Тайна (Не)Страшного леса
Тайна (не)страшного леса
– Вань, пошли в лес за черникой, все ребята уже в сборе, – мелкий камушек попал точно в цель, свободно минуя проём открытого окна на втором этаже деревянного сруба и издав глухой стук при падении. Через пару минут из этого окна высунулась тёмноволосая мальчишеская голова.
– Стас, вас было слышно за километр, особенно девчонок, – Иван кивнул в сторону небольшой группки из четырёх девочек и пяти мальчиков. Ну да, деревенька была небольшой, всего двенадцать дворов. Услышав голос товарища, ребята оживились, помахав ему рукой и радостно приветствуя.
– Ладно, ждите, предупрежу бабушку.
Спускаясь на первый этаж, где почти всё пространство занимала одна огромная комната – она была и кухней, и столовой, и гостиной. В углу стояла большая русская печь, занимающая почти половину комнаты. За столом, накрытым белой вязаной скатертью, восседал на табуретке дед Василий, а баба Катя выкладывала ему из глиняного горшочка в деревянную расписную тарелку горячую пшённую кашу. Над тарелкой клубился пар, дед, в ожидании бабушки, есть не начинал.
– Ванюшенька, садись, каши с нами поешь, лес-то не убежит, – суховато, тягуче произнёс дед Василий, пока его супруга заполняла кашей другую тарелку.
Мальчик подошёл к столу, обнял поочерёдно дедушку и бабушку, с тоской и чуть скривившись, посмотрел на жёлтую жижу в тарелках.
– Деда, я пойду, там ребята ждут, неудобно как-то.
Вздохнув, бабушка подошла к печке и ловко достала из неё противень. Комната мгновенно наполнилась волшебным запахом бабушкиных горячих пирожков с капустой. Живот тут же издал голодное урчание, сдав Ивана и его попытки избежать ненавистной каши. К счастью, бабушка не заставила его есть, но положила внуку в рюкзак несколько горячих пирожков, пару яблок, краюшку хлеба. И, конечно, не обошлось без двух коробков – один с солью, другой со спичками, – бутылки воды и маленькой бутылочки с молоком. И наставления:
– И не забудь, как я тебя учила.
Ваня взял рюкзак и уже собрался выходить, но бабушка протянула ещё пару пирожков и тёплую деревянную кружку, наполненную травяным чаем. Закатив глаза, мальчик быстро съел пирожки, и залпом выпил сладковатый отвар. Перед уходом, обняв деда Василия и помахав бабушке на прощание, он крикнул:
– Хорошо, бабушка, не волнуйся не пропаду.
И услышал вслед слова бабы Кати:
– Пусть дорожка мягко под ногами стелется. Пусть ветер попутный в спину дуется.
Не дослушав пожелание, парнишка закрыл дверь, взял со скамьи под окном плетёное лукошко, которое дедушка вчера вечером доделал. Довольный, выбежал во двор, где его уже заждались друзья. Настроение было хорошим. Доносилась радостная трель птиц. Светило солнце, на небе неспешно проплывали маленькие облачка. Погода обещала быть тёплой несмотря на то, что неделя выдалась достаточно дождливой. Ливень закончился вчера поздним вечером перед самым закатом. Удивляло полное отсутствие луж, и с земли шло необычное тепло. Группа медленно шла вдоль дороги, ребята по-детски дурачились.
Артём рассказывал очередную смешную историю, приключившуюся с ним зимой в школе. Девочки, чуть отстав от мальчишек, что-то шептали на ушко друг другу, посмеиваясь над Артёмом.
Остановившись у развилки, дорога делилась на несколько троп. Одна из них вела к озеру у подножия горы, вторая – в старый лес, а третья – к большой дороге в город. Вся дружная компания, не сговариваясь, повернула в сторону старого леса, дорожка постепенно становилась узкой, еле заметной зелёной тропинкой. Деревья начали подниматься, уводя детей вглубь своих тайн. Лес становился густым и непроходимым. Старые пушистые ели и плакучие берёзы, раскинув свои ветви, заслоняли небо от солнца и даль. Вдоль тропинки местами росли кустики малинника. Этот лес был очень богат: земляничные, брусничные, черничные поляны, а если пройти чуть дальше к болоту, то можно было даже встретить морошку.
Здесь росли почти все виды грибов – от мухоморов до опят. Только не все места знали. Местные ребята далеко в лес не ходили, старшие ещё с детства запрещали, чётко обозначив границы: старая заросшая изба – вход в лес, столетний ствол сгоревшего от молнии дуба – второй ориентир, дальше которого детям идти нельзя. Многие взрослые тоже остерегались ходить дальше. Третий ориентир – большая река, которая протекала с вершины горы вдоль всего леса и делила его на две неравные части. Река впадала в священное озеро. И эту границу никто не пересекал, а если и заходили туда, то не возвращались. Баба Катя брала Ваню пару раз в лес по грибы, и, в виде исключения, ходили они очень далеко. Путешествие было сперва интригующим и даже устрашающим, но в конце мальчику становилось скучно: оба раза он приходил домой уставший, где они ходили – одному лешему известно. Ване было лет пять тогда, сейчас лес уже не казался таким большим и страшным.
Пройдя заросли малинника, ребята дошли до старой покосившейся избы. Солнце медленно поднималось. Группа детей разделилась на три маленькие подгруппы.
В группу с Иваном попали Лида и Коля. Девочка была самой старшей, ей было тринадцать лет, и она очень хорошо ориентировалась на разрешённой части леса. Мальчику едва исполнилось девять, лес он почти не знал, и ранее его не брали из-за возраста. Коля был самым младшим в компании.
Разделившись, дети пошли южнее через поляну молодых папоротников, где, ближе к сгоревшему стволу, росла крупная черника. Чуть отстав от своей группы, Ваня сделал, как учила бабушка. Под старое дерево, растущее у входа, положил горбушку хлеба и пирожок с капустой, припасённый специально для лешего. Из листика маленького лопуха свернул подобие стакана, как учили на уроках, и налил свежее парное молоко. Оставил под кустиком и прикрыл листвой. Слова заговорные сказал чуть слышно.
– Доброго тебе, хозяин леса. Извини меня, если что не так, если обидел или причинил лесу твоему ранее вред ненамеренно. Прими в знак уважения моё скромное подношение. Гостинец маленький отведай да стакан молока пригуби. Коль по нраву мои угощения, угости своими. Много не возьму, лесу намеренно не наврежу. Коль по нраву тебе, мудрости научи, тайну открой. Леший, прошу зверя лихого, зверя злого, отводи. Не отдай дитя городское на мучения лесные. Да будет так.
Закончив заговор, парень огляделся: ни Лиды, ни Коли не было поблизости. Как и договорились, пошёл на поляну сквозь папоротник и чуть отдалился. Не заметив, как чуть ушёл от намеченной дороги.
Углубляясь всё дальше в лес и ища по пути взглядом ребят, заметил понемногу редеющие деревья, которые, отступая назад, открывали вид на просторную заполненную солнечным светом поляну, покрытую большим ковром черничных кустиков. Небольшими пятнышками ближе к лесу разрослись загадочные двухцветные цветки Иван-да-марья, придавая таинственности и волшебства этому месту. Достаточно редкие в нашем лесу растение с желто-синим цветком, ранее росшие в основном за пределами разрешённой части леса. Жители деревни, в большинстве случаев молодые юноши и девицы, в одно время почти всё истребили, срывая Иван-да-марья для определённых целей, наделяя цветок волшебными свойствами. Но моя мама и бабушка смогли восстановить популяцию цветка, имея определённую власть в деревне.
Подойдя к одному из кустиков, заметил, что насыщенно синие ягоды здесь в разы крупнее. Не удержавшись, сорвал ягоду и попробовал сладковатый вкус, чуть вяжущий и терпкий. Порадовавшись, что нашёл новое нетронутое место, начал собирать в лукошко. Приглядевшись, обнаружил рядом в траве копошившихся каких-то мелких букашек. Неподалёку один черничный кустик окутал паутинкой паук, в которой уже была пара оплетённых небольших жертв. Откуда-то из леса вырвались в стремительном полёте две пестрые бабочки. Покружив рядом со мной в сумасшедшем танце, они умчались дальше. Увлекшись, не заметил, как солнце начало клониться, а ребят всё не было видно. Мальчик не тревожился, поглощённый собиранием ягод, и опомнился лишь когда, набрал полное лукошко.
На лес опустились сумерки, на небе стали зажигаться первые блёклые звёзды. Напуганный мальчишка просто стоял и смотрел перед собой, не зная, что предпринять в таком случае, зато внутреннее смятение запустило паническую атаку. И ведь не закричишь, было в этом лесу непреложное правило: «Не кричать!». То ли леший шум не любил, то ли зверь дикий да шальной, но только в лесу кричать нежелательно, да и жители деревни строго наказывали детей за нарушение этого запрета. Лес пареньку не был хорошо знаком, и до сих пор он не забредал так далеко. Да и привычки города сказывались. Сейчас здесь он был лишь горожанином, и вся теория, пройденная на уроках основ безопасности жизни, оставалась лишь теорией. Хотя этот предмет он любил и знал хорошо. И бабушкины рассказы и наказы остались где-то там, в срубленной избе на втором этаже на кровати под Ваниной подушкой.
Из ступора паренька вывело резкое движение слева, замеченное боковым зрением. Словно небольшая чёрная тень спрыгнула с сухостоя. Повернувшись, парень увидел ствол обгоревшего дерева, считающийся ориентиром, за который лучше не заходить. Рядом стояла тень большого зверя, и лишь его смутные очертания выдавали в нём медведя. От страха Иван был готов бежать куда глаза глядят, лишь бы спастись. В подсознании метались безнадежные мысли. И в какой-то момент напряжённые, как струна, ноги сорвались с места, убегая прочь, вглубь леса.
Сумерки сгущались, пока совсем не стало темно. Лишь на небе, словно тысяча тысяч мелких бриллиантов, высыпались каскадами звёзды. Ваня бежал, боясь остановиться или прислушаться, под его ли ботинками ломались ветки. Шелестела трава или за ним гнался зверь лесной? Он бежал, пока не обессилел и не упал, задыхаясь. Уже лёжа в траве и переводя дух, он прислушивался к безмолвию вокруг. Лишь он, лишь его сбивчивое дыхание нарушали тишину и покой в лесу. Повернувшись на спину, подложив под голову свой рюкзак, с которым никогда не расставался, парнишка ненадолго прикрыл глаза и задремал от усталости и нервного напряжения.
Сейчас он был один и в безопасности, а утром он ещё попытается найти выход из леса – когда будет светло. Но плану не суждено было сбыться. Потому что лес был волшебный, и обитатели его всё решили за мальчика. Не знаю, о чём думал леший, и что такого он углядел в этом обычном пареньке. Да только как стукнуло двенадцать ночи, Ваню разбудили толчки в бок. Спросонья он не сразу понял, где он и кто он, и, не открывая глаз, перевернулся на другой бок: