Грозовой перевал: метод параллельного погружения

CHAPTER I (ГЛАВА I)

1801—I have just returned from a visit to my landlord — (1801 год – я только что вернулся с визита к своему домовладельцу; landlord – домовладелец, хозяин дома.) the solitary neighbour that I shall be troubled with. (единственному соседу, с которым мне придётся иметь дело; solitary – одинокий, уединённый; to be troubled with – иметь дело, быть обременённым.) This is certainly a beautiful country! (Это, несомненно, прекрасная местность!) In all England, I do not believe that I could have fixed on a situation (Во всей Англии, я не думаю, что мог бы выбрать местоположение; to fix on – выбрать, остановиться на; situation – местоположение, место.) so completely removed from the stir of society. (настолько полностью удалённое от суеты общества; stir – суета, движение.) A perfect misanthropist’s Heaven — (Истинный рай для мизантропа; misanthropist – человеконенавистник.) and Mr. Heathcliff and I are such a suitable pair to divide the desolation between us. (и мистер Хитклифф и я – такая подходящая пара, чтобы разделить между собой эту пустынность; desolation – запустение, одиночество.) A capital fellow! (Отличный парень!; capital – превосходный, отличный (устар.).) He little imagined how my heart warmed towards him (Он и представить себе не мог, как моё сердце потеплело к нему; to warm towards – проникнуться теплотой, расположиться.) when I beheld his black eyes withdraw so suspiciously under their brows, (когда я увидел, как его чёрные глаза подозрительно спрятались под бровями; to behold – созерцать, увидеть (устар.); withdraw – отводить, прятать.) as I rode up, (когда я подъезжал верхом.) and when his fingers sheltered themselves, with a jealous resolution, still further in his waistcoat, (и когда его пальцы с ревнивой решимостью спрятались ещё глубже в жилет; waistcoat – жилет (устар.).) as I announced my name. (когда я назвал своё имя.)

CHAPTER I

1801—I have just returned from a visit to my landlord—the solitary neighbour that I shall be troubled with. This is certainly a beautiful country! In all England, I do not believe that I could have fixed on a situation so completely removed from the stir of society. A perfect misanthropist’s Heaven—and Mr. Heathcliff and I are such a suitable pair to divide the desolation between us. A capital fellow! He little imagined how my heart warmed towards him when I beheld his black eyes withdraw so suspiciously under their brows, as I rode up, and when his fingers sheltered themselves, with a jealous resolution, still further in his waistcoat, as I announced my name.

“Mr. Heathcliff?” I said. («Мистер Хитклифф?» – сказал я.)

A nod was the answer. (Кивок был ответом; nod – кивок.)

“Mr. Lockwood, your new tenant, sir. («Мистер Локвуд, ваш новый квартиросъёмщик, сэр; tenant – квартирант, жилец.) I do myself the honour of calling as soon as possible after my arrival, (Счёл за честь навестить вас как можно скорее после своего прибытия; I do myself the honour – имею честь (устар. учтивое выражение).) to express the hope that I have not inconvenienced you (чтобы выразить надежду, что я не доставил вам неудобств; to inconvenience – причинять неудобство.) by my perseverance in soliciting the occupation of Thrushcross Grange: (своим упорством в прошении о найме Трэшкросс Грейндж; perseverance – настойчивость, упорство; soliciting – настойчиво просить, ходатайствовать (устар.); occupation – занятие, владение, аренда.) I heard yesterday you had had some thoughts—” (Я слышал вчера, что у вас были какие-то соображения…; thoughts – намерения, планы.)

“Mr. Heathcliff?” I said.

A nod was the answer.

“Mr. Lockwood, your new tenant, sir. I do myself the honour of calling as soon as possible after my arrival, to express the hope that I have not inconvenienced you by my perseverance in soliciting the occupation of Thrushcross Grange: I heard yesterday you had had some thoughts—”

“Thrushcross Grange is my own, sir,” he interrupted, wincing. («Трэшкросс Грейндж принадлежит мне, сэр», – перебил он, поморщившись; wincing – поморщившись, передёрнувшись от раздражения или боли.) “I should not allow any one to inconvenience me, if I could hinder it – walk in!” («Я не позволил бы никому доставлять мне неудобства, если могу этому помешать – входите!»; to hinder – мешать, препятствовать.)

The “walk in” was uttered with closed teeth, (Это «входите» было произнесено сквозь сжатые зубы; uttered – произнесено.) and expressed the sentiment, “Go to the Deuce!” (и выражало скорее смысл «Ступайте к чёрту!»; Deuce – чёрт, дьявол (устар.).) even the gate over which he leant manifested no sympathising movement to the words; (даже ворота, на которые он опирался, не проявили ни малейшего сочувственного движения к этим словам; to lean – опираться; manifested – проявили.) and I think that circumstance determined me to accept the invitation: (и, думаю, именно это обстоятельство заставило меня принять приглашение; circumstance – обстоятельство; to determine – склонить, решить.) I felt interested in a man who seemed more exaggeratedly reserved than myself. (Меня заинтересовал человек, который казался ещё более чрезмерно замкнутым, чем я сам; exaggeratedly – чрезмерно; reserved – замкнутый, сдержанный.)

“Thrushcross Grange is my own, sir,” he interrupted, wincing. “I should not allow any one to inconvenience me, if I could hinder it—walk in!”

The “walk in” was uttered with closed teeth, and expressed the sentiment, “Go to the Deuce!” even the gate over which he leant manifested no sympathising movement to the words; and I think that circumstance determined me to accept the invitation: I felt interested in a man who seemed more exaggeratedly reserved than myself.

When he saw my horse’s breast fairly pushing the barrier, (Когда он увидел, что грудь моего коня буквально проталкивает заграждение; fairly – буквально, прямо; barrier – барьер, преграда.) he did put out his hand to unchain it, (он всё же протянул руку, чтобы отцепить цепь; to unchain – отцепить, освободить от цепи.) and then sullenly preceded me up the causeway, (а затем мрачно пошёл впереди меня по мощёной дорожке; sullenly – угрюмо, мрачно; to precede – идти впереди; causeway – мощёная дорога, дорожка.) calling, as we entered the court,– “Joseph, take Mr. Lockwood’s horse; and bring up some wine.” (и, когда мы вошли во двор, крикнул: «Джозеф, возьми лошадь мистера Локвуда; и поднеси немного вина»; court – двор, внутренний двор; bring up – принести, подать (устар.).)

“Here we have the whole establishment of domestics, I suppose,” («Вот и весь штат прислуги, полагаю», – подумал я; establishment – штат, состав; domestics – домашние слуги (устар.).) was the reflection suggested by this compound order. (такое размышление навеял мне этот сложный приказ; reflection – размышление, мысль; compound – сложный, составной.) “No wonder the grass grows up between the flags, and cattle are the only hedge-cutters.” («Неудивительно, что трава растёт между плитами, а скот – единственные живые косильщики живой изгороди»; flags – каменные плиты; hedge-cutters – подстригатели живой изгороди.)

When he saw my horse’s breast fairly pushing the barrier, he did put out his hand to unchain it, and then sullenly preceded me up the causeway, calling, as we entered the court,—“Joseph, take Mr. Lockwood’s horse; and bring up some wine.”

“Here we have the whole establishment of domestics, I suppose,” was the reflection suggested by this compound order. “No wonder the grass grows up between the flags, and cattle are the only hedge-cutters.”

Joseph was an elderly, nay, an old man, very old, perhaps, though hale and sinewy. (Джозеф был пожилым, нет, даже старым человеком, возможно, очень старым, хотя и крепким и жилистым; nay – нет, даже (устар. усиление); hale – здоровый, крепкий; sinewy – жилистый, мускулистый.) “The Lord help us!” he soliloquised in an undertone of peevish displeasure, («Господи, помоги нам!» – пробормотал он себе под нос с тоном раздражённого недовольства; to soliloquise – говорить вслух с самим собой (устар.); undertone – приглушённый голос, полуголос; peevish – раздражённый, ворчливый.) while relieving me of my horse: (освобождая меня от лошади, помогая спешиться; to relieve of – освободить, помочь снять ношу.) looking, meantime, in my face so sourly (глядя при этом на меня столь угрюмо; sourly – угрюмо, мрачно.) that I charitably conjectured he must have need of divine aid to digest his dinner, (что я милосердно предположил – ему, должно быть, нужна божественная помощь, чтобы переварить свой ужин; charitably – снисходительно, милосердно; to conjecture – предположить; divine aid – божественная помощь; to digest – переваривать.) and his pious ejaculation had no reference to my unexpected advent. (и его благочестивое восклицание не имело никакого отношения к моему неожиданному появлению; pious – благочестивый; ejaculation – восклицание (устар.); advent – пришествие, появление.)

Joseph was an elderly, nay, an old man, very old, perhaps, though hale and sinewy. “The Lord help us!” he soliloquised in an undertone of peevish displeasure, while relieving me of my horse: looking, meantime, in my face so sourly that I charitably conjectured he must have need of divine aid to digest his dinner, and his pious ejaculation had no reference to my unexpected advent.

Wuthering Heights is the name of Mr. Heathcliff’s dwelling. («Грозовой перевал» – это название жилища мистера Хитклиффа; dwelling – жилище, дом.) “Wuthering” being a significant provincial adjective, (Слово «Грозовой» является выразительным провинциальным прилагательным; significant – значительный, выразительный.) descriptive of the atmospheric tumult to which its station is exposed in stormy weather. (описывающим атмосферную бурю, которой это место подвергается в ненастье; tumult – шум, буря, неистовство; station – расположение, место; to be exposed – быть подверженным.) Pure, bracing ventilation they must have up there at all times, indeed: (Чистый, бодрящий ветер там, должно быть, дует постоянно; bracing – бодрящий, освежающий; ventilation – проветривание, движение воздуха.) one may guess the power of the north wind, blowing over the edge, (можно догадаться о силе северного ветра, дующего через край; edge – край, возвышенность.) by the excessive slant of a few stunted firs at the end of the house; (по чрезмерному наклону нескольких чахлых елей у конца дома; slant – наклон; stunted – чахлый, недорослый.) and by a range of gaunt thorns all stretching their limbs one way, (и по ряду иссохших терновников, все ветви которых вытянулись в одну сторону; gaunt – иссохший, мрачный; to stretch limbs – вытягивать ветви.) as if craving alms of the sun. (словно просящие милостыню у солнца; to crave – жаждать, умолять; alms – милостыня.) Happily, the architect had foresight to build it strong: (К счастью, архитектор проявил дальновидность, построив дом прочным; foresight – предвидение, дальновидность.) the narrow windows are deeply set in the wall, (узкие окна глубоко утоплены в стену; to set deeply – встраивать глубоко.) and the corners defended with large jutting stones. (а углы защищены большими выступающими камнями; jutting – выступающий, торчащий.)

Wuthering Heights is the name of Mr. Heathcliff’s dwelling. “Wuthering” being a significant provincial adjective, descriptive of the atmospheric tumult to which its station is exposed in stormy weather. Pure, bracing ventilation they must have up there at all times, indeed: one may guess the power of the north wind, blowing over the edge, by the excessive slant of a few stunted firs at the end of the house; and by a range of gaunt thorns all stretching their limbs one way, as if craving alms of the sun. Happily, the architect had foresight to build it strong: the narrow windows are deeply set in the wall, and the corners defended with large jutting stones.

Before passing the threshold, (Перед тем как переступить порог; threshold – порог.) I paused to admire a quantity of grotesque carving lavished over the front, (я остановился, чтобы полюбоваться множеством причудливой резьбы, щедро украшающей фасад; grotesque – причудливый; carving – резьба; to lavish – щедро украшать.) and especially about the principal door; (и особенно вокруг главной двери; principal – главный, основной.) above which, among a wilderness of crumbling griffins and shameless little boys, (над которой, среди хаотического скопления осыпающихся грифонов и бесстыдных мальчишек; wilderness – нагромождение; crumbling – осыпающийся; shameless – бесстыдный.) I detected the date “1500,” (я обнаружил дату «1500»; to detect – заметить, обнаружить.) and the name “Hareton Earnshaw.” (и имя «Хэртон Эрншо».) I would have made a few comments, (Я бы сделал несколько замечаний; would have – сделал бы (вежливое условное).) and requested a short history of the place from the surly owner; (и попросил бы краткую историю этого места у угрюмого хозяина; surly – угрюмый, неприветливый.) but his attitude at the door appeared to demand my speedy entrance, (но его поза у двери, казалось, требовала моего скорого входа; attitude – поза; speedy – быстрый, скорый.) or complete departure, (или немедленного ухода; departure – уход, отъезд.) and I had no desire to aggravate his impatience (и мне не хотелось усугублять его нетерпение; to aggravate – раздражать, усугублять.) previous to inspecting the penetralium. (перед тем, как осмотреть внутренние покои; previous to – перед; penetralium – (устар.) самое внутреннее помещение, святилище.)

Before passing the threshold, I paused to admire a quantity of grotesque carving lavished over the front, and especially about the principal door; above which, among a wilderness of crumbling griffins and shameless little boys, I detected the date “1500,” and the name “Hareton Earnshaw.” I would have made a few comments, and requested a short history of the place from the surly owner; but his attitude at the door appeared to demand my speedy entrance, or complete departure, and I had no desire to aggravate his impatience previous to inspecting the penetralium.

One step brought us into the family sitting-room, (Один шаг привёл нас в семейную гостиную; sitting-room – гостиная.) without any introductory lobby or passage: (без какого-либо вводного вестибюля или коридора; introductory – входной, предварительный; lobby / passage – прихожая, коридор.) they call it here “the house” pre-eminently. (здесь её называют просто «домом», особенно подчёркивая это; pre-eminently – главным образом, особенно.) It includes kitchen and parlour, generally; (она обычно включает кухню и парадную комнату; parlour – парадная, гостиная (устар.).) but I believe at Wuthering Heights the kitchen is forced to retreat altogether into another quarter: (но, полагаю, в «Грозовом перевале» кухню полностью оттеснили в другое крыло дома; to retreat – отступать; altogether – совсем, полностью.) at least I distinguished a chatter of tongues, (по крайней мере, я различил болтовню голосов; chatter of tongues – болтовня, щебет.) and a clatter of culinary utensils, deep within; (и звон кухонной утвари где-то в глубине; clatter – лязг, звон; utensils – кухонная утварь.) and I observed no signs of roasting, boiling, or baking, (и я не заметил никаких признаков жарки, варки или выпечки; roasting – жарка; boiling – варка; baking – выпечка.) about the huge fireplace; (вокруг огромного камина; fireplace – камин.) nor any glitter of copper saucepans and tin cullenders on the walls. (и никакого блеска медных кастрюль и оловянных дуршлагов на стенах; glitter – блеск; saucepan – кастрюля; cullender – дуршлаг (устар.).) One end, indeed, reflected splendidly both light and heat (Один конец комнаты, правда, великолепно отражал и свет, и тепло; splendidly – великолепно.) from ranks of immense pewter dishes, (от рядов огромных оловянных блюд; pewter – оловянный сплав.) interspersed with silver jugs and tankards, (перемежающихся серебряными кувшинами и кружками; interspersed – перемежающийся, вперемежку; jug – кувшин; tankard – кружка, пивная кружка.) towering row after row, (вздымающихся ряда за рядом; towering – возвышающийся, громоздящийся.) on a vast oak dresser, (на огромном дубовом буфете; dresser – кухонный шкаф или буфет.) to the very roof. (до самого потолка.) The latter had never been under-drawn: (Этот потолок никогда не зашивали подшивкой; under-drawn – подбитый, зашитый снизу (устар.).) its entire anatomy lay bare to an inquiring eye, (вся его конструкция была открыта любопытному взгляду; anatomy – строение; in an inquiring eye – пытливому взгляду.) except where a frame of wood laden with oatcakes (кроме места, где деревянная рама, нагруженная овсяными лепёшками; laden with – нагруженный; oatcakes – овсяные лепёшки.) and clusters of legs of beef, mutton, and ham, concealed it. (и гроздьями говяжьих, бараньих и свиных окороков, его скрывали; cluster – гроздь, скопление; leg of beef/mutton/ham – нога говядины, баранины, окорок.)

One step brought us into the family sitting-room, without any introductory lobby or passage: they call it here “the house” pre-eminently. It includes kitchen and parlour, generally; but I believe at Wuthering Heights the kitchen is forced to retreat altogether into another quarter: at least I distinguished a chatter of tongues, and a clatter of culinary utensils, deep within; and I observed no signs of roasting, boiling, or baking, about the huge fireplace; nor any glitter of copper saucepans and tin cullenders on the walls. One end, indeed, reflected splendidly both light and heat from ranks of immense pewter dishes, interspersed with silver jugs and tankards, towering row after row, on a vast oak dresser, to the very roof. The latter had never been under-drawn: its entire anatomy lay bare to an inquiring eye, except where a frame of wood laden with oatcakes and clusters of legs of beef, mutton, and ham, concealed it.

Above the chimney were sundry villainous old guns, (Над камином находились разные зловещие старые ружья; sundry – разные, разнообразные; villainous – зловещий, страшный (устар.).) and a couple of horse-pistols: (и пара кавалерийских пистолетов; horse-pistol – кавалерийский пистолет.) and, by way of ornament, three gaudily painted canisters disposed along its ledge. (а в качестве украшения – три ярко раскрашенные жестяные коробки, расставленные вдоль его полки; by way of ornament – в качестве украшения; gaudily – ярко, безвкусно; canister – жестяная коробка, банка; ledge – выступ, полка.) The floor was of smooth, white stone; (Пол был из гладкого белого камня.) the chairs, high-backed, primitive structures, painted green: (стулья – с высокими спинками, примитивной конструкции, окрашенные в зелёный; high-backed – с высокой спинкой; primitive structures – простая конструкция.) one or two heavy black ones lurking in the shade. (один или два тяжёлых чёрных притаились в тени; lurking – скрывающихся, притаившихся.) In an arch under the dresser reposed a huge, liver-coloured bitch pointer, (В арке под буфетом покоилась огромная печёночного цвета сука-пойнтер; to repose – покоиться, лежать спокойно; liver-coloured – печёночного (красно-коричневого) цвета; bitch pointer – сука породы пойнтер.) surrounded by a swarm of squealing puppies; (окружённая роем визжащих щенков; swarm – рой, множество; squealing – визжащий.) and other dogs haunted other recesses. (и другие собаки обитали в прочих закоулках; to haunt – населять, бродить; recess – уголок, ниша, укромное место.)

Above the chimney were sundry villainous old guns, and a couple of horse-pistols: and, by way of ornament, three gaudily painted canisters disposed along its ledge. The floor was of smooth, white stone; the chairs, high-backed, primitive structures, painted green: one or two heavy black ones lurking in the shade. In an arch under the dresser reposed a huge, liver-coloured bitch pointer, surrounded by a swarm of squealing puppies; and other dogs haunted other recesses.

The apartment and furniture would have been nothing extraordinary (Комната и мебель не показались бы чем-то необычным; extraordinary – необычный.) as belonging to a homely, northern farmer, (для жилища простого северного фермера; homely – простой, непритязательный.) with a stubborn countenance, (с упрямым лицом; stubborn – упрямый, непреклонный; countenance – лицо, выражение лица.) and stalwart limbs set out to advantage in knee-breeches and gaiters. (и крепкими конечностями, выгодно подчёркнутыми бриджами и гетрами; stalwart – крепкий, сильный; knee-breeches – бриджи до колена; gaiters – гетры.) Such an individual seated in his arm-chair, (Такого человека, сидящего в своём кресле; arm-chair – кресло.) his mug of ale frothing on the round table before him, (его кружка эля пенится на круглом столе перед ним; mug – кружка; ale – эль; frothing – пенящийся.) is to be seen in any circuit of five or six miles among these hills, (можно увидеть в любом радиусе пяти-шести миль среди этих холмов; circuit – окрестность, район.) if you go at the right time after dinner. (если пойти в подходящее время после обеда.) But Mr. Heathcliff forms a singular contrast to his abode and style of living. (Но мистер Хитклифф составляет поразительный контраст со своим жильём и образом жизни; singular – поразительный, необычный; abode – жилище.) He is a dark-skinned gipsy in aspect, (Он смуглый цыган на вид; aspect – вид, облик.) in dress and manners a gentleman: (в одежде и манерах – джентльмен; manners – манеры.) that is, as much a gentleman as many a country squire: (то есть джентльмен ровно настолько, насколько и многие сельские сквайры; country squire – сельский помещик.) rather slovenly, perhaps, (возможно, несколько небрежный; slovenly – неопрятный, небрежный.) yet not looking amiss with his negligence, (но его небрежность не выглядела плохо; amiss – дурно, плохо.) because he has an erect and handsome figure; (потому что у него стройная и красивая фигура; erect – прямой, стройный.) and rather morose. (и довольно мрачный; morose – мрачный, угрюмый.)

The apartment and furniture would have been nothing extraordinary as belonging to a homely, northern farmer, with a stubborn countenance, and stalwart limbs set out to advantage in knee-breeches and gaiters. Such an individual seated in his arm-chair, his mug of ale frothing on the round table before him, is to be seen in any circuit of five or six miles among these hills, if you go at the right time after dinner. But Mr. Heathcliff forms a singular contrast to his abode and style of living. He is a dark-skinned gipsy in aspect, in dress and manners a gentleman: that is, as much a gentleman as many a country squire: rather slovenly, perhaps, yet not looking amiss with his negligence, because he has an erect and handsome figure; and rather morose.

Possibly, some people might suspect him of a degree of under-bred pride; (Возможно, некоторые люди могли бы заподозрить в нём некое простолюдинское высокомерие; under-bred – невоспитанный, простонародный; pride – гордость, высокомерие.) I have a sympathetic chord within that tells me it is nothing of the sort: (но у меня внутри есть сочувственный отклик, говорящий, что это вовсе не так; sympathetic chord – сочувственная струна, отклик; nothing of the sort – вовсе не то.) I know, by instinct, his reserve springs from an aversion to showy displays of feeling — (Я инстинктивно знаю, что его сдержанность происходит от отвращения к показным проявлениям чувств; reserve – сдержанность; aversion – отвращение; showy – показной, напыщенный.) to manifestations of mutual kindliness. (и к демонстрациям взаимной любезности; manifestation – проявление; kindliness – доброжелательность, любезность.) He’ll love and hate equally under cover, (Он будет одинаково скрытно любить и ненавидеть; under cover – скрытно, втайне.) and esteem it a species of impertinence to be loved or hated again. (и сочтёт дерзостью, если кто-то станет любить или ненавидеть его в ответ; to esteem – считать, полагать; species – разновидность; impertinence – дерзость, нахальство.) No, I’m running on too fast: (Нет, я забегаю вперёд; to run on – слишком увлекаться, заходить далеко.) I bestow my own attributes over-liberally on him. (Я слишком щедро наделяю его своими собственными качествами; to bestow – наделять, приписывать; over-liberally – чрезмерно щедро.) Mr. Heathcliff may have entirely dissimilar reasons (У мистера Хитклиффа могут быть совершенно иные причины; dissimilar – несхожий, отличный.) for keeping his hand out of the way when he meets a would-be acquaintance, (чтобы не протягивать руку при встрече с потенциальным знакомым; out of the way – в стороне, убранной; would-be – предполагаемый, будущий.) to those which actuate me. (чем те, что движут мной; to actuate – побуждать, приводить в действие.) Let me hope my constitution is almost peculiar: (Позвольте надеяться, что моя натура почти исключительна; constitution – характер, склад натуры; peculiar – особенный, своеобразный.) my dear mother used to say I should never have a comfortable home; (моя дорогая мать всегда говорила, что у меня никогда не будет уютного дома; used to say – говорила раньше, имела обыкновение говорить.) and only last summer I proved myself perfectly unworthy of one. (и только прошлым летом я доказал, что совершенно не заслуживаю такого; to prove oneself – проявить себя; unworthy – недостойный.)

Possibly, some people might suspect him of a degree of under-bred pride; I have a sympathetic chord within that tells me it is nothing of the sort: I know, by instinct, his reserve springs from an aversion to showy displays of feeling—to manifestations of mutual kindliness. He’ll love and hate equally under cover, and esteem it a species of impertinence to be loved or hated again. No, I’m running on too fast: I bestow my own attributes over-liberally on him. Mr. Heathcliff may have entirely dissimilar reasons for keeping his hand out of the way when he meets a would-be acquaintance, to those which actuate me. Let me hope my constitution is almost peculiar: my dear mother used to say I should never have a comfortable home; and only last summer I proved myself perfectly unworthy of one.

While enjoying a month of fine weather at the sea-coast, (Наслаждаясь месяцем прекрасной погоды на морском побережье; sea-coast – морское побережье.) I was thrown into the company of a most fascinating creature: (я оказался в обществе необыкновенно обаятельного создания; to be thrown into the company – оказаться в обществе; fascinating – очаровательный, пленительный.) a real goddess in my eyes, (настоящей богини в моих глазах.) as long as she took no notice of me. (пока она не обращала на меня внимания; to take notice of – замечать, обращать внимание.) I “never told my love” vocally; (Я «никогда не признавался в своей любви» вслух; цитата из Шекспира, vocally – голосом, устно.) still, if looks have language, (но всё же, если взгляды имеют свой язык; if looks have language – если взгляды могут говорить.) the merest idiot might have guessed I was over head and ears: (даже последний идиот мог бы догадаться, что я по уши влюблён; over head and ears – по уши (влюблён, погружён).) she understood me at last, (она поняла меня наконец.) and looked a return – the sweetest of all imaginable looks. (и ответила взглядом – самым сладким из всех возможных; to look a return – ответить взглядом; imaginable – вообразимый.) And what did I do? (И что же сделал я?) I confess it with shame – shrunk icily into myself, like a snail; (Стыдясь, признаюсь – я холодно съёжился в себя, словно улитка; to shrink into oneself – замкнуться, съёжиться; icily – холодно, безучастно.) at every glance retired colder and farther; (с каждым её взглядом я отстранялся всё холоднее и дальше; to retire – отступать, отходить.) till finally the poor innocent was led to doubt her own senses, (пока, наконец, бедная невинная девушка не начала сомневаться в собственных чувствах; to be led to doubt – быть вынужденной усомниться; senses – чувства, восприятие.) and, overwhelmed with confusion at her supposed mistake, (и, охваченная смущением из-за своей предполагаемой ошибки; overwhelmed – подавленная, охваченная; confusion – смущение, растерянность.) persuaded her mamma to decamp. (уговорила свою маму уехать; to decamp – уехать, ретироваться.)

While enjoying a month of fine weather at the sea-coast, I was thrown into the company of a most fascinating creature: a real goddess in my eyes, as long as she took no notice of me. I “never told my love” vocally; still, if looks have language, the merest idiot might have guessed I was over head and ears: she understood me at last, and looked a return—the sweetest of all imaginable looks. And what did I do? I confess it with shame—shrunk icily into myself, like a snail; at every glance retired colder and farther; till finally the poor innocent was led to doubt her own senses, and, overwhelmed with confusion at her supposed mistake, persuaded her mamma to decamp.

By this curious turn of disposition (Благодаря такому странному складу характера; curious turn of disposition – любопытный поворот натуры, особенностям характера.) I have gained the reputation of deliberate heartlessness; (я заслужил репутацию нарочитой бессердечности; deliberate – преднамеренный, умышленный; heartlessness – бессердечие.) how undeserved, I alone can appreciate. (насколько незаслуженную, могу понять лишь я сам; undeserved – незаслуженный; to appreciate – осознавать, понимать.)

I took a seat at the end of the hearthstone (Я сел на край каменной площадки у камина; hearthstone – каменная плита у очага.) opposite that towards which my landlord advanced, (напротив того места, к которому подошёл мой домовладелец; towards which – к которому.) and filled up an interval of silence (и заполнил паузу молчания; interval of silence – промежуток тишины.) by attempting to caress the canine mother, (попробовав погладить собачью мать; canine – собачий.) who had left her nursery, (которая покинула своё гнездо со щенками; nursery – «детская», место для щенков.) and was sneaking wolfishly to the back of my legs, (и кралась волчьими шагами к задней части моих ног; to sneak – красться; wolfishly – волчье, хищно.) her lip curled up, and her white teeth watering for a snatch. (её губа приподнялась, а белые зубы жадно ждали возможности ухватить; to curl up – скривиться, подняться; watering for a snatch – жаждущие схватить.) My caress provoked a long, guttural gnarl. (Моя попытка погладить вызвала долгий гортанный рык; guttural – гортанный; gnarl – рык, ворчание.)

By this curious turn of disposition I have gained the reputation of deliberate heartlessness; how undeserved, I alone can appreciate.

I took a seat at the end of the hearthstone opposite that towards which my landlord advanced, and filled up an interval of silence by attempting to caress the canine mother, who had left her nursery, and was sneaking wolfishly to the back of my legs, her lip curled up, and her white teeth watering for a snatch. My caress provoked a long, guttural gnarl.

“You’d better let the dog alone,” («Вам лучше оставить собаку в покое»; let alone – оставить в покое, не трогать.) growled Mr. Heathcliff in unison, (прорычал мистер Хитклифф в унисон рычанию; to growl – рычать, ворчать; in unison – в унисон.) checking fiercer demonstrations with a punch of his foot. (пресек более яростные выпады собаки лёгким пинком ноги; to check – остановить, пресечь; fiercer demonstrations – более свирепые проявления; punch – толчок, удар.) “She’s not accustomed to be spoiled — («Она не привыкла к баловству; accustomed – привыкший; to spoil – баловать.») not kept for a pet.” (её не держат в качестве домашней любимицы; pet – любимец, домашнее животное.) Then, striding to a side door, (Затем, широко шагая к боковой двери; to stride – шагать большими шагами.) he shouted again, “Joseph!” (он снова крикнул: «Джозеф!»)

“You’d better let the dog alone,” growled Mr. Heathcliff in unison, checking fiercer demonstrations with a punch of his foot. “She’s not accustomed to be spoiled—not kept for a pet.” Then, striding to a side door, he shouted again, “Joseph!”

Joseph mumbled indistinctly in the depths of the cellar, (Джозеф неразборчиво пробормотал из глубин погреба; to mumble – бормотать; indistinctly – невнятно; cellar – погреб.) but gave no intimation of ascending; (но не подал никакого знака, что собирается подняться; intimation – намёк, знак; ascending – подниматься.) so his master dived down to him, (и потому его хозяин спустился к нему; to dive down – нырнуть, спуститься.) leaving me vis-à-vis the ruffianly bitch (оставив меня лицом к лицу с грубой, свирепой сукой; vis-à-vis – лицом к лицу (фр.); ruffianly – грубый, свирепый.) and a pair of grim shaggy sheep-dogs, (и парой мрачных, лохматых овчарок; grim – мрачный; shaggy – лохматый; sheep-dog – овчарка.) who shared with her a jealous guardianship over all my movements. (которые вместе с ней ревниво сторожили все мои движения; guardianship – опека, охрана; jealous – ревнивый, подозрительный.) Not anxious to come in contact with their fangs, (Не желая сталкиваться с их клыками; fangs – клыки, зубы хищника.) I sat still; (я сидел неподвижно.) but, imagining they would scarcely understand tacit insults, (но, полагая, что они едва ли поймут молчаливые оскорбления; tacit – молчаливый, невыраженный прямо.) I unfortunately indulged in winking and making faces at the trio, (я, к несчастью, позволил себе подмигивания и гримасы в их сторону; to indulge in – предаваться, позволять себе; to make faces – корчить рожицы.) and some turn of my physiognomy so irritated madam, (и какой-то поворот моей физиономии так раздражил мадам; turn – движение, поворот; physiognomy – физиономия, выражение лица.) that she suddenly broke into a fury and leapt on my knees. (что она внезапно пришла в ярость и прыгнула мне на колени; to break into a fury – внезапно разозлиться; to leap – прыгнуть.)

Joseph mumbled indistinctly in the depths of the cellar, but gave no intimation of ascending; so his master dived down to him, leaving me vis-à-vis the ruffianly bitch and a pair of grim shaggy sheep-dogs, who shared with her a jealous guardianship over all my movements. Not anxious to come in contact with their fangs, I sat still; but, imagining they would scarcely understand tacit insults, I unfortunately indulged in winking and making faces at the trio, and some turn of my physiognomy so irritated madam, that she suddenly broke into a fury and leapt on my knees.

I flung her back, (Я отшвырнул её назад; to fling – бросить, швырнуть.) and hastened to interpose the table between us. (и поспешил поставить стол между нами; to interpose – поставить преграду, вставить между.) This proceeding aroused the whole hive: (Этим действием я взбудоражил весь улей; proceeding – поступок, действие; to arouse – возбудить, поднять; hive – улей, в переносном смысле – гнездо.) half-a-dozen four-footed fiends, of various sizes and ages, (полдюжины четвероногих бесов разных размеров и возрастов; fiend – злой дух, бес.) issued from hidden dens to the common centre. (вышли из своих укрытых логовищ к общему центру; to issue from – выходить из; den – логово, нора.) I felt my heels and coat-laps peculiar subjects of assault; (я почувствовал, что мои пятки и полы пальто стали особым объектом нападения; heels – пятки; coat-lap – пола пальто; assault – нападение.) and parrying off the larger combatants as effectually as I could with the poker, (и, отмахиваясь от более крупных противников, насколько мог, кочергой; to parry off – отбивать, отражать; combatant – боец, противник; poker – кочерга.) I was constrained to demand, aloud, assistance from some of the household in re-establishing peace. (мне пришлось громко потребовать помощи от кого-нибудь из домашних, чтобы восстановить мир; to be constrained – быть вынужденным; to re-establish peace – восстановить порядок, спокойствие.)

I flung her back, and hastened to interpose the table between us. This proceeding aroused the whole hive: half-a-dozen four-footed fiends, of various sizes and ages, issued from hidden dens to the common centre. I felt my heels and coat-laps peculiar subjects of assault; and parrying off the larger combatants as effectually as I could with the poker, I was constrained to demand, aloud, assistance from some of the household in re-establishing peace.

Mr. Heathcliff and his man climbed the cellar steps with vexatious phlegm: (Мистер Хитклифф и его человек поднялись по ступеням погреба с досадным хладнокровием; vexatious – досадный, раздражающий; phlegm – невозмутимость, спокойствие.) I don’t think they moved one second faster than usual, (Я не думаю, что они двигались хоть на секунду быстрее обычного.) though the hearth was an absolute tempest of worrying and yelping. (хотя у камина бушевал настоящий шторм из лая и визга; tempest – буря, шторм; worrying – рвать зубами, тревожить; yelping – визг, тявканье.) Happily, an inhabitant of the kitchen made more dispatch; (К счастью, одна обитательница кухни проявила больше расторопности; dispatch – проворство, быстрота.) a lusty dame, with tucked-up gown, bare arms, and fire-flushed cheeks, (крепкая дама с засученным платьем, голыми руками и румяными от жара щеками; lusty – крепкая, энергичная; to tuck up – засучивать; fire-flushed – раскрасневшийся от жара.) rushed into the midst of us flourishing a frying-pan: (вбежала прямо в гущу событий, размахивая сковородой; to flourish – размахивать, держать напоказ.) and used that weapon, and her tongue, to such purpose, (и употребила это оружие – и сковороду, и свой язык – с такой целью; to such purpose – столь действенно.) that the storm subsided magically, (что буря волшебным образом улеглась; to subside – утихать, успокаиваться.) and she only remained, heaving like a sea after a high wind, (и она лишь осталась тяжело дышать, словно море после сильного ветра; to heave – тяжело дышать, колыхаться.) when her master entered on the scene. (когда её хозяин вошёл на сцену; to enter on the scene – появиться на месте событий.)

Mr. Heathcliff and his man climbed the cellar steps with vexatious phlegm: I don’t think they moved one second faster than usual, though the hearth was an absolute tempest of worrying and yelping. Happily, an inhabitant of the kitchen made more dispatch; a lusty dame, with tucked-up gown, bare arms, and fire-flushed cheeks, rushed into the midst of us flourishing a frying-pan: and used that weapon, and her tongue, to such purpose, that the storm subsided magically, and she only remained, heaving like a sea after a high wind, when her master entered on the scene.

“What the devil is the matter?” («Что, чёрт возьми, тут происходит?»; what the devil – что, чёрт возьми.) he asked, eyeing me in a manner that I could ill endure (спросил он, глядя на меня так, что я едва мог выдержать; to eye – смотреть, разглядывать; ill endure – с трудом переносить.) after this inhospitable treatment. (после такого негостеприимного приёма; inhospitable – негостеприимный.)

“What the devil, indeed!” («Что, чёрт возьми, и вправду!») I muttered. (пробормотал я; to mutter – бормотать, ворчать.) “The herd of possessed swine could have had no worse spirits in them («Стадо бесноватых свиней не могло бы быть одержимо худшими духами; possessed – одержимый; swine – свиньи.) than those animals of yours, sir. (чем эти ваши животные, сэр.) You might as well leave a stranger with a brood of tigers!” (Вы вполне могли бы оставить незнакомца наедине со стаей тигров!; might as well – с тем же успехом; brood – выводок, стая (о животных).)

“What the devil is the matter?” he asked, eyeing me in a manner that I could ill endure after this inhospitable treatment.

“What the devil, indeed!” I muttered. “The herd of possessed swine could have had no worse spirits in them than those animals of yours, sir. You might as well leave a stranger with a brood of tigers!”

“They won’t meddle with persons who touch nothing,” («Они не будут связываться с теми, кто ничего не трогает»; to meddle with – вмешиваться, связываться.) he remarked, putting the bottle before me, (заметил он, поставив передо мной бутылку; to remark – заметить; to put before – поставить перед.) and restoring the displaced table. (и вернув на место сдвинутый стол; to restore – вернуть, восстановить; displaced – сдвинутый.) “The dogs do right to be vigilant. («Собаки правильно делают, что бдительны; vigilant – бдительный, начеку.») Take a glass of wine?” («Выпьете бокал вина?»)

“No, thank you.” («Нет, спасибо.»)

“Not bitten, are you?” («Не покусали вас, а?»)

“They won’t meddle with persons who touch nothing,” he remarked, putting the bottle before me, and restoring the displaced table. “The dogs do right to be vigilant. Take a glass of wine?”

“No, thank you.”

“Not bitten, are you?”

“If I had been, I would have set my signet on the biter.” («Если бы покусали, я бы оставил свою печать на кусающем»; signet – перстень-печать; to set one’s signet on – отпечатать печать, метафорически – оставить отметину.) Heathcliff’s countenance relaxed into a grin. (Лицо Хитклиффа расслабилось в ухмылке; countenance – лицо, выражение лица; to relax into a grin – расплыться в ухмылке.)

“Come, come,” he said, («Ну-ну», – сказал он.) “you are flurried, Mr. Lockwood. («Вы взволнованы, мистер Локвуд; flurried – взволнованный, сбитый с толку.») Here, take a little wine. («Вот, выпейте немного вина.») Guests are so exceedingly rare in this house (Гости в этом доме столь необычайно редки; exceedingly – чрезвычайно, необычайно.) that I and my dogs, I am willing to own, hardly know how to receive them. (что мы с собаками, признаюсь, едва знаем, как их принимать; I am willing to own – я готов признать; to receive – принимать.) Your health, sir?” («Ваше здоровье, сэр?»)

“If I had been, I would have set my signet on the biter.” Heathcliff’s countenance relaxed into a grin.

“Come, come,” he said, “you are flurried, Mr. Lockwood. Here, take a little wine. Guests are so exceedingly rare in this house that I and my dogs, I am willing to own, hardly know how to receive them. Your health, sir?”

I bowed and returned the pledge; (Я поклонился и ответил на тост; to return the pledge – ответить на тост, выпить в ответ.) beginning to perceive that it would be foolish to sit sulking for the misbehaviour of a pack of curs; (начав понимать, что глупо сидеть, дувшись из-за плохого поведения стаи шавок; to sulk – дуться, хмуриться; misbehaviour – дурное поведение; pack of curs – стая шавок.) besides, I felt loth to yield the fellow further amusement at my expense; (к тому же мне не хотелось доставлять этому человеку дальнейшее развлечение за мой счёт; loth – неохотный, нежелающий; to yield amusement – доставлять удовольствие, давать повод для веселья.) since his humour took that turn. (раз уж его настроение приняло такой оборот; humour – настроение, склад характера.) He – probably swayed by prudential consideration of the folly of offending a good tenant — (Он – вероятно, движимый благоразумным соображением о глупости обижать хорошего жильца; prudential – благоразумный; folly – глупость; tenant – жилец, арендатор.) relaxed a little in the laconic style of chipping off his pronouns and auxiliary verbs, (немного расслабился в своём лаконичном стиле, когда он отсекал местоимения и вспомогательные глаголы; to chip off – отрезать, отсекать.) and introduced what he supposed would be a subject of interest to me, — (и завёл, как он полагал, тему, способную меня заинтересовать.) a discourse on the advantages and disadvantages of my present place of retirement. (речь о преимуществах и недостатках моего нынешнего места уединения; discourse – беседа, рассуждение; place of retirement – место уединения.) I found him very intelligent on the topics we touched; (Я нашёл его весьма умным в темах, которых мы касались; intelligent – умный, сообразительный; topics we touched – темы, которых мы коснулись.) and before I went home, I was encouraged so far as to volunteer another visit to-morrow. (и перед уходом я даже осмелился добровольно предложить свой визит на завтра; to volunteer a visit – предложить прийти самому.) He evidently wished no repetition of my intrusion. (Он, очевидно, не желал повторения моего вторжения; intrusion – вторжение, нежеланный визит.) I shall go, notwithstanding. (Тем не менее я пойду; notwithstanding – несмотря на это.) It is astonishing how sociable I feel myself compared with him. (Удивительно, каким общительным я кажусь самому себе по сравнению с ним; astonishing – поразительно; sociable – общительный.)

I bowed and returned the pledge; beginning to perceive that it would be foolish to sit sulking for the misbehaviour of a pack of curs; besides, I felt loth to yield the fellow further amusement at my expense; since his humour took that turn. He—probably swayed by prudential consideration of the folly of offending a good tenant—relaxed a little in the laconic style of chipping off his pronouns and auxiliary verbs, and introduced what he supposed would be a subject of interest to me,—a discourse on the advantages and disadvantages of my present place of retirement. I found him very intelligent on the topics we touched; and before I went home, I was encouraged so far as to volunteer another visit to-morrow. He evidently wished no repetition of my intrusion. I shall go, notwithstanding. It is astonishing how sociable I feel myself compared with him.

CHAPTER II (ГЛАВА II)

Yesterday afternoon set in misty and cold. (Вчерашний день после полудня начался туманным и холодным; to set in – начаться, установиться (о погоде)) I had half a mind to spend it by my study fire, (Мне почти хотелось провести его у камина в своём кабинете; to have half a mind – быть склонным, почти решиться) instead of wading through heath and mud to Wuthering Heights. (вместо того чтобы пробираться через пустошь и грязь к Грозовому Перевалу; heath – пустошь, вересковая равнина) On coming up from dinner, however, (N.B.—I dine between twelve and one o’clock; (Однако, поднявшись после обеда (Примечание – я обедаю между двенадцатью и часом;)) the housekeeper, a matronly lady, taken as a fixture along with the house, (экономка, почтенная дама, доставшаяся вместе с домом как неотъемлемая принадлежность; fixture – постоянная принадлежность; matronly – степенная, солидная (о женщине среднего возраста)) could not, or would not, comprehend my request that I might be served at five)— (не могла или не хотела понять мою просьбу подавать мне обед в пять) on mounting the stairs with this lazy intention, (поднимаясь по лестнице с этим ленивым намерением) and stepping into the room, (и войдя в комнату) I saw a servant-girl on her knees surrounded by brushes and coal-scuttles, (я увидел служанку на коленях, окружённую щётками и ведёрками для угля; coal-scuttle – ведро для угля) and raising an infernal dust (и поднимающую адскую пыль; infernal – адский, ужасный) as she extinguished the flames with heaps of cinders. (пока она тушила огонь кучами золы; cinders – зола, пепел) This spectacle drove me back immediately; (Это зрелище тут же заставило меня отступить; spectacle – зрелище) I took my hat, (Я взял свою шляпу) and, after a four-miles’ walk, (и, пройдя четыре мили) arrived at Heathcliff’s garden-gate just in time (прибыл к садовой калитке дома Хитклиффа как раз вовремя) to escape the first feathery flakes of a snow shower. (чтобы укрыться от первых лёгких снежинок надвигающегося снегопада; feathery – лёгкий, как перо; flakes – снежинки; snow shower – снегопад)

CHAPTER II

Yesterday afternoon set in misty and cold. I had half a mind to spend it by my study fire, instead of wading through heath and mud to Wuthering Heights. On coming up from dinner, however, (N.B.—I dine between twelve and one o’clock; the housekeeper, a matronly lady, taken as a fixture along with the house, could not, or would not, comprehend my request that I might be served at five)—on mounting the stairs with this lazy intention, and stepping into the room, I saw a servant-girl on her knees surrounded by brushes and coal-scuttles, and raising an infernal dust as she extinguished the flames with heaps of cinders. This spectacle drove me back immediately; I took my hat, and, after a four-miles’ walk, arrived at Heathcliff’s garden-gate just in time to escape the first feathery flakes of a snow shower.

On that bleak hill top the earth was hard with a black frost, (На той мрачной вершине земля была твёрдой от чёрного мороза; bleak – мрачный, суровый; black frost – сильный мороз, чёрный иней) and the air made me shiver through every limb. (а воздух заставлял меня дрожать всем телом; to shiver – дрожать; limb – конечность, член тела) Being unable to remove the chain, (Не сумев снять цепь,) I jumped over, (я перепрыгнул через неё,) and, running up the flagged causeway bordered with straggling gooseberry-bushes, (и, побежав по вымощенной камнем дорожке, окаймлённой разбросанными кустами крыжовника; flagged causeway – вымощенная камнем дорожка; straggling – раскиданный, неряшливо растущий) knocked vainly for admittance, (напрасно стучал, добиваясь, чтобы меня впустили; admittance – доступ, вход) till my knuckles tingled and the dogs howled. (пока мои костяшки не онемели от боли и собаки не завыли; to tingle – покалывать, неметь; knuckles – костяшки пальцев)

On that bleak hill top the earth was hard with a black frost, and the air made me shiver through every limb. Being unable to remove the chain, I jumped over, and, running up the flagged causeway bordered with straggling gooseberry-bushes, knocked vainly for admittance, till my knuckles tingled and the dogs howled.

“Wretched inmates!” I ejaculated, mentally, («Несчастные обитатели!» – воскликнул я про себя; wretched – жалкий, несчастный; inmate – житель, обитатель; to ejaculate – воскликнуть) “you deserve perpetual isolation from your species for your churlish inhospitality. («вы заслуживаете вечной изоляции от своего рода за вашу грубую негостеприимность; perpetual – вечный; species – род, человечество; churlish – грубый, невежливый; inhospitality – негостеприимство) At least, I would not keep my doors barred in the day-time. (По крайней мере, я бы не держал двери запертыми днём; to bar – запирать на засов) I don’t care—I will get in!” (Мне всё равно – я войду!) So resolved, I grasped the latch and shook it vehemently. (Приняв такое решение, я схватил задвижку и сильно её затряс; latch – щеколда, задвижка; vehemently – яростно, сильно) Vinegar-faced Joseph projected his head from a round window of the barn. (Кисломордый Джозеф высунул голову из круглого окна амбара; vinegar-faced – с кислым лицом; to project – высовывать; barn – амбар, сарай)

“Wretched inmates!” I ejaculated, mentally, “you deserve perpetual isolation from your species for your churlish inhospitality. At least, I would not keep my doors barred in the day-time. I don’t care—I will get in!” So resolved, I grasped the latch and shook it vehemently. Vinegar-faced Joseph projected his head from a round window of the barn.

“What are ye for?” he shouted. («Чего вам надо?» – закричал он; ye = you (совр. англ.)) “T’ maister’s down i’ t’ fowld. («Хозяин во дворе»; t’ maister = the master (хозяин); fowld = fold (двор, загон для скота)) Go round by th’ end o’ t’ laith, if ye went to spake to him.” («Обойдите к концу сарая, если хотите поговорить с ним»; laith = barn (амбар); spake = speak (говорить))

“Is there nobody inside to open the door?” I hallooed, responsively. («Нет ли кого-нибудь внутри, чтобы открыть дверь?» – крикнул я в ответ; to halloo = to shout (громко кричать, окликать))

“There’s nobbut t’ missis; and shoo’ll not oppen ’t an ye mak’ yer flaysome dins till neeght.” («Там только хозяйка; и она не откроет, если будете поднимать свои жуткие шумы до ночи»; nobbut = nothing but / only (только); t’ missis = the mistress (хозяйка); shoo = she (она); oppen ’t = open it (открыть её); an = if (если); flaysome = frightening (страшный, пугающий); din = noise (шум); neeght = night (ночь))

“Why? Cannot you tell her whom I am, eh, Joseph?” («Почему? Ты не можешь сказать ей, кто я такой, а, Джозеф?»)

“Nor-ne me! I’ll hae no hend wi’t,” muttered the head, vanishing. («Не-не, я не стану вмешиваться», – пробормотала голова и исчезла; I’ll hae no hend wi’t = I’ll have no hand with it (я не буду иметь с этим дела, не вмешаюсь))

“What are ye for?” he shouted. “T’ maister’s down i’ t’ fowld. Go round by th’ end o’ t’ laith, if ye went to spake to him.”

“Is there nobody inside to open the door?” I hallooed, responsively.

“There’s nobbut t’ missis; and shoo’ll not oppen ’t an ye mak’ yer flaysome dins till neeght.”

“Why? Cannot you tell her whom I am, eh, Joseph?”

“Nor-ne me! I’ll hae no hend wi’t,” muttered the head, vanishing.

The snow began to drive thickly. (Снег начал валить густо; to drive – идти сильным потоком (о снеге, дожде)) I seized the handle to essay another trial; (Я схватился за ручку, чтобы попробовать ещё раз; to essay – попытаться, попробовать) when a young man without coat, and shouldering a pitchfork, appeared in the yard behind. (как вдруг в заднем дворе появился молодой человек без пальто, с вилами на плече; pitchfork – вилы) He hailed me to follow him, (Он окликнул меня, чтобы я пошёл за ним; to hail – окликнуть, подозвать) and, after marching through a wash-house, (и, пройдя через прачечную; wash-house – прачечная, хозяйственное помещение) and a paved area containing a coal-shed, pump, and pigeon-cot, (и мощёный дворик, где находились углярка, насос и голубятня; coal-shed – сарай для угля; pump – насос; pigeon-cot – голубятня) we at length arrived in the huge, warm, cheerful apartment where I was formerly received. (мы наконец пришли в огромную, тёплую и приветливую комнату, где меня принимали в прошлый раз.) It glowed delightfully in the radiance of an immense fire, (Она чудесно сияла в свете огромного огня,) compounded of coal, peat, and wood; (сложенного из угля, торфа и дров; peat – торф) and near the table, laid for a plentiful evening meal, (и возле стола, накрытого для обильного ужина,) I was pleased to observe the “missis,” an individual whose existence I had never previously suspected. (мне было приятно заметить хозяйку – особу, о существовании которой я раньше и не подозревал.) I bowed and waited, (Я поклонился и подождал,) thinking she would bid me take a seat. (думая, что она пригласит меня сесть; to bid – пригласить, предложить) She looked at me, leaning back in her chair, (Она посмотрела на меня, откинувшись в своём кресле,) and remained motionless and mute. (и осталась неподвижной и молчаливой; mute – безмолвный, молчаливый)

The snow began to drive thickly. I seized the handle to essay another trial; when a young man without coat, and shouldering a pitchfork, appeared in the yard behind. He hailed me to follow him, and, after marching through a wash-house, and a paved area containing a coal-shed, pump, and pigeon-cot, we at length arrived in the huge, warm, cheerful apartment where I was formerly received. It glowed delightfully in the radiance of an immense fire, compounded of coal, peat, and wood; and near the table, laid for a plentiful evening meal, I was pleased to observe the “missis,” an individual whose existence I had never previously suspected. I bowed and waited, thinking she would bid me take a seat. She looked at me, leaning back in her chair, and remained motionless and mute.

“Rough weather!” I remarked. («Суровая погода!» – заметил я; rough – суровый, бурный) “I’m afraid, Mrs. Heathcliff, («Боюсь, миссис Хитклифф,) the door must bear the consequence of your servants’ leisure attendance: (двери придётся нести последствия медлительности ваших слуг; leisure attendance – медлительное обслуживание) I had hard work to make them hear me.” (мне с трудом удалось заставить их услышать меня; hard work to make them hear – было трудно заставить их услышать)

She never opened her mouth. (Она не открыла рта.) I stared—she stared also: (Я уставился – и она тоже уставилась;) at any rate, she kept her eyes on me (во всяком случае, она не сводила с меня глаз) in a cool, regardless manner, (равнодушным и холодным образом; regardless – равнодушный, пренебрежительный) exceedingly embarrassing and disagreeable. (что было чрезвычайно неловко и неприятно; embarrassing – неловкий; disagreeable – неприятный)

“Rough weather!” I remarked. “I’m afraid, Mrs. Heathcliff, the door must bear the consequence of your servants’ leisure attendance: I had hard work to make them hear me.”

She never opened her mouth. I stared—she stared also: at any rate, she kept her eyes on me in a cool, regardless manner, exceedingly embarrassing and disagreeable.

“Sit down,” said the young man, gruffly. («Садись», – грубовато сказал молодой человек; gruffly – резко, грубо) “He’ll be in soon.” («Он скоро придёт.»)

I obeyed; (Я повиновался;) and hemmed, (покашлял для важности; to hem – откашляться, прочистить горло) and called the villain Juno, (и позвал злодейку Джуно; villain – в насмешливом смысле «негодяйка, злюка») who deigned, at this second interview, (которая соизволила, при этой второй встрече,) to move the extreme tip of her tail, (шевельнуть самым кончиком хвоста,) in token of owning my acquaintance. (в знак признания нашего знакомства; in token of – в знак; to own acquaintance – признавать знакомство)

“Sit down,” said the young man, gruffly. “He’ll be in soon.”

I obeyed; and hemmed, and called the villain Juno, who deigned, at this second interview, to move the extreme tip of her tail, in token of owning my acquaintance.

“A beautiful animal!” I commenced again. («Прекрасное животное!» – начал я снова; to commence – начинать) “Do you intend parting with the little ones, madam?” («Не собираетесь ли вы расстаться с детёнышами, мадам?»; to part with – расставаться)

“They are not mine,” said the amiable hostess, («Они не мои», – сказала любезная хозяйка,) more repellingly than Heathcliff himself could have replied. (ещё более отталкивающе, чем мог бы ответить сам Хитклифф; repellingly – отталкивающе)

“Ah, your favourites are among these?” I continued, («Ах, ваши любимцы среди этих?» – продолжал я,) turning to an obscure cushion full of something like cats. (обращаясь к тёмной подушке, полной чего-то вроде кошек; obscure – тёмный, смутный)

“A strange choice of favourites!” she observed scornfully. («Странный выбор любимцев!» – заметила она с презрением; scornfully – презрительно)

“A beautiful animal!” I commenced again. “Do you intend parting with the little ones, madam?”

“They are not mine,” said the amiable hostess, more repellingly than Heathcliff himself could have replied.

“Ah, your favourites are among these?” I continued, turning to an obscure cushion full of something like cats.

“A strange choice of favourites!” she observed scornfully.

Unluckily, it was a heap of dead rabbits. (К несчастью, это оказалась куча мёртвых кроликов; heap – куча) I hemmed once more, (Я снова покашлял;) and drew closer to the hearth, (и подошёл ближе к камину; hearth – очаг, камин) repeating my comment on the wildness of the evening. (повторяя своё замечание о суровости вечера; wildness – суровость, буйный характер (о погоде))

“You should not have come out,” she said, («Вам не следовало выходить», – сказала она,) rising and reaching from the chimney-piece two of the painted canisters. (поднимаясь и доставая с каминной полки две расписные баночки; chimney-piece – каминная полка; canister – банка, коробочка)

Unluckily, it was a heap of dead rabbits. I hemmed once more, and drew closer to the hearth, repeating my comment on the wildness of the evening.

“You should not have come out,” she said, rising and reaching from the chimney-piece two of the painted canisters.

Her position before was sheltered from the light; (Прежде её положение было укрыто от света;) now, I had a distinct view of her whole figure and countenance. (теперь я ясно видел всю её фигуру и лицо; countenance – лицо, выражение лица) She was slender, (Она была стройной,) and apparently scarcely past girlhood: (и, по-видимому, едва перешагнувшей возраст девичества;) an admirable form, (прекрасная фигура,) and the most exquisite little face that I have ever had the pleasure of beholding; (и самое изящное личико, какое мне когда-либо доводилось видеть; exquisite – утончённый, изящный; to behold – созерцать, видеть) small features, very fair; (маленькие черты, очень светлые;) flaxen ringlets, or rather golden, hanging loose on her delicate neck; (соломенные кудри, вернее золотые, свободно ниспадали на её нежную шею; flaxen – льняной, светло-жёлтый; ringlets – локоны) and eyes, had they been agreeable in expression, that would have been irresistible: (и глаза, которые, будь они приветливы по выражению, были бы неотразимыми;) fortunately for my susceptible heart, (к счастью для моего впечатлительного сердца,) the only sentiment they evinced hovered between scorn and a kind of desperation, (единственное чувство, которое они выражали, колебалось между презрением и своего рода отчаянием; to evince – выражать, проявлять) singularly unnatural to be detected there. (что казалось поразительно неестественным для такого лица.) The canisters were almost out of her reach; (Баночки были почти вне её досягаемости;) I made a motion to aid her; (я сделал движение, чтобы помочь ей;) she turned upon me as a miser might turn if any one attempted to assist him in counting his gold. (она обернулась ко мне так, как скупец мог бы обернуться, если бы кто-то попытался помочь ему считать его золото; miser – скупец, жадина)

Her position before was sheltered from the light; now, I had a distinct view of her whole figure and countenance. She was slender, and apparently scarcely past girlhood: an admirable form, and the most exquisite little face that I have ever had the pleasure of beholding; small features, very fair; flaxen ringlets, or rather golden, hanging loose on her delicate neck; and eyes, had they been agreeable in expression, that would have been irresistible: fortunately for my susceptible heart, the only sentiment they evinced hovered between scorn and a kind of desperation, singularly unnatural to be detected there. The canisters were almost out of her reach; I made a motion to aid her; she turned upon me as a miser might turn if any one attempted to assist him in counting his gold.

“I don’t want your help,” she snapped; («Мне не нужна ваша помощь», – резко сказала она; to snap – резко сказать, огрызнуться) “I can get them for myself.” («Я сама их достану.»)

“I beg your pardon!” I hastened to reply. («Прошу прощения!» – поспешил ответить я; I beg your pardon – извините, простите)

“Were you asked to tea?” she demanded, («Вас приглашали к чаю?» – потребовала она,) tying an apron over her neat black frock, (завязывая передник поверх своего аккуратного чёрного платья; frock – платье) and standing with a spoonful of the leaf poised over the pot. (и стоя с ложкой чайных листьев, поднятой над чайником; leaf – лист, здесь чай; poised – замерший, уравновешенный)

“I don’t want your help,” she snapped; “I can get them for myself.”

“I beg your pardon!” I hastened to reply.

“Were you asked to tea?” she demanded, tying an apron over her neat black frock, and standing with a spoonful of the leaf poised over the pot.

“I shall be glad to have a cup,” I answered. («Я буду рад выпить чашку», – ответил я.)

“Were you asked?” she repeated. («Вас приглашали?» – повторила она.)

“No,” I said, half smiling. («Нет», – сказал я, полуулыбаясь.) “You are the proper person to ask me.” («Вы – как раз тот человек, который должен пригласить меня.»; proper – надлежащий, подходящий)

She flung the tea back, spoon and all, (Она швырнула чай обратно, вместе с ложкой; to fling – швырнуть) and resumed her chair in a pet; (и снова села в кресло в раздражении; in a pet – в сердцах, с досадой) her forehead corrugated, (её лоб сморщился; to corrugate – морщить, сжимать) and her red under-lip pushed out, like a child’s ready to cry. (а её красная нижняя губа выпятилась, как у ребёнка, готового заплакать)

“I shall be glad to have a cup,” I answered.

“Were you asked?” she repeated.

“No,” I said, half smiling. “You are the proper person to ask me.”

She flung the tea back, spoon and all, and resumed her chair in a pet; her forehead corrugated, and her red under-lip pushed out, like a child’s ready to cry.

Meanwhile, the young man had slung on to his person a decidedly shabby upper garment, (Тем временем молодой человек накинул на себя явно поношенную верхнюю одежду; shabby – поношенный, потрёпанный; upper garment – верхняя одежда) and, erecting himself before the blaze, (и, выпрямившись перед пламенем; to erect oneself – выпрямиться) looked down on me from the corner of his eyes, (смотрел на меня искоса, из-под лобья,) for all the world as if there were some mortal feud unavenged between us. (словно между нами существовала какая-то смертельная вражда, ещё не отомщённая; feud – вражда, кровная месть) I began to doubt whether he were a servant or not: (Я начал сомневаться, слуга ли он или нет:) his dress and speech were both rude, (его одежда и речь были грубыми;) entirely devoid of the superiority observable in Mr. and Mrs. Heathcliff; (и совершенно лишены того чувства превосходства, которое было заметно у мистера и миссис Хитклифф; devoid – лишённый) his thick brown curls were rough and uncultivated, (его густые каштановые кудри были неухоженными и лохматыми; uncultivated – неухоженный, дикий) his whiskers encroached bearishly over his cheeks, (его бакенбарды медвежье разрослись по щекам; to encroach – наступать, вторгаться; bearishly – по-медвежьи, грубо) and his hands were embrowned like those of a common labourer: (а его руки были загрубевшими и потемневшими, как у простого рабочего; embrowned – потемневший от труда или солнца) still his bearing was free, almost haughty, (и всё же его поведение было вольным, почти высокомерным; bearing – осанка, манера держаться; haughty – высокомерный) and he showed none of a domestic’s assiduity in attending on the lady of the house. (и он вовсе не проявлял той усердности, какая бывает у слуг при уходе за хозяйкой дома; domestic – слуга; assiduity – усердие, прилежность) In the absence of clear proofs of his condition, (При отсутствии ясных доказательств его положения,) I deemed it best to abstain from noticing his curious conduct; (я счёл лучшим воздержаться от замечаний по поводу его странного поведения; to deem – считать, полагать) and, five minutes afterwards, the entrance of Heathcliff (и, спустя пять минут, вход Хитклиффа) relieved me, in some measure, from my uncomfortable state. (в некоторой степени избавил меня от моего неловкого положения; to relieve – облегчить, избавить)

Meanwhile, the young man had slung on to his person a decidedly shabby upper garment, and, erecting himself before the blaze, looked down on me from the corner of his eyes, for all the world as if there were some mortal feud unavenged between us. I began to doubt whether he were a servant or not: his dress and speech were both rude, entirely devoid of the superiority observable in Mr. and Mrs. Heathcliff; his thick brown curls were rough and uncultivated, his whiskers encroached bearishly over his cheeks, and his hands were embrowned like those of a common labourer: still his bearing was free, almost haughty, and he showed none of a domestic’s assiduity in attending on the lady of the house. In the absence of clear proofs of his condition, I deemed it best to abstain from noticing his curious conduct; and, five minutes afterwards, the entrance of Heathcliff relieved me, in some measure, from my uncomfortable state.

“You see, sir, I am come, according to promise!” I exclaimed, («Видите, сэр, я пришёл, как и обещал!» – воскликнул я,) assuming the cheerful; (приняв бодрый вид; assuming the cheerful – сделав вид, что я весёл) “and I fear I shall be weather-bound for half an hour, («и боюсь, что буду задержан непогодой на полчаса; weather-bound – задержанный из-за погоды) if you can afford me shelter during that space.” (если вы сможете предоставить мне приют на это время; to afford shelter – дать убежище, приют)

“You see, sir, I am come, according to promise!” I exclaimed, assuming the cheerful; “and I fear I shall be weather-bound for half an hour, if you can afford me shelter during that space.”

“Half an hour?” he said, shaking the white flakes from his clothes; («Полчаса?» – сказал он, отряхивая белые снежинки со своей одежды; flake – снежинка) “I wonder you should select the thick of a snow-storm to ramble about in. («Удивляюсь, что вы выбрали самую гущу метели, чтобы бродить по окрестностям; the thick of – самая середина, гуща; to ramble about – бродить, гулять без цели) Do you know that you run a risk of being lost in the marshes? («Знаете ли вы, что рискуете заблудиться в болотах?»; marsh – болото) People familiar with these moors often miss their road on such evenings; («Люди, хорошо знающие эти пустоши, часто сбиваются с дороги в такие вечера; moor – пустошь, вересковая равнина) and I can tell you there is no chance of a change at present.” («и я могу сказать вам, что сейчас нет ни малейшей надежды на перемену погоды.»)

“Half an hour?” he said, shaking the white flakes from his clothes; “I wonder you should select the thick of a snow-storm to ramble about in. Do you know that you run a risk of being lost in the marshes? People familiar with these moors often miss their road on such evenings; and I can tell you there is no chance of a change at present.”

“Perhaps I can get a guide among your lads, («Может быть, я смогу найти проводника среди ваших парней,) and he might stay at the Grange till morning— (и он мог бы остаться в Грейндже до утра —) could you spare me one?” (не могли бы вы выделить мне одного?; to spare – уделить, выделить)

“No, I could not.” («Нет, не мог бы.»)

“Oh, indeed! Well, then, I must trust to my own sagacity.” («Ах вот как! Ну что ж, тогда мне остаётся полагаться на собственную проницательность; sagacity – проницательность, смётка»)

“Umph!” («Хм!»)

“Are you going to mak’ the tea?” ( «Ты собираешься заваривать чай?» – спросил человек в поношенном пальто; mak’ = make (диал.) ) demanded he of the shabby coat, (спросил он, в поношенном пальто,) shifting his ferocious gaze from me to the young lady. (переводя свой свирепый взгляд с меня на молодую женщину; ferocious – свирепый)

“Is he to have any?” she asked, appealing to Heathcliff. («А ему наливать?» – спросила она, обращаясь к Хитклиффу)

“Perhaps I can get a guide among your lads, and he might stay at the Grange till morning—could you spare me one?”

“No, I could not.”

“Oh, indeed! Well, then, I must trust to my own sagacity.”

“Umph!”

“Are you going to mak’ the tea?” demanded he of the shabby coat, shifting his ferocious gaze from me to the young lady.

“Is he to have any?” she asked, appealing to Heathcliff.

“Get it ready, will you?” was the answer, («Приготовь, ладно?» – был ответ,) uttered so savagely that I started. (произнесённый так дико, что я вздрогнул; savagely – яростно, дико) The tone in which the words were said (Тон, в котором были сказаны эти слова,) revealed a genuine bad nature. (выдал подлинную дурную натуру; genuine – подлинный) I no longer felt inclined to call Heathcliff a capital fellow. (Мне уже не хотелось называть Хитклиффа славным парнем; capital fellow – отличный парень) When the preparations were finished, (Когда приготовления закончились,) he invited me with—“Now, sir, bring forward your chair.” (он пригласил меня словами: «Ну-с, сэр, подвиньте свой стул.») And we all, including the rustic youth, drew round the table: (И мы все, включая деревенского юношу, собрались вокруг стола; rustic – деревенский, грубоватый) an austere silence prevailing while we discussed our meal. (строгая тишина царила, пока мы принимали пищу; austere – суровый, строгий)

“Get it ready, will you?” was the answer, uttered so savagely that I started. The tone in which the words were said revealed a genuine bad nature. I no longer felt inclined to call Heathcliff a capital fellow. When the preparations were finished, he invited me with—“Now, sir, bring forward your chair.” And we all, including the rustic youth, drew round the table: an austere silence prevailing while we discussed our meal.

I thought, if I had caused the cloud, (Я подумал: если я навлёк это мрачное настроение; cloud – метафорически: мрак, хмурое настроение) it was my duty to make an effort to dispel it. (то моим долгом было постараться его развеять; to dispel – развеять, рассеять) They could not every day sit so grim and taciturn; (Они же не могли каждый день сидеть такими мрачными и молчаливыми; grim – мрачный; taciturn – молчаливый) and it was impossible, however ill-tempered they might be, (и невозможно было, чтобы какими бы сварливыми они ни были; ill-tempered – сварливый, вспыльчивый) that the universal scowl they wore was their every-day countenance. (чтобы эта всеобщая мрачная гримаса была их повседневным выражением лица; scowl – хмурый взгляд, гримаса; countenance – лицо, выражение лица)

I thought, if I had caused the cloud, it was my duty to make an effort to dispel it. They could not every day sit so grim and taciturn; and it was impossible, however ill-tempered they might be, that the universal scowl they wore was their every-day countenance.

“It is strange,” I began, in the interval of swallowing one cup of tea and receiving another— («Это странно», – начал я, в промежутке между тем как допивал одну чашку чая и получал другую; interval – промежуток, пауза) “it is strange how custom can mould our tastes and ideas: («странно, как привычка может формировать наши вкусы и представления; to mould – формировать, придавать форму) many could not imagine the existence of happiness in a life of such complete exile from the world as you spend, Mr. Heathcliff; (многие не смогли бы представить существование счастья в жизни столь полного изгнания из мира, как та, что вы ведёте, мистер Хитклифф; exile – изгнание, уединение) yet, I’ll venture to say, (и всё же, осмелюсь сказать,) that, surrounded by your family, (что, окружённый своей семьёй,) and with your amiable lady as the presiding genius over your home and heart—” (и имея вашу любезную супругу в качестве вдохновляющего гения вашего дома и сердца —; amiable – любезный, приветливый; presiding genius – вдохновляющий дух, покровитель)

“It is strange,” I began, in the interval of swallowing one cup of tea and receiving another—“it is strange how custom can mould our tastes and ideas: many could not imagine the existence of happiness in a life of such complete exile from the world as you spend, Mr. Heathcliff; yet, I’ll venture to say, that, surrounded by your family, and with your amiable lady as the presiding genius over your home and heart—”

“My amiable lady!” he interrupted, with an almost diabolical sneer on his face. («Моя любезная дама!» – перебил он, с почти дьявольской усмешкой на лице; diabolical – дьявольский, злобный; sneer – усмешка, насмешка) “Where is she—my amiable lady?” («Где она – моя любезная дама?»)

“Mrs. Heathcliff, your wife, I mean.” («Миссис Хитклифф, я имею в виду вашу жену.»)

“Well, yes—oh, you would intimate («Ну да – ах, вы хотите намекнуть; to intimate – намекать, подразумевать) that her spirit has taken the post of ministering angel, (что её дух занял место ангела-хранителя; ministering angel – ангел, покровитель, защитник) and guards the fortunes of Wuthering Heights, (и охраняет судьбу Грозового Перевала,) even when her body is gone. (даже когда её тела уже нет.) Is that it?” («Так?»)

“My amiable lady!” he interrupted, with an almost diabolical sneer on his face. “Where is she—my amiable lady?”

“Mrs. Heathcliff, your wife, I mean.”

“Well, yes—oh, you would intimate that her spirit has taken the post of ministering angel, and guards the fortunes of Wuthering Heights, even when her body is gone. Is that it?”

Perceiving myself in a blunder, (Осознав свою ошибку; blunder – грубая ошибка) I attempted to correct it. (я попытался её исправить.) I might have seen there was too great a disparity between the ages of the parties (Я мог бы заметить, что между возрастами этих лиц слишком большая разница; disparity – несоответствие, различие) to make it likely that they were man and wife. (чтобы было похоже на то, что они муж и жена.) One was about forty: (Одному было около сорока:) a period of mental vigour (возраст умственной зрелости и силы; vigour – энергия, сила) at which men seldom cherish the delusion of being married for love by girls: (в котором мужчины редко питают иллюзию, что девушки выходят за них замуж по любви; to cherish – лелеять; delusion – заблуждение) that dream is reserved for the solace of our declining years. (эта мечта сохраняется для утешения наших уходящих лет; solace – утешение; declining years – стареющие годы) The other did not look seventeen. (Другой не выглядела даже на семнадцать.)

Perceiving myself in a blunder, I attempted to correct it. I might have seen there was too great a disparity between the ages of the parties to make it likely that they were man and wife. One was about forty: a period of mental vigour at which men seldom cherish the delusion of being married for love by girls: that dream is reserved for the solace of our declining years. The other did not look seventeen.

Then it flashed upon me— (Тут меня осенило —; to flash upon – внезапно прийти в голову) “The clown at my elbow, who is drinking his tea out of a basin and eating his bread with unwashed hands, («Этот деревенщина у моего локтя, который пьёт чай из миски и ест хлеб немытыми руками; clown – простак, грубиян; basin – миска) may be her husband: Heathcliff junior, of course. (вполне может быть её мужем: Хитклифф младший, конечно.) Here is the consequence of being buried alive: (Вот к чему приводит жизнь в живом погребении;) she has thrown herself away upon that boor from sheer ignorance that better individuals existed! (она загубила себя, выйдя за этого грубияна просто оттого, что не знала о существовании людей получше!; boor – грубиян, деревенщина) A sad pity—I must beware how I cause her to regret her choice.” (Жалко – мне нужно быть осторожным, чтобы не заставить её пожалеть о своём выборе.»; to beware – остерегаться) The last reflection may seem conceited; (Эта последняя мысль может показаться самодовольной; conceited – тщеславный, самодовольный) it was not. (но это было не так.) My neighbour struck me as bordering on repulsive; (Мой сосед показался мне почти отталкивающим; repulsive – отталкивающий) I knew, through experience, that I was tolerably attractive. (А я знал по опыту, что выгляжу довольно привлекательно; tolerably – довольно, сносно)

Then it flashed upon me—“The clown at my elbow, who is drinking his tea out of a basin and eating his bread with unwashed hands, may be her husband: Heathcliff junior, of course. Here is the consequence of being buried alive: she has thrown herself away upon that boor from sheer ignorance that better individuals existed! A sad pity—I must beware how I cause her to regret her choice.” The last reflection may seem conceited; it was not. My neighbour struck me as bordering on repulsive; I knew, through experience, that I was tolerably attractive.

“Mrs. Heathcliff is my daughter-in-law,” («Миссис Хитклифф – моя невестка»; daughter-in-law – невестка) said Heathcliff, corroborating my surmise. (сказал Хитклифф, подтверждая моё предположение; to corroborate – подтверждать; surmise – догадка) He turned, as he spoke, (Он, говоря это, повернулся,) a peculiar look in her direction: (и бросил странный взгляд в её сторону;) a look of hatred; (взгляд ненависти;) unless he has a most perverse set of facial muscles (если только у него не самые извращённые лицевые мышцы; perverse – странный, извращённый) that will not, like those of other people, interpret the language of his soul. (которые, в отличие от других людей, не выражают язык его души.)

“Ah, certainly—I see now: you are the favoured possessor («Ах, конечно – теперь я вижу: вы счастливый обладатель; favoured possessor – счастливый обладатель) of the beneficent fairy,” (благожелательной феи; beneficent – доброжелательный, благой) I remarked, turning to my neighbour. (заметил я, обращаясь к моему соседу.)

“Mrs. Heathcliff is my daughter-in-law,” said Heathcliff, corroborating my surmise. He turned, as he spoke, a peculiar look in her direction: a look of hatred; unless he has a most perverse set of facial muscles that will not, like those of other people, interpret the language of his soul.

“Ah, certainly—I see now: you are the favoured possessor of the beneficent fairy,” I remarked, turning to my neighbour.

This was worse than before: (Это было хуже, чем прежде:) the youth grew crimson, (юноша покраснел до багрового;) and clenched his fist, (и сжал кулак,) with every appearance of a meditated assault. (со всем видом человека, готовящегося к нападению; meditated – обдуманный) But he seemed to recollect himself presently, (Но вскоре он, казалось, опомнился,) and smothered the storm in a brutal curse, (и подавил бурю грубым проклятием;) muttered on my behalf: (пробормотанным в мой адрес;) which, however, I took care not to notice. (на что я, впрочем, постарался не обратить внимания.)

“Unhappy in your conjectures, sir,” observed my host; («Несчастны ваши догадки, сэр», – заметил мой хозяин; conjecture – предположение, догадка) “we neither of us have the privilege of owning your good fairy; («ни один из нас не имеет чести обладать вашей доброй феей;) her mate is dead. (её супруг умер.) I said she was my daughter-in-law: (Я сказал, что она моя невестка:) therefore, she must have married my son.” (следовательно, она должна была выйти замуж за моего сына.)

This was worse than before: the youth grew crimson, and clenched his fist, with every appearance of a meditated assault. But he seemed to recollect himself presently, and smothered the storm in a brutal curse, muttered on my behalf: which, however, I took care not to notice.

“Unhappy in your conjectures, sir,” observed my host; “we neither of us have the privilege of owning your good fairy; her mate is dead. I said she was my daughter-in-law: therefore, she must have married my son.”

“And this young man is—” («А этот молодой человек —»)

“Not my son, assuredly.” («Уж конечно, не мой сын.»)

Heathcliff smiled again, (Хитклифф снова улыбнулся,) as if it were rather too bold a jest (как будто это была уж слишком дерзкая шутка,) to attribute the paternity of that bear to him. (приписывать ему отцовство этого медведя; paternity – отцовство; bear – медведь, здесь – грубый человек)

“My name is Hareton Earnshaw,” growled the other; («Меня зовут Хэртон Эрншо», – прорычал другой;) “and I’d counsel you to respect it!” («и я советую вам уважать это имя!»; to counsel – советовать)

“I’ve shown no disrespect,” was my reply, («Я не проявил неуважения», – был мой ответ,) laughing internally at the dignity with which he announced himself. (внутренне посмеиваясь над важностью, с которой он себя представил; dignity – достоинство, важность)

“And this young man is—”

“Not my son, assuredly.”

Heathcliff smiled again, as if it were rather too bold a jest to attribute the paternity of that bear to him.

“My name is Hareton Earnshaw,” growled the other; “and I’d counsel you to respect it!”

“I’ve shown no disrespect,” was my reply, laughing internally at the dignity with which he announced himself.

He fixed his eye on me (Он уставился на меня) longer than I cared to return the stare, (дольше, чем я осмелился выдержать этот взгляд,) for fear I might be tempted either to box his ears (опасаясь, что меня может потянуть либо залепить ему пощёчину; to box someone’s ears – дать пощёчину) or render my hilarity audible. (либо выдать свой смех вслух; hilarity – весёлость, смех) I began to feel unmistakably out of place (Я начал чувствовать себя явно не к месту) in that pleasant family circle. (в этом приятном семейном кругу – иронично) The dismal spiritual atmosphere overcame, (Унылая духовная атмосфера одолела меня; dismal – мрачный, унылый) and more than neutralised, the glowing physical comforts round me; (и более чем свела на нет сиявшие вокруг меня физические удобства; to neutralise – сводить на нет, уничтожать) and I resolved to be cautious how I ventured under those rafters a third time. (и я решил быть осторожным, чтобы в третий раз отважиться переступить этот порог; rafters – балки под крышей, кровля, метафорически – дом)

He fixed his eye on me longer than I cared to return the stare, for fear I might be tempted either to box his ears or render my hilarity audible. I began to feel unmistakably out of place in that pleasant family circle. The dismal spiritual atmosphere overcame, and more than neutralised, the glowing physical comforts round me; and I resolved to be cautious how I ventured under those rafters a third time.

The business of eating being concluded, (Когда дело с едой было закончено; the business of eating – процесс еды) and no one uttering a word of sociable conversation, (и никто не произнёс ни слова дружеской беседы; sociable conversation – непринуждённый разговор) I approached a window to examine the weather. (я подошёл к окну, чтобы посмотреть на погоду.) A sorrowful sight I saw: (Я увидел печальное зрелище:) dark night coming down prematurely, (тёмная ночь опускалась преждевременно; prematurely – слишком рано) and sky and hills mingled in one bitter whirl of wind and suffocating snow. (и небо со склонами холмов смешались в один горький вихрь ветра и удушающего снега; whirl – вихрь)

The business of eating being concluded, and no one uttering a word of sociable conversation, I approached a window to examine the weather. A sorrowful sight I saw: dark night coming down prematurely, and sky and hills mingled in one bitter whirl of wind and suffocating snow.

“I don’t think it possible for me to get home now without a guide,” («Я не думаю, что теперь смогу добраться домой без проводника»;) I could not help exclaiming. (не удержался я от восклицания.) “The roads will be buried already; («Дороги уже будут занесены снегом;) and, if they were bare, (и даже если бы они были чистыми,) I could scarcely distinguish a foot in advance.” (я едва мог бы различить шаг впереди себя.»; scarcely – едва)

“Hareton, drive those dozen sheep into the barn porch. («Хэртон, отгони тот десяток овец в сарай под навес.) They’ll be covered if left in the fold all night: (Они будут занесены снегом, если оставить их во дворе на ночь;) and put a plank before them,” said Heathcliff. (и поставь перед ними доску», – сказал Хитклифф; plank – доска)

“How must I do?” («Что же мне делать?») I continued, with rising irritation. (продолжал я, всё больше раздражаясь; irritation – раздражение)

“I don’t think it possible for me to get home now without a guide,” I could not help exclaiming. “The roads will be buried already; and, if they were bare, I could scarcely distinguish a foot in advance.”

“Hareton, drive those dozen sheep into the barn porch. They’ll be covered if left in the fold all night: and put a plank before them,” said Heathcliff.

“How must I do?” I continued, with rising irritation.

There was no reply to my question; (На мой вопрос не последовало ответа; reply – ответ) and on looking round I saw only Joseph bringing in a pail of porridge for the dogs, (и, оглянувшись, я увидела только Джозефа, который вносил вёдро каши для собак; pail – вёдро; porridge – каша) and Mrs. Heathcliff leaning over the fire, (и миссис Хитклифф, склонившуюся над огнём; leaning – наклонившаяся) diverting herself with burning a bundle of matches (занимавшую себя сжиганием охапки спичек; to divert oneself – развлекаться; bundle – связка) which had fallen from the chimney-piece as she restored the tea-canister to its place. (которые упали с каминной полки, когда она возвращала на место чайную банку; chimney-piece – каминная полка; canister – банка) The former, when he had deposited his burden, (Первый, когда он опустил свою ношу; burden – ноша) took a critical survey of the room, (строго осмотрел комнату; survey – осмотр) and in cracked tones grated out— (и хриплыми нотами проворчал; cracked – хриплый; to grate out – проговорить ворчливо) “Aw wonder how yah can faishion to stand thear i’ idleness un war, («Удивляюсь, как ты можешь стоять там в праздности и грехе»; Aw wonder; Aw = I – я – «я удивляюсь»; yah = you – ты; faishion = manage – справляться; thear = there – там; war = sin – грех) when all on ’ems goan out! (когда все они уже вышли; all on ’ems; ’ems = them – их; goan out = gone out – ушли) Bud yah’re a nowt, (А ты – ничтожество; Bud = but – но; nowt = nothing – ничто) and it’s no use talking—yah’ll niver mend o’yer ill ways, (и нет смысла говорить – ты никогда не исправишь свои дурные привычки; yah’ll = you will – ты будешь; niver = never – никогда; mend – исправить; ill ways – дурные привычки) but goa raight to t’ divil, like yer mother afore ye!” (а пойдёшь прямо к дьяволу, как твоя мать до тебя; goa raight = go right – идти прямо; t’ divil = the devil – дьявол; afore = before – раньше)

There was no reply to my question; and on looking round I saw only Joseph bringing in a pail of porridge for the dogs, and Mrs. Heathcliff leaning over the fire, diverting herself with burning a bundle of matches which had fallen from the chimney-piece as she restored the tea-canister to its place. The former, when he had deposited his burden, took a critical survey of the room, and in cracked tones grated out—“Aw wonder how yah can faishion to stand thear i’ idleness un war, when all on ’ems goan out! Bud yah’re a nowt, and it’s no use talking—yah’ll niver mend o’yer ill ways, but goa raight to t’ divil, like yer mother afore ye!”

I imagined, for a moment, that this piece of eloquence was addressed to me; (Я на мгновение вообразил, что этот кусок красноречия был обращён ко мне; eloquence – красноречие) and, sufficiently enraged, (и, будучи достаточно разъярённым,) stepped towards the aged rascal (шагнул к старому негодяю; rascal – плут, негодяй) with an intention of kicking him out of the door. (с намерением вышвырнуть его за дверь ногой; to kick out – вышвырнуть) Mrs. Heathcliff, however, checked me by her answer. (Однако миссис Хитклифф остановила меня своим ответом; to check – сдержать, остановить)

I imagined, for a moment, that this piece of eloquence was addressed to me; and, sufficiently enraged, stepped towards the aged rascal with an intention of kicking him out of the door. Mrs. Heathcliff, however, checked me by her answer.

“You scandalous old hypocrite!” she replied. («Ты – возмутительный старый лицемер!» – ответила она. – scandalous – возмутительный, скандальный; hypocrite – лицемер) “Are you not afraid of being carried away bodily, whenever you mention the devil’s name? («Разве ты не боишься быть унесённым телом и духом, когда только произносишь имя дьявола?» – to carry away bodily – унести (букв. телесно); whenever – всякий раз, когда) I warn you to refrain from provoking me, («Предупреждаю тебя – воздержись от того, чтобы меня провоцировать,» – to warn – предупреждать; to refrain from – воздерживаться от) or I’ll ask your abduction as a special favour! («или я попрошу похищения тебя в качестве особой любезности!» – abduction – похищение; special favour – особая услуга) Stop! look here, Joseph,” she continued, taking a long, dark book from a shelf; («Стой! посмотри сюда, Джозеф», – продолжила она, срывая с полки длинную тёмную книгу; to continue – продолжать; shelf – полка) “I’ll show you how far I’ve progressed in the Black Art: («Я покажу тебе, как далеко я продвинулась в Чёрном искусстве:» – to progress – продвигаться; Black Art – чёрная магия, колдовство) I shall soon be competent to make a clear house of it. («Вскоре я буду достаточно умела, чтобы полностью от неё очиститься.» – competent – компетентный, способный; to make a clear house of it – уничтожить/избавиться от этого в доме (идиома)) The red cow didn’t die by chance; («Красная корова не умерла случайно;» – by chance – случайно) and your rheumatism can hardly be reckoned among providential visitations!” («и твоё ревматическое страдание вряд ли можно считать провиденциальным наказанием!» – rheumatism – ревматизм; to reckon among – считать/относить к; providential visitations – провиденциальные наказы/наказания свыше)

“You scandalous old hypocrite!” she replied. “Are you not afraid of being carried away bodily, whenever you mention the devil’s name? I warn you to refrain from provoking me, or I’ll ask your abduction as a special favour! Stop! look here, Joseph,” she continued, taking a long, dark book from a shelf; “I’ll show you how far I’ve progressed in the Black Art: I shall soon be competent to make a clear house of it. The red cow didn’t die by chance; and your rheumatism can hardly be reckoned among providential visitations!”

“Oh, wicked, wicked!” gasped the elder; («О, злой, злой!» – простонал старик – to gasp – задыхаться, судорожно говорить) “may the Lord deliver us from evil!” («да избавит нас Господь от зла!» – to deliver from – избавлять от)

“No, reprobate! you are a castaway—be off, or I’ll hurt you seriously! («Нет, отверженный! ты – пропащий человек – проваливай, или я серьёзно тебе наврежу!» – reprobate – отверженный, негодяй; castaway – пропащий, потерянный) I’ll have you all modelled in wax and clay! («Я заставлю всех вас слепить в воске и глине!» – to model in wax and clay – слепить/высекать образ (угрожающее действие)) and the first who passes the limits I fix shall— («и первый, кто пересечёт установленные мной границы, —» – to pass the limits – переходить границы) I’ll not say what he shall be done to—but, you’ll see! («я не скажу, что с ним будет сделано – но вы увидите!» – you’ll see – вы увидите (угроза)) Go, I’m looking at you!” («Иди, я на тебя смотрю!» – I’m looking at you – я слежу за тобой)

“Oh, wicked, wicked!” gasped the elder; “may the Lord deliver us from evil!”

“No, reprobate! you are a castaway—be off, or I’ll hurt you seriously! I’ll have you all modelled in wax and clay! and the first who passes the limits I fix shall—I’ll not say what he shall be done to—but, you’ll see! Go, I’m looking at you!”

The little witch put a mock malignity into her beautiful eyes, (Маленькая ведьмочка придала своим прекрасным глазам притворное злобное выражение; mock – притворный; malignity – злоба, злость) and Joseph, trembling with sincere horror, (и Джозеф, дрожа от искреннего ужаса,) hurried out, praying, and ejaculating “wicked” as he went. (поспешно вышел, молясь и восклицая «злой», пока шёл; to ejaculate – восклицать) I thought her conduct must be prompted by a species of dreary fun; (Я подумал, что её поведение должно быть вызвано своего рода мрачной забавой; dreary – мрачный, тоскливый) and, now that we were alone, (и теперь, когда мы остались одни,) I endeavoured to interest her in my distress. (я попытался заинтересовать её моей бедой; to endeavour – стараться, пытаться; distress – беда, затруднительное положение)

The little witch put a mock malignity into her beautiful eyes, and Joseph, trembling with sincere horror, hurried out, praying, and ejaculating “wicked” as he went. I thought her conduct must be prompted by a species of dreary fun; and, now that we were alone, I endeavoured to interest her in my distress.

“Mrs. Heathcliff,” I said earnestly, («Миссис Хитклифф, – сказал я серьёзно,») “you must excuse me for troubling you. («вы должны извинить меня за беспокойство.»; to excuse – извинить, простить; to trouble – беспокоить) I presume, because, with that face, («Я полагаю, потому что с таким лицом,) I’m sure you cannot help being good-hearted. (я уверен, вы не можете не быть добросердечной; good-hearted – добросердечный) Do point out some landmarks by which I may know my way home: («Укажите же мне какие-нибудь ориентиры, по которым я мог бы найти дорогу домой; landmark – ориентир) I have no more idea how to get there (Я не имею ни малейшего представления, как туда добраться,) than you would have how to get to London!” (чем вы – как попасть в Лондон!»)

“Mrs. Heathcliff,” I said earnestly, “you must excuse me for troubling you. I presume, because, with that face, I’m sure you cannot help being good-hearted. Do point out some landmarks by which I may know my way home: I have no more idea how to get there than you would have how to get to London!”

“Take the road you came,” she answered, («Идите той дорогой, какой пришли», – ответила она,) ensconcing herself in a chair, with a candle, and the long book open before her. (устроившись в кресле, со свечой и раскрытой длинной книгой перед собой; to ensconce – удобно устроиться, усесться) “It is brief advice, («Это краткий совет,) but as sound as I can give.” (но столь надёжный, насколько я могу его дать; sound – здравый, надёжный)

“Then, if you hear of me being discovered dead in a bog or a pit full of snow, («Тогда, если вы услышите, что меня нашли мёртвым в болоте или в яме, полной снега; bog – болото; pit – яма) your conscience won’t whisper that it is partly your fault?” (ваша совесть не подскажет вам, что это отчасти ваша вина?»)

“How so? I cannot escort you. («С чего бы? Я не могу вас проводить.) They wouldn’t let me go to the end of the garden wall.” (Они бы и до конца садовой стены меня не отпустили; garden wall – садовая ограда)

“Take the road you came,” she answered, ensconcing herself in a chair, with a candle, and the long book open before her. “It is brief advice, but as sound as I can give.”

“Then, if you hear of me being discovered dead in a bog or a pit full of snow, your conscience won’t whisper that it is partly your fault?”

“How so? I cannot escort you. They wouldn’t let me go to the end of the garden wall.”

“You!” («Вы!» – you – вы) “I should be sorry to ask you to cross the threshold, («Мне было бы жаль просить вас переступить порог, – to cross the threshold – переступить порог) for my convenience, on such a night,” I cried. (ради моего удобства в такую ночь,» – convenience – удобство; such a night – в такую ночь) “I want you to tell me my way, («Мне нужно, чтобы вы сказали мне дорогу, – to tell one’s way – указать дорогу) not to show it: (а не показывали её; to show – показывать) or else to persuade Mr. Heathcliff to give me a guide.” (или же убедили мистера Хитклиффа выделить мне проводника.» – to persuade – убеждать; guide – проводник)

“Who? («Кого?») There is himself, Earnshaw, Zillah, Joseph and I. («Есть он сам, Эрншо, Зилла, Джозеф и я.») Which would you have?” («Кого бы вы выбрали?»)

“You! I should be sorry to ask you to cross the threshold, for my convenience, on such a night,” I cried. “I want you to tell me my way, not to show it: or else to persuade Mr. Heathcliff to give me a guide.”

“Who? There is himself, Earnshaw, Zillah, Joseph and I. Which would you have?”

“Are there no boys at the farm?” («На ферме нет мальчиков?»)

“No; those are all.” («Нет; это все.»)

“Then, it follows that I am compelled to stay.” («Тогда из этого следует, что я вынужден остаться.»; it follows – из этого следует; compelled – вынужден)

“That you may settle with your host. («Это вы можете уладить со своим хозяином.»; to settle – уладить) I have nothing to do with it.” («Я тут ни при чём.»; to have nothing to do with – не иметь отношения)

“Are there no boys at the farm?”

“No; those are all.”

“Then, it follows that I am compelled to stay.”

“That you may settle with your host. I have nothing to do with it.”

“I hope it will be a lesson to you («Надеюсь, это будет вам уроком; lesson – урок, назидание) to make no more rash journeys on these hills,” (чтобы больше не предпринимать опрометчивых путешествий по этим холмам; rash – опрометчивый, необдуманный) cried Heathcliff’s stern voice (крикнул суровый голос Хитклиффа; stern – суровый, строгий) from the kitchen entrance. (из дверей кухни.) “As to staying here, («Что касается ночёвки здесь,) I don’t keep accommodations for visitors: (я не держу жилья для гостей; accommodations – жильё, ночлег) you must share a bed with Hareton or Joseph, (вы должны разделить постель с Хэртоном или Джозефом,) if you do.” (если останетесь.»)

“I hope it will be a lesson to you to make no more rash journeys on these hills,” cried Heathcliff’s stern voice from the kitchen entrance. “As to staying here, I don’t keep accommodations for visitors: you must share a bed with Hareton or Joseph, if you do.”

“I can sleep on a chair in this room,” («Я могу спать на стуле в этой комнате»,) I replied. (ответил я.)

“No, no! A stranger is a stranger, be he rich or poor: («Нет, нет! Чужак есть чужак, будь он богат или беден; stranger – чужак, посторонний) it will not suit me to permit any one the range of the place (мне не подойдёт позволять кому-либо свободно ходить по дому; the range of the place – свобода передвижения по месту) while I am off guard!” (пока я не на страже!»; off guard – без охраны, без присмотра) said the unmannerly wretch. (сказал этот невежливый негодяй; unmannerly – невежливый; wretch – негодяй, жалкий человек)

“I can sleep on a chair in this room,” I replied.

“No, no! A stranger is a stranger, be he rich or poor: it will not suit me to permit any one the range of the place while I am off guard!” said the unmannerly wretch.

With this insult my patience was at an end. (С этой обидой моё терпение лопнуло; insult – оскорбление) I uttered an expression of disgust, (я произнёс выражение отвращения; disgust – отвращение) and pushed past him into the yard, (и протиснулся мимо него во двор,) running against Earnshaw in my haste. (столкнувшись с Эрншо в своей спешке; haste – поспешность, спешка) It was so dark that I could not see the means of exit; (Было так темно, что я не мог разглядеть выхода; means of exit – путь выхода) and, as I wandered round, (и, когда я бродил вокруг; to wander – блуждать) I heard another specimen of their civil behaviour amongst each other. (я услышал ещё один образец их вежливого поведения друг с другом; specimen – образец; civil behaviour – вежливое поведение – иронично) At first the young man appeared about to befriend me. (Сначала казалось, что молодой человек собирается помочь мне; to befriend – поддержать, помочь)

With this insult my patience was at an end. I uttered an expression of disgust, and pushed past him into the yard, running against Earnshaw in my haste. It was so dark that I could not see the means of exit; and, as I wandered round, I heard another specimen of their civil behaviour amongst each other. At first the young man appeared about to befriend me.

“I’ll go with him as far as the park,” («Я провожу его до парка»,) he said. (сказал он.)

“You’ll go with him to hell!” («Ты пойдёшь с ним прямиком в ад!») exclaimed his master, or whatever relation he bore. (воскликнул его хозяин, или кем бы он там ни приходился; relation he bore – родство, отношение) “And who is to look after the horses, eh?” («А кто будет присматривать за лошадьми, а?»)

“I’ll go with him as far as the park,” he said.

“You’ll go with him to hell!” exclaimed his master, or whatever relation he bore. “And who is to look after the horses, eh?”

“A man’s life is of more consequence than one evening’s neglect of the horses: («Жизнь человека важнее, чем один вечер пренебрежения лошадьми; of more consequence – более значима; neglect – пренебрежение, небрежность) somebody must go,” (кто-то должен пойти»,) murmured Mrs. Heathcliff, more kindly than I expected. (пробормотала миссис Хитклифф, более доброжелательно, чем я ожидал.)

“A man’s life is of more consequence than one evening’s neglect of the horses: somebody must go,” murmured Mrs. Heathcliff, more kindly than I expected.

“Not at your command!” («Не по твоему приказу!»; command – приказ) retorted Hareton. (парировал Хэртон; to retort – резко отвечать) “If you set store on him, («Если ты придаёшь ему ценность; to set store on – ценить, придавать значение) you’d better be quiet.” (тебе лучше молчать.»)

“Then I hope his ghost will haunt you; («Тогда я надеюсь, что его призрак будет тебя преследовать; to haunt – являться, преследовать) and I hope Mr. Heathcliff will never get another tenant (и надеюсь, что мистер Хитклифф никогда не найдёт другого жильца; tenant – жилец, арендатор) till the Grange is a ruin,” (пока Грейндж не обратится в руины»,) she answered, sharply. (резко ответила она; sharply – резко, грубо)

“Not at your command!” retorted Hareton. “If you set store on him, you’d better be quiet.”

“Then I hope his ghost will haunt you; and I hope Mr. Heathcliff will never get another tenant till the Grange is a ruin,” she answered, sharply.

“Hearken, hearken, shoo’s cursing on ’em!” («Слушай, слушай, она их проклинает!»; hearken – слушать, прислушиваться; shoo’s = she is (она); on ’em = on them (их)) muttered Joseph, towards whom I had been steering. (пробормотал Джозеф, к которому я как раз направлялся.)

He sat within earshot, (Он сидел в пределах слышимости; within earshot – на таком расстоянии, что можно слышать) milking the cows by the light of a lantern, (доя коров при свете фонаря,) which I seized unceremoniously, (который я без церемоний схватил; unceremoniously – без церемоний, грубо) and, calling out that I would send it back on the morrow, (и, крикнув, что верну его завтра; on the morrow – на завтра, завтра) rushed to the nearest postern. (помчался к ближайшей калитке; postern – боковая калитка, потайной выход)

“Hearken, hearken, shoo’s cursing on ’em!” muttered Joseph, towards whom I had been steering.

He sat within earshot, milking the cows by the light of a lantern, which I seized unceremoniously, and, calling out that I would send it back on the morrow, rushed to the nearest postern.

“Maister, maister, he’s staling t’ lanthern!” («Хозяин, хозяин, он крадёт фонарь!»; maister = master (хозяин); staling = stealing (крадёт); lanthern = lantern (фонарь)) shouted the ancient, pursuing my retreat. (закричал старый слуга, преследуя мой отход.) “Hey, Gnasher! Hey, dog! Hey Wolf, holld him, holld him!” («Эй, Гнэшер! Эй, пёс! Эй, Вулф, держи его, держи его!»; holld = hold (держи))

“Maister, maister, he’s staling t’ lanthern!” shouted the ancient, pursuing my retreat. “Hey, Gnasher! Hey, dog! Hey Wolf, holld him, holld him!”

On opening the little door, (Открыв маленькую дверь,) two hairy monsters flew at my throat, (два волосатых чудовища набросились мне на горло; monster – чудовище) bearing me down, and extinguishing the light; (повалив меня и погасив свет;) while a mingled guffaw from Heathcliff and Hareton (в то время как смешанный хохот Хитклиффа и Хэртона; guffaw – громкий хохот) put the copestone on my rage and humiliation. (стал последней каплей моей ярости и унижения; to put the copestone on – поставить точку, завершить) Fortunately, the beasts seemed more bent on stretching their paws (К счастью, звери, казалось, больше стремились потянуть лапы; to be bent on – быть склонным, намереваться), and yawning, and flourishing their tails, (зевнуть и помахать хвостами; to flourish – махать, размахивать) than devouring me alive; (чем пожирать меня заживо;) but they would suffer no resurrection, (но они не позволяли мне подняться; resurrection – воскресение, подъём) and I was forced to lie till their malignant masters pleased to deliver me: (и я был вынужден лежать, пока их злобные хозяева соизволили меня освободить; malignant – злобный) then, hatless and trembling with wrath, (затем, без шляпы и дрожа от гнева; wrath – ярость, гнев) I ordered the miscreants to let me out— (я приказал этим негодяям выпустить меня —; miscreant – негодяй) on their peril to keep me one minute longer— (под страхом их собственной опасности удерживать меня хоть минуту дольше; on their peril – на их риск, под угрозой) with several incoherent threats of retaliation (с несколькими бессвязными угрозами возмездия; incoherent – бессвязный; retaliation – возмездие) that, in their indefinite depth of virulency, smacked of King Lear. (которые, в своей неопределённой глубине злобности, отдавали «Королём Лиром»; virulency – злобность, язвительность; to smack of – отдавать чем-то, напоминать)

On opening the little door, two hairy monsters flew at my throat, bearing me down, and extinguishing the light; while a mingled guffaw from Heathcliff and Hareton put the copestone on my rage and humiliation. Fortunately, the beasts seemed more bent on stretching their paws, and yawning, and flourishing their tails, than devouring me alive; but they would suffer no resurrection, and I was forced to lie till their malignant masters pleased to deliver me: then, hatless and trembling with wrath, I ordered the miscreants to let me out—on their peril to keep me one minute longer—with several incoherent threats of retaliation that, in their indefinite depth of virulency, smacked of King Lear.

The vehemence of my agitation brought on a copious bleeding at the nose, (Сила моего волнения вызвала обильное кровотечение из носа; vehemence – ярость, сила; copious – обильный) and still Heathcliff laughed, (и Хитклифф всё ещё смеялся,) and still I scolded. (и я всё ещё ругался; to scold – браниться, ругать) I don’t know what would have concluded the scene, (Не знаю, чем бы закончилась эта сцена,) had there not been one person at hand rather more rational than myself, (если бы рядом не оказалось одного человека, более разумного, чем я; rational – разумный) and more benevolent than my entertainer. (и более доброжелательного, чем мой хозяин; benevolent – благожелательный) This was Zillah, the stout housewife; (Это была Зилла, дородная экономка; stout – дородный, крепкий; housewife – экономка, хозяйка дома) who at length issued forth to inquire into the nature of the uproar. (которая наконец вышла, чтобы узнать, в чём состоит шум; uproar – шум, переполох) She thought that some of them had been laying violent hands on me; (Она решила, что кто-то из них поднял на меня руку; to lay violent hands on – применить насилие) and, not daring to attack her master, (и, не осмеливаясь напасть на своего хозяина,) she turned her vocal artillery against the younger scoundrel. (она направила своё словесное оружие против младшего негодяя; vocal artillery – образн. словесная брань; scoundrel – негодяй)

The vehemence of my agitation brought on a copious bleeding at the nose, and still Heathcliff laughed, and still I scolded. I don’t know what would have concluded the scene, had there not been one person at hand rather more rational than myself, and more benevolent than my entertainer. This was Zillah, the stout housewife; who at length issued forth to inquire into the nature of the uproar. She thought that some of them had been laying violent hands on me; and, not daring to attack her master, she turned her vocal artillery against the younger scoundrel.

“Well, Mr. Earnshaw,” she cried, («Ну что ж, мистер Эрншо, – закричала она,) “I wonder what you’ll have agait next? («Интересно, что у тебя будет затеяно дальше?; agait = set going, затеяно, начато) Are we going to murder folk on our very door-stones?” («Мы что, собираемся убивать людей прямо на наших порогах?; folk – люди; door-stones – порог, ступень у двери) “I see this house will never do for me— («Вижу, этот дом никогда мне не подойдёт —) look at t’ poor lad, he’s fair choking! (посмотрите на бедного парня, он же буквально задыхается!; fair – прямо-таки, совершенно) Wisht, wisht; you mun’n’t go on so. («Тише, тише; тебе не следует так продолжать; wisht = hush (тише); mun’n’t = must not (не следует)) Come in, and I’ll cure that: there now, hold ye still.” («Зайди, и я это вылечу: вот так, держись спокойно.»; to cure – исцелить, исправить)

“Well, Mr. Earnshaw,” she cried, “I wonder what you’ll have agait next? Are we going to murder folk on our very door-stones? I see this house will never do for me—look at t’ poor lad, he’s fair choking! Wisht, wisht; you mun’n’t go on so. Come in, and I’ll cure that: there now, hold ye still.”

With these words (С этими словами) she suddenly splashed (она вдруг плеснула) a pint of icy water (пинту ледяной воды) down my neck, (мне на шею,) and pulled me (и втащила меня) into the kitchen. (на кухню.) Mr. Heathcliff followed, (Мистер Хитклифф последовал за нами,) his accidental merriment (его случайное веселье) expiring quickly (быстро угасло) in his habitual moroseness. (в его привычной мрачности; merriment – веселье; moroseness – угрюмость, мрачность)

With these words she suddenly splashed a pint of icy water down my neck, and pulled me into the kitchen. Mr. Heathcliff followed, his accidental merriment expiring quickly in his habitual moroseness.

I was sick exceedingly, (Мне было чрезвычайно дурно; exceedingly – чрезвычайно) and dizzy, (и кружилась голова; dizzy – испытывающий головокружение) and faint; (и я был близок к обмороку; faint – обморочный, слабый) and thus compelled perforce (и таким образом вынужден, поневоле; perforce – поневоле, неизбежно) to accept lodgings under his roof. (принять ночлег под его крышей; lodgings – жильё, ночлег; roof – кров, дом) He told Zillah to give me a glass of brandy, (Он сказал Зилле дать мне стакан бренди,) and then passed on to the inner room; (а затем прошёл во внутреннюю комнату;) while she condoled with me on my sorry predicament, (в то время как она соболезновала мне в моей печальной передряге; to condole – выражать сочувствие; predicament – затруднительное положение) and having obeyed his orders, (и, выполнив его приказ,) whereby I was somewhat revived, (от чего я немного оживился; revived – пришёл в себя, оживился) ushered me to bed. (проводила меня в постель; to usher – проводить)

I was sick exceedingly, and dizzy, and faint; and thus compelled perforce to accept lodgings under his roof. He told Zillah to give me a glass of brandy, and then passed on to the inner room; while she condoled with me on my sorry predicament, and having obeyed his orders, whereby I was somewhat revived, ushered me to bed.

CHAPTER III (ГЛАВА III)

While leading the way upstairs, (Пока она вела меня наверх,) she recommended that I should hide the candle, (она посоветовала, чтобы я спрятал свечу;) and not make a noise; (и не шумел;) for her master had an odd notion about the chamber she would put me in, (ибо её хозяин имел странное представление о комнате, куда она собиралась меня поместить; odd notion – странное мнение, причуда; chamber – комната) and never let anybody lodge there willingly. (и никогда не позволял никому там останавливаться по доброй воле; to lodge – квартировать, останавливаться) I asked the reason. (Я спросил причину.) She did not know, she answered: (Она не знала, ответила она:) she had only lived there a year or two; (она жила там всего год или два;) and they had so many queer goings on, (и у них было так много странных происшествий; queer – странный; goings on – события, происшествия) she could not begin to be curious. (что ей даже не приходило в голову любопытствовать; to be curious – проявлять любопытство)

CHAPTER III

While leading the way upstairs, she recommended that I should hide the candle, and not make a noise; for her master had an odd notion about the chamber she would put me in, and never let anybody lodge there willingly. I asked the reason. She did not know, she answered: she had only lived there a year or two; and they had so many queer goings on, she could not begin to be curious.

Too stupefied to be curious myself, (Я был слишком ошеломлён, чтобы самому проявлять любопытство; stupefied – ошеломлённый, притуплённый) I fastened my door and glanced round for the bed. (я запер дверь и огляделся в поисках кровати; to fasten – запирать, закреплять; to glance round – оглянуться) The whole furniture consisted of a chair, a clothes-press, and a large oak case, (Вся мебель состояла из стула, шкафа для одежды и большого дубового корпуса;) with squares cut out near the top resembling coach windows. (с квадратами, вырезанными вверху и напоминающими окна кареты; coach – карета) Having approached this structure, I looked inside, (Подойдя к этому сооружению, я заглянул внутрь,) and perceived it to be a singular sort of old-fashioned couch, (и понял, что это была своеобразная старомодная софа; singular – необычный, странный; couch – кушетка, софа) very conveniently designed to obviate the necessity (очень удобно устроенная, чтобы устранить необходимость; to obviate – устранять) for every member of the family having a room to himself. (чтобы каждому члену семьи иметь отдельную комнату.) In fact, it formed a little closet, (На самом деле она представляла собой маленький закуток; closet – тесная комнатка) and the ledge of a window, which it enclosed, (а подоконник окна, который она заключала внутри,) served as a table. (служил в качестве стола.)

Too stupefied to be curious myself, I fastened my door and glanced round for the bed. The whole furniture consisted of a chair, a clothes-press, and a large oak case, with squares cut out near the top resembling coach windows. Having approached this structure, I looked inside, and perceived it to be a singular sort of old-fashioned couch, very conveniently designed to obviate the necessity for every member of the family having a room to himself. In fact, it formed a little closet, and the ledge of a window, which it enclosed, served as a table.

I slid back the panelled sides, (Я отодвинул панельные стенки; to slide back – отодвинуть; panelled – панельный, обшитый панелями) got in with my light, (забрался внутрь со своим светильником,) pulled them together again, (снова сдвинул их,) and felt secure against the vigilance of Heathcliff, and every one else. (и почувствовал себя в безопасности от бдительности Хитклиффа и всех остальных; vigilance – бдительность)

I slid back the panelled sides, got in with my light, pulled them together again, and felt secure against the vigilance of Heathcliff, and every one else.

The ledge, where I placed my candle, (Подоконник, куда я поставил свечу; ledge – выступ, подоконник) had a few mildewed books piled up in one corner; (имел несколько покрытых плесенью книг, сложенных в одном углу; mildewed – заплесневелый; to pile up – складывать кучей) and it was covered with writing scratched on the paint. (и он был покрыт надписями, нацарапанными на краске; to scratch – царапать) This writing, however, was nothing but a name (Эти надписи, однако, были не чем иным, как именем) repeated in all kinds of characters, large and small— (повторённым во всех видах букв, больших и маленьких —) Catherine Earnshaw, (Кэтрин Эрншо,) here and there varied to Catherine Heathcliff, (местами изменённым на Кэтрин Хитклифф,) and then again to Catherine Linton. (а затем снова на Кэтрин Линтон.)

The ledge, where I placed my candle, had a few mildewed books piled up in one corner; and it was covered with writing scratched on the paint. This writing, however, was nothing but a name repeated in all kinds of characters, large and small—Catherine Earnshaw, here and there varied to Catherine Heathcliff, and then again to Catherine Linton.

In vapid listlessness I leant my head against the window, (В скучной апатии я склонил голову к окну; vapid – вялый, пресный; listlessness – апатия, безразличие; to lean – прислоняться) and continued spelling over Catherine Earnshaw—Heathcliff—Linton, (и продолжал по буквам повторять: Кэтрин Эрншо – Хитклифф – Линтон,) till my eyes closed; (пока мои глаза не закрылись;) but they had not rested five minutes (но они не отдохнули и пяти минут,) when a glare of white letters started from the dark, (как вдруг из темноты вспыхнуло сияние белых букв; glare – яркий свет, вспышка; to start – вырываться, вспыхнуть) as vivid as spectres— (таких же ярких, как призраки; spectre – привидение) the air swarmed with Catherines; (воздух кишел Кэтрин; to swarm with – кишеть) and rousing myself to dispel the obtrusive name, (и, очнувшись, чтобы прогнать навязчивое имя; to dispel – развеять; obtrusive – назойливый) I discovered my candle-wick reclining on one of the antique volumes, (я обнаружил, что фитиль моей свечи наклонился на один из старинных томов; wick – фитиль; antique – старинный) and perfuming the place with an odour of roasted calf-skin. (и наполнял место запахом жареной телячьей кожи; odour – запах)

In vapid listlessness I leant my head against the window, and continued spelling over Catherine Earnshaw—Heathcliff—Linton, till my eyes closed; but they had not rested five minutes when a glare of white letters started from the dark, as vivid as spectres—the air swarmed with Catherines; and rousing myself to dispel the obtrusive name, I discovered my candle-wick reclining on one of the antique volumes, and perfuming the place with an odour of roasted calf-skin.

I snuffed it off, (Я зажал фитиль и погасил свечу; to snuff off – погасить свечу, зажимая фитиль) and, very ill at ease under the influence of cold and lingering nausea, (и, чувствуя сильное беспокойство под влиянием холода и затяжной тошноты; ill at ease – неловко, не по себе; lingering – затяжной) sat up and spread open the injured tome on my knee. (сел и раскрыл повреждённый том у себя на коленях; tome – большой том, книга) It was a Testament, in lean type, (Это был Завет, напечатанный мелким шрифтом; lean type – мелкий и бедный шрифт) and smelling dreadfully musty: (и пахнущий ужасно затхло; musty – затхлый, плесневый) a fly-leaf bore the inscription—“Catherine Earnshaw, her book,” (на форзаце была надпись: «Кэтрин Эрншо, её книга»; fly-leaf – форзац, пустой лист в начале книги; to bear inscription – содержать надпись) and a date some quarter of a century back. (и дата, примерно на четверть века назад; quarter of a century – четверть века)

I snuffed it off, and, very ill at ease under the influence of cold and lingering nausea, sat up and spread open the injured tome on my knee. It was a Testament, in lean type, and smelling dreadfully musty: a fly-leaf bore the inscription—“Catherine Earnshaw, her book,” and a date some quarter of a century back.

I shut it, and took up another and another, (Я закрыл её и взял ещё одну и другую книгу,) till I had examined all. (пока не просмотрел все.) Catherine’s library was select, (Библиотека Кэтрин была отборная,) and its state of dilapidation proved it to have been well used, (и её состояние обветшалости доказывало, что её хорошо использовали; dilapidation – ветхость, разрушение) though not altogether for a legitimate purpose: (хотя и не вполне по законному назначению; legitimate purpose – законная цель) scarcely one chapter had escaped a pen-and-ink commentary— (едва ли одна глава уцелела без чернильных пометок;) at least the appearance of one— (по крайней мере, видимость пометок —) covering every morsel of blank that the printer had left. (они покрывали каждый клочок пустого места, оставленный наборщиком; morsel – кусочек) Some were detached sentences; (Некоторые были отдельные предложения;) other parts took the form of a regular diary, (другие части принимали форму настоящего дневника,) scrawled in an unformed, childish hand. (написанного неразвитым, детским почерком; to scrawl – небрежно писать) At the top of an extra page (quite a treasure, probably, when first lighted on) (Вверху дополнительной страницы (наверное, целое сокровище, когда её впервые нашли)) I was greatly amused to behold an excellent caricature of my friend Joseph,— (я был очень развеселён, увидев отличную карикатуру на моего друга Джозефа —; to behold – узреть, увидеть; caricature – карикатура) rudely, yet powerfully sketched. (грубо, но сильно набросанную; sketched – набросанную, нарисованную) An immediate interest kindled within me for the unknown Catherine, (Немедленно во мне вспыхнул интерес к неизвестной Кэтрин; to kindle – зажечь, пробудить) and I began forthwith to decipher her faded hieroglyphics. (и я тотчас начал разбирать её поблёкшие каракули; forthwith – немедленно; hieroglyphics – иероглифы, каракули)

I shut it, and took up another and another, till I had examined all. Catherine’s library was select, and its state of dilapidation proved it to have been well used, though not altogether for a legitimate purpose: scarcely one chapter had escaped a pen-and-ink commentary—at least the appearance of one—covering every morsel of blank that the printer had left. Some were detached sentences; other parts took the form of a regular diary, scrawled in an unformed, childish hand. At the top of an extra page (quite a treasure, probably, when first lighted on) I was greatly amused to behold an excellent caricature of my friend Joseph,—rudely, yet powerfully sketched. An immediate interest kindled within me for the unknown Catherine, and I began forthwith to decipher her faded hieroglyphics.

“An awful Sunday,” commenced the paragraph beneath. («Ужасное воскресенье», – начинался абзац ниже; awful – ужасный; to commence – начинать) “I wish my father were back again. («Хотела бы я, чтобы отец снова вернулся.) Hindley is a detestable substitute— (Хиндли – отвратительная замена; detestable – омерзительный, отвратительный; substitute – заменитель) his conduct to Heathcliff is atrocious— (его обращение с Хитклиффом чудовищно; atrocious – ужасный, жестокий) H. and I are going to rebel— (мы с Х. собираемся восстать; to rebel – восставать, бунтовать) we took our initiatory step this evening. (сегодня вечером мы предприняли наш первый шаг; initiatory – начальный, вводный)

“An awful Sunday,” commenced the paragraph beneath. “I wish my father were back again. Hindley is a detestable substitute—his conduct to Heathcliff is atrocious—H. and I are going to rebel—we took our initiatory step this evening.

“All day had been flooding with rain; («Весь день лил дождь; to flood with rain – заливать дождём) we could not go to church, (мы не могли пойти в церковь,) so Joseph must needs get up a congregation in the garret; (так что Джозефу непременно нужно было устроить собрание на чердаке; must needs – непременно должен; garret – чердак) and, while Hindley and his wife basked downstairs before a comfortable fire— (и пока Хиндли с женой грелись внизу перед уютным огнём; to bask – греться) doing anything but reading their Bibles, I’ll answer for it— (занимаясь чем угодно, только не чтением Библий, в этом я готов поручиться—) Heathcliff, myself, and the unhappy ploughboy were commanded to take our prayer-books, and mount: (Хитклифф, я и несчастный деревенский мальчишка должны были взять молитвенники и подняться; ploughboy – деревенский мальчик, крестьянин; to command – приказывать) we were ranged in a row, on a sack of corn, (мы были усажены в ряд, на мешок с зерном; to range in a row – поставить в ряд) groaning and shivering, (стонали и дрожали,) and hoping that Joseph would shiver too, so that he might give us a short homily for his own sake. (и надеялись, что Джозеф тоже задрожит, чтобы он ради самого себя произнёс короткую проповедь; homily – проповедь) A vain idea! (Напрасная надежда!) The service lasted precisely three hours; (Служба длилась ровно три часа;) and yet my brother had the face to exclaim, when he saw us descending, (и всё же мой брат осмелился воскликнуть, когда увидел, как мы спускаемся; to have the face to – осмелиться) ‘What, done already?’ («Что, уже закончили?») On Sunday evenings we used to be permitted to play, if we did not make much noise; (По воскресным вечерам нам обычно разрешали играть, если мы не шумели слишком сильно;) now a mere titter is sufficient to send us into corners. (теперь достаточно лишь лёгкого смешка, чтобы нас разогнали по углам; titter – хихиканье)

“All day had been flooding with rain; we could not go to church, so Joseph must needs get up a congregation in the garret; and, while Hindley and his wife basked downstairs before a comfortable fire—doing anything but reading their Bibles, I’ll answer for it—Heathcliff, myself, and the unhappy ploughboy were commanded to take our prayer-books, and mount: we were ranged in a row, on a sack of corn, groaning and shivering, and hoping that Joseph would shiver too, so that he might give us a short homily for his own sake. A vain idea! The service lasted precisely three hours; and yet my brother had the face to exclaim, when he saw us descending, ‘What, done already?’ On Sunday evenings we used to be permitted to play, if we did not make much noise; now a mere titter is sufficient to send us into corners.

“‘You forget you have a master here,’ says the tyrant. («Ты забываешь, что у тебя здесь есть хозяин», – говорит тиран; tyrant – тиран, деспот) ‘I’ll demolish the first who puts me out of temper! («Я уничтожу первого, кто выведет меня из себя!; to demolish – уничтожить, разрушить; to put out of temper – вывести из себя) I insist on perfect sobriety and silence. («Я настаиваю на полной трезвости и тишине; sobriety – трезвость, сдержанность) Oh, boy! was that you? Frances darling, pull his hair as you go by: I heard him snap his fingers.’ («О, мальчишка! Это ты? Фрэнсис, дорогая, дёрни его за волосы, проходя мимо: я слышал, как он щёлкнул пальцами.»; to snap fingers – щёлкнуть пальцами) Frances pulled his hair heartily, (Фрэнсис от души дёрнула его за волосы,) and then went and seated herself on her husband’s knee, (а затем пошла и уселась на колени своего мужа;) and there they were, like two babies, kissing and talking nonsense by the hour— (и там они сидели, словно два ребёнка, часами целовались и болтали всякую чепуху; nonsense – чепуха) foolish palaver that we should be ashamed of. (глупая болтовня, за которую нам было бы стыдно; palaver – пустая болтовня) We made ourselves as snug as our means allowed in the arch of the dresser. (Мы устроились так уютно, насколько позволяли наши средства, в нише буфета; snug – уютный, устроившийся; dresser – кухонный шкаф, буфет) I had just fastened our pinafores together, and hung them up for a curtain, (Я только что скрепил наши передники и повесил их в качестве занавеса; pinafore – передник, фартук) when in comes Joseph, on an errand from the stables. (как вдруг вошёл Джозеф, с поручением из конюшен; errand – поручение) He tears down my handiwork, (Он сорвал мою поделку; handiwork – рукоделие, сделанное руками) boxes my ears, (залепил мне пощёчину; to box one’s ears – дать пощёчину, боксировать по ушам) and croaks: (и каркнул; to croak – каркать, хрипло сказать)

“‘You forget you have a master here,’ says the tyrant. ‘I’ll demolish the first who puts me out of temper! I insist on perfect sobriety and silence. Oh, boy! was that you? Frances darling, pull his hair as you go by: I heard him snap his fingers.’ Frances pulled his hair heartily, and then went and seated herself on her husband’s knee, and there they were, like two babies, kissing and talking nonsense by the hour—foolish palaver that we should be ashamed of. We made ourselves as snug as our means allowed in the arch of the dresser. I had just fastened our pinafores together, and hung them up for a curtain, when in comes Joseph, on an errand from the stables. He tears down my handiwork, boxes my ears, and croaks:

“‘T’ maister nobbut just buried, («Хозяин только что похоронен; t’ maister = the master; nobbut = only, just – только») and Sabbath not o’ered, (и Суббота ещё не окончена; not o’ered = not over – не закончена) und t’ sound o’ t’ gospel still i’ yer lugs, (и звук Евангелия всё ещё в ваших ушах; i’ yer lugs = in your ears – в ваших ушах) and ye darr be laiking! (а вы смеете играть!; ye = you; darr = dare – сметь; laiking = playing – играть) Shame on ye! sit ye down, ill childer! (Позор вам! Садитесь, дурные дети!; ill childer = bad children – дурные дети) there’s good books eneugh if ye’ll read ’em: (есть достаточно хороших книг, если вы их почитаете; eneugh = enough – достаточно) sit ye down, and think o’ yer sowls!’ (садитесь и думайте о своих душах!; sowls = souls – души)

“‘T’ maister nobbut just buried, and Sabbath not o’ered, und t’ sound o’ t’ gospel still i’ yer lugs, and ye darr be laiking! Shame on ye! sit ye down, ill childer! there’s good books eneugh if ye’ll read ’em: sit ye down, and think o’ yer sowls!’

“Saying this, he compelled us so to square our positions («Сказав это, он заставил нас так выпрямить позы; to compel – принуждать; to square one’s position – усесться прямо) that we might receive from the far-off fire a dull ray (чтобы мы могли получить от далёкого огня тусклый луч; far-off – далёкий; dull ray – тусклый луч) to show us the text of the lumber he thrust upon us. (чтобы мы могли видеть текст рухляди, которую он нам всучил; lumber – хлам, рухлядь; to thrust upon – навязывать) I could not bear the employment. (Я не мог вынести этого занятия; employment – занятие, дело) I took my dingy volume by the scroop, (Я схватил свой грязноватый том за корешок; dingy – грязный, потрёпанный; scroop – корешок книги) and hurled it into the dog-kennel, (и швырнул его в собачью конуру; to hurl – метнуть, бросить; kennel – конура) vowing I hated a good book. (клятвенно заявив, что ненавижу добрые книги; to vow – клясться) Heathcliff kicked his to the same place. (Хитклифф пнул свою в то же место.) Then there was a hubbub! (Тут поднялся шум!; hubbub – гам, шум, неразбериха)

“Saying this, he compelled us so to square our positions that we might receive from the far-off fire a dull ray to show us the text of the lumber he thrust upon us. I could not bear the employment. I took my dingy volume by the scroop, and hurled it into the dog-kennel, vowing I hated a good book. Heathcliff kicked his to the same place. Then there was a hubbub!

“‘Maister Hindley!’ shouted our chaplain. («Хозяин Хиндли!» – закричал наш проповедник; Maister = Master – хозяин; chaplain – священник, проповедник) ‘Maister, coom hither! («Хозяин, подойдите сюда!; coom hither = come here – подойди сюда) Miss Cathy’s riven th’ back off “Th’ Helmet o’ Salvation,” (Мисс Кэти оторвала обложку от «Шлема спасения»; riven = torn – разорвала; th’ = the) un’ Heathcliff’s pawsed his fit into t’ first part o’ “T’ Brooad Way to Destruction!” (а Хитклифф вогнал свою ногу в первую часть «Широкого пути к погибели»; pawsed his fit = pressed his foot – вдавил ногу; Brooad = Broad – широкий) It’s fair flaysome that ye let ’em go on this gait. (Это поистине ужасно, что вы позволяете им продолжать в таком духе; flaysome = frightful – ужасный; gait = way, manner – манера, поведение) Ech! th’ owd man wad ha’ laced ’em properly—but he’s goan!’ (Эх! Старик-то выпорол бы их как следует – но его больше нет!; owd = old – старый; wad ha’ laced = would have whipped – выпорол бы; goan = gone – ушёл, умер)

“‘Maister Hindley!’ shouted our chaplain. ‘Maister, coom hither! Miss Cathy’s riven th’ back off “Th’ Helmet o’ Salvation,” un’ Heathcliff’s pawsed his fit into t’ first part o’ “T’ Brooad Way to Destruction!” It’s fair flaysome that ye let ’em go on this gait. Ech! th’ owd man wad ha’ laced ’em properly—but he’s goan!’

Hindley hurried up from his paradise on the hearth, (Хиндли поспешил подняться из своего рая у очага; hearth – камин, очаг) and seizing one of us by the collar, and the other by the arm, (и, схватив одного из нас за воротник, а другого за руку,) hurled both into the back-kitchen; (швырнул обоих в заднюю кухню;) where, Joseph asseverated, ‘owd Nick’ would fetch us as sure as we were living: (где, как уверял Джозеф, «старый Ник» явится за нами так же верно, как то, что мы живы; to asseverate – утверждать серьёзно; owd Nick = Old Nick – чёрт; to fetch – забрать) and, so comforted, we each sought a separate nook to await his advent. (и, так «утешённые», мы каждый нашли себе уголок, чтобы ждать его пришествия; nook – уголок, укромное место; advent – пришествие) I reached this book, and a pot of ink from a shelf, (Я достал эту книгу и чернильницу с полки,) and pushed the house-door ajar to give me light, (и приоткрыл дверь дома, чтобы впустить свет; ajar – приоткрытый) and I have got the time on with writing for twenty minutes; (и провёл время, писав двадцать минут;) but my companion is impatient, (но мой спутник нетерпелив,) and proposes that we should appropriate the dairywoman’s cloak, (и предлагает, чтобы мы присвоили накидку доярки; to appropriate – присвоить; cloak – накидка) and have a scamper on the moors, under its shelter. (и устроили пробежку по пустошам под её прикрытием; scamper – пробежка, беготня; moors – пустоши) A pleasant suggestion— (Приятное предложение —) and then, if the surly old man come in, (и тогда, если этот мрачный старик войдёт; surly – угрюмый, мрачный) he may believe his prophecy verified— (он может поверить, что его пророчество сбылось; prophecy – пророчество; to verify – подтверждать) we cannot be damper, or colder, in the rain than we are here.” (мы не можем быть более мокрыми или более замёрзшими под дождём, чем мы здесь.»; damper – более влажный, промокший)

“Hindley hurried up from his paradise on the hearth, and seizing one of us by the collar, and the other by the arm, hurled both into the back-kitchen; where, Joseph asseverated, ‘owd Nick’ would fetch us as sure as we were living: and, so comforted, we each sought a separate nook to await his advent. I reached this book, and a pot of ink from a shelf, and pushed the house-door ajar to give me light, and I have got the time on with writing for twenty minutes; but my companion is impatient, and proposes that we should appropriate the dairywoman’s cloak, and have a scamper on the moors, under its shelter. A pleasant suggestion—and then, if the surly old man come in, he may believe his prophecy verified—we cannot be damper, or colder, in the rain than we are here.”

* * * * * *

I suppose Catherine fulfilled her project, (Полагаю, Кэтрин осуществила свой замысел; to fulfil – исполнить, осуществить; project – замысел, план) for the next sentence took up another subject: (ибо следующее предложение касалось уже другой темы:) she waxed lachrymose. (она стала плаксивой; to wax – становиться; lachrymose – слезливый)

* * * * * *

I suppose Catherine fulfilled her project, for the next sentence took up another subject: she waxed lachrymose.

“How little did I dream that Hindley would ever make me cry so!” («Как мало я могла мечтать, что Хиндли когда-нибудь заставит меня так плакать!»; how little did I dream – я и представить себе не могла) she wrote. (писала она.) “My head aches, till I cannot keep it on the pillow; («У меня так болит голова, что я не могу держать её на подушке; to ache – болеть) and still I can’t give over. (и всё же я не могу прекратить плакать; to give over – перестать, прекратить) Poor Heathcliff! Hindley calls him a vagabond, («Бедный Хитклифф! Хиндли называет его бродягой; vagabond – бродяга) and won’t let him sit with us, nor eat with us any more; (и не позволяет ему сидеть с нами, ни есть с нами больше;) and, he says, he and I must not play together, (и, говорит он, нам с ним нельзя больше играть вместе,) and threatens to turn him out of the house if we break his orders. (и угрожает выгнать его из дома, если мы ослушаемся; to turn out – выгнать) He has been blaming our father (how dared he?) for treating H. too liberally; (Он упрекал нашего отца (как он посмел?) за то, что тот слишком снисходительно относился к Х.; liberally – щедро, снисходительно) and swears he will reduce him to his right place—” (и клянётся, что он поставит его на место —; to reduce to his right place – поставить на место)

“How little did I dream that Hindley would ever make me cry so!” she wrote. “My head aches, till I cannot keep it on the pillow; and still I can’t give over. Poor Heathcliff! Hindley calls him a vagabond, and won’t let him sit with us, nor eat with us any more; and, he says, he and I must not play together, and threatens to turn him out of the house if we break his orders. He has been blaming our father (how dared he?) for treating H. too liberally; and swears he will reduce him to his right place—”

* * * * * *

I began to nod drowsily over the dim page: (Я начал клевать носом над тусклой страницей; to nod drowsily – клевать носом, дремать; dim – тусклый) my eye wandered from manuscript to print. (мой взгляд блуждал от рукописи к печатному тексту; to wander – блуждать) I saw a red ornamented h2—“Seventy Times Seven, and the First of the Seventy-First. (Я увидел красный украшенный заголовок – «Семьдесят раз по семи, и первый из семьдесят первого»; ornamented – украшенный) A Pious Discourse delivered by the Reverend Jabez Branderham, in the Chapel of Gimmerden Sough.” («Благочестивая проповедь, произнесённая преподобным Джабезом Брандерамом в часовне Гиммерден-Сау»; pious discourse – благочестивая проповедь; Reverend – преподобный) And while I was, half-consciously, worrying my brain to guess what Jabez Branderham would make of his subject, (И пока я, полусознательно, ломал голову, чтобы догадаться, как Джабез Брандерам раскроет свою тему; to worry one’s brain – ломать голову) I sank back in bed, and fell asleep. (я откинулся на кровать и заснул.) Alas, for the effects of bad tea and bad temper! (Увы, всё это – последствия плохого чая и дурного настроения!; alas – увы) What else could it be that made me pass such a terrible night? (Что ещё могло бы заставить меня провести такую ужасную ночь?) I don’t remember another that I can at all compare with it since I was capable of suffering. (Я не помню другой ночи, которую мог бы хоть как-то с ней сравнить, с тех пор как был способен страдать.)

* * * * * *

I began to nod drowsily over the dim page: my eye wandered from manuscript to print. I saw a red ornamented h2—“Seventy Times Seven, and the First of the Seventy-First. A Pious Discourse delivered by the Reverend Jabez Branderham, in the Chapel of Gimmerden Sough.” And while I was, half-consciously, worrying my brain to guess what Jabez Branderham would make of his subject, I sank back in bed, and fell asleep. Alas, for the effects of bad tea and bad temper! What else could it be that made me pass such a terrible night? I don’t remember another that I can at all compare with it since I was capable of suffering.

I began to dream, almost before I ceased to be sensible of my locality. (Я начал видеть сны почти прежде, чем перестал осознавать, где нахожусь; to be sensible of – осознавать) I thought it was morning; (Мне показалось, что было утро;) and I had set out on my way home, with Joseph for a guide. (и я отправился домой, взяв Джозефа в проводники.) The snow lay yards deep in our road; (Снег лежал ярдами в глубину на нашей дороге; yards deep – очень глубокий слой) and, as we floundered on, (и когда мы с трудом пробирались дальше; to flounder – барахтаться, идти с трудом) my companion wearied me with constant reproaches (мой спутник утомлял меня постоянными упрёками) that I had not brought a pilgrim’s staff: (что я не взял посох паломника; pilgrim’s staff – посох паломника) telling me that I could never get into the house without one, (говоря, что я никогда не войду в дом без него,) and boastfully flourishing a heavy-headed cudgel, (и хвастливо размахивая дубинкой с тяжёлым набалдашником; cudgel – дубинка) which I understood to be so denominated. (которую, как я понял, он так называл; to denominate – называть) For a moment I considered it absurd (На миг я счёл нелепым) that I should need such a weapon to gain admittance into my own residence. (что мне нужно такое оружие, чтобы попасть в собственный дом; admittance – вход, доступ) Then a new idea flashed across me. (Потом мне внезапно пришла новая мысль; to flash across – внезапно осенить) I was not going there: we were journeying to hear the famous Jabez Branderham preach, (Я вовсе туда не шёл: мы направлялись, чтобы услышать, как знаменитый Джабез Брандерам проповедует;) from the text—“Seventy Times Seven;” (по тексту – «Семьдесят раз по семи»;) and either Joseph, the preacher, or I had committed the “First of the Seventy-First,” (и либо Джозеф, либо проповедник, либо я совершили «Первый из семьдесят первого» греха;) and were to be publicly exposed and excommunicated. (и должны были быть публично разоблачены и преданы отлучению от церкви; to excommunicate – отлучить от церкви)

I began to dream, almost before I ceased to be sensible of my locality. I thought it was morning; and I had set out on my way home, with Joseph for a guide. The snow lay yards deep in our road; and, as we floundered on, my companion wearied me with constant reproaches that I had not brought a pilgrim’s staff: telling me that I could never get into the house without one, and boastfully flourishing a heavy-headed cudgel, which I understood to be so denominated. For a moment I considered it absurd that I should need such a weapon to gain admittance into my own residence. Then a new idea flashed across me. I was not going there: we were journeying to hear the famous Jabez Branderham preach, from the text—“Seventy Times Seven;” and either Joseph, the preacher, or I had committed the “First of the Seventy-First,” and were to be publicly exposed and excommunicated.

We came to the chapel. (Мы пришли к часовне.) I have passed it really in my walks, twice or thrice; (Я действительно проходил мимо неё во время своих прогулок, два или три раза;) it lies in a hollow, between two hills: (она расположена в низине между двумя холмами; hollow – впадина, низина) an elevated hollow, near a swamp, (возвышенная низина, рядом с болотом;) whose peaty moisture is said to answer all the purposes of embalming on the few corpses deposited there. (про которую говорят, что её торфяная влага выполняет все функции бальзамирования на немногих трупах, оставленных там; peaty – торфяной; to deposit a corpse – захоронить труп) The roof has been kept whole hitherto; (Крыша до сих пор оставалась целой; hitherto – до настоящего времени) but as the clergyman’s stipend is only twenty pounds per annum, (но так как жалованье священника составляет всего двадцать фунтов в год; stipend – жалованье; per annum – в год) and a house with two rooms, threatening speedily to determine into one, (и дом с двумя комнатами, грозящий вскоре превратиться в одну; to determine into – превратиться, перейти) no clergyman will undertake the duties of pastor: (ни один священник не возьмётся выполнять обязанности пастора;) especially as it is currently reported that his flock would rather let him starve (особенно потому, что, как говорят, его пастве скорее по душе оставить его голодать; flock – паства) than increase the living by one penny from their own pockets. (чем увеличить его содержание хотя бы на пенни из собственного кармана; living – доход духовного лица)

We came to the chapel. I have passed it really in my walks, twice or thrice; it lies in a hollow, between two hills: an elevated hollow, near a swamp, whose peaty moisture is said to answer all the purposes of embalming on the few corpses deposited there. The roof has been kept whole hitherto; but as the clergyman’s stipend is only twenty pounds per annum, and a house with two rooms, threatening speedily to determine into one, no clergyman will undertake the duties of pastor: especially as it is currently reported that his flock would rather let him starve than increase the living by one penny from their own pockets.

However, in my dream, Jabez had a full and attentive congregation; (Однако, в моём сне у Джабеза была полная и внимательная паства; congregation – собрание, паства) and he preached—good God! what a sermon; (и он проповедовал – Боже мой! какая это была проповедь;) divided into four hundred and ninety parts, (разделённая на четыреста девяносто частей; to divide into – делить на) each fully equal to an ordinary address from the pulpit, (каждая полностью равнялась обычной речи с кафедры; address from the pulpit – речь с церковной кафедры) and each discussing a separate sin! (и каждая обсуждала отдельный грех!) Where he searched for them, I cannot tell. (Где он их искал – я не могу сказать.) He had his private manner of interpreting the phrase, (У него был свой собственный способ толковать эту фразу; to interpret – толковать, объяснять) and it seemed necessary the brother should sin different sins on every occasion. (и казалось необходимым, чтобы брат совершал разные грехи при каждом случае.) They were of the most curious character: odd transgressions that I never imagined previously. (Они были самого любопытного характера: странные проступки, которые я прежде и представить себе не мог; odd – странный; transgression – проступок, грех)

However, in my dream, Jabez had a full and attentive congregation; and he preached—good God! what a sermon; divided into four hundred and ninety parts, each fully equal to an ordinary address from the pulpit, and each discussing a separate sin! Where he searched for them, I cannot tell. He had his private manner of interpreting the phrase, and it seemed necessary the brother should sin different sins on every occasion. They were of the most curious character: odd transgressions that I never imagined previously.

Oh, how weary I grew. (О, как же я утомился; weary – усталый, измученный) How I writhed, and yawned, and nodded, and revived! (Как я извивался, и зевал, и клевал носом, и снова оживал!; to writhe – извиваться) How I pinched and pricked myself, and rubbed my eyes, (Как я щипал и колол себя, и тер глаза; to prick – колоть) and stood up, and sat down again, (и вставал, и снова садился,) and nudged Joseph to inform me if he would ever have done. (и толкал Джозефа, чтобы узнать, когда он, наконец, закончит; to nudge – подталкивать локтем) I was condemned to hear all out: (Я был обречён дослушать всё до конца; condemned – обречённый) finally, he reached the “First of the Seventy-First.” (наконец, он дошёл до «Первого из семьдесят первого».) At that crisis, a sudden inspiration descended on me; (В тот критический момент на меня снизошло внезапное вдохновение; inspiration – вдохновение) I was moved to rise and denounce Jabez Branderham as the sinner of the sin that no Christian need pardon. (Я был побуждён встать и объявить Джабеза Брандерама грешником, совершившим тот грех, который никакому христианину не нужно прощать; to denounce – обвинять, осуждать)

Oh, how weary I grew. How I writhed, and yawned, and nodded, and revived! How I pinched and pricked myself, and rubbed my eyes, and stood up, and sat down again, and nudged Joseph to inform me if he would ever have done. I was condemned to hear all out: finally, he reached the “First of the Seventy-First.” At that crisis, a sudden inspiration descended on me; I was moved to rise and denounce Jabez Branderham as the sinner of the sin that no Christian need pardon.

“Sir,” I exclaimed, («Сэр, – воскликнул я; to exclaim – восклицать) “sitting here within these four walls, at one stretch, (сидя здесь, в пределах этих четырёх стен, подряд; at one stretch – подряд, без перерыва) I have endured and forgiven the four hundred and ninety heads of your discourse. (я вытерпел и простил четыреста девяносто частей вашей речи; discourse – речь, проповедь) Seventy times seven times have I plucked up my hat and been about to depart— (семьдесят раз по семь я поднимал шляпу и собирался уходить —; to pluck up (one’s) hat – поднять шляпу, собираться уходить (разг.)) Seventy times seven times have you preposterously forced me to resume my seat. (семьдесят раз по семь вы нелепо вынуждали меня снова занять место; preposterously – нелепо, абсурдно) The four hundred and ninety-first is too much. (Четырёхсот девяносто первый уже слишком много.) Fellow-martyrs, have at him! (Товарищи-мученики, на него!; fellow-martyrs – товарищи-мученики; have at him – наброситься на него, атаковать (уст.)) Drag him down, and crush him to atoms, (Стащите его вниз и раздавите в клочья,; to crush to atoms – раздавить в порошок, сокрушить окончательно (эмф. выражение)) that the place which knows him may know him no more!” (чтобы место, которое знает его, больше о нём не знало!»)

“Sir,” I exclaimed, “sitting here within these four walls, at one stretch, I have endured and forgiven the four hundred and ninety heads of your discourse. Seventy times seven times have I plucked up my hat and been about to depart—Seventy times seven times have you preposterously forced me to resume my seat. The four hundred and ninety-first is too much. Fellow-martyrs, have at him! Drag him down, and crush him to atoms, that the place which knows him may know him no more!”

“Thou art the Man!” («Ты – Человек!» – воскликнул Джабез; Thou – ты; art – есть (уст.); the Man – тут – обвиняемый, тот самый) cried Jabez, (воскликнул Джабез,) after a solemn pause, (после торжественной паузы; solemn – торжественный, серьёзный) leaning over his cushion. (наклонившись над своей подушкой; cushion – подушка) “Seventy times seven times didst thou gapingly contort thy visage— («Семьдесят раз по семь раз ты зияюще корчил своё лицо —; didst – archaic ‘did’ (делал/ты сделал); gapingly – зияюще, широко (редкое); contort – искажать; visage – лицо, вид) seventy times seven did I take counsel with my soul— (семьдесят раз по семь раз я советовался с моей душой —; take counsel with – посоветоваться с; soul – душа) Lo, this is human weakness: (Взгляните, это – человеческая слабость:; Lo – вот (устар.), interjection) this also may be absolved! (это также может быть отпущено / прощено!; absolved – отпущенное (грехи), прощённое – церковный термин) The First of the Seventy-First is come. (Первый из семьдесят первого наступил / пришёл.) Brethren, execute upon him the judgment written. (Братья, приведите над ним в исполнение написанный приговор; Brethren – братья (церк. уст.); execute upon – привести в исполнение) Such honour have all His saints!” (Такую честь имеют все Его святые!»; saints – святые)

“Thou art the Man!” cried Jabez, after a solemn pause, leaning over his cushion. “Seventy times seven times didst thou gapingly contort thy visage—seventy times seven did I take counsel with my soul—Lo, this is human weakness: this also may be absolved! The First of the Seventy-First is come. Brethren, execute upon him the judgment written. Such honour have all His saints!”

With that concluding word, the whole assembly, exalting their pilgrim’s staves, rushed round me in a body; (С этим заключительным словом всё собрание, возвышая свои посохи паломников, бросилось на меня гурьбой; pilgrim’s staff – посох паломника; in a body – всей толпой) and I, having no weapon to raise in self-defence, (а я, не имея оружия для самозащиты,) commenced grappling with Joseph, my nearest and most ferocious assailant, for his. (начал хвататься с Джозефом, моим ближайшим и самым свирепым нападавшим, за его посох; to grapple – схватиться, бороться; assailant – нападающий) In the confluence of the multitude, several clubs crossed; (в этом слиянии толпы несколько дубинок столкнулись; confluence – скопление, стечение; club – дубинка) blows, aimed at me, fell on other sconces. (удары, направленные в меня, обрушились на другие головы; sconce – голова (уст.)) Presently the whole chapel resounded with rappings and counter rappings: (вскоре вся часовня огласилась стуками и ответными стуками; rapping – стук) every man’s hand was against his neighbour; (каждый был против ближнего своего – все дрались друг с другом; against his neighbour – библейский оборот) and Branderham, unwilling to remain idle, (и Брандерам, не желая оставаться без дела,) poured forth his zeal in a shower of loud taps on the boards of the pulpit, (изливал своё рвение дождём громких ударов по доскам кафедры; pulpit – церковная кафедра) which responded so smartly that, at last, to my unspeakable relief, they woke me. (которые отзывались так звонко, что, наконец, к моему невыразимому облегчению, они разбудили меня; unspeakable – невыразимый) And what was it that had suggested the tremendous tumult? (И что же навело на мысль о таком ужасном шуме?; tumult – суматоха, шум)

With that concluding word, the whole assembly, exalting their pilgrim’s staves, rushed round me in a body; and I, having no weapon to raise in self-defence, commenced grappling with Joseph, my nearest and most ferocious assailant, for his. In the confluence of the multitude, several clubs crossed; blows, aimed at me, fell on other sconces. Presently the whole chapel resounded with rappings and counter rappings: every man’s hand was against his neighbour; and Branderham, unwilling to remain idle, poured forth his zeal in a shower of loud taps on the boards of the pulpit, which responded so smartly that, at last, to my unspeakable relief, they woke me. And what was it that had suggested the tremendous tumult?

What had played Jabez’s part in the row? (Что сыграло роль Джабеза в шуме?; row – шум, гвалт) Merely the branch of a fir-tree that touched my lattice as the blast wailed by, (Лишь ветка ели, которая касалась моей решётки, когда порыв ветра завывал мимо; lattice – оконная решётка; blast – порыв ветра; to wail – выть, завывать) and rattled its dry cones against the panes! (и гремела своими сухими шишками о стёкла; pane – оконное стекло) I listened doubtingly an instant; (Я прислушался на миг с сомнением; doubtingly – с сомнением) detected the disturber, then turned and dozed, (обнаружил возмутителя, затем повернулся и задремал; to doze – дремать) and dreamt again: if possible, still more disagreeably than before. (и снова увидел сон: если это возможно, то ещё более неприятный, чем прежде.)

What had played Jabez’s part in the row? Merely the branch of a fir-tree that touched my lattice as the blast wailed by, and rattled its dry cones against the panes! I listened doubtingly an instant; detected the disturber, then turned and dozed, and dreamt again: if possible, still more disagreeably than before.

This time, I remembered I was lying in the oak closet, (На этот раз я вспомнил, что лежал в дубовом шкафу; oak closet – дубовый шкаф-кровать) and I heard distinctly the gusty wind, and the driving of the snow; (и я ясно слышал порывистый ветер и мчащийся снег; gusty – порывистый; driving – мчащийся, несущийся) I heard, also, the fir bough repeat its teasing sound, (я также слышал, как еловая ветка повторяла свой надоедливый звук; bough – сук, ветвь; teasing – дразнящий, надоедливый) and ascribed it to the right cause: (и приписал это верной причине; to ascribe – приписывать) but it annoyed me so much, that I resolved to silence it, if possible; (но это так меня раздражало, что я решил заставить её замолчать, если возможно; to silence – заставить замолчать) and, I thought, I rose and endeavoured to unhasp the casement. (и, как мне показалось, я поднялся и попытался отпереть оконную раму; to unhasp – отпереть, отщёлкнуть засов; casement – створка окна) The hook was soldered into the staple: a circumstance observed by me when awake, but forgotten. (Крючок был впаян в скобу: обстоятельство, замеченное мной наяву, но забытое.) “I must stop it, nevertheless!” I muttered, knocking my knuckles through the glass, («Я должен остановить это, несмотря ни на что!» – пробормотал я, выбивая костяшками стекло; to knock through – выбить) and stretching an arm out to seize the importunate branch; (и протянул руку, чтобы схватить назойливую ветку; importunate – назойливый) instead of which, my fingers closed on the fingers of a little, ice-cold hand! (но вместо этого мои пальцы сомкнулись на пальцах маленькой, ледяной руки!)

This time, I remembered I was lying in the oak closet, and I heard distinctly the gusty wind, and the driving of the snow; I heard, also, the fir bough repeat its teasing sound, and ascribed it to the right cause: but it annoyed me so much, that I resolved to silence it, if possible; and, I thought, I rose and endeavoured to unhasp the casement. The hook was soldered into the staple: a circumstance observed by me when awake, but forgotten. “I must stop it, nevertheless!” I muttered, knocking my knuckles through the glass, and stretching an arm out to seize the importunate branch; instead of which, my fingers closed on the fingers of a little, ice-cold hand!

The intense horror of nightmare came over me: (На меня нахлынул невыразимый ужас кошмара; intense horror – сильный ужас; nightmare – кошмар) I tried to draw back my arm, (Я попытался отдёрнуть руку,) but the hand clung to it, (но рука вцепилась в неё; to cling – цепляться, держаться) and a most melancholy voice sobbed, (и крайне печальный голос всхлипывал; melancholy – печальный, тоскливый; to sob – рыдать, всхлипывать)

“Let me in—let me in!” («Впусти меня – впусти меня!»)

“Who are you?” I asked, struggling, meanwhile, to disengage myself. («Кто ты?» – спросил я, пытаясь тем временем высвободиться; to disengage – освободиться, вырваться)

The intense horror of nightmare came over me: I tried to draw back my arm, but the hand clung to it, and a most melancholy voice sobbed,

“Let me in—let me in!”

“Who are you?” I asked, struggling, meanwhile, to disengage myself.

“Catherine Linton,” it replied, shiveringly («Кэтрин Линтон», – ответил голос дрожащим тоном; shiveringly – дрожа, с ознобом) (why did I think of Linton? I had read Earnshaw twenty times for Linton) (почему я подумал о Линтон? я двадцать раз прочитал «Эрншо» вместо «Линтон» —) “I’m come home: I’d lost my way on the moor!” («Я вернулась домой: я заблудилась на пустоши!»; moor – пустошь, болото)

“Catherine Linton,” it replied, shiveringly (why did I think of Linton? I had read Earnshaw twenty times for Linton)—“I’m come home: I’d lost my way on the moor!”

As it spoke, I discerned, obscurely, a child’s face looking through the window. (Когда оно говорило, я смутно различил детское лицо, смотревшее в окно; to discern – различать, смутно видеть; obscurely – смутно) Terror made me cruel; (Ужас сделал меня жестоким;) and, finding it useless to attempt shaking the creature off, (и, поняв, что бессмысленно пытаться стряхнуть это существо; to shake off – стряхнуть, отделаться) I pulled its wrist on to the broken pane, (я потянул его запястье на разбитое стекло; pane – оконное стекло) and rubbed it to and fro till the blood ran down and soaked the bedclothes: (и тёр его туда-сюда, пока кровь не потекла вниз и не пропитала постельное бельё; to and fro – взад и вперёд; to soak – пропитывать) still it wailed, “Let me in!” (но оно всё равно стонало: «Впусти меня!»; to wail – стонать, вопить) and maintained its tenacious gripe, (и сохраняло свою цепкую хватку; tenacious – цепкий; gripe – хватка, сжатие) almost maddening me with fear. (почти сводя меня с ума от страха; to madden – сводить с ума)

As it spoke, I discerned, obscurely, a child’s face looking through the window. Terror made me cruel; and, finding it useless to attempt shaking the creature off, I pulled its wrist on to the broken pane, and rubbed it to and fro till the blood ran down and soaked the bedclothes: still it wailed, “Let me in!” and maintained its tenacious gripe, almost maddening me with fear.

“How can I!” I said at length. («Как я могу!» – сказал я наконец; at length – наконец, после долгого времени) “Let me go, if you want me to let you in!” («Отпусти меня, если хочешь, чтобы я впустил тебя!»)

The fingers relaxed, (Пальцы ослабли,) I snatched mine through the hole, (я выдернул свою руку через отверстие; to snatch – выдернуть, схватить) hurriedly piled the books up in a pyramid against it, (поспешно сложил книги пирамидой против него,) and stopped my ears to exclude the lamentable prayer. (и заткнул уши, чтобы не слышать этого жалобного прошения; lamentable – жалобный, скорбный)

“How can I!” I said at length. “Let me go, if you want me to let you in!”

The fingers relaxed, I snatched mine through the hole, hurriedly piled the books up in a pyramid against it, and stopped my ears to exclude the lamentable prayer.

I seemed to keep them closed above a quarter of an hour; (Казалось, я держал их закрытыми больше четверти часа; to keep closed – держать закрытыми; a quarter of an hour – четверть часа) yet, the instant I listened again, (однако в тот миг, когда я снова прислушался,) there was the doleful cry moaning on! (там продолжался этот скорбный крик, стонущий всё дальше; doleful – скорбный, печальный; to moan on – стонать, продолжая)

“Begone!” I shouted. («Прочь!» – закричал я; begone – прочь! (уст.)) “I’ll never let you in, not if you beg for twenty years.” («Я никогда не впущу тебя, даже если ты будешь умолять двадцать лет.»)

“It is twenty years,” mourned the voice: («Это двадцать лет», – причитал голос; to mourn – причитать, сетовать) “twenty years. I’ve been a waif for twenty years!” («Двадцать лет. Я была скиталицей двадцать лет!»; waif – скиталец, бездомный, сирота)

I seemed to keep them closed above a quarter of an hour; yet, the instant I listened again, there was the doleful cry moaning on!

“Begone!” I shouted. “I’ll never let you in, not if you beg for twenty years.”

“It is twenty years,” mourned the voice: “twenty years. I’ve been a waif for twenty years!”

Thereat began a feeble scratching outside, (Тут снаружи началась слабая царапка; thereat – тогда, при этом (уст.); feeble – слабый) and the pile of books moved as if thrust forward. (и стопка книг сдвинулась, словно её толкнули вперёд; to thrust – толкать)

I tried to jump up; (Я попытался вскочить;) but could not stir a limb; (но не мог пошевелить и конечностью; to stir a limb – пошевелить рукой или ногой) and so yelled aloud, in a frenzy of fright. (и потому закричал во весь голос в исступлении ужаса; frenzy – безумие, исступление; fright – испуг)

Thereat began a feeble scratching outside, and the pile of books moved as if thrust forward.

I tried to jump up; but could not stir a limb; and so yelled aloud, in a frenzy of fright.

To my confusion, I discovered the yell was not ideal: (К моему смятению, я обнаружил, что крик был не воображаемый; confusion – смятение, замешательство; ideal – воображаемый, нереальный (уст.)) hasty footsteps approached my chamber door; (поспешные шаги приблизились к двери моей комнаты; hasty – поспешный) somebody pushed it open, with a vigorous hand, (кто-то распахнул её сильной рукой; vigorous – энергичный, сильный) and a light glimmered through the squares at the top of the bed. (и свет мелькнул сквозь окошки наверху кровати; to glimmer – мерцать, мелькать) I sat shuddering, yet, and wiping the perspiration from my forehead: (я всё ещё сидел, дрожа, и вытирая пот со лба; to shudder – дрожать; perspiration – пот) the intruder appeared to hesitate, and muttered to himself. (незваный гость, казалось, колебался и бормотал про себя; intruder – незваный гость; to mutter – бормотать)

To my confusion, I discovered the yell was not ideal: hasty footsteps approached my chamber door; somebody pushed it open, with a vigorous hand, and a light glimmered through the squares at the top of the bed. I sat shuddering, yet, and wiping the perspiration from my forehead: the intruder appeared to hesitate, and muttered to himself.

At last, he said, in a half-whisper, plainly not expecting an answer, (Наконец он сказал полушёпотом, явно не ожидая ответа; half-whisper – полушёпот)

“Is any one here?” («Здесь кто-нибудь есть?»)

I considered it best to confess my presence; (Я счёл наилучшим признаться в своём присутствии;) for I knew Heathcliff’s accents, (ведь я узнал голос Хитклиффа; accents – манера речи, акцент) and feared he might search further, if I kept quiet. (и боялся, что он станет искать дальше, если я буду молчать.)

With this intention, I turned and opened the panels. (С этой целью я повернулся и открыл панели.) I shall not soon forget the effect my action produced. (Я нескоро забуду эффект, произведённый моим поступком.)

At last, he said, in a half-whisper, plainly not expecting an answer,

“Is any one here?”

I considered it best to confess my presence; for I knew Heathcliff’s accents, and feared he might search further, if I kept quiet.

With this intention, I turned and opened the panels. I shall not soon forget the effect my action produced.

Heathcliff stood near the entrance, in his shirt and trousers; (Хитклифф стоял у входа, в одной рубашке и штанах;) with a candle dripping over his fingers, (с свечой, капающей на его пальцы;) and his face as white as the wall behind him. (и его лицо было белым, как стена позади него.) The first creak of the oak startled him like an electric shock: (первый скрип дуба испугал его, словно электрический удар; to startle – сильно испугать, ошеломить) the light leaped from his hold to a distance of some feet, (светильник выскочил из его руки и отлетел на несколько футов; to leap – выпрыгнуть, выскочить) and his agitation was so extreme, that he could hardly pick it up. (и его волнение было столь сильным, что он едва смог поднять его.)

Heathcliff stood near the entrance, in his shirt and trousers; with a candle dripping over his fingers, and his face as white as the wall behind him. The first creak of the oak startled him like an electric shock: the light leaped from his hold to a distance of some feet, and his agitation was so extreme, that he could hardly pick it up.

“It is only your guest, sir,” I called out, («Это всего лишь ваш гость, сэр», – крикнул я; to call out – выкрикнуть) desirous to spare him the humiliation of exposing his cowardice further. (желая избавить его от унижения, не выставляя его трусость ещё больше; cowardice – трусость) “I had the misfortune to scream in my sleep, owing to a frightful nightmare. («Мне не посчастливилось закричать во сне из-за ужасного кошмара; misfortune – несчастье; owing to – из-за; frightful – ужасный) I’m sorry I disturbed you.” («Прошу прощения, что потревожил вас.»)

“It is only your guest, sir,” I called out, desirous to spare him the humiliation of exposing his cowardice further. “I had the misfortune to scream in my sleep, owing to a frightful nightmare. I’m sorry I disturbed you.”

“Oh, God confound you, Mr. Lockwood! I wish you were at the—” commenced my host, («О, чтоб Бог поразил вас, мистер Локвуд! Хотел бы я, чтобы вы были в…» – начал мой хозяин; God confound you – проклятие, «чтоб Бог поразил тебя»; to commence – начинать) setting the candle on a chair, because he found it impossible to hold it steady. (поставив свечу на стул, потому что он нашёл невозможным держать её устойчиво; steady – устойчивый) “And who showed you up into this room?” he continued, («А кто провёл вас в эту комнату?» – продолжил он,) crushing his nails into his palms, and grinding his teeth to subdue the maxillary convulsions. (впиваясь ногтями в ладони и скрежеща зубами, чтобы подавить судороги челюсти; to grind one’s teeth – скрежетать зубами; maxillary convulsions – судороги челюстей) “Who was it? I’ve a good mind to turn them out of the house this moment!” («Кто это был? Я и вправду готов вышвырнуть их из дома в эту же минуту!»; I’ve a good mind to – мне очень хочется, я и вправду готов)

“Oh, God confound you, Mr. Lockwood! I wish you were at the—” commenced my host, setting the candle on a chair, because he found it impossible to hold it steady. “And who showed you up into this room?” he continued, crushing his nails into his palms, and grinding his teeth to subdue the maxillary convulsions. “Who was it? I’ve a good mind to turn them out of the house this moment!”

“It was your servant Zillah,” I replied, («Это была ваша служанка Зилла,» – ответил я; servant – слуга) flinging myself on to the floor, (бросившись на пол,) and rapidly resuming my garments. (и быстро снова приведя в порядок одежду.) “I should not care if you did, Mr. Heathcliff; («Мне было бы всё равно, если бы вы так и сделали, мистер Хитклифф;) she richly deserves it. (она вполне заслуживает этого.) I suppose that she wanted to get another proof (Полагаю, что она хотела получить ещё одно доказательство) that the place was haunted, at my expense. (того, что место – обиталище привидений, за мой счёт.) Well, it is—swarming with ghosts and goblins! (Что ж, так и есть – кишит призраками и гоблинами!) You have reason in shutting it up, I assure you. (Вы правы, запирая его, уверяю вас.) No one will thank you for a doze in such a den!” (Никто не поблагодарит вас за дремоту в таком логове!»; doze – дремота; den – берлога, логово)

“It was your servant Zillah,” I replied, flinging myself on to the floor, and rapidly resuming my garments. “I should not care if you did, Mr. Heathcliff; she richly deserves it. I suppose that she wanted to get another proof that the place was haunted, at my expense. Well, it is—swarming with ghosts and goblins! You have reason in shutting it up, I assure you. No one will thank you for a doze in such a den!”

“What do you mean?” asked Heathcliff, («Что вы имеете в виду?» – спросил Хитклифф,) “and what are you doing? («и что вы делаете?») Lie down and finish out the night, since you are here; (Лягте и досидите ночь до конца, раз уж вы здесь;) but, for Heaven’s sake! don’t repeat that horrid noise: (но ради Бога! не повторяйте этот ужасный шум; for Heaven’s sake – ради Бога; horrid – ужасный) nothing could excuse it, unless you were having your throat cut!” (ничто не могло бы оправдать его, разве что вам перерезали горло!)

“What do you mean?” asked Heathcliff, “and what are you doing? Lie down and finish out the night, since you are here; but, for Heaven’s sake! don’t repeat that horrid noise: nothing could excuse it, unless you were having your throat cut!”

“If the little fiend had got in at the window, («Если бы это маленькое чудовище пролезло в окно,; fiend – бес, чудовище) she probably would have strangled me!” (она, вероятно, задушила бы меня!») I returned. (ответил я.) “I’m not going to endure the persecutions of your hospitable ancestors again. («Я больше не намерен терпеть преследования ваших гостеприимных предков снова; persecution – преследование) Was not the Reverend Jabez Branderham akin to you on the mother’s side? (Разве преподобный Джабез Брандерам не был вам родственником по материнской линии?; Reverend – преподобный; akin – родственный) And that minx, Catherine Linton, or Earnshaw, or however she was called— (А та бестия, Кэтрин Линтон, или Эрншо, или как там её звали —; minx – сварливая девчонка, проказница) she must have been a changeling—wicked little soul! (она должно быть была заменённой дитя – злая маленькая душонка!; changeling – подменыш (фольклор.), wicked – злой) She told me she had been walking the earth these twenty years: (Она сказала мне, что ходит по земле уже двадцать лет:) a just punishment for her mortal transgressions, I’ve no doubt!” (справедливое наказание за её смертные проступки, в чём я не сомневаюсь!»; mortal transgressions – смертные прегрешения)

“If the little fiend had got in at the window, she probably would have strangled me!” I returned. “I’m not going to endure the persecutions of your hospitable ancestors again. Was not the Reverend Jabez Branderham akin to you on the mother’s side? And that minx, Catherine Linton, or Earnshaw, or however she was called—she must have been a changeling—wicked little soul! She told me she had been walking the earth these twenty years: a just punishment for her mortal transgressions, I’ve no doubt!”

Scarcely were these words uttered (Едва эти слова были произнесены,) when I recollected the association of Heathcliff’s with Catherine’s name in the book, (как я вспомнил о связи имени Хитклиффа с именем Кэтрин в книге;) which had completely slipped from my memory, (что полностью ускользнуло из моей памяти,) till thus awakened. (пока не пробудилось таким образом.) I blushed at my inconsideration: (Я покраснел от своей неосмотрительности;) but, without showing further consciousness of the offence, (но, не показывая дальнейшего осознания проступка,) I hastened to add—“The truth is, sir, I passed the first part of the night in—” (я поспешил добавить: «Правда в том, сэр, что первую часть ночи я провёл…») Here I stopped afresh— (Здесь я снова остановился —) I was about to say “perusing those old volumes,” (я собирался сказать «разглядывая те старые тома»,) then it would have revealed my knowledge of their written, as well as their printed, contents; (тогда это раскрыло бы моё знание их написанного, равно как и напечатанного содержания;) so, correcting myself, I went on—“in spelling over the name scratched on that window-ledge. (поэтому, поправив себя, я продолжил: «раз за разом читая имя, нацарапанное на том подоконнике.») A monotonous occupation, calculated to set me asleep, like counting, or—” (Монотонное занятие, способное усыпить меня, как счёт или…»)

Scarcely were these words uttered when I recollected the association of Heathcliff’s with Catherine’s name in the book, which had completely slipped from my memory, till thus awakened. I blushed at my inconsideration: but, without showing further consciousness of the offence, I hastened to add—“The truth is, sir, I passed the first part of the night in—” Here I stopped afresh—I was about to say “perusing those old volumes,” then it would have revealed my knowledge of their written, as well as their printed, contents; so, correcting myself, I went on—“in spelling over the name scratched on that window-ledge. A monotonous occupation, calculated to set me asleep, like counting, or—”

“What can you mean by talking in this way to me!” («Что вы хотите сказать, говоря со мной таким образом!») thundered Heathcliff with savage vehemence. (громовым голосом прогремел Хитклифф с яростной яростью; to thunder – прогреметь, крикнуть громом; savage vehemence – дикая ярость) “How—how dare you, under my roof?— («Как – как вы смеете, под моей крышей? —») God! he’s mad to speak so!” («Боже! да он безумен, чтобы так говорить!») And he struck his forehead with rage. (И он ударил себя по лбу от ярости.)

“What can you mean by talking in this way to me!” thundered Heathcliff with savage vehemence. “How—how dare you, under my roof?—God! he’s mad to speak so!” And he struck his forehead with rage.

I did not know whether to resent this language or pursue my explanation; (Я не знал, следует ли возмутиться этими словами или продолжить своё объяснение;) but he seemed so powerfully affected (но он казался настолько сильно потрясённым,) that I took pity and proceeded with my dreams; (что я сжалился и продолжил рассказ о своих снах;) affirming I had never heard the appellation of “Catherine Linton” before, (утверждая, что я никогда раньше не слышал имени «Кэтрин Линтон»; appellation – имя, прозвище) but reading it often over produced an impression (но многократное чтение его создало впечатление,) which personified itself when I had no longer my imagination under control. (которое воплотилось, когда я уже не мог держать своё воображение под контролем.)

I did not know whether to resent this language or pursue my explanation; but he seemed so powerfully affected that I took pity and proceeded with my dreams; affirming I had never heard the appellation of “Catherine Linton” before, but reading it often over produced an impression which personified itself when I had no longer my imagination under control.

Heathcliff gradually fell back into the shelter of the bed, as I spoke; (Хитклифф постепенно откинулся назад, в укрытие кровати, пока я говорил;) finally sitting down almost concealed behind it. (в конце концов усевшись так, что был почти скрыт за ней.) I guessed, however, by his irregular and intercepted breathing, (Я, однако, догадался по его неровному и прерывающемуся дыханию,) that he struggled to vanquish an excess of violent emotion. (что он боролся, чтобы одолеть избыток яростного чувства; to vanquish – одолевать, побеждать.) Not liking to show him that I had heard the conflict, (Не желая показывать ему, что я услышал эту внутреннюю борьбу,) I continued my toilette rather noisily, (я продолжал свой туалет довольно шумно,) looked at my watch, (посмотрел на часы,) and soliloquised on the length of the night: (и заговорил сам с собой о длине ночи; to soliloquise – говорить вслух с самим собой.) “Not three o’clock yet! («Ещё не три часа!») I could have taken oath it had been six. (Я мог бы поклясться, что уже шесть.) Time stagnates here: we must surely have retired to rest at eight!” (Время застаивается здесь: мы, должно быть, легли спать в восемь!»)

Heathcliff gradually fell back into the shelter of the bed, as I spoke; finally sitting down almost concealed behind it. I guessed, however, by his irregular and intercepted breathing, that he struggled to vanquish an excess of violent emotion. Not liking to show him that I had heard the conflict, I continued my toilette rather noisily, looked at my watch, and soliloquised on the length of the night: “Not three o’clock yet! I could have taken oath it had been six. Time stagnates here: we must surely have retired to rest at eight!”

“Always at nine in winter, and rise at four,” said my host, suppressing a groan: («Всегда в девять зимой и поднимаемся в четыре,» – сказал мой хозяин, подавляя стон;) and, as I fancied, by the motion of his arm’s shadow, dashing a tear from his eyes. (и, как я вообразил, по движению тени его руки, смахивая слезу с глаз; to dash a tear – смахнуть слезу.) “Mr. Lockwood,” he added, “you may go into my room: you’ll only be in the way, coming downstairs so early: («Мистер Локвуд, – добавил он, – вы можете пойти в мою комнату: вы будете только мешаться, спускаясь так рано вниз;) and your childish outcry has sent sleep to the devil for me.” (а ваш ребяческий крик прогнал мой сон к чёрту.»)

“Always at nine in winter, and rise at four,” said my host, suppressing a groan: and, as I fancied, by the motion of his arm’s shadow, dashing a tear from his eyes. “Mr. Lockwood,” he added, “you may go into my room: you’ll only be in the way, coming downstairs so early: and your childish outcry has sent sleep to the devil for me.”

“And for me, too,” I replied. («И для меня тоже,» – ответил я.) “I’ll walk in the yard till daylight, («Я прогуляюсь во дворе до рассвета,) and then I’ll be off; (а потом уйду;) and you need not dread a repetition of my intrusion. (и вам не стоит опасаться повторения моего вторжения; to dread – страшиться.) I’m now quite cured of seeking pleasure in society, (Теперь я вполне излечен от стремления искать удовольствие в обществе,) be it country or town. (будь то деревня или город.) A sensible man ought to find sufficient company in himself.” (Разумный человек должен находить достаточную компанию в самом себе.»)

“And for me, too,” I replied. “I’ll walk in the yard till daylight, and then I’ll be off; and you need not dread a repetition of my intrusion. I’m now quite cured of seeking pleasure in society, be it country or town. A sensible man ought to find sufficient company in himself.”

“Delightful company!” muttered Heathcliff. («Прелестная компания!» – пробормотал Хитклифф; to mutter – бормотать, ворчать.) “Take the candle, and go where you please. («Возьмите свечу и идите куда хотите.) I shall join you directly. (Я присоединюсь к вам сразу.) Keep out of the yard, though, the dogs are unchained; (Только держитесь подальше от двора, псы там на свободе; unchained – спущенные с цепи.) and the house—Juno mounts sentinel there, and— (а в доме – Юнона там стоит на страже, и—; to mount sentinel – стоять на часах.) nay, you can only ramble about the steps and passages. (нет, вы можете только побродить вокруг ступеней и коридоров; to ramble – бродить.) But, away with you! I’ll come in two minutes!” (Но ступайте! Я приду через две минуты!»)

“Delightful company!” muttered Heathcliff. “Take the candle, and go where you please. I shall join you directly. Keep out of the yard, though, the dogs are unchained; and the house—Juno mounts sentinel there, and—nay, you can only ramble about the steps and passages. But, away with you! I’ll come in two minutes!”

I obeyed, so far as to quit the chamber; (Я повиновался – по крайней мере, покинул комнату;) when, ignorant where the narrow lobbies led, (и, не зная, куда вели узкие коридоры,) I stood still, (я остановился,) and was witness, involuntarily, to a piece of superstition on the part of my landlord (и стал невольным свидетелем проявления суеверия со стороны моего хозяина,) which belied, oddly, his apparent sense. (что странным образом противоречило его кажущемуся здравому смыслу; to belie – противоречить.) He got on to the bed, (Он взобрался на кровать,) and wrenched open the lattice, (и рывком открыл окно-решётку; to wrench open – распахнуть рывком,) bursting, as he pulled at it, into an uncontrollable passion of tears. (и, дёргая его, разразился неудержимым потоком слёз; uncontrollable passion of tears – неудержимое рыдание.) “Come in! come in!” he sobbed. («Войди! войди!» – всхлипывал он.) “Cathy, do come. Oh, do—once more! Oh! my heart’s darling! hear me this time, Catherine, at last!” («Кэти, приди же. О, приди – ещё раз! О, любимая моего сердца! услышь меня на этот раз, Кэтрин, наконец!») The spectre showed a spectre’s ordinary caprice: it gave no sign of being; (Призрак проявил обычную прихоть призраков: он не подал признака существования; caprice – каприз.) but the snow and wind whirled wildly through, (но снег и ветер врывались дико внутрь,) even reaching my station, (долетая даже до того места, где стоял я,) and blowing out the light. (и за

I obeyed, so far as to quit the chamber; when, ignorant where the narrow lobbies led, I stood still, and was witness, involuntarily, to a piece of superstition on the part of my landlord which belied, oddly, his apparent sense. He got on to the bed, and wrenched open the lattice, bursting, as he pulled at it, into an uncontrollable passion of tears. “Come in! come in!” he sobbed. “Cathy, do come. Oh, do—once more! Oh! my heart’s darling! hear me this time, Catherine, at last!” The spectre showed a spectre’s ordinary caprice: it gave no sign of being; but the snow and wind whirled wildly through, even reaching my station, and blowing out the light.

There was such anguish in the gush of grief that accompanied this raving, (В том потоке горя, что сопровождал этот бред, было столько мучения; anguish – мука, страдание; gush of grief – поток скорби,) that my compassion made me overlook its folly, (что моё сострадание заставило меня закрыть глаза на его безумие,) and I drew off, half angry to have listened at all, (и я отстранился, наполовину сердясь, что вообще слушал,) and vexed at having related my ridiculous nightmare, (и досадуя, что рассказал о своём нелепом кошмаре,) since it produced that agony; though why was beyond my comprehension. (ведь это вызвало такие муки; хотя почему – было выше моего понимания.) I descended cautiously to the lower regions, (Я осторожно спустился вниз,) and landed in the back-kitchen, (и оказался в задней кухне,) where a gleam of fire, raked compactly together, enabled me to rekindle my candle. (где проблеск огня, тщательно собранного в кучку, позволил мне вновь зажечь свечу.) Nothing was stirring except a brindled, grey cat, (Ничто не шевелилось, кроме полосатой серой кошки,) which crept from the ashes, and saluted me with a querulous mew. (которая выползла из пепла и поприветствовала меня жалобным «мяу»; querulous – жалобный, ворчливый.)

There was such anguish in the gush of grief that accompanied this raving, that my compassion made me overlook its folly, and I drew off, half angry to have listened at all, and vexed at having related my ridiculous nightmare, since it produced that agony; though why was beyond my comprehension. I descended cautiously to the lower regions, and landed in the back-kitchen, where a gleam of fire, raked compactly together, enabled me to rekindle my candle. Nothing was stirring except a brindled, grey cat, which crept from the ashes, and saluted me with a querulous mew.

Two benches, shaped in sections of a circle, nearly enclosed the hearth; (Две скамьи, изогнутые полукругом, почти окружали очаг;) on one of these I stretched myself, (на одной из них я вытянулся,) and Grimalkin mounted the other. (а Грималкин* взобрался на другую; Grimalkin – старинное прозвище кошки.) We were both of us nodding ere any one invaded our retreat, (Мы оба уже клевали носом, прежде чем кто-то вторгся в наше убежище,) and then it was Joseph, shuffling down a wooden ladder that vanished in the roof, through a trap: (и этим кем-то оказался Джозеф, шаркая по деревянной лестнице, исчезавшей в крыше через люк:) the ascent to his garret, I suppose. (подъём в его чердак, полагаю.)

Two benches, shaped in sections of a circle, nearly enclosed the hearth; on one of these I stretched myself, and Grimalkin mounted the other. We were both of us nodding ere any one invaded our retreat, and then it was Joseph, shuffling down a wooden ladder that vanished in the roof, through a trap: the ascent to his garret, I suppose.

He cast a sinister look at the little flame (Он бросил зловещий взгляд на маленькое пламя; sinister – зловещий.) which I had enticed to play between the ribs, (которое я выманил играть между рёбер решётки.) swept the cat from its elevation, (смахнул кошку с её возвышения.) and bestowing himself in the vacancy, (и, устроившись на освободившемся месте.) commenced the operation of stuffing a three-inch pipe with tobacco. (начал набивать табаком трёхдюймовую трубку.) My presence in his sanctum (Моё присутствие в его святилище; sanctum – святилище.) was evidently esteemed a piece of impudence too shameful for remark: (он, очевидно, счёл проявлением нахальства, слишком постыдным, чтобы упоминать вслух; impudence – нахальство.) he silently applied the tube to his lips, (он молча приложил трубку к губам.) folded his arms, (скрестил руки.) and puffed away. (и стал выпускать дым.) I let him enjoy the luxury unannoyed; (Я позволил ему насладиться этой роскошью без помех; luxury – роскошь.) and after sucking out his last wreath, (и, затянувшись последним клубом дыма; wreath – клуб дыма.) and heaving a profound sigh, (и глубоко вздохнув.) he got up, (он поднялся.) and departed as solemnly as he came. (и удалился столь же торжественно, как и появился; solemnly – торжественно.)

He cast a sinister look at the little flame which I had enticed to play between the ribs, swept the cat from its elevation, and bestowing himself in the vacancy, commenced the operation of stuffing a three-inch pipe with tobacco. My presence in his sanctum was evidently esteemed a piece of impudence too shameful for remark: he silently applied the tube to his lips, folded his arms, and puffed away. I let him enjoy the luxury unannoyed; and after sucking out his last wreath, and heaving a profound sigh, he got up, and departed as solemnly as he came.

A more elastic footstep entered next; (Следом вошёл шаг более упругий.) and now I opened my mouth for a “good-morning,” (и теперь я открыл рот, чтобы произнести «доброе утро».) but closed it again, the salutation unachieved; (но снова закрыл его, приветствие так и не было произнесено.) for Hareton Earnshaw was performing his orison sotto voce, (ибо Хэртон Эрншо совершал свою молитву полушёпотом; orison – молитва; sotto voce – вполголоса, тихо.) in a series of curses directed against every object he touched, (в виде серии проклятий, обращённых к каждому предмету, которого он касался.) while he rummaged a corner for a spade or shovel to dig through the drifts. (пока он рыскал в углу в поисках заступа или лопаты, чтобы прокопаться сквозь сугробы; drifts – сугробы.) He glanced over the back of the bench, dilating his nostrils, (он взглянул поверх спинки скамьи, раздувая ноздри.) and thought as little of exchanging civilities with me as with my companion the cat. (и так же мало думал обмениваться любезностями со мной, как с моей спутницей-кошкой; civilities – любезности.) I guessed, by his preparations, that egress was allowed, (я догадался по его приготовлениям, что выход позволен; egress – выход.) and, leaving my hard couch, made a movement to follow him. (и, покинув своё жёсткое ложе, сделал движение, чтобы последовать за ним.) He noticed this, and thrust at an inner door with the end of his spade, (он заметил это и ткнул в боковую дверь концом своего заступа.) intimating by an inarticulate sound that there was the place where I must go, if I changed my locality. (давая невнятным звуком понять, что туда я и должен отправиться, если хочу сменить место пребывания; intimating – намекая; locality – местонахождение, место пребывания.)

A more elastic footstep entered next; and now I opened my mouth for a “good-morning,” but closed it again, the salutation unachieved; for Hareton Earnshaw was performing his orison sotto voce, in a series of curses directed against every object he touched, while he rummaged a corner for a spade or shovel to dig through the drifts. He glanced over the back of the bench, dilating his nostrils, and thought as little of exchanging civilities with me as with my companion the cat. I guessed, by his preparations, that egress was allowed, and, leaving my hard couch, made a movement to follow him. He noticed this, and thrust at an inner door with the end of his spade, intimating by an inarticulate sound that there was the place where I must go, if I changed my locality.

It opened into the house, (Она открывалась в дом.) where the females were already astir; (где женщины уже были на ногах; astir – в движении, деятельный.) Zillah urging flakes of flame up the chimney with a colossal bellows; (Зилла гнала языки пламени вверх по дымоходу с помощью колоссальных мехов; bellows – кузнечные мехи.) and Mrs. Heathcliff, kneeling on the hearth, reading a book by the aid of the blaze. (а миссис Хитклифф, стоя на коленях у камина, читала книгу при свете пламени.) She held her hand interposed between the furnace-heat and her eyes, (она держала руку между жаром огня и своими глазами.) and seemed absorbed in her occupation; (и казалась поглощённой занятием.) desisting from it only to chide the servant for covering her with sparks, (прерывая его лишь затем, чтобы отругать служанку за то, что та осыпала её искрами; chide – бранить, укорять.) or to push away a dog, now and then, (или чтобы оттолкнуть собаку время от времени.) that snoozled its nose overforwardly into her face. (которая совала морду слишком навязчиво прямо в её лицо; snoozle – тыкаться, прижиматься носом.) I was surprised to see Heathcliff there also. (Я был удивлён увидеть там и Хитклиффа.) He stood by the fire, his back towards me, (он стоял у огня, спиной ко мне.) just finishing a stormy scene with poor Zillah; (как раз заканчивая бурную сцену с бедной Зиллой; stormy scene – бурная сцена, ссора.) who ever and anon interrupted her labour (которая то и дело прерывала свою работу; ever and anon – то и дело, время от времени.) to pluck up the corner of her apron, (чтобы поднести уголок передника к лицу.) and heave an indignant groan. (и издать возмущённый стон; heave – издать усилием, groan – стон.)

It opened into the house, where the females were already astir; Zillah urging flakes of flame up the chimney with a colossal bellows; and Mrs. Heathcliff, kneeling on the hearth, reading a book by the aid of the blaze. She held her hand interposed between the furnace-heat and her eyes, and seemed absorbed in her occupation; desisting from it only to chide the servant for covering her with sparks, or to push away a dog, now and then, that snoozled its nose overforwardly into her face. I was surprised to see Heathcliff there also. He stood by the fire, his back towards me, just finishing a stormy scene with poor Zillah; who ever and anon interrupted her labour to pluck up the corner of her apron, and heave an indignant groan.

“And you, you worthless—” he broke out as I entered, («А ты, ты никчёмная—» воскликнул он, когда я вошёл.) turning to his daughter-in-law, and employing an epithet as harmless as duck, or sheep, but generally represented by a dash—. (обратившись к своей невестке и употребив эпитет столь же безобидный, как «утка» или «овца», но обычно заменяемый в печати тире.) “There you are, at your idle tricks again! («Вот ты опять за своими праздными штучками!») The rest of them do earn their bread—you live on my charity! («Остальные зарабатывают себе хлеб – а ты живёшь на моей милости!»; charity – милость, подачка.) Put your trash away, and find something to do. («Убери свой хлам и найди себе дело.»; trash – ерунда, хлам.) You shall pay me for the plague of having you eternally in my sight— («Ты заплатишь мне за ту муку, что я вынужден вечно видеть тебя перед глазами;» plague – кара, мучение.) do you hear, damnable jade?” («Слышишь, проклятая девка?»; jade – грубое прозвище женщины, «девка».)

“And you, you worthless—” he broke out as I entered, turning to his daughter-in-law, and employing an epithet as harmless as duck, or sheep, but generally represented by a dash—. “There you are, at your idle tricks again! The rest of them do earn their bread—you live on my charity! Put your trash away, and find something to do. You shall pay me for the plague of having you eternally in my sight—do you hear, damnable jade?”

“I’ll put my trash away, because you can make me if I refuse,” («Я уберу свой хлам, потому что ты можешь заставить меня, если я откажусь»; trash – хлам, ерунда.) answered the young lady, closing her book, and throwing it on a chair. (ответила молодая женщина, закрыв книгу и бросив её на стул.) “But I’ll not do anything, though you should swear your tongue out, («Но я не сделаю ничего, хоть ты и выругаешься до потери языка;» swear one’s tongue out – ругаться до изнеможения.) except what I please!” («кроме того, что я сама захочу!»)

“I’ll put my trash away, because you can make me if I refuse,” answered the young lady, closing her book, and throwing it on a chair. “But I’ll not do anything, though you should swear your tongue out, except what I please!”

Heathcliff lifted his hand, (Хитклифф поднял руку.) and the speaker sprang to a safer distance, obviously acquainted with its weight. (и собеседница отскочила на безопасное расстояние, очевидно знакомая с тяжестью этой руки.) Having no desire to be entertained by a cat-and-dog combat, (Не имея желания быть развлечённым кошачье-собачьей дракой; cat-and-dog combat – яростная ссора.) I stepped forward briskly, as if eager to partake the warmth of the hearth, (я быстро шагнул вперёд, будто стремясь насладиться теплом очага.) and innocent of any knowledge of the interrupted dispute. (и как будто ничего не знал о прерванной ссоре.) Each had enough decorum to suspend further hostilities: (У каждого хватило приличия приостановить дальнейшие враждебные действия; decorum – приличие, сдержанность; hostilities – враждебные действия.) Heathcliff placed his fists, out of temptation, in his pockets; (Хитклифф сунул кулаки, чтобы не поддаться искушению, в карманы.) Mrs. Heathcliff curled her lip, and walked to a seat far off, (миссис Хитклифф презрительно поджала губу и ушла к сиденью подальше.) where she kept her word by playing the part of a statue during the remainder of my stay. (где сдержала своё слово, изображая статую до конца моего пребывания.) That was not long. (Это было недолго.) I declined joining their breakfast, (Я отказался присоединиться к их завтраку.) and, at the first gleam of dawn, (и при первом проблеске рассвета.) took an opportunity of escaping into the free air, now clear, and still, and cold as impalpable ice. (воспользовался возможностью сбежать на волю, в воздух, теперь прозрачный, неподвижный и холодный, как неосязаемый лёд; impalpable – неосязаемый, едва уловимый.)

Heathcliff lifted his hand, and the speaker sprang to a safer distance, obviously acquainted with its weight. Having no desire to be entertained by a cat-and-dog combat, I stepped forward briskly, as if eager to partake the warmth of the hearth, and innocent of any knowledge of the interrupted dispute. Each had enough decorum to suspend further hostilities: Heathcliff placed his fists, out of temptation, in his pockets; Mrs. Heathcliff curled her lip, and walked to a seat far off, where she kept her word by playing the part of a statue during the remainder of my stay. That was not long. I declined joining their breakfast, and, at the first gleam of dawn, took an opportunity of escaping into the free air, now clear, and still, and cold as impalpable ice.

My landlord halloed for me to stop ere I reached the bottom of the garden, (Мой домовладелец окликнул меня, чтобы я остановился, прежде чем я дошёл до конца сада; halloed – громко окликнул.) and offered to accompany me across the moor. (и предложил сопроводить меня через пустошь.) It was well he did, (И хорошо, что он это сделал.) for the whole hill-back was one billowy, white ocean; (ибо весь склон холма представлял собой волнистый белый океан; billowy – волнистый, вздымающийся.) the swells and falls not indicating corresponding rises and depressions in the ground: (вздымы и спады вовсе не означали соответствующих возвышений и углублений в земле.) many pits, at least, were filled to a level; (многие ямы, по крайней мере, были заполнены до уровня земли.) and entire ranges of mounds, the refuse of the quarries, (и целые ряды насыпей, отходов каменоломен; refuse – отбросы, отходы.) blotted from the chart which my yesterday’s walk left pictured in my mind. (стерлись с карты, оставленной в моём воображении вчерашней прогулкой; blotted – стёрлись, исчезли.)

My landlord halloed for me to stop ere I reached the bottom of the garden, and offered to accompany me across the moor. It was well he did, for the whole hill-back was one billowy, white ocean; the swells and falls not indicating corresponding rises and depressions in the ground: many pits, at least, were filled to a level; and entire ranges of mounds, the refuse of the quarries, blotted from the chart which my yesterday’s walk left pictured in my mind.

I had remarked on one side of the road, (Я заметил с одной стороны дороги.) at intervals of six or seven yards, (через каждые шесть или семь ярдов.) a line of upright stones, (линию стоячих камней.) continued through the whole length of the barren: (тянущуюся по всей длине пустоши; barren – пустошь, бесплодная земля.) these were erected and daubed with lime on purpose to serve as guides in the dark, (эти камни были поставлены и обмазаны известью нарочно, чтобы служить ориентирами в темноте; daubed – обмазанные.) and also when a fall, like the present, (а также в случаях, когда снегопад, подобный нынешнему.) confounded the deep swamps on either hand with the firmer path: (смешивал глубокие топи по обе стороны с твёрдой тропой; confounded – смешивал, путал.) but, excepting a dirty dot pointing up here and there, (но, кроме грязных точек, торчащих тут и там.) all traces of their existence had vanished: (все следы их существования исчезли.) and my companion found it necessary to warn me frequently to steer to the right or left, (и моему спутнику приходилось часто предупреждать меня повернуть направо или налево; steer – направлять.) when I imagined I was following, correctly, the windings of the road. (когда я воображал, что правильно следую изгибам дороги; windings – извивы, повороты.)

I had remarked on one side of the road, at intervals of six or seven yards, a line of upright stones, continued through the whole length of the barren: these were erected and daubed with lime on purpose to serve as guides in the dark, and also when a fall, like the present, confounded the deep swamps on either hand with the firmer path: but, excepting a dirty dot pointing up here and there, all traces of their existence had vanished: and my companion found it necessary to warn me frequently to steer to the right or left, when I imagined I was following, correctly, the windings of the road.

We exchanged little conversation, (Мы обменялись лишь немногими словами.) and he halted at the entrance of Thrushcross Park, (и он остановился у входа в Трэшкросс-парк.) saying, I could make no error there. (сказав, что здесь я уж точно не ошибусь.) Our adieux were limited to a hasty bow, (Наше прощание ограничилось поспешным поклоном; adieux – прощание.) and then I pushed forward, trusting to my own resources; (и затем я двинулся вперёд, полагаясь на собственные силы.) for the porter’s lodge is untenanted as yet. (ибо привратницкая пока была без жильца; untenanted – незаселённая.) The distance from the gate to the Grange is two miles; (Расстояние от ворот до Грандж – две мили.) I believe I managed to make it four, (думаю, я ухитрился пройти все четыре.) what with losing myself among the trees, (то теряясь среди деревьев.) and sinking up to the neck in snow: (то проваливаясь по шею в снег; predicament – затруднительное положение.) a predicament which only those who have experienced it can appreciate. (затруднительное положение, которое может оценить лишь тот, кто испытал его сам.) At any rate, whatever were my wanderings, (Как бы то ни было, какими бы ни были мои блуждания.) the clock chimed twelve as I entered the house; (часы пробили двенадцать, когда я вошёл в дом.) and that gave exactly an hour for every mile of the usual way from Wuthering Heights. (и это составило ровно час за каждую милю обычного пути от Грозового перевала.)

We exchanged little conversation, and he halted at the entrance of Thrushcross Park, saying, I could make no error there. Our adieux were limited to a hasty bow, and then I pushed forward, trusting to my own resources; for the porter’s lodge is untenanted as yet. The distance from the gate to the Grange is two miles; I believe I managed to make it four, what with losing myself among the trees, and sinking up to the neck in snow: a predicament which only those who have experienced it can appreciate. At any rate, whatever were my wanderings, the clock chimed twelve as I entered the house; and that gave exactly an hour for every mile of the usual way from Wuthering Heights.

My human fixture and her satellites rushed to welcome me; (Моя «человеческая принадлежность» и её помощницы бросились приветствовать меня; fixture – привязанная вещь, неподвижный объект; satellites – прислужницы, спутницы.) exclaiming, tumultuously, they had completely given me up: (восклицая шумно, что они уже совсем отчаялись во мне.) everybody conjectured that I perished last night; (все предполагали, что я погиб прошлой ночью; conjectured – предполагали.) and they were wondering how they must set about the search for my remains. (и размышляли, как им надлежит начать поиски моих останков.) I bid them be quiet, now that they saw me returned, (Я велел им замолчать, раз уж они видели, что я вернулся.) and, benumbed to my very heart, I dragged upstairs; (и, окоченев до самого сердца, я втащил себя наверх; benumbed – окоченевший.) whence, after putting on dry clothes, (откуда, надев сухую одежду.) and pacing to and fro thirty or forty minutes, to restore the animal heat, (и проходив взад и вперёд минут тридцать-сорок, чтобы восстановить животное тепло; animal heat – естественное тепло тела.) I adjourned to my study, feeble as a kitten: (я удалился в свой кабинет, слабый как котёнок.) almost too much so to enjoy the cheerful fire and smoking coffee (почти слишком слабый, чтобы насладиться весёлым огнём и дымящимся кофе) which the servant had prepared for my refreshment. (которые слуга приготовил для моего утешения.)

My human fixture and her satellites rushed to welcome me; exclaiming, tumultuously, they had completely given me up: everybody conjectured that I perished last night; and they were wondering how they must set about the search for my remains. I bid them be quiet, now that they saw me returned, and, benumbed to my very heart, I dragged upstairs; whence, after putting on dry clothes, and pacing to and fro thirty or forty minutes, to restore the animal heat, I adjourned to my study, feeble as a kitten: almost too much so to enjoy the cheerful fire and smoking coffee which the servant had prepared for my refreshment.

CHAPTER IV (ГЛАВА IV)

What vain weather-cocks we are! (Какие же мы пустые, ветреные люди!; weather-cock – флюгер – человек, меняющий настроение как флюгер на ветру.) I, who had determined to hold myself independent of all social intercourse, (Я, который решил держаться независимо от всякого общения с людьми;) and thanked my stars that, at length, I had lighted on a spot (и благодарил судьбу, что наконец оказался в месте;) where it was next to impracticable— (где это почти невозможно; impracticable – невозможный, неосуществимый.) I, weak wretch, (Я, слабое жалкое существо;) after maintaining till dusk a struggle with low spirits and solitude, (после борьбы до самого вечера с унынием и одиночеством;) was finally compelled to strike my colours; (был в конце концов вынужден сдаться; to strike my colours – спустить флаг, сдаться.) and under pretence of gaining information concerning the necessities of my establishment, (и под предлогом получения сведений о нуждах моего хозяйства;) I desired Mrs. Dean, when she brought in supper, (я попросил миссис Дин, когда она принесла ужин;) to sit down while I ate it; (присесть, пока я ем.) hoping sincerely she would prove a regular gossip, (искренне надеясь, что она окажется настоящей болтушкой;) and either rouse me to animation (и либо взбодрит меня своей беседой;) or lull me to sleep by her talk. (либо усыпит своей речью; gossip – сплетница, болтушка; to rouse to animation – оживить, взбодрить; to lull – убаюкать, усыпить.)

CHAPTER IV

What vain weather-cocks we are! I, who had determined to hold myself independent of all social intercourse, and thanked my stars that, at length, I had lighted on a spot where it was next to impracticable—I, weak wretch, after maintaining till dusk a struggle with low spirits and solitude, was finally compelled to strike my colours; and under pretence of gaining information concerning the necessities of my establishment, I desired Mrs. Dean, when she brought in supper, to sit down while I ate it; hoping sincerely she would prove a regular gossip, and either rouse me to animation or lull me to sleep by her talk.

“You have lived here a considerable time,” (– Вы живёте здесь уже довольно долго, —) I commenced; (начал я;) “did you not say sixteen years?” (– не говорили ли вы – шестнадцать лет?)

“Eighteen, sir: I came when the mistress was married, (– Восемнадцать, сэр: я пришла, когда госпожа вышла замуж,) to wait on her; (чтобы прислуживать ей;) after she died, (после её смерти,) the master retained me for his housekeeper.” (хозяин оставил меня в качестве экономки; to retain – удержать, оставить; housekeeper – экономка, управляющая хозяйством.)

“Indeed.” (– Вот как.)

“You have lived here a considerable time,” I commenced; “did you not say sixteen years?”

“Eighteen, sir: I came when the mistress was married, to wait on her; after she died, the master retained me for his housekeeper.”

“Indeed.”

There ensued a pause. (Наступила пауза.) She was not a gossip, I feared; (Она, я боялся, не была болтушкой;) unless about her own affairs, (разве что о своих собственных делах,) and those could hardly interest me. (а они вряд ли могли меня заинтересовать.) However, having studied for an interval, (Однако, помедлив некоторое время,) with a fist on either knee, (положив кулак на каждое колено,) and a cloud of meditation over her ruddy countenance, (и с облаком раздумий на своём румяном лице; countenance – лицо, выражение лица,) she ejaculated— (она воскликнула —; to ejaculate – воскликнуть, резко произнести) “Ah, times are greatly changed since then!” (– Ах, времена с тех пор сильно изменились!)

There ensued a pause. She was not a gossip, I feared; unless about her own affairs, and those could hardly interest me. However, having studied for an interval, with a fist on either knee, and a cloud of meditation over her ruddy countenance, she ejaculated—“Ah, times are greatly changed since then!”

“Yes,” I remarked, (– Да, – заметил я,) “you’ve seen a good many alterations, I suppose?” (– вы, полагаю, видели много перемен?)

“I have: and troubles too,” she said. (– Видела, – сказала она, – и бед тоже.)

“Yes,” I remarked, “you’ve seen a good many alterations, I suppose?”

“I have: and troubles too,” she said.

“Oh, I’ll turn the talk on my landlord’s family!” I thought to myself. (– Ах, я переведу разговор на семью моего домовладельца! – подумал я про себя.) “A good subject to start! (– Хорошая тема для начала!) And that pretty girl-widow, I should like to know her history: (И эта милая девушка-вдова, я хотел бы узнать её историю:) whether she be a native of the country, (является ли она уроженкой этих мест,) or, as is more probable, an exotic that the surly indigenae will not recognise for kin.” (или же, что вероятнее, чужачкой, которую угрюмые местные жители не признают за родню; exotic – чужестранка, чужак; surly – угрюмый, неприветливый; indigenae – туземцы, местные жители.) With this intention I asked Mrs. Dean why Heathcliff let Thrushcross Grange, (С этой целью я спросил миссис Дин, почему Хитклифф сдаёт Трасткрэсс Грандж,) and preferred living in a situation and residence so much inferior. (и предпочитает жить в месте и доме столь низшего уровня, худшего качества.) “Is he not rich enough to keep the estate in good order?” I inquired. (– Разве он не достаточно богат, чтобы содержать имение в порядке? – спросил я.)

“Oh, I’ll turn the talk on my landlord’s family!” I thought to myself. “A good subject to start! And that pretty girl-widow, I should like to know her history: whether she be a native of the country, or, as is more probable, an exotic that the surly indigenae will not recognise for kin.” With this intention I asked Mrs. Dean why Heathcliff let Thrushcross Grange, and preferred living in a situation and residence so much inferior. “Is he not rich enough to keep the estate in good order?” I inquired.

“Rich, sir!” she returned. (– Богат, сэр! – ответила она.) “He has nobody knows what money, (У него деньги – никто и не знает сколько,) and every year it increases. (и каждый год они приумножаются.) Yes, yes, he’s rich enough to live in a finer house than this: (Да, да, он достаточно богат, чтобы жить в доме получше этого;) but he’s very near—close-handed; (но он очень скуп – прижимистый; near, close-handed – скупой, прижимистый.) and, if he had meant to flit to Thrushcross Grange, (и если бы он намеревался переселиться в Трасткрэсс Грандж,) as soon as he heard of a good tenant (то, едва он услышал о хорошем жильце,) he could not have borne to miss the chance of getting a few hundreds more. (он не смог бы вынести мысли упустить возможность получить ещё пару сотен фунтов; to bear – выносить, терпеть.) It is strange people should be so greedy, when they are alone in the world!” (Странно, что люди бывают такими жадными, когда они одиноки в мире!; greedy – жадный, алчный.)

“Rich, sir!” she returned. “He has nobody knows what money, and every year it increases. Yes, yes, he’s rich enough to live in a finer house than this: but he’s very near—close-handed; and, if he had meant to flit to Thrushcross Grange, as soon as he heard of a good tenant he could not have borne to miss the chance of getting a few hundreds more. It is strange people should be so greedy, when they are alone in the world!”

“He had a son, it seems?” (– У него, кажется, был сын?)

“Yes, he had one—he is dead.” (– Да, был один – он умер.)

“And that young lady, Mrs. Heathcliff, is his widow?” (– А эта молодая леди, миссис Хитклифф, его вдова?)

“Yes.” (– Да.)

“Where did she come from originally?” (– Откуда она родом изначально?)

“He had a son, it seems?”

“Yes, he had one—he is dead.”

“And that young lady, Mrs. Heathcliff, is his widow?”

“Yes.”

“Where did she come from originally?”

“Why, sir, she is my late master’s daughter: (– Как же, сэр, она дочь моего покойного хозяина;) Catherine Linton was her maiden name. (её девичья фамилия была Кэтрин Линтон; maiden name – девичья фамилия.) I nursed her, poor thing! (Я вырастила её, бедняжку!) I did wish Mr. Heathcliff would remove here, (Я очень хотела, чтобы мистер Хитклифф перебрался сюда,) and then we might have been together again.” (и тогда мы могли бы снова быть вместе.)

“Why, sir, she is my late master’s daughter: Catherine Linton was her maiden name. I nursed her, poor thing! I did wish Mr. Heathcliff would remove here, and then we might have been together again.”

“What! Catherine Linton?” I exclaimed, astonished. (– Что! Кэтрин Линтон? – воскликнул я, поражённый.) But a minute’s reflection convinced me it was not my ghostly Catherine. (Но минута размышлений убедила меня, что это не моя призрачная Кэтрин; ghostly – призрачный.) “Then,” I continued, “my predecessor’s name was Linton?” (– Тогда, – продолжил я, – моего предшественника звали Линтон?)

“It was.” (– Да.)

“What! Catherine Linton?” I exclaimed, astonished. But a minute’s reflection convinced me it was not my ghostly Catherine. “Then,” I continued, “my predecessor’s name was Linton?”

“It was.”

“And who is that Earnshaw: Hareton Earnshaw, who lives with Mr. Heathcliff? (– А кто этот Эрншо: Хэртон Эрншо, который живёт с мистером Хитклиффом?) Are they relations?” (Они родственники?)

“No; he is the late Mrs. Linton’s nephew.” (– Нет; он племянник покойной миссис Линтон; nephew – племянник.)

“The young lady’s cousin, then?” (– Значит, кузен молодой леди?)

“And who is that Earnshaw: Hareton Earnshaw, who lives with Mr. Heathcliff? Are they relations?”

“No; he is the late Mrs. Linton’s nephew.”

“The young lady’s cousin, then?”

“Yes; and her husband was her cousin also: (– Да; и её муж тоже был её кузеном;) one on the mother’s, (один со стороны матери,) the other on the father’s side: (другой – со стороны отца;) Heathcliff married Mr. Linton’s sister.” (Хитклифф женился на сестре мистера Линтона.)

“I see the house at Wuthering Heights has ‘Earnshaw’ carved over the front door. (– Я вижу, на доме в Грозовом Перевале выбито над входной дверью «Эрншо».) Are they an old family?” (Это старая семья?)

“Yes; and her husband was her cousin also: one on the mother’s, the other on the father’s side: Heathcliff married Mr. Linton’s sister.”

“I see the house at Wuthering Heights has ‘Earnshaw’ carved over the front door. Are they an old family?”

“Very old, sir; (– Очень старая, сэр;) and Hareton is the last of them, (и Хэртон – последний из них,) as our Miss Cathy is of us— (так же, как наша мисс Кэти – последняя из нас,) I mean, of the Lintons. (то есть, из Линтонов.) Have you been to Wuthering Heights? (Вы были в Грозовом Перевале?) I beg pardon for asking; (Прошу прощения за вопрос;) but I should like to hear how she is!” (но мне бы хотелось услышать, как она там!)

“Very old, sir; and Hareton is the last of them, as our Miss Cathy is of us—I mean, of the Lintons. Have you been to Wuthering Heights? I beg pardon for asking; but I should like to hear how she is!”

“Mrs. Heathcliff? she looked very well, (– Миссис Хитклифф? она выглядела очень хорошо,) and very handsome; (и очень красивой;) yet, I think, not very happy.” (и всё же, думаю, не очень счастливой.)

“Oh dear, I don’t wonder! (– Ах боже, неудивительно!) And how did you like the master?” (И как вам понравился хозяин?)

“A rough fellow, rather, Mrs. Dean. (– Довольно грубый человек, миссис Дин.) Is not that his character?” (Разве это не его характер?)

“Rough as a saw-edge, (– Грубый, как зубья пилы,) and hard as whinstone! (и твёрдый, как камень; whinstone – базальт, твёрдый камень.) The less you meddle with him the better.” (Чем меньше вы с ним связываетесь, тем лучше.)

“He must have had some ups and downs in life (– Должно быть, в жизни у него были взлёты и падения,) to make him such a churl. (чтобы он стал таким грубияном; churl – грубый, невоспитанный человек.) Do you know anything of his history?” (Вы что-нибудь знаете о его прошлом?)

“Mrs. Heathcliff? she looked very well, and very handsome; yet, I think, not very happy.”

“Oh dear, I don’t wonder! And how did you like the master?”

“A rough fellow, rather, Mrs. Dean. Is not that his character?”

“Rough as a saw-edge, and hard as whinstone! The less you meddle with him the better.”

“He must have had some ups and downs in life to make him such a churl. Do you know anything of his history?”

“It’s a cuckoo’s, sir— (– Это история кукушки, сэр —) I know all about it: (я знаю всё об этом;) except where he was born, (кроме того, где он родился,) and who were his parents, (и кто были его родители,) and how he got his money at first. (и как он сперва раздобыл свои деньги.) And Hareton has been cast out like an unfledged dunnock! (А Хэртон был выброшен, как неоперившийся воробышек; unfledged – неоперившийся; dunnock – полевой воробей.) The unfortunate lad is the only one in all this parish (Этот несчастный мальчишка – единственный во всём приходе,) that does not guess how he has been cheated.” (который не догадывается, как его обманули.)

“It’s a cuckoo’s, sir—I know all about it: except where he was born, and who were his parents, and how he got his money at first. And Hareton has been cast out like an unfledged dunnock! The unfortunate lad is the only one in all this parish that does not guess how he has been cheated.”

“Well, Mrs. Dean, it will be a charitable deed to tell me something of my neighbours: (– Что ж, миссис Дин, будет добрым делом, если вы расскажете мне что-нибудь о моих соседях;) I feel I shall not rest if I go to bed; (я чувствую, что не смогу уснуть, если лягу в постель;) so be good enough to sit and chat an hour.” (так что будьте добры посидеть и поболтать со мной часок.)

“Well, Mrs. Dean, it will be a charitable deed to tell me something of my neighbours: I feel I shall not rest if I go to bed; so be good enough to sit and chat an hour.”

“Oh, certainly, sir! (– О, конечно, сэр!) I’ll just fetch a little sewing, (Я только возьму немного шитья,) and then I’ll sit as long as you please. (и потом посижу столько, сколько вам угодно.) But you’ve caught cold: I saw you shivering, (Но вы простудились: я видела, как вы дрожали,) and you must have some gruel to drive it out.” (и вам нужно поесть кашицы, чтобы прогнать простуду; gruel – жидкая овсяная каша, похлёбка для больных.)

“Oh, certainly, sir! I’ll just fetch a little sewing, and then I’ll sit as long as you please. But you’ve caught cold: I saw you shivering, and you must have some gruel to drive it out.”

The worthy woman bustled off, (Добропорядочная женщина засуетилась и ушла,) and I crouched nearer the fire; (а я подался ближе к огню;) my head felt hot, and the rest of me chill: (голова у меня горела, а всё остальное тело знобило;) moreover, I was excited, almost to a pitch of foolishness, (к тому же я был взволнован, почти до глупости,) through my nerves and brain. (из-за напряжения нервов и мозга.) This caused me to feel, not uncomfortable, but rather fearful (Это заставило меня чувствовать не столько дискомфорт, сколько тревогу,) (as I am still) of serious effects from the incidents of to-day and yesterday. (– как я и до сих пор чувствую – опасаясь серьёзных последствий событий сегодняшнего и вчерашнего дня.) She returned presently, bringing a smoking basin and a basket of work; (Она вскоре вернулась, принеся дымящуюся миску и корзинку с работой;) and, having placed the former on the hob, (и, поставив первую на плиту; hob – выступ у камина или печи для подогрева,) drew in her seat, evidently pleased to find me so companionable. (подвинула свой стул и явно обрадовалась, что я оказался таким общительным.)

The worthy woman bustled off, and I crouched nearer the fire; my head felt hot, and the rest of me chill: moreover, I was excited, almost to a pitch of foolishness, through my nerves and brain. This caused me to feel, not uncomfortable, but rather fearful (as I am still) of serious effects from the incidents of to-day and yesterday. She returned presently, bringing a smoking basin and a basket of work; and, having placed the former on the hob, drew in her seat, evidently pleased to find me so companionable.

* * * * *

Before I came to live here, she commenced—waiting no farther invitation to her story— (Прежде чем я пришла жить сюда, – начала она, не дожидаясь дальнейших расспросов о своей истории —) I was almost always at Wuthering Heights; (я почти всегда бывала в Грозовом Перевале;) because my mother had nursed Mr. Hindley Earnshaw, (потому что моя мать вырастила мистера Хиндли Эрншо,) that was Hareton’s father, (а это был отец Хэртона,) and I got used to playing with the children: (и я привыкла играть с детьми;) I ran errands too, (я также бегала по поручениям,) and helped to make hay, (помогала косить и сгребать сено,) and hung about the farm (и ошивалась на ферме,) ready for anything that anybody would set me to. (готовая к любому делу, какое только мне поручат.) One fine summer morning—it was the beginning of harvest, I remember— (Однажды прекрасным летним утром – я помню, это было в начале жатвы —) Mr. Earnshaw, the old master, came downstairs, dressed for a journey; (мистер Эрншо, старый хозяин, спустился вниз, одетый в дорогу;) and, after he had told Joseph what was to be done during the day, (и, распорядившись сначала, что следует сделать за день, Йозефу,) he turned to Hindley, and Cathy, and me— (он повернулся к Хиндли, Кэти и ко мне —) for I sat eating my porridge with them— (так как я сидела и ела с ними кашу —) and he said, speaking to his son, (и сказал, обращаясь к своему сыну:) “Now, my bonny man, I’m going to Liverpool to-day, (– Ну что, мой хорошенький мальчик, сегодня я еду в Ливерпуль,) what shall I bring you?” (что мне тебе привезти?)

* * * * *

Before I came to live here, she commenced—waiting no farther invitation to her story—I was almost always at Wuthering Heights; because my mother had nursed Mr. Hindley Earnshaw, that was Hareton’s father, and I got used to playing with the children: I ran errands too, and helped to make hay, and hung about the farm ready for anything that anybody would set me to. One fine summer morning—it was the beginning of harvest, I remember—Mr. Earnshaw, the old master, came downstairs, dressed for a journey; and, after he had told Joseph what was to be done during the day, he turned to Hindley, and Cathy, and me—for I sat eating my porridge with them—and he said, speaking to his son, “Now, my bonny man, I’m going to Liverpool to-day, what shall I bring you?

“You may choose what you like: only let it be little, (– Можете выбрать что хотите: только пусть это будет маленькое,) for I shall walk there and back: sixty miles each way, (так как я пойду туда и обратно пешком: шестьдесят миль в одну сторону,) that is a long spell!” (а это долгий путь!; long spell – долгое расстояние, долгий отрезок времени.) Hindley named a fiddle, (Хиндли назвал скрипку,) and then he asked Miss Cathy; (а потом он спросил мисс Кэти;) she was hardly six years old, (ей едва исполнилось шесть лет,) but she could ride any horse in the stable, (но она умела ездить верхом на любой лошади в конюшне,) and she chose a whip. (и она выбрала кнут.) He did not forget me; (Он не забыл и обо мне;) for he had a kind heart, though he was rather severe sometimes. (потому что у него было доброе сердце, хотя временами он бывал довольно суровым.) He promised to bring me a pocketful of apples and pears, (Он пообещал привезти мне полные карманы яблок и груш,) and then he kissed his children, said good-bye, and set off. (и затем поцеловал своих детей, попрощался и отправился в путь.)

You may choose what you like: only let it be little, for I shall walk there and back: sixty miles each way, that is a long spell!” Hindley named a fiddle, and then he asked Miss Cathy; she was hardly six years old, but she could ride any horse in the stable, and she chose a whip. He did not forget me; for he had a kind heart, though he was rather severe sometimes. He promised to bring me a pocketful of apples and pears, and then he kissed his children, said good-bye, and set off.

It seemed a long while to us all—the three days of his absence— (Эти три дня его отсутствия показались нам всем очень долгими —) and often did little Cathy ask when he would be home. (и маленькая Кэти часто спрашивала, когда он вернётся домой.) Mrs. Earnshaw expected him by supper-time on the third evening, (Миссис Эрншо ожидала его к ужину на третий вечер,) and she put the meal off hour after hour; (и откладывала трапезу час за часом;) there were no signs of his coming, however, (но признаков его возвращения всё не было,) and at last the children got tired of running down to the gate to look. (и в конце концов дети устали бегать к воротам, чтобы выглядывать его.) Then it grew dark; (Потом стемнело;) she would have had them to bed, (она хотела уложить их спать,) but they begged sadly to be allowed to stay up; (но они печально умоляли позволить им не ложиться;) and, just about eleven o’clock, the door-latch was raised quietly, (и примерно в одиннадцать часов тихо поднялась дверная защёлка,) and in stepped the master. (и вошёл хозяин.) He threw himself into a chair, laughing and groaning, (Он бросился в кресло, смеясь и одновременно стоня,) and bid them all stand off, (и велел всем отойти,) for he was nearly killed— (потому что он был почти убит усталостью —) he would not have such another walk for the three kingdoms. (он сказал, что ни за какие три королевства не решился бы на такой путь ещё раз; the three kingdoms – Англия, Шотландия и Ирландия – выражение «ни за что на свете».)

It seemed a long while to us all—the three days of his absence—and often did little Cathy ask when he would be home. Mrs. Earnshaw expected him by supper-time on the third evening, and she put the meal off hour after hour; there were no signs of his coming, however, and at last the children got tired of running down to the gate to look. Then it grew dark; she would have had them to bed, but they begged sadly to be allowed to stay up; and, just about eleven o’clock, the door-latch was raised quietly, and in stepped the master. He threw himself into a chair, laughing and groaning, and bid them all stand off, for he was nearly killed—he would not have such another walk for the three kingdoms.

“And at the end of it to be flighted to death!” (– И в довершение всего быть напуганным до смерти!; to be flighted – устар. быть испуганным, приведённым в смятение.) he said, opening his great-coat, which he held bundled up in his arms. (сказал он, раскрывая своё большое пальто, которое держал, скомканным в руках.) “See here, wife! (– Гляди, жена!) I was never so beaten with anything in my life: (никогда в жизни я так не был измучен чем-либо;) but you must e’en take it as a gift of God; (но ты должна принять это как дар Божий; e’en – стар. именно, всё же.) though it’s as dark almost as if it came from the devil.” (хотя он почти так же мрачен, словно явился от самого дьявола.)

“And at the end of it to be flighted to death!” he said, opening his great-coat, which he held bundled up in his arms. “See here, wife! I was never so beaten with anything in my life: but you must e’en take it as a gift of God; though it’s as dark almost as if it came from the devil.”

We crowded round, (Мы все столпились вокруг,) and over Miss Cathy’s head I had a peep at a dirty, ragged, black-haired child; (и через голову маленькой Кэти я взглянула на грязного, оборванного, черноволосого ребёнка;) big enough both to walk and talk: (он был достаточно взрослым и для того, чтобы ходить, и для того, чтобы говорить;) indeed, its face looked older than Catherine’s; (на самом деле его лицо выглядело старше, чем у Кэтрин;) yet when it was set on its feet, (однако когда его поставили на ноги,) it only stared round, (он только уставился по сторонам,) and repeated over and over again some gibberish that nobody could understand. (и снова и снова повторял какую-то тарабарщину, которую никто не мог понять; gibberish – тарабарщина, бессмысленные звуки.) I was frightened, (Я испугалась,) and Mrs. Earnshaw was ready to fling it out of doors: (а миссис Эрншо была готова вышвырнуть его за дверь;) she did fly up, asking how he could fashion to bring that gipsy brat into the house, (она вспыхнула, спрашивая, как он мог додуматься притащить этого цыганёнка в дом; brat – ребёнок, обычно пренебр., шкет;) when they had their own bairns to feed and fend for? (когда у них были свои собственные детки, которых надо кормить и защищать; bairns – диал. дети; to fend for – заботиться, содержать.) What he meant to do with it, (Что он собирался с ним делать,) and whether he were mad? (и не сошёл ли он с ума?)

We crowded round, and over Miss Cathy’s head I had a peep at a dirty, ragged, black-haired child; big enough both to walk and talk: indeed, its face looked older than Catherine’s; yet when it was set on its feet, it only stared round, and repeated over and over again some gibberish that nobody could understand. I was frightened, and Mrs. Earnshaw was ready to fling it out of doors: she did fly up, asking how he could fashion to bring that gipsy brat into the house, when they had their own bairns to feed and fend for? What he meant to do with it, and whether he were mad?

The master tried to explain the matter; (Хозяин пытался объяснить дело;) but he was really half dead with fatigue, (но он был действительно полумёртв от усталости,) and all that I could make out, amongst her scolding, (и всё, что я могла разобрать среди её брани,) was a tale of his seeing it starving, (было то, что он увидел этого ребёнка голодающим,) and houseless, (и бездомным,) and as good as dumb, (и почти немым,) in the streets of Liverpool, (на улицах Ливерпуля,) where he picked it up and inquired for its owner. (где он подобрал его и расспрашивал о его хозяевах.) Not a soul knew to whom it belonged, he said; (Ни одна душа, сказал он, не знала, кому он принадлежал;) and his money and time being both limited, (и так как и деньги, и время у него были ограничены,) he thought it better to take it home with him at once, (он счёл лучшим сразу же взять его домой,) than run into vain expenses there: (чем влезать там в бесполезные расходы;) because he was determined he would not leave it as he found it. (потому что он твёрдо решил не оставить его в том виде, в каком нашёл.) Well, the conclusion was, (В общем, в конце концов,) that my mistress grumbled herself calm; (моя хозяйка, поворчав, успокоилась;) and Mr. Earnshaw told me to wash it, (и мистер Эрншо велел мне вымыть ребёнка,) and give it clean things, (дать ему чистую одежду,) and let it sleep with the children. (и позволить ему спать с детьми.)

The master tried to explain the matter; but he was really half dead with fatigue, and all that I could make out, amongst her scolding, was a tale of his seeing it starving, and houseless, and as good as dumb, in the streets of Liverpool, where he picked it up and inquired for its owner. Not a soul knew to whom it belonged, he said; and his money and time being both limited, he thought it better to take it home with him at once, than run into vain expenses there: because he was determined he would not leave it as he found it. Well, the conclusion was, that my mistress grumbled herself calm; and Mr. Earnshaw told me to wash it, and give it clean things, and let it sleep with the children.

Hindley and Cathy contented themselves with looking and listening till peace was restored: (Хиндли и Кэти довольствовались тем, что смотрели и слушали, пока не воцарился мир;) then, both began searching their father’s pockets for the presents he had promised them. (а потом оба начали обыскивать карманы отца в поисках подарков, которые он им обещал.) The former was a boy of fourteen, (Первый был мальчиком четырнадцати лет,) but when he drew out what had been a fiddle, (но когда он вынул то, что когда-то было скрипкой,) crushed to morsels in the great-coat, (раздавленной в куски в пальто,) he blubbered aloud; (он громко расплакался; to blubber – всхлипывать, рыдать.) and Cathy, when she learned the master had lost her whip in attending on the stranger, (А Кэти, когда узнала, что хозяин потерял её кнут, заботясь о чужаке,) showed her humour by grinning and spitting at the stupid little thing; (проявила своё настроение, ухмыляясь и плюя в сторону этого глупого создания;) earning for her pains a sound blow from her father, (и за это получила крепкий удар от отца,) to teach her cleaner manners. (чтобы проучить её и привить более приличные манеры.)

Hindley and Cathy contented themselves with looking and listening till peace was restored: then, both began searching their father’s pockets for the presents he had promised them. The former was a boy of fourteen, but when he drew out what had been a fiddle, crushed to morsels in the great-coat, he blubbered aloud; and Cathy, when she learned the master had lost her whip in attending on the stranger, showed her humour by grinning and spitting at the stupid little thing; earning for her pains a sound blow from her father, to teach her cleaner manners.

They entirely refused to have it in bed with them, (Они полностью отказались брать его в кровать к себе,) or even in their room; (или даже держать его в своей комнате;) and I had no more sense, so I put it on the landing of the stairs, (а у меня не хватило ума, и я положила его на лестничную площадку,) hoping it might be gone on the morrow. (надеясь, что к утру его там не будет.) By chance, or else attracted by hearing his voice, (Случайно ли, или привлечённый звуком его голоса,) it crept to Mr. Earnshaw’s door, (он подкрался к двери мистера Эрншо,) and there he found it on quitting his chamber. (и там он нашёл ребёнка, выходя из своей спальни.) Inquiries were made as to how it got there; (Были сделаны расспросы, как он туда попал;) I was obliged to confess, (мне пришлось сознаться,) and in recompense for my cowardice and inhumanity (и в возмещение моей трусости и бесчеловечности) was sent out of the house. (меня выгнали из дома.)

They entirely refused to have it in bed with them, or even in their room; and I had no more sense, so I put it on the landing of the stairs, hoping it might be gone on the morrow. By chance, or else attracted by hearing his voice, it crept to Mr. Earnshaw’s door, and there he found it on quitting his chamber. Inquiries were made as to how it got there; I was obliged to confess, and in recompense for my cowardice and inhumanity was sent out of the house.

This was Heathcliff’s first introduction to the family. (Так прошло первое знакомство Хитклиффа с семьёй.) On coming back a few days afterwards (Когда я вернулась спустя несколько дней,) (for I did not consider my banishment perpetual), (так как я не считала своё изгнание вечным; banishment – изгнание) I found they had christened him “Heathcliff”: (я узнала, что они окрестили его «Хитклифф»; to christen – окрестить) it was the name of a son who died in childhood, (это было имя сына, умершего в детстве,) and it has served him ever since, both for Christian and surname. (и с тех пор оно служило ему и крещёным именем, и фамилией; Christian (name) – крещёное имя) Miss Cathy and he were now very thick; (Мисс Кэти и он теперь были очень близки;) but Hindley hated him: (но Хиндли ненавидел его;) and to say the truth I did the same; (и по правде говоря, я тоже;) and we plagued and went on with him shamefully: (и мы мучили его и издевались над ним постыдным образом; to plague – изводить, мучить) for I wasn’t reasonable enough to feel my injustice, (я была недостаточно рассудительна, чтобы осознать свою несправедливость; injustice – несправедливость) and the mistress never put in a word on his behalf when she saw him wronged. (а хозяйка никогда не вставала на его защиту, когда видела, что его обижают; wronged – обиженный, униженный)

This was Heathcliff’s first introduction to the family. On coming back a few days afterwards (for I did not consider my banishment perpetual), I found they had christened him “Heathcliff”: it was the name of a son who died in childhood, and it has served him ever since, both for Christian and surname. Miss Cathy and he were now very thick; but Hindley hated him: and to say the truth I did the same; and we plagued and went on with him shamefully: for I wasn’t reasonable enough to feel my injustice, and the mistress never put in a word on his behalf when she saw him wronged.

He seemed a sullen, patient child; (Он казался угрюмым и терпеливым ребёнком; sullen – угрюмый) hardened, perhaps, to ill-treatment: (возможно, привыкшим к дурному обращению; ill-treatment – дурное обращение) he would stand Hindley’s blows without winking or shedding a tear, (он выносил удары Хиндли, не моргнув и не пролив слезы,) and my pinches moved him only to draw in a breath and open his eyes, (а мои щипки заставляли его только глубже вдохнуть и распахнуть глаза,) as if he had hurt himself by accident, and nobody was to blame. (как будто он случайно причинил себе боль и никто в этом не был виноват.) This endurance made old Earnshaw furious, (Это терпение приводило старого Эрншо в ярость; endurance – выносливость, терпение) when he discovered his son persecuting the poor fatherless child, as he called him. (когда он замечал, что сын притесняет бедного сироту, как он его называл; fatherless – сирота, без отца) He took to Heathcliff strangely, (Он странным образом привязался к Хитклиффу; to take to – привязаться) believing all he said (веря всему, что тот говорил,) (for that matter, he said precious little, and generally the truth), (хотя, по правде говоря, он говорил очень мало и, в основном, правду; precious little – очень мало) and petting him up far above Cathy, (и балуя его гораздо больше, чем Кэти,) who was too mischievous and wayward for a favourite. (которая была слишком озорной и своенравной, чтобы стать любимицей; mischievous – озорной; wayward – своенравный, упрямый)

He seemed a sullen, patient child; hardened, perhaps, to ill-treatment: he would stand Hindley’s blows without winking or shedding a tear, and my pinches moved him only to draw in a breath and open his eyes, as if he had hurt himself by accident, and nobody was to blame. This endurance made old Earnshaw furious, when he discovered his son persecuting the poor fatherless child, as he called him. He took to Heathcliff strangely, believing all he said (for that matter, he said precious little, and generally the truth), and petting him up far above Cathy, who was too mischievous and wayward for a favourite.

So, from the very beginning, he bred bad feeling in the house; (Так что с самого начала он вызвал дурные чувства в доме; to breed bad feeling – вызывать вражду) and at Mrs. Earnshaw’s death, which happened in less than two years after, (и после смерти миссис Эрншо, случившейся менее чем через два года,) the young master had learned to regard his father as an oppressor rather than a friend, (молодой хозяин уже привык считать своего отца скорее притеснителем, чем другом; oppressor – притеснитель) and Heathcliff as a usurper of his parent’s affections and his privileges; (а Хитклиффа – узурпатором родительской любви и его привилегий; usurper – узурпатор) and he grew bitter with brooding over these injuries. (и он ожесточился, постоянно размышляя об этих обидах; to brood – тягостно размышлять; injuries – несправедливости, обиды) I sympathised a while; (Я сочувствовала какое-то время;) but when the children fell ill of the measles, (но когда дети заболели корью,) and I had to tend them, and take on me the cares of a woman at once, (и мне пришлось ухаживать за ними и сразу взвалить на себя заботы взрослой женщины; to tend – ухаживать) I changed my idea. (я изменила своё мнение.) Heathcliff was dangerously sick; (Хитклифф был в опасном состоянии;) and while he lay at the worst he would have me constantly by his pillow: (и когда он лежал в худшем положении, он всё время требовал моего присутствия у изголовья;) I suppose he felt I did a good deal for him, (я думаю, он чувствовал, что я делала для него многое,) and he hadn’t wit to guess that I was compelled to do it. (и у него не хватало ума догадаться, что я была вынуждена это делать; wit – ум, сообразительность) However, I will say this, he was the quietest child that ever nurse watched over. (Однако я скажу так: он был самым тихим ребёнком, за каким только приходилось присматривать няне.) The difference between him and the others forced me to be less partial. (Разница между ним и другими вынудила меня быть менее пристрастной; partial – пристрастный, предвзятый) Cathy and her brother harassed me terribly: (Кэти и её брат ужасно меня изводили;) he was as uncomplaining as a lamb; (а он был безропотен, как ягнёнок;) though hardness, not gentleness, made him give little trouble. (хотя именно черствость, а не мягкость, делала его малобеспокойным; hardness – черствость, суровость; gentleness – мягкость)

So, from the very beginning, he bred bad feeling in the house; and at Mrs. Earnshaw’s death, which happened in less than two years after, the young master had learned to regard his father as an oppressor rather than a friend, and Heathcliff as a usurper of his parent’s affections and his privileges; and he grew bitter with brooding over these injuries. I sympathised a while; but when the children fell ill of the measles, and I had to tend them, and take on me the cares of a woman at once, I changed my idea. Heathcliff was dangerously sick; and while he lay at the worst he would have me constantly by his pillow: I suppose he felt I did a good deal for him, and he hadn’t wit to guess that I was compelled to do it. However, I will say this, he was the quietest child that ever nurse watched over. The difference between him and the others forced me to be less partial. Cathy and her brother harassed me terribly: he was as uncomplaining as a lamb; though hardness, not gentleness, made him give little trouble.

He got through, (Он выздоровел,) and the doctor affirmed it was in a great measure owing to me, (и доктор утверждал, что это в значительной степени благодаря мне,) and praised me for my care. (и похвалил меня за мою заботу; to affirm – утверждать) I was vain of his commendations, (Я возгордилась его похвалами; commendations – похвалы) and softened towards the being by whose means I earned them, (и смягчилась по отношению к существу, благодаря которому я их заслужила,) and thus Hindley lost his last ally: (и таким образом Хиндли потерял последнего союзника; ally – союзник) still I couldn’t dote on Heathcliff, (тем не менее я не могла безумно обожать Хитклиффа; to dote on – души не чаять, обожать) and I wondered often what my master saw to admire so much in the sullen boy; (и я часто удивлялась, что мой хозяин находил такого привлекательного в угрюмом мальчике; sullen – угрюмый) who never, to my recollection, repaid his indulgence by any sign of gratitude. (который, насколько я помню, никогда не отплатил за его снисходительность ни одним признаком благодарности; indulgence – снисходительность, терпимость) He was not insolent to his benefactor, (Он не был дерзким по отношению к своему благодетелю; benefactor – благодетель) he was simply insensible; (он был просто безучастным; insensible – равнодушный, безразличный) though knowing perfectly the hold he had on his heart, (хотя прекрасно знал, какое влияние имел на его сердце; hold – власть, влияние) and conscious he had only to speak and all the house would be obliged to bend to his wishes. (и сознавал, что ему достаточно лишь заговорить – и весь дом будет обязан склониться к его желаниям.) As an instance, I remember Mr. Earnshaw once bought a couple of colts at the parish fair, (В подтверждение этого я помню, как мистер Эрншо однажды купил пару жеребят на приходской ярмарке; parish – приход) and gave the lads each one. (и отдал мальчикам по одному.) Heathcliff took the handsomest, (Хитклифф взял самого красивого,) but it soon fell lame, (но он вскоре захромал; to fall lame – захромать) and when he discovered it, he said to Hindley— (и когда он это обнаружил, он сказал Хиндли —)

He got through, and the doctor affirmed it was in a great measure owing to me, and praised me for my care. I was vain of his commendations, and softened towards the being by whose means I earned them, and thus Hindley lost his last ally: still I couldn’t dote on Heathcliff, and I wondered often what my master saw to admire so much in the sullen boy; who never, to my recollection, repaid his indulgence by any sign of gratitude. He was not insolent to his benefactor, he was simply insensible; though knowing perfectly the hold he had on his heart, and conscious he had only to speak and all the house would be obliged to bend to his wishes. As an instance, I remember Mr. Earnshaw once bought a couple of colts at the parish fair, and gave the lads each one. Heathcliff took the handsomest, but it soon fell lame, and when he discovered it, he said to Hindley—

“You must exchange horses with me: (– Ты должен поменяться со мной лошадьми; to exchange – поменяться) I don’t like mine; (– мне моя не нравится;) and if you won’t I shall tell your father of the three thrashings you’ve given me this week, (и если ты не согласишься, я расскажу отцу о трёх порках, которые ты мне дал на этой неделе; thrashing – порка, взбучка) and show him my arm, which is black to the shoulder.” (и покажу ему свою руку, которая почернела до плеча; to be black to the shoulder – покрыться синяком до плеча) Hindley put out his tongue, (Хиндли высунул язык,) and cuffed him over the ears. (и шлёпнул его по ушам; to cuff – шлёпнуть, дать по уху) “You’d better do it at once,” he persisted, escaping to the porch (– Тебе лучше сделать это сразу, – настоял он, убегая на крыльцо; to persist – настаивать; porch – крыльцо) (they were in the stable): (они были в конюшне:) “you will have to: and if I speak of these blows, you’ll get them again with interest.” (– тебе придётся; и если я расскажу об этих ударах, ты получишь их снова с лихвой; blow – удар; with interest – с лихвой, с запасом) “Off, dog!” cried Hindley, (– Сгинь, собака! – воскликнул Хиндли,) threatening him with an iron weight used for weighing potatoes and hay. (угрожая ему железным грузом, которым взвешивали картошку и сено; iron weight – тяжёлый груз/гиря) “Throw it,” he replied, standing still, (– Брось его, – ответил тот, стоя неподвижно,) “and then I’ll tell how you boasted that you would turn me out of doors as soon as he died, (– и тогда я расскажу, как ты хвастался, что выставишь меня на улицу, как только он умрёт; to boast – хвастаться; to turn out (of doors) – выгонять на улицу) and see whether he will not turn you out directly.” (– и посмотрим, не вышвырнет ли он тебя сразу же; directly – немедленно, сразу)

“You must exchange horses with me: I don’t like mine; and if you won’t I shall tell your father of the three thrashings you’ve given me this week, and show him my arm, which is black to the shoulder.” Hindley put out his tongue, and cuffed him over the ears. “You’d better do it at once,” he persisted, escaping to the porch (they were in the stable): “you will have to: and if I speak of these blows, you’ll get them again with interest.” “Off, dog!” cried Hindley, threatening him with an iron weight used for weighing potatoes and hay. “Throw it,” he replied, standing still, “and then I’ll tell how you boasted that you would turn me out of doors as soon as he died, and see whether he will not turn you out directly.”

Hindley threw it, hitting him on the breast, (Хиндли бросил его, попав ему в грудь.) and down he fell, (и он упал,) but staggered up immediately, breathless and white; (но сразу вскочил, без дыхания и бледный,) and, had not I prevented it, (и если бы я этого не предотвратила,) he would have gone just so to the master, (он бы так и пошёл прямо к хозяину,) and got full revenge by letting his condition plead for him, (и добился бы полного возмездия, позволяя своему состоянию говорить за него,) intimating who had caused it. (намекая, кто это причинил.) “Take my colt, Gipsy, then!” said young Earnshaw. (– Тогда возьми моего жеребёнка, цыган! – сказал молодой Эрншо; Gipsy – цыган.) “And I pray that he may break your neck: (– И я молюсь, чтобы он сломал тебе шею:) take him, and be damned, you beggarly interloper! (возьми его, и да пропадёшь ты, нищенский незваный гость!; beggarly – нищенский; interloper – незваный гость, самозванец) and wheedle my father out of all he has: (и вымогай у моего отца всё, что у него есть; wheedle – упрашивать, выманивать) only afterwards show him what you are, imp of Satan.— (только потом покажи ему, кто ты такой, бесёнок сатаны; imp – бесёнок, чертёнок) And take that, I hope he’ll kick out your brains!” (– И возьми это, надеюсь, он выбьет у тебя мозги!)

Hindley threw it, hitting him on the breast, and down he fell, but staggered up immediately, breathless and white; and, had not I prevented it, he would have gone just so to the master, and got full revenge by letting his condition plead for him, intimating who had caused it. “Take my colt, Gipsy, then!” said young Earnshaw. “And I pray that he may break your neck: take him, and be damned, you beggarly interloper! and wheedle my father out of all he has: only afterwards show him what you are, imp of Satan.—And take that, I hope he’ll kick out your brains!”

Heathcliff had gone to loose the beast, and shift it to his own stall; (Хитклифф пошёл отвязать животное и переставить его в свой стойло;) he was passing behind it, when Hindley finished his speech by knocking him under its feet, (он проходил позади, когда Хиндли закончил свою речь, столкнув его под ноги лошади,) and without stopping to examine whether his hopes were fulfilled, ran away as fast as he could. (и не задерживаясь, чтобы проверить, исполнились ли его надежды, убежал так быстро, как только мог.) I was surprised to witness how coolly the child gathered himself up, (Я была поражена, увидев, как спокойно мальчик поднялся,) and went on with his intention; (и продолжил своё намерение;) exchanging saddles and all, (поменяв седла и всё остальное,) and then sitting down on a bundle of hay to overcome the qualm which the violent blow occasioned, (а потом усевшись на вязанку сена, чтобы преодолеть тошноту, вызванную сильным ударом; qualm – дурнота, приступ слабости, тошнота) before he entered the house. (прежде чем войти в дом.) I persuaded him easily to let me lay the blame of his bruises on the horse: (Я легко уговорила его позволить мне свалить вину за его синяки на лошадь;) he minded little what tale was told since he had what he wanted. (ему было почти всё равно, какую историю расскажут, раз он получил то, что хотел.) He complained so seldom, indeed, of such stirs as these, (Он действительно так редко жаловался на подобные стычки; stir – переполох, стычка) that I really thought him not vindictive: (что я по-настоящему считала его не злопамятным; vindictive – мстительный) I was deceived completely, as you will hear. (Я была полностью обманута, как вы вскоре услышите.)

Heathcliff had gone to loose the beast, and shift it to his own stall; he was passing behind it, when Hindley finished his speech by knocking him under its feet, and without stopping to examine whether his hopes were fulfilled, ran away as fast as he could. I was surprised to witness how coolly the child gathered himself up, and went on with his intention; exchanging saddles and all, and then sitting down on a bundle of hay to overcome the qualm which the violent blow occasioned, before he entered the house. I persuaded him easily to let me lay the blame of his bruises on the horse: he minded little what tale was told since he had what he wanted. He complained so seldom, indeed, of such stirs as these, that I really thought him not vindictive: I was deceived completely, as you will hear.

CHAPTER V (ГЛАВА V)

In the course of time Mr. Earnshaw began to fail. (Со временем мистер Эрншо начал слабеть.) He had been active and healthy, yet his strength left him suddenly; (Он был деятельным и здоровым, но силы внезапно оставили его;) and when he was confined to the chimney-corner he grew grievously irritable. (и когда он оказался прикованным к камину, он стал ужасно раздражительным; chimney-corner – место у камина; grievously – тяжело, мучительно) A nothing vexed him; (Его раздражала любая мелочь;) and suspected slights of his authority nearly threw him into fits. (и подозрение на малейшее пренебрежение к его авторитету чуть не ввергало его в припадки; slight – пренебрежение, оскорбление) This was especially to be remarked if any one attempted to impose upon, or domineer over, his favourite: (Это особенно проявлялось, если кто-нибудь пытался обидеть или властвовать над его любимцем; to impose upon – притеснять; to domineer – властвовать) he was painfully jealous lest a word should be spoken amiss to him; (он был болезненно ревнив, опасаясь, что скажут хоть слово неладное ему; amiss – неправильно, дурно) seeming to have got into his head the notion that, because he liked Heathcliff, all hated, and longed to do him an ill-turn. (и, казалось, вбил себе в голову мысль, что раз он любит Хитклиффа, то все остальные его ненавидят и жаждут причинить ему зло; ill-turn – дурной поступок, зло) It was a disadvantage to the lad; (Для мальчика это было невыгодно;) for the kinder among us did not wish to fret the master, so we humoured his partiality; (ибо самые добрые из нас не хотели тревожить хозяина, и мы потакали его пристрастности; to humour – потакать, уступать; partiality – пристрастие) and that humouring was rich nourishment to the child’s pride and black tempers. (а это потакание было богатой пищей для гордости мальчика и его мрачных нравов; temper – характер, нрав) Still it became in a manner necessary; (Тем не менее это стало в каком-то смысле необходимым;) twice, or thrice, Hindley’s manifestation of scorn, while his father was near, (дважды или трижды проявление презрения Хиндли в присутствии отца,) roused the old man to a fury: (приводило старика в ярость; to rouse – возбуждать, приводить в состояние) he seized his stick to strike him, (он хватал свою палку, чтобы ударить его,) and shook with rage that he could not do it. (и дрожал от такой ярости, что не мог этого сделать.)

CHAPTER V

In the course of time Mr. Earnshaw began to fail. He had been active and healthy, yet his strength left him suddenly; and when he was confined to the chimney-corner he grew grievously irritable. A nothing vexed him; and suspected slights of his authority nearly threw him into fits. This was especially to be remarked if any one attempted to impose upon, or domineer over, his favourite: he was painfully jealous lest a word should be spoken amiss to him; seeming to have got into his head the notion that, because he liked Heathcliff, all hated, and longed to do him an ill-turn. It was a disadvantage to the lad; for the kinder among us did not wish to fret the master, so we humoured his partiality; and that humouring was rich nourishment to the child’s pride and black tempers. Still it became in a manner necessary; twice, or thrice, Hindley’s manifestation of scorn, while his father was near, roused the old man to a fury: he seized his stick to strike him, and shook with rage that he could not do it.

At last, our curate (Наконец, наш викарий; curate – приходской священник) (we had a curate then (в то время у нас был викарий,) who made the living answer by teaching the little Lintons and Earnshaws, (который делал доход достаточным, обучая маленьких Линтонов и Эрншо,) and farming his bit of land himself) (и обрабатывая свой клочок земли сам; living – приход, доход священника)) advised that the young man should be sent to college; (посоветовал отправить молодого человека в колледж;) and Mr. Earnshaw agreed, (и мистер Эрншо согласился,) though with a heavy spirit, (хотя и с тяжёлым сердцем;) for he said—“Hindley was nought, (ибо он сказал: «Хиндли – ничто; nought – ничто, пустота) and would never thrive as where he wandered.” (и никогда не будет процветать там, где он скитается; to thrive – процветать, преуспевать; to wander – скитаться, блуждать.)

At last, our curate (we had a curate then who made the living answer by teaching the little Lintons and Earnshaws, and farming his bit of land himself) advised that the young man should be sent to college; and Mr. Earnshaw agreed, though with a heavy spirit, for he said—“Hindley was nought, and would never thrive as where he wandered.”

I hoped heartily we should have peace now. (Я искренне надеялась, что теперь у нас будет мир.) It hurt me to think the master should be made uncomfortable by his own good deed. (Мне было больно думать, что хозяину стало плохо от его же доброго поступка.) I fancied the discontent of age and disease arose from his family disagreements; (Я воображала, что недовольство старости и болезни возникло из-за семейных разногласий;) as he would have it that it did: (так он сам утверждал, что это так.) really, you know, sir, it was in his sinking frame. (на самом деле, знаете ли, сэр, всё было в его ослабевшем теле; sinking frame – ослабевающее телосложение, хилое тело.) We might have got on tolerably, notwithstanding, (Мы могли бы жить довольно сносно, несмотря на это,) but for two people—Miss Cathy, and Joseph, the servant: (если бы не два человека – мисс Кэти и Джозеф, слуга.) you saw him, I daresay, up yonder. (Вы, полагаю, видели его там, наверху.) He was, and is yet most likely, the wearisomest self-righteous Pharisee (Он был и, вероятно, до сих пор есть самый утомительный самодовольный фарисей; wearisome – утомительный; self-righteous – самодовольный, праведный в собственных глазах; Pharisee – фарисей, лицемер) that ever ransacked a Bible to rake the promises to himself and fling the curses to his neighbours. (какой только рылся в Библии, чтобы выгребать все обещания для себя и швырять проклятия своим соседям; to ransack – рыться, шарить; to rake – сгребать; to fling – бросать, швырять.)

I hoped heartily we should have peace now. It hurt me to think the master should be made uncomfortable by his own good deed. I fancied the discontent of age and disease arose from his family disagreements; as he would have it that it did: really, you know, sir, it was in his sinking frame. We might have got on tolerably, notwithstanding, but for two people—Miss Cathy, and Joseph, the servant: you saw him, I daresay, up yonder. He was, and is yet most likely, the wearisomest self-righteous Pharisee that ever ransacked a Bible to rake the promises to himself and fling the curses to his neighbours.

By his knack of sermonising and pious discoursing, (Благодаря своей склонности к проповедям и благочестивым рассуждениям; knack – склонность, умение; to sermonise – читать нотации, проповедовать; pious – благочестивый) he contrived to make a great impression on Mr. Earnshaw; (он ухитрялся производить сильное впечатление на мистера Эрншо;) and the more feeble the master became, (и чем слабее становился хозяин,) the more influence he gained. (тем больше влияния он приобретал.) He was relentless in worrying him about his soul’s concerns, (Он был неумолим в том, чтобы тревожить его делами души; relentless – беспощадный, неумолимый) and about ruling his children rigidly. (и в том, чтобы он строго управлял своими детьми; rigidly – жёстко, строго.) He encouraged him to regard Hindley as a reprobate; (Он подталкивал его считать Хиндли reprobate – порочным, безнравственным человеком.) and, night after night, he regularly grumbled out a long string of tales against Heathcliff and Catherine: (и ночь за ночью он регулярно ворчал длинную череду историй против Хитклиффа и Кэтрин; to grumble out – ворчать, бурчать; string – вереница, череда.) always minding to flatter Earnshaw’s weakness by heaping the heaviest blame on the latter. (всегда заботясь о том, чтобы польстить слабости Эрншо, возлагая на Кэтрин самую тяжёлую вину; to heap blame – взваливать вину, возлагать тяжёлые обвинения.)

By his knack of sermonising and pious discoursing, he contrived to make a great impression on Mr. Earnshaw; and the more feeble the master became, the more influence he gained. He was relentless in worrying him about his soul’s concerns, and about ruling his children rigidly. He encouraged him to regard Hindley as a reprobate; and, night after night, he regularly grumbled out a long string of tales against Heathcliff and Catherine: always minding to flatter Earnshaw’s weakness by heaping the heaviest blame on the latter.

Certainly she had ways with her such as I never saw a child take up before; (У неё, конечно, были такие повадки, каких я никогда не видела у ребёнка; ways – манеры, повадки) and she put all of us past our patience fifty times and oftener in a day: (и она выводила нас всех из терпения по пятьдесят раз, а то и чаще за день.) from the hour she came downstairs till the hour she went to bed, (с того момента, как она спускалась вниз по лестнице, и до того, как ложилась в постель,) we had not a minute’s security that she wouldn’t be in mischief. (у нас не было ни минуты уверенности, что она не натворит шалостей; mischief – озорство, проказы.) Her spirits were always at high-water mark, (Её настроение всегда было на высшей точке; high-water mark – высший уровень, пик) her tongue always going—singing, laughing, and plaguing everybody who would not do the same. (её язык всегда был в деле – пела, смеялась и дразнила каждого, кто не делал то же самое; to plague – дразнить, изводить.) A wild, wicked slip she was— (Она была дикой, озорной девчонкой; slip – ребёнок, юное создание) but she had the bonniest eye, the sweetest smile, and lightest foot in the parish: (но у неё был самый красивый взгляд, самая милая улыбка и самый лёгкий шаг во всём приходе; bonny – красивый, милый.) and, after all, I believe she meant no harm; (и, в конце концов, я думаю, она не имела дурных намерений;) for when once she made you cry in good earnest, (ибо если однажды она доводила кого-то до слёз по-настоящему,) it seldom happened that she would not keep you company, (редко случалось, чтобы она не составила тебе компанию,) and oblige you to be quiet that you might comfort her. (и не заставила бы тебя вести себя спокойно, чтобы утешить её.) She was much too fond of Heathcliff. (Она была слишком привязана к Хитклиффу.) The greatest punishment we could invent for her was to keep her separate from him: (Наибольшим наказанием для неё было разлучить её с ним.) yet she got chided more than any of us on his account. (и всё же её отчитывали чаще, чем кого-либо из нас, именно из-за него; to chide – бранить, отчитывать.) In play, she liked exceedingly to act the little mistress; (В игре ей очень нравилось разыгрывать маленькую госпожу;) using her hands freely, and commanding her companions: (свободно размахивая руками и командуя своими товарищами.) she did so to me, (Она поступала так и со мной,) but I would not bear slapping and ordering; (но я не терпела шлепков и приказов;) and so I let her know. (и дала ей это понять.)

Certainly she had ways with her such as I never saw a child take up before; and she put all of us past our patience fifty times and oftener in a day: from the hour she came downstairs till the hour she went to bed, we had not a minute’s security that she wouldn’t be in mischief. Her spirits were always at high-water mark, her tongue always going—singing, laughing, and plaguing everybody who would not do the same. A wild, wicked slip she was—but she had the bonniest eye, the sweetest smile, and lightest foot in the parish: and, after all, I believe she meant no harm; for when once she made you cry in good earnest, it seldom happened that she would not keep you company, and oblige you to be quiet that you might comfort her. She was much too fond of Heathcliff. The greatest punishment we could invent for her was to keep her separate from him: yet she got chided more than any of us on his account. In play, she liked exceedingly to act the little mistress; using her hands freely, and commanding her companions: she did so to me, but I would not bear slapping and ordering; and so I let her know.

Now, Mr. Earnshaw did not understand jokes from his children: (Мистер Эрншо не понимал шуток от своих детей; to understand jokes – воспринимать шутки) he had always been strict and grave with them; (он всегда был строгим и серьёзным с ними; grave – серьёзный, суровый) and Catherine, on her part, had no idea why her father should be crosser and less patient in his ailing condition than he was in his prime. (а Кэтрин, со своей стороны, не понимала, почему её отец стал более раздражительным и менее терпеливым в своей болезни, чем был в лучшие годы; crosser – раздражённый; ailing – больной, хворый; in his prime – в расцвете сил.) His peevish reproofs wakened in her a naughty delight to provoke him: (Его ворчливые упрёки пробуждали в ней озорное удовольствие дразнить его; peevish – сварливый, раздражительный; reproof – упрёк; naughty – озорной.) she was never so happy as when we were all scolding her at once, (она никогда не была так счастлива, как в те минуты, когда мы все ругали её сразу,) and she defying us with her bold, saucy look, and her ready words; (а она бросала нам вызов своим смелым, дерзким взглядом и быстрыми словами; saucy – дерзкий, нахальный.) turning Joseph’s religious curses into ridicule, (превращая религиозные проклятия Джозефа в насмешку; to turn into ridicule – высмеивать, обращать в насмешку) baiting me, (поддразнивая меня; to bait – дразнить, изводить) and doing just what her father hated most— (и делая именно то, что её отец ненавидел больше всего —) showing how her pretended insolence, which he thought real, had more power over Heathcliff than his kindness: (показывая, что её притворное дерзкое поведение, которое он считал настоящим, имело над Хитклиффом больше власти, чем его доброта; insolence – дерзость, наглость.) how the boy would do her bidding in anything, (что мальчик исполнял любую её волю; bidding – приказ, желание) and his only when it suited his own inclination. (а его – только когда это совпадало с его собственным желанием; inclination – склонность, желание.)

Now, Mr. Earnshaw did not understand jokes from his children: he had always been strict and grave with them; and Catherine, on her part, had no idea why her father should be crosser and less patient in his ailing condition than he was in his prime. His peevish reproofs wakened in her a naughty delight to provoke him: she was never so happy as when we were all scolding her at once, and she defying us with her bold, saucy look, and her ready words; turning Joseph’s religious curses into ridicule, baiting me, and doing just what her father hated most—showing how her pretended insolence, which he thought real, had more power over Heathcliff than his kindness: how the boy would do her bidding in anything, and his only when it suited his own inclination.

After behaving as badly as possible all day, (После того как она вела себя как можно хуже целый день,) she sometimes came fondling to make it up at night. (она иногда приходила ласкаться вечером, чтобы загладить вину; to fondle – ласкаться, заигрывать; to make it up – мириться.) “Nay, Cathy,” the old man would say, (– Нет, Кэти, – говорил старик,) “I cannot love thee, thou’rt worse than thy brother. (– я не могу любить тебя, ты хуже, чем твой брат; thou’rt – стар. ты есть, форма от thou art.) Go, say thy prayers, child, and ask God’s pardon. (– Иди, помолись, дитя, и попроси у Бога прощения; pardon – прощение.) I doubt thy mother and I must rue that we ever reared thee!” (– Боюсь, твоя мать и я должны будем пожалеть, что вообще вырастили тебя!; to rue – сожалеть; to rear – растить, воспитывать.) That made her cry, at first; (Сначала это заставляло её плакать;) and then being repulsed continually hardened her, (а затем, будучи постоянно отвергаемой, она ожесточилась; to repulse – отталкивать, отвергать.) and she laughed if I told her to say she was sorry for her faults, and beg to be forgiven. (и она смеялась, если я говорила ей попросить прощения за свои проступки и умолять о снисхождении; fault – ошибка, проступок.)

After behaving as badly as possible all day, she sometimes came fondling to make it up at night. “Nay, Cathy,” the old man would say, “I cannot love thee, thou’rt worse than thy brother. Go, say thy prayers, child, and ask God’s pardon. I doubt thy mother and I must rue that we ever reared thee!” That made her cry, at first; and then being repulsed continually hardened her, and she laughed if I told her to say she was sorry for her faults, and beg to be forgiven.

But the hour came, at last, that ended Mr. Earnshaw’s troubles on earth. (Но наконец пришёл час, который положил конец земным страданиям мистера Эрншо.) He died quietly in his chair one October evening, seated by the fire-side. (Он тихо умер в своём кресле одним октябрьским вечером, сидя у камина.) A high wind blustered round the house, and roared in the chimney: (Сильный ветер бушевал вокруг дома и ревел в дымоходе; to bluster – бушевать, реветь.) it sounded wild and stormy, yet it was not cold, (это звучало дико и бурно, но холодно не было,) and we were all together— (и мы все были вместе —) I, a little removed from the hearth, busy at my knitting, (я, немного отодвинувшись от очага, занятая вязанием; hearth – очаг, камин) and Joseph reading his Bible near the table (и Джозеф, читавший свою Библию у стола) (for the servants generally sat in the house then, after their work was done). (ибо слуги в то время обычно сидели в доме, когда работа заканчивалась.) Miss Cathy had been sick, and that made her still; (Мисс Кэти была больна, и это делало её спокойной;) she leant against her father’s knee, (она облокотилась на колено отца;) and Heathcliff was lying on the floor with his head in her lap. (а Хитклифф лежал на полу, положив голову ей на колени.) I remember the master, before he fell into a doze, (Я помню, хозяин, прежде чем задремать; to doze – дремать) stroking her bonny hair— (гладил её красивые волосы; bonny – красивый, милый) it pleased him rarely to see her gentle— (ему было особенно приятно видеть её кроткой —) and saying, “Why canst thou not always be a good lass, Cathy?” (и сказал: «Почему ты не можешь всегда быть хорошей девочкой, Кэти?»; canst thou – стар. можешь ли ты; lass – девочка, девушка.) And she turned her face up to his, and laughed, and answered, “Why cannot you always be a good man, father?” (И она подняла лицо к нему, засмеялась и ответила: «А почему вы не можете всегда быть хорошим человеком, отец?»)

But the hour came, at last, that ended Mr. Earnshaw’s troubles on earth. He died quietly in his chair one October evening, seated by the fire-side. A high wind blustered round the house, and roared in the chimney: it sounded wild and stormy, yet it was not cold, and we were all together—I, a little removed from the hearth, busy at my knitting, and Joseph reading his Bible near the table (for the servants generally sat in the house then, after their work was done). Miss Cathy had been sick, and that made her still; she leant against her father’s knee, and Heathcliff was lying on the floor with his head in her lap. I remember the master, before he fell into a doze, stroking her bonny hair—it pleased him rarely to see her gentle—and saying, “Why canst thou not always be a good lass, Cathy?” And she turned her face up to his, and laughed, and answered, “Why cannot you always be a good man, father?”

But as soon as she saw him vexed again, (Но как только она снова увидела его расстроенным; to vex – раздражать, расстраивать) she kissed his hand, and said she would sing him to sleep. (она поцеловала его руку и сказала, что будет петь ему колыбельную, пока он не уснёт.) She began singing very low, (Она начала петь очень тихо,) till his fingers dropped from hers, and his head sank on his breast. (пока его пальцы не выскользнули из её рук, а голова не опустилась на грудь.) Then I told her to hush, and not stir, for fear she should wake him. (Тогда я сказала ей замолчать и не двигаться, чтобы не разбудить его; to stir – шевелиться, двигаться.) We all kept as mute as mice a full half-hour, (Мы все оставались тихими, как мыши, полных полчаса; mute as mice – тише воды, ниже травы.) and should have done so longer, (и продолжали бы ещё дольше,) only Joseph, having finished his chapter, (но Джозеф, закончив свою главу; chapter – глава Библии) got up and said that he must rouse the master for prayers and bed. (встал и сказал, что должен разбудить хозяина для молитвы и сна; to rouse – будить.) He stepped forward, and called him by name, and touched his shoulder; (Он подошёл, окликнул его по имени и коснулся его плеча;) but he would not move: (но тот не пошевелился:) so he took the candle and looked at him. (и тогда он взял свечу и посмотрел на него.) I thought there was something wrong as he set down the light; (Я подумала, что что-то не так, когда он поставил светильник;) and seizing the children each by an arm, whispered them to “frame upstairs, and make little din— (и, схватив детей за руки, прошептал им: «поднимайтесь наверх и не шумите; to frame upstairs – подняться наверх; din – шум, гам) they might pray alone that evening—he had summut to do.” (они могут помолиться в одиночку этим вечером – у него было summut [прост. = something, кое-что] сделать.»)

But as soon as she saw him vexed again, she kissed his hand, and said she would sing him to sleep. She began singing very low, till his fingers dropped from hers, and his head sank on his breast. Then I told her to hush, and not stir, for fear she should wake him. We all kept as mute as mice a full half-hour, and should have done so longer, only Joseph, having finished his chapter, got up and said that he must rouse the master for prayers and bed. He stepped forward, and called him by name, and touched his shoulder; but he would not move: so he took the candle and looked at him. I thought there was something wrong as he set down the light; and seizing the children each by an arm, whispered them to “frame upstairs, and make little din—they might pray alone that evening—he had summut to do.”

"I shall bid father good-night first," ( «Я сперва пожелаю отцу спокойной ночи»,) said Catherine, putting her arms round his neck, (сказала Кэтрин, обняв его за шею,) before we could hinder her. (прежде чем мы успели ей помешать; to hinder – мешать, препятствовать.) The poor thing discovered her loss directly— (Бедняжка сразу поняла свою утрату —) she screamed out—"Oh, he’s dead, Heathcliff! he’s dead!" (она закричала: «О, он мёртв, Хитклифф! Он мёртв!») And they both set up a heart-breaking cry. (И они оба разразились душераздирающим плачем; to set up a cry – поднять крик, разразиться воплем.)

“I shall bid father good-night first,” said Catherine, putting her arms round his neck, before we could hinder her. The poor thing discovered her loss directly—she screamed out—“Oh, he’s dead, Heathcliff! he’s dead!” And they both set up a heart-breaking cry.

I joined my wail to theirs, loud and bitter; (Я присоединила свой вопль к ихнему, громкому и горькому;) but Joseph asked what we could be thinking of to roar in that way over a saint in heaven. (но Джозеф спросил, что мы такое думаем, что так ревём над святым на небесах; to roar – рыдать, реветь.) He told me to put on my cloak and run to Gimmerton for the doctor and the parson. (Он велел мне надеть плащ и бежать в Гиммертон за доктором и пастором; parson – священник.) I could not guess the use that either would be of, then. (Я не могла догадаться, какая от них теперь может быть польза.) However, I went, through wind and rain, and brought one, the doctor, back with me; (Однако я пошла, сквозь ветер и дождь, и привела одного – доктора – с собой;) the other said he would come in the morning. (а другой сказал, что придёт утром.) Leaving Joseph to explain matters, (Оставив Джозефа объяснять всё,) I ran to the children’s room: their door was ajar, (я побежала в детскую: их дверь была приоткрыта; ajar – приоткрытый.) I saw they had never lain down, though it was past midnight; (я увидела, что они так и не легли, хотя было уже далеко за полночь;) but they were calmer, and did not need me to console them. (но они были спокойнее и не нуждались в том, чтобы я их утешала.) The little souls were comforting each other with better thoughts (Маленькие души утешали друг друга лучшими мыслями),than I could have hit on: (чем те, что я могла бы придумать; to hit on – придумать, найти.) no parson in the world ever pictured heaven so beautifully as they did, in their innocent talk; (ни один священник в мире никогда не описал небеса так красиво, как они, в своём невинном разговоре;) and, while I sobbed and listened, (и, пока я рыдала и слушала,) I could not help wishing we were all there safe together. (я не могла не желать, чтобы мы все были там вместе и в безопасности.)

I joined my wail to theirs, loud and bitter; but Joseph asked what we could be thinking of to roar in that way over a saint in heaven. He told me to put on my cloak and run to Gimmerton for the doctor and the parson. I could not guess the use that either would be of, then. However, I went, through wind and rain, and brought one, the doctor, back with me; the other said he would come in the morning. Leaving Joseph to explain matters, I ran to the children’s room: their door was ajar, I saw they had never lain down, though it was past midnight; but they were calmer, and did not need me to console them. The little souls were comforting each other with better thoughts than I could have hit on: no parson in the world ever pictured heaven so beautifully as they did, in their innocent talk; and, while I sobbed and listened, I could not help wishing we were all there safe together.

CHAPTER VI (ГЛАВА VI)

Mr. Hindley came home to the funeral; (Мистер Хиндли приехал домой на похороны;) and—a thing that amazed us, and set the neighbours gossiping right and left— (и – вещь, которая поразила нас и заставила соседей судачить во все стороны —) he brought a wife with him. (он привёз с собой жену.) What she was, and where she was born, he never informed us: (Кто она была и где родилась – он нам никогда не сообщил:) probably, she had neither money nor name to recommend her, (вероятно, у неё не было ни денег, ни имени, чтобы заручиться уважением;) or he would scarcely have kept the union from his father. (иначе он вряд ли скрывал бы брак от своего отца.)

CHAPTER VI

Mr. Hindley came home to the funeral; and—a thing that amazed us, and set the neighbours gossiping right and left—he brought a wife with him. What she was, and where she was born, he never informed us: probably, she had neither money nor name to recommend her, or he would scarcely have kept the union from his father.

She was not one that would have disturbed the house much on her own account. (Она не была из тех, кто сильно тревожил бы дом по собственной вине.) Every object she saw, the moment she crossed the threshold, appeared to delight her; (Каждый предмет, который она видела, в тот миг, как переступила порог, казался её радовать; threshold – порог.) and every circumstance that took place about her: (и каждое обстоятельство, происходившее вокруг неё:) except the preparing for the burial, and the presence of the mourners. (кроме подготовки к похоронам и присутствия скорбящих.) I thought she was half silly, from her behaviour while that went on: (Я подумала, что она наполовину глупа, судя по её поведению в это время; silly – глупый, несерьёзный.) she ran into her chamber, and made me come with her, (она убежала в свою комнату и заставила меня пойти с ней,) though I should have been dressing the children: (хотя я должна была одевать детей;) and there she sat shivering and clasping her hands, (и там она сидела, дрожа и заламывая руки; to clasp – сжимать, стиснуть.) and asking repeatedly—"Are they gone yet?" (и беспрестанно спрашивая: «Они уже ушли?»)

She was not one that would have disturbed the house much on her own account. Every object she saw, the moment she crossed the threshold, appeared to delight her; and every circumstance that took place about her: except the preparing for the burial, and the presence of the mourners. I thought she was half silly, from her behaviour while that went on: she ran into her chamber, and made me come with her, though I should have been dressing the children: and there she sat shivering and clasping her hands, and asking repeatedly—“Are they gone yet?”

Then she began describing with hysterical emotion the effect it produced on her to see black; (Тогда она начала с истерическим волнением описывать, какое впечатление на неё производило видеть чёрный цвет;) and started, and trembled, and, at last, fell a-weeping— (и вздрагивала, и дрожала, и, наконец, расплакалась —) and when I asked what was the matter, answered, she didn’t know; (и когда я спросила, что случилось, ответила, что не знает;) but she felt so afraid of dying! (но она чувствовала такой страх перед смертью!) I imagined her as little likely to die as myself. (Я воображала её столь же мало склонной умереть, как и себя.) She was rather thin, but young, and fresh-complexioned, (Она была довольно худощавая, но молодая и с свежим цветом лица;) and her eyes sparkled as bright as diamonds. (и её глаза сверкали ярко, как алмазы.) I did remark, to be sure, that mounting the stairs made her breathe very quick; (Я, правда, замечала, что подъём по лестнице заставлял её очень быстро дышать;) that the least sudden noise set her all in a quiver, (что малейший внезапный шум приводил её всю в дрожь; quiver – дрожь, трепет) and that she coughed troublesomely sometimes: (и что она иногда сильно кашляла;) but I knew nothing of what these symptoms portended, (но я ничего не знала о том, что предвещали эти симптомы; to portend – предвещать, указывать.) and had no impulse to sympathise with her. (и не имела побуждения сочувствовать ей.) We don’t in general take to foreigners here, Mr. Lockwood, (Мы вообще-то не очень привязываемся к чужакам здесь, мистер Локвуд,) unless they take to us first. (если только они не привязываются к нам первыми.)

Then she began describing with hysterical emotion the effect it produced on her to see black; and started, and trembled, and, at last, fell a-weeping—and when I asked what was the matter, answered, she didn’t know; but she felt so afraid of dying! I imagined her as little likely to die as myself. She was rather thin, but young, and fresh-complexioned, and her eyes sparkled as bright as diamonds. I did remark, to be sure, that mounting the stairs made her breathe very quick; that the least sudden noise set her all in a quiver, and that she coughed troublesomely sometimes: but I knew nothing of what these symptoms portended, and had no impulse to sympathise with her. We don’t in general take to foreigners here, Mr. Lockwood, unless they take to us first.

Young Earnshaw was altered considerably in the three years of his absence. (Молодой Эрншо сильно изменился за три года своего отсутствия.) He had grown sparer, and lost his colour, (Он стал худее и потерял румянец;) and spoke and dressed quite differently; (и говорил, и одевался совершенно иначе;) and, on the very day of his return, he told Joseph and me (и уже в день своего возвращения он сказал Джозефу и мне,) we must thenceforth quarter ourselves in the back-kitchen, (что отныне мы должны квартироваться на задней кухне; to quarter oneself – поселиться, расположиться) and leave the house for him. (и оставить дом для него.) Indeed, he would have carpeted and papered a small spare room for a parlour; (На самом деле он хотел постелить ковёр и оклеить обоями маленькую свободную комнату под гостиную;) but his wife expressed such pleasure at the white floor and huge glowing fireplace, (но его жена выразила такое удовольствие от белого пола и огромного сияющего камина,) at the pewter dishes and delf-case, and dog-kennel, (от оловянной посуды и шкафа для фаянса, и от собачьей конуры; pewter – оловянная посуда; delf-case – шкаф для глиняной или фаянсовой посуды) and the wide space there was to move about in where they usually sat, (и от того широкого пространства, где они обычно сидели и можно было свободно ходить,) that he thought it unnecessary to her comfort, and so dropped the intention. (что он счёл это ненужным для её удобства и потому отказался от намерения.)

Young Earnshaw was altered considerably in the three years of his absence. He had grown sparer, and lost his colour, and spoke and dressed quite differently; and, on the very day of his return, he told Joseph and me we must thenceforth quarter ourselves in the back-kitchen, and leave the house for him. Indeed, he would have carpeted and papered a small spare room for a parlour; but his wife expressed such pleasure at the white floor and huge glowing fireplace, at the pewter dishes and delf-case, and dog-kennel, and the wide space there was to move about in where they usually sat, that he thought it unnecessary to her comfort, and so dropped the intention.

She expressed pleasure, too, at finding a sister among her new acquaintance; (Она также выразила радость, найдя сестру среди своих новых знакомых;) and she prattled to Catherine, and kissed her, and ran about with her, (и она болтала с Кэтрин, и целовала её, и бегала с ней;) and gave her quantities of presents, at the beginning. (и вначале дарила ей множество подарков; prattle – болтать пустяки.) Her affection tired very soon, however, (Однако её привязанность очень скоро иссякла,) and when she grew peevish, Hindley became tyrannical. (и когда она становилась сварливой, Хиндли становился деспотичным; peevish – раздражительный, сварливый; tyrannical – деспотичный.) A few words from her, evincing a dislike to Heathcliff, (Несколько слов с её стороны, выражавших неприязнь к Хитклиффу,) were enough to rouse in him all his old hatred of the boy. (были достаточны, чтобы пробудить в нём всю его старую ненависть к мальчику.) He drove him from their company to the servants, (Он изгнал его из их общества в слуги,) deprived him of the instructions of the curate, (лишил его уроков викария,) and insisted that he should labour out of doors instead; (и настаивал, чтобы он работал на улице вместо этого;) compelling him to do so as hard as any other lad on the farm. (заставляя его трудиться так же тяжело, как и любого другого парня на ферме.)

She expressed pleasure, too, at finding a sister among her new acquaintance; and she prattled to Catherine, and kissed her, and ran about with her, and gave her quantities of presents, at the beginning. Her affection tired very soon, however, and when she grew peevish, Hindley became tyrannical. A few words from her, evincing a dislike to Heathcliff, were enough to rouse in him all his old hatred of the boy. He drove him from their company to the servants, deprived him of the instructions of the curate, and insisted that he should labour out of doors instead; compelling him to do so as hard as any other lad on the farm.

Heathcliff bore his degradation pretty well at first, (Хитклифф переносил своё унижение довольно сносно сначала,) because Cathy taught him what she learnt, (потому что Кэти учила его тому, что сама узнавала,) and worked or played with him in the fields. (и работала или играла с ним в полях.) They both promised fair to grow up as rude as savages; (Они оба подавали все признаки вырасти такими же грубыми, как дикари; to promise fair – подавать признаки, обещать быть.) the young master being entirely negligent how they behaved, and what they did, (так как молодой хозяин был совершенно безразличен к тому, как они себя вели и что делали,) so they kept clear of him. (и потому держались от него подальше; to keep clear of – избегать.) He would not even have seen after their going to church on Sundays, (Он даже не следил бы за тем, ходят ли они в церковь по воскресеньям,) only Joseph and the curate reprimanded his carelessness when they absented themselves; (если бы не Джозеф и викарий, которые упрекали его за халатность, когда дети отсутствовали; to reprimand – упрекать, делать выговор.) and that reminded him to order Heathcliff a flogging, (и это напоминало ему приказать выпороть Хитклиффа,) and Catherine a fast from dinner or supper. (а Кэтрин назначить пост – лишить обеда или ужина; fast – пост, воздержание от пищи.)

Heathcliff bore his degradation pretty well at first, because Cathy taught him what she learnt, and worked or played with him in the fields. They both promised fair to grow up as rude as savages; the young master being entirely negligent how they behaved, and what they did, so they kept clear of him. He would not even have seen after their going to church on Sundays, only Joseph and the curate reprimanded his carelessness when they absented themselves; and that reminded him to order Heathcliff a flogging, and Catherine a fast from dinner or supper.

But it was one of their chief amusements to run away to the moors in the morning and remain there all day, (Но одним из их главных развлечений было убежать на вересковые пустоши утром и оставаться там весь день; moors – пустоши, вересковые болота.) and the after punishment grew a mere thing to laugh at. (а последующее наказание становилось всего лишь поводом для смеха.) The curate might set as many chapters as he pleased for Catherine to get by heart, (Викарий мог назначать сколько угодно глав Кэтрин, чтобы она выучила их наизусть,) and Joseph might thrash Heathcliff till his arm ached; (и Джозеф мог колотить Хитклиффа, пока у него не болела рука;) they forgot everything the minute they were together again: (они забывали обо всём в тот же миг, как снова оказывались вместе.) at least the minute they had contrived some naughty plan of revenge; (по крайней мере, в тот момент, когда они придумывали какой-нибудь озорной план мести; to contrive – придумывать, замышлять.) and many a time I’ve cried to myself to watch them growing more reckless daily, (и много раз я плакала про себя, видя, как они с каждым днём становились всё более безрассудными; reckless – безрассудный.) and I not daring to speak a syllable, (и я не смела сказать ни слова; syllable – слог, здесь «ни звука».) for fear of losing the small power I still retained over the unfriended creatures. (из страха потерять ту малую власть, что ещё сохраняла над этими бездрузными существами; unfriended – лишённый друзей, беззащитный.)

But it was one of their chief amusements to run away to the moors in the morning and remain there all day, and the after punishment grew a mere thing to laugh at. The curate might set as many chapters as he pleased for Catherine to get by heart, and Joseph might thrash Heathcliff till his arm ached; they forgot everything the minute they were together again: at least the minute they had contrived some naughty plan of revenge; and many a time I’ve cried to myself to watch them growing more reckless daily, and I not daring to speak a syllable, for fear of losing the small power I still retained over the unfriended creatures.

One Sunday evening, it chanced that they were banished from the sitting-room, (Однажды вечером в воскресенье случилось так, что их выгнали из гостиной,) for making a noise, or a light offence of the kind; (за шум или какую-то лёгкую провинность такого рода;) and when I went to call them to supper, I could discover them nowhere. (и когда я пошла позвать их к ужину, я не смогла их нигде найти.) We searched the house, above and below, and the yard and stables; (Мы обыскали дом, сверху донизу, и двор, и конюшни;) they were invisible: (они были как сквозь землю провалились;) and, at last, Hindley in a passion told us to bolt the doors, (и наконец Хиндли в гневе велел нам запереть двери на засов;) and swore nobody should let them in that night. (и поклялся, что никто не должен впустить их этой ночью.) The household went to bed; (Домочадцы легли спать;) and I, too anxious to lie down, (а я, слишком тревожная, чтобы лечь,) opened my lattice and put my head out to hearken, though it rained: (открыла ставню и высунула голову, чтобы прислушаться, хотя шёл дождь; lattice – ставня; to hearken – внимать, слушать.) determined to admit them in spite of the prohibition, should they return. (решив впустить их, несмотря на запрет, если они вернутся.) In a while, I distinguished steps coming up the road, (Вскоре я различила шаги, поднимавшиеся по дороге,) and the light of a lantern glimmered through the gate. (и свет фонаря замерцал сквозь ворота; to glimmer – мерцать, пробиваться.) I threw a shawl over my head and ran to prevent them from waking Mr. Earnshaw by knocking. (Я накинула платок на голову и побежала, чтобы они не разбудили мистера Эрншо стуком.) There was Heathcliff, by himself: (Там оказался Хитклифф, один;) it gave me a start to see him alone. (это сильно меня встревожило – видеть его одного; to give a start – встревожить, напугать.)

One Sunday evening, it chanced that they were banished from the sitting-room, for making a noise, or a light offence of the kind; and when I went to call them to supper, I could discover them nowhere. We searched the house, above and below, and the yard and stables; they were invisible: and, at last, Hindley in a passion told us to bolt the doors, and swore nobody should let them in that night. The household went to bed; and I, too anxious to lie down, opened my lattice and put my head out to hearken, though it rained: determined to admit them in spite of the prohibition, should they return. In a while, I distinguished steps coming up the road, and the light of a lantern glimmered through the gate. I threw a shawl over my head and ran to prevent them from waking Mr. Earnshaw by knocking. There was Heathcliff, by himself: it gave me a start to see him alone.

"Where is Miss Catherine?" («Где мисс Кэтрин?») I cried hurriedly. (– поспешно закричала я.) "No accident, I hope?" («Никакого несчастья, надеюсь?») "At Thrushcross Grange," he answered; («В Трэшкросс-Грейндже», – ответил он;) "and I would have been there too, but they had not the manners to ask me to stay." («и я был бы там тоже, но у них не хватило вежливости попросить меня остаться»; manners – вежливость.) "Well, you will catch it!" I said: («Ну, тебе попадёт!» – сказала я:) "you’ll never be content till you’re sent about your business. («Ты никогда не будешь доволен, пока тебя не выставят за дверь; to be sent about one’s business – прогнать, вышвырнуть.) What in the world led you wandering to Thrushcross Grange?" («Что же, в самом деле, завело тебя бродить в Трэшкросс-Грейндж?») "Let me get off my wet clothes, and I’ll tell you all about it, Nelly," he replied. («Дай мне снять мокрую одежду, и я всё тебе расскажу, Нелли», – ответил он.)

“Where is Miss Catherine?” I cried hurriedly. “No accident, I hope?” “At Thrushcross Grange,” he answered; “and I would have been there too, but they had not the manners to ask me to stay.” “Well, you will catch it!” I said: “you’ll never be content till you’re sent about your business. What in the world led you wandering to Thrushcross Grange?” “Let me get off my wet clothes, and I’ll tell you all about it, Nelly,” he replied.

I bid him beware of rousing the master, and while he undressed and I waited to put out the candle, he continued— (Я велела ему остерегаться, чтобы не разбудить хозяина, и пока он раздевался, а я ждала, чтобы потушить свечу, он продолжал —) "Cathy and I escaped from the wash-house to have a ramble at liberty, («Кэти и я улизнули из прачечной, чтобы побродить на свободе; ramble – прогулка, бродяжничество) and getting a glimpse of the Grange lights, (и, заметив огни Грейнджа,) we thought we would just go and see (мы решили просто пойти и посмотреть,) whether the Lintons passed their Sunday evenings standing shivering in corners, (проводят ли Линтоны свои воскресные вечера, стоя дрожа по углам,) while their father and mother sat eating and drinking, (в то время как их отец и мать сидят, едят и пьют,) and singing and laughing, (и поют и смеются,) and burning their eyes out before the fire." (и выжигают себе глаза перед камином.»)

I bid him beware of rousing the master, and while he undressed and I waited to put out the candle, he continued—“Cathy and I escaped from the wash-house to have a ramble at liberty, and getting a glimpse of the Grange lights, we thought we would just go and see whether the Lintons passed their Sunday evenings standing shivering in corners, while their father and mother sat eating and drinking, and singing and laughing, and burning their eyes out before the fire.

"Do you think they do? («Ты думаешь, они так делают?) Or reading sermons, (Или читают проповеди,) and being catechised by their man-servant, (и отвечают на катехизис перед их слугой-мужчиной; to catechise – подвергать религиозному опросу, учить катехизису) and set to learn a column of Scripture names, if they don’t answer properly?" (и заставляют учить колонку библейских имён, если они отвечают неправильно?») "Probably not," I responded. («Вероятно, нет», – ответила я.) "They are good children, no doubt, («Они хорошие дети, без сомнения,) and don’t deserve the treatment you receive, for your bad conduct." (и не заслуживают того обращения, что получаешь ты, за своё дурное поведение.») "Don’t cant, Nelly," he said: («Не морализируй, Нелли», – сказал он; cant – ханжеские, лицемерные речи.) "nonsense! We ran from the top of the Heights to the park, without stopping— («глупости! Мы бежали с вершины Грозового Перевала до парка, не останавливаясь —) Catherine completely beaten in the race, (Кэтрин оказалась полностью побеждённой в беге,) because she was barefoot. (потому что была босая.) You’ll have to seek for her shoes in the bog to-morrow." (Тебе придётся завтра искать её башмаки в болоте.»; bog – болото.)

Do you think they do? Or reading sermons, and being catechised by their man-servant, and set to learn a column of Scripture names, if they don’t answer properly?” “Probably not,” I responded. “They are good children, no doubt, and don’t deserve the treatment you receive, for your bad conduct.” “Don’t cant, Nelly,” he said: “nonsense! We ran from the top of the Heights to the park, without stopping—Catherine completely beaten in the race, because she was barefoot. You’ll have to seek for her shoes in the bog to-morrow.

We crept through a broken hedge, (Мы пробрались через сломанный живой забор,) groped our way up the path, (нащупывая дорогу по тропинке; to grope – идти ощупью,) and planted ourselves on a flower-plot under the drawing-room window. (и устроились на клумбе под окном гостиной.) The light came from thence; (Свет шёл оттуда;) they had not put up the shutters, (они не закрыли ставни,) and the curtains were only half closed. (и занавески были лишь наполовину задвинуты.) Both of us were able to look in by standing on the basement, (Мы оба смогли заглянуть внутрь, встав на цоколь,) and clinging to the ledge, (и ухватившись за выступ; ledge – выступ, карниз,) and we saw—ah! it was beautiful— (и мы увидели – ах! это было прекрасно —) a splendid place carpeted with crimson, (великолепную комнату с алым ковром,) and crimson-covered chairs and tables, (и с креслами и столами, покрытыми алым,) and a pure white ceiling bordered by gold, (и чисто-белый потолок, окаймлённый золотом,) a shower of glass-drops hanging in silver chains from the centre, (водопад стеклянных подвесок, висящих серебряными цепочками из центра,) and shimmering with little soft tapers. (и мерцающих от маленьких мягких огоньков свечей; taper – тонкая свеча.) Old Mr. and Mrs. Linton were not there; (Старых мистера и миссис Линтон там не было;) Edgar and his sister had it entirely to themselves. (Эдгар и его сестра были там совершенно одни.) Shouldn’t they have been happy? (Разве они не должны были быть счастливы?)

We crept through a broken hedge, groped our way up the path, and planted ourselves on a flower-plot under the drawing-room window. The light came from thence; they had not put up the shutters, and the curtains were only half closed. Both of us were able to look in by standing on the basement, and clinging to the ledge, and we saw—ah! it was beautiful—a splendid place carpeted with crimson, and crimson-covered chairs and tables, and a pure white ceiling bordered by gold, a shower of glass-drops hanging in silver chains from the centre, and shimmering with little soft tapers. Old Mr. and Mrs. Linton were not there; Edgar and his sister had it entirely to themselves. Shouldn’t they have been happy?

We should have thought ourselves in heaven! (Мы бы подумали, что оказались на небесах!) And now, guess what your good children were doing? (А теперь угадай, чем занимались твои хорошие детки?) Isabella—I believe she is eleven, a year younger than Cathy— (Изабелла – я думаю, ей одиннадцать, на год меньше, чем Кэти —) lay screaming at the farther end of the room, (лежала, вопя, в дальнем конце комнаты,) shrieking as if witches were running red-hot needles into her. (крича так, будто ведьмы вонзали в неё раскалённые иглы; red-hot – раскалённый докрасна.) Edgar stood on the hearth weeping silently, (Эдгар стоял у камина и тихо плакал;) and in the middle of the table sat a little dog, shaking its paw and yelping; (а посреди стола сидела маленькая собака, трясла лапой и скулила; to yelp – визжать, скулить.) which, from their mutual accusations, (и, судя по их взаимным обвинениям,) we understood they had nearly pulled in two between them. (мы поняли, что они чуть было не разорвали её надвое.) The idiots! (Идиоты!)

We should have thought ourselves in heaven! And now, guess what your good children were doing? Isabella—I believe she is eleven, a year younger than Cathy—lay screaming at the farther end of the room, shrieking as if witches were running red-hot needles into her. Edgar stood on the hearth weeping silently, and in the middle of the table sat a little dog, shaking its paw and yelping; which, from their mutual accusations, we understood they had nearly pulled in two between them. The idiots!

That was their pleasure! (Это доставляло им удовольствие! ) to quarrel who should hold a heap of warm hair, (спорить, кто будет держать клок тёплой шерсти,) and each begin to cry because both, after struggling to get it, refused to take it. (и каждый начинал плакать, потому что оба, после борьбы, чтобы получить её, отказывались её принять.) We laughed outright at the petted things; (Мы громко смеялись над этими избалованными существами; petted – избалованный) we did despise them! (Мы их презирали!) When would you catch me wishing to have what Catherine wanted? (Когда бы ты увидел, что я желаю иметь то, чего хотела Кэтрин?) or find us by ourselves, seeking entertainment in yelling, and sobbing, and rolling on the ground, divided by the whole room? (или застать нас в одиночестве, ищущих развлечения в криках, рыданиях и кувырках по земле, разорванных на весь зал?) I’d not exchange, for a thousand lives, my condition here, for Edgar Linton’s at Thrushcross Grange— (Я бы не променял, ни за тысячу жизней, моё положение здесь на положение Эдгара Линтона в Трэшкросс-Грейндже —) not if I might have the privilege of flinging Joseph off the highest gable, (не при условии, даже если бы у меня было право швырнуть Джозефа с самой высокой фронтона крыши,) and painting the house-front with Hindley’s blood!” (и залить фасад дома кровью Хиндли!)

That was their pleasure! to quarrel who should hold a heap of warm hair, and each begin to cry because both, after struggling to get it, refused to take it. We laughed outright at the petted things; we did despise them! When would you catch me wishing to have what Catherine wanted? or find us by ourselves, seeking entertainment in yelling, and sobbing, and rolling on the ground, divided by the whole room? I’d not exchange, for a thousand lives, my condition here, for Edgar Linton’s at Thrushcross Grange—not if I might have the privilege of flinging Joseph off the highest gable, and painting the house-front with Hindley’s blood!”

"Hush, hush!" I interrupted. («Тсс, тсс!» – перебила я.) "Still you have not told me, Heathcliff, («Ты всё же ещё не сказал мне, Хитклифф,) how Catherine is left behind?" (как Кэтрин осталась позади?»)

“Hush, hush!” I interrupted. “Still you have not told me, Heathcliff, how Catherine is left behind?”

"I told you we laughed," he answered. («Я же сказал тебе, мы смеялись», – ответил он.) "The Lintons heard us, and with one accord they shot like arrows to the door; («Линтоны услышали нас, и все как один метнулись стрелами к двери; with one accord – единодушно, все вместе.) there was silence, and then a cry, ‘Oh, mamma, mamma! Oh, papa! Oh, mamma, come here. Oh, papa, oh!’" (наступила тишина, а потом раздался крик: «О, мама, мама! О, папа! О, мама, сюда! О, папа, о!») "They really did howl out something in that way. («Они и впрямь взвыли в таком духе.) We made frightful noises to terrify them still more, (Мы издали ужасные звуки, чтобы напугать их ещё сильнее,) and then we dropped off the ledge, because somebody was drawing the bars, (а потом мы соскользнули с выступа, потому что кто-то отодвигал засовы; bars – засовы, решётка,) and we felt we had better flee. (и мы поняли, что лучше бежать.) I had Cathy by the hand, and was urging her on, (Я держал Кэти за руку и подгонял её вперёд,) when all at once she fell down. (когда вдруг она упала.) ‘Run, Heathcliff, run!’ she whispered. («Беги, Хитклифф, беги!» – прошептала она.) ‘They have let the bull-dog loose, and he holds me!’" («Они спустили бульдога, и он держит меня!»)

“I told you we laughed,” he answered. “The Lintons heard us, and with one accord they shot like arrows to the door; there was silence, and then a cry, ‘Oh, mamma, mamma! Oh, papa! Oh, mamma, come here. Oh, papa, oh!’ They really did howl out something in that way. We made frightful noises to terrify them still more, and then we dropped off the ledge, because somebody was drawing the bars, and we felt we had better flee. I had Cathy by the hand, and was urging her on, when all at once she fell down. ‘Run, Heathcliff, run!’ she whispered. ‘They have let the bull-dog loose, and he holds me!’

The devil had seized her ankle, Nelly: (Дьявол вцепился ей в щиколотку, Нелли;) I heard his abominable snorting. (я слышал его отвратительное фырканье; abominable – отвратительный) She did not yell out—no! (Она не закричала – нет!) she would have scorned to do it, (она бы презрела такое поведение,) if she had been spitted on the horns of a mad cow. (даже если бы её насадили на рога бешеной коровы; spitted – насаженный (на вертел), scorned – презрела) I did, though: (Я же – нет, я закричал:) I vociferated curses enough to annihilate any fiend in Christendom; (я громогласно выкрикивал проклятия, которых хватило бы, чтобы уничтожить любого беса во всей христианской стране; vociferated – громко восклицал/кричал; annihilate – уничтожить; fiend – демон, бес) and I got a stone and thrust it between his jaws, (и я схватил камень и влепил его между его челюстей,) and tried with all my might to cram it down his throat. (и со всей силы пытался впихнуть его в его горло.) A beast of a servant came up with a lantern, at last, shouting— (Наконец подошёл какой-то звероподобный слуга с фонарём, крича —) ‘Keep fast, Skulker, keep fast!’ (‘Держись крепко, Скалкер, держись крепко!’; Skulker – скрытник, крадущийся человек)

The devil had seized her ankle, Nelly: I heard his abominable snorting. She did not yell out—no! she would have scorned to do it, if she had been spitted on the horns of a mad cow. I did, though: I vociferated curses enough to annihilate any fiend in Christendom; and I got a stone and thrust it between his jaws, and tried with all my might to cram it down his throat. A beast of a servant came up with a lantern, at last, shouting—‘Keep fast, Skulker, keep fast!’

He changed his note, however, when he saw Skulker’s game. (Однако он переменил тон, когда увидел добычу Скалкера.) The dog was throttled off; (Собаку силой оттащили;) his huge, purple tongue hanging half a foot out of his mouth, (его огромный, багровый язык свисал из пасти на полфута;) and his pendent lips streaming with bloody slaver. (а отвислые губы текли кровавой слюной; slaver – слюна, пена.) The man took Cathy up; (Мужчина поднял Кэти;) she was sick: not from fear, I’m certain, but from pain. (её тошнило – я уверен, не от страха, а от боли.) He carried her in; (Он унёс её внутрь;) I followed, grumbling execrations and vengeance. (я пошёл следом, бормоча проклятия и угрозы мести; execrations – проклятия.) ‘What prey, Robert?’ hallooed Linton from the entrance. («Что за добыча, Роберт?» – крикнул Линтон от входа; prey – добыча; hallooed – окликнул.) ‘Skulker has caught a little girl, sir,’ he replied; («Скалкер поймал маленькую девочку, сэр», – ответил он;) ‘and there’s a lad here,’ he added, making a clutch at me, («а тут ещё есть мальчишка», – добавил он, делая хватку в мою сторону,) ‘who looks an out-and-outer! («который выглядит сущим головорезом!; out-and-outer – отпетый негодяй.) Very like the robbers were for putting them through the window (Очень похоже, что воры собирались просунуть их в окно,) to open the doors to the gang after all were asleep, (чтобы они открыли двери шайке, когда все уснут,) that they might murder us at their ease.’ (чтобы им было удобно нас перебить; at their ease – спокойно, без труда.)

He changed his note, however, when he saw Skulker’s game. The dog was throttled off; his huge, purple tongue hanging half a foot out of his mouth, and his pendent lips streaming with bloody slaver. The man took Cathy up; she was sick: not from fear, I’m certain, but from pain. He carried her in; I followed, grumbling execrations and vengeance. ‘What prey, Robert?’ hallooed Linton from the entrance. ‘Skulker has caught a little girl, sir,’ he replied; ‘and there’s a lad here,’ he added, making a clutch at me, ‘who looks an out-and-outer! Very like the robbers were for putting them through the window to open the doors to the gang after all were asleep, that they might murder us at their ease.

Hold your tongue, you foul-mouthed thief, you! (Замолчи, ты сквернословный вор, ты!; foul-mouthed – сквернословный) you shall go to the gallows for this. (Тебе за это на виселицу!; gallows – виселица) Mr. Linton, sir, don’t lay by your gun.’ (Мистер Линтон, сэр, не убирайте ружьё.) ‘No, no, Robert,’ said the old fool. (– Нет-нет, Роберт, – сказал старый дурак.; fool – дурак) ‘The rascals knew that yesterday was my rent-day: (– Подлецы знали, что вчера был день моей ренты:; rascals – плуты, негодяи; rent-day – день выплаты ренты) they thought to have me cleverly. (они думали хитро меня провести.) Come in; I’ll furnish them a reception. (Заходите; я устрою им приём.; to furnish a reception – устроить приём, встретить) There, John, fasten the chain. (Вот, Джон, закрепи цепь.) Give Skulker some water, Jenny. (Дайте Скалкеру воды, Дженни.) To beard a magistrate in his stronghold, and on the Sabbath, too! (Насмехаться над магистратом в его крепости, да ещё и в субботу!; to beard – бросать вызов; magistrate – мировой судья; stronghold – крепость; Sabbath – суббота, день покоя) Where will their insolence stop? (Где же кончится их наглость?; insolence – дерзость, наглость) Oh, my dear Mary, look here! (О, моя дорогая Мэри, посмотри сюда!) Don’t be afraid, it is but a boy— (Не бойся, это всего лишь мальчик —) yet the villain scowls so plainly in his face; (но в его лице так явно виден злодей; villain – злодей; scowl – сердитый нахмуренный взгляд) would it not be a kindness to the country to hang him at once, (Разве не было бы добром для страны повесить его сразу же,) before he shows his nature in acts as well as features?’ (прежде чем он проявит свою натуру и в поступках, и во внешности?; to hang – повесить; features – черты лица)

Hold your tongue, you foul-mouthed thief, you! you shall go to the gallows for this. Mr. Linton, sir, don’t lay by your gun.’ ‘No, no, Robert,’ said the old fool. ‘The rascals knew that yesterday was my rent-day: they thought to have me cleverly. Come in; I’ll furnish them a reception. There, John, fasten the chain. Give Skulker some water, Jenny. To beard a magistrate in his stronghold, and on the Sabbath, too! Where will their insolence stop? Oh, my dear Mary, look here! Don’t be afraid, it is but a boy—yet the villain scowls so plainly in his face; would it not be a kindness to the country to hang him at once, before he shows his nature in acts as well as features?’

He pulled me under the chandelier, (Он притянул меня под люстру; chandelier – люстра) and Mrs. Linton placed her spectacles on her nose (и миссис Линтон надела очки на нос; spectacles – очки) and raised her hands in horror. (и подняла руки в ужасе; horror – ужас) The cowardly children crept nearer also, (Трусливые дети тоже подползли ближе; cowardly – трусливый) Isabella lisping— (Изабелла шепелявя произнесла —; to lisp – шепелявить) ‘Frightful thing! («Ужасная вещь!») Put him in the cellar, papa. («Заприте его в погребе, папа.»; cellar – погреб) He’s exactly like the son of the fortune-teller that stole my tame pheasant. («Он точно как сын гадалки, которая украла моего ручного фазана.»; fortune-teller – гадалка; tame – ручной, приручённый; pheasant – фазан) Isn’t he, Edgar?’ («Разве нет, Эдгар?»)

He pulled me under the chandelier, and Mrs. Linton placed her spectacles on her nose and raised her hands in horror. The cowardly children crept nearer also, Isabella lisping—‘Frightful thing! Put him in the cellar, papa. He’s exactly like the son of the fortune-teller that stole my tame pheasant. Isn’t he, Edgar?’

“While they examined me, Cathy came round; («Пока они меня разглядывали, Кэти пришла в себя; came round – очнулась, оправилась) she heard the last speech, and laughed. (она услышала последнюю реплику и рассмеялась.) Edgar Linton, after an inquisitive stare, (Эдгар Линтон, после пытливого взгляда; inquisitive stare – пристальный, любопытный взгляд) collected sufficient wit to recognise her. (собрал достаточно сообразительности, чтобы её узнать.) They see us at church, you know, though we seldom meet them elsewhere. (Они ведь видят нас в церкви, знаешь, хотя мы редко встречаем их где-либо ещё.) ‘That’s Miss Earnshaw!’ he whispered to his mother, («Это мисс Эрншо!» – прошептал он своей матери,) ‘and look how Skulker has bitten her— («и посмотрите, как Скалкер её укусил —) how her foot bleeds!’ (как её нога кровоточит!»)

“While they examined me, Cathy came round; she heard the last speech, and laughed. Edgar Linton, after an inquisitive stare, collected sufficient wit to recognise her. They see us at church, you know, though we seldom meet them elsewhere. ‘That’s Miss Earnshaw!’ he whispered to his mother, ‘and look how Skulker has bitten her—how her foot bleeds!’

“‘Miss Earnshaw? Nonsense!’ cried the dame; («Мисс Эрншо? Вздор!» – воскликнула дама; dame – госпожа, почтенная женщина) ‘Miss Earnshaw scouring the country with a gipsy! («Мисс Эрншо разгуливает по округе с цыганчонком!»; to scour the country – рыскать, разгуливать по округе; gipsy – цыган) And yet, my dear, the child is in mourning—surely it is— («И всё же, дорогой, ребёнок ведь в трауре – несомненно, так —; mourning – траур) and she may be lamed for life!’ («и она может остаться хромой на всю жизнь!»; lamed – сделанная калекой, искалеченная)

“‘Miss Earnshaw? Nonsense!’ cried the dame; ‘Miss Earnshaw scouring the country with a gipsy! And yet, my dear, the child is in mourning—surely it is—and she may be lamed for life!’

“‘What culpable carelessness in her brother!’ («Какая непростительная небрежность со стороны её брата!»; culpable – виновный, заслуживающий осуждения; carelessness – небрежность) exclaimed Mr. Linton, (воскликнул мистер Линтон,) turning from me to Catherine. (обернувшись от меня к Кэтрин.) ‘I’ve understood from Shielders’ (that was the curate, sir) («Я понял от Шилдерса» (это был викарий, сэр),) ‘that he lets her grow up in absolute heathenism. («что он позволяет ей расти в полном язычестве.»; heathenism – язычество) But who is this? («Но кто это?») Where did she pick up this companion? («Где она подобрала этого спутника?») Oho! I declare he is that strange acquisition my late neighbour made, («Ого! Я утверждаю, это та странная находка, которую сделал мой покойный сосед,) in his journey to Liverpool— (во время своей поездки в Ливерпуль —) a little Lascar, or an American or Spanish castaway.’ (маленький ласкар, или американский, или испанский выброшенный на произвол судьбы мальчишка.»; Lascar – восточный матрос, чаще индиец; castaway – выброшенный на берег, сирота, бродяга)

“‘What culpable carelessness in her brother!’ exclaimed Mr. Linton, turning from me to Catherine. ‘I’ve understood from Shielders’” (that was the curate, sir) “‘that he lets her grow up in absolute heathenism. But who is this? Where did she pick up this companion? Oho! I declare he is that strange acquisition my late neighbour made, in his journey to Liverpool—a little Lascar, or an American or Spanish castaway.’

“‘A wicked boy, at all events,’ («Злой мальчишка, во всяком случае,»; wicked – злой, испорченный) remarked the old lady, (заметила старая дама,) ‘and quite unfit for a decent house! («и совершенно неподходящий для приличного дома!»; unfit – неподходящий; decent – приличный) Did you notice his language, Linton? («Ты заметил его выражения, Линтон?») I’m shocked that my children should have heard it.’ («Я потрясена тем, что мои дети должны были это услышать.»)

“‘A wicked boy, at all events,’ remarked the old lady, ‘and quite unfit for a decent house! Did you notice his language, Linton? I’m shocked that my children should have heard it.’

“I recommenced cursing—don’t be angry, Nelly—and so Robert was ordered to take me off. (Я снова принялась ругаться – не злись, Нелли – и потому Роберта приказали увести меня прочь; to recommence – возобновить; to curse / cursing – ругаться, проклинать) I refused to go without Cathy; (Я отказалась уходить без Кэти;) he dragged me into the garden, (он потащил меня в сад;) pushed the lantern into my hand, (всунул мне в руку фонарь;) assured me that Mr. Earnshaw should be informed of my behaviour, (уверил меня, что мистера Эрншо известят о моём поведении;) and, bidding me march directly, secured the door again. (и, приказав мне немедленно идти, снова запер дверь; to bid (one) do sth – приказывать; to march – идти строем, отправляться; to secure (the door) – запереть, обеспечить закрытие) The curtains were still looped up at one corner, (Шторы всё ещё были подхвачены в одном углу;) and I resumed my station as spy; (и я вновь заняла своё место шпиона;) because, if Catherine had wished to return, (потому что, если бы Кэтрин захотела вернуться,) I intended shattering their great glass panes to a million of fragments, (я намеревалась разбить их большие стеклянные створки в миллион осколков,) unless they let her out.” (если бы они не выпустили её; to resume – возобновить; station as spy – позиция шпиона/наблюдателя; shatter / shattering – разбивать в щепки; panes – оконные стёкла.)

“I recommenced cursing—don’t be angry, Nelly—and so Robert was ordered to take me off. I refused to go without Cathy; he dragged me into the garden, pushed the lantern into my hand, assured me that Mr. Earnshaw should be informed of my behaviour, and, bidding me march directly, secured the door again. The curtains were still looped up at one corner, and I resumed my station as spy; because, if Catherine had wished to return, I intended shattering their great glass panes to a million of fragments, unless they let her out.

“She sat on the sofa quietly. (Она тихо сидела на диване.) Mrs. Linton took off the grey cloak of the dairy-maid which we had borrowed for our excursion, (Миссис Линтон сняла серый плащ доярки, который мы одолжили для нашей прогулки,) shaking her head and expostulating with her, I suppose: (качая головой и, полагаю, увещевая её; to expostulate – увещевать, уговаривать.) She was a young lady, (Она была юной леди,) and they made a distinction between her treatment and mine. (и они сделали различие между её обращением и моим.) Then the woman-servant brought a basin of warm water, (Затем служанка принесла таз с тёплой водой,) and washed her feet; (и вымыла ей ноги;) and Mr. Linton mixed a tumbler of negus, (а мистер Линтон смешал стакан негуса; negus – горячий напиток из вина, воды, сахара и специй,) and Isabella emptied a plateful of cakes into her lap, (и Изабелла высыпала полную тарелку пирожных к ней на колени,) and Edgar stood gaping at a distance. (а Эдгар стоял поодаль, разинув рот; to gape – таращиться с открытым ртом.)

“She sat on the sofa quietly. Mrs. Linton took off the grey cloak of the dairy-maid which we had borrowed for our excursion, shaking her head and expostulating with her, I suppose: she was a young lady, and they made a distinction between her treatment and mine. Then the woman-servant brought a basin of warm water, and washed her feet; and Mr. Linton mixed a tumbler of negus, and Isabella emptied a plateful of cakes into her lap, and Edgar stood gaping at a distance.

“Afterwards, they dried and combed her beautiful hair, (Потом они высушили и расчёсывали её прекрасные волосы; to comb – расчёсывать) and gave her a pair of enormous slippers, (и дали ей пару огромных тапочек; slippers – тапочки) and wheeled her to the fire; (и подвезли её к камину; to wheel – везти на колёсиках) and I left her, as merry as she could be, (и я оставил её такой весёлой, какой она только могла быть; merry – весёлый) dividing her food between the little dog and Skulker, (делящей еду между маленькой собачкой и Скалкером,) whose nose she pinched as he ate; (чей нос она щипала, пока он ел; to pinch – щипать) and kindling a spark of spirit in the vacant blue eyes of the Lintons— (и зажигающей искру живости в пустых голубых глазах Линтонов —; vacant – пустой, бессодержательный) a dim reflection from her own enchanting face. (тусклое отражение её собственного чарующего лица; dim – тусклый, слабый; enchanting – очаровательный, чарующий) I saw they were full of stupid admiration; (Я видел, что они были полны глупого восхищения; admiration – восхищение) she is so immeasurably superior to them— (она столь неизмеримо выше их; immeasurably – неизмеримо, безмерно; superior – превосходящий) to everybody on earth, is she not, Nelly?” (выше всех на земле, не так ли, Нелли?)

“Afterwards, they dried and combed her beautiful hair, and gave her a pair of enormous slippers, and wheeled her to the fire; and I left her, as merry as she could be, dividing her food between the little dog and Skulker, whose nose she pinched as he ate; and kindling a spark of spirit in the vacant blue eyes of the Lintons—a dim reflection from her own enchanting face. I saw they were full of stupid admiration; she is so immeasurably superior to them—to everybody on earth, is she not, Nelly?”

“There will more come of this business than you reckon on,” («Из этой истории выйдет больше, чем ты рассчитываешь»; to reckon on – рассчитывать на) I answered, covering him up and extinguishing the light. (ответила я, укрывая его и гася свет.) “You are incurable, Heathcliff; («Ты неисправим, Хитклифф; incurable – неисправимый) and Mr. Hindley will have to proceed to extremities, see if he won’t.” («и мистеру Хиндли придётся прибегнуть к крайностям, вот увидишь.»; to proceed to extremities – прибегнуть к крайним мерам) My words came truer than I desired. (Мои слова оказались правдивее, чем мне хотелось.) The luckless adventure made Earnshaw furious. (Несчастное происшествие привело Эрншо в ярость; luckless – несчастный, злополучный; furious – взбешённый.) And then Mr. Linton, to mend matters, paid us a visit himself on the morrow, (А потом мистер Линтон, чтобы уладить дело, сам навестил нас на следующий день; to mend matters – уладить дело; on the morrow – на следующий день (уст.)) and read the young master such a lecture on the road he guided his family, (и прочёл молодому хозяину такую лекцию о том, как он ведёт свою семью,) that he was stirred to look about him, in earnest. (что тот был побуждён всерьёз оглядеться вокруг; stirred – побуждённый, взволновавшийся; in earnest – всерьёз.) Heathcliff received no flogging, (Хитклиффа не высекли; flogging – порка) but he was told that the first word he spoke to Miss Catherine should ensure a dismissal; (но ему сказали, что первое же слово к мисс Кэтрин обеспечит ему изгнание; dismissal – увольнение, изгнание) and Mrs. Earnshaw undertook to keep her sister-in-law in due restraint when she returned home; (и миссис Эрншо взялась держать свою золовку в должной строгости, когда та вернётся домой; in due restraint – в должных пределах/строгости; sister-in-law – золовка, невестка (здесь – жена брата)) employing art, not force: with force she would have found it impossible. (прибегая к хитрости, а не к силе: силой она бы нашла это невозможным; art – искусство, хитрость.)

“There will more come of this business than you reckon on,” I answered, covering him up and extinguishing the light. “You are incurable, Heathcliff; and Mr. Hindley will have to proceed to extremities, see if he won’t.” My words came truer than I desired. The luckless adventure made Earnshaw furious. And then Mr. Linton, to mend matters, paid us a visit himself on the morrow, and read the young master such a lecture on the road he guided his family, that he was stirred to look about him, in earnest. Heathcliff received no flogging, but he was told that the first word he spoke to Miss Catherine should ensure a dismissal; and Mrs. Earnshaw undertook to keep her sister-in-law in due restraint when she returned home; employing art, not force: with force she would have found it impossible.

CHAPTER VII (ГЛАВА VII)

Cathy stayed at Thrushcross Grange five weeks: till Christmas. (Глава VII. Кэти пробыла в Трэшкросс Грейндже пять недель: до Рождества.) By that time her ankle was thoroughly cured, (К тому времени её лодыжка была полностью вылечена; ankle – лодыжка; to cure – лечить, исцелять.) and her manners much improved. (и её манеры значительно улучшились; manners – манеры, поведение.) The mistress visited her often in the interval, (Хозяйка часто навещала её в этот промежуток; mistress – хозяйка, госпожа; interval – промежуток времени.) and commenced her plan of reform by trying to raise her self-respect with fine clothes and flattery, (и начала свой план исправления, стараясь повысить её самоуважение с помощью красивой одежды и лести; to commence – начинать; self-respect – самоуважение; flattery – лесть.) which she took readily; (которые Кэти охотно принимала; readily – охотно, с готовностью.) so that, instead of a wild, hatless little savage jumping into the house, (так что вместо дикого, безшляпного маленького дикаря, врывающегося в дом; savage – дикарь, дикая девочка.) and rushing to squeeze us all breathless, (и бросающегося так сжимать нас в объятиях, что мы задыхались; to squeeze – сжимать; breathless – без дыхания, запыхавшийся.) there lighted from a handsome black pony a very dignified person, (с красивого чёрного пони спрыгивала очень важная особа; to light (from a horse) – сойти, спрыгнуть; dignified – важный, представительный.) with brown ringlets falling from the cover of a feathered beaver, (с каштановыми локонами, падавшими из-под шляпы с перьями; ringlets – локоны; beaver – шляпа из бобрового войлока.) and a long cloth habit, which she was obliged to hold up with both hands (и в длинном платье-амазонке, которое ей приходилось приподнимать обеими руками; habit – (устар.) амазонка, верховое платье.) that she might sail in. (чтобы величественно войти; to sail in – войти плавно, величественно, словно плывя.)

CHAPTER VII

Cathy stayed at Thrushcross Grange five weeks: till Christmas. By that time her ankle was thoroughly cured, and her manners much improved. The mistress visited her often in the interval, and commenced her plan of reform by trying to raise her self-respect with fine clothes and flattery, which she took readily; so that, instead of a wild, hatless little savage jumping into the house, and rushing to squeeze us all breathless, there lighted from a handsome black pony a very dignified person, with brown ringlets falling from the cover of a feathered beaver, and a long cloth habit, which she was obliged to hold up with both hands that she might sail in.

Hindley lifted her from her horse, exclaiming delightedly, “Why, Cathy, you are quite a beauty! (Хиндли снял её с лошади, воскликнув с восторгом: «Ну, Кэти, ты прямо красавица!»; delightedly – с восторгом, радостно.) I should scarcely have known you: you look like a lady now. (Я бы едва тебя узнал: теперь ты выглядишь как настоящая леди; scarcely – едва, почти не.) Isabella Linton is not to be compared with her, is she, Frances?” (С Изабеллой Линтон тебя и сравнивать нельзя, правда, Фрэнсис?; to be compared with – можно сравнить с.) “Isabella has not her natural advantages,” replied his wife: («У Изабеллы нет её природных преимуществ», – ответила его жена; natural advantages – природные достоинства, врождённые качества.) “but she must mind and not grow wild again here. (но Кэти должна быть осторожна и не становиться снова дикой здесь; to mind – остерегаться, следить за собой; to grow wild – становиться дикой, необузданной.) Ellen, help Miss Catherine off with her things— (Эллен, помоги мисс Кэтрин снять вещи —; to help off with – помочь снять одежду.) Stay, dear, you will disarrange your curls— (Погоди, дорогая, ты испортишь свои локоны; to disarrange – расстроить, испортить порядок.) let me untie your hat.” (позволь я развяжу твою шляпу; to untie – развязывать.)

Hindley lifted her from her horse, exclaiming delightedly, “Why, Cathy, you are quite a beauty! I should scarcely have known you: you look like a lady now. Isabella Linton is not to be compared with her, is she, Frances?” “Isabella has not her natural advantages,” replied his wife: “but she must mind and not grow wild again here. Ellen, help Miss Catherine off with her things—Stay, dear, you will disarrange your curls—let me untie your hat.”

I removed the habit, (Я сняла платье-амазонку; habit – (устар.) амазонка, верховое платье.) and there shone forth beneath a grand plaid silk frock, (и под ним засверкало роскошное шёлковое платье в крупную клетку; plaid – клетчатый; frock – платье, наряд.) white trousers, and burnished shoes; (белые панталоны и начищенные туфли; burnished – отполированный, блестящий.) and, while her eyes sparkled joyfully when the dogs came bounding up to welcome her, (и в то время как её глаза радостно сверкали, когда собаки подскакивали, чтобы приветствовать её; to bound up – подскакивать, прыгать.) she dared hardly touch them lest they should fawn upon her splendid garments. (она едва решалась их трогать, чтобы они не стали льстиво прыгать и тереться о её великолепные одежды; to fawn upon – льстить, заискивать, ластиться; garments – одежды, наряды.) She kissed me gently: (Она поцеловала меня мягко, нежно.) I was all flour making the Christmas cake, (я была вся в муке, готовя рождественский пирог; flour – мука.) and it would not have done to give me a hug; (и было бы нехорошо обнять меня; to give a hug – обнять.) and then she looked round for Heathcliff. (а потом она оглянулась в поисках Хитклиффа.) Mr. and Mrs. Earnshaw watched anxiously their meeting; (Мистер и миссис Эрншо тревожно следили за их встречей; anxiously – с тревогой, напряжённо.) thinking it would enable them to judge, in some measure, (полагали, что это даст им возможность судить хотя бы отчасти; to enable – дать возможность; in some measure – в некоторой степени.) what grounds they had for hoping to succeed in separating the two friends. (какие у них есть основания надеяться на успех в деле разлучения этих двух друзей; grounds – основания, причины.)

I removed the habit, and there shone forth beneath a grand plaid silk frock, white trousers, and burnished shoes; and, while her eyes sparkled joyfully when the dogs came bounding up to welcome her, she dared hardly touch them lest they should fawn upon her splendid garments. She kissed me gently: I was all flour making the Christmas cake, and it would not have done to give me a hug; and then she looked round for Heathcliff. Mr. and Mrs. Earnshaw watched anxiously their meeting; thinking it would enable them to judge, in some measure, what grounds they had for hoping to succeed in separating the two friends.

Heathcliff was hard to discover, at first. (Хитклиффа сначала было трудно обнаружить; to discover – находить, обнаруживать.) If he were careless, and uncared for, before Catherine’s absence, (Если он и раньше был небрежным и заброшенным до отсутствия Кэтрин; careless – небрежный, неряшливый; uncared for – заброшенный, без присмотра.) he had been ten times more so since. (то после этого он стал в десять раз хуже.) Nobody but I even did him the kindness to call him a dirty boy, (Никто, кроме меня, не оказывал ему «доброе» внимание хотя бы назвав его грязным мальчишкой; dirty – грязный.) and bid him wash himself, once a week; (и не велел умываться хотя бы раз в неделю; to bid – велеть, приказывать.) and children of his age seldom have a natural pleasure in soap and water. (а дети его возраста редко находят естественное удовольствие в мыле и воде.) Therefore, not to mention his clothes, which had seen three months’ service in mire and dust, (Поэтому, не говоря уже о его одежде, которая три месяца служила в грязи и пыли; mire – трясина, грязь; service – служба, срок ношения.) and his thick uncombed hair, (и его густых непричесанных волосах; uncombed – непричёсанный.) the surface of his face and hands was dismally beclouded. (поверхность его лица и рук была мрачно покрыта грязью; dismally – мрачно, печально; to becloud – омрачать, застилать.) He might well skulk behind the settle, (Он вполне мог таиться за скамьёй у камина; to skulk – таиться, прятаться; settle – (устар.) скамья с высокой спинкой, у очага.) on beholding such a bright, graceful damsel enter the house, (глядя, как в дом входит такая сияющая и изящная барышня; to behold – созерцать, видеть (устар.); damsel – барышня, девица (устар.)) instead of a rough-headed counterpart of himself, as he expected. (вместо грубоголовой подружки, похожей на него самого, как он ожидал; rough-headed – с растрёпанной головой, неопрятный; counterpart – двойник, подобие.) “Is Heathcliff not here?” she demanded, («А Хитклифф здесь?» – спросила она;) pulling off her gloves, (снимая перчатки; to pull off – стягивать, снимать.) and displaying fingers wonderfully whitened with doing nothing and staying indoors. (и показывая пальцы, удивительно побелевшие от ничего не делания и сидения в доме; indoors – в помещении, в доме.)

Heathcliff was hard to discover, at first. If he were careless, and uncared for, before Catherine’s absence, he had been ten times more so since. Nobody but I even did him the kindness to call him a dirty boy, and bid him wash himself, once a week; and children of his age seldom have a natural pleasure in soap and water. Therefore, not to mention his clothes, which had seen three months’ service in mire and dust, and his thick uncombed hair, the surface of his face and hands was dismally beclouded. He might well skulk behind the settle, on beholding such a bright, graceful damsel enter the house, instead of a rough-headed counterpart of himself, as he expected. “Is Heathcliff not here?” she demanded, pulling off her gloves, and displaying fingers wonderfully whitened with doing nothing and staying indoors.

“Heathcliff, you may come forward,” cried Mr. Hindley, («Хитклифф, выходи вперёд», – крикнул мистер Хиндли;) enjoying his discomfiture, (наслаждаясь его замешательством; discomfiture – замешательство, смущение.) and gratified to see what a forbidding young blackguard he would be compelled to present himself. (и удовлетворённый тем, что тот предстанет как отталкивающий молодой негодяй; forbidding – отталкивающий, мрачный; blackguard – негодяй, грубиян; to be compelled – быть вынужденным.) “You may come and wish Miss Catherine welcome, like the other servants.” («Ты можешь подойти и пожелать мисс Кэтрин доброго возвращения, как и прочие слуги.»; to wish welcome – приветствовать, выражать радость от возвращения.)

“Heathcliff, you may come forward,” cried Mr. Hindley, enjoying his discomfiture, and gratified to see what a forbidding young blackguard he would be compelled to present himself. “You may come and wish Miss Catherine welcome, like the other servants.”

Cathy, catching a glimpse of her friend in his concealment, (Кэти, заметив своего друга в его укрытии; to catch a glimpse – заметить мельком; concealment – укрытие, скрытое место.) flew to embrace him; (полетела, чтобы обнять его; to embrace – обнимать.) she bestowed seven or eight kisses on his cheek within the second, (она осыпала его щёку семью-восьмью поцелуями за одну секунду; to bestow – дарить, одаривать (устар.); within the second – в одно мгновение.) and then stopped, and drawing back, burst into a laugh, (а потом остановилась, отстранилась и разразилась смехом; to burst into a laugh – внезапно рассмеяться.) exclaiming, “Why, how very black and cross you look! (воскликнув: «Боже, как же ты выглядишь чёрным и сердитым!; cross – сердитый, угрюмый.) and how—how funny and grim! (и каким—каким забавным и мрачным!; grim – мрачный, суровый.) But that’s because I’m used to Edgar and Isabella Linton. (Но это потому, что я привыкла к Эдгару и Изабелле Линтон.) Well, Heathcliff, have you forgotten me?” (Ну, Хитклифф, ты меня забыл?)

Cathy, catching a glimpse of her friend in his concealment, flew to embrace him; she bestowed seven or eight kisses on his cheek within the second, and then stopped, and drawing back, burst into a laugh, exclaiming, “Why, how very black and cross you look! and how—how funny and grim! But that’s because I’m used to Edgar and Isabella Linton. Well, Heathcliff, have you forgotten me?”

She had some reason to put the question, (У неё были основания задать этот вопрос;) for shame and pride threw double gloom over his countenance, (так как стыд и гордость наложили двойную тень на его лицо; countenance – лицо, выражение лица; gloom – мрак, тьма, уныние.) and kept him immovable. (и удержали его неподвижным; immovable – неподвижный, застывший.)

“Shake hands, Heathcliff,” said Mr. Earnshaw, condescendingly; («Пожми руку, Хитклифф», – сказал мистер Эрншо снисходительно; condescendingly – снисходительно, покровительственно.) “once in a way, that is permitted.” («разок это позволяется.»; once in a way – изредка, один раз в порядке исключения; to permit – позволять.)

She had some reason to put the question, for shame and pride threw double gloom over his countenance, and kept him immovable.

“Shake hands, Heathcliff,” said Mr. Earnshaw, condescendingly; “once in a way, that is permitted.”

“I shall not,” replied the boy, finding his tongue at last; («Я не буду», – ответил мальчик, наконец обретя дар речи; to find one’s tongue – обрести дар речи, заговорить после молчания.) “I shall not stand to be laughed at. («Я не потерплю, чтобы надо мной смеялись; to stand – терпеть, выносить.) I shall not bear it!” («Я не вынесу этого!»; to bear – выносить, терпеть.)

And he would have broken from the circle, (И он уже хотел вырваться из круга; to break from – вырваться, выскользнуть.) but Miss Cathy seized him again. (но мисс Кэти снова схватила его; to seize – схватить, ухватить.)

“I shall not,” replied the boy, finding his tongue at last; “I shall not stand to be laughed at. I shall not bear it!”

And he would have broken from the circle, but Miss Cathy seized him again.

“I did not mean to laugh at you,” she said; («Я не хотела смеяться над тобой», – сказала она; to mean – иметь в виду, намереваться.) “I could not hinder myself: («Я не могла удержаться; to hinder oneself – удержать себя, сдержаться.) Heathcliff, shake hands at least! («Хитклифф, пожми руку хотя бы!») What are you sulky for? («Зачем ты дуешься?; sulky – угрюмый, надутый, обиженный.) It was only that you looked odd. («Это только потому, что ты выглядел странно; odd – странный, необычный.) If you wash your face and brush your hair, it will be all right: («Если ты умоешься и причешешь волосы, всё будет в порядке; to brush – причёсывать.) but you are so dirty!” («но ты такой грязный!»)

“I did not mean to laugh at you,” she said; “I could not hinder myself: Heathcliff, shake hands at least! What are you sulky for? It was only that you looked odd. If you wash your face and brush your hair, it will be all right: but you are so dirty!”

She gazed concernedly at the dusky fingers she held in her own, (Она с тревогой посмотрела на смуглые пальцы, которые держала в своей руке; concernedly – с тревогой, озабоченно; dusky – тёмный, смуглый.) and also at her dress; (а также на своё платье;) which she feared had gained no embellishment from its contact with his. (и она боялась, что оно нисколько не украсилось от соприкосновения с ним; embellishment – украшение, приукрашивание.)

“You needn’t have touched me!” he answered, following her eye and snatching away his hand. («Тебе вовсе не нужно было трогать меня!» – ответил он, уловив её взгляд и вырвав свою руку; to snatch away – вырвать, резко отдёрнуть.) “I shall be as dirty as I please: and I like to be dirty, and I will be dirty.” («Я буду таким грязным, каким захочу: и мне нравится быть грязным, и я буду грязным.»)

She gazed concernedly at the dusky fingers she held in her own, and also at her dress; which she feared had gained no embellishment from its contact with his.

“You needn’t have touched me!” he answered, following her eye and snatching away his hand. “I shall be as dirty as I please: and I like to be dirty, and I will be dirty.”

With that he dashed headforemost out of the room, (С этими словами он выскочил из комнаты, опрометью, головой вперёд; to dash – ринуться, выбежать; headforemost – головой вперёд, стремглав.) amid the merriment of the master and mistress, (под смех хозяина и хозяйки; merriment – веселье, смех.) and to the serious disturbance of Catherine; (и к великому огорчению Кэтрин; disturbance – волнение, смятение, огорчение.) who could not comprehend (которая никак не могла понять; to comprehend – понимать.) how her remarks should have produced such an exhibition of bad temper. (как её замечания могли вызвать такую вспышку дурного нрава; exhibition – проявление, демонстрация; bad temper – дурной характер, вспыльчивость.)

With that he dashed headforemost out of the room, amid the merriment of the master and mistress, and to the serious disturbance of Catherine; who could not comprehend how her remarks should have produced such an exhibition of bad temper.

After playing lady’s-maid to the new-comer, (После того как я поиграла в горничную для новоприбывшей; lady’s-maid – горничная, прислуга.) and putting my cakes in the oven, (и поставила мои пироги в печь; oven – печь, духовка.) and making the house and kitchen cheerful with great fires, befitting Christmas-eve, (и сделала дом и кухню уютными большими огнями, подобающими кануну Рождества; befitting – подобающий, уместный.) I prepared to sit down and amuse myself by singing carols, all alone; (я приготовилась сесть и развлечь себя пением рождественских песен, в полном одиночестве; carol – рождественская песня, гимн.) regardless of Joseph’s affirmations (невзирая на утверждения Джозефа; affirmation – утверждение, заявление.) that he considered the merry tunes I chose as next door to songs. (что он считал весёлые мелодии, которые я выбирала, почти неприличными песнями; next door to – почти как, граничащий с.) He had retired to private prayer in his chamber, (Он удалился к частной молитве в своей комнате; to retire – удалиться; chamber – комната, покои.) and Mr. and Mrs. Earnshaw were engaging Missy’s attention (а мистер и миссис Эрншо занимали внимание мисс Кэтрин; to engage attention – привлекать внимание, занимать.) by sundry gay trifles bought for her (разными весёлыми безделушками, купленными для неё; sundry – различные, разного рода; trifle – пустяк, безделушка.) to present to the little Lintons, as an acknowledgment of their kindness. (чтобы она могла подарить их маленьким Линтонам в знак признательности за их доброту; acknowledgment – признательность, благодарность.) They had invited them to spend the morrow at Wuthering Heights, (Они пригласили их провести завтрашний день в Грозовом перевале; the morrow – (устар.) завтрашний день.) and the invitation had been accepted, on one condition: (и приглашение было принято при одном условии:) Mrs. Linton begged that her darlings might be kept carefully apart (миссис Линтон умоляла, чтобы её любимчиков держали подальше; darling – любимец, дорогой ребёнок.) from that “naughty swearing boy.” (от того «непослушного мальчишки-сквернослова»; naughty – непослушный, дурной; to swear – ругаться, браниться.)

After playing lady’s-maid to the new-comer, and putting my cakes in the oven, and making the house and kitchen cheerful with great fires, befitting Christmas-eve, I prepared to sit down and amuse myself by singing carols, all alone; regardless of Joseph’s affirmations that he considered the merry tunes I chose as next door to songs. He had retired to private prayer in his chamber, and Mr. and Mrs. Earnshaw were engaging Missy’s attention by sundry gay trifles bought for her to present to the little Lintons, as an acknowledgment of their kindness. They had invited them to spend the morrow at Wuthering Heights, and the invitation had been accepted, on one condition: Mrs. Linton begged that her darlings might be kept carefully apart from that “naughty swearing boy.”

Under these circumstances I remained solitary. (При этих обстоятельствах я осталась одна; solitary – одинокая.) I smelt the rich scent of the heating spices; (Я чувствовала насыщенный аромат нагревающихся пряностей; scent – запах; spice – пряность.) and admired the shining kitchen utensils, (и любовалась блестящей кухонной утварью; utensils – утварь, принадлежности.) the polished clock, decked in holly, (отполированные часы, украшенные остролистом; to deck – украшать; holly – остролист, рождественское растение.) the silver mugs ranged on a tray ready to be filled with mulled ale for supper; (серебряные кружки, расставленные на подносе, готовые наполниться глинтвейном к ужину; to range – расставлять в ряд; mulled ale – подогретое, пряное пиво.) and above all, the speckless purity of my particular care—the scoured and well-swept floor. (и прежде всего – безупречная чистота моего особого попечения: вычищенный и хорошо подметённый пол; speckless – без пятнышка; to scour – вычищать, скоблить; to sweep – подметать.) I gave due inward applause to every object, (Я мысленно воздавала должные аплодисменты каждому предмету; inward – внутренний; applause – аплодисменты, похвала.) and then I remembered how old Earnshaw used to come in when all was tidied, (а потом вспомнила, как старый Эрншо приходил, когда всё было прибрано; tidied – прибранный, приведённый в порядок.) and call me a cant lass, (и называл меня «добродетельной девчонкой»; cant – ханжеский, благочестивый (устар. оттенок); lass – девчонка, девушка.) and slip a shilling into my hand as a Christmas-box; (и тайком вкладывал шиллинг в мою руку как рождественский подарок; to slip – тайком вложить; Christmas-box – рождественский подарок.) and from that I went on to think of his fondness for Heathcliff, (и из этого я перешла к воспоминаниям о его привязанности к Хитклиффу; fondness – привязанность, любовь.) and his dread lest he should suffer neglect after death had removed him: (и его страхе, что тот пострадает от забвения после его смерти; dread – ужас, сильный страх; lest – чтобы не, как бы не (устар. союз); neglect – пренебрежение, заброшенность.) and that naturally led me to consider the poor lad’s situation now, (и это естественным образом навело меня на мысль о положении бедного мальчика теперь; situation – положение, обстоятельства.) and from singing I changed my mind to crying. (и от пения я перешла к слезам.)

Under these circumstances I remained solitary. I smelt the rich scent of the heating spices; and admired the shining kitchen utensils, the polished clock, decked in holly, the silver mugs ranged on a tray ready to be filled with mulled ale for supper; and above all, the speckless purity of my particular care—the scoured and well-swept floor. I gave due inward applause to every object, and then I remembered how old Earnshaw used to come in when all was tidied, and call me a cant lass, and slip a shilling into my hand as a Christmas-box; and from that I went on to think of his fondness for Heathcliff, and his dread lest he should suffer neglect after death had removed him: and that naturally led me to consider the poor lad’s situation now, and from singing I changed my mind to crying.

It struck me soon, however, (Вскоре мне пришло в голову, однако; it struck me – меня осенило, мне пришла мысль.) there would be more sense in endeavouring to repair some of his wrongs (что будет разумнее попытаться исправить кое-какие его обиды; endeavour – попытка, стараться; to repair wrongs – загладить обиды, исправить несправедливости.) than shedding tears over them: (чем проливать над ними слёзы; to shed tears – проливать слёзы.) I got up and walked into the court to seek him. (Я встала и вышла во двор искать его; court – двор при доме.) He was not far; (Он был недалеко;) I found him smoothing the glossy coat of the new pony in the stable, (я нашла его приглаживающим блестящую шерсть нового пони в конюшне; to smooth – гладить, приглаживать; glossy coat – блестящая шерсть (животного).) and feeding the other beasts, according to custom. (и кормящим других животных, как обычно; beast – зверь, скотина; according to custom – по обычаю, как водится.)

It struck me soon, however, there would be more sense in endeavouring to repair some of his wrongs than shedding tears over them: I got up and walked into the court to seek him. He was not far; I found him smoothing the glossy coat of the new pony in the stable, and feeding the other beasts, according to custom.

“Make haste, Heathcliff!” I said, («Поторопись, Хитклифф!» – сказала я; make haste – поспеши.) “the kitchen is so comfortable; («на кухне так уютно; comfortable – удобный, уютный.) and Joseph is upstairs: (и Джозеф наверху:) make haste, and let me dress you smart before Miss Cathy comes out, (поторопись, и позволь мне нарядить тебя опрятно, прежде чем выйдет мисс Кэти; to dress smart – одеть аккуратно, нарядно.) and then you can sit together, with the whole hearth to yourselves, (и тогда вы сможете сидеть вместе, со всем очагом в вашем распоряжении; hearth – очаг, камин.) and have a long chatter till bedtime.” (и долго болтать до самого сна; chatter – болтовня, непринуждённый разговор.)

“Make haste, Heathcliff!” I said, “the kitchen is so comfortable; and Joseph is upstairs: make haste, and let me dress you smart before Miss Cathy comes out, and then you can sit together, with the whole hearth to yourselves, and have a long chatter till bedtime.”

He proceeded with his task, (Он продолжал своё дело; to proceed with – продолжать заниматься чем-то.) and never turned his head towards me. (и ни разу не повернул головы ко мне.)

“Come—are you coming?” I continued. («Ну же – ты идёшь?» – продолжала я.) “There’s a little cake for each of you, nearly enough; («Есть маленький пирожок для каждого из вас, почти хватит; cake – пирог, пирожок, выпечка.) and you’ll need half-an-hour’s donning.” (и тебе понадобится полчаса, чтобы одеться; donning – надевание одежды, облачение.)

He proceeded with his task, and never turned his head towards me.

“Come—are you coming?” I continued. “There’s a little cake for each of you, nearly enough; and you’ll need half-an-hour’s donning.”

I waited five minutes, (Я подождала пять минут;) but getting no answer left him. (но, не получив ответа, ушла; to get no answer – не получить ответа.) Catherine supped with her brother and sister-in-law: (Кэтрин ужинала со своим братом и невесткой; to sup – (устар.) ужинать; sister-in-law – невестка, жена брата.) Joseph and I joined at an unsociable meal, (Джозеф и я разделили необщительный ужин; unsociable – неприветливый, неразговорчивый.) seasoned with reproofs on one side and sauciness on the other. (приправленный с одной стороны упрёками, а с другой – дерзостью; reproof – упрёк; sauciness – дерзость, нахальство.) His cake and cheese remained on the table all night for the fairies. (Его пирожок и сыр так и остались на столе всю ночь – для фей; remain – оставаться.) He managed to continue work till nine o’clock, (Он ухитрился работать до девяти часов; to manage to – суметь, ухитриться.) and then marched dumb and dour to his chamber. (а потом молча и мрачно направился в свою комнату; dumb – немой, молчаливый; dour – суровый, мрачный.)

I waited five minutes, but getting no answer left him. Catherine supped with her brother and sister-in-law: Joseph and I joined at an unsociable meal, seasoned with reproofs on one side and sauciness on the other. His cake and cheese remained on the table all night for the fairies. He managed to continue work till nine o’clock, and then marched dumb and dour to his chamber.

Cathy sat up late, (Кэти засиделась допоздна; to sit up late – не ложиться спать допоздна.) having a world of things to order for the reception of her new friends: (так как у неё было масса дел, чтобы приготовить приём для новых друзей; a world of things – уйма дел; reception – приём гостей.) she came into the kitchen once to speak to her old one; (она один раз зашла на кухню, чтобы поговорить со своим старым другом;) but he was gone, (но он ушёл;) and she only stayed to ask what was the matter with him, (и она лишь задержалась, чтобы спросить, что с ним случилось; what was the matter – что случилось, в чём дело.) and then went back. (а потом ушла обратно.) In the morning he rose early; (Утром он поднялся рано;) and, as it was a holiday, carried his ill-humour on to the moors; (и, так как был праздник, унёс своё дурное настроение на пустоши; ill-humour – дурное расположение духа, раздражение; moors – пустоши, вересковые поля.) not re-appearing till the family were departed for church. (и не появлялся, пока семья не отправилась в церковь; to depart – отправиться, уйти.) Fasting and reflection seemed to have brought him to a better spirit. (Пост и размышления, казалось, привели его к лучшему расположению духа; fasting – пост, воздержание от еды.) He hung about me for a while, (Он некоторое время крутился возле меня; to hang about – слоняться, держаться рядом.) and having screwed up his courage, exclaimed abruptly— (и, набравшись храбрости, воскликнул резко; to screw up courage – набраться смелости; abruptly – резко, внезапно.) “Nelly, make me decent, I’m going to be good.” («Нелли, приведи меня в порядок, я собираюсь быть хорошим.»; decent – приличный, опрятный.)

Cathy sat up late, having a world of things to order for the reception of her new friends: she came into the kitchen once to speak to her old one; but he was gone, and she only stayed to ask what was the matter with him, and then went back. In the morning he rose early; and, as it was a holiday, carried his ill-humour on to the moors; not re-appearing till the family were departed for church. Fasting and reflection seemed to have brought him to a better spirit. He hung about me for a while, and having screwed up his courage, exclaimed abruptly—“Nelly, make me decent, I’m going to be good.”

“High time, Heathcliff,” I said; («Давно пора, Хитклифф», – сказала я; high time – самое время, давно пора.) “you have grieved Catherine: («ты огорчил Кэтрин; to grieve – огорчать, печалить.) she’s sorry she ever came home, I daresay! («думаю, она уже жалеет, что вернулась домой!; I daresay – полагаю, смею сказать.) It looks as if you envied her, (Похоже, будто ты ей завидуешь; to envy – завидовать.) because she is more thought of than you.” (потому что о ней больше думают, чем о тебе; to be thought of – быть в почёте, пользоваться вниманием.)

The notion of envying Catherine was incomprehensible to him, (Мысль о том, чтобы завидовать Кэтрин, была для него непостижима; notion – понятие, представление; incomprehensible – непостижимый.) but the notion of grieving her he understood clearly enough. (но мысль о том, что он её огорчил, он понимал вполне ясно.)

“High time, Heathcliff,” I said; “you have grieved Catherine: she’s sorry she ever came home, I daresay! It looks as if you envied her, because she is more thought of than you.”

The notion of envying Catherine was incomprehensible to him, but the notion of grieving her he understood clearly enough.

“Did she say she was grieved?” he inquired, looking very serious. («Она сказала, что была огорчена?» – спросил он, глядя очень серьёзно; to inquire – спрашивать, осведомляться; grieved – огорчена.)

“She cried when I told her you were off again this morning.” («Она заплакала, когда я сказала ей, что ты снова ушёл сегодня утром; to be off – уйти, удалиться.)

“Well, I cried last night,” he returned, («Ну, а я плакал прошлой ночью», – ответил он; to return – отвечать.) “and I had more reason to cry than she.” («и у меня было больше причин плакать, чем у неё.»)

“Did she say she was grieved?” he inquired, looking very serious.

“She cried when I told her you were off again this morning.”

“Well, I cried last night,” he returned, “and I had more reason to cry than she.”

“Yes: you had the reason of going to bed with a proud heart and an empty stomach,” said I. («Да: у тебя была причина лечь спать с гордым сердцем и пустым желудком», – сказала я; proud heart – гордое сердце; empty stomach – пустой желудок.) “Proud people breed sad sorrows for themselves. («Гордые люди сами себе рождают тяжёлые печали; to breed – порождать, вызывать; sorrow – печаль, горе.) But, if you be ashamed of your touchiness, («Но если тебе стыдно за свою обидчивость; touchiness – обидчивость, чувствительность.) you must ask pardon, mind, when she comes in. («ты должен попросить прощения, смотри, когда она войдёт; to ask pardon – просить прощения; mind! – смотри!, помни!) You must go up and offer to kiss her, («Ты должен подойти и предложить поцеловать её.) and say—you know best what to say; (и сказать – ты сам лучше знаешь, что сказать.) only do it heartily, (только сделай это от души; heartily – искренне, от всего сердца.) and not as if you thought her converted into a stranger by her grand dress. (а не так, будто ты считаешь, что её пышное платье превратило её в чужую; converted into – превращённый в; grand dress – нарядное платье.) And now, though I have dinner to get ready, («А теперь, хотя мне и нужно готовить обед,…) I’ll steal time to arrange you so that Edgar Linton shall look quite a doll beside you: (я выкрою время, чтобы привести тебя в порядок так, что Эдгар Линтон будет рядом с тобой выглядеть прямо куклой; to steal time – выкроить время; to arrange – привести в порядок; quite a doll – прямо куклой.) and that he does. (и ведь это так.) You are younger, and yet, I’ll be bound, (Ты моложе, и всё же, ручаюсь; I’ll be bound – ручаюсь, готов поклясться.) you are taller and twice as broad across the shoulders; (ты выше и вдвое шире в плечах.) you could knock him down in a twinkling; (ты мог бы свалить его с ног в одно мгновение; in a twinkling – в одно мгновение, вмиг.) don’t you feel that you could?” («разве ты не чувствуешь, что мог бы?»)

“Yes: you had the reason of going to bed with a proud heart and an empty stomach,” said I. “Proud people breed sad sorrows for themselves. But, if you be ashamed of your touchiness, you must ask pardon, mind, when she comes in. You must go up and offer to kiss her, and say—you know best what to say; only do it heartily, and not as if you thought her converted into a stranger by her grand dress. And now, though I have dinner to get ready, I’ll steal time to arrange you so that Edgar Linton shall look quite a doll beside you: and that he does. You are younger, and yet, I’ll be bound, you are taller and twice as broad across the shoulders; you could knock him down in a twinkling; don’t you feel that you could?”

Heathcliff’s face brightened a moment; (Лицо Хитклиффа на мгновение просияло; to brighten – просиять, просветлеть.) then it was overcast afresh, and he sighed. (затем снова омрачилось, и он вздохнул; overcast – омрачённый, мрачный; afresh – снова, вновь.)

“But, Nelly, if I knocked him down twenty times, («Но, Нелли, даже если бы я сбил его с ног двадцать раз; to knock down – сбить с ног.) that wouldn’t make him less handsome or me more so. (это не сделало бы его менее красивым, а меня – более; handsome – красивый (о мужчине).) I wish I had light hair and a fair skin, («Хотел бы я иметь светлые волосы и белую кожу; fair – светлый, белый (о коже).) and was dressed and behaved as well, (и был бы так же хорошо одет и воспитан; to behave – вести себя.) and had a chance of being as rich as he will be!” (и имел бы шанс быть таким же богатым, каким он станет!»)

Heathcliff’s face brightened a moment; then it was overcast afresh, and he sighed.

“But, Nelly, if I knocked him down twenty times, that wouldn’t make him less handsome or me more so. I wish I had light hair and a fair skin, and was dressed and behaved as well, and had a chance of being as rich as he will be!”

“And cried for mamma at every turn,” I added, («И плакал по мамочке на каждом шагу», – добавила я; at every turn – на каждом шагу, постоянно.) “and trembled if a country lad heaved his fist against you, («и дрожал, если деревенский парень поднимал на тебя кулак; to heave – поднимать, заносить (кулак).) and sat at home all day for a shower of rain. («и сидел дома целый день из-за небольшого дождя; shower – короткий дождь, ливень.) Oh, Heathcliff, you are showing a poor spirit! («О, Хитклифф, ты показываешь слабый дух!; poor spirit – слабость характера, малодушие.) Come to the glass, and I’ll let you see what you should wish. («Подойди к зеркалу, и я покажу тебе, чего тебе стоит желать; glass – (устар.) зеркало.) Do you mark those two lines between your eyes; («Видишь ли ты эти две линии между глазами?; to mark – замечать, отмечать.) and those thick brows, that, instead of rising arched, sink in the middle; («и эти густые брови, которые вместо того, чтобы подниматься дугой, опускаются посередине; arched – изогнутый дугой.) and that couple of black fiends, so deeply buried, («и эту парочку чёрных демонов, так глубоко спрятанных; fiend – демон, злой дух.) who never open their windows boldly, («которые никогда не открывают свои окна смело; window – (образн.) глаз.) but lurk glinting under them, like devil’s spies? («а лишь таятся и поблёскивают из-под них, словно шпионы дьявола?; to lurk – таиться, скрываться; to glint – поблёскивать.)

“And cried for mamma at every turn,” I added, “and trembled if a country lad heaved his fist against you, and sat at home all day for a shower of rain. Oh, Heathcliff, you are showing a poor spirit! Come to the glass, and I’ll let you see what you should wish. Do you mark those two lines between your eyes; and those thick brows, that, instead of rising arched, sink in the middle; and that couple of black fiends, so deeply buried, who never open their windows boldly, but lurk glinting under them, like devil’s spies?

“Wish and learn to smooth away the surly wrinkles, («Желай и учись разглаживать эти угрюмые морщины; surly – угрюмый, неприветливый; wrinkle – морщина.) to raise your lids frankly, (поднимать веки открыто, прямо; lid – веко; frankly – откровенно, прямо.) and change the fiends to confident, innocent angels, (и превращать демонов в уверенных, невинных ангелов; confident – уверенный; innocent – невинный.) suspecting and doubting nothing, (ничего не подозревающих и ни в чём не сомневающихся; to suspect – подозревать; to doubt – сомневаться.) and always seeing friends where they are not sure of foes. (и всегда видящих друзей там, где не уверены во врагах; foe – враг.) Don’t get the expression of a vicious cur («Не приобретай выражение злобной шавки; vicious – злобный, порочный; cur – шавка, дворняжка.) that appears to know the kicks it gets are its desert, (которая, кажется, знает, что удары, получаемые ею, – заслуженные; desert – заслуженное, по заслугам.) and yet hates all the world, as well as the kicker, for what it suffers.” (и всё же ненавидит весь мир, а также того, кто её пинает, за то, что она страдает; kicker – тот, кто пинает.)

“Wish and learn to smooth away the surly wrinkles, to raise your lids frankly, and change the fiends to confident, innocent angels, suspecting and doubting nothing, and always seeing friends where they are not sure of foes. Don’t get the expression of a vicious cur that appears to know the kicks it gets are its desert, and yet hates all the world, as well as the kicker, for what it suffers.”

“In other words, I must wish for Edgar Linton’s great blue eyes and even forehead,” he replied. («Иными словами, я должен пожелать себе большие голубые глаза Эдгара Линтона и ровный лоб», – ответил он; in other words – иными словами; even forehead – ровный, правильный лоб.) “I do—and that won’t help me to them.” («Я и впрямь желаю этого – и это не поможет мне их обрести.»)

“In other words, I must wish for Edgar Linton’s great blue eyes and even forehead,” he replied. “I do—and that won’t help me to them.”

“A good heart will help you to a bonny face, my lad,” I continued, («Доброе сердце поможет тебе обрести красивое лицо, дружок», – продолжала я; bonny – красивый, милый (диал.).) “if you were a regular black; («даже если бы ты был настоящим чернокожим; regular – настоящий, подлинный.) and a bad one will turn the bonniest into something worse than ugly. (а дурное сердце превратит самого красивого в нечто хуже уродливого; bonniest – самый красивый, милейший.) And now that we’ve done washing, and combing, and sulking— («А теперь, когда мы закончили с умыванием, причёсыванием и твоими обидами; to sulk – дуться, обижаться.) tell me whether you don’t think yourself rather handsome? (скажи, разве ты не считаешь себя довольно красивым?; handsome – статный, привлекательный.) I’ll tell you, I do. (Я скажу тебе: я считаю.) You’re fit for a prince in disguise. (Ты сгодился бы для принца под прикрытием; in disguise – в маске, переодетый.) Who knows but your father was Emperor of China, (Кто знает, может твой отец был императором Китая; Who knows but – кто знает, может быть.) and your mother an Indian queen, (а мать индийской царицей,) each of them able to buy up, with one week’s income, Wuthering Heights and Thrushcross Grange together? (каждый из которых мог бы на недельный доход купить и Грозовой Перевал, и Трэшкросс Грейндж вместе; to buy up – скупить, приобрести.) And you were kidnapped by wicked sailors (А тебя похитили злые моряки; to kidnap – похищать.) and brought to England. (и привезли в Англию.) Were I in your place, I would frame high notions of my birth; (Будь я на твоём месте, я бы воображала высокое происхождение; to frame notions – придумывать, формировать представления; high notions – возвышенные представления.) and the thoughts of what I was should give me courage and dignity (и мысли о том, кем я являюсь, должны были бы дать мне мужество и достоинство; courage – храбрость; dignity – достоинство.) to support the oppressions of a little farmer!” (чтобы переносить притеснения от какого-то мелкого фермера; oppression – угнетение, притеснение.)

“A good heart will help you to a bonny face, my lad,” I continued, “if you were a regular black; and a bad one will turn the bonniest into something worse than ugly. And now that we’ve done washing, and combing, and sulking—tell me whether you don’t think yourself rather handsome? I’ll tell you, I do. You’re fit for a prince in disguise. Who knows but your father was Emperor of China, and your mother an Indian queen, each of them able to buy up, with one week’s income, Wuthering Heights and Thrushcross Grange together? And you were kidnapped by wicked sailors and brought to England. Were I in your place, I would frame high notions of my birth; and the thoughts of what I was should give me courage and dignity to support the oppressions of a little farmer!”

So I chattered on; (Так я и болтала; to chatter on – продолжать болтать.) and Heathcliff gradually lost his frown (и Хитклифф постепенно потерял хмурый вид; frown – нахмуренность, хмурый взгляд.) and began to look quite pleasant, (и начал выглядеть вполне приятным;) when all at once our conversation was interrupted (как вдруг наш разговор был прерван) by a rumbling sound moving up the road (гулким звуком, поднимавшимся по дороге; rumbling – гул, рокот.) and entering the court. (и въезжавшим во двор; court – двор.) He ran to the window (Он побежал к окну) and I to the door, (а я – к двери,) just in time to behold the two Lintons descend from the family carriage, (как раз вовремя, чтобы увидеть, как два Линтона выходят из семейного экипажа; to descend from – выходить, спускаться.) smothered in cloaks and furs, (укутанные в плащи и меха; smothered – укутанный, задушенный одеждой.) and the Earnshaws dismount from their horses: (и как Эрншо спешиваются с лошадей; to dismount – спешиваться.) they often rode to church in winter. (они часто ездили верхом в церковь зимой.) Catherine took a hand of each of the children, (Кэтрин взяла каждого ребёнка за руку,) and brought them into the house (и привела их в дом) and set them before the fire, (и усадила их перед огнём,) which quickly put colour into their white faces. (и он быстро вернул краску в их бледные лица; to put colour into – придать румянец, оживить.)

So I chattered on; and Heathcliff gradually lost his frown and began to look quite pleasant, when all at once our conversation was interrupted by a rumbling sound moving up the road and entering the court. He ran to the window and I to the door, just in time to behold the two Lintons descend from the family carriage, smothered in cloaks and furs, and the Earnshaws dismount from their horses: they often rode to church in winter. Catherine took a hand of each of the children, and brought them into the house and set them before the fire, which quickly put colour into their white faces.

I urged my companion to hasten now and show his amiable humour, (Я побудила моего спутника поторопиться и показать свой дружелюбный нрав; to urge – побуждать, настаивать; amiable – дружелюбный, приветливый; humour – характер, настроение.) and he willingly obeyed; (и он охотно подчинился.) but ill luck would have it that, (но злой рок распорядился так, что; ill luck would have it – по злой случайности.) as he opened the door leading from the kitchen on one side, (когда он открыл дверь, ведущую с одной стороны из кухни,) Hindley opened it on the other. (Хиндли открыл её с другой стороны.) They met, (Они столкнулись,) and the master, irritated at seeing him clean and cheerful, (и хозяин, раздражённый видом его чистым и весёлым; irritated – раздражённый.) or, perhaps, eager to keep his promise to Mrs. Linton, (или, возможно, желая сдержать своё обещание миссис Линтон; eager – стремящийся, жаждущий.) shoved him back with a sudden thrust, (оттолкнул его назад резким толчком; to shove – толкать; thrust – толчок, удар.) and angrily bade Joseph “keep the fellow out of the room— (и сердито велел Джозефу: «держи этого парня подальше от комнаты —; to bid – приказывать.) send him into the garret till dinner is over. (отправь его на чердак, пока обед не кончится; garret – чердак.) He’ll be cramming his fingers in the tarts and stealing the fruit, (он ведь будет пихать свои пальцы в пироги и воровать фрукты; to cram – запихивать; tart – пирог, сладкий пирожок.) if left alone with them a minute.” (если оставить его с ними хоть на минуту».)

I urged my companion to hasten now and show his amiable humour, and he willingly obeyed; but ill luck would have it that, as he opened the door leading from the kitchen on one side, Hindley opened it on the other. They met, and the master, irritated at seeing him clean and cheerful, or, perhaps, eager to keep his promise to Mrs. Linton, shoved him back with a sudden thrust, and angrily bade Joseph “keep the fellow out of the room—send him into the garret till dinner is over. He’ll be cramming his fingers in the tarts and stealing the fruit, if left alone with them a minute.”

“Nay, sir,” I could not avoid answering, («Нет, сэр», – я не могла не ответить; nay – нет (устар.); to avoid answering – не мочь избежать ответа.) “he’ll touch nothing, not he: («он ничего не тронет, нет; to touch nothing – ничего не трогать.) and I suppose he must have his share of the dainties as well as we.” (и полагаю, он должен получить свою долю лакомств так же, как и мы; dainties – лакомства, деликатесы.)

“Nay, sir,” I could not avoid answering, “he’ll touch nothing, not he: and I suppose he must have his share of the dainties as well as we.”

“He shall have his share of my hand, if I catch him downstairs till dark,” cried Hindley. («Он получит долю моей руки, если я поймаю его внизу до темноты», – воскликнул Хиндли; if I catch him – если я поймаю его; till dark – до темноты.) “Begone, you vagabond! («Прочь, ты бродяга!»; Begone – прочь (устар. повелительное); vagabond – бродяга.) What! you are attempting the coxcomb, are you? («Что! ты собираешься строить из себя кичливого франта, так ли?; coxcomb – франт, щеголь (устар.).) Wait till I get hold of those elegant locks— («Подожди, пока я схвачу эти изящные локоны —; locks – локоны, волосы.) see if I won’t pull them a bit longer!” (посмотри, не потяну ли я их подлиннее!»; to pull them a bit longer – чуть покрутить/потянуть волосы, угроза дернуть сильнее.)

“He shall have his share of my hand, if I catch him downstairs till dark,” cried Hindley. “Begone, you vagabond! What! you are attempting the coxcomb, are you? Wait till I get hold of those elegant locks—see if I won’t pull them a bit longer!”

“They are long enough already,” observed Master Linton, peeping from the doorway; («Они уже достаточно длинные», – заметил мастер Линтон, выглядывая из дверного проёма; to peep – выглядывать, подсматривать; doorway – дверной проём.) “I wonder they don’t make his head ache. («Удивляюсь, что они не вызывают у него головную боль; to make one’s head ache – причинять головную боль.) It’s like a colt’s mane over his eyes!” («Это похоже на гриву жеребёнка, свисающую ему на глаза!»; colt – жеребёнок; mane – грива.)

“They are long enough already,” observed Master Linton, peeping from the doorway; “I wonder they don’t make his head ache. It’s like a colt’s mane over his eyes!”

He ventured this remark without any intention to insult; (Он осмелился на это замечание без всякого намерения оскорбить; to venture – осмелиться; intention – намерение.) but Heathcliff’s violent nature was not prepared to endure the appearance of impertinence (но бурный характер Хитклиффа не был готов стерпеть даже видимость дерзости; violent nature – буйная, вспыльчивая натура; impertinence – дерзость, нахальство.) from one whom he seemed to hate, even then, as a rival. (от того, кого он, казалось, ненавидел уже тогда как соперника; rival – соперник.) He seized a tureen of hot apple sauce, (Он схватил супницу с горячим яблочным соусом; tureen – супница.) the first thing that came under his gripe, (первое, что попалось ему под руку; gripe – хватка, сжатие.) and dashed it full against the speaker’s face and neck; (и швырнул её прямо в лицо и шею говорившему; to dash against – со всего размаху бросить в.) who instantly commenced a lament (и тот немедленно начал вопить; lament – вопль, жалоба.) that brought Isabella and Catherine hurrying to the place. (что привело Изабеллу и Кэтрин, спешащих к месту происшествия.)

He ventured this remark without any intention to insult; but Heathcliff’s violent nature was not prepared to endure the appearance of impertinence from one whom he seemed to hate, even then, as a rival. He seized a tureen of hot apple sauce, the first thing that came under his gripe, and dashed it full against the speaker’s face and neck; who instantly commenced a lament that brought Isabella and Catherine hurrying to the place.

Mr. Earnshaw snatched up the culprit directly (Мистер Эрншо тотчас схватил виновника; culprit – виновник, преступник.) and conveyed him to his chamber; (и отвёл его в комнату; to convey – отводить, препровождать.) where, doubtless, he administered a rough remedy to cool the fit of passion, (где, несомненно, применил суровое средство, чтобы остудить приступ ярости; to administer a remedy – применить средство; fit of passion – приступ страсти/ярости.) for he appeared red and breathless. (ибо он вернулся красный и запыхавшийся.) I got the dish-cloth, (Я взяла кухонное полотенце; dish-cloth – полотенце для посуды.) and rather spitefully scrubbed Edgar’s nose and mouth, (и довольно злорадно вытерла Эдгару нос и рот; spitefully – злорадно, со злобой; to scrub – тереть, мыть.) affirming it served him right for meddling. (утверждая, что так ему и надо за вмешательство; to meddle – вмешиваться.) His sister began weeping to go home, (Его сестра начала плакать и хотела поехать домой.) and Cathy stood by confounded, blushing for all. (а Кэти стояла рядом, смущённая и краснеющая за всех; confounded – смущённый, сбитый с толку.)

Mr. Earnshaw snatched up the culprit directly and conveyed him to his chamber; where, doubtless, he administered a rough remedy to cool the fit of passion, for he appeared red and breathless. I got the dish-cloth, and rather spitefully scrubbed Edgar’s nose and mouth, affirming it served him right for meddling. His sister began weeping to go home, and Cathy stood by confounded, blushing for all.

“You should not have spoken to him!” («Тебе не следовало с ним говорить!»; should not – не следовало бы.) she expostulated with Master Linton. (– возразила она мастеру Линтону; expostulated – возражать, уговаривать; Master – (обращ.) молодой джентльмен, господин.) “He was in a bad temper, («Он был в дурном нраве,»; bad temper – дурное расположение духа, раздражение.) and now you’ve spoilt your visit; («и теперь ты испортил свой визит;»; spoilt – испортил, разрушил (брит.)) and he’ll be flogged: («и его отдерут ремнём/выпорют:»; flogged – пороть, бить ремнём.) I hate him to be flogged! («Я ненавижу, когда его бьют!»; hate – ненавидеть, остро не хотеть.) I can’t eat my dinner. («Я не могу есть свой обед.») Why did you speak to him, Edgar?” («Зачем ты заговорил с ним, Эдгар?»)

“You should not have spoken to him!” she expostulated with Master Linton. “He was in a bad temper, and now you’ve spoilt your visit; and he’ll be flogged: I hate him to be flogged! I can’t eat my dinner. Why did you speak to him, Edgar?”

“I didn’t,” sobbed the youth, («Я не говорил», – всхлипнул юноша; to sob – всхлипывать.) escaping from my hands, (вырвавшись из моих рук; to escape – вырваться, ускользнуть.) and finishing the remainder of the purification with his cambric pocket-handkerchief. (и закончив оставшееся очищение своим батистовым носовым платком; cambric – батист; pocket-handkerchief – носовой платок.) “I promised mamma that I wouldn’t say one word to him, («Я обещал маме, что не скажу ему ни слова; to promise – обещать.) and I didn’t.” («и я не сказал.»)

“I didn’t,” sobbed the youth, escaping from my hands, and finishing the remainder of the purification with his cambric pocket-handkerchief. “I promised mamma that I wouldn’t say one word to him, and I didn’t.”

“Well, don’t cry,” replied Catherine, contemptuously; («Ну, не плачь», – ответила Кэтрин с презрением; contemptuously – презрительно.) “you’re not killed. («ты ведь не убит.») Don’t make more mischief; («Не устраивай больше неприятностей; mischief – шалость, беда, неприятность.) my brother is coming: be quiet! («мой брат идёт: веди себя спокойно!») Hush, Isabella! («Тише, Изабелла!»; hush – тише!, замолчи.) Has anybody hurt you?” («Кто-нибудь обидел тебя?»)

“Well, don’t cry,” replied Catherine, contemptuously; “you’re not killed. Don’t make more mischief; my brother is coming: be quiet! Hush, Isabella! Has anybody hurt you?”

“There, there, children—to your seats!” cried Hindley, bustling in. («Ну-ка, ну-ка, дети – по местам!» – крикнул Хиндли, врываясь в комнату; to bustle in – ворваться, шумно войти.) “That brute of a lad has warmed me nicely. («Этот скотина-мальчишка меня неплохо разогрел; brute – зверюга, скотина (бранн.).) Next time, Master Edgar, take the law into your own fists— («В следующий раз, мастер Эдгар, возьми закон в свои собственные кулаки —; to take the law into one’s own hands/fists – вершить расправу самому.) it will give you an appetite!” («это вызовет у тебя аппетит!»)

“There, there, children—to your seats!” cried Hindley, bustling in. “That brute of a lad has warmed me nicely. Next time, Master Edgar, take the law into your own fists—it will give you an appetite!”

The little party recovered its equanimity at sight of the fragrant feast. (Маленькая компания восстановила своё спокойствие при виде ароматного угощения; equanimity – спокойствие, хладнокровие; fragrant feast – душистое угощение, праздничный стол.) They were hungry after their ride, (Они были голодны после поездки верхом,) and easily consoled, since no real harm had befallen them. (и легко утешились, так как никакого настоящего вреда им не причинили; to befall – случаться, постигать.) Mr. Earnshaw carved bountiful platefuls, (Мистер Эрншо разрезал щедрые порции; to carve – резать, разделывать; bountiful – щедрый.) and the mistress made them merry with lively talk. (и хозяйка развеселила их живой беседой.) I waited behind her chair, (Я стояла позади её стула,) and was pained to behold Catherine, with dry eyes and an indifferent air, (и с болью видела Кэтрин – с сухими глазами и равнодушным видом; indifferent air – безразличный вид.) commence cutting up the wing of a goose before her. (начавшую разделывать крыло гуся перед собой; to cut up – разрезать, разделывать.) “An unfeeling child,” I thought to myself; («Безчувственная девчонка», – подумала я про себя; unfeeling – бесчувственный, черствый.) “how lightly she dismisses her old playmate’s troubles. («как легко она отмахивается от бед своего старого товарища по играм; to dismiss – отмахиваться, не принимать во внимание; playmate – товарищ по играм.)

The little party recovered its equanimity at sight of the fragrant feast. They were hungry after their ride, and easily consoled, since no real harm had befallen them. Mr. Earnshaw carved bountiful platefuls, and the mistress made them merry with lively talk. I waited behind her chair, and was pained to behold Catherine, with dry eyes and an indifferent air, commence cutting up the wing of a goose before her. “An unfeeling child,” I thought to myself; “how lightly she dismisses her old playmate’s troubles.

“I could not have imagined her to be so selfish.” («Я не могла бы вообразить её такой эгоистичной»; selfish – эгоистичный.) She lifted a mouthful to her lips: (Она подняла кусок ко рту;) then she set it down again: (затем снова опустила его;) her cheeks flushed, and the tears gushed over them. (её щёки покраснели, и слёзы хлынули по ним; to flush – краснеть; to gush – хлынуть.) She slipped her fork to the floor, (Она уронила вилку на пол; to slip – выскользнуть, уронить.) and hastily dived under the cloth to conceal her emotion. (и поспешно нырнула под скатерть, чтобы скрыть своё волнение; to conceal – скрывать.) I did not call her unfeeling long; (Я недолго называла её бесчувственной;) for I perceived she was in purgatory throughout the day, (ибо я заметила, что весь день она находилась словно в чистилище; purgatory – чистилище, мучительное состояние.) and wearying to find an opportunity of getting by herself, (и изнурялась, ища возможность побыть одной; to weary – утомляться, изнуряться.) or paying a visit to Heathcliff, who had been locked up by the master: (или пойти навестить Хитклиффа, которого запер хозяин; to lock up – запереть.) as I discovered, on endeavouring to introduce to him a private mess of victuals. (как я обнаружила, когда пыталась передать ему тайком еду; to endeavour – пытаться, стараться; mess of victuals – порция еды, кушанье.)

I could not have imagined her to be so selfish.” She lifted a mouthful to her lips: then she set it down again: her cheeks flushed, and the tears gushed over them. She slipped her fork to the floor, and hastily dived under the cloth to conceal her emotion. I did not call her unfeeling long; for I perceived she was in purgatory throughout the day, and wearying to find an opportunity of getting by herself, or paying a visit to Heathcliff, who had been locked up by the master: as I discovered, on endeavouring to introduce to him a private mess of victuals.

In the evening we had a dance. (Вечером у нас был танец.) Cathy begged that he might be liberated then, (Кэти умоляла, чтобы его тогда освободили; to beg – умолять; to liberate – освободить.) as Isabella Linton had no partner: (так как у Изабеллы Линтон не было партнёра.) her entreaties were vain, (её мольбы были напрасны; entreaty – мольба, просьба.) and I was appointed to supply the deficiency. (и меня назначили восполнить этот недостаток; deficiency – нехватка.) We got rid of all gloom in the excitement of the exercise, (Мы избавились от всей хмурости в радостном возбуждении от упражнений (танцев); gloom – уныние, мрак.) and our pleasure was increased by the arrival of the Gimmerton band, mustering fifteen strong: (и наше удовольствие увеличилось с прибытием гиммертонской капеллы числом пятнадцать человек; to muster – собираться; fifteen strong – числом в пятнадцать человек.) a trumpet, a trombone, clarionets, bassoons, French horns, and a bass viol, (труба, тромбон, кларнеты, фаготы, валторны и бас-виоль; viol – виола, старинный струнный инструмент.) besides singers. (помимо певцов.) They go the rounds of all the respectable houses, (Они обходят все приличные дома; to go the rounds – обходить.) and receive contributions every Christmas, (и получают пожертвования каждое Рождество; contribution – вклад, пожертвование.) and we esteemed it a first-rate treat to hear them. (и мы считали большим угощением услышать их; first-rate treat – первоклассное удовольствие.) After the usual carols had been sung, (После того как были исполнены обычные гимны;) we set them to songs and glees. (мы заставили их петь песни и хоровые пьесы; glee – (устар.) весёлый многоголосный хор.) Mrs. Earnshaw loved the music, (Миссис Эрншо любила музыку,) and so they gave us plenty. (и потому они исполнили для нас много.)

In the evening we had a dance. Cathy begged that he might be liberated then, as Isabella Linton had no partner: her entreaties were vain, and I was appointed to supply the deficiency. We got rid of all gloom in the excitement of the exercise, and our pleasure was increased by the arrival of the Gimmerton band, mustering fifteen strong: a trumpet, a trombone, clarionets, bassoons, French horns, and a bass viol, besides singers. They go the rounds of all the respectable houses, and receive contributions every Christmas, and we esteemed it a first-rate treat to hear them. After the usual carols had been sung, we set them to songs and glees. Mrs. Earnshaw loved the music, and so they gave us plenty.

Catherine loved it too: (Кэтрин тоже любила её (музыку).) but she said it sounded sweetest at the top of the steps, (но сказала, что она звучит наисладостнее наверху лестницы; sweetest – самый приятный, сладостный; steps – ступени, лестница.) and she went up in the dark: (и она поднялась наверх в темноте.) I followed. (Я последовала за ней.) They shut the house door below, never noting our absence, (Внизу закрыли дверь дома, не заметив нашего отсутствия; to note – замечать.) it was so full of people. (там было так полно народу.) She made no stay at the stairs’-head, (Она не задержалась наверху лестницы; stairs’-head – площадка у лестницы, верх лестницы.) but mounted farther, to the garret where Heathcliff was confined, (а поднялась дальше – на чердак, где держали Хитклиффа; to confine – заключать, удерживать.) and called him. (и позвала его.) He stubbornly declined answering for a while: (Он упрямо отказывался отвечать некоторое время; stubbornly – упрямо; to decline answering – отказаться отвечать.) she persevered, (она настаивала; to persevere – упорно продолжать, настаивать.) and finally persuaded him to hold communion with her through the boards. (и наконец уговорила его общаться с ней сквозь доски; to hold communion – общаться, разговаривать; boards – доски (перегородки).)

Catherine loved it too: but she said it sounded sweetest at the top of the steps, and she went up in the dark: I followed. They shut the house door below, never noting our absence, it was so full of people. She made no stay at the stairs’-head, but mounted farther, to the garret where Heathcliff was confined, and called him. He stubbornly declined answering for a while: she persevered, and finally persuaded him to hold communion with her through the boards.

I let the poor things converse unmolested, (Я позволила бедняжкам разговаривать без помех; unmolested – без препятствий, беспрепятственно.) till I supposed the songs were going to cease, (пока не решила, что песни должны скоро закончиться; to cease – прекращаться.) and the singers to get some refreshment: (и что певцы отправятся перекусить; refreshment – угощение, закуска.) then I clambered up the ladder to warn her. (тогда я взобралась по лестнице, чтобы предупредить её; to clamber up – взбираться с трудом.) Instead of finding her outside, I heard her voice within. (Вместо того чтобы найти её снаружи, я услышала её голос внутри.) The little monkey had crept by the skylight of one garret, (Эта маленькая обезьянка пробралась через слуховое окно одного чердака; skylight – слуховое окно, фонарь на крыше; to creep – ползти, пробираться.) along the roof, into the skylight of the other, (по крыше – в слуховое окно другого,) and it was with the utmost difficulty I could coax her out again. (и с величайшим трудом я смогла снова выманить её наружу; to coax – уговаривать, выманивать.) When she did come, Heathcliff came with her, (Когда она всё же вышла, с ней вышел и Хитклифф,) and she insisted that I should take him into the kitchen, (и она настояла, чтобы я отвела его на кухню; to insist – настаивать.) as my fellow-servant had gone to a neighbour’s, (так как моя напарница-служанка ушла к соседу,) to be removed from the sound of our “devil’s psalmody,” as it pleased him to call it. (чтобы уйти подальше от звука нашей «дьявольской псалмодии», как ему нравилось это называть; psalmody – пение псалмов, церковное пение.)

I let the poor things converse unmolested, till I supposed the songs were going to cease, and the singers to get some refreshment: then I clambered up the ladder to warn her. Instead of finding her outside, I heard her voice within. The little monkey had crept by the skylight of one garret, along the roof, into the skylight of the other, and it was with the utmost difficulty I could coax her out again. When she did come, Heathcliff came with her, and she insisted that I should take him into the kitchen, as my fellow-servant had gone to a neighbour’s, to be removed from the sound of our “devil’s psalmody,” as it pleased him to call it.

“I told them I intended by no means to encourage their tricks: («Я сказала им, что ни в коем случае не намерена поощрять их проделки; to intend by no means – ни в коем случае не намереваться; tricks – проделки, шалости.) but as the prisoner had never broken his fast since yesterday’s dinner, (но так как узник не прекращал голодовки со вчерашнего обеда; prisoner – узник, здесь – запертый; to break one’s fast – прервать пост, поесть после голодовки.) I would wink at his cheating Mr. Hindley that once. (я бы на это раз потупила глаза и закрыла бы глаза на то, что он обманет мистера Хиндли; to wink at – смотреть сквозь пальцы, закрывать глаза на; cheating – обман, мошенничество.) He went down: (Он спустился;) I set him a stool by the fire, (я поставила ему табурет у камина; stool – табурет.) and offered him a quantity of good things: (и предложила ему множество вкусностей;) but he was sick and could eat little, (но он был болен и мог есть мало;) and my attempts to entertain him were thrown away. (и мои попытки развеселить его пропали даром.) He leant his two elbows on his knees, (Он опёр оба локтя о колени,) and his chin on his hands, (и подбородок на руки,) and remained rapt in dumb meditation. (и остался погружённым в молчаливые раздумья; rapt – поглощённый, захваченный (вниманием); dumb – безмолвный; meditation – медитация, размышление.) On my inquiring the subject of his thoughts, (Когда я, спросив, о чём он думает, поинтересовалась;) he answered gravely— (он серьёзно ответил —; to inquire – расспрашивать; gravely – серьёзно, важно.) “I’m trying to settle how I shall pay Hindley back. («Я пытаюсь решить, как отомстить Хиндли; to settle how – решить, как; to pay back – отплатить, отомстить.) I don’t care how long I wait, if I can only do it at last. («Мне всё равно, как долго придётся ждать, если я только смогу это сделать в конце концов.) I hope he will not die before I do!” («Надеюсь, он не умрёт раньше меня!»)

I told them I intended by no means to encourage their tricks: but as the prisoner had never broken his fast since yesterday’s dinner, I would wink at his cheating Mr. Hindley that once. He went down: I set him a stool by the fire, and offered him a quantity of good things: but he was sick and could eat little, and my attempts to entertain him were thrown away. He leant his two elbows on his knees, and his chin on his hands, and remained rapt in dumb meditation. On my inquiring the subject of his thoughts, he answered gravely—“I’m trying to settle how I shall pay Hindley back. I don’t care how long I wait, if I can only do it at last. I hope he will not die before I do!”

“For shame, Heathcliff!” said I. («Стыд тебе, Хитклифф!» – сказала я; for shame – стыдись, постыдись.) “It is for God to punish wicked people; («Богу судить и наказывать злых людей; to punish – наказывать; wicked – злой, нечестивый.) we should learn to forgive.” (нам следует учиться прощать; to forgive – прощать.)

“No, God won’t have the satisfaction that I shall,” he returned. («Нет, у Бога не будет того удовлетворения, что будет у меня», – ответил он; satisfaction – удовлетворение, торжество.) “I only wish I knew the best way! («Только вот я желаю знать лучший способ!; I only wish – как бы я хотел.) Let me alone, and I’ll plan it out: («Оставь меня в покое, и я всё спланирую; let me alone – оставь меня в покое, дай мне побыть одному; to plan out – разработать план, продумать.) while I’m thinking of that I don’t feel pain.” (пока я думаю об этом, я не чувствую боли; to feel pain – ощущать боль.)

“For shame, Heathcliff!” said I. “It is for God to punish wicked people; we should learn to forgive.”

“No, God won’t have the satisfaction that I shall,” he returned. “I only wish I knew the best way! Let me alone, and I’ll plan it out: while I’m thinking of that I don’t feel pain.”

But, Mr. Lockwood, I forget these tales cannot divert you. (Но, мистер Локвуд, я забываю, что эти рассказы не могут вас развлечь; to divert – развлекать, отвлекать.) I’m annoyed how I should dream of chattering on at such a rate; (Меня раздражает, как я могла вообразить, что буду болтать в таком темпе; to chatter on – болтать без умолку; at such a rate – в таком темпе, так много.) and your gruel cold, and you nodding for bed! (а у вас каша остыла, и вы киваете головой от усталости, собираясь спать!; gruel – жидкая каша, похлёбка; to nod for bed – клевать носом, дремать перед сном.) I could have told Heathcliff’s history, all that you need hear, in half a dozen words. (Я могла бы рассказать историю Хитклиффа – всё, что вам нужно услышать – в полдюжине слов; half a dozen – полдюжины.)

But, Mr. Lockwood, I forget these tales cannot divert you. I’m annoyed how I should dream of chattering on at such a rate; and your gruel cold, and you nodding for bed! I could have told Heathcliff’s history, all that you need hear, in half a dozen words.

* * * * *

Thus interrupting herself, the housekeeper rose, and proceeded to lay aside her sewing; (Таким образом, прервав сама себя, экономка поднялась и принялась откладывать своё шитьё; to lay aside – отложить.) but I felt incapable of moving from the hearth, (но я чувствовал себя неспособным сдвинуться с места у камина; hearth – очаг, место у камина.) and I was very far from nodding. (и я был очень далёк от того, чтобы клевать носом.) “Sit still, Mrs. Dean,” I cried; («Сидите, миссис Дин», – воскликнул я;) “do sit still another half-hour. («пожалуйста, посидите ещё полчаса; do – усилительная частица.) You’ve done just right to tell the story leisurely. («Вы совершенно правильно сделали, что рассказываете историю неторопливо; leisurely – неторопливо, неспешно.) That is the method I like; («Такой метод мне по душе;» method – способ, метод.) and you must finish it in the same style. («и вы должны закончить её в том же стиле.») I am interested in every character you have mentioned, more or less.” («Я заинтересован в каждом персонаже, которого вы упомянули, так или иначе; more or less – более или менее.)

* * * * *

Thus interrupting herself, the housekeeper rose, and proceeded to lay aside her sewing; but I felt incapable of moving from the hearth, and I was very far from nodding. “Sit still, Mrs. Dean,” I cried; “do sit still another half-hour. You’ve done just right to tell the story leisurely. That is the method I like; and you must finish it in the same style. I am interested in every character you have mentioned, more or less.”

“The clock is on the stroke of eleven, sir.” («Часы бьют одиннадцать, сэр.»; on the stroke of – ровно, в самую минуту.)

“No matter—I’m not accustomed to go to bed in the long hours. («Неважно – я не привык ложиться спать в ранние часы; long hours – ранние часы ночи (устар.).) One or two is early enough for a person who lies till ten.” («Один или два часа – достаточно рано для человека, который валяется в постели до десяти.»)

“The clock is on the stroke of eleven, sir.”

“No matter—I’m not accustomed to go to bed in the long hours. One or two is early enough for a person who lies till ten.”

“You shouldn’t lie till ten. («Вам не следует валяться в постели до десяти;» to lie till – валяться, лежать до (какого-либо времени).) There’s the very prime of the morning gone long before that time. («Ведь сама лучшая пора утра проходит задолго до этого времени;» prime – лучшая пора, расцвет.) A person who has not done one-half his day’s work by ten o’clock, («Человек, который не сделал половины своей дневной работы к десяти часам,») runs a chance of leaving the other half undone.” («рискует оставить и другую половину невыполненной;» to run a chance – рисковать; undone – невыполненный, несделанный.)

“You shouldn’t lie till ten. There’s the very prime of the morning gone long before that time. A person who has not done one-half his day’s work by ten o’clock, runs a chance of leaving the other half undone.”

“Nevertheless, Mrs. Dean, resume your chair; («Тем не менее, миссис Дин, займитесь снова своим креслом;» to resume one’s chair – снова сесть в своё кресло.) because to-morrow I intend lengthening the night till afternoon. («потому что завтра я намерен продлить ночь до полудня;» to lengthen the night – «продлить ночь», то есть поспать дольше.) I prognosticate for myself an obstinate cold, at least.” («Я предвещаю себе упорную простуду, по меньшей мере;» to prognosticate – предвещать, предсказывать (устар.); obstinate – упорный, стойкий (о болезни).)

“Nevertheless, Mrs. Dean, resume your chair; because to-morrow I intend lengthening the night till afternoon. I prognosticate for myself an obstinate cold, at least.”

“I hope not, sir. («Надеюсь, что нет, сэр.») Well, you must allow me to leap over some three years; («Итак, вы должны позволить мне перескочить через три года;» to leap over – перепрыгнуть, перескочить.) during that space Mrs. Earnshaw—” («в течение этого времени миссис Эрншо—»)

“I hope not, sir. Well, you must allow me to leap over some three years; during that space Mrs. Earnshaw—”

“No, no, I’ll allow nothing of the sort! («Нет, нет, я ничего подобного не позволю!»; of the sort – подобного рода.) Are you acquainted with the mood of mind in which, («Знакомы ли вы с таким расположением духа, при котором…»; acquainted with – знаком с; mood of mind – настроение, душевное состояние.) if you were seated alone, and the cat licking its kitten on the rug before you, («если бы вы сидели в одиночестве, а кошка вылизывала своего котёнка на коврике перед вами;» to lick – лизать; rug – коврик, ковер.) you would watch the operation so intently («вы наблюдали бы за этим действием так сосредоточенно;» intently – пристально, сосредоточенно.) that puss’s neglect of one ear would put you seriously out of temper?” («что пренебрежение кошкой одним ушком вывело бы вас из себя?»; puss – киска (разг. ласковое обращение к кошке); to put out of temper – вывести из себя, рассердить.)

“A terribly lazy mood, I should say.” («Ужасно ленивое настроение, я бы сказал»; terribly – ужасно, чрезвычайно; lazy mood – ленивое расположение духа.)

“No, no, I’ll allow nothing of the sort! Are you acquainted with the mood of mind in which, if you were seated alone, and the cat licking its kitten on the rug before you, you would watch the operation so intently that puss’s neglect of one ear would put you seriously out of temper?”

“A terribly lazy mood, I should say.”

“On the contrary, a tiresomely active one. («Напротив, утомительно деятельное настроение»; tiresomely – утомительно; active – деятельный.) It is mine, at present; and, therefore, continue minutely. («Это моё нынешнее состояние; и потому продолжайте подробно»; minutely – тщательно, дотошно.) I perceive that people in these regions acquire over people in towns («Я замечаю, что люди в этих краях приобретают по сравнению с людьми в городах…»; to perceive – замечать, воспринимать.) the value that a spider in a dungeon does over a spider in a cottage, to their various occupants; («такое же значение, какое паук в подземелье имеет для его обитателей по сравнению с пауком в деревенском домике»; dungeon – подземелье, темница; cottage – деревенский домик.) and yet the deepened attraction is not entirely owing to the situation of the looker-on. («И всё же усиленное притяжение объясняется не только положением самого наблюдателя»; looker-on – наблюдатель, зритель.) They do live more in earnest, more in themselves, («Они действительно живут более серьёзно, больше в самих себе»; in earnest – всерьёз.) and less in surface, change, and frivolous external things. («и меньше – поверхностным, переменчивым и легкомысленным внешним вещам»; frivolous – легкомысленный, пустой.)

“On the contrary, a tiresomely active one. It is mine, at present; and, therefore, continue minutely. I perceive that people in these regions acquire over people in towns the value that a spider in a dungeon does over a spider in a cottage, to their various occupants; and yet the deepened attraction is not entirely owing to the situation of the looker-on. They do live more in earnest, more in themselves, and less in surface, change, and frivolous external things.

“I could fancy a love for life here almost possible; («Я мог бы вообразить любовь на всю жизнь здесь почти возможной;» to fancy – воображать, представлять.) and I was a fixed unbeliever in any love of a year’s standing. («и я был твёрдым неверующим в какую-либо любовь, длившуюся год;» unbeliever – неверящий; of a year’s standing – годичной давности.) One state resembles setting a hungry man down to a single dish, («Одно состояние похоже на то, что посадить голодного человека перед единственным блюдом;» to resemble – походить на, напоминать.) on which he may concentrate his entire appetite and do it justice; («на котором он может сосредоточить весь свой аппетит и отдать ему должное;» to do justice to – отдать должное, оценить по достоинству.) the other, introducing him to a table laid out by French cooks: («другое же – это представить его к столу, сервированному французскими поварами;» to lay out – сервировать, накрывать.) he can perhaps extract as much enjoyment from the whole; («он, возможно, сможет извлечь столько же удовольствия из всего стола;» to extract enjoyment – извлечь удовольствие.) but each part is a mere atom in his regard and remembrance.” («но каждая часть будет лишь ничтожной частицей в его восприятии и воспоминании;» mere – простой, ничтожный; regard – восприятие, внимание; remembrance – воспоминание.»)

“I could fancy a love for life here almost possible; and I was a fixed unbeliever in any love of a year’s standing. One state resembles setting a hungry man down to a single dish, on which he may concentrate his entire appetite and do it justice; the other, introducing him to a table laid out by French cooks: he can perhaps extract as much enjoyment from the whole; but each part is a mere atom in his regard and remembrance.”

“Oh! here we are the same as anywhere else, («О! здесь мы такие же, как и везде;» anywhere else – где угодно ещё.) when you get to know us,” («когда вы нас узнаете получше;» to get to know – узнать, познакомиться.) observed Mrs. Dean, somewhat puzzled at my speech. (– заметила миссис Дин, несколько озадаченная моей речью; puzzled – озадаченный, недоумевающий.)

“Oh! here we are the same as anywhere else, when you get to know us,” observed Mrs. Dean, somewhat puzzled at my speech.

“Excuse me,” I responded; («Извините меня», – ответил я.) “you, my good friend, are a striking evidence against that assertion. («вы, мой добрый друг, – поразительное доказательство против этого утверждения;» striking evidence – яркое доказательство; assertion – утверждение.) Excepting a few provincialisms of slight consequence, («За исключением нескольких провинциализмов незначительного значения;» provincialism – провинциальное выражение, местный оборот речи; of slight consequence – малозначительный.) you have no marks of the manners which I am habituated to consider as peculiar to your class. («у вас нет признаков манер, которые я привык считать характерными для вашего сословия;» to be habituated to – быть привычным к; peculiar – особенный, присущий.) I am sure you have thought a great deal more than the generality of servants think. («Я уверен, что вы размышляли гораздо больше, чем размышляет большинство слуг;» generality – большинство, общая масса.) You have been compelled to cultivate your reflective faculties («Вам пришлось развивать свои созерцательные способности;» to cultivate – развивать; reflective faculties – способности к размышлению.) for want of occasions for frittering your life away in silly trifles.” («из-за отсутствия поводов растрачивать свою жизнь на пустяки;» for want of – за неимением, из-за отсутствия; to fritter away – растрачивать по пустякам; trifles – пустяки, мелочи.)

“Excuse me,” I responded; “you, my good friend, are a striking evidence against that assertion. Excepting a few provincialisms of slight consequence, you have no marks of the manners which I am habituated to consider as peculiar to your class. I am sure you have thought a great deal more than the generality of servants think. You have been compelled to cultivate your reflective faculties for want of occasions for frittering your life away in silly trifles.”

Mrs. Dean laughed. (Миссис Дин рассмеялась.)

“I certainly esteem myself a steady, reasonable kind of body,” («Я, конечно, считаю себя человеком устойчивым и разумным;» to esteem oneself – считать себя; steady – устойчивый; reasonable – разумный.) she said; “not exactly from living among the hills (– сказала она; «и не столько от того, что живу среди холмов;» to live among – жить среди.) and seeing one set of faces, and one series of actions, from year’s end to year’s end; («и вижу одни и те же лица и одни и те же поступки из конца в конец года;» from year’s end to year’s end – круглый год, из года в год.) but I have undergone sharp discipline, («но я прошла суровую школу;» to undergo – подвергаться, проходить; sharp discipline – строгая дисциплина.) which has taught me wisdom; («которая научила меня мудрости.») and then, I have read more than you would fancy, Mr. Lockwood. («и потом, я прочла больше, чем вы могли бы вообразить, мистер Локвуд;» to fancy – воображать, предполагать.)

Mrs. Dean laughed.

“I certainly esteem myself a steady, reasonable kind of body,” she said; “not exactly from living among the hills and seeing one set of faces, and one series of actions, from year’s end to year’s end; but I have undergone sharp discipline, which has taught me wisdom; and then, I have read more than you would fancy, Mr. Lockwood.

“You could not open a book in this library that I have not looked into, («Вы не могли бы открыть ни одну книгу в этой библиотеке, в которую я бы не заглянула;» to look into – просматривать, заглядывать.) and got something out of also: («и также не извлекла бы из неё что-нибудь;» to get something out of – извлечь пользу, почерпнуть.) unless it be that range of Greek and Latin, and that of French; («если только это не раздел греческих и латинских книг, а также французских;» range – ряд, полка, собрание.) and those I know one from another: («а их я различаю одну от другой;» to know one from another – различать.) it is as much as you can expect of a poor man’s daughter. («это всё, чего можно ожидать от дочери бедного человека.») However, if I am to follow my story in true gossip’s fashion, («Однако, если мне надлежит продолжать свой рассказ в истинной манере сплетницы;» gossip’s fashion – манера болтливой женщины, сплетницы.) I had better go on; («то мне лучше продолжить;» had better – лучше бы.) and instead of leaping three years, («и вместо того, чтобы перескочить через три года;» to leap – перепрыгнуть.) I will be content to pass to the next summer—the summer of 1778, («я довольствуюсь переходом к следующему лету – лету 1778 года;» to be content – довольствоваться.) that is nearly twenty-three years ago.” («что было почти двадцать три года назад.»)

“You could not open a book in this library that I have not looked into, and got something out of also: unless it be that range of Greek and Latin, and that of French; and those I know one from another: it is as much as you can expect of a poor man’s daughter. However, if I am to follow my story in true gossip’s fashion, I had better go on; and instead of leaping three years, I will be content to pass to the next summer—the summer of 1778, that is nearly twenty-three years ago.”

CHAPTER VIII (ГЛАВА VIII)

On the morning of a fine June day («Утром прекрасного июньского дня;» fine – ясный, прекрасный.) my first bonny little nursling, («мой первый милый маленький воспитанник;» bonny – милый, красивый (шотл., устар.); nursling – питомец, воспитанник, грудной ребёнок.) and the last of the ancient Earnshaw stock, was born. («и последний из древнего рода Эрншо, родился.») We were busy with the hay in a far-away field, («Мы были заняты сеном на далёком поле;» hay – сено; far-away – далёкий.) when the girl that usually brought our breakfasts («когда девушка, которая обычно приносила нам завтрак;») came running an hour too soon across the meadow and up the lane, («прибежала на час раньше, через луг и по тропинке;» meadow – луг; lane – тропинка, просёлок.) calling me as she ran. («и звала меня на бегу.»)

CHAPTER VIII

On the morning of a fine June day my first bonny little nursling, and the last of the ancient Earnshaw stock, was born. We were busy with the hay in a far-away field, when the girl that usually brought our breakfasts came running an hour too soon across the meadow and up the lane, calling me as she ran.

“Oh, such a grand bairn!” she panted out. («О, какой чудесный ребёнок!» – выдохнула она; bairn – дитя (шотл., диал.); to pant out – выдохнуть, тяжело говоря.) “The finest lad that ever breathed! («Лучший мальчик, который когда-либо дышал!»; lad – мальчик, парень.) But the doctor says missis must go: («Но доктор говорит, что хозяйке суждено уйти (умереть);» must go – эвфемизм: должна умереть.) he says she’s been in a consumption these many months. («он говорит, что она уже много месяцев в чахотке;» consumption – чахотка, туберкулёз (устар.).) I heard him tell Mr. Hindley: and now she has nothing to keep her, («Я слышала, как он сказал мистеру Хиндли: и теперь ей уже ничего не удерживает её;») and she’ll be dead before winter. («и она умрёт до зимы.») You must come home directly. («Ты должна немедленно вернуться домой.») You’re to nurse it, Nelly: to feed it with sugar and milk, and take care of it day and night. («Ты должна быть его няней, Нелли: кормить его сахаром и молоком и заботиться о нём днём и ночью.») I wish I were you, because it will be all yours when there is no missis!” («Я хотела бы быть на твоём месте, потому что он будет весь твой, когда не станет хозяйки!»)

“Oh, such a grand bairn!” she panted out. “The finest lad that ever breathed! But the doctor says missis must go: he says she’s been in a consumption these many months. I heard him tell Mr. Hindley: and now she has nothing to keep her, and she’ll be dead before winter. You must come home directly. You’re to nurse it, Nelly: to feed it with sugar and milk, and take care of it day and night. I wish I were you, because it will be all yours when there is no missis!”

“But is she very ill?” I asked, («Но она очень больна?» – спросила я.) flinging down my rake and tying my bonnet. («бросая свои грабли и завязывая чепец;» to fling down – бросить, швырнуть; rake – грабли; bonnet – женский чепец, шляпка.)

“But is she very ill?” I asked, flinging down my rake and tying my bonnet.

“I guess she is; yet she looks bravely,” replied the girl, («Думаю, что да; и всё же она выглядит мужественно,» – ответила девушка; to look bravely – выглядеть стойко, мужественно.) “and she talks as if she thought of living to see it grow a man. («и говорит так, словно собирается дожить, чтобы увидеть, как он вырастет мужчиной.») She’s out of her head for joy, it’s such a beauty! («Она без ума от радости, он такая прелесть!»; out of her head – не в своём уме, вне себя; beauty – красавец.) If I were her I’m certain I should not die: I should get better at the bare sight of it, in spite of Kenneth. («Если бы я была на её месте, я уверена, что не умерла бы: я бы выздоровела при одном только взгляде на него, несмотря на Кеннета.») I was fairly mad at him. («Я была по-настоящему зла на него.») Dame Archer brought the cherub down to master, in the house, («Госпожа Арчер принесла младенца к хозяину, в дом;» cherub – ангелочек, младенец (перен.)) and his face just began to light up, («и его лицо только начало озаряться радостью,») when the old croaker steps forward, and says he— («как вдруг этот старый брюзга выступает вперёд и говорит он —;» croaker – брюзга, ворчун.) ‘Earnshaw, it’s a blessing your wife has been spared to leave you this son. («„Эрншо, это благословение, что вашей жене было позволено оставить вам этого сына.»)

“I guess she is; yet she looks bravely,” replied the girl, “and she talks as if she thought of living to see it grow a man. She’s out of her head for joy, it’s such a beauty! If I were her I’m certain I should not die: I should get better at the bare sight of it, in spite of Kenneth. I was fairly mad at him. Dame Archer brought the cherub down to master, in the house, and his face just began to light up, when the old croaker steps forward, and says he—‘Earnshaw, it’s a blessing your wife has been spared to leave you this son.

“When she came, I felt convinced we shouldn’t keep her long; («Когда она приехала, я был уверен, что мы не удержим её надолго;» to be convinced – быть убеждённым.) and now, I must tell you, the winter will probably finish her. («и теперь, должен сказать вам, зима, вероятно, её доконает;» to finish smb. – прикончить, доконать.) Don’t take on, and fret about it too much: it can’t be helped. («Не переживайте и не терзайтесь слишком этим: тут уж ничего не поделаешь;» to take on – сильно переживать; to fret – терзаться, беспокоиться.) And besides, you should have known better than to choose such a rush of a lass!’” («И кроме того, вам следовало бы знать лучше, чем выбрать себе такую слабую девчонку!»; rush of a lass – хилую, слабую девушку; lass – девчонка, девушка (прост.).)

“When she came, I felt convinced we shouldn’t keep her long; and now, I must tell you, the winter will probably finish her. Don’t take on, and fret about it too much: it can’t be helped. And besides, you should have known better than to choose such a rush of a lass!’”

“And what did the master answer?” I inquired. («А что хозяин ответил?» – спросила я.)

“I think he swore: but I didn’t mind him, («Думаю, он выругался: но я не обратила на него внимания;» to swear – ругаться, сквернословить; to mind – обращать внимание.) I was straining to see the bairn,” («я напрягалась, чтобы разглядеть ребёнка,»; to strain to see – напрягаться, чтобы увидеть; bairn – дитя, ребёнок (шотл., диал.).) and she began again to describe it rapturously. (и она снова начала описывать его в восторге; rapturously – восторженно.) I, as zealous as herself, hurried eagerly home to admire, on my part; (Я, столь же рьяная, как и она, поспешила домой, чтобы полюбоваться со своей стороны; zealous – рьяный, усердный; eagerly – с нетерпением.) though I was very sad for Hindley’s sake. (хотя мне было очень грустно ради Хиндли; for smb.’s sake – ради кого-либо.) He had room in his heart only for two idols—his wife and himself: (В его сердце было место только для двух идолов – для его жены и для него самого.) he doted on both, and adored one, (он без ума был от обоих и обожал одну; to dote on – души не чаять, быть без ума.) and I couldn’t conceive how he would bear the loss. (и я не могла представить, как он вынесет утрату; to conceive – постичь, представить.)

“And what did the master answer?” I inquired.

“I think he swore: but I didn’t mind him, I was straining to see the bairn,” and she began again to describe it rapturously. I, as zealous as herself, hurried eagerly home to admire, on my part; though I was very sad for Hindley’s sake. He had room in his heart only for two idols—his wife and himself: he doted on both, and adored one, and I couldn’t conceive how he would bear the loss.

When we got to Wuthering Heights, (Когда мы добрались до Грозового перевала,) there he stood at the front door; (он стоял у парадной двери;) and, as I passed in, I asked, “how was the baby?” (и, проходя внутрь, я спросила: «как младенец?»)

“Nearly ready to run about, Nell!” («Почти готов бегать, Нелл!») he replied, putting on a cheerful smile. (– ответил он, натянув бодрую улыбку; cheerful – весёлый, жизнерадостный.)

“And the mistress?” («А хозяйка?») I ventured to inquire; “the doctor says she’s—” (– осмелилась я спросить; «доктор говорит, что она…»)

When we got to Wuthering Heights, there he stood at the front door; and, as I passed in, I asked, “how was the baby?”

“Nearly ready to run about, Nell!” he replied, putting on a cheerful smile.

“And the mistress?” I ventured to inquire; “the doctor says she’s—”

“Damn the doctor!” («К чёрту доктора!») he interrupted, reddening. (– перебил он, краснея; to redden – краснеть.) “Frances is quite right: she’ll be perfectly well by this time next week. («Фрэнсис совершенно права: она будет вполне здорова к этому времени на следующей неделе.») Are you going upstairs? («Ты идёшь наверх?») will you tell her that I’ll come, if she’ll promise not to talk. («Скажешь ей, что я приду, если она пообещает не разговаривать.») I left her because she would not hold her tongue; («Я ушёл от неё, потому что она не могла держать язык за зубами;» to hold one’s tongue – молчать.) and she must—tell her Mr. Kenneth says she must be quiet.” («и она должна… скажи ей, что мистер Кеннет говорит, будто она должна хранить тишину.»)

“Damn the doctor!” he interrupted, reddening. “Frances is quite right: she’ll be perfectly well by this time next week. Are you going upstairs? will you tell her that I’ll come, if she’ll promise not to talk. I left her because she would not hold her tongue; and she must—tell her Mr. Kenneth says she must be quiet.”

I delivered this message to Mrs. Earnshaw; (Я передала это сообщение миссис Эрншо;) she seemed in flighty spirits, (она казалась в легкомысленном настроении; flighty – ветреный, легкомысленный.) and replied merrily, (и весело ответила,) “I hardly spoke a word, Ellen, and there he has gone out twice, crying. («Я едва ли сказала хоть слово, Эллен, а он уже дважды ушёл, плача.») Well, say I promise I won’t speak: but that does not bind me not to laugh at him!” («Ну ладно, скажи, что я обещаю не говорить: но это не обязывает меня не смеяться над ним!»)

I delivered this message to Mrs. Earnshaw; she seemed in flighty spirits, and replied merrily, “I hardly spoke a word, Ellen, and there he has gone out twice, crying. Well, say I promise I won’t speak: but that does not bind me not to laugh at him!”

Poor soul! (Бедная душа!) Till within a week of her death (До самой недели её смерти) that gay heart never failed her; (это жизнерадостное сердце никогда её не подводило; gay heart – весёлый, жизнерадостный нрав.) and her husband persisted doggedly, (а её муж упрямо настаивал; doggedly – упрямо, настойчиво.) nay, furiously, (более того, яростно; nay – более того.) in affirming her health improved every day. (утверждая, что её здоровье улучшается с каждым днём.) When Kenneth warned him (Когда Кеннет предупредил его) that his medicines were useless at that stage of the malady, (что его лекарства бесполезны на этой стадии болезни; malady – недуг, болезнь.) and he needn’t put him to further expense by attending her, (и что ему не нужно больше тратить деньги, оплачивая его визиты,) he retorted, “I know you need not—she’s well—she does not want any more attendance from you! (он возразил: «Знаю, тебе и не нужно – она здорова – ей больше не нужно твоё посещение!») She never was in a consumption. («У неё никогда не было чахотки.») It was a fever; and it is gone: («Это была лихорадка; и она прошла:») her pulse is as slow as mine now, («её пульс теперь такой же медленный, как у меня,» ) and her cheek as cool.” («а щека такая же прохладная.»)

Poor soul! Till within a week of her death that gay heart never failed her; and her husband persisted doggedly, nay, furiously, in affirming her health improved every day. When Kenneth warned him that his medicines were useless at that stage of the malady, and he needn’t put him to further expense by attending her, he retorted, “I know you need not—she’s well—she does not want any more attendance from you! She never was in a consumption. It was a fever; and it is gone: her pulse is as slow as mine now, and her cheek as cool.”

He told his wife the same story, (Он рассказал своей жене ту же самую историю; story – рассказ.) and she seemed to believe him; (и она, казалось, верила ему; to seem – казаться.) but one night, while leaning on his shoulder, (но однажды ночью, когда она, опершись на его плечо; to lean on – опираться на.) in the act of saying she thought she should be able to get up to-morrow, (говорила, что, как думает, сможет подняться завтра; to get up – вставать, подниматься.) a fit of coughing took her—a very slight one— (её охватил приступ кашля – совсем лёгкий —; a fit of coughing – приступ кашля; slight – лёгкий.) he raised her in his arms; (он поднял её на руки; to raise in one’s arms – поднять на руки.) she put her two hands about his neck, (она обхватила его шею двумя руками; to put about – обвить, обхватить.) her face changed, (её лицо изменилось; to change – измениться.) and she was dead. (и она умерла; dead – мёртвая.)

He told his wife the same story, and she seemed to believe him; but one night, while leaning on his shoulder, in the act of saying she thought she should be able to get up to-morrow, a fit of coughing took her—a very slight one—he raised her in his arms; she put her two hands about his neck, her face changed, and she was dead.

As the girl had anticipated, (Как и ожидала девушка; to anticipate – предвидеть, ожидать.) the child Hareton fell wholly into my hands. (ребёнок Хэртон целиком перешёл в мои руки; wholly – полностью, целиком.) Mr. Earnshaw, provided he saw him healthy and never heard him cry, (Мистер Эрншо, если только видел его здоровым и никогда не слышал, чтобы он плакал; provided – при условии что.) was contented, as far as regarded him. (был доволен, насколько касалось его; to be contented – быть довольным.) For himself, he grew desperate: his sorrow was of that kind that will not lament. (Сам же он становился отчаянным: его печаль была из тех, что не умеют горевать; desperate – отчаянный; to lament – оплакивать, горевать.) He neither wept nor prayed; he cursed and defied: (Он ни плакал, ни молился; он проклинал и бросал вызов; to defy – бросать вызов, противостоять.) execrated God and man, and gave himself up to reckless dissipation. (проклинал Бога и людей и предавался безудержному разврату; to execrate – проклинать; reckless – безрассудный; dissipation – распутство, разврат.) The servants could not bear his tyrannical and evil conduct long: (Слуги не могли долго терпеть его тираническое и злое поведение; to bear – терпеть; conduct – поведение.) Joseph and I were the only two that would stay. (Йозеф и я были единственными, кто остался.) I had not the heart to leave my charge; (У меня не хватило духа оставить своего подопечного; charge – подопечный.) and besides, you know, I had been his foster-sister, (и кроме того, вы знаете, я была ему приёмной сестрой; foster-sister – приёмная сестра.) and excused his behaviour more readily than a stranger would. (и извиняла его поведение охотнее, чем сделал бы чужой.) Joseph remained to hector over tenants and labourers; (Йозеф остался, чтобы помыкать арендаторами и батраками; to hector – грубо помыкать, задирать; tenant – арендатор; labourer – работник, батрак.) and because it was his vocation to be where he had plenty of wickedness to reprove. (и потому что его призванием было быть там, где у него было много грехов, которые можно порицать; vocation – призвание; to reprove – порицать, осуждать.)

As the girl had anticipated, the child Hareton fell wholly into my hands. Mr. Earnshaw, provided he saw him healthy and never heard him cry, was contented, as far as regarded him. For himself, he grew desperate: his sorrow was of that kind that will not lament. He neither wept nor prayed; he cursed and defied: execrated God and man, and gave himself up to reckless dissipation. The servants could not bear his tyrannical and evil conduct long: Joseph and I were the only two that would stay. I had not the heart to leave my charge; and besides, you know, I had been his foster-sister, and excused his behaviour more readily than a stranger would. Joseph remained to hector over tenants and labourers; and because it was his vocation to be where he had plenty of wickedness to reprove.

The master’s bad ways and bad companions formed a pretty example for Catherine and Heathcliff. (Дурные привычки хозяина и его плохие приятели служили наглядным примером для Кэтрин и Хитклиффа; companions – товарищи, приятели.) His treatment of the latter was enough to make a fiend of a saint. (Его обращение с последним было таким, что могло бы превратить святого в демона; fiend – демон, дьявол.) And, truly, it appeared as if the lad were possessed of something diabolical at that period. (И вправду казалось, будто юноша в тот период был одержим чем-то дьявольским; to be possessed – быть одержимым; diabolical – дьявольский.) He delighted to witness Hindley degrading himself past redemption; (Он находил удовольствие в том, чтобы видеть, как Хиндли унижает себя без возможности искупления; to degrade – унижать; past redemption – без надежды на искупление.) and became daily more notable for savage sullenness and ferocity. (и становился всё более заметным из-за своей дикой угрюмости и жестокости; savage – дикий; sullenness – угрюмость; ferocity – свирепость, жестокость.) I could not half tell what an infernal house we had. (Я не могла и наполовину рассказать, каким адским домом мы обладали; infernal – адский.) The curate dropped calling, and nobody decent came near us, at last; (Священник перестал приходить, и, в конце концов, никто порядочный к нам не приближался; curate – приходской священник; decent – порядочный.) unless Edgar Linton’s visits to Miss Cathy might be an exception. (разве что визиты Эдгара Линтона к мисс Кэти могли быть исключением.) At fifteen she was the queen of the country-side; (В пятнадцать лет она была королевой всей округи; country-side – сельская местность, округа.) she had no peer; (у неё не было равных; peer – равный.) and she did turn out a haughty, headstrong creature! (и она действительно оказалась надменным, своевольным созданием; haughty – надменный; headstrong – своевольный, упрямый.)

The master’s bad ways and bad companions formed a pretty example for Catherine and Heathcliff. His treatment of the latter was enough to make a fiend of a saint. And, truly, it appeared as if the lad were possessed of something diabolical at that period. He delighted to witness Hindley degrading himself past redemption; and became daily more notable for savage sullenness and ferocity. I could not half tell what an infernal house we had. The curate dropped calling, and nobody decent came near us, at last; unless Edgar Linton’s visits to Miss Cathy might be an exception. At fifteen she was the queen of the country-side; she had no peer; and she did turn out a haughty, headstrong creature!

I own I did not like her, after infancy was past; (Признаюсь, я не любила её, когда младенчество прошло; to own – признавать.) and I vexed her frequently by trying to bring down her arrogance: (и я часто её раздражала, стараясь умерить её высокомерие; to vex – раздражать; arrogance – высокомерие.) she never took an aversion to me, though. (однако она никогда не испытывала ко мне отвращения; aversion – отвращение.) She had a wondrous constancy to old attachments: (Она обладала удивительной приверженностью к старым привязанностям; wondrous – удивительный; constancy – постоянство; attachment – привязанность.) even Heathcliff kept his hold on her affections unalterably; (даже Хитклифф неизменно сохранял свою долю её любви; unalterably – неизменно, постоянно; affections – чувства, привязанности.) and young Linton, with all his superiority, found it difficult to make an equally deep impression. (а юный Линтон, несмотря на всё своё превосходство, с трудом мог произвести столь же глубокое впечатление; superiority – превосходство; impression – впечатление.) He was my late master: that is his portrait over the fireplace. (Он был моим покойным хозяином: это его портрет над камином.) It used to hang on one side, and his wife’s on the other; (Он раньше висел с одной стороны, а портрет его жены – с другой; used to – когда-то, раньше.) but hers has been removed, or else you might see something of what she was. (но её портрет был убран, иначе вы могли бы увидеть, какой она была.) Can you make that out? (Вы можете это разглядеть? to make out – различить, разглядеть.)

I own I did not like her, after infancy was past; and I vexed her frequently by trying to bring down her arrogance: she never took an aversion to me, though. She had a wondrous constancy to old attachments: even Heathcliff kept his hold on her affections unalterably; and young Linton, with all his superiority, found it difficult to make an equally deep impression. He was my late master: that is his portrait over the fireplace. It used to hang on one side, and his wife’s on the other; but hers has been removed, or else you might see something of what she was. Can you make that out?

Mrs. Dean raised the candle, (Миссис Дин подняла свечу; to raise – поднимать.) and I discerned a soft-featured face, (и я различил лицо с мягкими чертами; soft-featured – с мягкими, нежными чертами.) exceedingly resembling the young lady at the Heights, (очень напоминающее молодую леди из Грозового перевала;) but more pensive and amiable in expression. (но с более задумчивым и дружелюбным выражением; pensive – задумчивый; amiable – дружелюбный.) It formed a sweet picture. (Оно составляло прекрасный портрет; sweet – прелестный, милый.) The long light hair curled slightly on the temples; (Длинные светлые волосы слегка вились на висках; to curl – виться.) the eyes were large and serious; (глаза были большие и серьёзные.) the figure almost too graceful. (фигура – почти слишком изящная; graceful – изящный.) I did not marvel how Catherine Earnshaw could forget her first friend for such an individual. (Я не удивлялся, как Кэтрин Эрншо могла забыть своего первого друга ради такого человека; to marvel – удивляться.) I marvelled much how he, with a mind to correspond with his person, (Меня гораздо больше удивляло, как он, с умом, соответствующим его облику; to correspond with – соответствовать.) could fancy my idea of Catherine Earnshaw. (мог вообразить моё представление о Кэтрин Эрншо; to fancy – воображать, представлять.)

Mrs. Dean raised the candle, and I discerned a soft-featured face, exceedingly resembling the young lady at the Heights, but more pensive and amiable in expression. It formed a sweet picture. The long light hair curled slightly on the temples; the eyes were large and serious; the figure almost too graceful. I did not marvel how Catherine Earnshaw could forget her first friend for such an individual. I marvelled much how he, with a mind to correspond with his person, could fancy my idea of Catherine Earnshaw.

“A very agreeable portrait,” I observed to the house-keeper. («Очень приятный портрет», – заметил я экономке; agreeable – приятный.) “Is it like?” («Похож?»)

“Yes,” she answered; («Да», – ответила она.) “but he looked better when he was animated; («но он выглядел лучше, когда был оживлён;» animated – оживлённый.) that is his everyday countenance: («это его обычное выражение лица;» countenance – выражение лица.) he wanted spirit in general.” («ему вообще недоставало живости.»; to want spirit – не хватать энергии, живости.)

“A very agreeable portrait,” I observed to the house-keeper. “Is it like?”

“Yes,” she answered; “but he looked better when he was animated; that is his everyday countenance: he wanted spirit in general.”

Catherine had kept up her acquaintance with the Lintons (Кэтрин поддерживала знакомство с Линтонами; acquaintance – знакомство) since her five-weeks’ residence among them; (после своего пятинедельного пребывания у них.) and as she had no temptation to show her rough side in their company, (и так как у неё не было соблазна показывать свою грубую сторону в их обществе; temptation – соблазн; rough side – грубая сторона,) and had the sense to be ashamed of being rude (и имела разум постыдиться быть грубой) where she experienced such invariable courtesy, (там, где встречала столь неизменную вежливость; invariable – неизменный; courtesy – вежливость,) she imposed unwittingly on the old lady and gentleman (она невольно вводила в заблуждение пожилую леди и джентльмена; unwittingly – невольно) by her ingenious cordiality; (своей изобретательной сердечностью; ingenious – изобретательный; cordiality – сердечность.) gained the admiration of Isabella, (завоевала восхищение Изабеллы; admiration – восхищение,) and the heart and soul of her brother: (и сердце и душу её брата.) acquisitions that flattered her from the first (приобретения, которые льстили ей с самого начала; to flatter – льстить,) —for she was full of ambition— (ведь она была полна честолюбия; ambition – честолюбие,) and led her to adopt a double character (и привели её к тому, что она приняла двойной облик; to adopt a double character – принять двойной облик) without exactly intending to deceive any one. (не вполне намереваясь кого-либо обманывать.)

Catherine had kept up her acquaintance with the Lintons since her five-weeks’ residence among them; and as she had no temptation to show her rough side in their company, and had the sense to be ashamed of being rude where she experienced such invariable courtesy, she imposed unwittingly on the old lady and gentleman by her ingenious cordiality; gained the admiration of Isabella, and the heart and soul of her brother: acquisitions that flattered her from the first—for she was full of ambition—and led her to adopt a double character without exactly intending to deceive any one.

In the place where she heard Heathcliff termed a “vulgar young ruffian,” (В тех местах, где она слышала, как Хитклиффа называли «грубым молодым хулиганом»; vulgar – грубый, вульгарный; ruffian – головорез, хулиган,) and “worse than a brute,” (и «хуже, чем животное»; brute – животное, скотина,) she took care not to act like him; (она старалась не вести себя как он; to take care – позаботиться, постараться.) but at home she had small inclination to practise politeness (но дома у неё было мало склонности практиковать вежливость; inclination – склонность, желание; to practise politeness – проявлять вежливость,) that would only be laughed at, (которая лишь вызвала бы насмешку,) and restrain an unruly nature (и обуздывать свой необузданный характер; to restrain – сдерживать; unruly – необузданный, непокорный; nature – натура, характер) when it would bring her neither credit nor praise. (когда это не принесло бы ей ни признания, ни похвалы; credit – признание, уважение; praise – похвала.)

In the place where she heard Heathcliff termed a “vulgar young ruffian,” and “worse than a brute,” she took care not to act like him; but at home she had small inclination to practise politeness that would only be laughed at, and restrain an unruly nature when it would bring her neither credit nor praise.

Mr. Edgar seldom mustered courage to visit Wuthering Heights openly. (Мистер Эдгар редко набирался храбрости открыто приезжать в Грозовой перевал; to muster courage – набраться смелости.) He had a terror of Earnshaw’s reputation, and shrunk from encountering him; (Он страшился репутации Эрншо и избегал встречаться с ним; terror – сильный страх; to shrink from – избегать.) and yet he was always received with our best attempts at civility: (и всё же его всегда принимали с нашими лучшими попытками проявить вежливость; civility – учтивость, вежливость.) the master himself avoided offending him, knowing why he came; (сам хозяин избегал его обижать, зная, зачем он приезжал; to offend – обижать.) and if he could not be gracious, kept out of the way. (и если не мог быть любезным, держался в стороне; gracious – любезный.) I rather think his appearance there was distasteful to Catherine; (Я полагаю, что его появление там было неприятно Кэтрин; distasteful – неприятный, отталкивающий.) she was not artful, never played the coquette, (она не была хитрой, никогда не играла в кокетку; artful – хитрый; to play the coquette – кокетничать.) and had evidently an objection to her two friends meeting at all; (и явно возражала против встреч своих двух друзей вообще; objection – возражение.) for when Heathcliff expressed contempt of Linton in his presence, (ибо когда Хитклифф выражал презрение к Линтону в его присутствии; contempt – презрение,) she could not half coincide, as she did in his absence; (она не могла и вполовину согласиться, как делала это в его отсутствие; to coincide – совпадать, соглашаться.) and when Linton evinced disgust and antipathy to Heathcliff, (а когда Линтон проявлял отвращение и антипатию к Хитклиффу; to evince – проявлять; disgust – отвращение; antipathy – антипатия,) she dared not treat his sentiments with indifference, (она не смела относиться к его чувствам равнодушно; sentiments – чувства, настроения; indifference – равнодушие,) as if depreciation of her playmate were of scarcely any consequence to her. (будто унижение её друга-игрока было для неё почти неважно; depreciation – принижение, умаление; consequence – значение, важность.)

Mr. Edgar seldom mustered courage to visit Wuthering Heights openly. He had a terror of Earnshaw’s reputation, and shrunk from encountering him; and yet he was always received with our best attempts at civility: the master himself avoided offending him, knowing why he came; and if he could not be gracious, kept out of the way. I rather think his appearance there was distasteful to Catherine; she was not artful, never played the coquette, and had evidently an objection to her two friends meeting at all; for when Heathcliff expressed contempt of Linton in his presence, she could not half coincide, as she did in his absence; and when Linton evinced disgust and antipathy to Heathcliff, she dared not treat his sentiments with indifference, as if depreciation of her playmate were of scarcely any consequence to her.

I’ve had many a laugh at her perplexities and untold troubles, (Я не раз смеялась над её недоумениями и неисповеданными бедами; perplexities – недоумения, трудности; untold – неизречённый, неисповеданный.) which she vainly strove to hide from my mockery. (которые она тщетно старалась скрыть от моих насмешек; vainly – тщетно; to strive – стараться; mockery – насмешка.) That sounds ill-natured: (Это звучит злорадно; ill-natured – злой, недоброжелательный.) but she was so proud, (но она была столь гордой; proud – гордый.) it became really impossible to pity her distresses, (что становилось совершенно невозможно жалеть её страдания; distresses – беды, несчастья.) till she should be chastened into more humility. (пока она не будет вразумлена к большей смиренности; to chasten – вразумлять, смирять; humility – смирение.) She did bring herself, finally, to confess, and to confide in me: (В конце концов она всё же заставила себя признаться и довериться мне; to confess – признаваться; to confide in – доверяться.) there was not a soul else that she might fashion into an adviser. (не было больше ни одной души, которую она могла бы превратить в советчика; to fashion into – превратить во что-то; adviser – советчик.)

I’ve had many a laugh at her perplexities and untold troubles, which she vainly strove to hide from my mockery. That sounds ill-natured: but she was so proud, it became really impossible to pity her distresses, till she should be chastened into more humility. She did bring herself, finally, to confess, and to confide in me: there was not a soul else that she might fashion into an adviser.

Mr. Hindley had gone from home one afternoon, (Однажды днём мистер Хиндли ушёл из дома,) and Heathcliff presumed to give himself a holiday on the strength of it. (и Хитклифф позволил себе устроить выходной, пользуясь этим обстоятельством; to presume – осмелиться, позволить себе; on the strength of – пользуясь чем-то.) He had reached the age of sixteen then, I think, (Тогда ему было шестнадцать лет, думаю,) and without having bad features, or being deficient in intellect, (и, не имея дурных черт лица или недостатка в уме; features – черты лица; deficient – лишённый, недостаточный; intellect – ум, интеллект,) he contrived to convey an impression of inward and outward repulsiveness (он ухитрялся производить впечатление внутренней и внешней отталкивающей силы; to contrive – ухитряться; to convey an impression – производить впечатление; repulsiveness – отталкивающая сила, неприятность,) that his present aspect retains no traces of. (от которой в его нынешнем облике не осталось и следа; aspect – облик, внешний вид; to retain – сохранять; traces – следы.) In the first place, he had by that time lost the benefit of his early education: (Прежде всего, к тому времени он уже лишился пользы своего раннего образования; benefit – польза.) continual hard work, begun soon and concluded late, (постоянный тяжёлый труд, начинавшийся рано и заканчивавшийся поздно; continual – постоянный, непрерывный; to conclude – заканчивать,) had extinguished any curiosity he once possessed in pursuit of knowledge, (погасил всякое любопытство, которое у него некогда было в стремлении к знаниям; to extinguish – гасить, уничтожать; curiosity – любопытство; in pursuit of – в погоне за,) and any love for books or learning. (и всякую любовь к книгам или учению; learning – учёба, образование.)

Mr. Hindley had gone from home one afternoon, and Heathcliff presumed to give himself a holiday on the strength of it. He had reached the age of sixteen then, I think, and without having bad features, or being deficient in intellect, he contrived to convey an impression of inward and outward repulsiveness that his present aspect retains no traces of. In the first place, he had by that time lost the benefit of his early education: continual hard work, begun soon and concluded late, had extinguished any curiosity he once possessed in pursuit of knowledge, and any love for books or learning.

His childhood’s sense of superiority, instilled into him by the favours of old Mr. Earnshaw, (Его детское чувство превосходства, внушённое ему благосклонностью старого мистера Эрншо; to instill – внушать, прививать; favours – милости, благосклонность,) was faded away. (исчезло, угасло; to fade away – исчезать, угасать.) He struggled long to keep up an equality with Catherine in her studies, (Он долго боролся, чтобы сохранять равенство с Кэтрин в её учёбе; to struggle – бороться; equality – равенство,) and yielded with poignant though silent regret: (и уступил с мучительным, хотя и безмолвным сожалением; poignant – мучительный, острый; to yield – уступать.) but he yielded completely; (но он уступил окончательно;) and there was no prevailing on him to take a step in the way of moving upward, (и невозможно было уговорить его сделать шаг к продвижению вперёд; to prevail on – уговорить; moving upward – продвижение вперёд, развитие,) when he found he must, necessarily, sink beneath his former level. (когда он понял, что неизбежно должен опуститься ниже своего прежнего уровня; to sink beneath – опускаться ниже.)

His childhood’s sense of superiority, instilled into him by the favours of old Mr. Earnshaw, was faded away. He struggled long to keep up an equality with Catherine in her studies, and yielded with poignant though silent regret: but he yielded completely; and there was no prevailing on him to take a step in the way of moving upward, when he found he must, necessarily, sink beneath his former level.

Then personal appearance sympathised with mental deterioration: (Затем внешность пошла в унисон с умственным упадком; to sympathise with – совпадать, соответствовать; deterioration – ухудшение, упадок.) he acquired a slouching gait and ignoble look; (он приобрёл сутулую походку и недостойный вид; slouching gait – сутулая походка; ignoble – недостойный, постыдный.) his naturally reserved disposition was exaggerated into an almost idiotic excess of unsociable moroseness; (его от природы замкнутый характер был доведён до почти идиотического избытка нелюдимой мрачности; reserved disposition – сдержанный характер; moroseness – мрачность, угрюмость.) and he took a grim pleasure, apparently, in exciting the aversion rather than the esteem of his few acquaintance. (и он, по-видимому, находил мрачное удовольствие в том, чтобы вызывать отвращение, а не уважение у немногих своих знакомых; grim pleasure – мрачное удовольствие; aversion – отвращение; esteem – уважение; acquaintance – знакомые.)

Then personal appearance sympathised with mental deterioration: he acquired a slouching gait and ignoble look; his naturally reserved disposition was exaggerated into an almost idiotic excess of unsociable moroseness; and he took a grim pleasure, apparently, in exciting the aversion rather than the esteem of his few acquaintance.

Catherine and he were constant companions still at his seasons of respite from labour; (Кэтрин и он всё ещё были постоянными спутниками во время его передышек от работы; constant companions – постоянные спутники; respite from labour – передышка от труда.) but he had ceased to express his fondness for her in words, (но он перестал выражать свою привязанность к ней словами; fondness – привязанность.) and recoiled with angry suspicion from her girlish caresses, (и отстранялся с сердитым подозрением от её девичьих ласк; to recoil – отстраняться, отталкиваться; caresses – ласки.) as if conscious there could be no gratification in lavishing such marks of affection on him. (как будто понимая, что нет удовлетворения в том, чтобы расточать ему такие знаки привязанности; gratification – удовлетворение; to lavish – расточать, щедро дарить; marks of affection – знаки привязанности.) On the before-named occasion he came into the house to announce his intention of doing nothing, (В упомянутый ранее случай он вошёл в дом, чтобы объявить о своём намерении ничего не делать; intention – намерение.) while I was assisting Miss Cathy to arrange her dress: (в то время как я помогала мисс Кэти поправить её платье; to arrange a dress – поправить, привести платье в порядок.) she had not reckoned on his taking it into his head to be idle; (она не рассчитывала, что ему взбредёт в голову бездельничать; to reckon on – рассчитывать на; to be idle – бездельничать.) and imagining she would have the whole place to herself, (и, воображая, что всё место будет в её распоряжении; to have to oneself – иметь в распоряжении только для себя,) she managed, by some means, to inform Mr. Edgar of her brother’s absence, (ей удалось каким-то образом сообщить мистеру Эдгару об отсутствии её брата; by some means – каким-то образом; absence – отсутствие.) and was then preparing to receive him. (и затем она готовилась принять его.)

Catherine and he were constant companions still at his seasons of respite from labour; but he had ceased to express his fondness for her in words, and recoiled with angry suspicion from her girlish caresses, as if conscious there could be no gratification in lavishing such marks of affection on him. On the before-named occasion he came into the house to announce his intention of doing nothing, while I was assisting Miss Cathy to arrange her dress: she had not reckoned on his taking it into his head to be idle; and imagining she would have the whole place to herself, she managed, by some means, to inform Mr. Edgar of her brother’s absence, and was then preparing to receive him.

“Cathy, are you busy this afternoon?” asked Heathcliff. («Кэти, ты занята сегодня днём?» – спросил Хитклифф.) “Are you going anywhere?” («Ты куда-нибудь идёшь?»)

“No, it is raining,” she answered. («Нет, идёт дождь», – ответила она.)

“Why have you that silk frock on, then?” he said. («Тогда зачем на тебе это шёлковое платье?» – сказал он; frock – платье.) “Nobody coming here, I hope?” («Надеюсь, сюда никто не придёт?»)

“Cathy, are you busy this afternoon?” asked Heathcliff. “Are you going anywhere?”

“No, it is raining,” she answered.

“Why have you that silk frock on, then?” he said. “Nobody coming here, I hope?”

“Not that I know of,” stammered Miss: («Не то чтобы я знала», – пробормотала мисс; to stammer – заикаться, бормотать.) “but you should be in the field now, Heathcliff. («но ты должен быть сейчас в поле, Хитклифф.») It is an hour past dinner time; («Уже час как прошло время обеда;») I thought you were gone.” («я думала, ты ушёл.»)

“Hindley does not often free us from his accursed presence,” observed the boy. («Хиндли нечасто освобождает нас от своего проклятого присутствия», – заметил мальчик; accursed – проклятый.) “I’ll not work any more to-day: I’ll stay with you.” («Сегодня я больше не буду работать: я останусь с тобой.»)

“Not that I know of,” stammered Miss: “but you should be in the field now, Heathcliff. It is an hour past dinner time; I thought you were gone.”

“Hindley does not often free us from his accursed presence,” observed the boy. “I’ll not work any more to-day: I’ll stay with you.”

“Oh, but Joseph will tell,” she suggested; («О, но Джозеф расскажет», – предположила она; to tell – донести, пожаловаться.) “you’d better go!” («тебе лучше уйти!»)

“Joseph is loading lime on the further side of Penistone Crags; («Джозеф грузит известь на дальней стороне Пенистон-Крэгс;» lime – известь; crags – утёсы.) it will take him till dark, («это займёт у него до темноты,» ) and he’ll never know.” («и он никогда не узнает.»)

“Oh, but Joseph will tell,” she suggested; “you’d better go!”

“Joseph is loading lime on the further side of Penistone Crags; it will take him till dark, and he’ll never know.”

So saying, he lounged to the fire, (Сказав это, он небрежно подошёл к огню; to lounge – слоняться, идти небрежно.) and sat down. (и сел.) Catherine reflected an instant, (Кэтрин на мгновение задумалась; to reflect – размышлять.) with knitted brows— (с нахмуренными бровями; knitted brows – нахмуренные брови.) she found it needful to smooth the way for an intrusion. (она посчитала нужным подготовить почву для вторжения; needful – необходимый; intrusion – вторжение.) “Isabella and Edgar Linton talked of calling this afternoon,” («Изабелла и Эдгар Линтон говорили о том, чтобы зайти сегодня днём;» to call – навестить, зайти.) she said, at the conclusion of a minute’s silence. (– сказала она после минуты молчания.) “As it rains, I hardly expect them; («Так как идёт дождь, я едва ли их жду;») but they may come, («но они могут прийти,» ) and if they do, you run the risk of being scolded for no good.” («и если это случится, ты рискуешь получить нагоняй ни за что.»; to run the risk – рисковать; to scold – ругать.)

So saying, he lounged to the fire, and sat down. Catherine reflected an instant, with knitted brows—she found it needful to smooth the way for an intrusion. “Isabella and Edgar Linton talked of calling this afternoon,” she said, at the conclusion of a minute’s silence. “As it rains, I hardly expect them; but they may come, and if they do, you run the risk of being scolded for no good.”

“Order Ellen to say you are engaged, Cathy,” he persisted; («Скажи Эллен велеть, что ты занята, Кэти», – настаивал он; to persist – настаивать.) “don’t turn me out for those pitiful, silly friends of yours! («не выгоняй меня ради этих жалких, глупых друзей твоих!»; pitiful – жалкий; silly – глупый.) I’m on the point, sometimes, of complaining that they— («Иногда я уже почти жалуюсь на то, что они…») but I’ll not—” («но я не буду…»)

“Order Ellen to say you are engaged, Cathy,” he persisted; “don’t turn me out for those pitiful, silly friends of yours! I’m on the point, sometimes, of complaining that they—but I’ll not—”

“That they what?” cried Catherine, gazing at him with a troubled countenance. («Что – они что?» – воскликнула Кэтрин, глядя на него с обеспокоенным выражением лица; countenance – выражение лица.) “Oh, Nelly!” she added petulantly, jerking her head away from my hands, («О, Нелли!» – добавила она раздражённо, отдёргивая голову от моих рук; petulantly – раздражённо, капризно; to jerk away – резко отдёрнуть.) “you’ve combed my hair quite out of curl! («ты совсем распрямила мои волосы, расчесав их!»; to comb out of curl – расчесать так, что локоны распрямляются.) That’s enough; let me alone. («Хватит; оставь меня в покое.») What are you on the point of complaining about, Heathcliff?” («На что ты уже был готов пожаловаться, Хитклифф?»; on the point of – быть на грани, готовым сделать что-то.)

“That they what?” cried Catherine, gazing at him with a troubled countenance. “Oh, Nelly!” she added petulantly, jerking her head away from my hands, “you’ve combed my hair quite out of curl! That’s enough; let me alone. What are you on the point of complaining about, Heathcliff?”

“Nothing—only look at the almanack on that wall;” («Ничего – только посмотри на альманах на той стене;» almanack – календарь, альманах.) he pointed to a framed sheet hanging near the window, (он указал на лист в рамке, висевший возле окна; framed sheet – лист в рамке.) and continued, “The crosses are for the evenings you have spent with the Lintons, (и продолжил: «крестики – это вечера, которые ты провела с Линтонами;» cross – крестик, отметка.) the dots for those spent with me. («точки – за те, что провела со мной.») Do you see? I’ve marked every day.” («Видишь? Я отметил каждый день.»; to mark – отмечать.)

“Nothing—only look at the almanack on that wall;” he pointed to a framed sheet hanging near the window, and continued, “The crosses are for the evenings you have spent with the Lintons, the dots for those spent with me. Do you see? I’ve marked every day.”

“Yes—very foolish: as if I took notice!” replied Catherine, in a peevish tone. («Да – очень глупо: словно я обращала внимание!» – ответила Кэтрин раздражённым тоном; foolish – глупый; peevish – раздражённый.) “And where is the sense of that?” («И какой в этом смысл?»; sense – смысл.)

“To show that I do take notice,” said Heathcliff. («Чтобы показать, что я обращаю внимание,» – сказал Хитклифф; to take notice – обращать внимание.)

“Yes—very foolish: as if I took notice!” replied Catherine, in a peevish tone. “And where is the sense of that?”

“To show that I do take notice,” said Heathcliff.

“And should I always be sitting with you?” (И должна ли я всегда сидеть с тобой?; should I always – должна ли я всегда; be sitting – сидеть; with you – с тобой.) she demanded, (– спросила она; demanded – резко спросила, потребовала.) growing more irritated. (становясь всё более раздражённой; growing – становясь; irritated – раздражённой.) “What good do I get? (Что хорошего я получаю?; what good – какая польза; do I get – я получаю.) What do you talk about? (О чём ты разговариваешь?; what – что; do you talk – ты говоришь; about – о.) You might be dumb, or a baby, for anything you say to amuse me, or for anything you do, either!” (Ты мог бы быть немым или младенцем, судя по тому, что ты говоришь, чтобы меня развлечь, или по тому, что ты делаешь тоже!; might – мог бы; dumb – немой; baby – ребёнок, младенец; for anything you say – за всё, что ты говоришь; to amuse me – чтобы развлечь меня; either – тоже, также.)

“And should I always be sitting with you?” she demanded, growing more irritated. “What good do I get? What do you talk about? You might be dumb, or a baby, for anything you say to amuse me, or for anything you do, either!”

“You never told me before (Ты никогда раньше не говорила мне; never told me before – никогда не говорила раньше) that I talked too little, (что я слишком мало разговариваю; talked too little – говорил слишком мало) or that you disliked my company, Cathy!” (или что тебе не нравится моя компания, Кэти!; disliked my company – не нравилась моя компания.) exclaimed Heathcliff, (воскликнул Хитклифф; exclaimed – воскликнул) in much agitation. (в сильном волнении; in much agitation – в сильном волнении.)

“It’s no company at all, (Это вообще не компания; no company at all – совсем не компания) when people know nothing (когда люди ничего не знают; know nothing – ничего не знают) and say nothing,” (и ничего не говорят; say nothing – ничего не говорят) she muttered. (пробормотала она; muttered – пробормотала.)

“You never told me before that I talked too little, or that you disliked my company, Cathy!” exclaimed Heathcliff, in much agitation.

“It’s no company at all, when people know nothing and say nothing,” she muttered.

Her companion rose up, (Её спутник поднялся; rose up – встал, поднялся) but he hadn’t time (но у него не было времени; hadn’t time – не было времени) to express his feelings further, (выразить свои чувства дальше; express his feelings – выразить свои чувства; further – дальше) for a horse’s feet were heard on the flags, (так как послышался стук копыт по плитам; horse’s feet – копыта лошади; flags – каменные плиты) and having knocked gently, (и слегка постучав; knocked gently – постучал тихо) young Linton entered, (вошёл молодой Линтон; entered – вошёл) his face brilliant with delight (его лицо сияло от восторга; brilliant with delight – сияющий от восторга) at the unexpected summons he had received. (из-за неожиданного приглашения, которое он получил; summons – вызов, приглашение.) Doubtless Catherine marked the difference between her friends, (Несомненно, Кэтрин заметила разницу между своими друзьями; doubtless – несомненно; marked the difference – отметила различие) as one came in (когда один вошёл; came in – вошёл) and the other went out. (а другой вышел; went out – вышел.) The contrast resembled what you see (Контраст напоминал то, что видишь; resembled – напоминал) in exchanging a bleak, hilly, coal country (когда меняешь мрачную холмистую угольную местность; bleak – мрачный; hilly – холмистый; coal country – угольный край) for a beautiful fertile valley; (на прекрасную плодородную долину; fertile valley – плодородная долина.) and his voice and greeting (и его голос и приветствие; greeting – приветствие) were as opposite as his aspect. (были такими же противоположными, как и его облик; aspect – внешний вид.) He had a sweet, low manner of speaking, (У него был приятный, тихий способ говорить; sweet, low manner – мягкая, тихая манера) and pronounced his words as you do: (и произносил слова так, как это делаешь ты; pronounced his words – произносил свои слова) that’s less gruff (это менее грубо; gruff – резкий, грубый) than we talk here, (чем мы говорим здесь) and softer. (и мягче.)

Her companion rose up, but he hadn’t time to express his feelings further, for a horse’s feet were heard on the flags, and having knocked gently, young Linton entered, his face brilliant with delight at the unexpected summons he had received. Doubtless Catherine marked the difference between her friends, as one came in and the other went out. The contrast resembled what you see in exchanging a bleak, hilly, coal country for a beautiful fertile valley; and his voice and greeting were as opposite as his aspect. He had a sweet, low manner of speaking, and pronounced his words as you do: that’s less gruff than we talk here, and softer.

“I’m not come too soon, am I?” (Я ведь не слишком рано пришёл, правда?; I’m not come too soon – я не пришёл слишком рано; am I? – правда?) he said, (– сказал он) casting a look at me: (бросив взгляд на меня; casting a look – бросив взгляд) I had begun to wipe the plate, (я уже начала вытирать тарелку; wipe the plate – вытирать тарелку) and tidy some drawers at the far end in the dresser. (и приводить в порядок ящики на другом конце буфета; tidy some drawers – убирать/приводить в порядок ящики; dresser – буфет, сервант.)

“I’m not come too soon, am I?” he said, casting a look at me: I had begun to wipe the plate, and tidy some drawers at the far end in the dresser.

“No,” («Нет».) answered Catherine. (ответила Кэтрин; answered – ответила.) “What are you doing there, Nelly?” («Что ты там делаешь, Нелли?»; what are you doing – что ты делаешь; there – там.)

“My work, Miss,” («Мою работу, мисс»; my work – моя работа.) I replied. (– ответила я; replied – ответила.) (Mr. Hindley had given me directions (Мистер Хиндли дал мне указание; had given directions – дал указания) to make a third party (быть третьей стороной; third party – третья сторона) in any private visits Linton chose to pay.) (при любых личных визитах, которые Линтон решит нанести; chose to pay – решил нанести (визит).)

“No,” answered Catherine. “What are you doing there, Nelly?”

“My work, Miss,” I replied. (Mr. Hindley had given me directions to make a third party in any private visits Linton chose to pay.)

She stepped behind me and whispered crossly, (Она подошла ко мне сзади и сердито прошептала; stepped behind – подошла сзади; whispered crossly – сердито прошептала.) “Take yourself and your dusters off; («Убирайся вместе со своими тряпками; dusters – тряпки для уборки.) when company are in the house, (когда в доме гости; company – гости, компания.) servants don’t commence scouring and cleaning in the room where they are!” (слуги не начинают драить и убираться в комнате, где они находятся!»; commence – начинать; scouring – драить, чистить; cleaning – убирать.)

She stepped behind me and whispered crossly, “Take yourself and your dusters off; when company are in the house, servants don’t commence scouring and cleaning in the room where they are!”

“It’s a good opportunity, now that master is away,” («Сейчас хороший случай, раз хозяина нет дома»; good opportunity – хороший случай; now that – так как; master is away – хозяин отсутствует.) I answered aloud: (ответила я вслух; answered aloud – ответила громко, вслух.) “he hates me to be fidgeting over these things in his presence. («он ненавидит, когда я копошусь с этими вещами в его присутствии»; hates me to be fidgeting – ненавидит, чтобы я возилась/ёрзала; in his presence – в его присутствии.) I’m sure Mr. Edgar will excuse me.” («Я уверена, мистер Эдгар меня извинит»; I’m sure – я уверена; will excuse me – извинит меня.)

“It’s a good opportunity, now that master is away,” I answered aloud: “he hates me to be fidgeting over these things in his presence. I’m sure Mr. Edgar will excuse me.”

“I hate you to be fidgeting in my presence,” («Я ненавижу, когда ты копошишься в моём присутствии»; hate you to be fidgeting – ненавижу, что ты возишься/ёрзаешь; in my presence – в моём присутствии.) exclaimed the young lady imperiously, (воскликнула молодая леди повелительно; imperiously – властно, повелительно.) not allowing her guest time to speak: (не дав своему гостю времени заговорить; not allowing – не позволяя; guest – гость.) she had failed to recover her equanimity since the little dispute with Heathcliff. (она так и не смогла вернуть своё спокойствие после маленькой ссоры с Хитклиффом; equanimity – хладнокровие, спокойствие; dispute – спор, ссора.)

“I’m sorry for it, Miss Catherine,” («Мне жаль, мисс Кэтрин»; I’m sorry for it – мне жаль.) was my response; (– был мой ответ; response – ответ.) and I proceeded assiduously with my occupation. (и я прилежно продолжила своё занятие; proceeded assiduously – продолжила усердно; occupation – занятие, работа.)

“I hate you to be fidgeting in my presence,” exclaimed the young lady imperiously, not allowing her guest time to speak: she had failed to recover her equanimity since the little dispute with Heathcliff.

“I’m sorry for it, Miss Catherine,” was my response; and I proceeded assiduously with my occupation.

She, supposing Edgar could not see her, (Она, полагая, что Эдгар не может её видеть; supposing – полагая; could not see her – не мог её видеть.) snatched the cloth from my hand, (выхватила тряпку из моей руки; snatched – выхватила; cloth – тряпка.) and pinched me, with a prolonged wrench, very spitefully on the arm. (и ущипнула меня за руку, с долгим и злым усилием; pinched – ущипнула; prolonged wrench – затяжной, болезненный щипок; spitefully – злобно.) I’ve said I did not love her, (Я уже говорила, что не любила её; I’ve said – я говорила; did not love her – не любила её.) and rather relished mortifying her vanity now and then: (и даже находила удовольствие в том, чтобы время от времени задевать её самолюбие; relished – наслаждалась; mortifying – уязвлять, задевать; vanity – тщеславие.) besides, she hurt me extremely; (к тому же она причинила мне сильную боль; hurt me extremely – очень причинила боль.) so I started up from my knees, (поэтому я вскочила с колен; started up – вскочила; from my knees – с колен.) and screamed out, “Oh, Miss, that’s a nasty trick! (и закричала: «О, мисс, это подлая выходка!»; nasty trick – гадкая выходка.) You have no right to nip me, («У вас нет права меня щипать»; to nip – щипать.) and I’m not going to bear it.” («и я не собираюсь это терпеть»; bear it – терпеть это.)

She, supposing Edgar could not see her, snatched the cloth from my hand, and pinched me, with a prolonged wrench, very spitefully on the arm. I’ve said I did not love her, and rather relished mortifying her vanity now and then: besides, she hurt me extremely; so I started up from my knees, and screamed out, “Oh, Miss, that’s a nasty trick! You have no right to nip me, and I’m not going to bear it.”

“I didn’t touch you, you lying creature!” («Я тебя не трогала, ты лживая тварь!»; didn’t touch you – не трогала тебя; lying creature – лживое создание, тварь.) cried she, (закричала она; cried – вскрикнула, закричала.) her fingers tingling to repeat the act, (её пальцы зудели от желания повторить действие; tingling – зудели, покалывали; repeat the act – повторить действие.) and her ears red with rage. (и её уши покраснели от ярости; red with rage – красные от ярости.) She never had power to conceal her passion, (Она никогда не могла скрывать свои чувства; never had power – никогда не могла; conceal her passion – скрывать свой пыл, страсть.) it always set her whole complexion in a blaze. (они всегда зажигали её всё лицо пламенем; complexion – цвет лица, внешность; in a blaze – в огне, пылающим.)

“I didn’t touch you, you lying creature!” cried she, her fingers tingling to repeat the act, and her ears red with rage. She never had power to conceal her passion, it always set her whole complexion in a blaze.

“What’s that, then?” («А это что тогда?»; what’s that, then – что это тогда?) I retorted, (парировала я; retorted – резко ответила, возразила.) showing a decided purple witness to refute her. (показав явное фиолетовое свидетельство, чтобы её опровергнуть; purple witness – фиолетовый след, синяк; refute – опровергнуть.)

She stamped her foot, (Она топнула ногой; stamped her foot – топнула.) wavered a moment, (замялась на мгновение; wavered – поколебалась, замялась.) and then, irresistibly impelled by the naughty spirit within her, (а потом, неодолимо движимая злым духом внутри неё; irresistibly impelled – неодолимо побуждаемая; naughty spirit – озорной/злой дух.) slapped me on the cheek: (шлёпнула меня по щеке; slapped – ударила ладонью.) a stinging blow that filled both eyes with water. (жгучий удар, от которого слёзы выступили в обоих глазах; stinging blow – жгучий удар.)

“What’s that, then?” I retorted, showing a decided purple witness to refute her.

She stamped her foot, wavered a moment, and then, irresistibly impelled by the naughty spirit within her, slapped me on the cheek: a stinging blow that filled both eyes with water.

“Catherine, love! Catherine!” («Кэтрин, дорогая! Кэтрин!»; love – обращение «дорогая».) interposed Linton, (вставил Линтон; interposed – вмешался, вставил.) greatly shocked at the double fault of falsehood and violence (сильно потрясённый двойной ошибкой – ложью и насилием; falsehood – ложь; violence – насилие.) which his idol had committed. (которую совершила его богиня; idol – идол, богиня; committed – совершила.)

“Leave the room, Ellen!” («Выйди из комнаты, Эллен!») she repeated, trembling all over. (повторила она, дрожа вся; trembling all over – дрожа с головы до ног.)

“Catherine, love! Catherine!” interposed Linton, greatly shocked at the double fault of falsehood and violence which his idol had committed.

“Leave the room, Ellen!” she repeated, trembling all over.

Little Hareton, who followed me everywhere, (Маленький Хэртон, который всюду следовал за мной; followed me everywhere – следовал за мной повсюду) and was sitting near me on the floor, (и сидел возле меня на полу; sitting near – сидел рядом; on the floor – на полу) at seeing my tears commenced crying himself, (увидев мои слёзы, сам начал плакать; commenced crying – начал плакать) and sobbed out complaints against “wicked aunt Cathy,” (и всхлипывая высказывал жалобы на «злую тётю Кэти»; sobbed out – всхлипывая произносил; complaints against – жалобы на.) which drew her fury on to his unlucky head: (что навлекло её ярость на его несчастную голову; drew her fury – вызвало её ярость; unlucky head – несчастная голова.) she seized his shoulders, (она схватила его за плечи; seized – схватила.) and shook him till the poor child waxed livid, (и трясла его, пока бедный ребёнок не побледнел; shook him – трясла его; waxed livid – стал мертвенно-бледным.) and Edgar thoughtlessly laid hold of her hands to deliver him. (и Эдгар, не подумав, схватил её руки, чтобы его освободить; laid hold of – схватил; to deliver him – чтобы его освободить.) In an instant one was wrung free, (в одно мгновение одна была вырвана; wrung free – вырвалась.) and the astonished young man felt it applied over his own ear (и ошеломлённый молодой человек ощутил её по своей щеке, возле уха; applied over his ear – приложена к уху (удар).) in a way that could not be mistaken for jest. (таким образом, что нельзя было принять за шутку; mistaken for jest – принять за шутку.)

Little Hareton, who followed me everywhere, and was sitting near me on the floor, at seeing my tears commenced crying himself, and sobbed out complaints against “wicked aunt Cathy,” which drew her fury on to his unlucky head: she seized his shoulders, and shook him till the poor child waxed livid, and Edgar thoughtlessly laid hold of her hands to deliver him. In an instant one was wrung free, and the astonished young man felt it applied over his own ear in a way that could not be mistaken for jest.

He drew back in consternation. (Он отпрянул в ужасе; drew back – отпрянул; consternation – испуг, ужас.) I lifted Hareton in my arms, (Я подняла Хэртона на руки; lifted in my arms – подняла на руки.) and walked off to the kitchen with him, (и ушла с ним на кухню; walked off – ушла прочь.) leaving the door of communication open, (оставив дверь, соединяющую комнаты, открытой; door of communication – соединяющая дверь.) for I was curious to watch how they would settle their disagreement. (так как мне было любопытно посмотреть, как они уладят свой спор; curious – любопытно; settle their disagreement – уладить разногласие.) The insulted visitor moved to the spot where he had laid his hat, (Обиженный гость подошёл к месту, где он положил свою шляпу; insulted visitor – оскорблённый гость; moved to the spot – подошёл к месту; laid his hat – положил шляпу.) pale and with a quivering lip. (бледный и с дрожащей губой; quivering lip – дрожащая губа.)

He drew back in consternation. I lifted Hareton in my arms, and walked off to the kitchen with him, leaving the door of communication open, for I was curious to watch how they would settle their disagreement. The insulted visitor moved to the spot where he had laid his hat, pale and with a quivering lip.

“That’s right!” («Вот так!»; that’s right – правильно, так и надо.) I said to myself. (сказала я себе; said to myself – подумала про себя.) “Take warning and begone! («Усвой урок и уходи!»; take warning – учти предупреждение, усвой урок; begone – убирайся, уходи.) It’s a kindness to let you have a glimpse of her genuine disposition.” («Это даже милость – дать тебе взглянуть на её подлинный характер»; glimpse – мимолётный взгляд; genuine disposition – истинный характер.)

“Where are you going?” («Куда ты идёшь?»; where are you going – куда идёшь.) demanded Catherine, advancing to the door. (спросила Кэтрин, подходя к двери; demanded – потребовала, спросила резко; advancing – приближаясь.)

“That’s right!” I said to myself. “Take warning and begone! It’s a kindness to let you have a glimpse of her genuine disposition.”

“Where are you going?” demanded Catherine, advancing to the door.

He swerved aside, (Он отвернул в сторону; swerved aside – резко отвернул, уклонился.) and attempted to pass. (и попытался пройти; attempted to pass – попытался пройти мимо.)

“You must not go!” («Ты не должен уходить!»; must not – нельзя, не должен.) she exclaimed, energetically. (воскликнула она энергично; exclaimed – воскликнула.)

“I must and shall!” («Я должен и уйду!»; must and shall – должен и непременно сделаю.) he replied in a subdued voice. (ответил он приглушённым голосом; subdued voice – приглушённый голос.)

He swerved aside, and attempted to pass.

“You must not go!” she exclaimed, energetically.

“I must and shall!” he replied in a subdued voice.

“No,” she persisted, grasping the handle; («Нет», – упорствовала она, хватаясь за ручку; persisted – настаивала, упорствовала; grasping the handle – схватившись за ручку.) “not yet, Edgar Linton: sit down; («не сейчас, Эдгар Линтон: сядь»; sit down – садись.) you shall not leave me in that temper. («ты не уйдёшь, оставив меня в таком настроении»; in that temper – в таком расположении духа.) I should be miserable all night, («я была бы несчастна всю ночь»; miserable – несчастная, измученная.) and I won’t be miserable for you!” («и я не собираюсь быть несчастной из-за тебя!»; won’t be miserable – не стану несчастной.)

“No,” she persisted, grasping the handle; “not yet, Edgar Linton: sit down; you shall not leave me in that temper. I should be miserable all night, and I won’t be miserable for you!”

“Can I stay after you have struck me?” («Могу ли я остаться после того, как ты меня ударила?»; can I stay – могу ли я остаться; after you have struck me – после того как ты меня ударила.) asked Linton. (спросил Линтон.)

Catherine was mute. (Кэтрин молчала; was mute – была безмолвна, молчала.)

“You’ve made me afraid and ashamed of you,” («Ты заставила меня бояться тебя и стыдиться за тебя»; afraid – бояться; ashamed of you – стыдиться тебя.) he continued; (продолжил он.) “I’ll not come here again!” («Я больше сюда не приду!»; I’ll not come – я не приду; again – снова, больше.)

“Can I stay after you have struck me?” asked Linton.

Catherine was mute.

“You’ve made me afraid and ashamed of you,” he continued; “I’ll not come here again!”

Her eyes began to glisten (Её глаза начали блестеть; began to glisten – начали сверкать, блестеть) and her lids to twinkle. (а веки – дрожать, подрагивать; lids – веки; twinkle – подрагивать, мерцать.)

“And you told a deliberate untruth!” («А ты сказала преднамеренную неправду!»; deliberate untruth – сознательная ложь, преднамеренная неправда.) he said. (сказал он.)

Her eyes began to glisten and her lids to twinkle.

“And you told a deliberate untruth!” he said.

“I didn’t!” («Я не лгала!»; I didn’t – я не сделала этого, не лгала.) she cried, recovering her speech; (закричала она, вновь обретя дар речи; recovering her speech – восстановив способность говорить.) “I did nothing deliberately. («Я ничего не сделала преднамеренно»; deliberately – намеренно, сознательно.) Well, go, if you please—get away! («Ну и иди, если хочешь – убирайся!»; if you please – если хочешь; get away – убирайся.) And now I’ll cry—I’ll cry myself sick!” («А теперь я заплачу – я наплачусь до болезни!»; cry myself sick – наплакаться до изнеможения, заболеть от слёз.)

“I didn’t!” she cried, recovering her speech; “I did nothing deliberately. Well, go, if you please—get away! And now I’ll cry—I’ll cry myself sick!”

She dropped down on her knees by a chair, (Она опустилась на колени возле стула; dropped down on her knees – опустилась на колени; by a chair – возле стула.) and set to weeping in serious earnest. (и начала плакать всерьёз, по-настоящему; set to weeping – принялась плакать; in serious earnest – всерьёз, по-настоящему.) Edgar persevered in his resolution as far as the court; (Эдгар упорно держался своего решения до самого двора; persevered – упорно продолжал; resolution – решение, твёрдое намерение; as far as the court – до двора.) there he lingered. (там он замешкался; lingered – задержался, медлил.) I resolved to encourage him. (Я решила подбодрить его; resolved – решила, твёрдо решила; encourage – подбодрить.)

She dropped down on her knees by a chair, and set to weeping in serious earnest. Edgar persevered in his resolution as far as the court; there he lingered. I resolved to encourage him.

“Miss is dreadfully wayward, sir,” («Мисс ужасно своенравна, сэр»; dreadfully wayward – ужасно капризная, своенравная.) I called out. (крикнула я; called out – выкрикнула.) “As bad as any marred child: («Не лучше, чем избалованный ребёнок»; as bad as – такая же плохая, как; marred child – испорченный, избалованный ребёнок.) you’d better be riding home, («вам лучше ехать домой»; you’d better – вам лучше; be riding home – отправиться домой верхом.) or else she will be sick, only to grieve us.” («иначе она заболеет только затем, чтобы нас огорчить»; or else – иначе; grieve us – нас огорчить.)

“Miss is dreadfully wayward, sir,” I called out. “As bad as any marred child: you’d better be riding home, or else she will be sick, only to grieve us.”

The soft thing looked askance through the window: (Эта мягкотелая вещица посмотрела косо в окно; soft thing – мягкотелая вещица, слабак; to look askance – смотреть косо.) he possessed the power to depart (он обладал способностью уйти; to depart – уйти, удалиться) as much as a cat possesses the power to leave a mouse half killed, (ровно настолько, насколько кошка способна оставить наполовину убитую мышь; half killed – наполовину убитая) or a bird half eaten. (или наполовину съеденную птицу; half eaten – наполовину съеденный.) Ah, I thought, there will be no saving him: («Ах, – подумал я, – его уже не спасти; to save – спасти.) he’s doomed, (он обречён; doomed – обречённый.) and flies to his fate! (и летит к своей судьбе!; fate – судьба.) And so it was: (И так оно и случилось; so it was – так и вышло.) he turned abruptly, (он резко повернулся; abruptly – резко, внезапно.) hastened into the house again, (поспешил снова в дом; to hasten – поспешить.) shut the door behind him; (захлопнул за собой дверь; to shut – закрыть, захлопнуть.) and when I went in a while after to inform them (и когда я вошёл немного позже, чтобы сообщить им; a while after – немного спустя.) that Earnshaw had come home rabid drunk, (что Эрншо вернулся домой бешено пьяный; rabid drunk – бешено пьяный.) ready to pull the whole place about our ears (готовый разнести всё вокруг над нашими головами; to pull about our ears – развалить вокруг нас.) (his ordinary frame of mind in that condition), (его обычное состояние в таком положении; frame of mind – склад ума, состояние духа.) I saw the quarrel had merely effected a closer intimacy— (я увидел, что ссора лишь привела к более близкой близости; to effect – вызвать, привести к; intimacy – близость.) had broken the outworks of youthful timidity, (сломала внешние укрепления юношеской робости; outworks – внешние укрепления; timidity – робость, застенчивость.) and enabled them to forsake the disguise of friendship, (и позволила им отказаться от маски дружбы; to forsake – отказаться, оставить; disguise – маска, прикрытие.) and confess themselves lovers. (и признать себя влюблёнными; to confess – признаться.)

The soft thing looked askance through the window: he possessed the power to depart as much as a cat possesses the power to leave a mouse half killed, or a bird half eaten. Ah, I thought, there will be no saving him: he’s doomed, and flies to his fate! And so it was: he turned abruptly, hastened into the house again, shut the door behind him; and when I went in a while after to inform them that Earnshaw had come home rabid drunk, ready to pull the whole place about our ears (his ordinary frame of mind in that condition), I saw the quarrel had merely effected a closer intimacy—had broken the outworks of youthful timidity, and enabled them to forsake the disguise of friendship, and confess themselves lovers.

Intelligence of Mr. Hindley’s arrival drove Linton speedily to his horse, (Известие о прибытии мистера Хиндли заставило Линтона поспешно сесть на лошадь; intelligence – известие, сообщение.) and Catherine to her chamber. (а Кэтрин – в свою комнату; chamber – комната, покои.) I went to hide little Hareton, (Я пошёл спрятать маленького Хэртона; to hide – прятать.) and to take the shot out of the master’s fowling-piece, (и вынуть патрон из ружья хозяина; shot – патрон, пуля; fowling-piece – охотничье ружьё.) which he was fond of playing with in his insane excitement, (которым он любил играть в своём безумном возбуждении; to be fond of – любить, увлекаться; insane – безумный.) to the hazard of the lives of any who provoked, (что угрожало жизни любого, кто его раздражал; hazard – опасность; to provoke – раздражать, провоцировать.) or even attracted his notice too much; (или даже привлекал его внимание слишком сильно; to attract – привлекать; notice – внимание.) and I had hit upon the plan of removing it, (и я придумал план убрать его,) that he might do less mischief if he did go the length of firing the gun. (чтобы он нанёс меньше ущерба, если всё же решит выстрелить из ружья; mischief – вред, ущерб; to go the length of – решиться на что-то, дойти до того, чтобы сделать.)

Intelligence of Mr. Hindley’s arrival drove Linton speedily to his horse, and Catherine to her chamber. I went to hide little Hareton, and to take the shot out of the master’s fowling-piece, which he was fond of playing with in his insane excitement, to the hazard of the lives of any who provoked, or even attracted his notice too much; and I had hit upon the plan of removing it, that he might do less mischief if he did go the length of firing the gun.

CHAPTER IX (ГЛАВА IX)

He entered, vociferating oaths dreadful to hear; (Он вошёл, вопя проклятия, страшные для слуха; vociferating – вопящий, кричащий; oaths – проклятия, клятвы.) and caught me in the act of stowing his son away in the kitchen cupboard. (и поймал меня на том, что я прятал его сына в кухонном шкафу; to stow away – прятать, скрывать.) Hareton was impressed with a wholesome terror of encountering either his wild beast’s fondness or his madman’s rage; (Хартон был потрясён здоровым ужасом от того, чтобы столкнуться либо с его звериной привязанностью, либо с яростью сумасшедшего; wholesome – здоровый, полезный; wild beast’s fondness – звериная привязанность; rage – ярость.) for in one he ran a chance of being squeezed and kissed to death, (ибо в одном случае он рисковал быть сжятым и поцелованным до смерти; to run a chance – рисковать; to squeeze – сжимать, обнимать.) and in the other of being flung into the fire, (а в другом – быть брошенным в огонь; to fling – швырнуть.) or dashed against the wall; (или врезаться в стену; to dash – ударять, врезаться.) and the poor thing remained perfectly quiet wherever I chose to put him. (и бедное существо оставалось совершенно спокойным, куда бы я его ни положил; to remain – оставаться; to choose – выбирать.)

CHAPTER IX

He entered, vociferating oaths dreadful to hear; and caught me in the act of stowing his son away in the kitchen cupboard. Hareton was impressed with a wholesome terror of encountering either his wild beast’s fondness or his madman’s rage; for in one he ran a chance of being squeezed and kissed to death, and in the other of being flung into the fire, or dashed against the wall; and the poor thing remained perfectly quiet wherever I chose to put him.

“There, I’ve found it out at last!” cried Hindley, («Вот, я наконец раскрыл это!» – воскликнул Хиндли; to find out – раскрыть, узнать.) pulling me back by the skin of my neck, like a dog. (вытянув меня за кожу шеи назад, как собаку; skin of my neck – кожа шеи; like a dog – как собака.) “By heaven and hell, you’ve sworn between you to murder that child! («Клянусь небом и адом, вы клятвенно договорились убить этого ребёнка!; to swear – клясться; by heaven and hell – клянусь небом и адом – сильная клятва.) I know how it is, now, that he is always out of my way. (Теперь я понял: он всегда исчезает с моего пути; to be out of my way – быть вне моего пути, мешать меньше.) But, with the help of Satan, I shall make you swallow the carving-knife, Nelly! (Но с помощью Сатаны я заставлю тебя проглотить кухонный нож, Нелли!; Satan – Сатана; carving-knife – нож для резки мяса, кухонный разделочный нож.) You needn’t laugh; (Не смейся; needn’t – не нужно, не следует.) for I’ve just crammed Kenneth, head-downmost, in the Black-horse marsh; (ибо я только что втиснул Кеннета головой вниз в Блэк-Хорсское болото; to cram – втискивать, запихивать; head-downmost – головой вниз (арх.; самый вниз головой); marsh – болото.) and two is the same as one— (а двое для меня то же самое, что и один —) and I want to kill some of you: (и я хочу убить кого-нибудь из вас:; to want to kill – хотеть убить.) I shall have no rest till I do!” (я не дам себе покоя, пока этого не сделаю!»; to have no rest – не иметь покоя.)

“There, I’ve found it out at last!” cried Hindley, pulling me back by the skin of my neck, like a dog. “By heaven and hell, you’ve sworn between you to murder that child! I know how it is, now, that he is always out of my way. But, with the help of Satan, I shall make you swallow the carving-knife, Nelly! You needn’t laugh; for I’ve just crammed Kenneth, head-downmost, in the Black-horse marsh; and two is the same as one—and I want to kill some of you: I shall have no rest till I do!”

“But I don’t like the carving-knife, Mr. Hindley,” I answered; («Но мне не нравится разделочный нож, мистер Хиндли», – ответил я; carving-knife – нож для резки мяса, разделочный нож.) “it has been cutting red herrings. (он резал копчёных сельдей; red herrings – копчёные сельди; также переносно – ложный след, отвлекающая деталь.) I’d rather be shot, if you please.” (Я бы лучше предпочёл быть застреленным, если угодно; to be shot – быть застреленным; if you please – если угодно.)

“You’d rather be damned!” he said; («Ты лучше будешь проклят!» – сказал он; damned – проклятый.) “and so you shall. (и так и будет.) No law in England can hinder a man from keeping his house decent, (никакой закон в Англии не может помешать человеку содержать свой дом в приличном виде; to hinder – мешать, препятствовать; decent – приличный, достойный.) and mine’s abominable! (а мой отвратителен!; abominable – отвратительный, гнусный.) Open your mouth.” (Открой рот.)

“But I don’t like the carving-knife, Mr. Hindley,” I answered; “it has been cutting red herrings. I’d rather be shot, if you please.”

“You’d rather be damned!” he said; “and so you shall. No law in England can hinder a man from keeping his house decent, and mine’s abominable! Open your mouth.”

He held the knife in his hand, (Он держал нож в руке; knife – нож.) and pushed its point between my teeth: (и просунул его острие между моими зубами; point – острие; to push between – просунуть между.) but, for my part, I was never much afraid of his vagaries. (но, со своей стороны, я никогда особенно не боялся его причуд; for my part – со своей стороны; vagaries – причуды, капризы.) I spat out, (я выплюнул; to spit out – выплюнуть.) and affirmed it tasted detestably— (и заявил, что на вкус оно отвратительно; to affirm – утверждать, заявлять; detestably – отвратительно.) I would not take it on any account. (я бы не взял его ни за что на свете; on any account – ни в коем случае, ни за что.)

He held the knife in his hand, and pushed its point between my teeth: but, for my part, I was never much afraid of his vagaries. I spat out, and affirmed it tasted detestably—I would not take it on any account.

“Oh!” said he, releasing me, («О!» – сказал он, отпуская меня; to release – отпускать, освобождать.) “I see that hideous little villain is not Hareton: I beg your pardon, Nell. («Вижу, этот отвратительный маленький негодяй – не Хартон: прошу прощения, Нелл.»; hideous – отвратительный; villain – негодяй.) If it be, he deserves flaying alive for not running to welcome me, (Если бы это был он, он заслуживал бы сдирания живьём за то, что не бросился меня встречать; to deserve – заслуживать; flaying alive – сдирание кожи живьём.) and for screaming as if I were a goblin. (и за то, что визжал, будто я – гоблин; to scream – визжать; goblin – гоблин.) Unnatural cub, come hither! (Неестественный отпрыск, иди сюда!; unnatural – неестественный; cub – детёныш, отпрыск.) I’ll teach thee to impose on a good-hearted, deluded father. (Я научу тебя наживаться на добросердечном, заблуждающемся отце; to teach – научить; to impose on – наживаться на, обманывать; deluded – обманутый, заблуждающийся.) Now, don’t you think the lad would be handsomer cropped? (Ну как, разве ты не думаешь, что мальчику было бы красивее с подстриженной головой?; to crop – стричь; handsomer – красивее.) It makes a dog fiercer, (Это делает собаку более свирепой; fiercer – более свирепый.) and I love something fierce—get me a scissors—something fierce and trim! (и я люблю что-то свирепое – принеси мне ножницы – что-то свирепое и аккуратное!; trim – аккуратный, подстриженный.) Besides, it’s infernal affectation—devilish conceit it is, to cherish our ears— (Кроме того, это адская манерность – дьявольское самодовольство, любить наши уши; infernal – адский; affectation – манерность, поза; devilish conceit – дьявольское самомнение; to cherish – лелеять.) we’re asses enough without them. (мы и без них и так ослы; asses – ослы, дураки.) Hush, child, hush! (Тсс, ребёнок, тсс!; hush – тсс, замолчи.) Well then, it is my darling! (Что ж, вот мой любимец!; darling – любимец.) wisht, dry thy eyes—there’s a joy; (ну-ну, вытри слёзы – вот радость; wisht – междометие/диал. выражение утешения; dry thy eyes – вытри глаза.) kiss me. (поцелуй меня.) What! it won’t? (Что! Не хочешь?) Kiss me, Hareton! (Поцелуй меня, Хэртон!) Damn thee, kiss me! (Чёрт возьми, поцелуй меня!) By God, as if I would rear such a monster! (Клянусь богом, будто бы я вырастил бы такое чудовище!; to rear – растить; monster – монстр, чудовище.) As sure as I’m living, I’ll break the brat’s neck.” (Честное слово, я сломаю этому сорванцу шею.»; as sure as I’m living – клянусь своей жизнью; brat – сорванец.)

“Oh!” said he, releasing me, “I see that hideous little villain is not Hareton: I beg your pardon, Nell. If it be, he deserves flaying alive for not running to welcome me, and for screaming as if I were a goblin. Unnatural cub, come hither! I’ll teach thee to impose on a good-hearted, deluded father. Now, don’t you think the lad would be handsomer cropped? It makes a dog fiercer, and I love something fierce—get me a scissors—something fierce and trim! Besides, it’s infernal affectation—devilish conceit it is, to cherish our ears—we’re asses enough without them. Hush, child, hush! Well then, it is my darling! wisht, dry thy eyes—there’s a joy; kiss me. What! it won’t? Kiss me, Hareton! Damn thee, kiss me! By God, as if I would rear such a monster! As sure as I’m living, I’ll break the brat’s neck.”

Poor Hareton was squalling and kicking in his father’s arms with all his might, (Бедный Хэртон визжал и лягался в руках отца изо всех сил; to squall – визжать; to kick – лягаться.) and redoubled his yells when he carried him upstairs and lifted him over the banister. (и удвоил свой визг, когда тот понёс его наверх и поднял над перилами; to redouble – удваивать; banister – перила лестницы.) I cried out that he would frighten the child into fits, (Я закричала, что он доведёт ребёнка до припадка; to frighten into fits – напугать до припадка.) and ran to rescue him. (и бросилась спасать его; to rescue – спасать.) As I reached them, Hindley leant forward on the rails to listen to a noise below; (Когда я подбежала к ним, Хиндли наклонился вперёд через перила, чтобы прислушаться к шуму внизу; to lean forward – наклониться вперёд; rails – перила.) almost forgetting what he had in his hands. (почти забыв, что у него в руках; to forget – забывать.) “Who is that?” he asked, hearing some one approaching the stairs’-foot. («Кто там?» – спросил он, услышав, что кто-то приближается к подножию лестницы; stairs’-foot – подножие лестницы.) I leant forward also, for the purpose of signing to Heathcliff, (Я тоже наклонилась вперёд, чтобы подать знак Хитклиффу; for the purpose of – с целью; to sign to – подать знак.) whose step I recognised, not to come further; (чей шаг я узнала, чтобы он не подходил ближе; to recognise – узнавать.) and, at the instant when my eye quitted Hareton, (и в тот самый миг, когда мой взгляд отвлёкся от Хэртона; to quit – отвести, покидать.) he gave a sudden spring, (он сделал внезапный прыжок; spring – прыжок, скачок.) delivered himself from the careless grasp that held him, (вырвался из небрежной хватки, державшей его; careless grasp – небрежная хватка.) and fell. (и упал; to fall – падать.)

Poor Hareton was squalling and kicking in his father’s arms with all his might, and redoubled his yells when he carried him upstairs and lifted him over the banister. I cried out that he would frighten the child into fits, and ran to rescue him. As I reached them, Hindley leant forward on the rails to listen to a noise below; almost forgetting what he had in his hands. “Who is that?” he asked, hearing some one approaching the stairs’-foot. I leant forward also, for the purpose of signing to Heathcliff, whose step I recognised, not to come further; and, at the instant when my eye quitted Hareton, he gave a sudden spring, delivered himself from the careless grasp that held him, and fell.

There was scarcely time to experience a thrill of horror (Едва хватило времени, чтобы испытать дрожь ужаса; scarcely – едва; thrill – дрожь, трепет.) before we saw that the little wretch was safe. (как мы увидели, что маленький негодник был в безопасности; wretch – несчастный, негодник.) Heathcliff arrived underneath just at the critical moment; (Хитклифф оказался внизу как раз в критический момент; critical moment – решающий, опасный момент.) by a natural impulse he arrested his descent, (по естественному порыву он остановил его падение; impulse – порыв; to arrest descent – остановить падение.) and setting him on his feet, (и, поставив его на ноги; to set on one’s feet – поставить на ноги.) looked up to discover the author of the accident. (поднял глаза, чтобы узнать виновника происшествия; author of the accident – виновник происшествия.) A miser who has parted with a lucky lottery ticket for five shillings, (Скупец, который продал выигрышный лотерейный билет за пять шиллингов; miser – скупец, скряга; to part with – расстаться.) and finds next day he has lost in the bargain five thousand pounds, (и на следующий день узнаёт, что потерял при этой сделке пять тысяч фунтов; bargain – сделка.) could not show a blanker countenance than he did on beholding the figure of Mr. Earnshaw above. (не смог бы показать более окаменевшее лицо, чем то, с которым он увидел фигуру мистера Эрншо наверху; blank countenance – бесстрастное, окаменевшее выражение лица; to behold – узреть, увидеть.)

There was scarcely time to experience a thrill of horror before we saw that the little wretch was safe. Heathcliff arrived underneath just at the critical moment; by a natural impulse he arrested his descent, and setting him on his feet, looked up to discover the author of the accident. A miser who has parted with a lucky lottery ticket for five shillings, and finds next day he has lost in the bargain five thousand pounds, could not show a blanker countenance than he did on beholding the figure of Mr. Earnshaw above.

It expressed, plainer than words could do, (Это выражало яснее, чем могли бы слова; plainer – яснее) the intensest anguish at having made himself the instrument of thwarting his own revenge. (самую сильную муку оттого, что он сделал себя орудием для того, чтобы воспрепятствовать собственной мести; intensest – самый сильный; anguish – мука, страдание; instrument – орудие; to thwart – мешать, воспрепятствовать; revenge – месть.) Had it been dark, (Если бы было темно,) I daresay he would have tried to remedy the mistake (я полагаю, он бы попытался исправить ошибку; daresay – полагаю, смею предположить; to remedy – исправить, исправлять) by smashing Hareton’s skull on the steps; (разбив на ступенях череп Хэртона; to smash – разбивать; skull – череп; steps – ступени.) but, we witnessed his salvation; (но мы были свидетелями его спасения; to witness – быть свидетелем; salvation – спасение.) and I was presently below with my precious charge pressed to my heart. (и вскоре я был внизу с моим дорогим подопечным, прижатым к моему сердцу; presently – вскоре; precious – дорогой, драгоценный; charge – подопечный.) Hindley descended more leisurely, sobered and abashed. (Хиндли спустился более неторопливо, протрезвевший и смущённый; leisurely – неторопливо; sobered – протрезвевший; abashed – смущённый.)

It expressed, plainer than words could do, the intensest anguish at having made himself the instrument of thwarting his own revenge. Had it been dark, I daresay he would have tried to remedy the mistake by smashing Hareton’s skull on the steps; but, we witnessed his salvation; and I was presently below with my precious charge pressed to my heart. Hindley descended more leisurely, sobered and abashed.

“It is your fault, Ellen,” he said; (Это твоя вина, Эллен, – сказал он; fault – вина.) “you should have kept him out of sight: (ты должна была держать его вне поля зрения;) to keep out of sight – держать вне поля зрения.) you should have taken him from me! (ты должна была отнять его у меня!) to take from – отобрать, забрать.) Is he injured anywhere?” (Он где-нибудь пострадал?; injured – пострадавший, раненый.)

“Injured!” I cried angrily; («Пострадал!» – воскликнула я сердито;) to cry angrily – воскликнуть сердито.) “if he is not killed, he’ll be an idiot! (если он не мёртв, он станет идиотом!) idiot – идиот, дурак.) Oh! I wonder his mother does not rise from her grave to see how you use him. (О! Удивляюсь, что его мать не восстает из могилы, чтобы увидеть, как ты с ним обращаешься.) to rise from her grave – воскреснуть из могилы; to use (him) – обращаться (с ним).) You’re worse than a heathen— (Ты хуже язычника —) heathen – язычник, нечестивец.) treating your own flesh and blood in that manner!” (так обращаться со своей собственной плотью и кровью таким образом!»; flesh and blood – плоть и кровь, ближайшие родственники.)

“It is your fault, Ellen,” he said; “you should have kept him out of sight: you should have taken him from me! Is he injured anywhere?”

“Injured!” I cried angrily; “if he is not killed, he’ll be an idiot! Oh! I wonder his mother does not rise from her grave to see how you use him. You’re worse than a heathen—treating your own flesh and blood in that manner!”

He attempted to touch the child, (Он попытался дотронуться до ребёнка; to attempt – пытаться, пробовать.) who, on finding himself with me, sobbed off his terror directly. (который, оказавшись со мной, сразу же выплакал свой ужас; to sob off – выплакать; directly – сразу же.) At the first finger his father laid on him, however, (Однако при первом же прикосновении пальца его отца; to lay a finger on – дотронуться пальцем.) he shrieked again louder than before, (он снова закричал громче, чем прежде; to shriek – пронзительно кричать.) and struggled as if he would go into convulsions. (и забился так, будто вот-вот впадёт в конвульсии; to struggle – биться, сопротивляться; convulsions – судороги, конвульсии.)

He attempted to touch the child, who, on finding himself with me, sobbed off his terror directly. At the first finger his father laid on him, however, he shrieked again louder than before, and struggled as if he would go into convulsions.

“You shall not meddle with him!” I continued. («Ты не смей вмешиваться в его дела!» – продолжила я; to meddle with – вмешиваться в) “He hates you—they all hate you—that’s the truth! («Он тебя ненавидит – они все тебя ненавидят – вот правда!»; to hate – ненавидеть) A happy family you have; (Какая у тебя счастливая семья; happy family – счастливая семья) and a pretty state you’re come to!” (и в каком жалком положении ты оказался!»; state – положение; to come to – оказаться)

“You shall not meddle with him!” I continued. “He hates you—they all hate you—that’s the truth! A happy family you have; and a pretty state you’re come to!”

“I shall come to a prettier, yet, Nelly,” («Я стану ещё краше, правда, Нелли», – засмеялся заблудший человек; misguided – заблудший, заблуждающийся; to laugh – смеяться.) laughed the misguided man, recovering his hardness. (засмеявшийся заблудший человек, вновь обретая свою жестокость; recovering his hardness – вновь становиться жестоким, ожесточаться; hardness – жестокость, ожесточение.) “At present, convey yourself and him away. («А пока – уводи себя и его прочь.»; at present – в настоящее время; to convey – увести, отвезти.) And hark you, Heathcliff! (И послушай, Хитклифф!; hark – слушай, внемли (устар.)) clear you too quite from my reach and hearing. (убери и тебя тоже полностью из-под моей досягаемости и слуха; to clear – удалять; reach – досягаемость; hearing – слух, поле слышимости.) I wouldn’t murder you to-night; (Я бы не убил тебя сегодня ночью; to murder – убить.) unless, perhaps, I set the house on fire: (если, разве что, я не подожгу дом; perhaps – возможно; to set on fire – поджечь.) but that’s as my fancy goes.” (но это уже как моя прихоть захочет.»; fancy – прихоть, каприз; to go (as my fancy goes) – как подсказывает моя прихоть.)

“I shall come to a prettier, yet, Nelly,” laughed the misguided man, recovering his hardness. “At present, convey yourself and him away. And hark you, Heathcliff! clear you too quite from my reach and hearing. I wouldn’t murder you to-night; unless, perhaps, I set the house on fire: but that’s as my fancy goes.”

While saying this he took a pint bottle of brandy from the dresser, (Сказав это, он взял со стола пинтовую бутылку бренди; pint – пинта (≈0,57 л); dresser – буфет, сервант.) and poured some into a tumbler. (и налил немного в стакан; tumbler – стакан без ножки.)

“Nay, don’t!” I entreated. («Нет, не надо!» – взмолилась я; nay – нет (устар.); to entreat – умолять, взмолиться.) “Mr. Hindley, do take warning. («Мистер Хиндли, внемлите предостережению; to take warning – принять во внимание предостережение.) Have mercy on this unfortunate boy, if you care nothing for yourself!” (Смилуйтесь над этим несчастным мальчиком, если вам всё равно на самого себя!; mercy – милость, пощада; unfortunate – несчастный.)

While saying this he took a pint bottle of brandy from the dresser, and poured some into a tumbler.

“Nay, don’t!” I entreated. “Mr. Hindley, do take warning. Have mercy on this unfortunate boy, if you care nothing for yourself!”

“Any one will do better for him than I shall,” he answered. («Кто угодно позаботится о нём лучше, чем я», – ответил он; any one will do better – кто угодно сделает лучше.)

“Have mercy on your own soul!” I said, («Смилуйтесь над собственной душой!» – сказала я; soul – душа.) endeavouring to snatch the glass from his hand. (попыталась выхватить стакан из его руки; to endeavour – пытаться, прилагать усилие; to snatch – выхватить.)

“Any one will do better for him than I shall,” he answered.

“Have mercy on your own soul!” I said, endeavouring to snatch the glass from his hand.

“Not I! («Я – нет!»; Not I – не я) On the contrary, I shall have great pleasure in sending it to perdition (Наоборот, я буду получать большое удовольствие, отправляя его в погибель;) perdition – погибель, вечные муки; to have great pleasure – получать большое удовольствие) to punish its Maker,” (чтобы наказать Его Творца,»; to punish – наказывать; Maker – Творец) exclaimed the blasphemer. (воскликнул богохульник; blasphemer – богохульник.) “Here’s to its hearty damnation!” («За его полное проклятие!»; hearty damnation – полное, горячее проклятие; here’s to – поднять тост за)

He drank the spirits and impatiently bade us go; (Он выпил спиртное и нетерпеливо приказал нам уходить; spirits – крепкий алкоголь; to bid (us) go – приказывать уйти; impatiently – нетерпеливо) terminating his command with a sequel of horrid imprecations (завершив свою команду цепью ужасных проклятий; to terminate – завершать; sequel – продолжение, череда; horrid imprecations – ужасные проклятия) too bad to repeat or remember. (слишком плохих, чтобы их повторять или запоминать; too bad to repeat – слишком плохо для повторения.)

“Not I! On the contrary, I shall have great pleasure in sending it to perdition to punish its Maker,” exclaimed the blasphemer. “Here’s to its hearty damnation!”

He drank the spirits and impatiently bade us go; terminating his command with a sequel of horrid imprecations too bad to repeat or remember.

“It’s a pity he cannot kill himself with drink,” observed Heathcliff, («Жаль, что он не может убить себя выпивкой», – заметил Хитклифф; pity – жалость; to kill oneself with drink – спиться насмерть.) muttering an echo of curses back when the door was shut. (бормоча в ответ эхо проклятий, когда дверь захлопнулась; to mutter – бормотать; echo of curses – эхо проклятий.) “He’s doing his very utmost; («Он делает всё возможное; to do one’s utmost – делать всё возможное.) but his constitution defies him. (но его организм сопротивляется; constitution – телосложение, организм; to defy – бросать вызов, противостоять.) Mr. Kenneth says he would wager his mare that he’ll outlive any man on this side Gimmerton, (Мистер Кеннет говорит, что он готов поставить свою кобылу, что тот переживёт любого мужчину по эту сторону Гиммертона; to wager – держать пари; mare – кобыла; to outlive – пережить.) and go to the grave a hoary sinner; (и сойдёт в могилу седым грешником; hoary – седой, древний; sinner – грешник.) unless some happy chance out of the common course befall him.” (если только какое-то счастливое событие, выходящее за пределы обычного хода вещей, не приключится с ним; out of the common course – выходящее за пределы обыкновенного; to befall – приключиться, случиться.)

“It’s a pity he cannot kill himself with drink,” observed Heathcliff, muttering an echo of curses back when the door was shut. “He’s doing his very utmost; but his constitution defies him. Mr. Kenneth says he would wager his mare that he’ll outlive any man on this side Gimmerton, and go to the grave a hoary sinner; unless some happy chance out of the common course befall him.”

I went into the kitchen, and sat down to lull my little lamb to sleep. (Я пошла на кухню и села убаюкивать моего маленького ягнёнка; to lull to sleep – убаюкивать, усыплять; lamb – ягнёнок, ласк. ребёнок.) Heathcliff, as I thought, walked through to the barn. (Хитклифф, как я подумала, прошёл в амбар; barn – амбар, сарай.) It turned out afterwards that he only got as far as the other side the settle, (Позже оказалось, что он дошёл лишь до другой стороны скамьи; to turn out – оказаться; settle – длинная деревянная скамья со спинкой.) when he flung himself on a bench by the wall, (когда он бросился на лавку у стены; to fling oneself – броситься; bench – лавка, скамья.) removed from the fire, (подальше от огня; removed from – удалённый от.) and remained silent. (и оставался молчаливым; to remain – оставаться.)

I went into the kitchen, and sat down to lull my little lamb to sleep. Heathcliff, as I thought, walked through to the barn. It turned out afterwards that he only got as far as the other side the settle, when he flung himself on a bench by the wall, removed from the fire, and remained silent.

I was rocking Hareton on my knee, (Я укачивала Хэртона на коленях; to rock – укачивать; on one’s knee – на коленях.) and humming a song that began,— (и напевала песню, которая начиналась так; to hum – напевать.)

It was far in the night, and the bairnies grat, (Это было глубокой ночью, и детки плакали; bairnies – дети (шотл. диал.); to grat – плакать (шотл. диал.))

The mither beneath the mools heard that, (Мать под землёй услышала это; mither – мать (шотл. диал.); mools – могильная земля (шотл. диал.))

when Miss Cathy, who had listened to the hubbub from her room, (когда мисс Кэти, слушавшая шум из своей комнаты; hubbub – шум, гам.) put her head in, and whispered,—“Are you alone, Nelly?” (просунула голову и прошептала: «Ты одна, Нелли?»; to whisper – шептать.)

“Yes, Miss,” I replied. («Да, мисс», – ответила я; to reply – отвечать.)

I was rocking Hareton on my knee, and humming a song that began,—

It was far in the night, and the bairnies grat,

The mither beneath the mools heard that,

when Miss Cathy, who had listened to the hubbub from her room, put her head in, and whispered,—“Are you alone, Nelly?”

“Yes, Miss,” I replied.

She entered and approached the hearth. (Она вошла и подошла к камину; hearth – камин, очаг.) I, supposing she was going to say something, looked up. (Я, полагая, что она собирается что-то сказать, подняла глаза; to suppose – полагать.) The expression of her face seemed disturbed and anxious. (Выражение её лица казалось встревоженным и озабоченным; disturbed – встревоженный; anxious – тревожный, озабоченный.) Her lips were half asunder, as if she meant to speak, (Её губы были полуразомкнуты, словно она собиралась заговорить; asunder – разомкнутые, врозь (устар.)) and she drew a breath; (и она глубоко вдохнула; to draw a breath – сделать вдох.) but it escaped in a sigh instead of a sentence. (но он вырвался в виде вздоха, а не в виде фразы; to escape – вырваться; sigh – вздох.) I resumed my song; (Я снова принялась напевать песню; to resume – возобновить.) not having forgotten her recent behaviour. (не забыв её недавнего поведения; behaviour – поведение.)

She entered and approached the hearth. I, supposing she was going to say something, looked up. The expression of her face seemed disturbed and anxious. Her lips were half asunder, as if she meant to speak, and she drew a breath; but it escaped in a sigh instead of a sentence. I resumed my song; not having forgotten her recent behaviour.

“Where’s Heathcliff?” she said, interrupting me. («Где Хитклифф?» – сказала она, прерывая меня; to interrupt – прерывать.)

“About his work in the stable,” was my answer. («Занят работой в конюшне», – был мой ответ; stable – конюшня.)

“Where’s Heathcliff?” she said, interrupting me.

“About his work in the stable,” was my answer.

He did not contradict me; (Он не стал меня опровергать; to contradict – возражать, опровергать.) perhaps he had fallen into a doze. (возможно, он задремал; to fall into a doze – задремать.) There followed another long pause, (Затем последовала ещё одна длинная пауза; pause – пауза, остановка.) during which I perceived a drop or two trickle from Catherine’s cheek to the flags. (во время которой я заметила, как одна-две слезинки скатились со щеки Кэтрин на каменные плиты; to perceive – заметить, уловить; to trickle – стекать, капать; flags – каменные плиты пола.) Is she sorry for her shameful conduct?—I asked myself. («Неужели ей жаль за своё постыдное поведение?» – спросила я себя; shameful conduct – постыдное поведение.) That will be a novelty: (Это будет ново; novelty – новшество.) but she may come to the point as she will—I sha’n’t help her! (но пусть доходит до сути, как хочет – я ей не помогу!; to come to the point – перейти к сути; sha’n’t (shall not) – не буду.) No, she felt small trouble regarding any subject, save her own concerns. (Нет, она мало переживала о чём-либо, кроме собственных забот; small trouble – мало беспокойства; concerns – заботы, дела.)

He did not contradict me; perhaps he had fallen into a doze. There followed another long pause, during which I perceived a drop or two trickle from Catherine’s cheek to the flags. Is she sorry for her shameful conduct?—I asked myself. That will be a novelty: but she may come to the point as she will—I sha’n’t help her! No, she felt small trouble regarding any subject, save her own concerns.

“Oh, dear!” she cried at last. («О, боже!» – воскликнула она наконец; oh, dear! – междометие: о боже, ох.) “I’m very unhappy!” («Я очень несчастна!»; unhappy – несчастный.)

“A pity,” observed I. («Жаль», – заметила я; a pity – жаль, досадно.) “You’re hard to please; («Тебя трудно удовлетворить; hard to please – трудно угодить.) so many friends and so few cares, (столько друзей и так мало забот; cares – заботы.) and can’t make yourself content!” (и всё же ты не можешь быть довольной!; content – довольный, удовлетворённый.)

“Oh, dear!” she cried at last. “I’m very unhappy!”

“A pity,” observed I. “You’re hard to please; so many friends and so few cares, and can’t make yourself content!”

“Nelly, will you keep a secret for me?” she pursued, («Нелли, сохранишь ли ты для меня секрет?» – продолжала она; to pursue – продолжать.) kneeling down by me, (становясь на колени рядом со мной; to kneel down – становиться на колени.) and lifting her winsome eyes to my face (и поднимая свои обаятельные глаза к моему лицу; winsome – обаятельный, привлекательный.) with that sort of look which turns off bad temper, (с тем выражением, которое снимает плохое настроение; to turn off – отводить, снимать; bad temper – дурное расположение духа.) even when one has all the right in the world to indulge it. (даже когда у человека есть полное право предаваться ему; to indulge – предаваться, потакать.)

“Is it worth keeping?” I inquired, less sulkily. («Стоит ли его хранить?» – спросила я, уже менее угрюмо; to inquire – спрашивать; sulkily – угрюмо.)

“Nelly, will you keep a secret for me?” she pursued, kneeling down by me, and lifting her winsome eyes to my face with that sort of look which turns off bad temper, even when one has all the right in the world to indulge it.

“Is it worth keeping?” I inquired, less sulkily.

“Yes, and it worries me, and I must let it out! («Да, и это меня мучает, и я должна это высказать!; to worry – мучить, тревожить; to let out – выпустить наружу, высказать.) I want to know what I should do. (Я хочу знать, что мне следует делать; should – следует, надо.) To-day, Edgar Linton has asked me to marry him, (Сегодня Эдгар Линтон сделал мне предложение; to ask to marry – просить выйти замуж.) and I’ve given him an answer. (и я дала ему ответ.) Now, before I tell you whether it was a consent or denial, (А теперь, прежде чем я скажу тебе, было ли это согласие или отказ; consent – согласие; denial – отказ.) you tell me which it ought to have been.” (скажи ты мне, каким он должен был быть; ought to – должен, следовало бы.)

“Yes, and it worries me, and I must let it out! I want to know what I should do. To-day, Edgar Linton has asked me to marry him, and I’ve given him an answer. Now, before I tell you whether it was a consent or denial, you tell me which it ought to have been.”

“Really, Miss Catherine, how can I know?” I replied. («Право же, мисс Кэтрин, как я могу знать?» – ответила я; really – право же, действительно.) “To be sure, considering the exhibition you performed in his presence this afternoon, («Конечно, учитывая спектакль, который ты устроила в его присутствии сегодня днём; to be sure – разумеется; exhibition – выходка, сцена; to perform – устраивать, совершать.) I might say it would be wise to refuse him: (я могла бы сказать, что разумнее было бы отказать ему; to refuse – отказывать.) since he asked you after that, (раз он сделал тебе предложение после этого,) he must either be hopelessly stupid or a venturesome fool.” (он, должно быть, либо безнадёжно глуп, либо отчаянный дурак; hopelessly – безнадёжно; venturesome – отчаянный, рискованный.)

“Really, Miss Catherine, how can I know?” I replied. “To be sure, considering the exhibition you performed in his presence this afternoon, I might say it would be wise to refuse him: since he asked you after that, he must either be hopelessly stupid or a venturesome fool.”

“If you talk so, I won’t tell you any more,” she returned, peevishly rising to her feet. («Если ты будешь так говорить, я больше ничего тебе не скажу», – ответила она, раздражённо поднявшись на ноги; peevishly – раздражённо, капризно; to rise to one’s feet – подняться на ноги.) “I accepted him, Nelly. («Я согласилась, Нелли.) Be quick, and say whether I was wrong!” (Скажи скорее, была ли я неправа!»; to be wrong – ошибаться, быть неправой.)

“You accepted him! Then what good is it discussing the matter? («Ты согласилась! Так какой смысл обсуждать это дело?»; what good is it – какой в этом толк.) You have pledged your word, (Ты дала своё слово; to pledge one’s word – дать слово, обещать.) and cannot retract.” (и не можешь взять его обратно; to retract – отозвать, взять назад.)

“If you talk so, I won’t tell you any more,” she returned, peevishly rising to her feet. “I accepted him, Nelly. Be quick, and say whether I was wrong!”

“You accepted him! Then what good is it discussing the matter? You have pledged your word, and cannot retract.”

“But say whether I should have done so—do!” she exclaimed in an irritated tone; («Но скажи, должна ли я была это сделать – скажи!» – воскликнула она раздражённым тоном; should have done – должна была сделать; irritated tone – раздражённый тон.) chafing her hands together, (потирая руки; to chafe – тереть, потирать.) and frowning. (и хмурясь; to frown – хмуриться.)

“There are many things to be considered before that question can be answered properly,” («Есть много вещей, которые нужно принять во внимание, прежде чем на этот вопрос можно будет правильно ответить»; to be considered – быть принятым во внимание; properly – должным образом, правильно.) I said, sententiously. (сказала я назидательно; sententiously – назидательно, нравоучительно.) “First and foremost, do you love Mr. Edgar?” («Прежде всего, любишь ли ты мистера Эдгара?»; first and foremost – прежде всего.)

“But say whether I should have done so—do!” she exclaimed in an irritated tone; chafing her hands together, and frowning.

“There are many things to be considered before that question can be answered properly,” I said, sententiously. “First and foremost, do you love Mr. Edgar?”

“Who can help it? («Кто может с этим поделать?»; who can help it – кто может с этим что-то сделать.) Of course I do,” she answered. («Конечно, люблю», – ответила она.)

Then I put her through the following catechism: (Тогда я подвергла её следующему катехизису, допросу вопросами; to put through – подвергнуть; catechism – катехизис, назидательный допрос.) for a girl of twenty-two it was not injudicious. (для девушки двадцати двух лет это было не неразумно; injudicious – неразумный, неблагоразумный.)

“Why do you love him, Miss Cathy?” («Почему вы его любите, мисс Кэти?»)

“Nonsense, I do—that’s sufficient.” («Глупости, люблю – и этого достаточно»; sufficient – достаточно.)

“By no means; you must say why?” («Ни в коем случае; вы должны сказать почему?»; by no means – ни в коем случае.)

“Who can help it? Of course I do,” she answered.

Then I put her through the following catechism: for a girl of twenty-two it was not injudicious.

“Why do you love him, Miss Cathy?”

“Nonsense, I do—that’s sufficient.”

“By no means; you must say why?”

“Well, because he is handsome, and pleasant to be with.” («Ну, потому что он красив и приятно проводить с ним время»; handsome – красивый; pleasant to be with – приятно находиться рядом.)

“Bad!” was my commentary. («Плохо!» – был мой комментарий; commentary – замечание, комментарий.)

“And because he is young and cheerful.” («И потому что он молод и жизнерадостен»; cheerful – весёлый, жизнерадостный.)

“Bad, still.” («Всё ещё плохо»; still – всё ещё.)

“And because he loves me.” («И потому что он меня любит».)

“Indifferent, coming there.” («Безразлично, когда доходит до этого»; indifferent – безразлично, неважно; coming there – когда доходит до этого.)

“Well, because he is handsome, and pleasant to be with.”

“Bad!” was my commentary.

“And because he is young and cheerful.”

“Bad, still.”

“And because he loves me.”

“Indifferent, coming there.”

“And he will be rich, («И он будет богат»; rich – богатый.) and I shall like to be the greatest woman of the neighbourhood, (и мне будет приятно быть самой знатной женщиной в округе; neighbourhood – окрестность, округ.) and I shall be proud of having such a husband.” (и я буду гордиться тем, что у меня такой муж; to be proud of – гордиться.)

“Worst of all. («Хуже всего.) And now, say how you love him?” (А теперь скажи, как ты его любишь?»)

“As everybody loves—You’re silly, Nelly.” («Как все любят – Ты глупая, Нелли»; silly – глупый.)

“Not at all—Answer.” («Вовсе нет – Отвечай»; not at all – вовсе нет.)

“And he will be rich, and I shall like to be the greatest woman of the neighbourhood, and I shall be proud of having such a husband.”

“Worst of all. And now, say how you love him?”

“As everybody loves—You’re silly, Nelly.”

“Not at all—Answer.”

“I love the ground under his feet, («Я люблю землю под его ногами»; ground – земля, почва.) and the air over his head, (и воздух над его головой; air – воздух.) and everything he touches, (и всё, к чему он прикасается; to touch – прикасаться.) and every word he says. (и каждое слово, которое он говорит.) I love all his looks, (Я люблю все его взгляды; looks – взгляды, выражения лица.) and all his actions, (и все его поступки; actions – поступки, действия.) and him entirely and altogether. (и его всего целиком и полностью; entirely – полностью; altogether – совершенно, всецело.) There now!” («Вот так-то!»)

“I love the ground under his feet, and the air over his head, and everything he touches, and every word he says. I love all his looks, and all his actions, and him entirely and altogether. There now!”

“And why?” («И почему?»)

“Nay; you are making a jest of it: («Нет; ты делаешь из этого шутку»; nay – нет (устар.); jest – шутка.) it is exceedingly ill-natured! (это крайне злонамеренно!; exceedingly – чрезвычайно; ill-natured – злой, недоброжелательный.) It’s no jest to me!” said the young lady, («Для меня это не шутка!» – сказала молодая леди.) scowling, and turning her face to the fire. (хмурясь и поворачивая лицо к огню; to scowl – хмуриться.)

“And why?”

“Nay; you are making a jest of it: it is exceedingly ill-natured! It’s no jest to me!” said the young lady, scowling, and turning her face to the fire.

“I’m very far from jesting, Miss Catherine,” I replied. («Я совсем не шучу, мисс Кэтрин», – ответила я; to be far from jesting – быть совсем не склонной к шуткам.) “You love Mr. Edgar because he is handsome, («Вы любите мистера Эдгара, потому что он красив; handsome – красивый.) and young, (и молод.) and cheerful, (и жизнерадостен; cheerful – весёлый, радостный.) and rich, (и богат.) and loves you. (и любит вас.) The last, however, goes for nothing: (Однако последнее ничего не значит; goes for nothing – ничего не стоит.) you would love him without that, probably; (вы, вероятно, любили бы его и без этого; probably – вероятно.) and with it you wouldn’t, unless he possessed the four former attractions.” (и с этим вы бы не любили его, если бы он не обладал четырьмя предыдущими достоинствами; to possess – обладать; former attractions – прежние, предыдущие привлекательные качества.)

“I’m very far from jesting, Miss Catherine,” I replied. “You love Mr. Edgar because he is handsome, and young, and cheerful, and rich, and loves you. The last, however, goes for nothing: you would love him without that, probably; and with it you wouldn’t, unless he possessed the four former attractions.”

“No, to be sure not: («Нет, конечно же, нет»; to be sure – конечно, несомненно.) I should only pity him— (Я бы только пожалела его; to pity – жалеть, сочувствовать.) hate him, perhaps, if he were ugly, (может быть, возненавидела бы его, если бы он был уродлив; ugly – уродливый.) and a clown.” (и грубиян, простак; clown – простак, деревенщина, грубиян.)

“But there are several other handsome, rich young men in the world: («Но в мире есть несколько других красивых и богатых молодых людей; several – несколько.) handsomer, possibly, and richer than he is. (возможно, красивее и богаче, чем он.) What should hinder you from loving them?” (Что должно помешать тебе любить их?; to hinder – мешать, препятствовать.)

“No, to be sure not: I should only pity him—hate him, perhaps, if he were ugly, and a clown.”

“But there are several other handsome, rich young men in the world: handsomer, possibly, and richer than he is. What should hinder you from loving them?”

“If there be any, they are out of my way: («Если такие и есть, они не встречаются на моём пути»; out of my way – не на моём пути, вне моей дороги.) I’ve seen none like Edgar.” (Я не видела никого, похожего на Эдгара.)

“You may see some; («Ты можешь встретить таких.») and he won’t always be handsome, (и он не всегда будет красив; handsome – красивый.) and young, (и молод.) and may not always be rich.” (и может быть не всегда богат.)

“He is now; («А сейчас он такой.») and I have only to do with the present. (и я имею дело только с настоящим; to have to do with – иметь дело с.) I wish you would speak rationally.” (Хотела бы я, чтобы ты говорила разумно; rationally – разумно.)

“If there be any, they are out of my way: I’ve seen none like Edgar.”

“You may see some; and he won’t always be handsome, and young, and may not always be rich.”

“He is now; and I have only to do with the present. I wish you would speak rationally.”

“Well, that settles it: if you have only to do with the present, («Ну, тогда всё решено: если ты имеешь дело только с настоящим; that settles it – это всё решает.) marry Mr. Linton.” (выходи замуж за мистера Линтона.)

“I don’t want your permission for that— («Мне не нужно твоё разрешение для этого—) I shall marry him: (я выйду за него замуж; shall – твёрдое намерение в будущем.) and yet you have not told me whether I’m right.” (и всё же ты не сказала мне, права ли я; whether I’m right – права ли я.)

“Well, that settles it: if you have only to do with the present, marry Mr. Linton.”

“I don’t want your permission for that—I shall marry him: and yet you have not told me whether I’m right.”

“Perfectly right; («Совершенно права; perfectly right – вполне права.) if people be right to marry only for the present. (если люди правы, женясь только ради настоящего момента.) And now, let us hear what you are unhappy about. (А теперь давай узнаем, из-за чего ты несчастна; unhappy – несчастный.) Your brother will be pleased; (Твой брат будет доволен.) the old lady and gentleman will not object, I think; (старая леди и джентльмен, думаю, не будут возражать; to object – возражать.) you will escape from a disorderly, comfortless home (ты уйдёшь из беспорядочного, лишённого уюта дома; disorderly – беспорядочный; comfortless – без уюта.) into a wealthy, respectable one; (в богатый, респектабельный дом; respectable – респектабельный, достойный.) and you love Edgar, and Edgar loves you. (и ты любишь Эдгара, и Эдгар любит тебя.) All seems smooth and easy: (Всё выглядит гладким и простым; smooth and easy – гладко и легко.) where is the obstacle?” (в чём же препятствие?; obstacle – препятствие.)

“Perfectly right; if people be right to marry only for the present. And now, let us hear what you are unhappy about. Your brother will be pleased; the old lady and gentleman will not object, I think; you will escape from a disorderly, comfortless home into a wealthy, respectable one; and you love Edgar, and Edgar loves you. All seems smooth and easy: where is the obstacle?”

“Here! and here!” replied Catherine, («Здесь! и здесь!» – ответила Кэтрин; here – здесь.) striking one hand on her forehead, (ударяя одной рукой по лбу; forehead – лоб.) and the other on her breast: (а другой по груди; breast – грудь.) “in whichever place the soul lives. («где бы ни жила душа; whichever – где бы ни, какой бы ни.) In my soul and in my heart, (В моей душе и в моём сердце,) I’m convinced I’m wrong!” (я убеждена, что я неправа!»; convinced – убеждённый.)

“Here! and here!” replied Catherine, striking one hand on her forehead, and the other on her breast: “in whichever place the soul lives. In my soul and in my heart, I’m convinced I’m wrong!”

“That’s very strange! («Это очень странно!»; strange – странно.) I cannot make it out.” (Я не могу этого понять; to make out – понять, разобраться.)

“It’s my secret. («Это мой секрет.») But if you will not mock at me, (Но если ты не будешь надо мной насмехаться; to mock at – насмехаться над.) I’ll explain it: (я объясню это.) I can’t do it distinctly; (я не могу сделать это ясно; distinctly – ясно, отчётливо.) but I’ll give you a feeling of how I feel.” (но я передам тебе ощущение того, что я чувствую.)

She seated herself by me again: (Она снова села рядом со мной; to seat oneself – усесться.) her countenance grew sadder and graver, (её лицо стало печальнее и серьёзнее; countenance – лицо, выражение лица; graver – серьёзнее.) and her clasped hands trembled. (и её сцепленные руки дрожали; clasped – сцепленные, сжатые.)

“That’s very strange! I cannot make it out.”

“It’s my secret. But if you will not mock at me, I’ll explain it: I can’t do it distinctly; but I’ll give you a feeling of how I feel.”

She seated herself by me again: her countenance grew sadder and graver, and her clasped hands trembled.

“Nelly, do you never dream queer dreams?” («Нелли, тебе никогда не снятся странные сны?»; to dream – видеть сон; queer – странный.) she said, suddenly, (сказала она вдруг; suddenly – вдруг.) after some minutes’ reflection. (после нескольких минут раздумья; reflection – раздумье.)

“Yes, now and then,” I answered. («Да, время от времени», – ответила я; now and then – время от времени.)

“Nelly, do you never dream queer dreams?” she said, suddenly, after some minutes’ reflection.

“Yes, now and then,” I answered.

“And so do I. («И мне тоже.») I’ve dreamt in my life dreams that have stayed with me ever after, (В моей жизни были сны, которые навсегда остались со мной; to stay with – оставаться с.) and changed my ideas: (и изменили мои представления; ideas – взгляды, представления.) they’ve gone through and through me, (они прошли сквозь меня насквозь; through and through – полностью, насквозь.) like wine through water, (как вино через воду.) and altered the colour of my mind. (и изменили цвет моего разума; to alter – менять.) And this is one: (И вот один из них.) I’m going to tell it— (Я собираюсь его рассказать—) but take care not to smile at any part of it.” (но смотри, не усмехнись ни на одной его части; take care – будь осторожен; to smile at – усмехнуться над.)

“And so do I. I’ve dreamt in my life dreams that have stayed with me ever after, and changed my ideas: they’ve gone through and through me, like wine through water, and altered the colour of my mind. And this is one: I’m going to tell it—but take care not to smile at any part of it.”

“Oh! don’t, Miss Catherine!” I cried. («О! не надо, мисс Кэтрин!» – воскликнула я; don’t – не делай этого.) “We’re dismal enough without conjuring up ghosts and visions to perplex us. («Мы и так достаточно мрачны без того, чтобы вызывать призраков и видения, чтобы смущать нас; dismal – мрачный; to conjure up – вызывать, наколдовывать; to perplex – смущать, озадачивать.) Come, come, be merry and like yourself! («Ну же, ну же, будь весёлой и самой собой!»; merry – весёлый.) Look at little Hareton! («Посмотри на маленького Хэртона!») he’s dreaming nothing dreary. (ему не снятся никакие мрачные сны; dreary – мрачный, тягостный.) How sweetly he smiles in his sleep!” (Как сладко он улыбается во сне!»; sweetly – сладко, мило.)

“Oh! don’t, Miss Catherine!” I cried. “We’re dismal enough without conjuring up ghosts and visions to perplex us. Come, come, be merry and like yourself! Look at little Hareton! he’s dreaming nothing dreary. How sweetly he smiles in his sleep!”

“Yes; and how sweetly his father curses in his solitude! («Да; и как сладко его отец проклинает в своём одиночестве!»; to curse – проклинать; solitude – уединение, одиночество.) You remember him, I daresay, when he was just such another as that chubby thing: (Ты помнишь его, полагаю, когда он был точно таким же пухлым созданием; I daresay – полагаю; chubby – пухлый.) nearly as young and innocent. (почти таким же юным и невинным.) However, Nelly, I shall oblige you to listen: (Однако, Нелли, я заставлю тебя слушать; to oblige – обязать, заставить.) it’s not long; (это недолго.) and I’ve no power to be merry to-night.” (и у меня нет сил быть весёлой сегодня ночью; no power – нет сил.)

“I won’t hear it, I won’t hear it!” I repeated, hastily. («Я не буду слушать это, не буду слушать!» – повторила я поспешно; hastily – поспешно.)

“Yes; and how sweetly his father curses in his solitude! You remember him, I daresay, when he was just such another as that chubby thing: nearly as young and innocent. However, Nelly, I shall oblige you to listen: it’s not long; and I’ve no power to be merry to-night.”

“I won’t hear it, I won’t hear it!” I repeated, hastily.

I was superstitious about dreams then, (Я тогда была суеверна насчёт снов; superstitious – суеверный.) and am still; (и остаюсь такой до сих пор.) and Catherine had an unusual gloom in her aspect, (а у Кэтрин была необычная мрачность в её облике; gloom – мрачность; aspect – облик, выражение.) that made me dread something (которая заставила меня страшиться чего-то; to dread – страшиться.) from which I might shape a prophecy, (из чего я могла бы составить пророчество; prophecy – пророчество.) and foresee a fearful catastrophe. (и предвидеть ужасную катастрофу; to foresee – предвидеть.) She was vexed, (Она была раздосадована; vexed – раздосадованный, раздражённый.) but she did not proceed. (но она не продолжила.) Apparently taking up another subject, (По-видимому, взявшись за другую тему; apparently – по-видимому.) she recommenced in a short time. (она вскоре начала снова; to recommence – возобновить.)

I was superstitious about dreams then, and am still; and Catherine had an unusual gloom in her aspect, that made me dread something from which I might shape a prophecy, and foresee a fearful catastrophe. She was vexed, but she did not proceed. Apparently taking up another subject, she recommenced in a short time.

“If I were in heaven, Nelly, («Если бы я была на небесах, Нелли; heaven – небеса, рай.) I should be extremely miserable.” (я была бы крайне несчастна; extremely – крайне; miserable – несчастный.)

“Because you are not fit to go there,” I answered. («Потому что ты не годишься, чтобы попасть туда», – ответила я; fit – подходящий, годный.) “All sinners would be miserable in heaven.” («Все грешники были бы несчастны на небесах»; sinners – грешники.)

“But it is not for that. («Но не поэтому.) I dreamt once that I was there.” (Однажды мне приснилось, что я была там; to dream – видеть сон.)

“If I were in heaven, Nelly, I should be extremely miserable.”

“Because you are not fit to go there,” I answered. “All sinners would be miserable in heaven.”

“But it is not for that. I dreamt once that I was there.”

“I tell you I won’t hearken to your dreams, Miss Catherine! («Говорю тебе, я не стану слушать твои сны, мисс Кэтрин!»; to hearken – слушать внимательно, внемлить (устар.)) I’ll go to bed,” I interrupted again. («Я пойду спать», – снова перебила я; to interrupt – перебивать.) She laughed, (Она рассмеялась; to laugh – смеяться.) and held me down; (и удержала меня; to hold down – удерживать.) for I made a motion to leave my chair. (потому что я сделала движение, чтобы встать со стула; motion – движение, жест.)

“I tell you I won’t hearken to your dreams, Miss Catherine! I’ll go to bed,” I interrupted again.

She laughed, and held me down; for I made a motion to leave my chair.

“This is nothing,” cried she: («Это ерунда», – воскликнула она; nothing – пустяк.) “I was only going to say that heaven did not seem to be my home; («Я только хотела сказать, что небеса не казались моим домом; to seem – казаться.) and I broke my heart with weeping to come back to earth; (и я разрывала себе сердце слезами, чтобы вернуться на землю; to break one’s heart – разбить сердце; to weep – плакать.) and the angels were so angry that they flung me out into the middle of the heath on the top of Wuthering Heights; (и ангелы так рассердились, что выбросили меня посреди пустоши, на вершине Грозового перевала; to fling out – выбросить; heath – пустошь, вересковое поле.) where I woke sobbing for joy. (где я проснулась, рыдая от радости; to sob – рыдать.) That will do to explain my secret, as well as the other. (Этого достаточно, чтобы объяснить мой секрет, так же как и другой; that will do – этого достаточно.) I’ve no more business to marry Edgar Linton than I have to be in heaven; (У меня нет больше права выйти замуж за Эдгара Линтона, чем быть на небесах; business to do smth – право/дело что-то делать.) and if the wicked man in there had not brought Heathcliff so low, (и если бы тот злой человек там не унизил Хитклиффа так низко; wicked – злой, порочный; to bring low – унизить, опустить.) I shouldn’t have thought of it. (я бы не подумала об этом.) It would degrade me to marry Heathcliff now; (Сейчас выйти замуж за Хитклиффа – значит унизить себя; to degrade – унизить, принизить.) so he shall never know how I love him: (так что он никогда не узнает, как я его люблю.) and that, not because he’s handsome, Nelly, (и это – не потому, что он красив, Нелли; handsome – красивый.) but because he’s more myself than I am. (а потому, что он больше я сама, чем я; myself – сама я.) Whatever our souls are made of, his and mine are the same; (Из чего бы ни были сделаны наши души, его и моя одинаковы.) and Linton’s is as different as a moonbeam from lightning, (а душа Линтона отличается так же, как лунный луч от молнии; moonbeam – лунный луч; lightning – молния.) or frost from fire.” (или мороз от огня; frost – мороз.)

“This is nothing,” cried she: “I was only going to say that heaven did not seem to be my home; and I broke my heart with weeping to come back to earth; and the angels were so angry that they flung me out into the middle of the heath on the top of Wuthering Heights; where I woke sobbing for joy. That will do to explain my secret, as well as the other. I’ve no more business to marry Edgar Linton than I have to be in heaven; and if the wicked man in there had not brought Heathcliff so low, I shouldn’t have thought of it. It would degrade me to marry Heathcliff now; so he shall never know how I love him: and that, not because he’s handsome, Nelly, but because he’s more myself than I am. Whatever our souls are made of, his and mine are the same; and Linton’s is as different as a moonbeam from lightning, or frost from fire.”

Ere this speech ended I became sensible of Heathcliff’s presence. (Прежде чем эта речь закончилась, я ощутила присутствие Хитклиффа; ere – прежде чем (устар.); sensible of – осознавший, ощутивший.) Having noticed a slight movement, (Заметив лёгкое движение; slight – лёгкий, слабый.) I turned my head, (я повернула голову; to turn – повернуть.) and saw him rise from the bench, (и увидела, как он поднялся с лавки; bench – лавка, скамья.) and steal out noiselessly. (и тихо выскользнул; to steal out – выскользнуть, уйти украдкой; noiselessly – бесшумно.) He had listened till he heard Catherine say it would degrade her to marry him, (Он слушал до тех пор, пока не услышал, как Кэтрин сказала, что для неё было бы унижением выйти за него замуж; to degrade – унизить.) and then he stayed to hear no further. (и после этого не стал слушать дальше.) My companion, sitting on the ground, (Моя собеседница, сидевшая на полу; companion – собеседник, спутник.) was prevented by the back of the settle from remarking his presence or departure; (была заслонена спинкой скамьи и потому не заметила ни его присутствия, ни ухода; settle – деревянная скамья со спинкой; to remark – заметить.) but I started, (но я вздрогнула; to start – вздрогнуть.) and bade her hush! (и велела ей замолчать!; to bid – велеть, приказать; hush – тсс, молчать.)

Ere this speech ended I became sensible of Heathcliff’s presence. Having noticed a slight movement, I turned my head, and saw him rise from the bench, and steal out noiselessly. He had listened till he heard Catherine say it would degrade her to marry him, and then he stayed to hear no further. My companion, sitting on the ground, was prevented by the back of the settle from remarking his presence or departure; but I started, and bade her hush!

“Why?” she asked, gazing nervously round. («Почему?» – спросила она, оглядываясь нервно вокруг; to gaze – пристально смотреть; nervously – нервно, тревожно.)

“Joseph is here,” I answered, («Здесь Джозеф», – ответила я.) catching opportunely the roll of his cartwheels up the road; (своевременно уловив грохот его колёс по дороге; opportunely – вовремя, кстати; roll – грохот, стук; cartwheels – колёса телеги.) “and Heathcliff will come in with him. («и Хитклифф войдёт вместе с ним.) I’m not sure whether he were not at the door this moment.” (Я не уверена, что он не был у двери в этот самый момент; whether … or not – не уверен, был ли … или нет.)

“Why?” she asked, gazing nervously round.

“Joseph is here,” I answered, catching opportunely the roll of his cartwheels up the road; “and Heathcliff will come in with him. I’m not sure whether he were not at the door this moment.”

“Oh, he couldn’t overhear me at the door!” said she. («О, он не мог подслушать меня у двери!» – сказала она; to overhear – подслушать.) “Give me Hareton, while you get the supper, («Дай мне Хэртона, пока ты готовишь ужин; supper – ужин.) and when it is ready ask me to sup with you. (и когда он будет готов, пригласи меня ужинать с тобой; to sup – ужинать (устар.).) I want to cheat my uncomfortable conscience, (Я хочу обмануть свою мучающую совесть; to cheat – обмануть; conscience – совесть.) and be convinced that Heathcliff has no notion of these things. (и убедиться, что у Хитклиффа нет представления обо всём этом; notion – понятие, представление.) He has not, has he? («У него ведь нет, правда?») He does not know what being in love is!” (Он ведь не знает, что такое быть влюблённым!»)

“Oh, he couldn’t overhear me at the door!” said she. “Give me Hareton, while you get the supper, and when it is ready ask me to sup with you. I want to cheat my uncomfortable conscience, and be convinced that Heathcliff has no notion of these things. He has not, has he? He does not know what being in love is!”

“I see no reason that he should not know, as well as you,” I returned; («Я не вижу причин, почему он не должен знать так же, как и ты», – ответила я; I see no reason – не вижу причины.) “and if you are his choice, («и если ты его выбор; choice – выбор.) he’ll be the most unfortunate creature that ever was born! (он станет самым несчастным существом, какое когда-либо рождалось!; unfortunate – несчастный; creature – существо.) As soon as you become Mrs. Linton, (Как только ты станешь миссис Линтон; as soon as – как только.) he loses friend, and love, and all! (он потеряет друга, любовь и всё остальное!) Have you considered how you’ll bear the separation, (Ты думала, как ты выдержишь разлуку; to consider – обдумывать; to bear – выдерживать; separation – разлука.) and how he’ll bear to be quite deserted in the world? (и как он выдержит то, что окажется совсем покинутым в этом мире?; to be deserted – быть покинутым.) Because, Miss Catherine—” («Потому что, мисс Кэтрин—»)

“I see no reason that he should not know, as well as you,” I returned; “and if you are his choice, he’ll be the most unfortunate creature that ever was born! As soon as you become Mrs. Linton, he loses friend, and love, and all! Have you considered how you’ll bear the separation, and how he’ll bear to be quite deserted in the world? Because, Miss Catherine—”

“He quite deserted! («Он совсем покинут!»; deserted – покинутый.) we separated!” («мы разлучены!») she exclaimed, with an accent of indignation. (– воскликнула она с ноткой возмущения; accent of indignation – оттенок возмущения.) “Who is to separate us, pray? («Кто нас разлучит, скажи?»; pray – скажи же (устар. усилит. частица).) They’ll meet the fate of Milo! (Они встретят судьбу Мило!; fate – судьба; Milo – древнегреческий атлет, погибший от собственной силы.) Not as long as I live, Ellen: («Не пока я жива, Эллен; not as long as I live – не в то время, пока я жива.») for no mortal creature. (ни одно смертное существо; mortal creature – смертный, человек.) Every Linton on the face of the earth (Каждый Линтон на лице земли; on the face of the earth – на земле.) might melt into nothing (может растаять в ничто; to melt into nothing – исчезнуть, превратиться в ничто.) before I could consent to forsake Heathcliff. (прежде чем я соглашусь отказаться от Хитклиффа; to consent – согласиться; to forsake – отказаться, оставить.) Oh, that’s not what I intend— («О, это не то, что я намеревалась сказать; to intend – намереваться.») that’s not what I mean! (это не то, что я имела в виду; to mean – иметь в виду.) I shouldn’t be Mrs. Linton (Я не должна была бы быть миссис Линтон.) were such a price demanded! (если бы за это требовалась такая цена; were … demanded – если бы требовалось.)

“He quite deserted! we separated!” she exclaimed, with an accent of indignation. “Who is to separate us, pray? They’ll meet the fate of Milo! Not as long as I live, Ellen: for no mortal creature. Every Linton on the face of the earth might melt into nothing before I could consent to forsake Heathcliff. Oh, that’s not what I intend—that’s not what I mean! I shouldn’t be Mrs. Linton were such a price demanded!

“He’ll be as much to me as he has been all his lifetime. (Он будет значить для меня столько же, сколько значил всю свою жизнь; all his lifetime – всю его жизнь.) Edgar must shake off his antipathy, (Эдгар должен избавиться от своей неприязни; to shake off – стряхнуть, избавиться; antipathy – неприязнь.) and tolerate him, at least. (и хотя бы терпеть его; to tolerate – терпеть.) He will, when he learns my true feelings towards him. (Он станет, когда узнает мои истинные чувства к нему.) Nelly, I see now you think me a selfish wretch; (Нелли, я теперь вижу, ты думаешь, что я эгоистичная негодяйка; selfish – эгоистичный; wretch – негодяй, несчастная.) but did it never strike you that if Heathcliff and I married, (но разве тебе никогда не приходило в голову, что если бы мы с Хитклиффом поженились; to strike – осенить, прийти в голову.) we should be beggars? (мы были бы нищими; beggar – нищий.) whereas, if I marry Linton (тогда как если я выйду за Линтона; whereas – тогда как, напротив.) I can aid Heathcliff to rise, (я смогу помочь Хитклиффу подняться; to aid – помочь, содействовать.) and place him out of my brother’s power.” (и избавить его от власти моего брата; out of … power – вне власти, вне контроля.)

“He’ll be as much to me as he has been all his lifetime. Edgar must shake off his antipathy, and tolerate him, at least. He will, when he learns my true feelings towards him. Nelly, I see now you think me a selfish wretch; but did it never strike you that if Heathcliff and I married, we should be beggars? whereas, if I marry Linton I can aid Heathcliff to rise, and place him out of my brother’s power.”

“With your husband’s money, Miss Catherine?” I asked. («На деньги вашего мужа, мисс Кэтрин?» – спросила я.) “You’ll find him not so pliable as you calculate upon: («Вы обнаружите, что он не такой уж податливый, как вы рассчитываете; pliable – податливый, уступчивый; to calculate upon – рассчитывать на.») and, though I’m hardly a judge, (и хотя я едва ли судья в этом деле; hardly a judge – не вправе судить.) I think that’s the worst motive you’ve given yet for being the wife of young Linton.” (я думаю, это худший довод, который вы до сих пор привели, чтобы быть женой молодого Линтона; motive – мотив, довод.)

“With your husband’s money, Miss Catherine?” I asked. “You’ll find him not so pliable as you calculate upon: and, though I’m hardly a judge, I think that’s the worst motive you’ve given yet for being the wife of young Linton.”

“It is not,” retorted she; («Нет», – возразила она; to retort – резко возразить.) “it is the best! («это лучший довод!») The others were the satisfaction of my whims: (Остальные были лишь удовлетворением моих прихотей; whim – прихоть, каприз.) and for Edgar’s sake, too, to satisfy him. (и ради Эдгара тоже, чтобы удовлетворить его; for the sake of – ради.) This is for the sake of one who comprehends in his person my feelings to Edgar and myself. (А это – ради того, кто воплощает в себе мои чувства и к Эдгару, и ко мне самой; to comprehend – охватывать, включать.) I cannot express it; (Я не могу это выразить; to express – выразить.) but surely you and everybody have a notion (но, конечно, у тебя и у всех есть представление; notion – понятие, представление.) that there is or should be an existence of yours beyond you. (что существует или должно существовать бытие твоё за пределами тебя самой; existence – существование; beyond – за пределами.) What were the use of my creation, if I were entirely contained here? (Какой был бы смысл в моём создании, если бы я была полностью заключена здесь?; contained – заключённый.) My great miseries in this world have been Heathcliff’s miseries, (Мои великие страдания в этом мире были страданиями Хитклиффа; misery – страдание, мучение.) and I watched and felt each from the beginning: (и я наблюдала и ощущала каждое с самого начала.) my great thought in living is himself. (моя великая мысль в жизни – это он сам.)

“It is not,” retorted she; “it is the best! The others were the satisfaction of my whims: and for Edgar’s sake, too, to satisfy him. This is for the sake of one who comprehends in his person my feelings to Edgar and myself. I cannot express it; but surely you and everybody have a notion that there is or should be an existence of yours beyond you. What were the use of my creation, if I were entirely contained here? My great miseries in this world have been Heathcliff’s miseries, and I watched and felt each from the beginning: my great thought in living is himself.

“If all else perished, and he remained, (Если бы всё остальное погибло, а он остался; to perish – погибнуть.) I should still continue to be; (я всё равно продолжала бы существовать.) and if all else remained, and he were annihilated, (и если бы всё остальное осталось, а он был уничтожен; to annihilate – уничтожить.) the universe would turn to a mighty stranger: (вселенная превратилась бы в могучего чужака; mighty – могучий, огромный; stranger – чужак.) I should not seem a part of it. (и я не казалась бы частью её.) My love for Linton is like the foliage in the woods: (Моя любовь к Линтону подобна листве в лесу; foliage – листва.) time will change it, I’m well aware, as winter changes the trees. (время изменит её, я хорошо это знаю, как зима меняет деревья.) My love for Heathcliff resembles the eternal rocks beneath: (Моя любовь к Хитклиффу подобна вечным скалам под землёй; eternal – вечный; beneath – внизу, под.) a source of little visible delight, (источник малого видимого удовольствия; delight – удовольствие, наслаждение.) but necessary. (но необходимый.) Nelly, I am Heathcliff! (Нелли, я – Хитклифф!) He’s always, always in my mind: (Он всегда, всегда в моих мыслях.) not as a pleasure, any more than I am always a pleasure to myself, (не как удовольствие, не больше, чем я сама всегда – удовольствие для себя; any more than – не более чем.) but as my own being. (а как моё собственное бытие; being – сущность, бытие.) So don’t talk of our separation again: (Так что не говори снова о нашей разлуке; separation – разлука.) it is impracticable; (она невозможна; impracticable – невыполнимый, невозможный.) and—” (и—)

“If all else perished, and he remained, I should still continue to be; and if all else remained, and he were annihilated, the universe would turn to a mighty stranger: I should not seem a part of it. My love for Linton is like the foliage in the woods: time will change it, I’m well aware, as winter changes the trees. My love for Heathcliff resembles the eternal rocks beneath: a source of little visible delight, but necessary. Nelly, I am Heathcliff! He’s always, always in my mind: not as a pleasure, any more than I am always a pleasure to myself, but as my own being. So don’t talk of our separation again: it is impracticable; and—”

She paused, and hid her face in the folds of my gown; (Она остановилась и спрятала лицо в складках моего платья; folds – складки.) but I jerked it forcibly away. (но я резко отдёрнула его; to jerk away – отдёрнуть; forcibly – силой, резко.) I was out of patience with her folly! (У меня лопнуло терпение от её глупости; out of patience – потеряв терпение; folly – глупость.)

“If I can make any sense of your nonsense, Miss,” I said, («Если я хоть что-то могу понять в твоей чепухе, мисс, – сказала я; to make sense of – понять; nonsense – чепуха.») “it only goes to convince me that you are ignorant of the duties you undertake in marrying; (это лишь убеждает меня в том, что ты не знаешь обязанностей, которые берёшь на себя, выходя замуж; ignorant of – не знающий, невежественный; to undertake – брать на себя.) or else that you are a wicked, unprincipled girl. (или же, что ты злая, безнравственная девушка; wicked – злая; unprincipled – безнравственная.) But trouble me with no more secrets: I’ll not promise to keep them.” (Но не утруждай меня больше секретами: я не обещаю их хранить; to trouble – утруждать.)

She paused, and hid her face in the folds of my gown; but I jerked it forcibly away. I was out of patience with her folly!

“If I can make any sense of your nonsense, Miss,” I said, “it only goes to convince me that you are ignorant of the duties you undertake in marrying; or else that you are a wicked, unprincipled girl. But trouble me with no more secrets: I’ll not promise to keep them.”

“You’ll keep that?” she asked, eagerly. («Ты сохранишь это в тайне?» – спросила она с нетерпением; eagerly – с нетерпением, жадно.)

“No, I’ll not promise,” I repeated. («Нет, я не обещаю», – повторила я.)

“You’ll keep that?” she asked, eagerly.

“No, I’ll not promise,” I repeated.

She was about to insist, (Она уже собиралась настаивать; to insist – настаивать.) when the entrance of Joseph finished our conversation; (как вход Джозефа прервал наш разговор; to finish – прекратить, закончить.) and Catherine removed her seat to a corner, (и Кэтрин пересела в угол; to remove – переместить.) and nursed Hareton, (и нянчила Хэртона; to nurse – нянчить, ухаживать.) while I made the supper. (пока я готовила ужин; supper – ужин.) After it was cooked, my fellow-servant and I began to quarrel (Когда он был приготовлен, я и мой товарищ-служанка начали спорить; fellow-servant – сослуживец, товарищ по службе; to quarrel – ссориться, спорить.) who should carry some to Mr. Hindley; (кто должен отнести немного мистеру Хиндли.) and we didn’t settle it till all was nearly cold. (и мы не решили это, пока всё почти не остыло; to settle – уладить, решить.) Then we came to the agreement (Тогда мы пришли к соглашению; agreement – соглашение.) that we would let him ask, if he wanted any; (что позволим ему самому попросить, если он захочет; to let – позволять.) for we feared particularly to go into his presence (так как мы особенно боялись войти в его присутствие; to fear – бояться; presence – присутствие.) when he had been some time alone. (когда он побывал один некоторое время.)

She was about to insist, when the entrance of Joseph finished our conversation; and Catherine removed her seat to a corner, and nursed Hareton, while I made the supper. After it was cooked, my fellow-servant and I began to quarrel who should carry some to Mr. Hindley; and we didn’t settle it till all was nearly cold. Then we came to the agreement that we would let him ask, if he wanted any; for we feared particularly to go into his presence when he had been some time alone.

“And how isn’t that nowt comed in fro’ th’ field, be this time? («И как это тот бездельник ещё не пришёл с поля к этому времени?»; nowt – ничто, здесь: презрительно «бездельник» (диал.); comed in fro’ th’ field – пришёл с поля (йоркширский диалект).) What is he about? girt idle seeght!” («Что он там делает? большущий ленивый бездельник!»; girt – большой (диал.); idle seeght – ленивое чучело, бездельник (диал.)) demanded the old man, looking round for Heathcliff. (спросил старик, оглядываясь в поисках Хитклиффа.)

“I’ll call him,” I replied. («Я позову его», – ответила я.) “He’s in the barn, I’ve no doubt.” («Он в амбаре, я не сомневаюсь.»; barn – амбар.)

“And how isn’t that nowt comed in fro’ th’ field, be this time? What is he about? girt idle seeght!” demanded the old man, looking round for Heathcliff.

“I’ll call him,” I replied. “He’s in the barn, I’ve no doubt.”

I went and called, but got no answer. (Я пошла и позвала, но не получила ответа.) On returning, I whispered to Catherine that he had heard a good part of what she said, I was sure; (Вернувшись, я прошептала Кэтрин, что он, я уверена, слышал большую часть того, что она сказала; a good part – значительная часть.) and told how I saw him quit the kitchen just as she complained of her brother’s conduct regarding him. (и рассказала, что видела, как он вышел из кухни именно тогда, когда она жаловалась на поведение её брата по отношению к нему.) She jumped up in a fine fright, (Она вскочила в сильном испуге; fine fright – большой испуг.) flung Hareton on to the settle, (швырнула Хэртона на скамью; to fling – бросить, швырнуть; settle – деревянная скамья со спинкой.) and ran to seek for her friend herself; (и побежала искать своего друга сама.) not taking leisure to consider why she was so flurried, (не потрудившись задуматься, почему она так взволнована; to take leisure – уделить время; flurried – взволнованная, растерянная.) or how her talk would have affected him. (или как её слова могли повлиять на него.) She was absent such a while that Joseph proposed we should wait no longer. (Её не было так долго, что Джозеф предложил нам больше не ждать.) He cunningly conjectured they were staying away in order to avoid hearing his protracted blessing. (Он хитро предположил, что они остаются в стороне, чтобы избежать слушания его затянувшегося благословения; to conjecture – предполагать; protracted – затянувшийся.)

I went and called, but got no answer. On returning, I whispered to Catherine that he had heard a good part of what she said, I was sure; and told how I saw him quit the kitchen just as she complained of her brother’s conduct regarding him. She jumped up in a fine fright, flung Hareton on to the settle, and ran to seek for her friend herself; not taking leisure to consider why she was so flurried, or how her talk would have affected him. She was absent such a while that Joseph proposed we should wait no longer. He cunningly conjectured they were staying away in order to avoid hearing his protracted blessing.

They were “ill eneugh for ony fahl manners,” he affirmed. (Они были «достаточно дурны для любых скверных манер», – утверждал он; ill eneugh – достаточно плохи (диал.); ony fahl manners – любые дурные манеры, скверности (диал.).) And on their behalf he added that night a special prayer (И за них он в ту ночь добавил особую молитву; on behalf of – от имени, ради.) to the usual quarter-of-an-hour’s supplication before meat, (к обычной четверти часа молитвы перед едой; supplication – моление, молитва; meat – еда, пища (устар.).) and would have tacked another to the end of the grace, (и прибавил бы ещё одну к окончанию благодарственной молитвы; to tack – прикрепить, приладить, прибавить; grace – молитва перед едой.) had not his young mistress broken in upon him (если бы его юная хозяйка не прервала его; to break in upon – вмешаться, прервать.) with a hurried command that he must run down the road, (поспешным приказом, что он должен бежать по дороге вниз; hurried – поспешный.) and, wherever Heathcliff had rambled, (и куда бы Хитклифф ни забрёл; to ramble – бродить, шататься.) find and make him re-enter directly! (отыскать его и заставить немедленно вернуться; re-enter – вернуться обратно.)

They were “ill eneugh for ony fahl manners,” he affirmed. And on their behalf he added that night a special prayer to the usual quarter-of-an-hour’s supplication before meat, and would have tacked another to the end of the grace, had not his young mistress broken in upon him with a hurried command that he must run down the road, and, wherever Heathcliff had rambled, find and make him re-enter directly!

“I want to speak to him, («Я хочу поговорить с ним».) and I must, before I go upstairs,” («и я должна это сделать, прежде чем поднимусь наверх»,) she said. (– сказала она.) “And the gate is open: («А ворота открыты».) he is somewhere out of hearing; («он где-то вне пределов слышимости; out of hearing – вне слышимости».) for he would not reply, («потому что он не ответил».) though I shouted at the top of the fold as loud as I could.” («хотя я кричала у самого края загона так громко, как только могла; fold – загон для овец».)

“I want to speak to him, and I must, before I go upstairs,” she said. “And the gate is open: he is somewhere out of hearing; for he would not reply, though I shouted at the top of the fold as loud as I could.”

Joseph objected at first; (Джозеф сначала возразил; to object – возражать.) she was too much in earnest, however, to suffer contradiction; (однако она была слишком серьёзна, чтобы терпеть возражения; in earnest – всерьёз; to suffer contradiction – терпеть возражения.) and at last he placed his hat on his head, (и, наконец, он надел шляпу на голову.) and walked grumbling forth. (и, ворча, вышел; to grumble – ворчать.) Meantime, Catherine paced up and down the floor, (Тем временем Кэтрин ходила взад и вперёд по комнате; to pace – шагать.) exclaiming—“I wonder where he is— (восклицая: «Интересно, где он—) I wonder where he can be! (интересно, где он может быть!») What did I say, Nelly? («Что я сказала, Нелли?») I’ve forgotten. («Я забыла.») Was he vexed at my bad humour this afternoon? («Он был раздосадован моим плохим настроением сегодня днём?; to vex – раздражать, сердить.») Dear! tell me what I’ve said to grieve him? («Боже! скажи, что я такого сказала, чтобы огорчить его?; to grieve – огорчать.») I do wish he’d come. («Я так хочу, чтобы он пришёл.») I do wish he would!” («Я очень хочу, чтобы он пришёл!»)

Joseph objected at first; she was too much in earnest, however, to suffer contradiction; and at last he placed his hat on his head, and walked grumbling forth. Meantime, Catherine paced up and down the floor, exclaiming—“I wonder where he is—I wonder where he can be! What did I say, Nelly? I’ve forgotten. Was he vexed at my bad humour this afternoon? Dear! tell me what I’ve said to grieve him? I do wish he’d come. I do wish he would!”