Тот, кто до службы научился управлять техникой, тот во время службы будет напрягать технику. А кто развивал силу, ловкость и боковое зрение, вместо того, чтобы получить водительские «права» или «корку экскаваторщика», тот будет проявлять силу, ловкость, выносливость и боковое зрение с несложным устройством в руках. С лопатой, например, или с ручным пулемётом.
Самой главной темой данной повестия считаю интернационализм . Если народы нашей великой Родины будут держаться друг друга так, как держались друг за друга пятнадцать бойцов на Зубе Дракона, если каждый будет работать в команде, а не «тянуть одеяло на себя», то никакие хисаракские душманы, или их пакистанские инструкторы, или их американские хозяева – никто нам не будет страшен. Никакие враги ни теперешние, ни будущие. Мы свернём рога любому.
Если у командира солдаты на посту не спят, не играют в карты, а сидят и просматривают вверенные им сектора. Если любой вызванный командиром солдат прибывает, как положено, и выполняет поставленную задачу, как положено, даже под пулями (особенно под пулями), если расчет АГСа работает как единый организм, то душманы будут замечены на марше, застигнуты врасплох, и у них не будет ни одной секунды, чтобы выстрелить в тебя. Значит ты останешься жив, будешь стоять и смотреть, как дымится тропа, разнесённая разрывами вместе с душманами. Это стоит нервов, напрягов и усилий. Но зато обеспечит победу и, в конечном итоге, ты будешь жив. А если командир молод, весел, отважен и беспечен, то служить тебе будет легко и прикольно. Но недолго. За расслабон на войне ты заплатишь своей жизнью.
Невозможно не заметить отсутствие в руках оружия, из-за которого либо убьют душманы, либо посадят военные юристы. Мне очевидно, что бойцы преднамеренно бросили оружие на нашем посту из-за нечеловеческой усталости после подъёма на жуткую гору Зуб Дракона. Но всё равно, усталость не может служить оправданием утраты оружия. За такие вещи, за то, что в боевой обстановке отдал кому-нибудь свой автомат, солдат получал всеобщее презрение и побои.
Во время проведения боевой операции в ущелье Хисарак, я находился на высоте 2921, на посту боевого охранения Зуб Дракона. Соответственно, у меня не было возможности наблюдать события, происходившие на дне ущелья. Но мне было интересно узнать, поэтому я приставал с расспросами к своим дорогим товарищам, и доприставался до того, что сержант нашей Третьей минбатареи Сергей Головатый изложил своё видение вопроса в письменном виде. Приведу его текст в редакции автора, с его личного разрешения, разумеется.
Карагланян занял верх над Хисаракским хребтом, а утром занял сам хребет, сопротивления со стороны духов не было активного, хотя, когда я туда подтянулся, меня встретили огнем, но все обошлось. Гафурова нашли с пятью или семью пулями в теле. Он ценой своей жизни прикрыл ребят, в Девятой роте, кроме нескольких раненых, потерь не было. Моя воля, я бы Гафурова к Герою представил, но его подвиг как-то остался за кадром.
По приказу «Графика» мы должны были начать строительство зимнего помещения под названием «капонир». Мне не хотелось этого делать, ибо в первых числах сентября нас должны были снять с поста боевого охранения и направить шастать по горам с вещмешком металлолома. В такой ситуации для меня полезней было ходить в караваны, практиковаться в стрельбе, развивать силу, ловкость и боковое зрение. А что я получу от строительства капонира? Если бы меня потом в стройбат направили, тогда я согласился бы. Но меня не направят в стройбат, в этом я был уверен на сто процентов. Людей, прошедших горную акклиматизацию, надо использовать для выполнения задач в горах, а не на комсомольской стройке.
После «представления» Орлова я подумал: - «Боже, кого в армию призывают - обнять и плакать». Пацан дожил до восемнадцати лет, а в его башке было пусто, как зимой в скворечнике. Он ещё не успел ничего ни понять, ни осознать, а его взяли в военкомате под белы рученьки и закинули на гору Зуб Дракона. Теперь он грязный, голодный и замученный постоянной жаждой ходит за водой по душманским минам и в него каждый день стреляет душманский ДШК, а когда он спустится с Зуба Дракона, его снова будут пинать узбеки.
Истории бойцов горнострелкового батальона 682 полка в/ч 86997, 1984 год, Афганистан, провинция Парван, ущелье Панджшер, н/п Руха операция против вооруженных сил Ахмад Шаха Масуда.
К середине августа 1984 года наш пост № 12, Зуб Дракона, приобрёл славу самого воюющего поста в нашем полку. Причин было несколько. Первая и самая главная - непосредственный контакт с ущельем Хисарак, близость кишлака Хисарак и общее направление ущелья к границе с Пакистаном.
В такой военно-политической обстановке к нам на Зуб Дракона прибыла толпа странно обмундированных пацанов. Они вылезли к нам на пост во второй половине августовского дня, из скал, со стороны полка, расположились и сказали, что переночуют, а утром пойдут дальше. Какую задачу они выполняли, мне, как всегда, не доложили. В последствии я так и не узнал, куда их гоняла фронтовая судьбина, обратно они выходили не через Зуб, поэтому, где были и что делали, мне рассказать не смогли.
В первых числах августа 1984 года наш полк, в очередной раз, ушел на боевую операцию в какое-то дальнее захолустье Панджшерского ущелья. Не знаю, где именно полк воевал, потому что при моей должности и моём звании мне не доложили. Но из-за этой операции все вертолёты, как говорится, «ушли за дальний кордон». И оставили четырнадцать военных на горе Зубе Дракона без авиационной поддержки с воздуха. Это обозначало, что жрать нам сделалось нечего и жизнь наша сильно погрустнела.
Наш Командир наблюдал за полем боя, принимал решения и координировал действия пятерых амбалов (читай, измождённых бойцов). В результате действия оказались чёткими, быстрыми и слаженными, пятеро амбалов работали, как один механизм. По итогу боя, Хайретдинов раскатал пятерыми бойцами пятнадцать опытных Хисаракских душманов, да так славно, что те по нам не произвели ни одного выстрела.
