Настоящая небольшая книга была частично сформирована желанием не ступать больше, чем это было неизбежно, на землю, которая и уже занята с большим изобилием. Те, кто желает изучить Канта, могут начать с этой книги, которая представляет собой введение в его философию, не претендуя на всеобъемлющее освещение его обширных трудов.
Первая книга «Пролегомены», предваряющие перевод, даны не в надежде или с намерением изложить гегелевскую систему. Они лишь стремятся устранить некоторые препятствия и сделать Гегеля менее пугающе трудным для тех, кто впервые обращается к нему.
Пролегомены, которые выросли более чем в два раза по сравнению с первоначальным объемом, на две трети состоят из нового материала. Двадцатилетний перерыв не мог не повлечь за собой изменения в отношении писателя, по крайней мере в деталях, как к фактам, так и к проблемам. Однако общая цель работы осталась прежней – дать введение в изучение Гегеля, особенно его «Логики», и философии в целом. Эта книга считается заключительной, но рассматривается нами как первая.
Автор умело и подробно излагает учение Эпикура, раскрывая его основные принципы и концепции. Повествование увлекает читателя, предоставляя глубокое понимание философских идей древности. Автор мастерски передает суть эпикурейской мысли, делая ее доступной и понятной для читателей.
Перевод третьей, или последней, части энциклопедического очерка Гегеля «Философия разума». Эта книга, как и ее предмет, сам по себе является законченным. Но эту книгу можно рассматривать и как дополнение или продолжение работы, начатой в «Логике Гегеля».
Автор книги высоко оценивает философские идеи Шопенгауэра, особенно его понимание силы искусства и убеждение в том, что истинное счастье можно найти в гармонии с миром. Одновременно он не оставляет без внимания и недостатки философа, что придает работе объективность и глубину.
Книга «Логика Гегеля» вышла в 1892 году, а третье издание было опубликовано в 1893 году с пространным аналитическим введением. Работа Уоллеса над Гегелем сосредоточена на темах, которые больше всего находят отклик у британской аудитории, таких как единство и общность, при этом уделено относительно меньше внимания более чуждым идеям, таким как диалектика.
