Наиглавнейшая проблема Академии Драконов

Глава 1

– Что же ты натворил, Кайден Ритчер?! – воскликнул, услышав его историю, архимаг Грон.

Несмотря на преклонные годы, он в волнении подскочил с кресла, в котором долгое время предавался трауру – сидел, одетый во все черное, в полутемном кабинете с задернутыми шторами. Отказывался есть и пить, но при этом скрупулезно исполнял все обязанности ректора Академии Драконов.

Академии, которая скорбела…

Скорбела по четырем погибшим магистрам и одной студентке, проявившей невероятное мужество – она сумела распутать клубок дьявольского заговора и в самый последний момент предупредить о смертельной опасности.

Если бы не Эйвери Таккер, то погибших было бы в десятки раз больше!

Вместо этого почти всех удалось спасти, хотя пострадавших оказалось под сотню человек. Многие из них были в тяжелом состоянии, поэтому целители разбили полевой госпиталь прямиком у стен разрушенного стадиона.

Вместо экзамена с фальшивыми пострадавшими теперь они сдавали настоящий, и некая первокурсница Риз Дольских, заявив, что ей уже приходилось иметь дело с катастрофами и огромным наплывом раненых, в первые часы взяла руководство госпиталя на себя.

И умело им руководила до тех пор, пока не подоспели лекари из Королевского Лазарета Эльрена, а затем освободились и преподаватели академии, разбиравшие завалы – потому что два взрыва один за другим оказались такой силы, что не только смели с лица земли стадион, но и пострадали дома на близлежащих улицах.

Заодно почти полностью были уничтожены времянки рабочих, занятых на строительстве стадиона, часть из которых почему-то исчезли без следа…

Да, было много пострадавших, но бригада Рауля Сантоса, отвечавшая за установку смыкавшихся над стадионом створок, испарилась бесследно. Их искали, но так и не нашли, и никто не знал, причислять ли строителей к погибшим или же к пропавшим без вести…

Пока остановились на втором, потому что завалы на стадионе и вокруг него до сих пор не были разобраны.

Через сутки наконец-таки прибыли целители и помощь с близлежащих островов. Сделали это только после того, как транспортным магам Эльрена удалось заново настроить стационарные транс-переходы – взрывы оказались настолько мощными, что сдвинули остров из расчетной сетки, сбив его координаты.

Наконец студентов, которые работали не покладая рук на разборах и занимались пострадавшими, отправили отсыпаться, но тут вернулся Кайден Ритчер с печальными новостями.

И уже скоро под окнами женского общежития – как раз под комнатой, в которой и проживали Эйвери Таккер и Риз Дольских, – был организован стихийный монумент, куда несли и несли цветы.

Никто из администрации академии не собирался это останавливать, признавая, что именно Эйвери Таккер спасла их всех, после чего сама сгинула в огне пожара.

Потому что это заявил Кайден Ритчер.

С посеревшим лицом, скупясь на подробности, он сказал, что своими глазами видел, как Эйвери Таккер погибла во взрыве.

И больше ничего рассказывать не стал, но никто не рискнул задавать ему вопросы – хотя уже началось расследование, и из столицы прибыли опытные специалисты.

Вместо этого все осторожно выражали ему сочувствие, потому что знали, что горе потерявшего истинную пару велико и никакими словами его не облегчить.

Дракон Кайдена тоже серьезно пострадал, поэтому им спешно занялись лекари, и теперь Зигурт лежал на плацу рядом с женским общежитием.

Как раз по соседству со старым драконом архимага Грона.

Оба тосковали – один по Эйвери Таккер и ее драконице, с которой она так и не успела установить контакт и которая теперь уже никогда ли прилетит. Второй – по старым добрым временам, когда трава была зеленее, небо голубее, а драконицы одна другой краше.

И пусть академия погрузилась в траур, но все верили в то, что однажды Кайден Ритчер оправится от настигшего его удара и найдет в себе силы жить дальше.

Так же как и его дракон.

Поэтому, когда Кайден попросил аудиенции у ректора, это сочли хорошим знаком – то, что лорд Ритчер решил с кем-то поговорить, вместо того чтобы работать в городе до изнеможения, разбирая завалы, или же лежать в кровати, неподвижно уставившись в потолок.

Архимаг тотчас же его принял. Пригласил проходить, затем настоял, чтобы Кайден уселся в кресло, после чего приказал секретарше их не беспокоить – раз уж лорд Ритчер явился, чтобы обо всем ему рассказать.

Выложить начистоту то, что произошло на стадионе перед взрывом, а потом и после него.

И Кайден признался, что не может больше этого вынести.

Правда терзает его, душит и мучает.

Он не в состоянии видеть ни стихийный мемориал под окнами общежития, куда подводами привозят цветы из города, а заодно этот мемориал пополняется тем, что недавно росло на клумбах академии.

Не может смотреть на заплаканные лица подруг Эйвери, которые, горюя, изо дня в день продолжают работать в госпитале…

Не может слышать, что Эйвери Таккер чествуют, словно спасительницу всех и вся, а льстивый мэр, вернувшийся из столицы, тотчас же собрал горожан и пообещал построить новый стадион – еще красивее прежнего! – а рядом с ним возвести стелу в честь народной героини.

Заодно он собирался обсудить в Нери возможность назвать стадион ее именем…

– Но Эйвери Таккер жива! – глухо произнес Кайден. – По крайней мере, когда я ее оставил, с ней все было в полном порядке.

Услышав это, ректор закашлял от неожиданности, и приступ прошел еще не скоро.

– Где ты ее оставил, Кайден Ритчер?! – прохрипел он. – И почему, скажи мне на милость, ты это сделал?!

– Потому что Эйвери Таккер – предательница! Шпионка из Туманного Предела. Я видел это своими глазами – отметины Высших магов на ее спине, и она не стала ничего отрицать. Но при этом она спасла меня и Зигурта – накрыла нас своей магией от взрыва, а затем с помощью этой же магии не дала упасть с Края.

После его слов архимаг Грон выловил откуда-то из недр своего траурного одеяния фляжку.

Открутил и сделал большой глоток. Потом еще один.

Кайден уставился на него жадно, но ректор покачал головой.

– Судя по тому, что я только что услышал, вы этого не заслужили, лорд Ритчер! Но продолжайте! Расскажите мне эту историю от начала до конца!

– Значит, я не заслужил?! – вскинулся Кайден. Затем, немного повременив, покаянно кивнул. – Да, не заслужил, но я не мог поступить иначе!

После чего в деталях поведал ректору о том, как Эйвери спасла их, закрыв полупрозрачным куполом, с помощью которого она летала. Вытащила из огня разрушительного взрыва, а затем не дала сорваться с Края.

Но удержать двоих ей было не под силу, поэтому они все-таки упали в море, но с такой высоты, что им удалось выжить.

Выходило, она спасла его несколько раз подряд, а он ее – всего лишь один, вытащив на берег после падения, после чего призвал к ответу.

И она не стала отрицать того, что принадлежит к Туманному Пределу.

Правда, сказала ему, что ни в чем не замешана и потеряла память еще в детстве, но он ей не поверил. Не смог этого сделать – уж слишком убедительно она пользовалась своей дьявольской магией для той, кто страдал от амнезии!

Следовательно, Эйвери ему соврала.

Она – шпионка, в этом не может быть сомнений.

Поэтому он приказал убираться с глаз долой, а заодно и из Нерлинга – возвращаться в свой проклятый Кровавый Предел, который отобрал у него родных мать и отца, а потом еще и приемного.

Но не только у него – столетиями длящаяся кровопролитная война слишком многих в Нерлинге оставила сиротами, а в их лживое перемирие никто не поверил!

– Я должен был ее убить, но не смог. У меня не поднялась рука, – произнес он тускло. – Возможно, мне нужно было сдать ее властям, но после того, что она сделала… Кем бы ни была Эйвери Таккер, она спасла не только меня, но и всех остальных! Поэтому я оставил ее на том острове и улетел, а заодно и разорвал нашу с ней драконью Связь. Сделал это, пока был еще в силах.

– Что же ты натворил, Кайден Ритчер?! – в сердцах воскликнул архимаг. – Где именно ты ее оставил?!

Кайден упрямо покачал головой.

– Говорю же, Эйвери Таккер – шпионка, обманом пробравшаяся в Академию Эльрена, чтобы уничтожить… Возможно, моего двоюродного брата Эйдана МакГилла, или даже нашего короля.

Архимаг допил фляжку до конца, затем с хмурым видом уставился на Кайдена Ритчера. В кабинете повисла мучительная тишина.

Наконец, ректор кашлянул, прочищая горло:

– Эйвери Таккер – дочь принцессы Эйлин МакГилл и короля Туманного Предела Теодора Власта. Дитя, все сведения о которой в Нерлинге старательно скрываются. Ее настоящее имя – Эйвери Циресса Власт, и она – принцесса и наследница Туманного Предела, в которой также течет кровь династии МакГиллов. Кровь Нерлинга!.. Заодно, я нисколько в этом не сомневаюсь, именно о ней шла речь в древнем пророчестве. В том самом, в котором говорилось, что однажды в наш мир явился Дитя Трех Королей, чтобы принести благополучие и процветание на долгие столетия…

Кайден уставился на него неверяще, затем покачал головой.

– Она не может быть дочерью принцессы Нерлинга, потому что та давно уже погибла, – возразил ему Кайден. – Сгинула в Туманном Пределе, потому что они уничтожают все, к чему прикасаются!

– Возможно, Эйлин МакГилл и погибла, – кивнул архимаг, – но ее дочь жива и, судя по твоим словам, еще вчера была вполне здорова. Все знаки указывают на Эйвери и на то, что сейчас пророчество начинает набирать силу. Но каким образом она потеряла память и как ее занесло в общину Таккеров на Чаверти, я пока еще не знаю.

– Но почему?! Если это именно она и ваше пророчество набирает силу, тогда почему же вы…

– Почему я не рассказал обо всем раньше? Не раструбил на весь Нерлинг, что внучка нашего короля, а заодно и дочь его смертельного врага сейчас среди нас и учится в Академии Драконов?

– Не помешало бы! – резко выдохнул Кайден.

Архимаг взял небольшую паузу.

– Удостоверившись в том, что Эйвери Таккер именно та, кого мы так долго ждали, я решил не вмешиваться в пророчество и волю Богов. Не посмел этого сделать, опасаясь все испортить! Вместо этого наблюдал за ней со стороны, рассудив: все должно идти своим чередом. И оно шло своим чередом, пока не появились вы, лорд Ритчер, и не совершили то, что совершили!

Вместо ответа Кайден застыл. Затем, словно ужаленный, подскочил с кресла и ринулся к двери. Но тотчас же услышал окрик ректора:

– Вернитесь на место, лорд Ритчер!

– Не могу! – выдохнул он. – О, если бы я только обо всем знал раньше! Если бы я только догадывался, кто она такая… Знал бы, что в ней течет наша кровь, и услышал бы, что вы скрываете от всех правду!.. Я должен был ей поверить, но вместо этого бросил ее…

– Где именно? Где ты ее бросил, Кайден Ритчер?

– На необитаемом острове, в паре сотен километров от границы Южного Архипелага. Думаю, Эйвери все еще там, она не могла никуда оттуда деться. Я должен за ней вернуться!

– Нет! – поднимаясь на ноги, произнес архимаг Грон. – Вы достаточно натворили дел, лорд Ритчер, поэтому я верну ее сам. Вы же укажете мне на этот остров на карте, после чего отправитесь по своим делам.

Архимаг, прихрамывая, двинулся к книжной полке и выловил оттуда свернутый свиток. Вернувшись, разложил карту на столике перед Кайденом Ритчером, призвав того к ответу.

Тот, немного подумав, страдальчески ткнул пальцем в один из множества островов у западной оконечности Южного Архипелага.

– Скажите, архимаг Грон, существует ли такая возможность… Я разорвал нашу с Эйвери связь…

– Вы уже об этом говорили, лорд Ритчер! Самый идиотский поступок из всех, о которых я только слышал в последнее время.

Кайден кивнул, соглашаясь.

– Скажите, могу ли я надеяться…

– На что именно вы собираетесь надеяться, лорд Ритчер?

Кайден промолчал, но архимаг внезапно кивнул, сказав, что понял суть его вопроса.

– То есть вы хотели бы надеяться на то, что все зарастет, стоит вам только этого пожелать, лорд Ритчер? Всего-то нужно приложить к разорванной драконьей связи подорожник, и все станет как раньше? О нет! Боюсь, такое уже не сработает!..

– Тогда что мне делать?!

Архимаг посмотрел на своего студента без малейшей жалости в глазах. Затем пожал плечами.

– Сначала я верну Эйвери Таккер в академию. После этого вам придется извиниться перед ней за все слова, которые она не заслужила и которые, подозреваю, вы ей наговорили. Она в самом деле потеряла память – об этом гласит заключение высококвалифицированного ментального мага, коим является декан Вебер.

Кайден молчал, страдая.

– Затем вы станете держать рот на замке, – добавил ректор. – Ни одна душа не должна узнать – ни о том, кто она такая, ни то, что именно вы сделали на том острове, ни о причинах, которые вас на это подтолкнули. Заодно вы поклянетесь, что наш разговор останется исключительно между нами, после чего я наложу на вас магические узы молчания…

– Не стоит обращаться со мной, как с малым дитем, – возразил ему Кайден. – Я способен принимать разумные решения!

Архимаг склонил голову. В его глазах читалось сомнение.

– Клянусь, я стану молчать! – добавил Кайден. – Главное, вернуть Эйвери в Академию, а потом уже я…

– Драконья связь не зарастет, – предупредил его ректор. – Как раньше уже никогда не будет, лорд Ритчер!

– Значит, будет еще лучше! – рявкнул он. – Во всем, что случилось на том острове, виноват только я один, и я все исправлю. Завоюю ее еще раз! Эйвери снова меня полюбит, а Зигурт заполучит свою Лойрин.

– Хотел бы я пожелать вам удачи, лорд Ритчер, но боюсь, вас ждут серьезные трудности! Подобные вещи не забываются, я могу сказать вам это по собственному опыту…

Но архимаг так и не сказал, потому что Кайден Ритчер не горел желанием выслушивать чужие любовные истории. Стоило ему получить разрешение, как он тотчас же выбежал из кабинета.

Ректор нисколько не сомневался в том, что Кайден решил явиться на тот остров раньше него. И еще в том, что там его не будут рады видеть.

Следовательно, ему тоже не мешает призвать Наргуса и сделать это как можно скорее!

Уния, Туманный Предел. Королевский дворец, 18 лет назад

– Власт, ты в этом уверен? – едва не плача, спросила у мужа Эйлин. – Она ведь совсем малышка, ей только что исполнилось два месяца!

Затем, понизив голос, добавила в полнейшем отчаянии, потому что на лице короля читалась решимость:

– Ты прекрасно знаешь, она не имеет никакого отношения к Туманному Пределу и ко всем этим непонятным… штукам! В ней нет ни капли вашей крови!

Эйлин опасалась, что ее ненаглядной Эйвери – светловолосой и синеглазой – хорошо, пусть вокруг твердили, что у всех младенцев одинаковый цвет глаз, который потом может измениться…

Так вот, Эйлин до ужаса боялась, что ее драгоценной дочурке навредят странные традиции Туманного Предела. Или же ей просто навредят, поэтому она не отпускала дочь ни на секунду – постоянно была с ней, следила за няньками, отказалась от кормилицы, лишь усмехнувшись на чужие слова о том, что у королевы недостаточно молока и оно не слишком жирное, чтобы вскормить наследницу престола.

– Мое молоко отлично подойдет для моей дочери, и чужого ей не нужно! И вот еще, не стоит ее настолько туго пеленать и так сильно кутать!

– Но, ваше величество, мы всегда так делали! – терялись лучшие няньки, нанятые мужем.

– Пусть моя Эйвери растет свободной и счастливой, – отвечала им на это Эйлин.

Такой же счастливой, как и она, молодая королева Туманного Предела, порядком напуганная его чудесами, но пытавшаяся к ним привыкнуть.

Да, Эйлин была счастлива в браке, окруженная любовью и заботой своего мужа, но то, что происходило в Туманном Пределе, слишком часто было за гранью ее понимания.

Здесь все оказалось другим! Не таким, как в Нерлинге, и иногда это пугало ее до дрожи.

Все, кроме любви Теодора Власта, которого здесь называли Властом, и Эйлин тоже привыкла к этому имени. Именно его любовь давала Эйлин надежду на счастливое будущее для нее и ее дочери, отец которой – Аргейл Кхан.

Она знала об этом, и Власт тоже.

Возможно, приближенные короля тоже догадывались о причинах поспешной королевской свадьбы и того, что «семимесячная» принцесса Эйвери Циресса нисколько не выглядела недоношенной.

Наоборот, у нее были пухлые щечки, она отличалась завидным аппетитом, здоровым сном и звонким голосом, если чем-то была недовольна, и уже тянула ручки в младенческих перевязочках к разноцветным игрушкам в своей колыбельке.

Именно поэтому Власт решил, что время пришло, хотя Эйлин все еще боялась.

– Она моя дочь, – спокойно произнес Власт, уставившись на младенца. – Какие тут могут быть сомнения?

– Я рада, Власт, что ты принял и полюбил Эйвери как свою, но в ней нет твоей крови! – все так же шепотом произнесла Эйлин. – Прошу тебя, дай ей еще немного времени! Пусть она подрастет и окрепнет!

Он покачал головой.

– Нет, Эйлин! То, что я отдам Эйвери часть своего симбионта, ни в коем случае ей не навредит. Наоборот, он ее защитит и будет охранять всю свою жизнь. Заодно в Эйвери появится еще частица меня, и она станет моей полнокровной дочерью.

Эйлин промолчала – не нашла, что ему ответить. Не знала, как возразить, поэтому ей пришлось смириться и довериться.

Замирая от страха за свою дочь, она смотрела на то, как уже скоро Власт держал в ладони белесое существо, с шевелящимися щупальцами по краям бесформенного тела. Существо было похожее на маленькую лепешку, которую ее муж достал откуда-то со своей спины.

Королеве Туманного Предела было страшно.

Но стало еще хуже, когда Власт положил это существо на голую спинку ее дочери. Эйвери тотчас же заплакала, Эйлин дернулась к ней, но Власт, покачав головой, ее удержал.

– Пусть все идет своим чередом! – произнес король. – Гаррешш, даже несколько секунд от роду, знает, что ему нужно делать.

Уже скоро существо выпустило полупрозрачные щупальца, и на спинке Эйвери аккурат под лопатками появились отметины, похожие на два сомкнутых бутона роз.

Малышка продолжала плакать, и Эйлин изводилась от тревоги, едва слыша то, что говорили вокруг.

– Места первого контакта около недели могут быть довольно чувствительными. Их стоит обрабатывать обеззараживающим раствором, – откуда-то сбоку, вынырнув, забормотал королевский целитель. – Но скоро они заживут, и у принцессы не будет возникать неприятного чувства при контакте со своим симбионтом.

– Но он…

– Поздравляю, теперь у вашей дочери есть свой гаррешш! Принцесса его приняла, он принял ее, и теперь они будут вместе навсегда.

– Ее гаррешш пока еще такой же малыш, как и наша дочь, – добавил Власт. – Но они будут взрослеть вместе, и их связь уже невозможно разорвать. Эйвери даст ему свою жизненную энергию, он – защиту, умение летать и удивительные возможности своего рода. И еще – он всегда будет ее верным другом.

– Хорошо! – сдалась Эйлин. – Я рада, что теперь у нашей дочери есть свой гаррешш. Но ведь можно же было с этим повременить!

Власт покачал головой.

– Установить подобную связь удается лишь в младенческом возрасте. Как только ребенку исполняется год, симбионты больше не приживаются. Наоборот, они могут нанести вред своему потенциальному носителю. Мы уже пробовали, и к сожалению…

Король так и не договорил, а Эйлин не рискнула его расспрашивать. Некоторые тайны Туманного Предела пугали ее до дрожи, и она предпочитала, чтобы они навсегда оставались тайнами.

Уже скоро Эйлин получила на руки свою дочь, которую окутывала едва заметная магическая дымка симбионта. Но она постаралась этого не замечать.

Не думать о странной дымке, не чувствовать, что ее дочь больше не одна. Вместо этого Эйлин понесла Эйвери в спальню, перед уходом заявив, что собирается сперва накормить, а затем уложить принцессу в колыбельку – после подобных потрясений малышке не помешает долгий и здоровый сон.

…Кормя дочь, Эйлин размышляла все о том же.

Ей хотелось верить в то, что она здесь приживется. Привыкнет и полюбит Туманный Предел со всеми его тайнами – так же сильно, как она любила своего мужа, а Власт любил ее.

И так же сильно, как Эйлин любила свою дочь – дите Аргейла Кхана, которая обрела новую родину и нового отца за Туманной Грядой.

Сложно сказать, как долго я шла по песку, окуная босые ноги в белую пену прибоя – потому что свои сапоги я так и не обнаружила. Зато куртка, пусть и порванная в нескольких местах, лежала рядом, так что я захватила ее.

Пригодилась – солнце палило нещадно. К тому же воздух после разреженного на Эльрене сейчас казался мне тяжелым и еще каким-то излишне сладким, словно полным патоки, и при каждом вздохе раздражал пострадавшие от падения легкие.

Но потом я привыкла.

Шла и шла – бесцельно брела по кромке моря.

Сперва плакала, и слезы почти сразу же высыхали на моих щеках. Затем нашла ручей, вытекавший из джунглей, и хорошенько напилась, после чего поплескала себе в лицо.

Холодная вода привела меня в чувство, и плакать я перестала – решила, что пора уже прекращать горевать. Случившегося уже не переиграть – да и не стала бы я ничего менять, если бы у меня был шанс отмотать время.

Я бы сделала то же самое – попыталась всех спасти, а затем вытащила Кайдена из адского пламени взрыва.

Подозреваю, он бы тоже не стал ничего менять и бросил меня в очередной раз, так что мне стоило с этим смириться. Как и с тем, что обратно за мной Кайден уже не прилетит, поэтому не мешало бы подумать, что мне делать дальше.

Итак, что я имела на сегодняшний день?

Собственно говоря, ничего.

Остров казался мне необитаемым, потому что я шла вдоль моря, подозреваю, уже около трех часов – ну, если судить по движению солнца. И за это время мне не попалось ни единого следа человеческого присутствия.

Хорошо, деревни могли быть спрятаны в изумрудной зелени джунглей, откуда время от времени до моего слуха доносились крики обезьян-ревунов и звонкая перекличка птиц. Но рыбацких сетей и лодок не было и в помине, и меня это порядком тревожило.

Зато я обнаружила кокосовую пальму и, немного помучавшись, утолила голод, разбив о камень валявшиеся на земле кокосы. Парочка оказались испорченными, зато один не вызвал у меня подозрений.

Затем я легла в тени этой самой пальмы, накрылась порванной курткой и решила немного подремать – удар о воду не прошел для меня бесследно, болели все кости и мышцы.

Как и разрыв с Кайденом – после его слов и поступков болело и кровоточило сердце.

Но сон никак не шел.

Лежа в тени, я смотрела на солнце сквозь полуприкрытые веки. Думала о том, что Кайден улетел, разорвав нашу связь, и теперь я совершенно свободна. А еще я безгранично одинока – как и раньше на Чаверти.

И это было привычное, но уже успевшее немного позабыться чувство.

Только вот на Чаверти я была в окружении людей, тогда как Кайден бросил меня на необитаемом острове, и я понятия не имела, как отсюда выбраться.

Но решила не отчаиваться раньше времени – подумала, что стану искать людей, заодно осматривать остров и окружающее море, а потом – если ничего не обнаружу, то поразмыслю о строительстве плота.

Неожиданно для себя задремала и спала так долго, пока меня не разбудило странное чувство – сперва был толчок изнутри, после чего внутренний голос принялся твердить, что я уже больше не одна.

Открыв глаза, поморгала на заходящее солнце и внезапно разглядела, что к пляжу подлетал черный дракон.

Сердце заколотилось как безумное.

Я села, отбрасывая в сторону куртку, которой укрывалась, после чего попыталась разобраться с тем, что происходило у меня внутри. Но разорванная Кайденом драконья связь – ее обрывки – мешала сосредоточиться, и я никак не могла понять…

Сперва подумала, что к пляжу подлетает Зигурт, а вовсе не Лойрин, ведь Дикие драконы обычно не спускались на острова Суши.

Да, Зигурт не смог оставить меня одну в этом месте, поэтому ослушался приказа Кайдена и прилетел за мной, потому что всегда, с первой нашей встречи на Чаверти, у нас с ним была особая связь.

Я любила его, а он любил меня, поэтому дракон не смог бросить меня одну – израненную, голодную и совершенно несчастную, а заодно и несправедливо обвиненную в том, чего я не совершала.

Но это был не Зигурт. На пляже, к которому я, поднявшись, заковыляла, приземлилась Лойрин.

Прилетела ко мне в третий раз, но уже одна, без своей свиты.

Сложила крылья и сделала несколько шагов в мою сторону.

Я тоже шагала к ней – шла спокойно, без спешки. Понимала, теперь нам уже никто не помешает, потому что вокруг никого нет – ни единой души!..

Я могла спокойно подойти, приложить руку к ее бронированной груди и заглянуть в драконьи глаза.

Что я и сделала – подошла, приложила и заглянула.

И это случилось.

Мне показалось, что в момент первого физического контакта – когда я прикоснулась к Лойрин – меня будто бы овеяли своей милостью Боги. Это было странное, даже нелепое ощущение для той, кто успел возненавидеть подобное религиозное мировоззрение, годами навязываемое в общине Таккеров.

Но теперь меня не оставляло ощущение, что со мной произошло именно то, что порадовало бы отца Таккера, – меня внезапно коснулась божественная благодать, и с этой самой секунды я перестала быть одна.

Передо мной словно распахнулись двери в дивный мир Лойрин, который тотчас же принялся смешиваться с моим, а мой – с ее.

Так мы и стояли – я и моя драконица; я держала руку на ее груди и смотрела в зеленые, с вертикальными зрачками глаза, а она глядела в мои.

С каждой секундой наша Связь лишь набирала силу – внезапно я стала чувствовать ее эмоции. Лойрин тоже была заинтригована тем, что обрела своего человека, и теперь она могла смотреть на мир частично и моими глазами, познавать мое прошлое, тогда как я узнавала ее.

Но тоже частично, хотя я все-таки увидела то, как она росла, – на одном из островов необитаемого архипелага. Какого именно – Лойрин не знала, поэтому мне тоже было невдомек.

Ее родители были из проявленных, у отца и у матери имелась Связь с человеком, что оказалось довольно большой редкостью для драконов. Поэтому Лойрин с детства проявляла куда большую осознанность, чем остальные Дикие драконы.

Родители заботились о ней до определенного возраста, после чего они ее покинули. Либо Лойрин улетела сама, этого я тоже до конца не поняла. Но ее время пришло, и она отправилась туда, где жили Дикие, – наслаждаться молодостью и свободой, дожидаясь своей пары и своего Зова.

Из-за того, что она была дитем проявленных, вокруг нее собралась целая стая – если переложить на людской язык ее статус, то Лойрин считалась кем-то вроде принцессы. Но это нисколько ее не тяготило – наоборот, подобное внимание пришлось по душе.

А потом она услышала…

Мой призыв, после чего появилось странное, зудящее чувство в груди, которое длилось и длилось, и ей никак не удавалось от него избавиться.

– У меня было то же самое почти месяц, – сказала ей, на что получила недоуменное подтверждение.

До нашего контакта Лойрин не умела определять время так, как это делали люди, но зуд в груди продолжался довольно долго. До тех пор, пока она не откликнулась на Зов и не прилетела посмотреть на его источник.

Но все прошло не так, как бы ей хотелось. Дикие инстинкты взяли над ней верх, а заодно и собравшаяся вокруг свита твердила, что это небезопасно, поэтому она решила улететь.

Во второй раз Лойрин рискнула и появилась уже среди людей – но познала боль магического удара и тоже улетела. Хотела было огрызнуться, но отец и мать учили ее, что людей обижать нельзя.

Зато в третий…

В третий раз она пересилила свою природу, твердившую, что драконы живут только на Летающих Островах и спускаться на Сушу опасно.

Она сделала это, и здесь, на этом острове, обрела меня, а я – ее, и уже навсегда.

Эйвери и Лойрин. Лойрин и Эйвери.

Теперь мы с ней были вместе.

Просмотрела она и мои воспоминания – время от времени ужасалась, спрашивая, не нужно ли нам вернуться на тот остров, где я росла, и отомстить – потому что теперь у нее был свой человек и она переживала за меня.

Заодно Лойрин захотела узнать, почему она не видит моего детства и не знает, кто мои родители, на что я ответила, что тоже не вижу и не знаю.

Спрашивала Лойрин и о моем самочувствии, на что я мысленно пожала плечами.

Слишком многое произошло, сказала ей, но со мной все будет в полном порядке. С ней, уверена, тоже, только вот истинной драконьей пары мы, похоже, уже никогда не создадим, потому что мой истинный рассудил иначе.

Лойрин задумалась, но так как она ничего об этом не знала, то всего лишь поинтересовалась, почему у меня так сильно болит в груди после ухода того мужчины и когда это заживет.

В отличие от меня, у нее ничего не болело.

Меня это несказанно порадовало – раз уж Лойрин не почувствовала боли от разрыва, то ее связь с Зигуртом не успела установиться.

Поэтому я снова сказала ей, что у нас все будет хорошо.

Мы свободны – от мужчин и драконов – что может быть лучше?! И нет, я больше не собиралась ни в кого влюбляться – никогда! – мне и одного раза хватило!

Что же касается ее, то…

«Охота», – внезапно произнесла Лойрин, и я согласилась, что это очень даже неплохой вариант.

Но я пока не чувствовала в себе сил. Да и кокосы, говорят, довольно питательны.

По крайней мере, для человека.

«Я принесу тебе еду. Скоро вернусь», – добавила Лойрин.

Мне пришлось ее отпустить, хотя и не хотелось. Но я понимала, что одними кокосами, несмотря на мои заверения, сыта я не буду, а Лойрин тем более, а силы нам понадобятся.

Идти в джунгли в поисках пропитания, имея с собой только острую палку, разрушительную магию и новообретенного дракона, мне тоже не хотелось. Подозревала, что вместо охоты у меня получится какая-то ерунда.

Но если Лойрин принесет часть своей добычи, то я разведу огонь с помощью магии или же используя палочки для трения – читала о таких в книгах, – после чего мы переночуем на этом острове, а завтра утром я попробую уговорить ее взлететь.

Вместе со мной.

Лойрин, уже собиравшаяся отправляться на охоту, внезапно повернула голову и уставилась мне в глаза. Оказывается, у нас с ней был постоянный ментальный канал.

«Взлететь с тобой? Но как?! У тебя ведь нет крыльев!»

«Крыльев у меня нет, – согласилась с ней, решив пока не обсуждать вопрос с гаррешшем. – Зато они есть у тебя. Я могу сесть тебе на спину, и ты попытаешься подняться со мной в воздух. Мне нужно убраться с этого острова, здесь никого нет».

«Но я видела людей, когда подлетала. И их огонь», – сообщила она.

Попробовала показать мне то, что предстало перед ее глазами, выловив из головы воспоминания, но все было слишком смазанным, и я ничего не разглядела.

Хотя меня эта попытка несказанно порадовала.

Как и то, что на острове жили люди. Быть может, мне удастся их разыскать и выяснить, где именно я нахожусь? А потом раздобыть транспорт и вернуться в цивилизацию?

Куда именно и что я буду делать дальше, я пока еще не знала, но решила разбираться с этими вопросами по мере их появления.

Наконец, Лойрин улетела охотиться – мы решили, что ни ей, ни мне не стоит оставаться голодными, – а я принялась ждать ее на берегу.

Сидела и наслаждалась произошедшими со мной переменами, а заодно и чувствовала – хотя это было едва уловимое ощущение, – как Лойрин поднималась все выше и выше, ловя сильными крыльями ветер.

Она направлялась в сторону заходящего солнца, потому что именно там видела Летающий остров, а охотиться ей было привычнее на высоте.

И все вокруг оставалось спокойным ровно до тех пор, пока в темнеющем вечернем лесу не раздался шорох.

Сперва я услышала треск ветки, за ним последовал другой – словно кто-то, приближаясь, осторожно раздвигал кусты подходивших к пляжу зарослей.

Я подскочила на ноги, моментально ощетиниваясь магической защитой.

Это были невысокого роста темнокожие мужчины – все ниже меня. Одетые лишь в набедренные повязки, с разукрашенными белой и красной краской телами и черными кучерявыми волосами, они появились из зарослей, заставив меня непроизвольно попятиться.

Целый отряд – около дюжины охотников. Почти все вооружены копьями, острия которых они тотчас же направили в мою сторону. Не только копья – у нескольких в руках оказались длинные трубки, внутри которых – я читала о таком, – наверное, были ядовитые дротики.

И дротики, на мой взгляд, были пострашнее всех копий вместе взятых.

– Стойте! – произнесла я, постаравшись, чтобы мой голос прозвучал как можно спокойнее, потому что намерения охотников показались мне самыми что ни на есть кровожадными.

Местные надвигались, я же пятилась от них по песку к морю.

– Подождите!

Медленно подняла руки, раскрывая ладони – показывала, что у меня нет оружия.

Ну да, за исключением магии, к которой я мысленно воззвала, нисколько не желая получить тем самым ядовитым дротиком.

К удивлению, после контакта с Лойрин она стала намного послушнее – податливая, словно мягкая глина, магия ластилась к рукам, и я принялась с ее помощью осторожно лепить вокруг себя защитный кокон. Кажется, никто из охотников не имел дара, поэтому они могли и не заметить…

С другой стороны, можно было рискнуть и отбросить туземцев от себя заклинанием, после чего попытаться от них улизнуть.

Но, во-первых, я не знала, сколько их скрывается в темной чаще джунглей. Быть может, я отпугну этих, а за мной уже скоро явится целое племя? После этого мне придется бегать по острову, уворачиваясь от ядовитых дротиков, стрел и летящих копий…

Не самое полезное для здоровья занятие!

Еще можно было позвать Лойрин – она почувствовала мою тревогу и теперь мысленно спрашивала, стоит ли ей бросить охоту и поспешить мне на помощь.

Но она была довольно далеко, а я не знала, как все пойдет дальше.

«Может, еще обойдется, – ответила ей также мысленно. – Погоди, пока не возвращайся! Я попробую с ними договориться».

– Эйвери, – сказала им. – Мое имя Эйвери. И у меня нет оружия.

Ответом мне стала тишина.

Я смотрела на туземцев, а они разглядывали меня, словно размышляя, что со мной делать. Внезапно один вышел вперед.

– Ны-дже-джы! – произнес он с гордым видом.

Остальные покивали, тогда как я уставилась на него с удивлением.

Не понимала.

– Мисс Ый-лин! Ны-дже-джы! – добавил второй.

– О да, мисс Эйлин! – воскликнула я, внезапно догадавшись.

Вспомнила о двух словах, выложенных на пляже, и подумала, что, возможно, язык местного племени именно так исковеркал их произношение.

– Да-да, надежда! – сказала я охотникам. – Помогите! Мисс Эйлин!

Еще один из туземцев что-то произнес – похоже, командир этого отряда, потому что рисунки на его теле и лице были самыми устрашающими. Остальные тотчас же опустили копья и трубки с дротиками, после чего он поманил меня за собой.

Снова что-то сказал на своем отрывистом языке, которого, конечно же, я не понимала, но в конце добавил про мисс Эйлин и надежду.

Я покивала.

– Да! – заявила ему. – Отведите меня к мисс Эйлин!

Заодно мысленно сообщила Лойрин, что той пока не стоит возвращаться – пусть охотится на здоровье! Что бы ни значило происходящее, местные убивать меня явно не собирались.

Вместо этого они вели куда-то вглубь джунглей, но при этом заботились – раздвигали передо мной ветки и показывали куда ступать, когда мы пересекали стремительные ручьи.

По дороге охотники не забывали и о своих делах – вытащили из силков пару крупных грызунов и забили копьями мелкую полосатую свинью, угодившую в ловчую яму.

На это я втайне порадовалась, что не полезла в джунгли, – ловушки были настолько искусно упрятаны, что я бы вряд ли их заметила.

Наконец показалась деревня – она стояла на возвышении, вокруг темнели отвоеванные у джунглей поля, а за частоколом я заметила треугольные крыши хижин – и их было довольно много.

За оградой горели костры, и стоило нам войти, как нас тотчас же окружила полуголая детвора. Затараторили на своем языке, а под ногами закрутились рыжие, небольшого размера собаки и гулявшие по деревне куры.

Женщины в набедренных повязках смотрели на меня открыв рот.

Тут ко мне подошла девчушка лет десяти – подвижная и любознательная. Дернула за руку, после чего, к изумлению, заговорила со мной на языке Нерлинга – и произносила слова на удивление четко и понятно.

Сказала, что ее зовут Ижени.

– Мисс Эйлин будет рада! – добавила девочка. – Побегу поскорее позвать мисс Эйлин!

На это я замерла, окруженная детьми, собаками и курами, дожидаясь, когда придет та самая мисс Эйлин. Сердце взволнованно застучало, и меня затопило странное предчувствие…

Мне казалось, что очень скоро моя жизнь радикально изменится. Это было тревожное, но одновременно волнующее ощущение.

Заодно я понимала, что здешняя мисс Эйлин тоже угодила на этот самый остров – похоже, довольно давно, раз сумела обучить языку Нерлинга местных, – но так и не смогла отсюда выбраться.

Меня бы это порядком встревожило, если бы не связь с Лойрин, которая давала мне надежду улететь отсюда на драконьей спине.

…А потом я ее увидела, и надежда превратилась совсем в другое чувство.

Глава 2

Она шла ко мне и выглядела, совсем как из моих снов – только одета была в грубое шерстяное платье, но всяко привычнее, чем в обрывки шкур, которые носили местные.

Светловолосая и при свете факелов удивительно юная – моя мама.

В этот момент со мной что-то произошло – мне показалось, будто бы внутри у меня зашатались невидимые глазу барьеры, охранявшие мое прошлое.

А потом они стали рушиться.

Упали – пусть не все до единого, но многие, и я упала вместе с ними.

В миг лишившись сил, едва понимая, что со мной происходит, я опустилась на колени в пыль туземной деревни, а любопытные и жалостливые собаки тотчас же кинулись ко мне. Принялись ластиться, пытаясь лизнуть в лицо.

Но мне было не до них – не до их ласк!..

Еще на пляже, шагая вдоль кромки моря, я решила, что не стану больше плакать из-за Кайдена и своего разбитого сердца, – поболело и хватит, потому что в своей жизни я достаточно уже горевала, а сердце мне разбивали столько раз, что оно все в сплошных шрамах.

Зато сейчас по щекам снова потекли слезы, но это были слезы счастья.

В голове даже промелькнула странная мысль – быть может, в этом и заключался план Богов? Одной рукой Они забрали у меня любовь мужчины, который без жалости и сожаления разбил нашу истинную пару, зато второй Боги подарили мне драконицу и… встречу с мамой.

– Эйвери!.. – неверяще ахнула та. – Эйвери, детка!

Кинулась ко мне и уже скоро сжала в своих объятиях – потому что я нашла в себе силы подняться на ноги. Так мы и стояли – обнявшись, прижимаясь друг к дружке, посреди туземной деревни… Окруженные местными, которые, услышав о свершившемся чуде – мама говорила на их языке, – искренне за нас обрадовались.

Настолько, что тотчас же решили устроить настоящее празднество.

И уже скоро наша встреча вылилась в пир горой – на кострах жарили мясо, подозреваю, тех самых грызунов и полосатой свинки, которых принесли охотники. Женщины нарезали фрукты и сыр, а мама замесила и принялась печь лепешки – потому что за одной из хижин была выстроена печь, и мама призналась, что все это ее рук дело…

И поля, на которых она выращивала дикую пшеницу, и жернова для перетирания зерна, и загоны для коз и овец, и вот эта печь, которую она строила почти два года.

Все это время я держалась рядом с ней, до сих пор не в состоянии поверить в случившееся чудо.

В то, что это правда и никакой не сон – упав с Летающего Острова, на неизведанном клочке Суши я встретила свою маму.

Она жива, с ней все в полном порядке, и я не брежу.

Но мне все еще трудно было в такое поверить, поэтому иногда украдкой я притрагивалась к своему лбу, пытаясь определить, уж не жар ли у меня или бред. А потом, удостоверившись, что я не больна, прикасалась уже к ней – как бы невзначай, чтобы проверить, что это не игра моего воображения.

Но если мама замечала мои прикосновения, то обнимала меня белыми от муки руками. Заодно выспрашивала обо всем, что со мной произошло с момента нашего расставания, хотя мне очень хотелось расспросить о том же самом ее.

Но вопросы так и срывались с маминых губ.

Где я жила эти годы? Ах, на маленьком островке Чаверти?

И как… Как все было?

На это я решила говорить ей правду и только правду – но только часть ее.

Значит, обо мне заботились в общине, я ходила в местную школу, которую закончила с отличием?!

Но как же она рада! Боги, как она рада, что я выжила после того ужасного падения! Она так боялась… Все эти годы боялась, что потеряла меня навсегда.

– Но как именно ты меня потеряла? – спросила я у нее, потому что в голове, пусть барьеры и рухнули, до сих пор стоял густой туман, из которого время от времени вырисовывалось нечто непонятное.

Тут детвора потащила меня прыгать вокруг костра, и мама, улыбнувшись, сказала, чтобы я непременно шла веселиться.

Затем явился обмазанный пеплом жрец, и наши развеселые пляски вокруг костра прекратились. Вместо этого танцевать принялся уже он, хотя со стороны все выглядело довольно устрашающе – так, словно пожилой мужчина бился в припадке.

Но мама сказала, что это вовсе не припадок и волноваться мне не стоит, – по ее словам, жрец обладал сильнейшим магическим даром, совершенно не похожим на наш. В его силах ходить по снам, а заодно и общаться с духами предков – да, таким вот затейливым образом!

И те сейчас говорят через него со своими потомками.

Как оказалось, речь шла обо мне и моей маме, и жрец заявил, что духи довольны происходящим и посланные ими знаки на удивление хорошие.

Боги благоволят к его народу, предки это подтвердили, и то, что Большая Белая Женщина обрела свою дочь, – это и есть самый хороший знак.

Его племя ждут мир и благоденствие на долгие годы, так что давайте уже танцевать и веселиться!

Чем мы и занялись.

Заодно мужчины что-то пили из бурдюков, от запаха чего меня тотчас же замутило, и пусть нам с мамой тоже предложили, но я отказалась, да и она не стала.

Вместо этого продолжала расспрашивать о моей жизни.

Значит, сперва я жила и училась на острове Чаверти, затем надумала поступать в академию в столице Суши, куда отбыл мой учитель с документами? Но вместо этого на моей руке появился знак Призыва, и за мной явились из Академии Эльрена?..

Кивнула, подтвердив, что все было именно так.

Ну, в общих чертах.

– Я тоже там училась, – произнесла мама мечтательно. – Лучшие годы моей жизни.... Ровно до тех пор, пока не встретила свою истинную пару, а потом у меня не родилась ты.

– Расскажи мне обо всем! – вновь попросила у нее, потому что внутри, лениво ворочаясь, шевелились пласты с детскими воспоминаниями, к которым я не знала, как подступиться.

– Позже, – улыбнувшись, пообещала мама. – Сейчас твоя очередь, Эйвери!

И я говорила и говорила… О своей подруге Риз, о друзьях в академии, затем даже упомянула об Эйдане МакГилле, на что губы мамы растянулись в улыбке.

– Мой маленький брат совсем уже вырос, – произнесла она.

– Как и я, – сказала ей. – Я тоже уже выросла. – После чего продолжила свой рассказ, старательно избегая упоминаний о Кайдене Ритчере.

Если он вычеркнул – вернее, с корнями вырвал меня из своей жизни, – то я была в силах сделать то же самое.

Вместо этого поведала маме о том, что на Эльрене планировали провести Игры Содружества (мама изумилась тому факту, что три королевства пошли на сближение и для Игр выбрали именно Эльрен), но террористы с Суши взорвали стадион, так что теперь все довольно непонятно…

Я не знала имела, успели ли вывести зрителей и участников отборочных состязаний до момента, когда сработала бомба, и сколько человек пострадало – быть может, даже были погибшие.

Скорее всего, были, но я не знала.

Меня же спас гаррешш. Сперва он вынес меня из огня, а потом…

Был второй взрыв, и я сорвалась с Края.

Гаррешш все-таки смог меня поймать и затормозить падение, но было уже слишком поздно и слишком низко. Поэтому я снова упала, но выжила.

По счастливой случайности или же по воле Богов угодила в море возле этого острова. Повезло, смогла выбраться на берег, а потом меня обнаружили охотники, которые уже успели опустошить бурдюки с непонятным варевом и теперь сами пустились в пляс.

И пусть в моем рассказе не хватало кое-каких деталей, но мама не обратила на это внимания.

– Значит, тебя спас гаррешш, – кивнув, произнесла она. – Власт оказался прав, сказав мне, что тот всегда сможет тебя защитить. Но он не сумеет нас отсюда вынести, потому что для гаррешшев Суша слишком низко. Они могут существовать только в разреженном воздухе Летающих Островов, так что…

Не договорила.

– Да, он не сможет нам помочь, – согласилась с ней. – Но, думаю, это сделает Лойрин, моя драконица. Я только что ее призвала, но у нас уже установилась Связь. Если все получится – а я думаю, что все выйдет, – то она заберет нас отсюда двоих!

Мама посмотрела на меня с восторгом, а потом вновь меня обняла. И держала в объятиях, прося снова и снова рассказывать о своей жизни, но при этом отнекиваясь, обещая, что о себе и о произошедшем она расскажет мне чуть позже.

О том, как она очутилась на этом острове и почему я упала с дракона, когда нас преследовали враги.

И, самое главное, – кем они были.

Потому что я терялась в догадках – откуда бы им взяться, этим самым врагам, если мама – королева Туманного Предела, жена пугающего даже Нерлинг Теодора Власта, а я – его дочь?

– Не думаю, что Лойрин стоит звать в деревню, – укладывая меня в своей хижине на ложе из шкур с матрасом из сухой травы, произнесла мама. – Ты совсем выбилась из сил, детка! – И оказалась совершенно права. – Спи, завтра мы с тобой обо всем поговорим, а заодно попытаемся выбраться с этого острова!

Я натянула на себя шерстяное одеяло и мысленно коснулась разума своей драконицы.

Лойрин была неподалеку. Сытая, она как раз приземлилась на скале возле деревни и теперь свернулась в клубок, положила голову на хвост и тоже собиралась спать.

Вот и я, прижавшись к маме и обняв ее – боясь, как бы та не исчезла, – уже скоро и счастливо улетела в мир сновидений.

Уния, королевский дворец. Двенадцать лет назад

– Дункан, Дункан! – принялась звать она своего друга, как только учитель, похвалив маленькую принцессу за усердие, объявил, что занятия на сегодня закончены.

Эйвери Циресса вприпрыжку покинула классную комнату, а учитель смотрел ей вслед и улыбался.

Он обожал маленькую принцессу – умненькую, усидчивую и старательную, – но при этом непосредственную и способную на шалости, а заодно с сильным, даже бунтарским характером.

Не мог нарадоваться своей ученице, каждый день с гордостью докладывая королеве об успехах ее дочери, у которой имелся отличный дар к математике, и магия тоже постепенно начинала пробуждаться.

Но уроки на сегодня закончились, и Эйвери, получив скупую похвалу от учителя – тот решил не баловать принцессу, – а заодно и пару страниц домашних заданий на вечер, собиралась встретиться со своим другом.

Дункан Мастерс, сын первого советника, был на два года ее старше, но они отлично ладили и проводили много времени вместе.

Вот и сейчас, выскочив из комнаты и поискав его в гостиной, Эйвери разочарованно вздохнула. А ведь они договорились с Дунканом встретиться после занятий и поиграть в саду!

Отец подарил ей песика, которого Эйвери назвала Максин, у Дункана тоже имелся свой щенок, и они мечтали, чтобы те непременно подружились. Замыслили целый план, но Дункана нигде нет, хотя у него уже должны были закончится уроки!

В отличие от нее, Дункану разрешали посещать школу в Унии, тогда как Эйвери сидела под замком во дворце, а за ней наблюдали не только стражники, но и многочисленные няньки с гувернантками.

Нет, не так – за ней наблюдали абсолютно все! Даже у кустов в саду, как ей казалось, имелись глаза и уши.

Иногда она жаловалась маме; говорила, что ей надоело, когда за ней ходят по пятам и постоянно опекают. Просила отпустить ее в школу, чтобы она могла учиться с другими детьми – как, например, Дункан Мастерс!

Ничего с ней не произойдет, она будет осторожна, станет смотреть по сторонам и не наделает глупости. Ну пожалуйста, пожалуйста!..

Просила об этом маму, потому что с отцом на подобную тему можно было и не разговаривать – он бы все равно не разрешил.

– Нельзя, моя девочка! Не сейчас! – качала головой мама. – Сейчас сложные для всего королевства времена, и это делается исключительно ради твоей безопасности. Но, думаю, однажды все изменится, и ты сможешь ходить в школу.

Эйвери ждала и ждала, но ничего не происходило!

Вот, ей уже восемь, а она до сих пор выбиралась из дворца только под присмотром мамы с отцом и сопровождаемая чуть ли не половиной его гвардии. Кажется, все вокруг твердили про Кхемер, который замыслил ее похитить, на что Эйвери лишь пожимала плечами.

Похитить? Ее?! Да она улетит от кхемерцев на своем гаррешше!..

И с гордостью демонстрировала родителям то, чему научилась.

Отец ее хвалил, а мама, у которой не было симбионта, ужасно переживала, хотя пыталась этого не показывать, а ведь Эйвери столько раз ей твердила, что она не может упасть! Это просто немыслимо!

Быть может, ей все-таки разрешат пусть не ходить, то хотя бы летать в школу?

Но ей не разрешили.

Заодно и ее лучший друг Дункан – у него тоже был гаррешш – куда-то запропастился.

– Ну что за напасть! – недовольным голосом произнесла Эйвери новое словечко, которое она услышала на последнем балу.

Один придворный целовал даму в эркере, но тут явилась вторая. Оказалось, его законная жена, которая и устроила ужасный скандал с криками. Тогда было произнесено много незнакомых Эйвери слов, но они с Дунканом подслушали и запомнили именно это, про напасть!

Ну где же он?! Неужели задержался в школе? Забыл о ней и теперь играл с детьми и бегал с ними наперегонки? А потом отправился домой – сам, в свой дом в Унии?! Пошел один, без охраны и свиты из гувернанток?!

– Гав! – раздалось у нее над ухом, и Эйвери подпрыгнула от неожиданности.

Оказалось, Дункан прятался за огромной круглой люстрой под потолком, а она его и не заметила. Зато сейчас он спустился, звонко смеясь, радуясь удавшейся шалости.

– Я – страшный дракон из Нерлинга! Я здесь для того, чтобы съесть принцессу Туманного Предела Эйвери Цирессу! – заявил Дункан зловещим голосом.

– Ты – глупый дурак, а не страшный дракон! – насупилась она. – Ну вот зачем ты меня напугал?!

– Принцесса, вам стоит последить за своим языком! – тотчас же заявила ее гувернантка, появляясь в комнате.

Наверное, специально для того, чтобы сделать ей замечание.

– Летим! – воскликнул Дункан, и Эйвери, сделав два шага, воспарила в воздух, после чего дети, взявшись за руки, вылетели в окно, а им вслед смотрели уже две встревоженные гувернантки.

Но те, кто должны сторожить принцессу в саду, были уже наготове.

Позже, когда они возились со щенками – питомец Дункана дожидался в саду, – мальчик поинтересовался:

– Ты уже слышала об эленварцах?

Эйвери пожала плечами, затем сделала важное лицо.

– Конечно же, я слышала! – соврала ему, хотя все было совсем не так.

Ее охраняли не только от всех опасностей, но и старались оградить от разговоров, которые могли встревожить маленькую принцессу.

– А кто это такие? – добавила она, понизив голос.

Но Дункан ничего толком и не знал. Только то, о чем иногда говорил за столом отец, а потом еще болтали одноклассники в школе.

Хотя кое-что все-таки ему было известно.

Например, все от мала до велика знали, что их королевство окружено двумя Туманными Грядами, позволявшими долгие столетия удачно отражать набеги кровожадных соседей, которые не могли без потерь преодолеть естественную защиту.

Но мало кто был в курсе, что одна из Туманных Гряд пала.

Исчезла без следа – да так, что от нее больше ничего и не осталось.

Нет, не та, которая отделяла их от угрозы вечно жаждущих крови Нерлинга и Кхемера, а маги последнего могли управлять разумом сотни виверн за раз – та стоит словно влитая.

Но была и вторая Туманная Гряда у дальних границ королевства, которую раньше никому не удавалось преодолеть – даже с помощью симбионтов или хадришей.

– Так вот, она исчезла, – произнес Дункан, явно довольный изумленным видом подруги.

– Исчезла? – удивилась Эйвери. – А куда?

Дункан этого не знал.

Зато он знал, что Гряды больше нет, а за ней, оказывается, живут люди. Такие же, как и они, только немного другие.

– О-о-о! – изумленно протянула Эйвери. – Значит, там другое королевство, о котором мы не знали?!

– Да, и его называют Эленвар. Я слышал, как папа об этом говорил.

– А что он еще говорил? – поинтересовалась Эйвери, начиная что-то припоминать.

Например, тревогу своего отца, короля Туманного Предела, который был сам не свой в последние недели и понижал голос каждый раз, когда разговаривал с мамой о чем-то невероятно важном. И еще то, что они всегда замолкали, когда она оказывалась поблизости

– У эленварцев очень сильные маги. Они намного сильнее, чем наши, вот что сказал мне отец! И еще добавил, что они – техномаги.

– Тех-но-ма-ги, – по слогам повторила Эйвери новое слово. – О! А что это такое?

Но Дункан не знал. Вот и принцесса тоже.

Зато Эйвери верила в то, что отец с мамой непременно защитят как ее, так и свое королевство, поэтому бояться им не стоит.

– Никто этого не знает, потому что мы с ними еще не встречались, но собираемся в ближайшее время. Хотя мой папа считает, что эта встреча может навредить всем нам. Всему нашему Туманному Пределу! Он не хочет, чтобы король отправлялся в Эленвар с посольством, считая, что тем самым мы искушаем Богов. Так и сказал: искушаем Богов! – Дункан задумался. – Но я думаю, что мы все равно победим! Если даже Нерлинг со своими драконами не может с нами справиться, хотя они постоянно пытаются нас убить…

– Моя мама из Нерлинга, – возразила ему Эйвери. – И она не пытается никого убить. Наоборот, она хочет, чтобы мы все жили дружно. И чтобы мой дедушка однажды приехал нас навестить, или же мы отправились к нему в гости. Может, мы туда и полетим, потому что сейчас у мамы в гостях послы из Нерлинга.

– Я об этом слышал, – с важным видом отозвался Дункан.

– И вообще, давай уже играть с собаками! Почему ты рассказываешь мне ужасы?! – через какое-то время воскликнула Эйвери. – Опять хочешь меня напугать?

Потому что Дункан именно их и рассказывал – о вырвавшейся из заточения Тьме, которая пожирает всех и вся в Эленваре, и о магической чуме, превращающей людей в страшных монстров.

И если эленварцы напустят свою Тьму и чуму на Туманный Предел, тогда…

– Когда мы вырастем, я на тебе женюсь, – неожиданно и совсем не к месту заявил он. – И больше никто не сможет тебя напугать!

– Посмотрим, – рассудительно произнесла Эйвери. – Но если ты будешь себя вести, как глупый дурак, Дункан Мастерс, то я никогда не выйду за тебя замуж! Не люблю глупых дураков.

После чего они принялись возиться со щенками, забыв об эленварцах.

Но молодой лорд Дункан Мастерс оказался прав – весь Туманный Предел был встревожен падением второй Гряды, надежно защищавшей королевство от каких-либо угроз с неизведанной стороны.

Никто не знал, чем закончится первый контакт с Эленваром, куда с посольством отправился лично король Власт.

Что, если мир, населенный ужасными Тенями и техномагами, попытается их завоевать, как столетия подряд делали Нерлинг или Кхемер?

Проснулась я от того, что в спину мне впился острый сучок, пробравшийся наружу из самодельного матраса. Заодно и солнце, проникавшее в хижину сквозь прутья стен, щекотало лицо.

И тут же до моего слуха стало доноситься множество всевозможных звуков – снаружи смеялась, бегая друг за дружкой, детвора. Где-то блеяли то ли овцы, то ли козы, а в очаге рядом с постелю, квохча, с деловым видом копалась рыжая курица.

– Ну-ка, кыш отсюда! – негромко приказала той мама, на что курица, обиженно закудахтав, кинулась прочь сквозь приоткрытую на улицу дверь.

Мама тем временем прихватила с полки несколько глиняных посудин. Уже одетая и причесанная, она собиралась покинуть собственное простенькое жилище, в котором из всей обстановки имелись лишь постель, на которой мы спали, очаг в центре, несколько полок с посудой и кувшинами и что-то похожее на простейший ткацкий станок в углу.

– О, ты уже проснулась, детка! Прости, что я тебя разбудила. – улыбнулась она виновато. – Я как раз собираюсь за молоком, нужно подоить коз, а ты еще немного поспи. Слишком рано, Эйвери! Вчера у тебя был сложный день, а сегодняшний, подозреваю, будет ненамного проще.

Вскоре она ушла, а я прикрыла глаза, вспоминая сон, который был вовсе не сном, – в предрассветной дреме мне приоткрылся пласт детских воспоминаний.

Я увидела дворец, в котором родилась и выросла, своего верного друга Дункана Мастерса – темноволосого и сероглазого мальчишку, который собирался на мне жениться, и песика Максина, которому…

Сейчас тому уже двенадцать с лишним лет, и он вырос без меня.

Как и Дункан Мастерс.

Как провела эти годы на острове с туземцами мама, пытаясь научить племя охотников земледелию и скотоводству, а заодно нашему языку и письменности, передавая им знания Нерлинга.

Если взрослые перенимали новую науку неохотно, то детвора была в полном восторге.

Это означало, что стоит Эйлин МакГилл улететь с этого острова, то очень скоро все вернется на круги своя. Как жило это племя даже не столетиями, а тысячелетиями на этом острове, так они и продолжат жить дальше

– У меня есть седла для дракона, – произнесла мама, когда вернулась, и мы с ней позавтракали остатками вчерашнего пиршества, запивая все свежим козьим молоком.

Затем она сложила в дорожную котомку несколько лепешек, кусочки козьего сыра и ломтики вяленого мяса, заявив, что мы возьмем это в дорогу.

Наконец, сказала, что ей нужно попрощаться со своими. Дать им указания, что делать без нее, тогда как мне стоит призвать Лойрин. Она же вернется с седлами.

– Погоди, но откуда они у тебя? – изумилась я.

– Сама сделала, – улыбнулась мама. – Так долго мечтала о том дне, когда на этот остров прилетят всадники, что решила: если драконы появятся, то я буду ждать со своим седлом наготове, чтобы убраться из этого места в тот же самый день! – Затем усмехнулась: – Как понимаешь, идеально с первого раза ничего не получились, поэтому у меня было несколько попыток. Думаю, две из них подойдут.

И снова засобиралась по своим делам.

– Мама, – сказала ей, – остановись на секунду и поговори со мной! Когда ты, наконец-таки, расскажешь мне о том, что произошло двенадцать лет назад?

Потому что я пыталась, но так ничего дельного и не вспомнила.

Только свой страх, когда меня разбудили посреди ночи, быстро одели и не дали попрощаться со щенком и Дунканом. Взять с собой Максина мне тоже не позволили.

– Не сейчас, ваше высочество! – отвечали на все вопросы одевавшие меня в четыре руки гувернантки, и у них были испуганные глаза.

Затем я помнила длинные коридоры дворца – сперва наземные, потом подземные. Мы бежали, и мама крепко держала меня за руку. С нами была стража и еще те, кто прилетел из Нерлинга, – несколько человек, которых мама решила взять с собой.

Потому что, спасаясь от страшной опасности, она собиралась вернуться домой, в свою родную страну, а те твердили ей, что с этим не возникнет проблем. Еще и поторапливали, чтобы мы бежали побыстрее.

До этого послы из Нерлинга были со мной излишне любезны, правда, улыбались слишком уж фальшиво. Но я – принцесса Туманного Предела и вела себя с ними воспитанно и отстраненно.

Именно так, как и учил меня отец.

Зато сейчас мы бежали вместе по дворцовым коридорам, и я иногда заплеталась в ногах. Но не падала, потому что мама крепко держала меня за руку.

Наконец мы оказались на дальнем плацу для взлетов, где нас поджидали несколько всадников из отцовской личной охраны и мамина драконица. Меня усадили на спину Маллори в детское седло, пристегнули ноги ремнями, хотя я заупрямилась, заявив, что у меня есть гаррешш и я могу полететь сама…

– Эйвери, детка, сейчас не время для капризов, – произнесла мама таким голосом, что я перестала капризничать.

– Да прибудут с вами Боги, ваше величество! – произнесла одна из гувернанток, осенив маму и меня знамением, оберегающим от зла. – Пусть они охраняют вас и маленькую принцессу. Раз уж таков приказ вашего мужа и нашего короля!

На это мама ничего ей не ответила – вскочила на Маллори, усевшись позади меня, и мы взлетели.

Вскоре огромная спящая столица Туманного Предела осталась позади, но мы продолжали лететь. Летели и летели – Маллори размеренно махала крыльями, а рядом с нами – позади, сверху и снизу – держались еще драконы со своими всадниками.

Потом я уснула.

Проснулась от того, что начался бой, но я никак не могла сообразить, кто и с кем бился.

Мне было страшно, драконы рычали и огрызались друг на дружку огнем. Мама что-то кричала, а с ее рук то и дело срывались боевые заклинания.

Раньше я никогда еще не видела ее такой и не знала, что она способна на подобное!..

Сама же я изо всех держалась за луку седла, пока оно внезапно не соскользнуло с Маллори – наверное, в мамину драконицу попало боевое заклинание. Угодило как раз в подпругу, которая лопнула, а мама не смогла меня удержать.

Не ожидала, что такое произойдет!

Собиралась поймать меня на лету, но Маллори не успела – потому что нападавших было слишком много, и они ей не позволили.

– Не знаю, – внезапно тусклым голосом произнесла мама. – Вернее, я знаю, что той ночью, когда я потеряла тебя и Маллори, случилось страшное предательство. Но я могу лишь догадываться о том, кто нас предал!

– Но кто? Скажи мне, кто это сделал?! – шепотом спросила у нее.

– Их было слишком много, Эйвери, в этом вся и проблема! И еще в том, что предатели были как со стороны Туманного Предела, так и из Нерлинга.

– Но почему они это сделали?!

– Потому что в Туманном Пределе многие меня так до конца и не приняли – принцессу Нерлинга, ставшую их королевой, – и мечтали от меня избавиться. Но и в Нерлинге мне не простили страшного, по их разумению, предательства – того, что я вышла замуж за врага королевства. Как видишь, недругов у меня было предостаточно.

Пришлось согласиться, что врагами маму Боги не обделили.

Она усмехнулась.

– Скорее всего, они все так же сидят в совете как рядом с моим мужем, так и с моим отцом. И если они до сих пор живы… А я думаю, с ними все в полном порядке, – последнее она произнесла с ненавистью, – то нам грозит серьезная опасность. Они пойдут на все, чтобы не позволить правде выйти наружу!

Вскоре прилетела Лойрин – приземлилась за частоколом как раз между подступающими к деревне джунглями и полями, на которых колосилась дикая пшеница – низенькая и не слишком похожая на нашу.

Окруженная детьми, собаками и курами, я побежала встречать свою драконицу, тогда как мама отправилась к жрецу. Сказала по дороге, что того вначале придется разбудить, а после вчерашнего это будет довольно сложная задача. После чего он должен произнести напутственные слова – нам нельзя улетать без его благословления!

Во-первых, оно ни в коем случае не помешает, во-вторых, улети мы без одобрения жреца, подобное будет расценено как неуважение к предкам и жителям деревни, а ведь и одни, и другие были добры к ней все эти годы!

Уже скоро мама свернула к хижине местного «преподобного отца Таккера», а я поспешила к Лойрин.

Куры по дороге отстали, зато дети и собаки нет – до этого на острове не видели драконов, а «мисс Эйлин» рассказывала про них только хорошее, так что они совершенно не боялись мою драконицу.

Если только совсем немного опасались.

И уже скоро я обнимала ее за шею – это был новый и совершенно естественный шаг в нашей с ней Связи. Затем Лойрин со всех сторон облепили восторженные дети и собаки – хорошо, хоть не куры! – и такое ей вполне пришлось по душе.

С довольным видом она принимала обожание местных, потому что ей принесли еще и подношение – остатки вчерашнего кабанчика.

Стоило Лойрин позавтракать, как я принялась уговаривать драконицу поставить на ее спину седла. Сказала ей, что так нам с мамой будет безопаснее на ней лететь.

Она, конечно же, порядком удивилась – и тому, что ей предстояло лететь со мной на спине, как и тому, что у меня будет спутница.

Но согласилась.

Пришла мама, улыбнулась Лойрин, сказав, что та напоминает ей о Маллори, после чего принялась прощаться с детворой, пообещав, что как только она уладит свои дела на родных островах, то обязательно к ним вернется.

Причем не с пустыми руками, а с подарками.

Кто-то зарыдал во весь голос, кто-то принялся уговаривать мисс Эйлин никуда не улетать, да и мама, вздохнув, призналась мне, что ей немного жаль оставлять все то, за что она годами боролась – сперва с дремучим невежеством этих людей, а затем за свою школу, эти поля, печь, ткацкий станок, коз и овец…

Но у нее нашлась пара достойных преемниц, так что надежда для этого племени, уже вступившего на путь цивилизации, все же есть.

– Я пообещала привезти им новые сорта пшеницы и наши инструменты для земледелия, а заодно молочных коз и шерстяных овец. Эти люди вылечили меня и приняли как свою, так что я собираюсь отплатить им таким же добром.

Наконец она поцеловала в щечку плачущую Ижени, пообещав, что совсем скоро они снова увидятся. Затем обняла всех детишек в деревне – потому что провожать ее вышло все племя.

Некоторые женщины украдкой вытирали слезы, а мужчины с хмурым видом стояли чуть в стороне.

Тут Лойрин довольно неловко вытянула крыло, предлагая нам усесться ей на спину, куда я уже установила то, что мама называла седлами. Ремней, чтобы пристегнуть ноги к стременам, конечно же, не имелось, потому что не было тех самых стремян.

Подпруг, кстати, тоже, так что седла держались исключительно на добром слове.

Но меня это нисколько не беспокоило. Я знала, что Лойрин будет осторожна и ни в коем случае не уронит своих всадниц.

Наконец, явился заново разукрашенный жрец.

Забил в свой бубен, принялся прыгать и выкрикивать что-то совершенно невнятное, но мама его понимала. Оказалось, он умолял местных Богов и предков племени быть к нам милосердными и помочь во всех наших планах.

И, по его словам, те ответили согласием.

Уж и не знаю, с их ли помощью или без, но стоило нам взлететь, как меня заполнило ощущение бесконечного счастья, а потом мне снова показалось, что будто бы меня коснулись Боги.

Летели мы довольно долго – пару раз останавливались на небольших и необитаемых островках, чтобы Лойрин могла отдохнуть. Заодно она улетала на охоту, потому что еда, которую мы взяли в дорогу, с ее помощью закончилась довольно быстро.

После этого мы снова отправлялись в путь.

Летели куда глаза глядят, но только не в Нерлинг. И все потому, что мама категорически отказалась возвращаться на Эльрен или же в Нери.

Заодно она покачала головой на мою робкую просьбу отправиться прямиком в Туманный Предел – раз уж она его королева, а Теодор Власт (у меня плохо получалось думать о нем как об отце, хотя я и пыталась привыкнуть) до сих пор не женат, так что нас там не встретит его новая разгневанная супруга и выводок таких же разгневанных детей.

К тому же у нас ведь имеются все законные права, не так ли?

Вместо этого мама без устали твердила, что это слишком опасно.

Во-первых, мы с ней не переберемся через Туманную Гряду самостоятельно, и это серьезная проблема.

Во-вторых, если заявить о себе во всеуслышание, то долго мы с ней не протянем.

Вместо этого нам придется действовать осторожно, взвешивая каждый свой шаг, потому что наши враги слишком могущественны и опасны.

Но как именно действовать и кто они, наши враги, мама мне не говорила, хотя я постоянно приставала к ней с расспросами.

Наверное, чтобы я отстала, мама все-таки произнесла, что сперва нам надо будет добраться до мало-мальски населенного острова Суши, после чего она обязательно мне обо всем расскажет.

Но это оказалось не так уж просто.

Пару раз Лойрин отправлялась на разведку, а я пыталась увидеть то, что открывалось перед ее глазами. Пока еще не получалось – я могла разве что только почувствовать, что с ней происходило.

Наконец драконица сообщила, что обнаружила остров – он довольно большой, на нем есть каменные дома, а в море вокруг полным-полно лодок, и некоторые из них даже с парусами. И еще на острове она заметила людей и лошадей.

– Нам нужно именно туда! – обрадовалась мама.

Еще через час мы все-таки прилетели, и Лойрин опустилась на окраине самого большого из высмотренных ею городов.

Именно туда – в город – мы и собирались отправиться, еще в туземной деревушке решив, что пугать местных своим внешним видом не станем. Поэтому мама накинула на домотканое платье мою куртку, которую она успела зашить, пользуясь костяными иглами.

На мне были штаны и шерстяная туника из ее запасов. Из обуви у меня имелись сапожки, которые я все-таки отыскала на пляже, а у мамы – самодельные кожаные сандалии.

Подозреваю, выглядели мы довольно экстравагантно, но особого внимания к себе не привлекали. Никто не показывал на нас пальцем, а мы делали вид, что все в порядке вещей.

Да, мы прямиком из Нерлинга, вот, моя драконица кружит над нашими головами, а у нас там все так ходят!

Только вот… куда?

– Нам нужен Первый Королевский Банк, – заявила мама. – Спросим у местных, есть ли здесь филиал, но я надеюсь, что он обязательно найдется. Все-таки остров довольно большой, а это крупнейший банк как в Нерлинге, так и на Суше.

И не зря надеялась, потому что уже скоро мы стояли возле стеклянных дверей внушительного на фоне остальных на этом острове здания.

– И что, ты вот так просто войдешь и назовешь свое имя? Представишься принцессой Эйлин МакГилл или же Эйлин Власт, королевой Туманного Предела? – засомневалась я. – А как же конспирация, о которой ты постоянно мне твердишь?

К тому же ни у нее, ни у меня не было с собой документов.

– Все будет совсем не так, – улыбнулась мама. – О, у меня имеется тайный счет, открытый на другое имя, о котором знаю только я. Когда я училась на Эльрене, мы с подругами и моим хорошим другом… – Она задумалась, и ее взор затуманился. – Его звали Перри Аллавей, и он даже собирался на мне жениться…

Кивнув, я сказала ей, что слышала эту историю, причем из уст его дочери.

– И что же вы делали с Перри Аллавеем и твоими подругами?

– Иногда мы сбегали на Сушу, чтобы там повеселиться. И мне вовсе не хотелось, чтобы об этом прознала моя родня и советники моего отца, после чего был бы спешно созван Парламент, на котором разбиралось бы мое поведение. Поэтому я завела себе счет на несуществующее имя, а для подтверждения личности мне понадобится лишь магический оттиск моей ауры.

Я округлила глаза, потому что ни о чем таком не слышала.

– У меня достаточно денег, – добавила она. – Как раз на все хватит.

– На что, мама? Что именно собираешься делать?

Вместо ответа она поманила меня за собой, сказав, что не стоит маячить рядом со входом в банк и привлекать к себе внимание.

Я уселась дожидаться ее возвращения в просторном фойе, и уже скоро мне принесли кофе и печенье, которым я с удовольствием полакомилась, а заодно и припрятала в карман парочку для Лойрин. И мне вовсе не было стыдно!

Не успела я допить вторую чашку кофе, как явилась мама, заявив, что все в полном порядке. И еще – она многое узнала от разговорчивого управляющего, о чем и рассказала мне по дороге к отелю, который ей посоветовали.

Это остров Вайбиз, он находится на западной оконечности Южного Архипелага и довольно густо населен.

У них даже имеется собственная станция транс-переходов, но для того, чтобы приобрести билеты, понадобятся документы, которых нет ни у нее, ни у меня.

Зато с острова ходят паромы, где документы не особо проверяют, а за небольшую денежную благодарность так и вовсе отведут глаза и пройдут мимо. Отсюда можно добраться до Шлесса, а потом на таком же пароме до Дигена – кстати, на том острове я побывала дважды во время своего путешествия с Риз на Кирх.

После этого подняться на лифте на Ньессен.

– Отлично! – сказала ей, хотя все еще не понимала, почему мы не можем полететь на спине у Лойрин. – Когда мы отправляемся?

– Очень скоро, – немного подумав, произнесла мама. – Но сперва купим кое-что из вещей, после чего нормально поедим. Признаюсь, я соскучилась по ресторанной еде и кухне Суши.

Что мы и сделали – и это был замечательный, полный приятных дел и впечатлений вечер. И гостиничный номер тоже оказался чудесным, куда и доставили множество купленных нами свертков, и мы с мамой принялись примерять приобретенные вещи.

Затем я отправилась в душ, прихватив новый травяной шампунь, и пробыла там довольно долго. Вымылась, после чего внимательно осмотрела себя в зеркале, не обращая внимания на синяки и царапины, оставшиеся после испытания на стадионе.

Дивилась на Эйвери Цирессу Власт, которая сейчас помнила почти все из своего прошлого и которая больше не была сиротой с острова Чаверти.

Потому что у меня имелись мама и отец. Причем оба – правители Туманного Предела, а мама еще и старшая дочь короля Эвана МакГилла, который, получается, мой дедушка.

Эти мысли не особо укладывались в моей голове, хотя я всячески пыталась туда их утрамбовать.

Наконец, завернутая в полотенце, вышла к маме.

Думала, она пойдет в душ после меня, после чего мы останемся в полумраке роскошного номера, с двумя заправленными белоснежным бельем кроватями и с блюдом шоколада и фруктов – подарком от администрации.

Наконец-таки наступит время для разговора по душам, и я вытрясу с мамы все ответы на интересующие меня вопросы.

Но, как оказалось, я ошиблась практически во всем – кроме роскошного номера и блюда со вкусностями.

К удивлению, мама была полностью собрана в дорогу – одета в темное дорожное платье и приталенный жакет, который мы для нее выбрали; волосы убраны под широкополую шляпку с вуалью.

Выглядело немного старомодно, то такое тоже носили на Суше.

– Присядь, Эйвери! – попросила она, указав на место рядом с собой на кровати.

Я села, прикидывая, как быстро смогу собраться.

Ну что же, пары минут мне хватит, а волосы высохнут по дороге.

– Но я никуда тебя не отпущу, – сказала ей. – Очень скоро я буду стоять одетая и готовая отправляться с тобой хоть на край света. Мы можем отплыть на Шьесс на пароме или же всегда воспользоваться помощью Лойрин. Какие бы ужасные враги нас с тобой ни ждали, я их не боюсь!

На это мама покачала головой. Затем ее рука легла на мою ногу – и это было мягкое, ласковое прикосновение.

– Эйвери, в моей жизни были два самых счастливых момента; первый – когда ты родилась и тебя положили мне на грудь. И еще вчера, когда я встретила тебя после двенадцати лет разлуки. Потому что в тебе и заключается мое счастье, детка! Вернее, ты – мое счастье и самое ценное, что у меня есть. И в день, когда ты появилась на свет, я поклялась защитить тебя от всех опасностей мира. Пока что у меня получалось из рук вон плохо, но я собираюсь это исправить.

– Мама, а тебе не кажется, что я давно уже выросла и могу принимать собственные решения? – спросила у нее.

Немного постеснялась упоминать, что в моей жизни за последние годы опасностей было с избытком, зато счастливых моментов довольно мало.

Наша с ней встреча и обретение Лойрин – как раз два из них. Самые сильные и самые счастливые. Поэтому я не собиралась больше терять ни ее, ни свою драконицу.

– Я хочу быть рядом с тобой, – сказала маме. – Это мое решение, и я надеюсь, что ты меня послушаешь.

– Эйвери, детка! – покачала она головой. При этом мама выглядела довольно расстроенной. – Мой долг – защитить тебя, даже если ты этому сопротивляешься. Так будет правильнее для тебя.

Внезапно я поняла, что из-под маминой руки в меня уже какое-то время затекает магия. Мягкая, ласковая и успокаивающая – точно такая же, как и ее прикосновение.

Изумилась – но зачем?! Что она собирается сделать?..

И тотчас же догадалась, потому что веки внезапно потяжелели, тело стало наливаться тяжестью, и я больше не могла усидеть ровно. Как и скинуть ее руку со своей ноги, остановить ее поток магии или же сказать, чтобы мама прекратила меня усыплять.

Вместо этого я стала заваливаться на бок, не в состоянии себя контролировать и сопротивляться ее заклинанию.

Мама помогла мне лечь, после чего накрыла одеялом и снова уселась рядом на кровать. Какое-то время она держала мою руку в своей, после чего, отпустив, поцеловала в щеку. Затем пересела за письменной стол и подвинула к себе чернильницу с листом бумаги.

Тут сон сморил меня окончательно, и ничего больше из того вечера я уже не помнила.

…Проснулась я утром. Заморгала – веки были тяжелыми, мысли еле-еле ворочались, и я долго не могла понять, где нахожусь. Но постепенно приходила в себя.

Вспомнила обо всем, подскочила, но… Мамы нигде не было, напрасно я ее искала.

К тому же я знала, что не найду, и еще то, что ждать ее возвращения бесполезно. Она меня усыпила, после чего бросила здесь, в этой гостинице. Одну!..

Оказалось, не одну, а с запиской, дожидавшейся меня на письменном столе.

«Эйвери, детка! Я знаю, тебе не понравится то, что я сделала, но я не могла поступить иначе. Ты не должна была идти со мной. Это слишком опасно, а я не собираюсь рисковать твоей жизнью еще один раз.

К тому же сначала мне нужно во всем разобраться самой, потому что некоторые детали и участники того предательства мне до сих пор неизвестны, и я опасаюсь самого страшного.

Но, клянусь, как только я все выясню, то обязательно за тобой вернусь!

Гостиница оплачена на три месяца вперед, я оставляю тебе достаточно денег для комфортной жизни на Вайбизе. Прошу тебя, будь на этом острове и ни в коем случае меня не ищи!

Также не пытайся попасть в Туманный Предел – сама Туманную Гряду ты не преодолеешь, даже с Лойрин и твоим гаррешшем, а пограничные войска Нерлинга или Туманного Предела вряд ли поверят в твою историю.

Тем самым ты подвергнешься смертельной опасности.

И еще – ни в коем случае не обращайся к своему деду, королю Нерлинга!

Вокруг него слишком много наших врагов, и я боюсь, что они убьют тебя раньше, чем состоится ваша встреча. Также я не в курсе, уж не был ли он сам замешан в случившемся двенадцать лет назад, и это меня порядком пугает.

Именно поэтому никто не должен узнать, что мы с тобой живы, раньше времени.

Люблю,

Твоя мама».

…Придавленная чернильницей, на столе лежала пачка ассигнаций.

Я уставилась на оставленные мне деньги, затем перевела взгляд на дверь.

Горло сдавило, к глазам подобрались слезы.

Но я не собиралась плакать, хотя меня не оставляло чувство, будто бы меня предали еще раз. Бросили – в очередной, в бесконечный раз подряд!

Не поверили в то, что я – взрослая и могу справиться с любой опасностью. А если и не смогу, то это мой собственный выбор, который я много раз успела озвучить.

Я выбрала быть рядом с мамой, стоять плечом к плечу и бороться с врагами нашей семьи – против наших с ней врагов! – но она рассудила иначе.

Усыпила и бросила меня на маленьком островке с пачкой ассигнаций и пожеланиями не высовываться. Сидеть здесь, тратить ее деньги и ждать, кто придет за мной первым – она или же те самые враги.

Либо вообще никто не придет, и мне, по ее разумению, предстояло провести на Вайбизе всю оставшуюся жизнь.

Но я не собиралась этого делать.

У меня имелась своя голова на плечах, и я хотела идти по собственному пути, отличному от того, который мне навязывали.

И для начала я собиралась вернуть свою прежнюю жизнь, в которой я – сирота Эйвери Таккер с острова Чаверти и учусь на первом курсе Академии Драконов, а потом уже разобраться, что мне делать дальше.

С тем, что я – дочь короля Туманного Предела и внучка Эвана МакГилла, короля Нерлинга.

Тут раздался стук в дверь, и от неожиданности я подскочила на ноги. Сердце заколотилось, но, конечно же, это не могла быть мама, которая вернулась, потому что передумала и решила забрать меня с собой.

Оказалось, прибыло обслуживание в номерах, и стоило мне открыть дверь, как угодливый официант вкатил в комнату тележку с завтраком.

– С наилучшими пожеланиями от шеф-повара для вас, мисс Эйвери Таккер! – добавил он, после чего многозначительно уставился на пачку ассигнаций, лежащих на столе.

Пришлось дать ему одну купюру, и судя по тому, как официант принялся любезно раскланиваться, это было довольно много для обычных чаевых.

Наконец выставила его вон, после чего позавтракала, хотя мне нисколько не хотелось есть. Но я заставила себя, размышляя все о том же – что мне делать дальше.

Ну что же, решение было принято еще в тот момент, когда я прочла мамину записку, но теперь оно окрепло и обросло деталями.

Закончив с завтраком, я быстро переоделась в новое, не забыв накинуть старую и потрепанную лётную куртку, после чего написала маме письмо, которое и оставила на стойке регистрации. Им же я отдала ключи от номера, но попросила придержать его за мной, раз он оплачен на три месяца вперед.

Уже через десять минут я снова вошла в Первый Королевский Банк, вспомнив, что его филиал имелся даже на Чаверти. Именно его много раз безуспешно пытался ограбить Тукан, но сейф все же удалось взорвать Ксавьеру и его людям.

Открыла на свое имя счет – такой же, о котором рассказывала мне мама, – позволив взять отпечаток ауры, заодно выслушав, что тем самым я смогу получить деньги в любом филиале Первого Королевского.

Конечно же, не только на Суше, но и в Нерлинге.

Положила на счет почти всю сумму, оставив себе самую малость на расходы. И еще на нормальное седло, на него тоже оставила деньги.

– Куда вы отправляетесь, мисс Таккер? – вежливо спросил у меня клерк, заканчивая заполнять документы.

– Я уже достаточно погостила на Суше, – ответила ему. – Пришла пора возвращаться в свою академию, на Эльрен.

Именно это я собиралась сделать – вернуться в привычную жизнь, потому что ни в чем не была виновата – ни в одном из списка преступлений, в которых обвинил меня Кайден Ритчер!

Думала все же рискнуть, несмотря на его ненависть и резкие слова.

Стадион взорвали террористы, и я к этому совершенно не причастна. Наоборот, пыталась их остановить и спасти тех, кто сидел на трибунах, был на арене и под ней.

О моих попытках знал не только Кайден Ритчер, но еще и Мартин Вебер, потому что декан стоял рядом и слышал мой рассказ. Также мои слова и действия могли подтвердить и другие преподаватели – они тоже обо всем слышали и видели собственными глазами!

К тому же до этого Мартин мне признался, что ведет записи наших ментальных сеансов, и я уверена, в них он указал тот факт, что я потеряла память (о том, что она частично вернулась, я решила никому не говорить).

Так что если Кайден и сдаст меня жандармам, после чего начнется следствие, то Мартин должен подтвердить, что у меня полнейшая амнезия.

Следователи же могут ознакомиться с моей жизнью на Чаверти и узнать из уст отца Таккера, насколько сильно я грешна. Но не настолько, чтобы кто-либо заподозрил меня в шпионаже в пользу Туманного Предела или Кхемера.

Хотя втайне я надеялась на то, что до следствия дело не дойдет. Несмотря на отметины на моей спине, на мою сторону встанет не только Мартин Вебер, но еще и архимаг Грон, который видел во мне дите из пророчества. Они смогут уберечь меня от разрушительной ненависти Кайдена Ритчера, чья любовь за короткое время превратилась в диаметрально противоположное чувство.

А если не смогут – ну что же, значит, такова моя судьба. Это моя жизнь, и именно мне решать, что с ней делать. Но уж точно не сидеть в гостинце на крошечном островке Южного Архипелага, дожидаясь вестей от мамы или же наших врагов!

С этими мыслями я покинула банк, после чего попросила у Лойрин за мной прилететь.

Пока она спускалась с ближайшего Летающего Острова, куда отправилась на утреннюю охоту, я зашла в шорную мастерскую и очень обрадовалась, обнаружив там запылившееся драконье седло.

Никто им не интересовался вот уже много лет, но сегодня оно наконец-то нашло покупателя в моем лице!..

Глава 3

Нери, королевский дворец

С растерянным видом он уставился на сообщение, только что пришедшее по пневмопочте.

Отодвинул в сторону доклад, подготовкой к которому занимался, – собирался еще раз обсудить на королевском совете меры безопасности прибывающих на Игры Содружества делегаций.

Вместо этого прочел сообщение с Суши дважды. Затем протер очки и пробежал его глазами еще раз.

– Но это невозможно! – вырвалось у него из его груди, и это был то ли вздох, то ли мучительный стон.

Как же сложно оказалось поверить в то, что проблема, которую они «похоронили» столько лет назад, после чего сделали все для устранения ее последствий – не допустили разрушительной и кровопролитной войны между ненавидящими и обвинявшими друг друга в случившемся королевствами…

Так вот, эта проблема внезапно воскресла! Выползла непонятно откуда спустя столько времени и оказалась жива-живехонька!

О ней ничего не было слышно целых двенадцать лет – ровно до тех пор, пока она внезапно не вошла в двери Первого Королевского Банка на захудалом островке Суши.

– Вайбиз… – пробормотал он. – Где же это дьявольское место?!

Он никогда о таком не слышал

Но это не отменяло того факта, что их «проблема» прошла магическую идентификацию личности, после чего сняла приличную сумму со своего счета, открытого больше двадцати лет назад на имя вымышленной Миранды Лисс.

Тайная Служба короля прекрасно знала и об этом счете, и о причинах его появления.

Открыв его, Эйлин МакГилл посчитала, что у нее появилась видимость свободы, но при этом принцесса не догадывалась, что они контролировали каждый ее шаг. Всем филиалам Первого Королевского Банка был дан приказ отслеживать любые действия с этом счетом, после чего незамедлительно сообщать напрямую в Нери.

Затем эти доклады ложились на его стол – как к главе этой самой Тайной Службы, которой он руководил вот уже второе десятилетие.

Двенадцать лет подряд счет на имя Миранды Лисс стоял нетронутым, пока с Вайбиза внезапно не пришло письмо с пометкой «Секретно».

– Выходит, Эйлин МакГилл жива! – пробормотал он, втайне порадовавшись, что после событий двенадцатилетней давности забыл отменить собственный приказ, а в филиале на Вайбизе его исполнили отменно.

Не только сообщили ему о появлении Миранды Лисс, но и доложили, какую сумму она сняла. Заодно уведомили, что мисс Лисс явилась в банк не одна, а со спутницей.

Скорее всего, со своей дочерью, потому что семейное сходство налицо.

Пока в филиале Первого Королевского собирались делать доклад, перед этим связавшись с головным офисом в Нери, чтобы уточнить, в силах ли распоряжение двадцатилетней давности, а заодно выясняли куда и кому отправлять письмо, в банк снова явилась та самая девица.

Но уже без Миранды Лисс.

Открыла счет на имя Эйвери Таккер также без предъявления документов, воспользовавшись услугой подтверждения личности по отпечатку ауры. Заодно в беседе с клерком упомянула, что возвращается в Академию Драконов на Эльрене, после этого положила на свой счет некую сумму.

Внизу приводились цифры – какая сумма сейчас находилась на счету той самой Эйвери Таккер и оставалась у Миранды Лисс.

– Выходит, дите тоже живо! – пробормотал он, затем с ненавистью отшвырнул в сторону донос.

Знал, что никто его не услышит, но очень скоро с его помощью об этом узнают те, кто должен. Его подельники, для кого опасность представляли как выжившая Эйлин МакГилл, так и ее дочь, теперь носившая имя Эйвери Таккер.

Он собирался поставить всех в известность. Каждый из замешанных должен быть в курсе, что сейчас это их наиглавнейшая проблема и задача – исправить то, что недоделал Винслер двенадцать лет назад.

Им нужно как можно скорее разыскать и уничтожить мать, а заодно заставить навсегда замолчать ее дите – обе были мертвы двенадцать лет подряд, так пусть же возвращаются туда, откуда внезапно появились. В царство забвения!..

Ни Эйлин МакГилл, ни ее дочь ни в коем случае не должны воскреснуть и рассказать миру о том, что произошло той ночью как раз за пределами Туманной Гряды, но еще на пограничной территории. На какой подлог они пошли, чтобы вынудить королеву вместе с дочерью покинуть дворец и отправиться в Нерлинг.

И еще то, что сделал Винслер, когда на них наткнулся патруль Туманного Предела, а Эйлин МакГилл не к месту и не ко времени догадалась о предательстве и засобиралась повернуть назад.

Винслер поступил так, как и был должен, – если план провалится и ему не удастся доставить королеву и ее дитя в Нерлинг, то ему придется их убить.

Именно так они и договаривались сделать. Надеялись, что этого не произойдет, но вмешались обстоятельства, и Винслер выполнил свою задачу.

Как оказалось, не до конца, поэтому действовать нужно незамедлительно.

Он потянулся к чернильнице, после чего написал несколько писем, скрепив печатью и особым заклинанием. Прикоснулся к магическому коммутатору, и уже скоро в дверях появился секретарь.

– Сейчас же отправьте это лорду Винслеру, – протянул тому одно из писем. – Он сейчас в столице?

– Насколько мне известно, этим утром лорд Винслер снова отбыл на Эльрен.

– И точно, он же на Эльрене! Как я мог об этом забыть?! – отозвался глава Тайной Службы, подумав, что это очень хороший знак.

Раз уж Винслер недоделал свою работу двенадцать лет назад, на этот раз ему предстоит ее закончить. Разобраться с их проблемой в Академии Драконов раз и навсегда.

Секретарь тотчас же принял скорбный вид.

– Тот самый взрыв, – напомнил он своему начальнику, – который случился несколько дней назад… Проклятые террористы попытались уничтожить лорда Винслера и лорда Аллавея. Им не удалось, но стадион серьезно пострадал. Наши ищейки уже идут по следу, а лорд Винслер продолжает курировать подготовку к Играм Содружества, тогда как лорд Аллавей сейчас в лазарете.

– Конечно же, – кивнул он. – Я в курсе этой истории.

Он был в курсе, но сейчас разозлился сверх меры. Чертовы фанатики!.. У него своих проблем по горло, чтобы еще возиться с какой-то там Армией Справедливого Возмездия, или как они себя называют!

– Это письмо должно быть доставлено лорду Винслеру на Эльрен незамедлительно.

– Слушаю вас, лорд Оммерс! – поклонился секретарь. – Будут еще распоряжения?

Тот кивнул, после чего приказал доставить остальные письма по указанным адресам, а затем вызвать к нему самых лучших и преданных ищеек. Он собирался пустить их по следу Миранды Лисс, тогда как Винслеру придется разобраться с Эйвери Таккер.

К тому же стоило незамедлительно связаться с Туманным Пределом – с теми, кто поддержал их в желании выдворить принцессу и ее дочь из королевства, вернув тех в Нерлинг.

Они картинно ужаснулись известию, что королева и ее дочь погибли, но приняли это как должное.

Зато теперь всем грозила опасность, потому что их проблема оказалась жива.

Но ненадолго.

На этот раз Нерлинг сделает все как нужно.

Уния, Туманный Предел. Особняк Мастерсов

– Расскажи мне, как проходят ваши тренировки? – поинтересовался он у сына, хотя собирался спросить у него совсем о другом.

Дункан еще не догадывался, что впереди их ждал важный и сложный разговор, поэтому Уилл Мастерс, первый советник короля Теодора Власта, решил зайти издалека.

Встретил сына в просторном холле особняка, когда тот уже собирался покинуть дом и даже попрощался с матерью, затем пригласил в свой кабинет, предложив расположиться в кресле.

Сам же устроился напротив. Еще раз взглянул на высокого и статного парня с затаенной гордостью, но заодно и с тревогой в глазах.

«Хорош! – отстраненно подумал Уилл Мастерс. – Достойная же мне выросла замена!».

А если все получится как он задумал, то и новый король Туманного Предела, промелькнула в голове крайне приятная и тешившая его самолюбие мысль.

Но первого советника не оставляла тревога, хотя он и уговаривал себя, что опасность Дункану на Играх Содружества может грозить лишь номинальная. Как Нерлинг, так и они сделали все возможное, чтобы снизить градус политической напряженности между тремя странами-участниками, поэтому провокаций никто не ожидал.

Их королевства слишком долго шли к перемирию, так что угроза сведена на нет. Жизнь Дункана в безопасности, пока в Нерлинге или Кхемере не знают об истинной цели этих Игр. Но Уилл Мастерс надеялся, что, когда там прозреют, для остальных будет уже слишком поздно, а Туманный Предел как всегда победит.

Ну что же, пришло время посвятить сына в детали их плана, потому что Дункану отводилась в нем наиглавнейшая роль.

Заодно и случай представился удобный.

До отбытия столичной команды в Нерлинг оставалось меньше недели, участников отпустили по домам на пару дней, чтобы те проведали родных и отдохнули перед сложнейшей задачей.

Те отправлялись на Игры Содружества и собирались вернуться в Туманный Предел с победой. Привезти хрустальный кубок чемпионов, заодно доказав всем и вся, что магия и возможности Туманного Предела намного превосходят магию и возможности остальных. Поэтому ни Нерлингу, ни Кхемеру не стоит даже и пытаться…

Но главной, конечно же, была та самая задача, которую Уилл вызвался возложить на своего сына, а потом на это согласился и король Власт.

Да, у них существовали и запасные кандидаты, но вариант с Дунканом был самым естественным и… желаемым для Уилла Мастерса и его честолюбивых замыслов.

– Тренировки проходят по плану, – отозвался Дункан, взглянув на отца удивленно. – Ты желаешь узнать подробности?

Но Уиллу Мастерсу не нужны были никакие подробности, поэтому он перешел к делу:

– Прибыв на Эльрен, тебе предстоит выполнить важное задание. Ты должен будешь найти первокурсницу с факультета Всадников Эйвери Таккер.

– Зачем? – задал вполне резонный вопрос Дункан.

– Затем, что это приказ короля, – отозвался Уилл, после чего протянул сыну свиток с печатью династии Властов.

Тот взял, после чего покрутил свиток в руках. Вид у него был удивленным.

– Мне раскрыть при тебе, отец?

– Можешь и при мне, – кивнул Уилл. – Мне прекрасно известно, что там написано, потому что я сам был вдохновителем этого приказа. Но сперва все же прочти, сын, после чего ты можешь задавать мне вопросы. Уровень твоего посвящения повышен, а это огромная честь для всей нашей семьи.

– Прочту, – озадаченно отозвался Дункан. – Не каждый день приходит послания от короля.

Затем быстро пробежал написанное глазами, скрутил свиток и уставился на отца.

– Мне велено всеми правдами и неправдами привезти в Туманный Предел некую Эйвери Таккер. Хорошо, приказ мне понятен. Но как мне это провернуть, если мы…

Пусть они не воевали в данный момент, но между королевствами установилось хрупкое и тревожное перемирие.

– Все довольно просто, – губы Уилла Мастерса тронула улыбка. – Эйвери Таккер должна влюбиться с тебя без памяти, Дункан! Потерять голову настолько, чтобы согласиться выйти за тебя замуж. После этого ты привезешь ее в Туманный Предел в качестве своей невесты. Подобный ход не вызовет ненужных вопросов со стороны Нерлинга.

Дункан изменился в лице.

– Отец, надеюсь, ты шутишь?!

– О нет, сын!

– Тогда, боюсь, ты не совсем… – но Дункан не договорил, покачал головой.

Уиллу Мастерсу показалось, что сын засомневался, уж в себе ли его отец. Но вопрос так и не прозвучал, потому что первый советник был в трезвом рассудке и при крепкой памяти.

– У тебя с собой будут документы на ее имя, виза невесты и необходимая метка для прохождения пограничного контроля Нерлинга. Главное, доставь Эйвери Таккер до нашего поста, а остальное мы сделаем уже сами. Она должна вернутся в Туманный Предел, желательно, добровольно, и ты этому поспособствуешь. Иначе нам придется идти на Нерлинг войной, а это, как ты понимаешь, не слишком хороший вариант. Пусть мы по определению сильнее, но уж лучше вы докажете это на Играх Содружества.

– Ничего не пронимаю! – покачал Дункан головой. – Объясни мне, зачем нужен весь этот спектакль? Если вам....

– Нам.

– Хорошо, если нам так необходима Эйвери Таккер, тогда почему бы просто…

– Не выкрасть ее с дальней оконечности враждебно настроенного к нам королевства? Из одной из самых охраняемых академий Нерлинга, в которой заодно учится их наследник престола? Это уже следующий вариант, Дункан! Третий после войны. Но первый, как ты понимаешь, намного проще. К тому же я получил разрешение короля на ваш брак.

Дункан вновь переменился в лице.

– Смешно! – сказал отцу. – Я собираюсь жениться на Лейне Кимли, и тебе прекрасно об этом известно. Мы обручены и свяжем себя узами брака, как только закончим академию.

– Нет, сынок! – Уилл Мастерс покачал головой. – Ты женишься на Эйвери Цирессе Власт, принцессе и наследнице Туманного Предела.

Сын отшатнулся, и на его лице появилось растерянное выражение.

– Но она мертва, отец! Неужели ты забыл, что принцесса погибла двенадцать лет назад, когда ее мать вместе с ней пыталась бежать в Нерлинг? – Затем уставился на него встревоженно. – Ты здоров? У тебя все хорошо? Пап, ты меня серьезно пугаешь…

Уилл покачал головой, затем заверил сына, что он здоров как никогда и голова у него работает отлично.

– Принцесса жива, – произнес он, с удовольствием уставившись на то, как вытянулось лицо Дункана. – Эйвери Циресса потеряла память и провела эти годы на крохотном островке Суши Нерлинга. Но мы все-таки ее нашли! Обнаружили через ее гаррешша, который вернулся в Туманный Предел, чтобы сообщить эту радостную новость. Также мы узнали, что сейчас принцессу зовут Эйвери Таккер, она учится в Академии Драконов Эльрена и не подозревает, кто она такая на самом деле.

– Не может этого быть! – неверяще произнес Дункан.

– Но так и есть, сын! Она ничего не помнит из своей жизни в Туманном Пределе, – кивнул советник. – Воспоминания гаррешша, а через него и самой Эйвери были просмотрены нашими сильнейшими магами много раз подряд. Они подтвердили, что у принцессы амнезия.

Дункан смотрел на него, до сих пор не в силах поверить в услышанное.

– Поэтому сейчас твоя наиглавнейшая задача – привезти Эйвери Цирессу в Туманный Предел и сделать это так, чтобы никто не узнал, кто она такая. Иначе… Ты же понимаешь, что ее сразу же попытается прибрать к рукам Нерлинг, да и Кхемер не останется в стороне. Так что пусть она ни о чем не подозревает до поры до времени. Вернее, до той поры, пока не пересечет Туманную Гряду, а там мы уже поставим ее в известность.

Дункан все еще ошеломленно молчал.

– Стоит ли тебе говорить, насколько это важно как для всего Туманного Предела, так и для твоего короля? – поинтересовался у сына советник.

– Не стоит! – прохрипел Дункан, и Уилл Мастерс кивнул.

Но это было еще не все.

– К сожалению, после потери королевы Власт до сих пор не утешился, напрасно мы на это надеялись. Он ясно дал всем понять, что еще одна женитьба не входит в его планы. Других наследников у короля нет – только принцесса Эйвери. К нашему счастью, та оказалась жива, так что править после Власта будет именно она. Эйвери Циресса Власт и ее муж.

И если Дункан его не подведет, то Уилл наконец-таки осуществит свой план. Его сын сядет на трон, дав начало династии Мастерсов – новых правителей Туманного Предела.

– А Лейна, отец? – глухо спросил Дункан. – Как мне быть с Лейной Кимли?! Я сделал ей предложение, и она согласилась. Пусть мы держали нашу помолвку в тайне, но это не меняет суть дела. К тому же Лейна мне… небезразлична.

– Ты женишься на принцессе Эйвери Цирессе, поэтому сегодня же разорви помолвку, – безжалостно приказал отец. – О своих чувствах забудь, Дункан, будущему правителю Туманного Предела они не нужны! Ты прекрасно знаешь, к чему это может привести, – пример Власта перед твоими глазами.

И Дункан не нашел, что ему возразить.

– К тому же я слышал, что Лейна Кимли в вашей команде. Не думаю, что это разумно – брать ее на Эльрен после вашего разрыва, так что придется заменить…

– Нет, отец, Лейна останется в команде! – возразил ему Дункан. – Она – лучшая из всех, кто обращается с хадришами, и менять ее слишком поздно. Команда уже собрана и сработана, мы тренировались несколько недель, так что…

– Она может натворить глупостей, Дункан, и сорвать наш идеальный план! Лейна Кимли должна остаться в Туманном Пределе.

– Я – капитан команды и в состоянии контролировать ее участников, – таким же твердым голосом произнес Дункан, – так что Лейна отправляется с нами в Нерлинг. Возражений я не приму, иначе… Ищите другого претендента!

Какое-то время отец и сын мерили друг друга недовольными взглядами, пока, наконец, советник не кивнул.

– Ты должен любой ценой выполнить приказ и вернуться домой с принцессой, – напомнил он.

– Я понимаю.

– Но осознаешь ли ты, Дункан, какая тебе выпала честь и насколько сильно доверяет тебе король? Власт согласился на то, что именно ты должен выполнить его поручение, хотя у него были и другие кандидаты. Но с раннего твоего детства король к тебе благоволит…

– Говорю же, я вернусь домой с Эйвери Цирессой!

Советник кивнул.

– Ты ведь ее помнишь, свою подругу по детским играм? – внезапно полюбопытствовал он.

– Помню, – отозвался Дункан хрипло, – хотя и старался ее забыть. Не думать о ней, выкинуть Эйвери из головы… Мне было так жаль узнать, что она погибла, ведь в детстве я собирался на ней жениться.

– Так сделай это сейчас! После чего ты, а потом и твои дети будут править Туманным Пределом, – уверенно произнес Уилл.

И Дункан, посмотрев на отца, снова кивнул.

Затем они расстались.

Дункан отправился улаживать свои дела, и Уилл понадеялся, что в них входил серьезный разговор с леди Лейной Кимли, которая до момента, пока не вернулся гаррешш Эйвери Цирессы, казалась ему подходящей невестой сыну.

Но теперь больше нет.

Сам же советник пересел за письменный стол, решив немного поработать перед докладом королю, – размышлял над тем, как преподнести тому столь замечательные новости. Сообщить, что его сын не только согласен, но и с радостью принял возложенную на него честь.

…Но Уилл Мастерс не знал, что в паре сотен метров от его особняка в похожий роскошный дом лорда и леди Кимли постучал вестник. Отказался передавать послание хозяину через лакея, вместо этого произнес лишь одно слово, попросив в точности повторить его лорду Кимли.

И уже через пару минут тот спешил вниз по ступеням, на бегу завязывая халат, а молодая любовница смотрела ему вслед удивленно.

Но в постель к ней он больше не вернулся.

Вместо этого Джеффри Кимли получил запечатанный магической печатью конверт, с которым он удалился в свой кабинет. Вышел оттуда через несколько минут с серым лицом, приказал позвать камердинера, спешно оделся с его помощью, после чего отбыл в неизвестном направлении.

Кхемер, Академия Магии Коринды

Король стремительно шагал по коридорам старейшей в Кхемере и престижнейшей Академии Магии Коринды. Двигался настолько быстро, что пожилые советники, метя темными мантиями каменные полы, едва за ним поспевали.

Зато за королем прекрасно успевал молодой декан факультета Боевой Магии Кемаль Тиман. Шагал рядом, рассказывая Аргейлу о составе команды, отправлявшейся в Нерлинг, заодно хвалил каждого из выбранных студентов за прилежность и усердие.

Наконец заговорил об изнурительной подготовке к Играм Содружества, которая длилась уже больше месяца. Но команда показывала замечательные результаты, так что сомнений не оставалось – они отобрали лучших. Тех, кто отправится в Нерлинг и поборется за победу, показав остальным королевствам то, на что способен Кхемер.

Потому что их сила – в юных магах, достойных детях своих отцов, в сплоченности команды, в безграничной преданности своему королю и такой же бесконечной любви к родине.

Тут они вышли в открытую галерею и застыли рядом с внутренним двором, разбитым на квадраты для поединков.

В центральном сошлись в бою на шестах двое.

Первый держался неплохо, но наметанный глаз короля сразу же остановился на втором. Идеально сложенный смуглый воин, чьи черные волосы спадали на плечи, а карие глаза смотрели на противника спокойно – именно от него Аргейл не мог оторвать взгляда.

Двигался тот с грацией льва, а оружием владел так, словно с ним родился и вырос, и теперь шест был продолжением его руки.

– Видар Айдан, капитан нашей команды, – с удовольствием произнес декан, увидев, на кого из двоих смотрит их правитель.

Аргейл кивнул.

Он отлично знал эту семью – лорды Айданы прославились как непобедимые воины и непревзойденные маги. Столетиями они верой и правдой служили его предкам, точно так же, как и прослужили все годы его правления.

Так же, как послужит ему их старший сын и наследник рода.

Это был наилучший выбор, Аргейл нисколько не сомневался. Сперва на Видара Айдана ему указали советники, после чего, рассмотрев остальных кандидатов, он согласился с их выводом.

Теперь же Аргейл явился в академию, чтобы взглянуть на Видара своими глазами, причем в стенах учебного заведения, решив не вызывать того во дворец.

И уже скоро в очередной раз убедился, что кандидат выбран верно.

Тем временем тот перешел в следующий квадрат, где его поджидали трое с тренировочными мечами. Но Видар расправился с ними с такой же легкостью, как и с первым своим противником.

– Значит, капитан столичной команды, – кивнул король. – Насколько я понимаю, в магии юный лорд Айдан тоже хорош.

– Вы совершенно правы, ваше величество! – с готовностью отозвался декан. – Видар добился поистине фантастических успехов в управлении стаей. Его магический дар силен, к тому же многое дает удивительный самоконтроль, который присущ всему его роду.