Выключатель
– Что будет, если оставить лампочку гореть и
вообще-вообще не выключать?
– Рано или поздно она перегорит. Тихо и незаметно.
Утро в городе выдалось скверным, каким оно обычно и бывает. Проливной дождь, кажется, не заканчивался с ночи, а и без того узкие улочки заволокло пеленой тумана. Даже пожелтевшие листья на деревьях не добавляли красок, сливаясь с бесконечной серостью неба. Город выглядел пустым и совсем неживым, но именно таким Нейтан и привык его видеть. Погода была тут совершенно ни при чём.
Острые носы черных туфель зачерпнули воду, подняв брызги. В любой другой день Нейтан предпочёл бы уподобиться соседям и остаться дома. Огородиться от мира решётками, спрятаться за железными ставнями и ни под каким предлогом не впускать в себя улицу. Но сегодняшний день был особенным. С самого утра он направлялся в сторону примыкающего к городу пустыря, где в последний раз бывал ещё мальчишкой.
Уши резанул неприятный хлюпающий звук, и промокшая ткань тут же прилипла к поледеневшим пальцам. Нейтан с досадой посмотрел на лужу, в которую угодил, и поморщился. Мощёная плиткой дорожка закончилась, сменившись грязью влажной земли вперемешку с гнилыми листьями. Среди них Нейтан особенно выделил лишь один – единственный для него цветной – золотистый лист. Он напомнил ему о женщине с длинными пшеничными волосами.
О его родной матери.
Нейтан почти забыл её лицо, но отчего-то отчётливо помнил волосы и руки, которыми она обнимала его перед сном, пока не исчезла из его жизни. Таинственно и слишком быстро. Даже не попрощавшись.
Нейтан мотнул головой, чтобы избавиться от тяжёлых мыслей. Пробудившаяся внутри грусть вытесняла другие чувства, но он не собирался ей поддаваться. По крайней мере, не сейчас. Несколько минут он упрямо шел вперёд, стараясь не думать вообще ни о чём.
Наконец за пеленой дождя показались смутные очертания одинокой будки. Совсем непримечательной, больше походившей на давно заброшенный гараж. Подойдя ближе, Нейтан остановился у самого входа и до боли сжал рукоять зонта. Кажется, прошла целая вечность, пока он молча сверлил взглядом металлическую дверь. Там, за обшарпанной зеленоватой пластиной, скрывалось нечто новое и неизведанное. То, что ждало его чуть больше тридцати лет.
Должность, которую он будет исполнять до самой старости, как это было принято в их семье.
С самого детства Нейтан знал о столь необычном наследстве, однако даже не представлял, что ему предстоит делать и какую ответственность нести. Ровно до этого момента подобные вопросы и вовсе казались ему неважными, но, стоя на пороге перемен, его пробила лёгкая дрожь. То ли от страха, то ли от предвкушения, он толком не мог понять.
Приложив значительное усилие, чтобы собрать остатки воли в кулак, Нейтан резко дернул дверную ручку и замер, не в силах произнести ни слова. Первое, что он увидел, были выключатели. Самые обычные выключатели света, которые есть в каждой квартире. Разные по формам и размерам, они прижимались друг другу, занимая все пространство стен. Над каждым из них расположилось по малюсенькой красной лампочке, а к полу спускались нити защищенных металлом проводов.
Невольно приоткрыв рот, Нейтан настороженно покосился на потолок. На нем выключателей не оказалось. Лишь одиноко висящая лампа, излучающая мутный зеленоватый свет. Облегчённо выдохнув, мужчина шагнул вперёд и прикрыл за собой дверь. Стекающие со сложенного зонтика капли звякнули, разбившись о бетонную плиту.
– Ну ничего себе, Нейт! Даже в такую дождину успел вовремя! – Из глубины помещения донёсся хриплый мужской голос, который невозможно было не узнать. Настолько громкий, что Нейтан инстинктивно поёжился.
Только теперь он обратил внимание на седого старика в окружении картонных коробок, пустующий письменный стол, скромную холодильную камеру и голый скелет раскладушки, притаившийся в самом тёмном углу.
– Здравствуй, отец, – спокойно произнес Нейтан, не отходя от стены.
Он смиренно ждал, пока родитель закончит сборы, мысленно отмечая, как же сильно тот постарел. С момента выхода на работу он изредка бывал дома, навещая семью лишь пару раз за год. И вопреки ожиданиям, эти дни вовсе не были для маленького Нейтана праздничными. К ним приходилось тщательно готовиться, а потом, затаив дыхание, ждать похвалы за застеленную кровать или наказания за неубранную игрушку. Что же, теперь они с Нейтаном поменяются местами. Вот только возвращаться в так называемый дом последнему не очень-то хотелось. Во всяком случае, он собирался делать это как можно реже.
– Да, этим ты точно в меня пошёл, – вновь подал голос старик, и Нейтан сразу понял, что будет дальше. – Мамаша твоя всегда опаздывала. Ну что ты застыл там, как неродной? Иди помоги хоть вещи собрать.
Как бы Нейтану ни хотелось, ослушаться он не мог. Молча проглотив обиду, он подошёл к отцу, не отводя глаз от выключателей, которые будто осуждающе пялились на него в ответ. На какое-то время в будке воцарилась неловкая тишина, нарушаемая только шумом дождя.
– Так что в итоге за работа? – Непринужденно поинтересовался Нейтан, когда заклеивал последнюю коробку, будто ничего не случилось.
– А работа у нас, сынок… – Сразу оживился старик, и его голос приобрел непривычно теплые нотки. Настолько ему несвойственные, что поверить в его искренность было как никогда сложно.
Впрочем, договорить ему не удалось. Боковым зрением Нейтан уловил мигнувший красный огонек. И прежде чем он понял, что сейчас произойдет, один из выключателей разразился самой настоящей сиреной. Не сильно громкой, но до того противной, как тормозящий на высокой скорости поезд. Стиснув зубы, Нейтан беззвучно зашипел. Тонкие морщинки на его лбу стали ещё выразительнее, а сам он беспомощно огляделся вокруг. В отличие от него, старик не растерялся: мигом подбежал к нужному выключателю и с довольной ухмылкой хлопнул по нему, словно убил надоедливую муху. Звук прекратился.
– Работа у нас, – продолжил он, присвистнув, – лучшая в мире. Мы – выключатели.
Работа действительно оказалась если не лучшей, то, по крайней мере, самой лёгкой из того, что Нейтан вообще мог себе представить. Как быстро выяснилось, в его обязанности не входило ничего, кроме переключения выключателей. Да и то только тогда, когда они подадут своеобразный сигнал, свидетелем которого Нейтан стал практически сразу, как переступил порог будки.
Мужчина был знаком со многими профессиями, однако никогда не слышал о выключателях. Ни в одной книге или газете, попадавшим к нему в руки за последние тридцать лет, не описывали ничего подобного. Казалось, им под силу стать любому дураку, тогда отчего право занимать эту должность передавалось по наследству, будто привилегия?
Но Нейтан не привык задавать вопросов, вместо этого он тихо радовался, что сможет всецело посвятить себя чтению. Книга за книгой складывались в аккуратно выверенные стопки, стремительно растущие к потолку, подобно пещерным сталагмитам. Они занимали почти весь рабочий стол, облепливали его по бокам и образовывали отдельные островки неподалёку. Среди прижимавшихся друг к другу корешков особенно выделялись зачитанные до дыр детские энциклопедии и ветхие сборники сказок. Однако не всё оставалось на виду.
Сегодня рука Нейтана будто сама потянулась к одной из самых старых книг в его коллекции. Выуженная им из-под матраса и аккуратно завёрнутая в несколько слоев ткани, она выглядела почти как новая – за исключением слегка согнутых уголков, на которые Нейтан упорно старался не обращать внимания.
Опустившись на скрипучий стул, он довольно долго вглядывался в пёструю обложку, прежде чем открыть первую страницу. «Звериная усадьба»1 встретила его красочной иллюстрацией бенгальского тигра, но Нейтан уже не был маленьким мальчиком, которого легко обвести вокруг пальца. На вид совсем детская книжка имела отнюдь не развлекательное содержание.
По правде говоря, Нейтан не очень любил её перечитывать, но одновременно с этим не мог заставить себя напрочь о ней забыть. Несмотря ни на что, он относился к «Усадьбе» с особенной нежностью, как и полагается относиться к дорогому сердцу подарку. Последнему подарку мамы, сохранившемуся до сегодняшнего дня только благодаря данному ей обещанию – ни при каких обстоятельствах не показывать его кому-либо другому.