Всё будет хорошо

Старик

В конце семидесятых Виктору Павловичу исполнилось семьдесят лет. Как и заведено в таких случаях, юбиляру были преподнесены подарки как на работе, так и, естественно, дома, в кругу близких. Согласитесь, подарки всегда приятно получать, особенно от тех, кто к тебе хорошо, уважительно и искренне относится. К Виктору Павловичу относились хорошо и уважительно. И в основном искренне. Время было такое – искреннее.

В основном.

В числе подарков оказалась и серая картонная коробка, внутри которой лежала… шапка. Да-да, шапка.

Эту коробку, вместе с шапкой, Виктору Павловичу торжественно вручили в родном спортивном обществе «Динамо», к которому он имел честь принадлежать. Конечно, если быть ещё более точным, то эту шапку для него выхлопотала его заботливая жена, но об этих подробностях юбиляр, естественно, ничего не знал и даже не подозревал. И это ни в коем случае не умаляло заслуг Виктора Павловича, который действительно был заслуженным и уважаемым в стране человеком. Просто время было такое – хлопотное.

Все дни своего рождения Виктор Павлович справлял в конце ноября. Так уж получилось. Поэтому шапка оказалась как нельзя более кстати. Морозы в Москве случались иной раз нешуточные, особенно на Крещенье.

Именно поэтому шапке все были рады. И Виктор Павлович, и его жена, а это уже было самое главное. К тому же шапка оказалась не простой, а ондатровой.

В то время все знали, что такое шапка из ондатры. Это была не просто шапка. Человек, носящий подобный головной убор, имел определённый вес в обществе, некий статус. Такая шапка – подарок дорогой, указывающий на принадлежность к определённой элите. А кто считался элитой во времена Виктора Павловича? Номенклатура. Партия. Политбюро, наконец. Так что это вам не какие-то там кроличьи ушанки. Понимать надо!

С определённым весом в обществе у Виктора Павловича, надо признать, всё было хорошо. Местами даже лучше, чем у многих. Он уже всем всё доказал, поэтому особо ни в чём и не нуждался. Тем не менее новая шапка – это новая шапка. Вещь приятная. И тёплая. Как говорится, и голове тепло, и жена рада. Кругом одни только плюсы.

Подобные шапки в ту пору свободно не продавались. Нигде. Или почти нигде. Поэтому носить её мечтали многие, но не все – увы! – могли. Ни экономически, ни политически, так сказать. Никак.

Да, можно было, конечно, какими-то окольными путями приобрести ондатровую шапку с рук, у спекулянтов, но стоило это дорого. Даже очень дорого. Порою слишком дорого.

К примеру, средняя зарплата в то время была сто рублей. Инженер получал чуть больше – сто двадцать. Шапка же с рук стоила все сто пятьдесят, а то и того дороже. Вот вам и арифметика. Вот и думай, гадай. Но и это ещё не всё.

Так как подобная шапка была заветным желанием многих и стоила больших по тем временам денег, то и охотников – и в прямом, и в переносном смысле – на неё было более чем достаточно. Спрос рождал предложение. Иными словами, за подобными шапками – страшно сказать – охотились! А вы как думали? Престиж! Уважение!

А что?! Имей соответствующую криминальную склонность, необходимую наглость, быстрые ноги – и ты уже обладатель заветной шапки. И не надо работать полтора-два месяца на производстве. Сбыл товар – и начинай охоту за следующей шапкой. Ондатровые шапки срывались в то время как с мужчин, так и с женщин. Да-да, такая наглость! Это могло произойти как вечером, так и средь бела дня. Про ночь и запоздалых прохожих и говорить нечего.

Чуть припозднился путник – обладатель заветной шапки – и он уже в опасности. Особенно зимой, когда темнело раньше обычного. А уж если обладатель шапки был навеселе…

Таким образом, носить подобную шапку было довольно опасным занятием, если передвигаться на своих двоих, так как машин во времена Виктора Павловича было крайне мало в частных руках. Это было отдельное элитарное общество счастливых обладателей отечественных автомобилей.

Итак, ведомые ажиотажным спросом, некоторые товарищи не стеснялись и срывали шапки не только в ночное, но и дневное время. И – страшно подумать – даже в метро.

Если человек в ондатровой шапке сидел в вагоне метро у дверей, то пиши пропало. Это был всего лишь вопрос времени, причём довольно недолгого. Доходило даже до того, что по громкоговорителю стали объявлять, чтобы обладатели шапок снимали их в вагоне метро. Снимали и держали крепко! Особенно это касалось тех, кто сидел возле дверей.

И вот как-то раз, выйдя с работы, Виктор Павлович неторопливо направился к близлежащему метро. Всё дело в том, что Виктор Павлович был тренером ДСО «Динамо», поэтому походка его была достаточно уверенной. Однако возраст всё же чувствовался. Как-никак семьдесят лет!

Одет Виктор Павлович бы в чёрное пальто и тёмные брюки, а на голове у него была та самая ондатровая шапка, подаренная руководством «Динамо» на юбилей. В руках у тренера был серый фибровый чемоданчик, с которым он никогда не расставался.

В этот момент его заприметили два друга, Володя и Аркаша, стоящие неподалёку.

– О, вон мой тренер! – с гордостью показал рукой Володя.

– Серьёзно?! Это тот, о котором ты мне рассказывал? – оживился Аркадий.

– Ну да!

– Ух ты! А с виду вроде обычный человек. Никогда не подумаешь…

– Ага, обычный… Много ты понимаешь… Виктор Павлович – уникальный человек! – недовольно проворчал Володя.

– Да я и не спорю! Слушай, а может, и я к вам на тренировки ходить буду? Как думаешь, возьмут?

– Приходи, конечно, но со мной в группу ты вряд ли попадёшь. Всё-таки я уже выступаю. Но главное – начать. Потом быстро догонишь меня. Будем вместе заниматься на выходных. Я тебя быстро поднатаскаю! – пообещал Володя.

– А куда он идёт? – наблюдая за тренером, спросил Аркадий.

– Ясно куда – домой. Ему же тоже отдыхать надо. Он нас три раза в неделю тренирует. Пошли, проводим его до метро! Всё равно сейчас время свободное, – сказал Володя и, не дожидаясь ответа, быстрым шагом пошёл в сторону тренера.

– Конечно, пошли! Я только за! – внезапная идея с тренировками Аркадию очень понравилась.

Друзья ускорили шаг, затем слегка пробежались и зашагали на ненавязчивом расстоянии от тренера. Виктор Павлович шёл к метро небыстрой, но твёрдой походкой, по которой угадывалось, что этот немолодой человек когда-то был очень тесно связан со спортом.

Два друга бодро шагали за тренером. На улице темнело.

Вдруг откуда-то сбоку перед друзьями возникли две тёмные фигуры. Они появились буквально из ниоткуда и своим видом сразу привлекли внимание двух друзей. В воздухе запахло жареным. Два силуэта немного ускорились и оказались ещё ближе к тренеру. Фигуры их были какими-то сгорбленными, подозрительными. Они настороженно озирались по сторонам, исподлобья оглядывая редких прохожих.

Один из них оглянулся и зыркнул на двух друзей, семенивших сзади. Взгляд этот был жёстким, пронизывающим и мог любого ввести в ступор. Аркадий невольно опустил глаза и уставился себе под ноги.

– Володя, ты это видел? – сквозь зубы процедил Аркадий.

– Тихо ты. Это бандиты, – ответил Володя, делая вид, что происходящее никак его не интересует.

– Ну и рожа… У меня аж живот свело, – не унимался Аркадий. – Может, потише пойдём? Куда нам спешить-то?

Небольшой ветерок дул им навстречу, и в этот момент они услышали тихий разговор впередиидущих.

– Готов? – спросил первый бандит.

– Само собой, – отозвался второй.

– Делаем так: я «дёрну» шапку, а ты – чемодан. Встречаемся на старом месте.

– Замётано, – кивнул второй бандит. – «Долбить» его будем? Старик, в натуре, больно крепкий. Без удара не обойтись.

– Не дрейфь. Старика испугался, что ли?

– Не смеши. Так кто его уработает?

– Суету не наводи. Твоё дело – чемодан, бери – и «дёргай».

Услышав всё это, друзья переглянулись.

– Что делать-то будем? – прошептал Аркаша.

– Тихо, – не поднимая глаз, ответил Володя.

В его голове уже созрел план.

– Я их задержу, а ты дуй к метро. Там милиция. Авось задержим.

Аркаша молча кивнул. По спине его пробежал неприятный холодок. Он сглотнул слюну, но настроен был весьма решительно. Драться он особо не умел, но в его роду трусов не было. Его дед геройски погиб на фронте, да и отец был не робкого десятка, работал на одном из столичных заводов.

«С этими уж точно как-нибудь справимся», – решительно подумал Аркадий.

Виктор Павлович всё так же неторопливо, но твёрдо шёл к метро. В правой руке он держал свой любимый фибровый чемоданчик.

От рождения у Виктора Павловича был хороший слух, который улавливал малейшие колебания воздуха. Обострённое чувство не раз спасало его в непредвиденных ситуациях, и особенно на фронте. Не подвело оно его и на сей раз.

– Как думаешь, что у него в чемодане?

Виктор Павлович отчётливо слышал почти каждое слово, долетавшее до него из-за спины.

В чемоданчике Виктора Павловича лежал синий спортивный костюм, на котором красовались большие белые буквы «СССР», и обычные тапочки. Но бандиты об этом и не догадывались.

– Заткнись. Скоро узнаем, – цыкнул на своего подельника бандит.

Виктор Павлович на ходу переложил свой фибровый чемоданчик из правой руки в левую.

– Чёрт! – выругался главный. – Теперь делаем всё наоборот. Ты «дёргаешь» шапку, я – чемодан. Работаем!

Бандиты ускорили шаг, быстро сближаясь с Виктором Павловичем.

Дальнейшее для двух друзей происходило как в замедленной съёмке.

В тот момент, когда один из бандитов уже наносил удар со спины, сбоку, в голову Виктора Павловича, тот молниеносно развернулся и разорвал дистанцию шагом правой ноги назад. Кулак бандита рассёк воздух, он промахнулся и стал терять равновесие…

Виктор Павлович хладнокровно, не выпуская из рук свой фибровый чемоданчик, сделал шаг навстречу и нанёс сокрушительный удар справа.

Отработанный годами удар мгновенно остановил круговое вращение. Бандит рухнул к ногам Виктора Павловича лицом вниз, как мешок с картошкой.

Увидев это, второй бандит на долю секунды оцепенел, а затем быстро рванул прочь. Виктор Павлович сорвал со своей головы ондатровую шапку и, вытянув руку в сторону убегающего бандита, прокричал зычным голосом:

– Сынок! Шапку ж хотел! На!

После этого Виктор Павлович в сердцах сплюнул и хмуро пробурчал:

– Тьфу ты… Старик! Какой я вам старик?!

Пришедший в себя от неожиданности Володя ринулся за убегающим грабителем.

Бежали они достаточно долго, но догнать его Володя так и не сумел. Время было упущено.

«Подготовленный, гад, попался. Или со страху такую скорость развил? – раздосадованно подумал Володя. – Всё, с завтрашнего дня начинаю усиленно бегать. Тренироваться и много бегать!»

Он лёгкой трусцой поспешил назад. Аркаша поджидал его у входа в метро «Динамо».

– Ну что, догнал? – возбуждённо спросил друг.

– Да где там… Тренированный какой-то попался. Или со страху так рванул. Что тут было-то? Этого задержали? – поинтересовался Володя.

– Да нет, ничего такого не было, – с довольной улыбкой проговорил Аркаша. – Твой тренер так заехал тому бандиту, что тот минут десять подняться не мог. Потом еле встал и, пошатываясь, ушёл вон в ту сторону!

– Как ушёл? А милиция? – удивился Володя.

– Да какая милиция! Твой тренер остановился, посмотрел на грабителя, потом развернулся – и пошёл к метро, – возбуждённо рассказывал Аркадий. – Видимо, он таким же ударом и фашистов бил!

– Ясное дело! Тут уж тренеру лучше знать, что делать. Наказал бандита – и достаточно. Впредь будет ему наука. Уверен, что таким промыслом после этого он заниматься уже не будет, – удовлетворённо предположил Володя.

– Ещё бы! После такого нокаута! Уверен, теперь он будет только добрыми делами заниматься!

– Да уж! Жди! Уж чего-чего, а это вряд ли. Жизнь у них такая – другая, – усмехнулся Володя. – Хотя… всё может быть. Может, и станет это для него уроком. Будем надеяться!

У друзей было хорошее настроение.

– Слушай, я такого никогда в своей жизни не видел! Всё, я решил! Послезавтра я у вас на тренировке как штык! – возбуждённо говорил Аркадий. – Никогда не думал, что твой тренер в таком преклонном возрасте может так бить. Теперь я тоже хочу стать боксёром!

– «В преклонном возрасте»! – передразнил Володя. – Это же не просто тренер по боксу. Это абсолютный чемпион страны! Виктор Павлович если захочет, если немного потренируется, то и в таком возрасте многих боксёров на ринге сможет огорчить.

– Да! – зачарованно протянул Аркаша. – Как, ты говорил, его фамилия? Извини, забыл. Напомни, пожалуйста.

– «Забыл»! – вновь передразнил друга Володя. – Разве можно такое забывать? Запомни на всю свою жизнь, а лучше запиши у себя на лбу! Виктор Михайлов – абсолютный чемпион СССР по боксу. На ринге он провел целых 120 боёв. Заруби себе это на носу!

– Это тот, который самого Королёва победил? – смущённо спросил Аркадий.

– Да, самого Николая Королёва, в 1939 году. Историю надо знать! – с укоризной проговорил друг.

– Теперь буду знать! Это я теперь уже никогда не забуду! – уверенно заключил Аркадий.

Володя дружески хлопнул товарища по плечу, и они улыбнулись. У друзей было хорошее настроение. Сегодня они увидели то, чего многие никогда и не увидят. Торжество мастерства великого спортсмена над злом! Так и должно быть. Добро всегда должно быть с кулаками.

Друзья вошли в фойе метрополитена и опустили в щель турникета по пять копеек. Путь в метро был открыт. Спускаясь по эскалатору, каждый из них думал о своём и одновременно о том, чему они сегодня стали свидетелями. Впечатлений было хоть отбавляй, но оба они уже точно знали, что скоро у них тренировка.

В центре зала друзья ударили по рукам и разошлись по идущим в разные стороны поездам.

– Девятый подъезд! Восточная трибуна! Зал бокса! – удерживая двумя руками двери, успел прокричать Володя.

Аркадий улыбнулся и поднял вверх руку.

Двери захлопнулись, и поезда умчали друзей в разные стороны, чтобы через день вернуть их обратно…

03.11.2021

г. Москва

Автограф на память

Они висели на стене возле книжного шкафа. Тыльная их сторона была сделана из добротной коричневой кожи. Внутренняя – из белой. Перчатки были связаны чёрными шнурками и висели на обыкновенном гвозде, вбитом в стену.

– Что это у вас за перчатки? – спросил художник.

Седовласый старик повернул голову.

– А, эти? Это обыкновенные боксёрские перчатки… Однако с ними связана необычная история!

– Необычная? – переспросил художник, делая очередной мазок кистью. – Расскажите! Мы же никуда с вами не торопимся…

– Ну, хорошо, – согласился старик, – давайте расскажу.

Его спокойное, испещрённое морщинами лицо на мгновение сосредоточилось.

– Да, собственно говоря, история-то короткая и немного печальная…

Он машинально, не глядя, поправил на пиджаке орден Отечественной войны и начал свой рассказ:

– Однажды мне подарили эти перчатки. Да, вот эти самые, за моей спиной. Нет, в них я, к сожалению, не боксировал. В наше время перчатки были гораздо пожёстче… Так вот, держу я их, значит, в руках и думаю: а почему бы мне не собрать автографы всех моих друзей-боксёров? Пусть, думаю, подпишут перчатки! Ведь с некоторыми из них я когда-то сражался на ринге, о ком-то писал в своих книгах, с другими просто дружил, общался. Всё будет память! Эта мысль мне тогда понравилась, и при случае я стал брать эти перчатки с собой. Либо же, если друзья приходили ко мне в гости, подписывали их прямо здесь, в этой самой комнате.

– Хорошая история! – выглянув из-за мольберта, улыбнулся художник. – Только что же в ней печального?

Седовласый старик снова машинально поправил на груди орден Отечественной войны.

– Действительно, ничего печального в том, что я рассказал, нет. Вернее, совсем нет. И слава богу. Печальное стало случаться чуть позже. Время неумолимо шло вперёд, и мои товарищи, которые были чуть старше меня, или те, кто по болезни, стали уходить из жизни… Время ведь никого не щадит, молодой человек! Как говорится, хорошего в этом мало, но этого ещё никто не избегал. Так вот…

Он кашлянул в свой крепкий, испещрённый жилами и морщинами кулак.

– Однажды от нечего делать я снял со стены эти перчатки, чтобы по старой боксёрской привычке вновь примерить их… Знаете, всё-таки полжизни отдано этому виду спорта – боксу. Даже, наверное, вся жизнь… Боксёру, знаете ли, иногда так и хочется вновь засунуть руку в перчатку. Вспомнить, так сказать, былое… Былую силу, молодость… Как бы вновь оказаться на ринге… Хоть на мгновение, в своём воображении… Сжав руку в перчатке, боксёр как бы проверяет таким образом себя – силён ли ещё? Взяв, значит, в руки одну из перчаток, я вдруг обратил внимание, что некоторые из автографов моих друзей-боксёров куда-то делись! Иными словами, они просто исчезли! «Странно, – подумал я. – Неужели чернила в ручке, которыми они расписывались, оказались некачественными, недолговечными? Неужели они просто стёрлись?» Когда я повертел в руках перчатки, меня вдруг пронзила мысль, что исчезли автографы только тех боксёров, которых уже нет в живых!

Художник опустил кисть, выглянул из-за мольберта и спросил:

– Такое разве может быть? Наверняка они просто стёрлись, либо, действительно, ручка неудачная была.

Старик по-доброму усмехнулся в свои небольшие усы и продолжил:

– В том-то и дело, что подписывали их в самое разное время, поэтому и ручки были разными. Автографы ведь собирались неторопливо, не за один день. Куда было спешить?

– Быть может, кто-то стёр эти самые автографы? – задал художник вопрос. – Случайно, например. Их же многие держали в руках?

Старик снова усмехнулся.

– Да, именно такая мысль сразу же посетила меня. Однако, кроме меня и жены, в этом доме никто не живёт, поэтому стирать эти автографы ради забавы или злого умысла просто некому. Жена в мой кабинет редко заходит: только с целью убраться в комнате, протереть пыль да принести по моей просьбе чай или кофе… К перчаткам она вообще не прикасалась.

Художник снова выглянул из-за мольберта.

– Хм, вы меня заинтриговали своим рассказом… То есть вы сказали, что исчезли автографы именно тех боксёров, которые ушли из жизни?

– Именно так, – ответил старик, внимательно глядя на художника.

– Ну, не знаю… Всё-таки я больше склоняюсь к версии о некачественных чернилах, которые имеют свойство выгорать.

– Да, – согласился старик. – Если бы перчатки висели на солнце, у окна, возможно, я бы тоже подумал так же, как и вы, но увы! Как видите, они висят на стене, вдали от солнечных лучей или каких-либо тепловых приборов, способных повлиять на надписи.

– Ну, хорошо! – улыбнулся художник, не желая настаивать на своей версии. – Исчезли так исчезли. Всё-таки я считаю, что это совпадение. Такое в жизни случается. В любом случае автографы не все же исчезли, и это уже хорошо!

– Вы не дослушали мой рассказ до конца… Но это ничего. Нетерпение свойственно молодым людям. Всё дело в том, что после того, как я заметил, что исчезли автографы некоторых моих друзей, я стал за этими перчатками непроизвольно наблюдать. Вернее, за автографами на них.

– И что же необычного вы заметили? – полюбопытствовал художник.

– Заметил… – старик снова поправил орден на груди. – Время от времени я стал брать в руки перчатки и смотреть на оставшиеся автографы. С течением некоторого времени я заметил, что некоторые автографы стали несколько бледнеть… То один из них побледнеет, то другой…

– Бледнеть?

– Ну да, бледнеть. Однажды один мой друг попал в больницу, и я поехал его навестить. Взял, как обычно, с собой авоську с апельсинами, яблоками и поехал.

– И что дальше?

– Вышел я от него с тяжёлым чувством, так как узнал, что ему осталось жить не так уж и долго… Приехав с тяжёлым чувством домой, я машинально снял со стены перчатки и так же машинально стал их рассматривать. Дойдя до автографа моего друга, я увидел, что его подпись… побледнела.

– Побледнела? – художник перестал рисовать, отложив в сторону кисть.

– Ну да, побледнела, стала едва заметной, – продолжал старик, задумчиво глядя куда-то в сторону. – После этого я стал буквально следить за его подписью. Несколько раз в день я машинально снимал перчатки со стены и с необъяснимой тревогой смотрел на подпись моего друга. Автограф был на месте, но оставался всё таким же бледным… Вера! Принеси, пожалуйста, стакан воды!

Через пару минут полноватая женщина принесла стакан воды. Старик выпил и вернул стакан.

– Благодарю, дорогая…

– Может, вам чаю? – с улыбкой поинтересовалась женщина, переводя взгляд с супруга на художника.

– Пожалуй, можно, если хозяин не против, – улыбнулся художник. – На сегодня мы уже закончили.

Старик утвердительно кивнул хозяйке.

– Сейчас подойдём.

– Так чем же всё в итоге закончилось? – вплотную придвинулся к старику молодой художник.

– Чем закончилось? – Старик снова поправил на груди орден. – Закончилось это тем, что однажды я вдруг проснулся под утро – а сплю я довольно крепко, так как много и допоздна работаю, – с одной-единственной мыслью о своём друге. Мысль эта была не очень хорошая… Я встал вон с того дивана в кабинете, где иногда имею обыкновение засыпать, и сразу же направился к перчаткам, висящим на стене… Когда я взял их в руки, то, естественно, в темноте ничего не смог разглядеть. Но почему-то мне совершенно не хотелось включать свет. Как будто знал, что могу увидеть… Наконец свет зажёгся, и я увидел… вернее, не увидел нужного мне автографа на перчатках. Он бесследно исчез!

– Не может этого быть! – откинувшись на спинку стула, обомлел художник.

– Вот тебе и «не может быть»! Но это ещё не было самым страшным. Буквально через пару часов мне позвонила жена моего друга и, рыдая в трубку, сообщила, что его больше нет. Хотя, честно говоря, я уже и сам догадался о последующих событиях. До меня дошло, что мог означать этот исчезнувший с перчаток автограф друга…

– Вот это да! – не мог прийти в себя художник. – Я о подобном никогда даже и не слышал!

– Но и это ещё не вся история, – продолжал старик. – В дальнейшем всё это продолжилось. Автограф на перчатке бледнел – и очередной мой друг оказывался в больнице. Когда он уходил из жизни, его автограф бесследно исчезал. Либо бывало по-другому: автограф исчезал вместе с человеком…

Старик посмотрел на художника и спросил:

– Ну так как? Печальна эта история теперь или всё ещё нет?

Художник лишь развёл руками.

– Ну и история! Она печальная, необычная и какая-то мистическая… Подобного я никогда не слышал. У меня только один вопрос.

Старик вновь поднял на него глаза.

– Задавайте…

– Скажите: на перчатках все надписи стёрлись?

Старик вновь поправил орден и произнёс:

– Нет, на перчатках остался всего один автограф, и он пока, слава богу, не побледнел…

Художник затаил дыхание и как можно ближе наклонил туловище в сторону почтенного старика.

– Простите за нескромный вопрос: а могу я узнать фамилию этого боксёра?

Старик снова посмотрел на него.

– В этом нет никакого секрета! Это самый титулованный из наших легендарных чемпионов, и, что самое главное, он в добром здравии! Можете взглянуть. И да, давайте уже пойдём пить чай!

Наговорившись и напившись чаю, художник наконец ушёл. Оставшиеся работы над картиной можно было завершить у себя дома. Однако больше с заслуженным стариком они не увиделись. Спустя некоторое время художнику сообщили о его внезапной кончине.

В связи с этими трагическими событиями художник старался как можно быстрее завершить работу над портретом в память о старике, чтобы как можно скорее передать его родным.

Наконец, спустя некоторое время, он уже был у знакомых дверей. Дверь открыла всё та же пожилая женщина в чёрном – супруга знаменитого старика.

– А, это вы, Сергей, проходите… Сейчас чайник поставлю…

Сергей поставил привезённый с собой портрет, бережно завёрнутый в мягкую ткань, в коридоре, разулся и прошёл в комнату. Однако его так и манило в кабинет писателя. Подумав, он всё же сделал несколько быстрых шагов в комнату и взял в руки перчатки. Именно это он и хотел сделать всё это время. На перчатках всё ещё стоял, написанный шариковой ручкой, автограф олимпийского чемпиона.

– Серёжа, чай готов!

Он прошёл на кухню, где показал написанный портрет, а потом они пили чай и вспоминали…

Спустя несколько лет художник услышал в одной из новостных программ о кончине легендарного олимпийского чемпиона. Он вдруг вспомнил, что это тот самый чемпион, один-единственный автограф которого остался на перчатках старика. Недолго думая, взглянув лишь на часы, художник оделся и выскочил из квартиры. Он знал, что не уснёт до самого утра, если не проверит, на месте ли автограф чемпиона. Любопытство и возможность проверить тайну мистических перчаток не дали бы ему возможности для сна.

Спустя час он уже был у заветных дверей.

– Сергей? Так поздно? Какими судьбами? – спросила удивлённая вдова.

– Вера Сергеевна, добрый вечер! Извините, пожалуйста, я буквально на минутку, – запинаясь, начал художник. – Разрешите, я взгляну на те перчатки в кабинете?

– На перчатки? – удивилась вдова. – Да, конечно, пожалуйста. Вы всё о той истории никак не забудете? Неправда всё это!

Вера Сергеевна, конечно же, была в курсе той загадочной истории, связанной с перчатками, и потому к ним даже не прикасалась. Из принципиальных соображений. Нет, она не верила во всю эту историю, поведанную когда-то её мужем, однако невольно сторонилась этих мистических перчаток…

Сергей быстро разулся и стремительным шагом прошёл в кабинет старика. Включив свет, он увидел, что перчатки неподвижно висят на том же самом месте. Он подошёл к ним, снял со стены и оглядел их со всех сторон.

Автограф, оставленный на перчатках прославленным чемпионом, бесследно исчез…

31.05.2023

г. Москва

Хемингуэй

Встретил как-то раз Густав Кирштейн своего старого приятеля, в прошлом – боксёра, которого давно не видел.

Приятель давно уже не показывался на людях, полностью уйдя в себя. Причина у такого странного поведения, конечно же, имелась. Дело в том, что приятель с головой ушёл в… писательство. Да, он решил вдруг стать писателем! Не откладывая в долгий ящик, перейдя от слов к делу, он стал решительно писать книгу. Причём книгу большую. Настоящий роман! О чём была эта не написанная пока ещё книга, никто не знал, но она грозила стать настоящим событием в жизни столицы. Написать книгу – это ведь вам не спарринг провести!

Одним словом, приятель с головой ушёл в творчество, забаррикадировавшись в четырёх стенах своей московской квартиры. В прямом смысле этого слова. Изредка, правда, ему приходилось, конечно же, делать вылазки в близлежащий продуктовый магазин. Но тут уж, извините, сами понимаете – без провианта далеко не уедешь. И, что немаловажно, ничего не напишешь.

Однако если сказать по-настоящему, по секрету, то приятелю некогда было даже поесть. Мало того – некогда было даже поспать, побриться, наконец… Настолько серьёзным оказался задуманный им проект.

Несомненно, гениальная книга должна была полностью перевернуть представление о писательстве и автоматически сделать автора лауреатом всевозможных государственных и иных литературных премий. Подобный труд требовал титанического напряжения сил от начинающего, но уже талантливого и, несомненно, без пяти минут заслуженного писателя.

Кроме того, когда в писательском труде наметились какие-то трудности, шероховатости и застойные явления, приятелю Кирштейна пришлось переступить через свою изначальную спортивную составляющую и… (ненадолго) подружиться с некоторыми видами горячительных напитков. Так сказать, сугубо для вдохновения и преодоления всяческих застойных явлений. Всё только ради творчества. Чего только не сделаешь для своих будущих благодарных читателей, на какие только жертвы не пойдёшь!

Всё это, естественным образом, не могло не отразиться на внешнем облике приятеля Кирштейна. Из пышущего здоровьем мужчины за какие-то буквально несколько месяцев приятель превратился сначала в обыкновенного неряху, а затем, судя по всему, в настоящего… бича.

Бича он стал напоминать именно благодаря своему внешнему виду. За время писательства приятель отрастил бороду, хотя раньше небритым его не видел никто и никогда. Вещи, которые мешковато сидели на нём, были не первой свежести, но, как говорится, творчество требовало всевозможных жертв.

Естественно, обо всех этих причудах быстро узнала советская боксёрская общественность. Дошла информация и до Кирштейна – тренера по боксу, человека с юмором, острого на язык и к тому же много повидавшего на своём веку.

И вот, случайно встретив своего давнего приятеля, который неожиданно решил стать писателем и которого он еле узнал ввиду затрапезного вида, Густав заметно оживился.

– О! Мой дорогой друг! Как же я рад тебя видеть! – поприветствовал его Кирштейн. – Как книга?

Приятель промычал в сторону что-то невразумительное.

– Как же тебе идёт эта борода! – воскликнул Кирштейн. – Вылитый Хемингуэй!

Густав Кирштейн сделал вдруг шаг назад, критически осмотрел затрапезный вид своего товарища, выдержал многозначительную паузу и добавил, задумчиво потирая лоб:

– Правда, не знаю, как насчёт таланта, но на три буквы из его фамилии ты уже точно написал!

11.02.2022

г. Москва

Джорнимен

Как-то раз Виктор Степанович приехал в один из отелей Москвы, чтобы посмотреть очередной турнир по профессиональному боксу. Виктор Степанович был известным тренером и потому посещал турниры не из праздного любопытства. Естественно, на таких турнирах можно было встретить знакомых, так или иначе причастных к боксу, а также спортсменов различной квалификации.

– Добрый день, Виктор Степанович!

Тренер обернулся и увидел знакомого боксёра. Это был хороший спортсмен, завоевавший несколько титулов российского и международного уровня. Но это касается только зарубежных титулов – не самого высшего пошиба. Тренер и боксёр поздоровались и, так как времени было достаточно, решили зайти в близлежащее кафе, чтобы обменяться новостями и выпить по чашечке кофе. Кофе Виктор Степанович любил, поэтому иногда злоупотреблял. Был в этом грешен.

Спустя некоторое время разговор зашёл о карьере боксёра.

– Ты мне лучше скажи, Гена, когда выигрывать-то начнёшь? – поинтересовался Виктор Степанович.

Боксёр понимающе закивал головой, соглашаясь с озвученной проблемой.

– Виктор Степанович, вы всё правильно говорите. Скоро начну выигрывать. Вот сегодня выйду – и сразу начну!

– Не ври мне. – Виктор Степанович посмотрел в глаза боксёра. – Думаешь, я не увидел лишний вес на твоём животе? Где твой пресс? Когда последний раз бегал?

– Виктор Степанович, лишнего веса у меня нет. Пахал как папа Карло! Честное слово! – весело оправдывался боксёр.

– Да-да, сегодня посмотрим, как ты пахал, – усмехнулся Виктор Степанович. – Ты что, не понимаешь, что уже выкатываешься из лидеров в своём весе?

Боксёр согласно закивал.

– Да, понимаю. Буду исправляться. Сегодня победа будет за мной! – не думая, выпалил он.

Виктор Степанович скептически отхлебнул тёплый кофе.

Когда-то ему нравился этот парень. Вернее, нравилось то изначальное мастерство, талант, с которым он заявил о себе во всеуслышание. Виктор Степанович знал, что если бы боксёр не распылялся, не занимался ерундой после боёв, а повышал свой уровень в тренировочном процессе, то непременно взобрался бы на максимальную для себя высоту.

– Гена, вспомни, как ты боксировал, когда впервые стал чемпионом. Помнишь? А знаешь, что случилось с твоим мастерством с тех пор? – спросил тренер.

– Нет, не знаю, Виктор Степанович, – уважительно ответил боксёр.

– Ровным счётом ничего, – подвёл итог тренер. – За всё это время ты не прибавил в мастерстве ни на йоту. Ты остался на том же уровне с тех пор, как стал чемпионом. А ведь прошло уже три года! Три года! Понимаешь? Чтобы подняться выше, нужно поднять и своё мастерство. Без этого – никуда! Нельзя стоять на месте. Нельзя всё время ехать на старом багаже. Нужен постоянный рост мастерства.

– Понял, – кивнул боксёр. – Будем поднимать мастерство. Сегодня вот выиграю и начну упорно тренироваться.

– Посмотрим. Ты сначала выиграй, а потом и говори…

– Обязательно выиграю, Виктор Степанович, не сомневайтесь! Сегодня же!

Виктор Степанович отхлебнул уже остывший кофе.

– Смотри, – перебил его тренер. – У тебя уже два поражения. Если сегодня проиграешь – будет три. Так недолго и джорнименом стать…

Боксёр не был большим интеллектуалом. Он на секунду задумался, переваривая непонятную информацию, а потом всё же спросил:

– А джорнимен – это кто?..

Теперь пришло время удивляться Виктору Степановичу.

– Гена, занимаясь профессиональным боксом, ты до сих пор не знаешь, кто такой джорнимен?

– Нет, Виктор Степанович, не знаю, – честно признался боксёр.

– Понятно… «Джорнимен» в переводе с английского значит «бродяга, путешественник, подмастерье»… По-русски говоря, джорнимен – это такой боксёр, который выходит на ринг только ради денег. То есть, конечно же, любой профессионал хочет хорошо заработать на ринге, но, помимо этого, хочет ещё стать и чемпионом. Причём в первую очередь. Джорнимен уже ничего не хочет, кроме денег. У него уже нет чемпионских амбиций, и он не заботится о своём рейтинге. Он соглашается на любые бои, за которые хорошо платят. И чем больше, тем лучше. И никаких амбиций! Да, он может закатить бой любому чемпиону и даже выиграть, но сделает это только при удобном случае, если таковой представится. Если вдруг поймает кураж. А так – зачем напрягаться? И так заплатят!

Боксёр задумался над словами тренера.

Он уважал этого опытного наставника. Как мог всегда прислушивался к его советам, полностью доверял… А как не прислушиваться, если тренер не однажды помогал ему готовиться и, как результат, ни один бой не был проигран, когда они были вместе…

Потом боксёра затянул водоворот бурной молодости. Это началось сразу же после женитьбы. Неудачной женитьбы. Большая свадьба, большие покупки, свадебный круиз… Всё как у людей, и даже лучше. Деньги есть. Вернее, были. Потом снова покупки, покупки, покупки… Потом начались долги, кредиты… Тогда-то он и проиграл свой первый бой. Проиграл, потому что совсем не готовился. Вообще не готовился. Некогда было. Семья рушилась… И долги…

«Всё правильно говорит тренер. Как всегда, – рассуждал боксёр. – Джорнимен?..»

Последнее непонятное слово почему-то резануло его.

– Виктор Степанович, я не хочу быть джорнименом, – немножко по-школьному ответил чемпион. – Всё это не только ради денег… Я хочу чемпионом стать!

– Одного твоего «хочу» мало. Тебе же не пять лет, и ты не в песочнице. Лучше скажи мне: ты со всеми своими бабами разобрался? Или у тебя снова новая «любовь»? Да? Какая это будет по счёту? Если так будешь продолжать, то не видать тебе чемпионства. Не обижайся, Гена. Чтобы стать чемпионом, нужно быть сконцентрированным на цели. Если, конечно, она у тебя есть. И посвящать ей всего себя. Даже свои мысли. А ты? Думаешь только об одном. О юбках…

Тренер поднял чашку, заглянул в неё и поставил на место.

– Иди уже, готовься. Скоро бой. Желаю победы. После этого пересмотри, пожалуйста, своё отношение к жизни. К боям готовиться надо более серьёзно. Не растрачивай понапрасну драгоценное время, свои золотые годы. Потом не вернёшь!

В тот день боксёр проиграл в третий раз. Дыхания еле хватило на пять раундов.

Встретившись с парнем после боя, Виктор Степанович спросил:

– Ты же говорил, что хорошо готовился, что не проиграешь! Как же так?

– Честно? – спросил разгорячённый боксёр.

– Ну конечно честно! – подтвердил Виктор Степанович.

– Я к этому бою вообще не готовился, – вытирая с лица кровь, похвастался боксёр.

Тренер взял секундную паузу.

– Скажи, Гена, а зачем выходить на ринг, не готовясь к бою? Это же заведомое поражение, – риторически спросил тренер.

– Виктор Степанович, просто деньги были очень нужны! – развёл руками боксёр.

– Зачем? Снова жениться будешь? – холодно поинтересовался тренер.

Не дожидаясь ответа, Виктор Степанович махнул на боксёра рукой, развернулся и неторопливой походкой направился к выходу.

Спустя некоторое время, благополучно проиграв ещё несколько поединков, боксёр всё же стал джорнименом.

14.02.2022

г. Москва

И бутерброд с икрой!

Однажды один из известных тренеров нашей страны решил вдруг собрать автографы советских чемпионов в энциклопедию «Бокс». Книга с автографами – это всегда интересно!

Время было уже тяжёлое – девяностые годы…

Тренер стал посещать всевозможные боксёрские турниры, которые проходили в столице, и при удобном случае просил заслуженных боксёров страны, а также заезжих чемпионов из вновь образованных государств бывшего Советского Союза поставить автограф под своей фотографией. Либо, при отсутствии таковой, возле своей фамилии в энциклопедии. Прославленные чемпионы с радостью откликались на эту его просьбу.

Когда он подошёл наконец к одному из многократных советских чемпионов страны, тот ему тоже с радостью ответил:

– Да без проблем!

Тренер обрадовался, вынул из-под мышки красную энциклопедию и протянул чемпиону вместе с ручкой.

– Но только за двадцать долларов! – неожиданно сообщил многократный чемпион.

Тренер сразу опешил:

– За какие двадцать долларов?!

– Ну как «за какие»? – удивился уже чемпион. – Автограф любого известного человека стоит денег. Разве не так? Я, получается, тоже известный, иначе зачем бы ты ко мне за автографом подошёл? Верно?

Увидев изумлённое лицо тренера, он продолжил:

– Вот ты сейчас у меня возьмёшь автограф и положишь эту книгу дома. Спустя какое-то время, когда ты состаришься, как я сейчас, а меня уже не будет на свете, эту книгу ты кому-нибудь продашь и получишь прибыль. Правильно? Ведь тогда она уже будет иметь историческую ценность… Или не продашь, а подаришь какому-нибудь проходимцу, который тебя обманет на старости лет, и тогда уже он извлечёт из этого выгоду. Ну, или не проходимцу, а хорошему человеку, но тогда всё повторится, только уже много лет спустя. Поэтому я тебе и говорю: гони двадцать долларов – и нет проблем. Будет тебе автограф!

Пока заслуженный тренер соображал, прославленный чемпион добавил:

– Ну и ещё, само собой разумеется, бутылку шампанского, коньяк… и бутерброд с икрой!

Бутерброд с икрой в девяностые был большой роскошью и указывал на хорошую, сытую жизнь.

Тренер очень удивился и, так как двадцати долларов у него не было, как и бутерброда с икрой, отошёл в сторону.

Он знал, что многократный чемпион к тому времени уже периодически лежал на излечении в одном из специальных учреждений, поэтому связал эту его неожиданную блажь насчёт двадцати долларов, которые были в то время суммой значительной, именно с его прогрессирующим заболеванием…

Спустя годы в беседе с одним молодым человеком, которому он всё-таки подарил ту самую красную энциклопедию с автографами советских чемпионов, тренер вдруг заявил:

– Знаешь, спустя тридцать лет я понимаю, что тот наш советский чемпион – царство ему небесное – был всё-таки прав.

– В чём именно?

– В чём именно?!

Он на секунду задумался.

– Его автограф действительно стоил тех паршивых двадцати долларов!

– Почему?

– Ну, хотя бы потому, что в энциклопедии, которую я тебе подарил, есть автографы всех советских чемпионов, кроме… автографа того самого многократного чемпиона страны…

Он снова задумался:

– На мой взгляд, его автограф теперь бы стоил гораздо больше двадцати долларов…

22.02.2023

г. Москва

Так жить нельзя

Сегодня был прекрасный день. Причём прекрасный вдвойне или даже втройне.

Во-первых, сегодня у Юрки был день рождения. И не просто день рождения – сегодня ему исполнилось пятнадцать лет. Такое случается лишь однажды.

Во-вторых, сегодня Юрка получил свою первую зарплату. За-ра-бо-тан-ную плату! Когда тебе дают деньги мама или отец – это одно, а когда ты сам их заработал – это совершенно другое.

Когда-то Юрка услышал фразу, что деньги не пахнут. Сегодня он был с этим совершенно не согласен. Свои честно заработанные деньги пахли совершенно по-другому, иначе. Они пахли свежестью и честным трудом. А ещё они хрустели, так как были совершенно новыми.

Ну и, в-третьих, в связи с этими новостями у Юрки было прекрасное настроение!

Был полдень, стояла нестерпимая жара.

Вместе со своим одноклассником Юрка возвращался домой, а в карманах у обоих лежали честно заработанные советские рубли. Непередаваемое ощущение в пятнадцать лет!

Друзья работали на оптово-торговой базе, обеспечивающей товарами и продуктами весь их небольшой северный городок. Работали неполный день. Четырёхчасовой рабочий день был предусмотрен только для таких, как они, – несовершеннолетних.

На базе друзья выполняли самую разнообразную работу. Что скажут, то и делали. Сначала их отправили перебирать овощи – отделять целые от испорченных. На другой день они уже помогали на складе перебирать калоши да валенки. Иногда им приходилось задерживаться на одном из видов работ пару-тройку дней, в зависимости от необходимости.

Особенно им нравилось работать на складах с различными сладостями: сухофруктами, конфетами, печеньем и даже вареньем. Если говорить прямо и честно, то иногда они пользовались своим «служебным положением». Если какой-то из ящиков с конфетами был, к примеру, сильно повреждён, то не возбранялось несколько конфеток оставлять на обеденный перерыв, к чаю. Однако наглеть в этом не дозволялось. На всё нужно было спрашивать разрешения у заведующей складом. Как говорится, порядок должен быть во всём.

Таким образом, совмещая полезное с приятным, друзья отработали целый месяц и получили наконец свою первую зарплату.

Рабочий день для них был окончен, и друзья возвращались с базы.

Юрка с рабочей гордостью шёл домой, весело болтая со своим приятелем. Он бросил взгляд на Артёма, который был выше его на целую голову и физически гораздо сильнее.

Когда они были чуть помладше, однажды с Артёмом они подрались. Хотя дракой это трудно было назвать. Это было позапрошлой зимой, и Юрка уже точно не помнил, из-за чего они зацепились. Помнил только обидный для него финал: Артём, сидя у него на груди, нанёс по его лицу несколько ударов кулаком. Юрка тогда ничего не смог сделать. Уж больно сильным оказался его одноклассник. Да, была кровь, но больше всего было обидно за свою физическую слабость и нерасторопность.

Они не разговаривали и не общались почти целый год или даже больше. Но потом как-то снова сошлись, так как жили совсем рядом да и учились в одном классе. Юрка не любил обо всём этом вспоминать, ведь он не был злопамятным. Но досада на самого себя всё-таки осталась. Ни маме, ни тем более отцу об этих своих переживаниях он никогда не рассказывал.

Первая зарплата! Юрка нёс домой деньги, чтобы порадовать маму. Ему они были не нужны. Он работал этим летом только затем, чтобы помочь маме. А у него самого и так всё было в порядке.

База находилась на краю города, и, чтобы добираться до работы и обратно, приходилось преодолевать пешком по несколько километров. Ждать автобус было делом неблагодарным. Свою работу друзья заканчивали днём, а автобусы за рабочими приезжали лишь к вечеру, к концу рабочего дня. Ждать полдня? Когда тебе пятнадцать лет, это слишком долго. Поэтому добираться пешком – это был самый простой и верный способ. Расстояние не проблема!

Самый короткий путь от базы к городу лежал через буреломные заросли кустарника, перепаханные поля, какую-то безымянную речушку – и ты уже почти у цели.

Добравшись до примыкающего к городу посёлка, ребята свернули на песчаную дорожку, ведущую к городу.

По обе стороны стояли деревянные гаражи, обитые листами жести для пущей прочности. Перед одним из открытых гаражей стоял мотоцикл, который обступила группа парней. Судя по возрасту, они были гораздо старше двух одноклассников.

Увидев парней, друзья на секунду замешкались. Встреча с поселковыми ребятами сулила, по слухам, мало хорошего. Однако отступать было некуда. Не идти же обратно. Дорога в город была только одна – через посёлок. Да и поздно уже было. Их уже заприметили.

«Авось пронесёт», – одновременно подумали друзья и, глядя прямо перед собой, продолжили свой путь.

– Э-э, куда это вы так спешите? – грубо окликнули их, когда они уже почти миновали злосчастный гараж с мотоциклом.

«Деньги не отдам!» – твёрдо решил Юрка.

Их было семеро. Наглые, развязные, уверенные в себе. Они столкнули двух друзей с дороги, поближе к гаражам, чтобы никто не видел и не мешал.

Юрка оглянулся. Позади него была обшарпанная белая стена, посредине которой был вбит железнодорожный костыль.

«Зачем его вбили в стену? – пронеслось в голове у Юрки. – Это же для железной дороги!»

– Деньги есть? – эта фраза вернула друзей к реальности.

Они молчали, не зная, что ответить. Семь угрюмых физиономий пялились на них.

Драться не было никакого смысла. У друзей не было никаких шансов. Да и драться-то Юрка не умел. Если только Артём… Но и он не сможет устоять против семерых. Что же делать?

Юрка покосился на Артёма. Тот стоял рядом, опустив взгляд на свои ботинки. На Артёма можно было не рассчитывать. Однако сам Юрка сдаваться не собирался. Главным было для него сохранить заработанные для мамы деньги. Всё остальное – ерунда.

– Вы что, оглохли, что ли? – хрипло переспросил самый маленький из хулиганов. – Или я не по-русски спрашиваю?

– Ребята, мы идём домой, – миролюбиво начал объяснять Юрка. – Никого не трогаем…

– А кого ты тут тронуть можешь, жертва? – перебил его «малыш». – Ты что, не понимаешь, что вы попали?

– Ребята, ещё раз говорю! – упрямо повторил Юрка. – Во-первых, я не жертва. Во-вторых, мы идём своей дорогой, никого не трогаем. Давайте спокойно разойдёмся и всё.

В этот момент, взревев мощным мотором, на мотоцикле подъехал самый старший из поселковых. Всё это время он находился рядом с гаражом и с интересом наблюдал за происходящим. На вид ему было лет тридцать. Сняв кепку, он оголил свою бритую голову.

«Сидел», – пронеслось в голове у Юрки.

– Что вы тут сопли жуёте? – наехал он на своих друзей. – Пошустрее не можете с ними закончить? Или до утра будете тут стоять?

В этот момент раздался душераздирающий крик:

– Ма-ма-а-а!

От неожиданности все оцепенели и не сразу поняли, в чём дело. Юрка посмотрел вперёд и увидел спину убегающего Артёма.

– Ма-ма-а-а!

Артём бежал так быстро, что только пятки сверкали.

Юрка зажмурился и подумал, что всё это ему кажется, что это не происходит наяву.

«Не может быть, чтобы это был Артём! – пронеслось у него в голове. – Не может он меня вот так взять и бросить, предать, оставить одного…»

Он повернул голову направо, чтобы убедиться, что это сон, но – не увидел возле себя своего друга. Это убежал Артём! Это он бросил, предал его! В это невозможно было поверить…

Артём рванул вперёд так неожиданно и быстро, что даже поселковые хулиганы впали в ступор. Первым в себя пришёл «малыш» и ринулся за ним. Однако остановить Артёма было уже невозможно. «Малыш» всё-таки успел дотянуться и нанести мощный удар Артёму под зад, но остановить его этим не сумел. После удара скорость бега Артёма только увеличилась. Догнать его можно было разве что на мотоцикле. Однако там уже шёл посёлок – люди. В планы поселковых ребят это не входило.

– Ну что, парень, теперь ты конкретно приплыл! – выпалил запыхавшийся «малыш». – Придётся тебе за двоих отдуваться.

– А «отдуваться» за что именно я должен? – дерзко спросил Юрка. – Я никого из вас даже не знаю.

– Дай-ка я ему объясню, кто кому и за что тут должен! – промолвил детина без интеллекта на лице.

Юрка не успел увернуться. Да и не было у него таких навыков. Единственное, что он успел, – так это увидеть кулак, летящий ему прямо в лицо…

Через мгновенье искры посыпались из его глаз, а в голове вдруг разорвалась бомба. Юрка почувствовал, как сильно ударился затылком.

«Чёртов костыль!» – успел сообразить он.

Со всех сторон на него посыпались мощные удары, и он не помнил, как потерял сознание…

Очнулся Юрка, когда уже стемнело. Вокруг не было никого. Голова трещала, тело ломило. Его стошнило…

«Вроде живой, – пронеслось в ватной голове. – Надо побыстрей сматываться отсюда».

Юрка приподнялся на локте и почувствовал острую боль где-то под рёбрами. Он всё-таки встал на ноги и, превозмогая боль и прихрамывая, побрёл в сторону дома…

Лёжа на больничной койке, Юрка обдумывал своё положение.

В плане повреждений ничего страшного особо не произошло. Сотрясение мозга, да ребро немного повредили. Но это были мелочи.

– До свадьбы заживёт! – обрадовал его врач и весело добавил: – Хорошо, что не убили!

«Это точно», – согласился с доктором Юрка.

В их городке бывали и такие трагические случаи.

Главным для него было то, что свою первую зарплату матери он всё-таки принёс. Во время избиения поселковые почему-то забыли о его карманах, где лежали деньги. Сняли только часы, подаренные отцом, но тут уж ничего не поделаешь.

Сейчас Юрку беспокоило лишь одно… Хотя… Он не мог до конца сформулировать даже себе, что именно.

Во-первых, он не мог всё это – то, что произошло, – оставить просто так. С этим, а вернее с этими, надо было что-то делать. То, что они должны были понести какое-то наказание, даже не обсуждалось. Но сейчас он думал совсем о другом. Мысль формулировалась лишь одной фразой, которая пульсировала в его голове.

«Так жить нельзя!»

Юрка вдруг отчётливо понял, что настало время что-то менять в жизни. Настало время взрослеть.

В силу своего характера он не мог больше позволить, чтобы кто-то вот так просто, безнаказанно мог унизить его. Юрка знал, что у него внутри есть твёрдый характер, который невозможно сломить. Однако в жизни этого, оказывается, маловато. К характеру нужно иметь ещё и силу. Простую физическую силу. Нужно что-то уметь, что может защитить тебя от любых несправедливостей. Нужно уметь что-то, что защитит твою честь и достоинство.

Юрка не знал, с кем ему можно посоветоваться и кто сможет ему в этом помочь. Единственное, что он понял, – что дальше так жить нельзя. И он был рад, что пришёл к такому выводу. До этого тоже нужно было дойти. Последние обстоятельства ему в этом помогли. Теперь он непременно всё изменит. Как именно он это сделает, он ещё не знал. Но он это непременно сделает. И отныне всё будет по-другому.

«Так жить нельзя!»

С Артёмом после этого они не здоровались. После всего, что случилось, он даже не подошёл и не спросил, что же произошло после того, как он сбежал. А зачем ему это? Сам-то цел – и отлично! Такой друг, который никогда, оказывается, и не был другом, Юрке был не нужен. Как говорил отец, таких друзей – врагов не надо. Всё верно! Таких «друзей» ему больше не надо. Надо начинать новую жизнь.

«Не был он мне никогда другом – другом и не стал, – решил Юрка. – Одноклассник – ещё не значит, что это твой друг!»

Надо было жить своей жизнью, благо товарищей в классе и во дворе у Юрки было достаточно. Было с кем общаться. Про Артёма с тех пор он забыл раз и навсегда. Намертво. Такое откровенное предательство прощать было нельзя. В этом Юрка был уверен и в этом был твёрд.

Прошёл месяц, другой, третий. Повреждённое ребро уже не беспокоило. Синяки и ссадины давно сошли на нет.

Однажды Юрка зашёл в школу и подошёл к доске с объявлениями. Как и всегда, вокруг доски толпились учащиеся, выискивающие информацию по расписанию уроков и экзаменам. Вдруг внимание Юрки привлёк белый лист бумаги, приколотый кнопкой к середине доски. Юрка протиснулся поближе и стал читать.

«Вниманию учащихся!

Начинается набор в секцию бокса.

Занятия будут проходить 3 раза в неделю (понедельник, среда, пятница).

Место занятий: зал физкультуры.

Начало занятий: 17:00.

Приглашаются все желающие!»

У Юрки аж сердце ёкнуло. Он несколько раз перечитал объявление, написанное красным карандашом.

«Вот оно! Вот оно – то, что мне сейчас нужно! Просто необходимо!»

«Так жить нельзя!» – снова вспомнил Юрка.

Он стоял, смотрел на объявление, и сердце его лихорадочно колотилось. Он чувствовал, что для него начинается какая-то новая жизнь. Теперь он знал, чтó ему нужно делать. Теперь у него была цель. Цель его новой жизни.

13.05.2022

г. Москва

Не́что

Виктор вышел из метро и направился к дому. Пройдя несколько метров, он остановился. На улице было уже темно и по-летнему тихо. Город готовился ко сну. Виктор на секунду задумался. Домой идти не хотелось. Такие моменты случались с ним, но крайне редко. Видимо, прежде чем идти отдыхать, организм сигнализировал, что ещё не полностью израсходовал свой дневной лимит.

Виктор развернулся и пошёл в противоположную сторону. Пройдя метров пятьсот, он свернул во двор и пошёл вдоль дома по асфальтовой тропинке.

– О, привет, Мага! Не спишь?

Свой вопрос Виктор адресовал человеку в очках, высунувшемуся из окна первого этажа и курившему в темноте. Если бы не огонёк сигареты и запах дыма, Виктор наверняка прошёл бы мимо.

– Заходи, – кивнул головой Магомед.

Виктор набрал знакомый код на входной двери и вошёл в подъезд. Дверь справа оказалась не заперта.

Виктор любил приходить в этот дом, так как с Магомедом они дружили. Трудно сказать, что их связывало. Наверное, общность взглядов на жизнь, менталитет, дружба…

Магомед был старше Виктора на несколько лет и был мудр не по годам. Виктор ему доверял и прислушивался к его суждениям. Дружба была взаимной. Одно время они были неразлучны каждый божий день, но потом, с течением жизни, встречались реже, и тем ценней для них были их встречи.

Домашние в квартире уже спали. Виктор снял обувь и привычным курсом проследовал на кухню. Магомед сидел за круглым столом и курил.

– Чай будешь? – спросил Виктор, пожимая руку.

Обычно чай предлагает хозяин дома, но этот дом Виктор считал родным, поэтому мог иногда позволить себе похозяйничать.

Магомед утвердительно кивнул.

Подогрев чайник и налив две чашки крепкого чая, Виктор поставил их на стол. Было уже за полночь, на улице было темно, а на кухне в качестве света горел лишь телевизор.

Магомед не любил смотреть какую-то одну передачу, поэтому постоянно щёлкал пультом, останавливаясь на самом интересном. Именно поэтому на каждый следующий день он был лучшим экспертом по всем событиям.

– Как ты мог это видеть? – удивлялись друзья. – Ты же говорил, что фильм смотрел по второй программе.

Магомед в ответ лишь загадочно улыбался.

«На Алтае вновь обнаружены неизвестные следы огромного размера, – вещали из ящика. – Возможно, это следы снежного человека, которого неоднократно видели в этих местах…»

– Как ты думаешь, снежный человек существует? – спросил Виктор, отхлёбывая горячий чай.

Магомед никогда не торопился с ответом. Он приоткрыл окно и потянулся за сигаретой.

– Я не знаю, есть он или нет, но однажды я столкнулся с тем, чего до сих пор не могу объяснить…

– Хм, интересно. А что это было? Как это произошло?

Магомед затянулся и выпустил дым.

– В принципе, и рассказывать-то особо нечего… Мне было лет двадцать пять, я уже тогда был женат… Так вот… Однажды вместе с друзьями мы отправились на охоту. Ты же знаешь, что охоту я люблю. Вернее, любил… Сейчас почему-то не могу убивать животных… Жалко. Если только уток…

Так вот… Было это в горах Чечни. Нас было пять человек. Все, кто тогда был со мной, были опытными сельскими ребятами. Лишь я один был из города. Охотились мы, как и всегда, на кабана. Кабан – зверь опасный. Я тебе рассказывал. Особенно когда раненый. Лучше не вставать у него на пути…

Мы тогда пробродили целый день, но так ничего и не увидели. Стало темнеть. Мы решили разбить палатку на открытой площадке, у леса. Развели огонь, приготовили пищу. Всё как обычно. Так как все устали, да ещё и еда разморила, решили идти отдыхать. Спали в одной палатке. Практически все уснули мгновенно. Я, как ты знаешь, засыпаю с трудом, поэтому проворочался некоторое время, покурил и тоже уснул…

Магомед потушил бычок в пепельнице, закрыл окно и потянулся за новой сигаретой. Виктор молчал, стараясь ничем не нарушать интригующего повествования.

– Вдруг сквозь пелену дрёмы, – продолжал Магомед, – я услышал стук копыт. Не знаю, как остальные, но если я отдыхаю вне дома, то не могу расслабиться. Поэтому и сон у меня чуткий. А тут – охота, горы… Зверь ходит всякий… Одним словом, полностью расслабиться не могу. Так вот… слышу я, значит, стук копыт возле палатки…

Магомед затянулся и снова приоткрыл окно.

– Я открыл глаза и прислушался, – продолжал он. – Стук приближался. Правой рукой я нащупал на всякий случай ружьё, которое лежало вдоль тела. Рядом с палаткой мы оставили догорать костёр, поэтому я полагал, что животное не должно было подойти слишком близко. За исключением, конечно, хищников. Тем временем стук копыт приближался… Стук этот был какой-то неторопливый: тук-тук… тук-тук… И всё бы ничего, но было в этом стуке что-то странное… Однако я никак не мог понять, что именно меня смущало и настораживало…

Тем временем стук копыт стал ещё ближе… Судя по всему, мою голову от этих копыт отделяло метра два-три, не более. Каких-то два метра, а между нами лишь тонкая ткань палатки… Однако копыта – это не страшно, это не хищник. Но что-то меня, вопреки моей воле, настораживало. Мозг работал и отчаянно перебирал… Кабан? Нет. Косуля? Нет. Что-то тут было не то… Ни на что не похоже… Лошадь? Откуда здесь лошадь?.. И тут меня вдруг как током ударило! От одной только этой мысли волосы на моей голове в полной темноте встали дыбом!

Я вдруг отчётливо понял, что здесь было не так… Я наконец понял всю странность в этом стуке копыт… И это был совсем не стук копыт…

Магомед сделал многозначительную паузу, потушил сигарету и закрыл окно. Было видно, что он переживает всё, что с ним когда-то случилось, как в первый раз.

– А что же это было? – нетерпеливо спросил Виктор.

– Это были шаги…

– Как шаги?! – удивился Виктор. – Ты же сказал – стук копыт!

– Вот именно, – продолжал Магомед, вновь потянувшись к сигарете. – Весь ужас был в том, что я вдруг понял, что это был стук копыт, но копыт было всего лишь… два!

– Как это – два? – опешил Виктор.

– Да, два, – подтвердил Магомед. – Я вдруг понял, что позади моей головы ходит кто-то или что-то на двух копытах. Не на четырёх, – он поднял вверх указательный палец, – а на двух! По стуку этих копыт я также понял, что этот кто-то весит, судя по всему, достаточно много. Это был не человек – это уж точно!

– Обалдеть! – откинулся на спинку стула поражённый Виктор. – Не человек и на двух копытах! И что же это было? Что было дальше?

– Честно сказать, я чуть не поседел от всех этих мыслей, – усмехнулся Магомед и выдохнул дым. – Хотя ты же знаешь: я не из робких… На медведя не раз ходил… Не поверишь! – продолжал Магомед. – Как только я осознал, что у моей головы ходит кто-то на двух копытах, я схватил ружьё и выскочил из палатки. Невероятно, но вместе со мной, как по команде, из палатки вылетели все мои друзья с ружьями, и мы, не сговариваясь, открыли беспорядочный огонь в сторону леса! Оказывается, не только я слышал этот странный стук копыт. От этого проснулись все охотники и с ужасом выскочили из палатки!

– И что? – взволнованно спросил Виктор. – Убили? Кто это был?

Магомед потянулся к пачке с сигаретами, но она оказалась пуста. Он не торопясь скомкал её и аккуратно положил в пепельницу.

– Мы опустошили все наши многозарядные ружья, – отхлебнул остывший чай хозяин дома. – Возле палатки мы ничего не нашли и стали ждать рассвета. В палатку так никто из нас и не вернулся. Наутро, обшарив всю близлежащую территорию и не найдя ровным счётом ничего, мы тихо снялись с привала. Всем было действительно жутко…

– Подожди, Мага! – расстроился Виктор. – Вы так никого и не убили, что ли, не ранили? И никого не нашли?

Магомед покачал головой.

– Погоди! Что же это тогда было? Кто это был? И был ли? – не унимался Виктор.

Магомед неторопливо приоткрыл окно и, приблизившись к решётке, посмотрел на полную луну, которая светила в окно.

– Подожди, – всё ещё не сдавался Виктор, – наверняка вы просто что-то перепутали, ослышались… Стук четырёх копыт приняли за стук двух… Там же горы – эхо – возможно всё! В горах всякое бывает…

– Витя, – повернул голову Магомед, – то, что слышал я, – это одно. Я – городской житель, хоть и охотник. Но то, что стук именно двух копыт слышали остальные… а это местные жители, охотники… Сам понимаешь: их не проведёшь. С детства там живут…

– Ну, хорошо! – согласился Виктор. – Это я понимаю. Сельский житель, к тому же горец, знает в горах всё и вся… Но тогда всё-таки что же это было? Кто это был? Как ты сам думаешь?..

– Что это было? – переспросил Магомед.

Он неторопливо подумал, а потом произнёс:

– Нечто!..

04.07.2022

г. Москва

Встреча в горах

– Помнишь, мы говорили о снежном человеке? – спросил Магомед.

Виктор оторвал взгляд от телевизора и посмотрел на друга:

– Да, конечно.

Он прекрасно помнил тот разговор, оставивший у него мистическое впечатление.

– Хочешь, я тебе ещё одну историю расскажу?

– Давай! – утвердительно кивнул Виктор.

Магомед приоткрыл окно, потянулся за пачкой сигарет и закурил. На улице было уже темно, и только полная луна ярко светила.

– Как ты знаешь, моё родовое селение находится в горах, – начал он свой рассказ. – Однажды нам сообщили, что один из моих друзей потерялся в лесу, в горах. Пошёл на охоту – и не вернулся. Ибрагим – так его звали – был молодым жизнерадостным парнем, очень сильным и физически крепким, выносливым. Просто так потеряться в знакомых местах он не мог. К тому же на охоту он ходил не один, а со своей верной собакой. Значит, что-то пошло не так, что-то случилось…

Магомед затянулся и выдохнул дым в окно.

– Всё село было поднято на ноги. Из города незамедлительно приехали его родственники из числа мужчин. Все силы были брошены на его поиски. День искали, два искали – не нашли. Наткнулись на него только на третий день… Ибрагим сидел, оперевшись на ствол большого дерева, смотрел прямо перед собой и молчал. Он даже не взглянул на обступивших его людей. Не обращал на них никакого внимания, продолжая сидеть и смотреть прямо перед собой… Однако всех поразило не загадочное молчание Ибрагима, а его голова. Она была вся белая, как снег. За эти три дня, пока его искали, он стал абсолютно седым в свои двадцать с небольшим лет.

Все попытки добиться от него какого-то вразумительного объяснения или хотя бы пары слов не увенчались успехом. Он не произнёс ни слова. Спустя какое-то время его оставили в покое. Как говорится, спасибо, что живой. Его собаку, кстати, так и не нашли…

– Так что же с ним случилось? – нетерпеливо спросил Виктор.

– Чаю хочешь? – ответил вопросом на вопрос Магомед.

– Можно, – согласился Виктор.

Магомед вскипятил воду в чайнике, налил две чашки горячего чая и поставил их на стол.

– Кушать будешь? – по-свойски поинтересовался он.

– Нет, спасибо, – ответил Виктор. – Чаю хочу.

Виктор добавил ложку сахара и отхлебнул.

– Так что было дальше-то? – спросил он. – Узнали всё-таки, что с ним случилось?

Магомед сделал пару глотков, неторопливо закурил ещё одну сигарету и продолжил рассказ.

– Хм… – усмехнулся он. – Что с ним произошло в горах – интересовало буквально всех. И родителей, и родственников, и друзей Ибрагима, и всех односельчан. Однако он хранил полное молчание. Если же и отвечал на какие-то вопросы, то только кивком головы. Либо «да», либо «нет». На вопросы о случившемся он не отвечал вовсе. В общем, вёл себя максимально замкнуто. Ни с кем не общался. Поначалу, примерно пару месяцев, он вообще никуда из дома не выходил. Потом только его начали замечать во дворе, делающим какую-либо несложную работу по дому.

В это время у меня начались каникулы в институте, и я поехал к своим родным, в то самое село, где жил Ибрагим. Естественно, всё, что с ним произошло, жутко интересовало и меня самого.