Рожденная в полнолуние: Связанные судьбой. Книга 2

Пролог

Окраина Бийска, Россия

Что-то мешало мне спать, но я никак не понимала что именно. Какой-то шум не давал мне спокойно отдаться в объятия Морфея и снова увидеть тот сон. Слишком поздно я поняла, что где-то плачет ребёнок… мой ребёнок. Открыв глаза, я резко села, оглядываясь в тёмной комнате. Мой малыш плакал, а тот мужчина, что заботился о нас, пытался его убаюкать. Мои инстинкты твердили о том, что я должна защитить его. Как я ещё не зарычала, не знаю. Поднявшись, я подошла к ним. Когда моя ладонь легла на плечо Марка, он вздрогнул и обернулся.

– Прости, думал, справлюсь.

Я отчётливо видела его застенчивую улыбку, хотя в комнате и темно. Это ведь странно, да? Но я уже привыкла к тому, что порой вела себя странно, что я будто зверела, особенно в полнолуние. Иногда я задумывалась, а всегда ли я была такой? И не находила ответа. Я не помнила своего прошлого, только последний год. Моя память чистый лист. И это пугало. Были ли у меня родные, родители, братья и сёстры? Или же муж? Ведь от кого-то я родила Мирона. Я очень хотела знать ответы на эти вопросы. И я знала, что Марк мог ответить мне на них, но стоило мне заговорить об этом, как он тут же менял тему, тем самым сбивая меня с толку.

– Ничего, дай я, – протягиваю я руки, чтобы забрать сына и Марк с неохотой отдаёт мне моего малыша. Мирон тут же умолкает.

Поначалу я думала, что Марк отец моего сына, но сердце говорило об обратном, и я верила ему. А когда я напрямую спросила об этом его, он разозлился и сказал, что нет, он не отец Мирона, и что он не знает того «счастливчика». Это было сказано с сарказмом, и тогда я долго с ним не разговаривала, чем ранила Марка. Он умолял меня простить его, стоя на коленях, и в итоге я простила. Ведь я должна быть благодарна только за то, что он заботился о нас.

Иногда меня посещала мысль уйти от него, и даже как-то я это сделала, но в итоге пришлось вернуться, так как я не знала, куда мне идти. Хотя инстинкты велели мне двигаться на запад, но мне было страшно. Страшно не только за себя, но и за ребёнка, которого я носила. И сейчас укачивая сына на руках, я думала о том, что всё же я сделала правильно, что не ушла от Марка, всё-таки он обо мне заботился, хоть и порой и выводил меня из себя.

Когда Мирон заснул, и я положила его в кроватку, то почувствовала руки Марк на своей талии, и мне стало мерзко. Любое его прикосновение заставляли меня морщиться как от боли, и он знал это, хотя всё равно пытался при любой возможности прикоснуться ко мне.

– Иди, спать, милая, – прошептал он мне на ухо, а я будто превратилась в камень. – Арина.

– Да, – выдохнула и попыталась сделать шаг в сторону кровати, но Марк меня не пустил.

Обернувшись к нему, я вздрогнула. Марк… его мысли и желания были слишком ясны.

– Не надо, – прошептала я, и положила пальцы на его губы, когда он стал наклоняться, чтобы поцеловать меня. Прикрыв глаза и тяжело вздохнув, Марк отступил, и я пошла к кровати. Всё оставшуюся ночь я почти не сомкнула глаз. Марк ушёл к себе в комнату, и вроде бы я была в безопасности, но я не ощущала себя в безопасности. И дело было не только в Марке.

Я не заметила, как заснула, и снова оказалась в поле. Где-то выл волк. На небе сияла полная луна. И не ветерка. Вот я стою и, обняв себе, осматриваюсь и в какой-то момент понимаю, чувствую, что не одна. Ко мне приближается чёрный волк. И я догадываюсь, что это он выл всего секунду назад. Я вздрагиваю и хочу убежать, но ноги не слушаются, и я падаю на землю, а волк набрасывается на меня.

Я просыпаюсь то ли с криком, то ли с рычание и никак не могу успокоить скачущее сердце. Солнце уже встало. Бросаю взгляд на часы, без пятнадцати восемь. Значит, Марк уже уехал на работу, и я смогу спокойно заняться домашними делами. Но вылазить из постели не хочется, и я позволяю себе ещё немного полежать в кровати, вслушиваясь в тишину дома.

Что-то не так!

Подорвавшись, я накидываю халат и быстро подхожу к кроватке Мирона. Мой малыш спокойно спит. Но всё же было что-то не так. Инстинкты кричали об этом.

Осторожно подкравшись к двери, я стала прислушиваться. Кто-то был в доме и это был чужой, его запах я не узнала.

Ирландия, где-то в окрестностях Дублина

Тимур сидел во главе обеденного стола и наблюдал за своими братьями и их женами. Он был рад видеть, что его братья счастливы. Девушек он считал своими сестрами, и готов был порвать любого за них. Вот только, они и сами сейчас могли за себя постоять, но это не меняло сути дела. Если понадобиться он отдаст за них жизнь, за них и за своих племянников.

– Эй, брат, – отвлёк его от мыслей голос Лео, – ты с нами или где-то витаешь?

Тимур уставился на него, непонимающим взглядом и даже немного вздрогнул, когда Нина ткнула Лео локтём в бок.

– Ай, больно же.

– Следи за языком, – огрызнулась она.

– Тебе же нравится то, что я делаю этим самым языком.

– Лео! – вспыхнула девушка и снова ткнула его локтём под рёбра. – Не здесь же!

– Ой, да ладно, чего стесняться. Думаешь, они не слышат нас, когда мы…

Договорить она ему не дала, закрыв рот ладошкой.

– Извините. Он порой такой болтливый.

– И бесцеремонный, – поддакнула Камила, улыбаясь, – знаем.

– Я бесцеремонен? – убрав Ниныну ладошку, переспросил Лео.

– Да, брат, ты очень бесцеремонен, – подтвердил рядом сидящий Роман, – особенно, когда ломишься к нам в спальню посреди ночи абсолютно голый, пытаясь найти какую-то чёртову смазку.

– Это было всего один раз, – смутился Лео.

– Три, – отрезая кусочек стейка и не поднимая головы, поправила его Карина. Когда же она прожевала, то посмотрела на него, Лео сидел с открытым ртом.

– Ты считала?

Карина наклонила голову так, чтобы ей было лучше видно неугомонного родственничка.

– Не пришлось. Ты каждый раз нас прерывал в самый ответственный момент. Вот я и запомнила, – ответила она и взяла бокал с водой, чтобы запить мясо.

– Прости.

– Ну что ты, я уже привыкла к тому, что нам постоянно мешают, – пожала она плечами.

– Ой, давайте, не будем обсуждать это за столом, – подняла руки вверх Элина, призывая всех к порядку. – Если хотите, это можно обсудить потом, а не сейчас. Давайте не будем портить друг другу аппетит.

– Подожди, – зацепилась за слова Нина, – это мой муж тебе портит аппетит?

– Нет, Нин, что ты. Он мне аппетит не портит, а вот разговоры про смазки и про то, кто кого, на чём прервал, очень даже портят.

– Моралистка, – фыркнула Нина и принялась за свой стейк.

– Эй! – возмутилась Элина, на что Нина ей только показала язык, и девушки рассмеялись.

Тимур тоже усмехнулся. Вот такие перебранки были теперь для них самым обычным делом. Кто-то кого-то поддевал и начиналось. Порой даже Тимуру доставалось, но всё же они его берегли и жалели, и больше всего он это ненавидел. Их жалость была осязаема для него, что только приносило новую боль. Но он терпел. Таков был его удел, прожить всё оставшуюся жизнь без неё, без её улыбки и глаз, без её смеха, без её поцелуев. Стоп! Хватит себя накручивать. Её уже не вернёшь, как и его сердце и душу. Они умерли вместе с ней в тот злополучный день.

– Тимур, всё в порядке? – это была Камила, она сидела около него и теперь её ладонь лежала на его запястье. Посмотрев на девушку, ему захотелось исчезнуть, так как в её карих глазах плескалась жалость и страх за него. Это было не выносимо. Но он лишь вымученно ей улыбнулся и кивнул.

– Точно? – не отставала она от него.

– Брат? – присоединился к ней Арсени, который сидел около своей пары.

– Всё хорошо. Нет причин для волнений, – успокоил он их и только сейчас заметил, что за столом воцарилась тишина. Сглотнув, Тимур обратил свой взгляд на сидящих за столом, которые в свою очередь смотрели на него. – Всё хорошо, правда.

И когда они кивнули и принялись снова за болтовню, он понял, что затаил дыхание и ждал, когда это чёртово внимание переключится с него на что-то другое. Нет, он понимал, что они беспокоились за него, всё-таки не каждый день он терял свою любимую… Мысли о потери, снова впились в его сердце, словно когтями разрывая его. И Тимуру хотелось как можно скорей покинуть столовую, чтобы отправиться в лес и обратиться в волка, и остаться со своей болью наедине. Но он продолжал сидеть во главе стола и делать вид, что всё хорошо, потому что ему было ради кого жить, и эти люди, вернее, волки, сейчас сидели здесь в столовой и болтали о всякой чепухе.

Глава 1

День клонился к закату, когда Тимур, стоя на террасе, увидел, как к нему приближается Леон. Если бы он не знал Леон, то решил бы, что тот бросает на него сочувственные взгляды. Но нет, Леон родился уже лишённый сочувствия, когда его родная мать отказалась от синеглазого волчонка. Не то, что он рос без матери, нет. Мать Леона, Лейла, растила его, как и его братьев и сестёр, но никогда не проявляла к мальчику тёплых чувств. Он всегда был гоним своей родной матерью. Лишь отец как-то пытался сгладить ситуацию. Но, похоже, у него плохо вышло. Потому что Леон вырос эгоистичным сукиным сыном, который мог предать тебя в любой момент. И именно из-за этого Тимур ему не доверял.

– Тимур, – кивнул ему Леон, когда поднялся на террасу.

– Леон, – ответил Тимур, копируя повадки Леона. – Какими судьбами?

– Мы же кузены. Или ты забыл? Ты мне не рад? – оскалился синеглазый волк.

«Ещё как не рад», – пронеслось в голове Тимара, но он выдавил из себя улыбку. Теперь Тимур был вожаком… Да вообще многое изменилось в его жизни, считая её.

Перед глазами снова встал образ Арины в их первую встречу. Она была так им поражена, и это сильно польстило ему. А потом пожар и обезображенное тело. Его до сих пор мучили кошмары. Он так и видел, как пламя слизывает плоть с её костей, как она кричит от нестерпимой боли, зовёт его, а он… он стоит и смотрит, как его любимая умирает в муках.

– Эй! – ворвался в его мысли голос Леон. И только сейчас Тимур понял, что сидит на полу террасы и его трясёт мелкая дрожь. – Ты меня пугаешь, кузен.

Тимур поднял к нему глаза и вздрогнул. Леон смотрел на него так, как раньше, по-дружески.

– Пугаю тебя, кузен? Это ещё почему?

Леон нахмурился и тоже сел на пол. Они сидели и смотрели друг другу в глаза, чёрные в синие. Никто не собирался сдавать позиции.

– Так, я тебя пугаю, кузен? – повторил свой вопрос Тимур, склонив голову на бок.

– Да, пугаешь. Вы все меня пугаете своей привязанностью к женщинам, – усмехнулся он. – Это глупо.

– Нет, не глупо. Просто ты ещё не встретил свою пару, Леон, – проведя по волосам, возразил Тимур. – Когда встречаешь её, то понимаешь ради чего тебе жить. Она твой центр вселенной, твой ориентир. И ты готов положить весь мир к её ногам.

– Ну, уж нет, такое не по мне, – рассмеялся Леон, но постепенно его смех сошёл на нет. – Скучаешь по ней? – серьёзным тоном спросил он.

– Да, скучаю.

– Но ты знал её всего ничего.

– Этого было достаточно.

– Дурак.

– Знаешь, порой мне кажется, что она… – Тимур замолчал, потому что те слова, которые он хотел произнести на счёт Арины были абсурдом.

– Что она? – подтолкнул его продолжить Леон.

– Что она жива.

Его кузен вопросительно посмотрел на Тимура.

– Как это?

– Иногда мне снятся сны, где она держит нашего сына на руках и укачивает. В каком-то старом доме, в глуши. И ещё я отчётливо вижу, что рядом с ней другой. Он хочет её, но она всячески избегает с ним контакта, – ответил Тимур, и даже не заметил, как перешёл на тихое рычание, когда заговорил о другом мужчине.

– Так может…

– Нет! – рявкнул Тимур, разозлившись. – Арина мертва, так же как и наш ребёнок, так же и моё сердце, так же как и я.

– Ты жив, Тимур, и можешь взять себе в жёны любую другую волчицу. Женщины этого только и ждут. Ты же теперь вожак, а не просто крутой парень. Поэтому…

Тимур закачал головой, не давая Леону закончить.

– Я никогда не возьму другую жену. Арина будет единственной.

– А наследники?

– У меня есть племянники.

– Стая этого не одобрит. И ты это знаешь, – нахмурился Леон.

– Плевать я хотел на их мнение, – вскочив на ноги, выплюнул он.

Чёрт, Леон его вывел из себя. Он старался держать своими эмоции под контролем, но этот убл…док просто несколькими словами взял и разрушил его самоконтроль. Но Тимур прекрасно помнил, как стая с лёгкой руки Киана вышвырнула его и братьев из родных стен, лишь потому, что его братья были рождены не от истинной пары. Бред. Пора менять порядки.

– Да-да-да, – услышали они у дверей на террасе, которые ввели в дом, – конечно, я его позову. Нет, Роман. Но если продолжишь, будет именно так.

В дверях показалась Карина, она улыбалась, пока не наткнулась взглядом на Леона.

– О!

– Привет, – улыбнулся ей он, и Тимур нахмурился, потому что в голову пришли не очень хорошие мысли о слишком дружелюбном лице Леоне, что было обращено к Карине.

– Привет, – ответила она как-то напряжённо.

И заметив это, Тимур решил вмешаться.

– Ты что-то хотела?

– Э-э… да. Мы с девочками хотели с тобой кое-что обсудить.

– Хорошо, я сейчас. Только с кузеном попрощаюсь, – ответил Тимур, пригвождая Леона взглядом к месту.

Карина натянуто улыбнулась и вернулась в дом, а Тимур продолжал сверлить Леона взглядом.

– Что? – не выдержал тот.

– Я знаю, что ты делаешь, Леон. Даже не думай об этом. Она пара Романа. И поэтому держи свои пошлые мысли при себе.

– Почему это сразу пошлые? Да, мне нравится Карина. Я этого не скрываю, – нахмурился он. – Но я помню, что она пара этого бесхребетного красавчика, моего кузена, так что не волнуйся так, а то инсульт хватит.

Тимур хмыкнул. Инсульт? Хм… это интересно. Пусть он и был волком, и здоровье у него было гораздо крепче, чем у человека, но всё же заработать инсульт или инфаркт он мог. Смотря, как он будет стараться.

– Это что забота? – поддел его Тимур.

Леон хмыкнул и оскалился.

– Знаешь, ведь когда-то мы были дружны.

– Пока ты не предал семью, поддержав Киана, – напомнил ему Тимур. Чёрт! Они, правда, были когда-то дружны. Леон почти всё время жил у них из-за матери. И с этим бесхребетным красавчиком, как он назвал Романа, они были лучшими друзьями. Всё изменилось, когда умер их отец, Дамир Кейн-старший. И теперь Тимур хоть и болтал с Леоном, как и раньше, что его сильно удивляло, но он был начеку.

– Расслабься. Если решу придать, то предупрежу заранее.

Тимур ничего не ответил, просто кивнул, когда его кузен улыбнулся ему и, развернувшись на пятках, пошёл прочь.

– Завтра игра, так что приходи, – не обворачиваясь, добавил на прощание Леон и Тимур не сдержал улыбки. М-да, похоже, завтра будет весело.

Игра. Ладно, он подумает об этом завтра, а сейчас не мешало бы узнать, что нужно его сестричкам. Пройдя в дом, он прислушался. Девушки были в гостиной и что-то бурно обсуждали, а вернее, спорили.

Чем ближе он подходил, тем отчётливей слышал, как Камила пыталась кого-то убедить, при этом повышая голос.

– Не нам это решать, – проговорила Камила, когда он остановился около приоткрытой двери. – Тем более прошло не так много времени.

– Прошло больше года, – встряла Элина.

– И что? – снова Камила. – Что ты предлагаешь? Найти ему кого-нибудь?

– Нет. Просто, очень тяжело смотреть на него. Он такой печальный, такой потерянный, – ответила Элина.

Тимур напрягся. Этого только не хватало. Но тут он услышал, как кто-то из девочек шмыгнул носом. Как оказалось, это была Камила.

– Не только ему её не хватает. Я… я так перед ней виновата, – сказала она и заплакала.

– Ну, тише-тише, – это была уже Нина, и как увидел Тимур через щель, она обняла девушку и пыталась успокоить.

– Я же хотела их разлучить, после того, как она упала с лестницы по его вине. Я…

– Ну-ну, не надо, Камила, не вини себя.

– Былого не воротишь. Что сделано, то сделано, – по-философски произнесла Карина. – Нам надо думать, как-то уберечь его от чужих посягательств.

– А вы не думали, что он захочет кого-нибудь сделать своей парой? – успокаивая Камилу, спросила Нина.

Повисла давящая тишина. И это было не выносимо для самого Тимура. Он никому не позволит решать за себя, даже им. Как бы он не любил этих храбрых и прекрасных девушек, но его личная жизнь – это его личная жизнь. Им придётся с этим смириться. Он не станет с ними эту тему обсуждать. И он не нуждается в защите, потому что та оболочка, что осталась никому не приглянётся.

Постучав, он мысленно приготовился к словесной баталии, но зайдя в гостиную, растерял весь пыл. Девочки тихо плакали, причём все. Чёрт! Это плохо. Хуже не бывает. Ему сразу стало не уютно.

– Эм… вы хотели поговорить.

Они кивнули в унисон, но не подняли на него глаза.

– Может, позже, когда ваши слёзы высохнут, и вы не будите ставить меня в неловкое положение?

Они снова кивнули, и возрадовшись этому, Тимур развернулся на пятках и уже почти покинул гостиную, когда услышал тихое пожелание Камилы.

– Мы лишь хотим, чтобы ты был счастлив.

Сглотнув, он кивнул и всё же вышел в коридор. Чёрт! Плохо, чертовски плохо. Они жалели его. Этого он не мог снести.

Бросившись к выходу, он скинул свитер и рубашку, и побежал по направлению к лесу. Ему просто необходимо было побыть одному.

Луна уже давно сияла на безоблачном небе, а Тимур продолжал сидеть под деревом, окружённый темнотой. Ну, по крайней мере, он мог успокоиться после того, что услышал, и подумать. Вот только его мысли всё равно были о ней. Ему даже казалось, что он сходит с ума, что он чувствует её. Приложив ладонь к груди, туда, где бьётся его сердце, Тимур снова почувствовал, что Арина рядом, что она опять с ним. Как бы он хотел, чтобы это мираж никогда не проходил.

– Малышка, как же я скучаю. Почему ты оставила меня? – прошептал он в тишину ночи, не ожидая ответа. – Лучше бы я умер, а ты жила с нашим малышом. Воспитала бы из него вожака, и когда-нибудь он занял бы своё место в стае. Но ты ушла, не оставив мне никакой надежды. Почему? АРИНА?! – сорвался он на крик и пару раз ударился затылком об ствол дерева.

Глаза обжигали слёзы, дышать становилось всё трудней. Может, если он задохнётся, то увидит её там, в раю?! Ведь она именно там. Его девочка не могла бы нигде иначе как в раю. Вот только Тимур сомневался, что врата в рай откроются ему. Он был грешником. Может, из-за этого её забрали у него? Он рассмеялся, грустно и надрывно.

– Чёрт! – выругался он и начал тереть глаза. – Чёрт! Чёрт! Чёрт! А-А-А-А-А-А!!! – взревел он, вскакивая на ноги и срываясь с места. Ему просто необходимо было двигаться, иначе…

Пересекая очередную опушку, Тимур притормозил, так как перед его взором возник образ Арины и младенца, которого она держала на руках. Она пела ему, как он понял, и грустно улыбалась, малыш же в ответ тихонько спал в любящих руках матери.

– НЕТ! – упал он на колени, схватившись за голову. – За что?! АРИНА! АРИНА! Арина. Арина. Арина. Любимая. Малышка, – уже шепча, произнёс он, цепляясь пальцами в замёрзшую землю, ломая ногти и стирая кожу до крови.

Именно на этом месте его настиг рассвет. Тимур лежал на спину, и мёртвым взглядом взирал в небо, но перед взором всё ещё стоял её образ, её милая и столь любимая улыбка. Сколько это будет продолжаться? Когда эмоции покинут его? Когда он окончательно умрёт внутри и перестанет чувствовать эту раздирающую боль? Он боялся узнать ответы, потому что испытывал двоякое чувство. Эта боль была не выносима, и он хотел, чтобы она прекратилась, но в тоже время эта боль была его наказанием за то, что не уберёг самое дорогое, самое светлое, что было в его жизни.

– Уходи, – прохрипел он, когда около него сел Дамир. – Мне не нужна нянька.

– Правда? – не скрывая сарказма, спросил его брат, всматриваясь в рассвет. – Ну, может тебе и не нужна, вот малышам она просто необходима.

– О чём ты? – устало прохрипел Тимур.

– Девочкам нужно время на себя, но сам понимаешь в первую очередь дети, а уж потом мы, и только потом они сами.

– Няня, так няня. И ты только за этим притащился сюда?

– Конечно. А ты думал, что я буду коробку с платками держать? Ты меня с Лео перепутал.

– Не боишься, что он узнает об этом? – продолжая смотреть в небо, поинтересовался Тимур.

– Этот дохляк? Не, не боюсь. Он мне ничего не сделает. Тем более это правда. Вспомни, как менялось у Нины настроение перед самыми родами. Она то злилась, то смеялась, то плакала. И он постоянно был наготове и не выпускал коробку с клинекс из рук.

Вспомнив об этом, Тимур не удержался от усталой улыбки. Да это было зрелище. Роман с Арсением засняли один такой момент на видео и теперь, когда им было нужно, шантажировали брата. Хотя если подумать, то каждый его брат прошёл через это, не только Лео. Только он, Тимур, не знал, что это такое, когда твоя любимая в три часа ночи будет тебя и требует, чтобы ты принёс ей бутерброд или воды, хотя графин со стаканом стоит на тумбочке рядом с ней, или требует, чтобы ты занялся с ней сексом, не смотря на её огромный живот, а потом начинает плакать и бить тебя за то, что ты такой милый и любимый. Тимур мог лишь догадываться и сочувствовать братьям, которые в такие дни или ночи выглядели так, будто побывали в нехилой передряге.

– Значит, няня? – переспросил Тимур, чтобы хоть как-то заполнить давящую тишину.

– Угу, няня. Роман кое-кого уже подобрал. Правда, я сильно сомневаюсь, что она понравится девочкам.

– Почему?

– Ну-у-у… если бы ты её видел, то понял бы.

– Что Роман может остаться без «сладкого»? – приподнявшись на локтях, спросил Тимур.

– Скорей всего. Хотя думаю, Карина поступит по-другому, более болезненно. Она ведь может.

– Да, может.

– Но эта няня, её зовут Полина, спец в своём деле, и она в курсе о том, что мы оборотни.

Тимур замер. Что? Он махнул головой из стороны в сторону.

– В смысле? Она человек? – настороженно спросил он.

– Да, человек. И не смотри на меня так. Это всё Роман. Запустили козла в огород, – раздражённо отозвался Дамир.

– Где он с неё познакомился?

– В Интернете, на каком-то форуме. Ну и при личной встрече, она узнала о нашей тайне.

– Он что изменяет Карине?

– Что? Нет. Господи. Нет. Это было ещё до неё.

Тимур сел.

– В смысле? Ты знал?

– Да, – ответил Дамир, избегая гневного взгляда Тимура. – Всё было и есть под контролем, так что угомонись, вожак. Она хорошая девушка, правда, болтливая, но хорошая. И перестань так тяжело вздыхать. Всё под контролем.

Вот с этим Тимур был не согласен. Ничего не было под контролем. И никогда уже не будет, по крайней мере, у него.

– Хорошо. Если девочки её одобрят, то пусть работает.

– А если нет? – поинтересовался Дамир, ухмыляясь.

– Тогда Карина быстро станет «вдовой», – оскалившись, ответил Тимур.

Глава 2

Нина укачивала дочку, при этом уворачиваясь от настойчивых объятий Лео и аргументируя своё поведение тем, что у неё на руках Анна. Лео же в свою очередь не оставлял попытки заключить любимых женщин в свои крепкие объятия.

– Лео, если не прекратишь, – прошептала Нина, – то я сделаю тебе больно.

– Но ты сейчас делаешь мне больно, не позволяя вас обнять, – в ответ прошептал он.

– Она только начала засыпать, ты снова хочешь провести всю ночь у кроватки, успокаивая Анну? И вообще, не прекратишь, я тебя на диету посажу, – закончила она, выразительно посмотрев на своего мужа.

Лео поджал губы и сел на софу, что стояла недалеко от кроватки Анны. Остальные малыши спали сладким сном, даже близняшки, которые отличались гиперактивностью, когда бодрствовали. Лео понимал в кого они такие пошли, и дело не только в том, что они походили на свою мать, Дамир в детстве тоже был неугомонным ребёнком.

– Так! – произнесла Нина, когда подошла к Лео, заставив того вздрогнуть от неожиданности. – Пошли, только тихо, а то опять проснётся.

Он посмотрел на свою жену и кивнул, надеясь, что этой ночью он получит «сладкого». Но у Нины были на этот счёт другие планы.

Когда они вышли из детской, Лео спросил:

– Ты радио-няню включила?

Она на него так посмотрела, будто Кейн свалился с луны.

– Конечно, включила, – повысила голос девушка.

– Тише-тише, – приложив к её губкам палец, прошептал он, а после чего быстро поцеловал. – Сама же сказала, что мы должны вести себя тихо, вот и не противоречь своим словам.

Затрещина была такой силы, что Лео не просто поморщился, а даже прикусил губу, чтобы не выругаться.

– И можно узнать, за что ты меня так? – поинтересовался волк, угрожающе надвигаясь на Нину. Она лишь растянула губы в соблазнительной улыбке и дала дёру, когда он попытался к ней прикоснуться. Что ж, бегала она быстро, но её муж был быстрее.

Почти у самой комнаты, он подхватил её на руки, заставив девушку завизжать, и закинул себе на плечо, при этом похлопывая её по попе.

– Какая не хорошая волчица. Нам стоит вас наказать, миссис Кейн, и мы даже знаем как.

Нина охнула, когда Джо кинул её на кровать, и отползла от него, когда он оскалился.

– И что это ты удумал, а, Леонард Кейн?

– Увидишь, – забравшись на кровать, ответил он и схватил её за щиколотку, не давая отползти дальше.

– О, вы меня пугаете, мистер Кейн, – игриво протянула Нина и рассмеялась, когда Лео навалился на неё всем весом.

– Правильно, делаете, что пугаетесь, миссис Кейн, я же большой и страшный серый волк, который тебя съест, любимая.

Она снова рассмеялась, когда он начал покрывать её шейку легкими поцелуями, рыча между поцелуями «Моя». Но когда его губы нашли её, Нине стало не до смеха. Лео целовал её так, будто она была глотком воды, которого ему было мало. Лео целовал её так, будто только ей он мог насытиться, будто она была всем смыслом его жизни. «Что ж, так оно и было», – пронеслось в голове у Нины, и она сдалась на милость умелым рукам мужа.

Она простонала, когда он провёл клыками от её мочки уха до плеча, а после проделал путь назад, только языком, пробуя её на вкус.

– Как и всегда великолепный вкус, – прохрипел он, а Нина довольная собой, растянула губы в улыбке. – И всё это моё, – прорычал он и стал спускаться к её груди.

Он облизнул вершинку груди сквозь ткань футболки, и Нина забыла, как дышать. Единственное, что её немного раздражало, так это одежда, которая всё ещё была на них.

– Сними… сними её с меня, – простонала она, имея в виду футболку, что Лео в превеликим удовольствие сделал, правда не совсем так, как она хотела. – Лео!!!

– Тш-ш-ш… – прижал он палец к её губам, заставляя замолчать, и продолжил дальше запутывать её в руки в её же футболке. Теперь она лежала под ним с закинутыми руками за голову, причём запутанными в её же футболке, да так, что она ими пошевелить толком не могла. – Ну-с, теперь приступим к трапезе, – облизнулся Лео, и склонился над её грудью.

Его губы и язык обжигали кожу, заставляя вертеться Нину и стонать, пока он ласкал её грудь, а когда он стал спускаться ниже, Нина так отчаянно хотела дотронуться до него, что просто заплакала, так как не могла этого сделать.

Заметив её слёзы, Лео остановился.

– Господи, Ниночка, что такое? Почему ты плачешь? Я сделал тебе больно? – заволновался он.

– Нет, не сделал. Просто я теперь жалею, что дала тебе почитать «50 оттенков серого» Э.Л. Джеймс.

– Тьфу, блин. Нашла о чём вспомнить, – уселся на неё Лео. – Меня эта серия ни капли не впечатлила. Я и по круче могу.

– Что? Что ты сказал? – услышав про "по круче", Нина тут же пришла в себя. – А ну слезь с меня. Кому сказала, слезь?!

– Не-а, – оскалился он и застонал, когда попыталась его скинуть с себя. – О, да, детка! – снова простонал он и наклонился к Нине. – Никуда ты от меня не денешься.

И в подтверждение своих слов он крепко поцеловал её. От этого поцелуя она чуть не потеряла сознание, но всё же как-то смогла удержаться в реальности.

– Ах, Лео, ты меня снова укусил, – простонала она.

– Ничего не могу с собой поделать, ты такая сладкая, что я просто готов съесть тебя, детка.

Как ни странно, укус в плечо только сильней возбудил её, и она уже изнемогала от желания ощутить его в себе, но он медлил.

– Лео, пожалуйста, – простонала она.

– Не так быстро. Помнишь про наказание? Так вот это оно самое.

Она вскрикнула, когда он прихватил правую вершинку груди зубами и потянул, при этом лаская пальцами левую. Он мял, покусывал, посасывал её грудь, заставляя Нину стонать и вертеться под ним. О, как же она хотела, чтобы он стащил с неё спортивные штаны вместе с трусиками и вошёл в ней грубо. Но, похоже, у Лео было своё виденье на наказание.

– А-А-А-А-А!!! – завертела она головой, когда он просунул ладонь за пояс её брюк и коснулся пальцами её потаённого местечка. – Боже, да. Лео!!! Да, вот так. Нет, нет, нет. Что ты делаешь? – затараторила она, когда он оторвался от своего занятия, и просто принялся её рассматривать.

– Хочешь это? – приподняв футболку, показал он свой пресс. Нина закивала. – Или это? – стянув через голову футболку, прошёлся он ладонью по своей широкой груди. Она снова закивала. – А может это? – взялся он за пояс джинс и расстегнул пуговицу и немного молнию, так, что было сразу понятно, её волк не потрудился надеть боксеры.

Нина сглотнула и принялась дышать через рот. Ох, боже, стриптиз от Лео всегда на неё так действовал.

– Так хочешь этого? – спустив джинсы на бёдра и взяв свой член в руку, поинтересовался он.

– Да.

– Как?

Как? Ох, матерь божья, он над ней издевается. Как? Нина жалобно посмотрела на него. Да, он над ней издевался.

– Лео, если ты сейчас же не окажешься во мне, то больше я тебя к себе не подпущу, – грозно произнесла, но это не привело к желаемому результату, Лео продолжал мучить её. И поэтому для неё было совсем неожиданным, когда он резким рывком разорвал спортивные штаны на ней, да так, что она теперь была полностью открыта перед ним.

– Чёрт, Лео! Мои любимые трусики! – возмутилась она, на что он только пожал широкими плечами и устроился у неё между бёдер. – Ах! – выдохнула она, когда его язык начал порхать по её промежности. Вскоре она совсем потерялась в ощущениях.

Нина смотрела в потолок и пыталась собрать свои мысли воедино. Лео ещё никогда так её не любил. Это было… Боже, у неё даже слов не находилось, чтобы описать всё то, что он с ней творил.

– Что не ожидала от меня такого, да? – лежал он рядом на боку и ухмылялся.

– У меня будет только один вопрос, – повернув к нему голову, проговорила она, – почему ты скрывал от меня эти свои таланты, а?

– Ну-у-у, – протянул Лео, явно смущённый, – боялся, сделать тебе больно. Тебе же не было больно?

– Шутишь? Я… я никогда не думала, что настолько гибкая. Чёрт, Лео, я на шпагат-то никогда не садилась, а ты меня… и я… а потом снова… и… О боже!!!

– Тебе понравилось?

– Да! Тысячу раз да. Правда, я теперь почти не могу пошевелиться, но это пройдёт, я думаю.

– Угу, пройдёт, – придвинувшись, согласился он, и Нина заметила, что Лео устало зевнул.

Когда же он прикрыл глаза и уткнулся носом в её шею и засопел, то и саму девушку накрыл сон, в котором она снова была беременна и снова дома, в России.

Мирон только что поел и теперь спал, а это значило, что у меня было немного времени, чтобы заняться собой. Но если честно, то я не видела смысла этого делать. Для кого мне прихорашиваться? Для Марка? Нет. Всё моё существо противилось этому, твердя, что где-то должен быть мой мужчина, и что этот самый мужчина не Марк.

Укутавшись в шаль, я села за стол, что стоял на кухне, и стала всматриваться в окно, при этом, не замечая ничего вокруг. Я скорее почувствовала, чем услышала, как к воротам подъехала машина, а потом Макар вышел из неё и зашёл во двор. После того раза, когда к нам влез пьяница, Макар приезжал с работы раньше. Я говорила ему, что этого не стоит делать, что таким образом он может потерять работу, что я прекрасно могу позаботиться о себе и сыне, ведь не зря же я прогнала непрошеного гостя, стоило мне показаться и зарычать. Воспоминая, как мужчина протрезвел, а потом улепётывал, да так, что только пятки сверкали, до сих пор вызывали во мне смех. Было забавно наблюдать за этой картиной. И всё же Макр сделал мне выговор, а после стал причитать и винить себя. Это раздражало. У меня складывалось впечатление, что я немощная старуха, которая не способна за себя постоять. Только это было не так. Я была сильней, быстрей его. Моё зрение было лучше, так же как и нюх, да что греха таить, как и интуиция. Но он не принимал это в расчёт, уверяя меня, что я просто не здорова, что я просто переутомилась, возясь с Мироном. Но я знала правду. Я не была человеком.

Дверь скрипнула, и через секунду на кухне появился Марк. Повернув к нему голову, я встретила тёплую улыбку, которая тут же погасла, стоило ему найти меня. Мне было жаль его. Он испытывал ко мне чувства, вот только я не любила его. В какой-то степени я была ему благодарна, но всё же я сердилась из-за того, что он скрывал от меня моё прошлое.

– Всё в порядке? – спросил он, настораживаясь и ставя пакеты с продуктами на пол.

– Расскажи мне.

Ни привет, ни пока. Что ж он это заслужил, скрывая от меня моё же прошлое.

– О чём ты? – прикинулся он дураком, но я же чувствовала и знала, что он прекрасно меня понял.

– О моём прошлом. Расскажи мне о нём. О моих родителях, о моих друзьях, о моей любви, об отце Мирона.

Марк тяжело вздохнул, будто он устал объяснять ребёнку, что такое хорошо, а что такое плохо. И в данной ситуации я была ребёнком, а моё прошло – «плохое».

– Мы уже говорила с тобой на эту тему и не раз. Ариш, давай не будет ворошить прошлое.

– Ворошить прошлое? – переспросила я, немного повышая голос, но тут же спохватилась, так как я вполне могла разбудить Мирона. – Я не помню своего прошлого, чтобы его ворошить.

Его плечи напряглись. Если бы я сейчас видела его лицо, то, наверное, сказала, что он злится.

– Так хочешь знать, что не боишься, что тебе снова станет больно, да, милая? – жёстко произнёс он, но я чувствовала, что он откровенно врёт. Но что ж, раз он хочет играть по таким правилам, я приму их, лишь бы хоть немного, но узнать о себе.

– Говори.

Марка повернулся ко мне лицом. Ни один мускул не дрогнул на его красивом лице, а карие глаза смотрели нагло, с вызовом.

– Что ж, ты удобно сидишь, любимая?

Когда он произнёс «любимая», я не смогла сдержаться и не передёрнуться. Это не осталось не замеченным Марком. Он плотно сжал губы, а потом начал хлестать меня словами.

– Твои родители прогнали и отвернулись от тебя, когда ты спуталась с этим типом, отцом твоего сына. Ты опозорила их, повела себя как шлюха, разрушила семью. Вот только на чужом несчастье, своё счастье не построишь, милая моя. Он с лёгкостью променял тебя на другую. Что не удивительно, потому что такой ублюдок как он не гнушается ничем. Не понимаю, как ты могла влюбиться в него?! Я никогда не думал, что ты настолько посредственна. Наплевала на то, что его жена была беременна. Ты взяла и увела его из семьи. Друзья отвернулись от тебя так же, как и родители. Ты стала шляться по притонам. В одном из них я тебя нашёл и забрал. К тому времени ты уже потеряла память и была беременна.

Я слушала его, пусть и отвергала всё то, что он сказал, но его слова больно жалили меня. Ну не могла я так себя вести, интуиция твердила об этом. Но в его слова было очень легко поверить.

– Я не верю тебе, – тихо, произнесла я, следя за его реакцией. – Скажи мне правду, Марк.

– Рик.

– Что? – выгнула я бровь.

– Ты звала меня всегда Рик. Не полным моим именем. Зови меня Рик, прошу тебя.

Теперь моя очередь была напрягаться. Я помнила, как он просил ещё в самом начале звать его так, но у меня язык не поворачивался называть его «Риком». Мне казалось, что это как-то неправильно, что так я могла бы звать очень близкого мне человека, а его я таковым не считала.

– Прости, – поднялась я на ноги, – я не могу.

Опустив глаза в пол, чтобы не видеть его печальных глаза, я развернулась, желая вернуться к сыну, когда Марк развернул меня к себе.

– Ты когда-то любила меня, Арина.

– Но сейчас я не люблю.

Он на мгновение прикрыл глаза, а когда снова их открыл, то я невольно сглотнула.

– Я ведь могу и заставить.

Я прищурилась.

– Ты этого не сделаешь.

– Я влюблённый мужчина, который готов пойти на всё, чтобы получить любимую. И ты, правда, думаешь, что я не заставлю тебя любить меня снова? – спросил он, и, не дав мне ответить, быстро притянул к себе и поцеловал. Но при первой же моей попытке отстраниться, отпустил меня. Как потом я заметила, я толкнула его с такой силой, что Марк отошёл от меня почти метра на полтора.

– Никогда не смей притрагиваться ко мне, – прорычала я, и в соседней комнате заплакал мой сын.

Развернувшись на пятках, я кинулась его успокаивать, оставит Марка злиться и беситься. Оказавшись в соседней комнате, я подошла к кроватки и наклонилась к сыну, а он стал ещё сильней плакать. А когда я отодвинулась и бросила взгляд в зеркало, то ужаснулась. Черты моего лица заострились, глаза стали чёрными вместо зелёных, прям как у Мирона. Но больше всего пугало то, что я тихо рычала, приподнимая верхнюю губу и обнажая клыки.

Когда на моём затылке поднялись дыбом волоски, я резко обернулась к двери. Там за дверью на кухне был зверь, такой же как… я. Я знала это, я чувствовала это. Но я не слышала, как Марк ушёл. Тогда… Нет, это не могло быть правдой, ведь за год, что мы жили вместе, он ни разу не показал свою животную сущность.

Дверь хлопнула, и ощущение тревоги пропало. Я снова посмотрела на своё отражение. Что ж, теперь я выглядела как обычно. Светло-русые волосы, зелёные глаза, которые были печальны. Мои глаза всегда отличались от его чёрных. Они всегда горели огнём, страстью, любовью, силой, а мои…

Я тряхнула головой и на мгновение прикрыла глаза. Неужели я только что кого-то вспомнила? Посмотрев на сына, перед моим взором предстал образ мужчины, моего мужчины, моего Тимура.

Карина никак не могла сомкнуть глаза. То подушка слишком мягкая, то под одеялом слишком жарко, то Роман слишком сильно обнимал. В общем, в эту ночь ей было не до сна. Она чувствовала, что что-то должно было случиться.

– М-м-м, – промычал сонный Роман, когда Карина вырвала из-под него край своей, т.е. его когда-то, футболки.

– Спи, – шикнула она на него.

– М-м-м… А ты чего не спишь? – приоткрыв один глаз, поинтересовался он.

– Не могу уснуть.

– Может, я могу помочь с этим? – растянул он губы в сексуальной улыбке, давая ясно понять, что он, как и всегда, готов услужить ей.

В другой бы раз Карина может и воспользовалась этим, но она отказалась. Прав был Тимур, когда говорил, что после обращения парочки начинают себя вести как озабоченные подростки, у которых только одно на уме. Но этой ночью ей было не спокойно, что-то волновало, что-то не отпускало. И ей, откровенно говоря, это не нравилось.

– Что с тобой, любимая? – целуя её в плечо, спросил Роман. Она не ответила, лишь покачала головой и села, но тут же оказалась опрокинута на спину и зажатой между матрасом и гибким, сильным телом её мужа. – Не пущу, – прорычал он и принялся осыпать короткими поцелуями её шейку, но тут сработала радио-няня.

Роман застонал, а Карина весело рассмеялась. Да уж их сын знал, когда стоит дать о себе знать.

– Я тут подумал на счёт няни.

Карина прищурилась и толкнула его в грудь, заставляя его сесть. Ей заранее не нравилась эта идея. Она не могла объяснить, почему именно ей это не нравилось, но всё же…

– В общем, у меня есть одна знакомая… Эй-эй, не рычи. Полина только знакомая. Между нами ничего не было. Просто знакомая, – заверял он, но Карина не прекращала рычать.

Вот чего-то этого она, наверное, и ждала. Полина. Что за дурацкое имя? Она уже невзлюбила эту Полину. Было достаточно, что она была знакомой Романа.

Карина вскочила на ноги и быстро подошла к креслу, чтобы накинуть халат и проверить сына, но её остановили.

– Куда это ты? – преградил ей путь муж.

– К сыну, – резко ответила Карина и попыталась обойти Романа, но тот заключил её в объятия, поднял и понёс на кровать.

Она брыкалась, практически кусалась. Злость, ревность бушевали в ней. Она была готова порвать эту неизвестную Полину, да ещё и мужа заодно. Просто если бы она не знала о бурном прошлом Романа, то возможно реагировала на его «знакомых» не так остро. Вот только ключевое слово – возможно. Карина всегда была собственницей, а Роман был её полностью вместе с потрохами.

– Нет! Отпусти меня, Роман. Слышишь? Отпусти.

– Отпущу, когда всё объясню.

– Мне и так всё понятно, – выплёвывала она слова, понимая, что зря злилась и ревновала, но всё же она не могла себя остановить.

– Для меня существуешь только ты, Карина. Ни одна женщина в мире не сможет заменить тебя. Ни одна женщина в мире не сможет превзойти тебя. Ни одна женщина…

– Прекрати. Хватит!

– … в мире не сможет подарить мне то счастье и любовь, что даришь ты. И ни одна женщина в мире не сможет стать смыслом моей жизни. Уйдёшь ты, уйду и я.

Больше она не делала попыток вырваться. Карина слушала его с замиранием сердца. В такие моменты она вновь убеждалась, что сделала правильный выбор, что Роман её судьба.

Карина поцеловала своего мужа в губы и погладила по щеке.

– Я тоже люблю тебя. Но как бы я не любила и не хотела сейчас остаться с тобой, мне надо успокоить Тёму, иначе потом опять услышим гневную тираду от Камилы. А я не хочу снова с ней ругаться. Поэтому пойду, гляну и вернусь. Ты же меня дождёшься?

– Шутишь? – вскочил он, вызываю у Карины смех. – Я буду ждать тебя всегда. Но если ты будешь идти долго, то я сам за тобой приду.

Она ещё раз поцеловала его и всё-таки выскользнула из спальни, чтобы отправиться в детскую и убаюкать сына. Она даже не представляла насколько скоро ей и девочкам придётся познакомиться с их новой няней.

Камила шла по коридору в детскую, когда послышался какой-то шум и гул голосов именно оттуда, куда она шла. Прибавив шага, Камила резко открыла приоткрытую дверь в детскую.

– Что? – вырвалось у неё, когда она увидела, как Нина, Элина и Карина, скрестив руки на груди, окружили блондинку. – Что тут происходит? – спросила она подруг, подходя к кроватке Дамира, и беря сына на руки.

– Это новая няня, – пояснила Элина.

– Полина, – представилась блондинка, улыбаясь. – А вы, наверное, Камила?

– Да. Что происходит? Не помню, чтобы мы нанимали няню, да ещё и русскую.

– Это Роман, – снова пояснила Элина.

– Роман?

– Ага, он самый, – кивнула Нина, а Камила посмотрела на Карину. Да уж, девушка выглядела очень спокойной, но Камила знала, что это ложное спокойствие.

– Только не убивай его, – попросила Камила, обращаясь к Карине. Девушка повернула к ней голову, и Камила не произвольно сделала шаг назад. – Ну, или не сильно покалечь.

– Я ему оторву кое-что, – проговорила Карина, проходя мимо Полины и задевая её плечом.

Нина засеменила за Кариной.

– А ты куда? – спросила Камила, когда девушка проходила мимо неё.

– Пойду, запру в комнате Лео, – ответила Нина, подхватывая поудобней Анну.

В общем, в детской остались только трое взрослых и четверо малышей, двое из которых спали. А спали именно близняшки.

– Так, – начала Элина, вплотную подходя к Полине, – увижу рядом с Дамиром, с моим мужем, тебе хуже будет.

Карина закатила глаза, так как Элина свою угрозу просто прорычала. М-да, вот вам и волчица.

– И да, – вспомнила Элина, – будь аккуратна с моими девочками, – и тоже покинула детскую.

Камила проводила девушку взглядом и посмотрела на новую няню. Полина явно была в шоке. Покачав головой, Камила подошла к ней и положила руку на плечо.

– Не бери в голову. Просто мы очень ревнивые.

– Да, волчья кровь и всё такое.

– Ты знаешь?

– Ага.

Камила нахмурилась.

– Ладно. Тебе уже комнату показали?

– Да. Она по соседству с детской.

– Именно. Вот, – отдала она ей сына, – уложи его спать, а я пойду успокаивать девочек.

– Хорошо, – приняв Дамира, ответила Полина.

Когда Камила практически покинула комнату, Полина остановила её, задав вопрос:

– А Тимур без пары?

Полина обернулась.

– Почему ты спрашиваешь?

– Ну, он красивый, и …

– Его пара погибла год назад.

– О…

– И не думаю, что он заинтересован.

– Ну, это ему решать. Ведь так? – наклонив голову в бок, улыбнулась Полина.

Камила напряглась, но никак не прокомментировала это. Конечно, это ему решать. Вот только она сомневалась, что Тимур впустит в свою жизнь ещё одну женщину.

Глава 3

Ворча себе под нос о красивых нянях и кастрированных волках, Элина резко затормозила, когда проходила мимо спальни Карины и Романа. То, что она услышала из-за закрытых дверей, заставило её подслушивать. Нет, за ней, конечно, не водилось такого никогда, но сложно игнорировать происходящее, когда у тебя такой чуткий слух.

– Няня, говоришь?! – прокричала Карина, а потом послышался хруст чего-то.

Элина лишь надеялась, что это были не кости Романа.

– Ничего не было, значит?! – и снова хруст, а потом какая-то возня.

Романа не было слышно, и Элина даже испугалась, что Карина просто прибила благоверного, но тут же отбросила эту мысль, потому что за дверью раздался протяжный стон, и этот стон был далеко не от боли.

– Перестань. Ты меня не отвлечёшь.

– Ты уверена?

Карина не ответила, но те звуки, которые они издавали после, заставили Элина покраснеть и продолжить свой путь, да в таком быстром темпе, будто за ней гнались. Она смогла перевести дыхание около лестницы. Да уж, теперь ей придётся краснеть какое-то время в их присутствии. Хотя в том, что они делали, не было ничего такого, но всё же она была смущена услышанным. Поклявшись себе, что она в жизни больше не будет подслушивать, начала спускаться вниз. И когда она спустилась в холл, из кабинета Тимура показался Кирилл. Завидев её, мужчина вздрогнул, будто от боли, чем только вызвал у девушки кривую усмешку.

– Не бойся, сегодня я тебя мучить не буду, – успокоила она волка, но тот продолжал от неё пятиться.

– Я уже тебе говорил, но готов снова повторить, что я не нянька, я мужчина, я волк, но никак не нянька. Если тебе надо, чтобы с твоими девочками кто-нибудь посидел, пока ты занимаешься собой или чем ты там ещё занимаешься, сплавь их Дамиру, всё-таки он их отец.

Элина возвела глаза к потолку и покачала головой.

– Неужели ты так боишься детей?

– Нет, сестрёнка, я детей не боюсь, просто твои…

– Что?

– Ничего, – тут же спохватился он, стоило ей тихо зарычать. – Просто твои такие милые, что даже и не знаешь, как разделить внимание между двумя ангелочками.

Она рассмеялась. Ей нравилось мучить этого волка, очень нравилось. Да и Дамир поощрял такие издевательства. Но теперь с этим придётся завязывать, у них же появилась няня Полина.

Вспомнив про няню, Элина поморщилась. Не нравилась она ей, ой, как не нравилась. Она чувствовала, что эта няня ещё доставит им много хлопот. Да ещё тут эти поиски новой жены для Тимура. Элина не понимала, зачем это. Слишком мало прошло времени со смерти Арины, слишком свежи раны. Стае не терпелось увидеть наследника их вожака, но нужно ли это Тимуру? Они об этом не задумывались.

– Он не станет рассматривать ни одну кандидатуру, – проговорил Кирилл серьёзным тоном.

Элина посмотрела на него удивлённо.

– Я что сказала это вслух?

– Да, сказала. Я только что говорил с ним на эту тему.

– И?

– Послал меня куда подальше. Но знаешь, я не обиделся. Я понимаю, что он предан памяти об Арине, что она для него навсегда останется единственной, но хранить целибат это слишком. Ай! За что?

– Все вы мужики одинаковые. Думаете только своими причиндалами. Была бы ваша воля, вы бы заваливали всё подряд без разбора.

– Эй, сестрёнка, успокойся. Ты чего?

– А ничего. И вообще, Тимура мы без боя не отдадим.

– Да кто говорит про "отдать"? Ты забываешь, что у него свои потребности. Да и вообще, может тебе пойти к дочкам, а то ты слишком буйная сегодня. Успокоишься, может, тогда перестанешь бить всех подряд.

Элина зарычала, а потом фыркнула.

– У нас няня появилась, так что теперь у меня есть время, чтобы поколачивать тебя почаще, братец-кролик, – заявила она и бросилась к Кириллу, чтобы пощекотать, но получилось всё совсем наоборот. Кирилл был больше и сильней, и поэтому визжала Элина, а не он. Правда, их веселье продолжалось недолго, ровно до того, пока братец-кролик не был впечатан в стену.

– Чёрт, Дамир, ты совсем охренел? – сползая по стенке, поинтересовался Кирилл. – Мы же просто бесились.

– Ты лапал мою жену, – прорычал он, надвигаясь на бедолагу.

– Да она ж мне как сестра.

Но Дамир, похоже, не слышал мужчину, поэтому Элина решила вмешаться.

– Так, стоп, хватит. Дамир, остановись.

И он остановился. Но стоило ей сделать попытку объяснить происходящее здесь, как она была заткнута грубым властным поцелуем, а потом просто перекинута через плечо и доставлена в их спальню, где ей доступно объяснили, как стоит, а как не стоит вести себя с посторонним волком.

Покачав головой, Тимур вернулся в свой кабинет, который служил для него ещё и своего рода укрытием от посторонних глаз. Да уж Кириллу сегодня что-то не везёт. То он нарвался на него, Тимура, своими расспросами про его новую пару, то теперь получил от Дамира. Честно, Тимур полностью поддерживал стремление Дамира защитить своё, но так же он понимал, что в этом не было ничего такого, они просто бесились, жаль, что со стороны связанного волка это смотрится по-другому.

Подойдя к столу, Тимур облокотился на него, обводя взглядом бумаги, что лежали на нём. Сейчас он понял, что ему стоит сменить обстановку, потому что бумажная рутина его достала, хоть она и спасала его от самобичевания. Выйдя из кабинета, он улыбнулся вслед своему другу и решил подняться к себе. Но проходя мимо детской, что-то заставило его притормозить.

Посреди детской комнаты спиной к двери стояла блондинка. Когда она повернулась к нему боком, то Тимур заметил, что она укачивает на руках Дамира-младшего. Он не видел её лица, так как длинные волосы скрывали его, но по комплектности и росту она была чем-то похожа на Арину.

Тимур одёрнул себя, напомнив, что эта девушка не Арина. Это скорей всего была няня. Но от вида того, как она щебечет с Дамиром-младшим, у Тимура сдавило сердце. Если бы не та трагедия, то на их месте сейчас могли быть Арина и их сын.

Прикрыв глаза, отгоняя от себя образ любимой с ребёнком на руках, Тимур вздрогнул, когда девушка обратилась к нему.

– Здравствуйте. Вы, наверное, Тимур?

Когда он кивнул, не в силах хоть что-то произнести, она улыбнулась ему тёплой улыбкой, и он невольно сравнил эту улыбку с улыбкой Арины. Чёрт!

– Очень приятно, наслышана о вас от Романа. А я Полина.

Когда он снова кивнул, она видимо решила, что ему не хорошо, так как посадила малыша в кроватку и подошла к нему, обеспокоенно оглядывая его.

– С вами всё хорошо, Тимур?

Плохо, очень плохо. Особенно плохо то, что она притронулась к нему. От этого прикосновения, его будто током шибануло, но Тимур старался не подать виду.

– Да, всё в порядке, – кое-как выговорил он.

– Вы уверены? А то вы выглядите так, будто призрака увидели.

А он и увидел.

– Простите, просто вы напомнили мне…

– Вашу покойную девушку, – закончила она за него и это Тимуру не понравилось.

– Она была моей женой, а не девушкой.

– Ой, простите, – потупив глаза, улыбнулась Полина. – Я порой говорю, не подумав.

Раздражение тут же ушло, когда на неё щеках появился румянец, и Тимур сменил гнев на милость.

– Всё нормально. Просто думаю, вы не знали таких подробностей.

Она закусила нижнюю губу, обдумывая его слова, а потом кивнула. Тимуру стало не по себе от этих её действий, и он слишком резко отошёл от неё на шаг, прекращая контакт, чем вызвал недоумение у Полины.

– Точно всё в порядке?

– Да.

Повисла неловкая тишина между ними, но ситуацию спас один из малышей, заплакав.

– Ой, извините, – произнесла девушка и скрылась в детской комнате, а Тимур поспешил убраться отсюда от греха подальше. Потому что то, что с ним сейчас произошло, было не нормально. Он предан и верен Арине. Ни одна женщина больше никогда не вызовет в нём трепетных чувств. Он не сможет, как отец взять себе вторую жену, он будет верен только Арине, и жить памятью о ней.

Только когда Тимур влетел в свою комнату и со стуком закрыл дверь, только тогда он понял, что не просто уходил от Полины, а бежал, бежал от соблазна. Чуть ли не завыв, он присел на край кровати и схватился за голову. Так нельзя. Это не правильно. Но низменные потребности брали вверх. Сколько он без женщины? Да с самой смерти Арины. Он просто не мог позволить себе прикоснуться к другим. Порой он просыпался посреди ночи от слишком реальных, слишком эротических снов, тех снов-воспоминаний, где Арина была ещё с ним, и тогда он шёл в ванную и помогал себе получить разрядку. Но всё же это было не то. По идеи он давно должен был заработать себе мозоль.

Горько усмехнувшись, Тимур поднялся на ноги и стал стягивать с себя одежду. Ему необходимо было привести мысли в порядок, а лучше холодного душа в его случае ничего другого не было. Поэтому скинув с себя одежду, он отправился ванную комнату, где встал под душ и включил холодную воду. Тут же возникло желание закрыть воду, потому что она была не просто холодной, а обжигающе холодной. Так можно было и простуду подхватить, но Тимур стойко держался, прогоняя из своих мыслей образ няни.

Да, она была чем-то похожа на Арин, но она не была ей, и никогда не будет. Арина одна. Второй такой не будет. И всё же…

Выругавшись, он ударил кулаком по плитке, разбивая и плитку, и кулак в кровь. Потому что сама мысль была противна о том, чтобы взять в свою постель другую женщину. Никогда. Ни за что. Он лучше подохнет, чем сделает это. Но всё же зелёные глаза няни преследовали его. Он лишь ловил себя на мысли, что у Арины они более насыщенного оттенка. Или же нет?

Застонав как от боли, он реально испугался того, что стал забывать черты любимой женщины. Что если к концу своих дней он забудет её всю? От этого было страшно, и от этого сердце болело сильней. Он слишком соскучился по своей Арине, он слишком нуждался в ней, но всё же не мог покинуть мир живых и присоединиться к ней.

На улице кружил снег, и было очень холодно. Хорошо, что в доме была печка, иначе Мирон бы замёрз. Я практически не ощущала холода, лишь слегка, а вот Марк с моим сыном наоборот. Как только в доме перестали работать батареи (честно не знаю, что случилось, толи дом слишком старый, толи где-то была поломка), мы сразу же почувствовали на своей шкуре все прелести зимы.

Кроватку Мирона я переставила ближе к печке, которая круглые сутки теперь была раскалена, но мой малыш продолжал плакать, а у меня сердце кровью обливалось. Марк пытался что-то сделать с отоплением, правда, но у него это плохо получалось.

За эти несколько дней моя неприязнь к нему выросла, особенно учитывая то, что он успел мне наговорить. И как бы он не пытался меня задобрить и разговорить, я продолжала его игнорировать, причиняя этим боль. Конечно, я поступала с ним жестоко, но и он сделал мне больно, соврав о моём прошлом. И я не готова была его простить, как бы он ни старался.

– Так лучше? – поинтересовался Марк, капашась у батареи. Я не видела, что он там крутил, вертел, но эффекта было никакого от его стараний. – Арина? – позвал он, когда я не ответила.

Я складывала постельное бельё, специально игнорируя его.

– Сколько ещё раз мне нужно извиниться, чтобы ты простила меня? Я не должен был называть тебя…

– Шл…хой? – подсказала я ему, продолжая заниматься своим делом.

– Да, шл…хой.

– Но ты назвал, да и придумал весь этот бред…

– Но это была правда! – возмутился он и тут же заткнулся, потому что я фыркнула. – Ты разозлила меня тогда. Да мне нужно было смягчить правду, да и выбирать слова, но ты меня просто разозлила.

– Ой, надо же какие мы нежные, – съязвила я.

– Ариш… – начал он, но я перебила его.

– Знаешь, я думаю, нам с Мироном будет лучше уехать. Я кое-что вспомнила и хочу проверить это.

Честно, я думала, что он разозлится, начнёт орать на меня, но он молчал. Повернувшись к нему лицом, я замерла. Марк стоял бледный как полотно, с расширенными от ужаса глазами. Я нахмурилась, так как мне было не понятна такая реакция на мои слова. Всё-таки я не была его пленницей, хотя признаться, было страшно уйти отсюда.

Окинув его взглядом, я подхватила стопку с бельём и направилась в комнату, чтобы убрать его в шкаф, и тогда Марк напугал меня. В два больших шага он преодолел расстояние между нами и упал на колени, прижав меня к себе. От испуга я вздрогнула и бельё, что было у меня в руках, оказалось на полу. Я стояла потрясённая его порывом, но моё потрясение прошло в тот миг, когда он поцеловал меня в бок. Оттолкнув его от себя, я влетела в свою комнату и закрыла дверь. Сердце стучало как бешенное, а тело сотрясала дрожь. Я слышала, как он рычал, и что-то внутри меня сжалось и требовало найти укрытие, чтобы избежать опасности.

Когда дверь за моей спиной сотряслась от удара, я резко развернулась и тоже зарычала. Когда дверь распахнулась, я сделала шаг назад, закрывая собой сына.

– Не подходи, – прорычала я, но Марк будто не слышал меня. Он шёл ко мне, заставляя меня отступать всё дальше и дальше, пока я не упёрлась в кроватку. – Ещё шаг и я за себя не ручаюсь.

Он остановился и выкинул руку вперёд, схватил меня за свитер и притянул к себе, но в этот раз я быстро среагировала и ударила его по лицу, чем только больше разозлила. Вытерев кровь около губы, Марк перевёл взгляд на кроватку, в которой плакал Мирон. Мысль, что он причинит вред моему сыну, заставило меня ощетиниться и пойти в атаку. Вот только всё было зря, потому что Марк сделал шаг назад, а потом и во все покинул комнату, оставив нас одних. Подождав немного и переведя дыхание, я кое-как успокоила сына и принялась собирать вещи. Где-то через час я покинула дом Марка, не смотря на начинающуюся пургу.

Глава 4

В скором времени я пожалела о том, что покинула дом. Ладно, если бы я была одна, но со мной был Мирон. Какой же дурой я была, но поворачивать назад не было желания.

На улице была ужасная вьюга. Буквально в паре метрах от меня ничего не было видно, но мой нюх, да и инстинкты помогали мне ориентироваться на местности. Мирон спал, укутанный и прижатый ко мне. Я кое-как застегнула пуховик, но всё же мне это удалось сделать. И вот таким образом, я не давала своему малышу замёрзнуть.

Где-то недалеко завыл волк, заставив меня дёрнуться. И хотя я пыталась успокоить себя мыслями, что это могла быть собака, но я на подсознательном уровне знала, что это был именно волк, и что он совсем рядом. Жаль, что я не могла ускориться из-за вьюги.

Пройдя ещё несколько метров, я упала на колени и зажмурилась. Ветер был такой силы, что просто сбивал с ног. И это уже не первое моё падение было за те, наверное, два часа моего побега. Вот только я старалась падать на колени, боясь навредить сыну.

– Господи, дочка, ты с ума сошла, в такую погоду, да ещё и с ребёнком, выходить на улицу.

Я зарычала на этого старика. Я знала, что он приближается к нам, и я знала, что он такой же, как я, но это не значило, что я доверяла ему.

– Не приближайтесь, – прорычала я, но тут же закашлялась, так как снежинки попали мне в рот.

– Ну как же не приближаться, дочка?! Ты в беде, и тебе нужна помощь. А мы своих не бросаем, – настаивал старик, делая ударение на «своих». От его слов мне захотелось плакать, потому что всё, что он сказал, было правдой, горькой, противной правдой. – Пойдём, милая. У меня дом хоть и не большой, но тёплый. Да и твой малыш скоро проснётся и захочет кушать. Где ты его будешь кормить? Так что пошли, не бойся.

Он не подходил ко мне вплотную, давая мне решить следовать за ним, или же нет. Что ж, я выбрала первое. У меня не было выбора. Я и так уже сделала одну глупость, сбежав сегодня в такую погоду. Поэтому я проследовала за стариком.

Он не солгал, дом и, правда, был не большой, больше походил на охотничий домик, который показывал мне Тимур. Воспоминания об Тимуре всё больше и больше мучили меня. Я уже знала кто он, но не знала где он. Отец моего сына… Мой муж… Моя любовь… В моей голове роилось много вопросов связанных с ним. И одним из них был тот, что не давал мне покоя: Что такого случилось, если Тимур отказался от меня? Я считала, что он отказался от меня, так как если бы я была ему нужна, то он бы был рядом со мной. Но он был далеко, не со мной, и возможно не один. От мысли, что рядом с ним может быть другая, кровь в жилах закипала, и мне хотелось пролить кровь.

– Вот, проходи, дочка. Давай поближе к печке. Грейтесь, а я пока стол накрою. Готов поспорить, что ты голодная, как и твой сынок.

Я ничего не ответила ему, но всё же подошла к печке и стала раздеваться. Стоило мне положить Мирона на широкую лавку рядом с печкой, как он проснулся и заплакал. Всё бросив, я взяла его на руки и принялась укачивать. Тем временем старик накрывал на стол, и когда наши взгляды пересекались, то мило, по-отечески, улыбался мне.

– Как звать? – спросил он как бы между прочем, расставляя тарелки.

Я не ответила, но старик не расстроился.

– Вот меня зовут Савелий. Савелий Матвеевич. Живу я давно здесь, с казаками пришёл в Сибирь. Интересно было. А потом здесь оказался, и с тех пор живу на этом месте. Так как звать тебя, дочка?

– Арина, – поколебавшись, ответила я. – А сына Мирон.

– Хорошие имена. У меня праправнука Мироном зовут. Шустрый малый.

– А вы один живёте? – осматриваясь, спросила я, продолжая укачивать сына.

– Да, один. Почти пятнадцать лет один. Супруга моя, Таисия, умерла, оставив на меня детишек наших. Да, пятнадцать лет уже.

– А дети ваши где?

– Так у них уже давно свои семьи. Зачем им я?!

Мирон стал затихать и, поцеловав его в лобик, я подошла к столу.

– Садись, милая. Ух, какой у тебя мужичок, – потрепал Савелий Матвеевич моего сына за ручку. – Сильный у него отец, однако.

Посадив сына на колени, я удивлённо взглянула на старика.

– О чём вы?

– Ох, милая, ты должна знать. Ты же одна из нас.

– Из вас?

– Да. Из нас, оборотней.

Поначалу я решила, что он пошутил, но чем дольше я это обдумывала тем, больше понимала, что он не шутил. Оборотни. Честно, я думала, что такое только в книгах, да в фильмах бывает, но ни как в реальной жизни. А тут оказывается, что я оборотень. Теперь мне были понятны мои звериные повадки, и я могла спокойно признать, что не схожу с ума, и мне не кажется, что я не такая как остальные. Оставался только вопрос: была ли я такой всегда? Но я не спешила задавать этот вопрос Савелию Матвеевичу, так как сомневалась, что он сможет дать мне ответ на него.

– Дочка, ты покормила бы Мирона и спать бы уложила, а я тебе потом всё расскажу.

Посмотрев на сына и поджав губы, я не торопилась делать так, как он сказал, но понимала, что старик прав. Мирону необходимо было поесть.

– В соседней комнате тебе удобно будет, можешь её и занимать, – ответил он на мой невысказанный вопрос.

– Спасибо, – произнесла я, затормозив на пороге в комнату.

– Ну что ты, дочка, не за что тебе меня благодарить.

Не согласившись с ним, но и не сказав ему об этом, я закрылась в комнате и присела на кровать. Комната была небольшой, но за то здесь было тепло и чисто. Быстро покормив Мирона и уложив его спать, я вернулась к старику. Он сидел за столом и переключал каналы.

– Всё хорошо, дочка?

– Да, – робко ответила я, присаживаясь за стол и принимаясь за уху.

– Хлеб бери. Силы тебе нужны. Будешь плохо питаться, мужичку твоему тоже не весело будет. Он от тебя сейчас зависит.

– Да, я знаю.

Он улыбнулся мне своей беззубой улыбкой и похлопал по руке.

– Ты кушай, а я буду рассказывать.

И когда я кивнула, он начал свой рассказ.

– С начала времён мы существовали. Я имею в виду под «мы» оборотней, волков. С людьми мы жили в относительном мире, и потому мы не скрывали свою сущность. Создавали мы союзы с людьми, и это было само собой разумеющимся, но, конечно, потомство сильней было только от обоих родителей оборотней. Но не об этом сейчас. Где-то в веке так шестнадцатом мы начали прятаться, уходить от людей, так как они стали нас бояться. Понимаешь, существуют волки, которые оборотнями и не являются. Вот они в то время и повадились детишек таскать из деревень.

– И вас стали в этом обвинять?

– Да. Тёмное время было, не хорошее. И именно поэтому, мы стёрли всякое упоминание о нашем существовании в умах людей.

– Видать не всё стёрли, если есть мифы, книги.

– Что ж, твоя правда, дочка. Но всё же люди стали считать нас выдумкой, хотя мы всегда был поблизости с ними. Но я немного отвлёкся на историю, прости, у меня порой такое бывает. Уж больно я люблю истории рассказывать. Так вот… Волк твой сильный. Запах его мне не знаком, но могу сказать, что он от истинно пары был рождён.

– Запах?

– Да, ты пахнешь им. Это как предупреждение другим. Но также я чувствую на тебе запах другого. Это плохо. Мы волки однолюбы. Выбираем пару один раз и на всю жизнь. И поэтому плохо, что ты, родив от своей истиной пары, выбрала другого. Жди беды.

– Я не выбирала. Я… я не помню своего прошлого.

– Тогда понятно, – тяжело вздохнув, подытожил старик.

Он ещё много чего мне рассказал, а я слушала и анализировала. Я была оборотнем, мой сын тоже, и, похоже, что Марк был одним из нас, только «спящим», как выразился Савелий Матвеевич.

Где-то часа через три, когда я сидела и клевала носом, Савелий Матвеевич потрепал меня по плечу.

– Милая, иди-ка ты спать.

За эти несколько часов, я прониклась доверием и уважением к этому старичку, и поэтому, кивнув, я отправилась спать.

Так я провела у моего нового знакомого три дня и две ночи, даже не подозревая, что это было затишье перед бурей.

Я подходила к дому Савелия Матвеевича, когда почувствовала, что за мной наблюдают. Это был Марк. Я была в этом уверена. Не останавливаясь, я прошла мимо дома старика. Я должна была увести Марка подальше о своего сына, слишком свежи были воспоминания того, с какой ненавистью он смотрел на Мирона.

Продвигаясь всё дальше от дома, я чувствовала, как Марк следует за мной. Что ж, пусть будет так. Если мне придётся драться, я буду драться до последней капли крови и неважно чей.

На улицу опустила ночь, да и не простая ночь… сегодня было полнолуние. Небо было чистым, являя красавицу луну людскому взору, и заставляя меня нервничать ещё больше. По словам Савелия Матвеевича, в полнолуние много чего могло произойти, и это пугало. «Что если…» – но додумать эту мысль мне не удалось, так как марк впечатал меня в стену ближайшего здания. Из моего горла вырвался рык-стон, и я попыталась вывернуться из его хватки, но было легче сказать, чем сделать.

– Думала, что от меня так легко можно скрыться? – прорычал он мне на ухо, продолжая вдавливать меня в стену.

– Отпусти, – ответила я с рыком, но естественно, он не отпустил.

Схватив меня за подбородок и заставив посмотреть ему в чёрные дикие глаза, Марк впился жёстким поцелуем в мои губы. Мне хотелось выть от беспомощности. Он был сильней.

– Отвечай мне! – проорал он, разорвав поцелуй, и дал мне пощёчину, когда я не ответила.

Упав на снег, я уставилась на маленькие капельки крови, что пятнышками капали на снег. Подняв руку и дотронувшись до губ, я почувствовала влагу. Чёрт, он разбил мне губу! Убл…док! Повернув к нему голову, я сплюнула и уже хотела подняться, когда Марк бросился ко мне с извинениями.

– Прости, прости. Прости меня, родная. Я не хотел сделать тебе больно. Я… я сожалею. Я…

Он бережно взял моё лицо в свои руки и вытер большим пальцем кровь с губы. Сейчас на его лице была маска ранимости и беспомощности. Может быть, раньше это и тронуло бы моё сердце, но не сейчас. Грубо оттолкнув его, я встала и бросилась от него прочь, взбесив его этим. Я слышала, как он зарычал, а потом завыл. Это могло значит только одно, Марк обратился в волка. Что ж, это была идея.

Я бежала и думала, как же мне обратиться в волка, но все мои потуги были напрасны. И чем дальше я бежала, тем больше надежда покидала меня. Сверкнули фары машины в каких-то пару метров от меня, и я, испугавшись, скинула человеческий облик. Заскрипели тормоза, но я не обратила на это внимание, мне необходимо было уйти от своего преследователя.

Показался лес, и я мысленно улыбнулась, потому что там я могла затеряться. Ускорившись, я вбежала в лес и начала петлять, чтобы сбить его с толку, но, к сожалению, я недооценила Марка. Он налетел на меня, кусая за шею и придавливая к земле. Я вертелась, пытаясь скинуть его себя или ещё лучше укусить, но мне этого не удавалось. Наверное, было интересно наблюдать за тем, как большой серый волк подавляет силой и массой миниатюрную белую волчицу.

Выбившись из сил, я снова приняла облик человека… совершенно голого человека, и Марк последовал моему примеру. Я лежала на боку, дрожа. На глазах навернулись слёзы, но я кусала губы, чтобы не дать им пролиться. Его нежное прикосновение к моему плечу болью отозвалось во всём моём теле. Я не хотела, чтобы он прикасался ко мне, я не хотела его видеть, но я была бессильна или же…

– Нет! Не смей меня трогать, – прокричала я, отползая от него.

– Ты моя…

– Нет, и никогда ей не была.

Он снова зарычал и схватил меня за щиколотку. Я брыкалась, но из этого ничего не вышло, правда я оказалась на животе, а Марк на мне. Его член упирался мне в бедро, и это вызывало во мне ещё большую панику, чем уже была у меня. Марк притянул меня к себе, полностью подминая под себя.

– Моя, и только моя, – рычал он.

Я шипела, рычала, но у Марка была железная хватка. А когда он намотал на кулак мои волосы и потянул на себя, я сжала зубы от боли, и охнула, когда он медленно начал в меня входить.

– Нет! Не надо. Не надо прошу, – начала умолять я, но он не слушал меня. Мне было больно, мерзко и хотелось умереть. Когда он укусил меня за плечо и полностью погрузился в меня, я в немом крике открыла рот и прочертила ногтями борозды в снегу. Когда он вышел из меня, я собрала последние силы и попыталась его с себя стряхнуть, но Марк пресёк мою попытку, снова навалившись на меня всем телом.

– Никогда не смей от меня убегать. Ты моя, всегда была моей, и всегда будешь, – проговорил он, снова медленно погружаясь в моё лоно.

Слёзы обжигали щёки, а Марк то входил в меня, то выходил. Он двигался, не смотря на то, что причинял мне боль. Он будто свихнулся. Ускорившись, он кончил в меня, при этом протяжно завыв на луну.

Когда он лёг на спину рядом со мной, тяжело дыша, я, молча, рыдала, закусив до крови нижнюю губу. Я чувствовала себя грязной, использованной. Вздрогнув от его нежного прикосновения к своему боку, я свернулась в клубок и закрыла лицо руками.

– Ариш, – прошептал он, – любимая, это было потрясающе.

Меня начало тошнить от его слов. По его мнению, это было потрясающе?! Бред.

– Не трогай меня, – прошептала я, кое-как шевеля губами.

Но он будто не услышал меня, потому что Марк притянул меня к себе и уткнулся носом в мои волосы.

– Ты так вкусно пахнешь… и я снова хочу тебя, – проговорил он с придыханием, поглаживая мою грудь. Его пальцы нежно порхали по моей коже, но я чувствовала лишь отвращение. Но когда он погладил мой живот и спустился ниже, я стала вырываться.

Заехав локтём ему в живот, я откатилась и поднялась на ноги. Меня пошатывало, тело болело, но я продолжала стоять на ногах. Покачав головой, я сделала шаг назад, потом ещё один и ещё, пока не упёрлась спиной в дерево. Склонив голову на бок, я посмотрела в сторону, и уже было решила бежать, как Марк оказался передо мной.

Он приподнял мой подбородок, и я отдёрнула его, за что получила очередную пощечину, за которой последовал грубый поцелуй. Как бы я не сопротивлялась, Марк пресекал все попытки сбежать. Мне лишь удалось его немного поранить, но это было каплей в море того, что он сделал со мной. После этой ночи я ещё долгое время вздрагивала от мужского прикосновения, а ночью просыпалась от кошмаров. И это лишь было начало… начало конца.

Глава 5

Камила вытирала слёзы после очередного телефонного разговора с мамой Арины. Каждый раз, разговаривая с ней, Камила чувствовала, как груз вины всё больше и больше ложился на её плечи. Если бы она не согласилась на то, чтобы Арина приехала к ней, то подруга была бы жива. Вот только подсознание подсказывало, что подруга всё равно бы пересеклась с Тимуром. От судьбы не уйдёшь. Камила сама в этом убедилась. Она три года игнорировала свою тягу к Арсению, но что в итоге? Она теперь его жена, мать его сына, и самая счастливая женщина на свете. Она благодарила бога за то, что он послал ей этого волка. Потому что более ласкового, внимательного, нежного и любящего мужчины, Камила ещё не встречала. И всё же её счастье омрачала гибель Арины. Это было не справедливо.

– Ты опять плакала? – услышала она любимый голос у самого уха. Она слышала, как Арсений зашёл в их спальню, она знала, что он наблюдает за ней, так же она знала, что он подходит к ней, чтобы успокоить. И она не была против. Лишь в объятиях мужа она могла найти успокоение. И когда он всё же обнял её, Камила растворилась в чувстве защищённости. Его объятия были самыми любимыми и родными.

– Ты же знаешь, что я всегда плачу поле разговора с тётей Яной.

Он поцеловал её в висок и погладил по спине.

– Может тогда перестать созваниваться с ней? – уже в который раз предложил Арсений, и уже в который раз Камила мысленно была с ним согласна, но она не могла отказаться от этого ритуала. Таким образом, она наказывала себя.

Тяжело вздохнув, Камила положила голову ему на плечо.

– Я не могу.

– Любимая, не вини себя в этой трагедии. То, что предначертано судьбой не изменить.

– Да уж, и мы с тобой отличный пример этого.

Арсений улыбнулся и поцеловал её в волосы, а Камила обняла его за талию. Так они простояли какое-то время, пока Камила не потянулась в его объятиях, обнимая его за шею и не целуя в губы.

– Я каждый день благодарю за то, что судьба свела меня с собой. Я лишь сожалею, что Арина не видит этого. Господи, Арсений, я так люблю тебя.

Когда Камила прижалась ещё теснее к своему мужу, Арсений подхватил её на руки и понёс на кровать. Стоило её голове коснуться подушки, как Арсений стал осыпать её поцелуями. Но вот незадача, им помешали. Сработала радио-няня.

Уставившись друг другу в глаза, они молчали, но первой не выдержала Камила.

– Вот так всегда, – рассмеялась она.

– Да, вот минус быть родителем. Подожди, у нас же няня теперь есть. Почему она…

– Ш-ш, – приложив палец к губам, прошептала она. Правда, она была с ним согласна, но плакал Дамир, и она не могла его проигнорировать. Вот странно, у них была общая детская, но каждая из них знала, когда плачет именно её ребёнок. Наверное, это всё материнский инстинкт. – Прости милый, но Дамир…

Арсений не дал ей закончить, покачав головой.

– Иди, я знаю, что Дамир на первом месте.

– Прости.

– Всё хорошо.

Она быстро поцеловала его в нос и выбралась из под него.

– Я быстро, – сказала Камила, хотя понимала, что это вряд ли получится.

Уже идя по коридору, Камила заметила Леона, который прохаживался как у себя дома. Это насторожило девушку. Когда он заметил её, то подмигнул, но тут же стал серьезен.

– Что ты тут делаешь? – задала она вполне логичный вопрос.

Этот хитрый, безжалостный волк, похоже, растерялся. Он то смотрел на неё, то отворачивался, и казалось, не знала, как ответить.

– Ну?

– Да вот, случайно зашёл, – растерянно ответил он.

– Карину ищешь? – выгнула она бровь и скрестила руки на груди.

– Э-э-э… нет.

– Ну-ну, смотри, как бы Роман потом из тебя всю душу не вытряс.

Он усмехнулся.

– Я знаю. Просто, ничего не могу с собой поделать, она мне нравится.

– Да, знаю. Так всё-таки что ты здесь делаешь?

– Я знаю, что вы все обо мне думаете, но…

– Но тебе нужна семья, да?

Он не ответил, лишь смущённо улыбнулся.

– Ладно, я пойду. Передавай Карине привет, – подмигнул он Камиле и исчез в конце коридора.

Камила проводила его взглядом, отмечая, что всё это было очень странным. Леон ей не нравился, потому что она помнила, с какой жестокостью он убил Нину. Та ночь ей долго снилась, и лишь объятия любимого помогали очнуться от кошмара.

Тряхнув головой, Камила продолжила свой путь в детскую. Зайдя в детскую, Камила затормозила. Дамир не плакал, так как няня его укачивала. Прислонившись к косяку, Камила наблюдала за девушкой. Чем-то она напоминала ей Арину, но Камила понимала, что Полина не Арина.

– О, – обернувшись к Камиле, воскликнула няня, – я тебя не заметила.

– Дамир плакал, – оттолкнувшись от косяка, сказала Камила, – вот я и пришла.

– Да, я тоже услышала. Он был голодным, и я покормила его.

Камила кивнула и подошла к Полине, чтобы забрать сына. Когда сын оказался в её руках, она вздохнула от облегчения. Она чувствовала себя комфортно только в двух случаях, когда Арсений был рядом и когда в её руках был их сын. Вот и сейчас сразу почувствовала себя в своей тарелке.

– Мой маленький, мой любимый, мамочка рядом.

Камила улыбнулась и присела в кресло. Она стала напевать сыну колыбельную и не заметила, как Полина оставила их одних. Когда Дамир уснул, она ещё немного посидела с ним на руках, любуясь своим сыночком, а после аккуратно, так чтобы не разбудить остальных, уложила его в кроватку и покинула детскую. Решив спуститься на кухню, чтобы промочить горло, Камила остановилась у выхода на террасу, заметив грустившего Тимура. Она не хотела его беспокоить, но всё же не нарочно побеспокоила.

Тимур вышел на террасу, когда солнце начало садиться. Подойдя к перилам, он облокотился на них и стал всматриваться в горизонт. Сердце болело. Как же он скучал по ней, как он нуждался в ней, но её больше не было в этом мире, хотя чутьё говорило об обратном. А тут ещё эта няня, которая отдалённо напоминала ему любимую. Он как неопытный мальчишка сбежал от няня, так как она вызвала в нём отклик, того чего не было уже год. С того дня он больше не виделся с няней. Конечно, он понимал, что со стороны это выглядело так, будто он прячется, избегает её, но… чёрт так оно и было. Но всё же он не должен забывать, что Полина не была его Ариной.

Когда зрение замутилось, Тимур рукавом стёр непрошенные слёзы. Ещё не хватало, чтобы кто-нибудь из домочадцев увидел его плачущего по своей паре. Выругавшись, он отвернулся от солнца и замер, так как в дверях стояла Камила. Она смотрела на него, и Тимур отчётливо видел жалость в её глазах.

– Не смей, – прорычал он, – не смей меня жалеть.

– Прости, – опустив голову, извинилась она. – Мне тоже её не хватает.

– Камила, прошу тебя, замолчи, не береди и так открытую рану.

– Прости, – снова произнесла она, – я не хотела. Просто увидела тебя и решила спросить, не нужно ли тебе чего.

Тимура молчал, рассматривая девушку. Надо было отметить, Камила стала ещё красивей после обращения и родов, и он понимал брата, когда тот кидался на каждого, кто бросал заинтересованные взгляды на его пару.

– Как там Дамир? – спросил он, чтобы сменить тему.

– Хорошо. Аппетит у него зверский, надо сказать, – улыбнулась она.

– Сын своего отца.

Камила приподняла брови.

– Вот как? Арсений мне не рассказывал.

– Да, Арсений был в детстве очень прожорливым и был таким пухлым карапузом, но когда подрос, то быстро скинул вес.

Камила рассмеялась. Она так живо представила маленького карапуза с голубыми глазами, щекастого и пухлого, что просто не смогла сдержаться. Они хохотали с Тимуром так, будто не было в их жизни трагедии, которая отняла у них дорогую подругу и любовь всей жизни. Они продолжали смеяться, пока где-то в районе библиотеке не зазвенело стекло.

Резко повернув голову на звук, Тимур выругался, испугав Камилу.

– Роман, – прорычал старший Кейн и размашистыми шагами направился на звук, Камила семенила за ним.

Девушка охнула, заставив Тимура обратить на себя внимание. Камила была напугана увиденным. Что ж он её понимал, потому что, похоже, его брат свихнулся. Роман избивал Леона. Хотя это было сложно назвать избиением, так как Леон был достойным противником. Они обменивались ударами, как заправские мастера бокса, вот только в их боксе не было правил. Они швыряли друг дружку из стороны в стороны, сдабривая это сильными ударами.

Повсюду были осколки стекла, щепки дерева и вмятины в стенах. Покачав головой, Тимур обернулся к Камиле.

– Уходи отсюда.

– Но…

– Я сказал, уходи отсюда. Если они тебя поранят, – прикрыл он её, когда осколки полетели в их сторону, – то вмешается Арсений, а с этим уже будет сложнее справиться.

Девушка пару секунду думала, а потом, кивнув, повернулась к ним спиной и поспешила прочь, крикнув на прощание, что она приведёт братьев на подмогу. Тимур хмыкнул, зная этих двоих, то они поубивают друг друга к тому времени, когда сюда явятся остальные Кейны. Но и вмешиваться было рискованно, хотя разве у него был выбор?

Тимур уловил момент, чтобы встрять между парнями. Леон, истекающий кровью, опустился на одно колено и тяжело дышал, но это не значило, что он выбыл из игры, он просто переводил дух. Об этом знал не только Тимур, но и Роман. И когда младший Кейн кинулся на своего противника, чтобы добить, вот тогда Тимур и встал между ними.

– Отойди, Тимур, – прорычал Роман, порываясь пробраться к своему сопернику.

– Нет, – твёрдо стоял на своём старший Кейн, не подпуская брата к кузену.

Один быстрый взгляд на Леона, и Тимур понял, что парень-то вот-вот отдаст концы. Похоже, Роман добился своего.

Отбросив брата к противоположной стене, Тимур повернулся к Леону и хотел уже наклониться к нему, как его развернули и дали мощным апперкотом в челюсть. Удар заставил Тимура отойти на несколько шагов. Тряхнув головой, он, зарычав, кинулся на брата, который нависал над Леоном и избивал его лицо в мясо. Каждый удар он сопровождал словами:

– Никогда. Не смей. Засматриваться. На мою. Жену. Засранец. Она. Моя. И только м…

Договорить ему не дал Тимур, который оттащил брата и со всего маху ударил его об стену головой.

– Ты… – только и сказал Роман перед тем, как вырубиться.

Вытерев пот со лба, Тимур проверил пульс у брата. Что ж, тот был жив. И удостоверившись в этом, Тимур направился к Леону. Проверив у кузена пульс, Тимур испугался, потому что он был слабым и плохо прощупывался.

Взяв Леона на руки, Тимур, насколько это было возможным, быстро двинулся в сторону гаража, так как если кузена не доставить в больницу, то тот мог откинуться прямо на руках у Тимура, а это было не желательно.

Когда он укладывал Леона на заднее сидение, то услышал голос Карины. Девушка выругалась так круто, что портовые грузчики ей бы позавидовали. Уже выезжая из гаража, он увидел Лео, который хотел преградить ему путь, но отпрыгнул в сторону, когда Тимур вместо тормоза, ударил по газам. Чем быстрее он доставит Леона к специалистам, тем лучше.

Подъезжая к неприметному дому на окраине Дублина, Тимур глянул на кузена, тот не подавал признаков жизни, и это заставило Кейна резко затормозить и выскочить из салона автомобиля. Вытащив Леона, он донёс его до главных дверей и пихнул их плечом.

В холле небольшой клиники было тихо и малолюдно. Он сразу узнал Дарину, дочь Лука Даффи, их главного врачевателя, она сидела за стойкой и заполняла какие-то бумаги, но стоило им показаться в холле, то девушка обомлела.

– Вот же чёрт! – вырвалось у неё, и она тут же вскочила с места и кинулась за каталкой.

Опустив свою ношу на каталку, Тимур погладил кузена по волосам и посмотрел на Дарину, которая кому-то что-то говорила по телефону, а после, бросив трубку, подбежала к ним.

– Что случилось?

– Мальчишеские разборки.

Девушка прищурилась, явно недовольная таким ответом, но тут же отвернулась, когда в другом конце коридора показался её отец.

– Пульс слабый, – проговорила девушка отцу. – Многочисленные ссадины и гематомы на лице и… О боже, он что в бетономешалке побывал? – вырвалось у неё.

– Не, лишь получил… кхе-кхе… по заслугам, – прохрипел Леон, который пришёл в себя, и теперь как-то странно смотрел на Дарину.

– Давай-ка его в смотровую, а потом на рентген, – вмешался её отец и заслонил собой девушку, лишая Леона возможности смотреть на неё. Кузен Тимура отреагировал мгновенно – он зарычал и обнажил клыки, вводя своей реакцией окружающих в ступор, вот только не Тимура.

Тимур усмехнулся и почесал подбородок. Это было интересно. Когда Леона увезли в смотровую, Тимур присел в зале ожидания, но эта пустота и тишина давили на него, поэтому он решил пройтись.

Он никогда не любил больницы, особенно человеческие, хотя их больницы не сильно отличались от людских. Он не любил потому, что именно в больнице умерла его мать. Хотя, конечно, это было больше двухсот лет назад, и те больницы были лишь бледным напоминанием сегодняшних, но он хотел забрать её тогда, а она прогнала его. Она кричала проклятия ему в след. И каждое её слово вонзалось болью в его сердце. Но что самое интересное, он не перестал её навещать. Он навещал её тайком, чтобы она не знала. Только всё равно это не помогало залечить раны на сердце. А когда она умерла, то он вообще стал избегать больницы до инцидента с Ариной.

Тряхнув головой, он прислонился к косяку одной из палаты, в которой лежала маленькая девочка с перевязанной рукой. Около неё сидела женщина и читала ей книгу. Это было потрясающее зрелище, потому что женщина излучала любовь к своему ребёнку. Жаль, что он был лишён этого, так же как и его будущее потомство, которого никогда не будет. Нет любимой, нет отпрысков. И точка.

Пытаясь отогнать от себя грустные мысли, он проходил мимо других палат и видел стариков и детей, которые были окружены лаской и заботой. Это вызывало у него улыбку, слабую, но улыбку. Он был рад, что о них было кому позаботиться, рад, что их не оставили умирать в одиночестве, как умерла его мать.

Дойдя до тупика, Тимур решил вернуться в зал ожидания, но остановился, так как его внимание привлёк очень знакомый голос. Заглянув в ближайшую палату, он увидел лежащего на кровати Дэна, Дэн Кэйси, который мило болтал с младшей дочерью Лука Даффи, Амандой.

Глава 6

Так не хотелось открывать глаза. Сон, что приснился мне, был таким жутким, и мне казалось, что открой я глаза и это окажется реальностью. Именно поэтому, я продолжала держать их закрытыми, хотя чувствовала опасность. Эта опасность исходила от мужчины.

Осмелившись приоткрыть глаза, я никого не увидела. Но разве чутьё могло меня подвести? Не думаю. Приподнявшись на локтях, я осмотрелась и заметила его в углу, он скрывался в полумраке. Я знала, кто это, а значит, мой сон действительно был реальностью.

– Очнулась? – спросил он, не покидая своего места.

Я не сводила с него взгляда, опасаясь его дальнейших действий. Разве не было достаточно того, что он изнасиловал меня? Он теперь меня что не отпустит? От этого вопроса я почувствовала желчь во рту. Я должна была вырваться и вернуться к сыну, он во мне нуждался, а я не могла без него.

– Так и будешь молчать?

Я села и тут звякнули цепи. Посмотрев на свои руки, я вздрогнула. Он надел на меня наручники с длинными цепями. Разозлившись, я начала дёргать цепи, желая освободиться, и тогда Марк покинул своё насиженное место.

– Бесполезно, они из закалённой стали. Даже тебе с твоими способностями не разорвать их.

Я посмотрела на него исподлобья. Сейчас я его ещё больше ненавидела. Посадил меня на цепь, будто я животное. Ладно, отбросим тот факт, что я была оборотнем, но всё же посадить на цепь… да вы шутите, наверное.

– Зачем? – проскрипела я, и только сейчас поняла, как хотела пить. – Зачем ты это делаешь?

– Потому что я люблю тебя, – присел он на корточки передо мной и потянулся к моей щеке. Я дёрнулась в сторону, что ему очень не понравилось.

– Это не любовь.

– Как будто ты знаешь, что такое любовь, – обречённо проговорил он.

– Знаю. В моей жизни была любовь. Я…

– Никогда, – сорвался он и схватил мой подбородок пальцами, больно сжимая, – никогда не смей упоминать его при мне.

– Отпусти, мне больно, – прошипела я.

– Запомни, Арина, ты моя.

– Я лучше умру.

– И оставишь Мирона одного.

Сердце моё дрогнуло. Я надеялась, что Савелий Матвеевич позаботится о моём сыне.

Гордо выпрямив спину, я сощурила глаза и презрительно посмотрела на Марка.

– Лучше убей меня, потому что я не буду с тобой.

Он зарычал, и, отпустив меня, толкнул, и я больно ударилась голой спиной об кирпичную стену. Поморщившись, но, не высказав того, что мне больно, я подтянула колени к груди и принялась следить, как Марк ходит из угла в угол, схватившись за голову.

– Как же ты не поймёшь, что мы с тобой пара.

– Это не так.

– Так. Я взял тебя в полнолуние, заявил права, и уверен, что скоро выяснится, что ты ждёт моего ребёнка… нашего ребёнка.

Я побледнела. Только не это. Я не хотела от него ребёнка. Я… Закрыв лицо руками, я сжалась. Нет, я не плакала, я просто отгородилась от него. Не видеть его было легче, но знать, что возможно я забеременела от него – ужасало меня. Это значило, что я предала свою пару, своего сына. Это значило для меня погибель.

Я почувствовала омерзение, когда он прикоснулся ко мне. Марк гладил меня по волосам, что-то шептал, но я не слушала. Я так хотела, чтобы это быстрее закончилось.

– Что тебе ещё от меня надо? – не смотря на него, спросила я. Я боялась услышать ответ, но всё же я должна представлять, что мне ждать.

Он рассмеялся, а потом притянул меня в объятия.

– Мне нужна ты и только ты. Я люблю тебя, и всегда буду любить.

Он принялся целовать меня, но я вертела головой, и вскоре ему это надоело. Марк с размаху отвесил мне пощёчину, а потом впился в мои губы поцелуем.

Слёзы обжигали мои щёки, но я не могла сопротивляться, но также я не отвечала на поцелуй, за что он ещё раз ударил меня. Наверное, моё лицо покрылось синяками, потому что оно жутко болело. Хорошо, что волчья кровь была целительной.

– Неужели так трудно ответить мне? – спросил он, всматриваясь в моё лицо.

– Да, трудно.

Он дёрнулся, будто я ударила его. Что ж, так ему и надо.

– Ты полюбишь меня, – прорычал он, – рано или поздно, но полюбишь.

Я лишь качала головой на его слова. Я полагала, что он снова ударит меня, но нет, Марк пнул ни в чём не повинные вёдра, что стояли у лестницы, и поднялся по ней наверх, оставляя меня одну в полумраке, обнажённую и нацепи.

Стоило мне остаться одной, как я позволила себе расплакаться. Мне было страшно, больно и обидно, я хотела, как в детстве оказаться в нежных и заботливых объятиях мамы, чтобы все мои страхи испарились. Мама… При мысли о ней, мои губы задрожали. Господи, мама. Я вспомнила её. Её нежную улыбку, любящие глаза, то, как она ругала меня, когда я что-то делала не так, и то, как она подбадривала и радовалась за меня, когда у меня что-то получалось. Ох, помню, она… да… она ругалась с отцом, из-за того, что тот не разрешал мне задержаться у друзей подольше. Она всегда отстаивала мои интересы перед отцом, а я защищала её.

Глаза снова наполнились слезами, но уже не теми, я плакала, потому что вспомнила родных мне людей, которых я безумно любила. Я вспомнила и отца, который вечно меня баловал, но иногда был слишком строг. Я вспомнила их, я вспомнила своих родителей, и то, что сейчас они жили в Германии.

Это был мой шанс. Только бы сбежать и забрать Мирона, и тогда я могла уехать к ним, скрыться от Марка, сбежать от своего мучителя.

Дверь открылась, впуская более яркий свет, от которого мне пришлось щуриться. Марк спускался медленной походкой и что-то крутил в руках, я никак не могла понять что, пока он не подошёл ближе. Я вжалась в стену и начала вертеть головой. Я не могла ему позволить накачать себя, чем попала, поэтому, когда он присел на корточки, я толкнула его в грудь и он упал. Я попыталась дотянуться до его шеи, и мне почти удалось, но он дал мне пощёчину. Голова дёрнулась в сторону, а я зашипела от новой боли, а после охнула, так как он вогнал шприц мне в бедро. Не знаю, что там было, но вскоре я начала терять сознание.

В забытье я видела какую-то деревню, лес, озеро и волка, чёрного волка. Я не боялась его, я смело гладило его по шерсти, а он весело вилял хвостом. А когда он лизнул меня, я рассмеялась, но вот только на месте моего волка был мужчина. Его чёрные глаза будто заглядывали мне прямо в душу, а его губы что-то шептали. Он хотел уже было поцеловать меня, как я почувствовала холод и вскрикнула.

Прейдя в сознание, я обняла себя и попыталась сесть, но живот саднило, и я оставила эту затею. Я понимала, что этот мужчина из моего сна был Тимур, моим Тимуром, и от этого мне становилось только хуже и тоскливей. Я хотела к нему, я знала, что он защитил бы меня. Но вставал вопрос, на который у меня не было ответа: Где мне его искать?

Так прошло несколько дней моего заключения. Я поняла это, так как Марк приходил то со щетиной, то выбритым. Он приносил мне еды, но я отказывалась, и тогда он насильно запихивал в меня пищу. А когда я выплёвывала, он бил меня по лицу.

В тот день, когда он сделал мне укол, и я более или менее пришла в себя, я поняла, почему живот саднило. Он сделал мне тату. Он сделал надпись, что я принадлежу ему. Он… он заклеймил меня как скотину, и за это я его ещё больше возненавидела. После того дня я с ним не разговаривала, зля его ещё больше.

Не знаю, что сейчас было день или ночь, но Марк не показывался уже несколько часов. С одной стороны я была рада, но с другой… с другой, я боялась, что он нашёл Мирона и сделал с ним что-нибудь. Если это случится, я не переживу, не смогу жить и просто удавлюсь этими самыми цепями.

Вот такие невесёлые мысли гуляли в моей голове, когда открылась дверь и на пороге появился незнакомый мне мужчина. Я сразу же признала в нём оборотня. Я хранила молчание, внимательно наблюдая за ним.

Он был немного старше меня, с бритой головой и широкими плечами. Ростом он был, наверное, метр восемьдесят, трудно сказать. Но что я точно знала, так то, что он пришёл за мной.

Когда он возвысился на до мной, и мне пришлось задирать голову, то улыбнулся и присел перед до мной.

– Ну, наконец-то мы тебя нашли.

Я подумала, что мне показалось, но нет, он стал рассматривать мои оковы, а потом и вовсе их сломал, приложив к этому не малое усилие. Когда он поднялся, а я нет, он долго не стал раздумывать, схватил старый плед, которым я укрывалась, и закутал меня. Подняв меня на руки, он широкими шагами пересёк подвал и поднялся вместе со мной наверх.

От яркого света я зажмурилась, но я получило достаточно информации, где Марк держал меня. В том же доме, где мы и жили весь это год. Я слышала других мужчин, он переговаривались и… и собирали оставшиеся мои вещи. Когда из комнаты показался молодой парень с сумкой в руках, он опустил взгляд, когда наши глаза встретились.

– Привет! Не волнуйся, мы отвезём тебя к сыну.

Я перевела взгляд на мужчину, что держал меня на руках. Он тоже старался на меня не смотреть.

– Я правнук Савелия, Мирон, так что не бойся нас. Мы тебя несколько дней искали, но вот нашли. А этот убл…док… он тебя не тронет больше, девочка, ты в безопасности.

Я дослушала его и, уткнувшись в его широкое плечо, всхлипнула. Я была в безопасности. Мой сын был в безопасности. Этот кошмар закончился. Я рыдала у него на плече, и похоже, смутила своего спасителя.

Когда он вынес меня из дому, я всё ещё плакала и не видела, как двое держат Марка подальше от меня. Я была поглощена мыслью, что скоро увижу Мирона.

Элина корпела над учебниками в столовой, когда появилась сонная Карина. Девушка показалась в дверях, широко зевая.

– Что, – оторвавшись от учебников, начала Элина, – не дают поспать?

Карина подошла к столу и плюхнулась на ближайший стул от подруги и положила руки на стол.

– Да какой сон с ними. То один, то второй, и всем от меня что-то нужно.

Элина заулыбалась. Она прекрасно понимала девушку, вот только ей доставалось гораздо больше, потому что у неё был Дамир и были близняшки, которых скоро нужно будет покормить. Посмотрев на часы, Элина прикинула, сколько у неё ещё есть времени на учёбу. Да уж, не так много, как она бы хотела. Всё-таки дети отнимали уйму времени.

– Кстати, как Роман после того инцидента? Я его не видела несколько дней.

– Ну, правильно, ты вся в учёбе, а он… – Карина поморщилась, – жалуется.

– На что? – удивилась Элина.

– Что я его не жалею, вот на что, – махнула рукой Карина и потянулась за стаканом, который стоял около графина с водой. – Как у тебя с учёбой?

Элина скривилась. Раньше было лучше. То есть, ей, конечно, грех жаловаться, она любит и любима, но вот с получением любимой профессии теперь напряжно. Раньше она почти всю себя посвящала учёбе, а теперь…

– Всё так плохо? – поинтересовалась Карина, делая глоток.

– Я ничего не успеваю. Даже не помогло то, что у нас теперь няня.

– Няня, – пренебрежительно произнесла Карина. – Знаешь, она мне не нравится. И тот факт, что она знакомая Романа, не делает её лучше.

– Думаешь, у них что-то было?

– Он клянётся, что нет.

– Ты веришь?

Теперь пришло время Карины скривиться, чем вызвала хохот у Элины. Да уж, похоже, подруга не доверяла своему волку, но это и понятно. Элина помнила о том, что рассказывала им Камила про их волков, и Роман с Лео не отличались застенчивостью и целомудрием, оба бабники, каких свет не видывал.

– Дело не в том, что я верю, а в том… – Карина не закончила, потому что показалась в дверях Камила, а следом за ней влетела Нина, будто ужаленная.

– Девочки, я попала! – вскрикнула Нина и начала ходить туда-сюда.

Камила присела рядом с Кариной и переглянулась с девчонками.

– И что у тебя случилось? – продолжая зевать, поинтересовалась Карина, но теперь положив голову Камиле на плечо. – Ой, как удобно.

– Я… – запнулась Нина, краснея, – похоже, я беременна.

Девочки замерли и уставились на Нину с открытыми ртами.

– Как… как беременна? – спросила Камила, не веря своим ушам.

– Как-как… – обиделась Нина, – а ты будто не знаешь, как беременеют.

– Знаю, но…

– Вы что не предохранялись в полнолуние? – выгнув бровь и закрыв учебник, спросила Элина.

– Ну-у-у… Лео, он проказник. Да и мы никогда не используем защиту. Мы же можем забеременеть только в полнолуние. А это полнолуние прошло у нас… так скажем, на ура.

– Ой, только без подробностей, – застонала Карина. – Мы и так знаем больше, чем нам хотелось бы.

Нина закатила глаза.

– Вот давай не будем. Я хорошо знаю, как вы с Романом развлекаетесь.

– Чего?! – воскликнула девушка, вся её сонливость куда-то делась. – Ты это о чём?

– Тебе что пример привести?

– Ой, не надо, – взмолилась Элина. – Я же готовлюсь к экзаменам.

– Да и ты тоже не ангел, – не унималась Нина. – И Камила, и… Ладно, о мёртвых либо хорошо, либо никак. Извините. Просто я немного в шоке. Я не рассчитывала на скорую беременность.

– Боишься реакции Лео? – спросила Камила, которая поглаживала Карину по плечу, чтобы та успокоилась.

– Да. А что если он не захочет ребёнка?

– Захочет. Ты же видела, как он обожает Анну, так что не стоит волноваться, – попыталась успокоить её Элина, и отодвинула учебники подальше, так как видимо ей не судьба сегодня выучить ещё парочку параграфов по биоорганической химии.

– Думаешь?

– Да, – уверила её Элина и закатила глаза, когда в столовой показалась их няня.

– Доброе утро! – поздоровалась с ними девушка.

Девушки в ответ что-то промямли, каждый своё. Когда Полина села напротив Карины и Камилы, и улыбнулась им, вот только девушки никак не отреагировали на её дружелюбие.

– Что-то не так? – поинтересовалась Полина, и Элина закатила глаза, потому что реально было много чего не так. Во-первых, они все уже знали, что их няня положила глаз на Тимура, и они были против этого, как бы эгоистично это не казалось. Во-вторых, лично Элине она сама по себе не нравилась. Эта няня любила поспорить, утверждая, что она лучше знает, потому что работала одно время нянечкой в яслях, да и любую критику принимала в штыки. В общем, с этой няней было весьма весело.

– А должно было быть что-то не так? – съязвила Карина.

Элина видела, как подругу корёжило от самого вида няни. Ну что сказать, не возлюбила она девушку, да и никто из них её не любил, хоть она и пробыла в доме совсем ничего. Правильно говорят, что наглость второе счастье – это можно было и сказать про Полину.

– Не понимаю, Карина, что я тебе такого сделала, что ты так реагируешь? Вроде бы за Артёмом хорошо присматриваю, Романа не трогала, ну-у… может только раз, так в чём проблема?

Девчонки не успели уследить за ситуацией, как Карина лихо перепрыгнула через стол и набросилась на няню.

– Только раз, говоришь? – прорычала она и начала душить ошалевшую девушку. – Он мой, поняла, сучка?

– Эй-эй-эй! – вскрикнула Камила и вместе с Элиной кинулась разнимать дерущихся. К тому времени, когда их удалось разнять, не только Полина была в ссадинах. Карина получила отпор, хоть и не значительный, но всё же няня не спасовала перед разозленной волчицей.

– А ну успокойтесь, – требовала Элина, удерживая Полину, когда Камила удерживала Карину. Девушки брыкались, изворачивались, но когда в столовой появился Тимур, то тут же успокоились.

– И что за шум вы устроили на весь дом? – строго произнёс он.

– Выгони её, – буркнула Карина, освобождаясь от захвата Камилы и поднимаясь на ноги. – А если ты этого не сделаешь, потом не жалуйся, что Роман тебя достал, так как я уехала в Россию вместе с Артёмом, – и когда она договорила, то презрительно фыркнув в сторону няни, покинула столовую.

Элина отпустила Полину и тоже поднялась на ноги. В какой-то степени она была согласна с Кариной, но не думала, что стоило доходить до таких крайностей. Ну, мало ли кто кому не нравился, но затевать драку, а потом ставить условия – э, не, это не в стиле самой Элины, поэтому она подошла к столу и собрала свои учебники.

– Ты куда? – поинтересовалась молчавшая до сих пор Нина.

– Пойду, поищу место по тише, а то мне тогда биоорганическую химию не сдать, – и потопала из столовой, оставляя сердитого Тимура в компании трёх девушек.

Тимур смотрел на Полину, которая так и сидела на полу. Он чувствовал на себе неодобрительные взгляды своих невесток, и ему было не по себе. Подойдя к девушке, он протянул ей руку, которую она с радостью подняла, и поднял её на ноги. Когда же он обернулся к Нине и Камиле, то закатил глаза и вышел из столовой так стремительно, будто за ним гнались черти. А хотя так оно и было.

Он не мог находиться в одном помещении с няней, потому что она его жутко смущала. Его! Какой позор. Покачав головой и притормозив, он заметил Кирилла, который о чём-то разговаривал с Лео. Парни шутили и смеялись. Что ж, хоть кому-то было весело сейчас.

– О, брат, а Кирилл тебя искал, – заметив его, крикнул Лео.

Когда же мужчины направились к нему, Тимур пожалел, что не остался в своей комнате. Он догадывался, какая нелёгкая принесла Кирилла. Совету опять что-то нужно.

С тех пор, как Тимур стал вожаком и он простил Кирилла за предательство, то он приставил своего друга к совету, чтобы быть в курсе. Тимуру не хотелось видеть этих убл…дков, которые помогли их выгнать из родного дома четыре года назад, а так, общаясь через Кирилла, он мог спокойно реагировать на их требования, хотя не на все. Он пришёл в бешенство, когда они потребовали, чтобы он взял в жену дочь одного из членов совета. Он тогда чуть душу не вытряс из Кирилла, а потом попросил передать старикам, что этого никогда не будет. Но они безустанно твердили об этом, что очень злило и раздражало.

– Что ещё удумал совет? – спросил Тимур, когда мужчины подошли к нему.

– А ты как думаешь? – усмехнулся Кирилл, а после посмотрел куда-то за спину Тимура. – Лео, по-моему, Нине нехорошо.

Тимур обернулся и увидел, что девушка опиралась об стену и готова была вот-вот упасть в обморок. Лео кинулся к ней и успел вовремя, потому что она начала оседать.

– Что с ней?

– Ничего. Я в порядке, – успокоила их Нина. – Милый, можешь… – договорить ей не дали. Лео подхватил её на руки и понёс в спальню.

Тимур отметил для себя, что брат был бледнее его жены. Что ж у них произошло? Задался вопросом Тимур, но тут же вспомнил о Кирилле и переключил своё внимание.

– Поговорим в кабинете? – спросил он у друга.

– Да, конечно, там тебе будет удобней душить меня, друг, – пошутил Кирилл, на что Тимур закатил глаза.

Зайдя в кабинет и устроившись за столом, Тимур очень внимательно следил за приятелем, как тот расхаживает по его кабинету и рассматривает картины, фотографии.

– Ну? Не тяни, – сдался Тимур.

– В общем, всё как всегда, – продолжая свою экскурсию, начал Кирилл, – но есть ещё кое-что.

Тимур напрягся. Что ещё могло взбрести в головы этих маразматиков? Разве было не достаточно, что она требовали его женитьбы? Нет, они ещё что-то придумали.

– Так что ещё?

– Они хотят одного из вас.

Он решил, что ослышался. Эта фраза прозвучала так двусмысленно, что Тимур заволновался.

– Передай им, что никто из нас мужчинами не интересуется.

Кирилл рассмеялся.

– Да не об этом я, но рад слышать. А то я уже начал волноваться, потому что ты засматриваешься на мою задницу. Не, я понимаю, что у меня шикарное тело, но брат… ты уж прости, предпочитаю, когда меня трогают женщины.

Тимур не смог сдержать улыбки. Вот идиот. Кирилл как всегда в своём репертуар.

– Мне твоя костлявая задница не кажется аппетитной.

– Что? Она не костлявая. Не веришь, проверь, – и начал подходить к Тимуру, и вот тогда Тимур не выдержал. Он рассмеялся, как не смеялся уже очень давно. Он смеялся до колик в животе, и уже начал икать, но никак не мог остановиться.

Кирилл же уже сидел напротив него и ждал, когда у друга пройдёт истерика. И когда же она прошла, он продолжил.

– Они хотят, чтобы кое-кто из вас был в совете.

– И кто же? – отдышавшись, спросил Тимур, продолжая икать.

– Им нужен Арсений. Они хотят, чтобы он вошёл в состав совета.

Сказать, что Тимуру эта идея не понравилась, значит, ничего не сказать. Это была безумная мысль, но с другой стороны, почему и нет. Так он мог бы лучше просчитывать шаги совета.

– Я поговорю с ним.

– Чего? – удивился Кирилл.

– Я сказал, что поговорю с ним.

– Я-то думал, что мне придётся тебя уговаривать, а тут… Неожиданно. Удивил. Так что им передать?

– Пока ничего. Как только я поговорю с братом, и мы решим, вот тогда и передашь.

Кирилл скривил рожицу, а потом поднялся на ноги.

– Ладно, брат, думай, а я поехал. Сегодня у Софии день рождения, и…

Тимур улыбнулся. Ну конечно, его любимая младшая сестрёнка.

– Конечно, езжай. И передавай от нас поздравления.

– Передам, но мог бы и сам позвонить.

– Позвоню, позвоню, – махнул он на Кирилла рукой и задумался, когда остался один. Это была ни такая уж и дурная мысль, внедрить в ряды совета своего брата. Теперь осталось всё обсудить с Арсением, но сначала, ему необходимо было навестить Кэйси в больнице, ведь он обещал Дэну.

Глава 7

Тимур наблюдал, как Кэйси снимают повязки с груди. Парню сильно досталось, но как сказал Дэн, он сам виноват. Если бы он не полез в драку, то не получил бы пулю в грудь. Ему повезло, что пуля не задела сердце, иначе бы он присоединился к Лине.

– Знаешь, а я ведь хотел этого. Весь этот год я с ума сходил. Что я только не делал, чтобы отправиться следом за ней, но попав сюда, я понял, что моя жизнь ещё не кончена.

– Ты встретил Николь.

– Да, я встретил свою спасительницу. Не думал, что так будет, ведь Лина была моей парой.

– А ты уверен в этом? – спросил Тимур, задумываясь, а смог бы он вот так взять и отпустить Арину. Нет, не смог бы. Она была его парой, и это ничто не изменит, да и никто.

– Если честно, то нет. Я слышал о ложных парах, но никогда не думал, что со мной случится такое, – поморщился он, когда сняли последний слой бинта. – Но она всё равно в моём сердце. Она никуда не ушла, она здесь, – показал Дэн на грудь. – Понимаешь?

– Да, понимаю, – тяжело вздохнув, подтвердил Тимур. Он его прекрасно понимал, потому что Арина была всегда с ним. В его мыслях. В его сердце. В его мечтах и снах. – Я тебя понимаю. Арина никогда не покидала меня.

– Да, не повезло нам. Только нашли и сразу потеряли, – усмехнулся Дэн.

Когда медсестра ушла, оставляя их одни, а Дэн принялся одеваться, Тимур поднялся на ноги.

– Что думаешь делать после? – спросил он Кэйси.

– Я ищейка. А что делает ищейка? Правильно, ищет.

– Тогда ты можешь кое-кого мне найти? Я заплачу за услугу.

– О-о-о… – протянул Дэн, – для вожака всё что угодно. Кого я должен найти?

Тимур прищурился. Да уж, Дэн изменился, очень изменился. Раньше они бы перегрызли друг другу глотки, а сейчас болтали как заправские товарищи. Куда катится мир?!

– Найди мне родителей Арины. Я знаю, что они живут в Германии, но точного адреса не знаю. Камила отказывается говорить его мне, потому что родители Арины не хотят меня не видеть, не слышать.

– Они винят тебя в случившемся?

– Да, и я их понимаю. Я виноват в её смерти. Я её не уберёг, хотя как её муж, её пара должен был.

– Не наговаривай на себя, – прозвучал третий голос, и мужчины посмотрели в проём двери. На пороге стоял Леон. Он выглядел получше, уже не как покойник, но ему ещё было далеко до той формы, что была у него до стычки с Романом. – Ты не виноват в её смерти. Если это судьба, то она всё бы равно оставила тебя, – прохрипел он.

– Вот утешил, – прокомментировал Дэн.

А Тимур… он чувствовал, что вот-вот сорвётся. Меньше всего ему хотелось думать, что эта судьба так поиздевалась над ним. Сначала дала, потом отняла. И потому если его кузен дальше не заткнётся, то ему грозило снова оказаться на больничной койке, или ещё лучше в морге на каталке, и никто бы не осудил Тимура за эти действия.

– Ладно, прости, сморозил глупость, – пошёл на попятные Каллен, – просто…

– Лучше не продолжай, – предупредил Тимур. Он сжимал и разжимал кулаки, пытаясь себя успокоить, но у него это плохо получалось.

– Я же извинился.

– Что ты здесь делаешь? – вмешалась Дарина, которая появилась будто из ни откуда.

– Ну… я… – начал Леон, но не смог ничего путно сказать, он лишь тупо смотрел на неё, и от вида этой картины, Тимур немного отпустило. Его кузен нашёл свою пару. Это было видно не вооружённым глазом. Правда, Тимур сомневался, что Лука, отец Дарины, одобрит этот союз. Всё-таки Леон был известным паршивцем, за которого не отдашь свою любимую дочь.

– А ну живо в палату, – строжилась Дарина, но у неё это плохо получалось. Насколько Тимур её помнил, она всегда была весёлой девчушкой, которая помогала отцу с воспитанием Николь. Она взвалила на себя воспитание младшей сестры, прямо как Тимур со своими братьями, и всегда встречала трудности с улыбкой на губах. Иногда Тимуру казалось, что она просто не умеет грустить. Конечно, это было не так.

За спиной Дарины замаячила её сестра, и Тимур заметил, как Дэн вытянулся по струнке. Да уж, что сказать, парень влюбился. И, похоже, это было взаимно, так как Николь бросала на Кэйси кокетливые взгляды.

Стоя в обществе этих парочек, Тимур как никогда почувствовал себя чужим здесь. Это был не его праздник жизни. Он своё время упустил. Откашлявшись, он вышел из палаты Дэна и пропустил Николь, которая она везла в кресле маленькую девочку с гипсом на ноге.

– Позаботься о нём, – шепнул он девушке, и она, улыбаясь, кивнула.

Выйдя на улицу, он поднял голову к небу. В области сердца ныло. Он чувствовал, что эта ночь тоже будет для него испытанием, как и предыдущие.

Уже садясь в свой автомобиль, Тимур заметил, как к нему торопится Дэн.

– Ты же не думал, что уедешь без меня? – спросил Кэйси, открывая дверь со стороны пассажира. – Не люблю такси.

– Ну, так обратился бы в волка и на своих четырёх добрался бы до стаи.

– Ага, чтобы меня любители собачатины поймали. Вот спасибо.

Тимур улыбнулся. Да, перспектива была не самая радужная.

– Так в какой части Германии мне их искать? – поинтересовался Дэн, когда они отъехали от клиники.

Тимур задумался, и, правда, где именно. Из Камилы было невозможно вытащить даже крупицу информации. Он даже пытался отследить её звонки, но она каким-то чудесным образом каждый раз звонила на новые номера телефонов, поэтому он не мог понять, в какой земле живут Ариныны родители. Единственное, что он знал, это то, что жили они в Германии. Не могли же они кочевать из города в город. Или могли?

– Я не знаю, – ответил Тимур.

– А кто знает?

– Камила. Но она молчит.

– Плохо. Может я её…

– Нет. Ты хочешь оказаться в гробу? Потому что если мой брат тебя не прибьёт, это сделаю я, – предупредил Тимур Дэна.

– Что ж, ладно. Будем искать, – выдохнул мужчина.

Какое-то время они ехали в полной тишине. Каждый думал о своём, и никто из них не хотел этим делиться, пока Дэнне нарушил тишину.

– Скучаешь по ней?

– Очень.

– А по ребёнку?

– Нет. То есть, ты должен понять, что я не успел привязаться к мысли о ребёнке, а вот Ира другое дело. Она была в моих руках, она была моей, и её отняли у меня в один миг.

– Вообще это странно.

– Что именно? – удивился Тимур.

– Пожар. С чего вдруг такой пожарище. Зная Романа, то он наверняка предусмотрел и такую ситуацию, а тут такой казус.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Ты не думал, что это могло быть подстроено?

Думал, конечно, он думал об этом, но Тимур не понимал, кому и зачем это было нужно. Киан на тот момент был мёртв, так что точно не ему, а другие его враги были за тысячи километров от них на тот момент и пока не вступали в игру. Так кому было выгодно убивать его пару и сжигать его дом? Он не знал на этот вопрос ответ, поэтому быстро забыл его.

– У меня были такие мысли, но кому это было нужно?