Сапфировая Ярость

ГЛАВА 1

«Сегодня все изменится. Но я не должен был это узнать».

Тусклая неоновая вывеска бара «Ледоруб» слабо мигала. Хлопья снега неторопливо летели сквозь морозную темноту на желанный свет. Молодой парень шел вниз по улице, осторожно ступая по заледенелым плиткам, стараясь не упасть.

Термокуртка не спасала от обжигающего холодного ветра, впрочем, как и натянутый на пол-лица шарф. Морозная завеса снега налипала на глаза, мешая ясно видеть. Парень поднес руку к лицу, но перчатки сделали только хуже: похоже, он поцарапал веки кусочками льда. Снова он забыл взять с собой термобалаклаву и очки, решив, что от работы до бара совсем недалеко.

Сняв перчатку, чтобы поправить спадающий шарф, он тут же задрожал всем телом, даже пустой желудок сотрясался от такого мороза. Поругав себя за такую глупость, он убрал руки в карманы. Снимать перчатки в такой холод – плохая идея, впрочем, в Малеоне, маленьком южном городке, такая погода уже стала обыденностью. Поэтому вернее было бы сказать, что вообще снимать с себя какую-то одежду на улице – скверная затея.

– Надеюсь, я не опоздаю, – через шарф вышло облачно пара, – хотя опаздывает всегда именно Сара.

Морозное дыхание расплывалось перед глазами. Колкий воздух завладел горлом, и парень, плотно сжав губы, закрыл рот, стараясь больше не делать этой ошибки.

«Если мы договорились встретиться в шесть вечера, то можно спокойно идти к половине седьмого, а то и позже. Девушки все такие, – фыркнул он. – Тоже мне эксперт, когда ты в последний раз пытался заговорить с какой-нибудь девушкой кроме Сары? Хотя Сара… она особенная, зачем мне другие девушки? Ну все, хватит разговаривать самому с собой, такие странные привычки и приводят к нелепым ситуациям. Наконец-то я дошел, а то уже совсем окоченел».

Парень поднял голову, чтобы прочитать вывеску бара и удостовериться, что дошел до нужного места. Синие буквы едва сияли под ледяной коркой, он кивнул и потянул дверную ручку на себя, но она не поддалась. Взявшись за ручку двумя руками, он крепче уперся ногами в дверной проем, чтобы не поскользнуться, и изо всех сил дернул, но безрезультатно.

Из-под шарфа вылетело облако негодования.

К бару подошел прохожий, толкнул дверь от себя, и она с легкостью открылась. Парень стоял в недоумении, провожая взглядом незнакомца, зашедшего внутрь, пока дверь не захлопнулась перед его носом.

«Конечно, дверь открывается внутрь, – он приложил ладонь ко лбу. – Что еще сегодня может пойти не так?»

От наконец-то открывшейся двери лицо обдало долгожданным теплом. Зайдя в бар, парень стряхнул снег с сапог, снял куртку и остальную одежду, повесив все на вешалку у входной двери. Понимая, что шапка растрепала волосы, он пальцами пригладил темно-каштановые кудри, почти закрывающие глаза.

– Угадайте кто явился, – раздался грубый смешок из-за дальнего стола, – снег, прилипший к подошве. Как тебе под моим ботинком, Сэм?

Сэм давно перестал обращать внимание на подобные высказывания, убеждая себя в том, что такие люди не умеют ничего другого, как только самоутверждаться за счет издевательских шуточек. После выпуска из академии прошло уже почти пять лет, но есть вещи, которые никогда не изменятся, но все же каждый раз в глубине души ему было обидно. Впрочем, он здесь не для того, чтобы выслушивать оскорбления.

«Кажется, я не опоздал. – Сэм огляделся по сторонам. – Хотя чему удивляться? Сара прямо как отстающие часы. Интересно, если бы я больше походил на тех безмозглых вместилищ мускул, она бы смотрела на меня больше чем на друга?»

В вечер пятницы бар был довольно оживленным местом, свободных столов за красными кожаными диванами уже не было, и Сэм пошел к барной стойке, усевшись на высокий стул и бросив свой рюкзак на соседнее место. Он забарабанил пальцами по глянцевой каменной столешнице, ожидая бармена, занятого другими посетителями.

Со стороны казалось, что Сэм уставился в одну точку, но на самом деле он смотрел на голограмму, видимую только ему. В условиях снижения температуры воздуха, в среднем до – 50 °C, обычная техника работала с перебоями, поэтому на смену ей пришли биометрические линзы, управляемые мысленными импульсам. Они подключаются к всеобщей сети данных и позволяют совершать повседневные действия. Новых оповещений не поступало, и взмахом руки он убрал экран.

Сэм повернул запястье, проверив время. Он обожал свои винтажные кварцевые часы, которые достались ему от дедушки, они выдерживали даже такие морозы. Его комната была забита винтажными вещами: книгами, холстами и красками, старыми сериалами еще с участием актеров. Сейчас создавали все при помощи графики, которая все же была на высоте, но не было особого ощущения созданной реальности, которую могли передать только люди.

Кучка мужланов, которые ранее выкрикивали оскорбления в его сторону, начала продвигаться к выходу, и Сэм повернул голову в другую сторону, чтобы не попасться им на глаза. Музыка играла негромко, позволяя услышать щелчок захлопнувшейся двери, чему Сэм был несказанно рад. Заметив, что бармен освободился от клиентов, Сэм крикнул:

– Можно мне… – не успел договорить он, и сотрудник в черной футболке с белой эмблемой заведения в виде ледоруба начал протирать стаканы, не замечая Сэма.

– Эй!

Мужчина лишь повернулся к полке с напитками, потянувшись за какой-то бутылкой.

Сэм решил еще раз попытать удачу.

– Бармен, – он помахал, пытаясь привлечь внимание мужчины, но тот ушел к другому концу стойки.

Расстроившись, Сэм тяжело выдохнул и облокотился локтями на столешницу, придвинув к себе пиалу с фисташками. Такое случалось чаще, чем он мог вспомнить.

Время медленно тянулось, и скорлупки от орехов уже лежали большой кучей, судя по их количеству, он подъел половину пиалы. Приторный цитрусовый аромат бара из-за добавляемых в напитки синтезированных лайма и апельсина, уже заставлял глаза Сэма слезиться.

– Бармен, два шота риверы, пожалуйста, и подливай, – раздался за спиной знакомый мелодичный голос, от которого сердце Сэма начинало биться быстрее.

Он сразу отодвинулся от столешницы, стряхнул со свитера зацепившиеся скорлупки и повернулся к светловолосой девушке. На стуле, занятом специально для нее, лежал его рюкзак, который Сэм спихнул на пол.

Бармен кивнул девушке, сразу услышав ее заказ. Ривера была одним из самых популярных новых синтетических напитков, которые помогали сохранять температуру тела в течение нескольких часов, предотвращая от переохлаждения. Компании, создающие их сколотили состояние.

«Конечно, ее ты сразу услышал», – подумал Сэм, скорчив недовольную гримасу.

Сняв вязаную желтую шапку с пушистым помпоном, Сара положила ее на барную стойку и принялась поправлять, как ей казалось, растрепавшиеся волосы, но они всегда лежали идеально ровно, никогда не завиваясь от постоянно падающего снега. В искусственном свете ламп они напоминали вечерний закат, которого уже давно не было в этом мире.

– И как тебе это удается? – удивился Сэм. – Он меня в упор не видит.

Сара игриво пожала плечами.

– Как же я замерзла, – пожаловалась она, пытаясь согреть руки своим едва теплым дыханием. – Мне кажется, или сегодня холоднее, чем обычно?

– Может, дело в этом, – Сэм бросил недовольный взгляд на ее обычную вязаную шерстяную шапку, которая вряд ли могла согреть в такую погоду.

– Кто бы говорил, ты сам не одеваешься по рекомендуемым нормам, и даже в такой холод чувство стиля никто не отменял.

Сара взяла свою любимую шапку и сунула в рюкзак, чтобы избежать дальнейших нотаций Сэма, затем отбросила назад намокшие от снега пряди волос, неприятно прилипавшие к шее.

– Надеюсь, я не опоздала, по крайней мере, не так сильно, как обычно, просто с этой академией, – рассказывала девушка, но Сэм почти не слушал.

Он бы вечно смотрел на эти небольшие, аккуратные, четко очерченные губы с заостренными краями. На самом деле это были самые обычные губы, но для него все в Саре было прекрасным.

Бармен достал две стопки, налил риверу, зацепил кусочки лайма за стеклянный край и поставил их на барную стойку.

Сэм наблюдал как уголки ее губ приподнялись в ответ на принесенный заказ.

Пододвинув одну из рюмок ближе к нему, Сара заметила, что он опять витает в облаках и помахала рукой перед его лицом:

– Сэм!

Улыбнувшись, он с нежностью посмотрел на нее.

– Я здесь. Что ты говорила? – виновато пробормотал он.

– Я хочу поменять программу.

– Снова? – рассмеялся Сэм.

Во взгляде Сары была таже самая печаль, которая преследовала ее много лет с того самого дня, когда все изменилось.

– Они меня не понимают, Сэм, я хочу делать что-то значимое в своей жизни, а не сидеть в одних и тех же залах, слушая занудные лекции, – возмутилась она, опустошив рюмку своего любимого напитка и кивнув бармену. – Это не приведет меня к чему-то значимому, понимаешь? В жизни должно быть что-то гораздо большее.

Сэм кивнул. Он уже давно понял, что спорить с ней бессмысленно. Сара всегда будет делать что захочет. Она может взять пару лет отдыха после выпуска из академии, затем менять специальность каждый семестр. И никто ей ничего не скажет. После ужасной трагедии отец не в силах ей отказать. Если смена программы или новый снегоход сделают ее хоть немного счастливой, оно того стоит.

– Ладно, довольно обо мне, – махнула рукой Сара, – что ты хотел рассказать?

Разогнав свои туманные мысли, Сэм провел рукой, и голограмма с множеством чертежей и формул стала видимой.

– Смотри, я думаю, что обнаружил кое-что необычное в термограмме города. По всему периметру показатели примерно одинаковые, но в одном месте можно увидеть едва заметные отклонения мегаджоулей в общем потоке.

Сара нахмурилась.

– Сэм, я не понимаю твоих физических терминов, объясни простыми словами, – попросила она, опустошив еще одну рюмку риверы.

– Видишь, – он указал на область вверху карты, – температура в том старом дворце на вершине холма гораздо выше, чем во всем остальном городе.

– В том заброшенном здании? – Сара удивленно подняла брови. – И что это означает?

Набрав в легкие побольше воздуха, словно пытаясь остановить поток своих хаотичных мыслей, Сэм ответил:

– Я не знаю наверняка, мне нужно провести еще несколько опытов на месте.

– На месте? – слишком громко рассмеялась Сара, привлекая внимание нескольких посетителей. – Я завидую, что у тебя на работе столько свободного времени. За семнадцать лет никто не смог найти причин температурной аномалии, может, уже стоит оставить эти поиски в прошлом и двигаться дальше?

Сэм помотал головой.

– Сара, это была не просто аномалия. Это было что-то… большее. Я отлично помню тот день, когда играл на пляже, торопясь достроить песочный замок, потому что чувствовал, что солнце сильно печет спину, и мама будет ругать из-за того, что я не нанес солнцезащитный крем. Вдруг день резко перешел в вечер, и мне стало очень холодно. Невероятно холодно. Не было облаков, которые закрыли бы солнце, или затмения, не было ничего, мы просто не видели солнца, оно словно исчезло.

Поджав губы, Сара кивнула, уже давно потеряв счет тому, сколько раз слышала эту историю.

– Тебе было тогда шесть, как ты можешь такое помнить?

Сэм не смог забыть, потому что каждый раз смотря в глаза Сары, видел в них то самое солнце. Светлый оттенок желтого с вкраплениями карего у зрачка и синим ободком напоминали яркие блики на поверхности океана. Словно океан, обнимающий ускользающее солнце. А ее светлые волосы, спадающие с плеч были похожи на песок, убегающий сквозь пальцы. Рядом с ней тело Сэма наполнялось особым теплом, которое было сравнимо лишь с прикосновением солнечных лучей. Все в Саре было живым напоминаем о том утраченном мире. Сэм не смог бы забыть о нем, даже если бы захотел.

– Даже если моя память меня подводит, есть научные доказательства. На снимках с телескопов того времени отчетливо было видно, что солнце находилось на прежнем месте, только его лучи не доходили до нас. Словно происходило что-то рядом с нами, чего мы не видели. Как такое может быть?

– Я не знаю, Сэм. – Сара поправила волосы, перебросив их на одну сторону. – Может, возле солнца появилась черная дыра, и она затягивала все солнечные лучи?

Выпрямившись, Сэм стал жестикулировать, доказывая свою точку зрения. Он делал это неосознанно, но Сара уже знала, что за этим последует одна из его лекций, похожих на те, которые она так не любила в академии.

– Тогда черная дыра была бы тоже видна в телескоп. Чтобы оказывать такое воздействие, она должна была быть намного больше солнца. Никто не ищет ответов, потому что все смирились, сейчас ученые гонятся за разработкой лучшего синтетического топлива, чтобы успеть на этом разбогатеть. Но они устраняют всего лишь симптом, а суть остается неразгаданной. Если мы найдем истинную причину всего этого, только тогда у нас появится реальный шанс что-то изменить.

– Не все хотят что-то менять, – пробормотала себе под нос Сара.

– Что?

– Ничего. – Сара выпила очередной шот.

Сэм нахмурился, не понимая ее равнодушия.

– Столько людей тогда погибло и в течение многих месяцев спустя, но мы до сих пор не знаем почему, я не понимаю, как это может никого не волновать? А если что-то похожее случится снова?

– Потому что, Сэм, – Сара тяжело выдохнула, – люди, которые кого-то потеряли в то время, пытаются двигаться дальше, а не ворошить прошлое, которое никого уже не вернет ни мою маму, ни многих других погибших.

Прямая спина Сэма согнулась под грузом печали в ее голосе.

– Извини, я не должен был упоминать об этом. Я дурак, – он дотронулся до ее руки.

– Ничего страшного, Сэм. Я понимаю.

– Просто я чувствую, что это та самая возможность, которую нельзя упускать, мы должны туда пойти, и мне понадобится твоя помощь.

У Сэма был такой воодушевленный взгляд, что ему сложно было отказать. Замешательство не покидало лица девушки, Сэм заметил в ее солнечных глазах особый блеск и искорку любопытства, хотя это мог быть блеск от выпитой риверы. Сара размышляла, барабаня пальцами по столешнице.

– Знаешь, Сэм, ты ведь абсолютно прав. Все мы давно погрязли в своих повседневных проблемах и уже ничего не хотим решать, – восторг тронул губы Сэма, заставив растянуться в улыбке, но Сара не дала ему возможности что-то сказать. – Я только хочу уточнить: ты хочешь сказать, что собираешься проводить свои эксперименты в пустующем уже многие годы здании, к которому никто и близко не хочет подходить?

По озорной улыбке Сэма можно было догадаться, его план сработал.

– Да! И ты мне в этом поможешь, так ведь? Сам я точно туда не доберусь.

Покрутив головой, Сара сделала глубокий вдох, не веря на что собиралась согласиться и потянулась к рюмке Сэма, опустошив и ее. Подождав, пока приторный вкус растворится на языке, она озвучила свое решение:

– Так и быть, твоя взяла. Мне нужно собрать необходимое снаряжение, встретимся у меня дома через час.

Сара обратилась к бармену, заказав две бутылки риверы с собой.

Лицо Сэма тронула трепетная улыбка. Он смотрел на подругу и удивлялся тому, как в мрачном баре ее песчаные волосы сияли так, словно на них падали многочисленные лучи солнца. Сара надела свою любимую желтую шапку и направилась к выходу.

– Здесь тебе не пятизвездочный отель, убирать за тобой никто не собирается! – рявкнул бармен, указывая на разбросанные по барной стойке фисташковые скорлупки.

– Теперь ты меня заметил, – возмутился Сэм, но бармен уже отвернулся.

С шумом повернув ключи в замочной скважине, Сара открыла дверь. По сумрачной тишине стало понятно, что дома никого нет. Включив свет по щелчку пальцев, она прошла на кухню и села за стол. Приятный аромат апельсинов в пиале заставил ее улыбнуться, совсем не те искусственные, что использовали в баре для напитков. Отец всегда привозил что-то особенное из своих экспедиций из тех уголков мира, где еще сохранилось что-то настоящее.

От легкого взмаха руки перед глазами появилась голограмма. В разделе «сообщения» горела красная цифра три. Первое было про рекламу новых линз, второе – приглашение на вечеринку, на которую ей не особо хотелось идти, третье сообщение было от ее отца:

«Дорогая, прости, что пришлось уехать раньше, перенесли сроки экспедиции. Береги себя. Люблю, папа».

Сара с грустью свернула голограмму. Последнее сообщение нисколько не удивило ее. Сейчас ее отец мог находиться на другом конце света, занимаясь сохранением существующих видов животных, растений и выведением новых, устойчивых к холодному климату. У Сары был период, когда она также хотела быть генетиком, но он быстро прошел. Провести полжизни в лаборатории не остановило ее отца и Сэма стать учеными, но Сара всегда мечтала о приключениях, а путешествие из одной лабораторию в другую не совсем было похоже на увлекательную жизнь. У отца всегда был непредсказуемый график работы, поэтому ей пришлось рано научиться заботиться о себе. Конечно, Сэм всегда был рядом и помогал, поэтому какие бы безумные идеи у него ни возникали, она всегда его поддерживала.

Вернувшись в гостиную, Сара достала из шкафа рюкзак с альпинистским снаряжением. Скалолазание – это то, что объединяло ее с отцом, они ходили в горы, сколько она себя помнила. После смерти мамы отец все чаще и чаще проводил время на работе, и родители Сэма приглядывали за Сарой. Но неизменным оставалось одно: каждый год, несмотря на погоду, отец с дочерью собирали альпинистское снаряжение, термосы с риверой и поднимались на вершину горы, где их переживания, хоть ненадолго, становились меньше.

Сара перепроверила снаряжение, положила в рюкзак медстанцию, которая вполне могла бы заменить поход к врачу в случае получения травмы, термос с риверой, сэндвичи с ветчиной, запасные очки и перчатки, закрепила ледоруб во внешнем кармане. Затем достала еще один рюкзак для Сэма, который принадлежал ее отцу и направилась к выходу.

Как обычно, ее взгляд остановился на фотографии мамы на стене в прихожей. Только сейчас, увидев себя в зеркале, она осознала, насколько стала похожа на нее. Сара невольно дотронулась до сапфирового кулона на своей шее, который мама оставила ей незадолго до смерти. Подступающая тоска сдавила горло, но тут раздался стук в дверь, позволивший ей вырваться из воспоминаний.

– Все готово?

Сара протянула Сэму рюкзак и ключи от снегохода.

– Да, но ты поведешь.

Пышный ледяной туман вздымался к серому небу, жадно обвивая величественный дворец на вершине холма. Склон был окутан заснеженным пальмовым лесом, деревья прогибались от примерзших к ним кусков снега, в полумраке становясь похожими на белых каменных монстров. Снегоход, оставленный у подножия холма, уже начало заваливать снегом. Периодически тишину нарушали пробиравший до костей ветер, хруст снега под ногами и голоса поднимавшихся на вершину людей.

– Сара, подожди меня, я не хочу быть съеденным волками.

Девушка оглянулась, направив налобный фонарь в сторону голоса, но в плотной белой дымке сложно было что-то разглядеть.

– Ну так поднимайся быстрее, Сэм.

– Тебе легко говорить, ты раз сто бывала в этих местах.

Сара остановилась и, сбросив с плеч увесистый рюкзак, решила сделать небольшой привал.

«Это пустая трата времени, – подумала она. – Когда мы доберемся до вершины, Сэм увидит, что эта идея всего лишь плод его фантазий. К счастью для него, у меня сегодня не было дел получше. Впрочем, как и всегда, каждый новый день в этом забытом городе похож на предыдущий».

От действия риверы холод ощущался не так остро, и Сара сняла широкие очки на пол-лица и термобалаклаву. Зима особенно подчеркивала ее бледные, мягкие черты лица. Снег уже успел упасть на ресницы, щекотя веки. Сняв перчатки, она аккуратно стряхнула его, пренебрегая всеми нормами безопасности. В левом уголке губ появилась едва заметная ухмылка и тут же пропала.

В старых сериалах, которые ей показывал Сэм, люди произносили странную фразу «наслаждаться природой». Сара никогда не понимала что это значит. Хотя когда-то давно в детстве она ходила с Сэмом и родителями на пляж к океану, от которого сейчас осталась лишь ледяная глыба. Те воспоминания стали настолько размытыми, что иногда Сара сомневалась, происходило ли это на самом деле.

При лунном свете она едва могла разглядеть свою краснеющую бледную ладонь. Действие риверы заканчивалось. Сара поднесла руки к губам, пытаясь хоть немного согреть дыханием, но этого, конечно, было недостаточно. Расстегнув рюкзак, она достала термос с горячим напитком. Сделав глоток, Сара ощутила, как тепло обволакивает ее прозябшее тело, и окинула взглядом проделанный ими путь.

Со склона холма, расположенного на берегу океана, покрытого многолетней мутной коркой льда, был виден совсем маленький город, окруженный невысокими горами. В многочисленных домиках, расположенных близко друг к другу, горел свет. Было только около семи часов вечера, но в магазинчиках и на освещенных улицах кипела жизнь. Впрочем, утром вид был бы тот же самый, из-за погодной аномалии день слился с ночью. Их теперь можно было отличить лишь по мощности включаемых фонарей, хотя и они все равно оказывались покрыты льдом или снегом, не сильно помогая ситуации. Но если остановиться на мгновение, посмотрев на подсвеченный уникальный ледяной узор, можно было и в этом найти особую красоту. Наверно это и означает «наслаждаться природой».

Сара сделала еще один глоток, не обращая внимания на снежинки, тающие в термосе. Это уже стало неотъемлемой частью жизни. Все покрывал снег, все всегда покрывал заледенелый снег, а сверху горка свежих хлопьев. Его расчищали каждые шесть часов, иначе от их городка уже ничего бы не осталось. Бывали и хорошие, редкие дни без этого ненавистного, назойливого белого снега. Сара даже не знала, как выглядят пальмы и дома без этого белого крошева, не слышала, как волны океана рассекаются о камни и исчезают с убывающей водой.

Ее взгляд остановился на хорошо знакомом доме, где она прожила всю жизнь с отцом. Сейчас там было темно, она снова осталась одна. Она вспомнила свое первое восхождение на гору вместе с ним. Хоть горы в Малеоне невысокие, все равно при подъеме приходилось преодолевать невыносимую усталость, ветер, снова и снова ударявший по лицу, потерю чувствительности пальцев рук и ног от холода, ноющую боль в спине от неподъемного рюкзака.

Горы испытывают твое терпение: сколько раз ей хотелось повернуть назад и просто сбежать вниз по склону, однако, как только вершина была достигнута, изможденность сменялась умиротворением. Шум города оставался позади, стремительный поток мыслей останавливался. Она стояла неподвижно, забывая дышать, завороженная бесшумным очарованием этого беспощадно леденящего, но прекрасного мира. В этот момент возникало давно забытое чувство полной свободы. Именно такие ощущения Сара испытывала сейчас. Ей хотелось остановить этот момент и остаться в нем навсегда, но все, что она могла сделать, – это моргнуть и сохранить увиденное в памяти биометрической линзы. Белесый туман обвивал ее со всех сторон, словно наблюдая за их странным путешествием. Неужели ему было это интересно? В этом городе не может произойти ничего особенного, все живут обычной жизнью, пытаясь продержаться от одного морозного дня до другого.

Сара поймала себя на мысли, что воздух здесь почему-то ощущался немного теплее, чем в городе. Там бы мороз уже пробирал до самых костей, а тут она просто озябла. Но, скорее всего, это остаточное действие риверы.

Пелена тумана постепенно рассеялась, и появился знакомый силуэт: Сэм, бормоча что-то себе под нос, добрался до привала и, тяжело отдышавшись, сел возле Сары. Девушка протянула ему термос с риверой, Сэм снял часть экипировки и, отпив глоток, съязвил:

– Я цел и невредим, спасибо, что поинтересовалась.

– Да не за что, – пожала она плечами. – Из тебя все равно особого пира для волков не получится – кожа да кости, ты скорее заледенеешь до смерти, чем попадешься им на ужин.

– Это могут быть не просто волки, Сара, а оборотни или того хуже – морденты.

– Что? – нахмурилась она.

– Не что, а кто. Морденты – это люди, способные принимать любой животный облик. Они могут быть драконами или волками, – задумался Сэм. – А что если это будет волк с крыльями? По легенде они были потомками древних громадных арктических волков амароков. Им приходилось днями проводить в сугробах, поджидая добычу, отчего заледенелый снег прирос к их спине, создавая подобие крыльев, которыми они убивали своих жертв.

Выдыхая белое облако раздражения, Сара убрала термос обратно в рюкзак.

– Конечно, те самые невероятно опасные и вымышленные морденты из книги сказок. Не ты ли говорил, что кроме одной книги эти существа больше нигде не встречаются?

– Они не вымышленные, в каждой легенде есть доля правды, вдруг ты прямо сейчас сидишь на его крыле?

– Тогда я попытаю удачу.

Недовольно фыркнув, Сэм заметил, что воздух не вызывает привычную головную боль.

– Тебе не кажется, что стало теплее?

– Это невозможно, Сара помотала головой. – Ривера не дает тебе замерзнуть.

Внезапно снег прекратился, Сара запрокинула голову, в такие редкие моменты можно было увидеть звезды. Сэм наверняка знал их точное количество, но Сара думала лишь об одном: может где-то из всех этих миров на нее смотрит мама. Может ей повезло оказаться в лучшем месте, чем это?

– Я все еще не понимаю, что именно ты надеешься там найти? – Сара обернулась, окинув взглядом вершину дворца.

– С помощью пиргелиометра можно измерить уровень солнечной радиации. Если прибор не ошибается, и температура воздуха там действительно выше, чем во всем остальном городе, то это перевернет наше представление обо всем.

– А если ошибается?

– Значит, ответ прост – термограмма города отображает призраков, обитающих в заброшенном здании, что в свою очередь тоже перевернет наше представление о мире.

От легкого толчка в плечо, Сэм рассмеялся. Сара прочувствовала всем своим озябшим телом, что Сэм был явно доволен своей шуткой. Однако часто над этими шутками смеялся только он сам.

Смотря на этот мрачный, бесцветный город, Сара видела его в Сэме, лучшую его сторону. Если она была кем-то чуждым этому миру, Сэм словно был рожден для этого мира. Он был ночным городом, стремящимся к свету. Сара вдруг обратила внимание, что темные глубокие серые глаза Сэма напоминали ей черное ночное небо, затянутое облаками, в которых изредка мелькали звезды. Вернее, Сэм всегда говорил, что такое небо должно быть только ночью, а днем темнота должна сменяться светом. Но этого никогда не происходило. Иногда небо освещалось во время снеговой грозы, такие же молнии сверкали в его глазах каждый раз, когда у него появлялась безумная идея.

А сегодня, пожалуй эта затея с поисками солнца была самой безумной из всех. Ей вовсе не хотелось расстраивать Сэма, но эти молнии погаснут, как только они окажутся в том старом дворце.

– Пойдем, нам осталось еще немного, – улыбнулась она, поднимаясь на ноги. – Чем быстрее мы закончим, тем быстрее я смогу вернуться домой и принять горячую ванну.

Сара надела рюкзак и вязаную желтую шапку, ривера приятно разгоняла кровь по телу и термобалаклава была уже не нужна. Сэм, постепенно согреваясь, посмотрел на нее. Даже в этой темноте ее глаза поблескивали солнечными искорками. Он улыбнулся и поднялся, продолжив путь, пытаясь не отставать от подруги. Они шли бок о бок, он повернул голову, надеясь еще раз поймать ее взгляд, и воодушевленно произнес:

– Вот увидишь, сегодня все изменится.

Но она не повернула головы, а смотрела лишь вперед. Ей сложно было вспомнить свою жизнь до встречи с Сэмом. Их дома находились рядом, и так получилось, что с детства они всегда были вместе. В каждом значимом событии ее жизни так или иначе был Сэм. Когда что-то происходило, она знала, кому хочет все рассказать, даже не думала, а инстинктивно шла к нему делиться новостями. В детстве им совсем немного было нужно, чтобы найти общий язык. Они были увлечены захватывающими сказками о таинственном волшебном королевстве, опасных приключениях и невероятных существах. Они мечтали о том, что когда-нибудь увидят все это своими глазами.

После смерти мамы, жизнь Сары резко изменилась, в ней больше не было места глупым фантазиям о мире, где все мечты сбываются. Ее удивляло то, как Сэму удается оставаться таким беззаботным и непосредственным: с годами его вера в невозможное почему-то только крепла.

Он был убежден, что наука может объяснить абсолютно все: от строительства космических кораблей до обладания невероятными способностями. Его интересовало, как был устроен мир изнутри, на самом мельчайшем уровне. Он бы и магию смог объяснить с научной точки зрения. И конечно, он не мог выбросить из головы произошедшую мистическую климатическую аномалию. Семнадцать лет назад Солнце перестало освещать Землю, и мир погрузился в ледяную тьму. Никто не мог объяснить, почему это произошло. Сэм еще помнил горячий воздух, тепло солнечных лучей на коже, ослепляющее сияние желтого диска. Возможно, с этим отчасти и была связана его одержимость найти ответы. Ну и конечно, он был не в силах оставить нераскрытую тайну.

Чем выше они поднимались, тем воздух ощущался все теплее и теплее.

Сара прищурилась, стараясь различить снежную вершину и дворец. Он уже стал ее неотъемлемой частью, за исключением темных овальных окон. Вблизи он не казался уж таким пугающим. «Это всего лишь старое здание», – мысленно напоминала себе Сара.

Только спустя час они достигли вершины холма, без Сэма у нее это получилось бы гораздо быстрее. Он жадно глотал ртом холодный воздух, пытаясь восстановить дыхание.

За холмом скрывался замерзщий океан. Если бы не луна, оставляющая белую полосу на поверхности, все было бы одной черной пропастью. Эта часть города не освещалась, да и в этом не было необходимости. Не так много желающих рвались к заброшенному зданию и океану. Лунный свет показывал неровность ледяной поверхности, снижение температуры произошло так резко, что волны превратились в ледяные глыбы раньше, чем смогли стихнуть. Как-то раз Саре стало интересно какого цвета океан на самом деле. Она подошла к самому берегу, и включив фонарь, обнаружила, что под белой коркой есть оттенки серого, скрывающие что-то в глубине. И тогда она поняла, что никогда не сможет увидеть дальше этой глубины, потому что солнце уже не вернется.

К парадным дверям вела небольшая дорожка, но хотя бы без обледенелых ступенек. Всего каких-то пара метров и они окажутся во дворце. Они прошли мимо фонтана, от замерзших каменный скульптур людей по телу Сэма пробежали мурашки, он смог это ощутить даже под слоями теплой одежды. Казалось, одна из женщин с острыми ледяными кольями на лице смотрела прямо на него. Он вздрогнул, прогнав эти мысли и пошел дальше.

Сара и Сэм приблизились к серому каменному дворцу. Запрокинув головы, они рассматривали массивное сооружение, покрытое тайными легендами.

– Невероятно, это он, – воскликнул Сэм, не веря собственным глазам.

Сара ухмыльнулась, увидев статуи львов у парадной двери.

– А вот и те самые страшные существа, о которых ты говорил.

– Это вовсе не… – возмутился Сэм. – Я говорил про волков, ты вообще меня слушала?

– Пошли уже, – махнула рукой Сара.

Стеклянные вставки распашных дверей покрывал ледяной узор, Сэм прищурился, пытаясь что-то рассмотреть, но было слишком темно. Несмотря на то, что живя в Малеоне, он уже давно привык к отсутствию света, но это была особая неизвестная тьма.

– Это все изменит… – прошептал он, опустив ладонь на дверную ручку, но она была плотно покрыта льдом.

Сара достала из бокового кармана ледоруб и, через мгновение между Сэмом и неизвестной тьмой больше не было преград. Так просто. Он ждал такой возможности всю свою жизнь, но сейчас все происходило слишком быстро, ему нужен был еще момент, но Сара уже открыла дверь.

Облако теплого воздуха окутало ее, сбросив с плеча рюкзак, Сара огляделась вокруг.

От входной двери к горевшему камину у противоположной стены простирался красный узкий ковер. Через внутренний дворик второго этажа, огражденного коваными перилами, можно было разглядеть стеклянные витражи на крыше башни, через которые проникал лунный свет и проплывали серые облака. От увиденного, хоть и потрепанного временем, великолепия у Сары перехватило дыхание, но при этом чувство тревоги не покидало ее. Она с осторожностью прислушивалась и оглядывалась по сторонам.

– Невероятно, все как в легенде – негаснущий пламенный камень. Скорее всего, это что-то вулканической породы или…

В отличие от Сары, Сэм оживился при виде камина и направился к нему. Пройдя мимо пыльной мраморной лестницы, ведущей на второй этаж, он снял куртку и перчатки, расположившись на белом ковре.

– Ты уже устроился как у себя дома.

– Ты же знаешь, как я ненавижу этот холод, – Сэм поднес руки ближе к камину.

Тревожность Сары не позволяла расслабиться. Было что-то странное в этом месте, помимо очевидных вещей. Она продолжала внимательно наблюдать. Ударяющая в витражи метель, неприятный запах покрывшегося пылью дерева и его вздрагивание от порывов ветра, если не считать треска горящего пламени – ничего необычного. Она присела рядом с Сэмом и протянула ему сэндвич.

– Нам нужно запечатлеть этот момент, – Сэм тут же обнял Сару за плечи, и она нехотя выдавила из себя улыбку, сохранив изображение этого момента в памяти линз.

– Почему здесь так тепло? Кому нужно отапливать заброшенный дворец? – настороженно подметила Сара, снимая верхнюю одежду и, к своему огорчению, шапку с помпоном, даже в ней было жарко.

У Сэма заблестели глаза.

– Его никто не отапливает, по легенде это бывшее поместье Тризерана, торговца из Индии, нашедшего пламенный камень – неиссякаемый источник энергии, из которого и сделан этот камин. После его исчезновения пламя не переставало гореть и никому еще не удавалось его погасить. Те, кто пытался здесь обосноваться, вскоре также бесследно пропадали.

Сара решила подлить масла в огонь разыгравшейся фантазии парня:

– Может, этот дворец и не такой заброшенный, как многие считают?

– Вот именно, – кивнул Сэм, – здесь точно происходит нечто странное. В случае чего я прячусь за тебя, у тебя же есть кулон от темных сил.

Внезапно Сару захватили воспоминания. Она дотронулась до кулона, висевшего у нее на шее, который принадлежал ее матери. Сара была совсем маленькой, когда той не стало, и бережно хранила каждое воспоминание о ней. Фотографии, висевшие дома на стенах, помогали не забыть ее образ: строгие черты лица, смягченные едва заметной чарующей улыбкой, длинные медовые волосы, светящиеся янтарные глаза. Сэм всегда называл их солнечными, но Сара не видела этого сходства с сияющей звездой, возможно, потому что едва помнила их прежний мир. Чем старше становилась Сара, тем заметнее было ее сходство с матерью. Когда люди уходят из жизни, быстрее всего забывается их голос. Но она помнила все невероятные сказки, которые слышала перед сном: про дивный мир волшебства, где возможно абсолютно все.

«– Опять не хочет засыпать? – раздался женский голос у двери в спальню Сары.

– Нет, Лили, у нее снова кошмары, ждала тебя, – сказал папа. – Может, ей еще рано читать сказки про злых королев и фриссонов?

– Нет, мне нравятся фриссоны! Они красивые и рядом с ними счастье не заканчивается. И мне три с половиной, я уже большая! – возмутилась Сара, ударяя маленькими ладошками по одеялу.

– Видишь, ей нравятся фриссоны и она уже большая, – повторила мама, садясь на кровать.

– Сара, дорогая, расскажи, почему ты не можешь уснуть? – мама провела по волосам дочери.

Сара надула маленькие губки.

– Мне снится, что злая королева заберет тебя в замок и превратит в каменную статую.

Родители переглянулись.

– Видишь, она боится злой королевы.

– Нет! Я не ее боюсь. Это же все сказки, они не настоящие. Я боюсь, что я тебя больше не увижу, – Сара крепко обняла маму.

Лили погладила дочь по спине.

– У меня есть для тебя подарок.

– Какой? – Сара потерла глаза.

Сняв со своей шеи лилию из кружевного серебристого металла с овальным синим камнем в центре, мама надела его на шею Сары.

– Что бы ни случилось, я всегда буду рядом с тобой. Здесь, – она прикоснулась к кулону. – Запомни, никогда его не снимай. Это волшебный камень, он защитит тебя от любого зла в мире.

– Даже от злой королевы?

– Даже от злой королевы, – кивнула мама. – Когда почувствуешь, что боишься чего-то, дотронься до него и подумай обо мне.

Девочка кивнула и положила голову на подушку. Мама погладила ее по медовым волосам и накрыла одеялом».

Это был последний раз, когда Сара видела маму. Пару дней спустя Сара провела в надеждах, что она вернется, пока папа не сказал, что она погибла, помогая людям укрыться в день климатической аномалии. С этого момента мир уже не казался таким волшебным. Она и представить не могла, что можно так сильно скучать по кому-то. От нахлынувших воспоминаний стало горячее, чем от пламени камина, и она резко встала.

– Прости, Сара, я не хотел, я не это имел в виду, – растерянно пробормотал Сэм.

– Знаешь, почему все твои попытки – это бесполезная идея? – с ледяным спокойствием произнесла Сара.

Сэм громко проглотил комок слюны, он хотел верить, что Сара не думала так на самом деле. Это его глупая шутка разворошила старые раны, лучше бы он просто молчал.

Внезапно сапфир на ее шее засиял. Сэм нахмурился, перебирая в голове все возможные этому причины.

– Потому что даже если тебе каким-то образом удастся повернуть солнце в нашу сторону, для меня этот мир все равно будет таким же холодным и пустым. И ничто не сможет заглушить эту разрывающую пустоту в моей душе.

– Я знаю, прости, – печальный взгляд Сэма уткнулся в пол.

– Проводи свои исследования и идем обратно, нам не стоит здесь задерживаться, – Сара ушла в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Сэм хотел сказать что-то более подходящее, но не смог подобрать нужных слов. Шумно вздохнув, он проводил ее сочувствующим взглядом.

Пока девушка осматривала остальную часть дворца, Сэм достал из рюкзака портативный пиргелиометр, задал нужные настройки и включил его. Сара вздрогнула от издаваемого прибором пищания. Сэм сделал пару шагов влево от камина, следя за уровнем солнечной радиации. Затем дошел до центра комнаты, где у стены располагалась лестница, противный звук усилился, и значения на приборе резко поползли вверх. Они переглянулись. Сэм направился к мраморным ступеням.

Тревожное чувство неизвестности никак не покидало Сару, она хотела остановить друга, но не могла. «Какими бы нелепыми идеи Сэма ни казались, со мной или без меня он будет следовать за ними. Надеюсь, в этот раз они его не подведут», – размышляла девушка. Подойдя к своему рюкзаку, она достала один из закрепленных на внешней стороне ледорубов и положила его в боковой карман штанов. В надежде, что он ей не понадобится, Сара последовала за другом.

Поднимаясь по лестнице, Сэм увлеченно смотрел на показатели, повышающиеся с каждым его шагом.

– Невероятно! Сара, взгляни, цифры просто зашкаливают, – радостно воскликнул он.

– Может, эта рухлядь просто вышла из строя, – пробубнила себе под нос Сара.

– Я уверен, здесь точно что-то есть.

В это время языки пламени в камине разгорелись ярче, и в огне можно было разглядеть ярко-желтую, с белыми отливами пылающую волчью пасть.

ГЛАВА 2

Существо медленно вышло из камина, его пламенный окрас сменился белоснежным мехом. Волк увидел разбросанную на полу одежду, два рюкзака, бутылку с какой-то жидкостью и недоеденные сэндвичи. Он бесшумно направился вглубь комнаты, прислушиваясь к окружающим звукам. Зверь принюхался, уловив запах ветчины, металла, дерева, двух людей и внезапно ощутил уже давно забытую силу, исходящую от потерянного сапфира.

От доносящегося эха голосов огненные глаза зверя яростно вспыхнули. Принюхавшись и оскалив острые клыки до самых десен, он направился к лестнице.

На верхнем этаже Сэм расхаживал по узкой части комнаты возле окна, где обнаружил самые высокие показатели, светящиеся на пиргелиометре. Он недоумевал, что происходит, солнечная радиация исходила не из самого дворца.

– Не понимаю, цифры указывают на следы солнечной радиации… в океане.

– Ты все еще уверен, что твой антиквариат работает? – Сара пренебрежительно указала рукой на прибор.

Поборов желание добавить еще пару язвительных реплик, она решила, что лучше продолжить исследовать второй этаж. Облокотившись на кованые перила, она посмотрела вниз. На первом этаже все было по-прежнему, их вещи лежали у камина. У нее все еще не укладывалось в голове, как этот камин продолжал гореть, это же просто бессмысленно. Кто-то, должно быть, недавно приходил сюда. Если Сэм готов легко поверить в немыслимые легенды, то Сара знала, что это всего лишь сказки.

Она дошла до стены и уже собиралась пойти обратно к Сэму, но вдруг увидела что-то в углу. Подойдя ближе, она присела на корточки, рассматривая темный пиджак, но, в отличие от всего дворца, на нем не было и пылинки. И что-то блестело. Сара прищурилась, в сумраке было плохо видно, но на лацкане была вышивка в виде синей лилии.

Она резко встала и побежала к Сэму.

– Мы здесь не одни, нужно срочно уходить.

Вдруг Сара услышала позади приближающееся звериное рычание и вздрогнула. Ее сердце неистово забилось, как птица, рвущееся из клетки, страх волнами запульсировал по всему телу. Она медленно повернула голову и увидела готового к нападению безжалостного хищника, направляющегося прямо на них.

– Не издавай ни звука и не делай резких движений, – прошептала она Сэму и медленно сделала шаг назад.

Парень сперва недоуменно посмотрел на нее, но увидев за ее спиной свирепый оскал волка, оторопел, сделав резкий вдох и затаив дыхание в страхе закричать. «Вот так мы и умрем – бесследно и бесславно в этом проклятом дворце. Что может быть хуже, чем попасть в желудок волка? Про нас лишь будут говорить, что мы одни из тех, кто вышел во дворец и не вернулся. Но никто же не знает, что мы пошли сюда, значит, мы и вправду сейчас умрем жуткой смертью. Конечно, хуже мучительной смерти может быть только нелепая, например поскользнуться на кожуре авокадо или… Идиот, нашел время думать об авокадо! Сара, я так и не сказал тебе…» – пронеслись хаотичные мысли в голове Сэма.

Зверь подходил все ближе, а Сара и Сэм отодвигались дальше к окну до тех пор, пока идти было уже некуда. Сэм поморщился от того, что спиной уперся в подоконник и едва не задел стоявшую там фарфоровую вазу.

Волк пристально смотрел на девушку, ее образ пробуждал теплые воспоминания, эти янтарные глаза ему никогда не забыть. Он знал, что должен сделать.

В глазах Сэма страх перемешался с горьким и вязким торжеством своей правоты. За спиной волка выросли белоснежные крылья. Сэм моргнул.

– Этого не должно было произойти. Я же просто пошутил, – бормотал он, не в силах пошевелиться.

Не сводя глаз с хищника, Сара осторожно потянулась за ледорубом в карман. Едва она успела схватиться за рукоятку, как зверь свирепо зарычал и бросился на нее.

Пронзительный звук ударившегося о твердый деревянный пол тела Сары отозвался эхом во дворце. Резкая боль пронеслась вдоль спины. Все мысли отступили, словно забились по углам в страхе помешать инстинктам.

Обеими руками она держала ледоруб, именно он был сейчас единственной преградой между пастью разъяренного чудовища и ее горлом. Волк ожесточенно вцепился клыками в рукоять, пытаясь подобраться ближе к девушке, ее руки слабели под натиском зверя, а его жуткое рычание сбивало дыхание. Его ослепительно белоснежные расправленные крылья нависли над ней, не было видно ничего кроме них. Дворец пропал, Сэм остался где-то позади. Только она и волк.

«Мордент. Существо, имеющее тело волка и смертоносные крылья. И где-то за всем этим скрывается человек?» – прищурилась Сара, пытаясь рассмотреть хоть что-то отдаленно человеческое в этих хищных красных глазах. – «Это же просто нелепо. Это невозможно. Это всего лишь персонаж из книги сказок, который сейчас пристально смотрит на меня. И это последнее, что я увижу в жизни. И это уже не глупая шутка на холме».

Она не знала, что делать дальше, нужно было что-то придумать, но в голове не было ни одной мысли. Сара заставляла себя делать каждый вдох, пытаясь избегать столкновения с его огненными и колющими, словно два кровавых кинжала, глазами. Ей казалось, что если она будет смотреть в них слишком долго, то обязательно умрет. Поэтому сосредоточила свой взгляд на деревянной рукоятке ее любимого ледоруба, принявшей на себя удар.

В Малеоне деревья были редкостью, да и рукояти ледорубов делали в основном из металлических сплавов, но ее отцу удавалось привозить из экспедиций особенные вещи. У этого ледоруба была рукоять из особо крепкого дерева, название которого Сара уже не помнила. Но, конечно, она не может быть прочнее металла. Сара всеми силами старалась сохранять спокойствие, не желая думать о том, что неправильная рукоятка ледоруба сейчас может стоить ей жизни.

Сэм остолбенел. Его вытаращенные глаза даже не моргали, все происходившее протекало для него в замедленном действии и больше походило на сериал, чем на реальность. Его взгляд был прикован к Саре, к тому, как отчаянно она пыталась противостоять волку, который может разорвать ее глотку в любой момент. К страху и ужасу, переполнявшим Сэма, добавилось чувство отвращения к собственной трусости и беспомощности. Он всегда был человеком с ответами, даже на самые бессмысленные вопросы, но сейчас он просто стоял на месте, утопая в собственной никчемности и изнывая от крутящихся в голове мыслей: «Что делать? Что будет с Сарой? Что будет с нами?»

Долгой борьбы она не выдержит, еще чуть-чуть – и щепки деревянной рукоятки ледоруба разлетятся во все стороны, и следующей в пасти зверя окажется глотка Сары. Эта мысль внезапно вырвала его из оков страха, и он ощутил всю ужасающую реальность происходящего и внезапно вспомнил о вазе, стоявшей позади на подоконнике. «Она хоть и не нанесет зверю значительно вреда, но сможет немного отвлечь», – подумал он. Понимая, что нужно действовать быстро и других идей нет, он резко повернулся к окну, схватил вазу и со всей силой, что смог собрать в себе, бросил ее в волка, целясь ему в голову.

Осколки фарфора разлетелись по полу, в глазах зверя на мгновение потемнело, его хватка ослабла. Этого момента Саре хватило, чтобы вырвать из его пасти ледоруб и зазубренным металлическим клювом ударить волка в грудину. Зубцы металла застопорились в ребрах, и когда Сара резко выдернула рукоять, с треском ломающихся костей потоком хлынула кровь. Хищник неистово взвыл и рухнул на старый деревянный пол, подняв вверх облако пыли. Сара прокашлялась, быстро встала и отошла к окну, где стоял испуганный Сэм.

Превозмогая боль, волк пытался подняться на белоснежные лапы, запачканные кровью. Он с еще большим остервенением оскалился на незнакомцев, взмахнув крыльями. Сара, вцепившись в липкую от его крови рукоятку ледоруба, была полна решимости нанести следующий удар. Никогда еще она не чувствовала себя настолько бесстрашной – все сомнения рассеялись, эмоции одна за одной склонились перед непоколебимой уверенностью. Ранее неизвестная возрастающая сила заполнила все тело.

Она пристально наблюдала как потухло огненное сияние в его глазах, оборвалось разъяренное рычание и исчез хищный оскал – он смотрел на светящийся камень на шее девушки. Волк покорно опустил морду и, превратившись в человека, поклонился.

– Прошу прощения, Ваше Высочество.

Перед Сарой и Сэмом стоял молодой, атлетичный мужчина, на его русые волосы падали блики от сияния сапфира, рукавом плаща он прижимал кровавую распоротую грудину.

У Сэма отвисла челюсть.

– Морденты… морденты существуют, – неуверенно пробормотал он.

Ледоруб выскользнул из руки Сары и грохнулся на пол, раскалывая давящую тишину. Она ошеломленно смотрела на учтивого незнакомца, минуту назад намеревавшегося разорвать ее на части. Он истекал кровью, и Сара не могла поверить, что была этому причиной. Она просто боролась за свою жизнь. Перед глазами встал образ свирепого хищника, сбившего ее с ног, его обнаженные клыки, пробиравшее до дрожи рычание, жажда кровавой плоти. Этот образ навсегда останется в ее памяти, но сейчас она испытывала жалость к человеку, стоявшему перед ней, и одновременно опасалась, что в любой момент может снова ощутить на себе устрашающее дыхание прежнего монстра.

– Ваше Высочество? – дрожащим, неуверенным голосом переспросила она.

– Камень на вашей шее, – голос незнакомца прервался, и он застонал от боли, – принадлежал королеве Каданса Ярости – Лили Сэндроуз.

– Что? – Сара нахмурилась и покрутила головой. – Это не имеет никакого смысла.

Сэм открыл рот еще больше, зная, что так звали маму Сары, но откуда незнакомцу было это известно? У Сары была фамилия отца – Нортман, но она часто видела произнесенную незнакомцем фамилию, написанную на внутренней стороне обложки ее любимой книги сказок: «Собственность Лили Сэндроуз». По словам ее мамы, с какого-то древнего языка это переводится как «роза из песка».

– Ваша мать выбрала вас своим преемником, чтобы… – все, что успел хрипло пробормотать мужчина перед тем, как потерять сознание.

У Сары отчаянно стучала кровь в висках, она все меньше и меньше понимала, что происходит. Но когда незнакомец рухнул на пол, что-то внутри нее закричало. Все это было похоже на запутанный, нелепый сон. Сейчас она проснется, она должна проснуться. Она зажмурилась, но картинка перед глазами осталась прежней.

Упавший на пол мужчина неподвижно лежал. Сэм и Сара переглянулись. «И что нам теперь делать?» – читался вопрос в его глазах. Девушка присела, убирая светлую прядь волос за ухо, и наклонилась к лицу мужчины, прислушиваясь. Тот едва дышал.

– Сэм, что ты знаешь о мордентах?

– Не знаю насколько можно полагаться на знания из книги сказок, Сара… их раны заживают быстрее, чем у людей, их может убить серебро, они превращаются в полнолуние… подожди или это оборотни? – Сэм посмотрел в окно, пытаясь разглядеть луну, но из-за облаков было сложно что-то разобрать. – А разве сегодня полнолуние?

Сдвинув брови, Сара негодующе посмотрела на него.

– Это все бесполезно сейчас, Сэм.

Она распахнула плащ незнакомца. Черная рубашка вся была пропитана кровью, а рана продолжала кровоточить. Сара инстинктивно зажала ее руками, пытаясь замедлить процесс.

– В моем рюкзаке во внутреннем кармане справа есть медстанция, надеюсь, она поможет, – посмотрела она на Сэма.

– Я не… не… могу, – растерянно заикался парень.

– Быстрее, Сэм! – рявкнула Сара.

Как по приказу, он, не задумываясь, побежал на первый этаж, где у камина лежали их рюкзаки.

Сара рассматривала незнакомца, если бы не пульсирующая кровь из его бока, можно было бы подумать, что он просто спит. Сейчас ничего в нем и отдаленно не говорило об опасности, но ее сердце с грохотом ударялось о ребра, готовое вот-вот вырваться наружу. Сара смотрела на мужчину и не верила своим глазам. Кем бы он ни был, он мог в мгновение превратиться в свирепого хищника.

Сэм вернулся с белым приборов в руках.

– Разорви его рубашку, – потребовала Сара, но Сэм продолжал стоять на месте, сжимая в руках медстанцию и раздумывая, стоит ли спасать незнакомца. – Сейчас, Сэм!

Бросив прибор на пол, он принялся разрывать одежду, но, пропитанная кровью ткань разошлась только с третьей попытки.

Сара подняла медстанцию, липкими руками нащупала кнопку включения и приложила к телу мужчины небольшой белый металлический круг.

«Это не может быть по-настоящему». Сэм ущипнул себя за руку, стараясь убедиться, что это не безумный сон.

– Ай!

Нет, размазанный кровавый след на руке говорил, что происходящее реально.

От устройства разошлись синие полосы, сканирующие тело, а затем загорелся зеленый свет. Игла вонзилась в кожу, вводя обезболивающий препарат, отчего тело мужчины слегка вздрогнуло, но он продолжал оставаться без сознания, пока лазерные лучи запекали рваную рану.

Сара облегченно выдохнула и вытерла лоб от пота, забыв, что ее руки были все в крови незнакомца.

Растерянно наблюдая за происходящим, Сэм взялся за голову и стал ходить из стороны в сторону.

– Это плохо, это очень плохо, – бормотал он. – А что, если мы разозлили зверя и теперь все умрем?

– Сэм, успокойся. Ты же видел, он хотел что-то сказать.

Лицо незнакомца выражало умиротворение. Гладкие сияющие волосы, закрывающие лицо, казались невероятно мягкими, что так и манили прикоснуться. Сара протянула руку, чтобы их убрать, и удивительное тепло пронеслось по ее телу, словно пробуждая воспоминание о соприкосновении солнечных лучей с кожей, о которых так часто говорил Сэм.

– Не надо! – наклонился он над Сарой, пытаясь остановить. – А что, если это уловка, чтобы снова на нас напасть?

– Посмотри на него, Сэм, он совсем не опасен. По крайней мере, сейчас.

Сара убрала волосы незнакомца с его лица, закрывающие высокие скулы, тонкий нос и четко очерченный подбородок с маленькой ямочкой посередине. Прядь тут же окрасилась от оставшейся крови на руке, за что почему-то ей стало стыдно, и она небрежно вытерла липкие руки о свитер.

– Твой кулон, – подметил Сэм, – твой кулон сиял… Что это значит?

Сара помотала головой.

– Сама не знаю, это произошло впервые.

– Он остановился, именно когда в кулоне появилось свечение.

Для Сары все произошло так быстро: от первого оскала волка до его падения, что нужно было принудительно вытаскивать воспоминания.

– О нет, а что если это тот самый Тризеран из легенды? – тревожно предположил Сэм, – и все, кто заходят в этот дворец, пропадают, потому что он всех пожирает. – Парень оглядывался по сторонам в поиске черепов. – И даже костей не остается, или он прячет их в отдельной комнате как трофеи? – продолжал бормотать Сэм.

– Королева каданса … что он имел в виду? – озадаченно размышляла Сара, притронувшись к кулону.

– Нам нужно срочно уходить, пока он не очнулся, и предупредить остальных людей. – Сэм взял девушку за руку, но Сара тут же его одернула.

– Мы не можем его так оставить. Вдруг ему будет нужна помощь?

– Ты уже использовала на нем медстанцию, он будет впорядке.

– Ты этого не знаешь.

– А как же мы? – Сэм развел руками. – Я точно знаю, что помощь понадобится именно нам, когда наркоз пройдет, и он проснется.

Обычно Сара спокойно реагировала на его нервозность, но сейчас ей хотелось придушить Сэма.

– Зачем ему говорить, что моя мать была королевой какого-то каданса неизвестно где, и потом нападать на нас? В этом нет никакой логики.

– И ты ему поверила? – рассмеялся Сэм. – Это безумие. Это все безумие. – Сэм взялся за голову, с силой потянув волосы, чтобы хоть как-то вернуть прежнее ощущение реальности.

Подойдя к другу, Сара положила руки ему на плечи, посмотрев в его испуганные серые глаза, которые от расширенных зрачков стали черными.

– Сэм, успокойся и дыши, – она сделала глубокий вдох и выдох, и он повторил за ней. – Мы в безопасности. Я не знаю как, но это так. Я это чувствую. Если есть возможность, что он знает что-то о моей маме, я не могу просто так уйти, понимаешь? Не могу.

Сэм кивнул, и воздух с шумом вырвался изо рта.

– Ты сам всегда говорил, что существует то, чего мы не знаем, и, возможно, он – ответ на все наши вопросы. И к тому же ты и вправду нашел что-то странное и необъяснимое в этом дворце.

– Чертовы морденты существуют, – рассмеялся Сэм.

– Чертовы морденты существуют, – улыбнувшись, повторила она.

Позади раздался кашель, заставив Сэма слегка подпрыгнуть. Обернувшись, Сара увидела, что незнакомец начал приходить в себя.

– Воды, – прохрипел он, сплевывая кровь на пол.

– Сэм, принеси термос.

Сара присела на корточки рядом с незнакомцем.

– Как ты себя чувствуешь? – робким голосом спросила она.

Мужчина слегка приподнялся, и медстанция свалилась с его тела на пол, обнажая шрам от затянувшейся раны.

– Словно меня ударили ножом в бок, – процедил он сквозь зубы и скривился, дотронувшись до шрама.

– Это был ледоруб, – уточнила Сара, сама не понимая зачем.

– Спасибо за разъяснение. Мне стоит добавить его в мой арсенал, ранит он не хуже кинжала.

Сара поджала губы, не зная, что на это ответить.

Сэм вернулся и протянул мужчине термос с риверой. Незнакомец отпил глоток и чуть не поперхнулся.

– Что это? Вязкое, терпкое и горячее. В вашем мире нет обычной воды?

– Вижу, тебе уже гораздо лучше, – Сара поднялась и отошла в сторону.

– Простите, Ваше Высочество, но я не дал бы этот напиток и врагу.

– Похоже, морденты не особо благодарные существа, – пробубнил себе под нос Сэм.

– Существа? – гневно нахмурился мужчина.

Сэм поднял брови, удивленный тем, что незнакомец это услышал, ведь он стоял довольно далеко, у окна и сказал это совсем негромко. «Кончено, острый слух как у волка» – с негодованием подметил Сэм. Если Сара хочет вертеться вокруг него, это ее дело, но он не будет испытывать удачу.

– Морденты – это люди, способные понимать любой животный облик, что делает их существом. Не так ли?

Слова сошли словно со страниц книги сказок и облекли форму прекрасного незнакомца.

Мужчина ухмыльнулся и встав с пола заметил, что его рубашка порвана и пропитана кровью. Но его это вовсе не пугало, ледяное спокойствие в голосе говорило лишь о сожалении, что это была его собственная кровь.

– С чего ты взял, что я – человек?

Сэм презрительно скривился. Конечно, ему было интересно узнать, кто же он, если не человек, но что-то подсказывало, что ответа он не получит.

Мужчина бросил на него дерзкий взгляд и самодовольно ухмыльнулся.

– Ты меня боишься?

В глазах незнакомца сверкнуло что-то зловещее. Или Сэму это показалось?

Сара закатила глаза от подобных переглядок: они были похожи на быков, вот-вот готовых сцепиться рогами.

– Вы закончили? – резко заявила она, и мужчина медленно перевел взгляд на нее. – Сэм, почему ты там стоишь?

– Мне и здесь удобно, – он облокотился на пыльный подоконник, дерево которого тут же заскрипело.

– Ты можешь подойти, и мы все спокойно поговорим, так ведь? Следующего нападения не ожидается? – Сара перевела взгляд на незнакомца.

Он ухмыльнулся и отрицательно покачал головой.

– Я бы никогда не причинил вред дочери королевы Лили и даже ее спутникам, – он мимолетно взглянул на Сэма.

Сара наклонила голову, подзывая Сэма. Отойдя от окна, он стряхнул пыль с рукавов свитера. Даже находясь в паре метров от незнакомца, он понимал, что ниже его на две головы. Сэму приходилось смотреть на него исподлобья.

Незнакомец внимательно рассматривал Сару.

– Твои глаза… – тревожно вздрогнула Сара.

– Что с ними? – ухмыльнулся он.

– Они синие, а раньше пылали огнем.

Мужчина кивнул.

– Янтарь дает такой эффект. При превращении я использовал силу камня, оттуда и смена цвета. Не только у Вас есть особенные камни. А Вы весьма внимательная, дочь королевы, – подмигнул он.

– То, что ты сказал про мою маму… что это значит?

– Именно то, что я сказал. Ваша мать – королева Каданса Ярости, у вас на шее ее камень. Если вы можете им пользоваться, значит, вы, Ваше Высочество, наследница этой силы.

Саре отчаянно не хватало воздуха, от этих непонятных слов кружилась голова. Она хотела знать больше и в то же время нет, опасаясь, что не выдержит подобного сдвига реальности.

Нахмурившись, Сэм рассматривал незнакомца, и ему крайне не нравился его самодовольный тон.

– Где находится этот Каданс Ярости? – спросил Сэм, недовольно скрестив руки на груди.

– В мире, скрытом от вашего взора, – мужчина бросил взгляд на океан.

– За океаном есть целый мир мордентов?

Незнакомец раздраженно закатил глаза.

– Не совсем за океаном, но то, что вы видите, как горизонт, на самом деле граница наших миров. Не только мордентов, но и многих других обладателей разных магических способностей.

– Магических способностей? Так просто. – развел руками Сэм. – Почему он так просто это говорит? – нервно рассмеялся он, дергая Сару за руку.

Мужчина опустил взгляд и удивленно посмотрел на шрам, проведя по нему рукой.

– Как это возможно?

Его простой, даже наивный вопрос затронул Сару.

– Как это возможно? – передразнила она. – Для зверя, преобразившегося в человека, еще, оказывается, осталось что-то необычное в этом мире. А как возможно то, что ты полчаса назад был волком, или что моя мать – королева какого-то каданса и что это вообще такое? Или что я… Кто я теперь?

От такого эмоционального выпада у Сэма округлились глаза, он еще не сталкивался с такой вспыльчивостью подруги. Конечно, раньше ей не приходилось бороться с крылатым волком, который вовсе и не волк, или узнать, что ее мать не говорила всей правды.