Георгиевский крест

Размер шрифта: 13

ISBN 978-5-0064-1819-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЮРИЙ ПОЖИДАЕВ
ГЕОРГИЕВСКИЙ КРЕСТ

Вор, сознание которого вселилось в героя-афганца, учёный нейробиолог, уставший от своей работы; чиновник, застрявший на границе тёмной и светлой сторон жизни; судьбы отца и сына, разделённых войной и разными жизненными позициями. Все эти герои помогут читателю на время забыть о насущих проблемах и задуматься о своём месте в этом мире.

Персонажи являются вымышленными и любое совпадение с реально

живущими или когда-то жившими людьми случайно.

КОМАТОЗНИК

1

Кондрат посмотрел на часы, висящие на стене кухни и отметил, что почти каждую ночь в два часа он встаёт и идёт сюда, чтобы посидеть у открытого окна и подождать пока утихнет боль в груди. Очень хотелось курить, но он дал слово покончить с этой вредной привычкой, а слово надо держать, это был его девиз по жизни, который сделал его довольно известным вором-медвежатником и уважаемым членом воровского сообщества. Правда это всё в прошлом, сейчас Кондрат Васильевич Лешенко пенсионер, обладатель просторной двухкомнатной квартиры и большой любитель рыбной ловли. Он хорошо помнил, как городские власти торжественно вручили его отцу, инженеру муниципального предприятия «Горторгмонтаж», ключи от двухкомнатной квартиры в экспериментальном четырнадцатиэтажном доме с двумя лифтами. Тогда ему было пятнадцать лет и, во время празднования новоселья отец сильно выпил и вывалился из лоджии второго этажа. Никто не заметил пропажи хозяина квартиры, но были немало удивлены, когда он живой и невредимый позвонил во входную дверь. Именно тогда отец дал слово жене, что не будет больше пить и держал слово до своей кончины. Василий Лешенко был удивительный человек, от него зависела работа всего торгово-промышленного оборудования города, директор «Горторгмонтажа» так и сказал на совещании в Главке: «Без Васи Лешенко нам будет полный …, только он может дать вторую жизнь железному хламу, на котором работают люди». Худой, высокий, с огнём в глазах, он собрал группу местных умельцев, у которых любая железяка находила себе применение. В свободное время любил работать с сыном в гараже, где они собирали автомобиль по Васиным чертежам. Сыну Кондрату нравилась работа с техникой, пока его друзья гоняли в футбол, он весь перемазанный маслом, закручивал гайки на автомобиле, который назвали ВТК-1, по начальным буквам имён членов семьи Ляшенко. Татьяна была очень рада, что её мужчины не забыли про неё, но во время первой обкатке побоялась в неё сесть. Автомобиль был действительно необычный, Василий применил новаторский подход во время сборки основных узлов и своими руками установил автоматическую коробку передачи и кондиционер в салон. На первом же перекрёстке их остановили гольцы и препроводили автомобиль на штрафстоянку, именно тогда Кондрат впервые посмотрел с неприязнью на людей в форме. С помощью знакомых директора Василию удалось вернуть детище, но у них в доме появились два солидных человека из столицы и на кухне состоялся странный разговор, который Кондрату запомнился на всю жизнь. Один был немолодой, полный, со слюнявыми губами, а второй молодой, с прилизанными волосами и лисьей мордочкой, с нагрудным знаком-ромбом, свидетельствующим о высшем техническом образовании. Вся семья присутствовала при разговоре, говорил пожилой тихо, но с уверенностью в голосе: «Поймите Василий Тимофеевич, вы талантливый инженер и ваше детище поистине поражает воображение, собрать такое в кустарных условиях мог только гений и ваше место не в этом «Горторгмонтаже», а в КБ какого-нибудь престижного НИИ. Но есть одно «НО», которое вызывает вопросы, ваш дед служил есаулом в войсках белоказаков и прославился своей жестокостью в борьбе с Красной Армией, а ваш отец во время Великой Отечественной войны был в окружении…». Василий перебил гостья: «В окружении была вся 2-я ударная армия, генерал Власов стал предателем и принял сторону фашистов, но мой отец в составе полка перешёл линию фронта и воевал до 1944 года, имеет правительственные награды. И, чтобы вы знали, он был тяжело ранен, поэтому не дошёл со своей частью до Берлина, но после войны долгое время руководил городским ДОСАФ, готовя молодёжь к службе в армии».

Полный согласно кивнул головой: «Да, мы всё знаем, но вы должны понять и нас, сейчас, когда холодная война в самом разгаре, Запад делает всё возможное, чтобы подорвать устои нашего социалистического общества. Я вот вижу на полке литературу на английском языке, сам на нём не говорю, но согласитесь, у советского инженера непривычно видеть вражеские книги», Василий уже с раздражением ответил: «Это технические журналы, необходимые мне для работы, ведь вы, когда подглядываете и подслушиваете граждан, наверняка, пользуетесь западной техникой и костюмы у вас не советского пошива». Слюнявые губы полного расплылись в улыбке, а глаза смотрели холодно: «А вы колючий человек, товарищ Лешенко, но наш визит имеет цель объяснить вам, что ваш автомобиль опережает время и это плохо. Миллионы советских людей работают на наших автомобильных заводах, выпуская „Москвичи“, „Волги“, „Жигули“, „Таврии“, которые пользуются спросом у населения. Ваш автомобиль лучше, спора нет, но куда мы денем другие, если будем выпускать вашу модель. Ведь придётся менять весь технологический процесс отечественного автопрома, сотни тысяч людей окажутся на улице, а в стране развитого социализма безработных быть не должно. Для ваших инноваций, Василий Тимофеевич, время ещё не пришло, но, если у вас возникнут интересные мысли, мы оставим адрес, где их внимательно рассмотрят специалисты. А сейчас мы изымем вашу машину, от греха подальше, но взамен вы получите новенькую „Волгу ГАЗ-24-10“ чёрного цвета, которая уже стоит перед вашим окном». Молодой, с прилизанными волосами, положил с серьёзным видом на стол ключи и вопросительно посмотрел на пожилого, а тот, что-то вспомнив, сказал: «Чуть не забыл, чертежи на ваш автомобиль и технические характеристики отдайте моему помощнику и воздержитесь от туристических поездок за границу, там охотятся за такими как вы».

Когда они ушли, сын спросил: «Что это сейчас было, папа?». Отец рассеяно глядя на ключи от «Волги» ответил: «Это, сынок, был комитет государственной безопасности, который заботится о том, чтобы мы с тобой спали спокойно». Его супруга добавила: «Такое ощущение, будто у нас на кухне сидели два демона, которые пришли напомнить, что все люди смертны и им не стоит забывать об этом». Татьяна преподавала в городском техникуме бухгалтерский учёт и была женщиной немногословной, боготворившей свою семью, но сейчас её переполняло чувство возмущения, и она добавила: «Сволочи проклятые». Её супруг хотел что-то сказать, но побледнев, схватился за сердце и стал падать со стула, сын едва успел подхватить его, не понимая, что с ним происходит.

Врач скорой помощи определил, что это гипертонический криз и товарищу Лешенко необходимо стационарное лечение. Когда его положили в больницу, город в полной мере ощутил отсутствие главного специалиста, на котором держалась вся работа предприятия по обслуживанию торгово-промышленного оборудования. Директор на планёрке напоминал человека, который решил свести счёты с жизнью, он, глядя в одну точку тихо произнёс: «На молокозаводе сломались холодильные камеры, на хлебозаводе хлебопекарные печи, даже остановилось колесо обозрения в городском парке, и это далеко не всё. Мне звонят из горкома, райкома, райисполкома и все требуют, грозят, умоляют, а я что могу поделать, зашёл к слесарям, они бухают в мастерской, если их уволить, то кто будет работать? – неожиданно его лицо просветлело, – а что, если это восстание машин, я читал где-то, что это возможно, по крайней мере колесо обозрения точно обладает интеллектом, оно само устанавливает себе рабочий режим. Сейчас там пятнадцать человек уже три часа любуются панорамой города и обсыкают, по словам директора парка, гуляющих людей». В этот самый момент из больницы позвонил Василий Лешенко, директор включил громкую связь, и все услышали: «Здравствуйте, старший мастер стал дедом, поэтому ребята отпраздновали появление внука шампанским, сейчас они получили от меня задания и отправились устранять поломки. Я в курсе всего, поэтому, товарищ директор, не будем паниковать, а лучше обеспечьте людей транспортом, чтобы они не тряслись в автобусах. А это правда, что застрявшие на карусели справляют нужду прямо из своих кабинок? Надо предусмотреть на будущее горшки для посетителей чёртового колеса». Он засмеялся и раздались гудки, а директор обвёл сидящих в кабинете тяжёлым взглядом и устало сказал: «Все свободны». Он был номенклатурщиком, и партия его посылала туда, где он не мог сильно навредить, но сотрудники ОСВОДа, санэпидемстации, клуба моряков и школы-интерната хорошо помнят этого осторожного руководителя, который ничего не делал, но очень переживал за общее дело.

А Василий Лешенко поговорив с начальником, посмотрел на заведующего отделением больницы, в которой он находился, почесал отвёрткой спину и сказал: «Здесь всё починил, пойдёмте в кабинет физиотерапии, там надо два аппарата посмотреть». Заведующая отделением, женщина среднего возраста, с радостью воскликнула: «Я понимаю, что так говорить нельзя, но для нас настоящее счастье, что вы оказались в нашей больнице, не представляете на каком хламе приходится работать. После кабинета физиотерапии спустимся, если можно, в морг, там рефрижератор барахлит, а покойникам тепло противопоказано, сами знаете». Василий, тяжело вздохнув, ответил с грустью: «Можете вы, Циля Ефимовна, вселить в человека оптимизм и надежду на выздоровление, а морг обязательно посетим и хотелось бы не ногами вперёд».

Пока отец приводил в порядок больничную медтехнику, Кондрат испытал первую любовь, она пришла к нему в виде новенькой ученицы Тани Юровой, которая появилась в сопровождении классной руководительницы. Юноше показалось, что она сошла с картинок книжек про фей и волшебников: стройная, миниатюрная, с красивыми, вьющимися, светлыми волосами и голубизной больших глаз, она сразила наповал всех его одноклассников. А когда классная руководительница предложила ей выбрать, где сидеть, она улыбнулась и направилась к парте Кондрата, ему показалось, что сейчас у него вырвется из груди сердце и его положат в больницу рядом с отцом. На перемене девушка сказала: «Ты, Кондрат, какой-то дикий, я хорошо чувствую людей, поэтому села рядом с тобой, мне нужен друг в этом городе, а ты хорошо подходишь для этой роли». После школы она попросила показать ей море, они гуляли по набережной, кормили чаек хлебом, а потом девушка пригласила его в ресторан. У него не было денег, поэтому хотел отказаться, но Таня взяла его за руку со словами: «Девушке одной такие заведения посещать неприлично, поэтому сегодня ты будешь моим кавалером».

Когда она диктовала заказ, ему показалось, что Таня находится в привычной для неё атмосфере, ведёт себя раскованно и уверенно. Кондрат был несколько раз с родителями в подобных заведениях и не понимал, зачем люди ходят сюда, платят большие деньги за блюда, которые дома они готовят лучше ресторанных поваров. И только сейчас, сидя за столиком он понял, что их сюда привлекает атмосфера, где можно, хотя бы на время, побыть богатым бездельником, погонять официанта, сделать заказ музыкантам, пофилософствовать о жизни. Девушка заказала салат с креветками, форель с жареными овощами и перепелов с картофелем пай, а пока готовился заказ сказала: «Моя семья родом из Одессы, папа какой-то секретный учёный и зачем его командировали в ваш город я не знаю, но мне нравиться море, солнце и атмосфера курортов, где нет дымящихся труб заводов и работяг, заполняющих после трудового дня окрестные пивнушки. Мы с семьёй много путешествуем по стране, поэтому я знаю, что говорю, научись, Кондрат, уважать и ценить то, что находится рядом и что ты не замечаешь». Официант принёс заказ и фужер белого сухого вина, Таня сказала: «Вот чёрт, рыбу принято есть с белым сухим, а перепелов с красным, давайте нам, любезный, фужер красного Киндзмараули». Официант с удивлением посмотрел на девушку, в последнее время редко попадались клиенты со знанием хороших вин, но эта молодая особа приятно удивила его, и он отправился выполнять заказ. Таня принялась за форель, а ему сказала: «Не ковыряй вилкой в перепелах, их надо есть руками и не спеши, мы в ресторане, а не в школьной столовой, получай удовольствие от еды». Хмель ударил слегка в голову, и Кондрат понял, почему люди выпив, танцуют и признаются в любви. Перед ним сидела красивая девушка, которой он сказал: «Ты необыкновенная и прекрасная девушка, Таня, я никогда не испытывал то, что чувствую сейчас, хочется выполнить любой твой приказ…», она не дала ему закончить: «Хватит Кондрат, жизнь только начинается и ты многого не знаешь и многого не видел, но я хочу тебе показать пропуск в другой мир, где люди не стоят в очередях за продуктами и не отсчитывают мелочь на кассе». Таня вытащила пачку червонцев и положив на стол, посмотрела на него и сказала: «Все эти лозунги о светлом будущем, о победе коммунизма – вздор, который несут с трибун престарелые старпёры с шизоидным расстройством личности. За то время, которое отведено человеку, он, если не дурак, должен в полной мере радоваться жизни и ни в чём себе не отказывать. Свободу выбора и понимание жизни могут дать только деньги, а если их нет, то остаётся читать книжки классиков про жизнь аристократов, которые бесились от жира на глазах нищего народа». Он слушал и вспоминал слова матери, которая говорила, что их машина стоит во дворе с автомобилями кладовщика продовольственного склада, рубщика мяса на рынке, бармена из Интуриста и шеф-повара ресторана. Эти люди могли жить даже в условиях развитого социализма, и получается, что Таня права и надо, не обращая внимания на красивые лозунги, зарабатывать деньги и тратить их себе в удовольствие. Он носил вещи отца, которые мама перешивала под него, так жили многие, но Кондрату вспомнились два гостя из КГБ в импортных костюмах и от возмущения он засопел и заиграл желваками. «С тобой всё в порядке, мальчик, что-то ты изменился в лице, наверное, дошли до сознания мои слова и стало жалко себя. Ничего Кондрат, я тебе открою глаза на эту жизнь, просто надо научиться жить своей головой, а не постановлениями Пленумов ЦК КПСС», она заразительно засмеялась и знаком подозвала официанта. Тот, подойдя протянул счёт, она, пропев: «Не надо любезный, – положила на стол несколько червонцев, добавив, – сдачу оставь себе». Когда они встали, официант подал им портфели и кланяясь, с угодой в голосе промолвил: «Учитесь хорошо и приходите ещё, будем рады». На улице на Кондрата что-то нашло и он, взяв девушку на руки стал кружиться по набережной, она звонко смеялась, а потом обвив руками его шею, поцеловала в губы. Он так растерялся от неожиданности, что чуть не уронил девушку, Таня погладила его по щеке и посмотрев в глаза прошептала: «Ну почему ты такой хороший и почему встретился на моём пути, ведь мы все не такие, какими кажемся на первый взгляд». Кондрат вызвался провожать её, и Таня всю дорогу была задумчива и молчала, а когда подошли к трёхэтажной сталинке пригласила его в гости. На втором этаже девушка обнаружила, что потеряла ключи от дома и растерянно посмотрела на своего кавалера. И тут он решил совершить что-то хорошее для этой удивительной девушки: «Мы с отцом в гараже мастерим интересные механизмы, неужели ты думаешь, что я не смогу без ключей открыть эту дверь, дай пожалуйста твою заколку». Она протянула её ему, а Кондрат удивился, как она здорово смахивает на универсальную отмычку, используемую слесарями в ЖЭКах. Когда щёлкнул замок, девушка неожиданно почувствовала головную боль, поцеловала его в щёку и попрощавшись скрылась за дверью. Кондрат пожал плечами и стал спускаться по лестнице, внизу ему встретились двое рабочих в одинаковых комбинезонах, на которых он не обратил внимания, на губах ещё чувствовался её поцелуй и от счастья немного кружилась голова.

Его настрой заметила дома мама и сказала: «Ты весь светишься сынок, немного помечтай и не забудь сделать уроки, хотя можешь их не делать, ты влюблён впервые и никакие двойки не испортят романтики первых чувств», она села, подпёрла рукой подбородок и устремила свой взор в те года, когда Вася провожал её домой и они долго стояли у парадной, не в силах расстаться. На другой день, в школе, Татьяна вела себя подчёркнуто вежливо и была серьёзна, как будто не было ресторана, первого поцелуя и тёплых слов. После уроков они отправились в сквер недалеко от школы, и присев на лавочку, он услышал: «Я сейчас буду говорить неприятные вещи, но ты не горячись, выслушай до конца, это в твоих интересах». Таня вытащила из своего портфеля пачку красных червонцев и всунула ему в руку со словами: «Это твоя доля, вчера ты открыл дверь квартиры директора авторынка, очень влиятельного человека, которого побаиваются даже власти. Моя семья – это я, моя мама, отец и старший брат, мы специализируемся на квартирных кражах состоятельных граждан и гастролируем по городам нашей огромной Родины. Сначала в город приезжает моя мать и составляет список богатых граждан, которые живут нетрудовыми доходами, потом появляемся мы и начинаем планировать изъятие ценностей и денежных средств у этих граждан. Был у нас дед, отец мамы, который эти двери открывал, как орехи щёлкал, да и сейфы мог опустошить при желании. Но он недавно умер, поэтому привлекли тебя, я ведь специально села за твою парту, мы всё знаем про вас с отцом, какие вы таланты и, что никому ваши способности не нужны, потому как в этой стране в почёте те, кого мы грабим. Вчерашний поход в ресторан, это часть плана, но поверь мне, впервые я почувствовала себя гадко, ты чистый и честный, а я вовлекла тебя в криминал», Таня смотрела на него со слезами на глазах, и он видел, что это искренне, немного подумав, сунул деньги в карман, обнял её и стал рассказывать девушке об автомобиле, который они собрали с отцом, о визите двух типов в костюмах и о том, что отец сейчас находится в больнице. Когда он закончил, Таня взяла его за руку и повела в сторону порта, там они зашли в гостиницу, девушка молча бросила деньги на стойку портье, а тот так же молча вручил ей ключи от номера. Он понял, что в огромной стране с её пятилетками, демонстрациями и красными флагами существует другая жизнь, где правят деньги и где люди реалисты, а не мечтатели о светлом будущем.

Гостиничный номер был маленький и его обстановка состояла из железной скрипящей кровати, стола, двух стульев и старого шкафа, поеденного шашелем. В душевой, кроме унитаза с жёлтым налётом был ещё и душ, с которого капала вода, почему-то Кондрату запомнился звук падающих капель и глаза Тани, которые вдруг загорелись охотничьим огнём. Закрыв дверь, девушка стала медленно к нему приближаться, а Кондрат пятиться к кровати, потом она толкнула его в грудь, и он упал на скрипящую железную сетку. Через полчаса они сидели без одежды и смеялись над собой. Таня погладила его по щеке: «Для первого раза, Кондрат, вполне прилично, ты нежный и чувственный любовник, а это так не хватает девушкам, даже эта кровать, похожая на батут, создавала впечатление, как будто мы занимаемся любовью на корабле, попавшем в шторм. Только, что это ползёт по потолку, какое-то кровососущее, наверное, клоп».

Когда они выходили, Таня вместе с ключами положила на стойку портье живого клопа и сказала: «Спасибо за радушный приём, только надо избавиться от клопов, заменить кровати, отремонтировать сантехнику, провести в душевую горячую воду, а то этот номер больше похож на камеру предварительного заключения, чем на гостиничный».

У Кондрата началась новая жизнь, он, как и раньше ходил в школу, делал уроки, навещал отца в больнице, но иногда Таня вела его к дому, где находилась нужная квартира и он, вскрыв дверь уходил, предоставив отцу и брату девушки искать там ценности. После каждого дела они выезжали за город праздновать удачу, где Кондрат весело проводил время с Таниной роднёй. Её отец, коренной одессит, в отличии от своих земляков не был болтлив и не щеголял блатными словечками, Соломон больше напоминал учёного, с умными глазами и неторопливым суждением об окружающем мире. Он не ел мяса, Таня сообщила по секрету, что отец во время побега из лагеря питался, чтобы выжить мясом своего товарища и с тех пор стал вегетарианцем. Мать девушки в прошлом играла в театре и имела талант к перевоплощению, Изольда имела приятный голос и выпив фужер красного вина, пела красивые песни. Брат Тани был старше её на три года и обладал весёлым нравом, он сильно заикался, поэтому больше слушал, но очень любил подпевать матери, таким образом он лечил заикание. Пётр странно держал спину, отклонив её чуть в сторону, его сестра объяснила, что это результат его травмы, полученной на тренировке, когда он занимался акробатикой. Из-за неудачного падения был повреждён позвоночник, денег на дорогостоящую операцию не было и отец, работая инженером в судоремонтных верфях отважился на хищение денег из кассы. Операцию Петру сделали, а отца посадили в лагерь, откуда он бежал, теперь живёт под чужим именем и вместе со своей семьёй специализируется на квартирных кражах. Соломон обладал связями в криминальных кругах, вовремя отстёгивал часть навара в воровской общак и имеет кличку Чистый, потому как без тюремных наколок и очень осторожный в работе. Таня сказала, что они платят ещё кому-то из милицейских чинов, которые прикрывают их работу и вовремя сигнализируют об опасности.

В обязанности Изольды входила разведка места ограбления, получение информации от соседей о хозяевах квартиры и их распорядок дня. Она, изображая одинокую, больную женщину подсаживалась к старушкам на лавочку и узнавала всё необходимое. Потом Пётр некоторое время следил за обитателями квартиры, составляя их график работы, а когда вся информация была собрана, Татьяна подводила Кондрата к двери, и он делал свою работу, впуская в жилище Соломона с сыном. Отдыхая от дел насущных за городом, они часто вспоминали своего деда Ивана, первоклассного слесаря и человека искренне ненавидевшего советскую власть, потому как был сыном владельца судоверфи. Именно его кончина сподвигла семью обратится к Кондрату, и они в нём не ошиблись, как сказал Соломон: «В каждом человеке заложены криминальные способности, только надо уметь их разбудить. Кто мог подумать, что я советский инженер, стану вором домушником и вовлеку в это мою семью, нас пытаются поймать и мы переезжаем в другой город, где освобождаем состоятельных граждан от средств. А кто в нашей стране состоятельные граждане? Директора рынков, ресторанов, цеховики, шьющие в подвалах шмотки и другое жульё с нетрудовыми доходами. Получается мы вместе с милицией боремся с преступностью в экономической сфере и нам положены награды за это». Соломон иногда любил философствовать и Кондрату нравились некоторые его мысли о окружающей реальности, и он часто задавал себе вопрос: «Зачем приспосабливаться к жизни, которую он не очень понимает, не проще делать то, что тебе по душе, как делает это семья Тани». Она любила сравнивать их жизнь со странствованиями таборных цыган, которым нравится их жизнь, полная тревог и опасностей. Но не всё было так гладко, в квартире директора антикварного магазина, Соломон обнаружил на диване древнюю старуху, которая молча смотрела на него, пока сын складывал в сумку ценности, он наклонился к ней и прошептал: «Я призрак твоего прошлого, вспомни свою первую любовь, который грезил тобой». Бабкины глаза округлились, и она прошепелявила беззубым ртом: «Вольдемар, это ты? Наконец-то я дождалась тебя, а ты прилетел из Парижа, чтобы увидеть твою Ми-ми, теперь могу и умереть», она закрыла глаза и умерла. Соломон потом сказал во время отдыха на природе: «Видимо сильно была влюблена в белого офицера, который сбежал от красных в Париж, уважаю таких людей, которые и на смертном одре вспоминают своих любимых».

Василий давно вышел из больницы и заметил изменения в поведении сына, он быстро возмужал и превратился в мужчину, имеющего своё мнение. Как-то за ужином, отец сказал задумчиво: «Нашего директора положили в больницу с сердечным приступом, ходят слухи, что воры обнесли его квартиру и унесли всё, нажитое непосильным трудом», сын услышал сарказм в его словах. Всем было известно, что предприятие «Горторгмонтаж» давно обслуживало старое оборудование, хотя по документам проходило, как новое. Но все молчали, потому что не хотели неприятностей. Кондрат вспомнил слова отца Тани: «Это и есть коррупция, когда должностные лица используют своё служебное положение в корыстных целях, а когда они объединены в группу, состоящую из известных людей города – это непобедимая сила, вроде воровского содружества, живущего по понятиям».

Отец поведал, что в городе орудует шайка квартирных воров, очень высокой квалификации, милиции не удаётся выйти на их след, может их просто не хотят ловить, потому как они грабят квартиры городских жуликов. Мама добавила, что, если власти не могут справиться с ними, но хоть эти Робингуды пощиплют эту публику, которая наплевала на все законы. Она сменила тему разговора и попросила сына познакомить со своей девушкой, Кондрат что-то пробубнил, о том, что ещё рано и пошёл к себе в комнату. Он знал, что Таня скоро уедет со своей семьёй и ему хотелось плакать от бессилия что-либо изменить, у них оставалось одно последнее дело и потом им предстояло расстаться. Власти объявили на них охоту и местный барыга, который скупал у них ценности сказал, что надо заканчивать, пока они все не загремели в тюрьму.

Квартира директора молкомбината открылась быстро, и он уже хотел уйти, как из соседней выскочили два опера и быстро без шума одели на него наручники. В изоляторе временного содержания к нему подошёл невзрачный тип с золотой фиксой и тихо заговорил: «Слушай сюда, Кондрат, сейчас тебя поведут на беседу со следователем, скажешь ему, что вскрыл дверь директора молкомбината по его просьбе, он хотел инсценировать ограбление своей квартиры и заплатил за это сто рублей. Для чего это было ему нужно, ты не знаешь, просто захотел заработать лёгкие деньги, потом с тобой поговорит адвокат и научит, как вести себя на суде, а пока посмотри на фото этого директора, который нанял тебя». Незнакомец показал фото толстого человека с большим носом и маленькими глазками, а потом дал ему таблетки: «Пей через каждые шесть часов, здесь в изоляторе много больных туберкулёзом и другой заразой, а ты нужен нам здоровый, привет от Чистого и не падай духом пацан, за тебя есть кому впрягаться».

У следователя он опознал заказчика и сказал всё так, как научил его незнакомец, потом встретился со старым, похожим на козла, Натаном Осиповичем, который объяснил ему линию защиты в суде. Всё происходило очень быстро, у Кондрата складывалось впечатление, что он является участником какого-то представления, цель которого не очень ясна. Когда милиционер ввёл его в зал суда и усадил на скамью подсудимых он был абсолютно спокоен, видимо так работали таблетки, но посмотрев на сидевшую публику, почувствовал, как кровь приливает к лицу. Отец, мать, Таня, одноклассники, ещё какие-то люди, смотрели на него по-разному, одни с осуждением, другие с сочувствием. Появился судья и началось судебное разбирательство, Кондрат смотрел на своих близких и слова обвинителя, ещё каких-то людей плохо доходили до него, он пришёл в себя только тогда, когда слово взял адвокат. Натан Осипович был в элегантном костюме и пенсне на горбатом носу, он сделал паузу, чтобы завладеть вниманием слушателей, а потом громко высморкавшись в огромный белый платок, размерами напоминающий детскую пелёнку, начал слегка картавя: «Я с большим уважением отношусь к товарищу прокурору и тем людям, которые здесь выступали, но хочу со всей ответственностью заявить, что сидящий перед вами молодой человек ни в чём не виновен, а стал жертвой обстоятельств и нечистоплотности одного, присутствующего здесь человека».

Директор молкомбината почувствовал на себе взгляды присутствующих и втянул голову в плечи, а когда на него посмотрел судья, у него выступил пот на лбу и из носа вытекла нервная сопля, а Натан Осипович продолжал: «По словам прокурора в городе произошли квартирные кражи, в которых он обвиняет этого молодого человека. Но хочу довести до сведения уважаемого суда, что граждане, квартиры которых якобы были обворованы моим подзащитным, заявления свои забрали, потому как в нашей стране победившего социализма, все руководители живут по средствам, то есть только на свою зарплату. Или, есть кто-то в зале, кто хочет возразить мне и скажет, что эти люди живут нетрудовыми доходами и этот мальчик вынес из их квартир незаконно нажитые деньги и ценности?». Адвокат торжественно обвёл взглядом притихший зал, его пенсне сканировало публику и некоторые прятали глаза от его лучей правдолюбия, скользящих по толпе. «Не было никаких краж и ничего ни у кого не пропало, потому что нет ни описи пропавшего, ни описания примет преступников. Одна видела женщину, другой девушку, третий парня в спецовке, всё это смешно и не серьёзно, здесь решается судьба человека, втянутого директором молкомбината в свою аферу. Как мне кажется, смысл которой состоял в имитации ограбления и пропажи двух картин известных художников, которые застрахованы. Этот человек хотел получить страховку и нанял ни в чём не подозревающего мальчика, у которого закружилась голова при виде денег. А теперь посмотрите на этого горе-руководителя, у него на всё лице написано, мне кажется, следствию надо поинтересоваться, как оказались эти произведения искусств в доме директора молкомбината, на какие деньги приобретена дача на берегу моря, автомобиль «Волга» и…», чем дальше перечислял адвокат собственность молочного короля, тем сильнее он старался слиться с креслом, из носа текли сопли, дрожали губы и очень хотелось повеситься прямо в зале суда. Потом начались прения сторон, кто-то, что-то говорил, судья бил молотком по столу, когда в зале начинался шум, а Кондрат смотрел на Таню, которая ему подбадривающе улыбалась, он очнулся от слов судьи: «Подсудимый, что вы улыбаетесь, что хотите сказать в своё оправдание?». Кондрат встал и тихо промолвил: «Простите меня, я больше не буду». После судебных прений суд удалился в совещательную комнату для принятия решения, о чём председательствующий объявил публике в зале. Тоня показала ему знак «ОК», что всё будет хорошо и он может не волноваться, но когда Кондрат посмотрел на родителей, то увидел белого, как бумага отца, который держался за сердце. Вернувшийся судья стал что-то читать в своей папке, перечисляя статьи, а потом объявил, что из всего вышесказанного Кондрат Лешенко приговаривается к двум годам воспитательно-трудовой колонии с правом досрочного освобождения. Адвокат повернулся и сказал тихо: «Нормально парень, через год будешь дома». В зале послышался какой-то шум, когда он посмотрел туда, то увидел своего отца без сознания, которого поддерживала мать. Люди помогли ей вынести его из зала в коридор, где положили на лавку, сердце Василия Лешенко остановилось в момент объявления приговора его сыну.

Колония, куда его доставили, находилась в одном из многочисленных монастырей Горьковской области, которые были построены ещё при Иване Грозном. Всё здесь было странно: толстые стены из красного кирпича, эхо шагов в помещениях и обстановка какой-то таинственности. Толстая стена окружающая монастырь имела по периметру башни, в которых находилась охрана, состоящая из пожилых людей, у которых вместо оружия были свистки. Заключённых здесь называли курсантами, контакты между ними были ограничены, они передвигались группами по пять человек в сопровождении конвоира с дубинкой. Жили они тоже в помещениях, похожих на кельи, по пять шконок в каждой, после принятия душа и обеда, состоящего из борща, макарон по-флотски и компота с булочкой, Кондрат оказался в кабинете начальника колонии, приятного кавказца с аккуратно подстриженными усами, которого воспитанники звали гражданин начальник. Хотя кабинетом это место было назвать нельзя, высокий потолок был расписан какими-то ангелочками и святыми со страдальческими лицами, Кондрату казалось, что сейчас появится настоятель монастыря и врежет ему по голове здоровенным крестом, а потом прикажет: «Кайся бесовское отродье». Но появился кавказец и весело сказал: «Как добрался Лешенко, душ принял, хорошо накормили?», гражданин начальник сыпал вопросы не ожидая ответа, а потом пригласил сесть на стул, когда Кондрат подчинился, услышал: «Я сейчас выйду, а сюда придёт твой старый знакомый, отнесись серьёзно к его словам, потому что твоя дальнейшая жизнь зависит от него». Грузин вышел и через минуту появился человек, от вида которого Кондрат чуть не упал со стула от неожиданности. Это был пожилой полный чекист, который со своим товарищем сидели у них на кухне и несли бред по поводу устоев социалистического общества. Слюнявый тяжело опустился в кресло начальника и вынув платок, вытер губы, он пытался показать солидную неторопливость человека, обладающего властью. Кондрат почему-то вспомнил кино про Сталина, где отец народов перед принятием решения медленно набивал трубку табаком. Губы полного задвигались: «Признайся, удивлён Кондрат, увидеть меня здесь, вижу, что слегка шокирован, но привыкай, теперь твоя жизнь будет наполнена удивительными вещами, на которые ты вскоре перестанешь обращать внимание. Называй меня Пал Палыч, ты сейчас находишься в монастыре, куда Иван Грозный ссылал своих неверных наложниц, видимо с годами у Ваньки начались проблемы с потенцией и по ночам к его бабам шастали опричники. Царь устал быть рогоносцем, сослал неверных баб сюда, а молодых опричников направил на войну с крымским ханом. Такова история этого места, где тебе предстоит находиться некоторое время. Я глубоко сожалею по поводу кончины твоего отца, поверь мне искренне жаль, что от нас ушёл необыкновенный человек, но остался ты, его сын, который своими делами превзойдёт отца», слюнявый понял, что немного переборщил с пафосом в словах, поэтому некоторое время молчал, собираясь с мыслями. Кондрат смотрел на Пал Палыча и ему представлялся старый, тяжело ступающий бегемот со стёртыми от времени клыками и маленькими злыми глазками, смотрящими с ненавистью на молодых особей, у которых вся жизнь впереди. Чекист словно прочёл его мысли, пожевал губами и сказал: «Задумайся мой мальчик, над словами: „государственная безопасность“, они ко многому обязывают и несут глубокий смысл. К сожалению, многие талантливые учёные, творческая интеллигенция, склонны неправильно трактовать завоевания октябрьской революции и этим пользуются наши западные оппоненты. Здесь недалеко, в Арзамасе, некоторым из них созданы все условия, чтобы они могли обдумать своё поведение и сделать свои выводы. Сейчас главная угроза государству исходит не извне, а от своих, втёршихся в доверие врагов, которых очень тяжело распознать. Для примера сообщу тебе, что вся документация на ваш автомобиль была продана японскому автогиганту „Тойота“ моим коллегой по работе, которого ты видел у вас на кухне. Понимаешь, что в таких условиях мы должны полагаться на новые, молодые кадры, преданные нашему общему делу и идущие в ногу со временем. Если честно, мы давно наблюдали за тобой, ты хороший парень, не склонный к безумным поступкам и реально смотрящий в будущее, твоё нахождение здесь – это начало твоего пути, я бы сказал, отправная точка миссии, которую мы тебе приготовили. Отнесись спокойно к тому, что весь преступный мир находится под нашим контролем, ещё в 30-е годы, во время строительства Беломорканала ГПУ взяло под своё крыло авторитетных воров, которые и послужили прототипами воров в законе. Семейство воров-домушников Юровых обносит квартиры тех граждан, на которые мы им указываем: торгаши, мелкие жулики, фарцовщики молча лишаются своих средств, потому как богатые люди в СССР под запретом и это правильно. Излишества всегда портят человека: обильная пища, беспросветное пьянство, роскошь, большие деньги, делают из него бесконтрольное существо, которому наплевать на все законы общества. Ты, Кондрат, технарь от Бога, здесь ты пройдёшь обучение по необходимым для дальнейшей работы дисциплинам и начнёшь жизнь в криминальной среде. Но не в качестве стукача, это для нас мелко, мы не менты, ты будешь тем, кто определяет веяния и новые направления криминального сообщества. Жить здесь будешь в кубрике, как мы говорим, с четырьмя ребятами, которые тоже талантливы каждый по-своему, твоим обучением займётся Эрик, педагог универсал, которого мы ценим на вес золота. Забудь про своё имя, теперь звать тебя все будут Леший и прошлое надо забыть, особенно Таню Юрову, женщины в нашем деле один из факторов провала».

Пал Палыч встал, вытер слюни с губ и направился к двери, когда Кондрат остался один, он увидел на столе красивый глянцевый журнал с обнажённой красавицей на обложке. Подсознание подсказало, что это какая-то проверка, поэтому юноша стал опять разглядывать святых, нарисованных на потолке. Открылась дверь и появился усатый грузин с высоким светловолосым мужчиной средних лет в очках, из-за линз которых смотрели глаза сканеры. Кондрат встал и услышал слова начальника: «Это твой педагог воспитатель Эрик, он требовательный, но очень справедливый наставник, постарайся не разочаровать нас и запомни главное, здесь не тюрьма, а образовательное учреждение госбезопасности».

Эрик был немногословен, кивнув головой, чтобы он шёл за ним, пошёл впереди по узким коридорам монастыря; вскоре они оказались в помещении с низким потолком, заставленным шкафами и полками с книгами. Они присели за стол и Эрик некоторое время смотрел на него, словно хотел узнать, о чём думает его новый воспитанник, а потом сказал, слегка картавя: «Ты не будешь против, если я, произнося твоё имя буду ставить ударение на букву „О“? Я немец и мне это будет приятно, очень важен фактор взаимопонимания между нами, потому что некоторое время я буду твоей тенью. График обучения будет плотный, но здесь ты приобретёшь такие знания, которые не даёт ни один престижный университет страны». После вступительной беседы начались учебные будни курсанта Лешего; Эрик сам был первоклассным инженером-механиком, ему нравилась тяга Кондрата к знаниям, который зачитывался технической литературой и удивлял наставника своей эрудицией в этой области. Они изучали механику замков, ведущих отечественных и зарубежных производителей, запирающие механизмы банковских хранилищ, музейных запасников, бронированных сейфов на колёсах, Кондрата учили подбирать инструменты для вскрытия этой механики. Кроме этого Эрик водил его в другое крыло, где хмурый, худой старик, по имени Авдей, учил блатной лексики, законам и традициям криминального сообщества, и умению держать себя среди этой публики. Потом невысокий крепкий татарин Азиз учил его ножевому бою, умению залечивать травмы и драться, причём это была техника постоять за себя в тесноте тюремной камеры или лагерного барака. Помимо того, он познакомил Кондрата с методиками, основанными на восточных учениях, курсант Леший учился терпеть боль и используя знания анатомии, делать больно другим. Кроме него в кубрике жили ещё четыре парня, они так и ходили впятером в столовую под присмотром охранников, которые постоянно менялись. В десять вечера в кубрике тушили свет, кроме одной лампочки над входом и закрывали дверь с глазком, через который заглядывал, иногда, находящийся в коридоре дежурный. Кроме пяти шконок и тумбочек в кубрике находился унитаз и кран для умывания, отгороженные кирпичной перегородкой. Из всех ребят, обитающих здесь, Кондрат был самый старший и имеющий мать, остальные были из детских домов и со скрытой завистью смотрели на новичка, читающего письма их дома.

Вскоре он знал, что невысокий рыжий курсант Чиж – карманник-универсал, с уникальным талантом перевоплощения и мастерски владеет холодным оружием. Худой, высокий очкарик Штырь специализировался на подделки документов и денежных знаков, на своей тумбочке он нарисовал для смеха червонец, вид которого поднимал всем настроение. Толстый, придурковатый Беня обладал феноменальной памятью и математическим складом ума, его конёк был азартные игры и всё, что окружает их. Интеллигентного вида, серьёзный и собранный Фауст учился тонкостям афер и различного мошенничества, себя он считал умнее остальных, за что однажды ему врезал по морде Чиж, на что тот, вытерев кровь с губы, ответил: «Поступок глупый, ещё раз такое повторится, сядешь в карцер, хамьё».

Эрик привил своему подопечному любовь к немецкой классике, Кондрат вскоре сносно разговаривал по-немецки и в минуты отдыха слушал стихи Генриха Гейне, которого любил наставник. Учась в школе, Кондрат не придавал особого внимания изучению этого языка, но общаясь с Эриком понял, что жизнь намного интереснее, если, кроме родного, знаешь ещё какой-нибудь язык. Как-то во время отдыха он спросил у немца, как такая культурная и умная нация допустила приход к власти Гитлера. Эрик не спеша снял свои очки, не спеша протёр бархатной тряпочкой линзы и ответил, задумчиво смотря в одну точку: «А что ты хочешь от ефрейтора и недоучившегося художника, он был идеальной кандидатурой на место канцлера для промышленной верхушки Германии и всего Запада. Все немецкие банки, которыми руководили евреи перешли в руки фашистов, огромную помощь им оказали американские воротила во главе с Рокфеллером. Быстро вырос военно-промышленный комплекс, была уничтожена вся оппозиция, появилась теория превосходства арийской расы и Гитлер возомнил себя новым Наполеоном, способным завоевать весь мир. Мой отец в это время, как немецкий инженер, помогал строить сталелитейные заводы в Челябинске, а когда Германия напала на СССР, не захотел возвращаться на родину. Потом воевал, был переводчиком на первом Белорусском фронте, имел награды, а после войны его арестовали и сослали на Колыму, где он и умер. Но после смерти Сталина реабилитировали, вернули награды, а я после окончания университета получил приглашение работать в госбезопасности и мне здесь нравится. Я, как большинство немцев, сентиментальный человек, находясь в этих стенах чувствую атмосферу того времени, когда в кельях томились прекрасные узницы, сосланные по приказу царя. Личная жизнь у меня не сложилась, и я не хочу выходить из этого монастыря, считая и себя, в какой-то мере, его пленником».

Во время приёма пищи в столовой курсанты сидели по пять человек за столом и находящийся рядом охранник не позволял смотреть по сторонам, но Кондрат боковым зрением всё равно видел таких же, как он, наголо подстриженных ребят, напоминающих клонов, способности которых государство решило использовать в своих целях.

Два года пролетели быстро, курсанта Лешего за воротами монастыря ждала чёрная «Волга», в которой сидел слюнявый Пал Палыч с… Таней Юровой. Неделю они провели в столице, которая готовилась к летней Олимпиаде, днём гуляли по городу, ели мороженое в кафе, посещали музеи, а ночью предавались любовным утехам в номере гостиницы Россия. Однажды в зале ресторана, где они ужинали, к ним подошёл подвыпивший кавказец и пригласил девушку на танец, Таня отказалась, намечался конфликт и тогда Кондрат стал спокойно говорить с наглецом по фене. Кавказец уголовного жаргона не знал, но чувствовал, что этот человек опасен своим спокойствием и знанием блатного языка, через минуту он прислал за их стол три бутылки вина и букет цветов для девушки. Кондрат усмехнулся: «Пал Палыч решил меня проверить на вшивость, думаю скоро придётся отрабатывать за тот кайф, который вы мне организовали». Задание было простое, нужно было проникнуть в квартиру одного известного журналиста, замеченного в связях с западными СМИ и открыв сейф, забрать оттуда материалы будущей статьи о произволе милиции во время подготовки Олимпиады. Кондрат всё сделал, бумаги передал Тане, а вечером они увидели по телевизору криминальные новости, где ведущий с прискорбным видом сообщил, что во время ограбления, в своей квартире был убит злоумышленниками молодой и перспективный журналист, рупор нашего времени, не боящийся критиковать власть и бюрократов. Сделав строгое лицо, он сообщил, что преступники найдены, уже дают признательные показания и понесут заслуженное наказание. Таня рассмеялась: «Так наша контора работает и этого выскочку журналиста убрали и банду урок надолго за решётку упекли. Никому не верь дорогой, везде одно враньё, но мне нравиться такая жизнь, сегодня я Таня Юрова, а завтра любовница выбросившегося из окна генерала, которая оплакивает смерть своего возлюбленного. Ты какой-то кислый дорогой, эта гостиница уже горела в 1977 году, погибло много людей, давай подожжём наш номер, будет о чём вспомнить и рассказать детям». Потом она поведала о новом задании, ему надлежало проникнуть в квартиру представителя известной фирмы Филипс и сфотографировав бумаги из сейфа, аккуратно положить их на место. Девушка добавила с улыбкой, что никто не погибнет, просто ведутся переговоры о закупке крупной партии электроники у голландской фирмы и нашей стране необходимо заранее знать те условия, которые представитель Филипс выдвинет на встрече. Задание усложняется тем, что квартира голландца находится в доме, где проживают одни иностранцы и Кондрату придётся иметь дело с электронными замками. Лешенко с благодарностью вспомнил своего наставника Эрика, разговоры на немецком и изучение зарубежной технической литературы, его захватил какой-то азарт, в голове возникли разведчики, действующие в тылу врага, добывающие сведения для своей Родины.

На самом деле всё произошло не так, как он предполагал, не было никакого чувства шпионской романтики и ни перед кем не пришлось изображать иностранца. Консьерж молча пропустил его, он поднялся на второй этаж, отключил адаптер питания и следуя нормам пожарной безопасности замок входной двери квартиры разблокировался. Сейф был простой, механический, фирмы «Сименс-Шуккерт», без сигнализации и Кондрат, вскоре разложив бумаги на столе фотографировал их маленьким фотоаппаратом. Закончив, так же аккуратно сложил документы в сейф и закрыв его, стал собирать свои инструменты. Оглядев большую комнату, он увидел на стенах рамки со странными картинами и инсталляции, смысл которых был ему не ясен, когда раздался звук открываемой двери, Кондрат спрятался за штору. Он мысленно поблагодарил Эрика за его правила, первым из которых было – обязательно закрывать за собой входную дверь после проникновения в квартиру. Есть время спрятаться, на случай непредвиденного возвращения хозяина, сейчас был такой случай, и он чувствовал, как у него бьётся сердце от волнения. Он услышал шаги и с удивлением определил, что это женские шпильки, шаги приблизились, незнакомка отдёрнула штору и Кондрат увидел обаятельное улыбающееся лицо с белоснежной улыбкой. Он почувствовал запах дорогой косметики и услышал слова с лёгким, приятным акцентом: «Боже мой, ко мне забрался квартирный воришка, в России все грабители такие симпатичные? Можно угостить тебя хорошим кофе? А потом ты возьмёшь всё что хочешь», последние слова девушка сказала с ударением и недвусмысленно облизнула мокрым язычком губы. Кондрат ждал чего угодно: крика, схватки с хозяином, бегство через окно, но эта девушка его обезоружила своей открытой наивностью, свойственной только хорошим людям, не способным на дурные поступки. Она взяла его за руку и повела на кухню, где, усадив за стол принялась варить кофе в какой-то машине. Небольшого роста, с короткими тёмными волосами и стройной фигурой она казалась какой-то хрупкой и нежной, о ней невозможно было плохо думать, Кондрат улыбнулся своим мыслям и дурацкому положению, в котором очутился. Между тем девушка поставила на стол две чашки с ароматным кофе, шоколад и зефир в хрустальной конфетнице, сев напротив, она взяла маленькое зеркальце, посмотрев в него и убедившись, что с ней всё в порядке сказала: «Давай знакомиться таинственный воришка, меня зовут Шарлотта, я секретарь представителя фирмы Филипс, которого сейчас водит экскурсовод по Кремлю. Нам надо подготовиться к переговорам с вашей стороной, поэтому я пришла приготовить всю нужную для этого документацию. Хотя зачем я тебе это говорю, ведь ты наверняка уже давно всё сфотографировал и ждёшь, чтобы поскорее выбраться отсюда и передать своему руководству весь отснятый материал». На парня от удивления напал столбняк, он только и смог вымолвить: «Но, как вы…». Шарлота рассмеялась, откинувшись на спинку стула, Кондрат, заразившись её оптимизмом тоже стал смеяться каким-то нервным смехом, а потом спросил: «Вы всё знаете и не вызываете милицию?». Она захохотала ещё громче, а успокоившись, сказала: «Я уже у входной двери поняла, что в квартире кто-то есть, а зайдя сразу увидела, что сейф вскрывали; выдам секрет, все наши сотрудники, находясь за рубежом пользуются еле заметным скотчем, который наносят на двери, сейфы, несгораемые шкафы, это что-то вроде невидимой печати, по которой легко узнать о визите незваных гостей, неужели у вас в КГБ не учили этому? Я с тобой откровенна красавчик, теперь ты представься и скажи что-нибудь, не составляющее государственную тайну». Почему-то ему стало легко и свободно, пропала скованность вора, пойманного с поличным, он сделал глоток кофе и сказал: «Меня зовут Кондрат, а дальше говорит не о чем, потому как вы сами всё рассказали». Девушка поджала губы: «Мы с тобой почти ровесники и называй меня на «ты», в этом доме живут одни иностранцы, а все консьержи работают на КГБ, поэтому нетрудно было догадаться для чего он пустил сюда воришку. Кондрат, какое красивое имя и ты тоже красивый парень, только тебе об этом не говорили, вы, русские, не можете говорить комплименты и искренне смеяться. Такие красивые люди с богатым внутренним миром всё время воюете, делаете революцию, перевороты, вам нужен перерыв, хотя бы лет пятьдесят, чтобы попробовать насладиться жизнью, а не искать везде врагов и не готовиться к очередной войне». Шарлотта непонятно откуда достала самокрутку и прикурив от зажигалки сделала глубокую затяжку, потом, озорно подмигнув, дала её Кондрату. Он затянулся и почувствовал, как неведомая теплота окутывает сознание, эта маленькая девушка за короткое время подчинила его своей воли и ему это нравилось. Девушка достала красивую упаковку и положила перед ним, он, взяв её почувствовал приятный запах клубники, развернув, увидел розовый презерватив и в недоумении уставился на Шарлотту. Через пять минут, она проделывала на большой кровати своего начальника такие вещи, о которых он раньше не подозревал. А потом, утомлённые близостью они лежали, и Кондрат вдруг начал читать на немецком стихи Генриха Гейне, девушка закрыла глаза и у неё потекли слёзы, вытерев их, она сказала: «Это любимые стихи мамы, она погибла в автокатастрофе, а мой отец входит в совет директоров компании Филипс. Перечень продукции, выпускаемой фирмой разнообразен, начиная от шпионского оборудования, заканчивая медицинскими аппаратами высокой точности. Именно поэтому эти переговоры так важны для вашего руководства, а наши бизнесмены видят в Советском Союзе безграничный рынок, куда можно продавать свои товары. Мой босс Йохан, старый, опытный переговорщик, придуряющийся простачком, но он почему-то любит вашу культуру, Достоевского и Рахманинова, поэтому всё будет хорошо, так и передай своим командирам. Я думаю, что и наша встреча была спланирована ими, будем встречаться, ты потихоньку начнёшь меня вербовать и вскоре папка с надписью: «Агент Шарлота» появится в картотеке КГБ. Я забыла тебе сказать, что моя мама была дочерью белогвардейского офицера, эмигрировавшего в 1920 году в Бельгию, поэтому хорошо знаю русский язык и люблю читать Куприна. Мне кажется, что я влюбляюсь в тебя воришка, у тебя даже запах тела особенный, одевайся и иди на доклад к своему начальству, говори им честно, что произошло, они наверняка захотят наладить со мной контакт для получения нужной им информации, так что я не прощаюсь, а говорю до свидания, вот мой номер телефона, позвонишь.

Через час в номере гостиницы Россия он докладывал Пал Палычу о том, что с ним произошло, тот внимательно слушал, время от времени вытирая платком губы. Таня была удалена, поэтому Кондрат мог спокойно передать подробности встречи с Шарлоттой. Когда он закончил, Пал Палыч улыбнулся и довольно потёр руки: «Молодец парень, она приняла игру, а это главное, у этой девушки солидный послужной список, несмотря на молодость, это очень ранний ядовитый цветок», с этими словами чекист протянул папку, открыв которую Кондрат увидел фото Шарлотты. Когда начал читать, то у него на голове зашевелились волосы, Шарлотта Мюллер, она же Инга Фишер, дальше шли другие имена и фамилии, внучка Петра Коряева, белогвардейского полковника, начальника контрразведки генерала Каледина, который прославился жестокостью во время карательных рейдов во время гражданской войны и активно сотрудничал с фашистскими оккупантами во время Великой Отечественной. Шарлотта Мюллер долгое время является агентом британской разведывательной службы МИ-6, активно сотрудничает с ЦРУ и имеет большой опыт агентурной работы в странах Восточной Европы, владеет пятью языками, ненавидит Советский Союз, виртуозно владеет талантом входить в доверие и умением вербовать нужных людей…», дальше перечислялись другие достоинства девушки, как агента и Кондрат, когда закончил читать, спросил Пал Палыча: «Скажите пожалуйста начальник, я один думаю, что этот мир огромный клоповник или ещё есть люди, которые так же смотрят на эту жизнь. Мне врут все: Таня, Шарлотта, вы, я сам вру маме, когда разговариваю с ней по телефону, она думает, что я работаю механиком в автосервисе и у меня всё хорошо. Сначала вы хотели заслать меня к уголовникам, теперь втянули в свои шпионские игры, смысл которых мне не очень понятен. Я себя ощущаю проститутом от госбезопасности, которого начальство использует в тёмную, если Тане это нравится, то мне не очень». Пал Палыч спокойно его выслушал, потом положил на стол перед ним свой белый платок и промолвил тихо: «Вытри мне туфли», Кондрату захотелось врезать по этой слюнявой морде, но он не успел, старый чекист сам взял платок, опустился с трудом на колени и начал вытирать ботинки парня. Картина была ужасная, старик тяжело дыша доводит до блеска обувь молодого человека, потом он, убедившись, что она чиста, нагнулся и поцеловал ботинок. Тяжело встав, он некоторое время справлялся с одышкой, а потом сказал: «Если надо для дела, я тебе Кондрат и задницу вылижу, эта сука Шарлотта погубила много наших людей и может быть её жертвой станешь и ты, но нам важно знать, для чего она здесь и какие цели преследует. Я рано потерял жену, не могу наладить отношения с единственным сыном и всё это из-за этой работы, где приходиться иметь дело с хитрыми коварными пауками, которых засылают к нам со всех сторон. Наш народ – это хорошие, трудолюбивые люди, но любого человека можно превратить в животное, разбудив в нём демонов, и мы не даём этому произойти своей работой. Если наш народ дорвётся до западных ценностей, это будет катастрофа, культура, традиции, история, язык претерпят такую метаморфозу, что страшно даже себе представить будущее великой страны. Поэтому, сынок, помоги нам, изобрази влюблённого дурака, околдованного чарами этой Шарлотты, понаблюдай за ней, но будь начеку, это опасный и умный противник, получающий удовольствие от своих злодейств. Таню, чтобы не мешала ты в ближайшее время не увидишь, разговоры с Шарлоттой пишешь на диктофон, рядом с тобой постоянно будет находиться наш человек для подстраховки, чувствует моё сердце, что она готовит нам большую гадость перед Олимпиадой».

На другой день Кондрат позвонил новой знакомой и встретившись, они поехали гулять в Лужники, почему-то не верилось, что эта весёлая, общительная девушка является агентом западных спецслужб и несёт угрозу для его страны. Они сели на лавочку и она, посмотрев ему в глаза, сказала: «Скажи Кондрат, твой командир уже показал моё досье? По глазам вижу, что показал так вот, большая часть – это правда, у меня столько имён, что я и забыла то, которое дали при рождении. А про родителей всё тебе наврала, на самом деле они придерживались левых взглядов и мне было десять лет, когда они вздумали переехать в Советский Союз на постоянное место жительства. Дело было зимой, я сделала так, что они задохнулись во время сна угарным газом, потом проходила обучение в специальной школе, принадлежащей МИ-6 и уже долгое время нахожусь на оперативной работе. Здесь я просто приставлена к Йохану, чтобы он не наделал глупостей, но главную цель моего приезда в Москву не знают даже мои кураторы». Она вытащила из своего клатча свёрток, потом развернула его, и Кондрат увидел сложенную, пожелтевшую от времени бумагу, аккуратно расправив её он увидел карту местности с красным крестом посередине. Шарлота выдержав паузу сказала: «Я нашла этот план недавно, когда разбирала барахло в доме родителей, напрасно отправила их на тот свет, они ехали в Россию за этим, а не для того, чтобы стать коммунистами. Тут написано, что здесь хранятся все средства белого подполья Москвы, когда войска Деникина, Колчака, Юденича и других генералов были отброшены от столицы, дворянство собрав все свои ценности закопали их в одном месте, чтобы они не достались большевикам. Потом начались аресты, чекисты расстреляли почти всех заговорщиков, но эта бумага каким-то образом попала к моему деду, который перед смертью отдал её маме. Родители знали ваши законы, по которому 25% найденных сокровищ государство отдаёт тому, кто их нашёл, а это, поверь мне Кондрат, огромные богатства, там наверняка золотые червонцы и другие ценности. Я хочу отдать тебе эту бумагу с местом сокровищ, а ты передай своему начальству, когда найдёте ценности отдайте мне полагающие 25%. Ты, наверняка, пишешь наш разговор на диктофон, поэтому повторять не буду, на Западе всем правят деньги, поэтому, став богатой, уйду из МИ-6 и заживу в своё удовольствие. А если ты захочешь, можешь поехать со мной, заведём детей, ты будешь резидентом советской разведки, а я верной женой», она звонко засмеялась, потом шепнула на ухо: «Я, хочу тебя прямо сейчас, поехали скорее, пока не прошла страсть». Приехав, Шарлота выключила свет и попросила Кондрата зажечь свечи на красивом позолоченном канделябре, в лёгком воздушном пеньюаре Шарлотта напоминала ангела, спустившегося с небес, наблюдая за ней он с трудом представлял, что она способна причинить зло.

В номере гостиницы Пал Палыч, выслушав его, вызвал по телефону человека, которому, передав карту, сказал: «Быстро определите, что находится в этом месте, будьте осторожны, эта дамочка любит делать сюрпризы, как узнаете, сразу доложите», человек вышел из номера, и он продолжил: «Чует моё сердце, что скоро случится что-то нехорошее, её шеф встречался сегодня с нашими представителями, заключил кучу договоров и восхищался перед журналистами страной социализма. Йохан хороший человек и друг нашего народа…», Кондрат прервал его: «А я знаю, что произойдёт, мы встречаемся с Шарлоттой на квартире этого Йохана, трахаемся на его кровати, наверняка нас фиксируют скрытые камеры, а разговоры пишут, там куча моих отпечатков пальцев и меня видели некоторые иностранцы, живущие в этом доме. Я задавал себе вопрос, почему она ещё не познакомила меня со своим начальником и, почему местом наших встреч выбрана его квартира?». Пал Палыч хлопнул себя ладонью по лбу: «Ай да Кондрат, ай да сукин сын, завтра Йохан застанет тебя в своей кровати, ты схватишь канделябр и огреешь его по голове, а потом весь мир узнает, что представитель компании Филипс был найден мёртвым в своей московской квартире. Есть неопровержимые доказательства, что убийство совершил сотрудник КГБ, молодой человек, находящийся в любовной связи с секретарём покойного – Шарлоттой. Это зверское убийство лишний раз доказывает, что КГБ беспощаден не только к своим врагам, но и к иностранцам, симпатизирующим Советскому Союзу». Старый чекист с восторгом смотрел на парня: «Тебе скорее всего дадут немного снотворного, а Шарлотта всё сделает сама, когда придёшь в себя, она вызовет представителя посольства и прессу. Всё гениально просто и будет иметь большой международный резонанс, завтра не ходи на встречу…», Кондрат перебил его: «Нет, Пал Палыч, эта девушка обладает неординарным мышлением, она быстро найдёт другого лоха для роли убийцы, надо вывести её из игры», он на минуту задумался, а потом улыбнулся: «У вас есть препараты, вызывающие острую диарею, я приглашу её сегодня на кофе и там незаметно кину в чашку». В дверь постучали, вошёл неприятный человек и доложил: «В месте, указанном на карте, находится захоронения крупного рогатого скота, у которого была найдена сибирская язва, возбудители этой болезни долго живут в почве, поэтому это место огорожено и охраняется». Когда он вышел, Пал Палыч серьёзно сказал: «Звони прямо сейчас и скажешь следующее ей при встрече…»

Шарлота была в лёгком платье и с улыбкой школьницы-выпускницы, но в глазах читалась настороженность, поэтому Кондрат сразу сказал ей: «Нам надо срочно переговорить, я ослушался начальство и стёр с диктофона часть нашей беседы, а карту с сокровищами белого подполья оставил себе». Девушка с удивлением посмотрела на него и промолвила: «А ты, Кондрат, способен удивить даже меня, хотя жадность и желание быстро разбогатеть, это хорошее чувство нормальных людей. Пойдём в кафе, обсудим твои крамольные мысли и вместе подумаем, как будем действовать дальше, но, честно говоря, ты поставил передо мной трудную задачу». Кафе заполнялось к вечеру людьми и отстояв очередь у стойки он, получив две чашечки незаметно бросил в одну таблетку Пал Палыча, направляясь к столику он видел Шарлотту, которая подперев подбородок ладонью о чём-то сосредоточенно думала. Поставив перед ней кофе, он начал: «Понимаешь, я не хочу делиться с государством, отчитываться перед начальством и мечтаю увидеть весь мир, походить по развалинам Помпеи, поиграть в рулетку в Монте-Карло, забраться на Эйфелеву башню. Я сам найду сокровища, а ты найдёшь способ переправить их на Запад, скоро Олимпиада, будет много иностранцев, под шумок сделать это будет намного легче». Девушка, пока он говорил, не отрываясь смотрела ему в глаза, а когда парень закончил, улыбнулась и ответила: «А ты знаешь, я тебе верю, ты не говорил о любви ко мне, о чувствах, а только о сокровищах, значит, Кондрат, ты такая же сволочь, как и большинство людей, плюющих на моральные принципы и патриотизм. Главное – это стать богатым и независящим ни от кого, такой ты мне нравишься больше, но надо подумать и завтра при встрече, я скажу своё решение, а пока, Адью моя любовь, нас ждёт тяжёлый день». Это была последняя их встреча, через час она была доставлена в больницу с подозрением на дизентерию, а потом её, по словам Пал Палыча, переправили в ФРГ, в военный госпиталь. Йохан после подписания всех бумаг, поблагодарил хозяев за радушный приём и выразил сожаление по поводу болезни своего секретаря, молодой обаятельной девушки, которая умудрилась где-то подцепить инфекцию. Но Кондрат не считал себя победителем, ему было нехорошо от понимания, что будет находиться в этом вертепе лжи и интриг, называемом комитетом госбезопасности, в разговоре с Пал Палычем он сказал ему об этом, на что старый чекист ответил: «Я тебя понимаю сынок, ты рождён порядочным человеком и такие слова, как совесть, преданность, честь, для тебя не пустой звук, в нашей конторе такие не работают, поэтому не буду вербовать в госбезопасность. Ты идеально подходишь для криминальной среды, такие качества ценятся, хотя трактуются по-своему, но это в будущем, а пока езжай к матери и хорошенько выучи легенду, по которой вольёшься в уголовную среду. Мы будем видеться, когда мне понадобятся твои услуги, Таню забудь, у неё своя дорога, но будь аккуратнее с женщинами, Шарлота яркий пример их власти над мужчинами и кто знает, что у них на уме».

Радости матери не было границ, он заметил, как поседела её голова и на лице стало больше морщин, на могиле отца он молча смотрел на его фотографию на памятнике и понимал, что повинен в том, что тот сейчас покоиться на кладбище. Вокруг молодые люди влюблялись, женились, заводили детей, а ему это было не интересно, словно он был дремучий старик, уставший от жизни. Иногда в памяти возникала Таня, Шарлотта, Эрик и Пал Палыч, казалось эти люди были из прошлой жизни другого человека, а он, Кондрат Лешенко, сейчас напоминает богатыря на развилке дорог, который не знает куда двигаться. Мать чувствуя состояние сына пошла с ним на работу отца, где их тепло встретили старые слесари, работавшие под его началом. За один день он отремонтировал два холодильных прилавка, одну низкотемпературную камеру и кучу мелкого оборудования, когда в мастерской появился новый директор «Горторгмонтажа» Кондрат был удивлён, это была молодая женщина со строгим лицом, она пригласила его в кабинет и напоив чаем, сказала: «О вашем отце, Кондрат Васильевич, легенды ходят, после его кончины мы навезли сюда кучу хлама для ремонта, им заставлен весь двор, это всё по документам новое оборудование, которое получил мой предшественник на этом месте. Теперь он в тюрьме, а мы в дерьме, в смысле завалены этими железяками, помогите нам с нашей бедой, составим трудовой договор, будете приходить и работать в любое время, когда захотите». Выходя из кабинета, он прочёл на двери: «Директор Горторгмонтажа Татьяна Ивановна Кудряшова», сразу в голову пришла мысль, что имя Татьяна его вечный спутник и с этим надо смириться. По дороге домой ему встретился участковый милиционер, вечно недовольный старик Захарыч, он сказал, что в РОВД заел механизм сейфа начальника и надо помочь открыть. Кондрат вспомнил, что он сейчас отбывший наказание вор Леший, поэтому мягко ответил участковому, что в милицию явиться только по повестке, а они со своей проблемой пусть обращаются к слесарям «Горторгмонтажа».

Долгое время бездельничать было не в его характере, поэтому вскоре сам пришёл в мастерские и принялся за дело. Работа в окружении бывших подчинённых отца увлекла его, и он даже пару раз ходил с ними пить пиво, там они поведали ему, что по всем признакам, их директор Татьяна Ивановна положила на него глаз. Кондрат сам вспомнил, что она по несколько раз за день заходила в мастерские, интересуясь делами и как-то странно смотрит на него. Все эти годы, пока он отсутствовал в гараже около дома стояла чёрная ««Волга», которую выделили им власти взамен их самодельного автомобиля. Кондрат приехал на работу на машине, дождался, когда Татьяна Ивановна закончит работу и предложил довести её до дома. Женщина была не против и когда они подъехали к её дому, пригласила к себе в гости. Там его ждал сюрприз, как только она открыла дверь, из глубины комнат к ней с криком выскочил белобрысый мальчик и бросился ей на руки. Потом появилась пожилая строгая няня и смерив с головы до ног Кондрата уничтожающим взглядом, промолвила басом: «Толик хорошо себя вёл, я пошла». Она ушла, а Татьяна Ивановна пригласила гостя на кухню и начала готовить ужин, Толик залез на колени Кондрата и сказал: «Будешь моим папой, только у меня одного в садике нет отца, сейчас я дома, потому что кашляю, а ты водку не пьёшь? Мама говорит, что её достали на работе проклятые алкаши…», матери надоела его болтовня и она пригласила всех к столу, хотя они и так за ним сидели. Кондрат смотрел на уплетающего пельмени Толика, на грустные глаза хозяйки и ему хотелось сделать этим людям что-то хорошее, чтобы сгладить однообразие их жизни. Потом он с Толиком на коленях смотрели мультик для малышей, и мальчик заснул, а он в растерянности смотрел на его мать, не зная, что делать. Положив его в кроватку, женщина повела его в спальню и выключила свет.

Потом они лежали молча, и она спросила: «Скажи Кондрат, как безошибочно выбрать спутника жизни, ведь тысячи женщин ждёт моя судьба – матери одиночки, каждый день возвращаясь после работы прижимать к сердцу своего ребёнка, а потом рассказывать ему сказки о принцах, которых нет. Когда ребёнок вырастет, у него появится своя семья, а я буду в компании таких же одиноких баб коротать время в сплетнях и наговорах на более удачливых женщин. Райком направил меня в этот «Горторгмонтаж» в мужской коллектив, где все меня жалеют, а хочу, чтобы уважали, как твоего отца, помоги мне Кондрат, твоё появление вселило уверенность, что мы когда-нибудь выберемся из этого завала. Ведь мы обслуживаем оборудование детских садиков, яслей, школ, больниц и роддома, оттуда всё время звонят, просят помочь, а мы увязли в этом хламе». Кондрат, погладив её волосы, ответил спокойно: «Не волнуйся Таня, завтра я классифицирую оборудование, а потом напишу заявку на запчасти, которые наверняка пылятся на вашем складе, а ты привлеки студентов техникума, пусть пацаны гайки покрутят. Всё будет хорошо, это временные трудности, главное не вешать нос и вселять бодрость духа в подчинённых, ведь ты директор «Горторгмонтажа». Она с любовью посмотрела на него: «Мне с рождения не везло, отец сильно пил, вышла замуж за хорошего парня, который поехал за деньгами на Север и пропал, оставив меня с Толиком. Когда приехали сюда сошлась с председателем райисполкома, который и выдвинул мою кандидатуру на эту должность, как я потом узнала, я была единственная соискательница этого места. У меня высшее техническое образование, только я специалист по станкам и машинам, которые используются на ткацких фабриках, я ведь родом из Иваново. А тут холодильники, жарочные шкафы, карусели в парке и постоянно приходят какие-то типы и предлагают схемы воровства бюджетных средств, в которых я ни черта не понимаю…», она говорила, а он, вдыхая запах её волос, чувствовал, что ощущает нежное чувство к этой женщине, которая доверилась ему и ждёт поддержки.

Их усилия не пропали даром, Татьяна Ивановна смогла уговорить руководство значительно поднять заработную плату слесарям, привлекла студентов техникума к работе в «Горторгмонтаже» и отправила в краевой центр заявку на недостающие запчасти к оборудованию. Кондрату нравилось, когда к нему обращались за советом не только молодые рабочие, но и опытные слесари, а однажды он подслушал разговор двух молодых парней в курилке, один другому говорил: «Леший крутой чувак, говорят он до своей посадки квартиры жирных бобров, как орехи щёлкал». Второй с ним согласился: «Спокойный, вежливый и понты не кидает, наверное, новое дело задумал, вот бы к нему в подельники. Отец говорит он со своим батей автомобиль собрали не хуже «Форда», пришли гебисты и забрали, а им «Волгу» подсунули в виде компенсации». Кондрат не стал дослушивать разговор, а зайдя в кабинет директора, неожиданно предложил в выходные поехать к морю на шашлыки. Татьяна согласилась, а вечером, когда он ужинал с мамой, к ним заявились нежданные гости. На лестничной клетке стояли двое молодых парней с напускной суровостью на лицах, они предложили ему выйти во двор поговорить. Кондрат увидел татуировку на пальцах ребят и улыбнувшись сказал: «Потолкуем у меня, мы не псы шелудивые, чтобы по кустам шариться», незнакомцы переглянулись и неуверенно проследовали на кухню, мама, увидев гостей ушла, а Кондрат поставил бутылку водки, закуску и разлив по стаканам зелье, поднял свой: «Не чокаясь, потому как пьём за упокой души, по русскому обычаю, не принято это делать. Вас нанял директор авторынка, чтобы вы потолковали со мной о его украденных ценностях и вы, правильные, как вам кажется, пацаны пришли к вору требовать деньги, украденные им у жирного гуся, который даже не отстёгивает долю в общак. Наверно на зоне у вас, пацаны, были плохие учителя раз впряглись за этого…», он говорил и видел, как мрачнеют лица гостей, Кондрат знал, что директор авторынка когда-то даст о себе знать, но тот ошибся, прислав ребят, только что освободившихся из мест заключения. Наверняка парни были из семей с низким достатком или имели пьющих родителей и после первого гоп-стопа залетели на зону. Видя, как они жадно едят после выпивки, Кондрат встал и принёс деньги из комнаты, дал каждому по двести рублей: «Возьмите и больше на подобные вещи не подписывайтесь, если вы выбрали эту жизнь, то надо жить по понятиям воровского сообщества, иначе действительно придётся пить за ваш упокой. А ваш наниматель должен ответить, как, подсказывать не буду, но этот человек должен понять, что он барыга, которому надо вести себя тише воды, ниже травы, а не делать предьявы ворам, за которые могут строго спросить».

После ухода гостей, в кухне появилась мать со словами: «А ты, сынок, оказывается хороший воспитатель, найди себе девушку, чтобы я успела понянчить внуков». Он, убирая со стола, весело ответил: «Вот в воскресенье и понянчишь Толика, поедем на шашлыки, где я тебя познакомлю с хорошими людьми, будем загорать, купаться в море, в общем радоваться жизни. А на этих ребят, что приходили, зла держать нельзя, люди по молодости делают много глупостей, только одни попадаются, а другим везёт или помогают высокие покровители».

В воскресенье Кондрат решил взять на себя приготовление еды, он надрал на буне мидий и когда слетелись зелёные мухи со всей округи, пришлось поменять место, но он не опустил руки и надев маску и ласты, собрал со дна крупных рапанов. Ныряющий неподалёку парень сказал, что вытаскивать мясо из раковин надо подальше, потому что слетится много мух. Упоминание об этих мерзких насекомых сподвигло Кондрата отдать парню весь свой улов и полностью переключиться на шашлык, который он замариновал заранее. Когда он вернулся к месту, где Татьяна Ивановна беседовала с матерью, а Толик что-то ел, выяснилось, что пока он нырял за дарами моря, женщины и мальчик съели все овощи и хлеб, потому что очень проголодались. Он развёл костёр и стал ждать, когда прогорят дрова, чтобы жарить мясо, подошёл Толик и они стали вместе смотреть на огонь, мальчик прижался к нему, а он, тяжело вздохнув, сказал: «Вот, Толик, плохой я повар, вы сидите голодные, с морепродуктами получилось фиаско, но у нас есть мясо, поэтому не будем унывать». Когда шашлык был готов, Кондрат взял два шампура и пошёл к компании по соседству, где верховодил парень, которому он отдал рапаны. Вернулся он с лавашом, овощами и соленьями, которые получил за шашлык, Татьяна Ивановна, смеясь выразила общее мнение: «Удивительно, как тебе в голову приходят простые и эффективные решения проблем, сейчас бы стаканчик красного вина к мясу», Кондрат хлопнул в ладоши и Толик вытащил из травы термос с холодным вином. Потом они играли в карты – мужчины против женщин, жульничали все, даже мама Кондрата и тем игра была интереснее. Когда пошли купаться Толик показал, как ныряют впервые приехавшие на юг, скрывшись под водой он долго пускал пузыри, а потом всплыла его голая попа. Татьяна Ивановна покраснела от стыда, а Кондрат решил выкинуть тоже что-нибудь подобное, но встретив взгляд матери передумал. Скованность, возникшая в начале между женщинами, прошла и было видно, что они понравились друг другу.

В нагревшемся салоне чёрной «Волги» было, как в бане, они открыли все окна дверей и ворвавшийся внутрь ветер поднимал настроение и тут Толик запел:

«Броня крепка, и танки наши быстры,

И наши люди мужества полны:

В строю стоят советские танкисты —

Своей великой Родины сыны…»

Мальчик пел песню, с которой деды шли на смерть, и Кондрат подумал, что ещё многого не знает об этой жизни, об окружающих людях и о том, что будет с ним в будущем. Дома мать сказала ему: «Хорошая женщина и сын у неё мальчишка смышлёный, но тебе надо определиться, ходить в любовниках директора „Горторгмонтажа“ не красиво и люди наверняка уже шепчутся, хорошо подумай и решай». А он сидел, смотря на мать и думал: «Эх, мама, знала бы ты в каком спектакле я играю и какую роль мне отвели режиссёры, которые не любят, когда актёр не придерживается их сценария». От этих мыслей испортилось настроение, он позвонил Татьяне Ивановне и сказал, что сегодня не придёт ночевать, разболелась голова, видимо перегрелся на солнце. Ещё в монастыре Эрик учил его доверять своей интуиции: «Чаще прислушивайся к своему внутреннему голосу, это лучший советник в решении больших вопросов. Не затуманивай свой разум алкоголем и наркотиками, они притупляют интуицию, навязывая бредовые мысли». Эрик клал перед ним колоду карт и он, подумав, называл карту, вскоре из десяти карт Кондрат угадывал восемь, но сегодня, после пикника, где всё было хорошо, он чувствовал непонятно откуда взявшееся беспокойство. Долго не мог заснуть, в голову приходил разный вздор, почему-то вспомнились его соседи по кубрику в монастыре, а когда заснул, возник крепкий татарин Азиз с ножом в руке, нехорошо улыбаясь он прошипел: «Секир-башка тебе будет Кондрат, если забудешь о своём предназначении, мы за тобой наблюдаем и знаем о тебе всё». Открыв глаза, он увидел стоящую рядом с кроватью мать, которая с тревогой в глазах смотрела на него: «Ты так кричал, что проснулась, повернись на бочок и засыпай, а я посижу рядом, как, когда ты был маленький».

Утром ему позвонили, незнакомый голос поздоровавшись сказал: «Кондрат Васильевич, через час за вами заедет такси, вас ждут в столице, подробности при встрече». Он собрал вещи в спортивную сумку, позвонил Татьяне Ивановне и предупредил, что уезжает, а матери, которая с беспокойством наблюдала его сборы, пообещал, что через неделю вернётся. Такси с молчаливым водителем ждало на улице, в аэропорту он дал ему билет и сказал, что во Внуково его встретят. В Москве всё повторилось, только в другом порядке, к нему подошёл крепкий парень и проводил до такси, а потом сев на место водителя повёз по городу. Кондрат не знал куда его везут, но с интересом всматривался в городской пейзаж столицы, широкие улицы, целые микрорайоны высоток и множество куда-то спешащих людей. Они сильно контрастировали с его родным городом, где центральная улица гордо называлась: «Курортный проспект» и была местом народных гуляний по праздникам. Машина остановилась у неприметного здания старой постройки и его проводили в приёмную, где попросили подождать, женщина-секретарь что-то печатала, не обращая на него внимания. Кондрат подумал, что в столице все, как эта секретарь пропитаны московским сознанием собственной исключительности, здесь даже бездомные собаки гавкают на прохожих с чувством собственного достоинства. Попадая сюда человек преображается, столичная атмосфера вселяет в него уверенность, что он часть чего-то большого и нерушимого, на второй день он, чтобы слиться со спешащими москвичами, тоже приобретает навыки спортивной ходьбы, а через неделю начинает акать, подражая говору аборигенов. Потом ему пришло в голову, что в этой приёмной, в далёкие годы сталинской репрессии сидели в полуобморочном состоянии разоблачённые враги народа, а за дубовой дверью решалась их судьба – расстрел или лагерь без права переписки. Послышался зуммер телефона, секретарь подняла трубку, сказала: «Хорошо» и посмотрев на Кондрата прокаркала, как простуженная ворона: «Проходите, вас ждут». Проходя мимо неё, он произнёс: «Надо смазать каретку вашей пишущей машинки», женщина смерила его уничтожающим взором и с достоинством промолчала. В большом кабинете шторы окон не давали проникнуть внутрь солнечным лучам, поэтому лицо человека, сидевшего за столом, казалось пепельно-бледным, Пал Палыч сильно похудел и осунулся, но слюнявые губы произнесли весело: «Здравствуй мой мальчик, вот и свиделись, времена нынче горячие, поэтому вызвал тебя для одного деликатного дела». Третьим в кабинете был портрет нового генерального секретаря Андропова, Юрий Владимирович смотрел со стены сквозь линзы очком, словно говоря: «Я вам всем, суки, ноги повыдёргиваю, если не будете слушаться». Пал Палыч выехал из-за стола на инвалидной коляске к гостю и стал его внимательно разглядывать: «Возмужал, заматерел Кондрат, не то, что я, теперь передвигаюсь на колёсах и под рабочим столом поблизости держу утку, потому как могу не успеть до туалета. Старость невесёлая пора, поверь мне, но, если рассуждать философски, человеку долголетие не нужно, особенно тем, кто наделён властью. Брежнев умер и теперь мы разгребаем его наследие, некоторые его товарищи потеряли чувство страха и как зарвавшиеся боровы, жируют у корыта, а Андропов провозгласил курс на укрепление дисциплины на рабочих местах и среди работников партаппарата, на разоблачение коррупции в близком окружении правящей верхушки. Но, чтобы спросить с человека, необходимо доказать его вину, для этого тебя и вызвали с юга, как там поживает Татьяна Ивановна, я слышал, выдающаяся женщина и сынишка у неё смышлёный. Насладившись видом гостя, который был слегка шокирован компетентностью хозяина кабинета, он продолжил: «По нашим данным у одного высокопоставленного члена Центрального комитета в его загородном особняке, в подвале находится хранилище, где он, пользуясь служебным положением, собрал коллекцию произведений искусств из многих музейных запасников страны. Мы не можем брать особняк штурмом, сначала нужна разведка, проведённая тихо и обстоятельно, ты проникнешь туда под видом ухажёра его дочери-дуры и вскрыв хранилище, сфотографируешь его содержимое. Один охранник наш человек, принесёт саквояж с инструментами, он сделал снимки двери хранилища, чтобы ты знал, с чем имеешь дело. Дочь человека, который нас интересует, сорокалетняя алкашка, любит тусоваться среди творческой интеллигенции, где ты её и подцепишь. Она потащит тебя в загородный особняк, дашь ей снотворное, а потом спокойно сделаешь своё дело. Охрана привыкла, что Нина приводит в дом любовников, поэтому особо не удивится, а ты постарайся чтобы эта дамочка не отключилась раньше времени, потому как любит выпить. Её водитель опасный тип, он раньше возил отца Нины и остался его преданным слугой, умён и осторожен, наверняка посвящён в делишки хозяина, но на контакт с нами не идёт. В подробности операции тебя посвятит Маргарита Павловна, мой помощник и секретарь, женщина большого ума и сволочного характера, то что больше всего ценится на нашей работе.

Вошла секретарь, которую про себя Кондрат окрестил «ворона» и жестом пригласила следовать за ней, вдогонку Пал Палыч сказал: «Получишь инструкции, погуляй по столице, пропитайся столичным духом и обязательно сходи в какой-нибудь художественный музей, потому как по легенде ты художник». Кондрат улыбнулся, ему вспомнилось, как в школе его рисунок гайки вызвал большой шум. На конкурсе молодых талантов классная руководитель поручила ему выполнить рисунок и написать стихи к нему, он на листе бумаги обвёл карандашом гайку, а рядом пририсовал болт, сопроводив его творчество стихами о любви. Завуч увидела в этом непозволительную распущенность, пригласила в школу отца, который выслушав старую деву сказал: «Эти два изделия бесполезны в отдельности, только вместе они составляют крепёжную деталь. А вы не задумывались, что это символ верности и преданности друг другу, гайка и болт, почему люди хотят видеть во всём пошлятину и влияние западной пропаганды». Маргарита Павловна определила по его лицу, что он летает в воспоминаниях, поэтому противно прокаркала: «Соберитесь Кондрат, дело государственной важности». Они сели за стол в приёмной, и он почувствовал прохладу одинокой женщины, которая давно привыкла к тому, что никто с ней не флиртует и не дарит цветы. Про себя отметил, что у неё отсутствуют украшения, а юбка с пиджаком делают её похожей на стенографистку фюрера или строгую воспитательницу в колонии для малолетних преступников. Между тем она говорила: «Вот папка, где вы познакомитесь с планировкой дома, особенностями характера этой Нины и увидите фото двери хранилища. Когда вы всё сделаете, возвращайтесь в её спальню, утром она с похмелья вас выгонит, а на улице будет ждать наш человек на машине…», пока она его наставляла Кондрат смотрел на фото бронированной двери, а когда она закончила спросил: «Как я открою эту штуку, тут кодовый замок и ещё какие-то навороты. А если заявится хозяин или форс-мажорные обстоятельства, мне нужно больше информации об этой семье». Женщине понравилось его беспокойство, она скривила тонкие губы, видимо это означало улыбку: «Хороший вопрос, в папке все даты рождения этой семейки, хозяин не заявится, потому как с супругой и другими членами ЦК охотятся на оленей в заповеднике. Вы Лешенко включите мозги и действуйте по обстоятельствам, Пал Палыч хорошо о вас отзывался, оправдайте его доверие, а это вам для стимула, она положила перед ним толстую пачку и ведомость, в которой он должен расписаться в получении денег. Кондрат взял пачку, вытащил одну купюру и положил перед Маргаритой Павловной со словами: «Это вам за беспокойство», женщина от возмущения выпучила глаза и стала похожа на ворону, которая страдает запором, она сделала глубокий вдох, чтобы справиться с чувством возмущения, нахлынувшего на неё, а потом медленно, чеканя каждое слово, сказала: «Перестаньте паясничать Лешенко, вы не в приморской бордели, вам доверена серьёзная миссия и вы не представляете сколько полетит голов в структурах власти, если вы провалите операцию. Послезавтра в Лужниках состоится торжественное открытие выставки молодых художников Москвы, среди них будете вы, Лешенко, под именем Бонифация Коростылёва», Кондрат начал хохотать, а женщина, не обращая на это внимания, продолжала: «Будете стоять с умным видом около двух картин, которые вам уже подготовили, в гостинице вас ждёт гардероб, сами выберете подходящее тряпьё, художники в отечественном не ходят, поэтому советую одеть джинсовый костюм и не бриться. Сотрудник, который вас встретил, сейчас отвезёт в гостиницу, где вы пообедаете, а потом в Третьяковскую галерею, а если будет желание, в Государственный музей изобразительного искусства. Нашего человека зовут Егор, от него получите все дальнейшие инструкции и передадите просьбы, если они возникнут в ходе операции, всего хорошего, желаю удачи». Она отвернулась и стала перебирать бумаги на столе, Кондрат, сказав: «До свидания», направился к двери, когда уже выходил, услышал карканье за спиной: «Прощайте».

Крепкий, серьёзный Егор, оказался хорошим парнем, который всю дорогу до гостиницы наставлял его, как себя вести в обществе художников: «Понимаешь, большинство из них творят, если находятся под наркотой или под алкоголем, поэтому не удивляйтесь, если пригласят выпить или „дунуть“ косяк. Культурно откажись, сославшись на трипер, который лечишь антибиотиками. Если спросят, почему не выставлялся раньше, скажешь, что лежал с лёгкой шизофренией в психушке, это им нравится, потому как считают ПНД кузницей творческих кадров. Если возникнут диспуты, ни с кем не соглашайся и посылай их подальше, но морду никому не бей, я знаю уровень твоей подготовки, можешь не рассчитать удар. Эта Нина будет в обществе своей подруги, нашей сотрудницы, которая подведёт её к твоей мазне и начнёт нахваливать. На одной картине изображено лицо миловидной женщины, когда вы познакомитесь, возьмёшь грифель и подпишешь в углу картины: „Нине от Бонифация“. Подаришь ей картину, а когда она пригласит в гости, долго не ломайся, ей нравятся художники, поэты с необычными именами. Если скажешь, что твой прадед Коростылёв служил при дворе его Императорского Величества, то она уже не отцепится от тебя, но опасайся её водителя. Авангард из старой гвардии, говорят расстреливал в подвалах Лубянки тех, на кого у простых чекистов рука не поднялась, но потом ссучился, предан как пёс хозяину. Не смотри на него и не вступай в контакт, мы пытались один раз подсунуть Нине нашего человека, через сутки нашли в придорожной канаве с проломанным черепом. Для полного сходства с молодым художником, перед операцией выпьешь содержимое этой ампулы, запах устойчивого перегара сопровождает на протяжении веков творческую богему. Кроме этого пару таблеток снотворного бросишь ей в чашку, когда будете уже в особняке, камер там нет, поэтому работай смело, прислуга удалена. Сейчас иди, прими душ и подкрепись, потом поедем по музеям, будем входить в образ молодого художника Бонифация», Кондрат положил в карман коробочку с ампулой и таблетками, взяв сумку с вещами направился в холл гостиницы Россия. Администратор дала ему ключ от номера и он, поднимаясь на лифте вспомнил, как жил и развлекался с Таней Юровой, очаровательной сотрудницей Пал Палыча, умеющей великолепно сыграть любую роль, по заданию своего патрона. Приняв душ, он заглянул в гардероб и увидев потёртые джинсы, несвежие рубашки, куртку с дырками, подумав, решил идти в ресторан в своей одежде. Рыбная солянка, натуральный бифштекс и бокал пива придали оптимизма и он, вернувшись в номер, двадцать минут подремал, а потом, умывшись холодной водой отправился на улицу. Егор спал в машине, быстро придя в себя, посмотрел на часы, и они поехали в Третьяковскую галерею, затормозив недалеко от входа, он сказал, что приедет через три часа за ним.

Кондрат никогда не был в больших музеях, и молчаливая торжественность храма живописи слегка придавливала своей респектабельностью. Человек попадая сюда, чувствовал себя чем-то вроде песчинки в вековом вихре истории, в залах музея было тихо и это подчёркивало необычайность атмосферы общения с прекрасным. Людей было не очень много, Кондрат не приближался к полотнам, пытаясь узнать имя автора шедевра, его это не интересовало, он стоя на расстоянии чувствовал какую-то внутреннюю гармонию от увиденного. В голову пришла мысль, что это шедевры для больных людей вполне могли служить чем-то вроде художественной терапии, позволяющей им хоть на время забыть о своих болячках. От раздумий его отвлекла маленькая пожилая смотрительница: «Извините, вы так смотрите на полотна, что мне кажется имеете какое-то отношение к изобразительному искусству. Обычно молодых людей интересует автор картины и её цена, но вы другой, вас очаровывает атмосфера, которую создали здесь работы гениев. Русские художники вкладывали душу в свои работы, трудно поверить, но они действительно имеют целебные свойства и это не только творения великих иконописцев. Посмотрите картины Айвазовского, Поленова, Шишкина и других мастеров, они лечат душу, ведь все болезни от внутренней дисгармонии людей, они перестали радоваться жизни, она для них борьба за место под солнцем. После смерти мужа думала, что пора за ним, но устроившись сюда смотрительницей, поняла, что раньше жила инстинктами, как животное – найти пару, воспитать потомство. А теперь я познаю самую удивительную сторону жизни – её красоту, которая даёт возможность абсолютно по-другому взглянуть на наше бытие. Это блаженство, жить без зависти и злобы, смотреть на людей, как на творение Божье, даже на плохих, которые никогда не поумнеют. Спасибо молодой человек, что выслушали меня, я иногда встаю со своего стула и разговариваю с интересными людьми. А вы такой: лицо – зеркало души и оно у вас замечательное, очень похожи на моего сына, он воевал в Афганистане, командовал ротой, а когда приехал домой в отпуск, пропал. Куда только мы не обращались, мой покойный муж, тоже военный, поднял всех знакомых, но материнское сердце не обманешь, нет в живых моего Васи, я это знаю. Когда умер муж, хотела руки на себя наложить, спасибо добрым людям, взяли смотрительницей, теперь вот исповедалась вам и дышать легче стало». Она направилась к своему стулу, а он смотрел на её сутулую спину и чувствовал, как неведомая сила сжала его сердце, а в горле появился комок от сострадания к этой женщине. Некоторые события в его жизни проносились без следа, но были и такие, которые память запоминала на долгое время. Рассказ смотрительницы так его тронул, что некоторое время он ходил по залам под его впечатлением, его отвлекла от грустных мыслей пожилая немецкая пара, отставшая от своей группы и в растерянности не знающая куда идти. Кондрат подошёл к ним и спросил по-немецки в чём дело, высокий старик без руки сказал, что восхищены полотнами русских живописцев, но они заблудились и боятся, что автобус уедет без них. Увидев, что Кондрат смотрит на пустой рукав рубашки, он сказал, что потерял руку в Сталинграде, потом был в плену и благодарен советским солдатам, что оставили ему жизнь. Лешенко почувствовал в словах немца фальшь и вспомнил слова какого-то писателя, который утверждал, что фашизм подобен онкологии: вбитую в головы людей теорию расового превосходства невозможно вылечить, они всю жизнь будут носить в себе свою исключительность. Кондрат не захотел продолжать разговор и пошёл дальше, стараясь поскорее забыть этих немцев, которые в тайне, наверняка, вместе со своими союзниками бредили реваншем.

День прошёл плодотворно и на него навалилась усталость, выйдя из галереи он увидел курящего у автомобиля Егора, попросив доставить его до гостиницы, он откинулся на сиденье и закрыл глаза. Перед глазами предстала седая смотрительница со своей историей о пропавшем сыне и захотелось выпить немного водки, от его мыслей отвлёк голос Егора: «Вижу, что устал, иди в ресторан, поужинай, выпей сто грамм, а утром я за тобой заеду».

За столиком, ожидая заказа, он заметил, что некоторые молодые люди в зале были одеты в потёртые джинсы и входившие в моду кроссовки. Подошедший официант тоном шпиона прошипел, что им интересуется одна импозантная дама, Кондрат не успел ответить, как на стул рядом присела полная проститутка, молча прикурила сигарету и стала смотреть на него. Даме было под сорок, джинсовый сарафан еле сдерживал её телеса, грозившие вырваться наружу и заполнить собой всё окружающее пространство. Особенно огромные груди, которые напоминали двух резвых кобыл, мечтающих освободиться от сдерживающей их одной пуговицы сарафана, чтобы выскочить на оперативный простор на радость мужской части гостей ресторана. Когда женщина делала сигаретную затяжку они поднимались вверх, и пуговица держалась из последних сил, потом следовал выдох, дающий ей немного времени на отдых, но вскоре всё повторялось снова. Кондрат, не обращая внимания на остывающий эскалоп с гарниром и сто грамм водки, завороженно смотрел на эти движения и только, когда услышал слова: «Лешенко, хватит пялиться на мои буфера», обратил внимание на лицо обладательницы пары гнедых кобыл. Умело нанесённый макияж подчёркивал свободный нрав женщины и её независимый характер. Её одинаково можно было принять за недорогую проститутку и за женщину с периферии, приехавшую в столицу на всероссийский съезд доярок, где они обсуждают преимущества машинного доения перед ручной дойкой. Дама взяла без спроса его сто грамм и влила в себя, потом выпустив дым, сказала: «Тебе пить нельзя Кондрат, а мне можно, потому как скоро начинаю спаивать Нину и буду накачивать её всю ночь, а завтра подведу её к твоей мазне. Сразу предупрежу, она алкоголичка-неврастеничка, поэтому не бери на себя инициативу в разговоре, улыбайся, строй глазки, восхищайся её природными данными. А там есть чему радоваться, Нинка покрупнее меня будет, а в кровати обожает душить любовников, двоих еле откачали, поэтому не теряй бдительности. В машину я сяду рядом с Авангардом, буду отвлекать его внимание от тебя, а ты на заднем сиденье развлекайся с Нинкой, потом, когда приедем в особняк я попрошу водителя отвезти меня домой. Дальше действуешь сам, хорошо изучи план дома, саквояж с инструментами найдёшь под лестницей, снотворное начинает действовать через пять минут после принятия, постарайся продержаться это время. Забыла сказать, Нина в прошлом чемпионка области по самбо, оставаясь наедине с ухажёром вспоминает свои навыки в этом виде спорта, хвасталась, что даже сделанные на заказ дубовые кровати не выдерживают её натиска». Официант принёс ещё сто грамм и незнакомка осушила рюмку, потом посмотрев на стол, взяла кусок хлеба, посыпала солью и закусила. Сказав на прощание: «Меня зовут Рая», ушла, а тщедушный носатый официант с восторгом глядя ей вслед, задумчиво промолвил: «Необыкновенная женщина, за такую и в огонь, и в воду, раскидала трёх кавказцев, когда они в холле устроили драку, очень любит водку, но пьяной её никто не видел». Он ушёл, а Кондрат подумал, что все маленькие, неказистые мужчины боготворят крупных баб и мечтают быть их рабами. В номере он сразу заснул, как только коснулся подушки, во сне привиделся глупый сон из множества картин прошедшего дня, одна наезжала на другую, возникало лицо смотрительницы галереи, угодливая физиономия официанта и две огромные женские груди, которые гнались за ним. Открыв глаза, он почувствовал, что не выспался, но уже пора было собираться, быстро умывшись, Кондрат одел потёртые джинсы, майку с британским флагом и куртку, которой, как ему показалось, не так давно мыли полы. Посмотрев на себя в зеркало, он взлохматил волосы и примерил несколько масок, из весельчака, пофигиста, бирюка и мечтателя, он выбрал последнюю, как наиболее подходящую для дела. На улице его уже ждал Егор, на заднем сиденье лежали две картины, при одном взгляде на которые Кондрат повеселел: на одной была изображена круглолицая румяная селянка с томным взглядом, а на другой улыбающаяся корова с ромашкой в зубах и венком на рогах. Егор, глядя на его реакцию прокомментировал тоном специалиста живописи: «Это новое направление, правда забыл, как называется, но что-то связанное с деревней, для Бонифация Коростылёва сойдёт. Не поверишь, Пал Палыч сам рисовал, удивительный человек, даже стихи пишет, а раньше играл в самодеятельном театре госбезопасности. Слушай легенду на всякий случай, ты приехал из Лыткарино, работаешь механизатором в совхозе, заочно учишься в политехе, рисовать любил с детства. Дальше сам ври, как хочешь, только не завирайся, могут подловить, все эти художники завистливые скептики, делающие разные мерзости друг другу».

Организаторы выставки особо не заморачивались, они освободили одну из аллей парка от продавцов мороженого и газированной воды и предоставили её молодым дарованиям, при виде которых Кондрату показалось, что он находиться в месте тусовки анархистов и других неформалов. Солидный мужчина в костюме, громко говорил сидящему в коляске бородатому деду, похожему на Карла Маркса: «Я вам в сотый раз говорю дедушка, здесь не выставка обнажённых женщин, вы представляете, что будет, если зам. министра увидит это», на картине старика, голая толстая тётка в красной косынке стреляла из автомата в воображаемых врагов, внизу читалось название шедевра: «Будни партизанки», художник Насест Безрогов. Дед плохо слышал и приложив ладонь к уху переспрашивал: «Ась?», что очень бесило солидного товарища. За ним два мальчика в очках скромно держали в руках совместную работу под названием: «Казнь Пугачёва». В картине чувствовались садистские наклонности ребят: все части тела несчастного Емельяна были разбросаны по эшафоту, на котором стоял палач с лицом Гитлера, держащий окровавленный топор. Около картины с изображением рыжего кота, стояла интеллигентного вида бабушка с маленькой бледной внучкой с косичками, когда Кондрат проходил мимо, девочка вдруг взвизгнула: «Купи кота, сволочь, Бог тебя покарает, если не купишь». Отдельной кучкой стояли более зрелые художники с пренебрежением глядя на остальных, именно к ним направился Егор с картинами. Отогнав алкаша, который демонстрировал на ящике инсталляцию, состоящую из бутылки водки, банки килек и пачки сигарет «Прима», он прислонил картины к спинке лавочки и сказал: «Ну всё, моя миссия закончена, давай пей содержимое ампулы для перегара и не волнуйся, я рядом». Кондрат сделал всё, как он сказал и вскоре около него появился бородатый мужик в джинсах и стал задумчиво смотреть на картину с коровой, потом вытащил из кармана початый шкалик водки, сделал глоток и гнусавым голосом изрёк: «Неплохо, но я бы на заднем фоне изобразил дымящиеся трубы завода и стаю воронья в небе…», его перебила дама в велюровых брюках, она появилась неоткуда и выразила своё мнение прокуренным голосом: «Не хватает символики, на голове животного должна покоится корона царицы домашнего скота, а один зуб должен быть золотой – фикса авторитетной тёлки стада». Подошёл карлик в деревянных сабо и противно заблеял: «Деревня давно умерла, поэтому корова должна плакать, и я бы изобразил ещё траурную вуаль, как символ превосходства смерти». Абсолютно лысый человек, страдающий косоглазием, возразил: «Ты вечно всё драматизируешь Люцифер, парень впервые выставляется, а ты опять о смерти завёл шарманку. Интересная работа художника с чистыми помыслами», посмотрев Кондрату в глаза, спросил: «Сидел в тюрьме? Ну хотя бы менты дубинками метелили? Настоящий живописец должен испытать негативные стороны жизни, если повезёт, летаргическую смерть и тогда действительно начнёт творить. Я три раза попадал в дурдом с приступами белой горячки и там состоялся, как творческая личность, посмотри на мои работы и тебе, молодой человек откроется Истина». Все расступились, и Кондрат увидел три полотна на другой стороне аллеи, где стоял лысый. На первом была изображена вертикальная линия, на втором горизонтальная, на третьем диагональ, проходивший мимо маленький мальчик с мороженым сказал своему дедушке: «А я тоже так могу», на что тот ответил: «Так все могут, а вот выставлять такое творчество хватает смелости только у художников». Появился мужчина в костюме и громко сказал: «Товарищи, все по местам, идёт зам. министра, прошу вас не ругайтесь матом и не употребляйте алкоголь». Все нехотя разошлись, а на дорожке аллеи показалась группа людей, среди которых выделялась женщина в светлом костюме и элегантно уложенными волосами, перед ней шёл с камерой потный оператор и распорядитель мероприятия, испуганный молодой человек, всё время что-то говорил. Зам. министра остановилась около Кондрата и уставилась на его картины, потом подошла к нему и спросила, как зовут и откуда родом. Лешенко почему-то стало весело, пахнув перегаром, принятым из ампулы, сказал, что работает механизатором в колхозе и приехал в столицу, чтобы показать свои работы. Женщина, став в красивую позу перед камерой, сказала: «Вот видите товарищи, простой колхозник, молодой человек, находит время, чтобы писать картины. На одной он изобразил свою девушку, которая работает на молочной ферме и скоро станет его женой, а на второй мы видим любимую корову его невесты, которая даёт больше 20 литров молока в сутки и это не предел товарищи, при желании и соответствующем уходом она даст 25—30 литров. Вот пример социалистического реализма, а не то что мы видим напротив, он показала рукой на линии лысого художника, и все засмеялись. Потом её помощник всунул в руку Кондрата 200 рублей за картину, и процессия проследовала дальше, унося полотно румяной селянки. Он сел на лавку и закурил, раздумывая, что будет дарить Нине, но тут вдали показались две женщины и Кондрата охватила лёгкая паника. Рядом с его вчерашней знакомой, полногрудой Раей, шла женщина, которая, наверняка, стала бы брильянтом в гареме любого африканского вождя, где ценятся в первую очередь формы. Но, когда они приблизились, то его мнение изменилось, теперь эта дама напоминала тоннелепроходческую машину, которую он однажды видел по телевизору. Во время её шествия по аллее перестали петь птицы и ветер замер от страха в верхушках деревьев. Видимо её знали в узком кругу художественной интеллигенции, потому как некоторые собрали свои картины и пытались скрыться. Но Нина не просто шла, поглядывая на работы, она делала язвительные замечания по поводу увиденного. На алее звучал её густой бас, а изо рта вырывались клубы перегара, окутывающие пытающихся возражать художников: «Твои картины надо повесит в хосписе, чтобы умирающие долго не мучились. Вам девушка никто не говорил, что вы дальтоник? Удивляюсь, как вас ещё не задавила машина. Шёл бы ты мужик со своей мазнёй в ближайшую пивную, только там по достоинству оценят твой натюрморт с сушёной рыбой».

Кондрат подумал, что если эту женщину назначить министром культуры, то наша культура с триумфом прошествовала бы до Берлина и дальше, завоёвывая массы западных обывателей. Пара приближалась к нему и у новоиспечённого художника появилось желание прыгнуть в кусты и замереть там, пока опасность не проследует дальше. Но было поздно, две женщины уже стояли у его картины, в наступившей тишине Кондрат представил, что сейчас раздастся команда: «Пли», и он, пронзённый пулями рухнет на землю. Но вместо этого послышался еле слышный звук начала вулканического извержения, он нарастал и вскоре, с рёвом, вырвался наружу, Нина смеялась, сотрясая округу, вскоре к ней присоединилась и подруга. Кондрат на всякий случай, сделал шаг назад, чтобы, если изо рта Нины вырвется раскалённая магма, он не пострадал, рядом остановились несколько зевак и тоже стали хохотать. Но неожиданно женщина успокоилась, посмотрела по сторонам и строго приказала: «Пошли вот дефективные», посмотрев на него спросила: «Как зовут?». Кондрат мужественно ответил: «Бонифаций Коростылёв», потом взял маркер и подписав: «На память прекрасной незнакомке», вручил картину Нине. Та улыбнулась улыбкой гиппопотама, взяла подарок и со словами: «Спасибо, таинственный незнакомец», одела картину коровы ему на голову. Вокруг раздался смех, смеялся и сам Кондрат, почему-то эта большая женщина вызывала симпатию: короткие рыжие волосы, мясистый нос и полные губы, всё это принадлежало женщине, на которую мужчина никогда не должен сердиться. Он сделал шаг вперёд и попытался поцеловать её, но мешала картина на шее, Нина сама сняла шедевр, взяла его за уши и притянула к себе, а потом взяв за руку потянула за собой. Кондрат боковым зрением заметил сочувственные взгляды других художников, с таким состраданием в былые времена люди провожали на казнь народных героев, принявших мученическую смерть за правое дело.

Рядом с большим чёрным ЗИМом курил невысокий, худой старик с лицом, уставшего от жизни человека, только его внимательные глаза говорили, что это маска, надетая им для отвода глаз. Авангард, увидев Кондрата начал внимательно изучать его, потом, открывая заднюю дверь перед ним, почувствовал запах спиртного и, казалось, немного успокоился. Нина села рядом с новым знакомым, а Рая с Авангардом, и начала что-то говорить ему, но водитель установил зеркало заднего вида так, чтобы ему был постоянно виден Кондрат, и это слегка напрягало. Нина наполнила салон автомобиля перегаром, Авангард открыл все окна, но это особо не помогало, он закурил сигарету и Кондрата стало слегка подташнивать от этих запахов. Тем временем он почувствовал силу рук женщины, которая начала его лапать, это напоминало эротический массаж с элементами боли, поэтому Лешенко молил Бога, чтобы они приехали поскорее, а дама прижала его к себе с такой силой, что у него хрустнул позвоночник и так сдавило диафрагму, что стало тяжело дышать. Потом она добралась до молнии джинсов и резко дёрнув, сломала её, Кондрат с облегчением вздохнул, потому как в голове блуждала навязчивая мысль выпрыгнуть на ходу из машины. Наконец авто остановилось в сосновом бору около высокого забора, открылись ворота, и они въехали во двор двухэтажного дома и остановились на гаревой дорожке перед входом. Высокий охранник открыл дверь автомобиля, и вся компания стала подниматься по ступенькам, Кондрат чувствовал на своей спине взгляд Авангарда, но собрав волю, не обернулся. Неожиданно Рая сказала: «Совсем забыла, мама сегодня пошла в поликлинику, мне надо забрать сына из садика, развлекайтесь без меня ребята, Авангард отвези меня, пожалуйста домой, а ты, Бонифаций, не шали, Нина девушка впечатлительная и нежная». Та, довольно хрюкнув, схватила гостя за руку и потащила на второй этаж в свою спальню.

Половина комнаты занимала огромная кровать, похожая на эшафот, валяющиеся вокруг надувные слоники, плюшевые мишки и крокодилы наводили на мысль, что если нет живых игрушек, то Нина развлекается с этими. На Кондрата смотрели горящие глаза хищницы, и он тихо попросил: «Можно выпить чего-нибудь покрепче», хозяйка достала из тумбочки бутылку коньяка и два фужера, наполнив их до краёв произнесла короткий, но с большим чувством тост: «За нас», но что-то вспомнив, поставила выпивку на тумбочку и сказав: «Я сейчас», скрылась за дверью ванной. Медлить было нельзя, вынув из кармана коробочку со снотворным, он бросил таблетки в её фужер, а содержимое своего вылил под кровать. Только сейчас он заметил головы животных, торчащих из стен, судя по всему Нина сама любила охотиться на несчастных зверушек, о чём говорила висящая здесь же охотничья двустволка. Открылась дверь ванной и на пороге предстала хозяйка в чёрном пеньюаре, теперь Кондрату казалось, что из стен торчат головы замученных здесь мужчин, а Нина, включив песню Гелены Великановой «Ландыши», начала медленно приближаться к гостю. Взгляд её упал на фужер с коньяком, одним быстрым, заученным движением она опрокинула его в себя и не закусывая продолжила поступью львицы подбираться к жертве. Непонятно, почему, но Лешенко потерял способность к сопротивлению, она сняла с негу куртку и дернула за пояс джинсов так, что заевшая молния с визгом открыла доступ к источнику наслаждения, но Нина не спешила. Женщина, видя с каким отчаянием он держится за трусы, применила борцовский захват и кинула через себя на кровать. Чисто инстинктивно Лешенко растопырил руки и тут с него слетели трусы, и он упал, как прыгун-легкоатлет на мягкий пуховый матрас, полностью погрузившись в него. Шестым чувством он почувствовал опасность и успел вовремя откатиться в сторону, на его место, как подбитый в полёте бегемот с крыльями, рухнула Нина. Подняв лицо и борясь со сном, она успела промолвить: «Бонифаций, любовь моя»», и провалилась в царство греческого бога сновидений Морфея. Некоторое время Кондрат смотрел на свои порванные джинсы, потом надев трусы понял, что резинка на них тоже порвана. Кинув их в досаде на пол, осмотрелся, ища, что можно одеть, на глаза попалась дверь в ванную комнату и он последовал голый к ней. Как оказалось, за ней находился небольшой бассейн, в котором плавали надувные уточки и одна акула, в платяном шкафу он нашёл висящие на вешалке костюмы разных животных. Видимо Нина заставляла своих любовников надевать их, а потом гонялась за ними вокруг бассейна. Пересмотрев всё, Кондрат выбрал для себя костюм зайчика, как самый подходящий ему по росту, а потом последовал на выход. Спустившись по лестнице, он заглянул под неё и увидел в куче барахла небольшой саквояж, открыв его, обнаружил перчатки, которые сразу одел. Заметив вход в подвал, направился к нему и зажгя свет стал спускаться вниз по крутым ступенькам. Внизу, пройдя по коридору, он обнаружил бронированную дверь с кодовым замком, сел на корточки и стал внимательно её осматривать. В её нижнем углу увидел две еле заметные железные пластины, при размыкании которых срабатывает сигнализация, ещё он заметил датчик температурного режима, какие установлены в художественных музеях. Кроме этого он был уверен, что стальная дверь была снабжена дублирующей сигнализацией, срабатывающей, если кто-то начнёт подбирать код замка. Он сел на пол и задумался, все эти инструменты в саквояже бесполезны, времени не так много, а код замка знает только старый хозяин. И тут в голове раздался писк, как в миноискателе у сапёра, слово «старый» – вот пропуск в хранилище, память у пожилых людей часто даёт сбои, поэтому они записывают, то, что могут забыть. Но блокнот с кодом замка хозяин навряд ли постоянно носит с собой, Эрик учил рассуждать его логически и никогда не паниковать, сделав несколько дыхательных упражнений, стал внимательно изучать стены коридора. Они были чисты, на низком потолке горели две лампочки, одна видимо перегорела и нуждалась в замене, став на четвереньки он осмотрел пол, плинтуса, опять вспомнил слова Эрика: «Доверяй своему подсознанию, прислушивайся к нему». Партийный чиновник был большого роста и встав в полный рост Кондрат представил себя на его месте: вот он входит в подвал, подходит к двери и забывает код, некоторое время стоит, не может вспомнить и идёт. Лешенко протянул руку к не горящей лампочке и стал её выкручивать, на стальном патроне было аккуратно нацарапано семизначное число.

Дверь открылась бесшумно и внутри хранилища зажёгся свет, Кондрат постоял некоторое время ожидая, что она снабжена закрывающим автоматическим устройством, но всё было нормально и он вошёл внутрь с саквояжем в руках. В первые секунды ему показалось, что он находится в филиале Третьяковской галереи, но, когда увидел египетские и греческие артефакты, то впал в лёгкое замешательство. Здесь же стоял чей-то королевский трон с королевской мантией из горностая, где, очевидно, хозяин любил сидеть, надев на голову корону, украшенную блестящими камнями. Мраморные статуи римских красавиц и военачальников соседствовали со старинными иконами с ликами святых, тут же на стене висела часть панно, показывающая оргию знатных римлян. Вытащив фотоаппарат, он стал всё это фотографировать, когда закончилась плёнка, тихо вышел и прикрыл за собой стальную дверь, замок которой еле слышно щёлкнул, закрывая хранилище. Положив фотоаппарат в саквояж, он отнёс его под лестницу и оставил там же, где взял. Поднимаясь в спальню Нины услышал её мощный храп ещё на лестнице, внутри всё было по-прежнему и он, отправившись в соседнюю комнату, снял костюм зайчика и залез в бассейн. В тёплой воде хорошо думалось, то, что он увидел наводило на мысль, что человек много лет учится, работает, рвёт глотку на собраниях, чтобы подняться вверх по социальной ступени, а получив долгожданную власть, начинает воровать, насколько позволяют возможности. Все эти дяди, говорящие по телевизору о победе социализма, лицемерные воры, которые ничем не лучше банальных уголовников, отличающиеся только масштабами украденных ценностей. И если принять во внимание массовость этих хищений ответственными лицами, то в государственных музеях, скорее всего висят копии шедевров великих мастеров прошлого. Получается, что Бог дал жизнь человеку, чтобы он всю жизнь говорил одно, а поступки и мысли его носили преступный характер. Вспомнился покойный отец, честный порядочный человек, плюющий на окружающих жуликов и живущий по божьим законам, пытаясь находиться в гармонии с самим собой. Хорошие люди есть, но их мало, они не стремятся подняться вверх, опасаясь мутировать в волков, обитающих там. Ему так понравилось анализировать происходящее вокруг, что пропало желание хоть немного вздремнуть. Он не знал сколько времени прошло, но вдруг открылась дверь и появилась Нина, у неё был помятый вид, она, не обращая на него внимания, скинула пеньюар и опустилась в бассейн. Это был другой человек, женщина закрыла лицо руками и заплакала навзрыд, Кондрат не знал, что делать и молча наблюдал за ней. Она умылась водой из бассейна и тихо сказала: «Знаешь, как мне надоела моя жизнь, жизнь сумасбродной дочери большого начальника, отец два раза подсовывал мне мужей-идиотов, которых я вскоре выгоняла, потому что не было любви, одни расчёты, выгоды и прочая дребедень. А я хочу влюбиться в хорошего парня, родить сына и дочку, читать им сказки перед сном и ждать мужа с работы. Иногда, оставаясь одна, смотрю фильмы про любовь, грущу и радуюсь с героями, а потом напиваюсь вусмерть от безнадёжности что-то поменять. Для окружающих я чудовище, которому чужды человеческие радости и переживания, а внутри меня разрывают противоречия, иногда даже хочется покинуть этот мир, где меня никто не понимает». Кондрат приблизился к женщине и взял её за руку, а она горько усмехнулась: «Не надо, если я тебе противна, к тому же от меня пахнет перегаром, пойдём Бонифаций и просто полежим молча до рассвета, потому как говорить не о чем. Но Кондрат не относился к типу мужчин, которые лёжа с обнажённой женщиной занимаются философскими рассуждениями. Через полчаса разгорячённая и удивлённая Нина сказала: «За долгое время я впервые почувствовала удовольствие в плотских утехах, обычно мужчины боятся меня и всё происходит быстро, как у зайцев. Потом я слышу извинения, оправдание и мой избранник пропадает в утреннем тумане, правда некоторых я сама спускаю с лестницы. У тебя порваны штаны, подожди немного, я сейчас», она накинула пеньюар и вышла, но вскоре вернулась с чёрными брюками, сказав, что сняла их с охранника, Нина искренне рассмеялась. Когда Кондрат уходил, то встретился на первом этаже с Авангардом, который прошипел с ехидной улыбочкой: «Что-то рано наш воробышек собрался улететь, ничего не украл?», он бесцеремонно ощупал его и молча указал глазами на дверь. Выйдя на улицу, он увидел вдалеке «Волгу» Егора, тот дремал на сиденье водителя, а увидев Кондрата вопросительно посмотрел на него. Лешенко ответил, что всё хорошо и хочет поспать на заднем сиденье, пока они будут ехать в гостиницу, но сон не шёл, в ушах стояла исповедь Нины и её печальные глаза, когда уходил. Он ушёл, не оставив ей надежду и эти угрызения совести бередили душу, вспомнилась Татьяна Ивановна с сыном, сразу стало легче и он задремал с улыбкой на губах.

В номере гостиницы Егор сказал: «Сейчас завтракай, отдыхай, а вечером поедешь в Ленинград, вскроешь пару сейфов у местных богатеев, часть добычи отдашь в воровской общак, пора зарабатывать авторитет, а эта публика уважает реальные дела». Через двое суток он уже летел домой, в Ленинграде спекулянт старинными иконами и крупный квартирный риэлтор лишились внушительных капиталов, часть которых была передана смотрящему по кличке Полярник. Худой, кашляющий старик с золотыми зубами, оскалился на прощание и произнёс: «Растёт смена, знатным медвежатником будешь Леший, замолвлю за тебя словечко на сходке, будь спокоен».

Дома он застал в гостях Татьяну Ивановну и Толика, они пили чай на кухне, а увидев его, застыли от удивления с чашками в руках. Кондрат привёз в подарок матери красивые ботиночки из кожи, Татьяне Ивановне настоящие американские джинсы, а Толик получил коробку оловянных солдатиков. В конце чаепития Татьяна Ивановна показала новенькие водительские права и попросила побыть с ней рядом, когда она будет вести машину. Они договорились на следующий день встретится, а сейчас Кондрат хотел принять душ и отдохнуть, но телефонный звонок отвлёк от его планов. Звонил Егор: «Привет Кондрат, звоню поделиться новостями, твои снимки хранилища наделали много шума, начались аресты высокопоставленных жуликов, Андропов взялся за них серьёзно, включи сегодняшние новости сам всё узнаешь. Теперь прискорбная новость, Нина через день после встречи с тобой, вскрыла себе вены в своём бассейне, спасти не удалось. Знаешь, что она написала губной помадой на зеркале? „Спасибо и прости Бонифаций“, видимо ты был единственным человеком, который тронул её сердце. Ну пока, Бог даст, ещё свидимся».

Он лежал на своей кровати и смотрел вверх, ничего не видя, несчастная женщина не выходила у него из головы, сильная и волевая на вид, она имела легко ранимую душу, которая устала от постоянной лжи себе и людям. На кровать подсела мама, и взяв его за руку, начала гладить, приговаривая: «Мы рождаемся для того, чтобы грустить, радоваться, удивляться и постоянно узнавать что-то новое об этой жизни. Постарайся сынок воспринимать её такой какая она есть, без прикрас, но и не драматизируя происходящее. Татьяна Ивановна, Толик – это светлые звёздочки, появившиеся в твоей жизни, постарайся оправдать их веру в тебя». Постепенно он заснул, а мама прошла в свою комнату, взяла фотографию покойного мужа и стала с ней разговаривать, она давно так делала, чувствуя, как от общения с родным человеком становится хорошо внутри.

Утром следующего дня Кондрат делал гимнастику на балконе, было воскресенье, солнце уже встало и день обещал быть ясным. Не обременённые заботами граждане ещё нежились в своих постелях и во дворе был виден только размахивающий метлой дворник. Достаточно размявшись Кондрат стал отжиматься от пола, почувствовав усталость встал и увидел внизу Татьяну Ивановну с Толиком, который приветливо махал ему. Вскоре он был уже на улице и посадив женщину за руль своей «Волги», сам устроился рядом, а Толик разместился на заднем сиденье. Решили ехать на старую объездную дорогу, где в будни редко кто ездил, Татьяна Ивановна взяла корзину снедью, чтобы устроить маленький пикник на обочине. Уже через десять минут Кондрат проклял тот час, когда согласился учить эту женщину вождению, Татьяна Ивановна не могла найти нужную скорость, путала педали и абсолютно не знала правил дорожного движения. Вскоре он сел за руль сам, и они отправились на старую дорогу учиться вдали от городской суеты, пока ехали он учил даму своего сердца: «Таня не дёргай рычаг переключения скоростей, всё время смотри на дорогу, а не на свои ноги, которые давят на педали и вообще, зачем тебе эти права, если у тебя есть служебная машина с опытным водителем». Толик тоже активно участвовал в разговоре, пытаясь объяснить преимущества мотоцикла перед четырёх колёсным транспортом. Выбрав полянку, они вышли, выпив кофе и съев бутерброды Кондрат сказал: «Таня, давай в другой раз покатаемся, что-то у меня нет сегодня настроения, а ты пока подучишь ПДД, а может вообще раздумаешь учиться вождению». Она согласилась, только после того, как ещё чуть-чуть проедет по пустынной дороге, спорить было бесполезно и вскоре Кондрат опять еле сдерживаясь инструктировал Татьяну Ивановну, которая так вцепилась в руль, что побелели от напряжения костяшки пальцев.

Водитель скорой помощи отвёз, гостившую неделю, тёщу в аэропорт и спешил на работу, а, чтобы сократить путь решил ехать по старой объездной дороге.

Татьяне Ивановне, наконец удалось переключить скорость, и она с облегчением вздохнула, сидящий на заднем сиденье Толик, радостно спросил: «Мама, а так можешь машину водить?», он закрыл ручками ей глаза и в этот момент из-за поворота вылетела машина скорой помощи….

Батальон стоял под жаркими лучами афганского солнца, но солдаты терпели, сегодня «Батя» вручал награды особо отличившимся в последних боях. Когда он произносил фамилию солдата, то личный состав каждой роты, где он служил, взрывался аплодисментами, это было какое-то состязание; пока по громкости хлопков лидировала четвёртая рота, состоящая из опытных, обстрелянных бойцов, ценящих преданность воинскому братству превыше всего. Кондрат стоял в строю, хлопая вместе с другими, не понимая, как он здесь очутился, последнее, что он помнил, это искажённое лицо водителя скорой помощи. Он хлопал и чувствовал, что это чужие руки, боковым зрением увидел на своём плече погон капитана на выгоревшей гимнастёрке и стоящего рядом усатого прапорщика со шрамом на щеке. Командир батальона, невысокий полный подполковник, низким голосом произнёс: «А теперь, с особой радостью хочу объявит о награждении человека, которому обязаны жизнью многие стоящие здесь бойцы, командир четвёртой роты капитан Василий Нестеренко со своими ребятами несколько часов сдерживали атаки превосходящих по численности душманов, рвущихся к районному центру, где находится наш штаб, госпиталь и гражданское население. Командование высоко оценило подвиг роты и наградило отличившихся медалями «За отвагу», а теперь хочу вручить их командиру орден «Красной звезды». Батя посмотрел в его сторону, а стоящий рядом усатый прапорщик легонько толкнул и прошептал: «Ты что командир, от радости остолбенел что ли?», Кондрат сделал шаг вперёд и огляделся, на него смотрели, скалясь его ребята и он пошёл на ватных ногах за наградой. Батя вручил орден, орденскую книжку и ещё какую-то бумагу, непонятно откуда взявшаяся девушка в белом халате протянула, краснея от стыда, букет каких-то колючих цветов. Взяв награду, он повернулся к батальону и сказал тихо: «Служу Советскому Союзу», Батя обеспокоенно произнёс: «Ты ещё не отошёл от контузии Вася, пару деньков отдохни, приди в себя». Миловидная медичка улыбнулась ему и побежала в сторону палатки с красным крестом. Кондрат шёл на своё место и начинал понимать, что его сознание по какой-то причине перенеслось в тело командира четвёртой роты Василия Нестеренко. Усатый прапорщик, когда он стал на своё место, рассматривая орден сказал: «У моего деда такой есть, он в Гражданскую войну служил в первой конной армии у Будённого. А ты, командир, отдохни немного, весь какой-то заторможенный, сходи к Вере в медсанчасть, она давно по тебе сохнет, а я присмотрю за ребятами».

В палатке, рассчитанной на двоих он подошёл к зеркалу и увидел незнакомое лицо молодого человека с усталым взглядом, на брезенте палатки висел отрывной календарь, на листочке значилось сегодняшнее число: 12 июня 1980 года. Кондрат сел на раскладной стульчик и задумался, какая-то сила перенесла его сознание на три года назад в тело капитана Василия Нестеренко, который воюет в Афганистане. Он открыл свою тумбочку и увидел блокнот с записями, там были заметки командира роты и анализ прошедших боевых столкновений с душманами, несколько слов на местном диалекте с их переводом и одна фотография, на которой улыбающийся Василий Нестеренко стоял между своими родителями. Отец был в форме полковника артиллерии, а когда Кондрат посмотрел на мать, то сразу узнал пожилую смотрительницу из Третьяковской галереи, только на фото она улыбалась и была полна жизни. Смерть близких людей за короткий срок превратила её в старуху, вызывающую жалость и сострадание. В палатку вбежала медсестра Вера и обвив его шею руками впилась губами в горячем поцелуе, а потом выпалила: «Вася, ты едешь в отпуск на 18 суток домой, смотри не влюбись в московскую вертихвостку, узнаю, убью». Он, как во сне ответил: «Хорошо», а Вера, протянув ему свою фотографию, где она была сфотографирована на фоне гор, сказала: «Передашь своей маме и скажешь, что я твоя невеста, все герои, отважные в бою, на личном фронте робеют во время принятия ответственного решения, тем более, что я в положении». Кондрат с удивлением посмотрел на неё, а Вера, вытащив из-под его кровати чемодан, стала собирать вещи в дорогу. Появился усатый прапорщик: «Уже знаешь, командир, об отпуске, давай быстрее переодевайся, транспорт с ранеными идёт в гарнизонный госпиталь, я сказал водителю, чтобы подождал. В гарнизоне зайдёшь в хозчасть, получишь парадную форму, улыбнись командир, что-то я тебя не узнаю, ничего пообщаешься с родителями, оклемаешься, мы здесь не в бирюльки играем». Всю дорогу он обдумывал своё положение, в голову приходила какая-то ерунда, окружающие думали, что это последствия контузии, а Кондрат сам не понимал, что происходит и как это могло случиться. В аэропорту столицы к нему подбежал крепкий мужчина и сжал в объятиях, Кондрат узнал отца Василия Нестеренко, которого видел на семейном фото, потом втиснувшись в «Жигули», они поехали, и отец говорил, что ему сообщили из его части об отпуске, что он гордится сыном-орденоносцем и мать приготовила праздничный обед, на который приглашена и Ирочка Зимина, соседка, в которую он был влюблён. Когда они приехали домой, мать Василия долго плакала, держа его руку у своей щеки, а потом стали собираться гости, среди которых была симпатичная рыжая девушка Ира, которую посадили рядом с ним. После второй рюмки стало шумно, мужчины вспоминали армию, а Кондрат заметил, что мать не сводит с него полного любви взгляда. Ирочка Зимина предложила пойти погулять, только чтобы он обязательно был в форме и с орденом Красной Звезды на груди, потому что все соседи должны видеть какой герой живёт рядом. Они гуляли по скверу, и Кондрат чувствовал на себе взгляды прохожих, а Ирочка пропела: «Ты Василёк какой-то неразговорчивый, пойдём в кафе, выпьем вина, вспомним наш класс и то, как ты ухаживал за мной». В кафе было мало людей, они присели за столик в углу, и Кондрат отправился к стойке за заказом, перед ним было два человека, и он стал оглядывать зал, дожидаясь своей очереди. Его внимание привлекли четыре молодых человека, сидящих в другом углу кафе, они пили коньяк и говорили очень тихо, поглядывая по сторонам. Модная, дорогая одежда и бутылка армянского коньяка говорили, что это не работяги и не бедные студенты и тут Кондрат увидел лицо одного, когда тот оглянулся. Ошибки не могло быть, это был рыжий карманник Чиж, его сосед по кубрику в монастыре, рядом худой очкарик Штырь, сморщившись сосал лимон, а толстый Беня, как всегда, что-то жевал, и такой же высокомерный Фауст говорил с друзьями в своей снисходительной манере. Кондрат понял, что лучше всего уйти отсюда, но было поздно, Чиж уже направлялся к Ирочке, сев без разрешения за столик, он начал ей что-то говорить, а она кокетливо улыбаться. Положение было глупое, Кондрат подошёл к ней и сказав, что уходит, направился к выходу, его догнал Чиж: «Подожди командир, извини, если что не так, я вижу, ты геройский мужик, давай сядем, выпьем, поговорим»». И тут Кондрат не сдержался: «Не собираюсь я с вами пить: карманник, катала, аферист и фальсификатор – не лучшая компания для застолья». У рыжего вытянулась физиономия, он молча вернулся к друзьям и начал что-то оживлённо говорить, Ирочка передумала оставаться и взяв Кондрата под руку прощебетала: «Мне тоже здесь не нравиться».

Они молча шли по тротуару, как рядом с ними остановились «Жигули», из них выскочил Чиж и Штырь, удар кастета пришёлся в затылок, Кондрат потерял сознание, его подхватили сильные руки и кинули в салон автомобиля. Когда он открыл глаза, то увидел птиц в голубом небе, сильно болела голова, он лежал на траве связанный в каком-то лесу, рядом курили соседи по кубрику в монастыре. Увидев, что он пришёл в себя, Фауст, разглядывая его документы весело спросил: «Рассказывай Василий Нестеренко, откуда знаешь нас и кто за тобой стоит. Кондрат, усмехнувшись, ответил: «Я, Леший, из монастыря, но так получилось, что оказался в чужом теле из-за аварии, в которую попал…», он говорил о преподавателях монастыря, о разговорах, которые они вели в кубрике после отбоя и видел удивление на их лицах. Когда закончил, Фауст обратился к своим товарищам: «Складно поёт герой войны, Леший выше ростом, а в переселение души я не верю, на нас возложена ответственная миссия, а этот тип может всё испортить, Беня, яма достаточно глубокая? Этот Вася должен исчезнуть с лица земли и переселиться под землю, чтобы подумал о своей жизни перед смертью». Его подняли и бросили в свежевырытую могилу, потом на лицо полетели комья земли, и он закрыл глаза. Вскоре, почувствовав холод, попытался дышать, но земля забилась в рот и ноздри, паники не было, он расслабился поняв, что ничего нельзя изменить и вскоре жизнь покинула его и настал мрак.

Медленно открыв глаза Кондрат увидел белый потолок палаты реанимации, раздался неприятный писк и над ним склонилось личико миловидной медсестры: «Кондрат Васильевич, очнулись? Вот и хорошо, вы всех нас заставили поволноваться, сейчас позову доктора, она убежала и появился врач, от которого пахло спиртным, он шлёпнул по попке медсестру и поправив очки изрёк: «Жизнь – это высшая правда, и она всегда побеждает, хотя к нашей реанимации с устаревшим оборудованием это не относится. Вам, батенька, повезло, ну и слава Богу, у меня сегодня день рождения, и у вас тоже, можно сказать, только родились, потому как травмы, с которыми сюда поступили, были очень серьёзные. Ну ничего, я пойду к коллегам, а вы отдыхайте, набирайтесь сил, а потом расскажите, что находится на той стороне бытия». Кондрат закрыл глаза и заснул, сколько спал, не знает, но, когда пришёл в себя, увидел молоденькую медсестру, которая сказала: «Вы не обращайте внимания на Бориса Борисыча, он врач от Бога, просто любит выпить и пристаёт постоянно к медсестрам», увидев, что он хочет что-то сказать, она наклонилась и услышала: «Что с Таней и Толиком?». Лицо девушки сделалось печальным, и он понял, что они погибли, Кондрат опять закрыл глаза и она тихо вышла из палаты.

Через неделю он уже разговаривал с мамой, каждый день навещавшей его, пощупав отросшую бороду, попросил побрить его, но она сказала, что ему так хорошо, а когда встанет на ноги

сам приведёт себя в порядок. Он понял, что лицо сильно изуродовано и она не хочет его расстраивать, видимо пьяный Борис Борисович так залатал ему порезы на лице, что ему лучше ходить бородатым. Из реанимации его перевели в палату хирургии, и он стал по новой учиться ходить, разминать травмированные конечности и посещать кабинет физиотерапии. Он старался не вспоминать Василия Нестеренко и все его злоключения, но иногда по ночам являлась пожилая смотрительница Третьяковской галереи и молча смотрела на него глазами, полными скорби. Но большую боль доставляла мысль, что он уже больше никогда не увидит Таню и её сына, вспоминались их выезды к морю, вопросы Толика, которые ставили его в тупик и планы на будущее, которым не суждено было осуществиться. Однажды его навестил Егор, он принёс фрукты и привет от Пал Палыча, который был в курсе аварии и желал быстрого выздоровления. Кондрат, поблагодарив за участие, сказал: «Я ни разу ни о чём не просил ни тебя, ни Пал Палыча, поэтому хочу, чтобы ты отнёсся серьёзно к моей просьбе. В 1980 году в Москве пропал капитан Василий Нестеренко, приехавший в отпуск из Афганистана. В части, где он служил у него был роман с медсестрой Верой, фамилии я не знаю. Прошу тебя Егор разыщи эту женщину, тебе не трудно, сейчас она должна воспитывать ребёнка от капитана, узнай адрес и сообщи мне». Егор написал свой номер телефона и попросив перезвонить ему через неделю ушёл.

Заведующая кардиологическим отделением, прознав, что сын Василия Лешенко лежит в хирургии, прибежала в палату и с еврейской непосредственностью, изобразив на лице неописуемый восторг от встречи, попросила, если у него будет желание, посмотреть оборудование в её отделении. Кондрат вспомнил рассказ отца об этой необыкновенной женщине, которая успевала делать операции на сердце, следить за работой отделения кардиологии, ухаживать за больной матерью и воспитывать сына, страдающего аутизмом. Цилю Ефимовну боялись все, особенно сердечные болезни, с которыми она вела постоянную войну, и если большинство врачей разговаривают со своими пациентами подчёркнуто мягко, стараясь не волновать, то невысокая, подвижная женщина с бровями, расположенными на лбу, всё делала наоборот. Входя в палату, где лежали дети, она с порога говорила: «Аркадий Гайдар в ваши годы уже полком командовал на полях Гражданской войны, а вы тут прохлаждаетесь. Вот вам книги, завтра приду, перескажите содержание, больше читайте, развивайтесь, только здоровое сознание умного человека может победить болезнь». В палате, где лежали тяжело больные её появления ждали, как восход солнца, у людей начинали блестеть глаза и появлялись улыбки, а она говорила им: «Сегодня, кто может, едет со мной на овощную базу разгружать свеклу, кто не может, тоже поедет, перебирать гнилую капусту». Циля была в больнице чем-то вроде аккумулятора позитивной энергии от которого заряжались окружающие. Первый муж, Борис Борисович, врач реанимации не оправдал её доверие и вскоре, сразу после развода, пристрастился к спиртному, но пил в меру, хотя и часто, второго и третьего мужа она охарактеризовала ёмким и выразительным словом: «сволочи». Кондрат с радостью согласился помочь и часами пропадал у неё в отделении, потом они пили чай с печеньем в её кабинете и говорили о жизни. На подоконнике в клетке жил попугай Борька, получивший своё имя в честь первого мужа Цили, иногда она добавляла в воду для него несколько капель спирта, и они с интересом наблюдали, как он шатаясь сидит на своей жердочке, а потом засыпает в углу клетки лапками вверх. Она тяжело вздохнув признавалась: «Вот так и мой Боренька, хирург от Бога, милейший и добрейший человек, а не смог противостоять зелёному змию. У нас пол больницы таких и ничего с этим не поделаешь, талантливые люди, как правило, слабовольные, поэтому так трагична жизнь большинства из них». Однажды Кондрат поднял во время разговора тему коматозного состояния, она, внимательно посмотрев на него, сказала: «Кома – это патологическое состояние полной утраты сознания, ты впал в неё в следствии травмы, острого нарушения мозгового кровотока, но это цитата из учебника. Тебя, Кондрат, пугают видения, которые ты видел, находясь в ней, у всех людей свои тайны, советую и тебе никому не рассказывать о путешествиях твоего сознания. Один мой пациент, выйдя из комы, рассказал, что был римским легионером, сражающимся с галлами и был убит стрелой из лука, другая дама поведала историю о французской аристократке, которой гильотиной, на глазах публики, отрубили голову. Очень много интересных рассказов людей, вышедших из комы, но всех их объединяет одно, как только их лишают жизни в том мире, они выходят из коматозного состояния в этом и продолжают жить. Из этого выходит, что сознание человека при его физической смерти вселяется в людей прошлого и продолжает функционировать, тонкий мир существует, как неосознанная реальность нашей жизни, но люди не хотят признать это и в этом вся беда, население планеты стремительно деградирует, не думая о душе, поэтому Кондрат, допивай чай и посмотри наш „хлам“ в кабинете физиотерапии, а то больные жалуются, что их на некоторых процедурах бьёт током». Циля Ефимовна положила свою руку на его, и он почувствовал внутреннюю силу этой женщины: «Ты, Кондрат, потерял близких людей в этой аварии, я поэтому и попросила тебя поработать, чтобы был занят делом и гнал худые мысли из головы. А наши чаепития – это что-то вроде терапии, когда два человека на время забывают о своих заботах и просто разговаривают по душам под присмотром алкаша попугая». Птица в клетке издала противный гортанный звук и какнула какой-то жижей, Циля смерила её презрительным взглядом и сказав: «Засранец», направилась из кабинета.

На другой день мама принесла бритвенные принадлежности, и он решил избавиться от бороды, через пятнадцать минут Кондрат пожалел о своей затее, когда увидел своё лицо. Видимо Борис Борисовичу было не до пластической хирургии, когда спасал его жизнь после аварии, левую щёку прорезали два пересекающихся шрама в виде буквы Х, а со лба тянулся глубокий рубец через правый глаз до скулы. Циля Ефимовна, увидев его, всплеснула руками с возгласом: «Боже мой Кондрат, как я люблю мужчин со шрамами, не вздумай делать пластику, оставь всё, как есть. Я дам тебе крем, он уберёт красноту и выделит твою мужественность». Эта женщина, как добрая фея, могла превратить тыкву в карету, а физические недостатки в мужественную брутальность.

Когда подошёл срок он позвонил Егору в Москву, тот был рад его слышать: «Как здоровье, Леший, Пал Палыч тобой интересовался, а твою просьбу я выполнил, записывай: г. Белгород, ул. …, дом …, Вера Кузьминична Динская, одна воспитывает мальчика Васю, живёт с родителями, работает медсестрой в больнице. Когда окончательно выздоровеешь, позвони, в сбербанке на твой счёт переведена приличная сумма, страна ценит своих героев, ты помог избавиться от мерзавцев, засевших в верхах, но работы ещё много, прощай».

Пришло время покидать больничные покои, и он пришёл в кабинет Цили Ефимовны, впервые Кондрат видел её задумчивую, она посмотрела на него и глаза её оживились: «Пришёл попрощаться? Храни тебя Бог хороший человек, а у меня мама скончалась. Каждый день вижу человеческие страдания и смерть, а никак не могу к этому привыкнуть. Придумала для окружающих образ неунывающей еврейки, а внутри всё стонет от боли и сознания собственного бессилия что-либо изменить, я очень устала парень и иногда хочется впасть в кому, чтобы сознание улетело в такое место, где нет этих людей в морге с табличками на пальце ноги. Сходи обязательно на кладбище, поговори со своими, станет легче, но не забывай, что жизнь продолжается и у тебя всё впереди».

Мама пошла с ним на кладбище и показала место, где была похоронена Татьяна Ивановна и Толик, потом он пошёл в контору по изготовлению памятников и сделал заказ, дав им фото, сделанные во время отдыха за городом. На нём Татьяна с сыном смеялись, глядя в объектив фотоаппарата, они были веселы и счастливы, потому что рядом был он, Кондрат, их надежда и опора, который сейчас заказывает им памятник. Сильно разболелась голова, он сел на стул, закрыв лицо руками, а женщина принимавшая заказ дала ему стакан воды и сказала: «А я вас знаю, вы Лешенко, я ещё с вашим папой работала в „Горторгмонтаже“, а после смерти Татьяны Ивановны пришёл какой-то хмырь и начал работу с сокращений сотрудников. Теперь опять весь двор завален техникой, слесаря бухают, а я здесь принимаю заказы на памятники и теперь точно знаю, по своему опыту, что хорошие люди умирают раньше плохих», она ещё что-то говорила, а Кондрат вышел на улицу, где его ждала мама и они пошли домой.

В Белгороде он остановился в гостинице и оставив там вещи, пошёл по указанному Егором адресу. Найдя нужный дом, он увидел играющих на детской площадке детей и направился туда. Вера сидела рядом с пожилой женщиной и о чём-то с ней говорила, она совсем не изменилась за прошедшие годы: живое, подвижное лицо и жизнерадостные, полные оптимизма глаза. Когда он подошёл к ней, женщина крикнула малышу, возившемуся в песочнице: «Васенька, никуда не убегай, мне надо с дядей поговорить». Они отошли в сторону и Кондрат, запинаясь, сказал: «Вы меня извините, но я знал капитана Нестеренко и пришёл, чтобы передать вам это», он протянул конверт с деньгами, а Вера, внимательно посмотрев на него сказала: «Да, война людей не украшает, только вот пропал мой суженый, когда поехал в отпуск. Знаю, что нет его в живых, сколько я писем не писала в разные инстанции и какие только пороги не отбивала, но везде один и тот же ответ: „Пропал без вести“. А за деньги большое спасибо, его сына хочу воспитать достойным человеком, дать образование, поставить на ноги. Если хотите могу дать адрес хорошего пластического хирурга в Ростове, он помогает афганцам за полцены». Кондрат поблагодарил её: «Спасибо, но хотел бы, если можно, помогать вам регулярно, капитану Нестеренко я обязан жизнью, поэтому, считаю своим долгом следить, чтобы вы ни в чём не нуждались». Женщина улыбнулась, к ней подбежал весь перепачканный сынишка и стал внимательно смотреть на дядю с шрамами на лице, потом протянул ему свою игрушечную машинку, а мать с удивлением произнесла: «Вася впервые даёт свою игрушку незнакомому человеку, скажите, как вас зовут и откуда родом». «Я, Кондрат Лешенко, родом из южного города и мне бы хотелось, чтобы вы особо не афишировали мою помощь, спасибо за понимание, мне пора», – ответил он. Отойдя уже на достаточное расстояние, он обнаружил в руке игрушечный самосвальчик мальчика, Кондрат обернулся и увидел Веру, которая держа за руку сына, смотрела ему вслед. Всю дорогу домой он думал, что у каждого человека должен быть тот, о ком надо заботиться, только в этом случае жизнь наполнена смыслом и богата содержанием. Он смотрел на игрушечную машинку и чувствовал теплоту, как будто это был его ребёнок.

Дома мама встретила его известием, что ему звонил какой-то Егор и просил перезвонить, немного подумав, она сказала: «Ты взрослый мужчина сынок и у тебя есть тайна, я чувствую, но будь, пожалуйста, осторожен с людьми, они не все доброжелательны и не стоят твоего доверия. Помни, что у тебя есть мама, сердце которой бьётся в унисон с твоим и остановится, когда перестанет стучать твоё».

Егор сообщил, что его вызывает Пал Палыч и надо срочно лететь, Кондрат отправился в тот же день и встретивший его в аэропорту Егор, увидев лицо Лешего прокомментировал удивлённо: «У тебя вид ветерана, который участвовал во всех вооружённых конфликтах на планете, не пропустив ни одного. Умеешь ты, Кондрат, удивить, мне нравиться с тобой работать, что-то есть в тебе такое, от чего хочется верить в хорошее и вселяет надежду на будущее». Пал Палыч выразил соболезнование в гибели близких и сказал: «Сегодня ляжешь в нашу клинику, тебе сделают нормальное лицо, с таким ты для оперативной работы не годишься, а уже потом поговорим о твоём будущем». Некоторое время Кондрат размышлял, стоит ли поднимать мучащий его вопрос, но Пал Палыч, заметив его нерешительность сам спросил, в чём дело и тогда услышал: «Ребята, с которыми я жил в одном кубрике, когда проходил обучение в монастыре: Чиж, Штырь, Беня и Фауст убили героя войны капитана Нестеренко, закопав его живого в землю, неужели им за это ничего не будет?». Пал Палыч подъехал к нему вплотную на инвалидной коляске и уставился в упор своим взглядом, словно видел в первый раз, в нём читалось удивление и подозрение одновременно: «Я знаю про Василия Нестеренко, они написали мне подробный отчёт о случившемся, но как ты узнал об этом, находясь в коме далеко отсюда». Лешенко после короткого раздумья всё рассказал Пал Палычу, который внимательно выслушав его повествование сказал, покачав головой: «Удивительно, мистика какая-то, у нас есть лаборатории, где учёные занимаются загадками тонкого мира, но твой рассказ взволновал даже меня, человека, которого трудно удивить. Но послушай меня внимательно, парень, и попробуй меня понять, та работа, которую ты проделал по разоблачению воровства высокопоставленного партийного начальника, позволила нам провести чистку в рядах руководства. А у этих парней своя задача, они работают на госбезопасность под нашим контролем, но в любом деле есть форс-мажорные обстоятельства, капитан Нестеренко, или ты, я уже не знаю кто есть кто, но ребята всё сделали по инструкции, обезвредив опознавшего их человека. Единственное, что я могу сделать в этой ситуации, так это эксгумировать останки капитана и передать их его матери с последующим захоронением на кладбище среди героев Афгана».

В клинике пластической хирургии врач среднего возраста, долго колдовал над его лицом, что-то рисуя на коже фломастером, потом, после сдачи анализов, Кондрат позвонил матери и сообщил, чтобы она не волновалась, ему удаляют шрамы и скоро, возможно он будет дома. Однако прошло достаточно времени, прежде, чем ему сняли повязку с лица, убрав бинты, врач некоторое время любовался своей работой, а потом у него в руках появилось зеркало, и Кондрат увидел себя. Из зеркала на него смотрел другой человек, хотя осталось что-то от прежнего, пластический хирург с удовлетворением в голосе произнёс: «Хорошая работа, вы молоды, у вас пластичная кожа, но самое главное, вы были спокойны во время всего процесса заживления, что очень способствовало получению хорошего результата».

Пал Палыч тоже отметил хорошую работу пластического хирурга и поспособствовал быстрому получению нового паспорта с новой фотографией. И начались будни вора-домушника, работающего на госбезопасность страны, задания носили разнообразный характер, работая в паре с Егором они даже несколько раз выезжали за пределы страны. На автовыставке в Праге он проник ночью в помещение автосалона и испортил механизм новой модели иностранного автомобиля, чем подпортил репутацию всемирно известной компании и помог победить в тендере отечественному джипу «Нива». Другой раз Кондрат похитил из сейфа отчёт одного оппозиционного депутата Польши, перед своими избирателями, чем сорвал форум его антиправительственно настроенных сторонников. Но вместе с этим приходилось, чтобы поддерживать легенду удачливого вора, иногда опустошать сейфы отечественных богатеев, которых с приходом Горбачёва стало больше и страна напоминала бурлящий вулкан перед извержением. Каждый месяц отправлял деньги в Белгород на содержание сына капитана Нестеренко, а когда была возможность, то и сам ездил повидаться с ним. Вася очень привязался к нему, но в один из приездов его мать смущаясь сказала: «Кондрат, мы с сыном тебе очень благодарны за всё, что ты сделал для нас, но я выхожу замуж за хорошего человека, который будет сыну отцом, а мне мужем. Это жизнь Кондрат, и ничего не поделаешь, мы с Васей ездили на могилу его отца в столицу, и он будет помнить о нём, но ему нужен живой отец, который бы готовил мальчика к взрослой жизни, прости пожалуйста и спасибо за всё».

Что-то оборвалось внутри него, это заметила дома мать и всячески старалась успокоить сына, а потом стала приводить на смотрины потенциальных невест для сына. Он был не против и превращал этот кастинг в театрализованное представление, где показывал себя в образе уголовника, отбывшего недавно срок за убийство или нерешительного маменькинова сынка, боящегося женщин, а однажды с блеском сыграл роль бабника-соблазнителя, подыскивающего новую жертву.

Однажды, сидя с Егором в пивбаре в Юрмале, Кондрат услышал от своего напарника: «Пал Палыч совсем плох, очень переживает наступивший в стране бардак и предсказывает скорый развал СССР и последующую катастрофу, когда агенты западных спецслужб будут разгуливать по столице, а бывшие республики великой страны начнут воевать друг с другом». К ним подошёл невысокий рыжий человек, положил на стол продолговатую коробочку и не говоря ни слова ушёл, но Кондрат был уверен, что это Чиж, карманник, один из тех, кто закапывал капитана Нестеренко. Егор, открыв коробочку, показав на слепки двух ключей, сказал: «Надо сделать по этим слепкам ключи от квартиры и сейфа предводителя местных националистов, которые повылазили сейчас из всех дыр и подменить в коробке с инсулином одну ампулу». Кондрат машинально кивнул, но встреча с Чижом напомнила прошлые события, которые он старался забыть.

Операция прошла успешно, лидера местных нацистов нашли мёртвым на унитазе, где он делал инъекцию от диабета, которым страдал, а Кондрат вернулся домой в плохом предчувствии, потому что видел сам, как поднимают головы недобитые нацисты в Прибалтике.

В декабре 1991 года страна развалилась, а в квартиру Кондрата заявился гость. Егор всегда отличался спокойствием и умением сдерживать эмоции, но сейчас было видно, как он нервничает, мама заварила свежий чай и удалилась с кухни, чтобы мужчины спокойно могли поговорить. Напарник Кондрата вдруг улыбнулся и сказал: «Не ту профессию ты выбрал, надо было идти в священники, можешь успокоить ничего не говоря, это дар свыше, теперь будем чаще встречаться, будешь лечить мне нервы, а то скоро, чувствую, что свихнусь. Ты должен помнить того типа, который продал за границу документацию автомобиля, который вы с отцом придумали, у него ещё рожа лисья была. Всё это время он скрывался за границей, а тут заявляется в качестве консультанта по безопасности одной западной фирмы, кто мог подумать, куда нас эта перестройка заведёт. Наш отдел сократили, потому как новый президент считает, что наши западные враги теперь уже стали партнёрами, но так не считал Пал Палыч. Он уже умирал, держался только на уколах, и чтобы красиво уйти, пригласил на чаепитие эту лисью морду и во время разговора положил перед предателем ампулу с цианистым калием и наставив на него пистолет в дрожащей руке предложил выбирать смерть. Тот выпил яд и тут же скончался, Пал Палыча арестовали, я сам видел, как конвойный с жалким видом вёз коляску, на которой сидел трясущийся от старости, старый чекист. Но самое интересное, что в чае не обнаружили никакого яда, эта лисья морда всё время за границей боялась за свою жизнь, а под дулом пистолета он умер от страха. Но это не всё, наш старик решил созвать пресс-конференцию, где решил перед камерами покаяться перед прогрессивной общественностью за преступления КГБ. Собралось много людей, объективы телекамер и микрофоны были направлены на умирающего ветерана спецслужб, с тремором головы и постоянно мокрыми слюнявыми губами. Я там присутствовал и восхищался талантом старика, даже будучи больным, он чётко и спокойно дал анализ предательства руководства страны и что её ждёт в будущем. Когда он закончил, вытащил ампулу с цианистым калием, послал громко всех на три буквы и раскусив, скончался на глазах множества людей в прямом эфире. Вот такой человек был наш старик, но я пришёл к тебе не с этим, Пал Палыч перед смертью позаботился, чтобы личные дела его людей не попали в чужие руки. Все те, кого готовили для внедрения в криминальный мир могут не бояться, что их тайна станет известна, старик предчувствовал, что преступное сообщество скоро станет силой в России и его представители полезут во власть. Он не хотел, чтобы личные дела воспитанников монастыря попали в руки бандитов и те учинили расправу над ними. Это первое, второе касается нашей будущей жизни в новой стране, где всё перевернулось с ног на голову. Из сотрудников госбезопасности я с группой единомышленников планируем организовать охранную компанию, имеющую свои представительства во многих регионах страны. Сейчас по амнистии вышли на свободу спекулянты, фарцовщики, цеховики и просто разное жульё, которое начнёт организовывать банки, различные акционерные общества, бизнессодружества, в общем, заниматься тем, за что их раньше сажали в тюрьму. Наши люди будут охранять бизнес этой публики и естественно располагать секретной информацией, которая поможет тебе без особого труда освобождать буржуев от капитала, нажитого нетрудовыми доходами. Ты, Кондрат, знаешь меня давно и в сомнительные авантюры я тебя втягивать не буду, работать будешь аккуратно, не высовываясь и обязательно отстёгивать долю в общак, надо зарабатывать авторитет криминалитета, за ним будущее». Кондрат пожал плечами: «Я не против, только подгони мне техническую литературу, время идёт и надо идти в ногу с техническим прогрессом. Какая-то страна у нас неугомонная, не можем спокойно жить, сначала скинули царя и стали стоить бесклассовое общество, теперь сняли с Кремля красные флаги и водрузили триколор, говорят новый красномордый президент выписал из Эрмитажа трон Романовых и любит сидеть на нём, чтобы повысить собственную самооценку». Началась другая жизнь, Кондрат с интересом наблюдал, как у отелей разгуливали проститутки, а в молодёжном парке, никого не боясь, собирались извращенцы всех мастей, процесс приватизации, организованный молодыми реформаторами, напоминал хаотичное разбазаривание государственной собственности, новые хозяева которой не знали, что с ней делать. Вся городская набережная была заставлена мангалами, где новоиспечённые бизнесмены жарили шашлыки, торговали палёной водкой и сомнительным вином из солнечной Грузии. Вскоре начались межнациональные распри, сопровождающиеся вооружёнными столкновениями, внутри отделившихся республик были народы и народности, которые хотели жить самостоятельно, согласно свободолюбивому духу предков. Конрад с матерью смотрели новости по телевизору, где показывали брызгающих слюной лидеров различных партий, шахтёров, металлургов, сидящих без зарплаты и многое другое, от чего казалось, что какая-то неведомая сила перенесла их в параллельное измерение, где живут не вполне нормальные люди. Когда звонил Егор, он быстро собирался и вылетал туда, куда он указывал. Получив информацию и разработав план, он без шума освобождал российских нуворишей от богатства, причём брал только половину, было важно, чтобы человек не опускал руки после того, как лишится накоплений, а продолжал работать под присмотром людей Егора. Было ясно, что после смерти Пал Палыча личные дела выпускников монастыря оказались в руках Егора, который стал использовать обученных курсантов в своих целях. Пару раз были разборки с местной братвой, крышевавшей бизнесменов, но люди Егора быстро разбирались в этой ситуации мирно, без шума. Разъезжающий по стране Кондрат видел, в какой нищете живёт большинство населения страны, в родном городе правильный вор Леший стал организовывать бесплатные обеды для малообеспеченных граждан. Местный авторитет Батрак, как-то сказал ему при встрече: «Всё правильно делаешь Леший, живёшь по понятиям, деньги в общак засылаешь, но какой-то ты чистенький, братву чураешься, наши посиделки не посещаешь, братва не может взять в толк, что ты за…?», Леший его жёстко оборвал: «Птица ты, Батрак, и таковым тебя сделали в Полярной сове, есть место такое, не очень уютное. Авторитет твой бумажный Батрак, но я не хочу врагов наживать в родном городе, так что живи спокойно, как раньше, только не надо меня раздражать без причины, всё, свободен».

На день рождения Батрака в дорогом ресторане в зале появился Леший, двое людей за ним несли сейф, они поставили его перед юбиляром, и Кондрат громко сказал: «Внутри деньги, замок кодовый, открыть легко, кто одолеет эту загадку, того и деньги». Сидящие чувствовали, что здесь какая-то ловушка, никому не хотелось выглядеть дураком в глазах товарищей, поэтому за сервированными столами воцарилось молчание. Многие знали, что Леший один из последних представителей медвежатников, умирающей воровской профессии, но лично с ним знакомы не были и с интересом следили за происходящим. Поняв, что желающих возиться с сейфом нет, Леший подошёл к нему и просто дёрнул на себя ручку, все рассмеялись, проняв, что взял всех на понт, а он достал оттуда одну десятирублёвую купюру советских времён, вручил её имениннику со словами: «Возьми Батрак мой первый червонец, он принесёт тебе воровской фарт в решении твоих дел. Храни его и помни о Лешем, на которого всегда можешь рассчитывать в трудную минуту».

Кондрату чужд был бизнес, где надо было постоянно врать, изворачиваться, кого-то обманывать и гадить конкурентам, но деньги надо было куда-то вкладывать и он, найдя помощника в лице бывшего чемпиона по плаванию, финансировал постройку первого в городе аквапарка на берегу моря. Состоятельные люди строили себе дома в престижных районах, окружали себя роскошью и кучей любовниц, хвастаясь друг перед другом. Кондрат же вёл аскетический образ жизни, жил с матерью и не любил шумных застолий, это в какой-то мере создавало образ вора, который строго соблюдает традиции сообщества, отказываясь от излишеств и семьи. Иногда приезжал на пару дней Егор и они, сидя в баре аквапарка смотрели на резвящуюся в бассейне детвору, обдумывая планы следующих акций и размышляли о жизни. Егор как-то сказал с грустью в голосе: «Ты самый умный из всех моих знакомых, я уже дважды был женат и оба раза неудачно, растут дети раздолбаи, у которых с малых лет только деньги в голове и желание уехать за границу. Для разнообразия советую и тебе съездить на недельку, посмотреть на чужие морды, свои наверняка уже приелись».

Его идея понравилась Кондрату, и вскоре они уже сидели с мамой в шезлонгах около бассейна одного из отелей на Кипре. Чужих морд не было, вокруг раздавалась родная речь соплеменников, говорящих подчёркнуто громко, словно специально показывая свою ограниченность и убогость. Неожиданно он увидел знакомую женщину с солидным иностранцем, года не изменили стройную фигуру и красивое лицо Тани Юровой, первой любви Кондрата, а лёгкий загар придавал ей обворожительную притягательность. Она тоже его увидела и улыбнувшись поманила рукой, он подошёл, а Таня, чмокнув в щёку пропела: «Мой милый мальчик, как ты возмужал, я слышала об аварии, но пластика не разрушила твоё природное обаяние, наоборот лицо стало притягательным той мужественностью, которой так не хватает англичанам. Это мой супруг Стюарт, холодный в постели, но очень состоятельный, торгует оружием и наркотой. Но это не важно, пойдём в наш номер, муж будет не против, я ему нужна в качестве эскорта на деловых встречах и пышных приёмах. Иной раз вспоминаю тебя, Пал Палыча и честно говоря, очень скучаю по тем денькам, когда работала на КГБ, было весело и опасно. А сейчас уже тошнит от этих белозубых физиономий, которые готовы друг другу глотку перегрызть, скоро и в России люди, как во всём мире, превратятся в волков, питающихся плотью слабых. Ну так как, идёшь или нет? Всё такой же чувствительный мальчик-чистоплюй, пойду соблазню какого-нибудь негра, они без комплексов, прощай моя невозвратимая любовь», она опять чмокнула его в щёку и направилась к чернокожему рабочему бассейна, вылавливающего сачком падающие в воду листья. Взяв в аренду автомобиль они с мамой посетили город Пафос, где долго бродили по древним развалинам, удивляясь мастерству древних зодчих, умевших в своих творениях передать весь колорит того времени.

Дома его ждал Егор, он сообщил, что надо выехать в небольшой город Нежинск и вскрыв сейф кандидата на должность местного мэра, подложить туда дискредитирующие того документы.

Ночью Леший пробрался в офис кандидата, нашёл его кабинет и без труда вскрыв сейф, положил туда компромат, но за дверью послышалась какая-то возня и он, приоткрыв её, увидел охранника, к которому пришла девушка. Пока они кувыркались на диване в приёмной, Кондрат, чтобы скоротать время присел за стол претендента и осмотрелся. На столе стояло фото, на котором был изображён молодой мужчина с супругой и двумя дочерьми, они улыбались в объектив фотоаппарата и было видно, что это счастливая семья. В выдвижном ящике стола он обнаружил какие-то бумаги и два свёрнутых предвыборных плаката, на одном он со своей семьёй шёл по пшеничному полю навстречу восходящему солнцу во главе идущих за ним горожан, выше было написано: «Вместе к лучшей жизни». Другой плакат был его соперника Олега Новикова, который в компании двух своих друзей, улыбаясь белоснежной улыбкой, протягивал избирателю пачку денежных купюр, под этим читалось: «Сделаем наш город вторым Лас Вегасом, местом, где каждый сможет стать богатым в наших казино». Стоящие по бокам друзья Новикова показывали большие пальцы в знак удачи и были одеты в блестящие пиджаки сутенёров. Кондрат почувствовал, что ему стало трудно дышать, точно так же смотрели эти глаза, когда закапывали живьём капитана Нестеренко. Беня, Фауст и Штырь изменились за прошедшие годы не настолько, чтобы их можно было не узнать. Теперь они обрели имена вместо кличек: толстый владелец местного казино – Евгений Бондарь, аристократической наружности, претендент в мэры – Олег Новиков и высокий, худой очкарик Виктор Штырин – владелец местного медиа холдинга. Первым желанием Кондрата было убрать компромат из сейфа, чтобы помешать Новикову стать мэром, но вскоре он понял, что ничего не добьётся, а лишь настроит против себя Егора.

Возня в приёмной прекратилась, молодые люди удовлетворили свои физиологические потребности и ушли, а вскоре и Кондрат последовал за ними, раздумывая об увиденном. Дома, он по обычаю, с мамой смотрел последние новости, и когда ведущая стала говорить о выборах в регионах, она вскользь упомянула о Нежинске: «В связи с тем, что один из кандидатов снял свою кандидатуру, мэром этого города выбран Олег Новиков, мечтающий преобразовать это место за счёт прибыли, полученной от строящихся здесь игорных заведений, где состоятельные граждане могли бы в полной мере испытать азарт и оставить здесь свои деньги». Мама, посмотрев на сына тяжело вздохнула: «Складывается впечатление, что чем хуже человек, тем он лучше чувствует себя в этой жизни, честные и порядочные здесь чужаки. Я знаю, что ты сынок занимаешься не очень хорошими делами, оставаясь при этом внутри благородным человеком, наверное, мы живём в таком мире, где постоянно приходиться лгать не только окружающим, но и самому себе».

Новый, молодой президент действовал быстро и жёстко, криминальное руководство городов и регионов было смещено, а кое-где и устранено физически, Егор сообщил, что на время они прекращают свою деятельность, пока не прояснится обстановка. Кондрат удивлялся коммуникабельности этого человека, если бы Землю захватили инопланетяне, то Егор и с ними мог бы договориться. В городе, тем временем, у граждан, связанных с криминалом, отбирали собственность, Кондрат отказался от права собственности на свой аквапарк в пользу своего помощника, бывшего чемпиона по плаванию, который обязался платить ему процент от прибыли. Кондрат был равнодушен к спиртному, не волочился за женщинами, не имел друзей, ему нравилась его жизнь и менять её он не собирался, но вынужденное безделье тяготило, в голову лезли глупые мысли и мама, видя, как он мается предложила сыну сходить в «Горторгмонтаж», пообщаться со старыми слесарями, которые работали под руководством его отца. Когда он там появился, то был немало удивлён, как такового предприятия «Горторгмонтаж» уже не существовало, зато здесь теперь был склад кожаных изделий, алкомаркет, автосервис, фотоателье и бог его знает что ещё. Когда он прошёл дальше, то увидел в углу здания коморку старого слесаря Кузьмича, который держал за ухо белобрысого паренька, что-то ему выговаривая. Увидев Лешенко, он улыбнулся вставными протезами и отпустив парня, пошёл на встречу с распахнутыми для объятий руками, говоря: «Хоть одно человеческое лицо в этом серпентарии, как же я рад видеть тебя Кондрат Васильевич живым и здоровым, а главное, таким же, как и отец, не любящим много болтать. Зато я, глядя на бардак вокруг, превратился в попугая какаду, режу правду матку, посылаю всех налево и направо, правда пару раз били, но оклемавшись, опять начинаю по новой. И, ты знаешь, когда наорёшься, наматеришься, чувствуешь, как внутри по телу распространяется Божья благодать, наверное, так Всевышний через меня разговаривает с окружающими гадами. Было муниципальное предприятие, на которое молился весь город, а теперь что? Восточный базар с загоном для гиен, которые грызутся здесь между собой весь божий день. Один только я, да мой внук-дебил Женька чиним торгово-техническое оборудование, которое нам привозят сюда клиенты». Белобрысый парень решил дать знать о себе: «Дедушка, я тебе сто раз говорил, чтобы ты называл меня Джоном, это помогает нашему бизнесу…», договорить он не успел, потому что надо было среагировать на руку деда, которая уже летела, чтобы отвесить ему подзатыльник. Кузьмич послал внука за выпивкой и закуской, а сам пригласив гостя присесть за маленький столик, сказал: «Я уже старый, помню жизнь при коммунистах, выживание при бандитах, а сейчас ищу и не могу найти слова, определяющего сегодняшний день. Здание и землю захватили бывшие начальники и теперь сдают в аренду таким дуракам, как я, которому деваться некуда с больной женой и раздолбаем внуком, у которого голова забита дурацкими прожектами». Кузьмич встал и взяв с полки мастерской коробку, поставил её перед гостем, от вида её содержимого у Кондрата зашевелились волосы, там лежало множество пистолетов разных марок. Присмотревшись он понял, что это газовые, а Кузьмич тем временем продолжал: «Этот Джон-придурок решил это всё оружие сделать боевым, а потом продавать его гангстерам, притащил это железо сюда его подельник, сын какого-то мента, такой же идиот с мышами в голове». Появился внук с фляжкой коньяка и тарелкой с пирожными, Кузьмич, тяжело вздохнув, разлил коньяк в два стакана, Женька пододвинул свой, но услышав в ответ: «Сопли ещё не просохли», обиженно засопел. Закусив эклером коньяк, старик хитро посмотрел на гостя: «Я знаю Кондрат, что ты в определённых кругах человек авторитетный, но хочу предложить тебе, когда будет желание, приходить сюда и делать диагноз поломок оборудования. Пошли новые марки импортных аппаратов, мне незнакомых, а ты – технарь от Бога, просто говори, что делать, а мы с моим Джоном будем на подхвате». Кондрат встал, подошёл к стоящей на стеллаже немецкой кофе-машине и провёл рукой по её корпусу, вспомнился отец, его слесаря, Татьяна Ивановна, Толик. Всё это было давно и почему-то сердце сжала грусть-тоска по тем дням, когда все были живы, а будущее казалось ясным и безоблачным.

Он стал приходить в мастерскую помогать Кузьмичу и почувствовал, как истосковался по работе, ему нравился старый слесарь, критикующий всё и всех вокруг, его внук с безумными планами быстрого обогащения, но больше всего он получал удовольствие от работы с новым зарубежным оборудованием, которое в руках некоторых раздолбаев превратилось в металлолом. Когда дед уходил по делам, внук, пользуясь его отсутствием, излагал Кондрату свои планы на жизнь: «Мой друг, с погонялом Индюк, слышал от своего отца, нашего участкового, майора Курятникова, что вы, Кондрат Васильевич, авторитетный вор медвежатник и вас не могут посадить, потому что вы умны и имеете очень серьёзную крышу. Я тут составил список богатых людей города и предлагаю вам на выбор любого, бедные всегда ненавидят богачей, потому что им всё дозволено. Когда разбогатею буду ненавидеть нищебродов, так устроен мир, хотя дедушка говорит, такого при социализме не было, по праздникам все ходили на парады и пели хорошие песни». Кондрату нравились рассуждения парня, тот коротко и ясно излагал свои мысли, немного наивные, но без тени лицемерия и желания понравиться: «Не могу понять, как можно жить с одной женой долгое время, нет, я уважаю дедушку с бабушкой, но сорок лет вместе, это перебор. Уже месяц встречаюсь с Маринкой, она неподалёку торгует туалетной бумагой, чувствую, что пора сваливать, потому как она строит на меня планы».

Как-то Кондрат поставил на стол изготовленного им игрушечного робота, который мог ходить, издавая металлические звуки, Женька был в шоке, а Лешенко сказал: «Я собрал эту безделицу из тех железок, что валяются в вашей мастерской, возьми игрушку и продай, деньги поделим».

Через полчаса довольный парнишка показал деньги, а Кондрат продолжил урок: «Я по глазам вижу, что ты часть денег скрысятничал, но это ничего, главное то, что я показал тебе, как зарабатываются эти деньги. Но для больших денег, надо иметь знания, поэтому тебе, пацан, необходимо учиться, поступишь на заочное отделение политеха и получишь, если закончишь, диплом технаря. Башка у тебя варит, будущее за цифровыми технологиями и эта техника, которую мы чиним уйдёт в прошлое».

Во двор въехал белый дорогой джип и остановился посередине, тут же механик из автосалона обложил водителя матом и показал, чтобы он не загораживал проезд, машина стала метаться по двору, не зная где припарковаться, везде её встречали разгневанные арендаторы, на смерть стоящие за свои рабочие точки. Наконец он припарковался около мусорных контейнеров и из него вышел полный мужчина и стройная женщина со знакомым лицом, Кондрат в это время пил кофе, сделанный на отремонтированном только что аппарате. Гости что-то спросили у проходящего мимо человека и тот пальцем указал в сторону их мастерской, те, увидев, что Кондрат за ними наблюдает, направились к нему с видом, который можно было охарактеризовать одной фразой: «Кто понял жизнь, тот не спешит». Это были российские нувориши, которые всем своим видом хотели показать, что у них много денег и закончатся они не скоро. Полный мужчина, не смотря на жару, был одет в костюм с отливом и жёлтые кожаные туфли, а его дама, как будто сошла с обложки глянцевого журнала, только подводила слегка косолапая походка. Было видно, что разбогатели они не так давно, потому как ещё не успели до конца приобрести манеры представителей того класса, который уважает и общается только с себе подобными. Двое рабочих из алкомаркета, перепачканный маслом слесарь автосервиса, продавец машинных масел и многие другие, позабыв о работе следили за этой парочкой, гадая, что им надо в мастерской скандального Кузьмича, который сам в недоумении смотрел на них. Эти двое распространяли вокруг себя такую ужасную смесь ароматов дорогих духов и одеколона, что всеобщий любимец рыжий кот Чубайс в панике убежал в автосервис нюхать бензин, чтобы успокоиться. Только Женька один не растерялся и прокомментировал увиденное: «Сытые, богатые, в красивой одежде и на дорогой машине, как же я ненавижу эту сволочь и завидую большевикам, которые ставили их в 1917 году к стенке».

Кондрат давно узнал Веру, мать сына капитана Нестеренко и думал, какие изменения происходят с людьми стоит им только разбогатеть. Подойдя, женщина попыталась изобразить на лице радость от встречи: «Здравствуйте Кондрат Васильевич, приятно видеть вас живым и здоровым, ваша мама дала этот адрес и мне, честно говоря, странно видеть вас здесь среди этих железяк и грязи, но пусть лучше супруг объяснит причину нашего приезда», она посмотрела на мужа, который с нескрываемой неприязнью смотрел на стоящее вокруг разобранное оборудование и валяющиеся на полу запчасти. Неожиданно он заговорил таким высоким голосом, что сидящий неподалёку Женька закрыл руками рот, чтобы не рассмеяться: «Мой приёмный сын, Васька, попал в плохую компанию, следствием чего сейчас проходит по делу, которое попадает под 131 статью УК РФ. Там фигурирует дочь нашего депутата, поэтому засылать деньги судье – дохлый номер, Вася сядет, но могли бы вы, используя свои связи в криминале, сделать так, чтобы его на зоне не чмурили сильно. Я навёл справки относительно вас и знаю, что это в ваших силах, финансовая сторона вопроса полностью на мне…», он не успел закончить, Кондрата стал уже раздражать этот тип и он начал говорить с ним уже как Леший: «Во время тусовки «золотой» молодёжи дочь депутата, приняв какую-то дурь, решила, что её изнасиловали и попросила папу посадить в тюрьму её друзей. Видимо депутат увидел в этом возможность воплотить в жизнь свои меркантильные планы и разыграть роль безутешного папаши, который своими действиями покажет избирателям справедливость закона, перед которым все равны». Гости с ужасом смотрели на него, а он продолжал: «И что вы думаете, что я, уважаемый в определённых кругах человек впрягусь в эту тему, под названием: «Групповое изнасилование». Послушайте совет, соберите побольше денег, выберите из насильников самого тупого и пусть он женится на дочери депутата, уверен, это сработает, а сейчас, прошу вас, побыстрее бегите к вашему джипу. Водитель мусоровоза устал сигналить, он не может подобраться к бакам, жалко будет новый автомобиль, если он его помнёт невзначай».

Бег гостей к своей машине напоминал движение гвардейцев итальянской армии берсальеров на парадах, они также высоко задирали ноги, потряхивая перьями на шляпах и что-то кричали себе под нос. Посмотрев на провожающего их насмешливым взглядом Женьку, Кондрат сказал с улыбкой: «Видишь, пацан, сколько проблем появляется, если совершишь глупость, наши правоохранительные органы, как охотники в засаде, ждут, когда кто-нибудь оступится, чтобы накинутся на него за своим куском. А если дичи нет, то можно и самим организовать или спровоцировать преступление, заранее выбрав жертву среди лохов, а, чтобы не быть этим лохом, хорошо подумай Женька-Джон перед тем, как что-то учудить, твоим родителям не по карману „решать“ вопросы с судьёй и прокурором».

Дома, на кухне, Егор с его мамой пили чай с шоколадным тортом, Кондрат присел рядом и услышал откровения гостя: «Я воспитывался в детском доме, потом суворовское училище и так далее, но всегда завидовал знакомым, которые вот так, как сейчас, могут выпить с мамой чай, поговорить о жизни, а если надо, то и поругать наших командиров. Наверное, старею, стал сентиментален, начал верить в приметы и даже ходить иногда в церковь. Раньше считал, что самоковыряние – удел слабых дураков, но с годами в голове чаще возникает вопрос: для чего эта жизнь, наполненная радостями, страданиями, постоянными потерями близких? И сегодня, Кондрат, твоя мама мне объяснила, что это бытие что-то вроде прихожей в квартире, где человек

снимает одежду, обувь, смотрит на себя в зеркало, а только потом проходит в комнату. Одни в этой прихожей ведут себя аккуратно, вешая пальто на вешалку, тщательно вытирают обувь о половик и приводят в порядок причёску перед зеркалом, эти люди уважают порядок и чистоту, потому как надеются попасть на другой стороне, после смерти, в совершенный мир, где будут счастливы. Правда сейчас большинство людей, приходя в гости, не снимают обувь, не смотрят в своё отражение в зеркале и им наплевать, что будет после их кончины. Я, Кондрат, тщательно вытер обувь, оставил её в прихожей, прилизал свои седеющие кудри и когда пришёл, поцеловал ручку твоей маме. Мне не стыдно признаться, что после своих походов в церковь, стал избавляться от своей меркантильности, заложенной ещё в училище госбезопасности».

Мама поняла, что мужчины хотят поговорить, взяла кусочек тортика на блюдце и пошла в комнату, когда дверь кухни закрылась, Кондрат спросил: «Для чего этот спектакль Егор, бывший оперативник КГБ разглагольствует о каких-то прихожих, где надо разуться и о рае, в который попадают только порядочные, с чистыми помыслами люди. Я вор-медвежатник всё это время чинил сломанные холодильники и кофемашины с одной целью, чтобы не свихнуться от безделья, а придя домой вижу философское чаепитие агента КГБ в отставке и пенсионерки, любящей шоколадные тортики и задушевные беседы». Егор от души рассмеялся: «Общаюсь постоянно с разным контингентом и всё время приходиться врать, лицемерить, угождать, а здесь, на кухне с твоей мамой так хорошо, что дал волю языку порассуждать о том, чего не понимаю. Сегодня у меня день рождения, а ты знаешь, как паскудно на душе, когда хочется выговориться, а поговорить не с кем. А твоя мама самая лучшая слушательница в мире, кроме того она говорит простые, но очень мудрые вещи, о которых не прочтёшь ни в одной книжке. Ладно, языки чесать не мешки ворочать, давай о деле, хотя мог бы водкой угостить, крохобор».

Хозяин понял, что у Егора лирическое настроение, а водка всегда способствует переходу лирики в критику с дальнейшей трансформацией её в банальное нытьё и сопли по ушедшим временам, поэтому поздравив гостя с днём рождения, в правдивости которого были сомнения, он коротко сказал: «Говори». Тяжело вздохнув, тот начал: «Две очень серьёзные европейские компании борются за право торговать на российском рынке своими товарами, точно не знаю, но, по-моему, это ювелирные изделия. Глава одной из них решил сам устроить в Москве показ своих эксклюзивных вещей, чтобы победить в этом соперничестве. Он со своими людьми и необходимым для показа оборудованием занимает целый вагон, где в охраняемом купе стоит сейф с ценностями, среди которых находится артефакт – скипетр династии Габсбургов, очень могущественных в своё время правителей Европы. Эта вещь бесценная и взята им из Австрийского музея, чтобы показать русским партнёрам респектабельность компании и серьёзность её планов относительно нашей страны. Мы не знаем марку сейфа, поэтому тебе надо подготовиться по последним моделям фирмы „Контур“, я принёс тебе секретную литературу, где описаны её запирающие устройства, но не в этом трудности. Вскрывать будет другой человек, который проберётся по крыше и залезет на ходу в приоткрытое окно купе, у него есть кое-какая практика, но до тебя ему далеко. Он сфотографирует сейф, и ты получишь его изображение на этот экран, находясь в другом вагоне», с этими словами Егор вытащил журнал с техническими характеристиками сейфов «Контур» и телефон без кнопок с большим экраном. Насладившись эффектом, который произвёл аппарат на Кондрата, продолжил: «По нему будете вести переговоры, через неделю вылетаете из Москвы в Ужгород, там садитесь на поезд в забронированное для вас купе рядом с вагоном, где предстоит работа. Человек, который будет работать с сейфом, откроет его, воровать ничего не будет, он подменит настоящий скипетр на поддельный. Позже в Австрии, в особняке главы компании будет пойман воришка с настоящим скипетром Габсбургов, естественно имя главы компании будет скомпрометировано и с ним никто не захочет иметь дело. Вот собственно и всё, обдумывай, готовься, я понимаю, что шансы на успех малы, но попробовать надо, тем более тебе, уставшему от безделья».

Через неделю во Внуково к нему подошёл маленький азиат с короткой причёской и заговорил: «Здравствуйте Кондрат Васильевич, я буду работать с вами, зовите меня Джи, билеты у меня, посадку уже объявили». Это была миниатюрная девушка с приятным, мягким голосом и хорошими манерами. Они двинулись к месту регистрации и Кондрат, следуя за ней, думал об умении Егора делать сюрпризы и удивлять разнообразием поставленных задач. Девушка была неразговорчивая и почти весь полёт спала, закрыв глаза чёрной маской, когда самолёт начало болтать, его озарило – большинству сейфов фирмы «Контур» противопоказана тряска в поезде, значит остаётся три модели, одну из которых надо будет вскрыть. В Ужгороде их встретил усатый гуцул, он не любил азиатов, ненавидел русских и был доволен только, когда видел деньги и напивался горилки. Он отвёз их на железнодорожный вокзал и вручив билеты на проезд в поезде до Москвы, скрылся, не говоря ни слова. Нужный им вагон замыкал состав, Джи кивнув на приоткрытое окно купе, находящееся перед туалетом, сказала: «Скорее всего мне сюда надо проникнуть, купе рядом с уборной люди не занимают, но всё равно надо внимательно всё осмотреть, а вы Кондрат Васильевич идите в наше купе, обустраивайтесь, пока я здесь покручусь». Она появилась только тогда, когда поезд тронулся: «Точно, это нужное нам купе, когда состав начал движение, все окна закрылись, потому как заработал кондиционер, одно это осталось приоткрытым, значит там нет людей, проход узкий, но я постараюсь пролезть». Кондрат показал на фото в журнале: «Если у тебя получится влезть в это купе, ты увидишь один из трёх этих сейфов, спешить не надо и открывать не старайся, двери с кодовым замком фальшивые. Эту груду железа надо обойти, или отодвинуть, а дальше присылаешь мне снимок обратной стороны, чтобы я увидел тип сейфового замка. Я дам тебе связку с универсальными ключами, которые я усовершенствовал, надо подобрать нужный, засунуть в скважину для ключа и аккуратно, чтобы не повредить механизм, двигать ключом, пока не услышишь характерный щелчок. Если нарушится внутренняя структура замка и сломаются все эти умные механические завихрения, они поймут, что был взлом и насторожатся. Когда влезешь в окно, осмотрись, могут быть камеры, заклеишь их строительным скотчем, хотя думаю, что это навряд ли, у служащих компании много своих дел, связанных с показом в Москве своей продукции. И главное, ничего там не трогай кроме этого скипетра, твоя задача поменять эту железяку, кстати, можно посмотреть на неё?», девушка вытащила из сумки предмет отдалённо напоминающий тот, которым хозяйки раскатывают тесто, только этот был украшен золотой вязью и драгоценными камнями.

Стало темнеть, стук колёс располагал ко сну, а Кондрат наблюдал, как разминается Джи, девушка переоделась в чёрное трико и одев на голову балаклаву стала похожа на японского ниндзя. Её растяжка поражала, он давно был в цирке и видел что-то подобное, дав себе слово, что обязательно по приезду домой займётся спортом, постучал пальцем по часам, давая понять – пора работать. Она положила в маленький рюкзачок всё необходимое для задания и тут он заметил небольшой пистолет с глушителем, который Джи брала с собой, перехватив его взгляд, она ответила: «На всякий случай», и одев рюкзачок, полезла в окно. Кондрат посмотрел на часы и стал ждать, только теперь понял расхожее выражение, что тренеры волнуются на порядок больше своих воспитанников во время соревнований. Через десять минут на экране возникло лицо девушки, а потом замочные скважины для вставки ключей. Он как можно спокойнее сказал: «Два замка, вставляешь ключи, подходящие к входному отверстию и начинаешь работать не спеша, представь, что обезвреживаешь противопехотную мину, слушай щелчок, но универсальный ключ после этого не вытаскиваешь, там наверняка блокиратор, поэтому, когда откроешь второй замок и подменишь цацку, закроешь дверь сейфа и уже после этого вытащишь мои отмычки». По её движениям на экране он понял, что можно было не обучать её, эта девушка была с большим опытом подобных акций и, видимо, уже открывала эти сейфы. Дверь сейфа открылась и экран погас, начались томительные часы ожидания; вернулась она через 13 минут после подмены артефакта, на его вопрос: «Почему задержалась?», она пожала плечами, не удосуживаясь ответить. Зато через минуту, возвращая ему ключи, с восторгом сказала: «Ваши универсальные ключи мог придумать только гений, поверте мне, это не преувеличение, я работала со многими медвежатниками, но вы виртуоз своего дела», Джи сложила ладони и поклонилась в знак глубокого уважения и тут он увидел на её запястье кровь. Она не капала, видимо кровь была чужого человека, а кого именно он не стал спрашивать, проспав до рассвета, она вышла на белорусской станции, а он сошёл с поезда на следующей и отправился на автовокзал.

Через сутки они с мамой по традиции, сидели вечером у телевизора, слушая последние новости и пожилая серьёзная ведущая, глядя в бумагу на столе, сообщила: «На суд российских любителей красивого и дорогого вскоре предстанет коллекция-продажа эксклюзивных ювелирных изделий, которые привёз в столицу глава известного европейского бренда, желающий открыть в нашей стране сеть своих магазинов. Но не обошлось и без трагической неожиданности: в вагоне, где находился глава фирмы, одно купе было предоставлено сотрудникам австрийской полиции, которые везли в Москву известного авторитета Фоменко, по кличке Фома, скрывающегося под чужим именем долгое время в Австрии. По прибытию в столицу были обнаружены тела двух сопровождающих полицейских и Фомы, наш представитель следственных органов заявил, что по полученным ранам можно сказать, что один полицейский убил своего коллегу и Фому, а потом покончил с собой. Что заставило стража закона пойти на такой шаг, выясняют авторитетные правоохранительные органы», Кондрат встал, прошёл на кухню, выпил рюмку водки и со смехом тихо сказал: «Вот же сука, Егор». Появилась мама: «Ты ушёл и не услышал самого интересного, этот Фома должен был дать показания в следственном комитете против ряда крупных чиновников, активно сотрудничавших в 90-е годы с бандитами». Сын машинально кивнул головой, думая о своём: люди учились, влюблялись, заводили детей, строили карьеру, а он почему-то им не завидовал, у каждого своего пути и он выбрал тот, который напоминает жизнь одинокого волка, отбившегося от стаи, которому хорошо и комфортно одному в этом мире, сущность которого он не понимает.

Прошли года, тихо во сне умерла мама, лицо Кондрата стянула паутина морщин, волосы поредели и поседели, он ушёл на покой, правда иногда они созванивались с Егором, который много времени проводил в санаториях, пытаясь излечить свои болячки, которые обнаружил, когда вышел на пенсию. У Кондрата врачи тоже обнаружили онкологию лёгких, он особо не удивился, справедливо считая, что всему своё время и Бог посылает старикам болезни за их прегрешения в молодости. Химиотерапию он переносил нормально, только стали выпадать и так редкие волосы и начал снится один и тот же сон, которого он уже боялся и от которого не помогало снотворное: как из тумана возникали лица хохочущих людей, которые закапывали его живого, на лицо летели комья земли, он пытался встать из ямы, чем ещё больше веселил палачей. Просыпаясь в поту, шёл на кухню и смотрел на часы, отмечая, что два часа ночи и так всё последнее время. Он сидел у открытого окна и видел, как в доме напротив горел свет, там, наверное, тоже какой-нибудь старик, мучаясь бессонницей вспоминает свою жизнь и близких, которых уже нет. Одни воспринимают свою жизнь похожую на ледокол, пробивающий себе путь среди вечных льдов, другим она кажется белоснежным круизным лайнером, бороздящим просторы тёплых морей. В этой регате есть и медленные баржи, быстрые катера, но все люди к концу жизни пересаживаются на весельные шлюпки и сидя спиной к движению, чтобы было не так страшно, гребут к огромному водопаду, в котором исчезают навсегда. Кондрат давно грёб к водопаду смерти, уже чувствуя спиной его холод, но он привык не оставлять незаконченных дел, поэтому встал и направился к компьютеру. Как человек технически подкованный не мог не восхищаться последними достижениями человеческой мысли, но в то же время, понимал, что, доверившись машинам люди подписали себе смертный приговор. Лешенко точно знал, что человек будущего – это толстый увалень, сидящий у компьютера всю жизнь, потому как искусственный интеллект создаст виртуальный мир, куда загонит всё человечество, где оно окончательно деградирует. Он без труда нашёл блог бывшего мэра Нежинска, который сейчас являлся главой благотворительного фонда «Совесть» и был изображён в кругу детей, пенсионеров, военных и бездомных, с дежурной улыбкой фарфоровых зубов и заботой в глазах. Олег Новиков был заботливым отцом и нежным дедушкой, фото, на котором он был заснят в кругу семьи следовало номинировать на конкурс: «Человек года». Улыбались все: взрослые, дети, собака на руках толстого мальчика и молодой негр, непонятно откуда затесавшийся в родню бывшего мэра. В голову пришла мысль, что этот чернокожий каждый вечер чешет пятки Новикову перед сном, а утром надевает тапочки на ноги. Кондрата позабавило это предположение, и он вместо смеха, начал кашлять, опять разболелась грудь и позабыв обо всём он закурил. Сразу прошёл кашель и ушли куда-то боли, сидящий в нём рак приветствовал появившийся в лёгких дым и в знак благодарности на время успокоился. Сообщение, которое послал Новикову, было коротким: «Привет Фауст, пишет тебе Леший, я умираю, рак, хотел бы на прощанье увидеться, ностальгия по прошлому не даёт покоя». Закончив, хотел уже пойти прилечь, как получил ответ: «Буду рад видеть, и не я один, приезжай, устроим прощальный бал, встретим по первому разряду». Видимо и он мучился бессонницей, Кондрат включился, старость и связанные с ней болячки ушли на задний план, вспомнив, что с торца его дома на первом этаже открылась круглосуточная ветеринарная лечебница, он стал одеваться.

Дежурный Айболит, молодой бородатый парень оторвался от игры в компьютере только тогда, когда увидел боковым зрением красную банкноту, Кондрат коротко изложил, что ему надо и парень, не отводя взора от денег, спросил: «Что дедуля, хочешь перед смертью заделаться в маньяка?», на что ночной гость спокойно ответил: «Хочется трахнуть 60-летнюю соседку, но она против, считая меня слишком старым для неё». Парень заржал и насыпал в баночку мелкий бесцветный порошок, с комментариями вещества: «Это дитилин, хорошо растворяется в воде, но плохо в спиртосодержащих жидкостях, вызывает блокаду нервномышечной передачи, не переусердствуйте с дозировкой, бабка может ласты склеить».

Дома он заказал билет на поезд через интернет и быстро собравшись, отправился на вокзал. Обдумывая свои дальнейшие действия сидел в зале ожидания, рассеяно глядя по сторонам, большинство людей, ожидающих своих поездов, сидели уткнувшись в свои гаджеты, их дети не шумели, не бегали, они тоже находились рядом с родителями, что-то колдуя со своими смартфонами. Всё это напоминало параллельный мир, где действиями людей управляют механизмы, полностью завладевшие их сознанием. Объявили его рейс, и он отправился на посадку, ему повезло, в его купе никого не было, Кондрат, закинув сумку на багажную полку, улёгся немного вздремнуть. Проснулся оттого, что услышал звук открываемой двери, проводница, молодая девушка, показала пожилому, импозантному мужчине его место и, устало улыбнувшись, ушла.

Незнакомец присел на своё место, а потом, протягивая руку, представился: «Профессор экономики Чижевский Игнат Фёдорович». Кондрат криво усмехнулся: «С каких это пор вор-карманник Чиж, стал профессором экономики, хотя ничего удивительного, сейчас генералы покупают себе звания академиков, а любой состоятельный гражданин может приобрести титул князя или графа». Чижевский рассмеялся: «Так вот почему Фауст просил срочно приехать, у нас намечается что-то вроде встречи выпускников монастыря. Ты, Леший, неважно выглядишь, приболел что ли, ну это поправимо, Фауст живо тебя вылечит, он любит лечить мозги окружающим, правда, не всякий это выдерживает. А по поводу моего профессорского звания, это не туфта, я в натуре преподаю экономику в колледже великовозрастным дебилам, которым эта учёба нужна, как козе баян. Понимаешь, всю жизнь мелочь по карманам тырил и не подозревал о своих педагогических способностях. Здорово на старости лет стать уважаемым человеком, сидеть на учёных советах и делать вид, что ты понимаешь о чём идёт разговор, причём, не я один такой. Половина моих коллег несёт какую-то хрень, а другая соглашается с ними, боясь, что их обвинят в некомпетентности. Можно стать врачом, инженером, артистом, ничего не понимая в своей специальности, важна только цена вопроса и перед тобой открыты двери этого мира, где уже никого ничем не удивишь. Хочешь, Леший, устрою тебя к себе преподавателем теоретической механики, или ещё чего-нибудь, на твой выбор. У нас один бывший гаишник, родом из деревни, историю средних веков ведёт, а путана на пенсии законы метафизики нравственности, да и ректор, по слухам, в прошлом директор ресторана. Спасибо учительнице русского языка и литературы, добрая старушка, исправляет ошибки в наших отчётах, мы её на руках носим, я ей даже памятник мраморный на могилку пообещал. Правда, на днях был на свадьбе дочери главы района, он предлагал мне возглавить музыкальную школу, есть вакансия, а чужих звать не хочет, как думаешь, Леший, может согласиться для поднятия самоуважения на новый уровень, ведь года уже преклонные, а столько в жизни специальностей, в которых хочется себя попробовать…», Кондрат слушал вора-философа и понимал, что люди начисто потеряли тормоза и несутся со страшной скоростью к полной потере интеллекта и скоро будут соревноваться в сообразительности с хомячками. Общаясь с Чижом, подумал о своей болезни уже с благодарностью, ему не представится возможность увидеть будущее, которое трудно было себе представить. Но, вместе с тем, болтовня Игната делала дорогу короче и он, особо не вникая в смысл его слов, находился в полудрёме под стук колёс и мерное покачивание вагона. Только уже на подъезде к Нежинску с интересом услышал рассказ о Фаусте: «Новиков практически хозяин города, сам назначает и снимает мэров, сейчас угомонился, а раньше не знал меры в женщинах и кутеже, гусар, одним словом. Я честно сам запутался в его жёнах, детях, внуках, знаю, что их много и все они сволочи, паразитирующие, как клопы, на теле Фауста. На протяжении долгого времени рядом с ним находятся Штырь и Беня, первый обеспечивает информационное прикрытие афер Фауста, а второй занимается подрядами, переводом денег в офшоры, их отмывкой и тому подобное. Даже я, профессор экономики плохо разбираюсь в этих схемах, но ребята по мелочам не работают, тем более, что начальник полиции, прокурор, мэр, в общем весь бомонд – их родня. Фауст одно время держал чернокожую наложницу, которая сбежала в Африку, оставив ему сына-мулата Нестора, он вроде адъютанта у своего отца, везде следует за ним, а я, если честно, с детства боюсь негров, есть в них что-то сатанинское».

Вскоре Кондрат сам увидел Нестора, высокий, мускулистый парень стоял на перроне, вглядываясь в выходивших из вагонов людей, увидев Игната, он подошёл к нему, поприветствовал кивком головы и забрав его чемодан, двинулся к выходу из вокзала. На привокзальной площади он бросил вещи Игната в багажник большого внедорожника и уставился на Кондрата, но услышав: «Это Леший, он к твоему отцу тоже погостить», молча сел за руль и подождав, когда усядутся гости, завёл двигатель автомобиля. Кондрат успел заметить, что здание ж/д вокзала города очевидно строилось в начале прошлого века и с тех пор не ремонтировалось, перроны и привокзальная площадь были заставлены киосками и ларьками, рядом с которыми стояли пустые ящики из-под товаров. Общую картину дополнял полицейский с огромным пузом, в прореху рубашки которого был виден волосатый живот с торчащим пупком. Когда мимо него проезжал их джип, он козырнул, став по стойке «Смирно», на что, сидящий за рулём Нестор тихо отреагировал одним ёмким словом: «Козёл». Они ехали по разбитой дороге, но благодаря мощным рессорам внедорожника качка почти не ощущалась, Кондрата удивило небольшое количество автотранспорта на дороге и то, что почти все машины были отечественного производства. Складывалось ощущение, что машина времени перенесла его в 70-е годы прошлого столетия и сейчас он увидит плакаты: «Пятилетку в три года» или «Слава Октябрю». Вместо них на обшарпанных пятиэтажках, именуемых в народе «хрущёвками», висело бельё горожан, которые плевать хотели на внешний облик своих жилищ, а судя по переполненным мусорным бакам и бомжам около них, город принадлежал к тем российским небольшим городкам, население которых давно потеряло надежду на лучшую жизнь и терпеливо ждало, когда их повезут на кладбище. Неожиданно что-то ударилось в дверь автомобиля, чуть позже они почувствовали второе попадание, Лешенко вспомнил, когда он увидел джип, то поразился большому количеству небольших вмятин, Нестор, прибавив газу, объяснил: «Местные пацаны стреляют из рогаток по иномаркам, отечественные машины не трогают, и вообще советую даже днём из особняка не выходить, люди здесь обозлённые и ничего не боятся». Перед ними возникло двухэтажное здание с вывеской «Сумермаркет», а выше красовался плакат с надписью: «Нежинск – город будущего», на нём был изображён мужчина, держащий на одной руке ребёнка, а другой рукой он обнимал свою супругу. Какой-то злоумышленник талантливо пририсовал счастливой семейке рога и изобразил звериный оскал так, что они стали похожи на семейство демонов, прибывших в Нежинск на постоянное место жительства. Двое молодых людей у входа в магазин, покачиваясь, справляли нужду, увидев джип они повернулись к нему и показали гостям то, что обычно воспитанные люди прикрывают одеждой. Складывалось впечатление, что они проезжали по улицам небольшого уездного города, о котором писал Гоголь в своей комедии: «Ревизор», не хватало только свиней, пускающих в грязных лужах пузыри, от удовольствия. Судя по запаху, доносящемуся с улицы в приоткрытые окна, в старом жилфонде свиней держали, но из-за боязни, что их смогут украсть, хозяева на улицу их не выпускали. Кондрат вспомнил снимки довольных горожан на фоне новых домов, футболистов, бегающих по травке только что построенного стадиона и пенсионеров с надутыми шариками в руках, всё это и многое другое он видел в блоге Новикова и почему-то не был удивлён контрастом с реальным положением вещей. В его родном городе долгострой уже давно закрывали красивыми баннерами, большинство пенсионеров ходили без зубов, потому что не было денег на протезы, а блатному жаргону учеников младших классов позавидовал бы любой бывалый урка.

Внедорожник остановился около железных ворот, которые открылись, и они въехали в просторный двор, к которому примыкал белый трёхэтажный особняк, построенный в стиле классицизма, за которым виднелась аллея аккуратно подстриженных деревьев с прудом, где плавали два лебедя. Чувствовалось, что хозяин старался создать атмосферу, какая царила в дворянских имениях Российской империи в XIX веке. Большие дубовые двери открылись и появился Фауст, он был в полувоенном френче с нагрудной планкой, брюках галифе, которые были заправлены в хромовые сапоги, Кондрат отметил его большое сходство с Александром Фёдоровичем Керенским, бывшим председателем Временного Правительства России, сбежавшего в 1917 году от революционных матросов в женском платье. Олег Новиков был чисто выбрит и его лицо некоторое время работало на публику, изображая высшую степень благородства и духовной возвышенности. Наконец он устал играть роль аристократа и расправив руки для объятий, изобразив радость, направился к гостям. Из-за его плеча выглядывали Штырь и Беня, они сильно постарели, но узнать их можно было, потому как каждый человек ещё с рождения приобретает те особенные черты внешности, манеру ходить и привычки, которые характерны только ему. Соратники хозяина были в костюмах без галстуков, и не сводили настороженных любопытных взглядов с Кондрата, словно хотели узнать, что от него можно ждать и с какими мыслями он приехал. Новиков подойдя, сначала обнял Чижа и трёхкратно поцеловал его в щёки, потом это проделал с Кондратом, который вдруг закашлял и вытащив платок, стал вытирать рот, а Фауст промолвил: «Рад вас видеть друзья мои у себя и благодарю Бога, что судьба свела меня с вами…», он говорил красиво и витиевато, а Кондрат заметил, что это обязательный ритуал зажравшегося коррумпированного чиновника, уверенного в своей исключительности и безнаказанности. Пока он говорил, Нестор вытащил из машины их вещи и понёс в дом, а Кондрат неожиданно перебил хозяина: «Хорош гнать пургу Фауст, я приехал не на конференцию бакланов, хочу увидеть не жирных гусей в костюмах, а правильных пацанов: Фауста, Шныря, Чижа и Беню. Мне немного осталось, как говорят лепилы, поэтому давайте без красивых слов и остальной шизы, которой страдает вся страна. Выпьем, вспомним наш монастырь, педагогов, давшим нам путёвку в жизнь, обложим друг друга матом, а потом поеду домой помирать с лёгким сердцем, а может от избытка чувств здесь откину копыта. Я человек одинокий, похороните меня около пруда с лебедями, а вместо памятника поставьте на могилу ржавый старый сейф», чем больше он говорил, тем светлее становились лица людей, перед ним теперь стояли старики, которым давно надоели их роли, которые они играли перед обществом. Пропала скованность, возникшая вначале, их глаза светились теперь радостью от встречи с себе подобным, они прошли в дом и расселись по креслам вокруг стола, на котором стоял графин со стаканами. «Рекомендую, домашний лимонад, рецепт которого известен только Нестору, в нём куча специй, поэтому вкус божественный», – предложил Фауст и хлопнул, стоящего рядом Нестора по заднице и тот, посмотрев на отца с еле скрытой брезгливостью, стал разливать напиток, а хозяин продолжил: «Всю свою родню и прислугу я отправил погулять, поэтому весь дом в нашем распоряжении, есть биллиардная, бассейн, игровая, бар, в общем всё, что надо для достойной жизни. Нестор отведёт вас в ваши комнаты, где вы отдохнёте с дороги, а потом отобедаем, чем Бог послал, выпьем, вспомним былые деньки, а может набьём друг другу морды от избытка чувств», он засмеялся, строго посмотрел на друзей и те тоже стали хихикать его шутке. Комната, куда проводил его мулат, находилась на третьем этаже и напоминала дорогой гостиничный номер, когда Нестор собрался уходить, Кондрат попросил его задержаться и сказал: «Тебе ещё не надоело ходить в прислугах у старого самодура, выжившего из ума, он тебя и за человека не считает, это видно со стороны. Когда-нибудь ты сорвёшься и тебя посадят в тюрьму, а чернокожий в нашей тюрьме, это как экзотическая игрушка для злых урок. Я не друг твоего отца и приехал, чтобы совершить правосудие, но мне одному это не под силу, я серьёзно болен и силы уже не те, поэтому прошу мне помочь, согласен?».

Пока он говорил мулат смотрел на него круглыми от удивления глазами, потом молча снял рубашку и Кондрат увидел следы от плети на спине. Когда он приспустил штаны, со слезами на глазах, Лешенко понял, что парень кастрирован. Он дал ему баночку с дитилином и стал подробно инструктировать, через минуту Нестор, впервые за всё время улыбнулся: «Я ждал этого всю мою жизнь, этот гад гнобит всю свою родню, весь город, его пропажа только всех обрадует».

Через два часа в просторном зале был накрыт стол на пять персон, который Нестор заставил всевозможными закусками и выпивкой. Разлив по рюмкам водку, а по фужерам свой лимонад, он отошёл в сторону и стал молча наблюдать за трапезой. Фауст напялил генеральский мундир времён наполеоновских войн и подняв свою рюмку, произнёс длинный тост, смысл которого можно было уместить в одной фразе: «За тех, кто может жить». Они выпили, запили лимонадом и стали закусывать, Кондрат неожиданно спросил у присутствующих: «Давно хотел спросить, но как-то не было возможности, что вы чувствовали, когда закапывали живого молоденького капитана Нестеренко, прибывшего в отпуск домой из Афганистана, где воевал с душманами?».

Наступила тишина, Беня сидел с открытым ртом, набитым закусками, на Чижа от волнения напала икота и сидящий рядом Штырь, врезал ладонью ему по спине, только Фауст после секундного молчания деланно рассмеялся: «Ай да Пал Палыч, сукин сын, обещал, что эта история останется тайной. Мы сообщили ему, чтобы он подёргал свои рычаги и замял расследование, а он сволочь разболтал наш секрет, нехорошо получилось…», Кондрат перебил его: «Никто мне не рассказывал, я после аварии находился в коме и моё сознание покинуло тело и преодолев расстояние и время вселилось в этого Василия Нестеренко. Это я узнал вас в кафе и сказал, что не собираюсь пить с карманником, каталой, аферистом и фальсификатором, когда Чиж пригласил меня к застолью. Закапывая живым приехавшего в отпуск боевого офицера, вы слышали, идиоты, его слова о монастыре, преподавателях, о нашем кубрике». Фауст стал аплодировать: «Вот это сюжетик, я тут мемуары собрался писать для потомков обязательно включу что-то подобное, а тебя, Леший, мы поместим в нашу онкобольницу, оттуда ещё никто живым не выходил, нет, лучше в наш дурдом, в отделение буйных, чтобы тебе не было скучно. Ты должен знать, этот капитан лишь один эпизод из нашей бурной жизни, для того, чтобы хорошо жить в этом мире, надо продать свою душу Дьяволу. Это твоя душа путешествует сквозь время и пространство, наш дух давно находится у повелителя тьмы и после смерти мы обязательно с ним встретимся и поговорим «по душам». Последняя фраза так ему понравилась, что он чуть не упал со стула хохоча, но вдруг с тревогой посмотрел на свои руки и в страхе сказал: «Что происходит, не чувствую пальцев…», стоящий рядом Нестор наклонился и язвительно сказал: «Подожди, сволочь, скоро ваши тела перестанут вам подчинятся, но вы будете видеть, как я закапываю вас тёпленькими около пруда с лебедями, где вы свои оргии проводили и над людьми издевались. Каждое утро буду бегать по дорожкам, ведь теперь у меня начнётся другая жизнь и надо думать о здоровье, а потом приходить на вашу могилу и ссать на неё хохоча».

Когда все, кроме Кондрата, повалились на пол, он обратился к Лешенко: «Я сейчас подгоню электрокар и сам их погружу на него, вы не представляете, Кондрат Васильевич, как мне хорошо, так, наверное, чувствовали себя чернокожие рабы, сбежавшие с плантаций табака в Америке».

Когда Нестор привёз своего отца с подельниками к озеру, то посадил их так, чтобы они видели, как он роет им могилу, Кондрат курил рядом, с удовольствием вдыхая ароматный дым сигареты. Когда могила была готова, он сказал мулату: «Уложи их так на дно ямы, чтобы они видели наши лица напоследок, за всё надо отвечать, даже спустя много лет». Комья земли падали на лежащих без движения людей, а Нестор, работая лопатой наслаждался ужасом, который видел в их глазах. Когда дело было сделано, он посадил на их могиле несколько кустов, чтобы свежая земля не вызывала подозрений, Кондрат спросил его, что он будет делать дальше. Нестор улыбался, как будто получил выигрышный билет: «Сначала отвезу вас на вокзал, потом брошу в лесу джип, а вернувшись на мопеде позвоню начальнику полиции и скажу, что очень волнуюсь, потому как отец уехал с друзьями в местную бордель и от него нет вестей. Потом найдут в лесу джип с их вещами, но усердствовать в их розыске не будут, эта публика давно всем надоела, особенно отец со своими безумными проделками. А я тем временем начну ссорить наследников друг с другом, может воспользуюсь вашим порошком, который остался, ведь у отца негодяя должны быть дети мерзавцы, а я, живя в этом доме многому у этих гадов научился, так что пилить папино наследство будем с шумом, тем более, что никакого завещания нет, он собирался ещё долго портить жизнь окружающим».

Поезд до его города прибывал через несколько часов, поэтому Кондрат взял билет на ближайший, даже не поинтересовавшись, куда он едет. Хотелось побыстрее уехать из этого места, и побыть наедине со своими мыслями, которые в последнее время удивляли своим позитивом. Ему повезло и в его купе он был единственным пассажиром, поезд тронулся, Кондрат устроился у окна и неожиданно ощутил божественную благодать от проносящихся мимо картин российской глубинки. Одинокие дома с палисадниками, где цвели кусты сирени, пожилой сельский почтальон с сумкой за плечами, крутящий педали старенького велосипеда и дворняга у будки обходчика, лающая на поезд, всё это стало для него близким и родным. Пропала апатия и равнодушие умирающего человека; в купе появилась пожилая женщина, едущая в гости к внукам, она, найдя слушателя, стала говорить о своей жизни, маленькой пенсии, больших ценах и коте Пушке, который недавно сдох. Кондрат, подперев кулаком подбородок слушал её внимательно, думая, что все люди с рождения хорошие, а в процессе жизни становятся теми, кто на склоне своих лет замаливает грехи в храмах. Поезд сбавил ход и со скрипом остановился, толстая проводница, заглянув сказала, что пропускают встречный поезд, за окном женщины продавали в вёдрах фрукты, овощи и соленья в банках. Около них он заметил офицера в выцветшей на солнце форме, по спине Кондрата пробежал холодок, когда тот обернулся и направился к окну его вагона. Василий Нестеренко улыбался неземной улыбкой ангела, казалось, что он парит в воздухе, не касаясь земли, подойдя к окну, он вытянул руку и написал одно слово на его грязной поверхности. Поезд тронулся, а Кондрат не мог отвести взгляда от него, он смотрел на это слово и слёзы молча текли из глаз, перестала болеть грудь, как будто эти семь букв обладали целительной силой. «СПАСИБО» – вот он, пропуск в другой мир, где всё по-другому, только надо чаще повторять его людям, его мысли прервала старушка: «Ты чего это милок плачешь, тебя так взволновал мой рассказ о моём котике? Сразу видно хорошего, душевного человека. Я тебя сейчас угощу домашней курочкой, яичками и ещё кое-чем вкусненьким, вы, городские от своих концентратов совсем одичали».

Почти месяц он путешествовал по стране на поездах, слушал рассказы простых людей, сопереживал с ними и прощаясь всегда говорил это слово: «Спасибо». Дома его лечащий врач долго вертел в руках его снимки, а потом с удивлением сказал: «А вы знаете я не вижу и следов онкологии, есть затемнения от вашего пристрастия к курению, но не более, это первый случай в моей практике, и вы должны рассказать, что принимали в последнее время».

Кондрат пожал плечами, ответил: «Никаких пилюлек не глотал, просто внёс свой вклад в борьбу со скверной и видимо Бог так отблагодарил меня, спасибо вам доктор за всё, вы хороший человек, а это самое главное в жизни». Выйдя из онкоцентра, он по привычке засунул в рот сигарету, но увидев сидящих на лавочке бледных людей в больничных халатах бросил её в урну вместе с пачкой и весело сказал: «Ещё поживём пацаны, теперь я знаю, что не один на этом свете и всё имеет продолжение, спасибо вам».

ВЛАСТЕЛИН РАЗУМА

«Здравствуйте госпожа Среда, великое Солнце и все жители этой планеты. Спасибо вам, что вы есть и, дай вам Бог жить долго и счастливо. Спасибо дуракам, повышающим мою самооценку, спасибо умным, стимулирующим моё изучение этого мира, такого яркого и противоречивого, но всё равно, очень интересного и таинственного».

«Леонард! Одень трусы, хватит трясти у окна своими причиндалами, у меня сейчас дети проснутся и что они увидят в окне», – соседка из дома напротив непричёсанная, в ночной рубашке, попыталась прервать его утреннюю процедуру благодатного самонастроя.

Мужчина никогда не спорил и не грубил женщинам, поэтому, одев клетчатый шотландский килт, вернулся к окну и стал ждать Доминика. Так звали дрозда, который прилетал каждое утро непонятно откуда, садился на ветку ели, растущую неподалёку и начинал петь. Ель росла рядом с тополем и несколькими кустами лавра благородного, это была последняя растительность коттеджного посёлка, построенного на месте густого смешанного леса, о котором помнили уже только старожилы. Красивые двухэтажные дома были так близко расположены друг к другу, что во время праздничных застолий соседи могли переговариваться через открытые окна. А если кто-то решил жарить шашлык или рыбу на решётке, то эти ароматы вдыхала вся округа. Хотя из деревьев здесь осталась ель и тополь, этот коттеджный посёлок носил красивое название: «Лесной массив», ни одно слово в котором не соответствовало действительности. Здесь жила публика разношёрстная, не желающая афишировать чем они зарабатывают на жизнь, поэтому люди не были дружны, а иногда и враждовали. Только один дом отличался от остальных своей черепичной крышей и длинным шпилем, устремившемся в небо. Его владелец, Леонид Романович Грушницкий сейчас стоял у окна в шотландском килте и слушал пение дрозда Доминика. Если охарактеризовать его как необыкновенную личность, то это значит не сказать ничего об этом выдающемся человеке. Если одни живут в ритме вальса, другие дёргаются всю жизнь, исполняя буги вуги, а третьи скачут задыхаясь, уставившись в затылок впереди прыгающему в летке-енке, то Леонард жил под звуки торжественной кантаты, исполняемой всем оркестром. Он был рождён в семье, где во время еды пользовались ножом и вилкой, сидели прямо и не чавкали и, вообще, приём пищи больше был похож на постоянно повторяющийся ритуал воспитанных людей, удовлетворяющих потребности организма в необходимом количестве калорий. В комнате Леонарда стоял мольберт для рисования, старое пианино, шкаф с книгами, висел боксёрский мешок, а на стене плакат с изображением Леонардо да Винчи. Умные глаза гения смотрели на мальчика, словно говоря: «Все люди рождаются талантливыми, только с годами в них вселяется лень, и они забывают о своём предназначении». Примерно это ему говорил его отец лектор общества «Знание» и мать патологоанатом местного морга, куда сын часто приходил посмотреть, как она производит вскрытие. Один дедушка – фронтовик, учил его боксу и ножевому бою, другой – игре на пианино и аккордеоне, который первый дедушка привёз в виде трофея из Германии. Бабушки тоже не хотели отставать, поэтому одна картавила с внуком по-французски, а другая гавкала с ним по-немецки. Все они боготворили внука, который с детства отличался спокойным и уравновешенным характером, он понимал, что близкие стараются для его будущего, поэтому внимательно слушал своих учителей дома и в школе. Его сверстники сквернословили, хулиганили, считая это признаком пацановской крутизны, а Леонарду нравилось быть вежливым, особенно во время конфликтов с ровесниками. Эта вежливость и спокойствие сначала бесили задир, но потом ребята увидели силу в этих миролюбивых, на первый взгляд, чертах характера. Им становилось стыдно за свои поступки, которые теперь казались глупыми и безрассудными. Даже учителя в школе стали держать осанку и придавать лицу серьёзную сосредоточенность, когда Леонард смотрел на них. Учитель литературы, молодой парень, так и сказал во время перемены в учительской: «Грушницкий, как Фёдор Достоевский может на расстоянии, одним взглядом, взывать к совести человека. А когда отвечает, то кажется, что умнее меня, потому как поднимает такие темы, которые интересны и мне».

Жил Леонард со своей роднёй в старом жилфонде, построенном в 30-х годах прошлого века, присланными в черноморский город заключёнными ГУЛАГа. Во время октябрьских и майских праздников веселилась вся округа и было странно видеть стол во дворе, за которым сидело семейство Грушницких, сервированный дорогой посудой, серебряными вилками и ножами. Членам семьи нравилось бросать вызов умеренно и сильно пьющим соседям, даже в очереди, в стоящий на улице туалет, они спрашивали с теплотой в голосе: «Товарищи, кому нужна бумага, есть старая газета». Одну комнату занимали родители, другую их сын, бабушка и дедушка имели тоже по своему углу, кроме этого была довольно просторная кухня и летняя беседка, которую летом сдавали отдыхающим. Газовая плита питалась от привозного баллона газа, а в холодное время жильё отапливалось дровами, заготовленными впрок ещё летом. Грушницкие любили греться около печи зимними вечерами и слушать песни бабушки по аккомпанемент аккордеона дедушки. Пела она на французском и русском языках, другая бабушка ей подпевала, но на немецком песни не пели, немцев в семье не любили и учили этому языку Леонарда на тот случай, если фашисты поднимут голову и опять затеют войну. Дедушка-фронтовик рассказывал про картины, которые он видел в Польше, когда освобождал узников одного концлагеря, со многими его однополчанами после увиденного случились нервные потрясения и они дали слово больше в плен фашистов не брать. Их старый фонд попал под снос, они получили, благодаря связям отца квартиры в одном доме, на одной лестничной клетке и счастливее семьи Грушницких не было на свете. Вскоре отец стал директором нового концертного зала на берегу моря, и они ходили на концерты известных эстрадных певцов и коллективов, приезжающих на гастроли в курортный город. Когда семья выезжала на электричке за город, где было мало людей на пляже, Леонард с грустью смотрел на дряхлеющие тела бабушек и дедушек, вспоминая тех, кого он видел у мамы на работе. Старые, молодые, люди обоих полов, когда-то весёлые и жизнерадостные, теперь лежали с номерками на ногах безжизненные и холодные. Чувствуя его состояние мама как-то сказала: «Мир не совершенен, всё имеет своё начало и конец, большой взрыв породил нашу вселенную, планету с обитающими на ней живыми существами, но когда-то в далёком будущем другой взрыв уничтожит всё это, превратив Космос в холодную пустыню. Люди – это микроскопическое подобие Космоса, они рождаются, живут каждый по-своему, а когда приходит время, умирают и никто не может повернуть время вспять. Правда, есть мнение, что наша душа продолжает своё путешествие по параллельным вселенным, но у меня, как у патологоанатома есть на этот счёт большие сомнения. Чтобы ты понял сынок, какой вред приносят пагубные привычки, я покажу тебе печень алкоголика, лёгкие курильщика и мозг наркомана. Считай это практическим занятием, на котором разрешу тебе самому делать вскрытие, чтобы ты ощутил в полной мере необходимость здорового образа жизни и понял, что твоё тело – это Космос, который надо беречь и холить». Вскоре Леонард держал в левой руке безжизненное сердце маленького мальчика, умершего от порока сердца, а правой слушал биение своего, в эту минуту он думал, что чего-то не понимает в мироздании, в справедливости его построения. Рядом лежали тела алкоголика и наркомана, которые прожили достаточно, чтобы погубить свои органы, а мальчик умер, не узнав жизни, потому что, по словам мамы, у его родителей не было денег на операцию по пересадке донорского сердца. Когда он спросил у мамы, почему в стране социализма деньги что-то значат, она с грустной улыбкой ответила: «Не верь всему, что видишь и, что слышишь, рядом с миром ударных пятилеток и перевыполненных обязательств, есть другой мир, где деньги решают все вопросы. Дай бог, чтобы ты жил в обществе, где интеллектуальный статус соответствует социальному статусу человека, к сожалению, сейчас для достатка в семье надо лицемерить, врать и восхищаться тупостью полуграмотных руководителей, иначе превратишься в белую ворону на фоне чёрной стаи».

Продолжить чтение

Георгиевский крест

ЮРИЙ ПОЖИДАЕВГЕОРГИЕВСКИЙ КРЕСТ

ОГЛАВЛЕНИЕ

КОМАТОЗНИК

ВЛАСТЕЛИН РАЗУМА

ЮРИЙ ПОЖИДАЕВ
ГЕОРГИЕВСКИЙ КРЕСТ