Береги своё солнце

Глава 1

Август.

Квартира не привыкла к такому количеству людей. Она не успела понять, когда всё произошло – целый месяц в ней никто не жил, лишь два раза в неделю приезжала женщина средних лет и поливала цветы, затем вернулась одна из жительниц (и тоже особо не составляла квартире компании, предпочитая проводить как можно больше времени в центре города и парках, стараясь таким образом отодвинуть мысли о надвигающейся осени), и вот через неделю вернулась её соседка. Первые дни они обе проводили в квартире немало времени, в основном собираясь на кухне ближе к ночи за приготовлением еды и просмотров разных юмористических шоу, которые часто ставились на паузу, чтобы вдоволь насмеяться или поделиться какой-то историей – так часовой ролик мог закончиться через три часа, а стрелки часов обнаруживали себя между пятью и шестью. О приближающемся новом дне сообщало и всё более частое появление машин на дорогах. Мир постепенно наполнялся звуками, смех на кухне становился всё более сонным и тогда, когда соседи выходили уже выгуливать собак, жительницы этой квартиры лишь ложились спать. Да, им определённо хотелось растянуть оставшиеся дни лета и свободы настолько, насколько это в принципе было возможным.

И сон их потому не был долгим. Да, выспаться бы не помешало, но эту проблему можно решить потом. Сегодня день не для того. Каждый день, что виден ещё на календаре под пометкой «август» существует абсолютно для иного – для смеха, для встречи рассветов, для еды на вынос и пикников, для настольного тенниса, прогулок по лесу, для встреч с друзьями и любимыми, для платьев и кепок, для поездок к озёрам, для новых знакомств.

Миша посмотрела на часы – да, кажется, пока всё идёт по плану. Да, как бы ни хотелось хотя бы летом пустить всё на самотёк, она никогда не могла перестать строить планы и складывать расписание каждого дня. Наверное, именно поэтому она любила сидеть долго по ночам – это было единственное время дня, когда можно было не оглядываться на время, а просто быть. Так или иначе, пока всё шло по плану: самолёт должен прилететь через два часа, а, значит, если повезёт с такси, то здесь они будут через два с половиной.

– Софья, – обратилась она к подруге, пока та терпеливо следила за тем, чтобы не подгорел хлеб.

– Да?

– Всё будет хорошо?

Понимая природу вопроса, девушка мягко улыбнулась, подошла к подруге и поцеловала её в лоб:

– Обязательно, солнце. Не зацикливайся, пожалуйста. Свари пока кофе.

Утро шло. Кофейник приятно заурчал, сообщая о том, что напиток готов, и можно приступать к завтраку, который состоял из тостов с маслом, бананов и кофе. Девушки устроились за столом. На нём, помимо посуды, лежало ещё несколько предметов: книга, блокнот и карандаши. В приятной тишине они начали завтракать и через несколько минут каждая потянулась к своему – Софья к блокноту, Миша к книге. Так они проводили все те свободные утра, когда не нужно было никуда бежать. Мише было немного тревожно от того, что на всю следующую неделю об этом придётся забыть, но это ничего страшного. Вместо мыслей она старалась концентрироваться на словах, что были напечатаны в книге, и, как всегда, это успокаивало. Карандаш она брала в руки сравнительно нечасто, лишь подчёркивая фразы, которые по какой-либо причине ей хотелось выделить и запомнить. Софья же свой не отпускала – открыв на своём телефоне фотографию кофейни, которую она сделала вчера в центре города, она делала наброски интерьера, дополняя его в угоду своей фантазии. Так они сидели до тех пор, пока поверх фотографии не всплыло уведомление.

– Ой, кажется, нам пора прибираться.

Миша нехотя подняла взгляд с книги:

– Уже?

– Они приземлились..

И вот их дом, их тихий и скромный уголок, наполнился людьми и звуками. Пусть гостей было всего трое, для квартиры самой и для её жительниц это было довольно большое число, ведь теперь их стало пять, почти втрое больше, чем обычно. Но перемены – это к лучшему. Выходить из зоны комфорта тоже иногда полезно. Ну, по крайней мере, они так пытались себя успокоить. По крайней мере, Софье почти удалось успокоить так Мишу.

За несколько минут до прибытия гостей девушки вновь сидели за столом – они успели сбегать за свежими продуктами, купили небольшой букет жёлтых хризантем, который теперь стоял на столе, приготовить обед и сварить ещё по одной кружке кофе. Вскоре эта мирная картина сменится бурей приветствий, представлений, улыбок и вопросов: «так, это Влад, это Алина, а это… как тебя зовут? Да ладно, шучу, это Илья», «да, и мне очень приятно», «нет, это лучше туда поставить», «это комната Софы, а вам туда», «вы хоть ели в дороге или совсем голодные?», «сюда можно?». Так, слово за слово, действие за действием, гости располагались и чувствовали себя спокойнее, а хозяева старались сделать так, чтобы всем было хорошо – не забывая, конечно, про себя (поэтому Миша вечно ходила со стаканом воды, а Софья спрашивала, у всех ли всё в порядке). Наконец вскипел чайник, и новая для этой квартиры компания села за стол.

– Хорошая у вас квартира, уютная.

– Спасибо, мы много над ней старались.

– А давно вы вместе-то живёте?

Подруги переглянулись и пожали плечами:

– Давно… Кажется, года три. Да, Миш?

– Чуть дольше, полагаю, но это не принципиально.

– Понятно… А ты чем занимаешься, Миша? И… прости пожалуйста, но неужели это правда твоё имя?

Девушка улыбнулась, издала смешок, лишь добавивший интриги и, сделав очередной глоток из стакана с водой, начала рассказывать:

– Да, конечно, это не моё настоящее имя. Но мне уже гораздо привычнее откликаться на него, чем на своё собственное. В детстве мы играли в одну игру, и нужно было придумать себе новые имена. Я тогда читала книжку, и оттуда выбрала имя – Мишель. Оно звучало слишком пафосно для той обстановки, и мои друзья начали подшучивать, иногда называя меня так и в жизни. Они не знали, что на самом деле мне это нравится, а в какой-то момент Мишель сократилась до Миши. С тех пор я ношу это имя, только родители и официальные инстанции слышат моё настоящее имя. А занимаюсь я… Это хороший вопрос. Я занимаюсь многими вещами, а в том году окончила филологический. Думаю, это понятно по количеству слов, которые я сейчас сказала. Простите.

– Ты что, это же интересно, не извиняйся!

– Да как-то неловко. Вы тут всего пять минут, а я уже вас гружу.

– Не грузишь, родная, не переживай, – это Софья осторожно взяла подругу за руку.

– Да, честно, всё хорошо, это же очень интересно, правда! – все предыдущие вопросы задавал Илья, племянник Софьи. Он тепло улыбался, стараясь подтвердить искренность своих слов. Кажется, это подействовало – Миша наконец поставила стакан и плечи её опустились. – Насчёт прозвищ – мы и сами хороши. Вот ты Софью Софьей называешь, а у меня она всегда была Лисой.

Софья мягко улыбнулась:

– Да, давно я этого имени не слышала. И уж точно не здесь. – она посмотрела на Мишу, чей заинтересованный взгляд и полуулыбка просили рассказать подробнее. Словно оправдываясь, она начала: – Да я и не помню, как так вышло. Не моя ж затея была, – Илья довольно хмыкнул. – Кажется, дело было в том, что я всегда любила гулять по лесу рядом с нашим домом, да ещё и приносила всякого оттуда домой. Шишки там, листики разные. Ну и перепачканное лицо, конечно.

– А потом ты однажды покрасилась в рыжий, – подсказал Влад.

– Точно! Я покрасилась в рыжий, а волосы у меня тогда длинные были, всегда носила высокий хвост. И вот однажды пришла домой, а там эти балбесы меня лисой-то и прозвали. В шутку, конечно, но прижилось.

– Рыжие волосы смылись, но тот образ уже не изгладить, – довольно прокомментировал Илья.

После рассказала Софья проверила духовку и достала оттуда своё творение – творожную запеканку. На ближайшее время все занялись ей, периодически хваля Софу (или Лису, как кому было удобнее) и доливая себе крепкого чая.

Миша внимательно рассматривала гостей.

– А вы чем занимаетесь? – вопрос не был адресован кому-то конкретному. В голове вдруг мелькнуло – она им всё рассказала, но в ответ не получила ничего, хотя и времени на то не было.

– О, я думаю, тебе понравится, – Илья сделал глоток и положил вилку, показывая готовность к диалогу. – Хотя кто знает. Может, у тебя только к нашему языку тяга. В общем, я лингвист. Правда странный лингвист – базируюсь на немецком и подучиваю французский, а английский решил оставить для себя.

– Ну, англичан слишком много, остальные языки тоже кто-то должен знать, – высказалась Софья.

– Да, я тоже так думаю. К тому же, английский я выучил ещё в школе. Дальше уже будто бы не хотелось углубляться, а когда ж ещё будет такая возможность – вот ты просто сдаёшь экзамены, а потом тебя бесплатно учат тому, что ты хочешь узнать.

– Ага, ага, «просто сдаёшь экзамены», – сказала Алина. До этого она, кажется, молчала, но слушала с интересом и огоньком в глазах, подсвеченным веснушками. – Ты что, с Луны свалился? Когда это было легко – сдавать экзамены и поступать в университет?

Илья развёл руками, мол, «ладно-ладно, ты права», но на лице ясно читалось, что для него период итоговых школьных экзаменов и поступления действительно не приносил каких-либо трудностей.

– Ладно, тебе всегда всё легко давалось, умник. – Алина перевела взгляд с него на Мишу, перед чем успела немного закатить глаза. Было видно, однако, что ничего плохого она не имеет в виду, и что это, скорее, давно сложившаяся игра. Нужно ведь как-то друг над дружкой подтрунивать. – Не знаю, может, Лиса рассказывала, но я сейчас учусь на пианиста. Там же, где учился Влад, но он уже пару лет как окончил. Там мы, собственно, и познакомились. С ребятами-то он с детства, а меня привёл в компанию совсем недавно, собственно, когда Лиса последний раз приезжала. Я боялась, что в таком давнем союзе новым места нет, но, кажется, мы тоже сошлись.

– Даже не сомневайся! – поддержал Илья. Софья тоже активно поддержала девушку.

– А ты на каком инструменте играешь? – этот вопрос был адресован Владу. Софья удивлённо посмотрела на Мишу – давно она не задавала так много вопросов новым людям.

– Играю на гитаре, но учился не ей. Я занимался теорией и композицией. Ну, всякие там сольфеджио, гармонии, и всё такое прочее. Многие скажут, что это скука смертная, но мне нравится.

– Это главное.

– Именно.

Влад показался Мише самым сдержанным из всех. Алина будто бы представляла его противоположность – он сидел довольно ровно, редко улыбался, говорил что-либо ещё реже (поэтому Миша и воздержалась от дальнейших вопросов – а ведь её мама преподавала музыкальную литературу в школе, и девушка точно нашла бы, что спросить). Алина же сидела с согнутой в колене правой ногой, говорила и смеялась довольно громко (смех её был отрывистый и немного резкий, но искренний), а голова девушки крутилась из стороны в сторону, стараясь, будто бы, успеть заметить всё и сразу.

Софья осведомилась, нужно ли кому-нибудь подогреть ещё запеканки и, взглянув на часы, решила узнать о планах:

– Вы сразу на прогулку или сначала отдохнёте?

– Полагаю, что отдохнём.

В ответ на это заявление Влада Алина выразительно подняла брови:

– Ты для того сюда приехал? Чтобы дома лежать?

Илья закинул ногу на ногу и с расслабленной и полудовольной улыбкой смотрел на происходящее. Видимо, такие разногласия происходили между этими двумя нередко, и Софья усмехнулась, смотря на своего племянника – дай ему попкорн, очки 3D-реальности и будет перед тобой человек, в сотый раз пересматривающий любимую комедию на большом экране. Влад же сохранял невозмутимость, допивая свой чай и делая вид, будто его очки вовсе не запотевают от пара, исходящего из кружки:

– Алин, я не спал полночи. Дай хотя бы часик, ладно? Я понимаю, что тебе сон не нужен, но не все ведь такие.

– А это из-за того, что ты не смог выстроить план и сделать так, чтобы было время на сон, я должна сидеть дома?

– Вообще, вы ведь можете и без Влада пойти, а он пока отдохнёт. – немного неуверенно предложила Миша. Она не понимала, почему это было большой проблемой.

Ответом ей был шумный выдох Ильи:

– Ну вот, ты привнесла в этот диалог логику. А этого делать нельзя!

Миша вопросительно на него посмотрела.

– А ведь и правда, это вариант, – задумавшись, сказала Алина, но через секунду речь её вновь была полна энергии. – Ну и лежи тогда дома, скучный ты человек, а мы пойдём город рассматривать.

– Вот видишь? – это Илья обратился к Мише, – Представляешь, сколько всего весёлого они бы ещё друг другу сказали до того, как дойти до очевидного и логичного ответа самостоятельно? А ты за них всю работу сделала, да ещё и мне повеселиться не дала. Ну ничего. Не завтра ж уезжаем – а у этих почти каждый диалог так и происходит.

– И не стыдно тебе? – выступила Софья в ответ на эту речь, дав племяннику лёгкий подзатыльник.

– А чего я?

Девушка не ответила. Просто выдохнула и разочарованно покачала головой:

– Добрее тебе надо быть, – явно это был не весь ответ, но Софа понимала, что Илья и так его знает.

– А я и так добрый, – с опущенным в тарелку взглядом проговорил Илья, притом лицо его приобрело черты маленького мальчика, которому указали на двойку в дневнике. Софья знала, что это правда и потрепала племянника по волосам, говоря таким образом, что она его понимает.

– Извините, но всё-таки, правда, где я могу прилечь отдохнуть? – осторожно спросил Влад.

– О, это у меня, – отозвалась Софа. – Сейчас покажу.

Глава 2

Миша проверяла содержимое своего шоппера на всё необходимое, когда услышала, что кто-то аккуратно подошёл к её комнате.

– Прости, отвлекаю, а где у вас полотенца лежат? В душ бы с дороги, не хочется грязными по городу гулять… Лиса сказала у тебя спросить.

Девушка оглянулась – Илья скромно стоял на самом входе в комнату, будто не решаясь зайти туда, куда ему ещё не разрешили. На секунду застыв, привыкая к картинке, Миша улыбнулась:

– Да, секунду, я сейчас принесу. Только проверю, всё ли взяла, секунду…

– Конечно, не торопись. – парень сделал осторожный шаг к центру комнаты. Затем ещё один.

Комната была довольно небольшой, но количество мелочей в ней будто увеличивало пространство. Прямо перед дверью стояла прикроватная тумбочка, на которой помещалась стопка книг, пара открыток, небольшое блюдечко для украшений и тюбик с увлажняющем кремом. За ней – большая кровать, аккуратно заправленная – на ней в ряд лежали три декоративные подушки, которые выглядели очень мягкими. Над кроватью, прямо напротив двери, висел плакат, который первым бросался в глаза тому, кто заходил в комнату. Он был выполнен в минималистичном стиле: на нём был изображён милейший котик, читающий книгу. Плакат гласил: «Keep on reading». Илья сразу понял, что это работа Софии. Подтверждала его догадку и звёздочка в углу, которую девушка ставила на все свои творческие работы. Слева от кровати стоял большой книжный шкаф, от пола до потолка заполненный книгами. Рядом находился комод, разделённый от книжного шкафа тонким, но высоким растением, название которого Илья не знал. Над комодом висело небольшое зеркало, на котором была приклеена фотография – при более близком рассмотрении можно было увидеть, что на ней изображены двое: четырёхлетняя Миша и её мама, заботливо держащая своего ребёнка на руках. Обе запечатлены смеющимися на фоне гор. Прямо напротив комода, по левую сторону от двери, располагался письменный стол, пространство над которым было увешано различными открытками: картины, рисунки, фотографии других городов. Были там и мотивационные цитаты (почти все на иностранных языках), написанные Мишей от руки. Сам стол был олицетворением творческого беспорядка: две кружки с недопитым кофе; ноутбук, вокруг которого были словно специально разбросаны блокноты и книги, одна из которых была открыта; несколько маленьких контейнеров для канцелярии, которая всегда оказывалась проворнее и всё равно лежала на столе. Слева от стола, почти до самой двери, висели одна над другой три полки, на которых были выложены книги. Под ними стоял фикус, а на небольшой табуретке рядом с ним был горшок с кустовыми розами нежно-розового цвета.

– Красиво тут у тебя.

– Правда?

– Да, очень уютно.

– Я рада.

На мгновение их взгляды встретились, а краешки губ зеркально поднялись наверх. Илья огляделся и остановился глазами на полках с книгами:

– Можно я?.. Пока ты занята.

– Да, конечно. Бери, если что понравится, не стесняйся.

– Ух ты, у тебя и на английском есть?

– Да, вся нижняя полка. И там где-то пару книг на французском должно быть, проверь, – суетливо сказала девушка и вновь повернулась к своему столу. Тут она поняла, что не могла вспомнить, что именно ещё ей нужно было взять с собой, поэтому просто перебирала всё, что лежало перед глазами, бормоча себе под нос «да где же, да где же». Она осторожно посмотрела в сторону полок – в руках у Ильи был один из томов Бродского. Хороший выбор. Не удержалась и спросила. – Читал что-нибудь у него?

– Что-то да, кажется, в школе… Но это не считается, сама понимаешь. Давно я, на самом деле, ничего не читал.

– Ну, это же не страшно. Каждому своё, не все должны читать. Ты ведь занимаешься своим делом.

– Да, но… Всегда восхищался людьми, которые читают.

Миша улыбнулась. Она не посчитала это за личный комплимент, хотя очень хотелось:

– Это не сложно.

Перелистывая страницы книги, Илья прошептал что-то вроде «понимаю» и уже набрал воздуха для того, чтобы что-то сказать, что-то в чём, видимо, не был уверен, как вдруг до комнаты долетело бойкое:

– Илья, ну где ты там?

Голос принадлежал Алине. К комнате приближались шаги, очевидно, принадлежавшие ей же. Девушка быстро оказалась в комнате:

– Ух ты, а здорово тут у тебя.

Миша немного смутилась. Прозвучало тихое «спасибо». С небольшой досадой посмотрев вокруг, она наконец нашла то, что искала – блокнот с расписанием и адресами. Конечно, всё было и в голове, но так надёжнее.

– Ах, точно, полотенца. Сейчас. – Несмотря на гостей, девушка подошла к комоду, достала из нижнего ящика два полотенца и протянула Алине. – Третье не помню где, вечером найдём.

– Владу пока не надо, так что не переживай. Спасибо. – Алина улыбнулась Мише, перевела взгляд на Илью. – Я тогда первая.

И ушла из комнаты так же стремительно, как и появилась в ней – даже не услышав «хорошо», сказанного в ответ. Илья посмотрел на Мишу – та уже более активно и суетливо собиралась, не поднимая взгляд со своих вещей прошептала (больше для себя) – «кажется, всё собрала» – и пошла к коридору.

Поцеловав Софью на недолгое прощание, Миша заглянула в зеркало, проверила время на часах и выбежала из квартиры. Она знала, что никуда не опаздывает, но привычка брала верх – вечная суета, вечный бег. Только ночью можно заставить себя и время идти так, как ты хочешь. Сев в автобус, по привычке достала наушники, книгу и карандаш. Главной задачей было не пропустить свою остановку, как это нередко бывало, когда девушка терялась в страницах хорошей книги. К счастью, реальность напомнила о себе в правильный момент.

Миша подбежала к нужному дому и поняла, что приехала на двадцать минут до назначенного времени. Усмехнувшись собственной суете, решила написать об этом Софе, так как ту всегда забавляла способность подруги переживать об опозданиях, а в итоге всегда приезжать намного раньше нужного.

 «Никогда такого не было, и вот опять)», вспыхнуло в ответ на экране. И следом: «Сходи за кофе, хуже не будет».

Миша какое-то время смотрела на экран, пытаясь понять, что же она хочет написать подруге. Точнее, она знала ответ, и знала, что вопрос в её голове был очень закономерным, но она слышала и другой голос в голове, который пока хотела держать на дистанции. Ну ладно, спросить-то можно. Имею я право знать, кто в нашей квартире находится.

«Ага, спасибо, так и сделаю» – отправлено.

Небольшая пауза. Выдох.

«А ребята уже уехали?»

«Ну вот, видишь, ничего же страшного не случилось», успокаивала себя Миша. Ответ подруги не заставил себя ждать:

«Пока собираются, но вот-вот, да. Я дождусь, когда Влад проснётся – он к ним потом поедет. Третьего комплекта ключей не нашли, поэтому оставить его не могу».

Интересно, надолго ли они? Когда лучше вернуться домой – до или после? Может, приехать и поспать, чтобы были силы ночью выйти прогуляться, пока белые ночи не закончились? А куда они пойдут? Пока Миша задавала себе эти вопросы и искала глазами и ногами пекарню, на экране появилось ещё одно сообщение:

 «Илья попросил твой номер на всякий случай. Я могу поздно вернуться, поэтому дам его, ладно? Будете на связи, если что. Но они готовы гулять до последнего, занимайся своими делами.»

«Конечно, давай. И мне так спокойнее будет» – и чувствовала, как кто-то внутри неё начинает улыбаться. Нет, тихо, подожди. Чего это ты так радуешься?

Пришёл ответ – подмигивающий смайлик.

До начала занятия оставалось несколько минут, когда Миша вышла из пекарни с горячим напитком в руке и свежей выпечкой в сумке, поэтому она пошла обратно к тому дому, где её ждали. Дойдя до нужной двери и представившись в домофон, она пошла к одной из своих учениц, предварительно поставив телефон на режим «не беспокоить», чего до этого не делала. И всё же во время урока рука так и тянулась проверить, не пришло ли какое-нибудь уведомление.

Сменив три адреса и проведя четыре урока, Миша наконец выдохнула. Эта работа приносила ей радость – все её ученики были очень внимательны и заинтересованы, вопреки общественному мнению о современных подростках – но всё же и она очень вкладывалась в эти занятия, что не может не забирать силы. «Хороший сегодня день», подумала она, когда по лицу вдруг пробежал свежий ветерок. Внезапно вспомнила про телефон – уже в конце первого урока Миша так ушла в работу, что всё-таки он полностью вышел у неё из головы. Поспешно достала из сумки и выключила «не беспокоить», чтобы увидеть пришедшие за это время уведомления. Рассылка от Аэрофлота, чат старост (вы чего так рано проснулись? До учёбы ещё целая неделя), пропущенный звонок от незнакомого номера и сообщение от него же:

«Привет, это Илья. Прости, что отвлекаю, но напиши, как освободишься, пожалуйста. Алину солнечный удар хватил, Влад домой её отвезти хочет, а до Софы тоже не дозвониться.»

Да, София сейчас была на репетиции, там до неё не добраться ни за что. Миша открыла диалог и вдруг глаза её широко распахнулись – сообщение было отправлено почти два часа назад! Девушка не думая позвонила, решив не тратить время на набирание сообщения. Ответили почти сразу же:

– Да?

Голос Влада.

– Эээ… Привет? Кхм… Мне Илья писал, я не видела, как там Алина?

– А, да, привет… Слушай, да ничего, получше, мы воды ей купили и усадили на скамейку в тени. Илья оставил мне свои вещи, сам пошёл куда-то искать… что-то. Слушай, не знаю, честно говоря.

– Наверное, аптеку… А Софа не отвечала?

– Лиса? Да написала что-то, но сказала ждать тебя – она до ночи не вырвется.

– Понимаю. Так, ладно, вы где?, – Мише пришлось оглянуться, чтобы вспомнить, где находилась она сама – так быстро девушка теряла реальность, если душой была где-то в ином месте, что происходило нередко. После работы она планировала добраться до центра города и выйти на главную набережную, но, кажется, планы придётся поменять. От этой мысли девушке стало не по себе – если у неё в голове уже было представление о том, что она будет делать в течение дня, ломать эту картинку всегда было непросто. Но помогать важнее.

Влад назвал ближайшую достопримечательность.

– Ты к нам подъедешь или нам в сторону дома?

Несколько секунд на размышление.

– Кажется, у меня отсюда есть прямой до вас автобус. Сейчас проверю… Да! Тут остановка недалеко, думаю, минут пятнадцать и буду у вас.

– Фух. Честно говоря, я сам не готов пока тут ориентироваться. Будем тогда тебя ждать.

– Давайте. Если что – звони!

– Да, Миш… Спасибо.

– Не стоит.

И как это она так просто говорила с тем, кого вчера ещё не знала?

Добравшись до дома, Миша первая вбежала в квартиру и, наспех разувшись, побежала в свою комнату расправлять кровать. Влад поддерживал Алину, которая продолжала повторять одно и то же – да я на диване полежу, что вы, не переживайте, это же так, ерунда, полежу и всё пройдёт, да не волнуйтесь вы за меня. Но все эти просьбы разбивались о слишком бледный цвет кожи девушки и её медленные шаги. Наконец она приняла заботу о себе, от которой до того пыталась отказываться. Всё же, видно, трудно спорить, когда перед тобой стоит большая кровать с тёплым одеялом и свежим постельным бельём, и есть возможность отдохнуть на ней, а ты с трудом стоишь на ногах.

Влад сказал, что хочет остаться с Алиной, пока та будет отдыхать, поэтому, организовав всё в своей комнате, закрыв шторы и взяв пару книг, Миша пообещала ему принести горячий чай, как только свежий будет заварен.

–Ты прости, что мы так. Не таким я первый день у вас представлял.

Алина уже мерно дышала в забытии.

– Что ты, не переживай. Раз уж случилось – случилось. Надеюсь, что скоро всё будет в порядке… Я пойду, поработаю на кухне. Ты если что – зови.

– Точно ничего, что мы у тебя так?

– Точно. Не переживай, вся комната в твоём распоряжении. Я только рада помочь.

Влад так тихо сказал «спасибо», что Миша лишь по губам поняла сказанное. Они понимающе улыбнулись друг другу, и девушка закрыла комнаты со внешней стороны, а Влад лёг рядом со спящей Алиной и аккуратно убрал назад волосы, успевшие упасть ей на лицо.

На кухне Миша разложила свои книги и тетради, открыла сборник с упражнениями на той теме, которую обещала подготовить для одной из учениц к следующему занятию, но какое-то время смотрела мимо букв, куда-то дальше них. Она решила не сопротивляться мыслям, вышла в коридор, села на пол, облокотившись на стену и посмотрела на дверь своей комнаты. Улыбнулась.

Улыбнулась и почувствовала свою крошечность. Почувствовала то, какой маленькой она была по сравнению с тем, что происходило там, за дверью… Нет, конечно, там не решались мировые вопросы и не разворачивались батальные сцены. Там просто были двое. Они лежат – один заботится, о другом заботятся. И оба любят. Это ли не прекрасно? Это ли не то, ради чего стоит жить и хоть на краткий миг забывать о плохом? Она видела взгляд Влада, пока они добирались домой. Взгляд, полный тепла, поддержки и заботы. И Алина отвечала ему тем же, и казалось, что от тепла, что было между ними, можно было согреть самое холодное сердце. Как такие разные люди смогли сойтись? Как они смогли забыть про всё то, что их различало? Может, именно благодаря этим различиям они и берегли друг друга так бережно? Так, что многие этого и не заметили, сочтя вечные насмешки за способ надокучить второму, но нет. Это была любовь, это была их любовь. И они выражали её так по-разному, так по-своему. Так, как они чувствовали и как любили. Услышав их первый диалог, Мишу ненадолго укололо сомнение – а точно ли они любят друг друга или просто остаются вместе по привычке? Но сейчас она точно знала, что ошибочен был этот укол, и от счастья за то, что есть ещё люди, обменивающиеся такими нежными взглядами, она улыбнулась ещё шире. Она согрелась от одной только радости за них.

Чайник вскипел. Она обещала заварить свежий, и с ощущением спокойной радости внутри, пошла исполнять своё обещание.

Глава 3

– Солнце… Солнышко, вставай.

Миша услышала шёпот и почувствовала, что кто-то аккуратно держит её за плечо. А ещё она поняла, что левая рука, на которой лежала её голова, ничего не чувствует. Девушка открыла глаза и увидела учебники. И Софью. Та улыбалась:

– Надо нормально лечь и поспать. Хорошо?

Первый ответ – молчание. Попытка сфокусировать взгляд и понять, где ты, что с тобой и какой сейчас век. Дальше – вопрос, ответ на который должен был помочь вернуться в реальность.

– Который час?

Быть может, и правда пришло время спать, чтобы завтра проснуться пораньше и всё доделать?

– Кажется, девять, – беглый взгляд на экран телефона. – ну почти, без восьми девять.

– Нет, рано… Сейчас, я в себя приду. – она потянулась и, без большого энтузиазма пытаясь прогнать сон, легла на плечо подруге. – Август скоро кончится. Надо наслаждаться им, пока есть возможность.

– Как скажешь. Но Влад с Алиной, кажется, до утра вырубились. Я чуть их не разбудила, когда зашла в твою комнату – кто ж знал, что вместо тебя на твоей кровати найду их.

Миша улыбнулась:

– Да, прости, что не предупредила. Сон как-то в мои планы не входил.

– Ты устала, это нормально.

– Алине просто плохо стало, а моя кровать поудобнее дивана будет, вот я их и пустила.

– Да, мне Илья рассказал.

Илья.

Чёрт.

Миша сдержала уголки губ, которые хотели поползти наверх – зачем она это сделала, она не знала, но это почему-то показалось правильным.

– А где он? Тоже спит?

– Не-а, он меня встретил, когда я приехала. Рассказал всё и пошёл в магазин.

Миша вспомнила. Когда они приехали домой, Илья спросил, справятся ли они сами, потому что ему нужно было позвонить, и пошёл прогуляться, взяв Мишин комплект ключей. Не особо у них интересный район, конечно, ничего особенного не увидишь, но аллеи рядом с домами были довольно приятными и прикрывали собой невзрачность жилищных построек. Миша сама была не из тех, кто мог сидеть на месте, разговаривая с кем-то, поэтому часто выходила на улицу, когда собиралась звонить кому-нибудь из родственников.

Тогда она кивнула Илье. Влад сказал, что они, безусловно, справятся – взрослые же люди. Кивок Алины отличался от Мишиного немного меньшим энтузиазмом, но в её состоянии это уже был большой жест.

Интересно, он долго гулял? Видимо, Миша уже уснула, когда тот вернулся. Либо не слышала ничего из-за плейлиста с lo-fi и огромного количества мыслей, планов в голове и слов на бумаге и в компьютере. От этих мыслей девушке стало неловко – наверное, он побоялся что-то делать на кухне, чтобы не разбудить её.

Софья взглянула на подругу: та вновь закрыла глаза, видимо, давая себе возможность насладиться последними отзвуками сна, который смог бережно обнять и успокоить её сознание. Погладила подругу по волосам:

– Илья сказал, что побоялся тебя разбудить и не был уверен, что правильно сделал, оставив тебя тут. А ещё сказал, что ты сопела.

Сказав это, девушка рассмеялась, ведь Миша тут же ровно села и посмотрела на подругу широко распахнутыми глазами:

– Что я что?!

– Да ладно тебе, ну что тут такого? – смех у Софьи был ярким и лёгким, как солнечный зайчик, прыгающий по комнате.

– Да… Ну… Ничего? Абсолютно ничего! Но… – Миша скрестила руки на столе и вновь положила на них голову и договаривала уже в учебник. – Но ему вовсе не обязательно об этом знать.

– Ой, слушай, он раньше вообще во сне разговаривал и постоянно терпел шутки на этот счёт, когда нам приходилось в одной комнате спать. Поэтому уж кто-кто, а он знает, что над таким не смеются. Просто сказал, что это было мило.

Мило.

Мише никогда не нравилось это наречие – обычно «мило» говорят тогда, когда больше нечего сказать. Что-то не плохо, но и недостаточно хорошо, чтобы быть оценённым? Мило. Что-то сделано от души, но вторую душу не заставляет восторгаться? Мило. В чём-то не видят смысла, но понимают, что изначально какая-то идея была вложена? Мило. Не хотят обидеть чьи-то чувства, но надо как-то охарактеризовать? Мило.

Софа тоже положила голову на стол и посмотрела на подругу:

– О чём думаешь?

– О словах.

– За это я тебя и люблю.

Миша улыбнулась, повернула голову. И проявила заботу так, как могла лучше всего – спросила, как прошёл день и активно слушала ответ.

В три часа ночи Влад вышел на кухню. Алина проснулась и хотела пойти за водой, но он не разрешил и сказал, что сам всё принесет. Глядя на закрытые двери на кухню и в комнату Софии, он предположил, что все уже спят.

Когда он вошел на кухню, на него смотрели три пары глаз.

– О, доброе утро! – бодрым, однако довольно тихим голосом сказал Илья. Он сидел за столом, Миша развернулась, чтобы посмотреть на неожиданного ночного гостя, а Софа лежала на диване. У неё на коленях было небольшое ведёрко с мороженым, второе стояло на столе. Миша зачерпнула немного ложечкой, пока Влад стоял в дверях.

– Как Алина? – спросила Софа.

– Доброе утро… Да получше, кажется. Где у вас можно воды налить?

– Я сделаю, – Миша пошла к чайнику, суетливо вручив ложку Илье.

– Спасибо. А что это у вас тут за пир в середине ночи? Сами спать-то еще не хотите? – Влад потёр глаза.

– Хотим, – ответила Софа сквозь зевок. – но если мне предложат выбрать между сном и ведёрком мороженого, я всегда выберу второе.

– А утром вам никуда не надо?

– Лето же, – возразил Илья. – Чего ты давишь на людей?

Влад растерялся:

– Я не давлю, я просто… Ночью спать надо.

– Ты прав. Но считайте нас теми, кто просто хочет обмануть время, – эти слова принадлежали Софье.

– Ладно, я пойду, – Влад взял кружку из рук Миши. – Спасибо тебе еще раз. Ты хороший человек. Следи за этими двумя – они могут так всю ночь просидеть, а на следующий день жаловаться, что от усталости жить не хочется.

– Не было такого! – возразил Илья.

– Было-было, не верь ему.

– Да ладно, я и сама люблю сидеть до рассвета, – призналась Миша.

– Понял. Ладно, я пойду. Спокойной ночи. Попрошу вас не засиживаться долго, а там сами решайте.

– Пап, мы тебя услышали, – Влад улыбнулся на эту шутку Софии.

– Всё, понял. Наслаждайтесь обманом времени, ребятня.

В ответ – три добрые улыбки.

И всё же Софья не смогла долго продержаться. Она с удовольствием доела своё мороженое и налила себе ещё чаю, но сон всё же забрал её к себе, прежде чем тот успел остыть до приятной температуры. Илья и Миша какое-то время сидели молча. Миша хотела что-то сказать, но её мысли были заняты чем-то другим. Она понимала, что и сама хотела спать, но уходить не хотелось. Она чувствовала, что, если уйдёт сейчас, ничего не изменится… А если останется – может измениться многое. А подобный интерес и любовь к маленьким нюансам жизни были сильнее сна. А Илья… Илья просто был рад тому, что может посидеть с кем-то в тишине и не чувствовать на себе от этого давления.

Окинув кухню взглядом, Миша решила добавить немного движения в это сонное утро. Она дошла до комнаты Софии и взяла оттуда плед, который лежал на кресле. Затем, вернувшись, она аккуратно накрыла им подругу. Илья, видимо, тоже почувствовал желание движения, поэтому позаботился о том, чтобы кружка с чаем не опрокинулась, если бы Софа решила встать, поэтому он перенёс её от подлокотника дивана к раковине.

– Тебе налить ещё? – шёпотом спросил Илья.

– М?, – Миша присела на пол рядом с диваном и облокотилась на него.

Парень прочистил горло.

– Чаю ещё будешь?

– А, да, это можно, спасибо.

Они друг другу улыбнулись. Пока Илья наливал ей новую кружку чая, Миша смотрела на него. Довольно невысокий, стройный. Русые волосы, разделённые четким пробором, были не очень длинными, но всё же часто попадали парню в глаза, из-за чего он заправлял их и ненарочно придавал причёске небрежность. Миша подошла к стойке, на которой Илья разливал чай (он решил долить и себе тоже) и неожиданно даже для себя задала вопрос:

– А тебе кто-нибудь говорил, что ты похож на Майло из «Атлантиды»?

В ответ – удивлённый взгляд и широкая улыбка:

– На кого?

– Ты что, не смотрел этот мультик?

Отрицательный кивок головой.

– Ой, он же просто чудесный! Очень добрый, хороший. А Майло я тебе сейчас покажу, только найти надо.

Миша села за стол, открыла ноутбук и, закрыв вкладку с «Грамотой.ру» вбила в поисковике имя персонажа и повернула экран к Илье, который уже сел рядом. Он рассмеялся:

– Слушай, а ведь и правда похож! Надо посмотреть как-нибудь.

– Можем вместе, пока вы здесь, – осторожно сказала Миша, будто бы ненарочно. Она старательно не смотрела на Илью, вернувшись на сайт «Грамоты.ру» и открывая вкладки, которые, как ей казалось, просто жизненно необходимо было открыть, но всё же остановилась и посмотрела на человека рядом, когда услышала простое, спокойное и такое тёплое…

– Можем.

Илья тоже ответил ей взглядом, который было довольно трудно прочитать. В отличии от зевка, сменившего полуулыбку. Ненадолго на кухне зазвучал смех, окутавший комнату и прогнавший неловкость.

– Надо бы спать пойти… – заключила из зевка Миша.

– А ты хочешь?

– Нет.

– Я тоже.

На часах без пяти пять. Софа переворачивается на диване.

– Посидим тогда у Лисы в комнате, может?

– Давай, я возьму кружки. А если мы уснём?

– Ага, и найдут нас утром в обнимку на полу.

Миша на это ничего не ответила. Она взяла кружки и пошла в соседнюю комнату. Отчего-то ей стало грустно. Она села на кровать подруги и долго смотрела в окно. Оба молчали. Илья, усевшись на кресло, что стояло аккурат между кроватью и окном, смотрел на рассеивающуюся ночь. Миша невольно перевела взгляд с неба на него: почему люди вот так просто бросаются словами?

Она не знала, что Илья не рискует посмотреть на неё как раз из-за брошенного слова. Однако это не был бросок в никуда. Это был искренний шаг, деланный, однако, немного раньше, чем загорелся зелёный свет.

А, может, он и позволил ему загореться.

Так или иначе, все в квартире наконец уснули. Совсем не там, где планировали днём и отчасти даже не теми, кем тогда были.

Глава 4

Второй раз за прошедшие сутки Миша проснулась в непривычном для себя месте. Она проводила довольно много времени в комнате Софы, когда они вместе были дома, но за все три года жизни в этой квартире ни разу не засыпала она в этой комнате – так, только если дремала. Комната была обставлена довольно минималистично (чего не скажешь о той, что была по соседству), но это скромное убранство многое говорило о её обитательнице. Односпальная кровать и кресло. У окна – электронное фортепиано, на пюпитре которого аккуратно стояли хоровые партитуры; на подоконнике – несколько изданий различных фортепианных пьес. Небольшой комод, над которым висело зеркало и открытка со словами «всё получится», соседствовал со столом, в ящиках которых, недоступное глазу, находилось огромное количество различной канцелярии и книг, посвящённых живописи, анимации и музыке. На столе – ноутбук, небольшая стопка заполненных и заполняемых скетчбуков, два органайзера и часы.

11:02.

Увидев эти числа, Миша сразу же взбодрилась и вскочила с кровати. Да, не спать летними ночами – это прекрасно, однако она также не хотела отнимать время от своего дня. Видимо, вместе с этим осознанием начал работать и её мозг, поскольку тот, свыкнувшись с возвращением к жизнедеятельности, наконец решил искать ответ на вопрос, промелькнувшим с первым открытием век – «почему мы здесь?». И он вспомнил, и он напомнил Мише. Девушка не задумываясь посмотрела в кресло – пустое.

Вспомнился образ Ильи, сидевшего в этом кресле. Образ, попавший в сознание, видимо, совсем незадолго до сна. Он тоже спал здесь или ушёл? А где тогда Софья? Тишина. Дыши. Нет, тишина чем-то нарушается. Голоса. Да, все встали. Или почти. Как там Алина? Надо идти. А если Илья спал здесь, видел ли он, что она спит с открытым ртом? Да какая разница? Или разница есть? Стой. Подожди. Сядь и подыши. Всё хорошо. Пойдёшь к подруге и гостям на кухню, ничего страшного не произошло. Происходит молодость, она приносит сюрпризы. Интересные сюжеты случаются не только в книгах. Или только в них? Тогда что это – не сюжет? Или всё и есть – один сплошной сюжет? Ну всё. Ты готова? Давай, пошли.

Выслушав этот небольшой монолог в своей голове, который она называла «посиделки с тревожностью», Миша сделала выдох, который обычно приводил в норму скорость мыслей, вышла из комнаты и пошла на кухню – туда, откуда доносились голоса. Открыв дверь, она увидела сначала только одного человека – Влад стоял у плиты и следил за чем-то, радостно прыгающим на сковородке, однако «О, доброе утро!» раздалось немного из другой части комнаты – за столом напротив сидела Алина и улыбалась вошедшей. Влад, заметив Мишу, повторил слова своей девушки, и к ним добавил:

– Хочешь позавтракать? Мы вот собираемся.

– Да, у нас в семье весёлое разделение – я почти никогда не готовлю, а вот Влад это дело обожает.

– Да уж, удобно, – Миша подошла к плите и поставила на неё кофеварку. – я, пожалуй, только кофе возьму и пойду к себе. Потом позавтракаю, чуть позже. А вы отдыхайте.

– Всё в порядке? – отчего-то уточнила Алина.

– Что? А, да, конечно. Иногда просто хочется одной побыть. – Миша не хотела развивать эту тему, поэтому быстро задала следующий вопрос. – Как ты себя чувствуешь, уже лучше?

– Ой, да, намного. Спасибо ещё раз большое, что дала у тебя отдохнуть.

– Да что вы, я только рада, – девушки обменялись тёплыми взглядами. Влад сел рядом с Алиной и поставил тарелки с едой. На секунду Миша застыла, смотря на эту картину, заполнившись очень странным чувством. Через её сознание пролетела мысль о том, что ничего из произошедшего за последние сутки не кажется ей странным. Что эта уютная ночь с мороженым, это утро, этот неразделённый с ребятами завтрак – всё вышеперечисленное будто в порядке вещей. Словно знает она их давно, а они знают её ещё дольше. И девушка поняла – кажется, всё поменялось. «Всё» – довольно громкое слово. Что именно в него сейчас входило, Миша не могла себе объяснить. Но знала, что подходит оно лучше всего. Всё поменялось.

Для этого и существует август.

Девушка мысленно сняла с себя оцепенение, чтобы не напугать гостей, но продолжала размышления на основе этого чувства, пока ждала сигналов от кофеварки о том, что напиток готов. Смотря на неё и слушая мысли в голове, Миша выдохнула и улыбнулась. Распрямила спину. Не всегда изменения – это плохо. А если изменения происходят так незаметно, то, может, даже хорошо? Всё пространство ощущалось иначе, все в пространстве ощущались иначе, и Миша вдруг почувствовала себя невероятно легко. Когда последний раз такое было? Не этим летом, кажется. Не последний месяц, точно. Но не время думать о том. Пока есть вокруг и внутри хорошее – надо это проживать.

Может, я просто выдумываю, что всё поменялось, думала Миша. А даже если и выдумываю – неужели оттого это бессмысленно?

Из размышлений её вернул на землю свой собственный голос:

– Ой, а Софа же сегодня на работе? Я совсем забыла.

– Да, мы с ней утром пересеклись, пока вы спали. Мы как раз договорились, что заберём её с работы, когда поедем в гулять. Она дала адрес, это ведь не далеко от центра?

– Смотря где вы будете гулять, но в целом да – недалеко.

Софья работала в одном из лучших канцелярских магазинов города. Это давало ей возможность покупать там товары с очень приятной скидкой, а в свободное время использовать их, занимаясь своим творчеством. Она мечтала рисовать мультфильмы и открыть свой собственный магазин, где проводились бы мастер-классы, встречи, и любой желающий мог бы выставить на продажу свою продукцию – открытки, наклейки и другие изделия. В свободное время на работе и дома девушка этим и занималась – делала наброски того, что вскоре переводила в цифровое состояние, относила в типографию и вскоре держала в руках. Миша всегда радовалась тому, когда Софа приносила домой что-то новое – девушка была очень самокритична и периодически не позволяла себе творить, будучи уверенной, что это недостаточно хорошо. «Это ваше “недостаточно” скоро заберёт у людей желание жить» – говорила в таких случаях Миша, хотя сама была из тех, кто зачастую страдал от врождённого перфекционизма. Дом становился другим, когда они обе разрешали себе творить – он становился добрее, потому что все в тот момент были добрее к себе.

Зачем глушить свой собственный голос? Почему бы не позволить себе делать то, что просит сердце?

Софья научилась отправлять по почте свои открытки друзьям и не бояться того, что в ответ получит «ну и ужас, ты где такую откопала? Пришли в следующий раз что-то получше». Наоборот, в ответ стали приходить теплейшие слова – по почте или по сотовой связи. В моменты кризиса и страха она научилась обращаться к этим словам и даже завела отдельную тетрадь, куда записывала самые важные и добрые из них. Эту тетрадь всегда можно было открыть, улыбнуться и разрешить себе продолжать делать своё дело, не боясь громогласного внутреннего критика.

Раздался стук входной двери. Миша обернулась и уже хотела начать волноваться, но быстро поняла – в этом утре не хватало ещё одного человека. И… улыбнулась.

– Это же Илья?, – спросила она у ребят.

– Угу. За завтраком себе ходил, кажется. Или просто погулять. Лиса нашла с утра ключи, так что теперь он может себе позволить следовать своему шилу, торчащему из одного прекрасного места.

Все негромко рассмеялись с этого описания – Алина понимала его точность, так как, отчасти, сама была такой же.

Звон ключей, шуршание пакетов и приближающиеся шаги.

Миша почувствовала внутри что-то светлое ещё за несколько секунд до прихода Ильи и, не умевшая скрывать свои эмоции, предпочла отвернуться к столу и внимательно изучить то, что происходит в кофейнике. Сложность скрывания эмоций состояла ещё и в том, что она пока не понимала, что именно она ощущала. «Интерес» – вот какое слово мелькнуло в её голове. И это правда – интерес был неподдельный, искренний. Но что он в себе нёс? Откуда он был?

Нет, пока она к этим вопросам не готова. Пока хочется просто чувствовать, что бы это ни было. Она готова улыбаться и пить кофе. Илья же уже был на кухне:

– Доброе утро, Миш.

Девушка быстро обернулась, поймала взгляд и улыбку, на секунду остановила для себя этот миг и, вдруг почувствовав внутри тёплый лучик радости и улыбнувшись, прошептала: «Доброе утро». Илья, казалось, взял воздуха для следующей фразы, всё ещё стоя в проходе и смотря на Мишу, но осёкся и, кашлянув, прошёл в комнату и сел к ребятам. Оказывается, он ходил за завтраком, но не только себе – вместе с собой он принёс к столу два бумажных пакета с круассанами («А что? Мы в отпуске, можем же хоть на недельку себе красивую жизнь позволить»). Началась беседа троих. В ней – обсуждение планов, изучение карт и прогноза погоды. Миша смотрела на это, облокотившись на кухонный стол, и делая глотки кофе. Грела тот лучик, что был внутри. Он хотел было потухнуть, но девушка старалась его удержать. Она слушала троих, постепенно привыкая к переплетению их голосов. Внимательно рассматривала их обладателей. Невысокая, на вид довольно хрупкая девушка с растрёпанным каре рыжих волос, будто передающими её внутреннюю лёгкость и свободу. Её лицо, покрытое веснушками и озарившееся улыбкой, как будто притягивало к себе положительную энергию и возвращало её даже в большем объёме. Темноволосый молодой человек в очках, с крупными плечами и хорошей осанкой, которая делала его выше соседей. Улыбался он будто бы аккуратно, изредка переходя на смех. Однако глаза его выдавали: человек добрый и щедрых. Иные таких глубоких взглядов не носят. Футболка третьего облекала худое, однако довольно спортивное тело. Заливистый смех. Волосы теперь лежали на голове аккуратнее, чем накануне вечером. Улыбка и взгляд. Взгляд, с которым Миша вновь случайно столкнулась и в котором увидела что-то от… сожаления? Так или иначе, девушка вновь уткнулась в кофе. Отсчитала в голове пять секунд и решила всё же пойти к себе в комнату. Тихо, никого не беспокоя.

Села за стол, открыла блокнот и сняла колпачок с чёрной гелевой ручки. Аккуратно написала на новой странице дату. 23-е августа. В столбик проставила аккуратные точки и приписывать к ним дела, которые ей хотелось сегодня осуществить. Посмотрела на календарь, висевший рядом со столом – учеников сегодня нет. А до конца лета оставалось чуть больше недели. Вспомнила неосуществлённое за вчера дело – она так и не погуляла по набережной, а ведь это было любимое её развлечение летними вечерами. Столбец был сформирован:

• позвонить маме;

• полить цветы;

• подготовиться к уроку с Машей;

• зайти за новыми учебниками;

• погулять по набережной.

Да, как же летний список дел отличался от того, что она привыкла писать в академическую пору!

Случайная капля упала с кружки на бумагу. Негромкое «ай». Миша смотрела на страницу, стараясь понять, как лучше запланировать день, к чему стоит приступить сразу, а чем заняться ближе к вечеру, перед прогулкой. Честно говоря, дома сидеть не было желания – с улицы доносился смех людей и мягкий говор текущей мирной жизни. Но парадокс – быть частью этого вечного движения не хотелось. Вот бы выйти туда, но при этом быть лишь наблюдателем, никем не замеченным, а не участником. Но жизнь так не работает. Ты часть людей, и правила нужно соблюдать.

Миша открыла ноутбук, проверила – нет, домашку ещё никто не присылал. Она и не надеялась даже получить её – кто в такую погоду будет нарешивать упражнения к экзаменам? Но она знала, что скоро обязательно пришлют – её ученики горят знаниями и стремятся к ним. Мишу это радует: даже если поначалу дополнительные занятия к экзаменам были лишь прихотью родителей, по прошествии нескольких занятий и подростки тоже начинали проявлять инициативу. Где-то глубоко внутри Миша тихонечко этим гордилась. Она была полезна.

Девушка открыла вкладку со списком учеников, куда она записывала пройденные материалы и заметки по датам, чтобы быть готовой к следующему уроку. Переписав основное в блокнот, начала готовиться. Подойдя к книжному шкафу остановилась – послушать диалог на кухне. Но нет, голосов слышно не было. Однако что-то другое привлекло внимание её слуха – из комнаты Софии тихо доносился звук электронного инструмента. Кто это – Влад или Алина? Девушка замирает, вслушивается. Интересно, это что-то из сочинений Влада или просто что-то ей незнакомое? Кажется, квартира соскучилась по музыке. Она отвечает, наполняется теплом. Или это Миша просто себе воображает. Так или иначе… Она сбрасывает с себя романтичный флёр момента и тянется за нужными книгами. За делом время пролетает незаметно. А за любимым делом ты и вовсе забываешь о том, что время вообще существует.

Миша услышала аккуратный стук в дверь. Или показалось? Не до конца выходя из своих мыслей, и потому сохраняя сосредоточенное лицо, девушка на всякий случай посмотрела в сторону двери – она не была до конца закрыта, и в ней различалась фигура Ильи.

– Да?

– Прости, не хотел тебя отвлекать, – парень зашёл в комнату уже чуть более уверенно, чем вчера. Минуя большую её часть, подошёл к Мише. – я тут тебе круассан принёс. Ребята сказали, что ты не завтракала.

Девушка растерялась. Кофе уже допит, а про завтрак она действительно так и не вспомнила. С тихим «ой, спасибо тебе большое» взяла тарелку из рук Ильи, освободила для неё часть стола и аккуратно поставила. Помимо выпечки, на тарелке был омлет с помидорами и два куска сыра. «Я никогда не умею рассчитывать. Готовил на себя, а получилось опять на многодетную семью» – так Илья ответил на незаданный, но различимый во взгляде вопрос. Миша рассмеялась. Упражнения про части пол- и полу ушли в глубь сознания, она вновь была в своей комнате.

– А ты уже поел?

– Не-а, поставил чайник подогреться – я только кипяток пью, хоть это и не полезно, – парень запнулся о свои мысли, посмотрел в окно. – Если хочешь – приходи, вместе посидим… Ребята за инструмент сели, это надолго, но мы вроде как договорились через часик уже поехать.

Миша посмотрела на книги и на список дел. К двум из трёх уроков она уже подготовилась – осталось лишь дождаться домашнего задания и проверить его, а всё остальное… Она тоже посмотрела в окно, где уже вовсю светило летнее солнце, прыгая зайчиком по открывающимся настежь окнам соседних домов. Один такой зайчик как раз проскочил по лицу Ильи, отчего он на секунду зажмурился. Зайчик преобразился в улыбку на его губах.

– Пойдём, – что-то в спокойствии Ильи притягивало Мишу. Девушка не находила в себе силы сопротивляться своему интересу и хотела разобраться в нём, и, быть может… быть может…

Она положила закладку в книгу и сложила листы бумаги. Илья уже держал в одной руке тарелку, а другой – галантно указывал в направлении двери, склонив голову: беззвучное «после Вас». После шутливого реверанса в ответ они направились на кухню, где как раз закипал чайник. Кружка с пакетиком зелёного чая уже была готова, тарелка с омлетом тоже.

– А ты не шутил, тут правда на семью.

– Поможешь, если что? Я, на самом деле, не лучший едок.

Миша достала из холодильника зелень, сполоснула её и положила поверх омлетов. Улыбнулась:

– Ты справишься, я в тебя верю, – так мама всегда говорила Мише, когда она боялась, что её желудок не сможет справиться с количеством еды на тарелке.

– Было бы неплохо слышать это не только в контексте еды, – заметил Илья. Параллельно с диалогом ребята готовили стол к идеальному завтраку. Они вальсировали между холодильником, ящиком со столовыми приборами, раковиной и плитой. – То есть, я не имею в виду, что ты должна это делать, я просто… подумал об этих словах вне контекста.

– А ты действительно лингвист. Непривычно, что в окружении кто-то думает о словах.

– Они значат намного больше, чем мы думаем. Хотя бы потому, что даже сказанное в одном месте и в одно время может быть воспринято по-разному теми, кто слышит эти слова.

Миша почувствовала небольшой укол в памяти – «и найдут нас утром в обнимку на полу». Насколько по-разному они восприняли эти слова?

Илья сел, аккуратно положив вилки к тарелкам. Миша поставила на стол вазу с хризантемами, которые только что подрезала и которым поменяла воду. Её мысли плели клубок вокруг заданного себе вопроса. От него было не так просто уйти, поэтому девушка решила открутить диалог немного назад, чем, может, и приободрить Илью.

– Если будет нужно – пиши мне, чтобы я сказала, что верю в тебя.

Она сказала это без тени улыбки, но и без иронии. Слова прозвучали, оставив ощущение человеческой теплоты – без каких-либо претензий или приукрашиваний. Это были просто добрые слова, которые, кажется, стали говориться слишком редко.

– Не знаю, почему, но я верю, что ты правда готова это делать.

Миша улыбнулась, в глазах появился небольшой огонёк:

– Пиши в любое время.

Встреча взглядов, тихий смех.

Какое-то время они ели молча, но совсем недолго.

Осторожно задавались вопросы, отсылающие к прошлому. Они переплетались с будничными просьбами о передаче салфетки или добавлении в кружку кофе или кипятка. Диалог состоял не только из слов, в нём было и много других ингредиентов, делавших его по-настоящему особенным: тепло, смех, запах кофе, солнечные блики, уют, эмоции от сказанного и услышанного, радость от понимания и комфорт от лёгкости разговора. Он лился так, словно ручеёк в майском лесу: спокойные переливы и журчание чистейшей талой воды, щебетание птиц, игривая припрыжка солнца на низких волнах. От взгляда на такой ручей губы вытягиваются в улыбке, а мысли успокаиваются и, кажется, ты готов забыть обо всех проблемах.

Так незаметно закончился завтрак. Но разговор, подобно ручейку, продолжал своё движение, периодически огибая камни в виде пауз. Им не хотелось прерывать то, чему было дано начало.

Сейчас они сидели как раз в такой паузе. Миша сидела вполоборота к окну, поджав ноги в коленях и держа в руках уже остывшую кружку так, словно она её обнимала. Илья откинулся на спинку стула и смотрел куда-то перед собой. Взгляд упирался в вазу, но продолжался где-то далеко. Внезапная смена динамики на forte в соседней комнаты вернуло его в настоящее. Миша заметила это и улыбнулась:

– О чём-то задумался?

– Да так… Не знаю. Кажется, нет, – он прочистил горло. – Кажется, я просто… чувствовал.

Миша понимающе кивнула.

– Это хорошо, что ты замечаешь чувства. Я часто о них забываю, но для этого и нужно замедляться. Ощущаешь себя другим человеком.

Взаимные короткие улыбки. Мише отчего-то стало неловко и она вновь обратила взгляд к окну. Она думала о том, что ещё можно сказать, но теперь и сама, кажется, начала фокусироваться на том, что чувствует кожей и душой, что лежала под ней. Боковым зрением она замечала на себе взгляд Ильи, от чего сосредоточиться было трудно. Не переводя взгляд, она спросила:

– Будешь кофе?

– Кофе? Нет-нет, спасибо. Я больше по чаю.

– Хорошо. Я, может, ещё себе сделаю.

– А ты уверена, что сердце справится? Не моё дело, конечно, но… Да, не моё дело.

Он встал, положив грязные приборы на обе тарелки, понёс их к раковине. Посмотрел на Мишу, которая теперь сидела к нему спиной. Она не была «хрупкой» или «беззащитной», нет. Но глядя на неё, Илья почувствовал, что хочет позаботиться о ней, чем-нибудь обрадовать. Выдохнув, он сказал:

– Я сделаю.

Девушка обернулась:

– Что?

– Я сделаю тебе кофе. Не одобряю я такого количества, но раз уж ты хочешь… Иногда можно, наверное.

Миша расплылась в улыбке. Она сделала милую рожицу, накрыв свои щёки ладонями и сощурив глаза, словно защищаясь от яркого солнца.

– Спасибо! А ты не против, если я пока вернусь в комнату, мне там надо…

– Иди, конечно, дела на то и нужны, чтобы их делать.

– Позовёшь?

Илья покачал головой и заботливым голосом тихо ответил:

– Принесу.

Когда в комнату пробился запах её любимого напитка, Миша проверяла домашнее задание, которое успело прийти от одного из учеников. Помечала то, что нужно будет обсудить на уроке, а что можно просто подчеркнуть – это не такая уж и серьёзная ошибка, её исправить без проблем можно и самостоятельно. Она уже вычеркнула третий пункт из своего списка дел – к счастью, всё оказалось под рукой. Посмотрев на ошибки, Миша решила добавить упражнение на повторение, и вот с этим-то ей ещё какое-то время придётся повозиться. Илья осторожно поставил кружку ей на стол:

– Держи.

– Спасибо тебе ещё раз огромное.

Погружённая в работу, она даже не заметила, как протянула левую руку и коснулась плеча Ильи в знак благодарности. На секунду Миша замерла. Она всегда так делала, когда приходила Софа, но прикасаться к новому человеку без разрешения ей казалось неправильным.

Миша испугалась, что её привычный жест может смутить Илью или оттолкнуть его. Она оторвалась от своих мыслей и сказала:

– Прости, это было машинально… Я не хотела…

– Что ты, всё хорошо, – ответил он.  Чтобы доказать искренность этих слов, а может быть, чтобы успокоить девушку, Илья накрыл её ладонь своей. На его лице появилась улыбка, но в этот раз она была с оттенком лёгкой печали. – У тебя очень тёплые руки. Мои никогда не могли никого согреть.

– Думаю, тебе просто не говорили об этом, – ответила Миша. Жест подействовал – её испуг прошёл.

В комнату вошли Влад с Алиной. Он – напевая мелодию, она – звонко смеясь.

– Ну что, изба-читальня, поехали? Илюш, собирайся, мы и так уже засиделись.

Миша от неожиданности повела плечами – жест, который она не любила замечать у других, а самой воспроизводить его тем более. В комнате до того момента бережно хранилась тишина, прерываемая редким бормотанием клавиш компьютера, равномерным перелистыванием страниц и осторожными глотками. Девушка хотела было раздражиться из-за такого внезапного появления, из-за того, что кто-то так бесцеремонно разрушил нечто хрупкое и важное. Но почувствовав в себе раздражение, Миша смогла его сдержать – каждый сам для себя решает, как чувствовать атмосферу. Может, он решает не чувствовать вовсе. Или атмосфера вокруг него значит настолько много, что человек готов, куда бы он ни пошёл, нести её с собой, вторгаясь в другие миры. Кажется, именно это сейчас и произошло. Она постаралась не реагировать. Учебники какое-то время назад вернулись на своё место в книжном шкафу. Теперь перед Мишей была книга «Сто лет одиночества», которую она читала с большим удовольствием и интересом. Илья, получив разрешение, тоже взял себе книгу – сборник рассказов О. Генри – и полулёжа устроился на кровати.

Просьбе Алины он не сопротивлялся. Миша пыталась сохранить связь с миром, созданным Маркесом, и не утратить связывающие с ним нити, которые уже и так оставались на волоске. Стараясь не дать им окончательно разорваться, она читала предложения в своей голове громче, чем обычно, но это шло в разрез с её пониманием произведения. Эту историю нельзя кричать. Её нужно с замиранием сердца слушать.

– Ты как, с нами?

Бодрый голос Алины ловко перерезал туго натянутую нить.

– Нет, пожалуй. Ещё дела есть… Я поеду в центр, но потом.

Она закусила изнутри щёку, внезапно почувствовала напряжение в ногах.

– Окей. Ну, спишемся, если что. Мы пошли собираться.

– Угу.

Миша снова уткнулась в книгу. Слова, сказанные Владом уже за пределами комнаты, в отличие от приближающихся шагов Ильи, было не разобрать. Он подошёл к книжному шкафу, поставил книгу на место и закрыл единственное на полке пустое пространство, аккуратно встроив сборник в ряд.

Задержавшись на несколько секунд у стеллажа, Илья, не проронив ни слова, вышел из комнаты. Спустя несколько минут Миша осталась в квартире одна. Она закрыла книгу, глаза и позволила мыслям унести её далеко.

Больше она не была частью ручья – её поглотил водопад.

Глава 5

«Свежий воздух прогоняет всех демонов. Хорошего тебе вечера, люблю».

Это были последние слова, которые мама сказала Мише во время их только завершившегося звонка. Взглянув на экран, девушка подняла от удивления брови – звонок длился почти сорок минут! Сейчас она с трудом вспоминала, с чего он начинался, но чувство спокойствия приятно растекалось по всему телу, напоминая Мише о том, что у неё есть человек, всегда готовый выслушать и поддержать. И даже не один.

Добравшись до своего любимого места, откуда открывается вид на слияние двух рек, Миша обнаружила, что она была далеко не единственной, кто выбрал это место для вечерней прогулки – все скамейки были заняты. Но из этого положена был очень приятный выход – лестница, ведущая от набережной к реке. На одной из её ступенек девушка и расположилась, поставив рядом с собой свой небольшой рюкзачок. Она какое-то время просто смотрела на воду и на пейзаж, оглядывалась на прохожих и слушала долетающие до слуха фразы. Затем сделала глоток из термоса, который всегда был рад согреть, и достала книгу. Вечер был в самом разгаре – а в это время года это означало, что солнце будет светить ещё не меньше двух часов. Один из них Миша и провела в этой прекрасной компании: город, звуки волн, книга, и медленно остывающий чай.

Это был её стандартный набор для избавления от внутренних демонов. И каждый раз он её выручал.

Около девяти часов вечера Миша достала телефон из сумки и увидела пропущенный звонок от Софьи, а до того – пять сообщений от неё же и два письма на почте. Даже не прочитав сообщения, девушка набрала номер подруги – звонок был пропущен всего две минуты назад. Оказалось, после работы Софии они пошли в кафе, где разговорились и сидели аккурат до настоящего момента и только сейчас собирались выходить. Миша поняла, что за ужином не обошлось без вина, потому что в голосе подруги появились игривые нотки. Конечно, звонок был совершён с целью узнать о делах Миши, её местонахождении и планах, после чего её позвали присоединиться к прогулке – вечер был тёплым, ветер не поднимался весь день, а значит, что можно не торопиться уезжать домой, а наслаждаться августовским воздухом. И, как бы Мише ни хотелось присоединиться к компании, сейчас ей нужно было побыть одной.

– Хорошо, солнце. Но если передумаешь – пиши-звони, хорошо?

– Обязательно. Да, может быть, я к вам ещё присоединюсь.

Вдалеке слышен звон бокалов и весёлый смех.

Медленно опускавшиеся на город сумерки успокаивали его. Всё меньше и меньше машин проносилось мимо пешеходов, которые тоже начинали предпочитать дома улицам. В окнах зажигалось всё больше тёплых огней. Всё больше дверей, согласно расписанию, выключали свет и закрывали окна и двери. Город покрывался дрёмой, но он знал – и сейчас по нему гуляют и одинокие романтики, и влюблённые пары, и грустные, и беспечные, и счастливые до одури. В таком большом городе им всем найдётся место. Им всем найдутся дороги и откроются новые пути. Город смотрел на них, город заботился.

Долгое время Миша бродила по улочкам одного из островов города и около половины одиннадцатого дошла до небольшой кофейни, которая, согласно вывеске, в летнее время работала до полуночи. Поднявшись по ступенькам невысокого крылечка, Миша очутилась в небольшом зале, залитом тёплым светом. В два ряда стояли светло-коричневые столики, за каждым – по два или три стула, на которых были мягкие на вид тёмно-зелёные подушки. У дальней стены стоял камин, над которым высилось большое зеркало, изношенное временем, а поверх него – гирлянда с разноцветными флажками. На стенах висели рисунки, заботливо облачённые в рамки – в основном это были изображения природы. За прилавком, который стоял в углу у зеркала, находилась женщина. На первый взгляд ей можно было дать около сорока лет.. Она дружелюбно обратилась к вошедшей посетительнице. Её голос и улыбка старательно это скрывали, но всё же было слышно, что женщина очень устала. Миша попросила кружку какао с зефирками – здесь – и сидела почти до самого закрытия. Получив напиток, Миша сделала комплимент месту, его интерьеру и атмосфере, а после первого глотка высказала восторг от напитка. Она всегда старалась так делать в небольших местах – люди работают и стараются, почему бы не согреть их тёплым словом? Это положило начало приятной и спокойной беседе – женщина поблагодарила за добрые слова и тогда Миша и узнала, что всё это – почти целиком её заслуга. И что квартирой выше она живёт вдвоём с собакой, которой недавно исполнился год: «А что? Первый ребёнок – кофейня – уже подрастает, на ножках держится вполне уверенно. Вот и решила год назад, что можно уж и второго завести». Их диалог вынужденно прерывался из-за новых посетителей – хоть на дворе и стоял довольно поздний час и от белых северных ночей не осталось и следа, люди старались получить как можно больше от последних августовских вечеров. Во время одного из таких посещений, пока хозяйка была занята клиентами, Миша взглянула на телефон и на секунду потеряла дыхание. Прочитала и отложила телефон так, что он стал лежать экраном вниз. Несколько секунд всматривалась в интерьер, однако взгляд в основном нервно метался по деталям, а не фокусировался на них, а вскоре и вовсе обратился вниз и пальцы принялись щипать заусенцы.

– Всё хорошо?

В кофейне вновь остались двое. Миша, казалось, слишком быстро уплыла вглубь своих мыслей. Она резко вскинула голову:

– Что? А, да, простите… О чём Вы говорили?

 Женщина по ту сторону стойки мягко улыбнулась, перешла на сторону посетителей и села рядом с девушкой:

– Не уверена, что мы представились. Как Вас зовут?

– Миша, – ответила девушка. Её дыхание успокоилось, она наконец перестала дёргать заусенцы. – Ну это так, прозвище, естественно. И да, конечно, обращайтесь ко мне на «ты», пожалуйста.

– Хорошо. Очень приятно, Миша. Классное прозвище, кстати, не всем так везёт. Называй меня Екатериной, хорошо? По сокращённому имени тебе, вижу, тебе будет не очень комфортно, а с отчеством уж точно не надо.

Обе рассмеялись и пожали друг другу руки. Видя, что Миша успокоилась, хозяйка заведения вернулась за стойку, придвинула к кассе стул и села почти напротив Миши:

– Так что же там было?

Девушка опустила осторожный взгляд на телефон. Перед глазами вновь появился текст сообщения: «Ты как? Не хочешь к нам присоединиться? Мы, кажется, домой ещё не скоро. Или ты уже отдыхаешь?». Отправитель: Илья.

– Ничего особенного, – девушка откашлялась и хотела вновь потянуться к заусенцам, но вовремя себя остановила и заняла руки кружкой. Она знала, что в сообщении не было ничего необычного – смс как смс. Она была раздражена тем, что так отреагировала, но держала это в себе. – Неожиданное сообщение, только и всего.

– Понимаю. Ты прости, я не в своё дело полезла.

– Нет-нет, всё в порядке. Я даже восхищена тем, как Вы, будучи заняты работой, заметили что-то.

Какое-то время они сидели в тишине. Миша рассматривала рисунок, собиравшийся на дне кружки из остатков какао, Екатерина сидела и думала о чём-то своём. Посмотрела на часы, стрелка которых приближалась к половине двенадцатого и начала потихоньку готовиться к закрытию, изредка поглядывая на Мишу. Да, любознательности этой женщине было не занимать, но, вероятно, именно благодаря этой черте она наполняла пространство вокруг себя жизнерадостностью и даже каким-то юношеским задором.

– Не ответишь?

Мишин взгляд оставался в кружке.

– Надо бы. Не знаю. Спасибо Вам.

– За что?

– Вы меня едва знаете, но очень открыты ко мне. И, это странно прозвучит, но… за то, что вы чувствуете.

Екатерина рассмеялась:

– О нет, вовсе не странно. Я бы точно так же это и назвала. Да-да, великая эмпатия: и дар, и ужасное бремя. Полагаю, ты этого тоже не лишена?

– Возможно, – прошептала девушка и вновь посмотрела на свой телефон, что не осталось незамеченным дружелюбной владелицы кофейни.

– Не бойся ответить, хуже не станет.

– Да, но… Понимаете, хуже или лучше оно ведь может стать относительно того, как оно сейчас, верно?

– Допустим, да. Рассуждаешь ты верно.

– Ну вот! Как я могу просто так ответить, не понимая, относительно чего оно станет лучше, не понимая местонахождения отправной точки?

Женщина закрыла холодильник, в котором закончила расставлять продукты и села за кассовый аппарат.

– Много книг читаешь?

– Я филолог, – призналась девушка, хоть и не понимала, к чему сейчас был задан вопрос про книги.

– Ты очень умная, я вижу. И рассуждаешь точь-в-точь как авторы во время отступлений. Но жизнь… Жизнь идёт не по задумке автора. Она идёт по твоей задумке. Нужна ли тебе эта отправная точка? Точно ты должна знать, где она? Может, она сейчас слишком неточна для того, чтобы быть определённой ни тобой, ни тем, кто написал тебе то сообщение, так выбив тебя из колеи?

Миша молчала. Взяла в руки телефон. Екатерина внимательно за этим смотрела:

– Мы часто хотим, чтобы в чём-то было больше смысла. Иногда его и действительно намного больше, чем мы можем предположить. Но ты никогда не узнаешь, если будешь молчать. И всё-таки… Иногда сообщение – это просто сообщение.

Девушка, словно заколдованная, повторила последние слова. Разблокировала телефон и зашла в диалог.

– Спасибо, – прошептала она.

Екатерина поняла, что от сиденья над душой девушка не сможет спокойно напечатать ответ, а потому решила вернуться к делам. Через минуту зашёл ещё один посетитель – вероятно, всё же последний на сегодня. В голове Миши началась её любимая, но иногда мучительная игра по складыванию букв с целью получения идеального результата. Мимолётно взглянув на Екатерину, занятую делом, она начала печатать:

 «Привет. А вы где? Я ещё не дома, но планировала туда потихоньку ехать».

Ответ не заставил себя ждать. Улыбка на лице появилась вместе с уведомлением на экране.

«Кажется, мы у цирка (он у вас один?). За ужином ребята немного выпили, и, полагаю, я не смогу заставить их поехать домой до того, как воздействие волшебного напитка начнёт ослабевать»

Это объясняло отсутствие сообщений и звонков от Софии.

«Что, даже Влада?»

 «Такое зрелище нужно видеть самому» – и подмигивающий смайлик.

Миша заблокировала телефон, успев оставить последнее сообщение непрочитанным.

Попрощавшись с Екатериной и покинув уже почти погрузившуюся во мрак кофейню, Миша позвонила Илье.

– Ой, привет! Так рад, что ты позвонила.

Кровь прихлынула к щекам, Миша старалась не придавать значения. «Иногда это просто сообщения и просто слова».

– Угу… Так, а где вы сейчас? Неужели тебе правда помощь нужна?

Девушка зашла в один из дворов и присела на скамейку в небольшом, но ухоженном сквере. Она всё ещё сомневалась в том, что же ей делать – ехать домой или отправляться к ребятам. В трубке она слышала смех Алины, но от остальных – ничего.

–Да нет, ты не подумай, что они не совсем неуправляемые и не в себе. Просто они сейчас такие забавные, ты не представляешь. Давненько я их такими не видел.

Миша молчала. Она пыталась понять, чего она хочет и что для неё сейчас важнее.

– Вы где?

– Пуф… Спроси что попроще… Секунду. Лис, мы где? Да, это Миша. Не знаю, не говорила. Ну да. Где? Ага, да. Понял. Да нет, я сам скажу. Миш, ты здесь ещё?

– Да.

– Мы недалеко от Ботанического сада.

– Ага, поняла. – Это было в двадцати минутах ходьбы, на том же острове, где находилась и Миша. В ней боролись усталость и интерес. Последнее всегда побеждало, но сейчас Миша поняла, что лучше пока есть остаться в том состоянии, в котором она сейчас. Под вечер любой пустяк может сломать ту балансирующую башню спокойствия, которую она старательно строила и сохраняла в течение дня. Девушка не хотела рисковать. Она вспомнила, как днём Илья молча ушёл, и это придало ей больше уверенности.

– Миша?

– А? Да, прости. Надеюсь, Софа… Лиса не сильно обнадёжилась? Я всё-таки домой. Там встретимся.

Илья либо просто молчал, либо сосредоточился на ребятах. На проводе было тихо, но Миша не готова была просто так нажать на красную трубку.

– Да, я понял, – в тишине раздался приглушённый голос. – Тогда… эм-м… до встречи дома?

– До встречи, – прошептала Миша. Она собралась с силами и прервала звонок, соединяющий их.

Две минуты девушка сидела неподвижно, смотря на список последних звонков, сразу вспыхнувший на экране. Улыбка медленно растворилась на её лице. Она не знала, что её собеседник, который был всего в двадцати минутах ходьбы от неё, застыл точно в таком же положении.

 Приехав домой, Миша приняла душ. Пользуясь спокойствием и тишиной в доме, она включила ночник на прикроватной тумбочке и открыла книгу, думая, что так она скоротает время до прибытия ребят. Однако время шло, страницы перелистывались одна за одной, сменяли друг друга главы, а она оставалась одна. Часы на стене (подарок от мамы на переезд) показывали время – уже близилось к трём часам утра. Где же они? Концентрироваться на тексте становилось всё тяжелее и тяжелее, а взгляд с завидной регулярностью падал на телефон – не появилось ли новых уведомлений?

Девушка закрыла книгу, выключила свет и закрыла глаза, укутавшись в одеяло. Уснуть не получалось. По её ощущениям, прошло уже не меньше получаса, однако время выбрало себе другой темп – не минуло и десяти. Тогда девушка резко села, вновь включила свет и, недолго думая, набрала номер Софии. Абонент недоступен. Наверное, разрядился телефон. Попробовала номер Ильи – абонент… занят?

– Чего? – вслух возмутилась Миша, хоть и понимала, что её никто не слышит. – Занят? Ты ещё сбрасывать мне трубку в три утра будешь?

Это моментально взбодрило девушку, даже несколько разозлило. Она попыталась дозвониться до него ещё раз. В этот раз гудков было меньше, но попытка так и не увенчалась успехом – абонент вновь оказался занят. Негодуя, Миша уже планировала написать грозное сообщение в духе «хоть бы предупредили, где вы, вообще-то вы не только гостьи Софы, но и мои, имейте хоть каплю уважения», как пыл этот оказался потушен полученным сообщением: «Мы в такси, скоро будем. Телефон на двух процентах, прости».

Миша выдохнула. Хорошо, что она ничего не успела написать – они же не должны перед ней отчитываться. Девушка выключила свет и просто сидела на кровати, закутавшись в одеяло и смотря прямо перед собой, в окна своей комнаты. Кажется, там уже виднелся рассвет. Миша закрыла глаза и упала в лёгкую дрёму. Вскоре раздался звук поворота ключа основной двери, вернувший девушку в реальность. Дверь в её комнату была закрыта. Миша продолжала сидеть, закрыв глаза. Перешёптывания. Закрылась соседняя дверь, ведущая в комнату Софии – изначально предполагалось, что там будут спать Влад с Алиной, а сама Софа вместе с Мишей, поскольку кровать у неё была двухместная. Но дверь закрылась всего раз, а к Мише никто не приходил. Девушка хотела выйти и узнать, как у ребят дела и как они чувствуют себя под конец прогулки, но не могла позволить себе такой роскоши. Она хотела, чтобы всё решилось без её участия и выйти уже тогда, когда суета, всегда в той или иной степени сопровождавшая любое прибытие, пройдёт, когда все найдут свои места. Миша была уверена, что так и будет – не могли же они не устать?

Девушка вновь открыла книгу, но концентрации не хватало на то, чтобы справиться даже с одним абзацем – его приходилось перечитывать вновь и вновь. Нет, ничего из этого не выйдет. Подождав ещё две минуты, Миша всё же собралась выйти из комнаты. Сделать она это решила не покидая своего уютного кокона и, укутанная одеялом, маленькими шажками пошла на кухню, так как дверь в соседнюю комнату оказалась действительно закрыта. С кухни в коридор проникал тёплый свет – кажется, горел небольшой светильник на столе. Эти мягкие лучи казались островком тепла, согревающим холодный свет ранних сумерек.

Тихой поступью Миша зашла на кухню. Увидела на диване Софу, которая уютно спала, свернувшись калачиком. За столом был Илья, который, судя по наклону головы, смотрел что-то в телефоне. Он сидел спиной к двери и, видимо, не заметил Мишиного появления. Светильник стоял чуть за ним, и с того ракурса, где стояла Миша, создавалось впечатление, что этот мягкий свет исходит от парня, а вовсе не от лампочки. Девушка улыбнулась, и по её телу вновь разлилось приятное тепло. Кажется, она уже начала привыкать к этому чувству.

– Ты всегда позже всех засыпаешь или это просто так получается?

Илья от неожиданности дёрнулся и обернулся. Он выдохнул и тихо рассмеялся, положив руку на грудь:

– Кажется, не я тут такой один. А ты чего не спишь, мы тебя разбудили?

– Нет, не переживай. – Миша налила себе воды в кружку. Это было тяжело, учитывая вес одеяла, который окутывал руки. – Я читала, да и… волновалась. Вас долго не было.

– Да, извини за это. Ну, никто не подумал о том, что мы будем так долго и телефоны сядут. Влад свой вообще, кажется, дома оставил…

– Не беда, всё же хорошо. Наверное, я зря волновалась.

– Ну… Так или иначе, спасибо за беспокойство.

В ответ на благодарность Миша кивнула и сделала глоток. Комната погрузилась в тишину. Илья заблокировал телефон и откинулся на спинку стула. Взор его вновь направлен был вперёд, за границы окон, что позволяло Мише не скрывая взгляда смотреть на него. Очертания его тела расплывались перед взором, поскольку они были не самыми важными – Миша лишь уцепила свой взгляд. Скорее, она даже им зацепилась: закрепив положение своего зрачка, девушка почувствовала вдруг внезапное спокойствие, поняв, что может позволить себе расслабиться. Миша ощутила, как волна мыслей сносит плотину, которую она весь день строила на периферии своего сознания, зная, что должна обезопасить свой разум от мыслей, которые теперь заполняли её. Теперь сопротивляться было нельзя. Он был здесь, перед ней. Она могла смотреть на него, даже рассматривать.

И не думать о нём было уже невозможно.

И всё же в ту ночь смелости Мише не хватило. Она не сказала больше ни слова и, замечая тепло в груди и сожаление о своей трусости.

Вернувшись в свою комнату, она включила маленький светильник, тепло озаривший угол с её письменным столом, и нашла среди блокнотов свой дневник. Подобрав нужную ручку (искренние мысли нельзя писать чем попало), она погрузилась в закрепление письмом того, о чём думала. И пока она писала, разрешала себе полную свободу – пиши, признавайся, никто тебя не осудит. На середине третьей страницы она приняла то, что случилось и разрешала себе не бояться этого. Пусть это бред, пусть так нельзя, пусть они знакомы всего два дня, а обратный его самолёт уже через пять. Что-то зацепило её. Что-то заставило её с красной строчки написать следующее: «Не знаю, как так получилось. Но он мне нравится. И такого… такого я раньше не было».

Глава 6

В ту ночь, однако, Миша так и не смогла уснуть. Писала она в итоге больше часа. Её признание самой себе оказалось настолько неожиданным, что девушка сама не понимала, как раньше этого не замечала. Ведь всё было ясно уже в первом разговоре. В том, как он задавал ей вопросы. Как приходил к ней в комнату и готовил кофе. Как делил с ней ночные часы и писал сообщения. Всё это с самого начала было важным для неё. Теперь она понимала, что ненароком сохранила в памяти всё, что он сказал ей за эти два дня.

Но что теперь делать с коробкой этих слов, притаившейся в голове?

Кажется, ничего.

Может, опять поехать в центр, на набережную? «Поехала остужать влюблённое сердце ветрами буйной реки» – прочитала Миша много лет назад в одной истории. Эта фраза – единственное, что зацепило девушку в том рассказе, но если ты нашёл в книге хоть одну мысль, стоящую вздоха, то ты читал не зря. Сейчас Миша не могла бы вспомнить и название рассказа, но эта фраза вновь пронеслась у неё в голове. И хотя она, безусловно, не совсем точно отвечала её ситуации, идея казалась очень привлекательной. Для себя она уже решила, что спать и пытаться не будет. Так чего же сидеть дома? Ведь смысл последних летних дней как раз в таких моментах, в такой свободе. Уроки у неё сегодня были запланированы на вечер, так что она ещё успеет вернуться домой и прийти в себя.

Яркое солнце за окном, поднявшееся уже довольно высоко, обманывало ощущение времени – казалось, что утро уже в самом разгаре, однако ещё было слишком рано даже для того, чтобы общественный транспорт начинал движение. Поэтому Миша решила идти пешком (такая прогулка занимала обычно около часа), а обратно уже прокатиться на автобусе. Во время приготовлений девушка решила, что ей ещё непременно нужен кофе: начиналось воскресенье, а большинство заведений имели привычку в этот день открываться позже. Девушка взяла термос и осторожными шагами пошла на кухню, надеясь, что ни её шаги, ни кипячение воды никого не разбудят.

Войдя осторожно на кухню, она увидела практически то же, что и пару часов назад – Софа мирно спала на диване, а Илья был за столом, но уже тоже мирно спал, подложив под голову руку. Инстинкт заботы вызвал в Мише желание подложить ему подушку или разбудить и отправить спать к себе в комнату, однако она решила оставить всё как есть: теперь, признавшись себе в прорастающих чувствах к Илье, она слишком боялась их выдать. Для неё это всегда было так: её чувства касаются только её. Он в них не виноват.

Подобная философия закрепилась в Мише ещё в её ранние студенческие годы, когда она проходила этап низкой самооценки и глубокой неуверенности в себе. Пришли новые времена, а мысль о том, что она может нравиться кому-то в ответ – увы, ещё нет. Миша сняла с чайника колпачок, чтобы свист никого не разбудил и села на пол. Она рассматривала каждую деталь комнаты, наполовину уже залитую мягким утренним солнцем. Над столом висела самодельная гирлянда с фотографиями облаков, а ближе к окну, над диваном – небольшой плакат с одним лишь словом. «Люби». Его сделала Софья довольно давно и хотела сложить в папку черновиков, но Мише так понравилась простота и искренность идеи, что она уговорила подругу повесить плакат на кухне как напоминание о том, что всегда нужно делать. Солнце мягко скользило по стенам кухни. По пустым чашкам на столе, вазе с цветами, блокнотам. По густым волосам Софы, по согнутым локтям Ильи. Миша немного подвинулась в сторону от стола, чтобы солнце попало и ей на лицо, после чего закрыла глаза. В этот тихий час она, будучи одна со своими чувствами и рядом с по-разному дорогими ей людьми, хоть те и были сейчас в других мирах… она была счастлива.

Чайник начал шуметь и девушка встала, чтобы следить за кипением, раз свисток ей в этом помочь не мог. Пока она достала банку с растворимым кофе и высыпала немного в термос. Через пару минут напиток был готов. Окинув взором комнату, Миша осталась довольна – ничей сон не был потревожен.

Стоя летним утром в своей квартире, ощущавшейся теперь совсем по-иному, девушка с интересом заметила, что в эти дни всё самое интересное происходит с ней по ночам. Затем улыбка её, обращённая самому факту жизни, стала шире: она почувствовала, что всё-таки с ней, как и со всеми из нас, всегда происходит самое интересное.

На часах было 4:50 утра. Миша закрыла дверь от квартиры снаружи и дважды повернула в ней ключ.

Вернулась домой она уже ближе к девяти утра, когда и город, и её дом уже во всю кипели жизнью. Софы уже не было – она уехала на работу, а трое гостей были в коридоре, когда Миша открыла дверь и чуть не споткнулась о Влада, завязывающего шнурки. Девушка чуть пошатнулась, но Алина была рядом и вовремя взяла её за руку и помогла не потерять координацию.

– Ой, спасибо большое. А вы куда?

– Доброе утро! – отозвалась Алина. Кажется, никто не услышал вопроса.

– Не ушиблась? Не заметил как ты вошла, прости. Пройдёшь?

– Угу, – буркнула Миша и, стянув сандалии прошла на свободную сторону коридора. Она отметила, что даже сейчас Влад сохранял спокойствие, которое граничило с чувством собственного достоинства, которое не было раздражающим – скорее, даже несколько джентльменским.

– Ты откуда в такую рань? Ты же вроде была дома, как мы вернулись.

Миша была в небольшой растерянности. Всё-таки ей нужно было привыкать к такому активному обществу. Она не успела ничего ответить.

– О, доброе утро! – из кухни вышел Илья. Он выглядел довольно мрачно, хотя и старался казаться бодрым. Миша подумала, что это, возможно, из-за того, что он спал сегодня меньше остальных.

Илья подошёл к коридору и остановился рядом с Мишей, не отводя от неё взгляда – вероятно, ожидая ответного приветствия. Но в этом взгляде Миша увидела тоску и, поражённая этим, не смогла ничего ответить. Она так и стояла, не в силах отвести свой взгляд от этой внезапной глубины, которая её поглотила. От напряжения у девушки побежал холодок по спине, который наконец вывел её из оцепенения. Она чувствовала, что её взгляд и настроение тоже покрылись тоской, которую она заметила в Илье. Тот не подавал виду и держался так, будто он был самым радостным из людей, но видел – Миша заметила. Парень уже сообразил, что она редко что упускала из виду. Но, не желая признавать своё тяжёлое настроение, он небрежно подмигнул девушке и повернулся к друзьям. Миша поняла, что не ответила ни Алине, ни Илье, но это, казалось, осталось незамеченным – все были заняты собой и подготовкой к выходу.

– А вы сегодня куда? – спросила она гостей. Влад уже был готов и стоял, облокотившись на дверь. Он ей и ответил:

– Сначала поедем друга одного нашего встретим, который здесь учится. А потом хотели в ваш художественный музей.

– Но мы по времени посмотрим, как пойдёт, – продолжила Алина. Она уже тоже была готова и все смотрели на Илью, который влажной тряпкой вытирал пыль со своих кроссовок.

– Да, ещё постараемся Лису забрать с работы, – дополнил Влад. – Либо она нас найдёт… Присоединишься к нам вечером?

– Или в музее? – с улыбкой предложила Алина.

– Не знаю… Я сейчас отдохну, а вечером у меня уроки.

– Ладно… Ну, будем на связи! – Мише оставалось только удивляться вечному запасу позитива. Ей казалось, что его запасы Алина хранила в веснушках. Ответив тёплой улыбкой, Миша прошла в свою комнату, где сняла рюкзак. Вернувшись к коридору, она попрощалась с ребятами и была готова вновь дважды прокручивать замок в двери. Сделав это и вновь оставшись одна, девушка вновь ощутила неприятно бегущий по спине холодок: с момента того взгляда, Илья ни разу на неё не посмотрел и ничего не сказал, даже не попрощался. Это было не похоже на него. Не похоже на то, как он вёл себя раньше. Она знала, больше никто этого не заметил. И ей стало ещё тоскливее от мысли, что для него это тоже могло быть совершенно безразлично.

Уснула Миша, несмотря на переживания, всё же довольно быстро – усталость не могла не сказаться. Проснулась она ближе к вечеру, за два часа до первого урока. К счастью, это позволяло в спокойной обстановке выпить кофе, подготовиться к занятиям и провести их. Незадолго после начала последнего из трёх уроков девушка услышала, как кто-то шумно вошёл в квартиру. Однако разговор сразу стала тише после выразительного «ш-ш-ш, Миша работает!» от Софьи. Услышав это, Миша на мгновение забыла о своей роли репетитора и широко улыбнулась. Её ученик в это время пытался понять, в чём именно он ошибся при выполнении домашнего задания.

Когда уроки закончились, девушка не спешила выходить из своей комнаты. Она привела стол в порядок, сложила учебники, прописала в тетради планы на следующие занятия. Включила на YouTube один из своих любимых плейлистов – «Oldies playing in another room» – и растянулась на своей двухместной кровати, подпевая знакомым песням. В комнату постучались: три быстрых и один через паузу, их с Софьей кодовый знак.

– Аушки? – отозвалась Миша. Она не встала с кровати, только подвинулась, чтобы подруге тоже было куда лечь. София, усмехнувшись, последовала приглашению подруги и улеглась рядом с ней.

– Привет, солнце. – шёпотом сказала она.

– Привет, – Миша дотянулась и поцеловала подружку в лоб.

Так они лежали несколько минут – чувствуя тепло друг друга, слушая мурлыканье песен и звуки, долетающие из соседней комнаты.

– Солнце, всё хорошо?

– Что? Да, конечно. Почему ты спрашиваешь?

– Ну, уроки у тебя уже закончились, а ты так ни разу и не вышла. И утром ты куда-то подевалась. Я боялась, что ты за что-то на меня обижена.

– На тебя? Брось, что ты такое говоришь!

– Не знаю… Это из-за ребят? Их слишком много?

Да, Миша была интровертом, но Софья и не могла представить, почему её подруга выбирала не выходить из свой комнаты. Миша боялась того, насколько хорошо ей рядом с Ильей и боялась своего же себе признания. Воспоминание о взгляде, которым она разделила с ним этим утром, заставило Мишу на секунду зажмуриться от укола в груди. Она не знала, как сказать об этом Софии. «Я знаю твоего племянника всего несколько дней, но почему-то мне в его компании так спокойно и хорошо, как не было ни с кем за все двадцать четыре года жизни»? Нет, так нельзя. Миша решила, что справится с этим сама. Всё-таки время отъезда гостей неумолимо приближалось, ждать осталось недолго.

Мысли промчались в голове Миши как вихрь, наступало время отвечать.

– Нет-нет, дорогая, не переживай, – она погладила подругу по волосам. – Наверное, я просто устала сегодня. А утром… Хотела побродить по пустому городу. Даже поздним вечером там было слишком многолюдно.

Миша вспомнила кофейню, в которой они познакомились с Екатериной и её неожиданный, но очень своевременный совет. Девушка решила, что обязательно надо будет выкроить время и сходить туда ещё раз.

– Хорошо… Но если что-то будет не так, ты мне скажешь, да?

– Обязательно, солнце, не переживай.

– Договорились.

«But I can’t help falling in love with you» – донеслось из динамика компьютера.

Миша и не заметила, как начала проваливаться в дремоту. Софья, заметив, что её подруга уснула, осторожно укрыла её одеялом, нежно поцеловала в висок и вышла из комнаты.

Очнулась Миша уже ночью – об этом свидетельствовала темнота за окном. Дотянувшись до телефона, девушка получила подтверждение: два часа ночи. Внезапно она почувствовала в горле сухость, из-за которой, видимо, и проснулась. Протерев сонные глаза и убедившись в том, что в комнате пустых кружек нет, Миша поправила футболку и пошла на кухню. По пути она заглянула в открытую дверь комнаты Софьи. Там было пусто. Значит, все либо на кухне, либо на улице. Остановившись, чтобы широко зевнуть, Миша увидела, что на кухне был включен верхний свет. Значит, всё-таки, там. Девушка решила немного оттянуть время и сначала взбодриться, приняв холодный душ. По расчётам Миши, шум воды как раз сообщил бы остальным жителям квартиры о том, что она проснулась. Так и произошло: когда девушка вошла на кухню, уже облачившись в пижаму, её появлению никто не удивился. Миша удивилась: все ребята лежали на полу и играли в UNO.

– Ну у вас и вечеринка, – рассмеялась она.

– А то! Ты хоть сейчас присоединишься? – спросила Алина, не поднимая взгляда: она была занята выбором самой подходящей для хода карты. Только довольно бросив красную семёрку, она перевела взгляд на Мишу. Та зевнула, вызвав смех у Софьи:

– Красноречивый ответ. Чаю будешь?

Миша кивнула. Стол был отодвинут к окну. Диван, для удобства, временно сложили. Влад и Алина подогнули ноги, освобождая Мише путь до него. С горячим и ароматным чаем в руках, девушка устроилась на диване, вытянув ноги. Теперь она могла видеть всех игроков (карты Софьи были у неё как на ладони). Не рассчитала она одного: прямо напротив Софии лежал Илья, с чьим взглядом Миша случайно встретилась. Помнив то, что она увидела утром, девушка быстро отвела взгляд. Быть может, слишком резко. Чтобы сгладить от этого эффект хотя бы для самой себя, она решила закрыть глаза и лечь набок. И всё же она уже чувствовала себя частью компании:

– Как вы погуляли, как музей?

Алина не заставила долго ждать ответа: прерываясь на комментарии, касающиеся игры, она в красках рассказала то, что они увидели и что её особенно впечатлило. Влад упомянул, что залы со скульптурами просто поразили его масштабами истории, но всё же его фаворитом остались выставленные доспехи рыцарей:

– Я в школе очень любил историю Средневековья, – пояснил он свой выбор и пожал плечами. Спустя мгновение парень уже совсем другим голосом выкрикнул: «Уно!».

– Ах ты зараза такая! – отозвалась Алина. Она посмотрела на своего молодого человека, показала язык, сбросила карту и назвала те же буквы, оставшись с одной картой в руке.

– Ну умница, умница, – рассмеялся Влад и чмокнул девушку в лоб, от чего та расплылась в улыбке.

«Всё-таки в каждой паре всё по-своему», подумала Миша. Она открыла глаза в тот момент, когда Влад заканчивал свой рассказ, а потому имела возможность видеть этот по-детски милый момент.

Следующим ход перешёл к Илье, количество карт в руках которого показывало, что до гордого «уно» ему ещё далеко. Он был как всегда полон смешных и несколько саркастических замечаний, на лице у него была игривая улыбка. От утренней тоски, на одно мгновение доверившейся Мише, не осталось и следа: девушка уже начала убеждать себя в том, что ей всё померещилось. Но до конца партии Илья так и не посмотрел на неё, и это отчасти облегчало положение Миши: она могла следить за игрой, не отвлекаясь на попытки прочесть что-то, затаённое во взгляде.

Непредсказуемость игры была оправдана: Илья избавился от карт первый, остальные же держали в руках целые веера. Миша к тому времени подтянулась к Софье: напряжение росло, и они все стали его частью. Будучи поглощённой развитием событий и мелькающими картами, Миша даже не услышала, как её позвали.

– Миш? – Софья устремила взгляд на подругу и показала в сторону двери. Там стоял Илья.

– Да? – растерянно спросила девушка. Он усмехнулся. В голове у Миши сразу пролетел комментарий: «Ага, над тобой смеётся! Ну ты и глупая». Но Миша знала, что это неправда. По крайней мере, глупой она точно не была.

– Можно я возьму у тебя книгу? – видимо, он в точности повторил вопрос, который задал незадолго до того, как Софья привлекла внимание подруги.

– Что? Да, конечно…

– Поможешь мне? Всё-таки твоя комната, твои вещи… Не хочу случайно чего-то слишком личного коснуться.

Миша уже хотела было сказать «пустяки» и вернуться к игре, как вдруг расширила глаза. «Ну точно дурёха», вновь пронеслось в голове, и теперь девушка была согласна с каждым услышанным словом.

– Да, секундочку, – девушка поставила кружку на стол и переступила через ребят, которые уже не собирались упрощать ей путь: компания собралась азартная. Миша поравнялась с Ильёй. – Пойдём.

Глава 7

Войдя в комнату, девушка принялась расправлять покрывало, которое смялось, пока она спала. Краем глаза она смотрела на парня, который вдумчиво рассматривал содержимое шкафа:

– Что-то подсказать? – уточнила она, садясь на кровать по-турецки.

– Нет, я… – Илья осёкся и посмотрел на Мишу. Он вновь усмехнулся. – Я на секунду почувствовал себя так, будто нахожусь в книжном магазине. Из тебя вышел бы неплохой консультант.

– Ну уж нет, продавать я свои сокровища не буду, – улыбнулась Миша. – Хотя соглашусь: ещё пара дополнительных полок и можно было бы открывать свой маленький магазин.

– Это точно, – отозвался Илья, взяв в руки небольшую книгу в красно-жёлтой обложке и показав её Мише. – Могу взять эту?

«Лекарство от меланхолии», сборник рассказов Рэя Брэдбери. Миша подошла к шкафу, взяла книгу в руки и открыла её на первой странице, чтобы узнать название издательства и год выпуска (это было одной из её привычек, о которых она не задумывалась).

– Да, бери, чудесный сборник! – Миша как никто знала, что за выбором каждой книги стоит хоть какая-то причина. – А почему именно она?

– Название интересное… Неужели и правда лечит?

Миша обрадовалась этому ответу:

– Ты знаешь, я её именно по этому причине однажды и купила. Надо признать, что определённый эффект был. Брэдбери, конечно, волшебник.

– Интригует, – признался Илья и открыл двадцать четвёртую страницу, на которой, согласно содержанию, и находился рассказ под названием, взятым в заголовок сборника. Он прочистил горло и начал декламировать, намеренно переигрывая: «Пошлите кого-нибудь за пиявками, сделайте ей кровопускание».

Оба звонко рассмеялись:

– Да уж, не то, чего ждёшь!

– Слушай, ну а вдруг помогает?

Обменявшись этой парой фраз, ребята начали смеяться ещё громче. Миша прокручивала в голове варианты, как ещё мог начинаться этот рассказ. Илья же представлял, что ещё, кроме пиявки, можно было предложить пациентке. Набрав достаточно воздуха, он на одном дыхании выпалил:

– Да что вы, что вы, после пиявок она будет как новенькая, никаких депрессий и меланхолий!

– И не забудьте ставить банки четыре раза в день, чтобы закрепить эффект!

Вдоволь насмеявшись, Миша решила открыть окно настежь – по её ощущениям, в комнате осталось слишком мало кислорода. Илья тоже успокоился, но в его глазах всё ещё горел огонёк радости.

– Давно я так не смеялся, – признался он.

– Знаешь, а я забыла уже даже, о чём рассказ, – призналась Миша.

– Можем… Можем почитать вместе, – неуверенно предложил Илья, от чего лицо у девушки просто засияло. Но дело было не в симпатии к нему, нет. То есть, не только в ней. Он не мог этого не заметить:

– Что такое? – с тёплой улыбкой спросил он.

– Знаешь, когда я была маленькой, мы с мамой почти всегда читали что-то по ролям перед сном. Конечно, не Рэя Брэдбери – детские вещи – но я так соскучилась по этому!

Свет Миши, зажёгшийся в ней, передался и Илье. Потом он будет вспоминать, как сильно хотел обнять девушку в тот момент. Тогда он и заметил, что то, как Софья чаще всего обращалась к подруге, было самым подходящим для неё именем. Более подходящим, чем «Миша» или другие прозвища, которые ей могли бы дать.

«Солнце! Она настоящее солнце!» – подумал он и удивился своей слепоте. Как он раньше не замечал этого? С самого начала, с первых минут общения, он чувствовал в ней что-то тонкое и искреннее, что-то очень редкое. Но он не мог подобрать слов, чтобы описать это. Теперь же всё стало ясно.

Его сумбурный поток мыслей был прерван криком с кухни: «Я победила!». Илья обернулся в сторону двери – позовут ли их на новый раунд? Кажется, нет. Карты уже начали перетасовывали в расчёте на то, что раскладывать в этот раз будут на троих.

Миша взяла с кровати декоративную подушку и легла на пол, поместив её под голову. Илья сел рядом:

– Делиться будем или я всё целиком прочитаю?

Миша не смогла сдержать зевок. Всё-таки она не выспалась, что было неудивительно.

– Читай сам. А как устанешь, отдавай мне. Но рассказ небольшой. Как пойдёт, в общем.

Илья кивнул и начал чтение. В итоге он сам прочитал весь рассказ. Начиная с довольно ярких и характерных интонаций, по ходу рассказа он проникался его искренностью, смешанной с грустным переживанием. Голос становился всё спокойнее и даже тише, что убаюкивало Мишу. Читать рассказ он закончил с радостными нотками в голосе, как и требовал того сюжет, но тембр был уже намного мягче и глубже, чем в начале чтения.

Воцарилось молчание. Этот момент, окончание истории, всегда нужно подержать на языке, почувствовать, пережить. И только тогда…

– У тебя красивый голос, – прошептала Миша.

– Спасибо. – Илья улыбнулся. – Это Брэдбери так подбирает слова. Любой голос покажется чудесным.

Спорить Миша не решилась. Комментировать само произведение, на удивление, ей не сильно хотелось. Думала она совсем о другом.

– Слушай, а… Можно я спрошу кое-что не особо тактичное? – осмелилась она.

Илья несколько напрягся:

– Ну давай. Что ж там может быть?

Миша не знала, как правильно сформулировать вопрос, но времени на обдумывание она оставила слишком мало, решившись на него до того, как тот был готов. Чтобы выиграть время, она прочистила горло и села, взяв подушку в руки и нервно перебирая её края. Она чувствовала взгляд, устремлённый на неё, несколько обеспокоенный, но Миша была прикована к декору своей подушки.

– Сегодня утром… Боже, что я несу, прости… Ладно, сегодня утром. Мне показалось, что что-то было не так.

Молчание Ильи заставило её всё же поднять взгляд. Поймав его, он спокойно ответил:

– Кажется, вопроса ещё не прозвучало.

Сильный удар. Но справедливый. Миша не знала, какой вариант здесь будет правильным, поэтому задала самый честный и самый простой:

– Что-то случилось?

На этот раз взгляд отвёл Илья. Он улыбнулся: не ей и довольно холодно.

– Почему ты так подумала?

Миша не хотела рассказывать про то, что увидела это в его взгляде. Она хотела оставить эту деталь себе, только себе.

– Не знаю… Просто почувствовала.

Он знал, что девушка была права. Знал он и то, что до сих пор не нашёл объяснения своей утренней меланхолии, в чём и признался Мише:

– Знаешь, я тоже что-то почувствовал. И, боги, ты права, мне правда было грустно и как-то… Не по себе. Но я не знаю, из-за чего.

– Просто? – заботливым голосом спросила Миша.

– Просто, – улыбнулся Илья. На этот раз тепло и смотря девушке в глаза.

– Иногда так надо, – Миша пожала плечами. – Просто надо погрустить. Мы же не роботы, верно?

– Верно. – Илья почувствовал, что это похоже на конец диалога, но ему хотелось ещё ненадолго продлить его, а потому почти без паузы выпалил: «Что ты завтра делаешь?».

– А завтра что?

– Пятница, кажется.

Миша подошла к своему столу, над которым у неё висел календарь.

– Завтра… Ой, а я завтра я с утра к подруге еду, точно! Она недавно переехала, позвала на завтрак и попросила помочь ей разобрать часть вещей, – необходимости стоять перед календарём уже не было, поэтому Миша начала наводить порядок на столе, складывая ручки в органайзер и выравнивая тетради и книги по стопкам. – А вообще, я очень давно не была в нашем художественном музее. После вашего рассказа думаю вот, не пойти ли туда, как закончу у Вики.

– Мне там понравилось, – сообщил Илья. Тут девушка поняла, что до этого о походе в музей высказались только Влад и Алина. – Правда мы далеко не всё обошли.

– Правда?

– Да. Я даже думал, если честно, не сходить ли ещё раз. Ну, чтобы всё остальное посмотреть. Но ребята вряд ли согласятся: дней осталось немного, а Алина ещё хотела в парк аттракционов – я такие вещи не сильно люблю, но мы же вместе приехали.

Миша осторожно повернулась к нему и предложила:

– Если хочешь, можем сходить туда вместе завтра.

– Можем, да, но… завтра, кажется, что-то уже было в планах… Но мы можем быть на связи, а там сориентироваться.

– Хорошо.

Уговор был заключён очередным, но не теряющим искренности обменом улыбок, после чего двое вернулись к остальной компании. Последнюю партию разыгрывали уже двое: Миша и Софья. Алина и Влад уже уснули, поэтому игроки переехали в комнату Миши, на случай, если Илья захочет уйти спать. Но он сидел до последнего «уно», уже сопровождавшегося зевком, читая рассказы из красно-жётлого сборника и лишь изредка прерываясь на то, чтобы посмотреть на яркий перекрёстный огонь из карт.

Наконец все легли там, где изначально должны были. Но ко двоим сон так и не приходил. Всегда закрывавшая дверь в свою комнату на ночь Миша, в этот раз оставила её несколько приоткрытой. Достаточно, чтобы видеть часть кровати Софьи, на которой должен был спать Илья. Девушка успокаивала себя тем, что это была случайность. Просто так получилось.

Софья уже мирно спала на своей половине кровати у стены. Миша какое-то время читала – комнату уже озарил рассвет, а жалюзи она не спускала. Из соседней комнаты доносился шорох. Решив, наконец, лечь, она повернулась на левый бок – лицом к двери. Лицом к соседней комнате. Кровать в ней была ещё пуста. Миша закрыла глаза. Аккуратно открыв их, по её ощущениям, не больше, чем через минуту, она увидела, что Илья уже лежит – на правом боку. Так, что и её комната была ему видна: та часть, где находились тумбочка и изголовье кровати. Миша быстро закрыла глаза, хоть и не была уверена, что он смотрел на неё. Не хотела, чтобы он видел.

«Это была случайность. Просто так получилось», говорила она себе.

Пугливо приоткрыла глаза: не смотрит ли?

Но с такого расстояния сказать было тяжело.

«Какой же он хороший», подумала она, и эта мысль кольнула сердце. Он скоро уедет, и жизнь его вернётся в прежнее русло. Девушка вновь зажмурилась. Смотреть на него дольше казалось ей уже чем-то стыдным, неправильным.

«Ну ещё один быстрый взгляд, хорошо? И больше не буду, честно!»

Глаза Ильи были широко распахнуты, но быстро сомкнулись.

«Это была случайность. Просто так получилось. Это была случайность. Просто так получилось.»

Миша надеялась, что он смотрел не на неё. Она быстро закрыла лицо одеялом и отвернулась к Софье. Звуков, доносящихся из соседней комнаты она уже не слышала. Иначе поняла бы, что на расстоянии пяти метров от неё парень – так похожий на Майло из её любимого мультика и прочитавший ей сегодня вслух рассказ Рэя Брэдбери – тоже, шурша одеялом, повернулся к стене.

И тогда она бы поняла, что случайностям уже не было места.

Глава 8

Миша чудом не проспала свою станцию метро. Она не знала, что дни теперь будут идти не по плану, а ночи – тем более. Будильник разбудил девушку в 8:30 утра, и не удивительно – она обещала Вике быть у неё уже в 10. Миша увидела, что дверь в её комнату была закрыта – вероятно, Софья ночью просыпалась. Эту догадку подтверждало появление кружки с водой, которой вечером ещё не было. Сделав небольшой глоток, девушка решила собраться у себя в комнате и быстро выйти, а кофе взять уже по пути: если кто-то проснётся, то она задержится и может опоздать, чего Миша позволить не могла.

Она не знала, что Влад всё равно проснётся от звука закрывающейся двери. Не знала она и того, что, проснувшись, он не встанет сразу, а останется в постели до тех пор, пока будильник не разбудит крепко спящую Алину. Никто не знал, что ему нравилось просыпаться до будильника. Он не раздражался из-за этого, а, напротив, наслаждался тем, что рядом с ним лежит любимый человек, который был так тепел и спокоен. Влад считал это за слабость, слишком роскошную для мужчины, а потому никто об этом не узнает. Даже Алина.

Она не знала, что радостно бьющее солнце в окно разбудит Софью в тот момент, когда Миша спустится на первый этаж. До первого её будильника оставался час, но даже закрытие жалюзи не поможет осуществиться попыткам уснуть. София будет слушать: в соседней комнате утро тоже наступило. Краешком глаза она даже видела свою комнату: Илья заправлял постель, а, заправив, снова лёг с закрытыми глазами. Девушка запомнит этот момент и в течение двух часов перенесёт на страницу своего скетчбука.

Миша выбежала из вагона метро за секунду до того, как двери закрылись. Она не знала, что в этот момент почти все жители их квартиры уже проснулись. И что проснувшись, они скрывали это друг от друга. Нам всем иногда нужно время. Время, в которое мы можем лицом к лицу встретиться с собой и волнующими нас вопросами. И время, в которое, если повезёт, ответы на них будут найдены.

Кофе Миша выпила уже у подруги – та была лишь рада принять гостью пораньше. На протяжении всей встречи у девушки были странные ощущения: она понимала, что это больше дань прошлой дружбе, чем вклад в дружбу настоящего. Неловкие паузы заполнялись совместными воспоминаниями, обсуждением планов и дежурными вопросами о семье и здоровье. Миша с досадой осознала, что говорит лишь полуправдой, зачастую отвечая не честно, а вежливо. Она не любила умалчивать, и всё же что-то в атмосфере встречи подсказывало, что это лишь фантом бывшей когда-то дружбы. Они стали слишком разными, решила Миша, и прежнюю любовь лучше не тревожить. Уходя из квартиры некогда близкого человека, в её взгляде можно было увидеть нежность и сочувствие уходящей близости.

Часы тогда едва пробили полдень. Миша помнила, что хотела сходить сегодня в музей. Время было очень подходящее: самый разгар рабочего дня, значит, желающих наверняка найдётся не так уж и много. Конечно, она помнила, что Илья предложил ей свою компанию. Уведомления на телефон не приходили, экран не загорался. Миша старалась не думать об этом, но рука всегда находила себя у телефона: не пропустила ли?

Стоя на трамвайной остановке одного из небольших проспектов города, она думала о том, куда может поехать. Вместе с тем было принято решение: если в течение двух часов Илья не напишет, то она пойдёт в музей сама, а до тех пор побудет в компании. Думая о том, какой маршрут составить, Миша несколько сердилась и не понимала, что злит её больше: то, что Илья, вероятно, забыл об их условной договорённости («Ну напиши ты просто, если не хочешь!», раздосадовано думала девушка) или то, что она так много об этом думает. Погружённая в свои мысли, девушка зашла в первый пришедший трамвай, даже не посмотрев на его номер и путь следования: очнулась она уже в тот момент, когда заняла место у окна. Миша потянулась вперёд, чтобы посмотреть табличку с маршрутом: через несколько станций значилась улица, на которой находилась та самая кофейня, где девушка познакомилась с Екатериной, его владелицей. Миша не сдержала улыбку: ей нравились моменты, будто она чувствовала, что Вселенная действительно есть и помогает ей. Да, это были просто совпадения – она могла бы не возвращаться в ту кофейню, выбрать более знакомые места. В этот момент девушка поняла: она изначально хотела туда отправиться, просто не признавалась себе в этом. Проблема выбора маршрута внезапно была решена. «Что ж, Вселенная, если ты и правда есть – спасибо тебе», думала Миша в такие моменты. Улыбка на её лице становилась всё теплее, словно согреваясь от солнца, падающее на неё сквозь листву деревьев, растущих вдоль трамвайных линий.

Подойдя к уже знакомому крылечку, Миша обратила на название кофейни, о котором до этого не задумывалась. «Coffee hugs» – кофейные объятия. Из распахнутой настежь двери доносился аромат кофе, который был таким приятным и насыщенным, что казалось, будто он обволакивает и, действительно, обнимает. Поднимаясь по ступенькам, Миша думала, что название этого места выбрано идеально. Попав в зал, девушка с радостью заметила, что почти все столики заняты, а перед прилавком стояла небольшая очередь: прекрасный результат для такого маленького места. Миша какое-то время не понимала, что ещё в этом месте создаёт такую тихую и уютную атмосферу, как вдруг обратила внимание на табличку, висящую над одним из столов. Такая же висела и рядом с зеркалом – и как это Миша их раньше не заметила? Текст на табличках сообщал о том, что эта кофейня – место для отдыха и общения, и призывал не приносить сюда ноутбуки. Это и производило такой эффект: не слышно было привычного бега клавиш, не бил в глаза свет из экранов. Кто-то сидел с книгой, кто-то с другом. Кто-то – с компанией побольше, а кто-то просто смотрел вокруг.

Очередь двигалась незаметно, но довольно быстро: Миша не успела заметить, как уже оказалась следующей. Она радостно улыбнулась, увидев за прилавком уже знакомое лицо. Хозяйка заведения, случайно поймав взгляд девушки, тоже широко улыбнулась, вздохнув от неожиданности. Выдав заказ предыдущему посетителю, она обратилась к Мише:

– Рада вновь тебя видеть! Что тебе сделать?

– И я Вас! Мне… – Миша всегда точно знала, что будет заказывать. Она была из тех, кто заранее всё просчитывает и репетирует в голове, но именно сейчас она забыла приготовленную и отрепетированную комбинацию. Быстро оглянувшись вокруг, она решила не думать, а пойти наверняка. – Мне, пожалуйста, средний капучино и кусочек пирога с вишней.

– Средний… вишня… так… Отлично! Тебе здесь или с собой?

– Здесь. – Миша надеялась поговорить с Екатериной, что-то в ней зацепило девушку, но количество посетителей подсказывало ей, что это вряд ли произойдёт.

– Отлично, пару минут и будет готово! Можешь пока выбрать место.

Миша оглянулась: выбор был невелик. Она хотела остаться ближе к прилавку, но всё было занято. К счастью, именно в этот момент двое аккуратно встали из-за стола, стоявшего у камина. Других желающих сесть поблизости не оказалось, поэтому Миша спокойно заняла столик, поставив на один из стульев свой шоппер. Когда она забирала свой заказ, Екатерина подмигнула девушке шепнула девушке: «Меня скоро сменят, если ещё будешь здесь – я к тебе подойду». В её глазах горел свет. Миша радостно кивнула, чего женщина уже, однако, не видела, ведь подошёл следующий посетитель.

С тех самых пор, как Миша зашла в кофейню, она ещё ни разу не подумала об Илье. Более того, энергия, которой была заполнена и кофейня, и её владелица, странным образом вселяли в девушку приятное чувство свободы и уверенности. И даже обратившись ко времени и заметив, что от назначенных ей двух часов осталось лишь чуть больше половины, она не спешила унывать. «Переживать мне ещё из-за него? Нетушки. Сама тогда напишу, раз ему смелости не хватает», думала Миша. Такая решительность была для девушки непривычной, и она не смогла сдержать добрую усмешку: «И давно у тебя на это смелости хватает?» Делая первый глоток кофе, она улыбнулась сама себе. Какое-то время девушка просто смотрела на кофейню, на то, как ведут себя люди, как ловко со всем справляется Екатерина. Всё вместе это выглядело как один организм, как одна маленькая экосистема, существующая за пределами внешнего мира и живущая сама в себе. На какое-то время это создало ощущение безопасности. Миша была уверена, что не только она чувствует себя здесь так спокойно и умиротворённо. И это, конечно же, было заслугой женщины, создавшей это чудесное место.

Миша почувствовала вибрацию телефона. Она не была однократной, а продолжала звучать, отбивая мерный ритм – кто-то звонил девушке. Достав из шоппера телефон и посмотрев на всплывшее на экране имя, Миша быстро ответила:

– Алло-алло, Софочка, привет!

– Привет, солнце. Ты как, ты где сегодня?

– Я… Я недавно вышла от Вики, зашла кофе выпить.

– Точно, ты же к ней сегодня ездила! Там всё хорошо?

Миша решила, что не стоит нагружать подругу своими переживаниями:

– Да, мы всё быстренько сделали, посидели чуть-чуть. – тут Миша услышала доносящийся из трубки шум. А она-то боялась, что подруга звонила ей из дома. – А ты сама-то где?

– Я на хор еду, договорилась с Кириллом, что он за меня сегодня на работу выйдет.

– У тебя же сегодня нет хора, – с сомнением в голосе сказала Миша.

– Потому и звоню, – Софа сама звучала несколько взвинчено. – Солнышко, мне нужно на пару дней уехать.

– Что?! – пара человек оглянулась в сторону девушки, и та тихонько прошептала «извините», после чего вновь обратилась к подруге, уже в более спокойных интонациях. – Как так вышло? Куда ты едешь?

В другие дни Миша бы не волновалась, она это понимала. Но у них дома сидели трое, с кем у Софии, так или иначе, было намного больше общего, чем с ней. Отчасти они приехали в город не только для того, чтобы посмотреть новые места, но и встретиться со старой подругой (а кто-то – ещё и с тётей в её лице). К тому же Софья уезжает всего на два своих выходных дня – а на следующий после них у ребят был самолёт обратно…

Миша не очень много общалась с гостями (за исключением одного). Она понимала, что по организации они больше советовались с Софией – Лисой. Будет ли это теперь её ответственностью? Нужно ли будет договариваться с ними, ездить куда-то? Нет-нет, она не была бы против. К тому же, до конца лета расписание у неё было довольно свободное – уроки можно было легко перенести, к тому же, их в принципе было довольно немного.

– Помнишь, я говорила, что хор поедет на конкурс?

– Ну да. И ты отпросилась из-за ребят.

– Верно, – София выдохнула. – Но девушка, у которой было соло второго сопрано, заболела. А никто его больше не знает. Мне надо помочь, я же не могу подставить друзей!

– Да, радость, конечно. Я понимаю. – Миша очень хотела подбодрить подругу. Она понимала, насколько тяжело ей сейчас выбирать. – Не переживай, мы дома всё сделаем, встретим тебя, как вернёшься, хорошо?

– Да, спасибо. Точно всё в порядке?

– Послушай, это ведь ни о ком, кроме тебя. Ты сама как?

– Не знаю… Тяжело от ребят уезжать – столько времени пропадёт! Но и хор… Они долго к этому готовились, – она вдруг поправила себя. – Мы долго к этому готовились!

Миша на секунду задумалась.

– А далеко ты уезжаешь?

– Да нет. Два часа на электричке, а до места на такси.

– Так может… Может, ребята захотели бы поехать с тобой? Ты ведь не всё время на репетициях будешь.

Ненадолго воцарилось молчание.

– Слушай, и правда. Они ведь тоже музыканты – ну, кроме Ильи – может быть и захотят. Я тебе перезвоню, хорошо?

Миша рада была слышать, как за короткое время голос её подруги оживился.

– Да, конечно.

– Ой! А ты не расстроишься, что мы уедем?..

Об этом Миша как-то не подумала. Но забирать свои слова было нельзя:

– Не переживай, хоть дела приведу в порядок.

– Ладненько, тогда я позвоню им, будем на связи!

– Целую.

Отрезав кусочек пирога, Миша оглянулась: посетителей в кофейне стало меньше. Вероятно, закончился обед в какой-то компании, находившейся рядом. За прилавком она не увидела Екатерину: теперь там управлялся молодой человек. Он был довольно высокий, из-за того несколько сутулый (вероятно, свободная фланелевая рубашка должна была скрыть это). Наклоняя голову, он то и дело поправлял очки, так и норовившие упасть. Пострижен парень был довольно коротко. Обычно такая длина не нравилась Мише, но здесь она должна была признать, что такая причёска действительно шла молодому человеку.

– Дима, ты справишься? – из служебной каморки вышла Екатерина.

– Да, Екатерина Николаевна, конечно! – бойко ответил парень и продолжил работать с кофемашиной.

Екатерина прошла к столику, за которым сидела Миша. Она обратила внимание на то, что девушка смотрит на парня за прилавком:

– У него девушка есть, – весело сказала она.

Миша отвела взгляд и рассмеялась:

– Да что Вы, я ни о чём таком не думала. Просто нравится смотреть за его движениями. Так всё плавно и скоординированно.

– Это да, – признала Екатерина. – Я взяла его без опыта, просто почувствовала, что всё выйдет. И не прогадала.

– У Вас хорошее чутьё. – сказав это, Миша поняла, к чему случайно привела диалог и поспешила сделать глоток кофе. Но Екатерине было свойственно и чувство такта: она вовсе не собиралась давить на девушку.

– Это да. Ты как, всё нравится?

– А? Да, всё очень вкусно, спасибо.

– Ну, я рада.

– Вам есть чем гордиться.

Женщина благодарно улыбнулась в ответ.

– Что ты сейчас читаешь, девочка-филолог? – после небольшой паузы спросила она у Миши.

Вообще, у девушки с собой был «Мир глазами Гарпа» Джона Ирвинга, который она начала несколько дней назад, но, так как из-за слишком сильного желания уснуть Миша не читала с утра, в памяти всплыло воспоминание о последнем прочитанном – точнее, услышанном – произведении. Ей захотелось рассказать всю историю Екатерине, поскольку видела в ней доброго и участливого слушателя:

– Удивительный образом, – смущённо начала она. От волнения в горле встал небольшой комок. Девушке пришлось тихонько кашлянуть. С новыми силами она вновь начала. – Удивительным образом, последнюю книгу я не читала, а слушала.

– Аудиокнига?

– О нет, кое-что получше… Мне её прочитали.

Глаза у собеседницы загорелись. Она ничего не говорила, но язык её тела просил девушку рассказывать. И Миша начала. Начала так, как она любит начинать свои рассказы – издалека. С того, с кем она живёт и кто у них гостит. Перешла к прошлой ночи, когда она пришла в разгар игры. К вопросу Ильи, к рассматриванию им полок, к Рэю Брэдбери. К «Лекарству от меланхолии». К тому, как она чуть вновь не уснула от того, насколько приятным и успокаивающим был голос читающего. Сама того не замечая, Миша рассказала намного больше, чем хотела. И не словами, нет – своей реакцией на них, смягчением своего голоса и появлением полуулыбки.

Закончив свой рассказ, Миша не пыталась спрятаться за какой-либо маской. Ещё только вспомнив про «Гарпа», и предпочтя ему рассказ о рассказе Брэдбери, она знала, что хочет поделиться с Екатериной своими чувствами, рассказать о них. Не думала она только, что это получится так быстро. Всё было очевидно.

Женщина напротив тепло улыбнулась. От этой улыбки её щёки приподнялись, несколько прикрыв глаза. Екатерина подалась вперёд, опираясь на руки, скрещённые на столе:

– Сильно втрескалась? – с детским озорством спросила она.

– Сильно, – призналась Миша, и они обе засмеялись.

Наконец Миша могла поделиться тем, что было у неё на душе. Рассказать не бумаге, а живому человеку, от которого можно было бы получить ответ или же просто почувствовать его участие. Ей было неприятно оттого, что такую важную информацию ей приходилось умалчивать от лучшей подруги, но что она могла сделать? Так или иначе, Софья и Илья были родственниками. Впутываться в это у Миши не было желания. По крайней мере, она чувствовала, что говорить об этом с Софой (пока, по крайней мере) нельзя. К тому же, возможно и вовсе не стоило беспокоить подругу: гости улетают через три дня, может, этим всё и закончится? Этого ещё нельзя было знать. А потому и боялась говорить об этом с подругой, которая была так близка к тому, чей компании Миша искала.

После рассказа у девушки будто гора с плеч упала: всё это время она боролась с ощущением, что что-то с ней не то, что эти чувства нужно оставить при себе и ни в коем случае не выпускать наружу, но разговор с Екатериной успокоил её. Миша увидела в глазах собеседницы лишь искреннюю радость за то, что она переживает сейчас такое замечательное, и волнующее чувство, такие важные моменты.

– Кто знает, чем это обернётся? А если и ничем – всё равно это подарок, что появляется кто-то, при мысли о ком весь мир кажется лучше.

Миша очень хотела спросить у Екатерины про её опыт, про её любовь и узнать её чуть ближе, но не решилась: на это нужно больше времени и большей близости. Сейчас Миша уже была уверена: она будет частой гостьей «Кофейных объятий».

Дима, который всё это время работал за прилавком, подошёл к хозяйке заведения: ему нужно было встретить поставщиков, и поэтому кто-то должен был обслуживать клиентов. Екатерина дружелюбно засмеялась:

– Да, иногда я забываю, что мне нужно ещё и работать, а не только с посетителями болтать.

Она ушла в камороку, чтобы завязать фартук с логотипом заведения, и вскоре вернулась в зал. Миша на некоторое время осталась одна, и именно сейчас она решила проверить время: да, два часа уже истекли. За всё это время не пришло сообщений ни от Ильи, ни от Софы – как она там? Может, они уже едут все дружно на фестиваль? Отсутствие новостей нервировало девушку, но она была полна непривычной для себя решительности и уверенности, а потому набрала подруге.

– Алло?

– Ну что там у тебя, что-то решилось?

– Что?

Миша почувствовала волну неприятного негодования от того, что её подруга словно забыла о недавнем звонке, но постаралась сдержать это чувство.

– Что у тебя с фестивалем? – несколько раздражённо спросила она и тут же устыдилась своей интонации.

– О боги мои, Мишенька, прости! Я совсем забыла тебе позвонить, тут такая ерунда с организацией, ты бы знала…

Софья действительно звучало очень устало, даже несколько разочарованно. Раздражение Миши сняло как рукой – на его место пришло искреннее сочувствие:

– Радость, не волнуйся, всё будет. Ты же вообще к организации не имеешь отношения – почему ты переживаешь?

– Да потому, что некоторые люди не знакомы, видимо, с этим словом, – Софья начала закипать, но, кажется, вовремя это заметила. Она взяла паузу в речи и сделала небольшой вдох. – Так, ладно. Разберёмся.

– Ты созвонилась с ребятами? – осторожно спросила Миша.

– С ребятами? – Софья будто не сразу поняла, о чём был вопрос. – А, да, конечно! Господи, что за суета… Да-да, я созвонилась! Алина и Влад поедут – оказалось, они знают ещё ребят, которые будут выступать на фестивале ансамблем, с ними где-то рядом и переночуют. У нас с хором ограниченное количество мест, поэтому так выходит.

– А Илья? – недоумевала Миша. Может, он поедет самостоятельно или просто София забыла его упомянуть?

В ответ же она услышала звонкий хохот:

– А это чудо решило остаться!

Миша от удивления расширила глаза. Вся её уверенность начала испаряться: и что ей теперь-то делать? Собравшись с мыслями, она, всё же запинаясь, спросила:

– А как… Почему?

– Да на него просто не организовать уже спального места, только и всего. Те ребята из ансамбля только для Влада и Алины подсуетиться решили – они раньше учились курсом младше, как я поняла. Да и, ты сама успела, может, понять, что не особо Илью академическая музыка привлекает, – Миша кивнула, не понимая, что собеседница её не слышит. Она услышала, что кто-то зовёт Софию. – Солнышко, я побежала. Ребята собираются, они пораньше меня будут выезжать, я ещё в городе. Номер Ильи же у тебя есть?

От решительности девушки не осталось и следа:

– Есть. – всё, что она была в состоянии сейчас сказать.

– Ну и отлично. Ты не расстроилась?, – даже в суматохе Софья почувствовала изменение в голосе подруги.

– Нет-нет, что ты, всё хорошо! – Миша улыбнулась, чтобы звучать пободрее. Это, к счастью, повлияло и на её настроение, которое действительно ненамного улучшилось.

– Ну и хорошо. Если что – я постараюсь быть на связи!

– Спасибо, радость. Удачи на конкурсе!

– Спасибо. Ну всё, целую.

– Пока.

Миша допила уже остывший кофе и поставила пустую чашку на стол. На экране её телефона тут же появилось уведомление.

«Привет! Ты всё ещё планируешь идти в музей?»

Глава 9

Миша тепло попрощалась с Екатериной и пообещала заглянуть в ближайшее время. Довольно кивнув, Екатерина дала ей напутствие: «Не думай слишком много, Мишенька. Чувства – это прекрасно. Что бы ни случилось сейчас, я знаю, что у тебя всё будет хорошо». Они задержали друг на друге благодарные взгляды, и девушка вышла из кофейни.

Илья уже ждал её у главного входа в музей, когда Миша вышла на остановке неподалёку и могла его видеть. Он не знал, откуда она подойдёт, потому просто озирался вокруг, разглядывая здания. Девушка немного задержалась, специально выбрав такой темп, чтобы попасть на красный свет светофора. Она понимала, что сама была инициатором этой прогулки, но только сейчас поняла, что абсолютно не знает, что делать! В голове крутилась одна лишь мысль: «Вот я глупая, он же лишь из вежливости согласился!». Но Миша старалась успокоить себя и быть добрее. Ничего страшного же в этом нет – даже если он и согласился просто из вежливости, она может просто провести его по ключевым моментам, рассказать несколько интересных историй, которые она знала о месте и о некоторых картинах, вот и всё. Им даже не обязательно о чём-то говорить: Миша просто найдёт, о чём рассказать.

Эти мысли звучали довольно резонно, а потому Миша не могла не поверить. Напряжение ушло, и она почувствовала себя спокойнее. Переходя светофор, она заметила, что Илья уже увидел её: парень активно махал ей рукой и широко улыбался. Миша улыбнулась в ответ и немного подняла руку в знак того, что увидела его. Парень пошёл ей навстречу.

– Привет! Ух ты, здорово выглядишь сегодня!

Миша немного оторопела от того, как просто парень с ней общался. Удивительно: ей приходилось ещё проделывать психологическую работу над собой, но сейчас всё это казалось чем-то неестественным. Но вот, всего несколько слов, и Мише казалось, что нет ничего проще, чем просто быть рядом с ним. «И чего ты вечно себя закапываешь?», упрекала она себя.

– Спасибо большое, – девушка почувствовала, как её щёки чуть-чуть покраснели. – Ну что, пойдём?

Парень бодро кивнул и, незаметным движением взяв её под руку, повёл ко входу:

– Я уже купил билеты, кстати, – сказал он, явно довольный собой. Ничего отталкивающего в этой гордости, однако, не было. Он просто был рад тому, что успел совершить этот довольно джентельменский поступок. – Можем сразу идти внутрь.

Мише казалось, что между ними лежит пропасть, и она ощущала каждый её сантиметр. Девушка никогда не чувствовала её во время их разговоров дома, наоборот, чувствуя лишь наэлектризованную близость. Сейчас же, вне защищающих её стен и видя, как беспечно ведёт себя Илья, она не могла не думать о том, какой стеснительной она была в сравнении с ним и как ей сложно было бы вести себя столь же свободно.

И всё же, стоило им оказаться в залах музея, как Миша забыла о всяком самокопании. Она часто приходила сюда раньше, слушая экскурсии и подслушивая то, что люди говорят друг другу. Она помнила многое, а потом многое была готова и рассказать. Илья оказался прекрасным слушателем: он задавал вопросы, ответы на некоторые они вместе искали в интернете или спрашивали у смотрительниц. Они никогда не расходились, следуя по залам и экспонатам вместе, не только пытаясь разобраться в искусстве, но и обмениваясь шутками. Например, около бюста со страдальческим лицом Илья сказал «о, это я по утрам», а Миша сказала «это я на экзамене» около картины, где два собеседника сидят с поникшим видом. Так, ходя по этажам и залам, от экспоната к экспонату, они не заметили, как прошло больше трёх часов. Смотрители стали предупреждать, что музей скоро закроется.

– Там ещё остался один этаж, но мы не успеем. – с сожалением сказала Миша. Она неосознанно свела брови, а губы сжались в тонкую линию. – Пойдём к выходу?

Она не хотела уходить.

Илья забегал глазами вокруг. Взгляд его выглядел несколько настороженно, но решительно. Он взял девушку за руку, от чего Миша лишь подняла веки и неслышно вздохнула, но не сопротивлялась.

– Успеем, веди меня. Пробежимся, давай!

До закрытия оставалось десять минут. Изумление Миши сменилось решительностью, и она, улыбнувшись Илье, быстро направилась к нужной лестнице. Пока они шли, почти бежали, смотрители уже начали закрывать двери, но они не были единственными посетителями, желавшими успеть увидеть как можно больше. Ещё трое двигались с ними в одном темпе, но именно Илья и Миша были последними в этой любознательной группе. Конечно, в таком темпе нельзя было на что-то обратить особенное внимание, но ребята старались показывать в сторону того, что им особенно бросалось в глаза. В одном из залов, где висели два полотна девятнадцатого века, изображавшие пожар в порту. Они не смогли пройти мимо и остановились. Миша мягко высвободила свою руку из руки Ильи и подошла к картине поближе, чтобы разглядеть детали письма. Парень же застыл на месте перед поразившей его работой.

– Ребята, вам бы поторопиться, – мягко сказал подошедший смотритель. Без сомнения, он понимал, насколько было тяжело покинуть это место.

– Да-да, мы уже бежим, спасибо, – очнулся Илья.

Оставалось всего два зала, и ребята успели спуститься вниз до того, как часы открытия подошли к концу. Уже когда они выбежали из музея, Илья вдруг остановился, встревоженно обернулся и, попросив Мишу подождать, скрылся за дверьми музея. Девушка, ещё не до конца пришедшая в себя после такого непривычного и захватывающего окончания «экскурсии», уже не удивлялась тому, что происходило. Она чувствовала необычную лёгкость, радостно поднимающую её вверх. Планов никаких не было. Было только настоящее. И Миша, влюблённо смотря на стены здания музея, ждала своего спутника.

Девушка так и не спросила, зачем Илья возвращался в музей, да её это особенно не интересовало. Только сейчас она поняла, что они так и не обсудили отъезд остальных членов большой компании, но и не собиралась поднимать сейчас эту тему. Этим вечером, она чувствовала, были только они. Пусть даже для него это было иначе, она, по завету Екатерины, хотела лишь чувствовать и наслаждаться тем, что ей дано прожить.

– Куда мы сейчас? – обратился к ней Илья.

– Сейчас? Ну, можем поехать домой, – начала размышлять Миша. Её голос, казалось, звучал несколько выше обычного. – Но если хочешь – прогуляемся до центра. Может, вы там были, но я могла бы отвести тебя на стрелку, это моё самое любимое место в городе. Оттуда открывается сказочный вид.

Илья с радостью согласился, а от взгляда, которым он посмотрел на Мишу, у неё приятно разлилось тепло в животе. Чувствуя, что она краснеет, Миша быстро отвернулась и сказала, что идти совсем недолго – минут двадцать, не больше.

– Ничего, хоть час, – ответил Илья. – Я люблю ходить пешком, а в таком прекрасном городе, да ещё и в интересной компании – это просто замечательно!

– Ну и славно. – с тихой, но тёплой улыбкой ответила Миша. Большего она сказать не могла. Всё, что ей хотелось сейчас сделать – это осторожно коснуться пальцев своего спутника, почувствовать тепло его рук, о котором он даже не догадывался, но всё же она не решилась. Сдерживая наплыв внезапных и новых чувств, девушка шла рядом, показывая дорогу.

Они заговорили о музее. О том, что понравилось больше всего, и к чему ещё хотелось бы вернуться. Илья спрашивал, откуда она столько знала об экспонатах, а она удивлялась тому, сколько он запомнил. Разговор перешёл в более широкий круг – на западноевропейское искусство в целом. Оказалось, что Илья – большой фанат готического периода, и знал многие соборы, построенные в этот период.

– У меня есть мечта… – несколько тише, чем обычно начал Илья. Кажется, он осторожно подбирал слова. Поймав ободряющий взгляд Миши он продолжил. – Мечта, посетить все готические соборы. Знаешь, устроить такое турне, – парень усмехнулся своим же словам. – Я знаю, что это звучит как бред, почти для всех они на одно лицо, но там столько историй, там столько событий! Это же уму непостижимо…

– Это потрясающая мечта, – мягким голосом ответила Миша. Она не удержалась и коснулась его запястья, немного сжав его. – И она обязательно сбудется.

– Спасибо, – выдохнул Илья. Он вновь усмехнулся. – Ты знаешь, а я ведь никому раньше об этом не говорил.

– Как? – Миша искренне удивилась. Её рука вновь повисла вдоль тела. – Даже родным? Даже Владу?

– Да, как-то так получилось…

Девушка заметила, что по его лицу пробежала тень чего-то далёкого, но очень важного и болезненного. Ненадолго повисла тишина, которую Миша не решилась прерывать – это был его выбор, и она чувствовала, что Илье нужно время. Спустя несколько долгих секунд парень посмотрел на спутницу:

– Прости, что-то я задумался.

– Всё хорошо?

Он вздохнул и благодарно улыбнулся:

– Как-нибудь потом расскажу.

Миша кивнула и улыбнулась в ответ.

– А у тебя есть мечта? – Илья, пожалев о своей минутной слабости, хотел вернуться к лёгкому тону разговора. Его голос звучал так, словно и не было этого тяжёлого для него мгновения.

Миша поспешила его поддержать. Озарившись детским восторгом, она засмеялась:

– Есть, конечно есть!

– Расскажешь?

Девушка кивнула:

– Я мечтаю попасть во Флоренцию… И вживую увидеть картины Боттичелли.

– Прекрасная мечта! «Весна» и «Рождение Венеры» – это же его работы?

– Да-да, ты прав.

Илья усмехнулся:

– Ты похожа на того, кто любил бы Боттичелли.

– Сочту это за комплимент, – Миша заправила выпавшую прядь волос.

– Это он и был, – И Илья не смог отвести взгляд от её светло-русых волос. Таких же, что венчали и боттичеллиевских девушек.

Когда они пришли к стрелке, уже начинало темнеть. Чем ближе подходили они к реке, тем сильнее поднимался ветер и Миша начинала жалеть о том, что утром не позаботилась об этом, надев рубашку с коротким рукавом. Она любила северный ветер и потому не имела привычки прятаться, но именно сейчас она впервые ощутила желание укутаться во что-то тёплое, что-то, что согрело бы не только её тело. Но это желание осталось внутри, и Миша шла, радуясь свежести вечера. Илья даже не задумывался об этом – лишь тогда, когда они совсем близко подошли к воде и спустились к ней, парень заметил мурашки, что бежали по коже Миши.

– Ой, а тебе не холодно? – он услышал свой голос до того, как успел подумать.

– Что? – из-за ветра Миша не сразу услышала, что сказал парень, но догадалась по его губам. – Немного, но всё хорошо.

Она улыбнулась и, сама не зная почему, сдержала желание обхватить себя руками, чтобы немного согреться. Девушку больше волновало то, что из-за недостатка сна её клонило в сон: голова опускалась, а веки тяжелели. Но вечер был слишком чудесен, чтобы заканчивать его раньше времени, а потому не признавалась Илье в усталости. Оба молчали. Перед ними открывалась прекрасная панорама города, и они любовались ею, слушая приглушённые порывы ветра и звуки города.

Миша на секунду подняла глаза и взглянула налево, на Илью. Заметив, что и он повернул к ней голову, девушка, словно чего-то испугавшись, быстро вернула взгляд на реку, не решаясь посмотреть на него снова. Ей снова захотелось взять Илью за руку, ничего не говоря, просто ощутить прикосновение его пальцев, его пульс, его тепло…

Илья шумно выдохнул.

– Миша, – девушка услышала своё имя, произнесённое шёпотом.

Она подняла глаза и посмотрела на него. В глазах напротив девушка неожиданно для себя увидела столько боли, смешанной со странным огнём. Он смотрел на неё с грустью, с какой-то жгучей тоской, от которой Мише вмиг захотелось его спасти.

Не зная, что делать, она незаметным движением протянула свои пальцы к его руке. Слегка коснулась запястья и, не теряя нити взгляда, осторожно улыбнулась, слегка подняв брови. Тучи в его глазах начали рассеиваться. Он перевёл взгляд на её руки, от смущения опускавшиеся и быстро нашёл её пальцы своими, переплетя их и крепко сжав. От удивления девушка вздохнула. Она почувствовала, что к глазам отчего-то подбегают слёзы.

– Я что-то не так сделал? – обеспокоенно спросил Илья. Он отпустил её руку и, взяв девушку за плечи, заглянул ей в глаза. – Прости, прости меня, я не должен был, я…

Он услышал её смех. Тихий и звонкий. В её глазах всё ещё стояли слёзы, но они лишь подчёркивали горевших в них яркий свет.

– Нет-нет, всё хорошо, всё… я…

Не в силах сдержать нахлынувшие чувства, Миша прильнула к нему, крепко обняв. Почувствовала, как он обнимает её в ответ, и тоже теперь смеётся. Всё было хорошо.

В его объятиях она ощутила тепло, какого не знала прежде.

По дороге домой Миша всё-таки уснула. Когда они сели в автобус, она положила голову на плечо Илье, он заботливо прошептал «совсем устала, лапушка, не дают тебе гости сна».

– Нет-нет, что ты, – уже сквозь дрёму тихо сказала она в ответ. – Это вовсе не из-за вас, это всё… Ты понимаешь…

Он понимал.

Понял он и то, что девушка уснула, лишь сказав последнее слово. Вероятно, она даже не знала, что произнесла его. Смотря на её волосы, парень не сдержался и легонько поцеловал девушку в макушку, так, чтобы не тревожить её сон.

Глава 10

Когда они подошли к квартире, Миша уже почти проснулась, но выражение её лица, спокойное и по-детски безмятежное, подсказывало Илье, что лучше будет сразу уложить девушку спать. Поворачивая ключ в замке, он немного удивился, когда после одного поворота ключ упёрся:

– Странно, мне казалось, что я закрыл на два…

Миша пожала плечами, Илья неосознанно повторил это движение. Постепенно желание сна начинало одолевать и его. Но залитый светом коридор квартиры тут же прогнали это желание, от неожиданности взбодрив и даже несколько встревожив обоих. Они услышали шаги и испуганно переглянулись, не решая пройти за порог: кто это? Но страхи были напрасными: перед ними возникли Влад и Софья, которые радостно приветствовали пришедших.

Входящие опешили, но оба старались не подавать виду. У Миши это плохо получалось. По крайней мере, она чувствовала, как Софья сканирует её и чувствует, как подруга гасит в себе чувство некоторой обиды. Возможно, Мише просто это казалось, но ей было стыдно за свои мысли.

– А вы чего здесь? Как же фестиваль?

Софья недовольно хмыкнула:

– Да-да, фестиваль… – несколько раздражённо сказала она. – Не напоминай. Столько сил, возни… А в итоге отменили его: погодные условия, мол, не те.

– Но вы хотя бы дома! – Илья хотел перевести диалог в менее напряжённое русло.

– Мы-то да, – поддерживая его намерения, рассмеялся Влад. – А вы где пропадали?

Миша готова была провалиться сквозь землю. Сделав вид, что она ничего не слышит, девушка прошептала «простите, меня рубит, я спать» и, ни на кого не смотря, скрылась за дверью в свою комнату, тихо закрыв её. Остальные молча проводили её взглядом.

– Погодные условия, говорите? – Илья надеялся, что неотвеченный вопрос как можно быстрее забудется. – А чайник горячий? Так чаю хочется.

– Сейчас поставлю, – Софья пошла на кухню, и гости вслед за ней.

Обсудив отмену фестиваля и связанных с ним планов, ребята начали обсуждать планы на оставшиеся дни, которых оставалось всего три. Даже два, если быть точнее, так как самолёт улетал в первой половине третьего дня. Было решено назавтра поехать на природу, к озеру, и там устроить пикник. Поддержали и идею Алины позвать их с Владом друзей из того самого ансамбля – всё же встретиться действительно было бы здорово.

Вскоре Илья уже не мог скрывать зевки, и, извинившись перед всеми, пошёл в комнату Софии, где лежали его вещи. Сходив в душ, он пожелал спокойной ночи троице, продолжавшей сидеть на кухне – предмет их оживлённой беседы парень уловить не смог. Подойдя к комнате Софии, Илья несколько задержался: он очень хотел зайти к Мише, ещё немного посмотреть на неё, пожелать и ей спокойной ночи, даже если она, погружённая в сон, того и не услышала бы. Но он не решился и вскоре уже лежал, смотря в потолок и стараясь вернуть испарившуюся усталость. Безуспешно. Он думал о том, что произошло. О том, как Миша уснула у него на плече. О том, как она убежала в свою комнату. О том, что он не спросил у неё, всё ли в порядке. Он думал о том, что делать. О том, какой поступок будет правильным.

Самолёт улетит через три дня.

Он знал, что должен был сделать, но понимал, что не сможет.

Он был противен сам себе. Миша заслуживает большего. Он не сможет, он не выдержит. Он улетит, и это факт, с которым ничего нельзя было сделать.

Но Миша… Он не мог просто улететь, оставив её. Он не мог просто вернуться к старой жизни, сделав вид, что не было чувств, раздирающих его сердце с того самого момента, как они впервые поговорили наедине. Он не смог бы забыть того, как тепло ему было, сидя с ней, читая рассказы или гуляя по музею. Как естественно было готовить ей кофе и делить с ней завтрак. Как легко он чувствовал себя с ней и как сильно ему хотелось обнять её и защитить от любых бед и трудностей, что могли бы ждать за порогом квартиры. Он знал её меньше недели, но неужели это важно?

Он уснул только под утро, когда его мысли окончательно спутались. Солнце к тому моменту уже ярко освещало землю.

Миша не смогла поехать с ними. Отговорилась тем, что в день было несколько уроков, к которым ещё было необходимо подготовиться. Но девушка осознавала, что, несмотря на искренний разговор на набережной, она всё ещё не понимала, как будут развиваться события. Поэтому, вероятно, она бы и так отказалась от поездки, придумав другую причину.. Она не понимала поведения Ильи, который, будучи так нежен и добр к ней вчера, сегодня утром почти не смотрел на неё, а если взгляды их случайно встречались, то они не выражали ничего – можно было заметить отзвуки грусти и сожаления, но Миша уже боялась что-либо интерпретировать. От этого мысли девушки никак не могли прийти в нужное русло, но работа всё же смогла её отвлечь. Собирая материалы, проверяя домашние задания и занимаясь с учениками, ей удалось выбросить назойливые вопросы из головы.

До поры до времени.

Когда закончился последний урок, и Миша вновь положила книги, которые она использовала на занятии, пустота вокруг внезапно начала отдавать болью в висках. Через несколько секунд девушка поняла, что эта боль была не от тишины, а наоборот, от множества мыслей, что бурно роились в её голове. Она начала напевать песенку, чтобы услышать свой голос и заглушить поток мыслей. Помимо прочего, девушка понимала, что и с чувствами у неё сейчас не так всё просто. Она ощущала трепет каждый раз, когда думала об Илье, но при этом злилась на него из-за того, что он ничего не сказал ей сегодня утром, ни разу даже не улыбнулся. Вместе с тем Миша понимала, что они были в компании, а любая близость в компании теперь казалась опасной – она ведь и сама не хотела ничего говорить Софии. Всё это было слишком сумбурно, слишком неестественно.

Но неужели это должно было быть так?

Неужели вчерашний вечер ничего не значил?

Она знала, что не заслужила этого. Теперь она имела право знать ответ. Но как набраться смелости?

Миша уже спала, когда все вернулись домой. Пропахнувшие костром и переполненные счастьем, они перешли на шёпот, поняв, что Миша спит. Было не очень поздно – около полуночи – а потому они решили ещё продлить прекрасный день, подаривший им столько новых воспоминаний, о которых они спешили напомнить друг другу, хотя буквально только их пережили. Заварив чай, они старались вспомнить каждый стоящий момент прошедшего дня. Постепенно усталость начала утяжелять их, мерно расплываясь по телу, и вскоре трое легли спать. Но один остался сидеть на кухне, периодически подливая себе чай. Не спавший толком прошлой ночью, он знал, что и в эту ночь ему не удастся сомкнуть глаз. Илья был доволен тем, что его отчуждённость от компании никто не заметил, а значит, он справился со своей ролью на сегодня: ролью человека, остававшегося частью компании, а не заглушённым в себе. Только сейчас он понял, насколько его вымотала эта игра. Наконец он мог больше не скрывать своего беспокойства и отчаяния. За весь день он так и не придумал, что ему делать. Он знал, что решающий поступок стоял за ним – ведь именно она сделала первый шаг, позвав его в музей. Это он был к ней утром холоден, это он не сказал ей утром ни слова. Он боялся, что это оттолкнуло бы Мишу.

– Чёрт возьми, она не заслужила этого, почему я веду себя как полный козёл?

Илья рассердился на себя настолько, что случайно сказал это вслух. Испугавшись своего голоса, он закрыл рот руками, надеясь, что ни Влад, ни Алина этого не слышали. Было тихо, словно ничего и не произошло. Парень выдохнул, налил себе ещё чая и решил пойти в отведённую ему комнату – там думать будет безопаснее.

Он сидел не меньше двух часов, то думая, то напевая что-нибудь, то даже разговаривая с самим собой. Он беззвучно касался клавиш фортепиано, листал ноты – в общем, делал всё, чтобы хоть как-то выпускать из себя волнение. Он так и не пришёл к какому-то ответу. Пытаясь взвешивать «за» и «против», Илья сначала начинал путаться, а потом и вовсе пришёл к выводу, что это просто стыдно – таким образом решать столь важный вопрос. Он понял, что нужно разобраться с самим собой: «да почему же ты так себя ведёшь?». Но ответ Илья знал. Он всё это время сидел у него на подкорке, напоминая о себе, напоминая о том, через что он уже прошёл и какой болью это ему обернулось. Внезапное осознание не было радостным, но наконец к Илье пришло спокойствие. Внезапный штиль принёс с собой и невыносимую тяжесть грусти. Он сел на кровать, не поднимая ноги и приковав взгляд к полу. Парень даже не уверен был, думал ли о чём-то, когда услышал, как кто-то вышел из соседней комнаты и тихо прошёл до кухни. Прошло несколько секунд и он услышал, как шаги начали приближаться. Он знал, кого встретит и в ту секунду, что Миша начала проходить мимо его комнаты, окликнул девушку, тихо назвав её имя. Она остановилась, уже держа ручку двери, ведущей в её спальню, и на несколько секунд замерла. Илья встал и повторил её имя, но уже более уверенно и с отзвуком просьбы в голосе.

Девушка повернулась. У неё в руке была кружка, и парень не удержался от шутки:

– Умоляю, скажи, что хотя бы сейчас там не кофе.

Миша усмехнулась:

– Вода, – на удивление для самой себя, она держалась уверенно. – Но спасибо за идею.

Она вновь отвернулась и уже почти открыла дверь в свою комнату, как услышала голос Ильи совсем рядом, отчего Миша вновь застыла на месте.

– Прошу тебя, Миша, пожалуйста, давай поговорим.

Девушка обернулась. Встретившись с ним взглядом, у неё пробежал холодок по коже:

– Ты не был так общителен утром, – с печалью в голосе сказала она.

За всё то время, что девушка провела вечером одна, она так и не пришла к какому-то одному выводу насчёт холодности Ильи, поразившей её утром. Она знала одно: ей было неприятно, ей было даже несколько больно. И это сделал он. Но стоя с ним в коридоре, смотря в его полные сожаления глаза и чувствуя его тепло, Миша начала ощущать надежду на то, что все её мысли, все её чувства были вызваны лишь неправильным пониманием ситуации. Она хотела было запретить себе говорить с Ильей, но разве такое можно себе приказать?

– Я знаю, Миша, я знаю, и я полный козёл… Я не знаю, что со мной происходит.

– Я понимаю… Я тоже, – призналась девушка.

Она чуть приподняла уголки губ, чтобы приободрить Илью, сама не зная, зачем. Девушка хотела, чтобы он почувствовал себя хоть капельку спокойнее, но становилось ли ей самой от этого лучше? Миша почувствовала, как Илья аккуратно коснулся её пальцев, держащих кружку, положив на них свою ладонь. Внезапно голос его прозвучал спокойно и уверенно:

– Пожалуйста. Давай поговорим.

Девушка кивнула, налила себе стакан воды и прошла в комнату. Она с улыбкой на лице посмотрела на рассвет, занимавшийся за окном, и присела на кровать. Илья тоже сел на кровать, но на небольшом расстоянии. Прошло несколько секунд, а он всё молчал. Миша тоже. Наконец, парень сел так, что был прямо напротив неё, и вновь взял за руку – на этот раз свободную, а не ту, что держала кружку.

– Прости меня за то, как я вёл себя утром, – наконец, начал он. – Я не должен был вести себя так холодно, я просто боялся… Нет, в смысле, я не боялся, я просто не знал.

– Не знал чего? – шёпотом спросила девушка.

– Не знал, что делать, – признался он.

Илья вздохнул.

– Миша, ты мне очень нравишься, – сказав это, Илья тихо засмеялся и улыбнулся. – Прости, я просто рад, что сказал это вслух.

Девушка улыбнулась в ответ. Наконец хотя бы одной загадкой стало меньше. Она ничего не сказала, понимая, что повисшая тишина – это лишь пауза, а не конец повествования. Миша лишь сжала его руку в ответ, чтобы приободрить. Илья ответил благодарным взглядом. Он прочистил горло, видимо, пытаясь выиграть время и обдумать то, что будет говорить дальше.

– Честно, я не знаю, бывает ли такое, но я с самого первого нашего разговора не могу думать ни о чём, кроме тебя. Это правда, честно, не думай, что я вру. Я знаю тебя всего ничего, но таких, как ты, больше нет. Боги мои, да кто бы ещё предложил бы мне вслух прочитать рассказ и потом слушал бы его? Нет, это невозможно, – они рассмеялись. Миша чувствала то же самое. Но её поразил тот факт, что Илья был первым, кто начал испытывать чувства.

– Так вот, да, – Илья пытался вернуться к повествованию. – Правда, ты просто замечательный человек. И я понимаю, что ты заслуживаешь только лучшего, – Миша кивнула. Не столько именно соглашаясь с ним, сколько показывая то, что внимательно слушает. Внезапно улыбка сошла с лица Ильи. – И потому я не могу не напоминать себе о том, что я вот-вот улечу домой.

Да, Миша и сама не могла выпустить это из головы. Но надежда была сильнее:

– Неужели мы не можем попробовать?

– Понимаешь, у меня был опыт отношений на расстоянии… Очень плачевный опыт.

Миша заботливо посмотрела на него:

– Расскажешь?

– Да особо нечего рассказывать, наверное. Просто случился тот момент, когда ты в отношения вкладываешь больше, чем другой человек. А на расстоянии тяжело понять – действительно ли что-то не так или это ты с ума сходишь.

– А чем всё закончилось?

– Мне рассказали, что она мне изменяет, – слишком резко ответил Илья. Видимо, рана затянулась не до конца.

– Мне жаль… – девушка не знала, как повернуть разговор в другое русло, не столь больное. Она сказала первое, что пришло ей в голову. – Но я не буду изменять, я себя знаю.

– Да, Миша, конечно, я понимаю. Но в расстоянии ведь есть и масса других сложностей, других проблем…

– Я понимаю, – смиренно отозвалась Миша.

Теперь она знала, что нерешительность и отстранённость была результатом причинённой ранее боли и страха того, что подобное может произойти вновь. Она сама никогда не была в отношениях, но и в дружбе приходилось испытывать разное, а потому она знала, каково это – пытаться вновь доверять, когда, казалось, ты уже на это неспособен. Миша сделала глоток. Немного протянула кружку в сторону Ильи, предлагая и ему, но он отрицательно покачал головой, шепнув «спасибо». Девушка поставила кружку на пол у кровати.

– И что делать? – спросила девушка. Она понимала, что выбор стоял за ним. Ему приходилось переступать через свою травму, решать, ступать ли на ту дорогу, что однажды уже превратилась в тернистый путь.

– Я не знаю, – честно признался Илья. Он чувствовал себя в этот момент очень жалко и пусто из-за того, что не мог принять решения. Ему никогда не нравились безвольные люди, но ещё меньше ему нравились моменты, когда он сам был таковым.

– Мы не должны ничего сейчас решать, – осторожно заметила девушка. Илья ответил вопросительным взглядом, который будто спрашивал: «Как это?». – Мы можем просто продолжать общаться. Ты уедешь, я останусь. Мы знаем, что нравимся друг другу. Посмотрим, как пойдёт общение. Кто знает, может, мы по связи и общаться не сможем. Пока… Может, будь что будет?

Илья понимающе кивнул, но ему нужно было время на то, чтобы обдумать это предложение. Миша же сама была удивлена своим словам и вовсе не была уверена, что сама хочет того, что сейчас предлагает. Но она понимала, что сейчас это единственный возможный способ развития событий, с которым они оба могут согласиться: таким образом они не бросятся сразу в неизвестность, но и не будут вынуждены принимать большие и категоричные решения.

– Общаться так, как мы чувствуем, а время покажет? – резюмировал он.

– Да, что-то вроде того.

– Я уже говорил тебе, что ты очень умная?

Миша приняла это за согласие с её предложением. Они улыбнулись друг другу. Илья взял девушка за обе руки и нежно провёл большими пальцами по её костяшкам. Несколько секунд они так и сидели. В тишине, ощущая прикосновения друг друга, встречаясь взглядами и замечая, как расплываются улыбки на лицах. Не сказав ни слова, Миша придвинулась ближе к Илье и обняла его, положив голову на грудь. Он нежно поцеловал её в макушку и ласково провёл рукой по волосам.

– Ты просто волшебная, – прошептал он. В ответ она лишь крепче прижалась.

Рассвет и счастье разливались по комнате.

Глава 11

Они не знали, как долго провели так: рядом, молча, наслаждаясь моментом. Только вот Миша в какой-то момент начала понимать, что проваливается в сон, а точнее, что на какое-то время уже в него провалилась, потому что, открыв глаза, она поняла, что голова её лежит на коленях Ильи. Он сидел близко к стене – так, что сам мог на неё облакотиться. Но чувство того, что он сегодня не уснёт, не зря ранее посетило Илью: всё то время, что Миша безмятежно дремала у него на коленях, у него не получалось даже надолго закрыть глаза. Он гулял глазами по комнате, вглядывался в Мишины очертания, смотрел в далёкую точку, слушая свои мысли. Но сейчас они не тревожили его. Он был счастлив и спокоен, и мысли были к нему дружелюбны.

Илья почувствовал, как девушка немного потянулась. Он нежно провёл по её волосам:

– Доброе утро, – улыбнулся он.

– Я правда уснула? Боги, прости меня…

– За что ты извиняешься?

Миша задумалась. Потёрла глаза и легла так, что могла лучше видеть лицо Ильи.

– Не знаю. За то, что уснула? – неуверенно спросила Миша, на что Илья по-доброму усмехнулся.

– Ты не должна извиняться, если не за что, – мягко сказал он ей.

– Да, но…

– Но?

– Я всегда извиняюсь, – сказала Миша так, будто это было чем-то само собой разумеющимся, чем-то естественным.

– Но ты не должна…

– Я знаю, – прервала девушка Илью, не дав ему закончить предложение. Он кивнул, поняв, что развивать эту тему сейчас не стоит.

– Как ты? – спросил он после небольшой паузы.

– Не знаю, – немного сонно сказала девушка. На секунду брови её нахмурились. – всё хорошо, но… не знаю, что делать с Софой.

– А что с ней? – не понял он.

– Мне стыдно, что я ей ничего до сих пор не рассказала. Она – самый близкий человек в моей жизни, а мне приходится от неё это скрывать.

Илья выдохнул, улыбка медленно сошла с его лица, взгляд стал серьёзным и заботливым одновременно:

– Да, я понимаю. Если ты хочешь рассказать ей – расскажи.

– Но это же как-то странно… Вы же родственники. А мы с тобой даже не знаем, кто мы, – Миша начала нервничать. Чувствуя необходимость движения, вызываемую тревогой, она быстро села и начала перебирать пальцы в поисках заусенцев. Илья её остановил, взяв руку и посмотрев в глаза:

– Всё хорошо, нет причин нервничать.

Она кивнула:

– Прости.

Илья заговорщически улыбнулся:

– Опять извиняешься?

– Что мне теперь, извиняться за извинение? – улыбнулась Миша, и Илья усмехнулся.

– Справедливо, – кивнул он. Парень решил вернуть тему разговора, потому что и сам находил её очень важной. – Смотри… Мы ведь всё равно можем рассказать ей.

– И что рассказать? – немного раздраённо ответила Миша. – Что мне нравится её племянник, что я нравлюсь ему, но мы неизвестно кто друг другу, а ещё он завтра улетит в другой город и вообще непонятно, что происходит, потому что мы знакомы без году неделя?

Девушка выпалила это всё на одном дыхании. К концу предложения голос её стал довольно громким, после чего тишина казалась оглушительной. Миша с трудом сдержала извинения.

Какое-то время они молчали, каждый думая о своём, пытаясь понять, что действительно будет теперь и как об этом говорить другим. И говорить ли?

– Мне пойти к ней? – шёпотом спросила она.Но размышлениям суждено было прерваться. Миша дёрнулась, увидя, как открывается дверь её комнаты. Они с Софой сразу встретились взглядами. Глаза Миши вмиг распахнулись. София же остановилась, увидя, что Илья держит её подругу за руку. Миша, проследив за выражением взглядом подруги, хотела освободить свою руку, но что-то остановило её от этого. София, ничего не сказав, вернулась в комнату. Миша взволнованно посмотрела на Илью:

– Наверное, сейчас не стоит, – предположил он. Всё-таки они и сами ни к чему пока не смогли прийти, что Миша сможет сказать подруге?

Девушка покачала головой: она знала, что должна была пойти к Софии, давно должна была ей всё рассказать. В глазах Миши мелькало сожаление о том, что она сделала. Точнее о том, что не сделала. Это терзание не давала ей покоя. Она знала, что должна была ей всё рассказать. Она хотела рассказать. Девушка осторожно высвободила свою руку из руки Ильи и подалась вперёд, чтобы встать, но внезапно появилась Софи. Она стремительно вышла из комнаты уже в уличной одежде и через несколько секунд уже покинула квартиру.

Миша испуганно посмотрела на часы: не было и семи утра. Куда Софья могла убежать? Это не был её рабочий день. Девушка испуганно посмотрела на Илью. Она закрыла лицо руками:

– Нет, нет, боги, она же из-за нас убежала, я плохая подруга, как такое могло произойти?

– Миша, тише, послушай, – ему удалось открыть лицо девушки. – Она взрослый человек. Если ушла – значит, надо. В этом нет нашей вины, и твоей в частности.

– Да, но…

– Никаких но.

– Я ей позвоню.

– Миша, – предупредительно сказал он. – Оставь. Потом поговорите. Расскажешь ей то и так, как захочешь. Если бы она хотела поговорить сейчас, то была бы с нами в одной комнате.

Девушка успокоилась. Обдумала слова Ильи и кивнула:

– Спасибо.

Илья поцеловал её в лоб:

– Не за что, – улыбнулся он. Миша всё ещё была в переживаниях, поэтому её нужно было отвлечь. – Может, попробуешь ещё чуть-чуть поспать?

– А ты?

– И я попробую, – мягко сказал он.

– Но как мы…

– Конечно, вместе. Ну, если ты хочешь.

– Хочу.

– Тогда ложись, – мягко сказал он.

Миша попросила Илью поставить будильник на девять утра, так как в одиннадцать у неё уже был очный урок. Ей стало немного обидно от того, что даже сейчас не могла выключить в себе планировщика, но так она знала, что продолжает держать всё под контролем. Времени на сон оставалось совсем немного.

Илья быстро расправил кровать и лёг, приглашая Мишу к себе. Хоть кровать и была одноместной, вдвоём там было поместиться нетрудно. Миша опасливо легла, её всё ещё переполняло волнение. Девушка переживала за подругу, за предложенную ей же идею ничего не решать. Она не говорила об этом Илье: пусть отдыхает. Пока это её мысли и они принадлежат лишь ей. Пусть какое-то время так и будет. «Так или иначе всё обязательно разрешится», успокаивала Миша себя. Илья, которому подобный полёт тревожных мыслей был незнаком, осторожно обнял девушку и провёл рукой по её волосам. Миша крепче прижалась к нему, обняв в ответ. Она закрыла глаза, почувствовав, как тепло лежащего рядом человека постепенно согревало её и успокаивало мысли.

– Спи, солнышко, – только и услышала она и окончательно провалилась в сон.

Миша вернулась домой около двух часов дня. Абсолютно сбитый график сна и очевидный его недостаток давали о себе знать и девушка не хотела ничего, только спать. Зайдя в квартиру, Миша ничего не услышала, а потому решила, что дома никого нет. Илья писал ей, что они с Алиной и Владом поехали в центр города, но про Софию не было ни слова. Написать подруге она боялась. Разувшись, Миша пошла на кухню – очень хотелось воды, а с собой она с утра ничего не взяла кроме необходимого для работы. Даже кофе ей сегодня ещё не хотелось, а это говорило о многом. Подойдя к кухне, Миша услышала негромкий шорох, похожий на перемещение карандаша по бумаге. Сделав осторожные шаги, она поняла, что была права: София сидела на диване с маленьким блокнотом. На спинке дивана стояла кружка, и хоть поверхность была довольно ровной, Мишу скрутило от желания убрать посуду с такого неустойчивого места. Эту привычку ей привила мама: отодвигать от краёв всё, что там стоит и не ставить ничего на то, что не является твёрдым и плоским. Замечая подобные вещи, Миша неосознанно хотела их исправить. Но сейчас это желание нужно было перебороть и обратить внимание на более значимые вещи.

– Привет, – тихо сказала она, заходя в комнату.

Глаза Софии медленно поднялись от блокнота. Миша чувствовала, что каждое движение было наказанием за её молчание: не могла же её подруга не слышать, как открылась входная дверь.

– Привет, – ответила София и тут же вернулась к рисунку, рисуя уже более оживлённо. Миша заметила в этом нерв, беспокойство.

Миша хотела держать себя спокойно, даже холодно, но сожаление и переживание всё же очень быстро вырвались наружу. Девушка подошла к дивану и села у него, глядя в глаза подруге. Брови её сложились в мостик, взгляд говорил сам за себя.

– Софочка, родная, прости, что я тебе ничего не говорила, – взгляд подруги смягчился. Видимо, и её задумка не пошла по плану. – Я просто боялась сказать. Я не знала, что происходит, просто… Так получилось. Он твой племянник, вы из одной семьи, и это странно. А я же не знала, что выйдет и есть ли смысл волновать тебя. Ты понимаешь? Будь это кто со стороны – так и ладно, но здесь же что-то более близкое, более тонкое… Софа, прости.

Софья несколько секунд молчала. Она не понимала ничего из происходящего, но понимала, что и Мише сейчас вряд ли много ясно. Так не лучше ли поддержать друг друга и быть рядом?

–– Ничего страшного, – наконец сказала она. Девушка шумно вздохнула. – Просто это странно. Очень странно.

Миша пожала плечами и улыбнулась. Улыбка носила отпечаток грусти:

– Поверь мне, я сама не могу понять, что происходит.

София понимающе кивнула и обняла подругу. Ненадолго повисла тишина.

– Я погорячилась, – мягким голосом призналась София. – Не надо было так реагировать.

Миша кивнула, но лицо её всё ещё выражало глубокую обеспокоенность.

– Прости, – это было всё, что она могла сказать.

– Расскажешь хоть теперь, что к чему? – улыбнулась София и положила свою руку на руку подруги. Миша кивнула. – Хотя, если честно, я начала догадываться, когда вы вместе откуда-то вернулись. Хотя и объясняла это себе тем, что вы вроде как думали, что мы уехали, так что было бы логично, что вы о чём-то договорились.

Миша покраснела. Она вспомнила, как в тот вечер, спрятавшись в своей комнате, увидела на телефоне сообщения от Софии и пропущенные звонки от неё же. Если бы она их увидела, то знала бы, что вернутся они с Ильей не в пустую квартиру, а будут встречены. Теперь это уже было не важно.

– Это всё похоже на какой-то сюр, – только и смогла сказать Миша.

– Даже не сомневаюсь, – ответила Софья. Миша встала, крепко обняла подургу.

– Я поставлю чайник.

– Давай. И обязательно мне всё расскажешь.

– Прости меня ещё раз.

– Я всё понимаю.

Разговор оказался таким же тёплым, как и налитый в прозрачные кружки чай. Софа призналась, что как бы она ни любила своих друзей и племянника, всё же она слишком соскучилась по таким спокойным и родным посиделкам вдвоём с ней, с Мишей, в их тихой и уютной квартире. Миша улыбнулась, услышав эти слова. Ей тоже этого не хватало, но в последнее время она едва ли думала о чём-либо кроме работы и Ильи. Одно было необходимым, второго было не избежать.

– Подожди, я забыла ещё кое-что спросить.

– М? – Миша отпила чай.

– Вот вы решили, что будете смотреть, как дальше пойдут дела. А как ты будешь всё рассказывать маме?

– Я думаю приехать к ней на этой неделе и всё рассказать, – несколько ранее, по пути домой, она тоже задалась этим вопросом. И даже позвонила маме. Как поняла в первые секунды звонка – просто поговорить. Такое по телефону нельзя рассказывать. Не настолько важному и близкому человеку, как мама. – Мы созвонились сегодня, я пообещала, что приеду.

– Угу… А Владу с Алиной будете говорить?

– Не знаю… – протянула Миша. –Как я поняла, Илья не хочет сейчас кому-либо рассказывать (ты – исключение, он это понимает). Думаю, пока ничего не прояснится, мы и сами не захотим распространяться.

Тут Миша поняла, что новостей от неё ждёт ещё и Екатерина. Более того, Миша понимала, что и сама хотела добежать до неё и всё рассказать. Девушке стало совестно перед Ильёй: она уже мысленно делилась всем с двумя людьми, хотя они обсудили, что пока не стоит кому-либо рассказывать кроме Софии. Но Миша знала, что иначе не могла. Она была интровертом, но она любила людей и любила рассказывать истории. Какой смысл проживать что-то стоящее, если не будешь делиться этим с другими?

Посидев ещё какое-то время вместе, девушки решили поехать прогуляться в их любимый парк, что находился недалеко от центра. Оттуда Миша поехала на работу, а София – в «coffee hugs». Миша не сказала самого главного, что привлекало её в этом месте, но на уровне идеи она очень хотела, чтобы подруга туда попала. Они договорились, что Миша приедет туда после урока. Заходя в кофейню, девушка ещё размышляла о только что прочитанном фрагменте романа, но запах кофе вернул её в реальность. Улыбка мягко появилась на её лице, как она увидела четыре знакомых лица за одним из столов. Кинув взгляд на стойку, Миша увидела там того же парня, что работал в последний раз, как она здесь была – (Дмитрий, кажется?) – а Екатерину девушка не видела нигде, а потому сразу пошла к столику.

– Доброго всем вечера, – сказала она, подойдя к ним. Ребята что-то обсуждали и не заметили, как Миша подошла. Она сразу посмотрела на Илью и, встретившись с его полным нежности взглядом, поняла, что успела соскучиться по нему. «А что будет, когда он уедет? Там скучать будет тяжелее», промелькнуло в голове у девушки. Но она решила не слушать этот голос. Будет то, что будет. Сейчас они здесь, рядом, пусть и не могут открыто говорить о чувствах, постепенно заполняющих их всё больше и больше. Сейчас даже просто видеть Илью и его добрый взгляд, помнить то, как она уснула рядом с ним, чувствуя полную безопасность – этого было для Миши достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой. Но и она не могла не ощущать зыбкости этого счастья, причиной которой была пугающая скорость развития событий. Миша не привыкла к тому, что так легко и просто в её жизни может появиться что-то настолько ценное. Но она старалась принять это и поверить в такой подарок судьбы.

Оказалось, что все, кроме Софии, и сами пришли совсем недавно, и только сейчас им принесли напитки – все заказали какао. Даже София, которая сидела здесь уже больше часа

– Спасибо, Дима, – улыбнувшись, сказала Софа. Миша удивленно вскинула брови – «откуда она его знает?» – но решила промолчать. Влад подвинул ей свободный стул от соседнего столика и девушка, поблагодарив, поставила на него свою сумку, а сама отправилась делать заказ.

Весь оставшейся вечер они разговаривали о прошедшей неделе. О новых знакомствах, о новых местах и впечатлениях, которые, они верили, надолго останутся в памяти. Миша и Илья часто обменивались взглядами и украдкой касались друг друга, стремясь продлить ощущение тепла, исходящего от их рук. Мише хотелось рассмеяться – они сидели и говорили о чём-то простом и обыденном в то время, когда рождалось настоящее чудо. Даже она, сама остро переживающая изменения, настигнувшие её за эти дни, говорила о вещах, казавшиеся невыносимо банальными по сравнению с тем, о чём она на самом деле хотела бы сказать. Но и в этом девушка чувствовала некоторое изящество – людям свойственно играть в игры.

Через какое-то время Миша услышала ещё один знакомый голос: с кем-то из посетителей говорила Екатерина. Девушка не заметила, откуда и как она появилась – то ли с улицы, то ли с каморки – так или иначе, Миша быстро нашла глазами владелицу заведения, но поймать её взгляд ей удалось сильно позже и довольно случайно. Чуть позже Екатерина увидела Мишу, но увидев, что та находится в компании, женщина проявила свойственный ей такт и не подошла к Мише. Девушка же почувствовала на себе взгляд и обернулась: она увидела мимолётно брошенную в её сторону улыбку, которая будто спрашивала: «Ну, кто-то из них?». Мишу разрывало желание заговорить с Екатериной, поделиться с ней, и, немного подождав, она подошла к прилавку с предлогом что-то взять перекусить, как раз в тот момент, когда за стойку встала владелица заведения.

– Привет, ласточка. Ты что-то будешь?

– Здравствуйте, – Миша почувствовала, как внутри неё загорелся тёплый огонёк от этого доброго приветствия. – Да, можно маленький капучино? И кусочек пирога, вишнёвого.

– Конечно, тебе здесь? Дима тебе самый вкусный сделает.

Дима, протиравший кофемашину от следов, довольно кивнул.

– Да, мы какое-то время ещё посидим.

– А «мы» – это…?

Обе тихо рассмеялись. Миша говорила довольно тихо, чтобы никто больше её не услышал. Она чувствовала себя маленькой девочкой в садике, которая делится с подружкой своими чувствами к мальчику из другой группы. Обернувшись и посмотрев на Илью, Миша почувствовала укол совести, зная, что уже решила поделиться с Екатериной произошедшим. Начав рассказ с похода в музей, говорила она быстро, нетерпеливо, жалея, что упускает детали. Но она никак не могла остановиться, не могла (да и не хотела) бороться с лёгкостью, наполняющей её и придававшей ей энергию. Мише просто хотелось чувствовать и жить, не хотелось думать и обременять себя тревогой. «Наверное, это и есть счастье» – промелькнуло у девушки в голове.

Надеясь на то, что друзья не обратят внимания на её длительное отсутствие, перескакивая с события на событие, Миша рассказала свою историю. То, что она надеялась, будет началом их истории. Дима поставил на стойку напиток: это действие подвело рассказ к концу. Голос Софии, звавший Мишу, окончательно вернул девушку в реальность.

– Приходи как-нибудь одна, – шепнула ей Екатерина. – И я очень рада за тебя. Береги эти моменты.

– Обязательно, – ответила Миша на обе просьбы. Она благодарно улыбнулась и поспешила вернуться за столик, где её уже ждали. Пора было ехать домой: собирать чемоданы, пить чай и готовиться к завтрашнему дню.

Глава 12