Искорка. Истории Уютного леса

Глава первая, в которой Искорка танцует, а лесные жители считают время

Маленькая Искорка радостно кружила в воздухе. Она то взмывала вверх, то стремительно неслась вниз, а потом вправо, влево, по кругу, танцуя свой прекрасный танец. От быстрого движения за ней тянулся яркий след, и казалось, что на фоне вечернего неба прямо в воздухе сами собой появляются сияющие узоры. Это было красивое зрелище.

На поляне потихоньку собирались зрители: зайцы, ежи, белочки и прочие обитатели Уютного Леса. У кочки, сплошь покрытой земляникой, примостилась Лиса, под сенью старого дуба сидел Волк и сверкал из темноты глазами.

Слух о том, что Искорка танцует, всегда разлетался быстро. Все бросали свои дела и спешили на полянку.

– Давно она? – спросил у Лисы запыхавшийся Заяц в очках. – Эх, жаль, я опоздал!

Сегодня он так увлекся чтением одной из своих энциклопедий, что совсем не обратил внимание на возгласы «Искорка танцует!», которые раздавались тут и там. Только когда краем глаза заметил, что за окном все куда-то бегут, выскочил из домика и тоже побежал. А теперь сильно сокрушался, что пропустил часть Искоркиного выступления.

– Ну, уже звезды две, как танцует, – подумав, ответила Лисичка.

– А, хорошо, – немного успокоился Заяц, – значит, я не все пропустил, обычно она танцует не меньше пяти звезд. Все-таки, три звезды еще осталось.

Вечером жители Уютного Леса отсчитывают время по звездам, которые по очереди появляются на небе по мере того, как оно становится все темнее и темнее. Например, говорят: «Давай встретимся у ручья в две звезды». То есть, когда на небосводе загорится вторая звезда. Или: «Я буду гулять четыре звезды», значит, в течение времени, пока одна за другой зажигаются четыре звездочки.

Днем они определяют время по лучам солнца, а ночью – по движению луны. Конечно, когда стоит хорошая погода и на небе нет туч. А когда тучи есть, никто за временем не следит, потому что на самом деле большой необходимости в этом не имеется, ведь спешить жителям леса совершенно некуда.

Для важных дел они зовут Дятла и мерят время по его стукам. Все уже давно выучили, сколько стуков надо, чтобы, к примеру, сварилось земляничное варенье или просушились на солнце семена моркови.

А чтобы легче было считать, после каждых ста стуков Дятел делает небольшую паузу и быстро перелетает на новое место. Эти отрезки времени так и прозвали «стостуками». Некоторые даже сделали себе счеты из тонких веточек и шляпок желудей. Закончился первый стостук – передвинул одну шляпку на другой конец веточки, закончился следующий – передвинул вторую, и двигаешь так столько, сколько стостуков тебе нужно.

Конечно, если дело совсем коротенькое, приходится считать отдельные стуки, тут уж никуда не денешься. Например, варить цветочную помадку следует не больше тридцать стуков, а толочь в ступке горох, чтобы получилась нежная мука для ароматных гороховых пышек, требуется ровно сто пятьдесят стуков – ни больше, ни меньше, иначе пышки выйдут совсем не такими вкусными.

А еще у жителей леса есть внутренние часы, которые говорят им, например, что пора ложиться спать или надо вставать. В общем, обитатели Уютного Леса всегда знают, когда что им делать и в какой момент произойдет то или иное событие.

Единственное, чего они не знают и не могут заранее определить, это когда будет танцевать Маленькая Искорка. Этого не знает и она сама, ведь танцует она только после того, как в их лес залетают ночные Крошечные Феи, а когда они появятся снова, неизвестно никому, кроме самих Крошечных Фей. А, может быть, и им тоже.

Глава вторая, которая знакомит с обитателями Уютного Леса и случайным путником

Искорка не всегда жила в Уютном Лесу. По крайней мере, его обитатели помнили времена, когда никакой Искорки здесь не было.

А перед тем, как она появилась, случилось вот что.

Как-то раз в Уютный Лес забрел случайный путник. Все звери тут же побросали свои дела и стали с любопытством наблюдать за ним, спрятавшись в кустах, траве, на ветках деревьев и под корягами. Их лес был очень красивый, аккуратный, но маленький, и находился в стороне от большой дороги. Сюда редко кто забредал, поэтому появление случайного путника стало для обитателей леса настоящим событием.

Сначала они насторожились – мало ли что у этого путника на уме, а вдруг он начнет хулиганить и безобразничать. Но потом успокоились. Их незваный гость оказался хорошо воспитанным случайным путником.

Звери знали, что случайный путник обязательно начнет разводить костер – все случайные путники так делали, когда оставались на ночь. Из-за этого обитатели Уютного Леса очень переживали, потому что нет ничего хуже для леса, чем огонь. Он даже страшнее, чем ураган, который может выдернуть с корнем дерево-два, что тоже неприятно, но совсем не сравнимо с огнем, ведь он способен сжечь весь лес целиком. Поэтому за любым случайным путником следовало внимательно следить, чтобы тот не наделал беды.

Но случайный путник, который забрел в Уютный Лес, прекрасно знал, как положено себя вести. Он достал из своей поклажи маленькую лопатку и вырыл на полянке неподалеку от опушки небольшой земляной круг для огня. Потом вытащил из-под раскидистого куста боярышника кучу веток, нападавших со старой сосны, чтобы разжечь из них костер. Это было очень полезное дело, потому что в кучах нет ничего хорошего. Они занимают место, создают неудобство и некрасиво выглядят.

Все эти поступки очень понравились животным. Особенно, когда случайный путник достал из своего мешка яблоко, картофелину, кусочек хлеба, немного сыра, мяса и положил на поросшее мхом бревно. Это угощение он оставил специально для местных обитателей, по старинной традиции, которую, увы, соблюдали далеко не все гости леса.

Случайный путник согрел себе на костре чаю, поужинал, а потом вдруг начал петь. Он пел очень красивые песни про леса, поля, дорогу, что ведет далеко-далеко. Это было так необычно и удивительно, что лесные жители совсем забыли про осторожность. Они сидели в кустах вокруг полянки и слушали, а их глаза поблескивали в свете костра. Но случайный путник не пугался этого, он как будто и вовсе ничего не замечал.

Когда случайный путник укрылся своим походным плащом и уснул, звери не удержались и выбрались на полянку. Им было очень любопытно, ведь это был первый случайный путник, которого они видели в своей жизни, поэтому они подходили к нему, рассматривали, некоторые даже тихонько трогали лапкой.

– А давайте… давайте п-признаем его п-почетным случайным п-путником нашего леса! – волнуясь и немного заикаясь, предложил Позапрошлогодний Заяц и поправил на переносице очки. Он родился два года назад, был в самом расцвете сил, и поэтому к его мнению прислушивались.

– Я не против, мне он понравился, – сказала Лиса, облизываясь. Она только что утащила с бревна кусочек сыра и съела его.

– Стать почетным случайным путником леса – это очень почетно, – прохрипел Старый Кабан и с удовольствие почесал спину о ствол ближайшей сосны.

Звери согласно закивали. Да, он прав, такое звание надо еще заслужить. А для этого нужно сделать не меньше пяти правильных дел.

– Ну так и что, и что, – затараторила Белка, выскочив вперед, – он вообще все правильно делает, посмотрите, ни одного неправильного дела. Это очень хороший случайный путник. Когда мы еще с вами хоть какого-нибудь случайного путника дождемся, а тем более, такого хорошего? Вот упустим, и заберет его себе какой-нибудь другой лес.

И все закивали, соглашаясь с Белочкой. Упускать такого хорошего случайного путника никому не хотелось, ведь это очень полезно и почетно для леса – иметь своего почетного случайного путника.

– И все-таки, по правилам, он должен сделать пять правильных дел, – снова прохрипел Старый Кабан, продолжая чесаться о сосну, – давайте посчитаем. Расчистил на полянке место для костра – раз?

– Ра-а-аз, – дружно подтвердили остальные.

– Убрал кучу старых веток из-под боярышника – два, – продолжил кабан, – угощенье нам оставил – три. Ну и все. Всего три дела, а надо пять, – назидательно сказал он.

– А песни, песни, вон какие песни он нам пел! – напомнила Тетушка Сорока.

– Ох, подумаешь, песни, – недовольно скривился Кабан, – ну и что, песни, это что, дело, что ли?

– Конечно, дело, конечно, дело, – затрещала Сорока, – ты возьми-ка сам-ка спой-ка, а? Спой, спой, мы послушаем!

– Правила на то и правила, чтобы их соблюдать, – перебил их Толстый Еж, – даже если очень хочется не соблюдать.

– Ну вот, – расстроенно вздохнула Белочка, которой этот случайный путник очень понравился, – что же, у нас нет никакой надежды?

– А кто вам сказал, что он вообще захочет стать почетным случайным путником нашего леса? – вдруг скептически заявил Волк, который все это время сидел на пеньке, положив лапу на лапу, – зачем ему наш маленький лесок, в котором ничего особенного нет? Такой хороший случайный путник может выбрать для себя место побольше и побогаче, вон, хотя бы Треугольный Лес за дальним полем.

– Почему это у нас ничего нет, почему это, – возмущенно посмотрел на Волка Позапрошлогодний Заяц и с умным видом поправил на носу очки, – у нас пруд есть, например.

– Да, да, – усмехнулся Волк, – пруд, который можно перепрыгнуть.

– Ну и что, – не сдавался Заяц, – зато в нем водится рыба!

– Рыба! – рассмеялся Волк, – один карп и один карась, которые неизвестно как туда попали.

– У нас еще собственный бор есть с боровиками, – вступила в разговор Молодая Ежиха.

– Три шага длиной, – ухмыльнулся Волк.

– А еще ручеек, и раздвоенная береза, и большой лежачий камень, и земляничный бугорок, – наперебой загомонили звери, которым не хотелось соглашаться с тем, что их лес совсем никуда не годится.

Случайный путник пошевелился, а потом заворочался под своим плащом.

– Тише, тише, – вполголоса заухал Круглоголовый Филин, – не разбудите!

Споры на полянке сразу смолкли и все испуганно посмотрели на случайного путника. Это будет ужасно невежливо с их стороны, разбудить его, тогда он точно не захочет становиться почетным случайным путником Уютного Леса. Но случайный путник все так же крепко спал, и лесные обитатели поспешили покинуть полянку.

– Давайте решим все завтра, – предложил напоследок Толстый Еж, – посмотрим, как он будет вести себя утром, возможно, он успеет сделать еще два правильных дела. Надежда есть.

Глава третья, в которой случайный путник выполняет еще два правильных дела и даже делает одно доброе

Случайный путник проснулся с первыми лучами солнца. Он разворошил еще горячие угли, потом пошел за дровами, чтобы разжечь костер. В этот раз он вытащил весь валежник из молодого рябинника. Звери внимательно наблюдали за ним из укрытий. Увидев, как случайный путник очистил от старых веток рябиновые заросли, белочка чуть слышно захлопала в ладоши. Четвертое правильное дело! Ура! Осталось всего одно! Она важно передвинула четвертую шляпку желудя на другой конец веточки, к трем шляпкам, которые там уже были. Чтобы не сбиться, Белочка взяла с собой свои стостуковые счеты и теперь отсчитывала на них уже сделанные правильные дела.

Сам случайный путник, конечно, понятия не имел, что за ним внимательно наблюдает весь лес и что каждый его поступок – это испытание, которое он сам же себе и устраивает. Ну а как иначе? Ведь если гость леса будет знать о том, что его проверяют, он станет поступать правильно специально, а не по велению души, а ведь это большая разница.

Когда солнце полностью вышло из-за горизонта, случайный путник был готов продолжать путь. Он собрал свои вещи, уложил их в мешок, а потом хорошенько затушил костер и засыпал его землей так тщательно, что не осталось даже маленького дымка.

– Пятое! Пятое правильное дело! – разнеслось по лесу. Белочка торжественно передвинула пятую шляпку – все! Правила соблюдены, случайный путник выполнил условие и теперь может стать почетным случайным путником Уютного леса. Если захочет.

Звери взбудоражено делились друг с другом впечатлениями, но очень-очень тихо, и случайному путнику показалось, что это просто деревья вокруг него вдруг зашелестели и зашумели сами собой, без всякого ветра. Он оглянулся и увидел на пеньке неподалеку букетик из веточек земляники, усыпанных спелыми ароматными ягодами. Случайный путник знал, что это значит – лес предлагал ему дружбу.

Звери с волнением наблюдали за ним. Примет ли он их приглашение? Возьмет ягоды с пенька или оставит их там лежать? Конечно, Уютный Лес очень маленький, переживали они, такой маленький, что у них даже нет своего медведя и своего лося, и даже Дятла на вечерний стук им приходится звать из соседней рощи. Что, если случайному путнику и правда не понравится такой крохотный лес?

Случайный путник медленно наклонился к пеньку, положил на ладонь земляничные веточки, оторвал самую спелую ягоду и сунул ее в рот. Он прикрыл глаза, всем своим видом показывая, как она ему нравится.

– Да! Да! – звери радостно прыгали и обнимались, – он принял наше приглашение, он согласен стать Почетным Случайным Путником Уютного Леса!

В этот момент с деревьев, окружавших полянку, вспорхнули птицы. У каждой в лапках были маленькие бочонки, выдолбленные из желудей, в которых сейчас плескался эликсир с ароматом Уютного Леса.

Как у каждой страны есть свой герб и свой флаг, так у каждого леса есть свой собственный аромат, не похожий на остальные. Он хранится в специальном эликсире, который делают из того, что находится именно в этом лесу. В эликсире Уютного Леса были капля росы, которая стекает с листьев раздвоенной березы, пыльца кувшинки, что растет у берега в их маленьком прудике, сок самой спелой ягоды с земляничного бугорка, несколько перышек нежного мха с большого лежачего камня, по хвоинке от каждой сосны в их маленьком бору и лучик солнца, который отразился от звенящих струй ручейка. Все это вместе создавало неповторимый аромат, который можно было почувствовать только в Уютном Лесу.

Птички опрокинули желудевые бочонки с эликсиром над случайным путником. Получилось, будто над ним прошел маленький дождик, и он весь пропитался запахом Уютного Леса. Теперь, куда бы он ни пришел, в каком бы лесу не появился, все сразу почувствуют этот запах и будут знать, что перед ними Почетный Случайный Путник Уютного Леса.

Случайный путник, улыбаясь, подставил под мелкий ароматный дождик лицо и потер его руками, будто умываясь волшебным лесным эликсиром. Потом весело засмеялся и помахал рукой, посылая Уютному Лесу привет. Он подхватил свой дорожный мешок и легко зашагал вдоль опушки. Но когда звери уже приготовились помахать ему вслед, он вдруг остановился и внимательно вгляделся в крону Круглого Клена. Там, застряв между двух толстых ветвей, боком висело сорочье гнездо.

Несколько дней назад на Уютный Лес неожиданно налетел Сердитый Ветер, он был в очень плохом настроении и грозно метался туда и обратно, наклонял деревья до самой земли, словно намереваясь сломать их.

Нужно сказать, что в Уютном Лесу все деревья всегда защищали друг друга во время грозы или урагана, поддерживали и закрывали ветками тех своих соседей, на которых ветер накидывался с особенной злостью. А еще они изо всех сил берегли птичьи домики на своих ветвях, крепко держали их, не давая упасть. Ведь уронить птичий домик было хуже всего для любого дерева. Если такое произойдет, вряд ли еще кто-нибудь доверит растеряше свое жилище. А как жить дереву, когда в его кроне не гнездятся птицы и в зелени его листвы не слышны звонкие трели? Для дерева это самая грустная жизнь, какую только можно представить.

Конечно, все соседи Круглого Клена поддерживали его как могли, но Сердитый Ветер налетал на него снова и снова, то с одной, то с другой стороны, как будто хотел именно на нем выместить все свое раздражение. Один раз он ударил так сильно, что две соседние ветки Клена, на которых Тетушка Сорока свила гнездо, не выдержали, дрогнули и чуть-чуть раздвинулись, совсем немного, но этого хватило, чтобы гнездо соскользнуло и застряло боком между ними. Так Сорока стала бездомной.

Ее временно приютили Беспокойные Сойки – их гнездо было самым большим, выросшие птенцы уже улетели, так что места хватало всем. Но Тетушка Сорока, конечно, очень переживала, что у нее теперь нет своего собственного дома. Круглый Клен все эти дни грустил из-за своей оплошности. Листья его поникли, ветки уныло опустились – он представлял собой очень печальное зрелище, этот несчастный клен.

Случайный путник внимательно посмотрел на зажатое между ветвей гнездо, немного нахмурился, а потом быстро взбежал по наклонному стволу Поникшей Ивы как раз на такую высоту, чтобы дотянуться до сорочьего гнезда, осторожно вытащил его, стараясь не повредить, водрузил на место и хорошенько закрепил с помощью тонких гибких веточек. Теперь никакой ветер его не свалит.

Тетушка Сорока, не выдержав, сорвалась с верхней ветки дуба, откуда она наблюдала за спасением своего гнезда, закружила вокруг случайного путника, не дождавшись, когда он спустится на землю, застрекотала радостно и благодарно, а потом плюхнулась в родное гнездышко, завозилась там, уютно страиваясь. Ах, как же хорошо ей было дома!

Белочка зачарованно прижала лапку к мордочке. «Ах, он сделал Доброе Дело! Сам, сам сделал! Это просто необыкновенный, самый лучший на свете случайный путник, как хорошо, что теперь он наш!» – прошептала она. Лес молчал, завороженно наблюдая за случайным путником, поэтому ее шепот услышали все и закивали, соглашаясь с Белочкой.

Случайный путник уходил своей дорогой. Вся лесная живность собралась на опушке, провожая его. Им было радостно от того, что у них появился такой замечательный Почетный Случайный Путник и грустно, от того, что он так быстро уходит. Ну как всегда бывает, когда кто-нибудь, с кем тебе хорошо, отправляется по своим делам.

Случайный путник остановился, повернулся, сверкнул белозубой улыбкой и еще раз помахал Уютному лесу на прощанье. Это был очень умный случайный путник, он знал, что, съев сладкую ягоду земляники и умывшись ароматным дождем, он породнился с этим лесом и теперь отвечает за него и всегда должен будет прийти на помощь, если это потребуется. Да, его лес невелик, но он ему по душе. А если что-то тебе по душе, то, наверное, это именно то, что тебе нужно, – так рассудил случайный путник.

Глава четвертая, в которой Крошечные Феи смеются, а Искорка рождается

Случайный путник и понятия не имел, что кроме пяти Правильных и одного Доброго, он сделал еще и одно Удивительное Дело. Вернее, оно сделалось как бы само собой, но если бы случайный путник в эту ночь не остался в Уютном лесу и не развел костер, то уж точно ничего такого не случилось бы.

Из костра, у которого грелся случайный путник в Уютном лесу, иногда вылетали маленькие искорки. Они были такими крохотными, что не могли причинить никакого вреда, и обычно гасли уже в воздухе. Случайный путник всегда внимательно следил за большими искрами, чтобы они, не наделали беды, отлетев в сухой уголок леса, но в этот раз больших искр не было совсем, и он спокойно устроился на ночлег.

И никто не увидел, как ночью из углей, которые тихонько тлели, согревая случайного путника, вдруг выскочила маленькая искорка и, описав небольшую дугу, упала в куст подорожника. Он рос довольно близко, поэтому искорка не успела до конца погаснуть в воздухе и шлепнулась прямо в его большой зеленый лист, изогнутый, словно блюдце, на дне которого мерцал и клубился серебристый туман.

Этого происшествия не заметил ни случайный путник, ни звери, потому что все они крепко-крепко спали. Даже Филин, который по ночам всегда сидел на страже и крутил во все стороны своей круглой головой, в этот раз спал так же самозабвенно, как и остальные.

А дело в том, что в эту ночь сюда легким волшебным ветерком занесло Крошечных Фей и они сразу же усыпили всех-всех обитателей леса, чтобы никто ни в коем случае не смог их увидеть. Крошечные Феи были волшебными созданиями, и как все волшебные создания они старались не попадаться никому на глаза. Ведь стоит только кому-нибудь их разглядеть, как он сразу начинает о чем-то просить и загадывать желания. И что хорошего в этом для феи, которая как раз собиралась заняться своими делами? Нет уж! Для желаний есть специальные моменты, ну, например, день рождения, или час золотых паутинок или, скажем, секунда, когда Пушистое Облако меняет свою форму. Если успеешь за одну секунду угадать, во что оно превратится и загадать желание, тогда оно точно сбудется. Во все остальное время волшебные создания предпочитали ничьими желаниями не заниматься, а делать то, что им хотелось.

Поэтому Крошечные Феи, когда им приходило в голову порезвиться в ночном лесу, просто сразу усыпляли всех его обитателей на всякий случай и тогда уже без опасений носились вдогоняшки между ветками деревьев, порхали с цветка на цветок, качались на травинках и все время весело и звонко смеялись. Их смех превращался в серебристый туман и оседал маленькими облачками на траве, в чашечках цветов и ладошках листьев. С первыми солнечными лучами эти облачка таяли и бесследно исчезали, а жители леса после такой ночи обычно удивлялись, почему они спали в этот раз так крепко, что пропустили рассвет.

Вот в такое облачко серебристого смеха Крошечных Фей, которое как раз только что опустилось в лист подорожника, и угодила маленькая искорка. Она почти погасла, пока летела от костра, ведь была совсем маленькой и огненных сил в ней было немного, но все же она оставалась еще очень горячей, и от этого мерцающее облачко начало впитываться в нее и впитывалось до тех пор, пока все не впиталось. Вскоре на листке подорожника совсем не осталось серебристого тумана, теперь там лежала только искорка.

Со стороны могло показаться, что искорка совсем погасла, потому что она почернела и даже покрылась светлым налетом пепла, но на самом деле с нею происходило Чудесное Превращение, которое бывает со всяким, кто проведет достаточно много времени с серебристым смехом Крошечных Фей внутри.

Весь день искорка пролежала в листе подорожника, который даже свернулся трубочкой, чтобы защитить ее от ветра и солнечных лучей. Она как будто бы спала и вообще не понимала, что это с ней такое творится. А творилось с ней самое обыкновенное волшебство. Из обычной искорки, маленького уголька, она превращалась в живую.

Глава пятая, в которой жители леса сначала испугались, а потом успокоились

Ближе к вечеру, когда на Уютный Лес начали опускаться сумерки, на полянку у опушки прибежала Однозубая Землеройка, чтобы нарыть себе на ужин толстых белых личинок, которых всегда было много в корнях подорожника. Может показаться, что Однозубую Землеройку прозвали так за то, что у нее был лишь один зуб, однако дело обстояло совершенно иначе. У Землеройки не было одного зуба, а все остальные находились на месте, полностью здоровые и крепкие. Один их своих кусательных зубов она потеряла, когда в темноте приняла круглый белый камушек за круглую белую личинку и укусила его так сильно, что зуб тут же сломался.

Землеройка, конечно же, очень расстроилась. Ну, во-первых, нет ничего хорошего в том, чтобы потерять кусательный зуб, а во-вторых, теперь в ее рту образовалась дырка, из-за которой Землеройка начала так сильно шепелявить, что поначалу никто из лесных жителей не мог разобрать, что она говорит. Потом, конечно, все наладилось, они привыкли и снова начали понимать Землеройку, а чтобы она не переживала так сильно, ее постоянно угощали чем-нибудь вкусным. Например, помадкой из утренней пыльцы фиалок, щербетом из прошлогодней росы или трубочками из сахарной паутинки, которую плели гусеницы-сладкоежки. И постепенно Землеройка перестала горевать, ведь когда видишь, как окружающие заботятся и сочувствуют тебе, любые трудности переносятся легче. В общем, вскоре она совсем успокоилась и больше не грустила из-за потерянного зуба. Но с этого момента старалась больше не искать вкусных белых личинок в темноте. Она даже сама себе дала прозвище Однозубая, как напоминание, что если делать дело не вовремя, может случиться неприятность.

Но в этот раз Однозубая Землеройка все же припозднилась. Сегодня прилетел на вечерний стук дятел, а Землеройке как раз нужно было срочно подготовить для пирогов муку из корней лопуха. Чтобы пироги получились как надо, муку следовало просеивать ровно три стостука и тридцать пять стуков. То есть, дело было небыстрым и затянулось до сумерек. Поэтому сейчас Землеройка очень спешила накопать личинок, пока совсем не стемнело. Она так торопилась, что тормошила куст подорожника без всякой осторожности и то и дело задевала лист, почему-то свернутый в трубочку. Она даже наступила на него, а когда отпустила, лист стремительно выпрямился и из него стрелою вылетело что-то огненное и светящееся, просвистев у Землеройки перед самым носом.

– Огонь, огонь, пожар, пожар, – закричала Землеройка изо всех сил. Она была так испугана, что даже почти не шепелявила и все жители Уютного Леса тут же ее поняли. Пожар был самым страшным событием, которое могло случится в лесу, поэтому все лесные обитатели всегда держали наготове баклажки с водой – чтобы сейчас же кинуться всем вместе и залить огонь, пока он сильно не разгорелся.

Каждый смастерил для себя емкость для воды, подходящую по размеру. Например, у птичек и небольших зверушек были маленькие бочонки из желудей, Старый Кабан сделал себе кувшин из круглого гриба-трутовика, зайцы и белки хранили воду в кулечках из крупных листьев лопуха или мать-и-мачехи, а у Волка с Лисой были настоящие ведерки из бересты, все щелочки в которых они аккуратно заделали сосновой смолой.

Жители Уютного Леса не стали толпиться в беспорядке и спрашивать друг друга, что случилось. Лишь заслышав слово «пожар», они схватили свои баклажки и дружно побежали на голос Однозубой Землеройки, благо та кричала не переставая.

– Где пожар? Что горит? – в недоумении спрашивали животные, выскочив на полянку. Они крутили головами, заглядывали под кусты и упавшие стволы, но нигде не могли найти даже крошечного пламени. Землеройка в растерянности смотрела на них.

– Тут… оно… пронеслось… вот так: «вжик»… огненное, – объясняла она. Всем, с одной стороны, стало совершенно понятно, что Однозубая Землеройка не шутит, а с другой – совершенно не понятно, что же она увидела и где оно.

– Куда делось-то это огненное? – спросил Старый Кабан. Ему совсем не понравилось бегать по вечернему лесу после сытного ужина. И теперь он пытался хоть что-то выяснить у Землеройки, но та только растерянно разводила лапами и повторяла: «Я за личинками пришла, а тут огонь, как выскочит из подорожника и вот так: «вжик». И она быстро махала лапой перед своим носом.

Звери смотрели на нее, качали головами и ничего не понимали.

– Смотрите, вон, вон, что это? – вдруг тихо сказала Белочка, которой надоело глазеть вниз с ветки дуба и она решила оглядеться. На фоне ночного неба носился из стороны в сторону, кружился и выписывал немыслимые пируэты яркий огонек, за которым тянулся светящийся след. Это было так красиво, что звери замерли в восторге и даже забыли, зачем они здесь собрались.

– Это что? Или кто? – первым опомнился Волк.

– Судя по движениям, это скорее кто, чем что, – авторитетно заявил Позапрошлогодний Заяц. И поскольку он читал больше всех книг и считался самым умным в Уютном Лесу, звери ему сразу поверили.

– Ну тогда надо у него узнать, что оно тут делает и откуда взялось. Может, слетаете, спросите? – предложил Волк, посмотрев на птиц, что расселись на старой раскидистой рябине.

Тетушка Сорока с сомнением покачала головой. Сойки тоже были не согласны, не говоря уж про маленьких синичек и зябликов.

– Нет уж, нет уж, – затараторила Сорока, – сначала нужно узнать, что это, а потом приближаться к нему, вдруг оно опасное.

Звери согласно закивали. К опасному лучше вообще не приближаться, а особенно просто так, ничего про него не разузнав.

– Ох, давайте узнавать скорее, да по домам пойдем, раз никакого пожара нет, – недовольно прокряхтел Старый Кабан.

– Да как же мы узнаем, оно вон, в небе, и спускаться пока не собирается, – усмехнулся Волк, кивнув на огонек, кружащийся наверху.

– Ну, мы можем его позвать, все хором, чтобы оно услышало, – с деловым видом предложил Позапрошлогодний Заяц.

– А ты знаешь, как это зовут? – с интересом посмотрел на него Волк.

– Нет, – ответил Заяц и добавил, прокашлявшись, – но мы можем позвать его просто «Эй!».

– А потом? – поинтересовалась Белочка.

– А потом решим, что делать, – уверенно заявил Заяц.

Звери немного подумали и согласились. Было уже поздно и хотелось спать. Но не оставлять же этот странный огонек просто так носиться в небе, вдруг набедокурит без присмотра.

– Три-четыре, – скомандовал Заяц и взмахнул лапой.

– Э-э-э-й! – закричали звери хором. Их голоса разлетелись по темному лесу таким громким эхом, что им самим даже стало немножко не по себе. Но Зайцу этого было мало.

– Громче, громче, ну что ж вы? Надо громче кричать. Давайте еще раз, три-четыре! – снова скомандовал он.

– Э-э-э-э-э-й! – в этот раз звери завопили изо всех сил.

Огонек в небе остановился, а потом камнем упал вниз, разгораясь все сильнее. От неожиданности лесные обитатели бросились врассыпную, забившись под кусты и коряги.

– Ну, давай, решай скорее, что теперь делать, – громко прошептал Волк Позапрошлогоднему Зайцу, показывая на огонек, который висел над самой поляной, покачиваясь из стороны в сторону.

– Э-э-э-й! Тут кто-нибудь есть? Кто-то меня звал? – вдруг раздался тоненький голосок.

Позапрошлогодний Заяц выбирался из своего укрытия и осторожно вышел на полянку.

– Да, – вежливо сказал он, снова прокашлявшись, – это мы тебя звали.

– Хотели узнать, кто ты и откуда взялся в нашем лесу, – подхватила Белочка, а потом загородила глаза лапкой, – ой, извини, ты мог бы светиться не так ярко?

– Простите, – сказал огонек и немного померк.

Все обитатели леса, осмелев, потихоньку вышли на полянку. Им было ужасно любопытно, что же это такое появилось в Уютном лесу.

– Может, ты светлячок? – спросил Толстый Еж, наморщив в раздумьях лоб.

– Светлячок? – с недоумением спросил огонек и оглядел себя. Теперь, когда он начал светиться не так сильно, стало видно, что по форме он был не круглым, а, скорее, напоминал фигурку человечка.

– Да какой светлячок, – с сомнением произнесла Лисичка, – он больше похож на Крошечную Фею, чем на светлячка.

– Точно! – радостно воскликнул огонек, – я вспомнила, я Искорка! Я появилась из искры костра и смеха Крошечных Фей, поэтому я и похожа одновременно на Крошечную Фею и на огонь. Сначала я спала в листе подорожника, а потом во мне стало столько огненной силы, что я больше не могла спать, мне было необходимо летать, носиться из стороны в сторону, из стороны в сторону! Выходит, я родилась сегодня и это мой дом!

Искорка повела вокруг своей маленькой ручкой и с восторгом огляделась.

– Наш Уютный Лес – это твой дом? – Позапрошлогодний Заяц от удивления так дернул головой, что очки слетели с его носа и упали в густую траву. Он принялся их искать, но в темноте это было не так просто сделать.

– Ах, прости, давай я тебе помогу, – сказала Искорка и, спустившись пониже, так сильно разгорелась, что осветила почти всю поляну. Звери в испуге попятились.

– А ты не сожжешь наш лес? – со страхом спросила Белочка.

– Нет, нет, что ты, – засмеялась Искорка, – мой огонь не может ничего сжечь, потому что он не обычный, он волшебный.

Заяц тем временем отыскал очки в траве.

– Подожди, подожди, а ты можешь посветить еще немного, – попросила Землеройка и кинулась к кусту подорожника, чтобы быстренько накопать белых личинок. Она так и не успела этого сделать, а оставаться голодной ей не очень хотелось.

– Ну ладно, – зевнул Старый Кабан, – раз все так замечательно выяснилось, пойдемте уже, спать пора.

– Подождите, подождите, – встревоженно застрекотала Сорока, – ребенок только что появился на свет, ему надо где-то жить, у него должен быть дом, как же так, как же так!

– Не переживайте, – сказала Искорка, – я сегодня переночую в листке подорожника, а завтра найду себе новый дом.

И прежде, чем кто-нибудь успел ей возразить, она юркнула в лист подорожника, который тут же свернулся трубочкой, защищая ее от ночной прохлады.

Звери тоже разошлись по своим домикам, удивленные таким необычным происшествием и в то же время успокоенные. Они, конечно, не знали, что будет происходить в Уютном Лесу после того, как в нем появилась Искорка, но им казалось, что все будет хорошо.

Глава шестая, в которой звери собираются на общий сбор, а Искорка отмечает новоселье

– Общий сбор! Общий сбор! – Позапрошлогодний Заяц изо всех сил барабанил лапами по пустой колоде, которая гудела на весь лес как барабан. Зверям, которые вчера непривычно поздно легли спать, совсем не хотелось сегодня непривычно рано просыпаться, ведь рассвет только забрезжил, до Уютного Леса еще даже не добрались первые лучи солнца. Но лесные обитатели знали: если Позапрошлогодний Заяц объявил общий сбор, значит дело серьезное, поэтому они хоть и зевали, и терли лапами глаза, все же потихоньку собирались на Праздничной полянке.

Только Маленькая Искорка ничего не слышала и по-прежнему спала в своем листе подорожника. Во-первых, потому что она только недавно родилась, а все новорожденные, как известно, спят очень крепко, даже если это крошечный огонек, а во-вторых, ночевала она на опушке леса, а туда звук от лесного барабана почти совсем не доносился.

Праздничная полянка находилась в самой середине Уютного Леса, подальше от чужих глаз. Вокруг нее, словно зеленый забор, росли пушистые елки. Обычно на Праздничной полянке, как и следует из ее названия, лесные обитатели отмечали всякие радостные моменты, например, дни рождения или Белое утро, когда Земляничный бугорок весь покрывался цветами земляники, или Сладкий полдень, когда дикие пчелы приносили в Уютный Лес туески, полные меда, и другие замечательные события. Но иногда, когда случалась какая-нибудь неожиданность и приходилось решать важный вопрос, они устраивали на Праздничной полянке общий сбор.

– Все, все, хватит стучать, мы уже собрались, – прокричал Волк прямо в ухо Позапрошлогоднему Зайцу, который так увлеченно тарабанил по бревну, что ничего вокруг себя не замечал.

– Уф, – Заяц уселся на бревно, отдуваясь, – все на месте? Отлично! Тогда начнем наше экстренное собрание!

– Что же такого экстренного могло случиться за ночь? – недовольно спросил Старый Кабан, который не любил рано вставать еще больше, чем бегать по лесу после ужина.

– Да, да, что произошло? – поддержали его остальные звери. Им было ужасно любопытно, почему Позапрошлогодний Заяц собрал их тут во внеурочный час.

– Как вы все знаете, – важно начал Позапрошлогодний Заяц, – вчера в нашем лесу появилась… появился… э-э-э, – замялся он, а потом продолжил, – скажем так, новый обитатель, а вернее обитательница, Искорка. Все знают?

И Заяц внимательно посмотрел на них через свои очки, которые придавали ему очень умный вид.

– Нет, не все! – сообщил Хмурый Бобер, который пришел на сбор со всей своей семейкой – Шустрой Бобрихой и двумя бобрятами. Вообще-то детей на взрослые собрания приводить было не положено, но у бобрят как раз росли зубки, поэтому они грызли все подряд и могли сгрызть что-нибудь важное и нужное, так что родителям приходилось постоянно брать их с собой, чтобы они были под присмотром.

Вчера весь день бобриная семейка строила запруду на Звонком Ручейке, а это дело ответственное и бросать его на полпути нельзя, стоит только отвлечься, и раз – вся запруда рассыпалась, начинай сначала. Поэтому бобры не отходили от плотины до самого позднего вечера, пока не возвели ее полностью, и теперь были совершенно не в курсе вчерашних событий.

Позапрошлогодний Заяц тяжело вздохнул. Ему совсем не хотелось сейчас рассказывать историю Искорки, ведь это займет много времени, а им следовало бы поспешить.

– Я вам потом все расскажу, потом расскажу, не беспокойтесь, – затараторила Белочка, запрыгнув на пенек рядом с Хмурым Бобром, – а сейчас давайте Зайца послушаем.

Позапрошлогодний Заяц опять вздохнул, но теперь уже с облегчением и все звери вместе с ним, им просто не терпелось узнать, что же такого важного он собирался поведать.

– Так вот, – продолжил Заяц, – вчера возник вопрос: где будет жить Искорка? Тетушка Сорока права – у нее должен быть свой домик, и не где-нибудь, а именно в нашем Уютном Лесу, ведь она здесь родилась, значит, это ее родной лес, и значит, она имеет полное право жить в нем.

– И что? В чем проблема? – спросил Старый Кабан, – она же вчера сама сказала: проснется и выберет себе дом.

– Вот! – Заяц многозначительно поднял лапу, – в этом и проблема! Нельзя, чтобы она сама выбирала себе дом!

– Почему это? – не понял Старый Кабан и громко зевнул, – мне, например, не жалко, пусть выбирает любое место, которое свободно, вон хоть норку под корягой, хоть дупло.

– Да, да! – поддержали его жители леса. Им тоже было не жалко для Искорки любого места.

– А вот и нет, мы не можем поселить Искорку где угодно, тем более в дупле, – стоял на своем Позапрошлогодний Заяц.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь важность этой проблемы, – ворчливо сказал Старый Кабан, которому весь этот бестолковый разговор начал надоедать.

– Да подожди ты, – шикнула на него Лисичка, – что ты его все время перебиваешь, дай ему договорить!

Кабан недовольно замолчал, и Заяц наконец-то смог продолжить.

– Мы не можем позволить Искорке поселиться в любом месте, которое она выберет, потому что она… может быть огнеопасной! – выпалил он и обвел многозначительным взглядом обитателей леса.

– Так она же сказала, что ее огонь не жжется, – удивилась Лиса.

– Она только родилась, она еще маленькая, она, может, и сама еще ничего про себя не знает. Сейчас она думает, что ее огонь не жжется, а потом вдруг раз – и подожжет что-нибудь, – взволнованно сказал Заяц, – я, между прочим, вчера на полянке почувствовал от нее тепло, значит, не такой уж и холодный у нее огонь. А вдруг он может еще сильнее разогреться?

– Да, да, – подтвердила Белочка, – мне тоже так показалось, даже жарко стало рядом с ней.

– А мне понравилось, как она светит, так ярко, как днем, очень удобно! – вставила Однозубая Землеройка и довольно погладила себя по животу. Перед выходом она успела перекусить вкусной личинкой, которая осталась после вчерашнего ужина, поэтому настроение у нее было прекрасным.

– Важно, не как она светит, а как она греет, – назидательно произнес Позапрошлогодний Заяц, – теперь вы согласны, что выбор дома для Искорки – это действительно серьезный вопрос?

Звери дружно закивали. Даже Старый Кабан вынужден был согласиться.

– Ну в таком случае, да, – проворчал он, – жить в дупле ей точно не стоит.

– А теперь, почему я вас всех так рано собрал, – продолжил Заяц. – Если бы мы ждали, пока Искорка проснется, то попали бы в неловкую ситуацию. Ну представьте, она скажет: хочу жить в этом дереве, а мы ей в ответ: ой, Искорка, здесь нельзя. Тогда в этом пеньке? А мы ей: ой, и тут нельзя. Ну тогда в этом шалашике? И тут нельзя тоже!

– А где же можно? – с недоумением спросила Белочка, – нигде нельзя, прямо даже обидно.

– Вот-вот! – кивнул Заяц, – мы бы запросто могли ее обидеть. А разве нам хочется ее обижать?

Обижать Искорку, конечно, никому не хотелось. В Уютном Лесу вообще было не принято никого обижать. Он и так маленький, а если еще и обижать друг друга, как тогда в нем жить?

– Правильно, – кивнул еще раз Позапрошлогодний Заяц и поправил очки, которые совсем съехали ему на нос, – значит, мы с вами должны сделать что?

Он вопросительно посмотрел на лесных обитателей.

– Что? – спросили они с любопытством. Звери были уверены, что у Зайца уже есть ответ, и им не терпелось его услышать.

– Предложить ей дом сами, – ответил он, – хороший, удобный и безопасный. Я думал-думал, – тут Заяц снял очки и потер глаза. И все увидели, что глаза у него красные, как будто он так думал, что не спал всю ночь.

– И вот что я придумал, – Заяц сделал многозначительную паузу, а животные замерли в ожидании, – я считаю, что самым лучшим местом для Искорки будет Лежачий Камень, – торжественно закончил он.

– Я что-то не понял, – подал голос Волк, который сидел на пеньке в своей любимой позе, положив лапу на лапу, – что же это за дом такой – на камне. Ха, тоже мне дом, ни крыши, ни стен.

– Не на камне, а в камне, – невозмутимо поправил его Позапрошлогодний Заяц.

– Подождите, подождите, что значит, в камне, это как можно жить в камне? – с негодованием застрекотала Тетушка Сорока, – ребенок только родился, ждет, что мы о нем позаботимся, а мы ему в камень предлагаем залезть? Не ожидала от тебя, Заяц, не ожидала, не думала, что ты такой, не думала!

И она возмущенно посмотрела на Позапрошлогоднего Зайца. Звери взбудоражено зашумели. Им тоже казалось, что жить что на камне, что в камне – не очень хорошая идея.

– Да подождите вы! – воскликнул он, – вы же все время меня перебиваете!

– Да, правда, пусть договорит, – поддержала его Лисичка.

– Ну так вот, – продолжил Заяц, подождав, пока гул стихнет, – как вы помните, на южной стороне Лежачего Камня, там, где нет мха, есть небольшая ямка. Конечно, сейчас она очень маленькая, в нее никто не поместится, даже Искорка, но если мы с вами сделаем ее поглубже и пошире, получится очень милая пещерка, в которой для Искорки можно будет устроить хорошую квартирку. Сделаем для нее кровать, стол, ну, все, что она захочет, на входе повесим дверь. Мне кажется, получится очень хорошо. И безопасно. Ведь, даже если она очень сильно разогреется, как настоящий огонь, камень все равно не загорится! Ну, как вам моя идея?

Позапрошлогодний Заяц, волнуясь, смотрел на обитателей Уютного Леса. Ему самому его идея очень нравилась. Но что скажут остальные? Ведь в конце концов, они не просто так собрались на общий сбор, а именно для того, чтобы принять решение всем вместе.

– Я принесла немного камышевого пуха с дальнего болота, хотела себе в гнездо постелить, ну да ладно, отдам Искорке в ее пещерку, чтобы ей там было мягко и уютно, – деловито сказала Тетушка Сорока.

И тут все зашумели и стали наперебой предлагать для Искоркиного домика все, что ей могло пригодиться: и метелку из мятлика, чтобы убираться, и желудевый бочонок, чтобы хранить воду, и даже малюсенький цветочек в крошечном горшочке, чтобы у нее в пещере была зелень.

– А я могу у нее светить иногда, – предложил Светлячок.

– Да она сама себе светить может, она ведь Искорка, – засмеялись звери, а Светлячок расстроился. Он подумал, что если теперь в их лесу появилась такая прекрасная Искорка, которая может светить так сильно, что ночью становится как днем, то его маленький фонарик больше никому не будет нужен. А ведь быть совсем никому не нужным это очень грустно.

– Эй, ты только не забудь прилететь ко мне сегодня, посветить в погребе, я буду перебирать запасы, – напомнила ему Молодая Ежиха, и Светлячок снова воспрянул духом.

– Ну что ж, раз все согласны, тогда за дело, – Позапрошлогодний Заяц довольно потер лапы, – нам нужно сделать пещеру в Лежачем Камне до того, как Искорка проснется.

И все с ним согласились. Потому что одно дело просто сказать кому-нибудь, что у него будет дом, а другое – показать ему этот дом, полностью готовый. Теперь лесные обитатели поняли, почему Позапрошлогодний Заяц разбудил их в такую рань, и это было правильное решение, иначе им бы ни за что не успеть подготовить пещеру Искорки к ее пробуждению.

Работа кипела все утро. Птицы долбили камень клювами, маленькие бобрята грызли его своими острыми зубами, которые у них так чесались, что им было все равно, что грызть. Все по очереди ковыряли ямку в Лежачем Камне то острыми камушками, то твердыми палочками и она постепенно становилась все глубже и шире.

Когда солнце осветило верхушки деревьев, пещерка была почти готова.

– Ой, а что это вы тут все вместе делаете? – вдруг раздался звонкий голосок.

Прямо над ними кружила в воздухе Маленькая Искорка, с любопытством разглядывая Большой Лежачий Камень и суетившихся рядом с ним животных. Они остановились и смущенно посмотрели на нее. Животные надеялись, что успеют полностью подготовить ее новое жилище, поставить в нем мебель, постелить на пол коврики из золотистой соломки, приделать дверь. Но пока они сумели только сделать дыру в камне и теперь переживали, что Искорка расстроится, узнав, что ей придется в ней жить.

– О, как хорошо, что ты уже проснулась! – сказала Белочка, прервав их неловкое молчание, – как раз надо померить, хватит тебе такого домика или его надо сделать еще больше!

– Это вы для меня делаете? Это мой домик? – поразилась Маленькая Искорка, – а можно, я в него загляну?

И она, не дожидаясь ответа, залетела в свою каменную пещеру, которая оказалась уже такой большой, что Искорка могла там даже немножко летать.

– Там так прекрасно, так много места! – восторженно сказала она, появившись снаружи, – мне очень, очень нравится мой домик!

– Мы туда еще кроватку для тебя поставим, и стол, и кресло, – загомонили звери, обрадованные, что Искорке понравился ее новый дом, – и карликовую фиалку в горшочке, и коврики, – перечисляли они предметы обихода, которые должны были украсить Искоркино жилище.

Искорка почувствовала, что ей хочется расплакаться от благодарности.

– Спасибо, спасибо вам большое, – сказала она с чувством, – я даже не думала, что вы все вместе будете стараться для меня… Я так рада, что родилась именно в этом лесу, он самый лучший на свете! – воскликнула она.

Довольные звери радостно зашумели, им было приятно, что их Уютный Лес назвали самым лучшим на свете. Тем более, что они считали, что так оно и есть.

– Вы так здорово придумали сделать его каменным, – радостно заявила она, – потому что я все-таки немножко переживаю за свой огонь, вдруг он может стать слишком горячим и что-нибудь поджечь. Кому же пришла в голову такая замечательная мысль?

– Мы все так решили, – важно ответил Позапрошлогодний Заяц. Хотя такая замечательная мысль пришла в голову именно ему, и он про это знал, и все про это знали, он подумал, что будет справедливо, если благодарность Искорки достанется всем обитателям Уютного Леса, ведь, в конце концов, они все вместе трудились над ее жилищем.

– Ах, как прекрасно, у меня есть дом, мой собственный дом! – закружила в воздухе счастливая Искорка. Звери тоже были счастливы. Ведь, когда видишь, что кому-то хорошо, тебе тоже становится хорошо вместе с ним.

Не успел еще солнечный луч, упавший на Лежачий Камень, передвинуться на два шага вправо, как в домике у Маленькой Искорки все было готово. Там стало так замечательно и красиво, что никто не отказался бы жить в нем. Довольная Искорка пригласила всех на новоселье, которое после обеда отметили на Праздничной полянке. Каждый принес с собой что-нибудь вкусное и у них получился самый настоящий пир.

– А давайте, споем! – вдруг предложила Белочка.

– Споем? – удивились животные.

– Да, да, – закивала Белочка, – как наш случайный путник, помните, как красиво он пел?

– Но что, что же мы споем, мы ведь не запомнили ни одной песни? – распереживалась Тетушка Сорока.

– Может быть, придумаем свою? – предложила Белочка.

И они запели. О ярких солнечных днях, о теплом ветерке, который играл зелеными листиками на деревьях, о том, как они все вместе построили домик для Искорки и о том, как хорошо им живется в их замечательном Уютном Лесу.

Возможно, если бы кто-нибудь услышал эту песню со стороны, он решил бы, что она не такая уж красивая и складная, ведь лесные обитатели сочиняли ее на ходу. Хотя, нет. Он, конечно бы, почувствовал, какая необыкновенная эта песня, ведь она шла от самой души, а все, что идет от души, всегда замечательное.

Глава седьмая, в которой Ящерка отращивает хвост, а Искорка знакомится с обитателями пруда

Жить в каменном домике оказалось очень удобно. Днем там было прохладно, потому что Лежачий Камень не сразу нагревался под лучами солнца, а ночью, когда он начинал остывать и отдавать накопленный за день солнечный жар, в Искоркином домике было тепло.

По вечерам к ней любила забегать в гости Бесхвостая Ящерка, она приходила погреться, потому что без солнца всегда немного мерзла. На самом деле Ящерка была хвостатой, но очень невнимательной, и как только ее хвостик отрастал, она сразу же цеплялась им за корягу или подставляла кому-нибудь под ноги, хвост опять отваливался, и она тут же начинала отращивать его снова. Впрочем, сейчас без хвоста ей было даже лучше, потому что она целиком помещалась в домике у Искорки, а так бы хвост торчал снаружи – и переживай за него.

Искорка всегда была рада гостям, конечно, тем, кто мог поместиться в ее доме. Она поила их ягодным чаем и угощала сладостями, которых у нее имелось предостаточно. Наверное, все жители леса принесли Искорке что-нибудь вкусное – варенья, компоты, джемы, пастилу, ореховые конфеты, мед, мятные шарики, лепешки из пыльцы. Ей даже пришлось сделать маленькую кладовку для хранения этих припасов.

Но, честно говоря, сидеть дома Маленькая Искорка не очень любила, ей больше нравилось знакомиться с Уютным Лесом, ведь она только недавно появилась здесь и ничего про него не знала. Однажды она очень удивилась, когда заметила на земле среди деревьев что-то круглое, голубое, с медленно плывущими белыми облачками.

– Ой, что это? – воскликнула Искорка, – это земное небо? Надо же, я не думала, что на земле тоже бывает небо! Я еще никогда не летала в земном небе, надо попробовать! – решила она и кинулась вниз.

– Стой, стой! Держите ее! – крикнула Белочка, собиравшая орехи на лещине по соседству.

С верхушки сосны бросилась Тетушка Сорока, чтобы поймать Искорку, которая неслась прямиком в маленький пруд. Но она не успела. Булькнув, Маленькая Искорка нырнула в воду и с разгона долетела до самого дна.

– Ах! Ах! Искорка! Она упала в воду! Что делать? Она же погаснет! – воскликнула Белочка.

Лесные обитатели очень испугались, они ведь прекрасно знали, что в воде огонь сразу же тухнет. Но они не знали, что Искоркиному огоньку вода совершенно не страшна, ведь он у нее волшебный. Звери в панике собрались на берегу, заглядывая в пруд. Они хотели найти Искорку и попытаться ее спасти, если это еще возможно. Пруд в Уютном Лесу очень чистый и совершенно прозрачный, настолько, что видны все камушки и ракушки, которые лежат на его дне. Искорку тоже было прекрасно видно. Она и не думала гаснуть, плавала как маленький светящийся шарик и с интересом разглядывала все вокруг. Через минуту из зарослей осоки, что небольшой кучкой росли у берега, показались карась и карп – им было очень любопытно, что за новый обитатель появился в их водоеме. Они плавали вокруг Маленькой Искорки, открывали рты и выпускали пузырьки воздуха.

– Может быть, помочь ей? – предложил Хмурый Бобер. Он жил в домике на воде и нырять совсем не боялся.

– Мне кажется, не надо, – сказала Лисичка, – по-моему, с ней ничего плохого не происходит.