Академия семи стихий. Новая жизнь

Глава 1. Знакомство

Я во все глаза смотрела на Эрмина. Сходство между братьями было поразительным. Они, конечно, не близнецы, но вполне могли бы сойти за двойняшек.

Рослый, жилистый мужчина, с копной каштановых волос, разбавленных тонкими косами с продетыми в них оберегами, карие глаза, прямой нос, выразительные подвижные брови, четко очерченная челюсть и ямочка на подбородке. Стиль у них разительно отличался, да и комплекция тоже, но вот черты лица, мимика… Когда кто-то так сильно похож на родного тебе человека – опасаться его становится очень сложно.

Ослепительно улыбаясь, он раздавал указания снующим вокруг людям, то и дело поглядывая в нашу сторону, хитро улыбаясь и подмигивая.

Его поведение было до того беззаботным и по-детски игривым, что это сбивало с толку.

«Доверять ему нельзя, Кхаири. Что бы он ни сказал…».

«Ты цел? Я беспокоилась, что перенос опустошил тебя».

«Все в порядке, по-настоящему из меня тянет силы это место. Нам нужно как можно скорее убраться отсюда».

Я нахмурилась и кивнула.

«Почему мы оказались здесь?»

«Увы, это не моя заслуга…» волк устремил свой взгляд на лучащегося радостью мужчину.

А тот, в свою очередь, то ли из-за нашего повышенного внимания, то ли от того, что указания кончились – соизволил направиться в нашу сторону:

– Что-то мы как не родные! – всплеснул руками Эрмин. Наигранно задумавшись, он подпер кулаком подбородок и начал усиленно насвистывать какую-то мелодию, подыгрывая в такт бровями. – Ах да! Я же должен что-то вам предложить! Чаю, печенья, холодной расправы за предательство? – его лицо резко посерьезнело, чтобы через секунду он расхохотался, запрокинув голову, прервавшись лишь, чтобы озвучить: – Шучу. Не люблю холодное! Бррр… – усевшись в позу лотоса, мужчина приставил к вискам указательные пальцы: —…стой! Ничего не говори! Я догадаюсь…ммм, черный кофе! Я прав? Скажи, что я прав! – он практически взвизгнул, начав хлопать в ладоши.

Я взирала на него в немом замешательстве – это врожденная эпатажность или расшатанная психика? Создавалось впечатление, что он из тех, кто сначала радостно рассказывает тебе сказку и дарит собаку, сделанную из воздушных шариков, а сразу после – вонзает нож по рукоятку в грудь, не прекращая радушно улыбаться. Появилось ощущение липкости, захотелось уйти и не вспоминать об этом знакомстве. И почему я решила, что оно может что-то изменить?

Прочистив горло, спросила:

– Как вы узнали?

Он надул губки, обхватив ладонями лицо и начав качать головой из стороны в сторону:

– Слааденькая, это же так скучно – отвечать вопросом на вопрос! Испортила мне все шоу! Попробуем снова, но теперь будь хорошей девочкой, ладно?! – его улыбка застыла, в глазах мелькнула ярость, но Эрмин продолжил как ни в чем не бывало:

– На-на-на-на… Ты хо-оочее-еешь… – выдержал мужчина многозначительную паузу, – ..цитрусовый пудинг?! Прекрасно, я тоже большой любитель подобных лакомств, прямо как па… Идрис, да спасут древние боги его душу! – он раздраженно поправил ворот рубашки при упоминании дедушки, – О-ох.. я что-то отвлекся… Итак, каков будет твой ответ?!

Решив сыграть по его правилам – мало ли у нас получится сблизиться и он посвятит меня в свои планы? Ответила:

– Ты просто волшебник! Обожаю апельсиновый пудинг!

Его улыбка стала ещё шире, а глаза вмиг потемнели, мужчина зловеще прохрипел, не меняя выражения лица:

– Момент, девочка…

И в его руках появилась милейшая тарелочка в цветочек, на которой красовался ярко оранжевый пудинг в виде половинки апельсина. Выглядело это до того аппетитно, что я сглотнула слюну. Услышав про себя: «Будь осторожна. Что-то не так».

Эрмин молча протянул мне угощение, помедлив, я приняла блюдце из его рук и на нем тотчас появилась чайная ложечка.

Дядя не отрывал от меня взгляда абсолютно злых глаз, продолжая улыбаться. Я отломила небольшой кусочек из серединки десерта, внутри он был насыщенно красным.

– Ничего не напоминает, детка? – саркастично произнес он.

Пудинг начал булькать и дергаться, из него полилась красная теплая жидкость, сначала она окрасила всю тарелку, потом начала стекать по моей руке, одежде, она всё текла и текла…

– Столько крови ты отдала, чтобы предать меня?! Или больше?! – он дико расхохотался, поток усилился, практически фонтанируя, несколько капель попало на мои губы.

Я рефлекторно облизала их, чтобы в следующий миг онеметь – это и правда была кровь. Тягучая, солоноватая, с легким металлическим привкусом. Я в ужасе отбросила от себя плод злого перфоманса, сделав несколько шагов назад.

Марк увеличился в размерах, отгораживая меня от родственника своим телом.

Эльсевар Савди Фон Савлазар:

Я не спал несколько дней, конечно же, оправдывая это поисками Левиафар Фон Кираза.

Мы с Гарэном перепробовали буквально всё. Он молча снова и снова помогал мне воплощать самые смелые идеи в жизнь – если бы они хоть чего-то стоили…

Эрмин словно запер себя в самом безопасном месте, казалось, что он сидит в прозрачной коробке, невидимой ни глазу, ни чарам, ни кровным узам.

Ни один из ныне известных поисковых ритуалов на крови – не работал. Черт побери, ничего не получалось – ни его найти, ни её забыть…

Лицо Кирриады стояло у меня перед глазами, стоило мне их закрыть.

Вот и сейчас – я всего на минутку сомкнул веки, устало растянувшись на кровати, а она тут как тут, смотрит на меня, воинственно задрав подбородок, искушает своей близостью, манит ароматом шелковистых волос…

Я сжал переносицу двумя пальцами, уставившись в потолок, стараясь прогнать невыносимый образ. Мое, как мне казалось, непоколебимое нутро банально изнывало по этой девушке, требовало ее близости, хотело искупаться в ее эмоциях, подталкивало день и ночь искать любые зацепки, хотя бы косвенно связанные с ней.

Древние боги, сколько нужно времени, чтобы эта связь хотя бы истончилась?!

Сдавленно рыкнув, я рывком поднялся с кровати, чтобы в следующий момент на нее же и опуститься – до того яркая вспышка изумления меня накрыла.

Что-то внутри заворочалось и довольно заурчало, словно зверь, напавший на след своей самой желанной добычи. Неожиданно для себя я понял, что расплылся в улыбке. «Попалась!» – торжествующе билось в голове.

Ведь эмоция, буквально на секунду выбившая меня из равновесия – абсолютно точно не была моей…

Значит она снова здесь.

Она почему-то вернулась не смотря на ещё недавно бывшее таким острым желание попасть домой.

Интересно, что же ее переубедило…?

Эльсевар, совсем скоро ты сможешь спросить ее об этом сам. Но для начала – хоть помойся, что ли. Непонятно во что превратился, помешавшись на своих поисках! Вняв доводам рассудка, поспешил в купель. Кровь словно бурлила, хотелось прямо сейчас броситься к Кирриаде, все внутри горело от азарта и предвкушения встречи, да и не только внутри, если быть честным.

Намыливая, напряженное как струна, тело, я против воли представлял маленькие пальчики на своей коже. Как будто это она омывает меня, словно исследует, словно хочет… Со стоном я прикоснулся к твердому, как камень, члену. От резкого удовольствия вперемешку с видениями, меня выгнуло, и я глухо простонал, двигая ладонью с сомкнутыми пальцами все резче и жестче.

Кирриада, прижатая мною к стене, Кирриада в нерешительности закусывающая губу, Кирриада, впивающаяся зубами в мои пальцы, пока я двигаюсь внутри нее.

Образы были настолько яркими, что я не продержался и пары минут. Кончив, я грузно опустился на колени под струями, продолжающими орошать мои плечи и грудь.

Найти ее – это одно, но что я буду делать после? Как мне держать себя в руках и вдали от неё, если я даже с собой справиться не могу?

Она будто под моей кожей… Как я не понял? Как упустил этот момент? Как мне говорить спокойно с той, кто разрушает мою выдержку взмахом ресниц?

Домывшись, я обтерся полотенцем и его же повязал на бедра, вернувшись в спальню.

Взъерошив мокрые волосы, открыл шкаф, чтобы взять свежую одежду, но тут раздался настойчивый стук в дверь, а следом: «Магистр Савлазар…».

Что бы там ни было – сейчас это неважно, отмахнулся я мысленно, надевая белье.

Стук повторился и зов тоже, уже более уверенно и иным тоном.

Я просунул руки в рукава рубашки, начав застегивать маленькие пуговки. Снова стук и практически крик.

Да что ж такое?! Они в конец уже охамели все?! Мало мне Левиаф, что ли?!

Преодолев расстояние до двери, с грохотом распахнул ее, устремив свой взгляд на незваного гостя.

Вот только он оказался не один, а целых пятеро – Оллиндира Ше Патрис, близнецы Вайзсман, Альвиатта Дер Орлесс и, конечно же, Корлиаз.

Отойдя от не слишком радушного приветствия самой первой, Оллиндира твердо произнесла:

– Магистр Савлазар, нам нужно поговорить.

Вздохнув, я открыл дверь шире, жестом приглашая компанию в кабинет. Рассаживаться адепты не пожелали, столпившись на ковре, они виновато смотрели на меня.

– В чем дело? Я слушаю.

– Ректор… Мы до последнего надеялись, что сможем отыскать… Что она откажется в таверне или вернётся ещё откуда-то вместе с Марком, но её до сих пор нет. – оборотница была не на шутку перепутана, я отчетливо это чуял, но хорошо держалась. – Кирриада пропала, магистр. Ее нет уже больше трех дней. Мы не знаем, к кому ещё обратиться. – сухо произнесла она, прямо взглянув на меня.

Тут в разговор вклинился Лиаз:

– Дядя Эльсевар, помоги, прошу. Где бы ни была Кирриада, я готов нести наказание за нее. Но это – после. Сейчас мы должны найти ее. – я смотрел на некогда импонирующего мне юношу и не мог справиться с растущим раздражением.

Наказание он решил на себя взять, каков герой…

Встряхнувшись, я прогнал ребяческую ревность и молча проследовал к своему столу.

Устроившись на рабочем месте, спокойно и четко произнес:

– Адептка Левиаф не пропала. – присутствующие изумленно выдохнули, ловя каждое мое слово. – Ее срочно вызвали домой. Я лично присутствовал, когда она отправилась туда порталом. Беспокоиться не о чем, она со дня на день вернется. – я испытал больное удовольствие, произнеся последние слова. И ведь не словом не соврал, я прекрасно понимал, чем это чревато в обществе банши.

До этого молчавшая Альвиатта подала голос:

– Случилось что-то серьёзное?

– В подробности меня не посвящали. Ввиду беспокойства семьи, я сделал исключение. Ещё вопросы?

Молодежь переминалась с ноги на ногу:

– Нет, спасибо, что разъяснили ситуацию. Мы пойдем. – проговорил лекарь, увлекая за собой оборотницу и остальных.

Один только Корлиаз не торопился уходить и, сев в кресло, в котором я уже привык наблюдать отнюдь не его, он дождался ухода друзей, чтобы озвучить:

– Дядя Эльсевар, ты правда ничего не знаешь? Если есть хоть что-то – расскажи мне. Я должен знать.

Я сцепил руки в замок, не желая терять контроль:

– Я уверен, что Кирриада сама расскажет тебе всё, что нужно. Как я уже сказал – подробностей я не знаю. А тебе не мешало бы с таким же рвением относиться к учебе, а не тратить мое время. Я занят.

Молодой полудемон отшатнулся, как от пощечины:

– Ты странно себя ведешь. Я чем-то огорчил тебя?

Я вздохнул:

– Лиаз, отправляйся к себе, у меня много дел, правда. Поговорим в другой раз. – я не имел ни сил, ни желания беседовать с ним. Даже смешно, в какой ситуации я оказался – конкурирую с сыном лучшего друга. Да он на моих коленях ещё недавно уплетал печенье с молоком!

Юноша встал, легко поклонившись:

– Хорошо, не буду отвлекать. Всего наитемнейшего.

– Пока.

Как только за спиной Этьена младшего захлопнулась дверь, я выскочил из-за стола, обращаясь к нашей с Кирой связи.

Она окрепла и объемно пульсировала, но складывалось впечатление, что прерывалась какой-то преградой. Будто растение, проросшее в камень до середины. Я мысленно шел по ней, но никак не мог добраться до девушки, казалось, она была за стеклом, но отражающим.

Решив ориентироваться на точку прерыва, я сосредоточился, раздвигая пространство для телепортации.

Меня выбросило у подножия гор, передо мной простирался лес. По ощущениям – я был где-то между эльфийскими государствами, как бы на границе с дроу. Что она здесь забыла?

Повинуясь инстинктам, я пошел налево, вдоль горы. Мне открылась небольшая расщелина – тропинку разрезал узкий ручеек, весело струившийся по мелкой гальке. Чутье толкало меня к направлению его истоков, пройдя около тридцати шагов внутрь, я наткнулся на преграду.

Внешне – мне ничего не мешало, по бокам – камни, под ногами влажная трава, смоченная тонкими струйками, впереди – просвет и виднеется небольшая поляна, но пройти я не мог, словно сам воздух сгущался, образуя стену.

Переключившись на магическое зрение – я воочию узрел причину вынужденной остановки.

Мощнейшая, и, к моему стыду, абсолютно незнакомая мне, защита отгораживала пространство, уходя далеко вверх.

Они что, сетью всю гору накрыли? Но для чего?

Это было похоже на какую-то безумную вышивку – плотное плетение стандартной охранной защиты, накрытое сверху вуалью из всевозможных чар, присущих различным расам, какие-то символы, словно выведенные поверх всей этой вакханалии кровью. И я не мог определить, чьей именно – как будто у множества разномастных существ ее выкачали, влили в большой чан, перемешали и только после использовали.

Что бы они не пытались защитить – вышло качественно и вскрыть это нужно так же искусно, привлекать внимание к себе пока рано.

Я битый час возился с защитой: находя контрзаклятие для одного узла, понимал, что если зацепит ближний – все взлетит на воздух, находя край плетения знакомых чар, осознавал, что расплести только одно не получится, нужно обезвредить и то, что вплетено выше, но как безопасно распутать то, что изначально работает только атакующе?!

Тут поработал либо гений, либо психопат, не иначе.

Я уже терял терпение и думал о том, с какой стороны лучше ударить, чтобы обойтись меньшим уроном для того, что вокруг и, особенно – для того, что внутри.

От размышлений меня отвлек очередной сюрприз – серебристые щупальца чар в двух шагах от моих ног. Они просачивались изнутри, как бы приподнимая защиту, формируя некий ход…

Как я сам не догадался? Не могу открыть – надо обойти!

Присев на корточки, я наблюдал за действиями безымянного мага, ещё хотя бы восемь сантиметров – и я смогу физически пролезть под барьером. Странно, но мне казалось, что я уже сталкивался ранее с тем, чья магия сейчас активно искала выхода из этого места.

Присмотревшись, я собрался с мыслями, чтобы вспомнить… Серебристая, густая, с легкими всполохами, не действует нахрапом, а ищет лазейку – значит, мудрая, нечеловеческая, обладает звериным чутьем.. стоп! Амарок!

Я нашел, я их нашел!

И, действительно, прислушивавшись к себе, я понял, что моя душа сейчас полна эмоций и не только моих, однако, я нахмурился, почувствовав липкий холод – она испытывает страх?

Не имея сил больше ждать, я решил объединить усилия с волком, сформировав собственную плеть силы, направил ее параллельно щупальцу – мягко поддерживая барьер, стал легонько подталкивать его выше. Не сразу, но преграда начала поддаваться, силы уходили куда быстрее, чем можно было бы предположить, словно защита питалась моей магией. Как только лаз стал примерно подходящего размера, я лег на живот и начал ползти, одежда в миг промокла, в нос полезли травинки, энергия таяла, но мне было все равно, все о чем я думал – они там. Она там.

Пробравшись, я, не отряхиваясь, сконцентрировался на нашей связи, вслепую труся вперед, как ищейка, ведомый только ее страхом, когда наконец моего слуха коснулся знакомый голос:

– Я не предавала тебя, дядя, а только хотела попробовать спасти…

Дядя?! Так вот, что за защита такая – Эрмин здесь. В моих руках моментально появилась плеть Акаши. Объясняться будем потом, Кирриада, а сейчас – я разберусь с ним. Вот только спасти кого бы то ни было, у тебя вряд ли получится.

Я медленно обходил дом, стоящий в тени деревьев, идя на источник звука. Осторожно выглянув из-за стены, увидел ее, укрытую телом Амарока, пытающуюся беспристрастно глядеть на родственника, вот только ее истинные чувства наполняли все мое нутро – опасение, непонимание, грусть, потрясение.

Решив, что скрывать свое присутствие больше не имеет смысла, я вышел на свет, громко объявив:

– Эрмин Калеб Левиафар Фон Кираз, отойдите от девушки. Сопротивляться бес… – не успел я договорить, как раскатная вспышка накрыла территорию, рванув к Кире, я вновь перестал ориентироваться на зрение.

Когда свечение рассеялось, девушка оказалась лежащей на спине без сознания, вся в крови. Втянув носом воздух подле ее лица, Марк громко завыл, запрокинув голову.

Кирриада Фемида Левиафар Фон Кираз:

Лицо мужчины исказила злоба, но улыбка до сих пор его не покидала.

Он трясся в немом хохоте, абсолютно жутко выглядя. Его глаза почернели, кожа мерцала и натягивалась, грозя лопнуть, если он не придет в себя.

Я пятилась назад, не зная, что делать. В голове лихорадочно проносились мысли, в висках пульсировало, внутри нарастала необъяснимая решимость.

Марк, припав к земле и глухо рыча, по-прежнему заслонял меня собой.

«Что делать?!»

«Тяни время, я почти все. Похоже, что подмога уже здесь».

«Подмога?!»

«Тяни время, Кхаири. Мы сейчас ограничены только в нем».

Собравшись, я попыталась придать спокойствия голосу. Мне отчаянно хотелось воззвать к его разуму.

От этого человека можно было ожидать чего угодно:

– Я не предавала тебя, дядя, а только хотела попробовать спасти…

Его страшные глаза вперились в меня, он ломаным движением наклонил голову к левому плечу, проведя пальцами по губам. Оскалив ставшие заостренными зубы, Эрмин переспросил:

– Спасти? Девочка, ты совсем ничего не знаешь! Похоже, умом пошла в папашу… – наигранно грустно протянул он, состроив расстроенную гримасу.

Выхватив из кармана брюк небольшой кинжал, он провел острием по своей шее, оставляя кровоточащий порез, который, впрочем, затянулся в считанные секунды.

Слизав собственную кровь с лезвия, он облизнулся, весело воскликнув:

– Я – единственный, кто меньше всех в этом мире нуждается в спасении, дитя. Спасать нужно не меня, а остальных, хотяяяя… Идрису и Карнелии это не помогло! – он широко развел руки в стороны, кожа местами рвалась и снова зарастала, воздух наэлектризовался от бушующей в нем силы.

Я задохнулась от накатившей боли, что он имеет ввиду? Он причастен к смерти бабушки и дедушки? Но как же так…? Они ведь его родители!

Что-то внутри лопнуло, высвобождаясь, в голове крутились незнакомые слова, пульсируя, желая быть сказанными.

Все вдруг замедлилось, тело словно стало более легким, отрицая гравитацию. Я почувствовала, как внутренности начало распирать, а сердце – наполняться такой яростью, какая доселе не была мне знакома.

И прежде, чем я услышала голос, отчасти ставший уже таким родным, прошептала:

– Permitto. – меня скрутила судорога, голову словно прошибло раскаленным прутом, из последних сил выговорила отчаянно просящееся:

– Exalare.

Все вокруг полыхнуло белым светом. Сознание стало покидать меня и последнее, о чем я взмолилась – хоть бы Марк и Эльсевар не пострадали.

Я очнулась раньше, чем решилась открыть глаза. Слушая ровное дыхание спящего рядом мужчины, я ощущала на себе его руку, подгребшую меня под большое горячее тело. Его сердце ровно билось где-то в районе моей щеки.

Это было одновременно и странное и новое и приятное чувство – лежать рядом с ним вот так, словно это в порядке вещей. Все-таки разлепив веки, я посмотрела в сторону окна – на дворе была глубокая ночь, освещаемая лишь светом Октара.

Меня явно переодели – так как лежала я в одной, хоть и огромной, но футболке. Пошевелившись, я размяла шею и затекшие от лежания над головой, руки.

Эльсевар, потревоженный моими манипуляциями, завозился на кровати еще плотнее прижимая меня к себе.

Я замерла, когда в тишине раздался сонный голос:

– Кира, не уходи. Останься, я люблю… – пробормотал мужчина и нахмурился.

– Я здесь. – тихонько проговорила я, погладив его лицо и убрав упавшие на лоб, непослушные пряди.

Он тотчас расслабился и, кажется, даже причмокнул во сне.

Я все ждала, когда мое сердце дрогнет от нежных чувств, когда по коже побегут мурашки, когда внутреннее ликование от нечаянного сонного признания затопит мою душу.

Но ничего не происходило.

Я знала, что мне нравится находиться рядом с мужчиной, но внутри царила практически гробовая тишина.

Я знала, что мне будут приятны его поцелуи, но желание не будоражило мою кровь.

Я знала, что я очень давно хотела подобной близости с Эльсеваром и вот – мы здесь, а я, кажется, ничего не чувствую.

Мне стало не по себе от происходящего, но и позыва сделать с этим что-либо не возникло.

Решив, что утро вечера мудренее, я повернулась спиной к спящему мужчине и решила попробовать заснуть, но не тут-то было.

Большая ладонь вдруг поднялась выше и, добравшись до груди, мягко ее сжала, словно случайно зажав сосок между пальцами. Сзади послышалось довольное ворчание, шею обожгло дыханием, губы переместились на ухо, нежно лизнув мочку и прошептали:

– Чшш, ничего не говори.

Хм, ну ладно. Не то, чтобы я болтать прямо сейчас вознамерилась…

Приподнявшись на одном локте, Эльсевар легко надавил на мое левое плечо, переворачивая меня с бока на спину и, видимо, предвосхищая комментарии, закрыл рот поцелуем.

Не отрываясь от моих губ, он сменил положение, теперь уже нависая надо мной, будучи сверху.

Раздвинув мои ноги коленом, он уместился между ними, начав поднимать край футболки вверх, чтобы в итоге снять ее с меня полностью.

Оторвавшись от меня, он сел, оглядывая мое тело в лунном свете.

Мне не нужно было смотреть, чтобы знать, что он видит – вытянутая пропорциональная фигура, со среднего размера налитой грудью и призывно напряженными сосками, плоский живот со слегка проступающими косыми мышцами пресса, указывающими путь к зоне бикини, скрывающей в себе уже вполне влажную киску.

Может эмоции меня и подводили, но тело откликалось на него исправно.

Он слегка качнулся, отклоняясь, чтобы провести руками по длинным ногам – начиная от пальчиков и заканчивая бедрами. Припав к моей шее, он проложил цепочку поцелуев до моей груди, по-свойски втянув ртом сосок, в то же время его пальцы нашли мой клитор. Дернувшись от этого прикосновения, я выгнулась ему навстречу, шумно втягивая в себя воздух.

Мои глаза нашли его, когда он продолжил оставлять поцелуи на моей коже – ложбинка, живот, правое бедро, левое… Немного сползя вниз, Эльсевар улегся так, что его лицо оказалось аккурат напротив моих складочек, обхватив мои бедра руками так, что они буквально лежали на его плечах, он приник губами к моему естеству.

Тело моментально среагировало на такую ласку, вплотную подаваясь к нему.

Его язык кружил вокруг клитора, то дразня его легкими постукиваниями, то активно стимулируя ритмичными движениями.

Когда его губы обхватывали чувствительный бугорок – из моего горла вырывались крики. Опустившись ниже, язык проник внутрь, чуть продавливая себе путь и задвигался взад-вперед. Большой палец правой руки тем временем помогал, заменяя покинувший чувствительное место язык.

Я извивалась, ведомая импульсами нервных окончаний и хрипела, когда он вернул язык на законное место и выпустил одну из моих ног из объятий, чтобы погрузить в меня свои пальцы.

Всего несколько движений внутри и ощущение горячей влажности его рта на моем клиторе – и мое тело затряслось в судорогах оргазма. Но на одной победе мужчина останавливаться не захотел, звонко шлепну меня по бедру, он вновь вернулся к моему, все ещё пульсирующему, лону.

После того, как я кончила в шестой раз и обмякла, а за окном начало понемногу светать, он наконец оторвался от меня и поднявшись, лег рядом, собственнически заключая в объятия. Поцеловав меня в висок, он устроил голову поверх моей и затих – то ли думая о чем-то своем, то ли засыпая. Надеюсь, что второе, так как я провалилась в сон моментально, хоть и приятно, но измотанная такими ласками.

Во второй раз я проснулась уже глубоко за полдень, но на этот раз со мной спал уже Марк, как бы заменяя ректора на охранном посту.

Почесав его за ухом, вымолвила:

– Как ты?

Широко зевнув, волк отозвался:

– Я-то в порядке. А как ты? Я перепугался за тебя вчера. Слишком большой выброс силы. Что ты помнишь?

Я подробно пересказала ему свои ощущения – как что-то лопнуло внутри, как в голове и на языке начали вертеться незнакомые слова, как скрутила судорога и прострелило болью голову. Зверь выслушал меня молча и так же молча продолжил лежать.

Я не выдержала первой:

– Ты понимаешь в чем дело?

Он одарил меня долгим взглядом прежде, чем ответить:

– Как ты чувствуешь себя сейчас?

Я прислушалась к себе:

– Все в порядке в общем-то, вот только…

– Что?

– Я не то, чтобы чувствую – скорее оцениваю, ну или знаю, понимаешь?

Марк напрягся:

– Что ты имеешь ввиду?

– Например то, что я знаю, что я счастлива, что ты цел, но я этого не ощущаю.

Он опустил морду, пробормотав себе под нос:

– Еще слишком рано… Почему…?

Я села на кровати, требовательно повысив голос:

– Ты расскажешь в чем дело или нет? Эрмин меня проклял? Или это откат? Что происходит?

Волк вздохнул, поднимая на меня глаза:

– Просыпается твоя вторая ипостась, Кирриада, только вот на порядок раньше срока.

– Чего? – мне уже начало надоедать то, что я даже удивиться по-настоящему не могу, просто констатирую.

– Вторая ипостась, пока не знаю, какая конкретно, будем наблюдать, но вероятнее всего – суккуба.

По закону жанра – моя челюсть уже должна была бы быть на полу, но фактически я среагировала до омерзения спокойно:

– Ага. Ну ладно. Зайдем к Ельгизару по пути домой, может чем поможет.

Марк странно смотрел на меня, видимо тоже не в силах привыкнуть к этой апатии, но спорить не стал.

Вещей, в которых я была вчера я не нашла, зато обнаружила свою сумку на полу. Достав из нее пижаму и домашнюю накидку, переоделась и, справедливо рассудив, что идти в библиотеку лучше всё же после того, как приведу себя в респектабельный вид, сжала кулон.

Очутилась я аккурат в своей спальне и первым делом – направилась в ванную. Хорошенько искупавшись и натерев себя разнообразными лосьонами и кремами, завернулась в халат. Узнать о второй ипостаси, конечно, не помешает, но, если девочки дома – сперва нужно объясниться с ними.

Распахнув дверь своей комнаты, увидела подруг, сидящих на диване, обернувшись на звук, они подскочили, завидев меня.

– Кира?! Когда ты вернулась?? – рыжий вихрь накинулся на меня, ощупывая и расцеловывая щеки. – Расскажи нам, что стряслось?! Ты так резко пропала, мы ждали и искали тебя несколько дней прежде, чем отправиться за помощью к Савлазару! Он и рассказал нам про семейные дела… – тараторила подруга, не давая и слова вставить.

– Девчонки, я все расскажу, но для начала – позовите парней. Я должна поведать кое-что вам всем. – девушки осеклись на полуслове, с тревогой глядя на меня.

Медленно кивнув, Олли перевела взгляд на банши в немом вопросе. Та, в свою очередь, пожала плечами и вернулась на диван.

Спустя десять минут близнецы уже сидели напротив. Кер как раз закончил разливать ароматный травяной чай, который я у него попросила, тот самый, что для спокойствия. Мне показалось, что ребятам он сейчас не помешает. Подобрав под себя ноги, я взяла в руки дымящуюся кружку:

– Друзья, то, что я расскажу может шокировать вас. Но прежде, чем я начну, хочу, чтобы вы знали – я всех вас очень люблю и скрывала это только из соображений безопасности. Я каждому из вас безоговорочно доверяю и не хочу, чтобы наши отношения испортились.

Отовсюду послышалось недоуменное:

– Кира, ты чего?

– Ада, все в порядке, расскажи…

– Подруга, не забивай голову, что стряслось?

Выждав паузу, я набрала в грудь побольше воздуха:

– Я родилась и выросла на Земле. В этот мир попала случайно, узнав, что на самом деле моя семья родом отсюда. Все это время я искала пути домой… И нашла. Но поняла, что никак без вас теперь не смогу и вернулась… – под конец всё же попыталась разрядить обстановку.

Моя приобретенная бесчувственность сейчас была даже на руку, в обычном состоянии я бы наверняка вся изнервничалась, подбирая слова и тяготясь чувством вины.

– Так вот чем от тебя пахло, девочка, а я-то думаю… Всю голову сломала! – воскликнула вдруг Мидгарда.

Друзья продолжали потрясенно молчать.

Я прочистила горло:

– Что-нибудь скажете?

– Кто ещё знает? – подал голос Лео.

– Ректор и Марк… И хранитель, оба хранителя. – исправилась я.

– А кто второй? – удивленно уточнила банши.

– В лесу есть один, источник бережет. Расскажу потом и, может даже, познакомлю. – мягко улыбнулась ей.

– Савлазар просил тебя молчать? – поинтересовался Луи.

– Да, так как он должен был заявить о таком в управление, но кто знает, что это за собой повлечет…

– Все логично. Он прав, что сказал не распространяться об этом. – отмерла Олли. – Это многое объясняет, конечно, мне поначалу были невдомек твои странности, но я привыкла. А оно вот как…

– Вы злитесь? – я оглядела свою компанию.

– Да ты что, конечно нет! Мы всё понимаем, я уверена, что окажись кто-либо из нас на твоем месте – мы тоже повременили бы раскрывать подобный факт! – уверенно заявила банши, беря меня за руку.

– Как же я рада, что встретила вас! Идите сюда.

Я подозвала друзей, некоторое время мы стояли обнявшись. Но исследовательский интерес Лео не мог выдержать этой вопиющей недосказанности:

– Так, а как тебе удалось переместиться домой? Уже где-то с полвека это считается невозможным!

Картинно рассмеявшись, я отхлебнула чай и начала рассказ с самого начала…

Глава 2. Холодные страсти

– Ты должна ощущать хоть что-то! Никаких возражений! Я уверен в том, что говорю. – угрожающе нависал надо мной Ельгизар, растопырив пальцы рук, словно не пытаясь помочь, а выбивая признание в совершенном преступлении.

Я уже закипала, силясь доказать ему буквальность своих суждений:

– Говорю тебе, я знаю, как бы среагировала на что-то. Знаю, а не чувствую! В вопросах физической боли, голода, холода и прочего – проблем нет. Но вот что касается эмоций… – мой голос затих на последних словах.

Бонусов от такого состояния было не так много, чтобы не хотеть вернуть всё как было. Это странно – не испытывать ничего при встрече с друзьями, при мыслях о доме, в предвкушении «воскрешения» бабушки и дедушки. Единственное, что шевелилось во мне – это злоба, поднимающаяся из недр моей души, стоило мне вспомнить те слова Эрмина:

«…Идриса и Карнелию это не спасло».

Вот и сейчас – кулаки непроизвольно сжались, пульс зашумел в ушах, глаза заволокло пеленой…

– Кирочка, ты в порядке? Что случилось? Да верю я тебе, верю! Честное архимагское! – Хранитель обеспокоено заглядывал мне в глаза, словно пытаясь в них что-то прочесть.

Встряхнувшись, я проморгалась и выдала подобие улыбки:

– Все хорошо, извини, я отвлеклась…

– А давно с тобой это происходит? – осторожно начал дух.

Я пожала плечами:

– Что именно? Ты про мою бесчувственность? Так я же сказала – пару дней.

– Нет, твои глаза на мгновение стали насыщенного темного-фиолетового цвета… О чем ты думала?

Растерянно взъерошив волосы, я оглянулась в поисках отражающих поверхностей:

– Вспомнилось кое-что. Но я не знала, что это как-то сказывается на мне внешне. – не найдя ничего подходящего, всплеснула руками. – Да есть тут хоть одно зеркало или нет?!

– Погоди, нам нужно расширить область исследования в части твоей второй ипостаси. У суккубов, по крайне мере тех, что описаны в литературе, как чистокровные и тех, что я встречал лично – не бывает фиолетовых глаз. – почесывая бороду, вещал Ельгизар.

– Так и я не чистокровная, моя мама – обычный человек. Папе дара не досталось, если бабушка и дедушка правы. Я вообще не понимаю, откуда вся эта история. – я поморщилась.

Мы спорили уже битый час, перерывая архивы библиотеки. Усталость и безуспешность поисков сказывались – хотелось перекусить и растянуться на кровати.

Хранитель вдруг взвился в воздух:

– А насчет маменьки-то утверждать рановато, как ты можешь знать наверняка? Вдруг ее предки тоже переместились на Землю в свое время, а дар на земле, лишенной магии, просто не проявился?!

Я открывала и закрывала рот, так как возразить мне было нечего и все-таки:

– Хорошо… послушай, а ты уверен, что у тебя совсем-совсем нет информации о нашем роде? Как так получилось?

Дух по-отечески мне улыбнулся:

– Милая моя, открывать тайны своей семьи – либо прерогатива ее представителей, либо пронырливых новостников. А если уж семейство не является напрямую связанным с правителем… Короче говоря, это дело сугубо персональное и добровольное.

Я вздохнула, почесав лоб:

– Надеюсь, что совсем скоро я смогу узнать всю интересующую меня информацию из первых уст. – бросив взгляд на мемуары, в очередной раз отметила про себя, что в душе даже легонечко не ёкнуло.

Мда уж, хороша внучка!

Сказав, что передаст мне все, что сможет найти через Кера, Ельгизар скрылся в глубине библиотеки, а я, прикрыв массивные двери, отправилась к себе.

Но уже на подходе к покоям, отчетливо поняла, что что-то не так – мисс Пруденс отчаянно надрывалась, пытаясь выгнать кого-то, на полу валялись раскиданные вещи.

Заметив меня, тетушка запричитала:

– Птичка моя, это что такое делается то, а?! Они все пожитки переворошили, уходить отказываются, грозятся на допрос тебя увести. А я им так и сказала, что кровинушку свою ни за что этим нелюдям не доверю! – она уже подвывала от переизбытка чувств. – Окаянные, идите вон! Я вам такое устрою!

Ласково погладив дверь, прошептала слова успокоения и проследовала в спальню, тихо присвистнув. Не знаю, что искали здесь эти молодые или не очень люди, но наследили знатно.

Я уже хотела проверить спальню банши, когда меня отвлек елейный, хоть и сочащийся ядом, голосок:

– А вот и наша пропажа… Явилась. – вальяжно махнув рукой, приказала стоящим рядом с ней бугаям, – Под стражу её. – и победно посмотрев мне в глаза, Лаура задала вопрос: – Доигралась, деточка?

Наверное, она ожидала прочесть на моем лице страх, ну, или хотя бы неуверенность и непонимание всего происходящего.

Мда, уважаемая, не ваш сегодня день – подумала про себя я, и с непоколебимой уверенностью вытянула перед собой руки, как если бы на них собирались надеть наручники и спокойно вышла из помещения.

Беру свои слова назад – всё же плюсы у этого состояния определенно есть.

После недолгого конвоя под где-то – обеспокоенными, местами – заинтересованными, да и удивленными, в общем-то, взглядами проходящих мимо адептов, мы оказались у белоснежной резной двери. Один из верзил бросился вперед, чтобы открыть ее для стоящей перед ней Лаурой.

Надо сказать, что кабинет у нее вполне себе миленький, так сходу и не догадаешься об истинной сути владелицы.

Только не подумайте, что я так рассуждаю из ревности – конечно нет, ну, и, по крайней мере – точно не сейчас. Просто рядом с этой женщиной я явственно ощущала – что-то здесь не чисто. Вроде ничего особенного, а какой-то холодок по коже. Смотришь – улыбается, а тебе, напротив, хочется уйти.

И это я даже не беру в расчет не так давно произнесенные грубости, в который раз адресованные ею в мой адрес.

Помещение было выполнено в золотисто-бежевых тонах, большие витражные окна утопали в зелени вьющихся вокруг них растений, мебель из светлого дерева не утяжеляла впечатление. Письменный стол стоял ближе к источнику света, но так, чтобы до него не дотягивались солнечные лучи.

Слева от двери простиралось что-то вроде лаунж зоны – напротив камина стоял мягкий диван, сдобренный подушками с небрежно перекинутым через спинку пледом крупной вязки, по бокам – два уютных кресла на косых ножках, делящих свое пространство с ажурными торшерами. В довершение – мягкий ворсистый ковер молочного цвета с журнальным столиком, явно ручной работы, расположенным на его середине.

Что ж вкусы у нас схожи не только на мужчин – заключила я про себя, но было что-то в этой красивой картинке неправильное и я никак не могла понять, что.

Наблюдая, как женщина идет к своему столу, я вдруг поняла – в помещении не было идеального порядка, все, чем она пользовалась – было на виду, либо сдвинуто, либо под рукой. А приглянувшийся мне уголок, сидя в котором можно было бы восхитительно коротать вечера – остался нетронутым, словно намеренно идеально скомпонованным и выставленным, чтобы сделать фото на обложку интерьерного журнала.

Я ухмыльнулась, устремляя свой взгляд на женщину, поймав его, Лаура процедила:

– Посадите ее. – и указала изящным пальчиком на стул напротив своего рабочего стола.

Выполнив указание, мужчины выстроились в ряд за моей спиной. Женщина же, тягучим движением усевшись, сложила ладони перед собой, прицыкнув:

– Прежде, чем мы отправимся в управление для составления официального протокола и начала разбирательства, я хотела самолично поговорить с тобой. – на ее губах играла улыбка. – Как давно вы в сговоре?

Я расслабилась, поудобнее устраиваясь:

– Не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите, госпожа Кейсел. Вам придется пояснить. – произнесла я, нарочито уделяя своим ногтям внимания больше, чем разговору с Лаурой.

Женщина подскочила со своего места и резко ударив ладонями по столу, нагнулась прямо к моему лицу, прошипев:

– Ты вместе со своим дружком и псиной разоряешь источник, девка, и я докажу это Совету!

Могла бы опешить – так бы и поступила, честно, но смогла только лениво перевести на нее глаза, чтобы ответить очевидное:

– У Вас наверняка что-то случилось, иначе почему Вы несете какой-то бред?

Она спала с лица, обозлённо уставившись на меня, похоже, не в силах пережить такое неуважение:

– Все вон!! – проорала она, резко указав рукой на дверь.

Когда звуки шагов моих конвоиров стихли, она встала и, подойдя ко мне, развернула мой стул в свою сторону.

«Ого, а Лаура крепче, чем я думала» – успела подумать я прежде, чем мое тело скрутило со всех сторон тугими жгутами, словно выдавливающими из меня признание.

Плети силы изгибались, меняя свое положение, давление медленно возрастало. Со стороны – бывшая подружка Савлазара будто бы и не особо напрягалась, ее выдавали только двигающиеся напряженные кисти и сосредоточенный на мне взгляд.

– Я ещё раз повторяю свой вопрос, девка: как давно вы в сговоре?

В сдавленной грудине едва хватало места для небольшого вдоха, я, не отрываясь, смотрела перед собой, подыскивая в уме информацию на тему того, что я могу сделать в сложившейся ситуации. Умолять эту женщину или потворствовать ее инсинуациям – я не намерена в любом случае.

Однако Лаура и тут терпением не отличилась:

– Отвечай, тварь! – заверещала дознаватель, усиливая воздействие чар.

Вздохнуть теперь не получалось вовсе. Я открыла рот, чтобы ответить ей на понятном для неё языке, но тело перестало слушаться, справедливо расценив, что хозяйка ему сейчас не помощник.

Признав свою беспомощность, я вдруг почувствовала, как с глубины, клокоча, стала подниматься ярость, глаза застелила пелена, ещё секунду назад не желавшие шевелиться губы, открылись, чтобы озвучить каким-то чужим хриплым, бархатистым, повелительным тоном:

– Paenitebit quod fecisti.

Всего на миг путы, сдерживающие меня, ослабли, а глаза Кейсел расширились от удивления, но уже в следующий – она скрутила меня ещё сильнее. Вот только скованность отступала, я словно расправлялась, все более свысока смотря на Лауру, сосредоточенно кусающую губы. Бросать попыток она не захотела:

– Ты должна повиноваться! Я и есть следствие, и я приказываю…

Ее пламенную речь прервала вышибленная из проема дверь. Я может и обернулась бы, но мой взгляд зацепился за что-то темное, а опустив его вниз, поняла, что самое темное сейчас в этом помещении – это я.

Глубоко-зеленые, почти черные чары с редкими всполохами фиолетового цвета клубились у моих ног, поднимаясь выше и окрашивая мои ступни, щиколотки и икры в черно-золотой. На ногах появились аккуратные и заостренные коготки, а когда плотная магия почти подобралась к пояснице, я почувствовала, как сзади что-то мощно шевельнулось… Это что, хвост?

Эльсевар Савди Фон Савлазар:

Вернувшись с очередного собрания в министерстве, я зашел в преподавательскую за еженедельными отчетами, по пути обменявшись традиционными любезностями с профессорами.

Уже на выходе решил заодно заглянуть и к Гарэну – мы, по-прежнему, не оставляли попыток найти Эрмина.

После его исчезновения в ущелье и того, как я доставил Киру домой, я снова наведался туда в поисках хоть каких-то зацепок, но как и ожидалось – расщелина была кристально чиста.

Ни защиты, ни построек, ни снующих поблизости людей – там не оказалось. По-хорошему я должен был вызвать Ликато сразу же, как только обнаружил Фон Кираза, но, судя по всему, холодный рассудок покинул меня, стоило моим глазам найти перед собой Кирриаду.

«К черту, тратить время на самобичевание не входило в мои ключевые привычки. Будем работать с тем, что имеем и там, где можем…» – с этими мыслями я дернул на себя ручку, в попытке пройти в кабинет друга.

Дверь поддалась, а вот помещение оказалось пустым. Подождав какое-то время, махнул рукой – куда бы он ни запропастился, времени прохлаждаться у меня больше не было. Активировав портал, я шагнул в разрезанное пространство, а вышел уже в своем кабинете.

Что-то внутри тревожило меня, но сколько бы я ни прислушивался к своим ощущениям – понять в чем дело никак не получалось. На всякий случай просканировал защиту академии – все в порядке, обратился к связи с Кирой – глухо, но в последнее время это было нормой. Встряхнув головой, вспомнил, что не ел ничего с самого утра – может это просто сигнал организма?

Бросив отчеты на стол, я несколько раз стукнул по столешнице, призывая горлока. В течение пары минут стол был щедро сервирован, Хок отлично знал мои вкусы, столько лет именно он работал моим незримым помощником.

Передо мной дымился глиняный горшочек, не до конца прикрытый сверху крышкой – изнутри пахло сочным мясом в густой подливке, приправленным луком и травами, чуть поодаль красовался золотистый толченый картофель, присыпанный зеленью. Рядом, на плоской тарелке, призывно сверкая поджаренным бочком – лежал свежеиспеченный душистый хлеб, нарезанный на аккуратные куски и ждущий, когда я окуну его в сливочно-чесночный плотный соус, смешанный в стеклянной пиалке.

В животе заурчало, убрав крышку, наколол на вилку сочащийся соком кусок телятины и с удовольствием выдохнул, почувствовав нежный вкус.

«Интересно, ела ли Кира?» – мелькнувшая мысль сработала как гонг в голове.

Зачерпнув порцию картофеля, я потянулся левой рукой к выдвижному ящику стола, доставая заветную черную бумагу.

Где-то в груди засело легкое предвкушение, я быстро черкнул несколько слов, возвращаясь к еде на время ожидания ответа.

«Как ты себя чувствуешь?».

Без конца поглядывая на послание в надежде разглядеть ее почерк, я разломал кусок хлеба, сдабривая его соусом.

Боги, я был готов поклясться, что все вкусы стали ярче, иначе почему мне хочется все больше стонать от удовольствия с каждой новой порцией еды в своем рту?

Разделавшись с поздним обедом, я дождался, пока стол опустеет от посуды и снова нашел глазами записку – ответа не последовало.

Нахмурившись, вывел:

«Мы теперь не разговариваем?».

Пять, десять, двадцать минут.

Ее молчание сводило меня с ума, в чем, собственно, дело?

Я не мог сосредоточиться на этих треклятых отчетах, чувство беспокойства усиливалось. Может ее нет в покоях?

Но тогда слова растворились бы сразу после написания…

Так, Эльсевар, приди в себя – у нее есть полное право на личное пространство и желание или нежелание тебе отвечать… Последние слова кольнули.

Я вновь попытался углубиться в документы, но текст просто не отпечатывался в памяти. В третий раз прочтя одно и то же, я резко поднялся. Нет, так не пойдет.

Просто узнаю – всё ли в порядке и вернусь, иначе ничего толкового я сегодня не сделаю. Кивнув своим же мыслям, представил ворчливую дверь с номером «17».

Картина, открывшаяся мне, убедила меня в обоснованности тревожных звоночков – в распахнутом проеме отчетливо просматривался погром гостиной.

Повсюду валялись разбросанные книги, записи, подушки, личные вещи, которые спешно собирали закадычные друзья моей… Адептки. Войдя внутрь, молча обвел помещение взглядом, присутствующие замерли, чтобы через полсекунды оборотница метнулась ко мне:

– Магистр Савлазар, мы не понимаем, что случилось! Мисс Пруденс не может нормально рассказать – только и делает, что всхлипывает! – тараторила Оллиндира.

Вслед за ней высказался Луи:

– Ректор, мы поняли только то, что Кирриаду увели под конвоем по приказу мисс Кейсел…

Значит Лаура устроила все это? Я не мог поверить, что эта женщина настолько перешла границы.

Неужели все из-за глупой ревности? Но мы остановили наши отношения – ее подобное и волновать не должно…

Раздражение внутри меня подняло голову высоко-высоко, глаза сузились, из груди вырвался рык:

– Когда? – я чувствовал, как по щекам заходили желваки, а вена на лбу пустилась в чечетку.

– Как мы поняли – буквально недавно… может десять-пятнадцать минут назад. Но что госпоже Лауре могло понадобиться от Ады? – прошелестела банши.

Развернувшись на негнущихся ногах, я вышел прочь.

Если мои догадки верны – Лаура не забудет этот день и прошение о ее переводе и направлении другого специалиста на соответствующую должность в Академии все-таки ляжет на стол главы Управления.

Сегодня же.

Еще на подходе к нужному кабинету, я почувствовал внутри такую бешеную ярость, что не смотря на собственное состояние – понял, связь работает и происходящее за дверью мне совсем не понравится. Эти болваны, прислуживающие Лауре, ещё и попытались преградить мне путь – что ж, виноваты сами.

Взрывная волна, предназначенная для двери, смела заодно и их, наверняка болезненно протащив по полу и приложив об стены.

Спавшая пыль явила мне то, что практически сразу подписало приговор бывшему представителю Управления в Академии семи стихий – Кирриаду спеленали чары Кейсел, высасывая жизненную энергию и, скорее всего, не давая не то, что пошевелиться, но даже сделать вдох.

Кровь заструилась по венам с такой силой, что я еле сдержал порыв метнуть в женщину смертельное заклятие.

Взрослый и опытный маг напал на адепта, напал на Киру… еще хотя бы пять минут и ей пришлось бы провести минимум три недели в лазарете и то не факт, что резерв можно было бы восстановить окончательно!

Буравя взглядом Лауру, я собрал остатки самообладания, задав единственный вопрос:

– Как ты посмела, женщина?

Она затравлено глядела на меня, сбросив с Кирриады путы, последняя осталась стоять неподвижно. Решив, что проверю ее состояние после, я стал надвигаться на бывшую любовницу.

Наконец открыв свой рот, она соизволила объясниться:

– Эльсевар, дорогой, это не то, что ты подумал! Ты был в министерстве и даже не знаешь, что произошло! На что она подтолкнула Корлиаза… – ее губы тряслись, она заламывала руки, видимо, для пущей убедительности.

Нависнув над ней, процедил:

– Что такого произошло, Лаура, что ты возомнила себя в праве обыскивать покои адептов, силой их забирать и применять в отношении них магию наивысшего порядка?! – моя рука с грохотом раскрошила кусок стены прямо над ее головой.

– Н-нно, ты не понимаешь, онни-и.. – заикалась она, – …разграбляют источник в-вв лесу.. – Лаура буквально тряслась, вжатая в разбитую опору.

На ее душевное равновесие мне было откровенно плевать:

– Где официальное прошение? Где отчет о собранных доказательствах?! Или ты считаешь, что одного твоего слова достаточно для предъявления обвинений? – я глухо рычал, ладони жгло скопившейся на них силой, мне хотелось раздавить нахалку.

Из-за спины донеслось короткое:

– Эльсевар, не надо.

Меня как будто облили холодной водой. Мое имя на ее устах – звучало как музыка, реакция тела сразу же выдала его тоску по ней. Растерявшись от такого личного, да ещё и смелого, обращения – я повернулся к Кире.

Бледная, хрупкая, с рассыпавшимися по плечам волосами, она смотрела на меня какими-то потемневшими глазами. Ни малейшего проблеска эмоции, ни страха, ни нежности в этом взгляде не было. Только усталость и бесконечная глубина.

Я бы так и стоял, рассматривая ее, если бы не вопль вмиг позабывшей о своей провинности Лауры:

– Что ты сказала, дрянь?! Ты кем себя возомнила, чтобы вмешиваться в наш диалог?!

Кирриада зло усмехнулась:

– Вы что-то путаете, госпожа Кейсел. Первое – это скорее был монолог, второе – скажите спасибо, кажется, я спасла Вас от худшей участи. – и, посмотрев уже на меня, – Ректор, я прошу прощения.

Эти извинения не были искренними, все в ее виде кричало о том, что сожалением тут и не пахнет. Что-то было в этой непоколебимости девушки, что-то, с чем мне только предстояло познакомиться…

Отмерев, я прочистил горло:

– В мой кабинет. Обе. Живо.

Очутившись на месте, я жестом указал женщинам на кресла. Кирриаде мое приглашение, конечно, не требовалось – она невозмутимо уселась в то, в котором когда-то выливала на меня кучу своих разнообразных чувств. Надо сказать, не слышать их отголосков впредь – было в тягость, словно незаживающая дыра зияла посреди грудной клетки.

Отогнав прочь лирику, я сел, обратившись к Лауре:

– А теперь спокойно, четко, с расстановкой – что случилось, когда и при чем здесь Кирриада и Корлиаз.

– И Амарок. – нахально вставила Кира.

– И Амарок. – вторил ей я.

Метнув в девушку полный ненависти взгляд, Лаура протянула ладонь и накрыла ею мою. Не знаю, чего она пыталась этим жестом добиться, но я отклонился в кресле, положив руки на колени и поторопил:

– Я слушаю.

– Дорогой… – она осеклась, поймав глазами момент, когда я недовольно поджал губы, собираясь привести ее в чувство. – Магистр Савлазар, мною зарегистрировано истощение источника, расположенного в Горлумском лесу. И у меня есть все основания полагать, что разоряют его ни кто иной, как Левиаф и Этьен. – она понизила голос. – Вам известно, что подобное карается казнью и считается изменой короне. Разве могла я остаться в стороне, поняв, кто за этим стоит?! – Кейсел всплеснула руками, состроив на лице выражение праведного гнева.

– Каков уровень? – нахмурился, переведя взгляд на Кирриаду.

– Относительно прежнего – ниже примерно на 20-30%.

– Почему подозрение пало на этих адептов?

– Лю… Магистр, ученикам запрещено посещать Горлумкий лес самостоятельно – это регламентировано уставом Академии…

– Ближе к делу! – резко перебил ее полемику.

– Есть несколько очевидцев, утверждающих, что неоднократно видели, как Корлиаз исчезает за кромкой леса, а недавно, их с Левиаф засекли вдвоем, идущих по направлению к роще! И это уже не говоря о том, что вокруг источника множество следов, а именно – огромных волчьих лап. На всю Академию всего один такой элементаль… – сыпала аргументами Лаура.

– Он – Амарок, а не элементаль. Вы правда не видите разницы? – язвительно протянула Кира. Смотря на Кейсел с таким сочувствием, словно та была не только душевнобольная, но и слабоумная.

В моей голове роились мысли – что, если я недооценил возможности кровной связи? Да, она говорила, что незнакома с дядей, но мог ли он каким-то образом влиять на нее на расстоянии? Это объяснило бы ее внезапные отношения с Корлиазом – он просто был удобным инструментом… Я попробовал посмотреть иначе на все произошедшие с нами события, взять даже тот случай, когда я нашел Киру под руку с Альвиаттой в лесу.

Да, тогда действительно было испытание, но что если именно в тот момент она и набрела на источник и поддавшись наваждению… Нет, в то время она и понятия не имела о существовании брата отца.

Но когда? Как? Сама призвала его с помощью крови и в попытках спасти пошла у него на поводу? Мне не хотелось верить в подобное, но что, если все эти чувства просто мешают ясно видеть?

И то, как она сплела наши души… Могло ли это быть заранее просчитанным маневром? Всего лишь звеном в длинной цепочке плана? Марк не смог бы ничего ей противопоставить, амарок будет защищать Кхаири до последнего вздоха…

Стоило вспомнить о волке, как дверь в кабинет отворилась и лобастая голова показалась в образовавшемся проёме.

Игнорируя женщин, зверь обратился ко мне на языке древних:

– В чем ты её обвиняешь?

Не обращая внимания на изумленные взгляды, ответил:

– Разорение источника в лесу. На пару с Корлиазом. Могло быть внушение со стороны Эрмина. Какой-нибудь ритуал на крови.

Задумавшись, волк медленно спросил:

– Разрешишь показать, что я видел?

Я склонил голову, соглашаясь.

Подойдя ко мне, Марк положил морду на мое колено, перед внутренним взором стали разворачиваться события:

«Анунаки, возвышающийся надо мной, гневно потрясает лапками, голося:

– Нет, ты можешь себе это представить?! Я ничего и не заметил бы, если бы не эта тетка, пришедшая сюда исследовать мое озеро! Это ж как нужно было такое провернуть?

– Что именно случилось? Говори прямо. – в ушах раздается уверенный рык волка.

– Узнав, что уровень источника уменьшился – я созвал обитателей леса. Мне нужны были любые подсказки. Сначала все только отрицательно мотали головой, но потом один из новорожденных кроулей робко шагнул вперед. Он и говорить еще толком не умеет, но это не помешало мне прочесть его воспоминания! – Хранителя просто распирало от возмущения, он не мог усидеть на месте.

– Что ты увидел? – спокойствие зверя было непробиваемым.

– Помнишь, как гидра напала на корпус? Так вот я тогда был в другом измерении, наведался к сестрице, нужно было передать гостинцы, да и белки собрали запас орехов…

– Короче! – взвился Марк.

– Ах да, так вот – путь существа начался именно отсюда. Хлебнув из источника, она одновременно выпустила что-то в него и это что-то некоторое время тянуло силы, а после – бесследно исчезло. Я уверен, так как сейчас озеро чисто – я проверил всё!».

Отойдя назад, Амарок прервал поток воспоминаний, выжидательно глядя на меня. Я облегченно вздохнул – сомнений быть не может, ни Корлиаз, проходящий в тот злополучный день практику в Нижнем мире, ни Кира, не имеющая в то время ни малейшего понятия ни о природе волка, ни о наличии дяди – не были причастны к этому инциденту.

Другой вопрос в том, что Эрмин, похоже, обладает информацией об источнике и каким-то образом так точно смог подгадать момент для проникновения…

Наконец вернув свое внимание к прекрасной половине присутствующих, озвучил:

– Кирриада – домой. Лаура, останься.

Кирриада Фемида Левиафар Фон Кираз:

Выйдя в коридор, я мысленно обратилась к Марку: «Что это сейчас было? Я ни слова не поняла из вашего диалога».

Волк клыкасто усмехнулся: «Я очень быстро обучу тебя древнему языку, Кхаири. Узнав причину твоего пленения, я показал ему доказательства вашей с полудемоном невиновности».

Я должна была бы удивиться, но только и сказала: «Ясно. Покажешь мне тоже потом?».

Вопрос был риторический, ответа мне не требовалось, вместо этого – я сжала кулон.

К моему возвращению, дома царил образцовый порядок, а друзья расположились в гостиной на своих привычных местах.

Устало оперевшись на стену позади себя, я ещё раз поблагодарила Вселенную, услышав:

– Хочешь рассказать, что случилось или сегодня просто вкусно поедим и проведем спокойный вечер?

Лео хитро подмигнул:

– Можно даже помочь нервам – мне тут презентовали несколько бутылочек светлоэльфийского…

Широко улыбнувшись, я присоединилась к нашей разношерстной компании, сев на подушки, заготовленные для меня на ковре.

Вечер проходил потрясающе, если в моем состоянии можно так выразиться – не смотря на всеобщее веселье, мое, к сожалению, было скорее показным. Портить настроение близким своей невозможностью испытать хоть что-то – мне не хотелось, и я со всей силы старалась проникнуться происходящим.

Откупорив бутылку вина, обратилась к собравшимся:

– Сыграем в игру?

Ребята подобрались, с интересом слушая:

– Правила такие: я говорю фразу, например, «я никогда не летала на драконе». И если кто-то из вас может похвастаться подобным достижением – пьет глоток из бокала. Дальше говорит следующий…

С жаром приняв мою идею, друзья пошли в отрыв. После второй бутылки, вновь наступил черед банши:

– Я никогда не влюблялась…

Лео молча опрокинув бокал, понимающе взглянув на девушку и подбадривающе заметил:

– Все ещё впереди, наша сладкоголосая, абы кому мы тебя не отдадим!

Все рассмеялись, Альви смущено покраснела, глядя на парня и произнесла одними губами: «Спасибо».

Право голоса перешло к оборотнице, взяв многозначительную паузу, она хитро стрельнула в меня глазками:

– Я никогда не вступала в романтические отношения с архимагом.

«Лиса она, как есть – лиса» – резюмировала я про себя. Секунды медленно тянулись, заметив наши переглядки, все взоры обратились ко мне.

Мысленно оглянувшись назад, я с чистым сердцем не притронулась к бокалу.

Разве можно было назвать то, что мы пережили, романтикой? Страсть – да, конфликт – да, влюбленность – да, по крайней мере, у той Киры, что была способна ее чувствовать.

Но романтикой это притяжение и не пахло.

Глава 3. Столкновение

– Хочешь сказать, что между вами ничего не было? – настаивала на своём Олли.

Он был встревожен из-за твоего исчезновения куда серьёзнее, чем если бы это не было чем-то личным… – она довольно улыбалась, явно не желая, чтобы её догадки оспорили.

Ничего такого, что можно было бы охарактеризовать как «романтическая связь». – увильнула я от прямого ответа, игнорируя насупленное личико подруги и перевела тему:

– Лео, теперь твоя очередь.

Парень раздумывал некоторое время прежде, чем озвучить:

– Я никогда не слышал историю о том, как познакомились Гара и Марк.

Услышав свои имена, древние встрепенулись, устремив на нас сонные взгляды. Сладко зевнув, мидгарда обратилась к лежащему рядом с креслом волку:

– Ты расскажешь или мне?

Амарок молча опустил морду на вытянутые перед собой лапы, приготовившись слушать. Хмыкнув, змея начала повествование:

– На территории нижнего мира расположено множество анклавов. Когда я появилась на свет – их было на порядок больше. Моей родиной считается анклав Первого тёмного источника вблизи непроходимой кровавой топи, ранее граничивший с землями Императора Вераниэля. – Гара закатила глаза, погрузившись в воспоминания. – Мидгарды рождаются взрослыми особями, вылупление из яйца считается предвестником трёх десятков верн, которые детенышу предстоит проспать прежде, чем он окрепнет и выйдет в мир.

На момент моего пробуждения – рядом не было никого и ничего, только дрожащий воздух жерла, всё это время согревающий мой покой. У нашей расы, если, конечно, можно так выразиться… – усмехнулась змея. – Отсутствует понятие семейственного института, т.е. молодых особей не воспитывают – все необходимые знания и навыки изначально есть в нас благодаря памяти крови.

Конечно, это не означает, что эта самая кровь в юности – не горяча и не безрассудна. Представьте, вы просыпаетесь в мире, лишенном для вас родных существ, вы никому не верны, вы никому ничем не обязаны, есть только вы и бескрайнее поле возможностей вокруг. Единственное, чего априори нет в крови мидгард – страха, именно этот урок мне и предстояло пройти… – питомица Альви замолчала, крепко задумавшись.

Никто из нас не попытался нарушить возникшую тишину, давая ей время заново пережить произошедшее и даже Кер, полюбивший участвовать в наших посиделках, перестал звучно пить чай, сосредоточив внимательный взгляд черных глаз-бусинок на змее.

Наконец, Гара продолжила:

– В то время империя Нижнего мира была разобщена – повсюду бушевали междоусобицы, анклавы объединялись против соседей, ведя кровопролитные войны, а после распадались – грызясь с ещё недавно бывшими союзными территориями. Правящая семья не могла объединить народ и была вынуждена защищать только границы принадлежащих ей земель. Конечно, в период смуты особой популярностью пользовались наёмники, способные сделать все тихо и быстро, а уж если при этом они еще и могли менять форму и просачиваться туда, куда обычный демон ступить не имеет возможности… – в ее голосе не было самодовольства, она рассказывала свою историю так, словно читала лекцию. – Я всегда знала, что плохое и хорошее – это субъективность. Для меня не существует правильных и неправильных событий, потому такой способ нарабатывания опыта и репутации пришёлся как нельзя кстати. Несколько десятилетий я успешно выполняла взятые на себя обязательства, не взирая на смену правителей, возникновение и увядание государств, прирост и сокращение популяции мира. Но вот и на моей улице наступил день, когда случилось то самое событие… – обведя нас, сидящих с открытыми ртами, взглядом прищуренных глаз, змея расхохоталась:

– Ну вы хоть дышите, детки, право, не стоит так впечатляться!

Удостоверившись в нашей вменяемости и, способности корректно функционировать, Гара положила голову на колени банши:

– Моим очередным заданием стал наследный принц Атилла.

Олли, не сдерживаясь, воскликнула:

– Атилла Ферой Фон Амадей Харракаш?! Нынешний император объединённых анклавов Нижнего мира? Завоеватель, сплотивший разрозненные земли?!

– Да, малышка. – глаза оборотницы пуще прежнего сверкнули интересом.

– Тогда он был еще совсем мальчишкой, моя работа состояла в том, чтобы выкрасть и спрятать его на время проведения операции по узурпации трона. Дело прошло гладко, я доставила принца в назначенное место, вот только – не заметив ловушки. Но когда предназначенная для имперской особы клетка захлопнулась, заперев внутри заодно и меня – всё же догадалась, что задумал мой наниматель, но было уже слишком поздно.

– Он захотел силой заставить тебя покориться? – тихо предположила Альви, мягко поглаживая сверкающие в отблесках огня чешуйки.

– Да, Наири. Случайно воспользовавшись моей неопытностью, он поместил меня в клетку, зачарованную таким образом, что она тянула силы из того, кто хоть на секунду ее касался. Сейчас для меня это был бы не более, чем пустяк, но для молодой, свободолюбивой и разъяренной мидгарды – это стало тяжким испытанием. Много часов я бесновалась, силясь разрушить ловушку и вырваться из неё, молодой принц пытался успокоить меня и достучаться до разума, но это не возымело эффекта. Все, о чем я могла думать – обретение свободы и наказание виновных. Вскоре мой резерв иссяк достаточно, чтобы силы остались только на то, чтобы агрессивно лежать, зло высматривая обидчиков. – нарочито обиженно произнесла Гара, было видно, как её забавит эта история.

– В тот вечер я научилась трем вещам – осторожности, тому, что в мире существует бескорыстие, а ещё – благодарности. Атилла, увидев моё состояние не остался в стороне и как мог подпитал мои силы. До сих пор не могу сказать, спасло ли меня это, но помогло прийти в себя и отложить горячность рассудка до лучших времен.

Шли дни, наши тюремщики не появлялись, клетка высасывала силы из нас обоих, принца мучила неизвестность относительно благополучия его семьи, а я мучилась разгадкой ребуса, ведь возможность выжить таяла на глазах. Только потом мы узнали, что мой наниматель погиб вместе со всей своей шайкой при попытке захвата дворца. Получается, что прийти и открыть её было некому, как и помочь нам. Тем временем, клетка продолжала питаться нашей магией.

На следующий день – мы перестали разговаривать, стараясь экономить энергию, через два – двигаться, на третий – почти не выныривали из забытия. Сейчас в это сложно поверить – могучая мидгарда и чистокровный демон почти погибли из-за какой-то зачарованной железки…

Я помню, как очнулась от того, что кто-то взвалил меня на спину, вытаскивая из сырого подвала. Попыталась найти глазами Атиллу, но его уже не было. Проще было провалиться в сон снова, чтобы не горевать о погибели новоприобретенного единственного друга, но огромный волк толчками вливал в меня силу, приговаривая: «Давай, еще не время…».

Я рада, что прислушалась к нему, мидгарды вполне способны сгинуть от тоски, ели теряют того, кого впустили в сердце. Благодаря его настойчивости, я всё же пришла в себя и узнала, что принц доставлен в дворцовый лазарет, его семья жива, а сам он идет на поправку.

– Марк, но как ты там оказался? – задав резонный вопрос, повернулась я к своему зверю.

Амарок, лениво пошевелив ушами, проворчал:

– Карнелия очень переживала о своем друге юности, мол тот все ресурсы бросил на поиски сына и защиту дворца, но безуспешно. Конечно, я согласился помочь. Поняв, что по отпечатку ауры и силы – его не смогли найти даже родичи, я решил искать там, где нарочито спокойный магический фон.

– Это надо взять на заметку! – хором произнесли близнецы, вызвав такой синхронностью улыбки окружающих.

История оказалась захватывающей и интересной, но она подошла к концу, а за плечами был долгий день. Встав, я произнесла:

– Гара, спасибо, что поделилась, я была рада узнать тебя получше. А вам, ребята, спасибо за прекрасный вечер, но я вынуждена вас покинуть – валюсь с ног от усталости.

– Мы тоже уже пойдем! – вторили близнецы.

– И я… – всё еще восхищенно смотря на змею, отозвалась Олли.

Взбив подушки, я упала на них, натянув одеяло до подбородка и тут же провалилась в сон.

***

Медленно прогуливаясь между рядами, профессор Эттвуд – мужчина средних лет, принадлежащий к расе дроу, надиктовывал нам теоретический материал по методологии плетения и деактивации проклятий:

– …смертельные проклятия подразделяются по времени своего наступления – краткосрочные (мгновенные) и отложенного действия. Длительность эффекта от проклятия отложенного действия варьируются от пары недель до десятилетий, таким образом существует вероятность наложения на целое поколение… – преподаватель зорко следил за тем, чтобы каждый адепт слово в слово записал произнесенное.

Я скрупулёзно конспектировала, но мысли мои были далеко – мне не давал покоя тот факт, что дядя смог переместить гидру на территорию Академии и сделал это играючи – просто чтобы отвлечь внимание и скрыть артефакт, подброшенный для разорения источника.

Какая-то моя часть возгоралась от ярости при упоминании Эрмина, но разум продолжал настаивать на поиске единственно важного ответа – для чего ему это нужно? Я сомневалась в том, что все это затеялось только ради обретения могущества, любое могущество необходимо для конкретных целей, но каких в этот раз? Он буквально боролся за каждую лишнюю каплю силы…

Из размышлений меня вытащило объявление профессор Эттвуда:

– На следующем занятии я буду проверять не только ваши записи, но и то, как вы усвоили материал своими юными головками. Проще говоря, устному опросу – быть. Всего наитемнейшего, адепты!

Сделав зарубку в памяти о предстоящем «зачете», отправилась в столовую, но быстро издала жалобный звук, вторя своему желудку, услышав, какое именно секретарь Академии – мисс Ле Форжен, сделала объявление по громкой связи: «Адептка Левиаф, пройдите в кабинет ректора. Повторяю: адептка Левиаф, пройдите в кабинет ректора».

Таким способом он меня к себе еще не вызывал. Похоже, случилось что-то серьезное – подумала я, прибавляя шаг в нужном направлении.

Уже на подходе я услышала повышенные тона, раздающиеся из нужного помещения.

«Если это опять какие-то выдумки Лауры…» − я не закончила мысль, так как дверь, в которую я еще даже не успела постучать, вдруг настежь распахнулась передо мной и раздался спокойный голос Савлазара:

– Проходите, Кирриада.

Я повиновалась, на ходу осматривая присутствующих – здесь был Лиаз, стоящий подле крупного незнакомца, одетого в неприлично дорогой классический костюм. Присмотревшись, я заметила их очевидное внешнее сходство – те же пепельные волосы, только у мужчины – зачесанные назад, те же ямочки на щеках.

Да к нам пожаловал сам Советник Императора Нижнего мира! Обернувшись, нашла глазами понурившую голову Лауру, явно неуютно чувствующую себя под взглядами собравшихся.

Остановившись у стола магистра, застыла в ожидании разъяснений. Савлазар меня представил, обращаясь к отцу полудемона:

– Уважаемый Агави Аларс Фон Арли Этьен, вот та адептка, о которой шла речь – Кирриада Фемида Левиаф.

Памятуя о том, чему меня учила Альви, я выставила правую ногу вперед, слегка склонив корпус и голову в уважительном приветствии темной знати:

– Приятно познакомиться, господин Этьен. Чем я могу Вам помочь?

– Вы – подруга Корлиаза? – не смотря на серьезный вид, в его глазах плясали смешинки.

Я согласно кивнула, улыбнувшись им обоим. После этого жеста – Этьен младший распрямился и выпятил грудь, словно на смотринах.

– Я много слышал о Вас, мисс. Мне жаль, что пришлось познакомиться при таких обстоятельствах. Правильно ли я понимаю, что госпожа Кейсел предъявила Вам те же обвинения, что и моему сыну?

– Скорее всего – нет, господин Этьен. Если верить госпоже Кейсел – Корлиаз пал жертвой моего внушения и на пару с Амароком расхищал Горлумский источник, пока я торжествовала в стороне. Я ничего не упускаю? – задумчиво постукивая пальцем по подбородку, уточнила у стоящей за моей спиной женщины, развернувшись к ней.

Одарив меня гневным взглядом, та всё же выдавила из себя:

– Приношу свои извинения, я неверно расценила ситуацию.

Тон Этьена старшего вмиг переменился:

– Извинений недостаточно. Мой сын сутки провел в казематах подземелья просто потому, что Вы в самоволку сделали выводы и возомнили себя верховной судьей. Я требую компенсации. – его голос эхом расходился по помещению.

– Какой именно, господин Этьен? – отозвался ректор.

– Вар, она не должна продолжать работать здесь. С Управлением я разберусь сам. Её надо бы к нам, в канцелярию… – уж не знаю, что не так с этой канцелярией, но Лаура тут же прикрыла рот ладошкой, привалившись к стене и с мольбой глядя на Савлазара.

– Аг, давай обсудим это уже лично. Не будем задерживать молодежь и.. госпожу Кейсел – ей, как минимум, пора собирать свои вещи. – магистр добродушно развел руками, предлагая отцу Лиаза присесть.

Заботливо сжав плечо сына, он кивнул своему, видимо, хорошему другу и обратился ко мне:

– Мисс Левиаф, надеюсь, что у нас с Вами ещё будет возможность пообщаться лично. В любом случае, встречи на практике нам точно не избежать… – после этой реплики, Корлиаз и Эльсевар странно посмотрели на него, но промолчали.

– До встречи, господин Этьен, магистр Савлазар.

Не став вдаваться в подробности, я поклонилась и проследовала за полудемоном на выход. До следующего занятия оставалось около часа, и я предложила Лиазу пообедать, конечно же, он с радостью поддержал мою инициативу.

Сделав заказ, я поблагодарила Рэна и уже открыла рот, чтобы расспросить полудемона о ночи в подземелье, но была прервана прямым вопросом:

– Раньше ты не рассказывала о наличии демонической крови. Почему? – он с интересом рассматривал меня.

Вздохнув, я приняла решение быть честной:

–Я и сама не знала о ее наличии, Лиаз. За последние несколько дней столько всего произошло… И я даже не до конца уверена в том, к какому именно виду отношусь. – я подняла ладони вверх в извиняющемся жесте.

Глубоко втянув носом воздух, он хитро сощурился и расплылся в улыбке:

– Я однозначно чую в Вас суккубу, госпожа Левиаф. Нужно было сразу догадаться, должен заметить, что Вы не перестаете меня удивлять…

Пафосно откинув волосы назад, гордо произнесла:

– В женщине всегда должна оставаться загадка!

Мужчина рассмеялся, задержав на мне долгий, полный нежности взгляд и неожиданно прошептал:

– Я готов всю жизнь разгадывать их…

Неопределенно подмигнув ему, парировала:

– Расскажи уже, как тебя задержали и почему никто из нас не был в курсе твоего заточения.

Оказалось, что Лиаза, в отличие от меня, с первого раза нашли в его покоях и, вытащив полудемона прямо из постели, аргументируя это личным приказом ректора и отвели прямиком в камеру, заперев его там для предстоящего допроса. Но никто за ним так и не вернулся, ни через час, ни позже. На утро следующего дня, Корлиаз забил тревогу и попытался дозваться хоть кого-то, но подземелье было пустым. Не найдя иного выхода, он сдался и связался с отцом – родовые артефакты с полудемона снять не потрудились.

***

Распрощавшись с Лиазом, мы условились, что завтра вечером он заглянет к нам в гости и мы обсудим все последние новости, а после – разошлись каждый в свою сторону.

Мне еще нужно было успеть переодеться перед занятием по физической подготовке. Надо сказать, что за последние месяцы наши отношения с профессором Крэйном совершили квантовый скачок, став отчасти приятными.

То ли он стал мне мил после поединков с Бару, то ли его удивила моя выдержка – итог был таков, что мы начали ладить. Вот и сейчас, не смотря на мое опоздание, он просто спокойно махнул рукой в сторону бегающих по полигону адептов и произнес:

– Присоединяйся. Как рука? – надо же, даже это запомнил – сделала я пометку в уме на будущее.

На прошлом занятии я неудачно оступилась во время рукопашного боя – и сама свалилась и одногруппника за своей спиной приложила об землю, неправильно сгруппировавшись при падении, еще и схлопотала вывих локтевого сустава.

Меня, конечно, быстро подлечили, однако тренер всё равно решил проявить заботу. Эх, могла бы – непременно бы умилилась, а так… Молча кивнула в ответ и потрусила к остальным.

Ненавистные мне раньше физические нагрузки сейчас ощущались рутинно, тело адаптировалось, став гибче, резче, быстрее. Правда, тут надо отдать должное и волку с пауком. Хоть мне их методы и казались поначалу чрезмерным, но результат, безусловно, был потрясающим.

Спустя полтора часа тренировки, я мысленно обратилась к Марку: «Может прогуляемся до Ананси? Тренировка закончилась, искупаться в озере – самое то».

Амарок появился в поле видимости уже через пять минут, убедившись, что наша группа разбрелась, мы направились в сторону леса.

***

Бару встретил нас как всегда радушно и эмоционально – плотно прижав меня четырьмя лапами к мохнатому телу, он то и дело приговаривал:

– Ох, как же я скучал, девочка моя! Как переживал, что вы не вернетесь домой! Погоди-ка… − пристально присмотревшись ко мне, паук с подозрением протянул, – Так ты теперь ещё и маленькая демоница?! Расскажи мне все! – взвизгнул он, выпустив меня из объятий.

Ананси уселся на траву, азартно потирая лапками и сосредоточив на мне все восемь пар блестящих от предвкушения глаз.

– Что ж, слушай… − выложив ему во всех подробностях произошедшее, не забыла упомянуть и о знакомстве с Эрмином, а также о том, каким человеком он выглядит со стороны. Каким маниакальным, разрушенным злобой и нестабильным мужчина мне показался.

Бару взвился при упоминании дяди:

– Я ещё доберусь до этого мерзавца! Мало того, что разворовал часть источника, так еще и угодья мои чуть не загубил, притащив сюда свою гидру! – кричал паук, всё больше разбухая в размерах.

Горлумский лес затих перед злостью своего Хранителя. Поняв, что так продолжаться больше не может, я поднялась с насиженного места и, подойдя вплотную к разъяренному другу, обняла дрожащее от негодования тело.

– Мы найдем его, Бару, я тебе обещаю. И он ответит за всё, что сделал.

Обмякнув, паук проворчал:

– Да помогут нам древние боги, красавица моя, да помогут нам боги справиться с такой мощью…

Вспомнив, что я хотела с ним обсудить, спешно перевела тему:

– Ты разрешишь мне посадить здесь цветок? Я не уверена, что он выживет, но если посадить его близко к воде и поливать из источника – у нас могут быть все шансы восстановить популяцию виолы!

Как и ожидалось – услышав о новом подопечном, Ананси растерял весь свой негативный настрой и расцвел, соглашаясь.

***

Оставив друзей общаться, я отошла за поросль кустарника, чтобы снять с себя одежду и скрывшись за ветвями, прошмыгнула к берегу, нырнув в лазурную воду. Она была чуть прохладной и более плотной, чем та, к которой я привыкла. Плавая и опускаясь на глубину, я вдруг ощутила такой восторг, что в груди защемило. Отвыкшая за это время от привычных эмоций, я растерялась и направилась к берегу, решив, что на сегодня с меня хватит.

Может дело в том, что сила источника способна излечить или ускорить те изменения, что происходят в моем теле? Надо спросить об этом Бару – подумала я, ступая босыми ногами по траве и ища взглядом свою одежду.

Все вопросы отпали, стоило магистру выйти из тени ко мне навстречу. Интересно, но увидев его, я и не подумала прикрыться – так и стояла, ожидая, когда он озвучит цель своего визита. Объясняться мужчина не торопился, ну и ладно, тогда я сама:

– Понравилось? – прямо поинтересовалась у дрогнувшего от звука моего голоса мужчины.

– Ты и сама знаешь ответ на свой вопрос. Но сейчас не об этом, прогуляемся?

Пожав плечами, согласилась и наконец увидела свою одежду, аккуратно сложенную под кустом. Как интересно – оставляла-то я её в беспорядке. Сегодня что, вся мужская рать решила проявить заботу?

Выразительно глянув на мужчину, начала натягивать вещи на еще влажное тело. Наконец, ректор соблаговолил отвернуться.

***

Долгое время мы шли молча, изредка поглядывая друг на друга, но не решаясь произнести и слова. Ну ладно я – вообще-то просто искупаться пришла, но он-то очевидно чего-то хотел.

Перестав ждать логичной завязки, я отпустила мысли и отдалась во власть местных красот, разглядывая ночное небо, усыпанное звездами, темные и пушистые макушки деревьев, слушая редкое пение птиц.

Оказалось, что прогуливаться в ночи с архимагом – крайне удобно, не знаю, что у него за зрение такое, но от большинства кочек, кореньев, низко висящих веток и камней меня уберегли. Повторяю – от большинства, так как я, конечно же, всё-таки споткнулась о какой-то камень, невесть как попавший на тропинку.

Охнув, я выставила руки вперед, чтобы уберечь другие части тела от повреждения, но тут же была подхвачена и плотно прижата к горячему телу Савлазара.

Я и не успела толком его поблагодарить, резко провалившись в очередное видение, точнее – серию видений:

«Разрывающая сердце нежность затопила магистра, когда он проснулся, обнаружив меня, спящую на его груди в то раннее утро, наступившее после вызволения нас с Марком из логова Эрмина».

«Глухая ярость и жажда крови разрывающая сознание, когда ректор смотрел на меня, спеленатую по рукам и ногам чарами Лауры».

«Возбуждение, страсть, радость, счастье и пьянящее чувство свободы Эльсевар испытал, разглядывая в озере моё обнаженное тело. Вот-вот готовые сорваться с языка заветные слова…».

Вынырнув из чужих воспоминаний и ощущений, я коротко произнесла:

– Спасибо.

– Ты не хочешь рассказать мне, что ты видишь в такие моменты? – судя по всему, догадался мужчина о подоплеке моего состояния.

– Нет. – честно ответила я.

И, немного помолчав, вернула ему его же слова:

– Ты и сам знаешь ответ на свой вопрос.

В темноте сверкнула его улыбка:

– Как ты думаешь, мы когда-нибудь сможем общаться как нормальные люди?

– А что есть норма? – философски изрекла я, ещё более осторожно ступая вперед.

– Ты понимаешь, о чем я, Кирриада. Мы не можем и дальше продолжать избегать этой темы… − начал он, но я не дала закончить.

– В данный момент чувства есть только у Вас, магистр. – он остановился, как вкопанный. Знаю, звучит неприятно, но что поделать?

– Вы это хотели обсудить? – нетерпеливо переминалась я с ноги на ногу. Мне не хотелось продолжать этот разговор в таком ключе.

– Я хотел принести извинения за Лауру. Она превысила свои полномочия и непозволительно грубо обошлась с тобой и Корлиазом. – произнеся имя полудемона, от отвел глаза в сторону.

– Это лишнее, ректор. Что произошло – то произошло, сделанного не воротить. – Да я сегодня прямо-таки Сократ!

На этих словах мы вышли к полигону. Развернувшись к нему, я долго смотрела на лицо, раньше будившее во мне такую бурю эмоций, а сейчас – все, что я могла и хотела ему сказать, было:

– Доброй ночи, магистр.

– Доброй ночи, Кирриада. – эхом вторил он мне, исчезая в ночной темноте.

***

Вернувшись в свои покои после учебного дня, я отправилась в душ – перед дополнительными занятиями с Гарэном, мне просто необходимо было привести себя в порядок.

Сегодняшняя боёвка вышла примечательной. Выпустив нас на полигон – проректор дал нам разрешение от души повеселиться.

Пространство гремело от сталкивания разнообразных фаерболов, энергетических ятаганов и плетей с выставляемыми защитами, все вокруг искрилось и пестрило яркими красками, лишь подстегивая энтузиазм адептов.

Создав в одной руке что-то вроде огневой булавы, спрятала в рукаве водную плеть и с размаху ударив по защите, отвлекла внимание противника, одновременно с этим обвила плетью его лодыжку и навзничь опрокинула несчастного одногруппника.

Судя по всему, молодой полуоборотень Брук, восприняв это как личное оскорбление, поставил перед собой цель во что бы то ни стало поквитаться со мной, если опираться на тот факт, что с другими адептами мне сразиться так и не удалось, ввиду бесконечных уворачиваний от нападок вервольфа.

В итоге дошло до того, что мы, игнорируя собственные щиты, сцепились лицом к лицу, скрестив пылающие клинки, но, к сожалению, или к счастью – силы оказались равны, так что разнимать нас пришлось уже профессору Лепницки.

Лицо и руки были в саже, одежда – местами порвана, а в крови бушевал такой адреналин, что даже холодный душ не помог окончательно успокоить колотящийся в горле пульс. Переодевшись, я не стала сушить волосы, направляясь прямиком в кабинет Ликато.

Стоило мне прикоснуться к ручке, как я почувствовала головокружение – сработала воронка переноса, через пару секунд выбросив меня аккурат у знакомого рабочего стола.

Присев в кресло, буднично спросила:

– Почему я здесь? Где Гарэн?

– Сначала принято здороваться, Кирриада, а уже потом задавать вопросы. – не отрываясь от бумаг, сообщил мне магистр.

– А ещё – принято предупреждать о переносе занятий или замене преподавателя. Почему я здесь? Где Гарэн?

– Мы можем поговорить адекватно? – устало произнес Эльсевар, подавая пример: – Доброго дня, Кирриада.

Я может и сдалась, но не отступила:

– Доброго дня, Эльсевар. Почему я здесь? Где Гарэн?

Он глухо рассмеялся, откидываясь на спинку кресла:

– Хорошо, твоя взяла – ты здесь, чтобы продолжить обучение по дополнительным дисциплинам, Гарэну нужно было срочно отлучиться по делам, потому занятие проводить буду я.

– Почему бы его в таком случае просто не перенести? Проведем по его возвращению. – развела я руками, поднимаясь и направляясь к выходу.

– Проректор Ликато больше не будет вести с тобой дополнительные занятия. В ближайшие месяцы он будет перегружен иной работой. – напряженно произнес ректор.

Я развернулась к нему на полпути:

– Кто ещё из преподавательского состава может меня обучать?

Он сощурился, склонив голову к правому плечу:

– Я.

Я картинно всплеснула руками, патетично воскликнув:

– Целый Глава Академии? А как же Управление? Как же Министерство? Такая загрузка же, отдай меня кому-нибудь ещё, ты ведь уже это делал. Не волнуйся, я справлюсь, как показала практика – другим меня обучать проще, даже не приходится потом избегать друг друга и игнорировать.

– Я никому тебя не отдам. – уверенно сказал он и осекся: – Я буду с тобой заниматься, перестань спорить.

Вот значит, как, уважаемый, тогда не обессудьте…

Мой елейный голосок стал слаще меда:

– Кхм, а чем ты будешь со мной заниматься? Сколько раз в день и с какой периодичностью?

Усмехнувшись, он прямо посмотрел в мои глаза, перегнувшись через стол:

– Оставьте свои фантазии за дверью этого помещения, адептка, так как я намерен вырастить из Вас архимага. А учитывая тот факт, что «в данный момент чувства есть только у меня» … – тягуче и слегка хрипло процитировал он мои слова. – Ни на что иное, кроме как на регулярное, углубленное и всеобъемлющее… обучение можете даже не рассчитывать.

На секунду мне показалось, что в моей душе шевельнулась хитрость в перемешку с весельем и предвкушением, наша перепалка очевидно забавила нас всех – меня, мою суккубу и Эльсевара.

Невозмутимо вернувшись на свое место, покладисто сложила руки на сомкнутых коленях и отрапортовала:

– Слушаю и повинуюсь, господин ректор. С чего прикажете начать?

Глава 4. Ясность

Лекцию по истории возникновения миров я безбожно пропустила, застряв в библиотеке с Ельгизаром.

Когда утром дух возник над моей кроватью, я с трудом подавила рефлекторный крик, вовремя поняв, что хоть и неожиданно, но появились рядом со мной «свои» и, судя по всему, не без повода.

– Кирюша, девочка моя, я чувствую – это случится сегодня!

Сонно потирая глаза, я еле-еле заставила себя сесть на кровати, в последнее время занятий было просто немерено и все, о чем я мечтала – хоть раз проспать часов двенадцать и наконец утолить голод психики.

Что ж, видимо в другой раз:

– Что случится, Зар? Который час?

Набрав в грудь побольше воздуха, дух выпрямился и патетичным шепотом «воскликнул»:

– Сегодня мы сможем пообщаться с Идрисом и Карнелией!

Сон как рукой сняло – я совсем забыла о своём же плане!

Резко откинув одеяло в сторону, я вскочила с кровати и понеслась в ванную, бросив напоследок:

– Я скоро приду! Жди меня у себя.

Отсалютовав мне рукой, хранитель растворился в пространстве комнаты.

А теперь я злостно нарушала устав Академии, не явившись на занятия, сидя в хранилище знаний и гипнотизируя взглядом мемуар.

Может нужно просто позвать? Кто знает, вдруг они там спят?

– Бабуууууляяя… – протянула я, от всей души желая, чтобы это сработало.

Зависший в воздухе Хранитель с надеждой наблюдал за моими потугами:

– Дедууууляяяяяя? – я не поняла, они что, отказываются вылезать?!

– Может позвать Марка…? – размышлял вслух Зар. – Все-таки он – амарок, должен суметь определить, достаточно ли напитана книга, чтобы выпустить их.

Подкинутая идея о волке натолкнула меня на интересную мысль, хитро сощурившись, я схватилась за голову и начала голосить:

– О, нет, бабушка! Марк раскопал все цветы в твоем саду! Мерзавец! Там же живого места не осталось! Что же нам теперь делать…

С сомнением посмотрев на меня, хранитель пожал плечами и разве что пальцем у виска не покрутил, выражая свою немую оценку относительно моих методов.

Несколько секунд ничего не происходило и я уже было подумала, что моя уловка не сработала, но тут в помещении заметно похолодало, а сразу после – поднялся ветер.

Мы с духом победно посмотрели на друг друга и сразу же уставились обратно на литературный артефакт.

Голос раздался раньше, чем мы увидели ее:

– Ах ты псина неблагодарная! Сколько раз я говорила тебе держаться подальше от моего цветника?! Покажись, предатель, я хочу видеть твои глаза бесстыжие… – тон нарастал, над обложкой появлялись очертания… Головы.

«Хм, ну ладно, это уже немало…» – подумала я, подобравшись поближе и разглядывая такое знакомое лицо, отчего-то выглядящее очень молодым.

Бабушка тем временем метала молнии, зорко выискивая виновника.

Решив, что Амарока надо спасать, даже с учетом того, что его нет конкретно в этом помещении, осторожно произнесла:

– Бабуля, прости, но я не знала, как ещё тебя растормошить. С садом все в порядке, родители ухаживают за ним. – я говорила медленно, стараясь придать тону побольше умиротворения и спокойствия.

Но какое уж там спокойствие:

– Карнелия, сколько лет! Я уже и не таил надежды! – Зар застыл напротив давней подруги, сияя как медный таз.

Выражение лица бабушки сменилось несколько раз – с гневного на удивленное, после – на нем отразилось понимание, а сейчас – легкое узнавание, быстро сменившееся радостью:

– Ельгизар, дорогой! Как я рада тебя видеть! Мы что же, в стенах нашей альма-матер?! – она переводила взгляд с духа на меня и обратно.

– Да, бабушка, я подумала, что в этом мире у вас с дедушкой будет больше шансов эээ… Материализоваться.

В ее глазах плескалась отрада:

– Милая, только доставь нас домой и мы и не такое сможем! И как только ты пришла к этой мысли? Мы были готовы довольствоваться и тем, что имеем, а тут такое… Это же самый настоящий второй шанс! Идрис, ты представляешь?! Идрис…? – старшая Левиафар Фон Кираз с удвоенной силой заозиралась по сторонам в поисках супруга.

– Ты где там застрял?! Выходи давай и помоги выбраться мне.

Но дедушка не появился.

Очень быстро поняв, что командный тон не срабатывает, бабуля проворковала, аки беззащитная пташка:

– Ииис, дорогой, пожалуйста, я совсем беспомощна без тебя. Помоги мне, мой любимый… – хитро стреляя в мою сторону глазками, она принялась ждать.

Совсем скоро раздался ворчащий, уставший, но явно польщенный голос:

– Если бы ты была менее эмоциональна и хоть раз выслушала меня до конца – этого можно было бы избежать. Я сразу тебе сказал, что здесь что-то не так – на кой древнему твои цветы? – дедушка, как ни в чем не бывало, вышел из книги, расправив широкие плечи.

Укоризненно взглянув на жену, проговорил:

– Закрой глаза, расслабься, дай телу струиться дымкой, течь как маленький ручеек, рассеиваться, будто ласковый туман над полем ранним утром…

Она запрокинула голову, улыбаясь и внимая словам своего мужчины. Довольно быстро все её тело показалось на поверхности, словно паря над столом.

Хмыкнув, муж взял ее за руку, притягивая к себе и заключая в медвежьи объятия. В детстве мне казалось, что, находясь в них – не страшен даже шторм, такое чувство уверенности и спокойствия источал Идрис Левиафар.

Идиллия все ещё безумно друг в друга влюбленных длилась недолго. Не имеющий больше сил сдерживать себя Хранитель, крича бросился обнимать своих ещё недавно считавшихся без вести пропавшими, друзей.

– Поверить не могу, что вы в порядке! Поверить не могу, что это сработало! – причитал он, расцеловывая их в щеки. – Поверить не могу… – голос духа задрожал, – …что вы ушли молча. Ни записки, ни весточки, ни банального «прощай». Я думал, что мы были близки! – обвинительно ткнул он пальцем в воздух и обиженно насупился.

– Так и было, дорогой, да что там – так и есть. – успокаивающе погладила бабушка локоть Зара.

– Друг, мы были вынуждены. Сейчас мы уже можем рассказать тебе все, и мы это сделаем, поверь мне. – дедушка проникновенно заглянул в глаза расстроенному приятелю.

После недолгого молчания, Ельгизар все же отозвался:

– Кирриада – замечательная девушка. Похожа нас вас обоих – умна, талантлива, своенравна и, безусловно, очень добра. У вас есть все основания ею гордится, она – достойный представитель рода Фон Кираз.

– Ой, да что же это мы?! Кируся, цветочек мой, иди скорее сюда! – распахнув объятия, позвала меня к себе бабушка.

Было очень странно испытывать злость, обнимая своих родных. Злость на саму себя за то, что не могу порадоваться даже в такой час, когда мои мечты сбылись. Мои бабушка с дедушкой, смерть которых я так и не отгоревала окончательно, сейчас стояли передо мной, а я растягивала губы в натянутой улыбке, не ощущая ровным счетом ничего.

Кто бы что ни говорил, жизнь без чувств – ошибка, уж поверьте мне.

Глянув на часы, висящие на стене, поняла, что до занятия по защитной магии осталось около получаса.

Уж кто-кто, а Агнельски мне прогула точно с рук не спустит. Глубоко вздохнув, я постаралась прогнать разлившееся внутри раздражение и отступив на шаг от семьи, произнесла:

– Мне так о многом хочется спросить и ещё больше – рассказать, но если я пропущу ещё одно занятие – мне несдобровать.

– Конечно, детка, беги на уроки. – погладила меня по голове бабушка.

– Мы останемся здесь и пообщаемся. У нас накопилось много тем для разговоров… – дедушка бросил извиняющийся взгляд в сторону Зара и сжал мое плечо.

***

– Кира, не томи, что за сюрпризы? С кем ты хочешь нас познакомить? – ерзала оборотница на стуле, сидя за обеденным столом. – Не хочешь ли ты сказать, что это твой избранник? – понизила она голос до шепота, высоко подняв брови.

– Нет, Олли, все куда скромнее, чем кажется. – отмахнулась я.

– Да и не выжить другим поклонникам в моем обществе. – громко произнес Лиаз с другого конца стола, тем самым давая понять, что демонический слух ничуть не хуже звериного.

Я покачала головой в ответ на реплики друзей: ну прямо как дети, ей богу, пары часов вытерпеть не могут!

Доев свою порцию, поднялась из-за стола, спросив:

– Кто-то ещё идет на лекцию по демонологии?

Компания слажено отрицательно качнула головой и только полудемон расплылся в хищной улыбке.

Безошибочно расценив это как положительный ответ, поманила его к себе пальчиком.

Еще на прошлой неделе на моей доске стали появляться новые предметы, что не стало неожиданностью – Эльсевар предупредил меня о таких изменениях на одном из наших дополнительных занятий.

После того, как демоническая часть меня была разбужена, каждый второй спешил задать мне по этому поводу вопрос, так сказать, чуя произошедшие перемены.

Больше всех ликовал боевик, без конца твердя:

– Левиаф, ну удивила! А я уж думал, как бы мне тебя протащить на практику в Нижний мир, а оно вот как. Сама все решила. Уважаю!

Я лишь кивала в ответ на его слова и беспомощно разводила руками, мол: «Оно само, проректор, мамой клянусь, ничего такого и не подозревала».

Занятия по демонологии проходили на три этажа выше, чем располагались катакомбы, в которых мы как будто только вчера отрабатывали свое наказание.

В большом темном помещении, разделенным колоннами на отдельные зоны, не было окон.

Не смотря на отсутствие свежего воздуха – запаха затхлости и сырости не ощущалось.

По периметру аудитории горели свечи, одни парили в воздухе под потолком, другие – мерцали в настенных подсвечниках, крупные и тяжелые – стояли на полу. Не смотря на полумрак и огонь – неуютности я не испытывала.

Только подумала, что поставь они здесь подиум и добавь столики для гаданий, скрытые за тяжелыми портьерами – смело можно было бы открывать тематический бар.

Магистр Копперли, стоящий в центре комнаты, определенно был если не демоном, то полукровкой – крупный мужчина возвышался над нами на две головы, взгляд бордовых глаз словно проникал в души замерших перед ним адептов, черная коса спускалась до самых колен, а темная кожа полностью была покрыта витиеватым орнаментом татуировок.

Всеобщий облегченный вздох коллективно вырвался у группы, когда этот суровый на вид преподаватель вдруг лучезарно улыбнулся, приглашая нас рассесться по приглянувшимся нам местам.

В аудитории не было столов, вместо них – пол был застелен шкурами, на которых лежали огромные подушки.

Подойдя к месту, где устроился Корлиаз, я сняла обувь и прошла к своему пуфу, чувствуя, как приятно шерсть ласкает мои стопы.

Сев в позу лотоса, устремила взгляд на магистра, приготовившись слушать.

Близко нагнувшись ко мне, Лиаз тихо произнес, слегка касаясь губами моего уха:

– Ты не смотри на то, как он выглядит. Дядя Джанзу – мировой мужик, с давних пор вхож в нашу семью и просто потрясающий рассказчик.

Кивнув полудемону, я оперлась локтями на колени, сложив ладони в замок под подбородком.

Тем временем, магистр Копперли начал знакомство:

– Меня зовут – Джанзу Олбай Лер Карим Копперли, в ближайшие два года я буду преподавать вам демонологию. Предлагаю провести перекличку – вы поднимаете руку, представляетесь и рассказываете о своей ипостаси, особо раскрепощенным – разрешаю даже показать. – усмехнулся он, хлопнув в ладоши. – Начали!

По очереди адепты стали называть свои имена и рассказывать о том, к какой расе принадлежит их темная ипостась и показывать ее во всей красе.

Я заметила, как легко одногруппники меняют личины, красуясь на публику и где-то внутри меня что-то как будто обиженно зашевелилось, наблюдая за ними.

Я не знала, выйдет из этого что-то или нет, но поддалась импульсу мысленно произнести: – Скоро и мы так сможем, нам просто нужно время, милая.

После этих слов, по моему телу словно разлился жар, ласково обжигая и вызывая тем самым толпы мурашек на коже. От необычных ощущений меня отвлек Лиаз, накрыв своей тенью пространство, в котором мы сидели.

Повернувшись к нему, я обомлела – передо мной больше не стоял красавец с задорной мальчишеской улыбкой.

Рядом возвышался демон с такой же пепельной, как волосы парня, кожей, рогатой головой, выступающими из-под верхней губы клыками, увеличившимися в размерах. Его плечи до локтей покрывали шипы, упругий хвост с тонкой кисточкой нервно бился из стороны в сторону, могучее тело так сильно бугрилось мышцами, что казалось ещё чуть-чуть – и кожа затрещит по швам.

И только глаза выдавали в нем влюбленного мужчину, нежно и немного обеспокоено следящего за моей реакцией.

Я встала подле него и нерешительно протянула руку, вложив ее в протянутую мне когтистую лапу.

Чуть сжав ее, я улыбнулась ему. Как бы там ни было – я слишком хорошо успела узнать Корлиаза, чтобы меня могла оттолкнуть его боевая форма. Не отпуская моей руки, полудемон вернул себе привычный облик и, поклонившись мне, опустился обратно на свое место, а я осталась стоять.

Поймав выжидающий взгляд преподавателя, представилась:

– Кирриада Фемида Левиаф, предположительно – суккуба. Точнее сказать не могу, ведь демоническая кровь проснулась совсем недавно и полноценной трансформации ещё не состоялось.

– Мы будем рады познакомиться с Вашей второй ипостасью тогда, когда придет время. – радушно отозвался магистр, чуть склонив голову.

Обведя взглядом адептов, он произнес:

– Что ж, я рад познакомиться со всеми вами, а теперь перейдем к теории…

Перед нами тотчас появились черные планшеты и перья. Взяв в руки свой, я приготовилась записывать.

***

Альвиатта Дер Орлесс:

Возвращаясь с погоста, я размышляла о том, как благодарна древним богам за нашу встречу с мидгардой. Будучи с детства погруженной в мир духов, я привыкла помогать им, направлять своим голосом, общаться с ними. Возможно, они тоже в некотором роде заменяли мне общество, от которого я, в силу особенностей воспитания нашей расы, была отделена.

Освобождать заблудшие души в один момент стало даже рутинно, а в некоторые периоды – таких становилось совсем мало, и я на время даже забывала о своем истинном даре.

Мало кого интересует мир мертвых, когда вокруг так много живых.

С появлением Гары – во мне что-то будто щелкнуло, встало на своё место, словно я долго-долго искала что-то необъяснимое и вот, наконец, нашла. А когда выяснилось, что моя дорогая духовная пара ещё и является проводником в Навь – у меня аж захватило дух от открывшихся перспектив.

Являясь частью загробного мира – Навь кишела от населяющих ее потусторонних существ, неупокоенных душ, бывших смертников и, что самое главное, тех, кто попал туда по чужой воле – убитые дети, зарезанные партнерами супруги, люди, подвергшиеся насильственной смерти.

Нави было все равно, какие души засасывать, втягивая в себя, если смерть наступала раньше положенного срока и от посторонней руки – души отправлялись туда и плутали веками, в тщетных попытках выбраться из лабиринта.