Лепестки Ветириоса

Плейлист

Green Apelsin – Зверь

Sarah Hester Ross – Savage Daughter

Eleanor Rigby – The Beatles

Наша Таня – Намордник

Sleeping Wolf – PAIN

Green Apelsin – Чревоугодие

Green Apelsin – Кукловод

Nick Ingman – Teir Abhaile Riu

Tommee Profitt , Fleurie , 2WEI – Mad World

Green Apelsin – Сердце не бьётся

Adam Jones – You can run

Green Apelsin – Труп невесты

NF – Can You Hold Me

Loren Gray – Queen

Green Apelsin – Игрушка

July Jones – Girls can do anything

Green Apelsin – Станцую на твоей могиле

Пролог

Чувство будто снова в груди бьётся сердце

Я тебе открою смерти нежной дверцу

Мы покинем мир живых нам здесь нет места

Ты живой жених, я мертвая невеста

Green Apelsin – Труп невесты.

Пролог.

В моей руке пылающее копье озаряет темноту. Боль, пронзившая сердце, могла быть вызвана либо потерей энергии, либо действием оружия, сжатого в моей руке. Я несусь сквозь густой лес, деревья уступают дорогу. Они охраняют меня, создавая естественный щит от набегающих монстров, готовых нанести мне вред. Моё пламя не трогает природу, оно ласкает её лёгким прикосновением и напоминает, что с моим присутствием этот мир в безопасности. Рык грома раздается у моего уха, и я ощущаю, как волны звука проникают в душу, наполняя её мощью и решимостью. Пламя окутывает всё вокруг, создавая защитный кокон из яркого света. Огонь предупреждает, что никто не сможет причинить вред мне или этим землям.

Сердце бьётся так быстро, что я чувствую, как кровь течёт по венам. Всё вокруг заполнили чудовища, надвигающиеся в тот момент, когда я поднимаю копье, излучающее огонь из лезвия, поражая сердца тех, кто стремится причинить вред людям. Ещё один мощный взмах, ещё одно чудовище падает. В воздухе витает запах горящей плоти, наполняя мой нос. Каждое мое движение точно, грациозно, я сражалась тысячи раз и знаю, как не проиграть. Я – богиня войны. Это кажется забавным, ведь именно я защищаю этот мир от кровопролития. Еще один взмах, и я ловко подкидываю копье, отрубая голову чудовищу.

Мои движения словно танец у костра, я иду вперед, не испытывая страха. Под ногами слышен хруст костей, в воздухе витает запах гнили и смерти, следующие за мной. Сердца монстров не бьются, но их тела движутся, словно живые. Они разинули пасти, готовые укусить, выпить кровь, истощить мою плоть. Их голодные рты настолько близко, но лезвие вышибает зубы каждому из них. Если бы чудовища дотянулись, они могли бы прожевать меня вместе с костями. Я не человек и не способна умереть быстро, но это не означает, что я не испытаю всепоглощающую боль.

Передвигаясь из стороны в сторону, я шептала слова песни, которую напевал мой любимый, когда я лежала на его коленях. Улыбка на моих губах сохранилась даже, когда кровь чудовища брызнула мне в лицо. Широкие штаны из легкой полупрозрачной ткани трепетали на ветру. Изящные ленты, выходящие из топа, словно паучьи лапы обнимали мои руки. Босые ноги парили над землей и только иногда прикасались к мягкой траве. Я продолжала шептать слова песни и делать новых взмах оружием. Монстры прибывали всё больше и больше. Я взывала к каждому чудовищу этого леса, желающего отведать человеческой плоти. Они тянулись ко мне, желали меня, пока я со смехом ломала их руки и ноги. Словно обезумевшая я становилась всё быстрее, всё опаснее. Смертоносность моего боя находила каждого и не позволяла уйти от меня даже на шаг.

Бой закончился, я подняла голову к небу, где тучи начали рассеиваться. Природа награждала меня, согревала солнцем, ласково касалась кожи ветром. Неожиданно свет исчез, и тьма скрыла всё вокруг, и лишь сияющая молния, ударившая в дерево возле меня, помогла мне увидеть богов спустившихся ко мне. Все шестеро окружили меня. Они были злы из-за моего предательства. Я знала, что суда не избежать, но думала, что у меня будет гораздо больше времени.

Шторволл вышел вперед. Огромный, превосходивший меня в росте в два раза наклонился ко мне, чтобы взглянуть в глаза и обнаружить там стыд за свой поступок, но там не было ничего кроме решительности и гордости за саму себя. В моих поступках не было ничего неправильного, я поступила так, как было нужно.

– Ты предала нас! – сделала шаг ко мне Аривира.

Её красота ослепляла и будь я человеком, то вмиг бы лишилась глаз.

– Ты ослушалась нас! – вперед вышел Буревол.

– Это не твоё копьё! – сказала Дженсания богиня жизни.

Я обхватила оружие сильнее. Боги желали, чтобы я склонила голову, но вместо этого я лишь усмехнулась и выпрямила спину бросая им вызов.

– Это оружие принадлежит всем нам, – сказала я и подошла ещё ближе к своим братьям и сестрам.

– Мы голосовали и большинство было против, так почему же ты решила, что твоё слово важнее нашего?

– Потому что в отличии от вас, мои любимые, я не утопаю в желании наказать людей.

Ноздри Шторволла расширились от гнева. Боги взмахнули рукой и отшвырнули меня в сторону. Моя спина с хрустом ударилась об дерево сломав его напополам. Я осторожно поднялась и вправила свои кости.

– Решили избить меня в наказание? – мой непринужденный тон раздражал их, приводил в бешенство.

Молнии вокруг ударили несколько раз, прогремел гром. Буря начавшаяся, когда боги спустились. подошла к своему пику причиняя боль природе, вырывая её творения с корнем из земли. Я чувствовала боль всего живого вокруг меня.

– Мы не собираемся тебя бить, – наконец сказал Шторволл.

Его грозный голос невозможно было не услышать даже сквозь ветер. Казалось, что он говорит мне прямо в ухо.

Когда все боги одновременно достали свои оружия и направили их на меня, я поняла, что сегодня мой последний день на этой земле. Или я лишь желала, чтобы это был последний день здесь. Мне хотелось взглянуть в глазах своего возлюбленного Таолориса, коснуться его губ. Но сейчас осталось надеяться, что он всё ещё дышит и не придет меня спасать.

Волна магии ударила в мою грудь. В эту же секунду все кости в моём теле сломались, а кожа упала на землю отдельно, словно её содрали одним движением. Всё произошло быстро, но я успела ощутить каждый перелом, услышать своё последний вздох, последнее биение сердца.

Глава 1

Я мертва уже очень давно. Меня окружает тьма, в которой я проснулась. Здесь я не могу шевелиться, не могу увидеть что-либо. Все, что мне остается – это думать о прошлом и о том, что у меня никогда не будет будущего. Бесконечная тьма настолько врезается в мозг, что я начинаю забывать о том, как выглядело солнце, какого цвета были листья на деревьях. Я забываю цвет своих глаз, волос и внешность тех, кого любила. Все в моей голове превращается в сплошное черное пятно.

Каждый день я ощущаю безысходность и отчаяние. Мне не хватает воздуха, но я и не могу дышать. Мне не хватает тепла, но я и не могу его почувствовать. Я лишена возможности выразить свои мысли и чувства, они остаются пленниками этой мрачной тьмы, запертые во мне.

Память обрывается на самых ярких моментах моей жизни. Я пытаюсь вспомнить хоть что-то, но все исчезает в бездне моего сознания. Я пытаюсь вспомнить запахи, звуки, касания, но мои попытки терпят неудачу. Все, что остается, это пустота и тишина с небольшими обрывками моей прошлой жизни. Я скорблю о пропавших возможностях, о неосуществленных мечтах. Я борюсь с отчаянием, которое заполняет каждую клеточку моего существа.

Но несмотря на это, я не сдаюсь. Я продолжаю думать, продолжаю вытаскивать из своей памяти хоть что-то, чтобы не пропасть окончательно. Не стать куклой в руках смерти. Мое сознание становится местом, где вспыхивает свет и жизнь. Я борюсь, чтобы сохранить себя, чтобы не сойти с ума от этой безвыходной ситуации. Мне хочется верить, что есть еще что-то за пределами этой тьмы. Что где-то есть свет, который я снова увижу. Может быть, это всего лишь иллюзия, но я настолько устала от тьмы, что готова поверить в малейшую надежду.

Сколько я уже мертва? Сотню лет? Две сотни? А может тысячу?

Первое время после смерти я ощущала покой, потом в моей голове нарастала злость и ненависть к братьям и сестрам. Я знала, что они не щадят тех, кто предает их, но я была им почти родной. Мы жили вместе тысячи лет. Я не сделала ничего плохого, просто хотела спасти людей. Но Боги уже вынесли свой вердикт, и я не имела права вмешиваться. Мнение большинства в небесном мире всегда учитывалось значительно лучше, чем мнение одной маленькой Богини. Все они самовлюбленные и эгоистичные, но и я была такой.

Нас – главных Богов всего семеро, и мы правим над небесным миром и землей. Королевства почитали нас, приклонялись, молились каждый день. В один момент, к нам начали обращаться всё меньше. С каждым столетием люди всё больше забывали про нас. Мы ослабли. Человеческие молитвы подпитывали нашу магию, без них она была всё ещё сильной, но недостаточно для тех, кто желал подчинить себе каждый океан, каждую душу. Спустя ещё время наши картины стерлись из дворцов, в домах людей пропали даже самые малейшие упоминания о нас. Они заменили веру в нас на подчинение своим Богам, тем, что на земле. Тем, кто ближе к народу. Мы же остались сидеть и скучать на своих тронах. Только ты не можешь быть ни королем, ни королевой без своего народа, ты всего лишь одинокий Бог покинутый всеми.

Штормволл так обозлился, что предложил запугать людей, заставить их вспомнить о нас. Тогда наша общая магия создала монстров. Страшных бледных существ, с вывернутой шеей, красными глазами, длинными человеческими телами, огромными клыками и когтями. Они хватали своих жертв, выпивали кровь до капли и разрывали плоть.

Я смотрела на весь этот ужас, в создании которого поучаствовала моя магия. Смотрела и понимала, что всё это неправильно. Тогда я схватила копье огня, созданное нами специально для того, чтобы остановить своих созданий, если они станут неуправляемы и уничтожат всё вокруг. Воспользоваться копьём – единственный способ покончить с монстрами навсегда. Чудовищ мы назвали – кровавыми поглотителями, после чего направили их крушить всё вокруг в разные точки трех королевств. Перед своей смертью, я успела уничтожить лишь две подобные точки. Возможно, вся моя самопожертвенность была зря, и третья точка с кровавыми поглотителями активировалась, уничтожив большую часть человечества, а все люди, что остались молят теперь богов пощадить их.

Сквозь тьму прорезается луч света. Он теплый, нежный, и я, словно слышу голос, зовущий меня вперед. Неужели Таолорис пришел за мной? Нашел способ воскресить меня? Я бегу вперед, бегу так долго, что ноги начинают стираться в кровь, но кровь напоминает, что моя чувствительность возвращается. Я ощущаю боль, и она никогда еще не была так прекрасна. Нет ничего, кроме этого луча и надежды в моем небьющемся сердце.

И тут, внезапно, я чувствую, что что-то меняется во мне. Этот луч света проникает сквозь мою броню, проникает в самое глубокое мое существо. Я не могу объяснить, что это за чувство, но оно наполняет меня новой силой, новой энергией. Моя душа замирает на мгновение, словно ожидая чего-то великого. Когда я, наконец, достигаю источника света, меня охватывает ощущение тепла и любви, словно объятие старого друга. Ощущение пробуждение даёт небесный свет. Мне нужно пару секунд, чтобы привыкнуть к теплу солнца и голубому небу, которое я так мечтала увидеть вновь. Моя судьба ещё не завершена.

Я оглядываюсь по сторонам и вижу человеческий силуэт. Передо мной стоит фигура в облачении света, и я понимаю, что это не Таолорис. Это не он пришёл за мной, но я уверена, что он рядом, потому что чувствую его жизнь. Чувствую, что его сердце бьётся где-то в этом мире. Мы всё ещё связаны и эта нить любви тянется от меня и указывает путь.

– Не знаю кто вы, – начинаю я, всё еще не привыкнув к солнцу и не видя лицо собеседника перед собой, – спасибо вам, что вернули меня назад, но теперь я готова идти к нему.

Человек заслонил собой солнце, настолько он был высокий. Я встретилась с его небесно- голубыми глаза с белыми бликами, напоминающими облака.

– К нему? – он действительно не понимал о ком я говорю, это было слышно в вопрошающем тоне. В том, как он склонил голову на бок и его чёрные волосы, как море в ночной шторм легли ему на плечи.

– Таолорис. Он же ждёт меня?

Мужчина внимательно рассматривал меня, подмечая что-то про себя, но не произнося вслух. Нежное лицо, омрачённое суровостью этого мира в виде шрама, проходящего от одного глаза к другому, было непроницаемым.

Это не человек. Ни один человек не излучает такую энергию, и ни один человек не способен устоять передо мной, когда я нахожусь рядом. Моя сила сбивает людей с ног, заставляет приклонить колени и молить о пощаде, даже не знаю, нанесу ли я вред или нет. Такова сила богини войны, такова моя жизнь, отрешенная от человечества. Я люблю их, они же меня боятся даже, если пытаются бороться. Я внесена в их легенды, как разрушение, как буря, забирающая их урожай и жизни.

– Да, он ждёт тебя, – наконец произнёс мужчина, чей возраст на вид не превышает двадцати пяти, но его энергия говорит о тысячи годах жизни, или даже больше.

Я еще раз оглянулась вокруг, ощущая ветер в волосах, тепло солнца на своей смуглой коже. Воздух наполнился ароматами цветов, а зелень деревьев казалась особенно яркой и живой. Я проснулась в этом мире, после долгого сна в темной и безмолвной гробнице.

Мир предстал передо мной во всей своей красе. Пение птиц было таким нежным и проникновенным, словно они приветствовали меня, возвращаясь в эту жизнь. Я повернулась, и мой взгляд упал на могилу, где ещё недавно покоились мои кости. Холод пробежал по спине, но я не испытывала страха или ужаса. Было лишь чувство тревоги и непонимания. Я не вернулась в своё тело, его больше нет. Каким-то образом ожила моя энергия, но не я сама. Я приблизилась к могиле и прикоснулась к земле, ощущая ее прохладу и покой. Как я оказалась здесь, возвращенной к жизни? Вопросы не давали покоя, но я решила не отвлекаться на них сейчас. Я хотела насладиться этими мгновениями.

Мир вокруг меня казался новым и волшебным. Каждый шаг, каждый взмах ресниц наполняли меня безмерной благодарностью за то, что я получила второй шанс. Я еще раз оглянулась, вдыхая этот новый воздух, и прошептала слова благодарности за возможность ощутить все прелести жизни вновь. Не думая ни о чём, я закружилась в танце. Музыка играла в моей голове, двигала моё тело вперёд. На мне был тот же наряд, что и в день смерти. Я зарылась руками в свои длинные чёрные волосы и закричала, громко и пронзительно. Это был крик ожившей Богини и его слышал весь лес, на миг от него содрогнулась земля.

– А я хотел, чтобы всё прошло тише, – выдохнул парень, поправляя свою чёрную рубашку, испачканную землёй.

Лишь на миг он улыбнулся, когда встретился с моим взглядом. Я знала, что моя радость искрилась в глазах, плясала на губах, стремилась в мои раскрытые в разные стороны руки.

Я не дышала, а если и пыталась, то только по привычке, моё сердце не билось, а кожа была холодной. Я не совсем жива и не совсем мертва, я присутствую, существую, но не так, как остальные. Это не расстраивает, ведь я не потеряла способность ощущать жизнь вокруг себя. Если я мертва внутри, не значит, что я не смогу насладиться всем вокруг. Сейчас я счастливее любого живого.

Вновь закружившись в танцы, я громко напевала весёлую мелодию. Я прыгала, касалась деревьев. Именно так боги раньше выражали свои чувства, они играли музыку и танцевали друг с другом, растворяясь в удовольствии.

Мужчина с интересом наблюдал за мной, словно за диковинным зверьком. Он не торопил меня никуда, позволяя насладиться моментом.

– Не так я себе представлял Богиню войны, – наконец сказал он.

– Я должна была быть выше? – я указала на свои полтора метра и засмеялась.

– В легендах ты холодная, решительная и не секунды не тратишь на что-то, что способно называться весельем.

– Я всегда знала, что должна была родиться богиней жизни, как Дженсания, но вселенная решила иначе, – пошутила я.

Он улыбнулся одним краешком губ.

– Так гораздо лучше. Война танцует передом мной, – качая головой, произнёс он, – не думал, что что-то ещё сможет удивить за столько лет существования.

– Я ещё и петь умею, – напомнила я.

– Не сомневаюсь.

Прекратив танцевать, я обратилась к своему воскресителю.

– Какая магия смогла вернуть меня к жизни?

Мужчина усмехнулся и сказал то, во что я не могла поверить.

– Что? – переспросила я.

– Магия бога смерти, – повторил он и поклонился мне.

Глава 2

Среди богов ходили слухи о его существовании, но никто никогда не встречался с ним до этого. Смерть не являлась главным богом. Он скрывался, держался подальше. Говорят, что его прикосновение способно убить даже самое сильное существо. Он не может жить среди людей, не может находиться рядом. Даже его дыхание отравляет воздух вокруг.

Я бы испугалась, встретив ранее невиданного бога, но после смерти – страх уже лишен смысла. Ведь как он может убить ту, кто уже была мертва…

– А имя у тебя есть? – спросила я.

– Басморт.

– А я Сэриия.

Он вновь улыбнулся мне.

– Я знаю. Ты же понимаешь, что я бы не стал воскрешать кого-то, кто мне неизвестен.

– Разве не Таолорис попросил тебя сделать это? Что он отдал богу смерти за моё воскрешение?

Ко мне приходили самые худшие мысли… Его нет рядом, но я слышу его сердце. Что, если он отдал свою жизнь и сейчас медленно умирает? Мы клялись друг другу в любви, готовы были отдать свою жизнь, если понадобится. Клятва на свадьбе связала наши сердца и души. Было ли ему больно, когда я умерла? Даже не хочу представлять, что он испытал… Если бы он умер, я бы обошла весь мир, заставила небеса дрожать, лишь бы увидеть его снова. Я бы отдала все, что у меня есть, и отдала бы любые жертвы. Ничто и никто не имеет значения, когда уходит твоя любовь.

Мы умеем любить также, как и люди, возможно, даже сильнее… Боги рождаются из мыслей людей, из их глубоких нужд. Они появляются так редко, что их появление становится событием, превращающимся в историю. Боги возникают из пустоты, их рождение наполнено зовом природы. В первые мгновения своего существования они похожи на неопытных детей, которые не понимают мир и еще не осознают своих сил. Но с течением времени они начинают понимать свою сущность и обретают способности вершить правосудие. Я – одна из таких богинь, родившихся с тех самых времен, когда люди решили бороться друг с другом за выживание. За еду, за лучшую территорию, за женщин и детей. Войны и конфликты всегда были частью жизни людей, и это никогда не изменится. Поэтому моя энергия всегда сильна и подпитывается всем этим страхом и борьбой. Они молятся мне ради удачного исхода, и в отличии от других меня до момента моей смерти забыли не до конца.

Мир, в котором я существую, кажется непостижимым для обычных смертных. Мои глаза видят не только то, что происходит вокруг, но и то, что скрыто от их взгляда. Я видела падения и подъемы народов, я присутствовала на судах и в битвах. Моя задача – не просто наблюдать, но и вмешиваться, когда это необходимо. Моя сила – это сила справедливости. Я наказываю тех, кто злоупотребляет своей властью и гнетет слабых. Я защищаю тех, кто не может себя защитить. Мой гнев – это огонь, который сжигает несправедливость. В моих глазах можно увидеть покой и мудрость, но их сияние не означает, что мне нет места для человеческих эмоций. Люди считают меня холодной, тёмной, запачканной кровью. Но я чувствую боль и горе, радость и счастье. Я проницательна и понимаю, что люди – это сложные существа, которые могут окунуться в свой гнев и потерять связь с реальностью, в этом они похожи на богов.

Штормволл был рождён ещё раньше меня. Он появился с первым ударом молнии, с первой вспышкой света. Он был порождением природы, мощной и неуправляемой силой, как и Буревол, рожденный с первой бурей. Штормволл и Буревол были неразрывно связаны, один вызывал другого, создавая грозы и разрушение. Аривира, с другой стороны, была порождением женщин, их стремлений к красоте и молодости. Она воплощала идеалы женской привлекательности и притягательности. Женщины верили в ее силу и приносили ей свои жертвы, чтобы оставаться молодыми и прекрасными. Дженсания, рожденная из самой первой человеческой жизни, имела уникальную силу. С каждым новым рожденным человеком ее мощь увеличивалась, пока люди верили в нее. Она была сущностью жизни, давала людям надежду и силу для преодоления трудностей. Ещё у нас есть сестра Майодия, богиня, рожденная с желанием людей отдохнуть и провести хотя бы день в спокойствии без кровопролитий и спешки куда-то. Когда раньше люди решали прекратить свои дела, они молились ей, чтобы отдых прошёл гладко и без лишних бед. Она не участвовала в моём убийстве, я видела её, но свою руку она не занесла, как и брат Корнан, бог дружбы, партнёрства и желание любить друг друга. Ему молились, чтобы он благословил людской брак, создал успешный союз.

Мы не являемся кровной семьей, а лишь назвали так себя, когда объединились. Штормволл избирал нас, сделал нас главными на небе, а всех неугодных изгнал. Те, кто пытались бороться – были уничтожены мной. Я следовала приказам думая, что наш главный знает, что делает. Он тянул меня за ниточки, словно кукловод, а когда я обрела себя и своё мнение – начал отдаляться, держать меня дальше от всех дел. Он зашил мне веки отгораживая меня от небесных дел. Никто и не мог подумать, что я решусь предать своих братьев и сестёр, но Таолорис открыл мне глаза, напомнив, как другие страдают и как страдает он, будучи маленьким богом на посылках моей семьи. Он порождение людских страстей и сплетен, поэтому слышит чужой шёпот и следит за происходящим вокруг. Он докладывает остальным о том, как часто люди вспоминают богов, как часто преподносят им дары и, когда начинают забывать нас.

– На самом деле, я пробудил тебя по личной инициативе, но ты обязательно сможешь увидеть своего возлюбленного.

– Хорошо, – сказала я, потому что это единственное, что меня волновало.

Многие считают, что боги серьезные и ставят высшие цели, не обращая внимания на свои личные желания, но это не так. В действительности, мы только о себе и думаем чаще всего.

– Найдя твои кости, я вернул туда твою энергию, твою душу. Твоё тело росло, словно дерево, ветка за веткой. На это ушло долгие годы, а потом ты просто проснулась. Таким образом ты почти живая, – объяснил мне Басморт, когда подвёл ко мне коня и протянул руку желая помочь подняться в седло.

Он потратил много сил на это и вряд лм подобное возможно провернуть дважды. Допусти он хоть одну ошибку – я бы не вернулась. Бог смерти пошёл на большой риск, а это значит, что ему очень нужна моя помощь.

– Я сама, – улыбнулась я, лишь радуясь возможности вновь ощутить каждое движение своего тела.

Я взобралась на лошадь и погладила ее мягкую, чёрную гриву.

– Ты спала шестьсот лет, – объяснил Басморт, не дожидаясь, когда я сама об этом спрошу.

– Ты хотел сказать, что я была мертва шестьсот лет. Боги не спят, – напомнила я.

– Не хотел каждый раз напоминать, что ты была мертва, довольно трагичный опыт.

– Ничего, подобный опыт теперь напомнил мне, почему я так сильно люблю жизнь.

– Позитивно для богини войны.

– Говорит бог смерти, который не отобрал жизнь, а наоборот её вернул.

Его низкий смех сотряс поляну, усеянную ветириосами* вокруг нас.

– К сожалению, чтобы достичь этой цели, мне пришлось прибегнуть к убийству, – устало выдохнул он, хотя боги редко испытывают усталость, они только временно теряют свою магическую силу, требуя некоторого времени для восстановления. – Я убил бога лести. Проблем было больше с тем, чтобы найти его.

Несомненно…

– Меня это не смущает, всё-таки, я рада, что вновь жива.

– Почти жива, – напомнил он.

– А это можно как-то исправить? Возможно ли заставить моё сердце вновь биться?

Мы медленно продвигались вперед на своих конях, общаясь так же открыто, как старые друзья. Не так я представляла себе бога смерти, абсолютно не так.

– Чтобы воскресить тебя, мне понадобилось убить бога, его энергии не хватило, чтобы заставить твоё сердце биться, но в твоём случае нам повезло. У тебя есть супруг и ваши сердца связаны между собой. Если вы встретитесь, и ваша нить, связывающая вас, окрепнет, то есть шанс, что сердце вновь забьется, напитавшись энергией вашей общей связи.

– Это его не убьёт?

– Нет. Связь супругов – богов всегда была крепка, поэтому у нас всё должно получиться.

– А ты знаешь, где мой супруг?

– Знаю, мои люди донесли до меня вести, где он сейчас. Я никогда его не видел, потому что его двор окружён слишком большим количеством живых. Моё касание – убивает живых существ.

– Даже животных?

– Животных да, – он указал на лошадь и свои руки в перчатках.

Черная рубашка застегнута на все пуговицы, брюки аккуратно убраны в длинные сапоги, а перчатки из кожи достают почти до локтя. Единственное открытое место – лицо, которое, вероятно, чаще всего скрыто от посторонних глаз под темной накидкой или шарфом, оставляя видимыми лишь загадочные глаза.

– А богов?

– Только самых слабых, сильные боги могут сопротивляться моей силе, но ощущают лишь негативные эмоции рядом со мной, словно всю радость высосали из мира.

– Я ничего такого не чувствую, – задумавшись я протянула ладонь в его сторону и лошадь двинулась в бок из-за чего я чуть не упала.

– Ты уже была мертва, поэтому на тебя такое не подействует, теперь ты не из этого мира.

– Звучит, конечно, необычно. Богиня войны не из этого мира… Обо мне можно слагать целые истории, – пошутила я

– О, поверь, о тебе много историй ходит. Все эти шестьсот лет – люди как боятся тебя, так и почитают. Все знают, что ты умерла – спасая других.

Да, это правда, но… На самом деле, я не думала, что умру, когда кинулась в самую гущу событий. Мне казалось, что боги максимум запрут меня в клетку, когда узнают. Я не могла и подумать, что Штормволл всё же примет решение убить меня. Он мог угрожать, мог побить меня, но, чтобы убить… Не такого ожидаешь от своей семьи с которой прожил всю свою жизнь.

– Что за истории? – наконец спросила я после молчаливой паузы в раздумьях.

– Легенды о богине войны вступившей в бой с монстрами нарушив волю других богов. Люди верят, что ты сражалась до последней капли крови, чтобы больше никто не пострадал. Они верят в твоё чувство справедливости и жертвенности. Теперь они понимают, что ты никогда не была их врагом, а наоборот пыталась утихомирить, добиться справедливости. Да, люди знают, что рядом с тобой неприятная энергия, обусловленная твоим рождением из чужих битв, но теперь никто не винит тебя в этом и они молятся за твой покой в мире, куда отправляются души богов.

– Там пустота, нет никого мира для душ богов.

– Дорогая, я знаю, – ответил бог смерти. – Все души уходят в пустоту, людские тоже. Каждая смерть проходит через меня.

– И как часто?

– Каждую секунду кто-то умирает, поэтому я уже перестал замечать чужие души, ищущие путь в пустоту.

– Если бы они знали куда идут, то вряд ли бы искали вход в пустоту.

– У них нет выбора, ни у кого из нас нет такого выбора. Даже боги смертны, ты уж точно знаешь это.

Я печально улыбнулась.

Моя лошадь следовала за богом смерти. Басморт уверенно указывал нам путь, и я временно не задавала никаких вопросов. Мои мысли гуляли в мире пустоты, лишенном формы и смысла. В этом мрачном пространстве, где время теряло свою силу, я ощущала себя заточенной, лишенной возможности двигаться или действовать. Воспоминания о тех временах, проведенных во тьме, вызывали у меня тревогу и страх. Каждый раз, когда вспоминала эту пустоту, чувство радости, которое охватывало меня после воскрешения, угасало. То, что я пережила в этом мрачном мире, было страшнее, чем я себе представляла. Воспоминания окутывали меня, словно туман. Казалось, что каждый раз, когда я вспоминала ту непостижимую тьму, я теряла все больше частей себя, словно исчезала, становясь невидимой и несуществующей. Ощущение безысходности в том мире не сравнится ни с чем. В нем не было ни света, ни надежды, только абсолютная тишина и одиночество. Моя душа голодала, жаждала ощутить что-то, даже если бы это было болью. Но в том мире пустоты не было ничего. Сейчас, вернувшись в реальность, я благодарна за каждый миг, каждую эмоцию, которую могу испытывать.

– Приехали, – сказал бог смерти и я подняла голову.

Глава 3

Я была тут однажды. Гуляла по лесу с Таолорисом, но никогда не навещала жителей этого королевства. Боги не подходят близко к людям и чаще всего даже не вступают на землю. Королевство Тёмного сердца было окружено высокой каменной стеной. За стенами возвышался замок, величественный и мрачный. Каменные башни вздымались в небо, их острые шпили словно снующие вороны. Замок был окружен таинственной красотой тёмного камня, который испускал странный мерцающий свет, словно отражая тёмную глубину сердца его хозяина, скрывающегося за стенами. Лес, окружавший замок, был густым и мрачным, словно живым. Мрак плотно окутывал его деревья, придавая им загадочность и величие. Одним взглядом можно было понять, что замок скрывает не только свои тайны, но и множество древних историй.

Под ногами шуршали опавшие листья, создавая мрачный звук, который казался эхом забытого прошлого.

– Ты живёшь среди людей? – удивилась я.

Мне казалось, что он сидит на далёком островке в окружении природы или же где-нибудь в пустыне, где его никто и никогда не найдёт. А оказалось, что бог смерти живёт в королевстве, которое я не успела спасти от монстров…

Басморт понял о чём я думаю.

– Я не мог убить тех, кого вы назвали кровавыми поглотителями, но смог поймать и запереть, чтобы мой народ больше не страдал. Ты значительно уменьшила их количество, благодаря тебе мне было проще справиться с этой проблемой, – искренне произнёс он, помогая мне слезть с лошади, несмотря на то, что я могу сделать это и сама.

– А люди знают, что их король – бог смерти?

– Они меня никогда не видели. Для них король – неизвестная фигура, которая следит за порядком. Пока никто не страдает и всё работает исправно, им всё равно кто ими правит.

– Ты отгородил замок от города высокими стенами, чтобы никто никогда не подошёл близко, – понимала я. – А как же слуги?

– Я всё делаю сам, а если нужна помощь в уборке или в чём-то ещё, то нанимаю временных слуг, а сам держусь как можно дальше.

Звучит грустно. Значит, чаще всего в этих стенах нет жизни и лишь он в одиночестве бродит по холодным, тёмным коридорам.

Мы прошли через ворота в дальней стороне от города. Король скрывается от своего народа и тайно крадётся в замок, лишь бы никому не навредить… Возможно, бог смерти провёл в пустоте ещё больше, чем я, только его пустота – это весь этот мир.

Войдя в его замок, я поняла, что он представляет из себя внутренний мир бога смерти, или мир, каким видит его сам. Внутри было так же мрачно, как и снаружи. Тьма царила повсюду, словно плотная пелена сгустилась над нами. Темные стены замка выглядели так, будто они были пропитаны горечью. Глухой шаг на холодном полу разбудил эхо, наполнив помещение смертельной тишиной. Мы двигались по узким коридорам, освещенным лишь горящими свечами. Их тусклое светлое пламя награждало воздух призрачной аурой, придающей замку еще больше загадочности. Украшения на стенах казались потерянными во времени и пропитанными давними историями. Старинные картины, пыльные портреты и цветные стекла… Холод пронизывал все тело. Я не могу замёрзнуть, но это не значит, что я не чувствую отсутствия солнца или какого-нибудь источника тепла. Везде, куда бы мы ни посмотрели, не было ни одного живого растения. Белые статуи, стоящие вдоль коридора, создавали впечатление единственных, с кем может поговорить Басморт, даже, если при этом никто ему не ответит. Чем дальше мы продвигались, тем сильнее я ощущала присутствие бога смерти рядом с собой, его темную сущность, которая удерживала в своих объятиях.

– Атмосфера как на кладбище, и я знаю о чём говорю, в конце концов, я была мертвой.

– Напомни об этом ещё тысячу раз.

– И я напомню. Знаешь ли, если прошёл через это, то хочется рассказать всему миру, каково это быть мёртвой.

– И каково это?

– Одиноко.

– Поверь мне, я знаю, что такое одиночество гораздо дольше, чем ты, – грустно ухмыльнулся он.

– Тяжело быть богом смерти.

– А богиней войны?

– Какое-то время было одиноко, но у меня была семья, а потом появился любимый человек.

– Твоя семья убила тебя.

– Ох, эти семейные ссоры! – напряжённо засмеялась я.

Басморт улыбнулся и открыл передо мной дверь. Как понимаю, комната сделана специально для меня. Это единственное яркое место в замке. Здесь на столах стоят живые цветы, в камине горит огонь, а кровать застелена красными простынями. Я осталась поражена и была восторге, когда вошла в эту комнату. Воздух наполнялся ароматом свежих цветов, и я почувствовала себя почти как дома. На небесах у меня была своя комната, где росли растения со всего мира. Здесь же по всей комнате сверкали золотые украшения, создавая ощущение роскоши и изысканности. На стенах висели картины с прекрасными лесными и морскими пейзажами, которые будто оживали и окутали меня своей красотой.Камин был украшен красивыми камнями и драгоценностями, они блестели и мерцали в огне. Тепло его пламени согревало меня, создавая уют. Я села перед ним на пушистый ковер, наслаждаясь теплом и покоем.

– Ты сам здесь всё обустроил?

– Да, – прошептал он, наблюдая за моим счастливым лицом.

Я представила, как бог смерти, полностью закрыв своё тело, собирает для меня цветы, а потом расставляет их по комнате так, чтобы цвета сочетались между собой. Он искал картины, которые могли бы мне понравится. Знал, что мой любимый цвет красный. Столько стараний.

– Видимо, я нужна для чего-то очень важного, – улыбнулась я. – Ты так готовился к моему приходу.

– Я возлагаю много надежд на тебя.

– Рассказывай, что произошло, раз тебе пришлось воскресить меня.

Бог смерти сел на ковёр рядом со мной всё ещё опасаясь касаться даже через одежду. Он не был уверен, что никак не навредит мне. Басморт обратил ко мне свой взгляд и начал свой рассказ о том, что произошло с тех пор, как я умерла.

Оказалось, что пока меня не было, изменилось почти всё. Оставшиеся шесть богов разругались и разошлись, как можно дальше друг от друга. Первой ушла Майодия. Ей надоело следовать приказам, она просто желала для себя отдыха подальше от остальных. Штормволл, величественный и могущественный бог небес, наблюдал с горечью, как все меньше и меньше божеств подчиняются его власти. Стремясь вернуть себе прежнюю славу и власть, он решил ужесточить правила и заставить остальных богов оставаться на небесах, не искать себе компаньонов среди мелких божеств. Однако его действия вызвали неодобрение у остальных пяти богов, которые решили отдалиться друг от друга, отвергая Штормволла и его жесткие правила. Они не желали быть привязанными к небесам и пытались находить свое счастье, создавая новые отношения среди молодых богов. Но когда Штормволл попытался выгнать отступников со своего небесного царства, они оказали сопротивление. Недовольство превратилось в войну, которая не только затронула небеса, но и принесла разрушение и страдания на землю. Борьба между богами разжигала пожары, наводнения, бури и засухи, охватывая весь мир.

Люди, бессильные перед силой божеств, стали жертвами безжалостной войны на небесах. Все, что происходило в высотах, неминуемо отражалось на земле. Люди стали свидетелями и участниками катастрофических событий, которые приносили страх и разрушение. Мир, ранее спокойный и гармоничный, сошел с ума. Жизнь людей была наводнена неопределенностью и страхом. Сельская и городская инфраструктура была разрушена, урожаи гибли от засухи, а жители не могли спать спокойно, живя в постоянном страхе перед новыми бедствиями, вызванными небесными схватками.

– А теперь войну начали и люди… Королевства нападают друг на друга, желая заполучить более богатую на урожай территорию.

– На твоё вряд ли нападут, а если попробует, пожалеют, учитывая твои силы.

– Я всегда смогу дать отпор, но это бессмысленно. Проблему нужно убирать с самого начала, а главная проблема – это твоя семейка.

Да уж, повезло же мне с ними… А разве бывают семьи, где всё не перегрызают друг другу горло?

– И чем я могу помочь?

– Дорогая, ты богиня войны, ты питаешься всем, что сейчас происходит. Если не ты, то кто сможет остановить проблемы на небесах?

Да-да, знаю… Но после смерти у меня нет особого желания во что-либо вмешиваться. Одновременно же, я должна помочь, ведь он воскресил меня ради этого. Басморт дал мне шанс.

– Чисто теоретически, если я не соглашусь, то ты можешь меня умертвить назад? – на всякий случай спросила я.

– Могу, – со смехом ответил он, – но не буду, даже, если откажешься.

– Ты смотри, я же могу и сбежать.

– Беги, – он пожал плечами. – Только жизнь твоя вечна и если всё вокруг погрузится в хаос, то существование не будет таким весёлым. Тебе нравится земля, нравится её красота. Я вижу это в твоих глазах. Если падёт небо и земля, то куда ты побежишь?

Он словно озвучил все мои тревожные мысли.

– Зануда… Ну, и какой же у нас план?

– Придётся отложить встречу с твоим супругом ненадолго.

Если бы моё сердце могло сейчас биться, то тут же бы перестало. Я так сильно скучала по Таолорису. Мне хотелось обнять его так же крепко, как и раньше. Коснуться мягких губ и запустить пальцы в его волосы, чей цвет белее мрамора. Он был моей опорой, моим сокровищем, моей безопасной гаванью. В его объятиях я ощущала себя полной, счастливой, непобедимой. В его руках я чувствовала, что могу преодолеть любые трудности и победить все сомнения. Он был источником моей силы и вдохновения. Но судьба разлучила нас. Разлучила нас физически, но не разлучила наши души. Все эти столетия, проведенные без него в пустоте, были просто адом. Я скучала по его прикосновениям, по его ласке, по его легкому дыханию на моей шее. Моя кожа жаждала его прикосновения, мои губы жаждали его поцелуя.

Я должна остановить войну на земле и на небе ради него. Если всё получится, то у нас впереди окажется вечность вместе.

– Долго без него я не выдержу. Наши сердца тянутся друг к другу.

– Пока ты рядом со мной, ни один бог не чувствует, что ты жива. Не переживай, вы обязательно встретитесь.

Если он всё ещё на посылках у других богов, то может пострадать. Если хоть кто-то тронет его пальцем, я выжгу всё на своём пути.

– Для начала нам нужно найти неизвестных богов, и ты сразишься с ними. Да, чужая борьба тебя подпитывает, но своя собственная с другими богами, даст тебе сил, чтобы в будущем победить Штормволла. То, что сейчас происходит, лучшее время для тебя, чтобы стать сильнее и раз и навсегда прекратить этот конфликт. Ты создана для помощи людям, поэтому поступи по справедливости и покончи со своей семьей.

– Ты хочешь, чтобы я убила своих братьев и сестёр?

– Только если они не послушают тебя.

Штормволл никогда не послушает.

– Хорошо, если понадобится, я убью их всех.

Это была правда. Если не останется другого выхода, то моя рука не дрогнет, и я занесу меч над шеей каждого бога. Они желали устроить войну, так пусть встретятся с той, кому принадлежит над ней власть.

Глава 4

Дни без Таолориса проходили медленно, как песчинки в песочных часах. Я просыпалась и засыпала с мыслями о нем. Все вокруг напоминало о нашей любви, о нашем общем пространстве, где существовали только мы. Я ощущала его руки на своем теле, прикосновение, которое проникало глубоко в душу. Это было наше святое объятие, которое согревало меня в холодные ночи и вдохновляло на новые подвиги. Мои мысли были полны воспоминаний о наших совместных приключениях, о наших разговорах под луной и обещаниях, которые мы дали друг другу. И хотя сейчас я вынуждена жить в разлуке, я верила, что наша любовь окажется сильнее любых преград, которые ещё много раз встретятся на нашем пути.

Я бродила по замку, желая сорваться, оседлать коня и нестись по зову сердца туда, где чувствую своего супруга.

Иногда я начинала думать о том, что он может быть в опасности и поэтому Басморт держит меня подальше, но сам он говорит, что если я всё-таки встречусь и запущу своё сердце раньше, то скрыть моё присутствие не получится. Не думаю, что смогу победить Штормволла в данный момент… Пока бог смерти готовится к нашему далекому пути к неизвестным богам, я просто молюсь, чтобы мы покончили с этим быстро. Я сделаю то, что мне нужно, и пойду своей дорогой. Так что я ждала тот момент, когда смогу снова обнять его, услышать его голос и увидеть его улыбку. И пока эти дни проходили медленно, я знала, что каждый день приближает нас друг к другу, делая нашу встречу еще более сладкой и незабываемой.

Ранее я не была той, кто во всём сомневается. Я брала меч и бежала в бой. Я завершала крупные войны, помогала восстановиться тем городам, которые больше всего пострадали. Мои мысли кружились лишь вокруг одной идеи – чтобы война никогда не заходила слишком далеко. Я была сознательным стратегом, контролировала каждый шаг, каждую жертву. Я понимала, что люди нуждаются в борьбе, нуждаются в кровопролитии. И я позволяла этому происходить, но всегда на моих условиях. Каждый день я стояла на мосту между жизнью и смертью, между светом и тьмой. Меня не волновало, сколько людей пострадает, сколько семей разрушится. Я просто позволяла людям выбирать, хотят ли они убивать или нет… Но со временем война стала сталкивать меня с реальностью. Я видела страдания, слышала крики умирающих, видела глаза тех, кто терял всё. И внезапно осознала, что я стала марионеткой в своей собственной игре. Все эти жертвы, все это кровопролитие – они были лишь пешками в моих руках. Я даже никогда не задумывалась о том, чего бы хотела сама. Я забыла, что люди не игрушки, что они чувствуют, страдают, теряют. Я могла облегчить чужие страдания, но позволяла им совершаться, так как у людей всегда должен быть выбор и способ выразить свой гнев. Я стала проклинать тот день, когда впервые взяла на себя эту ответственность, день, когда я появилась. Я плыла по течение, позволяя реке крови нести меня, куда ей нужно. Но, когда люди отвернулись от богов, когда позволили себе начать забывать нас… Дал ли Штормволл им выбор? Нет, он не позволил жить людям так, как они хотят и обозлился. Он запрещал нам вмешиваться без крайней необходимости, но, когда люди отвернулись от богов, когда позволили себе начать забывать нас, Штормволл обиделся и привёл мир в хаос. Я решила пойти против воли Штормволла и попытаться вернуть ему разум. Всё началось со Штормволла и всё должно закончится на нем.

Сейчас каждую ночь грозные молнии разрывают небеса, гром гремит так, будто сама земля треснула. Люди, испуганные и сбитые с толку, бросаются в укрытие, просят прощения у богов, которых они забыли. Даже находясь за стеной, я всё это слышу. Как бы Басморт не старался защитить свой народ, спасти их от бури он не сможет.

– О чем думаешь? – из тени в длинном коридоре возник бог смерти, пока я смотрела в окно.

– О том, что мое существование кажется мне странным. Я рождена из войны, но в конечном итоге всегда должна их вовремя завершать.

После смерти мои мысли заполнены тем, что хочу лишь я, а не тем, что ждут от меня другие.

– Что бы ты сделала, если бы могла?

– Что? – этот вопрос ввел меня в ступор.

– В глобальном смысле или лишь для себя?

– И то, и другое, – Басморт наклонил голову вбок, внимательно меня рассматривая.

Что бы я сделала? Что же…

– Я бы больше не позволила никому страдать, – решила я.

– А для себя?

– Прожила бы вечность с тем, кого люблю.

Бог смерти оперлся на стену. Он поправил свои кольца, надетые поверх кожаных перчаток. Алый камень на одном из перстней сверкал в такт молнии за окном. Гром сотрясал землю, а сильный ветер проникал в каждую щель в окне. Взгляд Басморта был холодным, словно ледяной узор на стекле. Он медленно поднял руку, и молния, будто откликнувшись на его жест, раздробилась на тысячи искр, освещая его лицо мрачным светом. В глазах у него мелькнуло что-то загадочное, как будто тайна вечности отражалась на его душе. Но лишь на мгновение, и тут же он вернулся к своему улыбчивому выражению лица. Ничто не могло тронуть его спокойствие, ни бури на небесах, ни крики умирающих душ в мире живых.

– Если ты желаешь, чтобы больше никто не страдал, то тебе не хватит времени на любимого человека. Пока ты будешь бежать за справедливостью, всё твоё счастье будет проходить мимо.

Но ведь я богиня… Вся моя вечная жизнь говорит мне о том, что я должна следовать пути, для которого была создана.

– Когда всё это закончится, – имея в виду войну на земле и на небе, я грустно выдохнула, – спроси у меня ещё раз, чего я действительно хочу.

Басморт кивнул.

– Обязательно.

Когда я сделаю то, что от меня требуется в данный момент… Когда наконец обниму Таолориса… Я пойму, чего хочу. Обязана понять.

После смерти я стала чем-то иным, что-то изменено внутри меня. Размягчившись, я стала более человечной, чувствительной. Мои мысли стали глубже, проникающие в самые недра души. Ощущения расширились, словно потоки эмоций захлестывают меня. Верно… Смерть меняет всё.

– Нам пора идти, – Басморт кивнул в сторону. – Вещи собраны, кони готовы. Ехать всего пару дней, потом вновь вернёмся сюда.

– Хорошо, – ответила я, взглянув в окно и посылая воздушный поцелуй в воздух, в надежде, что он дойдёт до Таолориса.

Буря на улице временно успокоилась. Перед поездкой Басморт попросил меня сменить одежду. Мой легкий, воздушный наряд больше не подходит этому времени. Теперь люди носят грубую одежду, сковывающую тело. В моё время платья были почти прозрачны, а ткань нежная и легкая, украшенная камнями и цветами. Девушки распускали свои косы, позволяя им свободно взмывать вверх, словно птицы, и кружиться в танце, словно лепестки по ветру. В то время мужчины носили широкие штаны, которые придавали им особый шарм и непринужденность. Легкие рубашки не были застегнуты, и каждый ветерок проникал сквозь них, сливаясь с их телами. Мужчины наслаждались прикосновением ветра, солнца к их щекам и просто ощущением свободы. Раньше я наблюдала, как девушки и мужчины просто наслаждались жизнью, не скованные строгими правилами и ограничениями.

Я подвела свои красные большие глаза с чуть скошенными веками красной краской, чтобы подчеркнуть их красоту. Моя внешность отличается от тех, кто живёт в этом королевстве. Когда боги появляются, они выбирают себе облик, который ближе по сердцу. Наши истинные лица немного отличаются. Среди распределенных по всей земле рас, количество людей продолжало расти неуклонно. Однако, несмотря на близость расположения, различные народы жили отдельно друг от друга, сохраняя свои уникальные особенности. Родившись среди населения Востока, которое именуется Хотусами, я была окружена людьми с удлиненные глаза миндалевидной формы и чуть скошенными веками, а также смуглой кожей, отличающей их от жителей Севера – Эврейсов. Их бледная кожа и голубые глаза, напоминающие рыбий взгляд, олицетворяли холод и мистику. Эврейсы были высокими и мускулистыми, их фигуры воплощали силу и грацию. В то время как Хотусы, небольшого роста и с виду слабые, обладали неподвижной осанкой и изяществом движений. Но среди распределенного населения не только Хотусы и Эврейсы занимали особое место. Также на этой планете существовали Долорены, их кожа была темна, как ночь, а глаза белы, словно снег. У них были удлиненные уши, как у многих богов, символизирующие их гармонию с природой. Долорены, глубоко увлеченные тайнами мира и изучением богов, были очень рассеянными и никогда не побеждали в сражениях. Хотусы, Эврейсы и Долорены, каждый со своей уникальной внешностью и культурой, сосуществовали в мире, где расовые границы оставались неизменными. Хотя они могли наблюдать друг за другом, они оставались изолированными в своих собственных королевствах.

Басморт нашел для меня наряд, который не только не сильно мешается, но и немного напоминает мою родную одежду. Черные широкие штаны из легкой, но не просвечивающей ткани облегчали движения и придавали телу свободы. Они подчёркивали стройность моих ног, которые казались ещё изящнее в этом наряде. Сверху я надела алую блузку с небольшим воротничком и бантиком на нём. Этот аккуратный детальный элемент придали образу нотку романтики. Рукава были объёмными из полупрозрачной ткани. Мои черные длинные волосы я заплела в две косы.

– Напоминаешь дерево хигалирулиса*, – сказал Басморт, когда я вышла к нему на улицу.

Моё любимое дерево, которое растёт только в королевстве Алой Зари, где живут Хотусы. Именно там я провела большую часть своего времени, когда спускалась к людям, чтобы немного понаблюдать за ними. В этом королевстве проходил праздник последнего летнего рассвета перед тем, как наступала осень. Девушки наряжались в красные накидки с капюшоном и кружили вокруг дерева, чьи листья были алыми как капля крови, а ствол толстым, что не мог поместиться ни в одно объятие. Мужчины играли на флейтах, и когда девушка выбирала его, он должен был снять капюшон и прильнуть губами к её шее. В этом участвовали лишь те, кто не был в браке. Пары же, которые уже носили кольца с большим чёрным камнем на указательном пальце, просто танцевали, друг с другом не отходя ни на шаг от своей любви. Помню, как кружилась в танце с Таолорисом. Мы стояли далеко от людей, но я всё равно была счастлива.

– Ты был в королевстве Алой Зари?

– Конечно. Я живу ещё дольше, чем ты и видел, как зарождался этот мир.

Логично… Ведь нет ничего более вечного, чем смерть.

Хигалирулис – дерево, символизирующее любовь и обряд объединения пар. Его алые листья представляют собой кровь, объединяющую будущего мужа и жену в одну семью. В день празднования последнего луча летнего солнца, те, кто еще не нашел свою вторую половинку, танцуют вокруг дерева под звуки флейты, исполняемые мужчинами.

Глава 5

Мы встретились с ним на скале возле королевства Алой Зари. Я сидела и наблюдала за людьми, занимающимися своими делами. Недавно закончилась война и люди доставали своих близких из-под завалов. В те моменты в моей голове мелькали мысли, а справедливо ли всё это. Есть ли что-то нормальное в происходящем… Но я старалась быстро переключить свое внимание на небо, где собирались тучи и дождь готовился потушить всё ещё горящие дома. Штормволл таким образом показывал народу, что он здесь, что он видит их и, что он на стороне добра. В то же время я для людей была злом, который жаждал питаться их болью, тяжестью их потерь в этой войне. Нет, я понимала, что это не моя вина. Люди сами выбирают свой путь, они не хотят мира, так причем же здесь я…

– Хватит, – сказала я себе стараясь прекратить думать о том во, что не собираюсь вмешиваться.

Сзади посылались шаги и на свет вышел юноша, отряхивающий с себя капли дождя, которые успели на него упасть.

Я видела этого парня рядом с Штормволлом. Он часто приходит и докладывают ему новости, в подробности которых я не вдаюсь.

– Штормволл зовёт меня назад? – спросила я.

Он кивнул с грустной улыбкой.

– Хочет, чтобы боги собирались вместе, так как тяжёлая война в мире людей закончилась и скоро послышится множество молитв.

Люди будут молиться, чтобы их близкие выжили, чтобы урожай созрел вовремя и, чтобы мир в этот раз продержался чуть дольше. В такие моменты силы остальных увеличиваются, но не моя… Моё имя в молитвах упоминают, как " я надеюсь, что война никогда не придёт", "пусть война исчезнет на многие времена". Они не знают, что это я останавливаю всё, когда они заходят слишком далеко. Я всегда в стороне, но уничтожаю тех, кто создаёт главные проблемы. Мне приходится уничтожать тех, кто не готов закончить всё вовремя, тех, кто не согласен на мир. Жертв было бы больше, если бы не я и было бы меньше, если бы я вырубала с корнем всех, кто хочет начать бой. Ох, если бы, да если бы…

– Люди такие странные, вечно хотят сражаться, – сказал парень и сел рядом со мной.

– Это не странно, это привычно. Они сражаются за море, где больше рыбы, чтобы прокормить народ. За землю, где лучший урожай. За деньги, что помогут прокормить семьи. У них много нужд и если они что-то получают, то хотят ещё больше и ещё.

– Этим они похожи на богов. Получив власть, они желают возвыситься ещё больше.

– Это мы похожи на них больше, чем хотели бы.

– Любишь людей? – спросил белоглазый.

Он появился среди народа Долоренов, поэтому его человеческая внешность казалась завораживающей, до необычного притягательной. Кожа черна как ночь, а родинки на теле имеют оттенок серебра. Звёздное небо на его теле отвлекало меня от моих раздумий.

– Не люблю их, но хочу понять их отчаянную борьбу за свою короткую жизнь.

– Я Таолорис, – протянул мне руку и улыбнулся. – Мы часто виделись среди семерых на небе.

– Я помню тебя, – кивнув ему, я встала и направилась на небеса.

Тогда я ещё не знала, что после этой встречи, мы с Таолорисом проведём тысячу лет в объятиях друг друга.

Неожиданное препятствие на пути в виде заваленных из-за удара молний деревьев заставило моего коня вскочить на дыбы, что вывело меня из моих мыслей о супруге.

Дождь полностью утих, и тучи начали расходиться по своим важным делам, но отголоски прошедшей бури давали о себе знать сожженными ветвями, заваленными деревьями, вырванными с корнем. Мы уже покинули город, обойдя его с другой стороны, и сейчас проезжали небольшую деревеньку, где люди пытались залатать дыры в крыше и успокоить своих испугавшихся детей.

В королевстве Темного Сердца, где правил Басморт, жили Эврейсы. Они, обладая хорошей физической силой, могли в одиночку поднимать деревья, расчищая себе путь. Но в этот раз молнии нанесли слишком много ущерба, и все бегали в попытках потушить огонь, забывая обо всем на свете. Крыши обваливались и норовили задавить тех, кто пытается спасти свой небольшой деревянный домик, который строили им, наверное, еще предыдущие поколения. Другие пытались спасти остатки своего урожая, ведь иначе в этом месяце люди останутся голодны.

Я спрыгнула с коня и пошла в сторону людей. Басморт направился за мной, следуя шаг за шагом. Чем ближе мы оказывались к людям, тем более хмурый был их вид. Наша энергия сбивала их с толку. Бог смерти решил отойти чуть подальше, чтобы люди расслабились, но и моя сила давила на них. Я обладала способностью управлять человеческим разумом, проникать в него. Эта способность помогала мне много раз, как в остановке конфликтов, так и в их создании, если в этом нуждались люди. Я могла направить один народ на другой, если у кого-то заканчивались ресурсы к существованию, и они не знали, как решить эту проблему. Нет, я не заставляла их действовать, лишь подкидывала осторожные идеи и дальше уже человек сам принимал решения. Я делала это крайне редко и только если этого требовал Штормволл. Он бы и заставил меня проникнуть в их головы и заставить молиться ему, но это так не работает. Молитвы по принуждению никогда не действуют, потому что они должны исходить из сердца.

Мужчины стоящие ближе ко мне загородили своих женщин и детей ощущая от меня угрозу. Проникая в их разум, я чувствовала страх, омерзение. А ведь они ещё даже не знали кто я. Всё в их телах говорило разворачиваться и бежать от меня. Я усмехнулась, не удивляясь тому, что даже после смерти аура вокруг меня не изменилась. Вокруг меня лишь кровь и смерть. Взмахом руки я потушила огонь в их домах. Этот дар давался мне лучше всего, по его подобию было создано копьё, из-за кражи которого я и умерла. Копьё было создано под меня, потому что в случае чего я и должна была сражаться с ним в руках. Никто кроме меня не является тем, кто вступает в бой. Моя семья предпочитала наблюдать, а не действовать. Взмахом другой руки я подняла деревья, которые завалились на дороги мешая пути.

– Спасибо вам, – сказала молодая девушка, выходя из-за спины своего мужа, но он тут же отогнал её назад.

Отвесив поклон и холодно улыбнувшись, я развернулась и направилась к богу смерти.

Я знала, что люди смотрят мне в спину, изучают. На секунду в их голове промелькнуло узнавание. Слыша их мысли перебирающие легенды и истории обо мне, я усмехнулась. Сколько пафоса они добавляли моей фигуре на этой шахматной доске. Я была изображена на их иконах, которые отлично передавали мой внешний и ледяной, бессердечный взгляд, какой когда-то видели люди, чьи тела уже давно разложились в их могилах.

– Они как бояться тебя, так и считают невероятно крутой, – произнёс бог смерти, когда я подошла к нему.

– А разве я не крутая? – я подмигнула ему и закинула одну из кос за спину.

Бог смерти усмехнулся и хотел что-то сказать, но к нему вышла вперёд старушка. Она медленно шла в нашу сторону опираясь на толстую палку. Басморт раскрыл руки в разные стороны, что походило на объятия. Лицо женщины было покрыто множеством морщин. Голубые глаза почти утратили свой блеск и потускнели, напоминая море в дождливый день. Обвисшая кожа шевелилась от каждого шага, словно пытаясь сохранить свою молодость, которая давно уже ускользнула. Это было так удивительно и в то же время печально. Меня всегда поражала то, как быстро проходит человеческая жизнь. Для них – это был большой промежуток времени за который они успевали исполнить свои мечты, завести семью, наполнить свою жизнь тысячью впечатлений. Некоторые из них успели застать несколько войн, бедствий, болезней. Я не понимала, как у людей хватает сил улыбаться… Неужели им совсем не страшно, что они так быстро умирают? Что их тела настолько слабы, что при небольшом падении ломаются кости? Будь я человеком, я бы сошла с ума зная, как мало времени мне отведено.

Однако, когда я заглянула в эти голубые глаза, я увидела там не только потускневший блеск, но и огонек надежды. В этих глазах прятался богатый опыт и мудрость, которые пришли с возрастом. Они были свидетелями многих испытаний, но не потеряли способности радоваться маленьким возможностям жизни. Когда я внимательно наблюдала за её глазами, я заметила, что они несут в себе эмоции – искреннюю радость, глубокую тоску, нежность и любовь. В них можно было увидеть историю каждого момента, который сделал их такими, какими они сейчас являются. Каждая морщинка, каждый морозный взгляд обладал своей историей. И я поняла, что улыбка, которую люди так часто дарят, несет в себе больше, чем просто проявление доброжелательности.

Старушка дошла до нас и поклонилась Басморту. Она словно чувствовала, кто он и это не пугало её. С возрастом люди меньше ощущают нашу энергию. Чем ближе они к своему концу, тем меньше нас бояться.

– Встречу ли я там свою дочь? – спросила женщина. – Смогу ли вновь обнять мужа?

Там – это на небесах… Я посмотрела на Басморта. Его лицо выражало спокойствие, доброту.

– Обязательно. Вы увидите всех, кого любите, – солгал он.

Правда бы свела их с ума. Она свела с ума и меня…

– Спасибо, – прошептала она в ответ и медленно скользнула в объятия бога смерти.

Её время подошло и Басморт сняв одну перчатку погладил старушку по голове. Она была такой маленькой и хрупкой в его больших руках. Руки женщины повисли вдоль туловища, и бог смерти осторожно уложил её на траву.

– Спи спокойно, – прошептал он и поцеловал её в лоб.

На коже, в том месте, куда смерть поцеловал старушку, появилось очертание ветириоса.

Бог смерти обычно не забирает никого сам, а ждёт, пока душа покинет тело и найдёт его. Но бывают случаи, что те, кто вот-вот умрёт, идут к нему в объятия, когда чувствует его рядом с собой.

Какого это, когда все твои объятия несут лишь смерть? Какого это проводить века в одиночестве и слышать лишь предсмертный шёпот душ, слышать их последние желания, просьбы…

Глава 6

Один день в пути. Смерть довольно молчалив после того, как его объятия забрали чью-то жизнь. Да, он привык к этому, но всё же внутри была пустота, какую не закроешь ничем, кроме человеческого тепла. Наверное, он гадает о том, сможет ли однажды коснуться кого-то по-настоящему. Вечное одиночество звучит грустно.

– А был ли ты когда-нибудь влюблён? – спросила я, подъезжая ближе.

Басморт взглянул на меня из-под опущенных бровей. В моих глазах он мог увидеть лишь любопытство и не более.

– Да, – ответил он и замолчал.

Больше он мне и не расскажет. Не сейчас.

– За время нашего путешествия мы станем друзьями, и я буду знать о тебе всё, – улыбнулась я и рванула вперед на лошади, обогнав его.

– Нам направо, – закричал он и я смеясь свернула.

Я знала, что он улыбается прямо сейчас. Когда его настроение улучшается, аура вокруг становится светлее, словно туча позволила выглянуть солнышку.

Мир был погружен в мрачность и разрушение. Ветхие дома стояли в руинах, их стены обуглились от огня, а каменные фасады скрывали гробницы, где когда-то жили счастливые семьи. Сгоревшие деревья торчали из-под завалов, словно сгоревшие кости, напоминая о прошлом, утраченном в лихом пожаре.

Но даже в этом безжизненном мире можно было уловить крошечные оазисы жизни. Мертвые животные и люди лежали покорно рядом с развалинами, их глаза закрыты, они спят вечным сном. Но, словно божья милость, по другую сторону разрушения протекала река. Её вода сверкала, отражая первые лучи солнца, и словно пробуждала забытую надежду в сердцах уцелевших.

На ветвях сгоревших деревьев, устремленных к небесам, сидели вороны. Их умные глаза смотрели на нас с любопытством, словно желая понять, что забыли в таком месте два бога. Или, быть может, они просто наслаждались зрелищем, зная, что природа всегда находит способы возрождения. Мир был прекрасен даже во время разрушения. Из пепла и пустоты возникало что-то новое, что-то непостижимое.

Мы остановились, когда погрузились глубже в лес, позволив нашим истощенным лошадям отдохнуть и напиться воды из ручья. Сами мы сели рядом с одним из уцелевших деревьев. Его ветви, искривленные от огня, образовывали некое убежище от опустошения и горечи.

Басморт рассматривал белые цветы вокруг нас и сняв перчатку, осторожно протянул пальцы к лепестку, отчего цветок сгнил в ту же секунду. Мимо пробегал бельчонок, заинтересовавшийся нами. Я достала из сумки небольшой пакетик орешков, который Басморт дал мне, когда я сказала, что безумно скучаю по фундуку.

– Держи, – я протянула ладонь, и пушистый зверёк позволил себя погладить, пока воровал орешек за орешком.

Смерть вернул ладонь в перчатку разглядывая грызуна.

– У меня редко получается посмотреть на них так близко, животные сторонятся меня.

– Меня обычно тоже, но бывают смелые, – я отдала последний орешек зверьку и тот сразу убежал.

Наш путь продолжился. Мы продвигались мимо очередной деревни, принадлежащей королевству Тёмных Сердец. Деревня представляла из себя небольшое, уютное местечко, где жители жили спокойной и размеренной жизнью в моменты, когда буря не накрывала их с головой. Здесь стояли каменные и деревянные одноэтажные домики, в зависимости от достатка и предпочтений жителей. Некоторые дома были скромными и простыми, они служили убежищем для местных, тогда как другие, более роскошные постройки, свидетельствовали о высоком социальном статусе и богатстве их владельцев. Вокруг деревни расстилались зеленые поля и пастбища. Когда-то яркие цветы украшали окна и дворы домов, а зеленые лозы и плющ окутывали стены, но сейчас всё было разбросано по земле. Могучие деревья, которые окружали местность, служа своеобразным щитом от внешних угроз и придавая уединение и умиротворение, теперь были с корнями вырваны и придавили несколько человек, разрушив при этом жилища. Рынок в центре деревни оживленно шумел, когда жители торговали своими продуктами, которые пережили сегодняшнюю ночь. Люди завышали цены, стараясь нажиться на тех, кто утратил весь свой урожай. Фермеры выкладывали овощи и фрукты, а ремесленники предлагали свои изделия, помогающие укрепить дом и защитить его от следующей ночи, когда боги вновь решат пошуметь.

– Зима для них будет голодной, если мы не успеем исправить ситуацию как можно быстрее…

– В моём замке достаточно зерна для того, чтобы никто не голодал. Его раздадут, когда понадобится.

Мы держались, как можно дальше от людей, стараясь проехать мимо незамеченными, но иногда те, кто ощущал наше присутствие оборачивались и долго с неприязнью смотрели вслед. Люди давно привыкли жить в мире, где боги бродят по земле, что начали относится к нам, как к некой помехе, странности мира. Мы одновременно слишком отличались и были очень похожи. Сейчас от каждого человека исходила ненависть к богам. Они молились им лишь из страха, без искренности. Настроение людей очень изменилось. Это значит, что молитвы больше не работают, они не исходят из сердца. Штормволл наверняка в ярости. Он допустил ошибку желая нажиться на чужом страхе, но загнал себя в ловушку, чего никогда не признает.

– Ещё день пути, и мы найдём бога тьмы.

– Поспешим же.

В каждом из трёх королевств находится три неизвестных бога с которыми я должна сразиться. Они сильны, привыкли к войне, и она для них стала домом. Сначала я думала, что мне придётся драться с Басмортом учитывая, что именно он правит королевством Тёмного Сердца, но нет. Его энергия не напитает меня, несмотря на весь его мрачный образ и то, что каждое прикосновение несёт за собой смерть, сам он не содержит в себе энергии войны, которая нужна мне. Он не вступает в бой без нужды, не тянется к кровопролитиям.

Называть богов неизвестными неправильно, но именно такое дал определение всем, кто не в нашей семье, Штормволл. Но я не думаю, что им всем есть дело до того, что он думает. На земле они наслаждаются своим существованием и делают всё, что захотят, не зная рамок и правил. Ими никто не управляет, они свободны.

Моё сердце неожиданно кольнуло, словно туда воткнули острое лезвие. Это ощущение показалось мне очень странным и непривычным учитывая, что оно даже не бьётся. Я остановилась и коснулась места, где ещё когда-то могла услышать от себя признаки жизни. Раньше я уже испытывала подобное, когда была живой. Такое происходило, когда Таолорис нервничал, когда ему было больно. Я спрашивала его об этом, но он отказывался посвящать меня в свои проблемы и только иногда признавался в том, что чувствует себя на небесах как в клетке.

– Что случилось? – нагнав меня, спросил Басморт.

– Кажется, что Таолорису неспокойно.

– Возможно, дело в последствиях бури. Наверное, королевство Пустых Грёз сильно пострадало, а он король там.

Мой супруг король. Наконец он далеко от небес и нашёл своё настоящее место здесь. Ему всегда нравились Долорены, он появился там и чувствует себя, как дома.

– Он всегда переживал за других, – улыбнулась я.

Таолорис был тем, кто первый замечал перемены в моём настроении. Он внимательно слушал всё о чём я думаю, где бываю. Он дышал моими словами, рисовал их в своём сердце.

Всё бы отдала, чтобы коснуться его сейчас и помочь справиться с болью.

– Какого это ощущать подобную связь с кем-то? – спросил смерть.

Я задумалась лишь на миг.

– Все чувства усиливаются в несколько раз, кажется, что две души сплетаются в одну и вы держите руки на сердцах друг друга.

– Почему он?

– Почему Таолорис? – вопрос меня удивил, ведь я никогда не задумывалась об этом.

– Да, откуда эта всепоглощающая любовь?

– До него, мир был для меня огромным, и я бегала из стороны сторону в попытке найти что-то, что вновь поможет мне обрести тягу к жизни. Я умирала от скуки, однообразия, от попыток прогнать свои мысли… Потом я встретила Таолориса. Я видела его и до этого, но тут мы заговорили. Наши разговоры продолжались каждый день. Я изучала его. Он каждый раз был таким разным, интересным, полным желаний, амбиций. Он хранил в себе тысячи историй о которых я никогда не слышала. Сначала мне с ним был просто весело, а потом я увидела в нём того, кто тоже бежал, всегда бежал от чего-то и искал свой дом. Мы были похожи, нас тянуло друг к другу. У нас были тысячи лет, где мы узнавали друг друга. Рядом со мной он сиял, а до этого ходил всегда с опущенной головой. Казалось, что мы расцвели вдвоём впервые с тех пор, как появились.

Я описывала свои ощущения, мысли и в какой-то момент мне это показалось таким интимным, словно я обнажила перед богом смерти свою душу.

– Звучит красиво. Если бы я верил в то, что кто-то создан для кого-то другого, то решил бы, что вам было суждено стать супругами.

– А ты ощущал подобное смотря на кого-то? – я открылась ему, теперь его очередь сказать хоть что-нибудь.

– Было что-то подобное, – очень немногословно ответил он.

– А разве ты не можешь быть с сильными богами? Твои прикосновения не убьют их.

– Не убьют, но отравят. Я буду забирать энергию, питаться счастьем и желанием жить.

– А как насчёт любви без прикосновений?

– Не хочу лишать никого полноты этой жизни, всех её ощущений.

Если он любил кого-то и продолжает это делать, то его чувства искренни, трепетны. Он стремится погрузиться в свою боль, лишь бы не причинить страданий тому, кого считает своим светом.

Сидя на коне, он поднял руки, собирая свои черные волосы в аккуратный пучок. Под его рубашкой играли мышцы тела. Его внешность была идеальна, достаточно, чтобы возвысить его до звания одного из самых прекрасных мужчин в мире. Но мне интересно, как он выглядит в своём истинном обличии, которое проявляется у каждого бога вступая на небеса. Только там наши тела открывают свой облик, который бы свёл людей с ума.

Мы проходили густой лес, листья хрустели под копытами. Тогда я осознала, что наш путь закончится возле гор Кхалса, огромных и могучих, словно стражи мира. Их вершины утонули в облаках, словно прикосновение к небесам. Каждый контур горы был идеально вырисован, словно созданный самим художником. Горы Кхалса являются самыми высокими во всем королевстве Темного Сердца. У них была особая аура. Здесь редко живут люди, предпочитая не рисковать своей жизнью. Но для неизвестных богов, эти горы стали бы идеальным пристанищем. Неосознанно мы всегда тянемся к небесам.

Глава 7

Возле горы было темно. Казалось, что ночь началась неожиданно и забрала с собой любой источник света. Наши глаза неплохо видят в темноте, но общая атмосфера здесь напоминала мне пустоту. Холодный воздух кружил вокруг голых участков кожи и заползал в рукава. Здесь тихо. Так тихо, что в какой-то момент пропадает ощущение, что ты находишься среди живых. Нет ни птиц, ни насекомых.

Поднявшись выше, мы обнаружили множество пещер, словно врата в другой мир. Их входы были украшены символами и рисунками, которые используют боги, чтобы обозначить свою территорию. Именно здесь, на самой вершине горы, как предсказывалось, могли обитать боги. Горы Кхалса заполнены энергией, которая давит, словно кто-то схватил тебя за плечи и навалился всем весом. Я не дышу, но даже так ощущаю, что здесь отсутствует кислород. Тьма. Да, это точно сила бога тьмы. Мурашки бегут по коже, когда по стенам пещеры недалеко от нас раздается скрежет.

Спрыгнув с лошадей, мы пошли на звук. Басморт кинул мне один из своих мечей, и я ловко поймала его. Скрежет становился громче. Воздух вокруг нас стал ледяным. Казалось, что острые осколки льда проносятся по всей коже оставляя мелкие, но болючие порезы. Бог смерти вышел вперёд тем самым закрыв меня своим телом.

– Кажется, встреча будет не очень любезной, – усмехнулся Басморт, когда луна осветила вышедшее на свет чудовище.

Медведь, сотканный из ночного неба и звёзд, сделал несколько широких шагов нам на встречу. Его тело было образовано извилистыми облаками, которые переливались сияющими точками света. Он был огромен и впечатляющ. Создан богом. У него не было глаз, лишь тьма на их месте, которая выглядела как таинственная пустота вселенной. Из его зубастой пасти капала слюна, создавая пугающий образ. Он был полностью сосредоточен на своей миссии источить ужас и заставить бежать непрошенных гостей. Он являлся воплощением силы и мощи, от которых нет спасения.

Огромный медведь, размером с замок в королевстве Темного Сердца, на своем пути ломал деревья, словно они были маленькими палочками. Его шаги тяжелые и мощные, земля задрожала под его весом. Он несся вперед, направившись прямиком к нам, словно предназначенный задавить нас следующим своим шагом.

– Давай же повеселимся, – я подмигнула богу смерти и рванула вперёд на медведя.

Чудовище было одним из стражей бога. Многие из нас создают себе необычных существ, чтобы они не пускали людей или других нежеланных гостей на нашу территорию. Небеса охраняют сотни подобных стражей, и обойти их будет сложнее, чем кого-либо другого, ведь они были созданы с помощью всех семи главных богов. Но если сможешь обойти подобное препятствие, то докажешь богу, что достоин поговорить с ним. Помню одного из монстров, защищающего первые врата. Путник, встретивший это чудовище на своем пути, должен был проявить особую хитрость и мудрость, чтобы найти путь к богу сквозь этого стража. Его величественные крылья, покрытые перьями всех цветов радуги, были остры, как бритва, способные разрубить даже самые могучие щиты. Его глаза сверкали ярким светом, пронизывая душу каждого, кто осмеливался приблизиться. Но только тот, кто обладал истинной чистотой сердца и непоколебимой верой в свою цель, мог пройти мимо этого стража невредимым. Мне пришлось убить это существо, потому что его поставили охранять копье, но из-за чистоты моих намерений монстр не оказывал особого сопротивления, позволяя одной из своих хозяек делать так, как велит её на тот момент бьющееся сердце.

– Осторожнее, – Басморт толкнул меня в сторону, когда когти медведя пронеслись возле моей головы.

Чуть не стала прекрасным ужином, пока ушла в свои мысли.

Бог смерти снял свои перчатки и касаясь земли заставлял гнить её, продавливаться под лапами чудища. Его прикосновение к стражу ничего бы не сделало, так как они не являются живыми существами.

Запах гнили проник в мой нос, когда из земли показались тела недавно умерших людей. Бог смерти поднял бездушные трупы всех, кто когда-то пал у этой горы от рук чудовища и стихийных бедствий. Трупы хватали монстра за ноги, вонзали свои кости и зубы в его тушку. Они не были способны мыслить, их тела лишь куклы в руках кукловода. Злобный рёв сокрушал землю.

Моя душа заполнилась одновременно восхищением и отвращением. Они были лишены покоя, но их мёртвые глаза заряжены ненавистью и жаждой мести. Они шли медленно, но непоколебимо, словно армия безжалостных призраков, оживших из могил. С тихим шорохом трупы окружили зверя, сражение началось. Их гниющие пальцы сжимались вокруг его лап, холодные ладони оставляли следы на его шкуре. Кости вонзались в его плоть, зубы проникали в его тушку. Но зверь не давал себя сломить, он боролся с неистовым рвением и высвобождал громкий рёв, который разрывал тишину ночи.

Тьма окутывала все вокруг. Мертвые глаза глядели на меня, их взгляд был лишен понимания ситуации, но полон яростного решимости. Мои ноги парализовались от увиденного, я не могла двигаться, только наблюдала, как эта немыслимая битва разворачивается перед моими глазами.

Кровь текла рекой, зверь был обезображен, но его сила не иссякала. Он бил мертвых своими огромными лапами, пытаясь освободиться от их смертельной хватки. Однако, трупы были неуязвимы, они продолжали собираться по частям, нападать, не останавливаясь ни на секунду.

– Я думала, что видела всё, но это просто вау, – с воодушевлением сказала я и ринулась в бой.

Одним прыжком, ведомая силой боя, я оказалась на спине чудовища. Мои пальцы ласково погладили лезвие меча прежде чем вонзить его в шею стража. Я вложила в удар магию, она разрывала плоть монстра изнутри. Чёрная кровь брызнула мне в лицо, потекла вниз с ещё большим рвением, словно водопад. Я была голодна. Слишком давно я не насыщалась битвой, в которой учувствую сама. Магия заполняла моё тело, позволяя чувствовать себя живее всех живых.

Внезапно, зверь издал последний рёв, его могучее тело дрогнуло и рухнуло на землю. Неодушевленные трупы покинули его тело, и в воздухе стало чувствоваться победа. Смерть окружала меня со всех сторон, а победители медленно исчезали, возвращаясь в свои могилы.

Басморт вернул перчатки на руки и поклонился мне.

– Сражаться рядом с тобой – словно танцевать на гробах врагов, – его пальцы коснулись моей ладони сквозь перчатку, а его губы скользнули по окровавленному краю моей блузки, защищающей мои пальцы.

Нежный поцелуй смерти.

– Я тоже благодарна тебе за то, что мне не пришлось биться в одиночку.

Сколько себя помню все битвы я прошла одна. Мне не помогала моя семья, не помогал и супруг. Таолорис не был тем, кто вступает в бой. Он избегал всего, что может закончиться чьей-либо кровью. Он добр и найдет способ уладить конфликт с помощью диалога или сладкой лжи. Таолор умело общается, что с богами, что с людьми. Среди всех, кого я знала, мой супруг был единственным, кто ни с кем не спорил и не ругался. После себя он оставляет лишь свет и улыбку. Мы разные, но этим он меня и восхищал.

– Убили моего питомца, – вздохнул позади нас только что появившийся бог тьмы.

Его синие волосы, зачесанные назад сияли в свете луны. Взмахом руки он убрал остатки стража и неожиданно из мёртвой плоти появился небольшой медвежонок. Маленькая копия того, кто на нас недавно напал. Он едва ли мог дотянуться до моей шеи. Существо побежала к хозяину и легло возле его ног.

– Не волнуйся, – сказал тьма, – скоро ты вновь вырастешь и сможешь перекусить парочкой путников.

– Как мило, – я закатила глаза и вытерев окровавленный меч о край штанов, направилась на бога.

– Тише… Где твои манеры? – он усмехнулся и подошел ко мне.

Высокий, статный мужчина окутывался аурой загадочности. В его глазах, глубоких и черных, отражались звезды – словно он сам был частью ночного неба. Однако, незаметно для посторонних, из его лба торчали два острых рога цвета серебра, символизируя его связь с миром тьмы. Слезинка, сверкающая на краю его глаза, словно была навсегда застывшей.

На своей территории этот загадочный мужчина принимал свое истинное обличье, которое только издали напоминало человеческое. Его огромные, сильные руки, покрытые татуировками, говорили о его силе и власти. Длинные, синие волосы, придавали ему аристократическую черту. Но самое потрясающее в его внешности – это его тело. По траве простиралась его черная шуба, закрывающая его оголенный торс, но не скрывающая идеально сложенные мышцы. Они были крепкими и гибкими, словно созданными для борьбы и передвижения в темноте.

– У меня не так много времени для манер. Хочу поскорее с тобой разобраться.

– Я не люблю быть быстрым с девушками, – покачал головой он и лукаво улыбнулся.

Вот же чертёнок!

– Обещаю убивать тебя помедленнее.

Тьма засмеялся и обратился к богу смерти:

– Что за дикарку ты воскресил? Она сумасшедшая.

– Сэриия немного импульсивная.

– Немного… – Тьма покачал головой.

Судя по этому богу, он тот ещё болтун. Возможно, мы задержимся здесь на пару дней, чего бы мне очень не хотелось. Тьма казался самодовольным, наглым и не умеющим размышлять о чём-то серьёзным. Но эта слезинка на его глазу заставляла меня пересмотреть свои первые впечатления. Возможно, в нём скрыто гораздо больше эмоций, чем кто-либо из нас готов показать миру.

– Мы не будем убивать его, – напомнил Басморт, – с ним лишь нужно сразиться и победить.

– Ну и хорошо, – ответила я, убирая меч к себе, – мир не должен лишиться столь привлекательной мордашки.

– Тут ты права, – закивал бог. – Я Дарлорд, – он протянул мне ладонь, и мы пожали руки друг друга.

Басморт внимательно взглянул на наши оголенные ладони касающиеся друг друга и сейчас этот жест показался мне слишком интимным.

Чем больше я проводила время рядом с другими богами, тем сильнее я скучала по Таолорису. Касаться его ладони – это как касаться небес. Это дом, это что-то родное и приятное. Это безопасность.

Дарлорд провёл нас в глубокую, самую дальнюю пещеру, где раскинулся небольшой городок, населенный маленькими богами, чьи имена давно затерялись в историях. Полуголые женщины и мужчины необыкновенной красоты кружились друг с другом под звёздным небом. Все дома здесь были с открытыми дверями. Заходи кто хочет. Такое гостеприимство не для меня, но общая атмосфера этого места кружила голову. Танцы, звуки скрипки и смех вокруг напоминал мне о старых временах. Временах, когда я была жива.

Ко мне подошла девушка. Её нос напоминал прекрасного ворона, а белые волосы водопадом спускались по оголенной груди. Вся её шея украшена ожерельями из разноцветных бусин, а юбка была такой легкой, что повторяла все движения девушки. Она протянула мне руку и увела меня в танцевальный круг. Девушки кружили вокруг меня, и я подхватила их темп даже не заметив, как медленными, но ловкими движениями моя одежда сменилась на легкий коралловый топ, а штаны на короткую пышную юбку. Косы расплелись и на голову мне надели венок из ночных цветов.

Я кружилась в танце, попивая холодные напитки и блуждая среди красивого смеха юношей и дев. У некоторых из них были крылья, и они ловко поднимали меня в воздух кружа с собой.

Басморт и Дарлорд издали наблюдали за нами. Улыбнувшись я подбежала к богу смерти и потянув его за руку в перчатке ввела в толпу. Другие боги вокруг меня ощутили напряжение рядом с ним, лёгкую печаль, но и это ни обернули в свою пользу. Мелодия из весёлой перетекала в грустную, а потом назад. Смех и слезы смешивались в прыжках, в движениях ягодиц и грудей женщин.

– Видишь, это только ты пытаешься огородиться от всех. Всем всё равно на то, что ты бог смерти. Здесь ты такой же, как и все, – я улыбнулась и показала ему пару движений бедрами, прося повторять за мной.

Басморт засмеялся, но всё равно сделал как я говорю. Его глаза были слегка печальными, но несмотря на это он наслаждался происходящем.

Мы танцевали до утра, без остановки. Напитки из нектара текли по нашим губам и коже. В какой-то момент веселье достигло такого пика, что мои слезы начали капать на одежду. Я громко смеялась, танцевала и плакала, как в последний раз.

– Спасибо, – прошептал Басморт танцуя рядом со мной.

– Это что?

– За этот момент.

Его рубашка расстегнулась на несколько пуговиц, показывая бледную кожу, а волосы прилипали к лицу.

– Надеюсь, что вся твоя жизнь будет похожа на этот момент, – я подмигнула ему и схватившись за юбку покружила вокруг него.

– Это было бы замечательно, – тон был одновременно счастливый и грустный, словно ты только что отпустил что-то, что было тебе дороже всего в этом мире, но сделал это ради того, кого любишь.

Когда танцы и веселье закончились, мы присоединились к богу тьмы в его ложе в небольшом дворце. Ложе было украшено яркими красками и любовью, создавая атмосферу уюта и тепла. Весь пол усыпан мягкими одеялами и подушками, приглашая нас отдохнуть где угодно. Свечи танцевали на стенах, отражаясь в зеркалах и создавая игру света и тени. Звуки музыки еще звучали в наших ушах, когда мы устроились на уютных диванах, окруженных цветами и ароматами.

Стены украшались пестрыми мозаиками, переливаясь в солнечных лучах. В каждом уголке проступала забота и тепло. Гордые фонтаны плескались, создавая мелодию воды, исполняющую желания каждого, кто смело коснется ладонью. Ухоженные цветочные клумбы, раскинувшись по всему дворцу, создавали ароматное облако, окружающее каждого гостя. Величественные аллеи, усыпанные яркими цветами, вели к волшебным лабиринтам и скрытым уголкам, где можно было найти для себя романтические приключения.

– Здесь так…, – я пыталась подобрать слова, но они никак не шли.

– Красочно? – засмеялся Дарлорд. – А что ты представляла? Вечную тьму?

– Возможно, – но я так и думала, что в тьме сокрыто гораздо больше, чем он показывает при первой встрече.

– Здесь очень даже уютно, – сказал Басморт разглядывая всё вокруг.

Это место кардинально отличалось от его дома.

– Это пристанище для многих неизвестных богов, которых прогнал Штормволл.

Возможно, Таолорису здесь бы тоже понравилось. Он всегда ощущал себя лишним, когда находился рядом с моей семьей.

– Ты показал мне свой дом, чтобы я поняла, что борюсь не только за людей, но и за счастье тех, кто неугоден Штормволлу?

– Я показал тебе свой дом, чтобы ты поняла насколько важна эта битва и победа в ней.

– Я не планирую проигрывать в любом случае.

– Вот и прекрасно.

Дарлорд встал и взмахнув краем шубы погрузил комнату в полную темноту. Передо мной был только он, а всё остальное исчезло. От глубины его глаз веяло холодом бездны, способным заморозить души противников. И тут я ощутила его истинную силу. Он покорял миры, одерживая победы с непревзойденной легкостью, словно играя с марионетками. В его сражениях не было места сомнениям или страху, только ярость и безжалостность. Он ощущал каждую клеточку своего тела, пронизанную этой силой, и это придавало ему непреодолимую уверенность.

Глава 8

Перед собой я вижу последний миг моей жизни и ощущаю боль. В глазах семьи отразилась ненависть и желание уничтожить меня. Удары падают на меня, словно камни со скалы, разбивая душу и тело на тысячи осколков. И вот я падаю, испуская последний вздох, забывая о солнечном свете и тепле на земле. Но вместо места, где я бы ощутила покой после смерти, открыв глаза, я вижу только тьму. Нет никаких звуков, никаких признаков жизни. Медленно, но неуклонно, осознаю, что здесь нет ничего и никого. Место, лишенное звуков, лишенное жизни.

Тьма окружающая со всех сторон, не дает понять, где начало, а где конец. Она поглощает каждую мысль, каждое моё движение. В ней нет места для света или надежды. Она обволакивает меня, словно дым, плотная и непроницаемая. Я пытаюсь крикнуть, но звук пропадает сразу же, не оставляя никакого отклика. Мои слова теряются в этой бесконечной пустоте, и я оставлена наедине со своими мыслями. Время здесь не имеет смысла, оно исчезает, словно пыль по ветру.

Ещё недавно я танцевала с богом смерти и разговаривала с тьмой… Это был сон? Или же, я сплю сейчас?

Моё сердце начинает биться, удар за ударом, и я ощущаю, как меня тянет вперёд. Моё тело движется дальше и дальше. Вдалеке различается голос, и я бегу к нему. Тело ощущается тяжёлым, отстраненным. Кажется, будто я бегу на месте. Сердце стучит так быстро, что на краткий миг мне становится плохо. Ещё немного и сердце разорвется непосредственно в моей груди. Как же невыносимо больно… Я слышу шёпот и стараюсь преодолеть расстояние между мной и таким родным, знакомым голосом.

Передо мной Таолорис. Он плачет, прижимаясь к моей могиле. Его горячие слезы капают, смешиваясь с землей и травой, словно река печали, текущая к моим костям. У меня нет надгробья или чего-то подобного, лишь цветы ветириоса растущие вокруг, как ограждение. Эти цветы повсюду. Мои ноги утопают в мягкости, нежности их лепестков, словно в ложе плоти и крови. Я ощущаю их сладкий запах. Эти ароматы проникают в мои безжизненные легкие, наполняя их настойчивым присутствием смерти. Горечь оседает на пересохших губах моего супруга, вытравливая все надежды и радости, оставляя только пустоту. Его чёрная, как непроглядная ночь кожа сверкает под светом солнца, а белые торчащие в разные стороны волосы выглядят еще более взлохмаченными. Он прижимался к холодной земле, где захоронено моё тело и молил меня вернуться назад. Я подошла ближе и обняла его тёплое тело со спины, но он ничего не почувствовал. Меня нет в этом мире.

Я вижу момент после своей смерти?

Белая рубашка супруга небрежно заправлена в штаны, а ноги и вовсе не обутые. Он бежал сюда как мог, но было слишком поздно. Кто меня похоронил? Неужели Штормволл проявил подобие доброты и оставил мне хотя бы безымянную могилу?

Безымянная могила знаменитой богини…

Из белых глаз текли непрекращающиеся слёзы. Убитый горем Таолорис встал на ноги, выпрямил плечи и с полной решимостью совершил прыжок вверх. Он призвал свои силы, чтобы попасть на небеса. Я же, как приклеенная к его плоти, отправилась за ним.

Пред нами раскинулись бесконечные в высоту врата, которые казались недосягаемыми. Их нельзя было перелезть, обойти или разрушить. Это были врата небес, место, где сталкивались мир живых и часть бесконечной пустоты. Здесь, среди этой магической обители, существовали лишь семь, сейчас уже шесть, избранных и их протеже.

Местность вокруг была необыкновенной. Все, что находилось здесь, было белым, даже будто прозрачным. При этом, это пространство существовало и не существовало одновременно, словно оно легче воздуха и в то же время твёрже стали. Как будто проникнуть в это яркое пространство было возможно лишь для тех, кто заслужил эту привилегию.

Вокруг врат тянулись величественные белые столпы, поддерживающие небеса. Здесь нет подобия пола, ноги словно парят над чем-то, чего не существует. Если слишком долго вглядывается по сторонам, то можно обнаружить своё отражение. Это место сведет с ума любого неподготовленного. Для живого человека это будет похоже на замедленный прыжок со скалы, на застревание во времени и пространстве. Мы везде и одновременно нигде.

К нам подходят величественные стражи. Они внимательно смотрят на Таолориса и качают своими мордами как бы говоря, что теперь небеса для него закрыты. Верно, ведь он супруг предательницы.

– Пропустите меня! – злится он.

В его голосе ярость, нескрытная угроза.

Губы искажаются в улыбке выпячивая острые белые клыки.

– Я всё равно войду!

Таолорис готовится к битве, но тут неожиданно врата открываются, и он идёт вперед. Громкий, низкий смех раздается со всех сторон, заставляя пространство трепетать под его властью. Штормволл. Волосы, цвета сверкающей молнии, струятся по его груди, словно живое пламя, окутывая его фигуру в угрожающую ауру. Темная кожа Штормволла, покрытая белыми шрамами, открыта всем на обозрение, являясь свидетельством величия и полного слияния с магией. На бёдрах лишь легкие, шелковые штаны, которые только подчеркивают его силу и грацию. Спина бога молнии выглядит как поле битвы, где торчащие из неё шипы напоминают обрубки сожженных деревьев. Каждый шип говорит о невообразимой мощи, которой обладает Штормволл, и о его способности призывать молнию, чтобы наказать врагов.

Глаза бога молнии сверкают ярким электрическим сиянием, олицетворяя неукротимую силу и вызывая трепет у всех, кто встречает его взгляд. Он возвышается над остальными существами, наполняя пространство своей властью и непреодолимой силой. Внешность Штормволла отражает его характер и силу, внушая ужас и благоговение перед присутствием бога.

– Что же тебе нужно, маленький мальчик? – с поддельным любопытством спросил он моего супруга.

Штормволл знал зачем пришел Таолорис и это смешила его.

– Я пришёл мстить за Сэриию!

– Мы не произносим имя предателя в нашем доме. Если ты хочешь остаться здесь, тогда придётся забыть её.

Таолорис усмехнулся и сделал решительный шаг вперед.

– Мне хватит пары секунд, чтобы уничтожить тебя, – улыбнулся Штормволл не вставая со своего места.

– Я проведу эти пару секунд с мыслями о ней.

Уши Таолориса стали острее и длиннее. Таким образом он слышал каждый звук вокруг себя. Черты его лица были идеальными, словно вырезанные из самого мрамора. Высокий стан, пропорциональное телосложение и изящные движения. Голос Таолориса притягательный, вызывает желание слушать его слова и повиноваться его воле. Шёпот слаще мёда. Он науськивает стражей, чтобы те перешли на его сторону и самые неспособные к самостоятельному мышлению идут на его зов. Словно заворожённые они двинулись на Штормволла отвлекая внимание, беря на себя его первые удары.

Из спины Таолориса появились длинные, острые шипы, подобные словам, которые ранят в самое сердце.

Шёпотом он склонял бога молний к тому, что все хотят его предать, что он совсем один. Он убеждал Штормволла в том, что однажды даже его силы обернуться против него.

Тогда бог встал. Обозленный, разочарованный в неповиновении, он направил свою руку в сторону моего супруга. Один удар молний, сопровождаемый мощной, красной вспышкой, поразил тело Тао и тот упал, корчась от агонии внутри его плоти. Я знала эту боль, помнила её.

С громким криком я бросилась к мужу, хватая его за руки, подтягивая тело к себе. Он не ощущал меня, а я никак не могла повлиять на происходящее.

– Нет! – кричала я.

Слёзы текли без остановки, а сердце перестало биться одновременно с сердцем Таолориса. Связь разорвалась, исчезла, будто её никогда и не было. Меня пронзали миллиарды маленьких острых осколков.

– Пожалуйста, не уходи! Не оставляй меня! Я так сильно люблю тебя!

Я сходила с ума, путалась в мыслях. Тьма и свет смешивались перед глазами грозясь раздавить меня.

Неожиданно голова Штормволла обернулась в мою сторону, и он улыбнулся.

Глаза изменились, напомнили ночь.

– Дарлорд, – прошептала я.

Увидев супруга, я совсем забыла о своей цели и о самой себе. Я сейчас нахожусь в битве и всё вокруг нереально.

Бог тьмы умел претворять в жизнь самые грозные кошмары и воплощать их в реальность. Дарлорд способен создавать иллюзии, которые заставляют людей сомневаться в собственном разуме. Он мог изменять восприятие времени, заставляя его течь быстрее или медленнее, в зависимости от своих желаний. Его магия была также проникающей и способной влиять на эмоции людей, заставляя их испытывать глубокий страх или безудержную ярость.

– Ты думаешь, что это лишь ночной кошмар? А что если это воспоминание? Бог смерти обманул тебя и ведёт по ложному следу. Ты никогда не увидишь Таолориса.

– Ложь, я чувствовала, что он жив!

Дарлорд подошёл ближе и убрал выпавшую прядь мне за ухо.

– Он оживил тебя. Думаешь, он не может оживить временно связь с трупом? Ты же видела, как он поднимает тела из земли. Таолорис такое же тело, лишённое разума. Он просто лежит в своей могиле, а Басморт временно поддерживает в нём подобие жизни.

Не верю…Он не мог… Или же…

– Неужели ты доверяешь первому встречному?

Дарлорд осторожно давил на меня, наседал, заставляя поверить ему.

В его словах есть логика. Возможно, он даже прав. Только я не стану верить тому, чего не вижу сама. Тому, чего не чувствую. Если Таолорис мёртв, то я узнаю об этом. Я найду его и поквитаюсь со всеми, кто причинил ему боль.

Тьма влез в мой разум, погрузил в ночной кошмар. Но не только он способен проникать в мысли. Я тоже это умею. Я не призову кошмар, не смогу погрузить во тьму… Но я могу найти в его воспоминаниях то, что побуждает его бороться. То, чего он боялся и боится до сих пор.

– Слеза, застывшая в твоём глазу что-то значит, не так ли? – с грустной улыбкой я коснулась его лица.

Тело Таолориса исчезло, как и весь мир созданный Дарлордом.

– Моя очередь, – усмехнулась я и перешла в его мысли.

Снова темно и нужно искать что-то за, что сможешь ухватиться. Людской разум читается легко, картинка мечутся перед тобой за пару секунд. Разум бога – это абсолютно другое. Тысячи лет жизни не завернешь в пару кадров, не напишешь на паре листов. Если я не хочу застрять здесь на пару лет, то нужно сфокусироваться. Слишком давно я не проворачивала подобные трюки.

Я делаю громкий выход, словно действительно могу дышать. Мои глаза закрыты, а перед ними летают картинки, осколки прошлого. Я перебираю их, раскладываю в нужном мне порядке. Вглядываясь в туманную дымку разума человека, я погружаюсь в его мысли, словно собираю мозаику его жизни. Мне сложно разобраться в этой каше воспоминаний, но я знаю, что смогу собрать из них смысловую картину. Я знаю, что ищу, поэтому всё идёт куда проще, чем мне казалось. Наконец, я нашла одно из нужных воспоминаний. Первая картина – Дарлорд лежит на самой высокой части горы в снегу. Я вижу, как он смотрит вдаль, мечтая о чем-то большем. На его глазу нет слезы, словно грусть ещё ни разу не тронула его сердце. Бог тянет ладонь в небо и вокруг его руки трепещут небольшие серебряные искры. Он улыбается, касается своих губ, будто вспоминания теплый поцелуй. Следующий кадр – Дарлорд купается в лунную ночь под водопадом. Его голое тело сверкает от капель воды, а его шею обвивают руки девушки. Она напевает ему песню, нежную колыбельную:

«Мой любимый бог тьмы в лунном сиянии

Сквозь ночь ведет меня

Как свет путеводной звезды

Тихий шепот его слов

Как волшебная колыбельная

В его объятьях забыться хочу я

В темном мире стать для него светом

Мой любимый бог тьмы в лунном сиянии

Он мой путеводный огонь

Моя жизнь

Пусть мир забыл его

Но я верю в него

В его ласковых руках нашла я свой путь

Мой любимый бог тьмы в лунном сиянии

Он приходит ко мне во сне

В тишине ночной

Мой защитник и друг

В мире

Полном зла

Среди звезд и мрака

Он мой светлый луч

Мой любимый Дарлорд

В нем нашла я свой дом

В его объятьях забыться хочу я»

Её песня была как чарующий звук, наполняющий сердце Дарлорда любовью. Он закрыл глаза, погружаясь в каждую ноту. Её голос был как мягкий шелк, обволакивающий его душу, словно нежное прикосновение в темноте. Каждая строчка песни девушки наполнена любовью, и он чувствовал, как его сердце откликается на каждый звук. Дарлорд слушал её с такой преданностью, словно это было его последнее дыхание, и он улыбался, погружаясь в этот момент и забывая обо всем вокруг.

– Ты моё очарование, моя прекрасная мечта, – между поцелуями говорил бог тьмы, когда девушка прекратила петь.

Светлые, как первые лучи солнца, волосы девушки намокли, когда они вдвоём встали под водопад. Я закрыла глаза, когда они начали заходить дальше поцелуев. Мне очень интересно наблюдать, но предпочитаю не вмешиваться в настолько интимные моменты.

Осколки многолетней памяти бога приводят меня к тому кадру, который мне и был нужен – Дарлорд, сидящий возле могилы. В его глазах пустота, ни одного намека на то сияние, что присутствовала рядом с той девушкой. Он выплакал много боли, разбил свои кулаки в моменты ярости, расколол сердце на части. Последняя слеза застыла навсегда возле его глаза.

– Я поняла, – прошептала я.

Мне не нужно были ещё какие-либо кадры, чтобы понять боль, через которую прошел бог тьмы.

– Прости меня, но сейчас я открою твою рану, чтобы победить.

Я подошла к Дарлорду и его сознание попыталось воспротивиться моей силе, отстранить меня и погрузить во тьму, но я уже вцепилась своими ногтями в его сердце готовясь разорвать его в клочья.

– Ты не смог оставить меня в моём кошмаре, потому что на самом деле он принадлежит тебе.

– Не надо, – звёзды в его глазах обратились ко мне.

Но я не послушала и надавила на него со всей силы. Перед нами появились небеса. Тот момент, где он показывал мне Таолориса рвущегося отомстить за мою смерть, на самом деле был воспоминанием Дарлорда. Это он ворвался на небеса, чтобы сокрушить главного бога.

Я уверена, что бог тьмы сильнее Штормволла. Но тот хитрее и многие тысячелетия подпитывался чужими молитвами, заставлял всех вспоминать о нем. В этот же момент тьма просто существовал, не напоминал о себе ничем, кроме лунного света. Он ослаб. Но даже несмотря на это он успел погрузить всё пространство вокруг в глубокую ночь. Дарлорд нанес множество ударов по Штормволлу от которых богу ещё долго придётся залечивать свои раны.

Тьма бросался в бой, разрывал всех стражей на своём пути. Обезумевший, лишившийся смысла жить, он несся вперёд, заставляя тысячи звёзд сыпаться с небес. Для людей это было прекрасным явлением, за которым они наблюдали с земли. Но на самом деле это были слёзы бога тьмы, его последние силы.