смерть в Никольском

Глава 1

– Первые упоминания об этих местах относятся к шестнадцатому веку, – тихий голос женщины-гида звучал устало и монотонно.

Чтобы не мешать экскурсии, Асиновская осталась в коридоре. Не заходя в зал, прислушалась к интересному рассказу.

– Сведения приводятся в «Писцовых книгах», составлявшихся в царствование Ивана Грозного и его сына Фёдора Ивановича, – продолжала экскурсовод. – В своей публикации «Из истории поселений Зеленоградского края» профессор Ильин, опираясь на указанные источники, утверждал, что на этих землях располагались родовые вотчины знаменитых бояр Хабаровых. Сын попавшего в опалу у Ивана Грозного боярина и воеводы Ивана Хабарова в 1577 году по приказу отца передал Троице-Сергиеву монастырю два сельца на реке Всходне: Никоново (Никольское) и Назарьево – с прилегавшими к ним деревнями. В последующем, согласно историко-краеведческим исследованиям Карандеевой, владельцами села Никольское в разное время были представители знатных семейств России: Бутурлины, Голицыны и Долгоруковы…

Рассказ экскурсовода прервался, послышались звуки шагов гида, а затем шарканья и топота многих пар ног, сопровождавшихся приглушёнными разговорами. Группа посетителей удалялась в глубину помещений Зеленоградского музея – в противоположную от Асиновской сторону.

Елена Анатольевна пришла пораньше, чтобы встретиться со своей приятельницей и добровольной помощницей в расследовании преступлений – научным сотрудником музея Соболевой Анной Павловной. Прошло больше двух месяцев со времени выяснения ими обстоятельств появления голландских дукатов в квартире убитого потомка трактирщика Путевого дворца деревни Чёрная Грязь. Сотрудники СКР закончили расследование и передали уголовное дело в суд. Однако, несмотря на неоднократные обещания, Асиновской до сих пор так и не удалось рассказать Анне Павловне подробности преступления. Сегодня она решила больше не откладывать и зашла в музей, чтобы увести Соболеву с работы в ближайшее кафе, где они смогут обсудить все недавние события. В фойе, дожидаясь, когда приятельница передаст ключи вахтёру и распишется в журнале, она вдруг вспомнила про рассказ экскурсовода и спросила Анну Павловну:

– Интересно, а где располагалось имение Никольское, принадлежавшее Бутурлиным, Голицыным и Долгоруковым?

В ответ на удивлённый взгляд приятельницы она произнесла слово «Экскурсия», махнув рукой в сторону музейных залов.

– Ну да, сегодня была экскурсия о прошлом зеленоградских земель для районного клуба реконструкторов, – понимающе кивнула головой Соболева. – Молодёжь увлекается историей военных сражений и пытается организовывать их инсценировку. Сейчас они заинтересовались краеведением. Кстати, парни тоже спрашивали про имение в Никольском. Точно о месте его расположения никто не знает. Татьяна Владимировна Визбул, сорок лет проработавшая директором нашего музея, считает, что имение князей Долгоруковых располагалось на месте бывшей школы-интерната возле Никольской церкви.

– Интересно. – Прямо напротив МЖК? – спросила Асиновская, придержав музейную дверь и пропуская Анну Павловну вперёд к выходу на улицу.

Оказавшись там, они одновременно зажмурились, ослепнув на минуту от яркого солнечного света. Тёплый ветерок принёс запах весны и хорошее настроение, отвлекая от сиюминутных дел. Шагая по дороге, Елена Анатольевна непроизвольно улыбнулась, вспомнив свой вчерашний телефонный разговор со следователем по особо важным делам Макаровым.

…Сергей позвонил ей поздно, когда Асиновская уже стелила постель, выбирая, что почитать перед сном. Услышав в трубке дорогой ей голос, женщина обрадовалась и удивилась. После принятого в московском госпитале решения забыть о своих чувствах к Макарову, Елена Анатольевна старательно избегала разговоров и встреч с ним. С того посещения она не видела Сергея, уклоняясь от поездок к нему в больницу под надуманными предлогами. Со слов соседки Галины она знала, что следователь пошёл на поправку, активно восстанавливает здоровье, разрабатывает пострадавшие при взрыве кости и мышцы. Его выписали из госпиталя в санаторий СКР, где обещают вскоре поставить на ноги, «перевести с костылей на трость» и вернуть на работу.

Макаров рассказал ей о том же. Однако основной причиной звонка была новость, которую он хотел обсудить именно с ней. Сергею предложили перевод в Центральный аппарат СКР, и через неделю он должен явиться на личную встречу к руководству комитета для оформления документов. Сергей хотел посоветоваться и просил разрешения приехать к ней домой завтра вечером. Она, конечно, не устояла и тут же согласилась, оправдываясь перед собой тем, что эта встреча может стать последней из-за его перевода в Москву.

Занятая воспоминаниями и размышлениями, Асиновская не заметила, как они с Соболевой дошли до кафе. Переключившись на общение с Анной Павловной, она решила, что обдумает свидание с Макаровым позже, в спокойной домашней обстановке.

Все планы и намерения Елены Анатольевны, как обычно, были нарушены Галиной Матрёшкиной. Не успели они с Анной Павловной надышаться аппетитными ароматами тушёного мяса в горшочках и распробовать угощение, как раздался звонок соседки. Узнав, что женщины находятся в кафе, Галина, не подумав спросить их мнения, тут же заявила, что присоединится к ним через пятнадцать минут, очень голодна и хочет большой кусок любого мяса.

Через полчаса Галка жадно уплетала сочную свиную отбивную по-французски, а Асиновская с Соболевой с удовольствием пили китайский зелёный жасминовый чай, наслаждаясь уютной атмосферой заведения с приглушённым освещением и тихой спокойной музыкой. За прошедшие полчаса Елена Анатольевна успела ответить на все вопросы Анны Павловны про семейство Мамонтовых и причины жестокого убийства владельца голландских дукатов. Она даже не забыла передать знакомому Соболевой нумизмату благодарность за полезную консультацию, касающуюся монет. Однако попытку рассказать о том, как помог следствию раскрыть убийство подслушанный ею в ресторане «Дюшес» разговор преступников, бесцеремонно прервала Галка, торопливо дожёвывая остатки ужина.

– Это так хорошо, что я застала вас вместе! – воскликнула Матрёшкина. – Нужно посоветоваться. Сначала я должна сообщить вам одну историю, – перешла она к делу, не дожидаясь согласия женщин. – Сегодня на работе я дежурила на приёме граждан. Пришла очень симпатичная восемнадцатилетняя девчонка с заявлением о пропаже жениха. Такая странная ситуация. Она беременная. Парень обещал жениться и исчез. Прямо классика жанра! Необычно, что он никаких вещей не забрал и квартиру свою оставил. Ни записки, ни звонка. Внезапно пропал. Ушёл и не вернулся, – расстроенно закончила она и откинулась на спинку диванчика.

– Неприятная история, конечно, но при чём здесь Анна Павловна? – спросила Асиновская. – Ты же сказала, что хочешь посоветоваться с нами обеими.

– Со слов Антонины, парень увлекался историей здешних мест и был активным участником в клубе реконструкторов. Они с городским музеем каким-то совместным проектом занимались. – Вы что-нибудь об этом знаете? – повернулась Галка к Соболевой. – Кстати, у меня фотография пропавшего есть.

Она протянула снимок Анне Павловне.

– Да, я видела этого парня в музее. Кажется, его зовут Виктор, фамилии не знаю, – ответила Соболева, внимательно рассматривая изображение.

– Виктор Иванович Иванов – сирота, девятнадцать лет, студент, проживает с Антониной Кукушкиной в однокомнатной квартире, полученной им после выпуска из детдома, в Зеленограде родственников нет, – отрапортовала Матрёшкина.

– А почему заявительница к вам в СКР пришла, а не в полицию? В уголовный розыск она обращалась? – Парень-то, когда пропал, давно? – засыпала Галину вопросами Асиновская.

– Неделю назад. Розыскники в полиции заявление приняли, но искать не хотят. Официально Антонина в родственных отношениях с парнем не состоит. Они считают, что жених испугался будущего отцовства и сбежал. Уверены, что парень вернётся, когда она аборт сделает. Короче, довели девчонку до истерики. Вот она к нам и пришла. – Мне её жалко, – грустно сказала Галка.

– Получается, что лучше бы он трусом оказался, а иначе может быть мертвый уже, – озабоченно произнесла Асиновская.

Между ними повисла неловкая тишина. Стало слышно музыку и разговоры посетителей. За соседним столиком что-то отмечали, раздавался звон бокалов и громкие возгласы. Поняв, что легкомысленная атмосфера заведения не соответствует настроению, да и ужин давно закончился, женщины ушли из кафе и продолжили разговор на улице. В итоге Асиновская и Соболева пересняли на телефоны заявление девушки и фото её пропавшего жениха, пообещав Галине разузнать о парне, что смогут, и сразу же сообщить.

Добравшись до дома, Елена Анатольевна прочитала заявление Кукушкиной. Девушка написала, что жених утром, как обычно, ушёл в институт. Накануне ссор и конфликтов не было. Наоборот, когда Антонина сообщила парню о будущем отцовстве, Виктор только обрадовался и сразу предложил подать заявление в ЗАГС. Никаких вещей из дома, кроме рюкзака с повседневным набором тетрадей и справочников, он не взял. Денег на его карте было совсем мало – они растягивали остатки до стипендии. Обещал вернуться после обеда. Собирался из института ненадолго зайти к друзьям в клуб. После пропажи она расспросила всех знакомых ей реконструкторов, но никто не видел Виктора в тот день. Институтские приятели тоже не знали, куда Иванов пошёл после занятий. Два одногруппника видели его выходящим из учебного корпуса после семинара. Он был один и явно торопился, поглядывая на часы.

«Да, ничего не понятно, – подумала Асиновская. – Куда же он делся, этот Виктор Иванович Иванов? Кстати, похоже, фамилию и отчество ему сотрудники детдома выбирали. Нужно поподробнее узнать про его родителей и других родственников. Может быть, какие-то дела с наследством».

Глава 2

С утра Елена Анатольевна позвонила Галке и посоветовала подробней узнать в уголовном розыске данные о личности пропавшего парня, прежде всего в контексте возможного наследства. Если Матрёшкина захочет съездить для этого в детдом, то предложила сделать это вместе.

Затем Асиновская попыталась заняться своими делами. Не давали покоя мысли о встрече с Макаровым. Елена Анатольевна понимала, что, если Сергея переведут в Центральный аппарат, у него начнутся командировки по всей стране. А значит, они не смогут встречаться даже в рамках работы. Возможно, такой финал их отношений будет лучшим для обоих.

Чтобы как-то отвлечься от грустных мыслей, она взялась обвязывать очередную маскировочную сеть для подруг-волонтёров. За пятнадцать минут работы Асиновская два раза подряд совершила грубую ошибку, пропустив метку для вывязывания петли, и стало понятно, что переключиться не удаётся. Тогда, оставив сеть в покое, Елена Анатольевна пошла на кухню, чтобы приготовить обед. Здесь неминуемого бытового травматизма ей удалось избежать только благодаря телефонному звонку Соболевой.

– Я узнала от наших сотрудников, что Виктор Иванов с приятелями интересовался историей семьи князей Долгоруковых и местом нахождения их имения на территории современного Зеленограда, – рассказала Анна Павловна. – По их просьбе и подготовили для клуба индивидуальную экскурсию, которая проходила вчера в музее. Правда, Иванова на ней уже не было. И никто из ребят не знает, куда он делся.

– А где можно узнать информацию, озвученную гидом? – Есть какие-то официальные источники? – спросила внимательно слушавшая её Асиновская.

Соболева назвала несколько краеведческих публикаций в музейных сборниках, рассказав, что большая их часть оцифрована и есть в свободном доступе в интернете. Закончив разговор, Елена Анатольевна с энтузиазмом принялась за поиски.

По сведениям краеведов, наиболее содержательным из которых оказалось исследование Карандеевой, опубликованное в четвёртом музейном выпуске «Очерки истории края», получалось, что последними хозяевами имения в Никольском были князья Долгоруковы. Они владели селом Никольское с деревнями Савелки и Ржавки, где в общей сложности к середине девятнадцатого века в девяноста двух крестьянских дворах проживало шестьсот тридцать крепостных. В начале века имение Долгоруковых представляло собой большой каменный господский дом с плодовым садом и оранжереей, копаными каскадными прудами, отреставрированной около полувека назад деревянной церковью Николая Чудотворца и строительной площадкой большой новой каменной церкви…

Экскурс в историю был неожиданно прерван звонком в дверь. Глянув на часы, Асиновская поняла, что пропустила обед и опаздывает с приготовлением ужина к приходу Макарова. Она поспешила к двери, гадая, кем окажется нежданный гость. В квартиру ворвалась возбуждённая Галка, переполненная шокирующими новостями, которые она начала выдавать хозяйке, едва переступив порог.

– Сергея Николаевича переводят в Центральный аппарат СКР! Председатель комитета хочет лично вручить ему награду за спасение ребёнка в Донецке! – выпалив сообщение на одном дыхании, она сделала театральную паузу и, глядя в глаза Асиновской, закончила: – Макаров разводится с женой!

После чего в коридоре наступила тишина. Стараясь отдышаться, Матрёшкина снимала плащ и туфли, искала тапочки, а Елена Анатольевна, привалившись к стене, пыталась переварить услышанное. Вернувшись в комнату, она, не глядя, опустилась на диван. В голове крутилась только одна мысль: «Не зря всё из рук валилось, чувствовала, что у Сергея неприятности!»

Галка прошла за ней следом, уселась на стул и взволнованно продолжала выдавать информацию, размахивая руками.

– Про перевод мне девочки в канцелярии по секрету сказали, а про развод Слава сейчас, когда на обед возил, всё выложил. Клятву с меня взял, что никому ничего не расскажу, кроме вас. Сначала и вам не разрешал, но я такой скандал закатила, что он в конце концов сдался.

– Да что там случилось у Сергея Николаевича?! Не тяни! – не выдержав, перебила Галку Асиновская. – Почему вдруг развод?

Галка кивнула головой, шумно выдохнула воздух и неожиданно попросила:

– Можно мне чаю, вашего, фирменного, с жасмином, в горле от переживаний пересохло, я сама налью.

Быстро вскочив с места, она ринулась на кухню. Пока гостья гремела там чашками и хлопала дверцами шкафов, бормоча что-то про вкусняшки, Асиновская окончательно пришла в себя и присоединилась к ней.

Еле дождавшись, когда Галина выпьет первую чашку чая с конфетами и печеньем, Елена Анатольевна повторила свой последний вопрос. Вздохнув и с сожалением покосившись на оставшиеся вазочки с ещё не распробованными сладостями, Матрёшкина принялась за рассказ.

– Слава очень расстроился, услышав от шефа про перевод Макарова, и поехал к нему в санаторий, чтобы узнать подробности. После встречи Сергей Николаевич попросил свозить его домой за форменной одеждой для беседы с руководством СКР. Всё равно же Славе нужно было в Зеленоград возвращаться. Макаров только учится ходить, опираясь на трость, и нуждается в силовой поддержке, поэтому они вместе поднялись в квартиру. Он открыл дверь своим ключом, а там неожиданно обнаружились растрёпанные, в домашних халатах, Маришка с бывшим мужем в разгар рабочего дня. И, представляете, эта шалава даже нисколько не смутилась! Начала кричать, что нужно предупреждать, когда домой раз в полгода являешься, а то она могла и замки сменить. Любовник сразу в спальню убежал. А Макаров молча забрал форму из шкафа, ботинки и бумаги какие-то, а выходя, уже спокойно предупредил, чтобы через две недели его квартиру освободили, а ключи в почтовый ящик бросили, – восхищённо закончила Галка.

– Представляете, Елена Анатольевна, какая выдержка у мужика! Причём, Славка потом мне сказал, что Сергей Николаевич в машине возмущался только тем, что любовник в его халате и тапочках был! А про Маришку он сказал, что еще в госпитале понял, как она его инвалидности испугалась и скоро сбежит. Хотя я лично уверена в том, что шалава эта просто про его перевод в Центральный аппарат СКР не знает, – усмехнулась Галка и посмотрела на Асиновскую. – Так легко она Макарова в покое не оставит!

– А когда это всё произошло? – спросила Елена Анатольевна, вспомнив про свои планы на вечернее свидание со следователем.

– Прямо сейчас, перед обедом. Мне Славка и рассказал-то про этот водевиль только потому, что расстроился сильно, успокоиться не успел. Он Макарова к матери отвёз, а потом меня на обед забрал из кабинета. Мы накануне в кафе договорились сходить. Сергей Николаевич ему сказал, что в санаторий вечером сам на такси вернётся.

«Похоже, ужин для двоих отменяется», – подумала Асиновская.

Звякнул телефон. Пришло сообщение от Макарова, где он извинялся, ссылаясь на непредвиденные обстоятельства, и просил перенести встречу на вечер после визита к руководству СКР.

Отправив эсэмэс с текстом: «Ок. Удачи с руководством», – Елена Анатольевна вздохнула с облегчением. Сейчас она была совершенно не готова к общению с Сергеем. Не хотела утешать и отговаривать его от принятого решения. В её мыслях и чувствах царила полная неразбериха.

От переживаний хозяйку отвлекла всё та же Матрёшкина, решившая убрать посуду со стола и уронившая чашку. Разбившаяся посуда неожиданно вернула Елене Анатольевне природный оптимизм, напомнив поговорку про удачу.

«Всё будет хорошо! Главное, что Макаров начал ходить самостоятельно. И он явно не считает измену Маришки трагедией. И хочет поделиться первыми впечатлениями от важнейшего карьерного события именно со мной», – подумала Асиновская.

– Спасибо, что рассказала мне про Макарова, – благодарно улыбнулась она Галке, с виноватым видом подметавшей осколки. – Я тоже о тебе не забыла. Пойдём в комнату, у меня там сборники статей краеведов, – позвала она Галину. – В книжках, где интересная информация, закладки для тебя сделала. Ты почитай, а я в это время про Никольское в интернете сведения поищу.

Пока девушка листала брошюры, изучая отмеченные для неё места, Асиновская набрала в поисковике компьютера три названия: «Зеленоград, Никольское, Ржавки». Просматривая заголовки, появившиеся в ответ на её запрос, она заметила информацию портала «Новости Зеленограда». В ней сообщалось, что утром строители, укреплявшие обвалившийся в результате оползня берег реки Ржавки возле Никольской церкви, обнаружили труп неустановленного мужчины с многочисленными повреждениями.

– Не может быть! – расстроенно воскликнула Елена Анатольевна. Матрёшкина удивлённо взглянула на неё. – Посмотри сама городские новости, – ткнула Асиновская в экран монитора пальцем. Галка прочитала и испуганно уставилась на женщину.

– У тебя есть доступ к сегодняшней полицейской сводке? Проверь достоверность информации, – скомандовала Асиновская, не заметив, как перешла на выработавшийся за многолетнюю службу «прокурорский» тон, – затем позвони розыскникам, работающим по заявлению Кукушкиной, чтобы организовали опознание.

– Почему вы так уверены, что это тело Виктора Иванова? – взволнованно спросила Галка. – Может, бомж какой-нибудь! Там пишут, что труп с многочисленными повреждениями, а Кукушкина должна его рассматривать. Она же на маленьком сроке. Такой стресс не перенесёт, может даже беременность прерваться, – прошептала со слезами в голосе Галина и зажала рот ладошкой.

– Ты права, – согласилась Асиновская. – Пусть в морг отвезут кого-нибудь из одногруппников или друзей по клубу реконструкторов. Наверняка в пояснениях Кукушкиной полиция найдёт сведения о них.

Через полчаса Галка с Еленой Анатольевной убедились, что информация новостного портала перепечатана из полицейской сводки. Матрёшкина выяснила, что в уголовном розыске уже занимаются организацией опознания и нашли двух друзей Иванова, знающих его с детского дома. Полицейские обещали до конца дня перезвонить Галине и сообщить о результатах.

– После опознания придётся дело возбуждать, и всё равно нужно допрашивать Антонину как свидетеля, – вернулась Асиновская к разговору про Кукушкину. – Хорошо бы психолога вашего привлечь к участию в допросе. А завтра с утра нужно осмотреть место обнаружения тела. Похоже, дежурный следователь и эксперты туда не выезжали. Видимо, только участковый инспектор оформлял материал о несчастном случае, – продолжала «руководить» Елена Анатольевна. – Ты позвони мне, когда с опергруппой поедете, я сама на рейсовом автобусе туда доберусь. Чтобы твой шеф снова не скандалил, сделаю вид, что в церковь приехала. Он ведь терпеть не может, когда прокурорские пенсионеры общественными помощниками в СКР работают, – презрительно усмехнулась она. – Сделаю вид, что случайно попала на осмотр.

– Подождите парня хоронить, – жалобно протянула Галка. – Может, это всё-таки не он.

– Галина, ты – следователь, – строго сказала Асиновская. – Рассуждай без эмоций. Виктор Иванов интересовался историей семьи князей Долгоруковых и местом расположения их бывшего имения. Он пропал неделю назад внезапно при очень подозрительных обстоятельствах. Труп мужчины обнаружен как раз на месте, которым так интересовался Виктор.

Она помолчала, задумчиво посмотрев на Матрёшкину.

– Прежде всего теперь нам необходимо ответить на следующие вопросы, – сказала она. – Что Виктор Иванов делал в момент гибели на берегу реки Ржавки? Если что-то искал, то что именно и почему вообще они с друзьями интересовались имением Долгоруковых в Никольском? Кто эти друзья, где они и живы ли? Какова причина смерти Иванова: несчастный случай или убийство?

Расставаясь с Галиной, Асиновская ещё раз напомнила ей про завтрашнюю встречу возле Никольской церкви.

Глава 3

Автобус подъехал к остановке. Елена Анатольевна покинула его в группе с несколькими пассажирками, которые заспешили к Храму, на ходу повязывая на голову платки.

Зайдя на территорию Никольской церкви, она огляделась. Дежурную машину СКР у ворот школы Асиновская заметила ещё из окна автобуса. В ней никого не было. Сотрудников следствия и полицейских она не увидела ни у церкви, ни возле школы. Достав смартфон, женщина, изображая туристку, принялась фотографировать церковь и принадлежащие ей строения. При этом она, не торопясь продвигалась к тому углу ограждения, где заканчивалась церковная земля и за забором начинался берег реки Ржавки.

Эта территория непосредственно соседствовала со школьным участком и отделялась от него общей оградой. Через прутья забора и заграждение между школой и берегом метрах в двадцати пяти Елена Анатольевна с трудом разглядела экскаватор и с десяток стоявших около него людей. Их загораживали кусты и деревья, растущие возле речки и на самих участках. Максимально приблизив изображение с помощью смартфона, она различила одетых в форму СКР Галину и криминалиста Славу. С ними были полицейские и несколько человек в рабочей одежде.

Отправив Галке телефонное сообщение, что находится на территории церкви и не может к ним добраться, женщина оглянулась. Она хотела узнать, не привлекла ли чьего-нибудь нежелательного внимания. Оказалось, что наблюдатели появились. Её разглядывали из кустов два подозрительных типа. Одетые не по погоде тепло, они явно смахивали на бродяг, выпрашивающих деньги у входа в церковь. Глядя на них, Елена Анатольевна сразу вспомнила своих «помощников» бомжей в деле об убийстве антиквара. Решив повторить прежний трюк, она полезла в сумку и под пристальным взглядом наблюдателей достала кошелёк.

– Мужики! Мне сказали, что тут вчера труп на берегу строители нашли. Вы ничего не знаете? Может, видели убитого здесь раньше? – спросила Асиновская, доставая купюру достоинством в пятьсот рублей.

Один из бродяг, одетый в грязный потрёпанный солдатский ватник, нерешительно шагнул из кустов на дорожку и приблизился к ней на пару шагов.

– Тебе зачем? – просипел он простуженно, жадно глядя на купюру.

– Я ему тётка по материнской линии, – не смущаясь, с ходу выдумала женщина. – Хотим понять, что он здесь делал. Так видели вы его или нет?

Бомж сделал к ней ещё два небольших шажка и открыл рот, чтобы что-то сказать. В это время второй бродяга неожиданно женским голосом выкрикнул несколько слов, похожих на сигнал опасности. Раздались треск и топот, показавшие, что в кустах он был явно не один. Туда же быстро прошмыгнул и собеседник Елены Анатольевны. Через секунду все они исчезли, и наступила тишина, прерываемая только птичьим гомоном.

Раздосадованная женщина подумала: «Хорошо, хоть деньги из рук, как в прошлый раз, не выхватил!»

Решив выяснить причину бегства несостоявшихся свидетелей, она обернулась. По дорожке от ворот к ней спешил полицейский. Асиновская поняла, что Галка послала участкового инспектора проводить её на берег. Паренёк выглядел практикантом. Не дойдя до Елены Анатольевны нескольких метров, он взволнованно спросил громким голосом:

– Они приставали к вам? Эти попрошайки совсем обнаглели. Вчера уже церковный староста на них жаловался.

Получив отрицательный ответ, он успокоился, уточнил её имя и фамилию и пригласил пройти с ним к следователю. Надеясь узнать, как найти сбежавших бродяг, Асиновская по дороге спросила про них полицейского. Сам он ничего конкретного сказать не смог, но заявил солидным голосом, что специалистом по работе с бомжами в отделе считается майор Пронин. Елена Анатольевна обрадовалась, так как была уверена в том, что участковый инспектор Пронин поможет ей по старой памяти.

Пройдя через пришкольную территорию, они спустились к берегу и через потайную калитку в заборе вышли к воде. Убедившись, что начальства Матрёшкиной поблизости нет, Асиновская радостно приветствовала Галку и Славу, попытавшись приблизиться к ним. Оказалось, что это практически невозможно сделать. Только сейчас она разглядела странную обувь у участников осмотра, похожую на огромные боты с калошами. Береговая полоса в этом месте представляла собой месиво из земли, глины, строительного мусора, где попадались крупные фрагменты деревянных и кирпичных конструкций. Она вспомнила, что в новостях говорилось об оползне, вызванном быстрым таянием из-за резкого апрельского потепления.

Еле передвигая глубоко проваливающиеся в грязь ноги, к Асиновской медленно подошла Галина. Извиняющимся голосом она объяснила, что строители отдали уже всю резервную обувь ей и другим сотрудникам. А в своих кроссовках Елена Анатольевна никуда пробраться не сможет.

– Зато вы можете пока сфотографировать взятые мной показания бригадира и строителей, обнаруживших труп, а также протокол осмотра, – радостно предложила Галка, протягивая Асиновской папку с документами. – Слава уже заканчивает снимать видео и скопирует его вам на смартфон.

По просьбе Асиновской Галка показала место, где нашли изуродованное тело Виктора Иванова. Она рассказала, что, по словам рабочих, труп обнаружили во время работы экскаватора, когда рыли дренажную канаву на границе оползня, практически у забора между участками церкви и школы. Для укрепления берега нужно забивать свайные конструкции, чему мешает большое количество строительного мусора. Рабочие считают, что это остатки фундамента каких-то очень старых строений.

Матрёшкина пошла заканчивать осмотр места происшествия, а Елена Анатольевна, вернувшись на территорию школы, удобно устроилась в ближайшей беседке. Раскрыв папку, она достала материалы и быстро пересняла их на свой смартфон.

Закончив работу, Асиновская внимательно огляделась по сторонам. Из-за строгого пропускного режима в школе ей раньше не приходилось здесь бывать.

Полдень уже давно миновал. Яркое весеннее солнышко, запахи прогретой земли и травы, пение птиц настраивали на мажорный лад. Глядя на пришкольную территорию и граничащий с ней церковный двор, Елена Анатольевна вспомнила прочитанную накануне информацию краеведов про усадьбу князей Долгоруковых. Она закрыла глаза и попыталась представить большое каменное здание, похожее на старинные имения в Середниково, Горках или Ершово. Наверняка здесь были боковые флигели, конюшни, хозяйственные здания и постройки. Где-то на границе школьного участка и церковного двора должна была находиться старая деревянная церковь. Ведь с шестнадцатого века в писцовых книгах упоминался «Погост Николая Чудотворца на речке Ржавице» и Никольское называлось в них сельцом именно потому, что в деревне была старая деревянная церковь этого святого, которую сломали только после освящения нового каменного Храма.

«Может, куски зацементированных кирпичных и деревянных блоков и другой строительный мусор – это и есть остатки имения, разобранного крестьянами в конце девятнадцатого века?» – подумала Асиновская.

Обсуждая по дороге к автомобилю свои предположения с подошедшей Матрёшкиной, женщина пыталась вовлечь в разговор и криминалиста Рыбина.

– Как думаете, можно ведь с помощью какой-нибудь строительной экспертизы определить давность постройки и её предназначение? – обратилась она к ним обоим. – Раз обломки появились после оползня, значит, до этого они были скрыты в земле. Возможно, это остатки фундамента господского дома или хозяйственных построек. Помните, что погибший Иванов с друзьями искал имение Долгоруковых? Тут есть связь с его смертью! – уверенно заявила она.

Вернувшись домой, Елена Анатольевна сразу принялась просматривать материалы о семье последних владельцев княжеской усадьбы.

«После кончины князя Ивана Николаевича Долгорукова в 1819 году село Никольское с деревнями Савелки и Ржавки переходит к его младшему брату – князю Андрею. Он был женат на Елизавете Николаевне – дочери графа Салтыкова, в браке с которой имел семь сыновей и четыре дочери. Некоторые сыновья князя Андрея достигли высоких постов в период царствования Николая I и Александра II:

– Илья Андреевич Долгоруков – сначала декабрист, масон в ложе «Трёх добродетелей». Был под следствием по делу декабристов, но суду предан не был (“оставлен без внимания”). Затем отличился при подавлении Польского восстания. Был назначен генерал-губернатором Малороссии, но вскоре умер;

– Василий Андреевич Долгоруков – генерал от кавалерии, член Государственного Совета, военный министр, шеф жандармов и главный начальник III отделения;

– Владимир Андреевич Долгоруков – генерал от кавалерии, московский генерал-губернатор в течение двадцати пяти лет…»

Заметив, что от усталости буквы сливаются, Елена Анатольевна посмотрела на часы и отложила очки в сторону.

Полночь. Укладываясь в постель, она продолжала думать о княжеской семье и их поместье в Никольском.

…Владимир проснулся позже остальных. Он всегда любил поспать подольше, и домашние его баловали. Зато отец не пропускал ни одной утренней службы в церкви и давно уже был на ногах. Январские дни этого, 1826, года короткие, а святочных хлопот у всех много.

Накануне вечером приехали два старших брата – Илья и Василий. Он редко виделся с братьями и мало общался из-за разницы в возрасте, но рассказов про их столичную жизнь слышал от домашних немало. С лета, отметив пятнадцатилетие, Володя ждал приезда братьев и мечтал участвовать в семейных встречах и беседах на равных.

Быстро одевшись с помощью камердинера и позавтракав, юноша бросился искать по дому князя Андрея и братьев. Кто-то из слуг сказал, что они спустились в подвал. Ни в винном погребе, ни в продуктовом, ни в леднике Володя никого не нашёл. Оставалось искать отца и братьев в забытой всеми подземной галерее, которой практически не пользовались. Пока шли поиски лакея, а потом тот зажигал фонарь, Владимир, натягивая тёплый тулуп, вспоминал запреты домашних на спуск в подземелье.