Секрет шкатулки с драконом

Глава 1

Бесишь! Как же ты меня бесишь, Егор Тишинский! Это ж надо умудриться так качественно накрутить нервы самой уравновешенной из рода наяд. Встретился бы ты с моей сестренкой, уже бы лишился какой-нибудь особенно мешающейся части тела, а Сашка дополнила бы папину коллекцию ледяных древностей. Нашему народу вообще свойственна некоторая флегматичность и отстраненность, но наглая ящерица умудрился разбить вдребезги весь мой самоконтроль и привычную доброжелательность, едва не доведя до убийства. Да простят меня предки, но жгучее желание проредить популяцию черных и избавить этот мир от одного летающего козла накрыли девятым валом! А как прекрасно все начиналось…

Яркое зимнее утро уже дышало предвкушением праздника, самого волшебного и сказочного в году. В этот день даже обычные люди истово верили в чудеса. Как и всегда, устроилась с чашечкой кофе на широком подоконнике в собственной квартире на Саввинской набережной и наслаждалась короткими минутами спокойствия. На сегодня у меня полная запись. Такое ощущение, что весь город массово решил заняться своими зубами к Новому году. И вот одна фамилия из списка меня особенно напрягла. Тишинский Егор собственной персоной! Как там говорится? Бизнесмен, плейбой, филантроп и прочие регалии. Пассии в его постели и в новостной ленте в социальных сетях менялись едва ли не чаще, чем дорогие эксклюзивные костюмы, отшитые на заказ, и рубашки. Спутниц он всегда выбирал себе под стать: все шикарные, неизменные героини светской хроники, актрисы, модели, ведущие, певицы, прекраснейшие представительницы четвертой власти в стране, называющие себя блогерами, и, конечно, наследницы богатейших семей. Никому из них не удалось задержаться подле одного из самых завидных холостяков дольше пары месяцев.

Уж наверняка у этого создателя всемирно известного ювелирного дома «Тишинский» есть свой личный стоматолог, и мне тем более не понятно, что он забыл в нашей довольно бюджетной клинике. Еще не тот размах, и клиенты попроще. Так и не найдя для себя никакого разумного объяснения сему более чем странному факту, отправилась собираться. Предновогодняя столица щедро делилась обильным снегом и морозом, нужно выезжать пораньше, чтобы не попасть в знаменитые московские пробки. Теплые угги, шарф, куртка с меховым капюшоном – то, что нужно в минус восемнадцать. Любимый небольшой кроссовер на подземной стоянке приветливо подмигнул хищными фарами. Мягко щелкнула дверь, и нетерпеливо заурчал двигатель. Утренняя подборка композиций практически всех радиостанций радовала предпраздничным однообразием. Тихонько мурлыча очередной «Ласт Кристмас…», неспешно двигалась в потоке машин. Настроение неуклонно ползло вверх.

Заветное место на парковке, и вот я уже поднимаюсь на лифте на двадцатый этаж.

– Доброе утро, Олечка Сергеевна! – широко улыбнулась нашему дежурному администратору, солидной и довольно строгой женщине.

– Здравствуй, Леночка! – Она подняла на меня глаза и тут же нахмурилась. – Опять не позавтракала. – Не понимаю как, но эта дама без капли волшебного дара всегда с легкостью определяла подобное. Даже зная, что утром мой организм ничего, кроме кофе, не принимает, в остальное время ее поразительное чутье еще ни разу не ошиблось. – Вот, держи, – она протянула мне небольшой контейнер, – специально для тебя оставила. Попробуй, – строго произнесла администратор, когда я уже хотела было отказаться, – это новый рецепт.

Я покорно перехватила коробочку, одуряюще соблазнительно благоухающую выпечкой, и прошла в раздевалку.

Надела идеально отглаженный костюм голубого цвета, удобные тапочки, по дороге закинула контейнер с угощением на небольшую общую кухню и отправилась в кабинет. «Стоматолог-терапевт Безрукова Елена Станиславовна» значилось на табличке. Как и всегда, с гордостью в груди и с замиранием сердца отмечала собственное достижение. Смогла! Справилась! Доказала в первую очередь себе, что способна добиться успеха и без помощи влиятельных родителей. Медсестры Светланы еще не было.

Просторная светлая комната с большим окном, приятный йогуртовый цвет стен, мебель молочного оттенка, удобное кресло для пациентов, шкафы с необходимым инструментом и материалами и рабочий стол для меня. Привычным движением отодвинула кресло и расположилась у компьютера. Посмотрела электронные медицинские карты сегодняшних пациентов. В общем, ничего особенно сложного не должно было быть, некоторые опасения вызывал лишь последний пациент – Егор Тишинский, черный дракон – и только одна пометка в его карте – профилактический осмотр и профессиональная гигиена полости рта.

– Доброе утро, Елена Станиславовна. – В кабинет ярким солнышком прошмыгнула Светлана, пухленькая жизнерадостная девушка с красивыми серыми глазами и рыжими пружинками волос.

– Здравствуй, Свет. Первый пациент будет уже через десять минут, – произнесла, бросая взгляд на часы. – Подготовь инструменты. – И все закрутилось.

За целый день лишь у одного из посетителей была довольно серьезная проблема – непроходимый канал, с ней за несколько посещений мне вполне по силам справиться. Удивительно, но в обед я даже успела попробовать нежнейший киш с курицей, которым угостила меня с утра Ольга Сергеевна.

Последним пациентом значился Егор Тишинский. Он зашёл ровно в семнадцать часов, предельно вежливо поздоровался и тут же едва заметно скривился. Это же не Версаль, в конце концов, а кабинет стоматолога. Чего он ожидал? Золоченый трон, обитый алым бархатом?

Усевшись в кресло, он первым делом заявил Светочке, что ему совершенно неудобно, и потребовал настроить поверхность. После его десятого «не так» я решила вмешаться. Ещё минут пятнадцать мы потратили на то, чтобы подобрать для него максимально комфортное положение. Признаю, этого двухметрового здоровяка довольно сложно разместить в стандартном кресле. Когда привык летать первым классом, эконом не вызывает ничего, кроме раздражения. Недовольно поджав губы, он сдался, обречённо откидываясь на подголовник. И я ему даже чуточку сочувствовала, но это было до того, как он начал делать мне замечания.

То я слишком неаккуратно вожу ультразвуковым скалером, рискуя повредить его безупречную эмаль (а ничего, что этой эмали ни один алмазный бор не страшен), то пропустила при осмотре его драгоценную шестерку, то оставила налёт между тройкой и четверкой. И я даже несколько раз специально прошла именно в том месте, чтобы наверняка, но напыщенный драконище только закатывал свои невероятные глаза цвета расплавленного горького шоколада и разочарованно цыкал языком.

Спустя буквально минуту он похлопал меня по руке, гневно сдвинув брови.

– Эта ваша трубка… – сглотнув, начал он.

– Слюноотсос? – вежливо поинтересовалась.

– Не знаю, вам виднее, – огрызнулся Егор. – Давит на язык! Нельзя ли деликатнее? – Тихонько вздохнув, призывая все спокойствие этого мира, вежливо кивнула.

Не успела обработать один зуб, как снова:

– Послушайте, вы коновал или кто? – Непонимающе посмотрела на него. – Мои десны, знаете ли, отличаются высокой чувствительностью, не нужно так царапать!

– Прошу прощения, – произнесла обреченно, дракон снисходительно кивнул.

В очередной раз приступила к работе, но ненадолго. Настойчивый хлопок по руке.

– Почему вы работаете без обезболивания? – Еще немного, и он вцепится мне в горло.

– При данной процедуре в этом нет необходимости, но, если вы желаете, я могу обезболить, – согласилась покладисто. Взяла спрей и на всякий случай обработала всю десну. Вдруг возмутится, что чувствительность все еще сохранилась?

– Что у вас за паста полировочная? – только расслабилась и снова сосредоточилась на процессе, как очередная жалоба. Красивое лицо скривилось в гримасе отвращения. – Невероятно ужасный вкус. Этим же пытать можно!

– Закупкой необходимых препаратов занимаюсь не я и не могу отвечать за такие параметры, как вкус, но уверяю вас, она полностью соответствует ГОСТу. – Еще один крайне недовольный взгляд.

С опаской продолжила процедуру, как вдруг…

– Нет! Это совершенно невозможно! Сколько еще вам нужно времени, чтобы закончить? Мало того, что у меня уже челюсть затекла, так еще и шею не чувствую! Как вообще можно с комфортом расположиться в вашем кресле для карликов? – господин Тишинский так разволновался, что в обычном человеческом голосе пробивался драконий рокот.

– Уверяю, осталось совсем немного. Для вас ведь не составит большого труда немного потерпеть? – не могла больше молча сносить его придирки. – Может, предложить вам подушку? – ехидно осведомилась. Шоколадные глаза гневно сверкнули и сузились, обещая на мою голову все кары небесные.

Пристроив небольшую подушечку под мощную шею, снова получила возможность заняться своими непосредственными обязанностями. Интересно, надолго ли в этот раз?

– М-м-м-м-м, – громко замычал Егор, когда я промыла полость его рта.

– Что случилось? – полюбопытствовала, впрочем, без огонька.

– А воду еще похолоднее вы не могли сделать? – Явственно видела, как карие глаза наливаются яростью. В них его скрюченные пальцы уже сжимались вокруг моего горла.

Бедная Светочка уже просто молчала, с испугом глядя на все сильнее закипающую меня. Но даже внутреннее недовольство не заставило выполнять мою работу плохо, я считала себя профессионалом и не могла позволить отвлекаться на эмоциональные всплески и недовольство пациента. Глядя на идеальный рот господина Тишинского и воспроизводя в голове все его замечания, совершенно искренне порадовалась, что у волшебных существ, а уж у драконов и подавно, не может быть серьезных проблем с зубами. Природная регенерация, свойственная каждому представителю наших видов, не позволит. Обругав напоследок наш ополаскиватель для полости рта и даже не выслушав стандартных рекомендаций, он поднялся. Едва я успела отпраздновать свою очередную маленькую победу, как широкая спина в проеме двери уступила место высокомерному лицу, и приятный баритон произнёс:

– Хочу заметить, что восторги моих знакомых, порекомендовавших вас, Елена Станиславовна, как высококлассного специалиста, сильно преувеличены. Если бы мой личный стоматолог не отправился неожиданно в отпуск (ага, удрал, поди, от этого невозможного зануды на другой конец света, тут ни одна психика не выдержит), я ни за что не пришёл бы к вам. А впрочем, ни к чему миндальничать, – выдал он через мгновение и нахмурил идеальные темные брови. – Вы, Елена, весьма опрометчиво сделали выбор в пользу профессии стоматолога, ибо уровень вашей квалификации вполне соответствует вашей фамилии, и я, разумеется, отражу все это в своём отзыве о клинике. – И, не прощаясь, вышел.

Глава 2

Дверь тихонько щелкнула, отсекая раздражённого пациента. А у меня вновь стояли в ушах издевательские выкрики однокурсников: «Безрукая! Иди домой! Нечего тебе здесь делать, дочка богатеньких родителей! По блату пролезла!» Именно его последняя фраза, а отнюдь не все предыдущие замечания и даже не угроза негативного отзыва о клинике опять всколыхнула воспоминания о самых первых и самых сложных годах учебы, когда мне, стиснув зубы, приходилось доказывать не только преподавателям, но и однокурсникам, что я сама по себе чего-то стою. Обидное прозвище «безручка» плотно прилепилось ко мне на пару лет, но потом постепенно все выровнялось. Профессора стали все чаще бросать уважительно: «отлично», «превосходно», «лучшая работа на потоке», и тогда мнение моих однокурсников также резко поменялось. Мне стали завидовать, и желание увидеть, да что уж там, поспособствовать моему падению с пьедестала стало таким же сильным, как первоначальное пренебрежение. Вот в таком позитиве я доучилась до самого конца. А уж когда сам профессор Ланской пригласил меня к себе на преддипломную практику, ядом захлебнулась добрая половина выпускного курса. И никому невдомек было, какую школу я там прошла. Ланской и к себе был требователен, а уж к окружающим и подавно, но искреннее восхищение его талантом и желание хоть сколько-нибудь соответствовать подталкивали меня доучивать ночами то, чего ещё не знала, ловить каждое его движение и пояснение. Лично вручая мне диплом, он сухо бросил: «Рад, что не ошибся в тебе, девочка», – и скупо улыбнулся. Это была наивысшая похвала, как для спортсмена выиграть золото в олимпиаде. С тех пор ни разу, ни единого раза я не позволила себе вспоминать те самые первые и самые трудные годы до сегодняшнего дня.

Светочка притихла, справедливо ожидая от меня яркой эмоциональной реакции, обыкновенной истерики, в конце концов, но она, как и многие, не слишком хорошо меня знала. В такие редкие моменты, как этот, эмоции, наоборот, напрочь покидали меня, справедливо опасаясь, что рвануть может так, что я разнесу все в щепки в радиусе нескольких километров не хуже ядерной бомбы. Плавно опустилась на свой стул, механически сняла маску с лица.

– На сегодня мы закончили, Светлана, – произнесла идеально ровно. – Подготовьте инструменты к завтрашнему рабочему дню и можете быть свободны.

Простые действия всегда помогали мне успокоиться. Рука сама опустилась на выпуклые бока мышки, пальцы нажали кнопку. Глаза привычно пробежали расписание на следующий рабочий день. На этот раз без сюрпризов, хотя по-прежнему ни одного окна. Сигнал зазвонившего телефона прервал мое знакомство с электронными картами пациентов.

– Слушаю, – безупречно вежливо произнесла я.

– Елена Станиславовна, Виктор Константинович велел вам зайти к нему, – раздался недовольный голос Вики, секретаря нашего босса. Уж не знаю, за что именно она невзлюбила меня, но сейчас была полна предвкушения от выговора, грозившего мне. Главный врач нашей клиники – солидный, не старый еще мужчина, среднего роста, подтянутый, с пытливым синим взглядом. Всегда опрятен, ухожен, гладко выбрит. С самого первого дня моей работы у него мужчина по-отечески опекал меня. Может, Виктория приняла его заботу за проявление иных чувств и просто по-женски приревновала?

– Иду, – бросила в ответ и положила трубку.

Светочка проводила меня сочувствующим взглядом, я же отнеслась к проблеме философски. Во-первых, эта самая проблема ещё не поступила, потому нечего накручивать себя на пустом месте, а во-вторых, Виктор Константинович будет полным идиотом, если уволит меня после одного недовольного клиента, а уж наш главврач скудоумием никогда не страдал.

– Леночка, заходи. – Он вымученно махнул мне рукой, приглашая присесть. – Будешь? – спросил он, наливая себе в пузатый бокал из очередной жутко дорогой коллекционной бутылки.

– Вы же знаете, я за рулём, – ответила ему.

– Да-да, – как-то суетливо произнёс он и, сделав жадный глоток, ослабил узел галстука. – Ну Арсен Сергеевич! – Он покачал растрепанной седой головой и продолжил: – Какую свинью нам с вами подложил! – Понятнее не стало. – А ведь умолял втиснуть его пациента именно в ваше расписание. Сказал, если кто и выдержит скверный характер Тишинского, то только вы. Господи, Элен, – он всегда меня так называл, когда сильно нервничал, – я и сам-то до сих пор под впечатлением от его отповеди, представляю, каково вам пришлось!

– Подождите, Виктор Константинович, вас что, профессор Манукян лично просил? – выделила пока главное для себя.

– Так а я о чем говорю! Не предполагал, что под такой каток тебя брошу! – причитал он. – Думал, отпаивать придётся, ан нет, ты крепкий орешек. Не по зубам оказалась этому владельцу заводов, газет, пароходов! – Главврач даже с гордостью взглянул на меня. – Понимаешь, у Арсена внук родился, не мог он оставаться в Москве, вот и рванул к сыну в Ереван, а нам своего самого сложного пациента подкинул. Ну ничего, мы с ним ещё поговорим, дай только вернётся.

– Что, отзыв-то оставил пациент? – уже даже развеселилась я.

– А как же! – хихикнул солидный мужчина. – Минут десять вот на этом самом месте распинался мне о качестве работы моих сотрудников, уровне клиники вообще, ну и заодно о проблемах здравоохранения в России в частности. Завтра обещал прислать в письменном виде, чтобы мы непременно разместили его на нашем сайте. В общем, спасибо тебе, иди отдыхай. Выходной, уж прости, дать не могу, сама знаешь, пора сейчас горячая, а вот молоко за вредность в виде взбитых сливок на чем-нибудь шоколадном – очень даже. Олечка Сергеевна завтра утром все устроит в лучшем виде. Ну? Иди-иди.

– Я не поняла, вы меня не уволите? – растерянно спросила его.

– Уволить? – возмутился он. – Да за что же это? Сам не раз видел, как ты работаешь, а до бредней истеричных барышень опускаться не намерен. До завтра, Леночка.

– Всего доброго, Виктор Константинович, – ошарашенно пробормотала я и вышла из кабинета.

И вроде бы отпустило, все же переживала я страшно, но ноги до сих пор были ватные, да и голова плохо соображала. Как доковыляла до кабинета и под пытками – не вспомню. Схватила сумку, мобильник, закрыла дверь на ключ и замерла в нерешительности посередине комнаты. Может, и надо было согласиться на коллекционный коньяк – глядишь, соображала бы сейчас не в пример лучше. Мотнула головой, снимая плотную резинку с волос и рассыпая свою платиновую гордость по плечам. Идеально ровные, густые, с правильным холодным оттенком, причем от природы. Кстати, именно такой цвет отличает нас, наяд, а еще голубые глаза и молочная кожа. Чем сильнее магия, тем светлее волосы и насыщеннее лазурь. Мой взгляд, кстати, сияет почти так же ярко, как у отца – сильнейшего в роду.

Спустя буквально десять минут я уже сбегала по ступеням большого офисного центра. Решила немного подышать воздухом, чтобы окончательно прийти в себя.

К вечеру снова пошел снег. Он мягкими хлопьями кружился в воздухе, то, вопреки всем законам гравитации, поднимаясь вверх, то, исправившись, опускаясь на землю. Праздничная иллюминация украшала окна огромных городских монстров из стекла и бетона. Во дворе, увешенная огнями и золотыми шарами, гордо стояла пластиковая зеленая красавица. Рабочий день уже закончился, и редкие задержавшиеся трудоголики спешили вырваться из смертельных офисных объятий. Запрокинула голову к чернильному небу и прикрыла глаза, чувствуя, как тончайшие снежинки, так похожие, но разительно отличающиеся друг от друга, касались нежной кожи щек, век, путались в ресницах, мгновенно превращаясь в капельки воды. Раскинула руки в стороны и покружилась на месте, дыша, наконец, полной грудью.

Метрах в пятидесяти призывно сверкала огнями приличная кофейня. По случаю наступающих праздников там готовили великолепный латте «Имбирный пряник». Сунула озябшие руки в карманы и пошла на свет. Шаг, другой, внезапно нога поскальзывается на ледяной луже, скрытой тонким снежным налетом, и я со всей неотвратимостью начинаю заваливаться назад. Подумать только! Вот смеху-то! Наяда пострадала от собственной стихии. Сашка еще год будет посмеиваться надо мной. Неловко взмахнула руками, закручивая вокруг себя белый вихрь. Снежинки соединились в плотное, вполне осязаемое мужское тело, и мой ледяной рыцарь подхватил меня под спину, мягко удерживая на весу, а потом поднимая обратно в устойчивое вертикальное положение. Не знаю, как так вышло, но у моего создания были черты Егора. «Чтоб тебя!» – топнула в сердцах.

Попадись он мне сейчас, и мамин прекрасный сад украсила бы еще одна идеальная ледяная скульптура! «Подумать только! – пробормотала, покачав головой. – Никогда ведь не была такой кровожадной! Все ты, Тишинский, чтоб тебе икалось!»

Порыв сильного ледяного ветра заставил поежиться. Вдруг стало неуютно, а еще очень страшно. Знаете, такой иррациональный глубинный страх, скорее ужас. Обернулась: вокруг никого, совсем. Неприятные ощущения никуда не делись, и я, накинув поглубже пушистый капюшон, поспешила в уютное нутро небольшой кофейни. И что это было? Паранойя?

Кружечка ароматного кофе с привкусом рождественского чуда вернула былую легкость и пошатнувшуюся уверенность. Просто трудный день, вот и померещится всякое. Спустилась на подземную стоянку, завела машину и поехала домой.

Набережная, на удивление, уже была свободна, дорога не заняла много времени. Квартира встретила привычной тишиной и уютом. Иногда мне очень не хватает сумасшедшей суеты родного дома. Моя младшая сестренка Сашка – самый настоящий человек-праздник. Где она, там вечно что-то происходит! Эта взбалмошная авантюристка еще с юности умудрялась вляпываться в неприятности и с завидной регулярностью и меня тянула за собой. Мама только руками разводила, да вздыхала тяжело, в очередной раз глядя на разбитые коленки и порванную одежду, папа лишь хмурился. А сейчас Александра, ко всеобщему удивлению, вышла замуж. Они обожают друг друга, но характеры… В общем, похожи как две капли воды. Он – оборотень-волк из Северной стаи, облюбовавшей пригород Санкт-Петербурга. Руслан встретил ее на какой-то светской тусовке. Он отвечал за безопасность крупного бизнесмена. Сашка у нас – лицо медийное, одна из топов в известном рекламном агентстве. В общем, это была любовь с первого взгляда, да такая, что они в тот же вечер едва не поубивали друг друга. Босс волка оказывал сестренке недвусмысленные знаки внимания, она – на тот момент свободная девушка – охотно принимала их. Да и не заметить такую, как моя сестра, просто невозможно. Высокая стройная блондинка с чистыми голубыми глазами, с грацией и плавностью движений большой кошки. Несмотря на первое впечатление и некоторую взбалмошность, умна и образованна. Внимания мужчин у нее всегда было с излишком. Вот и тогда Рус ужасно приревновал ее и позволил себе нарычать. Но Александра у нас не робкого десятка, и даже злобно скалящаяся в опасной близости от ее лица двухметровая зверюга не смогла свернуть ее с пути. В общем, отхватил он от нее тогда знатно, еле лапы унес. А потом все как-то закрутилось, и спустя полгода он надел на ее пальчик кольцо с розовым бриллиантом. Сейчас, пока в их квартире в центре идет ремонт, они радуют своей бурной семейной жизнью наших родителей, которые сами же и настояли на совместном проживании. Теперь мамочка тоже подумывает о ремонте в гостевом доме. Темпераментная парочка не стесняясь выясняет отношения. Уж сколько посуды перебила Сашка. Мамуля даже убрала подальше коллекционный фарфор, оставив лишь новодел.

Мысли о сестренке привычно окатили теплом, и я уже потянулась за телефоном, чтобы набрать ей, но оставила эту идею. Александра сразу поймет: что-то не так, примчится еще вместе со своим нервным мужем. А оно мне надо?

Глава 3

Не включая верхний яркий свет, зажгла нижнюю подсветку и гирлянды-шторы на окнах. Прошла через просторную гостиную в уютную спальню, переоделась в смешной домашний костюм: свободную кофту с оленями и короткие шортики в традиционную красную клетку – и вернулась в кухонную зону. Готовить я умела и любила, другое дело, что не слишком часто практиковала, и моя роскошная графитовая с белым мрамором кухня все чаще стояла без дела. Так, иногда побаловать себя, да в выходные у родителей в загородном доме – вот уж где мы, девочки, отрывались за всю неделю. В высоких вязаных гольфах прошла к холодильнику и открыла морозильный отсек. Там среди замороженных продуктов прятался особый контейнер с моими сокровищами.

Вода, которая здесь течет из крана, мертва. В ней нет и капли силы, чтобы подпитать истощенный резерв. Мой драгоценный папочка всегда заботится о своей ненаглядной дочурке и присылает в специальных контейнерах кубики льда, сделанные из талой воды с ледников Эльбруса, любые другие горные системы, кстати, тоже подойдут. Для наяд это бесценное средство, помогающее быстро наполниться магией, залечить раны, да мало ли еще что! Настоящая живая вода из здешних сказок.

За окном уже давно стемнело, небо усыпано мириадами крошечных звезд, не успевшая подняться было метель стихла, и богатый черный бархат укрыл город драгоценным покрывалом. Забравшись на свой любимый широкий подоконник, где я устроила себе укромный уголок, задумчиво грызла ледяной кусочек, слизывая подтаявшие капли с пальцев. В такие моменты мне почему-то с особенной грустью вспоминался родной мир, захваченный и разрушенный почти до основания безжалостными завоевателями благодаря предательству правящего клана драконов. И хоть воспоминания мои весьма размыты (все же тогда я была слишком мала), но, может, именно поэтому я всей душой ненавижу крылатых ящеров?

Пробив магический щит, защищающий некогда цветущую Аттэю, легионы детей ночи (так они себя называли) ступили на нашу землю. Огромная сила, выносливость, невообразимая скорость, чудовищная регенерация – немногие опытные воины императорской армии могли похвастать подобным. Император, черный дракон, клялся, что гости пришли с миром и не нарушат договор, но он ошибся, поставив собственный народ на грань уничтожения. Им нужна была наша кровь, чтобы приспособиться, переродиться в совершенно иной вид существ и раз и навсегда освободиться от своей единственной слабости – зависимости от чужой крови. Слишком много магии было в каждом из нас, мир щедро делился ею со своими любимыми детьми, а агрессоры забирали ее силой, убивая. Немногие оставшиеся в живых, поняв, что родной мир потерян без возврата, приняли решение искать убежище в других. Среди нас были и драконы, не принявшие сторону своего вожака. Мы долго скитались в поисках нового дома и, наконец, добрались сюда. Планета Земля, которую населяли люди. Не обладая и каплей магии, своим упорством они смогли найти ей достойную замену. Они называют это наукой, но для нас в те далекие годы ее проявления были сродни волшебству: свет миллиардов лампочек, тепло, скоростные поезда и самолеты, подводные аппараты, всемирная паутина, мобильные телефоны – все стало возможным благодаря пытливому уму и упрямству венца природы. Мы жили с ними бок о бок, развивались, узнавая этот мир, принося ему собственную пользу, а люди смотрели и не замечали в нас главное – магию. Нам удалось приспособиться. Тысячи лет являясь частью их общества, мы видели рассветы и закаты великих цивилизаций, но каждый раз человечество поднималось с колен и начинало все заново.

Егор Тишинский

– Домой, Егор Андреевич? – спросил охранник, открывая передо мной дверь черного блестящего автомобиля. Крылатая богиня Ника на капоте таинственно мерцала в свете праздничной иллюминации. Задумавшись, откинулся на сиденье. «Ну почему нельзя было закупить что-то подобное по уровню комфорта, а не вот это пыточное кресло?» – в очередной раз потер затекшую шею.

– Саша, на Балчуг, – наконец дал инструкции водителю.

Рассеянно листал почту, а в голове почему-то упорно всплывали пронзительные голубые глаза, сверкавшие как два чистейших топаза, заглядывающие в саму душу. Дракон мгновенно заинтересованно заворочался. Ко всем моим любовницам черный относился… да никак не относился, старался нырнуть поглубже, спрятаться, чтобы даже отголоски скупых эмоций не трогали его толстую шкуру. А тут вдруг впервые за столько тысяч лет он откликнулся. Каждое осторожное, но такое уверенное прикосновение вызывало неконтролируемую дрожь в теле. Непозволительная слабость! И я злился на себя и на своенравную ипостась за несвоевременное проявление чувств, а срывался на маленькую наяду. Вел себя непозволительно, словно капризный мальчишка. Зверь внутри довольно порыкивал, предвкушая сладкую охоту.

Смартфон в руке завибрировал, привлекая мое внимание. Ольга! Уже в пятый раз за день. После приема на форуме в Дубае, где я имел неосторожность появиться вместе с этой наследницей семьи Строгановых, она совершенно потеряла всякое чувство такта. Мои спецы по информационной безопасности уже несколько раз докладывали, что эта девица выкладывает слишком много личной информации обо мне в своих постах в социальных сетях. Приходилось подчищать, но предупреждения, которые я делал Ольге всякий раз, не приносили никаких результатов.

– Егор, – раздался в динамике ее мягкий, соблазнительный голос. Если отбросить в сторону все последние посягательства на мою свободу, с ней было удобно и легко, но только до того момента, как она втемяшила в свою очаровательную головку, что хочет получить фамильное кольцо Тишинских. – Я звонила тебе сегодня, – прозвучало с обидой.

– Был занят, – отбрил недовольно.

– Пригласишь к себе? Я соскучилась, – девушка решила сменить тактику. В голосе послышался тщательно скрываемый страх, что-то в ее плане пошло не так.

– Не сегодня, – постарался убрать всякую эмоциональную окраску. Не хватало мне еще истерик с ревностью на ровном месте. – Устал. – И в тот же момент подумал, что неожиданно зацепившую нутро маленькую наяду может ждать кто-то дома: мужчина, жених. Отчего-то эта мысль кипятком обожгла вены, черной удушливой яростью заклокотала в горле. С удивлением уставился на собственные пальцы, которые мгновенно обзавелись длинными смертоносными когтями. Зрачок вытянулся, и разъяренный дракон смотрел сейчас на мир моими глазами. Опустил веки, стараясь вновь вернуть контроль над зверем. Сбросил звонок, даже не дослушав, что еще там придумала Ольга.

– Кир, – набрал начальника своей службы безопасности, когда смог немного успокоиться, – госпожу Строганову не пускать больше ко мне.

– Давно пора, Егор, – одобрительно пробасил друг. – Не волнуйся, прижмем, если что, побоится свой рот открыть, где не надо.

– Случилось что-то еще, о чем я не знаю? – напрягся, ослабляя галстук.

– Господин Строганов начал совершать довольно странные действия: активы перетрясает, сливает кое-что. Из интересного… – он взял паузу.

– Оставь свою театральщину! – хмыкнул устало. Так и представил его развалившимся в кресле, с хитрой улыбкой предвкушения на лице.

– Ладно-ладно, понял, – капитулировал Кирилл. – В общем, с какого-то демона ночи он вдруг решил прикупить себе небольшую сеть ювелирных салонов в Питере. Видно, скидочку желает получить от будущего зятя, – уже в открытую хохотнул он.

– И в этом его главный просчет, – хищно улыбнулся я. – Раньше Сергей не страдал подобной недальновидностью, четко разграничивая сферы наших интересов.

– Так дочурка, поди, напела очередную ерунду, вот он и прикинул для себя варианты. Глазом не успеешь моргнуть, как окажешься счастливо женатым, – низко рассмеялся друг. – Ладно-ладно, не кипятись. Я слышу ярость твоего дракона, – миролюбиво добавил Кир.

– Разберись с этим. Только матримониальных планов господина Строганова мне не хватало, – сердито буркнул и отключился. Нет, сегодняшний день меня явно доконает!

Автомобиль мягко затормозил у пафосной входной группы. Охранник услужливо открыл дверь.

– Егор Андреевич, какие распоряжения на сегодня? – спросил Олег, мой личный телохранитель, следуя чуть впереди.

– Никуда не поеду. Все завтра, – махнул ему рукой, отпуская.

– Егор Андреевич, до места доведу, – упрямо дернул подбородком мужчина.

– Ты со мной как с барышней носишься, – хмыкнул я.

Зеркальные двери лифта плавно разъехались на восьмом этаже. Здесь был только мой пентхаус. Замок привычно щелкнул. Как и всегда, первой по протоколу вошла охрана. Проверили периметр и вернулись к выходу.

– До завтра, Егор Андреевич. – Олег ушел последним.

После нескольких неудачных покушений Совет директоров настоял на круглосуточной охране. Кир не возражал, только с радостью принялся за свое любимое дело. Когда-то давно, еще в прошлой жизни, этот красный дракон отвечал за безопасность императорской семьи в Аттэе. Именно он вытащил меня, израненного, единственного выжившего черного, из умирающего мира, бывшего когда-то нашим домом. На Земле глава охраны решил остаться при мне, стоял у истоков создания ювелирного дома «Тишинский», во всем поддерживал меня. С его легкой руки часть двухуровневой квартиры на Софийской набережной была переделана в комнату охраны. Пожалуй, именно сейчас человечество достигло такой степени развития, что им стало вполне по силам справиться с самим черным драконом. На радость Совета, я согласился с их доводами, и Кирилл получил полный карт-бланш.

Высокие окна в пол отражали предпраздничную сияющую Москву, Кремль, словно припорошенный сахарной пудрой пряничный домик. Не включая свет, прошел в спальню, расстегнул рубашку, вытащил платиновые запонки. Вода тропического душа смыла дневную усталость, возвращая утраченное спокойствие и равновесие. Босиком, в одних простых хлопковых штанах прошел в просторную гостиную с камином. Два удобных кресла, одно из которых все чаще пустовало, за спиной суета неспящего города. Тяжелый бокал с терпким янтарным напитком, первый глоток, обжигающий горло.

Кадык тяжело дернулся, я прикрыл устало глаза. Сегодня был на редкость трудный день. Началось с того, что с алмазного месторождения в Якутии, на которое я возлагал большие надежды, в очередной раз пришел провальный отчет. Когда я только присматривался к нему, слушал породу драконьим чутьем, пласты пели совершенно особым образом. Вытянутый в ниточку зрачок видел потрясающие голубые алмазы, спрятанные в недрах этого богатейшего региона на правом притоке реки Анабар. Очередной месяц разработок ничего не дал. Разумеется, было добыто много ценных камней, которые в будущем станут основой эксклюзивных изделий ювелирного дома «Тишинский», но те самые голубые алмазы так и оставались где-то там, в глубине. До настоящего момента я не видел эти бриллианты в украшениях, но сегодня вдруг с отчетливой ясностью представил длинные тяжелые серьги, где в окружении льдистых узоров навсегда застыли чистейшие капли живой воды, и маленькую наяду… обнаженную… в этих серьгах.

Глава 4

Проклятие! В паху мучительно потяжелело. Может, все же позвать Ольгу… Едва эта мысль промелькнула в моей голове, как зверь яростно взревел внутри, прорываясь к поверхности, стремясь перехватить контроль. Дракон шипел и скалился, угрожая, что не подпустит больше никого к этому телу. Что еще за новости? Впервые с юношеского возраста, когда я только пытался найти общий язык с гордой и своенравной ипостасью, почти вслепую нащупывая подход к зверю, мы настолько сильно разошлись во мнениях. Не позволю ему диктовать мне такие возмутительные условия. Не было еще такого, чтобы Егор Тишинский мурлыкал у ног какой-нибудь красотки! Разошедшийся дракон представлял огромную заснеженную поляну в пушистом серебре и свою тяжеловесную тушу, бережно укрывающую крылом хрупкую фигурку в яркой голубой куртке с меховым капюшоном. Девушка доверчиво прижималась к зверю и смело гладила черные чешуйки на морде, а потом вдруг вскочила, взмахнула руками, закручивая вокруг себя дюжину плотных снежков, и, звонко расхохотавшись, запустила их все в бронированный бок. Часть из них он проглотил, изогнув длинную шею, остальные достигли цели. Горло дракона завибрировало, он засмеялся и, поднявшись на задние лапы, ударил широкими крыльями, поднимая настоящий снежный буран, засыпая убегающую малышку. Капюшон слетел, и драгоценная платиновая волна рассыпалась по плечам, закручиваясь вперед от порывов ветра.

Тряхнул головой, прогоняя такое реальное видение. Возбуждение стало почти нестерпимым. Струи ледяной воды покалывали кожу, но ни черта ведь не помогали! Упрямая твердость не желала опадать. Бурлящая кровь приливала к паху, усиливая болезненное вожделение. Ударил затылком по итальянской плитке в надежде, что физическая боль хоть немного отрезвит. С досадой осматривал внушительную вмятину и сеточку трещин на дизайнерском творении. Наша общая с драконом педантичность расстроенно вздыхала. Теперь придется менять! Все эти коллекции: новые, прошлогодние, то, что обязательно будет в тренде в следующем сезоне, – вызывали лишь головную боль и оскомину. Еще от предыдущего раза не успел отойти!

Едва вернул себе утраченное было равновесие и, повязав полотенце на бедра, вышел, как мысли снова вернулись к прелестному стоматологу. Нежный аромат ее кожи, проникающий в тело, заставляющий каждую клеточку трепетать, пронзительные чистые глаза, драгоценный шелк волос. В них хотелось зарыться рукой, намотать на кулак, обнажая хрупкую шею. Вероятно, столь необычные и сильные ощущения настолько поразили меня, что я решил растоптать их, испортить впечатление, доказав самому себе, что она ничем не лучше остальных хищниц, охочих до моей платиновой карты. Раз за разом проверял границы ее выдержки, и стоит признать, Елена вела себя более чем достойно. Даже на мой весьма болезненный завершающий выпад она отреагировала вполне спокойно, хотя я видел, чувствовал, что эта атака попала в цель, словно ржавым зазубренным лезвием ткнул в не до конца затянувшуюся рану, расковыривая застарелую травму. Сам себя ненавижу сейчас. В нетерпении прошелся по пушистому ковру в спальне и замер у окна, упираясь разгоряченным лбом в прохладное стекло. Где-то здесь, в этом городе, она вот так же вглядывается в чернильное небо и, может, хоть немножко думает обо мне. Вряд ли ее мысли показались бы мне приятными. Думаю, столько весьма нелестных эпитетов, которыми наверняка награждает сейчас меня маленькая наяда, я вряд ли слышал за всю мою долгую жизнь. Против воли улыбнулся. Даже ее гнев был возбуждающе прекрасен: сверкающие глаза, словно скальпель хирурга, препарируют, заставляя чувствовать собственную никчемность. Темные ровные брови нахмурены. Как жаль, что медицинская маска прятала поджатые пухлые губы и яркий румянец на молочной коже.

«Я хочу ее увидеть!» – с неотвратимой ясностью пронеслось в голове. Дракон рыкнул, соглашаясь с моим желанием. Выяснить, где она живет, не составит труда, да только вряд ли девушка захочет со мной разговаривать. Решено! Придется снова записаться на прием к доктору Безруковой и нанести визит в стоматологическую клинику.

Елена Безрукова

Искрящееся морозное зимнее утро несколько сгладило впечатления прошедшего дня. Радостная улыбка не сходила с моих губ, и я пританцовывая собиралась на работу. Еще чуть меньше двух недель, и наступит Новый год. В этот раз мы с подругой решили отмечать в ресторане. Уж не знаю, каким чудом, но Катерине удалось достать нам два билета буквально накануне. В Ирвине на Патриках обещают веселую и яркую программу, шикарный банкет и море игристого, а еще там будут свободные мужчины. После очередного своего расставания Катрин была в активном поиске новой любви. Эмоциональная огненная саламандра просто чахла на глазах, если не была обуреваема страстями. Пока все ее непродолжительные романы заканчивались ничем, но я искренне желала ей найти своего человека или такого же мага с даром, как и она сама. Выезжая с подземной парковки, бросила взгляд на звонящий смартфон. Вот и она, легка на помине!

– Привет! – раздалось радостное из динамиков автомобиля. – Как дела? Уже выбрала себе новое платье? – если Катю не остановить, она буквально засыплет вопросами, причем ответы ей требуются отнюдь не всегда. М-да… платье. Как-то забыла совсем.

– Дела так себе, – решила пока не говорить, что с платьем тоже ничего не вышло. Беглый осмотр имеющихся в наличии нарядов от известных брендов оставил легкий осадок идеального единодушия: черный и серебро – просто маст хэв для любой модницы. Ничего не имею против классики, но хочется чего-то необычного.

– Кто обидел мою самую любимую подругу? – Катюша воинственно прервала мои размышления. – Кому хвост подпалить?

– Насчет хвоста – это ты очень верно заметила, – хмыкнула в ответ.

– Оборотень, значит. Волк, медведь, тигр, лев?.. – стала перебирать она.

– Бери выше, – вздохнула, вспоминая надменное и прекрасное лицо.

– Неужели дракон! – восхитилась подруга. – Я его знаю? – деловито продолжила свой допрос она.

– Егор Тишинский. Знакомая фамилия? – улыбнулась, предвкушая реакцию Катерины.

– Мать моя саламандра! Сам Тишинский? С ума сойти! И как он? Такой же красавчик, как и на страницах светской хроники?

Ну вот, опять сто пятьдесят тысяч вопросов.

– Гораздо лучше, – вынужденно призналась. – Жаль, что фотографии не передают его мерзкий характер, – добавила и скривилась.

– Где ты умудрилась встретить его?

– Представляешь, на прием ко мне пришел, – ответила ей, перестраиваясь в правый ряд.

– Я требую подробности. – На том конце Катька выключила фоновую музыку, скрипнула любимым креслом и приготовилась внимать.

– Да какие там подробности, – я снова начала закипать. – Он придирался и критиковал каждое мое действие, а в конце вообще заявил, что специальность стоматолога – явно не мое. Еще и до Виктора Константиновича добрался, жаловался на меня.

– Вот козел! – поддержала мое возмущение подруга. – Ну все! Мое сердце разбито! Еще один идеальный мужчина оказался самым настоящим мерзавцем! Мельчает род драконий, ох, мельчает! Да и бог с ним, с Тишинским! – Катя не могла долго пребывать в угнетенном состоянии, мгновенно переключаясь и забывая причину своего расстройства. – Тебе срочно нужен профилактический шопинг, – безапелляционно заявила она. – В выходные не отвертишься!

– В выходные не смогу, к родителям еду, ты же знаешь, – ответила ей.

– Ну хорошо, тогда на неделе, – не стала спорить она. – Живи пока.

– Ты же знаешь, как я тебя люблю? – улыбаясь, спросила Катюшу.

– А я тебя больше, – в тон мне ответила она, – но даже не надейся соскочить. Твое новое платье уже ждет нас.

Попрощавшись с подругой, припарковалась у клиники. Впереди рабочий день и обещанные пирожные от Виктора Константиновича.

Егор Тишинский

– Егор Андреевич. – В кабинет заглянула мой личный помощник. Светлана Александровна – солидная, строгая дама, настоящий профессионал. Трудится под моим началом вот уже девять лет. – Плитку для душевой обещают доставить к концу января. На прием к доктору Безруковой записать вас, к сожалению, не удалось. У Елены Станиславовны полная запись вплоть до Нового года, но мне порекомендовали другого высококлассного специалиста.

В первый момент я решил было, что ослышался. Как это нет свободного времени? Она кто вообще? Президент?

– Светлана Александровна, – начал, тщательно контролируя эмоции. Негоже мне срываться на собственных сотрудников. Хватит уже того, что маленькая наяда попала под раздачу. – Мне крайне важно попасть именно к этому доктору, причем в самое ближайшее время. Замена не актуальна. Свяжитесь с профессором Манукяном, пусть он поспособствует.

Секретарь вышла, а мне все никак не удавалось сосредоточиться на цифрах. В очередной раз и так и этак крутил отчет по якутскому месторождению. Да, я, безусловно, ожидал от него большего, но при детальном рассмотрении данные не так уж и плохи. Правда, лучше было бы слетать туда лично и все проверить на месте самому. Решено: как только нанесу визит госпоже Безруковой, можно отправляться. Но надеждам моим не суждено было сбыться быстро.

Ни на следующий день, ни через один я так и не попал к прекрасному стоматологу. Более того, Арсен Сергеевич лично связался со мной и был крайне недоволен. Его возмущение было почти осязаемым. «Леночка – высококлассный специалист и просто не могла допустить столь явные промахи в работе, о которых вы заявили ее руководству. Это больше похоже на студента-практиканта. Правда, она и в мединституте не позволяла себе подобного. Я совершенно не понимаю, что еще вы хотите от нее?» Пришлось немного приукрасить, пожаловавшись не неотложную проблему, якобы меня мучают боли, а его рекомендациям привык доверять, потому и вынужден настаивать на повторном приеме. Буркнув что-то неразборчивое, Манукян пообещал это устроить.

А утром все снова пошло не так. Единственное время, которое Арсен Сергеевич выбил для меня, – восемь утра, при том что её рабочий день обычно начинается с девяти. Получается, ради меня она придет раньше, и я бы искренне порадовался нашей встрече, если бы не понимал, что сей факт вряд ли добавит ей оптимизма, а мне очков. Учитывая наше знакомство, станет только хуже.

Не знаю, как так вышло, но я опаздывал, и это было немыслимо! В машине стояла оглушающая тишина. Саша взволнованно посматривал в зеркало заднего вида, пытаясь считать мою реакцию. А какой она вообще могла быть? Официально заявляю: я в бешенстве! Олег каждую минуту проверял оставшееся время пути, но меня, как приговорённого к казни, могло спасти только чудо. Чудо, как и я, задержалось в утренних московских пробках. И можно было бы прыгнуть в метро, но, во-первых, эффект незначительный, а во-вторых, Кирилл был резко против из соображений безопасности и запретил моему водителю останавливаться где-либо, кроме конечной точки.

Только в восемь пятнадцать мы, наконец, подъехали к стоматологической клинике. Олег выскочил ещё на ходу, открывая мне дверь. Давненько я не бегал по лестницам! Лифт удивительно медленно и натужно вползал на двадцатый этаж. Двери, словно издеваясь, не спешили открываться. И я уже начал подумывать, насколько уместным будет протиснуться в небольшую щель.

Елена Безрукова

– Леночка, – в самом конце рабочего дня, когда последний на сегодня пациент уже ушел, в кабинет заглянула Олечка Сергеевна, – ты не поверишь! – заговорщически произнесла она, прикрывая за собой дверь. – Завтра на восемь утра у тебя снова Егор Тишинский. Виктор Константинович лично попросил меня исправить твое расписание.

– Что? Опять? – возмутилась, буквально подскакивая с кресла.

Глава 5

«Нет! Я решительно ничего не понимаю! – в волнении ударила по рулю своего кроссовера и тут же виновато погладила. – Прости, моя девочка. Довел, гад!»

Зачем господину Тишинскому снова понадобилось приходить? Он еще в прошлый раз ясно дал понять, что крайне невысокого мнения обо мне как о специалисте! Так для чего очередной визит? Как сказал мне Виктор Константинович накануне, профессор Манукян в прямом смысле прижал его к стенке и выкрутил руки, угрожая. Чем конкретно Арсен Сергеевич так крепко держит за горло нашего главврача, я так и не выяснила, но он не сдавал меня до последнего, виновато пыхтя, что вынужден пойти на уступки и что это совершенно точно в последний раз, а в конце добавил, последний, как он надеется, хотя бы в уходящем году. Мое и так не слишком радужное настроение вообще съехало ниже уровня моря.

И вот теперь я и сама походила на огнедышащего ящера, того и гляди спалю беспринципного Егора Андреевича. Все, абсолютно все в это утро меня раздражало: не слишком расторопные водители, стремящиеся по своим делам, как и я; снежные заносы на дорогах, что за ночь так и не успели до конца убрать коммунальные службы; срабатывающие некстати светофоры.

За пятнадцать минут до назначенного времени поднималась в лифте. Олечка Сергеевна только сочувственно похлопала меня по плечу и бледно улыбнулась. Испуганная Светочка уже ждала в кабинете. Стрелка часов неумолимо подбиралась к восьми утра. Расположившись за рабочим столом, еще раз просматривала карты сегодняшних пациентов, следя за временем. В пять минут девятого господин Тишинский не явился, не было его и в десять минут. Как только минутная стрелка приклеилась к тройке, дверь с грохотом распахнулась. Явился!

– Здравствуйте, Елена Станиславовна, – пророкотал он, сверкая шоколадными глазами. Не поймешь: то ли убить готов, то ли одно из двух.

– Доброе утро, Егор Андреевич, – едва сдержала собственное раздражение. – Что привело вас ко мне на этот раз?

Егор Тишинский

Когда я в последний раз действительно чувствовал вину за свой проступок? Пожалуй, еще в детстве, когда были живы родители, и мамина любимая ваза пострадала от наших игр с младшим братом. Тогда я совершенно искренне просил прощения у расстроенной драконицы, обещая, что обязательно найду для нее такую же. Потом все было много проще. В качестве извинений вполне подходили букеты цветов, украшения, драгоценные камни. Со временем даже цветы изжили себя, остались только дорогостоящие подарки. Чем серьезней, по мнению очередной женщины в моей жизни, был проступок, тем дороже обходились извинения. Госпожа Строганова пошла дальше всех, просто высылая мне ссылку на определенную страничку сайта ювелирного дома «Тишинский».

И вот сейчас, стоя в кабинете доктора Безруковой, чувствовал себя виноватым вдвойне: за то, как вел себя в нашу первую встречу, и за сегодняшнее опоздание, но язык упорно не желал поворачиваться, выдавая нужные слова. Вместо подобающих извинений я с удивлением произнес:

– Причина моего визита банальна. Вы должны исправить недочеты, допущенные в мое прошлое посещение вашего кабинета.

– Светлана, выйдите, пожалуйста, на пять минут, – в ярости сверкая голубыми топазами невероятных очей, ровно произнесла наяда, но от этого ледяного тона все волоски на моем теле поднялись.

Пухленькая медсестра мгновенно прошмыгнула за дверь, плотно прикрывая ее за собой. Елена вытянула руку вперед и повернула собранную щепотью ладонь. Ручка вместе с замком с треском покрылась толстой ледяной коркой. Теперь при всем желании ни один обычный человек не сможет попасть внутрь. Признаться честно, я напрягся.

– Говори, что тебе надо от меня! – срывая с прекрасного лица медицинскую маску, зашипела она, подходя настолько близко, что ее тонкий аромат кружил голову: яркое зимнее утро с легкой кислинкой цитрусовых.

– Не помню, чтобы мы перешли на «ты».

Это уже чистой воды самоубийство, ее сузившиеся глаза обещали мне в этот миг все кары небесные. Шоковая заморозка была бы самым гуманным из вариантов.

– Прошу прощения, господин Тишинский, – язвительно выдала она. – Действительно, обслуга должна знать свое место, – добавила чуть слышно с тщательно скрываемой горечью. Нужно было возразить что-то, ведь я так не думал, но проклятое красноречие покинуло меня. – Располагайтесь, – уже совершенно совладав с собственными эмоциями, наяда указала мне на орудие пыток. Вздохнув, постарался уместиться.

Больше она не произнесла ни слова, да и мне было как-то не с руки с открытым ртом. Лишь один раз бросила взгляд на дверь, послышались суетливые шаги медсестры Светочки, и вскоре она сама тихонько просочилась в кабинет, мгновенно вставая рядом. Их тандем работал на удивление слаженно. Если бы не моя раздражительность, я бы сразу заметил это. Как чутко Светлана следила за малейшим движением доктора Безруковой, мгновенно реагируя даже на не высказанные вслух просьбы. Время от времени Елена бросала на меня удивленные взгляды, убирая в сторону инструмент, словно спрашивая: «Ну когда тебя уже прорвет?» – а я замер, наслаждаясь редкими касаниями и украденной близостью. Вынужден был признать, доктор Безрукова действовала твердо, но деликатно. И как мне подобрать слова, чтобы сказать, как был неправ? Так и не придя к какому-либо конкретному решению, что тоже не похоже на меня, просто смотрел на нее, такую сосредоточенную, и глаз не мог оторвать. Окружающий мир перестал существовать, вся моя жизнь сосредоточилась в этом моменте странного, неправильного, болезненного удовольствия.

– Мы закончили. Смею надеяться, господин Тишинский, что впредь вы будете пользоваться услугами собственного стоматолога, – холодно произнесла она.

– Не могу обещать подобное, Елена Станиславовна, – не сдержался и вновь уколол маленькую наяду. Как она посмотрела на меня! Словно яркая лазурь меткой лазерного прицела прожгла дыру в груди.

– Всего доброго желать не стану, – съязвила в ответ девушка. Внезапно поддался порыву и подошел близко-близко к ней.

– В этом году я был очень плохим мальчиком, – прошептал дразняще, почти ощущая грудной клеткой, как заполошно бьется ее сердечко, – вряд ли твое пожелание изменило бы хоть что-то. – Она взмахнула ресницами, пряча от меня свои противоречивые эмоции. Чего тебе хочется больше: убить или…?

Елена Безрукова

Не знаю, как дотянула до выходных. Хриплый шепот наглого дракона: «Я был очень плохим мальчиком…» – до сих пор стоит в ушах. Этот ящер задевает что-то внутри, он отравил меня собой, унес покой. Куда только подевалось мое знаменитое хладнокровие? Почему в случае с Тишинским разум дает сбой, уступая место странным, непонятным и двойственным чувствам? То мне хочется всадить в него скальпель, а то… о господи! Я просто не могу думать о подобном! Словно под наркозом доработала до конца рабочего дня пятницы и отправилась к родителям за город. Сашка с супругом тоже будет там. Долгая дорога (в очередной раз основные магистрали выезда из столицы встали) помогла немного собраться. Если утаивать некоторые подробности моей жизни от матери с отцом у меня получается вполне сносно, то от проницательной младшей сестренки ничего не скроешь. Она, как рентген, видит меня насквозь, а значит, разговора не избежать.

Высокие ворота гостеприимного родительского гнезда распахнулись, уже поздним вечером пуская меня на территорию небольшого поместья. Подъездная дорожка, и вот впереди мягко сияет огнями дом, надежный, каменный, немного чопорный и, на первый взгляд, довольно холодный, как истинный английский аристократ, но стоит узнать его поближе, как он станет нашептывать о долгих счастливых днях, о любви, царящей в этих стенах. К ночи еще похолодало, и я мелкими перебежками, потирая озябшие пальцы, кралась к двери.

– А вот и наша старшенькая пожаловала, – зазвучал папин насыщенный баритон из теплого нутра особняка. Он всегда чувствует, когда его дети рядом, тут никакие камеры не нужны, ибо Станислав Безруков – идеальный отец и муж. – Настасья, – позвал он любимую мамулю, – иди встречай. – Как в детстве, я влетела в такие надежные и крепкие объятия. – Замерзла совсем, ледышка моя. Идем скорее, мать ужин приготовила. Там столько, что я потом неделю доедать буду, – тихонько проворчал он, захлопывая дверь, отрезая нас от жгучего зимнего холода.

– Я все слышу, – притворно погрозила мама, выплывая из столовой. Как и всегда, красива, но нет в ее красоте ни капли идеальной отстраненности или высокомерия, только мягкое и живое тепло. Губы сами собой расплылись в улыбке. Мчусь ей навстречу, сжимаю за тонкую талию. Почему-то хочется плакать. Слезы сами собой наворачиваются на глаза, и я осторожно смахиваю их и зарываюсь носом в мягкий свитер, вдыхая родной аромат свежей выпечки с корицей и ее собственный – грейпфрут и океанская свежесть.

– Ох, детка. – Чувствую, как она улыбается, прижимая меня еще ближе к себе. – Действительно получилось многовато, – чуть смущенно проговорила мамуля куда-то мне в волосы.

– Вот, а я о чем! – Довольный папа обнял меня со спины. Все! Я в домике!

– Ленка! – раздался счастливый голос Александры и быстрый топот по лестнице. – Сестренка! – разулыбалась она, перехватывая меня у родителей, которые, обнявшись, как и мы, счастливо наблюдали за своими взрослыми детьми. Саша поймала мой взгляд и нахмурилась, а я умоляла ее глазами не устраивать допрос прямо сейчас. Девушка согласно выдохнула и как ни в чем не бывало радостно произнесла: – Идемте скорее за стол, а то там Рус к запеченному мясу уже примеряется. Боюсь, можем не успеть.

– Наконец-то нормальный мужик в доме, и с аппетитом у него все в порядке, – по-доброму пробормотал папа, – не то что вы – мои маленькие птички. Поклюете по зернышку и наелись.

Это он преувеличивает, конечно. Никогда такого не было, чтобы мы хоть как-то ограничивали себя в еде. Магический источник с большой емкостью, как у нас всех, требует много энергии. Светочка с работы частенько вздыхала, с белой завистью поглядывая на меня. Она постоянно сидела на разных диетах, но пышные формы упорно не желали уходить. До аппетита взрослого оборотня-волка нам, разумеется, далеко, но это не значит, что мы станем рисковать.

Глава 6

Сашка, пользуясь моментом, ухватила меня под руку и утащила вперед, подальше от родителей, зашипев на ухо:

– Не стану спрашивать ни о чем сейчас, но после тебе не отвертеться.

Руслан действительно с мученическим видом осматривал гастрономическое великолепие стола.

– Рус, привет. – Я растянула губы в широкой улыбке, проходя в столовую.

– Привет, мелкая, – добродушно пробасил он, сгребая в медвежьи объятия.

– Давайте ужинать, – произнес папа, они с мамой как раз подошли.

С полчаса стояла оглушительная тишина, все были слишком заняты едой, отдавая дань таланту Анастасии Владиславовны Безруковой.

– Мясо просто великолепно, – сыто откидываясь на спинку стула, сказал Руслан.

Папа удовлетворенно крякнул, соглашаясь.

– Пойдем-ка, дорогой зять, потолкуем, дадим нашим девочкам обсудить последние новости. – Станислав Георгиевич поднялся, уводя оборотня в кабинет.

– Не нравятся мне эти секреты, тревожно что-то на душе, – пробормотала мамочка, хмуря брови.

– А что происходит, мам? – спросила, чувствуя ее волнение. Я пересела ближе к ней.

– Стас ничего мне не говорит, – вздохнула наяда.

– Не накручивай себя, мамуля. – С другой стороны расположилась Сашка. – Если бы дело действительно было серьезным, папа обязательно сказал бы тебе.

– Может, Руслан обмолвился с тобой? – подозрительно прищурилась наяда, глядя на свою младшую дочь.

– Нет, – сестренка невозмутимо потрясла головой.

– Предлагаю убрать со стола, – решила переключить общее внимание я.

За приятными совместными хлопотами мы и не заметили, как вернулись мужчины. Папа утащил маму отдыхать, Рус попытался провернуть то же самое с Сашкой, но сестра категорически отказалась. Я уж и забыла, что нам предстоит разговор. Оборотень ушел в гостевой дом, пригрозив, если его супруга не явится через полчаса, забрать ее силой. На что она весело рассмеялась, а потом уперла руки в бока и, опасно сузив глаза, произнесла с угрозой:

– Попробуй!

Руслан сгреб в охапку и страстно поцеловал сопротивляющуюся наяду. Я ж говорю: характер…

– А теперь рассказывай. – Александра утянула меня в гостиную, поближе к камину. – Что с тобой происходит? Почему ты приехала сама не своя?

– Сашка, ну перестань! Что за допрос? – попыталась отмахнуться, с ногами забираясь в широкое кресло. Сестра тут же устроилась рядом. Она пристально смотрела мне в глаза. Где научилась только? Этому взгляду позавидовал бы и опытный следователь на допросе. Сразу захотелось во всем признаться, и я решилась: – Да особо нечего рассказывать. – Вздохнула, собираясь с духом. – Понимаешь, есть один мужчина, который странным образом волнует меня.

– Странным? Это как? – насторожилась сестра.

– Иногда мне хочется его убить, а иногда… – мечтательно закатила глаза, представляя себе упругую золотистую кожу, под которой бугрятся мышцы, четко выраженную и такую мужскую косую линию живота, по которой прошлась бы языком, вырисовывая собственные узоры.

– Это любовь, детка! – мягко улыбаясь, произнесла Александра. – Рус все время нарывается, иногда мне так и хочется отморозить ему хвост, но как посмотрит на меня глазищами своими серыми, обнимет, прижмет крепко-крепко…

– О, умоляю, избавь меня от подробностей. – Я выставила руку вперед, закрывая ей рот, и тихонько хихикала.

– Так кто он?

Я опустила глаза и пробормотала:

– Егор Тишинский.

– Кто? – вскрикнула сестра, мгновенно подрываясь с кресла. – Да ты в своем уме? – злилась она. – Он же к женщинам относится хуже, чем к собственным запонкам, – тихонько продолжила, не желая разбудить родителей. – Этот напыщенный осел разобьет тебе сердце. И потом, насколько я знаю, он собирается жениться. – Что? Жениться? Глупое сердце замерло и камнем рухнуло вниз, к моим ногам, тихонько звякая по дорогому паркету.

– Но ведь не было никакого объявления в прессе, – промямлила в ответ.

– Объявления действительно не было – пока. – Сестренка сочувственно посмотрела на меня. – Но Ольга Строганова всегда добивается того, чего хочет, а хочет она Егора Тишинского. – Она-то, может, и хочет, а вот захочет ли он? – С этой дамочкой я тоже немного знакома, такая же беспринципная и наглая тварь, как и он сам. Прошу тебя, не лезь в этот серпентарий. – Саша уселась на пол у моих ног и положила голову мне на колени, крепко обхватывая за икры. Как раньше, я провела рукой по платиновым кудрям, мягко улыбаясь. – Он сделает тебе очень больно, а ты заслуживаешь счастья больше, чем кто-либо из нас.

– Успокойся, малыш. Что бы это ни было, но точно не любовь, да и вряд ли можно полюбить того, кто с удовольствием вытирал об тебя ноги, – спокойно сказала ей.

– Он еще и обидел тебя, – расстроенно пробубнила сестренка. – Понимаю, таким, как Егор, сложно не увлечься: красив, богат, успешен, плюс ко всему еще и умен, но у него холодное сердце, не способное любить. Помни об этом, моя дорогая.

– Не переживай. Все будет хорошо. Ты же знаешь, я у тебя кремень! – растрепала тщательно уложенные Сашкины локоны, она фыркнула. – Что мне какой-то там дракон? На один зубок!

– Просто пообещай мне, что будешь осторожна, – попросила сестра серьезно, заглядывая мне в глаза.

– Конечно, мамочка! – Напряжение, только что витавшее в воздухе, рассеялось без следа. Сашка всегда умела забрать все мои тревоги и печали.

– Совсем с тобой заболталась, пойду будить своего волка. Время отдавать супружеский долг, не то я такие проценты насчитаю – месяц из постели не вылезет. – Сестренка мечтательно вздохнула и крепко обняла меня. – Я люблю тебя, Элен.

– Знаю, – улыбнулась в ответ. – Я тебя тоже, хоть ты и бываешь настоящей занозой в заднице.

Утро ворвалось в мою жизнь потрясающими ароматами маминых сырников с протертой клубникой и сметаной. Желудок жалобно заскулил, сообщая, что дело идет к полудню, а мы еще даже не завтракали. Быстро привела себя в порядок и слетела вниз. За столом, тихонько переговариваясь, сидели родители, на большой тарелке манили румяными бочками поджаристые кружочки.

– М-м-м-м-м, мамуль, ты чудо! – едва не мурлыкала в предвкушении, обняла довольную наяду и поцеловала в щеку. – Доброе утро, пап! – Звонко чмокнула его в макушку.

– Привет, моя девочка! – ласково пророкотал он.

С улыбкой уселась за стол с чашечкой своего любимого ароматного кофе, щедро накладывая себе в тарелку мамино творение. После обеда шумным белым вихрем в дом ворвалась Сашка и утащила меня гулять. Наш участок был крайним у леса и находился довольно далеко от всех остальных, шанс наткнуться на людей был минимален, да и Рус предупредит в случае чего. Огромный серый волк с белоснежной грудкой нетерпеливо скалился. Его искрящиеся весельем глаза задорно сверкали.

– Не догонишь! – крикнула сестра, взмахом руки создавая себе сноуборд из снежинок. Встав на вполне осязаемую доску, она спружинила и широким прыжком бросилась вперед. Зверь, взрывая массивными лапами снег, за ней, я замыкала, соорудив себе такую же доску, как у сестры. Снежные вихри несли нас все дальше. Мы ловко лавировали между деревьев, пересекая поляны и лихо съезжая с небольших горок. Руслан серым пятном ушел резко вправо и на очередном вираже неожиданно бросился сестре наперерез, роняя ее в снег.

– Слезь с меня. – Сашка игриво отбивалась от черного носа, так и норовившего забраться за воротник. Волк облизал ее щеку своим шершавым языком и, отпрыгнув, метнулся за деревья. – Ах так! – Сестра поднялась на ноги и отряхнулась, взмахнула рукой, уплотняя снег под своими ногами, и кинулась в погоню. «Как дети!» – подумала с улыбкой и неспешно пошла следом, наслаждаясь звенящей морозной тишиной.

Выходные промчались как один миг. Перед отъездом родители снова уговаривали лететь с ними к их друзьям на Байкал, чтобы встречать Новый год вместе. Сестра звала в Питер. Они с Русом будут в его стае.

– Соглашайся, Ленок. – Сашкин супруг счастливо жмурился, обнимая сестренку за талию. – У нас столько свободных волков, они ни за что не оставят такую красотку без внимания.

– Вы же знаете, мы с Катей идем в Ирвин, – уже привычно ответила им, – но, если что-то изменится, я обязательно сообщу.

Началась последняя полноценная рабочая неделя перед Новым годом, следующая будет короткой. Каждый раз я с замиранием сердца смотрела свое расписание, опасаясь или, наоборот, надеясь обнаружить там знакомую фамилию, но все оставалось без изменений. Так и не определившись, чего больше в моем отношении к дракону: неприязни или восхищения, – понемногу успокаивалась, возвращая утерянную невозмутимость.

В среду позвонила Катя. Она жутко волновалась, запинаясь на каждом слове. Вообще, это было на нее совершенно не похоже. Огненные саламандры, а моя подруга была одной из самых ярких представительниц этого вида, весьма порывисты, эмоциональны, но при этом уверены в себе. Их внутренний огонь накладывал определенный отпечаток и на характер. Кстати, достать для себя полноценную подпитку резерва им было еще сложнее, чем нам, наядам. Обычный огонь наполнял саламандр крайне медленно, но и не убивал так, как нас мертвая вода. Даже стоя под душем, всегда приходилось удерживать магические щиты, потому что жидкая субстанция стремилась отобрать искру магии, с жадностью впиваясь в барьер, надеясь добраться до вожделенной вкусной энергии. Саламандрам в какой-то степени повезло больше. Даже пламя обычной свечи способно по капле возвращать им израсходованный резерв, но вот настоящим Святым Граалем для них является магма, поднимающаяся к поверхности по жерлам вулканов. Любимым развлечением огненных саламандр является купание в лаве. Весьма экстремально, хочу вам сказать. Хорошо хоть, такие события происходят довольно редко.

Услышав нотки неуверенности в голосе подруги, я, признаться, напряглась, перебирая в голове десятки вариантов того, что могло произойти.

– Лен, мне кажется, я нашла свою судьбу, – с тихим восторгом сказала Катрин.

Глава 7

И вроде бы надо порадоваться за подругу, но внутри что-то неприятно тянет, не дает покоя.

– Когда ж ты успела? – стараясь, чтобы волнение не прорвалось наружу, спросила я.

– Не поверишь, – заметно оживилась она, – в торговом центре. Решила не слишком мучить тебя шопингом, все же пытки запрещены Конвенцией Организации Объединенных Наций, и поискать что-нибудь заранее. Платье, к слову, так и не нашла, зато встретила ЕГО… – голос Кати стал мечтательно-мурлыкающим. – Пока ждала свой заказ за столиком одного из небольших ресторанчиков, увидела этого красавчика сквозь стеклянные двери. Наши взгляды встретились. Не представляешь! Это было лучше, чем прыжок со скалы в расплавленную лаву, обжигающе восхитительно. Он сразу прошел внутрь и присел за мой столик, а дальше мы проговорили, наверное, часа два. – Зная увлекающийся характер подруги, неудивительно. – В общем, в субботу у него корпоратив, и я иду туда с ним, так что составить тебе компанию на нашем ежегодном нудном сборище не смогу, – это она так о предновогоднем приеме, который организует Совет магических существ, он как раз через два дня. – И на Новый год у нас совместные планы. Прости меня, пожалуйста, я плохая подруга, но он такой…

– Что за планы? – Катя, конечно, девушка взрослая, уже разменяла не одну тысячу лет, но слишком подозрительно гладко все складывается.

– Сразу после вечеринки с его коллегами мы едем к нему за город, там и будем встречать праздник только вдвоем. Сказочно романтично, правда? – в звонком голосе саламандры искрился чистый восторг.

– Ага, – признаться, не разделяла ее воодушевления. – А где конкретно располагается его дом? – аккуратно спросила.

– Ай, да какая разница, – привычно отмахнулась несколько взбалмошная подруга, – главное – я буду рядом с ним. И вообще, что за вопросы, Элен? – Ну все, обиделась. «Элен» исключительно для случаев, когда Катрин дулась на меня.

– Прости, просто волнуюсь, только и всего, – попыталась сгладить ситуацию.

– Так не волнуйся, лучше порадуйся за подругу. Глядишь, на свадьбе скоро погуляешь, салатиков поешь, – все еще бурчала Катя, но я слышала, что она уже не злится. Может, и правда моя паранойя разыгралась, и я просто ищу везде подвох? – Так, дорогая, очень надеюсь, что праздники ты как-то без меня протянешь, потому как сразу после я познакомлю тебя с моим мужчиной. На Рождество мы хотим приехать к родителям знакомиться. – Ничего себе скорость у Катрин! И как на это решился ее избранник? В животе поселились ледяные мурашки.

– Кать, пообещай мне, что будешь очень осторожна, – напряженно и крайне серьезно попросила ее, – и перед отъездом напитаешь свой резерв под завязку. Не спорь даже. Ради меня, чтобы мне тут было спокойнее, ладно? И если вдруг хоть что-то на секунду покажется тебе странным, неуместным или пугающим, сразу связываешься со мной.

– Ты так говоришь, будто я в логово к маньяку собираюсь, а не к мужчине моей мечты. – Хоть бы это оказались разные люди! – В общем, Елена Станиславовна, отставить панику. Вернусь – обязательно встретимся. Люблю тебя, снежинка моя.

– И я тебя, мой огонек. – Горечь в горле стала весьма осязаемой, я тяжело сглотнула и сбросила вызов.

Телефон снова зазвонил. Странно. Из клиники. Что могло случиться?

– Леночка, – раздался голос нашего администратора, Ольги Сергеевны. – У нас тут пациент с острой болью. Требует непременно тебя. – О господи, неужели опять? Попыталась придать голосу непринужденность:

– Кто именно?

– Соболев Вадим Юрьевич. – И вроде бы я выдохнула облегченно, но маленькая лапка с острыми коготками разочарования пребольно царапнула в груди.

– Да-да, помню такого. Я скоро буду, – бросила и отключилась. Теперь нужно сосредоточиться на дороге.

Лишь через полчаса удалось добраться до места. Страдающий пациент терпеливо ждал. Можно сказать, ему повезло, что именно сегодня я выехала пораньше. Пригласила его в кабинет, и началась работа.

Вернувшись домой поздним вечером, расположилась на диване в гостиной и задумалась. Может, махнуть с родителями на Байкал или вон с Сашкой и Русом в Питер? Вертела оба варианта и так и этак, но не складывалось. Беспокоить маму с папой – явно не лучший выход. Они с большей охотой пообщаются со старинными друзьями, которых не видели уже года два, чем будут развлекать взрослую дочь. Да и сестра будет занята, все же молодоженам больше захочется провести время наедине, а третий лишний – не мое амплуа. Даже завлекательная на первый взгляд мысль о свободных мужчинах не слишком перевешивала чашу весов. Почему-то при мыслях о мощных, брутальных волках перед глазами упорно появлялся хмурый дракон и осуждающе качал головой. Простонав, упала лицом в маленькую подушку. Слишком много стало Егора Тишинского в моих мыслях. А ведь он наверняка будет на ежегодном предновогоднем приеме. И платья нового, как назло, нет…

Вечер субботы, Вилла Ротонда, праздничный прием магических существ

– Лен, перестань нервничать, – зашипела мне на ухо Сашка, улучив момент, когда мы остались одни. – Вон даже папа странно косится на тебя.

– Да не могу я, за Катьку волнуюсь и…

– И?

– И все, – запальчиво отрезала, в очередной раз поправляя прическу.

– Как же, – неверяще покачала головой сестра. – Твое «и все» еще не явилось, расслабься. – Александра с Русланом приехали немного раньше нас с родителями. Деятельная наяда уже успела перекинуться парой слов со знакомыми. – Идем, лучше познакомлю тебя с альфой Северной стаи. В этом году этот волк решил лично почтить своим присутствием сие мероприятие.

– Сколько пафоса! – улыбнулась я.

– Увидишь его и все поймешь. – Сашка покачала головой и поджала подрагивающие от смеха губы.

Выдохнув, словно перед экзаменом, прошла следом за сестрой в просторный зал, украшенный огнями и зимними композициями с еловыми ветками, усыпанными серебром и ягодами. С потолка свисали крупные хрустальные шары и сосульки, прямо как во дворце Снежной королевы. Пышная зеленая красавица, сверкающая гирляндами и красными с золотом шарами и игрушками, стояла у стены.

– Альберт Робертович. – Для этого вечера сестра выбрала длинное черное платье с глубоким разрезом до самого бедра, расшитое нитями из бисера. Широкая лямка обвивала шею, оставляя довольно провокационный вырез на груди. Судя по тому, как раздулись ноздри Руслана, оказавшегося рядом, он был не слишком доволен. Еще бы, глаза многих мужчин алчно сверкали, глядя на такую красоту. – Позвольте представить вам мою сестру, Елену Безрукову. – Мужчина мгновенно шагнул ближе и, подхватив мою руку, прикоснулся горячими губами к тонким пальчикам.

– Еще один бриллиант в роду Безруковых. Я очарован. – Капризные пухлые губы изогнулись в предвкушающей улыбке. Черные глаза полыхнули азартом, но меня не прельщала роль очередного трофея этого самца.

Альфа действительно был хорош собой. Как и все оборотни, он обладал мощной фигурой и был широк в плечах. Темные глаза, опушенные густыми ресницами, ровные брови, тяжелый подбородок. Пожалуй, несколько грубоватые черты лица, острые, рубленые, но от этого не лишенные своего особенного шарма, что вкупе с бешеной энергетикой создают просто взрывной коктейль. Вон как на меня недовольно взирают красотки в коротких платьях, обступившие его со всех сторон. Интересно, это у него по одной на каждый день недели?

Судя по всему, Альберт Робертович ожидал от меня более восторженной реакции, нежели обычный вежливый наклон головы и дежурная улыбка, Сашка же, наоборот, еще больше развеселилась.

– Отчего же такая красавица сегодня без спутника? – волк снова попробовал завладеть моим вниманием. – Может, присоединитесь к нам, Леночка? – Каждый его жест и поза были призваны если не сразить меня наповал, то глубоко впечатлить, однако мне совершенно не улыбалось конкурировать с уже имеющимися хищницами за лучшего самца в стае. Вон как они напряглись, только скандала не хватало. У меня же платье новое и прическа.

Глубокий зеленый цвет прохладного шелка мне исключительно шел. Почти полностью открытая спина, тонкая сетка лишь отчасти прятала нежную кожу, в центре – широкая лямка, усыпанная сверкающими кристаллами, и две атласные по бокам, декорирующие прозрачную ткань. Они соединялись между плечами, перетекая к груди. Сияющая отделка на пояснице и угловой элемент, стрелой уходящий к копчику, выглядели весьма соблазнительно, заставляя сердца свободных и не очень мужчин биться чаще. Мягкие складки на груди открывали провокационный вид на ложбинку. Длинная юбка обхватывала бедра, свободно стекая ниже к мыскам классических туфель на тонкой шпильке. Высокая прическа, собранная будто чуть небрежно, делала образ завершенным.

– И как тебе альфа? – тем временем спросила у меня неугомонная Александра, утаскивая от братьев-волков подальше.

– Красив, как экспонат Эрмитажа, да только трогать руками не рекомендуется, опасно для жизни. Видела, как напряглась его обворожительная фан-группа? Еще секунда, и они разорвали бы меня за посягательства на своего кумира. Вот уж не надо мне такого счастья, – подытожила я.

– Главное, чтобы он сам не решил тебя осчастливить своей сиятельной персоной, – передразнила моя Сашка. – Так что там с Катрин? Ты так ничего толком и не объяснила.

– Позвонила мне в среду, сказала, что встретила мужчину своей мечты. Сегодня она, кстати, с ним на корпоративе, а сразу после него уезжает к нему в загородный дом аж до Рождества, – рассказала сестре.

– Так и что тебя так взволновало?

– Да сама не знаю, – растерянно пожала плечами. – Предчувствие какое-то странное.

– Перестань. Катя – вполне самостоятельная девочка, если что, и постоять за себя может, все же огненная саламандра, причем не из слабых. Меня больше волнует, что на Новый год ты остаешься одна. Давай с нами в Питер.

– О нет, так много Альберта Робертовича я вряд ли переживу, или не переживет его группа поддержки. Одно из двух.

– Ставлю на тебя, – подмигнула Александра.

– Ты всегда верила в меня, – вернула ей улыбку. – Но как-то не хочется подобных экстремальных развлечений.

– Тогда, может, с родителями полетишь?

– Не волнуйся за меня. В конце концов, прыгну в машину и махну к вам, если что. – Неплохой план, кстати. Стоит его обдумать.

– Так, пора рассаживаться. Идем, покажу, где наши места. – Сашка утянула меня дальше. В большом зале были расставлены отдельные столы, у входа – схема рассадки. Белоснежные скатерти, кольца для салфеток, еловые веточки, ленты и яркие кровавые пятна ягод создавали настоящий натюрморт в каждой тарелке.

Безруковы-старшие уже были здесь, как и Руслан, напряженно выискивающий собственную супругу. С нами были родители Катерины и еще одна молодая пара – лесная нимфа со своим супругом-человеком. Такие союзы перестали быть редкостью в наши дни. Она, кстати, известный редактор, а он – владелец экопарка в Подмосковье. Очень уютное место, везде чувствуется душа владельца, в каждом кованом светильнике или массивной деревянной лестнице. Внезапно под лопаткой защекотало. Раздраженно дернула плечом, пытаясь скинуть странное ощущение, словно кто-то желает прожечь дыру во мне. Не сдержавшись, оглянулась. За соседним столом сидел Егор Тишинский. Заметив мое внимание, он счастливо улыбнулся и отсалютовал бокалом. У меня галлюцинации?

Глава 8

Жар крупными мазками краски брызнул на щеки. Все примечающая Сашка скользнула взглядом назад и крайне недовольно посмотрела на меня. Да-да, знаю, но ничего не могу с собой поделать. Это реакция моего тела на присутствие дракона, он слишком волнует меня, и я злюсь еще сильнее, что не могу контролировать свои эмоции. Неловко подхватила воду, делая шумный глоток, едва не захлебываясь. Папа вопросительно приподнял бровь, я натянуто улыбнулась. Приветственная речь Председателя Совета магических существ прошла мимо меня. Традиционное поздравление с наступающим праздником, и я на автомате подняла свой уже наполненный бокал. Слегка пригубила белое игристое вино – брют, легкий, как дуновение летнего ветерка, с ноткой абрикоса и айвы. Чудесно!

Салат с креветками и кедровыми орешками с апельсиново-горчичной заправкой был выше всяких похвал. От расспросов здесь и сейчас меня весьма кстати избавили официанты, разносившие холодные закуски. Но даже мусс из фенхеля со слабосоленой форелью не смог отвлечь мое скачущее галопом сердце. С трудом досидела до перерыва.

– Идем скорее, – сестра потянула меня в зал, – сегодня я буду танцевать.

– Мне уже страшно, – нервно хихикнула я. Столь решительный Сашкин настрой еще никогда не обходился без эксцессов.

Первые аккорды уже знакомой тягучей мелодии заставили улыбнуться. Найдя взглядом родителей, с удовольствием смотрела, как Станислав Безруков – солидный, крепкий мужчина, подтянутый, все еще очень красивый – невзирая на почтенный возраст, проникновенно посмотрел на свою любимую жену. Уголки тонких губ слегка поднялись, он приглашающе протянул широкую ладонь. Стоило нежным пальчикам Анастасии Безруковой выразить свое согласие, как папа, уверенно и грациозно двигаясь, повел ее в танце по залу. Отец – всегда ведущий, а мама – ведомая. Идеальная пара, возлюбленные, партнеры. Внутри привычно расцвели нежность, уважение и безмерная гордость за них. Несмотря ни на что им удалось пронести свое трепетное чувство сквозь миры и время. Крах привычных условий, испытания, боль потери – все это только сплотило их и нас с Сашкой. Мы стремились защитить наш маленький мир, нашу семью. Это была «их» песня, та, под которую они впервые танцевали в императорском дворце Аттэи.

Засмотревшись на родителей, не заметила опасность.

– Позвольте пригласить вас, прекрасная Элен, – внезапно раздался насыщенный баритон Альберта Робертовича совсем рядом. Перевела глаза: альфа стоял прямо напротив и с легким превосходством взирал на меня. В голове даже мелькнула крамольная мысль – сбежать, но, к счастью, этого делать не пришлось.

– Прошу прощения, Альберт, – от этого голоса позвоночник прострелило, кожу приятно покалывало в предвкушении, – но госпожа Безрукова уже обещала этот танец мне. – Когда, интересно?

– Что ж, – массивная челюсть волка поджалась, желваки под кожей угрожающе заиграли: не привык альфа к отказам, – тогда следующий – мой.

– Это вряд ли, – Егор усмехнулся с превосходством и, не дожидаясь реакции соперника, подхватил меня за локоть, утягивая на площадку. Я едва поспевала за его широким, чуть нервным шагом, молясь не рухнуть вниз со своих умопомрачительных шпилек. О чем я только думала, когда решила надеть именно их? Уж точно не об удобстве!

– Помедленнее нельзя? – недовольно зашипела. Дракон словно очнулся и непонимающе посмотрел на свои пальцы, крепко удерживающие мою руку чуть повыше локтя. Еще немного, и остались бы синяки, настолько мощной была его хватка. Егор завороженно провел подушечками по слегка покрасневшей коже, окончательно растерявшись.

– Прости. – Забывшись, он схватился за идеально завязанную бабочку, пытаясь ослабить узел, и судорожно задвигал массивной шеей.

Не совсем отдавая себе отчет в своих действиях, положила ладонь поверх его, обжигающе горячей, погладила легко и переплела наши пальцы. Как завороженный, он потянул меня ближе, не сводя горящего взора с наших рук, и прижался мягкими губами. Ноздри ровного носа затрепетали, жадно втягивая аромат моей кожи. Время застыло, танцующие фигуры вокруг смазались, мы будто остались одни, сплетаясь взглядами. Шоколадные омуты затягивали, и там, на самом дне, мне вдруг привиделся огромный черный дракон, что смотрел на меня, не мигая, в ответ, обжигая неожиданной нежностью. Широкая ладонь легла на спину, прижимая уверенно еще ближе. Наши тела удивительно совпадали. Его шаг вперед… мой зеркальный назад… поворот… вращение… он ведет через центр… мне все равно, что гости вокруг заинтересованно перешептываются… еще поворот… мои ягодицы вдавливаются в его пах… в ушах словно раскаты грома… я оглохла и почти не слышу музыку, да это и неважно.

Егор закидывает мою руку себе на шею, скользя самыми кончиками пальцев по тыльной стороне к ребрам, опускаясь на живот. Его губы сейчас так близко к моим, глаза сверкают восхищением и яркими искорками желания. Он качает бедрами и резко толкает вперед, перехватывая за руку, вращение – и снова назад… к нему… невыносимо близко.

– Я хочу украсть тебя, – хрипло шепчет он, но волшебство момента оказывается разрушенным язвительными словами:

– Браво, господин Тишинский.

Нас бесцеремонно останавливают. Прояснившимся зрением вижу красивую блондинку в ярко-алом платье.

– Ольга? – Всего на мгновение удивление проскальзывает на лице Егора, а в следующий миг он уже напряжен и крайне рассержен. Меня мягко задвинули за широкую спину, уводя от опасности. Строганова сейчас была ядовитой коброй, готовящейся к броску. Она воспринимала меня как соперницу и теперь хотела вернуть свое. – Что ты здесь делаешь? Как попала сюда?

– Это совершенно неважно, дорогой, – прошипела девица. – Как ты мог променять меня на нее? Безродная дворняжка… – Пухлые губы были готовы выплюнуть еще какое-нибудь оскорбление, но угрожающий рык дракона заставил ее испуганно замолчать.

– Закрой свой рот и не устраивай сцен!

– О, ты еще плохо знаешь меня, любимый. – Ольга многообещающе улыбнулась и похлопала Тишинского по груди, затянутой в дорогую ткань смокинга. – Я всегда получаю то, что хочу.

Досматривать этот спектакль не было никакого желания. Оставив парочку выяснять отношения, отправилась в дамскую комнату, очень рассчитывая, что скандальная девица за это время исчезнет. Освежившись, вышла.

– Не думай, что смогла увести его, маленькая дрянь, – как черт из табакерки передо мной выскочила Строганова. – Он только мой. Не искушай судьбу, не то ведь и беда может случиться. – Девушка сделала вид, что задумалась, постукивая острым ноготком по губе. – Например, с твоими родителями или с тобой самой. Был человек – и нет человека, – легкомысленно рассмеявшись и едва не захлопав в ладоши от сказанного, она уставилась на меня в ожидании ответа.

А что ей сказать? Что я не человек вовсе, как и большинство существ в этом зале, и, чтобы навредить кому-то из нас, понадобится небольшая профессиональная армия? Не факт, что они справятся, но могут попытаться. А вот если папочка узнает, что какая-то наглая человечка посмела угрожать его семье, он сам разберется, да так, что Строгановым еще долго будет аукаться глупая выходка дочери.

– Эй, ты оглохла, что ли? Я тебе говорю! – Не дождавшись от меня никакой реакции, Ольга шагнула еще ближе и резко вскинула руку…

– Не смей! – бросила предупреждающе. Магия была со мной солидарна, воздух в коридоре мгновенно остыл, вырываясь изо рта облачками пара.

– Что происходит? – Застучавшая зубами красотка в страхе начала оглядываться по сторонам, растеряв весь свой пыл.

– А теперь послушай меня внимательно. Егор взрослый, самостоятельный человек, а не бычок на привязи, чтобы его можно было куда-то увести. Если он потерял к тебе интерес, это не мои проблемы. Вы не женаты и даже не обручены, – ответила ей.

– Но я люблю его! – закричала она, едва не затопав ногами.

– Это что угодно, только не любовь, – бросила напоследок и, обогнув ее по дуге, вернулась в зал.

Поискав взглядом Егора, прошла дальше. Да уж! Если каждая его бывшая пассия будет устраивать мне скандал, никаких нервов не напасешься.

– Елена, а вот и вы. – Я едва не расхохоталась. Ситуация повторилась. Альберт Робертович снова умудрился застать меня врасплох. – Не откажите мужчине, покоренному вашей красотой. – Альфа протянул руку. Пришлось согласиться. Интересно, как быстро его спутницы попытаются разорвать меня на лоскутки? Что за сложные мужчины пошли? Каждый со своим скелетом в шкафу, а то и не одним. Отдельные индивиды вообще не желают сидеть взаперти, таскаясь за своим счастливым обладателем повсюду и радостно демонстрируя себя окружающим. – Леночка, как планируете отмечать Новый год? – заговорил Альберт.

– Еще не решила, – ответила расплывчато.

– Так это же прекрасно, что не решили. Тогда я приглашаю вас к себе в усадьбу. – Какой резвый. – И отказов не приму. – Да еще и самоуверенный. Эх, не хочется ссориться с волком, но, видно, придется.

– Я подумаю, – тщательно сдерживая эмоции, выдала нейтральный ответ.

– Только не слишком долго, – многообещающе улыбнулся альфа. Это он намекает на то, что женщинам, осчастливленным его вниманием, думать не полагается? Лишняя функция, так сказать.

– Альберт, – раздался рядом голос отца. – Позволишь мне забрать мою дочь? – Станиславу Безрукову, естественно, не требовалось ничье разрешение. Волк отзеркалил поклон папы.

– Буду ждать с нетерпением. – Жестом заправского фокусника он извлек из кармана визитную карточку, словно кролика из шляпы, и передал мне. К счастью, отвечать ничего не пришлось, разгневанный родитель сразу же увел меня.

– Что происходит, Элен? – строго спросил он.

– Не понимаю, о чем ты.

Этот прием всегда лучше срабатывал у Сашки, но в этот раз и я решила попробовать, вдруг повезет.

– Не прикидывайся дурочкой, – не повезло, – тебе не идет. Я про Тишинского, – все же пояснил отец. – Что у вас с этим драконом?

– Ничего, – ответила спокойно.

– Ничего? – едва не взвился мужчина. – Ваш танец совершенно не выглядел как «ничего».

– Папа, это был всего лишь танец. Не драматизируй!

– Кто угодно, только не он! – А вот это уже интересно. Раньше папа не позволял себе ставить мне ультиматумы.

– Почему?

– Потому что я так сказал, – снова рассердился отец.

– Тогда извини, но нет, если нормально не объяснишь, почему ты против Егора.

– Это долгий разговор. – Безруков-старший тяжело вздохнул.

– Выбери время, папа. Твоя дочь заслуживает правды, – решила свернуть напряженную беседу, мы как раз подошли к взволнованной маме.

– Лен, ты в порядке? – Она тревожно заглянула мне в глаза.

– В полном, мам. Устала немного. Я, пожалуй, поеду. – Хватит на сегодня развлечений.

– Детка, может, останешься еще?

Прямо за нами разгорался очередной скандал. На манеже все те же: Ольга Строганова, Егор Тишинский и еще один молодой мужчина, похоже, из волков. К скандалящей троице резво двинулся Альберт.

– Нет, мам, извини. Хочется выдохнуть перед рабочей неделей.

– Володя отвезет тебя, – непререкаемо заявил отец. – Идем, провожу тебя.

В этот раз молчание рядом с папой не было уютным, скорее мучительно неудобным для нас двоих. Я не знала, в чем моя вина, а он не желал мне это объяснять.

Все воскресенье Станислав Георгиевич старательно избегал своей старшей дочери, мама только расстроенно отводила глаза, а Сашка вообще не явилась, отписав, что останется в городе. У них с Русом планы.

В гнетущей тишине и с тяжелым сердцем я покидала родной дом. В понедельник, окончательно накрутив себя, решила позвонить Кате. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети…»

Глава 9

Егор Тишинский, день праздничного приема магических существ

Я снова катастрофически не успевал. Внеочередной, надеюсь, последний в этом году Совет директоров длился вот уже четыре часа, и не было никакой возможности послать их всех куда подальше и рвануть за город на ежегодный предновогодний прием магических существ, ведь там будет она, Елена Безрукова, наяда, что слишком сильно волнует мое черствое и холодное сердце. Поднялся, со скрипом отодвигая массивный стул, заставляя докладчика замолчать, недоуменно уставившись на меня.

– Господа, предлагаю на сегодня закончить.

– Но… – попытался возразить директор по развитию.

– Остальное рассмотрю в индивидуальном порядке в начале следующей недели. Всего доброго. – Никто не посмел возразить.

– Ты сегодня был в ударе, – хохотнул Кир, пока мы мчались по вечерней Москве в мой пентхаус на Балчуге.

– Видимо, недостаточно, – недовольно буркнул я, ерзая на кресле и с тревогой поглядывая на часы. Мои Жаке Дро Астрал всегда были удивительно точны, но именно сегодня отчего-то очень хотелось, чтобы время вместе с ними остановилось.

Дракон внутри раздраженно и нетерпеливо порыкивал, пеняя неразумной человеческой половине, что вместо нудного собрания нужно было лететь туда, где сердце билось быстрее, чтобы быть рядом с ней. Нервно рванул пуговицы на рубашке, те жалобно пискнули, ткань затрещала, восставая против моего произвола. Надел подготовленный заранее смокинг, ботинки, пальто.

– Да не беги ты так, – снова заворчал Кирилл. – Как мальчишка! – А я просто уже не мог иначе. Манеры, вбиваемые в голову столетиями, чувство собственного достоинства, гордыня – все это куда-то делось, растеклось грязными пятнами, едва в голове возник ее нежный образ. Такая хрупкая снаружи, но с твердым стержнем внутри. – Прошу, Егор Андреевич. – Ехидно улыбаясь, Кир открыл передо мной дверь, и, загадочно сверкая металлическим боком, автомобиль помчался по ночной Москве.

Вилла Ротонда приветливо сверкала огнями. Взлетел наверх и сразу направился к обеденному залу. Вступительную часть вместе с фуршетом я благополучно пропустил, в какой-то степени это к лучшему. Едва занял свое место, как взглядом стал искать ее. Знакомые и не слишком лица калейдоскопом мелькали перед глазами, но нигде не было пронзительно-голубых глаз и легкой, чуть насмешливой улыбки. И вот игривый серебряный локон, спускающийся по тонкой шее, буквально приковал мое внимание. Горделивая осанка королевы, прямые плечи, возмутительно притягательное платье. Она! Буквально впился глазами, жадно скользя по прекрасному телу, будто наяву ощущая мягкость и гладкость кожи. Тонкий морозный аромат защекотал ноздри, заставляя сурового черного дракона урчать, словно ласкового домашнего котика. Елена почувствовала мой жгучий интерес и обернулась. Поднял бокал и отсалютовал самой прекрасной девушке в этом зале.

С трудом выдержав положенный первый сет блюд, нетерпеливо поднялся, отбрасывая в сторону салфетку. Мою снежную красавицу уже утащила сестра. Только и успел заметить краешек изумрудной юбки. Пока я пробирался в банкетный зал, несколько раз извиняясь перед знакомыми, вынужденный отказаться от общения, возле моей малышки уже терся Альбертик. Пора показать блохастому, что негоже засматриваться на чужих женщин.

– Позвольте пригласить вас, прекрасная Элен, – услышал, подходя ближе.

– Прошу прощения, Альберт, но госпожа Безрукова уже обещала этот танец мне, – рыкнул предупреждающе, но и волк оказался не робкого десятка. Видно, зацепила его девочка.

– Что ж, тогда следующий – мой. – Бессмертный он, что ли?

– Это вряд ли. – Заметив, как пристально маленькая наяда смотрит на альфу, едва сдержал оборот. Мне срочно нужно хоть немного успокоиться, и мое сокровище должно быть рядом, и уж совсем хорошо, если вне пределов досягаемости других мужчин, в идеале – у меня дома. Сам не заметил, как утащил ее в центр площадки.

– Помедленнее нельзя? – внезапно рыкнула недовольная девушка. Как в тумане уставился на собственную руку, крепко удерживающую Елену чуть повыше локтя. Сожми я посильнее, и на нежной фарфоровой коже остались бы синяки. Легко касаясь, провел подушечками пальцев по покрасневшей коже, окончательно растерявшись.

– Прости. – Дракон внутри рвал и метал, разрывая когтями горло. Схватился за идеально завязанную бабочку, пытаясь хоть немного облегчить боль. Зверь наказывал меня за мою неосторожность.

Тонкие нежные пальчики легли поверх моей подрагивающей руки, погладили, неожиданно переплетаясь с моими. Ипостась настороженно замерла в сладком ожидании. Потянул изящную ладонь, желая получить ценнейший из призов. Прижался мягкими губами, шумно вдыхая самый потрясающий аромат, тонкий, нежный, завораживающий, звенящий, словно заледеневшие ягоды. Дракон притих, напитываясь близостью прекрасной малышки. Положил ладонь на спину, прижимая еще ближе к себе. Чистые ноты танцевальной мелодии волновали кровь. Шаг вперед, врезаюсь плавно в бедро Елены, ее движение назад, разворачиваюсь, мягко отталкивая от себя, вращение – и снова ко мне, вот так, тело к телу, преступно близко. Плоть реагирует на желанную женщину слишком остро, ярко. Я слышал ее учащенный пульс, ударами барабанов пронзающий позвоночник, отдающий прямо в пах. Дурманящий аромат нежной кожи стал еще сильнее, мощнее, затмевая разум, выбивая землю из-под ног. Ладонь легла на плоский живот, приласкав кожу через тонкую ткань платья. Задержав дыхание, вдавливал себя в соблазнительные ягодицы. Ее губы почти касались моих, голубые глаза сияли.

– Я хочу украсть тебя, – прошептал и сжал челюсти, борясь с пламенем желания, захлестнувшим все мое существо.

– Браво, господин Тишинский. – Я мотнул головой, пытаясь вернуться в реальность.

– Ольга? – Каким образом ей удалось попасть на закрытое мероприятие? Всего на один миг удивление завладело мной, уступив место ярости. На голых инстинктах задвинул Лену за спину. Не хочу, чтобы Строганова своим ядом запачкала мою снежинку. – Что ты здесь делаешь? Как попала сюда?

– Это совершенно неважно, дорогой. Как ты мог променять меня на нее? Безродная дворняжка…

Я оскалился, заставляя ее испуганно замолкнуть.

– Закрой свой рот и не устраивай сцен!

– О, ты еще плохо знаешь меня, любимый. – Моя бывшая не собиралась сдаваться и нагло похлопала меня по груди. – Я всегда получаю то, что хочу.

Скорее почувствовал, чем заметил, как маленькая наяда ушла.

– Даю тебе пять минут, чтобы убраться отсюда подальше.

– Не тебе ставить мне условия, родной, – оскалилась Ольга. – Зря думаешь, что сможешь избавиться от меня так просто.

– Решила угрожать мне, милая? – криво ухмыльнулся в ответ. – Скажу один раз: не стоит этого делать, девочка. Ты и близко не понимаешь, с кем имеешь дело.

– Егорушка, я не простая девочка, да и папа согласен, – она словно не понимала моих слов.

– На что согласен? – почти взорвался в ответ.

– Как на что? На нашу свадьбу, разумеется, – хлопая неестественно длинными ресницами, как ни в чем не бывало выдала эта сумасшедшая.

– Какую свадьбу? О чем ты вообще? Мы уже все с тобой обсудили и, как мне казалось, пришли к общему решению. Так скажи мне, откуда такие мысли? – я все еще надеялся, что есть возможность мирно решить вопрос.

– Тебе очень повезло со мной, правда, похоже, осознание этого неоспоримого факта к тебе еще не пришло. Мы станем идеальной парой, супругами, объединим капиталы наших семей. Неужели не видишь? – Она обиженно надула губы. И как я раньше не замечал всей этой наносной шелухи, неестественности? Была ли она вообще хоть когда-нибудь со мной настоящей?

– Все это полный бред. Так. Кто провел тебя сюда? – вот что волновало меня сейчас больше всего, но Строганова презрительно молчала. – Говори! – рявкнул, хватая ее за руку.

– Господин Тишинский, немедленно отпустите Ольгу. – Рядом оказался молодой мужчина, явно волк. А вот и наш герой.

Все эти выяснения отняли прилично времени, и мне так и не удалось объясниться с Еленой в тот вечер. Еще и бывшая смогла ускользнуть из моего поля зрения ненадолго. Уже глубокой ночью я, наконец, смог вернуться домой, заехав в тот же вечер к Строгановым. Надеюсь, господин Строганов счел мои аргументы убедительными и оставит свои бесполезные попытки пристроить свою дочурку, заодно и ей объяснит, что к чему.

Звонить наяде не решился. Вряд ли после произошедшего она вообще станет со мной разговаривать, и уж тем более по телефону.

К понедельнику у меня уже была идея, как загладить свою вину.

– Светлана Александровна, – первым делом обратился к личной помощнице, едва войдя в приемную, – мне нужно, чтобы сюда доставили вот эту вещь, упаковали и вручили лично в руки одной девушке. Здесь адрес и фамилия получателя.

– Сделаем, Егор Андреевич, – кивнула секретарь.

– И прошу вас, обязательно лично в руки, – я никогда, почти никогда, не повторял своих заданий дважды, потому мой бессменный личный помощник выглядела весьма удивленной.

Во второй половине дня Светлана Александровна отчиталась, что курьер прибыл на место, но потом снова что-то пошло не так.

Елена Безрукова

В течение дня я еще несколько раз пыталась дозвониться до Катрин, но подруга не отвечала. Сердце было не на месте, хотя саламандра за долгое время нашего знакомства чего только не вытворяла, в том числе и пропадала на несколько дней, но в этот раз, уверена, все было по-другому. Ближе к вечеру уже почти решилась связаться с родителями Кати. Вот как до дома доберусь, сразу и позвоню. Стук в дверь отвлек меня от работы с очередным пациентом.

– Елена Станиславовна, – в кабинет зашла Ольга Сергеевна, – к вам курьер. Говорит, срочная доставка, но отказывается передавать кому бы то ни было.

– Благодарю. Мы уже заканчиваем, я скоро спущусь, – постаралась не выказать собственное волнение. Что, а главное, кто именно отправитель?

Случай был вполне обычный: профилактический осмотр и профессиональная гигиена полости рта. Пациент попался вполне мирный и не высказал ни одной претензии, в отличие от Тишинского. Ну вот опять он в моей голове.

Спустилась к стойке администратора, возле стоял курьер с небольшой коробкой в руках, и уж больно этикетка ювелирного салона «Тишинский» напрягла меня.

– Елена Станиславовна Безрукова? – спросил мужчина.

– Да, – ответила ему.

– Это для вас. Распишитесь вот здесь. – И он подвинул ко мне планшет.

– Давайте поднимемся ко мне в кабинет, – поразмыслив, предложила. – Не возражаете, если я открою? – спросила, расположившись в собственном кресле и установив коробку на столе.

– Вообще, так у нас не принято… – начал было он.

– А мы никому не скажем, – успокоила его, развязывая серебристую ленточку.

Внутри лежал темно-синий бархатный футляр. Щелкнула крышкой и задохнулась. На атласной подушечке было потрясающее колье. На сверкающую нить будто были нанизаны небольшие сосульки разных размеров, абсолютно асимметричные, но тем более завораживающие, а в конце крупный голубой камень. Надеюсь, это все же топаз. Украшение действительно выглядело фантастически, наверняка было эксклюзивным и очень дорогим. Внутри еще была карточка с одним-единственным словом: «Прости» – и подпись: «Егор». Решительно захлопнула шкатулку и снова завязала ленту.

– Я не могу это принять, – передала презент обратно растерявшемуся курьеру.

– Но как же? Мне сказали… – И, пока он не придумал задать еще какой-нибудь вопрос, я выпроводила его из кабинета. Весьма удачно подошел следующий пациент.

Егор Тишинский

– Егор Андреевич. – В кабинет, постучавшись, вошла Светлана Александровна.

– Слушаю вас, – поднял глаза от очередного аналитического отчета.

– Дело в том, – замялась помощница, – Елена Станиславовна отказалась принимать подарок.

– Как отказалась? – Видимо, к вечеру я стал очень плохо соображать.

– Отправила курьера обратно вместе с коробкой, – пояснила секретарь.

– Что? – в ярости вскочил я, едва не роняя собственное массивное кресло.

Светлана Александровна была не понаслышке знакома с этим моим состоянием, потому здраво предпочла тихонько ретироваться. «Да как она посмела? Не хорош подарок или, может быть, сам Егор Тишинский рылом не вышел? Бриллианты и топаз не подходят слишком переборчивой красавице? Что-нибудь подороже ей подавай? – метался по кабинету, словно пойманный в клетку зверь. – Пусть скажет мне обо всем прямо в лицо!» Выскочил из офиса, забросив все дела.

Глава 10

– Саша, выезжаем, – набрал водителя, стоя у лифта.

– Егор Андреевич, – сбоку материализовался из воздуха Кирилл, – не знал, что ваша встреча перенесена, – ехидно сверкая синими глазами, протянул мой начальник службы безопасности. – Или, может, место проведения изменилось? Саввинская набережная?

– Перестань, Кир, – рыкнул раздраженно.

– Да я-то перестану, только рановато ты туда едешь. На работе еще твоя Елена Станиславовна, – низко хохотнул дракон и пружинистой уверенной походкой двинулся к своему кабинету.

Проклятие! Маленькая наяда выбивает все рациональные мысли из головы. Мой мозг, похоже, мгновенно перетекает в штаны и упорно не желает возвращаться обратно, едва речь заходит о госпоже Безруковой. Да и не в этом дело. Малышка безмерно волновала не только тело, но и мою душу. Этот ее жест… Что он означает? Действительно ли не по сердцу пришелся подарок? Или цену набивает? Когда вообще хоть кто-то отказывался? Ни одна до сего дня и помыслить не могла о подобном, с радостью принимая украшения в качестве и извинений, и отступных. Я совершенно обескуражен!

Вернулся в кабинет. Как бы там ни было, а с представителями крупной торговой сети все же надлежит встретиться лично. В конце концов, Совет директоров инициировал эту сделку, нужно посмотреть, что там к чему.

– Светлана Александровна, – обратился к помощнице, – дайте мне еще раз справку по РНВ групп.

– Да, Егор Андреевич. – И ведь ни один мускул не дрогнул на идеально вежливом и спокойном лице, ни капли удивления, хотя мой неожиданный уход и уж тем более весьма спонтанное возвращение – события не рядовые.

– Смотрю, ожидания не оправдались. – Кирилл обеспокоенно смотрел мне в лицо, пока мы выезжали с гостевой парковки бизнес-центра. Новые потенциальные партнеры как-то сразу заставили меня напрячься.

– Не нравится мне что-то. Сам пока не знаю… на первый взгляд, все выглядит более чем привлекательно: и бумаги составлены профессионально, и предложение весьма заманчивое, только…

– Только? – подталкивал меня друг к ответу.

– Чутье подсказывает: спешить не нужно. А знаешь, проверь-ка ты их сам, и в этот раз нужно копнуть поглубже всех лиц, принимающих решения, и особенно меня интересуют бенефициарные владельцы.

– Сделаем, Егор, – ответил красный дракон.

– На Саввинскую набережную, Саша, – отдал распоряжение водителю под ехидный смешок Кира.

Елена Безрукова

– Анна Владимировна, добрый вечер. Это Лена Безрукова, – постаралась говорить ровно и спокойно, но сердце замерло от ужасного предчувствия.

– Леночка, как хорошо, что ты позвонила! – с волнением произнесла в трубку мать Кати. – Катюша пропала. Третий день не можем с ней связаться, – едва не плакала она. – В квартире ее нет, на работе сегодня тоже не появлялась. Мы с Виктором написали заявление в полицию и сообщили в Совет. – Челюсть заныла, перед глазами поплыли черные круги.

– Есть какие-то новости? – сглотнув, хрипло спросила.

– Пока ничего, но нас обещали держать в курсе. Ты не знаешь, случайно, этого ее нового мужчину? – она с надеждой задала вопрос.

– Нет, простите. Мы с ней разговаривали в среду. Катрин как раз и сообщила, что не пойдет на ежегодный прием, потому что собирается на корпоратив с ним, а после – куда-то за город до Рождества, – сокрушенно покачала головой.

– Если вдруг… – Анна Владимировна, не сдержавшись, всхлипнула.

– Конечно, сразу сообщу, – заверила ее.

– Будь осторожнее, девочка, – ровно об этом же я просила саламандру.

Отложила телефон в сторону и невидяще уставилась в окно. Праздничная иллюминация, крохотные снежинки, переливающиеся в свете фонарей. Эта умиротворяющая картина больше не выглядела таковой, скорее зловещей. Я подняла одну ногу, обнимая себя за лодыжку и располагая подбородок на колене. Почему-то я была уверена, что случилось страшное, просто чувствовала всем своим существом. Смерть приходила к нам гораздо реже, чем к обычным людям. Наш век был несоизмеримо дольше. Но именно сейчас понимание ужасной катастрофы навалилось тяжкой безысходностью на плечи. Моей жизнерадостной подруги, скорее всего, больше нет в мире живых. Резкий звонок в дверь острым лезвием разрезал гнетущую тишину. Я вздрогнула. Кто бы это мог быть?

На площадке прямо перед моей входной дверью стоял Егор Тишинский. Даже зажмурилась, не поверив собственным глазам. Вздохнув, открыла.

– Почему ты вернула подарок? – рыкнул он.

– Где вы оставили свои манеры, господин Тишинский? – возмутилась в ответ. – Приличные люди и нелюди для начала здороваются.

– Здравствуйте, Елена Станиславовна, – язвительно выдавил он сквозь зубы и молниеносным броском затащил меня в мою же квартиру.

– Что вы себе позволяете? – возмутилась, скидывая его руки со своей талии и пятясь в собственную гостиную. – По какому праву…

– Мне бы не хотелось устраивать шоу для твоих соседей, маленькая наяда, – уж слишком кровожадно оскалился он.

– О да, по части шоу ты непревзойденный талант, – огрызнулась в ответ. – Только партнершей по представлению явно ошибся. Тебе не сюда.

– А куда? – Наглючие шоколадные глаза напротив хитро прищурились. – Ревнуешь, малышка?

– Много чести, – фыркнула я.

– Вернемся к моему вопросу. – Он скинул дорогое пальто и вальяжно, будто является хозяином положения, прошел к дивану. – Так по какой причине ты отказалась от моих извинений?

– Ах, это были они? – искренне восхитилась его логике. – Нормальные люди и нелюди приносят их словесно, ртом, знаешь? – Ох, как сверкнул и затянулся чернотой волнительного желания его взгляд. М-да, уж больно двусмысленно прозвучала моя фраза. Выдержала бешеный выброс его сексуальности, невероятной мужской харизмы и продолжила: – Не привыкли вы, господин Тишинский, извиняться…

– Да скорее отвык, – пробормотал он себе под нос.

– В общем, в следующий раз…

– В следующий раз? – Егор расплылся в многообещающей улыбке. – Ты приглашаешь меня на свидание?

– В следующий раз выбери в качестве извинений что-то менее эксклюзивное и дорогое, говорящее о твоем искреннем раскаянии гораздо больше, чем идеальные, но холодные драгоценные камни, – не повелась на его провокацию.

– Например, что?

– Мужчины… Все нужно разжевывать, – вздохнула и покачала головой. – Пирожные и мой любимый кофе, билеты в кино, приглашение на каток или на выставку фотографии, посвященной праздникам, что проходит в Манеже, в конце концов, просто ужин в уютном небольшом ресторанчике. – Дракон сосредоточенно нахмурил лоб, а потом заинтересованно потянул носом (как раз перед его приходом сработал таймер духовки, ужин был готов). Его желудок издал громкую жалобную трель, Егор смущенно кашлянул.

Сама не знаю, почему именно сегодня, но вдруг захотелось приготовить запеченный кусок свинины с овощами, в устричном соусе с кунжутом и кешью.

– Оказывается, ничто человеческое вам не чуждо, господин Тишинский, – легко рассмеялась я. – Прошу к столу, угощу ужином.

На следующее утро, до Нового года осталось два дня

С удовольствием потянулась в собственной постели, мгновенно вспоминая вчерашний странный вечер. После ужина дракон вполне любезно попрощался и, взяв мой номер телефона, пообещал, что его извинения будут более креативными.

В своей дорогущей рубашке с закатанными рукавами и расстегнутыми пуговицами на воротнике он выглядел так по-домашнему, как будто создан для моей кухни. Пальчики на ногах поджались от предвкушения нашей новой встречи, в моих фантазиях мы дурачились на катке или пили вкусный ароматный кофе в крохотной кофейне, а еще целовались, как самые настоящие влюбленные, на последнем ряду в кинозале. Поднялась, весело улыбаясь, и отправилась собираться.

Днем к нам в клинику пришел капитан полиции по поводу исчезновения Кати. Он задал мне стандартные вопросы: когда мы виделись или общались последний раз, знаю ли я, куда она собиралась, знакома ли с тем самым мужчиной, с которым, по словам родителей, подруга должна была уехать, и прочее. Еще он показывал мне фотографии, судя по всему, с уличных камер, на них было несколько разных людей: с одним Екатерина входила в офисную высотку, почему-то выходя при этом с другим, с третьим она ехала в машине, сначала в седане, потом во внедорожнике, еще одно фото какого-то навороченного спорткара. Подруга была абсолютно узнаваема, но вот ее спутники менялись с пугающей частотой. Что происходит вообще? Во что ты вляпалась, Катрин? Когда попыталась уточнить у полицейского, как подобное может быть, он ответил, что надеялся, что именно я проясню для него этот вопрос, но и у меня не было ответа. Телефон ее в последний раз включали недалеко от той самой офисной высотки поздним вечером в субботу, а потом – все, ни в какие соцсети девушка не входила даже с других устройств. Конечную точку ее движения отследить пока не удалось, но ориентировки разосланы, сотрудники на местах работают, так что это лишь вопрос времени.

Капитан оставил свой номер, попросив сразу сообщить, если у меня появятся новости или догадки. А уж если подруга вдруг свяжется со мной, мне нужно постараться выяснить ее точное местонахождение. «Часто бывает так, что люди, которых разыскивают, просто не желают, чтобы их нашли», – напоследок заявил он и откланялся.

Эта встреча выбила меня из колеи, хотя, казалось, я внутренне была готова к ней. Еще и Егор не звонил и не давал о себе знать иным образом. Какая-то часть меня надеялась, что все произойдет именно сегодня, маленькая такая, очень романтичная часть, но время шло, а телефон молчал.

Уже дома в собственной квартире, размышляя обо всем, водила пальцами по экрану смартфона, не решаясь набрать номер Егора. Вчера мне показалось, между нами что-то неуловимо изменилось. Длинные гудки – и ничего. Тишинский не отвечал.

Через два дня Новый год. Родители улетели еще в понедельник, я так и не решилась им рассказать о том, что происходит, хотя папа – член Совета магических существ, ему должны были уже доложить. Со дня на день жди звонка или взвода охраны. Настроение совершенно не праздничное, надо бы отменить бронь в ресторане. Одна я точно никуда не пойду, а может, вообще в Питер махну к Сашке.

Егор Тишинский

Как в тумане добрался до дома, выйдя из подъезда Елены, и направился было в сторону Саввинской набережной.

– Егор Андреевич, – рядом практически неслышно возник Олег, – машина ждет, а вы пешком, – укоризненно произнес он.

– Да, задумался что-то, – рассеянно оглядывался по сторонам. За нами медленно двигался мой автомобиль.

Странное, совершенно забытое чувство из глубокого детства. Такое абсолютное счастье, спокойствие, словно вот-вот взлечу без всяких крыльев. Губы то и дело норовили растянуться в довольной улыбке, и все благодаря одной маленькой наяде. Она буквально излучала вокруг себя мягкое тепло, а мне просто хотелось быть рядом, наблюдать, как она жмурится, наслаждаясь великолепным вкусом домашнего ужина, как сияют легким интересом ее лазурные глаза, как, задумавшись, она накручивает белоснежный локон на тонкий длинный пальчик, как облизывает идеальные розовые губки, как хрустальными колокольчиками звенит ее смех. Меня тянуло к Лене. Девушка занимала мои мысли, влияла на мое настроение, вообще влияла на меня. И я испугался, испугался этой необычной связи, подкрепленной искренним интересом моего зверя. Дракон просто млел рядом с ледяной красавицей, транслируя свое довольство и нежность мне.

В тот же вечер я собрал небольшую сумку с вещами и сбежал – попытался сбежать, ведь от себя не убежишь…

Глава 11

Поздним утром мой самолет приземлился в Хатанге. В Красноярске был сильный снегопад, пришлось облетать фронт, словно сама природа была против моей скоропостижной поездки. Север привычно радовал крепким морозом. В это время года столбик термометра даже днем редко поднимается выше отметки в минус тридцать. Дальше мне предстояло лететь на вертолете на восток. МИ-17 – надежная машина, через два часа я уже был на месте. Привычно отмахнулся от горячего обеда, настояв на немедленной инспекции. Моя компания в холодный период обслуживала шестьсот километров зимника. Рудник работает круглогодично и круглосуточно. Летом, когда ведутся промывочные работы, количество работников увеличивается почти вдвое. Именно здесь шансы найти цветные алмазы весьма высоки. Как и в огромном карьере Мирного, где добыча раньше велась открытым способом, на Анабаре мы извлекаем грунт ниже уровня воды, размечая точки прямо по руслу замерзшей реки на расстоянии около километра друг от друга.

В сопровождении немногословного директора рудника (нервничал мужик от столь пристального внимания высокого начальства) поехали по зимнику. Прикрыл глаза, пряча вытянувшийся зрачок, и обратился к своей второй сущности. Дракон обиженно заворчал. Он вообще не слишком охотно общался со мной с того момента, как я решил сбежать. Надавил на своенравного зверя: мне нужна его оценка. Те самые голубые алмазы никак не идут у меня из головы. Ипостась мгновенно оживилась, с садистским удовольствием транслируя яркие картинки, бережно сохраненные в памяти: полумрак гостиной пентхауса, пушистый ковер, мягкие отблески огня на полу и стенах и мое личное наваждение – обнаженная наяда, медленно ступавшая ко мне, дерзкий взгляд и легкий румянец смущения на щеках. На ней ничего нет, только мягкий золотистый отсвет пламени и длинные серьги с голубыми бриллиантами удивительной чистоты. Кровь мгновенно прилила к паху, ошпаривая желанием, член напрягся, упираясь в утепленные штаны. Проклятие! Как не вовремя! Дракон мстительно порыкивал, смеясь над незадачливым человеком. Этот ящер был весьма доволен произведенным эффектом. Я мучительно дышал сквозь зубы, пытаясь взять себя в руки, чтобы своенравная часть тела, наконец, успокоилась, но не тут-то было.

Анатолий Сергеевич окончательно спал с лица и протирал высокий лоб платком, относя мое недовольство на свой счет. Впору рассмеяться, но, боюсь, так я вообще доведу ответственного сотрудника до сердечного приступа, а потому постарался переключиться, задавая стандартные вопросы о сотрудниках-вахтовиках, объемах добычи и прочем. Когда уж было решил, что ошибся и те самые камни были лишь обманом зрения, миражом, дракон вдруг радостно рыкнул.

– Стоп! – скомандовал я и вышел.

Опустился на корточки прямо возле машины и положил руку на снег. Обжигающий холод мгновенно впился иголочками в кожу. Люди, уже привыкшие к моим странностям, замерли внутри, не решаясь выйти. В предвкушении прикрыл веки и двинулся звериным чутьем туда, вглубь породы, скрывавшей от меня настоящее сокровище. С трудом поддаваясь, пласты открывали свои тайны. Теперь я отчетливо видел их – изумительные голубые камни. На самом же деле горной породе из этой точки предстоит пройти долгий путь, пока невзрачные куски превратятся в истинную драгоценность. Выдохнул удовлетворенно: теперь можно и возвращаться, заодно посмотрю последние цифры в бухгалтерии. Пролететь полстраны и уехать обратно практически сразу – это слишком даже для меня.

Уже ночью возвращался обратно в Хатангу. Теперь, когда мой прогноз по этому месторождению россыпных алмазов, наконец, подтвердился, я смог отпустить на время рабочие вопросы и подумать о том, что творится в моей личной жизни. Как так вышло, что контроль над этой сферой внезапно уплыл из моих рук прямиком к прекрасной наяде? Пока не знал ее, все было просто: удовлетворение потребностей в сексе с соответствующими бонусами для моих спутниц – дорогими подарками, совместными статусными поездками, выходом в свет. Никаких привязанностей и обязательств, простая физиология и комфорт. Елена Безрукова ураганом ворвалась в мой привычный мир, поставив все с ног на голову. Почему-то именно в этот момент с особой ясностью осознал лицемерие и расчет тех женщин, что были рядом со мной.

Впрочем, чего уж кривить душой, расчет-то как раз был обоюдный. Даже Ольга Строганова, заявляющая о своей глубокой любви ко мне, на деле говорила о взаимовыгодном союзе. Разве этого я хотел и по первости искал здесь, на Земле? Разве о таком браке мечтал, глядя на моих родителей? Видимо, в какой-то момент просто потерял надежду встретить ту самую и закрылся, запретил себе чувствовать. Маленькая наяда сумела пробраться под мой плотный панцирь, заставив вновь сжиматься холодное сердце, а кровь быстрее течь по венам, разрушила спокойствие, отравила собой. Я совершенно растерялся, не представляя, как теперь справляться и нужно ли мне все это.

Последняя мысль разозлила моего дракона. Зверь в ярости взревел, хлеща сильным хвостом по крутым бокам, заявляя о своем несогласии. Этот упрямец способен серьезно попортить мою жизнь, разрывая изнутри агрессией. Когда дракон выходит из-под контроля, все силы уходят на то, чтобы удержать его, в противном случае случится спонтанный оборот, и он больше не допустит к управлению человеческую часть, пока не получит желаемое, а желает он Лену. И лучше бы нам обоим держаться от нее подальше – так привычней и спокойнее. Зверь снова рыкнул недовольно.

Мне срочно нужен совет – совет такого же одиночки, как и я. Пришло время посетить старого друга – еще одного дракона, обосновавшегося в этом мире. Недалеко от Великого Устюга в густых величественных лесах скрыта от посторонних глаз его усадьба. Если изменение плана полета согласуют вовремя и по пути не случится задержек, поспею как раз к ужину.

Вологодская область, в ста километрах от Великого Устюга, усадьба ледяного дракона, до Нового года один день

– Ну, здравствуй, друг мой. – На широкое крыльцо красивого деревянного дома вышел высокий светловолосый мужчина в потертых джинсах и свитере крупной вязки. – Не ожидал увидеть тебя здесь, Егор. Что произошло? – Серые глаза светились интересом.

– Пустишь? – криво ухмыльнулся.

– Разумеется, прошу. – И он посторонился, позволяя войти. В воздухе витали потрясающие ароматы домашней еды.

– Ты сменил повара? – удивленно уставился на него, скинув ботинки. Ледяной хохотнул в ответ.

– Моя Анюта такой стол накрыла! – протянул он, довольно щурясь.

– Анюта? Твоя? – удивился я. Вот уж не думал, что убежденный холостяк по жизни вдруг решит остепениться. Пугающая тенденция!

– Да расслабься ты уже, – весело хохотнул он, глядя на мое обескураженное лицо. – Идем, познакомлю вас.

– Снегурочка, – ласково протянул он, останавливаясь в проходе на кухню. Возле плиты суетилась невысокая девушка с длинными каштановыми волосами и весьма пышными формами. Она обернулась, счастливо глядя на дракона зелеными глазами.

– Денис, ты не предупреждал, что у нас будут гости, – несколько смущенно проговорила она, заметив меня.

– Ты же всегда готовишь на целую роту, Егору точно хватит, малышка. – Он нежно обнял свою возлюбленную. – Это Анечка, моя будущая супруга.

На секунду красноречие оставило меня.

– Очень рад познакомиться с той, что растопила сердце моего ледяного друга, – первый шок прошел, и я смог совершенно искренне улыбнуться девушке.

– Взаимно, – произнесла она. – Располагайтесь. – Она отвернулась, выкладывая на большое блюдо тушеное мясо, а мы присели за большой овальный стол.

– Мне нужен твой совет, – начал было, но был прерван.

– Сначала ужин, Аня старалась, а все разговоры потом, – безапелляционно отрезал дракон.

Ужин действительно был выше всяких похвал. После Ден помог ей убрать посуду. Подумать только, и это чопорный ледяной! Да он раньше и помыслить о подобном не мог, не в его духе совершенно, а теперь вот тарелки грязные загружает в посудомоечную машину. Удивительно!

– Родная, мы побеседуем немного с Егором, – послышалось из кухни. – Ложись, не жди меня. – И дальше совсем уж шепотом: – Люблю тебя. А теперь рассказывай, какая такая причина заставила тебя сломя голову лететь сюда ко мне, – устраиваясь напротив меня в массивном кресле, спросил Денис.

– Не поверишь, – хохотнул нервно, – есть одна девушка…

– О, друг мой, у тебя этих девушек… – рассмеялся Ден.

– Здесь совершенно другое дело, – не разделял его веселья. – Понимаешь, она… она особенная, не такая, как все.

– Понимаю, Егор, именно сейчас я как никто понимаю тебя, – Денис покивал собственным мыслям. – И что ты сделал? Отказался от нее? Бросил? Сбежал сюда?

– Хуже, – вздохнул в ответ. – Я сбежал от нее аж на собственные рудники. – Друг присвистнул.

– Далековато, – протянул он. – Так что ты хочешь от меня? – Ледяной сцепил руки на груди.

– Совет, – пожал плечами. – Как ты понял, что это она? Где нашел силы, чтобы впустить ее в свою одинокую и спокойную жизнь?

Друг задумчиво потер подбородок и встал. Из бара он достал два бокала с толстыми стенками и двенадцатилетний односолодовый виски.

– Ответ одновременно прост и сложен, – произнес он, передавая в мою руку один. – Мне оказалось достаточно ощутить, что ее больше никогда не будет в моей жизни. Жених, теперь уже бывший, – добавил Денис, скрипнув зубами, – хотел увезти ее на другой конец мира, а я, как и ты, испугавшись самого себя, решил не вмешиваться и отойти в сторону, мол, мне так будет спокойней, да и ей лучше без меня. До сих пор благодарю богов, которые, уверен, все еще приглядывают за своими детьми, за то, что вразумили, и не было слишком поздно. Хотя надо заметить, если бы тот самолет взлетел, я бы обратился и заставил его сесть, а потом украл бы свою Анюту. – Ледяной немного помолчал и продолжил: – Не каждому выпадает в жизни счастье встретить ту самую, особенную девушку, но уж если встретил, хватай ее и держи так крепко, как только сможешь. – Я задумчиво крутил в руках тяжелый рокс и молчал. – Требуется время, чтобы это осознать, только вот жаль, что не у каждого оно есть. В твоем случае, думаю, еще не поздно все исправить, если ты, конечно, не успел наломать дров.

– Куда уж больше, – горько ухмыльнулся я.

– Я ж совсем не твое бегство имею в виду, – понимающе произнес Денис. – Надеюсь, у тебя хватило ума не пытаться забыться в чужих объятиях, доказывая ей и себе, что она ровным счетом ничего для тебя не значит? – Видимо, мой взгляд был слишком выразительным. – Уже легче, – выдохнул дракон. – А остальное можно исправить. Подумай над моими словами. – Он снова поднялся. – И вот что: завтра сходим с тобой в баньку с полынью и можжевеловыми вениками, да и размяться не помешало бы. Посмотрим, сможешь ли ты уложить меня на лопатки. Подрастерял ты, похоже, форму вместе с мозгами, – довольно оскалился он и, бросив напоследок, что гостевая комната в полном моем распоряжении, удалился, оставив меня одного.

Глава 12

Дом ледяного, раньше действовавший на меня умиротворяюще, как-то резко утратил свои волшебные свойства с появлением в нем хозяйки. Во всем, буквально везде чувствовалось ее незримое присутствие: на полу теперь лежал светлый пушистый ковер, у дивана стоял небольшой удобный столик, чтобы разместить, скажем, бутылку вина и небольшие закуски, на окнах новые портьеры двух цветов: темно-зеленого и сливочного, – на кресле мягкий плед. Невеста Дениса уверенно захватывала территорию, ненавязчиво распространяя зону своего влияния не только на моего друга, но и на все, что дорого ему. У Анны явно хороший вкус. Вносимые ей изменения весьма гармонично вписались в интерьер, да и вообще с ее появлением это место ожило, заиграло новыми красками. Казалось бы, атмосфера счастья и гармонии, царившая в доме, сможет успокоить мою метущуюся душу, но нет. И такое, знаете, совершенно незнакомое и не слишком приятное чувство зрело внутри, очень похожее на зависть. Никогда и никому не завидовал, а тут… Любовь, буквально пропитавшая надежные стены, навевала мысли о моей ошибке, о том, что я по собственной глупости, движимый какими-то надуманными страхами, упустил ту самую, предназначенную именно мне. Дракон внутри самоуверенно фыркнул, мол, вернем, никогда не поздно все исправить. Мне очень хотелось верить ему. Просидел в гостиной до глубокой ночи и все же отправился в гостевую комнату. Немного отдохнуть не помешало бы.

Утро ворвалось в мою жизнь манящим ароматом свежей сдобы и кофе. Открыл глаза и довольно потянулся. Все-таки воздух здесь чудесный. Тело за короткий период сна буквально напиталось силой, каждая мышца звенела, немедленно требуя нагрузки. Ден как раз обещал спарринг. Я привел себя в порядок, надел спортивные штаны и футболку и спустился вниз.

– Вот и наш гость! – широко улыбаясь, произнес ледяной, отрывая губы от пальчиков своей невесты. Аня смущенно покраснела. – Обожаю, когда ты стесняешься, моя Снегурочка, – низко пророкотал он. – Кофе? – а это уже мне. – Или, может, завтрак?

– Спарринг, – оскалился в предвкушении.

– О, кому-то не терпится, – весело ухмыльнулся Денис. – Что ж, изволь. – Он поднялся со стула. – Не волнуйся, любимая, немного поваляю его по матам, только и всего. – Дракон ласково погладил каштановые пряди.

В отдельном крыле с бассейном располагался спортзал.

– Прошу. – Хозяин открыл передо мной дверь, приглашая жестом войти первым. Я привычно прошел к свободной площадке и приступил к растяжке. Разогрев мышцы, мы начали свой танец. Резкие выпады, удары, так и не достигшие цели, подножки, подсечки, перекаты, кувырки и даже сальто. Мы оба получали удовольствие, предугадывая действия партнера, блокируя удары, уходя от атак. Но все же его опыт был немного больше моего. Замешкавшись, пропустил удушающий, но сумел вывернуться, а сразу следом мощную двоечку по корпусу. Воздух с гулким звуком покинул легкие, я отступил на два шага, с трудом удерживаясь на ногах.

– Так и думал, – укоризненно качал головой Денис. – Совсем расслабился в своей Москве. И куда только Кир смотрит?

– Куда надо, туда и смотрит, – расстроенно огрызнулся. Форму действительно подрастерял. Нужно будет добавить тренировок.

– Ладно, – поднимая руки вверх, ледяной демонстрировал свое нежелание продолжать легкую перепалку, – идем, угощу тебя завтраком.

– Ты научился готовить? – удивленно выгнул бровь.

– Чего только не сделаешь ради любимой женщины, – мечтательно протянул он.

Ближе к обеду Анна засобиралась в город. У нее была запланирована встреча с сестрой.

– Уверена, что не хочешь, чтобы я поехал с тобой? – обеспокоенно спросил ее Ден.

– У тебя же гость… – попыталась было возразить девушка.

– Ты для меня важнее всего, – уверенно ответил дракон.

– Люблю тебя, – прошептала нимфа и зарылась носом в грудь ледяного. – Мне было бы спокойнее, если бы ты был рядом, – тихонько выдавила она из себя, не поднимая головы.

– Буду готов через пять минут, – собранно отчеканил Денис. – Егор, дом в полном твоем распоряжении, мы вернемся к вечеру. Прости, друг, дела семейные, – судя по его интонации, что-то с этими семейными делами не так.