Дорогой Солнца

Глава 1

«Человеческий разум – нарост на железах внутренней секреции!» – как-то заявил мне знакомый эндокринолог после очередного обследования. Умный мужик, много полезного для своей работы от него узнал.

Сопротивляться базовым инстинктам и гормонам бесполезно. Поэтому, несмотря на опасность, мы продолжали встречаться со Светой, пару раз в месяц как минимум. Чаще всего у неё дома. Поначалу это меня напрягало: всё-таки её муж имел все ключи и пропуска и мог явиться в любой момент. Но она была совершенно убеждена, что этого не случится. Я не стал допытываться, откуда у неё такая уверенность, но факт оставался фактом: за полтора года наших, если можно так сказать, отношений, ни одной накладки не произошло.

В общем, я смирился и начал воспринимать такие вещи проще. И жизнь вроде как стала налаживаться: я чаще бывал в хорошем настроении, сын это заметил и тоже прекратил кукситься, начал делать успехи в занятиях Саньда, которые было забросил. Чему я, конечно же, был рад. Он даже о соревнованиях заговорил, но я пока не понял, как к этому относиться. Всё-таки вид спорта хоть и полезный в повседневной жизни, но контактный и опасный. Пускай уж лучше головой зарабатывает, благо удаётся совмещать занятия «физухой» с курсами по программированию для детей в том же Сколково… нужен баланс, чтобы построить хорошее будущее.

– О чём задумался? – Света приподнялась на локте и положила руку мне на грудь.

– О будущем, – честно ответил я.

По её красивому лицу неожиданно пробежала тень беспокойства. Она чуть нахмурилась, но от этого стала ещё привлекательнее. Такой и должна быть третья жена широко известного в узких кругах бизнесмена, имеющего самые близкие отношения с одним из крупных чиновничьих кланов.

– Что такое? Забыла гараж закрыть? – попытался пошутить я.

– Дим… – сказала она серьёзно, будто на что-то решаясь, – ты говорил, у тебя сын есть, да?

– Есть, – кивнул я.

Мы старались избегать разговоров о «настоящих» жизнях друг друга. Света прекрасно всё понимала и была очень тактичной. Неглупая девочка: даже успела отучиться в каком-то университете в Лондоне, когда это было не только возможно, но и модно… так к чему этот разговор сейчас? Я немного напрягся.

– Сколько ему?

– Восемь. Во второй класс пошёл.

– Ясно… – Она закусила нижнюю губу.

Я вздохнул и улыбнулся. Видимо, речь дальше пойдёт о разрыве. Иначе к чему такие намёки? Я почувствовал облегчение и лёгкую грусть. Что ж, ничто не вечно. И лучше пускай всё закончится так, спокойно и буднично.

Всё-таки её муж при желании мог меня в порошок стереть. Я довольно быстро узнал, что он из «силового блока». Со временем мне даже начало казаться, что он знает о «проделках» своей молоденькой жены и не против, но, конечно, никаких гарантий не было. Так что я не наглел, продолжая соблюдать все возможные меры предосторожности: никогда не появлялся на своей тачке в радиусе пары километров от их дома, не светил лицо на камеру в посёлке, не пытался фамильярничать с охраной.

– Подумал, что я тебя бросить хочу? – спросила она, будто прочитав мои мысли.

– Ага, – кивнул я.

– Ну, в какой-то мере так оно и есть, – вздохнула она. Но при этом почему-то не спешила убирать руку с моей груди. Совсем как тогда, в машине, когда вроде бы невзначай помогла мне убрать перекрутившийся ремень безопасности…

Познакомились мы на работе. В смысле, на моей работе – в отличном новом фитнес-клубе в Сколково. Я только перешёл туда, и Света оказалась одной из первых клиенток. Поначалу я даже ничего такого за ней не заподозрил: вежливая, спокойная, интеллигентная. Никакой расхлябанности и развязности, в отличие от многих других «рублёвских» жён. Впрочем, технически, она не была «рублёвской», потому что их дом находился в посёлке Заречье, что между Сколково и МКАДом. И, надо сказать, этот узкий клочок земли по насыщенности жилищами сильных мира сего давал фору раскрученной Рублёвке.

Мы прозанимались пару месяцев, соблюдая профессиональную дистанцию. Она исправно оплачивала блоки, давала щедрые чаевые, ну я и старался выкладываться.

Однажды зимой она при выходе из клуба поскользнулась и подвернула ногу. Так получилось, что я был рядом, как раз собирался ехать домой. Помог ей подняться, взял сумку и предложил вызвать врача. От медицинского вмешательства она категорически отказалась. Сказала, улыбаясь: «Ерунда! Вывих-то пустяковый!» И это мне так понравилось, что в груди приятно защемило.

Я сел за руль её машины и подвёз до дома. Вот прямо там, в машине, всё и случилось в первый раз. Не то, чтобы я часто спал с клиентками или зарабатывал на этом, хотя многие парни из наших таким промышляют. Но пар стравливать иногда надо.

Я это понял через год после гибели жены. Поначалу-то думал, что вообще никогда ни с кем не смогу, что в монастырь бы ушёл, если б не сын. Но природа – это дело такое… не очень-то у нас спрашивает разрешения на базовые действия.

Она провела ладонью по волосам на моей груди. Дошла до шрама на правой стороне – след от осколка.

– Я не сразу догадалась, почему в твоих профилях нет фоток с голым торсом, – сказала она. – Мне показалось это очень привлекательным. То, что не пытаешься себя продавать, как мясо. Это при том, что блондины с короткой стрижкой – моя слабость… и эта твоя щетина… м-м-м… – теперь она гладила мой подбородок.

– У нас сегодня вечер откровений? – спросил я, подставляя подбородок, будто кот.

– Интересно, а если бы задело лицо? – нахмурилась Света.

– Пошёл бы грузчиком работать, – ответил я шутливым тоном.

– Ага, конечно… пошёл бы, как положено, в офис. Штаны просиживать. Бухать по пятницам… слушай, а у тебя есть фото сына? Покажи, пожалуйста.

Какое-то время я колебался. Такое вот неожиданное нарушение негласных границ в наших отношениях мне совсем не понравилось. Но потом во мне проснулось что-то вроде обиды, что ли. С чего бы я должен что-то скрывать? В конце концов, это ведь не я состою в браке…

Я протянул руку и взял смартфон с прикроватной тумбочки. Показал экран блокировки. Ваня там стоял в спасательном жилете, на яхточке, которую мы арендовали для рыбалки в Адлере. В правой руке он держал удочку, где на крючках болталась пара рыбин. Его серые глаза прищурились; он будто с недоверием разглядывал добычу. Светлые волосы словно светились изнутри – так удачно падал свет клонящегося к закату солнца. Мне очень нравилась эта фотка, я помнил, как через мгновение он закричит от восторга и осознания собственной удачливости.

– Дим… в общем, мне об это говорить строго запрещено. Если проболтаешься хоть одной живой душе, включая родственников – у меня будут крупные неприятности. Очень крупные. Буквально вопрос жизни и смерти.

– Ну, заинтриговала, – улыбнулся я, приподнимаясь на локтях. – Но я вроде не из болтливых.

– Я заметила. Поэтому и решилась тебе рассказать, – Света глубоко вздохнула. Потом продолжила: – В общем, всё плохо. Не в курсе подробностей, никогда не лезла в войну и политику. Но, в общем, близкий круг эвакуируют. В убежища.

– В убежища? – переспросил я, нахмурившись.

– В бункеры. Наш находится на Алтае. Вот туда мы и вылетаем рано утром.

– Ясно, – кивнул я. – Ну, когда вернёшься – дай знать. Если желание будет.

– Дим, ты не понял. В этот раз всё действительно серьёзно. Не знаю точно, в чём там замута, но через пару дней под Калининградом будет что-то очень опасное. Скорее всего, закончится взаимным ядерным ударом. Мой так в этом совершенно точно уверен. А он очень редко ошибается. – Она чуть нахмурилась и почесала лоб. – По правде говоря, я и не помню, чтобы он вообще ошибался.

Я очень хорошо помнил, кто у неё муж. Поэтому сразу поверил в то, что говорила Света. Как-то весь информационный фон последних лет и месяцев вдруг логически сжался в одну неизбежную развязку.

– Спасай себя и сына, – продолжала Света.

– Ну… у меня бункера нет, – ответил я, чуть пожав плечами.

– Забудь ты всё, что говорилось на эту тему. Да, жертв будет много, но человечество не погибнет. Это совершенно точно, мой участвовал в моделировании, как он говорил, на базе суперкомпьютера в институте, который он курирует. Твоя задача – оказаться как можно дальше от Европы и крупных городов в Азии. Бери сына и улетай прямо сейчас. Есть шанс, что у вас всё будет в порядке.

– Куда? – спросил я, чувствуя, как зачастило сердце.

– Африка. Южная Америка, – ответила Света. – Ты главное не мешкай, хорошо?

– А почему вы не улетите? – спросил я. – Если так безопаснее?

– Ну, кое-кто улетел уже давно. И не спешит возвращаться. Те, кто ещё в начале СВО свалили – думаешь, они все поголовно вернулись или сидят в Европе со Штатами? Фиг там! Почти все в Дубае. Есть отличный шанс, что Эмираты уцелеют. Дим, у верхушки всегда есть план. Не улетели, потому что тут выживать будет комфортнее. Для элиты, конечно. То, что будет, сильно поменяет расклад сил в мире. Но игра продолжится.

Я прикрыл глаза.

– Ты же понимаешь, что вся эта попсовая ерунда про конец человечества и гибель Земли нагнеталась специально, да? Но верхушка с обеих сторон знает реальное положение вещей… Дим? Ты чего?

У меня голова немного поплыла, как бывает после взрывного кардио. Ужасно даже не то, что Света верит в то, что говорит. Самый кошмар в том, что это, скорее всего, правда. Люди ведь верят, что ядерное оружие – это последний аргумент. После которого «или сдохнуть, или в рай». А тут вот оно как… есть планы. Бункеры. Значит, точно применят.

– Нет-нет, ничего, – ответил я, нацепив улыбку. – Свет… спасибо тебе. Правда.

– Дим, ты с самого начала казался очень разумным парнем. Думала, говорить тебе или нет. Тут ведь кроме риска ещё вопрос: поверишь или нет? Вот, показалось, что ты поверишь.

– Я верю.

Глава 2

По привычке натянув капюшон пуховика на голову, я чуть не бегом выскочил с территории посёлка. По дороге успел вызвать такси, которое уже ждало меня за проходной. Специально чуть в стороне – вне поля зрения камер.

За рулём сидел молчаливый мужик лет сорока. Русский. В салоне немного пованивало табаком. Обычно меня такое раздражало, и я не стеснялся делать замечания, но не в тот раз. Я как загипнотизированный смотрел на обручальное кольцо у мужика на пальце. Женат, значит… жизнь не очень простая, раз таксует… может, с работы попёрли и не смог больше устроиться из-за возраста. Или в какую другую неприятную историю встрял… дети, наверное, есть. Надеюсь, что взрослые… хотя что это меняет? Если они живут тут, рядом – у них всё будет очень плохо…

В этот момент я вдруг понял мотивацию Светы, почему она всё-таки решила мне рассказать про эвакуацию. Мне вот тоже хотелось сейчас бросить этому мужику: «Уезжай с семьёй, подальше. В глубинку. Где нет крупных городов. Пересиди там». И с этими словами уйти, ничего не объясняя. Понятно, что он скорее всего не поверит – но так я мог утешать свою совесть хотя бы тем, что сделал всё, что смог…

Однако же, я ничего не сказал. Когда мы доехали до места, я просто вышел, бросив стандартное «Спасибо!»

Жил я недалеко от Заречья, в Одинцово. Квартиру купили в новеньком ЖК «Сколковский», за пять лет рассчитались с ипотекой… тогда нам этот район понравился тем, что цены были заметно ниже, чем на жильё аналогичного класса в Москве, а тут ещё и транспортная доступность отличная. Несколько лет назад пустили МЦД, и до центра стало минут двадцать – тридцать.

Вспомнил, какие у нас были планы и сердце защемило, но я привычным волевым усилием задавил эти мысли. Вошёл в подъезд, кивнул консьержке. Поднялся на этаж.

Ваня распахнул дверь едва я подошёл к ней. Он ждал меня у порога, в пижаме и домашних шлёпанцах.

– Привет! – сказал он с озорной улыбкой, – напугал?

– Вань, я же говорил: никогда не открывай дверь, пока не услышишь мой голос! – изображая лёгкую сердитость ответил я.

– Голос можно подделать, – возразил сын. – А вот Сашку не обманешь. Она у дверей тёрлась ещё до того, как ты лифт вызвал.

Сашка – это наша кошка. Несколько лет назад кто-то подкинул котёнка в наш подъезд, и сын уговорил нас её оставить себе, при условии, что он будет за ней ухаживать. Надо сказать, с тех пор он неукоснительно выполнял взятые на себя обязательства.

Кошка потёрлась о мои ноги и замурлыкала. А я вдруг вспомнил, что для вывоза за границу животных нужны какие-то документы. И что нужно как можно быстрее выяснить, какие именно и есть ли шанс их оперативно сделать. Облегчало ситуацию то, что у Сашки был международный паспорт, чип и регулярная вакцинация. Возможно, этого будет достаточно, но нужно уточнить.

У меня даже голова заболела, когда я представил себе, что Ване нужно будет объяснять, почему Сашку придётся оставить.

– Устал? – участливо спросил сын, уловив смену моего настроения.

– Немного, – ответил я, и тут же спросил: – уроки сделал? Вопросы были?

– Не, разобрался, – улыбнулся Ваня.

– Чего не спишь тогда? Я же говорил: не ждать меня. Поздно уже!

– Да ещё двенадцати нет!

– Это ненормально, ложиться спать так поздно! – Возразил я. – Мы же договаривались.

– Ну па-а-п, мы же во вторую смену учимся! Высплюсь утром!

– Есть такое дело, как режим, – сказал я.

После небольшой воспитательной беседы, я всё-таки отправил сына спать, а сам уселся за интернет.

Проблемы надо решать по степени сложности и срочности, поэтому для начала я поискал круглосуточные ветеринарные клиники, где можно было сделать сертификат по антителам на бешенство, который, как выяснилось, обязательно нужно иметь для заграничных поездок с животными.

К моему удивлению, такая клиника нашлась, и всего в получасе езды по ночному времени. Хмыкнув, я посмотрел на Сашку. Та, похоже, начала что-то подозревать и, глянув на меня настороженно, скрылась в Ваниной комнате.

Потом я начал думать над направлением: куда искать билеты? Африка или Южная Америка? Вроде бы второй вариант предпочтительнее, хоть и дальше. Но сразу возникает ряд вопросов: например, я не знаю испанского или португальского. А после того, что должно случиться, знание языка может оказаться критически важным. Как работу искать? Заводить связи? В обычной обстановке была бы фора в несколько месяцев, но в период катастрофы, боюсь, её не будет. К тому же, возможен негатив как по отношению к нациям, которые развяжут ядерную войну. Да и с преступностью что в Аргентине, что в Бразилии дела обстоят не очень. Не лучше, чем в Африке, судя по отзывам.

После этого я обратил внимание на Африку. Смотрел на англоязычные страны. Поначалу предпочтительным выбором казалась ЦАР, или любая другая страна, где успело закрепиться русское влияние. Там с работой, скорее всего, удалось бы решить вопрос, и довольно быстро. Я не очень люблю вспоминать своё военное прошлое, но тут оно могло очень пригодиться.

Ясно, что в новом мире силовые структуры и военные навыки будут играть огромную роль. А тут, можно сказать, я приду на всё готовое – отличный специалист, соотечественник, который волей судьбы оказался рядом в критический момент… конечно, оставалась масса других моментов: например, кто будет контролировать наш контингент в Африке после того, как всё случится? Люди из бункеров? И не решится ли другая сторона потратить пару стратегических зарядов для того, чтобы разделаться с нашими основными базовыми районами там? Хотя насчёт последнего у меня были серьёзные сомнения. Масштабы присутствия не те, чтобы тратить «драгоценные» заряды на такую цель.

Я почти решился на ЦАР, но тут выяснилось, что для поездки в большинство из выбранных мной стран требуется обязательная вакцинация от жёлтой лихорадки и желательная – от эболы. Таким образом из всего списка осталась только Намибия и Эфиопия.

Тогда я начал смотреть билеты, так, чтобы оказаться в нужной стране не позднее суток с момента вылета. К моему удивлению, со свободными местами всё оказалось очень плохо: на Адис-Абебу оставалась всего пара мест в экономе со стыковкой в Стамбуле. По двести пятьдесят тысяч рублей. Мысленно я даже присвистнул. Эта ситуация была бы нормальной перед новогодними каникулами – но сейчас-то почти февраль!

Я сбегал за документами, перевёл нужную сумму с накопительного счёта на текущий и начал быстро вбивать наши данные. Однако всё равно не успел: билеты ушли до того, как я успел начать оплату.

Тогда, не раздумывая более, я начал покупку билетов до Виндхука. Тоже эконом, цена – триста двадцать тысяч. В этот раз как следует понервничать, я успел. Билеты были на руках, причём с дополнительной оплатой за провоз животного в кабине.

Глава 3

Нужно было успеть к ветеринару.

Пока ловил Сашку, разбудил Ваню. Сын с недоумениями наблюдал за тем, как я пытаюсь закрыть кошку в переноске. Та не давала мне это сделать, норовя расцарапать пальцы.

– Пап? – спросил он.

Я вздохнул и посмотрел на часы. Полчетвёртого. Самолёт на Дубай, где у нас должна быть стыковка, вылетает в десять. С учётом всего, может, и не стоит сына укладывать снова… в самолёте будет возможность выспаться.

– Пап, что ты делаешь? – в его голосе прозвучало нешуточное беспокойство.

– Ваня, такое дело… – начал я, собираясь с мыслями, – мы утром улетаем. Чтобы Сашка полетела с нами, мы должны получить специальную справку. Я собираюсь её отвезти в то место, где её можно взять.

Ваня подозрительно прищурился.

– То есть, ты не собираешься её отдавать? – спросил он.

– Нет, – ответил я, – не собираюсь.

– Я хочу с тобой поехать!

– Хорошо, – кивнул я и улыбнулся, – собирайся.

– Серьёзно?

– Да, Вань. Серьёзно. Поехали вместе.

– Ура-а-а!

В клинике для такого времени было на удивление людно. Пришлось занять очередь по талончику и терпеливо ждать. Обычно в таких местах, если приходится задержаться, люди знакомятся, начинают что-то обсуждать, но здесь было тихо. Если не считать лёгкой и ненавязчивой музыки, льющейся из невидимых динамиков.

Я обратил внимание, что посетители поглядывали друг на друга с подозрением. Даже враждебно. И это было вдвойне странно. Даже животные вели себя как-то особенно тихо. Только один раз чей-то пёс жалобно завыл, но хозяин быстро успокоил его.

Ваня забрался с ногами на диван и, кажется, успел задремать, положив голову на Сашкину переноску. Кошка тоже, похоже, уснула внутри.

Наконец, когда я уже начал беспокоиться насчёт времени (оно начинало поджимать) нас вызвали.

– Справка на антитела? – устало спросил молодой ветеринар в маске, бросив мимолётный взгляд на переноску.

– Да, – кивнул я.

– На смотровой столик. Паспорт, чип есть?

– Да, всё есть.

– Хорошо. Можете оставить, как будет готово вынесут на ресепшн.

– А долго ждать придётся? Я оплатил экспресс.

Ветеринар ещё раз взглянул на меня, вздохнув.

– Нет. Полчаса максимум. У нас новейшее оборудование.

Я достал Сашку из переноски (она действительно уснула) и аккуратно поставил на смотровой столик, придерживая за холку. Кошка зевнула и с недоумением осмотрелась. Потом напряглась и напружинилась.

Ваня подошёл к нам и прошептал ей на ухо что-то успокоительное, погладив её по спинке. Это помогло: кошка немного успокоилась.

Ветеринар вернулся с каким-то прибором в руке, в который была вставлена пробирка.

– У нас вакуумный забор, – пояснил он, – совершенно безболезненно. Подержите, пожалуйста, лапу. Подушечкой ко мне.

Я аккуратно поднял Сашкину лапу. Ветеринар протёр её антисептиком, приложил прибор. Щелчок – и маленькая капсула внутри наполнилась Сашкиной кровью. Кошка возмущённо мявкнула.

– Вот и всё, – кивнул доктор. После чего посмотрел на меня и неожиданно добавил: – Тоже от мобилизации?

– Чего? – недоумённо заморгал я.

– Людно у нас сегодня ночью, не находите? – вопросом ответил ветеринар.

– Пожалуй…

– Ходят слухи, что завтра-послезавтра мобилизацию объявят. И вроде как в этот раз она всеобщей будет… некоторые знакомые даже телефон боятся включать, повестки-то теперь по СМС приходят… маразм, на мой взгляд. В огне брода не бывает, если уж попал под раздачу – так хотя бы человеком будь… – он осёкся, должно быть, сообразив, что наболтал лишнего.

– Ну, у меня телефон включен, – я пожал плечами. – И повестки я не получал.

– Ясно… ну, народ сейчас нервный.

Я, конечно, состою на воинском учёте. Но не в обычном военкомате – а в конторе по адресу «Лубянка, дом 2». Потому что увольнялся по окончании контракта, будучи кадровым офицером спецназа ФСБ России, и меня оставили в резерве. После ухода меня долгое время никак не беспокоили. Постепенно вышел срок ограничения на выезд по секретности, я получил загран. Мы даже успели пару раз в отпуск съездить. А за пару лет до начала СВО я получил уведомление: явиться в контору «для сверки материалов учёта». Тогда мне вручили мобпредписание, где было написано, куда явиться в случае начала мобилизации.

Надо ли говорить, что я здорово перенервничал, когда объявили частичную? Больше всего за Ваньку беспокоился, конечно: что с ним делать? Мои родители давно умерли, а с родителями жены у нас остались не очень хорошие отношения. Они винили меня в том, что произошло, пускай в этом и не было никакой логики. Но тогда обошлось: перед тем, как собирать чемодан, я связался с кадрами и мне сказали сидеть на попе ровно. «Когда будет действительно надо – вам позвонят», – сказала незнакомая мне кадровица, из новых.

– На этом всё, вы можете подождать в фойе, – сказал ветеринар.

– Что? А, да. Спасибо, – ответил я.

В коридоре я достал телефон. Может, и правда стоит выключить? Ваня, почуяв моё настроение, глядел на меня с тревогой. Я, то и дело посматривая на часы в верхней части экрана, листал ленту «Телеги». С учётом ночного времени, вроде всё как обычно. Победные реляции по фронтам на патриотической сетке. Затухание «движухи» на Ближнем Востоке. Очередная встреча с китайскими военными… Никаких слухов даже в сомнительных и откровенно вражеских каналах.

Но ведь факт остаётся фактом: куча народу вдруг озаботилась вывозными справками для питомцев. И билеты раскупили… выходит, Света не одна такая сердобольная? Были и другие утечки? Как быстро информация начнёт неконтролируемо распространяться?

Хотелось бы верить, что мы с Ваней окажемся в самолёте раньше прежде, чем опасные слухи перерастут в ажиотаж, а затем и в панику. Надеюсь, форы достаточно.

Домой я гнал, наплевав на штрафы от камер. Лифт ехал мучительно долго, но, наконец, мы оказались в квартире. Кто бы мог подумать, что я буду покидать это жилище в такой лихорадочной спешке?..

Сын, чувствуя мою нервозность, притих. Он сам достал свой дорожный чемодан из кладовки и начал собирать вещи. Молодец.

А я всё-таки заставил себя успокоится. Несколько раз глубоко вздохнул, чтобы мозги заработали.

Итак, дорога из страны открыта. Что делать, когда мы прилетим на место? Понятно, что искать наших. А они в Намибии есть – я нашёл, что урановый рудник там принадлежит российской компании. Плюс дипломаты… надо адреса найти и распечатать.

Получив нужную информацию, я снова начал думать. Нужны будут деньги. Быстрая проверка по интернету показала, что можно вывезти до пятидесяти граммов золота на человека, и по десять тысяч в наличной валюте. Конечно, после всего, что должно случиться, бумажки ничего стоить не будут – но за те несколько часов, что, как я надеялся, у нас останутся после прилёта на место, можно много чего успеть!

У меня достаточно сбережений. Поначалу с женой копили на новую квартиру, побольше. А потом просто откладывал по привычке. И всё же, подумав минуту, я отправил через банковские приложения заявки на мгновенный кредит. Получив одобрение, я подключил кредитки ко всем профилям. Цинично, но, судя по всему, выплачивать эти кредиты не придётся. А сейчас надо использовать все ресурсы.

Подумав, я составил маршрут до аэропорта – через круглосуточную аптеку, обменник и ломбард. Заложив на каждое место по полчаса, я понял, что мы успеваем в аэропорт впритык. Даже с учётом того, что мы зарегистрировались, и я распечатал посадочные.

– Пап, а куда мы летим? – спросил сын.

– В Африку, – ответил я, выдавив улыбку.

– Надолго?

– Возможно, навсегда.

– Тогда тёплых вещей много не надо, верно?

– Да, Вань… возьми самое дорогое, хорошо? Много вещей нам не надо.

– Понял, пап…

В домашней аптечке у меня был необходимый запас лекарств, но перед поездкой его следовало дополнить, как минимум. Доступные обезболивающие, кишечные средства, жаропонижающие и так далее. Чем больше, тем лучше.

В аптеке мне пришлось пойти на хитрость, чтобы купить антибиотики. Пожилая провизор ни за что не хотела верить, что у меня есть рецепт «просто забыл». Поэтому пришлось устроить сценку с якобы звонком домой и «присланным» в мессенджер рецептом, найденным в интернете. К счастью, это сработало.

В ломбарде я закупился золотом: цепочки и кольца без камней. В итоге получилось чуть больше ста граммов, которые я распределил примерно поровну. Ване досталась толстая золотая цепь и браслет, которые я старательно спрятал ему под термобельё. Хорошенько подумав, я докупил пару самых дорогих смартфонов, которые нашлись, топовый ноутбук и планшет. Техника оказалась в отличном состоянии, но на будущее, думаю, это не принципиально: я не планировал пользоваться этими вещами. Они, как и золото, предназначались для будущей продажи.

Возле обменника была небольшая очередь. И курс, конечно же, оказался зверским: отличался от официального процентов на тридцать. Впрочем, мне было плевать – я снял достаточно нала с кредиток в ближайшем банкомате, чтобы хватило на десять тысяч долларов.

Сотрудница долго считала валюту и перед тем, как опустить несколько пачек долларов в лоток, бросила что-то вроде: «А я говорила надо курс выше ставить…», – после чего добавила, уже обращаясь ко мне:

– Скажите за вами, что доллары закончились. Есть ещё юани и евро.

– Хорошо, – кивнул я, – передам.

Женщина в дорогом пальто, которая успела за мной занять очередь, недовольно нахмурилась, услышав новости, но всё равно вошла в кабинку для обмена. Наверно, решила выгрести юани.

Возле аэропорта было много машин. Будто бы и правда сейчас канун нового года, а не обычный январский будний день. Немного поколебавшись, я заехал на самую дорогую парковку. Конечно, часов через шесть-семь, не дождавшись собственника после объявлений, машину эвакуируют. Плевать. Обычно тут было пусто. Только такси стояли, которые клиентов забирали и сразу уезжали. А теперь я еле место нашёл.

Ожидаемо, внутри терминала была толпа. Мы минут десять простояли на контроле безопасности, но, наконец, оказались внутри. Вещей с собой я много не брал. Зачем? Только морока лишняя. Самая дорогая техника, документы и ценности вполне помещались в место ручной клади, как и Ванин чемоданчик. За Сашкину переноску было отдельно заплачено. Так что мы сразу с распечатанными посадочными и паспортами наготове направились в зону международного вылета.

Тут тоже была приличная очередь. Мы спокойно её отстояли. Я протянул документы контролёру. Тот почему-то замешкался. Начал что-то проверять по компьютеру. Потом протянул документы обратно, так и не поставив штамп.

– Что не так? – спросил я, стараясь сохранять спокойствие.

– Ваш рейс отменён, – ответил он, – вы что, за табло и объявлениями не следите?

У меня сердце ухнуло куда-то вниз. Я огляделся по сторонам, и только теперь увидел, что мы далеко не единственные, кого завернули. Собственно, контролёры вообще перестали кого-либо пропускать на досмотр, хотя продолжали исправно смотреть документы и возвращать их владельцам без штампов.

– Не задерживайте. По поводу возмещения обращайтесь в авиакомпанию или агентство, где приобретался билет, – бросил контролёр с нескрываемым раздражением.

Я нехотя отошёл в сторону. Сердце частило. Я достал смартфон, открыл приложение для бронирования и попытался найти билеты на ближайшее время хоть куда-то. Тщетно.

Толпа тем временем вокруг начинала бурлить, и мне это совершенно не понравилось. Я схватил Ваню вместе с чемоданчиком в охапку и начал продвигаться к выходу. Когда мы были у вращающихся дверей, сзади доносилось всё больше возмущённых голосов. Пустили объявление по внутренней трансляции: «Дамы и господа! По независящим от администрации причин, наша воздушная гавань закрыта на приём и отправление воздушных судов. О сроках возобновления работы будет сообщено дополнительно. Просьба сохранять спокойствие».

Мы оказались на улице. Вовремя: мою машину едва не заперли на парковке. Перед нами пристраивался внедорожник «Кадиллак», но после того, как я замахал руками, водитель отъехал дальше, открывая выезд.

«Думай, думай…» – проговаривал я про себя. В голове будто нарочно было совершенно пусто. Куда бежать? Или подождать, когда аэропорт откроют?

Рассчитавшись на выезде с парковки по карте, я завернул в сторону и встал на аварийке. Достал смартфон и начал листать новостную ленту в «Телеге».

– Пап… мы никуда не летим, да? – тихо спросил Ваня.

– Пока нет, малыш.

– Пап… мне что-то страшновато…

– Не бойся ничего. Мы же вместе!

Появились первые сообщения о закрытии Московского воздушного узла, а за ними – и всех аэропортов европейской части страны. Причина вроде бы в несанкционированном пуске ракеты во время очередных НАТОвских учений на границе с Белоруссией. Как пишут аналитики, в ракете сработала система самоликвидации, и обломки упали на белорусской территории. Дипломаты разбираются с ситуацией, но, поскольку учения не были остановлены, авиационные власти России решили закрыть воздушное движение.

Разумеется, под такими новостями было полно возмущённых комментариев. Были и те, кто интересовался возможной мобилизацией – но их почти мгновенно чистили.

Ради интереса я залез в украинские каналы. Там, как обычно в таких ситуациях, был праздник: «НАТО готовится вступить в войну!», «Продержаться немного осталось!» и дальше в таком же духе. Лозунги и ноль конкретики. Полезной или хотя бы реальной информации о происходящем в них не оказалось. Кто-то даже писал, что НАТОвские танки уже в Минске.

Ситуация не стала яснее, но у меня после просмотра новостей мозги будто перезагрузились и заработали с лихорадочной быстротой.

Если Света права, то аэропорты не откроют. Ракета только предвестник, надо мониторить внимательно: вот-вот произойдёт событие, которое закончится стремительной деградацией ситуации. Значит, пытаться вырваться по воздуху поздно.

Что остаётся? Только свои колёса. Несколько лет назад, ещё до ковида, я выгодно купил довольно свежий «Прадик», и сейчас этому оставалось только радоваться: машина достаточно простая и надёжная. Никаких гибридных установок и капризных аккумуляторов. А запас проходимости – будь здоров! Идеально для того, чтобы держаться подальше от крупных городов, промышленных и военных объектов.

Нужны запасы. Еда, горючее. Под завязку. Лекарств уже довольно много: на пару месяцев точно хватит. Можно золото докупить. И тёплые вещи.

Считается, что после ударов ведь будет резкое похолодание. Именно так показывают в кино и сериалах, пишут в книгах. Однако нам во время обучения говорили совсем другое. Наш препод по РХБЗ, полковник, прошедший в своё время Чернобыль, вообще был убеждён, что «ядерная зима» – городской миф, несостоятельная гипотеза, которую намеренно продвигали в массы. К расчётам выбросов сажи была масса вопросов. По его словам, многие учёные считают, что значительного похолодания вовсе не будет, потому что в современных городах просто нет такого количества материалов, образующих сажу, как в Хиросиме. Да и современные термоядерные заряды куда эффективнее или испаряют, или спекают материалы, минуя мелкодисперсионную стадию сажи. Говоря по-простому, после самого взрыва в городе не останется достаточно много горючих материалов для формирования огненных вихрей.

Однако же, сейчас зима. И её надо каком-то образом пережить. Так что тёплая одежда, химические грелки… что ещё? Оружие! Конечно, оружие. Разрешения на огнестрел у меня не было – охоту я не любил и не заморачивался с получением. О чём сейчас сильно пожалел. Что остаётся? Охотничьи ножи, арбалеты… и, конечно, качественная пневматика.

Глава 4

По дороге я вспомнил, что на Сколковском шоссе есть отличный магазин, где можно купить всё это. Больше не задерживаясь, я выключил аварийку и тронулся.

Рядом с тем магазином есть «Ашан», куда можно заехать за продуктами. И заправка. Надо заранее канистр накупить, так, чтобы багажник забить. Горючее – это, наверное, самое важное для автономности в первые дни… ещё счётчик Гейгера было бы неплохо найти! И где его брать? Может, на Горбушке есть? Хотя как там искать… Стоп! Можно попробовать экспресс-доставку с «Яндекса» заказать! Прямо к магазину со снаряжением!

Я открыл приложение. И действительно: такая возможность была. Дорого, конечно, но сейчас не то время, когда надо считать деньги.

Оформив заказ, я скосил глаза и посмотрел на сына. Тот сидел, тихонько играя в «Роблокс» на смартфоне. Обычно я выделял ему два часа на игры по родительскому контролю, и он экономил это время, распределяя между поездками.

Блин, родительский контроль! Лучше бы его снять – иначе смартфон сына будет «кирпичиться» всего через два часа использования! А нам лучше иметь полноценный, рабочий аппарат…. Кстати, и приобретённые на продажу лучше активировать, пока есть сеть и все блага цивилизации!

– Вань, – сказал я.

– Да?

– Я сейчас родительский контроль сниму. Но ты не злоупотребляй, хорошо?

Сын широко улыбнулся и закивал.

Наладив контакт с продавцом в ножевом магазине, я смог купить настоящее оружие, а не то, что обычно выдают за таковое. Отличные метательные и боевые ножи. За конскую цену, разумеется. Чтобы я мог получить товар, мы даже специально выходили из зоны, которую видно на камерах. Навык, позволяющий вызывать к себе доверие и симпатию, оказался полезен не только по работе в фитнесе.

– Предпочитаете охоту без огнестрелов? – спросил продавец, когда я заинтересовался арбалетами.

– Так интереснее, – ответил я, изобразив хищную ухмылку.

Немного поколебавшись, продавец продолжил:

– О бюджете речь не идёт? Я верно понял?

– Самое лучшее, – кивнул я.

– Тогда вот на этот обратите внимание, – он указал на футуристически выглядящий агрегат, размещённый на отдельной витрине. – «Рэйвин». Спецы в курсе, что это такое. Формально он задушен до усилия в сорок три килограмма, как требуется для сертификации. Но для того, чтобы аппарат заработал так, как был спроектирован, достаточно снять ограничитель на плече. Видите? Вот здесь.

Я действительно разглядел на направляющей явно постороннюю заглушку.

– Снимается простой крестовой отвёрткой. И у вас в распоряжении настоящее боевое оружие. Только вот что… не забывайте сразу на место ограничитель ставить. В охотнадзоре попадаются прошаренные ребята.

– Принял, – кивнул я. – Спасибо!

– Сколько болтов будете брать? В этой модели они только карбоновые идут.

– А сколько есть? – улыбнулся я.

– Сейчас гляну, – кивнул продавец, едва сдерживая радость. Похоже, аппарат с болтами и правда очень дорогой.

– Пятнадцать, – продолжал он, проверив запасы.

– Беру все.

– Прицел коллиматор или оптика? Для этой модели оба доступны.

– Коллиматор, конечно. Оптика для арбалета это всё-таки того… излишне.

– Соглашусь, – улыбнулся он. – Но встречаются чудаки, которые любят на белок поохотится. На мелкую дичь убойная дальность до двухсот метров доходит!

– Солидно, – кивнул я.

В итоге за всё оружие пришлось выложить больше миллиона. Сумма превосходила одобренный лимит на активированной кредитке, так что пришлось рассчитываться из собственных сбережений.

Ваня это время ждал меня в кафе, где я купил ему торт с чаем. Малыш малость осоловел, сказывалась почти бессонная ночь. Надо будет ему хоть в машине дать поспать…

– Устал? – спросил я.

– Нет, пап, всё нормально… только не понимаю ничего. Мы что, на охоту собираемся? Просто странно как-то всё…

Я опустился перед сыном на корточки и посмотрел ему в глаза.

– Вань… я расскажу всё. По дороге. А пока нам надо спешить. Очень много всего докупить ещё надо, а времени очень мало.

– Хорошо, пап… – вздохнул Ваня. – Там Сашка в машине не кормленная. Да и замёрзнуть может…

И точно – мороз же на улице! А машину я заглушил… думал, быстрее управимся.

– Пошли к ней! Я тебя в машине оставлю.

– А где еду возьмём?

– Сейчас, закончим здесь, и в «Ашан» заедем, – пообещал я. После чего вернулся в магазин.

Я купил ещё: большу белую утеплённую палатку и спальники до минус пятидесяти, универсальную печку, газовую горелку и к ней двадцать баллонов, металлическую посуду, химические грелки, одежду по Ваниному размеру: комбез, термобельё, ботинки, валенки и прочее… под конец даже решил взять на всякий случай чехол на машину, подходящий для «Прадика». Мне понравилось, что он белого цвета – в снегу маскировка точно не будет лишней. на меня начали оглядываться продавцы и перешептываться между собой.

Как раз тогда, когда я собирался грузить всё в багажник, подъехал курьер «Яндекса» со счётчиком Гейгера. Наскоро проверив прибор, я положил его к остальной электронике в своём рюкзаке.

Ваня в машине действительно задремал, обняв Сашку. А я переехал на парковку перед «Ашаном» и какое-то время стоял, мысленно составляя список покупок.

В какой-то момент я поймал себя на том, что испытываю чувство потери реальности происходящего. Может, я просто перенапрягся? Или психика финты выдаёт из-за не совсем здоровых отношений со Светой? Что если я придумал себе этот ночной разговор? Вот же: «Ашан» как «Ашан», люди ходят, занимаются своими делами, семьи ходят, улыбаются… дети…

Я посмотрел на Ваню. Наваждение медленно отступало. Толпа в аэропорту, очередь в обменнике… да и людей подозрительно много на парковке супермаркета в первой половине буднего дня.

Зазвонил телефон. Я несколько секунд с удивлением пялился на экран, где светилась надпись: «Лена чт-сб». И только потом вспомнил, что сегодня была назначена индивидуалка на полдвенадцатого.

– Слушаю, – ответил я, соображая, как объяснить своё отсутствие.

– Дим, ты где? – капризный голос с фальшиво-слезливой интонацией. Леночка была не самым простым клиентом, мягко говоря. Из тех, кто покупает карты в дорогие клубы в надежде наладить нужное знакомство с богатыми папиками. Надо сказать, что нередко такая тактика срабатывает: на тренировках мужики психологически более беззащитны от таких атак, чем в другой обстановке. Но Леночке не особенно везло. Возможно, дело было в перекачанных силиконом губах (уже не модно) или в скверном характере. Индивидуальные занятия со мной открывали бронь на малый зал, а время она подгадала так, чтобы они совпадали с тренировками по боёвке в очень перспективной (с её точки зрения) мини-группе. – Уже второй раз опаздываешь!

Врёт. Пару недель назад она сама сдвинула время, когда думала, что «мужская» тренировка переходит на другое расписание. А потом на меня спихнула опоздание, чтобы заплатить поменьше.

Я уже приготовил «самые искренние и глубокие» извинения с обещанием провести две тренировки за мой счёт, но тут вспомнил, что теперь в них нет никакой необходимости и смысла.

– Первый, – сказал я.

– Что – первый? – растерялась Леночка.

– Опаздываю впервые. В прошлый раз ты сама перенесла время начала тренировки. А я не стал с тобой спорить и конфликтовать, чтобы клиента не потерять. Скидка выгоднее.

– Ты… ты… – похоже, от такой наглости она лишилась дара речи.

– Я, я… – устало прокомментировал я. Можно было просто повесить трубку, но мне вдруг захотелось посмотреть на то, как она будет себя вести.

– Я обязательно переговорю с руководством, – прошипела она.

– Флаг в руки.

– Хам.

–Есть немного, – охотно признал я, – а кто без греха?

Молчание и сопение на той стороне.

– Мир сошёл с ума, – всхлипнула Леночка и сбросила вызов.

– Клиентка, да, пап? – видимо, разговор разбудил Ваню.

– Бывшая, – ответил я.

– Я тут тебя подожду, хорошо? С Сашкой. Не хочу её одну оставлять, она боится.

– Ладно, – кивнул я. – Только телефон под рукой держи, и никому не открывай, даже если кто-то стучаться будет. Сразу меня набирай! Договорились.

– Конечно, пап. Только ты не долго, ладно?

Я постарался улыбнуться и кивнул. После чего вышел из машины.

Крупы, макароны, консервы, баклашки с чистой водой. Мощный инвертор для прикуривателя, чтобы чайник потянул. Сам чайник. Пять канистр для бензина на двадцать литров – всё, что было в отделе. Надо будет докупать потихоньку, пока на заправках останавливаться будем, чтобы забить под завязку. Горючее – очень большая ценность…

Блуждая между стеллажами в магазине, я задумался: куда рвать когти? После того, что должно случиться, на нашей территории выживать будет сложновато… но куда тогда? Казахстан? Саму страну едва ли бомбить будут, разве что объекты вроде Байконура… хотя они ведь в ОДКБ, так что никаких гарантий. К тому же, будут ли там рады беженцам? Которые, к тому же, представляют одну из бывших ядерных держав… а ещё от заражения страна тоже может пострадать. Плюс климат. Кто знает – вдруг действительно похолодает, пускай и не так драматично, как большинство привыкло считать? А холод – это голод… нет, плохая идея. Но куда тогда? Получается, надо следовать первоначальному плану и добираться в Африку. Но как?.. Европа отпадает, границы уже месяц как наглухо закрыты, да и пострадает она даже больше, чем Россия.

Остаётся морской путь. Балтийское и Чёрное моря тоже исключаем, там всё разнесут… Мурманск по тем же причинам не подходит. Может, уцелеют какие-то порты на северных морях – но не факт. И климат, опять же… очень рискованно.

Получается, Дальний Восток. Да, Приморье пострадает, но, скорее всего, меньше, чем Европейская часть страны. Есть шанс, что мелкие порты уцелеют. Может, яхтенные марины какие-нибудь… почему нет? Особенно если они где-то в укромных бухтах. Наверняка ведь есть такие! К тому же, пока доберёмся до туда, фон после выпадения осадков должен кардинально снизиться. Я даже глаза прикрыл, вспоминая уроки РХБЗ. Неделя – две, после чего на территории можно безопасно находиться часами.

Значит, это время мы будем двигаться глухими дорогами, вдали от эпицентров. Мониторить обстановку, чтобы не нарваться на следы от осадков. Ну и от людей держаться подальше, само собой…

Дорога определённо простой не будет. Мосты через сибирские реки наверняка уничтожат. Останутся зимники. Что ж, для «Прадика» это не должно быть проблемой!

Размышляя так, я докупил огромный запас сухого корма для кошки, наполнитель для неё же. Кстати, лоток надо бы поставить в салоне – а то страдает небось… что ещё? Антисептики, витамины, благо тут был отдел с биодобавками. Красное сухое вино пару бутылок.

Пожалуй, пока что хватит. Пока есть время – буду в магазины заезжать по дороге, если что вспомню.

В аптеке на выходе из машины пришлось отстоять очередь, чтобы купить препараты с йодом. Провизор глянула на меня с удивлением, но никак не прокомментировала мой заказ.

Вернувшись к машине, я поставил крытый лоток для кошки и насыпал наполнитель. Умная животинка посмотрела на меня с благодарностью и тут же удалилась в него по своим делам.

– Вань. Тебе придётся на переднее сиденье переместиться.

Сын посмотрел на меня тоскливо и устало.

– Пап… но это же мамино место…

У нас была негласная договорённость: на переднее сиденье в нашу машину никто не садится. Ваня считал, что мама продолжает ездить с нами и охраняет нас. Кажется, кто-то из родственников ему это рассказал на поминках – и он свято верил в это.

– Ваня… выбирать не приходится. Уверен, мама бы согласилась уступить это место, потому что нам нужно вообще всё пространство в салоне.

– Пап, но места ещё куча!

– Мы ещё не всё докупили. Горючего будет гораздо больше. И… в общем, тебе правда лучше на переднее сиденье.

Ваня опустил голову, молчал какое-то время. Потом кивнул:

– Хорошо. Мы ведь очень далеко едем, да?

– Да. На Дальний Восток.

Сын нехотя перебрался на переднее сиденье. После чего неожиданно улыбнулся и посмотрел на меня.

– А тут хорошо, пап!.. я будто почувствовал, как мама меня обнимает.

Глава 5

Перед Рязанью я зарулил на ещё одну заправку и докупил пять канистр. Мы наскоро перекусили хот-догами, и поехали дальше. Движение оказалось довольно интенсивным, было много военных, но это уже стало привычным за годы СВО.

– Пап, будет ядерная война, да? – спросил Ваня, когда мы тронулись.

От неожиданности я чуть не въехал в «Черри», который шёл впереди.

– Почему ты так думаешь?

– Ну, мы будто бы к этому готовимся, – вздохнул Ваня. – Охоту ты никогда не любил, тебе животных жалко. А мне Пашка ролик в «телегу» скинул, там парень один рассказывал, что война неизбежна. Я ещё хотел тебе показать, но забыл.

Пашка – это его одноклассник. Я глубоко вздохнул. Вот так детишки пошли… хотя чему удивляться? У них нет стереотипов, которые мешают взрослым смотреть на мир трезво.

– Да, Вань… боюсь, что да. Но ты не бойся. Мы не погибнем.

– Я понял уже, пап, не маленький. – Он скинул ботинки и подтянул ноги на кресло, сложив их у основания бустера. – Пап, может, я могу чем-то помочь?

Я задумался. И правда: раз уж нам предстоит выживать вдвоём, не стоит относиться к сыну как к бесполезной нагрузке. В наступающем мире ему придётся взрослеть очень быстро.

– Дай подумать… – я сделал глоток кофе, который купил на заправке.

О чём можно Ваню попросить? Что-то, с чем бы он точно справился и не чувствовал себя бесполезным? Может, поискать что-то в интернете?

И тут до меня дошло, что я напрочь упустил просто огромный пласт подготовки. Мы настолько привыкли к тому, что любая информация доступно по щелчку, что даже перестали принимать в расчёт, что может быть иначе! А ведь интернету осталось совсем не долго…

– Да, Вань! Нужно скачать карты на все телефоны, чтобы они работали офлайн. Знаешь, как это делается?

– Конечно, – Ваня радостно кивнул и, протянув руку, достал мой телефон с полки.

Что ещё может быть нужно? Да много чего! От медицинских справочников до каталогов съедобных растений и путеводителя по африканской фауне… стоп! Мы же собираемся по морю добираться. На случай, если не найдём никакого специалиста в команду, было бы неплохо владеть азами навигации. Ведь глобальные системы позиционирования наверняка выбьют.

– Когда закончишь с картами – скажи. Заданий будет много! – добавил я.

– Конечно, пап! – радостно закивал Ваня.

Пока скачивали учебники и видео по азам навигации, я вспомнил ещё кое-что. Я догадался взять счётчик Гейгера – но забыл про элементарную радиостанцию! Причём, желательно, с возможностью приёма средних и длинных волн. На какое-то время это будет единственный доступный источник информации о происходящем.

Хорошо хоть незадолго до Рязани попался специализированный магазин для дальнобоев, где был огромный выбор раций. Нашлась тут и модель с возможностью подключения внешней антенны для уверенного приёма СВ/ДВ диапазона. Продавец заодно провёл короткий ликбез по правилам радиообмена среди водил и за хорошее вознаграждение помог установить рацию в салоне «Прадика». Саму внешнюю антенну для неё я тоже купил.

– Серьёзно экипировались! – заметил он, бросив взгляд на забитый багажник. – На Урал? Или дальше?

– Дальше, – ответил я.

– Рация – это правильно. Но лучше ещё у спасателей зарегистрируйтесь, когда с трассы сходить будете. Знаете, как делается?

Он явно принял нас за продвинутых туристов, и я не спешил его разочаровывать.

– Разумеется.

– Вот и отлично.

– Мы на рожон не будем лезть. Так, сыну азы показать… – добавил я.

– Одобряю! А то молодёжь нынче пошла – из интернетов не вытащишь.

Он усмехнулся в усы, после чего прогнал тест на радиостанции.

– Ну вот. Всё работает штатно.

Я рассчитался, оставив сверх оговоренной суммы.

– Спасибо, – кивнул тот, пересчитав купюры. – Деньги сейчас не лишние.

– Удачи! – кивнул я в ответ и занял место за рулём.

На окраине Рязани, на трассе М-5, стоит большой торговый центр, который так и называется: «М5 Молл». Там я нашёл магазин с товарами для ремонта, где мы затарились одноразовыми комбинезонами и респираторами. Потом я докупил ещё пять двадцатилитровых канистр. Теперь их было пятнадцать. И они заняли всё пространство штатного багажника, так что остальные вещи пришлось разместить на сложенном заднем ряду. С «Прадиком» мне повезло: досталась модификация тринадцатого года с баком на сто пятьдесят литров, но всё равно: до Владивостока запасов не хватит. Расход средний по трассе около десяти литров. На девять тысяч километров нужно было девятьсот литров. Так что придётся горючее где-то добывать… подумав об этом, я завернул в ювелирный: докупить ещё золота. Потом добавил в потенциальный «обменный фонд» препараты с йодом, водку и мясные консервы, сделав ещё одну закупку в местном супермаркете.

Глава 6

– Пап, почему другие люди не делают, как мы? – спросил Ваня, когда мы, наконец, поехали. – Они не верят, да?

– Многие не знают, Вань… – я невольно посмотрел на парковку. Как много людей идут с тележками… что-то всё-таки просачивается, народ явно запасы делает… надо бы новости глянуть: в ближайшие часы ситуация может сильно ухудшиться. – А некоторые не знают, но чувствуют. Ты заметил, что народу много?

– Ага… но безопаснее всё-таки уехать, да?

Я вдруг вспомнил про Женьку, моего приятеля. Он работал территориальным управляющим в нашей сети – и как-то так получилось, что мы начали общаться вне работы. Оказалось много общих интересов: рыбалка, путешествия… после ухода со службы мой круг общения совершенно поменялся и это, наверно, было неотвратимо. Близких друзей так и не появилось (это сложно после того, как теряешь таких, которые были на всю жизнь), но вот одного приятеля завести получилось… он был холост, но жил с девушкой. Серьёзные отношения планировал когда-нибудь там, в будущем. А есть ли теперь у него это будущее?

– Пап? – переспросил Ваня.

– Конечно, Вань. Конечно, – ответил я.

– В бомбоубежищах страшно…

– Почему?

– А вдруг засыплет совсем? И выбраться будет нельзя?

Я промолчал, сосредоточившись на дороге. Рука невольно тянулась к смартфону. Могу ли я подвести Свету, рискуя её положением? Стоят ли мои опасения жизни реального человека, которую я, возможно, могу спасти?..

– Кто знает, что на М-11? – мои размышления прервал уставший голос из динамика рации. Я включил её после очередной заправки, чтобы послушать, о чём дальнобои говорят. Можно было попросить Ваню посмотреть новостные каналы в «Телеграме», но он занят скачиванием разных справочников. Не хотелось отвлекать от такого нужного дела.

– Жопа там! – последовал ответ. – В эти два дня просто жесть какая-то. Это по направлению на Питер. Обратно ещё терпимо.

– Ясно… думаю вот не двинуть ли в обход. Компания добро дала.

– Если дала – то двигай! Там это надолго.

– Чего так?

– Новости не смотришь совсем? Блокада Калининграда же! Остался только морской путь, вот все на паром и ломанулись. Там очереди на неделю.

– Екарный ж ты ж!..

– И я о чём?

Какое-то время в эфире было тихо. Я сделал звук на радиостанции потише и включил штатную акустику. Потыкался по диапазонам в поисках новостей, заодно поймал себя на том, что, пожалуй, впервые пользуюсь обычным радио в машине с момента покупки. Зачем слушать болтовню или рекламные вставки, когда за небольшие деньги есть неограниченная музыка по вкусу на стримингах? Но теперь я был рад, что классические радиостанции как вид сохранились.

Через минуту мне это удалось. Взволнованный диктор вещал: «…европейской дипломатии заявил, что Россия не имеет морального права сохранять контроль над частью исконно европейской территории. «Раз уж они считают, что вторжение на Украину оправдано исторической справедливостью, следуя той же логике им следует вернуть в лоно Европы земли восточной Пруссии. Мы будем добиваться этого любыми возможными путями, кроме военных. Сухопутная блокада – обязательный и абсолютно легитимный шаг. Мы также настаиваем на референдуме под контролем сил ОБСЕ. Уверен, российское население Кёнигсберга при наличии гарантий будет не против стать частью европейской семьи!» – заявил политик. В ответ спикер министерства иностранных дел России Мария Захарова заявила, что любые попытки…»

Передачу перебили сильные помехи. Я поморщился и попробовал перестроить волну и через некоторое время поймал ещё один выпуск новостей. «…напомнили, что морская блокада является грубым нарушением международного права. А попытки досмотра судов, идущих из России, будут рассматриваться как агрессия».

Я взял смартфон и быстро набрал сообщение: «Ты где?», после чего отправил его на Женькин номер.

Минута шла за минутой. Пашка не отвечал, а я всё никак не мог решиться написать предупреждение. Наконец, телефон пиликнул. Я прочитал: «В поезде же! Из отпуска еду. В Мск буду послезавтра!»

Поезд… значит, у него неплохие шансы оказаться далеко от зон поражения… Я продолжал раздумывать, стоит ли писать предупреждение. И как его лучше тогда сформулировать? Нельзя ведь прямым текстом… в этот момент зазвонил телефон. Номер был знакомым, и начинался с префикса 495. Телефон кадров – я всё-таки понадобился. Плохой знак. Очень плохой.

– Реклама, да, пап? – сонно спросил Ваня.

Я поглядел на сына. За предыдущие несколько часов он скачал огромный массив информации, благо пока на трассе приём был хорошим. Ему бы поспать теперь не мешало… к тому же, стемнело давно.

– Да, Вань, – ответил я, – похоже на то…

Пока я не снял трубку, за мной нет ничего криминального. Может человек уехать в отпуск и не слышать вызовы? Само собой… тем более, что всеобщую мобилизацию не объявляли.

Поколебавшись, я всё же перевёл аппарат в авиарежим. Навигация продолжала работать, только цвет плотности трафика стал серым. Я его отключил за ненадобностью.

– Вань, подвинь кресло вперёд до упора. И спинку откинь, насколько получится, – сказал я. – Рычаги регулировки справа, пощупай.

– Зачем?

– Хочу, чтобы ты поспал.

– Я не устал ещё, пап! – Ответил Ваня и тут же зевнул. – Мне кажется, я не смогу уснуть.

– Силы беречь надо. Они ещё понадобятся нам. Нужно сильными быть.

– А ты как? Может, в гостинице остановимся?

Соблазнительно, даже очень. В последний раз насладиться всеми благами цивилизации… горячим душем… я посмотрел на часы. С момента нашего разговора со Светой прошло двадцать три часа. Получается, у нас есть сутки, как минимум… До Самары ещё часов двенадцать ехать, Волгу пересекаем с запасом по времени. Может, и правда остановиться?

Я вспомнил толпу в аэропорту. Народ, выносящий припасы из магазинов. Последние новости… нет, даже если муж Светы дал ей настоящую информацию по поводу времени кризиса, рисковать не стоит.

Хотя остановиться, принять на ночь душ и хорошенько поесть горячей еды, пожалуй, стоит, пока есть возможность.

Я выбрал небольшую гостиницу и ресторанчик в Мордовии. На трассе там есть участок, где подряд стоят многочисленные едальни, на любой вкус. Очень удобно. И место глухое: далеко от больших городов, промышленных объектов и воинских частей.

Мы остановились на парковке между фурами и направились к ресторанчику. Внутри было полно народу, но хотя бы не накурено, как часто бывает в глухих местах. Переноску с Сашкой внутри мы взяли с собой. Морозец крепчал, и машину за час-полтора могло полностью выстудить. Впрочем, никто на неё внимания не обратил. Свободный столик нашёлся в дальнем конце зала, возле прохода на кухню. Через несколько минут к нам подошла порядком запыхавшаяся, с осунувшимся лицом, но всё ещё довольно симпатичная молодая официантка.

– Что меньше всего ждать? – спросил я сходу.

– Борщ готов. Котлеты, макароны, плов – это быстро будет.

– Давайте борщ и котлеты с макаронами на двоих, – кивнул я.

– Попить что?

– Есть компоты или морсы?

– Есть морс ягодный, – кивнула официантка.

– Отлично. И кофе. Эспрессо двойной. Будет?

– Два борща, две порции второго котлета с макаронами, морс и двойной эспрессо. Верно?

– Ага, – кивнул я.

Официантка собралась было уходить, но задержалась в последний момент. Оглядела меня внимательно.

– Вы с Москвы, да? – произнесла она с характерным местным акцентом.

– Да, – кивнул я.

– Что там на месте слышно? Мобилизация будет?

– Когда мы уезжали ничего такого не было… но обстановка, сами видите, – осторожно ответил я.

– Вижу… – она глубоко вздохнула. – Лучше б не видела. Народ бежит непонятно куда… видали сколько понаехало? Даже под новый год такого не было…

Она, будто спохватившись, развернулась и ушла на кухню, неплотно закрыв за собой дверь.

После сытной еды мы поднялись в гостиницу и оплатили за две душевые кабинки. Помылись, привели себя в порядок. Потом вернулись к машине. Я, насколько позволяла загрузка салона и ремни безопасности, разложил переднее сиденье.

– Михалыч в твоём чемодане? – спросил я, имея в виду его любимую мягкую игрушку, с которой он всегда засыпал.

– Да, пап.

– Сейчас достану.

– Не надо пока. Я не хочу спать. Может, что ещё полезное сделать?

Я задумался на пару секунд. Заставлять сына, пожалуй, не стоило. Он ведь в стрессе, а давление с моей стороны только ухудшит ситуацию. Ничего, сам уснёт, если поручить что-то монотонное.

– Да, – кивнул я. – Сейчас достану жёсткий диск и пару флешек. Скопируй туда то, что накачал. Так надёжнее будет.

– Ага, – кивнул Ваня.

И мы поехали дальше.

Как я и предполагал, через час сын уснул. Я остановился на обочине, достал Михалыча и подложил игрушку рядом, после чего укрыл его пледом. Заодно обновил лоток кошки, который она уже пару раз использовала по назначению.

Ноутбук с флешками я поставил на центральную консоль и следил, как идёт копирование.

Ближе к утру я снова тихонько включил радио и настроился на новостную волну. Ситуация становилась хуже буквально по часам: Дания объявила, что намерена досматривать гражданские корабли, идущие в Санкт-Петербург «чтобы не допустить попадание оружия и комплектующих в воюющую страну». В итоге два корвета балтийского флота сопровождали сухогруз из Либерии. Пока обошлось без инцидентов, но Дания запросила помощи НАТО. Не лучше обстояли дела с Калининградом: Эстония объявила о закрытии воздушного движения над своей территорией «в связи с предстоящими учениями». Аналогичным образом поступила Финляндия. Таким образом с Калининградом осталась связь только по морю, паромами. После выпуска новостей выступал военный аналитик, который предсказывал «напряжённость с польской стороны», где сосредотачиваются значительные силы возле Калининграда.

Мы проезжали Пензу. Я поймал себя на том, что нервничаю вблизи крупных городов, ведь в случае обмена ракетными ударами счёт будет идти на минуты… ничего, главное за Волгу успеть попасть – дальше будет пространство для манёвра.

Когда отъехали от города километров на двадцать, начало светать. Ваня завозился в кресле, прижимая к себе мишку. Сашка, которая лежала рядом с ним, подняла голову и вопросительно на меня посмотрела.

– Доброе утро! – сказал я, улыбаясь.

Ваня потянулся и зевнул. Кошка спрыгнула с сиденья и скрылась где-то сзади, среди запасов.

– Доброе… пап, ты всю ночь ехал?

– Да, Вань. Сейчас по-другому нельзя. Потом выспимся.

– Понятно, но у тебя глаза красные…

На трассе я увидел заправку и кафе при нём. Секунду подумав, зарулил туда. Надо как можно дольше сохранять хотя бы подобие режима для ребёнка. Вопрос здоровья. Так что время завтракать.

Кафе оказалось вполне приличным, к тому же, на удивление народу было мало. Ваня выбрал гречку с сосисками и творог, а я заказал яичницу с кофе. В этот раз переноску мы брать не стали: сильно задерживаться я не хотел. Кошка тоже завтракала в салоне, из своей миски.

– В школе, наверно, меня спрашивают… Марк в буфет один пойдёт, а ему мало денег дают. Наверно, он не очень рад, что меня нет, как считаешь, пап? Я ж угощал его всегда.

– Конечно, не рад, – подтвердил я.

– Как думаешь, они успеют спуститься в убежище? – тихо спросил Ваня, подавшись вперёд.

– Хочу надеяться, – осторожно ответил я. Направление разговора мне категорически не нравилось, и я попытался сменить тему: – кстати, не думай, что учёба закончена. Дальше я буду тебя учить сам. Кстати! Надо учебники скачать.

– Ты не сказал никому, потому что никто бы не поверил, да?

– Не только это. Я обещал никому не говорить тому человеку, который рассказал мне.

– Ясно, – Ваня удовлетворённо кивнул.

Я снова включил новости: «…срочное заседание Совбеза ООН закончилось скандалом: в нарушение протокола, представитель США начал демонстрировать фотографии погибшего экипажа фрегата «Ивар Хуитфельдт» ВМС Дании. Заседание было прервано председателем после того, как представитель США в ультимативной форме потребовал прекратить трансграничное сотрудничество с Российской Федерацией, обвинив КНР в нарушении международных гуманитарных норм», – профессиональный голос диктора оставался невозмутимо спокойным, и после перебивки он продолжил: «Приходя сообщения о массовых сбоях персональных компьютеров и смартфонов по всей России. Согласно поступающим данным модели на операционных системах «АйОС», «АйпадОС», «МакОС» и «Виндоуз» перешли в режим блокировки. Эксперты связывают это с активацией так называемых программных закладок. Устройства на платформе «Андроид» продолжают функционировать, однако некоторые пользователи жалуются на нестабильную работу и перегрев моделей, оснащённых процессорами, произведёнными компанией «Куалкомм». О сбоях в работе смартфонов на базе процессоров производства «Хуавэй», «Самсунг» и «Медиатэк» в настоящий момент не сообщается. Министр связи России Николай Никифоров заявил, что «критической информационной структуре России ничего не угрожает. Мы были готовы к такому развитию событий».

– Вань, переведи смартфон в авиарежим, пожалуйста, – попросил я сына.

– Хорошо, пап. Я только не все учебники успел скачать, сеть постоянно падает…

– Ничего. Мы справимся.

Чем ближе к Самаре, тем тревожнее становились новости. Я здорово нервничал: оказаться в момент «Икс» посреди крупной промышленно агломерации совершенно не хотелось. Тем более, что Волгу я планировал пересечь по плотине ГЭС, которая наверняка числилась в списке стратегических объектов на поражение.

Раздумывая, не остановиться ли прямо сейчас в ближайшем овраге на пару суток, я всё-таки продолжал гнать вперёд. Если не окажемся на другом берегу Волги – всё сильно усложнится. Нужно будет объезжать через верховья или по зимниками, что задержит нас в густонаселённой европейской части страны, с непредсказуемыми последствиями.

Как будут действовать местные органы управления и полиция в мелких населённых пунктах? И тут же вспомнил, что никак: вся полнота власти перейдёт к военным. Местные органы будут только оказывать помощь и содействие в сохранении общественного порядка и распределении запасов Госрезерва…

Будто в ответ на мои мысли по радио передали экстренное сообщение о начале всеобщей мобилизации и введении военного положения в стране. Анонсировали обращение Президента на пятнадцать ноль-ноль. Я посмотрел на навигатор: если дороги не перекроют, к тому времени мы должны быть уже на том берегу.

Вот и конец всем сомнениям: надо гнать. Через несколько часов я официально буду уклоняющимся от мобилизации, в условиях военного времени.

Притормаживал я только перед постами ГАИ. На камеры было плевать: скоро штрафам приходить будет некуда.

Вот миновали поворот на Сызрань. Гаишники были заняты: о чём-то оживлённо говорили с армейскими, возле большой колонны военной техники, замершей на обочине.

Дальше дорога шла вдоль берега Волги. Движение стало более плотным, пришлось замедлиться. Играть в «шашечки» на тяжелой машине с ребёнком на переднем сиденье тоже не вариант.

Перед самой плотиной ГЭС, за Жигулёвском, мы встали в настоящую пробку. Я изо всех сил старался не показывать, что нервничаю, хотя сердце, похоже, колотилось на ста двадцати как минимум.

Ваня с интересом оглядывался по сторонам.

– Пап, а тут как в Сочи почти, да?

И действительно: Жигулёвск был немного похож на горный сектор. Такие же крутые склоны и домики, прилепившиеся на рельефе.

– Да, похоже немного, – согласился я.

– А люди сюда ездят отдыхать?

– Может, кто-то и ездит, – я пожал плечами. – Но в основном тут работают.

– В таком месте, наверно, интересно работать… а что тут делают?

– Вот сейчас заедем на плотину гидроэлектростанции, где вырабатывают электричество. А в самом городе есть большой завод, где делают автомобили марки «Лада».

– А завод будет видно?

– Не знаю. Как будем ближе посмотрим.

Глава 7

Стоя в пробке, я внимательно слушал новости. Но пока повторялись старые сообщения: про попытку морской блокады и подбитый датский фрегат. В эти минуты шло экстренное совещание военного руководства НАТО, а Дания уже направила в организацию ноту с просьбой задействовать норму пятой статьи устава… шведы сообщали об обнаружении наших подлодок в своих территориальных водах. В Питере над Кронштадтом сбили неизвестный беспилотник.

Вот мы и на плотине. На въезде стоят хмурые гаишники и вооружённая вневедомственная охрана. Наверно, подняли по усилению. Но поток пока пропускали без проблем, даже не досматривали. Пробка была из-за того, что дорожное покрытие на плотине было не в лучшем состоянии, сказались недавние перепады температур и многочисленные оттепели.

Вот и плотина позади. На объездной дороге я снова набрал скорость, игнорируя ограничения. И всё-таки теперь мне стало гораздо спокойнее: мы за Волгой. Теперь надо отъехать как можно дальше от города. Если повезёт, то до вечера ничего не случиться. А, может, и до завтра.

Где-то в глубине души несмотря на то, что ситуация по часам становилась всё хуже и хуже, я всё-таки надеялся на чудо. Что в самый последний момент возобладает разум, а мир отойдёт от края пропасти. Да, пускай будет война на два фронта, пускай мобилизация – только бы без применения крайнего средства… а там, глядишь, если отстоим Калининград, то и у НАТО прыти поубавиться…

Я почти убедил себя в том, что это возможно, когда по новостям снова послышалась экстренная перебивка и откровенно взволнованный голос диктора произнес: «По сообщениям европейских СМИ, Россия применила тактический ядерный заряд против наступающей на Калининград группировки НАТО. Президент Польши готовит экстренное обращение к нации. Видеокадры со взрывом, снятые на безопасном удалении, расходятся по сети».

Дальше новости пошли лавиной. Ведущий даже не пытался скрыть своего волнения, диктуя сбивающимся голосом поступающие сообщения. В Калининграде объявили воздушную тревогу, людей начали уводить в убежища. С фронта, из района Днепропетровска, тоже пришло сообщение о применении ТЯО, пока без визуальных подтверждений.

Я внимательно смотрел на навигатор. Минут через десять будет съезд на М-5. Я планировал проехать по этой трассе настолько далеко, насколько будет возможно, а потом уйти на второстепенные дороги и дальше двигаться по обстоятельствам, избегая районов, где выпадут осадки. Собственно, для определения таких районов и нужен был в первую очередь счётчик Гейгера.

Когда мы были возле съезда с объездной на М-5, у развязки в сторону Уфы, по радио сообщили, что с Калининградом потеряна связь. Я до боли сжал челюсти. Целый город… всё, теперь дороги назад точно нет.

Сообщения о воздушной тревоге в большинстве городов страны пришли, когда я был всего паре километров от объездной. Плохо, очень плохо! Слишком близко к городу.

Я попробовал прикинуть, сколько у меня есть времени. Хорошо хоть нас в центре натаскивали в том числе на боевые задачи в «особых условиях», и РХБЗшники заставляли учить массу информации по вооружению «партнёров».

Скорее всего, первый удар производится «Трайдентами» – ракетами морского базирования, с подводных лодок. Всего у Штатов и Британии таких ракет около четырёхсот. У всех – разделяющаяся боевая часть, от восьми до четырнадцати боезарядов. Где в момент пуска находились четырнадцать американских и четыре британских лодки? Наверняка какая-то часть в Норвежском или Баренцевом морях. Точно не восточнее – они из-подо льда пускать не умеют. Есть шанс, что кого-то до пуска успели потопить наши подводники, благо многоцелевых лодок хватает… те же, что отстрелялись, наверняка рассчитаны на обезоруживающий удар: то есть, под прицелом наши пусковые шахты, а также мобильные платформы, которые удалось выявить противнику. Потом – штабы и центры управления. И крупные города, разумеется: Москва и Питер. Хватит ли этого залпа, допустим, на ГЭС на Волге? Сложно сказать… как повезёт. При хороших раскладах есть минут пятнадцать до второго или даже несколько часов – до третьего.

Второй залп будет производиться ракетами шахтного базирования, знаменитыми «Минитменами». Второй – конечно же, понятие условное, скорее всего, стартовали эти ракеты одновременно с «Трайдентами», просто у них подлётное время больше. Эта волна опаснее тем, что имеющиеся системы ПРО будут частично или полностью разряжены, значит, его эффективность будет выше. Но, возможно, часть наших ракет морского базирования успела долететь до районов запуска раньше… очень хотелось бы в это верить, в последние годы мы значительно усилили морскую составляющую сил сдерживания. Сколько наших стратегов было на дежурстве у берегов Калифорнии? Не меньше четырёх точно.

Третий залп – это ракеты со стратегических воздушных носителей. Б-52, Б-1Б и, конечно, Б-2. Следующую, более продвинутую модификацию своего знаменитого стелс-бомбардировщика Штаты только начали испытывать, но на вооружение принять не успели. Какую-то часть завалят уцелевшие перехватчики. Оставшиеся к тому времени комплексы ПВО/ПРО успеют перезарядиться, но кто-то из бомеров прорвётся. Однако точно не дозвуковые Б-52, больно большие и медлительные. Отстреляются с безопасного расстояния, значит, радиуса их ракет ALCM не хватит, чтобы достать до нас. Проблемой были бы стратегические ACM – но их официально сняли с вооружения больше десяти лет назад. Б1-Б «Лансер» до нас тоже не «добьёт», очень уж специфическая тактика его применения. Этот самолёт прорывается на сверхзвуке до зоны действия ПВО, а потом следует с огибанием рельефа местности на околозвуковой скорости. Скорее всего, такие самолёты будут пытаться достать до крупный военных объектов. Остаётся «Спирит». Как бы наши ПВО не глумились над его «невидимостью» – но при массированном налёте упустить эту птичку вполне реально… Но до третьего удара надо ещё дожить, это вопрос даже не минут – часов. Больно уж самолёты медлительные.

– Пап, смотри! – Окрик Вани отвлёк меня от подсчётов.

Теперь я и сам видел: слева от трассы в небо на огненном столбе поднималась ракета. Сквозь шум двигателя машины и шорох покрышек я услышал низкий гул, наполнивший пространство. Приглядевшись, в отдалении я увидел ещё два пуска.

Какие именно ракеты полетели я не разобрал. Может, «Ярсы», а, может, и «Сарматы». Как бы то ни было, сейчас точно счёт пошёл на минуты, а то и на секунды. Плохо, если шахты – туда наверняка могут прилететь заряды, пускай и с опозданием. А вот мобильные «Ярсы» могли и обмануть вражескую разведку…

Я лихорадочно высматриваю съезд с трассы. Нужно было хоть какое-то укрытие – да, рельеф тут есть, но хватит ли его, чтобы сбить мощность ударной волны до безопасной? Не уверен. Сильно зависит от точного места удара и мощности заряда. Слишком много неизвестного…

Вот и съезд. Быстро направо, по кочкам. Мельком заметил указатель: «Чубовка».

Мчим дальше. Впереди мелькает лесопосадка. Прямо перед ней успеваю заметить крупный и глубокий овраг. Снега много, но выбирать не приходится: главное сейчас быть ниже уровня земли. Скатываемся по пологому въезду. Ваня смотрит на меня не отрываясь. Чувствуется, что ему страшно, но он молчит. Молодец! Характер и выдержка.

Наконец, останавливаемся. Трясущимся пальцем нажимаю кнопку, глуша двигатель. Вспоминаю про постоянно активные электронные системы, дёргаю рычаг капота.

Выскакивая из машины, успеваю бросить сыну: «Выключи все телефоны! Быстро!»

Кое-как выбравшись из снега, скидываю клеммы аккумулятора и прыгаю обратно в салон. Очень быстро – чтобы сохранить максимум тёплого воздуха.

– Я выключил, пап, – говорит Ваня.

Слышу сверху какой-то шум; гляжу на небо. Там, позади нас – где город, в воздухе расцветают два небольших огненных цветка. Сработал последний эшелон ПВО/ПРО. Неужели пронесло?..

В этот момент на заднем сиденье вопит кошка. Именно вопит: совершенно по-человечески, криком ужаса.

Я успеваю сдёрнуть с заднего сиденья плед, кидаю его на Ваню, так, чтобы укутать его с головой.

– Глаза зажмурь и не открывай, пока я не скажу, что можно, – я очень стараюсь не кричать.

– Хорошо, пап, – отвечает сын из-под пледа.

Кошка забилась в угол между ковриком на полу и задним сиденьем. Из-за торчащей дыбом шерсти она превратилась в пушистый шар. В других обстоятельствах это бы выглядело даже забавно.

Глава 8

Вспышку я едва заметил. Так, немного посветлело за плотно сомкнутыми веками, будто лёгкий просвет в облаках появился. С этого момента я начал считать про себя.

– Пап, уже всё? – тихо спросил Ваня.

Я не ответил, чтобы не сбиться со счёта. К счастью, сын продолжал сидеть тихонько под пледом.

Через сорок секунд до нас долетел низкий и протяжный грохот. Значит, около пятнадцати километров расстояние до эпицентра. Учитывая, что вспышка была достаточно слабой, можно предположить, что взорвался заряд в сто килотонн. Не так плохо, как могло быть: на боеголовках «Трайдентов» есть два типа зарядов – на сто и на четыреста пятьдесят килотонн. Что ж, похоже, есть шанс вырваться невредимыми.

– Пап? – снова тихо спросил Ваня.

– Плед можешь убрать, – сказал я. – Но пока сидим на месте, сейчас взрывная волна придёт.

Налетел порыв сильного ветра, закрутило снежные смерчи вокруг, о машину застучали обломанные ветки. Это продолжалось всего несколько секунд. Потом наступила тишина.

«Вот и всё, – подумал я. – Теперь мы по другую сторону катастрофы…» Однако тут же себя одёрнул: ещё не всё закончено. Да, с первой волной повезло – но что, если где-то рядом есть объект в списке целей волны второй? Или даже третьей?

Ждать на месте или пытаться уехать как можно дальше? От решения зависело наше выживание… в любом случае, надо оглядеться.

Опять же, судя по интенсивности вспышки, взрыв не был воздушным. Вот это плохо: значит, радиоактивных осадков будет много. Надо бы оглядеться, чтобы понять хотя бы в какую сторону дует ветер.

– Ваня, сиди здесь, никуда не вылезай, хорошо? Я быстро! – сказал я.

– Пап… – Ваня поджал губы.

– Что? – с тревогой спросил я. Ты хорошо себя чувствуешь?

– В туалет хочу…

– По-маленькому?

– Да.

– Ладно, сходи возле машины. Только быстро!

Сын открыл дверь и выпрыгнул наружу, тут же провалившись по пояс в сугроб.

– Ох! – воскликнул он от неожиданности.

– Справишься? – спросил я.

– Ага.

Он оставил приоткрытой дверь и в щель чуть было не прошмыгнула кошка. К счастью, я успел её схватить. Сашка зашипела и попыталась поцарапать мне руку задними лапами, но я оказался ловчее, закинув её в переноску.

Быстрая реакция – хорошее дело! Как представил беготню за этой вертлявой засранкой по снегу… бр-р-р-р!

– Всё, пап, – сын забрался обратно в салон и захлопнул дверь.

– Сашку пока не выпускай, – предупредил я. – Нужно время, пока она в себя придёт. Она, похоже, в панике.

Ваня с любопытством заглянул в переноску. Кошка снова была похожа на шерстяной шар. Увидев, что на неё смотрят, она зашипела.

– Ого! – удивился Ваня.

– Бывает, – сказал я. – Стресс. Попробуй-ка объясни ей, что произошло…

– Пап, я её очень хорошо понимаю…

– В общем, я быстро!

Я выскочил из салона, пробился сквозь снег на дорогу. Мы были в низине, ничего толком не разглядеть – и тут я увидел рядом указатель, на котором было написано: «Сколково» и ниже – «Смотровая площадка, 100 метров».

Выбравшись на укатанную колею, я побежал.

Смотровая находилась на утёсе, у края леса, над какой-то речкой. Справа, со стороны города, у горизонта клубилось большое чёрное облако. Оно всё ещё сохраняло характерные очертания шляпки гриба. Вокруг него было несколько участков чистого неба, сквозь которое на землю пробивались солнечные лучи, оставляя яркие пятна на заснеженном пейзаже. Это было страшно, но одновременно величественно и почти красиво.

Приглядевшись, я увидел, что дальше, возможно, за Волгой, в воздухе видно ещё три тёмных облачных участка, которые тоже могут быть следами далёких взрывов.

Я снял перчатку, послюнявил палец и поднял руку, чтобы определить направление ветра. Результат мне совершенно не понравился: ветер отчётливо дул со стороны города. И я вроде как действительно увидел, что облако приближается. Не мешкая более, я развернулся и так же, бегом вернулся обратно к машине.

Открыв капот, я с некоторой опаской накинул клеммы на аккумулятор. Электроника не под напряжением не должна была пострадать – но это же в теории. Однако же, вопреки опасениям, двигатель сразу завёлся.

Вздохнув с облегчением, я выпрямил руль, нажал рычаг «diff lock», дождался включения блока и медленно двинулся назад.

И тут меня ждал неприятный сюрприз: машина продвинулась где-то на метр, после чего встала, загребая снег всеми четырьмя колёсами.

Ваня с тревогой смотрел на меня. А я ругал себя последними словами за то, что раньше мне даже мысль в голову не пришла установить, например, лебёдку.

Я выпрыгнул наружу, быстро нашёл в боксе с инструментами лопатку (хоть на это ума хватило!) и начал разгребать снег под брюхом.

Работал как мог быстро, на пределе, до треска в сухожилиях. И вскоре докопался до проблемы: машина аккурат по центру рамы села на скрытый под снегом задубевший земляной гребень. К счастью, никаких повреждений не было – но для того, чтобы вытащить «Прадик» из ловушки, нужно было этот самый гребень раздолбать.

Я даже подумал про домкрат, но быстро отбросил эту мысль. Только время потерял бы.

Долбил мёрзлую грязь довольно долго, а потом вспомнил про инвертер и чайник. Нашёл их в багажнике, вскипятил воду. К счастью, инвертор оказался достаточно надёжным, как и проводка «Прадика»: предохранители не выбило, только движок ощутимо нагрузился.

Пару ходок с кипятком – и гребень осел. Колёса снова упёрлись в твёрдую поверхность. Я бросил быстрый взгляд на небо и с ужасом обнаружил, что зловещая туча подобралась совсем близко: может, к берегу той самой речки.

Успеем? Или лучше внутри кузова переждать?.. нет-нет, плохая идея: «Прадик» насквозь заражён будет, да и воздушный фильтр не спасёт толком.

Прыгая за руль, я услышал где-то вдалеке зловещий шорох. Посмотрел туда. И только через секунду сообразил, что так звучит чёрный ледяной дождь, который падал на дорогу, где я только что пробегал.

– Пап… куда мы так спешим? – спросил Ваня, когда мы с большим заносом вылетели на трассу, оставив стену чёрного дождя в каких-то пятидесяти метрах позади.

– Мы от смерти бежим, Вань… – ответил я. – Видишь тучу позади и чёрный дождь? Это – смерть.

Ваня подтянул на сиденье коленки и обнял их. Может, зря я так?.. обычно ведь детей наоборот принято успокаивать…

– Мы сбежим, – твёрдо сказал сын. – Гони, пап!

И я гнал, на пределе реакции и за её пределами, отчаянно рискуя. Пару раз попались застывшие на встречке автомобили, но людей ни в салонах, ни рядом не было. Убежали? Но куда? Знали, где есть убежище? Хотелось бы в это верить…

Эта кошмарная гонка всё продолжалась и продолжалась. Туча маячила позади. Через боковое зеркало заднего вида я как зачарованный смотрел, как чёрный дождь оставляет на земле серую, глянцевито поблёскивающую корку. К счастью, ветер дул не прямо на нас, а чуть восточнее, и тучу медленно относило в ту сторону, за речку.

Вот между нами и смертью уже полкилометра. А вот – почти километр. Мы побеждали, но расслабляться было рано.

И тут на трассе за очередным поворотом появилась красная легковушка. Возле неё стояла девушка в синем пуховике и махала руками. К её ногам жался маленький пацан, лет пяти.

Глава 9

Какое-то мгновение я даже думал, что у меня хватит сил проехать мимо. Но я не смог – физически. Резко, насколько позволяла АБС, я затормозил и развернул машину поперёк дороги. Дал задний ход, выравнивая «Прадик». Подъехал к девушке.

– Вань, дверь открой, – попросил я сына.

Тот дёрнул за ручку, снимая блокировку.

– Быстро, в салон!!! – крикнул я.

Девушка смотрела на меня со смесью изумления и страха. Пацан схватил маму за ногу и вцепился изо всех сил.

– К…кто вы? – выдавила она.

– Потом расскажу, быстро!

– Мне надо вещи из машины забрать… – проговорила она неуверенно.

– Не успеете! – настаивал я. – Мне придётся без вас уехать! Ну же, скорее!

Она погладила сына, взяла его за руку и подошла к задней дверце, уже протягивая руку, чтобы её открыть.

– Нет! – снова крикнул я, поморщившись, представляя, как вываливаются вещи. – Сюда! На переднее, там забито!

Она убрала руку. Бросила на меня недоумённо-презрительный взгляд. Потом спокойно сказала:

– У вас тут занято.

Тут вмешался Ваня:

– За нами – смерть, – сказал он. – Надо уезжать быстрее!

По глазам я увидел, как у неё внутри будто что-то сломалось. Она больше не колебалась, только всхлипнула и, подхватив своего ребёнка, плюхнула его на сиденье рядом с Ваней. Сама же забралась и кое-как устроилась возле бардачка.

– Закрывай! – скомандовал я.

Ваня захлопнул дверь.

Я тут же рванул с места.

Мы потеряли меньше минуты, но стена чёрного дождя за это время успела заметно приблизиться.

– Малого сюда посади, – я хлопнул ладонью по широкому подлокотнику. – А сама садись нормально. А то не выдержишь долго.

Девушка (или, пожалуй, всё-таки женщина) аккуратно посадила ребёнка на подлокотник, а сама, поддерживая его за спинку, села рядом. Теперь я смог разглядеть её внимательнее. Брюнетка, светлая кожа и карие глаза. Около тридцати. Привлекательная. Наверно, даже красивая.

Какое-то время ехали молча. Я с удовлетворением отметил, что чёрная туча снова отдаляется и даже немного сбавил скорость. А через пару минут мальчишка, недовольно ёрзавший на подлокотнике, увидел Сашку, которую мы так и не достали из переноски.

– Ма-а-ам, там киса! – сказал он, улыбаясь и показывая пальчиком.

Женщина тряхнула головой, будто избавляясь от каких-то навязчивых мыслей, и посмотрела в указанном направлении.

– Точно, – улыбнулась она, как мне показалось, с облегчением. – Киса…

– Её Сашка зовут, – снова вмешался сын. – А я – Иван.

– Меня зовут Ольга Сергеевна, – представилась женщина. – А это мой сын, Никита. Никита, поздоровайся с Ваней.

– Привет! – улыбнулся пацан, разглядывая Ваню.

Сын протянул руку и пожал протянутую в ответ ладошку.

– Я Дима, – сказал я, обращаясь к Ольге.

– Приятно… а отчество?

– Можно без отчества. Сейчас как-то не до церемоний.

– Вы… знаете, что случилось?

Я внимательно посмотрел на Ольгу. Действительно не поняла или на грани нервного срыва, отрицает реальность? Нам только истерик не хватало…

– Машина просто заглохла посреди дороги, – начала оправдываться она, видимо, неправильно истолковав мой взгляд. – Телефон тоже вдруг выключился. И, как назло, никого на дороге! Вы первый. Что там случилось? Что-то рвануло в Кинеле? Авария на железной дороге? Химически опасное?

Похоже, правда не понимает… я вздохнул и посмотрел на часы. С момента начала безумной гонки прошло всего несколько минут. Если рядом есть цели для «Минитмэнов» – мы скоро это узнаем. Хорошо бы снова остановиться и переждать где-нибудь в низине, но выбора нет: приходится рисковать, продолжая гонку.

– Этот Кинель, – сказал я, – что-то вроде железнодорожной станции, да? Она крупная?

– Город, – кивнула Ольга. – И крупный узел на железке, верно.

– Оля, скажите… – осторожно начал я. – Можно я вас так? Не по отчеству?

– Можно, – кивнула она, чуть нахмурившись.

– Вы за новостями в последнее время следили?

– Ой, ну да какие новости… я вас умоляю. У меня времени на это нет.

– Вы только не пугайтесь сильно, хорошо? – начал я, и тут же прикусил язык, осознав, насколько неуклюже прозвучала фраза.

– Вот теперь мне стало страшно…

– Оля… в общем, похоже, мы начали войну с НАТО, – сказал я.

Несколько секунд Оля глядела на меня с непониманием. Мигнула пару раз. Потом побледнела.

– Ядерная война?.. – выдохнула она. – Но… это же невозможно!

– Поражающие факторы ядерного взрыва, – нарочито нейтральным голосом начал я, – световое излучение, проникающая радиация, ударная волна, электромагнитный импульс, радиоактивное загрязнение…

Ольга рефлекторно прижала к себе ребёнка. Тот недовольно забормотал что-то и попытался отстраниться.

– Некоторые теоретики выделяют психологическое воздействие как отдельный поражающий фактор, – продолжал я. – Не поддавайтесь. Сейчас нет времени на то, чтобы бояться. Нам надо выжить и спасти детей. Понимаете это?

Ольга ещё раз мигнула. Потом уверенно кивнула головой.

– То, что случилось с вашей машиной и телефоном – следствие воздействия электромагнитного импульса. Вы оказались слишком близко к эпицентру. Электроника просто сгорела.

– А ваша… – Ольга кашлянула, прочищая горло, – ваша машина… она почему не сгорела?

– Потому что я догадался, что скоро будет удар. Увидел, как наши ракеты взлетают. Я остановился в овраге и отключил всю электронику, чтобы переждать момент взрыва.

– Вы… специалист, да? Физик или что-то в этом роде?

Она держалась на удивление хорошо. Я ожидал и был мысленно готов ко всем стадиям принятия реальности после отрицания, но обошлось без них. Крепкие нервы.

– Нет, – я улыбнулся, – не то, чтобы. Просто когда-то служил, вот и запомнил много полезного из курса по радиационной, химической и биологической защите. Кстати, в зеркало заднего вида посмотрите. Наклонитесь чуть вперёд, тогда видно будет… вот так! Видите облако чёрное на горизонте?

– Да… это от взрыва?

– Верно, – кивнул я. – Сейчас оно крайне опасно. Внутри множество радионуклидов. Осадки, которые из него сейчас выпадают, формируют пятно загрязнения. Попасть под них – верная смерть.

Ольга вздохнула и потёрла виски.

– Спасибо, – сказала она спустя несколько секунд. – Я… испугалась поначалу. Но интуитивно почувствовала, что надо ехать с вами.

– Спасибо вашей интуиции, – улыбнулся я. – Кстати, хотите воды?

Я достал закрытую бутыль из паза в дверце и протянул ей.

– Я хочу! – Отозвался Никита.

Ольга благодарно кивнула и взяла воду. Отвинтив крышку, дала напиться ребёнку, потом пару глотков сделала сама.

Следующие полчаса ехали молча. Машин по дороге больше не попадалось. Наверно, это была не очень популярная трасса. А, возможно, досюда импульс не дошёл и люди спешили уехать в противоположную сторону.

Мы въехали на довольно высокий, но пологий холм. Зловещая туча скрылась позади, за дальним лесом, мимо которого мы проехали. Я снова снизил скорость, чтобы экономить горючее.

– В Самару, значит, не попасть никак… – проговорила Ольга, будто про себя.

– Скорее всего. Точно сказать пока сложно, я видел, что пару боеголовок наши сбили, но в каком состоянии город неизвестно.

– Жаль… очень жаль…

– Вы в городе жили?

– Нет. Мы ехали в больницу, и вот… – она вздохнула.

У меня аж сердце упало, хоть я и старался не подать виду. Если она или ребёнок больны – это большая проблема. Где сейчас найти нормальное работающее учреждение? И насколько болезнь серьёзная?.. сколько есть времени?

Усилием воли я взял себя в руки. Ничего. Даже если болен – найдём, как выкрутиться. Придумаем.

– Что-то серьёзное? – спросил я.

– Да. Инфаркт… – нахмурилась Ольга. И тут же добавила, поймав мой удивлённый взгляд: – не у меня, конечно! У пациента.

– Вы врач? – уточнил я, чувствуя, как гора падает с плеч.

– Да. Каридохирург. Там неотложная ситуация была, а ближайшим специалистом, имеющим в опыт в… впрочем, уже не важно. Надеюсь, они справились. Если уцелели.

– Будем надеяться, – согласился я.

– А вы кто по профессии, Дмитрий? – спросила Ольга, и тут же поправилась: – Дима.

– Я фитнес-инструктор, – улыбнулся я.

– Неожиданно. Кто бы мог подумать, что в Подмосковье инструктора так хорошо зарабатывают.

– Если вы про машину, то ей больше десяти лет. Купил выгодно, у друзей, не так дорого, как можно подумать. А вообще да, не бедствую.

– Извините, – сказала Ольга, опустив взгляд, – это всё нервы.

– Понимаю, – кивнул я.

Врач на борту – это прям очень хорошо. Ещё и хирург! В условиях глобальной катастрофы доступность медицины под большим вопросом. Медикаменты, оборудование – это всё-таки вторично, их можно будет найти, а вот специалиста… кстати, медикаменты!

– Как считаете, имеет ли смысл принимать йод при угрозе радиоактивного облучения? – спросил я.

– Йодид калия? Если среди радионуклидов, которые выпадают в осадках, есть радиоактивный йод – то однозначно да. Это защитит щитовидку, – ответила Ольга. – Особенно для детей важно. Но у меня с собой нет. Как-то не предполагала возможности вот этого всего…

– У меня есть, – улыбнулся я. – Слышал, что он может быть полезен и купил в аптеке заранее. Сможете достать? Они вон в той белой пластиковой коробке, – я указал туда, где лежали медикаменты.

Ольга обернулась и потянулась за коробкой.

– Как у вас всё… продуманно, – сказала она, положив коробку себе на колени и открывая крышку. – Неплохо! Сколько вы и ваш сын весите?

– Я девяносто пять. Ваня двадцать семь.

– Отлично.

Под контролем Ольги мы приняли йодид калия в нужной дозировке.

Мяукнула Сашка.

– И вам не сложно будет кошку выпустить? А то она может в туалет хочет, или пить. Если что осторожнее – её лоток на полу заднего ряда. А с другой стороны – миска-непроливайка.

– Ну точно продумано, – Ольга улыбнулась. – Дима, а куда вы ехали? С такими запасами… всего?

Поставив лоток на место, она открыла дверцу переноски. В зеркале я видел, как Сашка спрыгнула на пол и пролезла к миске с водой.

Я потёр переносицу, собираясь с мыслями. Рассказать всё как есть? Может ли это повредить Свете? Наверно, уже нет.

– У меня есть мысль перебраться в ту часть мира, которая не пострадала от ядерных бомбардировок. Сейчас это возможно только по морю. Так что мы едем к морю.

– К морю?.. А, на Дальний Восток, что ли? В принципе, здравая мысль. Но как дальше? У вас есть мореходный опыт?

– Пока нет, – ответил я. – На месте будем смотреть по ситуации. На совсем крайний случай есть нужные справочники и наставления. А вообще люди вон на надувном плоту океан переплывали.

– А вы не так прост, как стараетесь показаться, Дима, – улыбнулась Ольга. – Получается, вы каким-то образом узнали заранее, что случится?

«Умная, – подумал я. – Не зря доктор».

– Да, – кивнул я.

– Почему не улетели?

– Пытался. Опоздали на несколько часов буквально.

– Ясно… я не буду спрашивать, откуда у вас была информация. Думаю, какой-то хороший человек пожалел вас и сына. А вы, получается, пожалели нас. Это хороший, правильный круговорот. И тут детали не так важны.

Сашка запрыгнула с пола на подголовник левого сиденья. Недоверчиво посмотрел на улыбающегося Никиту. Тот протянул ручку и тихонько потрогал кошку за ухо. Та героически это вытерпела.

– Спасибо, – сказал я. – а вы, получается, не в Самаре живёте?

– Сейчас нет, – Ольга помотала головой. – Я по программе «Земской доктор» переехала в Новый Сарбай. На пять лет. Но иногда возвращаюсь в свою клинику, когда очень требуется помощь.

– Ясно, – кивнул я.

Мне очень хотелось спросить о причинах такого решения, но я прикусил язык. Одинокая мама, сколько таких по стране? Которых мужья бросают, по самым разным причинам: кто-то находит помоложе, кто-то спивается… стоит ли ворошить такое в этот момент?

– Получается, мы в сторону вашего дома едем? – спросил я.

– Проскочили уже. Помните, когда у озера небольшого поворот резкий был?

Я помнил. Тогда пришлось притормозить, и меня чуть не занесло.

– Вроде да, – кивнул я.

– Скажите, а сейчас какой у нас план? Как далеко нужно отъехать, чтобы безопасно было? Где мы остановимся? Может, какие-то гостиницы…

– Пока ситуация не стабилизируется, в населённые пункты лучше не въезжать, – ответил я. – Сейчас большая неопределённость, непонятно, осталось ли хоть какое-то госуправление. И пока этот момент не прояснится, у многих будет соблазн… ну, вы понимаете, что происходит с человеком, когда он решает, что наступил конец времён.

– Да уж… – улыбнулась Ольга, после чего добавила: – Ужасно хочется посмотреть новости, а негде. Без смартфона как без рук…

– Кстати! – сказал я, вспомнив про радио.

Включил станцию, выбрал канал дальнобойщиков. В эфире было тихо, только помехи трещали гораздо сильнее, чем обычно.

– Это рация? – Спросила Ольга.

– Да, – кивнул я. – Дальнобойщиков хочу послушать.

Ждать пришлось довольно долго, минут десять. Наконец, сквозь хрипы и треск прорвался взволнованный голос:

– …возле Отрадного кордон на дороге. МЧС. Дальше не пускают. Народ приглашают пройти в убежища, бросив груз. Рассказывают про какие-то осадки радиоактивные…

– Подтверждаю… – треск помех был таким сильным, что слова по большей части угадывались, – был под Кинелём, попал под дождь… сейчас стою, кордон… ребята, МЧС в скафандрах каких-то… не пускают… чувствую себя хреново, надеюсь, врача пришлют.

Мы с Ольгой переглянулись. Я протянул руку и отключил рацию.

– Какой тогда план? – спросил она.

– Ехать пока темнеть не начнёт. Потом найду укромное место, там встанем…

– Получается, даже в порядок себя привести негде будет…

Она бросила на меня странный взгляд. И я только теперь сообразил, что здорово вспотел, когда бегал и машину откапывал. Должно быть, от меня теперь разит, как от вепря… ещё и куртку расстегнул… с другой стороны, а что делать? Не застёгивать же обратно – хуже будет.

Я включил смартфон, подождал, пока он загрузится, после чего активировал навигатор. Конечно, я не был уверен, что спутники хотя бы одной из систем по-прежнему работают. Ждать пришлось довольно долго, секунд тридцать, но всё-таки программа уверенно поймала сигналы с орбиты. Однако сотовой сети ожидаемо не было.

– Получается, телефоны вы тоже сохранили? – улыбнулась Ольга.

– Да. У меня их запас, – ответил я, – правда, я не догадался на все загрузить карты, когда возможность была…

– Пап, я скачал архив с навигаторами, – вмешался Ваня. – Можно будет с нотбука поставить!

– Ого! – сказала Ольга и добавила, обращаясь к Ване, – в компьютерах разбираешься?

– Я на «Питоне» программировать учусь, – ответил тот не без гордости. – Учился, то есть…

– Ничего. Уверена, знания ещё пригодятся.

Через поиск я нашел Отрадное, о котором говорил неизвестный дальнобойщик. По всему выходило, что мы направлялись прямо в сторону этого населённого пункта. Я притормозил и остановился на обочине.

– Вовремя, однако… – прокомментировал я.

– Да, без карт тяжело было бы, – добавила Ольга.

– Надо было бумажные купить – не сообразил.

– По дороге на заправках должны продаваться… если заправки работать будут.

– Ладно, пока смарт работает, это не проблема, – резюмировал я.

Повертев карту, я выбрал маршрут, ведущий в сторону Уфы, по второстепенным дорогам.

– Ма-а-м… – подал голос Никита.

– Да, малыш? – ответила она.

После этого мальчишка потянулся и что-то прошептал маме на ухо. Та улыбнулась.

– Дима, нам в туалет надо… можно сейчас сходить? Тут безопасно?

Я критически огляделся. Небо было ясным, Солнце клонилось к закату, постепенно краснея. Не похоже, что здесь были какие-то осадки.

Давайте, – кивнул я. – Вроде нормально всё. Вань, Сашку держи, ладно?

– Конечно, пап!

– Давайте с моей стороны.

Я открыл дверь, после чего помог Никите и его маме выбраться наружу.

– Далеко только не отходите! – попросил я.

– Не будем, – ответила Ольга.

Они едва отошли за машину, как с южной стороны послышался нарастающий гул. Он быстро приближался. А я стоял будто в ступоре, понимая, что сделать ничего невозможно. Ни на что не осталось времени.

Глава 10

Сначала я решил, что это «Лансер». Американский сверхзвуковой бомбардировщик «Б1-Б». Больно уж низко крылатая машина промчалась над нашими головами, в каких-то ста метрах. И только потом вспомнил, что никаких «Лансеров» здесь быть не может: мы далеко за пределами их зоны действия.

К тому же, самолёт был белым, а не серым. Значит, за противника я принял наш Ту-160. А вот он вполне здесь мог быть – до Энгельса не так далеко, особенно по прямой.

Конечно, появились другие вопросы: например, почему он летел так низко? Значит ли это, что военная база и аэродром уцелели? Объяснения могли быть разными: например, с северной стороны подавили наше ПВО и повесили «Авакс», а «Лебедь» пытается прорваться до цели.

Как бы то ни было, я впервые осознал, что после всего случившегося война ещё не окончена. Где-то в океанах наши подлодки выслеживают и уничтожают авианосные группы. Уцелевшие стратеги ищут признаки защищённых пунктов управления. Да много чего ещё продолжает происходить прямо сейчас.

Я подошёл к Ольге. Она лежала на обочине, накрыв собой сына.

– Оль, поднимайтесь. Всё в порядке. Это наш, – сказал я.

– Наш?

Ольга подняла голову и посмотрела на меня, прищурившись. Потом поднялась, помогла встать сыну и начала его отряхивать. Парнишка терпеливо сносил эти ухаживания, лишь бросив на меня тоскливый взгляд, мол, что поделать: мама.

– Да, – повторил я. – Стратег. Возможно, из Энгельса. Непонятно только, почему идёт так низко… но я в авиации не спец.

Мы снова погрузились в машину и поехали. Ваня появление самолёта воспринял совершенно спокойно. Только кошку взял на руки – тем более, что та, кажется, была совсем не против.

– Может, всё не так страшно, как мы сейчас думаем? – сказала Ольга через несколько минут. – Вон, самолёты летают… МЧС работает…

– Целую страну уничтожить не так просто, – ответил я. – Что-то где-то уцелело, в конце концов, у нас самая большая территория в мире. Ольга, мы сейчас фиг знает где, вдалеке от населённых мест. Тут может показаться, что в целом всё нормально. Но на самом деле это, конечно, не так.

Ольга в ответ кивнула, но промолчала.

Подходящее место для ночлега мы нашли уже в сумерках. Небольшой холмик у края леса, за которым не видно дороги. Снега тут хватало, но «Прадик» прошёл без проблем. Я постарался щёткой, как мог, замести следы, после чего посмотрел со стороны на результат своих усилий. Терпимо, если не приглядываться.

Потом я расчистил и выровнял площадку под палатку. Постелил основание. Ольга не была опытным туристом (как, впрочем, и я) но старалась по возможности помогать, пока дети сидели в теплом салоне «Прадика». Оставалось только радоваться, что палатку я выбрал побольше. Без особого комфорта, но двое взрослых и двое детей в неё вполне помещались.

Поставив палатку, я установил внутри печку с дымоходом. Заправил её бензином и оставил прогревать внутренний объём. Печка оказалась что надо: работала на любом виде топлива, даже на газе – но бензин было использовать рациональнее, его больше. Конечно, можно было сходить в лес и разжиться дровами, и рано или поздно придётся поступать именно так, но пламя от качественного бензина почти не давало ни дыма, ни запаха, а это было важно.

Когда палатка достаточно прогрелась, я установил внутри две раскладушки и столик. После этого вернулся к «Прадику», достал походную металлическую посуду, включая большую кастрюлю, и наполнил её снегом.

Увидев мои манипуляции, Ольга спросила:

– Это точно безопасно? Мне казалось, я видела питьевую воду в салоне…

– Это не для питья, – пояснил я. – Надо же нам себя в порядок привести, вы были правы. Но безопасность на всякий случай проверю.

Я залез в салон и достал из подлокотника счётчик Гейгера. Прошёлся по периметру нашей стоянки. Средний фон ноль одиннадцать – ноль двенадцать микрозивертов в час, то есть, здешний снег вполне можно было использовать для умывания.

Растопив снег и подогрев получившуюся воду, мы забрали детей и кошку из машины, и я, наконец, заглушил двигатель. Перед тем, как накрыть «Прадик» белым чехлом, я достал чемодан с вещами и позвал Ольгу.

– Ваня больше, но надо что-то подобрать для Никиты, – сказал я. – Надо переодеть обязательно. И посмотрите, может, что-то из моих маек или рубашек для вас пригодиться.

– Спасибо, – кивнула Ольга и погрузилась в изучение содержимого чемодана в тусклом свете салонной лампы.

Немного покопавшись, она извлекла одну из моих рубашек, детское нижнее бельё, кофточку, штанишки, тёплые носки. Я был ей благодарен за практичность: на то, чтобы спорить и уговаривать совершенно не оставалось сил. К тому же, я был зверски голоден.