Вопросы трансформации пенитенциарных конфликтов в исправительном учреждении

Введение

Безопасность общества и государства является основой их стабильного функционирования и эффективного развития. В связи с этим вопросы профилактики, предупреждения, пресечения преступлений и наказания преступников являются методами обеспечения безопасности. При этом, по замыслу законодателя, наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осуждённого и предупреждения совершения новых преступлений. Это означает в том числе, что человек, совершивший преступление, должен не просто быть изолирован, но и возвращен в общество с новыми установками поведения, которые не будут представлять опасности для общества. Решение данной задачи прежде всего ориентировано на уголовно-исполнительную систему, в частности, на исправительные учреждения. Учитывая, что исправление осуждённых является мерой принудительного характера, период отбывания наказания сопряжён с различного рода конфликтами как между осуждёнными, так и между осуждёнными и сотрудниками. Пенитенциарный конфликт всегда был в центре внимания учёных-криминологов и пенитенциаристов. Общественно опасные последствия различного рода конфликтных ситуаций в местах лишения свободы представляют собой угрозу жизни и здоровью не только для осуждённых, но и для сотрудников. В мировой практике остро стоит проблема коммуникации между осуждёнными и сотрудниками, которая характеризуется множественными конфликтами. От того, как протекают и решаются данные конфликты, зависит в том числе результат достижения цели наказания. Преобладание деструктивных конфликтов, т.е. тех, которые приводят к тяжким последствиям и преступлениям, указывает на то, что система не способна к решению поставленных задач, а значит, ставит под угрозу безопасность общества и государства. Напротив, конструктивное решение конфликтов способствует стабильности развития исправительного учреждения, нормальности отношений между сотрудниками и осуждёнными, а значит, создаёт условия для формирования социально-ориентированных установок поведения лиц в будущем, после освобождения.

На сегодняшний день уровень рецидивной преступности в России, по оценкам исследователей и компетентных государственных органов, намного превышает 50 %. Уровень преступности в местах лишения свободы в целом не снизился за последние 10 лет. Динамика уровня пенитенциарной преступности «плавающая» и варьируется от 1,5 до 3 преступлений на 1000 чел. (так, в 2013 г. уровень преступности в расчете на 1000 чел. составлял 1,53; в 2023 г. – 2,501). Здесь важно отметить, это происходит на фоне ежегодного снижения количества осуждённых, которым назначено наказание в виде лишения свободы (в 2013 г. в исправительных колониях отбывало наказание 565 018 осуждённых; в 2023 г – 250 343, т.е. меньше более чем в 2 раза).

В России, как и во многих странах, львиная доля пенитенциарных преступлений – это насильственные преступления против личности, которые являются прямым результатом конфликта. Так, осуждённые совершают тяжкие и особо тяжкие преступления, среди которых – убийства (ст. 105 УК РФ), умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ст. 111 УК РФ), дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ), и др. Сотрудники в ходе конфликта с осуждёнными допускают злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ), превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ), халатность (ст. 293 УК РФ) и др.

В частности, такое преступление, как дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ), в динамике характеризуется следующими показателями: в 2021 г. их было совершено 347, в 2022 г. – 348, а в 2023  г. – 2561. Очевиден тот факт, что в основе данного преступления лежит конфликт или между осуждёнными, или между осуждённым и администрацией исправительного учреждения. Сама диспозиция ст. 321 УК РФ предлагает его наличие: применение насилия в отношении осуждённого, угроза его применения с целью воспрепятствования исправлению осуждённого или из мести за оказанное им содействие администрации исправительного учреждения; указанные деяния, совершённые в отношении сотрудника места лишения свободы в связи с осуществлением им служебной деятельности либо его близких.

В целом стоит отметить, что за последнее время фиксируется снижение неправомерных действий в отношении персонала исправительных учреждений в связи с осуществлением ими служебной деятельности. Так, в 2021 г. зафиксировано 717 случаев нападений, в  2022 г. – 655, а в 2023 г. – 5702.

Наиболее опасные последствия наступают, когда конфликт между осуждёнными и администрацией учреждения УИС перерастает в массовую дезорганизацию или массовые беспорядки. Последствия таких столкновений непредсказуемы. Они выражаются в материальном плане (ущерб составляет миллионы рублей), в плане личной безопасности (жертвы, как правило, есть и с той и с другой стороны), но более всего это сказывается на имидже страны в целом на международной арене. Потому что любое массовое волнение, пусть даже и в местах лишения свободы, расценивается с негативной стороны.

Исследования конфликтов с участием осуждённых указывает на то, что сама «тюремная система» провоцирует насильственный тип поведения (И. Уваров, Ю. Антонян, А. Ваганов, Б. Штайнер, Д. Вулдридж и др.). Закрытое пространство, большая концентрация осуждённых, антисанитария, отсутствие качественного медицинского обеспечения – всё усугубляется наличием т.н. «тюремной» субкультуры и злоупотреблением властью администрацией пенитенциарных учреждений. Данные феномены неоднократно исследовались в разные периоды и также рассматриваются как основная причина конфликтов (Д. Джейкобс, Р. Хоффман, Р. Траммелл, Э. Ванденберг, Т. Ладден, Ю. Антонян, А. Усс, В. Громов, А. Ваганов, А. Детков, А. Мазурин, В. Анисимков, С. Кутякин, А. Гришко и др.).

Научно обоснованные причины конфликтов и насилия в местах лишения свободы легли в основу предложений по профилактике пенитенциарных преступлений, в основе которой, с одной стороны, борьба с лидерами уголовно-преступной среды и собственно «тюремной субкультурой», с другой стороны – профилактика должностных преступлений.

При этом основные методы профилактики носят принудительный характер: увеличение сроков наказания, введение дополнительной уголовной ответственности, изоляция лидеров и т.д.

Несмотря на, казалось бы, исчерпывающие предложения, которые в той или иной мере реализуются ФСИН России (приказы, указания, концепции), проблема не решена, а значит, не до конца изучена.

В Иркутской (2014 г.)3, Пермской (2018 г.)4 колониях произошли массовые беспорядки в колонии для осуждённых – бывших сотрудников правоохранительных органов. В данных колониях отсутствуют лидеры уголовно-преступной среды, а соответственно, и «тюремная» субкультура. В 2008 г. произошёл бунт в Челябинской колонии5, в 2018 г. массовые беспорядки в Омской колонии6 для лиц, осуждённых впервые. Среди бунтовщиков лидеры отсутствовали.

Данные преступления указывают на то, что причиной и условием, способствовавшими их совершению, не является наличие либо отсутствие «тюремной» субкультуры.

Также в пользу данного утверждения говорит единственный проведённый т.н. «Стэнфордский тюремный эксперимент» (1971 г.) по созданию искусственной модели тюрьмы. Для участия в нём отобрали лиц без криминального прошлого и проблем с законом. Но на второй день эксперимента возникли массовые беспорядки7.

Таким образом, существующие меры профилактики неэффективны. Более того, усиление принудительного воздействия на поведение осуждённых относится к чисто «человеческому фактору». А это значит, что порядок будет в том учреждении, в котором есть соответствующий кадровый состав и жёсткая воля руководителя. Но, несмотря на это, даже режим исправительного учреждения не решает криминологической задачи в глобальном смысле – искоренения преступлений. Статистика рецидива по регионам не имеет ничего общего с качеством режимных требований в учреждениях. Хорошее поведение в учреждении не означает, что хорошее поведение останется и на свободе. Всё зависит от условий, в которых находится конкретный индивид. Поэтому, если в одном месте условия для совершения преступления отсутствуют, он не совершит преступление. Если условия присутствуют – совершит. Если задача уголовно-исполнительного законодательства – исправить, то она не решается.

На данную тему есть мнения ученых, которые в своих исследованиях доказали, что усиление принудительных мер имеет обратные последствия для человека – у него снижается степень ответственности. Ответственность же, в свою очередь, помогает человеку действовать самостоятельно, принимая те или иные решения (Э. Мор, Р. Мартинсон, Э. Джонсон, А. Олейник и др.).

Конфликт как социальное явление наступает в результате взаимодействия между двумя и более субъектами. В свою очередь, взаимодействие есть элемент любого социального процесса. В связи с этим в работе проведён конфликтологический анализ пенитенциарного процесса, так как конфликт выступает в качестве индикатора состояния любой социальной системы, указывает на имеющиеся недостатки и обосновывает необходимость изменений.

Деструктивные конфликты прямо указывают на имеющиеся противоречия в отношениях. Стабильность системы (а значит, и процесса) зависит от того, каким способом решаются противоречия и конфликты – насильственным или ненасильственным. Данные выводы опираются в том числе на изучение базовых теоретиков конфликта (Г. Зиммель, Л. Козер, К. Боулдинг, Р. Дарендорф, Л. Крисберг) и авторов конфликтологических концепций преступности (Дж. Волд, Т. Селлин, Й. Галтунг и О. Терк).

Для того, чтобы выработать предложения по трансформации пенитенциарного конфликта с деструктивного на конструктивный, мы использовали отличный от классических концепций подход и исследовали поведение участников пенитенциарного процесса с точки зрения занимаемых ролей в системе. В этой связи изучены труды основоположников теории социальных ролей (Э. Дюркгейм, М. Вебер, Дж. Мид, Р. Линтон, Г. Зиммель, Т. Парсонс, Э. Хьюз, Ч. Кули, Т. Шибутани), выраженные в функционалистских и интеракционистских концепциях.

С позиции данных научных направлений насильственные способы участия в конфликте – это следствие либо роли, либо ролевой парадигмы. И, чтобы понять, в чём источник насилия, мы исследовали не только роль, но и ролевую парадигму. Исследование взаимодействия между ролями (в особенности противоречий, возникающих при взаимодействии) показывает характерные для конкретной пенитенциарной системы рамки допустимого поведения и тем самым позволяет ответить на вопрос о том, что в большей степени провоцирует преступное поведение конкретной роли – сам индивид (психологические особенности человека) либо система (требования, предъявляемые к роли, и пределы допустимого поведения)? Ответив на данный вопрос, будут предложены конкретные меры, который позволят изменить роль, а следовательно, поведение и способы участия в конфликте.

Исследование проведено путём анализа имеющихся научных изысканий в области пенитенциарной психологии и криминологии, а также анализа материалов служебных проверок и уголовных дел, возбуждённых как в отношении сотрудников УИС по ст. 285, 286 УК РФ, так и в отношении осуждённых, отбывающих наказание по ст. 321, 111, 212 УК РФ. Вместе с тем автор опирался на собственный 15-летний практический опыт службы в УИС.

1. ПРАКТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ СТРУКТУРЫ СОВРЕМЕННЫХ ПЕНИТЕНЦИАРНЫХ КОНФЛИКТОВ

Пенитенциарный конфликт есть наиболее острый, а в некоторых случаях и насильственный способ разрешения противоречий, возникающих по поводу исполнения наказания и применения к осуждённым основных средств исправления8.

В рамках настоящего исследования проведён анализ пенитенциарных конфликтов в исправительных колониях по различным параметрам9, представляющим собой нормы закона, которые регламентируют условия и порядок отбывания наказания и являются областями, в которых и по поводу которых возникает и развивается пенитенциарный конфликт. В 2020–2023 гг. проведён опрос действующих 150 сотрудников оперативно-режимных, воспитательных и иных служб исправительных учреждений Г(У)ФСИН России по Иркутской, Кировской, Оренбургской, Ярославской, Белгородской, Тамбовской областям, а также 300 осуждённых, отбывающих в них наказания.

Обобщённые исследования позволили в том числе выработать единую модель и структуру пенитенциарного конфликта, которая включает в себя следующие основные элементы:

1) 

предмет конфликта – объективно существующие противоречия между субъектами конфликта по поводу обладания объектами конфликта;

2) 

объекты конфликта – материальные (вещи и предметы, продукты питания и т. д., в том числе те, которые осуждённым запрещается изготавливать, иметь при себе, получать в посылках, передачах и бандеролях либо приобретать) и нематериальные (законные интересы, права и обязанности осуждённых)

10

;

3) 

субъекты конфликта – сотрудники уголовно-исполнительной системы / осуждённые к лишению свободы;

4) 

субъективную сторону конфликта или степень притязания субъектов конфликта на объекты

11

.

Предмет конфликта – это объективно существующая (либо воображаемая) проблема, которая и является, собственно, причиной разногласий между конфликтующими сторонами. Каждый противоборствующий субъект заинтересован в разрешении этой проблемы в свою пользу. Таким образом, предмет конфликта – это основное противоречие, из-за которого и ради разрешения которого субъекты вступают в противоборство12.

Непосредственно объектами конфликта выступают любые ценности, которые находятся на пересечении интересов различных социальных субъектов, стремящихся к единоличному контролю над ними13.

Предметом пенитенциарного конфликта в широком смысле являются противоречия между исполнением и отбыванием уголовного наказания, а также связанные с применением к осуждённым основных средств исправления.

В узком смысле предмет пенитенциарного конфликта – это противоречие между исполнением осуждёнными возложенных на них обязанностей и реализацией их прав и законных интересов. Противоречия возникают ввиду несовпадения мотивов либо целей использования объекта субъектами конфликта.

Существующие пенитенциарные противоречия могут поддерживаться и обостряться вследствие:

•

несовершенства отдельных норм уголовно-исполнительного законодательства и наличия в нём положений, реализация которых зависит от усмотрения администрации исправительного учреждения, – так проявляется декларативность ряда уголовно-исполнительных норм;

•

недостаточного материального и медицинского обеспечения осуждённых;

•

наличия тюремной субкультуры;

•

стратификации осуждённых, наличия группировок осуждённых отрицательной направленности и т. д.;

•

несоответствия условий отбывания наказания законодательным нормам;

•

наличия большого количества осуждённых, проживающих в одном помещении;

•

замкнутости сферы общения людей;

•

ограничения социально полезных связей;

•

низкого социального престижа личности осуждённого;

•

нестабильности состава осуждённых

14

.

Предмет конфликта характеризует противоречивое субъективное восприятие сторон конфликта принадлежности его объекта, а действия субъектов направлены на захват объекта либо на его удержание.

Данный вывод подтверждается проведёнными исследованиями 27 видов конфликтов, согласно которым конфликт исполнения осуждёнными своих обязанностей, конфликт в сфере режима, конфликт привлечения к работам без оплаты труда и конфликт применения мер взыскания являются самыми распространёнными в исправительном учреждении.

Таблица 1

Виды пенитенциарных конфликтов

(по результатам опроса экспертов из числа сотрудников)

№ п/п Виды Оценка, балл (по пятибалльной системе)

1 Конфликт исполнения обязанностей осуждёнными 2,971429

2 Конфликт в сфере режима 2,294118

3 Конфликт соблюдения прав осуждён-ных 2,028571

4 Конфликт привлечения к работам без оплаты 1,714286

5 Конфликт применения мер взыскания 1,457143

6 Конфликт обеспечения свободы со-вести и вероисповедания 1,4

7 Конфликт медико-санитарного обес-печения 1,342857

8 Конфликт приобретения осуждённы-ми продуктов питания 1,314286

9 Конфликт материально-бытового обеспечения 1,257143

10 Конфликт привлечения к труду 1,257143

11 Конфликт применения мер поощре-ния 1,142857

12 Конфликт условий содержания осуж-дённых в ШИЗО, ПКТ, ЕПКТ 1,142857

13 Конфликт воспитательной работы 1,114286

14 Конфликт при удержании из заработ-ной платы и иных доходов осуждён-ных 1,028571

15 Конфликт замены неотбытой части наказания более мягким видом 1,028571

16 Конфликт предоставления свидания 1

17 Конфликт УДО 0,971429

18 Конфликт при получении посылок 0,942857

19 Конфликт оплаты труда 0,942857

20 Конфликт условий труда 0,885714

21 Конфликт при приобретении и хране-нии литературы 0,857143

22 Конфликт профессионального обра-зования 0,828571

23 Конфликт, связанный с предоставле-нием прогулки 0,771429

24 Конфликт соблюдения условия бес-конвойного передвижения 0,771429

25 Конфликт в сфере перевода денежных средств осуждёнными 0,742857

26 Конфликт в сфере предоставления телефонных переговоров 0,685714

27 Конфликт решения вопроса о выезде осуждённых за пределы ИУ 0,657143

Данные опроса экспертов, приведённые в табл. 1, показали, что в ранжированном ряду виды пенитенциарных конфликтов распределились следующим образом: конфликт исполнения обязанностей осуждёнными, конфликт в сфере режима, конфликт соблюдения прав осуждённых, конфликт привлечения к работам без оплаты, конфликт применения мер взыскания и т.д.

Эти выводы подтверждаются и результатами опроса самих осуждённых – участников конфликтов: конфликт исполнения обязанностей осуждёнными по 5-балльной шкале оценивается на 2,07 балла; конфликт применения мер взыскания – 2,08 балла; конфликт привлечения к работам без оплаты – 2,3 балла15. Наиболее конфликтной областью является сфера режима исправительного учреждения, на что указывает 99 % опрошенных осуждённых.

Противоречия возникают вследствие субъективного восприятия участников уголовно-исполнительных отношений образа собственного «Я» и образа оппонента. Конфликт становится реальным в следующих случаях:

• если сотрудник воспринимает осуждённого как преступника, который должен в точности исполнять требования закона; себя он при этом воспринимает как власть, требования которой должны выполняться;

• если осуждённый воспринимает сотрудника как раздражитель, требования которого направлены на подавление воли, а себя самого считает жертвой обстоятельств, «незаконно» помещённой в изоляцию16.

В данном контексте можно предположить, что противоречия исполнения и отбывания наказания между осуждёнными, осуждёнными и администрацией в глобальном смысле возникают по поводу «свободы» или «степени свободы» осужденного. Другими словами, данный вывод можно отнести к попыткам осуждённых «освободиться» от «власти» администрации исправительного учреждения, а также попыткам установления собственной «власти» определённой группы осуждённых над основной массой через конфликт. Процесс «освобождения» осуждённых от «власти» администрации исправительного учреждения обозначается понятием «манумиссия», от латинского manumissio– «освобождение из-под власти» (от manus – «рука», и mitto – «отпускаю»)17.

Свобода – это состояние субъекта, когда его действия не обусловлены никакими иными факторами, в том числе природными, социальными, межличностно-коммуникативными и индивидуально-родовыми, кроме его собственной воли18.

Получается, попадая в места лишения свободы, человек утрачивает естественное для себя состояние, перестаёт быть «определяющей причиной своих действий». Чтобы сохранить это состояние, осуждённые могут пытаться «освободиться» (реакция) от «власти» (воздействия) администрации исправительного учреждения, чтобы установить свою «власть» и тем самым обеспечить себе «свободу». Данные попытки могут носить как локальный характер (отдельный осуждённый), так и масштабный (группа осуждённых).

Степенью «свободы» или «манумиссии» осуждённых можно охарактеризовать частные объекты пенитенциарных конфликтов. Создаётся парадоксальная ситуация – осуждённый «борется» за право быть «свободным» будучи лишенным свободы.

В связи со сказанным приведём следующую классификацию частных объектов пенитенциарных конфликтов, определяющие в совокупности «манумиссию» осуждённых, которые условно делятся на материальные и нематериальные.

Материальные объекты – это вещи и предметы, продукты питания и т. д., в том числе те, которые осуждённым запрещается изготавливать, иметь при себе, получать в посылках, передачах и бандеролях либо приобретать.

Наиболее часто пенитенциарные конфликты возникают по поводу завладения и удержания следующих материальных объектов:

1. Алкогольная продукция – ежегодно изымается порядка 0,5 тонны алкоголя промышленного производства и 20 тонн – кустарного производства.

2. Наркотические средства – ежегодно изымается порядка 30 кг наркотиков, психотропных веществ и их аналогов.

3. Средства сотовой связи – ежегодно изымается порядка 31 000 единиц.

4. Колюще-режущие и остроконечные предметы – ежегодно изымается порядка 8000 единиц19.

Нематериальные объекты – это законные права, обязанности и законные интересы осуждённых (при этом каждая норма в отдельности может являться объектом пенитенциарного конфликта).

Чаще всего пенитенциарные конфликты, возникающие по поводу нематериальных объектов, связаны с:

• нарушением осуждёнными установленных законом запретов (ежегодная среднесписочная численность осуждённых, признанных злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания, составляет порядка 14 000 человек, порядка 137 000 ежегодно водворяется в штрафные изоляторы, порядка 87 000 состоит на различных видах профилактического учёта);

• некачественным медицинским обеспечением (порядка 13 000 жалоб в год);

• требованием перевода осуждённых ближе к месту жительства (порядка 35 000 жалоб в год);

• непредоставлением свиданий (порядка 390 жалоб в год);

• трудоустройством (порядка 770 жалоб в год);

• условно-досрочным освобождением (порядка 730 жалоб в год)20.

Разграничение объектов на материальные и нематериальные представляет интерес чисто в теоретическом плане, на практике же один пенитенциарный конфликт может возникнуть по поводу нескольких объектов – как материальных, так и нематериальных одновременно.

Переходим к рассмотрению особенностей субъектов и участников пенитенциарных конфликтов.

К ним относятся, во-первых, сотрудники уголовно-исполнительной системы как уполномоченные государством «субъекты» конфликта, призванные его устранить, а во-вторых, осуждённые лица, отбывающие наказания в местах лишения свободы за совершение преступления, в отношении которых приговор суда вступил в законную силу.

Сотрудник исправительного учреждения как представитель государства является специальным субъектом пенитенциарного конфликта. Его специфичность заключается в том, что, с одной стороны, он – непосредственный участник конфликта, а с другой – лицо, обязанность которого преодолеть конфликт, а не эскалировать. Государство на законодательном уровне, с одной стороны, наделило своих представителей широкими полномочиями и, с другой стороны, ограничило их поведение. Согласно международным нормам «там, где это возможно, администрация пенитенциарного учреждения должна использовать механизмы восстановительного правосудия и медиации для урегулирования споров с заключенными и между ними» (п. 56 Европейских пенитенциарных правил)21. Более того, еще в 2014 году на заседании Открытой Международной экспертной группы по минимальным стандартным правилам обращения с заключенными в Бразилии была отмечена необходимость в специализированной подготовке персонала пенитенциарного учреждения в сфере урегулирования конфликтных ситуаций.

Вначале необходимо сделать поправку на перечень конкретных должностей сотрудников УИС, которые являются непосредственными субъектами пенитенциарных конфликтов, т.е. выделить исключительно тех, кто взаимодействует с осуждёнными.

Во-первых, к ним относятся сотрудники, входящие в состав дежурной смены: дежурный помощник начальника колонии, инспектора, младшие инспектора и др.

Основной обязанностью сотрудников дежурных смен является осуществление надзора, т.е. постоянного наблюдения и контроля за поведением осуждённых в местах их размещения и работы. Надзор направлен на обеспечение порядка и условий исполнения и отбывания наказания в виде лишения свободы, предупреждения и пресечения противоправных действий осуждённых, обеспечения изоляции, а также безопасности осуждённых и персонала22. Также сотрудники дежурных смен осуществляют вывод осуждённых на производство, в столовую, в банно-прачечный комплекс и т.д.

Сотрудники дежурных смен подчиняются отделу безопасности, задачей которого является в целом обеспечение режима исполнения и отбывания наказания. Режим в исправительных учреждениях – это установленный законом порядок, обеспечивающий постоянный надзор за осуждёнными, исполнение возложенных на них обязанностей, реализацию их прав и законных интересов, личную безопасность осуждённых и персонала (ст. 82 УИК РФ). Режим отбывания наказания является фундаментом процесса исправления, и, соответственно, данное подразделение является самым многочисленным по штату.

Обеспечение режима для сотрудников отдела безопасности и дежурных смен является специальной задачей, для всех остальных сотрудников учреждения – общей.

Второй категорией участников пенитенциарных конфликтов являются оперуполномоченные оперативных отделов исправительных учреждений. Задачами оперативных отделов являются обеспечение личной безопасности осуждённых, персонала и иных лиц; выявление, предупреждение и раскрытие готовящихся и совершаемых в исправительных учреждениях преступлений и нарушений установленного порядка отбывания наказания и др. (ст. 84 УИК РФ).

В-третьих, участниками пенитенциарных конфликтов могут быть сотрудники отдела по воспитательной работе с осуждёнными – начальники отрядов. Их основной задачей является воспитательная работа с осуждёнными, которая направлена на их исправление, формирование у осуждённых уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития, на повышение их образовательного и культурного уровня (ст. 109 УИК РФ).

Осуждённые могут воспринимать средства исправления как карательные, и поэтому любое принудительное воздействие встречает обоснованное сопротивление. Поэтому категория сотрудников «начальник отряда» выделена в качестве конфликтантов.

Проведённое исследование показывает, что наибольшая частота пенитенциарных конфликтов наблюдается между сотрудниками отдела безопасности и осуждёнными. Далее по ранжиру следуют конфликты между оперуполномоченными и осуждёнными, и завершают перечень конфликты между начальниками отрядов и осуждёнными. К сотрудникам иных отделов и служб можно отнести медицинский персонал, сотрудников центра трудовой адаптации и тылового обеспечения. С данной категорией сотрудников пенитенциарные конфликты с длительной криминальной динамикой не фиксируются.

Опрос респондентов из числа сотрудников отдела безопасности и дежурных смен абсолютным большинством подтвердил, что конфликты с осуждёнными происходят ежедневно – 94 % опрошенных. При этом оставшиеся 6 % опрошенных не контролируют возникновение конфликтов, что также не исключает их ежедневное возникновение.

Результат опроса сотрудников оперативного отдела показывает: большинство из них признают, что конфликты происходят ежедневно – 67 % опрошенных и 33 % утверждают, что конфликты происходят не реже одного раза в неделю.

43% респондентов из числа начальников отрядов указали, что конфликты происходят ежедневно, столько же опрошенных ответили, что не контролируют возникающие конфликты, и 14 % подтвердили, что конфликты возникают более одного раза в неделю.

Мнение опрошенных из иных отделов и служб разделилось поровну на три основные позиции: 34% ответили, что конфликты происходят ежедневно, 33 % вступают в конфликт с осуждёнными не реже одного раза в неделю, и 33% – не контролируют конфликты.

Итак, были рассмотрены основные конфликтанты пенитенциарных конфликтов из числа сотрудников уголовно-исполнительной системы, далее переходим к изучение контрсубъектов из числа осуждённых.

Путем анализа установлено, что основными конфликтантами являются криминальные лидеры и активные участники группировок отрицательной направленности (см. табл. № 2). На втором месте располагаются осуждённые, занимающие в стратификации наиболее низкую позицию и придерживающиеся радикальных религиозных взглядов. Наименьшим количеством баллов эксперты оценивают роль осуждённых за преступления, вызвавшие широкий общественный резонанс.

Таблица 2

Стратификация осуждённых, провоцирующих конфликты

Категории осуждённых Оценка, балл

(по пятибалльной системе)

1. Криминальные лидеры, активные участники группировок осуждённых отрицательной на-правленности 3,7

2. Осуждённые, располагающиеся внизу тюрем-ной иерархической лестницы 2,7

3. Осуждённые, придерживающиеся радикальных религиозных взглядов 2,7

4. Осуждённые за преступления, вызвавшие широкий общественный резонанс 2,4

5. Иные 1,0

Пенитенциарный конфликт с участием лидеров уголовно-преступной среды и группировок отрицательной направленности является классическим. Данная категория осуждённых придерживается норм т. н. криминальной («тюремной») субкультуры, сформированной десятилетиями: это неписаные правила, которые категорически отрицают соблюдение установленного закона. Причём это отрицание носит открытый характер и всячески подкрепляется противоправным конфликтным поведением.

В среднем за последние 3 года на профилактических учётах каждый год состоят более 87 000 осуждённых, из них среднее количество лидеров и участников группировок отрицательной направленности составляет порядка 1 300 человек23.

Одной из таких наиболее влиятельных групп являются т. н. воры в законе. В уголовно-правовом аспекте данная категория обозначается как «лица, занимающие высшее положение в преступной иерархии» (ст. 210.1 УК РФ). Повышенная ответственность указанной категории осуждённых обусловлена их особой ролью в провоцировании конфликтных ситуаций. Они составляют высшую касту «профессиональных преступников-лидеров», отмечает С. А. Кутякин24. «Это всегда опасный преступник, занимающий наивысшую ступень в иерархии среды правонарушений и пользующийся наибольшим авторитетом среди них, – пишет Ю. М. Антонян. – Воры в законе являются своеобразными суперлидерами антисоциальных неформальных общностей и представляют собой модель или эталон “криминальной” личности, в которой фокусируются основные ценности субкультуры преступника, а также социально-политические и нравственные черты, детерминирующие отчуждённость человека от интересов общества и положительно ориентированных социальных групп»25.

Второе место, согласно опросу, занимают дезадаптивные осуждённые, т. е. лица, которые имеют различные психосоматические или патопсихологические отклонения и низкий статус в неформальной системе взаимоотношений (пассивные гомосексуалисты, изолированные, сутяжники и др.).

Данная категория осуждённых очень специфическая, так как ввиду наличия у них различных психических отклонений пенитенциарный конфликт может возникнуть по любому поводу (и даже без фактического наличия такого повода). Более того, дезадаптивные осуждённые сложно уживаются в коллективах, что часто приводит к их изоляции, в условиях которой психические отклонения у таких людей начинают прогрессировать.

Личность, страдающая дезадаптацией, не может нормально взаимодействовать с другими осуждёнными. Характерной особенностью дезадаптивного человека является либо избегание контактирования, либо необоснованное проявление агрессии и провокационные действия. Для такого состояния характерна повышенная раздражительность, неспособность принимать чужую точку зрения26. Также данная конфликтная категория склонна к написанию большого количества жалоб и обращений в различные инстанции с целью привлечения к себе внимания.

Выделяют два вида дезадаптации: частичнуюи полную. При частичной дезадаптации происходит выпадение человека из общественной жизни. Полная дезадаптация приводит к потере веры в собственные силы, развивается недоверие к людям. Осуждённый не знает, как вести себя, не понимает принятых правил поведения. У него создаётся впечатление, что что-то происходит не так, как нужно27.

Третье место, по мнению экспертов, занимают осуждённые, которые придерживаются радикальных религиозных взглядов.

Вместе с тем опрошенные эксперты недооценивают реальную угрозу со стороны данной категории осуждённых. Статистические данные говорят о том, что лиц, состоящих на профилактическом учёте как изучающие, пропагандирующие, исповедующие либо распространяющие экстремистскую идеологию, гораздо больше (приблизительно в 1,5 раза), чем лидеров и участников группировок отрицательной направленности. При этом ежегодно их количество растёт. Так, если в 2021 году на данном профилактическом учёте состоял 2971 осуждённый, то в 2022-м их было уже на 11 % больше –3342. В 2023 году на профилактическом учёте состоял уже 3481 осуждённый: таким образом, прирост составил 4 %28.

Религиозный радикализм – это идеология, возникшая в границах определённой религиозной традиции, а затем отделившаяся от неё путём критики и противопоставления основному вероучению. Такая идеология стремится к бескомпромиссному доведению своих взглядов до конечных логических и практических выводов29.

Для приверженца радикальных религиозных взглядов характерно нарушение основных законов формальной логики, т. е. такой осуждённый воспринимает мир через призму примитивного диадического разделения на хорошее и плохое. Вся объективная действительность для него – ложь, при этом идея, которой он служит, есть истина. Мерой истины является не соответствие идеи действительности, а соответствие действительности этой радикальной экстремистской идее. Подобная логика упрощает видение мира, она не способна отразить всю сложность и противоречивость действительности, диалектические переходы и связи явлений. Отсюда и враждебное отношение радикальных религиозных взглядов к любой критике30.

Одним из важнейших смысловых образований в сознании осуждённого, придерживающегося радикальных религиозных взглядов, является образ врага. Враг – это всегда некто чужой, отличающийся по своему внутреннему устройству от него и от группы, к которой он себя причисляет, а единственно возможной формой взаимодействия с врагом является противоборство. В сознании личности радикала враг не представлен конкретным партнёром – он фактически лишён человеческих черт, в связи с чем его образ легко проецируется на любой так или иначе связанный с ним объект. Такая характеристика образа врага, как отсутствие у него конкретных личностных черт, объясняет характерную экстремистскому поведению жестокость31.

Можно провести параллели, найти сходства и различия между участниками групп осуждённых отрицательной направленности, которые придерживаются норм «криминальной субкультуры», и осуждёнными, придерживающимися радикальных религиозных взглядов. Они схожи своим негативным отношением к общепринятым нормам морали и поведения, а также к установленным законом правилам, но вместе с тем отличаются «идеологически» – у них разные взгляды и ценности. Соответственно, их нельзя рассматривать как партнёров, но можно определить как контрсубъектов пенитенциарного конфликта.

Следующей категорией конфликтных осуждённых, по мнению опрошенных, являются т. н. политзаключённые. Хотя в российском законодательстве нет понятия «политзаключённый», данный статус осуждённым присваивается различными международными некоммерческими организациями. В резолюции Парламентской ассамблеи Совета Европы 1900 (2012) указано32, что понятие «политический заключённый» разработано в Совете Европы в 2001 году независимыми экспертами генерального секретаря, которым было поручено оценить сообщения о существовании таких арестантов в Армении и Азербайджане в контексте вступления двух этих государств в организацию.

Критерии, по которым лицо относят к категории политических заключённых, сформулированы следующим образом:

«Лицо, лишённое личной свободы, должно считаться политическим заключённым:

• если лишение свободы было применено в нарушение одного из основных прав, гарантированных Европейской конвенцией по правам человека (ЕКПЧ) и Протоколами к ней, в частности, свободы мысли, совести и религии, свободы выражения мнения и информации, а также свободы собраний и объединений;

• если лишение свободы было применено по явно политическим причинам – без связи с каким-либо правонарушением;

• если по политическим мотивам продолжительность заключения и его условия являются явно несоразмерными правонарушению, в котором лицо было признано виновным или подозревается;

• если по политическим мотивам лицо лишено свободы на дискриминационной (по сравнению с другими лицами) основе;

• если лишение свободы является результатом очевидно несправедливого разбирательства, что, как представляется, связано с политическими мотивами властей (SG/inf(2001)34, пункт 10)»33.

Пенитенциарный конфликт, участником которого является осуждённый, признанный политзаключённым, отличается публичностью и подвержен пристальному вниманию со стороны средств массовой информации, а также различных институтов власти, в т. ч. международных.

Противоположной стратификационной группой осуждённых – участников пенитенциарного конфликта являются лица, трудоустроенные в исправительном учреждении на должности дневальных и т. п. Исключительно в научных целях данная группа осуждённых будет интерпретироваться как «осуждённые, выполняющие функции администрирования». В бытовом обиходе их называют «активистами», потому что они открыто сотрудничают с администрацией исправительного учреждения.

До 2010 года в исправительных учреждениях существовали секции дисциплины и порядка, одной из задач которых являлось содействие администрации в обеспечении контроля соблюдения правил внутреннего распорядка лицами, которые отбывают наказание.

Приказом, упразднившим секции дисциплины и порядка, установлен запрет для членов самодеятельных организаций осуществлять командно-распорядительные и контрольные функции в отношении других осуждённых. В Минюсте России отметили «недопущение передачи администрацией исправительного учреждения своих полномочий по надзору и контролю за осуждёнными лицами, отбывающими наказание, и предотвращению конфликтных ситуаций между осуждёнными»34. Вместе с тем в исправительных учреждениях сохранились должности для осуждённых, которые позволяют им частично выполнять контрольно-распорядительные функции. Как правило, это бригадиры на производственных участках и дневальные в жилых зонах.

Помимо контрсубъектов пенитенциарного конфликта, можно выделить категорию участников, к которым отнести:

– родственников осуждённых;

– правозащитные и общественные организации (общественные наблюдательные комиссии);

– адвокатов;

– органы прокуратуры.

Как видно, количество участников конфликтов больше, чем количество контрсубъектов, что осложняет процесс их изучения.

Родственники осуждённых – закономерно самые распространённые участники пенитенциарных конфликтов. В местах лишения свободы «манёвры» со стороны осуждённых ограничены забором, так что решение многих проблем ложится на плечи их родных. При этом не исключается их участие в различных спорных ситуациях, связанных с отбыванием наказания члена семьи.

Правозащитные и общественные организации (общественные наблюдательные комиссии) – это особая категория участников пенитенциарного конфликта. Задачей подобных организаций является защита прав человека, которые были нарушены в процессе исполнения уголовных наказаний. Считается, что осуждённые являются наиболее уязвимой к нарушению их прав категорией людей, так как места лишения свободы – это учреждения закрытого типа. Сегодня в России существует система общественного контроля за местами принудительного содержания – общественные наблюдательные комиссии35. Данные комиссии инициируют внутриведомственные и прокурорские проверки состояния законности в местах лишения свободы, ряд материалов передаётся ими в суд. Особенность указанного вида участников пенитенциарного конфликта заключается в их публичности.

Адвокаты – это участники пенитенциарных конфликтов, вовлечённые в них наряду с правозащитными организациями. В отличие от правозащитной деятельности, адвокатская относится к профессиональным видам.

Представители органов прокуратуры – специальные участники пенитенциарного конфликта. Согласно ст. 22 УИК РФ, за соблюдением законов администрацией учреждений и органов, исполняющих наказания, осуществляется прокурорский надзор (в соответствии с Федеральным законом «О прокуратуре Российской Федерации» от 17.01.1992 № 2202-1).

Предметом надзора является законность нахождения лиц в исправительных учреждениях, соблюдение установленных законодательством Российской Федерации прав и обязанностей осуждённых и т. д. (ст. 32 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации»).

Своими полномочиями прокурор вправе отменять дисциплинарные взыскания, наложенные в нарушение закона на осуждённых, а также немедленно освобождать их своим постановлением из штрафного изолятора, помещения камерного типа и т. д. В свою очередь, применение к арестантам мер дисциплинарного взыскания является одной из форм участия в пенитенциарном конфликте.

Таким образом, уполномоченный прокурор в рамках своей компетенции участвует в пенитенциарном конфликте между осуждёнными и администрацией исправительного учреждения, а от его действий напрямую зависит исход этого конфликта. Прокурор может выступать в роли третейского судьи, который своими действиями разрешает возникший или длительно существующий пенитенциарный конфликт.

Субъективная сторона пенитенциарного конфликта – наименее изученный вопрос пенитенциарной конфликтологии. Интерес исследования субъективной стороны ещё обоснован тем, что если первые три элемента структуры конфликта (предмет, объекты и субъекты) позволяют рассматривать конфликт статически, то четвёртый элемент позволяет рассматривать конфликт в динамике.

Так, Т. Худойкина характеризует субъективную сторону конфликта как последовательность социально-психологических процессов, которые приводят субъектов конфликта к действиям36. Наиболее подходящим процессом, раскрывающим субъективную сторону конфликта, является притязание субъектов на объекты конфликтов. Именно от степени притязания зависит, пересечёт участник конфликта «красную линию», совершит общественно опасное деяние или конфликт завершится в относительно правовой плоскости.

Н. Конюхов определяет притязание как стремление личности достигнуть определённого статуса, определённой цели, определённого результата деятельности37. Сходное определение даёт В. Безруков, который под притязанием рассматривает стремление личности занять определённое место в общественной структуре, выполнить определённые функции или достичь цели, основанной на личной оценке своих возможностей38.

Таким образом, общим признаком притязания является стремление личности достичь чего-либо с учётом имеющихся возможностей. Соответственно, притязание на объект конфликта – это стремление конфликтующего субъекта (конфликтанта) обладать объектом конфликта.

Пенитенциарный конфликт не является исключением: в этих условиях каждый из субъектов конфликта понимает сложившуюся ситуацию исключительно по-своему – как уже говорилось ранее, ввиду несовпадения потребностей либо целей использования объекта конфликта. Потребности могут выражаться в желаниях или определённой необходимости и удовлетворяться исходя из возможностей и способностей. Определим желания ^ж и необходимости ^н как мотивирующие силы ^МС, а возможности/способности как конфликтный потенциал ^КП, где желание – это внутренние потребности субъекта, необходимость или долженствование – это ожидания или требования окружающих, а возможность/способность – вся совокупность сил, средств и ресурсов, благодаря которым участие в противостоянии становится реальным.

Совокупность желания и необходимости, обязательно дополненная возможностями, и образовывает степень притязания ^СПК субъектов пенитенциарного конфликта на объекты.

Так, полная совокупность данных составляющих подразумевает высокую степень притязания; частичная совокупность (например, желание + возможность, желание + необходимость, необходимость + возможность) – среднюю степень притязания; отсутствие совокупностей – низкую степень.

Частота и динамика пенитенциарного конфликта, в особенности криминальный характер стадии открытого пенитенциарного противоборства и общественно опасный исход зависят именно от субъективной стороны конфликта. В связи с этим можно выделить нормальную СПК и аномальную, т. е. выходящую за рамки закона, морали и нравственности.

Представляется, что, помимо перечисленных составляющих, характерной особенностью субъективной стороны пенитенциарного конфликта будет соотношение степени притязания на объект конфликта со сдерживающими факторами, не позволяющими развитию аномалий.

Основная гипотеза заключается в том, что аномальность степени притязания на объект конфликта ^аСПК зависит от наличия или отсутствия сдерживающих факторов. К ним могут относиться как внутренние факторы (внутренние границы и контроль поведения человека, осознанность ответственности и пр.), так и внешние (социальные границы и контроль, принятые в конкретной системе, санкции за нарушение правил и пр.). Сдерживающие факторы характеризуются границами допустимого поведения, принятыми либо индивидом, либо группой (системой).

Определим аномальность степени притязания на объект конфликта как баланс между мотивирующими силами (необходимость, желание), конфликтным потенциалом (возможности/способности) и их сдерживающими факторами. Чем больше сдерживающих факторов, тем менее деструктивны последствия от участия в конфликте и наоборот.

Нарушение баланса в сторону мотивирующих сил и конфликтного потенциала характеризуется высокой аномальностью степени притязания на объект конфликта, при которой конфликтант пытается и, более того, имеет возможность, несмотря на потенциальные общественно опасные последствия, реализовать свои мотивы и потребности даже путём нарушения закона.

В качестве примера рассмотрим ситуацию, когда объектом (нематериальным) пенитенциарного конфликта является обязанность осуждённого выполнять работу по благоустройству исправительного учреждения и прилегающей к нему территории без оплаты труда (ст. 106 УИК РФ). Субъектами конфликта выступают условный младший инспектор отдела безопасности колонии и условный осуждённый условного отряда № 1.

Противоречие между нежеланием осуждённого исполнять данную норму закона и необходимостью сотрудника исправительного учреждения требовать от осуждённого её выполнения является предметом данного конфликта. Наличие конкретного предмета конфликта, т. е. наличие противоречия между нежеланием осуждённых и требованием сотрудников, указывает на наличие конфликтной ситуации. Объект конфликта в данном случае нематериален – это норма уголовно-исполнительного законодательства.

Возникновение и дальнейший характер конфликта будут зависеть от степени притязания субъектов на объект конфликта, возможные варианты которых изложены в таблице № 4.

Таблица 4

Степень притязания на объект конфликта со стороны осуждённого Степень притязания на объект конфликта со стороны сотрудников

Низкая (А) Низкая (D)

Средняя (В) Средняя (E)

Высокая (С) Высокая (F)

A vs D = конфликт маловероятен. Низкая степень притязания на объект конфликта у противоположных субъектов означает, что конфликт не возникнет. Применительно к вышеуказанному примеру: осуждённый отказывается от выполнения работ по благоустройству территории, а сотрудники не требуют от осуждённого исполнения его обязанностей. Либо осуждённый не отказывается от выполнения работ по благоустройству территории.

B vs E = конфликт вероятен. Средняя степень притязания на объект конфликта у противоположенных субъектов. Сотрудник может потребовать от осуждённого выполнения работ по благоустройству территории, в случае же его отказа последует наложение взыскания либо другая мера дисциплинарного воздействия.

C vs F = конфликт, в том числе длящийся, с возможными деструктивными последствиями в виде правонарушений и преступлений, острая криминогенная ситуация. Высокая степень притязания на объект конфликта с обеих сторон может означать, что осуждённый в грубой форме отказывается от выполнения работ по благоустройству территории и может призывать к тому же остальных осуждённых. Со стороны сотрудников, помимо наложения дисциплинарных взысканий, к осуждённому может быть применена физическая сила, водворение его в штрафной изолятор, перевод в отряд строгих условий отбывания наказания и т. д. Данное соотношение степеней притязания на объект конфликта означает, что стороны непримиримы – значит, конфликт неизбежен, причём проходить он будет в крайне деструктивной форме. Осуждённый в знак протеста может совершить нападение на сотрудника либо совершить акт аутоагрессии.

A vs E (D vs В),A vs F (D vs С)= конфликт маловероятен. Низкая степень притязания осуждённого на объект конфликта – средняя (высокая) степень притязания со стороны сотрудников и наоборот означает, что осуждённый выполнит требования администрации по благоустройству территории либо что администрация не будет добиваться исполнения своих требований.

B vs F (E vs C)= конфликт, в том числе длящийся, с возможными деструктивными последствиями в виде правонарушений и преступлений. Средняя степень притязания осуждённого на объект конфликта – высокая степень притязания сотрудника и наоборот означает, что осуждённый откажется от выполнения требований администрации, которая продолжит добиваться их исполнения.

Научный интерес из рассмотренных вариантов представляют конфликты, в которых у одного из субъектов как минимум средняя степень притязания на объекты конфликта, а у противоположного – высокая, при условии отсутствия сдерживающих факторов.

Явными внешними признаками, характеризующими степень притязания сотрудников учреждения на объекты пенитенциарных конфликтов, является наличие (отсутствие) у осуждённых вещей и предметов, продуктов питания, которые запрещается изготавливать и иметь при себе. Чем больше запрещённых предметов, тем степень притязания меньше. Наоборот, отсутствие запрещённых предметов либо пресечение их доставки на территорию учреждения указывают на высокую степень притязания сотрудников на объект конфликта.

Если осуждённые не выполняют распорядок дня, не заправляют спальные места, личные вещи не хранят в специально отведенных местах, осуждённые не носят одежду установленного образца, то также степень притязания на объекты пенитенциарного конфликта на крайне низком уровне.

Итак, подробно исследована структура пенитенциарного конфликта, которая включает в себя предмет и объекты конфликта, субъекты конфликта и субъективную сторону конфликта. Основные выводы, касающиеся структуры пенитенциарного конфликта, таковы.

Предметом пенитенциарного конфликта в широком смысле являются противоречия между исполнением и отбыванием уголовного наказания, а также связанные с применением к осуждённым основных средств исправления.

Объекты пенитенциарных конфликтов подразделяются на материальные и нематериальные. Материальные объекты– это вещи и предметы, продукты питания и т. д., в том числе те, которые осуждённым запрещается изготавливать, иметь при себе, получать в посылках, передачах и бандеролях либо приобретать. Наиболее часто пенитенциарные конфликты возникают по поводу завладения следующими материальными объектами и удержания их: алкогольной продукции, наркотических средств, средств сотовой связи, денег (ценных вещей), колюще-режущих и остроконечных предметов.

Нематериальные объекты – это законные права, обязанности и законные интересы осуждённых. Чаще всего пенитенциарные конфликты, возникающие по поводу нематериальных объектов, связаны с нарушением осуждёнными установленных законом запретов, некачественным медицинским обеспечением, требованием перевода осуждённых ближе к месту жительства, непредоставлением свиданий, трудоустройством, условно-досрочным освобождением.

Наиболее конфликтной областью является сфера режима исправительного учреждения, на что указывают 99 % опрошенных осуждённых.

Контрсубъекты пенитенциарного конфликта делятся, с одной стороны, на сотрудников (отдела безопасности, оперативного отдела, отдела по воспитательной работе) и осуждённых, сотрудничающих с администрацией, а с другой – на осуждённых отрицательной направленности (это криминальные лидеры, осуждённые, придерживающиеся радикальных религиозных взглядов, дезадаптивные осуждённые и т. д.). Внешними участниками конфликта могут быть родственники осуждённых, адвокаты, правозащитные и общественные организации (общественные наблюдательные комиссии) и органы прокуратуры. Наибольшую же общественную опасность представляют собой пенитенциарные конфликты с участием криминальных лидеров, осуждённых, придерживающихся радикальных религиозных взглядов, и дезадаптивных осуждённых.

Субъективная сторона пенитенциарного конфликта – притязание субъектов конфликта на их объекты. Научный интерес представляет вопрос изучения аномальности степени притязания, потому что именно от неё зависит, какие последствия будет иметь конфликт, совершат ли его участники насильственное преступление в целях обладания объектом. С учётом выявленной формулы аномальности степени притязания на объект конфликта, для того чтобы выработать предложения по трансформации пенитенциарного конфликта, необходимо изучать факторы, которые формируют степень притязания на объект конфликта.

2. ПРОБЛЕМЫ УПРАВЛЕНИЯ ПЕНИТЕНЦИАРНОЙ СИСТЕМОЙ

«Система» от др.-греч.σύστημα– целое, составленное из частей; соединение. Сложность данного понятия требует привести несколько научных точек зрения, раскрывающих его. Так, Л. фон Берталанфи под системой понимает комплекс взаимодействующих компонентов или совокупность элементов, находящихся в определённых отношениях друг с другом и со средой39. По мнению В. Н. Сагатовского, «система» – это конечное множество функциональных элементов и отношений между ними, выделенное из среды в соответствии с определённой целью в рамках определённого временного интервала40. В. К. Батоврин определил систему как совокупность интегрированных и регулярно взаимодействующих или взаимозависимых элементов, созданную для достижения определённых целей, причём отношения между элементами определены и устойчивы, а общая производительность или функциональность системы лучше, чем у простой суммы элементов41. Согласно национальному стандарту ГОСТ Р ИСО МЭК 15288-2005, система – это комбинация взаимодействующих элементов, организованных для достижения одной или нескольких поставленных целей42.

Важным элементом любой системы являются правила, т.е. требования для исполнения неких условий всеми участниками процесса43. Правила регламентируют любой вид деятельности каждой роли в пенитенциарном процессе. Они могут подразделяться на формальные (официально закреплённые в нормативных правовых актах) и неформальные (негласные нормы коммуникации, корпоративная этика, нормы тюремной субкультуры и т.д.). Чем больше участников процесса принимают действующие правила и следуют им, тем функциональней становится система. Напротив, если участники отказываются от принятия и выполнения правил, тем рассогласованней становится система, и формируется антисистема, то есть противоположность действующей, со своими правилами. От организации системы зависит то, каким будет процесс. Другими словами, система – это способ реализации процесса.

В каждой системе есть свои акторы, т.е. лица, принимающие решения; управленцы, лидеры. Они представляют движущую силу системы, направляющие пенитенциарный процесс на достижение целей. Властные полномочия акторов проявляются в праве поощрять к выполнению действий в рамках правил и наказывать членов системы за их нарушение. Элементарной частицей системы выступает – роль. В контексте исследования ролевого детерминизма определим систему как группу взаимодействующих и взаимосвязанных ролей, действующих для достижения цели в соответствии с установленными правилами.

Выделим признаки системы:

– структурированность ролей;

– наличие административного (управленческого) звена;

– регламентированность «правил поведения»;

– наличие общей цели;

– устойчивость и стабильность;

– организовывает и обуславливает процесс.

Данные признаки свойственны и уголовно-исполнительной (пенитенциарной) системе. Понятие «уголовно-исполнительная система» (УИС) необходимо рассматривать с двух сторон – на макро- и микроуровне. УИС на макроуровне в соответствии со ст. 5 Закона РФ от 21.07.1993 № 5473-I «Об учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы Российской Федерации» включает в себя совокупность учреждений, исполняющих наказание, территориальных органов и федеральный орган (ФСИН России44). На микроуровне УИС или пенитенциарная система – это система в конкретном исправительном учреждении, соответственно, имеющая свои индивидуальные особенности. Определим её как группу взаимодействующих и взаимосвязанных ролей, действующих в соответствии с установленными правилами, объединённых общей целью, обуславливающих и обеспечивающих пенитенциарный процесс в конкретном исправительном учреждении. Пенитенциарная система в конкретном исправительном учреждении относится к типам тотальных институтов45, в связи с чем характеризуется ограниченностью контактов с обществом за её пределами, непреодолимой дистанцией между различными пенитенциарными ролями, формализованным и жёстко контролируемым распорядком жизнедеятельности46. Преимущественно данная пенитенциарная система на микроуровне будет являться объектом настоящего исследования.

Исходя из выделенных признаков системы, делаем вывод о том, что она неразрывно связана с процессом. Процесс (от лат. processus– течение, ход, продвижение) есть продвижение к некой цели или повторяемая последовательность действий, направленная на достижение поставленной цели47. Конкретизируем, что процесс – это последовательность действий ролей, направленная на достижение цели.

С точки зрения теории управления, процесс – это устойчивая и целенаправленная совокупность взаимосвязанных действий, которые по определённой технологии преобразуют входы в выходы для получения заранее определённых результатов48. Согласно другой точке зрения, процесс – это последовательная смена состояний какого-либо объекта, события или явления49.

Исходя из определения процесса, неотрывным от него является действие. В свою очередь, действие – это акт некой деятельности, т. е. сознательное активное взаимодействие субъекта (разумного существа) с объектом (окружающей действительностью), во время которого субъект целенаправленно воздействует на объект, удовлетворяя какие-либо свои потребности, достигая цели50.

Согласно теории процессов А. Миронова, всё множество действий делится на 3 класса: входные (вход в процесс), выходные (выход из процесса) и внутренние (невидимые)51. Входы и выходы из процесса очень многообразны. Основная типология включает в себя такие категории входов (выходов), как «люди», «материалы», «оборудование», «методы», «измерения» и «среда»52. Также входами в процесс являются цели, потребности участников процесса и правила, по которым функционирует процесс (регламентированные методы, средства и способы достижения целей). Соответственно, результат достижения цели и удовлетворение потребностей будут выходом. Важно отметить, что вход – это то, что влияет на процесс (причинность), а выход – это то, на что влияет процесс (результат). Внутренние действия не связаны напрямую с входами и выходами процесса, т.е. с внешней средой относительно процесса. К внутренним действиям относится взаимодействие между элементами процесса – подпроцессами. Согласно определению Б. Герасимова, подпроцесс – это составная часть любого процесса, имеющая локальный характер и выполняемая в определенное время закрепленными за ним специалистами53.

Исходя из рассмотренных научных мнений, можно выделить следующие признаки любого процесса:

– состоит из множества действий;

– цикличен;

– нацелен на результат;

– подразделяется на подпроцессы;

– обусловлен входами;

– преобразует входы в выходы.

Итак, любой вид деятельности, предусматривает некий процесс. В связи с этим исполнение уголовных наказаний в виде лишения свободы можно определить как пенитенциарный процесс.

Пенитенциарный процесс состоит из нескольких подпроцессов. Подпроцессы, непосредственно направленные на достижение цели пенитенциарного процесса, объединим в единый блок и определим как основные. Аналогичной характеристикой будут обозначаться роли (основные роли), которые задействованы в данных подпроцессах. Остальные подпроцессы, второй блок, будут организационными, т.е. обеспечивающими деятельность основных.