Приключения тибетского мастиффа в Крыму. Детство

1 глава.

С чего начались злоключения нашего героя.

Красное солнце уже коснулось горизонта. Конец Зимы в Краснодарском крае иногда давал такие вечера,

что понять какое время года не могли даже птицы и чирикали по-весеннему.

Закончилось последнее выступление передвижного цирка шапито. Звери ели нехитрый ужин. Артисты больше выпивали и вспоминали прошлые гастроли. Всегда успешные и фееричные, потому, что раньше всё было лучше:

– Эх помню в Одессе, зал просто рыдает…

– Какая Одесса. Наше всё маленькие городки. Все дамы без ума от артистов. Помню в Жмеринке, выхожу на арену и понимаю, в глазах всех зрительниц я уже накормлен, напоен и раздет…

– Это с тех пор ты жилетку на голое тело носишь? – раздался недружный смех, подняли ещё по рюмочке.

В вагончике директора, за столом, сидели двое. Старая цыганка, совершенно литературного вида.

Огромная шаль с кистями, серьги, монисто. Картину могла бы дополнить трубка, но увы, 21 век наложил свое дыхание на этот древний народ. Цыганка затянулась сигаретой, выдохнула голубой дым в потолок и положила сигарету в пепельницу в виде медведя.

Напротив, облокотив локти на стол, сидел не менее фактурный персонаж. Чёрные кудри, огромные карие глаза, орлиный нос, красная атласная рубаха с жилеткой. Конь, гитара и бескрайняя степь его стихия, но ужасный 21 век, увы оставил свой след. В руках "ромалы" вертел мобильный телефон и очевидно очень нервничал.

– Мамо, я не знаю, как этот медвежонок, притворившись змеей, залез в клетку к тигру. Видит бог, я не хотел чтобы он стал обедом. Я желал ему долгих лет, тем более, что он уже продан, в зоопарк богатого человека. Аванс потрачен, возвращать нечего.

– Если бы мы были с гастролями в Одессе, я бы сказала тебе:" Только глупый сын торговки с Привоза, ищет экономию на клетке с тигром. Он думает, что если тигр не может выйти,то к нему никто не зайдет. Шлемазл, одно слово, все объясняет."

– Мамо, мы цыгане, а не евреи.– попытался возразить ромал.

– Я, цыганка, а ты шлемазл или "подс". У цыган нет таких идиотов и подходящего слова нет.– цыганка ещё раз затянулась сигаретой и затушила её в голове медного мишки.

– Я найду деньги и верну Князю задаток за медведя.

– Ты взял деньги, дал слово. Князь услышит твою страшную историю, расплачется и скажет не надо денег давай вместе поплачем о дохлом медвежонке. Извиниться, придется всем что у тебя есть. Благодаря тебе, старая мать потащит кибитку на своем горбу. Если цыган обещал он выполнит обещание. Обещал продать, продаст. Твой прадед обещал генерал-губернатору Одессы привезти зебру и привез. То, что после дождя она стала белой кобылой, только добавило твоему прадеду уважения среди цыган. Никто не хочет видеть себя дураком и губернатор не стал кричать, что он идиот перепутал кобылу с зеброй.

– Медведь не лошадь, где я возьму мохнатое, бесхвостое, зубастое, на медведя похожее?

– Когда бог послал мне сына, я не просила для него мозги осла. Лошадь-зебра, кошка-кролик, собака-медвежонок, цыган – факир, который превращает клячу в скакуна. Так было, так будет. Лохматый, бурый, значит медведь. Дальше, что выросло, то выросло. Табор собрался и ушел в степь.

2 глава.

Про то, как маленький тибетский мастифф появился на свет и свет сразу повернулся к нему задом.

Мать и отец, дают жизнь, но за миг, перед входом в реальный мир, далекие предки: Бабушки, прадедушки и другие прапра, наделяют новорожденного всем, что поможете ему пройти эту жизнь до конца. Говорят у зверей нет души, но как объяснить, почему антилопа отдает себя в пасть гепарда, чтобы её дети могли спатись.

– Мих-мих, открывай глаза уже пора,– ласковый голос в голове настойчиво уговаривал маленького щенка наконец открыть глаза, но маленький Мих-мих каждый раз откладывал это событие. Ему нравился теплый уютный мир, в котором есть только свет, тепло и ласковые голоса предков. Каждый из них дарил ему то, что обязательно пригодится в реальной жизни: отвагу, хороший нюх, выносливость, природную сообразительность. Только одно, самое ценное, предки не могут нам дать при рождении – удачу. Её каждый  добывает сам.

Мих-мих открыл глаз. Свет из приятного, стал резким. Запахи стали острее. Один из них прямо звал к себе, запах молока и мамы. На пути к запаху торчали мохнатые,  хвостатые зады и Мих пополз на запах, распихивая лбом братьев и сестер.

Время шло быстро, щенки росли, к приятному запаху мамы добавился запах хозяйки, которая приносила вкусняшки. Появились приятные вкусы, веселые развлечения, а запахов стало больше и Михмих забыл теплый мир с голосами и принял жизнь игр с братьями и сестрами, вкусняшками и сном, в котром игры продолжались.

Зазвонил телефон, хозяйка посмотрела, номер был незнакомый.

– Алло

– Бонджорно. Я читать, вы продавть тибетских мастиффов?

– Да, у меня есть щенки тибетского мастиффа, но они еще очень маленькие, я буду продавать их, но позже.

– Мне очень хвалить ваш собак, я читать фейсбук, вы пентакампионе.

– Большое спасибо, но щенки еще очень маленькие, вы можете выбрать, но забрать позже, примерно через месяц.

– Мне нельзя ждать, я срочно лететь Италия. Я заплачу вам 10% больше.

– Нет. Вы можете выбрать но заберете позже.

– Хорошо, я выбрать и оставить аванс.

– До встречи.

Михмих проснулся от голосов и противного запаха. Один голос был приятный, родной, а второй пах противно, от него веяло враждой и опасностью.

– Вот они наши красавцы.

– Где есть коричневый, я хотеть коричневый.

– Красных нет. Только черо-подпалые.

– Я не хотеть красный, я хотеть медведь, большой собака-медведь.

– Он и будет как медведь, только черный с коричневой мордой и белой грудью. Смотрите, какой красавец.– Хозяйка подняла Михмиха на руки и отдала незнакомцу. Запах незнакомца стал еще сильнее и отвратительней. Мих не знал, что так мерзко пахнет табак и с ним ещё много раз придется встретиться. Еще от него пахло разными зверями. Теми, что едят траву, Мих точно знал, что они съели траву. И кошками, только сильнее и противней. Как пахнет кошка, Мих уже знал.

Незнакомец поднял щенка и в это время раздался БАБАХ!!! Вольер начало заволакивать дымом. Снаружи раздались крики: "Пожар." Иностранец закричал: "Пожар," и рванул к выходу. Хозяйка упала на колени, сгребла оставшихся щенков в охапку и побежала  за ним. Дым рассеялся, пожара не было. Иностранец растворился, а с ним пропал и Михмих.

На сельской дороге стояли два ярких брюнета и их диалог не походил на дружескую беседу. Они махали руками и тыкали пальцем в открытый багажник.

– Ты зачем взорвал!? Идиот!

– Ты же сказал, возьмешь на руки, поднимешь над головой, я бах, ты смываешься.

– Она мне его сама сунула.

– Зачем поднял?

– Я отдать хотел.

Мих увидел свет. Сначала было темно и душно, его швыряло из стороны в сторону, страх сковал всё маленькое тело и жутко воняло. Потом швырять перестало, появился свет. В квадрате синего неба стоял тот противный и другой. Они громко кричали, махали руками и тыкали в него пальцами. Мих зажмурился. Из розового сна ему пришел звук, который точно передал  состояние маленького щенка, жизнь которого дала большую трещину.  Он впервые его услышал от себя, звук обиды, разочарования и утраты той счастливой жизни, из которой его забрали эти два мерзавца. Из багажника раздался щенячий визг. Мужчины посмотрели внутрь, щенок забился в угол и жалобно скулил.

– Будет гималайским медведем, они черные.

– Дурак ты…, гималайский. Отдадим гримеру, пусть думает.

Глава 3

Печальная глава, как Михмих стал медведем.

В вагончике возле зеркала шла бойкая беседа. Уже известный нам персонаж "Цыганский итальянец", что-то с жаром объяснял, а его собеседник только качал головой, всем видом показывая категорическое нет.

– Я не живодер, я гример, работник искусства!– Не знаю, как назвать наполовину лысого, наполовину седого господина, который с пафосом подняв палец к потолку вещал в позе Отелло о своём ремесле.

– Дядя Яша, дорогой вы мой человек. Вы из Аллы Ивановны делаете русалку, хотя у неё почтенный возраст, огромный зад и усы. Если мы не сделаем из этого пса медведя, мы больше не будем работниками искусства. Мы будем бездомными бродягами.– пытался уговорить седо-лысого Отеллу уже знакомый продавец медведей.

– Хорошо, только из любви к искусству, но это большой удар по моему имиджу.

– Даже больший, чем шутка нашего коверного?– дядя Яша поморщился, а гад улыбнулся, как могут улыбаться только мерзавцы.

– Хорошо. Какого медведя будем делать? Белого, бурого, гималайского или нам необходим североамериканский гризли?

– Гималайский подошел бы больше, но продан бурый.

– Бурый, так бурый. Несите артиста.

Михмих сидел в клетке в темном сыром помещении. Вокруг в клетках что-то сопело, фыркало. Из дальнего угла ужасно воняло огромной кошкой. Было страшно, хотелось есть и домой. Мих закрыл глаза, в памяти всплыли сестры и братья, мама, хозяйка, снова захотелось завыть, но в голову вернулся ласковый голос из самого начала жизни.

– Михмих, ты сильный, ты бесстрашный, ты выйдешь на волю. Никогда не сдавайся, даже если весь мир будет против тебя, борись. Помни мы всегда рядом.

Открылась дверь , в помещение попал уличный свет. В углу зарычала кошка. Мих посмотрел туда откуда шел рык.

– Какая она огромная! Неужели Мурка хозяйки станет такой большой.– Мих вспомнил кошку, которая иногда проходила мимо их вольера. Сестренка очень хотела ухватить ту кошку за хвост.

– Эту за хвост совсем хватать не хочется, вон зубы у неё какие, жуть.– подумал Мих и попятился в самый тёмный угол клетки.

К клетке подошел мерзавец, пахнущий табаком.

– Ну что кабыздох, пойдем, дядя сделает из тебя медведя.– вонючий гад накинул на шею Михмиха веревку и потащил за собой. Мих упирался, пытался рычать, кусать веревку, но чем сильнее он упирался, тем крепче веревка сжимала горло, становилось трудно дышать.

– Ай красавец, вылитый мишка. Лапы огромные, рычит, кусается. Цвет поправим и всё. Золотой ты мой Потапыч.– цыган затащил щенка в вагончик и посадил на стол. Мих почти задохнулся, но продолжал упираться и рычать. Другой, не такой мерзавец, пах совершенно иначе. Его запах, не такой отвратительный, был  похож на пыль из угла вольера и сено. Он  аккуратно снял с Миха веревку, погладил по голове, взял в руки уши и поднял вверх.

– Великоваты для медведя.

– Подрежем.

– Себе подрежь. Загнем, поднимем, подклеим, шерсть покрасим. Что с хвостом будем делать?

– Сделай шерсть и уши, а с хвостом, я разберусь.

Михмих брыкался, кусался, но руки  были сильнее. Его мазали какой-то гадостью, тянули за уши, чем-то обсыпали, дули горячим ветром. Он уже совсем обессилел, когда экзекуция закончилась.

– Ну вот, кажется всё.– Сказал другой, глядя с удовлетворением на свою работу.

– Дядя Яша, вы факир, волшебник. Медведь получился даже лучше, чем был настоящий. Винни Пух. Вылитый Винни. Ты будешь Винни.

– Искусство ярче чем жизнь, по-этому люди и ходят смотреть на актеров, у них все ярче, сильнее, интересней. В театре любимая девушка не ест макароны и боже упаси  никогда не пукает…– дядя Яша вздохнул, – а в жизни бывает.

Гад взял Миха на руки и вышел из вагончика.

Запахи в помещении, куда мерзавец притащил Миха, были совсем незнакомые.  В природе они не встречались, поэтому вызывали опасения. Мих ещё не знал, что этот запах навсегда будет связан с сильной болью. Посредине стоял железный стол, сверху круглая лампа, у стены  шкаф.  Из шкафа шел этот странный запах. Цирковой ветеринар работу свою не любил, зашивать раны тигров, кастрировать лошадей и рвать зубы медведям было весьма опасно и не очень денежно. На скотобойне, где он работал до этого,  было спокойней, но любовь к алкоголю привела его сначала в нарко-лечебницу, а потом в передвижной цирк.  Григорий любил работать с животными, по-этому купил себе диплом ветеринара и продолжил делать то, что делал всю жизнь – убивать зверей, тем более, что в отличии от бойни, здесь доступ к спирту был практически неограниченный.

Негодяй поставил Миха на стол.

– Видишь медведя? – спросил Гад.

– Вижу. Самый редкий зверь в природе, медведь с хвостом.– ветеринар икнул и продолжил.– Сегодня на арене цирка единственный в мире хвостатый медведь. Публика в восторге касса полна, аплодисменты.

– Нет, медведь нужен обычный.

– Нужен обычный, отрежем хвост, оригинальный – пришьем хобот, всё в наших руках.

– Если сдохнет, я тебе отрежу и пришью вместо носа хобот.– негодяй пытался глядеть на ветеринара максимально угрожающе, но после скотобойни на этого персонажа могло повлиять только применение силы, причём в грубой форме.

– Обижаете, эту операцию ветеринары проходят на первом курсе.– Григорий безбожно врал, не было ни первого курса ни последнего. Единственный опыт по отрезанию хвоста у него был в детстве, когда он решил из дворняги, которая жила во дворе, сделать щенка алабая. Бизнес по продаже элитных щенков не пошел, но дворняга выжила. Мужик  в белом вынул из ящика блестящие штуки и начал раскладывать их на столе. Одна из них со звоном упала на пол. Он поднял её и положил на стол.

– Продизенфицировать не нужно? – спросил Гад.