Всегда твой выбор

Пролог 1995 год

Конечно, он был здесь. Он всегда ждал меня после занятий. Это было наше с ним место. Как только у меня заканчивались уроки, я шла в соседний двор, забегала в третий подъезд пятиэтажного дома, поднималась на технический этаж, где было темнее, чем на всех лестничных площадках, и мы проводили там время вместе вот уже пять с половиной месяцев. Иногда мы болтали ни о чём, временами он расспрашивал меня о школе, порой рассказывал смешные истории. Но больше всего мне нравилось слушать, когда он говорил о себе и о планах на жизнь. В такие моменты его лицо становилось расслабленным, спокойным, и он мечтал о том, что произойдёт, если сможет уехать в другую страну, как начнёт там всё сначала. А я украдкой поглядывала на него восхищённо и с замиранием сердца вслушивалась в каждое произнесённое им слово. Он смотрел на меня, улыбался, кончиком пальца легонько стучал по моему носу и говорил что-нибудь поучительное, например: «Чтобы этого добиться – нужно многому учиться» или «Чтобы получить желаемое – учись ждать». Услышав совет, я всегда кивала, а он тихонько посмеивался. Мне так нравилось, как он улыбался. Однажды он сказал мне, что за последний год только я могла вызвать у него смех. Я была счастлива рядом с ним. Он время от времени любил повторять, что у нас самая необычная дружба на этой планете. И я была с ним абсолютно согласна.

Сегодня я задержалась на сорок минут, поэтому даже не бежала, летела на наше место. Не могла скрыть волнение. Мне так хотелось рассказать ему о прошедшем учебном дне, хотелось похвастаться, что меня выбрали готовить сценку на городской конкурс от школы. Я не была лидером в классе, но стремилась стать заметной, и вот наконец-то у меня появилась такая возможность. Глаза сияли от предвкушения разговора с ним. Поэтому, бегом поднявшись по последним ступенькам, я радостно закричала:

– Ромка, Ромка, ты не поверишь…

И застыла. Картина, открывшаяся передо мной, пятнадцатилетней девчонкой, оказалась слишком жуткой. Этого не могло быть, ну как же так. Он же столько держался. Он обещал, говорил, что теперь, когда появилась я, его ничего не сломает. Рома сидел на полу, оперевшись спиной на стену, голова склонилась набок, глаза были закрыты, рукав – закатан, а руку чуть выше локтя обвивал жгут. Всё стало понятно без слов. Он часто говорил, что если я увижу нечто подобное, хоть с кем-то, хоть с самым близким из людей, мне нужно немедленно убегать, ни в коем случае не разговаривать и больше никогда не встречаться с этим человеком. Я попятилась к ступенькам, глотая ртом воздух. Взгляд упал на шприц, валяющийся в шаге от моей ноги. Он был наполовину наполнен той мерзкой отравой, которая унесла жизнь не одного человека в этом городе. Надежда на то, что это не конец, что он не успел влить в себя жидкость, эта глупая надежда, наполнила меня изнутри, и я прошептала:

– Ромка, нет, не делай этого, я здесь, я пришла.

Очень медленно сделала маленький шаг вперёд. Он открыл глаза и попытался сфокусироваться на моём лице. Глаза… мне всё сказали его глаза. Это был не тот Ромка, которого я знала. Это был тот потерянный человек, которого несколько месяцев назад я увидела первый раз на скамейке во дворе этого дома, и которому в тот день пыталась помочь, думая, что ему стало плохо.

– А, Мелкая. – Он с отвратительной интонацией растянул моё прозвище, которое дал мне в день нашего знакомства. – Ты чёт сегодня опоздала. – И он откинул голову назад к стене.

– Я… я задержалась в школе… – начала оправдываться я, запинаясь. А в голове пролетали мысли, что он меня узнает, значит, ему ещё можно помочь. Но как? Как избавить его от того яда, что у него уже внутри?

– Я думал ты не придёшь, но… – Он протягивал слова с такой злостью, что мне стало страшно. – Раз ты всё равно увидела, дай-ка мне вон то волшебство сюда. – Кивком головы он указал на шприц возле меня.

– Нет, Рома, не надо. – Я старалась поддерживать спокойный тон, чтобы скрыть дрожь в голосе, вызванную тревогой, которая, как тёмное море, начала захлёстывать меня.

Он издал рык, похожий на звериный, и попытался подняться, но у него получилось только дёрнуться и опять прислониться к стене.

– Дай мне эту чёртову дозу, я сказал, – с ненавистью крикнул Рома. Он никогда раньше так со мной не разговаривал.

– Нет, – решительно прошептала я, сделала шаг вперёд и хотела оттолкнуть ногой шприц вниз на лестничную площадку, но тут Ромка снова попытался встать. При этом он издавал проклятья странным, не своим голосом, который заставил меня вздрогнуть. Испугавшись, я поскользнулась. Чтобы не грохнуться на пол, оперлась рукой о стену, но нога отклонилась в сторону и я, совершенно не желая этого, оттолкнула кончиком ботинка шприц прямо к нему. Я наблюдала, как яд покатился к стене, где сидел, так и не поднявшись, Ромка. Наблюдала, с какой жадностью он схватил его, как поднёс к закатанному рукаву, как победно посмотрел на меня и сказал:

– Прости, я больше здесь не могу.

Не в силах смотреть, я отвернулась, а слёзы начали медленно стекать по щекам. Нужно позвать кого-то на помощь. Но кого, кто согласится помочь в такой ситуации?

– Мелкая, – вдруг так нежно позвал он меня своим голосом, тем голосом, что был мне дорог. Я услышала стук собственного сердца, глаза вновь нашли Ромку. То, что отражалась на его лице, можно было назвать страшной маской боли, отвращения, презрения. Он опустил веки, словно пытался воздвигнуть нерушимую стену между нами, прячась за ней в своем тёмном мире. Шприц, всё ещё наполовину полный, был зажат в его руке. Он пытался изобразить улыбку, но у него это плохо получалась, губы не повиновались, несмотря на все усилия, отображая лишь кривую ухмылку.

– Спасибо тебе за время, – выдавливал он из себя каждое слово, видно было, они давались ему с большим трудом. Он резко засмеялся, но не тем смехом, который завораживал меня, а каким-то глухим, зловещим. Закашлялся. Я не могла ничего произнести. Онемела. Не могла подобрать слова, чтобы отговорить своего самого дорогого в этом мире человека от этих бесовских действий.

И уйти не могла. Приросла к полу ногами. Я даже не могла отвернуться. Внезапно Ромка открыл глаза и встретился со мной взглядом. И на миг я увидела в них настоящего моего друга.

– Постараюсь оттуда приглядывать за тобой. – Он шумно выдохнул, словно его грудь была наполнена тяжестью, от которой он хотел избавиться.

– А теперь уходи! – выкрикнул он, опустил глаза на руку и медленно ввёл яд в вену. Рома что-то ещё промычал, но я не могла ничего разобрать, потом издал жуткий вопль, глаза закатились, пена начала идти изо рта и его затрясло, словно в дьявольской лихорадке. Через какое-то время, его тело обмякло и полностью сползло на пол.

Стало понятно – это конец. Ужас, страх, боль, отчаяние – всё сразу почувствовала я. Сделала шаг назад. Ещё один шаг. Глаза! Не могла заставить отвести от него взгляд. Ещё ступенька вниз. Ещё одна. Не может быть! Так не может быть! Это невозможно. Весь мир рушился и разлетался на мелкие кусочки вокруг меня. Становилось темнее и темнее. Дышать стало невозможно, как будто невидимая сила схватила меня за горло, лишив воздуха.

– Прости меня. – Слова слетели с губ, и на секунду вывели меня из скованного состояния. Этого оказалось достаточно, чтобы заставить тело развернуться и пуститься со всех ног вниз.

Бежать. Бежать. Бежать. Всё, что было сейчас мне нужно, – это просто бежать. Тысячи маленьких молоточков звенели в голове так, будто там развернулась настоящая кузница. Я слышала их, они ритмично стучали по вискам, вбивая в меня чувство вины: «Я опоздала», «Я дала ему последнюю каплю».

Глава 1. Юля

Я стояла на перроне, когда Андрей занёс мой чемодан в вагон и теперь находился рядом, держа меня за руки. У него был взгляд, который внушал жалость: глаза были полны грусти, словно он не нашёл места в этом мире. Мне было противно, оттого что я не могла поставить окончательную точку в наших отношениях перед отъездом в университет.

Андрей был хорошим парнем, мы встречались с ним почти полтора года. Он был на пару лет меня старше. Симпатичный блондин невысокого роста, но достаточно крепкого телосложения из-за постоянных тренировок в спортзале. Он был моим первым парнем. Я была для него настоящей первой любовью. Наверное, мне могли бы позавидовать многие, ведь такие безоблачные долгие отношения выпадают не всем. И всё окружение было убеждено, что я обязательно после школы останусь с ним и очень быстро выйду замуж. Его и моя мама, встречаясь, планировали будущую свадьбу, обсуждали, у кого мы будем жить когда создадим ячейку общества. Пока я училась в выпускном классе, и сама пыталась убедить себя в том, что надеть кольцо на безымянный палец сразу после школы – не слишком плохая идея.

Андрей был очень заботливым, нежным, добрым, отзывчивым молодым человеком. Вот только встречалась я с ним не потому, что не могла без него дышать, а скорее всего потому, что однажды так сложилось. Он предложил, я не отказалась. Тогда я надеялась, что эти отношения позволят мне переключиться с мрачных мыслей и начать потихоньку жить заново. Но как только я поняла, что у меня появилась возможность уехать, уехать далеко из ненавистного городка, как только осознала, что возник маленький шанс изменить свою жизнь, сделать её увлекательной, насыщенной разными событиями и, самое главное, новыми интересными людьми, я была на сто процентов уверена, что должна идти своим путём, без Андрея.

Я не знала, как правильно себя повести с парнем, не знала как сказать, чтобы не обидеть его, объяснить, что мне нужно время, время чтобы разобраться в себе, понять чего я могу добиться, как реализоваться в этом мире. Наверное, если бы он был любовью всей моей жизни, о которой так любят писать в романах, мысли о разрыве наших отношений не посещали меня, и я после окончания школы осталась бы с ним.

В последние дни я пыталась свести наши встречи к минимуму, каждый раз, когда мы были рядом, я подбирала слова для разрыва. Всё это было очень нелегко. Но как бы мне ни было трудно с ним расстаться, я должна была это сделать, иначе он потянул бы меня за собой в ту жизнь, от которой я всеми силами пыталась сбежать. Не могла себе представить, что должно было произойти, чтобы я осталась.

Я ненавидела родной город, где каждая улица, каждый дом напоминали о той боли, которую я носила в себе и которой не могла ни с кем поделиться. Некоторые девчонки в классе завидовали мне и были уверены, что я счастлива. Многие состояли в отношениях с молодыми людьми, но не у всех были такие внимательные и преданные парни. Поэтому на их лицах отражалось недоумение, когда они спрашивали меня о предстоящей свадьбе, а я отвечала, что ещё ничего не решила. Им было не понять, как, имея такие постоянные отношения, не желать их продолжения.

По мере того как приближался день отъезда в университет, мне становилось всё труднее находиться рядом со своим парнем. Иногда мне казалось, что я задыхаюсь от недоказанности между нами. Да только все мои внутренние мучения оставались со мной. Увы, причинить боль человеку, который меня любит, я так и не отважилась, каждый день укоряя себя за трусость. Андрей же, как назло, старался находиться со мной рядом как можно дольше, отменял дела, пытался угодить мне во всём, и от этого я злилась ещё больше.

Стоя перед вагоном, который вот-вот должен был увезти меня в другой мир, я так и не смогла подобрать слов, поэтому про себя решила, что скажу всё, когда приеду после вступительных экзаменов. Если поступлю, мне придётся разорвать наши отношения в любом случае, если провалюсь… нет, об этом я не могла и думать. Я не вернусь в этот город. Никаких многоточий. Просто точка и всё.

– Я пойду, – сказала я, освобождаясь от его руки.

– Ещё есть пять минут, давай побудем вместе. – Он притянул меня и чмокнул в щёку. Я положила голову ему на плечо и тихонько вздохнула, чувствуя, как презираю себя в этот момент, и в очередной раз понимая, что вообще не нужно было начинать наши отношения.

– Думаю, мы справимся, Юлечка, ведь столько пар проходят проверку временем и расстоянием. – Его голос звучал так, словно он уверял в этом не меня, а самого себя. Я очень надеялась, что разлука в целый месяц, пока я буду на подготовительных курсах, охладит его чувства и нам будет проще идти своими дорогами.

Наконец объявили об отправлении. Я мигом запрыгнула в поезд, помахала Андрею, услышала его «люблю тебя», послала ему воздушный поцелуй и пошла на своё место.

Поезд тронулся, и я ощутила лёгкое покачивание. Расстелив постель и заказав чай у приветливой проводницы, я забралась с ногами на полку и взглянула в окно, где мелькали поля и деревья. Я ощущала, как чувство предвкушения новой жизни наполняет мои мысли. Поезд увозил меня туда, где ничто больше не напомнит мне о душевной боли, которую я надеялась забыть, которая не отпускала меня, не давала дышать полной грудью с того самого тёмного дня. Проводница принесла чай, и я с благодарностью улыбнулась ей. Вкус любимого горячего напитка наполнил тело теплотой. Я пила его медленно, наслаждаясь каждым глотком, словно это был ритуал перехода к свободной жизни.

Состав продолжал свой путь, а я всё наблюдала, как меняется пейзаж за окном. Каждая новая станция олицетворяла для меня новую возможность, новый шанс и я была готова ухватиться за всё это двумя руками, готова идти вперёд, сбросив груз прошлого, и обрести новую себя. Сегодня я мечтала и надеялась, это было моё время ошибаться и набираться опыта. Мои первые шаги, которые, я очень надеялась, будут проходить легко.

Поезд всё дальше увозил меня от родного города, а я всё больше расслаблялась и погружалась в мечты о будущем. И все они были радостные. Новые друзья, новые приключения и самое главное новая возможность танцевать. Я дала себе обещание обязательно воспользоваться шансом и попасть в танцевальный коллектив при университете. Если уж я не могла поступить на факультет современных танцев, о чём я мечтала, то окончательно вычёркивать то, что люблю, из своей жизни я не собиралась.

Несколько месяцев я спорила с мамой о том, куда пойду учиться и, увы, никак не могла убедить её дать мне заниматься тем, чем я действительно хотела. «Танцы – это совершенно несерьёзно» – всё, что я от неё слышала. Она приводила аргументы, и все они действительно были в какой-то мере правильными.

Я не занималась профессионально танцами около двух лет, а когда ходила в студию, то это был всего лишь любительский коллектив. Для поступления в хореографический институт необходимо было готовиться заранее, а одного моего желания было мало. Конечно, я ничего не могла возразить ей, кроме того, что продолжала танцевать дома. Она была совершенно права, профессионального в этих моих занятиях не было ничего. Поэтому, смирившись, я постаралась выбрать университет как можно дальше от дома, решив, что хотя бы одно своё желание – уехать из родного городка – я смогу осуществить.

Утром я быстро собрала вещи, привела себя в порядок и начала заранее продвигаться по вагону к выходу. Я остановилась возле приоткрытого окна. Ветер проникал в вагон и играл с моими волосами, словно хотел, чтобы я ощутила свежесть. Я достала резинку и собрала непослушные пряди в хвост. Закрыла глаза и вдохнула полной грудью, наслаждаясь утренней прохладой. Когда же снова их открыла, поезд въехал на железнодорожный мост, и я замерла от открывшейся мне красоты. Это было восхитительно. Металлические сооружения, сияющие на фоне рассвета, завораживали меня своей грандиозностью, но вместе с тем изяществом. Железные столбы, высоко вздымающиеся над гладью реки, создавали неповторимое ощущение силы.

Сразу пришли воспоминания, словно волны, разливающиеся в моём сознании, а на глаза навернулись слёзы. В памяти возник один из разговоров с Ромкой. В тот день он рассказывал мне о своих мечтах, что случалось с ним очень редко. Старший друг любил расспрашивать о будущих надеждах меня, но в тот момент повезло, и он приоткрыл дверь в свои несбывшиеся грёзы.

– Знаешь, Мелкая, если не было бы никаких постоянных разборок, бесконечных драк, вечной грызни между своими и чужими и это безумие закончилось, я бы поступил на архитектора. В детстве я сооружал мосты из конструктора. Я мог возиться с деталями весь день, продумывать любую заклёпку с таким трепетом, будто строил по-настоящему что-то грандиозное. Каждый построенный мост был для меня особенным, и у каждого была своя история. Я придумывал, как они стали бы свидетелями множества событий.

– Почему именно мосты? – с интересом спросила я. – Не дома, здания, а именно мосты.

Он слегка улыбнулся мне, его глаза преобразились, раскрывая в себе целый мир теплоты и радости. Это был тот нечастый момент, когда Ромка был таким воодушевлённым, увлечённым настолько, что казалось, он мог бы свернуть горы ради своей мечты. О том, что его увлекало, он всегда рассказывал энергично, а в тот день я ясно слышала, как в его голосе разгоралась безумная страсть.

– Мне кажется, мосты – это символ возможности. Как будто с помощью этих стальных конструкций можно преодолеть преграды и достичь недостижимого, перенести себя в другие места. Это как проложенный путь, пройдя который, найдёшь спокойствие.

Я всё ещё смотрела в окно поезда, казалось, что мост был бесконечным. В этот момент я почувствовала себя частью чего-то большего. Я поняла, что тоже, как и Ромка, влюбилась в эти сооружения. Когда поезд остановился, я надеялась, что прошлое осталось позади и будущее встретит меня с открытыми объятиями. Во мне начала пробуждаться жажда приключений, которая заставляла сердце биться быстрее, а воображение подкидывать новые идеи.

Глава 2. Юля

Был тёплый июльский вечер. Я сидела на общем балконе в общежитии, слушала музыку и наслаждалась свободной жизнью. Думаю, все в таком возрасте мечтают о самостоятельности. Прошла неделя с тех пор, как я приехала в большой город, где всё для меня было в новинку. Абитуриентам с медалью университет предоставлял место в общежитии на время подготовительных курсов, а так как я окончила школу на отлично, у меня появилась комната и возможность посещать занятия, которые могли увеличить мои шансы на поступление.

Для меня было удивительно, что я находилась отдельно от мамы. Не хочу сказать, что мне не нравилось жить с ней или это было как-то сложно, просто уже хотелось принимать любые решения без её участия, будь то выбор места, где будет стоять стол в моей комнате или что из продуктов купить на ужин.

Меня поселили с Кариной, девочкой с третьего курса. Её соседка закончила учёбу в этом году, и до сентября место в комнате было свободным. Карина была разговорчивой девушкой, мы сразу нашли общий язык. В целом соседка меня вполне устраивала, правда, немного напрягали резкие перемены в её настроении. Она могла быть весёлой, а через пять минут разозлиться на какую-нибудь ерунду. Но я сильно не заморачивалась над этим, всё же все мы со своими тараканами. Карине нравилось рассказывать мне о правилах в общежитии, об условиях обучения в университете, о городе, о событиях студенческой жизни. Я старалась не упустить ни одной детали, когда слушала её рассказы и представляла, как буду учиться, ходить на тусовки, дискотеки и окунусь в удивительный беззаботный мир студенчества.

Карина была высокого роста, с тёмными, почти чёрными волосами, постоянно собранными в хвост, достаточно красивая, но, на мой взгляд, она слишком ярко наносила косметику. Я обычно использовала тушь и светлую помаду, да и то не всегда. Не то чтобы мне не нравилось пользоваться косметикой, просто в то время, когда я выступала на сцене с коллективом танцевальной студии, я должна была гримироваться чуть ли не тоннами броского макияжа, что иногда за всей этой краской моего собственного лица можно было и не разглядеть. Поэтому в обычной жизни разукрашивать себя лишней боевой раскраской мне не хотелось.

Единственное, что нравилось, это рисовать чёрным косметическим карандашом маленькую молнию возле краешка правого глаза. Я считала, что она выделяет меня и делает не такой как все. Пусть и выглядело это, возможно, глупо и по-детски, но доставляло мне удовольствие. И если ранее в своём городе я не могла позволить себе носить этот рисунок на лице, не нарвавшись на осуждающие взгляды и пересуды, однозначно дошедшие бы до мамы и огорчившие её, так как она была очень зависима от мнения окружающих, то здесь, где меня никто не знал, мне было всё равно, что подумают совершенно незнакомые люди.

Я смотрела на Карину и была уверена, что наверняка она всегда в центре внимания и однозначно пользуется большой популярностью у парней. Она ежедневно мне сообщала об этом, выкладывая истории своей жизни, иногда даже слишком пошлые. Но мне было не привыкать к такой откровенной манере общения. Ещё в девятом классе я находилась в компании с девчонками гораздо старше себя. Это произошло, когда в начале учебного года в танцевальной студии из-за хорошей подготовки и оттого, что я схватывала все движения очень быстро, меня перевели в другую группу, где девчонки были старше на два, а то и три года. И, разумеется, разговоры о парнях, отношениях были постоянными спутниками женских раздевалок. Иногда это было очень полезно. Я узнавала о том, что вряд ли рассказала бы дочери мама, моя уж точно не стала бы говорить со мной о таком, например, о средствах предохранения или способах соблазнения. Я же тогда, в свои четырнадцать лет, слушала девчонок и открывала для себя мир взрослых с той стороны, с которой он был наиболее интересен подростку.

Из-за того, что Карина не выговаривала правильно букву «р», она немного напоминала мне мою подругу Лину Манилову. С Линой мы познакомились в студии по танцам. Она сразу обратила на меня внимание, как только я оказалась в её коллективе. Мы часто оставались после занятий на дополнительные репетиции. Лина, с некоторыми девчонками старшей группы, помимо студийных занятий, подрабатывала в ночном клубе, неофициально конечно, не афишируя это. Наш преподаватель по современным танцам разрешала им использовать зал для дополнительных занятий. Естественно, после основных репетиций девчонки танцевали не вальс и точно не в бальных платьях. Лина с девочками отрабатывали движения для ночного представления.

Я смотрела на них как заворожённая. Все их композиции были под современную музыку, движения такие манящие, дразнящие, пластичные и раскрепощённые, что я не могла оторвать взгляд от них, когда они репетировали. Лина была лидером в этой компании, и все постановки проходили под её непосредственным руководством. Она разрешала мне присутствовать и даже репетировать с ними вместе. У меня неплохо выходило, но всё равно не так, как у старшей подруги. Всегда было ощущение, что чего-то не хватало в моём внутреннем мире, чтобы целиком насладиться своим танцем. Как будто бы я вдыхала не полной грудью во время движения, и из-за этого что-то не задавалось. Вроде бы каждое действие отточено до совершенства, и критиковать нельзя, но в целом композиция не могла до конца раскрыть зрителю ту глубину, которой я так стремилась добиться.

Лина утверждала, что мне нужно немного подрасти, набраться опыта, влюбиться и, возможно, ощутить разочарование, чтобы действительно прочувствовать и понять огонь в танце. И я очень хотела найти в себе этот огонёк, способный разжечь пламя. Мои движения были изящные, плавные, я с лёгкостью справлялась со всеми шагами, выпадами и поворотами. Лина часто хвалила меня и говорила, что у меня может быть большое будущее. Уже тогда я знала, что танцы – это моя страсть.

В ту осень я потратила все карманные деньги и сделала татуировки на ногах. Это были маленькие крылышки, начинающиеся чуть ниже щиколотки и уходящие на семь сантиметров вверх по ноге, так, чтобы со стороны их можно было видеть, если смотреть на них как сбоку, так и сзади. Я желала, чтобы они помогли моим ногам обрести лёгкость, свободу движения, я хотела научиться летать в танце. После я, конечно, выслушала истеричную лекцию от мамы о том, что поступила глупо и безответственно, но так как стереть ластиком такую работу было невозможно, ей пришлось смириться с моим рисунком.

Подружившись с Линой, я просила её взять меня с собой в клуб, чтобы хоть одним глазочком посмотреть на то, что там происходило. Я так долго уговаривала подругу и уверяла, что меня там никто не заметит, и я буду вести себя как мышка, что в один из дней она согласилась.

Выступления проходили поздно вечером. Я жила только с мамой, об отце я ничего не знала. Мама старалась избегать разговоров о нём, а видя, что мои вопросы доставляют ей неприятные эмоции, я давно уже перестала расспрашивать. Ни братьев, ни сестёр у меня не было. Мама же работала администратором в санатории с графиком сутки через трое, поэтому мне было легко незаметно сбежать на ночь из дома. И когда Лина, наконец-то, решилась приоткрыть для меня занавес ночной жизни, мне ничего ни стоило, как дождаться подходящей маминой смены и преспокойно покинуть квартиру.

Попав за кулисы ночного клуба, я была шокирована этой совсем другой жизнью города. И, хотя я привыкла к выступлениям на разных площадках, здесь всё было по-другому. Это был мир, совершенно отличный от того, что я когда-либо видела на сценах ранее. Свет, музыка, очень откровенные костюмы девушек, а главное – зрители. Ими были практически одни мужчины, которые сидели за столиками в зале и у стойки бара. Они потягивали алкоголь и наблюдали за сценой. Их взгляды, полностью раздевающие танцующих перед ними девушек, на которых и так ничего не было надето, потрясали меня своей жадностью, сальностью и какой-то запретностью. Были и похабные выкрики, вульгарные шуточки, злой смех. Но горящие похотью глаза стали для меня самым запоминающимся.

Когда девушки закончили выступление, но ещё находились на сцене, полноватый мужчина, явно перебравший с алкоголем, подошёл ближе, схватил своими ручищами одну из танцовщиц за руку и стянул со сцены. При этом девушка начала сопротивляться, а он, с силой ухватив её за волосы, процедил сквозь зубы что-то ей на ухо, и она перестала вырываться из его рук, послушно опустила голову и пошла рядом с ним к выходу.

Я застыла, глядя на это действие и от страха уже сто раз пожалела, что пришла сюда. Лина проворно выскочила со сцены, схватила меня за руку и быстрым шагом пошла к раздевалке, а я старалась успеть за её темпом. Подруга одним махом натянула на себя свободные штаны и кофту, накинула куртку. Я тоже взяла свою верхнюю одежду, и Лина, выталкивая меня из раздевалки, с насмешкой прошептала:

– Ну что, насмотрелась ночной жизни, Юлька?

Я не успела ничего ответить, потому что сзади в зале раздался выстрел, потом ещё один. Тут же послышались крики, визг, началась суета. Лина схватила меня за шиворот и толкнула к служебному выходу.

– Давай, шевелись, ещё не хватало переживать потом за тебя, – грубо выкрикнула она мне, и я, не желая узнать, почему подруга может начать за меня переживать, вылетела на улицу. Лина показала рукой направление. Почти добежав до детской площадки в соседнем дворе, мы остановились, и подруга интригующе улыбнулась.

– Ну как тебе приключеньице?

– Я всё ещё в шоке, – честно ответила я. – А что с той девушкой, которую увели со сцены? – не удержалась от вопроса.

Лицо Лины стало каменным.

– Все знают, на что они идут. Не она первая, не она последняя, – сквозь зубы сказала Лина. – Или ты думаешь, что они мечтают о принцах, на белом коне, танцуя полуголыми на сцене перед толпой бандюганов? Каждый делает выбор в своей жизни сам.

Я понимала это, но менее жутко от этих слов мне не становилось. Для себя в ту ночь я уяснила, что мужчинам такие танцы очень нравятся, они определённо имеют на них влияние и приковывают их внимание. Полученный опыт был одновременно увлекательным и захватывающе опасным.

Меня удивляло, как подруга могла спокойно находиться там и чувствовать себя невозмутимо. Как потом рассказала Лина, она была в некотором роде под защитой и могла танцевать, не опасаясь, что её уведут со сцены, так как дружила с дочкой одного из местных авторитетов. Этого бандюгана знали почти все в городе. Однажды, когда мы гуляли с Линой по улицам, она показала мне его дом. Это было огромное кирпичное здание с разноцветными стёклами, а наверху при входе был изображён большой крест. Я так и не смогла понять, почему человек, который совершал преступления, мог позволить себе использовать такой символ.

Та ночь сблизила нас с Линой ещё больше, мы чаще начали проводить время вместе, часто оставались у неё дома. Несколько раз она брала меня с собой в клуб, где я помогала девчонкам в гримёрке переодеваться, а когда приходило время представления, я тихонечко наблюдала за их постановками, стараясь быть как можно незаметнее для всех. Вероятная опасность вызывала волнение, которое щекотало нервы. Мне было страшновато, но при этом такой чудной коктейль эмоций мне нравился.

Мы с Линой учились в одной школе, только я в девятом, а она в одиннадцатом классе, и именно танцы сблизили нас. Ей нравилось сочинять в своей голове номера и воплощать их на сцене. Придумывала она хореографические постановки и для меня, создавая различные образы, и заставляла в танце полностью в них погружаться. Она, словно гений режиссуры кассового кино, кричала что-то вроде: «Забудь, что ты простая девочка, Юля, сейчас ты – богиня». Кем только не была я у подруги: и соблазнительной Шахерезадой, и покорительницей сердец, и роковой дамой, и нежной Белоснежкой.

После репетиций мы бродили по городу или сидели у неё дома, обсуждая всё, что могут обсуждать девчонки: наряды, косметику и, конечно, парней. В середине ноября Лина начала встречаться кое с кем, но имени его мне не говорила. Всё, что я знала, это то, что он был старше неё и из того окружения, с которым мне, по её мнению, лучше не пересекаться. Она часто улыбалась и витала в своих мыслях, а я была уверена, что она испытывает к своему тайному поклоннику не просто симпатию, но не приставала к ней с расспросами, надеясь, что она сама со временем расскажет.

Подруга почти каждые выходные у себя дома устраивала маленькие вечеринки. Иногда, конечно они были не такими уж и маленькими. Жила Лина с бабушкой, а та по субботам и воскресеньям уезжала с ночёвкой на дачу, оставляя квартиру в полном распоряжении внучки. Ну, внучка и отрывалась, приглашая к себе дружеские компании.

Редко мне удавалась ненадолго и только в самом начале присутствовать на таких посиделках, потом подруга всегда отправляла меня домой. Не знаю, зачем она это делала, ведь меня всё равно практически никто не замечал. А мне хотелось быть похожей на Лину: легко заводить новые знакомства, поддерживать беседы с разными людьми и становиться душой любой компании. Я хотела обладать таким же обаянием и способностью притягивать внимание окружающих, но Лина говорила, что я ещё слишком мала для такого времяпрепровождения.

Глава 3. Юля

Карина подошла ко мне и предложила пойти с ней прогуляться по городу.

– Юлька, ну пошли, – ныла соседка, – ты же не школьница уже, можно сказать, взрослая личность, можешь решать сама куда и когда идти гулять. Вечером в центре так классно, собираются прикольные ребята. Потусуемся немного и вернёмся. С вахтёршей я договорюсь, она нам откроет. Ну, ты же не собираешься зубрить математику все дни до экзаменов, это же смешно?

Её слова вызвали во мне множество желаний, вдруг захотелось увидеть тот манящий взрослый мир, а возможность решать теперь всё самой одурманивала.

– Ладно, пойдём, надеюсь, это будет весело, – согласилась я, уверенная, что всё пройдёт замечательно.

Карина сказала, что за нами заедут её приятели. Она уже давно в их компании, они общались с первого года обучения, по её словам, все весёлые и прикольные, но с другого университета. Мне необходимы были новые знакомые, новые впечатления, поэтому я с нетерпением ждала приближающейся встречи. Пока мы вместе одевались, красились, укладывали волосы, я ловила каждое сказанное слово Карины о прекрасном и беззаботном вечере, который нас ожидает сегодня.

В центр на площадь мы доехали быстро. Приятели Карины, Игорь и Сергей, встретили меня очень душевно, расспрашивали о том кем я хочу быть, нравился ли мне город. Они были примерно одного возраста с Кариной и учились в металлургическом институте.

Мы шутили и смеялись. По дороге они смешали коктейль из коньяка и колы, и теперь пары алкоголя пропитывали салон автомобиля. Несколько раз мне предлагали выпить, протягивали сигарету, но никто не настаивал, когда я отказывалась. Всё сводилось к шуткам про первый курс и выпускные. Осознавая, что различные наркотические вещества, будь то алкоголь или никотин, опасны привыканием и возможной зависимостью, я стремилась держаться подальше от них. У меня был страх как перед бокалом вина, так и перед одной выкуренной сигаретой. Мысль о более опасных отравах даже не возникала в моей голове. Слишком сильны, слишком ярки были воспоминания.

На площади шёл концерт, выступали городские группы, было шумно, молодёжь была повсюду. Вечер казался сказочным. Все веселились, танцевали, и музыка, как всегда, начала проникать в моё тело, заполняя его волнами звуков, разливающимися по венам магическими потоками. Мелодии окутывали меня одна за другой, и я не могла устоять, начав двигать плечами в такт.

Карина потащила меня в самый центр и, растолкав руками толпу, освободила для нас немного места. Его оказалось достаточно для комфортного пребывания на танцполе. Я танцевала, кружилась, прыгала. Каждое движение приносило огромное удовольствие. Всё вокруг создавало для меня неповторимую атмосферу праздника и радости. Закрыв глаза, я улыбалась и подпевала звучащим хитам. Я давно не танцевала так свободно.

Ощутив прилив энергии, когда очередная мелодия донеслась до моих ушей, я отпустила себя полностью, подхватывая ритм. Всё вокруг перестало существовать, внутри ощущалось только наслаждение. Каждое моё движение было с ноткой ностальгии по тем временам, когда танцы ежедневно присутствовали в моей жизни. Я сделала очередной поворот, и чьи-то руки легли на мои плечи. Открыв глаза, я уткнулась носом в достаточно внушительную мужскую грудь.

– Извините, – пробормотала, не решаясь поднять взгляд на того, кого только что задела.

Отступив, я дёрнула плечами, избавив себя от чужого прикосновения. Отвернувшись, сделала пару шагов в сторону и почувствовала еле уловимый аромат корицы. Что-то давно забытое напомнил мне этот запах, заставив мозг перебирать воспоминания. Но на ум ничего не приходило. О чём могла напомнить мне корица?

Развернувшись, я завертела головой, высматривая соседку. Я и не заметила, как потеряла Карину из виду. Я начала пробираться к тому месту где находилась машина ребят, которые нас привезли сюда. Карины возле неё не было, зато Игорь стоял, облокотившись на дверь, курил и смотрел на меня, хитро прищурившись.

– Ты не видел Карину? – спросила его. – Пора уже ехать в общежитие.

Он не ответил. Мне не понравилось его поведение, не понравилось, как он смотрел на меня. Что-то подсказывало мне отойти от него как можно дальше, а лучше вообще исчезнуть из поля его зрения. Но кто же слушает внутренний голос, когда хочется верить только в хорошее? Сзади послышался знакомый смех, я обернулась. Карина в обнимку с Сергеем, шли в нашу сторону и смеялись.

– Ну что, натанцевалась абитуриентка? – спросила она меня, выдавая своим видом, что уже достаточно пьяна. Зрачки её были расширены, отчего глаза приобрели совершенно неестественный блеск.

– Да, всё прекрасно, здесь действительно было весело, мне понравилось, – ответила я.

Карина и Сергей засмеялись. Игорь окинул меня взглядом. Не знаю, о чём он думал в этот момент, но почему-то мне показалось, что это явно были грязные и пошлые мысли. Он медленно направился в мою сторону. Остановившись у меня за спиной, обнял руками за талию и прошептал возле самого уха:

– Очень здорово, что всё понравилось, тогда заедем ещё в одно место, так сказать, закрепить впечатления? – Пока он говорил, его рука сжималась всё крепче вокруг меня. Я не ожидала такой близости и попыталась отстраниться. Он лишь усилил захват, не давая мне возможности повернуться.

– Нам уже пора, правда, Карина? – Я попыталась, придать голосу уверенности. Изо всех сил борясь с паникой, старалась не подавать виду, что нервничаю.

– Да, нам пора, – ответила Карина.

Я сразу расслабилась. Хорошо, что девушка поддержала меня. Но тут Сергей что-то ей прошептал, и Карина, прищурившись, посмотрела в мою сторону, потом пожала плечами и добавила:

– Но мы можем заехать в гости ненадолго.

В висках у меня застучало, я почувствовала испуг. Игорь прижал меня к своему телу вплотную. Его пальцы, по-хозяйски лежащие у меня на животе, начали круговые поглаживания. Ну что же у него за привычка такая, трогать людей без их согласия.

– Соглашайся, мы ненадолго, – сказал он хриплым голосом.

– Юлька, давай реально на пять минут заедем, я как раз выпила бы кофе, а то мне не очень хорошо, не хочу в таком виде возвращаться в общежитие. Мальчики, кофе, надеюсь, вы нас угостите?

Она посмотрела на меня с такой мольбой в глазах, как будто от этой чашки кофе зависела её жизнь.

– Конечно, угостим, и не только кофе, – быстро ответил Игорь, обрадовавшись согласию подруги.

Он начал подталкивать меня к машине. Мне не хотелось показаться капризным ребёнком, поэтому я быстро села на заднее сидение. Соседка тут же устроилась рядом, смеясь от очередной шутки Сергея, и мы поехали.

Чтобы немного отвлечься от волнения и постараться успокоиться, я смотрела по сторонам, и ночной вид на некоторое время отключил все мои мысли. Город словно пробуждался в темноте, обретая собственную жизнь. Здания, их формы и линии, вписывались в ночной пейзаж и создавали впечатление, будто улицы сотканы из самых невероятных сказок и легенд. Они казались волшебным. Я даже не сразу поняла, что мы приехали.

– Юлька, выходи, ты чего зависла, – Карина вытягивала меня за руку из машины.

Мы вошли в подъезд, стали подниматься по ступенькам. Ничего же плохого не будет, если Карина выпьет свой кофе? В конце концов чего мне переживать, это же её знакомые, она их давно знает. Нужно просто дать понять Игорю, что он мне совсем не нравится.

– Мальчики, надеюсь, невысоко, а то я на каблуках, – капризно захныкала девушка.

– Второй этаж, уже пришли, заходите.

Сергей открыл дверь, и Карина зашла внутрь, громко сказав:

– Так, и где у вас кофе?

Сергей засмеялся и повёл её, вероятно, в сторону кухни. Я тоже зашла в квартиру. Игорь закрыл за мной дверь ключом, вытащил его и положил в карман джинсов. Вот тут-то страх в абсолютной мере овладел мной. Паника своими мерзкими щупальцами обвила меня целиком.

– Теперь не сбежишь, – подмигнул мне Игорь, нахально ухмыляясь.

Он сделал шаг ко мне, рукой указывая в сторону, куда пошла весёлая парочка. Я решительно собралась настаивать на том, чтобы отсюда убраться. Зашла на кухню и увидела, как моя соседка целуется с Сергеем возле окна. Его руки спускались по её телу, при этом Карина не сопротивлялась, было видно, что происходящее ей нравилось. Вдруг она прижала руку ко рту и оттолкнула Сергея. Ища что-то глазами, она быстрым шагом выбежала из кухни.

– Блин, меня сейчас стошнит, – пробормотала она, пробегая мимо меня в ванную.

Сергей снова засмеялся. Будто было что-то комичное от того, что человеку стало плохо. Я услышала, как за закрытой дверью Карину вырвало. Мне захотелось пойти спросить, не нужна ли ей помощь, но сильные руки Игоря стальной хваткой обвились вокруг моей талии и потянули ближе к нему.

– Она справится сама, а нам сюда. – И он затащил меня в комнату.

Я настороженно обернулась к Сергею, ища глазами хоть какой-то знак поддержки, но лишь ещё больше испугалась, увидев его ухмылку. Сергей с уверенностью хищника, который определился со своей жертвой, последовал за нами.

– Я думаю, Карина позже к нам присоединится, начнём без неё, да? – Сергей подмигнул и, зайдя в комнату, закрыл дверь.

Игорь отпихнул меня к окну. Я задрожала, затравленно смотря на двух рядом стоящих парней. Оба смотрели на меня с какой-то жадностью.

– Ну чего испугалась? Ты же хотела повеселиться? Сейчас начнётся самое веселье, – загоготал Игорь, стянул с себя футболку и откинул её в сторону.

– Давайте посмотрим фильм для начала, расслабимся, – протянул Сергей, расстёгивая ремень.

Он взял пульт и нажал кнопку. Я услышала вздохи, и мой взгляд автоматически устремился на телевизор. Голые тела на экране сразу дали мне понять, что это за фильм. Я нервно дёрнула головой, откидывая волосы назад. Отчаянье, дикое отчаяние подчинило себе всё моё тело, заставив его окаменеть.

Интуитивно я понимала, что страх только распалит их ещё больше. Мне не справиться с двумя взрослыми парнями, я не смогу убежать. Я хотела плакать и умолять их отпустить меня, но даже слёзы не подступали, в таком шоковом состоянии я пребывала. Судя по их лицам, плакать или просить о чём-либо было бесполезно.

Я поняла, что мой мозг этого не выдержит, я сойду с ума, если всё, что было на экране, сейчас повторится со мной. Единственное, что мне пришло в голову, это представить, что всё происходит не по-настоящему, что это сцена, а у меня просто роль в этом представлении. Нужно было по возможности максимально оттянуть время от того, что собирались сделать со мной эти похотливые животные и дать себе хоть малейший шанс на побег. И как бы ужасно я себя ни чувствовала, я начала погружаться в образ, который не ждали от меня новые знакомые. Мысленно приказывала эмоциям вернуться под контроль, воплощая в жизнь одну из масок, вытащенных из уголков своей памяти, которые когда-то создавала для моих постановок Лина.

– Мне, конечно, очень лестно, что я удостоилась внимания сразу двух таких интересных джентльменов. – Мне стоило поистине фантастических усилий, чтобы голос звучал естественно, я одарила их самой обворожительной и соблазнительной улыбкой, на которую была способна в этот момент. – Может приватный танец для начала? – Я медленно подтянула к себе одну ногу, потом другую, поочерёдно высвобождая ступни из босоножек. В ответ же услышала одобрительные возгласы.

– Вот это поворот, пожалуй, я не против маленького шоу, – сказал Игорь и сел на диван.

Глядя прямо ему в глаза, кусая нижнюю губу, я откинула обувь в сторону. Оставшись босиком на полу, я с придыханием произнесла:

– Для вас, мальчики, я очень постараюсь. Мне бы музычку, – кокетливо растягивала я слова.

– Я тоже не прочь посмотреть, раз пошла такая жара, – сказал Сергей, устраиваясь рядом с Игорем на диван.

Он нажал что-то на пульте, и музыка заиграла в комнате. Их глаза жадно раздевали меня. Такие взгляды я уже видела, когда ходила с Линой в клуб, они не приводили ни к чему хорошему.

Я повернулась к окну и начала медленно двигаться в танце. Сзади меня послышались одобрительные аплодисменты. Я представила себя на сцене: я просто играла роль. Используя шторы в качестве реквизита для своего спектакля, я отдёрнула их и села на подоконник, посмотрела в окно, при этом начала потихоньку расстёгивать сзади молнию на платье.

Дальше все воспоминания как в тумане. Наверное, когда я поняла, что решила сделать, адреналин просто выплеснулся из меня, не оставляя времени мыслить адекватно. Рукой я взялась за ручку на окне и запрыгнула на подоконник. Затем стянула платье через голову, продолжая покачивать бёдрами, и снова схватилась за ручку. Резко повернувшись к Игорю и Сергею, я бросила им свой наряд, оставшись в нижнем белье.

– Ого, вот это штучка нам попалась, – одобрительно похвалил меня кто-то из них. Я уже не понимала кто именно, адреналин разливался по венам, набирая всё большую скорость.

Медлить дальше было нельзя. Тут я резко открыла окно, повернулась лицом к улице, посмотрела вниз и ничего не увидела кроме кустов. Ну и чёрт с ним со всем, лучше с переломами, чем под этими двумя. Моя затея не предвещала ничего хорошего, но в настоящий момент ни одно другое решение не пришло в голову. Я прыгнула.

Говорят, в такие мгновенья вся жизнь проносится перед глазами, я же не видела ничего. Вместо этого меня поглотила полная темнота. А потом искры. Вот искры из глаз как раз были очень реальные. Всё моё тело словно обожгло. Я не смогла сдержать крик, который разорвал ночную тишину. Большие и пышные кусты прямо под окном оказались настоящим спасением. Они заметно смягчили моё падение, но в то же время ветки жёстко поцарапали каждый участок тела, словно меня высекли тонкими прутьями. Мне чудом удалось скатиться на землю и приземлиться на обе ноги. Но тут же я зашаталась и упала на колени. Через секунду сверху я услышала:

– Ты что, больная совсем?

Страх, что они спустятся и затащат меня назад, заставил меня встать. Сердцебиение участилось, хотя куда ещё больше, оно и так выплясывало нереальный шаманский танец.

Я пошатнулась, мучительная боль пронзила левую коленку. Мне нельзя было оставаться на месте, согнувшись и скуля, через страх и боль я похромала в сторону дороги. Могла двигаться, только это сейчас было важным. Остальное всё потом, главное – бежать. Меня пробрала холодная дрожь, руки тряслись, зубы стучали. Но я понимала что иду, а значит, каким-то чудом, ничего себе не переломала. Каждый шаг был настоящей мукой, но остаться на месте и начать разбираться с полученными ушибами было страшнее.

– Зачем же вы сделали это? – раздался голос рядом со мной.

Молодой мужчина смотрел на меня, стоя совсем близко. Как только я бросила взгляд в сторону обратившегося ко мне прохожего, мои глаза превратились в два маленьких водопада. Из-за этого потока солёной воды я не могла разглядеть черты его лица. Мужчина подошёл ко мне ещё ближе, и я смогла увидеть лишь, что он был в костюме. Незнакомец быстро снял пиджак и протянул мне. Я не знала этого мужчину, но мне стало немного спокойнее оттого, что близко человек, у которого можно попросить помощи, если вдруг Сергей и Игорь начнут преследовать меня. Очень надеялась, что второй раз за день мне не встретится морально испорченное существо. Я быстро накинула пиджак и дрожащими пальцами постаралась застегнуться.

– Спасибо вам, – прошептала я.

И тут, наверное, действие адреналина начало заканчиваться, потому что нестерпимая боль разлилась по всему телу, заставив меня согнутся пополам.

– Вам необходимо в больницу, я вас отвезу, – сказал мужчина, пытаясь помочь мне встать.

– Нет, пожалуйста, не надо в больницу, – прокричала я.

Чего я испугалась больше, даже не знаю: то ли того, что все в университете узнают о случившемся и расползутся сплетни, то ли того, что мои обидчики могут меня найти и затащить назад к себе в логово.

– Пожалуйста, просто помогите мне уйти отсюда, – умоляюще проговорила я. Мужчина кивнул в знак согласия и указал мне на машину, припаркованную на дороге недалеко от нас.

– Тогда давайте так: я отвезу вас, куда вы скажете. Кстати, меня зовут Алексей.

Я удивлённо взглянула на него. На этот раз мне удалось разглядеть его лучше. Как только я всмотрелась в его лицо, то заметила на нём улыбку. Она была очень нежной, проникающей в самое сердце, словно мой спаситель хотел растворить своей волшебной силой все проблемы вокруг. И вроде бы мы были не знакомы, а точнее всего секунду назад я только узнала его имя, но когда наши глаза встретились, я ощутила себя в безопасности. Взгляд его был полон доброты и понимания.

– Юля, – представилась я.

Алексей помог мне занять пассажирское сиденье, и мы быстро начали удаляться от ужасного места. Мысли медленно отходили от состояния шока. Нога болела, но это вполне уже можно было терпеть. Я прислушалась к ощущениям, чтобы понять, нет ли у меня действительно травм, из-за которых необходимо к врачу. Руки жгло, особенно локти, наверное, при падении я содрала кожу. Тело тоже саднило, мышцы ныли, но в остальном ничего не говорило мне о переломах. Нереально повезло. Что за кусты были под окном, я не поняла, но их ветки спасли меня от серьёзных повреждений, и я мысленно поблагодарила человека, который их там посадил.

Взглянув на ступни, я поджала губы, представляя, как в таком виде пройду мимо вахтёрши в общежитии. Зрелище будет ещё то, мягко говоря, немного шокирующее, скорее всего, меня даже не пустят. Воображение уже рисовало, как меня выгоняют, и я возвращаюсь домой, не имея возможности пройти экзамен.

– Мне нельзя в таком виде в общагу, – испуганно пробормотала я, в очередной раз рассматривая себя. Коленки в крови, ссадины практически по всей длине ног.

– Я могу отвезти вас к себе, у меня есть аптечка, сможете обработать раны. – Он с безобидным видом посмотрел на меня и торопливо прибавил: – Я не причиню вам вреда. Вам не нужно меня бояться. И вообще, я преподаватель.

– А я как раз надеюсь стать студенткой, – выпалила я, пытаясь улыбнуться.

Очень хотелось верить, что новый знакомый не маньяк. Я посмотрела на него, в глазах улавливалась забота и волнение, он продолжал мило улыбаться. Однозначно с такой улыбкой он не мог быть монстром. Интересно, маньяки вообще улыбаются? Возможно, но, надеюсь, не так мило, как мой ночной знакомый. Я совсем не ощущала страха рядом с ним, наоборот, становилось всё спокойнее и спокойнее, даже спустя минуты после того, через что я прошла, человек, который мне помог, не казался опасным.

– И в каком же вузе вы будете учиться? – спросил меня Алексей.

Я бросила на него короткий взгляд и вздохнула. До меня начало постепенно доходить, что сегодня вечером чуть не лишилась возможности не то что учиться, а даже попробовать поступить туда, куда планировала.

– Если сдам вступительные, то в финансово-экономическом, – ответила я.

– Неужели? – с интересом посмотрел Алексей, выгнув дугой бровь. – Я как раз работаю в финансово-экономическом. – И он, видя, что я всё ещё немного дрожу, постарался подбодрить меня рассказами о своей работе.

Он болтал обо всём. О том, что ведёт социологию уже два года и что ему предлагают преподавать и в иных университетах, из-за чего он думает о переезде в какой-то другой город, о том, как нравится ему вести лекции и получать обратную связь от своих студентов и ставить им отличные оценки. Его небольшой монолог помог мне отвлечься, я была благодарна ему за то, что он меня ни о чём не спрашивал.

– Вот мы и приехали.

Алексей остановил машину. Ещё перед заездом во двор я поняла, что моё общежитие совсем рядом. Вот это было совпадение.

– Вы работаете здесь? – Я указала на свой университет, который виднелся между домами.

В глубине души я уже знала ответ и почувствовала, как краска стыда залила моё лицо. Только этого мне сейчас не хватало: знать, что один из преподавателей лицезрел меня в таком виде и при таких обстоятельствах.

– Да, именно здесь, – улыбнулся он мне. Без слов было понятно, что новый знакомый находит нашу ситуацию забавной. – Теперь можете спокойно идти ко мне в гости, вы знаете, где я работаю, – ещё шире улыбнулся Алексей.

И я пошла за ним, так как сейчас это было лучше, чем показаться в общаге. Конечно, чего уж волноваться и переживать? Теперь можно вообще не появляться на экзаменах.

Это было необычное знакомство, а впрочем, если поразмыслить, то мою жизнь нельзя было назвать обычной, как бы я не хотела привести её к среднестатистической за последние два года. И я очень старалась не попадать ни в какие непонятные ситуации, не заводить лишние знакомства и уж тем более не садиться к незнакомцам в машины, что только за сегодняшний вечер я совершила дважды. Но, видимо, лимит спокойной и тихой жизни был исчерпан.

Меня настораживало, что из-за опасности, которой удалось избежать, новые приключения вызывали в организме лёгкий всплеск адреналина, а дальнейшая неизвестность легонько кружила голову. Так же как тогда, в пятнадцать лет, каждое моё утро, когда я просыпалась, будоражило меня от предвкушения перед событиями нового дня, ведь дружба с человеком, которого окружали риски и угрозы не давали мне покоя, до того момента, пока в один майский день всё не изменилось. Я заставила себя отключить все мысли и пошла за преподавателем.

Мы зашли в квартиру, где Алексей сразу, как гостеприимный хозяин, провёл для меня экскурсию. Он пригласил на кухню, быстро поставил передо мной чашку крепкого чая, мёд, достал откуда-то орехи, и, пока я окончательно приходила в себя, оставил на кухне одну. Я смогла сделать всего пару глотков, а он уже позвал меня в комнату. Молча, достал свою рубашку и чистое полотенце, положил их на аккуратно заправленную кровать.

– Юля, вы можете спокойно оставаться здесь, я переночую у знакомых. Пойдёмте, я покажу, как закрыться на внутренний замок, чтобы вы не боялись, что к вам кто-то может зайти. – Его голос звучал спокойно, но при этом уверенно.

Мне сделалось очень неловко, ведь я стала причиной того, что ему нужно искать другое место для сна.

– Что вы, мне неудобно, – сразу ответила я, – Алексей, вы мне и так очень помогли, если бы вы не подошли ко мне, я даже не хочу представлять, как бы я в таком виде добиралась к себе. – Голос сорвался, и я второй раз заплакала перед ним.

Внезапно мне стало жутко от того, что приключилось за последний час, и это понимание обрушилось на меня с такой мощью, что я чуть не упала, но вовремя схватилась за спинку, рядом стоящего дивана. Вот она, самостоятельная жизнь, со всеми её курьёзами и неожиданностями, вот она, как ненужный подарок с обёрткой из сюрпризов и невероятных событий.

Сначала, увидев мои всхлипывания, Алексей сделал шаг ко мне, но, передумав, прислонился к двери и застыл. Я просто стояла и рыдала, а мой новый знакомый просто стоял и молчал. Как только он понял, что я начала успокаиваться, подошёл к шкафу в комнате, достал аптечку и положил на кровать рядом с полотенцем и рубашкой.

– Вам нельзя в общежитие в таком виде, вы же понимаете это – не спросил, а утвердительно заявил он, – даже если примите душ и обработаете раны, у меня нет никакой женской одежды, чтобы одолжить вам. В моей рубашке или пиджаке идти тоже не совсем нормально. Поэтому, сейчас я уйду, а утром постараюсь раздобыть вам какой-нибудь наряд. И не волнуйтесь, мне есть куда пойти, а вам будет спокойнее здесь одной. Если проголодаетесь, то можно сделать бутерброды, к сожалению, больше у меня ничего нет.

– Спасибо, – силясь не смотреть на него, поблагодарила я.

– До завтра, Юля, помните, что вам здесь ничего не угрожает. – И не дождавшись моего ответа, преподаватель вышел. Закрыв за ним дверь, я осталась одна в его квартире.

Душ, свежая рубашка, как мало нужно, для того чтобы почувствовать себя лучше. Почти полчаса я обрабатывала раны на руках и ногах.

Я села на кровать, знала, что не усну, знала, что не смогу выключить свет. С тех пор как я в последний раз видела Ромку, я начала бояться темноты. Тот день стал для меня самым мрачным и страшным. С тех пор я ощущала постоянную тревогу, мне даже казалось, что я чувствую чьё-то присутствие рядом. Эти ощущения сводили с ума. Одиночество представлялось угрожающим.

Проникновение темноты в мою жизнь иногда становилось совсем невыносимым. Если я находилась одна, свет должен был быть включён всегда и во всех комнатах, но даже это не помогало мне уснуть. Если же кто-то находился со мной в квартире, я засыпала: присутствие другого человека, даже в соседней комнате, давало надежду, что ничего плохого не произойдёт. Однако, даже в таких случаях, лучик света в виде ночника должен был находиться рядом.

Мама, заходя ко мне в комнату, иногда ворчала, что я бесполезно трачу электроэнергию, ничего не зная об истинной причине моего страха. Я никому не рассказывала, что произошло и почему в пятнадцать лет я резко начала бояться темноты. Да и как я могла рассказать даже маме о том, что случилось. С Ромкой мы виделись тайно, кроме Лины о нашем общении никто не знал. Мне пятнадцать, ему двадцать два. Я школьница, он парень, имеющий связи с преступным миром. Для окружающих всё бы выглядело ненормально. Никто из них, включая маму, никогда бы не поверил в искреннюю дружбу между нами. А она была, эта самая дружба. Настоящая. Необъяснимая. Мы понимали друг друга без слов.

В день нашего знакомства Ромка проговорился, что у него была младшая сестра, и я напоминала ему о ней. Я не спрашивала, что произошло с ней, видела по его лицу, что всё равно не расскажет. Но поняла, что с ней случилось что-то совсем нехорошее. Он и называл меня всегда только «Мелкая». Для меня он стал старшим братом.

Ромка своими историями и рассказами приоткрывал мир, который я так хотела увидеть. Он всегда говорил, что должен быть очень осторожным, когда встречается со мной. Никто, особенно из его знакомых, не должен был знать о том, что мы общались. Он пытался оградить меня от того чужого для меня мира, что окутал наш город. Друг строго запретил мне посещать вечеринки Лины и ходить с ней в клуб. Наше с ней общение стало ограничиваться школой и репетициями. Вместо того чтобы коротать время с подругой, как раньше, я проводила его с Ромкой.

После того как яд забрал его у меня, я часто вспоминала наше знакомство. В тот день я выходила от Лины и увидела парня на лавочке во дворе. Он сидел, наклонившись вперёд, обхватив голову руками, и раскачивался из стороны в сторону. Я подумала, что человеку плохо и необходимо вызвать скорую, подошла к нему ближе и спросила, не нужна ли ему помощь, пока я сбегаю к подруге и позвоню врачам. Он поднял на меня свои карие глаза и наши взгляды встретились. Его был холодным и отстранённым, мой – изучающим и переживающим. Он смотрел на меня не моргая, словно пытаясь осознать, кто я вообще такая. А потом его взгляд стал блуждать по моему лицу, будто что-то выискивая, его зрачки расширились, и он хрипло спросил:

– И где живёт твоя подруга, Мелкая?

– На втором этаже, я быстро, – растерянно сказала я, показывая на окна Лины.

Он сделал попытку улыбнуться, но вышло у него это криво. Я ещё тогда подумала, что, наверное, у парня сильно болела голова или давление скакало. Парень медленно встал со скамейки, всё его тело слегка потряхивало. Осторожно, как будто под ногами была не ровная земля, а сплошные ямы, он, шатаясь, направился к подъезду Лины. Я тихонечко поплелась рядом. Возле входной двери он остановился, и я протянула руку, чтобы помочь ему зайти в подъезд, но он шарахнулся от меня как от прокажённой, зло окинул взглядом сверху вниз и проворчал:

– Шла бы ты отсюда, Мелкая.

Но я не ушла. Поднялась к Лине, а следом доковылял и молодой человек, держась одной рукой за стенку. Подруга открыла дверь и её глаза распахнулись, когда она увидела за моей спиной парня. Не успела я попросить её вызвать скорую помощь, как она, легонько отодвинув меня рукой, бросилась к незнакомцу.

– Рома, Ром, что случилось? – беспокойно оглядывала она его, стараясь понять, почему он в таком состоянии. Так я узнала, что моего нового знакомого звали Рома. Парень хмурился и пытался отмахнуться от неё.

– Лин, надо позвонить в скорую, человеку плохо, – сказала я подруге.

– Дура ты, Юлька, скорая ему не поможет, – огрызнулась на меня девушка. Я удивлённо посмотрела на неё, раньше в ней не было таких агрессивных ноток по отношению ко мне. – Ром, позвать кого или сбегать, принести? – обеспокоенно обратилась Лина уже к парню, намекая на то, что она знает причину его самочувствия.

– Нет, не хочу, дай просто пересижу у тебя, – снова грубо ответил Рома, – и эту убери отсюда. – Зыркнул на меня своими глазищами так, что мне стало обидно, захотелось развернуться и уйти. Я же пыталась помочь! Но любопытство было сильнее и мне очень хотелось выведать, откуда это Лина его знает.

– Я никуда не пойду! – с вызовом выпалила я и, открыв шире дверь Лининой квартиры, скомандовала. – Вам нужна помощь, это же видно. Ползите уже быстрее сами, если не хотите опереться на Лину.

– Точно Мелкая, – не сдержав улыбку, выпалил парень моей подруге. – Помнишь? – И он метнул на меня взгляд, полный боли, разрывающей его изнутри, но очень быстро отвёл его, не давая мне больше ничего разглядеть.

– Да, помню, – тихо вздохнула Лина, – пойдём, попробуем привести тебя в нормальное состояние, хотя даже не знаю, как это сделать без твоих обычных… – Лина замолчала, подбирая слова, посмотрела в мою сторону и продолжила: – Лекарств.

После этого Рома позволил подруге ему помочь. Он опёрся на её плечо, и они зашли в квартиру, а я закрыла за ними дверь. С этого момента в моей жизни солнце начало светить ярче, радуя меня каждый день. Недолго. Совсем недолго. А потом темнота стала моим кошмаром, словно Ромка ушёл и забрал с собой весь свет, что был в этом мире.

Глава 4. Юля

Едва за окном начало светать, мои глаза закрылись и я наконец-то смогла уснуть. Алексей пришёл около десяти часов утра, к этому времени мне удалось немного прийти в себя. Он позвонил в дверь, я открыла. Улыбнувшись, хозяин квартиры вошёл и сразу протянул мне пакет.

– С добрым утром, Юля, это то, что я смог раздобыть для вас.

Смущённо ответив ему «Доброе» и «Спасибо», я заглянула в пакет и достала из него новое простое синее платье и белые балетки. Это было мило с его стороны принести вещи для меня, хотя он вовсе мне ничем не обязан. Пока я переодевалась, вчерашний знакомый прошёл на кухню и через пару минут по всей квартире разнёсся аромат свежих пончиков.

– Спасибо, Алексей, большое, не знаю как вас и благодарить, – запинаясь, выговорила я, заходя на кухню. Он небрежно махнул рукой.

– Так поступил бы каждый нормальный человек. – Потом, указывая на накрытый стол, добавил: – Давайте уже закроем эту тему и перевернём вчерашнюю страницу жизни. Если вам не нужна медицинская или психологическая помощь, то больше к этому эпизоду не возвращаемся. – Его взгляд был осторожным, словно он пытался прокрасться в мои мысли и понять моё настроение.

Я быстро кивнула, соглашаясь закрыть эту тему, и присела за стол.

– Аромат может свести с ума. – Я улыбнулась, мысленно уже поедая завтрак.

Я подняла взгляд на Алексея и наконец-то смогла хорошенько его рассмотреть. Мой спаситель, помимо того что был высоким молодым мужчиной, имел очень привлекательную внешность. У него были тёмно-русые, чуть вьющиеся волосы, чёлка, которая небрежно падала на лоб, золотистые глаза и еле заметный шрам возле верхней губы. Он был совсем не похож на преподавателя, скорее смахивал на студента последних курсов. Не сказала бы, что он сошёл с обложки модного журнала, но выглядел очень даже симпатично. Думаю, что восхищёнными взорами со стороны женщин Алексей точно не был обделён. Мельком обратила внимание на безымянный палец правой руки, и мысленно про себя улыбнулась. Нет обручалки – почему-то это меня обрадовало.

– Тогда давайте завтракать. – Он подмигнул мне, заметив, что я его разглядываю.

Я покраснела и быстренько потянулась за пончиком. Через пять минут напряжённой тишины за столом Алексей сказал:

– Юля, раз уж так сложилось, что у нас с вами один университет, у меня к вам будет одна просьба, – я кивнула, продолжая жевать, – если мы вдруг с вами встретимся, кроме этой квартиры, где вам всегда рады, – он жестом указал вокруг себя, – пожалуйста, сделайте вид, что мы не знакомы. В университете очень строгие правила насчёт отношений между преподавателями и студентами. – Алексей посмотрел на меня извиняющимся взглядом.

– Конечно, не переживайте. – Быстро закивала головой. – Я с вами полностью согласна, нам обоим не нужны неприятности. Спасибо большое за завтрак и за одежду.

Я резко встала из-за стола, чувствуя смешанные эмоции. Стало неловко после его слов, и мне необходимо было покинуть квартиру как можно быстрее. Я была благодарна за доброту этого прекрасного человека, который так щедро помог мне. Но пользоваться его гостеприимством дальше просто неприлично, и мне пора было возвращаться в общагу. Я и так не должна была оставаться на завтрак.

– Мне нужно в общежитие.

– Я провожу вас, – сказал Алексей и пошёл за мной в коридор. – Если вдруг вам что-нибудь понадобится, вы знаете, где меня найти, – сказал хозяин квартиры, открывая дверь.

Я ещё раз поблагодарила его за всё и направилась в сторону универа. Было ужасно страшно идти в общежитие и ещё страшнее заходить в комнату. Ключи остались в сумочке, сумочка на втором этаже той жуткой квартиры, которую я вчера покинула нестандартным способом, если можно так выразиться. Я дёрнула за ручку двери. Открыто. Сделала глубокий вдох и вошла. Карина стояла возле зеркала и ритмично наносила тушь на ресницы.

– О, привет, абитуриентка. Ты куда вчера пропала? – как ни в чём не бывало спросила она.

Я растерялась. Она серьёзно говорила со мной так, будто не знала, что произошло вчера? Это же её чёртовы друзья решили позабавиться со мной. Соседка оценивающе посмотрела на меня, остановила взгляд на моих коленках, где виднелись ссадины. Новое платье, к сожалению, не закрывало всех отпечатков прошлой ночи. Отвернувшись от меня к зеркалу, висящему на расшатанной двери шкафа, Карина начала расчёсывать волосы.

– А я вчера так напилась, прихожу к мальчикам, а тебя и след простыл. Сказали, тебе тоже стало плохо, и ты убежала. А вроде не пила ничего? И где ночевала, выкладывай?

Она внимательно рассматривала меня через зеркало. Её взгляд был настойчивым, словно она хотела вытянуть из меня все подробности случившегося. Однако в то же время я была на сто процентов уверена, что она уже знала о произошедшем. Я молчала.

– А что с твоими коленями? – затараторила она. – Смотрю и платье новое? Ты что вчера всё-таки себе кого-то подцепила? Ну, прям вообще, не ожидала от тебя.

Она мерзко рассмеялась, изображая, что уже придумала пошлую версию моей ночёвки вне общежития. Мне стало так противно, что приспичило со всей силы толкнуть её, чтобы она умолкла. Вместо этого я прошла к своей кровати и резко ответила:

– Прекрати! Я ночевала у знакомых, там и переоделась. И разговор закрыт.

– Ну, у знакомых так у знакомых. – Карина пожала плечами. – Мне вообще всё равно.

Глаза соседки искрились злорадством, а ухмылка на лице была настолько насмешливой, что мне ещё больше захотелось стукнуть её, желательно чем-то очень тяжёлым.

Почему-то совершенно не верилось, что ей всё равно. Я ощущала подвох и предательство с её стороны. Она беспорно что-то не договаривала и однозначно замышляла нечто нехорошее. Не могла представить, что смогу спокойно находиться с ней в комнате, после ночных событий. Стало тревожно.

Теперь я сомневалась, что вчера Карине на самом деле стало плохо. Скорее это представление было разыграно специально для меня. От неё исходила угроза. Хотя понимала, что в общежитии мне нечего бояться, но кто знает, что может прийти в голову соседке? Возможно, она захочет пригласить друзей и договорится с вахтёршей, чтобы их пропустили. Вероятно, я просто накручиваю себя, но от различных версий развития событий, возникающих в воображении, легче не становилось. Только страшнее, особенно понимая, что идти мне некуда, ведь, кроме Алексея, знакомых в этом городе у меня не было. А воспользоваться его квартирой вновь я бы не решилась, итак чуть со стыда не сгорела, когда узнала, что он работает в университете.

– Карина, я вчера забыла свою сумочку там… в квартире. – Я сделала над собой усилие, чтобы голос не робел, не хотела выдать, что мне очень жутко говорить о вчерашнем вечере.

Она кивнула на тумбочку возле моей кровати.

– Увидела её в коридоре, решила забрать. – Соседка опять повернулась к зеркалу.

На тумбочке и впрямь лежала моя сумочка. Хотела спросить про платье и босоножки, но не отважилась. Села на кровать и потянулась за сумочкой. Открыв её, облегчённо вздохнула, когда увидела, что игрушка на месте. Это был лев необычного ярко-салатного цвета, размером с ладошку. Мягкий комочек, который я всегда брала с собой, единственное материальное напоминание о моём прошлом. Эту игрушку мне подарил Ромка за неделю до того дня икс. Просто сказал тогда: «Пусть царь зверей оберегает тебя, когда меня нет рядом» и что-то типа того, что если лев не справится с этим, он разрешает мне выместить на нём своё негодование и разорвать его в клочья. Я тогда смотрела на игрушку и не понимала, как можно причинить вред этому милому лёвику. Конечно после того что произошло с моим другом позже, я не расставалась ни на день со своим мягким сувениром. Он всегда был со мной, то в сумочке, то в руках, я относилась к нему очень бережно. Достала игрушку и ужаснулась, ведь вчера могла потерять его навсегда. Положила лёвика себе на колени и погладила, словно игрушка была живым маленьким котёнком.

– Спасибо, – выдавила из себя.

Карина пожала плечами, она делала вид, что не обращает на меня никакого внимания, открыла шкаф и стала увлечённо перебирать свои вещи.

– Будешь должна, – ехидно растягивая слова, сказала девушка.

Вот только долгов мне перед ней не хватало. Оставаться рядом совсем не хотелось. Я собрала свои конспекты и пошла в библиотеку. Собиралась находиться там до вечера.

Как только я села в самый дальний уголок читального зала, слёзы начали увлажнять щёки. Хоть бери и уезжай домой, возвращайся в свой городок, из которого так хотела уехать. Да, Юля, возвращайся к Андрею, выходи за него замуж, рожай детей и сиди в том болоте, откуда тебе не суждено выползти. Это твой предел. Я всё больше и больше накручивала себя, отчего слёзы без остановки начали капать на мои конспекты, которые основательно под ними намокли. Хорошо хоть в библиотеке было всего пару человек, они сидели от меня далеко и никак не реагировали на мои всхлипывания. Я закрыла ладонями лицо и попыталась взять себя в руки. Пока пробовала успокоиться, услышала, как возле моего стола кто-то остановился.

– Юля, что случилось? – очень тихо спросил знакомый голос.

Я убрала ладони от лица и увидела рядом Алексея. Теперь слёзы почему-то заструились уже с бешеной скоростью. Хотя куда ещё быстрее, конспект на столе передо мной можно было выжимать. Он уже в третий раз за сутки видит меня ревущей. Наверное, в его глазах я выгляжу неуравновешенной и истеричной.

– Так не пойдёт, скоро вступительные, а вы тут рыдаете. Эдак ничего не сдадите. Придётся уезжать ни с чем. Вы этого хотите?

Он смотрел на меня с выражением вопроса на лице. И разобрался же, что это мой самый жуткий кошмар. Ну серьёзно, пора осушать свои солёные водопады и наладить баланс воды в области глаз. Я вытерла ладонями начавшие раздражать меня капли и замотала отрицательно головой.

– Может, вам стоит пойти в свою комнату и отдохнуть сегодня. Всё-таки вчерашний день не прошёл бесследно?

– Нет, я не могу… не могу оставаться в комнате с ней! – с ужасом в голосе воскликнула я.

Алексей внимательно посмотрел на меня.

– Я так понимаю, ты боишься идти к себе? – размышлял возле меня преподаватель, первый раз обратившись ко мне на «ты».

Я молчала, опустила глаза на конспекты. Мне было досадно, что он догадался и вообще заметил меня здесь в таком заплаканном виде. Я не думала, что мы столкнёмся с ним в ближайшее время и уж совсем не представляла, что он заговорит со мной, когда сам же просил не афишировать наше знакомство. Неожиданно для меня мой вчерашний спаситель положил связку ключей на тетрадки.

– Это от моей квартиры, у меня ещё дополнительные занятия сегодня со студентами, поэтому я не смогу тебя проводить. Сама справишься?

Я схватила его ключи, как будто это был спасательный круг посреди океана. Быстро утвердительно кивнула.

– Возьми что тебе необходимо и можешь заниматься у меня. Я приду после семи вечера.

Он уже отвернулся, направляясь в другой конец читального зала, как я прошептала:

– Спасибо.

Алексей не услышал или сделал вид, что не услышал, потому что подходил к столам, где сидели другие посетители библиотеки.

Не хватало слов, чтобы выразить всю благодарность, что я испытывала к этому неравнодушному человеку, который снова выручал меня. Ещё утром за завтраком с ним я поняла, что он тактичный, добрый, настоящий мужчина. Он ни разу не спросил меня о том, что случилось, принёс мне платье, чтобы я смогла вернуться в нормальном виде в общежитие. Он разговаривал со мной как с ровесницей, будто я не была абитуриенткой, а он, возможно, моим будущим преподавателем. Он даже пытался меня рассмешить, и мне всё это в нём нравилось. А ещё не был женат, снова пронеслось у меня в голове. Мне не должно быть это интересно. Но по какой-то причине было.

Бегом я поднялась в свою комнату, сложила конспекты и учебники, вещи, какие только смогла уместить в свою маленькую сумку, и также бегом вылетела из общежития, оставив Карине записку, что поживу пока у знакомых.

Оказавшись второй раз в квартире Алексея, я прошла на кухню, налила чай. Ни о какой учёбе думать не могла. Просто пила любимый напиток, смотрела в окно и ждала прихода хозяина квартиры. Он, как и обещал, пришёл вечером.

– Голодная? – спросил сразу с порога.

Я утвердительно кивнула. Помалкивала. Понимала, что по-хорошему надо уходить и не злоупотреблять гостеприимством, но ноги, как спущенные колёса, не хотели двигаться, и я продолжала сидеть на месте.

– Ставь воду, быстро сварим пельмени, я сам проголодался, – сказал мужчина и пошёл в ванную.

Я вскочила, нашла кастрюлю, набрала воды из-под крана, поставила её на плиту и опять села на своё место. Волновалась. Очень. Как вести себя с ним не понимала. Выйдя из ванной с мокрыми волосами, в домашних штанах и футболке, отчего стал смотреться намного моложе, мой новый знакомый начал накрывать на стол. Всё это выглядело так обычно, будто мы с ним сто лет знакомы и каждый день ужинаем вместе. Набравшись смелости, я решилась завести разговор:

– Алексей, вы…

Я замолчала, так как он резко повернулся ко мне, сел напротив, немного наклонил голову набок и тоном доктора, разговаривающего с неадекватным пациентом, сказал:

– Юля, давай введём несколько правил.

Я сглотнула, опять начал пробирать страх. Ну вот и условия возникли, конечно, бескорыстных спасителей не бывает.

– Во-первых, в этой квартире мы с тобой на «Ты», – продолжил мой собеседник, – во-вторых, я вижу, как ты напряжена, я говорил уже, я не маньяк, тебе нечего меня боятся. В-третьих, я понимаю, что наша встреча была странной, но мы не будем об этом говорить, если ты не хочешь. Обвинять или осуждать тебя я не буду, я также знаю, что по каким-то причинам тебе тяжело находиться в общежитии, поэтому предлагаю оставаться здесь столько, сколько нужно, без каких-либо обязательств, намёков, предложений или что ты там себе ещё надумаешь. Если необходимо вернуться домой, скажи, я куплю билет. – Алексей пристально посмотрел на меня. – Просто хочу помочь, поняла? – Он протянул мне руку. – Ну что, согласна?

Я подала ему руку в ответ, и мужчина легонько сжал её.

– Согласна, – ответила я.

Он так нежно улыбнулся, что мои страхи растворились, словно айсберги в тёплом океане его улыбки. Я услышала, как вода начала выливаться из кастрюли, крикнула:

– Пельмени убегают.

Хотела подойти к плите, но Алексей рукой остановил меня, бросившись сам исправлять маленькое кухонное происшествие.

– Какие фильмы любишь? – спросил, мешая ложкой кипящую воду.

– Сейчас смотрю сериал «Друзья», но пропустила уже несколько серий, – робко ответила я.

– Отлично. – Он поставил тарелки с пельменями передо мной. – Бери, что можешь унести, – мой новоиспечённый друг кивнул на стол, – и пошли в комнату, у меня есть этот сериал в записи, посмотрим. Мне он тоже нравится.

Я захватила в две руки тарелки, вилки и пошла за ним в комнату. Он подвинул к дивану маленький столик, и я быстро перетащила на него наш ужин. Алексей включил телевизор и уселся рядом. На экране появилась заставка комедийного сериала, и мои губы сами собой расплылись в улыбке.

– Налетай, – скомандовал повар сегодняшнего вечера.

Я с удовольствием притянула к себе тарелку и отправила в рот первую порцию еды. Только сейчас поняла, что не ела с утра и пельмени показались мне самым вкусным блюдом на свете. Мы ужинали и смотрели сериал, смеялись над весёлыми моментами. Совершенно неожиданно вся неловкость между нами испарилась. Мы начали вспоминать старые серии и обсуждать, что именно в них нас больше всего зацепило, рассказывая о любимых моментах и высказывая своё мнение о персонажах, которые произвели наибольшее впечатление.

Около девяти вечера Лёша бросил взгляд на часы и самым обычным голосом произнёс:

– Уже поздно, пора ложиться, я сейчас переоденусь и поеду, – по глазам было видно, что никуда уезжать он не хотел.

Мне стало по-дурацки некомфортно, что я своим присутствием его выгоняю. Это его квартира, а я всего лишь вынужденная гостья.

– Не уходи, мне неудобно, что из-за меня тебе приходится искать ночлег, – стараясь не смотреть на него, сказала я, – в комнате кровать и диван, если ты не против, я лягу на диване.

Алексей задумался, смешно хмуря брови, но когда улыбка мельком проскочила на его лице, я поняла, что решение он принял.

– Только диван мой, ты спишь на кровати. – Широко улыбнулся и подмигнул мне. – Нужно поддерживать марку гостеприимного хозяина.

Вот так, очень просто я осталась вновь ночевать в его квартире.

Глава 5. Юля

Прошло две недели с тех пор как я жила у Лёши. Между нами установились негласные правила, которые были понятны мне без объяснений: на улице вместе мы не появлялись, в университете даже не здоровались, потому что я, по идее, его и знать не должна. Со всем этим я была согласна. Мне неожиданно повезло подружиться с таким человеком.

В общежитии я появлялась только чтобы собрать очередные свои вещи. И всё время, как назло, сталкивалась с Кариной. Она всегда здоровалась со мной и с насмешкой спрашивала:

– Как знакомые, не обижают? – При этом делала акцент на слове знакомые и хитро улыбалась. Она не верила, что у меня были люди, которых я знаю в этом городе, за что обвинять её я не имела права, ведь сама при заселении сообщила ей, что у меня здесь никого нет. Но мне было плевать, что она думала.

– Всё хорошо, спасибо, – стандартно отвечала я ей, будто не понимала её намёков. На этом наш разговор заканчивался.

Дни проходили по одному сценарию. Утром совместный завтрак с Лёшей, потом я убегала первой на подготовительные курсы и в библиотеку, а он через какое-то время тоже шёл в университет работать. В течение дня мы практически не встречались. Но вот вечера проводили вместе. Именно их я ждала с нетерпением. Мы разговаривали почти до полуночи, он рассказывал мне весёлые истории про своих студентов, а я ему про свои мечты, о том, что планирую совершить после поступления. А в планах у меня было немало, как минимум покорить мир. Несмотря на то, что Лёша постоянно подшучивал надо мной насчёт покорения того самого мира, я только с каждым разом всё больше убеждалась, что желала получить от жизни всё. Безумно хотелось всего и сразу.

Мы разваливались вместе на диване и смотрели фильмы. Оказалось, что у моего неожиданного спасителя была целая коллекция разных кинокартин, которую мы и просматривали за ужином, чаще всего поедая жареную картошку. Так совпало, что это было наше общее с ним любимое блюдо. Временами мне казалось, что мы съели уже тонну картофеля, но от такого объёма страсть к этому овощу становилась только сильнее, чем вызывала у нас темы для веселья и новые шуточки.

С Лёшей мне было легко. Несмотря на нашу разницу в возрасте и различие в социальном статусе, мы прекрасно находили с ним темы для разговора. Возможно, это связано с тем, что я часто общалась с людьми старше себя и легко вливалась в беседы, а может быть, это всего лишь миф, что после определённого возраста люди становятся скучными и их интересуют совершенно другие вещи. Общаясь с Лёшей, я определённо верила, что и в двадцать пять хочется веселиться и дурачиться. Ни разу не случилось, чтобы нам не было о чём поговорить или чем заняться.

Пожалуй, самым необычным действием наших совместных вечеров была игра в шахматы перед сном. Алексей всегда выигрывал, я же не сдавалась и всё пыталась поставить ему мат. В один из вечеров мне это удалось. Я прыгала на кровати от охватившего меня чувства победы и выкрикивала: «Я всё-таки не дурочка, я смогла». Лёша, глядя на меня, веселился и искренне хохотал. А когда он ушёл на кухню, я случайно посмотрела на доску и поняла, что он мне поддался. Ну не мог такой профессионал не заметить моего коня. Я задумчиво улыбнулась, это было так мило с его стороны спустя десятки проигрышей дать мне почувствовать вкус победы.

Именно после этой партии я поняла, что он мне очень нравился. Нравился, даже слишком. Нет, любить я его не любила, хоть и безумно мечтала испытать это захватывающее и пьянящее чувство, как во всех просмотренных мною мелодрамах, как во множестве прочитанных мною романах. Но ощущение влюблённости, подпитываемое секретностью наших отношений, я к нему ощущала однозначно.

Почему я не могла полюбить, я не понимала. Ещё в школе девчонки без конца вздыхали от переживаний. Они могли влюбиться даже в киногероя или в солиста популярной группы. Я же не обладала таким способностями. Меня привлекали реальные, а не экранные парни, некоторых я находила красивыми, некоторые мне были интересны, у меня был вполне симпатичный молодой человек, но чтобы я смогла сказать, что без него не могу жить, к сожалению, или, возможно, к счастью, этого чувства у меня не возникало. Так и с Лёшей я была абсолютно уверена, что меня притягивает его обаяние, я находила его привлекательным, мне с ним весело и интересно, я бы хотела более тесного физического контакта с ним и даже романтических отношений, но это всё далеко не любовь.

То, что он испытывает симпатию ко мне, стало заметно спустя неделю после того, как мы стали жить вместе. В его взгляде была не просто забота и желание оберегать, там можно было прочесть мужской интерес. Во время наших вечерних киносеансов мы часто сидели близко друг к другу. В такие моменты я начинала ловить себя на мысли, что между нами возникало нечто большее, чем просто приятельские отношения. Наши тела подобно магнитам на холодильнике, тянулись друг к другу. Его мышцы напрягались от моей близости, время от времени он задерживал ненадолго дыхание, а иногда резко подскакивал с дивана и искал повод в виде стакана воды или кружки кофе, чтобы выйти из комнаты на несколько минут. Мне приходились по душе эти короткие незримые разряды, пробегающие в такие минуты через нас, нравилось, что я волную его. Своей женской интуицией я чувствовала, что его тянет ко мне, но одновременно он сопротивляется.

Тут его можно было понять. Мало того что разница в возрасте, так ещё и статус преподавателя мешал принять ему влечение ко мне, девушке, которая, возможно, станет его студенткой. Мне было забавно наблюдать за его борьбой, как он сражался с внутренними бесами и безумно любопытно, когда же он сдастся и в открытую проявит свой интерес. А то, что это произойдёт, я почему-то была уверена.

И как могла я старалась приблизить этот момент: пробовала чаще придвигаться к нему, когда мы сидели рядом, одевалась теперь исключительно в платья, даже спать ложилась в его рубашке, хотя у меня и была своя пижама. А вечерами, перед его приходом включала громко музыку и танцевала. Я никогда не слышала, как открывалась дверь, но всегда замечала, что он проходил в комнату и прислонялся плечом к дверному проёму. И когда я понимала, что он смотрит на меня, мои движения становились более соблазнительными.

Последние два года я не ходила на занятия по танцам, но всегда продолжала заниматься и танцевать дома, особое внимание уделяя тому, чему учила меня Лина. А моя подруга знала, как заставить мужчин удерживать их взгляды на себе пока звучала музыка. Именно этими приёмами я и пользовалась почти каждый вечер, давая Лёше возможность недолго смотреть на меня, после чего я как будто бы случайно замечала его и, смущаясь, заканчивала своё представление.

Наконец настал день вступительных экзаменов. Утром после завтрака Лёша протянул мне красивую розовую ручку с висящими на колпачке сердечками и сказал:

– Она волшебная и принесёт тебе сегодня удачу.

– Спасибо, – улыбнувшись, поблагодарила я, принимая маленький подарок.

Ну, до чего же он заботливый. И ещё этот рисунок с сердечками. Так мило. Я покраснела, и чтобы выйти из неловкого момента, открыла дверь и выскочила на улицу. Ух, вот реально сейчас было не по себе. Практически бегом я отправилась на экзамен.

Всё прошло быстро. Я не заметила, как сдала свою работу, не заметила, как ответила на устные вопросы, не заметила, как вышла из университета, не заметила, как четыре часа бесцельно бродила по тропинкам университетского парка.

Пришло время оглашения результатов. Абитуриенты начали подходить ко входу со всех сторон. Кто-то шёл с родителями, кто-то один, кто-то в компании друзей. Я была одна. Мама не могла приехать поддержать меня из-за работы. Чтобы дать мне возможность учиться в другом городе, в том университете, на котором я остановила свой выбор, она брала дополнительные смены. Мама просила сразу же сообщить ей результат, потому что сильно волновалась за меня.

Подойдя к спискам, вывешенным на доске объявлений возле входной двери университета, медленно отыскала Финансовый факультет, специальность Налогообложение. Сердцебиение участилось. Всё тело подрагивало. Дыхание остановилось. Сейчас я испытывала предобморочное состояние.

Уж не знаю, что помогло мне сегодня: то ли волшебный подарок Лёши, то ли то, что я с таким усердием занималась эти недели, то ли просто, как говорится, звёзды сошлись, но, скользя взглядом по перечню фамилий, опускаясь всё ниже по списку, я увидела свою: «Лесницкая Юлия Александровна». Восторг. Ликование. Эйфория. Я испытала всё в одно мгновение. Улыбка ползла и ползла всё шире, наверное, сейчас всё моё лицо состояло из улыбающегося рта, и губы совершенно не хотели возвращаться в нормальное положение.

– Прошла, – сказала я вслух, и ещё раз, сомневаясь, что на самом деле всё правильно увидела, нашла свои данные. Ошибки не было. Я поступила! Поступила!

Подняла голову к небу и мысленно прошептала:

– Спасибо, что присматриваешь за мной.

Мне так сильно сейчас его не хватало. Обещала себе не плакать, но не смогла удержаться. Слезинки покатились одна за одной. Я часто мысленно общалась с моим, теперь уже невидимым, другом. Именно сейчас, когда волна таких радостных эмоций наполнила меня, я закрыла глаза и представила, что он стоял рядом, позади меня. Я почти реально почувствовала тепло его тела совсем близко. Боялась открыть глаза, чтобы не спугнуть это ощущение. Медленно повернулась и посмотрела на того, кто, по моему мнению, стоял сзади. Естественно там никого не оказалось, мне, как всегда, всё просто померещилось. До сих пор было тяжело осознавать, что его нет рядом.

Спустившись по ступенькам, я быстрым шагом направилась прочь от учебного заведения, нужно было позвонить маме и сообщить ей такую сумасшедшую новость. Поговорив с ней, я поехала на железнодорожный вокзал и взяла билет домой на завтра. Как бы мне ни хотелось, но нужно было возвращаться в мой городок, собирать вещи и готовиться к переезду в общежитие. Оставалось ещё больше месяца до начала учёбы, и это не могло не огорчать. По правде говоря, мне совсем не хотелось застревать на такое долгое время дома. Чтобы не думать об этом, я начала рассматривать многоэтажки, встречавшиеся мне по пути, и мечтать, что когда-нибудь и я смогу купить себе квартиру в большом городе. А может и в столице.

Увлёкшись мыслями, я не заметила, как подошла к двери квартиры Алексея. Так хотелось с ним поделиться своим счастьем. Все радостные чувства, словно по команде, взорвали моё сознание. Дурацкая улыбка вновь заняла большую часть лица. Открыв дверь, я с криком влетела на кухню:

– Я поступила, Лёшка, я прошла! Я студентка!

Стоя возле окна, он улыбнулся и показал на накрытый кухонный стол, в центре которого красовался шоколадный торт. Мой любимый. Пьяная вишня. Ну надо же, был уверен, что я сдам экзамен.

– Я знал, наверное, это всё волшебная ручка. – Он подмигнул мне.

Но все слова были лишние для меня в этот момент. Мне безумно захотелось его обнять и плевать, что это выглядело неприлично и совершенно не по-дружески. Я подбежала и обвила его шею руками, прижавшись щекой к его плечу.

– Спасибо тебе, если бы не ты, если бы… спасибо, спасибо, спасибо…

Мне так много «спасибо» хотелось ему сказать, я задыхалась от льющихся из меня через край чувств благодарности. Он чуть отстранился, сначала посмотрел на меня с осторожностью. Я так отчётливо увидела, как эта самая осторожность в его глазах сменилась сомнением, а затем принятием ситуации. Лёша пробормотал себе под нос: «К чёрту всё», наклонился и поцеловал меня.

Это стало для меня неожиданностью, я-то думала, что он уж не решится показать, что испытывал ко мне желание. Когда я днём ехала на вокзал, успела пожалеть о том, что мне так и не удалось сделать так, чтобы он решился хоть на какой-то шаг, и все мои старания и женские уловки оказались напрасными. Мы каждую ночь ложились спать в одной комнате, и он ни разу, ни единым намёком не дал понять, что готов к чему-то большему, чем наше вынужденное соседство. Поэтому происходящее сейчас меня приятно удивило. Я бы сказала, очень приятно. Его губы действовали осторожно, мягко, оставляя возможность мне отступить. Но я не сделала шаг назад, наоборот, ответила на его поцелуй, после чего он так крепко обнял меня, будто хотел всей своей силой показать, как долго ждал этого момента.

– Я старался себя сдерживать, моя тайная гостья, но сегодня ты первая подошла ко мне и мои старания по самоконтролю рушатся. – У меня мурашки поползли по всему телу от его ставшего на тон ниже голоса. – Все мысли сейчас сводятся к одному, и это совсем не соседские отношения, понимаешь о чём я? – продолжил он, заглядывая уже мне в глаза. Конечно я понимала, что имеется в виду, его взгляд не оставлял сомнений, как дальше будут развиваться события. Лёша внимательно посмотрел на меня. – Мне просто нужно знать твой ответ. – Я молча смотрела на него, и он приподнял мой подбородок, чтобы встретиться со мной глазами.

– Кивни, если мои мысли совпадают с твоими, и ты не против.

Смешной. Конечно, я не была против, я была очень даже за. Последние дни, засыпая, я только об этом и думала. Мне хотелось ощутить его рядом с собою. Улыбка предвкушения сегодняшней, точно не спокойной ночи, отпечаталась на моих губах. И я кивнула.

Он подхватил меня на руки и ещё раз сосредоточенно посмотрел на меня, проверяя, не буду ли я теперь против. Я слышала биение его сердца, видела взгляд, полный желания, ощущала сильные руки. Ничего не говоря, я уткнулась носом в его футболку. Выдохнув, Лёша понёс меня в комнату. А внутри у меня адреналиновый ураган, буря, цунами.

Он меньше минуты нёс меня до кровати, а в голове одна мысль сменяла другую. Среди них было и сожаление из-за того, что я окончательно не рассталась с Андреем и сейчас предательски собираюсь ему изменить, и окрыляющее чувство победы, что я добилась понравившегося мне мужчины, такого недоступного вначале. Последнее доставляло мне запредельное удовольствие, давая ощущение азарта, как будто я поставила на красное, и моя ставка сыграла. И мысли об Андрее быстренько выветрились из не желающей больше ничего понимать головы, особенно после ещё одного Лёшиного поцелуя. Всю ночь в его квартире, на его кровати мы отмечали моё поступление. В одном я была уверена точно: эта ночь была гораздо лучше всех ночей, проведённых с Андреем, что меня положительно радовало, а об остальном я собиралась подумать завтра.

Но наутро подумать не получилось. Как только я открыла глаза, сразу вспомнила, что произошло ночью. Вот это я дала, оказывается у меня была развратная сторона, которую мне ещё предстоит узнать получше. Я покраснела, как самый яркий сорт томатов. Хорошо, что Лёши не было рядом, слышала, как он уже гремел посудой на кухне. Вот уж любитель рано вставать. Опыт в постельных делах у меня был небольшой, только Андрей, у которого я была первой девушкой. Но после сегодняшних выкрутасов, по-другому и не назовёшь, с моим будущим преподавателем я поняла, что опыта в таких делах у меня не было совершенно. Лёшу моя неопытность ночью ничуть не смущала. Я же открыла для себя столько нового.

Услышав, что я проснулась, мой герой-любовник зашёл в комнату. Он подошёл к кровати, опустился на колени, взял мою ладонь в свою и поцеловал кончики пальцев.

– Не жалеешь? – спросил с грустью в голосе.

– Нет, а ты? – улыбнулась я.

Жалею, вот выдумал! Знала бы я, что, оказывается, можно так летать по ночам полезла бы к нему со своими обнимашками гораздо раньше. Он лёг рядом со мной, притянул меня к себе и поцеловал.

– Я жалею только об одном, что не поцеловал тебя ранее.

Я глупо захихикала, а Лёша начал покрывать поцелуями моё лицо, шею. Потом резко отстранился от меня, почти спрыгнул с кровати и, откинув с меня одеяло, приказным тоном сказал:

– Так, хватит валяться, пошли завтракать, мы так вчера и не отметили твой новый статус студентки!

– Я думала, именно это мы всю ночь и отмечали.

Я опять хихикнула, хитро улыбаясь ему и кидая в него подушку. Он ловко схватил её, и огоньки возбуждения мгновенно зажглись в его глазах. Он откинул подушку в сторону.

– Не смотри на меня так, будто я твой завтрак, – заигрывая, кинула в него вторую подушку.

– Юлечка, теперь ты не только мой завтрак, ты мой обед, полдник и ужин.

Он приблизился к кровати, протянул руки ко мне, и я нырнула в его объятия. До чего же было приятно ощущать на себе его сильные мужские ладони. Наш завтрак, однозначно, откладывался на неопределённое время. И это было восхитительно.

В голове промелькнуло воспоминание из прошлого. Мы с Линой после дополнительных занятий прогуливались по улицам нашего города, и я тогда спросила у неё, почему она ни с кем не встречалась из ребят. Я считала Лину очень красивой. Она была намного выше меня, короткие чёрные волосы были всегда уложены в идеальное каре. Глаза она умело подводила карандашом, вырисовывая стрелки, вследствие чего они становились не только большими, но и яркими. Фигуре я её просто завидовала, никак нельзя было назвать её ученицей одиннадцатого класса. Когда мы шли вместе, я постоянно наблюдала, как парни оборачиваются и смотрят на неё.

Её всегда окружали мужчины: в её классе были симпатичные ребята, и среди друзей было полно неплохих, на мой взгляд, парней, опять же в клубе, где она танцевала, было достаточно народу, среди всего этого многообразия уж можно было выбрать парня по душе. В ответ она вздохнула и сказала: «У меня был опыт отношений как с ровесниками, так и с мужчинами постарше. И поверь мне – это огромная разница. Лучше встречаться с мужчинами старше тебя, уж они точно знают, чего хотят и как это от тебя получить. Они дадут тебе новые эмоции, которые от малолеток ты никогда не получишь, я имею в виду взрослые отношения, понимаешь меня? Они не будут устраивать ненужных истерик, плюс многие из них очень даже щедрые. Но сейчас, куда ни посмотри, одни бандитские рожи, а не настоящие мужчины. Сама знаешь, за волосы и в машину, а я так не хочу. Поэтому я пока жду, стремлюсь свалить отсюда в столицу, надеюсь там встречу того самого».

Вот и я теперь поняла разницу, о которой она тогда говорила. Андрей, хоть и старше меня на два года, но до Лёши ему ещё ой как далеко. Я даже пожалела, что мой первый раз произошёл не вчера ночью. Ах, если б знать, если б знать.

Чуть позже подумать обо всём произошедшем, как я хотела вчера, тоже не получилось, так как Лёшка окружил меня заботой, вниманием, приготовил мне завтрак, без конца что-то рассказывал. Мне же необходимо было понять, что делать дальше. Вечером у меня был поезд домой. Я смотрела на своего нового мужчину и понимала, что провела ночь с человеком гораздо старше меня, при этом мне было хорошо и легко с ним. Мне очень льстило его внимание, внимание взрослого мужчины. При разговорах наша разница в возрасте не ощущалась. Но я не могла понять, что делать теперь, как вести себя в сложившейся ситуации.

В глазах Лёши после нашей страстной ночи и такого же не менее страстного утра отражался целый букет чувств, которых со своей стороны я явно к нему не испытывала. Скорее у меня был интерес, что я могла понравиться взрослому мужчине, плюс тонкие, сплетающиеся ниточки наших запретных отношений, которые мы должны были скрывать от всех, окутывали меня, заманивали и интриговали. Теперь от его дружеских взглядов не осталось и следа, он смотрел на меня с обожанием, с самого утра старался раз сто меня приблизить к себе и обнять. Мне это нравилось. Это захватывало меня. Но определённо мне нужно было об этом хорошо подумать. И как нельзя, кстати, для такого подходила ночная поездка домой. Допив чай, я решила начать разговор:

– Лёша, вчера я купила билет на поезд, мне нужно возвращаться домой.

Его тело напряглось, словно за секунду забыло как двигаться.

– Когда поезд? – спросил он.

– Сегодня вечером, – извиняющимся голосом произнесла я, будто я не домой собиралась уехать, а в кругосветное путешествие.

– Юля, я думаю, нам нужно поговорить. – Он накрыл своей ладонью мою руку. – Я хотел бы, чтобы время перед началом занятий мы провели здесь, у меня. Понимаю, что тебе надо ехать, но не хочу отпускать. Особенно после вчерашнего вечера. – Он сильнее сжал мою руку.

– Поверь, я не горю желанием возвращаться туда вообще никогда, но все вещи там, нужно собрать их, повидать маму.

– Я хочу, чтобы ты понимала, я буду ждать тебя каждый день. Ключи у тебя есть, если у тебя получится приехать раньше, ты сделаешь меня очень счастливым. Я с завтрашнего дня в отпуске. Места в общежитии начнут распределять за три дня до сентября, и мне бы хотелось побыть с тобой, до того как ты с головой уйдёшь в студенческую жизнь.

– Пожалуй, я буду очень стараться приехать пораньше. – Я нагнулась через стол и чмокнула его в губы. Мне не хотелось, чтобы он грустил. – Ну раз совместного ужина у нас не будет, предлагаю объединить обед и полдник в кровати. – И лукаво улыбнулась ему.

По выражению его лица я поняла, что он совсем не против моего предложения. Поэтому меньше чем через минуту мы уже обнимались на так и не заправленной после ночи кровати.

Расставание с Лёшей проходило тяжело. Он не хотел выпускать меня из своих крепких объятий до самой последней минуты. Моим губам и телу нужен был перерыв. Никогда бы не подумала, что он такой страстный и любит целоваться. Проводить меня на вокзал Лёша не мог, был слишком большой риск, что нас увидят вместе. Поэтому он вызвал мне такси.

– Обещай, что будешь стараться вернуться скорее, – сказал между поцелуями, когда мы уже стояли возле двери.

– Конечно, ты же знаешь, я всегда стараюсь, иначе не поступила бы в университет, – многообещающе ответила я.

Он тихонько засмеялся.

– Ты ж моя старательная. – Крепко обнял меня. – Ну всё, беги, а то ещё минута и я затащу тебя на ужин и ты никуда сегодня не поедешь.

Теперь засмеялась я, представив о каком ужине могла идти речь.

– Тогда я убегаю. – Отстранилась от него, но, всё ещё заигрывая с ним глазами, добавила: – Надеюсь, пока меня не будет, твои приемы пищи будут исключительно в одиночестве.

– Я тебе обещаю, – улыбнувшись, ответил он и хотел опять заключить меня в свои объятия, но я уклонилась от него и, повернув ключи в двери, выскочила на лестничную площадку, послав при этом воздушный поцелуй моему будущему преподавателю.

Глава 6. Юля

Сидя в поезде, я улыбалась. Столько событий произошло всего за месяц. Новые тайные отношения были, без сомнения, на втором месте после поступления. Я крепче сжала своего игрушечного лёвика, которого достала из сумки. Определённо нужно всё разложить по полочкам в голове. Дома меня ждал сложный разговор с Андреем, надо было расстаться с ним окончательно, тем более после всего, что произошло с Лёшей. Укоряла себя за то, что не нашла смелости сделать это до того, как уехала на курсы.

Андрей хороший парень, мы познакомились с ним у моей одноклассницы Наташи, с которой я проводила время после того, как пережила не лучшие моменты. Когда закончилось моё общение с Ромкой, сближаться мне ни с кем не хотелось.

Проведя лето в полном одиночестве, я старалась хоть как-то начать жить заново, а лучше жить как все. Ходить в танцевальную студию я перестала. Мама не могла оплачивать мои занятия, так как все возможные сбережения откладывала на репетиторов для моего поступления. Поэтому кроме школы, я больше ничем не занималась, да и не особо хотелось.

Я замкнулась, отключилась от всего мира. Увидев своими глазами смерть в пятнадцать лет, да ещё и столь ужасную, я вообще не знала, как не сошла с ума. Ни поделиться своими переживаниями, ни выплакаться у кого-то на плече у меня возможности не было.

Я неделю не ходила в школу и ни с кем не разговаривала, даже с мамой. Она, перепугавшись, начала советоваться со всеми своими знакомыми, чтобы понять, как ей вывести меня из состояния транса. Подруги посоветовали ей дать мне успокоительные, убеждая её, что это переходный возраст и в пятнадцать всё возможно. У кого-то даже получилось заставить её поверить, что я переживала неразделённую любовь, после чего она сама себя в этом окончательно убедила и только подсовывала мне успокаивающие препараты, стараясь ни о чём меня не расспрашивать.

Вернувшись в школу за неделю до окончания девятого класса, я первым делом хотела увидеться с Линой. Но моя подруга, с которой я общалась на протяжении всего года, просто игнорировала меня, ссылаясь на постоянную подготовку к выпускным экзаменам. Не поверив в то, что наша дружба могла вот так неожиданно закончиться, я пришла к ней домой после уроков. Заходить в тот подъезд было жутко. Именно в подъезде Лины было наше место с Ромкой, она это знала. Открыв мне дверь и увидев меня, девушка зло посмотрела и прошипела:

– Зачем пришла? Я же сказала, что занята.

Я растерялась. Непривычно было видеть такой Лину, да и не было между нами за всё время дружбы ни одной ссоры, так что я не понимала, почему она отстранилась. Я стояла и смотрела на неё. Ничего не могла сказать, ни единого слова. Только глаза увлажнились от вот-вот готовящихся пролиться слёз. И они потекли, как я ни старалась их удержать, катились и не спрашивали моего разрешения.

– Мелкая, не ходи сюда больше, – чуть мягче сказала она.

Я смотрела на неё сквозь слёзы. Как же мне нужна была её поддержка. Ведь она, наверняка знала, что Ромки больше нет. На минуту в её глазах промелькнуло сожаление, и я даже подумала, что вот сейчас она меня обнимет, так как её руки потянулись ко мне. Я заметила на них царапины. Но она, не дав рассмотреть себя, резко их опустила и холодным тоном сказала:

– Неужели ты не понимаешь, что тебе нельзя здесь появляться… – А потом немного нежнее добавила: – Он бы не хотел этого для тебя. – Я всё ещё молча плакала, не могла ничего сказать, а она, вернув свой холодный тон, в последний раз обратилась ко мне: – Мелкая, научись сама справляться с трудностями, их ещё знаешь сколько будет! Хватит за мной бегать хвостиком. – Она начала закрывать дверь, а я всё так же молча смотрела на неё, ничего не произнося. Лина кинула на меня тот самый взгляд моей любимой подружки и прошептала: – Ты танцуй, слышишь, Мелкая, танцуй. Движения и музыка помогут, только они помогают.

И всё. Я не шевелилась, уставившись на закрытую дверь, чувствуя, что и она тоже стояла по ту сторону, но почему-то больше не хотела меня видеть. Как будто незримая для меня преграда появилась между нами, навсегда разделив нас. И как бы я ни желала разломать её, ни одно орудие не помогло бы мне. Спустилась по лестнице. Вышла на улицу из подъезда. Немного отошла от дома. Обернулась. Нашла глазами Линины окна на втором этаже. Она стояла, прислонившись к стеклу лбом, и смотрела на меня, а потом отстранилась и закрыла шторы. В этот момент я осознала, что отныне я одна, и мне нужно учиться с этим жить.

Поэтому с началом десятого класса я заставляла себя потихоньку выходить из своей скорлупы. Лучшим моментом для этого стала подготовка работы по истории, которую необходимо было сделать в паре. Тут-то совершенно случайно и получилось сойтись с Наташей. Она была тихая девушка, таких называли домашними. После того как была сдана работа по истории, мы стали иногда вместе делать уроки у неё дома после школы. А к концу декабря я была уже частым гостем у неё. Андрей был другом её старшего брата, и мы постоянно сталкивались с ним, когда я приходила к ней.

В один из январских вечеров, когда мы всей компанией пили чай на кухне, перед тем как разойтись, Андрей предложил проводить меня до дома, и я согласилась.

Большинство девчонок в моём классе уже давно встречались с парнями. На переменах только и было что разговоров об отношениях. Я смотрела на школьные пары, как они держались за руки, обменивались нежными взглядами, и мне тоже очень хотелось окунуться в эту взрослую жизнь, ощутить себя любимой и особенной. Поэтому, когда Андрей в тот вечер, проводив меня до дома, сказал, что я ему очень понравилась и он бы хотел со мной встречаться, я обрадовалась. Нет, это не было чем-то волшебным, оттого что чувства переполняли тебя. Это было способом стать такой же, как все. Конечно, Андрей мне нравился, но ни бабочек, ни даже маленьких муравьишек внизу живота, увы, не ощущалось. И я очень надеялась, что чувства придут, просто чуть позже, надо немного подождать. Так и начались мои первые отношения с молодым человеком.

За то время, что я провела с ним, мне стало легче. Он отвлекал меня от тяжёлых воспоминаний, каждый день встречал со школы. Мы гуляли, болтали, ходили к нему в гости. Его голос при разговорах со мной всегда был наполнен вниманием и интересом. Я видела, что он слушает и, самое главное, слышит меня, притом что я рассказывала о себе очень мало.

Через два месяца наших отношений я уже не могла представить, что проведу хоть день без него. Всё своё свободное время Андрей проводил со мной, приносил мне конфеты, шоколадки. Ему было восемнадцать, он жил как и я с мамой. Отец его был в другом городе, с новой семьёй, и Андрей часто рассказывал мне, как ему его не хватало. После окончания школы он сразу пошёл работать в автомастерскую, чтобы помогать матери. Поэтому иногда он отводил меня к себе на работу, где познакомил со своими друзьями. Там я делала уроки, пока он заканчивал ремонт очередного транспортного средства.

Андрей быстро признался мне в своих чувствах, слово «люблю» парень повторял при каждой возможности. В какой-то момент, когда он попал в больницу и я не видела его две недели, мне даже показалось, что и я его люблю. Ждала ли я встреч с ним? Да, ждала. Мне нравилось, что, выходя со школы, меня встречал Андрей. Любила ли я его? Да, наверное любила, но как-то по-особенному. Мама говорила, что так и должно быть. Спокойные, ровные отношения. У моих же одноклассниц, наоборот, что ни день, так обсуждались конфликты, ссоры, расставания, возобновления отношений, интриги, разборки с соперницами. Прямо ураган событий. И в глубине души я им немного завидовала. Мне хотелось добавить в жизнь немного остроты, ну хоть капельку экстрима.

Даже первый раз с Андреем прошёл для меня, без каких-либо на всю жизнь запоминающихся впечатлений. Когда девчонки обсуждали, как это было у них, они рассказывали про водоворот ярких эмоций, который им довелось испытать при этом. Кто-то вспоминал про боль и даже кровь, кто-то про вихрь непередаваемых ощущений, а кто-то вообще рыдал и долго не мог прийти в себя. У меня же ничего такого. Всё ровно. Андрей был очень осторожным, острой боли в первый раз я не почувствовала, но и безумного удовольствия тоже не испытала.

К окончанию школы я уже знала, что нам необходимо расстаться. Винила себя в том, что заставляла переживать человека, искренне любящего меня, который сделал мне предложение руки и сердца, который видел меня уже своей женой и матерью его детей. Но это он, а я? Я жила как будто чужой жизнью. Мне хотелось непередаваемых эмоций, новых встреч, незабываемых приключений, которые бы оставляли в памяти насыщенные воспоминания. И та любовь к Андрею, которую, как мне казалось, я испытывала к нему, не могла перевесить желание начать рисовать свою жизнь новыми яркими красками.

В этом городе с уходом Ромы для меня всё сделалось серым, Андрей, как ни старался, не смог наполнить его сверкающими искрами, он не стал тем единственным, ради которого я была бы готова отказаться от своего будущего. Я не хотела находиться в этом городе, я не хотела ходить по его улицам, где всё напоминало о том, что я потеряла близких людей.

А ещё я безумно мечтала снова начать танцевать, мечтала, что если поступлю, то обязательно постараюсь найти студию, куда бы могла ходить, а может и при университете оказалась бы такая. Я продолжала тренироваться дома, но мне нужна была сцена, по которой я сильно скучала. Андрей же был чересчур ревнивым и занятия танцами, тем более выступления на сцене перед кем-то, он не поддерживал.

Поезд подъезжал к вокзалу родного городка, и я понимала, что, чтобы я не сказала, Андрею будет очень трудно отпустить меня. Поэтому решила действовать резко, не оставляя ему никаких шансов вернуть меня. Выйдя из вагона, запланировала на вечер пренеприятнейший разговор.

День решила посвятить маме. После месяца, проведённого первый раз вне дома, было необычно возвращаться в свою комнату. Мне показалось, что я и не жила здесь. Вроде бы все вещи вокруг мои, а ощущения, что всё чужое. Маму была очень рада видеть, она естественно расплакалась, принялась причитать, как я повзрослела за этот месяц. За обедом я не могла спокойно поесть, мама постоянно меня обо всём расспрашивала, просила рассказать об университете, об общежитии, о новых друзьях. Я была немногословна, старалась случайно не проговориться про Лёшу, этого она бы точно не пережила. Больше рассказывала о самом городе.

Вечером начала собираться на встречу к Андрею. Выбрав джинсы и футболку, сделала высокий хвост. Зажав в руке лёвика, свой постоянный талисман, к которому прикрепила кольцо, что подарил мне Андрей, когда делал предложение, я отправилась домой к парню. Внутри всё сжалось, когда он распахнул дверь и притянул меня к себе, покрывая моё лицо поцелуями.

– Почему не позвонила, что приедешь? Я бы встретил, – шептал, зацеловывая меня.

Я старалась отстраниться, но он крепче сжимал меня в объятиях, приносящих мне болезненные ощущения.

– Как же я соскучился, – бормотал парень, а у меня совершенно неожиданно промелькнула мысль, что я, оказывается, тоже скучала по нему. Притихла. Захотелось обнять его в ответ. Но понимала – не нужно, будет только больнее.

– Никуда больше тебя не отпущу. Ну его, этот твой университет. Я не выдержу без тебя, не смогу! Подадим прямо завтра заявление на роспись, а учиться можно и здесь. – Парень не спрашивал, он утверждал, ставил перед фактом.

От его слов я словно проснулась. Всё во мне запротестовало. Нет, нет, нет. Я не хотела никакой другой университет. И уж вовсе не собиралась замуж за него. Меня осенило. Я совсем не хотела быть с ним. Я не любила его. Вот так просто всё встало на свои места. Да и не любовь была всё это время, так, привязанность. Не может же любовь испариться в одну секунду, да и не заводят отношения с другими, когда любят. Я уверенно отстранилась от него, вытянула руки отталкивая. Заглянула в глаза. Да, блин, как же он смотрел на меня! Столько любви, нежности.

– Андрей, нам надо расстаться, у меня появился другой. Прости меня, если сможешь.

Хотела объяснить всё по-другому, мягче, получилось грубо и коряво. Ещё невыносимей было смотреть в его глаза и видеть, как они наполняются сначала непониманием, потом болью, разочарованием и, наконец, ненавистью. Чувствовала себя дрянью. Не могла подобрать больше слов. Ещё эти слёзы потекли по щекам. Как будто это он говорил, что изменил мне. Всё равно больно. За него больно. За то, что я причинила ему боль. Я сделала шаг назад, опустила голову, прошептала:

– Прости, пожалуйста, прости, что так.

Ушла, оставив его стоять и смотреть мне вслед. Взгляд Андрея чувствовала даже на улице, знала, что смотрит из окна мне в спину. Хотела повернуться, но заставила себя идти прямо. А слёзы всё катились и катились без остановки. Вот она буря эмоций, ураган переживаний. Этого тебе не хватало, Юля? Не могла понять, как можно испытывать такие разные чувства к одному парню. Андрей был для меня очень близким и одновременно таким далёким человеком.

Весь день после расставания с ним на душе было мерзко, хотелось забраться в душ и не вылезать из него. Я провела дома мучительную неделю. Делать было нечего, близких друзей у меня не было, всё свободное время последний год занимал Андрей. Выходить на улицу не хотелось, боялась, что встречусь с ним. Сердце стремилось назад, в большой город с мостами, город, который я успела полюбить. Хотелось увидеть Алексея. Хотелось оказаться в его объятиях. Ужасно по нему соскучилась.

Перебирая вещи, наткнулась на ключи от квартиры Лёши, которые он мне оставил, в надежде, что я приеду раньше начала учёбы. Именно этой возможностью я с превеликим удовольствием решила воспользоваться, предвкушая заранее, какое будет лицо у моего будущего преподавателя. Улыбнулась, представляя, как появлюсь в его спальне рано утром. Поэтому, соврав маме, что место в общежитии я получила сразу после поступления и, сославшись на то, что хотела в комнате сделать небольшой ремонт до начала учёбы, попросила купить мне билет. Она не возражала, видела, что мне тяжело, поняла, что я рассталась с Андреем, подробности выпытывать не стала. Всё же мама у меня вроде бы и не подруга, с которой можно болтать обо всём, но при этом она всегда чувствовала, когда я нуждалась в свободном пространстве. Мама отпустила и взяла обещание звонить ей при первой же возможности.

Глава 7. Юля

Лекция по социологии была, как всегда, интересной. Мне очень нравилось, как рассказывал Алексей Николаевич, именно так мне теперь приходилось называть его в университете. Его голос был достаточно громким и уверенным, он помогал возвращаться в реальность, если мысли уносили меня далеко от занятий, что за первый месяц учёбы происходило всё чаще. Последние дни появилось ощущение, что я упускаю что-то важное и значительное в жизни. Точно также было незадолго до того, как я поняла, что хочу расстаться с Андреем и что наши отношения ни к чему не приведут.

Сегодня, размышляя над своим настроением, я приходила к выводу, что встречи с Лёшей начали меня тяготить. Поначалу это было захватывающе: иметь роман с преподавателем, переглядываться одними нам известными взглядами, на его лекциях и в коридорах университета, бежать к нему после занятий в квартиру, осматриваясь по сторонам, чтобы никто не заметил, возвращаться вечером в общежитие, выдумывая для своей соседки, что занималась весь день в городской библиотеке.

Но Лёша становился всё более требовательным, он хотел, чтобы я снова жила с ним, как и летом, каждый вечер всё неохотнее стал меня отпускать ночевать в общежитие. Стал делать мне замечания по поводу моей одежды, если это были короткие платья, особенно когда были видны чулки, что мне, наоборот, очень нравилось. Для меня это было фишкой, неким индивидуальным стилем – ажурная полоска чулок чуть ниже подола платья. Как бы неуместно, по его мнению, это выглядело, я считала свой образ красивым, это было моё самовыражение.

Если я получала плохую оценку по семинару, то меня ждала лекция с нравоучением о том, что учиться необходимо исключительно на отлично, как важно стремиться не к хорошему, а к идеальному результату. И что хуже всего, он начинал разбирать со мной темы по тем предметам, которые я завалила. Летом Лёша разговаривал со мной на равных, а в начале учебного года я начала постоянно ощущать себя глупее его. Видимо, что-то резко изменилось в наших отношениях, и это меня не на шутку напрягало.

– Всё-таки он прикольный, правда, Юля? – шёпотом сказала мне Таня, соседка по парте, и легонько толкнула меня локтем. Я улыбнулась краешком губ, но не ответила. Таня всегда меня немного раздражала, но так как мы жили в одной комнате в общежитии, я старалась быть вежливой с ней.

– Почему так мало в университете прикольных преподавателей? – не унималась Таня.

– Ты, наверное, хотела сказать, почему так мало молодых преподавателей мужчин? – ответила ей.

Она театрально вздохнула и невинно моргнула ресницами. Я улыбнулась ещё шире.

– Наш Алексей Николаевич хорошо сложен. Интересно, сколько ему лет? Он, наверное, самый молодой препод в университете. Я даже представить не могу, как он справляется с вниманием всех студенток, которые постоянно хотят завоевать его расположение. Я точно бы хотела расположиться к нему поближе, – пробормотала Таня, с таким умилением глядя на моего Алексея.

Эх, знала бы она, что перед одной студенткой он точно не устоял, и что эта студентка прямо сейчас сидела слева от неё.

– Может он отжимается после каждой лекции, – хихикнула я.

Моё лицо стало красным, когда я вспомнила, как он снимал напряжение после лекций. Таня заметила это.

– Уверена, ты бы тоже хотела быть матом, над которым он выполняет свои физические упражнения.

Танька тихонько засмеялась.

– Таня, ай-яй-яй, как не стыдно, что за мысли посещают тебя на такой серьёзной лекции. – Погрозила ей указательным пальчиком, но от очередного смешка опять не удержалась.

Я посмотрела на Алексея Николаевича и заметила, что он задержал свой строгий взгляд на моём лице, как бы пытаясь привлечь внимание к себе. Почувствовала, что вновь покраснела, небольшая паника прокралась внутрь. Пусть бы перестал на меня так смотреть, я не хотела, чтобы кто-то начал подозревать.

Отвела взгляд от Лёши, и тут меня легонько задели по плечу. Я обернулась. Валик, мой одногруппник, сидящий сзади, улыбаясь, помахал передо мной сложенным листком. Я удивлённо подняла бровь, показывая ему, что не понимаю, чего он от меня хотел. Он передал мне листочек и совсем тихо сказал: «Тебе». Я растерянно взяла у него листок и, повернувшись, посмотрела на преподавателя. Увидев, что Алексей Николаевич не заметил, что мне передали записку, тихонько выдохнула. Не хотелось, чтобы во время лекции он громко назвал моё имя. Таня тут же оживилась и попыталась выдернуть у меня послание.

– От кого это?

Я хмуро посмотрела на неё. Никогда не любила, чтобы трогали моё, а записка была предназначена для меня.

– Таня, это передали мне. Можно, я прочту?

– Ну, скорее посмотри, что там, я сгораю от любопытства.

Глаза её с интересом смотрели на бумажку, которую я разворачивала.

«Сегодня у меня вечеринка, будет много народа из нашего потока. Приходи. Марк. Набережная 39 кв. 45 начало в 20:00».

Марк… Марк учился со мной в группе, он пришёл в универ на три недели позже и был гораздо старше нас – первокурсников. Не знаю, почему ему нужно было учиться. Как я поняла из рассказов сокурсников, у него было какое-то особое разрешение на свободное посещение занятий. Было известно и то, что он где-то работал.

Этот красивый молодой человек, и тут я определённо не преувеличиваю, был обладателем выразительных серых глаз, русых волос, подстриженных не очень коротко. Он был достаточно высокого роста, таким, что при моих ста шестидесяти сантиметрах, моя голова была бы только на уровне его плеч. Занятия спортом он точно не оставлял без внимания, судя по его телу, которое скрывалось, будто тайна под одеждой. Честное слово, этот парень был словно герой из фильма, который специально попал в нашу реальность, чтобы дарить удовольствие глазам всех вокруг. В общем, он явно был мечтой для любой первокурсницы, и, вероятно, не только первокурсницы. Он был в меру общительным, но большую часть времени всё же предпочитал сидеть один. Девчонки постоянно крутились возле него, пытаясь привлечь внимание.

Я удивилась этому приглашению, мы с ним ни разу за те три недели, что он учился со мной в одной группе, не разговаривали. Парень часто опаздывал на пары, иногда нервничал и уходил с некоторых, не объясняя причины. Заходя в аудиторию, всегда садился за последние парты, я же предпочитала сидеть на первых. Обычно болтал только с местными, хотя я замечала, как несколько раз он разговаривал с Валиком. Валик был из таких же, как я, иногородних студентов, что жили в общежитии, поэтому их общение с Марком немного удивляло.

В нашей группе сильно чувствовалось разграничение между студентами. Местные считали себя привилегированными что ли. К тем, кто жил в общежитии, они относились с пренебрежением. Были ещё ребята, которые тоже, как и мы, приехали из других маленьких городов, но снимали квартиру в городе, к ним местные студенты относились лучше, но всё равно, чтобы попасть в круг здешней тусовки, им необходимо было очень постараться.

Особенно это разграничение начало ощущаться после того, как в университете объявили конкурс «Таланты осени» для первого курса. Каждая группа должна была приготовить несколько номеров, а жюри из преподавателей и старшекурсников определить самый артистичный коллектив. В нашей группе сразу произошло разделение между местными и общаговскими, были прямо жаркие споры, кто будет участвовать и чьи номера должны быть представлены на сцене университета.

В тусовке местных лидером была Света, она же являлась нашей старостой, поэтому её голос стал решающим, и её лидерство поддержал куратор. Но чтобы совсем не обидеть студентов из общежития, им было предложено приготовить один номер, который Света должна была включить в общую программу. Конечно, староста долго сопротивлялась, но потом снисходительно согласилась и сказала, что если кто из общаговских хочет в этом участвовать, может объединиться и создать заключительный номер.

Света мне совсем не нравилась, я знала, что гораздо лучше могла организовать участие нашей группы в соревновании. Так как я не была в числе её местной свиты, то оказалась в окружении ребят из общежития, кто горел желанием участвовать. Я сильно скучала по сцене, мне очень хотелось выступить, тем более желание возросло после того, как я узнала, что в университете находилась студенческая студия танцев, куда по слухам можно попасть, зарекомендовав себя на ежегодном конкурсе. И хоть я давно уже не принимала участия в такого рода мероприятиях, моё стремление присоединиться к миру танцев было велико и придавало мне уверенности, что я смогу себя показать, ведь не зря я с детства выступала на разных площадках своего города. Поэтому я как-то быстро стала лидером тех, кто начал готовить тот единственный номер от студентов общежития для «Талантов осени». И, разумеется, сразу оказалась личным врагом Светы.

Как раз со Светой Марк разговаривал частенько, она крутилась возле него на переменах, садилась на заднюю парту одна, и когда Марк опаздывал и забегал в аудиторию, махала ему рукой, показывая на место рядом с собой.

Прочитав ещё раз записку, я обернулась и взглянула на Марка. Он не смотрел на меня, парень внимательно слушал лекцию. Я перевела взгляд на Валика, тот мне весело подмигнул. Вопросительно уставилась на него и, шевеля одними губами, спросила: «Это точно мне?» Он весело хмыкнул и кивнул. Я повернулась, и тут Таня завизжала у меня над ухом:

– Юлька, это же приглашение на тусовку к Марку, вот это да. Ты знаешь, что у него уже было две вечеринки, и все в восторге. Попасть могут только те, кто получит приглашение, говорят, выпивка и закуски там рекой, квартира просто огромная. Как тебе повезло! В чём ты пойдёшь?

– Таня, тише, пожалуйста! – прервала я её достаточно громкие возгласы. – Это, наверное, какая-то ошибка, Валик точно перепутал, отдав записку мне, сто процентов она предназначалась другому.

Тут прозвенел звонок, и все сразу оживились, поднялся гул голосов.

– Задание для семинара вам известно, поэтому, будьте любезны, к следующему четвергу подготовиться, – повышенным тоном сказал Алексей Николаевич, чтобы его услышали. – Все свободны.

Я хотела отдать приглашение Марку, пояснив, что оно, вероятно, случайно ко мне попало, но, повернувшись в ту сторону, где сидел парень, обнаружила, что его в аудитории нет. Я хотела спросить Валика, но тот уже выбегал из кабинета, и я даже не успела окликнуть его. Ладно, пойду в общежитие и всё равно найду его и спрошу ещё раз, не ошибся ли он. В это время мимо меня прошла Света с подругой, и я услышала, как она возмутилась, нервно закидывая на плечо ремешок сумки:

– Почему в этот раз он меня проигнорировал, я уже выбрала наряд на эту вечеринку, где, чёрт возьми, моё приглашение?

Я проводила её взглядом. Ну вот, всё становилось на свои места, полученное приглашение наверняка её. Но поймала себя на мысли, что не хотела отдавать его ей, я молча начала складывать тетради в рюкзак.

– Юль, ну ты скоро? Я хочу, есть – капризно заныла Таня.

Я должна была избавиться от неё, надо было кое с кем поговорить наедине. И этот кое-кто стоял сейчас возле преподавательского стола.

– Таня, иди, я ещё должна зайти в деканат, мне нужно уточнить по стипендии, думаю, это затянется.

– Ладно, я побежала, но жду тебя для выбора платья на сегодняшний вечер.

Она не дала мне ничего возразить и быстро выскочила за дверь.

Я оглянулась, все кроме преподавателя покинули аудиторию, мы были вдвоём. Алексей Николаевич медленно, слишком медленно складывал свои вещи.

– Лёша, – позвала я его очень тихо, он мгновенно устремил взгляд на меня, пристально изучая. В его глазах отражалась злость, но, присмотревшись я поняла, что нет, не злость, хуже, там разгоралось пламя гнева. Чёрт!

– Я смотрю, Юлия, сегодня лекция была вам неинтересна.

Он уставился на меня так, будто пламя из его глаз готово было переброситься на меня и испепелить на месте. Пошла навстречу к нему и остановилась недалеко от доски. Когда наедине он обращался ко мне на «вы», произнося полное имя, я сразу понимала, что внутри у него бурлит непримиримая ярость. Чёрт, я не хотела ссориться с ним опять. На этой неделе это уже в третий раз.

– Лёша, пожалуйста, не злись, я отвлеклась всего на чуть-чуть. – старалась говорить очень тихо и при этом мягко, чтобы успокоить его.

– Да, я слышал, что выбор вечернего наряда был более увлекателен. Не спорю, в вашем возрасте это нормально – больше интересоваться платьями.

Он подошёл очень близко ко мне, но всё же между нами была дистанция. Как всегда, на всякий случай, если кто-то случайно зайдёт, мы должны выглядеть просто как преподаватель и студентка.

– Лёша, я не хочу ссориться. Меня сегодня пригласили на вечеринку…

– Я в курсе, твоя соседка очень громко восторгалась этим. – Алексей немного смягчил интонацию, но нервозность из голоса никуда не исчезла.

– Я бы хотела пойти.

Я сказала это так тихо, что думала, он не услышит, но по глазам Лёши поняла, что он всё прекрасно расслышал и теперь еле сдерживался. Но всё же молчал, и я, посмотрев на него, продолжила, стараясь подбирать слова как можно ласковее.

– Понимаю, что тебе не нравится всё это, но мне не терпится пойти, я давно никуда не выбиралась, мне хочется познакомиться со своими одногруппниками поближе, повеселиться. Мы не можем нигде появляться с тобой вместе, а мне очень нужно развеяться и упорхнуть ненадолго хоть куда-нибудь кроме твоей квартиры. Пожалуйста, только одна вечеринка

Я посмотрела не него со всей нежностью, на которую в данный момент была способна. Ну же, Лёша, пойми меня, я первокурсница и хочу просто развеяться.

– Ты знаешь моё мнение, Юля, я его не изменю. Забыла, к чему приводят твои вечеринки? Тебе мало тех неприятностей, в которые ты попадала? Не помнишь, как плакала последний раз после очередной «просто вечеринки»? Чего тебе не хватает, Юля? Острых ощущений? Почему тебя так и тянет на поиски приключений?

Лёша слишком громко говорил, я обернулась, чтобы посмотреть, не вошёл ли кто. Но в аудитории были только мы. Неприятно стало от того, что он напомнил мне, как мы познакомились. За то время, что мы общались, Лёша ни единого раза не вспомнил, в каком виде нашёл меня летней ночью, а сейчас высказал это из-за какой-то вечеринки. Меня это невероятно взбесило, но, стараясь не показывать в какое нервное состояние меня приводил наш разговор, плаксивым тоном сказала:

– Я просто хочу потанцевать, это же не неприятности, тем более я буду с одногруппниками. Ну что в этом плохого? Побуду совсем чуть-чуть, потанцую и быстренько к тебе.

Я улыбнулась, на секунду представив, как танцевала, и в глазах у меня сразу загорелись огонёчки, прямо почувствовала, как они разгорались все ярче и ярче. Лёша, скорее всего, тоже заметил их и поэтому нахмурился.

– Юля, я не буду больше с тобой разговаривать на эту тему. Ты прекрасно по субботам ходишь на дискотеки в общежитии с Валиком. Тебе есть где раскрыть свои танцевальные способности.

Правда он забыл упомянуть, что мне разрешалось ходить на эти дискотеки, только если он был там, на дежурстве, которое назначали преподавателям, чтобы следить за порядком. Тогда я всё время была под его присмотром, поэтому расслабиться и танцевать в своё удовольствие там я не могла, иначе потом меня бы ждал нравоучительный разговор от моего любимого преподавателя о том, как должны вести себя приличные студентки.

Но дело-то было в том, что с каждым днём я всё меньше хотела оставаться приличной. Мне требовался глоток свободы. Необходимость раскрыть себя по-новому, выйти из той тени, в которой я прожила последние два года. Я хотела ярко одеваться, так как моё тело позволяло наряжаться в любые наряды. Я хотела заводить новых друзей, которых по-настоящему у меня никогда и не было. Я хотела весело проводить время, исследовать город, его окрестности. И, наконец, я безумно хотела танцевать только так, чтобы мои движения не сковывали осуждающие взгляды моего мужчины.

– Я всё равно пойду, – упрямо сказала я и скрестила руки на груди.

Не знаю, чем так сильно произвела на Алексея впечатление, но он отступил назад, потом взял свою сумку с книгами и посмотрел на меня с такой болью, которой я ни разу не замечала в нём за то время, пока мы были вместе.

– Я смотрю, ты всё решила. Понимаешь, что если что-то пойдёт не так, меня не будет рядом. – Он вздохнул и добавил: – Потом не прибегай ко мне в слезах. Попадай в свои неприятности и выкручивайся из них сама, – бросил мне гневно, подошёл, остановился рядом и посмотрел на меня так холодно, что мне стало не по себе. – Я всё же надеюсь, что ты примешь верное для нас решение. Буду ждать тебя вечером, как обычно. – И он быстро направился к выходу.

Вот сейчас он реально сам виноват в том, что я взорвалась от его слов. То, что они разозлили меня, значит не сказать ничего. Я была в бешенстве. Да кем он себя возомнил? Моим мужем? Так я согласия не давала.

– Я пойду на эту вечеринку,– как капризный ребёнок выкрикнула ему вслед, даже топнула ногой, но в ответ услышала только, как сильно хлопнула дверь.

Меня потряхивало от злости и обиды. Надоело, что Лёша ставил мне условия. Немного успокоившись, я вздохнула. Сама не понимала, зачем я начала с ним этот разговор, когда даже не рассматривала вариант, что пойду на вечеринку. Просто всякий раз, когда понимала, что он будет противоречить, всё внутри меня закипало. И парадоксально, но вместо того, чтобы уступить ему, я хотела сделать именно наоборот. Вот и сейчас могла бы просто объяснить, что это ошибка и совсем не меня должны были пригласить, но почему-то получилось как обычно. Размышляя над нашим разговором минутной давности, во мне опять начинал бурлить вулкан под названием «Это мой выбор!». Мне хотелось разнести в этой аудитории всё: перевернуть парты, пинать ногами стулья, сорвать со стены доску, на которой Лёша во время лекции что-то писал своим безупречно красивым почерком. Я сжала кулаки.

Теперь я злилась на себя. Надо вернуть эту записку Валику и помириться с Лёшей. Глупо получилось. Я почти побежала в общежитие. Как было удобно, что университет и общага были связаны между собой переходом, не надо было выходить на улицу, можно было не носить верхнюю одежду, что меня радовало.

Общежитие было смешанное, мальчики жили на третьем, седьмом и девятом этажах, на остальных – девчонки. Я пока не могла до конца привыкнуть к этому, всё-таки не очень комфортно, когда ты выскакиваешь в пижаме на общую кухню, а там сидят ребята и болтают с твоими соседками по этажу. И их постоянные мальчишеские шуточки сильно раздражали.

Я поднялась на третий этаж, где жил Валик, и постучалась в его комнату. Никто не ответил. Я приоткрыла дверь и просунула голову в проём.

– Валик, ты здесь? – спросила, ища его глазами.

– Нет, он бросил свой рюкзак и убежал.

На одной из кроватей лежал его сосед Пашка, который был уже на третьем курсе. Они жили с Валиком вдвоём и прекрасно ладили, хотя между ними не было, на мой взгляд, ничего общего. Валик постоянно говорил, что лучшего соседа и желать нельзя. Я даже немного завидовала ему в этом, мне не так повезло с соседкой.

Мы подружились с Валиком с первых дней подготовительных курсов, когда вместе ходили на математику, и, так как он поступал на тот же факультет, что и я, у нас появились общие темы для разговоров. Мы вместе решали задачи, мне было с ним очень легко. Он всегда был весёлым, шутил, никогда не приставал ко мне как к девушке, и мне это нравилось.

Когда мы узнали, что вместе поступили, да ещё попали в одну группу, очень обрадовались и даже обняли друг друга. Объятия получились такими смешными и неловкими, что с тех пор всегда при встрече, мы обнимались и старались это сделать максимально смешно, как тогда, в первый раз.

Валик познакомил меня со своим соседом, и мы часто проводили время вместе. На перерывах ходили в местную столовую, после занятий обедали втроём, чаще у них в комнате. Я всегда готовила, а ребята старались пополнять запасы. Мне нравилось, как эти два товарища уплетали за обе щёки мои блюда, приготовленные из очень скромных наборов продуктов, на которые мы скидывались со стипендии. Темы для разговоров у нас никогда не заканчивались. Валик шутил без конца, поэтому, проводя время в этой маленькой компашке, я много раз ловила себя на том, что постоянно улыбалась.

– Привет, Паша, а куда он убежал? Сказал когда будет? – спросила я.

– Его уже не будет до ночи, убежал готовиться к вечеринке. Марк вроде бы позвал его на помощь и он рванул к нему, – объяснил Пашка и, наверное, заметив, как на моём лице отобразилось разочарованное выражение, спросил:

– А что ты хотела? Что случилось?

– Да я как раз хотела узнать у него по поводу этой вечеринки, – но, решив, что Пашка наверняка не сможет мне помочь, начала закрывать дверь.

– Валик сказал, ты тоже там будешь сегодня, – произнёс Пашка. Вот это для меня было неожиданно. – Хорошо вам повеселиться. У Марка всегда прикольно.

Я опять открыла дверь в комнату, так чтобы видеть Пашку, и неуверенно объяснила:

– Понимаешь, он наверняка ошибся, передавая мне приглашение на эту вечеринку. Оно точно принадлежит другому. Я даже слышала как девочка, проходя мимо меня, говорила, что ждала, чтобы её пригласили. Поэтому я его ищу, чтобы вернуть. – И я показала Паше листочек.

Тот загадочно улыбнулся.

– Юля, я точно знаю, что он сказал, это приглашение для тебя. Малой уже не на одной вечеринке был почтальоном, поэтому не думаю, что он ошибся. Я бы тоже пошёл, но ты же знаешь, слишком много народу не моё, а там сегодня должно быть многолюдно. Мне кажется, тебе надо пойти.

– Наверное, – рассеянно ответила я и вышла из комнаты мальчиков.

Я думала о том, что сказал Пашка, и не могла понять, почему Марк пригласил меня. Нет всё-таки, наверное, в этот раз Валик точно ошибся. Так что Лёша был зря так зол на меня. Вспомнив выражение лица моего секретного мужчины и тон, который он использовал при разговоре со мной, в очередной раз почувствовала волну возмущения.

На самом деле, мне действительно очень хотелось пойти, особенно из-за того, что это было не в стенах университета. Вечеринка была дома у Марка, а жил, судя по адресу, мой одногруппник прямо в центре. И, поехав к нему, я бы могла прогуляться по набережной реки и наслаждаться городскими видами. Ведь находясь здесь уже три месяца, я так и не исследовала всё что планировала. Я практически никуда не ходила за всё время, проведённое здесь после знакомства с Алексеем. Университет, общежитие, квартира моего преподавателя и иногда ближайший магазин – вот и весь мой маршрут. А так хотелось пройтись по улочкам этого завораживающего города.

Сначала меня это совсем не беспокоило, я наслаждалась новыми отношениями, но как только начался учебный год, мне стало не хватать простых прогулок.

И я решила: пойду. Окажется не моё приглашение – Валик подтвердит, что сам дал его мне. Вернусь домой, если не предложат остаться. А если оно для меня, то смогу выяснить, что за этим стоит. А Алексей Николаевич пусть привыкает, что я не маленькая и не его собственность, и мне нужно хоть иногда давать немного свободы. И так задушил своей опекой. С этими мыслями я поднялась к себе на пятый этаж и вошла в комнату.

Настроение сразу ухудшилось. Таня стояла возле шкафа и выкидывала из него всю мою одежду на кровать. Она увидела, что я пришла, и с напускным возмущением крикнула:

– Юлька, ну вот где ты ходишь? Надо выбрать шмотки на вечеринку, а у тебя вообще ничего нет подходящего? Как можно было приехать с таким маленьким запасом одежды?

– Пожалуйста, оставь мои вещи в покое. Сколько раз повторять тебе, что мне это не нравится.

Я зло посмотрела на неё и начала складывать всё назад. Соседка поставила руки на пояс и надула губы.

– Мало того что ты идёшь на вечеринку, куда меня не позвали, так ещё и возмущаешься, что я помогаю тебе туда собраться. – Вдруг она завизжала и, как будто забыв, что только что обижалась на меня, сказала: – Я придумала, мы сейчас быстренько пробежимся по этажам и соберём тебе крутой образ, что-нибудь у кого-то найдём. Пошли, чего ты стоишь как вкопанная? Осталось так мало времени, ещё надо накраситься. И пожалуйста, как подруга подруге, достань мне у Марка приглашение на следующую вечеринку. – И она потянула меня к двери.

Нет, ну надо же, она серьёзно считала, что если нам приходилось делить одну на двоих комнату, то мы уже и подруги. Нет уж, и так еле выносила её присутствие. Я резко отбросила её руку и зло сказала:

– Таня, я не пойду просить одежду, успокойся. Выберу из того, что есть у меня.

– С тобой невозможно, ты худшая соседка, что мне могла попасться.

Таня, психанув, хлопнула дверью и куда-то пошла. Мне были безразличны её выходки, я даже вздохнула с облегчением. Теперь можно будет спокойно собраться.

Посмотрела на свои вещи и поняла, что она права, у меня очень мало всего, но что же можно сделать, если больше ничего нет, уж точно не бегать по этажам в поисках чужих тряпок.

Я выбрала короткое розовое воздушное платье, но, примерив его, подумала, что это всё-таки вечеринка, а в этом наряде я буду выглядеть как отличница, которая попала явно не туда. Поэтому выбрала тёмно-синюю юбку выше колен, застёгивающуюся сбоку на молнию, и светлую, кремовую короткую кофточку, открывающую живот, с длинными, расклёшенными книзу рукавами. Вроде неплохо.

Накрутила волосы крупными прядями, так они поднялись выше плеч, продела в уши длинные серьги с лепестками. Краситься совсем не хотелось, но я подвела глаза и пару раз провела тушью по ресницам, нарисовала маленькую молнию возле глаза, уж очень мне нравилось выделяться. Отойдя на шаг от зеркала, я окинула себя взглядом, и внизу живота что-то шевельнулось. Это ощущение предвещало нечто увлекательное, словно сигнал к тому, что впереди намечалось что-то интересное. Я улыбнулась себе и уже представила, как танцевала на вечеринке. Всё, я готова. Подмигнув отражению, вышла из комнаты.

Глава 8. Юля

Стоя перед дверью с номером сорок пять, никак не могла заставить себя войти. Но как только я решилась постучать, дверь открылась, и я увидела высокого блондина, который стоял в дверном проёме и, по-видимому, собирался выйти из квартиры. Он сделал прощальный жест тому, кто стоял сзади и повернулся ко мне. Парень был такой высокий, что мне пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на него. Он остановился, внимательно разглядывая меня через свои очки, прищурился и улыбнулся. По выражению его лица я поняла, что блондин меня узнал, он открыл шире передо мной дверь и показал рукой, чтобы я входила. Я перебирала в памяти лица, но никак не припоминала, где я его видела. Нет, точно не встречала ранее.

– Добрый вечер, барышня, – улыбнувшись, проговорил молодой человек, пропуская меня в квартиру, а потом очень тихо добавил: – Желаю приятно провести время, надеюсь, всё понравится. – При этом улыбка его стала ещё шире, он сделал шаг к лестнице и крикнул кому-то, кто, по-видимому, находился в квартире: – Серж, проводи девушку ко всем.

Спасибо, что не барышню, чуть не съязвила я. Кто вообще сейчас говорит такие слова? Я хотела ответить ему что-то колкое по типу, что сама найду дорогу, но блондин уже спускался по ступенькам вниз. Тогда я вошла в квартиру и сразу стало ясно, что вечеринка в самом разгаре. Музыка играла громко, и отовсюду раздавался смех и весёлые возгласы. Молодой человек, которого блондин попросил проводить меня, подошёл ближе, и я опять поняла, что меня снова узнали. Да что здесь происходило, в конце концов? Я что попала на вечеринку «Я тебя знаю»? Тогда я проиграла заранее, потому что точно видела этих двоих в первый раз. Возможно, мне всё это казалось оттого, что я нервничала.

– Привет, я Серж, – не сказал, а скорее промурлыкал брюнет, с тёмными, почти чёрными глазами, подходя ко мне.

Он был выше меня, но не такой высокий как тот блондин, что использовал в качестве приветствия устаревшие слова, и при его приближении я, лишь слегка подняв голову, смогла без особого труда заглянуть в его глаза. Я почти наяву видела, что там танцевали маленькие чертята или бесенята, не знаю точно, как определить этих сущностей, но однозначно это были хулиганы с рожками на головах. Нет, я точно его не встречала, потому что такой экземплярчик я бы запомнила.

Брюнет не был типичным красавцем – он не обладал сладкой привлекательностью, но и не мог быть назван некрасивым или обычным. В его внешности было что-то особенное, то, что заставляет обращать на него внимание, словно в фильме, где второстепенный персонаж оказывается более ярким и запоминающимся, чем главная звезда.

Он явно не студент, выглядел гораздо старше. Да и одет был по- взрослому: идеально выглаженные чёрные брюки, светлая рубашка. Пиджака не хватало, но я на сто процентов была уверена, он пришёл именно в нём. На руках очень оригинальные часы: на слишком большом циферблате полностью отсутствовали цифры и виднелся рисунок, который, увы, разглядеть мне не удавалась. В выражении его лица было что-то такое, из-за чего сразу отвести от него взгляд, оказалось не так просто, а он смотрел на меня так, будто хотел завладеть всем моим вниманием.

– Заходите же быстрее! – поторопил меня встречающий.

Вот это у меня сегодня воображение буянило. Всё-таки необходимо почаще выбираться из своей скорлупы, а то, пожалуй, в следующий раз ещё не только черти в глазах привидятся.

– У нас громко, соседи вновь будут возмущаться, – мурлыкал брюнет, закрывая за мной дверь.

– Я Юля, – сказала я и обратила внимание на пару, которая вышла из комнаты. Это был Валик с девушкой. Я вспомнила, что она училась с нами в универе, но на другом направлении. Сразу стало спокойно: увидела друга, и сомнения, по поводу оставаться или нет, рассеялись.

– Валик! – крикнула я.

Общаговский друг посмотрел в мою сторону, помахал, подмигнул мне и обнял девушку рядом с ним. Он наклонился к ней и что-то прошептал на ухо, та захихикала. Больше Валик не обращал на меня внимания, полностью сосредоточился на своей спутнице, и это немного расстроило, совсем не хотелось быть здесь в одиночестве.

– Ну что же вы, Юлечка, стоите возле двери? – Серж сказал это так близко, что я вздрогнула от неожиданности.

– Проходите, на кухне напитки на любой вкус, что вам предложить? – И он рукой указал мне направление. По его совету я подошла к столу с большим разнообразием всевозможных бутылок. Ну и что мне налить? Тут один алкоголь. Я же не пила вообще ничего спиртного.

– Есть Фанта? – спросила я Сержа, он удивлённо поднял брови.

– Фанта есть.

Он достал бутылку напитка из холодильника, наполнил оранжевой газировкой высокий стакан.

– Что добавляем? Водку? Виски? Ром?

Я взяла напиток из его рук и, направляясь в сторону комнаты, откуда громко играла музыка, бросила ему через плечо:

– Просто фанта, спасибо. – Подняла стакан вверх, показывая, что меня всё устраивает.

Войдя в комнату, которая оказалась просто огромная, я увидела много знакомых лиц, тут были ребята и девчонки с моего потока. Я оглядела всех, ища глазами Марка, но не нашла его среди присутствующих. Мне хотелось поблагодарить его за приглашение. Увы, пока этого сделать не получалось.

Музыка играла оглушительно. Все веселились. Места для танцев было много. Вот это пространство! Интересно, если это только одна комната, сколько же квадратных метров во всей квартире, наверное, правильнее сказать, километров? Комната была просторная. Кроме дивана возле дальней стенки, большого экрана напротив и пары низких столиков с напитками, ничего больше не было. Из-за этого минимализма пространство казалось громадным и использовалось всеми как площадка для танцев.

Пока я вглядывалась в знакомые лица, периодически кивая знакомым, ко мне подошёл Валик.

– Расслабься, пошли зажигать, – пытаясь перекричать громкий хит, беззаботно позвал друг.

Он забрал у меня стакан с газировкой, поставив его на небольшой столик рядом, и потащил за руку в центр комнаты. Мы начали танцевать.

Играла лёгкая музыка, под которую тут же захотелось двигаться. Одна композиция сменяла другую, звучали все самые популярные песни поэтому, танцуя, мы ещё с ним подпевали, что добавляло веселья нашей маленькой компании. Было непривычно не искать взгляд Алексея за спиной, можно было полностью погрузиться в танец и не беспокоиться о его мнении. Я расслабилась. Отпустив все мысли, полностью отдалась ритму и будто начала парить в воздухе.

Валик тоже любил танцевать, ему вообще нравилось движение. Он постоянно посещал вечеринки, чем-то занимался: то у него кино, то дискотека, то за город ехал с кем-то. Девушек тоже менял частенько, не то чтобы он был прям герой-любовник, но женское окружение ему однозначно нравилось и ограничивать себя одной единственной он пока точно не собирался.

Заиграла медленная композиция, комната практически опустела, многие брали свои стаканы и выходили, кто восполнить напитки, кто на перекур. Несколько парочек всё же осталось танцевать, медленно покачиваясь в ритме. Я не стала останавливаться и продолжала двигаться. Отлично, теперь мне будет достаточно места, чтобы танцевать так, как хотелось. Валик подмигнул мне:

– Как всегда не танцуешь ни с кем медляки? – Я кивнула, не останавливая своих движений.

Меня раздражало, что нужно обязательно ждать, чтобы тебя пригласили на танец. А когда тебя приглашали, необходимо было просто качаться из стороны в сторону, иногда наступая друг другу на ноги. Я же любила медленные композиции, у меня неплохо получалось под них двигаться. В таких песнях было что-то особенное. Если слова мне нравились, то в голове возникала маленькая история, страничка из чьей-то придуманной жизни. Это полностью погружало в созданный воображением сценарий, что хотелось прожить его, двигаясь под мелодию. В эти моменты я чувствовала себя свободнее, чем те девчонки, стоявшие с глазами брошенных щенков, в которых так и читалось: «Ну пригласите меня хоть кто-нибудь».

Я заметила, что Валик начал танцевать с девушкой, с которой я его здесь увидела, как пришла, и она буквально повисла на его плечах. У моего приятеля намечалась весёленькая ночка. Закрыла глаза, пытаясь вслушаться в слова песни, и тут же их резко открыла, потому что меня дёрнули за руку и потянули.

– Могу составить тебе компанию?

Тот, кого я искала, нашёл меня сам. Марк решительно привлёк меня к себе, не давая возможности ответить, тут же оттолкнул, при этом прокрутив меня вокруг моей оси. Только я хотела возмутиться, чтобы он отпустил меня, как хозяин вечеринки неожиданно снова притянул к себе, и я окинула его взглядом, полным негодования. И вот он, тот самый момент, для которого можно использовать фразу «время потеряло своё значение», оно, словно застывшие песочные часы, заставляло замереть весь мир вокруг.

Взгляд зацепился за Марка, и сердце начало биться быстрее, опережая ритм мелодии, разливающейся по комнате. Запах его туалетной воды заставлял моё тело устремиться к нему, будто я железная опилка, тянущаяся к магниту.

Неуловимо знакомый аромат корицы, гвоздики, яблока, исходящий от него, проникал в меня с дыханием, принося спокойствие и осознание чего-то совсем родного, но давно забытого. Я усиленно перебирала в памяти картинки, стараясь вспомнить, что напоминает этот букет, но ничего не выходило. Специально моргнула, чтобы исчезло это наваждение, но оно с каждым совместным движением только становилось сильнее, окутывая меня полностью, наполняя каждую клеточку тела, вызывая невыносимо острое желание вспомнить что-то очень важное.

Стараясь развеять это безумие, которое пока никак не могла объяснить, я глубоко вздохнула и попыталась начать разговор:

– Я…

Но Марк опять сделал выброс, легонько оттолкнув меня. Я закружилась, он снова увлёк меня в свои объятия, немного нагнул моё тело назад, крепко сжимая поясницу, и сам наклонился надо мной.

– Обычно я не танцую, но иногда хочется поменять свои привычки, правда? – кончиком носа задевая моё ухо, произнёс он тихо, и его голос заставил пробежать волну дрожи по всему телу.

Я вновь не успела ничего сказать, он закружил меня так легко и естественно, что мне на секунду показалась, что мы станцованная пара, которая занималась танцами не первый год. Хорошо, что музыка закончилась, и Марк отпустил мою руку, но всё ещё продолжал обхватывать талию. Его глаза лукаво смотрели на меня, он улыбнулся и склонил голову вперёд.

– Спасибо, было интересно, – сказал и полностью освободил меня, отступив на шаг назад.

– Пожалуйста, – только и смогла выдавить из себя.

Да что со мной, как за секунду он сумел произвести на меня такое впечатление, что я не могла нормально ему ответить? И этот до боли знакомый игривый аромат, отдающий какими-то тёплыми воспоминаниями. Не могла разобраться, почему эта чудесная смесь ингредиентов так манила меня, но не давала вспомнить, откуда мне знакома?

– Можно повторить, ты не против? – совсем тихо проговорил парень, медленно сделал шаг опять ко мне и на последнем слове взял меня за локоть и вновь обвил руками.

Марк бросил взгляд на мои губы и начал медленно наклоняться к лицу. Тут наконец-то я очнулась и посмотрела по сторонам. Каково же было моё удивление, когда я увидела, что в комнате никого. Где все, кто танцевал только что здесь? Где, чёрт возьми, Валик?

Страх, противным холодком, начал распространяться со всех сторон. Я отступила и прислушалась: никаких разговоров не слышно, тревога всё сильнее охватывала меня. В висках запульсировало. Опять, опять попалась, как же так. Я начала быстро отступать к двери.

Марк же в два шага преодолел расстояние между нами и схватил меня за плечи. Он стоял передо мной, словно гора, и его присутствие заставило ощутить себя крошечной пылинкой у его подножья. Меня охватило чувство, что я потерялась во вселенной его громадности, не зная как выбраться. Мозг запаниковал, нервно начал искать табличку под названием выход. Я посмотрела на дверь, до неё оставалось меньше шага.

– Не убегай, вечер только начинается, – прошептал мой партнёр по танцам. Он поймал прядь моих волос, отбившуюся от причёски и закрывающую часть лица, и осторожно уложил её так, словно аккуратно собирал пазл, заставив меня нервно дёрнуть головой.

– Я, пожалуй, пойду, мне далеко добираться. – От напряжения мой голос звучал неуверенно.

– Я отвезу тебя потом, – быстро ответил Марк.

«Потом» – это слово, точнее, то, как он его произнёс, начало рисовать мне ужасные картинки. Когда потом? Потом после того как что? В голове всплыли слова блондина, которого я встретила перед квартирой Марка: «Надеюсь, тебе понравится». Меня затрясло, он знал уже тогда, что тут что-то затевалось. Ну уж нет, ребята, я буду пытаться уйти отсюда. Если я ударю Марка, ему будет всё равно, он даже не почувствует мои маленькие кулачки. Я посмотрела на его руки и сжалась. Нельзя показывать, что боялась. Хорошо сказать, как это было сделать, если уже зубы начали постукивать друг о друга?

– Нет, я ухожу сейчас, иначе позже в общежитие меня не пустят. – Я выдавила из себя нечто похожее на улыбку и попыталась вырваться, увы, сделать это было невозможно, он сильно сжал руки на моих плечах. Губы Марка превратились в тонкую полоску, и в его глазах я отчётливо увидела желание. Я хорошо знала, к чему этот мужской взгляд может привести. Сомнений, что нужно срочно отсюда выбираться, не осталось.

– Можешь провести ночь у меня. – Он ещё сильнее стиснул мои плечи и снова игриво улыбнулся. Вроде его улыбка и не была злой, но я продолжала накручивать себя. Испуг полностью поглотил, давая панике вдоволь разгуляться внутри, рисуя картинки одна отвратительнее другой.

– Пусти, – громко выкрикнула я, слёзы навернулись на глаза, – отпусти меня, – ещё громче крикнула я. Не могла представить, какой ужасный образ нарисовался страхом на моём лице, но руки его мгновенно освободили меня. Делая шаг назад, он сам стал выглядеть испуганно.

Его виноватое «извини» я слышала уже у себя за спиной, ноги уносили меня из этой квартиры. Я пробежала по коридору и выскочила на лестничную площадку, натолкнувшись на Сержа.

– Уже уходишь? – удивился молодой человек, он хотел ещё что-то сказать, но я пронеслась мимо него, сбегая по ступенькам, ничего не видя перед собой.

Пока я спускалась, в голове звучали слова Лёши: «Чего тебе не хватает, Юля?» Да, хотелось бы понять, что же мне не хватало, почему я в последнее время притягиваю неприятности.

Когда я оказалась на улице, мне стало немного легче. Только теперь я поняла, что пока выбегала из квартиры Марка, никого не встретила из той толпы, которая была, когда я пришла. Как так получилось, что я не заметила, как опустела квартира?

Дура, как всегда, дура, ругала я себя, пока добиралась к Алексею. Хорошо, что его квартира в двух минутах от общежития, это было так удобно, мы проводили у него время, и я могла вовремя возвращаться в общагу. Поначалу моя соседка Таня постоянно спрашивала, где я находилась допоздна, я же врала, что ездила в центральную библиотеку, что якобы там удобнее готовиться к занятиям, и она верила.

Надо было быстрее оказаться в квартире Лёши, он обнимет, скажет, что всё будет хорошо. Надо же было мне пойти на эту вечеринку. Нужно было сразу идти к нему. Я открыла своими ключами дверь, вошла и включила свет.

– Лёша, Лёш, – позвала я его, он, наверное, уже лёг спать, не дождавшись меня. Конечно, я ведь обидела его.

Но мне никто не ответил, я бросила ключи на тумбочку и увидела конверт, на котором было написано «Тебе». Тошнота подступила к горлу. Уже подсознательно поняла, что Лёши нет в квартире. Я побежала в комнату – его не было, заглянула в ванную – тоже нет, на кухню я зашла, уже зная, что его и там не будет.

Села на стул и достала из конверта листок. «Тебе». Моё сердце сжалось. Это прощание, почему-то я была в этом уверена, смотря на письмо. Стало неприятно. Я решительно вскрыла конверт и приступила к чтению. С первыми словами лицо стало влажным от слёз.

«Не хотел писать тебе, на мой взгляд, это неправильно, но если бы я попытался ещё раз с тобой поговорить, то не смог бы заставить себя уйти. А нам, к моему сожалению, пришло время идти каждому своей дорогой. Как я и предполагал летом, с началом твоей студенческой жизни наше общение изменилось, и как мне не обидно это признавать, твоё отношение ко мне тоже стало другим.

Я не буду писать, что ты значишь для меня, ты и сама это прекрасно знаешь. Но больше около тебя находиться не могу. Очень рад, что судьба меня свела с тобой, не жалею ни об одной минуте, проведённой вместе, но быть рядом, любить и понимать, что не будет ответа, больше не выносимо.

Сегодня я всё увидел в твоих глазах. Наши отношения тебе в тягость. Я не вправе мешать тебе наслаждаться в полной мере студенческой жизнью. Поэтому принял предложение преподавать в другом университете, в другом городе (конечно, я не напишу в каком). Когда ты будешь читать письмо, я уже буду в дороге. Квартира оплачена ещё на неделю. Представляю, как уже хмуришься.

Не хочу, чтобы ты плакала, когда будешь читать, но понимаю – всё равно будешь, поэтому не пишу тебе банальное «прощай». Возможно однажды мы встретимся и будем болтать как старые добрые друзья, с теплотой вспоминая прошлое. Поэтому улыбнись и, надеюсь, до встречи в будущем.

P.S. Лекции не прогуливай (знаю, сейчас улыбаешься)»

Нелепая улыбка действительно тронула мои губы, когда я закончила читать, но слёзы безудержной лавиной скатывались по лицу. Опять я оттолкнула от себя человека, который любил, заботился и поддерживал в трудную минуту. Он бережно относился ко мне, несмотря ни на что. Возможно, если бы мы не скрывали отношения и могли без оглядки на окружающих быть обычной парой, вероятно тогда у нас что-нибудь и получилось.

Не раздеваясь, я пошла в спальню, легла на кровать и закрыла глаза. Мне хотелось забыться. Но вместо этого я окунулась в вихрь воспоминаний, связанных с Лёшей: наши первые пельмени, сериал «Друзья», шахматы… Накатила новая волна слёз, и всё переросло в рыдания.

Когда слёзы закончились, я так и лежала на кровати без мыслей, без каких-либо размышлений, совершенно безразлично глядя в окно. Как только первые солнечные лучи начали освещать комнату, мои глаза закрылись, я попыталась забыться, но сон сегодня категорически не хотел уносить меня в бессознательное состояние.

Глава 9. Юля

Открыв глаза и поняв, что уснуть мне не удалось, я хотела стереть из памяти события вчерашнего дня, но, увы, сразу поняла, что находилась в квартире у Лёши, что вчера он оставил мне письмо, и я развалилась на его кровати. Мне не верилось, что он ушёл, отказывалась в это верить. Он не мог исчезнуть из моей жизни.

Я побежала в ванную, взглянула в зеркало и испугалась: лицо всё опухло от слёз, тушь размазана, стрелочка полностью стёрлась, оставив грязные следы на щеке. На кого я похожа? Быстро умылась, мельком обратив внимание на то, что в стаканчике осталась только моя зубная щётка. Но я очень спешила в универ и решила подумать об этом после.

Вспомнила, что недавно оставила у Лёши брючный костюм, сейчас он мне как раз пригодится. Подошла к его шкафу и не смогла сдержать улыбку, вспомнив тот забавный момент, когда оставила эту вещь у него. Лёша, ухмыляясь, заметил, что обычные девушки оставляют у своих мужчин расчёски, косметику, а то и нижнее бельё. На что я, смотря на него с максимально серьёзным выражением лица, произнесла: «Ты же мой преподаватель! Я не могу оставить у тебя свои трусы!» Помню, потом мы смеялись, и я даже прогуляла первую пару. Он говорил, что пропускать лекции плохо, но и оставлять его после того, как разговор вскользь затронул мои трусики, тоже нехорошо. И, чёрт возьми, это было очень весёлое утро!

Открыв шкаф я увидела там только свой костюм. Его вещей не было. Угрызения совести стали показывать свои острые зубы, пытаясь выгрызть все прочие чувства во мне и вывести из состояния равновесия, которое я и так с трудом удерживала. Мне казалось, его проклятый шкаф выражал недовольство своей пустотой. Наверное, воображение разыгралось: я чувствовала себя слишком виноватой, из-за того, что Лёша ушёл.

Доставая костюм, я ударилась локтем о полку. Серьёзно? Даже его мебель начала на меня наезжать! Нет, всё равно не верилось, что он оставил меня. Просто хотел проучить за вчера. У меня же сегодня его лекция. Что-что, а её он точно не пропустит, как бы ни хотел преподать мне урок. Вот и замечательно, вот там-то мы и поговорим, и я просто понеслась в универ, надеясь встретиться с Лёшей.

Забежала в аудиторию, ни на кого не обращая внимания, и села на первую парту. Никогда я ещё так не ждала начала занятий. Ну же, Алексей Николаевич, уже звонок прозвенел, сами же говорили, что нельзя опаздывать. Дверь хлопнула, в аудитории все затихли. Я сомкнула веки на секунду и открыла в надежде увидеть его.

– Добрый день, меня зовут Ангелина Алексеевна, я ваш новый преподаватель по социологии.

Невысокая женщина средних лет стояла там, где должен был находиться сейчас совершенно другой человек. Волна злости во мне протестовала против реальности.

– А где Алексей Николаевич? – рассеяно спросила. Меня даже не волновала агрессивная интонация, с которой я задала вопрос новому преподавателю.

– Ему предложили работу в другом университете, но не расстраивайтесь, сегодня семинара не будет, мы просто познакомимся с вами и попробуем понять, как будем строить обучение дальше, – ответила Ангелина Алексеевна с милой улыбкой, которую я хотела стереть с её лица мокрой тряпкой, болтающейся на гвоздике возле доски.

– В каком университете? – Мой голос звучал слишком раздражённо.

– Думаю, если бы Алексей Николаевич хотел вам сообщить, он бы это сделал. – Новая преподша посмотрела на меня недоумевая, всем своим видом давая понять: кто я такая, чтобы интересоваться личными делами преподавателей?

– А теперь давайте знакомиться, кто староста? – обратилась она уже ко всей группе. Выше моих сил было дальше присутствовать на её лекции, поэтому я схватила свою сумку и, выбегая из аудитории, крикнула:

– Извините, мне надо выйти.

Меня не волновало её разрешение. Ярость. Безысходность. Такая сильная злость в этот момент была у меня на Алексея, чёрт возьми, Николаевича. Оказавшись в пустом коридоре, со всей силы кинула сумку на пол. Как ты мог? Ты же говорил, что любишь! Разве, когда любят, оставляют? Прекрасно, уехал от меня. Не зная как избавиться от отрицательных эмоций, я со всей силы пнула сумку.

– Вот это я понимаю, темперамент, что же будет, если нам поменяют физрука? – голос был мне знаком.

Марк стоял, прислонившись к стене, и улыбался. Сумка лежала прямо у него под ногами. Мгновенно все мои негативные эмоции переместились на него. Это из-за его вечеринки, всё из-за его, пропади она пропадом, вечеринки.

– Хотелось бы, чтобы поменяли некоторых одногруппников, которые просто бесят своей способностью появляться неожиданно, – огрызнулась я.

Марк поднял руки вверх, как будто сдаваясь, и весело сказал:

– Всё-всё, я просто пошутил. Уверен, у тебя есть серьёзные причины играть в футбол со своими вещами. – Он поднял сумку и протянул мне.

Я хотела выхватить её, но как только вытянула руку, он крепко схватился за ремешок и потянул, приближая меня к себе.

– Мне бы хотелось объясниться. Ты вчера так быстро убежала. Я чем-то напугал тебя? – в его глазах читалось раскаяние. Он опять был близко, слишком близко. И снова эти нотки корицы.

– Ты сейчас пугаешь меня, – ответила, пытаясь вырваться.

Он не отпускал.

– Юля, я просто хочу поговорить, пожалуйста, ты вчера всё неправильно поняла.

– Отпусти меня. – И он отпустил. Я с силой выхватила сумку у него. – Ты всегда, когда хочешь просто поговорить, применяешь силу?

Отвернувшись, я пошла к выходу. Он догнал и зашагал рядом.

– Извини, не хотел тебя напугать ни вчера, ни сейчас. Может, прогуляемся? Не хочу, чтобы между нами были недопонимания. – Он шёл рядом, очень близко.

Я вспомнила вчерашний вечер и, остановившись, посмотрела на него в упор. Он тоже остановился. Его серые глаза смотрели с нежностью, я растерялась. Бесило, что не могла вспомнить этот знакомый и такой притягательный аромат, исходящий от него. Это что какое-то волшебное средство, заставляющее мозг сходить с ума?

– Марк, что тебе нужно? Я получаю от тебя приглашение. Прихожу на вечеринку, где полно народу, ты, не спрашивая меня, начинаешь со мной танцевать. Аа я, прошу заметить, никогда не танцую в паре медляки. И тут вижу, что все ушли и мы вдвоём в квартире. Как это всё понимать? Зачем ты меня пригласил? Мы же даже не общались с тобой? – без остановки выпалила я.

– Обещаю рассказать всю правду и ничего кроме правды, – он приложил ладонь к груди напротив сердца, – Ты же любишь свежую выпечку? Тут рядом кафе, там такие вкусные булочки. Давай зайдём и поговорим, я угощаю.

От его обворожительной улыбки внизу живота у меня что-то шевельнулось, я автоматически улыбнулась в ответ. Что происходило, ещё вчера я боялась его, две минуты назад была зла на него. А теперь он смотрел, и я понимала, что не хочу отказываться от возможности поговорить с ним.

– Ну же, соглашайся, там ещё такой ароматный чай, – прибавил театрально. В его взгляде была такая теплота, что тут и горячего чая не надо было, она проникала внутрь меня, разливалась по всему телу, и окутывала мягким убаюкивающим коконом.

– Ну, перед ароматным ча-а-е-ем я точно не устаю, – с усмешкой ответила я.

Он же не сможет причинить мне вред посреди улицы или в кафе. Кругом полно народу. Мне сейчас так надо отвлечься от мыслей о Лёше. И безумно захотелось узнать, какую правду о вчера он мне расскажет.

– Ладно, – согласилась.

И мы пошли.

В кафе Марк набрал целый поднос разных булочек и с лицом радушного хозяина выкладывал их на наш столик.

– Ты это всё съешь? – удивлённо спросила его.

– Ну, я не очень люблю мучное, просто не знаю, с чем тебе больше нравится? – Он с осторожностью взглянул на меня.

– А спросить меня ты не подумал? Такими темпами можно просто купить кафе, – смеясь, сказала я.

Но, посмотрев на Марка, удивилась, как он смутился и вжал голову в плечи.

– Мне не надо покупать это кафе, оно и так моё.

Парень стал похож на нашкодившего ребёнка, который не знал, куда деть взгляд, ожидая крика со стороны родителей. Булочка, которую я хотела откусить, поднося ко рту, застыла у меня в руке. Открыв широко глаза, я посмотрела на однокурсника, всё ещё не веря в то, что только что услышала.

– Ты шутишь?

– Нет, – серьёзно ответил он и придвинул мне чашку с чаем, – смотрю, клубничная начинка тебе по душе? Попробуй ещё эту, она просто тает во рту. – И указал на аппетитный рогалик, политый шоколадом.

Затем перевёл на меня взгляд и с неожиданной скромностью для владельца заведения спросил:

– Можно я присяду?

Я не могла отойти от услышанного. Его кафе? Что вообще он делал в универе?

– Это же твоё кафе, думаю, ты вправе сидеть, где захочешь, – попыталась неуверенно пошутить.

Он осторожно присел напротив. Возникла неловкая пауза. Я откусила свою булочку и озадаченно на него уставилась. Он молчал.

– Думаю, что игра в молчанку ни к чему не приведёт. Если это всё о чём ты хотел поговорить со мной, то я, пожалуй, пойду. – Я начала медленно вставать со своего места.

– Не уходи, я просто не знаю с чего начать, – остановил он меня.

Я с осторожностью опять присела на стул.

– Давай начнём со вчерашнего дня, – напомнила ему, и тут же, не дожидаясь ответа, спросила: – Приглашение ведь было не мне? Валик ошибся?

– Нет, – быстро ответил хозяин пекарни с чудесными булочками, – он всё правильно сделал, я передал ему приглашение именно для тебя. – Марк насторожился, словно ожидал, что я убегу. Поняв, что я начала внимательно слушать, он продолжил: – Я давно хотел познакомиться с тобой поближе. Просто не знал, как лучше начать разговор.

Тут я опять не могла не съязвить:

– Поэтому устроил ловушку? Нечего сказать, оригинальный способ.

– Нет, нет, что ты. Я хотел сделать вечер романтичнее, а получилось…

Марк не отводил взгляд. Я молчала. Он тоже. Так я ничего не понимала. Придётся самой задавать вопросы.

– Марк, что ты делаешь на первом курсе? Тебе сколько двадцать, двадцать один? Зачем тебе это?

– Мне двадцать четыре, – опустив глаза, ответил он.

– Сколько?

Такого я не ожидала, сидящий напротив меня парень, совсем не выглядел на двадцать четыре.

– Ты это спросила с таким ужасом, что я себя сейчас почувствовал седым стариком. Знаешь, обычно девушки комплексуют по поводу своего возраста, но твой возглас заставил меня ощутить себя неуверенно и задуматься о выборе места на кладбище, хотя вроде бы пока туда не собирался.

Он фыркнул, осмотрел меня с наигранной обидой, а потом сделал вдох, и глаза его стали абсолютно серьёзными.

– Но зачем тебе университет? – выкрикнула.

– Я уже получил диплом, образование у меня филологическое, ну а теперь хочу выучиться на финансиста. Знаешь, для бизнеса это полезно.

У меня сложилось впечатление, что он с осторожностью подбирал слова, боясь открыть мне какой-то секрет. Это настораживало, и одновременно мне хотелось узнать больше.

– Я только числюсь в университете в твоей группе, но уже почти сдал всю программу второго. Думаю, за пару лет закончу экстерном всё обучение. – Он опустил глаза на свою чашку. – Просто на кое-каких лекциях иногда интересно присутствовать, – добавил тише, – ну, например, на тех, на которых находишься ты. – Замолчал.

Тишина. Минута. Другая. Мы просто смотрели друг на друга не отрываясь. А в его взгляде надежда. Надежда на что? На то, что я что-то пойму? На то, что поверю? Мысли вконец запутались. Я решила нарушить затянувшееся безмолвие и перевести тему.

– Филолог, значит? Много языков знаешь? – ничего не придумав лучшего, спросила его.

– Нет. – Он облегчённо выдохнул. – Немецкий, французский, английский, немного итальянский и тот, на котором мы с тобой разговариваем, конечно.

Его губы потихоньку начинали складываться в улыбку. Наверное, мои глаза становились больше, по мере того как он перечислял свои языковые навыки.

– Ну, теперь ты меня заставил почувствовать себя неуверенно. – Я нервно хихикнула.

– Тут нет ничего сверхнормального. Я наполовину немец, поэтому русский и немецкий для меня родные. Английский учат все ещё со школы, а так как у меня была языковая школа, то я ещё учил и французский. Так что выбор специальности для меня был очевидным. В университете я только оттачивал, что знал ранее.

Марк сделал знак молодому человеку, стоявшему за кассой, чтобы тот принёс ещё чайник. Я пребывала в состоянии как минимум удивления.

– Немного итальянский? – подколола его.

Он тихонько засмеялся. И мне показалась, что та натянутость и непонимание, которые витали вокруг нас всё время, пока мы находились в кафе, улетучились.

– Мне он просто нравится.

Принесли новый чайник, и Марк в третий раз, дополнил мою чашку.

– Юля, – обратился он ко мне с нежными нотками в голосе. – Давай забудем то, что случилось вчера, поверь, меньше всего на свете мне бы хотелось тебя напугать. Ты очень мне нравишься. Наверное, вчера был просто не мой день. Мне казалось, я, наоборот, сделал всё максимально необычно, и тебе должно было понравиться. – Он внимательно изучал меня.

Я была уверена в том, что он говорит правду, ему действительно было жаль, что всё так вышло. Марк опустил взгляд на стол.

Наверное, для кого-то вчерашний вечер выглядел и правда романтично. Светка, наверное, визжала бы от восторга, будь она на моём месте. Приглашение, танец, возможность остаться один на один с таким красивым парнем. Он же отпустил меня, не удерживал, не пытался догнать. Это всё мои страхи. Вот сейчас мы сидели, болтали, и он не предпринимал никаких попыток сделать что-то против моей воли, а вполне мило смотрел на меня. Мне вдруг захотелось начать наше знакомство заново.

– Будем считать, что я зашла в кафе, а ты как хозяин заведения и по совместительству мой сокурсник, решил меня угостить? – выгнув дугой брови, спросила я.

Улыбка на лице Марка в прямом смысле расцвела. Я не могла не улыбнуться в ответ.

– Рад, что выпечка в кафе расположила тебя ко мне, выдам пекарю премию, – подмигнул мне владелец заведения.

– Я думаю всё дело в ароматном чае, – уточнила, и мы вместе засмеялись. Стало естественно вот так сидеть и болтать с ним ни о чём.

В кафе зашли посетители, в которых я узнала студентов нашего универа. Мысли тут же вернули меня к Алексею. Улыбка сразу стёрлась с губ, давая отпечатку печали полностью расположиться на её месте.

– Всё было очень вкусно, но мне пора.

Я заметила, как Марк заволновался, тоже перестал улыбаться, и весь его вид стал озадаченным. Поэтому, чтобы не обидеть его, я добавила:

– Мне, правда, сейчас нужно идти. Слишком много событий для обычного утра. Надо привести мысли в порядок.

Марк с пониманием кивнул, встал и открыл передо мной дверь на улицу.

– Если вдруг вечером тебе захочется круассан или ватрушку, забегай. Мы работаем до восьми.

Я кивнула и улыбнулась приглашению.

– Думаю, на сегодня мучного для меня достаточно. И несмотря на то что я обожаю все сдобные изделия, надо смириться с тем, что девушкам вредно есть столько калорий. – На миг мне вздумалось дотронуться до него. Сдержалась. – Была рада познакомиться поближе с тобой, Марк.

Я выбежала из кафе, не дожидаясь пока он ответит.

Как только вышла на улицу, усталость словно обрушилась на мои плечи. Ноги сами понесли меня к Лёше домой.

Зашла в квартиру и только сейчас до моего девичьего ума дошло, что он не хотел меня проучить, он действительно уехал. Ушёл насовсем.

Почему я отталкивала от себя людей, которые меня любили? Почему не могла полюбить их так же, как они меня? Лёша так много для меня делал. А я сделала свой выбор и просто променяла его на вечеринку. На душе было скверно. Прошла в комнату и села на кровать, прислонилась головой к стене, закрыла глаза. Мучительно всплывали воспоминания последних месяцев. Нет, так не пойдёт, я опять собиралась плакать.

Включив телевизор, постаралась сосредоточиться на первом попавшемся фильме. Спустя часа два я начала переключаться с канала на канал, останавливаясь то на передаче, то на развлекательном шоу, то на сериале, пока мне это мелькание не надоело окончательно.

Я встала, подошла к окну и открыла шторы. Смеркалось. Наша привычка с Лёшей находиться всегда за закрытыми шторами теперь была не нужна. Его больше нет в этой квартире, нет на лекциях, нет со мной. Стало опять грустно.

На этот раз при расставании на меня не смотрели ненавидящие глаза, на этот раз была записка, но лучше я себя от этого не ощущала. Почему любовь, о которой все говорят, не захватила и не унесла меня в своё царство под названием «Долго и счастливо» ни с Лёшей, ни с Андреем. Да, они мне нравились, да, мне с ними было хорошо, интересно, легко. Предвкушение перед свиданиями – да, волнение от прикосновений и поцелуев – да, но ничего из того, что должно было заставить меня погрузиться в наши отношения без остатка, так и не сработало.

Я пошла на кухню и поставила чайник. Посмотрела на часы, ого, уже почти шесть вечера. Да, просидела, оказывается, несколько часов, жаль, что не спала, ведь ночью заснуть не смогу всё равно, а так организм бы хоть чуточку отдохнул.

Налив себе чашку чая и устроившись за кухонным столом, я опять вспомнила Лёшу. Как он незаметно от всех студентов, краешком губ улыбался мне на лекциях, как сам готовил меня к своим семинарам, здесь на кухне, и постоянно говорил, что я жульничаю, в отличие от всех моих сокурсников, так как имею тайное преимущество в виде него.

Вспомнила, как он впервые сказал, что любит меня, тоже здесь на кухне. А я просто кивнула, так и не смогла произнести ответ, который он ждал. Было неловко. Но когда здесь же, спустя десять дней после начала учёбы, он сделал мне предложение, я была готова провалиться в преисподнюю.

Совершенно не могла понять, как Лёша решился на столь важный для любого мужчины шаг. Предложение с кольцом – это ведь не просто чай в кафе попить. Многие годами колеблются и не решаются на подобное, а тут на тебе и трёх месяцев не прошло, а он встал на одно колено. Это, безусловно, до самых небес повысило мою самооценку, но, честно говоря, я не была готова связывать свою жизнь с ним навсегда. Мои слова: «Пожалуйста, давай не будем так торопиться», – он воспринял спокойно и сказал, что понимает и просто хотел показать, как сильно меня любит и что, в конце концов, кольцо это меня ни к чему не обязывает. Вот ни фига он в тот момент не успокоил. Это только начало отдалять меня от него.

В общежитии устраивали дискотеки по пятницам и субботам, и я стала там пропадать. Тем более мне было с кем танцевать. Валик постоянно тащил меня на танцпол. Хоть он и уходил каждый раз с новой девушкой после дискотеки, под быстрые композиции мы бесились с ним вместе, отрываясь каждый от своих проблем.

Я совсем перестала оставаться у Лёши на ночь, объясняя это тем, что моя соседка могла что-то заподозрить. Мы стали проводить вместе только вечера, после чего я неслась в общагу и засыпала в своей кровати. Даже так ненавистное мне общество Тани не могло заставить меня остаться у него на ночь.

Он же, наоборот, стал требовать, чтобы мы больше проводили время вместе. Вместе – это только вдвоём, только в его квартире, только за закрытыми шторами, а я хотела большего. Хотела гулять по городу, ходить в кино, в парки, хотела на озеро, где уже побывали все первокурсники, кроме меня, хотела в кафе, и чтобы меня держали за руку. Хотела похвастаться перед заносчивой Светкой, что у меня есть парень, да не просто парень, а преподаватель, от вида которого у всех девушек капали слюни на конспекты. Но ничего из всего, что я хотела, нам с Алексеем Николаевичем было нельзя. Он преподаватель, я его студентка. И наша вуаль таинственности начала понемногу меня раздражать. Что и привело к той записке, которая до сих пор лежала в прихожей.

Чай был выпит, за окном светало. Надо же, просидела всю ночь за воспоминаниями. Всё, пора заканчивать себя корить. Пора двигаться дальше. Я собрала все те немногие свои вещи, которые остались в этой квартире. Больше не имело смысла приходить сюда. От этого становилось только больнее и росло отвращение к самой себе.

Оглядевшись по сторонам комнаты, проверяя, не забыла ли я чего, машинально открыла верхнюю полку тумбочки возле кровати, и сердце болезненно кольнуло. Я и забыла, что оставила кольцо здесь. Достала его и положила в карман, прицеплю к своей игрушке, туда, где уже висело одно.

Теперь у меня получается коллекция колец, которые дарили мне, делая предложения о замужестве и ожидая услышать от меня то самое «Да» в ответ. Есть кольцо от Андрея, теперь есть и от Лёши. Большинство девчонок на моём потоке не задумываясь натянули бы эти знаки вечной любви на палец и помчались к алтарю. Со мной явно было что-то не так. Может следующему повезёт, и я надену белое платье? Главное всегда находить капельку юмора и тогда не сойдёшь с ума.

Быстрым шагом я вышла из квартиры и бросила ключи в почтовый ящик. Всё. Я свой выбор сделала, какой бы он ни был. Эта страница перевёрнута.

Глава 10. Серж

– Ты что сделал?

Я не мог поверить, что мой друг, в трезвом уме и здравии, как мне казалось до этого июля, похоже, окончательно сходил с ума. Действительно. Реально. И без преувеличений. Он просто терял рассудок от какой-то малолетки, с которой даже не разговаривал толком.

О, вселенная, не дай мне когда-нибудь тронуться умом таким же образом. Со стороны это выглядело так, что я ежесекундно, находясь с ним в одном помещении, хотел вызвать неотложку и попросить отвезти Марка в дурдом. Вообще можно так думать о своём лучшем друге?

– Я сказал, что купил пекарню в двух шагах от её университета, ты не услышал? – улыбнулся мне Марк.

– В том-то и дело, что я услышал достаточно, чтобы понять, что ты окончательно рехнулся, мой друг! – проворчал я. – И мне просто необходимо выпить что-нибудь покрепче. Не каждый день понимаешь, что у твоего друга не остаётся здравомыслия. Макс, – крикнул я в сторону кухни, – тащи виски, я не могу это слушать на трезвую голову.

Из кухни донёсся смех Макса и звон бокалов. Марк сидел напротив меня, перебирая пальцами струны на гитаре и улыбаясь, как придурок.

Мы часто собирались у него в квартире, пили, пели, смотрели спортивные игры и обсуждали различные темы. Это был обычный вечер, обычного дня, обычных наших чисто мужских посиделок, но то, как Марк ошарашил меня новостью о покупке заведения, только лишь потому, что оно было близко к месту, где училась, даже не его, девушка, делало этот вечер не таким, как все остальные.

Мы дружили с Марком давно, из каких только переделок нам с ним не приходилось выкручиваться, особенно здесь, в этой стране, особенно когда чуть меньше года назад начали открывать каждый свой бизнес, решив полностью быть независимыми от родителей. Правильнее сказать, что это Марк захотел начать своё дело здесь, я же прекрасно чувствовал себя и в Нью-Йорке, но он уговорил меня, и я за компанию прилетел вместе с ним. Друг открыл ресторан, у меня же была аудиторская фирма, как и в Штатах, которые я любил гораздо больше, чем свою Родину.

Мы познакомились с ним много лет назад на горнолыжном курорте. Именно тогда очень быстро сошлись на общей теме, а потом страсть к экстремальному отдыху переросла в крепкую мужскую дружбу.

Марк, как и я, родился в этой стране. Его мама окончательно перебралась в Германию после того, как Марку исполнилось десять, до этого они жили на две страны из-за того, что его мама никак не могла решиться на окончательный переезд за границу. Отец Марка, на мой взгляд, проявил нешуточное терпение, дав матери своего ребёнка возможность достаточно долго принимать решение о смене места жительства.

Марк явно не перенял это качество от своего отца, терпением мой друг не обладал совсем. Вероятно, Марка на генетическом уровне тянуло в родные края, поэтому, когда он решил полностью финансово отделиться от семьи после окончания университета, выбрал город, в котором провёл детство, решив бросить себе вызов и начать всё с нуля.

В отличие от его родителей, которые долго не могли понять сына, для меня не стало удивительным то, что он, отучившись на факультете иностранных языков, в итоге решил открыть небольшой ресторанчик. Изучение языков было для него больше хобби, чем профессией. А вот открыть тематическое заведение с живой музыкой было как раз в его духе.

Я же к тому времени уже начал самостоятельно вести дела, несмотря на то, что мог спокойно остаться в компании родителей. В своё время моя семья уехала в Штаты в поисках лучшей медицинской помощи для отца. Его проблемы с сердцем потребовали передовых способов лечения, поэтому, сделав всё возможное и невозможное в то непростое время и воспользовавшись всеми доступными тогда способами, наше семейство покинуло родные края и увезло меня в ту страну, куда мечтала попасть большая часть населения нашей родины в те годы.

Со временем родителям удалось стать там полноценными гражданами, и их бизнес был достаточно успешен, чтобы я ни в чём не нуждался. Они дали мне прекрасное финансовое образование, и я был вполне доволен жизнью.

Макс появился в нашей компании три года назад, и вновь заснеженные горы стали свидетелями нашего знакомства, когда мы с Марком покоряли одну из экстремальных спусковых трасс. Мы столкнулись с ним и чуть не подрались из-за самых обычных споров на горнолыжных курортах, которые сводятся всегда к одному: что круче лыжи или сноуборд. Макс был сноубордистом, мы же с Марком предпочитали лыжи. Но как оказалось в дальнейшем, пристрастия к разным видам спортивного инвентаря, никак не отразились на нашей дружбе, а наоборот только сделали её более крепкой.

Макс быстро влился в компанию, и мы уже втроём частенько устраивали выходные в горах. В этом году он открыл маленькую фирму по изготовлению визиток, буклетов, а также фотопечати. Ему было труднее пробиваться, чем нам с Марком, так как он делал всё сам и особых сбережений у него не было, в отличие от нас.

Что у меня, что у Марка были родители с хорошими финансовыми возможностями, которые снабдили нас первоначальными капиталами. Поэтому наши бизнесы были гораздо масштабнее. Моя фирма занималась всем бухгалтерским учётом друзей, разумеется, безвозмездно, Макс всегда старался сделать для нас рекламные буклеты, визитки и всякие дизайнерские штучки. В заведении Марка мы обедали и ужинали.

За всё время, что мы дружили, мы ни разу больше не спорили о лыжах и сноуборде. Оказалось, у нас троих было много общих увлечений. Мы все играли на гитаре, и нам нравилась одна и та же рок-музыка, болели за одни и те же спортивные команды, и всем троим нравились фильмы и книги в жанре фантастики. Поэтому мы могли разговаривать часами, иногда увлекались, и наши посиделки переваливали за полночь.

– Как и просил. – Макс поставил передо мной бутылку крепкого напитка и бочкообразный бокал. Я сразу наполнил его наполовину и сделал внушительный глоток.

– Спасибо, амиго, теперь я готов слушать того, кто остался от моего друга. – Я ухмыльнулся, смотря как Марк, выгнув одну бровь, посмотрел на меня.

– Тебе просто надо найти свою малолетку, – огрызнулся друг и вновь забренчал по струнам, настраиваясь на быстрый темп.

– Чтобы выглядеть как ты последнее время? Нет уж, увольте, при моей работе с цифрами мне просто необходим ясный ум. Это, знаете ли, может привести к не очень хорошим последствиям. Поэтому я лучше просто понаблюдаю, чем эта история закончится, – посмеивался я.

– Ты так уверен, что она закончится? – вступил в разговор Макс. – Посмотри на него, – он кивнул на Марка, – этот безумец уже совершает чёрте что, а что будет, когда он её поцелует? Или, я даже боюсь представить, когда она окажется в его постели?

Мы весело рассмеялись, а Марк лишь ворчливо махнул на нас рукой.

– Посмотрю я на вас потом, когда какая-нибудь девчонка заберётся к вам под кожу. – Он опустил гитару и тоже потянулся за виски. – И чтобы вы знали, я собираюсь завтра её пригласить погулять, возможно, и поцелуй не за горами. Так что делайте свои ставки на то, что я выкину дальше.

– Ты уверен, что она не сбежит от тебя, как с вечеринки, если ты её поцелуешь? – подколол его Макс.

– Думаю, после сегодняшнего разговора, у нас наконец-то всё пойдёт по моему сценарию. – Марк вздохнул и сделал ещё глоток.

Раздался звонок, и мы втроём закричали: «Открыто!». Дверь хлопнула, и в коридоре послышались голоса ещё двух парней, влившихся совсем недавно в наш коллектив.

Паша был знакомым Макса и часто ошивался рядом с ним, так мы с ним и познакомились, и он даже прошлой зимой ездил с нами кататься, выбрав обучение на сноуборде, чтобы, как он сказал, было всё по-честному и мы могли соревноваться два на два. Ха, соревноваться, да мы с Марком могли скатиться оттуда, куда эти сопляки не смогли бы даже подняться. Но было весело шутить на эту тему.

Валик же возник совсем неожиданно. Он был самым младшим среди нас и уж точно никак не вписывался в компанию, но один случай заставил Марка вцепиться мёртвой хваткой в него и Пашу. Оказалось, что эти двое жили в одной комнате в общежитии, где училась зазноба моего лучшего друга, а Валик вообще был с ней в одной группе. Поэтому Марк использовал этих двоих, чтобы подобраться к предмету своего воздыхания так близко, как запланировал.

Наблюдая за этим со стороны, я всё не мог понять, как мой лучший друг умудрился так вляпаться.

– О-о-о, – протянул Валик, – смотрю вечеринка в разгаре. – Он подошёл к небольшому столику возле меня и по-хозяйски открыл банку пива. – Какие новости у нас? – Также, словно находился у себя в квартире, плюхнулся на диван, рядом с Максом.

– У нас всё по-старому, Марк мечтает поцеловать Юлю, – весело сказал Макс.

– Удачи, – скептически отозвался Паша.

– Уверен, завтра будет мой день, – загадочно произнёс Марк и, взяв гитару, начал играть знакомую всем нам мелодию. Макс тоже потянулся к своему инструменту, и по комнате начало разноситься общее пение.

Я покачивал ногой и делал слишком частые глотки виски. Почему-то после уверенного сообщения Марка о поцелуе, я внутренне напрягся. По непонятным причинам, мне было неприятно, что их отношения с девчонкой зайдут дальше. Может потому, что я не хотел, чтобы в нашей компании появился кто-то ещё? Я слишком тяжело привыкал к новым людям и, лишь находясь в компании друзей, чувствовал себя расслабленно. А к нам и так недавно присоединился Валик, и мне он, честно говоря, не слишком нравился. Во-первых, он был чересчур мал, во-вторых, был чересчур шумным, а в-третьих, когда он приходил, постоянно разговор сводился к малолетке Марка.

Нет, ну надо было ему так зациклиться на ней. Да, внешне она была очень даже в моём вкусе. Когда я увидел её на вечеринке, которую Марк в третий раз планировал, чтобы заманить именно её, я даже оценил выбор друга. Но не понимал, как можно было изменить свою жизнь, чтобы просто быть ближе к ней и иметь возможность наблюдать за своим объектом. Марк был одержим этой маленькой первокурсницей.

Когда он увидел её первый раз летом на концерте, куда я не попал, потому что был занят новым проектом, то я полночи выслушивал о том, как она волшебно танцует и как она почти оказалась у него в руках, уткнувшись ему в грудь, что он воспринял ни много ни мало, а судьбоносной встречей, и как она резко убежала и мой друг не смог найти её в толпе. После того вечера он, как маньяк, каждый день прогуливался по центру в надежде случайно столкнуться с незнакомкой. Но всё безрезультатно. Я даже выдвинул версию, что ему всё привиделось, но Макс подтвердил существование этой загадочной малышки, уверяя меня, что двигалась она действительно волшебно и если бы не Марк, он бы подошёл к ней первым, несмотря на то, что он предпочитал более высоких девушек.

Каково же было удивление всех, когда мы, собравшись у Макса в типографии, перед тем как отправиться ужинать, увидели фотку этой, оказывается, вполне реальной, девчонки. Паша притащил Валика к Максу, чтобы распечатать фотографии. И тут Марк увидел её на одной из них. Он выдернул фотографии из рук парня и как обезумевший начал допрос. И оказалось, что она училась вместе с Валиком в одной группе и жила с этими двумя оболтусами в общежитии.

Макс сделал копии её фотографий для Марка. В тот вечер мы сидели в этой же квартире, и он разрабатывал план, как подобраться к девочке и познакомиться с ней.

Я рассматривал её фотографии, сидя на этом же самом месте, что и сегодня. На снимках она казалась яркой и непосредственной, в её весёлых глазах был озорной огонёк, который ощущался в каждом кадре. Что-то было в ней, что цепляло, но блин не до такой же степени как шандарахнуло моего друга!

Глава 11. Юля

Я зашла в свою комнату, бросила сумку с вещами на пол и села на кровать. Соседки не было. Семь двадцать утра. Интересно, она тоже не ночевала здесь сегодня или уже унеслась в универ? Я легла на кровать, уставившись в потолок. Ни одной мысли. Пустота. Нет, так не пойдёт, надо заставить себя собираться. Что там у нас сегодня? Открыла своё расписание, и как назло, первая пара – социология. Да ну нет! Это мне наказание. Я закрыла лицо ладонями. Всё, глубокий вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Паршиво.

Взяла учебники, конспекты, собрала всё, что мне ещё пригодится на занятиях, и подошла к шкафу. Что ж, надо заставить себя надеть наряд повеселее, макияж сделать поярче, теперь некому будет ворчать по поводу моего внешнего вида. Значит, буду отрываться по полной. Взгляд остановился на коротком красном платье в маленький белый горошек. Прекрасно, чулки будут немного выглядывать из-под платья, туфли обязательно на каблуке. Стрелки. Тушь. Помада.

Посмотрела в зеркало. Захотелось добавить ещё один штрих. Взяла карандаш для глаз и нарисовала им маленькую молнию от верхнего уголка правого глаза, протянув немного вниз. Опять оглядела себя со всех сторон. Вот теперь отлично. Выгляжу так же, как чувствую себя – готовой бросить вызов любому, кто мне хоть что-то скажет. Можно идти в универ, тем более уже опаздывала.

Войдя в аудиторию, поняла, что преподаватель во всю что-то рассказывала. Больше всего на свете ненавидела опаздывать, прям галочка у меня на тему пунктуальности. Точнее ещё один мой давний страх – страх опоздать. Внутри вся сжалась, ну что делать, так получилось, не специально. Извинилась за опоздание и зашла, стараясь изобразить на лице выражение полной раскаянности за своё поведение. Ангелина Алексеевна смотрела недовольно.

– Проходите, и попрошу в следующий раз без опозданий. – Видно было, что спокойный тон ей даётся ей с большим трудом.

Я кивнула, нет, нам всё-таки не суждено с ней подружиться, слишком она меня бесила, а её отчество будто хотело напомнить о том, кто на самом деле должен был вести этот предмет, что меня до чёртиков раздражало.

Так – вдох и выдох, успокоилась, опустила взгляд, надеясь пройти вперёд, как обычно, на первые ряды, но меня кто-то схватил за руку и потянул в сторону. Хотела резко выдернуть руку и нахамить, подняла глаза на того, кто посмел прикоснулся. Марк задорно смотрел на меня, на его лице расплывалась озорная улыбка. Настроение ненамного, но улучшилось.

– Привет, садись со мной, – прошептал он и взглядом показал на стул возле него.

Быстро села рядом и поняла, что он до сих пор не отпустил мою руку. Смотря на него, с осторожностью освободилась из захвата. Его взгляд проникал сквозь все мои защитные барьеры, словно заговаривал заклинанием, заставляя смотреть только на него. Ну и как же без пряных ноток корицы и яблока, которые окружили меня полностью, как только я сделала вдох.

Услышала за соседней партой недовольное ворчание Светки. Не смогла ничего разобрать, что там ей опять не так. В ушах стучало. А мой организм начал играть со мной, обрушивая на меня горячие волны жара. И кажется, что если моё тело обрело бы сейчас способность самостоятельно измерить собственную температуру, то градусник бы отказался работать – ртуть в нём закипела. Ничего себе, как подействовало на меня прикосновение Марка.

– Сменила имидж? – подколол он меня.

– Настроение мерзкое, – ответила, доставая конспекты. Понимая, что ответила резко, добавила с более мягкой интонацией: – Наверное, из-за того, что не успела позавтракать.

Марк широко улыбнулся. Его улыбка так и манила дотронуться до неё и проверить, настоящая ли она. Поймала себя на том, что моё тело жило в этот момент своей жизнью, губы приоткрылись, дыхание участилось. Какого лешего, он на меня так влияет?

– Я так и подумал, что ты голодная, – двусмысленно сообщил он, специально же протянул последнее слово медленнее, а на его губах опять показался дразнящий меня изгиб, – поэтому я захватил тебе горячие ватрушки.

Краем глаза увидела, как он одной рукой достал пакет из рюкзака, который висел сбоку стола. Благоухание свежеиспечённой сдобы окутало всё пространство рядом.

– Ммм…– Вдохнула этот вкуснейший запах. – Это очень скверно, что ты принёс их сюда. Я ничего не ела со… – Я задумалась и поняла, что ела последний раз вчера в его кафе. – Со вчерашнего дня, – добавила я мягким, нежным и одновременно кокетливым голосом, облизывая губы. – Мне трудно удержаться, чтобы не проглотить кусочек.

– Что же мешает тебе это сделать? – Марк открыл пакет и протянул мне. Ох уж эта его хитрая улыбка. Ох уж этот его манящий голос.

– Правила не разрешают есть на лекциях. – Я хихикнула в ответ, при этом театрально вдохнула запах ватрушек и опять провела языком по губам. Марк наклонился ко мне совсем близко.

– Правила созданы, чтобы их нарушать, не так ли? Иначе становится скучно.

Он в открытую флиртовал со мной или это моё невыспавшееся сегодня воображение играло в игры? В любом случае этот спектакль из слов поглотил меня, и чудесным образом отвлёк от всех мыслей. Хотела поцеловать его. Прямо сейчас. Стоп, это ещё что за желания такие!

– Искушаешь меня? – Отщипнула маленький кусочек ватрушки и медленно поднесла его ко рту.

– Ты о-о-очень плохой сосед по парте, – произнесла, как в фильме для взрослых, делая после каждого слова небольшую паузу.

Как раз в этот момент, сидящий впереди меня Валик, обернулся и посмотрел на нас притворно осуждающим взглядом.

– Вы что за порнуху тут устроили? – Отломил кусочек от моей ватрушки и засмеялся. – Юльчик, даже я захотел эту чёртову булку.

После его слов мы втроём захохотали. Реакция Ангелины Алексеевны не заставила себя ждать.

– Покиньте аудиторию те, кому было смешно сейчас, – очень строго и даже раздражительно выгоняла она нас из кабинета.

Марк поднялся, взял рюкзак и кивком головы показал мне и Валику, чтобы мы выходили за ним. Валик быстро выскочил за Марком. Я демонстративно собрала вещи, встала и не спеша направилась к выходу.

– Может быть, вам не нужны лекции по социологии? – зло выкрикнула мне Ангелина Алексеевна. – Вы можете прийти на экзамен в конце года, если вам известен материал.

– Может, на ваших лекциях скучнее, чем у предыдущего преподавателя? – съязвила я и вышла, хлопнув дверью.

Она меня разозлила. «Молнии из глаз» – вот с каким взглядом я оказалась в коридоре. Эта неудачная замена моего Лёши будет меня ещё выгонять. Хотя уже не моего и это выводило сильнее из равновесия. Так хотелось крикнуть ей ещё что-то обидное. Но я понимала, что злюсь совсем не на неё, а на себя, на то, что из-за меня вместо Алексея сейчас вела лекцию эта женщина. Психанув, словно капризный ребёнок, нервно топнула ногой.

– Нет, Валик, её определённо нужно накормить перед следующей парой, что там у нас дальше по расписанию? – услышала весёлый голос Марка.

– Статистика, чувак, – шутливо ответил ему мой друг.

– Да, дело не шуточное, пожалуй, ватрушкой тут не обойтись. Надо срочно раздобыть мясо.

И они начали так звонко смеяться, что я не удержалась и присоединилась к этому хохоту.

– Предлагаю перекусить, всё равно ещё двадцать минут до конца пары, – сказал Валик, и мы всё ещё, посмеиваясь, направились в столовую.

Там было немного народу. Валик кинул свой рюкзак на стул за пустым столом и направился к кассе. Через плечо крикнул мне:

– Юльчик, как обычно?

– Ага, – кивнула я и присела за столик.

– Марк, тебе кофе взять? – также через плечо спросил Валик.

– Да, – ответил мой сегодняшний сосед по парте и тоже сел за стол.

Мы молча ждали, пока сокурсник принесёт наш заказ. Валик не заставил себя долго ждать, и через минуту на столе появилось кофе для Марка и два стакана чая для меня. Марк вопросительно посмотрел на две чашки. Я, закатив глаза, весело сказала:

– Ненавижу маленькие кружки для чая. И хватит на меня так смотреть, доставай свои соблазнительные ватрушки. Не зря же из-за них нас сегодня выгнали.

Мы опять захохотали, и на столе стали появляться ватрушки, круассаны и пирожки. Всё это Марк доставал из своего рюкзака.

– Я так понимаю, ты сегодня не только меня хотел совратить этими набором мучного? – Я игриво хмурила брови, ставя кулаки на талию.

– Ты меня раскусила, – засмеялся Марк, – я рассчитывал переманить на тёмную сторону выпечки ещё Валика.

Валик сделал вид, что подавился:

– Чувак, ты знаешь, как я люблю пожевать, но одними булками меня не возьмёшь.

И мы в очередной раз вместе прыснули со смеху. Пожалуй, день налаживался. С ними было так весело, и все дурные мысли исчезали. Мы болтали о всякой ерунде, периодически возвращаясь шутками к сегодняшним ватрушкам.

Прозвенел звонок, и потихоньку столовая начала наполняться студентами. Валика позвал к себе Пашка, стоявший в очереди в кассу.

– Увидимся на статистике, – бросил он нам, закидывая свой рюкзак на плечо.

Я кивнула, а Валик убежал к соседу по комнате.

– Юля, может, после пар пообедаем? – задал мне вопрос Марк.

Услышав предложение Марка, внутри приятно затрепетало. Захотелось продолжить наше общение, узнать о моём новом знакомом больше. Да и не просто пообедать мне бы хотелось с ним, пожалуй, я уже была готова согласиться и на ужин. Мысленно захихикала. Я очень плохой человек, только что рассталась с Лёшей, а уже не прочь узнать поближе Марка. Однако, вспомнив о том, что сегодня после занятий у меня назначен сбор ребят, которые заинтересовались участием в конкурсе, я с извиняющейся интонацией ответила:

– Я не могу, у меня репетиция.

Марк посмотрел непонимающе.

– Я же делаю номер для «Талантов осени», мы с ребятами репетируем после обеда в общаге, – объяснила и немного расстроилась, что не могла провести с ним время. Было заметно, как мой отказ омрачил настроение и собеседника. Совсем не подумав, я добавила:

– Может, просто погуляем после репетиции? Ты знаешь, мне так понравился парк в центре, я была там только один раз летом. Наверное, сейчас со всеми красками осени, он выглядит волшебно.

Я уже представила, как мы будем гулять с ним по уютным тропинкам парка. Улыбка Марка поползла вверх.

– Тогда подходи ко мне в кафе к шести, я покажу прикольные места. Там есть озеро, можно будет покататься на катамаране.

В голове мгновенно возникали яркие картинки: вечер, озеро, мы смеёмся и наслаждаемся общением друг с другом. Ну как не согласиться на такое.

– Было бы здорово, – приняла предложение, но надо было чётко обозначить границы нашего времени, чтобы не возникло неловких ситуаций, как тогда на вечеринке у него: – Только в десять я должна быть в общежитии.

– Обещаю, ни минутой позже. – Марк кивнул, легонько прикладывая руку к груди, точно принимая клятву, и подмигнул мне.

– Тогда в шесть, – окончательно согласилась, – а сейчас на статистику?

– Нет, у меня дела сегодня, на парах больше не буду. Так что, пожалуйста, ведите себя с Валиком хорошо и постарайтесь, чтобы вас больше не выгоняли. – Он встал из-за стола и взял рюкзак.

– Ну, если никто больше не будет пытаться угостить нас чем-нибудь вкусненьким, думаю, мы продержимся.

Войдя к себе в комнату после репетиции, я удивилась. Надоедливая соседка Таня собирала все свои вещи. Увидев, что я вошла, она сердито пробурчала:

– Появилось свободное место у девчонок с восьмого этажа, и я попросилась переехать к ним. Нормальных соседей из нас не вышло, так что я с превеликим удовольствием перебираюсь отсюда.

– Понятно, – только и сказала, присев на свою кровать.

Она раздражала меня одним видом, думаю, я её тоже. Вечно лезла не в своё дело, часто брала мои вещи, хоть я и ругалась всё время из-за этого на неё. Болтала без умолку, но больше всего меня бесило в ней то, что она собирала все сплетни, которые могла только узнать, а потом принималась рассказывать их и обсуждать каждого в общежитии или универе. Постоянно списывала у меня домашку, ни разу не видела, чтобы она сама что-то сделала. Поэтому когда она, собрав все сумки, кинула мне ключ от комнаты, я обрадовалась.

– Всё, надеюсь, не закиснешь в одиночестве, – ехидно произнесла Таня, – хотя, если честно, мне всё равно. – И закрыла за собой дверь.

Я чуть не захлопала в ладоши. Я буду жить одна, этого нельзя было даже представить! Что сегодня за потрясающий день такой? Подошла к зеркалу, взгляд упал на рисунок на моём лице, я улыбнулась себе.

– Это всё ты, маленькая молния. Наверное, благодаря тебе, жизнь налаживается.

Я первый раз чувствовала себя расслаблено в комнате. Включила тихонько музыку и, пританцовывая, начала собираться на… встречу? Прогулку? Свидание? Да, мне надо было определиться, что я жду от этого вечера, чтобы правильно подобрать наряд. Не то что мне не хотелось, чтобы это было свидание, но торопить события в любом случае было нельзя. Иначе опять пойдёт всё наперекосяк. А в случае с Марком мне вообще этого не хотелось. Поэтому, покрутившись перед шкафом, я остановилась на джинсах и клетчатой рубашке. С курткой и ботинками будет смотреться неплохо. По-моему очень даже. Глаза подвела, блеск на губы нанесла, поправила карандашом счастливую молнию. Можно выходить.

Подходя к шести часам к кафе Марка, я чувствовала смесь волнения и невероятного предвкушения. Во мне росла уверенность в том, что сегодняшний вечер станет запоминающимся, в хорошем смысле этого слова.

Марк стоял возле кафе и курил. Заметив меня, он быстро погасил сигарету, повернулся ко мне и нежно улыбнулся.

– Прекрасное начало вечера, – задумчиво проговорил, оглядывая меня сверху вниз.

– Надеюсь, продолжение будет не менее замечательное, – ответила в тон ему.

Мы переглянулись, и он указал мне на машину, припаркованную прямо перед нами. Надо сказать, я вообще не разбиралась в марках, поняла только, что передо мной явно очень-очень дорогой представитель иностранного автопрома. В очередной раз я задумалась, зачем Марку учиться в моём обычном университете. Но задавать вопросы не стала.

До парка мы доехали почти молча, не считая разговора о выборе музыки. В парк направились тоже в неловком молчании. Надо было срочно с этим что-то делать. Как будто услышав мои мысли, Марк сказал:

– Мне тоже нравится этот парк, конечно, он не сравнится с моими любимыми местами во Франкфурте, но для этого города тоже неплохо.

– Во Франкфурте? – удивлённо переспросила я.

– Да, у меня в Германии родители, и я долго жил с ними там. А ты была в Германии?

Вот так неожиданность, он ещё и в других странах бывает, как само собой разумеющееся. Какая Германия? Я, собственно, никогда не покидала родной город, за исключением этого переезда в университет. Произносить вслух это было просто нелепо.