Маг на передержке 3

Глава 1

– Я не знаю, кто встретит вас на той стороне. Так что если меня будут пытать, я все равно не смогу выдать вас. – Лоботряс подкинул вверх ключи от собственной машины и ловко поймал. – А можно я поселюсь в твоей квартире? Обещаю больше не беспокоить эту старуху, которая придумала тебе обидное прозвище.

– Вот ты наглый тип. – Усмехнулся Антон. – Не удивлюсь, если это ты подсунул Арбадаксу ведьму, чтобы завладеть нашим имуществом.

– И это благодарность в обмен на жизнь? Хорошо, пусть остается безнадзорной, авось ушлые соотечественники заметят, да и сами займут. – «Вымогатель» делано надул губы.

– Ладно, держи. – Антон кинул ему ключи от квартиры. – Держи дом в порядке, будто съезжаешь через пять минут. Когда мы вернемся…

– Вернемся. – Лоботряс хмыкнул.

– Мы обязательно вернемся. – Твердо повторил Антон. – И ты снова будешь искать себе новое жилье.

– А машину?

– Машина твоя навсегда. Её ты честно выпросил.

– Спасибо. – Лоботряс покрутил ключи на пальце. – А с этой что планируете? Не в Аэрну же на ней собрались?

– А что, у вас дорог совсем нет?

– Есть. Не такие, конечно, как у вас. Но я не об этом, на такой машине вы просто поставите указатель, здесь живут иноземцы. Вас никто прятать не рискнет.

– Да? – Антон почесал затылок и посмотрел на Киру. – Хрен с ней?

– Давай в новую жизнь не будем тащить старые вещи. – Решила Кира.

– Сможешь отогнать на подземную стоянку в том доме, над которым сейчас висит та черная туча? – Антон кивнул в сторону города.

– Постараюсь. – Неуверенно пообещал Лоботряс.

– Чемпион по разводу лохов. – Бывший участковый отдал ему ключи от машины.

– Тот, кто не давал обмануть себя по-маленькому, обязательно попадется на крупном обмане. – Лоботряс внимательно рассмотрел тяжелый красивый брелок от дорого внедорожника. – Умеют у вас вещи делать.

– Компенсация за неумение колдовать. – Антон вздохнул и посмотрел в сторону стены барьера. – Ну, что, открывай портал в неизведанное.

– Он открыт. Идите по протоптанной дороге и не пугайтесь стены. Как зайдете в область действия заклятья не обращайте внимания на звуки и разных призраков. Это все не настоящее.

– Как мы поймем, кто нас встречает? – Спросила Кира.

– А вам и не надо понимать. Тот, кто придет за вами, ни за что не спутает вас с жителями Аэрны. – Лоботряс развел руками. – Ну, вам пора, пока пастухи не почуяли. – Он подошел к Кире и обнял ее, довольно крепко для обычной вежливости. – По вам, Кира Михайловна, буду скучать особенно сильно. Таверна без вас придет в запустение.

– Так, чую, скоро ты поставишь мне условие, что к двум машинам и квартире, хочешь еще и мою подругу. – Пошутил Антон.

– Только в мечтах. – Лоботряс полез обниматься к Антону. – По тебе тоже буду скучать, жополицый. Береги ее там. Знай, желающих проверить на Кире любовные заклинания со стороны начинающих магов, будет хоть отбавляй.

– А как же обет безбрачия?

– Обеты дают только опытные, как ваш Арбадакс, а начинающие, эти гормональные безумцы, которые только и идут в маги, чтобы учить заклинания для обезоруживания красоток. Сам таким был.

– А это поможет от их магии? – Кира показала перстень, подаренный Нахрнэ Антону.

– Ух, ты. – Лоботряс дернулся от него, как от электрического разряда. – Если это то кольцо, о котором я думаю, то точно поможет. На первое время лучшего оберега не придумать. Ладно, идите уже.

Антон вынул сумки из багажника машины, повздыхал, глядя на подернутый пыльной дымкой Мухосранск.

– Никогда не думал, что на сердце будет так тяжело, словно уезжаю не из богом забытого города, а из самого центра мира на далекую периферию.

– Согласна. Чувствую себя Пушкиным, которого сослали в Михайловское. Прощайте кутежи, карты, балы, прекрасные дамы, дуэли. Будем пить с горя, и слушать нянины сказки, одни и те же из-за ее деменции. – Кира взяла самую легкую сумку и повесила ее через плечо.

– Пока. – Антон махнул Лобтрясу.

Крякнул, подняв и повесив тяжелый рюкзак за спину. Другую сумку взял в правую руку. Кира помогла ему, взявшись за левую ручку, и они пошли в сторону барьера. Стена приняла их без сопротивления. Это напоминало погружение в воду, только без намокания. Звуки со стороны мухосранской стороны пропали, стало глухо, как с заложенными ушами, но звуки все равно присутствовали. Из-за того, что вокруг не было ничего, к чему мог привязаться глаз, только туманная серость, даже под ногами, началось головокружение. Кира еще крепче ухватилась за Антона.

Из тумана стали являться тени, скользить перед глазами, выпрыгивать и исчезать.

– Меня сейчас вырвет. – Глухим голосом, как будто из подвала через закрытую дверь, произнесла Кира.

– Крепись. – Антон сжал ее кисть. – Это не надолго.

И вправду, барьер внезапно закончился. Они вышли на поляну, заросшую густой травой с частыми пятнами ярких цветов. Здесь было ощутимо прохладнее, чем в Мухосранске и влажнее, как в лесу под Питером. Сразу стало понятно, что тут совсем другой климат и природа. Все деревья в поле зрения выглядели массивнее, кряжистее и зеленее. Запах стоял более густой и напоенный ароматами цветов и свежей травы. В родном мире пахло зноем, пылью и выхлопными газами. Любимыми временами года Антон всегда считал середину весны и осени, когда было не жарко, и не холодно, и ветер не гонял пыль. Лето в Аэрне ему сразу понравилось.

В поле зрения находились с десяток повозок, двигающихся вглубь страны. Местные жители возвращались домой.

– Что-то я не вижу встречающих. – Кира посмотрела вдаль из-под руки, приставленной ко лбу. – Надеюсь, Лоботряс нас не надурил.

– Моя интуиция говорит, что он не обманывал, но логика считает подобный вариант очень вероятным. Если обманул, попросимся в первый попавшийся обоз. Путешествовать пешком с таким грузом нереально. – Антон поставил сумки на землю. – Как тебе Аэрна?

– Свежо. – Кира тоже сразу заметила это отличие. – Именно так я себе и представляла средневековый мир. Хорошая экология, расплата за минимум удобств. Даже в такси не позвонить.

– Ну, это как сказать. Умели бы колдовать, вызвали бы себе Конька-Горбунка. – Антон осмотрел горизонт, в надежде увидеть приближающуюся повозку.

– А почему мы с этой стороны не видим барьер? – Поинтересовалась Кира, глядя за спину.

– Арбадакс сказал, что это односторонняя поверхность. С нашей стороны есть купол, а с их нету.

– Как же они тогда находят вход, если его не видно? – Изумилась Кира.

– Понятия не имею. Сейчас меня это волнует меньше всего. Чувствую себя ребенком, которого родители отправили в другой город, чтобы там встретили родственники, а они не приехали. И мне теперь страшно и одиноко, и не понятно, что делать.

– Ждем обоз.

– Да, только бы это были не те люди, которых я кошмарил на рынке.

– А тебе не кажется, что где-то рядом фыркает лошадь? – Кира завертела головой. – Или лошади у них тоже односторонние, с одного бока не видно?

Рядом с ними, прямо из воздуха, появился мужчина, сидящий на облучке крытой повозки, запряженной гнедой лошадью.

– Черт! – Антон от неожиданности вздрогнул. – Ты что, всегда тут был?

– Да. Присматривался. – Ответил мужчина.

– Хорошо, что я не сходила по маленькой нужде, пока никого нет. – Произнесла Кира шепотом. – А вы за нами?

– Да. Кидайте вещи, отвезу.

Антон подхватил рюкзак и сумку и понес к повозке. При этом он старался ненавязчиво определить профессиональным взглядом, стоит ли доверять незнакомцу. Мужчина показался ему суровым, но не подлым. Не прятал взгляд, вел себя уверенно, по-хозяйски. Он даже помог Антону закинуть сумки в багажный ящик.

– Это всё оттуда? – Спросил он с интересом.

– Да. Не знаем, как долго придется нам жить в Аэрне. – Пояснил Антон. – Запаслись.

– Живите, сколько хотите. У нас тут тоже хорошо. А кончатся запасы, всегда можно наняться. Ты, я вижу, парень крепкий, к работе привыкший. Кто ты, кузнец, кожемяка?

– Полицейский.

Ответ не удовлетворил мужчину. Он часто заморгал, требуя разъяснений незнакомого для жителей сказочной страны слова.

– Я ловлю преступников. – Пояснил Антон.

– О, понятно. У нас таких народ не очень любит. Наглеют быстро, чувствуя за собой благосклонность хозяина-мага. Сначала сами задираются, а потом, когда им ответят, называют человека преступником и бросают в темницу.

– У нас по-другому. Мы за порядок в обществе.

– А что же бежишь оттуда?

– А это уже секрет. Наше бегство связано только с личными причинами и никак не с моей профессией. Будьте спокойны.

– Да я спокоен. Сидайте в кибитку. Солому специально для вас свежую постелил. – Поделился мужчина. – Вчера мясо на базар возил к вам, немного задохнулось по дороге. Жара у вас там, конечно, не чета нашей.

Антон помог Кире подняться на повозку и забрался следом за ней. Лошадь лениво смотрела на него, повернув голову назад, будто ждала, когда все усядутся.

– Н-но, поехали. – Мужчина тряхнул вожжами.

Лошадь подалась вперед. Колеса скрипнули под нагрузкой, но на ходу не издавали посторонних звуков. Кира села на солому по-турецки и осмотрела внутреннее убранство.

– Самобытно. – Она кивнула на привязанные пенькой к каркасу повозки куски холщовой материи, образующей внутреннюю обивку «салона».

Ткань не образовывала сплошного покрытия. Местами порвалась и загнулась углами, открывая дыры в досках, через которые вполне мог пролезть палец. На обивке темнели рыжие пятна, оставшиеся от перевозимого мяса. Даже запах легкой тухлятины все еще не улетучился, несмотря на свежую солому. Повозку хорошо потряхивало на неровностях дороги.

Антон хотел узнать имя мужчины, но потом решил, что не стоит этого делать, а так же представляться самому. Неизвестно чем рисковал мужчина, взявшись за эту работу.

– А сколько времени займет дорога? – Поинтересовался у него Антон.

– Суток двое или трое. – Ответил мужчина, не обернувшись.

Антон с Кирой переглянулись. Они рассчитывали на те же цифры, но не в сутках, а в часах.

– Чем дальше от купола, тем безопаснее? – Спросила Кира.

– Какого купола? – Не понял мужчина.

– Ну, под которым находится наш город? – Кира удивилась его ответу.

– А, это же у вас купол. У нас просто пропуск от мага на ту сторону. В общем-то да, чем дальше от границы, тем лучше. Многие люди, которые живут за трое суток от вашего города, никогда не слышали о нем, а если и слышали, то в тех рассказах столько вранья, что нельзя верить. Я и сам считал враньем истории про железные коробки, ездящие без лошади или быка. Про картины, на которых показывают жизнь, про пеструю одежду, как у петухов. – Он обернулся. – У меня есть, во что вас переодеть, чтобы не вызывать подозрений, но это будет стоить сверх уже выплаченного. А твоей женщине надо что-то сделать с глазами, они у нее манящие, как у ведьмы с любовным заклинанием.

Кира засмеялась, от подобного сравнения.

– Она умоется. – Пообещал Антон. – У нас развита магия без колдовства. Называется макияж. Когда женщина выходит на охоту, становясь на время ведьмой, она накладывает его на себя вместо любовного заклинания. А мы, мужики, ловимся, как мухи на медовую ловушку.

– Бабы, искушенные в этом знании, опасные. А если от природы красивые, то хуже ведьмы.

– Средневековье. – Буркнула Кира. – Я им устрою феминизм с красивым женским лицом.

– Не надо. – Шепнул Антон. – Не будем тревожить самобытный исторический пласт ненужными переменами. Это же как экскурсия в прошлое. Нет, даже не в прошлое, а в настоящую сказку.

Кира хотела возразить, но увидела впереди населенный пункт. Дорога перед ним, отсыпанная галькой, больше походила на нормальную дорогу, чем тот неровный проселок, по которому они ехали. Невысокие беленькие домики с черепичной либо соломенной крышей, окруженные плетеными заборами, смотрелись как декорации исторического фильма. По дороге навстречу повозке шли две стаи гусей, как будто не думающие уступать дорогу. Ребятишки в одних рубахах на голое тело месили придорожную грязь, сооружая при помощи нее и собственной фантазии целые дворцы.

– Это владения мага Огневита. Неплохой хозяин, щедрый, но все его большие дела регулярно терпят неудачу. Из-за этого владения довольно бедные. Если бы не соседство с границей, на чем он решил заработать, собирая дань за проезд, ему грозило бы в скором времени переизбрание. – Пояснил мужчина.

– Значит, у вас тут кое-какая демократия имеется. Я думал махровый феодализм. Народ имеет право переизбрать себе другого мага? – Спросил Антон.

– Народ? – Усмехнулся извозчик. – Народ имеет право терпеть и радоваться. Организация магов, в которой он состоит, будет переизбирать его, если Огневит не сможет платить взносы. А чтобы этого не случилось, он будет давить на крестьян и ремесленников еще сильнее.

– А на чем же он прогорел? – Спросила Кира.

– Плотину хотел ставить на реке, чтобы разводить рыбу. Первым же половодьем смыло. Потом решил маяки ставить, чтобы дорогу ночью освещать. Хотел круглосуточный торговый путь открыть, на котором даже ночью безопасно и дань брать за это. Три башни построил и понял, что жизни не хватит и денег, чтобы осуществить задуманное. Теперь на тех маяках преступников вешают. Потом ему придворный камневед сказал, что есть в наших краях залежи железа, и мы сможем обеспечить всю Аэрну. Начали строить заводик для плавки руды, но потом камневед куда-то пропал. Видимо, понял, что нет никакого железа в его камнях и надо делать ноги, пока не укоротили. А так, Огневит хороший человек. Удачи бы ему побольше, и все пошло.

– За трендами надо следить. – Посоветовала Кира. – Держать руку на пульсе.

– А чего бы ему самому не начать водить обозы в наш город? Я представляю, какой тут курс обмена наших безделушек на ваши товары. Построил бы промежуточный склад, а с него по всей Аэрне фуры возили товар, скупая изделия народного творчества по смешным ценами.

– Испортит он любое хорошее дело чрезмерной прытью. Захочет не один склад, а сразу десять, на том и погорит, что надорвется. Да и не наш это уровень советовать магам, как надо. Вы что, тоже советовали своему Арбадаксу?

– Знаете имя нашего мага? – Удивился Антон.

– С недавних пор все его знают. Великий техномаг Арбадакс, владелец самой большой провинции. Говорят, он тоже был не очень везучим магом, пока не попал к вам.

– Про его прошлое ничего сказать не можем. – Ответил Антон.

Он чуть не похвастался, что возвышение мага произошло во многом благодаря ему, но сдержал тщеславный порыв. Никак не мог привыкнуть к мысли, что они в бегах и надо меньше болтать о себе и обстоятельствах своего появления в Аэрне.

– Интересно у вас все устроено, не по-нашему. С виду мы одинаковые. Одна голова, две руки, две ноги, мужики и бабы, как у людей, а живем совсем не похоже. Был у нас сочинитель один, тоже маг. Звали его Пассиокей. Он наладился длинные тексты сочинять, о том, как будет выглядеть Аэрна лет через триста. Тоже описывал, что транспорт без лошади и магии сможет ездить. Что огонь будет нагревать воду до пара, а тот толкать механизмы, двигающие телегу. Его чудаковатым считали, но умным. Правда, пропал он потом. Говорили, маги испугались того, что без их умения что-нибудь развиваться сможет и прикончили Пассиокея. Не удивлюсь, если так. – Мужчина обернулся назад. – А у вас так не заведено?

– Как сказать. – Антон задумался. – Есть некоторая зависимость от важных шишек, которые не хотят, чтобы их ресурс заменили на другой, и не дай бог, бесплатный. Я смотрел ролики про всяких изобретателей погибших вскоре после огласки своего изобретения, которому не требуется для работы покупать у богача его топливо, к примеру. Такая же ситуация, как с вашим Пассиокеем. То ли сам помер, то ли помогли.

– Ну, хоть в этом мы похожи. Я боялся, что разговор у нас не получится. Буду с вами, как со своим котом общаться. Он смотрит, вроде понимает, но молчит.

– А вы что, всего один раз в Мухосранске были? – спросила Кира, удивившись, что мужчина так думал про них.

– Один. Честно говоря, я только мясо рубил, а продавал его мой товарищ. Мне как-то боязно было и неловко. А он уже опытный.

– Удачно поторговали?

– Да, наверное. Жене и детям одежду справил. Ходят теперь, как индюки, нос задирают. Самое мало придворные из дворца верховного мага. Женщины везде одинаковые, нарядятся и ног под собой не чувствуют. Мне, вот, все равно, в чем я одет. Ничего не меняется в собственных ощущениях от того штаны на мне в полоску или вообще без рисунка. Или в шляпе, в шапке или с непокрытой головой. Я это я, а в шапке лишних мозгов нет.

– Эволюция человека создала женщину такой. Ей хочется быть красивой, чтобы мужчины замечали. Вам же есть разница, красивая женщина или нет? – Спросила Кира, немного обидевшись на мужчину.

– Ну, когда я выбирал жену, конечно, хотел, чтобы покрасивее была, но и работящая, и добрая, и чтобы из семьи приличной, не лодырей каких-нибудь, или забулдыг деревенских. Вот если бы такая как ты мне встретилась, то я бы точно к тебе не подошел. – Признался он.

– Почему? – Кира искренне удивилась.

– Опасная ты какая-то на вид. Слишком красивая, чтобы надеяться на спокойную жизнь. Ты либо много будешь хотеть от мужа, либо начнешь искать тех, кто сможет содержать по твоей цене, и заведешь себе любовников на стороне. А мужу позор. – Пояснил извозчик свою точку зрения.

– Пещерные представления. – Обиделась Кира. – Ясно, почему Арбадакс с первого нашего знакомства был так скептически настроен ко мне.

Антон вытаращился на подругу, давая понять, что она проговорилась об их близких отношениях с магом. Мужчина при этом вида не показал. Он вообще сидел спиной и понукал лошадь, как будто не услышал, или не понял сказанного.

Вечерело. Здешнее солнце ничем не отличалось от того, что освещало Землю. Антон вообще предположил, что оба наших мира являются одним целым, но разделенным мощной магией, изолирующей Аэрну от остальной Земли. А когда появился половинчатый диск Луны с той знакомой рожицей на ее поверхности, то все сомнения в собственных выводах отпали.

Луга, колыхаемые легким ветром, и несущие пряный аромат цветущих трав, сменились лесными рощами. В воздухе запахло прелой листвой и стало прохладнее. Мужчина зажег масляный фонарь и повесил его на коротком рычаге, прикрепленном к верхней части повозки. Толку от него было мало. Слабый желтый свет, особенно в ранних сумерках, почти ничего не освещал. Антон вынул фонарик и протянул его извозчику.

– Возьми. Вот сюда нажмешь, отсюда будет свет. – Пояснил он.

Мужчина взял фонарь и нажал на кнопку. Яркий свет ударил ему в лицо. Он отпрянул от него и принялся моргать.

– Ничего себе, ослепил.

– Забирай в счет оплаты нашей одежды, про которую ты говорил. – Предложил Антон. – Но учти, там батарейки стоят, которых хватит от силы часов на пять непрерывного свечения. Не включай без нужды, иначе придется ехать в Мухосранск за новыми батарейками.

– Ладно, а как выключить?

– Снова нажми на ту же кнопку.

Мужчина поводил световым пятном по сторонам, освещая лес за тридцать метров от дороги. Нажал кнопку и свет потух.

– Даже неудобно балахоны, которые я вам приготовил, менять на такую вещь. – Признался извозчик.

– Бери, не переживай. Китайцы еще наклепают.

Мужчина убрал фонарик в ящик под собой, являющийся одновременно и сиденьем. Кажется, он остался доволен обменом.

Ночь опустилась на Аэрну. Болтающийся фонарь вырывал из тьмы мощные ветви деревьев или подступающие кустарники.

– А у вас как с преступностью на дорогах в темное время суток? – Поинтересовался Антон, поглаживая рукоять табельного ПМа.

– Бывает, нападают, но в этих местах вроде тихо. Года два точно слышно не было.

– Скоро появятся. – Уверенно заявил Антон.

– Это почему?

– Да потому что у вас тут теперь караваны груженые ценным добром этой дорогой ходят. Чего бы их не ободрать?

– Люди обозами держатся, не нападешь просто так. А мы, порожняком, чего на нас судьбу испытывать. Разбойники люди осторожные, они секут, кто отбился, кто другой дорогой поехал. Да тут и леса-то нет, рощи только. Банду не спрячешь. А вон впереди уже свет виднеется. Это постоялый двор, который держит одна вдова. Я там переночую, а вы в кибитке. Не стоит пока вам показываться на людях. Никто не должен знать, какими дорогами вы убегали.

– А ночи у вас холодные? – Поинтересовалась Кира.

Мужчина усмехнулся.

– Вам-то, молодым, чего бояться холода. Сами горячие еще. Вот мы с женой два года после свадьбы спали на крыше сарая. Чем сильнее мороз, тем крепче была наша любовь. – Он засмеялся. – А днем выспитесь. Только учтите, многие тоже ночуют в повозках, товар охраняют. Будете сильно скрипеть да охать, могут и побить.

– Да не будем мы скрипеть. – Успокоил его Антон. – Я предвидел, что придется какое-то время спать на улице и взял два спальных мешка. Они легкие, как раз для лета.

– Ну, как хотите. – Мужчина пожал плечами. – Я бы на вашем месте…

Кира покачала головой.

У постоялого двора столпились десятки повозок всех видов и размеров. Двери заведения постоянно открывались, и оттуда доносился шум веселья. Похоже, извозчик не собирался ночевать в общепринятом понимании, а решил немного покутить.

– Держи, парень. – Он протянул Антону самодельную дубинку, палку со стальным шариком на конце. – На всякий случай. Я однажды зимой от волков ею отбился, так что вещь проверенная.

– А если кто-нибудь колдовство попытается на нас навести, чтобы ограбить? – Поинтересовалась Кира.

– А тебе-то чего переживать? У тебя оберег. Но если кто соберется, то не сразу получится. У меня есть свои секреты, но я о них не распространяюсь. Так что спите спокойно.

– Ладно. Спасибо за дубинку. – Поблагодарил его Антон. – И тебе хорошо выспаться.

– Хех, выспаться. – Мужчина почесал кадык. – Лошадка дорогу знает, так что днем высплюсь. А сегодня я буду просто радоваться жизни вместе с веселой вдовой.

Он затушил фонарь и ушел.

– Ночной клуб «Веселая вдова». – Усмехнулась Кира. – А я сразу поняла, что жители Аэрны еще те любители ночного кутежа, когда они ломанулись на наше «Подворье». Сразу было видно, что для них подобный сервис очень привычный. Поторговали, надо прокутить излишки.

– Это потому что у людей нет телевизоров и интернета. – Антон вынул спальники, раскатал по соломе и расстегнул молнии. – Заползай.

– Что ты как змее? – В шутку упрекнула его подруга. – Заползай.

– Заметь, это были твои ассоциации, а не мои.

– Может, устроим ночной дожор? – Предложила Кира. – Я могу не уснуть на пустой желудок. И тебе будут мешать его урчания.

– Ладно, дожор, так дожор. Тунца? – Антон загремел консервными банками.

– Хороший тунец, тяжелому дню венец. – Выдала Кира рифму. – Согласна.

Антон нашел аккумуляторный фонарик, подвесил его под потолок и включил. В кибитке стало светло и уютно. Вынул из припасов две банки консервированного тунца, открыл и отдал одну Кире.

– Романтика. – Вздохнул он. – Как в студенческие годы. Спали, где ночь застала и ели, что придется.

– А знаешь, сейчас этот тунец вкуснее, чем в той квартире. Сытость, притупляет ощущение вкуса.

– Как и отсутствие проблем притупляет восприятие счастливых мгновений. – Заметил Антон.

– Наверное. – Кира задумалась. – Блин, вспоминая прошлое, понимаешь это намного яснее, чем в момент проживания жизни. Так и брюзжащей старухой недолго стать, с единственным любимым занятием, тоской по бесцельно прожитым годам.

Двери заведения открылись, и оттуда донеслась брань, крики и удары. Шумная толпа вывалилась во двор, всполошив ночную тишину. Антон выключил фонарь, отодвинул в сторону материю, прикрывающую вход в кибитку и выглянул на улицу. В свете единственного фонаря, освещающего территорию перед входом на постоялый двор, собралась толпа из десяти человек, готовая накинуться на одного несчастного.

– А я думаю, кто это захаживает к моей Каролине, пока меня нет дома.

– Она не твоя. – Ответил знакомый голос.

– Не моя? Ах ты, деревенский дурак. Ты навсегда забудешь сюда дорогу.

Завязалась драка. Знакомого Антона и Киры толкали в кругу друг к другу, награждая пинками, и ударами руками.

– Не встревай. – Шепнула Кира на ухо Антону, зная его тягу к справедливости.

– А если убьют? Вся наша заготовка пойдет псу под хвост.

– А если тебя убьют? Их целая толпа.

– Нас двое, я и Макаров. Пусть только рыпнутся.

– Не хватало начать нашу жизнь в Аэрне с убийства. Повесят на маяках мага-прожектера и будем с тобой кормить ворон. – Кира ухватила Антона за руку. – Прошу, не надо.

Извозчик, тем временем, свалился на землю и получал свою порцию ударов ногами.

– Я стрелять в людей не стану. – Антон выпрыгнул из кибитки и уверенным шагом направился к драке.

Кира схватила дубинку и кинулась следом. Антона никто не заметил. Он грубо раскидал трех человек в стороны.

– Успокоились все! – Выкрикнул он. – Чего напали вдесятером на одного, как бабы?

Вместо того чтобы успокоиться на Антона бросились сразу двое, разгоряченные дракой и оттого плохо соображающие. Он уже успел понять, что как рукопашники жители Аэрны никакие. Они всегда считали, что лучше узнать и выучить боевое заклинание, чем мучить себя физической подготовкой. Антон справился с ними без всякого напряжения. Ударил одному в лицо кулаком, второго встретил ногой в грудь. На оставшихся драчунов это произвело охлаждающий эффект.

– А тебе он кто? – Спросил кто-то из оставшихся.

– А тебе какое дело?

– Он пытался поиметь не свое.

– Для мужчин это нормально. Думаю, мой товарищ все понял правильно и больше претендовать на чужое не станет. На этом предлагаю считать конфликт исчерпанным. Вы ведь его чуть не убили. Ты как? – Антон нагнулся над знакомым, лежащим на земле и постанывающим.

– Постой, а ты же оттуда. – Произнес кто-то из толпы. – Ты не наш.

Толпа загудела. Антон игнорировал ее и пытался поднять побитого извозчика. Ноги того совсем не держали. Сзади раздалась возня и удар. Антон обернулся и увидел изумленную Киру с дубинкой в руках и лежащего у ее ног мужчину с пробитой головой.       – Он хотел ударить тебя сзади. – Произнесла она испуганно.

– Люди, народ, разве на вас нападают в моем городе просто так? Разве вас встречают там, как чужих, с тайной злобой в глазах? Вы ездите и ходите где хотите, без всякого страха. Почему я должен чувствовать себя у вас, как преступник, только из-за того, что не родился в Аэрне. Нам интересна ваша страна. Мы хотим чувствовать себя туристами, которым рады. Меняться безделушками и наслаждаться гостеприимством.

– А зачем ты побил людей?

– А затем, что нельзя вдесятером нападать на одного. Даже вдвоем нельзя. Это подло. К тому же этот мужчина встретил нас благожелательно, и нельзя было остаться в стороне, когда вы били его.

– А ты нам не указывай, как у себя поступать. Думаешь, если сильный такой, то и все можно. Давайте, народ, покажем ему, кто здесь закон!

Толпа, подогретая призывами, начала окружать Антон с Кирой.

– Я тебе говорила не лезть. – С горечью вымолвила она.

– Я же не знал, что они настолько дикари.

Антон вынул ПМ и поднял вверх. На людей это не произвело никакого эффекта. Они понятия не имели об огнестрельном оружии. Раздался выстрел. Антон навел пистолет на испуганно замерших людей.

– Отрывает башку нахрен! – Выкрикнул он.

Случилось то, чего Антон не ожидал. Те, кто стоял к нему ближе, бросились от него. А те, кто не видели, испугались не так сильно и мешали им сбежать. Началась давка, перерастающая в панику. Народ раззадорил себя уже без помощи Антона. В более спокойном состоянии он поднял извозчика на плечо. Кира в это время охраняла их, готовая снова пустить дубинку в дело. Но этого не пришлось делать, толпа рассосалась в темноте.

Антон погрузил мужчину на край повозки. Кира забралась внутрь и затянула его вглубь.

– Интересно, как управлять этим средством? – Антон сел на ящик и взял в руки вожжи.

– Ты думаешь, нам надо уезжать?

– Конечно, и чем скорее, тем лучше. Думаю, о происшествии скоро станет известно всем властным структурам местного самоуправления.

– А куда ехать?

– Без понятия. Вначале куда-нибудь, а потом наш друг очнется и подкорректирует маршрут.

Антон вынул фонарь и осветил им пространство вокруг. Попавшие в круг света люди, поспешили поскорее выбраться из него. Антон разглядел накатанную дорогу, вспомнил, по какой они приехали, и определился с направлением.

– Н-но! – Он тряхнул вожжами. – Трогай, старая кляча.

Лошадь подчинилась и потянула за собой повозку.

Глава 2

Антон позволил лошади самой выбирать дорогу. Выключил фонарь, чтобы обиженные задиры из постоялого двора не увидели, в какую сторону они уехали. Были опасения, что тут проходила единственная дорога, но до утра она точно должна была обрасти различными ответвлениями, усложнив поиски, если им суждено было состояться.

– Ох, ах, сволочи. – Раздался голос из кибитки. – Отделали меня, как маг черепаху.

– Зато живой. – Ответил ему Антон. – В следующий раз подумаешь, как к занятой женщине приставать.

– Она вдова.

– Однако тебя кто-то сильно приревновал к ней.

– Это староста из соседней деревни. У них с хозяйкой двора деловые отношения. Ну, я так думал. Удобно же сдавать продукцию с гарантией прямо рядом с домом. А оборот тут с недавних пор приличный, как они на пути из вашего города оказались.

– Значит, вдова деловая во всем. Выбрала того мужика, который доход приносит, а не навещает проездом. Даже если ты ей милее, прагматизм советует выбрать того, кто богаче. Председатель сельсовета, ну, в смысле, деревенский староста подходящий персонаж. Как думаешь, они за нами отправят погоню, или настучат магу, что тут их немного побили люди из города.

– А ты что, дрался? – Удивился мужчина.

– Ну, как дрался. Разогнал драку, кому-то прилетело, конечно, но я без злости. Немного прифигел, что они вдесятером собрались тебя бить.

– Спасибо, что помог, но для нашего дела это не очень хорошо. Лучше бы, чтобы никто не знал, что в Аэрну приехали люди с той стороны, как можно дольше. Сложнее будет спрятать вас.

– Если бы тебя убили, для общего дела это вообще стало бы крахом. Мы с Кирой совершенно не ориентируемся в ваших краях и ничего не знаем про порядки.

– Да не убили бы. Они что, не понимают, что им за это виселица грозит. – Мужчина закашлялся. – Но ребра, кажется, сломали. Придется идти к магу на лечение.

– Не обязательно. Ребра быстро срастаются. У нас даже больничный не дают с такой проблемой. – Успокоил его Антон. – А ты можешь сказать, туда мы едем или нет. Я выбрал дорогу по памяти. Будет смешно, если мы возвращаемся.

– Куда надо едем. – Ответил мужчина.

– Это магическая навигация?

– Нет, я вижу звезды через дыру в крыше. Тут одна дорога на полсотни верст нормальная, а я спиной чувствую, что мы на ней.

– Из произошедшего конфликта мы с Кирой поняли, что жители Аэрны не очень благосклонно относятся таким, как мы. Нам показалось, что мы обидели их одним своим появлением в ваших краях.

– Поэтому мы и едем подальше от границы. Те, кто сами были у вас или слышали рассказы, понимают, что между нами есть серьезное отличие и не в нашу пользу. От этого создается ощущение, что мы похуже, появляется зависть, но на нашей стороне она превращается в желание показать свое превосходство хотя бы количеством. Приятно же унизить того, кого считаешь лучше себя. Мы тут в большинстве и не дадим выскочкам показать свое превосходство. Так они думают, потому что на самом деле дичее вас. Мне неловко за своих соотечественников, они хорошие и добрые, но с теми, кого считают равными или хуже себя. – Пояснил мужчина.

– Ясно. На самом деле у нас так тоже бывает. Пока кто-то считает тебя похуже, то проявляет благожелательность, а как только судьба поднимет тебя повыше, всё, могут стать врагами. – Антон включил фонарик на несколько секунд, почуяв под колесами неровную дорогу.

Это оказалась высохшая грязь, осыпавшаяся с колес повозки, вылезшей из примыкающего раскисшего проселка. Мужчина негромко рассмеялся без всякого повода.

– Что смешного? – Поинтересовалась Кира.

– Никто из наших не поступил бы так, как вы. Струсили бы. А ты вообще, девушка. Как тебе пришло на ум ввязаться в драку? – Обратился извозчик к Кире.

– Я работала на такой работе, где в день бывало по несколько конфликтов. Видели таверну «Подворье» перед въездом в город?

– Видел.

– Так вот, я там была директором. Это не владелец, а его правая рука. Антон не даст соврать.

– Было дело. Однажды против нас поднялся весь криминальный мир города. Кое-как уладили.

– А еще я взяла вашу дубинку. И кому-то даже перепало ею. – Похвасталась Кира.

– А ты, значит, с голыми руками полез на десятерых? – Поинтересовался пострадавший.

– Нет. У меня же пистолет табельный. Я выстрелил из него в воздух один раз и все сразу успокоились. – Антон не стал распространяться, что прежде успел пустить руки и ноги в дело.

– Значит, дорога мне сюда заказана. – Мужчина вздохнул. – Буду добираться другими путями.

– Планируешь торговать с городом? – Догадался Антон.

– Да, пока есть выгода, буду торговать с вашими. – Мужчина закряхтел и показался из-под накидки, прикрывающей кибитку. – Иди спать, я сам справлюсь.

Антон был благодарен ему за это. Он уже устал ежиться под ночным ветром и зевать во весь рот. Включил фонарь. Кира уже спала в спальнике, застегнувшись на молнию до самого верха. Наружу показывалась только часть ее волос.

– Уже спишь? – Спросил он на всякий случай.

– Угу. – Сонно ответила подруга.

– Ну, тогда спокойной ночи.

– Угу.

Он забрался в свой спальник и точно так же с головой, желая как можно быстрее надышать в нем, чтобы стало теплее. Как только начал согреваться моментально почувствовал огромное желание спать. Закрыл глаза и погрузился в глубокий сон.

Проснулся от сильного желания сходить в туалет. Через дырки в ткани внутрь кибитки били яркие солнечные лучи. Киры рядом не оказалось. Она свернула спальник в рулон и убрала в рюкзак, из которого он торчал наполовину. Антон тоже выбрался из спальника, свернул его и закрепил лямками с внешней стороны рюкзака. Выглянул наружу и замер от представшей перед ним картины.

Повозка ехала по сказочно красивой горной местности. Утреннее солнце отражалось в изумрудной зелени лугов. Они тянулись до горной гряды, оканчивающейся множественными заснеженными вершинами. Кира с благоговением смотрела по сторонам. С другой стороны дороги тоже раскинулись луга, упирающиеся в синее русло реки и далее в стену темно-зеленого леса. Все краски вокруг были нереально яркими. Границы между природными зонами четкими, словно разграфленные по линеечке ландшафтным дизайнером. Куцая природа родного Мухосранска на фоне экзотических красот казалась тусклой пародией на природу вообще.

– Охрененно. – Восторженно вымолвил Антон. – Остановите, мне нужно выплеснуть эмоции.

Кира поняла, о чем он и рассмеялась. Антон спрыгнул с повозки и зашел за нее.

– Даже неловко это делать на фоне такой красоты. Чувствую себя последним вандалом. – Признался он. – Это какая-то несправедливость, что у вас такая красотища, а у нас пыльная полупустыня, в которой в году едва наберется тридцать дней в сумме за год, когда тебе хорошо. В остальные дни либо паришься, либо мерзнешь, глотаешь пыль или снег.

– Ты просто попал в хорошую погоду. – Ответил ему мужчина. – Тут часто случаются грозы, и тогда это место превращается в ад. Река может выйти из берегов и смыть повозку с дороги. Или молнией ударить. Людей тут немного живет, скотоводы в основном. Зерно здесь нереально вырастить из-за сильных ливней. Все поляжет, так и не вызрев. Зато коровы тут растут как на дрожжах и молоко обильное у них.

Антон заскочил на повозку. Мужчина посмотрел на него подбитым глазом.

– Ого, фонарь. – Не сдержался Антон.

– Ерунда. Сегодня остановимся в деревне одной, мне быстро его уберут. – Он приподнялся и вынул из ящика-сиденья тряпичный сверток. – Это вам с подругой, благодарность. – Протянул его Антону.

– Что это? – Удивился Антон.

– Сыр. Моя жена делает. Беру в дорогу, прекрасно утоляет аппетит и подходит для завтраков.

Антон развернул тряпицу. В ней лежал желтоватый сыр с сильным специфическим ароматом. Он любил такой натуральный запах, к которому с непривычки надо было привыкать.

– Эх, жаль, кофе нет. – Произнес Антон.

– Кофе есть, кипятка нет. – Напомнила Кира.

– Кипяток не проблема. У меня котелок есть маленький и воды полно. – Извозчик остановил лошадь.

Мужчина выудил из-под сиденья закопченный снаружи котелок, дунул в него. Затем вынул лампу, которую вывешивал ночью, и снял с нее стеклянный колпак. Слез с лошади, поставил лампу на дорогу, а на нее котелок и поджег фитиль. Плеснул воды и накрыл крышкой.

– Десять минут и будет готово. – Пообещал он.

– Вот это сервис. – Обрадовался Антон. – Смешение вашего и нашего, помогает быстрее интегрироваться в незнакомую среду.

– Ну, да, ну, да. – Согласился мужчина из вежливости.

Наверняка он не понимал значения всех слов, но смысл улавливал. Кира вынула из рюкзака стаканчики, банку кофе, хлебцы, джем. Расстелила на придорожной траве, растущей плотно к земле сплошным ковром, яркую скатерть и выложила на нее ингредиенты для завтрака и сразу начала делать бутерброды. Сделала три и раздала каждому. Мужчина с неподдельным интересом смотрел на свой бутерброд с разных сторон.

– На хлеб не похоже. – Заметил он.

– Это хлебцы. Их едят, когда мечтают похудеть. В них очень мало калорий, в отличие от обыкновенного хлеба. – Пояснила Кира.

– А зачем худеть? Моя жена всю жизнь мечтает поправиться и все никак не может, тощая, как лучинка. – Мужчина искренне удивился. – Худая женщина выглядит бедной.

– Как я завидую вашей жене. – Призналась Кира. – А я могу поправиться и потому всю жизнь слежу за тем, что ем, когда и сколько. У нас полная женщина, это слабая женщина. И мужчина тоже. Жирняки мало кого устраивают.

– Ну, не знаю. По мне лишний жирок, это как сундук с добром. Сразу видно, что человек не последнюю нужду гоняет. Есть на что положиться. У толстых и морщинки появляются позже.

– Я смотрю бодипозитив у вас в тренде. – Усмехнулась Кира. – Рада за ваших женщин, что у них есть такие идеалы, стремление к которым не требует особых усилий.

– Пойду, лошадке овса дам. – Мужчина поднялся и полез в багажник.

– Слушай, я в легком шоке от здешних красот и даже где-то благодарен зачарованному Арбадаксу и Лоботрясу за то, что мы тут оказались. Это стоило увидеть. – Антон с восхищением посмотрел в сторону гор. – Здесь такой чистый и густой воздух, что из меня скоро выйдет вся пыль и копоть нашего города, и я снова засияю, как майка-алкашка после отбеливателя.

Кира громко втянула воздух носом и блаженно выдохнула ртом.

– Ты, знаешь, Тошка, если нас здесь не ждут неприятности, я бы хотела просыпаться и видеть в окно что-то подобное. – Она махнула в сторону гор. – Сказочная природа, под стать магическому миру.

– Дикость затягивает. Людей, ушедших в лес трудно вернуть в город. А если мы решим завести детей, то тут нет ни поликлиник, ни школ, ни прочего. – Расписал Антон перспективы.

– Умеешь ты обломать настроение. – Кира захрустела бутербродом.

Мужчина натянул на морду лошади торбу с овсом и вернулся за стол. На его лице не осталось и следа от синяка.

– Это что, магия? – Антон показал пальцем на себе в области глаза.

– Оказывается у меня еще осталась заговоренная мазь. Я ее купил от глазного ячменя, но она, как видите, и от этой напасти помогает.

– Ну, вот, а ты переживал за поликлиники. – Поддела Кира Антона. – Тут медицина на более высоком уровне. Разве у нас умеют сводить синяк за пять минут?

– А у вас женщины дома рожают? – Поинтересовался Антон.

Мужчина бросил взгляд на живот Киры.

– Под надзором, конечно. Редко бывает, чтобы баба родила сама по себе. Пуповину надо отделить, да и за здоровьем малыша и роженицы проследить нужно. Вдруг кровотечение или еще что-нибудь. А вы, что, готовитесь рожать?

– Гипотетически интересуемся. – Ответил Антон. – Не знаем, сколько нам придется тут жить, а детородный возраст уже поджимает.

– У вас сколько детей? – Поинтересовалась Кира.

– Двенадцать. Три пацана, остальные девчонки. – Мужчина подбоченился, расплывшись в довольной улыбке. – Дочери красавицы, в нашу породу. А пацаны работящие, как мать.

По его внешности трудно было сказать, что их порода отличалась особой красотой.

– Сколько? – Кира открыла рот от удивления.

– Двенадцать. Дюжина. Хватит, жену надо поберечь, а то она у меня не смотрит, что ей живот на подбородок давит, работает наравне со всеми. Так и до могилы можно доработаться.

– Согласна, женщин надо беречь. – Кира посмотрела на Антона, показывая тайком свое удивление. – Двенадцать детей, надо же.

– А что такого? У соседа пятнадцать, у моего старшего брата восемнадцать.

– Да где же вы в такой маленькой стране все умещаетесь? – Поинтересовался Антон.

– Умещаемся пока. Родители рассказывали, что в их детстве чума прошла по Аэрне, и людей стало мало. Глядишь, как тесно станет, снова чума пройдет и все начнется по новой. А у вас что, не так?

– Нет, слава богу. – Произнесла Кира. – У нас развитая медицина, прививки, карантины, если надо. Последняя чума была лет пятьсот назад.

– Просто наш мир больше вашего в тысячи раз и перенаселение нам пока не грозит. Но я точно знаю, у природы есть сценарий по сокращению числа на этот случай.

– Ну, это ты прибрехнул про тысячу раз. Видел я вашу территорию. Мы только за сегодня проехали в два раза больше.

– Я не про наш город говорю, а про весь мир, в котором мы раньше жили. Про планету Земля.

– Отстань. Говоришь, как подросток, поверивший городскому сумасшедшему. Я что вижу, в то и верю. – Мужчина прикусил бутерброд и замер. Потом откусил и стал жевать. – М-да, необычный вкус. Даже мой сыр его не очень спасает. – Он отложил хлебец в сторону и съел только сыр. – Сейчас я принесу вам нормальный хлеб.

Он ушел к повозке. Кира хмыкнула ему вслед.

– Нормальный же хлебец. – Она откусила и стала жевать. – Даже вкусный.

– Насчет вкусный ты перегибаешь. Нормальный ему подходит лучше.

Мужчина вернулся с хлебом, завернутым в тряпицу. Развернул и выложил на скатерть. Отрезал кусок и протянул Кире.

– Сравни.

Кира взяла в руки и вначале понюхала его.

– Хорошо пахнет. – Согласилась она. Откусила и стала глубокомысленно жевать, концентрируясь на своих ощущениях. – Очень вкусно, бесподобно, но если я стану есть его каждый раз, то меня разбомбит до размеров вашей повозки за несколько месяцев.

– А ты работай больше. – Посоветовал мужчина.

– Я сама знаю, что мне лучше. – Отрезала Кира и положила остатки хлеба на скатерть.

Извозчик смутился ее ответом.

– Дайте мне попробовать. – Антон взял недоеденный подругой кусок, откусил и принялся хвалить. – Отличный хлеб. Моя мамка пекла такой же раньше. С хлебцами из пенопласта не сравнить. Натуральный продукт.

На дороге появились обозы, едущие в обе стороны.

– Собирайтесь. Не надо, чтобы вас видели. – Поторопил мужчина. – Сидите внутри и не показывайтесь.

Антон подсадил Киру и забрался следом. Сел у дырки в стене и наблюдал через нее за красотами Аэрны. Мимо проезжали повозки. Люди здоровались, общались, интересовались погодами по пути, все, как было бы в родном мире в те времена, когда ездили на лошадях.

Солнце поднялось выше и стало нагревать ткань кибитки. Внутри сделалось тепло. Кира играла в телефоне в игру, напоминающую тетрис. Антон маялся бездельем. Пейзаж не менялся несколько часов и уже не вызывал таких восторгов.

– Так, впереди город, сидите тихо. Я заскочу в одно место на часок, а вы не показывайтесь наружу. – Предупредил мужчина.

– Только давай не как в прошлый раз, иначе нас депортируют раньше, чем мы доберемся до места назначения.

– Или повесят. – Тихо добавила Кира.

– Нет, это не кабак и не веселая вдова. Тут у меня деловая встреча. Если надо что поменять, могу помочь. – Предложил компаньон.

– А на что? – Спросил Антон.

Мужчина почесал голову.

– Не знаю, даже. Дети обычно просят меня привезти из города глиняную свистульку или сладости. Вам же этого не нужно?

– Нет. Обойдемся без свистульки. – Ответила Кира, не отлипая от экрана телефона. – Вот бы зарядку для телефона.

– Чего? – Мужчина не понял просьбы.

– Кира шутит. Ничего не надо, я взял с собой зарядку на солнечных батареях. Когда еще свет в городе не работал.

– Серьезно? Ты мой спаситель. – Кира выключила телефон. – А я думала, сыграю в последний раз и распрощаюсь с благами цивилизации. – Она обратилась к извозчику. – Тогда нам совсем ничего не нужно.

– Ну, как хотите.

Он ушел. Антон проследил за его направлением. Компаньон направился по улице мощеной булыжником, вдоль забора, поросшего зеленым вьющимся растением. Город действительно походил на город, а не средневековую крепость. Изящные домики с красивыми крышами, живописными наличниками и вполне себе архитектурным стилем. По тротуару ходили люди, одетые в простые одежды. По дороге проезжали кареты, громко стуча железными обручами на колесах, цокали подкованными копытами лошади. Антон ощутил себя на съемках исторического фильма, относящегося примерно к восемнадцатому веку. Воздух в городе нес аромат конского пота, навоза, древесного дыма и готовящейся еды.

Кира просунула телефон в щель между накидкой и каркасом повозки и начала снимать видео.

– Когда вернемся, запилю крутой документальный фильм про Аэрну. Назову его как-нибудь вычурно, «Тридевятое царство. История магической земли». Или: «Магия против науки. Заменитель прогресса или свой путь». – Мечтательно произнесла Кира.

– Цивилизация людей с руками из задницы. – Добавил Антон свой вариант. – Я уверен, что причина появления магии именно в этом. Безрукие мужики просто замучались попадать себе молотком по пальцам и решили найти альтернативный путь. И у них получилось. Перефразируя пословицу, скажу, что хорошему магу всегда руки мешают.

Кира рассмеялась, потом прикрыла рот рукой.

– Блин, забыла. – Она остановила запись видео и стала просматривать ролик. – Да, женщины у них неухоженные. Я бы тут точно произвела фурор.

– И думать забудь. – Пригрозил Антон. – Тоже мне, роковая красотка.

– А что, разве не так? – Кира надула губы.

– Если начнешь здесь публичную жизнь, то здесь ее и закончишь. – Антон был уверен, что красивую женщину непременно ввергли бы в пучину заговоров с самыми печальными последствиями.

– Да я шучу. Рисую приятные картинки, тешащие самолюбие. Приятно же быть самой красивой девушкой целого мира. – Кира включила фронтальную камеру и состроила себе губки. – Это ведь и твой статус поднимает.

– Кирха, какой статус? Мы будем жить в подвале какого-нибудь дома на отшибе, и выходить гулять только по ночам.

– Да ну тебя. – Она отключила телефон и вытянулась во весь рост на соломе. – Одно слово, участковый.

Антон залез в рюкзак, вынул хлебный сухарь и принялся его грызть.

– Будешь? – Предложил он Кире.

– Нет, спасибо. Я на диете. К тому же ты хрустишь на всю улицу.

Антон перестал грызть и убрал сухарь в карман.

– Интересно, когда Арбадакс заметит наше отсутствие, что он предпримет? – Спросил Антон.

– Он будет рад, что нас больше нет. Мы же связывали его по рукам и ногам. Он ведь боялся за нас и не рисковал. – Предположила Кира. – Правда, сейчас он боится рисковать Ритой. Кто его знает, что в его сложном уме творится. Арбадакс матерый интриган, и как далеко он просчитал ходы остается только догадываться.

– Хотелось бы верить, что в какой-то момент он прозреет, скинет с себя заклятье и снова станет прежним. Он классный мужик. Мне нравилось с ним выпивать. Наше могущество столько историй помнит из своей жизни, одна интереснее другой, хоть записывай. Сам такое точно не придумаешь.

– Ну, вот, не прошло и суток, а мы уже скучаем по тому, кто выгнал нас из дому. – Кира улыбнулась.

– Все из-за баб. Шерше ля фам.

– А не надо раскисать. Мы женщины такие, нам нравится влюбить в себя мужчину, а потом пользоваться им, испытывая при этом легкое чувство брезгливости из-за его зависимости.

– Это называется стервозность. А ты тоже ко мне испытываешь легкое чувство брезгливости? – Антон уставился на Киру.

– Не помню что-то, чтобы ты попадал под мою зависимость. Ты никогда не вел себя, как жалкий подкаблучник. А помнишь, ты поднял на меня руку, когда я пыталась отчитать тебя за то, что ты пришел ко мне пьяным после корпоратива?

– Не помню. Всё, что я знаю, это только с твоих слов. Мне до сих пор кажется, что там не все правда.

– Антон, перед этим корпоративом я хотела сказать тебе, что нам надо расстаться. А наутро, вопреки всему, вопреки воспитанию и жизненной позиции, вдруг поняла, что ты не тот, кого я себе нарисовала в воображении. И хоть я чувствовала себя обиженной, поняла, нам надо быть вместе. Ты мое лекарство от самодурства, и если кто-нибудь поможет тебе переключить рубильник в мозгах в правильное положение, то не стоит разбрасываться такими людьми. Вот такой парадокс.

Антон подполз к Кире и поцеловал ее в лоб, в нос и губы.

– Теперь я буду знать наверняка правильный способ твоего воспитания.

– Во второй раз переключатель перейдет в противоположную позицию и это будет совсем другая ситуация, с другими выводами и последствиями. Я понимаю правильно с первого раза.

– А что это нас понесло на откровения? – Поинтересовался Антон.

– Не знаю. Видимо, так нужно. Впереди у нас туманное будущее и будет правильнее, если мы станем понимать друг друга немного лучше. А ты не хочешь мне рассказать что-нибудь, чего не решался раньше? – Кира вопросительно уставилась на Антона.

– Я? – Он задумался. – Однажды я тебя обманул. Сказал, что уехал в командировку в область, а сам был в Мухосранске. Мы с ребятами накрыли склад паленого алкоголя и отмечали в гостинице новое звание командира.

– Думаешь, я не знала об этом? Мне оттуда администраторша звонила, хотела по-женски уесть, создать между нами разлад.

– Блин. А я такую складную историю тебе придумал про холодное мороженое, от которого охрип. А ты так убедительно верила.

– Изучала твою мимику, чтобы наверняка знать, когда ты врешь.

– Ты открываешься мне с новой стороны. – Антон удивленно посмотрел на подругу. – Такое ощущение, что у меня появилась другая женщина.

– Новые обстоятельства требуют. Я очень многогранный человек. – Кира сделала губы бантиком.

Антон поцеловал ее в них.

– Мне кажется, эта высылка сблизит нас еще сильнее. Вне привычных обстоятельств мы будем вести себя честнее и естественнее. А настоящие отношения любят честность и естественность. – Уверенно заявил он.

– Все нормально? – Раздался снаружи незнакомый голос.

Антон с Кирой вздрогнули и затаились. Повозка колыхнулась под весом человека, шторка, закрывающая кибитку, резко откинулась, заставив беглецов щуриться на солнце. Антон ухватился за рукоятку пистолета, не собираясь легко сдаваться.

– Я повезу вас дальше. – Заявил незнакомец.

– Почему? – Поинтересовался Антон.

– Наследили вы сильно и обидели хороших людей. Сейчас заедем в один глухой двор и пересядем на новые колеса. – Мужчина закрыл шторку.

– А с бывшим компаньоном все в порядке? – Спросила Кира.

– Надеюсь. Извозчик он так себе, постоянно влипает в неприятности. Непонятно вообще как ему доверили такое опасное дело.

– Опасное? – Переспросила Кира. – Для вас мы совершенно не опасны. Мы простые жители с другой территории.

– Я понимаю, но вы бежите не от своих властей, а от наших, значит и тут вы точно такие же преступники, как и там.

– Не совсем так. Там мы как раз были опасны из-за близости к власти. Скажем так, наше влияние на нее многоим казалось определяющим, потому мы и решили мигрировать в вашу страну. – Пояснил Антон. – Конечно, огласка нам не нужна. Чем меньше людей будут знать, кто мы такие, тем спокойнее.

– Вот и я о том же. Но за драку в постоялом дворе с вас могут спросить.

– Мы защищали компаньона. На него набросились толпой.

– Мне уже рассказали про этот героический поступок. Поэтому от нашего сообщества вам полное уважение и любая помощь.

– Спасибо. – Поблагодарил Антон.

Повозка тронулась, громко стуча колесами по булыжникам, и мелко затряслась.

– Он не врет? – Спросила Кира.

– Вроде, нет, хотя и подозрительно это всё. – Антон выглянул в щель в стене. – Ничего подозрительного не вижу. Что мешало им взять нас прямо там, без всяких сложностей.

–А вдруг это не власть, а вымогатели. Им нельзя в открытую действовать. Запрячут нас в подвал и сообщат в Мухосранск о том, что задержали нас, и будут просить оплату. – Кира замолчала на время. – И отправлять им наши уши и пальцы, если они будут медлить.

– Оптимизма тебе не занимать. – Хмыкнул Антон.

Повозка соскочила с мостовой на «мягкую» дорогу. Антон снова уставился в щёлку.

– На деревню похоже и народ победнее выглядит. – Прокомментировал он увиденное.

Повозка остановилась, скрипнули петли, затем снова тронулась, но буквально на несколько метров. Шторка снова откинулась в сторону.

– Приехали. – Доложил новый компаньон.

Антон выглянул наружу. Они находились за высоким деревянным забором. Перед ними стояли несколько не запряженных телег, груженых бочками. За ними находился большой деревянный дом не жилого предназначения. В воздухе явно пахло дымком горящего растительного масла.

– Это маслобойка? – Предположил Антон.

– Она самая. Отсюда берет продукцию четверть Аэрны, если не треть. А скоро мы и на вашу сторону доставлять будем. – Произнес мужчина с гордостью. – Слезайте, будем перегружаться.

Антон помог Кире спуститься и занялся выниманием скарба из багажника. Компаньон помог ему донести вещи до нового транспорта. Это был фирменный фургон, предназначенный для перевозки масла. На его боках красовался рисунок солнца отраженного в посуде, наполненной маслом.

– Комфорта тут меньше. Ехать придется среди бочек. Не переживайте, они надежно закреплены, да и гнать я не стану. Продукция очень дорогая. Сидите тихо, без моей команды, чтобы не выглядывали наружу. Захотите в туалет, дерните за веревку под потолком. Понятно?

– Да. – Антон пожал плечами. – Я так понимаю, место назначения теперь тоже другое?

– Конечно. Мы не делаем дела плохо. Нам было уплачено за то, чтобы вас надежно спрятать, и мы не посрамим заказчика. В мире все взаимосвязано, твоя безответственность станет причиной безответственного отношения к тебе. Верно, говорю?

– Абсолютно. – Поддержала его Кира.

– Какая понятливая. – Новый компаньон с интересом рассмотрел ее. – Не только вещи умеют делать у вас.

– У вас тут вообще-то законно носить на себе любые внешности. – Напомнил Антон, приревновавший Киру.

– Носить на голове дорогую шапку, не значит быть благородного роду. Наоборот, простолюдин в дорогой шапке смешон. То же и с внешностью. Какое лицо первородный маг дал, то и твоё. А все эти ухищрения с наведенной красотой только усиливают чувство собственной неполноценности.

– Спасибо. – Кира посчитала размышления компаньона за комплимент.

– Полезайте, до ночи надо успеть доставить груз. – Поторопил их мужчина.

– А нас? – спросил Антон.

– И вас тоже.

Глава 3

Всю дорогу Антон с Кирой боялись, что ремни, удерживающие тяжелые бочки с маслом, лопнут и их раздавит. Дороги Аэрны не отличались ровным покрытием, даже те, которые считались важными. Поэтому остановку в ночи восприняли с огромным ожиданием окончания пути. Новый извозчик обрадовал их.

– Мы на месте, вылезайте. – Попросил он, постучав в борт телеги.

Антон спрыгнул на землю и с огромным наслаждением потянулся. Затем помог спуститься Кире.

– И где мы оказались? – Он осмотрелся.

Рядом тускло светились окна бревенчатого дома, стоящего на высоком фундаменте. Штора дрогнула, и в окне появился темный силуэт человека. Компаньон коротко свистнул. Силуэт исчез.

– Это владелец дома, в подвале которого вы будете жить. – Предупредил мужчина. – Мы работаем вместе на одну организацию.

– В каком смысле? – У Антона сразу же возникла идея о назревающем заговоре против действующей власти.

– Мы сообща продаем масло. Балагут занимается распространением на своей территории. Он здешний купец, очень успешный. Вы будете в его подчинении. Думаю, работа вам найдется, так что свой хлеб вы отработаете сторицей. И у соседей меньше будет подозрений думать, что вы здесь по какой-то иной причине. Правильно я рассуждаю?

– Что-то мне крепостным правом пахнуло в лицо. – Усмехнулся Антон. – Я хотел узнать, связь с нашим городом будет возможна?

– А с кем ты хотел связываться?

– Мне вообще хотелось бы знать, что там происходит. Не вечно же нам работать в масляном бизнесе. Как только там наступит благоприятная обстановка, мы сразу же вернемся домой.

– Поживите пока без новостей, а там видно будет, может, соберу обоз, масло продать на вашей территории, тогда и возьму вас с собой. Своими глазами посмотрите.

– Ну, ладно, давайте хотя бы так. – Нехотя согласился Антон.

Рядом в темноте скрипнули ворота.

– Калтына, ты? – Спросил голос.

– Я. Привез, о ком договаривались.

– Проходите во двор, а ты, вези бочки на склад, завтра посчитаю. – Распорядился Балагут.

– Конечно.

Антон с Кирой забрали свои вещи, и пошли к воротам.

– Не думайте, что вас станут использовать из-за того, что у вас не осталось выбора. – Произнес им в спину Калтына. – Мы обыкновенные люди и знаем цену своим поступкам.

– Спасибо, помог. – Ответил ему Антон. – И вообще, спасибо за всё.

– Удачи.

Лошадь тяжело зацокала подкованными копытами, со скрипом сдвинув с места тяжелую телегу.

– В любом случае оставаться живым человеком, пусть и с некоторыми проблемами, все равно намного лучше, чем быть мертвым и без проблем. – Хозяин дома впустил гостей во двор и запер за ними ворота.

– А какие у нас могут быть проблемы? – Поинтересовалась Кира.

– Вы же не на отдых сюда приехали, придется немного поработать. Жилье у меня отменное, не каждому крестьянину доведется в жизни такое увидеть, не то что пожить. Я владею небольшим стеклодувным заводиком в подвале. И дом от печи отапливается круглый год, никакой тебе плесени, и серьезный труд под постоянным контролем. Вот там и поработаете. Не стеклодувами, конечно, а подмастерьями. Песок поднести, уголь, трубки поменять, формы, да много чего.

– И жить там же? – Спросил Антон.

– Не прямо на заводе, а в смежной комнате. Там все удобства, кроме туалета. Я даже воду туда провел, когда на завод водопровод делал. Днем там шумновато, стеклодувы работают, но ночью все в вашей власти. Вам хотя бы по тридцать исполнилось. – Балагут всмотрелся в лица гостей в слабом свете, падающем из окна. – Нету?

– Да побольше уже. – Ответил Антон.

– По вам и не скажешь. У меня работнику Оське две недели назад тридцатник стукнул, так он лет на десять старше тебя выглядит. Он, правда, сызмальства стеклодувом работает, лет пятнадцать уже, одни щеки растут.

Балагут подвел их к двери. Открыл ее и зажег фонарь, освещающий уходящую вглубь деревянную лестницу.

– Идите за мной. – Он первым ступил на скрипящие ступеньки.

Чем ниже спускались, тем отчетливее пахло угольным дымом, как в старом пассажирском вагоне зимой.

– А вентиляция тут нормальная? Не угорим? – Поинтересовался Антон.

– Никто не угорел еще. Люди работают по десять часов в смену и ничего. – Хозяин открыл дверь внутрь помещения и осветил его фонарем. – Плохо, что окон нет, тьма круглые сутки, если не разжигать лампу.

– А лампы у вас на растительном масле? – Догадался Антон.

– Да, но не чистом. Смесь из горючей жидкости и масла. Так лучше горит и меньше копоти. – Балагут повесил лампу на крюк рядом с дверью. – Заходите, я вам тут все покажу.

Антон вынул фонарик и включил его.

– От вашей лампы толку мало, возьмите фонарик и показывайте.

– Ого, вот это чудо. – Хозяин дома бережно взял его в руки и поводил лучом по сторонам. – Как ярко. Вы с собой привезли еще таких?

– Привезли, но пока мы не будем ничего менять. Посмотрим, как у вас тут все устроено, какой курс, какие перспективы, какие удобства можно заполучить.

– Понятно. Непростые вы гости, как я думал вначале. Вижу деловую хватку. Мне такие нравятся. – Он направил луч на дверь. – За ней ваше жилье. – Балагут открыл дверь и зашел первым.

– Поставьте фонарь на стол на попа, так будет светло во всей комнате. – Посоветовал Антон.

Хозяин понял, о чем речь и поставил фонарик на ручку. Световой пучок уперся в низкий белый потолок и распространил на всю комнату равномерное сумрачное свечение. Квадратное помещение, примерно пять шагов на пять напоминало бабушкину спальню. Железная кровать на высоких ножках, заправленная темным покрывалом, находилась у смежной с заводом стены, деля с ним одну печь. В дальней от двери стороне находился мощный грубый стол, как из рыцарского замка. На нем стоял ворох посуды, по виду глиняной и кособокая стеклянная бутыль.

– Подмастерье дул, тренировался. – Хозяин заметил, куда направлен взгляд Антона.

– Крафтово получилось.

Напротив кровати расположился массивный комод с затертыми дверками и ящиками. Верх его украшала разноцветная салфетка и стоящая на ней вазочка с нитками и клубками пряжи. На одной стороне лежала стопкой одежда, в которую следовало одеться на следующий день, чтобы не отличаться от местных. Ближе к входу стоял умывальник. Железный бак с краном и ведро под ним. Это была вся простецкая обстановка. Дощатые полы несли на себе всю историю проживающих здесь людей в виде обильных царапин и пятен.

– Всякие до вас жили, были и неряхи и вообще люди, далекие от понимания порядка. Таких пинком под зад и обратно в землянки, из которых они выбрались раньше времени. Очень хочется верить, что вы приехали из приличных мест. – Балагут вопросительно посмотрел на Антона.

– Мы из таких приличных мест, что вы даже представить себе не можете. – Похвалился он. – Обещаем, порядок будет идеальный.

– Рад слышать. Вы, наверное, спать хотите? Кровать застелена свежей постелью, от печки еще тепло. Утром вас разбудят стеклодувы. Они ребята шумные, не пугайтесь.

– А как у вас с питанием организовано? – Спросила Кира.

– Два раза в день для всех работников. Завтрак и обед.

– А ужин? – Спросила Кира.

– Работники ужинают дома. Специально для вас никто готовить не будет. – Пояснил Балагут.

– Ладно, придумаем что-нибудь в процессе. – Успокоил ее Антон. – Пока об этом можно не переживать.

– Ну, не буду вам мешать. Очень рад, что у меня появились люди из владений Арбадакса. А то до меня доходили слухи, будто у вас даже самый занюханный простолюдин чуть ли равен нашему магу, и поэтому вы брезгуете ехать в Аэрну.

Антон с Кирой рассмеялись.

– У нас все немного иначе организовано. Нет расслоения на благородных и простолюдинов, по крайней мере, явного. Поэтому жителям Аэрны с их мировоззрением кажется, что все мы там немного благородные. – Пояснил Антон.

– А как же тогда понимать, кто перед тобой?

– А никак. Одинаково здороваешься, что с соседом, что с главой города, если ты, конечно, не подхалим. А если тебе сильно нужно, то на кабинете важного человека висит табличка с указанием степени его благородства. Вот так устроено, поклоны никто не бьет и на колени не становится.

Балагут впал в легкий ступор.

– Путано как-то получается. Беспорядок.

– Я думаю, вы еще не дозрели до таких отношений, но наше сотрудничество поможет сделать качественный скачок вашему обществу. – Антон вдруг ощутил себя прогрессором, оказавшимся в «диком» прошлом.

– А не за эти ли разговоры вас попёрли оттуда? – Состроив подозрительную мину, поинтересовался хозяин дома. – Чтобы больше я не слышал этих крамольных речей. Наболтаете простакам о том, что они могут быть равными мне, они за вилы и возьмутся. Пока все на своих местах, и каждый с рождения знает, кто он таков, будет порядок. – Балагут открыл дверь. – Никого к себе не пускайте и не хвалитесь вещами, это опасно. Да, чуть не забыл, у вас будут новые нормальные имена, вместо ваших чудных, Чубок и Васила. Запомнили? Всё, спите.

Он ушел, протопал по грязному полу стеклодувного заводика и заскрипел ступеньками лестницы.

– Васила, дурацкое имя, недоделанное какое-то.

– А Чубок лучше? Сразу представил себя на фотографии в детском саду с оставленным чубом.

– Правило номер один, никому не рассказывай о порядках в Мухосранске. – Произнесла Кира, дождавшись, когда закроется верхняя дверь. – Оптимизма становится меньше с каждым часом.

– Да уж, если нас еще и отсюда выгонят, то я не знаю, что делать. Придется молчать и соглашаться со всеми, кто предоставит ночлег и работу.

– А то у тебя на работе не так было? – Усмехнулась Кира.

– Отсюда мораль, любая работа устроена по принципу средневекового общества, с четким разделением на благородных и простолюдинов. – Выдал Антон умозаключение.

– Ой, вечно тебя тянет на философию, когда не надо. – Кира подошла к постели.

Постучала по покрывалу, чтобы проверить на пыль. Балагут не врал, постель была свежей. Кира откинула край.

– Проверь на жучков и паучков. – Попросила она. – Все-таки это подвал.

– Я больше рассчитывал бы на мышей или крыс.

Антон проверил фонариком постель, удовлетворился осмотром, быстро разделся и лег, блаженно вытянувшись во весь рост.

– Считай до трех и я ус… – Он решил немного подурачиться.

Кира тоже легла рядом. Постель была прохладной, и они обнялись, чтобы скорее согреться. Антон действительно уснул очень быстро. Пережитое ими приключение отняло огромное количество сил. Даже не самые радужные перспективы не смогли помешать уснуть.

Разбудили их громкие голоса, топот и грохот за стеной. В печи что-то скреблось, ударяя в стенку. Создавалось ощущение, что с той стороны пытаются пробиться к ним через кирпичную кладку.

– Стеклодувы пришли. – Произнесла Кира.

– А такое ощущение, что это бригада отделочников ровняет стены у соседей.

Через некоторое время со стороны печи послышался шум разгорающегося огня. Шумело пламя, щелкали дрова, от кирпичей потянуло теплом.

– А нас не предупредили, во сколько выходить на смену. – Кира накрылась одеялом с головой. – Я еще посплю.

– Спи, а я пойду знакомиться с новым коллективом. Не дай бог проморгаем завтрак. – Антон спустил ноги с кровати. По полу тянуло ледяным сквозняком. – Зря мы не прихватили комнатные тапочки. У меня такое ощущение, что дом строили на вечной мерзлоте.

Он включил фонарь и прошелся на цыпочках до умывальника.

– Простите за неблагородный звон. – Предупредил Антон, перед тем, как справить малую нужду в ведро.

Кира не ответила. Умылся холодной водой, фырча и охая от нетерпения. Однако холодный душ придал ему энергии, которая обычно появлялась только после чашки крепкого кофе. Антон оделся в просторную рубаху и широкие штаны. Жаль, тут не было зеркала, чтобы полюбоваться новым «луком».

Со стороны заводика послышалось оживление.

– Здравого утречка вам!

– Благословения первородного мага!

– Воды счастья из Моря Спасения всей вашей семье!

Раздался стук в дверь. Антон одним прыжком допрыгнул до одежды, под которой лежал ПМ и подошел к двери.

– Кто там? – Спросил он негромко.

– Дрыхните что ли? – Раздался голос Балагута. – Через четверть часа завтрак. Не успеете, сами виноваты.

– Успеем. – Пообещал Антон.

Кира проснулась и терла глаза.

– В этом мраке можно спать вечно. – Она широко зевнула. – Нас позвали на завтрак?

– Да, собирайся. Некрасиво будет, если мы опоздаем в свой первый день. Надо произвести первое хорошее впечатление, а то предприниматель решит, что мы демонстрируем свое превосходство.

– У них, похоже, пунктик насчет публичных проявлений субординации. Ничего, привыкнем. Тошка, принеси мне одёжку, пожалуйста.

Кира не стала умываться, пока не оделась.

– Придется идти на завтрак с немытой головой. – Посокрушалась она.

– Помоешь перед работой. Волосы быстро высохнут в горячем цеху. – Пошутил Антон.

– Высохнут и будут лежать, как пакля.

– Заплетай косу. – Посоветовал Антон.

– Хм, это идея. Правда, последний раз я заплетала косу в первом классе.

– Сегодня мы оба идем в первый класс.

Кира, одетая в серый сарафан, хорошо сидевший по ее фигуре, смотрелась даже нарядно.

– Еще кокошник и будешь царевной лебедь. – Пошутил Антон.

– Почему бы и нет, в сказку мы уже попали. – Кира посмотрела на экран телефона. – Ого, надо спешить.

Антон приоткрыл дверь и посмотрел в образовавшуюся щелку. В помещении, освещенном несколькими тусклыми лампами и светом от пламени огня из печки, находилось шесть человек. Антон открыл дверь шире и вышел. На него сразу же все обернулись.

– Доброго утра, человече. – Поздоровался коренастый мужчина с короткой бородкой.

Впрочем, они все были бородатыми.

– Доброго. – Поздоровался Антон. – Мы ваши новые помощники. Меня зовут Чубок, а мою жену Васила.

Кира с трудом изобразила улыбку, не в силах скрыть неприязнь к новому имени.

– Худовата. – Заметил коренастый. – Заморил ты жену, Чубок.

– Это оценочное суждение. В тех краях, откуда мы прибыли ее называли стройной. – Антон не сдержался. – Как тебя зовут?

– Баурган. Такой стройной была моя собака, за день до смерти. – Коренастый рассмеялся.

Его товарищи подхватили смех. Антон стерпел издевательство.

– Куда идти на завтрак? – Спросил он.

– Туда. – Баурган указал на дверь, ведущую на лестницу. – А дальше на запах.

– Благодарю. – Антон пропустил вперед Киру.

– Вот, суки. – Выругалась она, оказавшись на лестнице за закрытой дверью. – Худые им не нравятся.

– Придется толстеть, чтобы не казаться нищей. – Пошутил Антон и получил кулачком в бок.

– Ни за что. Пусть смеются, жалеют, даже бьют, но толстой я не стану.

На самом верху действительно пахло съедобным. Антон открыл дверь и понял, что вчера в темноте они совсем не разглядели обстановки во дворе зажиточного Балагута. Бревенчатый дом, крашенный зеленой краской, оказался двухэтажным, с белым балкончиком, огороженным резными перилами. Вдоль дома проходила мощеная дорожка с живой изгородью по обе стороны. Напротив дома расположился длинный ряд деревянных амбаров, возле которых стояли не запряженные повозки. А в дальнем углу находилась беседка, с дымящей трубой. Антон безошибочно определил, что съедобный запах исходит от нее.

– Туда нам надо. – Он указал направление Кире. – В клинику безоперационной коррекции фигуры.

– Оставь эти жирные намеки. Я свою норму калорий знаю. – Кира в шутку задрала нос.

      Антон внимательно рассмотрел ее новый наряд и поцокал языком.

– Кирха, а местные знают, как подчеркнуть женскую красоту. Это платье сидит, как будто портной шил его по твоей фигуре и оно тебе очень идет. Ты в нём такая женственная, что моя фантазия даже разыгралась.

Кира критически осмотрела Антона.

– Тошка, не могу того же самого сказать про тебя. Ты выглядишь, как Чубок, который не вылезает из сарая круглыми сутками.

– Правда? – Антон обиженно осмотрел себя. – Вот прям настолько изменился?

– Кардинально.

– Это же здорово. Чем меньше внимания, тем спокойнее наша жизнь. – Антон нашел свои плюсы. – И конкурентки будут меньше одолевать.

– Конкурентки с таким вкусом, мне не конкурентки. – Кира рассмеялась.

Они подошли к беседке-столовой. Прямо перед ними на крыльцо вышла упитанная дамочка и выплеснула из деревянной чашки мутную воду им под ноги.

– Новенькие? – Спросила она.

– Да. – Ответил опешивший от такой бесцеремонности Антон.

– Еще чуть-чуть и ваш завтрак пошел бы на корм хозяйским собакам. Живее проходите.

Они вошли в беседку за ней.

– Айла, новенькие пришли. Накорми их. – Громко крикнула она. – Не обижайтесь, но завтрак уже остыл.

– Мы не в претензии. – Ответила ей Кира.

– Чего? – Женщина не поняла ее ответа.

– Нас устроит холодный завтрак. – Переиначила Кира.

Полная женщина критически осмотрела ее с головы до ног.

– По тебе и видно, что ты на любую еду согласная. Откуда ты, с гор, наверное?

Кира бросила взгляд на Антона.

– Да, мы с гор. У нас с хлебом проблемы, не растет, едим только мясо, потому и выглядим стройными. – Пояснил Антон.

– С каких это пор тощие стали называться стройными? Айла! Ты спишь что ли? Где завтрак?

В беседку с другого входа забежала миниатюрная голубоглазая девушка с корзинкой в руках. Из-под платочка на ее голове выбивались белые локоны. Она выглядела испуганной, словно ей часто доставалось от полной женщины.

– Вот, тетя Валонка, несу.

– Что, уже собакам собрала?

– Нет, не успела. – Робко призналась девушка.

– Вот, еще одна стройная замухрышка. Э-эх, такую замуж никогда не скачать. Ни мужа удовлетворить, ни детей выносить.

Айла густо покраснела от таких «комплиментов». Поставила корзинку на стол и стала суетливо выкладывать из нее содержимое. Антон смотрел на нее во все глаза. Девушка была прекрасна и беззащитна, тревожа мужское сердце желанием создать вокруг нее ауру комфорта. Кира ткнула ему в бок.

– Ты, Чубок, не забывай. – Шепнула она.

– Во имя первородного мага, примите эту пищу. – Произнесла Айла, пряча взгляд.

– Огромное спасибо, Айла. Уверен, это очень вкусно. – Поблагодарил ее Антон.

Девушка дежурно улыбнулась и убежала. Только после ее ухода Антон увидел, что лежало на столе. Это были колбаски, лепешки, соус из сметаны и зелени, запеченные овощи, густой суп в небольших, но глубоких глиняных чашках, маринованные огурцы, грибы и фрукт, похожий на манго, с разрезанной на дольки желтой мякотью, покрасневшей на разрезах.

– Вот это завтрак. – Восхитился Антон. – Собакам хотели отдать, надо же.

– Аппетит не пропал? – Поддела его Кира.

– А мне тут начинает нравиться. – Антон не думал сдаваться. – Еда выглядит превосходно. Точно лучше, чем в вашем «Подворье».

– Представляю, какой бурдой там кормят после того, как начала заправлять Рита. – Фыркнула Кира. Она наткнула на массивную тяжелую вилку колбаску и посмотрела по сторонам. – Эх, многое бы отдала, чтобы вернуться на «Подворье». – Она откусила и замерла.

– Что, не вкусно? – Подумал Антон.

– Божественно. Попробуй.

Натуральная еда пребывала в полной гармонии между формой и содержанием. Ничего, из того, что они попробовали, не оказалось невкусным. Однако калорийная пища насытила очень быстро. Антон доел колбаски только из-за желания ощутить их вкус.

– Спасибо, мы позавтракали. – Поблагодарил он хлопочущую с грязной посудой Валонку.

Она отставила кастрюлю в сторону и подошла. Хмыкнула, глядя на оставшийся завтрак.

– Какие едоки, такие и работники. Долго вы тут не продержитесь.

– Многое вы понимаете в выносливости. Жирок, как раз, и отнимает силы. – Поддела ее Кира. – Как повар, вы бесценны, надо признать. Я бы такого с руками и ногами оторвала к себе в работники, но как пропагандист здорового образа жизни…

– Эй, ты, костлявая, забирай своего задохлика и бегом отсюда. В работники меня, ты кто, нищая из подвала, нищее некуда. К тебе ни одна бродячая собака на привязь не сядет, решит, что ты ее съешь. Всё, выметайтесь, обед надо начинать готовить. – Валонка нависла над ними могучей тушей.

– Спасибо, всё было очень вкусно. – Поблагодарил ее Антон.

– Но над сервисом надо поработать. – Съязвила Кира.

Повариха промолчала, но взгляд ее был красноречивее слов. Антон с Кирой вышли из беседки. На дворе стало гораздо теплее, или это калорийная еда начала вырабатывать тепло. Навстречу им попалась Айла с крупным гусем в руках, удерживая его с трудом.

– Давай, помогу. – Сжалился Антон.

Девушка улыбнулась смущенно и прибавила шаг.

– Тошка, я смотрю, ты готов выпрыгнуть из штанов, чтобы выглядеть джентльменом.

– Девочку жалко. Она такая хрупкая.

– И очень симпатичная.

– Ну, да, есть немного. – Антон попытался изобразить безразличие.

– Немного. Я заметила, как ты на нее смотрел. – Она вытаращилась, изображая Антона.

– Да не ревнуй ты. Это обыкновенное мужское желание, любоваться красивыми женщинами. Никаких проектов измены в моей голове не возникало. Вот бы показать ей наш город. – Произнес Антон мечтательно.

– Ну, да, это совершенно безобидное желание, привезти молодую красотку в город, водить ее по магазинам и ресторанам, приобщая к великой культуре Мухосранска и ничего не желать взамен.

– Представь себе. Вот такой я альтруист. Может быть, это уже отцовские чувства.

– Ладно, проехали. Девочка на самом деле выглядит несчастной. – Кира хмыкнула. – Надо же, как тут толстухи узурпировали общественное мнение насчет стандартов красоты. Очень бодипозитивная страна.

– Что лишний раз доказывает, красота – это заложенные общественным мнением стандарты. Нет некрасивых людей, есть исторический период, когда определенная красота не востребована.

Антон галантно открыл дверь на лестницу перед Кирой. В лицо ударил дымный смрад.

– Ого, атмосфера тут совсем не та, на которую мы рассчитывали. – Антон прикрыл нос отворотом рубахи.

– Кому интересно мнение крепостных? Проблема пенсий тут решена радикально просто, никто из простолюдинов не должен дожить до старости.

– Думаю, в Аэрне само понятие пенсии отсутствует, потому и рожают по пятнадцать детей, чтобы кормили в складчину до самой смерти. Это, кстати, хорошая мысль, платить пенсию в зависимости от рожденных детей. Кто не родил, тот пусть работает до смерти за свой эгоизм.

– Ага, придумал. Мы с тобой еще никого не родили и неизвестно пока, родим или нет.

– Непременно родим, обещаю. – Антон открыл вторую дверь, непосредственно на заводик.

В лицо дохнул горячий воздух, как из бани. Потные стеклодувы выдували формы из горячего стекла через длинные трубки.

– Долго вы завтракали. – С ходу укорил их Баурган. – Чубок, живо просеивать песок, а Васила пусть носит нам воду.

– Откуда? – Спросила Кира.

– Из колодца.

– Он на улице?

– Нет, у меня в кармане. – Баурган бросил Кире под ноги влажное кожаное ведро. – Шевелитесь, тощезадые, отрабатывайте еду.

Кира, бросив на «бригадира» злобный взгляд, пошла к лестнице. Антон сменил работника, просеивающего на небольшом ручном станке кварцевый песок.

– Сильно не тряси, чтобы камешки не выскакивали, но и слабо не тряси, иначе просыпаться не будет. – Посоветовал он.

– Разберусь. – Антон взялся за стертые деревянные ручки и начал дергать корыто с песком.

Оно оказалось намного тяжелее, чем он представлял. Инерции тела с трудом хватало, чтобы создавать правильную амплитуду. Он выдохся буквально за минуту. Работник, заметив его состояние, рассмеялся.

– А был бы ты потяжелее, было бы намного легче. – Произнес он.

– Ничего, я приспособлюсь и со своим весом.

– Тебе нельзя отставать от всех. Мы – команда, в которой все зависят друг от друга.

– Я справлюсь. – Пообещал Антон.

Его хватило на два часа. Мышцы рук и суставы как будто растянулись и болели от любого физического усилия. Он больше не мог работать. Корыто с песком оставалось неподвижным, в то время как он беспомощно колыхался, держась за ручки. Баурган сжалился и позволил Антону взять перерыв.

Кира, тоже уставшая бегать с тяжелым ведром, вскоре присоединилась к нему, упав без сил на кровать.

– Мне дали какую-то вонючую мазь. Сказали, что это от боли в натруженных мышцах. – Она показала Антону деревянный туесок, размером с чайный бокал.

– У меня нет сил мазать. Не могу пошевелить руками. Намажешь? – Страдальческим тоном попросил он.

– А мне кто намажет?

– Как только мазь подействует, я все сделаю.

– Ладно.

Кира начала наносить прохладную мазь на больные руки Антона.

– Добро пожаловать во времена, когда люди работали в настоящем понимании этого слова, а не то, что мы. – Произнес Антон. – С каждой минутой здесь, я люблю свой Мухосранск все сильнее.

– Согласна. Мы с тобой, Адам и Ева, изгнанные из рая.

Глава 4

Минула неделя, прежде чем Антон смог снова приступить к тяжелой физической работе. До этого он подменял Киру, поднося с ней по очереди воду стеклодувам. Колол дрова для Валонки, тайно наблюдая за Айлой. Однажды мыл коня и чуть не пострадал. Копыто норовистой лошадки просвистело от его лица всего в паре сантиметров.

– Автоматические конемойки надо внедрять. – Посоветовал он конюху, работающему на Балагута. – Это моя вам бесплатная бизнес-идея, иначе разоритесь на медицинских страховках.

Его предложение и иронию, конечно, никто не понял. Антона вообще воспринимали, как чудака, у которого руки росли не из того места. Валонка ему так прямо и заявила:

– Выгнали тебя из дома, потому что дурачок. Кормить надо, как взрослого, а отдача от тебя, как от младенца. Непонятно вообще, как с тобой баба связалась, с таким неудачником. Хотя, какая там баба, старая, тощая, не рожавшая. Встретились, две беды. Такая как она, да Айла ещё, только и могут надеяться на внимание подобного бездельника, как ты.

Антон хоть и старался не воспринимать ее идиотские замечания в свой адрес, все же раздражался, что сказывалось на качестве работы при столовой. Получался замкнутый круг, его высмеивали, он саботировал, и это продолжалось бесконечно. Если бы не Айла и потребность видеть ее, он точно залепил бы оскорбление толстой хозяйке столовой. Когда его перевели на постоянную работу в цех стеклодувов, он видел Валонку только на завтрак и обед и то мельком, и это было замечательно.

Работал он на просеивании песка посменно, по полчаса, меняясь с худощавым, по здешним меркам, парнем, принятым на работу незадолго до него. Работа с перерывами оказалась намного легче, чем в первый день его стажерства. К вечеру он, конечно, устал, но умирать не собирался. У них с Кирой даже остались силы подурачиться перед сном.

– Прогресс налицо. – Признался Антон, смахнув со лба капельки пота, выступившие от усердия.

– Я бы сказала, что ты стал больше выкладываться. – Пошутила Кира. – Уж и не знаю, в чем причина. То ли ты стал сильнее, то ли Айлу представлял вместо меня.

– Прекрати, а? Не представляю ее на твоем месте. – Антон сделал вид, что обиделся. – Тебе не приходит на ум ревновать меня к красивой картине или классной тачке? Если я и обращаю на нее внимание, то исключительно с эстетической точки зрения.

– Интересно было бы испытать на тебе заклинание правды.

– Если ты не веришь мне, то это многое говорит о крепости наших отношений. – Антон повернулся к Кире спиной.

– Ты погляди на него, уязвили в лучших чувствах. – Кира по-хозяйски закинула на него ногу. – А ко мне конюх сегодня подходил с недвусмысленными намеками. Обещал хорошо накормить, если я пойду с ним в конюшню. При этом от него так сильно воняло потом, что у меня глаза слезились.

– А если бы не воняло? – Антон перевернулся на другой бок и вопросительно посмотрел на Киру.

– За кого ты меня принимаешь?

– А что, тебе можно меня ревновать, а мне тебя нет?

Неожиданно со стороны заводика раздался звук открывшейся двери. Шаги приблизились к ним, и раздался требовательный стук.

– Вы не спите? – Раздался голос Балагута. – Кажется, вам пришла посылка.

Антон вскочил, подбежал к двери и открыл ее.

– Какая посылка? – Спросил он удивленно.

– Я не проверял. Но там написано, что ее следовало доставить ко мне, но передать двоим из нового мира. Не пойму, как могли узнать, что вы у меня. Мы так хорошо запутали следы. – Балагут выглядел обеспокоенным. – Предупреждаю, в случае опасности моей семье, вы будете выдворены отсюда незамедлительно.

– Ладно. Я сейчас. – Антон вернулся, чтобы одеться.

– Я с тобой. – Кира тоже начала собираться.

Балагут дожидался их наверху у дверей.

– Запряженная лошадь, без кучера, прикатила повозку полчаса назад и встала у ворот, будто знала, что ей туда надо. Мы не пустили. На оглобле висел свиток из белой бумаги. У нас такую не делают, но текст на ней был написан по-нашему. Я вам уже озвучил его. Там мой адрес, но указание, что она для вас. Сам я проверять не решился, мало ли, какие за вами проблемы тянутся. Не хотелось бы стать невинной жертвой чужих разборок.

– А что в повозке? – Спросила Кира.

– Ящик или гроб. – Ответил Балагут.

– Гроб. – Кира прикрыла рот рукой, решив, что им отправили труп Арбадакса.

– Не предвосхищай раньше времени. – Укорил ее Антон.

Он по привычке, приобретенной на службе, воспринимал только материальные факты и никогда не строил гипотез из гипотетических предположений. Лошадь саврасой масти, с торбой на морде, продолжала стоять у ворот. На повозке висели два фонаря, повешенные Балагутом. Рядом стоял конюх и незнакомый мужчина.

– Это наш сельский врачеватель Морбидон. Кроме врачевания умеет и многое другое. Будет страховать, чтобы не было никаких неприятностей. – Представил Балагут незнакомца.

– Очень приятно, Чубок. – Антон протянул руку.

Это была ошибка, тут никто не здоровался таким способом. Морбидон посмотрел на руку.

– Ты мне должен рассказать, чего можно ждать от тех, кто отправил послание. – Попросил он.

– Чего угодно. Я думаю, что там находится что-то, показывающее нам бесполезность предпринятых нами усилий. – Не совсем понятно объяснил Антон.

– Они с горной провинции. Сам понимаешь, там отношения между людьми непростые. – Соврал Балагут.

– Я думаю, там труп. – Честно признался Антон.

– Это хорошо, если так. Трупов мы не боимся. Куда хуже живые люди с безумными идеями в голове. Ну, кто из вас полезет проверять? – Морбидон посмотрела на Антона, потом на Киру.

– Я, конечно. – Антон забрался в повозку и включил фонарь.

– Ого! – Удивился деревенский лекарь. – Добротная вещица. Не из-за нее ли весь этот цирк?

– Нет. Точно не из-за нее. – Антону стало смешно предположение, что копеечная безделушка могла стать причиной серьезных проблем.

Посередине повозки находился длинный ящик, совсем не похожий на классический гроб. К тому же, его крышка находилась на петлях, благодаря которым она откидывалась на одну сторону. Антон выдохнул и подцепил рукой крышку. Приподнял ее осторожно на десяток сантиметров и посветил внутрь. Свет фонарика выхватил знакомую рыжую шерсть. Антон откинул крышу до конца и усмехнулся.

Перед ним лежал Трюфель собственной персоной, связанный по рукам и ногам серебристым скотчем. В ногах у него находилась клетка с крысой Нахрнэ, щурившейся на свет фонаря и часто дергающей носом.

– Что ты видишь? – Спросил Морбидон.

– Двух миньонов. Трюфеля и Нахрнэ. – Ответил он.

Снаружи раздался облегченный возглас Киры.

– Больше никого? – Спросила она.

– Нет. Интересно, что это может значить? Есть у кого-нибудь нож? – спросил он громко.

– Тебе зачем? – Спросил Балагут.

– Друга развязать.

– Погоди.

Повозка качнулась. Рядом с Антоном появился Морбидон, держа руки наготове для защитного заклинания.

– Не может быть, это же голем. Это его ты назвал другом? – Врачеватель крайне удивился.

– Да.

– Он же бездушный и создан только для расширения возможностей мага. Голем не может быть другом. – Морбидон уставился на Антона.

– Верно. Мой друг триединый маг, а это одна из его альтернативных личностей.

– Ты же назвал его имя?

– Трефоль.

Врачеватель задумался.

– Големы обладают невероятной силой. Не уверен, что стоит его развязывать. Вдруг, он послан убить вас.

– Зачем?

– Затем, что маг, отчужденный от своих миньонов, низвергнут и распоряжаться их сознанием может кто угодно с любой целью. – Пояснил врачеватель.

– Низвергнут? – Переспросил Антон. – В каком смысле?

– Его лишили статуса триединого мага, поэтому миньоны ему больше не положены.

– А кто может его низвергнуть? В чьей это власти?

– Я не настолько близок к благородным, чтобы знать все их порядки, но мне кажется, что любой маг, бросивший вызов. – Морбидон вырвал кусок шерсти с тела Трефоля и поджег ее заклинанием. Громко втянул носом образовавшийся дым. – Заклятья не чувствую. Кажется, он чист.

– Кира, дай мне безделушку с твоего пальца. – Попросил Антон у подруги.

Она протянула защитный перстень. Антон не стал светить его перед Балагутом и врачевателем, надел камнем на внутреннюю сторону пальца.

– Я освобожу его под свою ответственность. – Пообещал он. – Дай мне нож.

Врачеватель нехотя передал ему орудие. Антон махнул им по ступням, затем по кистям. Трефоль сел и уставился прямо на Антона, будто хотел что-то сказать взглядом. Никаких сомнений не оставалось, что Арбадакс попал в беду сразу, как они покинули город. Кто-то очень коварный закрутил хитроумный план, низвергнувший триединого мага с благородной должности хозяина огромной территории, оборвал его уникальный путь техномага и возможно, убил несчастного Арбодакса.

Антон открыл клетку с Нахрнэ. Крыса, пробуя носом воздух, показала мордочку наружу, потом развернулась хвостиком и, виляя попкой, выбралась из клетки. Когда она показалась почти полностью, стал ясен ее странный способ покидания собственного жилища. Она тянула за собой телефон, завернутый в пластиковый пакет.

– Что это у нее? – Испугался Морбидон. – Похоже на вещицу оттуда.

– Вы правы, это телефон. Я уверен, что в нем послание для нас.

– У вас в горах уже есть вещи из новой провинции? Вы же чтите традиции похлеще остальных. – Удивился врачеватель.

– Чтим, но и прогрессом не брезгуем. – Антон разорвал пленку и вынул телефон.

Спрыгнул с повозки, чтобы посмотреть видео вместе с Кирой. У него были сомнения, что послание могло оказаться миной с каким-нибудь опасным колдовством.

– Вы можете определить, есть внутри аппарата какое-нибудь опасное заклинание или нет? – Спросил он у Морбидона.

– Если его делал маг, то вряд ли. Но ты уже держишь его в руках, и ничего не происходит. – Он понятия не имел о записи заклинаний и прочем, что стало обыкновенным делом в Мухосранске.

Экран телефона осветился приветствием и переливами мелодии. Балагут, Морбидон и конюх испуганно отпрянули в сторону.

– Это как раз и не опасно. – Усмехнулся Антон.

Он пролистал пару экранов, пока не наткнулся на тот, где была только одна папка, подписанная словом «Важно». Если это было послание от Арбадакса, то вся легенда про него и Киру, и без того плохо выглядящая, рассыпалась окончательно.

– Мы отойдем в сторону на всякий случай. – Предупредил Антон. – Если что, спасайте.

– Насчет спасать, не обещаем, но похороним, как положено. – Успокоил его Балагут.

Антон и Кира отошли шагов на двадцать под раскидистое дерево.

– А может, не надо. – Засомневалась Кира. – Вдруг это ликвидация ненужных свидетелей?

– Зачем так витиевато все устраивать, прямо шоу, как из фильмов про мафию. – Антону посчитал излишним устраивать инсценировку, которую почти никто не увидит.

Чутье подсказывало, что это дело рук самого Арбадакса, желающего дать знать о ситуации, в которой он оказался. Впрочем, то, что лежало в папке «Важное» могло все объяснить. Антон открыл ее. Там находился всего один видеофайл. Он занес палец и на мгновение задумался, давая шанс интуиции проявить себя.

– Жми. – Кира сгорала от нетерпения.

Антон запустил видео. Оно снималось на камеру, стоящую где-то на полке, на высоте человеческого роста. Сделано это было тайно, судя по всему. В комнате, похожей на гостиничный номер, находилась Маргарита, пленившая разум Арбадакса. Она вышла из душа и расчесывала волосы деревянной гребенкой, стоя перед зеркалом. Фокус приблизил зеркало, пока в нем не стало возможным разглядеть отражение лица Риты. Антон с Кирой чуть не потеряли дар речи, в нем отражалось инфернальное существо похоже на человека только контурами тела. Клубящаяся тьма с угольками глаз, даже на видео она производило жуткое чувство липкой тоскливой безнадеги.

На видео появилось лицо уставшее лицо Арбадакса.

– Привет, друзья. Каким я был слепцом и глупцом. Прошу прощения за весь вред, который я причинил вам через свою одержимость. Как вы видели, Ритой овладела темная сущность из проклятых пастухов. Я знаю, что вы уже слышали о них. Пастухи работают на культ Двенадцати и их задача не просто лишить меня земли и титулов, но и всячески запретить понятие техномагии. Отход от классической магии грозит им потерей своего статуса. Они убедили многих сильных магов в том, что я опасен и заручились поддержкой на самые радикальные меры. Они согласованно играли против меня и смогли обмануть, притупив мою бдительность. Я недооценил противника. Когда вы получите это послание, знайте, я проиграл. Арбадакс больше не триединый маг, а может быть, меня вообще нет в живых. Больше всего жалею, что ввязал вас в эту авантюру и то, что моя первая любовь оказалась не тем чистым и светлым чувством, о котором хотелось бы вспоминать в старости. Пастух, заселившийся в Риту, питается ее энергией и когда она полностью лишится ее, оставит умирающее тело. Перед ней я виноват даже больше. У Риты почти нет шансов вырваться из этой истории живой.

Вы хотите знать, что делать с Трефолем и Нахрнэ? Инструкция для тебя такая, Антон. Сделай порез на задней лапке крысы и отведай ее крови. Перетерпи сутки, возможно, будет плохо, болезненно, но это быстро пройдет. Когда станет легче, ты сможешь мысленно входить с ней в контакт и управлять ею, как самим собой. Затем тебе придется порезать до крови Трефоля и выпить немного его крови. Тут тебе будет намного хуже и желательно во время привыкания побыть под присмотром хотя бы деревенского врачевателя. Готовься болеть не меньше трех дней, но когда вернешься в норму, ты станешь с моим миньоном одним целым. Трефоль невероятно силен, его кожу не пробивает нож, многие бойцовские заклинания его не берут. Ты сможешь отбиться практически от любой банды. Жизнь в Аэрне станет для вас чуточку легче. Это единственное, чем я могу помочь вам. Простите, что так все получилось. Если бы я умел управлять временем, никогда бы не сбежал в ваш город. Проще было встретиться с опасностью лицом к лицу, чем подвергать опасности сотни тысяч людей и жизни лучших друзей. Вы первые мои настоящие друзья и единственные. Дружба, непозволительная роскошь для хорошего мага.

Видео закончилось. Антон посмотрел на Киру. Она вытирала слезы.

– Он такой милый. – Подруга всхлипнула. – Неужели мы никак не сможем ему помочь.

– Скорее всего, никак. Мы как два зернышка между мукомольными валами. Нас сотрут в муку и не заметят. Видишь, наше могущество советует побеспокоиться о собственной безопасности. – Антон задумался. – Блин, каково это, пить кровь крысы? Может, ты у Нахрнэ, я у Трюфеля?

– А если меня примут за ведьму? Тут ведь строго с колдовскими умениями у женщин.

– Ты права, но между вами девочками было бы больше согласия. Вы даже в чем-то похожи.

– Например.

– Я нравлюсь вам обеим.

– Как дела? – Громко поинтересовался Балагут.

– Ничего опасного. – Антон удалил сообщение. – Послание от знакомого.

Антон с Кирой вернулись к ожидающей их компании.

– Ничего себе, знакомые у вас. – Удивился Морбидон. – Сочувствую его беде. А вы, выходит, прячетесь?

– С чего ты взял? – Влез в разговор Балагут. – Сам же знаешь, что в горах жизнь не мёд, холодно, ветра, дороги регулярно перекрывают обвалы. Я давно их звал на равнину, поработать у меня. А то, что их триединый маг попал в неприятности, так это рано или поздно все в них попадают.

– И поэтому отдал им своих миньонов? – Не унимался врачеватель.

– Он мне приходится родственником, двоюродным братом. Но мы не роднились особенно. Маги не любят зависеть от друзей и родни. А вот, когда встал вопрос о наследстве, решил вспомнить обо мне. Пусть будут, раз достались. – Соврал Антон.

– И кто же оспорил его власть? – Поинтересовался Морбидон.

– А ты что тут устроил допрос? – Возмутился Балагут. – Сам-то откуда прибился к нам?

– Мало ли, всем хочется жить спокойно.

– Чем меньше задаешь вопросов, тем спокойнее живешь. – Балагут постучал врачевателя по спине. – Если опасности никакой нет, или домой, и ты, Саул тоже. Завтра много работы.

Конюх с врачевателем ушли. Балагут дождался, когда их шаги затихнут.

– Все плохо с вашим триединым другом? – Спросил он прямо.

– Да, возможно его нет в живых. – Антон вздохнул. – Недолго ему дали править.

– Соболезную. Что собираетесь делать с миньонами?

– Разрешите поселить их в своей комнате. – Попросил Антон. – Это единственная память о друге.

– Даже не знаю. Этот рыжий громила будет пугать людей.

– Это самое милое существо из всех. – Заступилась за него Кира. – Он мне весь огород в порядке содержал. Он ведь сам почти ничего не делает.

– Да, в туалет ходит, да на голубей охотится сам, остальное только по приказу. – Успокоил хозяина Антон. – Пожалуйста.

– Ладно, проводите их к себе, пока никто не видел, и не выпускайте. – Посоветовал Балагут.

– А врачеватель не разболтает кому не надо? – Спросила Кира.

– Он сам появился у нас странным образом пять лет назад. С тех пор стал деревенским врачевателем, но никому так и не рассказал, кто таков и откуда взялся. А сам очень подозрительный ко всем приезжим, словно боится, что это по его душу. Сдается мне, натворил он много плохого, поэтому будет молчать.

– А конюх?

– А этого кто послушает? Конюхи умом особым не отличаются и часто мелят языком, лишь бы без дела во рту не валялся. Все мои работники у меня в кулаке. Как скажу, так и будут себя вести. – Похвалился удачливый предприниматель.

– Мы перед вами в долгу. – Поблагодарил его Антон.

– Даст первородный маг, окажемся полезными друг другу, приумножим свое богатство.

– Непременно. – Антон поддержал его оптимистический настрой.

– Лошадь с повозкой будет первым взносом в наше совместное предприятие. – Балагут взял животное под уздцы. – Забирайте своих миньонов и идите спать. Никаких поблажек пока не предвидится.

– Спокойной ночи. – Пожелала ему Кира.

– И вам благословенных первородным магом снов.

Балагут явно остался доволен приобретением. Он любя погладил лошадиную гриву. Антон взял Трефоля за руку и повел его в сторону своего жилья. Кира взяла клетку с Нахрнэ. Они спустились к себе и закрылись.

– Вот дела. – Антон усадил Трефоля на стул, спиной к кровати. – Всемогущий Арбадакс не пережил испытание любовью.

– Не только он, мы тоже не пережили его испытания. Сидели бы сейчас у меня дома, занимались, чем хотели. – Кира поставила клетку с крысой на комод. – Ты голодная?

Нахрнэ пискнула в ответ. Кира вынула банку консервов из рюкзака и открыла ее. Положила в клетку крысе четверть ее содержимого.

– А ты покорми своего питомца. – Она протянула банку Антону.

– Ему это на один зуб. Придется как-то подмазываться к Валонке, чтобы собирала помои отдельно для Трюфеля.

– Проще договориться с Айлой. – Посоветовала Кира.

– Думаешь? Ладно, попробую договориться с ней.

– Я сама это сделаю. Нечего смущать бедную девочку.

– Да, пожалуйста. – Антон усмехнулся. – Ревнивица.

Антон скормил миньону остатки консервов и забрался в нагретую постель к Кире. Последняя мысль в его голове, перед тем как уснуть, была о том, вернуться ли они в Мухосранск или Аэрна для них станет новым домом навсегда. Наутро от этой мысли осталось легкое послевкусие в виде сожаления, если выпадет второй вариант. Антон чувствовал бессмысленность своего существования в сложившейся обстановке. Не видел он себя «пескотрясом» даже в ближайшей перспективе.

Утро началось как обычно, с шума и гама на заводике. Антон с Кирой уже приобрели способность просыпаться за десять минут до прихода рабочих. К моменту их появления, Антон успевал умыться. Начинал он рабочий день вместе со всеми. Стеклодувы уже не относились к нему высокомерно, не насмехались над ним, не подтрунивали. Доставалось только Кире, но и это было не от желания обидеть ее, а просто из мужской потребности обратить на себя внимание. Работники Балагута понятия не имели о галантности, поэтому все их способы были топорными, не подходящими для утонченной натуры.

Время до завтрака пролетело мгновенно. Кира принесла воды и махнула Антону.

– Идем на завтрак, уже время.

– Ух, ты, я только вошел во вкус. – Антон оставил в покое сито с песком. – Переоденусь.

Никто, кроме него не переодевался перед завтраком. Но Антону казалось неприличным идти в потной грязной одежде в места общественного питания. К тому же там была Айла, перед которой хотелось выглядеть лучше остальных. Он надел чистую сменную рубаху и поднялся наверх, где его ждала Кира.

В этот раз они пришли почти раньше всех. Там были только двое работников из конюшни. От них несло сараем за версту. К счастью, ели они торопливо и ушли до того, как Айла поднесла завтрак.

– Примите с благостью. – Произнесла она и бросила украдкой взгляд на Антона.

От Киры сей факт не ускользнул, но вида она не подала.

– Как всегда, завтрак выглядит великолепно. – Похвалил Антон. – Как и… – он стушевался. – Как и обед.

Айла улыбнулась и быстро удалилась.

– Не решился договорить комплимент. – Поддела Кира.

– Побоялся, что ты поймешь его иначе. Так и получилось. А мне хотелось поднять самооценку девушке. Ей очень нужна психологическая разгрузка. Она целыми днями проводит под прессингом шибанутой тетушки. Так и до суицида можно довести.

– Они тут привычные к прессингу, не то, что наша особенная молодежь.

– Надеюсь. – Антон полез в плоскую плетеную корзинку с продуктами, выполняющую роль подноса.

На завтрак в ней подавали жирный пахучий сыр, куски тонко нарезанного вяленого мяса, вареные яйца и совсем небольшие порции куриного бульона, сдобренные свежим лучком.

– При всех недостатках кухонной ведьмы, умение готовить ее неоспоримое достоинство. – Заметила Кира.

– Вот ее тебе надо взять в «Подворье», когда вернемся.

– Гипотетически, я бы взяла, но она не из тех людей, которые готовы к радикальным переменам. К тому же ее ожидает полный слом мировоззрения и радикальное понижение самооценки. Из красивой женщины в толстуху, которую сторонятся мужчины и над которой шутят женщины. Это может сказаться на качестве ее блюд. Нет уж, тут она на своем месте.

– М-да, мечтатели. – Антон откусил кусок колбасы. – М-м, как они так делают.

– Натуральные продукты и старая проверенная рецептура. – Ответила ему Кира. – Никакой магии. Я бы хотела поработать с местным персоналом, чтобы узнать рецепты некоторых блюд.

Они почти закончили завтрак. Айла подошла, чтобы забрать корзинку.

– Чубок, а вы не могли бы мне помочь перенести свиной окорок? – Попросила она, смущаясь.

Антон удивился ее просьбе, но постарался ответить сразу, чтобы не смутить девушку еще сильнее.

– Да, конечно, без проблем.

– Спасибо, все было очень вкусно. – Поблагодарила Кира нейтральным тоном. – Антон, я жду тебя через пять минут.

– Васила, я быстро управлюсь. – Пообещал Антон.

Он вдруг и сам поверил, что Айла осмелела и решилась открыто показать свою симпатию. Себе он дал слово, что не поддастся на ее очарование. Одно дело показывать свою симпатию, это обычная черта мужчин, восторгаться женской красотой, но совсем другое начинать отношения. При таком раскладе Кира сразу становилась третьей лишней, а ему этого совсем не хотелось. По-настоящему он любил только ее.

Айла вывела его через черный ход и повела к постройке, в которой вялилось мясо, дозревал сыр и висели на крюках куски копченого мяса.

– У нас заболел мясник. Обычно он подносил мне до кухни, но сегодня никак. Тетя Валонка посоветовала мне попросить вас.

– Почему меня? – Удивился Антон.

– Не обидитесь? – Айла покраснела.

– Постараюсь. А вообще я уже привык к тому, что меня здесь воспринимают, как какого-то маргинала.

– Она сказала, что другие мужчины мне откажут. – Призналась девушка.

– А я типа, любому вниманию буду рад. – Антон усмехнулся.

– Да.

– Ох уж эта тетя. Ты ее не слушай, Айла. Ты очень симпатичная девушка, просто красавица. Так получилось, что в этих краях сложились весьма необычные стандарты женской красоты, под которые ты не подпадаешь, но будь уверена, что в другом месте ты была бы в самом топчике, и за тобой парни складывались бы штабелями.

– У вас такой говор необычный. Я не все понимаю. – Айла смутилась, но не покраснела.

– У нас ты бы считалась очень красивой девушкой. – Понятно сформулировал Антон.

– А ваша жена, какой считается?

– И она тоже красивая.

– Вы часто смотрите на меня. – Айла покраснела. – Ей это не нравится.

– Блин. Это заметно, да?

– Угу.

– Больше не буду. Я думал так поддержать тебя, чтобы ты не слушала свою тетушку.

– А я подумала, что вы бабник и не цените свою жену.

– Блин, вот вы женщины любое хорошее начинание обесцените до предела. Всё, с сегодняшнего дня никакого внимания и никакого взгляда, только деловые отношения. Собственницы вы и эгоистки.

Айла распахнула дверь в помещение. В нос ударил мощный запах хранящихся в нем продуктов. Девушка сняла со стены факел, макнула его в горючее масло и подожгла кресалом, висевшем здесь же на стене.

– Надо спускаться. Там у нас холодно. Зимой возим лед с реки, чтобы продукты хранились все лето.

– Ничего, потерплю.

Они спустились вниз на двадцать пять ступеней. Антон специально считал. Тут действительно было очень свежо. Айла провела Антона мимо полок с сырами к висевшим на крюках кускам свиных туш.

– Эту. – Она указала рукой на заднюю часть с ногой.

Антон поддел ее плечом, приподнялся и снял.

– Для первого раза, очень умело. – Похвалила его девушка.

– Да я вообще смекалистый парень, просто тетя Валонка не видит этого во мне.

Айла задорно рассмеялась. Она убрала факел в сторону, чтобы он не загораживал ее лица, и посмотрела искрящимися глазами на Антона. Все заготовленные фразы про супружескую верность вдруг как-то забылись. Темнота и сам момент создали томительное ощущение близости. Айла щелкнула пальцами.

Антон моргнул и вдруг понял, что поднимается по лестнице с куском мяса на плече, хотя мгновение назад был в подвале. Он совершенно не помнил период жизни, случившийся после щелчка пальцев. Айла шла впереди с потухшим факелом.

– А что это было? – Спросил Антон.

– Вы о чем? – Айла остановилась и обернулась.

– Ты щелкнула пальцами, и я оказался прямо на лестнице.

– Вы несли мясо и больше ничего. Вы хорошо себя чувствуете?

– Ну, физически да, но психически, не очень. Кто-нибудь знает, что ты владеешь магией?

Айла остановилась и зажгла факел без всяких приспособлений.

– Нет. И я буду просить вас, чтобы вы тоже никому об этом не говорили. Это не магия, а всего лишь несколько заклинаний из книги деревенского ведуна.

– Что произошло, пока я был без памяти? – Антон пробежался по телу в поисках остатков ощущений.

– Я же сказала, ничего.

– Ладно, сделаю вид, что поверил.

Больше Антон не разговаривал с Айлой до самой беседки. Ему показалось, что на губах еще остался чужой вкус и даже болезненные ощущения, будто его укусили. От былого романтического флёра нежной беззащитной девушки не осталось и следа.

Антон вернулся в цех и прошел в свою комнату.

– Опаздываешь! – Крикнул ему в спину Баурган.

– Почему это. Вы же еще на завтрак не ходили.

– Сдурел? Мы уже полчаса, как вернулись.

Антон забежал в комнату. Зареванная Кира сидела на стуле перед комодом. В руках она держала нож со следами крови. Она повернулась лицом к Антону. На ее губах краснела кровь.

– Ты что сделала? – Он подбежал к клетке.

Нахрнэ была жива. На ее заднем окорочке белел лейкопластырь.

– Арбадакс же велел мне взять крысу под контроль. – Обреченно произнес Антон.

– Будет честно, если мы разделим между собой эти обязанности. – Кира вытерла слезы. – Удачно сходил?

Антон понял, что придется все рассказать, иначе между ними появится трещина недоверия.

Глава 5

– Давай баш на баш, я прощаю твою измену, ты прощаешь мою глупость. – Предложила Кира.

– Какую измену? Я ничего не помню, в отличие от тебя, совершившей глупость в ясной памяти.

Антон с Кирой вернулись к неприятному разговору по окончании рабочего дня, собираясь отходить ко сну.

– Измена была, помнишь ты о ней или нет. Губа же болит? Значит, целовались.

– Это огромная разница, целовали меня.

– А вдруг она стерла тебе память, чтобы ты не мучился совестью и мог передо мной оправдаться с чистым сердцем? Если она умная девушка и владеет подобными приемчиками, то это было бы логично. Ты ей нравишься, она тебе, но между вами я, а ты у нас человек совестливый, полицейский, тебе не хочется сложностей в отношениях со мной. А чего проще, потрахался, затем обнулил память и готово, не помнишь, значит не было.

– Если бы у меня с ней был секс, я бы это почувствовал.

– Тебя не было сорок минут. Из них ты мог тридцать восемь минут просто спать, а все постэффекты бесследно исчезнуть.

– Была бы ты мужчиной, поняла, что это невозможно. Ничего между нами не было, успокойся. Забыла, как сама в беспамятстве кидалась на меня драться?

– Так то драться. К драке никто не ревнует.

– Нет повода для ревности, Кирха. Я только тебя люблю, все остальные женщины просто картинки на стене картинной галереи. Только посмотреть. – Антон просунул руку под пижаму Кире и ухватился за теплую грудь. – Навеки вместе.

– Чего-то мне нехорошо. – Кира соскочила с кровати и подбежала к ведру.

Ее сразу вырвало.

– Арбадакс говорил, что должно быть легкое недомогание. – Антон испугался, что с подругой может случиться какая-нибудь беда. – Может, вызывать Морбидона.

– Не надо. Не хочу, чтобы он узнал о нашей связи с миньоном Арбадакса. Пусть это будет секрет. Завтра скажешь Балагуту, что я заболела. А потом сам выпьешь крови Трефоля и сляжешь. Все подумают, что мы подцепили инфекцию, или у нас акклиматизация и оставят нас в покое, пока не выздоровеем. – Кира сняла с пальца перстень. – Надень, когда пойдешь в столовую, чтобы эта сучка снова не попользовалась тобой.

– Умеешь ты подобрать правильные слова. – Антон взял перстень и надел на палец.

– Интересно, почему она не побоялась открыться перед тобой. Наше могущество рассказывал, что по здешним правилам это однозначно заключение на всю жизнь. – Кира легла под одеяло, натянув его до подбородка.

– Без понятия. Может быть, она очарована мной и таким образом ей хотелось довериться тому, кто нравится? – Антон лег рядом. – Вас, женщин, тяжело понять. Вами обязательно движут какие-то нелогичные мотивы. Та же Айла, если бы сделала так, что память вернулась ко мне в подвале, я бы ничего не заметил.

– Тебе бы сказали, что прошло сорок минут, о которых ты не помнил. Значит, ей надо было, чтобы ты заметил сразу. Я думаю, она хотела признаться, чтобы доверить тебе себя. Она еще верит по юности в большую любовь и хочет окунуться в океан страстей, в котором есть место трагедии. – Кира уставилась, не мигая, в низкий серый потолок.

– Какой трагедии?

– М-да, Антон, ты не был женщиной на земле. Девушки иногда так любят, что считают смерть лучшим средством остаться в этой любви. Их окрыляют неземные чувства, лишиться которых страшнее смерти. Айлу устроят оба варианта, умереть влюбленной, но преданной, или завоевать тебя и сбежать вместе подальше от меня и тети Валонки.

– У тебя жар? – Антон приложил ко лбу Киры ладонь. – Да у тебя температура поднялась.

– Да? – Подруга посмотрела на Антона влажными глазами. – Я взяла с собой аптечку. Там есть жаропонижающее. Пока терпимо пить не буду, чтобы эксперимент не сорвался.

– Вот как хочется управлять крысой.

– Крыса поможет мне узнать, что вы вытворяете за моей спиной, любовнички.

– Арбадакса хватил бы удар, знай он на что пошли его миньоны. – Возмутился Антон. – На удовлетворение порывов ревности.

– Что сделано, то сделано. – Кира закрыла глаза. – Давай спать.

– Сейчас.

Антон выбрался из кровати. Нашел аптечку, в ней жаропонижающее лекарство, набрал воды в стакан и поставил на комод.

– Я буду проверять тебя ночью. Если температура поднимется еще выше, разбужу и заставлю выпить лекарство. – Предупредил он подругу.

– Ллладно. – Стуча зубами, согласилась Кира и свернулась под одеялом в клубок.

Тело ее было горячим. Антон обнял подругу, но ему быстро стало жарко. Отдвинулся на край кровати, выключил фонарик и уснул. Обещания заботиться о состоянии Киры он не сдержал. Она сама разбудила его.

– Анннтоннн. – Она тормошила его, стуча зубами от холода. – Подай таблетку. Кажется у меня температура под сорок.

Антон включил фонарик, соскочил с кровати и вернулся с жаропонижающим и стаканом воды в руках. Кира взяла их трясущимися руками. Громко разгрызла таблетку и запила водой до дна, и сразу спряталась под одеяло.

– Если я умру, ты прощен. – Произнесла она глухо.

– А если нет, то буду вечно виноватым? – Антон потушил свет и снова прижался к Кире.

– А что бы ты выбрал из этого?

– Думаю, ответ очевиден. – Антон решил узнать, какой вариант она сама считает очевидным.

– Были бы у нас дети и ипотека ты бы так не думал.

– Как?

– Ты знаешь.

Минут через десять Кира покрылась потом и перестала стучать зубами. Вытянулась во весь рост и заснула. Антон остатки ночи провел в беспокойстве. Постоянно просыпался, щупал ей лоб, прикладывался губами, даже слушал сердце из-за того, что ему казалось будто у Киры пропало дыхание. К утру, он чувствовал себя разбитым в отличие от подруги.

Кира легко соскочила с кровати, выпила два полных стакана воды и потянулась.

– Я справилась. – С гордостью заявила она.

– Поработай сегодня за меня, я не выспался. – Пробубнил Антон с кровати.

– Вставай, Тошка, сейчас разгуляешься.

– Ты уже пробовала управлять Нахрнэ?

Кира посмотрела на клетку с крысой.

– Блин, мне полегчало, и я от радости даже забыла о причине недомогания. – Она села на кровать и закрыла глаза.

Антону стало интересно понаблюдать за результатом. Он сел и уставился на клетку с крысой. Нахрнэ спала, не проявляя признаков управления. Прошло несколько минут, в течение которых ничего не происходило. Антону уже начало казаться, что связка «женщина-миньон» не рабочая и что у Киры ничего не получилось.

Нахрнэ резко пошевелилась, вскочила и уставилась на людей. Высунула лапку между прутьев клетки и помахала, будто приветствовала. Антон помахал в ответ.

– Ты смотришь на меня глазами крысы? – Спросил он шепотом.

Кира кивнула.

– Класс. И как я выгляжу на крысиный взгляд?

– Не очень четко, зато я вижу тепловой контраст тела. И еще она слышит и ощущает носом намного больше нашего. Я слышу, как по двору идет запряженная лошадь и человек рядом с ней. Мне даже не надо видеть, чтобы знать это наверняка. Слышу, как проснулся Балагут и ходит по дому, скрипя половицами. Бубнит и переругивается с женой. Чувствую их кота, вынюхивающего мышиные норки. – Кира открыла глаза. – Это так здорово, Антон. У меня как будто появились суперспособности. Хорошо, что я поступила вчера эмоционально. – Она повернулась к Антону. – Теперь очередь за тобой.

Антон стушевался, глядя на волосатого Трефоля.

– А если дам дуба?

– Не бойся, ты молодой и здоровый. Я буду за тобой наблюдать, кормить таблетками и выносить ведра. Если уж контакт с крысой так окрыляет, то с могучим големом так вообще. Я даже завидую тебе заранее. А заодно посмотрим, как отреагирует на твою болезнь Айла.

– Так, Кирха, забыли. – Взвился Антон. – Хватит ревновать, а то я решу, что ты сходишь с ума по мне.

– Вот еще, это я сведу с ума любого, кто станет у меня за спиной крутить шашни. – Кира закрыла глаза. – Теперь этого у вас точно не получится.

Нахрнэ самостоятельно открыла клетку. Выбралась на стол, взялась передними лапками за прутья, вытянувшись во весь рост и манерно повиляла попкой. Антон засмеялся.

– Зная, что ты управляешь крысой, я начинаю видеть в вас внешнее сходство. – Произнес он.

– А к твоей внешности подошел бы кролик, очень осторожный и большой любитель быстрого секса в каком-нибудь сарае.

– С меня хватит. – Антон спрыгнул с кровати.

Взял нож со стола, подошел к Трефолю и полоснул его лезвием по ладони, единственному месту на теле, которое брал нож. Миньон даже не дернулся. Из раны выступила кровь. Антон секунду колебался, но потом, с трудом преодолевая брезгливость, собрал языком теплые капли со вкусом железа.

– Готово. – Он вытер губы.

Его передернуло от отвращения. Кира с интересом уставилась на Антона.

– Инкубационный период, примерно десять часов. – Поделилась она собственным опытом.

– Замечательно.

Антон работал, как обычно, но мысленно все время обращал внимание на самочувствие. На завтрак он пошел без аппетита, но решил, что пропускать нельзя, если впереди его ждет три дня тяжелого испытания, для которого потребуются силы. Айла бросала на него взгляды, но Антон упорно их не замечал, вызывая улыбку Киры.

– Что? – Не сдержался он.

– Да подари ты ей свой взгляд, чего ведешь себя, как застуканный женатик.

– Кирха, ты меня достала. – Антон позвал Айлу. – Подойди, пожалуйста.

Девушка подошла. В столовой почти никого не было, только работники конюшни сидели в противоположной стороне помещения.

– Айла, расскажи Василе, что произошло в тот момент между твоим щелчком пальцев и когда я оказался на лестнице. Я этого не помню, а моей девушке кажется, что мы с тобой в это время занимались чем-то непотребным. – Попросил Антон негромко. – Мне она не верит.

Айла покраснела.

– Ничего не было. – Ответила она, потупив взгляд.

– Я не верю. – Холодным спокойным тоном произнесла Кира.

– Ваш муж остался верен вам, даже в беспамятстве. Будьте за него спокойны, он любит только вас. – Айла принялась нервно теребить передник в руках.

– Почему у него болела губа?

– Это я от обиды укусила. Мне казалось, что он любит меня, а с вами из порядочности.

– И всё? Посмотри мне в глаза. – Попросила Кира.

Айла подняла на нее ясные голубые глаза.

– Ладно, верю. Можешь идти. – Отпустила она девушку. – Прости. – Обратилась уже к Антону. – Даже неловко, что я себя так вела. Значит ты со мной из любви, а не порядочности?

– Из-за того и другого. Хотел у тебя поинтересоваться, флирт в теле Трефоля будет считаться изменой или нет? – спросил Антон, улыбнувшись до ушей.

– Будет. Потому что это осквернение души в первую очередь.

– Понял, но справедливость требует сатисфакции.

– Обещаю возместить тебе моральные страдания любым доступным способом. – Кира положила свою руку поверх ладони Антона. – Идем работать.

К вечеру Антон почувствовал первые признаки ухудшения самочувствия. У него начала кружиться голова от трясущегося перед глазами сита с песком. Он едва успел отбежать в сторону, прежде чем его стошнило.

– Ох, ну как же так. – Возмутился Баурган. – Тут и так дышать нечем, а ты еще наблевал.

– Я все уберу. – Кира как раз принесла ведро свежей воды.

Она быстро собрала лужу в ведро и присыпала место песком. Антон снова сел за сито, но понял, что силы оставляют его. Пот градом тек по телу.

– Так, иди к себе и не появляйся, пока не поправишься. Не хватало еще, чтобы ты заразил всех нас. Один день простоя завода будет стоить нам очень дорого.

– Это не заразно. – Ответил ему Антон.

– Тебе откуда знать, ты же не врачеватель и не маг?

Антон отмахнулся от него и с облегчением ушел в свою комнату. Упал на кровать и лежал, не шевелясь, пока не пришла Кира. Она заботливо ощупала его. Сняла грязную рабочую рубаху и штаны и укрыла одеялом. Температура начала резко расти. Антона трясло в ознобе даже под одеялом. Казалось, что ледяной ветер сквозит в каждую щелочку. Он просил Киру подоткнуть одеяло плотнее, чтобы не сквозило. Она подоткнула, но это помогло буквально на несколько минут, и заставила выпить жаропонижающее. Лекарство помогло, но на очень короткий срок.

Ночь прошла в непрекращающемся ознобе. Антону показалось, что он не спал ни минуты, и Кира не спала вместе с ним. От высокой температуры случались бредовые видения. Раздавались отчетливые голоса, по комнате ходили люди, не показывающие лиц. Иногда Антону казалось, что он падает, отчего непроизвольно дергался и махал руками. Однажды Кире пришлось сунуть ему под нос ватку, смоченную в нашатыре, потому он кричал, от кого-то отбивался и никак не мог придти в себя.

Обеспокоенная самочувствием Антона, она первым делом с утра доложила Балагуту о его плохом самочувствии и поинтересовалась, можно ли рассчитывать на помощь Морбидона.

– Рассчитывать-то можно, но врачеватель он не самый умелый. – Хозяин поместья внимательно посмотрел на Киру. – Если есть какая-нибудь тайна его состояния, то тебе лучше признаться.

Кира не ожидала такого вопроса и смутилась.

– Значит, есть. Давай, делись, пока никто не слышит.

– Я не уверена, что можно рассказывать об этом. Чем меньше вы будете знать, тем безопаснее. – Кира попыталась избежать признаний.

– А ты меня не учи, чего бояться. Сам решу, опасно или нет. Да и не дурак я, чтобы не уметь связать вашу посылку и состояние Чубка, или как там его на самом деле.

– Не важно.

– Вот именно.

Кира, испытывая муки совести и неуверенность, рассказала о просьбе Арбадакса взять его миньонов под контроль. При этом она промолчала о себе. Балагут долго думал, чесал затылок, потом изрек:

– Сейчас отправлю нарочного за Морбидоном. Тебе лучше не присутствовать во время лечения. – Предупредил он.

– Почему?

– Для человека, владеющего магией, не составит друга заметить в тебе ее зачатки. Два дня назад их не было.

Кира смутилась еще сильнее.

– Это был опрометчивый поступок.

– Твои поступки, не мое дело, но будет лучше для вас, чтобы об этом никто не знал. Исчезни, на время присутствия Морбидона.

– Ладно. Спасибо за беспокойство. – Кира собралась уйти, но вдруг остановилась. – Скажите, а ваша работница на кухне, Айла, тоже чем-то владеет?

– Чем-то? Да ее родная мать с младенчества обучала. Но к слову, ни она, ни Айла ведьмами так и не стали. Мать лечила людей в глухом селе, пока про нее не прознали власти. Она добровольно сдалась и больше о ней никто не слышал. Айла сбежала в лес, а оттуда к своей тетке, ворчливой Валонке. Мой совет, не болтай об этом. Она под защитой, и не только моей. Девочка уникальная, светлая, беззащитная. Кто ее тронет, тот пожалеет о своем поступке. – Балагут направился к конюшням.

– Подождите, а если она училась у матери, то может не надо звать Морбидона? – Кире эта идея далась непросто.

Балагут остановился.

– Мы хотим сохранить втайне от всех ее умение. Она никого не лечит здесь. Слух мгновенно разлетится по округе.

– Но мы же чужие. Мы никому не расскажем.

– Ладно. Но придется твоего мужа поднять наружу. Не хочу, чтобы Айла спускалась к вам через завод. Сделаем вид, что решили отвезти его врачевателю.

– Хорошая идея. – Согласилась Кира.

– Иди, работай, я сам все организую. – Распорядился Балагут. – Все будет хорошо, не переживай. У меня на вас есть еще планы.

Кира с тяжелым сердцем отправилась работать. Переживала за Антона, опасаясь, что обиженная отказом Айла может навредить ему. И в целом она переживала из-за того, что все так сложилось. Никакой свободы, мрачная подвальная каморка, отсутствие всяких перспектив. В Аэрне в принципе не было ничего такого, куда хотелось бы расти. Совершенно чужой мир, который мог быть интересен только туристам. Для жизни он казался отсталым и убогим.

Кире по сроку службы уже не позволялось ходить с одним ведром. Ей выдали коротенькое коромысло, которое можно было нести как классическим способом, поперек спины, так и на одном плече. Она набрала воды в колодце и направилась в цех стеклодувов. Вылила воду в корыто, из которого постоянно ее черпали работники, и отправилась в свою комнатушку.

Антон лежал под одеялом и стучал зубами.

– Это я. – Кира засунула руку под одеяло.

Тело Антона горело огнем.

– Хххолоддно. – Вымолвил он сведенными челюстями.

– Выпей еще одну таблетку от температуры.

– Нне поммогает. Пил полчаса нназад.

– Антон, я договорилась с Балагутом, за тобой присмотрит Айла. Она очень опытная в этом вопросе. Только об этом никому нельзя рассказывать. В этом местечке слишком много всяких тайн. Хотя, чего удивляться, мы сами тут тайно находимся. Балагут, наверное, зарабатывает на этом.

– Пположи мне мокрую тряпку на лоб. – Попросил Антон. – Чтобы сбить температуру.

– Слушай, давай я тебя всего оботру. Я помню, мама так делала, чтобы сбить температуру. Выдержишь?

– Дда.

Кира выбросила из чашки нитки с клубками и набрала в нее воду. Взяла тряпку, подошла к Антону и стянула с него одеяло. Ее стало трясти сильнее. Он невольно скрючился в позу эмбриона. Глаза его блестели, как у пьяного. Кира смочила в воде тряпку, задрала Антону майку и стала протирать спину.

– Ай-йа-йай, холодная. – Он принялся выгибаться, не в силах бороться с неприятными ощущениями.

– Терпи, Тошка. Умрешь здесь, мы с Нахрнэ этого не переживем.

Она стянула с него мокрую рубаху полностью и стала протирать грудь, бока, руки. Антон сопротивлялся все меньше и в какой-то миг затих.

– Ты живой? – Испугалась Кира.

– Да. – Ответил он. – Кажется, температура немного спала. Уже не так противно.

– Фух, слава Богу. Зачем мы вообще поддались на просьбу Арбадакса. Жили бы себе и жили спокойно, управляя только самими собой. Через такое проходим, за что еще и прилететь может от местных магов. Балагут, кстати, заметил, что я овладела магией. Так что, ты был прав, я совершила глупость.

– Валить отсюда надо назад, в город. Тайно. Поселиться где-нибудь на отшибе. Снять квартиру и жить, не высовываясь.

– А как же проклятые пастухи?

– А теперь мы им зачем, когда Арбадакс свергнут? Они свое дело сделали.

– Ты хочешь сказать, что вот это всё, что мы сейчас терпим, уже не имеет никакого смысла? Можно сесть на лошадь и ближайшим рейсом вернуться в наш любимый Мухосранск? – В голосе Киры прозвучала неподдельная радость.

– Не утверждаю, но предполагаю. – Антон потянул к себе одеяло. – Когда там уже докторица придет?

– Она не придет. Тебе придется идти к ней. Никому не надо знать, что она лечит. Балагут обещал все устроить. Думаю, за тобой придут, когда будет готово.

– Спасибо, что не ревнуешь.

– Как это не ревную? Ревную, но мертвый ты никого счастливым не сделаешь. Поправишься, я снова тебе истерику устрою.

– С удовольствием подыграю. – Пообещал Антон. – На пару с Трюфелем.

В дверь постучали и открыли, не дождавшись разрешения войти.

– Кто тут больной? – Спросил здоровый работник конюшни. – Сказали поднять наверх.

– Я. – Антон сел и надел рубаху. – Пошли.

Его снова начало трясти. Он согнулся, как старик и даже по-стариковски не вертел головой, глядя только себе под ноги. У Киры даже слезы навернулись от жалкого зрелища. Она не пошла следом, раскрыла постель, чтобы просохла. Затем вошла в контакт с крысой и послушала, что происходит вокруг. Ничего, касающегося Антона, услышать не удалось.

Пришлось выйти из контакта, когда в дверь постучали рабочие, требуя воды. Работа даже помогла ей не думать ни о чем. Она носила воду даже больше, чем от нее требовали. В этот день Антона не вернулся домой, и следующие за ним три ночи она тоже провела в одиночестве. Балагут сказал ей, что состояние его сложное и лучше, чтобы он постоянно находился под присмотром. В каком месте находился этот присмотр, он не сказал. И вообще старался меньше распространяться на эту тему и предупредил Киру, чтобы она как можно меньше обращалась к нему с просьбами на людях. С субординацией в Аэрне было строго, а ее статус находился намного ниже статуса Балагута и не предполагал общения на равных. А иначе Кира общаться не умела.

Антон явился рано утром, еще затемно, по окончании третьей ночи. Кира сразу проснулась, когда услышала звук знакомых шагов. Она сразу поняла, что это Антон, хотя раньше не придавала значения отличиям разных походок.

– Кирха. – Прошептал он в открытую дверь. – Я пришел.

Кира схватила фонарик, лежащий под подушкой, и включила его. Антон сощурился от направленного на него света. Кира бросилась ему навстречу со слезами и всхлипами.

– Все хорошо. Я полностью выздоровел, спасибо здешней сказочной медицине. Был удивлен, когда мне сказали, что прошло трое суток. Как только пришел в себя, сразу сбежал. – Антон поцеловал Киру в соленые от слез губы.