Они служили в Летове

Рекомендовано к публикации

Издательским советом Русской Православной Церкви ИС Р18~805~0178

© Евсин И.В., текст, 2018

© ООО «Зёрна-Слово», 2018

Тайны села Летово

Вступление

Победитель монголо-татар в Куликовской битве святой благоверный князь Дмитрий Донской, освободитель Москвы от поляков князь Дмитрий Пожарский, великий русский поэт Сергей Есенин, архиепископ Глеб (Смирнов), архимандрит Иоанн (Крестьянкин)… Все эти имена прямо или косвенно связаны с почти исчезнувшим ныне селом Летово, находящимся в Рыбновском районе Рязанской области. Очень интересно своей историей это село.

Одной из его тайн является происхождение названия. Оно имеет любопытные версии, связанные с исторически значимыми событиями, происходившими на Рязанской земле. По народному преданию, раньше Летовом называли село Старолетово, существующее и доныне. Существует легенда, что при нашествии на Русь монголо-татар в этих местах целое лето простоял хан Мамай.

Поэтому ближайшее к стоянке Мамая поселение получило название «Летово». Но со временем рядом с ним возникло новое селение, причем название «Летово» перешло на него, а прежнее стало называться Старолетово. Однако в «Рязанском топонимическом словаре» под редакцией А.В. Бабурина говорится: «…Историю села Летово следует начинать со времени сооружения Большой Засечной черты.

По некоторым данным, Летово получило свое название по имени (по другим источникам – по прозвищу) казака Лета, основавшего деревню в середине XII в., когда он находился на постройке, а затем на службе на Засечной черте. Население деревни состояло из служилого люда и за счет него же пополнялось».

Засечная черта, одним из строителей которой был казак Лета, являлась тогда очень важным оборонительным сооружением для крепнущей Московской Руси. Эта черта сооружалась из порубленного, «засечного» леса. Из него делали завалы, а из заостренных бревен ставили ограду, препятствующую продвижению противника.

Большая Засечная черта на Рязанской земле проходила вдоль бассейна речки Вожи. Время от времени она «поновлялась», то есть ремонтировалась. В 1614 г. князь Дмитрий Пожарский, проверяя состояние Засеки, захватывающей окрестности нынешнего села Летово, обратил особое внимание на ее неисправности в районе деревни Перекаль и лично сделал предложения по их исправлению. Такое внимание к Вожской Засечной черте было связано с тем, что с южной стороны речки Вожи на московские земли нападали кочевники. Именно здесь в 1378 г. проходила знаменитая битва войск князя Дмитрия Донского и примкнувших к нему рязанских полков с монголо-татарскими ордами.

Войско князя двигалось навстречу противнику как раз со стороны села Летово, и вполне может быть, что Дмитрий Донской останавливался в нем станом. Но пока это является для нас еще одной тайной.

Как известно, Вожская битва, происходившая на Рязанской земле за два года до Куликовской, стала первой победой русичей над казавшимися тогда непобедимыми татарскими завоевателями. Не прошло и столетия после этой битвы, как Летово, в котором при казаке Лета было около десяти дворов служилых людей, выросло в большое поселение. Статус села оно получило в конце XIII в. К тому времени в нем уже была деревянная церковь в честь святых врачей бессеребреников Косьмы и Дамиана, которая впервые упоминается в окладных книгах в 1676 году.

А про существующую ныне церковь в «Историкостатистическом описании церквей и монастырей Рязанской епархии» говорится, что она построена в 1819 году помещиком Кошелевым. Однако согласно документам Государственного архива Рязанской области, нынешняя Космодамианская церковь «построена в 1900–1902 годах тщанием бывшего прихожанина села Летово… мещанина Игнатия Веревкина на собственные средства, с помощью разных благотворителей. Зданием каменная, с таковою же трапезною церковью и колокольнею в одной связи, крепка и покрыта железом». Эта церковь помимо главного престола в честь свв. Космы и Дамиана имеет еще два престола – в честь святителя Игнатия Ростовского и в честь преподобного Иоанна Лествичника. Кроме того, два престола было освящено в трапезной: Александро-Невский и Никольский. В церкви служили один священник и псаломщик, которые жили в домах, построенных «…тщанием членов причта».

Но недолго, всего пятнадцать лет, спокойно, с верой и благоговением приходили в этот храм прихожане. В 1917 году грянули сначала февральская, а потом и октябрьская революции, сломившие развитие русского православного государства.

Церкви начали одна за другой закрываться безбожной властью, а вера во Христа стала считаться преступлением. Однако Космодамианский храм не закрывали вплоть до конца 1930-х годов.

Со всей округи стремились тогда попасть в него верующие. Как знать, может, и заходил в него поставить свечу покровителю путешествующих поэт Сергей Есенин, который до самой своей гибели от рук безбожников сохранил веру во Христа. Ведь дорога от Константинова до железнодорожной станции Дивово пролегала тогда полевым путем, проходившим недалеко от села Летово. Именно по ней Есенин отправлялся в Москву или же вновь приезжал на родину.

«Эти места – есенинские», – не раз подчеркивал архиепископ Глеб (Смирнов), который в рукописи книги «Косма и Дамиан» так описывал красоту природы в окрестностях села Летово: «Какое необыкновенное сочетание в местной природе. Полевые просторы, хлебные поля и овощные плантации, среди которых проглядывают цветущие делянки лугов. Вправо от дороги, будто уложенными копнами, разросся непроходимый ракитник, а ввысь от ракит, смешанных с цветущим шиповником, простирается дикий кустарник. Сколько же на ветвях этих диких растений расположилось певчих птиц! Ракитная заросль служит обителью соловьям. В ней они красотой песен украшают неумолкаемые хоры других птиц».

Как знать, не навеяны ли некоторые строчки стихотворений Есенина видами летовских окрестностей и трелями певчих птиц, например:

В 1918 году Есенин привозил в Константиново своих друзей Л. Каннигесера и А. Ганина, которых возил в Иоанно-Богословский монастырь и в близлежащие храмы, одним из которых вполне мог быть Космодамианский.

Думается, есениноведам еще предстоит разгадать тайну пребывания Есенина в Летове. Кроме того, имя Есенина косвенно может быть связанным с этим селом и еще по одной причине. По данным рязанского есениноведа Владимира Башкова, в 1930-х годах крестьянин одного из близлежащих к Константинову сел приобрел сруб от разобранного в дома деда поэта Федора Андреевича Титова. Именно в этом доме провел Сергей Есенин четыре года своего детства. И вполне возможно, что покупатель был из Летова, куда он и перевез дом Титова.

Интересно отметить, что в середине XX века при Космодамианской церкви жила схимонахиня Пиама, которая в Константиновской школе сидела с Сергеем Есениным за одной партой. Она вспоминала, как он за копейку писал сочинения нерадивым ученикам. Подробные же воспоминания о великом поэте матушка Пиама, как тайну, унесла с собой в могилу.

Интересные воспоминания оставила Клавдия Илларионовна Голицына, более полувека прослужившая старостой Космодамианской церкви.

Она помнит, как в конце 1930-х годов церковь закрывали. «Безбожники разорили иконостас – рассказывала она, – разворовали церковную утварь. Двери храма открыли настежь и въезжали в него на лошадях, оскверняя святое место.

Настоятеля, отца Иоанна Орлова, арестовали. После он «пропал без вести» в Архангельской области.

Во время Великой Отечественной войны церковь передали Рязанской епархии. Вновь потянулись в нее верующие. Восстанавливать Космодамианский храм было трудно и небезопасно. Восстанавливал его настоятель, иеромонах Дорофей. Он-то и поставил меня старостой.

Особенно же запомнился другой настоятель – протоиерей Иоанн Смирнов, ставший впоследствии архиепископом Орловским и Брянским».

В 1960 году вторым священником в Космодамианской церкви назначили отца Иоанна Крестьянкина, будущего архимандрита Псково-Печерского монастыря, великого старца и проповедника земли Русской.

Отец Иоанн Крестьянкин был ростом невысок, а отец Иоанн Смирнов, наоборот, был рослым, высоким человеком. Так их в народе и звали – Иван большой да Иван маленький. А сомолитвенником и близким человеком для них обоих был отец Виктор Шиповальников. Об этих батюшках, каждый из которых в своё время служил в Космодамианской церкви села Летово, и рассказывается в этой книге.

Глава I

Пастырь крестьян – о. Иоанн Крестьянкин

Пылкая натура

Космодамианская церковь. Фото второй половины XIX в.

На Рязанскую землю отец Иоанн Крестьянкин прибыл из Пскова, откуда был вынужден в буквальном смысле бежать, спасаясь от возможного ареста.

А посадить в тюрьму его хотели за активную деятельность по реставрации псковского Троицкого собора, в котором он служил священником после пяти лет заключения в лагерях.

– Знаете, за что вы сидели? – спросил начальник лагеря отца Иоанна, выпуская его на волю.

– Нет, не знаю.

– За то, что вы вместо того, чтобы идти за народом, сами повели его за собой.

Но, вернувшись из ссылки, отец Иоанн остался верен себе и обетованию Божией Матери, являвшейся ему в заключении и сказавшей:

– Ты будешь нужен людям!

В Пскове отец Иоанн поновлял не только обветшалый собор, но и души своих прихожан.

За такое дерзновение вновь стал грозить арест. Батюшка, предупрежденный об этом, быстро собрал вещи и в одночасье покинул Псков.

Прихожане были разочарованы:

– Мы-то думали, он наш истинный пастырь, а он…

Нет, отец Иоанн никогда не был ни лицемером, ни трусом. Прошедший в лагерном заключении через издевательства и пытки, он, не сломленный духом, всегда учил ничего не бояться в жизни, кроме греха.

Просто тогда не мог объяснить своей пастве, что скрыться от преследований его благословил духовник, игумен Иоанн (Соколов). А послушание и безоговорочную веру в Божий Промысл отец Иоанн Крестьянкин ставил в христианстве превыше всего.

– Главное в духовной жизни – говорил он, – вера в Промысл Божий и рассуждение с советом… «Сердце человека обдумывает свой путь, но Господь управляет шествием его» – это премудрый Соломон на себе проверил… Свидетельствую я, что лучшего и вернейшего пути нет, как жить по воле Божией. А волю Божию нам ясно являют обстоятельства жизни.

Так в 1957 году обстоятельства жизни привели отца Иоанна в Рязанскую епархию. Поспособствовал ему в этом духовно близкий человек, ключарь рязанского Борисоглебского собора отец Виктор Шиповальников.

По воле Божией именно на Рязанской земле началось проявление духовных дарований батюшки Иоанна Крестьянкина. Став скромным сельским священником, он познавал жизнь простого народа, как говорится, изнутри. У деревенских простецов учился духовной мудрости и, приумножив её, начинал учить других.

Когда прославляют какого-либо святого, в церковном песнопении поётся «по имени и житие твое». Иоанн Крестьянкин стал пастырем крестьян. Благодатным пастырем. Само имя Иоанн значит «благодать Божия».

Митрополит Рязанский и Касимовский Симон, возглавлявший Рязанскую кафедру с 1972 по 2002 год, говорил о благодати, что она, хотя и невидимая, но видимо проявляется на человеке.

– Она видна на его лице, – говорил владыка, – слышна бывает в разговоре. Как сладка беседа с таким человеком! Часто одно слово облагодатствованного человека целый камень снимает с наболевшего сердца, и на душе становится так легко, радостно, благодатно!

Те, кто виделся с отцом Иоанном Крестьянкиным, в своих воспоминаниях описывают именно такие чувства.

Художник-реставратор Савва Ямщиков, впервые встретившийся с ним на Рязанской земле, написал о своем впечатлении:

– Навстречу из врат храма удивительной, легкой походкой – как будто не шел он, а парил в воздухе – с доброжелательной улыбкой вышел сияющий, радостный батюшка. Глаза его искрились любовью, как будто к нему приехали не чужие, незнакомые люди, но его близкие родственники…

Он поразил нас своим тактом, элегантностью, доброжелательностью. Это несмотря на тяжелые испытания, через которые ему удалось пройти по жизни… На первый взгляд он был воздушным, нереальным, ангельским человеком…

Конечно, Савва Ямщиков, будучи творческим человеком с тонкой натурой, при близкой встрече увидел отца Иоанна именно таким. Нов быту, в повседневности, благодатный батюшка был вполне земным человеком, обременённым житейскими проблемами и конкретными священническими обязанностями.

Первым приходом в Рязанской епархии стал для отца Иоанна Крестьянкина Троицкий храм в селе Ясаково (до 1925 года – Троица-Пеленица). Этот храм был когда-то соборным храмом существовавшего здесь монастыря. В нем находилась чудотворная икона Пресвятой Троицы, по преданию, приплывшая в эти места на пелене. Потому и монастырь называли – Троице-Пеленицкий. Это же название перешло впоследствии на образовавшееся здесь село.

По прибытии батюшка стал сразу же заботиться о ремонте Троицкого храма, поскольку прогнившая крыша грозила обвалом. Кроме этого, он решил тайно написать для храма большие иконы. Тогда сделать все это казалось невозможным по материальным причинам и небезопасным по причинам политическим. К примеру, в 1962 году в Рязанской епархии судили священника Константина Гаврилова и монахиню Фиву (Климентовскую) только за то, что через них епархия приобретала в Москве кровельное железо для ремонта храмов. Однако политические причины не устрашили отца Иоанна Крестьянкина, а материальные трудности разрешились сами собой, после того как из Москвы в Троицкую церковь стали приезжать почитатели отца Иоанна, его бывшие прихожане. Благодаря их стараниям и труду ясаковских прихожан за один сезон была отремонтирована крыша и побелены стены храма. А вскоре в Исакове появилась художница, которая писала этюды. Но это для отвода глаз. По ночам по благословению батюшки Иоанна в Троицком храме при закрытых дверях, при заставленных щитами окнах она занималась иконописью. И вот в один из прекрасных дней в нишах внешних церковных стен появились большие, видимые издалека иконы. Это было для ясаковцев неожиданным праздником души. Все с изумлением смотрели на искусно выполненные, впечатляюще большие иконы. А кроме этого, отец Иоанн приятно удивил своих прихожан тем, что, благословясь у настоятеля Троицкого храма игумена Дорофея, перестал брать вознаграждения за церковные требы. Весть об этом быстро распространилась по Рязанской епархии. Казалось бы, хорошее, благое дело, однако оно вызвало неодобрение среди рязанских иереев. Вскоре к отцу Иоанну Крестьянкину прибыла делегация от многодетных священников.

– Теперь прихожане других храмов будут приводить ваш пример в своих приходах. Но как же быть многодетным священникам? Им же детей кормить надо!

Он был крайне озадачен и позднее вспоминал этот случай как урок того, что может случиться, когда проявляется ревность не по разуму.

Однако по Божьему Промыслу эта ситуация вскоре разрешилась. В декабре 1959 года бессребреник иерей Иоанн Крестьянкин был переведен в храм в честь бессребреников Космы и Дамиана.

К тому времени при этом храме была организована небольшая общинка из монахинь разоренных женских монастырей. Тайно совершались и постриги. Отец Иоанн, в частности, постриг в инокини благочестивую женщину Анастасию Короткову, которая исполняла обязанности алтарницы. Неся это послушание, матушка очень скорбела от того, что по своей неграмотности не может помогать священнику читать записки. Однажды, идя на пасхальную утреню, она с детскою простотою души стала молиться Богу, чтобы Он дал ей возможность читать хотя бы поминальные записки. Придя в алтарь и благословившись у батюшки, она принялась за обычное приготовление к службе.