Сказка о драконе и невезучем паже

Жило-было королевство. Сказочно жило, просто чудом. Потому как если бы не чудо, то давным-давно вместе с сотней королевств вокруг было бы провинцией империи. Но каким-то чудесным образом империи не случилось, а случилось пара сотен королевств.

Королевства, как положено, даже в сказке, потихонечку воевали друг с другом, чтобы было, за что выжившим раздавать ордена с медалями и прочими почестями. А не выживших – хоронить с почестями, а не просто закапывать.

Ну и ещё приходилось им торговать. Потому что еду-то каждое кое-как само себе растило. А вот ремесленники всякие, как ни старайся, сидели там, где ресурсы. Ну и получалось, что шелка делали только три королевства, что вокруг Сумрачной Чащи. А столовое серебро с изумрудами…

Не, само собой, у каждого короля был придворный ювелир. Но гранильщики лучшие почему-то вокруг изумрудной шахты сидели. И не только налоги все платили, но и дружили с Теневой Лигой. И с остальными шахтами как-то так же.

В общем, приходилось им торговать. И разбойников ловить. И с контрабандой бороться. Ну и складно всё получалось. Всем дело находилось.

И всё бы ничего, если бы не драконы.

Знающие люди говорили, что за южным океаном, а может, за половиной его, то есть посерёдке, есть драконий остров. А посреди острова – клоака смердящая, кипящая. Вот из клоаки этой драконы вылупляются добрым людям на погибель. И как отожрутся на рыбе океанской – так и летят творить своё гадкое дело. Скот и дичь королевскую жрать. А ещё принцесс воровать. Ну, понятно, зачем.

Знающим людям верили. Ну, потому кое-кто сам видел, как дракон за рыбой ныряет. И как баранов ворует. Ну а про кражу принцесс все слышали. А некоторые даже видели, потому что драконы иногда даже среди бела дня принцесс воруют. Хотя обычно – по ночам.

Королевство, про которое речь, ничем не выделялось. Ну, зерна много сеяли, ягоды по лесам собирали, сталь свою потихонечку плавили из болотной руды. Едой торговали всякой. Зерном, в основном.

У короля, как положено, было три жены и пока полдюжины детей. Ну, положено так было, чтобы было, из кого наследника выбрать. Или даже наследницу. Так тоже бывало. И само собой, было у короля четыре дочери, которые принцессы. Две были маленькие, а две – почти взрослые. В смысле, рожать уже могли, но мозгов ещё не было. Поэтому соревновались они, кто красивей и у кого больше прислуги. И у кого она лучше.

И был у одной принцессы паж. Ну, в смысле, так-то у каждой было по два пажа. Аж с детства. Но сказка наша про вот этого пажа. Который в пажи попал, потому что был очень красивым мальчиком, и у папы орден был. Посмертно. И как-то никто не очень заметил, что годы прошли, и он уже почти юноша. Тоже очень красивый. Только вот поскольку годы эти он провёл с принцессой и фрейлинами, то юношей он был не совсем.

Ну, в детстве, когда принцесса с фрейлинами шалила, играли они в куклы. Пажами. Не с пажами. А пажами. Наряжили, раскрашивали, украшениями обвешивали. И двор за спиной-то улыбался, но игру эту поддерживал. «Ой, какая красавица! А ты кто?»

Ну и застрял паж в этой игре. Все играть перестали, а он – нет. И когда принцесса уезжала куда, бросив пажа в замке, играл он. Наряжался, даже корону принцессы одевал, и любовался собой в зеркало, мечтая, что его все любят и восхищаются.

Ну а когда, сказочно говоря, дорос он до состояния размножиться, и приснились ему сны всякие, пошёл он в ужасе узнавать, что это с ним. Ну и узнал. В казарме послушал, в борделе посмотрел. Ну, были там в некоторые комнаты глазки подсматривать, всё ли ладно. Вот в них его и пустили посмотреть. Ну и увидел он всё. Совсем. После чего стало ему очень страшно и очень стыдно за то, что наряжается. Точней, страшно и стыдно стало с того, чего хочет.

В общем, вы поняли.

И, наверное, поняли, что почувствовал паж, когда его средь бела дня украл дракон. В смысле, спикировал сверху, вышиб балконные двери, запрыгнул в комнату, цапнул пажа в передние лапы, метнулся к балкону, спрыгнул и полетел. Над двором, над стеной со стражей, над городом, над второй стеной и дальше за город.

И народ вопил и тыкал пальцами. Так что паж понял, что его все видели. Наряженного, накрашенного, с украшениями, включая корону. И стало ему так стыдно, что почти помер. Ну, всё внутри оборвалось и опустело и жить не хотелось совсем. Вот так он и долетел куда-то в какие-то горы с какой-то пещерой. Где дракон его уронил на камень и упрыгал куда-то вглубь пещеры. А паж остался лежать и собираться с силами выпрыгнуть из пещеры на скалы, чтобы разбиться. Но было ему так плохо, что даже этого не хотелось. А потом стало ему себя жалко и он горько-горько расплакался, свернувшись комочком.

А потом он вдруг вспомнил, зачем драконы принцесс воруют и стало ему очень страшно. Вскочил он, захлёбываясь слезами и побежал прыгать со скалы. Но пока бежал, так страшно стало умирать, что ноги подкосились. Упал и понял, что руки тоже подкосились. И вообще всё – подкосилось. И мозг тоже подкосился. То есть никаких уже мыслей в нём.

Так он и лежал непонятно сколько, потому что чувство времени – тоже подкосилось. А потом сильные руки аккуратно его подняли и усадили у стенки. И сомкнули пальцы на кружке, стоящей на полу. Паж, не думая по привычке, отхлебнул. Понял, что очень хочет пить и ещё отхлебнул. И тут мозги у него распрямились и он осмотрелся. И увидел, что у стены напротив сидит юноша. В простой одежде редкостного пурпурного цвета. С рыжим густым хвостом волос. Длинным, длинней, чем у пажа. И смотрит внимательно зелёными-зелёными глазами. С вертикальными зрачками.

Юноша с вертикальным зрачком прищурился с лёгкой улыбкой. Паж смущённо уронил взгляд. Отхлебнул из кружки, чтобы скрыть смущение. И подумал, что лучше сразу во всём сознаться. То есть с тяжёлым горьким вздохом стянул корону и еле слышно, заикаясь от страха, сказал:

– Я – не принцесса.

Дракон весело-понимающе сказал:

– Ага. И не фрейлина. И вообще не очень девочка, если смотреть вертикально, а не горизонтально.

Паж сначала оцепенел на пару секунд. А потом медленно, не совсем расподкосившимися мозгами и с пустотой в животе начал думать. Ну, сначала просто попытался понять. Любой человек бы просто брякнул «что?». Но при дворе так не принято было. Там считалось, что если кто-то чё-то сказал, то он подумал, что как сказать. И если не понял – сам дурак с ограниченным словарным запасом. Так что паж сначала подумал, как это – смотреть вертикально и горизонтально. А уже потом понял, что дракон знает. И что украл именно его, чтобы именно с ним, как с принцессой.

Обнял он коленочки, уткнулся в них лбом, вздохнул заикаясь плачем, шмыргнул и сказал обречённо еле слышно:

– Только можно не очень жёстко и резко? Пожалуйста.

Дракон засмеялся. И сказал прямо в пажа:

– Ну ты извращенец!

Паж растерянно поднял лицо. И растерянно посмотрел на дракона. А тот с хищной такой улыбкой спросил:

– Как думаешь – зачем драконы воруют принцесс?

Паж было собрался ответить, но дракон прервал:

– И я уточню: как ты сам думаешь – зачем? И даже ещё уточню: ты, наверное, об этом сам никогда не думал, потому что все и так знают ответ. Но ты умный. Попробуй подумать сам.

И вот тут пажу стало хорошо. Потому что почему-то он от слов дракона на самом деле ощутил себя умным. Наверное, такая драконья магия. И ещё стало ему вдруг интересно – а вот на самом деле, зачем? А дракон отхлебнул компота и сказал:

– Ты пей, пока не остыло. И порассуждай вслух. Мне интересно, как ты это делаешь.

Ну, паж отхлебнул и осторожно попробовал. Порассуждать вслух. Ну, сам он так никогда не делал. Потому что при дворе так было не принято. Потому что всё, сказанное вслух, сразу же критиковалось принцессой. Или фрейлинами. Что бы это ни было. Но паж читал в одной книге, как это делал больной на голову придворный учитель. И попробовал так же. То есть сказал тихонечко:

– Ну, наверное, то, что все знают – не правильный ответ. Как минимум, не полный. Наверное, есть что-то ещё. Ну, какие-то ещё отношения.

Тут он замолчал. Потому что мысли у него внезапно свалились вот в это самое – отношения, причём примерил он их на себя. Как-то само, нежданно-непрошено, представилось ему, что вот, допустим, просыпается он утром после всего этого, спускается к завтраку, а там – вот, этот дракон. И вот дальше-то – что?

Ну, вот от мысли, что его, как настоящую принцессу, украл дракон и взял замуж, причём – именно его, мозги у пажа опять подкосились. И даже дыхание подкосилось. От мысли, что между ним и принцессой дракон выбрал его. И настолько у пажа мозги перекосились, что он уже даже собрался встать, пройти и сесть дракону на колени. И так и сделал бы, но встать не получилось. Ноги не держали. Так что сполз он обратно и спросил издали, а не в упор:

– А ты правда именно меня забрал, а не с принцессой перепутал?

Дракон рассмеялся. А потом с улыбкой, вроде как в шутку, но не очень, сказал:

– Ты вот сейчас меня обозвал слепым и безнюхим?

Паж чуть напугался и растерянно протянул:

– Не-е-ет. – потом подумал и добавил: – Извини.

– Не извиню! – сказал дракон безжалостно.

Встал. Подошёл к пажу, замершему в ужасе. Ну и в предчувствии, что сейчас что-то будет. И – да, оно его не обмануло.

Вздёрнул дракон пажа на ноги, втиснул в себя, положив одну руку на затылок, а другую – на то место, откуда рос бы хвост. И применил какую-то драконью магию. И как-то внезапно ощутилось пажу, что он – совсем девочка. С мальчиком. И внезапно стало ему так хорошо, что он застонал, заорал, задрожал крупной дрожью. Ну и всё остальное. А потом ещё постоял, не в силах ни вздохнуть, ни шевельнуться от наслаждения. И потом обмяк и рухнул. А дракон, как ни в чём ни бывало, усадил его обратно, положил руки на кружку, вернулся на своё место. Сел, отхлебнул и уставился на пажа. Как будто не было ничего.

Паж отдышался. Пришёл в себя и понял, что был не в себе. А дракон его вот так вот, безжалостной драконьей магией – это самое. То есть он не пришёл в себя, а его в себя привели. Или даже затолкали.

И снова стало ему очень стыдно. Но уже как-то по-другому. С ноткой злобы на себя, за то, что таким был. Отхлебнул он компота мрачно. А дракон спокойно, как не было ничего, переспросил:

– Ну, так зачем драконы принцесс воруют?

Паж тут со злобы буркнул:

– Наверное, услаждать слух их криками. И слёзными мольбами «ещё».

Дракон хмыкнул и полюбопытствовал:

– Ну, допустим. А вот дальше-то – что?

Паж было призадумался. Точней, призачувствовался, что драконам просто нравиться, когда перед ними – аж принцессы пресмыкаются. А дракон тут напомнил:

– А давай-ка вслух.

Ну и пришлось пажу заканчивать с призачувствованиями и на самом деле призадуматься. Вслух.

– Ну… – задумчиво сказал паж и вспомнил вслух: – Принцесса – это ресурс для установления родственных связей с другими королевствами. А…

Тут он на самом деле призадумался и сам себе удивляясь, сказал:

– А эти родственные связи нужны для прочих связей. То есть… это какой-то договор. А… пастбища… мясо… прокорм. То есть… хотя стоп, а чём это я? Ты ж меня спёр, а не принцессу, чтобы на еду выменять. И рыцари меня спасать не поедут.

– Ага. – сказал дракон. – Только разве что, дворцовая стража всей казармой. Движимая мечтой взять тебя замуж. Всей казармой. В казарме.

– Во всей. – поддакнул паж. И почему-то стало ему неудержимо весело. И он неудержимо расхохотался. Аж до слёз. То есть не очень так-то понятно было, смеётся он или плачет.

И пока он смеялся-плакал, что-то такое происходило с его мозгами. То есть так-то понятно было, что никто его спасать не поскачет, потому что не в сказке же. И мысль о замуж казармой стала смешной и дурацкой. Но вот вместе с ней и остальное тоже стало смешным и дурацким. И принцесса с фрейлинами и всеми ихними играми, и приёмы разные, и даже король с королевой. В общем, вся жизнь.

Просмеялся паж, аж на бок завалившись от хохота. А потом сел, отхлебнул из кружки и сказал:

– А у тебя есть, где помыться и во что переодеться? И еды какой-нибудь?

Дракон улыбнулся, допил и сказал:

– Есть. Только сначала ответь всё-таки: зачем драконы воруют принцесс?

Ну, паж чуть-чуть подумал и сказал:

– Наверное, хотят через них о чём-то договориться с королём. А вот о чём – каждый раз вопрос.

Дракон вздохнул и сказал:

– Ну, иногда – так. Частично. Только это король с драконом, а не дракон с королём. Но подумай сам ещё. Чем принцесса отличается от всех остальных. Подсказка: краденная принцесса.

Встал дракон, и пошёл внутрь, рукой призывно махнув.

Паж компот допил и покосился на порог, за который вот недавно хотел сброситься. Подумал, что всё ещё хочется сброситься. Только теперь от стыда за то, что такой тупой. Ну, или трусливый. Очень пажу страшно стало от вот этого «король с драконом, а не дракон с королём».

Ну, паж вдруг внезапно понял, что у короля две старших жены. И старших принцесс тоже две, если минуты рождения не считать. И что вообще-то вот это детское соревнование принцесс запросто могло перейти в не детское. С жертвами разными. А об остальном подумать ему было страшно. Проще сброситься было, чем подумать.

Так что перестал он думать и пошёл внутрь страшной драконьей пещеры. Смотреть, куда его занесли.

И поскольку паж, чтобы не думать, изо всех сил смотрел, то очень быстро увидел он, что пещера очень странная. Ну, с одной стороны, вроде бы как всё само так получилось. И коридоры кривые, всю гору пронизывающие, и комнаты непонятной формы. Вот только почему-то почти везде лишайник светящийся. И тепло и влажно. И водопадик из стены бьёт очень тёплый, прямо в чашу большую каменную. Ну а комки глины мыльной на бортике ванной чаши – это ладно, это дракон притащил.

Понял паж, что пещеру эту если не сразу дракон своей магией сотворил, то точно доработал. А ещё подумал паж, что гора эта – вулкан. И если чё, может гору тряхнуть и всё это – схлопнется, как не было ничего.

В общем, помылся паж быстро и яростно, чтобы не разнежиться в ванной. Обтёрся полотном, оделся-обулся. Ну, полотно, штаны, куртка и мокасины лежали на камешке у чаши. И пошёл весь голодный на кухню. На запах.

Ну, на кухне он точно понял, что всё это жильё драконьей магией сделано. Ну, потому, что огромная выколотая плаха дуба в комнату никак попасть не могла. Ни через узкую дверь. Ни через окна, которых не было. А плаха там была – лежала на камнях столом. И половинки веток при ней стояли табуретами.

Но это-то ладно. И ручей из стены, льющий в чашу и уходящий в пол – тоже ещё туда-сюда. А вот длинный камень, внутри которого лениво лава булькает под раскалённой каменной плитой – это уже всё. Само, без магии, оно, может быть, так бывает. Но не в одной комнате с ручьём.

В общем, понял паж, что попал в сказку с драконьей магией и драконом. Тот как раз в чаше посуду мыл, так что – молча кивнул пажу на стол. Где на каменной плите-сковороде яичница с овощами на сале шкворчала, а на деревянной плахе хлеб с пучками трав лежал.

В общем, поел паж, выпил кружку травок и понял, что всё – ничего больше не может, так спать хочется. Спросил он дракона:

– А где бы поспать?

Дракон хмыкнул и сказал:

– А где захочешь, там и ложись.

Ну и паж, засыпая на ходу, встал, побродил ещё по комнатам, а потом нашёл охапку трав на мху, упал на мягкий мох, завалился травами и уснул.

Снилось ему разное. Но не очень запомнилось, кроме того, что спалось очень хорошо и спокойно.

Проснулся он и понял, что давно, а наверное – никогда, так не спал. Потому что всегда вокруг кто-то был, хотя бы за стеной. И почти всегда будили его. Если не расталкивали, так голосом. Или шумом каким. А иногда – шуткой какой, типа очень тёплой кочергой в пятку ткнуть. Ну, принцесса вот так иногда шутила. И над фрейлинами, и пажу тоже доставалось. Но это она мягко. Не так, как в казарме – щепочки горящие между пальцев. Или острого перца на послесраное полотенце подсыпать.

А тут спал паж очень спокойно. Сколько хотел. Даже вставал пару раз не просыпаясь воду в теле обновить.

Ну и выспался, как никогда в жизни. И мозги от этого у него заработали, как никогда в жизни. Проснулся, повалялся чуть-чуть и понял, чем принцессы от остальных отличаются. И зачем их драконы воруют.

Встал, сделал лёгкую зарядку, сбегал помылся и пошёл завтракать. Не очень удивившись, что дракон тоже на кухне. И пьёт из большой кружки, читая какие-то свитки. А на столе – булочки с маслом и джемом. Свежие, чуть не тёплые.

Съел паж парочку, запил хорошенечко и сказал:

– Я очень хорошо выспался.

Дракон оторвал взгляд от бумаг и посмотрел поверх листа. А потом вопросительно задрал бровь. Ну, паж не выдержал взгляда – отвёл глаза в стол и сказал:

– Продолжая думать вслух. Принцессы – это такие девки, которые в силу происхождения и воспитания привыкли повелевать, и не привыкли подчиняться.

– Разумно – сказал дракон. И замолчал.

Паж собрался с духом и поднял на дракона вопросительный взгляд. И увидел, что дракон сам на пажа смотрит таким же вопросительным взглядом.

Ну, паж взгляд опустил и попробовал ещё подумать вслух:

– И вот это все знают. А ещё все знают, что принцессы – добрые. Ну, добрее принцев. И добрее королей с королевами. И…

Тут паж вздохнул, собираясь с духом. Потому что вывод-то был понятный, но уж больно страшно было его говорить. Но он отхлебнул и всё-таки сказал тихонечко:

– И получается, что драконы воруют принцесс, чтобы делать вид, что злым драконом управляет добрая принцесса.

– Ты умный – спокойно и как-то очень искренне сказал дракон. И пажу снова стало хорошо. Поднял он взгляд и посмотрел, как дракон улыбается. Радостно и как-то хищно. Паж опустил взгляд, вздохнул и буркнул:

– Вот только не понятно, а я-то вместо принцессы – зачем?

И не дожидаясь команды дракона, начал думать вслух:

– Ну, так-то, наверное, именно вместо принцессы. Притворяться ею. Только принцессы – они ведь на самом деле. Капризные. И не всегда умные, как учителя не стараются. Вот только… по ним же видно, что они – власть. А я… я наоборот.

Стало ему тут очень горько от этой мысли, и он заплакал вслух:

– Я же самое никчёмное, самое младшее во дворце. Куколка для красоты.

Поплакал он чуть-чуть. А потом дракон ему сказал, как-то очень заходчиво прямо в душу:

– А ты сейчас где? И ты сейчас кто?

И призадумался паж. И осознал вдруг внезапно и пронзительно, что он – всё. Он больше не во дворце и вряд ли туда вернётся. И он больше не паж. И никогда им больше не будет. А сидит он в пещере дракона, на кухне, с кружкой. И с драконом напротив. А вот кто он – не знает. Стало ему страшно, так страшно, что еле смог сказать:

– Я… я не знаю, кто я. Я… вообще никто.

– Точно – весело сказал дракон. – Ты вот сейчас – никто. Была у тебя старая жизнь, где тебе говорили, кто ты. Что одеть, где спать, что говорить, как двигаться – тебе всё это выдали, как солдатику каптёрщик. И был ты не кем хочешь, а что выдали в каптёрке. Только тебя это не устраивало. И в тайне ото всех делал ты пару вещей, которые хотел сам. Какие?

Пажу было страшно. Так страшно, что сердце колотилось об рёбра. И очень в туалет хотелось. Ну, потому что осознал он, что так и есть – про каптёрщика. Ну и ещё – страшно было, по привычке, раскрывать свои тайны. Ну, вообще раскрывать, что он осмелился на что-то, кроме того, что выдали. Потому что страшно было, что отберут, запретят, и ничего-то в жизни не будет своего. И будет вся жизнь – чужой, выданной во временное пользование. Которую отобрать могут в любой момент, как одежду.

И только когда подумал паж, что это же дракон, а не человек – только тогда понадеялся он, что не будет дракон совсем его добивать. Собрался с духом и сознался:

– Ну… я играл в принцессу. А ещё я как-то раз подменял трубочиста и нашёл лаз в потайные ходы замка. И воровал книжки из библиотеки.

Тут паж подумал, что воровал – это как-то получается, что на продажу. И он поправился:

– Точней, не воровал, а иногда по ночам пробирался в библиотеку и читал. Читать-то меня быстро научили, чтобы принцессе с фрейлинами на ночь сказки читать.

Тут дракон хмыкнул и спросил:

– А скажи-ка мне. Тайный ход в библиотеку, наверное, выходит в закрытую секцию библиотеки?

– Ну да – удивился паж. – Он на то и тайный.

Дракон хмыкнул и спросил:

– А ты, случайно, не в курсе, какое наказание предусмотрено за проникновение в закрытую секцию библиотеки?

– Нет – сказал паж растеряно и напугался.

А дракон – промолчал, пялясь на пажа с улыбкой поверх кружки. И паж подождал-подождал полминутки, не выдержал и спросил:

– А какое?

Дракон хмыкнул и спросил:

– А сам как думаешь? И только наберись, пожалуйста, храбрости и разумности. Хотя они противоположности, но ты попробуй. И подумай.

И тут паж задумался. И стало ему страшно. Потому как понял он, что закрытая часть библиотеки – на то и закрытая, чтобы в ней тайны хранить. И что наказания-то вообще-то никакого нет. Просто пытки узнать, что вычитал и кому рассказал. Много пыток, чтобы наверняка.

Тут паж не выдержал, вскочил и побежал в туалет. Ну, потому что пока ходил по тайным ходам, набрёл он на смотровое окно в пыточную. И что такое пытки – представлял. Не хотел, но представлял.

Пропопаниковался он на горшке хорошенечко. Потом сходил полежал в тёплой водичке в чаше. Обтёрся-оделся, вернулся было на кухню. Но там никого не было. Только две кружки стояли пустые и чайник с краешку плиты. Подумал, понял. Налил две кружки, вышел на порог пещеры. Дал одну дракону, сел напротив. Отхлебнул. А дракон спросил:

– И много ли прочитать успел?

Паж вздохнул, подумал, что дракону, наверное, можно всё рассказать. До него стража не очень доберётся. И сказал:

– Да почти всё. Точней, всё, что в ящики не заперто было. Только не понятно оно всё, кроме жизнеописаний разных учёных.

– Вот прямо таки не понятно? – спросил дракон.

Паж вздохнул и сознался:

– Ну, вот например, «Пространства Боя». Некоторые словни не понятно, зачем писали – ну, очевидно же. А некоторые – непонятно, как применять-то? Если противник то же читал. Ну вот что делать, например, если тебя приблизили и выказали полное доверие, как тайному врагу, которого заманивают в ловушку? Спорить, если дурь слышишь? Молчать? Или поддакивать?

Дракон помедлил и захохотал. А паж не понял, почему, и обиделся. Дракон ещё немного посмеялся и сказал:

– Не злись. Я не над тобой смеюсь, а над ситуацией. Просто представил, что вот ты, вот ту же фразу, но не мне, а кому-нибудь ещё. Ну, королю например. И его лицо представил.

– А что такого? – растерянно спросил паж. – Ну, он бы… удивился и разозлился. А потом… ну, в пыточную меня, узнавать, как я это читал и кому что рассказал.

Дракон хмыкнул, отхлебнул и сказал:

– Не. Он бы напугался. И растерялся. Но не спрашивай, почему. Я потом как-нибудь расскажу, а сейчас оно лишнее. Мы ещё не закончили с тем, что у тебя – своё, а что – даденное. Про книжки я понял. Про принцессу тоже. Ещё что-нибудь?

Подумал паж, отхлебнул угрюмо и сказал горько:

– Да нет больше ничего. Вся жизнь же – на виду. Что увидят – так сразу засмеют. Или похуже. Ну, вот как-то стало интересно, как травки у поваров растут. Раз в теплицу зашёл. Два зашёл, полить помог. Потом удобрений помог подсыпать. А потом принцесса узнала и сказала при мне фрейлине, что я поди, из крестьян, раз к навозу тянет, и надо бы поменять пажа на кого-нибудь из детей военных, у кого служба в крови. Две ночи не спал – так страшно было. Ну, потому что догадывался, куда старые пажи деваются. И три дня служить пытался, ни на шаг от принцессы не отходил. И потом – как отрезало интересоваться. Ну, пока смеются – ладно. Иногда специально подставлялся. Паясничал. Ну, там белошвейке бантик к юбке пришить, пока она прямо на фрейлине юбку зашивает. Но это – даденное. Это – пажом быть. Ну и ещё прочитал я книгу про ножи и строение тела. Сосуды, суставы, связки, нервные узлы. Куда как бить и резать. Ну и как подкрадываться. А как прочитал – начал было на людей вокруг посматривать, выискивая эти места все. Ну и хорошо, что на стражника-ветерана нарвался почти сразу. Он, как взгляд почуял, обернулся резко, меч почти выхватив. А там – я. С лицом растерянным и напуганным. Ну, понял я, что чуют такие взгляды… там в той же книжке о том писали. Ну и показалось, что сейчас он меня… не рубанёт, а в допросную потащит выяснять, чё это я такими взглядами. В общем, я там пролепетал, что мне как смертью в затылок дыхнуло. Страж мне за спину посмотрел в пустой коридор, и пошёл проверять. А я всё вот это про ножи – забыл как можно глубже.

– Поня-я-ятно. – протянул дракон. И спросил:

– А чего сейчас хочешь? Ну, вот подумай хорошенько, и не стесняясь – скажи. Сказать можешь всё, обещаю не злиться, что бы ни сказал. Точней, обещаю не то, что злиться не буду – кто ж тебя знает, что скажешь? А обещаю, что если и разозлюсь, то ничего и никогда со злобы этой не делать, не подумав и не обсудив с тобой.

И паж подумал. Потом застеснялся, как это бывает, когда говорят не стесняться. Потом напугался. А потом всё же собрался с духом и сказал:

– Ну, наверное, раз мне принцессу с драконом играть – то надо одежду, украшения и раскраску.

Дракон хмыкнул и спросил:

– А это то, что ты хочешь? Вот прямо хочешь?

Паж покраснел и буркнул смущённо:

– Ну… я бы ещё поиграл. Ну… вот всё время было очень, очень страшно, что поймают и накажут. И вот… как бы…

– Хочется вот в наглую поиграть. Узнать, что можно, и не накажут. – высказал дракон.

– Ну да, – согласился паж. – И чтобы одежда была своя.

– Ладно, – сказал дракон. – А ещё что?

Паж ещё смущённей буркнул:

– Погулять. По городу. Просто погулять с деньгами. Своими. Когда можно идти, куда хочешь, купить, что хочешь. Съесть, что хочешь.

Подумал и добавил:

– А ещё в библиотеку хочу. Почитать что-нибудь.

И замолчал. Дракон подождал-подождал и спросил очень спокойно и пронзительно:

– А ещё что?

Паж нервно отхлебнул, потом вздохнул и натянул маску, что он спокоен. Потому как без маски такое ну совсем сказать не получалось. И – сказал:

– А ещё я… не понимаю, чего я хочу. Точней, кого и как. Просто когда я играю в принцессу, мне кажется, что чтобы быть девочкой, мне нужно быть с мальчиком. Отдаться. А вот когда не играю – начинается путаница. То ли я сам хочу побыть этим самым мальчиком. То ли я просто… хочу почувствовать, что не мной все понукают и шпыняют, а я. Вот… иногда очень хочется повесить принцессу на балку и для начала хорошенечко выпороть, чтобы уже рыдала и умоляла прекратить и делать с ней что хочу, только не больно. А дальше я и не знаю, что буду делать.

Сказал он – и голову повесил. Со стыда. И с облегчения, что сознался.

Дракон отхлебнул и сказал очень серьёзно и искренне:

– Ты очень умный. Ты молодец, что сам себя понимаешь и что смог высказать.

Паж поднял удивлённый взгляд. Посмотрел дракону в глаза и не увидел там ничего, кроме уважения. И удивился ещё больше. И ещё ему очень похорошело. И даже жить захотелось.

А дракон сказал:

– И я понял, что ты не понимаешь, чего хочешь. Но это ты сам поразмысли потихонечку не спеша – где у тебя внутри хочу, потому что нельзя, а где просто не знаю, что так можно. Потихонечку, не спеша. А с ножами-то ты – как? Совсем передумал? Или, может, примеришь пару кинжальчиков?

И паж отодвинул с трудом в сторону вот это «хочу, потому что нельзя». И подумал про ножи. И высказал:

– Ну… наверное, я бы примерил.

Дракон хмыкнул и хитро прищурился. А паж вдруг понял, что это вот «примерить пару кинжальчиков» – очень по девчачьи. И если бы в детстве не играл с фрейлинами и принцессой – то ни за что не осилил бы. И если бы вот недавно маску не одел – тоже бы не осилил. А так вспомнил эти вот игры. Собрался с духом и сказал:

– Ну, я бы примерила. Только вот даже платья нет, к которому их примерять.

Дракон улыбнулся весело, играюще, и сказал:

– Ой, ваше высочество, платье под кинжалы мы найдём проще, чем кинжалы под руку. Вы же их не только для красоты носить собираетесь, а ещё и впечатление вооружённой аристократки создавать?

Вот тут совсем похорошело пажу от ощущения игры понарошку, как в детстве. И даже сказать ничего не смог. Только улыбнулся, кивнул и слезинку радости смахнул.