Лавита

Пролог

Я родилась на Эросе – небольшой планете, поражающей своей красотой. Шепот деревьев и уходящие в небо белые вершины Раймэнских гор, дурманящий аромат трав и цветов, растущих в долине ветров – все это завораживает.

Эрос – это север и юг, это снежные горы и горячие пески, это добрые жители двух великих народов и четыре небесные светила, дающие свет. Большое желтое светило Карей и его младший брат Абос, что озаряет голубым светом, освещают Эрос днем, а вечером они скрываются за горизонтом, и в сумерках появляется одна совсем маленькая, но такая красивая и мерцающая всеми возможными цветами звезда Лариан. Ее свет разносится по темному небу бликами и разлетается по всему миру, совсем ненадолго освещая засыпающий Эрос. А затем наступает время великого Тарната – огромного красноликого светила, который озаряет светом Эрос почти до самого рассвета, пока Карей и Абос снова не займут свое место.

И спустя много лет я вспоминаю свое детство, проходившее на этой маленькой примитивной планете, находящейся на краю Вселенной, но скучаю не по родным местам, а по той, что была самой родной и единственной, – по моей бабушке.

Я часто вспоминаю ее рассказы.

Холодными зимними вечерами Амаа собирала вокруг горящего очага нас, еще совсем маленьких детей, угощала сладкими лепешками с сушеными фруктами и рассказывала самые невероятные истории и легенды. В такие моменты она гасила кристаллы и мы, сидя в полумраке под треск догорающих дров, как завороженные слушали истории бабушки о звездах и галактиках, о далеких и таинственных мирах. И взрослые, и дети слушали истории, затаив дыхание.

Моим самым любимым был рассказ о великих богах, спустившихся с неба и прогнавших демонов с наших земель. «Иные» – так мы называли тех, кто чуть не уничтожил нас. Когда все расходились по своим домам, я просила бабушку еще раз пересказать эту легенду, а она гладила меня по голове и, перебирая шершавыми пальцами волосы, каждый раз без устали рассказывала эту необыкновенную историю:

– Когда-то очень давно, когда мы, Линари, и народ Амеру были едины, – начинала бабушка, и я слушала, затаив дыхание, – на Эросе появились иные. Никто не знает, как они попали сюда, но они творили зло, уничтожали природу, вырубали деревья и делали еще очень много плохих вещей. Их все боялись и убегали, лишь завидев в дали.

– Бабушка, а они были очень плохие? – интересовалась я.

– Да, моя дорогая. Это они разделили нас на две части – северную и южную, а когда разделили, то отравили землю, чтобы мы не могли сплотиться и дать им отпор. Помнишь, я рисовала тебе картинку, где живем мы?

– Да, бабушка.

– А где живут Амеру?

Я согласно кивнула, вспоминая те картины, и добавила:

– Между нами болота, через которые не пройти.

– Да, моя хорошая. Но болота появились позже! Сначала там была мертвая земля, ступив на которую обратно уже не возвращались, – Амаа убрала выбившуюся прядь моих волос за ухо и уложила голову на свои колени.

– Расскажи о богах, – сонным голосом попросила я.

– А потом с неба прилетели великие боги, ставшие нашими спасителями: Карей, Абос, Лариан и Тарнат. Они прогнали демонов с Эроса и приказали им больше никогда не возвращаться. И когда те ушли, боги помогли нам восстановить разрушения и в память о себе оставили дары.

Я зевнула и, взяв Амаа за руку, тихо сказала:

– Я знаю. Можно я расскажу?

Бабушка нежно потрепала меня по голове и шепотом проговорила:

– Если обещаешь, что после этого будешь спать.

Я потерла глаза и, зевнув, тихо произнесла:

– Боги оставили нам в дар кристаллы, что светят белым светом в ночи, а также поделились знаниями. Теперь мы можем строить каменные дома и не мерзнуть на севере, а Амеру теперь строят корабли и везут свои товары для торговли.

После этих слов я прикрыла глаза и не заметила, как уснула.

Глава 1

– Лавита! Просыпайся, соня! Лавита… – ласково позвала меня Амаа и погладила по волосам так, как делала это в детстве, пытаясь разбудить.

Я сонно поерзала и попыталась спрятаться от нее под одеялом. Бабушка хмыкнула и принялась стаскивать его с меня.

– Ви-ита-а, – нежно протянула она мое имя.

Я недовольно фыркнула, ведь знала, что если сейчас не встану, то бабушка обрызгает меня холодной водой. Просыпаться рано утром я ненавидела больше всего на свете, но просыпаться от ледяных брызг я ненавидела еще больше.

– Уже не сплю, – быстро выпалила я и отпустила одеяло, в которое так опрометчиво пыталась закутаться.

Затем, подскочив, я пронеслась мимо бабушки к старенькому умывальнику. После утренних процедур, наскоро позавтракав, оделась и выбежала на улицу.

– Не скучай! – крикнула я, убегая.

– Лави! – окликнула меня подруга, так же, как и я, спешащая выполнять свою ежедневную работу.

Я остановилась и, развернувшись, увидела Нэву, идущую ко мне.

– Ты сегодня раньше меня, Лави! Обычно ты догоняешь, причем около самого моста!

Я улыбнулась и обняла подругу, сказав:

– Бабушка не оставила мне выбора. Пришлось подниматься и быстро сбегать из дома, пока она снова не начала рассказывать о брачных обрядах и прелестях семейной жизни, – на последних словах мои глаза сами закатились.

Подруга заливисто рассмеялась, и мы продолжили путь.

– Зря ты ее не слушаешь! Весна скоро придет, в долине сойдет снег и зацветут деревья, – Нэва мечтательно прикрыла глаза, – и кому-то, – она показала пальцем в мою сторону, – очень понадобятся эти советы! – подруга подмигнула мне и первая зашагала через подвесной мост.

Я только вздохнула, понимая, что их советы правда понадобятся, да и сама я была не очень-то и против. Арон был молод, силен, и относился ко мне, как к желанной невесте. Он уже с прошлого года начал строить наш будущий дом. С завершением строительства мы свяжем себя узами брака.

Нэва что-то говорила, идя по мосту, но от шума горной реки я ничего не слышала и была этому очень рада, ведь прекрасно догадывалась, о чем говорит моя подруга. Если Нэва завела разговор о семейной жизни, то не успокоится до тех пор, пока не распишет все ее прелести. А потом она расскажет о плюсах своего жениха, поищет плюсы моего суженого, и только тогда, когда я со всем соглашусь, сменит тему разговора. Но именно сейчас я наслаждалась шумом горной реки и думала о том, как же прекрасно она звучит. Чем ближе становился ритуал создания семьи, тем чаще меня доставали разговорами о моем будущем муже. Но все же я не чувствовала той радости, которую испытывают девушки, готовясь стать женой. Я уважала Арона, но большего, как ни старалась, к нему не испытывала.

Дорога до шахт, где добывали драгоценные камни, была неблизкой, но под щебетание Нэвы о том, как идут приготовления к ритуалу брачного союза с Крастом – будущим главой нашей общины,

пролетела незаметно. Я видела, как сияют от счастья глаза моей подруги, и была искренне рада за нее.

Мы подходили к шахте и уже слышали глухие удары молотов, скрип деревянных тележек, заполненных горными породами, и громкие разговоры.

Оказавшись внутри горы, в которой после яркого света я почувствовала себя слепой, я ощутила, как в нос сразу ударил пыльный затхлый воздух, от которого я сразу закашлялась. Немного привыкнув к тусклому свету кристаллов, мы стали продвигаться дальше – в тот зал, куда свозилась вся добытая порода с вросшими в нее драгоценностями. Там нас работало пятеро: двое мужчин привозили и увозили вагонетки, и мы, три девушки, деревянными молоточками аккуратно отбивали нужные камешки от всего лишнего, а затем сортировали их. Староста нашей общины забирал готовые камни.

Как только я приступила к работе, то сразу заметила, что со вчерашнего дня куча горных булыжников никак не увеличилась.

– Ягия, – обратилась я к женщине, работающей вместе с нами, – неужели запасы в этой шахте истощились, как и говорили?

Пришедшая на работу раньше нас и успевшая наколотить небольшую кучу булыжников женщина остановилась, смахнула со лба пот и пригладила волосы, затем произнесла:

– Да, Лавита. Шахта закрывается, здесь больше нечего добывать, – услышав это, я не сдержала улыбки. – Сейчас выбьем последние камни, затем пойдем домой и будем ждать другую работу.

Мы с Нэвой переглянулись и счастливо рассмеялись, ведь ждали, когда истощится шахта, и надеялись, что это случится раньше прихода весны, и мы сможем немного передохнуть, пока не настанет время посевов.

Через несколько часов мы добили последние камни и уже мечтали о том, как скорее окажемся дома, но вдруг к нам забежал Каир – еще совсем молодой парнишка, помогающий взрослым мужчинам грузить камни и пригонять обратно пустые тележки.

– Вы слышали?! – радостным голосом завопил он. – Слышали? Слышали?

Мы все переглянулись и непонимающе посмотрели на мальчика. Он был очень взволнован. По тому, как тяжело он дышал, было понятно, что тот бежал к нам со всех ног.

Первой заговорила Нэва:

– Конечно, мы слышали! И очень рады, что эта шахта закрылась, – мягко проговорила моя подруга.

– Да нет же! – воскликнул Каир. –

Пришел корабль из Амеру, и они отправили нам вестника! Я помогал старосте, когда ворон прилетел и сел ему на плечо. К его лапе было привязано послание!

Каир с каждым словом начинал тараторить все быстрее, и мне пришлось прикрикнуть на него:

– Каир! Погоди, давай чуть медленнее, я ничего не…

– Боги вернулись в Амеру! – самым торжественным голосом практически прокричал Каир. – Это значит, что они придут и к нам! – произнес парнишка и сорвался с места, начав радостно кружиться и прыгать.

Глава 2

Домой мы с Нэвой неслись во весь опор, спеша поделиться чудесной новостью.

Пришествие богов было настоящим чудом, ведь они не приходили почти тысячу лет, или даже больше, не могу сказать точно. О них я знала из сказаний Амаа, а некоторые считали, что их и вовсе никогда не было.

Я стрелой ворвалась в дом и, подбежав к бабушке, весело рассмеялась и закружила растерявшуюся от неожиданности старушку.

– Вита! – вскрикнула бабушка, – Что случилось? Ты сошла с ума? – пролепетала очень удивленная моим поведением Амаа.

Я тут же остановилась и крепко обняла ее, сказав:

– Они пришли! Боги пришли к нам! – с каждым словом мой голос становился громче.

– Представляешь, они действительно здесь! – я взяла Амаа за руки и посмотрела ей прямо в глаза. – Ты была права, они действительно существуют! А Нэва смеялась надо мной! Ты бы видела сегодня ее лицо, когда Каир сообщил нам, что боги уже здесь, на Эросе. Сейчас они на землях Амеру, а значит скоро будут у нас!

После каждого моего слова глаза бабушки все больше расширялись от удивления, но она переждала мои рвущиеся, словно водопад, эмоции и не задала ни одного вопроса, пока я хоть немного не успокоилась.

– Откуда Каиру известно об этом? – спросила Амаа.

– Старшему прилетел ворон, а Каир в тот момент был рядом, – н

а одном дыхании выпалила я и, улегшись на кровать, положила ногу на ногу и начала мечтать вслух, накручивая прядь белоснежных волос на палец, а вторую руку заложила под голову.

– Интересно, какие они?

– Что? – не расслышав, спросила бабушка, и начала подбрасывать немного сухих дров в огонь.

Я повторила чуть громче:

– Интересно, а какие они, эти боги?

Амаа лишь отмахнулась от меня, как от надоедливой мухи, и, громко вздохнув, тихо пробормотала:

– Ну все, теперь покоя не будет…

– Знаешь, какими я представляю их себе? – я, конечно же, уже придумала в своей голове, как выглядит бог, и охотно поделилась этим с бабушкой.

– Я представляю их себе так: высокие, с белыми волосами, с синими ресницами и глазами, меняющими цвет… Только не так, как у нас, от погоды, но еще и от настроения! С алыми губами, черными бровями и белой кожей… А в ушах у них украшения из таких же камней, что мы добываем.

Пока я говорила, бабушка подошла, села рядом и, выслушав меня до конца, рассмеялась.

– Ох, Вита… – бабушка никак не могла остановить смех, а из ее глаз брызнули слезы.

Она быстро стерла их пальцами и, все-таки совладав с собой, с мягкой улыбкой проговорила:

– Ты сейчас не богов описала, а себя! Немного уменьшить рост и добавить шрам на лицо, и получится богиня Лавита, – мы одновременно рассмеялись.

Перед ужином я снова начала доставать бабушку все с теми же вопросами. Помогая выгребать золу из очага, я спросила:

– Какие они? Как выглядят? Ты ни разу не говорила.

Бабушка вздохнула, утомленная моими вопросами, но все же ответила:

– Не знаю, их лиц никто не видел. Если верить легендам, то они очень высокие, гораздо выше любого из нас. А их лица закрыты зеркальным шлемом.

– А демоны? Иные… как выглядят они? – почти шепотом спросила я.

Бабушка ненадолго задумалась.

– Как они выглядят – не знаю. Не помню ни одной легенды, где бы говорилось, какие они из себя. Наверное, страшные, потому и прячут лица, – она отодвинула корзину с золой в сторону, а я разложила сухие дрова и разожгла огонь.

Я размышляла вслух о том, когда же боги прибудут к нам. Или они уже здесь? Может ли так быть?

– Корабль из Амеру идет примерно месяц. Он приплывает в главный порт Линари и больше никуда не идет, а ворон от порта до нас летит три дня, так может ли быть такое, что боги уже здесь, в Линари, а весть об этом придет с минуты на минуту?

Амаа снова задумалась. Я наблюдала за тем, как она разливает ароматный отвар по деревянным кружкам, высыпает из мешочка сушеные ягоды и по горсточке добавляет их в ароматный напиток, а затем достает баночку меда диких пчел и разламывает так любимые мною и еще горячие лепешки. Я обожала наблюдать за ней молча, под потрескивания дров и тепло очага. Когда только он освещает наш маленький дом, все кажется таким уютным, родным, и хочется остаться здесь навсегда.

Бабушка поманила меня за стол, а я с улыбкой приняла приглашение и, взяв в руки кружку с отваром, присела рядом с ней.

Я смотрела на нее с нежным трепетом. Моя единственная и самая родная на всем белом свете! Волосы цвета соли с перцем, заплетенные в тугой пучок так, что не выбьется ни одна лишняя волосинка; «изрезанное» глубокими морщинами лицо; чуть прищуренные от старости глаза и добрая, нежная улыбка. Теплое вязаное платье с узорами, которые я сама вышивала для нее, и заботливые руки, в которых спорилась любая работа, наивкуснейшая еда и самые нежные ласки.

Я уже забыла про свой вопрос и просто наблюдала за тем, как бабушка садится за пряжу, и у нее получаются толстые нити из шерсти горного марена.

– Не знаю, Вита! Даже если боги прибудут в Линари, не думаю, что мы увидим их. Наше селение последнее, а от главного города до нас шесть дней пути. Не думаю, что боги пройдут через весь Линари, чтобы оказаться здесь.

Такой расклад удивил меня, потому что я была уверена, что они прибудут именно сюда, но, немного рассудив, поняла, что бабушка абсолютно права: богам нет никакого интереса до маленького поселения на самом краю мира – дальше нас только непроходимые горы.

Стук в дверь отвлек меня от мыслей и я, поднявшись из-за стола, впустила нежданного гостя. Им оказался взмыленный, тяжело дышащий от долгого бега Каир.

Я подала мальчику воды, пока он пытался отдышаться, и пригласила за стол, но тот отрицательно покачал головой.

– Старший собирает совет и зовет вас, – срывающимся голосом проговорил он.

Мы переглянулись, и в моей душе вспыхнула надежда: неужели я все-таки увижу их?

– Нужно прийти прямо сейчас! – Каир выпрямился и, немного отдышавшись, попрощался, вышел и закрыл за собой скрипучую дверь.

– Можно я пойду с тобой? – попросила я бабушку и уставилась на нее умоляющими глазами.

– Нет! Останься, – резко оборвала меня Амаа, но затем ее тон смягчился. – Скорее всего будем говорить о новых местах добычи камней, ничего интересного, – т

он бабушки удивил меня. Он был холодным и отстраненным.

Я хотела возразить, но Амаа быстро меня перебила:

– Закончи пряжу и следи за очагом.

Она погладила меня по щеке и, одевшись, вышла за дверь.

* * *

Наступил поздний вечер, а за ним пришла и ночь. Тарнат освещал меня своим красным светом, а я никак не могла уснуть. Лежа на кровати, я безустанно смотрела в окно и ждала бабушку. Было очень странно, что она задерживается так надолго.

Прошло еще немного времени, и под монотонное потрескивание дров я провалилась в неглубокий сон, а затем проснулась от того, что кто-то потряс меня за плечо.

Резко развернувшись, я увидела Амаа, стоящую надо мной. Я обняла ее и проговорила:

– Почему ты так долго? Я переживала! И уже почти решилась пойти за тобой.

Бабушка не ответила, а лишь крепче обняла меня и прошептала:

– Собирайся, Лавита, ты уходишь.

Глава 3

Мне показалось, что я ослышалась. Я уставилась на бабушку непонимающим взглядом, а та

крепко прижала меня к себе.

– Куда мы уходим? В главный город? – мне показалось, что она имела в виду именно это.

– Нет, Вита. Ты уходишь в горы с остальными.

– Сейчас? Вы очень быстро нашли новое место добычи камней! Можно было и подождать, дать мне хоть немного отдохнуть, – я отпрянула от бабушки и с обиженным видом пошла умываться.

Амаа тяжело выдохнула и сказала:

– Собирайся, дитя. И поторопись.

Меня взяла обида. Почему бабушка отправляет меня именно сейчас, когда нам и так осталось мало времени быть вместе? Скоро наступит весна, Арон построит дом и заберет меня, и тогда мы будем жить в другом селении. Я не знаю, как часто смогу видеть бабушку.

– Так и знала, что ты хочешь быстрее от меня избавиться, – вполголоса буркнула я и отвернулась, стараясь быстрее собрать вещи и сбежать, пока не наговорила лишнего. Слезы собрались в моих глазах, а к горлу подкатил ком. Я старалась сдерживаться, чтобы позорно не разрыдаться.

Раздался стук в дверь, и я дернулась от неожиданности. В дом вошла Нэва: такая же сонная, растрепанная и ничего не понимающая в происходящем.

– Бабушка Амаа, доброй ночи, – заговорила подруга тихим голосом. – Лави уже собралась?

Я выглянула из-за ширмы, помахала подруге и произнесла:

– Подожди одну минуточку, я сейчас.

Нэва продолжила, обращаясь к Амаа:

– Бабушка, а правда говорят…

– Вита, милая, – перебила Амаа мою подругу, – мы подождем тебя на улице. Мне нужно занести еще дров. Нэва поможет мне.

Через пару минут я обнимала на прощание самого дорогого сердцу человека. Обида схлынула, и ее место заняла горечь расставания. Я обнимала бабушку, как в последний раз, и обещала, что скоро вернусь. Также я не забыла напомнить Амаа, чтобы та не пренебрегала настоями, которые ей рекомендовал лекарь, ведь в последнее время она сильно болела, а я очень переживала за нее.

– Как же ты тут одна? – беспокоилась я.

– Справлюсь, милая, не переживай. Помощников много, все будет хорошо, – бабушка убрала с моего лица белую прядь выбившихся волос. – Ты, главное, себя береги! Никому не перечь и делай, что говорят.

С домом поравнялась толпа. Народа было настолько много, что мне даже показалось, будто на разработку шахт собралось почти все селение.

Я еще раз стиснула бабушку в объятиях и поцеловала в щеку, напоследок прошептав: «Я скоро вернусь».

Пряча в глазах слезы, я схватила переминающуюся с ноги на ногу подругу за руку и зашагала в проходящую мимо толпу. Еще несколько раз я оборачивалась из темноты, выхватывая фигуру, стоящую на крыльце. Я знала, что она тоже смотрит на меня. Затем мы завернули к мосту, и бабушка осталась за поворотом.

До самого вечера я шла молча. Нэва попыталась заговорить со мной, но поняв, что я сейчас не в том настроении, замолчала, чтобы дать мне время прийти в себя. Впервые я ухожу так далеко от дома и впервые я оставляю бабушку так надолго.

Подниматься в гору было тяжело: все мы быстро уставали, и приходилось часто делать привалы. Не больше получаса хватало на то, чтобы перекусить и восстановить дыхание.

Мы шли под предводительством Краста – первого сына старшего и жениха Нэвы. По его словам, мы шли к горе Норвар, и путь до нее должен занять три дня, если позволит погода и ничего не приключится по дороге.

Мы остановились на ночлег. Когда многие уже легли спать, я сидела у костра и смотрела на огонь, думая о своем, а оставшиеся ребята находились поодаль и разговаривали между собой. Краем уха я услышала, как шепчутся несколько мужчин, но до меня дошел не весь разговор, а только обрывки фраз.

– Надеюсь, снег скроет следы, – прошептал Вален, – если же нет, то…

Его собеседник, мельком оглядевшись, увидел мой заинтересованный взгляд, затем встал и скрылся в темноте.

* * *

Нас разбудили на рассвете. На удивление я легко проснулась. Настроение стало немного лучше. Мы быстро свернули палатки, позавтракали и продолжили свой путь. Мороз кусал нос и щеки, отчего шрам на моем лице начал сильно болеть. Вчера я настолько погрузилась в свои мысли, что не обращала внимания на боль, но сегодня мне хотелось выть, поэтому пришлось завернуться в шарф.

Нас было много: практически все, кто проживал в селении, не считая стариков и женщин с маленькими детьми. Это насторожило. Для чего нужно такое количество народа в шахтах? С нами были и дети, и пусть уже подростки, но все же они еще малы для такой работы.

Я шла одной из последних и думала о странности происходящего. Мы шли и шли, и со всех сторон нас окружали горы. Под ногами проваливался снег, дыхание сбивалось, с каждой минутой идти становилось все сложнее.

Через некоторое время мы вышли к замерзшему горному озеру. Краст скомандовал, что нам нужно сделать привал, и я, застонав, обессиленно свалилась в снег. Немного отдышавшись, я стянула надоедливый шарф и через некоторое время отправилась на поиски дров. Деревьев вокруг озера росло много, но рубить их было опасно, так как каждый громкий звук мог спровоцировать сход снега с гор, поэтому мне приходилось искать сухие ветки.

В поисках я отделилась от остальных и поняла это лишь тогда, когда, набрав целую связку сухих веток, не могла вспомнить, с какой стороны пришла. Немного поблуждав, я поняла, что хожу кругами, потому что кроме моих следов больше никаких не было. Начинала подкатывать паника. Кричать было нельзя, стучать тоже нельзя, а что мне делать – я не представляла.

Я присела, опершись спиной на огромный булыжник, и попыталась успокоиться. Когда мне это практически удалось, я услышала приближающиеся знакомые голоса. Краст и Сейт находились рядом, где-то по другую сторону камня. Я хотела тут же дать о себе знать, но, услышав их разговор, замерла, перестала дышать и прислушалась.

– Демоны уничтожили поселение, забрали то, что им было нужно, некоторых убили, дома сожгли.

Я не поверила своим ушам. Что? О чем они говорят?

– Когда? – спросил Сейт.

– Ворон прилетел сегодня утром, значит это случилось вчера ночью

. Мой отец отправил стариков и женщин с маленькими детьми в лес, недалеко от поселения. С нами они не смогли бы пойти. Может быть, демоны не пойдут туда…

Из ценного у нас только добытые камни. Белый аланиз – самый дорогой из них. Вряд ли бы их заинтересовали сбежавшие старики. Надеюсь, отец выжил и скоро пришлет еще одного вестника.

Тут мое терпение лопнуло, и я резко поднялась и вылетела из-за камня.

– Повтори, что ты сказал, Краст, – прошипела я.

Мужчины резко замолчали и обернулись в мою сторону.

Я сверлила их бешеным взглядом, а сердце колотилось от страха. Бабушка… Как она? Я думала только об этом.

Краст уставился на меня хмурым взглядом и вполголоса проговорил:

– Ты все прекрасно слышала.

– Вы обманули меня! Сказали одно, а на самом деле… – слова застыли у меня на губах.

До меня только стали доходить слова подслушанного разговора.

– Некоторые убиты, селение уничтожено? – вопросительно проговорила я вслух, смотря растерянным взглядом на мужчин. –

Амаа… – сорвалось с моих губ почти неслышно. Глаза наполнились слезами, и я, не задумываясь ни на секунду, кинулась на Краста с кулаками.

– Как ты мог обмануть меня? Почему не сказал сразу?

Я била его кулаками в грудь и кричала. От слез я не видела ничего перед собой, просто рыдала и колотила его, а он и не сопротивлялся.

– Нам нужно вернуться, вдруг они живы, мы спасем их! Почему ты не остался? Зачем я ушла? – из меня вылетали слова, иногда не связанные по смыслу.

Истерика и боль потери накрыли меня с головой. Обессиленная, я упала на колени и зарыдала, закрыв лицо руками, а через несколько секунд почувствовала, что кто-то обнимает меня. Я прижалась тесней, мне казалось, что объятия могут хоть немного заглушить ту боль, что терзала мое сердце и душу. Я знала, что Амаа никуда не ушла, осознавала это потому, что очень хорошо знала ее: бабушка уже не могла быстро ходить, а задерживать остальных она бы не стала.

Не знаю, сколько времени я прорыдала: минуту или целый час… В тот момент время для меня остановилось, и с ним остановилось все в этом мире. Осталась только пронзающая боль, от которой не спрятаться.

Вдруг меня резко подняли на ноги и встряхнули.

– Лавита! Приди в себя, ну же! – прорычал Сейт. – Я сочувствую тебе и Амаа, но сейчас нужно держать себя в руках. Если мы не сдержим себя, то очень скоро иные найдут и нас. Нужно идти. Сейчас главное спасти тех, кто остался, увести их в безопасное место.

– Тебе легко говорить, у тебя нет родных! – в сердцах выпалила я и всхлипнула, собираясь разрыдаться еще раз.

Но Сейт не позволил. Он встряхнул меня еще раз, а потом резко умыл холодным снегом. У меня перехватило дыхание, и я, вытаращив обалдевшие глаза, уставилась на него с укором. Мужчина продолжил говорить:

– Амаа осталась в селении, мне жаль. И остался много кто еще, Лави! Она хотела уберечь тебя, – немного смягчился Сейт, – не подведи ее.

Я подняла голову и посмотрела в небесно-голубые глаза мужчины.

– Многие еще не знают, что принес вестник, – подключился к разговору стоящий рядом Краст. – Там остались и их родные, и если сейчас они узнают об этом, то мы обречены на гибель. Половина останется на месте не в силах идти дальше, а другая половина развернется и пойдет обратно, и они или сгинут в снегах, или их поймают иные. А потом они придут и за нами, – Краст взял мое лицо в руки и заставил посмотреть ему в глаза: в них отражались боль и решительность. – В память о бабушке.. помоги остальным. Она очень этого хотела. Не делай глупостей.

Я шмыгнула носом и медленно кивнула головой в знак согласия.

Краст отстранился и проговорил:

– Мы пойдем на озеро, попытаемся наловить рыбы. Побудешь с нами, а потом мы все вместе вернемся.

Я молча кивнула, не в силах произнести хоть слово от потрясения.

За час мужчины наловили достаточно рыбы, а если точнее, то стоило им только сделать прорубь, как рыба сама начала выпрыгивать из воды, а им только и оставалось собирать ее в большой мешок.

Они больше со мной не разговаривали, давая время осознать последние события. Я вняла их просьбе не устраивать панику, так как прекрасно осознавала, к чему это может привести. Но у меня созрел собственный план.

* * *

Мы вернулись уже в сумерках. В лагере горели несколько костров, пахло жареным мясом, но аппетита совсем не было. Я старалась не показывать, как мне сейчас плохо, поэтому держалась в стороне от всех.

Ко мне подсел       Сейт и предложил кусок жаренного на костре мяса. Я не хотела смотреть ему в глаза и опустила лицо, надеясь на то, что выбившиеся пряди скроют меня от парня. Сейчас мне стало стыдно за то, что я наговорила ему.

Мясо Лариуса было сочным и полезным, быстро восполняло силы. Завтра нам предстоял трудный путь, и, возможно, к вечеру мы уже дойдем до старых шахт. Он протянул мне кусок, лежащий на подносе из сухой коры.

– Нужно быть сильной. Неизвестно, что ждет нас впереди, – проговорил Сейт вполголоса.

На этом моя выдержка закончилась. Я подняла заплаканные глаза и проговорила так тихо, чтобы никто не услышал:

– Прости меня, я наговорила тебе сегодня ужасные вещи. Прости меня, прости, – я залилась слезами и подалась вперед, чтобы обнять Сейта.

Он погладил меня по спине и прошептал на ухо:

– Я не держу на тебя зла, Лави, и понимаю, что ты сейчас переживаешь.

Я крепче обняла его, со всей силы зажмурила глаза и до боли прикусила губу, чтобы не разрыдаться в голос.

– Знаешь, что говорила моя жена, когда Дари и Сарин плакали? – я лишь покачала головой, так и сжимая в объятьях мужчину. – Она говорила: «Поешьте и все пройдет, плакать больше не будете».

Я улыбнулась и, отстранившись, вытерла слезы.

– Бабушка мне тоже так говорила, когда я была маленькая.

Он протянул мне еду, и я не стала отказываться. Мужчина встал и направился к Красту. Я ела, смотрела на Сейта и думала о его жене и детях. Я помнила их: они были младше меня, еще совсем крохи, и иногда я играла с ними. А потом одной холодной зимой все они заболели. Главы семейства не было с ними, потому что тогда мужчины ушли в горы искать новое место для добычи камней. Лихорадка выкосила часть нашего селения. Не смогла уберечься и семья Сейта: утром одного дня не стало детей, а вечером за ними ушла и Илара, его жена.

С тех пор прошло больше десяти лет, а он так и не создал новую семью.

Когда я вспомнила все это, мне перехотелось есть. Этот день вымотал меня до предела, и я, зевнув, побрела в палатку. Перед тем, как осуществить мой план, нужно было хоть немного выспаться.

Глава 4

Я проснулась и выглянула наружу: костер практически погас, вокруг тишина. Похоже, еще все спят. Я подняла глаза и посмотрела на небо: было темно, Тарнат уже ушел за горизонт и не окрашивал ночь в красные оттенки, а время Карея и Абоса еще не наступило. Тьма стояла непроглядная. Немного рассудив, я поняла, что сейчас я не найду обратную тропу, а только заблужусь.

Чтобы зря не терять времени, я решила собраться. Нужно было запастись едой на первые несколько дней, а потом я буду охотиться сама. Если женщины, живущие ближе к главному городу, могли не знать, что такое охота, рыбалка, и многие другие необходимые умения, а некоторые знатные Линари могли позволить себе прислугу, то мы, живущие севернее, а тем более в самом последнем селении, умели все, вплоть до строительства дома. Для нас уметь все – это жизненная необходимость.

Я нашла недоеденный мной кусок мяса и, замотав его в небольшой мешок, уложила в походную сумку. Затем проверила эту же сумку на предметы первой необходимости и, увидев на месте коробок горючие палочки, веревку и настой для приманки мелких животных, похвалила себя за то, что все-таки не забыла положить такие важные в походе предметы. Помимо этого, в сумке находилось еще много полезных мелочей.

Готовясь идти в обратный путь, я все думала о бабушке и других Линари, оставшихся в селении. Вчера на озере я запретила себе плакать, пока не увижу все своими глазами. Я пообещала себе вернуться. Мне не верилось, что все именно так, как говорил Краст. Сегодня мне все казалось выдумкой, чьей-то злой шуткой, нелепой ошибкой. Такого просто не могло быть!

Думая обо всем происходящем, я до крови искусала губы, чтобы не разрыдаться, и все тверже говорила себе: «Это неправда. Пойди, посмотри и сама убедишься». И я с такой охотой верила в это.

Горизонт медленно стал окрашиваться в алые тона, и я, оглядев спящий лагерь, двинулась в ту сторону, откуда мы пришли. Я помнила дорогу, да и за эти дни не упало ни одной снежинки, так что следы остались на месте.

Я покидала лагерь, стараясь не делать лишнего шума, и уже скрылась за поворотом, когда услышала приближающиеся шаги. Резко обернувшись, я увидела подошедшего ко мне Сейта. На удивление он не выглядел рассерженным из-за моего поступка.

– Погонишь обратно? – проговорила я твердым голосом, глядя ему прямо в глаза.

Он лишь отрицательно покачал головой.

– Нет, Лави. Заставь тебя идти с нами сейчас – так ты убежишь даже тогда, когда мы будем у подножья Норвар.

От неожиданности я растерялась.

– Ты пойдешь со мной? – выпалила я на одном дыхании, с надеждой посмотрев на него.

– Я не могу пойти с тобой. Нам нужно увести Линари в безопасное место.

Это твое решение, и ты сама выбрала свой путь.

Сейт подошел ко мне ближе, положил руку на щеку и провел пальцем вдоль шрама – от виска и до верхней губы.

От неожиданности я остолбенела и перестала дышать.

– Если бы Арон не пришел к Амаа раньше меня, ты бы уже была моей.

От таких откровений я громко выдохнула, а Сейт продолжал нежно гладить мое лицо. Это было приятно. Раньше ни один мужчина не касался моего лица, и я не спешила отстраниться.

– Ты красивая, смелая, умная, Лави.

Он с каждым сказанным словом приближался ко мне, а на последнем слоге моего имени поцеловал меня нежно и мягко, и я ответила на его поцелуй. Сама не знаю почему, но мне хотелось ответить.

Сейт отстранился и прижался к моему лбу горячими губами, сказав:

– Мне очень жаль, что все сейчас именно так.

Мы молчали. Я не знала, что сказать. Он обнимал меня крепко, и в его объятиях я чувствовала себя уверенно.

– Тебе пора, – проговорил мужчина и выпустил меня из крепких рук. – Если тебя увидят, то уйти сейчас ты не сможешь.

Я согласно кивнула, и глаза наполнились слезами. Прощаться было трудно. Я боялась, что, скорее всего, мы больше не увидимся.

– Не плачь, малышка, – он стер с моей щеки скатившуюся слезу. – Отправь вестника,

как доберешься до селения. Если там все так, как написал старший, то пообещай, что отправишься в лес к остальным.

– Обещаю, – тихо прошептала я.

– Иди, – так же тихо прошептал Сейт.

Я кивнула и чуть громче добавила:

– Спасибо.

А затем развернулась и, не оборачиваясь, побежала вперед.

Я бежала долго, пока не провалилась в снег почти по пояс. Но я все продолжала идти, подгоняемая разрывающими на части чувствами. До сих пор я чувствовала на губах нежный поцелуй Сейта: мой первый, неправильный, но такой нужный.

Шрам снова зажгло от холода. Неприятное ощущение угомонило мои эмоции, и я остановилась, укутав лицо шарфом, и огляделась. Я и не заметила, как уже совсем рассвело, и вслед за Кареем показался Абос. Вокруг было тихо. Я ушла достаточно далеко, и уже не было видно ни леса, ни озера. Со всех сторон меня окружали горы, будто накрытые огромным ослепительно-белым одеялом, и ветер, бросающий ледяные порывы мне в лицо.

Это беспокоило меня, ведь если начнется метель, то следы скроет под снегом, и найти дорогу будет на порядок труднее. Я, конечно, помнила, как мы добрались сюда, но все же я могла и ошибаться.

Немного отдышавшись, я продолжила свой путь. Когда я находилась наедине с самой собой, то в голову лезли разные мысли: я вспоминала детство, родителей. Я не знала их, они погибли, когда я была еще совсем маленькой. Мама умерла при родах, а через пару лет отца и еще нескольких охотников накрыло сошедшей лавиной, когда те возвращались домой. Затем я вспоминала любимую бабушку. Она не была мне родной по крови. После того, как умерла мама, Амаа помогала отцу растить меня, и когда тот уходил на охоту, чтобы добыть пропитание для всего селения, она забирала меня к себе. А после того, как не стало отца, бабушка забрала меня насовсем. Своих детей у нее не было. Она часто рассказывала мне о родителях, и я была благодарна ей за это.

Я вспоминала все и шла, рыдая в голос. Сейчас не перед кем держать лицо: кругом только горы и ветер. И я плакала, словно подвывала ему в такт. Так прошел весь день, пока на землю не опустились сумерки. И я, найдя место для ночлега, кое-как установила палатку и без сил упала, практически сразу заснув крепким сном.

* * *

Утро разбудило меня зверским холодом. Я еле разлепила опухшие от вчерашних слез веки и, стуча зубами от холода, выползла наружу. Я попыталась разогреться, прыгая на месте и хлопая по себе руками, и через несколько минут стало немного теплее, но взамен пришло чувство дикого голода. Я полезла в мешок, чтобы достать жареное мясо, но оно промерзло насквозь. Отругав себя за беспечность, я спустилась с горы и увидела вдали несколько сухих кустов дикого манжура.

После того, как мне все-таки удалось пообедать и выпить кружку горячего отвара, я все-таки согрелась. Нужно было собираться и продолжать путь. На небе начинали сгущаться серые грузные тучи, предвещая плохую погоду. Я собрала палатку в сумку и отметила, что из еды остались только мерзлые ягоды манжура. Опираясь на толстую палку, подобранную мной по дороге, я продолжила свой путь.

Через несколько часов началась настоящая метель: порывы ветра практически сносили меня на несколько шагов назад, идти было невозможно, снег залеплял глаза и нос, но я упрямо шла к своей цели. К сожалению, моих сил на много не хватило, и мне пришлось переждать непогоду.

Практически весь день я просидела в палатке и лишь изредка высовывалась на улицу, чтобы немного откопать вход.

К вечеру, когда буран стих, я вылезла наружу и провалилась в снег практически по пояс. Палатку с правой стороны занесло под самую верхушку, но благодаря этому я не замерзла. Спустя небольшое количество времени я уже искала место для ночлега. Для своей безопасности я забралась повыше и, побродив немного, нашла на горе неплохой выступ, который покрывал огромный слой снега. Немного потрудившись, я выкопала углубление, чтобы поставить туда палатку, и, сделав шаг назад, чуть не наступила на снежную шапку, опасно свисающую вниз.

Меня очень испугало осознание того, что я могла сорваться, полететь вниз и свернуть себе шею. Я перевела дух и огляделась, но не поверила своим глазам: внизу, по направлению к горе Норвар, двигались четыре черные тени. Я зажмурилась, чтобы прогнать наваждение, но тени никуда не исчезли. Они двигались быстро, даже слишком быстро, а я стояла и смотрела, совершенно забыв об опасности.

В тот же момент меня заметили. Одна из теней резко остановилась, а затем они сменили направление и пошли в мою сторону, с каждым шагом поднимаясь все выше. Я запаниковала, отошла назад и уперлась спиной в снежную стену. В этот момент я поняла, что загнала себя в тупик. В панике оглядевшись, я зацепилась взглядом за толстую палку, которую я нашла, когда искала пропитание, и, как оказалось, не зря прихватила ее с собой. Решение пришло быстро. «Просто так я не сдамся демонам!» – проговорила я сама себе. Собравшись с духом, я подошла к краю и посмотрела вниз: демоны приближались, с каждой минутой забираясь все выше. Пришлось действовать быстро. С размаха я ударила толстой палкой по снежной шапке, свисающей с небольшого утеса, но так удачно находившейся над тем местом, где шли иные, но, к несчастью, скатилось совсем немного снега.

– Стой! – закричал один из них. – Остановись!

На секунду я замерла и с испугом посмотрела на иных.

– Не делай этого, – с этими словами он начал быстрее подниматься ко мне, а я, перепуганная до смерти, принялась еще усерднее сбивать снег. Иные, поняв, что я собираюсь сделать, бросились спускаться вниз, ища место, где можно спрятаться. Но я не оставляла попыток и продолжала сбивать снег, который понемногу скатывался вниз, и после очередного удара случился обвал. Я

отпрыгнула назад, развернулась и побежала, пытаясь оказаться как можно дальше, чтобы меня не снесло вниз. Я бежала, иногда бросая быстрый взгляд вниз, и мельком заметила, как несколько иных накрыло снежной волной. Что случилось с другими – я не видела. Сошедшая лавина была не очень большой, и, к счастью, меня не унесло вниз и не размозжило о скалы. Через некоторое время я остановилась и, отдышавшись, решила вернуться. Я рассудила, что даже если они остались живы, то все равно у меня есть возможность проскочить, пока они будут выкапываться из-под снега.

Но сразу спускаться вниз я не решилась, так как безопаснее было проверить обстановку сверху.

Я осторожно ступала по снегу. Приходилось идти медленно, чтобы не скатиться вниз. Потихоньку я пробиралась к месту схода лавины. От страха я слышала только стук своего сердца и громкое сбивчивое дыхание. Вдруг мне послышался какой-то шум. Я резко развернулась и увидела иного: он был высок, выше меня на две головы, одет в черную одежду, и лицо его было как зеркало. Оно отражало мое испуганное лицо. Иной резко схватил меня за руку и дернул на себя, и в этот момент снег под его ногами покатился вниз, и мы полетели следом. От неожиданности я вскрикнула, и через несколько секунд от удара из груди выбило воздух. Столкновение вышло не болезненное, но весьма ощутимое. Краем сознания я отметила, что упала на иного сверху. А потом я вскочила, и в голове все поплыло, в глазах помутнело. Я сделала пару неуверенных шагов, не удержалась на ногах и покатилась вниз.

* * *

Я очнулась лежа на спине. Все тело ныло, голова гудела, мокрое от прилипшего снега лицо обжигал морозный ветер, а шрам, казалось, горел огнем. От боли я застонала и прикрыла горящее место рукой. На Эрос спускались сумерки, и все вокруг светилось разноцветными бликами моей любимой и самой красивой звезды Лариан. Немного придя в себя, я присела и поняла, что совершенно не понимаю, где нахожусь. В сумерках все казалось другим, совершенно незнакомым, к тому же метелью занесло все следы, и я не могла сориентироваться. Но оставаться на месте было опасно, потому как демоны могут найти меня в любой момент. Еще раз оглядев местность неподалеку от себя, я увидела мою спасительную палку, подползла к ней на четвереньках и, опершись, с трудом встала. Спина ужасно болела, наверное, я приложилась ей о какой-нибудь булыжник, когда катилась с горы. И аккуратно спустившись в самый низ, потихоньку побрела уже практически в темноте.

Мне казалось, что я выбрала правильное направление, и очень удивилась, когда через некоторое время подошла к лесу. Я

остановилась и на минуту задумалась: в моей памяти не было этих мест. От усталости подкашивались ноги, и я, наплевав на все, уселась под ближайшее дерево и прикрыла глаза.

Послышался хруст снега. Я разлепила сонные веки и, щурясь, различила две темные фигуры, приближающиеся ко мне. От страха я завизжала, фигуры остановились, и я резко подскочила, забыв про ноющую боль во всем теле, и опрометью кинулась в лес. Я бежала, ничего не видя и не разбирая дороги. В темноте я запиналась, колючие ветви иглиц били по лицу, оставляя царапины, а терновые кусты, в которые я влетала, впивались в мои руки, раздирая их в кровь. Несколько раз я падала, затем поднималась и снова бежала в неизвестном направлении. Я не видела и не слышала, гнались ли за мной. Мое сердце стучало с такой силой, что казалось, будто еще немного, и оно вырвется наружу.

Мой забег по пересеченной местности закончился неожиданно. В один момент меня прошибло судорогой, тело выгнулось, и, сделав по инерции еще несколько шагов, я мешком свалилась на мерзлую землю, больно ударившись головой. Сознание поплыло, и я отключилась.

Глава 5

Пробуждение было тяжелым: голова гудела, все тело болело. Я то погружалась в беспокойный сон, то ненадолго пробуждалась. Кричать и вырываться сил не было, плакать тоже. Иногда сквозь сон мне слышались голоса, но как бы я ни прислушивалась, не могла разобрать ни слова. Некоторое время спустя я стала чувствовать себя немного лучше и открыла глаза. Оглядевшись, я поняла, что нахожусь в клетке: не очень большой, но достаточно высокой. Я хотела подняться, но услышала голоса и замерла на месте, боясь сделать вдох. В мою клетку зашли два высоких синекожих существа без волос на голове, с черными зубами и красными белками глаз. Я закричала от ужаса, но этот крик застрял в моем горле, и я забилась в самый угол.

Один из них что-то сказал, смотря на меня. Язык, на котором говорили иные, был мне не знаком. Второй схватил меня за плечо и выволок из клетки. Я брыкалась, царапалась, но демон скрутил меня за секунду, а другой подошел и что-то загнал мне под кожу над ухом. От боли я вскрикнула и попыталась вырваться, но синий держал меня крепко, поэтому все, что я смогла, это вяло трепыхнуться. После этого демон ослабил хватку и стал держать меня только за предплечье. Я поднесла руку к больному месту и потрогала его: под кожей было что-то маленькое и непонятное. На моих пальцах осталось несколько капелек крови.

Один из них снова заговорил на странном, немного рычащем языке, но, к моему удивлению, смысл сказанного был понятен.

– Ты находишься на корабле капитана Торна, – прорычал демон, демонстрируя острые зубы.

От его рычащих звуков и вида острых зубов мною снова завладел страх, и я опять попыталась вырваться, но демон удержал меня.

– Тебе вживили чип, который убирает языковой барьер, – снова прорычал тот, что держал меня.

– Тебе понятны мои слова?

От страха я отрицательно покачала головой, но вдруг резко осознала, что действительно понимаю демона, и испуганно замерла.

– Значит, понятны, – утвердительно проговорил он и потащил меня следом за собой.

Я начала упираться, кричать, пыталась высвободить руку из его железной хватки, но демон лишь хмыкнул, а затем предупреждающе зарычал. От страха я вновь застыла, а тот, не теряя времени, потащил меня дальше.

Демон шел быстро, поэтому мне приходилось бежать за ним. Как только я сбавляла шаг, его длинные синие ногти сильнее впивались в мое предплечье, отчего я всхлипывала, но вырываться больше не пыталась. Он протащил меня по узкому длинному коридору, погруженному в полумрак, и стена перед ним разошлась. Я успела только ахнуть, как вдруг он затащил меня в небольшое помещение и отпустил.

Я нервно огляделась. Демон остался позади. В комнате, в которой я оказалась, стоял полумрак. Кажется, все здесь сделано из стали. На противоположной от меня стене ярко светились непонятные символы, причем светились таким завораживающим белым светом, что я неосознанно сделала два маленьких шага вперед, чтобы лучше их рассмотреть. Перед ними стояли какие-то нагромождения, которые частично скрывали эти символы. Я не понимала, где нахожусь и зачем. Немного осмотревшись, я заметила, как за мной с интересом наблюдают.

В комнате резко стало светло, и я зажмурилась, а когда немного привыкла к свету, то поняла, что передо мной на огромном черном кресле сидит мужчина, но его внешность была необычной: бирюзовые волосы до плеч; мягкие черты лица, отчего он казался юным, но цепкий взгляд его красных глаз кричал о том, что это не юнец, а мужчина с большим опытом. Его взгляд сканировал меня, подмечал детали. Пальцы одной его руки острыми когтями отбивали дробь по подлокотнику кресла, а другой рукой он поманил меня ближе.

Я отрицательно покачала головой, и сидящий в кресле рассмеялся.

От его приятного гортанного смеха по моей коже побежали мурашки. Затем он заговорил:

– Я Торн с планеты Кралазар. Капитан этого корабля.

Мне было не по себе. Слова этого демона звучали не так, как у синего, но я снова все понимала.

– Назови свое имя, – сказал он, и по моему телу снова побежали мурашки, но не от страха.

Я плотно сжала губы, и красноглазый рассмеялся, а после этого произнес:

– Не бойся, мы не враги.

Отвечать я не хотела, да и кому? Демонам, что уничтожили наше селение? Тем, что убили ни в чем не повинных жителей и мою бабушку? Я начала злиться, и страх отошел на второе место. Я решила молчать. Пусть хоть пытают, но я не скажу ни слова.

Торн сложил руки на груди и хмыкнул.

– Значит, вот так добрые жители планеты Эрос приветствуют своих спасителей? – на его губах появилась лукавая улыбка.

– Что? – только и смогла произнести я, потрясенная услышанным.

Капитан встал с кресла и немного отошел в строну. Я следила за ним. Ростом он выше меня, движения его были плавны; он будто перетекал с места на место. Я отвлеклась на это и не заметила, как в его руках оказалось что-то большое и блестящее. На всякий случай я сделала пару шагов назад, не зная, чего ожидать. Мое движение не осталось незамеченным, и Торн, поняв мое замешательство, надел на голову неизвестный мне предмет. Я несколько секунд молча смотрела, а потом с восторгом прошептала:

– Зеркальное лицо богов, как и рассказывала бабушка…

Я громко выдохнула, не веря своим глазам, затем взяла себя в руки и низко поклонилась, выказывая свое почтение.

– Мое имя Лавита! – сказала я и снова коротко поклонилась.

В моей голове проносились мысли о том, что теперь все наладится, боги помогут нам, и, возможно, наше селение смогло уцелеть благодаря им.

– Хорошо, – снова улыбнулся бог и подошел ближе. – Скажи мне, девочка, – он достал суконный мешочек и высыпал на руку мелкие камни лиазита – самого редкого и дорогого камня на Эросе, – к

ак много этого камня вы добываете?

В его ладони было около шестнадцати маленьких ярко-оранжевых камушков с синими вкраплениями и переливами. Самые маленькие по величине были как несколько слипшихся песчинок крупной соли, большие же достигали размера ногтя указательного пальца.

– Я первый раз вижу эти прекрасные камни своими глазами. Хоть они и добывались только у нас и хранились в главном городе, но за последние несколько десятков лет не было добыто ни одного лиазита. Он самый редкий, – с придыханием произнесла я.

Капитан убрал камни в мешочек и спрятал его в нагрудный карман.

– С чего ты решила, что ни одного?

Не поднимая головы, я ответила:

– В честь каждого добытого камня мы устраиваем праздник, и у нас их шестнадцать в году. Таких камней в Линари было добыто десять, в Амеру еще шесть. Мы храним эту реликвию, передавая из поколения в поколение, пока боги не придут снова.

– Хорошо, – с улыбкой отозвался бог и уселся в свое кресло.

Мне очень хотелось задать главный вопрос, но я не осмелилась. Торн заметил мое замешательство.

– Ты, наверное, хочешь что-то спросить у меня?

Я тут же встрепенулась и с придыханием произнесла:

– Скажи, великий, что случилось в моем селении?

Бог бросил быстрый взгляд на синекожего.

Я продолжила:

– Прилетел вестник с письмом, и в нем говорилось, что наше селение уничтожено, и почти все, кто остался, убиты, это правда?

Я нервно сглотнула. Эти слова дались мне очень сложно, но я должна была узнать, что случилось.

Бог ненадолго задумался, а у меня от волнения чуть не выпрыгнуло сердце.

– Мы успели вовремя, практически никто не пострадал. Мы прогнали демонов и всех спасли.

Синекожий позади кашлянул.

Радость заполнила мое сердце. Неужели с бабушкой все в порядке и все, кто остался, не пострадали? Камень, который все эти ужасные дни сдавливал мою душу, в один миг осыпался пылью, и мне стало легко и хорошо.

В тот же миг я упала на колени и стала благодарить богов.

Меня перебил Торн:

– Это и твоя заслуга, встань.

Я поднялась и непонимающе уставилась на него.

– Это же ты обрушила снег на тех, – он замялся, но добавил, – на иных?

– Да! Я увидела демонов и побоялась, что они найдут нас.

Великий хмыкнул и многозначительно протянул:

– Де-е-емоны, значит, – он секунду помолчал и продолжил, – в таком случае ты тоже молодец.

От похвалы я зарделась и опустила глаза.

– За твою смелость боги оказывают тебе честь: ты полетишь с нами и будешь жить в мире богов.

Позади раздался смешок, но затем его сменил сдавленный кашель.

Я снова упала на колени и, опустив голову до самого пола, поблагодарила великого за оказанную честь. Я долго уверяла его, что буду делать все так, как сказано, и они во мне не разочаруются.

– Вставай, Лавита, – проговорил бог, – тебе покажут твое место и расскажут об обязанностях и правилах. Можешь идти, – он повелительным жестом указал на выход.

Я кивнула, а затем спохватилась:

– Великий, разреши мне навестить бабушку, прежде чем я отправлюсь с вами.

Он посмотрел на меня так, будто я неразумный ребенок.

– Мы уже не на Эросе, – важно произнес бог, – так что ты не можешь ее увидеть. Но знай, что с ней все хорошо.

Его слова ошарашили меня: как не на Эросе? Я хотела уточнить, но он не дал мне сказать и слова.

– Теперь иди и не отвлекай своего бога от важных божественных дел, –немного раздраженно прошелестел бог, но затем он резко сменил повелительный тон на более дружеский, – и называй меня капитан Торн, так будет уместнее.

После чего он отвернулся к светящимся символам, а меня снова схватили за предплечье и вывели в коридор. Один синекожий, наверное, тоже бог, остался с капитаном. После того, как мы вышли в коридор, стена снова встала на место, но даже через нее мне отдаленно слышался смех.

Меня провели по тому же темному коридору почти до самого конца и завели в другое помещение.

– Жди, – прорычал синий бог и оставил меня.

Я осмотрелась: это была немаленькая комната с металлическими блестящими стенами, без окон. В помещении находились железная кровать, застеленная чем-то блестящим, небольшая железная тумбочка и железные ящики, нагроможденные друг на друга. Свободного места почти не было, был лишь узкий проход от кровати до конца комнаты.

Немного помедлив, я прошла вперед и провела рукой по кровати. Мне казалось, что блестящее покрывало должно было быть холодным, но на удивление оно было теплым и мягким. За этим занятием меня и застал синий бог.

Он кинул стопку одежды на кровать и проговорил:

– Бери и пошли.

Я взяла вещи и послушно побрела за ним, и мы снова оказались в коридоре. Пройдя немного, он остановился и подозвал меня ближе.

На стене мерцал небольшой кружок зеленого цвета, точно такой же, как и в той комнате, куда он меня приводил.

– Нажми, – приказал синекожий.

Я протянула руку и, немного помедлив, все же набралась смелости и нажала, а потом резко отпрыгнула, когда часть стены отъехала в сторону, и за ней показалась еще одна комната.

Синий заулыбался, его забавляло мое поведение.

Он зашел в комнату, и я вошла следом.

– Раздевайся, – скомандовал бог, и я застыла на месте от удивления.

– Чего смотришь? – прорычал он. – Раздевайся, тебя нужно помыть и продезинфицировать, мало ли какую заразу сюда притащила.

Я прижала руки к груди и продолжила молча сверлить бога взглядом. В моей голове никак не укладывалось, как возможно раздеться перед незнакомым мужчиной, тем более перед богом. Было стыдно.

– Не бойся, не обижу, – прорычал демон, – но если ты так и будешь стоять, то придется тебе помочь.

– Великий, вы не могли бы отвернуться?

Синий фыркнул, но все-таки отвернулся.

Я принялась снимать верхнюю одежду, затем сапоги. Здесь было очень жарко в зимней верхней одежде, и я даже была рада ее снять, но оставаться без штанов, теплого свитера и белья мне не хотелось совершенно.

Пока я раздевалась, он продолжал говорить:

– Можешь меня не бояться, приставать не буду.

Вопрос задался сам собой, наверняка от волнения:

– Почему?

Синекожий раскатисто рассмеялся, отчего моя кожа покрылась мурашками, и от страха я съежилась.

– Для меня ты не подходишь, несовместимость видов, понимаешь?

Я машинально качнула головой в знак согласия.

Все же принюхавшись к себе, я поняла, что практически неделя в пути без возможности помыться оставила свой след.

Синий, как будто поняв, что я делаю, хмыкнул и со смешком в голосе продолжил:

– Даже если помоешься, для меня ты не будешь привлекательна. Несовместимость, – повторил он еще раз. – И для остальных тоже. Так что здесь тебе опасаться некого.

Его слова немного успокоили. Я разделась, оставив нижнее белье, белую теплую майку и панталоны до колен.

– И не зови меня богом. Меня зову Вэсм, а другого, такого же, как я, Гирн.

Вэсм повернулся ко мне и неодобрительно посмотрел, сказав:

– Так дело не пойдет, – начал злиться он, и в его голосе прорезались рычащие нотки, – раздевайся.

От страха я стянула оставшуюся одежду и прикрылась руками. Синий хмыкнул.

Мне было стыдно. Я опустила голову, и в глазах встали слезы. Раздеться перед незнакомцем, пусть и богом, было выше моих сил. Закусив губу, я проследовала за Вэсмом.

Он поставил меня к стене и принялся объяснять, куда нужно нажать для того, чтобы помыться. Так я узнала, что все эти сияющие рамочки на стенах называются панелями, и у каждой из них своя функция.

Разобраться с работой душа оказалось не очень-то и сложно: нужно только выставить необходимую температуру воды, а остальное панель сделает сама. Сначала на меня полилась вода с мыльным раствором, и защипало глаза, но я справилась. Через несколько минут пошла чистая вода, а потом меня облило какой-то неприятной жидкостью, которая мерзко пахла, и от ее запаха я закашлялась.

– Дезинфекция, – понимающе констатировал синий. – Ничего, потерпишь, – сказал он и кинул мне кусок ткани, в который я обернулась.

Через пару секунд тело высохло, а ткань расползлась на лоскуты.

Я пыталась руками собрать оставшиеся обрывки, но они исчезали, будто по волшебству.

– За тобой наблюдать весело, – пробасил Вэсм.

Я смутилась еще сильнее, но он не стал меня мучить и подал мне одежду, которую принес в комнату. В комплекте был топ, белье, футболка и комбинезон. Но все эти странные слова я узнала позже, а пока я стояла и перебирала вещи, которые никогда не видела раньше и не знала, что и как надеть. Вэсм притворно закатил глаза и принялся рассказывать о них.

Комбинезон, по-другому форма, оказался большим, мне пришлось подкатать рукава и штанины. В такую же форму были одеты и боги. С обувью мы решили разобраться чуть позже, поэтому я надела свою. Одевшись, я стала чувствовать себя увереннее и даже смогла немного расслабиться.

Затем мы пришли в другую комнату, оказавшуюся кухней, и меня накормили. Моему восхищению не было предела, ведь первый раз в жизни мне не нужно было охотиться, снимать шкуру, вытаскивать внутренности, резать тушу на части, а потом долго и упорно готовить, чтобы поесть.

Вэсм просто достал из шкафа сверток и положил его в какой-то светящийся короб, а через минуту достал сразу три блюда: суп, гарнир и мясо, и какой-то фрукт. Из предложенного мне был знаком только суп, а чье это мясо и что за фрукт и крупа, я не знала, но это было очень вкусно. Только тогда, когда я начала есть, я поняла, насколько голодна. После того, как я съела все до последней крошки, Вэсм снова привел меня в комнату и велел отдыхать.

Я легла на кровать и укрылась блестящим одеялом. Мне стало так тепло и хорошо. Но главное, что меня согревало, это мысль о том, что бабушка и остальные живы. А я путешествую с богами, как и мечтала в детстве.

– Я буду очень скучать по тебе, – прошептала я в пустоту и заснула крепким спокойным сном.

Глава 6

Почти год прошел с тех пор, как я покинула родной Эрос, и моя жизнь полностью изменились. Мы путешествовали по необъятной Вселенной, периодически пополняли запасы еды и воды, останавливаясь на несколько дней на специальных космических станциях, расположенных на небольших планетах.

Постепенно я привыкла к необычному виду богов и практически перестала их бояться. Они меня не обижали, а наоборот обучали всему тому, что необходимо знать в этом новом мире, а я в свою очередь выполняла всю работу, которую они мне давали. На корабле ее было немного, и практически все было подчинено панелям управления: с помощью них готовили еду, утилизировали мусор, принимали душ и многое другое. Я только нажимала на кнопки и приносила и уносила еду, комплекты одежды и ящики с инструментами, если произошла какая-то поломка. Иногда я развлекала богов песнями и танцами, а те весело смеялись и просили повторить. Они говорили, что я очень хорошо танцую, и в квартале вольных развлечений за меня бы дали сотню унаров. Боги не поясняли, что это за квартал, но мне казалось, что это очень веселое место, поэтому я просила Торна как-нибудь показать мне его. В ответ на мою просьбу они только переглядывались и улыбались, но капитан дал мне слово, что обязательно покажет мне это место, и я ждала этого с нетерпением.

Когда от станции до станции приходилось лететь очень долго, я помогала капитану Торну восстановить силы: он усаживал меня к себе на колени и начинал перебирать мои волосы, затем касался нежной кожи за ухом и проводил пальцами вниз, поглаживая шею, отчего по всему телу пробегали мурашки, а в груди зарождалось тепло, и приятные ощущения нарастали. Мне хотелось прикоснуться к нему в ответ, но он не позволял. Затем он притягивал меня к себе, и его губы на одно мгновение невесомо касались моих, и тогда жар и желание сменялись холодом и опустошением. Я испытывала слабость, а в голове все шумело и кружилось. После Торн отстранялся от меня, и один из синекожих богов уносил меня в мою кровать, и несколько суток я восстанавливала силы. С каждым разом мне становилось все тяжелее восстанавливаться, но я была рада помочь капитану, ведь он всех спас и показал мне целую Вселенную.

Сегодня ранним утром мы прибыли на Крачен – планету-рынок, где продавали и покупали абсолютно все.

Я стояла на трапе и с высоты наблюдала за происходящим: сотни разных существ сновали мимо самых разнообразных прилавков, говорили на самых разных языках, спорили, а некоторые устаивали и борьбу, когда не могли сойтись в цене. Рынок гудел, и этим напоминал улей с дикими пчелами, где каждый был занят своим делом.

– Пошли, Вита, – подтолкнул меня Торн, – у нас много дел.

– Да, капитан, – согласилась я и быстро спустилась с трапа.

Мы шли долго. Я вертела головой и пыталась рассмотреть хоть что-нибудь. Вокруг было очень много народа, но иногда мне все-таки удавалось взглядом выхватывать ярких, цветных и необычных зверей, издающих необычные звуки, или баночки с какой-то субстанцией, запчасти для кораблей и многое, многое другое. Неприятным здесь был только запах. Я прикрывала нос, проходя мимо лавки с едой или мимо клеток с дикими животными.

Наконец мы оказались на большой площади. Увиденное поразило меня, и от удивления я открыла рот: передо мной в клетках сидели представители разных рас. Большинство пленников были разумны, потому что я слышала, как некоторые кричали, прося свободы. Женщины и мужчины в рваных грязных тряпках сидели отдельно друг от друга.

По моей спине пробежал мороз, и я остановилась. Я никак не могла поверить своим глазам.

Вэсм и Гирн, шедшие позади меня, тоже остановились и огляделись. Торн шел твердой и уверенной походкой, и уже удалился на достаточное расстояние от нас.

– Пойдем, не стоит здесь останавливаться, – проговорил Гирн и, взяв меня за плечо, потащил вперед.

Ноги не слушались, я спотыкалась на каждом шагу, а боги все подталкивали вперед.

– Почему они в клетках? – спросила я.

Вэсм, немного помедлив, ответил:

– Это рабы, им тут и место. Здесь их купят хозяева.

– Или продадут, – вставил свое слово Гирн. – Невольничий рынок, – добавил он и пожал плечами.

Я поежилась. Никогда в жизни не видела рабов. На Эросе такого нет, мы живем свободными, и никто не имеет права нас ограничивать. Я глядела по сторонам и видела грязных, голодных, измученных, и даже нескольких изувеченных рабов, у которых не хватало конечностей. Кто-то сидел тихо, кто-то стонал от боли или от разлуки с домом, а кого-то осматривали так, как на Эросе осматривают скот перед покупкой: открывают рот, проверяют зубы, глаза, изучают, как будто они ничего не значат. Я попыталась заглянуть им в глаза, и практически у всех этих бедных пленников взгляды были пусты, будто они мертвы еще при жизни, и только у нескольких горел огонек надежды на спасение. Пленники ходили вдоль клетки как звери, метались из стороны в сторону, надеясь на чудо. От увиденного мне стало плохо, и я продолжала идти, смотря себе под ноги.

– Я хочу быстрее уйти отсюда, мне здесь не нравится, – сказала я.

– Не переживай, мы уже пришли, – ответил один из богов.

Посмотрев вперед, я увидела, как капитан остановился напротив одного из торговцев, у которого в клетке сидело пять несчастных рабов женского пола, и о чем-то с ним заговорил. В первую минуту мне показалось, что он хочет помочь им, забрать их и освободить. Но затем они повернулись, и Торн указал пальцем на меня, и в этот же момент меня взяли под руки с двух сторон и потащили к капитану. Я немного напряглась. Зачем так грубо? Подойдя ближе, я услышала разговор.

– Посмотри, какая она! Белые как снег волосы, достаточно крепкая для своего вида особь. Я внедрил ей чип и убрал языковой барьер, теперь она послушная, покладистая.

Собеседник Торна скривился, смотря на меня, сплюнул мне под ноги и обратился к капитану:

– Зачем мне задохлая девка? Она не выглядит крепкой и выносливой. Пытаешься впарить мне бракованный товар?

Я уставилась на этого торговца, не веря своим ушам. Не знаю, что это за раса, но его кожа была зеленого цвета, покрыта наростами и бородавками; глаза похожи на бусинки, а одет он был в черный балахон.

– Посмотри на нее, кожа да кости. Для тяжелой работы не годится, рост маленький, и еще уродина, – он ни разу не коснулся меня, но даже лишь от его взгляда на мне, казалось, оставались следы едкой слизи. Почему они обсуждают меня?

Только я хотела отойти назад и спрятаться от этого типа, как мои руки скрутили, схватили за волосы и потянули вниз, отчего мне пришлось запрокинуть голову назад. От неожиданной боли я вскрикнула, и в тот же момент мне в рот вставили какой-то деревянный брусок. Мой рот остался открыт из-за бруска, и бородавчатый подошел ко мне и стал тщательно осматривать. Он касался меня своими холодными, склизкими руками, и меня затошнило. Он заглянул мне в рот, в глаза, в нос, в уши.

– Ну, даже не знаю, – проговорил он, между делом придирчиво осматривая мой шрам. Бородавчатый провел по нему своим уродливым пальцем и надавил ногтем. Не выдержав унижения, я всхлипнула и подарила обидчику убийственный взгляд.

– Ее с радостью купят в квартал развлечений, – не сдавался Торн. – Она хорошо танцует. Там любят все экзотическое.

– Тем более она сама туда просилась, – вставил свое слово Вэсм, и синие хором заржали.

Капитан одобрительно хмыкнул и улыбнулся. Бородавчатый ненадолго задумался, осматривая меня придирчивым взглядом.

– Разденьте ее, хочу посмотреть товар полностью, – скомандовал зеленый, и Торн подал знак к действию.

– Подождите, – так же резко остановил капитан. – Вытащи у нее изо рта деревяшку и заткни ее кляпом, не хочу слушать вопли.

Затем капитан снова развернулся к зеленому и сказал:

– Она нас понимает. И мы ее, к сожалению, тоже.

Не прошло и нескольких секунд, как его приказ был исполнен. До меня начал доходить смысл происходящего. От обиды я хотела укусить Гирна за палец, но мне это не удалось.

– Командир, может просто разрежем на ней тряпки, чтоб не мучиться? Ей они все равно не понадобятся.

– Режь, – скомандовал Торн.

Все это время я стояла, слушала и не могла поверить, что они могут со мной так поступить. Когда к моей груди поднесли здоровый кинжал, я попыталась вырваться, но безуспешно. Уже через минуту я стояла абсолютно голая посреди площади, а зеленый осматривал, ощупывал меня, будто я животное на ярмарке. В этот момент мне не было стыдно или больно, я была зла, как никогда раньше. Во мне бушевал такой огонь ярости, что вырвись я сейчас, оторвала бы головы каждому из них голыми руками. И я дала себе слово, что отрежу руки этому зеленому слизняку, как только будет возможность.

После того, как зеленый закончил осмотр, он скривился, а Торн подошел к нему и с улыбкой протянул:

– Я совсем забыл сказать, что у рабыни есть небольшой резерв. Она пополняла мои силы и, как видишь, не иссохла.

Зеленый по-новому взглянул на меня и спросил:

– Сколько времени ушло на восстановление?

– Почти сутки, – не моргнув глазом, соврал он.

Если бы я могла говорить, то сказала бы, что он лжет. Зеленый задумался, снова осматривая мое обнаженное тело.

– Ее резерв можно увеличить, – продолжил лгать командир.

Глаза бородавчатого блеснули.

– Я заберу ее за двести унаров, – начал торги зеленый.

– Двести за нее мало. Она еще и девственница, разве я не сказал? – начал набивать цену капитан.

– Я вижу, что девственница, – согласился зеленый.

– Давай триста двадцать и забирай, – предложил Торн.

– Триста унаров, – не соглашался бородавчатый.

– Триста десять, – парировал капитан.

– Идет, – сдался зеленый.

Боги ушли, ни разу не обернувшись, а я так и стояла, связанная по рукам и ногам, с кляпом во рту, и даже не пыталась дергаться или бежать, просто смотрела им вслед, пока зеленый не накинул на меня такую же грязную тряпку, как у других. А следом он завел меня в клетку.

Глава 7

– Торн обманул меня! – взревел зеленый, когда я запустила камнем, найденным рядом с клеткой, ему в голову и попала. – Бешеная тварь! Скорее бы прибыл Ларан и забрал тебя! – бородавчатый размахнулся и со всей силы ударил хлыстом по клетке, в которой я сидела отдельно от всех. – Он отлично воспитывает таких, как ты, – зеленый указал на меня склизким корявым пальцем и оскалился. – Ты еще будешь умолять меня оставить тебя здесь.

В ответ я показала неприличную фигуру, сложенную из пальцев одной руки. Зеленый снова хлестнул плетью по клетке и, выругавшись, поспешил к подошедшим приобретателям живого товара.

Две недели прошло с тех пор, как демоны продали меня. Да, это были именно они. О них я узнала от пленницы Ши с планеты Джар. Я называла нас пленницами, потому что говорить слово рабыня не поворачивался язык.

Мы находились в соседних клетках с моей подругой по несчастью. По ночам мы переговаривались шепотом: я делилась своим горем, а она своим. Судьба у этой девушки была тяжелая. Сначала родители для того, чтобы закрыть свои долги, продали ее старику для утех, а старик, в свою очередь, оказался любителем азартных игр и однажды крупно проигрался. Он не захотел отдавать свое имущество, поэтому с легкостью предложил в счет уплаты долга юную девушку. Так Ши попала в квартал развлечений, но пробыла там очень недолго, потому что, не собираясь мириться со своей участью, несколько раз устроила грандиозный скандал с рукоприкладством, отчего несколько посетителей немного пострадали. Тогда ее и продали на рынок, изувечив напоследок.

Именно Ши поведала мне правду о том, что капитан Торн и его команда – это самые настоящие космические пираты, или же космические демоны, как они называют себя. Они разыскиваются за перевоз контрабанды, убийства и незаконную торговлю редкими драгоценными камнями, а также за многое другое. Пленников с разных планет зеленому доставляет именно он. Но самым большим потрясением было то, что богов не существует вовсе. А Торн вообще был инкубом, причем одним из низших. Я с трудом представляла, что это такое.

Ши очень позабавил рассказ о богах. Она объяснила, что есть примитивные, развитые, а также одна высшая раса – Аминорейты. Эта раса развита более остальных как технически, так и магически. Они долгожители, и они знают секрет продления жизни, но ни с кем не делятся своим знанием. Аминорейты являются правящей расой в досягаемой Вселенной, а остальная их не интересует.

Развитые расы могут путешествовать в космосе, а еще в них есть немного магии. Они осваивают порталы, создают сложнейшие артефакты и помогают высшим в управлении Вселенной. Примитивные же и есть примитивные: они живут в замкнутой экосистеме на своей планете и понятия не имеют о жизни за ее пределами. В некоторых из них есть крупицы магии или зачатки магического резерва. Примитивные классифицируются на разумных и неразумных, и в последних нет даже крупицы магии.

За эти пару дней я узнала много новой и полезной информации. Я хотела сбежать, но Ши сказала, что сбежать отсюда нереально. Такие надежные клетки можно найти только в императорской темнице.

В тот же день, как я попала в это ужасное место, на меня поступил заказ. Зеленый и еще пара громил вытащили меня из клетки и, быстро раздев, передали мое изображение кому-то через неизвестное мне устройство. В ответ было сказано:

– Сколько хочешь?

У зеленого алчно заблестели глаза.

– Полторы тысячи унаров или три астерита общим весом в десять раутов, – стараясь сохранять спокойное выражение лица, сказал работорговец.

Но я видела, как он напрягся в предвкушении наживы.

Второй голос молчал, вероятно, обдумывая, стою ли я таких денег. Мне очень хотелось подпортить торговлю зеленому, но, к сожалению, мой рот снова заткнули кляпом. Молчание становилось все напряженнее, зеленый занервничал: начал переступать с ноги на ногу, на его лбу выступила противная слизь, но он взял себя в руки.

– Эта особь – экзотический цветок откуда-то с окраины Вселенной. И, скорее всего, единственная в своем экземпляре. К тому же девственница. Только подумай, какое состояние она принесет тебе.

– Бронь, – послышался голос из устройства. – Сейчас я отдам половину, а вторую получишь, когда я проверю рабыню, и если ты хоть в чем-то соврал, то я выпущу твои кишки.

Зеленый сглотнул и кивнул.

– Прибуду через месяц, – подытожил покупатель.

– Нет, – резко отчеканил зеленый, – плати сразу, или я предложу ее другому.

– Хорошо, – недовольно прорычал собеседник.

Бородавчатый кивнул и убрал планшет. На его лице появилась улыбка, предвещающая хорошую прибыль.

Я все хотела спросить подругу, кто же такой этот Ларан. Но находились более важные темы для разговоров. Но я все-таки задала этот вопрос одним днем, когда покупателей не было, а зеленый, набив брюхо, храпел достаточно далеко от нас. Я подползла к тому месту, где наши клетки соприкасались, и прошептала:

– Кто такой Ларан?

Ши грустно посмотрела на меня, затем, немного помолчав, огляделась и заговорила:

– Высший инкуб, мерзкий тип. Занимается темными делишками и содержит множество борделей. У него очень много прегрешений, он безжалостный и очень опасный. Если бы я попала к нему, то удавилась бы в ту же секунду. Прости, но я даже не знаю, какими словами описать всю его жестокость, просто поверь мне на слово.