Книга первая Рождение

Все персонажи, события, места и их названия выдуманы автором. За совпадения с реальными ответственности автор не несет.

1

Я думаю, что Оля сходит с ума.

Птицы больше не поют.

Наркотики – ЗЛО, и с ними нужно бороться. Отпуск – ДОБРО, и нужно ехать.

02.06.2020

Я смотрел на жену и восхищался. Оля стояла у окна ко мне спиной и потягивалась, радуясь утреннему солнцу. Она всегда ему радуется. Ей дай волю – она бы отменила ночь. Хотя на звезды смотреть она тоже очень любит. Вот такая она у меня непоследовательная.

Невысокая, всего метр шестьдесят пять, стройная, с округлой попой, которая отлично смотрится в любой облегающей одежде. Грудь тоже присутствует, твердая двоечка. Кто-то скажет, мало, а по мне так в самый раз.

Волосы каштанового цвета после сна слегка взлохмачены и немного подсвечиваются первыми лучами светила. Волосы – единственная проблема ее внешности. Точнее, это моя проблема: мне всегда нравились длинные, желательно, чтобы до попы, а она не дает им отрасти, «по-варварски» подрезая их в салоне красоты. Ну ладно, варварством там и не пахнет, в этих салонах все прилично, но это не меняет моего отношения к этим ежемесячным экзекуциям нужной мне прически.

Жена, услышав или почувствовав, что я проснулся, не оборачиваясь, начала что-то говорить. И это что-то предназначалось явно мне.

Я пропускал ее слова мимо ушей, глядя на нее и балдея оттого, что это моя женщина. Ей уже сорок, и половину этого времени она замужем за мной, и с каждым днем я люблю ее все больше.

А она любит, когда я зову ее Солнце.

Но всему приходит конец. Помимо того, что жена всегда знает, что я уже не сплю, она всегда знает, когда я ее не слышу. Чтобы донести до меня свои слова, ей пришлось повернуться и изобразить строгий взгляд, а затем повторить вопрос:

Поехали в отпуск на мой день рождения?

, Пришлось все-таки отвлечься от наблюдения за упомянутой выше двоечкой и, вникнув в суть вопроса, ответить:

Солнце, ну какой отпуск в июле? Будет жарко, и мы не отдохнем или испортим остальным отпуск. Хотя это вариант: кому ты хочешь запороть лето? Давай признавайся. Ты же помнишь, что, когда мы едем на озеро – жаре конец, да какой жаре, лету приходит конец на время нашего путешествия к «морюшку».

Тюня сказала, что жары в июле не будет. Будет просто тепло, причем долго, даже вода успеет прогреться, и мы сможем наконец-то нормально в озере поплавать. К тому же, я отпросилась уже на первую половину июля, ну то есть на две недели, и отчеты все успею сдать на работе, а если не успею, подменят. Поехали, а? – Оля протянула эту последнюю «а», посмотрела на меня просительным взглядом, а потом быстро захлопала ресницами, изображая какую-то из экранных героинь. – Мы вон на Тургояке сто раз были, а так и не поплавали в нем. Поедем в «Крутышки», и даже если не будет тепло, там есть горячий бассейн, все равно наплаваемся. Шашлыки пожарим, на берегу посидим с пузыриком, ты мне стихи почитаешь. А еще там птиц новых поищем. Ну давай, тебе же там нравится.

Ты смотри, все она уже продумала и даже отпросилась. А как же я? Мне так просто не уйти, ты же знаешь: у нас график, а все, что не по графику, на фиг, на фиг, на фиг. Так, стоп, а с каких пор ты даешь имена приложениям? – Я постарался изобразить подозрительный взгляд, – И почему это приложение с погодой у тебя стало Тюня? Да, и еще вопрос: когда это мы стали доверять прогнозу погоды аж на месяц вперед? А, я понял Тюня – это красавец-мужик, который рассказывает о погоде по какому-то из телеканалов? Нет, мы же не смотрим телек, или я чего-то о тебе не знаю? Мне пора ревновать? Что это за новый фаворит у тебя, да еще с дурацким именем Тюня? Я даже не могу придумать сходу имя, которое можно сократить до Тюня, разве что Анатолий, но так извратить это имя ты бы самостоятельно не смогла.

Оля на несколько секунд задумалась, решая про себя, что говорить мужу, а потом решилась и скороговоркой произнесла:

Тюня – это сорока, и она девочка. Я ей доверяю, она меня еще ни разу не обманула и, кстати, даже показала мне место, где прячет всякие красивые штучки, которые за три года натаскала. Ты не поверишь, там и стекляшки красивые, и железяки всякие, и даже пара украшений есть! Ну я ей одно колечко купила и подарила. Что ты так на меня смотришь? Простенькое колечко – не золотое, обычная бижутерия, копеечная.

Значит, ты разговариваешь с сорокой?

Да.

И сорока разговаривает с тобой?

Да.

А кто еще с тобой разговаривает? Кукушка там или дятел? Мне всегда хотелось знать, что говорит кукушка, да и по дятлу вопросы есть. Ну, там, болит ли голова от долбежки дерева носом, говорит ли он вообще, а то все пернатые нормально трындят, а этот только стучит.

То есть ты мне веришь?! Ну что я с птицами разговариваю.

Конечно, помнишь песня даже такая есть: «Я тебе, конечно, верю, разве могут быть сомненья, я и сам все это слышал – это наш с тобой секрет, наш с тобой секрет!» – Я пропел, немного сфальшивив, часть припева старой, популярной когда-то песни и уставился на жену.

А раньше ты пел нормально, и слух у тебя был почти идеальный.

Я продолжал молча смотреть на жену.

Значит, все-таки не веришь, – Оля не выдержала и тяжко вздохнула, – а хочешь, докажу?

Что докажешь? Что не сбрендила? Так ты давно того… Я уже привык, просто это что-то новенькое.

Чего того?! Сам ты того! Кошки, докажите!

Сказав это, Оля обернулась к лежащим на полу кошкам. Те никак не отреагировали на слова хозяйки дома и главной кормилицы по совместительству.

Вот видишь, кошки тоже тебе не верят, – ухмыльнулся я.

То есть говорить с кошками нормально, даже если они тебе не отвечают, а с птицами – это «дурка»?

Ну не прям «дурка», видишь, я же не кинулся звонить 03, но…

Что но? Сам ты но!

Солнце, ты сама себя слышишь? Ладно дать птице имя, но утверждать, что ты ее и, самое главное, она тебя понимает – это перебор. Сама так не считаешь?

Я тебе докажу, – упрямо произнесла Ольга, смотря прямо мне в глаза. – Вот завтра суббота, и Тюня прилетает с новостями. Ты даже не представляешь, какой огромный и интересный мир у птиц.

Это я как раз понимаю, более того, из-за тебя даже увлекся немного птицами. Ну ты сама знаешь – утки и чайки – наше ВСЕ!

Не наше, а твое. Мне больше нормальные птицы нравятся, и, чтобы ты знал, чаек считают дурами, а уток яжматерями.

Кто считает?

Все остальные птицы.

И сообщил тебе это?…

Да, Тюня мне сказала, но и Марка с Соней тоже так считают. Вот, бе-бе-бе.

Таааак, а Марка и Соня – это тоже сороки?

Ну что ты, как дурачок? Кто же сороку будет Маркой называть?! Марка – это стриж, кстати, с ней трудно общаться – очень быстро разговаривает и на месте долго не сидит. Или не стоит? Блин, не задумывалась раньше, как правильно про птиц говорить. И еще у них нет рода. Нет у них стрижих, все стрижи, и мальчики, и девочки. А Соня – это синица.

Дорогуша, ну какая синица в городе летом? Или ты с ними в лес ходишь общаться? А когда? Мы же почти все время вместе.

Вот, по вопросу общения с птицами ты уже, я так понимаю, не возражаешь? А синицы уже в городе, они в парке тут недалеко живут.

Конечно, не возражаю, меня пугает только мысль, что ТЫ думаешь, что и ты их понимаешь.

Мы пошли по кругу, – Оля тяжело вздохнула и села на диван. – Ладно, не будем ждать до завтра. Соня, принеси, пожалуйста, с кухни что-нибудь, только сразу не ешь, нам с тобой надо доказать этому Фоме, что он Фома.

В этот момент с серванта раздалось щебетание, что-то мелкое и быстрое проскочило над моей головой в сторону кухни, и буквально через две секунды синица, а это оказалась именно она, вылетела из коридора, неся в клюве тыквенное семечко. Затем она села на выставленную заранее ладонь Оли и, положив в нее семечко, начала активно щебетать. А моя жена как ни в чем не бывало начала что-то шептать сине-желтой пичуге. Глядя на это, я подвис. Нет, жена меня и раньше удивляла, но сейчас было что-то из ряда вон выходящее. Был бы я повпечатлительнее, с криком «ВЕДЬМА!» свалил бы из дома за секунду.

Но, видимо, перечитал я книжек про тех же самых ведьм, домовых, колдунов и т.д. Поэтому просто включаю режим одного юмориста, чья фамилия стала нарицательной.

Трюк – огонь! А бутерброды она может нарезать и притащить? Нет, лучше пусть рюмки принесет и водку из холодильника, надо это как-то обмозговать. Вот реально, впервые в жизни столкнулся с ситуацией, где выражение «без пузыря не разобраться» идеально подходит. О, еще вопрос: с кошками ты тоже говоришь? Ну, в смысле понимаешь?

Оля отрицательно покачала головой.

Нет, к сожалению, но птицы мне переводят, а кошки, да и все остальные звери нас и так понимают.

Час от часу не легче, то есть мне и нычек теперь дома не сделать, все ведь тебе расскажут, не кошки, так птицы. Кстати, а чего это синица тут у нас в квартире тусуется?

Так ей здесь хорошо. Хищники не трогают, кушает вкусняшки, знаешь, она очень любит твои картофельные чипсы, но я много не даю, вдруг плохо станет. Мне тоже хорошо, теперь всегда есть переводчик с кошачьего. – Оля улыбнулась и опять что-то прошептала синице.

Че ты ей все время там шепчешь? Теперь-то и вслух можешь говорить. Да, и насчет водки я не шутил. Раз твой пернатый Киплинг не может нам соорудить «думательную атмосфэру», то пошли на кухню, сами закуски нарежем и хряпнем.

Тебе лишь бы хряпнуть.

Ну знаешь, не каждый день узнаешь, что у тебя жена ведунья и с птицами разговаривает.

Я не ведунья, просто их понимаю.

Ладно, у меня миллион вопросов, когда и как это началось? Почему молчала?

Три месяца. Не знаю. Потому что думала, что не поверишь, а там «дурка» и все остальные прелести жизни таких, как мы.

Таких, как мы? Есть еще такие же? Много? А этому можно научиться?

Да, есть еще такие же, мне Соня рассказала, они знают еще как минимум об одной такой же, как я, говорящей с птицами. Есть еще говорящие с животными, но о них я ничего не знаю. Про научиться – точно нет, я уже сказала тебе, не знаю, как это случилось, просто однажды я поняла, о чем говорит Тюня, то есть я тогда не знала, что это Тюня, я не дала ей тогда еще имя. Все, запуталась. Давай пошли пить твою водку и под это дело расскажу все по порядку.

***

«Дура, ну кто так кормит? Куски поменьше, раскидывать подальше. Тьфу – одно слово, человеки!»

Вот, представь, никого не трогаю, скидываю какие-то обрезки от разделки курицы с балкона и слышу это. Сначала не поняла, что мне, потом начала оглядываться, кто это такой офигевший. Ну хоть убей, никого не вижу. Потом смотрю – сорока на березе нашей сидит. Ну, думаю, или я кукухой поехала, или кто-то втихаря измывается. А потом присмотрелась: сорока клюв открывает, а трескотни не слышно, только снова кто-то меня кроет: «Ну что уставилась, болезная, да, тебе я это говорю! Оглядывается она, смешная! Все-таки зря ваши предки слезли с деревьев и от меха отказались. Все равно мозгов не добавилось. Вы посмотрите, она меня еще и слушает, как будто понимает, ха-ха-ха!»

Я-то в шоке, ну и на эмоциях ей ответила: «Ты, трещотка пернатая, на кого рот открыла? Будет мне еще указывать, смесь чайки и павлина, как мне разбрасывать отходы. Жри, что дали и как дали! Обезьян она вспомнила. Мы уже тысячи лет разумные и развиваемся, а вам, пернатым, мозгов даже на эволюцию не хватило».

Так себе оскорбления, конечно, но ты же меня знаешь, не люблю и не умею ругаться. То есть, понимаешь, я даже не поняла, что не просто с птицей разговариваю, а диалог у нас.

О, отличный тост! – Ну, за диалог! – Оля взяла рюмку и выпила.

Я ее поддерживаю и тут же подаю маринованный огурец, она с удовольствием его целиком схрумкивает.

Мы сейчас редко водку пьем – жена чаще вино свое, белое полусладкое, а я дешевый вискарек. Однако в доме всегда есть одна или две банки маринованных корнишонов, официально для салатов. А лучшей закуски под внезапное распитие водочки трудно представить.

Нет, есть миллион людей, которые бы сейчас мне начали рассказывать, как я не прав и какая закуска всегда должна быть в доме, ну или, на худой конец, какая она, закуска, правильная, на что я отвечу: «Идите лесом, мы сами с усами».

Я так понимаю, это и была Тюня?

Ага, но ты бы видел, как она офигела, когда поняла, что я действительно ее понимаю и отвечаю ей. Видел, как у сороки челюсть нижняя отваливается? Ну не челюсть, а нижняя часть клюва, но все равно смешно. Потом мы поболтали, потом я пыталась выяснить, как так получается, что я ее понимаю, она, кстати тоже не знает, потом выяснилось, что я всех птиц понимаю. Да, еще прикол: Тюня теперь очень «модная» птица, так как она нашла человека, который им может помогать. У них это что-то вроде верховного жреца или оракула, я не до конца понимаю. Теперь, типа, все просьбы птиц идут через Тюню. Предвосхищаю твой вопрос: просьб – вагон, и телега тоже не маленькая, но Тюня старается и всякую фигню отсеивает. Что она считает фигней, или, как она сама выражается, проблемой, не стоящей выеденного яйца, я не знаю и знать не хочу. У птиц вообще много выражений крутится вокруг перьев и яиц, я не всегда их присказки понимаю, но в принципе смешно.

А что там по птичьим просьбам?

Да там разное, вот, например, Соня, – в этот момент синица встрепенулась и что-то прощебетала, – да, я помню, – это уже Оля сказала, явно обращаясь к птице. – Так вот, Соня. Меня к ней привели, чтобы спасти. У нее было вывихнуто крыло, и я ее долго выхаживала, ну и скрывала от тебя, так-то она не болтливая, говорит, трудно было постоянно молчать, пока ты дома. Ну и другие просьбы похожие, кому-то птенцов назад в гнездо поднять, кому-то корма принести, пару раз с котами договаривалась, чтобы отстали, кстати, пришлось неделю кормить мясом котов.

Понятно. И что дальше? Ты вообще имеешь право мне рассказывать про это все? Что- то я не помню, чтобы где- то всплывала информация о таких, как ты, значит, все -таки тайна?

Да, тебе могу рассказать, – она сделала паузу, – наверное, а вот сЫночке пока не будем, мало ли. Вот, а дальше… Давай наливай, и будет дальше, как в том анекдоте про пока не началось.

Я-то налью, только ты меня не пугай, а то возьму и испугаюсь, – наливаю по полной рюмке и жду.

Видимо, я сегодня тостующий, – Оля улыбнулась и продолжила:

– Ну, за перспективы!

Мы выпили, похрумтели огурчиками, и я снова уставился на жену.

В общем, у меня две новости, первая хорошая, а вот вторая неоднозначная, с какой начинать? – теперь уже Оля смотрела на меня, ожидая ответа.

Давай для разнообразия с хорошей новости начнем.

Мы не то чтобы прям богаты, но теперь можно не работать.

Откуда дровишки? Клад нашла?

Почти. Дело в том, что люди ежедневно теряют очень много денег, и не только монеты. А у меня теперь есть маленькая пернатая армия для поиска и сбора этих самых денег. В месяц только купюрами мне приносят около трехсот тысяч рублей, ну плюс – минус, а монетами еще тысяч пятьдесят. Даже валюта попадается, но это так, по мелочи. Правда, из этих денег тысяч пятьдесят уходит на корм птицам и всякое такое для них же, еще тысяч двадцать я на собак и кошек местных трачу, а все остальное в кубышку. За два с лишним месяца уже накопилось почти полмиллиона. Теперь моя работа превратилась в хобби, но, думаю, пора завязывать с ней – времени на все не хватает. И вот тут приходит время второй новости. Готов?

Погоди, – говорю я и наливаю еще по рюмке. – За пернатую будущую олигархшу! – Давай свою неоднозначную новость.

Дело в том, что мы теперь боремся с разными нехорошими личностями, в основном с закладчиками, – только после этих слов Оля выпила. – Что-то мы зачастили, давай тормознем и вообще покушать надо приготовить, а не вот это все.

Стоп, че это ты юлить начала? Что значит боремся с закладчиками и другими нехорошими личностями? И кто это мы?

Мы – это я, птицы и иногда привлекаем собак и кошек. Все организовано просто и эффективно, птицы отслеживают закладчиков, потом, если сами могут, то вынимают и утаскивают эту гадость. Если нужно откопать или еще что-то такое же, то уже зовем кошек или собак. С другими зверями мы не работаем, хотя ты и не представляешь, сколько вокруг нас разных животин обитает. Кроты, крысы, сурки даже есть. В парке вообще лисы попадаются, ну и остальная мелочь: белки, зайцы, даже еноты есть. Но, как я и сказала, их не подключаем, не смогли договориться. Почему – я так и не поняла. Теперь о закладках. Сначала я сама выкапывала и скидывала в канализацию, но один раз чуть не попалась. А потом, я же у тебя умная, начала пользоваться услугами птиц, ну а там и с мохнатыми договорились. Пока работаем только в нашем районе, но уже договорились с воробьями всего города. Они же самые незаметные, кто на них обращает внимание? Правильно, никто. Сейчас мы отслеживаем всех курьеров по городу, боимся, что если сразу везде начнет пропадать у них товар, то на нас начнется охота, а мы пока не готовы к этому.

И как ты собираешься готовиться? Медведей наймешь или волков каких? Ты что, не понимаешь, какие они опасные люди? Куда твой страх и инстинкт самосохранения делся? Ты же у меня трусишка.

Знаешь, сама не понимаю. Сначала да, было страшновато, а сейчас даже азарт какой -то появился. Птицы меня поддерживают. Им, конечно, плевать на наши человеческие разборки, пока это их не касается, но я для них что-то вроде мессии, поэтому они прониклись и теперь помогают не за еду или помощь, а просто так. Нет, ты не подумай, опасения у меня остались, но теперь и ты знаешь, может, поможешь, подскажешь. Сразу скажу: я это дело не брошу. – Оля посмотрела на меня с вызовом и как-то нахохлилась или распушилась, ну прям сова.

Конечно, я согласился помочь, редко видел в жене такое упрямство, но каждый раз, когда она вот так на чем-то закусывалась, приходилось уступать.

В тот день мы еще долго говорили, я многое успел спросить, еще больше не успел, но к концу бутылки подустали и пошли спать.

На следующий день я уже был частью команды по борьбе с наркоторговцами. Самое страшное, что мое Солнце не собиралось останавливаться на закладчиках – ей подавай всех наркодилеров нашего города, а потом и страны. Откуда в ней такие амбиции, да фиг знает, может, это те самые ее способности, может, она такая и была, но просто сдерживалась, но факт остается фактом – она теперь почти супервумен, только нет суперкостюма и не летает.

***

Нам с женой по сорок лет, мы даже учились в одной школе и в одном классе, но романтических отношений тогда, во время учебы, не случилось. Наверное, не готовы были. Поженились же мы в возрасте немного за двадцать, и почти сразу родился сын. Хотя это уже другая история, и текущей ситуации она не касается. Любой разумный человек сказал бы, имея в виду наш возраст: «Ну куда вы поперли, в ваши-то годы, да еще и против организованной преступности»? И да, никаких навыков или знаний для этого ни у меня, ни у жены не было. Поэтому после того как приняли окончательное решение ввязаться в эту аферу, а по другому я никак не могу это назвать, ну разве что «блудняк», «трындец» и еще несколько таких же говорящих синонимов, нам нужно было подготовиться.

Работал я обычным менеджером в филиале Питерской компании по продажам стройматериалов. Менеджер я был средненький и работу свою уже давно не любил, а может, и никогда. Однако искать что-то новое всегда страшно, поэтому и тянул эту лямку уже семь лет, особо не дергаясь. Зарплаты хватало на прожитье, оплату кредита за машину и на ежегодный отпуск где-нибудь на наших озерах. Нет, два раза мы съездили семьей в Турцию, но это скорее исключение из правил.

Жена почти всю свою зарплату откладывает на институт сыну. Поэтому, когда Оля рассказала о новом источнике денег и планах поработать против распространителей отравы, я с легким сердцем уволился.

С легким ли?

Наверное, да.

Приключений захотелось?

Возможно.

Все детство и юность зачитывался книжками про героев. Не таких, как сейчас у всех на слуху – типа человека-паука или супермена, а нормальных. Сначала это были мушкетеры, потом ковбои с индейцами, детективы и разведчики.

Ну а когда дорос до фантастики и фэнтези, то вообще погрузился в мир книг. Библиотека стала моим вторым домом.

Естественно, когда читаешь про всех этих умных и сильных, добрых и смелых, ассоциируешь себя с ними.

А потом вырастаешь и становишься менеджером.

Наверное, эта мысль, которая очень и очень редко меня посещала (что не стал и не станешь никогда тем книжным героем), позволила безболезненно бросить работу.

Была еще причина: про работу в такси уже давно подумывал, но вот как жене объяснить, я не знал. Водить машину мне всегда нравилось, а заработок в такси почти такой же, что и на прежней работе.

В общем, в понедельник сказал шефу, что все заманало и я пойду таксёром работать.

С женой договорились, что два-три часа в день буду реально таксовать и деньги, и легенда если что.

Оля же ушла в отпуск, у них в бухгалтерии, хоть и с трудом, но можно было внезапно свалить, если есть кому подменить и если это не отчетный период. Что такое отчетный период, я знал не понаслышке. Жена в эти дни приходила позже, чем обычно, и уставшая в умат. На мне не срывалась, но по клиентам, коллегам, начальству и органам, принимающим отчеты, а иногда и нет, «проходилась» только в путь??? Сейчас мы как раз попадали на очередной отчет, но ждать мое Солнце отказалось и поэтому она договорилась о подмене с кем-то из своих подруг в бухгалтерии.

Потом мы ей пару раз сделаем больничный через знакомых и, если все будет нормально, тоже уволится.

***

Весь следующий месяц мы занимались тем, что продумывали, как обрезать во всем городе доступ к закладкам и при этом не попасться бандитам, ну и ментам.

Оказалось, что в некоторых районах есть менты, которые прикрывают дилеров. Язык не поворачивается таких назвать полицейскими, вот ментами или даже полицаями – да. Ну а кто они? Если вместо помощи своим гражданам они, надев форму, только вредят. Радовало то, что замечены в этом были единицы со всего города.

Птицы – это нечто: во-первых, незаметные, во-вторых, быстрые, в-третьих, даже при конфликтах внутри их сообщества они все откладывают ради общего дела. А тут получается наше дело стало их делом. Как Оля добилась этого, не знаю, но факт остается фактом, всю информацию по делу собирали наши пернатые помощники.

Мы составили список всех дилеров города, выяснили тех, кому они подчиняются. Узнали, где находятся фасовочные цеха. Ну как цеха? Где-то действительно все построено серьезно: большие помещения, куча людей, оборудование даже. А есть и такие, где в ручном режиме в своих квартирах трудятся круглые сутки «наемыши».

Всю информацию беспрерывным потоком приносили птицы, нам оставалось только конспектировать и систематизировать: какой район, кто главный, где живут все персонажи схемы, когда и куда приходит товар и т.д. и т.п. К концу месяца у нас на стене висела карта города с отметками всех точек и фигурантов, голова опухла от информации, кофе в наших организмах заменил кровь, но мы справились.

Теперь осталось решить, что со всем этим делать, и вот тут-то мы зависли.

Просто сдать наработки компетентным органам нельзя по нескольким причинам: первое – там могут быть соучастники этих наркобарыг, так как не факт, что мы вычислили всех «крышевателей», второе – как нам передать информацию и не спалиться, третье – даже если передадим, не спалившись, даже если не замешанным и честным, то где гарантия, что там поверят и начнут действовать?

И еще: все схемы мы прорисовывали и прописывали на бумаге. На компьютере, конечно, удобней, но тут уже я настоял на аналогичном варианте. Что-то боязно мне было оставлять следы на электронных носителях. Бумажки сжег – и всё, а вот в компьютере может остаться что-то.

Я же немного параноик и верю во всемирную слежку Большого брата за нами, сирыми и убогими. Поэтому с женой даже по телефону на эти темы вообще не говорили.

И вот как, скажите, передавать эту стопку бумаг, причем анонимно?

Думали, почтой, но там же везде камеры.

Смотришь иногда фильм про преступников, орудовавших лет тридцать – пятьдесят назад, и думаешь, как же им хорошо и легко было жить. Сейчас, куда ни плюнь, тебя видят. Камеры даже в домофонах и лифтах. Такими темпами выпившему человеку скоро и в кусты по -маленькому не сходить – или станешь звездой Ютюба, или получишь штраф на Госуслугах, с фотодоказательствами в нескольких ракурсах.

Потом решили просто подкинуть к дверям нужной организации, но подумали: что если потеряют или специально потеряют? Мы, конечно, сделали все в трех экземплярах, но…

И тут нам снова помогли птицы. Помимо преступников, они занимались слежкой за нужным нам учреждением, а именно Управлением по борьбе с наркотиками. Так мы вычислили нескольких подходящих нам сотрудников. Птицы предложили закинуть наши выкладки кому-то из этих полицейских прямо в кабинеты, через окна. Причем они могли это сделать, не попав на камеры, соответственно еще снизив возможность выйти на нас. Ну и самое главное: именно Соня предложила передать данные одновременно двум кандидатам (изначально мы собирались выбрать одного) на досрочное повышение в звании, а это им точно гарантировано, если они накроют всю сеть распространения химии в городе. Ведь если сразу у двух сотрудников УБН появится одинаковая информация, как избавиться от всей наркосети, то шансы, что полиция будет действовать и накроет местных наркомафиози, вырастают кратно. И наши труды окажутся не напрасны.

После этого два дня ушло на осмотр местности, где будем проводить операцию по заброске данных, проработку действий и выбор дня, когда все произойдет.

В общем, мы выбрали две даты: первая основная, вторая – если что-то сорвется в первый раз. Дни были выбраны с разницей в неделю, соответственно второе и девятое июля. Выбрали так, чтобы было максимально жарко, по крайней мере в прогнозе погоды на нескольких сайтах так значилось. Еще во время слежки за капитаном Крупининым Евгением Анатольевичем и майором Складских Сергеем Геннадиевичем – так зовут тех, кто был выбран на роль главных борцов с преступностью в нашем городе – мы узнали, что кондиционеров в их кабинетах нет и в жару они открывают окна нараспашку. Также благодаря пернатым мы узнали, что ни один, ни другой из наших кандидатов в эти даты не должен быть в отпуске.

Сложность состояла еще и в том, что кто-то из них или даже оба могут быть на выезде, и тогда схема рушится. Их нет, окна закрыты, посылка не доставлена. Очень важно забросить пакеты обоим сотрудникам в один день. Задача непростая, но, по нашим расчетам, все должно было получиться.

За день до операции подготовили пакеты с информацией, предварительно обмотав их пленкой. Каждый пакет вышел ни много ни мало на триста граммов. Поэтому на роль курьеров выбрали ворон достаточно крупных и сильных, с кличками Траки и Топор, только они смогли более-менее спокойно нести этот груз. Пленку, в которую завернули наши опусы, взяли черного цвета, чтобы сразу обратить внимание хозяев кабинетов, и в то же время не такое яркое, чтобы бросалось в глаза простым прохожим.

Это я сейчас понимаю, как много в нашем плане было тонких моментов, а тогда мы слишком устали от процесса подготовки.

Важно было поймать момент, когда хозяева кабинетов, и первый, и второй, после открытия окна вышли хотя бы ненадолго. Оба нужных нам окна находились на третьем этаже пятиэтажного здания и выходили на широкую улицу, где недавно власти города наконец-то провели работы по облагораживанию. Долгое время эта территория, несмотря на близость такой организации, как УБН, было местом сбора алкашей и всяких мутных личностей. Там, где теперь проложены симпатичные аллеи, поставлены, как сейчас модно говорить, малые архитектурные формы, а по-простому – лавочки, качели и т.д., ранее находились заросли мертвых деревьев и кустов.

Естественно, мы с женой не могли сидеть дома и грызть ногти в ожидании результатов операции. Поэтому, купив семечек, мы уселись на лавке в сквере неподалеку от здания Управления по борьбе с наркотиками. Не скажу, что с точки нашего расположения был хороший обзор, но как минимум одно из нужных окон мы видели. Ну и сами елки, я бы даже сказал ЕЛИ, которые, в отличие от всего сухостоя, вырубленного при создании сквера, росли вдоль здания Управления и были живее всех живых. Вот они, пышные, вечнозеленые, и стали временным укрытием для наших крылатых курьеров.

Рано утром Траки и Топор заняли позиции в тех самых елях и ждали сигнала Сони и ее брата Сени (ну что сказать, моя жена не особо заморачивается, придумывая имена птицам). Соня и Сеня выполняли роль разведчиков. Именно они отслеживали перемещения нужных нам офицеров и должны были сообщить, когда цели покинут свои кабинеты. С окнами оказалось все проще, почти все, кто работал, по крайней мере в тот день, пооткрывали свои окна сразу по приходе на службу. В общем, все было рассчитано, все ответственные назначены, оставалось только жрать семки и ждать.

Периодически к нам подлетал один из воробьев, взятых нами на операцию для постоянного обмена информацией и передачи команд всем помощникам. Может, это был даже не один и тот же воробей, но я в них вообще не разбираюсь, а Оля и не думала представлять мне каждого пернатого помощника.

Несмотря на наши вспотевшие от волнения ладошки и выкуренную за два часа пачку сигарет, все прошло довольно просто. Примерно в 11 часов утра нам сообщили о том, что первая цель покинула кабинет. Тут же, не прошло и минуты, сообщили, что и второй куда-то вышел. После сигнала синиц оба наших пернатых транспортника рванули к окнам по заранее рассчитанной траектории, чтобы не попасть на камеры и оставить подарки. Можно было, конечно, опасные для нас камеры заранее загадить нашими пернатыми друзьями, такое они уже проворачивали, но мы не стали рисковать. Люди в УБН работают не самые глупые, могли что-нибудь заподозрить.

Мы дождались Соню, которая после заброски посылок проверила, все ли нормально, и вернулась к нам. Подлетев, она как обычно уселась на плечо Оли и быстро защебетала. Оля по ходу отчета переводила на наш человечий язык все, что та ей сообщала:

Пакеты лежат на нужных столах так, что не заметить их невозможно. Сами хозяева кабинетов еще не вернулись, контролировать обнаружение посылок остался Сеня и еще один птах из их с Соней семейки.

Надо же, и у них блатные должности по родственникам раздаются. Может, это они у нас, у людей подсмотрели? Лучше бы чего хорошего от нас взяли. Хотя, может, и наговариваю на пернатых. Возможно, им так удобней, насчет блатных должностей я погорячился, особого профита им близость к Оле не несет.

Выяснив все это, для вида мы еще посидели минут пять и пошли в магазин, купить вкусняшек всем участвовавшим в сегодняшней операции.

Еще через полчаса мы были уже дома и со спокойной совестью стали собираться в отпуск. Морюшко, как его ласково называет моя жена, я не люблю, а вот к нашим уральским озерам в последнее время стал относиться… скажем так, с пониманием. Выбрали мы с женой в этот раз базу «Крутышки», как она и предлагала. Оказывается, Оля, еще вчера забронировала нам коттедж, чтобы можно было кошек с собой взять и побыть там подольше. Мы там уже бывали, и нам понравилось. Сейчас мы этой поездкой убивали двух зайцев. Во-первых, отдохнем, а то нервишки у жены сдали за последний месяц, во-вторых, мы решили понаблюдать за результатом операции, точнее, действиями сотрудников УБН, издалека.

Вообще жене я не сказал, но главной причиной моего согласия на отпуск в «тьмутаракани» было опасение, что, когда полиция начнет очищать всю эту наркоманскую клоаку, кто-нибудь из главных бандитских боссов увернется от «топора и плахи», а затем начнет складывать два плюс два. Найдет слабые звенья в УБН, которые расскажут, откуда корни столь быстрой и серьезной зачистки их годами отложенной системы.

Я не наивный, понимаю, что купленные преступниками сотрудники есть, иначе как бы смогла эта мерзкая паутина распространения наркотиков так разрастись. Поэтому, думаю, искать нас скорее всего начнут обе стороны, и преступники, и законники. А нам лучше находиться подальше от этих поисков. Если вдруг на нас каким-то чудом выйдут или одни, или другие, то птицы предупредят. Кто предупрежден, тот вооружен, а в нашем случае – смог потеряться. Как – пока не знаю, но, надеюсь, придумаю.

Подумаю об этом завтра.

А пока нас ждут три безмятежных недели отпуска.

2

Отпуск – в этом слове все прекрасно.

Птицы, звери и их проблемы, оказывается, присутствуют не только в городе, но и в лесу.

Вести из города так себе.

03.07.2020

Три часа диких сборов и отлова кошек, несмотря на возможность общаться с ними через птиц, уговорить их поехать с нами не получилось. Пришлось запихивать в переноски силком. Как итог – руки и у меня, и у жены расцарапаны, кошки орут благим матом, мы злые, а самое отвратительное – это то, что сорока и синица ржали над нами все то время, что мы отлавливали мяукающих тварей.

Прям, как вспомню это трещание и щебет, аж передергивает, и жена, конечно, молодец: сразу мне сообщила, что это они ржут над нами. Ну ладно я, Оля-то реально смех слышала и ведь слова им плохого не сказала, все-таки она у меня не от мира сего – живую природу обожает и принимает такой, какая она есть. Насекомых, правда, недолюбливает, да и то не всех.

Перед отъездом Оля провела последний инструктаж для Тюни, которая оставалась в городе за главную среди пернатой братии. Все то время, что мы занимались нашей «акцией», сорока, или, как она себя называет, «Правая рука Говорящей», ну или иногда поскромнее – «Тюня Великолепная», собирала под свое крыло дополнительные пернатые силы. Создавала новые нычки с деньгами, которые вся ее армия, не занятая нами в операции «Скажи нет наркотикам», выискивала уже не только в городе, но и в ближайшем пригороде. Вроде как даже на поселки вокруг города замахнулись, но там опаснее действовать, там на нетипичное поведение птиц быстро обратят внимание.

Все-таки в поселках и деревнях люди по -другому живут и с природой не на Вы общаются.

После мы заехали в одну из точек, сразу на выезде из города, где Тюня разместила очередную захоронку, и опустошили ее. В это место нас привела помощница Тюни, очередная сорока.

И если честно, я бы не понял, что это не Тюня. Жена их как-то отличает, а для меня все осталось по-старому, все птицы одинаковы. По крайней мере, внутри породы, так-то снегиря от вороны я отличу.

А вообще получается, Тюня обрастает свитой. Тут помощница и, видимо, тоже из ее семьи, какая-нибудь сестра или тетка, там, думаю, еще есть другие помощники и помощники помощников. Снова как у людей.

Посчитав деньги, Оля сообщила, что мы стали богаче на пятьдесят тысяч рублей. Там была еще и мелочь, но мы решили с металлическими деньгами не таскаться.

После того, как Тюню назначили главной по сбору денег, она, по ее словам, пахала не покладая крыльев, и сама выбирала места для складирования т.н. «выручки». Сама же принимала решение о консервации каждой ячейки, ей понравились слова консервация и ячейка, и сорока, по словам жены, постоянно их вворачивала в разговоре. И еще каждую неделю проверяла лично каждую такую захоронку. В общем, ответственный сотрудник нам достался.

Место под нычку сорока подобрала с умом. Несмотря на близость от дороги, береза, в корнях которой у самого ствола была небольшая ямка, где, собственно, и были спрятаны деньги, сама находилась в ложбине, и шанс найти эту заначку у стороннего человека был минимален. Ну кто в здравом уме полезет в сырой, заросший высокой травой овражек? Даже самые «дикие» грибники в такие места не суются.

После пополнения нашей казны были ещё два часа путешествия до базы отдыха, которые прошли под яростное мяуканье, птичий щебет и мои попытки перекричать эту звериную какофонию в те моменты, когда мне становилось скучно и хотелось пообщаться с женой. И вот наконец перед нами предстал наш новый временный дом.

Коттедж был шикарен. Да, кто-то помажористее нас скажет фи, увидев его. Но для нас, привыкших выбирать каждый раз номер подешевле, главное, чтобы кровать одна большая и холодильник, ну и душ, куда же без него, дом был просто огонь! Однако при этом есть и минусы. Из-за огромного размера дома кошки, как только мы их выпустили из переносок, исчезли, и мы потратили час, чтобы найти их обеих. Даже Соня не помогла их быстрее найти, хотя старалась, ну или делала вид, что старается.

Вообще стало интересней жить – кучу нового узнаем каждый день о жизни, ладно, поправка: о жизни животных.

Птицы оказались болтливыми и ничего не скрывали. На любой вопрос достаточно откровенно отвечали, а если чего-то не знали, то тут же кто-то из них отправлялся выяснять необходимую информацию. Нет, серьезно, я даже стал их иногда называть википедией пернатой. Понятно, что они не могли рассказать, как отремонтировать дом или автомобиль, но вот все, что касается животного мира, нам открывалось теперь в полном объеме.

Один раз я решил приколоться и спросил, сколько медведей обитает в ближайших от базы лесах. Так они заморочились и то ли посчитали, то ли где- то узнали, но мне ответили, за что я и огреб от жены. Оказывается, медведи реально у нас обитают, правда, их немного, и они стараются не показываться на глаза людям. А Оля очень их боится. Несмотря на то, что ее новые пернатые друзья обещали ей неприкосновенность, в том числе и мою, от всех обитателей животного мира.

Ну и дополнительных люлей получил за то, что гоняю птичек не по делу.

Но вернемся к коттеджу. Там все прекрасно: полноценный холодильник, а не привычный нам мини-бар, персональная то ли баня, то ли сауна, я так и не понимаю разницы, в виде пристройки к дому, своя мангальная зона, огромный телевизор, огромная кровать, да еще и не одна, кувыркайся где хочешь.

Еще была кухня, почти как дома, с плитой, посудой и приборами, даже зачем-то микроволновку поставили.

Приборы и посуду мы перемыли на всякий случай, брезгливый я излишне, как говорит моя жена. Вот только ножи оказались тупыми, но это проблема любого арендного жилья. Ну и помимо этого, остальное так, по мелочи: халаты, тапочки, одноразовые «мыльнорыльные» и т.д.

Вся эта радость была нами оплачена на три недели. Обычно столько времени вдали от города нам не нужно – скучно становится, но сейчас были обстоятельства.

***

Первые три дня отпуска прошли в эйфории. Купались в бассейне, парились в бане-сауне, я так и не спросил у местного персонала, что это на самом деле, гуляли по лесу, общались со всякой живностью, ну и пьянствовали, конечно – отпуск все-таки.

В озеро один раз попытались залезть, но оно оказалось холодным, все закончилось мочением ног. И это несмотря на несколько аномально жарких дней, для Урала, конечно. Температура в тени доходила до 35 градусов. Видимо, озеро Тургояк нормально не прогревается никогда.

Наши кошки к концу второго дня обжились, но на улицу не просились, все-таки выросли сугубо домашне-городскими.

В то же время вся местная живность хотя бы разок у нас показалась, я даже семейство сусликов видел.

Оказалось, в этих местах Говорящие с птицами, ну и с животными уже давно не появлялись, даже так, как мы, наездами.

Так и получилось, что нас начали таскать на все «ужасные» происшествия. То птенец слёток устал и не смог в гнездо вернуться, то лиса застряла в корневище сосны (хотя за лису не очень-то и просили, но даже намек на проблемы у животных заставлял Олю нестись сломя голову на помощь), то нужно разрешить спор, чье гнездо и т.д. и т.п.

В общем, у нас и отпуск, и мультик «Спасатели идут на помощь», только в нашем случае не нас бурундуки спасали, а мы их, ну и других тварей тоже.

На четвертый день отпуска, придя с завтрака, мы уселись за просмотр криминальных новостей из нашего родного города. Оля думала, раньше этим займемся, но я поставил условие, что три дня мы отдыхаем и не забиваем голову ничем серьезным. Она, конечно, повозмущалась, но в итоге мой довод, что раньше все равно ничего не должно начаться, приняла и честно терпела все три дня.

Мы сидели на веранде нашего коттеджа. Я смаковал каждую затяжку сигареты с ароматом вишни. Пачку таких сигарет мы всегда покупаем для меня, когда едем в отпуск. Жена очень не любит табачный дым, но эти сигареты пару раз в году готова терпеть. И каждый раз я предлагаю ей попробовать на вкус, а она каждый раз отказывается. Это еще одна игра-традиция, которой уже несколько лет.

В этот раз она не просто отказалась, но и раздраженно попросила пойти курить куда-нибудь подальше.

Только после следующих ее слов, я понял, из-за чего пропало ее настроение:

В новостях ничего нет, – сказала Оля, оторвав взгляд от экрана ноутбука. – Я просмотрела все наши региональные новостные сайты.

Может, три дня мало? Сама посуди, пока они нашли наши послания, пока изучили, потом еще необходимо получить у начальства разрешение на проверку. Думаю, только на это уйти должно три – четыре дня. А еще у них тоже могут быть отпуска.

Мы специально проверили, у этих двоих отпуск не в июле.

Может, горящий тур?

Ага, у обоих сразу или, еще лучше, вместе поехали. – Оля улыбнулась и подмигнула.

Ее настроение как-то резко улучшилось после этой простенькой и не совсем в ее духе шутки.

Но-но, давай без этих инсинуаций, наши офицеры таким не балуются. Да и на эти «увлечения» мы их тоже проверяли, сама знаешь, не зря же птички за ними две недели наблюдали. Мы теперь почти все про них знаем, а некоторые моменты даже лучше их самих. Хотя насчет сразу двоих ты права.

Так и я про то, – всплеснула она руками.

Но есть же еще и их шеф, он мог уехать срочно или заболеть в конце концов. Без его разрешения они вряд ли что смогут сделать.

Начать проверять этих подонков они и без него смогли бы, – не успокаивалась Оля.

Так, может, они и проверяют. То, что не трубят в новостях о проверке каких-то личностей на возможность их причастности к наркоторговле, не означает, что работа не ведется. Давай подождем еще два дня, и заодно отправь кого-нибудь в город, там у наших наблюдателей точно есть информация – кто, кого и почему.

Хорошо, Марку попрошу слетать, но, чтобы ты знал, мне все это не нравится. Вот!

Чюечка?

Возможно. Как -то муторно на душе.

О, я знаю – это похмелье!

Ты дурак?

Отравилась чем-то?

Повторю вопрос: ты ку-ку?

Ооооо, теперь я понял – это возраст. Кости не ломит? Хвост не отваливается?

Все, тебе хана! Ты, муж, договорился! Следующие два дня – береги голову, а то вдруг чего прилетит на твою лысину, шишка там или что-нибудь птичье. – Оля посмотрела на меня с ехидной улыбкой и что-то прошептала сидевшей все это время на плече синице.

Ты не посмеешь… Ведь нет? Дорогуша?

И вот тут уже муторно стало мне, а вдруг правда на меня начнут какать птицы? Ходить два дня, опасаясь, что в любой момент могу словить подарок на темечко – это невесело.

В кепке ходить не люблю, тем более, что все время в ней не будешь ходить. В доме тоже птицы летают, а в обстрелянной птицами кепке ходить не комильфо. Ну и угроза твердых предметов, летящих в меня, также прозвучала. Короче, надо выходить из ситуации, причем без потери лица.

Солнце, а давай ты отменишь охоту на меня, за это я тебя поцелую.

Ха три раза, предлагай что-то посерьезней.

Массаж? Всего тела, этого прекрасного необъе… черт, ну куда я опять со своими шуточками?

Оля вскинулась и уже собралась что-то мне сказать, но я опередил.

Давай так: с меня массаж, а еще я метнусь кабанчиком в город за мясом и пожарю шашлыки. Шампуры, уголь и все остальное тут на базе можно взять.

Ладно. Ты почти прощен, хотя что-то мне подсказывает – шашлыки и так были в твоей программе. Езжай за мясом, заодно купи овощей для гриля, ну ты знаешь, какие я люблю.

Да ты любые хомячишь тоннами.

Я сказала для гриля, а не для салата, хотяяяя… Давай сейчас список всего, что нужно, напишу, а то возьмешь только цукини и перец, как обычно.

Пиши в вотсап, а то бумажку потерять могу. И Марку не забудь проинструктировать, пусть всю информацию собирает и от тех, кто следит за УБНовцами, и от тех, кто за барыгами наблюдает. Слушай, я вот тут подумал, речь у нас с тобой кошмарная стала. Словечки всякие нехорошие постоянно в разговоре появляются. Ну я -то ладно – мы люди простые, из рабоче-крестьян, но ты-то интеллигенция. Вот куда нас эта афера приведет? Еще через полгода по фене ботать будем? Надо что-то с этим делать. В общем, ты думай, а я поехал за снедью. Тьфу ты, а это слово у меня откуда вылезло?

Я быстро переоделся в парадно-выходное, взял ключи от машины, деньги и, чмокнув жену, потопал на парковку. Ехать до города минут двадцать, далее минут пять до магазина. В магазине еще полчаса, в общем, часа за полтора обернусь.

***

Звонок жены застал меня в магазине. Я выбирал кусок мяса на шашлык.

Бросай все и возвращайся скорее назад, – голос Оли был не просто встревоженным – чувствовалось, что она в панике.

Че вдруг? Что случилось, Солнце?

Прилетел Сеня, говорит, что за нашей квартирой слежка и даже пытались проникнуть к нам.

Кто? Полиция? Хотя какая полиция, чего я несу, они бы просто вызвали нас по телефону. Так, успокойся и жди меня, сейчас кое-что докуплю и приеду.

Хорошо, жду, осторожней там.

Причем тут осторожней?

Чего она панику на пустом месте разводит?

Нажал на телефоне отбой и бросил в тележку выбранный мной кусок свиной шеи, упакованный уже к тому моменту сотрудницей магазина. Затем побрел дальше по магазину, прикидывая, что нам может понадобиться в ближайшее время в связи со вновь открывшимися обстоятельствами.

В такие моменты, по крайней мере, так говорит жена, у меня начинает в голове работать компьютер, который отключает все эмоции. Ну как компьютер… так, максимум калькулятор. Однако, если быть честным хотя бы с самим собой, то нужно признать, я реально становлюсь почти автоматом Калашникоff. В том смысле, что все действия, выполняемые мной с нужного момента, простые, четкие и лишенные эмоций, т.е. нацелены на одну задачу.

Понятно, что прямо вот таких ситуаций у нас не было, чтобы бандосы за нами охотились, но были другие случаи в жизни, когда мой «режим робота» спасал.

Как пример: Оля периодически вспоминает случай, когда наш сын в возрасте пяти лет смог устроить пожар. Почему-то мы оставили его с зажженной свечой одного в комнате, а сами ушли на кухню. Сын прибежал к нам, бормоча слово огонь. Дальше мной руководил «Калашников»: влетаю в комнату, вижу загоревшуюся штору, срываю с гардины одним движением и бегу с ней в ванную. Там уже заливаю душем остатки тряпки. Как не обжёг руки и не подпалил еще что-то, пока бежал через всю квартиру с горящей тряпкой, не знаю, но, видимо, калькулятор в голове все успел просчитать.

Ну или высшие силы меня сберегли.

Вот и сейчас вместо мыслей, что делать и куда бежать, мне пришло в голову, что нужно затариться консервами, крупами, посудой, желательно металлической. А также всякими мелочами, необходимыми для жизни на природе: антикомарин, влажные салфетки, туалетная бумага.

Почему и зачем?

А кто ж его знает.

Может, во мне проснулся исконный русский мужик, который при любой серьезной угрозе уходил в лес, чтобы оттуда давать отпор супостату.

Однако тележку я уже катил к полкам, где все это могло быть выложено. Хорошо, что заехал в крупный гипермаркет, а не обычный придомовой магазинчик.

На кассе принял решение рассчитываться наличкой во избежание эксцессов, таких, как отслеживание нашего местоположения через расчеты по карточке (зря что ли мы с женой сериалы детективные смотрим).

Телефон, может, еще отключить?

Нет – это уже я начинаю разгонять ненужные настроения.

Так, что еще нужно? Рюкзаки, плитка на газу с запасом баллонов, нож нормальный и бутылки под воду возьму в магазине на выезде из города.

Когда сюда ехал, видел один такой.

Одежду туристическую брать не буду.

Хотя…

Надо это обдумать уже на месте. Если денег на все будет хватать, то присмотрю что-нибудь. Размеров жены я, конечно, не знаю, но, думаю, разберусь.

Уже в магазине «Все для рыбалки и охоты» снова позвонила Оля:

Ну ты где пропал!? – почти прокричала она – Я же волнуюсь.

Спокойно, дорогая. Уже почти на пути к тебе. Сейчас еще на заправку заеду и минут через тридцать буду. Ты опять на панику садишься?

Конечно, тебя нет уже два часа, а я просила приезжать скорее. Где ты там потерялся?

Покупал тут всякое, шашлык будет – закачаешься! – сказал я преувеличенно веселым голосом. – Коньячку взял, твоего любимого.

Какой коньяк, какой шашлык? У нас тут проблемы, а ты фигней маешься.

Дорогуша, проблем У НАС нет – я специально выделил голосом эти слова – есть пока непонятная ситуация, которую еще нужно обдумать. Так что последний раз тебя прошу – успокойся и жди меня.

Хорошо. – Оля вздохнула в трубку и продолжила: – Давай только больше нигде не задерживайся.

Чмоки – чмоки, до встречи, скоро буду.

Шмотки решил все-таки не брать, а вот походные, по словам продавца, непромокаемые ботинки себе и жене взял на всякий случай. Этот и один ее пикантный размер я знал.

Рассчитавшись в магазине и забрав покупки, которые сразу распихал по рюкзакам, посчитал, сколько осталось наличных денег. На дозаправку хватит и все, кончились «бабки», нужно провести ревизию налички у жены и попросить местных птах наладить сбор денег, как в нашем городе. Думаю, что домой мы не скоро сможем вернуться.

Сев в машину, я подумал, в какое прекрасное время мы живем. Можно прийти в любое время, есть же круглосуточные магазины, и купить практически что угодно. Были бы деньги. Кто-то скажет, что с деньгами хоть когда и хоть где можно купить все, что душа пожелает.

Однако не соглашусь.

Мы с женой помним и 80-е, и 90-е, да и нулевые, что уж там говорить. Сначала ничего нельзя было купить, потому что в магазинах было пусто, а потом, когда все привезли, оказалось, что на это нет денег.

Мы-то ладно, у нас только облом хотелок случился, а родители наши как смогли и нас вырастить, и сами не сломаться? Все-таки железные люди.

Обдумывая это, я на автомате запустил двигатель и, выехав с парковки, двинулся в сторону нашего временного дома.

К базе подъезжал уже через полчаса, сильно не гнал, но нога сама собой поддавливала педаль газа. Беспокойство, оно такое.

Поставил машину поближе к нашему домику. Хорошо, что места на парковке в нужном месте освободились. Видимо, идет смена жильцов на базе.

Из багажника достал только продукты, которые жена заказала. Ну и то, что купил для шашлыка. Рюкзаки не стал светить перед Олей, чтобы лишний раз не нервировать, и даже прикрыл их в багажнике тряпкой.

Вручил жене пакеты с едой и сразу озадачил вопросами по наличке. Пусть займется своими птицами, а позже подумаем, что будем делать дальше.

Сейчас по ней видно, что уже успокоилась, но на всякий случай я ее приобнял, поцеловал и сказал, что все будет хорошо. А пока готовятся шашлыки, на ней еще салаты и сервировка.

Через десять минут Оля уже общалась с птицами и резала овощи, а я занялся мясом.

Вообще мясу нужно мариноваться хотя бы шесть – восемь часов, но этого времени у меня не было и пришлось использовать минералку. Так-то я шашлычник не очень. В последние два года увлекся готовкой и попробовал много рецептов из Интернета, в том числе и один простой, где маринадом выступают лук, соль и паприка. Нам с женой так понравилось, что с тех пор только по этому рецепту и мариную.

***

Через два часа под мясо, коньяк и салаты мы начали мозговой штурм:

Теперь давай по порядку, что именно тебе рассказал Сеня. Дословно и в деталях.

Ты же знаешь, что за нашей квартирой теперь присматривают мои птицы, – скорее утверждая, чем спрашивая, начала Оля. – Причем круглые сутки и целой группой. Так вот, три дня назад у нашего подъезда начали крутиться непонятные люди. Нет, сначала они никому из дозорных не показались подозрительными. Ну сидят на лавке, ну пьют пиво, у нас же у подъезда постоянно кто-то трется, но потом птицы заметили, что ЭТИ ночью не уходят, а садятся в машину и не уезжают. Ночью они не спят, по крайней мере, минимум один из них, а наблюдают за нашим подъездом. Всего их четверо. Постоянно одни и те же. И они дежурят по двое, меняясь через сутки. Дальше больше, на второй день их присутствия в нашем дворе один из них попытался проникнуть к нам в квартиру. Народу у нас в подъезде, да и в доме тоже живет мало, а днем все на работе. И у взломщика бы все получилось, если б не соседи сверху, которые вдруг решили, что им срочно нужно вывезти весь хлам из квартиры. Для чего и таскали его к подъезду часа четыре. Потом долго ждали грузовик, потом какое-то время его загружали. В общем, спасибо соседям, спугнули этих мутных товарищей, но, думаю, уже ночью они все-таки залезут в квартиру. После этой попытки влезть к нам дежурные птахи сообщили Сене обо всем, и он принял решение лететь сюда, чтобы все рассказать.

На удивление Оля была спокойна и всю информацию выдала без волнения в голосе, так, будто рассказывала про что-то, нас не касающееся. Может, это коньяк уже подействовал, а может, черная мохнатая бестия по имени Бэтти, которая устроилась у жены на коленях и своим урчанием в очередной раз изображала трактор. Однако попытки удариться в панику со стороны моего Солнца не просматривалось. Вторая кошка, Марго, сидела рядом со мной и периодическим мявком пыталась выпросить мясо, которое, конечно же, ей иногда перепадало.

Кстати, – продолжила свой рассказ Оля, – у птиц сложилось впечатление, что эти подозрительные типы знают о наших возможностях с ними общаться. С птицами, конечно, а не с «типами», – предвосхитила мою шутку жена, увидев, что я собрался ей что-то сказать. – Когда птахи стали следить за ними внаглую и попытались подслушивать их разговоры, эти мужики отгоняли пернатых и не подпускали близко к себе. А еще у дома стали появляться «не наши» птицы.

Ну то, что бандюки, думаю, все-таки, что эти ребята не из полиции, отгоняют птиц, еще ничего не значит, может, у них птицефобия, а вот про «не наших» пернатых давай поподробнее. Да, и еще не понял, как они их отгоняли? Оружием, что ли?

Нет, не оружием, конечно. Музыку какую-то врубали в машине на полную. Они после попытки влезть в квартиру из машины не вылезают, только во время смены наблюдателей и еще в туалет по одному бегают в ближайшую кафешку. И знаешь, музыка эта странная. Там то ли басы, то ли высокие ноты, но Сеня говорит, всем птицам, что близко подлетали, плохо становилось. А по поводу других птиц Сеня говорит, что появляются вороны и воробьи, которых никто из наших не знает, причем они как будто тоже наблюдают, но уже за нашими.

Погоди, звучит немного бредово. Ты же понимаешь, что птиц миллионы только в черте нашего города, и все они нашими не могут быть по определению.

Да, но, когда у меня открылся дар, – тут Оля немного замялась, – любая птица могла прилететь и произнести слово «присягаю», после чего она «привязывалась» ко мне.

В смысле привязывалась?

Сразу скажу, слово «привязка» в данном случае я сама стала употреблять. У птиц это вообще никак не называется, они просто начинают считать меня своей повелительницей.

Оооо, так ты Владычица морская? Или в данном случае воздушная?

Не совсем, но аналогия уместна. Однако вернемся к процессу «привязки». Как бы проще это объяснить? На любой птице, выбравшей меня на роль «Повелителя», появляется что-то типа метки. Нет, метка – грубое слово. У них появляется как бы аура, которую вижу только я, ну и такие же носители ауры, то есть все мои птицы. После такой «привязки» птаха никогда меня не обманет и не предаст, мне об этом рассказала Тюня в первый же день знакомства.

То есть у тебя и у птиц появляется что-то типа маркировки свой-чужой?

Да, наверное, я в ваших военных штуках не особо разбираюсь.

Слушай, вот ты сказала, что они произносят слово «присягаю» – это же уже подходящее понятие для всего этого процесса. Зачем ты заморочилась с придумыванием дополнительного определения?

Мне не нравится само понятие – присяга. Оно слишком грубое, черствое и воинственное, а вот «привязка» – это уже душевное, оно четко дает понять, что птица сама принимает решение пожертвовать своей свободой ради человека. И еще, понимаешь, я когда их слышу, то я слышу человеческие слова, а они не всегда по значению соответствуют оригиналу. Так что нет стопроцентной гарантии, что я всегда верно понимаю птиц.

Да ты ж мое солнышко! Если отбросить твои сомнения про перевод с птичьего, то остается один момент, а именно – столько пафоса даже я не смог бы вложить в одно предложение! Это я, если что, про твою расшифровку «привязки»

Блин!

Казалось у Оли вырвалось это слово, но я-то видел, что она собиралась сказать кое-что посмачнее, скорее всего даже на ту же букву. Свою жену я очень хорошо знаю, она очень редко матерится. Даже, можно сказать, почти никогда. И поэтому у меня закралось сомнение:

Дорогуша, ты что-то от меня скрыла?

Да ничего такого.

Ага, а глазки-то забегали.

Давай, колись, – продолжал настаивать я.

Ладно, только обещай не смеяться.

Обещаю! Даже торжественно клянусь!

Ну смотри, ты обещал. В общем, сначала я хотела назвать этот процесс – запечатлиться. – Оля замолчала, смотря на меня и ожидая реакции.

А я молчал, потому что не понимал, о чем жена говорит. Ну слово дурацкое немного. Ну и все на этом.

Оля не выдержала:

Ну ты чего? Это же из «Сумерек», там оборотни друг на друга запечатлялись, что означало глубокую связь на всю жизнь.

Кто бы знал, каких усилий мне стоило не заржать в голос. Да, ошибся я, когда говорил про пафос в прошлый раз.

Ладно, – решил я все-таки хоть что-то сказать, – давай договоримся. Мы больше не вспоминаем про это слово в данном контексте, иначе я не обещаю в следующий раз сдержаться и, скажем так, не улыбнуться. А еще, наверное, не будем больше никогда смотреть «Сумерки».

Пффф, не очень -то и хотелось.

Ну как скажешь. А теперь продолжим про птиц во дворе. Не может же быть, чтобы все птицы в городе или даже в нашем районе присягнули тебе. И уж тем более не значит, что кто-то из неместных пернатых не может к нам во двор залететь.

А вот тут ты не прав. – Оля улыбнулась и продолжила:

Точнее, ты прав, но не совсем. Буквально через неделю после моего первого общения с Тюней вал птиц, которые захотели со мной познакомиться, так захлестнул двор, что даже слепой бы понял, что творится что-то ненормальное. И нам пришлось продумать возможность «привязки», которая не привлечет ненужного внимания. Знаешь, как много у нас в городе любителей птиц? Эти товарищи – фанаты своего увлечения. Любые нестандартные ситуации, связанные с птахами, ими очень быстро вычисляются. Да что там нестандартные ситуации, они на замеченную кем-нибудь редкую птицу слетаются, как мухи, в течение часа. Не поверишь, даже с работы срываются и через весь город могут рвануть. У них сообщества есть в соцсетях. В реале часто собираются, чтобы пообщаться или поехать хоть в «Тьмутаракань», потому что там можно понаблюдать в естественной среде за какой-нибудь цаплей. – Оля глотнула минералки и продолжила:

Так вот, мы с Тюней продумали план, по которому раз в неделю или две я выбираюсь в парк, подальше от людей, и там уже собираются все желающие птицы. Ты же иногда отпускаешь меня одну погулять, пока днем в выходной отсыпаешься. А вот в наш двор или, точнее, во все дворы в нашем квартале теперь «левые» птицы залететь не могут, их останавливают еще на подлете наши.

Че, прям вот вообще не могут пролететь?

Я так думала до рассказа Сени, но этим как-то удалось. А вот как, мы узнаем, когда Марка вернется.

Жена, ты меня все время удивляешь, чего я еще не знаю о ваших птичьих делах? Да, и еще, Марку же ты отправила после прилета Сени?

После, но инструкции не меняла, просто максимальный сбор информации от всех. Так, по поводу птичьих дел вроде все рассказала, если чего не вспомнила, всплывет потом обязательно.

Хорошо, давай вернемся к бандитам. Даже если они залезут к нам домой, они ничего не найдут. Я имею в виду наши записи по отслеживанию наркодилеров и контактов в полиции. Я вообще не понимаю, зачем им к нам лезть? То, что нас нет дома, они уже догадались. Хотят узнать, куда мы уехали? Надеются на нашу безалаберность, и что мы оставим какую-нибудь информацию о них и о нашем участии в слежке? В любом случае пока в город возвращаться нельзя. Через знакомых и родных они не смогут узнать, где именно мы находимся. Ты же никому не говорила, куда мы едем?

Нет, конечно, мы же договаривались. Просто сказала, едем на озеро, на новое место.

Тогда по бандитам пока пауза. Но остается главный вопрос: как они на нас вышли? Нам бы языка взять?

Оля вопросительно изогнула бровь, и я продолжил:

Шутю, что мы с этим языком делать будем, не пытать же. Давай дождемся Марку, и если из ее рассказа не будет понятно, как нас вычислили, то будем думать. Теперь следующий вопрос: что Сеня сказал про УБНовцев?

Там все нормально. Наши послания нашли в тот же день, вроде началась суета, но вот почему-то они действуют порознь, ну эти наши, которых мы выбрали на роль карающей длани. По крайней мере, птички не видели их вместе. Хотя они же не все окна контролируют, да и некоторые кабинеты вообще внутри здания без окон. Птахи точно видели, что после изучения наших материалов и капитан, и майор собирали своих подчиненных, а потом их отправили куда-то. Почему-то мы с тобой не подумали, что нужно сразу приставить к каждому из их групп своих наблюдателей. Но с Маркой я отправила поручение начать слежку за каждым, кто работает на Крупинина и Складских.

Ну вот, я же тебе говорил. Сейчас они все проверят, кое-кого подергают из своих контактов, а потом накроют всех. Может, даже успеют к концу нашего отпуска, и мы спокойно вернемся домой.

Это конечно, – задумчиво произнесла Оля и продолжила:

А все-таки непонятно, почему они друг другу не рассказали о находке? Ведь они друзья, ну или товарищи. Мы же их не просто так выбрали. Думали, что объединятся. Вот представь, что сейчас их люди делают двойную работу, если вообще не мешают друг другу. Хочется, чтобы поскорее все закончилось. Здесь, конечно, хорошо, но домой рано или поздно надо возвращаться, причем без страха, а пока: «Что-то я очкую, Славик».

Да успокоооойся ты, я так сто раз делал! – ответил я жене, постаравшись передать интонации одного из героев этого известного юмористического дуэта.

Мы посмеялись, и дальше разговор как-то перешел на болтовню ни о чем. Оля что-то рассказывала про птиц, я пытался слушать и даже вопросы задавать впопад.

Странно, но во время наших посиделок вокруг стояла тишина. То есть не совсем мертвая, конечно, в соседнем коттедже тихо играла какая-то музыка, периодически по дорожкам прогуливались отдыхающие, но вот вечного гомона птиц, к которому я уже начал привыкать, не было. Рядом с женой все время находилась только Соня, а вот остальных пернатых было не видно и не слышно, как вымерли.

Когда я спросил Олю про непонятную тишину, она объяснила, что днем сильно нервничала, и птицы решили дать ей отдохнуть, не дергая по пустякам, а если что-то важное или срочное, то передадут через Сеню, который где-то недалеко тут знакомится с местными пернатыми красотками.

Потом мы пошли спать, сил на уборку стола уже не оставалось, и Оля сказала Соне, чтобы передала местным зверенышам разрешение на сбор еды со стола, так что утром нам останется только помыть посуду и собрать упаковочный мусор.

Уже засыпая, вспомнил, что жена так и не сказала, сколько у нее осталось наличных денег. Но она так сладко сопела, что будить не стал и решил оставить вопрос на утро.

За ночь же ничего не случится.

3

Что объединяет зеленого гиганта и луковую голову.

Боги есть, они не могут не есть.

Почти увлекательная поездка на природу.

07.07.2020

«Мне нужно успеть, нужно предупредить Говорящую. Я должна ее спасти», – эти мысли по кругу проносились в черно-бурой голове небольшой птички, летящей сквозь ночь. Луна уже умирала, но давала достаточно света, чтобы не удариться о верхушки деревьев, к которым так близко опускалась эта пернатая молния.

«Она добрая, она нам помогает, она дала мне новое, красивое имя.» Черный стриж по имени Марка летел, тратя все свои силы, чтобы успеть добраться до НЕЕ раньше, чем те плохие люди. Хорошо еще, что Говорящая именно ее отправила за информацией в город. Стрижи очень выносливые и быстрые. Марка могла лететь очень долго. Раньше, бывало, она с подругами все лето могла кружить в небе, не приземляясь. А по скорости Марка уделывала любую ласточку, не говоря уже об этих медлительных воробьях и синицах.

«Я не подведу, я спасу, я успею!»

Возможно, если бы эта маленькая и упорная птичка не была так сосредоточена на мыслях о женщине, которая сейчас спокойно спала в своей кровати, то она бы заметила, что опустилась слишком низко и пролетала не над верхушками двух особенно высоких елей, а между ними. И тогда не упустила бы момент, когда большая крылатая тень неожиданно появилась сбоку от нее.

Возможно, даже если бы за секунду до… эта черная птичка повернула голову, то смогла бы спастись.

Но случилось то, что случилось.

Марку не спасли ни реакция, ни скорость.

Большая серая сова, которая ни в одной из Вселенных не должна была поймать стрижа, смяла свою жертву лапами и просто бросила.

Еще через какое-то время она уже приземлялась на землю.

Отлично зная, что ее никто не увидит и не услышит, эта птица в одно мгновение превратилась в красивую молодую женщину. Достала из кармана юбки телефон. Быстро нашла нужный номер и начала дозвон. Ей очень быстро ответили, и женщина, еще раз посмотрев на горящий синим цветом экран, убедилась, что набрала правильный номер. После этого произнесла в трубку одно слово: «Выполнено» и нажала отбой.

Убрав в карман телефон, женщина вновь обернулась совой и, набрав высоту, полетела на восток, где уже скоро будет разгораться рассвет.

***

Ночью я проснулся. Нет, меня не разбудило чувство опасности, наверное, просто приснилось что-то нехорошее. Такое хоть и редко, но случается. Однако в этот раз сон, видимо, был настолько неприятным, хоть он и моментально выветрился из памяти, что я не заснул сразу. Открыв глаза, я по привычке активировал экран телефона, чтобы посмотреть время. Сфокусироваться удалось не сразу, но в итоге мутное пятно перед глазами превратилось в цифры 03.14. Еще я почувствовал, что во рту у меня кто-то ночью все обработал наждачкой. Причем гад потрудился так хорошо, что, если срочно не залиться жидкостью, любой жидкостью, до утра мне не дожить.

Это нас и спасло.

Подсвечивая путь телефоном и стараясь не смотреть по сторонам, а уж тем более в зеркала, есть у меня такой бзик – боюсь вместо отражения увидеть бабайку, пошел на цыпочках в сторону кухни.

Не знаю, почему не предупредили птицы, которые несли охрану. Однако когда я открыл дверь в кухню и включил свет, то увидел двух человек. Их лица закрывали обычные медицинские одноразовые маски. Оба шли от открытой входной двери в мою сторону.

Один высокий, примерно метр девяносто, может, даже два метра, в меру упитанный, но не жирный, а скорее плотный. Второй – ниже меня ростом, я бы сказал какой-то несуразно-щуплый, но вот голова у него была размером с телевизор, старый такой, ламповый. Как он на такую морду натянул эту маску – непонятно.

Только я успел подумать, что к нам приехал цирк уродов, как в следующую секунду мне в голову что-то прилетело с правой стороны. Если это был кулак, то, наверное, размером с утюг, потому что ощущения были примерно такими. Нет, на самом деле я ни разу не получал утюгом по кумполу и сравнить мне не с чем, но в тот момент в голову почему-то пришло именно такое сравнение. Однако если это не прилет главного помощника домохозяек, то меня приголубил человек, умеющий очень хорошо работать кулаками.

Мне помогло только то, что, увидев незнакомцев, я инстинктивно начал движение назад, чтобы рвануть в спальню к жене. И поэтому кулак, он же утюг, всего лишь, вскользь проехался по подбородку, не погасив мое сознание наглухо. Но тушку мою повело и, потеряв равновесие, я начал заваливаться назад.

Краем глаза успел увидеть, что вдогонку летит нога того, кто мгновением назад попытался меня выключить. От удара в живот меня отбросило вглубь коридора. В полете я только и успел выплюнуть весь воздух, что был в легких. После приземления на задницу единственное, на что меня хватило, это на попытку судорожно втянуть хоть капельку живительного кислорода.

Вот ведь самка собаки, попал прямо в солнечное сплетение!

Кричать не могу, встать – тоже, в голове бьется мысль: хочу дышать, но не получается. Наверное, именно так себя чувствует рыба, когда ее вытаскивают из воды.

Тут у меня в голове, что-то ломается. Ощущение времени меняется. Секунды превращаются в часы, все вижу, как при замедленной съемке. Наверное, марвеловский Флэш так видит мир, когда бежит с ускорением.

Вижу, как ко мне бегут, ну или ползут те двое, которых я увидел, включив свет. Нет, реально паноптикум какой-то. Ко мне приближаются Халк и Чиполлино.

В голове яркой вспышкой возникает мысль о жене.

Дыхание уже не важно.

Нужно спасти Олю!

Пытаюсь подняться, чтобы хоть как- то задержать этих уродов…

И тут меня отпускает. Воздух попадает в легкие, сознание проясняется, замедленная картинка исчезает.

Успеваю встать на одно колено, прежде чем первый из этих двоих, который Халк, добежав до меня, бьет ногой в голову. Ловлю летящую в меня ногу руками и дергаю на себя. Блин, как будто машину решил потянуть. Откидываясь назад, кричу что есть мочи: «Бандиты!» Все-таки моих сил и инерции хватает на то, чтобы Халк провалился в шпагат. Он тоже начинает кричать, но уже от боли. Наверное, он не гимнаст, и экстренная растяжка не очень ему нравится.

Бросаю его ногу, делаю кувырок назад, снова успеваю подняться только на колено, ну не акробат я, чтобы из позы лежа на спине вскакивать на обе ноги.

Тут же поднимаю руки, чтобы заблокировать удар подбежавшего Чиполлино. Он бьет правой и тут же добавляет левой. Пока поднятых рук хватает, чтобы не получить в голову, но, если он решит пнуть в корпус, мне хана. У него преимущество – он стоит, а я все еще не могу подняться.

Слышу краем уха звон разбитого окна сзади и понимаю, что добрались до жены. Наверное, это тот, кто первым начал меня «окучивать».

С.ка, что делать!?

И тут мутузивший меня сам дал ответ. Он тоже понял, что удар ногой меня доконает и заблокировать его не получится. Пинок у него почти получился…

Почти.

Если тебя ударят в пах, ты не выдержишь. Ни один нормальный мужик такое не сдюжит. Да, я поступил нечестно, бить туда запрещено всеми известными и неизвестными конвенциями. Думаю, в ООН есть специальный отдел, который следит за всеми фактами нарушения данного запрета и жестко карает отступников ответными санкциями. Однако у меня не было выбора: или я, или он, точнее, его «коки». После моего удара щуплый завизжал и, согнувшись пополам, упал на колени. Потом завалился набок и начал скулить.

К этому моменту Халк уже, видимо, пришел в себя и даже попытался пробить мне в голову, кунфуист, блин. Что им всем моя голова покоя не дает? Признаю – я не красавец, но не ломать же мне фейс за это?

Если бы он попал, тут и наступил бы конец истории. Парень он был крупный, так что мне и удара рукой от него хватило бы. Но я успел отклониться вниз и влево. Инерция снова сыграла с ним шутку. Из-за того, что в конечной точке удара его ноге не было препятствия, а он явно бил со всей дури, тело развернуло на 180 градусов, и он оказался ко мне спиной. Я наконец-то умудряюсь подняться на обе нижние конечности. Пинаю в лицо лежащего в позе эмбриона Чиполлино.

Черт!

Больно!

Совсем забыл, что я без обуви. Голой ногой по кости бить то еще удовольствие. Разворачиваюсь к Халку, и на этом все заканчивается. Нет, он не самовыпилился, просто я увидел ЭТО.

Из нашей спальни появляется НЕЧТО.

И, кстати, если бы это был Мойдодыр, было бы не так ссыкотно.

Ростом под два метра, хотя нет, выше. Халк по сравнению с ЭТИМ не кажется таким уж высоким. Фигура женская. Лицо, покрытое золотисто-коричневыми перьями, оставалось почти человеческим. Если бы не светящиеся огромные янтарные глаза и клюв вместо носа. Причем клюв размером с мой кулак. Вместо кистей птичьи лапы, с огроменными когтями. Единственное отличие от птиц – пальцев пять.

Это чудище, почему-то одетое в пижаму моей жены, через мгновение оказывается между мной и Халком. Тот уже успел повернуться ко мне и собирался продолжить драку, но день был явно не его. ЭТО хватает его за горло и приподнимает над полом (хорошие тут потолки, высокие!) Затем второй лапой сворачивает голову, как курице, и отбрасывает тело к стене.

Стою и вообще не понимаю, что делать.

А ОНО поворачивается и медленно идет в мою сторону.

Я начинаю так же медленно отступать. Умом понимаю, что это чудище, наверное, моя жена, вон и синица знакомая на плече у нее сидит, но сделать ничего с собой не могу, хочется сбежать.

Вдруг это все-таки не Оля.

А если она, но кто-то ею сейчас управляет и меня пустят под нож, как того бедолагу? Тьфу, ну не под нож, а под куриные лапищи.

А вдруг и правда это не моя жена, и она сейчас там, в спальне, растерзанная лежит? Может, я еще успею ей помочь?

Значит, нужно срочно избавиться от этого существа и бежать к Оле. Эти мысли проносятся в голове, а ноги сами отводят меня спиной назад к спальне. Это НЕЧТО, проходя мимо щуплого, которого я так и не вырубил своим последним ударом, на секунду остановилось и поставило ему на шею ногу. К слову, обычную человеческую ногу, а затем, надавив, с отчетливым хрустом завершило его мучения. И снова пошло ко мне.

Дамочка, может вы остановитесь и не будете ко мне подходить? Так поговорим, а?

Мои слова не остановили эту гарпию. Кстати, а в этом что-то есть. Правда, у гарпий, по легендам, человеческое лицо и вместо рук крылья, но налицо схожесть деталей. И тут, и там женщина соединена с птицей, а в каких пропорциях – неважно.

Почему-то в тот момент мне в голову не пришли примеры наших чудо-птиц с женскими чертами. Та же Гамаюн, например.

Мы продолжали наш улиточный забег. Она медленно приближается, смотря своими глазищами прямо мне в глаза. Я же медленно отступаю. Чувствую спиной, что до спальни остается всего метра полтора. Но рвануть в дверной проем опасаюсь. Красивое слово «опасаюсь» и очень нужное, когда хочешь показаться храбрым. На самом деле, были бы у меня волосы длиннее, уже встали бы дыбом от ужаса. Ей ведь всего секунды хватит, чтобы меня перехватить. Недавно почивший Халк не даст соврать.

А вообще я не понимаю, чего она медлит, поэтому не разрываю зрительный контакт и продолжаю пятиться.

Ладно попробуем по- другому:

Кто ты, чудище? Если ты девица молодая – назову тебя сестрой двоюродной, если ты старушка болезная – будешь теткой любимой из Воронежа. Шутка так себе, конечно, но вдруг получится ее расшевелить и вывести на разговор.

Бравады нет, есть страх за Олю и себя. Истерика в моем стиле.

Еще через минуту или вечность я наконец-то перешагнул порог спальни и вдруг вспомнил, что, когда вся эта вакханалия началась, там был еще минимум один бандит.

Забываю про необходимость смотреть в глаза Чудищу и начинаю оглядываться. Тут же гарпия ускоряется и за мгновение оказывается рядом со мной. Хватает меня за горло, как и первую свою жертву, и начинает поднимать в воздух. Вот у нее все-таки силища! Пальцы-когти сжимают горло, и я опять начинаю задыхаться.

Ну что за ночь такая!

Вдруг синица, сидящая на плече у гарпии, начинает щебетать…

И о чудо, я слышу человеческую речь.

То есть я не сразу стал понимать. Первые секунды я слышал только обычное тиликанье синицы, но в какой-то момент вместо этого я услышал нормальные слова. Голос, исходящий из клюва синицы, был глубоким и одновременно скрипучим. Сначала это вызвало раздражение. Но как только я отвлекся от птичьего клюва и перевел взгляд на лицо Страшилы, представив, что именно от нее исходят эти звуки, то дискомфорт прошел.

Человек, ты должен лучше оберегать мою дочь! Сегодня я смогла помочь и спасла ее, но у меня много других забот. В следующий раз могу и не успеть. Ты слаб, не пойму, почему она выбрала именно тебя, но предупреждаю – в этот момент голос Чудища стал еще и зловеще-угрожающим – подведешь ее, а значит, меня. Твоя смерть будет очень долгой и очень мучительной.

После этих слов лапа, державшая меня за горло, разжала пальцы, и я рухнул на пол.

Синица, ты чего несешь? – прохрипел я, – какая дочь, кого я плохо оберегаю, я с твоими птенцами даже не знаком.

Вот опять мои дурацкие шутки, права жена, когда-нибудь я из-за них огребу по-взрослому.

Человек, ты не только немощен, но и глуп. С тобой через мое творение говорю я – Богиня Плисада. Если я заговорю с тобой в этом облике – ты оглохнешь, а зачем моей дочери глухой слуга. Можно, конечно, тогда будет тебя поменять на более сильного и умного, но Ольга к тебе привязалась, не хочу ее расстраивать.

Ваше Святейшество, хотя нет, не так, – я на секунду задумался: а как обращаются к богам? Но ничего не придумав, решил поинтересоваться у первоисточника:

А как к вам, богам, обращаются?

Спросил и подумал, а с чего я вдруг на слово верю, что она богиня? Вдруг это ведьма или колдунья злая? Зачаровала мою жену, а сейчас мне зубы заговаривает. С другой стороны, если бы она желала зла мне, то могла сразу прикончить. А с Олей потом ей раз плюнуть разобраться.

Может, ей чего от меня/нас надо? Ага, самомнение уровня полубог. Ладно, послушаем, чего она нам еще скажет. А параллельно постараемся выяснить все, что сможем:

Вас же несколько, как я понимаю, ну, богов то есть. Вдруг еще с каким богом встречусь и опять конфуз, не смогу правильно попросить чего-нибудь. У вас же можно просить всякое нужное? А Оля сейчас где? И еще вы, мадам, ранее сказали, что я слуга у Ольги. Чего это вдруг? Слугой быть не хочу, я же муж все-таки, можно меня перевести в статус… ну хотя бы фаворита ДОЧЕРИ ЕЯ БОГИНИ ВЕЛИЧЕСТВА?

Только я успел задать свой последний вопрос, как фигура богини будто расплылась. Примерно, как воздух, в сильную жару над асфальтом. А в следующее мгновение на месте Чудища уже стояла моя жена.

Фигасе у вас тут фокусы, а в слониху сможешь обернуться? – спросил я и, сделав быстрый шаг к жене, крепко прижал к себе и поцеловал. – Как ты? Все хорошо? Тебя не ранили?

Если не брать в расчет, что я убила трех человек, – все нормально. – Оля немного отстранилась и спросила:

Я теперь убийца? Чудовище?

Нет, в новом образе твой нос не сильно отличался от обычного, – ответил я, улыбаясь, – и маникюр нормальный, смотри, даже следов на шее не осталось, напильником обрабатывала?

Смотри, заклюю, – в ответ улыбнулась Оля.

Что случилось в спальне? Сколько там еще тел? Живые есть?

Живых людей нет. – Оля сделала паузу. – А тело только одно. Какой-то здоровяк разбил стекло, открыл створку и стал влезать. Правда, сама я этого не видела. Меня подорвал твой крик, а уже потом был звон стекла, и ко мне пришла Плисада, точнее, в меня. Она за секунду сделала с ним то же, что позднее с этими. – Кивок на тела в коридоре.

Жена у меня не кисейная барышня, конечно, и рыданий с заламыванием рук я не ожидал. Как по мне, после всего произошедшего должна была бы проявить побольше эмоций.

Ну хотя бы мааааленький нервный срыв.

Слёзки?

Нет?

Ну и ладно, не очень-то и хотелось.

По поводу богини потом поговорим и по всему остальному тоже. – Многозначительно протянул я последние слова. – Сейчас нужно что-то с этим бардаком сделать и с телами разобраться. Хорошо хоть кровью тут все не заляпали, меньше возни с уборкой. Еще надо их обыскать. Может, узнаем, кто они. От кого, я догадываюсь, но вдруг чего интересного или неожиданного найдем. Например, полицейские корочки.

Тебя совсем не волнует, что мы убили людей?

Ага, теперь она сама решила эту тему раскручивать.

Вот! Вот сейчас пойдут эмоции, раскаяние и т.д. Надо пресечь, пока не началось. Значит, следует загрузить срочными делами, которые имеют признак ОЧЕНЬ.

Очень! Но сейчас нет времени на это, потом мы с тобой все обсудим, я же уже говорил. Давай я машину подгоню ко входу, затащим их в багажник. Если не влезут, то в салон и вывезем подальше в лес. Спроси местных птах, куда лучше ехать. Где людей почти не бывает, но куда мы сможем добраться на машине.

Хорошо, сейчас Соня кого-нибудь найдет подходящего.

Оля обернулась в сторону коридора и наткнулась взглядом на трупы. Через секунду она уже неслась в санузел, и оттуда раздались характерные звуки рвоты.

Ага, все -таки она у меня не Маргарет Тэтчер, не совсем железная.

Необходимо было как можно скорее идти за машиной, но я медлил. Жене я был сейчас нужнее. Пришлось идти к ней и напоминать о срочных делах.

Бойтесь желаний своих.

Минуту назад думал, что где -то завалялась истерика в исполнении супруги.

Когда я пришел к жене, она уже сидела на краю ванны. Вода была включена, но Оля не умывалась, а просто сидела и, глядя на струю воды, рыдала. Вообще не помню, чтобы она именно вот так навзрыд плакала, бывало, что глаза краснели и мокрота появлялась в краешках глаз. Было так, что в подушку уткнется и тихо поскуливает, но вот так почти в ор – впервые.

Мне, конечно, самому было муторно, все-таки мы не киллеры какие-нибудь, а простые обыватели. Что называется, люди, у которых «дом, семья, работа». Самое страшное происшествие до этого у нас было, когда от гопников ночью убегали в Екате. Потом еще со смехом вспоминали тот случай.

В общем, понимаю, что жена плачет не по этим ублюдкам, а из-за того, что она сделала, но, думаю, не те это персонажи, о ком стоит сожалеть. Что я и попытался донести до нее. Успокоить удалось только минут через десять, и то она продолжала всхлипывать, как обиженный маленький ребенок. Однако уже можно было ожидать от нее помощи в уборке тел без опасения, что слезопад повторится.

А вообще надо будет потом подумать и проанализировать, почему я так спокоен, не кошке на хвост наступил. Случилось страшное и странное. Мы отбились от нападения, при этом убив трех матерых бандюганов.

Нет, совсем сами мы бы не справились. Чудо в перьях помогло. Однако продержались какое-то время. А это кое-что да значит. Не совсем, получается, пропащие. К сорока годам мы не только болячки и жизненные ошибки накопили – знания, опыт, а главное, наверное, характер.

И все-таки, хоть убей, не пойму, как я против двоих продержался и почти справился.

Так, стоп, по кругу мысль пошла. Надо делом заняться.

Найдя свой телефон, который вылетел у меня из рук еще в начале драки, я обнаружил, что вся бойня вместе со временем на общение с богиней и успокоение жены заняла буквально полчаса.

Однако скоро начнет светать. А нам еще нужно следы замести.

***

На всякий случай я не стал оставлять Олю наедине с трупами и взял с собой на парковку.

По пути к жене подлетела Соня и чего-то прочирикала. Оказалось, что место, где можно припрятать тела, пернатые уже нашли и придумали, как поведут нас к нему.

Подогнав машину максимально близко к крыльцу нашего дома, мы убедились, что ни одна камера охраны базы отдыха не направлена на это место.

Дальше мы занялись погрузкой тел. В процессе Оля еще раз чуть не сорвалась, но в этот раз помогли птахи, которые все время крутились вокруг нее и что-то ей чирикали.

Видимо, это ее успокаивало.

Нам вообще везло в эту ночь. Никто из отдыхающих или из охраны не бродил вблизи нашего коттеджа. Хотя я отлично помню, в том числе и по прошлым посещениям этой базы, что бывали ночи, когда какая-нибудь компания «гудела» до утра.

А иногда романтики шатались по базе, наблюдая Луну и звезды.

Ладно, чего уж там, мы сами так делали.

Я про Луну и звезды, если что, а не про дебош.

Загрузив крепыша из спальни в багажник (тяжелый оказался, чертяка), мы обнаружили, что больше туда никто не влезет. Даже если я вытащу рюкзаки, которые все-таки увидела жена. Спрашивать она ничего не стала, видимо, сама все поняла. Пришлось оставшихся бандитов грузить в салон на задние сиденья. Причем сидя, да еще и пристегнув ремнями. Ох и намаялись мы. Весили «пассажиры» немало, а нас с женой назвать качками трудно.

Только с помощью чуда и «такой-то матери» спустя сорок минут все было готово.

Начало рассветать. Охранник на воротах спросонья долго не мог понять, чего от него хотят, но, врубившись, выпустил нас с территории базы. Даже не стал проверять документы и записывать номер автомобиля.

Когда я попросил охранника открыть шлагбаум, то попытался донести до него мысль, что мы поехали встретить рассвет в горах. Надеюсь, он запомнил это. Вдруг его кто-нибудь спросит, хотя почему вдруг обязательно будут вопросы.

Нам еще как-то за разбитые стекла отчитываться.

Думаю, повелитель шлагбаума долго потом нас материл.

К месту избавления от тел ехали почти час, по большей части это были проселочные дороги, но был и участок трассы в самом начале пути. Благодаря подсказкам нашего проводника, серого дятла, которого я тут же прозвал Навигатор, мы избежали попадания в объективы дорожных камер. Скорость приходилось держать невысокую, километров 40-50 в час, иначе не успевали бы реагировать на изменение курса. Переводить щелканье или чириканье нашего Навигатора приходилось жене, а это создавало небольшую, но все-таки задержку между указанием и действием. Так себе схема управления движением.

Главное, чего я опасался, так это остановки по взмаху волшебной полосатой палочки какого-нибудь усердного ДПСника. Есть же такие, кому не спится и не пьется по ночам. Вот тормознет такой нас, и тут начнется история с нашим «грузом». Те, что в салоне, еще могут сойти за спящих пассажиров, а вот если он захочет посмотреть багажник?

Нет, птицы конечно обещали, что проведут нас не только мимо камер, но и мимо всех постов полиции, однако…

Помимо этого несколько раз приходилось резко поворачивать и даже один раз развернуться. А все потому, что птицы по-другому рассчитывают скорость, видят ориентиры и реагируют на необходимость изменения направления.

Сначала я подумал, что проблема в жене и даже в очередной раз пожалел, что она так и не научилась водить машину. Потом понял причину и решил, что если бы птица летела перед нами, указывая путь, то мы приехали бы в нужное место раньше и без лишних нервов. С другой стороны, птица не смогла бы долго лететь с той скоростью, с которой мы передвигались по трассе, и нам бы пришлось замедлиться. Время дорого, а мы и так много потеряли при загрузке машины и ожидании проводника. Ну а в лесу сильно не погоняешь.

В общем, добрались, благодаря Навигатору, без происшествий, и за это спасибо.

Кстати, в противовес моему остроумию и, как оказалось, незнанию некоторых деталей, Оля дала птице другое имя – Дона. А все потому, что о, неожиданность! дятел оказался девочкой.

И вообще длинные имена давать птицам неправильно, – менторским тоном уже в конце пути заявила моя благоверная.

Это почему?

Неудобно.

Неудобно трусы через голову надевать, товарищ курсант,– решил я блеснуть армейским юмором.

Муж, мозги включай. Короткое имя запомнить легче – это раз. Произносить быстрее – это два. И еще: никакой я тебе не курсант – это три. Беее! – Оля высунула язык.

Чем длиннее имя, то есть чем больше знаков в имени, тем больше вариантов этих самых имен, как в цифровом пароле – это раз. Зачем тебе все имена запоминать, если они сами каждый раз представляются – это два. Осмысленное имя, как, например, Навигатор, запомнить легче, чем просто набор букв, так и быть – это к номеру два. Ну а насчет быстрого произношения – это вообще смешно, зачем тебе? Хотя в одном ты права, до курсанта тебя еще подтягивать и подтягивать, займемся этим, когда приедем назад.

В этот момент Доня-навигатор что-то прощелкала, и жена, которая придумывала, что бы возразить на мой спич, отвлеклась от этого занятия:

Тормози, тормози, мы приехали, – скомандовала Оля.

Место, куда нас привел серый дятел, действительно было подходящим.

Здесь точно невозможно будет отыскать тела. Последние двадцать минут мы ехали через лес по давно заросшей дороге-тропе. Несколько раз с трудом протискивались между деревьями. Один раз даже поцарапали дверь. Я тогда не заметил яму, и машину повело. Но по старой русской традиции материл не себя, а всё вокруг. Ох как я разошелся! Оля даже разрешила вылететь в окно нашему Навигатору, чтобы та не слушала «эту солдатскую непотребщину!»

Нам еще повезло, что в этих краях целую неделю не было дождя. Мы бы точно где-нибудь застряли, и не один раз.

Уже на месте, в этой проклятой глуши, оказалась огромная расщелина примерно метр шириной и пять метров длиной. Трава по краям сильно разрослась, прикрывая эту дыру в земле. А глубину я вообще оценить не смог даже когда, рискуя сверзнуться, пытался посветить туда фонариком, дна я так и не увидел.

Однако Дона нас убедила, что там очень глубоко. Более того, она обещала, что, когда мы скинем в эту щель тела, местные животные закидают их землей, старой листвой и сушняком.

Ну и самое главное преимущество данного вида захоронения выяснилось только на месте. Мы совершенно забыли, что нужно будет копать яму, и вспомнили об этом в момент выгрузки мертвяков из автомобиля. Естественно, лопат у нас для этого не было, ну не брать же в расчет маленькую саперную лопатку. Таким инструментом даже по очереди копали бы яму для всех троих до осени.

Так что сюрприз с расщелиной оказался, прямо скажем, кстати.

Захотелось даже расцеловать эту дятлиху.

Вытаскивать тела из машины оказалось чуть легче, чем запихивать внутрь. Вроде вес они не потеряли, мне даже показалось, что потяжелели, но зато не нужно было постоянно опасаться, что кто-то заметит. Хотя все равно то еще испытание.

Оля к этому моменту уже спокойно, по крайней мере, внешне, отнеслась к мертвецам, и с небольшими передышками мы дотащили до ямы все тела.

И тут до нас дошло, что так и не обыскали их.

Документы нашлись только у одного из бандитов, того, что вломился к нам в спальню через окно. При нем было водительское удостоверение на имя Шапошникова Игоря Анатольевича и свидетельство о регистрации ему же принадлежащего автомобиля «Сузуки Витара». Посмотрев данные в правах, я убедился, что эти уроды приехали из нашего города, ну или как минимум один из них. Оставалась вероятность, что двое других – местные и присоединились к Шапошникову уже здесь в качестве поддержки, а также носителей знания местных реалий.

Мы с Олей были уверены, что наркодилеры, под которых мы копали, имели представительства во всех областных городах. Значит, у них везде были свои люди, причем не обремененные моралью и уважением к закону. Однако во время сбора информации на так называемое головное предприятие не было возможности докопаться еще и до этих «филиалов».

На самом деле все логично. Структура у них выстроена должна быть, как и в обычном, то есть законном бизнесе. Думаю, придет время, и мы займемся той частью «наркопаутины», что покрывает область. Если, конечно, она сама не развалится после прикрытия городской сети.

Помимо пары документов, в карманах у почивших нашлось немного налички, тысяч десять, один нож-выкидуха – только сейчас до меня дошло, что никто из напавших не использовал оружие – и начатая упаковка жвачки «Орбит».

Надо же, ни сигарет, ни зажигалки.

Спортсмены, что ли? Вообще непохоже.

Может, в машине остались?

И остальные документы тоже?

Все, кроме денег, мы скинули в расщелину вслед за телами, предварительно протерев даже упаковку жвачки тряпкой.

Ну ни разу мы не шпионы. Все, что мы делали в процессе заметания следов, было подсмотрено в кино и вычитано в книгах.

Перед тем как ехать обратно, проверили багажник и весь салон. Даже коврики пришлось вытаскивать. Мало ли, вдруг что-то вывалилось из карманов нашего «груза».

Ничего не нашли и, с трудом развернувшись на узкой лесной дороге, отправились назад.

На обратном пути сделали крюк километров в десять для алиби.

Птицы нашли нам подходящее место, где удалось сделать несколько фотографий рассвета на природе. Мы же типа за этим и поехали ни свет ни заря. Естественно, забабахали штук десять селфи с разными фонами, чтобы была привязка к месту.

После фотосессии отправились на базу уже по другой дороге. Специально засветились на две или три дорожные камеры. Дона решила проехаться обратно с нами, но ехал я уже по настоящему навигатору, и поэтому можно было спокойно поговорить с женой.

***

Солнце, ты как?

Вроде нормально. Что делать дальше будем?

Сейчас приедем, приберемся и сообщим администрации «Крутышек», что кто-то разбил стекло в спальне, пока нас не было. Ну если они еще сами об этом не узнали. Кстати, что-нибудь еще в спальне пострадало, когда этот урод вломился?

Вроде нет, но точно не помню. Нужно смотреть. Там все так быстро произошло. Вот я сплю. Просыпаюсь от твоего крика. Только успеваю соскочить с кровати, как слышу звук разлетающегося вдребезги стекла. Поворачиваюсь в сторону окна и вижу, как какой-то мужик лезет к нам в спальню. Я начинаю паниковать. В этот момент Соня садится мне на плечо (как она в доме оказалась, не понимаю), а в голове спокойный женский голос называет меня своей дочерью. Я в очешуении. Голос в голове продолжает вещать, чтобы я не нервничала и что мне ничего не грозит. В следующую секунду я теряю контроль над телом. Знаешь, это как смотреть со стороны на себя. Так странно… Наверное, в тот момент я смотрела глазами Сони. Не спрашивай, как такое возможно, не знаю. И вот я вижу, что начинаю меняться. Ты же видел, какой я стала? Это трындец. Как только с моим телом все изменения произошли, снова оказываюсь в своей черепушке. Оказалось, что управлять этим чудищем я не могу, и поэтому просто смотрю. Вот я/Плисада руками-лапами хватаю вломившегося и быстро сворачиваю ему голову.

Оля рассказывала все это короткими, почти рублеными фразами/предложениями, с небольшими паузами. Как будто не вспоминала то, что с ней случилось несколько часов назад, а читала вслух текст книги, находящейся прямо сейчас перед ее глазами.

Это напомнило мне уроки литературы в школьные годы. Когда стоишь и пытаешься вспомнить выученное накануне стихотворение, но делаешь это, пытаясь представить текст в учебнике. Ты даже помнишь серый почему-то цвет бумаги, шрифт, которым это напечатано, но сам текст проявляется на этой, видимой одному тебе странице, не целиком, а в лучшем случае, по строчкам.

Уже позднее, когда в нашей жизни появились компьютеры и мы стали знакомиться с миром Интернета, я увидел первый раз прогрузку текста на экране. Тогда он (Интернет) был еще ну ооочень медленным. Страница с текстом появлялась на мониторе строка за строкой, так же, как стихотворение в голове.

Я посмотрел на жену. Ее взгляд был устремлен куда-то вперед, в одну точку, что еще больше усиливало то ощущение, возникшее от воспоминаний.

Знаешь, в тот момент, я ничего не почувствовала, ни ужаса, ни жалости – вообще ничего. Мне вдруг показалось, что это не в реальности происходит, а во сне. Сознание меня не покинуло, а просто придумало приемлемое объяснение. Я ведь до ухода Плисады из моего тела считала, что все это мне снится. Даже не так, только после того, как ты меня обнял, я поняла, что все произошедшее – это реальность.

Ты вообще об этой Плисаде раньше знала?

Птицы несколько раз упоминали какую-то Создательницу, без имени, но, думаю, это они про нее говорили.

А почему она тебя дочерью назвала? Судя по внешнему виду, она так себе мама. И еще меня твоим слугой, кстати, почему-то назначила. Я не хочу быть слугой. Мне роль мужа и любовника по-совместительству нравится.

Про дочь ничего не знаю, давай Соню спросим, когда приедем. Ну а от слуги я, в принципе, не откажусь, – произнесла жена, почему-то изображая томность в голосе. – А если он еще будет и наложником…

Вот теперь мне все стало ясно, значит, гарем будешь собирать? Тогда я пошел, – сказал я и добавил, пытаясь сымитировать голос Папанова:

Нет! На это я пойтить не могу.

Мы посмеялись, и я продолжил:

Хорошо, дорогуша, давай о серьезном. Ты еще у себя в голове о чем-нибудь с богиней успела поговорить? Или, может, она тебе инструкции какие дала?

Да, кое-что было. Перед тем как отпустить меня, она сказала, что вернется через три дня и уже нормально с ней поговорим.

А если раньше ее помощь понадобится?

Сами, все сами.

Ладно, по богине тогда пауза. Знаешь, меня все-таки волнует, почему вломившиеся были без какого-либо оружия? Тот нож, что нашли у Чиполлино, я в расчет не беру.

Какого Чиполлино? – перебила меня Оля.

Пришлось отвлечься и рассказать жене, кому, за что и какие прозвища успел дать.

То есть вместо того чтобы думать о жене, которая лежит там, в спальне, вся такая красивая и которую дикари почти утащили в свое племя, ты придумываешь шутейные клички этим самым дикарям?

Ну, во-первых, дикарями я как раз и был занят, во-вторых, ты бы себя видела, «красавица», – это слово я выделил голосом и изобразил кавычки – когда из спальни появилась. Ну и в-третьих, ты же знаешь, у меня рефлекс: вижу какой-нибудь изъян в человеке – даю прозвище. Кстати, ты не можешь отрицать, что это у меня хорошо получается. Может, иногда перегибаю палку и бывает кому-то обидно, но чаще просто смешно.

С прозвищами ладно, но за красавицу в кавычках ты мне еще ответишь. Я, между прочим – в этот момент Оля выпятила грудь и задрала подбородок, изображая из себя то ли гордую светскую даму, то ли «звезду» на ковровой дорожке – и в том виде была красивее многих других.

Каких других, она уточнить не успела, потому что я снова заржал, а за мной следом и она сама.

Что-то мы много смеемся. Одно из двух: или нас так отпускает после стресса, или… А вот второе «или» придумать не удалось. Есть, конечно, поговорка: «Много смеешься – скоро плакать будешь», однако мне не хотелось, чтобы это и было вторым вариантом «или».

В очередной раз отсмеявшись, я продолжил мысль:

Понимаешь, даже на мой взгляд, они действовали, как дилетанты. Тишину не соблюдали, дрались, почти как обычные гопники. А еще у них с собой даже веревки никакой не было. На что они вообще рассчитывали? Если убить хотели, возвращаемся к вопросу об оружии, если похитить, то как спеленать нас собирались? Вопросов больше, чем ответов.

Может, мы ошибаемся, и это были не посланцы наркодилеров, а обычные местные воришки? Днем следят за отдыхающими, выбирают жертв послабее и попьянее, а ночью влезают в коттеджи и берут все, что плохо лежит. На крайний случай ножиком припугнут, мало кто «возникать» будет. – Тут Оля сделала паузу и продолжила, но уже с волнением в голосе:

Подожди, тогда что получается? Они не были такой уж большой угрозой? Мы зря убили трех человек!?

Ну, убийство – это всегда нехорошо, однако есть нюансы, – я на секунду отвлекся от дороги и, дождавшись, пока жена на меня посмотрит, поднял вверх палец. – Вот смотри: убила этих, без сомнения, подонков Плисада, а не мы. Твоими руками, конечно, но все-таки она. Дальше… Следишь за моей мыслью? – Оля кивнула, и я продолжил: – Неизвестно, что с нами могли сделать. Мы ведь начали сопротивляться, а они в свою очередь и не подумали бежать. Даже после того, как поняли, что их обнаружили. Думаю, меня бы они точно убили, если бы не ваше с богиней вмешательство. А с тобой вообще плохое могли сделать. Ну и последнее: есть все-таки большая вероятность, что они были посланцами тех наркобарыг. То, что мы выжили – просто удача, ну или чудо, называй, как хочешь. Так что не парься, все уже произошло. Сейчас нет смысла жалеть об этом, наоборот, нужно радоваться, что мы победили. Кстати, нашу легенду хорошо запомнила?