Резиновая Зина

Глава 1 ХЕ-ХЕ-ХЕ

– Здравствуйте, можно получить посылку? – голос слегка дрогнул, когда я, натянув медицинскую маску до переносицы, поймала взгляд молодого парня за прилавком.

Воздух в пункте выдачи пах картоном и свежей краской, а за спиной тихо перешептывалась пара клиентов. Парень, в очках с толстой оправой и с едва заметной татуировкой на запястье, оторвался от мерцающего монитора. Его пальцы замерли над клавиатурой, будто он не ожидал, что кто-то осмелится прервать его цифровую медитацию.

– По штрих-коду? – спросил он, уставившись на меня так, словно я только что материализовалась из воздуха.

– Да, да, сейчас, – засуетилась я, выуживая телефон из глубины сумки. Приложение «Озон» открылось с привычным шепотом уведомлений.

Кассир, отсканировав код, исчез за занавеской, скрывающей склад. Через пару минут он вернулся, поставив передо мной аккуратную коробку с логотипом онлайн магазина, обтянутый скотчем, как кокон.

Первым делом я провела ладонью по гладкой поверхности. Картон был плотный, без вмятин. Значит, не соврали, и посылка действительно осталась конфиденциальной.

– Коробку вы можете оставить у нас на переработку, – бросил парень, уже уткнувшись в экран. Его голос звучал так, будто он повторял эту фразу в тысячный раз.

Обернувшись, я заметила стол для распаковки, заваленный обрывками скотча и смятыми листами картона. Над ним висело объявление: «Не выбрасывайте упаковку – спасите ежиков!» с криво нарисованным ежом, несущим коробку.

Руки сами потянулись к канцелярскому ножу, лежавшему рядом. Ну хоть одним глазком… – подумала я, надрезая скотч с тихим шелестом, затем отогнула края плотного картона. Под ним черный пакет, матовый и непроницаемый. Идеально. Заказ надежно скрыт от любопытных глаз.

Вытащив увесистый сверток размером с книгу, я швырнула пустую коробку в угол, где уже росла гора идентичных «коконов». На выходе из пункта выдачи меня обдало порывом холодного ветра. Но представив, как Вадим отреагирует на подарок, я невольно улыбнулась. Губы растянулись в ухмылке, которую пришлось прятать в шарф, чтобы не пугать прохожих.

По пути домой зашла в торговый дом. Его витрины сверкали новогодними гирляндами. Поднялась на третий этаж в отдел нижнего белья, где воздух был пропитан ароматом ванили, а кружевные комплекты висели, словно паутинка.

Продавщица, с ног до головы в черном, оценила мой выбор едва заметным кивком. «Для мужа?» – будто спросил ее взгляд. Я кивнула, сжимая пакет так, чтобы шуршание целлофана заглушило стук сердца.

С чувством глубокого удовлетворения собралась домой, но на выходе меня, как назло, приспичило, не нужно было пить столько кофе в “Шоколаднице”. Ноги сами понесли к знакомой табличке с силуэтом женщины

Пятиминутную заминку решила использовать максимально и удовлетворить еще свое любопытство. Сделав дела, доставала сверток. Пальцы дрожали, когда я разрывала черный, плотный пакет.

Внутри покупка оказалась точь-в-точь, как на картинке, перламутрово-телесного цвета, с тщательно проработанными складками и даже капельками искусственной смазки на “входе”. Подарок для мужа был настолько реалистичен, что на секунду мне показалось, словно держу в руках настоящую часть тела. От этого стало немного не по себе, будто я подсматриваю за кем-то через замочную скважину.

А вот на ощупь силиконовая деталь была приятная, упругая и податливая. При сжатии издавала тихий присвист, выпуская воздух из искусственных складок. От этого у меня разыгралось воображение. Представила, как Вадим покраснеет до корней волос, когда увидит этот “сувенир”. Эхх, жаль, что я не мужик, может, тогда поняла бы, что он почувствует.

Вообще идея сделать такой подарок пришла не просто так. Полгода назад муж, обычно сдержанный в своих желаниях, вдруг за ужином, разминая вилкой картофельное пюре, заговорил о “разнообразии”. Тогда он покраснел так, что веснушки на носу стали практически не видны.

– Может… ну… попробуем что-то новенькое? – он говорил так, будто предлагал сменить интернет-провайдера, а не купить секс-игрушку.

В отличие от него, я более раскованная в этом плане. Помню, как в первый год замужества, купив комплект кружевного белья с подвязками, устроила ему сюрприз при свете свечей. Тогда он сначала остолбенел, потом рассмеялся, а потом мы три часа не вылезали из постели.

Но с тех пор инициатива всегда исходила от меня. Иной раз рядом с его прагматичностью я чувствовала себя извращенкой, особенно когда в порыве страсти прикусила ему мочку уха, а он вздрогнул и спросил: “Ты что, голодная?”.

Как-то пару раз намекала на совместный просмотр порно. Включила эротическую сцену из нового сериала, томно обвив его шею рукой.

– Я что, больной? – он искренне возмутился, отодвигаясь, чтобы лучше видеть экран. – Этим нужно заниматься, а не смотреть, – после такого заявления у меня отпали всякие вопросы и желание развивать эту тему. Хотя втайне продолжала иногда смотреть романтические эротические фильмы, пока он был в командировках.

А тут, приехав от родителей, где мы три дня спали на узком диване под одеялом с оленями, он загадочно сообщил мне, что заказал в интернете сюрприз. Глаза его блестели, как у школьника, спрятавшего в портфеле петарду.

Каково было мое удивление, когда этим сюрпризом оказался розовый вибратор с двумя силиконовыми кольцами для того, чтобы надевать на член. Он лежал на нашей кровати в прозрачной упаковке, похожий на гибрид медицинского прибора и футуристического дилдо.

– Шутишь? – я не могла поверить в это. В руках вертела коробку, читая надписи: “десять вибрационных режимов”, “водонепроницаемый”, “гипоаллергенный силикон”.

Конечно, у меня возникали мысли опробовать в постели игрушки для взрослых, но даже заикнуться об этом было страшно, не то что предложить. Боялась, как бы Вадим не подумал, что перестал меня удовлетворять.

– Не нравится? – в голосе Вадима проскользнули нотки разочарования. Он уже снял упаковку и щелкал кнопками, проверяя вибрации. Жужжание напоминало звук электрической зубной щетки.

– Не в этом дело. Я просто не ожидала такого сюрприза. У меня иногда возникали мысли предложить тебе ролевые игры или игрушки для взрослых, но думала, что ты не согласишься, – призналась честно, наблюдая, как он на ощупь ищет USB-разъем для зарядки.

Вообще, у нас были довольно доверительные отношения, могли говорить о чем угодно, от политики до соседки-алкашки. Я всегда была с ним честна, лишь в некоторых сексуальных желаниях, не решалась признаться, например, в фантазиях о сексе в публичном месте.

– Ну ты же хотела разнообразия, вот и попробуем сегодня ночью, – по глазам Вадима я видела, что ему уже не терпится. Он нервно теребил пульт управления, случайно включив максимальную вибрацию. Резкое жужжание заставило нас обоих прыснуть со смеху.

После того как дети уснули, убаюканные звуками “Спокойной ночи, малыши”, мы достали вибратор, смазку с ароматом клубники и принялись экспериментировать. Вадим с важным видом хирурга надевал кольца на себя, я тем временем читала вслух инструкцию, сдерживая смех при фразах вроде “направляйте устройство для оптимальной стимуляции эрогенных зон”.

Честно признаться, я ожидала большего. Может, из-за того, что вибратор был меньше, чем член мужа, я не испытала феерических ощущений. Да и чувствовать горячий орган было гораздо приятнее, чем силиконовый, прохладный фаллоимитатор, который к тому же норовил выскользнуть, как живой. Зато Вадим был в восторге, особенно от режима “пульсация”, который заставлял его стонать сквозь стиснутые зубы.

С тех пор секс у нас стал как квест, минимум три раза в неделю мы устраивали “ночи новых ощущений”. Муж вошел во вкус и заказал еще два вибратора разных размеров, один оказался с подсветкой, плюс анальную пробку в виде хвоста лисы и несколько видов смазки: охлаждающую, согревающую и “со жгучим перцем”, от которой пришлось сразу же избавиться.

Я видела, что это его возбуждает, особенно процесс выбора. Он мог часами листать каталоги, читая отзывы, сравнивая характеристики, как когда-то выбирал наш холодильник. Ему нравилось доставлять мне удовольствие, а я была совершенно не против, хотя иногда ворчала, что наше постельное белье теперь вечно липкое от смазки.

И вот перед Новым годом, мониторя раздел для взрослых в поисках “чего-нибудь эдакого”, я наткнулась на мастурбатор “Двойное наслаждение”. Имитация вагины с половыми губами, будто подкрашенными румянами, клитор в виде бутона розы, а бонусом анальное отверстие с рельефными “морщинками”. Цена кусалась, но предновогодняя скидка тридцать процентов решила дело.

Я не удержалась и заказала. А почему бы и нет? Он же не самостоятельно будет себя удовлетворять, а с моей помощью. Думаю, Вадим не откажется от такого эксперимента в новогоднюю ночь. Хотя… зная его любовь к деталям, возможно, придется сначала продезинфицировать игрушку медицинским спиртом, как он это делает со всеми новыми приобретениями.

Звук открывающегося лифта вывел меня из задумчивости. Надо же, я и не заметила, как дошла до дома и вошла в подъезд, обходя лужицы от растаявшего снега.

Вот что делают с людьми резиновые непотребные мысли. Усмехнулась про себя, вспомнив, как на прошлой неделе случайно оставила вибратор на тумбочке, и его нашла наша кошка. Бедняга полчаса шипела на “инопланетного гостя”.

ВОшла в лифт, нажала на кнопку седьмого этажа, и дверцы со скрипом закрылись.

На потертом металле какой-то грамотей нацарапал: «Бойся, всяк сюда входящий!». Снизу кто-то дописал: “Особенно с посылками из Ozon”.

Умники, блин, руки бы поотрывать за вандализм. Старый лифт и так на ладан дышал. В прошлом месяце мы всем подъездом скидывались на новый трос.

Может, лучше пойти пешком? Но так лень! Ноги гудят после дня в узких сапогах на каблуке.

Пока, скрепя шестеренками, лифт поднимал меня вверх, я не удержалась и сунула руку в сумку. Пальцы нащупали силиконовое изделие, теплое от моего тела, оно казалось почти живым. Сжала его, представив, как Вадим обхватит ладонью эту имитацию, как его пальцы погрузятся в мягкие складки… Если ему не понравится, буду использовать ее как антистресс, главное, чтобы дети не увидели.

Кабина лифта резко дернулась, нехило так напугав меня, и остановилась. Я вскрикнула, прижав сумку к груди, как будто это могло спасти от падения. Хорошо, что я в этот момент получала релакс от тактильных ощущений, иначе бы точно поседела. Сердце колотилось, выбивая ритм техно, пока я вслушивалась в тишину.

Неожиданно свет замигал и погас, окутав меня кромешной тьмой. Запах масла и металла стал резче.

– Что за хрень?! – спросила непонятно у кого, тыкая куда попало пальцами, нащупывая панель с кнопками.

– Эээй! Меня кто-нибудь слышит?! – в ответ молчание и подозрительный скрежет за дверями лифта, будто кто-то пилит металл тупой ножовкой. Может, это спасатели?

И вправду, скрежет стал громче, переходя в визгливую какофонию, будто ржавые шестерни перемалывали кости. Дверь внезапно распахнулась с лязгом, выплюнув меня на свободу. Воздух ударил в лицо сыростью, пахнущей плесенью и мокрым бетоном.

Знатно труханув, я не особо задумывалась, на каком этаже выхожу. Ноги сами понесли вперед, подгибаясь на неровном каменном полу. Впереди мерцал тусклый свет, похожий на отблески фонарей в подземных тоннелях метро. Наверное, в доме отключили электричество, вот лифт и остановился, Хорошо еще, что не между этажами.

Шагнув в полумрак, я оглянулась в поисках обозначения этажа. Пальцы скользнули по стене, нащупывая привычные цифры, но вместо бетона встретили шершавую поверхность, усыпанную крошащейся штукатуркой. Где-то капала вода, ее эхо растягивалось в бесконечное “кап-кап-кап”, будто отсчитывая последние секунды до чего-то ужасного.

Обернувшись, к удивлению обнаружила, что и самого лифта нету, даже намека на его шахту.

Я оказалась посреди длинного коридора, больше похожего на средневековое подземелье. Сводчатый потолок терялся в тенях, а по стенам тянулись железные кронштейны с чашами, где тлели угли, отбрасывая блики на стены, испещренные царапинами.

– Так, Зина, без паники! – дрожащим голосом попросила себя, сжимая сумку. Пальцы нащупали в кармане ключи, старый рефлекс из студенческих времен, когда ходила по темным переулкам. – Что за хрень со мной сегодня происходит? Эй! Кто-нибудь! – зачем-то крикнула в пустоту коридора, и тут же пожалела об этом. Голос разбился о каменные стены, рассыпавшись десятком эхо, будто толпа невидимок передразнивала меня.

А вдруг тут маньяк или еще кто похуже? Вспомнились кадры из вчерашнего фильма ужасов, где девушка в точно таком же коридоре, за которой медленно крадется тень с топором. Спина покрылась ледяным потом, пропитав блузку под пуховиком.

Следом за моим эхом донесся заунывный вой, похожий на стон раненого зверя. Звук поднял волосы дыбом, даже там, где их не было.

– Ну все, мне кранты, – прошептала я, хотя в данной ситуации точнее подошло бы слово, обозначавшее предмет в моей сумке. Язык прилип к небу, как после новогоднего шампанского. Страшнее сексуального насилия может быть только смерть, от первого не всегда умирают, а вот второе я точно не переживу.

Я в нерешительности озиралась по сторонам. Справа коридор терялся во тьме, слева упирался в поворот, за которым мерцал тот же зловещий свет. Вдруг из темноты донесся шепот, неразборчивый, словно кто-то перебирал пальцами страницы книги.

Очередное завывание, теперь уже с нотками человеческого голоса, решило все за меня. Ноги сами понеслись вперед, швыркая подошвами по мокрому камню. Сумка билась о бедро, а я молила всех известных мне богов сразу, чтобы выход скорее нашелся. Хотя бы тот самый, с табличкой “Запасной выход” и разбитой лампочкой, как в нашем подвале.

Где-то позади что-то грохнуло. Я не обернулась. Нельзя оборачиваться. Помнишь, как в детстве, когда бежишь по темному коридору от собственной тени? Только теперь тень дышала в затылок!

Надеюсь это просто мое воображение разыгралось от страха!

Глава 2 Не та дверь, или Все только начинается.

Мои молитвы были услышаны. В стене справа проступила дверь, словно ее нарисовали светящейся краской в кромешной тьме. Дубовые панели с бронзовой фурнитурой выглядели чужеродно среди каменной кладки, будто кто-то вырезал кусок из особняка олигарха и вставил в подземелье.

– Выход! – радостно пронеслось в голове, и я уже представила, как падаю на колени перед родной входной дверью, целую глазок и клянусь никогда больше не ругать соседей.

Повесив сумку на плечо, я схватилась за ржавую ручку в форме львиной головы. Холодный металл въелся в ладонь, вызывая неприятные ощущения. Дернула. Дверь поддалась с противным скрипом. Вместо того чтобы проверить, безопасно ли там, вихрем вломилась внутрь.

От увиденного ноги невольно подкосились. Вместо сырого камня под ногами оказался ковер толщиной в полладони. Узоры из шелковых нитей изображали что-то эротическое: переплетенные тела, цветы лотоса, фениксов… Или это мне так мерещилось от адреналина?

На огромной кровати с балдахином из струящегося бархата спал обнаженный мужчина. Утренний свет из окна-витража скользил по его торсу, подчеркивая каждую мышцу, будто Микеланджело высек его из мрамора, а потом кто-то оживил заклинанием. Левая рука лежала на груди, правая на одеяле из шкуры какого-то зверя. Может, медведя?

Шумно сглотнув слюну, громче, чем проглатывала таблетки от похмелья, я попятилась. Но за спиной вместо проклятого коридора оказался гардероб размером с нашу гостиную. Сотни вешалок с костюмами, полки с обувью в пылезащитных чехлах, даже манекен в цилиндре и с тростью.

Решение пришло молниеносно. Переступила порог, прикрыв дверь так, чтобы щель осталась для наблюдения. Пальцы нащупали в кармане телефон, три процента заряда, хватит разве что на предсмертное селфи.

Скрип матраса заставил сердце прыгнуть в горло. Я нырнула под вешалки с меховыми манто, пригнув голову, чтобы не задеть болтающуюся лисью морду с глазами-бусинами. Замерла, втянув живот и затаив дыхание.

Сердце колотилось, заглушая все звуки. Но шлепанье босых ног по ковру пробилось сквозь грохот в груди. Шаги приближались с устрашающей неспешностью,

– Мыши что ли завелись? – голос звучал как теплый коньяк, разливаемый по хрустальным бокалам. Дверь распахнулась, и в проеме возникла фигура, точеные икры, бедра как у античного атлета, и… О Господи!

Через щель между лисьим хвостом и барсучьим воротником я разглядела все, что было ниже пупка. Его член висел, слегка покачиваясь при движении, розоватый, аккуратно подстриженный, с голубоватой веной вдоль ствола. Размер внушительный, не то чтобы гигантский, но впечатляющий своей презентабельностью.

Незнакомец потянулся за чем-то на верхней полке, и его достоинство приблизилось к моему лицу на опасное расстояние. Я зажмурилась, мысленно представив заголовки в газетах: “Женщина погибла от удушья мужским органом в гардеробе олигарха”.

– Да где же он? – заворчал мужчина, перебирая коробки.

Мысль выскочить и объясниться боролась со страхом. Представила, как говорю: “Здрасте, я из лифта, можно к вам на минутку?” – и он, вместо ответа, заворачивает меня в норковую шубу. Нет уж, Вадим хоть и не Аполлон, зато свой, родной.

– А, вот же он! – его радостный возглас совпал с ударом по голове. Сверху свалилась коробка прямо мне на темечко.

– Ууууй! Бляяя! – вырвалось у меня непроизвольно, и я зажмурилась от боли, но больше от страха. После этого раздался звук упавшего тела, а когда я открыла глаза, то огромный член куда-то делся. Не то чтобы меня это расстроило, но стало как-то тревожно.

Выждав, пока звон в ушах сменится тишиной, отодвинула барсучью шкуру. Красавчик лежал без сознания, раскинув руки, с благородным профилем, напоминающим молодого Клуни. На полу рядом валялся портсигар с гравировкой “Э.Д.” – может, Эдуарл Дмитриевич? Эрик Донатович?

Что делает нормальный человек? Вызывает скорую. Что сделала я? Рванула к выходу, споткнувшись о ковер с эротическими узорами. Спальня оказалась лабиринтом: сначала врезалась в дверь ванной, где золотой кран был размером с пожарный гидрант. Затем вбежала в кабинет с глобусом в медном каркасе и чучелом медведя, держащего поднос для визиток.

Только с третьей попытки нашла выход, массивную дверь с ручкой в виде фаллоса, очень тонкий намек! Распахнула ее и уперлась взглядом в грудь в белой рубашке. Подняла глаза. Передо мной стоял двойник упавшего красавца, только в одежде.

– Здрасьте, – голос прозвучал, как у Чипа и Дейла в момент кражи орехов. Улыбнулась, демонстрируя все двадцать восемь зубов, включая пломбу на пятом слева. – Не подскажете, где тут выход?

Он медленно закрыл дверь, щелкнув замком. В его глазах читался весь спектр эмоций, от шока до любопытства, как у кота, нашедшего мышку возле своей миски.

Похоже, не подскажет! Поняла я и сделала шаг назад. В этот момент из чулана, шатаясь и шумно кряхтя, вывалился первый незнакомец. Он держался за затылок, где уже набухала шишка размером с грецкий орех, а его хозяйство болталось в такт шагам.

Все застыли в немой сцене. Мужики в недоумении переглядывались и смотрели на меня, а я на них, отмечая детали: у голого на левом бедре шрам в форме полумесяца, а у его двойника на мизинце перстень с темным камнем, поглощающим свет.

– Эмиль, что происходит? Откуда в твоих покоях женщина?! – неловкое молчание нарушил тот, что в одежде. Его голос звучал мелодично, но с металлическим оттенком.

– Женщина, – задумчиво протянул Эмиль, разглядывая меня как восьмое чудо света. Его взгляд скользнул по моей юбке, остановился на сумке, откуда торчал угол черного пакета.

– Тут такое дело… – начала я, пытаясь объяснить происходящее, да так, чтобы меня поняли правильно. Но, как ни крути, любое объяснение выглядело абсурдно. Я мысленно перебрала варианты: “Лифт привез” – звучит как бред.

“Провалилась сквозь пол” – еще хуже. – Я его невеста, – выдала полную чушь, заметив, что на пальце Эмиля нет обручального кольца, зато на шее висит кулон с тем же символом, что и на портсигаре.

– Невеста?! – хором воскликнули красавчики и уставились на меня как-то странно. Радостно, что ли? Давид даже приподнял бровь, отчего его лицо стало еще более привлекателным.

– Ну да, – стараясь сохранять спокойствие, на полном серьезе подтвердила я. Голос звучал неестественно бодро. – Видимо, ты сильно ударился головой и забыл. Мы… э-э-э… познакомились вчера.

– Возможно, – протянул задумчиво Эмиль и потер затылок, смазав кровь по пальцам. Капля скатилась на мраморный пол, образовав рубиновое пятнышко. – Голова пульсирует, как после ночи с вином.

– Ну-ка иди сюда, – одетый мужчина отвел его в сторонку, к бюсту какой-то полуобнаженной нимфы, и эмоционально зашептал, да так, что мне было все отчетливо слышно благодаря акустике зала. – Где ты ее нашел? Да еще и скрыл такое событие? Отец велел ждать полнолуния для обряда!

– Прости, Давид, я правда не помню. – Эмиль пошатнулся и прислонился к колонне, украшенной резными виноградными лозами. – Уверен, всему есть объяснение.

– Ты хоть понимаешь, что теперь будет, если отец узнает о том, что ты провел обряд самостоятельно?

– Думаю, он будет рад этому. – На лице Эмиля появилась озорная улыбка, он радовался, как мальчишка, будто стал единственным обладателем редкой игрушки. – Ведь у меня получилось, хоть я и не понимаю как. Посмотри на нее – плоть и кровь, а не фантом! И пахнет… – он шумно втянул воздух, – сладенько.

– А ты уже сделал привязку? – Давид задумчиво покосился на меня, а я поняла, что нужно срочно сваливать. Вся эта чертовщина напоминала бред сумасшедшего, приправленный эротическим романом. – Если нет, она может исчезнуть сегодня же ночью. Вернется туда, откуда пришла.

– Не помню, – растерялся Эмиль и почесал хозяйство. Я к своему ужасу заметила, что оно в полной боевой готовности, будто заряженный пистолет. Надеюсь, причина не во мне, иначе придется объяснять Вадиму, как я умудрилась возбудить незнакомца, пока пряталась в гардеробе.

Сделав вид, будто разглядываю фреску с танцующими сатирами, я двинулась к арочному проему, за которым виднелась лестница в стиле ар-деко. Когда до нее осталось всего пару шагов, кинулась вперед, сбив по пути вазу с лилиями. Схватиться за позолоченную ручку мне не дали.

Сильные руки обхватили меня за талию и оторвали от пола. Я оказалась крепко прижата к обнаженному телу.

– Куда это ты собралась? – обдав мое ухо горячим дыханием, прошептал Эмиль. Его губы коснулись мочки, и я вздрогнула, чувствуя, как твердый член уперся мне в бедро, горячий и тяжелый. – Видимо, привязки еще не было, – это он уже Давиду, повернув голову так, что локоны цвета воронова крыла скользнули по моей щеке.

– Тащи скорее на кровать, пока она не исчезла, – взволнованно посоветовал тот. – И постарайся, чтобы все было добровольно, иначе привязка получится слабой.

– Слушайте, уважаемые! – голос сорвался на визгливую ноту, когда Эмиль понес меня к огромному ложе. – Это все какое-то недоразумение. Не знаю, что здесь происходит, но вы должны немедленно отпустить меня! – потребовала я, срываясь на крик. Упиравшийся в меня член вызывал опасения, что та самая привязка, не что иное, как секс. Меня хотят поиметь и желательно с моего на то согласия.

Не обращая внимания на мой протест и попытки вырваться, Эмиль отнес меня на кровать, бережно положив на нее, словно хрупкий предмет. Пружины мягко вздохнули под весом.

– Давид, поставь стражу за дверью, на всякий случай.

– Хорошо, только ты сделай все правильно, не посрами семью, – попросил тот.

Выставив перед собой сумку в защитном жесте, я лихорадочно пыталась придумать выход из положения, пока меня не поставили раком. Внутри звенела мысль: “Вадим сейчас укладывает детей спать, даже не подозревает, что жена попала в эротический триллер!”

– Прости, я не помню, как тебя зовут, – Эмиль виновато посмотрел на меня, будто ему на самом деле было стыдно. Его ресницы, длиннее моих накладных, отбрасывали тени на скулы.

– З… Зина.

– Зина – красиво, – он улыбнулся, обнажив идеальные зубы, посадив свой голый зад на край кровати. Я невольно отметила шрам на бедре. – Зина, давай ты не будешь сопротивляться. Уверяю тебя, я прошел обучение правильному обращению с женщиной. Тебе нечего бояться.

– А разве такому учат? – удивилась его словам, машинально проверяя плотно ли застегнут пуховик. Даже женщины толком не знали, чего они хотят, откуда ж мужику это знать? Вспомнила, как Вадим в первый раз пытался найти клитор, как археолог с лопатой, методично, но без вдохновения.

– Конечно, в нашем мире есть целый институт, посвященный женщинам. – Он провел рукой по покрывалу, и ткань мягко зашелестела. – Каждый благородный мужчина обязан пройти там обучение, иначе он никогда не женится. Да и ни одна женщина не ответит на его зов.

– Какой институт? В каком таком мире? – я отодвинулась от него подальше. – Что за хрень я сейчас услышала?

– Видимо, я вчера все же сделал что-то не так, – задумчиво пробормотал он, вертя в пальцах медальон на шее. – Ты ответила на призыв и перенеслась из мира женщин в наш мир – мир мужчин. Теперь ты моя невеста.

– Ты гонишь? – фраза вырвалась сама собой. Похоже, я каким-то образом попала к сумасшедшим, правда, квартира уж слишком большая. В нашем стареньком доме такой быть просто не может. Взгляд скользнул по сводчатым потолкам, расписанным сценами оргий, к окнам с витражами, где вместо святых красовались обнаженные атлеты. Факты не вязались с действительностью: лифтовая шахта не могла вести в замок эпохи Ренессанса. Может, я в коме после удара? Или это побочный эффект от той смазки с перцем?

– Что ж, вижу, что добровольно не получится, придется тебя связать. – Эмиль встал с кровати, и его член качнулся, будто маятник, отсчитывающий время до моего позора. Он полез в тумбочку, откуда донесся звон цепей.

– Подожди, подожди, я согласна! – выпалила я, представляя, как Вадим объясняет детям, куда делась мама. – Только сначала мне нужно принять душ.

– Душ? Что такое душ? – он нахмурился, и брови сошлись в изящную стрелу.

– Помыться нужно, принять ванну, смыть с себя грязь. – Я показала на пятно известки на рукаве. – Так-то я с дороги устала.

– Хорошо, как скажешь. – Он улыбнулся, как ребенок, получивший новую игрушку. – Я тебе помогу.

– Нет, нет, я сама! – отшатнулась я, когда его пальцы потянулись к молнии на пуховике.

– Давай хотя бы покажу, где что находится. – Больше не слушая моих возражений, он направился к двери, ведущей в джакузи. Его упругие ягодицы притягивали мой взгляд против воли. а член так и был в возбужденном состоянии, даже несмотря на размеры, упругий на вид и с полной эрекцией.

До мужа у меня как-то был партнер с анатомией коня, но я не оценила. Может, из-за невысокого роста, в организме просто не хватило крови, чтобы поднять член до конца. В общем, секс с вялым писюном – такое себе удовольствие. Одно мучение, да и только.

– Вот здесь чистые полотенца, – Эмиль распахнул шкаф, откуда вывалились махровые полотнища с вышитыми единорогами. – Вот тут халат. – Он указал на хрустальный крюк, где висело нечто среднее между мантией и платьем. – На полках мыло и средства для ухода за кожей. – Его пальцы провели по ряду хрустальных флаконов. – Можешь брать все, что захочешь, теперь это все твое.

Закончив экскурсию, Эмиль наконец-то оставил меня одну.

Глава 3 С закрытыми глазами мы придумаем все сами

Первое, что хотела сделать, оказавшись в ванной, это сбежать через окно. Вот только то, что я за ним увидела, было выше моего понимания.

Отодвинув шторку из непонятного непромокаемого материала, я собралась открыть довольно большое окно, уже предвкушая, как легко в него пролезу.

– Мужской мир, говорите?! – прошептала я, пребывая в глубоком шоке. Сердце забилось быстрее, гулко пульсируя в ушах, а во рту пересохло. Хотелось просто заорать от страха, и ведь было от чего, но я сдержалась. Не хватало еще, чтобы сюда ворвался Эмиль с членом наперевес и начал меня спасать, как рыцарь-бабник из плохого порно.

Куда бы я ни глянула, всюду были горы. Рыжие. Словно на Марсе, если бы его заселили качками. По склонам ползали мускулистые фигурки с кирками, одни долбили породу, другие качали бицепсы между ударами. Вдалеке маячила статуя голого Аполлона высотой с Останкинскую башню.

Вот только местное солнце опухло и было красным. Нет, ну на Земле оно тоже бывает такого цвета, но только во время заката. А здесь, судя по всему, время приближалось к обеду. Толстое, тяжелое солнце находилось в зените и, казалось, вот-вот свалится от своей тяжести, придавив пару десятков мужиков, которые строили что-то похожее на Колизей.

Бежать смысла нет. Куда? В неизвестность? Нет, я не самоубийца. Вдруг в этих горах полно мужиков, желающих заполучить себе жену! Представила, как меня тащат в пещеру на плечах, распевая гимны простаты. Похоже, вернуться домой можно только через чулан. Но там сейчас, кроме одежды, ничего нет. Возможно, проход открывается в определенное время, когда Венера в пятом доме, или когда Эмиль чихает. А если останусь тут, то меня отимеют гигантским членом. Что делать? Что же делать?

Прижав единственное родное, что у меня осталось – сумку с силиконовой подругой, я глубоко задумалась, уставившись на водопроводный кран.

В голову ничего толкового не приходило. Оглушить его чем-то тяжелым? Это еще нужно допрыгнуть до головы – Эмиль на полметра выше меня. Может, перцовым баллончиком в харю пшикнуть? Хотя он вроде бы остался в другой сумке или нет?

Вечная моя проблема. Накуплю кучу сумочек, а потом вспоминай, в какой из них оставила документы, ключи или вот перцовый баллончик. В прошлом месяце чуть не отправила его в стирку вместе с джинсами.

Воодушевленная надеждой, полезла в сумку. Пальцы нащупали кошелек, пачку салфеток и… да! К несчастью, перцовки не оказалось, зато на глаза попалась резиновая вагина. Она мирно лежала и на что-то намекала, сверкая перламутром, как подмигивающий глаз циклопа.

Достав имитатор из упаковки, обнаружила, что производитель положил небольшой бонус – маленький пузырек смазки на водной основе с надписью “Для особо упрямых случаев”. Должно хватить раз на пять, не больше. Если, конечно, не пытаться смазать им дверные петли.

“А что если…?” – коварная мысль вихрем пронеслась в голове. А ведь это могло сработать и спасти меня от измены мужу. Ну, частично спасти… Наверно… Если считать, что подмена партнера резиновой копией, это не измена, а кризис жанра. Но попытаться стоит. В конце концов, Вадим же играл с вибратором, теперь моя очередь проявить фантазию.

Я торопливо сняла пуховик с шапкой, слегка намочила волосы под краном и накинула поверх блузки с юбкой банный халат, тот самый, похожий на королевскую мантию. Затем вышла из ванной, не забыв прихватить сумку с вагиной и шарф. Если моя идея не сработает, то просто задушу Эмиля. Шутка!

– Наконец-то! – обрадовался Эмиль, ожидавший меня на кровати в позе нимфы у ручья. – Мне уже не терпится приступить, – его глаза в предвкушении оглядели меня с ног до головы.

Ага, я видела, как ему не терпелось. Член возвышался Эйфелевой башней и смотрел головкой прямо в потолок, будто пытался прочесть предсказание на фреске: “Сегодня вас ждет страстная ночь”.

Я нервно сглотнула слюну и старательно отводила взгляд от его паха, рассматривая вместо этого гобелены.

Надо признаться, вид обнаженного красивого мужского тела с внушительным достоинством вызвал во мне неоднозначные эмоции. Где-то в глубине души шевельнулась мысль: “И почему я не попала сюда лет десять тому назад, до встречи с Вадимом?!” – но я быстро придушила ее, представив, как объясняю мужу, что изменила ему с живой статуей Давида.

– Слушай, мы мало знакомы, так? – осторожно начала я, поправляя халат, который все норовил соскользнуть с плеча.

– Так, – кивнул он, продолжая пожирать меня глазами, будто уже раздел догола. Его взгляд скользнул по моим плечам, а потом переместился на грудь и ниже.

От такого вниманя моя кожа покрылась пупырками, в низу живота что-то сжалось. К моему великому стыду, эта ситуация вызывала совсем не те эмоции, которые должны были быть у приличной женщины. Где моя праведная ярость? Где крики о помощи? Вместо этого, предательское тепло внизу живота. Я падшая женщина! Хотя нет, пока только стоящая.

– Я девушка скромная и довольно стеснительная, – продолжила заходить издалека, прощупывая почву. Ага, стеснительная, как же. Вспомнила, как в прошлом месяце заставила Вадима надеть костюм кролика для ролевых игр. А скромность так вообще потеряла лет в восемнадцать! Ну, это я мужу сказала, что в восемнадцать. Да я вообще много чего ему не рассказала, чтобы он спал спокойней. Например, про тот случай с массажистом в сауне…

– Это не страшно. Мы такое проходили. Я знаю, как тебе помочь, – вкрадчиво произнес Эмиль и подался в мою сторону, отчего член опасно накренился головкой в мою сторону. В этот раз я не смогла отвести от него взгляд. Сопротивляться его гипнотическому очарованию было выше моих сил – все равно что пытаться не смотреть на вотосессию с участием голого Дэвида Бекхэма.

– Погоди, погоди. Я не об этом, – щеки горели огнем, будто я только что выбежала из сауны в сугроб. Надо же, я еще способна на это! Видимо, сработал древний инстинкт: если самец крупный и с хорошей генетикой, самка обязана залиться румянцем.

– А о чем? – зараза, заметив мой интерес, продолжал соблазнять меня, нарочно двигаясь так, чтобы член плавно покачивался в такт, как дирижерская палочка в руках пьяного маэстро.

– Я не буду сопротивляться. Но чтобы не смущать меня, ты должен завязать глаза и лежать смирно. Я все сделаю сама, – выпалила на одном дыхании, боясь, что мужчина догадается о лжи. А в мыслях уже рисовались картины, как я позволяю делать с собой все, что хочет Эмиль. Включая те позы из Камасутры, которые Вадим называл «акробатикой для экстремалов”.

– Это довольно необычная просьба, – он задумался, поглаживая подбородок, где уже пробивалась щетина цвета воронова крыла. – Нас учили, что если женщина застенчивая, то мы должны создать все условия для ее морального комфорта. Хорошо, я готов пойти тебе навстречу, но в следующий раз мы будем делать все как положено. Ведь с закрытыми глазами я не смогу доставить тебе удовольствие, – объяснил вполне серьезно, словно читал лекцию о квантовой физике.

Я сомневалась, что с таким членом вообще можно заставить женщину стонать от удовольствия – разве что от боли. Но, несмотря на размер, он вызывал не только опасение, но и желание опробовать его в деле. Вдруг понравится?

– Тогда вот, завяжи себе глаза, – протянула ему шарф, купленный на распродаже в «Ашане». – Только не подглядывай.

– Не переживай, я держу свое слово, хоть и девственник, – от такого заявления я получила очередной шок.

Такой самец и до сих пор девственник? Врет! Или нет? Взгляд упал на его руки, ни колец, ни следов от них. Если это правда, то у меня есть хороший шанс обвести его вокруг члена… Тьфу… Вокруг пальца или все-таки члена? Ой, да неважно! Обмануть, короче!

Все должно закончиться быстро. Пять минут позора и я временно в безопасности.

Представила, как завтра буду рассказывать подруге Катьке: «Представляешь, резиновой вагиной обманула!» А она в ответ: «Зин, тебе нужно меньше смотреть порно!»

Эмиль взял шарф и понюхал его, шумно вдохнув запах: – Какой божественный аромат, – от удовольствия он закатил глаза, а мне показалось, что поймал оргазм. Хм… правда девственник?! Даже от запаха духов чуть не кончил.

– Не отвлекайся, завязывай глаза, – напомнила я и подошла ближе, проконтролировать, чтобы шарф плотно обхватил лицо.

– Я по-другому представлял свой первый раз, – Эмиль кинул на меня грустный взгляд, в надежде, что я передумаю, но, наткнувшись на строгое выражение лица, наконец-то выполнил просьбу.

– А теперь лежи и не шевелись, – предупредила и села на него сверху, чуть ниже паха, стараясь не задеть пульсирующий от возбуждения член.

– А трогать можно? – он вытянул руки, пытаясь нащупать меня.

– Нет! – гаркнула я, машинально хлопнув его по пальцам.

Затем достала свою силиконовую спасительницу розовую, с реалистичными складками и максимально экономно выдавила на нее смазку. Пузырек предательски хлюпнул и я замерла, испугавшись что пркололась.

– Почему ничего не происходит? Может, все-таки я сам? – подал голос Эмиль, и его член дернулся, одобряя идею.

– Нет-нет, сейчас все будет, – смотря на член, я пыталась собраться с духом, как новичок перед прыжком с парашютом. Как лучше за него ухватиться? Двумя руками? Одной? Или ногами, как тайская массажистка?

Прости, Вадим, но если я этого не сделаю, то измена произойдет по-настоящему, а не только в моих мечтах. Я же не железная! – мысленно попросила прощения у мужа и схватилась за толстый член левой рукой, а правой попыталась насадить на него силиконовую вагину.

В ответ на мои действия раздался мужской стон. Убедившись, что все идет как надо, я ускорилась. Мягкий мастурбатор плотно сел на головку, и я потянула его вниз, обхватив двумя руками.

Этот процесс не вызвал у меня отвращения, а наоборот доставлял какое-то извращенное наслаждение. Член уже не казался таким страшным, и я представила, каково это – почувствовать его внутри.

– Эх, завидую я тебе, резиновая Зина, – прошептала я, ускоряя движения. – Можешь давать кому захочешь и потом не мучиться угрызением совести. Ни морали, ни принципов!

Продолжая работать руками, я закусила нижнюю губу, почувствовав, как начинаю возбуждаться. Каждое движение вызывало стон наслаждения у Эмиля, а у меня предательскую пульсацию между ног. Того и гляди, получу оргазм от мастурбации чужого члена. Новый уровень разврата, Зинаида!

Когда я ускорилась, сжав ладони сильнее, он конвульсивно дернулся и застонал громче, затем выгнул спину, словно пытаясь достать пятками до затылка, и затих, тяжело дыша. Ну вот, даже пяти минут не прошло. «Спринтер, а не бегун», – подумала я, вспомнив Вадима, который мог часами… Нет, лучше не вспоминать.

– Мне нужно в ванну, – поняв, что он сейчас снимет повязку, быстро слезла с него, схватила мастурбатор с сумкой и рванула к двери, споткнувшись о ковер.

Дальше предстояла не самая приятная процедура. Чтобы отмыть вагину от спермы, пришлось вывернуть ее наизнанку. Розовая резина хлюпнула. Внутри обнаружились пупырки и извилины, напоминающие карту метро. «Теперь понятно, почему Эмиль так стонал. Эх, подарочек достался не тому мужчине», – вздохнула я.

Зато спасла себя от нежеланного секса. А такого ли нежеланного? В зеркале поймала свое отражение – растрепанное, с блеском в глазах. «Ладно, Зин, хватит врать самой себе. Если бы не муж и дети…» – мысленно начала оправдываться, но меня отвлек стук в дверь.

– Зина? Все в порядке? – голос Эмиля звучал тревожно.

Глава 4 Семеро по лавкам

Пока я отмывала и сушила резиновую подругу, Эмиль, видимо, заскучал. Слышно было, как он водил пальцами по двери, что-то напевая. Его тень под дверью изгибалась, пытаясь просочиться через щель в виде дыма.

– Зина! – в дверь громко постучали костяшками. – Впусти меня! – голос звучал вкрадчиво, с легкой эротичностью.

Сердце екнуло, будто провалилось в желудок.

– Еще чего! – крикнула я, прижимая мокрую вагину к груди, как мать-одиночка новорожденного. – Я почти готова! – торопливо вытерла улику шерстяным носком с оленями и, запихнув в сумку между пачкой влажных салфеток и сломанным зарядником, собрала верхнюю одежду. Вышла, едва не наткнувшись на стоячий член, который теперь напоминал розовый обелиск, увенчанный капелькой росы.

Вовремя отпрянув, я остановилась и уставилась на головку. Она блестела в свете хрустальной люстры, как глазированная вишня на торте. Взгляд будто приклеился, не оторвать. В ответ она пристально “смотрела” на меня своим единственным “глазом”, шепча: “Ну че, сестренка? Давай, лизни! Хоть кончиком языка!”

– Может, ты все-таки оденешься? – тряхнув головой, титаническим усилием воли отогнала наваждение. Голос прозвучал хрипло. – А то у нас тут… э-э-э… сквозняк.

«Хоть бы хватило сил не пасть жертвой разврата!» – прикрыв глаза, я мысленно перебирала образы: Вадим с детьми у елки, бабушка с вязанием, кот Васька, блюющий шерстью на ковер… Но вместо этого всплыло: Эмиль, закусывающий нижнюю губу, когда я…

– Зачем? – он удивился, склонив голову, как пудель, не понимающий команды “фас”. – Я думал, мы вместе примем ванну, – пальцы скользнули по собственному животу, оставляя влажные дорожки. – У нас есть целый час. – Глаза вспыхнули аметистовым блеском, как включенная неоновая вывеска “Open 24/7”.

В два шага он преодолел расстояние, и я прижалась к двери, ощущая холод резного орнамента спиной. Пришлось задрать голову. Смотреть на лицо! В глаза! Только в глаза! Но взгляд сам сползал вниз, фиксируя пульсацию вены на его… э-э-э… “стволе”.

– А почему только час? – спросила, сама удивляясь своей глупости. Внутренняя Зина била себя учебником по этикету: “Ты что, с ума сошла? Спроси лучше про погоду! Или про курс биткоина!”

– Потому что скоро обед. – Его пальцы поиграли с моей прядью волос. – Вся семья соберется. Отец, братья, им не терпится познакомиться с невестой.

Ладонь коснулась щеки. Кожа пахла корицей и чем-то сладким. Я сглотнула, чувствуя, как капля пота скатывается по позвоночнику.

– Ну тогда иди приведи себя в порядок! – выпалила, отталкивая его. Ладонь уперлись в твердую грудь. – А я пока… э-э-э… отдохну. Проверю почту! Детей в школе! Кота накормлю! – от волнения несла всякую чушь.

– Как скажешь, любимая, – улыбнулся он, затем повернулся, и я едва успела отпрыгнуть от мечущегося “маятника”. – Но потом… – он обернулся, подмигнув, – я покажу тебе фонтан с нимфами. Он… оживает при лунном свете.

Когда дверь закрылась, я рванула в чулан, спотыкаясь о ковер. Гардероб встретил запахом мужского одеколона, тишиной и ровными рядами выглаженной одежды.

– Облом, – простонала я, стуча кулаком по стене. Ни потайных дверей, ни люков.

– Вот засада, – зло прошипела и, оставив бесполезный чулан, направилась к окну в спальне. Может, мне все померещилось и на самом деле на улице совершенно обычный мир?

Реальность оказалась по-прежнему пугающей. Еще раз взглянув на удручающий пейзаж, поняла – бежать бесполезно.

Ну да ладно, подумаешь, знакомство с семьей жениха, переживу. Ничего в этом страшного нет. К тому же выходит, что невеста-то не я, а силиконовая вагина. Чтоб я без нее делала?!

Бросив вещи на кровать, еще раз вернулась к окну, чтобы детальнее разглядеть пейзаж, может, умная мысль в голову придет. Но чем дольше я смотрела, тем больше понимала, что попала в безвыходное положение.

Мало того, что пейзаж далеко не земной, так еще вдали пробежала какая-то здоровая чешуйчатая кракозявина. Брррр… Попадись такой на зубок, ни одной косточки не останется.

От увиденного по спине пробежал холодок.

– Любуешься видами? – я даже не поняла, как Эмиль подошел так тихо. Его, по-прежнему твердый, член уперся мне в поясницу, как штык-нож в масло, а сильные руки по-хозяйски обняли за талию.

Теперь мурашки бежали по коже не от страха, а от предательского тепла, разливавшегося по животу. Все-таки я падшая женщина. Стыдно признаться, но мне понравилось, как его ладонь непреднамеренно скользнула по ребрам, а затем сместилась на живот.

– Слушай, давай ты не будешь так близко ко мне прижиматься, – я повела плечами, скидывая его руки, пахнущие сандалом и чем-то запретно-мужским. – И надень штаны уже, а! – голос предательски дрогнул, когда взгляд сам собой упал на дубовый стояк.

– Странно, почему ты все еще смущаешься, мы ведь уже привязаны друг к другу, – Эмиль вновь потянулся к моей талии, его палец зацепил пояс юбки, и я отшатнулась. Лучше держаться подальше, от греха подальше. Руки так и чесались ухватиться за член и проверить его на твердость, пожамкать и потискать

– Ладно, не буду трогать тебя до ночи, – он вздохнул, и его горячее дыхание обожгло шею. – Может, освоишься и тебе станет легче. – Напоследок он сверкнул голым задом, идеальным, как два спелых персика. Так и впилась бы в них зубами, чтобы остались следы…

Зина, держи себя в руках. Ты, в конце концов, замужем! Имей совесть! – пристыдила саму себя, впиваясь ногтями в ладони. На левой даже проступила засечка от обручального кольца – будто Вадим сквозь пространство напоминал: «Я тебе щас не такую засечку сделаю!»

Пока мой мнимый жених готовился к семейному обеду, я тоже привела себя в порядок. Сняла халат, пахнущий чужим одеколоном, поправила юбку. В сумке, между пачкой влажных салфеток и пустым флаконом от «Нурофена», нашла расческу с тремя уцелевшими зубьями и собрала волосы в пучок. Хоть я и не собиралась здесь задерживаться, выглядеть лохудрой перед сексуальными маньяками тоже не хотелось.

Знакомиться со странной семейкой было жутко. А если они все, как Эмиль, ходят с голыми задами? А вдруг обед подадут на обнаженных телах слуг? Или того хуже – десертом буду я, фаршированная трюфелями и стыдом?

– Ты готова? – Эмиль предстал передо мной в костюме, от которого у Карла Лагерфельда случился бы оргазм. Темно-синий бархат с кружевными манжетами, подчеркивающими бицепсы.

От вида такой красоты меня бросило в жар, будто я стояла у открытой дверцы раскаленной духовки. Кивнула, боясь, что голос выдаст дрожью.

– Тогда пойдем. – Он протянул руку, и его ладонь оказалась удивительно мягкой для человека, который, судя по шраму на запястье, регулярно фехтует на алебардах. – Не волнуйся, все будут рады тебя видеть.

Его слова нисколько не успокаивали. С чего бы им радоваться незнакомке? А вдруг я аферистка? Хотя, глядя на золотые канделябры, поняла, здесь воруют явно по крупному, иначе откуда такая роскошь?

И вообще, откуда им знать, что я нормальная? Я сама сильно сомневалась в своей вменяемости! Да о какой адекватности можно говорить в такой ситуации?!

Стоило мне выйти из гигантской спальни, я окончательно убедилась в том, что нахожусь далеко не в нашей девятиэтажке, а в особняке – это минимум. От красоты и богатства интерьера глаза разбегались в разные стороны. Хотелось рассмотреть все и сразу. В таком месте могли жить только аристократы. Точно, может я угодила в лапы олигархам повернутым на сексе?

В столовой, размером с вертолетную площадку, стоял стол на десять персон. Над ним висело чучело дракона с неестественно крупными… э-э-э… атрибутами. Свободными оказались лишь два места – видимо, для главных жертвоприношений.

– Сын мой, я так рад, что даже не буду тебя ругать за самодеятельность, – из-за стола встал зрелый, но еще вполне молодой мужчина и по-очереди обнял нас. На мой взгляд, меня он прижал к себе сильнее, чем следовало бы предполагаемому свекру. Ну точно, семейка извращенуев.

Помимо отца Эмиля и Давида, я насчитала еще пятерых мужчин примерно одного возраста.

– Позвольте представить, наша невеста – Зина, – радостно, с долей гордости сообщил Эмиль. – А это мой отец – Людвиг.

– В смысле, наша? – опешила я, позабыв о всех приличиях.

– Наша, – улыбнулся глава семейства и, взяв меня под руку, проводил к столу. – Я так счастлив, что старший сын наконец-то призвал жену. Мы очень долго этого ждали. Конечно, все должно было случиться немного по-другому, и обряд он должен был проводить в присутствии всех мужей нашей семьи, но думаю, что и отклонение от правил не так уж и страшно, раз ты ответила на зов, – «свекр» занял место за столом и продолжил говорить: – Позволь представить тебе моих сыновей. Старшего – Эмиля, ты уже знаешь, Давид – второй сын, потом идет Эдгар, Марк, Эдмунд, – на этом имени я нервно хихикнула. – Рональд и Эрик. Надеюсь, ты их всех полюбишь и каждому подаришь много сыновей.

– Не поняла? Я не ослышалась?! – Голова закружилась, как после карусели. В ушах зазвучал голос мамы: «Вот выйдешь замуж – жизнь наладится!» Видимо, она имела в виду семерых мужей.

– Что ж, видимо, из-за нарушений в ритуале что-то пошло не так, – Людвиг бросил взгляд на Эмиля, полный упрека.

– Но, отец, на ритуалы по правилам уже десять лет никто не отзывался! – Давид вскочил, опрокинув кубок с вином. Красные брызги легли на скатерть кровавыми пятнами. – Ее неосведомленность – мелочь. Привязка произошла, и это главное!

– Постойте! – мой крик заставил всех замолчать. – Вы хотите сказать, что вот это все… – я махнула рукой на братьев, – …теперь мое?

Тишину прервал звон ножа, упавшего на пол. Все семь пар глаз уставились на меня с миксом голода и надежды.

– Именно, – Людвиг отхлебнул вина, оставив на губах бордовый след. – Но не волнуйся, дорогая. Мы научим тебя всему. Начнем с… – его взгляд скользнул вниз, – …с основ.

В ужасе окинула взглядом всех братьев. В голове пронеслось: «Тридцать три богатыря, и с ними дядька Черномор». Только здесь их семь, и каждый – готовый сюжет для запретного романа. Эдмунд уже протягивал мне тарелку с фруктами, краснея, как школьник. Марк прикусил вишню, демонстративно облизнув губы. А Эмиль… Эмиль положил руку мне на колено, и его большой палец начал рисовать круги на колготках.

Кошмар! – подумала я, чувствуя, как предательское тепло разливается по телу. Я ж помру… Но какой смертью!

Глава 5 Моя семья – мое богатство

Мужчины обсуждали планы на будущее, опустошая золотые кубки с вином, от которого кружилась голова даже от запаха. А я, оглушенная неожиданным открытием, пыталась расставить все по полочкам, мысленно перекладывая факты, как стопки белья в проклятом чулане.

На столе между нами дымилось жаркое из мяса, напоминавшего то ли оленя, то ли грифона – в этом мире все казалось слегка гипертрофированным. Даже свечи в канделябрах извивались, как змеи, отбрасывая тени на гобелен с изображением оргии дриад.

Да, я вышла замуж далеко не девочкой. Муж думал, что он у меня второй, но чтобы пересчитать всех бывших, не хватит пальцев на руках, а возможно, и на ногах, особенно если вспомнить того сербского гитариста в походной палатке. Но Вадиму необязательно об этом знать. Ведь до него я ни разу не испытывала оргазм, так что можно сказать, что он у меня первый. А те, кто был в бурной молодости, это просто опыт, хоть и неудачный, как попытка поджарить яичницу на костре из мокрых веток.

Зато сейчас у меня было в перспективе получить доселе неизвестный опыт. Сложно представить, как эти извращуги собрались делить одну женщину на семерых. А если они любят заниматься сексом одновременно? И куда это все пихать тогда? Скажите мне, пожалуйста! Вспомнилась картина Босха: семь мускулистых торсов, четырнадцать рук, и все тянутся к одному клитору, как паломники к святыне.

Нет, ну с мужем мы экспериментировали, конечно. Во время орального секса он стимулировал влагалище вибратором, а вторым попу, и про клитор не забывал. Однажды даже привязал меня к кровати.

А если представить вместо фалоимитатора настоящий член, да еще и с мужиком в придачу, то выходит три писюна за раз. А остальных куда девать? В уши? Подмышки? Или пустить по кругу, как кальян на вечеринке? Это ж можно помереть от передозировки писюнов!

О чем ты думаешь, Зина? Математика, это, конечно, хорошо, но лучше думать о том, как отсюда выбраться. Ведь если они решат провести вечер в семейном кругу и позовут тебя на огонек, то ты просто умрешь от передозировки писюнов. Тем более, что у всех наверняка размер членов примерно в одном диапазоне, как у этих братьев-близнецов из порно, где сложно отличить Джона от Джека.

Бросив взгляд на каждого мужчину за столом, отметила: не будь я замужем, не отказалась бы замутить с любым. Все клоны Эмиля: брюнеты с волосами, как смоль, серые глаза, будто выточенные из зимнего неба, и плечи, на которых можно было бы разложить шведский стол. Чистые, опрятные, белозубые – мечта, а не мужики! Даже Эдмунд, несмотря на имя, достойное плюшевого мишки, выглядел так, будто сошел с обложки порно журнала.

Вместо полезных мыслей в голову лезли эротические сцены в стиле «МЖМ плюс»: я, как центр галактики, вокруг которой вращаются семь планет с твердыми ядрами.

– Простите, Людвиг, а где ваша жена? – чтобы окончательно не впасть в греховные помыслы, решила присоединиться к разговору.

– О, Мадлен сейчас путешествует с другими мужьями, – он махнул рукой, и рукав его камзола слегка съехал к локтю, обнажив татуировку в виде обвивающего запястье змея. – А мне, к сожалению, пришлось задержаться на работе. Видимо, это провидение судьбы, иначе бы я пропустил момент твоего появления.

Вот бы эту судьбу встретить и спросить, за что мне такое наказание? Представила старуху с ножницами, пьющую текилу из черепа и хихикающую: «Ну ты ж сама просила приключений в Тиндере!» А может, это награда? Например, за верность мужу, а я неблагодарная нос ворочу и не понимаю своего счастья!

– И как часто в вашем мире практикуют создание таких семей? – спросила, ковыряя вилкой мясо, которое было подозрительного цвета.

– Каких таких? – Людвиг приподнял бровь, а его взгляд скользнул по моему декольте, будто ища там спрятанные ответы.

– Ну, одна жена и несколько мужей.

– Что ж, похоже, тебе придется объяснять все с самого начала, – он вздохнул, как учитель, вынужденный повторять таблицу умножения. – В нашем мире рождаются только мальчики. Но есть мир женщин…

– Где рождаются только девочки, – перебила я, вспомнив школьный учебник по биологии с картинками червей-гермафродитов. – Знаю, уже слышала.

– Совершенно верно, – он кивнул. – Мы можем призывать только одну жену для всех сыновей. Ты родишь, и однажды твой сын уйдет в мир женщин. Равноценный обмен, так сказать.

– Тут вы что-то путаете, – фыркнула я, указывая вилкой на Эдгара, который что-то вырезал на столешнице. – В моем мире рождаются и девочки, и мальчики. У мужчин одна жена, в основном, а у женщин – один муж.

Тишина повисла гуще, чем воздух после слов «кто пукнул?». Давид уронил нож, Эрик поперхнулся вином, а Рональд вдруг осенил себя непонятным знамением, или это просто нервный тик?

– Эмиль, что нужно было напутать в обряде, чтобы призвать женщину не из того мира? – Людвиг повернулся к сыну, и его голос зазвучал обвиняюще.

– Я не помню, – Эмиль пожал плечами, его идеальная прическа даже не дрогнула. – Да и какая теперь разница? Зина пришла, привязка была, теперь она наша.

Знать бы тебе, с чем ты «привязывался», милок, – едва сдержала усмешку, вспомнив резиновую Зину.

– Надеюсь, так и есть. Сейчас уже ничего не исправить, – Людвиг постучал пальцами по столу, отбивая ритм. – Думаю, тянуть с привязкой для остальных мужей не стоит.

От услышанного я чуть не подавилась куском мяса.

– Может, лучше с этим подождать? Я ведь никуда не денусь, – откашлялась, чувствуя, как Эдмунд под столом осторожно трогает мою лодыжку.

– О, тебе не о чем переживать, – Людвиг улыбнулся, обнажив ряд белых зубов. – Завтра вечером ты станешь женой для всех. Обряд общего единения самое прекрасное, что может быть. Как вчера помню свой обряд, – он мечтательно закрыл глаза. – Мадлен была прекрасна. Мы любили ее всю ночь, а потом отсыпались почти сутки.

– Вот так, прям все сразу? – мои глаза округлились, будто пытаясь выпрыгнуть из орбит и сбежать раньше меня. Сбылись самые худшие подозрения, эта семейка извращуг обожает устраивать ромашку, причем не метафорическую, а самую что ни на есть анатомическую. – Боюсь спросить, а сколько мужей у вашей жены? – голос сорвался на писк.

– Она у нас одна из самых богатых женщин в мире. Пятнадцать мужей, разве это не счастье? – Людвиг расправил плечи, и золотые нити на его камзоле заиграли в свете люстр.

Счастье? – перевела взгляд на Эмиля, чья рука теперь лежала у меня на бедре. Скорее, марафон на выживание.

Я мысленно прикинула: пятнадцать мужей, семеро сыновей у одного только Людвига… Она вообще ходить может после такого?

– И что, она каждому мужу рожала детей? – спросила, чувствуя, как желудок сжимается в тугой узел. Где-то между …ым и …дцатым сыном ей, наверное, вручали почетную грамоту «За рекордную плодовитость».

– Конечно, – кивнул Людвиг. – Но у меня больше всего сыновей. У остальных от четырех до шести.

Ебическая сила! – мысленно ахнула я, представив Мадлен в роли конвейера по производству наследников. Прям как фабрика «Красный Октябрь», только вместо конфет дети. Теперь желание сбежать стало еще сильнее. Хотелось немедленно сорваться с места и бежать сверкая пятками.

После обеда, который закончился десертом в виде моих нервных вздохов, началась массовая атака красавчиков. Братья выстроились в очередь, словно у кассы с распродажей iPhone. Каждый норовил прикоснуться к «будущей жене» – кто пальцами к локтю, кто губами к запястью. А я? Я стояла, как вкопанная.

Парни подходили по очереди: Эдмунд робко чмокнул в щеку, покраснев, как подросток на первом свидании.

Марк с актерским изяществом поцеловал руку, оставив на коже след от помады (откуда она у него?!).

Эдгар, не мудрствуя лукаво, впился в губы так, будто пытался найти потерянную монету.

Совру, если скажу, что не ловила кайф. Их прикосновения будто включали во мне древний тумблер «наслаждайся, пока не сожрали».

После этого Эмиль, словно ревнивый пастух, увел меня в свою комнату – царство темного дерева и гобеленов с эротическими сюжетами.

– Можешь пока пользоваться моей спальней, – он махнул рукой на кровать с балдахином, где, наверное, рождались все его греховные фантазии. – А к вечеру прислуга подготовит тебе личные покои.

– Как? Разве я буду жить не здесь? – голос задрожал. Чулан! Надо быть рядом с чуланом! – Может, я останусь здесь, а ты возьмешь себе мои покои? – сделала глаза, как у кота из «Шрека», и сложила ладони под подбородком.

– Конечно, – Эмиль благосклонно улыбнулся.

Во мне заискрила корысть. Как же сладко быть принцессой в мире, где мужчины готовы отдать последнюю рубашку… Или последние штаны. Подумаешь, плата – групповой секс с оркестром из семи «инструментов». А вдруг я – природный дирижер? – Тьфу, Зина! – мысленно плюнула на себя. – Ты же замужем! Вадим вряд ли оценит твои дирижерские таланты.

– Чуть позже пришлю портного, – Эмиль кивнул на гардероб, из которого торчал хвост шелкового халата. – Он снимет мерки для твоей новой одежды.

Когда дверь закрылась, я рванула к чулану. Внутри все было по прежнему. «Работай, проклятый!» – стучала я кулаком по стене, пока не заныла рука. Ничего не изменилось. Тишина.

– Ну вот! Теперь у меня ни единого шанса отвертеться от групповухи! И даже чулан меня предал.

Села на кровать, уставившись на один из гобеленов, где наяда соблазняла сатира. «Эх, Зина, – вздохнула наяда шелковыми устами. – Ты хоть знаешь, куда вставлять седьмой жезл любви?»

– Заткнись, – буркнула я гобелену и полезла в сумку за шоколадкой, которая была припасена на всякий случай. – Сейчас не до твоих шуточек.

Глава 6 Несбывшиеся надежды

Доев шоколадку, еще раз заглянула в гардеробную.

К великому разочарованию, она стояла на месте. Ее дубовая дверца ехидно поблескивала ручкой.

Я пнула злосчастную дверь, отчего больно стукнула палец, и грустно вздохнула, поджав губы в ниточку. Подойдя к окну, вцепилась в подоконник так, что костяшки побелели. За стеклом был все тот же фэнтези пейзаж.

Что мы имеем? – мысленно подвела итоги, глядя на свое отражение в стекле, искаженное, как моя нынешняя жизнь. Семь мужиков, жаждущих меня отыметь дружной компанией и сделать из меня инкубатор.

В животе похолодело, будто проглотила кусок льда. На секс я бы еще согласилась, от безвыходной ситуации, конечно же! – тут же поправила себя, чувствуя, как предательски дрогнули колени. А вот рожать без остановки я категорически против, да и с остановками тоже не хочу. Свой долг перед матушкой природой я уже выполнила.

Пальцы сами собой потянулись к цепочке с детскими фото, спрятанной под блузкой. Детей, оставшихся в другом мире… Глотнула воздуха, будто тонущая.

С Вадимом они в полной безопасности, – заставила себя повторить как мантру, хотя в горле застрял ком размером со страусиное яйцо. Не реви, Зина. Слезы – роскошь для слабаков.

Стук в дверь заставил вздрогнуть, будто поймали на воровстве.

– Войдите! – крикнула я, слишком бодро, и обернулась, ожидая увидеть портного – этакого галантного старичка с сантиметром на шее.

Дверь распахнулась со скрипом. В комнату ввалился мужчина, похожий на оживший манекен из магазина готической одежды: черный цилиндр, бархатный плащ с подкладкой цвета запекшейся крови, и в руках ворох одежды, из-под которого торчали только длинные пальцы в кружевных перчатках.

За ним зашло… существо. Оно выглядело так, словно скрестили вареного краба с андроидом: блестящий хитиновый панцирь, шесть клешней, держащих огромный сундук и голова с глазами рака.

– А это кто? – выдавила я, отступая к окну. Существо с грохотом поставило сундук на пол, от которого задрожали свечи в канделябрах.

– Позвольте представиться. Морис Фэвери – портной, можно просто Морис, – он согнулся в поклоне, и цилиндр чуть не слетел, открывая лысину, блестящую, как начищенная кастрюля.

– Приятно познакомиться, Зина, просто Зина, – пробормотала я, не сводя глаз с клешни, которая нежно поглаживала кружевное белье. Эволюция? Да тут явно поработал пьяный алхимик после просмотра “Чужого”.

– Это мой помощник, – Морис небрежно махнул рукой, и перчатка шлепнула существо по панцирю. – На него можете не обращать внимания. – Крабоид грустно опустил ресницы, будто слышал это в тысячный раз. – Такс, приступим к примерке!

Почти до самого вечера меня крутили, как куклу вуду на спиритическом сеансе. Морис, похожий на возбужденного паука, обматывал меня шелками, при этом непрерывно бормоча: “О, эти божественные бедра! Ах, эта талия!”. Его помощник щелкал клешнями, отрезая лишнюю ткань с точностью гильотины, а я стояла, как оловянный солдатик, мечтая о ванне с отбеливателем.

Особый ужас вызывали его “замеры”. Холодные металлические клешни скользили по телу, оставляя мурашки. Когда он “случайно” задел сосок, я едва не продырявила ему панцирь взглядом.

– Вы вообще в курсе, что такое личное пространство? – процедила я сквозь зубы на пятой примерке, чувствуя, как пот стекает по спине под атласным корсетом.

– О, мадам, для портного тело всего лишь холст, – улыбнулся Морис, прижимаясь к моей спине чтобы застегнуть молнию.

К закату я была упакована в бежевое платье, облегающее, как вторая кожа. Глубокий вырез обнажал грудь до грани приличия, а разрез на бедре – до грани закона.

– Готово! – Морис отступил, любуясь работой, как маньяк своей жертвой. – Давайте помогу вам его снять…

– Нет уж! – рыкнула я, прикрывая грудь руками. – Вы сегодня облапали меня на всю жизнь вперед. Я сама! – Шагнула назад, споткнувшись о хвост платья, и едва не рухнула на помощника-краба. Тот ловко подхватил меня клешней за талию, и на миг я увидела в его глазах что-то похожее на сочувствие.

Портной поклонился: – До новых встреч, мадам. – Его ухмылка говорила: “Увидимся на свадьбе… И после”.

Когда дверь захлопнулась, я потянулась к коварной застежке на спине, изгибаясь, как гимнастка. Пальцы скользили по мелким пуговицам, спрятанным в складках шелка, но растегнуть не могли.

“Чертова Морис! – мысленно выругалась я. – Это платье должно было превратить в соблазнительницу, а не в узника собственного гардероба!”

Каждая пуговица щелкала с издевательским упрямством, смеясь над моими попытками сохранить остатки стыдливости. Шелк обвивал тело, как змея-искусительница, а декольте предательски обнажало родинку над грудью – ту самую, которую Вадим называл «меткой Афродиты».

Внезапный скрип из чулана заставил сердце вздрогнуть. “Неужели портал?” – надежда вспыхнула ярче солнца. Но распахнулась совсем не та дверь, впуская Эмиля свежего, как утренний бриз, и опасного, как лесной пожар.

Его волосы были слегка растрепаны, а на щеке краснела царапина, точно он только что сражался с драконом или… с братьями за право первым войти в мою комнату.

Испугавшись, что могу прозевать единственную возможность выбраться отсюда, я схватила сумку и в чем была бросилась в гардеробную.

– Зина, ты куда?! – его голос прозвучал за спиной, когда я уже закрывала дверь. Сердце колотилось в такт шагам, отдаваясь в висках гулким стуком.

“Да ебическая сила! – мысленно выругалась, наткнувшись на знакомые вешалки. – Опять тупик!”

Эмиль вошел следом, заполнив пространство запахом сандала и мужской уверенностью. Его взгляд скользнул по декольте, и я почувствовала, как шелк платья вдруг стал невыносимо тесным, обтягивая каждый изгиб. Он шагнул ближе, и свет от канделябра заиграл в его глазах янтарными искрами.

– Опять смущаешься? – он произнес это шепотом, от которого по спине пробежали мурашки. – Давай помогу, – развернул к себе спиной. Его пальцы коснулись пуговиц, и они ему подчинились, будто расстегивая не только платье, но и последние преграды. Шелк соскользнул с плеч, обнажая спину.

Пользуясь моментом и моей уязвимостью, он нежно провел рукой между моих обнаженных лопаток, а потом шею неожиданно обжег поцелуй.

Именно обжег и никак иначе. Он настолько был горячим, что казалось, от него останется след. Волна обжигающего жара побежала от шеи по позвоночнику до самого копчика, а там разлилась между ног и запульсировала. Коленки предательски задрожали, а из груди невольно вырвался тихий стон.

Случайно или нет, но Эмиль нашел мою эрогенную зону. Я едва держала себя в руках, чтобы самой не изнасиловать его. Ну как тут можно устоять?!

Развернувшись, я впервые рассмотрела его полностью: губы, будто созданные для греха, с едва заметной ямочкой посередине, тень щетины на челюсти, напоминающая наждачную бумагу, и расстегнутый воротник, открывающий тайну вьющихся волос на груди.

Взгляд сам собой сполз вниз, к тому самому «холму», и горло пересохло, будто я неделю брела по пустыне. Его брюки обтягивали бедра с вызывающей откровенностью, оставляя мало места для фантазии – только для дрожи в коленях.

– Может, упасть в обморок? – прошептала про себя, чувствуя, как колени превращаются в желе. Но судьба решила иначе – мир поплыл, как акварель под дождем, и я рухнула в его объятия. Его руки подхватили меня с легкостью, с какой поднимают перо павлина, а дыхание смешалось с моим, горячее и прерывистое.

– Извини, сегодня без секса, – его голос звучал как обет, а руки несли к кровати с бережностью, с какой переносят редкие сокровища. Платье соскользнуло, вызвав мурашки по коже от прикосновения прохладного воздуха. Он укрыл меня одеялом, и его пальцы на миг задержались на запястье, словно проверяя пульс – бешеный, как трепет птицы в клетке.

– Завтра ночь единения, нам всем понадобятся силы, – прошептал он, и в его глазах мелькнула искра азарта. Он уже представлял, как семь пар рук будут исследовать каждую клеточку моего тела. Его губы коснулись лба, оставляя теплый след. – Чем дольше ждешь, тем ярче будут ощущения.

Я была настолько ошарашена, что даже не сопротивлялась. Что он там про ощущения сказал? Вот уж действительно они будут яркими и наверняка непередаваемыми!

– А чтобы спалось лучше, на вот, выпей чай… – взяв одной рукой с прикроватного столика фарфоровую чашечку, второй он помог мне приподняться.

Я, не задумываясь, выпила теплый чай, ибо в горле давно пересохло, а губы слиплись от волнения.

– А что это за чай? – сделав большой глоток, поняла, что вкус у него необычный, но довольно приятный.

– С травками, чтоб спалось лучше, – красавчик ослепил меня милой белозубой улыбкой, поправил одеяло и, наклонившись, крепко поцеловал в губы.

Травки в чае оказались действенными, и я отрубилась, не успев ответить на поцелуй.

Тьма накрыла мягко, как бархатный плащ, унося в сон, где семь теней с горящими глазами танцевали вокруг костра из моих старых трусиков. Последним, что я услышала, был его шепот, вплетенный в шелест занавесок: «Спи, Зина. Завтра ты станешь нашей… полностью».

Глава 7 Сопротивление бесполезно

Спалось мне просто замечательно. Так сладко я, наверно, не спала даже в детстве. И снились хорошие сны, правда, не помню какие, но ощущения остались приятные.

Не открывая глаз, потянулась в постели и замерла.

Дома тихо. Дети тоже, наверно, еще спят. А Вадим на работе. Гад ушел и не поцеловал, прибью.

Подумав об этом, почувствовала неладное. Что-то не вязалось в голове.

Если дети еще спят, значит, выходной и в школу они не пошли, тогда почему Вадим на работе? А если дети в школе, тогда почему я все еще валяюсь в постели?

Проспала?!

Резко подскочив с кровати, я инстинктивно потянулась к телефону, чтобы отключить надоедливый будильник, но пальцы схватили воздух. Вместо привычного треска маршрутки за окном – тишина, нарушаемая лишь шепотом шелковых занавесок.

“Какого хрена?!” – вырвалось хрипло, когда сознание наконец догнало реальность. Глаза метались по гигантской спальне, цепляясь за золоченые канделябры в форме сплетенных тел, за гобелены с нимфами, чьи позы заставили бы покраснеть саму Венеру.

Воспоминания врезались в сознание осколками: горячие губы Эмиля, семь пар голодных глаз за столом, клешни портного… Желудок сжался, будто пытаясь вытолкнуть вчерашний ужин.

Сделав шаг, споткнулась о край кровати с балдахином, где провела ночь. Рукой схватилась за холодную резьбу деревянной колонны, пытаясь удержать равновесие и рассудок одновременно.

“Дыши, Зина, дыши!” – приказала себе, чувствуя, как паника вот вот готова накрыть с головой.

Сумка. Нужно найти сумку. Мысль пронзила сознание, как игла. Обернулась к чулану, чья дверца теперь казалась насмешливо приоткрытой. Ноги сами понеслись туда, подгибаясь в коленях от слабости. Рука дрожала, когда отодвигала чужую одежду в поисках заветной вещи.

“Где же ты, чертова…” – шептала, шаря руками в полумраке, когда за спиной раздался шелест шелка.

Эмиль вошел сияя как начищенное серебро. Его черная пижама струилась по телу, расстегнутый ворот обнажал грудную клетку, где тень между мышцами манила, как пропасть. Штаны сидели так низко, что линия таза дразнила изгибом, словно приглашая провести по ней языком. В руках он нес поднос, где дымился кофе, а круассаны лежали в непристойно соблазнительных позах.

– Зина, ты проснулась? – заботливый голос лился медом из его уст.

– Нет, блядь, сплю стоя! – выпалила я, прислонившись к косяку. Ладонь скользнула по резной древесине, оставляя влажный след. “Хоть бы не заметил, как дрожу…”

Он поставил поднос с легким звоном фарфора, и через мгновение его руки обхватили мою талию. Каждым пальцем он словно нажимал на невидимые клавиши моего тела, заставляя звучать потаенные струны.

– Королевам положен завтрак в постель, – прошептал в самое ухо, и губы коснулись мочки, оставив жгучий след. Его дыхание пахло мятой и чем-то дурманящим.

Когда он усадил меня на кровать, поднос на коленях вдруг показался алтарем, а еда жертвоприношением. Тарталетки с лососем блестели масляными бликами, как кожа после массажа, ягоды в овсянке напоминали капли крови на снегу. Ароматный кофе дымился, соблазняя не хуже самого Эмиля.

– Спасибо, – поблагодарила я, оценив его заботу.

Если хорошо подумать, он ведь ни в чем не виноват и не намерен причинить мне зло. Секс ведь не считается злом? Он же не поматросит и бросит с кучей детей. Наоборот, хочет жениться и заботиться, как о принцессе. Даже лучше, как о королеве!

Видимо, моя психика решила найти способ защититься, чтобы не сойти с ума раньше, чем я смогу вернуться домой. Мне вдруг как-то разом стало спокойно.

Ладно, попробую договориться с этой бандой, а если нет, представлю, что это сон, очень долгий сон.

Я молча ела, а Эмиль не сводил с меня влюбленных глаз.

– Может, ты не будешь так пялиться? Не люблю, когда мне в рот заглядывают, – зачерпнув ложкой остатки каши, попросила я. – Если не прекратишь, у меня будет несварение.

– В нашем мире отличные лекари, тебе не о чем переживать, – улыбнулся Эмиль и протянул к моим губам руку, стер следы каши пальцем и облизнул его, в очередной раз заставив меня смущаться.

– Слушай, у меня к тебе серьезный разговор, – голос звучал хрипло, как после многочасового крика.

– Внимательно слушаю тебя, любимая, – он лег на живот, подперев подбородок руками, а последнее слово прозвучало как ласка, от которой по спине пробежали мурашки.

Когда его ладонь легла на бедро, ткань ночнушки внезапно загорелась. Каждое движение пальцев рисовало иероглифы на коже сквозь тонкую материю.

– Ну, во-первых, где моя сумка? – задавая этот вопрос, боялась, что он уже заглянул внутрь и обнаружил там интересный сюрприз с женскими половыми признаками.

– У тебя под подушкой. Я заметил, как ты ей дорожишь, и решил, что тебе спокойней, когда она рядом, – Эмиль убрал поднос с опустевшими тарелками и подсел ко мне ближе, положив ладонь мне на бедро.

– Хороший мальчик, – похвалила я, стараясь игнорировать горячее прикосновение. – Если заметишь, что я где-то забыла сумку, всегда клади ее поближе ко мне. Только внутрь заглядывать не смей. Понял?

– Я бы и не подумал без твоего разрешения что-то трогать, – он возмущенно округлил глаза.

Ага, как же, не подумал бы он! Меня-то трогает без разрешения, или это другое?

– Ладно, с сумкой разобрались, – с облегчением подумала, что за нее можно теперь не переживать, наверно. – Давай поговорим о вашем, как его… Ритуале…

– О ночи единения? – подсказал он, продолжая наглаживать мое бедро. Игнорировать такие ласки становилось все сложней. Организм был категорически против моего сопротивления и адекватно реагировал на приятные ощущения, как и положено.

Почувствовав пульсацию между ног, я убрала руку Эмиля и укрылась одеялом.

– Так о чем ты хотела спросить? – надо отдать ему должное, трогать меня он больше не стал.

– Понимаешь, я не могу заниматься с вами этим, причем со всеми сразу! – набравшись смелости, призналась я.

– Почему же? – в глазах Эмиля не было абсолютно никакого понимания. Да вообще, о чем можно разговаривать с девственником, до него все равно не дойдет смысл моих слов.

– Как же тебе объяснить… В том мире, откуда я пришла, у меня есть муж, а женщина, которая изменяет мужу, еще и с семерыми, считается падшей. Понимаешь? – пыталась подобрать самые простые слова.

– Но ты же теперь в этом мире и наша жена. Тебе нечего стыдиться, никакая ты не падшая, – кажется, он понял, о чем я, но ни в какую не хотел войти в мое положение.

Нет, войти он, конечно, хотел, но только не в то положение, на которое я рассчитывала.

– Не знаю, как еще до тебя донести мысль, что не буду заниматься с вами сексом, – сдалась я и сказала, как есть.

– Давай так, мы просто посидим в семейном кругу, пообщаемся, проведем интересно время, и если тебе что-то не понравится, просто уйдешь к себе в покои, и никто не посмеет тебя удержать, – вкрадчивым голосом убеждал Эмиль, и у него это неплохо получалось.

– Могу уйти в любой момент?

– Конечно, ты ведь женщина, тебе все можно, – прошептал он и, наклонившись, поцеловал меня в губы, да так страстно, что я не смогла сопротивляться или просто не хотела, но разве ж я признаюсь в этом. Да никогда!

Его поцелуй ворвался, как шторм, сметая последние баррикады разума. Губы были сладкими от меда, горькими от кофе и бесконечно мастерскими. Руки сами собой вцепились в его волосы, спутанные и пахнущие мужским шампунем. Где-то на краю сознания мелькнула мысль: “Вадим… муж… измена…” – но она утонула в волне тепла, накрывшей с головой. Его язык провел по моим зубам, как разведчик, изучающий территорию, а пальцы впились в бедра, прижимая к постели.

Когда мы наконец разъединились, губы горели, будто обожженные.

– Ты ведь останешься? – прошептал он, и в его глазах отразилось сразу семь оттенков желания. Я молчала, чувствуя, как предательское “да” пульсирует в висках, а между ног влажно стучит в такт сердцу.

Глава 8 Члены одного кружка

После завтрака Эмиль растворился в коридорах замка, оставив после себя шлейф своего запаха и едва уловимый след поцелуя на губах.

Я прислушалась к тишине, где-то за дверью звякнула посуда, зашуршали шаги, затем все затихло.

“Пора”, – подумала я, вцепившись в сумку как в якорь спасения, и крадучись прошла в ванную, чьи мраморные стены отражали свет сквозь витражное окно с эротическими сюжетами.

Я решила принять джакузи и немного расслабиться. Но перед этим заперла дверь на щеколду и дополнительно подперла стулом для лучшей безопасности. В случае чего успею хотя бы прикрыться, пока незваный гость будет спотыкаться. Еще и сумку с собой прихватить не забыла, на всякий случай

Джакузи оказалась размером с небольшой бассейн, облицованная мозаикой из перламутра, где в переливах света угадывались силуэты влюбленных пар. Кнопки управления блестели, как глаза хищника в темноте: алый кристалл для горячей воды, сапфировый – для холодной, и изумрудный – пузырьки. Нажала на все три сразу. Вода хлынула струями, зашипела, вздыбилась пеной. Сбросила ночнушку, и ткань глухо шлепнулась на пол.

Теплота обняла тело. Пузырьки щекотали кожу, целуя внутреннюю поверхность бедер, лаская грудь, играя с сосками, которые налились от неожиданного внимания. Закрыла глаза, и сразу же всплыл образ Эмиля – его губы, облизывающие палец после завтрака, играющие мышцы груди, когда он наклонялся…

“Черт, Зина, ты же замужем!” – в очередной раз напомнила себе и вцепилась ногтями в край ванны, но тело уже отвечало на фантазии, между ног приятно заныло.

Вода бурлила, вымывая рациональность. Представила их всех семерых: бронзовые торсы, влажные от масла, руки, переплетенные в ритуальном танце, глаза, горящие как угли… “Чертово любопытство! – вцепилась в волосы. – Ну почему я не могу просто…”

Где-то хлопнула дверь. Сердце екнуло, замерло. Прислушалась – тишина. Только пузырьки шептались на ухо: “Одним глазком… Ну хоть краешком…” Пальцы сами собой скользнули ниже, повинуясь давлению фантазий. “Нет! – одернула себя. – Это ловушка. Они хотят, чтобы ты…”

Внезапно скрипнула дверь. Стул закачался, щеколда дрогнула.

– Зина? – голос Эмиля прозвучал как сквозь вату. – Ты не против компании?”

Вскочила, обдавая брызгами пол. Пена скрывала тело по грудь, но от его взгляда, казалось, не спрятаться даже на дне океана.

– “Я… я занята! – крикнула, хватая мочалку.

Молчание. Потом смешок: “Как скажешь. Но помни – дверь открывается наружу”.

Послышались удаляющиеся шаги. Облегченно выдохнула, но где-то в глубине кольнуло разочарование. Рука снова опустилась в воду, пена закрутилась воронкой…

“Всего одним глазком”, – шепнул внутренний демон, а пальцы уже рисовали круги на животе, спускаясь ниже. Вода вздымалась, как страсть, смывая последние “нет”.

И все же может не стоит рисковать. Предположим на секунду, что Эмилю действительно можно доверять. Зато я не могу с уверенностью доверять себе. И ведь никаких сдерживающих мер сейчас не предпринять.

В молодости, идя на первое свидание, я специально не брила подмышки, ноги и зону бикини, надевала застиранное нижнее белье. Все для того, чтобы в случае соблазна было стыдно раздеться перед мужчиной. Стопроцентный способ избежать случайной половой связи.

Сейчас это не прокатит. Во всем виновата лазерная эпиляция. К тому же мне вчера портной кучу сексуальных комплектов белья притащил. И почему-то кажется, что вечером моим потенциальным мужьям будет не до трусов и лифчика. Разденут догола, и дело с концом… с семью концами!

– Короче, решено! Никуда не пойду! – объявила я пустым стенам.

Солнце за окном уже клонилось к закату, окрашивая комнату в тревожные медные тона.

“Не пойду для их же безопасности!” – мысленно парировала собственным сомнениям, чувствуя, как под грудью заводится моторчик тревоги.

Говорить Эмилю о своем решении не буду. Зачем заранее расстраивать? Еще начнет уговаривать.

Весь день замок гудел, как растревоженный улей. Где-то вдали звенели мечи (или цепи?), смеялись мужские голоса, а я, как затворница, металась между кроватью с балдахином и окном, за которым розовые кусты шевелились, будто сплетничали обо мне.

Худощавый парнишка-слуга с лицом, напоминающим лунную поверхность после метеоритного дождя, приносил еду на серебряных подносах. Его прыщики алели, как сигнальные огни, когда он, спотыкаясь о собственные ноги и ставил передо мной фарфоровую тарелку с устрицами.

– Спасибо, – буркнула я, наблюдая, как он пятится к двери, не сводя с меня восторженных глаз-блюдец. Каблук юнца зацепился за ковер и он едва не уронил поднос с пустыми тарелками.

На самом деле, если так подумать, то местных мужиков даже жаль немного.

Вот сколько лет Эмилю? На вид около тридцати, ну, может, чуть поменьше. И он ни разу не был с женщиной, силиконовая вагина не в счет.

От такого длительного воздержания у них, наверно, дикий сперматотоксикоз. Скорее всего, так и есть, ведь при виде меня у Эмиля сразу эрекция начинается. Это, конечно, мне льстит, но от такой активности еще и дети могут получиться…

Точно! Совсем забыла с этими волнениями! Я ж вчера таблетку не выпила!

Вспомнив, я бросилась к сумке, где в потайном кармашке лежал блистер с противозачаточными. Как раз вчера нужно было выпить первую таблетку после семидневного перерыва.

Получается, если я не смогу отсюда выбраться и в случае моей капитуляции, у меня есть месяц безопасного секса, а потом как начну рожать детишек. Уж я-то знаю свой организм, залечу в первую же овуляцию.

Перспектива не радужная. С таким количеством мужиков только и успевай ноги раздвигать, а я не хочу, как конвейер, детей выплевывать. А вдруг тут двойни и тройни сразу рождаются?

Уф, даже в мыслях представить страшно!

Мне б на мать Эмиля взглянуть, чтобы знать, какое возможное будущее меня ждет.

Запив таблетку водой из-под крана, я вдруг поняла свою ошибку. Надо было не пить. Страх залететь тоже хорошо сдерживает сексуальные порывы, а теперь получается, в течение месяца моя сила воли может дать слабину. Но с другой стороны, а вдруг Эмиль соврал и меня возьмут силой? Вот дилемма.

Весь день я маялась от безделья, а в стрессовой ситуации это хуже некуда. В голову лезли всякие мысли и нелепые идеи.

Кстати, моему передвижению по дому никто не препятствовал, я даже хотела сбежать на улицу, но чертов чулан не отпускал от себя.

К вечеру нервы натянулись, как струны арфы в руках маньяка. Прошлась по коридору, украшенному фресками в стиле “Камасутра для начинающих”, пытаясь найти выход.

В итоге решила посетить торжественное мероприятие, но только чтобы удовлетворить любопытство, не более…

– Ну и черт с вами! – выдохнула я ровно в восемь, швырнув в угол туфлю-лодочку.

Выбрала самый скромный бежевый брючный костюм с приталенным жакетом, который Морис сшил так, что ткань облегала бедра. Жакет с декольте “до пупка” пришлось застегнуть на все пуговицы, отчего грудь выпирала, будто протестуя против скромности.

Нужно было выглядеть максимально прилично, чтобы не провоцировать мужиков.

“Хоть паранджу надень – эти кобели все равно учуют”, – зло подумала, глядя в зеркало и поправляя прядь волос.

Эмиль явился, как принц из сказки в камзоле с серебряным шитьем. видно, что подошел к делу со всей серьезностью.

– Зина, позволь пригласить тебя, – он галантно поклонился.

Скромно улыбнувшись, вложила свою руку в его крепкую ладонь, которая оказалась удивительно горячей.

Лестница вниз превратилась в дорожку из мурашек. Его большой палец рисовал круги на моей ладони, а где-то в районе солнечного сплетения появился тихий трепет. Страха почему-то не было, а вот волнение и чувство предвкушения чего-то волшебного цвели в моей душе в полную силу.

Давненько я не испытывала таких эмоций. Это будоражило и… К моему стыду… возбуждало. Как же сложно было в этом признаться даже самой себе.

Комната встретила нас волной тепла и ароматом роз, смешанным с дымком яблоневых поленьев в камине. Огромная кровать под балдахином из алого шелка доминировала в пространстве, ее покрывало было усыпано лепестками, как тело любовника после бурной ночи.

Эмиль прижал ладонь к моей пояснице, предотвращая побег, которого так и не случилось. Его губы коснулись уха: “Не бойся. Помни, что я сказал тебе утром…”

А я и не боялась их, я боялась себя!

Шестеро красавчиков за столом, тоже при параде, холеные, крепкие и… сексуальные. Все похожи между собой, но по-своему индивидуальны.

Как только мы вошли, их восторженные взгляды устремились на меня.

От такого всеобщего внимания и осознания, что я королева этого вечера, ноги стали ватными. Эмоциональные качели, на которых я катаюсь второй день подряд, скоро добьют мою нервную систему. Но самое страшное было в другом, а именно в том, что мне все это нравилось.

Заняв свободное место, я взволнованно осмотрела присутствующих. Красавцы! Прям члены одного кружка…

Глава 9 Семеро одну не ждут – и завалят прямо тут

Вечер начался спокойно и размеренно, с тихого треска дров в камине, где языки пламени лизали поленья с похотливой нежностью. Слуги подали легкие закуски и вино.

Стол, уставленный серебряными блюдами, напоминал алтарь искушения: устрицы в раковинах-чашечках, виноградные гроздья и сыры с прожилками, напоминающими мраморную кожу. Вино в хрустальном графине переливалось рубиновыми бликами, словно застывшая кровь эльфов.

– Очень вкусное, попробуй. – Эмиль наклонился ко мне, его мизинец намеренно задел мое запястье, пока он наполнял бокал. Вино пахло спелыми сливами и мускатом. Первый глоток обжег горло, разливаясь по венам жидким янтарем. “Расслабься”, – шептало тело, когда теплая волна разлилось у меня внутри и немного ударила в голову, расслабив напряженные нервы.

Мы перекусили и выпили. Братья сидели, как семь смертных грехов в дорогих костюмах. Давид, откинувшись на спинку кресла, поигрывал ножом для масла – лезвие ловило отблески огня, рисуя солнечных зайчиков на его скуле с родинкой-мушкой. Когда он повернулся, свет скользнул по уху, и я невольно представила, как эти мочки краснеют в страсти.

Эдгар, закинув ногу на ногу, жевал виноградную лозу. Его вьющиеся волосы падали на лоб непослушными кольцами, а щетина блестела, будто припорошенная инеем. “Наверняка грубиян”, – подумала я, пока он внезапно не улыбнулся, обнажив зубы, и сердце екнуло, будто пойманное на крючок.