Орион реликвий

Глава 1

Свои последние минуты жизни я провел с улыбкой на лице. Я понимал, что это конец.

Полчища боброголовых мутантов уже прорвали «плотину». Снесли фланги моих бойцов и захватили нашу военную базу.

Не знаю, как им удалось в такие короткие сроки восполнить силы… учитывая прошлые битвы, но по факту все в бункере понимали – нам крышка.

Большинство бойцов уже приняли пилюли… и умерли моментально. Но были и те, кто собирался сражаться до последнего вздоха. И я относился к их числу. Не смотря ни на что, собирался перед смертью забрать с собой как можно больше этих тварей.

Поднялся с минусового этажа по лестнице. Откинул крышку люка и схватился за пулемет.

Первой же волной пуль, пущенной мной, выкосил полсотни этих мутантов. На второй волне, эта старая армейская пушка сдохла. Заклинила, обжигая руки.

– Ладно, – протянул я. – план «Б»!

Порылся на крыше бункера, осмотрел тела подстреленных стрелами солдат, выдохнул.

– Кто вообще этих сволочей научил держать в руках оружие?

Я поднял голову, держа в руках пояс с гранатами. Нашел ракетницу с одним-единственным снарядом. А в сапог запихнул малокалиберный пистолет, от которого толку-то и не было.

А затем, по одной отщелкивая, кидал гранаты в полчища врагов, выходящих из тростникового леса.

Не знаю, сколько я забрал за собой, но, на удивление, мутанты больше не выходили. Где-то позади еще раздавались одиночные выстрелы, но…

Мы были в окружении. Пускай, со своей стороны я срезал основную волну врагов. Но вот за спиной их было больше. Наверное.

Я осмотрелся по сторонам и понял одну важную вещь. Передышка была лишь на несколько секунд.

На моем лице появилась предсмертная улыбка, и в этот же момент откуда-то издалека раздался оглушительный рев. Враги ломанулись со всех сторон. Казалось, словно весь лес кишит монстрами.

Подняв ракетницу, я прицелился в следующих врагов, но не выстрелил. Увиденное мной, заставило меня притормозить.

За высокими, почти двухметровыми чудовищами, держащими в перепончатых лапах копья, вышло нечто.

Большая серая тварь, ростом гораздо выше боброголовых.

Она двигалась явно быстрее остальных. Ее морда больше напоминала мне рыбу-каплю, с удивительно отвратительным носом и маленькими глазами-бусинками. А еще, мне показалось, что она излучала синий свет со слабым фиолетовым оттенком.

Цель была выбрана тут же. Нажав на спусковой крючок, я почувствовал удар по телу где-то справа.

Ракета вылетела в тот же момент, как боброголовый, поднявшийся со стороны на бункер, ударил меня ржавым тесаком. Я бы мог увернуться от его удара, но тогда промазал бы ракетой…

Не реагируя на хлынувшую кровь, я достал тесак из своего плеча и ударил им по шее клыкастой морде. Раздался рев прямо над моим ухом.

– Вот же тварь!

Я повернулся. Получил еще один удар, но уже в колено. Снес голову второму мутанту, который пригвоздил мою ногу копьем. И после, я увидел результат.

Ракета попала куда нужно, но вот итог мне очень не понравился.

Сначала мне показалось, что огромный монстр просто поглотил ракету. Но нет.

Его начало раздувать. Да еще как! Боброголовые мутанты тут же посыпались в разные стороны. Словно спасались от чего-то страшного. И страшное произошло.

Монстр начал надуваться, как воздушный шар и спустя пару секунд его разорвало. Синяя кровь хлынула во все стороны и мутанты, попавшие под «водичку», начали визжать. А затем, испаряться.

– Кислота?.. – прошептал я еле слышно. – Этого ещё мне не хватало.

Только вот несколько капель попало и на меня тоже. Понял я это не сразу. Но спустя несколько секунд почувствовал адское жжение и тут же посмотрел на свою руку. На ней была открытая рана и именно туда и попала кислотная кровь монстра.

С каждым мгновением боль нарастала в геометрической прогрессии. Уже через пару секунд её невозможно было терпеть. Я упал на колени и сквозь стиснутые зубы завыл. И это всё не смотря на то, что перед боем я выпил обезболивающее, которое должно было притупить все чувства.

Но…

Трясущимися руками, мне удалось достать пилюлю и раскусить её зубами.

– Всё что я мог – сделал. А теперь…

На моем лице появилась облегченная улыбка.

– А теперь… мне можно отдохнуть.

Тьма принялась окутывать моё сознание, но даже сквозь неё я чувствовал невероятное жжение в руке, которое начало расползаться по всему телу.

Что-то не так…

Черт!

Что-то в груди запульсировало и темная картинка в мозгу… начала проявляться, играясь яркими пятнами, которые возникали с разных сторон.

Ей-богу, похмельный синдром и не меньше!

Только вот… сражение. Я отчетливо помню, что последняя база человечества пала под полчищами врагов. Помню, как попал под синюю кислоту. Помню…

Я же умер. Да… умер.

Тогда…

Легкие вдруг заработали сами собой. Я почувствовал, что дышу. Почувствовал, что живу. Но ведь такого просто не могло быть.

Может ли человек прожить, если все его органы перестали функционировать?

Вместе с этим вопросом пришли звуки. Органы слуха заработали.

Где-то вдали щебетали птички, которых я не слышал лет уж десять во время войны с мутантами.

Кто-то рядом пыхтел, подергивая меня за что-то. А еще пришли запахи. Не самые приятные.

Воняло чем-то травянистым и чем-то спиртовым.

– Мда, ваш сын совсем плох, – раздался рядом старческий голос, и мое тело перестало дергаться вниз. – Когда случился последний приступ?

– Сегодня утром, – зазвучал чуть вдали женский голос, полный боли. – Всеволод Владимирович, может, можно что-то сделать?

Что за странные имена?

Попытался раскрыть глаза – не получилось. Поднять руки – эффект нулевой. А еще, я почему-то не чувствовал ног. Это что же, у меня ноги отнялись?

– Боюсь, что нет, – заговорил старик. – Сами понимаете, он в вашем роду самый слабый, да и род ваш никогда не славился силой.

Последнее он словно выплюнул. Показывая свое отвращение к собеседнику. Женщина, которая разговаривал с ним, лишь всхлипнула. А я охренел.

Это еще что за люди тут рядом со мной? Какой к черту род? Где я?

Моя соображалка начала хаотично думать, начиная все расставлять по полочкам.

То, что я погиб, сомнений не было. После той пилюли ещё никому не удавалось выжить. Может, это игры больного рассудка? Вполне возможно. Но почему мозг работает? Научно доказано же, что «там» нас ничего не ждет. Тогда…

В памяти тут же всплыли новые картинки. Мне припомнился синий монстр и его кровь на моей ране. Но додумать не получилось. Меня что-то больно укололо в руку.

Да не куда-то, а под ноготь!

Эй, старик, ты что там удумал?

– Не реагирует, видите? – забормотал он. – Любой живой человек давно бы звук издал или бы дернулся. А это… тело даже не шевельнулось.

– Не говорите так о моем сыне! – всхлипнула женщина. – Он живой! Он может жить!

Любой живой человек после такого тебе бы морду разбил. Придурок. Иголками в меня тычет, хрен старый.

В следующий миг, я почувствовал, что мою руку поднимают. А раз почувствовал, то это уже хоть что-то. Контроль над телом возвращается. Только вот, вместе с ним приходит и какое-то отчаяние.

Слабость, что ли.

– Я бы на вашем месте, снял бы с его шеи кристалл. Нельзя такие вещи порочить смертью, – старик вновь заговорил. – Понимаю, что это наследие его отца, вашего мужа, но эти драгоценности не терпят такого ухода.

– Нельзя! – тут же вспыхнула женщина. – Мой сын…

Что она все заладила сын да сын? Я своих родителей никогда и не видел. И уж после службы, знал наверняка, что их больше нет.

Тогда почему она твердит, не умолкая, что я сын? Она же про меня, да?

– Вашему сыну уже ничего не поможет, – раздраженно ответил старик. А я наконец-то, смог разлепить глаза.

Сначала картинка была пятнистая. Неразборчивая. Затем зрение начало фокусироваться, и я уставился на старика, нависшего надо мной.

Тот раздувал ноздри и что-то яростно дергал у меня в ногах.

– Ноги так и не работают!

А, так вот что он трогает.

– Но раньше же он ходил! – я не смог повернуть голову на голос. Тело слишком медленно возвращало контроль. – Ходил же! И способности у него проявлялись, он мог бы стать магом!

Боже. Что она несет? Каким магом? Что еще за старые байки, которыми нас в казарме пугали?

– Учитывая его полумертвую душу, шансов, что он станет магом – ноль. И даже если бы он ходил, он бы им так и не стал. Его сестры, уже хоть что-то, но он, – эта безманерная старая сволочь, ткнула меня пальцем в лоб. – Никогда!

Вот тут я начал закипать. Во-первых, мне было непонятно, почему я до сих пор жив. Во-вторых, я не понимал, где я нахожусь.

Что это вообще за дебильная парочка трется возле меня.

Какая-то мама и какой-то хрыч.

Рука сама собой заработала. Дернулась, а затем ко мне вернулись основные функции.

Закашлялся и схватил руку старика, который опять пытался ткнуть меня своим пальцем.

– Завязывай, – хрипло сказал я. – А то палец сломаю.

На мое резкое пробуждение отреагировали оба. Названная мама зарыдала и бросилась мне в ноги. Я же ничего не почувствовал. А вот старик вскочил со своего места и коснулся какой-то хрени, которая висела на его шее.

– Вот видите! – ревела женщина, которую я так и не успел рассмотреть. – Жив!

– Это последнее издыхание, – заявил старик, слегка раздраженным голосом.

Этого говнюка я детально рассмотрел.

Усики-щетка под носом. Зеленые глаза. Надменный взгляд и лицо, требующее кулака. По нему было видно, что он о себе слишком высокого мнения. А интонация в его голосе раздражала больше всего.

– Я просканировал больного, – он сморщил нос. – Больше не проживет. Сколько бы вы ни рыдали, это делу не поможет. Сердце почти не бьется, пульс частично отсутствует. Болезнь слишком быстро прогрессирует. А души вообще не нашел, так что… он машинально двигается.

Души не нашел? Ты что несешь?

Чуть приподнялся, посмотрел на старую брюнетку в причудливом костюме и первым делом посмотрел на свои руки.

Твою же мать! Шрамов словно никогда и не было. Пальцы тонкие, мальчишеские. Ногти отросшие, татуировок нет. Словно это и не мои руки!

Сдернул одеяло и посмотрел на грудь с животом.

Сомнений, что это не мое тело больше не осталось. Причина… ну, хрен его знает. Тем не менее…

– Зато успеете попрощаться, – заявил старик и ухмыльнулся.

Задолбал! Дед, ты начинаешь меня раздражать. Мне бы понять, что тут вообще происходит. Неужели… другое тело… странное окружение…

Я попытался встать и окончательно убедился в том, что ноги не слушаются. Я просто их не чувствую. Упал на деревянный пол, как мешок с дерьмом.

– Сколько ему осталось? – продолжала рыдать женщина. – Просто назовите время.

– Часа три, не больше, – улыбнулся тот и больше я его не слышал.

Старик что-то буркнул и, судя по топоту каблуков, вышел из комнаты. И словно бы в подтверждение его слов, мою грудь что-то невероятно сдавило. Да так, что я и вздохнуть не мог. Отпустило меня лишь через несколько минут, и за это время я уже успел попрощаться с жизнью… во второй раз.

И тут я понял… старик хоть и мерзкий, но говорит правду.

Так значит три часа? Весело…

Глава 2

Названная мама попыталась меня поднять. Самостоятельно у меня никак не получалось. И по итогу на помощь пришел еще один представитель женского рода. Какая-то язвительная девушка.

Поднимая меня, она не сдержалась и, сморщившись, произнесла:

– Опять? Он хоть не обделался?

Детка, да ты не знаешь, что такое обделаться! Вот сидела бы ты за стеной, слыша, как боброголовые грызут твою бетонную стену, ты бы точно испачкала свое бельишко.

– Нет, Мария, – скромно заявила моя мама. – Очухался, но Всеволод Владимирович сказал, что ему осталось часа три, не больше…

– Стоит позвать его сестер, – отозвалась девушка со звонким голосом, которая помогала матери. – Пускай попрощаются.

– М-м-м-м, – я попытался сказать: «с собой прощайтесь, я никуда не собираюсь», но не получилось.

Мои легкие сжались, в груди появилась ноющая боль, а перед глазами все вновь поплыло.

Черт. Что за дохлое тело? Почему меня, бравого война третьей планеты, зашвырнуло в тело такого слабака? Да и что это вообще за… блин, вопросов слишком много, а голова беспрерывно гудит. Но самый важный вопрос.

Как я после смерти оказался здесь и умираю… опять?

– Вот видишь, – всхлипнула мать. – Совсем уже…

Меня посадили на кровать. Помогли облокотиться на холодную стену. Мать бережно смахнула серым платком что-то с моего лба и отошла от моей постели.

Я раскрыл глаза и первым делом посмотрел на эту девушку.

Ну, по меркам моего мира ничего такая. Готовая для восполнения людской популяции. Бедра широкие, таз крепкий. Форма груди хорошая, не маленькая.

– Эй, что смотришь? – оскалилась блондинка с выразительными «глазами». – А?

– Пойду позову дочерей, – тут же засуетилась женщина и бросилась прочь из небольшой комнатки.

– Эй? – повторилась девушка. – Что пялишься на меня?

– Знаешь, – медленно выговорил я, попытавшись донести ей свои мысли. Но по итогу, ничего так и не смог сказать, просто долго мычал, пытаясь раскрыть рот.

Она посмотрела на меня, как на последнего идиота. А я позволил себе короткую усмешку. Хоть на это мне хватило сил.

Сестры и мать пришли спустя пару минут. Перед этим блондинка окутала меня простыней, ворча что-то под нос.

– Вот, девочки, – мама пустила очередную слезу. – Уже меньше трех часов осталось.

– Ну вот и отмучился, – улыбнулась одна из двух близняшек, шепотом обращаясь ко второй. – А то надоел уже!

Девочки прыснули со смеху, но вот у меня на душе появился неприятный осадок. Вот тебе, Владимир и семейные ценности. Устали они ухаживать за братом-калекой. Ждут, когда помрет.

Да за такое головы бы им самим оторвать.

Девушки, к слову, выглядели очень неплохо. Симпатичные, стройные. Зеленоглазые и… противные. Голоса у них скрипучие какие-то.

Интересно, я с ними похож? Или… я больше в отца. А он вообще есть у меня?

– Если бы только Виктор был здесь, – пустила вторую скупую слезу матушка, отвечая на мой вопрос. – Он бы вам, дурынды, головы поотрывал за такие слова!

На сестер, к слову, это никак не повлияло. Они продолжили улыбаться и как-то злобно на меня поглядывать.

Слушать, как эта четверка, разговаривает друг с другом, было неинтересно. Когда я понял, что больше никто не придет и больше мне не на кого смотреть, я просто закрыл глаза. Представил себе пляж с цветущей, зеленой водой, откуда высовывают головы бобролюди, и в своем коротком сне, бил их титановым веслом по голове.

Так, скажем, словил релакс и отдыхал последние часы жизни.

Новая вспышка и приступ боли подкрались незаметно. Меня скрутило. Не вывернуло, разумеется, но ощущения были не из самых приятных.

Пришлось открыть глаза, привыкнуть к свету и попытаться изучить свои апартаменты. До этого момента они были мне неинтересны.

Комната большая, метров так двадцать квадратных. Обставленная как-то скупо, пару шкафов, тумба, стол у изголовья кровати. Никакого оружия нет. Костюмов или такой же формы, как у этих сестер, тоже нет.

Кстати, а что это за форма? Эмблемы? Они в каком-то отряде служат?

– Он точно через три часа откинется? – заговорила одна из близняшек. – А то нам бы на учебу…

О, а вот и очередной ответ на мой вопрос. Студенты или школьницы. Хотя… на школьниц они непохожи.

– Виктория! – рявкнула мама. – Я сейчас тебе…

Та самая Виктория поняла, что перегнула палку и попыталась быстренько улизнуть. Но не получилось. Мать ловко схватила ее за прядь волос и потащила на себя. А затем, в немного странном тоне, дала три раза по ее заднице.

– Мам, ну не смешно даже!

Мария, которая вообще была не к месту, смотрела на показательную порку свысока. Подняв голову к потолку, косясь на сам процесс.

Вот кто она такая, оставалось для меня загадкой. На родственницу явно не тянет. Служанка? Нет, форма на ней такая же, как на сестрах. Моя женщина?

Нет. Учитывая, как она обо мне говорила, явно мы не пара.

Последний оставшийся мне час, во всеуслышание объявила сама мать. Девушки вздохнули с облегчением, мне стало больнее обычного. А что было самым неприятным, я никак не мог на это повлиять.

Попытался встать, но опять чуть не упал. Попытался рассмотреть себя, но Мария не давала мне стянуть с себя простыню.

Ощущать себя беспомощным было… отвратительно. Мой взгляд зацепился за что-то блеснувшее прям под шеей, когда я ворочался. Попытался ухватить это рукой, но безрезультатно.

Чуть позже я всё-таки вытянул цепочку, которая запуталась сама собой своими мелкими звеньями и стала похожа больше на удавку, чем на украшение. А затем…

Я уставился на причудливый, маленький синий кристаллик.

Грани на нем переливались разными оттенками синего, иногда отдавая фиолетовым. Основание было словно припаяно к цепи, и сорвать отдельно побрякушку не получалось.

– Эй, а ну, не порть реликвию! – тут же сказала, то ли Виктория, то ли другая. – Лучше сними и отдай мне!

– А почему это тебе? – заговорила вторая. – Так-то я была следующей наследницей реликвии!

Между ними началась словесная перепалка, на которую мне было наплевать. Больно они шумные какие-то. Как же раньше это тело уживалось с ними?

Мое внимание никак не хотело переключаться с «реликвии», как сказала кто-то из близняшек. Меня то ли тянуло к нему, то ли…

Черт. Не понимаю, в чем дело?

За какую-то минуту, реликвия в моих руках сменила все оттенки синего с фиолетовым и слегка засияла. Но на это никто никак не отреагировал.

И определенный оттенок напомнил мне мою смерть, там, дома. Цвет крови того неизвестного ранее, монстра блестел на гранях. Завораживая меня еще сильнее.

А затем…

– Съешь меня, – еле слышный голос исходил откуда-то из кристалла. – Просто положи в рот и пережуй.

«Это еще что за глюки пошли?»

– Съешь меня, – еле слышный голос повторился. – Ну чего ты ждешь?

«Ага. Щас. И зубы себе переломать? Эй, галлюцинация отстань?! Я же не какой-нибудь больной, с побрякушкой разговаривать?!»

– Съешь меня, ну что тебе стоит? – повторил голос. – Давай, тебе понравится результат!

Ну, спорный вопрос. Сломанные зубы, результат, как по мне, не очень. Да и глядя на эти грани, я сомневаюсь, что вообще смогу эту хрень перекусить.

Но голос никуда не уходил. И он реально требовал, чтобы я его съел. Не кричал, все также противно шептал… и это было ненормально!

– М-м-м-м, – я попытался спросить у маячивших перед глазами сестер: «ваши реликвии разговаривают?». Но итог был очевиден.

– Что ты там мычишь? – злобно зыркнула сестрица. – Давай, снимай с шеи, я тебе говорю!

Она приблизилась ко мне и вытянула руку. В этот же момент подключилась вторая и, отталкивая сестру, тоже потянулась за реликвией.

Эй, девчонки, вы че? Я же не умер еще!

– Ты давай, кушай-кушай, – голос опять зазвучал из центра кристалла. – А то достанется этим…

Мне на миг показалось, что кристалл фыркнул. Но самое главное, что я понял, что никто, кроме меня, не слышит этот голос.

Мать схватилась за сердце, глядя, как меркантильные сестры пытаются снять с меня побрякушку. Та самая блондинка Маша, закрыла рукой лицо, показывая, как ей неловко от происходящей ситуации.

– Хватит! – взревела матушка, да так, что я сам невольно дернулся. – Вика, Василиса, хватит! Перестаньте!

Девушки, которые уже крутились клубком возле кровати, замерли. Держа друг друга за волосы.

– Эту реликвию ваш отец перед смертью завещал Косте! Не вам, а Косте!

Это что за имя еще такое, Костя? Как будто кто-то чем-то подавился и пытается откашляться! Вот то ли дело – Балтимор! Или… как там звали последнего нашего принца, которого бобры сгрызли?

О, точно, Владислав!

Называешь это имя и сразу понимаешь, у его владельца крепкие яйца и тяжелый кулак!

Костя… черт.

– Так, он и так щас ноги откинет, – произнесла кто-то из близняшек. – Какая разница, раньше, позже?

– Вы даже с шеи его не снимете, – неожиданно подала голос Маша. – Реликвия к нему привязана наследием. Понимаете? Задушите бедолагу!

– Так облегчим участь! – звонко сказала одна из меркантильных сестер, и они вновь начали кататься по полу.

Идиотки, ей-богу. Как так можно о родном брате говорить? А?

Реликвия, хотя судя по ее размерам, до реликвии она явно не доросла, продолжила меня упрашивать съесть ее. Я попытался ответить ей, ну, промычать, типа зачем мне это, но она не понимала меня.

Все твердила съешь и съешь меня. Умоляла. Даже угрожала:

– Не съешь меня, помрешь! Другого выхода нет!

В последнее я и так верил. Видел обстановку, понимал, как все катится к чертям. И, к слову, а почему бы и нет? Ну, что я сделаю?

Подумаешь, зубы переломаю перед смертью, зато эти сволочи ничего не получат!

Точно, решено, так и быть, разговаривающая побрякушка. Добро пожаловать в пищевод!

– Ты же съешь меня? – голос стал более ласковым. – Ну давай, Владимир, ты сможешь!

Стоп! Откуда это ты знаешь мое настоящее имя? Почему это ты не называешь меня этим… Костей?

Конечно, вместо озвученного вопроса я смог только промычать. Но и то, сделал над собой усилие, чтобы раскрыть рот. Не с первого раза, но все же получилось.

Если я не могу и рта-то открыть, как мне ее жевать?

Когда моя рука растянула цепочку, девушки на полу замерли. Когда я схватил кристалл на ней, Маша отняла руки от лица, а мать замолкла.

А вот когда я поднес кристалл ко рту… послышался женский визг.

Маша смотрела на представление с раскрытыми от удивления глазами. Мать застыла в немом крике, не понимая, что происходит, а сестры… как цепные собачки, по команде, кинулись ко мне.

Увы и ах, бабоньки, я сделал то, что меня просили.

Кристалл на удивление оказался мягким. Его грани не поранили нёбо, когда я зубами с лёгкостью перекусил его. Осколки не впились в язык и щеки.

Вообще, у меня сложилось впечатление, что я жую желейную конфету из барсучьего жира.

Невкусно, но и не мерзко. Желудок набить – самое то.

– Придурок! – синхронно завизжали обе. – А ну, выплюнь!

Они схватили меня и начали поочередно пытаться залезть мне в рот. Но в данный момент меня мало волновало, что они пытаются сделать. Когда кристалл, точнее, его «масса» попала в мой желудок, начали твориться чудеса.

Боль? Нет, не слышал. Смахнуло рукой! Слабость – испарилась. Ноги начало жечь, как и место ниже пояса, а голова стала яснее. Я стал обладателем своего тела, чувствовал его каждый миллиметр и…

Ощущение того, что я жив, было замечательным. Легкость, непринужденность и необычное сильное желание сходить в туалет. Что я и решил сделать первым делом.

Резко вскочил с койки, отмахнувшись одной левой от сестер, да так, что они с кровати посыпались.

Мышцы ног еле-еле слушались, и понимая, что за столько времени без работы мышцы атрофировались, я все же рискнул. Сделал первый шаг и почувствовал, как мышцы что-то обожгло. Спустя секунду, от жжения не осталось и следа.

Это еще что за чудесное излечение?

В два шага я сократил расстояние до мамы и, ухватив ее за плечи, глядя прямо в изумленные глаза, спросил…?

Спросил! Спросил! А не замычал! Я могу разговаривать!

– Мать! Где? Здесь? Туалет?!

Мой голос был грубоватый, но не до конца мужской. Он мне не понравился, но к такому я привыкну. Движения легкие и мягкие. Я словно плыл, а не срывался с места.

Мать только и смогла, что указать рукой себе за спину, не веря в то, что только что произошло.

Со второго этажа по крутой винтовой лестнице я спустился за секунду. Но, разумеется, упал. Ноги хоть и пришли в норму почти сразу, но все равно… что-то с ними было не то.

Да и не удивительно, столько лет просто лежать. Как я вообще двигаюсь? Как я излечился?

Я замер, рассматривая коридор перед собой и задумался, не пропустил ли что-то на втором?

Нет. Я не ошибся, нужно было на первый этаж. Двери на этом принадлежали трем другим спальным комнатам.

По количеству разбросанных вещей, трусов и всего прочего, тут же понял, что это женские комнаты и принялся искать дальше.

На первом этаже пробежался по узкому, но длинному коридору, почему-то машинально перепрыгивая через ковер, а уже там… тело само меня привело в уборную. Которая выглядела в разы лучше, чем все те комнаты, в которых я побывал.

Мраморный пол, белоснежный унитаз, мраморная ванна и светлые стены с потолком. Простыня тут же спала на пол, тряпка, прикрывающее достоинство, слетела с ног, и я испытал облегчение.

Черт. Как будто ни разу в жизни в туалет не ходил. И уже после, как только странный позыв мочевого пузыря был выполнен, пришла другая реальность.

Дернул за крючок над унитазом, тоже, к слову, машинально. Водный поток убрал все излишки человеческого тела, а я в это время застыл напротив зеркала. Большого, к слову.

На меня уставился худой, бледный юноша. Лет двадцати, не больше. С большими зелеными глазами, большими серыми мешками под глазами. Черный сальные волосы, видимо, давно не слышали о воде, родинка на груди, вообще, была уродством, а вот худоба…

Раздражала. Нельзя быть таким слабаком, ох нельзя!

Когда я присмотрелся к родинке, которая ею и не была, в дверь начали долбиться. Спустя пару секунд, в ванную ворвались сестры и друг за другом начали пытаться ухватить меня за челюсть.

Легкость в моем теле, помогла мне увернуться от нападок, что одной, что второй. При этом я явно понял, что тело не привыкло к таким резким движениям, так как начал просто путаться в ногах.

– Твою же, – протянул я, отпрыгивая от повторного выпада. – А ну, стоять! Руки вверх и на шаг назад!

Мой рык осадил девушек. Они замерли. Затем за их спинами показалась Маша в компании Матери. С лицами, полными непонимания.

– Костенька, как ты… – протянула мама. – Ты же много лет не ходишь! Как ты встал?!

– Не знаю, – отмахнулся я, понимая, почему все остальные смотрят на меня с раскрытым ртом.

Подобрал с пола простыню, укутал область около таза и, вытягивая перед собой руку, развел сестер в стороны. Обошел ошарашенную мать и Машу и вернулся, так сказать, в место, где все началось.

Свою комнату я изучал несколько часов, заперев дверь на внутренний замок. На все голоса и просьбы выйти, никак не реагировал. Потому что в состоянии аффекта мать, да и все остальные, не способны были отвечать на мои вопросы и только мешали, задавая кучу своих.

А мне необходимо действовать быстро. Ведь я вообще не понимаю, где нахожусь и какие здесь порядки и законы.

Я изучал все, что мне бы помогло немного освоиться, да и в целом, помочь понять, почему я здесь и что это за тело худющее.

Два тяжелых шкафа были заполнены детской, мужской одеждой и постельным бельем. А также всякими медицинскими принадлежностями, которые и в моей старой жизни были. Иглы, таблетки, медицинский спирт и прочая дрянь в том же духе.

Помимо вещей и медикаментов, нашел себе, наконец, одежду по размеру. Приоделся, с удовольствием почувствовал легкое касание тканевой рубашки, которые не носил с начала войны и принялся копаться в столе у изголовья кровати.

Вот там вещи были поинтереснее.

Записные книжки, какие-то мемуары древнего боевого мага, и то, закорючки эти я не мог понять и разобрать. А затем, наткнулся глазами на карту. Она была сложена раз двадцать и, когда я развернул ее, аж присвистнул от масштабов и подробностей.

Не знаю, какому городу она принадлежала, но защитные стены вокруг города меня удивили.

Это же, зачем, аж целых три стены вокруг города возводить… стоп! Присмотрелся повнимательнее и нашел мелкие приписки, которые невооруженным глазом было просто незаметно.

Прочитать их, увы, не было возможностей. Глаза хоть и не были проблемными, но настолько мелкий текст различить было просто невозможно.

Порылся в ящике стола, нашел лупу и небольшую шкатулку, которая перебила мое внимание. Но вот сколько бы я не пытался ее открыть, увы, не получалось. А когда швырнул в стену, понимая, что ее не открыть, та и отворилась.

Предвкушая что-то ценное и полезное внутри, разочаровался сильнее прежнего. Внутри ничего не оказалось, а время, которое я потратил на эту хрень, было упущено впустую.

Тем не менее лупа оказалась более полезнее шкатулки. Я начал изучать карту и даже немного понял, что на ней изображено.

Центр карты, вокруг которого были поставлены стены, был городом. Внутри куча улиц и всяких точек. Расстояние, если верить цифрам на карте, от города до стены было небольшим. Пять-десять километров. И между другими «кольцами» расстояние примерно такое же.

Так, скажем, это было некоторой защитой… контурной. Только от кого?

А уже рассматривая зеленые леса, густо намазанные самой обычной краской, наткнулся на разноцветные точки и цифры под ними.

– Черт, – в очередной раз сказал я. – И что эти цифры значат?

Увы, ответа у меня не было. Но если бы не книжка про какого-то там мага, точнее, сборник сказок. А все почему? А потому что магии не существует… я бы и не нашел значения цифр.

Скромная по размерам, но толстая книжка. Как бы сама, случайно, свалилась с пола и раскрылась. Поднимая ее, я замер, пытаясь понять, на что смотрю.

На раскрывшейся странице была изображена какая-то жаба. Непривычная мне, с руками и ногами, которая может тебя в рог скрутить, а затем сожрать. Большие глаза, зеленая кожа и цифра – три, под описанием…

– Животное… – прочитал я. – Жаба – земноводное животное, живущее в южных болотах у третьего контура стен. Опасное если находится в стае, поодиночке, этот монстр не способен навредить, так как является неуклюжим.

Что это за хрень я только что прочел?

Но на одной «жабе» я не остановился. Уж больно интересен стал этот местный мир.

Под цифрой пять в книге, было описано неизвестное животное – насекомое. Такое название я слышал впервые, а затем увидел приписку, мол «паук».

Что еще за паук такой?

В дверь в этот же момент застучали. Послышались голоса, на которые я никак не реагировал. Но гостя не устраивал такой расклад событий.

После этого послышалось ещё несколько гулких ударов и треск.

Я понял, что следующего натиска дверь не выдержит.

Спустя несколько секунд в комнату ворвался седой, усатый мужчина, в черных очках и в пальто. Мужик вытарщился на меня и в изумлении раскрыл рот. А потом он злобно прошипел:

– Почему ты всё ещё жив?!

Глава 3

Что-то лицо больно знакомое. Да и усы эти…

– Ты кто? – протянул я, разгибаясь. – Зачем дверь ломаешь?

– Кто-кто, – оскалился старик, снимая черные очки. – Конь в пальто!

– Ну, пальто вижу, – я сделал шаг вперед, пытаясь держать спину ровно. – А вот коня, нет. Ишак какой-то старый…

– Всеволод Владимирович, подождите! – зазвучал встревоженный голос в коридоре, и через пару секунд за его спиной встала моя мама.

А, так это тот самый лекарь? Что-то в очках я его не узнал. Но тому уже было плевать на ее слова.

Он смотрел на меня с глазами полными безумия. Казалось, что у него даже усы начали шевелиться от недовольства.

Ну что, лекарь, нападешь на меня?

– Он должен был сдохнуть! – старик кивнул в мою сторону, снимая с рук белые перчатки. – Я лично осматривал его! А я никогда не допускаю ошибок!

– Ну, значит, – улыбнулся я. – Плохо осмотрели.

В то, что произошло далее, невозможно было поверить. И если бы я не видел это своими глазами, я бы и не поверил.

Старик словно растворился в пространстве. Там, где он стоял, был лишь легкий дымок. А в следующую секунду, он оказался рядом, с вытянутой рукой. Словно собирался ткнуть в меня. Но как оказалось, это было не так.

И реакция былого бойца дала о себе знать. Я даже не повернулся, просто перехватил его руку и зажал двумя пальцами. Только вот…

Силы было в теле мало. Нет, разумеется, визуально это было эпично, но по итогу, он с легкостью выдернул руку из моей хватки.

– Идиот, – прошипел он и вновь выставил палец. – Дай посмотрю, что у тебя с головой!

Испытывать судьбу дальше, я не стал. Тем более что и так было понятно: физической силы во мне мало. Я просто ушел в сторону, уклоняясь от еще одной попытки дотронуться до меня.

А припоминая, что старик каким-то магическим хреном умеет растворяться в воздухе, на всякий случай повернулся к нему. Мало ли… опять пропадет. Или все же ткнет в меня. Что тогда?

– Всеволод Владимирович! – в комнату ворвалась мать, и со слезами на глазах, продолжила. – Он и так… и так помирал! Не надо делать ему больно…

– Он только пришел в себя, – зазвучал голос Марии со стороны двери. – Голова, видимо, пустая.

– Видимо, – согласился старик и больше не борзел. – Он как, ручной? Команды понимает?

– Сам ты ручной, – отрезал я. – Говори что надо!

– Хм, даже понимает меня, – Всеволод тут же опустил руку в карман пальто и достал оттуда монокуляр. Вставил в глаз и заявил. – Раз трогать ты себя не даешь, воспользуемся старым методом.

Ну и начал рассматривать, на расстоянии, разумеется.

– Странно. Душа есть, я ее вижу… темненькая какая-то, но, видимо, вернулась. Да и сердце в порядке.

Я молчал. Так скажем, ожидал еще чего-нибудь экзотического. Но тот и не думал приближаться ко мне.

– Все равно, вижу, как уходит энергия его жизни, – он закончил «осмотр» и убрал монокуляр обратно. – Ну, уже не три часа, а пару дней проживет, но не больше. Это однозначный вердикт! – Он перевел свой взгляд снова на меня и продолжил говорить. – Не знаю как ты сумел отсрочить свою смерть… только вот итог будет один…

– Да как же это так? – мать не могла успокоиться. – Может, вы… ошиба…

Он не дал ей договорить и неожиданно громко заорал.

– Я никогда не ошибаюсь! Забыли, кто я такой?!

Мы сидели на кухне «нашего» дома. Учитывая шикарную туалетную комнату, сама кухня была убогой. Какой-то серой и невзрачной.

Любопытно, почему именно туалет в доме такой шикарный? В чем причина?

– Думаю, – заговорил лекарь, пережевывая ложку каши. – Душа оказалась сильнее, чем я предполагал. Еще цепляется за жизнь. Пытается выкарабкаться.

– Тогда, – Маша, которая сидела рядом со мной, говорила за мать. Та, уже ничего не хотела отвечать и спрашивать. Молча готовила, изредка поглядывая на меня. – Почему он опять ходит? Десять лет прошло, как никак с того случая в лесу.

– А черт его знает, – заворчал старик. – Может, когда душа решила удержаться, она задела какие-то каналы в теле, может, еще есть причина, не знаю.

– Можете узнать? – Мария не унималась. – Сколько это будет стоить?

– О, их семье такое обследование не потянуть. Да и вашей тоже, – усмехнулся тот. – Я еще по старой памяти, из благодарности к его отцу, пришел осмотреть парнишку, когда он перестал разговаривать. Но больше таких подачек не будет.

Мама подошла к столу, громко поставила на скатерть горшок со свежей кашей. Злобно посмотрела на лекаря и отвернулась от нас.

– А как быть с реликвией? – заговорили одновременно сестры. – Она же выйдет?

– Выйдет, – расхохотался лекарь. – Естественным образом. Так что не переживайте, наследие вашего отца только отмыть придется. А так, организм человека не способен переварить подобную силу. Это как проглотить золотое кольцо. Если оно не выйдет, организм умрет от отравления.

Черт. А если я пережевал этот кристалл, и он не переварился? Гастрит? Язва? Может чего похуже?

Спрашивать я ничего не стал. Что-то мне подсказывало, что нехрен им знать о таких подробностях.

– В туалет не хочешь? – обратилась ко мне то ли Вика, то ли Василиса. – А, Костенька?

Чего это мы такие любезные?

– Нет. – буркнул я, опуская ложку в тарелку. – Не хочу.

– А ты еще и кофейку хлебни, – подсуетилась вторая близняшка. – Оно поможет.

– Ты мне еще покурить предложи, – отмахнулся я.

Только вот никто меня не понял. На меня уставились все, и эти взгляды невозможно было не почувствовать.

– Ты бы это, – Маша заговорила первой. – Давай, без этой дурости. Хорошо?

– А что я не так сказал?

Ответа не последовало. Сестры просто переглянулись и пожали плечами, старик проглотил еще одну ложку каши, а Маша просто не сводила с меня глаз.

И все же, кто она такая?

Лекарь попрощался с матерью сразу, как доел. Накинул на плечи свой долбанный плащ, напялили на нос очки и был таков. Напоследок он сказал мол, надеемся, мы больше не встретимся.

Я криво усмехнулся и мысленно пожелал ему провалиться. А матушка лишь всхлипнула, в очередной раз.

Когда на кухне никого не осталось кроме меня и матери, она подошла ко мне, налила в чашку кофе и положила руки на плечи.

– Два дня, Костенька… почему так?

– Если бы сам знал, – пробормотал я. – То ответил бы. Ты мне лучше вот что скажи… мам. – Последнее слово я выдавил из себя. – Что Маша здесь делает?

– Как что? Выполняет договор между семьями, помогает мне, – тут же ответила она. – Забыл, что ли? Ее покойный отец был таким же солдатом, как и твой. Они всю войну прошли вместе.

– Какую войну? – тут же поинтересовался я.

Но она ничего не ответила. Лишь всхлипнула.

– Твой отец донес ее отца до дома. Сдержал свое слово. А Маша в порывах эмоций, была еще совсем глупышкой пообещала нам, что, если в нашей семье что-то случится, она всегда будет рядом, чтобы также помочь, отплатить твоему отцу.

– И по итогу случилось… – протянул я, пытаясь вытянуть из нее ответ.

– И по итогу, десять лет назад тебя нашли в лесу. Совсем одного, без оружия и совершенно голого.

Не, ну определенно, бывший владелец тела был дураком. Кто же ходит в лес голым и без оружия? Хотя на тот момент он видимо был совсем мальчишкой…

– С того момента ты больше не ходил. Ноги хоть и двигались, но ты не вставал с постели. Говорил, но тяжело, постоянно спал… о твоем особом случае, мы почти не распространялись. Считали, что сможем выходить, сможем разобраться. И по итогу, когда у тебя случился самый первый приступ два года назад, нам пришлось просить помощи.

– И пришла Маша? – догадался я. – Как сиделка?

– Мне неловко было просить ее об этом, но, увы, сестры твои те еще бездарности, нос воротили от родного брата. А я… я же тоже устаю, Костя, я не могу вечно дежурить у твоей постели.

М-да. Такая симпатичная девка и та, сиделкой моей оказалась.

– Мам, – я взял чашку, поднес ее к губам и отхлебнул из нее. – А что такое проделал это лекарь? Как он пересек так незаметно комнату?

– Так же, как это делал твой отец, – нахмурилась она. – Кость, ты что, память потерял? Не помнишь ничего?

– М?

– Ну, эта способность боевых лекарей. Перемещение. Они тратят силу, чтобы сократить дистанцию, и успеть вытащить своего товарища из-под чужого клинка.

– Боевая способность, так-то, – протянул я, примерно прикидывая, как такое можно использовать в бою.

И в действительности! Если бы я умел перемещать из одной точки в другую, то… нет. Бред. Не думаю, что эти лекари могут перемещаться на километры. Малое расстояние, это да, возможно…Хотя… даже в таком случае, я бы такое творил! Даже без автоматического оружия, тупо с ножом! Перемещался бы за спину бобролюду, и одним махом сносил бы его уродскую шею!

– Кость, – голос матери вывел меня из фантазии. – Что с тобой творится? Зачем ты съел единственное, что оставил нам твой отец?

– А дом? – машинально спросил я. – Не отца?

– Он принадлежит нашему роду, – я впервые увидел, как она улыбается.

Тепло так. По-людски. Искренне.

Такую улыбку я давно не видел, очень давно…

– До появления твоего отца у твоей бабушки и твоего дедушки, он принадлежал им. Когда они умерли, владельцем дома стал твой отец. А теперь… не знаю, наследника рода Бобровых больше нет. Ну, – она виновато посмотрела на меня. – Больше не будет.

– Бобровых? – тут же вспыхнул я. – Бобровых?! Я что, Бобров Костя? – в моих глазах полыхала ярость. – Твою же…

– А что не так? – искренне удивилась мать. – Пока был жив твой отец, нас очень ценили! Понятно, что после его смерти у нас и магов, кроме твоих сестер, не осталось, но это же не означает ничего плохого?

– А ты не маг? – аккуратно спросил я, после того как немного успокоился. – И… я?

– Ты такой же человек, как и я, – улыбнулась она вновь, по теплому. – По крайней мере, никаких предпосылок к магии у тебя не было. И даже будучи человеком, ты мог бы найти себе мага-девушку в жены, и продолжить магический род.

Хрень и брехня. Хотя… я сам все видел своими глазами. Это резкое перемещение лекаря. Уж не поверить во что-то магическое после такого, было залогом больного разума.

Своим глазам я доверял, как и этой женщине.

Вернувшись к более спокойной беседе о моем здоровье, я просто отвечал на вопросы. «Да, чувствую себя нормально, нет, ничего не болит».

«Нет, не чувствую, что скоро умру».

Под самый вечер, когда допрос насчет моего здоровья прекратился, я отпросился уйти в свою комнату. Не знаю, так ли должны были делать такие, как я, но не спросить я не мог.

Уж больно тепло ко мне относилась эта женщина. Слишком тепло.

И уже там, в четырех стенах, меня переклинило. Я начал гадать про себя, каким же странным способом, я оказался здесь? Магия?

Нет, не думаю. В моем мире, а в том, что этот мир другой, я уже даже не сомневался, магии не было.

Может, виной тому тот странный монстр, которого я видел впервые и которого не было ни в одном решебнике военного?

Может.

В дверь постучались, когда я решил прилечь и отдохнуть. На мое вялое: «войдите», постучались еще раз. Не услышали ответа.

Пришлось рявкнуть и в комнату тут же вошла Мария.

Девушка была все в том же костюме, что и «утром». Или, когда я там очнулся?

Юбка до колен, длинные колготки, или чулки, хрен разберешь. Белая блузка и пиджак с эмблемой двух крыльев. Мария медленно пересекла комнату и села на край кровати.

– Ну что, как ты? – поинтересовалась она. – В норме?

– Спроси, он в туалет не хочет? – раздался голос сестер со стороны дверей. – Маш, спроси!

– Я все слышу, – рявкнул я. – А ну, пошли вон! – повернул голову к блондинке. – Они всегда такими были?

– Сколько я их знаю, – пожала плечами она. – Кость, как ты смог встать?

– Да откуда я знаю, – заворчал я, понимая, что поспать сейчас не дадут. – Странно все это. Как будто во сне.

– Эффект длительного лечения, – утвердительно сказала Маша. – В тебя напичкано столько лекарств, что твоей кровью, скорее всего, можно обеззаразить целое озеро.

Я вяло улыбнулся и все же отвернулся от нее. Глаза тут же наткнулись на раскрытую карту на столе. И, пользуясь случаем, что рядом со мной сидит «местный», решил еще чуть-чуть приоткрыть завесу мира.

– Маша, – обратился я к ней, скидывая с себя одеяло. – А ты в географии хорошо разбираешься?

Она удивилась моему вопросу, но все же утвердительно кивнула.

– Тогда пойдем, – вскочил с кровати. – Спрошу кое-что.

Девушка замерла рядом со мной, и мы вместе принялись разглядывать карту. Карту Волгограда, как она сказала. И, в целом, она объяснила очень многое, что пришлось мне по душе.

Центр города представлял собой самый богатый район. На карте был один косяк, не было реки, на которой и был построен город, но и без него было на что поглазеть.

Первая стена была вторым районом города. Там жили не бедные семьи, рода и в целом, это «кольцо» представляло собой более развитый класс жизни. Когда второе уже относилось к среднему. Там стояли заводы и кипело производство.

А вот мы и наша семья, жила в бедном районе, на третьем кольце. Здесь была по большей части разруха и бедность. Каждый зарабатывал тем, что может.

– Если моя семья, Бобровых, – фамилию я процедил сквозь зубы. – Была не такая уж плохая при живом отце, почему дом стоит здесь? Почему семья живет здесь?

– Воля твоего отца, – пожала плечами Маша. – Он так захотел, хотя его приказом назначили в первое кольцо. Дом построен давно, твои родственники особо не отличались статусом, и только при отце о роде Бобровых узнали. А затем… он просто не захотел покидать это место.

– Ясно, – сухо ответил я. – А лес вокруг, что это?

– Лес и есть, – улыбнулась она. – Точнее, он называется Темный лес. Там живут всякие твари, с которыми сражаются боевые маги!

Ну а затем, эта симпатичная энциклопедия продолжила рассказывать дальше.

Она в будущем, тоже станет боевым магом, как и мои сестры. А нужны маги для того, чтобы оберегать город и народ от всяких лесных тварей. В целом, краткий устав «мира» был понятен.

Я тоже жил в некотором роде, за стенами. Только вот мы проиграли войну…

А еще меня удивило следующее: почему Маша так тепло со мной разговаривает? Ухаживая за калекой, ведь навидаешься всякого, а она, наоборот, даже не шарахается в сторону.

Неужели настолько верна своему обещанию?

– А вот здесь, – она ткнула пальцем на юг последнего кольца. – Находится ваш дом, а здесь, – она опустила палец еще ниже, в лес. – Нашли тебя.

– Почему я там оказался? – тут же спросил я. – Как меня нашли?

– Отец твой тебя и нашел, за год до собственной смерти. Как? Ну, – она улыбнулась. – Никто не знает. Знаем лишь место. А что, хочешь туда пройтись?

– А можно? – удивился я.

Маша хотела было предложить мне отправится прямо сейчас в то место, где я «стал другим», но эту идею мы быстро отложили на утро. Ссылаясь на то, что ночью в лесу гораздо опаснее, чем днем.

Точнее, я отбил у нее это стремление найти проблемы.

Не понимаю, почему в ее головушке отсутствует инстинкт самосохранения и она вероломно, собралась выходить куда-либо.

Так что план, по краткому просмотру достопримечательности отложили до завтра. Тем более, что завтра можно попасть в ту «точку» более безопасным путем.

Вместе с торговым конвоем, который перевозит грузы из одного города в другой.

– Они просто нас повезут? – засомневался я. – Что-то попахивает бредом.

– Нет, разумеется, – улыбнулась блондинка. – Мы просто пойдем вслед за ними, вот и все. Уж не прогонят они нас.

– Точно?

– Точно.

– А ты… позволь узнать. Почему ты мне сейчас помогаешь? – Произнес я.

– Просто… – девушка слегка замешкалась и отвела свой взгляд. – Извини меня. Мне так стыдно за то, как я с тобой разговаривала, когда ты только очнулся. Я не думала…

– Да забей. – Отмахнулся я. – Я всё понимаю.

Я начал размышлять, насколько мне нужно отправляться в относительно опасное место…, но все же согласился пойти туда только по одной причине.

Все потому, что я чувствовал, что мне туда надо. Словно в голове закралась мысль о том, что там есть ответ на два моих вопроса: как я сюда попал и как мне прожить подольше?

Глава 4

Ночью выспаться не получилось. Меня долго и упорно мучали кошмары. Просыпался каждые полчаса-час, не понимая, где я нахожусь.

Сами сны были что-то по типу краткого описания моей прошлой жизни. Видел, как я становлюсь мужчиной, как убиваю первого монстра, и свою смерть. И эта херня крутилась в моих кошмарах раз за разом, добавляя новые спецэффекты.

То вместо бобролюдей, были странные синие монстры, а затем и вовсе, две мои сестрицы в этом «мире» в облике каких-то нимф из сказок. Да и то, те почему-то оказывались зубастыми тварями, а не красавицами.

Маша разбудила меня с первыми петухами, намекнула, что на улице неожиданно начался дождь, и, что через пару часов мы выдвигаемся, а потом…

Произошло странное событие, после которого я понял, что с этими дурными близняшками я не хочу иметь ничего общего. После моего посещения уборной эти две курицы сторожили меня возле дверей и одновременно поинтересовались…

– Реликвия вышла? – в их глазах читался неописуемый интерес. – А, Костя?

Понимая, что нехер им знать о том, что он просто переварился, я ответил:

– Еще вчера. Но хрена с два вы его получите. Припрятал, девочки.

Глядя на их изумленные лица, предложил им сходит в туалет и проверить. А уже потом просто не отреагировал на оскорбления в свой адрес, потому что вышла мама и позвала завтракать.

Утро выдалось печальным по меркам блондинки, потому что она очень не любила дождь. А вот как по мне… все было иначе! Прожив шесть лет в пустыне, я не мог не нарадоваться теплым каплям, бьющим по лицу. Да и в целом… Мне нравилось, что в этом доме постоянно есть вода. Ведь учитывая обстоятельства, в которых я жил, фляга с водой была неописуемой роскошью. А я… последнее время пил сок тростника. То есть сладкую жижу, после которой постоянно крутило живот.

От дома до дороги, по которой должен был пройти караван, было рукой подать. В оговоренное время, минута в минуту, на небольшом поле появилась телега. Ну, как телега? По моим меркам это был целый грузовик, запряженный лошадьми. С метровыми стенками относительно «днища», выполненного из стали. Ну, либо нечто похожего на металл.

«Телега» была забита доверху. А сам товар в ней был прикрыт плотной тканью.

Роль охранников выполняли солдаты в причудливых зеленых плащах и с недовольными минами. А перед ними, как и перед конями, шло трое парней, одетых в какие-то обноски.

– Надо увязаться прямо за ними, – сказала Маша, накидывая на плечо небольшой рюкзачок. – Еду я взяла, так что, если мы все успеем, и мало ли, у тебя что-то колыхнется в твоей голове от места, куда мы пойдём… мы должны поспеть на обратный воз. И тогда точно, это небольшое путешествие будет коротким и безопасным.

В момент, когда она это сказала, один из солдат вышел вперед, равняясь с нами. Я-то решил, что он к нам хочет обратиться, но я ошибся.

Солдат ускорился и со всей дури, влепил юноше около лошади сапогом по заднице, приговаривая:

– Че ты, скотина, медлишь, а ну, веди повозки правее!

Учитывая, все обстоятельства я… удивился. По живому человеку, просто так?!

– Это… – замялся я, поворачиваясь к блондинке, – Что было? На кой-хрен он его пнул? Он же, ну… ничего не сделал.

– Он просто нищий, – пожала плечами Маша. – А что не так?

– А с какого-такого фига солдафон бьет кого хочет? – я искренне не мог понять случившегося. И такой неописуемой наглости.

– Костя, – нахмурилась Маша. – Ты блин словно первый день живешь… У нас так мир построен как бы. Тут, на первом контуре постоянно всякая дурь происходит. А учитывая, как здесь живут обнищавшие рода, простым «смертным» вообще несладко приходится.

– Охренеть, – протянул я. – То есть, большая часть контура – слабые и безденежные рода, а остальные это…?

– Остальные еще беднее даже самого бедного аристократа. Они используются как дешевая рабская сила, в целом… так оно всю жизнь и было. Чему тут удивляться? Надо солдату отдать должное, что вообще не пристрелил его за провинность.

М-да. Этот мир не перестает меня удивлять.

А дальше, мы просто пошли следом, общаясь о том и о сем.

Например, я почти сразу увидел какое-то возвышение на горизонте. И оказалось, со слов Маши, что это не так уж и далеко, а всего лишь пять километров. Я увидел стену, ту самую, закрывающую город от леса и от тварей, которые там обитают.

Пройдя половину пути, мы начали пересекать странные поселения. Постройки там были на порядок хуже того дома, где жил сейчас я. И все там смотрели на нас с каким-то обречением. На их лицах читалась безнадега.

Мое внимание, когда мы прошли последний поселок в трехстах метрах от города, привлекла парочка парней. Юноши, лет так двадцати, не больше. Они были одеты так же, как и Маша. В костюм магической академии, где та училась.

И почему-то, они не могли просто посмотреть на нас и пойти своим маршрутом. Они увязались за нами. И стоило мне обратить на это внимание, как они делали вид, словно идут не за нами.

– Это кто? – спросил у Маши.

Но стоило той обернуться, как от парней след простыл.

– Местные жители, – пожала она плечами, посмотрев не на «тех». – А что тут непонятного?

Отвечать ничего не стал. Замер сразу, как остановились солдаты.

Мы стояли около величественной стены, выполненной из плит. Ширину, увы, отсюда невозможно было узнать. Но вот высота поражала.

Метров двадцать ввысь, не меньше! Бобролюду, чтобы перегрызть основание, потребовалось бы уйму народу.

Солдаты о чем-то коротко переговорили с людьми, которые стояли у больших ворот и спустя минуту, повозка тронулась. Но вот нас никто не пропустил вслед за ними.

Стоило последнему солдату переступить проем, как тот начал закрываться.

– Эй, что за ерунда? – спросил я Машу, но та лишь подняла руку ладонью к солдатам.

– Так, – заговорил усатый охранник в черном плаще, с какой-то шашкой в руках. – Вы у нас кто?

– Студенты, – выпалила блондинка. – Шли за повозкой, чтобы безопасно перейти нужный маршрут.

– В лесу для вас опасно, – сказал усатый мужик. – Я бы не рекомендовал вам туда идти.

– Мы ненадолго, – ответила Маша. – Так, прогуляться.

– А не слишком ли вы молоды для таких прогулок? – не унимался усатый.

Но тут подключился второй стражник.

– Коль, отстань ты от них. Это первое кольцо, тут все местные, конченные.

Сказал он это с легким смешком. И его товарищ больше ничего спрашивать не стал. Раскрыл перед нами дверь и пожелал удачи.

Повозку мы нагнали сразу, но вот увязаться за ними не получилось. Из-за идущего дождя, грязь, по которой они ехали, стала непроходимой для людей. Солдаты просто забрались на повозку, а сопровождающие, удерживая коней за узду, волочили ноги по земле, дабы не наступать и не встревать в грязи.

– Давай-ка обратно, – тут же сказал я. – Мы не пройдем по этому «болоту».

– Обратно не пустят, – спокойно ответила блондинка. – Только с другой повозкой, а она будет через шесть часов.

– Какого черта? – выругался я, косясь на Машу. – Сразу нельзя было о таких нюансах сказать?

– Я думала ты и так это знаешь… – слегка потупилась она.

Но, глядя в ее глаза, в которых можно было утонуть от пустоты, я лишь махнул рукой. Ну чего с ней спорить? Какой смысл?

Только вот и оставаться здесь нельзя было. Крыши нет, дождь хреначил так, что скоро мы оба сляжем с простудой, а может, с чем похуже… ведь до леса рукой подать. От дождя можно спрятаться и под ветками.

– У тебя оружие какое есть? – поинтересовался я. – Ибо другого выхода, как прятаться под деревьями, я не вижу.

– Есть, – спокойно ответила она. – Но тебе оно не доступно. Так что, если встретим какую малую тварь, я сама разберусь. Даже не лезь!

Она достаточно настойчиво пыталась убедить меня в том, что она справится сама. А на вопрос, почему она думает, что мы встретим только слабую тварь, она ответила просто: «потому что на кромке леса сильные не живут».

До леса добрались за считанные мгновения, спрятались под ветвями огромной ели и тупо сидели, пережидая дождь. Он, разумеется, заканчиваться не собирался.

Долго мы не смогли просидеть под деревьями. Где-то на полянке впереди нас что-то завыло. Маша напряглась и встала:

– Пойдем-ка лучше в лес.

– Эм… зачем?! – не понимал я.

– Вой слышал? Это шакалы. Лучше бы нам не попадаться им на глаза. Они хоть и слабые, но, сволочи, стаей бьют.

Понимая то, что мир она знает получше, чем я, спорить не стал. Опасаясь как за свою жизнь, так и за ее, покорно пошел след в след за ней. А потом и вовсе, поравнялся, чтобы лучше рассматривать местную фауну и «нюхать».

Запахи здесь были потрясающими, не то что в моей пустыне.

Углубляясь все больше и больше в лес, мы вышли на маленькую опушку. Которую скрывали высокие деревья.

Я бы и рад был свалить отсюда побыстрее, ибо обстановка была странной, но внимание моей спутнице привлекло что-то яркое на земле. Она кивнула в сторону, и не дождавшись моего ответа, сама пошла рассматривать ерунду в траве.

– Твою мать, – протянул я, когда подошел к ней и с некоторым омерзением, пожал плечами. – Маша, это что еще за хрень такая?

– Думала, что кто-то реликвию потерял. Или просто, что это бесхозный кристалл – она разогнулась и с легкой улыбкой на лице, начала яростно жестикулировать. – Но нет! Я таких слизняков первый раз вижу!

Глядя на этот немного туповатый восторг и детскую наивность в глазах, на душе стало как-то тоскливо. Вроде бы, она казалась взвешенной и взрослой девушкой, но прямо сейчас…

Нет, дурой, она, конечно, не была. Но такой, слегка туповатенькой, точно. Кто будет тыкать неопознанный предмет пальцами? А вдруг оно ядовито? Или укусит ее?

– Зеленый, такой, – бормотала она. – Фу! Как бубенчики коня, Кость, ты только посмотри!

Она обхватила эти шарики двумя пальцами и начала разминать их, что-то бормоча себе под нос. Ну… вот какому живому существу это понравится?

Я повнимательнее присмотрелся к «слизняку». И… что-то мне подсказывало, что это ничерта не слизняк.

Два шарика, стянутые между собой каким-то мешочком, больше напоминали всем известный орган. Зарытый в землю.

Когда Маша тыкала в них пальцем, они сжимались и уменьшались в размере. И у девушки это вызывало неописуемый восторг.

– Ты уверена, что это слизняк? – сморщив нос, спросил я. – Что-то похоже на другое…

– Не, ну такого я никогда не видела, – честно призналась она. – Да и цвет, странный, зеленый, как у подземной жабы, но это точно слизняк. Посмотри, вон сколько слизи…

Когда она сказала слово «слизь», за спиной, метрах в четырех, хрустнула ветка. Девушка внимания не обратила, а вот я… не мог не отреагировать.

Моментально обернулся, посмотрел в листву, откуда послышался звук и прошептал:

– Верещать прекращай, мы здесь не одни.

– Почему ты так решил? – притворно тихо спросила Маша. – Мы отошли метров на двадцать от кромки леса. Здесь неопасно. А шакалы в лес не ходят, только по полям бегают.

После ее слов, небольшое деревце перед нами качнулось.

И учитывая, что ствол там был не пять сантиметров в диаметре, его задело что-то крупное. Уж явно размерами не меньше, чем человек? Может, какой лесник?

Но даже после такого «знака», зеленоглазая ничего не сказала. Она просто пожала плечами.

Я искренне засомневался в том, что она вообще способна выжить в таких условиях. И мне даже стало интересно, как такая, как она, вообще может где-то учиться.

У нее не было инстинкта самосохранения, от слова совсем…

Звук ломающейся ветки, появился еще раз, но уже в другой стороне от этого стола. Я обернулся и опять же, увидел, как шатается маленькое деревце. Но, сука…

Хруст повторился, на сей раз сзади. Прямо за мной и в следующий миг, меня что-то ударило по макушке, да так, что мир перед глазами поплыл яркими пятнами.

– Эй, Жендос! – противный, гнусявый и явно мужской голос зазвучал где-то справа от меня.

Я попытался открыть глаза. Но… не смог почувствовать контроля над телом. Словно меня что-то связало. Или не что-то, а кто-то.

– Чел, походу, коньки отбросит сейчас. Ты посмотри, – противный голос стал ближе ко мне. – У него из башки кровь течет. – Как вообще этот придурок Бобров ходит? Он же к кровати был прикован!

– Я сам охерел когда увидел, что он ходит! – зазвучал новый голос. – И эта курица, до сих пор ему утку меняет…

– Она-то че, очухалась?

– Не, лежит, словно окаменела. Ноги хрена с два раздвинешь!

– Мы ж не убили ее? – голос перешел в степень «волнения». – Просто это, Жень… поиметь ее, это одно. Скажем, сама глазки строила. А вот убить, можно и с академии вылететь. Сам знаешь, следы найти вообще не проблема.

– Да не, все с ней нормально, – ответил «Женя». – Это побочка снотворного, которым я ее накачал. Минут десять-двадцать, и тело в норму придет, можно пользоваться. Она ничего и не вспомнит!

Твою мать. Что там за малолетние извращенцы собрались? Я вообще где? В лесу?

Где бобролюди? Где мой автомат?

Это что, мое воображение со мной играет?! Что за детские голоса?

В следующий миг что-то холодное коснулось моей шеи. Затем что-то теплое надавило на кадык и начало прижимать его. Да так, что «хрящ» в затылок можно было вмять.

– Не, живой еще, смотри-ка! – голос «первого» появился вновь. – Вена вон как пульсирует!

– Давай добьем? – неожиданно предложил «второй». – И так инвалид, хрен ли ему мучится? Да и Машка теперь в академии появляться начнет! Можно и там ее будет накачать! А то вся такая недотрога… фу, – паренек издал гортанный звук и сплюнул.

Как добьем? Кого добьем? Меня? Вы че, суки…

– Твари, – выдохнул я из себя в тот же миг, как в голову пришла мысля:

«Нет, это не сон. Я в лесу, мне больно. Это тут меня добить пытаются, а Машкой попользоваться. Это все не сон, это… реальность!»

Идей, что это за «юнцы», было много. Что мне будет, если я им переломаю шеи… тоже. Но думать об этом прямо сейчас я не видел смысла.

После выдоха и «звука», который я издал, пришли все чувства. Моментом. Только они были слишком странными. Слишком легкими, ватными. Словно я только вышел после наркоза.

Ага. Это они и меня накачали. Что ли?

Я не понимал, сижу я или лежу, а может, вообще стою. А перед глазами все играло пятнами.

Ну что, козлы, сейчас я вас буду мочить…

Я схватил парня слева от меня, ориентируясь только на голос. Сжал глотку, тут же понял, что шейка та тоненькая, такую сломать будет не проблема.

Парнишка истошно завопил и вырвался, только забулькал, почему-то…

В следующую секунду я просто провалился куда-то в сторону и больно ударился лбом обо что-то жесткое.

– Убью выродка! – о, голос знакомый, третьего тут нет. – Вова, вставай!

Вова хрипел и встать явно не мог. Его хрипы было хорошо слышно. Как и звуки соплей и слез.

«Че это с ним? Я же просто глотку сжал?!»

Тратить время на осмысления, было плохой идеей, ибо в почку мне прилетело конкретно. Но зато в глазах прояснилось, во рту появился неприятный солоноватый привкус, а появившееся жжение в ногах напомнило мне то чувство, когда я лежал на койке дома.

Откинул от себя нападавшего. Вскочил, растер лицо и уставился на двух юнцов.

Боже, да им на вид лет по восемнадцать-двадцать! Не больше! Стоп!

Это те же выродки, которых я видел в деревне! Они шли за нами все это время?

– Убери нож! – тут же сказал я, когда, то ли Вова, то ли Женя, выставили его перед собой.

– Паскуда! – взвизгнул парень с ножом. – Убью!

Я посмотрел на его усеянное веснушками лицо, мысленно выдохнул и просто ушел в сторону. Парень пролетел мимо меня и во что-то врезался.

– Не люблю рыжих, – пояснил сам себе, поворачиваясь к тому, кто пролетел мимо меня.

Парень в прямом смысле этого слова, воткнулся в дерево. При его росте под два метра он был слишком неуклюжий. Да и не удивительно.

Так махать своими культяпками, никакая сноровка не поможет. Баланса нет, огня в глазах тоже. Не воин, а посмешище.

Стоило мне «прицениться» к новому противнику, как по ногам прошлась волна жжения. Не понимая природу ощущений, схватился за колено и ноги подкосились. Баланс удержал. Но что-то мне это не нравилось.

А затем случилось что-то невозможное!

– Тварь! – крикнул второй, привлекая к себе внимание.

Этот засранец, вытирая с губы слюну, махнул в мою сторону ножом.

Казалось бы, махнул и махнул, ну, мало ли придурок какой, пользоваться ножом не умеет. Но!

Меня обожгло что-то невидимое в области груди. Следом стоило мне опять опустить голову, как я увидел порез.

Свежий, только-только появившийся.

Понимая, что рядом со мной никого не было. Понимая, что у этого выродка нет никакого стрелкового оружия, кинулся в сторону, когда тот замахнулся еще раз.

На этот раз вскрикнул парень сзади, которого я даже не рассматривал.

– Вова! По мне-то зачем?

Оп, а вот и дружественный огонь. Только вот…

Я понял, кто передо мной! Маги! Это же маги! Такие же, как и тот долбаный лекарь, с желанием потыкать своим пальцем туда, куда не нужно!

– Положи нож на землю, – властно приказал я, понимая, что понятия не имею, что с ними делать.

И в этот же миг, новый приступ жжения, вспышкой, прошелся по всем нервным окончаниям ног. Это было чертовски больно. Ноги подкосились, и я упал вперед, лицом в землю, словно мышцы вернулись в состояние атрофирования.

Черт. Неужели тот лекарь был прав? И мне осталось пару дней? Тогда… почему ноги отказывают прямо сейчас? Времени же еще много!

– Он даже ходить не должен был! – Вова, как я уже понял по голосу, заговорил где-то рядом.

Боль с новой силой прошила моё тело и прошлась по всем нервам. Я попытался вскрикнуть, но звук застыл где-то в глотке.

Ну уж нет! Необходимо собраться!

Я резко дернулся, уходя с траектории предположительного удара. Вскочил на свои две и оскалился…

– Сушите весла, – прошипел я.

Только вот ребятам было наплевать на мои слова. Они переглянулись между собой, рыжий вытянулся на носочки, словно пытался что-то рассмотреть на мне, позже сощурился.

А затем… рыжий, стоящий ближе своего товарища ко мне, сделал зачем-то шаг назад, замахнулся и застыл с открытым ртом.

Словно увидел что-то за мной.

А что-то там действительно было! И что-то очень неприятно облизывало мою спину.

Глава 5

Противная, склизкая ерунда за моей спиной, прошлась по всему позвоночнику. От этих ощущений стало совсем не по себе. Тем более, как мне показалось, что оно не только склизкое, но и острое.

Спину обожгло, а рубашка с противным треском ткани, разошлась.

Словно ее разрезали сзади. Затем эта же хрень, коснулась позвоночника еще раз.

Черт. Это еще что такое?

Парни, в один голос завопили одно понятное мне название. А почему понятное? А потому что это… Маша, как раз говорила.

– Подземная жаба! – истерично заорали они и замерли, поднимая голову вверх.

В этот же миг, я почувствовал за спиной вибрацию, и давление в земле, словно… начал проваливаться.

Но все оказалось куда круче, чем я себе представлял. Когда я упал на колени и поднял голову вверх, то увидел два шарика, скрепленные между собой каким-то мешочком.

Зеленые такие, похожие на кое-что, всем известное.

И кое-что, всем известное, было тем самым известным.

Над моей головой в грандиозном прыжке полетела огромная жаба, светя своими бубенчиками. Если бы только Маша понимала, в какой опасности она находилась, трогая это пальцами…

Парней смело по разным кустам в тот же миг, как тварь приземлилась. А я в свою очередь, попытался встать, но что-то не выходило никак. Ноги меня не слушались. Совсем.

Все гудело. Голова болела, в груди было неприятное ощущение, словно сердце вот-вот разорвется.

Старик лекарь обманул мою мать и меня, сказав, что у меня несколько дней в запасе. Явно, сейчас…

Черт!

Я закашлялся и выкашлял кровь из легких. Состояние, в котором я пребывал там, в доме, постепенно возвращалось, и не узнать предвестника смерти, было просто невозможно.

Мне только и оставалось, что стоять на коленях и смотреть на это огромное существо.

Жаба была больших размером. Очень. Метра три в высоту по «загривку» и столько же в ширину. Глаза огромные, белые, с красными точками-бусинками, которые явно были зрачками. Морда вытянутая, а сам цвет был болотно-зеленым, чуть древесным.

Она раскрыла пасть, показывая свой длинный язык и им же, в следующую секунду, ударила по лицу рыжего, который выставил перед собой нож в трех метрах от нее.

Удар был такой мощи и скорости, что звук-щелчок относился одновременно к удару и сломанной в ту же секунду, челюсти. Рыжий завопил и завалился на спину. Жаба просто сделала маленький прыжок вперед и села на него.

Я только и видел, как барахтались его ручки и ножки.

Интересно, а она травоядная? Или там других монстров рвёт?

Ответ поступил незамедлительно. Оттопырив лапы, жаба сделала «шаг» назад, внимательно изучила рыжую лепешку под собой, квакнула так, что с деревьев посыпались капли дождя, застрявшие на листьях и…

Ловким движением языка, ухватила рыжий блинчик за ножку и втянула в себя. Как спагетти! Ей-богу!

Язык, к слову, был усеян какими-то шипами. Так вот чем она мне рубашку порезала?

Всеволод Владимирович сидел в своем кабинете в академии на втором этаже. Употреблял трубку и смотрел на бумажный отчет в своих руках.

Вспоминая того неудачника калеку, который по счастливой случайности был сыном его старого коллеги, его воротило. Так еще…

Малец был наглым. Засомневался в способностях величайшего лекаря этого века!

– Выродок! – выругался он, сплевывая табак с языка. – Да как он вообще посмел подумать, что я ошибся?

Когда юноша указал ему на его просчет, он был готов его убить. И если бы он не стоял на ногах, пожалуй, лекарь бы принял это как вызов. Вызов чести.

Его оскорбили, сомневаясь в его компетенции, да еще и перед тремя учениками магической академии. Если бы это было в стенах, Всеволод Владимирович бы просто швырнул перчатками ему в лицо, вызывая на дуэль.

– М-да, семейка неудачников, – злобно пробормотал он, читая личное дело Виктории и Василисы. – Как они со своим почти нулевым, магическим потенциалом, вообще прошли вступительный экзамен? А этот человечишка…

Бурчащий желудок перебил агрессию в голове. Старик отнялся от бумаг, посмотрел на тарелку перед собой и покачал головой.

– Нет. Безбелковая диета стоит моих мучений…

Но вот колбаса на тарелке думала иначе. Она манила его своей жировой прослойкой и так и кричала:

«Всеволод. Съешь меня! Я буду таять на твоем языке, заставляя желудок работать усерднее! К черту эти лишние килограммы, новый секретарь из Франции не стоит того…»

Но все мысли, перебил гость.

– Можно? – в дверной косяк постучались. – Всеволод Владимирович?

Старик поднял глаза, посмотрел на застывшего в дверном проеме юнца и кивнул:

– Что хотел, Эдуард?

– Тут это… проблемка у нас нарисовалась…

– Что еще за проблема? – старик опустил глаза и уставился на цифры от нуля до ста, где показывалась магическая сила сестер Бобровых. – Из-за которой ты вместо занятия торчишь здесь?

– Ваша подземная жаба сбежала, сэр, – выпалили высокий, статный блондин, с причудливым кулоном на груди. – Еще вчера!

– Что?! – усы старика аж зашевелились от гнева. – Каким образом она смогла выбраться из клетки?

– Не знаю, сэр, – поклонился «Эдуард», опасаясь, что гнев главного лекаря выльется на него. – Вчера обнаружили, но докладывать не стали, нашли следы и преследовали ее…, а затем… она просто взобралась по стене и упрыгала в лес.

– Ты хоть представляешь, – злобно пробасил старик. – Что будет, если ее найдут солдаты, или она кого-нибудь сожрет? Это мой эксперимент! Безмозглая ты тварь!

Он обрушил свой кулак на стол и в момент, когда деревянная столешница еще вибрировала, он растворился в белой дымке и оказался прямо перед «согнутым» учеником. И ему же со всей дури, влепил кулаком по пояснице.

– Выродки! На вас нельзя положиться!

Эдуард упал плашмя на пол, выдавил из себя слезу, но подняться не решился. Он-то понимал, чем чревато такое «преступление» главного лекаря. Не дай бог, жабу поймают, вскроют и найдут внутри нее чужую реликвию. Которую, к слову, Эдуард украл из шкатулки самой графини Островской. Которая, к слову, училась на втором курсе.

Тогда все следы поведут к нему, а тот сдаст его…, но умалчивать более было нельзя.

– Жаба не до конца созрела, – успокоившись, спокойно проговорил старик, оказавшись за своим столом. – Встань, почтенный.

Эдуард тут же встал, смахнул с лица слезу, и попытался выпрямить спину. Но лекарь знал все болевые точки, так что долго он еще будет ходить, хватаясь за поясницу.

– Я вложил в нее много магии. Потратил аж два магических шара, которые до сих пор в ее желудке. Понимаешь, о чем я?

– Вы все… – Эдуард только хотел сказать «мечтаете», но придержал язык за зубами. – Вы думаете, что шары растворятся и жаба окажется под вашим контролем?

– Уверен! – жестко ответил он. – Значит так снабдить группу на поиски. Сейчас же!

– Так, сэр, – юноша все же согнулся. Так было легче. – Утро. За нами вояки увяжутся.

– Тогда придите на место раньше вояк. А там, задержите их, скажете, мол, монстра видели там или там. Они же тупые, поверят. Сразу ринутся.

– Там южная стена… – недовольно протянул Эдуард. – Ритуальная зона, не дай бог, встретим что-то пострашнее монстров.

– Сплюнь, идиот, – выругался лекарь. – И в сказки эти больше не верь!

– Красота! – я не мог не восхититься процессом переваривания пищи жабой.

За какие-то две минуты от рыжего остались только ножки да рожки. И не больше. Он полностью усвоился, и жаба лишь выплюнула целый скелет к моим ногам, не тронутый его «желудком».

Так еще, с черепушки слетела цепочка, на которой был кое-какой камушек. Отдаленно напоминающий мне реликвию, которую я уже сожрал. Вот ее я моментально припрятал в кармашек. Ибо она зверски меня тянула.

Нет, не говорила мол, съешь меня, но вот взгляд с нее я не мог отвести. И стоило мне это сделать, как на тело нахлынула новая волна слабости.

Черт…

Хоть я и понимал, что в таком состоянии я ни на что не способен и очередь ко мне скоро подойдет, увы, я даже ползти не мог. Когда потянулся за ножом, который держал в руках скелет, упал на живот. Ноги не функционировали, руки не чувствовали мышц, так что еле-еле подгреб нож под себя.

Моя голова, к слову, еще двигалась.

Я не с первого раза смог подняться. Облокотившись на руки, горбясь так, что позвоночник явно мог застыть в этом положении, приподнял голову и обратил внимание, как жаба выплевывает второго пацана.

Быстро. Однако.

Жжение усилилось и как мне показалось, мои ноги дернулись.

Так может я и не умираю вовсе? Может такой эффект, как при смерти, только потому, что меня тоже накачали?

– Ква! – раздался рев. – Ква-ква!

Я поднял голову, подтянул под себя ноги, что подтвердило мои догадки насчет «отравление» и в этот же момент, жаба повернулась к лежащей на каменном столе, Маше.

Язык жабы хлестнул по камню плетью, да так, что та треснула. Маша упала с «каменной постели» на землю, и жаба потеряла ее из виду. Видимо, была слеповатой…

Монстр прыгнул сначала в одну сторону, затем в другую, и, наконец, перепрыгнув полностью «стол», заметила свою жертву. Жаба заквакала еще громче и радостнее.

– Эй, хреномуть зеленая, подь-ка сюды, я слышал, что жабьи лапки вкуснее, чем курица!

Глаза монстра начали крутиться по орбите. Словно она искала, откуда пошел звук.

Сомнений в том, что она слеповатая, больше не осталось. На близком расстоянии, конечно же, все она прекрасно видела. Вон как ловко челюсть рыжему выродку сломала. А вот эти жалкие восемь метров, для нее были… Невидимыми.

– Че ты глаза выпучила, тварюга? – крикнул еще громче. – Давай, иди сюда. Я буду своими ногами твой рот топтать!

Ей хватило одного прыжка, чтобы оказаться прямо передо мной, в момент, когда я поднял нож одного из скелетов. Она нависла и опустила голову вместе с половиной частью тела.

От нее изрядно воняло тухлятиной, а еще… чем-то медицинским. То ли спиртосодержащим, то ли чем-то травянистым…

Я резко дернулся в сторону, размашистым ударом, порезав «лапку» этой сволочи. Но той словно наплевать на это было.

Жаба ударила той самой лапой по земле, отчего земля завибрировала и я уже не смог удержаться. Завалился на траву, тут же, переворачиваясь на спину и выставляя нож в руках.

Словно… машинально.

Я пережил не одну войну и уж в каких ситуациях только не оставался. Жаль конечно, что автомата под рукой не было, но тем не менее, холодным оружием я владел очень хорошо.

Перекатился, когда та выстрелила своим языком, и вскочил на ноги. Немного поигрываясь ножом в ладони, прокручивая его в разные стороны.

– Ну, давай! – рявкнул я. А жабу просить дважды и не пришлось.

Она не двигаясь с места, вновь выстрелили своим языком, да с такой скоростью, что в воздухе засвистело. Предвидя это, я просто выставил перед собой нож и язык попал точь-в-точь по лезвию. Насаживаясь на него как на шампур.

Легким движением руки, ухватился за шипастую часть языка, провернул в руке нож и отрезал кончик.

Жаба взревела. Затопала. А после этого начала издавать возмущённые звуки, напоминающие бульканье. Но, тем не менее, силы в ней было хоть отбавляй. Я пропустил момент удара ее языком, но не почувствовать, как тебя переворачивает в воздухе было невозможно.

Ее язык ухватил меня за лодыжку и просто швырнул на землю, а затем начал втягивать в пасть.

Я цеплялся и ножом, и свободной рукой за землю, но сила ее «всасывания» была чудовищно большой. Я… даже проехал мимо второго трупа, где заметил аж целых два кристалла.

Их я подобрал свободной рукой, вместе с черепом. И этот же череп, переворачиваясь на земле, кинул ей прямо в пасть.

Из-за моего маневра, я скрутил ей язык, и жабе это как-то не очень понравилось. Однако череп она тут же проглотила и замерла.

Ага! Так вот оно что! Проглатываешь пищу и ждешь, не двигаясь, пока она не переварится?

Надеясь на то, что моя догадка была верной, метнулся в сторону от монстра, подхватил череп рыжего и замер. Жаба, определенно пялилась на меня. Расстояние до нее было меньше трех метров, а значит, я и в случае с Машей был прав на все сто процентов.

Слеповатая, пока противника нет в зоне видимости.

Начал отходить, отмеряя метров десять, не больше и замер, держа в руках черепушку.

Жаба противно заквакала, заставляя уши кровоточить, и начала мотать головой в разные стороны.

– Слепая! – прошептал радостно я. – Но зато слышишь…

Она отреагировала на мой шёпот и сделала короткий прыжок. И сука, от этого прыжка я вновь потерял равновесие, ибо чуть ли не землетрясение началось!

В общем, я упал на землю и выставил над собой нож, в тот же миг, когда она выстрелила своим языком. И я не понял самого-главного, отчего мне было больно? От ножа, который резко раскалился, или оттого, что ее язык с шипами, поранил мою руку?

Жжение было адским. Очень адским. Нож побелел и упал рядом, а повторный выстрел языка не дал мне додумать, что же обожгло меня раньше.

Язык обхватил мою шею. Крутясь на месте, я пытался вывернуть его как в прошлый раз. Но жаба просто бы меня задушила и… получилось! У меня получилось!

Язык не мог втянуться, а из него я уже сделал полноценную скрутку, постепенно приближаясь к жабе.

Она что-то шипела, пыталась втянуть его, но я продолжал крутиться, заворачивая его еще сильнее.

В целом, если бы она прыгнула, она бы просто сломала мне шею, но то ли она была ограничена в навыках там и движениях, выискивала закономерность, то ли у нее просто отсутствовал мозг.

Я выкрутил язык до характерного щелчка и громкого вопля, который появился сразу, как я сломал ее орган.

– Ничего себе, – протянул я, понимая, что только что произошло. – Это что же больно наверное?

Жаба раскрыла пасть еще шире и… то ли начала орать, то ли истерить… но вот свой шанс пропускать я не стал. Подхватил нож, который начал обжигать руку и со всей дури вонзил туда, где должно было быть человеческое сердце.

Итог – он прошел лишь кожу и жаба не двигалась. Схватил палку и ей же, начал проталкивать нож еще глубже, молясь, чтобы та не шевельнулась.

В момент, когда нож достал до жизненного важного органа, жаба резко дернулась и в последний раз квакнула. А потом она просто рухнула на землю.

В этот же момент Маша очнулась и что-то замычала. Её рот был закрыт какой-то тряпкой.

Не став разглядывать поверженного монстра, я тут же подбежал к девушке и развязал ей ноги. А потом рывком посадил на её стол.

– Как ты? – поинтересовался я. – Это был…

Она опять замычала, нахмурившись, не понимая, почему, она не может говорить. А я же просто забыл убрать у нее это тряпку изо рта.

Я потянулся за кляпом, коснулся странного по ощущению кружева и, вытащил самые обычные кружевные трусики. Красные такие, с интересным оттенком и бусинками.

Глядя на покрасневшее и гневное лицо Марии, до меня почти сразу дошло, что это такое я держу в руках.

– Сука! – Эдуард натянул капюшон посильнее. – Ты слышала это?

Девушка, идущая рядом с ним точно в такой же мантии, лишь кивнула в ответ. Поправила клинок на поясе и ускорила шаг.

Вояки, которые шли впереди них, не могли не отреагировать на шум. И это просто портило все планы к чертям собачьим. Оставалась только одна надежда, успеть убрать из жабы чужую реликвию, а там… пускай сами разбираются, из какой области леса это чудовище пришло.

На повторяющееся «ква» через две минуты, сомнений, что подземная жаба где-то впереди, больше не было.

Анна, спутница Эдуарда, ускорилась, пытаясь нагнать вояк и обойти их по дуге, а Эдик, наоборот, стал идти медленнее, понимая, что он уже не успеет.

– Все, нам крышка, – пробормотал он сам себе под нос. – Сейчас вояки настигнут жабу, порубят ее и найдут шары, которые лекарь украл у графини Островской.

– Не торопись с выводами, – раздался голос Анны, которая оказалась рядом. – Там жабы нет.

– Ты как так быстро? – искренне удивился Эдуард. – Звук же оттуда!

– Эхо, – пожала плечами Анна, снимая с головы капюшон. – Ты бы, Эдик, поменьше вслух о своих планах трепался. А то ведь рядом могла быть не я, а кто-то другой, и все, твою бы задницу посадили на кол!

– Фи. – протянул блондин. – Как грубо!

– Зато действенно, – отмахнулась зеленоглазая брюнетка со шрамом на правой брови. – Понять бы еще, откуда эхо шло… тогда точно опередим солдат.

Они медленно двинулись в сторону, надеясь, что просто угадали направление. Но через минуту, рев раздался за их спиной. А затем по земле пошли отголоски вибрации. Что-то крупное только что упало там, за ними. И это было тем самым знаком.

Два боевых мага мигом развернулись и бросились в противоположную сторону, молясь, чтобы они успели раньше военных. Но, к сожалению, им было не суждено настигнуть монстра раньше солдат.

Когда они подбежали к опушке, там уже стояли солдаты с клинками в руках. В двух метрах от них лежала подземная жаба. А ещё чуть левее сидел парень, который держал красные трусики перед лицом какой-то барышни.

Глава 6

– Отвратительный город с такими же слухами, – недовольно протянул я, откладывая уже третью городскую газету.

И это, мать его, только за утро!

О моих вчерашних похождениях в лес вместе с Марией, уже слагали легенды. И что было самым противным, так это читать колонки в этих желтых газетенках.

Сестры-близняшки словно специально портили настроение, подкидывая к двери комнаты то одну бумажную херню, то другую.

«Инвалид со стажем, одними трусами порвал пасть подземной жабе!» – этот заголовок был в престижной газете первого кольца города.

«Свершилось! Герой совершил подвиг, стоило ему только сделать широкий шаг из могилы в пасть монстру!»

«Магическая вспышка озарила лес! Константин Бобров уничтожил поселение монстров!» – какое, к черту, поселение? Какие нахрен монстры?

Последняя газета, которую я только что поднял, была круче всех.

– Что… твою мать, – я округлил глаза, пребывая в полном… от удивления. – Константин Бобров, не имея магического потенциала, обескуражил лес своим хреном? Вы что там, совсем с башкой не дружите?!

– Занятно, да? – Мария нарисовалась в дверном проеме. – Такой большой шаг, для такого маленького человека и все, о тебе уже слагают легенды!

– Скажи спасибо, – протянул я. – Что я вовремя очнулся, и в тебя… – я показал зарисовку из последней газеты. – Вот этот предмет не запихнули те два извращенца.

Ее щеки вмиг вспыхнули, и разговор был окончен. Но только сейчас.

Я позавтракал отдельно от всей семьи. Забрал с собой поднос с оладьями и две тарелки с кашей к себе в комнату. И то, приступил к еде только после того, как физически нагрузил свое тело.

Практика уже показала, что мне нужно становиться сильнее, чтобы пользоваться теми навыками, которые я получил в прошлом мире. Увы, нынешнее тело ни на что не годно. И любой дурак на моем месте точно бы понял, что нужно заниматься собой.

Но меня беспокоило не только это. Меня беспокоил мой шаг… из всем известного места, в могилу. Загадочные пару дней, которые мне нарекал лекарь, обнулились. А все из-за кристалла, который я подобрал с трупа рыжего паренька.

Эти кристаллы, реликвии, или как там их еще называют, источник моей жизни. То, что эта ерундовина продлевает мои «мучения», было понятно. Но вот где их еще достать?

Я что-то сомневался, что кто-либо их добровольно отдавать будет.

К полудню к нашему дому приехала пестрая карета, запряженная слишком большими лошадьми. Красивыми, к слову. С какой-то золотистой гривой.

Учитывая их цвет, «мнимый» золотой отлив, они выглядели грациозными. Дорогими.

Но вот кто именно приехал, меня мало интересовало. Я не вышел, когда услышал снизу голоса, и не обратил внимания, когда в мою дверь постучались.

Ну, как не обратил? Я стоял на руках и отжимался, поднимая собственный вес строго под углом в девяносто градусов. К слову, я обнаружил еще одну пользу кристаллов, мне казалось… нет, не так. Я чувствовал, что становлюсь физически выносливее и сильнее.

Может, эти кристаллы содержат что-то сильно белковое, или нечто в этом духе. Начхать. Время подкачаться.

– Константин, – невзрачный, хрипящий голос, зазвучал из-за двери. – Мы можем войти?

– Нет, – крикнул я, краснее от нагрузки. – Не сейчас!

– Однако… – обладателю хрипящего голоса явно не понравился мой отказ. Он постучался сильнее.

Кто бы это ни был, он испытывал мое терпение, а повторять дважды я не любил. Но и наглеть особо не стоило. Вдруг опять какой-нибудь маг? Переместиться через дверь и застанет меня не в самой адекватной позе… по крайней мере для того, кто только недавно поднялся на ноги.

Я опустился на пол и, встав в полный рост, направился к двери. Только вот стоило мне коснуться ручки, чтобы ее провернуть, как эта металлическая дрянь ошпарила руку.

В том, что за дверью маг, я даже не сомневался после этого.

– Уважаемые, – на всякий случай начал вежливо, чтобы не «оскорбить» женщину или мужчину со странным голосом. – Уберите руки от двери, а то весь дом спалите!

Удивительно, но никто мне ничего против не сказал. Я мысленно досчитал до пяти и медленно коснулся ручки. Не обжегся и то ладно.

Стоило мне открыть дверь, как меня паром обдало. Горячим. Вот сволочи!

– Я не люблю, когда меня заставляют повторять дважды, – сквозь пар заговорил «инкогнито». – Некрасиво, заставлять ждать.

– Не поверите, – я начал отмахиваться от пара после того, как протер глаза. – Тоже не люблю повторять дважды.

– Ну, получается, я более упертый, чем вы, – пар рассеялся, и я уставился на низкорослого мужичка.

Не просто низкорослого, а самого настоящего карлика.

– Константин, – хрипящий голос был ему не к лицу. – Спускайтесь, пожалуйста, на улицу. Мне не очень-то уютно в этом… – он обернулся, посмотрел на мою мать и «сбавил» обороты. – Доме. Все же, находиться в обители величайшего лекаря для меня прискорбно. Боюсь, что воспоминания нахлынут.

Да кому ты там что придумываешь, карлик? Я же вижу, что ты хотел сказать «гадюшник». Чего уж стесняешься?

Но больше он ничего не произнес, поджал губы, развернулся и потопал в сторону лестницы. Причудливо раскачиваясь из стороны в сторону.

Я не смог сдержать улыбку, глядя ему в спину. И нет, меня позабавила не его походка, а его красные сапожки, которые размером… ну, на одно место только можно было надеть. А учитывая его мантию, которая явно оттопыривалась из-за жирка на боках, это было еще веселее.

– Костя, – мама сделала шаг в сторону, закрывая собой обзор коридора. – Ты, главное, не хами там никому, хорошо?

– Чего? – удивился я. – Я и не собирался.

– Они могут сделать тебе предложение, от которого невозможно отказаться, учитывая твои вчерашние заслуги.

Многообещающая фраза, которая ничем не объяснена.

Что там ей в голову взбрело? Какие заслуги? Что там мне могут предложить? Стать солдатом? Или дать по башке кому-то из журналистов?

О, кажется, я догадался, ко мне пришел репортер, чтобы взять интервью. Из какой-нибудь газетенки, где обсуждали мой хрен или трусы Маши.

Видя мое замешательство, мама попыталась все объяснить на пальцах.

– Там представители из магической академии. Оденься, пожалуйста, и спускайся.

И… нельзя было так сразу сказать? К чему эти слова поддержки? Так бы и сказала. Костя, мол, там ребята пришли из института. Хотят с тобой пообщаться. Все, точка.

Когда я оделся и спустился у входной двери обнаружил близняшек, которые по очереди пялились в глазок. Моего присутствия они не почувствовали, так что…

Тихо подкрался к ним, вытянул руки и рявкнул, одновременно схватив их за шеи. Девчонки завизжали так, что у меня в ушах зазвенело.

– Придурок! – одновременно пропищали они. – Так и обделаться можно!

– Ну так… – улыбнулся я. – Может, реликвию найдете.

Средний пальчик, показанный мне, я перехватил. Отмахнул руку то ли Вики, то ли Василисы в сторону и деловито раскрыл дверь. Вышел на солнышко и потянулся.

Красота! Свежо! Красочно! Не то что пустыня.

Около дома стояла оранжевая карета, напоминающая тыкву. Рядом с ней, два перца. Один маленький и толстый, тот самый маг пара или чего-то там. А рядом с ним высоченный старик, с маленькими, пушистыми усиками под носом и остроконечной шляпой на голове. Его костюм, к слову, тоже был то ли баклажанового оттенка, то ли черного, как у карлика.

По мне, так они больше походили как раз на владельцев той пошлятины, которую я сегодня прочитал. Но никак на «академиков».

– Приветствую тебя, Константин! – громогласно сказал высокий, разводя руки в стороны. – Меня зовут…

О, точно! Журналюга! Фига с два, из академии прибыл! Сколько пафоса и гордости на лице, ей-богу, сейчас блокнотик достанет и начнет записывать.

– Адольф Брониславович, – продолжил он. – Я, являюсь представителем магической академии Волгограда. В простонародье, МАВ.

– Понятно, – кивнул я. – И с какой целью вы прибыли?

– Как с какой? – создал он наигранное удивление. – Предложить тебе начать обучение в стенах нашего заведения! Данная привилегия доступна далеко не многим. Так что можешь быть счастлив, что мы лично решили сообщить тебе об этом.

Просчитался ты, Адольф. Очень просчитался. И гонора бы тебе поубавить.

– В общем, это не предложение, – закряхтел карлик. – А указание. Свыше. Собрал вещи и поехал с нами.

Вот ты ж…

– Нет, – я натянул на лицо милую улыбку и как можно спокойнее ответил. – Не поеду.

– Как это не поедешь? – карлик напыжился, нахмурил брови и сжал свои маленькие кулачки. – Тебе же приказали!

– А кто вы такой, чтобы приказывать мне? – с моей стороны это было наглостью. Но вот с другой стороны…

Кто они? Преподаватели, профессора? Я что-то сомневаюсь, что у них вообще есть право, что-либо мне приказывать. Это не управленец, не офицер. А так… представитель учебного заведения, к которому я не имею никакого отношения.

– Поганец, – оскалился карлик. – Перед тобой сам Адольф Брониславович, а ты улыбаешься тут!

– Ну а что мне, плакать? – удивился я. – Если вы не в курсе, я простой человек. О какой магической академии для меня может идти речь? Магией я не владею, одной ногой, как говорилось в одной прессе, в могиле. Что я там забыл?

– Простой человек не способен одолеть такого монстра, как подземная жаба, – улыбаясь, сказал Адольф. – А я же вижу в тебе отголосок магической энергии. Поверь, я в этом разбираюсь так же, как в художестве.

А, так ты еще и художник?

– Меня тоже раньше считали никчемным, – высокий сделал акцент на последнем слове, намекая мне, что я такой же. – Но когда во мне проснулась магия, очень поздно, прошу заметить… я стал великим…

Клоуном? Вот как бы я продолжил его слова. Да и вообще, что это за цирк? Зачем он так громко разговаривает? У меня складывалось впечатление, что где-то рядом были скамейки со зрителями, и этот старикан просто играл на публику.

– Я не чувствую ее, – спокойно ответил я. – Поэтому вы уж извините, но мне кажется, вы зря теряете время.

– А мы это сейчас и проверим, – улыбнулся старик и вытянул руку, сжимая что-то в кулаке. – Возьми, потрогай!

Что бы там ни было, я ничего не видел. А трогать за руку этого странного старика, я не горел желанием.

– Не бойся, мальчик, там всего лишь конфетка! – улыбаясь, сказал он. – Тебе нечего опасаться!

Чтобы там он не говорил, я и шага в его сторону не сделал. Игра взглядов продолжалась уже несколько десятков секунд и мне все сильнее и сильнее хотелось развернуться и зайти в дом. Что-то мне эта сладкая парочка очень не нравилась.

– К черту, – выругался карлик и, вставая на носочки, шлепнул по кулаку своему коллеге.

Кулак распахнулся и из него действительно была самая обычная конфета. В яркой, ядовито-зеленой упаковке, без каких-либо рисунков.

– Ну зачем ты, Владимир Ильич? – нахмурился Адольф. – Я же не просил тебя!

Карлик ничего не ответил. Сделал шаг к конфете и пнул ее в мою сторону приказывая:

– Подними и разверни. Есть не нужно.

– Это… – протянул я. – Не хочу.

– Какой подозрительный малый! – опять громогласно сказал высокий старик. – Не бойся, Константин, она не кусается. – Он тяжело вздохнул, закатил глаза и медленно произнес. – Ладно… пожалуйста, Константин. Поднимите это…

Я пожал плечами и все же нагнулся.

Ну вот… хотя бы так. А то больно важные тут все.

Когда я разогнулся, в целом, ничего не произошло. Конфета конфетой. Обертка ужасная, содержание внутри теплое.

– Разверни! – Адольф не унимался. – И мы поймем, есть ли в тебе магическая сила!

Чего он так орет?

Конфету аккуратно развернул. Внутри был камушек, с одной стороны покрытый чем-то, по цвету напоминающий шоколад, а с другой, был полупрозрачным. И стоило пальцу коснуться этой «херни», как она засияла. Да так, что аж в глазах забегали зайчики.

– Есть сила! – тут же закричал Адольф Брониславович. – Есть! Я же знал!

– Да знал, знал, – недовольно буркнул карлик, направляясь ко мне. – Слабая только, еле-еле сияет.

Нихрена себе еле-еле! У меня аж мозг заболел от яркости!

– Ну так что, Константин Сергеевич Бобров, – Адольф опять развел руки в стороны. – Пойдешь с нами?

Если честно, не особо-то и хотелось. Какой смысл мне учиться в месте, которое я запомню лишь на пару дней, а потом мне опять станет хуже? Лучше я буду искать средства и возможности добывать кристаллы.

Буду продлевать себе жизнь, а уже потом… посмотрим.

– У меня другие планы, – честно ответил я. – До учебы мне дела нет, так что извините, что вы потратили на меня свое драгоценное время.

– Как это до учебы дела нет? – ахнул Адольф. – Константин, – он как-то странно изогнулся, и больше сомнений, что это два клоуна из цирка для уродов, у меня не осталось. – Академия это…

– Короче, – перебил его карлик, который, судя по всему, уже сам устал от красноречия этого старика. – У тебя один день на размышления. Завтра утром за тобой приедет карета. Либо ты выйдешь к ней и сядешь, либо нет. Больше приезжать к тебе домой в этот… первый контур мы не будем.

– Хорошо, – спокойно ответил я. – Могу идти?

– Иди! – заулыбался высокий старик в остроконечной шляпе. – Подумай!

Думать было не о чем. Я лишь сугубо из странного уважения к этому театральному кружку, пообещал обдумать их слова. На самом же деле нахрен мне они не сдались. Ни они, ни их «школа» для людей со сверхъестественными силами. Какая ещё учеба? У меня есть дела поважнее.

Мама, когда услышала о предложении и о том, что во мне есть магия, аж растерялась. Потом в своей, видимо, привычной манере, расплакалась. Сестры не поверили в мои слова, а вот Маша задумалась о чем-то.

До самого вечера меня никто не трогал. Сестер не было видно и слышно, мать что-то кашеварила на кухне, а Маша сидела заперевшись в своей комнате.

В целом, меня все устраивало. Меня никто не трогал, и никто не донимал. Я валялся на своей кровати, листая этот «решебник для боевых магов», пытаясь найти хоть что-то, связанное с кристаллами. Но, к сожалению, ничего, кроме использования сил, кровопролития и ритуалов там не было.

Так что… этот сборник детских сказок был пустышкой для меня.

В момент, когда, разочаровавшись от чтива, я швырнул книжку в сторону двери, в комнату без стука зашла Маша. Нагнулась, посмотрела на книжку и обратилась ко мне:

– Что, все-таки сделал выбор?

– Ага, – вяло ответил я. – Не заниматься всей этой хренамантией, по мне, так, замечательная идея.

– А зря, – улыбнулась та. – Таких книг, как эта, – она бережно подняла «решебник». – В академии много. И, – она открыла последнюю страницу и тут же скривила лицо. – Явно получше по качеству и описанию, чем решебники Шарыгина.

– В смысле? – тут же спросил я. – То есть, эта книжка, хрень полная?

– Ну, разумеется, – Маша все же брезгливо опустил книгу на место, где она и лежала после моего броска. – Шарыгин пишет непонятную чушь. И, в целом, по его методике заниматься бессмысленно. А вот взять, например, книги академика Истрина…

Она улыбнулась и закрыла глаза. Словно что-то вспоминая.

– Про реликвии, про добычу кристаллов, про демонический призыв клинка, про…

Все. Большего мне знать и не нужно было. Я услышал две нужные мне вещи: реликвии и добыча кристаллов.

– И где взять эти книги? – заинтересовался я, вскакивая с кровати. – А, Маша? Ты можешь мне их принести?

– Книги академии нельзя выносить за стены, – нахмурившись, заявила блондинка. – Они хранятся в тайной библиотеке минус первого этажа. И дальше дверей библиотеки их не взять. Ну, разумеется, если не оформить себе читательский формуляр, чтобы получить абонемент на книги, – улыбнулась она. – Тогда да, ты можешь брать книги к себе в общежитие или таскать с собой по академии.

– Слушай, – я улыбнулся. – А я ведь могу получить этот… как там его, абонемент в библиотеке?

– Конечно! Был бы ты студентом, тебе бы было позволено пользоваться всеми плюсами жизни в МАВе.

Всеволод Владимирович, осматривая труп подземной жабы, кривил нос. Его проект был обезображен каким-то выскочкой, который даже не способен был понять красоту его творения.

– Сэр… – голос Эдуарда зазвучал из-за громоздкого трупа монстра, на той самой поляне. – Я бубенцы отрезал, можем забирать и…

– Ты был нежен с ними? – его зрачки сузились, а усы зашевелились. – А, Эдик?

– Разумеется, – тут же поклонился студент. – Я все сделал так же, как и с последней жабой. Бережно срезал…

– Не надо мне это комментировать, – отмахнулся лекарь, поднимая голову к ночному небу. – Головастик будет созревать две недели. И только после его формирования, я смогу продолжить эксперимент.

– Может, стоит достать еще одного подобного монстра? – предложил Эдик. – Например, можно взять Вековую жабу, которая охраняется под куполом в академии.

– Идиот, – рявкнул лекарь. – Эта жаба нужна, чтобы оценивать ваши силы. А ваша аттестация уже через две недели! Думай башкой, бестолочь.

Под вспышку молнии, величайший лекарь от души дал оплеуху своему ученику.

– Чтобы завтра, ты нашел того, кто это сделал! Понял меня?

Глава 7

Карлик не обманул меня. И в самом деле. На следующий день, рано утром, у моего дома стояла карета.

Извозчиком был какой-то не примечательный тип в панамке, но было одно «но», которое было мне не по душе. Карета, выполненная из плотно сколоченных досок и окрашенных в коричневый цвет, еле-еле дышала.

Стоило мне сесть вовнутрь, откинуться на небольшом сидении, как она аж по швам затрещала. Но не только это меня обеспокоило.

Внутреннее наполнение кареты вызвало ярость. Тихую, но все же ярость.

Подушки и пуфы, которые были внутри для удобства, были… с вышитыми изображениями бобров. Казалось бы, такая мелочь, но она вызывала у меня не самые приятные чувства.

А уже потом, стоило карете тронуться, я старался отвлечься от коротких отголосков воспоминаний, где я бил нелюбимых бобролюдей.

Карета обогнула дом по брусчатке, выехала за небольшой забор и устремилась по главной дороге куда-то в обратную, от стен, сторону. В целом, мне было на что посмотреть. Буквально в километре от моего дома, в сторону центра, как я предполагал, начиналась жизнь.

Ну, не совсем в привычном смысле.

Я видел много бедных деревень и даже мелких поселков, которые по количеству домов претендовали на «город» внутри города. Только вокруг была разруха и нищета.

Маша не обманула меня, говоря позавчера, что здесь живут обнищавшие рода. Поместья, которые встречались на нашем пути, были все пожеванные жизнью. Косые и кривые, так что, смотреть там было не на что.

Но самый казус приключился уже на подъезде ко второму контуру защиты центрального города. Мы поехали через какие-то дебри, где по обе стороны от уже проселочной дороги, были сожженные домишки.

Путь карете перегородило два человека в черных плащах. Мой извозчик, к слову, не отличался особым умом и сообразительностью. Вместо того чтобы задавить нахалов, которые явно пришли сюда поживиться, он…

Решил их объехать. Его и без того дохлая лошадь завязла в траве, где были глубокие ямы, а сама телега потеряла колеса, после резкого поворота на кочках. Мы сели на брюхо, и извозчик просто бросился прочь.

Оставил меня, козлина, в общем.

Дожидаться, пока товарищи нагрянут в мое временное убежище, я не собирался. Смысла не было. Шансов на то, что они оставят меня в живых, было ровно столько же, если бы они собирались спросить дорогу до центра.

Вышел. Размял руки и медленно направился в сторону двух фигур. Уж увы, бежать обратно точно не было смысла.

– Проблемы? – озадаченно спросил я, остановившись в десяти шагах от «плащей». – Зачем дорогу перегородили?

– Студент? – из-под капюшона одного из «гостей» зазвучал мужской голос.

– Непохож, – ответил второй и сделал шаг вперед. – Не по форме одет.

– Ну и на аристократа не похож, нищий какой-то.

– Именно, – согласился на всякий случай я. – Так что давайте, ребятишки, разойдемся по разным углам и сделаем вид, что никто никого не видел.

В целом, больше говорить было и нечего. Если это грабители, то, увы для них, у меня ничего, кроме кристалла от второго покойника а-ля от подземной жабы больше ничего не было. Ни звонких монет, ни дорогой бижутерии. Мои трусы и то, сделаны и сшиты из обычного тряпья.

– Гони монету, – они застыли в метре от меня. – Поживее.

– Не ношу с собой, – пожал плечами и сделал шаг назад. – Вы бы это, ребят, шли отсюда, подобру-поздорову.

– А то чо?! – один из них снял капюшон и на меня уставился какой-то урод.

Ну, в прямом смысле этого слова. Худощавое лицо. Половина зубов, когда он скалился, отсутствовала. Большой горбатый нос и кучно посаженные глаза.

Таким, не то чтобы куртизанки не давали, таким…

О, а второй еще страшнее.

Два брата дегенерата с лицами какой-то плешивой собаки, достали самые обычные ножи. Выставили перед собой и заулыбались. Лучше бы они этого не делали.

У меня аж желудок скрутило от их улыбок. Бобры и то краше улыбаются…

– Монеты доставай, аристократишка! – заговорил один из них. – Быстрее давай, после тебя еще повозка пойдет!

Такс… маршрут они знают, значит, бывают здесь часто. Учитывая количество зубов на двоих, у них и то будет неполная улыбка. Значит, по голове дают часто. Но раз они все равно здесь, это означает только одно, они нищие и выбора у них нет.

Ну, либо имбецилы без образования. Умом особо не отличаются, нож держат как-то криво… видимо, привыкли только пугать.

Монетку, говорите?

Ну что же, не зря же я тело свое развиваю?

Сделал вид, будто что-то уронил. Пробормотал: «ой пля», и нагнулся. Разбойники сделали шаг вперед, в момент, когда я подхватил с земли камень и разогнулся.

– Уронил вашу монетку, – поджал губы и театрально нахмурился. – Поймаете?

Размахнулся, делая вид, что собираюсь что-то закинуть им за спину, и сделал ложный бросок. Собственно говоря, ничего из руки не выпустил. Но два пацана, как верные собачки, тут же отреагировали. Повернулись ко мне спиной и посмотрели куда-то вдаль. Где должна была упасть монетка.

В следующую секунду, камушек размером с ладонь, попал в затылок одного из дегенератов. Силы я приложил немало, однако результат был выше всяческих похвал.

Со звуком: «у-у-у-у», один из придурков упал лицом в грязь. Второй не сразу понял, что произошло, что сыграло мне на руку. Два шага вперед и звонкая оплеуха пришлась ему по шее. Стоило ему повернуться, как кулак вбил нос по самый затылок.

Силы я не жалел, так как не хотел оставить ему и шанса ткнуть меня своей зубочисткой.

Извозчик все-таки вернулся. Не один, к слову, но он как-то не особо был рад, увидев меня, сидящего на двух связанных собственными рукавами, пацанах.

Он приехал на чужой телеге, сидя рядом с каким-то очень большим и высоким мужчиной, в коричневой меховой шубе и с лицом, полным «обаяния».

Великан был морщинистым, с одной сплошной бровью над глазами и ухмылкой маньяка. Такой… своеобразный тип.

– О, а вот и братья Запаханные, – пробасил мужчина, дергая за поводья своего коня, дабы тот остановился. – Только позавчера им все зубы пересчитали, а все же опять вышли поработать.

– Эй, ты, – я не отреагировал на «викинга», обратился сразу к извозчику. – Баран. Какого черта ты слинял?

– Так э…э-э-э… это, – начал заикаться он, снимая с головы черную панамку. – Как понял, что быть беде, так сразу пошел лесника искать на помощь!

– Кому ты чешешь? – нахмурился я. – Ты просто сбежал. Да ладно, сбежал, каретку в грязь загнал, да оставил меня одного.

Великан внимательно посмотрел на съежившегося мужичка, с одной-единственной волосинкой на макушке, и заявил тому:

– И не стыдно тебе бедных студентов бросать на произвол судьбы, а, Филч?

Мужчину, собственно говоря, мало пугало то, что говорил великан. Его пугало просто внимание к своей персоне. Он вжал голову в плечи посильнее и затрясся. Понимая, что ничего оттого не добиться, великан спрыгнул с телеги, да так, что земля задрожала и направился ко мне.

– Давай, погрузим их, да по пути закинем на пограничный пост.

– По пути? – удивился я. – Вы в академию собираетесь?

– Работаю там, – хмыкнул великан. – И так неделю по лесам скитался, совсем потеряли.

Его предложение «давай закинем», было спорным. Он единолично подхватил двумя руками за ноги разбойников и швырнул их в телегу с десяти метров. Да так ловко, что те головами об дно стукнулись и погрузились в долгий сон.

Попал в яблочко, в общем.

Затем, спокойно, покачиваясь из стороны в стороны, шаркая самыми настоящими валенками, уселся на свое место. Подозвал меня и похлопал по маленькой скамье рядом. Мол, садись, пацан, подвезу.

Как-то отказывать не было смысла. Идти одному, было чревато другими трудностями, а рядом с ним не то чтобы в защите себя почувствуешь. А так… под легкой опекой. Ну и раз уж нам по пути, смысл мне пятки стирать по этой дороге?

Мужчину звали Арвид. Он чистокровный еврей, чтобы это не значило, вполне смышленый и опасный, как оказалось.

Когда он расспрашивал о том, кто я такой, я поделился лишь малыми знаниями. Точнее, озвучил то, что сам знал. Но как оказалось, он знал моего отца и очень хорошо.

Лет двадцать назад, когда Волгоград окружил Хан Барбос, какой-то там французско-монгольский командор, Арвид собственноручно уничтожил на болоте целый полк магов. И там же, получил серьезное отравление.

Причем получил случайно. Решил раздавить одного противника, и дробя тому тазовую кость ногой, разбил склянку, которую противник хранил в кармане. Там был сильнодействующий яд и маленькая «заноза», а точнее, полноценный десятисантиметровый кусок стекла, угодил в пятку.

Мой папаня вылечил его и отходил, за что Арвид его всячески уважал. И теперь, для него было просто честь – сопроводить меня в местный институт.

Про работу он рассказывал многое. По большей части пользовался терминами, которые мне были непонятны и неизвестны, но рассказывал красиво. Не знаю, много ли было правды в его сказках о том, как он дробил черепушки ящеро-людам, но слушал с упоением.

Так сказать, это было гораздо интереснее, чем читать о своих несуществующих подвигах в желтых газетенках.

А затем Арвид поделился откровением. Посчитал нужным поделиться своей слабостью, что он наполовину маг. Магическое оружие в руках держать не может, но вот имеет природный иммунитет к таким безделушкам.

– Я когда попытался заключить контракт с демоническим мечом, – начал рассказывать он. – Чуть было руки не лишился. Оказалось, что моя внутренняя энергия не способно укротить демона внутри оружия. И… я стал полукровкой. Такие, к слову, не очень почитаются в обществе.

– Что за демонические мечи? – удивился я. – Какие-такие контракты?

– О-о-о, дивный лес, – протянул он. – Костенька, а ты что. Вообще, ничего-ничего не знаешь?

– Да откуда бы?

– В общем, слушай…

Он не сразу продолжил, потому что мы проезжали пост на второе кольцо защиты города. Такие же двадцатиметровые стены ввысь.

«Груз» скинули под ноги солдатам, отсалютовали им и, собирая на себе взгляды, проехали через еще один поселок, уровень жизни в котором был раза в два лучше, чем поселки первого контура защиты.

Дома были яркие, где-то даже новенькие. Небольшие, но и не бедные. Местный люд был почище нашего, да и в целом, здесь чувствовалась цивилизация, так что, не пялиться в разные стороны, я просто не мог.

Арвид отвлек меня от «картинок» перед глазами своим рассказом.

Демоническое оружие, это инструмент для борьбы с мутантами и монстрами. Каждый сильный или средний маг, обязан заключить контракт с той или иной безделушкой, в которой хранится дух-демон.

Если у тебя получается обуздать новую силу, то такое орудие не подведет тебя в бою, а вот если не получится, либо оно тебя убьет, либо сделает одержимым.

– И в чем заключается сила такого орудия? – спросил я, не понимая общей концепции. – Призываешь кого-то?

– Призываешь? – Арвид басисто рассмеялся. – Нет. Твои удары становятся более легкими, ты можешь ударить противника на расстоянии, – после этих слов, я вспомнил двух покойников, не переживших подземную жабу. – Твои удары могут разбить стену или с легкостью разрубить противника на пополам.

Нет, разумеется, это было интересно, но…

– Слушай, я о магии знаю только по сказкам, – начал я, говоря чистую правду. Правда, правду из моего мира. – Как люди стреляли огнем из рук, как люди прыгали до небес или летали…

Великан, слушая это, лишь рассмеялся.

– Маги давно разучились пользоваться ментальной магией или стихией. От нее все равно нет никакого толка. Для нас магия – это сила. По большей части физическая. Есть, конечно, уникумы, – он посмотрел на Филча, зачем-то погрозив тому огромным кулаком-гирей. – Которые могут усиливать свое тело…

Тут я вспомнил карлика – Владимира Ильича и лекаря – Всеволода Владимировича.

– Ускорять бег, разогревать воздух или даже телепортироваться! – последнее он сказал с восхищением. – Твой отец был мастером телепортации, как боевой лекарь.

Это я уже слышал.

– Есть еще и другие способности, но таких магов почти не осталось. А если они и есть, то точно не в Волгограде. В общем, наша магия заключается в силе удара и в навыках владения оружия. Я, например, так и не учился. Вылетел на переходном экзамене второго курса и стал вечным завхозов нашего МАВа. Директор приютил меня, дал работу и кров. А взамен, я ловлю для него диковинных зверушек, да вожу испытательные экскурсии.

– Куда?

– Как куда? – он повернулся ко мне и нахмурился. – В Тайный лес. Проверять способности студентов. В той или иной манере.

– Если ты, как ты говоришь, – я замялся, ибо слово было очень грубое в моем понимании. – Прошу прощения – полукровка, то, в чем ваша сила?

– В правде! – улыбнулся он. – Ладно, шучу. У меня природный иммунитет к ядам и природе мутантов. Меня невозможно заразить от укуса и невозможно отравить.

– Но… – вот тут я уловил чувство дежавю. Он уже что-то про яды говорил. – Стоп. Вас же отравили на войне, разве нет?

– Так, там яд диковинный был, – пожал плечами Арвид. – Из крови синего монстра.

Повторное чувство дежавю мне очень не понравилось. Появились флешбэки о моей смерти в моем настоящем мире. Но великан ничего так и не объяснил. Про синего монстра он слышал лишь дважды, и то, со слов будущих покойников, которых добивала смерть от «крови» того монстра.

Понимая, что больше из него не вытянуть, я вернулся к просмотру окрестностей. И, в целом, я отметил для себя огромную разницу в «контурах». Правда, Арвид называл их кольцами, а не так, как называла Маша.

Здесь мир словно был другим. Трава зеленее, люди счастливее, дома богаче. Я отметил про себя и развитую сельскую промышленность. Куча рогатого скота, свиней, всякой птицы, даже кроликов, как мне показалось.

Сами поселки, селения и прочая… городская суета, была на порядок более развитой. Солдаты здесь были такими же, как и на «нашей» зоне. Аристократы, малость которых мне удалось повидать, выглядели очень качественно и дорого-богато.

Ни одного соплежуя, к слову, из обнищавших родов я не увидел. Как и нищих в целом.

Здесь, разумеется, чувствовалась разница между рабочим классом и классом выше, но я бы не сказал, что это чуткое распределение здесь, имело границы.

Все друг с другом здоровались и общались. Не знаю, может, и помогали.

А по факту они просто чувствуют себя под защитой. Под защитой двух стен. Одна из которых идет в центр этого «города», хотя. Учитывая, как здесь все было застроено, я бы назвал Волгоград областью или страной…, а с другой стороны, были мы.

Нищие, которых сожрут первыми, если вдруг стена падет.

На вопросы, как образовался город, Арвид лишь пожал плечами. Филч, к этому времени спрыгнул с повозки и это осталось незамеченным. Когда я повернулся, чтобы посмотреть на дюжину красиво одетых солдат, я заметил его отсутствие.

– Сбежал, – проследил за моим взглядом великан. – Понимает, что по приезду в академию, с него три шкуры сдерут.

– А все извозчики, такие трусы?

– Водители. – поправил он меня. – Нет, – улыбнулся великан, оказывая ровные, огромные, мать его, заостренные зубы! – Только те, кого отправляют на первый контур. У нас же целая служба этих извозчиков, как ты выражаешься.

– Как это?

Великан вздохнул свежий воздух своими огромными колодцами-ноздрями, испустил «пар» и ответил:

– Ну, есть у нас служба, где есть целый руководитель. Этот руководитель нанимает всяких приезжих водителей, выдает им коней, телеги, и отправляет кататься по городу, за стены и так далее. Они платят ему процент с работы, а он дает им эту работу.

– Типа платная доставка людей?

– Типа того. С центра до первого контура, например, поездка обойдется в сто золотых рублей. Дорого. Если честно, но есть еще повозки премиум-класса!

Говоря это, он аж глаза прикрыл, словно вспоминая что-то такое восхитительное. И как оказалось, восхищало его только одно – женщины.

– За пятьсот рублей, из центра до леса тебя довезет огромная карета с личной охраной и двумя куртизанками на выбор. А как они обслуживают… ты себе просто не представляешь!

Минутка подробных откровений закончилась тут же, стоило нам проехать небольшой парк, за высокими деревьями которого скрывался небольшой тоннель.

– О, а вот и подземный проезд до третьего контура! – радостно сообщил Арвид, посильнее прижимая к себе поводья. – Главное, молчи. Тут не любят людей с первого контура, говорить буду я. Понял меня?

Понять-то я понял. Но вот вопросы, а уж тем более, досмотр, застали меня врасплох…

Глава 8

Стоило нам пересечь «пятиминутный» подземный туннель, который проходил через третью по счету стену, как нас встретила группа солдат. Они выставили в пяти метрах от выезда из тоннеля шлагбаум, и, махнув какой-то двухцветной палкой, указали нам место, где стоит остановиться.

Солдаты были странными, в корне отличающимися от тех, кого я видел в двух контурах.

В каких-то синих костюмах, с эмблемами, с погонами и в причудливых шляпах, с солнцезащитным козырьком.

– Доброго дня, – поздоровался с солдатами Арвид. – Сколько нынче стоит проезд?

– Ну, раз вы решили проехать по туннелю, а не через врата, – не здороваясь, проговорил самый пухленький солдат, с причудливыми погонами, с какими-то нитками. – То дороговато нынче.

– Оставь их, – к нам подлетел ранее, не стоявший с ними солдат. – Это Арвид, завхоз из МАВа.

– Ну раз из МАВа, – заулыбался толстяк. – Значит, точно за проезд хорошо откатит.

– Петр Сергеевич, – не унимался новенький. – Я бы все же не рекомендовал! Сами должны понимать…

Вместо того чтобы продолжить дискуссию, толстяк протянул фуражку и очень внимательно посмотрел в глаза великана. Я ожидал чего угодно, вплоть до драки, но никак не ожидал, что великан просто расстанется со своими кровными.

Он покопался в своей шубе, достал из внутреннего кармана толстенький, звенящий мешочек и положил его в фуражку толстяка.

– Доброго пути! – тут же заулыбался толстяк, накидывая шляпку на макушку. – Ни гвоздя, ни жезла!

– Хорошего дня, – улыбнулся Арвид и дернул за поводья.

Мы отъехали буквально метров сто от этих солдат, как до меня донесся яростный крик. Арвид же при этом расхохотался, отчего телега затрещала.

– Что такое? – поинтересовался я. – Кто это вообще был?

– Местные любители легких денег. Они тормозят по большей части, пьяных водителей или богатые кареты, чтобы стрясти с них монетку за проезд. Вот, как говорится, нашла коса на камень, не понравился ему мешок на голове с гвоздями и собачьим дерьмом.

Я не стал интересоваться у здоровяка, на кой-черт он вообще носит такую остро-вонючую бомбу в нагрудном кармане. И… скорее всего, я бы не попросил у него эту его шубу в самый морозный вечер. Пускай замерзну, но знать, чем от него несет, я не хочу.

А затем он рассказал мне, почему мы выбрали именно такой путь. Оказывается, это местный объезд «пробки». Потому что у главных ворот в третий контур города, вечные пробки. В центр города постоянно рвутся приезжие аристократы, выходцы второго контура, да и всякие торгаши.

– Если не считать вас, – заканчивал он свой рассказ. – Студентов, в целом, то с первого контура никто не ездит в центр.

– А много студентов в первом контуре?

– Не сказать, что больше, чем тех, кто в знатных и средних аристократических родах, но да. Вас таких немало.

Величественное здание МАВа, представляло собой не только центральное здание, больше похожее на какой-то древний замок, но еще и ряд других зданий. Я бы сказал, академия представляла собой студенческий городок, где было много других достопримечательностей.

Проезжая главные врата, выполненные из стальных прутьев, я первым делом обратил внимание на роскошные сады парковой зоны у забора. А затем увидел не один фонтан с кучей студентов, отдыхающих у влаги.

Я бы и сам с радостью присоединился к ним, только вот путь мой был совершенно иным.

Арвид дал мне наставление, что и как мне делать в первую очередь.

Первым делом, разумеется, придется идти в главный корпус. Выискивать там некоего завуча местного розлива, и уже с ним, поднимать на четвертый, последний этаж академии и пасть ниц перед директором, если туда вообще поведут.

За все это время, пока я не надену на себя форму академии, мне нельзя ни с кем цепляться. А здесь есть за что прицепиться. Мой внешний вид. Фамилия и знания о моем роде. Плюс… желтые газетенки никто не отменял.

А если учесть, что ко мне уже приезжало два академика, то слухи о том, что я появлюсь, сто процентов, уже облетели стены этого величественного здания.

– Насчет общежития, – продолжил он. – Я бы на твоем месте подумал. Твои сестры, например, вроде как вынуждены жить именно дома. Как и многие студенты первого класса. Хотя… возможно, это их выбор.

– О, я как раз об этом и хотел спросить, – заулыбался я. – А почему? В чем прикол каждый день ездить туда-сюда?

– Не знаю, – пожал тот плечами. – Может, мальчики у них есть, – в этом я очень сомневался. – Может, им просто отказали из-за того, что женское общежитие переполнено доверху, а может, есть и третья причина. О которой мы и не знаем.

– А мужское общежитие?

– Мужских общежитий три, как и женских – как-то нехотя ответил он. – По трем классам. Обедневшие или разрушенные рода, живут в общежитии номере один. Там, если честно, само здание старовато. Комнаты маленькие, да и уборная общая. Ну и здание одного этажа.

– А остальные?

– Средний класс, на то и средний. Все удобства выше, чем у первой общаги и ниже, чем у третьей. Ну а третья, разумеется, это место избранных. Все маги из знатных семей, юноши, точнее, живут там. Но многие живут в пригороде, чуть поодаль от академии, в своих резиденциях. Ты, Костя, – он виновато улыбнулся. – Все же, полжизни провел прикованным к постели, наверное, не знаешь очевидных вещей.

– Каких, например?

– В любом месте этого города, четкая граница классов. Ты это поймешь, когда начнешь ходить на занятия. Так что, привыкай, что пока ты не покажешь свои боевые навыки, тебя, как наследника нищего рода, за человека считать не будут. Нет, конечно, солдаты, охрана, и прислуга будет кланяться тебе, но вот все остальные будут для тебя слишком высокомерными. А, может, и подлыми… в общем, старайся не прыгать на каждую шавку, которая попытается облаять на тебя.

– Понял.

Наша телега затормозила около главного входа в академию. У входа было достаточное количество студентов и наш приезд не остался незамеченным. На нас не пялился, лишь, наверное, самый ленивый. И взгляды были разные.

Кто-то смотрел с интересом, кто-то просто, потому что мы были ярким белым пятном на черной картине. А кто-то даже с ненавистью, причем лютой.

Последнего я не понимал, потому что никому еще ничего сделать не успел.

Арвид спрыгнул с телеги, дождался меня и, толкая огромную дубовую дверь, исписанную рунами, дал последнее наставление, такое же бесполезное, какое я и ожидал:

– Нос к верху, Костя!

Ага. Угу. Спасибо.

Когда моя нога вступила на бело-черную плитку, которой был выложен весь коридор, невидимый воздушный поток чуть было не снес меня с ног. Появился он так же неожиданно, как и пропал. Словно кто-то где-то забыл закрыть огромную форточку, но охранник, которого я сразу и не заметил, тут же «пояснил»:

– Маг. Вход разрешен.

Я повернулся на голос, с удивлением уставился на солдата с каким-то ружьем за плечом, в красном мундире, белых рейтузах и длинной черной шапке и переспросил:

– Ась?

Но тот и бровью не повел. Стоял как истукан, глядя в пустоту перед собой.

Пожал плечами, еще раз глянув на охранника, и пошел дальше по коридору. На мое счастье, никаких ответвлений в разные стороны не было, были только двери с номерами и бирками на них.

Так что я без труда через минуту нашел кабинет завуча. Некоего Александра Ковтункова.

Войдя вовнутрь после стука и одобрительного «войдите», я увидел потрясающий кабинет по дизайну. Высокие потолки были выполнены со странным сочетанием металлических пластин и чем-то похожим на трубы вентиляции, оттуда же свисали большие, свечные светильники.

Пол был устелен темно-зеленым ковролином, а сам кабинет был заставлен мебелью. Шкафами, стеллажами, на которых стояли причудливые камни, кажется, сапфиры, и… то ли плети, то ли ремни…

Я не мог различить с порога.

Сам Александр Ковтунков был пухловатым мужиком с выразительным оскалом и весьма плотным брюхом.

– Что-то на студента ты непохож, – тут же заговорил, глядя на меня через линзы очков. – Новенький, что ли?

– Добрый день, – поздоровался я. – Да, приказали прибыть.

– Кто приказал?

– Владимир Ильич, – тут же вспомнил я. – Вчера приезжали ко мне с Адольфом Брониславовичем, приглашая поступить в ваш вуз.

– О, так ты Бобров, что ли? – пузан попытался встать из-за стола, но что-то пошло не так.

Трон, я бы даже сказал, а не стул, затрещал под ним, и он решил, что испытывать судьбу больше не нужно. Что-то «квакнул» или гаркнул, после чего начал копаться в ящиках своего стола. Спустя минуту, он вытащил на стол пустую папку, вложил в него пару листов и начал задавать вопросы.

– Сколько лет? – он напялил на нос маленькие очочки и внимательно посмотрел на меня.

Моя заминка и была моим ответом. Я не знал… я тупо не знал!

– Волнуешься? – предположил он и увидев мой неправдоподобный кивок, начал рыться еще в каких-то бумагах. – Где там у меня было описание семей…

Я бы мог предположить, что мне лет восемнадцать-двадцать, но не рискнул. Тем временем, он так ничего и не нашел, и задал новый вопрос, поставив прочерк в листе.

– Назови полное имя-отчество-фамилия. Семейный статус, а также адрес, по которому ты проживаешь.

Если бы я знал сам, то я бы ответил. Но на новых вопросах застопорился.

Думаешь, мужик. Это так просто? Откуда мне все это знать?!

Увидев мою растерянность, он опять что-то недовольно пробурчал и все же продолжил поиски. А через пару минут достал уже заполненный бланк.

– Так, есть тут на тебя бумажка, как раз, когда твоя семья собирала тебе на лечение… так это было в позапрошлом году… значит, тебе уже восемнадцать лет, улица… ага… – он разговаривал сам с собой, заполняя пустующие листы.

Ожидание затянулось. Я так и стоял чуть поодаль от дверного проема, дожидаясь, пока этот завуч все сам и заполнит. В момент, когда он переспросил про силу и я ответил, что «конфета» еле-еле загорелась, он как-то разочарованно зевнул и стал еще медленнее все заполнять.

По итогу, оформление меня, как студента продлилось час. А мне не терпелось попасть только в одно место, в библиотеку. О чем я и поинтересовался.

– Подскажите, пожалуйста, – завуч даже глаз не поднял. – А как мне попасть в библиотеку? Ну… в вашу, академическую.

– Что? – Ковтунков отнялся от бумаг и расхохотался. – Эй, Бобров, ты еще даже не зачислен, а уже рвешься к знаниям?

– Ну… да.

– Ой, не смеши, а! – продолжил он хохотать. – У тебя же сестры здесь учатся, и что-то я не увидел у них стремление к учебе. А это, всегда семейное! – говоря это, он выпячивал грудь от собственной гордости.

На тебе, как говорится, студент, размотал тебя по фактам. В библиотеку хочешь? А хрена с два тебе, щегол!

– Сначала, сдай тест, – заговорил он, когда я совсем поник. – Сдашь? Будет тебе библиотека! Нет? Нечего тебе там делать, слабаку такому! Портить книжки своей слабостью.

– Прям совсем-совсем до теста не попасть? – попробовал я по-новому. – Так, пару книжек глянуть?

– Ты еще не считаешься магом, чтобы пройти, – загадочно ответил он. – Чтобы попасть в Тайную библиотеку, нужна сила. А я ее в тебе не вижу и нее слышу.

– Но ведь солдат на входе сказал, что я маг! – я попытался поспорить с ним. – Я так понимаю, если бы я им не был…

– Ветер, который ты почувствовал, – отмахнулся Ковтунков. – Реагирует и на реликвии входящего. Так что эти солдаты «короны», черт бы их побрал, тупорылые свиньи. Они впустят сюда любого, кто бросит на пол пару свежих купюр. Так что, это не показатель магии.

Мда… все складывалось куда сложнее, чем я себе представлял.

Спустя еще минут десять тишины, когда все документы на меня были заполнены, за мной пришел какой-то местный студент, с невзрачной внешностью. С грязными, темными волосами и светло-голубыми глазами.

– Знакомься, это староста твоего курса, Мефодий Победа. Так как ты к нам приходишь под конец учебного года, он будет твоим проводником по нашим стенам до тестирования.

Так. Стоп. Какой конец учебного года?

Александр, хотел только было, пояснить, но этот странный Мефодий, хмыкнул, чем обратил на себя внимание и кивнул в сторону выхода. Но я хотел узнать больше.

– Прошу прощения, – завуч поднял голову услышав меня вновь. Недовольно посмотрел, но ничего не сказал. – Почему меня зачисляют… ну, если я пройду тест, если вы сказали, что учебный год заканчивается?

– Ты что, совсем ничего не знаешь? – удивился тот.

– Ничего… – развел руки в стороны, услышал бурчание этого самого Мефодия, но к нему не повернулся. – Могу потратить еще пару минут вашего времени, уважаемый?

Слово уважаемый сыграло мне на руку. Видимо, этот толстяк любил, когда перед ним лебезят студенты. Я хоть, не переваривал подобный тип общения, но я должен был знать все и сразу.

– В стенах этой академии нет в общепринятом представлении, такого понятия, как курсы, – заговорил он, криво улыбаясь. – Есть план подготовки, который повторяется каждые полгода. Учеба, у нас оттого и называется – круглогодичной. Так что здесь считается нормой, если приходят новые студенты в разные потоки по в середине обучения или в конце.

– Не понимаю, – пробормотал я. – А как же тогда они осваивают материал? Если часть нового уже пропустили?

– Смотрят по качествам и навыкам. Если все быстро усваивается, то ему устраивают ускоренную подготовку. Индивидуальную. А есть и те, кто специально продлевают обучение, чтобы узнать все-все. Ну… – он посмотрел на меня и чуть вытянулся в сторону, глядя на Мефодия. – Такие, как он! – кивнул на студента за моей спиной.

– Курсов… три? – предположил я. – Или больше?

– Три класса, – уже более недовольно ответил завуч. – Набираются согласно магической силе студента. Если ты сильный и умный, то попадешь в третий класс. Там и задания интереснее, и в целом, лучше, чем в остальных.

– И много надменных лиц, которые не против плюнуть в твою сторону, – еле слышно добавил Мефодий. – Высшие аристократы.

То, что сказал Победа, завуч не слышал и тут же продолжил.

– Ты, Бобров, попадешь в класс лузеров, где все, собственно говоря, будет согласно «названию». Первый класс место для тех, кто живет… – он явно хотел сказать в нищете, но сказал более мягко. – на первом контуре. Слабые рода со слабыми поколениями магов. Хотя, к слову, странно, что у вашего отца, известного миру лекаря, родились, такие…

Он брезгливо дернул носом и улыбнулся.

– Ну что, еще вопросы есть?

– Есть, – не унимался я. – Что нас ждет после окончания академии?

– Безысходность, – Мефодий за спиной то ли выдохнул, то ли начал задыхаться. – Апатия и уныние.

Мда… так себе студентик нарисовался.

– Гении и уникумы своих классов, быстро проходят этапы обучений и становятся полноценными боевыми магами. Что в стенах академии, что за ними. Академия может дать работу такому выпускнику, если у того будет желание, – завуча уже начал раздражать такой допрос. Он явно жалел, что вообще вызвался поговорить со мной. – Но я тебя сразу хочу предупредить об одной вещице, – он опять покосился на маячившего за спиной Мефодия и заговорил чуть тише. – Хочешь жить? Умей вертеться. А хочешь жить лучше и не проблемно, не лезь в конфликты не лезть, на тех, у кого на груди цифра три на эмблеме, даже не смотреть, чтобы не оскорбить своим безродным существованием какую-нибудь шишку.

– И не трогать графинь, – скромно заявил, все так же мне в спину Мефодий.

Что он там шипит, а? Ссыт сказать вслух?

– А и еще, – на сей раз, Ковтунков изобразил на лице легкую улыбочку. – Это… нельзя трогать местных девочек. И девочек из класса выше. А то это… ай-ай-ай сделают! – он почему-то решил сделать акцент на них, словно хотел пожаловаться… – Была тут одна графиня…

Вот тут я ее совсем не понял. На кой-черт он начал мне жаловаться на дочку графа?

Я смотрел на него и не мог поверить в услышанное. Точнее, как не мог поверить? Поверить то мог, но не понимал, откуда в головушке этого мужчина, такие… желания?

– … и по итогу, они наказали его. – он вел рассказ от третьего лица, явно описывая кого-то другого. Но ведь я понимал, что это он рассказывает про себя! Старый извращенец! Зачем это ты в комнату к графине ворвался? – Короче, Бобров. В общежитие к графиням и принцессам не лезть, ни за кем не подсматривать и чужие политические планы не трогать, а то можно и головы лишиться на досуге. Понял?

– Понял.

– Что ты понял? – ехидно улыбнулся тот.

– Если я буду существовать здесь мирно и спокойно, как умничка, я вполне смогу закончить это заведение. Если, конечно же, я пройду испытательный тест, который…

– Начнется уже меньше, чем через две недели, – ответил он за меня.

Что такое испытательный тест, он не сказал, но тут же поднял мне «настроение» тем, что шансов пройти его у меня мало. Так как у меня нет контрактного орудия, нет навыков и опыта.

– Так что, скоро мы с тобой попрощаемся, – кисло улыбнулся Ковтунков. – Нет, случаи всякие бывают, но, Бобров, помяни мое слово, тебе здесь придется несладко.

– Понятно, – спокойно ответил я.

Пошел-ка ты нахрен, толстяк. Мне вообще плевать на эти экзамены, если у меня получится найти способ, как продлить свою жизнь за короткий срок, пускай меня отчисляют. Наплевать мне на все это.

Главное – кристаллы!

– Мефодий покажет тебе твое общежитие, согласно твоему статусу, – закончил Ковтунков, махнув рукой. – Форму там же получишь, а теперь. Проваливайте.

– Черт, – пробормотал я, уже закрыв за собой дверь. – Только спросить хотел…

– О чем? – глухой голос Мефодия

Победа – занимательная фамилия, как мне казалось. И, наверное, уж лучше бы я имел такую фамилию, вместо Боброва. Ибо моя… вызвала у меня не самые приятные чувства.

Сам Мефодий оказался каким-то зашуганным пареньком, который и слова не проронил, просто медленно следуя в указанное место. Он не останавливался, не реагировал на мои вопросы и в целом, вел себя очень отстраненно.

Я бы даже назвал его психом, если бы были еще какие-то «замечания». Но что скажешь о человеке, который молчит?

Проведя меня через коридор главного корпуса академии, он вывел меня через запасной выход на зеленую лужайку, где студенты, одетые по форме, собрались вкруг метрах в двадцати от входа и что-то яростно обсуждали.

Путь наш проходил через них, так что вскоре я понял, что они не «обсуждали», а подначивали двух драчунов в центре. Пройти мимо было… чем-то сложным для Мефодия. Он явно затупил, думая что-то на своей волне и по итогу, поднял голову и застыл у спин студентов, словно соображая, как их обойти. И его появление не осталось без внимания.

Кто-то из этой «толпы» крикнул:

– О, смотрите! Мефодий опять шырнулся и у него сбился навигатор!

Не все отреагировали на слова выскочки, но человек пять уж точно, обернулись к нам. И все, как назло, смотрели на нас… точнее, на Мефодия. Они явно его давно знали, отчего и так яростно улыбались.

Что, он тут по типу мальчика для битья?

А также, заметил на их костюмах причудливые крылатые эмблемы, с цифрой три.

Оп…, а вот и проблема, которой не ждали.

– Меф, – тот самый крикун выбрался из-за спин пятерых шпал. – Ну че там, видел, что творится под юбкой у Большаковой? Или так еще, стоишь на коленях около кабинета, выпрашивая оценку?

Мефодия аж затрясло после такого вопроса. Я же спокойно наблюдал за развитием сюжета, гадая про себя… да нет, не гадая. Начнется конфликт, я не буду лезть в него сломя голову, но, возможно, попытаюсь решить его более мирно.

Наверное…

– Меф, а меф, что там, она трусики носит?

Парня заколбасило от гнева. Он опустил голову и начал пялиться на студентов из-под лба, поджав нижнюю губу, чем вызвал неописуемый восторг у компании идиотов. Тем временем поединок в центре был окончен. Одного, сильно избитого рыжего парня, выволокли два таких же, дитя солнца, всего в крови. От порезов, кстати.

Крикун посмотрел на побитого, плюнул на землю, скорчив недовольную рожу, и, отвернувшись к кому-то в толпе, пожаловался:

– Черт, опять эти придурки ставку мне слили.

Кто-то дружественно и сочувствующе похлопал по плечу этого надменного блондичика. Кто-то искренне обрадовался его провалу, но не мы.

И вроде бы ситуация сбавила обороты, от Мефодия отстали, но…

Я ошибался.

– А этот дрочильник что тут делает? – боец, вытирая кровь с разбитого носа, уставился на застывшего Мефодия. – Ой, посмотрите, он же сейчас заплачет! Да, Мефодий?

Моего сопровождающего явно подстрекали. Но я был уверен, что он умнее и попросту не поведется на подобные примитивные провокации. Только вот Мефодий смог меня удивить. Неприятно удивить…

– Какого хера?… – прошептал я одними лишь губами.

Глава 9

– Расплачешься? – гнусно ухмыляясь, снова повторил свой вопрос задира, обращаясь к Мефодию.

– Сам сейчас будешь плакать! Выпердыш! – Буквально выплюнул Мефодий?

– Чего?.. – Уставились на него все присутствующие, а задира и вовсе потерял дар речи от неожиданности.

– Ты че вякнул?!

– Че слышал. Выпердыш! – Повторил Мефодий и его нижняя губа затряслась. То ли от страха, то ли… от гнева? Я честно говоря, так и не понял. Но взгляд старосты однозначно изменился. В нем появилась искорка некоего безумия…

Правда, учитывая обстоятельства, ему хана. Тут даже я вряд ли чем-то смогу ему помочь. После таких слов, как правило приходится отвечать.

– А ну иди сюда! Ща я тебя учить уму разуму буду!

По итогу, Александр Орлов, так звали бойца, вызвал его на поединок. На кулаках, без ножей и магического оружия. Мефодий не отказался от боя, достал из кармана своего костюма белую перчатку и с силой швырнул ее в Орлова.

– Не может быть! – кричали одни.

– Да ну нахер! – поддерживали их другие.

В общем, от происходящего все были в шоке. Включая и меня тоже. Никто не ожидал, что Мефодий вообще способен на подобное… это что за неописуемая смелость?!

Хотя всем было очевидно – из него сейчас выбьют все дурь. Самоуверенный фрик! Позволили себе кинуть перчатку в наследника рода «повыше»…

И…

Не попал. Перчатка пролетела всего метр и упала чуть ли не перед его ногами. Толпа тут же взорвалась хохотом, а Александр улыбнулся. Он понимал, что такого слабака быстро вырубит, получит свои деньги и довольный собой, пойдет самоутверждаться дальше.

Однако, он тоже достал перчатку и не поленился пройти эти три метра до Победы и влепить ему ею же пощечину.

Оплеуха была такой звонкой, что, как мне показалось, даже у меня в ушах зазвенело.

Я встал в первые «ряды», готовясь вытаскивать бледный труп старосты, и в этот же момент люди принялись делать ставки.

Естественно, буквально все были уверены в быстром исходе и ставили не просто на Орлова, а на то, что он уложит Мефодия меньше чем за минуту. Другие надеялись, что староста продержится чуть дольше. И лишь единицы, видимо только из-за азарта, ставили на самого Мефодия.

Орлов снял с себя пиджак, расстегнул на груди рубашку, показывая толпе, где присутствовали в том числе и девчонки, ровный рельеф юношеских мышц. Не качок, но и не дрищ, такой спортивный середняк. А когда все же снял рубашку, то показал всем окружающим, татуировку орла во всю спину.

Это заставило публику закричать ещё громче.

Мефодий же просто снял пиджак, аккуратно сложил его и положил на землю рядом с собой. Достал из кармана брюк какой-то блокнот, бережно его положил на сложенный пиджак и злобно зыркнул на Орлова, а затем…

Достал очки из нагрудного кармана рубашки. Маленькие такие, больше походящие на женские.

– Правильно, убирай их, – расхохотался Орлов. Разминая плечи. – Выродок! – сплюнув на землю прокричал Орлов. – Интеллигент чертов. Сейчас я тебе популярно объясню как таким как ты, следует разговаривать с такими как я!

И… он просто сорвался с места, чем удивил меня. Ведь не было команды старта. Не было свистка или выстрела, для начала боя. Орлов просто рванул на Мефодия, сжимая кулаки.

Размашистый удар в лицо был такой силы, что я аж зубы сжал. Примерно понимая, что только что испытал этот староста. Но…

– Нихрена себе! – Кто-то прокричал из толпы.

– Да не может быть!

– Мало? – Орлов смотрел на стоявшего на месте Мефодия, с глазами полными удивления. – Ты… Че?

Нет, Мефодий не упал, как ожидали многие. Могло даже показаться, что он и вовсе не шелохнулся от удара. Хотя это было не так. Староста просто продолжил стоять на своем месте и пялиться на противника взглядом полным безумия.

Орлов слегка попятился назад, но после, быстро взял себя в руки и резко ударил ногой прямо в челюсть Мефодия.

Тот перекрутился через себя и упал лицом в землю.

Толпа замолчала. Видимо, ожидала, что все… теперь точно всё. Мефодий Победа больше не поднимется. Но…

– Да ну нахрен, – пробормотал я, не веря своим глазам.

Тихоня просто встал, растирая рукой щеку. Я явно видел, как у него голова дернулась после падения. Он точно должен был отключиться от такого сотрясения. Боже, да что с ним не так?

Мефодий молча поднялся с земли, отряхнулся от пыли и встал, чуть вытягивая голову вперед. Словно просил получить еще раз.

Орлов был красным от ярости, это видели все, а… кровавое месиво на месте аккуратненького личика студента, ухмылялось. Словно, просило добавки.

Боец ринулся на Мефодия и серией коротких ударов, заставлял голову того болтаться, как болванчик. В конечном итоге, сильным ударом ноги в грудь, он вновь заставил старосту отлететь от себя. Но на сей раз, Мефодий приземлился затылком.

Звук удара об землю был громким, что говорило о… жесткости приземления. После этого, Орлов поднял руки вверх в победном кличе, а затем громко спросил:

– Ну что, управился за одну минуту?

– Пятьдесят пять секунд, – недовольно ответил «ставочник».

А затем… поднялся Мефодий.

ТВОЮ МАТЬ!

– Минута, – хрипло хмыкнул тот. – Минута уже прошла?

Если бы не я и еще парочка студентов, Орлов бы просто убил его. Я не знаю, каким образом этот долбанный псих, вообще стоял на ногах, но… это было достойно уважения.

Жаль только, что у него не был развит инстинкт самосохранения.

Когда я и другие встали перед Мефодием, загораживая его от Орлова, готового его убить прямо здесь, вышли и высшие аристократы, пытаясь удержать Орлова.

Они приговаривали:

– Убьешь психа, не стоит того…

На чем, собственно говоря, все и закончилось.

Разговорить этого… бессмертного так и не получилось. Хотя вопросов было много, начиная оттого, почему и как он не упал, и заканчивая его самочувствием.

Он, молча, за десять минут довел меня до общежития, которое было… какой-то скотобойней. Молча застыл у двери, развернулся, и, не глядя на меня, пошел по своим делам.

К медику… надеюсь.

Оставил меня, в общем, около этой старой, длинной хибары.

Я все еще был под впечатлением от увиденного и не сразу обратил, в какую задницу я попал. А вот когда посмотрел на здание…

Здание мужского общежития номер «три», было выполнено из говна и палок. Стены все в трещинах, так что о надежности фундамента можно было смело забыть. Окна все грязные, стены серые и липкие, а сама дверь…Ну, скажем так, вора не сдержит. Одна сторона окон выходила на ту самую поляну, которая виднелась от главной двери, а вторая, на какой-то невзрачный парк.

В нос тут же ударил стойкий запах сырости, чего-то стухшего и запах дешевого одеколона. На прогнивших досках, что-то пробежало, спотыкаясь об мои ботинки и следом, я услышал голоса где-то в этом темном коридоре.

Пошел на звук и через метров так пять-шесть, наткнулся на парочку невзрачных студентов, с замызганными костюмами. Те даже не обратили на меня внимание. Продолжили обсуждать что-то непонятное мне. Про ментальные силы, какого-то там демона в ночи и прочую ересь.

– Ребят, подскажите, где тут коменданта найти?

Те и не отреагировали на меня никак. Словно меня здесь и не было.

Мда, дружелюбием здесь и не пахло. Обошел парнишек и просто пошел прямо, мотая башкой в разные стороны. Потрескавшаяся краска на дверях не имела нанесенных цифр, названий и табличек.

Грубо говоря, мне даже не на что было ориентироваться, и я просто шел вперед, изучая двери по обе стороны этого длинного, темного коридора.

Удача улыбнулась мне сразу, как я дошел до середины этого гадюшника. Потому что глаза сами наткнулись на идеально окрашенную дверь. Такого, здесь. Просто не было.

Постучался, стуком открыл незапертую дверь и застыл, глядя на причудливого, лысого старикашку, в одних брюках и подтяжках на голое тело.

– Эм… – начал я. – Извиняюсь, тут было не заперто…

– Бобров? – спросил он старческим, скрипучим голосом. – Константин?

– Верно! – обрадовался я, понимая, что меня ждали. – Мне сказали идти сюда, получать форму и ключи от комнаты.

– Ключи? – его серые глаза округлились от удивления. – Какие, к черту, ключи? Ты видел хоть одну замочную скважину на дверях, здесь?

– Эм… нет.

– Вот и не неси чушь! – гаркнул он, скрываясь за дверцей шкафа.

Я не проходил в его обитель, и он, в целом, не звал. Покопался что-то там, пару раз выругался. Один раз выглянул из-за дверцы, чтобы оценить меня и через пару мгновений вытащил маленький мешок.

– Форма академии, – протянул он его мне. – Погладишь… в следующей жизни. А теперь, проваливай.

– А комната какая? – я принял из рук «подарок судьбы», сморщив нос. От формы изрядно пованивало, но мне, армейцу, не привыкать. – Мне бы прилечь, отдохнуть…

– В могиле отдохнешь, – парировал старик. – А теперь, пошел вон.

Пожал плечами, понимая, что ничего он мне не скажет и вышел обратно в коридор. Стоило мне покинуть его комнату, как он мне в спину выкрикнул:

– Комната-номер тринадцать.

– Ага, спасибо, – пробурчал себе под нос. – Здесь же все подписано. Так понятно…

– А, и еще, запомни, – неожиданно проговорил он. – Зовут меня Петрович. Для всех причем. Имени и фамилии нет, но меня все знают. Если нужно что-то достать или что-то принести, за определенную плату, я достану, хотя… – он выглянул в коридор, дождался, пока я повернусь и опять оценивающе, посмотрел на меня и цокнул. – Что с тебя взять-то, нищий?

Как местные задолбали с этой фразой…

Я вернулся в то место, откуда пришел. Парней там уже не было и в помине, так что начал отсчитывать от стены двери по обе стороны. Делая себе «пометки» в голове, относительно нумерации. Либо двери считались друг напротив друга, либо они шли нумерацией в одну сторону, ну, либо, в другую.

В общем, все три варианта нужно было проверить.

Первый и самый просто, отчитывать двери напротив друг друга, оказался не тем. Я попал в комнатушку, где на двух кроватях лежало и сопело два студента. Не говоря ни слова, вернулся в коридор и пошел отсчитывать по левой от себя стороне.

Удача и тут мне не улыбнулась, комнаты как таковой не было. А вместо кроватей был полноценный склад матрасов.

Третий вариант оказался верным. Одна кровать была занята чужими вещами, стена обклеена какими-то картинками, а вторая, была без матраса и без прочих удобств. Туда я и скинул мешок с вещами, вернулся в комнату с матрасами, и не думая о последствиях, потащил один за собой.

Вещей у меня не было от слова совсем, если не считать реликвию в кармане. Так что, опасаться за то, что у меня что-то стырят, не имело смысла. В прикроватной тумбе нашел тюбик с зубной пастой, свежую щетку в упаковке, спасибо этому чудесному месту за это и кусок мыла.

Решил, что стоило бы перестирать форму. Тем более что Ковтунков упоминал об общей душевой. А учитывая, что сейчас, дай бог за полдень, душевая должна быть свободна. Не думаю, что кто-то полезет с вопросами, или кто-то выскажет свое недовольство, если я устрою постирушки. Ну, мало ли, тут так не принято?

Выстиранную форму я развесил на подоконнике. Окно, к счастью, легко и со скрипом отворилось. Легкий ветерок тут же освежил комнату, убивая все неприятные запахи, а я же замер, наслаждаясь спокойным, не обжигающим солнцем.

Воспоминания, которые тут же забрели в мое сознание, напомнило мне о годах, проведенных в жаркой пустыне. Напомнило мне то адское пекло, выжигающее глаза солнце и… общую картину войны.

Наверное, это хорошо, что жизнь решила дать мне еще один шанс. Причину, почему я здесь, я все же найду, я человек принципа и достаточно прямолинейный, так что… разберемся.

И с жизнью разберемся, и с этой странной болезнью…

С некоторой надеждой, что форму никто не украдет с подоконника, я завалился на матрасик и закрыл глаза.

Даже не заметил, что задремал. Но, однако, проснулся сразу от резкого чувства тревоги. Да еще такого, что я не просто вскочил со скрипучей постели, так еще и в боевую стойку встал. Закрыв лицо кулаками, я выставил левую ногу чуть вперед, готовясь к выпаду.

Но…

– О!

Напротив моей кровати сидел Мефодий Победа. Лицо было целым, словно над ним поколдовали! Я бы даже сказал…, а нет, не сказал. Так оно и было. Лицо было целым и свежим. Магия, ей богу.

В общем, этот чертов псих, сидел напротив, сложив руки на коленях и пялясь на меня. От его взгляда было неуютно, и, я бы даже сказал, слишком. Он ничего не говорил, даже не моргал, просто смотрел в одну точку.

Проверяя свою догадку, что он под чем-то, сделал шаг в сторону, думая, что он пялится в одну точку, но я ошибся. Он следил за мной. Он изучал меня.

Твою же мать, кто ты такой?

Пытаясь разрядить обстановку, опустил кулаки и сел на матрас.

– Быстро тебя подлечили, – я первым заговорил. – К лекарям ходил? Или… заклинание какое?

– Заклинаний не существует, – сухо парировал он. – Лекарь помог, хотя я отказывался… надо было накатать жалобу на этого Орлова!

Ох, ты, какой твердолобый. Доказать кому-то что-то пытался?

– Это… – чуть замялся я, ибо не мог выкинуть из головы последнюю встречу. Точнее, его итоговой внешний вид после драки. – Не знал, что мы будем с тобой соседями.

– Никто не знает, где и с кем он будет жить, – опять же, без эмоций сказал он. – Прошлый мой сосед, почему-то предпочел удавиться, чем жить рядом со мной.

Почему-то? Так, стоп… он же твердолобый. Что, реально бывший сосед удавился? Чего?!

– Слушай, Мефодий, – забормотал я. – А где… где учат такой стойкости? Я… – опять замялся. – Пойми правильно, впервые, вижу, чтобы после таких ударов человек мог стоять на ногах спокойно. Это что, техника какая-то?

– Нигде я не учился, – ответил он. – Это моя способность. Я всегда в сознании. Я даже не вижу сны и делаю вид, что сплю.

Черт. Да, он реально с поехавшей кукухой… вот же ж меня угораздило.

– Мой второй я, считает тебя очень опасным, – тут же продолжил я. – Говорит мне, что ты пришел приносить беду нам.

– Кому, нам? И какой второй ты?!

Он мне, разумеется, не ответил. Пошел нести свою чушь дальше.

– Так что запомни, Константин Бобров. Я не сведу с тебя глаз. Помни это.

Вот это уже больше походило на угрозу. Не сказать, что я опасался шизиков, но этого явно стоит опасаться. А затем он опять раскрыл рот, чтобы указать мне на мою промашку.

– Твое решение оставить одежду сушится на подоконнике, безалаберное, – он резко опустил руку в карман пиджака и достал оттуда очки. – У нас воруют как проклятые. Все, что приколочено и не приколочено тоже. Так что, если прямо сейчас ты выйдешь на улицу, у тебя еще есть шанс не попасть под штраф от Петровича за потерю формы.

Для меня это было, как для быка тряпка.

Сорвался со своей постели, но не через дверь и на выход, а напрямую, через окно.

В грациозном прыжке перемахнулся через небольшой кустарник и успел заметить силуэт метрах в тридцати от меня. Который, явно быстро перебирал ножками. Удалялся.

Рванул вслед за ним и за считанные мгновения, догнал пухленького мальчугана, которому по лицу не дашь на вид и пятнадцати лет. Более того, он не носил на себе форму академии и в целом, имел какие-то знакомые черты лица.

– Что хватаешься, балбесина?! – огрызнулся он, пытаясь вырваться из моей хватки. – Я все дяде Петровичу расскажу!

О, так вот на кого он так похож. Получается, племянник нашего коменданта? А ворует зачем? Подрядная организация, как обворовывать своих же постояльцев?

– Да я ему сам расскажу и покажу, что ты, мелочь-пузатая тут вытворяешь. Я только-только форму получил, а ты ее спер!

– Кому ты там что докажешь, а, прокаженный?

Что-то меня этот пухляшь бесить начал. Гордый такой, уверенный в своей безнаказанности. Ну что же… есть же такая поговорка: не пойман – не вор. А тут поймали с поличным, да и думаю, Мефодий, если я укажу на него, подтвердит, что форму у меня сперли.

Схватил пухлого за ухо и потащил за собой. В сторону общежития, как какого-то щенка. Он пытался вырваться, но пальцы слишком сильно сжимали мочку его уха.

Тут и к гадалке ходить не нужно было, оторву к чертовой матери, и никакой хирург не поможет.

А здесь же есть хирурги?

Когда пацан завопил, буквально уже у самого входа в общагу, к нам подошли трое парней. Не сказать, что высокие и не сказать, что особо сильные и крепкие на внешний вид, но, однако, цифра на их эмблемах, говорила мне только об одном. Их нужно избегать.

К сожалению, они пришли по мою душу. И толстопузый мальчишка подкинул поленнице в огонь.

– А ну, отпусти мальчика, – грозно и властно, сказал кудрявый брюнет с лицом, которого можно было бы вешать на рекламные щиты в моем бывшем городе. – Слышишь меня, нищий?

Что у них за привычка, нищий и нищий? Совсем на своем статусе помешались?

– Он форму у меня украл, – парировал я, делая шаг вперед. – Вот, веду к ее дяде, объясняться.

Но в ту же секунду парни оказались прямо передо мной. Преграждая мне путь в общежитие.

– Ты не понял нас? – я внимательно присмотрелся к «говоруну» и понял, что все трое, как две капли воды похожи. Тройняшки, ей-богу. – Отпусти парня.

– Он сам виноват, – я последний раз попробовал мирно поговорить. – Так что, уйдите с дороги.

– Помогите! – истошно завопил мальчуган. – Он меня в комнату забрать хочет, что-то неприличное показать!

Ну, вот тут он палку перегнул. Прям основательно. И эти «единички», кажется, вообще нихера не поняли.

Выпад кулака в мою сторону, я предугадал. Увернулся, выпуская верещащего пацана, который тут же бросил мешок и скрылся за дверью общаги. Второй удар пришелся мне в спину, парень передо мной растворился в воздухе.

Черт. Такие же, как и этот лекарь?

Я отскочил в сторону и повернулся, чтобы посмотреть на нападающего и попробовать его задеть. Только его на месте-то и не было! Повернулся обратно и застал лишь одного пацана. Никого больше рядом не оказалось.

– Тебе придется поплатиться за свои действия, – заговорил брюнет. – Такому мусору как ты, не место в стенах нашей академии.

Наверное, это и стало последней каплей.

Глава 10

Мой противник сделал шаг назад. Ровно в этот же момент, мир перед глазами раздвоился. Точнее, не мир. А этот напыщенный хрен. Понимая, что это, скорее всего, магия, и противник у меня лишь один, я тут же ударил кулаком по левую руку от меня.

Кулак словно сквозь воздух прошел, ничего не задевая,

А сам пацан пропал. Его же… оригинал размашисто, ударил меня ногой, крутанувшись вокруг своей оси.

Я заблокировал удар, прижимая руки к голове и чуть приседая, чтобы не отпружинить в сторону. Тут же сделал шаг вперед, резким выпадом, и со всей силы ударил пустоту. Парень уже успел… раздвоиться. Затем, правда, их стало куда больше.

И что больше всего мне не понравилось в этой ситуации, что его копии били вполне приемлемо. Боль чувствовал, как и сами удары, хотя они были не такими сильными, как могло оказаться.

А еще, появилось одно «но». Выдерживая удары, мне становилось как-то не по себе внутри.

Ноги после очередной серии ударов, стали ватными, и появилось легкое жжение.

– Сука, – выругался вслух и, отнимая руки от головы, прыгнул в сторону, ногами прямо в лицо, то ли копи, то ли оригиналу.

Оказалось, что копии, она тут же пропала, как и пропало еще человека два-три. Это подтвердило одну догадку…

Всех сразу он не может контролировать. Возможно, даже, чувствует какой-то недуг, когда я уничтожаю копию. Однако…

Сердце заболело, как только я вскочил на ноги. Тут же обрушил кулак в одного из, уже, трех противников, заметил, что лицо оригинала, который остался один, скривилось, и…

Рухнул. Прямо на жопу. Ноги просто отказали, а перед глазами мир начал плыть. Машинально запустил руку в карман, выдернул оттуда последнюю мою реликвию, и запихнул ее себе в рот.

Удар в печень оказался безболезненным. Копия, которая встала надо мной, получила в нос и растворилась. В следующую секунду, с новыми силами я встал на свои две.