На город опускается тень

Кот

Новая карта тоже не задалась. Команда противника быстро прорвалась на флангах, уничтожив несколько соратников, подошла к базе и успешно блокировала контратаку. Андрей сорвал с себя наушники и кинул их на стол. От нахлынувших эмоций, хотелось кричать, но он знал, что Олеся этого не любит, расстраивать ее не хотелось, поэтому пришлось тихо ругаться себе под нос. Андрей посидел еще пару минут и пошел на кухню. Там под периодические взрывы хохота, доносящиеся из планшета, на котором шло видео какого-то юмористического шоу, что-то готовила Олеся. Девушка тоже иногда посмеивалась, нарезая на ровные кусочки мясо кролика.

Они познакомились около двух лет назад. Тот год для Андрея выдался очень тяжелым. Сначала смерть сестры, проблемы на работе, перебор с алкоголем. Он чувствовал, что жизнь как будто проносится мимо, не замечая его трудов. В пьяном угаре он кричал и разбивал руки в кровь от гнева, а в особо тоскливые дни тихо лежал, изредка стирая с лица тихо льющиеся слезы. Тогда, прогуливаясь в сквере недалеко от дома, пытаясь прийти в себя после очередного похмелья, он и встретил Олесю. Она собирала листья для живой картины, как она их называла. Должным образом обработанные и высушенные листья, одной лишь ей ведомым узором, она укладывала на деревянную основу и скрепляла все смолой. Под искусственным глянцем застывала искра жизни. Иногда ему кажется, что с ним она поступила также. Подобрала умирающий листок, принесла его домой, очистила от пыли и залила своей любовью. Только в отличии от ее картин, Андрей не застыл полностью и безвозвратно. Он, насколько это было возможно, вернул себе то, что еще можно было спасти. Вот и сегодня, его ждал еще один теплый вечер с Олесей, которая тихо посмеиваясь, готовила очередной ужин.

– Опять проиграли? – спросила девушка, едва Андрей зашел на кухню.

– Ага, как детей уделали, даже не спрашивай, – Андрей достал из холодильника газировку и, сделав несколько глотков, громко поставил бутылку на стол.

– Не порть стол, пожалуйста, он мне еще нравится, – мягко попросила Олеся. Она знала, еще пара минут, и он успокоится, неудачная игра никак не повлияет на их вечер.

Андрей сделал еще несколько глотков и уже более аккуратно поставил бутылку. Играть после такого унизительного проигрыша не хотелось, а ужин не скоро. Он молча посидел пару минут, наблюдая как девушка ходит вдоль столешницы и, наконец, произнес:

– Тебе помочь?

– Нет, не нужно, если мне понадобится луковый уголь, я тебя позову, – с улыбкой ответила Олеся.

– Было то всего один раз, – не без улыбки отреагировал парень, – но, раз мои услуги тебе не нужны, то я, пожалуй, пойду пройдусь. Нужно что-нибудь купить?

– Мы же вчера все купили, пока ничего не нужно, – девушка подошла ближе и запустила пальцы в его волосы, – но ты можешь взять вина на ужин, тогда вечер может закончится не так спокойно как мы планировали.

Она потянула его волосы назад, наклонилась и поцеловав мочку уха, мягко прошептала:

– Что скажешь?

– Может тогда без ужина обойдемся? – протянул парень, ему явно понравилось это предложение.

– Ну уж нет, – улыбаясь ответила Олеся, делая шаг назад и возвращаясь к продуктам, – я впервые готовлю кролика и не хочу его испортить.

– Меня променяли на кролика, – Андрей опустил уголки губ, пытаясь сделать грустную гримасу, но искорки в глазах выдавали его с головой.

– Иди уж, кролик, вечером и до тебя дело дойдет, – засмеялась Олеся.

– Так уже вечер, смотри, за окном темно, – еще раз попытался показать грусть Андрей.

– Темно, но ужин будет через час, тебе как раз хватит чтобы пройтись и зайти в магазин. Все, иди и не отвлекай меня.

Поняв, что сегодня все будет так как запланировала Олеся и его мнение не учитывается, Андрей вышел из кухни. На улице угадывалась неплохая погода, поэтому не думая долго, парень оделся и вышел в подъезд. Подойдя к лифту, Андрей увидел, что тот находится на шестнадцатом этаже, подумав, что до его шестого лифт будет ехать дольше, чем если он просто спуститься по лестнице, он направился к тамбуру с бельэтажем. Бельэтаж в его доме был открытым, поэтому как только Андрей вышел на него, он почувствовал свежий октябрьский воздух и понял, что мысль о прогулке была верной, и пожалел, что Олеся не смогла составить ему компанию. Пообещав себе, что завтра же постарается пойти с Олесей на пруды, располагавшиеся в центральном парке, парень открыл дверь и вышел на лестницу.

Спустившись на два проема Андрей услышал как кто-то скребется в дверь с бельэтажа. Подумав, что кто-то из соседей или гостей мог оставить там кошку или собаку, он уже хотел было пройти мимо, но с той стороны раздался такой сильный скрежет, что Андрей решил все же проверить, что там происходит. Он осторожно приоткрыл дверь, полагая, что если там крупная собака, то он сможет быстро ее захлопнуть, но в тонкую щель ничего нельзя было разобрать. Открыв дверь еще чуть шире, Андрей почувствовал, как порыв холодного ветра ворвался на лестницу и с легким гулом устремился вниз. Воздух был намного холоднее, чем тот, что он ощущал несколькими этажами выше, но парень не обратил на это внимание постепенно открывая дверь шире. На бельэтаже никого не было. Нахмурившись, он еще раз обвел взглядом площадку, посмотрел на внешнюю сторону двери, но не увидел ничего необычного. Немного смутившись Андрей вернулся на лестницу и, убедив себя, что ему показалось, продолжил спуск.

Подойдя к выходу из подъезда, Андрей уже занес руку, чтобы нажать на кнопку, отпирающую магнитный замок, как услышал характерный сигнал, и дверь перед ним открылась сама. Навстречу ему в подъезд вошла женщина. Эту встречу он хотел бы избежать любой ценой.

Женщиной оказалась его соседка – Тамара, местная сумасшедшая, которой родственники купили здесь квартиру примерно полтора года назад. В первый же раз, когда они встретились у дома, Тамара устроила истерику. Она кричала, закатывала глаза и показывала на него пальцем. Чем именно это было вызвано никто объяснить не мог, а сама Тамара по-видимому была не в состоянии. С того дня любая его встреча с соседкой заканчивалась истерикой последней. А так как она много времени проводила во дворе, в хорошие дни просто гуляя, а в плохие приставая к другим соседям, встречались они часто. К слову, с остальными соседями Тамара была более спокойна, но на Андрея всегда реагировала одинаково. На него и еще одного соседа из другого подъезда, который переехал в их дом не так давно. Как поговаривали соседи – переехал сразу после освобождения из колонии, где провел последние года.

Уже приготовившись к очередной истерике Андрей попытался быстро проскользнуть мимо, но Тамара неожиданно и, впервые за все время, схватила его за рукав, спокойно глядя ему в глаза. Парень попытался вырваться, но соседка проявила удивительную цепкость рук. Вглядываясь в его лицо, как будто впервые его увидела, она вдруг резко вздохнула, а брови на ее бледном лице взметнулись вверх. Андрей подумал, что она его просто не узнала вначале, и сейчас снова будут крики, он еще раз попытался высвободить руку, но потерпев неудачу, требовательно произнес:

– Отпустите меня!

Он не ожидал, что получит ответ, но внезапно услышал:

– Отпущу. Отпущу! Бедный мальчик! Злой. Злой! Не покаянный! – забубнила она, всматриваясь как будто сквозь него, – но молодой, бедный. Как жаль! Жаль, тебе говорю. Не успел! Отпущу? Да, отпущу.

Она на несколько секунд затихла, рука разжалась и не замечая ничего вокруг, она поплелась в сторону лифта, продолжая себе что-то бубнить.

Опасаясь спровоцировать ее повторно, Андрей выскочил из подъезда. Дверь за ним закрылась и он почувствовал облегчение, которое, впрочем, через несколько секунд сменилось на замешательство. Андрею не давали покоя ее слова о том, что он злой, что не покаянный. Мысли его устремились в прошлое, которое он забыл. Или думал, что забыл.

Встряхнувшись, прогоняя от себя ненавистные воспоминания, Андрей направился вдоль дома к выезду со двора на тротуар, ведущий к скверу неподалеку. Достав из внутреннего кармана полупустую пачку сигарет, он вытянул одну и, выудив оттуда же зажигалку, подкурил. Олеся не любила когда он курит и пахнет дымом, но он знал, что увидеть она его не сможет, так как окна квартиры выходили на другую сторону дома, а запах выветрится пока он будет гулять.

Андрей наслаждался прохладным городским воздухом и видом двора, утопающего в тенях от новых фонарей с приятным глазу желтоватым светом. На детской площадке играла детвора, ему навстречу шла молодая мама с коляской, по кронам деревьев гуляли порывы ветра, а впереди на дороге периодически проносились автомобили. Городские звуки его успокаивали. Взгляд зацепился за нескольких дворовых котов, которые играли на клумбе. Они с Олесей уже несколько раз порывались взять одного из них домой, но так и не решились.

Вдруг он заметил, что в компании знакомых хвостатых обитателей двора появилась еще одна персона. Это был серый гладкошерстный кот. Он гордо восседал на одной из скамеек, обернувшись собственным хвостом, и смотрел ровно на Андрея, не моргая и не отводя взгляда, чем и обратил на себя внимание.

– Какой красивый, – прошептал Андрей сам себе, – неужели беспризорный?

Поравнявшись со скамейкой Андрей остановился, и начал разглядывать животное. Кот продолжал неподвижно сидеть, все что изменилось в его положении, это поворот головы, которая плавно поворачивалась по мере движения Андрея. Разглядывая его, Андрей обратил внимание на небольшой ромбик черной шерсти над переносицей. От кота веяло чем-то малообъяснимым и сильным.

Краем глаза Андрей заметил, что с ним поравнялась девушка с коляской, отвернувшись от кота, он посмотрел на нее и заметил озабоченный взгляд.

– Красивый кот, – улыбнувшись, произнес Андрей, махнув рукой в сторону скамейки.

Девушка посмотрела сначала на скамейку, затем вновь на Андрея и, изобразив на лице улыбку, совершенно противоречащую явному удивлению которое она испытала, чуть быстрее покатила коляску, разрывая дистанцию.

Андрей же двинулся дальше, не понимая странной реакции девушки. Продолжая путь, он рассуждал о том, не стоит ли вернуться и попробовать поймать кота, чтобы принести домой. Но, уже почти решив так и поступить, обернувшись, Андрей не нашел так приглянувшееся ему животное. Скамейка была пуста. Рассудив, что ловить хоть и серого кота, но все же в дворовой темноте, не очень разумно, Андрей пошел дальше, надеясь вновь встретится с котом завтра днем и уже наверняка забрать его домой. Он почему-то был уверен, что Олеся будет рада такому сюрпризу.

Дойдя до выхода со двора Андрей выбросил окурок в урну, посмотрел по сторонам и осторожно вышел на край проезжей части. Увы, как и на многих других улицах, власти города еще не успели должным образом оборудовать въезд, поэтому несколько метров после выхода со двора нужно было пройти по краю дороги, подпираемой дворовым забором, прежде чем попасть на безопасный тротуар. Автомобилей рядом не было, а единственные фары в поле зрения светили достаточно далеко, чтобы спокойно дойти до тротуара.

Сделав несколько шагов, Андрей с удивлением обнаружил, что путь ему преграждает тот самый кот, который ему так понравился. Кот все также неподвижно сидел, и смотрел на Андрея. Несколько секунд поглядев на него, Андрей попробовал заговорить:

– Ну что, серый, смотрю ты и сам не против ко мне домой попасть, чуешь, видимо, что дома кролик готовится, давай, иди ко мне.

Кот не пошевелил даже кончиком хвоста.

– Ну чего ты, кис-кис, иди ко мне, – повторил Андрей и назидательно произнес, – дороги кошкам не игрушка!

Впервые за все их знакомство, кот пошевелился, он поднялся, и сделал шаг по направлению к нему. Андрей тоже не растерялся и, потянув руки к животному, пошел навстречу. Кот сделал еще шаг. Появившийся на грани слуха мерный звук отвлекал, но Андрей сосредоточился на поимке кота, и не обращал внимания ни на что, приближаясь к, как он уже предполагал, своему коту. И только когда за полметра до животного он заметил свет, льющийся со спины, Андрей вспомнил, что он все еще стоит на дороге. Он сделал по-видимому слишком резкое движение вперед, и животное, испугавшись, метнулось в сторону, прямо под колеса мчащегося автомобиля. Инстинктивно кинувшись вслед за котом, Андрей увидел перед собой слепящий свет фар, что-то дернуло его в сторону, и он в последний момент сумев избежать столкновения с автомобилем, отшатнулся назад. Машина пролетела мимо и не останавливаясь, рыкнув мотором понеслась дальше.

Заметив как серая тень метнулась в кусты на противоположной стороне дороги, Андрей в несколько шагов добежал до тротуара и остановился. От мысли, что всего несколько сантиметров отделяло его от возможной смерти, его била мелкая дрожь.

– Чертов кот, – прошипел Андрей и после короткой паузы, с усмешкой произнес, – вышел, называется, за хле… винишком.

С другой стороны дороги донеслось тихое мяуканье, но Андрей сейчас был не в состоянии как-то реагировать на него. Сделав несколько глубоких вдохов и успокоившись, он выпрямился, посмотрел в сторону, откуда его как будто бы звал кот и сказал:

– Иди ты, серый, своей дорогой, видно не судьба тебе сегодня кроликом ужинать.

Произнеся это, Андрей окончательно пришел в себя, на водителя он не мог злиться, а потому, пошел дальше по своему установившемуся маршруту. Его обычный путь пролегал по тротуару, где он сейчас шел вдоль редких малоэтажных домов, провожаемый светом фонарных столбов, затем сворачивал, проходил через небольшой, но уютный дворик с небольшим цветником, из которого можно было попасть сразу в сквер, где он так часто проводил время. Со сквера он шел уже другой дорогой, обходя район по кругу и возвращаясь к дому с обратной стороны.

Андрей шел глядя себе под ноги. Его мысли сначала занимал кот и разочарование от того, что все так вышло. Затем он вспомнил Тамару и ее бубнеж, скрежет на лестнице. Эти мысли так занимали его, что периодически мерцающие фонарные столбы, он заметил уже когда поворачивал во двор с цветником.

– Полнолуние сегодня, что ли, – пробормотал Андрей.

Он не был трусом, мог и за себя постоять, но все происходящее настраивало его на гнетущий лад. Вдруг, он вспомнил, как что-то дернуло его в сторону, помогая избежать столкновения с автомобилем. Вот так и рождаются те самые мистические истории про ангелов-хранителей, которые потом друзьям рассказывают, сидя у костра, подумалось ему. Подумав и о том, как будет переживать Олеся, когда он расскажет ей эту историю, и как она будет радовать его сегодня ночью, после такой истории, Андрей воспрял духом и смог более осознанно смотреть где он идет.

А посмотреть было на что. Милый и уютный дворик превратился в место, вызывающее такое чувство тревоги, что хотелось на всякий случай вызвать все экстренные службы. Свет в окнах близлежащих домов не горел, площадку освещал лишь один старый фонарь в центре двора, да остатки света, проникающие с тротуаров между домами. Фасады домов из чистых равномерно выкрашенных, превратились в облезлые с потеками и следами плесени. На дверях подъездов даже в темноте угадывались какие-то черные пятна. Когда-то ровные и выкрашенные заборчики покосились и обветшали. А цветы, что жители сохраняли даже в это время года, пожухли и лежали на земле грязными тряпками. Казалось, что это место люди покинули несколько лет назад. Не веря своим глазам, Андрей шел через двор, оглядываясь в поисках ответа, что же здесь произошло. Но ответа не было. Да и найти его в тусклом свете фонаря было маловероятно. Гнетущее чувство тревоги и сладковатый, незнакомый, но почему-то неприятный запах, только усиливали общую картину упадка.

Андрей потянулся было в карман за телефоном, чтобы фонариком подсветить местность немного больше, как вдруг его внимание заострилось на внезапно открывшейся двери подъезда. Петли скрипнули так, что казалось, задрожали стекла в окнах. В тусклом свете фонаря к Андрею из подъезда вышла девушка. Но общем темном фоне, она как будто светилась изнутри тусклым белым светом. Она была по-спортивному одета, только когда-то чистые брюки были разорваны на коленях, молния на куртке разошлась, а шапка съехала набок, из под нее торчали спутанные клоки волос. Лицо девушки с одной стороны было в пыли, а с другой покрыто одной сплошной раной, переходившей на скулу, висок и область, где когда-то было ухо. Андрей оцепенел, страх и шок от того, что он видит завладели его телом, не давая пошевелиться и сделать хоть один шаг. Но что усиливало этот страх вдвойне, так это то, что двигалась она совершенно бесшумно, в такой же гнетущей тишине. Даже его собственное дыхание, казалось, не нарушало общего безмолвия.

За несколько метров от него девушка остановилась, и как будто бы начала внимательно его рассматривать.

– Ты, – прошипела она, подняв руку с вытянутым в сторону Андрея указательным пальцем.

– Мы знакомы? – спросил Андрей, понимая, что происходящее либо чей-то розыгрыш, либо что-то выходящее за рамки нормального.

– Ты, – только и повторила девушка, делая еще один шаг ему навстречу.

– Вам нужна помощь, вызвать скорую? – еще раз попробовал достучаться до нее Андрей.

Девушка замерла и, наклонив голову набок, посмотрела на него безжизненным взглядом, несколько мгновений она стояла неподвижно, глядя на него, и вдруг расхохоталась так, как, наверное смеются приговоренные к казни, когда им говорят, что курить вредно. Замолчав столь же внезапно он тихо произнесла:

– Нужна. Была нужна. Но ты уехал.

Не веря услышанному Андрей попятился назад. Мысли роились в голове, паника нарастала, хотелось закричать, призывая к ответу всех тех, кто причастен к происходящему. Вот только, некому было кричать. Он понимал, что не причастен никто. Кроме него. И, как это уже произошло однажды, он принял единственно верное на его взгляд решение – бежать. Рывок в сторону, несколько бесконечных метров, и тянущийся в спину холод и вой, полный боли и несправедливости. Когда, казалось, чья-то цепкая рука уже готова была схватить его за волосы и утянуть во тьму, Андрей вырвался в сквер, на освещенную фонарями дорожку. Со всех сторон на него хлынули звуки, запах живых растений и свежий воздух.

– Какого хрена, – тяжело дыша произнес Андрей. Обернувшись он увидел, что двор, откуда от только что выбежал, выглядит совершенно обычно, были видны фонари и, кажется, оттуда даже доносились голоса.

Андрей хотел вернуться и выяснить, что там произошло, узнать кто так над ним подшутил. Возможно, кто-то готовит розыгрыш на Хэллоуин, а он просто стал невольным подопытным. Но сделав шаг по направлению к двору, он резко замер. Какое-то внутреннее чувство запрещало ему идти туда. И парень, развернувшись, пошел в сторону главной дорожки сквера. Сердце билось все спокойнее, дыхание выравнялось, свет и присутствие других людей успокаивало и придавало уверенности, заставляя забыть только что пережитый страх. Одно не давало ему покоя. Она сказала «ты уехал». Но этого не может быть, ведь никто не знал. Или знал? А если знал, почему ничего не предпринял? Для чего было устраивать этот маскарад? Эти мысли крутились в его голове пока он шел между пышными кустами рябин.

Сквер или даже небольшой парк был прямоугольным кусочком леса, который облагородили городские власти. Насаждения зелени проредили, выровняли дорожки, установили вдоль них освещение, скамейки, а в центр поместили небольшой фонтан. С четырех сторон сквера к центру тянулись основные дорожки, образуя ровный крест, на расстоянии примерно середины от одной из главных дорожек до окраины шла кольцом еще одна тропа, а уже от нее к углам сквера тянулись совсем маленькие тропинки. По одной из таких тропинок Андрей и пошел.

Дойдя до кольцевой дорожки, Андрей повернул на нее. Парню хотелось сделать полный круг по скверу, чтобы полностью успокоится. Он понимал, если он придет домой в таком состоянии, Олеся это сразу заметит, начнет переживать и вечер будет безвозвратно испорчен. Легкая прогулка должна поднять настроение, а о пережитом сегодня он расскажет ей уже завтра, или вообще не будет рассказывать. С этими мыслями Андрей зашагал вперед, тихо шелестя опавшей листвой. Далеко впереди шла небольшая компания, голоса которой доносились до Андрея периодическим смехом. Вдыхая свежий воздух, Андрей прогнал мысли и воспоминания, сосредотачиваясь на шелесте листвы и красивых видах, открывающихся в свете фонарей.

Молодые люди, идущие впереди, скрылись за поворотом, и Андрей вновь остался один. Этот факт начал зарождать в нем легкое чувство тревоги, видимо произошедшее еще не до конца его отпустило. Он немного ускорился, а дойдя до перекрестка дорожек осмотрелся по сторонам. Однако, на дорожках вокруг никого не было видно. Чувство тревоги усиливалось, но Андрей, собрав волю в кулак, решил идти по запланированному пути. Пройдя еще немного вперед, он почувствовал, что тревога понемногу отступает.

Когда Андрей проходил под очередным фонарем, свет вдруг моргнул. Парень посмотрел наверх и произнес:

– Только не снова. Я что, схожу с ума?

Опустив взгляд, Андрей пару раз моргнул, заставляя глаза привыкнут к темноте, после яркого света фонаря, и понял, что мир вокруг изменился. Он оглянулся, дорожка, по которой он шел, обоими концами утопала во тьме. Его внимание привлек бледный голубоватый свет, льющийся со стороны. Там, где должны были быть заросли кустов, сейчас виднелась небольшая чистая полянка, укрытая пожухлой листвой. А за ней угадывалась дорога. Та самая дорога. Не веря тому, что он видит, Андрей сошел с тропинки и пошел в сторону дороги. Видение так захватило его, что он не замечал, как листва, поначалу шуршащая под ногами, перестала издавать какие-либо звуки. Мир вновь погрузился в давящую тишину.

Подойдя ближе, Андрей понял, что не ошибся. Это действительно была та дорога. Он много раз туда возвращался и запомнил каждую деталь. Особенно темное пятно на краю дорожного полотна. Мерный, когда-то такой знакомый, звук приближался со стороны дороги скрытой во тьме. Андрей повернул голову, пытаясь разглядеть во тьме источник звука, хотя и без того знал, что его издает. Но ничего не увидел. Внезапно раздался резкий визжащий звук, глухой удар, заставивший парня вздрогнуть. Он увидел, как темное пятно на краю дороги как будто наливается красками, становится глянцевой, густой жидкостью багрового цвета.

Резкий короткий вскрик, который издал Андрей, разрушил тишину. Он развернулся, пытаясь убежать с проклятой поляны, от места, где он совершил самый гнусный поступок в своей жизни. Но ноги заскользили и Андрей упал на мягкую листву. Пытаясь подняться он понял, что листва скользит по чему-то вязкому, сочащемуся снизу. Стоило только пошевелить листья, как жидкость стала затапливать все вокруг. Андрей беспомощно барахтался, пытаясь подняться, но раз за разом падал, скользя на листве, пачкаясь в черной жиже. Наконец ему удалось найти точку опоры, он подскочил и бросился бежать обратно к дорожке, на которой все еще горел фонарь. За спиной раздался чей-то крик, парень попытался обернулся продолжая бежать, и в этот момент нога не найдя опоры провалилась в дыру в земле. Успев расставить руки в стороны, он повис, упираясь локтями в землю и с трудом удерживаясь от падения. Он почувствовал как снизу поднимается сильный обжигающий жар. Подумав, что провалился в открытый канализационный люк, в котором прорвало трубу с горячей водой, Андрей понял, что падение будет стоить ему жизни. Засучив ногами он попытался найти опору, но ее не было. Силы стремительно покидали парня и он замер пытаясь сэкономить последние из них.

Вдруг он почувствовал как в заднем кармане джинсов завибрировал телефон.

– Олеся, – вырвалось у Андрея имя любимой. Только она могла звонить ему в это время. Собрав последние силы, парень, надрывая мышцы, подтянулся, помог себе ногами и выбрался на землю. В последний момент, он неудачно повернулся, телефон выскользнул из кармана и упал в отверстие в земле. Андрей обессиленно лег, на секунду забыв, что произошло перед падением. Но осознание происходящего быстро вернулось, он подскочил и понял, что стоит на краю дорожки, все фонари исправно ее освещают, а за его спиной знакомые кусты.

– Да что за хрень со мной происходит, – закричал парень. Он осмотрел себя, одежда была чистой, ни следа черной субстанции. Только телефона не оказалось в кармане. Не желая искать его в таком состоянии, Андрей побежал дальше по дороге. Он пробегал мимо людей, гуляющих по скверу, старался не смотреть по сторонам. Все чего он хотел это выбраться и сквера и добежать до дома. Вернуться к Олесе, в ее теплые объятия. Эти мысли крутились в его голове пока он бежал сперва по скверу, затем по улице, мимо домов и магазинов.

Остановился он только тогда, когда подбежал к знакомому забору, ограждающему двор его дома. Справившись с дыханием он шел вдоль ограждения. Мысли о произошедшем все еще крутились в голове, как и нежелание пугать девушку своим состоянием. Зайдя на территорию дома, ему полегчало. Знакомый, практически родной двор, внушал уверенность, что он в безопасности. Пытаясь успокоить мысли, Андрей попытался сосредоточиться на происходящем во дворе. Здесь практически ничего не изменилось. Только детей не было на площадке, видимо родители уже загнали всех по домам. Да с противоположной стороны дома, в отблеске окон периодически мерцали голубоватые огоньки. Наверно, у соседнего дома, стоит машина скорой помощи.

Подойдя к торцу дома, Андрей заметил открытую дверь, ведущую в подвал с кладовками. В подвале горел свет, ложась ровным полотном из дверного проема. И в этом свете у двери сидел кот. Увидев его Андрей замер. Что-то в этом животном переменилось, вот только что именно, Андрей понять не мог. Он стоял глядя на кота, кот сидел смотря на Андрея. Парень не понимал как, но животное словно завораживало его. Так прошло несколько долгих секунд, кот встал и прыгнул за дверь.

Однако наваждение не прошло. Андрей стоял не в силах принять решение. С одной стороны пережитые сегодня кошмары явно говорили ему, что срочно нужно добраться до дома, а на завтра записаться к врачу, что кот уже не станет приятным сюрпризом для Олеси, на фоне новости о том, что ее парень сходит с ума. Но с другой стороны, Андрей помнил – вход в подвал один, само помещение это длинный прямой коридор с закрытыми кладовками по обеим сторонам, окон нет, а значит забежавший туда кот, точно никуда не уйдет. Такого шанса на его поимку уже может не случится, а сумасшествие…

– И меня вылечат, – прошептал парень и двинулся в сторону входа в подвал.

Свет внутри был тусклым, но достаточным чтобы видеть весь коридор, кроме самого конца, где уже давно перегорела лампочка но, видимо, теми кладовками никто не пользовался, и заменить ее было некому. Рассудив, что раз кота не видно, то он должен скрываться в тени в конце помещения, Андрей пошел вперед.

Дойдя до границы света, Андрей остановился и начал вглядываться в тень, пытаясь найти кота. Глаза уже достаточно привыкли к тьме, Андрей видел тупик, вот только в нем никого не было. Андрей потянулся было к телефону, но тут же одернул себя, вспомнив, что потерял его в парке. Воспоминания о произошедших событиях вновь навалились на него, но их все перебила мысль о том, что Олеся звонила ему минут двадцать назад, а он не ответил. Теперь она должно быть волнуется, а он тратит время на какого-то дворового кота. Разозлившись сам на себя, Андрей все же еще раз обвел тупик взглядом, и не увидев животное, развернулся в сторону выхода.

В нескольких метрах от него, опершись плечом на стену, стоял молодой парень. Андрей вздрогнул от неожиданности, он не услышал как парень подошел к нему. Увидя это, незнакомец улыбнулся одним уголком рта, слегка наклонил голову, но ничего не сказал. Этого легкого движения было достаточно, что бы полы его длинного вязанного шерстяного жилета, заколыхались почти касаясь пола.

– Привет, – смог выдавить из себя приветствие Андрей и обратил внимание на небольшую татуировку в виде черного ромба над переносицей незнакомца, – ты тут кота не видел?

Парень улыбнулся еще шире и покачал головой. Не дождавшись взаимного приветствия Андрей вновь спросил:

– Ты здесь живешь? Я тебя не видел, а это помещения только для жильцов.

– Живу? Да, пожалуй я здесь живу, – все же произнес незнакомец. Голос его был ровным, не низким, но глубоким, звучащим как будто со всех сторон.

– Слушай, у меня сегодня выдался не очень приятный вечер, так что давай без стремных загадок, – начал раздражаться Андрей.

– Ты сам в этом виноват, – ответил парень и взгляд его стал хищным и колким, при этом улыбка не сходила с его лица.

– В смысле? – только и смог произнести Андрей.

– Ты и сам знаешь, я ведь тебе все показал. Показал жертву, но ты ее не узнал, не мог узнать, ты ведь даже из автомобиля тогда не вышел. Пришлось показать и место, его то ты узнал. Я видел это.

– Показал? Так это ты подстроил? Я думал, что схожу с ума! Какого черта тебе от меня надо? – закричал на Андрей.

– Мне? От тебя? – парень усмехнулся, – все, что мог, ты мне уже дал. Дальше последует только неизбежное.

– Ты че городишь? Значит так, если у тебя есть вопросы ко мне или претензии, мне плевать, иди к черту. Хочешь, обращайся в полицию, удачи, а я сейчас иду домой.

– О, а ты уже никуда не уйдешь, – улыбка сошла с лица незнакомого парня.

– Что, типа убьешь меня? Ты кто вообще? Ее родственник? – снова взорвался Андрей.

– Убью? – проигнорировал другие вопросы неизвестный, его голос приобрел легкий печальный тон, – ты еще ничего не понял? О, Великие Боги, какие же вы – люди, жалкие. Живете, как вы любите иногда говорить, "на автомате". Ходите, едите, работаете, радуетесь, отдыхаете "на автомате", не замечая ничего вокруг. А вот такие как ты, еще и умираете "на автомате", не замечая очевидного.

Последние слова заставили Андрея покрыться испариной. Он попытался взять себя в руки, разогнать страх гневом.

– Умираю? Ну ты меня достал, – прошипел Андрей, подскочил к парню и нанес удар в голову. Подумал, что нанес. Каким-то неведомым образом тот оказался у Андрея за спиной и с легким смешком толкнул его вперед. Сила удара была таковой, что Андрея отшвырнуло назад, он ударился об стену и упал, прокатившись по полу. Силы явно были не равны. Андрей, осознавая это, подскочил и побежал к выходу. В след ему раздался только смех, эхом разносившийся по коридору.

Андрей в несколько скачков поднялся по лестнице и выскочил из подвала, захлопнув за собой дверь. Он оббежал дом и бросился к своему подъезду, как вдруг заметил возле входа того самого незнакомца. Он стоял опустив руки, глядя ровно на Андрея.

– Прими же хоть смерть достойно, раз жил трусом, – произнес он.

– Пошел на хер, – ответил ему Андрей.

Он кинулся ко входу в подъезд, но когда до него оставалось пара шагов, дверь открылась ему навстречу. На пороге со слезами на глазах стояла Олеся. Андрей хотел крикнуть, чтобы она вернулась в подъезд, как вдруг понял, что девушка смотрит куда-то в сторону. Она пробежала мимо него и бросилась к выходу со двора, тем же путем, каким час назад шел он сам.

– Какого…, – только и смог произнести Андрей, и закричал вслед, – Олеся!

– Она тебя не услышит, – раздался у него за спиной уже знакомый голос.

Но Андрей не слушал его, он кинулся вслед девушке, бежал за ней, но каким-то непостижимым образом оставался на месте. Он обернулся и увидел как сзади к нему медленно идет незнакомец.

– Я не хочу! Еще рано! – закричал он, пытаясь уже не догнать Олесю, а убежать от преследователя.

– А ты думаешь она хотела, – остановился тот, – думаешь, ей было в срок? Нет. Ее жизнь должна была закончиться не так. Не на обочине дороги, где ты ее оставил умирать.

– Она была мертва! – в отчаянии закричал Андрей, пятясь назад.

– Ты этим себя успокаиваешь? Перестань себе врать, она была жива, и должна была выжить, не будь ты трусом. Ты должен был остановиться и вызвать помощь, – парень наклонился в сторону, глядя на бегущую Олесю, – а сейчас она испытает то же, что испытал муж твоей жертвы. Жаль, но он не справился с горем, убил себя через несколько дней. Думаешь, она справится?

– Не трогай ее, – крикнул Андрей, запнулся и упал навзничь.

– Это не входит в мои планы, – деловито заявил его мучитель, – видишь ли, такие как я редко вмешиваемся в течение жизни, но иногда, как, например, сейчас, участвуем. А теперь, когда ты уже мертв, и тебе не дано будет узнать, как продолжится ее жизнь, то и вмешиваться в нее нет смысла.

– Уже, – прошептал Андрей, осознавая происходящее. Мысль о том, что Олеся сейчас увидит его тело там на дороге, как она будет страдать, взорвалась в нем болью, которую он никогда не чувствовал. Даже когда два года назад утром, он осознал что ночью сбил на дороге девушку, он не испытывал такой боли и не чувствовал угрызений совести, чувство вины в нем заглушил страх наказания. Но сейчас, эта боль только усиливалась, стоило мысли коснуться образа мертвой Олеси с перерезанными запястьями или петлей на шее. Неужели он причинит ей эту боль? Неужели он уже причинил эту боль другому? Последний луч надежды промелькнул в его глазах, когда он взглянул на своего палача, и погас, когда тот произнес:

– Да, уже, как я и сказал, такие как ты даже умираете «на автомате», не замечая порой этого. Сразу как только ты вышел со двора, какая ирония, тебе сбила машина, – и он махнул рукой в ту сторону, где все еще отражаясь в окнах мерцали голубые огоньки, и раздался полный горя крик.

– Но я же успел, она проехала мимо, – забормотал парень, – меня кто-то спас!

– Тому кто сам не пожелал спасти другого, искать спасенья у других не стоит, – с этими словами, незнакомец развел руки в стороны.

Андрей еще раз попытался отползти назад, но руки не почувствовали асфальта проваливаясь куда-то вниз. Последнее, что увидел человек, было лицо своей сумасшедшей соседки Тамары в окне. Он был уверен, она смотрела прямо ему в глаза. А затем он провалился в водоворот из света фар, визга тормозов и бесконечной боли и вины, от которой он так и не смог избавиться.

Три яблони

Этот дом ничем не отличался от тех, что стояли по соседству. Располагаясь в одном из частных секторов, где предполагалось ведение собственного небольшого хозяйства, он не привлекал к себе внимания богатыми садами, с идеальной точностью выверенными грядками или современным дизайном фасадов. Нет, это был обычный кирпичный дом, на небольшом участке, поделенном на три части: за домом располагался участок для посадок и небольшой теплицы, перед домом лужайка с беседкой, по краям – место с цветниками. Двухэтажный дом в центре участка, явно давал понять, что стоит он здесь давно. Черепица на крыше местами позеленела от мха, плющ так плотно увил одну из стен, что красный кирпич под ним не был виден, а перила на террасе у передней двери рассохлись. Таких домов в округе было много, но все же одно обстоятельство выделяло его среди прочих – цена.

– Марина, я честно говоря, в некотором замешательстве. Я достаточное количество времени потратил на поиск дома, чтобы понимать, что этот стоит как минимум раза в два дороже, в чем подвох?

Мужчина, только что спустившийся с крыльца, с нескрываемым интересом поглядывал на участок. Девушка, вышедшая за ним из дома, быстро закрыла дверь на ключ и спустилась следом.

– Богдан, понимаю ваше беспокойство, я сама была удивлена, что собственник выставил его по этой цене. Более того, мы заранее провели полную юридическую проверку, но юристы заверяют, что никаких подозрительных обстоятельств не обнаружено. С юридической точки зрения дом чист. Состояние самого дома, коммуникаций вы только что видели, насколько я понимаю, вас они устраивают. Сам собственник заявляет, что просто хочет продать дом как можно быстрее, отсюда и цена.

– Давно он в продаже?

– Как я вам и говорила, он только появился в продаже, еще даже рекламу не подавали, вы первый кто его смотрит.

Богдан еще раз окинул взглядом дом и территорию вокруг, глубоко вдохнул, улыбнулся и произнес:

– Что ж, давайте сделаем так, чтобы я был и последним, оформляем.

Богдан переехал в этот город всего пару недель назад. Но за это время многое успел сделать. Он вообще не любил тратить время впустую, предпочитая работать или занимать себя делами по дому, саду или еще чем-нибудь полезным и увлекательным. Что уж говорить о том, что переезд он планировал совершить поскорее. Да и обстоятельства вынуждали сделать все максимально быстро, поэтому выбирая город, Богдан больше руководствовался чувствами, но не расчетом. Каково же было его удивление, когда знакомясь с ценами, он понял, что привычный для него частный дом ему не потянуть. Он пытался опустить планку собственных желаний, но это у него редко получалось, и этот раз не стал исключением. Время шло, и Богдан уже полагал перейти к выбору квартир, как вдруг позвонила риелтор с предложением посмотреть дом, только появившийся в продаже. Конечно, он не мог упустить такую возможность и сразу согласился на покупку.

К его удовольствию сделка прошла быстро, и уже через неделю он пил кофе на своем новом участке, прикидывая фронт работ. Несмотря на внешнюю запущенность, дом был в неплохом состоянии. Внутри большая часть проблем решалась точечным ремонтом, фасад требовал больше внимания, но и он еще мог подождать в отличие от террасы, ремонт которой Богдан решил начать в первую очередь.

Работа шла быстро. В своем прежнем доме Богдан не раз занимался ремонтом, многое уже знал и умел, поэтому проблем с починкой террасы не возникало. Полностью разобрав рассохшиеся перила, Богдан заметил, что половицы в углу так же пришли в негодность, и решил сразу разобраться с этим вопросом. Ломать не строить – потребовалось немного времени, чтобы убрать поврежденное покрытие, и Богдан смог заглянуть в открывшийся провал, ведущий под террасу. Обычно, при строительстве подобных террас, где-нибудь оставляли проем, дверцу или люк, для доступа внутрь, но в этом случае почему-то обошлись без них, оставляя полезную площадь заблокированной.

Погрузив голову в мрак получившегося проема и дождавшись пока глаза привыкнут к темноте, Богдан окинул взглядом открывшееся пространство. Первое на что он обратил внимание была чистота. Здесь не было привычного для таких закрытых помещений ни сора, ни листьев, ни пыли или камней. Всю поверхность пола покрывал идеально ровный слой какого-то черного вещества. Что это было, разглядеть не удавалось, да и внимание Богдана переключилось на нечто иное, единственное, что нарушало тьму этого места. В углу, там где на террасе располагался вход в дом, лежал, как понял Богдан, скелет кошки. Белые кости резко контрастировали с черным покрытием, практически светясь во тьме. И хотя это не первый скелет, который Богдан видел в своей жизни – видал вещи и пострашнее, но чувство необъяснимого страха, все же поселилось в его сознании.

– Ты чего туда полез? – вдруг услышал Богдан совсем рядом с собой. От неожиданности он сперва чуть на свалился вниз, но удержавшись, так резко подскочил, что ударился головой о край проема. Поднявшись, потирая ушибленную голову, он зло посмотрел на старушку, стоявшую в шаге от него. Это обстоятельство его слегка смутило, ведь перед тем как заглянуть в провал он видел, что у калитки никого не было. Получается, что за те несколько секунд пока он разглядывал, что происходит под террасой, старушка не только открыла калитку и вошла, но и прошла через весь участок, поднялась по скрипучей лестнице, сделав это абсолютно бесшумно. Будто читая его мысли, она ехидно смотрела на него снизу вверх, спрятав руки в карманы длиннополой черной кофты, накинутой поверх черного же платья.

– Я уж думала ты не вылезешь оттуда, – произнесла она, давая понять, что пауза затянулась.

– Эээ, да, простите, то есть, здравствуйте, – не смог сразу собраться с мыслями Богдан, – вы давно здесь? Как вы…

– Вошла? – перебила его старушка, – так я этот дом как свой знаю, с прежним хозяином хорошо знакома была, часто тут бывала, вот по старой памяти и зашла познакомиться, гляжу, ты в эту дыру залез и застыл. Тебе туда лучше не лазить, зачем полы раскурочил?

– Так прогнили, решил починить, – еще больше смутился Богдан, – а вы знаете, что там?

– Да как не знать то, я ж сама там все и делала, – удивилась старушка, как будто Богдан спросил что-то очевидное.

– А что это? – Богдан не мог понять, что не так с этой женщиной, она не производила какого-то особого впечатления, но стоила встретиться с ней взглядом, как он начинал чувствовать себя двоечником у доски.

– О, Боги, ничем вы – молодежь, не интересуетесь, кроме компьютеров да водки. Даром что под сорок лет уже. Защита это. У прежнего хозяина кошка сдохла, вот я и предложила, чего добру пропадать то.

– Ну да, действительно, – поддакнул Богдан, – а черное это?

– Соль, что ж еще, – старушка подошла к провалу в полу, заглянула вниз, улыбнулась своим мыслям и вновь глянув на Богдана произнесла, – ты дырищу то заделай побыстрее, прояви уважение к чужой работе.

– Да я пока не знаю, хочу ли иметь такое на пороге, – начал приходить в себя Богдан. В целом его мало волновало наличие скелета под порогом, да и то, что это колдовская работа, он был не особо верующим.

– Ну ты сам, конечно, смотри, – недобро посмотрела на него старушка, – но тебе от этого вреда не будет, только польза одна.

– Ну так и быть, – подумав, решил Богдан, – не переживайте, сейчас настил новый сделаю, будет не хуже прежнего.

– Вот и славно, вот и хорошо, – улыбнулась старушка, – а меня Галина Владимировна, стало быть, зовут, соседями будем.

– Богдан, – улыбнулся мужчина в ответ.

– Знаю, мы с соседками уже все косточки тебе перемыли, – хохотнула старушка.

– Не очень интересный разговор, видимо, получился, – произнес Богдан, укладывая новые доски вместо прогнивших.

– Отчего же? – хитро улыбнулась старушка.

– Так не особо интересная жизнь у меня, спокойная, даже заурядная, я бы сказал. Но меня такая вполне устраивает.

– Те, кто живет заурядной жизнью, просто так не переезжают в другой город, – проницательно заметила собеседница, спускаясь по лестнице.

Богдан немного напрягся, но постарался ничем не подать вида, ему совершенно не хотелось обсуждать причины переезда, слишком уж это была щекотливая тема, личная и не для чужих ушей. Поэтому, подумав, ответил только:

– Всякое бывает.

– И не говори, – согласилась с ним Галина Владимировна, – иной раз такое случится, только и успевай лопатой работать. Не буду мешать, пойду, надеюсь больше ты ничего разбирать не собираешься?

– Да вроде нет, по крайней мере не в ближайшее время, – поделился планами Богдан, удивляясь своей открытости. Обычно он не рассказывал о своих планах, даже самых общих и незначительных.

– Тогда хорошего жития в новом доме, я то сама дальше по проулку живу, в самом конце, перед лесом. Но в гости не зову, устала я от этого, уж не обессудь.

– Да и я не особо по гостям люблю гулять, дома ведь всегда есть чем заняться, – пообещал Богдан, – спасибо за пожелание.

– Ой, чуть не забыла, – встрепенулась старушка, – вот, возьми гостинец.

С этими словами она положила на пол веранды три яблока. Богдан мог бы поклясться, что уместить их все в кармане кофты невозможно, но у соседки это как-то получилось. Иначе, откуда она их достала?

– Вот спасибо, – поблагодарил он, – ответить пока нечем, но как приведу участок в порядок, непременно ждите ответных угощений.

– Ты лучше здесь полы быстрее почини, и мне будет спокойнее и тебе хорошо, – расставила приоритеты соседка и не прощаясь вышла за забор.

Богдан посмотрел ей вслед, но говорить ничего не стал. Работа ладилась и уже к вечеру терраса была отремонтирована. И хотя Богдан был доволен собой и своей работой, по-настоящему его настроение вечером сделали те самые яблоки. Кто бы мог подумать, что привычные фрукты могут оказаться еще и такими вкусными. Никогда еще Богдан не испытывал таких эмоций от, казалось бы, простой пищи. Богдан съел сначала одно, затем второе и, хотя и планировал оставить третье на завтрак, через полчаса расправился и с ним. Наслаждаясь так, как будто это было лучшее блюдо из какого-нибудь ресторана со звездой Мишлен. Пообещав себе непременно узнать что это за сорт, Богдан отправился отдыхать.

Следующий день начался для Богдана с громкого стука в дверь. На пороге он обнаружил хозяйку соседнего с ним дома, дородную громкоголосую даму в старой местами потертой куртке. Она без какого-либо приветствия, сразу начала с обвинительной речи:

– Я не потерплю, слышите, не потерплю такой наглости! Так нельзя делать! Где это видано, чтобы строительный мусор складывали на площадке для бытового? Нечего! Никто его оттуда вывозить не будет, а мне за этим наблюдать! Убирайте немедленно! Иначе перетащу его весь к вам под калитку, так и знайте!

Обескураженный таким напором, и столь ранним пробуждением, а до звонка будильника был еще целый час, Богдан не сразу понял, что речь идет о досках, оставшихся после ремонта террасы, которые он вчера действительно оставил на площадке с мусорным контейнером, а когда понял, не сразу нашелся, что ответить. С одной стороны соседка может и была права, с другой – для такого визита, можно было найти и более подходящее время. В конце концов Богдан решил не идти на конфликт, к тому же с такими женщинами он привык решать проблему иным способом. Подавив раздражение он максимально спокойным, на который только был сейчас способен голосом, произнес:

– Спасибо, что поделились своим мнением, не переживайте, в ближайшее время я решу эту проблему.

Спокойный голос Богдана дал соседке понять, что скандал не получится развить, продолжила она более уравновешенным тоном:

– Да уж потрудитесь, – сквозь зубы процедила она, развернулась и тяжелой походкой направилась к калитке.

Посмотрев ей вслед, Богдан закрыл дверь и отправился в ванную смывать остатки сна и мерзкого ощущения оставшегося от встречи с соседкой. Если не брать утреннее происшествие, в остальном день прошел неплохо. Как обычно, все запланированное было выполнено, а на окончание дня, Богдан оставил прогулку по округе. Одним из правил, которые он старался соблюдать в своей жизни, Богдан считал необходимость в точности знать окрестности своего дома, и на новом месте он не собирался его нарушать.

Пройдя по главной улице до пересекающей ее магистрали, Богдан вернулся обратно, не забывая, впрочем, заглядывать и в каждый проулок. Какого же было его удивление, когда он понял, что домов в округе не так много, как он полагал изначально. А из тех, что были, заселено от силы две трети. Приняв этот подарок судьбы, Богдан направился по своему проулку, внимательно изучая соседние участки и дома. Дойдя до конца он заприметил дом, по-видимому, принадлежащий Галине Владимировне. За высоким увитым плющом забором мало что можно было разглядеть, разве что крышу одноэтажного дома и кроны нескольких старых яблонь. Помня, что гостей хозяйка дома не очень любит, Богдан прошел мимо, внимательно изучая состояние дороги у выхода в лес. И здесь приятных сюрпризов не наблюдалось, напротив, водосточный канал, идущий вдоль кромки леса, не давал зайти под пышные кроны кленов, каштанов и дубов. Богдан порадовался лишь тому, что впереди открывался вполне себе приличный лес, а не вырубленная наполовину рощица, как то водится близ городов. Несмотря на обилие кустарника, лес выглядел весьма аккуратным, не замусоренным. Видимо, пока он не особо пользовался популярностью, и это было хорошо. Значит Богдан никого не встретит в нем в самый неподходящий момент.

– Прекрасный лес, – раздался у Богдана за спиной знакомый голос. От неожиданности он вздрогнул, но поборол желание резко повернуться.

– Кроны такие густые, наверное даже в солнечный день там прохладно, – не глядя на собеседницу сказал Богдан.

– Верно, а что еще более приятно, там не встретишь незваных гостей, – с ноткой угрозы прозвучало за спиной.

Богдан медленно повернулся, ожидая увидеть Галину Владимировну. Его ожидание оправдалось, как и в прошлый раз она стояла в шаге от него, в черном наряде и руками в карманах.

– Так здесь же все свои, – натянуто улыбнулся Богдан, – соседи как-никак.

– Соседи, – подтвердила Галина Владимировна, – но это необычный лес. Конечно, не такой необычный как твой дом, но все же постарайся туда не ходить.

– Мой дом необычный? – удивился Богдан.

– Ох, не бери в голову, соседи болтают всякое, мол дом проклят! Глупости! Уж я то знаю, да и кошка там под порогом. Ты же ее не трогал? – строго спросила соседка.

– Конечно, нет, не хочу туда пока лезть, да и не мешает она, – поспешно ответил Богдан.

– Вот и хорошо. Вот, возьми гостинец, – с этими словами Галина Владимировна каким-то неуловимым движением достала три яблока и протянула их Богдану.

– Мне даже уже неудобно принимать у вас подарки. Кстати, хотел узнать, что это за сорт? Они просто невероятно вкусные, никогда ничего подобного не ел. – спросил Богдан, принимая подарок.

– Понравились, да? Сама выращивала! – довольно улыбнулась соседка, – но тут не в сорте дело, я же слова нужные знаю, с ними все вкуснее вырастает.

– Так вы что, кто-то типа экстрасенса? – спросил Богдан.

– Побойся богов, – даже слегка отшатнулась Галина Владимировна, – так меня еще никто не называл! Я просто женщина, которая знает чуть больше, даже и внимания не стоит обращать на это.

– Как скажете, – не стал настаивать Богдан, – что ж, на этот раз мне пора идти, еще увидимся.

– Увидимся, – подтвердила соседка, но не двинулась с места, продолжая смотреть на Богдана.

– Эм, – замешкался Богдан, понимая, что соседка не даст ему сегодня познакомиться с лесом, – до свидания. Он прошел мимо нее, и направился домой.

Первое, что сделал Богдан, вернувшись домой – разобрался с яблоками. Он практически не помнил как это произошло. Вот он зашел в дом, прошел на кухню, а вот он уже доедает третий плод, не замечая, что его сок струясь по рукам пропитал собой манжеты рубашки. Даже сердцевину и семена он съел с удовольствием, хотя обычно этого не делал. Доев, Богдан, будто ничего странного и не произошло, умылся, и занялся домашними делами.

Богдану редко снились сны, а если и снились, он их быстро забывал. Но сегодняшний сон въелся в его память, не давая и шанса на то, чтобы его забыть. Ему приснилось, что он стоит меж трех старых раскидистых яблонь. Сперва они казались ему мертвыми, только уже знакомые ему, яблоки, лежащие у него под ногами и в корнях, намекали, что еще недавно деревья были полны сил и плодоносили. Не в силах устоять, Богдан поднял одно яблоко, быстро осмотрел его и вгрызся в сочную плоть. Прекрасный вкус раскрывался на языке все новыми гранями, сок изливался в глотку и тек по рукам. Всего несколько секунд потребовалось ему, чтобы съесть его полностью, и тут же приняться за следующее. Сердцевину второго плода он отбросил, тут же схватив новое. Затем следующее, еще одно. Богдан уже не объедал их, надкусывал несколько раз и отбрасывал, принимаясь за следующее. Он ел и ел, лишь краем сознания замечая, что яблони вокруг него постепенно наполняются силой, их кроны покрывались свежей зеленью, расцветали множеством соцветий из которых, наконец, появились новые завязи и плоды, увеличивающиеся, казалось, с каждым новым его укусом. В какой-то момент Богдан вдруг осознал, что сок, текущий по его подбородку и рукам, имеет непривычный для него алый цвет. Он не знал, в какой момент произошла эта перемена, но на мгновение оглядев себя, перед тем как поднять новое яблоко, понял, что одежда на нем уже давно пропитана не соком, а кровью. При каждом новом укусе он видел, что мякоть плодов, которые он ел, не привычного белого цвета, но красная, словно плоть. И самое ужасное, что осознавал Богдан – он не мог остановиться. Дивный вкус плодов, давно изменился на солоноватый с металлическим привкусом, а остановится не получалось. Яблони шумели пышными кронами, будто в них зарождалась буря. Он попытался сделать шаг вперед, чтобы дотянуться до очередного яблока, но не смог сдвинуться с места. Ногу пронзила острая боль. Мельком взглянув вниз, вгрызаясь в новый плод, Богдан с ужасом понял, что от его ступней уже почти ничего не осталось. Корни яблонь пронзали их насквозь и поднимались все выше и выше, словно поедая самого Богдана, питаясь его плотью, как он питался их плодами, выпивая его, как он сам пил их сок. Он пытался закричать, но не смог этого сделать, проглатывая все новые куски плодов. Слезы катились по его щекам, от боли и ужаса, от безысходностии голода. Когда один из корней, опутавших грудь, пронзил его сердце, Богдан проснулся.

Солнечный свет уже проникал через узкую щель штор, и Богдан решил не дожидаться звонка будильника. Откинув покрывало он сел на кровати, но что-то на ней привлекло его внимание. Дрожащей рукой он собрал с простыни несколько листьев. У Богдана не было ни капли сомнения в том, что это листья яблони.

Несмотря на кошмар, желание заполучить еще несколько яблок от соседки не покидало Богдана на протяжении всей следующей недели. Несколько раз он проходил мимо ее дома, делая вид, что просто гуляет, в ожидании, что Галина Владимировна вновь заметит его и захочет поговорить и угостить несколькими яблоками. Но она не появлялась.

Еще через неделю Галина Владимировна сама пришла к нему на участок. Богдан в это время как раз занимался благоустройством участка. Не нарушая традиции соседка появилась совершенно неожиданно, когда Богдан пытался выкорчевать толстый корень дерева, от которого даже и пня не осталось. Однако корень так крепко засел, что на протяжении уже двух часов разобраться с ним не получалось.

– Теперь уже и мертвые корни вам мешают? – сварливо раздалось за спиной.

– Что? – подскочил Богдан, но заметив соседку, расслабился, – не особо, но и пользы от него никакой.

– Ну да, ну да, – кивнула Галина Владимировна, – одному соседу яблоня мешала, другому пень, теперь вот даже корни оставить в покое не можете. Что ж моя яблонька покоя то вам не дает?

– Ваша яблонька? – удивился Богдан.

– Ну, а чья? – не менее убедительно удивилась соседка, – давно я ее посадила, для первого владельца этой земли. Он и дом построил этот. Но вот вырасти ей не дали.

– Кстати, о яблоках, я бы купил у вас немного, если есть, – задал Богдан вопрос, который его интересовал уже давно.

– Продать не продам, но угощу, конечно, как не угостить-то, – улыбнулась Галина Владимировна. С этими словами она протянула ему пару яблок, вновь непонятно как извлеченных из ниоткуда, сделав вид, что не заметила разочарованное лицо Богдана.

Богдан, в свою очередь, пытался ничем не показать своего разочарования, ведь он надеялся хотя бы на три яблока. Однако подарок принял.

– Благодарю. А вы просто так зашли или что-то хотели? – поинтересовался Богдан.

– Хотела. Валентина Геннадьевна пропала. Соседка наша. Ты ничего не видел, слышал может? – наклонив голову спросила женщина.

Сказать, что вопрос застал Богдана врасплох, значит ничего не сказать. Он ожидал услышать все что угодно, кроме этого. Постаравшись не показать, насколько его взволновал этот вопрос, Богдан ответил:

– Нет, не замечал. А кто это? Давно пропала? – постарался выяснить детали Богдан.

– Так, дня три как. Дети не сразу хватились, вот и не знаем точно. Я то тоже не каждый день с ней виделась. – посетовала соседка.

– Может к подруге поехала какой? Хотя детей-то уж предупредила бы. Надеюсь найдется. – постарался добавить грусти в голос Богдан.

– Найдется, как не найтись, – улыбнулась Галина Владимировна, – если увидишь ее, сообщи мне.

– Как скажете, – принял поручение Богдан и добавил, – отнесу яблоки в дом.

Галина Владимировна кивнула, в знак одобрения, и Богдан отправился домой, борясь с желанием перейти на бег. Богдан и сам не понимал, что именно стало причиной такого не свойственного ему желания. То ли это был взгляд соседки, прожигающий его спину, от которого хотелось сбежать, то ли собственное желание поскорее зайти домой и насладится одним из яблок, так или иначе, последнее Богдан сделал едва переступив порог. Оставив второе яблоко на столе на кухне, Богдан вышел на улицу и ожидаемо обнаружил участок пустым, Галина Владимировна уже ушла. Не сказать, что Богдан на это рассчитывал, но это обстоятельство его успокоило, говорить про пропавшую соседку ему не хотелось, слишком свежи были воспоминания.

А ночью ему вновь приснился кошмар. На этот раз Богдан был у себя дома, готовился ко сну, когда услышал со двора громкий скрежет. Осторожно выйдя на террасу он прислушался к ночной тишине. Будто издеваясь над ним, тишину ничто не нарушало. Но стоило только вернуться в дом и закрыть за собой дверь, как скрежет вновь раздался, при чем так близко, будто источник этого звука был прямо за дверью. Резко распахнув дверь, Богдан был готов увидеть все что угодно, но увидел лишь пустой двор. Вновь выйдя на террасу он прислушался к звенящей тишине. Сперва ему показалось, что собственное воображение играет с ним злую шутку, но затем Богдан понял, что действительно слышит шорох под собственными ногами. Вглядываясь в деревянный настил террасы и пытаясь разглядеть источник шума, Богдан дернулся, когда на смену шороху пришел тот самый громкий скрежет. На этот раз он понял, что звук идет изнутри террасы, в том месте где он совсем недавно заменил несколько половиц. Подойдя к этому месту, Богдан присел, положил ладонь на настил, и почувствовал сильную вибрацию, сопровождаемую тем самым скрежетом. Звук нарастал и вот по деревянному покрытию пошли трещины, будто неведомая сила распирала их изнутри. Отшатнувшись, Богдан сделал несколько шагов назад, но не сбежал в дом, останавливаемый собственным любопытством. Скрежет перерос в звук ломаемого дерева, терраса дрожала от ударов изнутри, трещины становились все больше, ширились в разные стороны, как вдруг все стихло. Еще с минуту Богдан стоял на месте ожидая продолжения, но ничего не происходило. Он сделал шаг к центру трещин, еще один, заметил, что в месте, куда приходилась большая часть ударов, половицы разошлись так сильно, что можно было заглянуть внутрь террасы. Присев Богдан наклонился вперед пытаясь разглядеть хоть что-то в темноте, и в этот момент страшный удар, сотрясший, наверное, весь дом, в конец разворотил настил террасы. Богдана опрокинуло на спину, он попытался было отползти, но серая в ночной темноте рука, вырвавшаяся снизу, схватила его за ногу и потянула вниз, в провал, во тьму. Богдан задергал ногами, сбрасывая цепкую хватку. Кричать почему-то не получалось, и он только хватал воздух ртом, не в силах совладать с собственной паникой. Наконец, вырвавшись, он смог отползти назад, но это не спасло его от мертвенно бледной соседки, пропавшей несколько дней назад. Она неестественно быстро проползла на скрюченных руках, нависла над ним, приблизившись к его лицу собственным, искаженным последней мукой и с пустыми глазницами. Последнее, что запомнил Богдан перед тем, как проснуться, был приближающийся оскал мертвеца и тьма.

Одеяло взметнулось вверх, а по комнате, отражаясь от стен, разнесся крик. Богдан подскочил с кровати и забегал по комнате натирая лицо, пытаясь прогнать ощущение того, как гнилые зубы смыкаются на лице. Наконец, совладав с собой, Богдан остановился, вот только чувство тревоги не покидало его. Что-то на грани сознания не давало успокоиться окончательно.

Сделав несколько шагов по комнате, Богдан вдруг понял, что не давало ему покоя – чем ближе он подходил к шкафу, стоявшему в углу, тем отчетливее слышался запах гнилой плоти. Не выдержав, Богдан подскочил к шкафу и резко открыл дверцу, собираясь издать воинственный крик, должный внушить страх врагу и смелость ему самому. Однако крик, вырвавшийся из его горла, вряд ли можно было назвать воинственным. Скорее он походил на вопль ужаса, которым и являлся. И причиной этому воплю был труп соседки, выпавший из шкафа на Богдана. Не ожидая такой находки, Богдан сперва обхватил тело несчастной, испачкав футболку в земле, которой было вымазано тело, и лишь поняв, что именно он держит, оттолкнул труп, отступая назад.

– Что? – прошептал Богдан, – Откуда? Как? Я же закопал тебя! Ты не можешь быть здесь! Никто не видел! Никто не знает!

Богдан сперва приблизился к телу, затем отшатнулся от него, прижавшись к стене, затем вновь подошел к телу, рассматривая в подробностях как изменилось тело за три дня нахождения в земле. И вновь отшатнулся, поняв, что точно такой же мертвец накинулся на него всего несколько минут назад во сне. Сделав несколько кругов по комнате, Богдан вышел, осторожно прошелся по дому, догадываясь, что все равно никого не встретит. И, наконец, дошел до кухни, где на столе увидел яблоко, завладевшее всем его вниманием. Пережитый страх дал о себе знать, и Богдан за минуту расправился с яблоком, не оставив от него ни косточки. Стоило проглотить последний кусочек, как к нему пришло осознание – никто кроме Галины Владимировны не мог этого сделать!

– Эта старая карга, знала все с самого начала, видела, как я закапывал тело в лесу и решила поиздеваться, – озвучил свои мысли Богдан, – а завтра утром позвонит в полицию и скажет, что труп у меня дома! Вот сука! Ну нет, завтра ты уже никуда позвонить не сможешь!

Поняв, что у него нет другого выбора, Богдан оделся, взял тот самый нож, и вышел в ночь, направляясь к дому своей пока еще живой соседки. Дорога не заняла много времени. Он шел практически бесшумно. Ни одно окно по пути не зажглось, а значит его никто не видел, ведь он умел скрываться в темноте ночи.

Дойдя до конца дороги, Богдан аккуратно приблизился к забору Галины Владимировны. Свет в доме был выключен, значит она уже спала, и все произойдет быстро. С этими мыслями он толкнул калитку, не ожидая, впрочем, что она будет открыта, однако та легко открылась, ни разу не скрипнув. Зайдя на участок, Богдан осмотрелся, в этой части он был достаточно просторным, но внимание его привлекли яблони, росшие сбоку от дома. Зная, что ему нужно проникнуть в дом, Богдан все же не смог сопротивляться неведомому влечению и прошел мимо главного входа направо, дойдя до трех яблонь. Богдан сперва коснулся шершавого ствола одной из них, а затем встал между деревьями, ощущая прилив сил, яблони словно наполняли его энергией и уверенностью в том, что он собирается делать. Богдан уже собирался развернуться, как вдруг резкая боль в затылке погасила его сознание и он упал на корни, уже таких любимых деревьев.

Он не знал, сколько прошло времени пока он был без сознания, но, кажется, не много, вокруг было все также темно.

– Очнулся? – послышался голос Галины Владимировны откуда-то сбоку.

– Что произошло? – плохо понимая, что происходит спросил Богдан.

– Эк я тебя приложила то! – забеспокоилась соседка. – Убивать ты меня пришел, да я тебя опередила.

Богдан понял, что продолжает лежать на корнях между тремя яблонями, с той лишь разницей, что сейчас эти самые корни обвивали его руки и ноги, не давая ни малейшего шанса на то, чтобы пошевелиться.

– Убивать? – попытался сделать удивленный голос Богдан, – выдумаете же такое, незачем мне вас убивать, Галина Владимировна, за яблоками я пришел, очень они мне сильно нравятся.

– Ну еще бы, – засмеялась старушка, – а не задумывался ты, почему они тебе так сильно нравятся?

– Сорт хороший, видимо, так вы же мне говорили, что еще и слова нужные знаете, – вспомнил Богдан, – вот, видите, работают слова ваши.

Галина Владимировна рассмеялась так громко и искренне, что Богдан даже понадеялся, что может кто из соседей услышат ее и придут. Но, конечно, никому не было до этого дела, если их вообще кто-нибудь слышал.

– Ой, рассмешил, – отсмеялась соседка, – слова, говоришь, работают? Всегда с вами, людьми, так, скажете что-нибудь, а о чем говорите понятия не имеете. Эти яблони растут на костях таких же как ты – убийц, не познавших наказания при жизни. Вот тебя к ним и манит.

– Каких убийц? – закричал на нее Богдан, пытаясь вызвать в ней сомнения, – да не убивал я никого, с чего вы это вообще взяли?

– Не убивал, говоришь? – склонила голову на бок соседка, – а труп в твоем доме говорит об обратном.

– Так это вы мне его в шкаф подкинули! – снова закричал Богдан, – это вы ее убили!

– Ну-ну, не нужно сейчас играть, нас ведь никто не слышит, так и врать незачем, – Галина Владимировна подошла к одной из яблонь, взялась за черенок лопаты, что была прислонена к стволу дерева, и опершись о нее, внимательно посмотрела на Богдана, который все еще пытался освободится от хватки корней.

– Что вам нужно, зачем вы это делаете? – заплетающимся языком поинтересовался Богдан.

– Зачем? – переспросила женщина, – наказ у меня такой, от той, кому служу. Давно уже Она мне его дала. Уж сколько лет прошло, а заклятия все держаться, да сильнее становятся последнее время. Ты этого может и не замечаешь, но что-то меняется в мире, и магия, что раньше лишь указывала путь, теперь творит его сама.

– Что за бред? Вы совсем чокнутая? Какая магия? – закричал на нее Богдан, – отпустите меня и забудем об этом! Я никому не расскажу, обещаю!

– Да как же я тебя отпущу, глупый? – усмехнулась женщина, – ты уже наполовину отдан, тебе и дороги-то назад нет, да и не было ее, как только ты в тот дом заехал.

– О чем вы? – тянул время Богдан, все еще пытаясь освободиться.

– Так заколдована земля под твоим домом, только такие как ты там и селятся, другим туда путь заказан, – пояснила соседка, – ну а уж я яблочками вашего брата кормлю, да яблонькам и скармливаю, все как мне заповедовали, никак иначе. Жаль только раньше не успела тебя спеленать, не думала, что ты так рано здесь промышлять начнешь.

– Рано? Да если б не ваши яблоки, я б и не начал может совсем! – не выдержав, закричал Богдан.

– Ну да, ну да, – покивала соседка, – восьмерых уже жизни лишил, а тут остановился бы?

– Как? Откуда вы знаете? – замер Богдан, не веря, что эта старуха с окраины знает о нем так много.

– Знаю, призвание у меня такое – знать, – просто ответила женщина.

Богдан взвыл, все еще пытаясь выбраться из ловушки, понимая, что сил на борьбу почти не осталось.

– Ну все, достаточно, ты, конечно, вон какой крепкий, но пора заканчивать, рассвет не за горами.

С этими словами Галина Владимировна подошла к Богдану и сильным резким движением, не свойственным для женской руки, опустила на его шею острие лопаты. Войдя будто в мягкую почву, перерезая артерии и вены, полотно лопаты скребнуло, задевая шейные позвонки. Сердце Богдана быстро выдавило из его тела остатки жизни вместе с кровью. Корни яблонь впитали ее, а затем разойдясь в стороны, позволили уже безжизненному телу провалиться вниз, туда, где они еще долгое время будут его медленно переваривать.

– Видать в мире действительно что-то серьезно изменилось, раз вы теперь так просто поглощаете дарованное, – задумчиво произнесла Галина Владимировна глядя на яблони, – что же дальше будет?

Зеркала

Тренировка подош