Тени из пепла

Глава 1. Пепел

– Чтобы я еще хоть раз куда-то с тобой поехал!

Дима вцепился в трясущийся руль, пытаясь держать его более-менее ровно. Машина подпрыгивала на ухабистой лесной дороге. Ямы попадались через каждые пару метров. Приходилось сбрасывать скорость, хотя стрелка спидометра и так дрожала в районе 40-50 км. Речь уже не шла о том, чтобы дотемна вернуться домой, до места хотя бы доехать. Эх, Танька!

– Ой! – раздалось с пассажирского сиденья. Парень сверкнул глазами на свою подругу.

– Блин, кофе пролился, извини…

Ну вот, мало того, что затащила в какую-то глушь, любительница приключений, так еще и облила всю машину.

– Тань, не пролился, а пролила, да? Ты вообще можешь жить, как все нормальные люди? Ну вот сдалась тебе эта усадьба? На шоппинг бы лучше сходила или на фитнес, как все девочки.

– Ты вообще не романтик, Дим. Это же так круто! Неужели тебе не интересно посмотреть?

Парень стиснул зубы и решил, что это испытание, и его нужно просто пережить. Пережил же он прошлые выходные с марш-броском по экотропе. Подумаешь, в кроссовках дыры протер, комары сожрали, ерунда какая. Главное, Танюха довольна! И как они до сих пор вместе? Как два магнита – вместе ураган, а порознь никак.

Дима вспомнил о запланированном к просмотру футбольном матче и бутылочке ледяного пива в холодильнике. От души немного отлегло.

– Вы приехали! – радостно сообщил женским голосом навигатор.

Да ладно? Дима остановил машину. Вокруг возвышался лишь темный непролазный лес. Гигантские ели свешивали мохнатые лапы до самой земли. К такой подойди – схватит своими лапищами и утащит. Брр..

– Тань, ну и где она?

– Ты так спрашиваешь, как будто я тут каждый день бываю! Интернет не ловит вообще. Пойдем искать, значит. Навигатор же сюда привел.

Деловая! Дима припарковал машину у обочины, хотя ее смело можно было бросать посреди дороги. Вряд ли найдутся такие же безумцы, которые сюда заявятся, еще и на закате.

Его шустрая Таня уже нашла какую-то тропу и махала рукой.

– Смотри, здесь камни в траве, это была дорога наверх!

Ребята поднимались по заросшей дороге, отбиваясь от комаров размером чуть ли не с ладонь. На кустах повсюду лохмотьями висела паутина.

– Такое ощущение, что тут рядом завод по производству паутины и гигантских комаров – ворчал Дима – А может, тут еще и медведи гуляют? Скоро стемнеет, как….

Он замер, не договорив. Вековые дубы, ели и кусты неожиданно расступились. Прямо перед ними как из-под земли на поляне вырос полуразрушенный двухэтажный особняк. Его ободранный фасад с черными глазницами окон мог бы внушать ужас. Но яркие лучи закатного солнца освещали дом со всех сторон, и он смотрелся вполне дружелюбно.

Было такое чувство, что усадьба ждала гостей, горделиво приосанившись, забыв про свои уродливые шрамы-трещины на штукатурке, зияющую дырами крышу, вывалившиеся из фундамента камни и разбитое крыльцо.

Ребята молча обошли дом вокруг. Он был огромен. Задняя часть с террасой выходила на круглое лесное озеро с черной водой, окаймленное со всех сторон лесной чащей. Дом стоял на самой верхней точке высокого обрыва, полностью скрытый лесом от посторонних глаз.

– Тань, а кто здесь жил? Не пойму, зачем в такой глуши строить особняк? В чем прикол? Тут ведь на километры ни души! Да что с тобой?

Девушка стояла неподвижно и завороженно смотрела на темные окна второго этажа. Неужели угомонилась немного?

– Нет, Дим, не знаю я историю. Успела только загуглить локацию, пока тебя у подъезда ждала. А тут вот и интернета нет. Но знаешь, я чувствую, что дом сам нам расскажет. Пойдем-ка внутрь.

– И почему я не удивляюсь? Солнце мое, а ты не боишься? Вдруг потолок рухнет на голову?

Но миниатюрная Танина фигурка уже скрылась в дверном проеме. Дима вздохнул и пошел ее догонять. Под ногами со скрипом крошились камни.

Внутри их встретил полумрак. В комнатах с видом на озеро было уже совсем темно, солнце ушло оттуда. А фасадные помещения еще пока ярко освещались последними лучами заходящего солнца. Дима отметил, что здесь совсем не было сырости и плесени.

Вокруг все пребывало в удручающем состоянии. Ободранные стены, местами покрытые штукатуркой, на которых кое-где виднелись остатки обоев с цветами и вензелями. Провалы в полу. Повсюду валялись куски отбитой плитки, зияли дыры в потолке… Но при этом было ощущение, что дом все еще достаточно крепкий.

Угадывались и черты былого величия: высокие полукруглые проемы окон и дверей, изразцовая печь в круглом холле, широкая лестница на второй этаж. И Таня уже поднималась по ней.

Дима не успел даже окликнуть ее. Взлетела на второй этаж как пушинка. Парень на цыпочках, не дыша, последовал за ней. Казалось, что каменная лестница вот-вот может рухнуть.

На втором этаже они оказались в таком же круглом холле, что и на первом. Из него вело два коридора и множество дверей. Ребята прошлись по пустым комнатам – их было как минимум восемь.

– Ого, сколько же у них было детей? – Димка представил ораву детишек, которая носится по этим мрачным коридорам, и его обдало холодом.

– Тихо, иди сюда… – позвала Таня.

Он подошел. Деревянные доски полов громко заскрипели, когда парень входил в большую комнату с эркером и несколькими окнами. Скрип спугнул двух серых лесных голубей, которые сидели у окна в лучах заходящего солнца и о чем-то мило ворковали. Птицы повернули головы, как по команде громко захлопали крыльями и вылетели наружу, поднимая с пола облако пыли.

– Дим, смотри, это что? – Таня показала на желтые обрывки бумаги, обугленные по краям, которые показались из пыли.

– Ерунда какая-то. Письма что ли? Похоже на то. А это вот не пыль кстати. Это пепел по ходу. Камин здесь был у стены, видишь дымоход? Слушай-ка, судя по количеству пепла, похоже на то, что здесь сожгли целую кучу писем… Да, сто процентов, все края обуглены.

Таня присела и стала руками разгребать горку пепла. Под ней оказалось еще много фрагментов.

– Смотри, здесь написано «… вчера уехал Алёша…. без… может… ты помнишь…. ищи… в Петер…»

– Тань, мне что-то здесь не нравится, может пойдем? Мороз по коже от этого всего.

Девушка не ответила. Она молча поднялась с обрывком письма в руках. Пальцы были покрыты пеплом и дрожали. В лучах заходящего солнца ее голубые глаза вспыхнули двумя алыми огнями. В них как в зеркале отразилось прошлое: огонь камина, горящие письма и чей-то темный силуэт на фоне.

Глава 2. Предчувствие

Почему всегда самые тягостные мысли одолевают под утро?

Елена потерла виски. Начинала болеть голова. Плохой знак. Последнее время плохие знаки были повсюду. Гнетущие мысли и предчувствия не оставляли ее ни на минуту. Даже когда она гуляла с детьми, и их веселый смех, казалось, мог отогнать все тревоги.

Она стояла у распахнутого окна спальни на втором этаже и смотрела на черную гладь озера. Краска на раме уже облупилась, надо бы обновить. Елена дотронулась пальцем до прохладной шероховатой поверхности. Утренний ветер с озера трепал пряди у висков. Птиц в этот ранний час не было слышно, только шелест и скрип деревьев. Небо затянули тяжелые низкие облака.

И вдруг ее оглушило. Мысль появилась ниоткуда и ударила по вискам как молот по наковальне, так же сильно и впридачу больно. Она отпрянула от окна и чуть не закричала. Боже, как все просто! Ведь больше не надо перекрашивать рамы! Вообще ничего больше не нужно перекрашивать и обновлять. Все. Это конец.

Женщина без сил опустилась на пол и беззвучно зарыдала. Даже в минуту отчаяния она не переставала думать о мирно посапывающих в соседних комнатах детях.

Еще ничего не было известно достоверно. В их глубинку знакомые заглядывали редко. А крестьяне только пересказывали одни и те же слухи. Никто ничего не знал точно. Только догадки и предположения. Но тревога висела в воздухе, сгущалась как тучи перед грозой и не давала спать по ночам.

Елена добралась до огромной деревянной кровати с изголовьем и рухнула. У нее не было сил даже закрыть окно. Да пускай. Женщина провела ладонью по холодной подушке. Это была любимица ее мужа. Краешки губ тронула улыбка. Вспомнилось, как они ругались из-за этого огромного пухового монстра, которого муж привез из поездки. Елена терпеть не могла пуховые перины, у нее от них чесался нос и слезились глаза.

Георгий уже почти месяц не выходил на связь. Когда она его провожала последний раз на крыльце ранним утром, казалось, что это обычная поездка в город по делам. Она тогда куталась в вязаную шаль, сильно хотела спать и торопила мужа. Знала бы…

А потом пришла тревожная весточка от него. Даже не письмо, а просто несколько строк. Посыльный сказал, что муж не может вернуться прямо сейчас, произошло нечто очень серьезное, и ему нужно задержаться в Петрограде. В записке Георгий просил не волноваться и беречь себя и детей.

И вот сейчас, в это проклятое сырое утро, ее предчувствие обрело очертания и форму. А что, если это был последний раз, когда она видела мужа? Что будет с ней и детьми? А дом? Муж так мечтал об этом месте, он был им одержим. Елена шутя даже ревновала его к дому. Казалось, что свой особняк он любит больше, чем семью. Конечно, это было не так. Просто он архитектор от Бога. Продумал в доме каждый уголок, каждую мелочь. А парк… Какой красивый парк он посадил! Про него даже ходили слухи по округе.

Елена закрыла глаза и увидела вечернюю террасу с видом на озеро.

Двое сидят за круглым столом, с которого свисает ее любимая скатерть с крупными кистями. Холодно, осень в этом году ранняя, по утрам на траве уже лежит иней. От чашек с чаем вверх поднимается пар. На столе, кроме чая, немного варенья в хрустальной вазочке. Муж совсем не любит сладкое. Георгий рассказывает нелепую историю про знакомого архитектора, и они оба смеются как дети.

Женщина забылась сном. Это был тревожный и некрепкий сон. Лишь бы на мгновение перестать думать и вспоминать.

– Елена Николаевна, миленькая, проснитесь!

Она подняла тяжелую голову. В приоткрытую дверь заглядывала Маша. Ее щеки горели, а коса была растрепана.

– Вас требуют, Елена Николаевна! В форме люди! Пришли, шумят, сквернословят, сапожищами грязными натоптали, только полы вчерась вымыла.

– Я сейчас… спущусь, Маша, вели ожидать.

Елена обреченно облачилась в платье, быстро и небрежно прибрала волосы и завернулась в теплую шаль. Вышла в коридор. Внизу было шумно. Лишь бы детей не разбудили.

Гордо вскинув голову, с пылающими щеками, она шагнула на каменную холодную ступеньку навстречу своим страхам. Вчерашнее предчувствие сжалось в маленький комочек и покатилось вниз по лестнице, уступая место неотвратимому сегодня.

Глава 3. Сокрытие

Глядя в глаза подруге, Димка начал физически ощущать жар от языков пламени, он услышал треск горящих в камине поленьев и почувствовал горьковатый едкий запах пепла от сожженных писем.

Таня взяла его за руку и повела из комнаты в длинный мрачный коридор. Он не сопротивлялся. Так было надо. Его девушка всегда знала все на несколько шагов вперед.

Но вокруг что-то происходило. Пол под ногами перестал скрипеть. Дима посмотрел вниз: доски были ровными и свежевыкрашенными. Откуда-то вдруг появились ковры. Раны на стенах начали затягиваться несовременными обоями с вензелями и цветочками.

В коридоре тускло горели лампы. Большое окно в конце выходило на сосновый лес. Деревья за стеклом раскачивались, скрипели и стонали под порывами ветра.

Таня подвела Диму к последней двери слева от этого окна. Она была приоткрыта, и в коридор ворвался сквозняк. Окно в комнате было распахнуто настежь. Оно выходило на озеро, которое в этот час выглядело пугающе. Черные волны бились о берег. Деревянная лодка у купальни набрала воды и пошла ко дну.

Но женщину в старинном платье это совсем не занимало. Она сидела за письменным столом и быстро что-то писала, удерживая листок другой рукой, чтобы его не сдуло порывами ветра. Иногда она останавливалась, вскидывала голову и что-то шептала. Дима понял одно: она задыхалась от слез.

«Дорогой, я не знаю, что делать. Вчера уехал Алёша. Он сказал напоследок страшные слова про усадьбу. По-моему, наш сын взял грех на душу и проклял дом. Он говорил, что если не мы, то никто здесь жить больше не будет…

Как же без него пусто и мрачно! Может, это и к лучшему, что мы уезжаем? Ведь без моих мужчин – тебя и Алексея, нам с детьми тут делать нечего. Ты помнишь, как я собиралась в гости к моей дальней родне в Петроград? Не люблю это слово… В Петербург. Мы едем к ним, надеюсь, они примут нас хотя бы на время. А там будет видно. Я надеюсь, что вскоре мы все воссоединимся и еще будем счастливы в нашем любимом доме. Дорогой, как мне тебя не хватает, только бы знать, что с тобой все в порядке! Ищи нас в Петербурге, ты знаешь где»