Посмотреть со стороны
Роза, или Лето в деревне
Роза, городская девушка лет девятнадцати, стройная, с длинными распущенными волосами, любящая все модное, новое собралась на лето к своей бабушке Лиде в деревню, чтобы помочь ей по хозяйству. В детстве Роза не раз приезжала к бабушке с мамой, но всегда как гостья. Теперь же ей надо было помочь на огороде и по дому, так как бабушка сама уже не справлялась из-за больных ног. Руки, конечно, у бабушки еще были активные и сильные, как раньше, а вот ноги подводили, и она с трудом преодолевала даже короткие дистанции.
Собрав огромный чемодан модных вещей, девушка, в короткой юбочке, на каблуках, с ярким макияжем и дорогим маникюром прибыла в деревню. Маршрутное такси остановилось прямо у ворот бабушкиного дома. Никого не было, и Роза, таща за собой высоченный чемодан, пошла по усыпанной опилками дорожке. Рядом были напилены дрова, поэтому и опилок было много. Похоже, не успели убрать, подумала девушка, и тут же ощутила опилки в своих босоножках. Она только успела ахнуть, как из-под калитки выскочили два черных кота, вернее, один полностью черный, другой наполовину. Роза снова ахнула, потом встряхнула с обнаженных ног опилки и, глядя на забежавших в опилки котов, игриво произнесла:
− И это кто меня так встречает, Сивка да Гривка?
Коты, остановившись, внимательно посмотрели на Розу и вместе сказали два раза «мяу». Затем они, выждав, когда проедет очередная машина, перебежали через дорогу и устремились в свой кошачий путь по деревянным тротуарам, проложенным специально для пешеходов. Роза открыла калитку и сразу увидела свою бабушку, стоящую на крыльце, в красивой зеленой панаме, украшенной белой лентой. Из-под панамы, спереди, торчали два хвостика. Роза, оставив чемодан, устремилась навстречу бабушке. Увидев внучку, бабушка Лида взмахнула руками, улыбнулась и обняла подошедшую к ней внучку.
− Какие у тебя симпатичные хвостики! – воскликнула Роза после объятий. − И как они тебе идут!
Бабушке был приятен комплимент внучки, она снова улыбнулась, посмотрела в сторону калитки на огромный багаж, покачала головой и произнесла:
− Зачем тебе столько вещей? У меня же все есть: и одежда, и книги.
− Нет, бабушка, у меня своя одежда, спасибо, конечно, но не надо. Кстати, я тебе привезла подарок.
И Роза, притащив чемодан и войдя с ним в дом, стала искать подарок.
− Бабушка, это тебе, − достала она модную толстовку.
− Ой, я такое не ношу! − воскликнула бабушка.
− Бери, пригодится. Это очень удобная, теплая и практичная вещь. Будешь у меня модной бабушкой.
− Спасибо, внучка. А теперь пойдем ужинать. Я приготовила твои любимые пельмени и пирожки с черникой.
Роза, переодевшись, уплетала с аппетитом бабушкины пирожки и пельмени.
− Ух, потолстею я у тебя! – произнесла она, наевшись.
− Ничего, ничего, − улыбалась бабушка. Желательно бы. А то кости да кожа торчат. Что за красота такая? Вот соседка Маша, кстати твоего возраста, не такая, как ты, а упитанная, красивая.
− Где ж она красивая? – возмутилась Роза. − У нее такие огромные щеки, что глаз не видно.
− Я и говорю, красивая.
Роза не стала доказывать бабушке, что сейчас модно и красиво, а пошла во двор покачаться на качелях, когда-то еще сделанных ее дедушкой. Качели были не такие новые, как раньше: веревки потертые, изношенные, дощечка потемневшая, местами сгнившая. Но все равно Розе приятно было качаться и вспоминать дедушку: как он смешил ее, надувая щеки или фыркая, пародировал соседей и родных, и даже бабушку. В какой-то момент Роза загрустила, что дедушку не вернуть, но тут выскочили из-за веранды Сивка да Гривка. Увидев гостью, они затормозили на бегу, одновременно, синхронно, тупо посмотрели друг на друга, потом на Розу. Девушка соскочила с качелей и, улыбаясь, взяла их на руки, прижала к себе и произнесла:
− Какие вы забавные! Все делаете вместе! Лапочки мои, хорошие!
Коты, чувствуя со стороны Розы нежность, прижались к ней, тоже синхронно, на что девушка засмеялась, а потом отпустила их бегать, а сама пошла домой спать, так как, несмотря на северные белые ночи, время уже было позднее.
Наутро бабушка разбудила внучку в шесть часов. Роза, нехотя открыв глаза, поворчала, что хочет еще спать, но бабушка настояла на своем, и девушке пришлось, зевая, одеваться. Она надела шорты и короткую футболку. Бабушка, увидев ее в таком наряде, всплеснула руками и произнесла:
− О, господи, что это за наряд!
С этими словами бабушка ушла в другую комнату.
Умывшись холодной водой из крана, Роза села за кухонный стол, на котором уже стояла тарелка с только что приготовленными бабушкой аппетитными блинчиками.
− Наливай себе чай! − крикнула ей бабушка из другой комнаты.
Через несколько минут бабушка Лида принесла старые дедушкины брюки, потертые, потрепанные, но чистые.
− В них пойдешь, − сказала она внучке, которая уже пила чай с блинчиком.
− Ужас какой! − поморщив носик, воскликнула Роза, чуть не подавившись блинчиком. − Я не буду это надевать, − закапризничала она.
− Ну как хочешь, − махнула бабушка рукой, − Жду тебя на огороде.
Когда Роза вышла во двор, спустившись по деревянному крылечку, бабушка уже активно копалась на огороде. Ее руки быстро двигались, пропалывая грядку за грядкой.
− Иди рассаду из зала принеси, − крикнула она Розе.
Роза посмотрела на чистое небо с ярким летним солнцем, потом на котов, которые вальяжно валялись в траве. Розе тоже захотелось поваляться на солнышке, но бабушка еще раз крикнула:
− Роза, поторопись!
Девушка протерла глаза, чуть всхлипнула и лениво пошла в дом. Она принесла несколько баночек рассады, потом еще несколько и еще… Казалось, этих баночек было бесконечно. Роза с завистью поглядывала на котов, которые теперь валялись на тротуаре, вытянув свои черные лапы. А Роза с бабушкой высаживали рассаду.
− Выкапываешь ямку, − учила бабушка внучку, − Наливаешь туда баночку воды, и в саженец немножко воды, потом переворачиваешь баночку на руку, постукиваешь по дну, и в ямку. Так… Что это у нас? Это огурец. А это помидор. Потом закапываешь землей. Вот так. Аккуратно, бережно. И бабушка ловко все делала как по конвейеру, ничего не забывала и не путала, − И в конце надо этот саженец еще раз полить. Поняла?
− Вроде бы поняла, − ответила Роза.
− Тогда теперь ты.
Роза взяла лопату, ступила на грядку, выкопала ямку, как показывала бабушка, налила воды, перевернула баночку на свою беленькую чистенькую, с розовыми длинными ногтями руку, от чего земля сразу же оказалась под ногтями. Роза вытаращила глаза, но продолжила посадку. Наконец, она засыпала землей саженец и полила его из леечки. Все это она делала на карачках, и с непривычки у нее затекли ноги и сломался ноготь на правой руке.
− Ой, бабуля! − завопила Роза, с трудом вставая на ноги. − Мой маникюр! Мои ноги! Я испачкала коленки!
− Я же говорила: надевай дедушкины штаны, а ты не послушалась. Давай следующие сажай, не капризничай.
Роза послушно продолжила высаживать рассаду под бабушкиным присмотром. К концу высадки у нее еще обломился один ноготь, открытые волосы прилипли к лицу, руки и коленки были в грязи, но она не бросила работу, а терпеливо вместе с бабушкой высадила всю рассаду.
− Завтра надо обязательно полить, − сказала бабушка, а то не приживутся.
− Бабушка, я вся грязная! − произнесла Роза с отчаянием.
− Ничего, сегодня в бане помоешься, будешь чистая. Пойдем баню затопим, − И захвати дрова в сарае, а то у меня больные ноги, нельзя тяжести поднимать.
И Роза, захватив несколько полешек, пошла вслед за бабушкой по тротуарам на задний двор. Ее голые ноги не заметили, как попали в крапиву, торчащую по бокам тротуаров.
− А-а-а! − завопила Роза. − Я обожглась крапивой!
Бабушка Лида остановилась и оглянулась назад. Роза, сбросив поленья, растирала обожженное крапивой место − щиколотку левой ноги.
− Надо все-таки было надеть дедушкины штаны, − сказал ей бабушка, − Вот что значит не слушаться старших.
− Черт, черт! − стонала Роза. − Как жжет! Угораздило меня попасть в эту крапиву!
− Надо перекисью протереть, − сказала бабушка, − А вечером в бане попарить − и все пройдет.
Вечером, как и обещала бабушка, была баня. Роза с радостью окунулась в теплый ароматный мир русской бани. Она с наслаждением смотрела на свои чистые руки и ноги, улыбалась блаженно и уже хотела выходить, не попарившись, как вдруг вошла бабушка и с удивлением спросила:
− А ты что не парилась?
− Нет, − мотнула головой Роза.
− Ну ка быстро на верхнюю полку! − приказала ей бабушка. − Ложись на живот, я тебя попарю.
Роза нехотя залезла на верхнюю полку, а бабушка, обмочив в горячей воде свежий веник, встряхнула его и вначале тихонечко, а потом все сильнее и сильнее стала постукивать им по спине, рукам и ногам внучки.
− Жарко! − вопила Роза.
Бабушка подала ей ковшик с холодной водой и продолжила, несмотря на возгласы внучки, парить душистым березовым веником ее молодое тело.
Зато после бани, посмотрев в зеркало, Роза восхищалась чистой розовой кожей своего лица и тому, как она красиво выглядит.
− Это получше спа-салона, − говорила она потом бабушке за чаепитием, − Просто фантастика, какое тело и лицо становятся чистыми и красивыми.
− А как же! − говорила бабушка. − Это тебе не город, где лежишь в грязной ванне.
− Ну не в грязной, − поправила Роза.
− Все равно не люблю ванну, − сказала бабушка, − Завтра будем капусту сажать. Сегодня отдыхай, а завтра за работу…
− Хорошо, бабушка.
Наутро, как обычно в шесть часов, был очередной подъем, завтрак и работа, но не для котов, которые теперь залезли на крышу теплицы и с любопытством поглядывали вниз на работающих в огороде хозяйку и гостью. Роза на этот раз надела свои спортивные штаны и длинную футболку. Теперь сажали капусту. Бабушка снова рассказывала и показала, как сажать капусту:
− Проводим на грядке палочкой поперечные полоски сантиметров тридцать друг от друга, на этих полосках выкапываем ямки. А до этого грядка была удобрена навозом, − добавила она.
Роза принюхалась, поморщилась, но продолжила слушать и наблюдать.
− Наливаем банку воды в каждую ямку, − продолжала бабушка, − берем рассаду, опрокидываем, постукиваем по дну и помещаем в ямочки. Затем рыхлителем и руками закапываем капусту, оставляя листья на земле, назавтра снова поливаем обязательно. И завтра же будем смотреть, как они прижились.
Закончив посадку, бабушка послала внучку за хлебом. Надев свою коротенькую юбочку, босоножки на каблуках, Роза отправилась в местный продуктовый магазин, где встретила бабушкину соседку Нину Васильевну, которая с детства знала Розу и была очень рада, увидев ее снова. Нина Васильевна с любопытством расспросила девушку о ее городской жизни, о бабушке и о ее старшем сыне Викторе, который уехал на рыбалку и должен был изо дня в день вернуться. Роза, улыбаясь, нехотя отвечала на ее вопросы. Женщина внимательно слушала девушку и разглядывала ее. Вдруг она как вскрикнет:
− Ой, Роза, да у тебя щепка в волосах!
Многие покупатели обернулись взглянуть на ту самую щепку. Роза ахнула, нащупала щепку, вытащила ее на глазах у публики и, улыбнувшись натянуто, поспешила выйти из магазина.
− Черт, черт! − ворчала она. − Угораздило меня в таком виде пойти в магазин! Позорище!
Так как асфальт сменился по пути грунтовой дорогой с ямками, Роза, ничего не видя на своем пути, наступила одной ногой в одну из таких ямок и подвернула ногу. Боль пришла почти сразу, но так как магазин находился рядом, ковыляя на каблуках, со слезами на глазах дошла до бабушкиного дома. На зависть Розе коты Сивка да Гривка азартно бегали во дворе за бабочками, синхронно подпрыгивая вверх.
− Везет вам! − пробурчала она, проходя мимо. − Не жизнь, а малина. Ничего делать не надо − только развлекаетесь!
Бабушка заметила внучку еще издали: она готовила борщ на летней кухне, услышала, как сильно хлопнула калитка, выглянула в окно и, поняв, что с внучкой что-то неладное, заковыляла больными ногами навстречу Розе.
− Что случилось? − испуганно спросила она ее.
− Ногу подвернула! − захныкала девушка. − Здесь дорога неровная, ни как в городе.
− Горе ты мое луковое! − вздыхала бабушка. − Пойдем, тебе отлежаться надо.
Роза отлеживалась несколько дней. Бабушка ухаживала за ней: кормила, поила, но работенку подкидывала: то картошку почистить, то погладить − сидя ведь тоже можно.
Вскоре нога зажила, и Розе предстояла новая работа. Приехал дядя Витя, мужчина среднего роста, с щетиной и длинными, как у девушки, ресницами, такой же шустрый и работящий, как бабушка. Он привез много рыбы и сказал, оставив ведро с рыбой: «Чистите!»
Теперь бабушке и внучке предстояло очищать рыбу от внутренностей и тщательно промывать ее. За рыбой последовали грибы, которые нужно было тоже чистить и распределять, какие на жарку, какие на сушку, мариновку. За грибами последовали веники, то есть привезенные дядей березовые ветки, которые надо было умело складывать в веники и завязывать их веревочкой.
Городская девушка Роза, не привыкшая к деревенской работе, все чаще вздыхала, охала да ахала и так утомилась за все эти дни, что даже уже не сидела в соцсетях, как раньше.
Спустя месяц проживания в деревне Роза уже не походила на городскую модную девушку. От маникюра не осталось и следа, волосы всегда убраны в хвост или косичку, она забыла на время о макияже и каблуках, шортах и коротких футболках.
Как-то раз бабушка разговаривала по телефону со своей сестрой, которая приглашала ее в соседнюю деревню на сенокос. Услышав это, Роза чуть не свалилась со стула, а после окончания разговора, умоляюще глядя на бабушку, сказала:
− Бабушка, можно я не поеду на сенокос?
Бабушка долго молчала, потом улыбнулась и ласково сказала:
− Можно, Роза, можно…
Потерявшиеся во времени
Троллейбус остановился у Ладожского вокзала. Открылись двери. Одни пассажиры выходили, другие, наоборот, заходили. В заднюю дверь, озираясь по сторонам, вошли три пожилых мужчины славянской внешности с большими матерчатыми рюкзаками на спинах. Шапки-ушанки обрамляли их головы, а старенькая одежда, хоть и заплатанная, была чиста. Мужчины неуклюже примостились на свободные места. Один из них сел напротив девушки в вязаной шапочке и в сером пальтишко с белым пушистым воротничком. Он посмотрел внимательно на девушку, сощурил глаза и спросил:
− Это какой город?
Девушка удивилась, округлив глаза.
− Санкт-Петербург, − уверенно сказала она.
− Э, нет! − воскликнул мужчина, и улыбка озарила его широкое морщинистое лицо. − Это Ленинград.
Девушка помахала головой и произнесла:
− Сейчас этот город имеет название Санкт-Петербург. Его еще сам Петр Первый основал в 1703 году. И назван он в честь святого апостола Петра.
− Ты не права, − настаивал мужчина, − Он не может быть Петербургом. Я, когда родился, был Ленинград.
− Да, раньше был Ленинград, но город переименовали в Санкт-Петербург. Все это знают.
− Я все равно не могу с тобой согласиться, – продолжал настаивать мужчина. Я долго не был в Ленинграде. А вот сейчас мы едем на заработки.
− А зачем вам на заработки? − недоумевала девушка. Ее глаза и лицо выражали полное непонимание. − Вам что ли пенсии не хватает?
− А, нет! − ухмыльнулся мужчина. − Мы пенсию не получаем. Мы от государства ничего не берем. Мы все сами.
Мужчина посмотрел в окно и воскликнул:
− Какой красивый Ленинград! А люди как-то странно одеты. Не скромно, очень нескромно.
Девушка перестала спрашивать и объяснять, что это не Ленинград. На мгновение она задумалась. Что за странные люди, думала она. Как будто из прошлого появились.
Троллейбус остановился на очередной остановке. Странные пожилые мужчины встали со своих мест и направились к выходу.
− Вы кто? − спросила напоследок их девушка.
Все трое заулыбались.
− Хорошая девушка, − произнес первый, тот, который сидел напротив.
− Милая, − сказал второй.
− Добрая, − сказал третий.
После этого они друг за другом вышли на остановке из транспорта, так и не ответив на вопрос девушки.
Смысл жизни
В отделение сбербанка вошла, громко хлопнув дверью, женщина пенсионного возраста с выпученными зелеными глазами, слегка растрепанными волосами и не застегнутой до конца синей кофточке поверх цветастого платья.
− Все! – громко сказала она сидящим в зале. − Родила!
Посетители, сидящие на диванчиках с гаджетами в руках, оторвали взгляды от своих смартфонов и с любопытством посмотрели на нее.
− Родила! − еще раз радостно произнесла она, чуть менее эмоциональнее и спокойнее, лишь улыбка не сходила с ее лица.
Женщина села на свободное место между двумя другими женщинами, которые молча повернули к ней головы.
− Представляете! – воодушевленно говорила пенсионерка. − Три дня в напряжении! Переживала, нервничала, места себе не находила. Вот и дождалась. Радость то какая!
На нее теперь смотрели не только посетители банка, но и работающий персонал. А женщина продолжала:
− Теперь по такому случаю надо себя в порядок привести. Ну там прическу сделать, маникюр, может что из одежды новенькое купить. А то соседка Юлия Михайловна придет, вместе будем праздновать, она ведь тоже переживала. Ой, надо еще салат приготовить, котлеты нажарить, колбаску купить и шампанское. Как же без выпивки? Ух, радость то какая!
Лицо женщины светилось от счастья, тонкие губы стали еще тоньше от распростертой улыбки, ноги не стояли на месте, а будто отплясывали танец, постукивая по полу. Женщина встряхнула волосами, встала и направилась к выходу.
− Завтра заплачу ЖКХ, − сказала она рабочему персоналу, сидящему за новенькими компьютерами и обслуживающие посетителей.
Пенсионерка уже открыла входную дверь, как услышала позади себя мужской голос:
− Да кто ж у вас родился?
Женщина, улыбнувшись, остановилась:
− Разве вы не знаете? − с удивлением сказала она. − Принцесса Кейт родила девочку! Вся Великобритания отмечает!
Многие улыбнулись, а один из работников, молодой мужчина в белой рубашке сказал:
− Ну и что! Это же не у нас!
Что вы, что вы, − затараторила пенсионерка, − Как можно так говорить? Я же живу этим! Для меня это смысл жизни…
Женитьба на актрисе
Александр Павлов, молодой человек приятной наружности, темноволосый, с серыми глазами и тонкими губами месяц назад женился на рыжеволосой девушке, заканчивающей обучение в школе театрального мастерства. С первых дней их совместной жизни девушка целыми днями занималась выполнением театральных заданий, забыв о супружеских обязанностях, связанных с уборкой, готовкой, стиркой и другими домашними делами. Молодой человек не ожидал такого поворота событий. С утра молодая жена вместо приготовления завтрака занималась постановкой речи. Она трясла, вытянув вперед, полными губами, издавая при этом звук "брр, брр, брр». Потом она надувала щеки, затем нижней челюстью двигала вниз-вверх по десять−пятнадцать раз, поднимала брови, стучала зубами, мигала глазами, не замечая удивленного испуганного взгляда голодного мужа. После обеда в виде чаепития ее занятия продолжались. Она ходила из угла в угол и по много раз повторяла скороговорки:
− Ужа ужалила ужица, ужу с ужицей не ужиться. Уж уж от ужаса стал уже, ужа ужица съест на ужин.
Молодой муж вдруг не выдержал и закричал:
− Хватит! У меня уже голова болит!
− Не мешай! – в ответ крикнула девушка. – А то сейчас тебя ужалю!
Муж, съежившись, надел наушники, а девушка продолжила повторять другие скороговорки:
− Шестнадцать шли мышей и шесть нашли грошей, а мыши, что поплоше, шутливо шарят гроши.
После ужина, который уже приготовил сам муж, она занималась вокалом.
− А, о, у… А, о, у… А, о, у… – репетировала она. − У-у-у… У-у-у…
Молодой человек качал головой и думал, что же ему делать, как дальше жить. А молодая супруга продолжала теперь уже монологи, по много раз повторяя одно и то же. А на следующий день все повторялась снова, но муж так ничего и не придумал, и смирился с такой жизнью, но старался поменьше бывать дома.
Компьютерная жизнь
В библиотеке за длинным столом, уставленном десятком компьютеров, сидят двое старшеклассников и играют уже несколько часов в компьютерные игры. Они громко перекидываются фразами, не отрываясь от мониторов. Их пальцы на ощупь быстро нажимают клавиши на клавиатуре, глаза живые, энергичные, речь поспешная, эмоциональная. На неоднократную просьбу библиотекарши разговаривать тише, они на время затихали, но потом вновь начинали вести эмоциональный диалог.