Адвокат поневоле

Глава 1

Катерина задумчиво рисовала причудливые завитушки в тетради и ничего не слышала вокруг, погруженная в свои девичьи мысли. Он самый классный парень, которого она встречала в своей жизни! Самый лучший, самый красивый, смелый, сильный! Еще много прекрасных слов можно найти для любимого Костика, но никакими словами невозможно выразить силы ее чувств!

– Катрин, Катрин! – громким шепотом позвала сидящая за соседней партой одноклассница Саша и кинула в подружку скомканный тетрадный лист.

– А? Что? – наконец очнулась та от своих дум.

– Не слышишь, что ли? У тебя телефон жужжит.

Катя похлопала по карманам куртки, висящей на спинке стула, но телефон достать не успела.

– Перчетская, не вертись! Все прослушаешь – ЕГЭ не сдашь, – преподаватель истории, Алла Максимовна, строго посмотрела поверх очков. – А насколько я знаю, история тебе нужна для поступления.

– Да, Алла Максимовна. Простите.

Катя тут же перестала ерзать, села и затихла, уткнувшись в тетрадь. Она отцу обещала старательно учиться, чтобы получить хороший аттестат. И хоть «старательно» и «хороший аттестат» совсем не про нее (и вообще, зачем ей нужна эта учеба?), но такой был уговор. Она не могла нарушить слово, данное отцу, потому что взамен он кое-что ей пообещал и выполнил свое обещание. Катерина снова погрузилась в свои мысли. Совсем скоро она увидится с Костиком! Когда уже закончатся уроки?!

А телефон дребезжал, вибрировал и требовал, чтобы абонент срочно ответил.

Наконец прозвенел звонок на перемену, и Катя поспешно достала телефон, который трезвонил, наверное, в сотый раз. А вдруг это Костя звонит? Но нет, номер был незнакомым.

– Здравствуйте, вы – Катерина Перчетская?

– Да.

– Вам надо срочно подъехать в морг на опознание, – казенным голосом произнесли в трубке.

– За-зачем в морг? На какое опознание?

Катя никак не могла понять, что ей говорят. Наверное, ошиблись номером, хотя ведь она и есть Катерина Перчетская. В голове вдруг взметнулся вихрь тревоги и ужаса!

– Ваш отец… Перчетский Григорий Алексеевич… Его убили.

– Ка-ка-как это? – Катю бросило в дрожь. – Как это случилось?

– Сегодня утром его машина остановилась на красный сигнал светофора недалеко от адвокатской конторы, а из соседней машины кто-то выстрелил. Ваш отец погиб на месте. Машина скрылась, свидетелей, к сожалению, нет.

Месяцем ранее

Григорий Перчетский сидел за столом в своем домашнем кабинете и бездумно смотрел в экран ноутбука. Надо прекратить это немедленно, думал он. Пришло время раз и навсегда покончить с этим. Больше тянуть нельзя, иначе дочь может пострадать.

Тут в кабинет без стука ворвалась юная, худенькая девушка и стремительно подошла к столу.

– Пап, ты ведь поможешь? Он не виновен!

– Катерина, сядь. Мне надо серьезно с тобой поговорить, – нахмурился Перчетский и глянул на дочь.

Перед ним стояла очаровательная, темноволосая девчонка, в узеньких джинсах и черненькой футболке, смахивающая больше на подростка, чем на семнадцатилетнюю девушку, и удивительно похожая на мать! Он вздохнул, жена погибла в аварии несколько лет назад, и боль потери до сих пор мучила его.

– Папа, ты опять? Я знаю все, что ты хочешь мне сказать! Костик мне не пара, он старше на целых семь лет, несерьезный, бездельник и так далее. Но, папа! Я люблю его!

– Сядь! – не сдержавшись гаркнул Перчетский и звонко хлопнул ладонью по столу.

К его огромному удивлению, непокорная дочь подошла, села напротив и жалобно посмотрела на него.

– Папочка, ну, пожалуйста. Ты же лучший адвокат в городе!

Тот от досады заходил желваками.

– Катя, послушай меня ровно две минуты.

– Хорошо, – смирилась та, заметив, что отец не на шутку рассержен.

– В прошлый раз я помог Константину, и он отделался лишь условным сроком. На этот раз все серьезно. Вооруженное нападение, несколько человек… И все они были пьяны, а может, и в наркотическом опьянении. Ты понимаешь, как это выглядит? Вооруженная банда напала на представителей власти.

– Но они же ничего им не сделали! – возразила Катя. – Копы сами к ним привязались.

Григорий поморщился:

– Катя, Катя! Не копы, а полицейские. И у ребят был пистолет.

– Вооружен был только Саня Шаповалов. Между прочим, это пистолет его отца, наградной. И в нем не было патронов, Санька просто так им размахивал. Это была шутка. Мне Костя все рассказал, и я ему верю, – горячо защищала девушка своих друзей.

– Факт нападения доказан, есть свидетели, – отрезал Перчетский. – Они ввязались в драку с полицейскими и угрожали оружием. В общем, Катерина, я бессилен. Кроме того, условный срок усугубляет дело. На этот раз твой Костик не отвертится.

– Но, папа! Костя не виновен! Он ведь не был вооружен! И я прекрасно знаю, ты можешь его защитить. Просто не хочешь, – дочь обиженно поджала губы.

Перчетский устало потер переносицу. Ну вот как убедить ее?!

– Катюша, ты не понимаешь…

– Я уже взрослая и все понимаю! – надулась та и отвернулась к окну. – Просто ты не веришь, что у нас с Костиком все серьезно. И ты против него, потому что он из бедной семьи.

Григорий рассмеялся:

– Перестань. Мы тоже не богаты. А Костя… Он не из бедной семьи, а из неблагополучной. И когда же ты наконец поймешь…

– … что он мне не пара! – подсказала дочь.

– Послушай меня! Пожалуйста! – воззвал к разуму дочери Григорий. – Я не стану говорить, что он тебе не пара. Ты все это слышала не раз. Но я хочу донести до твоей глупой головы, что рано или поздно ты пострадаешь вместе с ним. Не перебивай, послушай! – остановил ее очередную попытку возразить. – Это просто счастье, что в тот вечер ты не была вместе с этими ребятами. Иначе мне пришлось бы вызволять и тебя. Но однажды Костя здорово подставит тебя, сломает жизнь. Пойми, такие люди не меняются… И может так случиться, что в следующий раз я не смогу тебе помочь.

– Папа, ты ошибаешься! Он любит меня. Да, характер у него не очень покладистый, но он такой сильный, такой смелый, такой… – она подняла глаза к потолку.

– Безбашенный, – подсказал отец. – Девочка моя, поверь, это лишь детская привязанность. Первая любовь.

– Пап, ну, пожалуйста, помоги, – Катя сделала трагичное лицо и смахнула слезу, это был запрещенный прием, отец не мог выносить слез дочери.

– Ну, я мог бы попытаться, – тут же пошел он на попятную, – но на этот раз все безнадежно, тюрьмы не избежать.

– Ну, попытайся! А я обещаю, что буду хорошо учиться, окончу школу, поступлю в юридический, как ты хочешь.

– Ладно, Катюш. Я попробую, – сдался наконец любящий отец.

Григорий дал обещание дочери, и он его выполнит, апеллировать будет трудно, проступок серьезный, и уголовное дело уже заведено. Но ради дочери он готов сделать невозможное. Но тем не менее от своего намерения Перчетский отказываться не собирался. Не пара ей этот парень, чтобы она там ни говорила.

Ничего, в девяностых и не такие дела решал, а уж отвадить плохого парня от дочери – плевое дело. У него всегда найдется пара козырей в рукаве, не зря же его считают лучшим в городе адвокатом.

***

На следующий день Григорий Перчетский сидел в комнате для допросов и смотрел на друга своей дочери. И что она в нем нашла? Ну, накачанный, высокий, стрижка модная с чубом этим безумным, а глаза с хитрым прищуром и бегают, как у вора, нехороший взгляд, недобрый. И если бы он был только вором. Наметанным глазом определить нетрудно – парень способен на многое.

– Ну что, Константин Олейников, снова здравствуй? Зарекался вόрон…

– Зарекался, – хохотнул Костик, – было дело.

– Да-а-а. А ведь обещал, – посмотрел неприязненно Перчетский.

– Виноват, каюсь. От сумы и Колымы, как говорится… – Костя с ухмылкой пожал плечами. – Так что, поможете нам, Григорий Алексеевич?

– Даже не знаю. Поганое ваше дело. Что ж вы так неаккуратно?

– Так мы ничего такого, – начал было оправдываться Костик, – это копы…

– Хватит, – тихо, но грозно оборвал Перчетский.

Было неприятно еще раз убедиться в том, что Катя повторяет за этим, мягко говоря, непутевым парнем, каждое слово.

Адвокат хмурил брови и в раздумье постукивал пальцами по столу.

– Значит, так, слушай меня внимательно, – Григорий Алексеевич стал очень серьезным и наконец выдал свой вердикт: – Я помогу избежать тебе и твоим друзьям наказания, а взамен ты пообещаешь оставить мою дочь в покое.

– Хорошо, договорились, – ни секунды не раздумывая согласился Костя, усмехнулся чему-то и самодовольно откинулся на спинку стула.

Перчетский прищурился, знает, гад, что Катя за ним готова на край света пойти.

– Рано радуешься, условие мое придется выполнить. У меня для тебя еще кое-что есть. Посмотри, здесь очень интересные документы и фотографии, – Григорий кинул на стол красную папочку.

Костя насупился, достал несколько листков и прочитал. Затем внимательно просмотрел снимки. Неужели он так сильно засветился? И откуда это у Катькиного отца?

– Шантажируете, папаша? – улыбнулся он, как можно беспечней, но при этом нервно сглотнул.

– Да, – не стал вилять папаша, – именно шантажирую. Итак, я вытащу тебя и твоих дружков, а за это ты оставишь мою дочь в покое. Скажешь, например, что разлюбил, полюбил другую. А лучше всего уедешь. В противном случае, сам понимаешь, придется дать ход этим бумагам.

– Да вы хоть знаете, на кого замахнулись? – взвился Олейников. – Тут не один дяденька в пиджаке со значком замешан.

– Знаю. Потому и советую молча выполнить мою маленькую просьбу. Ты же понимаешь, что те самые дяденьки в пиджаках сразу смекнут откуда инфа всплыла, и в первую очередь на тебя и твоих дружков подумают. А если не подумают, то я найду способ направить их мысли в нужное русло.

– Понятно… Хорошо, договорились, – нехотя согласился Костя.

Ладно, чего уж там? Девок, что ли, мало? Хотя Катька ему здорово в душу запала, а красотка, каких поискать. Да и папаша-адвокат нужный человек. Ну да ладно, порешаем.

Глава 2

Через пару дней Перчетский все-таки выбил освобождение для Кости Олейникова и его друзей.

– Мне удалось добиться лишь отправки дела на доследование. Ребят отпустят под подписку, но впереди суд, так что, пока ничего гарантировать не могу.

– Спасибо, пап! А когда их отпустят?

– Уже, – нехотя ответил Григорий.

– Ура! Спасибо, пап! – Катя уткнулась отцу в грудь.

– Только, Катюш, не надо с ним встречаться.

– Пап, ты опять?

– Пожалуйста, прислушайся к моему совету.

Он говорил мягко, не давил. Было уже такое, не пускал в клуб, пытался запретить гулять, так она вещички собрала и к подружке на месяц съехала. А как воспитывать девушку-подростка? Откуда он знает? Тяжело девчонке без матери, в который раз осознал Григорий. Новую жену привести в дом даже не помышлял, Катя со таким своенравным, строптивым характером вообще из дома бы убежала.

Так что, давить нельзя, можно только уговорить, иначе просто уйдет к своему Костику, а тот руками разведет, что, мол, сделал все, что мог, не выгонять же? И все-таки отцовский инстинкт оградить от беды свое чадо кричал и призывал к действию.

– Катя, я очень тебя прошу, забудь ты о нем! – настойчиво попросил Григорий.

– Ну, пап, ты что! А зачем же ты его тогда освобождал? – засмеялась Катюша, клюнула отца в щеку и, на ходу накинув куртку, открыла дверь.

– Кать, ну ты же обещала! Займись уроками, скоро ведь экзамены.

– Пап, да успокойся, я не к Костику. У нас с Сашкой сегодня рейд, – слукавила Катя.

– Ну хорошо, беги, – Григорий поддерживал волонтерские дела дочери, даже помогал иногда. – А с Костей давай завязывай, сейчас не время о мальчиках думать.

– Пап, ну перестань! – засмеялась Катя. – Ты что, не был молодым?

Дверь за дочерью захлопнулась, а Григорий сел в прихожей на табурет и задумался.

Молодость у него была бурная, это верно. Только времена были другие. Вроде и хулиганили, и выпивали, но были добрее, что ли, человечнее. А нынешние подростки даже бабушку через дорогу не переведут. Но это самое безобидное, а вообще, чего он только не насмотрелся в своей многолетней адвокатской практике.

***

Через месяц состоялся суд. Парней оправдали, дали по условному сроку, Константина Олейникова признали невиновным, во время доследования вдруг появились свидетели, которые подтвердили, что Костя просто шел мимо.

На следующий день после суда рано утром Григорий Перчетский выехал из дома на своей старенькой Ладе-Приоре и, остановившись на перекрестке в ожидании зеленого сигнала светофора, вдруг увидел направленное на него из соседней машины дуло пистолета…

Не успел он сказать дочери, что передумал и совсем не хочет, чтобы она была адвокатом. Опасная это профессия. И вообще, что теперь с ней будет? Кто ее защитит?

Это все, что он успел подумать перед тем, как раздался выстрел…

***

Убитая горем Катерина не знала, как жить дальше. Родственники звали ее к себе – в Москве жил брат отца, дядя Витя. Но Кате уже вот-вот должно было исполниться восемнадцать, и она твердо решила жить самостоятельно, остаться в родном городке и, как обещала папе, окончить школу, а затем поступить в юридический институт.

Костя переехал к Катерине, он ведь не мог бросить ее одну в беде и очень хотел поддержать. Да и квартирка была неплохая, хоть и не очень богатая, и не очень большая, всего лишь трехкомнатная, но зато в старом городе. За такую квартирку можно выручить неплохие деньги. А пока надо утешить бедную сиротку. Он справится, станет ей единственным близким и самым родным человеком. Вот стукнет ей восемнадцать, и сразу в ЗАГС. Но это потом, все потом, вначале надо решить свои проблемы.

– Катрин, ну не надо так переживать. Все мы не вечны, – с удовольствием и несколько топорно утешал он убитую горем девушку.

Катя, не замечая бездушных слов, только вздыхала, слез не осталось. Утрата была слишком тяжелой, три года назад мама, теперь папа.

Но жизнь продолжалась, Катерина вдруг резко повзрослела и осознала, что теперь может полагаться только на себя. На себя и на Костю. Только виделись они не так часто, он целыми днями где-то пропадал, возвращаясь поздно ночью, а Катя рано вставала и рано ложилась. Она усердно училась, взялась за ум, готовилась к экзаменам и поступлению в институт. Она должна это сделать! Она обещала отцу!

Костя ее в этом поддерживал целиком и полностью.

– У твоего отца была замечательная профессия! Адвокат – это звучит гордо! – высокопарно говорил он, смутно припомнив что-то из школьной программы. – Стране нужны адвокаты, да и нам пригодятся. Так что, Катрин, учись, а я буду деньги добывать.

Для Кати начались трудные времена, зарабатывал Костя время от времени, денег не хватало, а впереди поступление в институт, переезд в Питер и расходы, с этим связанные. Сбережения отца очень быстро закончились, тогда-то Катя и поняла, что они действительно были совсем небогаты. Просто отец ни в чем не отказывал дочери и тратил на нее все, что зарабатывал.

– Кать, ничего, прорвемся. Просто масть что-то не идет, – попытался успокоить Константин.

– Костя, ты что в карты играешь? – сделала круглые глаза Катерина, теперь, если что, ее любимого Костика защитить будет некому.

Тот рассмеялся:

– Ты что! Я такой ерундой не занимаюсь. Просто, ты же знаешь, постоянной работы у меня нет, без образования на хорошую работу не устроишься, потому и перебиваюсь случайными заработками. Но это временно.

– Может, учиться пойдешь? – робко предложила Катюша.

–Ты чего! Мне ж двадцать пять лет, какая учеба? Да и забыл я уже все. И потом, если еще и я учиться пойду, тогда мы точно с голоду помрем. Слушай, а давай квартиру эту продадим, а купим что-нибудь поменьше, попроще.

– Нет, Кость, это все, что у меня осталось от родителей, – не поддалась Катя на уговоры.

– Ну и зря. Можно было бы прожить на эти деньги, знаешь сколько?

– Сколько? Полгода-год? Нет, Кость, это не выход. Лучше я на работу пойду.

– Ага, опять своей благотворительностью будешь заниматься за копейки?

Катя поджала губы.

– Это благотворительный фонд, собирающий средства детям-сиротам. Там по определению много не заработать.

– Так зачем такая работа нужна?

– Я настоящую работу найду, – успокоила Катюша.

– Вот это правильно, – поддержал Костя. – А с благотворительностью давай, завязывай.

Катерина насупилась, вот отец всегда ее поддерживал!

В благотворительном фонде, в котором работали Катя с подругой Сашей, действительно платили мало, почти ничего, но осознание того, что делают важное и нужное дело, давало девочкам силы и веру в человеческую доброту и сострадание. А потому Катя решила не бросать это дело.

***

Сегодня был выходной, и первое весеннее тепло уже будоражило девичьи сердца, призывая бросить учебу, работу и уехать куда-нибудь на природу, а вечером в клуб, потом поспать пару часов и снова на работу, учебу и так далее.

Но девочкам позвонили из фонда и оповестили об очередном рейде для сбора средств. Девочки приехали, взяли по объемной сумке с книгами, значками, игрушками и пошли на остановку.

– Слушай, а давай потрясем богатеньких в пригороде, – предложила Саша. – В городе ведь опять ничего не продадим.

– Точно! Поехали в Сосновку! – оживилась Катя.

Кое-как добравшись до ближайшего элитного поселка, они разошлись в разные стороны.

– Пойду-ка я в-о-о-н в тот дом, – Катя сделала руку козырьком, прикрывая глаза от солнца, другой рукой показывая на трехэтажный особняк, утопающий в зелени.

– Ты что, с ума сошла? Это же дом Аматуни, – засомневалась Саша.

– Кого?

– Давида Аматуни. Не слышала? Это же наш местный почти олигарх, король бензоколонок.

– Король, говоришь? – прищурилась бойкая Катя, принимая вызов. – Это то, что нужно.

– Брось! – урезонила подруга. – Тебя даже на порог не пустят. Да и вряд ли там есть кто-нибудь, сам хозяин в Питере живет, а здесь, может, только жена его или сын. Сын, говорят, такой заносчивый, мажор, профессиональный гонщик, призер и позер, – Сашка засмеялась своей шутке. – Он с тобой даже разговаривать не станет.

– А это мы посмотрим…

Девушка долго и упорно жала кнопку звонка у ворот, не желая сдаваться. Наконец минут через десять калитка открылась, и Катя вошла во двор.

– Здравствуйте! – крикнула она, переминаясь с ноги на ногу и не решаясь идти дальше, вдруг собака выскочит?

– Чего надо? – раздался голос из глубины двора. – Доставка, что ли?

Катя нерешительно сделала несколько шагов вперед и, выглянув из-за густого, декоративного куста, увидела в приоткрытой двери заспанное мужское лицо.

– Нет, не доставка. Не могли бы вы выйти на минутку?

На крыльцо вышел молодой парень, помятый, со спутанными, темными волосами и жутким перегаром, который отчетливо доносился до стоящей в трех метрах девушки.

Парень зевнул, потер глаза, окинул девчонку презрительным взглядом, а потом, ни слова не говоря, зашел обратно в дом и уже хотел закрыть дверь. Но Катя быстро поднялась по ступенькам и, поставив сумку, придержала дверь рукой.

– Пожалуйста, купите книжки, – радушно улыбнулась она, – я из благотворительного фонда, выручка пойдет для детей в детские дома.

– Чё? – скривился парень. – Какие еще дома? Пошла ты…

Он тут же распахнул дверь, оттолкнул Катю и, схватив сумку, с силой швырнул с крыльца. На мощеную дорожку посыпались книжки, детские поделки и прочая мелочь.

– Вы что? Это же дети делали! Своими руками! – Катя, чуть не плача, кинулась подбирать рассыпавшиеся вещи и в сердцах выкрикнула.

– Да плевать!

– Никогда не видела такого равнодушия и хамства! А еще людьми себя называете! Вы вообще слышали хоть что-нибудь о благотворительности?!

– Что? – разозлился вдруг парень, откинул пятерней длинную челку с помятого лица и ринулся на Катю. – Да пошла ты со своей благотворительностью, знаешь куда?

Она, испугавшись, отскочила, а парень подошел и еще раз со всей силы пнул ногой сумку, разбросав в разные стороны детские игрушки и поделки.

– Надоели ходить, попрошайничать! Убирайся отсюда, пока полицию не вызвал! – он быстро поднялся на крыльцо и с грохотом закрыл дверь.

Катя, вытирая слезы, поспешно собирала разбросанные игрушки. Она знала, что люди стали равнодушными и злыми, ей часто встречались такие, но этот урод превзошел всех! Куда катится этот мир?

Девушка собрала все в сумку и поплелась прочь. За испорченные вещи придется заплатить из своего кармана.

Глава 3

– Я же говорил тебе, какого черта ты снова пошла в эту богадельню?

Костик просто рассвирепел, когда Катя рассказала ему о своем неудачном рейде.

– Костя, как ты не понимаешь? – снова расплакалась едва успокоившаяся Катерина. – Это такая же работа, как любая другая, только благородная. Но, к сожалению, не всегда благодарная. И таких злых, черствых людей мы часто встречаем. Просто этот Аматуни, или как его там…

– Как ты сказала? Аматуни? Сам Давид Аматуни или его сын, Тимоха?

– Не знаю, сын, наверное. Молодой, – всхлипывая пояснила Катюша.

– А к нему-то ты зачем пошла?

– Думала, поможет, он же богатый… Мы ведь для детей… – Катя уткнулась Костику в плечо.

– Думала она! Для детей! – передразнил он, обнимая девушку. – Ладно, не реви, разберемся мы с твоим Аматуни.

– Кость, не надо. Да черт с ним. Наживешь еще неприятностей.

– Все, умолкни, не лезь не в свое дело. Лучше расскажи, как там следствие идет? Есть подозреваемые?

Катюша замотала головой и сглотнула слезы:

– Ничего. Дядя Женя, папин друг ведет дело, сказал, версии есть, обещал разобраться.

– Понятно, – озадаченно пробормотал Костя и обнял Катю, – ну все, не реви, раз сказал, значит разберется.

***

Через два месяца на суде Катя снова рыдала. Ее любимому Костику присудили шесть лет общего режима за торговлю наркотиками.

– Катя, мне подбросили наркоту! Ты же веришь? – кричал Костя в суде.

– Верю, – плакала девушка, глядя, как ее любимого выводят из зала в наручниках.

– Катя, дождись меня! Я вернусь, и мы сразу поженимся!

– Я буду ждать!

Катерина смотрела ему вслед и думала о том, как несправедлив этот мир! Она лишилась родителей, а теперь у нее отобрали единственную опору и любовь всей жизни! Катя искренне верила, что Костик не виновен, и была почти уверена, что без Аматуни тут не обошлось. Неужели Костя не послушал ее и пошел к этому зажравшемуся олигархову сыну, чтобы защитить ее или отомстить? Она же предупреждала, чтобы не связывался с ним!

Но ничего не оставалось, как смириться и терпеливо ждать возвращения любимого Костика из тюрьмы.

Несмотря на все жизненные невзгоды, Катя окончила школу, сдала экзамены и, получив вполне приличный аттестат, поступила в университет на юридический факультет. Она сдала свою трехкомнатную квартиру, сняла маленькую студию в Питере недалеко от института, чтобы не тратиться на проезд, и приступила к учебе.

Спустя семь лет

Год пролетел незаметно, затем следующий, и еще, и еще. Катерина остепенилась из девчонки-хулиганки превратившись в ответственную и серьезную девушку, старательно училась, вспоминая наказы отца. Учеба давалась легко, а вот жизнь была трудной. Приходилось подрабатывать в самых разных местах: по ночам на заправке, по выходным в зоопарке уборщиком, а последние годы учебы просто дворником.

Ничего, успокаивала себя Катя, скоро защита, а там пару лет практики, и вернется она в свой родной городок, устроится в адвокатскую контору и когда-нибудь станет, как папа, лучшим адвокатом в городе. К тому времени Костя тоже вернется, они поженятся, и тогда ее жизнь наконец наладится.

С Костей Катя связь не теряла. Первое время они переписывались часто, Катерина несколько раз ездила на свидание в колонию под Тулой, где Костя отбывал наказание. Но потом письма стали приходить реже, а пару лет назад он написал, что за какой-то проступок (в котором он, конечно, не виноват!) ему добавили срок и переводят в северную колонию в город Архангельск. Это было очень далеко, письма шли долго, но Катя упорно ждала и не забывала ни на минуту свою первую, большую любовь.

А пока усердно училась. Амбиций и характера хватило, чтобы стать лучшей на курсе, и, как итог всех стараний, красный диплом по окончании университета и удостоверение адвоката после успешной практики в адвокатской конторе.

– Как жаль, что папа не видит! – вернувшись наконец домой, делилась радостью Катя со своей подружкой Сашей.

Подруга тем временем окончила медицинское училище в родном городке и уже давно работала в местной больнице. Девочки все эти годы по-прежнему дружили, периодически встречались и обменивались новостями.

– Здόрово, Катрин, молодец! А на работу куда пойдешь?

– Планирую устроиться в юридическую консультацию, где папа работал. Но сама понимаешь, без опыта трудно стать хорошим адвокатом, поэтому меня прикрепили к местному УВД, буду государственным адвокатом, пока не получу достаточно опыта. Папин друг, дядя Женя Северов постарался.

– Ого! То есть, у нас будет свой прокурор?

– Саш, какой прокурор? – засмеялась Катерина и вздохнула. – Я всего лишь начинающий адвокат.

– Ничего страшного. Откуда ж у тебя опыт? Наработаешь, не переживай, а там, может, и свою контору откроешь.

– Да уж, – с иронией отозвалась Катя. – Здесь бы удержаться для начала.

– Все у тебя получится с твоим-то характером! Молодец! – снова восхитилась Саша и тут же предложила. – Слушай, а пойдем в ночной клуб сегодня, отметим. Вот ребята обрадуются! Наших, правда, мало осталось, все поразъехались, кто в Питер, кто еще дальше. Но я тебя обязательно познакомлю со своими друзьями.

– Ой, не знаю, Саш, у меня столько дел. Квартиру надо привести в порядок после жильцов, к работе подготовиться. В понедельник первый рабочий день.

– Не говори ерунду, – засмеялась подруга. – Прям не узнаю тебя. Вот с понедельника и начнешь свои важные дела, а сегодня выходной. Гуляем!

– Ну, Саш…

– Нет, нет, отказ не принимается. Вечером зайду в восемь, будь готова.

***

В клубе было шумно от громкой музыки и голосов, в полумраке зала мигали разноцветные огни в ритм попсовым мелодиям. У Кати даже слегка закружилась голова от мелькающих фигур в ярких вспышках света. Но она быстро освоилась, и уже через час танцевала, смеялась и веселилась совсем, как раньше. Катиных знакомых и одноклассников было немного, зато Саша знала почти всех присутствующих.

– Я часто здесь бываю! – пытаясь перекричать надрывную попсу, сообщила подруга, когда они сели за свой столик, чтобы перевести дух. – Много новых знакомых появилось и парней в том числе, – смеясь, похвастала она. – И тебя с кем-нибудь познакомим!

– Не надо, Саш! Ты что! – прокричала в самое ухо Катя. – Я не готова, да и Костик скоро вернется.

– С ума сошла?! Зачем тебе этот уголовник? – ужаснулась подруга.

Катя с обидой отвернулась, посмотрела на танцующих, потом глянула на Сашу.

– Я его дождусь, потому что люблю его.

– Хм, – пожала Сашка плечами. – Это, конечно, твое дело, но я бы на твоем месте присмотрелась к кому-нибудь, – она обернулась и, увидев кого-то на танцполе, призывно замахала руками.

К ним тут же подошел парень сильно нетрезвый, вызывающе небритый и нахальный.

– Привет, девчонки! Вау, вот так красотка! – перегнулся он через спинку Сашиного кресла, и посмотрел на Катерину. – А ты кто? Я тебя не знаю. Саш, познакомишь?

– Тима, привет! – Сашка тут же расплылась в улыбке и потянулась к нему для поцелуя.

– Привет! – Тима с удовольствием поцеловал ее в щеку, а затем в губы.

Поцелуй затянулся, и Катя, покраснев, отвернулась.

А Тима, слегка оттолкнув Сашку, которая уже обвила руками его шею, уселся рядом с Катериной и положил руку ей на плечо.

– Так что, принцесса? Хочешь, я буду твоим принцем?

Сашка захохотала, а Катя скинула руку и поспешно встала.

– Саш, пойдем домой, – угрюмо попросила она.

– Катрин, ты чего? – удивилась та. —Это Тимофей, хороший парень. Тимочка, познакомься, это моя подруга, Катерина.

– Оу, Катюша! О-ч-чень приятно! – пьяно протянул он и потянулся к ее руке, чтобы поцеловать, но Катя сделала шаг назад, и Тимофей свалился прямо к ее ногам.

– Тима, Тимочка! – с танцпола тут же подбежала какая-то девица и помогла ему подняться. – Поехали домой.

– Ай, Каролина, отстань! – Тимочка смачно выругался и пошел по направлению к бару.

Каролина тут же вприпрыжку поскакала за ним.

– Саша, ты, как хочешь, а я ухожу, – Катю даже передернуло от этой сцены, настроение было безнадежно испорчено.

Она развернулась и почти бегом направилась к выходу из зала.

– Кать, Катя! Ты куда? – прокричала вслед подруга.

Но Катерина даже не оглянулась. Какой неприятный тип, и клуб ужасный, и публика! И как все это могло ей нравиться раньше? Она поняла, что стала совсем другой.

***

Далеко за полночь из клуба вывалилась компания веселых, хорошо подогретых ребят.

– Тима, поехали к тебе! – Каролина ухватила под руку своего парня, стараясь увести подальше от дружков.

Но Тимофей, кажется, не был настроен романтически.

– Да, ребят, поехали ко мне, продолжим тусу, – с готовностью отозвался он. – Вася, вызови такси, я что-то телефон найти не могу.

– Тимка, да зачем нам такси? – возразил брат Василия, Игорь. – Вон же твоя тачка стоит. Погнали на ней.

– Не-не-не, ребята, – пьяно замахал руками Тимофей. – Я не поеду. Лимит папиного терпения исчерпан. В третий раз права он точно выкупать не станет.

– Да ты чё? Брось! Поехали! Или дай мне ключи, я поведу. Я в норме.

– Ну окей, держи, – Тимофей кинул Игорю брелок.

– Тима! – Каролина топнула ногой. – Куда ты? Ты же обещал провести эту ночь со мной! Забыл?

– Ну что ты, крошка, – засмеялся Тимофей, – я все помню, но давай завтра. Ты же видишь, парни ждут. Кара, а поехали с нами!

– Не поеду! – Каролина развернулась и пошла обратно в клуб.

А ребята загрузились в дорогую, спортивную машину Тимы и газанули в направлении Сосновки.

Глава 4

Тима сел рядом с Игорем, врубил магнитолу на всю катушку и, откупорив всем по бутылке пива, горланил в унисон радио какую-то песню. Друзья гоготали и, чёкаясь бутылками, подпевали.

– Э-э-й! Ты чего так разогнался? Давай, потише, – осадил Тимофей друга, когда тот еле вписался в крутой поворот. – Не хватало еще машину разбить или самим… Того…

– Ой, не ной, девчонка! – подначил Игорь, выдавив педаль газа в пол. – Где твой кураж, гонщик, сраный?

И тут прямо за поворотом белыми полосами в свете фар блеснул пешеходный переход. По переходу от автобусной остановки, пошатываясь, шел какой-то мужчина.

– Тормози! – только успел крикнуть Тима и тут же почувствовал толчок.

Раздался визг тормозов, машину резко занесло, и Тимофей, ударившись головой о стекло, а затем о торпеду, потерял сознание. Подушки безопасности не раскрылись, видно, удар был несильным.

Игорь тупо смотрел перед собой, а Василий чертыхался на заднем сиденье.

Через минуту Игорь с Васей пришли в себя.

– Твою ж мать!!! С Тимкой что? – в истерике закричал Василий.

Игорь тронул друга за плечо, тот застонал и снова отключился.

– Ударился башкой, видно, здорово. А с тем что? Неужто сбили? – кивнул Игорь на прохожего, который от удара отлетел к обочине и лежал неподвижно.

Выскочив из машины, они кинулись к мужчине.

– Ёлки! Игорь, он, походу, того, – Вася, мгновенно протрезвев, наклонился поближе и заглянул в лицо, лежащему в неловкой позе, дядьке.

– Да ладно! Мы же его не сильно ударили, – мгновенно струхнул Игорь. – А может, жив?

– Скорую надо вызывать! – Василий достал телефон.

– Погоди, – остановил Игорь и испуганно посмотрел брату в глаза.

– Ты чего? – опешил тот. – Ему помощь нужна! Ты же не хочешь в тюрьму?

– Вот именно, не хочу, – Игорь обернулся, глянув на дорогу в одну сторону, затем в другую, в это позднее время не было ни машин, ни прохожих. – Слушай, меня как пить дать посадят. А его, – он кивнул на Тимофея, – батя отмажет по-любому.

– И что? – после приличной дозы алкоголя Василий туго соображал, но, кажется, догадался, чего хочет Игорь.

– Давай, Тимку перетащим и усадим за руль, ну будто он вел машину. А, Вась, помоги! Его точно не посадят, а мне помочь некому, сам знаешь.

Вася глянул на брата, потом на Тимофея, затем на мужика. Соображает Игореха, и как же не помочь младшему братишке?

– Ладно, давай, только быстро, пока никого нет. Мужику срочно помощь нужна.

Ребята взяли под руки Тимофея, все еще пребывающего в бессознательном состоянии, и перетащили на водительское сиденье. Вася для убедительности положил руки Тимофея на руль, потом протер рукавом торпеду напротив пассажирского сиденья.

– Кажется, все. Вызываем полицию, – Василий достал телефон.

Игорь с ужасом смотрел на мужика у обочины. Поджилки тряслись, весь хмель из головы выветрился, и ужасно хотелось удрать отсюда куда подальше! Он никак не мог осознать, что произошло. Неужели он убил человека? Нет, нет! Только не это! И вообще, это не он! Это Тимка! Ведь это он был за рулем, он! Игорь пытался убедить себя, что все так и было. И ничего страшного! У Тимы отец крутой бизнесмен, он его в два счета вытащит. Он тряхнул головой, пытаясь прийти в себя.

– Слушай, а давай смоемся, – предложил Игорь.

– С ума сошел? – Вася покрутил у виска. – Тимка может не помнить, кто сидел за рулем, но то, что мы с ним были в машине, точно вспомнит. И Кара видела, что мы вместе уехали. И потом, кто будет давать показания? Если не хочешь в тюрьму, то надо взять себя в руки.

– Хорошо, – трясся от нервного напряжения Игорь. – Только смотри, не проговорись. Слушай, а Каролина не видела, кто сел за руль?

– Думаю, нет, она же сразу в клуб вернулась. Да не волнуйся ты, никто ничего не узнает. Будем говорить все, как было, только за рулем сидел не ты, а Тимофей Аматуни.

Игорь судорожно передернул плечами и только кивнул.

Вскоре приехала скорая помощь, затем ГАИ. Тимофей пришел в себя и, абсолютно ничего не соображая, озирался по сторонам. Потерпевшего увезли на скорой с мигалками. Игорь выдохнул, может, обойдется, и спасут мужика?

После составления протокола всех забрали в участок для дачи показаний. И только спустя пару часов Василия с Игорем отпустили, а потихоньку приходящего в себя Тимофея, отправили в «обезьянник».

***

В понедельник с утра Катерина в некотором волнении предстала пред очи своего наставника и старого друга ее отца, Северова Евгения Егоровича.

– Здравствуй, Катюша, заходи, заходи, – встал ей навстречу Северов.

– Доброе утро, дядя Женя. Ой, простите, Евгений Егорович, – Катя смутилась и нервно поправила воротник блузки.

Он был искренне рад и по-отечески обнял дочку старого товарища.

– Перестань, я тебе не начальник, у тебя свой есть. А я так, наставник только. Надо же, какая ты! Умница, красавица! Вот отец гордился бы тобой. Адвокат, как-никак!

– Да нечем пока гордится-то, – еще больше засмущалась Катерина. – Адвокат я пока никакой. Вот будет опыт, тогда…

– За это не волнуйся, я же не зря тебя к нашему отделу прикрепил. Поднатаскаем, а там, через полгодика-год отпустим в свободное плаванье.

– Очень бы хотелось.

– Ладно, не переживай. У нас ты быстро поднатореешь, а вскоре, глядишь и прославишься, как Гриша, отец твой. А пока приступай к своим обязанностям. Пойдем, покажу кабинет, стол. Специально для тебя выделил. Не бегать же тебе из своей конторы постоянно?

– Спасибо, – стушевалась Катя, – да тут недалеко.

– Вот, заходи. Дела посмотрим, которые передаем в суд. Работы много, так что не расслабляйся.

– Дядя Жень, а по делу отца так ничего и не удалось узнать? – семеня за ним спросила Катя.

– Нет, милая, – обернулся Северов и тут же виновато отвел глаза. – Ничего, никаких следов. Глухарь, одним словом.

Катерина вздохнула, тогда сразу сказали, что заказное убийство, и скорее всего, связанное с каким-то делом, которое вел отец. Но так ведь всегда говорят…

– Евгений Егорович, – подошел к ним дежурный. – Там этот, гонщик бузит. В дверь кулаками бьет, матерится.

– Ничего, пусть еще посидит, подумает, – отмахнулся Северов.

Они зашли в кабинет, Евгений Егорович представил девушку коллегам, усадил за стол и нехотя пошел в допросную, сказав напоследок:

– Катюш, сиди пока, изучай дела, вникай. А Леша тебе поможет.

Леша Савельев, молоденький парнишка, рыжеволосый и улыбчивый с готовностью кивнул.

– Все расскажу, объясню, не волнуйся, Егорыч.

– Ну вот и ладно, – успокоился Северов и скрылся за дверью.

***

Тимофей Аматуни ходил по допросной и настойчиво требовал своего адвоката. Он провел за решеткой ночь и еще почти полдня, но ему до сих пор не дали возможность позвонить отцу. Парень негодовал, стучал в железную дверь, матерился и грозился «сровнять с землей полицейский участок вместе со всем его дерьмовым содержимым».

Никто не обращал на него внимания, за дверями стояла полная тишина.

Тимофей, обессилев от справедливого негодования, уселся на стул и задумался, в очередной раз пытаясь восстановить в памяти ночное происшествие.

Он смутно помнил, как они с ребятами вышли из клуба, сели в его машину и поехали к нему домой. Но до дома они, по всей вероятности, не доехали, сбили какого-то мужика. А теперь его, Тимофея, обвиняют в наезде на пешехода. Но разве он вел машину? Он помнит, что отказывался садиться за руль, а вот кто в итоге сел, он не помнил, хоть убей. Получается, что в момент наезда он был за рулем? Как так получилось? Тимофей от бессилия стукнул себя по лбу.

Неужели он на самом деле сбил человека? А вдруг убил? От этой мысли по спине побежали мурашки. Что он натворил?

И что за черт? Почему ему так не везет! Как вылетел (в буквальном смысле) с трассы три года назад, так словно сошел со своей колеи. Не ладится с тех пор жизнь!

Тут же вспомнилось его недавнее прошлое. Успех, признание, слава! Но, как известно, после взлета всегда бывает падение, вздохнул парень.

А ведь совсем недавно он был отличным спортсменом, профессиональным гонщиком, победителем бесчисленного количества ралли в России и за рубежом. А также занимал призовые места на соревнованиях по карате и ушу. Казалось, это было не три года назад, а очень давно, словно в прошлой жизни. А затем неудачное выступление в гонках «Формула-1», компрессионный перелом обеих ног, и беспросветное будущее без оваций, фанатов и фанаток.

И вот итог, в свои почти тридцать он стал мажором и прожигателем жизни, человеком без стремлений, амбиций и целей, а главное без желания что-либо изменить. Осталась лишь легкая хромота после переломов и праздная жизнь, состоящая из тусовок, алкоголя и девчонок. Благо, отец бизнесмен, меценат и самый уважаемый человек в городе, оплачивал все его капризы и закидоны.

– Здравствуйте, – прозвучал голос, прервав ностальгические воспоминания арестованного.

Тимофей вздрогнул и обернулся – на пороге допросной стоял пожилой, слегка сутулый мужчина в гражданской форме.

– О, привет! – оживился Тимофей. – Ты мой адвокат?

– Я – следователь, занимаюсь вашим делом, гражданин Аматуни, – сурово посмотрев на наглеца из-под нахмуренных, седых бровей, сообщил мужчина. – Будем знакомы, Северов Евгений Егорович.

Тимофей насупился.

– Мне нужен адвокат. С вами я говорить не буду. Отцу дайте позвонить, – потребовал он и заносчиво добавил: – Надеюсь, вам не надо рассказывать, кто мой отец?

Евгений Егорович вдруг улыбнулся широко, по-доброму.

– Расслабься, малец. На этот раз придется выкручиваться самому.

Тимофей оторопел:

– В смысле?

– В том смысле, что твой отец был здесь вчера ночью, выслушал свидетелей, прочитал протокол, а потом просто сказал: «Делайте свое дело» и ушел.

– Да ладно? – не поверив ни единому слову, криво усмехнулся Тимофей.

Не может быть! Отец не оставит его в беде!

Следователь усмехнулся.

– Ну так как? Поговорим?

– О чем?

– О том, гражданин Аматуни, как вы вчера ночью сбили человека.

– Я. Никого. Не сбивал, – раздельно и с чувством произнес тот.

– А кто же, если не вы? – склонив голову набок, с интересом спросил Северов.

– Кто-то из моих друзей вел машину, но не я, – угрюмо ответил Тимофей и отвернулся.

– Ц-ц-ц, – поцокал языком следователь и покачал головой, – друзей оговариваете?

– Я не сидел за рулем, – повторил Тимофей и отвернулся.

– Как же так? А они говорят, что именно вы сидели за рулем. Там же вас нашел патруль ДПС. Это ведь ваша машина? И в ней проведена медицинская экспертиза. На руле ваши отпечатки пальцев, в салоне ваша кровь. Если бы кто-то другой был за рулем, то кровь была бы не ваша, верно? А вот пассажиры, ваши друзья, в полном здравии, оба сидели на заднем сиденье, потому и не пострадали.

– Бред! – Тимофей невольно коснулся пластыря на лбу. – И кстати, мне нужна медицинская помощь.

– Ерунда, до освобождения заживет, – ухмыльнулся в усы следователь, потом свел брови и пожевал губами в задумчивости. – Ну так что? Будем признаваться?

– Я не мог сбить. Это не я, – стоял на своем обвиняемый.

– Все улики против вас. Вы отрицаете очевидное.

– А видеорегистратор что показывает? – на секунду оживился Тимофей.

– Видеорегистратор показал наезд на человека и только. Вы даже затормозили в самый последний момент. Ничего не видели? Не заметили пешехода, надо полагать? Но как же так? Вы же в прошлом профессиональный гонщик.

– Я не помню! – взорвался Аматуни. – Я требую адвоката!

– Не волнуйтесь, будет вам адвокат. Только почему же вы не помните, как было дело?

– Не помню и все!

– А я знаю, почему, – мило улыбнулся следователь. – В вашей крови обнаружены следы алкоголя, уровень содержания которого в двадцать раз превышает норму. Вы пили?

– Мы ехали из клуба. Так как вы думаете? – проскрипел зубами Тимофей.

– Это усугубляет ваше положение, – будто с сожалением вздохнул Евгений Егорович. – Так что, будем писать чистосердечное? Это поможет смягчить…

– Да заткнитесь вы! – вконец вышел из себя арестованный. – Все! Без адвоката не скажу ни слова.

– Хорошо, – устало вздохнув, поднялся Северов и направился к двери. – Ждите.

– Эй! – крикнул вслед Тимофей. – Я есть хочу! Обед скоро?

Следователь обернулся.

– Вот поговорите со своим адвокатом и пообедаете с аппетитом. Кстати, забыл сказать… Потерпевший умер сегодня утром, не приходя в сознание, – хмуро сообщил Северов и закрыл за собой дверь.

– Черт! Черт! Черт!

Тимофей вскочил и несколько раз стукнул кулаком в стену. Посмотрев на разбитый кулак, он вдруг уткнулся в локоть, плечи затряслись.

«Так тебе и надо! Отец сто раз просил взяться за ум!» – думал вконец расстроенный парень.

Аматуни вернулся, сел за стол и уронил голову на руки.

Он пытался припомнить происшествие и того человека, которого… которого он убил, но в голове были лишь отрывочные воспоминания, словно кадры из фильма: машина мчится на предельной скорости, поворот, человек на дороге, и бешеный крик «Тормози!». Это же он кричал. Или нет?

Глава 5

Катя корпела над бумагами третий час, голова шла кругом. Только в обед удалось немного отдохнуть и отвлечься. Леша Савельев показал ей столовую и, усевшись с ней за один стол, тараторил без умолку, рассказывая о сотрудниках и делах в отделе.

– Катюш, вот ты где? – подошел к ним Северов. – Пообедаешь, зайди ко мне.

– Катерина, для тебя есть ответственное поручение, – заявил Евгений Егорович, едва Катя появилась на пороге его кабинета.

– Какое? – с готовностью отозвалась девушка.

– Я переговорил с твоим начальством и с Семенόвичем, начальником УВД. Решили мы поручить тебе первое дело, под моим присмотром, разумеется. Защиту одного обвиняемого. ДТП.

– Правда? – обрадовалась Катерина и вскочила. – Что надо делать?

– Ну, это тебе лучше знать. Возьми у Савельева дело, почитай и иди. Обвиняемый в допросной тебя дожидается, – Северов засмеялся. – С прошлой ночи орет, адвоката требует. Думаю, ты как раз подходишь на эту роль.

– Я постараюсь! – Катя вскочила и помчалась к Леше за делом.

Через пять минут она уже стояла у дверей допросной, не решаясь войти. Судорожно сжимала и разжимала кулаки, глубоко дышала, стараясь успокоиться.

– Ну что, Катюш, может, с тобой пойти? – подошел к ней Евгений Егорович.

– Нет, нет. Я сама. Я должна поговорить с обвиняемым наедине.

– Ну тогда иди. Ни пуха, ни пера.

– К черту!

– Только особо не усердствуй. Парень еще тот проходимец. Знаешь таких? Золотая молодежь, тусовщик, принципов никаких. В общем, баловень, только не судьбы, а богатеньких родителей.

– И что? – горячо возразила Катя. – Любой человек имеет право на защиту. Он ведь не убийца?

– Ты читала дело?

– Не успела, вот, с собой взяла, – показала она папку. – Для начала решила поговорить с обвиняемым, пусть он расскажет. Но Савельев обрисовал кратко. Трое пьяных парней ехали на машине и сбили человека. Виновен водитель. Все.

– Потерпевший умер, – хмуро добавил Северов.

– Правда? А Леша не сказал.

Катя непроизвольно вздохнула, один из таких же пьяных мерзавцев врезался в машину ее мамы десять лет назад. Мама погибла, а у виновного в ДТП ни одной царапины. Он был какой-то шишкой, потому ему дали три года условно и лишили прав на год за вождение в нетрезвом состоянии. Виновной выставили маму. Теперь Катя понимала, как это было несправедливо. И вот какая ирония судьбы, ей придется защищать человека, совершившего похожее преступление. Но ведь это ее работа, ничего не поделаешь.

– Это усложняет дело, – расстроилась Катюша. – Но я должна выслушать обвиняемого и помочь. Дядя Женя, вы же понимаете? Это мое первое дело, я должна показать, на что способна.

– Понимаю. Только парень этот не заслуживает такого добросовестного и доброго адвоката, как ты, Катюш.

– Зря вы. Я честная, но не настолько добрая, чтобы сожалеть преступнику. Просто моя задача защищать обвиняемых. Верно?

– Верно, – согласился Северов, – иди, не бойся, у тебя все получится.

Он с нежностью посмотрел на Катерину, девочка достойна своего отца, умна, принципиальна. Далеко пойдет. Жаль, отец не дожил.

А она выдохнула еще раз и открыла дверь.

***

– Здравствуйте, – Катя подошла к столу и внимательно посмотрела на своего клиента.

Перед ней сидел широкоплечий, темноволосый парень, с короткой, спортивной стрижкой, небольшим шрамом под левым глазом и пластырем на лбу. Шрам старый, а пластырь закрывает свежую рану, полученную, видимо, при ДТП. Обвиняемый напуган, но старается не подавать вида. Красивые, черные глаза бегают. Точно, боится! А он симпатичный, отметила Катерина и тут же поняла, что где-то видела его раньше. Только никак не могла вспомнить, то ли недавно, а может, когда-то давно. Но совершенно очевидно, его лицо было ей знакомо.

А тот увидев вошедшую юную девушку с огромными от страха и неуверенности глазами, почувствовал свое превосходство и расслабился. Улыбнулся криво и откинулся на спинку стула.

– Привет! – ответил Тимофей на приветствие, с интересом рассматривая посетительницу. – Мне кажется, или мы с тобой встречались?

Он окинул ее раздевающим взглядом, она и правда показалась ему знакомой. Точно! Это ведь она была вчера в клубе с Сашкой Колмыковой. Ее он вспомнил отчетливо, уж больно хороша!

– А я узнал тебя. Ты Катерина, Сашкина подруга.

Катя вопросительно посмотрела на парня.

– Не узнала? – ухмыльнулся он и развязно развалился на стуле.

«А-а, так это тот самый тип из ночного клуба», – тут же вспомнила она.

– Что, пришла проведать меня, принцесса?

Но принцесса тут же ошарашила, вернув принца на землю и напомнив, почему он здесь.

– Я ваш адвокат, Катерина Григорьевна Перчетская.

– Что? Ты мой адвокат? – Тимофей выпрямился, оглядывая тоненькую фигурку девушки.

Строгий, черный костюм, убранные в аккуратную прическу каштановые волосы, понятно, солидности добирает, понял он и тут же расхохотался.

– Вот так сюрприз! Ты сколько классов-то окончила?

– Не волнуйтесь, моя квалификация позволяет выступить в суде в вашу защиту.

– Ну-ну, даже интересно, – сказал он с иронией и сложил руки на груди, снова откинувшись на спинку стула. – А мой отец в курсе, что меня будет защищать девчонка?

– А причем здесь ваш отец? Или вы маленький мальчик? Привыкли, что папа решает все ваши проблемы?

Тимофея отчего-то сильно задели ее слова, он вдруг сел прямо и серьезно ответил:

– Почему это? Нет, конечно! Я способен сам отвечать за свои поступки. Только я не совершал того, что на меня пытаются повесить! И хотел бы, чтобы отец об этом знал.

– Серьезно? – Катя слегка опешила. – Как же так? Вот протокол происшествия. Машина белого цвета, марки Феррари… О-о-о!

– Да, милая, я сказочно богат. Так что, если ты вытащишь меня отсюда, я тебя озолочу, – сделав самодовольную мину сообщил Тимофей.

– Вы или папа?

Он снова поджал губы и отвернулся, ну и девица! Он еще вчера понял, что она с характером.

– Знаешь, что. Пожалуй, я откажусь от такого адвоката.

Катя струхнула, но постаралась не подать вида.

– Хорошо, это ваше право, я передам вашу просьбу следователю. Только ответьте на один вопрос. Вы правда считаете себя невиновным?

Он посмотрел на нее, подумал и признался:

– Я ничего не помню. Был пьян. Ну, ты знаешь, мы же вместе вчера… – она подняла брови от удивления, а он ухмыльнулся и окинул ее нахальным взглядом. – Что? Мы же вместе были в одном клубе.

– Хорошо, а что по делу? – прервала его Катя. – Почему вы утверждаете, что не виноваты?

– Понимаешь, мне кажется, что не я был за рулем. Правда, друзья, которые уехали со мной из клуба, утверждают, что в момент наезда я вел машину. Но я почти уверен…

– «Почти» не считается, – снова перебила Катерина и задумалась. – Но на этом можно сыграть хорошую партию в суде.

– Серьезно? – он несколько оживился.

– Да. А с вашими друзьями я поговорю.

– Ты лучше к отцу моему съезди, он даст кого-нибудь в помощь.

– Я и сама справлюсь, – обиделась Катя.

– Не сомневаюсь, только отец у меня не последний человек в городе. Он обязательно даст тебе толкового адвоката в помощь. Но ты не расстраивайся, вся слава твоя будет. Еще и награду получишь, – усмехнулся Тимофей.

Катя, смутившись, уткнулась в папку с документами. Кажется, ей предлагают взятку? М-да, хорошенькое начало карьеры.

– И кто же у нас папа? – судорожно соображая, что ответить, пробормотала Катерина.

– Давид Аматуни. Слышала, небось?

Она мгновенно вскинула глаза на своего клиента, моргнула пару раз и снова опустила глаза в бумаги, быстро-быстро перелистывая страницы.

Так. Вот протокол ДТП. Действительно, Тимофей Давидович Аматуни… Что? Тот самый? Девушка глянула на парня. Так вот почему он показался ей таким знакомым?! А вчера в полумраке клуба она его не узнала. Да, точно, это он, тот самый урод, что выгнал ее тогда из дома! И ведь это он засадил ее Костика за решетку!

Глава 6

Вот так подарок судьбы! Перед Катериной сидел ее враг и был полностью в ее власти. В душе взметнулось жгучее желание отомстить и поставить этого недочеловека на место. Вернее, отправить туда, где ему самое место.

– Так вы Тимофей Аматуни? – она сделала круглые глаза и даже сложила ладони, как перед святыней.

– Именно, – Тимофей приосанился, глянул свысока, поняла наконец, с кем разговаривает!

– Серьезно? Тот самый Аматуни? – девушка никак не могла поверить, что судьба сыграла с ней такую шутку.

– А-а-а! Значит, вспомнила? А делала вид, что видишь впервые, – обрадовался Тимофей.

А Катя не сдержалась и рассмеялась.

– А я все думаю, отчего мне ваше лицо знакомо. А вы тот самый Аматуни?

– Ну да, – гордо сказал он и подозрительно глянул на девушку, что тут смешного?

– Это здорово! – с издевкой сказала она. – Только не вижу повода для гордости.

Тимофей не понял сарказма.

– Почему это? – оскорбился он. – Тебе ни о чем не говорит моя фамилия? Не может быть!

Катя вдруг стала очень серьезной.

– Ваша фамилия не говорит мне ровным счетом ничего.

– Да неужели?

– Хотя, нет, я неверно выразилась. Ваша фамилия говорит о многом, учитывая нашу последнюю встречу.

– Последнюю встречу? – он искренне удивился. – Мы же только вчера познакомились. Ты вчерашнюю встречу имеешь в виду? Или у нас что-то было раньше? – он ухмыльнулся.

– Да, было! Вы не припоминаете? – зло прищурилась Катерина, и если бы могла испепелять взглядом, то от него уже осталась бы кучка пепла.

– Нет, – он уставился на нее, пытаясь припомнить, у него было столько девчонок, разве всех упомнишь?

– Семь лет назад, – Катя смотрела на своего клиента взглядом обвинителя, а не адвоката, – вы вышвырнули меня вон из своего дома, когда я пришла продать книги и поделки для детей-сирот. Ну же, вспомните, как вы пинали ногами детские игрушки и угрожали полицией!

– Да я не помню, что вчера было… – смутился Тимофей.

Он нахмурился, посмотрел в потолок, потом почесал в затылке и наконец прикрыл глаза рукой, смутно припомнив девчонку-подростка с огромной клетчатой сумкой во дворе своего дома.

– Вижу, вспомнили, – ухмыльнулась девушка.

– А можно мне другого адвоката? – насупился он и посмотрел исподлобья.

– Нет! Теперь я приложу все усилия, чтобы вашим адвокатом была именно я, – торжественно, как клятву, произнесла Катя и, глянув на него с превосходством, мило улыбнулась.

Тимофей резко поскучнел, кажется, без помощи папы из этой истории ему не выкрутиться.

– Мне надо поговорить с отцом, – пробурчал он, уставившись в стену.

Катя поднялась и собрала документы.

– Хорошо, я устрою встречу. Но это вам вряд ли поможет, – недобро усмехнулась она и направилась к дверям.

– Мне ужасно жаль того мужика, – тихо сказал Тимофей.

Она обернулась, хмыкнула и вышла.

***

Через пару дней радости поубавилось. Катя вдруг поняла, что не сможет потопить этого парня, каким бы ужасным он ни был. И тому было несколько причин.

– Мне дали первое дело, – утирая слезы, делилась с подругой Катя.

– Ну и чего ты ревешь? Это ведь здорово, первое дело! Вот он долгожданный опыт! – пыталась утешить ничего непонимающая Сашка.

Они встретились после работы в летнем кафе. Теплая июньская погода позволяла посидеть на улице за столиком и полюбоваться необычайно красивым, летним вечером. Но Катюша ничего не замечала, и было ей совсем не до прелестей окружающей природы, девушку терзали сомнения.

– Почему ты не сказала, что этот парень, ну, Тимофей, что подошел к нам тогда в клубе, это тот самый Аматуни? – сказала она с упреком. – Помнишь? Это же он тогда выгнал меня, да еще испортил книги и игрушки.

Саша пожала плечами:

– Да я и забыла, что ты с ним встречалась когда-то. Это было бог знает когда! А ты до сих пор помнишь?

– Шутишь? Он повел себя, как последний мерзавец! В жизни не забуду!

– Ну да, – согласилась Саша. – Только не пойму, причем здесь он?

– Притом! Он и есть мое первое дело. Именно его я должна защищать. Он сбил человека.

– А, да, я слышала, весь город уже гудит. Ну и какая разница? Что изменилось, если бы я сказала?

– Не знаю, – ревела Катюша. – Отказалась бы сразу, как только увидела его. А теперь…

– Что теперь?

– Вызов принят. Я не могу отступить. И перед дядей Женей неудобно, подумает, что я струсила.

– Ну так в чем проблема-то? Ну, сбил он кого-то. Посадят, однозначно. Хоть защищай, хоть нет.

– Ты что! Это же мое первое дело. Я должна показать, на что способна. Если сразу о себе не заявишь, то считай, карьере конец.

– Ну тогда защищай. Только ты думаешь, можно снять обвинение? Он же человека сбил. Насмерть! Боюсь, даже папаша с его деньгами не поможет.

– В том-то и дело. Я могу помочь. В моих силах сделать так, чтобы срок был минимальным. Я адвокат, и просто обязана помочь своему клиенту.

– Ну так помоги. Не понимаю, чего ты так убиваешься?

– Саша, да что тут понимать? Он подлец и негодяй, каких поискать! И я очень хочу, чтобы он получил по полной! Ответил наконец за все свои проступки и понес заслуженное наказание! И ты помнишь? Такой же негодяй убил мою маму! – рыдала Катя.

– Ой, не пойму я ничего, – Саша помотала головой, – ну тогда не защищай, пусть посадят его лет на шесть-семь.

– На десять. Ему десятка светит, как минимум. Он же пьяный был.

– Ну вот, я и говорю, не защищай.

Катерина вздохнула:

– А как же карьера? Ведь он известный человек, если бы я помогла ему, тоже сразу стала бы известной. Понимаешь, это был бы шикарный старт. А главное, зачем я училась? Я должна доказать, что знаю свое дело. А еще совесть мне не позволяет засадить его.

– Тогда не знаю. Ты совсем меня запутала.

Катя снова заплакала.

– Только знаешь Катрин, – вдруг взгрустнула Сашка, – а мне его жалко.

– Что? – Катя даже подпрыгнула. – С ума сошла?! Или ты в него влюбилась?

– Еще чего! – возмутилась Сашка.

– Да, да! Точно! Я видела, как вы целовались.

Сашка весело рассмеялась:

– Ой, не могу, ну ты даешь! Совсем от жизни отстала! Мы же просто так.

– Да? – удивилась Катя. – Ну у вас тут и нравы стали. Тогда он еще хуже, чем я о нем думала.

– Не преувеличивай. И кстати, он классно целуется, – мечтательно закатила глаза Сашка. – И вообще! Я его хорошо знаю, он нормальный. Балбес, конечно, и жуткий бабник. Но ничего такого за ним не замечалось. А еще знаешь, странно, что он вообще кого-то сбил, ведь он крутой гонщик.

– Да, но это в прошлом.

– Ну и что. Разве не знаешь? Бывших гонщиков не бывает, как и офицеров, адвокатов, уголовников, ну и так далее. Кстати, как там твой уголовник? Скоро вернется?

– Ну, Саша! – возмутилась подруга. – Ты же знаешь, Костя был не виновен, просто ему не повезло. Кстати, именно Аматуни, похоже, тогда постарался, чтобы засадить Костика.

– Ну-ну. А я вот думаю, что Тимка гораздо лучше твоего Костика. Вот он точно не уголовник. Не понимаю, как он влип в эту историю? А вот Костик…

– Все, закрыли тему, – прервала Катерина и надулась.

Сашке не нравился Костя, когда девочки еще учились в школе. Да и он ее недолюбливал, они совсем не ладили. Но Катя упорно его защищала. Скорей бы он вернулся! Тогда у нее точно все наладится.

Ведь она была уверена, как только станет адвокатом, устроится на работу и все пойдет, как по накатанной. А тут такое. И что теперь делать? Она не знала.

Всеми фибрами души она ненавидела этого Аматуни! Правильно сказал дядя Женя – баловень богатых родителей. Ей ужасно хотелось отомстить ему! Он заслужил наказание! Такие люди точно никогда не изменятся!

Но совесть твердила, что она должна защищать его и выбить минимальный срок. Может, отказаться от этого дела, пока не поздно? Ну не может она пойти на сделку с совестью и засадить ненавистного парня по полной. И защищать не хочет.

Катя решила поговорить с дядей Женей. Завтра же! Она не будет вести это дело! Вот только выполнит обещание, которое успела дать своему пока еще клиенту.

Глава 7

Давид Аматуни пребывал в шоке. Уже вторые сутки он не находил себе места, вот и в эту ночь почти не сомкнул глаз. В который раз посмотрел на часы – девять, пора ехать в город. Встал, вышел на балкон. Хорошо-то как на природе, не то что в пыльном, душном Питере. Только зачем ехал сюда? Ведь твердо решил не помогать сыну, проучить как следует. Даже адвоката своего не прислал. Уж больно Тимофей его огорчил. Да что там?! Совсем разочаровал.

В этот момент зазвонил телефон.

– Слушаю, – нехотя ответил Давид.

– Здравствуйте. Давид Ваграмович Аматуни?

– Да, здравствуйте. С кем говорю?

– Это адвокат вашего сына, Катерина Перчетская. Тимофей просил передать, что хочет с вами поговорить. Разрешение на свидание я получила. Когда вы сможете подъехать?

Давид подумал пару секунд, надо все-таки поговорить с сыном, выслушать и объяснить свою позицию.

– Через час подъеду, – ответил коротко и положил трубку.

Старший Аматуни неспеша выпил кофе, собрался и как только сел за руль, снова впал в задумчивость.

Как же так получилось, что он совсем потерял общий язык с сыном, думал Давид, аккуратно выруливая на шоссе, ведущее в город. А ведь когда Тимофей родился, счастливый отец на радостях напоил полгорода, хотя в то время не был так богат, как сейчас. Просто он никогда не был жадным, как многие его друзья и компаньоны.

И сыну никогда ни в чем не отказывал. Дал стартовый капитал на участие в гонках, помог реализовать себя в спорте, поддерживал всегда и во всем. И очень жалел Тимофея, когда тот попал в аварию, а потом три месяца лежал на вытяжке. Мария, жена и он сам не отходили от сына ни на секунду, выхаживали.

И что теперь? Едва сын поправился, тут же кинулся во все тяжкие. Да, из большого спорта пришлось уйти, но ведь на этом жизнь не заканчивается. Но у Тимы словно крышу сорвало. Без конца пьянки, гулянки, девчонки каждый раз разные. А сколько раз его забирали за вождение в пьяном виде? Давид сбился со счета, и каждый раз вызволял, оплачивал все его выкрутасы. Да, дорого ему обходятся проделки сыночка. Но в этот раз сын превзошел все ожидания! Убил человека! Тут ни связи, ни деньги не помогут. Да и помогать желания никакого нет.

Конечно, Давид поддержит семью погибшего, оплатит все расходы по погребению и моральный ущерб выплатит, но что делать с сыном, он не знал.

В полицейском участке его встретил дежурный и проводил в допросную комнату.

Минут через пять сотрудник полиции привел Тимофея, а сам встал у дверей.

Давид слегка передернул плечами, неприятно все это.

– Здравствуй, Тима.

– Привет, пап, – Тимофей прошел уселся на свой стул, ставший уже родным за последние несколько дней. – Что? Приехал все-таки? Решился навестить своего сына-убийцу?

Тимофей горько усмехнулся, а Давид снова вздрогнул.

– Зачем ты так? Ты же не специально. Это несчастный случай.

– Несчастный для кого?

Давид вздохнул, ну вот как с ним разговаривать?

– Зачем звал? – отец отчужденно посмотрел на сына.

– Да так. Соскучился. А ты нет?

– Тимофей, – хмуро начал старший Аматуни, – я много раз вытаскивал тебя из разных передряг, но на этот раз… Ты действительно убил человека, пусть и не нарочно.

– Да никого я не убивал! – вдруг вскочил Тима.

Полицейский тут же подошел и усадил его на место.

– Ведите себя нормально, иначе свидание придется завершить, – предупредил он.

Тима сел и, опершись локтями о стол, уткнулся в ладони.

– Я не мог! Не я вел машину!

– Как это? – удивился отец. – Ты же сидел за рулем. Тебя в невменяемом состоянии вытащили из-за руля сотрудники полиции.

Давид покосился на охранника. Вот не было бы его, так бы и залепил затрещину бестолковому сынку.

– Нет! Я не мог! – заистерил Тимофей. – Ну поговори ты с Васей и Игорем! Пусть расскажут, как я оказался за рулем? Или они ничего не помнят, также как и я?

– Я говорил со следователем. Все абсолютно очевидно. И ты виновен на сто процентов. Мало того, ты был в невменяемом состоянии, когда наехал на этого несчастного.

– Бред! Ты веришь в эту чушь? – Тимофей снова закрыл лицо руками, ему было страшно от мысли, что он убил человека.

– А как не верить? Или ты думаешь, результаты экспертизы подделали?

– Может, пацаны меня подставили? – в бессилии сказал Тимофей то, что давно просилось на язык.

Тимофей отвернулся, он не хотел плохо думать про своих друзей, потому ни следователю, ни адвокату не говорил о своих домыслах. Ведь он на самом деле совершенно ничего не помнит, потому что был очень пьян. Но садиться в тюрьму совсем не хотелось.

– Так не поможешь?

– Нет.

– Почему?

– Я устал от твоих выходок и демаршей. А на этот раз ты вышел за рамки дозволенного.

– Ну попроси, чтобы хоть под залог выпустили, – угрюмо посмотрел на отца Тимофей, вконец расстроившись и окончательно убедившись, что от него помощи ждать не стоит.

– Нет.

– Найди хотя бы нормального адвоката! – в отчаянии вскинулся Тима. – Ты видел ее? Это ведь девчонка малолетняя, только институт окончила.

– Другого адвоката у тебя не будет, – сурово отрезал Давид и поднялся. —Если назначенный тебе государством адвокат не справится, так тому и быть.

Тимофей с безысходностью смотрел вслед отцу. Да, они давно перестали понимать друг друга…

***

Катя сидела у Северова, когда в кабинет заглянул Давид Аматуни.

– Можно?

– Заходите, – Северов привстал, кивнув головой. – Здравствуйте, Давид Ваграмович.

– Доброго дня.

– Здрасьте, – пробормотала Катя, во все глаза глядя на отца своего врага.

Она сразу догадалась, что это старший Аматуни, хотя они с Тимофеем совсем не были похожи. У дверей стоял коренастый мужчина лет пятидесяти с небольшим. Черные, как смоль волосы и красивые карие глаза выдавали в нем кавказское происхождение. Пожалуй, только глазами и были похожи отец с сыном.

Несмотря на благородную осанку и высокомерный взгляд, Аматуни старший задержался у порога, переминаясь с ноги на ногу и не решаясь подойти к столу.

– Я бы поговорить хотел, – он хмуро глянул на Катю. – С глазу на глаз.

– Да не смущайтесь вы, проходите, – радушно пригласил Евгений Егорович и улыбнулся. – Здесь все свои. Кстати, познакомьтесь, это Катерина Перчетская, адвокат вашего сына.

– Да, это я вам звонила.

Давид удивленно приподнял брови, но промолчал.

– Ей лучше быть в курсе дела.

– Хорошо, конечно. Я хотел бы переговорить с вами, Евгений Егорович по поводу сына, – он снова кинул взгляд на Катю, – если вы не заняты, конечно.

Кате присутствовать при разговоре совсем не хотелось. И пришла она к Северову, собственно, для того чтобы отказаться от защиты Аматуни. Но общение с родственниками клиента входило в ее обязанности, и, по крайней мере, пока она ведет это дело, придется остаться. Что ж, послушаем, что он скажет.

Давид, немного освоившись, прошел и сел за стол напротив Катерины.

– У Вас какие-то вопросы касательно следствия? —обратился к нему Северов. – Или просьба? Наверное, хотите ходатайствовать об освобождении сына под залог?

– Нет-нет. Не хочу. – Старший Аматуни был серьезно настроен проучить сына.

– Тогда, о чем будет разговор?

– Евгений Егорович, я поговорил с сыном… Может, все-таки ошибка какая? Он утверждает, что не виновен.

Северов поджал губы:

– Давид Ваграмович, экспертиза показала…

– Да-да, я знаю, он был сильно пьян. Но понимаете, он потерян, растерян и ничего не помнит.

Северов замялся.

– Мы, конечно, можем провести повторный осмотр автомобиля и места происшествия. Но, думаю, это нам ничего не даст…

– Ладно, – перебил Аматуни, – пусть все идет, как идет. Посмотрим, что будет дальше. Если мой сын признает вину, то я поверю, что это он… О семье погибшего я позабочусь.

Давид встал и направился к двери.

– Давид Ваграмович, – окликнул Северов, – завтра вашего сына увезут в следственный изолятор до суда. Так что, соберите все необходимые вещи и передайте через дежурного, у него же возьмите список разрешенных вещей.

Давид молча кивнул и, понуро опустив голову, вышел из кабинета.

Глава 8

Странное семейство эти Аматуни, размышляла Катя, глядя вслед выходящему из кабинета Давиду. Сынок не подарок, да и папа ведет себя странно. Что у них за отношения?

У девушки осталось двоякое впечатление от знакомства с отцом ее подзащитного. С одной стороны, старший Аматуни производил впечатление человека благородного, уравновешенного и, что самое удивительное, незаносчивого. А ей всегда казалось, что «почти олигархи», по определению, должны вести себя как-то иначе. С другой стороны, так обойтись со своим сыном…

Впрочем, какая ей разница? Она ведь решила оставить это дело. И сейчас, кажется, самое время поговорить об этом с Северовым. Но она сидела и молчала, что-то мешало ей начать разговор. Отказываться от первого дела было неловко, будто струсила или не справилась, и объяснять причину отказа совсем не хотелось.

Евгений Егорович сидел, помалкивал и чему-то улыбался в усы, судя по всему, он тоже был под впечатлением от разговора с Давидом Аматуни.

– Ну что, видела? Вот так-то! – Северов довольно откинулся на спинку кресла. – И у зажравшихся сынков бывают нормальные отцы.

Катя пожала плечами, она была не согласна.

– Вы считаете это нормальный отец? – возразила Катерина. – Честно говоря, я не понимаю, как можно бросить сына в беде? У него есть деньги, связи, он мог бы вмиг его вытащить, но не стал. Хотя бы толкового адвоката нанял.

– А ты не толковая, что ли? Еще какая толковая! – подбодрил Евгений Егорович.

– Да, но опыта не имею. Как он доверил такому адвокату, как я, защиту своего сына?

Северов пожал плечами:

– Видимо, Аматуни старший честный человек и не хочет выгораживать убийцу.

Катя хмыкнула. Вот папа был готов на все ради нее! Даже Костика не раз вызволял из неприятностей. В этот миг Кате вдруг стало немного не по себе. Как не повезло парню, натворил непоправимых дел по глупости, да еще родной отец от него отвернулся. И если смотреть на него, просто, как на незнакомого ей человека, то становится жаль его. Он действительно потерян и не верит в то, что совершил. Конечно, он в принципе негодяй и виновен однозначно, но он не специально, и наверняка здорово раскаивается, просто строптивый характер не позволяет просить о пощаде.

Но она тоже поступает неправильно. Она просто должна делать свое дело, а не вспоминать старые обиды. Это неправильно!

Совесть вдруг взяла верх. Катя решила не отступать и сделать все возможное, чтобы разобраться в этом деле. Ведь то, что он не помнит ничего, может значить, все что угодно…

Пожалуй, стоит еще раз изучить все детали происшествия.

– Дядя Женя, а правда можно сделать повторную экспертизу автомобиля? И еще было бы неплохо провести следственный эксперимент…

– Кать, ты серьезно?

– Вполне. Или это противоречит правилам ведения следствия? – она слегка смутилась, может, она говорит что-то не то?

– Нет, почему? Нисколько не противоречит. Просто, имеет ли это смысл?

– Думаю, мы обязаны сделать все, что в наших силах.

– Хорошо, как скажешь. Как адвокат, ты имеешь право потребовать от следствия проведения любых действий с целью уточнения фактов и деталей происшествия. Действуй. Пиши соответствующие ходатайства, прошения и приступай. А я помогу.

– Спасибо, дядь Жень, – заулыбалась Катя, а в голове мелькнула мысль, не пожалеть бы потом, ведь она решила защищать врага.

***

Катя сидела у себя в кабинете, уткнувшись в документы, лежащие перед ней, но совершенно не понимала, что читает. Что она может сделать в данной ситуации? Как помочь обвиняемому? Пока в голову ничего не приходило.

Тут в кабинет постучали.

– Войдите, – крикнула Катерина и посмотрела на дверь.

На пороге появилась высокая, красивая блондинка с очаровательной улыбкой, но увидев перед собой молодую девушку, фактически, свою ровесницу, удивленно спросила:

– Вы адвокат Тимофея Аматуни?

– Да, здравствуйте.

– Добрый день, – девушка бесцеремонно прошла в кабинет и села напротив Кати, потом покопалась в сумке и вдруг кинула на стол пухлый конверт. – Вот. Делай, что хочешь, но ты должна освободить Тимофея.

– А вы кто, простите? – обалдела Катя от такого выпада.

– Я невеста Тимофея, Каролина Ступина, дочь банкира Ивана Ступина. Не слышали? "Ступи Банк".

Катя отрицательно покачала головой, а потом присмотрелась к девице и вдруг вспомнила ее.

– Скажите, а вы были в тот вечер с Аматуни в клубе?

– Да.

– И ушли вместе?

– Ну да, почти. Только меня в машине не было, если вы об этом.

– Да-да, – Катя припомнила, эта девушка не присутствовала на месте преступления, и ее даже не опрашивали, поскольку все и без того было очевидным, но все-таки решила задать несколько вопросов: – А в какой момент вы расстались?

– Мы вышли из клуба все вместе.

– Кто все?

– Ну, Тима, я, и Игорь с Васей.

– Так. И что было потом? Вы видели, как Тимофей садился за руль?

– Нет, я ушла, а пацаны пошли к машине Тимы… Но за руль сел Игорь.

– Как это? – вдруг встрепенулась Катя.

– Ну, вернее, я не видела, кто сел за руль, но слышала, как Тима отказался, а Игорь сказал, что он не пьяный и может вести машину.

– Так, и что?

– Тима бросил ему ключи, и они пошли к машине, а я обратно в клуб.

– То есть, вы не видели, Игорь сел за руль или Тимофей?

– Нет, этого я уже не видела.

– Понятно. Может, кто-то другой видел? Вы видели кого-то рядом?

– Нет, никого больше не было.

– Жаль. И камер там нет, – Катя задумалась, хотя, какая разница? В момент наезда за рулем был Аматуни. Но уточнить стоит. Кажется, настал момент поговорить с друзьями Тимофея…

– Так ты сможешь его оправдать? – Каролина склонилась поближе к столу. – Я все оплачу, все расходы… Ну, если там какого свидетеля нужно подкупить.

Катя посмотрела на нее и стушевалась:

– Простите, но я такими методами не работаю!

– Ну тогда просто делай свою работу! Вообще не понимаю, кто тебе доверил защиту такого человека! – Каролина была возмущена до глубины души.

– Какого, такого? – с удивлением подняла брови Катерина.

– Хорошего! Ну неважно. Так что, поможешь?

– Я подумаю, что можно сделать, но ничего не обещаю…

– Ну вот и чудно. Пока. Я еще забегу. Окей?

– Хорошо… Постойте!

Каролина обернулась.

– Заберите это, – Катя показала на конверт. – Я не беру взятки.

Та презрительно хмыкнула, вернулась, положила конверт в сумку и, постукивая высоченными каблуками, вышла за дверь.

***

Через несколько дней после длительной бумажной волокиты, Катерине наконец разрешили провести следственный эксперимент, вернее следователю, ведущему дело, то есть, Северову.

Леша Савельев на своей машине доставил Катю и Евгения Егоровича на место происшествия. Через несколько минут подъехала патрульная машина, из которой вывели обвиняемого в наручниках.

Братья, которые также были приглашены, опаздывали, и Катя решила начать следственный эксперимент без них. Но с ними надо обязательно переговорить сегодня же, напомнила она себе.

– Ладно, начнем, – немного взволнованно скомандовала Катя. – Расскажите, все, что вы помните, – обратилась она к Тимофею, который стоял возле патрульной машины и пытался спрятать руки – браслеты были непривычным для него украшением.

– Да ничего я не помню! Так обрывки. И вообще, зачем все это? – ему было неприятно все это действо.

– И все-таки. Припомните, что было в тот вечер?

– Да я уже сто раз рассказывал! Сели в машину и поехали.

– С кем? Кто, где сел? Вспоминайте, – потребовала Катерина.

– Да не помню я!

На тротуаре стояли Северов с Лешей Савельевым и наблюдали за происходящим. Северов, как всегда, иронично улыбался в усы, а Леша с интересом наблюдал за девушкой.

– Расскажите последнее, что вы помните.

Тимофей задумался.

– Помню, кажется, крикнул «тормози», а потом удар, и я потерял сознание.

– Себе крикнули? – удивилась Катя.

Тот пожал плечами.

– Судя по всему, себе.

– Хорошо. Садитесь в машину. Может, это поможет вам вспомнить обстоятельства происшествия. Садитесь.

– Куда?

– За руль, конечно.

– А наручники? – Аматуни выставил вперед руки.

Катя вопросительно глянула на Северова, который кивнул головой, соглашаясь.

Леша подошел и нехотя снял наручники.

– Сержант! – обратилась Катя к водителю патрульной машины, доставившей Тимофея. – А вы подгоните, пожалуйста, машину к самому переходу. Вот сюда, – показала она то самое место, где произошло столкновение.

Тимофей сел за руль, а Катя села рядом на пассажирское место.

– Представьте, что это тот самый вечер. Вы за рулем, подъезжаете к пешеходному переходу. Расскажите, что вы помните?

Тимофей задумался. Ничего! В голове каша. Не помнит он себя за рулем, хоть убей! Он глянул на Катю, которая смотрела на него и ждала, что в мозгу ее клиента что-то прояснится. Черт! Но он не помнит ничего!

– Ну? Вспоминайте. Вы ехали на огромной скорости. Вы ведь в прошлом гонщик, медленно не ездите, верно?

Он глянул на нее странно, потом перевел взгляд на ключ, который оставил сержант в замке зажигания. И вдруг его словно озарило, Тимофей мгновенно завел двигатель и газанул с места.

Глава 9

Все произошло так неожиданно, что Катя даже не успела испугаться.

– Вы что делаете? Совсем с ума сошли? Остановите немедленно!

Она тут же обернулась, но успела только заметить, как Леша Савельев бежит к своей машине. Тимофей еще прибавил ходу, и машина мгновенно скрылась за поворотом, на всех порах унося их за город.

– Аматуни! Остановите!

Боже, что она наделала? Это она во всем виновата, сокрушалась Катя. Северов доверил ей вести следственный эксперимент, а она так подвела его! А подзащитный, глупый, не понимает, что еще больше топит себя. Такой беспросветной глупости она от него не ожидала. Что же теперь будет? Чертов мажор! С каждой минутой она ненавидела его все больше!

Тима, увидев ее метания, нервно хохотнул:

– Прости, принцесса, кажется, я здорово тебя подставил. Но в тюрьму я не сяду.

– Ненормальный! Тебе и так десятка светила, а за побег из-под следствия еще добавят, и за угон служебной машины, между прочим, – обреченно сказала Катя, со злости перейдя на «ты».

– Десятка? – ужаснулся Тимофей и еще прибавил газу. – Ну уж нет, на это я пойти не могу! Моя жизнь хоть и дерьмовая, но уж всяко лучше, чем в тюрьме. Держись, крепче, принцесса!

Глянув в зеркало заднего вида, он успокоился, кажется, оторвался.

А Катя хмыкнула. Надо же, жизнь у него дерьмовая. Она нашла наконец ручку над дверцей и вцепилась в нее мертвой хваткой. Не хватало еще вместе с ним попасть в ДТП. Она с ужасом смотрела по сторонам. Машина мчалась со скоростью света, не меньше. Куда он везет ее? Что это за шоссе? Ни одного поста ГАИ! Видимо, хорошо знает, куда едет.

– Останови сейчас же! Как ты не понимаешь? Ты же только хуже делаешь! Отпусти хотя бы меня! Останови!!!

– Хорошо. Остановлю, – тут же согласился Аматуни. – Только у меня есть одно условие.

– Какое?

– Дай телефон, позвонить очень надо.

– Ладно, – Катя, ничего не подозревая, вытащила из сумки телефон и дала Тимофею.

Тот взял и, практически не глядя на дорогу, набрал короткое сообщение, отправил, а затем… открыл окно и с силой швырнул телефон на противоположную сторону дороги прямо в кусты.

– Ты что делаешь?! – ужаснулась Катя.

– Ничего страшного. Я тебе потом новый куплю. Когда-нибудь. Может быть, – загоготал он, глядя на нее.

На дорогу прямо перед ними неожиданно выскочила собака. Тимофей увел машину влево на середину дороги, одновременно резко затормозив. Катя схватилась рукой за сиденье, но не удержалась и ударилась головой о стекло, а потом от резкого торможения уткнулась подбородком в торпеду. А Тимофей, обогнув напуганное животное, как ни в чем не бывало, вернулся на свою полосу движения.

Как он неаккуратно водит машину, на дорогу не смотрит, отвлекается, отметила Катерина, потирая ушибленный подбородок. Немудрено, что он сбил прохожего. Однако даже если он был тогда сильно пьян, должен был затормозить также резко, как сейчас. Зрение-то у него отличное и реакция вон какая, да и рефлексы, выработанные годами на тренировках и гонках, никуда не могли исчезнуть.

Надо почитать еще раз протокол ГАИ, когда они вернутся. Если вернутся. Катя снова ухватилась за ручку.

Они ехали с полчаса все на такой же огромной скорости, но Катя уже привыкла и сидела спокойно.

– Я так понимаю, меня ты отпускать не собираешься?

– Я еще думаю.

– Ну а что ты собираешься делать дальше?

– Ничего. Отсижусь в одном красивом месте. В лесу, на озере, – пояснил он, заметив ее вопросительный взгляд, – а потом за бугор уеду.

– Но тебя уже сегодня объявят в розыск.

– Не волнуйся, я найду способ выехать незаметно.

– Послушай, еще не поздно вернуться. Скажем, что ты хотел прокатиться, чтобы все вспомнить. Я помогу тебе…

– Заткнись! – зло прервал он. – Иначе прямо на ходу выкину из машины. И ты уже помогла. Кстати, спасибо за такой подарок.

Катя надулась. Она, как наивная девчонка, доверилась этому проходимцу. Ей даже в голову не могло прийти, что он может такое выкинуть!

– Ну хорошо! Тогда просто высади меня. Зачем я тебе? Заложница, тем более представитель власти, еще больше усугубит твое положение. Как ты не понимаешь?! – взвилась она.

– Окей, – неожиданно согласился он и тут же, резко затормозив, остановил машину у обочины. – Выходи.

Катя открыла дверцу и уже хотела выйти, но огляделась. Вокруг лес, пустынная дорога, и уже начинает смеркаться. Она села обратно.

– Довези меня хотя бы до какой-нибудь остановки.

Он засмеялся:

– Как хочешь.

Еще километров через пять они свернули на лесную дорогу. Всю дорогу Катя пыталась вразумить неразумного подзащитного.

– Боюсь, придется тебе поехать со мной, – Аматуни обернулся на свою спутницу, которая озиралась по сторонам. – Остановок здесь нет.

– Отвези меня в город!

– Ага, щас! Чтобы меня тут же поймали? Нет уж. Поедешь со мной.

– Да? А что потом? Бросишь меня в лесу?

– А что? Это идея, – он сделал свирепое лицо. – Ты уже начинаешь надоедать.

Катя испугалась, потом с подозрением глянула на него, он, конечно, мерзавец, но ничего такого не сделает. Или сделает?

Он, словно прочитав ее мысли, успокоил:

– Чего напряглась? Я для тебя хоть и враг номер один, но не отморозок, как ты думаешь.

– Я думаю, ты избалованный, самовлюбленный эгоист, – обиженно парировала Катерина и в сердцах добавила. – Ах, да! Главное забыла. Еще трус, неспособный отвечать за свои поступки!

Он ухмыльнулся:

– Я и не питал никаких иллюзий, по поводу твоего отношения ко мне. Но прошу тебя, помолчи, хорошо? Скоро приедем.

– И что? Неужели ты выдашь мне свое тайное убежище?

Он глянул на нее несколько странно.

– Ты ненавидишь меня, но ты ведь мой адвокат. И насколько я успел тебя понять, добрейшей души человек и принципиальный.

– А вот зря ты так хорошо обо мне думаешь.

Он с сомнением посмотрел на нее, потом усмехнулся.

– И все-таки, ты не выдашь меня.

– Да неужели?

Катя покачала головой и отвернулась. Он прав, она не пойдет против своей совести и будет защищать до последнего, хоть и не одобряет его поступок.

А он только глянул хмуро и снова уставился на дорогу, думая о своем и аккуратно вписываясь в повороты. Здесь уже невозможно было ехать на большой скорости, дорога была извилистой, хотя гравийное покрытие было довольно плотным. Да и торопиться уже не было смысла, их никто не преследовал.

***

Наконец они выехали из леса на открытое пространство, и перед ними открылся волшебный сумеречный пейзаж. Катя ахнула! Огромное лесное озеро в обрамлении высоких сосен и елей сверкало черно-синей гладью в лучах закатного солнца. Если бы не обстоятельства, приведшие их сюда, и не этот малоприятный спутник, то место было бы самым романтичным из всех, которые когда-либо видела она.

На берегу озера находилась небольшая пристань и привязанная к ней лодка, а справа от пристани, у самого леса, стоял небольшой охотничий домик, который Катя вначале даже не заметила.

– Это твой дом?

– Да. Наш семейный. Отец когда-то прикупил здесь несколько гектаров леса, а потом выстроил этот дом. Сам строил, а я помогал, это было давно, – он нахмурился. Тогда они с отцом очень любили друг друга и были дружны, не то, что теперь…

– А лодка зачем?

– Отец на охоту ездит ранней весной и осенью, во время перелета уток.

– Уток стреляет? – сердобольная Катя сделала круглые глаза.

– Ага.

– И ты стрелял? – с упреком спросила она.

– Нет, он как-то брал меня с собой, но я не смог выстрелить, жалко стало, – он засмеялся. – На меня это не похоже, правда?

– Да, не похоже, – согласилась Катя.

Он открывался ей с совершенно неожиданной стороны.

– Ладно, хватит болтать, – насупился вдруг он. – Заходи. Переночуем здесь, а завтра… А завтра видно будет.

Они поднялись по деревянным, скрипучим ступеням и вошли в дом. Внутри он оказался довольно просторным и неплохо обставленным.

Тимофей подключил газ, принес воды и поставил чайник.

– Еды особой нет. Но чай найдем с чем попить.

Катя решила предпринять еще одну попытку его уговорить.

– Послушай, Тима, – она несколько запнулась, неожиданно для себя назвав его так, но продолжила, – тебе лучше вернуться. Поверь, для тебя так будет лучше.

Они сидели за столом и пили сладкий чай с сушками, больше ничего не нашлось.

– Нет, – отрезал он. – Мне лучше знать, что для меня лучше.

– И все-таки ты не прав…

– Да пойми ты! – вскипел он. – Я не чувствую себя виноватым! А я привык доверять своей интуиции! Да, я идиот, напился до беспамятства, но это ничего не доказывает и не делает меня убийцей. Я не убивал! Я не верю!

Он вдруг схватил чашку со стола и со всей силы швырнул в стену, фарфоровые осколки разлетелись в разные стороны.

Катя зажмурилась и прикрылась рукой. Бешеный!

– Ладно, как хочешь. Но меня ты должен отпустить, – как можно спокойнее сказала она. – Или ты хочешь сделать меня соучастницей твоего побега?

– Иди спать! – он ткнул пальцем в одну из дверей. – Завтра подумаем, что с тобой делать.

Ее слегка передернуло от его внезапной озлобленности и собственной неприязни, она покорно встала и ушла в комнату, на которую он указал.

Катя думала, что не уснет после всех сегодняшних событий, но едва коснулась головой подушки, тут же отключилась.

«Наверное, в чай что-то подсыпал», – запоздало подумала она, проваливаясь в сон.

Глава 10

Утром Катерина проснулась от непривычной тишины, в городе ее обычно будили звуки проезжающих машин под окном или будильник, а тут стояла просто неестественная, пугающая тишина. Стало немного не по себе. Она затаила дыхание и прислушалась – ни единого звука. Аматуни, наверное, еще спит, решила Катя и тихонько встала с кровати.

«Может, сбежать?» – тут же пришла мысль, дорогу она запомнила, да и что там запоминать? Заблудиться сложно, дорога была одна единственная, извилистая, но без отвороток и съездов. Нет, надо уговорить его вернуться, он это сгоряча сделал и, вероятно, уже раскаивается.

Катя еле слышно открыла дверь. Тишину по-прежнему ничто не нарушало. Уже смелее она вышла и, не обнаружив препятствий, прошмыгнула в кухню.

Через пару минут она с ужасом поняла, что находится в доме одна. Она кинулась к входной двери, которая оказалась не заперта.

И где же Аматуни? Сбежал, что ли? Может сходу, как грозился, «за бугор» махнул? А ее бросил? Среди леса? Одну? Кате почему-то стало ужасно обидно и немного страшно. Одна в такой глуши, что же ей теперь делать? Выбежав на крыльцо, она обнаружила, что патрульной машины нет. Значит, точно сбежал, утвердилась она в своей догадке.

Катерина прошла короткой тропинкой к берегу озера и залюбовалась. Невысоко над озером висело яркое, утреннее солнце, озаряя своим светом высоченные сосны и ели, стоящие по берегу стеной. Темно-зеленые тени медленно отодвигались вглубь леса, неизбежно покоряясь небесному светилу.

И совсем не страшно, успокаивала себя Катя, вглядываясь в непроглядные хвойные заросли. Это всего лишь лес, надо выбираться отсюда и поскорее. Всего-то надо быстро пройти по лесной дороге. Примерно час, прикинула она. А там и шоссе.

В который раз Катя подумала плохо об Аматуни. Бросил ее в глухом лесу и совсем не беспокоится, как она выберется отсюда. А что удивляться? Чего она ждала от этого проходимца? А может, и хорошо, что он просто бросил ее и сбежал? Мог бы вообще в лесу к дереву привязать и уехать.

В тяжких раздумьях девушка вернулась в кухню, села за стол и вдруг увидела свой телефон, а под ним несколько пятитысячных купюр. Рядом, сложенный вдвое, лежал листок бумаги. Катя тут же схватила его и развернула.

Неразборчивым, мелким почерком было написано:

«Прости. В тюрьму не пойду, я не верю, что убил человека. Дорогу домой найдешь. Все, что прошу, не выдавай никому это место. Прощай, принцесса».

Катерина от ненависти сжала губы. Вот, значит, как? Решил все-таки скрыться от правосудия? Вот тебе и первое дело, вот тебе и карьера, сокрушалась она. Ее точно обвинят в том, что помогла преступнику сбежать.

Она взяла в руки телефон. Да, это ее мобильный. Но как? Она же сама видела, как Тимофей выбросил его, даже успела заметить, как он упал в придорожные кусты.

Интересно, а кому он отправил сообщение с ее телефона? Первое, что пришло в голову еще тогда – своей невесте, Каролине. Катя тут же включила телефон и проверила, но сообщение, конечно, было удалено.

Ладно, некогда гадать, надо выбираться отсюда. Катя схватила телефон, потом глянула на деньги. Значит, они были спрятаны в доме? Не успела же Каролина привезти их сюда ночью? Все предусмотрено у этих богачей, и загранпаспорт наверняка есть на чужое имя, а может, и не один. Девушка тряхнула головой, вот воображение разыгралось.

Она порылась в своей сумке, с собой у нее было всего пятьсот рублей, вряд ли их хватит, чтобы добраться до города. Катя еще немного поколебалась и все-таки взяла одну купюру.

– Потом отдам, – пробормотала она и быстро собравшись, выбежала из дома.

Несколько раз безрезультатно набрав номер телефона Леши Савельева, а затем и дяди Жени, Катя поняла, что здесь, в лесу просто-напросто нет связи. Она глянула на макушку стоящей рядом сосны. Ну не на дерево же лезть? Надо выйти на шоссе и попытаться добраться до города. Какая удача, что на следственный эксперимент она оделась просто – джинсы, удобная обувь и легкая ветровка. Она зашагала быстро, стараясь не оглядываться и не озираться по сторонам.

Через пару минут из леса показался Тимофей и, держась поодаль, тихо пошел следом за девушкой. Проводив ее до самого шоссе, он вернулся обратно в дом. Патрульную машину он еще ночью отогнал подальше на трассу и оставил, вернувшись пешком. Что делать дальше, он не знал. Теперь ему казалось, что, сбежав, он совершил большую глупость…

***

Катя благополучно добралась до шоссе, поймала попутную машину и уехала в город. Дома она быстро привела себя в порядок, немного перекусила и помчалась на работу. Было очень страшно! Страшнее, чем в лесу! Может, ее уже уволили? А может, обвинили в пособничестве?

Едва Катерина вошла в кабинет Северова, тот сразу подскочил и кинулся к ней.

– Катюша! Ну наконец-то! Ты как?

Он обнял ее и вгляделся в лицо.

– Ты в порядке? А что это за синяк у тебя на подбородке? Он что, бил тебя?! – Северов готов был взорваться от негодования.

– Все нормально, дядь Жень. Это я сама ударилась… Кстати, об этом… Можно еще раз провести экспертизу машины? У меня есть некоторые соображения по делу…

– Погоди! Какие могут быть дела? Расскажи, что произошло? Куда он тебя увез? А сам где? Он уже объявлен в розыск. А ты сбежала, или он отпустил тебя? – засыпал ее вопросами взволнованный Евгений Егорович.

– Отпустил, а сам скрылся. Я вам сейчас все расскажу.

– Господи, я так себя ругал! – вздохнул Северов.

– Да за что? Это же я во всем виновата. Наивная дурочка. Что теперь будет? Меня уволят? Отстранят?

– Катя, Катя, успокойся. Ты не виновата, не переживай. Это могло случиться и со мной, если бы я сидел в машине. И за случившееся только я несу ответственность. Вот водителю патрульной машины, который привез арестованного, влетит однозначно за то, что оставил ключ в замке зажигания. А я отделаюсь выговором.

– Ну вот, – расстроилась Катерина.

– Ладно, ерунда. Ты давай, рассказывай.

Катя подробно все рассказала, лишь умолчала о том, что знает, где находится дом.

– Я была так напугана, что даже сама не поняла, по какому шоссе мы ехали. Но там не было ни одного поста ГАИ. А потом стемнело, и мы свернули в лес. Так что, я даже не знаю, где это место.

Катя отвела глаза, все-таки врать нехорошо. Но интуиция подсказывала, что она все делает правильно.

– Бедная девочка. На первом же деле такое происшествие.

– Да, – Катя снова сникла, – неважно начинается моя карьера. Но знаете, что я скажу? Это было очень полезно. У меня много мыслей появилось по поводу этого дела. Можно, я немножко поучаствую в расследовании? На правах адвоката, – Катя несколько смутилась. – Правда я теперь не понимаю, кого защищаю, подзащитный-то в бегах… Но все-таки.

– Ну хорошо. А что за мысли? По-моему, все очевидно. Какое тут еще может быть расследование?

– А вот знаете, пока я с ним каталась, поняла одну вещь.

– Какую?

– Аматуни настолько хорошо водит машину, что я усомнилась в том, что он мог сбить прохожего.

Северов поморщился.

– Кажется, в тебе говорит адвокат.

– Но он гонщик! Мастер своего дела.

– И что? Как говорится, и на старуху бывает проруха.

– Я тоже так думала: бывший гонщик утратил свои навыки, и все такое. Но проехав с ним много километров, я засомневалась.

– Ну и что ты хочешь сказать? Что не он был за рулем?

– Я не знаю, что там произошло, но чувствую, какой-то подвох. Не все так просто.

– Понимаешь, девочка, только чувств и ощущений недостаточно. И потом, своим побегом он признал свою вину. Тебе не кажется?

– Это он по глупости. Уверена, он одумается и вернется. А пока я должна проверить кое-какие факты, если вы позволите.

– Ну, дерзай, – улыбнулся в усы Северов. Хватка у девчонки совсем не шуточная. Был бы толк.

***

В понедельник пришло заключение повторной экспертизы. Катя лично присутствовала при процедуре, тщательно осмотрела машину и подсказала в каких местах взять смывы и пробы. Результаты неожиданно порадовали. В тайне она уже ликовала, но не торопилась делиться с Северовым.

– А у тебя чуйка работает, Катюха, – похвалил Леша Савельев, который сопровождал ее повсюду. – Если возникли нестыковочки, значит надо копать дальше.

– Леш, только ты, пожалуйста, не говори ничего Евгению Егоровичу. Я сама доложу. Надо еще кое-что сделать. Поговорить со свидетелями и родственниками погибшего, и так далее…

– Хорошо, хорошо, – рассмеялся он, а потом окинул девушку обеспокоенным взглядом. – Только меня держи, пожалуйста, в курсе. И бери с собой на все вылазки. А то опять увезут куда-нибудь.

Катя посмотрела на него с благодарностью:

– Спасибо тебе большое, что поддерживаешь мои бредовые идеи.

На следующий день Катя уговорила Савельева пригласить на повторный допрос братьев Чужиных, Василия и Игоря. Леша уже допрашивал их. Молодые люди утверждают, что тоже были нетрезвыми, а потому плохо помнят, что случилось. Но в один голос твердят, что за рулем сидел Тимофей.

Надо, надо с ними поговорить еще раз! Пусть расскажут поподробней все, что помнят. Они наверняка не хотят, чтобы посадили их друга. Значит, должны подсказать что-то полезное. Показания свидетелей в деле защиты – это главный аспект, и часто от этого зависит исход дела. И все детали надо проверять и перепроверять, так ее учили.

Много разных версий крутилось в голове: и то, что в машине был четвертый, и что мужчину кто-то толкнул под колеса, и много еще чего приходило в голову, но пока рано было делать какие-то выводы.

Катя припомнила несколько дел, когда проходила практику помощником адвоката, и тогда еще поняла, что обстоятельства бывают настолько разными и непредсказуемыми, что так сходу сказать, кто виновен, а кто нет, невозможно. Тем более, что ее клиент ничего не помнит.

Глава 11

Катерина сидела за своим столом в кабинете и, уткнувшись в блокнот, составляла вопросы для беседы с братьями Чужиными, которые должны были прибыть с минуты на минуту. Одна версия точила мозг и не давала покоя. Вот поговорит с ними, тогда, поймет, в каком направлении двигаться дальше.

Еще надо поговорить с родными погибшего, может, они что-то прояснят? Почему мужчина среди ночи оказался один на дороге? Куда шел, откуда? Леша выяснил, что тот шел не из дома и не домой, и жил совсем в другой стороне. Кроме того, по заключению патологоанатома, погибший тоже был в легком подпитии.

Да, и осмотреть место происшествия еще раз не помешало бы. Может, пешеходный переход был плохо освещен? Ведь, если освещение на переходе не соответствовало нормам, то это тоже могло бы стать смягчающим обстоятельством в суде. Хотя нет, ерунда. Надо найти что-то посущественнее.

Катерина видела место происшествия уже несколько раз, но смотрела только на дорогу, а вот вокруг посмотреть как-то не удосужилась. Упустила. Катя вздохнула. Нет, никогда ей не стать лучшей. А так хотелось стать такой же, как папа! В который раз она взгрустнула, как плохо без родных! И Костик не пишет, забыл, наверное, ее.

Катя вдруг задумалась, а каким он вернется из тюрьмы? Она помнила его веселым и добрым, а еще шальным и безрассудным. А если его там сломали? Если он теперь безвольный и ожесточенный? Ведь так бывает.

Да и она стала совсем другой, хотя жизненные невзгоды ее не ожесточили, но остепенили и закалили. А вот Костик каким стал? Неизвестно. Ничего, совсем скоро он должен вернуться. Вот встретятся они, и сразу все станет ясно. Но в последнее время Катерина ловила себя на мысли, что боится этой встречи.

В кабинет заглянул Леша Савельев:

– Катюш, там братья Чужины пришли. Ждут возле допросной.

– Ага, уже бегу, – с готовностью поднялась девушка. – Леша, ты пойдешь со мной? Может, подскажешь, если я что-то упущу.

– С радостью, – охотно согласился Савельев. – Подсказать что вряд ли смогу, а вот на работу твою смотреть, одно удовольствие, – польстил он. Катерина нравилась ему все больше.

А та посмотрела с упреком:

– Леш, ты чего? Смеешься надо мной?

– Нисколько, – он даже обиделся, что он не так сказал?

– Ну да, а то я не вижу.

Она-то отлично знала, что ведение следствия не ее тема, вон как подставила Северова на следственном эксперименте. В универе она, конечно, изучала методологию расследования и криминалистику, но все же больше штудировала кодексы и адвокатскую деятельность.

– Ладно, пошли.

Первым в допросную пригласили Игоря.

– Здравствуйте. Вы Игорь Чужин, верно?

– Да, – бойко ответил рослый, молодой человек, перескакивая глазами с Кати на Лешу и обратно.

Он никак не мог понять, кто из них главный? Но кажется, бояться нечего. По всему видно, оба молодые, неопытные желторотики.

– Расскажите, кто был за рулем в ту ночь? – задала простой вопрос Катя. – Вы понимаете, о чем мы говорим? О наезде на пешехода, свидетелем которого вы стали. Задачу она себе поставила простую – заставить немного понервничать свидетеля.

Игорь кивнул и не раздумывая ответил:

– Тима. Я уже говорил.

Хм, что-то уж очень быстро ответил и как будто с радостью. А Кате казалось, что друзья должны переживать за обвиняемого. Неужели они не жалеют Тимофея также, как и его отец? Что же он за человек такой? Никто его не любит, не жалеет, не хочет помочь…

Катя поймала себя на мысли, что уже не думает об Аматуни, как о личном враге. Воспринимает его отстраненно, лишь, как своего подзащитного. Было приятно осознать, что субъективные эмоции больше ей не мешают. Ведь, как ее учили, главные признаки мастерства – это прежде всего объективность.

– Он вел машину от самого клуба? – спросил Леша.

– Да, – коротко и уверенно сказал Игорь.

Парень казался наигранно самоуверенным, хотя заподозрить его в чем-то пока причин не было. Вот психологию Катерина в универе очень любила, посмотрим, хорошо ли она ее выучила?

– А Каролина Ступина говорит, что он вам отдал ключи, – неожиданно выдала Катя и слегка наклонила голову набок, внимательно глядя на свидетеля. – Получается, возле клуба вы сели за руль, а не Аматуни?

– Ка-ка-ролина? – запнулся Игорь.

Глаза забегали, тут же отметила Катерина.

– Да-да, Каролина Ступина.

– А, ну да, вспомнил, – заерзал Игорь. – Сначала я сел за руль, мы отъехали немного, а потом Тимка решил сам вести машину и пересел на водительское место. Не доверил мне.

– И где он пересел?

– М-м-м, где-то в центре. Точно не помню, простите. Был не очень трезвым.

– То есть, вы сели за руль в нетрезвом состоянии, – скорее констатировала, чем спросила Катя.

Игорь смутился:

– Ну да, потому и не захотел вести машину.

– А говорите, что Тимофей не доверил.

Тот только пожал плечами.

– Хорошо, вы свободны.

Игорь, да и Леша несколько удивились.

– Это все?

– Да.

Леша проводил Игоря до дверей и выглянул:

– Василий Чужин, проходите.

Катя с благодарностью посмотрела на Лешу, тот проводил первого свидетеля, не давая возможности переговорить с братом, а она не подумала об этом. Все верно, они могут быть заодно, тем более, они братья. Ладно, посмотрим, что скажет этот.

– Вы помните, как отъезжали от клуба? – глядя на нагловатого и несколько развязного молодого человека, спросила Катя.

– Да, конечно.

В отличие от брата, он был невысоким, коренастым, а взгляд его говорил о том, что этот человек привык «командовать парадом». С ним надо держать ухо востро, поняла Катя, хотя причин в чем-либо его подозревать, тоже пока не было.

– Кто был за рулем?

– Тимофей Аматуни.

– Точно?

– Абсолютно.

Парень говорил твердо, глядя прямо в глаза. Да, крепкий орешек.

– А ваш брат утверждает, что за рулем был он, – Катя слегка улыбнулась, поймала?

Но тот даже не моргнул:

– Он был пьяный, не помнит. А я точно помню, за руль сел Тимофей.

– Простите, а в чем вы были одеты?

Василий свел брови, соображая, к чему этот вопрос.

– Да не помню. В куртке, кажется, и джинсах.

– То есть, кто сел за руль, вы отлично помните, хотя были пьяны, а во что оделись трезвым, направляясь в ночной клуб, не помните?

– Не помню.

– Может, вы были в этой куртке, которая сейчас на вас?

– Говорю же, не помню, – раздраженно сказал Василий. – И какая разница?

– Простите, мне показалось, у вас правый рукав чем-то испачкан.

Василий тут же нервно начал тереть рукав куртки, пытаясь глянуть на него и вдруг, будто что-то вспомнив, резко успокоился.

– Вам показалось, – с наглой ухмылкой сказал он.

Да, ничего непонятно, расстроено вздохнула Катя.

– Свободны.

Но в целом результатами беседы Катя осталась довольна. Братья нервничают. Только если не виноваты, чего нервничать? И почему путаются в показаниях? Конечно, можно все списать на то, что они действительно были пьяны, а может, есть и другое объяснение. Но как это проверить?

– Кать, а что это такое было? Ну, про рукав? – спросил Леша, когда они вернулись в кабинет.

– Да так, – задумчиво сказала Катя. – Есть кое-какие соображения.

– Ну ты даешь, – усмехнулся он. – В таком простом, очевидном преступлении у тебя куча соображений.

– Опять смеешься? – надулась Катя.

– Да нет, восхищаюсь. Ты прям, как настоящий следователь. Только думаю, все это зря. Под суд все равно пойдет Аматуни.

– А это мы еще посмотрим.

После беседы со свидетелями Катерина наконец решила поделиться соображениями со своим наставником.

– Здравствуйте, Евгений Егорович, – зашла она к нему в кабинет к концу рабочего дня.

– Проходи, проходи, Катюш. Что за официоз?

– Так я по делу, – улыбнулась девушка, основательно усаживаясь за стол и положив перед собой папку. – Есть новые факты по делу Аматуни.

Следом заглянул Леша.

– Можно я тоже послушаю?

– Ну, давайте, давайте. Стихийное совещание?

– Скорее, беседа, – улыбнулась Катюша. – Хочу поделиться, что мы с Лешей накопали.

– Ну-ну, интересно, послушаем, – уселся поудобнее Северов, разгладив пальцем усы.

Глава 12

Катюша с волнением вздохнула и начала:

– Мы с Лешей провели кое-какие следственные действия и узнали много нового. Во-первых, есть еще один свидетель, невеста Аматуни, Каролина Ступина. Ее не опрашивали, так как в происшествии она не участвовала. Но я считаю, что ее показания следует записать и приложить к делу. Она утверждает, что за руль должен был сесть Игорь Чужин, которому Аматуни передал ключи. Она это видела и отчетливо помнит. Но, к сожалению, после этого сразу ушла, и кто в итоге вел машину от клуба, не знает.

– Так. Пока мимо, – возразил Северов. – Все участники драмы были пьяные, поэтому никто ничего не помнит. А Ступина – невеста и заинтересована. Скажет все, чтобы выгородить женишка.

– Согласна. Но братики путаются в показаниях. Вот копии протоколов повторного допроса.

Северов посмотрел вопросительно.

– Я присутствовал, так что, все по процедуре, – успокоил Леша.

– И что они сказали интересного?

– Один утверждает, что Аматуни сел за руль сразу возле клуба, – продолжила Катя. А второй говорит, что Тимофей пересел где-то в центре.

– Ну и что? Это лишь говорит о том, что они ничего не соображали. Они ведь не отпираются от того факта, что были пьяны, – снова осадил Евгений Егорович.

– Хорошо, – Катя несколько сникла. – Но у нас еще есть заключение повторной экспертизы машины.

– Так. И что?

– Помните, когда я вернулась… м-м-м, после следственного эксперимента, – Леша хихикнул в кулак, Катя глянула на него с упреком и продолжила. – Аматуни здорово гнал по дороге и чуть не сбил собаку, но он очень ловко объехал ее, вильнув на встречную полосу и резко затормозив.

– Ну так что? Он же гонщик, реакция, и все такое, – возразил Савельев.

– Да, ты верно заметил, Леша, – благодарно посмотрела на него Катя. – Реакция, и все такое. Он, конечно, был трезвый, но его состояние после нескольких дней, проведенных в следственном изоляторе, сами понимаете, было очень нестабильным и нервным, что можно прировнять к алкогольному опьянению. И, тем не менее, он справился.

– Катюш, но это вовсе не доказывает…

– Погодите. Я же еще не рассказала о результатах экспертизы.

– А что с результатами?

– Итак, на стекле (внимание!) правой передней дверцы обнаружены следы крови.

– Правой. То есть, пассажира, сидящего рядом с водителем, – пояснил Леша.

– Именно. А также на торпеде, напротив того же пассажирского места, также обнаружена идентичная кровь, правда там обнаружили лишь остаточные, смазанные следы. Кстати, при первом осмотре там пробы не брали, так как по показаниям свидетелей, на этом месте никто не сидел.

– Кто-то вытер торпеду? – поднял брови Евгений Егорович.

– Возможно.

– Ну и? – непонимающе поднял брови Северов. – Чьей крови? Говори уже.

– Аматуни.

– Правда?

– Правда.

– Так-так-так. Это уже кое-что. Говори, – подбодрил Евгений Егорович.

– Когда Аматуни объезжал собаку, выскочившую на дорогу, – продолжила Катерина, – я ударилась головой сначала о стекло, а затем подбородком о торпеду. Тогда-то я и подумала, а как было во время происшествия? Вернувшись, я еще раз почитала протокол ДТП, и оказалось, что там была похожая ситуация. Машина, пытаясь избежать столкновения, ушла влево, а затем резко затормозила. Видимо, в спортивной машине сиденья немного ниже, и Аматуни стукнулся лбом о торпеду, и он ведь был сильно пьян, удержаться не смог. А я ехала в патрульной машине, там сиденья выше, потому и стукнулась подбородком, при этом я держалась прямо и пыталась инстинктивно схватиться за что-то.

– Ну да, у него был разбит лоб, – согласился Евгений Егорович. – Только знаешь, Катюш, схожесть ситуаций как раз и говорит о том, что за рулем был один и тот же человек. И потом, его кровь была и на руле, а на торпеду могла просто брызнуть, тем более, если там лишь едва заметные следы, – возразил следователь, не желая расставаться со своей первоочередной и самой очевидной версией. – И вообще, что ты хочешь сказать? В машине был кто-то четвертый? Или братья сговорились и врут? Хорошо, но как Аматуни оказался за рулем?

Катя пожала плечами.

– По моему предположению, был четвертый, и вполне вероятно, что он просто подставил Аматуни. Сел в машину где-то по пути, потому и братья Чужины оба оказались на заднем сиденье, как они говорят и, вероятно, покрывают этого четвертого или действительно ничего не помнят. А этот четвертый подсел, сбил человека, а потом попросту пересадил Аматуни на водительское место и скрылся.

– Ну, это уже чистые фантазии, – не согласился Северов, – прям детектив какой-то. Как он его пересадил-то? И где были братья в это время?

– Может, они тоже были без сознания, как и Аматуни? – поддержал версию Леша.

– Хорошо, есть еще версия… – не сдавалась Катерина.

– А я думаю, – перебил ее Северов, – у тебя, Катя, разыгралось воображение, вот и мерещатся коварные преступники, – возразил Евгений Егорович. – И рассуждаешь ты исключительно, как адвокат виновного.

Катя вздохнула.

– Да, это лишь мои предположения. Но, если исходить из того, что Аматуни все-таки не виноват, то это вполне жизнеспособная версия.

Леша горестно выдохнул:

– Да, можно только догадываться, как было на самом деле.

– Вот то-то и оно, – прищелкнул языком Евгений Егорович.

Катя понуро посмотрела на Северова, он разбил ее версию в пух и прах, больше козырей у нее не было.

– Но ты, Катюш, не расстраивайся, – тут же успокоил Евгений Егорович. – Этих фактов хватит, чтобы, ну если не развалить обвинение, то хотя бы пошатнуть его. А значит, судья может хорошо скостить срок, а если повезет, и он посчитает доводы основательными, то отправит дело на дополнительное расследование.

Катя вздохнула, это конечно, здорово, но она уже, как гончая, взяла след и не хотела останавливаться. Просто хотелось дознаться до правды. Только защищать ей, похоже, будет некого. Тимофей так и не объявился.

Но Северов тут же подстегнул:

– Ты только не расслабляйся. Мы уже передали дело в суд, так что, готовь защиту. Теперь дело за малым – найти Аматуни.

Катя вздохнула, то, что дело уже передали в суд, это плохо. Она может просто не успеть.

– Я еще подумаю, что можно сделать. А вы поможете организовать еще одну экспертизу?

– Какую? – удивился Северов, поражаясь настойчивости девушки.

– Ведь можно еще провести экспертизу на потожировые следы на стекле и торпеде. Тогда бы мы точно знали, сидел Аматуни на пассажирском сиденье в момент ДТП или нет.

Северов поджал губы. Вот был бы это чужой человек, сторонний адвокат, он бы и на порог его не пустил, но здесь свой, почти родной, поэтому согласился.

– Ладно, давай попробуем. Только до суда вряд ли успеем.

– Успеем, – обрадовалась Катя и встала. – Время ведь есть, пока обвиняемый не объявился, суд не состоится.

– Дерзай, Катюш, все в твоих руках, – подзадорил Северов на прощание.

Следом за Катей встал Леша.

– Кать, у тебя еще есть соображения? – спросил он, когда они вышли в коридор.

Та тяжко вздохнула:

– Осталось поговорить с родными жертвы.

– Ну, не отчаивайся, завтра и поедем. Может, повезет, и узнаем что-нибудь полезное. Но ты молодец, – нахваливал он. – Мне бы такую напарницу. А то все один, да один.

Катя глянула на него искоса, кажется, подкатывает, или показалось?

***

На следующий день ближе к вечеру, Катерина решила съездить сама на место происшествия, а потом поговорить с семьей потерпевшего и, если повезет, найти его друзей или знакомых. Но до семьи она так и не дошла.

Катя долго ходила по тротуару в том месте, где произошло ДТП. Затем прошлась, озираясь, по пешеходному переходу от остановки и обратно. Остановка была на самой окраине города, движение ночью здесь вялое. Автобусы в ночное время не ходят, значит, потерпевший ниоткуда не приехал, а просто шел через дорогу. Вопрос – откуда и куда?

И освещение, кстати, было отличным. Фонарные столбы стояли прямо у пешеходного перехода.

Девушка огляделась, сделала несколько снимков на телефон и направилась к ближайшему дому. Заметив дворника в оранжевом жилете, она тут же направилась прямо к нему, они все знают и много видят.

– Здравствуйте, – обратилась она к мужчине, который сидел на скамеечке и разминал в руках сигарету.

– Здорово, коль не шутишь, – с прищуром глянул на нее дядька.

Похоже, дворник любит выпить, догадалась Катерина, разглядывая мужичка. Лет шестидесяти, небритый, слегка помятый. Вот таким будет ее клиент в будущем, если не изменится, со злорадством подумала Катя и тут же призвала себя к объективности. Что это она? А потому что он совсем непорядочный! Вот где он пропадает? Как-то не верилось, что ему удалось выехать из страны. Не верилось, и все тут! Кате вдруг стало обидно, она тут старается, а он сидит где-то затаившись, и ждет чего-то. Хоть бы дал о себе знать!

– А меня зовут Катерина Перчетская, я из оперативного отдела, – представилась девушка, немного приврав.

– А я Федор. Федор Родионович, – приосанился дяденька.

– А вы случайно не слышали о происшествии? Человека тут у остановки сбили две недели назад.

– Как же не слыхать? Слыхал. Это ж друг мой, Петька Фомичев. Вот такой мужик был, – поднял Федор большой палец.

Катя обрадовалась.

– А вы не знаете, в тот вечер, куда он шел и откуда?

– Знаю, конечно. Мы, это, соображали на троих. Петька, Николаич из двадцать третьего дома, и я. Пили до полночи, а потом Петька вызвался проводить Николаича до дома. Я спать лег, а они пошли. Тогда-то его и сбили. Только я все это уже рассказывал. Были тут полицейские, но они и не очень-то слушали, – обиженно сообщил Федор.

– Да, что вы! Ваши показания самые важные, – польстила Катя. – Они все записали.

– А что ж ты тогда опять спрашиваешь?

– Так мне поручили поподробней узнать обстоятельства дела. Там не все ясно, понимаете? Так вы можете подробно рассказать, что случилось в тот вечер?

– А ты чего так подробностями интересуешься? Бандитов этих, что ль ищешь? – прищурился Федор, прикуривая сигарету.

– Каких бандитов? – насторожилась Катя.

– Так не знаю я. Это Николаич говорил, он уж после похорон Петькиных разговорился по пьянке и рассказал мне, что видел, как дело было.

– Он видел кого-то?

– Ой, – вдруг осекся Федор, – Николаич мне голову оторвет, он же по секрету мне рассказал.

– Наверное, что-то важное. Вы уж поделитесь подробностями, поучаствуйте в следствии.

– В следствии? – приосанился дворник. – Это можно. Я и Николаичу говорил, что нечего молчать, ведь дело-то серьезное.

Катя согласно закивала головой:

– Вы правы, очень серьезное. Так что он вам рассказал?

– Он по секрету поведал, что видел, как после того, как сбили Петьку, из машины выскочили бандиты и вытащили из машины труп.

– Труп?

– Ну да, он так сказал.

– Из багажника, что ли? – Катя уже теряла нить разговора, может, сочиняет дворник?

– Не знаю откуда.

– А куда потащили?

– Николаич сказал, что посадили этот труп на место водилы.

Катя даже остолбенела от таких подробностей. Значит был еще кто-то. Какие-то бандиты. И они перетащили бесчувственного Аматуни на водительское место. А где же были братья в это время?

– А сколько всего было бандитов в машине? И куда они потом делись?

– Николаич видел двоих. А куда делись, тут извини, – расстроился мужичок, – подробностей не знаю. Он сказал, что испугался, как бандитов-то увидел и потихоньку дворами убежал от греха.

– А вы можете подсказать, где я могу его найти? В каком доме живет этот самый Николаевич?

– Так во-о-н в том, – показал Федор на жилой массив через дорогу. – Как раз на той дороге его и сбили бандиты эти. Двадцать третий дом, сорок пятая квартира. Роман Николаич его зовут, Карелин.

***

На звонок никто не открывал, но Катя упорно давила на кнопку. И тут молодая мамочка с малышом на руках, открывшая дверь по соседству, сказала, что дядя Рома уехал в Питер к родне, адреса она не знает.

– Вот мой телефон, – Катя достала блокнот и написала номер. – Пожалуйста, сообщите, как только он появится.

Надо его срочно разыскать, судя по всему, он видел, что произошло: и как произошел наезд, и как Аматуни пересаживали за руль. Катя ликовала! Надо только найти этого свидетеля.

Когда она вернулась, в кабинете ее поджидал Леша Савельев.

– Ну что, нашла родных жертвы?

– Нет, только собутыльников.

– И что?

– А ты чего домой не идешь? – вместо ответа спросила Катя и глянула на часы, было уже полдевятого вечера, а ей хотелось побыть одной и осмыслить все услышанное.

– Так я это… Тебя ждал, хотел узнать, как съездила. Собутыльников, значит, нашла?

– Нашла, да только одного. Второй уехал в Питер, подозреваю, что с перепугу. Ой, Леша, зато я такое узнала, – не сдержалась Катя.

– Что?

– Что-что. Похоже, не виновен Аматуни-то, – радостно сообщила Катя.

– Как это?

– А вот так. Дядька, которого я нашла, утверждает, что их третий дружок, тот, что скрылся, что-то видел. Дворник так и сказал: «Николаич мне по секрету поведал, что видел, как бандиты перетаскивали труп и посадили его на место водилы».

– Ого!

– Вот именно. Я так думаю, что вовсе они не труп перетаскивали, а пьяного или бесчувственного Аматуни.

– И кто же эти бандиты?

– А ты не догадываешься?

– То есть, возможно, это братья подставили дружка?

– Получается так.

– Ну так это еще доказать надо. И свидетеля этого найти.

– Вот в том-то и дело, – вздохнула Катерина. – Не знаю, когда он вернется.

– Ну ничего, давай данные, пробьем по базе. И родственников найдем и его самого.

– Ой, спасибо тебе, – обрадовалась Катерина и тут услышала сигнал телефона, оповещающий, что пришло СМС.

Она схватила мобильный, вдруг соседка что-то узнала?

Открыв сообщение, Катя увидела лишь три слова: «Принцесса, помоги мне…».

Глава 13

Катерина сразу догадалась от кого СМС, хотя номер был незнакомым. Только Аматуни называл ее так по-дурацки. Наконец-то объявился! Ей очень хотелось прочитать сообщение полностью, но Савельев все еще топтался возле нее не торопясь уйти.

– Кстати, забыл сказать, – сообщил он, – пока тебя не было, приходила Каролина Ступина, невеста нашего беглеца, – Леша вдруг захохотал, – представляешь, она предлагает внести за него залог. Видно, соскучилась, – веселился он.

Но Кате было не до веселья. Она переживала за подзащитного. Вдруг он еще что-то натворил?

– И что ты ей сказал? – спросила она, думая о своем.

– Ничего. Не признаваться же, что наш арестант сбежал, и вносить залог не за кого. Сказал, чтобы пришла через пару дней.

Значит, Аматуни с невестой не связывался, раз просит помощи у Кати, и значит, никому не сообщил, где он. Что же у него случилось?

– Катюш, ты идешь домой? Давай провожу, – предложил Леша.

– А? – Катя сидела, как на иголках, что еще натворил этот мажор?

– Поздно уже, проводить тебя?

– Нет-нет, – наотрез отказалась девушка, – ты иди, я еще поработаю.

– Ну ладно, – нехотя согласился Леша. – Тогда до завтра.

Дождавшись, когда Савельев наконец уйдет домой, Катя тут же открыла сообщение.

«Принцесса, помоги мне. Я не хочу в тюрьму», – прочитала она сообщение полностью и выдохнула с облегчением.

Значит, ничего не случилось, и никуда он не уехал, а просто понял, что сделал глупость, сам себя загнал в ловушку, и без посторонней помощи ему не выбраться.

Вот так да! Надо же, Аматуни просит ее о помощи? Но где он взял номер ее телефона? Хотя он мог узнать, когда телефон был у него. Только где он сам?

«Ты где?» – тут же написала она ответ.

Тишина.

«Ты снова пьешь?» – вдруг догадалась она, трезвым этот зазнавшийся мажор ни за что не стал бы ей писать и тем более о чем-то просить.

Пауза. Через пару минут пришел ответ:

«А что здесь еще делать?»

Все ясно, сидит в лесу, заливает горе, и никуда он не сбежал. Катя еще тогда поняла, что про побег за границу было сказано в порыве гнева и обиды на весь мир. Все это было лишь трепом. Но где он взял алкоголь? И телефон? Хотя, может, запасной телефон был в доме? Ведь деньги там у него были.

Она снова взяла телефон.

«Тимофей, возвращайся. Я нашла доказательства. Ты не виновен».

«Врешь».

«Я никогда никого не обманываю».

«Я не хочу в камеру!»

«Возвращайся, сдайся в полицию. Твоя невеста готова внести за тебя залог».

«Невеста?»

«Каролина».

«Понятно. А что потом?»

Надо убедить его, пока он идет на контакт.

Катя быстро написала ответ: «Потом суд. Но тебя оправдают».

И тут же следующее: «Верь мне!»

В ответ тишина…

Катя в расстройстве отложила телефон и взволнованно забегала по кабинету. Он не поверит ей. Знает, что между ними давняя неприязнь, и она его, мягко говоря, недолюбливает. Да и он ее, кажется, тоже. Может, взять такси или попросить Лешу отвезти ее в дом у озера? Нет, нельзя, Тимофей просил не выдавать никому его убежище. А может, он вовсе не там? Да и черт с ним! Сколько можно его уговаривать?

Ладно, надо завтра еще раз съездить к свидетелю, может, объявится, а потом готовиться к суду. Ну а там, как пойдет.

***

Утром Катя вышла из подъезда и направилась к автобусной остановке. И чего она не сдала на права? Папина машина все также пылилась в гараже без дела, наверное, уже заржавела за семь лет. Даже Костик не успел на ней поездить, сначала шло следствие, потом Катя переоформляла документы на машину, и тут его посадили. Она опять вспомнила недобрым словом Аматуни. Надо бы попросить дядю Женю, чтобы разрешил посмотреть Костино дело, наверняка обнаружится след этого мажора. Но сейчас не время для сведения личных счетов, одернула себя Катерина.

Она вспомнила, как папа учил ее водить машину, у нее здорово получалось. Он даже планировал сразу после школы отправить ее учиться в автошколу, но потом внезапно передумал. Катя связалась с Костиком, и отец перестал ей доверять. Катя взгрустнула.

Но надо все-таки сдать на права. Так было бы удобно на колесах! Она могла бы прямо с утра сгонять к месту происшествия и проверить, не появился ли друг Федора, «Николаич».

Катя в раздумьях шла через парк к остановке, наслаждаясь утренней свежестью, а днем снова будет жара. Вот уже и июль, вздохнула Катюша, а они с Сашей даже ни разу на пляж не сходили. Теперь у нее только одна работа в голове и дело это…

– Привет, – раздался вдруг позади тихий голос.

Катерина даже подпрыгнула от неожиданности и от того, что сразу узнала, кто это.

– Ты? Как ты меня нашел?

Мажор хохотнул:

– Следил за тобой.

– Давно?

– Со вчерашнего вечера.

– Почему не сдался в полицию? – разозлилась Катя, опять он ее подставляет. – Я же просила!

– Хотел сначала с тобой переговорить. Пойдем, в машине поговорим, чтобы не светиться, – он махнул рукой за спину.

Она глянула ему за плечо. На патрульной машине, что ли, гоняет? Но нет, в тени деревьев на другой стороне улицы стояла неприметная старая "Лада". Где взял? Остается надеяться, что не угнал.

– Вот уж дудки. Больше никогда с тобой в одну машину не сяду! И вообще, если не собирался сдаваться, зачем в город вернулся? Сидел бы в своем лесу до скончания века!

Тимофей взбеленился.

– Да что я тебе сделал, что ты так меня ненавидишь? Книжки твои раскидал сто лет назад? Так, может, у меня причины были на это!

Ей хотелось сказать все, что она о нем думает, и о своих подозрениях про Костика высказаться, и про то, что те книжки детские она ему никогда не простит, но она вздохнула глубоко и только сказала:

– Почему ты бросил меня там, в лесу?

– Я не бросал, а просто отпустил на волю, – засмеялся он.

– Мог бы поговорить и отпустить. Зачем было прятаться?

– Я побоялся, что ты уговоришь меня вернуться, – он отвел взгляд.

– А тебя можно уговорить? – с сарказмом спросила она.

– Ну смотря, как уговаривать, – глянул он на нее нахальным взглядом.

Она смутилась и опустила глаза.

– Не понимаю, зачем ты так свою жизнь усложняешь? – подняла она взгляд, пытаясь разглядеть в его глазах хоть толику здравомыслия.

– Да куда уж сложнее-то? – отвернулся Тимофей. – И вообще, я не такой монстр, как ты себе нарисовала.

– Да? Тогда почему ты бросил меня в глухом лесу? А если бы я заблудилась? Если бы зверь какой-нибудь на меня напал?

– Ничего бы с тобой не случилось!

– Почему ты так уверен?

– Я шел следом за тобой до самого шоссе, – со вздохом признался Тимофей.

– Ты охранял меня? – удивилась Катя.

– Проводил, – он снова отвел взгляд.

– А номер моего телефона ты где взял?

– Сообщение отправил с твоего телефона на свой.

– Надо же, предусмотрительно.

– А ты думала, я совсем тупой? – разозлился он.

– Да, – недолго думая, ответила Катя.

– Ну ладно, хватит болтать, – раздраженно сказал Тимофей. – Говори, что делать?

– Для начала пойдем к Северову.

– Ты написала, что меня оправдают. Это правда?

– Правда.

– Но как?

– Открылись новые обстоятельства. Все узнаешь, пойдем. Только давай вызовем такси.

Он все еще колебался, она ведь испытывает к нему лишь ненависть, это очевидно, так зачем ей вытаскивать его? С другой стороны, она адвокат, и наверняка хочет выиграть дело.

– Ты уверена?

– Уверена, пойдем. Потом я расскажу тебе, каких вопросов ожидать на суде, и что ты должен отвечать.

Он задержался на секунду и посмотрел ей вслед, другого выхода нет, придется довериться этой девчонке.

***

Пока все шло гладко. В деле появился документ о том, что подозреваемый сдался властям добровольно. Невеста Тимофея внесла залог, и его в тот же день отпустили до суда под подписку о невыезде.

Удручало лишь то, что свидетель так и не объявился. Катерина хотела оставить записку в дверях, но побоялась, что он испугается и уедет еще дальше.

В расстроенных чувствах она целыми днями сидела в кабинете и собирала документы. Собрав солидную папку с заключениями экспертиз, протоколами, показаниями свидетелей и прочее, прочее, Катя вдруг загрустила. Если она до суда не найдет свидетеля, который видел, как пересаживали Тимофея, то вся ее защита не будет стоить и ломаного гроша. С теми документами и фактами, которые она готова предъявить суду, Аматуни все равно светит лет восемь. Против братьев Чужиных, кроме косвенных улик и догадок, ничего больше нет, и только свидетель может поставить точку в этом деле. А вдруг они нашли этого свидетеля и устранили? Нет, не может быть. Снова ее понесло. Найдется свидетель. Только бы успеть!

Надо было ходатайствовать, чтобы дело вернули на доследование, но теперь было уже поздно. Совсем скоро заседание суда, а свидетеля по-прежнему не нашли.

Глава 14

И вот день суда настал. Катя нервничала и не находила себе места. Все. Она не оправдала надежды Северова, а главное она подвела своего подзащитного. Хоть и ненавидела этого человека и презирала, но она обещала ему, и он ей доверился. Еще угнетало то, что на первом же деле ее ожидает такой провал!

Это ее первая защита, а она совершенно не готова. Как она будет выступать? Как посмотрит в глаза Аматуни, если не приведет свидетеля? Сердце холодело и замирало при мысли, что она услышит вердикт: «Восемь лет общего режима». А он что почувствует? И что подумает о ней? Ясное дело, он решит, что она специально.

Неожиданно в голову пришла мысль: «Лучше бы он и правда сбежал за границу». Тогда ей не пришлось бы переживать такой позор и ему не пришлось бы отвечать за чужое преступление.

Была слабая надежда на дополнительную экспертизу, но из лаборатории результаты до сих пор не пришли.

Катерина никак не могла найти в себе силы, чтобы встать и поехать в суд.

Неожиданно в кабинет влетел Савельев.

– Катя, у меня хорошие новости!

– Леша, говори скорей, не томи, – напряглась та.

– Нашелся твой свидетель. В данный момент он взял билет и садится в поезд, так что часа через три мы можем встретить его на вокзале. Возьмем тепленьким.

– Нет-нет, Леша, вот этого не надо. Лучше я сама. Он испугается и откажется давать показания, а я его уговорю.

– Что значит откажется? Заставим! – сделав свирепое лицо, возразил Савельев.

– Леша, пожалуйста, позволь мне одной съездить. Ты понимаешь, что у нас всего один шанс? Я договорюсь с ним.

– Ну ладно, – нехотя уступил тот. – Ты главное в суд не опоздай, ты ведь адвокат, главный человек на процессе, – пытался он поднять ее дух.

– Да уж… – нервно вздохнула Катя.

«Ой, папочка! Подведу я тебя!» – расстраивалась она. Но посыпать голову пеплом было рано, надо действовать и немедленно!

Кате хотелось поехать прямо на вокзал, чтобы встретить Карелина, но, к сожалению, она даже не знала его в лицо, у нее было лишь описание, как он выглядит. Высокий, худой, седоволосый мужчина шестидесяти пяти лет. Сколько похожих людей может встретиться на вокзале? И если она пропустит его в толпе, то потеряет драгоценное время. Поэтому она не стала рисковать, и пытаясь сохранять спокойствие, не спеша собрала папку с документами, еще раз все проверила и, вызвав такси, направилась к дому двадцать три на Приморской улице. Она приехала рано, до прибытия поезда оставался еще примерно час, поэтому села у подъезда на скамейку и впала в «анабиоз», стараясь не думать, не переживать. Неподвижно сидела и ждала.

Просидев безрезультатно два часа, она отчаялась, суд был назначен на пятнадцать часов, а сейчас уже четырнадцать. Где же Карелин? Поезд уже давно прибыл. Надо было Лешу послушать и на вокзал отправить наряд полиции, сокрушалась Катя.

На всякий случай она поднялась в сорок пятую квартиру, но, конечно, ей никто не открыл. Вконец расстроенная, она вышла из подъезда и снова села на скамейку. Пора ехать, Карелин, наверное, направился с вокзала не домой, а куда-то в другое место. Значит, свидетеля не будет, и что это значит? Это значит, что Аматуни осудят. Но потом ведь можно подать апелляцию? Ну это если свидетель все-таки согласится дать показания. А если откажется? Скажет, не видел ничего и все. А Аматуни в это время будет уже сидеть. Да, грош ей цена, как адвокату, признала девушка.

Катя уже собралась уходить, но тут к подъезду подошел высокий, худощавый мужчина. Она присмотрелась: седой, плохо выбритый, с большим, потертым портфелем в руках. Ее будто кто в бок толкнул. Это же он!

Она встала и, мило улыбаясь, спросила:

– Здравствуйте. Вы случайно не Роман Николаевич?

– Да, это я, – остановился дядька и посмотрел на девушку с интересом.

– А я Катя Перчетская. Мне очень нужна ваша помощь, – нервы были натянуты до предела, девушка не сдержалась и неожиданно для себя расплакалась.

Она села на скамейку и закрыла лицо руками не в состоянии произнести ни слова.

– Катя, Катя, что за горе у вас случилось? – к счастью, Роман Николаевич оказался сердобольным человеком. – Чем я могу помочь?

– Понимаете, я начинающий адвокат, – сквозь слезы сказала Катя. – Сегодня мое первое слушание, но я боюсь ехать в суд.

– Почему?

– Потому что нет главного свидетеля защиты. А без него мне дело не выиграть.

– Да? – насторожился Карелин. – А причем здесь я?

– Так вы и есть тот свидетель.

Карелин вздохнул тяжко и опустился рядом с Катей на скамейку.

– Значит не удержал язык за зубами Федор? Я так и знал.

– Так вы поможете? – Катя вытерла слезы, если он сейчас встанет и уйдет, она не поедет в суд. Просто сбежит. Точно! Она сбежит в дом у озера и поселится в глуши навсегда! Нет, навсегда не получится, тут же расстроилась она. Аматуни, как отсидит свой срок, выйдет и выгонит ее оттуда и правильно сделает, ведь она не справилась. Он не виноват, а из-за нее будет сидеть.

– Вы простите, Катюша, – вдруг начал каяться Карелин. – Я ж чего в полицию-то не пошел? Испугался здорово. Стыдно, но так уж вышло.

– Чего же вы испугались? – Катя постаралась успокоиться, что-то не вовремя она расклеилась.

– Так бандиты были уж больно жестокие. Водитель сначала сбил Петра, а потом вышел из машины, и они вместе со своим подельником вытащили с пассажирского сиденья чей-то труп и пересадили на место водителя. Я разбираюсь в таких делах, сразу смекнул, что он мертвый.

– А вы где в это время были? Вы можете рассказать все по порядку? – тут же ожила незадачливая адвокатесса, стараясь разговорить свидетеля.

– Да, чего уж теперь… Значит, дело было так. Мы выпивали с Петром и Федей, я-то не очень по этой части, да и Петька тоже, а вот Федька хорошо на грудь принял. Ну мы с Петром и решили ко мне пойти, посидеть, поговорить по-людски о жизни, о политике. Петр через дорогу пошел, а я задержался, зашел за остановку, ну, приспичило, в общем, – смущенно кашлянул Роман Николаевич. – А Петька как раз по переходу шел на другую сторону дороги. Вдруг вижу, машина прямо из-за поворота выезжает и на него едет, ну и сбила. Я спрятался и смотрел из-за остановки, что дальше будет. А потом вижу, парни эти из машины выскочили. Сначала к Петьке подошли. Я слышал, как один сказал: «Игорь, он, кажется, того».

– Игорь? Вы точно помните?

– Да. Я все прекрасно слышал, совсем недалеко был. Кстати, у вас телефон, кажется, звонит.

В сумке у Кати действительно надрывался телефон, наверное, Северов или Леша. Беспокоятся. Но она решила не прерываться.

– Не обращайте внимания, продолжайте, – подбодрила Катя. – И что было дальше?

– А после они человека мертвого из пассажирской двери вытащили, да за руль и посадили. Я сразу смекнул, что на него наезд спихнуть решили. Я разбираюсь! В сериалах такое не раз видел. Ну, я испугался, что сейчас они меня застукают и тоже «того». Потихоньку дворами и убежал.

– А почему вы решили, что человек, которого они перетаскивали, был мертв?

–Так он сам не мог идти, волокли его бандиты. Видать, убился тоже, как Петр, при столкновении, а может, они и сами его убили, да куда-то везли за город. А тут вдруг такое…

– Ну почему же вы сразу не сообщили в полицию? – с досадой спросила Катерина.

– Да говорю же, испугался я. Машина-то дорогущая, на таких только богачи и бандиты ездят. Да. Я разбираюсь, в кино видел не раз. Таким людям свидетеля убрать, раз плюнуть. Потому и уехал на время, чтобы все успокоилось.

– А вы видели их? Сможете узнать?

Карелин поджал губы, а Катя затаила дыхание, сейчас от его ответа будет зависеть исход дела.

– Понимаете, человек тот не был мертвым, он был без сознания, и теперь его обвиняют в смерти вашего друга, – дрожащим голосом сказала Катя.

Но тот не повелся, только крякнул.

– Человека невинного из-за этого посадят, – жалобно добавила Катерина.

– Ну так что ж? Мало, что ли, у нас невинных сидит? – отвел глаза Карелин.

Кажется, теперь самое время, начать посыпать голову пеплом, вконец расстроилась Катя. Ничего у нее не получилось. Нет! Надо взять себя в руки! Постараться! Отступать нельзя!

– Роман Николаевич, я вижу, что вы порядочный и разумный человек, – предприняла Катя очередную попытку. – Неужели вы откажетесь дать показания? Это были вовсе не бандиты, обычные парни, только очень нехорошие, друга подставить решили. Никто вас убирать, как свидетеля не будет, виновных сразу арестуют, настоящих виновных в смерти вашего друга. Вам всего лишь надо будет повторить все, что вы сейчас рассказали мне, а потом пройти процедуру опознания. И все.

– Это, как в кино, что ли? – оживился свидетель.

– Ну да, примерно.

Тот подумал еще секунду.

– Видел я их, вот почти, как вас. Потому и страшно было.

– И опознать сможете?

– Смогу, – решился наконец Карелин.

– Спасибо вам, Роман Николаевич! – обрадовалась Катерина. – Я сразу поняла, что вы Человек с большой буквы! Только надо торопиться. Вам надо поехать со мной прямо сейчас.

– Как? Прямо сейчас? – Роман Николаевич встал и попятился к подъезду.

Катя смотрела на него и думала, что бы такое сказать, чтобы он согласился? Только бы не разреветься снова. Ну, что она, как девчонка, честное слово?!

– Роман Николаевич, вы же героем будете, если невинного спасете, – предприняла она еще одну попытку.

Карелин внезапно остановился и почесал в затылке.

– Так я и не отказываюсь. Вроде…

– Я понимаю, вы боитесь. Но кроме вас некому помочь этому человеку. И мне тоже нужна ваша помощь, ведь это мое первое дело, —Катя глянула на часы и скривила губы, собираясь заплакать. – Ну вот, мы уже опаздываем, суд вот-вот начнется. И если вы выступите прямо в суде, вам ничто не грозит. Виновных сразу же арестуют. А вы станете героем. Публично!

Карелин наконец сдался:

– Ну хорошо. Только я правила знаю, за свидетельские показания положено вознаграждение, – тут же начал торг ценный свидетель, похоже, и в этом он хорошо разбирался.

Катя слегка опешила, где же она деньги возьмет? Да и неправильно это.

Но, подумав, она нашлась:

– Взятку вам, конечно, никто не даст. А вот после суда, думаю, родные этого человека, вас обязательно вознаградят за его спасение.

– Ну, тогда другое дело. Поехали.

Катя выдохнула и тут же вызвала такси. Через пять минут они уже мчались в сторону городского суда.

Глава 15

Катя влетела в зал, оставив Карелина на попечение приставов в отдельной комнате.

– Вы только не волнуйтесь, вас скоро вызовут, – успокоила Катерина Романа Николаевича.

Тот согласно кивнул.

Заседание уже началось. Судья, суровый мужчина в мантии, строго посмотрел на запыхавшуюся девушку, которая подлетела к нему и затараторила:

– Ваша честь, простите за опоздание. Я адвокат обвиняемого, Катерина Перчетская. Я разыскала еще одного свидетеля происшествия, потому и задержалась.

– Вам будет сделано официальное замечание. А свидетеля мы обязательно выслушаем, когда придет его очередь. Займите свое место.

Катерина прошла и села рядом с Тимофеем Аматуни, который только что сидел насупленный и потерянный, а теперь от радости готов был ее расцеловать.

– Ну что такое, принцесса? Заставляешь волноваться. Я уж думал, ты струсила и сбежала.

– Ага, за "бугор" собиралась, но передумала, – нервно засмеялась Катерина.

– Тишина в зале! – гаркнул судья и стукнул молотком. – Продолжаем. Итак, со стороны обвинения выступает прокурор Завьялов Никита Лаврентьевич, защиту обвиняемого представляет Перчетская Катерина Григорьевна … – судья вдруг снял очки и глянул на Катерину. – Ваш отец Перчетский Григорий Алексеевич?

– Да, Ваша честь, – встала Катя.

– Хороший был адвокат, – сдержанно похвалил судья. – Итак, продолжаем…

После представления всех участников процесса, слово предоставили государственному обвинению.

– Уважаемый суд, девятнадцатого июня две тысячи девятнадцатого года машина марки Феррари, с номерным государственным знаком Р485СВ совершила наезд на пешехода. Потерпевший, Фомичев Петр Геннадьевич скончался. По установленному следствием факту за рулем находился Аматуни Тимофей Давидович…

Процесс начался, Катя старалась внимательно слушать и держать себя в руках, но волнение было настолько сильным, что невольно подступали слезы. Она пыталась отвлечь себя, рассматривая всех пришедших на слушание.

В первом ряду сидел Давид Аматуни с приятной женщиной лет пятидесяти с небольшим. Наверное, это его жена и мама Тимофея, догадалась Катя. Справа от Катерины совсем рядом, сидели Северов и Леша Савельев, последний подмигивал ей и показывал два растопыренных пальца, означавших «победа». Понятно, пытается поддержать, но без толку, у Кати никак не получалось успокоиться.

Слушание продолжалось, обвинение задало несколько вопросов обвиняемому, затем, один за другим, были вызваны свидетели, ожидавшие за дверью, Игорь, а следом Василий Чужины. Прокурор, а затем Катерина задали свои вопросы, после чего братья уселись в зале.

Девушка невольно кидала взгляд на дальние ряды, где рядом с Чужиными сидела и невеста обвиняемого, Каролина Ступина. Она казалась напряженной и очень взволнованной. Братья, напротив, сидели, развалившись на сиденьях в свободной позе, они были полностью уверены в удачном для них исходе дела.

В другой части зала сидела семья погибшего, а также Федор Родионович, еще какие-то люди, друзья или родственники Петра Фомичева…

Кате стало не по себе, а вдруг она не сможет сказать свою речь? Она не ожидала, что волнение будет настолько сильным.

Девушка нервно перебирала бумаги в папке, изо всех сил стараясь взять себя в руки, получалось плохо.

– Катя, ты самый хороший человек, которого я знаю, – вдруг раздался рядом еле слышный шепот. – И лучший адвокат… И самая прекрасная девушка…

Катя повернула голову, Тимофей смотрел ей прямо в глаза очень спокойным и серьезным взглядом.

– У тебя все получится, не волнуйся.

Она сглотнула слезы, удивляясь его спокойствию, и тихо ответила:

– Спасибо.

Его взгляд был настолько проникновенным, что она тут же пришла в себя.

– Слово предоставляется защите, – услышала она голос судьи и, глубоко вздохнув, встала.

– Уважаемый суд, уважаемый судья…

Задавать вопросы своему подзащитному Катерина не стала, а сразу перешла к главному.

– Ваша честь, в процессе подготовки к защите обнаружились новые факты по делу. Разрешите огласить их?

– Слушаем вас.

– Спасибо, Ваша честь. Я нашла и опросила несколько людей, так или иначе взаимодействовавших с погибшим в тот день. Таким образом, на основании самостоятельно проведенного дополнительного расследования, я заявляю, что мой подзащитный Аматуни Тимофей Давидович находился в машине в момент наезда на пешехода, но сидел он НЕ за рулем.

По залу прокатился громкий ропот, и Катя краем глаза заметила, как заерзали двое молодых людей в последних рядах, а затем глянула на Тимофея.

Он смотрел на нее с удивлением и восхищением одновременно.

Насладившись произведенным эффектом, Катя продолжила:

– Один из свидетелей находился в непосредственной близости от места происшествия и может рассказать, как все произошло. Ваша честь, прошу разрешения пригласить для дачи показаний свидетеля преступления, Карелина Романа Николаевича.

– Пригласите, – разрешил судья.

В зал вошел Карелин и, немного смущаясь, остановился в дверях. Оглядываясь по сторонам, он пытался найти глазами Катерину, но никак не мог разглядеть ее.

Внезапно он замер и уставился на молодых людей, сидящих в крайнем ряду. Но тут же смутился и, опустив голову, прошел к месту, которое указал секретарь суда.

После того, как свидетель был предупрежден об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний, либо за дачу заведомо ложных показаний, к трибуне подошла Катерина и начала задавать вопросы один за другим.

– Представьтесь, пожалуйста.

– Где вы были в ночь с девятнадцатого на двадцатое июня сего года?

– Где вы стояли, когда машина совершила наезд на погибшего Петра Фомичева?

– Что вы слышали, когда мужчины вышли из машины и подошли к потерпевшему?

– Вы их видели в лицо?

– А теперь, Роман Николаевич, сосредоточьтесь, пожалуйста, оглянитесь и посмотрите, нет ли этих людей среди присутствующих в зале?

– Протестую, Ваша честь, – встал прокурор. – Защита давит на свидетеля и нарочно подсказывает ответ.

– Протест отклоняется. Свидетель, вы видите в зале знакомые лица? – обратился судья к несколько растерянному свидетелю.

Роман Николаевич, героически взяв себя в руки, обернулся и сразу уставился на двух молодых людей, сидящих в зале, он узнал их еще при входе. Игорь с Василием, сильно озадаченные напористостью адвоката, теперь уставились на свидетеля. Откуда он взялся?

– Вот тех двоих знаю, – Карелин указал рукой на братьев.

– При каких обстоятельствах вы с ними познакомились?

– А мы не знакомы. Они меня не видели, зато я их хорошо разглядел, – грозно сказал Карелин.

– Расскажите суду, где вы их видели?

– Так это они пересаживали труп на место водителя, – уверенно сказал Карелин, показывая рукой в последний ряд.

Василий сидел, не шелохнувшись, а Игорь не выдержал, вскочил и побежал к выходу.

Но убежать ему не удалось, у дверей его перехватил судебный пристав, охраняющий вход в зал суда.

– По-моему, все ясно, ваша честь, – удовлетворенно сказала Катя и попросила. – Позвольте последний вопрос свидетелю, Ваша честь?

– Задавайте.

– Господин Карелин, вы видели, кто сидел за рулем в момент ДТП или выходил из водительской двери, когда был совершен наезд?

– Да. Вот этот, что пытался сейчас убежать, – указал он на Игоря, который отчаянно пытался вырваться из рук пристава.

Катя торжествующе посмотрела на судью.

– У меня больше нет вопросов, Ваша честь.

После небольшого перерыва, судья вынес вердикт.

– В связи с открывшимися новыми обстоятельствами дела, – провозгласил он, – слушание прекращается, дело передается в следственный отдел для дальнейшего расследования. Обвиняемого Аматуни, признать невиновным в совершении данного преступления, оправдать и освободить в зале суда.

В завершение всему раздался стук молотка.

***

Катерину и Тимофея тут же окружили и наперебой стали поздравлять с победой и освобождением. К Тимофею подбежала счастливая Каролина и бросилась на шею. А к Катерине подошли коллеги.

– Поздравляю, Катюша! – Северов обнял свою подопечную. – Ты умница!

– Катюха, ты победитель! – Леша похлопал по плечу слегка растерянную адвокатессу. – Кстати, только что позвонили, допэкспертиза готова.

– Что там?

– Все, как ты и говорила. Впрочем, теперь это уже неважно, ты и так справилась. Теперь это наше дело.

– Леш, спасибо тебе за помощь. И вам, дядя Женя.

К ним подошел Давид Аматуни, а следом и его жена, которая то и дело утирала платком слезы.

– Вы спасли моего сына, спасибо! – Давид Аматуни, кажется, тоже прослезился. – Мария, подойди, я познакомлю тебя с этой замечательной девушкой, ее зовут Катерина.

– Здравствуйте, спасибо вам, деточка, – сказала Мария, пожимая руку Кате, – Вы чудо! Давид, мне кажется, девушка заслужила вознаграждение.

– Конечно! – с готовностью отозвался тот.

– Да что вы, я тут не причем, – смутилась Катя. – Благодарите вот этого человека.

Катя подвела к ним Карелина, который топтался неподалеку.

– Познакомьтесь, это Роман Николаевич. Это он спас вашего сына.

Тут мимо них, обнимая за плечи Каролину, прошел Тимофей. Он лишь на секунду замедлил шаг и, подмигнув Кате, сказал:

– Спасибо, Катрин. Я верил в тебя.

А Каролина только надменно глянула, хмыкнула и, не сказав ни слова, прошла мимо.

Катя принимала поздравления от Северова, Савельева, Аматуни и даже от Федора Родионовича, а сама утирала слезы. Все очень удачно сложилось! Очень! И все у нее получилось! Но на душе почему-то было тоскливо. Опустошение и апатия вдруг накатили на нее.

Катерина быстро распрощалась со всеми и отправилась домой.

Глава 16

В связи с вновь открывшимися фактами и свидетельскими показаниями, дело отправили на дополнительное расследование. Братья Чужины были оба привлечены к уголовной ответственности. Они пока не сознавались в содеянном и пели на разные голоса, но это только дело времени. В любом случае Кати это уже не касалось, она уже занималась другими судебными делами, а братьев пусть Леша с дядей Женей дожимают.

– Катюш, а иди-ка ко мне в следственный отдел, а? Из тебя получится толковый следователь, – уговаривал Северов, заглянув к ней в кабинет на следующий день.

– Ой, что вы, дядя Женя, я не смогу. Мы, конечно, изучали оперативно-следственную деятельность и криминалистику, но я больше ориентировалась на судебные практики. Всегда хотела стать адвокатом, как папа, вы же знаете.

– А зря! У тебя есть задатки.

– Егорыч, да у нее талант! – встрял в разговор Леша Савельев. – Я сразу заметил. Кать, а чего? Иди к нам в отдел, будем с тобой напарниками.

Катя покачала головой:

– Спасибо, но мне понравилось получать лавры в суде, – засмеялась она.

– Да, – почесал в затылке Леша, – у нас с лаврами плохо. А сколько нераскрытых дел…

– Кстати, об этом, – нахмурилась Катерина, – Дядя Женя, а вы не дадите мне почитать папино дело?

Тот глянул на нее сурово и с неодобрением:

– Что задумала? Сама хочешь расследовать? Частным образом?

– Да нет, так, почитать, просто, для понимания. Может, соображения какие появятся.

– Ладно, затребую из архива.

***

Дни полетели один за другим, и лето уже подходило к концу. Катя ушла с головой в работу и потихоньку стала забывать свое первое, громкое дело, которое получило широкую огласку и принесло Кате, как она и мечтала, известность. Неожиданно ей стали поступать частные предложения стать защитником в суде по тому или иному уголовному делу, но она пока все их отклоняла, считая, что не готова, и прежде необходимо набраться опыта на других, самых разных делах.

– Сашка, привет. А у меня новость, Костя написал наконец. Он скоро возвращается.

Девочки встретились на обеде в кафе.

– Вот так новость! – искренне изумилась подруга. – Ты же говорила, что его отправили куда-то далеко за провинность и срок добавили.

– Да, но за хорошее поведение отпускают досрочно. Я же говорила, что он хороший, просто ему не повезло, – кажется, Катя хотела убедить в этом прежде всего себя.

– Понятно, – усмехнулась Саша и с иронией спросила. – И ты выйдешь за него замуж?

– Не знаю, – Катя опустила глаза. – Теперь не знаю.

– Да что ты! Вот это радует! Что ж так?

– Не знаю, мне кажется, все это было детством. И чувства, и отношения… У меня уже нет к нему прежних чувств.

– Ну вот и правильно, – с облегчением выдохнула Саша, – наконец-то ты поумнела. Пошли его к черту. Парней, что ли мало хороших?

– Да, – вздохнула Катя.

– И вообще, ты ведь теперь известная личность. Так что, от женихов отбоя не будет.

– Да уж, – с сомнением возразила Катерина.

– А что? О тебе до сих пор весь город гудит.

– Правда? А что именно говорят?

– Ну, как ты ловко Тимку Аматуни отмазала, – захохотала Сашка.

– Что значит, отмазала? – обиделась Катя. – Он не виновен.

– Ну да. И это здорово! Только, похоже, вся эта история ничему его не научила.

– Почему ты так считаешь? – насторожилась Катерина.

– Так он опять чудит.

– В смысле?

Сашка махнула рукой:

– Ой, он неисправим, снова пьет, на машине гоняет, в какую-то драку влез. Еще хуже стал, чем раньше.

– Он что, совсем свихнулся? – ужаснулась Катя. – Ведь только что чудом от тюрьмы отделался.

– Ага, и только благодаря тебе. А то сидел бы уже где-нибудь в Соловках.

– Он же вроде взрослый, адекватный человек.

– Ну да, тридцатник недавно стукнул. В клубе такой праздник устроил, как на свадьбу. Всех напоил и сам напился до чертиков, – засмеялась Сашка. – Зря ты на тусовки не ходишь, сразу жениха бы себе нашла.

Катя отмахнулась:

– Ой, нет спасибо. Слушай, а Аматуни жениться разве не собирается? У него ведь невеста есть, как ее, Каролина.

– Да ну, какая свадьба? Каролина – невеста? – Саша рассмеялась. – Она, конечно, следом за ним по пятам ходит, да только такие, как он, никогда не женятся. А теперь вообще такой раздолбай стал! После того происшествия с судом будто с катушек слетел. Он хоть заплатил тебе за хорошую работу?

– Ты о чем? Нет, конечно! – Катя с грустью вспомнила его скупую похвалу после суда. – Я ведь была у него государственным адвокатом.

– И что? Ты спасла его!

Катя только пожала печами, ей было просто немного обидно его равнодушие и только.

– Значит, чудит? – вернулась она к прежнему разговору. – Не понимаю, что с ним не так?

– Говорят, он после аварии таким стал.

– После какой аварии? – встрепенулась Катя. – Я ничего об этом не знаю.

– Так он почему из спорта-то ушел? Говорят, на каких-то важных соревнованиях слетел с трассы, да так, что уже больше и не вернулся в большой спорт. А еще раньше, лет пять-шесть назад друг его погиб в похожей аварии. В общем, какая-то там темная история была.

– Темная история?

– Да, я толком не знаю, но после этого его и понесло…

– Понятно… – внезапно расстроилась Катя и резко встала. – Ладно, Саш, пойду я. На работу пора.

Вот значит, как? Катя, не торопясь, шла по парку и размышляла. Потому-то он и говорил, что у него жизнь дерьмовая. И поэтому так близко к сердцу принял обвинение в гибели человека. В голове непроизвольно возник его образ. Легкая хромота и тот шрам под глазом, наверное, получены во время аварии, поняла она. Катя тряхнула головой, прогоняя мысли о нем и стараясь отвлечься на чудесную погоду, ненавязчивое тепло уходящего лета. Но мысли снова возвращались к нему…

Кате вдруг стало стыдно. Мы торопимся осудить людей и даже успеваем возненавидеть их, думала она, а на самом деле, бывает так, что людям просто нужна помощь и поддержка. И понимание. Тимофею с этим как раз не повезло, отец с ним не ладит, друзья предают. А она? Она нисколько не лучше, хотела утопить парня ни за что, ни про что. Чуть не засадила за то, что он не совершал.

А все сжигающее чувство мести. Она прислушалась к себе, ненавидит ли она его все также сильно, как раньше? За то, что отнесся к ней не по-человечески в их первую встречу, и за Костика, которого он засадил за решетку. А может, он не причастен? Ведь это лишь ее догадки. Надо бы проверить.

Катя поняла, что больше не испытывает к Аматуни неприязни, конечно, он далеко не ангел, но теперь она понимает, почему. Обстоятельства жизни откладывают отпечаток не столько на внешности человека, сколько на душе, на характере. Вот она сильно изменилась после потери родителей, а ведь в школе была оторвой и хулиганкой. И папочка терпел все ее выходки и капризы. Ах, если бы он сейчас был с ней! Она бы всегда слушалась его!

А вот Тимофею с отцом не очень повезло. Не понимает отец сына. Наверное, потому что сильнее характером. Точно сильнее, если даже в утку может выстрелить, не к месту вспомнила Катя. А Тима не такой сильный…

Кате вдруг захотелось ему помочь, наверное, еще и потому, что она чувствовала какую-то ответственность за него. Она не знала, чем может помочь, да только эта мысль засела в голове и ни днем, ни ночью не давала покоя.

***

Однажды в выходной, ближе к вечеру Катя решилась и поехала в Сосновку.

Подходя к дому, она вдруг вспомнила, как много лет назад приходила сюда. Тогда Аматуни был еще успешным спортсменом. Слава, деньги, ощущение вседозволенности и собственного величия, одним словом, звездная болезнь. Не каждый выдержит испытание славой. А потом раз, и все рухнуло.

Но теперь Катя чувствовала, он неплохой человек, просто глубоко несчастный. Ей стало жаль его. Она даже не понимала, откуда вдруг взялось это ощущение, ведь они не ладили с самой первой встречи. Да и общение во время следствия было далеко не дружеским.

– Здравствуйте, – Катя снова стояла у ворот дома Аматуни.

– Добрый вечер, вы, наверное, к Тимочке? А его нет, – к Кате во двор вышла Мария, мама Тимофея и пригласила войти в дом. – Но вы проходите, не стесняйтесь. Может, что-то передать ему?

Женщина улыбалась, а в глазах была печаль. Она не узнала адвоката своего сына, а вот Катя сразу ее узнала.

– Даже не знаю, – Катя неуверенно поднялась по ступенькам.

– Я мама Тимофея, Мария Валентиновна. Присаживайтесь, – показала она на кресло возле небольшого круглого столика на веранде.

– Очень приятно, а я Катя Перчетская, – присела та на краешек кресла.

– Да что вы? – всплеснула Мария Валентиновна. – Та самая? Вы ведь были адвокатом моего сына. Как же я сразу не узнала? Это было просто чудо! Вы так хорошо справились с защитой!

– Мне бы поговорить с Тимофеем, – Кате стало неловко, она пришла вовсе не за тем, чтобы слушать похвалу в свой адрес. – Вы не знаете где он?

– Не знаю, деточка, – Мария вздохнула. – Целыми днями где-то пропадает.

Катерине показалось, что она хотела еще что-то сказать, но вдруг замолчала.

– Извините, тогда я пойду, дела, – Катя встала.

– Понимаю, детка. Я обязательно передам, что вы приходили. Он будет рад.

Катя хмыкнула и направилась к выходу, но вдруг, вспомнив кое-что, остановилась.

– Да, я, собственно, зачем пришла. Вот. Я должна ему, – Катя порылась в сумочке, вернулась и положила на стол пятитысячную купюру. – Передайте ему, пожалуйста. Я брала у него взаймы.

Катерина быстро спустилась по ступенькам и пошла по дорожке к воротам.

– Привет, Катрин.

Девушка внезапно остановилась, под окнами веранды стоял Тима и смотрел на нее с насмешкой. Сразу возник вопрос – и давно он там стоит?

– Привет.

– А ты чего здесь? За наградой пришла? – он подошел к ней развязной походкой.

Катя чуть не задохнулась от обиды.

– Нет. Просто узнать хотела, как твои дела? Саша сказала, что ты… снова пьешь, гоняешь на машине.

– Ха, ерунда. Ты же снова защитишь меня, если что. Верно? – насмешливо посмотрел на нее Тимофей.

Катя рассердилась и хотела тут же развернуться и уйти, но вдруг вспомнила, зачем пришла.

– Ты как? – она попыталась заглянуть ему в глаза.

Но он отвернулся:

– А тебе-то что?

– Послушай, ну зачем ты так? Я ведь уже поняла, ты неплохой человек. Почему ты так себя ведешь?

– А-а-а, я понял. Ты по совместительству еще и психолог, или шефство надо мной взять решила? – засмеялся он, явно не желая отвечать на вопрос.

– Нет, просто я подумала, что после всего, что нас связывает…

– Всего? Между нами что-то было? – потешался он.

Катя смутилась. Вот, опять он колется, как еж! Но теперь она была уверена, он не такой! Кате очень хотелось помочь, но она совершенно не знала, как к нему подступиться.

– Нет, но… я думала, наши отношения могли бы быть теплее, – она запнулась. – В смысле, мы могли бы подружиться.

– Мне кажется, сейчас где-то на небесах вздохнул ангел и прикрыл глаза рукой, – сыронизировал он.

– Почему?

– Сказать такую глупость!

– Да почему? – Катя не понимала, шутит он или всерьез.

Тимофей вздохнул и наконец посерьезнел:

– Прости, принцесса. Мы слишком разные. Какая между нами может быть дружба?

Катя поджала губы. Наверное, со стороны выглядело, будто она навязывается. Еще не хватало!

– Ладно, понятно, пойду я.

– Пока. Ну ты, если что, заходи, – хмыкнул он и пошел к дому, опустив голову.

«Идиот! – самокритично подумал о себе Тимофей. – Разве так можно с хорошенькими девушками?» И сам себе ответил: «Можно! Даже нужно».

Она святая, а он безнадежный грешник. Им не по пути…

Глава 17

Катя стояла у окна и смотрела вниз на усыпанный желтыми листьями двор. Сентябрь едва начался, было еще тепло, но листья уже начали падать. Грустно. Не то, чтобы она не любила осень, просто в последнее время постоянно пребывала в унынии, и будто ожидала чего-то. Все время казалось, что вот-вот должно произойти что-то хорошее, но ничего не менялось, лишь тоска от бесконечного ожидания все больше охватывала ее.

Может, это из-за того, что должен приехать Костя? Хотя она уже давно поняла, что совсем не хочет этой встречи. Ерунда, она просто отвыкла, пыталась успокоить себя Катерина, вот приедет он, и тогда все станет ясно. И, может, тогда она наконец успокоится. Или нет…

Она подняла глаза вверх, посмотрев сквозь оконное стекло на небо, дождь потихоньку лил, будто подыгрывая настроению, но на горизонте обнадеживающе светлело. И это здорово! Сегодня выходной, и можно будет сходить в гараж, привести машину в порядок. Она давно собиралась. Катя записалась на курсы вождения и уже приступила к учебе, так что совсем скоро уже сможет ездить на папиной машине. А Леша обещал помочь, проверить все ли в порядке с автомобилем, заправить бензином и отогнать в сервис, если понадобится.

Катя снова с грустью вздохнула. Хороший он парень и давно набивается в друзья, уже сколько раз звал ее в кино и в кафе, но она упорно отказывалась, прекрасно понимая его намерения. Но совсем не хотелось давать ему напрасных надежд, ведь кроме дружбы она ему ничего предложить не могла. Ну почему бы ей не полюбить хорошего парня, Лешу Савельева, спрашивала она у себя. Но ответить не могла и не понимала, что ей мешает. Точно не любовь к Костику. Тогда что?

Неожиданный звонок выдернул Катерину из печальных размышлений. Она сразу даже не поняла, где звонят, то ли по телефону, то ли из-за дверей. Звонок раздался еще раз, и Катя наконец догадалась – звонили в дверь. Она нехотя оторвала взгляд от окна и пошла открывать. Наверное, Леша, решил помочь с машиной.

– Костя? – от неожиданности Катя попятилась назад.

Константин Олейников стоял на пороге и радостно улыбался.

–Привет, Катюха!

Не дожидаясь приглашения, он ввалился в квартиру.

– Привет, – она натянуто улыбнулась, разглядывая бывшего дружка.

Как давно это было! Все такой же улыбчивый и нагловатый, отметила она. Только похудел и даже, как будто, постарел – виски седые, и взгляд какой-то колючий, сам вроде улыбается, а глаза ледяные. Ее слегка передернуло, раньше она такого не замечала. Радовало одно – он пришел без вещей, значит, остановился у родителей.

– Ты давно приехал? – тут же спросила она.

– Да, пару дней назад. Ну пока то, да се… А ты чего обижаешься, что сразу к тебе не пришел?

– Нет, что ты! – Катя поспешно помотала головой и кисло улыбнулась, кажется, она совсем не рада.

– А ты ничего такая стала, аппетитная, не то, что раньше была, как пацанка. – Костя, не раздумывая, схватил ее в охапку и хотел поцеловать.

– Погоди, Кость, не торопись, – отстранилась она, – мы с тобой столько лет не виделись… Ты проходи, – она пригласила его в квартиру, повернулась и прошла в комнату.

– Эй, ты чего? – нахмурился он, ступая следом. – Не рада совсем?

– Нет! Что ты? Рада, кончено, – соврала она. – И ждала тебя, просто, прошло столько времени…

– Ну и что?

– Ну, понимаешь, мы отвыкли друг от друга, – от неловкости, девушка не могла смотреть ему в глаза.

– Ну ты даешь! Я соскучился, торопился к тебе! Вот, подарки привез, – он подошел к столу и вытряхнул из пакета какие-то упаковочки и коробочки. – Тут вот духи, мазилки всякие.

– Спасибо, но не нужно было тратиться, – Кате было очень неловко, ей вдруг захотелось, чтобы он немедленно ушел, чужой он какой-то. И как она могла его любить? Теперь она этого не понимала.

– Как не надо? – искренне удивился он. – Катюх, ну как же так? Мы же хотели пожениться, как только я вернусь, – казалось, он расстроился и тут же снова подошел к ней, чтобы обнять.

– Да погоди ты! – она начала сердиться и снова оттолкнула его.

А он прищурился и посмотрел со злостью.

– Или у тебя кто-то появился?

– Да никто у меня не появился! Кость, пожалуйста, давай не будем форсировать события. Ведь прошло столько лет.

– Ты чё? Разлюбила меня, что ли? – внезапно разъярился Костя. – Я думал, мы сразу поженимся и будем жить вместе.

– Многое изменилось… И я изменилась, – тихо сказала Катя, стараясь избегать его взгляда.

– Понятное дело… А ты, я слышал от дружков своих, уже поступила на службу в нашу ментовку?

– Не в ментовку, а в полицию, – поморщилась Катя, она решила не вдаваться в юридические подробности и не объяснять, что она к полиции имеет отдаленное отношение.

Костя ходил по комнате, внимательно разглядывая все вокруг, потом развалился в кресле.

– Ну в полицию. Разница-то какая? Стала адвокатом, все-таки?

– Ну да, стала.

– Так это здорово! Нам теперь помогать будешь, как папка твой когда-то.

– В смысле? – Катя даже опешила. – Папа иногда выручал тебя по моей просьбе, но…

– Ну да, ну да, – Костя усмехнулся.

– И кому это «нам»? – уточнила Катя.

– Да, ладно, это потом. Давай сначала обсудим нашу с тобой жизнь. Я думал, что домой вернулся, а ты вон как со мной.

– Костя, ты прости. Прошло слишком много времени…

– Да что ты заладила? Много времени, столько лет… Ладно, понял я все, – он вскочил и пошел к дверям. – Пойду пока, но ты имей в виду, я тебя никому не отдам. И ты мне нужна. Ладно, переваривай пока, привыкай к мысли, что теперь я всегда буду рядом. Я ж все понимаю, отвыкла, – криво усмехнулся он, – но завтра снова жди в гости. Будем заново привыкать.

Он загоготал и вышел, громко хлопнув дверью, а Катя тут же села на диван и завыла.

– Боже мой, Боже мой! Что же теперь делать?

***

На следующий день Катя пришла на работу в ужасном настроении.

Всю ночь она не спала и думала, как избавиться от Костика. И как он раньше ей нравился? Она вспомнила, как была без ума от него. Но теперь… Она видела его насквозь: скользкий, наглый, бесцеремонный. Нет, им точно не по пути. И потом, что это за намеки «будешь нам помогать»?.. Она ведь не дура, поняла сразу, что помогать надо его друзьям-уголовникам. Только этого не хватало!

Катерина сидела за своим рабочим столом и в очередной раз просматривала ксерокопии документов из дела отца. Только просматривать-то было совсем нечего. Несколько листов: протокол с места происшествия, заключение патологоанатома, да еще пара незначительных бумажек, свидетеля ни одного не нашлось. Чистый «глухарь».

В кабинет вошел Леша Савельев.

– Привет!

– Привет, – вяло ответила Катя.

– Ты чего такая невеселая? – подсел он к ней.

– Да так, спала плохо.

В кабинет заглянул Северов.

– Алексей, зайди ко мне. Катюш, как дела?

– Нормально. Дядя Женя, скажите, а у папы изымали дела, которыми он занимался перед тем, как его убили?

– Ты все успокоиться не можешь? – вздохнул он. – Изъяли все и проверили, никаких зацепок. Правда его коллеги говорили, еще одно дело было, но мы не нашли, возможно, он носил его с собой.

– А его могли украсть? Ну… Там, на перекрестке, сразу после… выстрела?

– Нет, точно, нет. Машина сразу уехала. Катюш, да оставь ты это. Не береди душу. Живи настоящим, работай. Вон как у тебя здорово получается, сколько уже дел выиграла?

Катя покачала головой:

– Так дела-то ерундовые.

– А вот это неправильно. Ерундовых дел не бывает.

Катя вспомнила тут же о Косте. Ей очень хотелось знать, как он попался тогда с наркотиками, а главное, за что его на север отправили.

– Дядя Женя, а вы не могли бы поднять еще одно старое дело? Одного моего знакомого?

– Зачем тебе?

–Почитать хочу.

– А что за дело? – насторожился Северов.

– Константина Олейникова, семилетней давности.

Евгений Егорович нахмурился.

– Леша, погоди, придешь попозже. Пойдем, Катерина, поговорим.

– Я так понимаю, вы помните Костю? – едва усевшись за стол в кабинете Северова, спросила Катя.

Старый следователь задумался.

– Помню. Отец твой держал его на особом контроле и меня просил сигнализировать, если что. И не раз защищал этого непутевого парня.

Катя опустила голову и вздохнула, папа делал это по ее просьбе.

– И что тогда произошло, когда его поймали?

– Я тогда вел это дело. Были там интересные факты.

– Какие?

– Он будто сам подставился, даже подозревали, что сам себе подкинул наркоту. Потому что он такими делами не занимался, наркотиками, в смысле.

– А какими он занимался делами?

– Так знать бы… Отец твой полагал, выполнял какие-то особые задания.

– А поточнее?

– Ну, там, выкрасть документы, подбросить ту же наркоту по заданию определенных лиц.

Катя ужаснулась, об этом она даже не подозревала. Так вот почему отец говорил, что Костя ее может подставить и жизнь испортить.

– Помнится, он проходил по делу, где сейф украли. Представляешь? Вынесли огромный, тяжеленный сейф из загородного дома одного дельца.

– И что?

– Так вот, он тогда отмазался каким-то образом и из подозреваемого превратился в свидетеля. Будто проходил мимо дома.

Боже мой, это ведь тогда он получил условный срок, вспомнила Катя. Папа тогда ему здорово помог.

– Но как же такое возможно?

– Знаешь, Катюш, с большими деньгами и не такие дела решить можно.

Катя вздохнула, неужели папа ради нее пошел на должностное преступление и подкупил свидетеля? Нет, не может быть!

– Так вы разрешите почитать дело?

–Вот ты настырная. Говорю же, ничего там нет.

– Ну, пожалуйста, – Катя умоляюще сложила руки.

– Ну ладно. Но только, чтоб тихо. А то мне влетит.

– Спасибо! – обрадовалась Катюша.

***

После работы Катя вышла на улицу и, едва свернула в парк, как перед ней неожиданно возник Костя.

– Привет!

Он радостно улыбался и хотел поцеловать в щеку, но Катя увернулась.

– Привет. Ты меня караулишь?

– Ага. Я же предупреждал, что еще увидимся. Мы вчера не закончили наш разговор.

– Ну почему? Мне кажется, мы все обсудили, – Катя попыталась его обойти, но он преградил путь.

– Я понял, ты меня больше не любишь и все такое. Так что ж, мы даже дружить не можем?

– Ну почему? Я готова общаться с тобой, но о любви забудь. Хорошо?

– Понял. Только мне все-таки непонятно… Как стала адвокатом, я больше не гожусь тебе в мужья? Я так плох? Или ты просветилась?

– Кость, ты лучше расскажи, – перебила Катерина, – за какую такую провинность тебя сослали на север?

– Да я ж писал тебе, так, ерунда, подрался.

– И что? За простую драку тебя отправили в Архангельск?

– Да ерунда, чего прицепилась?

– Понимаешь, Костя, я теперь юрист, и много чего знаю и понимаю.

– Так это же здорово, это то, что нам нужно.

– Ты о чем? – насторожилась она, снова он об этом.

– Моему другу нужен адвокат. Хороший, как твой отец. Понимаешь, о чем я?

– Нет, не понимаю.

– В общем, слушай, нужно сделать так, чтобы моего товарища не посадили.

– Костя, но я не могу защищать твоего друга. Я на госслужбе, – слукавила она.

– Ерунда, попроси своего дядю Женю, или как там его. Он тебе даст это дело.

– Не могу, Кость! – Катя поразилась, что он уже и про Северова знает.

– Катя, надо помочь! Нам нужен свой человек в ментовке, деньги ни вопрос.

– Костя, я не буду. Это неправильно!

– Что?

Костя подошел к ней близко и, схватив за лацканы пиджака, приблизил свое лицо к ней.

– Ты будешь делать то, что я тебе скажу. Ясно?

Катю передернуло, в его глазах горел яростный огонь, она вдруг поняла, что этот человек способен на все. А еще вдруг осознала, что больше не хочет его видеть. Никогда!

Как же от него теперь избавиться? Прав был папа, ей с ним не по пути. А она, дурочка, отца просила помогать этому негодяю в его темных делишках.

– Пусти меня!

Катя пыталась вырваться, но Костя держал ее крепко и уже размахнулся, чтобы ударить.

– Эй, отпусти девушку! – вдруг раздался грозный окрик.

Катя с Костей обернулись. К ним с суровым лицом шел Аматуни.

– Ты? – Катя, увидев его, сначала обрадовалась, но тут же испугалась.

Что сейчас будет?!

Глава 18

Мария Валентиновна поднялась на второй этаж и постучав вошла в комнату сына.

– Тимочка, ты почему в темноте? – спросила она и включила свет. – Неужели спишь в такое время? Пойдем ужинать.

– Мам, выключи, – отозвался Тимофей и повернулся на другой бок.

– Ну что у тебя за режим? – затянула свою обычную песню Мария. – Ночами где-то гуляешь, утром приходишь, спишь целый день. Ни сна нормального, ни питания.

– Мама, ты опять? – недовольно проворчал сын и сел на кровати. – Вот зачем ты приехала? Сидела бы с папой в Питере, ты ему нужнее.

– Знаешь, сын, мне лучше знать, кому я нужнее, – сердито возразила Мария.

– Ну, что, что?! Опять будешь нотации читать? – раздраженно спросил он.

– Нет, зачем. Просто поговорить пришла.

– Ну, давай поговорим, – Тимофей встал с кровати и пересел в кресло.

Мария Валентиновна прошла и села напротив.

– Отец нашел тебе тренерскую работу.

– Опять? – Тимофей с возмущением посмотрел на мать.

– Да. И я считаю…

– Мам, прекрати! На тренерскую работу не пойду. Мне хватает того, что я зарабатываю в блоге.

– Правда, хватает? Вот эти твои игрушки, стрелялки приносят доход? – она рассмеялась.

– Да, на клуб хватает, а больше мне ничего не надо.

– Но ты ведь мужчина, и тебе уже четвертый десяток пошел. Пора бы остепениться, тебе не кажется?

– Да что ты от меня хочешь? Не пойду я тренером ни по гонкам, ни по карате. Ты же знаешь, я не смогу!

Мария покачала головой.

– Тимочка, ну нельзя же так. Сколько еще ты будешь помнить?

– А разве это можно забыть? – он отвернулся к окну.

– Можно, сынок, можно. Ты не виноват, когда же ты поймешь?

– Ну все, хватит, – Тимофей встал, натянул джемпер и пошел вниз.

– Куда ты? Опять в клуб? Опять напьешься и будешь гонять по шоссе? – побежала следом Мария. – И снова придешь под утро? Тима, ну, пожалуйста, бросай пить, берись за ум, пока опять чего не случилось! Ты что думаешь, в трудную минуту тебе всегда будут попадаться на пути такие честные и добросовестные люди, как Катя Перчетская?

– Ой, вот только ее не вспоминай! – раздраженно сказал Тимофей, надевая у порога кроссовки.

– А что такое? Почему? Она очень добрая и такая милая…

– Вот именно! – со злостью кинул он, открывая дверь.

– Ты не справедлив! И знаешь, мне кажется, в твоей жизни не хватает именно таких людей!

– Ладно, мам, я пошел, – Тимофей громко закрыл за собой дверь.

А Мария крикнула напоследок:

– Тима, не губи свою жизнь!

Она расплакалась, ну как вразумить сына? Как вернуть интерес к жизни? Ей это не под силу, а Давид рукой махнул…

А Тимофей сел в машину и на всех порах помчался в город. Он прекрасно осознавал, мама права, нет с ним, таких, как Катя. Хотя ему кроме нее и не нужен никто больше. Ее одной вполне бы хватило. Он давно понял эту простую истину. Влюбился, как мальчишка, еще тогда в клубе, с первого взгляда. Вернее, со второго. Хотя первую встречу он и не помнит.

Только что из того? Он по-прежнему считал, что им не по пути. И это его ужасно бесило.

Тимофею вдруг очень захотелось ее увидеть! Подъезжая к городу, он глянул на часы. Уже восемь вечера, но она точно еще на работе. Он знал, потому что иногда приезжал посмотреть на нее тайком. Подойти не решался. Во-первых, потому что был уверен, она не хочет его видеть, а во-вторых, возле нее постоянно крутился ее сослуживец, молодой, рыжий парень, следователь, который вел тогда дело. Тоже, наверное, хороший, добрый человек, с приличной долей яда подумал Тима. Ему до них далеко.

Чтобы не светиться, он подъехал к отделению полиции со стороны парка, припарковав машину неподалеку, и тут увидел, как какой-то отморозок схватил Катю и хочет ударить.

Тимофей тут же выскочил из машины и в два прыжка оказался возле них.

– Эй, отпусти, девушку!

– Ты? – Катя уставилась на него, не веря глазам. Он-то здесь откуда?

У него было такое свирепое лицо, что Катя, не успев обрадоваться, испугалась.

–Пожалуйста, не надо! – попросила она, догадавшись о его намерениях.

– Это еще кто? – Костя все-таки отпустил Катю. – Это вот на него, что ли, ты меня променяла? Ты кто, вообще? – с вызовом обратился он к Аматуни.

– Сейчас узнаешь.

Тимофей, не раздумывая, подошел и ударил наглецу под дых, а затем снизу в челюсть.

– Тима, прекрати! – кинулась к нему Катя. – Совсем с ума сошел? Ты же убьешь его! Поверь, он не стоит того, чтобы садиться из-за него в тюрьму!

– Ничего страшного! Ты же защитишь меня? Ну-ка отойди.

Он ударил еще раз, и хилый зэк тут же упал на землю.

– Не надо! Я тебя прошу! – Катя схватила его за руки. – Мы с ним сами разберемся, он ничего мне не сделает.

– Ты уверена? – Тимофей выпустил пар и внезапно повеселел.

Может просто потому, что наконец кому-то пригодился? И не кому-то, а именно ей?

Тем временем Костя встал, вытер разбитую губу и, выхватив нож, пошел на Аматуни.

– Сейчас ты узнаешь, что такое настоящие пацаны!

– Ну-ка, покажи, – рассмеялся Тимофей и тут же принял стойку, готовясь к нападению.

Но Катя встала между ними.

– Хватит! Костя, уходи немедленно! Снова в тюрьму хочешь?!

Тот остановился, посмотрел зло, но нож убрал.

– Ладно, потом поговорим. И с тобой, и с тобой, – он по очереди махнул головой на Аматуни, потом на Катю и пошел прочь.

– Давай, подвезу до дома, – глядя на дрожащую девушку, предложил Тимофей.

Катя оглянулась на его машину.

– Нет, спасибо.

– Да не бойся, не увезу никуда, – усмехнулся он.

– Ну ладно, – согласилась она и, усаживаясь в машину, сказала адрес, – улица Гагарина, дом…

– Восемь.

– Откуда ты…

– Интересовался когда-то, забыла?

– Ах, да, – она вспомнила, он ведь следил за ней, когда вернулся из своего убежища.

Кате вдруг пришла в голову мысль.

– А ты его не знаешь?

– Кого?

– Ну, парня этого, Костю Олейникова.

– Нет, впервые вижу. И никогда не слышал такой фамилии.

– Странно… – кажется, не обманывает, подумала Катерина. – Ладно, расскажи, как у тебя дела?

– У меня все отлично! – не раздумывая, соврал он.

– Правда? – Катя попыталась заглянуть ему в глаза, но он смотрел на дорогу.

– Правда. А у тебя как? Много уголовников от суда спасла?

– Много. Только почему уголовников? В защите нуждаются не только уголовники, но и обычные, порядочные люди. Вроде тебя…

Он засмеялся.

– Ну-ну. А все-таки, что это за субъект, что к тебе приставал?

– Да так, старый знакомый, – ушла от ответа Катя.

– Ну вот и приехали, – Тима картинно заложил крутой вираж и подъехал к самому подъезду.

– Спасибо, что подкинул, – Катя улыбнулась, все такой же гонщик и позер.

– Не за что, – глянул он насмешливо.

– И спасибо, что заступился.

Катя стояла и смотрела вслед отъезжающей машине, она была очень рада его видеть, жаль, что при таких обстоятельствах. Пугало лишь одно – неизвестно чего можно ожидать теперь от Кости. Похоже, случилось то, чего она больше всего боялась, отморозился он на зоне окончательно…

А Тимофей еще долго смотрел в зеркало заднего вида, пока не свернул на другую улицу. Ему показалось, что Катя чем-то сильно встревожена, или даже напугана. Ну и где ее рыжий следак-защитник?

Аматуни порулил в ночной клуб.

Едва переступив порог, он огляделся. В шуме и мелькании огней, ему все-таки удалось разглядеть того, кого он искал.

– Саш, привет! – прокричал он на ухо девушке.

– Привет, Тимка! – Сашка пританцовывала, стоя у барной стойки.

– А ты чего одна? Где твои подруги? – спросил тот, присаживаясь на барный табурет.

– Да, все заняты, понедельник, сам понимаешь, а у меня выходной. Приходи в пятницу, будут тебе подруги, – захохотала догадливая Сашка. – А тебя кто интересует?

– Подруга твоя, Катрин.

– С чего это вдруг? – Саша даже перестала танцевать. – И она вообще-то по таким местам не ходит.

– А что за хмырь цепляется к ней? Не знаешь?

– Это который? Лешка, что ли? Рыжий такой.

– Нет. Худой и длинный.

– А, так это Костик, уголовник.

– Уголовник? – он удивился. – А я думал, она с такими не водится. Или это ее подзащитный?

Саша засмеялась.

– Да нет, это бывший ее, за торговлю наркотиками сидел, а теперь вот вышел и не дает ей покоя.

– Понятно. Ладно, пока, – Тимофей встал.

– Ты не останешься?

– Нет, домой поеду.

– Что, даже не выпьешь со мной? – удивилась Саша.

– Нет, – отрезал Тимофей и в задумчивости пошел к выходу.

Он понял одно, кажется, принцессе нужна охрана.

Глава 19

Через некоторое время, Катя немного успокоилась, Костя, кажется, оставил ее в покое. Но ей все равно не давало покоя его дело. Как такое могло случиться, что у человека, который никогда не занимался наркоторговлей, вдруг находят приличное количество наркотических веществ? Да еще не где-нибудь, а у него дома. Хорошо хоть не у Кати! И конечно, она тогда поверила, что ему их подбросили.

Она вспомнила, что в то время он жил у нее, но подолгу где-то пропадал. Значит, нигде он не работал, а занимался какими-то преступными делами. В который раз Катя подивилась собственной глупости. Папу жалко, она и его таким образом подставляла. Хотя она не верила, что он помогал Косте и его друзьям все время.

–Катюш, привет, – в кабинет вошел Леша Савельев, – вот дело Олейникова, скопировал для тебя. Если хочешь, помогу.

– А ты здесь уже работал, когда это дело Северов вел? – с надеждой спросила Катя, Леша ей с удовольствием бы все рассказал, не то, что дядя Женя, все нервы ее бережет.

– Я только пришел тогда. Ты имей в виду, если собираешься опять по злачным местам ходить, я могу тебя подстраховать.

– Почему по злачным?

– Ну так дело о сбыте наркотиков.

Катя глянула на него и иронично сказала:

– Леш, занимайся своими делами. Я не собираюсь ходить по злачным местам. И вообще, если надо, я сама могу тебе помочь, у меня сейчас затишье в суде.

– Ой, это здорово! – обрадовался Алексей. – Но от моей подстраховки ты зря отказываешься.

Понятно, наверняка Северов задание дал, не спускать с нее глаз. Только где же Леша был со своей подстраховкой, когда Костик ее в парке подкараулил? То вертится около нее постоянно, а когда надо, его нет. Она вспомнила, как вовремя появился Аматуни. Неизвестно, что случилось бы, если бы его не оказалось рядом. Только откуда он там взялся? Почему-то хотелось думать, что он следит за ней, вернее присматривает. Хотя зачем ему это? Глупости какие!

Катя тряхнула головой, пытаясь избавиться от возникших, словно наваждение, нечаянных мыслей, и открыла папку с документами.

Так, сверху лежала справка о переводе в другую колонию. За что? Посмотрим. «За нарушение режима… За агрессивное поведение и хранение холодного оружия». И напоследок: «За нанесение легких ножевых ранений сокамернику…». Кажется, что-то вырисовывается. Методично добивался перевода в другую тюрьму? А в этой что не понравилось? Или просто хотел уехать подальше? Ерунда какая-то, опять она выдумывает…

И как же он попался с наркотиками? Где их хранил? Ага, в доме на Стрельницкой… Это в старом Костином доме, что ли? Где его бабушка когда-то жила? Хм, Катя и не знала, что он там бывал в то время. Ладно. Дальше… В доме найдено несколько больших пакетов с измельченной травой, а также несколько маленьких пакетиков с белым порошком, приготовленных для закладок.

А это что? Поступил звонок, и какой-то добрый человек анонимно сообщил, что в таком-то доме на Стрельницкой хранятся наркотики. Абонент не найден. Катя развернула желтоватый лист, на котором было множество телефонных номеров. Ага, детализация звонков, поступивших в дежурную часть. Зеленым маркером был отмечен один номер телефона.

Катя вгляделась в цифры. Что-то они подозрительно знакомы ей… Господи, это же ее номер телефона, старый, конечно, но она хорошо его помнила, просто это был очень запоминающийся набор цифр.

Это что же получается? Костя действительно сам позвонил с ее телефона и заявил на себя? Очень-очень странно. А главное, почему не нашли ее? Ведь Северов наверняка установил, чей это номер телефона.

– Дядя Женя, это что? – Катя ворвалась в кабинет к Северову и положила перед ним распечатку с телефонными номерами.

– Откуда у тебя это?

– Леша принес копию дела. А что, не должен был?

Северов поджал губы.

– Не должен.

– Так вот почему вы не хотели мне его давать?

Евгений Егорович уставился в окно.

– Катя, ты не понимаешь…

– Вы утаили детали преступления, – перебила Катя, – Как вы могли?

– Катя, а ты хотела, чтобы тебя затаскали по судам? Я обещал твоему отцу…

– Погодите. Как обещали? Когда он был еще жив? Он что, знал, что его могут убить?

– Катя, Катя, не нагнетай. Ты росла без матери, а Гриша занимался серьезными делами, конечно, он беспокоился о тебе. Мало ли что… – он вздохнул. – Так и случилось…

– Понятно… Только знаете, что я думаю… Зря вы это сделали, – она ткнула пальцем в телефонные распечатки. – Вы ведь поняли, что Костя Олейников сам себя оговорил? Сами мне говорили.

Тот пожал плечами:

– Его давно надо было посадить. Вот я и подсуетился без лишнего шума. Сколько раз я говорил Грише, чтобы не выгораживал этого негодяя. Надеюсь, ты не станешь с ним общаться, когда он выйдет?

– Уже…

– Что уже? – подался вперед Северов.

– Да, он уже вернулся. И я с ним уже имела дело.

– И что? – Северов даже схватился за сердце, ведь он знал, что Гришка старался держать этого никудышного человека от Катюши подальше.

– Да ничего. Все нормально, – успокоила Катя, заметив тревогу своего наставника. – Мы поговорили, он отстал.

– Катя, смотри, с ним шутки плохи. Если что, сразу мне говори. Поняла?

– Хорошо, – Катя встала, – только я думаю, что в этом деле, – она потрясла пожелтевшими листками, – не все так просто.

– Катя! Катя, брось это дело! Не вороши прошлое! – крикнул ей вслед Северов и чертыхнулся. – Вот настырная девчонка, закусила удила, и уже не отпустит.

***

– Алексей, у меня к тебе конфиденциальное дело, – Северов вызвал к себе Савельева.

– Слушаю, Евгений Егорович.

– Недавно освободился один нехороший человек, проходил по моему делу семь лет назад, сел за наркоту.

– Это вы про Олейникова? – тут же догадался Леша.

– Да. Зря ты дал девочке это дело, – хмуро глянул тот.

– Так вы же сами обещали ей. А я как раз был в архиве, ну и снял копии. У меня там блат, – похвалился Леша.

– Понятно, услужил, значит, – Северов давно приметил, что Алексей к девушке неравнодушен. – Только я ведь не зря тянул. Были у меня кое-какие соображения на этот счет. Но, похоже, теперь не у меня одного.

– Катя решила покопаться в этом деле?

– Именно.

– А что там такого? По-моему, все очевидно. Сбыт и хранение в крупных размерах.

– Да, но только он сам на себя навел.

– Это точно? В деле этого нет.

– Вот именно.

– Так, интересно, а что там было на самом деле?

– Боюсь, мы никогда не узнаем, зачем он сам себя подвел под статью, и вряд ли что докажем, даже если докопаемся до истины. Но это ладно, у нас другая задача. Надо поймать этого уголовника на каком-нибудь хорошем деле, так, чтобы уж наверняка и надолго.

– Так. И что надо делать?

– Сесть ему на хвост и не слезать, пока не заметишь что-нибудь стоящее.

– Понял, – с готовностью сказал Алексей и поднялся.

– Возьми пару-тройку ребят толковых из оперативного отдела, и не спускайте с него глаз ни днем, ни ночью.

– А если Катюха будет путаться под ногами? Она же нас вмиг срисует.

– Решим, – нахмурился Северов. – Иди, выполняй.

– Есть, Егорыч! – Леша в шутку приставил руку к голове и, по-армейски развернувшись, вышел из кабинета.

***

На следующий день в кабинет к Кате с Лешей зашел Северов, широко и радостно улыбаясь.

– Значит так, Катюш, я переговорил с твоим начальством, с завтрашнего дня ты в отпуске на две недели. Вот путевка в Ялту, это поощрение за хорошую работу. Там сейчас как раз бархатный сезон…

– Да вы что! Дядя Женя, я не могу сейчас! – Катя была ошарашена таким предложением.

– Почему это? Дел в суде у тебя как раз нет, а если что-то появится, отложим.

– Нет, нет, я не могу. И потом отпуск мне только в декабре положен…

– Ничего страшного, я договорился. Все, не обсуждается.

Северов поспешно вышел.

– Ну чего ты, Катюш, – успокоил Леша, – отпуск – это же здорово! Съездишь, отдохнешь. И приведешь наконец машину в порядок…

– Вот именно! У меня же скоро экзамены в автошколе! – кипела Катерина.

– Ничего страшного, сдашь со следующей группой.

Катя вздохнула, понятно, сговорились, хотят ее устранить, чтобы изолировать от Олейникова. С одной стороны это хорошо, но с другой… Теперь, зная методы Северова, Катя опасалась, что Костю подставят и снова засадят уже надолго. Уберут подальше от нее, так сказать… Это хорошо, конечно, она сама хотела бы от него избавиться.

Только у девушки были другие планы. Ни жить, ни быть захотелось докопаться до истины, почему Костик сам отправил себя на зону.

– Ладно, – вдруг согласилась она. – Отпуск, так отпуск.

– Ну вот и отлично! – обрадовался Леша.

А Катя только хмыкнула, ехать она никуда не собиралась.

***

В субботу ближе к вечеру Катя собралась наконец в гараж. Они с Лешей договорились встретиться там и в очередной раз позаниматься машиной. Леша все проверил, что-то смазал, почистил и сказал, что она в полном порядке. Осталось намыть ее, пропылесосить салон и разобрать папины вещи в багажнике и в бардачке. Может, и неплохо, что у нее отпуск? Спокойно сдаст экзамены в автошколе, получит права, да вот, машину в порядок приведет, покатается на ней, чтобы обвыкнуться. Все с пользой дело проведет. Не то чтобы ей не хотелось в Ялту, очень хотелось, но сейчас не до отпуска.

Главное, в ее планы на отпуск входило встретиться с Костей и серьезно с ним поговорить. По-хорошему. Он должен ей все рассказать. Ведь у него, судя по всему, остались к ней чувства, значит, он не станет врать. Раньше они друг другу всегда доверяли. Теперь, конечно, все иначе, но она сможет добиться от него правды.

Катя открыла ворота, включила свет в гараже и принялась за уборку. В бардачке лежали старые страховки на автомобиль, записная книжка с записями о замене расходных материалов. Катя взяла книжку и пролистала. Папин почерк, мелкий, убористый, красивый, не то, что у Кати. Вот во всем он был лучшим, ей до него далеко, в который раз взгрустнула она.

Потом дошла очередь до багажника. А вот здесь работы о-го-го! Куча каких-то железок, аптечка (кстати, не забыть бы, заменить), пустые канистры из-под масла, стеклоочистителя. Все выбросить надо. А еще коробки с запчастями, кажется, новыми, надо у Леши спросить, может, пригодятся?

Катя чихнула. Вот здесь, конечно, мужской бардак. Наверное, как у любого мужчины. Интересно, а в красивой машине Аматуни такой же ворох мужских вещей и железяк? Катя одернула себя, какая разница, что у него там в машине?

Она подняла резиновый коврик и снова ужаснулась, сколько грязи и пыли накопилось за пять лет. А это что? Бумаги какие-то…

Она взяла в руки клочок бумаги. Опять папин почерк.

«Смена караула 20.00. Свет у входа и по периметру…»

Дальше не разобрать. Что это? Катя взяла еще несколько листков. Понятно, папа расследовал дела своих клиентов. Катя взяла в руки черную папку, которая неприметно лежала на самом дне багажника.

Первое, что она там увидела, это фото Костика. Затем еще одно и еще. Так, это интересно. На одном снимке он вскрывает чью-то машину, а здесь размытая, похоже, скриншот с видеокамеры из соседнего дома, или с видеорегистратора из какой-то машины. Костя перелезает через забор, а рядом табличка: «Ул.Репина, 16». Где-то она видела этот адрес… Надо бы посмотреть, чей это дом.

И тут ее озарило, а не тот ли это адрес, откуда вынесли сейф? Получается, это доказательства того, что Костя был вовсе не случайным прохожим, а непосредственно участвовал в ограблении… Тут же сумасшедшая мысль закралась в голову, а что, если папа держал Костю на крючке этими снимками? Изъял фотографии из дела, не без помощи дяди Жени, конечно… Следующая мысль повергла в шок, а что, если он Костю шантажировал? И Костя… Нет-нет, он не мог! Все это лишь ее догадки, а фантазия у нее буйная, как дядя Женя говорит. Надо все проверить и перепроверить, решила Катя.

Она снова заглянула в папку. Еще документы. Протокол дознания, оригинал, почему-то. И вот еще досье на… Это же мэр их города! Бывший, конечно… Интересно, а не то ли это дело, которое папа вел перед смертью и которое не нашли в его конторе? Вот так находка, обрадовалась Катя.

Тут она услышала шум, кто-то подошел к гаражу.

– Леша, – окликнула Катя, будучи уверенной, что это Савельев. – Посмотри, что я…

Она оглянулась, да так и застыла. На пороге стоял Костик и недобро ухмылялся.

– Ну привет, Катюха. А это не Леша, это я…

Глава 20

Катя быстро кинула папку обратно и захлопнула багажник. Ну ладно, внезапно успокоилась она, все равно собиралась поговорить с Костей. На ловца, как говорится, и зверь бежит. И все-таки она насторожилась, что ему надо на этот раз?

– Зачем пришел?

– Да вот, соскучился ужасно, – загоготал он. – А ты нет?

– Нет, нисколько, – угрюмо ответила Катя. – И тебя я не ждала.

– Да я уже понял, ты Лешу ждала. Леша – это тот самый каратист, которому я навалял в парке?

Катя посмотрела на него с удивлением, а потом не сдержалась и расхохоталась.

– Что смешного я сказал? – тут же вскипел Костя.

– Ха-ха-ха, Кость, я не могу, ты бы уж лучше промолчал, – Катя никак не могла успокоиться, и все смеялась, вспоминая, как Аматуни в два счета уложил этого задохлика на землю.

– Да заткнись уже! – сходу рассердился Костя.

Катя тут же успокоилась, в ее планы не входило злить его, наоборот, надо как-то расположить к себе.

Для начала у нее есть парочка вопросов.

– Костя, скажи, а ты знаешь Тимофея Аматуни?

Тот почесал в затылке.

– Аматуни?.. А, это тот самый местный мажор? Когда-то он здорово шумел в городе, помнится. А что?

– Так ты никогда с ним не встречался и не знаешь его в лицо?

– Нет, может, когда-то и знал, так сколько лет прошло.

С глаз Кати окончательно упали шоры, и пришла ясность. Костя тогда ее не защищал и не мстил за нее Аматуни. То есть Тимофей к аресту Костика не был причастен. Они даже не были знакомы. Костя тогда сам попался и, похоже, сам хотел этого. А она столько лет винила Аматуни. Боже мой! То есть, она все надумала? А еще считала себя объективной! Нельзя делать выводов, пока нет доказательств. Так ее учили.

Тут же снова возник вопрос, зачем Костя сам себя сдал? Кажется, все ясно, как день. Скрылся от какого-то более серьезного преступления, осталось узнать от какого.

– Костя, мне надо с тобой очень серьезно поговорить.

– Ну-ну, давай поговорим. Наконец-то одумалась? – Костя прошел внутрь и окинул насмешливым взглядом автомобиль. – Это что, папашки твоего корыто?

– Это машина моего папы, – сквозь зубы процедила Катя, папа столько раз выручал этого уголовника, а теперь он так неуважительно говорит о нем. – И я, кстати, скоро буду на ней ездить.

– Ну-ну, если она поедет, – Костя, ухмыляясь, присел на багажник. – А это что за бумага?

Катя с ужасом глянула, куда он показывает – на полу валялся лист бумаги, который, наверное, выпал из папки. Костя наклонился, поднял пожелтевший лист и прочитал вслух: «Протокол задержания…»

Катя похолодела, но тут же опомнилась и мгновенно выдернула из его рук листок.

– Да так, мусор разбираю.

Она тут же порвала документ в клочья и бросив на пол, вышла из гаража.

– Все, выходи, я закрываю.

Но Костя не торопился, прошел вдоль гаражных полок, приглядываясь, просматривая лежащие там ящички и коробочки, заглядывал под них и бормотал:

– А что же это я про гараж-то забыл?

Катя вдруг забеспокоилась, а вдруг Костя заметил, куда она спрятала папку?

– Костя выходи немедленно! – потребовала она, судорожно соображая, как забрать отсюда документы.

– Хорошо, хорошо, выхожу уже. Да, я ж совсем забыл, зачем к тебе приехал, – он остановился у ворот, пока Катя закрывала замок. – У нас тут дело есть. Поедешь сейчас со мной, нужна твоя помощь.

– Еще, чего! – возмутилась Катя, расстраиваясь, что разговора «по-хорошему» не получалось. – Никуда я с тобой не поеду!

– А куда ж ты денешься с подводной лодки? – заржал Костик.

– Не поеду, сказал. Не понял, что ли?

Кате хотелось вцепиться ногтями в эту наглую физиономию. Как он был ей неприятен! Вот где настоящая ненависть! И как она могла испытывать к этому моральному уроду нежные чувства и благоговение?! Недальновидная дурочка! Вообще не разбирается в людях и ненавидит совсем других людей, которые вовсе не заслужили этого.

– Поедешь, как миленькая, большие люди хотят с тобой поговорить.

Костя недолго думая подошел и, обхватив Катю за талию, потащил в стоящую неподалеку машину.

– Не поеду, сказала! Оставь меня в покое! – забилась она в его руках, пытаясь вырваться.

Она вспомнила Аматуни. Сейчас ей ужасно хотелось, чтобы он появился, как в прошлый раз. Внезапно, из ниоткуда.

И в ту же секунду услышала знакомый голос:

– Эй, ты с первого раза не понимаешь? Оставь девушку в покое.

Катя поняла, что спасение снова пришло!

– Тима! Помоги! – закричала она, пытаясь вырваться из цепких рук.

Тимофей тут же подскочил и буквально вырвал из Костиных рук Катерину, затем размахнулся и врезал по лицу так, что тот отлетел в сторону. Тут же из припаркованной неподалеку машины выскочили двое бритоголовых парней уголовного вида и кинулись к ним.

А Тима подтолкнул Катю в сторону своей машины.

– Беги, машина за гаражами. Садись, быстро! Я догоню!

Парни подбежали, пытаясь окружить Тимофея, но тот не стал ждать, когда они нападут, ударил первым. Одному в челюсть, второго толкнул, а Косте, который уже поднялся и кинулся на подмогу дружкам, врезал, как следует в другой глаз для симметрии и тут же помчался следом за Катей со скоростью ветра.

Внезапно вдогонку беглецам раздались несколько выстрелов. Тима будто споткнулся, упал, потом вскочил и, придерживая рукой плечо, подбежал к машине.

– Все, уезжаем.

Машина мгновенно сделала разворот и помчалась мимо гаражей в сторону жилого массива.

Катя обернулась и увидела, что Костя с братками тоже сели в машину и рванули за ними. Она была в ужасе! До стрельбы дошло. Но кто стрелял? Неужели Костя?

– Быстрее! – крикнула она Тимофею. – Они сейчас нас догонят!

– Не догонят, – спокойно и уверенно сказал тот.

Аматуни тем временем сделал резкий поворот, уводя автомобиль на прилегающую дорогу, и через несколько минут уже выруливал на трассу "Скандинавия".

– Тима, ты куда? Нам в город надо! В полицию!

– Нет. До полиции не дотянем, это другой конец города, – отрезал он.

– Да почему?!

– Не проскочим, они позади, тем самым отрезали нам путь и перехватят на первом же перекрестке. Ты хочешь стрельбы в центре города?

– Нет. И что тогда делать?

– Доверься мне.

– Серьезно?!

Катя покачала головой, она вспомнила их первую поездку и его безрассудство.

А он глянул на нее, как тогда, на суде и также проникновенно сказал:

– Серьезно. Правильнее будет исчезнуть на время.

– Не знаю, может быть, ты и прав, – неуверенно сказала Катя.

Она немного успокоилась. Вряд ли их догонят, скоро они будут уже далеко. Беспокоило только, что приедет Леша, а ее нет, и гараж закрыт. Хотя, он подумает, что она уже отбыла в солнечный Крым. Катя быстро набрала ему короткое сообщение: «Леша, я уехала, позвоню, как только вернусь».

Аматуни выжал педаль газа, и машина стрелой помчалась прочь из города.

Кажется, Катя догадалась, куда он взял курс…

***

– Костян, ты совсем, что ли? Зачем палил? – возмутился один из дружков Костика, выруливая следом за машиной Аматуни на шоссе и стараясь держать ее в зоне видимости.

– Не нравится мне он, – угрюмо сказал тот, прикладывая холодную рукоятку пистолета то к одному подбитому глазу, то к другому.

Костя был очень зол на Катьку. Ишь, нашла себе защитника! Ну ничего, он этого так не оставит, да теперь и выхода другого нет. Каратиста в расход, а Катьку припугнуть, и все дела. И главное, не забыть пошарить в гараже. Может, удастся найти то, что он хотел найти еще семь лет назад?

– Не нравится, – проворчал подельник, – давно срок не мотал? Лучше с подружкой своей разберись, а то только языком трепать. А она вон, к мажору в машину прыгнула и укатила.

– Да не заводись, догоним. Погоди, к какому мажору? – вытянул шею Костя.

– Так это мажор местный, Аматуни. Не слышал, что ли? Только у него в городе такая крутая тачка.

– Аматуни, значит? – заскрипел зубами Костя. – Это интересно… Гони, Зёма, надо их догнать.

Но через несколько минут незадачливые друзья поняли, что потеряли машину из вида.

– Эх, черт! Упустили! – психанул Костик.

– Ничего, никуда не денутся. Достанем. Слушайте, ребята, у нас кто-то на хвосте…

Все обернулись.

– Ну-ка, сверни налево на перекрестке…

– Да, точно, за нами. Ну, догнать не смогли, давайте попробуем сами уйти…

***

И вот уже машина летит по знакомому шоссе.

– Принцесса, ты умеешь водить машину? – вдруг нарушил тревожное молчание Аматуни.

– Ну, в общем…

– А поточнее?

– Я учусь в автошколе, скоро экзамены.

– Ну так это отлично!

– Почему? – насторожилась она.

– Тебе придется сесть за руль. И чем быстрее, тем лучше.

– Что? Почему?

– Посмотри, сильно меня задело? – он отклонился от сиденья и повернулся спиной.

– Ой, мамочки! Они попали в тебя?! Ты ранен?! – Катя с ужасом смотрела на его спину, по которой растекалась кровь.

– М-м-м, гады, такую куртку испортили.

– Ты о чем?! – возмутилась Катя. – Все шутки шутишь? Ты же истекаешь кровью! Тебе срочно нужно в больницу!

– Ерунда, царапина, просто слегка задели. А в больницу нельзя, – мотнул он головой и резко снизил скорость.

– Так ты потому и не поехал в город?

Катя вдруг все поняла. Вот почему он сразу не признался, что ранен и почему увез ее, как можно дальше от города! Она заставила бы его ехать в больницу, а там их сразу бы нашли. Это если бы он доехал, что вряд ли, поняла Катя, глядя на Тимофея – он вдруг закрыл глаза и стал заваливаться на руль.

Машина потихоньку съехала на обочину и остановилась. Катя с ужасом обернулась и посмотрела на дорогу. Нет, нет, их не догонят…

Глава 21

Катя на дрожащих ногах вышла из машины, подбежала к водительской двери и помогла Тимофею выйти. Кое-как уложив его на заднее сиденье, она села за руль.

– Боже! Боже! – Катя схватилась за голову. – Что с этим делать? Я училась вождению на старой «Пятере», а здесь панель управления, как в космическом корабле!

Тима тихо засмеялся и приподнялся, тут же сморщившись от боли.

– Тебе смешно? – ужаснулась она. – Я не знаю, что сделать, чтобы она поехала! Ты понимаешь, что я никогда даже не сидела в такой машине?

– Сидела, не ври.

– Ну да, – она вспомнила, как он подвез ее недавно до дома. – Но за рулем не сидела!

– Спокойно, не паникуй, – он снова упал на сиденье, стараясь глубоко дышать, – я буду тебе говорить, что делать. Машина один в один, как в твоей автошколе.

– Ага, ну да, один в один. Здесь, наверное, автоматическая коробка передач? – со знанием дела спросила Катя, наклонилась и посмотрела, сколько педалей в машине.

– Я не езжу на автомате, – оскорбился бывший гонщик. – И не надо смотреть вниз, смотри на дорогу… Педали три, и коробка передач ручная, как в "Пятере"… Только движок запускается кнопкой, под правой рукой найдешь… – Тимофей тяжело дышал и говорил еле-еле. – Ну, давай попробуем. Слушай внимательно… Сначала кнопка. Так. Теперь выдави педаль сцепления в пол и включай первую передачу.

– Вот эту красивую ручку на панели?

– Да, рычаг передач она называется, – прокряхтел он. – Так, а теперь медленно отпускай сцепление и одновременно потихоньку подгазовывай. – Машина взревела, но с места не сдвинулась. – Потихоньку, говорю, – проворчал он.

Наконец они плавно тронулись, и Катя вырулила на шоссе. Очень хотелось газануть как следует, но она побоялась, что не справится с управлением, поэтому ехала на третьей передаче и держалась рядом с обочиной.

Каждый раз, увидев в зеркале заднего вида свет фар, она впадала в панику и прибавляла скорость, опасаясь, что это погоня, машина дергалась и глохла. Но очередная машина обгоняла их, и она успокаивалась. Неужели оторвались? И что теперь?

Тимофей уже почти не реагировал, что ее очень беспокоило. Периодически она оглядывалась на него, окликала и снова от ужаса прибавляла скорость. А он время от времени впадал в бессознательное состояние, потом на время приходил в себя, а затем снова отключался. Ему срочно нужна медицинская помощь, понимала девушка, но мысль о том, чтобы повернуть назад пугала ее. Там их точно сразу схватят.

Она вспомнила про Сашу, та ведь медик, могла бы помочь, но Катя не решилась позвонить ей. Подставлять подругу под удар совсем не хотелось, да и выдавать их убежище ни в коем случае нельзя. Она и так подставила Аматуни.

Катя уже поняла, что дело не шуточное, и они с Тимой здорово попали. Если Костя со своими дружками решились стрелять, значит, дело серьезное, и в покое они уже их так просто не оставят.

Тима на время очнулся и, посмотрев вокруг, тихо сказал:

– Скоро съезд, не пропусти… Там знак будет «Олень», за ним первый поворот налево.

– Поняла. Налево, – эхом отозвалась Катя.

Налево она поворачивала плохо. На занятиях по вождению она терялась, останавливалась прямо на перекрестке, долго прицеливалась в левый поворот, машина глохла, Катя дергала рычаг передач туда-сюда, за что ее сильно ругал инструктор. Хорошо, что сейчас движение на шоссе не очень оживленное. И она обязательно повернет налево! А куда она денется?

Уговаривая себя и бормоча себе под нос все эти слова, она неуверенно ехала вперед и наконец увидела знак «Осторожно дикие животные» с нарисованным на нем оленем. Вдохнув воздуха в грудь, она пропустила встречную машину и решительно повернула налево. Лес обступил со всех сторон, спасал только яркий свет фар, освещая узкую лесную дорогу.

Еще с полчаса Катя медленно вела машину по извилистой лесной дороге.

– Пожалуйста, прибавь скорость, – Тимофей держался из последних сил. – Ты тащишься, как черепаха, я бы быстрее пешком дошел… Не могу смотреть.

– Не смотри, – парировала Катя. – Я предпочитаю доехать до озера, чем врезаться в дерево. И потом, тебя там что, медперсонал дожидается? Или в озере живая вода?

– Очень смешно.

Катя пыталась его подбодрить, хотя сама была готова упасть в обморок. Тима был такой бледный! Сколько он уже потерял крови? Не надо было его слушать, надо было ехать в больницу. А что, если он умрет? При этой мысли внутри все холодело от ужаса, она никогда себе не простит, и будет винить себя всю жизнь!

Наконец среди деревьев, в наступивших сумерках блеснула водная гладь, едва показавшаяся луна отражалась в воде. И снова обстоятельства были совсем не романтичными, хотя здешняя красота завораживала.

Катя помогла Тимофею выйти из машины и подняться в дом.

– Надо срочно обработать рану и перевязать, – она встала посреди комнаты, озираясь. – Здесь есть какие-нибудь медикаменты?

– Простой перевязкой не обойтись, – сморщился от боли Тимофей, проходя в комнату.

– Ладно, – сглотнула Катя, – говори, что я должна сделать?

– Аптечка в багажнике машины. Там бинты, йод, перекись.

Она быстро сбегала и вернулась с аптечкой, некстати заметив, что в багажнике у него точь-в-точь такой же беспорядок, как у папы.

– Так, давай, посмотрим.

Катя помогла Тимофею снять куртку, затем футболку, тот кривился от жгучей боли, но держался.

Катерина, увидев рану, схватилась за голову.

– Тима! Ты сказал, царапина?! У тебя серьезное ранение!

– Да, принцесса, тебе придется немного поиграть в доктора. Любишь ролевые игры? – он подмигнул и хрипло рассмеялся.

Она осуждающе посмотрела на него, даже в такой ситуации он остается наглецом и пошляком.

– Послушай, давай вызовем скорую, пока не поздно, – в отчаянии предложила она.

– Нет. Во-первых, здесь нет связи, во-вторых, в больнице нас сразу найдут. Они же поняли, что ранили меня. И имей ввиду, мы знаем их в лицо, так что теперь их задача устранить нас, ну или меня, – "успокоил" он, увидев ее вытянувшееся лицо. – Так что, придется тебе самой сделать небольшую операцию.

– Вс-вс-всмысле? – испугалась Катя. – Настоящую операцию надо делать?

– Назовем это, медицинские процедуры.

– А-а-а что надо делать?

– Так. Вот, держи орудие труда, – он взял с полки охотничий нож и протянул ей, – осторожно, он очень острый.

– Что? Нож? – Катерина попятилась, она не могла понять, зачем это?

– Бери, сказал! Достанешь пулю, она неглубоко, я ее чувствую, – стиснув зубы, пояснил он.

– Пу-пу-пуля? У тебя в плече пу-пу-пуля???

– Слушай, прекрати заикаться и таращить глаза, а то я в тебе разочаруюсь! – Тимофей вытирал со лба пот, боль была невыносимой.

– Нет, нет, нет! Ты что! Я не смогу!

– Сможешь, – он повернулся к ней, сморщившись от боли. – Или ты хочешь, чтобы я умер? Ну что ж я пойму. Ведь между нами война.

– Да ну, какая война? Не говори ерунду! – возразила Катя, с ужасом глядя на нож в руке.

– А что, нет? Я уверен, ты презираешь меня и хочешь, чтобы я умер, – он из последних сил пытался привести ее в чувство.

– Что ты такое говоришь?! Конечно, не хочу!

Тима покачнулся и, еле удержавшись за край стола, посмотрел на нее.

– Тогда действуй. Я тоже не хочу умирать, у меня другие планы, – он посмотрел на нее горячечным взглядом и стал заваливаться прямо на стол.

– Ты не умрешь! – Катя подхватила его и помогла дойти до дивана, на который он тут же повалился лицом вниз.

– Давай скорей, похоже, я теряю сознание.

Катя подскочила и заметалась по комнате.

– Так, только спокойно! Где, где, где полотенца, вода?

– На кухне, – прохрипел Тимофей. – И виски принеси! Найдешь там, в шкафу.

– С ума сошел? Бредишь? Тебе захотелось выпить?

– У тебя есть другая анестезия? – с сарказмом спросил он. – И антисептик?

– А! Да-да-да, поняла. Сейчас-сейчас, потерпи, потерпи, Тима, я быстро.

Тщательно обработав руки и нож крепким виски, Катя приступила к операции.

– Вот, выпей, – она налила ему полстакана.

Он кое-как привстал, выпил залпом и снова упал.

– Плесни на рану.

– Хорошо, потерпи немного.

Едва обжигающая жидкость коснулась раны, Тима не выдержал и закричал от невыносимой боли так, что у Кати внутри все похолодело.

– Давай, быстрее вытаскивай! Не жалей меня!

Через несколько минут обоюдных мучений, пуля была извлечена. К счастью, она застряла неглубоко в мягких тканях. Обработав рану перекисью и йодом, затем наложив повязку, Катя нашла обезболивающие и противовоспалительные таблетки и дала Тимофею.

– На, прими. Вот увидишь, завтра тебе будет лучше, – пыталась она его подбодрить, но смотреть на него было жалко.

А он, устав от боли и мучений, почти сразу уснул.

Катя отошла к окну, села на стул и расплакалась. Что же теперь будет? Если начнется воспаление, и поднимется температура, нужны будут антибиотики, да и уколы хорошо бы сделать от столбняка, но где она их возьмет?

***

– Ну, Алексей, докладывай, – Северов сел на край стола и пальцем разгладил усы.

– Пока ничего. В субботу я Костю с дружками засек случайно у Катиного гаража… Мы с Катей договаривались там встретиться.

– Ну и?

– Я не понял, что они там делали. Кати там не было, гараж закрыт, кажется, все в порядке. Но как только я подъехал, они тут же рванули.

– Тебя заметили, что ли? – осуждающе посмотрел Северов.

– Нет, конечно! – обиженно возразил Леша. – Мне показалось, что они как будто торопились куда-то.

– Ну и куда они торопились, узнал? – нетерпеливо спросил Евгений Егорович.

– Да нет, они так быстро уехали, что я их потерял.

– Ну как так-то? – всплеснул руками Северов.

Леша пожал плечами и вздохнул:

– Так они на «Бэхе» гоняют, а я на старом «Шевроле».

– А вот плохо, Леша! – Северов встал и заходил по кабинету. – Так мы никогда его не возьмем. А за квартирой его кто-нибудь приглядывает?

– Да, пару ребят там поставил по очереди дежурить, но Олейников дома пока не появлялся.

– Понятно. Ладно, время есть. Узнай, где он бывает, где ночует, ну и подсуетись, может, хоть прослушку на телефон поставить. Учить тебя, что ли?

– Понял. А, да, чуть не забыл, Катя прислала сообщение. Уехала в отпуск, все в порядке.

– Ну ладно, хоть за нее будем спокойны. Какое-то время. Но до ее приезда надо парня поймать.

– Вы думаете, успеем? Может, он будет вести себя хорошо.

Северов даже рассмеялся:

– Шутишь? Я уверен, что он уже провернул немало дел. Кстати, слышал сводку? Граждане сообщили, что в субботу слышали выстрелы на другом конце города. Вот не удивлюсь, если без этого уголовника не обошлось…

Глава 22

Тимофей провалился в тяжелый, болезненный сон и проспал почти сутки. Катя подходила к нему, с тревогой прикладывала руку ко лбу, давала попить, когда он ненадолго приходил в себя, и наконец, к вечеру следующего дня, он начал потихоньку оживать.

– Ну, давай, рассказывай, – первым делом спросил он, когда она села рядом, чтобы накормить его.

– Что рассказывать? – Катя кормила его с ложечки, как сестра милосердия раненого солдата.

За последние сутки у нее было достаточно времени, чтобы осмотреться как следует. И снова она поразилась, что в такой глуши есть все необходимое для жизни, даже свет и вода. Газ, правда, баллонный, и Катя долго не решалась включить его, совершенно не зная, как с ним обращаться, но очень хотелось есть, да и Тиме, когда проснется, нужна будет горячая пища. Поэтому она первым делом принялась за готовку.

На этот раз шкаф и холодильник на кухне были забиты продуктами до отказа. Курицы, конечно, не было, но она нашла копченый окорок, из которого получился вполне сносный суп.

– И все-таки, что от тебя хотят эти упыри? – не отставал Тимофей, с удовольствием принимая из Катиных рук пищу, хотя аппетита совсем не было.

– Я не знаю, – нахмурилась Катя, совсем не хотелось рассказывать про Костю и его дела.

– Послушай, я жизнью рисковал, спасая тебя. Ты мне должна.

– А я думаю, мы в расчете, – возразила Катерина, снова вспомнив его скупую похвалу после суда.

– Не скажешь, значит?

– Ты как себя чувствуешь? – сменила она тему.

– Плохо, вообще-то, у меня в спине дыра по чьей-то милости, – рассердился он, понимая, что она ему просто-напросто не доверяет.

– Ну хватит уже! – вскинулась она. – Ты теперь будешь меня попрекать этим всю жизнь?

– Я подумаю… Рассказывай, – потребовал он.

Она упрямо молчала.

– Хорошо, оставим это. Скажи, тебя будут искать? Ну… этот твой рыжий…

Катя вопросительно подняла брови. Лешу-то он знает, но с чего взял, что он ее? Следил, получается.

– Нет, коллеги не будут беспокоиться, – коротко ответила она. – А вот тебе, наверное, надо сообщить маме.

– Нет, маме не надо. Она привыкла к моим отлучкам, – сказал и будто смутился.

Катя все поняла, и ей тут же захотелось спросить о Каролине.

– А невеста твоя? Она, наверное, с ума сходит?

– Каролина мне не невеста, – отрезал он и тут же спросил, – а как с работой? Завтра ведь понедельник, тебя обязательно хватятся.

– К счастью, у меня отпуск. И с завтрашнего дня я должна греться под теплым крымским солнцем.

– Здорово! – мечтательно закатил глаза Тима и откинулся на подушки.

Катя не поняла, что здорово. Что она проведет отпуск с ним в этой глуши? Или ему тоже хотелось бы в Крым?

После сытного ужина, его снова потянуло в сон. Катя сделала перевязку и пошла прогуляться к озеру.

Горящие фонари, стоящие в ряд вдоль пристани, бросали тусклый свет на озерную гладь, придавая этому месту таинственность и сверхъестественность. Пугающая тишина стояла вокруг, даже птиц не было слышно, а лес словно нависал над озером и домом, навевая мысли о величии природы.

Ничего страшного, все идет хорошо, и Тимофей будет в порядке, успокоилась она. А отпуск на озере ничуть не хуже, чем на черном море.

***

Следующим утром, пока Катя спала, Тимофей попытался встать, ужасно болело плечо, но температуры уже не было, и самочувствие было вполне сносным. Но едва он заслышал ее шаги, тут же улегся обратно на диван.

– А, ты уже проснулся? – заглянула в дверь Катя. – А я на цыпочках хожу, боюсь разбудить. Я кашу сварила, правда на воде, молока нет. Ты голоден?

– Кашу? Ну да, поел бы, – приняв жалкий вид, сказал Тимофей.

Катя тут же метнулась и принесла тарелку с овсянкой.

– Давай, подушку подниму, чтоб удобней было.

Она внимательно посмотрела на него, слаб он еще, самостоятельно есть не сможет, и принялась опять кормить его, как маленького ребенка.

Тимофей с удовольствием принимал ее заботу, нет, не с удовольствием, а с болезным желанием быть под ее опекой, почувствовать тепло ее доброй души. Мама, конечно, тоже заботилась о нем, особенно тогда, после аварии, но это было не то. Ему было приятно, что эта девушка, которая, наверняка, все еще недолюбливает его, так милосердна и сострадательна. Он в своей жизни не встречал таких. И, если честно, не очень-то ему хотелось есть эту кашу, он не любил овсянку, но из ее рук она казалась божественной.

– Может, встанешь уже? Надо расхаживаться, – предложила Катерина.

Но Тимофей покачал головой:

– Нет, думаю, рано, очень плечо болит, – ему хотелось подольше удержать ее здесь, да и возвращаться в город было рановато, сначала надо понять, что происходит.

– Ладно, – жалостливо посмотрела на него Катюша. – Тогда, может, сделаем перевязку?

– Давай, – тут же согласился он.

Это была его любимая, хоть и болезненная процедура. Ведь она касалась его, жалела, дула на рану, когда обрабатывала йодом, а он тихонько кряхтел от боли, но при этом был на седьмом небе от счастья.

– Хорошо, сейчас принесу бинт, – подхватилась Катюша.

Она вышла за дверь, но вспомнив, что забыла тарелку, тут же вернулась.

– Я тарелку забыла…

Катя застыла на пороге, в изумлении уставившись на Тимофея, который стоял возле шкафа и смотрел на себя в небольшое зеркало.

– Ах ты симулянт! – тут же рассердилась она.

– Мне просто в туалет надо, – нисколько не смутился он. – Я же не могу и об этом тебя просить.

– Ясно все с тобой, – надулась Катя и грозным голосом добавила. – Быстро иди в туалет, а потом перевязка.

***

Тимофей быстро шел на поправку и еще через пару дней свободно передвигался по дому.

– Принцесса, давай все-таки поговорим серьезно, – снова поднял он интересующую его тему.

– Хорошо, – со вздохом согласилась Катя, он имеет право знать, за что пострадал, – только прекрати так меня называть.

– Нет, ни за что! – отклонил он просьбу. – Да я по другому уже и не смогу. И ты зубы-то не заговаривай. Давай, рассказывай. Я должен понимать, во что влип.

– Снова попрекаешь? – насупилась она.

– Нет, просто констатирую. А ты так не считаешь? Ты сама не влипла, разве?

– Ну да, есть проблема… Костик – бывший уголовник.

– Это я знаю, – кивнул Тимофей, попутно разминая плечо.

– Откуда?

– Неважно, дальше что?

– Он вернулся из тюрьмы и теперь хочет, чтобы я работала на его компанию.

– У уголовника есть своя компания? – изумился Тимофей.

– Нет, конечно, я имею в виду дружков его.

– Банда, что ли?

– Да нет, думаю, скорее, небольшая организованная группировка.

– Если вооружены, то это уже банда.

– Возможно. Так вот, насколько я знаю, они выполняют какие-то особые заказы. Мой отец, когда был жив… – Катя запнулась, – по моей просьбе защищал и неоднократно спасал от тюрьмы Костика и его друзей. А теперь тот хочет заставить меня работать на них.

– То есть, как я понял, твой уголовник использовал тебя, чтобы ты заставляла отца отмазывать его от тюряги?

Катя уставилась на Тимофея, до нее только сейчас дошло, что все это так очевидно, а она не замечала.

– Ну да, видимо, так.

– А что ж ты не рассказала обо всем этом своим в полиции?

– Я думала, сама разберусь. Костик казался безобидным.

– Ничего себе безобидный! – Тима невольно потрогал больное плечо. – У них оружие, Катя! И если они среди бела дня вот так запросто открыли стрельбу, значит, в городе у них все схвачено. Не хватает только своего адвоката и своего человека в полиции.

Катя вздохнула, он прав. Сходу разобрался и все понял.

– И что мне теперь делать?

– Нам, – поправил Тимофей. – Теперь мы с тобой в одной лодке.

– Нет-нет, ты не должен больше лезть в это дело. Я сама разберусь. Нам надо вернуться в город, – твердо сказала она.

Он тут же глянул на нее с испугом, ему совсем не хотелось возвращаться.

– Да, Тима, так будет лучше, – пыталась убедить она. – Мы не можем тут прятаться вечно. Как только вернемся, тебе надо нанять охрану, а я переговорю со своими, они их в раз поймают. Мы ведь знаем в лицо тех, кто стрелял, ты сам говорил. Тима, а кстати, где пуля?

– Пуля, которую ты вытащила?

– Да, я вдруг подумала, что она может пригодится для следствия. Ты не выбрасывай ее.

– Я и не собирался. Хотел оставить на память, – он усмехнулся, глядя на нее, – но раз нужно для следствия…

– Ну так мы договорились? Возвращаемся в город?

– Хорошо, – нехотя согласился он.

Катя права, сколько они будут тут прятаться? Проблема сама себя не решит.

– Как только я окончательно поправлюсь, сразу поедем. А то вдруг снова придется драться, а я не в форме.

Катя посмотрела на него и улыбнулась, не упустит случая порисоваться и от скромности точно не умрет.

Глава 23

Еще несколько дней они просто наслаждались отдыхом и дикой природой. На пятый день Тимофей решил искупаться и пошел к озеру. Катя пошла следом за ним, села на пристани и, опустив руку в воду, вздрогнула, от холода по телу побежали мурашки. Погода хоть и была по-летнему теплой, но вода в лесном озере казалась крещенской купелью.

– Тима, вода ледяная. Может, не стоит?

– Ничего, я привык, и руку надо разрабатывать, сама говорила, – отозвался он и нырнул в озеро.

Она вздыхала и смотрела, как он плывет, рассекая сильными руками воду. А они, кажется, подружились, с радостью думала Катя. Когда узнаёшь человека поближе, оказывается, что он вовсе и неплохой, а даже замечательный. Рассудительный, хотя раньше казался безрассудным, и всегда готовый помочь в трудную минуту, а она ведь считала его равнодушным и черствым, а главное смелый, ну это без комментариев. А еще ранимый и нуждающийся в понимании. Она улыбнулась, поглядывая на него. Врун, конечно, и все так же рисуется, но…

Тимофей вышел из воды и тряхнул головой, рассыпая вокруг себя мелкие, холодные брызги. А еще он такой спортивный, ко всем достоинствам добавила Катя и поспешно отвела взгляд от его мускулистой фигуры.

Потом они вместе готовили, обедали, а вечером сидели на крыльце, наслаждаясь красивым закатом, и разговаривали.

– А какие-нибудь смешные случаи у тебя были? – с интересом расспрашивала Катя, ей вдруг захотелось узнать о нем все.

– Да, был очень забавный случай. Однажды я набрал в поисковике фразу: «как взломать сейф в Белом Доме без специальных инструментов». И ровно через час ко мне приехали представители спецслужб.

– Да что ты? – наигранно восхитилась Катя и захохотала. – Надеюсь, они тебя арестовали?

– Нет, в то время у меня был лучший папин адвокат.

Она было хотела обидеться, но он тут же исправился:

– Хотя теперь, у меня лучший адвокат в мире. И свой собственный. Ведь так?

Он сказал это так проникновенно, что у Кати даже мурашки побежали по спине. Она улыбнулась и кивнула.

– Спасибо тебе, – он наклонился, чтобы посмотреть ей в глаза.

Она тоже посмотрела на него и испугалась. На секунду показалось, что сейчас он ее поцелует, но он внезапно рассмеялся.

– Да что же ты такая серьезная? Ну, расслабься ты, давай повеселимся.

– Хм, ты шутишь? Знал бы ты меня лет семь назад! Я была жуткой хулиганкой. Папа все время меня ругал.

Тимофей посмотрел на нее задумчиво.

– Да. Жаль, что я тебя не узнал получше семь лет назад…

Она сразу поняла, о чем речь.

– Ты прости меня, я был тогда классным придурком. Слава, деньги и прочее… Мне просто сорвало крышу…

– А что с тобой случилось три года назад?

– Ты что-то об этом знаешь?

– Ну так… Сашка рассказывала, ты не справился с управлением и вылетел с трассы прямо у финиша. Сильно пострадал, а после этого ушел из спорта.

– Ну да, в общем-то, все так и было, – он нахмурился. – Почти…

– А что такое?

– Ерунда, не будем о грустном.

– Но мне очень хочется знать, расскажи, – попросила Катя. – Почему ты ушел из спорта?

Он отрицательно помотал головой и отвернулся.

– Ну, пожалуйста, расскажи.

Он помолчал. И вдруг ему впервые в жизни захотелось с кем-то поделиться своей болью. Не с кем-то, а именно с ней.

– Ладно… Пять лет назад погиб мой лучший друг, тоже гонщик. На трассе я случайно задел его машину, и он улетел в глубокий овраг.

– Ты винишь себя? – догадалась Катя.

Тимофей нахмурился.

– Конечно, ведь он погиб по моей вине.

– Послушай, но ведь это был несчастный случай…

Аматуни начал сердиться.

– Да! Да! Все так говорят. И мама постоянно твердит… Но я не могу думать иначе. Ведь если бы не я, он был бы жив!

– Но это просто ужасное стечение обстоятельств, – снова возразила Катя.

– Наверное… Но только от этого не легче… Мы были очень дружны. И он был таким же добрейшим человеком, как ты, – он глянул на нее.

А у Кати в душе бушевали страсти. Несчастный! Он считает себя виноватым в смерти друга, потому и ведет такой образ жизни, словно убивает себя. Получается, он нарочно вылетел с трассы? Но не разбился, и тогда решил убивать себя медленно, будто наказывая за тот давний несчастный случай. Ужас! Как, наверное, тяжело носить в душе такой груз!

– Так ты с трассы специально съехал? – все-таки решилась спросить она.

– Нет, что ты! Просто где-то в подсознании, видимо, хотел этого. Но, к сожалению, не погиб.

– С ума сошел? Ты хотел погибнуть?

Он опустил голову и встал.

– Все, хватит на сегодня разговоров. Я спать.

***

– Ну вот, рана затянулась, – Катя заклеила пластырем небольшой шрам и встала.

– Плюс-минус один шрам, какая теперь разница? – невесело усмехнулся Тимофей, надевая футболку.

– Ерунда, главное, чтобы больше не попадать в подобные переделки, – нахмурилась Катя, самое страшное было впереди, когда они вернуться в город.

– Эй, только не хмуриться! Давай повеселимся напоследок? – предложил Тимофей, этим утром он был в хорошем расположении духа. – Завтра возвращаемся.

Катю даже передернуло от этих слов, в город возвращаться совсем не хотелось. Здесь было так хорошо! А там что их ждет?

– Да не бойся ты, прорвемся, – успокоил Тимофей, заметив тень на ее лице.

– Первым делом поедем в полицию, – твердо сказала Катя.

– Безусловно. Ну что? Готова к веселью?

– Готова. А что будем делать? Сразу предупреждаю, в озере купаться не буду! – она снова вздрогнула, на дворе хоть и солнце, но лезть в ледяную воду совсем не было желания.

– Ну ладно. Тогда… Хочешь, я научу тебя экстремальному вождению?

– Это как?

– Ну, будешь гонять, как я. Преступников ловить.

– Так я не ловлю преступников. Я их защищаю.

– Ну все равно, вдруг пригодится.

– По лесной дороге будем гонять? – засмеялась Катя.

– Нет, зачем? Здесь недалеко есть старая, заброшенная трасса, туда и рванем.

– Ой, нет, ни за что больше не сяду в твою машину.

– Мне кажется, ты это уже говорила когда-то? – иронично заметил Тимофей.

Катя засмеялась, теперь казалось, что все это было так давно.

– Ну хорошо, только небольшой урок, – согласилась она.

– Отлично, погнали.

Они выехали на узкую, старую дорогу, по краям заросшую травой.

Тимофей вырулил на довольно длинный, прямой участок, остановил машину и вышел.

– Садись за руль.

Катя нехотя вышла и пересела на водительское место. Эта затея ей совсем не нравилась.

– Значит, так, задача, следующая, с места взять разгон до шестидесяти км в час, а через тридцать секунд достигнуть ста пятидесяти.

– Я не смогу!

– Сможешь. Не смотри по сторонам, фокус на двух линиях – середина, обочина, все, остальное лови боковым зрением. Так. Башкой не крути! Двигаются только глаза. Держи обзор в зеркало заднего вида, в боковое левое, боковое правое зеркала и никогда не теряй контроль за двумя линиями впереди… Заводи. Молодец. А теперь дави педаль.

– Ты сумасшедший!

– Есть маленько, – хохотнул он.

Катя вцепилась в руль и словно вросла в сиденье, боясь повернуть голову. Машина, словно стрела, полетела вперед.

– Ну вот, – Тимофей был доволен. – Получается. Не снижай скорость… А теперь остановись… Включай заднюю передачу. Так. Трогай. Сорок-пятьдесят км достаточно.

– Задним ходом сорок-пятьдесят? – ужаснулась Катя.

– На прямой дороге это очень легко. Просто держи руль в одном положении. Отлично, а теперь на счет три поверни резко руль максимально влево.

– Что???

– Давай! Не бойся! Раз, два, три!

Катя резко вывернула руль, а Тимофей вздернул ручной тормоз. Машина развернулась на сто восемьдесят градусов и замерла.

– Ну вот, ты сделала полицейский разворот.

– Да ладно!

Катя вышла из машины, ноги дрожали.

– Как ты ездишь все время в таком напряжении?

– Никакого напряжения, – подошел он, криво ухмыляясь. – Чего ты напряглась-то? Расслабься. У тебя хорошо получается. Садись, покажу еще пару трюков.

– Нет! Хватит! У меня уже коленки трясутся.

Он подошел, подхватил ее на руки и, перекинув через здоровое плечо, понес к машине.

– Нет, не хочу! – захохотала она и тихонько захлопала руками по спине, помня о его ранении.

– Ты еще не сдала экзамен, – смеялся Тима, усаживая ее на водительское сиденье.

– Ой, нет, сдаюсь. Хватит с меня экстрима. Сжалься! И уже пора домой, обедать.

Он посмотрел на нее удивленно, это она про дом на озере? Ему было приятно.

– Ну ладно, домой, так домой.

Они поменялись местами, и Тимофей вмиг домчал ее до дома.

– Понравилось?

Катя закатила глаза:

– Ну, как сказать… Адреналин зашкаливает.

Он засмеялся и таинственно пообещал:

– То ли еще будет…

Глава 24

После обеда Тимофей спросил:

– Так, чем теперь займемся?

– Ну ты разошелся не на шутку. Значит, уже вполне здоров, можно не беспокоиться.

– А ты беспокоилась? – он довольно глянул на нее.

Она смутилась:

– Ну а как ты думаешь?

Он радостно рассмеялся:

– Пойдем.

– Куда?

– Я хочу, чтобы ты запомнила свой отпуск надолго.

– Поверь, я и так его не забуду, – с сарказмом сказала Катя. – И мне здесь очень понравилось, – призналась она и слегка покраснела, сама не понимая отчего.

Он обрадовался, ей понравилось, а это значит, что она его больше не ненавидит!

– Мне хочется стереть из твоей памяти все неприятные моменты: погоню, ранение и прочее… И повеселить тебя напоследок.

– Что ты еще придумал? – с поддельным испугом посмотрела на него Катерина, убирая со стола посуду.

– Пойдем со мной, узнаешь.

– Ну хорошо, – согласилась заинтригованная Катя, – сейчас все уберу и пойдем.

Они вышли на берег.

– Не бойся, купаться я тебя не заставлю, – сразу успокоил Тимофей, увидев протест на ее лице.

– Что тогда?

– Я хочу показать тебе несколько приемчиков для самозащиты.

– Что? Ты правда считаешь это веселым? – удивилась она.

– Да, вот увидишь. Иди, встань здесь, – он взял ее за руку и вывел на небольшой песчаный участок.

– Не понимаю, зачем мне это? – она встала, куда он показал.

– Ну, мало ли что. Вдруг придется защищаться.

– М-да, – Катя иронично хмыкнула, похоже, он готовит ее к чему-то, сначала машина, теперь самозащита, только ей было совсем не весело, и совсем не хотелось, чтобы все это пригодилось.

– Итак, держи оборону, – он занял стойку.

– Я не уверена, – замотала она головой. – В универе были занятия по рукопашному бою. Я пыталась заниматься, но как-то не пошло. К этому у меня нет таланта.

– Ерунда, драться умеют все. А когда девчонки дерутся, это вообще класс! Очень сексуально! – засмеялся он.

Она смутилась:

– Нет, давай не будем.

– Нет, давай будем, – настаивал Тимофей.

– У тебя еще рана не зажила.

– Ты сама сказала, что все затянулось. Просто признайся, что трусишь, – подначил он.

– Нисколько.

– Хорошо, тогда проверим твою физподготовку.

Аматуни стремительно подошел и, сделав какую-то хитрую подножку, повалил Катю на песок. Но она не растерялась, тут же вскочила и, вспомнив что-то из университетских занятий, резко развернулась, выбросив ногу вперед и вверх. Тимофей присел, и нога пролетела над его головой, он тут же ухватился за нее и снова повалил Катю на землю.

– Ну вот видишь, у меня нет способностей, – сказала она, тяжело дыша, и посмотрела на него испуганными глазами.

Он навис над ней и, наклонившись к самому ее лицу, пробормотал:

– Ничего страшного, научишься.

Кате казалось еще секунда, и он прикоснется к ее губам, она поймала себя на мысли, что ей очень этого хочется. Но он вдруг вскочил и, схватив ее за руку, помог встать.

– Давай, теперь ты нападай…

Они еще позанимались немного, Тима показал ей несколько приемов, и они, вконец уставшие, пошли ужинать.

Потом они готовились к отъезду, чтобы завтра выехать пораньше, справедливо решив, что бандиты свирепствуют по ночам, а по утрам они обычно спят крепким сном, уставшие от неправедных ночных дел.

Катя наводила порядок в доме, пока Тимофей возился с машиной.

Потом она вышла и села на крыльцо, наблюдая, как он проверяет двигатель, протирает стекла в машине, доливает бензин, при этом насвистывая что-то себе под нос. Кажется, у него хорошее настроение и он очень спокоен, отметила Катерина. А вот у нее на сердце было тревожно.

Он оглянулся, почувствовав ее взгляд.

– Ну, все готово. Сейчас еще колеса подкачаю, и завтра с утра пораньше можно ехать.

– Ага, – нехотя согласилась Катя и тяжко вздохнула, ей действительно здесь очень понравилось, а вот завтрашний день пугал неизвестностью.

– Все нормально? – обеспокоился он ее настроением. – Не болят мышцы? Или ты ушиблась там, на берегу?

– Нет, все хорошо… Тима, а почему ты не идешь на тренерскую работу? У тебя здорово получается обучать, просто талант.

– Ну ты прям, как моя мама, – насупился он. – Не хочу. Не могу этим заниматься.

– Глупости! – горячо возразила Катерина. – Я же вижу, ты хочешь, и тебе нравится! Так зачем сдерживать себя? – твердо сказала она и, посмотрев ему в глаза, тут же поняла, что сказала что-то не то.

Оба услышали в этих словах некоторый подтекст.

– Да, все верно, – не отрывая от нее глаз, тихо сказал он. – Мне очень хочется и уже давно.

Катя смутилась, вскочила и направилась в свою комнату.

– Ладно, пойду спать…

– Погоди! – остановил Тимофей, подошел и повернул ее к себе.

– Я очень давно хотел сделать одну вещь… – он опустил глаза на ее губы.

Она зарделась, почувствовав осторожное касание его губ, и вдруг призналась:

– И я… Это так странно… – прошептала она в ответ и, отвечая на поцелуй, прикрыла глаза.

– Ничего странного… – прошептал он, снова склоняясь к ее губам.

И вот ее нежные руки лежат на крепких плечах, а он, обхватив тонкую талию, прижимает к себе все крепче. А дальше поцелуй за поцелуем… Сначала неуверенный, робкий, затем более смелый и долгий. И вот уже страсть в чистом виде бежит по венам…

Последний день добровольного заточения неожиданно завершился так, как давно хотелось обоим, и каждый сожалел о том, что не решился сделать этот шаг раньше. И наконец они были счастливы…

***

Утром они стояли на берегу и, обнявшись, наблюдали восход солнца, которое едва-едва выглядывало из-за горизонта. По небу, сменяя друг друга, передвигались белые облака вперемежку с темными тучами, словно фигуры на шахматной доске.

– Будет дождь, – Тимофей сжал Катину руку в своей.

Они почти не спали этой ночью, но это не огорчало, а безумно радовало.

– Да, – грустно вздохнула Катя. – Осень.

– Но у нас с тобой все будет хорошо.

– Да, – снова повторила она и глянула на него. – Тима, я боюсь.

– Не бойся, теперь я всегда буду с тобой рядом.

– Я боюсь за тебя. Ты безрассудный.

– Не бойся, ради тебя я изменюсь и стану лучше.

– Перестань, ты замечательный, – она прижалась к нему.

Он поднял ее подбородок и поцеловал.

– До тебя мне далеко, – отстранился на секунду, чтобы посмотреть в чудные, серые глаза и снова склонился к ее губам.

Какое же это было счастье касаться ее нежных губ! Осознавать свою значимость в ее жизни и судьбе. Он справится с любыми препятствиями, лишь бы с ней все было хорошо, и они были вместе!

– Ну что? В путь?

– Поехали.

***

– Шеф, я засек его наконец!

Леша Савельев следовал за машиной Олейникова на безопасном расстоянии и, включив на телефоне громкую связь, докладывал Северову.

– Где?

– Похоже, он снова едет к Катиному гаражу. Гад, целую неделю где-то скрывался, носа не показывал!

– Что ему там надо, в гараже?

– Может, машину хочет угнать? – предположил Леша.

– Вряд ли, зачем ему эта рухлядь?

– Точно, к гаражу подъехал… Ого! Егорыч, он взломал замок.

– Сиди тихо. Просто наблюдай.

– Так может на угоне возьмем?

– Не говори ерунду! Нам нужно его по-крупному взять, а взлом гаража и даже угон, это ерунда.

– Шеф, он уезжает.

– Хорошо. Иди, проверь, что он там делал?

Леша дождался, когда отъедет машина Олейникова, и вышел из машины.

– Хм, багажник открыт, и все.

– Ясно, что ничего неясно, – вздохнул старый следак, – ладно, поезжай в отделение, потом обсудим.

– Хорошо, сейчас еду.

Леша захлопнул багажник, поискал другой замок, чтобы закрыть гараж, но ничего не нашел. Прикрутив дверь проволокой и решив вернуться позже, чтобы навесить замок, он поехал в отделение.

Глава 25

Машина Аматуни вырулила на шоссе и, когда они были уже на полпути к городу, мобильные телефоны вдруг запищали, запели на разные лады, оповещая о пропущенных звонках и сообщениях. Появилась связь.

Тимофей достал свой телефон, глянул – много пропущенных от мамы, от отца пара и с десяток от Каролины, и несколько сообщений от них же. Он кинул телефон на торпеду. Потом, все потом.

Катя посмотрела в свой телефон – у нее было несколько звонков и сообщений от подруги Саши, столько же от Леши и дяди Жени.

– Тима, тебе надо срочно позвонить маме, так нельзя, – Катя осуждающе посмотрела на Тимофея, заметив, что он бросил телефон, даже толком не посмотрев.

– Я ее предупредил, что уехал на озеро, а она знает, что там нет связи. И потом, она уехала в Питер к отцу.

– Хорошо. Но теперь есть связь. Надо позвонить.

– Я понял, – глянул на нее Тимофей, она безусловно права, хотя ему хотелось вначале решить проблему. – Я позвоню, обязательно, но чуть позже. Мне надо многое ей рассказать, – он с нежностью глянул на Катю.

– Многое? Ты же не собираешься рассказать ей…

– О нас. Да, я собираюсь рассказать о тебе, о нас…

Катя стушевалась:

– Зачем? Может, не стоит так торопиться?

– Стоит. И чего ты так разволновалась? Она тебя знает, помнит, и ты ей нравишься. Я уверен, она будет рада.

– Не знаю…

– Я знаю. Вот доберемся до полиции, разберемся с нашими проблемами, и тогда можно будет расслабиться и заняться личной жизнью, – Тима, загадочно улыбаясь, посмотрел на Катюшу.

– Ты правда думаешь, что наша проблема разрешится, как только мы приедем в полицию? – Катя нахмурилась.

– Думаю, с этого стоит начать. А там видно будет.

Катя задумалась на секунду:

– М-м-м, знаешь, все-таки начать придется с другого…

– Что? Почему?

– Давай по пути заедем в гараж.

– Что? К тебе в гараж? Туда, где все началось? – Тима с удивлением приподнял брови. – Ты серьезно?

– Да, серьезно. Это важно…

– И что же там такого важного? По-моему, это опасно.

– Да ну, ты же не думаешь, что Костя караулит нас там все десять дней?

– Наверное, нет, скорее всего, он сам залег на дно, и опасается, что мы на него уже заявили. Но только не пойму, зачем нам туда ехать?

– Там, в машине, в багажнике осталась папка с важными документами. Их надо как можно скорее передать полиции, тогда Косте точно не уйти от правосудия, – Катерина посмотрела на Тиму, который все еще ничего не понимал, и пояснила. – Мой папа, оказывается, держал его на коротком поводке, у него был на Костю компромат. А я в тот день как раз нашла эту папку в машине, но Костя появился не вовремя, и мне пришлось ее бросить… Зато вовремя появился ты, – она улыбнулась и прижалась к его плечу, – иначе неизвестно, чем бы все это кончилось.

Тима поцеловал ее в макушку.

– Так может он ее забрал после?

– Надеюсь, нет. Он не заметил, куда я ее кинула. Потому и надо поспешить, чтобы убедиться и забрать ее побыстрее.

– Ладно, – вздохнул Тимофей, – все равно это по пути. Только у меня условие, ты туда не поедешь, я съезжу один.

– Нет! Ты что! Я одного тебя не отпущу!

– Катя, я съезжу один. Точка. Ты посидишь дома, а я сгоняю в гараж и тут же вернусь за тобой. Тем более гараж совсем недалеко от твоего дома.

Пока они спорили, машина домчала их до улицы Гагарина, где жила Катя.

Тимофей проводил ее до самой квартиры, вошел внутрь, прошелся по комнатам и, успокоившись, направился к двери.

– Лучше бы я тебя в Сосновку отвез, там хотя бы сигнализация есть. Ладно, все, сиди тихо, дверь никому не открывай. Я тебе сразу позвоню, как найду папку.

– Хорошо, – Катя натянуто улыбнулась, провожая его, на душе было неспокойно. Вообще, без Аматуни она теперь чувствовала себя неспокойно. И сильно переживала за него самого. – Ключ! Вот ключ от гаража! – кинулась она вдогонку.

– Не дрейфь, – подмигнул он, взяв ключ, – я быстро.

Тима поцеловал ее и бегом помчался вниз по лестнице.

***

– Привет, Костян, и чего тебе не спится? Времени восемь утра.

Коля Земцов открыл дверь и, отчаянно зевая, пропустил друга в квартиру.

– Какое спать, Зёма?! У нас полиция на хвосте, – сообщил Костик, бесцеремонно пройдя в кухню и усевшись за стол.

– Как на хвосте? – испугался Земцов, мгновенно проснувшись.

– Ну или почти на хвосте, – хохотнул Костик.

– Да с чего ты взял? – отмахнулся Коля и включил чайник.

– Не думаю, что Катька будет молчать.

– Ты все о девке своей? – усмехнулся Коля, усаживаясь за стол напротив друга. – Брось ты! Скорее всего, они струхнули и будут молчать. Иначе нас давно бы взяли.

– Да, Зёма, наивный ты человек. Сразу видно, что серьезными делами не занимался.

– Зато ты, я смотрю, умный больно. Не потому ли семь лет на зоне чалился?

– Потому и чалился, что умный…

– Чего это?

– Неважно. Слушай, я тут подумал, а может мать его взять в заложники? Тогда он быстро объявится.

Земцов, оторопев, посмотрел на друга и покрутил у виска:

– Совсем с ума сошел? Прекрати уже свои уголовные замашки. Что ты за человек такой? И да, если что… Ты стрелял, не я, и не Жека. Так что весь спрос с тебя.

– Вот потому и говорю, надо найти их, чтобы все было шито-крыто.

– А если ориентировки на тебя уже висят по всему городу? Ты будешь вот так в открытую на своей машине рассекать?

– В том-то и дело, что не висят. И это странно. Потому и говорю, надо искать.

– А может не надо никого искать? Лучше сам уезжай куда-нибудь на время, а через полгода-год вернешься, тут все позабудется…

– Ну уж нет, я теперь Катьке этого не прощу! – вскочил Костик и заходил по кухне. – Я этого так не оставлю! Хорошо хоть успел бумаги забрать.

– А чего там за бумаги-то?

– Да так, тебе какая разница? Теперь не о чем волноваться… Хотя есть там кое-что интересное, – вдруг встрепенулся Олейников и заговорил громким шепотом, – можно хорошо заработать. Ты со мной?

– Смотря, что там у тебя, – насторожился Земцов.

– Верное дело.

– Ну так расскажи, – вскипел Коля, – или ты хочешь, чтобы я вслепую с тобой на дело шел?

– Ладно, слушай. Помнишь, до моей отсидки мэр города у нас был, как его… Петренко.

– Ну? Помню. Так он давно не мэр.

– И что? А Катькин папаша такое на него нарыл…

– Какое «такое»?

– Ну, всякие дела темные, переписки, разговоры, фотографии, оказывается, Петренко с нашим Тренером были в одной связке. Помнишь, сейф мы с тобой и Жекой вытащили? Так вот, Петренко тогда таким образом получил свой пост. Это он Тренеру заказ подкинул. И все это в папочке Катькиного отца в мелких подробностях. Я, конечно, не очень в этом разбираюсь, но, думаю, сам Петренко, когда узнает, не захочет, чтобы это попало куда следует. Сейчас-то он в Сосновке в своих хоромах отлично себя чувствует, а вот за те старые дела может запросто распрощаться со своей райской жизнью и оказаться еще подальше, чем я отдыхал.

– И что? Думаешь, много денег за документы отвалит? – повелся наконец Земцов.

– Думаю, немало, кто ж захочет с райской жизнью расставаться?

– А если Тренер узнает, что мы без его ведома бабла решили срубить?

– А мы по-тихому провернем.

– Ну ладно. Надо подумать, – согласился Коля.

– Ну вот и отлично… Но у меня условие.

– Какое?

– Помоги найти мажора с Катькой.

– Ты опять за свое? Да черт с ними! Срубим денег и укатим в теплые края навсегда!

– Ты что предлагаешь, не искать их? – взбеленился Костя. – Они же сразу сдадут нас! Если уже не сдали.

– Да что ты заладил? – махнул рукой Колян. – Если бы сдали, нас бы уже повязали.

– И все-таки их надо найти… – уперся Костик. – Ты давно в Сосновке был?

– Да я там каждый день дежурю. В доме никого. Тишина и темнота. И мать его, кстати, уехала, нет ее там.

– У Катьки их тоже нет. И на работу она не ходит.

– Ты чего, у РУВД ошивался? – взвился Колян. – Совсем дебил?!

– Да я незаметно. Убедился, что на работу она не ходит и все…

– А подруги у нее есть?

– Есть, Сашка Колмыкова, за ней я тоже понаблюдал, Катьки у нее нет.

– Куда же они исчезли?

– Понятия не имею, но не могли же они сквозь землю провалиться? – Костя стукнул кулаком по столу от досады.

– Может, в Питер укатили? Там их попробуй, найди.

– Ничего, рано или поздно объявятся, никуда не денутся, – Костик сжал кулаки. – Не будут же они вечно скрываться? Главное перехватить их вовремя. И, кажется, я знаю, где они появятся в первую очередь.

– Где?

– Есть у меня одна идея. Поможешь?

– Не знаю… – засопел Коля, нарезая бутерброды. – Ты со своими идеями под монастырь подведешь.

– Если не поможешь, я тебя в дело с мэром не возьму, – начал быковать Костя.

– Ладно, ладно, чего заводишься? Согласен я, – пошел на попятную Земцов. – Куда поедем?

– Одевайся. Жду внизу. – Костя встал, схватил со стола бутерброд и пошел в прихожую. – Жратвы возьми с собой побольше, в засаде будем сидеть.

***

Тимофей в мгновение ока домчал до Катиного гаража. Оставив машину, он быстро подошел к воротам.

– Странно, – пробормотал он, покрутив проволоку, которая висела вместо замка. – Кажется, мы опоздали…

И все-таки, надо было убедиться, что папки нет. Он раскрутил проволоку, вошел внутрь и включил свет. Казалось, в гараже был полный порядок. Тима открыл машину, заглянул внутрь, проверил бардачок, затем обошел машину, открыл багажник. Там валялись бумаги, пустые канистры и прочий хлам, но черной папки не было. Он на всякий случай заглянул под резиновый коврик в багажнике, но ничего не обнаружил.

– Хм, пусто… – пробормотал он расстроено и, захлопнув багажник, повернулся, чтобы выйти.

У открытых ворот, опираясь о косяк, стоял Константин Олейников.

– Привет, мажор. Ты случайно не это ищешь?

Он помахал черной папочкой и криво ухмыльнулся…

Глава 26

Тимофей стоял и судорожно соображал, как выйти из ситуации невредимым и прихватить с собой папку.

– Как здоровье, мажор? Несильно я тебя задел тогда?

– Ерунда, царапина, – Тимофей уселся на багажник машины и сложил на груди руки, приняв расслабленный вид, чтобы дать противнику ощущение безопасности.

– Надеюсь, ты на меня не держишь зла? – захохотал Костя. – Я не хотел. Это так, порыв был. Ревную я, понимаешь? Катька меня любила, а тут вдруг ты.

– Да пофиг. Ты документы лучше отдай, – сделал шаг вперед Аматуни.

– Ага, щас! – еще громче загоготал Костик. – Свой срок прямо тебе в руки отдать? Ты очень самонадеян.

– Это еще почему?

– Ты думаешь, я тебя отпущу?

– А ты думаешь, я буду спрашивать? – усмехнулся Тимофей.

– Можешь даже не рыпаться, – Костя похлопал себя по внутреннему карману, давая понять, что вооружен. – Хотя знаешь, мы можем договориться. Ты отдаешь мне Катрин, а я отпускаю тебя.

Тимофей вдруг рассмеялся:

– Ты правда думаешь, что я отдам тебе Катю? А ты уверен, что она захочет?

– А кто ее спрашивать будет? – начал злиться Костик.

– И ты всерьез полагаешь, что я боюсь твоей пушки?

– А что, нет? – искренне удивился Костик и потянулся к внутреннему карману.

– Нет. Не думаю…

Тимофей сделал стремительный прыжок и, оказавшись у самых ворот, со всей силы шарахнул Костю железной дверью. Олейников тут же рухнул.

Аматуни наклонился, схватил папку и хотел рвануть к машине, но вдруг почувствовал, как ему на голову обрушилось что-то тяжелое. Он не успел даже вскрикнуть, уронил папку и, теряя сознание, начал оседать на землю…

***

Приблизительно через час Катя поняла, что произошла беда. Она несколько раз набрала номер Тимофея, но он не отвечал, тогда она, проклиная себя, на чем свет стоит, вызвала такси и поехала к гаражу, по пути набрав номер телефона Савельева.

Леша в это время сидел в кабинете у Северова и докладывал.

– Егорыч, мы его вчера так и не нашли, как сквозь землю провалился.

– Я уже понял, что вы бездари. За все это время вы так и не вычислили, где он живет?

– Так он шифруется, то у одной девчонки ночует, то у друзей, то у другой девчонки. Никуда не ходит, ни в каких делах не замечен. Он явно скрывается.

– Я так и думал, – расстроился Егорыч.

– Но кое-что я все-таки узнал…

– Ну, давай, выкладывай, что ж ты молчишь?

– Вчера я прошелся по соседним гаражам и через пару гаражей от Катиного нашел мужиков…

– И? Не тяни резину!

– Они рассказали, что десять дней назад, как раз когда я был там, у гаражей и видел быстро отъезжающую черную Олейниковскую «БМВ», там кое-что произошло.

– Что?

– Мужики рассказали, что у Катиного гаража видели не только «БМВ», а еще и белую спортивную машину, только стояла она за гаражами…

– Белую? Спортивную? – нахмурился Северов.

– Ага. Вам это о чем-то говорит?

– Ну, у Аматуни такая. Только что он там делал? Он с Олейниковым заодно, что ли?

– Нет. Напротив. Мужики сказали, что парень подрался с тремя другими, что вышли из «Бэхи», а потом бегом помчался к белой машине и в этот момент…

– Что? – Евгений Егорович даже привстал.

– Раздалось несколько выстрелов. Дальше мужики ничего не видели, потому что испугались, закрылись в своем гараже и сидели тихо пока не услышали, как обе машины на всех парах умчались.

– Вот так дела-а-а, – протянул Северов, – с этого, Леша, и надо было начинать. Так, надо срочно найти Аматуни и спросить, что у него за дела с Олейниковым и его дружками.

– Я уже пытался. Его нигде нет.

– Та-а-к. Тоже пропал? И что дальше делать? Скоро Катя приедет… Слушай, она тебе не звонила? Я пару раз набирал ее номер, но она не ответила и не перезвонила.

– Загорает, наверное, совсем про нас забыла, – вздохнул Леша. – Я тоже ей звонил, но от нее ни слуху, ни духу.

– Ну и слава Богу, если так, – выдохнул Егорыч. – Ладно, пусть отдыхает. Главное успеть до ее приезда, что-то предпринять.

И тут у Леши зазвонил телефон.

– О, легка на помине, – Леша тут же ответил. – Привет, Катюш, как дела? Почему так долго не выходила на связь? У тебя все нормально?.. Что?! – Леша вдруг вскочил и заорал в трубку. – Ты где?!… Что ты там делаешь? С ума сошла?! Кто пропал? Кого убили?.. Жди там! Я уже еду…

– Что случилось? – Северов схватился за сердце. – Катя в городе?

Леша вскочил, накинул куртку и пошел к дверям.

– Да, Катя в городе и, похоже, никуда не уезжала. Сейчас она возле своего гаража… Черт бы его подрал, этот гараж!

– Да что ж такое?! – вскочил следователь. – Что там происходит в этом гараже? А что она еще сказала? Что произошло?

– Я толком ничего не понял, – пожал плечами Савельев, уже стоя в дверях, – говорит, что Аматуни пропал, возможно, его убили.

– Да причем здесь Аматуни?! Как убили? – еще больше опешил Евгений Егорович.

– Вот и я не понял, сейчас привезу ее, и все узнаем.

***

Через полчаса Леша с Катей ввалились в кабинет Северова. Тот бегал из угла в угол, не находя себе места и, едва завидев их, бросился к Кате.

– Дядя Женя! Это я виновата! – Катя со слезами на глазах кинулась к своему наставнику.

– Тихо, детка, тихо, – Северов обнял Катюшу и усадил в кресло, усевшись напротив. – Что случилось? Успокойся и расскажи толком.

– Это все Костя Олейников…

– Олейников??? – Северов осуждающе посмотрел на Лешу.

– Да, Вы простите, я не успела уехать в Крым…

– Как это? А где же ты была?

Катя тяжко вздохнула и, вытирая непрерывно бегущие слезы, рассказала о ранении Тимы и о том, что они скрывались у него на даче.

– В Сосновке, что ли?

– Нет, далеко за городом, в лесу. Простите, что не сообщила сразу, там связи не было. А как только он поправился, мы сразу поехали в город, – она снова заплакала, – надо было сразу к вам ехать, а мы решили сначала забрать документы.

– Какие документы, Катюш?

– В папиной машине я нашла папку, думаю, ту самую, что вы не смогли найти во время следствия. Там много чего… Против Кости и против других людей… Только что теперь об этом говорить? Она наверняка у Кости. Но сейчас главное надо найти Тиму!

– Ладно, – Северов сел за стол, – главное не будем паниковать. Я не думаю, что Олейников убьет Аматуни. Он ведь понимает, что ты заявишь в полицию.

– Но что теперь делать? – Катя была в истерике.

– Катюша, не расстраивайся, – Леша пытался успокоить девушку, – мы объявим его в розыск и быстро найдем. Допросим, и он все нам расскажет. Я сам допрошу.

– Где же вы его найдете? – Катя с надеждой посмотрела на Савельева.

– Мы несколько дней следили за ним…

– Следили? – удивилась Катюша.

– Да, и приблизительно знаем, где его искать.

– Так, Леша, давай, действуй, – приказал Северов, – а я пока дам все необходимые распоряжения и позабочусь о Катерине.

***

Катя с Северовым все так же сидели в его кабинете, когда через пару часов вернулся Леша.

– Ну что? – Катя с надеждой посмотрела на него.

Тот опустил глаза и покачал головой.

– Мы проверили все места, где он мог быть, всех друзей и подруг… Его нигде нет, и никто не видел его со вчерашнего вечера. Исчез он и его друг Николай Земцов.

– Ну все, они его убили, – Катя уронила голову на руки и снова зарыдала.

– Тихо, Катюш, погоди расстраиваться, – попытался утешить Северов, – рано убиваться.

Тут на столе зазвонил телефон.

– Слушаю, Северов, – схватил трубку Евгений Егорович, – Кто? Пропустите!

– Егорыч, кто там?

– Давид Аматуни.

Катя тут же подняла голову и в панике закричала:

– Зачем? Почему?

– Успокойся, сейчас узнаем.

В кабинет вошел Аматуни-старший. На нем не было лица, он был бледен и слегка заикался.

– Помогите, мне нужна ваша помощь, – он прошел и буквально рухнул на стул.

– Говорите, что случилось? – подбодрил Северов.

– Моего сына похитили. Требуют выкуп. Если они узнают, что я к вам обратился, они убьют его, но я не знаю, что мне делать.

– Выкуп? – Катя с ужасом посмотрела на отца Тимы.

– Да, пятьсот тысяч долларов. Наличными. У меня нет таких денег. Чтобы собрать необходимую сумму, мне нужно продать недвижимость, а быстро этого не сделать.

– Катя, ну вот видишь, – чему-то обрадовался Евгений Егорович. – По крайней мере, мы знаем, что он жив. И это главное.

– Ужас какой! Такого я не ожидала. Дядя Женя, это точно Костя! Надо срочно его найти!

– Мы ищем, Катюша. Он уже в розыске.

– А мне что делать? – Аматуни испуганно смотрел на Северова.

– А вы собирайте деньги. И будьте на связи. Как только похитители свяжутся с вами, договаривайтесь о встрече. Наши специалисты будут прослушивать ваш телефон. Все, – Северов поднялся. – Мне необходимо доложить начальству. Не волнуйтесь, все будет хорошо, – заверил он и вышел из кабинета.

Аматуни тоже ушел, а Леша успокаивал Катю.

– Катюш, все будет хорошо.

– Нет, Леш, не будет, – замотала она головой. – Костя убьет его. Да ты и сам это знаешь…

Леша посмотрел на девушку, она права, скорее всего так и будет. Олейникову нет смысла оставлять его в живых, ведь он стрелял в Аматуни, а теперь похищение. Но взять его на таком преступлении было бы большой удачей! Это именно то, чего так хочет Северов.

– Леша, я этого не переживу… Я люблю его, – прошептала она.

– Кого? Костю, что ли?

– Нет… Тиму…

Алексей тяжко вздохнул, он уже догадался.

– Катя, давай не будем расстраиваться раньше времени. Может, Давид Аматуни заплатит, и Олейников просто скроется, отпустив Тимофея.

– Ты так думаешь? – Катя огромными глазами смотрела на Лешу, ей бы очень хотелось, чтобы так и случилось, но насчет Кости она больше иллюзий не питала.

– Леша, я не могу просто сидеть и ждать. Надо что-то делать… Ты мне поможешь?

Глава 27

– Егорыч, я боюсь за Катю.

Савельев отвел Катю в столовую, уговорив хоть немного поесть, попить горячего чаю, а сам снова поднялся к Северову.

– Да? А с ней-то что?

– Егорыч, ты слепой? Она сильно переживает.

– Не могу поверить! Она переживает за этого уголовника, Олейникова?

– Да нет же! Она переживает за Аматуни.

– За Аматуни? Ты серьезно? – удивился Егорыч.

– Да, – угрюмо подтвердил Алексей. – Не знаю, чем покорил ее этот пижон, но она рвется в бой. Боюсь, может натворить что-нибудь.

– Да, она может, ты прав… – согласился Северов. – Знаешь, что, а запри-ка ты ее на время в допросной. По крайней мере, до тех пор, пока не проясниться что-то.

– Хорошо. Попробую, – с готовностью поднялся Леша.

– Давай, и бегом назад. Будем думать, где может скрываться Олейников.

***

– Леш, ты чего? – Катя вошла следом за Савельевым в допросную. – Вы кого-то арестовали?

– Нет, Катюш, ты прости, но Егорыч считает, что тебе будет лучше посидеть здесь. Ты поела? Я тебе сейчас кофе принесу.

– Леш, ты сошел с ума?! Хочешь закрыть меня здесь? – возмутилась Катя. – Ты не имеешь права!

– Все вопросы к Егорычу. Прости.

– Ну так позови его!

– Не могу, он уехал в Сосновку к Аматуни. Вернется, я передам, что ты хочешь поговорить.

Леша вышел и закрыл дверь на ключ.

А Катя, уронив голову на руки, расплакалась. Вот что теперь делать? Они убьют Тиму! Его надо срочно спасать! А полиция сейчас будет канителиться, получать разрешения, подключать оборудование, а в это время… А вдруг Тимофея уже нет в живых?

Катя вскочила и забегала по комнате. Нет, нет, нет! Костя не может этого сделать! Где же он может держать Тимофея? Да где угодно! Это может быть чья-то квартира, дом, гараж, наконец! Надо искать Костиных друзей-подельников, допросить их, использовать все варианты! Но что она может, сидя взаперти? Ничего не может. Ее отпустят в лучшем случае к утру. А за это время… Боже, нет! Главное об этом не думать!

Через пару часов метаний и отчаянья Кате в голову пришла одна мысль. На окраине города, за старым мостом, на улице Стрельницкой у Кости есть старый дом, тот самый, где он когда-то как будто хранил наркотики. Дом давно заброшен и полуразрушен, там никто не бывает, и вблизи нет других домов. И лучшего места не придумать, чтобы спрятать человека.

Это место надо срочно проверить! Но как?

Катерина вскочила и заколотила кулаками в дверь.

– Выпустите меня! Срочно! Мне очень нужно!

Через пятнадцать минут дверь наконец открылась, и в допросную вошел Северов.

– Катюш, прости, это все из-за меня. Я рассказал Семенόвичу, и он распорядился устранить тебя на время.

– Есть новости? – Катя с надеждой смотрела на Северова.

Тот опустил голову.

– Нет, никаких следов.

– А меня когда отпустят? Понимаете, время идет, а я могла бы проехаться по нескольким адресам. Вдруг я найду.

– С ума сошла? Никуда я тебя не отпущу. А ты что-то вспомнила? Скажи, где он может скрываться?

Катя посмотрела на дядю Женю. Она, конечно, ему доверяла, но зная, как действует полиция, не могла допустить, чтобы Тима пострадал при штурме.

– Дядя Женя, я бы могла с Лешей съездить. Мы бы по-тихому проверили и вернулись. Вы же понимаете, надо действовать тихо, иначе могут быть жертвы.

– Нет, Катя…

– Дядь Жень, ну, пожалуйста…

Северов посмотрел на девушку, вот неугомонная, но в этом может быть есть смысл, а он приставит за ними наблюдение на всякий случай.

– Ладно, сейчас пришлю Алексея. Обсудите с ним маршрут.

***

Еще через двадцать минут пришел Алексей.

– Катя, скажи, ты догадываешься, где они могут держать Аматуни?

Катя замялась, если она сейчас назовет адрес, то ее точно оставят здесь.

– У меня есть мысли, я с Костей много лет дружила и знаю всех его друзей, все места, где он может скрываться.

– Хорошо, пиши адреса, – Леша с готовностью протянул ей лист бумаги и ручку.

– Э, нет, так не пойдет, – замотала головой Катерина. – Я поеду с тобой.

– Катя, как ты не понимаешь?! Мы не можем подвергать тебя опасности!

– Ну так дайте мне оружие!

– Тебе не положено, и ты это знаешь!

– Леша, мы теряем драгоценное время. Уже скоро стемнеет, в темноте будет еще сложнее, мы не сможем подъехать незаметно…

– Куда подъехать?

Катя усмехнулась:

– Хорошая попытка… Леш, они убьют Тиму, – она с надеждой посмотрела на Савельева. – Поедем вместе…

– Ладно. Поехали, – вздохнул он, понимая, что уговорить остаться не удастся.

Они вышли из отделения полиции, прошли на парковку и сели в машину.

– Леш, ты не взял мне кофе? А обещал. Очень пить хочется.

– Хорошо, сейчас остановимся у парка, схожу в кафе.

Едва Алексей вышел из машины и направился к кафетерию, Катя мгновенно пересела на водительское сиденье, потихоньку завела двигатель и выехала на проспект.

– Прости Леша, ты будешь только мешать, – пробормотала себе под нос Катерина. – А я все сделаю по-тихому, и никто не пострадает…

Навыки, полученные на уроке вождения, который ей преподал Тима, пригодились, и машина в мгновенье ока скрылась на соседней улице, а затем выскочила на параллельный проспект и помчалась к выезду из города.

Оперативная машина, посланная следом за ребятами для поддержки, через пару минут потеряла «Шевроле» Савельева из вида. Катерина оказалась хорошей ученицей.

***

Олейников заглянул в темную комнату. Старые, пыльные занавески были наглухо задернуты, в комнате было сумрачно от наступающего вечера.

Он посветил телефоном, на полу возле кровати неподвижно лежал Аматуни со связанными руками и ногами. Он был весь в кровоподтеках и ссадинах.

– Эй, ты живой еще? – Костя со всей силы пнул Тимофея носком ботинка в бок.

Тот тихо застонал.

– Живой… Ну хорошо, Ты давай не раскисай, а то вдруг придется разговаривать по телефону. Ты мне нужен веселым и живым. Пока что, – ухмыльнувшись, добавил Костя.

Он закрыл дверь и вернулся в кухню. Там за столом сидел Колян и хмурился.

– Слушай, зачем ты все это затеял? Лучше бы с мэра сдернули денег и смылись. А теперь что? Хочешь в мокруху меня втянуть?

– Да прекрати ныть! – разозлился Костик. – И с мэра сдернем, не волнуйся. Но здесь такие бабки! Жалко упускать, а делов-то раз плюнуть. Вот Аматуни заплатит бабло, мы отдохнем где-нибудь, а потом уж и до мэра доберемся. Еще надо машину мажора разобрать. Хорошо бы целиком продать. Она дорогая, – закатил глаза Костик, прикидывая, сколько она может стоить.

– Ну ты дурак, Костян! И чего ты такой жадный?! Да черт с ней с машиной, пусть здесь стоит во дворе или с моста ее столкнуть.

– О, точно! – оживился Костик. – Посадить туда мажора и столкнуть. Будто несчастный случай.

Земцов покачал головой:

– Ну ты совсем на зоне мозги свои оставил.

– А что такое?

– Вообще-то заложника надо бы вернуть в целости и сохранности.

Костя истерично загоготал:

– Ну в целости уже точно не получится.

– Придурок! Ты ему, наверное, все внутренности отбил.

– Так ему и надо! Не будет на чужих баб лезть!

– А если нас возьмут на передаче денег? – не успокаивался Колян.

– Не волнуйся, я все продумал. Мы позвоним из какого-нибудь кафе, скажем, где оставить деньги, например, где-нибудь в районе моста, и сами там же будем ждать на обочине, в зарослях. Там движения практически нет, и обзор хороший, поэтому мы сразу увидим Аматуни с деньгами. Предварительно угоним такси в городе, спрячем его неподалеку от моста, и как только Аматуни уедет, мы заберем деньги, прыгнем в такси и уедем из города.

– А с этим что? – Колян махнул головой на комнату.

– А этот здесь останется.

– Так он же нас видел. Сразу сдаст.

– А какая нам разница? – загоготал Костик. – Мы уже далеко будем.

– То есть, придется все-таки уезжать навсегда.

– Ну не хочешь навсегда, тогда порешаем… Есть другие варианты.

– В смысле, Костян?! Ты снова за свое?! Ой, не нравится мне твоя идея!

Олейников вскипел.

– Да что не нравится, Зёма?!

– Без убийства не обойтись! А я на это не подписывался!

– Ну тогда и вали отсюда! – разъярился Костя. – Я и без тебя бабло потрачу!

– Да и черт с тобой и с твоим баблом! – Колян вскочил и схватил куртку. – Я пока не при делах, а с тобой точно на зону загремлю!

– Ну и катись! Надеюсь, дойдешь пешком до города? – крикнул вслед Костя.

Тот сплюнул, матерно выругался и, хлопнув дверью, ушел.

Костя уселся, закинул ноги на стол и ухмыльнулся:

– Ну и ладно. У меня все получится. А потом махну куда-нибудь в Сочи, куплю домик на море и заживу… Эх, Катьку бы еще прихватить, но ее наверняка в ментовке охраняют…

***

Катерина тем временем проехала мост, потом, замедлив движение, миновала дом и не заметив ничего подозрительного поехала дальше. Скрывшись за поворотом, она наконец остановилась, погасила фары, и загнала машину на обочину прямо в кусты.

Дорога была пустынна и погружена во тьму, только вдалеке на мосту горели несколько чудом уцелевших фонарей.

Катя вышла и в полной темноте пошла по самой обочине к дому. Надо проверить. Неужели она ошиблась, и в доме никого нет?

Подойдя к дому со стороны леса, она подкралась к покосившемуся, редкому забору и пролезла во двор. Внезапно двери распахнулись, и на крыльцо выскочил человек. Катя едва успела присесть, но он ее, к счастью, не заметил, вышел на дорогу и быстрым шагом направился в сторону моста. Странно, пешком в город пошел? Или, как и Катя, спрятал где-то машину? Девушка не узнала его, но поняла, что это был не Костя. Наверное, один из его дружков, предположила она. Интересно, в доме есть еще кто-нибудь? Сколько их всего? И главное, там ли Тимофей?

Она тихонько подкралась к окну и заглянула в едва светящуюся щелку. Ничего не было видно, но в доме явно кто-то был…

Глава 28

Савельев ворвался в кабинет Северова.

– Егорыч! Она сбежала! Обманула меня, как мальчишку, и уехала!

– Что? – Северов вскочил, подошел к Леше и схватил за грудки. – Как ты допустил?

– Виноват. Она попросила кофе. Как я мог отказать? Она ведь целый день просидела взаперти.

– Куда она могла уехать? Куда? – Евгений Егорович готов был прибить этого влюбленного, доверчивого мальчишку.

Тут же о чем-то вспомнив, он отпустил Лешу и кинулся к телефону.

– Степанцов, ребят отправили за машиной Савельева? Хорошо… Что? Потеряли?

Евгений Егорович со всей силы бросил трубку.

– Идиоты! Все идиоты! С кем приходится работать?! Так. Садись, вспоминай.

Леша послушно сел за стол и виновато посмотрел на начальника:

– Что вспоминать?

– Вспоминай, что она говорила?

– Ну, она сказала, что знает его практически с детства.

– Так, с детства… И что?

– Не знаю, – пожал плечами Алексей.

– Что еще?

– Сказала, что несколько адресов знает, где он может быть.

– И ты не выведал у нее эти адреса? – громыхал Северов.

– Я попробовал, но она же не глупая, сразу поняла, что я ее с собой не возьму, если она расскажет.

– Не глупая… Да, она не глупая, а вот ты… Ладно. Надо еще раз все проверить, где он жил до тюрьмы и даже раньше. И всех его родственников заодно.

– Уже проверили, родители у него только. Но он дома уже давно не появлялся.

– Так, а дача есть? Не знаю, гараж, может быть, сарай!

– Да все уже сто раз проверили! И всех друзей проверили!

– Надо думать, Леша! Надо думать! И срочно объявляй Катю в розыск!

– Хорошо, бегу уже, – вскочил Савельев.

– И по городским камерам посмотрите, куда делась машина! Может, что-нибудь найдете! – вдогонку крикнул Северов и в отчаянии закрыл руками лицо, – если еще не поздно…

***

Стараясь держаться как можно ближе к стене дома, Катя обошла его вокруг, попутно прислушиваясь и осторожно заглядывая в окна. С другой стороны дома она неожиданно наткнулась на белую, спортивную машину. Значит, Тима точно здесь, обрадовалась она! Главное, чтобы он был жив! Надо надеяться! Катерина старалась сохранять здравый рассудок из последних сил. Это она виновата и должна все исправить!

Так. Надо незаметно пробраться в дом.

Катя снова подошла к окну, в котором заметила свет. Кто там? Сколько их? А Костя в доме? Найти бы открытое окно. Или просто войти в дверь?

А что? Пойти и поговорить в открытую. Может, она сможет уговорить его?

Нет! Глупости! Она уже поняла, что Костя негодяй и всегда таким был. И ничего хорошего, человеческого в нем давно нет. Поэтому остается только тайком пробраться в дом и попытаться освободить Тиму. А потом они проберутся к его машине или к Лешиной и уедут…

Она услышала скрип открывающейся двери и в страхе присела. Тусклый свет, исходящий из открытой двери, позволил разглядеть вышедшего человека. Катя с ужасом затаила дыхание – на крыльце стоял Костя.

Сердце забилось так сильно, что казалось, сейчас он услышит его стук. Костя огляделся, закрыл дверь и пошел в сторону уборной.

Катя, не теряя ни секунды, поднялась по ступенькам и, тихонько приоткрыв дверь, буквально просочилась внутрь. Застыв на мгновенье, она прислушалась – в доме стояла жуткая, давящая тишина.

Быстро пройдя по всем комнатам и убедившись, что в доме больше нет ни души, Катя расстроилась, значит, Тимы здесь нет. Она не хотела думать, что это значит. Надо просто искать в другом месте! Но машина! Его машина! Почему она здесь?

Катерина уже хотела уйти, но вдруг заметила слева от кухни небольшую дверь в чулан. Она подошла и, тихо приоткрыв ее, заглянула внутрь. Девушка стояла, всматриваясь в темноту, в сумраке невозможно было что-либо рассмотреть, но она не торопилась уйти, будто чувствуя, что Тима где-то рядом. И тут она заметила, что на полу кто-то лежит.

– Тима?

Она плотно прикрыла за собой дверь и кинулась к нему.

Да, это был Тимофей! И кажется, он был без сознания.

– Тима, Тимочка! – громким шепотом крикнула Катя, бросившись на колени и приподняв его голову.

Он тихо застонал.

– Катя? Это ты? – прохрипел он, повернув голову и пытаясь ее рассмотреть.

– Боже мой! Они тебя били? – Катя провела рукой по распухшему лицу и, почувствовав под рукой что-то липкое, заплакала. – Кровь! Ты весь в крови!

– Катя? Ты откуда здесь? Зачем ты сюда приехала? – Тимофей пытался пошевелиться, но не мог, все тело словно одеревенело и отзывалось жуткой болью на каждое движение.

– Ты жив! Я думала, с ума сойду! – она прижалась к нему. – Но главное, ты жив!

Он снова застонал.

– Катя, зачем ты сюда пришла? Они охраняют дом круглые сутки.

– Сколько их, ты знаешь? – наклонившись к самому его лицу, спросила Катя.

– Я видел двоих, но не уверен, – прошептал он.

– Хорошо. Я видела, как один ушел. Значит, в доме только Костя, но сейчас он вышел, может, он тоже уедет в город?

– Нет, вряд ли, они не оставляют меня одного. Хотя, какая разница? Убежать я не в состоянии.

– Мы убежим. Я тебе обещаю, – уверенно сказала Катя.

Она прислушалась – хлопнула дверь и снова все стихло.

– Он вернулся, – тихо зашептала Катюша. – Но ничего, мы подождем, когда он уснет. Главное, чтобы второй не вернулся. Пока его нет, мы могли бы сбежать.

– Но как? Боюсь, нам не дойти.

Да, Катя поняла, что до Лешиной машины Тима дойти не в состоянии.

– Здесь твоя машина, совсем рядом. Вот увидишь, мы сможем сбежать, у нас получится. Надо просто улучить момент и тихо выйти.

Катя снова прислушалась, в кухне раздавались тихие шаги.

Она обняла Тиму и притихла.

– Тебе надо спрятаться, – прошептал он, – Костя в любой момент может зайти.

– Т-щ-щ, – Катя приложила палец к губам, – он скоро уснет. Подождем.

Когда в доме наступила тишина, Катя попыталась поднять Тимофея, но он был очень слаб.

– Катя, я не смогу, уходи отсюда. Тебе нужно уйти и позвонить в полицию. У тебя есть телефон? Напиши своим сообщение.

Катя похлопала себя по карманам и с сожалением сказала.

– Я оставила его в машине, в сумке.

– Уходи отсюда. Иди в машину, позвони, вызови подмогу.

Он прав! Надо срочно выйти отсюда, добраться до машины и позвонить. Она совсем растерялась, когда нашла Тимофея.

– Да-да, хорошо. Я мигом, но я не уеду, я вернусь к тебе.

– Не надо, Катя, – Тимофей из последних сил приподнялся и громко зашептал, – уходи немедленно!

– Хорошо. Я только попробую пробраться в кухню и принести тебе воды, а потом пойду к машине.

Тима взял ее за руку.

– Я люблю тебя, принцесса…

– Я тоже люблю тебя, Тима, – Катя наклонилась и тихонько коснулась губами его щеки. – Лежи тихо, я быстро.

Катерина на цыпочках подошла к двери и прислушалась. Там, за дверью стояла полная тишина. Она тихонько приоткрыла ее и выглянула в щелку. Темно и тихо. Протиснувшись в приоткрытую дверь, она сделала шаг вперед, и тут вспыхнул свет.

От неожиданности она вскрикнула и попятилась.

– Ой, поглядите-ка, кто пришел? – прямо на нее, улыбаясь, надвигался Костя.

– Это ты? – не к месту спросила Катя.

– Я, а ты кого ожидала увидеть? – захохотал он. – Радость-то какая! А я тебя не ждал. Думаю, кто это там шебуршится? Аматуни, что ли, ожил? А это оказывается ты, пришла спасать своего хлюпика? Какая прелесть! – веселился Костик. – А я так сильно хотел тебя увидеть, что Бог исполнил мое желание.

– Скорее, дьявол, – сквозь зубы процедила Катя и быстро повернувшись, хотела выскочить в коридор.

Но Костя перехватил ее, больно схватив за руку.

– Куда же ты, радость моя? Что, просто убежишь? И мажора своего бросишь?

– Пусти!

Катя попыталась сделать одну из подножек, которой научил ее Тима, но Костик оказался проворней. Он просто схватил ее за талию и потащил в комнату.

– Это мажор научил тебя приемчикам? – рассердился он. – Сам тут ногами махал, пока по черепу не получил.

– Костя, зачем ты так с ним? Тебе ведь деньги заплатят!

– Заткнись, не твое дело! Он дважды драться принимался, чуть не убежал, – Костя потер больное колено. – Так что, не обессудь, приходится держать его в состоянии нестояния, – захохотал он своей дурацкой шутке.

– Я не думала, что ты такой жестокий.

– Ой, помолчи, уже. Но ты молодец, что пришла сюда. Я и не надеялся на такой подарок, – довольно смеялся он, оглядываясь в поисках веревки. – Ага, вот это подойдет, – схватил валяющуюся в углу рыбацкую сетку и, отрезав ножом приличный кусок, подошел к девушке.

– Сиди, не рыпайся, поняла?

Он толкнул Катю на кровать, затем обмотал ее руки и привязал к железной спинке кровати.

– Ну вот, придется потерпеть, дорогая. Надеюсь, тебе недолго так сидеть. Завтра все закончится, – он пошел в кухню.

– Костя, Костя! Давай поговорим! – крикнула она ему вслед.

– Сейчас, проведаю твоего красавчика-мажора и вернусь, мне тоже очень хочется с тобой пообщаться, – он многообещающе подмигнул и вышел.

Катя с ужасом услышала звук ударов и стоны Тимофея. Все, они в ловушке, заревела девушка. Кто им теперь поможет? Тупица! Беспросветная дура! Надо было ехать вместе с Лешей. У него хотя бы оружие есть. Только что теперь об этом говорить?

Глава 29

Утром Костя первым делом заглянул к Кате, она спала или делала вид, что спит.

– Ладно, потом разберемся, – пробормотал Костя. – Надо сделать дело и уматывать. Надоело все.

Он уже устал до невозможности и в который раз вспомнил нехорошим словом своего подельника Земцова, за то, что бросил его. А Костя теперь должен тут один охранять их! Самому ужасно хотелось спать, он всю ночь вскакивал от малейшего шороха, проверял, не сбежала ли Катя, за Аматуни не переживал, он хорошо его приложил, наверное, тот всю ночь провалялся без сознания.

Костя заглянул в чулан – Аматуни все также неподвижно лежал на полу. На всякий случай он подошел и по обыкновению пнул его носком ботинка.

– Эй, живой еще?

Тот повернул голову и прошептал:

– Отпусти Катю, зачем она тебе? Родители заплатят тебе кучу денег. Уедешь и все.

– Нет! Заткнись!

Костя еще раз ударил Тиму ногой, тот не издал даже звука, просто не было на это сил. Его держали здесь уже третьи сутки, не давали ни воды, ни еды. Сил у него совсем не осталось, но ему так хотелось спасти Катю!

– Костя, ты же любил ее когда-то или все еще любишь, – прохрипел Тимофей. – Отпусти ты ее, пожалей. Я тебе нужен, не она. Ну хочешь, я тебе еще столько же заплачу, сколько ты просишь?

– Шутишь? Откуда у тебя деньги?

– Я у отца попрошу. Он все продаст…

– Все, хватит балаболить. Некогда мне. Ну-ка, улыбнись на камеру.

Костя достал телефон Тимофея и включил видеосъемку.

– Зачем это? – пробормотал Тимофей.

– Родокам твоим пошлю, – заржал Костик, – пусть пошевелятся, а то надоел ты уже мне, смотреть тут за тобой…

– Костя! Костя! – позвала Катя из соседней комнаты.

– Извини, друг, моя невеста меня зовет, – заржал Костик, – соскучилась, видать.

Он вышел, плотно закрыв дверь в чулан, и пошел в комнату к Кате.

– Чего тебе?

– Костя, пожалуйста, отпусти Тиму. Дай ему попить хотя бы. Он же умрет от жажды и твоих побоев.

– Ничего ему не сделается, – рассвирепел Костик, – надоели вы уже! Один «отпусти», теперь другая тоже самое. Сегодня все закончится! – с угрозой в голосе пообещал он.

– Сегодня? – испуганно переспросила Катя.

Костя подошел к ней:

– Да. Сегодня вечером я получу кучу бабла за твоего никудышного задохлика. А сейчас у меня дела. Надо подготовиться. Извини, тебя придется связать покрепче. Ненаглядный твой никуда не денется, а вот ты…

Костя повалил Катю на кровать, взял рыбацкую сетку и, скрутив ее в жгут, привязал ноги и руки к спинкам кровати.

– Оу, это выглядит так сексуально, – осклабился он. – Ну ладно, завершу все дела, а потом мы с тобой займемся, ну сама знаешь, чем… М-м-м, не терпится прямо, ты стала такая аппетитная.

Он подошел, наклонился и попытался ее поцеловать, но она не далась и сильно укусила его за губу.

– Ай! – вскочил он. – Совсем с ума сошла?!

Костя размахнулся и со всей силы ударил ее по лицу.

– Ну ничего, я займусь твоим воспитанием. Будешь у меня, как шелковая. Ладно, лежи тут, – он подошел и еще раз проверил надежность узлов. – Я быстро. Съезжу в город и вернусь.

Костя ушел, а Катя отчаянно задергала руками и ногами, но осознав, что освободиться ей не удастся, заплакала.

– Тима! Тима! Ты как? – закричала она.

Но в ответ не раздалось ни звука. Он либо не слышал, либо был без сознания, поняла Катя.

– Тимочка, – плакала девушка, – прости меня, это я во всем виновата…

Она не спала всю ночь, лишь изредка впадала в прострацию, которую и сном-то назвать было нельзя. Как ей хотелось вернуться на сутки назад и все исправить! Она приехала бы вместе с Лешей, вместе они справились бы с Костей. Но ей так хотелось поскорее найти Тимофея, что она совсем потеряла голову, переоценила свои силы и недооценила опасность. Это было безрассудно, но она так любит его и так хочет спасти! И как все исправить, Катя не знала.

***

Костя доехал до города и остановился у ближайшего кафе.

– Здравствуйте, можно от вас позвонить? – мило улыбнулся он девушке за кассой. – Это срочно, а я телефон забыл.

Та любезно протянула ему мобильный телефон:

– Конечно, звоните.

– Спасибо.

Он огляделся, народа было мало, играла музыка. Отлично! Его никто не услышит. Костя уселся за дальний столик, достал из кармана мобильный телефон Аматуни и нашел в телефонной книге контакт «мама».

– Так, для начала покажем мамочке кино.

Костя отправил с телефона Тимофея видео, которое снял утром. Следом отправил сообщение: «Мамочка, как видишь, твой сынок еще жив, если хочешь получить его назад, никому не показывай видео и выполняй мои условия. Выйди на улицу с телефоном и жди моего звонка».

Через три минуты с телефона, который дала девушка-кассир, Костя набрал номер Марии Валентиновны и тихо сказал:

– Ну что, получила видео?

– По-по-пожалуйста, не бейте его! – заплакала Мария в трубку. – Мы заплатим вам, как договаривались!

– Муженек собрал деньги?

– Да, все готово.

– Ну вот и отлично. Но имей в виду, если ты хоть слово скажешь мужу или полиции, я убью твоего сына.

– Хорошо, хорошо, я все сделаю!

– Слушай внимательно. Возьми у мужа деньги и привези, куда я скажу.

– Хо-хо-рошо. Когда?

– Сегодня вечером в восемь часов. Ты сможешь выйти из дома незаметно?

– Да, я скажу, что поеду в магазин.

– Молодец. Значит, слушай внимательно. Доедешь до Стрелецкого моста и положишь сверток прямо за первым столбом ограждения с правой стороны. Затем разворачиваешься и уезжаешь. Все поняла?

– Поняла. А Тимочку когда вы отпустите?

– Не волнуйся, ночевать он будет уже дома. И смотри, я буду наблюдать за тобой и держать нож у горла твоего сына. Если увижу посторонние машины или людей рядом с тобой, пеняй на себя.

Костя отключился, затем взял телефон Тимофея, вытащил сим-карту и, разломив пополам, бросил на пол.

– Спасибо, красавица, – с лучезарной улыбкой он протянул трубку девушке за кассой.

– Не за что, – улыбнулась она вежливому парню.

***

У Кости было отличное настроение. После разговора, он заехал в ресторанчик, пообедал, потом поехал в магазин и купил кое-какой еды для Катюхи. Он пребывал в благодушном настроении! Ведь совсем скоро он станет сказочно богат!

Ловко он всех обвел вокруг пальца! Родители Аматуни наверняка обратились в полицию, а копы поди сидят обвешанные наушниками, проводами, микрофонами и ждут, когда злоумышленники позвонят Давиду Аматуни. Но Костя не дурак, он сразу все продумал, все правильно рассчитал.

Кто больше всего переживает и готов на любую глупость ради мужчины, сына, внука, жениха? Правильно, мамки, девки, бабушки, невесты. Женщины, в общем. Вон, далеко ходить не надо, Катька, глупое создание, примчалась спасать своего мажора. И что из этого вышло? Нет, теперь уж он ее не отпустит.

Ну, а если что-то пойдет не так, он просто скроется в лесу.

Костя вполне довольный собой, вернулся в дом. Заглянул к мажору, потом зашел в комнату, где на кровати лежала Катя.

– Ну что, Катюха, как дела? Как настроение?

– Костик, давай поговорим, – ласково сказала Катя.

– Ну вот, другое дело. Одумалась? – он подошел и отвязал ей ноги. – Прости, руки развязать пока не могу. Я тебе не доверяю. Говори, чего хотела?

– Костик, я хотела тебя попросить…

– Ну, проси, – великодушно разрешил он и, ухмыльнувшись, присел на край кровати.

– Пожалуйста, отпусти Тиму прямо сейчас. А я останусь с тобой. Правда.

– А ты и так со мной останешься, – возразил он весело, – зачем же мне его отпускать?

– Ты же не убьешь его?

Костя поднялся.

– Не знаю. Я еще думаю. Он мне не нравится.

– Костя, пожалуйста. Забери деньги и уезжай.

– Ты поедешь со мной, – твердо сказал Костя и нахмурился.

– Нет! – взорвалась Катя. – Раз ты его не отпускаешь, я с тобой никуда не поеду! И ты не сможешь меня заставить!

– Глупости, смогу, конечно, – усмехнулся он.

– Нет!

– Ладно, – разозлился Костя. – Тогда я убью его.

– Костя, ты не такой! Ты не сможешь!

Костя глянул на нее и вдруг захохотал.

– Детка, ты так плохо меня знаешь.

– Костя, ну пожалуйста, отпусти нас. Ты же получишь большие деньги.

– Дорогая моя, я уже все решил. Ты поедешь со мной. Если, конечно, ты хочешь, чтобы я оставил его в живых.

– Хорошо, я согласна, только не трогай его, – сникла Катя, ради Тимы она была готова на все, даже провести всю жизнь рядом с этим уродом.

– Как скажешь. Эх, Катюха, знаешь, как мы с тобой заживем? – Костя вернулся и снова сел на кровать. – Ты хоть представляешь, какие это деньги? Дом купим, машину и еще много чего. И будет у нас самая настоящая семья.

– Я на все согласна, только обещай, что не тронешь Тиму.

– Да что ты заладила?! – вскипел Костик. – Успокойся! Ну все, мне пора. Сиди тихо, поняла?

– А ты в город?

– А тебе какая разница? Жди, я скоро вернусь, и мы сразу уедем.

Катя ему не поверила, он не оставит Тиму в живых, зачем ему лишний свидетель? Его ведь тут же объявят в розыск, а ее могут вообще заподозрить в соучастии, если она уедет с ним. Но это все ерунда, главное, чтобы Тима остался жив! Что же делать? Надо бежать! Срочно!

***

Северов разговаривал по телефону, когда к нему в кабинет ворвался Савельев.

– Егорыч, мы нашли парня, который был с Олейниковым, когда ранили Аматуни. Некий Евгений Терентьев.

Следователь тут же положил трубку.

– Отлично. Где он? Что говорит?

– В допросной. Он рассказал, как было дело. Признался, что стрелял Олейников.

– А сказал, зачем стрелял?

– Говорит, что Костя пытался забрать у Аматуни свою девушку. И все твердит, что не хотел этого и не знал, что у Кости оружие.

– Ну понятно, а что он еще скажет? А кто третий?

– Сказал, друг их, Земцов Николай. Но его мы пока не нашли.

– Ищите. А Терентьев знает, где сейчас Олейников?

– Нет, не знает. Он не видел его с того самого дня. Сказал, что они все разбежались, чтобы отсидеться где-нибудь.

– Где-нибудь… И где это «где-нибудь»? Слушай, может, Катя ошибается? Может не Олейников похитил Аматуни? Может, Костя действительно уехал в Питер и решил отсидеться до лучших времен?

Савельев пожал плечами.

– Не знаю. А у вас что нового? Что Давид Аматуни?

– У нас пока ничего. Мы пытаемся разыскать машину Аматуни через спутник, но радиус сигнала слишком велик… А Давид только что звонил, – Северов кивнул на телефон, – он собрал деньги, ждет звонка. Наши люди наготове.

Глава 30

Костя уехал, поняла Катя, услышав звук отъезжающей машины. Она не знала, сколько он будет отсутствовать, и где состоится передача денег, но нельзя было терять ни минуты. Надеяться на то, что Леша и дядя Женя найдут ее или Тиму, было глупо, они ничего не знают об этом доме. А потому надо попробовать выбраться самостоятельно.

В этот раз ноги были развязаны, и стоило срочно предпринять что-нибудь, чтобы освободиться. Катя безуспешно подергала веревки, они были крепкими, узлы тугими. Глянув на стол, она заметила перочинный нож, который лежал на самом краю. Если стукнуть как следует ногой по столу, его можно столкнуть.

Катя сползла с кровати, насколько позволили привязанные руки, легла на пол, вытянувшись максимально в сторону стола и со всей силы стукнула ногами по ножке стола. Спустя несколько попыток нож упал на пол, и Катя, изловчившись, ногой пододвинула его к себе. Она долго мучилась, пытаясь перерезать крепкие, капроновые веревки, и наконец ей это удалось. Она тут же вскочила и, потирая руки, побежала в комнату, где лежал Тимофей.

– Тима, Тимочка! – заплакала она, развязывая ему ноги и руки.

Тот застонал и повернул голову.

– Пить, – прошептал он запекшимися от крови губами.

– Сейчас, сейчас!

Катя подхватилась, сбегала в кухню и принесла бутылку с водой.

– Вот, пей. Тимочка, нам надо торопиться. Скоро придет Костя, надо успеть уехать отсюда. Ты сможешь встать?

– Я попробую.

– Нам надо добраться до твоей машины. Она здесь во дворе.

Она напоила его и помогла подняться. Они кое-как встали и пошли к дверям.

– Ключ, – прошептал Тимофей.

– Что?

– Ключ, сигнализация от машины. Он был у них.

Катя посмотрела вокруг, вряд ли Костя оставил его здесь. Она еще раз внимательно осмотрелась и вдруг увидела на столе брелок, выглядывающий из-под газеты.

– Да, это он.

Она взяла ключи, подхватила Тимофея, закинув его руку себе на шею и потащила к выходу.

– Пойдем, пойдем, Тимочка, надо торопиться. Пожалуйста, постарайся.

На улице было сумрачно, накрапывал дождь. Катя вздрогнула от холода и нервного напряжения.

– Сейчас, сейчас, нам надо только дойти до машины, – подбадривала Катя, еле удерживая Тимофея. – Она совсем рядом, за углом дома.

Кое-как добравшись до машины, она нажала брелок, звук открывшейся машины был таким громким, что она испугалась. Ей показалось, этот звук Костя услышал, даже находясь где-то в городе.

Открыв дверцу, Катя уложила Тиму на заднее сиденье и, бегом обежав машину, села за руль.

– Боже! У меня дежавю! – она судорожно пыталась найти кнопку, рука дрожала.

Наконец двигатель тихо заурчал.

– Так, теперь задний ход, – Катя шептала себе команды, как когда-то подсказывал ей Тима.

Еще немного, и они уедут отсюда! Катя ликовала! У нее получилось!

***

Мария Валентиновна посмотрела на часы – пора. Она очень обиделась на мужа за то, что он, вопреки условиям преступников, привлек полицию, она не верила, что те помогут. Мария глубоко вздохнула и вошла в гостиную, посмотрела на мужа и двух оперативников, сидящих у журнального столика, на котором была разложена аппаратура, наушники, и, натянуто улыбаясь, сказала:

– Давид, я собиралась приготовить вам ужин, но продукты закончились. Я съезжу в магазин?

Давид хмуро посмотрел на жену, чем она может тут помочь, кроме как приготовить всем еду?

– Поезжай, конечно, – отпустил он и повернулся к оперативникам, которые сидели на диване и отчаянно зевали, – идите на кухню, попейте кофе, я тут подежурю.

Те дружно поднялись и пошли пить кофе.

– Давид, а где деньги, что ты собрал? Давай я их положу в надежное место. А то мало ли что. Столько чужих людей ходит в доме.

– За деньги не волнуйся, – успокоил он, – они в кабинете, в столе.

– Я волнуюсь только за сына, – Мария нервно вздохнула и пошла одеваться.

По пути заглянув в кабинет мужа, она нашла сверток, развернула и, убедившись, что это те самые деньги, сунула его в пакет, а затем в свою сумку.

Потом она незаметно вышла через черный ход, села в свою машину и уехала.

До условленного часа оставалось тридцать минут.

Доехав до моста, она положила пакет в условленное место и огляделась. Вокруг стояла тишина, ни одной машины, ни одного звука, только окружающий лес пугал непроглядной, зловещей темнотой. Где-то там ее сын, бандиты держат нож у его горла и наблюдают за ней. Надо уходить!

Она заплакала и пошла к машине. И что теперь? Когда они отпустят Тимофея? Но надо уезжать, как договаривались. Мария села в машину и, проехав пару километров, остановилась. Она подождет здесь. Домой возвращаться было страшно. А вдруг она совершила ошибку? Может, позвонить мужу? Нет, надо подождать. Они отпустят Тимофея! Отпустят, ведь она выполнила все их условия!

Через полчаса она не выдержала и позвонила мужу…

***

– Нашли! Егорыч, нашли! – в кабинет влетел возбужденный Савельев.

– Ну, говори скорей, кого нашли? – подбодрил Северов.

– У Олейникова дом есть, где его бабка жила. Дом принадлежит ему, дружок его сказал, что они летом на рыбалку ездят, а в доме рыболовные снасти хранят.

– Так. Это уже что-то. И где этот дом находится?

– В пятнадцати километрах от города, за старым Стрельницким мостом. Как раз откуда идет сигнал с машины Аматуни.

– Серьезно? И сигнал Катиного телефона как раз в том районе засекли. Так, собирай ребят. Едем, – подхватился Евгений Егорович, – я сейчас у Семенόвича попрошу выслать туда наряд ОМОН на всякий случай.

– Хорошо, жду внизу. Да, как там Давид Аматуни? Ему звонили похитители?

– Нет, пока не звонили. Он сидит безвылазно в Сосновке вместе с ребятами. Они не пропустят звонок, не волнуйся. А мы пока проверим этот дом.

И тут раздался звонок телефона.

– Это Давид Аматуни, – прикрыв трубку, сообщил Северов и с тревогой ответил: – Слушаю, Давид Ваграмович. Понял, уже выезжаем, – и повернувшись к Леше коротко сказал. – К Стрелецкому мосту. Быстро!

***

Катя включила заднюю передачу и стала медленно выезжать со двора.

Неожиданно совсем рядом раздался громкий, злой окрик:

– Э, э, э! Что здесь происходит?

Девушка с ужасом повернула голову и посмотрела в окно.

Рядом с машиной стоял разъяренный Костя.

– Ты что? Решила кинуть меня? Я тут бабки для нее зарабатываю, а она решила сбежать?!

– Уйди! – сама не своя заорала Катерина и нажала педаль газа.

Но Костя ухватился за заднюю дверцу, открыл ее и прямо на ходу начал вытаскивать Тимофея.

Катя тут же остановила машину.

– Отпусти его! У тебя теперь куча денег! Зачем мы тебе?! – в истерике закричала Катя.

– Ты обещала поехать со мной! Но раз ты обманула меня…

Костя с яростью накинулся на Тимофея, тот пытался сопротивляться, но силы были неравными.

– Отпусти! Отпусти его! – Катя выскочила из машины и со всей силы вцепилась ногтями в шею Косте, пытаясь оттащить его от Тимы.

– Ты обманула меня! Хотела сбежать! – Костя со злостью пинал Тимофея, без чувств лежащего на земле.

– Я поеду! Поеду с тобой! Только не трогай Тиму! – Катя пыталась оттолкнуть Костю.

– Тиму, Тиму, – передразнил Костя и, отпустив наконец Тимофея, повернулся к Кате, – Иди, садись в машину! Уезжаем!

Он схватил за руку отчаянно сопротивляющуюся девушку и поволок к своей машине, стоящей у дороги.

– Садись, сказал! А то сейчас пойду и добью его!

Катя послушно села на пассажирское сиденье.

Костя прыгнул за руль и помчался в сторону города.

Катя рыдала:

– Костя, отпусти меня! Пожалуйста! Тиме нужна помощь! Никто не найдет его там!

– Заткнись! Мне плевать на него! А ты обманула меня, так что, пеняй на себя!

– Ну Костя, ты же обещал, что он выживет! – Катя отчаянно дергала Костю за рукав.

Но тот только прибавлял скорости.

– Заткнись уже! А то выкину из машины прямо на ходу!

– Костя, ты же был хорошим! – предприняла Катя еще одну попытку. – Ну почему ты так поступаешь? Он умрет! Ты не можешь его убить!

– Могу!

– Нет! Я не верю, что ты способен на убийство!

Костя истерично засмеялся.

– Тогда ты беспросветная дура! И ты не знаешь самого главного!

– Чего? – Катя с испугом посмотрела на Костю.

– Знаешь, кто замочил твоего папашку?

Слезы навернулись у Кати на глаза, она замотала головой.

– Нет… нет…

– Да! Да! Это был я! Я пристрелил твоего папашу! Он надоел мне до ужаса! Со своими нравоучениями, шантажом! Постоянно твердил, чтобы я тебя оставил! Ну и потом, он не нравился еще кое-каким людям.

Катя давно догадывалась, но до последнего не хотела верить, что это сделал Костя.

– Так вот почему ты навел сам на себя… Хотел отсидеться…

Костя захохотал, как безумный.

– Правда, гениально?

– Я ненавижу тебя, – прошептала Катя, – и никуда с тобой не поеду.

Она попыталась открыть дверцу и выпрыгнуть прямо на ходу, но Костя со всей силы стукнул ее головой о стекло. Катя тут же потеряла сознание.

***

А Тимофей, понимая, что теперь Костя похитил Катю, собрал все силы, встал и, держась за машину, дошел до водительской двери и сел за руль. В машине он чувствовал себя увереннее. В мгновенье ока развернув машину, он выехал на шоссе и выдавил педаль газа до упора.

Катя пришла в себя от громкой брани. Она огляделась, они уже подъезжали к мосту.

– Вот идиот! Мажор чертов! А, очнулась? Полюбуйся на этого идиота, – Костя вдруг захохотал. – Видимо, он думает, что сможет тебя спасти!

Катя оглянулась и увидела белую машину, быстро нагоняющую их.

– Он все равно тебя догонит.

– Догонит, и что?

– Он не даст тебе далеко уехать, так что лучше остановись, если не хочешь погибнуть!

– Погибнуть? Вместе с тобой? Ну это вряд ли. Он не даст тебе погибнуть, а значит, я смогу уйти. Да, это просто удача, что ты со мной.

– Остановись!!!

– Остановиться, говоришь? – расхохотался Костик. – А что? Это идея.

Костя доехал до середины моста и развернул машину поперек дороги, преградив путь Тимофею.

– Что ты делаешь?!

Катя в ужасе уставилась на приближающуюся с бешеной скоростью белую машину.

– Уезжай! Уезжай! Он же не успеет остановиться.

– Вот именно! – Костя демонически захохотал, крепко вцепившись в руль. – Сейчас посмотрим, как он тебя любит.

Катя услышала непрерывный сигнал клаксона и визг тормозов. Это Тимофей пытался остановить машину, но скорость была слишком большой.

– Не-е-т!!! – заорала Катя и выскочила из машины.

Машина Тимофея ушла в сторону, пытаясь избежать столкновения, пробила ограждение моста и, сделав кульбит, рухнула в глубокий овраг…

Над лесом раздался душераздирающий крик:

– А-а-а-а!!! Тима-а-а!!! Н-е-е-т!!!

В тот же миг с обеих сторон к ним подъехали несколько полицейских машин и наряд ОМОН. Костя, смеясь, вышел из машины и положил руки за голову.

– Сдаюсь! Сдаюсь! Это было классно! – хохотал он, как ненормальный.

А Катя перелезла через ограждение моста и, хватаясь за камни и кусты, ломая ногти и обдирая колени, стала спускаться вниз по крутому склону. Плакала, причитала, падала, поднималась и снова ползла вниз.

– Тима, Тимочка! Нет! Нет! Ты не можешь умереть! Я же люблю тебя! Ты же не хотел! Не хотел умирать! Прости меня! Прости!

Глава 31

Катя всю ночь просидела в приемном покое, к Тимофею ее не пускали. Родителям разрешили находиться возле реанимационного отделения, а ей даже не хотели говорить о его состоянии.

Но Катя не сдавалась, у отделения травмы она подкараулила хирурга, который делал операцию, и вцепилась в его руку.

– Пожалуйста, скажите, как чувствует себя Аматуни? Он пришел в сознание?

– А вы кто? – невнимательно глянул на нее доктор, устало потирая глаза после трехчасовой операции.

– Я… Я… Я из полиции, – Катя показала адвокатское удостоверение.

Врач глянул мельком и сказал:

– Он в реанимации, перенес несколько операций.

– Но с ним все будет в порядке?

– Пока ничего сказать не могу. Состояние стабильно тяжелое.

Катя пошла обратно в приемный покой и села на кушетку. Она не уйдет отсюда, пока не увидит его! Он должен выжить! И она должна быть рядом, когда он придет в себя! Она должна попросить у него прощения и сказать, как сильно любит его!

Катя так и просидела до утра, периодически пытаясь проникнуть в реанимацию, но пока ей это не удалось.

Утром пришел Леша Савельев, он знал, что Катя уехала с Аматуни на скорой.

– Ты что, всю ночь здесь сидела? – спросил он с горечью отметив, как она переживает, ему было очень жаль ее.

– Да. Леш, они меня не пускают к нему. Ты можешь договориться?

– Хорошо. Я попробую. Мне тоже надо поговорить с Аматуни, взять показания, если, конечно, он сможет говорить.

– Он еще не пришел в себя, – Катя смахнула слезы.

– Ладно, сиди тут. Все узнаю и вернусь.

В приемный покой влетела яркая блондинка и прямиком направилась к стойке.

Катя сразу ее узнала, это была Каролина.

– В какой палате лежит Тимофей Аматуни? – истеричным голосом спросила девица. – Мне надо к нему! Срочно!

– А вы кем ему приходитесь?

– Невестой, – не раздумывая, ответила Каролина.

– Он еще в реанимации, вас не пустят.

– Как это не пустят?! Я же невеста! – справедливо возмутилась та. – В любом случае мне нужно поговорить с лечащим врачом! Пропустите!

– Ладно, проходите на второй этаж в травматологию. Спросите Харитонова.

Каролина прошла мимо Кати, не узнав ее, и свернула к лестнице.

Катерина нахмурилась. Так просто? Она вот не смогла так сказать.

Через некоторое время спустился Алексей.

– Пойдем со мной, я проведу тебя. С ним не удалось поговорить, только с его родителями. Он еще без сознания, но ты можешь на него посмотреть.

– Спасибо тебе, – Катя вскочила и вытерла слезы.

– Только предупреждаю, зрелище не для слабонервных.

– Ничего, я выдержу, – Катя нервно сглотнула.

***

– Здравствуйте, – Катя подошла к Давиду и Марии Аматуни, – как он?

– Здравствуй, Катюша, – Мария Валентиновна вытирала платком непрерывно бегущие слезы. – Он все еще без сознания.

– С ним все будет хорошо? Что говорит доктор? – Катя держалась изо всех сил, чтобы не впасть в истерику.

– Прогнозы неутешительные, – понуро ответил Давид, – у него сломаны обе ноги… Снова… Многочисленные ушибы, внутренние повреждения, перелом нескольких ребер и сильное сотрясение. Врачи сделали все возможное… Но мы должны надеяться…

– Можно… Можно мне зайти к нему?

– Конечно, детка, сходи… – закивала Мария Валентиновна. – Я думаю, он был бы рад видеть тебя …

Мария зарыдала и уткнулась мужу в плечо.

Катя зашла в палату, и неожиданно увидела Каролину. Та сидела у кровати и листала какой-то журнал. Увидев Катю, она тут же вскочила, преградив ей путь.

– Ты? Чего пришла посмотреть на то, что натворила?

Катя остановилась на пороге. Ей хотелось увидеть Тиму.

– Да! Я все знаю! – истерила Каролина. – Мне в полиции рассказали, что случилось! Это все из-за тебя! Да как ты вообще посмела прийти сюда?! Это из-за тебя он в таком состоянии!

– Прости, Каролина, я очень виновата.

Катя во все глаза смотрела на Тиму. Он был таким жалким в гипсе и в бинтах, казалось, на нем нет живого места. Ей так хотелось подойти и подержать его за руку, дотронуться губами до его лба, но это было невозможно. Рядом бесновалась «невеста».

– Уходи отсюда! Убирайся! Уверена, он не хочет, чтобы ты была здесь!

В палату вошла Мария Валентиновна.

– Каролина, что ты так шумишь? Тиме нужен покой.

– Пусть она убирается отсюда! Ей здесь не место!

– Перестань, что ты! Она тоже переживает за Тимочку…

Катя не стала это слушать, повернулась и в слезах выбежала из палаты. А что оставалось делать? Спорить с Каролиной за звание невесты? Она ведь ему никто, они всего лишь неделю провели вместе. Да, всего неделю, но… стали за это короткое время такими родными друг другу… Только кроме нее и Тимы этого никто не знает. Ничего, утешала себя Катя, она придет снова, когда здесь не будет этой самозванки, и тогда она будет с Тимой. Будет поддерживать его, жалеть, просто смотреть на него. А когда он очнется, она должна сидеть рядом. Ведь он захочет увидеть ее, убедиться, что с ней все в порядке. Он придет в себя, посмотрит на нее, улыбнется, и это будет значить, что он простил ее. И тогда она будет счастлива. Они будут счастливы!

И он обязательно все скажет Каролине, и маме скажет и отцу. А пока… Надо просто подождать, надеяться и молиться за Тиму. Он выкарабкается! Боже! Как ей хотелось быть рядом с ним!

– Эй, ты чего ревешь? – Внизу ее ждал Савельев. – Что-то с Аматуни?

Леша с тревогой заглядывал Кате в глаза.

– Надеюсь, с ним все будет хорошо… Отвези меня домой, пожалуйста. Я очень устала.

Катя вдруг вспомнила, что она почти не спала в последние трое суток, и ничего не ела. Надо помыться, переодеться, отдохнуть, а потом она все равно вернется и будет рядом с ним…

***

Тимофей открыл глаза и увидел свет, белый, яркий до боли в глазах, свет. Он окружал его со всех сторон и жутко слепил. Он умер? Или нет? Нет, это больничная палата. Кто-то рядом…

Тима прикрыл глаза и прошептал:

– Катя… Катя, ты здесь?

– Тима, Тимочка, это я, мама, – Мария взяла сына за руку. – Наконец-то ты очнулся. Почти сутки прошли.

– Мама, а где Катя?

– Сынок, Катя приходила несколько раз…

– Значит, с ней все в порядке?

– Да-да, ты не волнуйся. Твоего похитителя поймали, следователь приходил…

– Мама, а где Катя?

– Ее нет, – Мария не решалась сказать, что Катя все время сидит внизу, в приемном покое, потому что Каролина выгнала ее. – Каролина здесь. Позвать?

– Нет, мама, позови Катю! – Тимофей попытался подняться.

– Лежи, лежи! Тебе нельзя двигаться. Сейчас я позову доктора…

Мария встала и побежала за врачом. А Тимофей лежал и думал, почему же Кати нет с ним рядом? Он очень беспокоился за нее и очень хотел ее увидеть.

– Тима! – В палату вошла Каролина и кинулась к его кровати. – Тимочка, я так за тебя переживала!

Она бросилась к нему, пытаясь обнять и поцеловать, он застонал от боли и отвернулся.

– Каролина, зачем ты здесь? Я же тебе давно все сказал, еще после суда.

– Тима, но как же так? Я люблю тебя… И никогда не отдам этой мерзавке. Это ведь она виновата, что ты так пострадал.

– Каролина, не смей так говорить о ней… Уходи.

Каролина встала:

– Я не отдам тебя ей! И она сюда не придет!

Она повернулась и пошла к дверям.

– Так это ты не пускаешь ее сюда? – догадался Тимофей.

– Ей нечего здесь делать!

Каролина вышла, а Тимофей снова попытался подняться, он должен поговорить с Катей! Должен увидеть ее! Но увидев гипс на обеих ногах, он откинулся на подушку.

В палату вошли доктор и Мария.

– Молодой человек, даже если вы захотите убежать, ничего не получится, – осадил врач. – У вас сломаны обе ноги. Но это замечательно, что у вас есть такое стремление, значит, надежда есть.

– Скажите, я буду ходить? – Тимофея вдруг осенило, возможно, он останется инвалидом навсегда.

– Посмотрим, сейчас говорить рано, но всякое бывает, – дал осторожный прогноз врач.

Мария приложила платок к глазам. Она уже говорила с доктором, перспективы были неутешительные.

– Я понял, – Тимофей тоже догадался, что все очень плохо.

– Хорошо. Отдыхайте, ни о чем не волнуйтесь. А мы будем делать свою работу.

Врач вышел, а Мария села рядом с сыном.

– Тимочка, так что, позвать Катю? Она внизу в приемном покое. Каролина ушла и…

– Нет, мама, скажи Кате, что я не хочу ее видеть.

Тимофей отвернулся, чтобы мать не заметила слезы в его глазах. Он не должен. Он не может обрекать любимую на такую жизнь. Потребуется много времени и сил прежде, чем он восстановится, если восстановится…

Глава 32

Сумасшедший отпуск закончился, Катерина вернулась на работу и погрузилась в свои судебные дела. Олейникова и его подельников привлекли к уголовной ответственности сразу по нескольким статьям: разбой, покушение на жизнь человека и похищение. Следствие набирало обороты, обрастало новыми подробностями и фактами.

– Ну вот, – потирал руки Северов, – наконец-то мы его упрячем надолго. Теперь он вряд ли когда-нибудь вернется.

– Да, – радовался вместе с ним Леша. – Кто бы мог подумать, что Катя сама поможет нам в этом?

– Она дала показания?

– Конечно. Все официально. И в суде будет выступать свидетелем.

– Ну вот и замечательно. На этом можно поставить точку. Алексей, а как у вас с ней? Я смотрю, вы подружились.

Леша опустил глаза.

– Да никак, Егорыч. Она совсем потерянная, Аматуни дал ей от ворот поворот. Она страдает.

– Так утешь! Чего тебя учить надо? – захохотал Северов.

– Да не могу я так, Егорыч, я же вижу, как она убивается. А он, гаденыш такой…

– Да, кстати, как он? Поправляется?

– Да, уже выписывают скоро. Говорят, возможно, всю жизнь в коляске будет сидеть, в лучшем случае ходить на костылях.

– Да, ну и судьба у парня… Ну ты, Лешка, не теряйся, будь ближе к Катюше, помоги в трудную минуту.

– Согласен, помощь ей сейчас нужна, – грустно заключил Леша, встал и пошел к себе.

***

Каролина ходила по больничному коридору туда-сюда. Ну и где этот врач? Сколько можно ждать?

– Простите, Геннадий Викторович, – кинулась она к доктору, едва завидев его.

– Да, слушаю вас?

– Скажите, вы ведь скоро выписываете Тимофея Аматуни…

– Да, завтра на выписку.

– Но как же так? Он ведь не может ходить.

– Милая девушка, понимаете, у него тяжелая травма, при повторных переломах двигательные возможности, как правило, не восстанавливаются полностью.

– То есть ходить он уже не сможет?

Доктор пожал плечами.

– Мы сделали все, что было в наших силах, теперь остается надеяться лишь на его организм и волю к жизни, желание поправится…

– Да разве это жизнь? – перебила Каролина и скривилась. – Кому нужна такая жизнь?

Она повернулась и пошла прочь. Больше ей здесь делать было нечего. Зачем ей инвалид?

– Каролина? – Мария Валентиновна поднималась к сыну, она привезла ему одежду на выписку. – Ты была у Тимы?

– Нет, Мария Валентиновна, я говорила с доктором. Он сказал, что Тима никогда не будет ходить.

Каролина повернулась и пошла дальше, а Мария со слезами посмотрела вслед девушке. Она не верила в это! Ее сын обязательно встанет на ноги! Только надо ему помочь. Сейчас он подавлен и не хочет ничего, как и тогда после первой аварии, но надо поднять его дух, пробудить волю к жизни. Как это сделать она не знала…

***

А Катя не находила себе места. Она без остановки ходила по кабинету из угла в угол.

Леша смотрел на нее угрюмо, но молчал.

– Сегодня Аматуни выписывают, – наконец нарушил он молчание, не было сил смотреть на ее метания.

Она остановилась и посмотрела будто сквозь него.

– Да, я знаю.

– Катя, ты должна к нему поехать, – Леше совсем не хотелось этого говорить, но он понимал, что именно это ей нужно.

– Зачем? Он не хочет меня видеть и правильно, ведь это я во всем виновата. Я заслужила это.

– Перестань, ты должна с ним поговорить, должна попытаться.

Катя остановилась и посмотрела удивленно. Какой же он хороший, Леша. Ну почему она любит этого сумасбродного парня, который отверг ее?

Она так и не смогла с ним поговорить. В больнице ее к нему не пускали, сказали, что он не разрешил. Это и понятно, он винит ее во всем. Но, наверное, Леша прав, она должна поговорить с ним. Пусть скажет ей в глаза, что не хочет больше ее видеть, что не любит ее и не может простить.

Она остановилась посреди кабинета и решительно сказала:

– Я съезжу. Поговорю.

– Тебя отвезти?

– Нет, не надо. Я на своей машине.

– Тогда поспеши. Выписка в пятнадцать часов.

Леша грустно вздохнул, это он узнал специально для Катюши. Он все сделал правильно…

***

Возле больницы Катя остановилась, вышла из машины и присела на капот. Сердце стучало, угрожая вот-вот выпрыгнуть из груди. Зачем она здесь? Она не нужна ему, он ненавидит ее за то, что стал инвалидом по ее вине. Он ясно дал это понять, запретив ей приходить. И возможно, Тима вернулся к Каролине.

И тут она увидела, как из дверей больницы вышла Мария Валентиновна, а следом за ней Давид вывез инвалидную коляску, на которой сидел Тима.

Катя едва не упала в обморок, увидев его. Он был печальным и каким-то потерянным, не смотрел по сторонам и будто находился в трансе.

Она не выдержала и побежала к нему.

– Тима! Ти-и-има!!!

Он вскинул голову и посмотрел на бегущую к нему Катюшу.

– Катя? Зачем ты здесь?

Катя подошла к нему и встала перед ним на колени.

– Тимочка, прости меня! Но я не могу без тебя. Я хочу быть с тобой рядом.

Он угрюмо посмотрел на нее.

– Но я инвалид, Катя. Ты же видишь.

Катя замотала головой и, глотая слезы, прошептала:

– Я люблю тебя. И никогда не оставлю тебя!

Он взял ее за руки и притянул к себе.

– Принцесса, я тоже люблю тебя. Но…

Она обняла его и расплакалась:

– Правда? Я думала ты ненавидишь меня. Я поступила безрассудно…

Он вытер ей слезы:

– Катя, перестань! Ты ни в чем не виновата. Ты только хотела спасти меня… Это ты прости меня, я думал, что такой тебе не нужен… Но я обещаю, я встану на ноги. Ради тебя встану! И тогда… тогда… Ты выйдешь за меня замуж?

– Я согласна, – прошептала Катя, обнимая Тимофея.

Он прикоснулся к ее губам:

– Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что ты есть. За то что ты такая необыкновенная, замечательная… Один раз ты уже вернула меня к жизни, и я верю, у тебя получится снова. Мама, папа, это моя Катя, – повернулся взволнованный Тимофей к родителям. – Моя невеста Катя…

Все это время Давид и Мария с удивлением и умилением наблюдали эту душещипательную сцену и молчали. Мария вытирала платком глаза, а Давид покашливал, стараясь не показать переполнявшие его эмоции.

– Мы рады, сынок, – наконец сказала Мария. – Дай Бог вам счастья!

Эпилог

Спустя четыре года

– Папа, папа! Смотли уточки, – маленькая Таисия показала пальчиком на двух уток, подплывших к пристани.

– Да, вижу, доченька.

– Давай калмить!

– Давай, вот, держи, брось уточкам, – Тимофей вложил в маленькую ручонку кусок хлеба.

– Тима! Таиска! – раздался голос Кати. – Пора ужинать! Папа с мамой заждались уже!

– О, вон еще одна утка идет, мама-утка, – засмеялся Тимофей, показывая на Катюшу.

Девочка повернула голову, посмотрела на маму и расхохоталась:

– Мама-уточка! Ха-ха-ха!

Тимофей встал, подхватил на руки дочь и, слегка прихрамывая, пошел навстречу жене.

Беременная Катюша шла, переваливаясь словно уточка, и улыбалась.

– Тима, только пожалуйста, не затащи ее в озеро купаться. Вода холодная.

– Ничего страшного. Пусть привыкает, ведь она моя дочь.

– Ага, ты еще из нее гонщицу сделай.

– Ну, может, не гонщицу, но драться обязательно научу.

– Вот родится сын, – Катя погладила рукой довольно большой живот, – тогда и воплотишь все свои мечты, и на тренировки свои брать будешь и машину водить научишь.

– Обещаешь? – прищурился Тимофей.

Катя посмотрела на него с любовью.

– Обещаю. А дочка пусть растет девочкой, а не пацанкой, – она чмокнула маленькую Таисию в щечку. – Договорились?

Тимофей рассмеялся и поцеловал Катюшу:

– Хорошо, любимая, подожду сына.

Он знал, с беременными лучше не спорить.

На крыльцо дома вышла Мария Валентиновна:

– Дети! Ну сколько вас ждать? Остынет все!

– Идем уже!

Следом вышел Давид, подошел и подхватил на руки любимую внучку:

– Ай, Таис, радость моя! Пойдем, дед будет тебя кормить.

А Тимофей задержал на минуту Катерину, чтобы поцеловать еще раз.

– Принцесса, спасибо тебе большое!

– За что? – удивилась Катюша.

– За счастье! За то, что вернула к жизни…

*** Благодарю одного из моих читателей за помощь в юридических вопросах