Враг внутри

Я знаю, чего ты хочешь

"Так, еще пару смен, и я смогу оплатить продолжение курсов. Интересно, получится у меня хоть что-то толковое из этого извлечь, или правы были родители, говоря, что я никуда не гожусь, поэтому денег на художку давать мне они не будут? Хотя, с другой стороны, они и так не дают мне ничего, о чем бы я не попрошу. Хотя сами всегда ругают, если что-то идет не по их запросу. Блин! Нет! Только не они! И как назло Машка сегодня выходная!"

В это время в небольшую пиццерию, которую директор Арсений Михайлович предпочитал называть как Семейный Ресторан Доступной Пищи (именно так, заглавными буквами), вошла компания из четырех человек. Не успела за ними захлопнуться дверь, как помещение моментально заполнилось громкими басистыми голосами молодых людей и кокетливыми смешками сопровождающих их девушек.

Только по одному взгляду Саша узнала их. Это были ребята из ее школы, старшеклассники, почти выпускники, и, как полагается, крутые, с зашкаливающим ЧСВ и всегда в сопровождении обильно раскрашенных девушек с фигурами фотомодели и одеждой панельных девиц. Все по классике, все по шаблону.

"Ох, только бы меня не узнали. Хотя… Такие ребята не обращают внимания на плебеев, коими они считают всех за исключением их окружения."

Они заняли столик прямо по центру.

Саша проверила, что блокнот с ручкой при ней, взяла со стойки четыре меню и направилась к ним.

– Добрый вечер! Меня зовут Александра, и буду сегодня вашим официантом. Вы уже готовы сделать заказ, или мне стоит подойти к вам попозже?

Но они словно не видели и не слышали ее, хотя девушки, сидевшие напротив парней, уже успели просканировать ее с ног до головы. По всей видимости результаты осмотра их удовлетворили, ведь маловероятно, что какая-то простая официантка в местной забегаловке может хотя бы в подметки им годиться, поэтому они продолжили обсуждать сюжет видимо какого-то недавно вышедшего фильма, на который они, конечно же, уже успели сходить. Один из парней, вроде бы его звали Женей или, как он предпочитал – Евген, что-то оживленно рассказывал второму, как же его… Даня? Или Дима? Денис? Точно. Денис. По нему еще половина школы сохнет, в то время как другая – по Евгену. Как же это все скучно и банально.

Наконец Денис заметил Сашу и ткнул Евгена.

Саша в свою очередь заново представилась и уточнила, готовы ли они сделать заказ.

– Может ты скажешь, чем в вашей забегаловке не траванешься? – спросил Евген и загоготал над собственной же шуткой.

Девушка, что была с ним, чье имя Саша даже не помнила, засмеялась вместе с ним, но настолько натужно и ненатурально, что ее смех затих уже в следующее мгновение.

– В нашей пиццерии все свежее. Но если вас интересует, что мы можем предложить вам, то…

Она на некоторое время задумалась, словно настраиваясь на некую волну. Что, собственно говоря, Саша и делала, переключаясь на поток сознания сидящих перед ней людей. Она не могла сама себе до конца объяснить, как это происходит, но было похоже на своего рода импульсы, которые она улавливала. Такие волны содержали в себе желания человека, и она считывала в виде четких образов и вкусовых предпочтений. Она получала доступ как к поверхностным, сиюминутным хотелкам, так и, если при большом желании могла докопаться до самых потаенных и порой низменных желаний, чего она избегала. Кто бы мог подумать, что счастливая мамочка, самостоятельно организовавшая День Рождения ребенка в ближайшем ТЦ с вожделением, смотрит на аниматора, переодетого в Гонщика из Щенячьего Патруля, желая зарыться с ним в сухом бассейне и прося этого непослушного щенка помочь ей избавиться от удушающей одежды. Или мужчина с прилизанными волосами с идеально ровным пробором, в костюме тройке, с ноутбуком и портмоне за несколько сотен тысяч в глубине души жаждет приобрести небольшой дачный домик из дерева пятидесятого года строительства, отвезти туда свою секретаршу, якобы помочь ему с документами, запереть ее в холодном и сыром подполе, чтобы…

Нет. Она давно поняла, что в потаенные желания людей лезть не стоит, иначе даже простой выход из дома покажется ей невыполнимой миссией, ибо где вы видели человека с адекватными глубинными желаниями, которые он боится показать даже самому себе?

Поэтому максимум, считывала Саша, это кто что хочет съесть или выпить, куда пойти или какую девчонку завалить на последнем звонке или в кабинете школьного директора.

Саша наконец заговорила.

– Вам бы я предложила, – она обратилась к Евгену, который временами бросал взгляды на подружку Дэна и явно хотел провести с ней ночь, да и не одну, – Колу и гамбургер медиум прожаркой. Вам, – настала очередь девушек, – молочный коктейль с шоколадной крошкой, – она обратилась к той, что сидела напротив Евгена, – и ванильным сиропом, – это было для девушки Дэна, – а вам, – она посмотрела на самого Дениса и призадумалась.

Нельзя было сказать, что он хочет что-то конкретное. В целом у него не было желания вообще куда-либо идти. Так как единственное, что она читала в нем – это желание остаться дома, в тишине, и подбирать на гитаре мелодии, на которые могли бы лечь стихи Евгена. Возможно под…

– А вам апельсиновый фреш и картошку фри и сливочно-чесночный соус.

– Звучит интересно, – ответил Денис слегка дрогнувшим от вероятного удивления голосом и внимательно посмотрел на девушку в одежде с логотипом кафе – кусочек пепперони и большими буквами СРДП, окружающими пиццу.

– Может что-нибудь еще?

Саша вносила последние записи в блокнот, поэтому не видела, с каким вниманием ее осматривал Денис, а его девушка в свою очередь не спускала с парня глаз.

– Нет, – открыл он было рот, чтобы ответить.

Но его перебили.

– Погоди, то есть ты реально считаешь, что, подсунув нам какую-то дрянь непонятного качества, получишь наш почет и уважение, приправленные щедрыми чаевыми за якобы отличное обслуживание, и рассчитываешь, что мы поведемся на такой явный подлиз?

– Ну вы можете сделать другой заказ, – ответила Саша, собираясь вычеркнуть молочные коктейли.

– Нет-нет, так не пойдет! С чего ты, – при этих словах девушка Дениса тыкнула в нее указательным пальцем с длинным нагеленным когтем и скривила губы в презрительной усмешке, явно желая добавить "мымра", – взяла, что мы вообще прикоснемся к этому пойлу?

– Я не настаиваю. Давайте выберем другое. Вам нужна здесь помощь? – ответила Саша, хотя с уверенностью могла сказать, что коктейли, очень сладкие и холодные, полные углеводов и сахарозы – именно то, о чем девушки мечтали сейчас.

Александра не могла сказать, когда у нее появился этот дар, но по реакции родителей она точно знала, что может до самых детальных мелочей предугадывать, чего именно, в какой пропорции и состоянии хочет человек.

– Но ты уже открыла рот, повлияв таким образом на наши дальнейшие решения! И вообще, с чего ты взяла, что мы хотим именно этого? Посмотри на нас, разве мы похожи на тех, кто употребляет подобные сахарные бомбы?

Но ведь именно такого вам хочется сейчас. Вы же лучшие подружки. А значит и период у вас синхронизировался. А что нужно девушкам во время месячных? Правильно. Чего-то сладкого! Простите, парни, но вам вряд ли сегодня что-то перепадет. Впрочем, как и ей. Ведь они еще и халявки хотят. А значит останется она как минимум без чаевых. Будет удачей, если их заказ не запишут на счет Саши.

– Давайте так – вы попробуете те коктейли, что я вам предложила. Если не понравятся, то это будет за счет заведения.

Она редко так делала, только либо самым вредным посетителям, либо тем, у кого просто было плохое настроение, поэтому они старались испортить его окружающим. Но после пари, а особенно, когда они получали действительно то, за чем пришли, не просто уходили довольными, но оставляли ей неплохой процент на чай.

Они сделали вид, что призадумались, хотя сразу же после заветных слов "за счет заведения" Саша почувствовала дикую волну удовлетворения, накатывающую на нее, что намеревалась потопить. Лишь спустя некоторое время, якобы нехотя и морщась, они согласились.

– Хорошо, тащи свои коктейли. Но! У нас уговор – если принесешь дерьмо, которое мы не сможем пить, то платить ничего не будем!

И девушка, сидевшая напротив Дениса, победно махнула уложенной блондинистой гривой и торжествующе улыбнулась.

– Да, как и договорились, – сказала Саша, – если больше заказов не будет, то я оставлю вам одно меню, и в течение нескольких минут принесу напитки. Приятного вечера!

И Саша отправилась на кухню отдавать заказ. Она всегда четко описывала, сколько и в каких пропорциях необходимо использовать ингредиентов при готовке, передавая им полноценный рецепт. Первое время это настолько бесило шеф-повара, что даже пожаловался директору, а однажды так и вовсе захотел уволиться. Но после того, как поток клиентов увеличился, и чаще комплименты за прекрасное блюдо он все же получал из числа тех, которых обслуживала Саша, со временем ему пришлось смириться с этим и готовить конкретно по рецепту, соблюдая все указания вплоть до грамма. При этом основные ингредиенты не менялись, а ее заметки больше относились к количеству соли и специй, иногда прожарки мяса, реже – наполнения соусов. Ему всегда казалось, что она пишет от балды, ведь конкретной системы в этих записях он не смог усмотреть. Но клиенты уходили довольными, претензий к его работе не было, и в итоге он настолько сжился с таким порядком, что с другими официантками ему становилось непросто.

А напитки она делала всегда сама. Достала из холодильника колу, и добавила льда – Евгену нужно, чтобы напиток был настолько холодный, что сводило зубы. В апельсиновый фреш она проложила один кубик льда, а также плеснула десять… нет, одиннадцать капель лимонного сока. Теперь очередь коктейлей. Должно быть ванильное мороженое и кокосовое молоко, ведь девушки не приемлют лактозу. В шоколадную крошку она смешала молочный и белый шоколад, так как сопровождающая Дениса терпеть не могла горький, и обильно посыпала один бокал, добавив туда еще вафельную палочку. Эх, жаль, что у них закончился вкус лесного ореха. Но сгущенное молоко тоже должно зайти. Затем для второго коктейля она взяла ванильный сироп, добавила в него чайную ложку Соленой карамели и пару капель шоколадного топпинга. Смешала и обильно полила напиток, украсив его огромной переспелой клубникой, чей цвет из ярко-красного на глазах превращался в глубокое бордо. Еще раз окинула взглядом молодых людей. Идеально. И отнесла им.

– Ваши гамбургер и картошка фри будут готовы с минуты на минуту. А пока напитки – кола для вас, – поставила бокал ледяной газировки рядом с Евгеном, – молочный коктейль с шоколадной крошкой, – пододвинула напиток к его девушке, – молочный коктейль с ванильным сиропом для вас, – теперь настала очередь пассии Дениса, – и апельсиновый фреш вам.

Когда она поставила последний бокал рядом с Денисом, он раньше времени потянулся за ним и случайно дотронулся до ее руки. Саша не дернулась, так как могла от резкого движения устроить цунами из пролитых напитков, лишь посмотрела на него. Это было случайно.

– Прости, я не хотел, – ответил он, резко убрав руку.

– Ничего страшного, – улыбнулась Саша, – сейчас принесу ваши блюда.

Едва она отошла от столика, как услышала довольный возглас Евгена:

– То, что доктор прописал!

И мысленно расплылась в улыбке. Все-таки ей нравился ее дар. Нравилось делать людей счастливыми.

Когда остальные блюда были приготовлены и поданы, Саша оставила компашку наслаждаться вечером, едой и общением друг с другом, которое, к слову, становилось только громче, и время от времени вызывало косые взгляды окружающих посетителей.

Когда они закончили, Саша подошла к ним:

– Прошу прощения, что прерываю вас. Вам повторить? Или что-нибудь еще принести? У нас прекрасный десерт есть, а для девушек могу предложить…

Но ее тут же заткнули.

– Хватит! Напредлагала уже! Это был самый отвратный коктейль, что я когда-либо пробовала! – и девушка Дениса практически швырнула опустошенный бокал в Сашу, получив при этом удивленные возгласы не только молодых людей, но и подружки, которая громко вздохнула и с сожалением поставила стакан на стол, когда получила убийственный взгляд главной зачинщицы беспорядка, продолжая при этом явно тянуться к нему всем своим существом.

– Ты проиграла пари. Платить мы не собираемся, – сказала она, показывая, что прекрасно осведомлена о главном правиле любого заведения – клиент всегда прав, независимо от степени сволочизма этого самого клиента.

– Раз этот коктейль такой противный, то почему вы выпили его?

Саша старалась улыбаться, понимая как абсурдность ситуации, так и то, что девушка просто хочет создать конфликт на пустом месте ради халявы, а если еще и получится проучить особу, которая имела наглость смотреть в сторону ее парня, так это будет просто дабл-килл. Саша ясно видела ее желания и мотивы и не хотела поддаваться на провокации и проявлять слабину в виде шока, обескураженности и беспомощности, ибо см. главное правило любого заведения.

– Ты че? Тупая? Я сказала, что мне не понравилось это дерьмо! И я не собираюсь платить за него!

Так, а это у нас что? Лучшая защита – это нападение?

Скандалистка повысила голос до сопрано, и в кафе все замолчали, с возрастающим любопытством наблюдая за развивающейся драмой. Теперь-то эта компашка точно оказалась в центре всеобщего внимания, заодно прихватив с собой и Сашу.

– Остынь, – одернул ее Денис.

Но она, естественно, его не послушала.

Сюда же подошел Арсений Михайлович. Это был самый обычный мужчина, в самой обычной одежде, с самой обычной внешностью, глядя на которого не скажешь, что перед тобой директор кафе.

– В чем дело?

Он обращался ко всем, но смотрел на Сашу.

Он одновременно любил и боялся эту девчонку, как и остальные работники. Саша словно могла читать мысли, и его это до чертиков пугало. Но, с другой стороны, она никогда пыталась манипулировать им или каким-то образом улучшить собственное положение, усевшись на его шее, а напротив, вела себя сдержанно. Уж в чем-чем, а в покатушках на своем горбу он разбирался очень даже хорошо, спасибо его бывшей жене. К тому она приносила ему большие деньги, ведь клиенты остаются в восторге, когда их обслуживает Саша, и не скупятся на чаевые. За исключением таких выскочек.

– Клиент отказывается платить, так как утверждает, что напиток ей не понравился, – объяснилась Саша, – стоит уточнить, что у нас был уговор с таким условием.

– А что это было? – уточнил Арсений Михайлович, внимательно рассматривая опустошенный бокал.

– Молочный коктейль с шоколадной крошкой.

– Ну так здесь же пусто? Остальное куда делось? Пролили?

– Насколько я видела нет, – ответила Саша.

– Хм… Выглядит так, что молодые люди просто решили поесть за бесплатно, – задумался Арсений Михайлович.

– Да как вы смеете? – стала возмущаться разрушительница семейных вечерних посиделок, – Вы должны быть на моей стороне! Это ваша прямая обязанность! Ваша официантка хамит, за нас решает, что мы будем есть и пить, хотя мы даже и не думали…

– Но вы могли заказать что-то другое, – перебил ее директор.

– Давайте мы просто оплатим и уйдем, – вмешался Денис.

– Это хорошая мысль, – согласился Арсений Михайлович.

– Не смей! – возмутилась девушка.

Но Денис уже положил сумму, превышающую финальный чек раза в два, и стал выталкивать ее из кафе. У двери он обернулся и сказал:

– Простите.

А когда встретился взглядом с Сашей, тут же быстро опустил глаза, чувствуя, как пунцовость достигла кончиков ушей и ползет дальше к макушке, а стыд вот-вот загонит его под самый асфальт чуть ближе к центру Земли.

Дверь за ними наконец захлопнулась, в кафе воцарилась долгожданная тишина, что в первые несколько минут была звенящей, и посетители вновь вернулись к прерванной трапезе. Арсений Михайлович тихо спросил у Саши:

– Ты в порядке?

Она кивнула и выдавила улыбку.

Когда Саша убралась со стола, обслужила оставшихся клиентов, и у нее появилась свободная минутка, она попросила бармена подстраховать, а сама направилась в туалет.

Нет. Девушка далеко была не в порядке. Она была разозлена, она была в бешенстве, она была в ярости. Она чувствовала, как весь спектр эмоций той выскочки передался ей, намереваясь взорвать либо ее голову, либо окружающее ее пространство.

– Какого черта ты делаешь? – закричала она на свое отражение в зеркале и тут же опустила глаза, глядя на медленно утекавшую воду из сломанного крана и чувствуя, как вместе с этой водой также утекает и ярость, забирая с собой остатки сил.

Она вновь посмотрела в зеркало.

– Какого черта ты здесь делаешь? – спросило ее отражение, – ты не видишь, что окружающие тебя просто используют? Люди в кафе, друзья, родители! И долго ты будешь позволять им это?

Саша внезапно почувствовала, словно весь груз мироздания опустился на ее хрупкие плечи. Ей хотелось закрыть лицо руками и заплакать в голос.

– Родители любят меня, – отвечала она своему отражению.

– Ты в этом уверена? – отражение в зеркале язвительно ухмыльнулось в ответ.

– Любят, – уже тише сказала Саша, опустив голову, – любят, – повторила она почти шепотом.

"Охотники за головами"

После смены она довольно поздно вернулась домой, так как отец в очередной раз не приехал за ней, и ей пришлось идти пешком. Благодаря дару она могла заранее чувствовать приближение людей с нехорошими желаниями, и вовремя сворачивала в сторону, но все равно путь оказался не самым быстрым, и она вновь до жути перепугалась. Как, впрочем, и всегда. Ведь это далеко не первый раз, когда отец обещает приехать за ней, а по итогу она вынуждена одна возвращаться домой в полной темноте. И, вероятно, всего не последний.

"Ты до сих пор уверена, что родители любят тебя?"

Она неожиданно вскочила с кровати. Солнце уже пробивало к ней свои лучики сквозь неплотно закрытые занавески. На часах было половина восьмого.

Вот черт! Не хватало только в школу опоздать!

– Мааааам! Ты почему меня не разбудила?

Одной рукой Саша причесывала черные волосы, пытаясь собрать их в хвост, пока чистила зубы и одевала школьную форму.

– Как? Ты еще не ушла?

– Да мам! Я словно для вас не существую!

– Не говори глупостей, давай быстрее в школу собирайся.

– Пап, ты же заберешь меня в художку после уроков?

Отец что-то хмыкнул в ответ, даже не удосужившись оторваться от компьютера.

– Я буду тебя ждать, пап! Мам, напомни, ему, пожалуйста!

– Люблю, целую, родная!

Мать все также погрузилась в турецкий сериал, в котором она зависала буквально круглосуточно. Порой Саша удивлялась, как они нашли друг друга. А потом глядя на то, как родители живут каждый в своем экране, поражалась уже тому, каким чудом ей удалось вообще родиться на свет.

– Нет! Нет! Нет! Стой!

Но желтый автобус захлопнул двери, не дождавшись ее, и уехал.

– Черт!

Часы показывали без четверти восемь. Пешком до школы только двадцать минут. Будь она легкоатлеткой, то смогла бы домчаться за десять, но Саша бегает разве что от столика к столику. А опоздай она еще раз хотя бы на минуту, Марья Васильевна шкуру с нее спустит. Ну нет! Неужели весь вчерашний заработок придется потратить на такси? Да блин!

Но ей ничего не оставалось, и в кабинет литературы она вбежала без трех минут восемь, и, едва переводя дыхание, плюхнулась за последнюю парту рядом с лучшим другом Семеном.

– Фух! Успела!

– Ты опять проспала, подружка? – участливо спросил Семен и пододвинул ей учебник, так как уже знал, что Саша забыла свой дома.

И не прогадал. В этом был весь Семен. За многие годы дружбы он успел изучить ее привычки и манеры досконально. Ну почти.

– Спасибо, – улыбнулась Саша ему, так и не найдя учебника в сумке.

Ну хоть голову взяла, как любила поговаривать Марья Васильевна.

– Что-то произошло? – спросила Саша, когда оглядела класс.

Девушки, чье щебетание и ржач обычно заполнял стены кабинета даже после звонка, сейчас сидели спинами друг к другу и усиленно наводили красоту, глядя то на себя в зеркальце, то на соседних девушках, словно следя за соперницами. Да еще и Марья Ивановна, впорхнувшая в кабинет, выглядела более воодушевленной, чем обычно. Даже оттенок губной помады у нее был ярче, чем обычно, и в целом, чем было положено по регламенту.

– А ты что, не слышала? – Семен ей зашептал, едва склонившись к ней, – Дэн расстался с Натали. Теперь у девчонок появился шанс заполучить себе первого красавца.

– Да ты что? – выдохнула Саша.

Но она уже не слушала соседа по парте, так как его голос заглушили нахлынувшие на нее желания женской половины класса, которые она не в силах была подавить.

Конечно, люди постоянно чего-то хотят, и обычно это что-то простое, но главное – не сосредоточенное в одном и том же месте и на одном и том же уровне силы, и такие распределенные желания она еще как-то отфильтровывала. Однако стоит только этому перерасти в вожделение, что начинает скапливаться в головах двух и более людей, эта идея набирает такой напор, что прорывает заботливо выстроенные вокруг психики барьеры и затапливает все – и ее мысли как отдельного человека, и ее восприятие окружающей действительности в целом.

Саша с силой сжала голову, закрыла уши руками. Однако ничего не помогало. Она почувствовала прикосновение, а когда повернулась, увидела Семена, который обращался к ней судя по открывающемуся рту, но она не слышала ни единого слова. Только одно – Я хочу быть его девушкой! Я хочу быть его девушкой! Я хочу быть с ним! Он будет моим!

Она зажмурилась и с силой сжала карандаш. Не открывая глаз, она достала блокнот и начала что-то быстро рисовать, сумев наконец приоткрыть веки. В такие моменты только это позволяло прийти в норму. Когда на белой бумаге стали прорисовываться очертания головы, силуэт букв латинского алфавита, складывающиеся во фразу "Single or in Relations", что переводится как "Одинок или в отношениях", Саша начала слышать окружающих, в частности Семена, читающего какой-то отрывок из учебника, и активно толкающего ее локтем, показывая отрывок, который видимо после него должна была продолжить она. И вовремя, так как он уже закончил, но Саша уже пришла в себя и хотела продолжить оттуда, где стоял палец Семена. Но не успела. Ее прервал визгливый голос Марьи Ивановны:

– А где твой учебник?

– Извините, забыла, – ответила Саша, про себя добавив, что естественно вместе с головой.

– А голову ты не забыла?

Саша ничего не ответила, глядя на пропечатанные страницы учебника по литературе и чувствуя, как лицо заливается краской.

Марья Ивановна, удовлетворенная собой очередной победой над учеником, благосклонно позволила Саше продолжить читать.

"Таким образом, с каждым днем обе стороны моей духовной сущности нравственная и интеллектуальная все больше приближали меня к открытию истины, частичное овладение которой обрекло меня на столь ужасную гибель; я понял, что человек на самом деле не един, но двоичен. Я говорю "двоичен" потому, что мне не дано было узнать больше. Но другие пойдут моим путем, превзойдут меня в тех же изысканиях, и я беру на себя смелость предсказать, что в конце концов человек окажется всего лишь общиной, состоящей из многообразных, несхожих и независимых друг от друга сочленов." (Р. Л. Стивенсон, "Странная история доктора Джекила и мистера Хайда").

Ее палец остановился на точке, но мысли продолжали крутиться возле этого отрывка. Она даже не осознавала этого, пока ее вновь не ткнул Семен.

– Ты что, вновь отключилась? Я тебя уже минут пять толкаю.

– А? Прости, – Саша похлопала глазами, словно очнувшись ото сна, – что ты говорил?

– Звонок уже прозвенел. Мы с тобой одни остались.

Саша оглянулась. И действительно, в кабинет уже начал входить другой класс.

Она быстро запихала вещи в рюкзак, и заспешила из класса.

– Давай делись, – Семен в очередной раз толкнул ее в бок.

– Чем? – спросила Саша, не понимая.

– Микстурой счастья, проходом в Нарнию, чем же еще. Или куда ты сегодня улетаешь каждые пять минут.

Саша немного нахмурилась, а затем попыталась улыбнуться и ответила:

– Никуда я не проваливаюсь, ты чего?

– Ага, конечно.

Они уже стояли у окна напротив другого кабинета, где должен был начаться их второй урок.

Саша отвернулась от всех и смотрела на школьный двор, по которому визжащей толпой бегали младшаки, а старшаки прятались по углам, чтобы раскурить одну сигаретку на всю компанию от трех до пяти человек.

– О! А вот и наш новоявленный холостячок нарисовался.

Семен наклонился к самому плечу Саши, чтобы это слышали только они.

Саша посмотрела на Семена, а затем проследила за его взглядом туда, куда были направлены глаза всех девушек. Ведь им несомненно посчастливилось оказаться здесь, когда мимо, высоко задрав голову и не обращая внимания на столпившихся, проходили Денис, Евген с девушкой, и еще двое парней из компании, имена которых так никто не запомнил.

К счастью Саши, людей в коридоре было немного, поэтому ее не захлестнули их желания, как это произошло в начале первого урока. Но она почувствовала огромную усталость от направленных взглядов, а также раздражение, что волнами исходило от Дениса, единственным желанием которого в тот день было запереться в комнате и остаться одному. Он чувствовал себя опустошенным после далеко не самого приятного разговора с Натали несмотря на то, что она заслужила это. Но взгляды… Ууу, как он устал!

И когда они проходили рядом, Саша повернулась к Семену, который чуть ли не любовными глазами смотрел на эту пятерку.

– Никогда бы не подумала, что мне так повезет с тобой. Правду говорят, лучшие друзья девушек – это голубые.

– Да пошла ты, Миронова!

Семен вновь толкнул ее, а потом добавил:

– Ну ты только посмотри на них!

Саша повернулась как раз в тот момент, когда Денис сравнялся с ней, скользнул по ее лицу пустым взглядом, но внезапно зацепился за ее глаза, которые она тут же спрятала, отвернувшись к окну.

– Парни, как парни, – ответила она, – и ты можешь быть таким же.

– Ага, Семен Седаков, великий гитарист и любимец женщин!

И он выпрыгнул перед ней, показав, будто играет на инструменте, после чего поклонился ей.

– Ты даже на воображаемой гитаре фальшивишь, – скривилась Саша, заткнув уши.

А затем рассмеялась, увидев надутые губки Семена, который в следующее мгновение также присоединился к Саше. И их смех настолько одиноко прозвучал в коридоре, где все взгляды до сих пор были направлены на уходящую пятерку, что на мгновение они оказались в центре внимания. Денис с Евгеном не стали исключением.

Видя это, Саша с Семеном не смутились, а наоборот, широко улыбаясь, поклонились своей новой мимолетной публике, пока у них появился такой шанс, в том числе их внимание досталось и Денису. Удивление Дениса сменилось любопытством, с которым он продолжил бы рассматривать Сашу, но Евген лишь неудовлетворительно хмыкнул в ответ и пошел дальше, уводя остальных за собой.

– Вот и тебе твои две минуты славы, – сказала Саша, продолжая улыбаться.

– А где мои красотки?

И Семен завертел головой, словно пытался кого-то найти.

– Так уж и быть, согласна быть твоей королевой в течение всего нашего долгого пути до кабинета.

Саша протянула ему руку, которую Семен тут же элегантно подхватил, и под зазвонивший звонок на урок, они вошли в класс.

Официальное знакомство

Раздался звонок с последнего урока. Уставшие ребята поспешно собирали рюкзаки. Учитель, перекрикивая гомон, силился объяснить домашнее задание, но ученики уже не слушали, готовые по первому мановению рвануться из класса навстречу оставшемуся дню и долгожданной свободы, подальше от душных кабинетов.

Саша и Семен – не исключение, поэтому, когда учитель произнес долгожданное:

– Урок окончен!

Они в числе остального класса рванули прочь из кабинета, из школы, от занудных преподавателей, что на автомате рассказывали набивший оскомину материал.

– Сегодня в Космосе будет Крик-6. Пойдем? Ты как?

– У меня художка.

– Уверена? Или опять за тобой никто не приедет?

– Сплюнь, – сказала Саша, – а затем три раза постучи по голове, – и забарабанила костяшкой пальца по его лбу.

– Тьфу, тьфу, тьфу.

Семен сплюнул через плечо, а затем потянулся к ней, нацеливаясь на ее лоб, но Саша отскочила, поправляя волосы, и прищурилась на него.

– Ты не сказала по чьей, – пояснил он и улыбнулся, делая вид, что изучает маникюр.

– Засранец! – ответила Саша и толкнула его в плечо.

– От засранки слышу, – парировал Семен, вновь улыбаясь, – а теперь, пока ты не избила, я пошел! Удачи, сестренка!

И он отпрыгнул от нее и сделал вид, что убегает. Но оба знали – ни Саша, ни тем более Семен никогда не поднимут друг на друга руку.

Саша погрозила в след, улыбаясь при этом.

– Придурок, – произнесла она одними губами.

"БИИП".

Пришла смс.

"От дуры слышу."

От Семена.

Он единственный, который понимал Сашу, пусть и не обладал таким же даром, всегда знал, как Саша будет реагировать на его проделки. И он единственный, в чью голову она не залезала.

С этими мыслями Саша подошла к заборчику, что едва доходил до колен и притворялся разделителем парковки и территории школы, хотя и ученики, и учителя, и даже директор знали, что проехать через него на пришкольную территорию ничего не стоит. Но она любила сидеть на нем в ожидании отца с блокнотом в руках.

Открыв на последней непустой странице, Саша взглянула на нечеткие очертания, по которому с трудом, но все же можно было догадаться, кто там изображен.

Вверху листа подписала сегодняшнюю дату.

Затем посмотрела вдаль на дорогу, надеясь увидеть знакомые очертания отцовского автомобиля, и со вздохом опустила голову вниз. Наверно задерживается. Надо только подождать.

Девушка медленно поглаживала руку большим пальцем, чувствуя, как внутри вновь поднимался протест. Небо закрывалось тяжелыми тучами, пряча за собой солнце и остатки тепла ранней осени. Поднялся ветер, раздувая блокнот и путая волосы. Где-то наверху громко закаркала ворона.

Саша прикрыла глаза, продолжая повторять:

"Он приедет. Просто задержался."

Но с каждым словом ветер лишь усиливался, нагоняя еще больше черных туч.

"Он приедет. Приедет. Просто…"

Но Саша не успела додумать мысль, когда почувствовала, что ее резко потянули назад. Она упала на спину. От падения сбилось дыхание. От удара головой об землю поплыли звездочки. Она видела расплывчатые физиономии, которые постепенно, как любой ее рисунок стал приобретать знакомые очертания. Наглые глаза, максимально увеличенные с помощью лайнера и объемной тушью, облитые помадой и блеском губы, скривившиеся в презрительной улыбке.

– Какого черта ты творишь? – сказала Саша, поднимаясь с земли и отряхиваясь.

– Это ты виновата! – взвизгнула девушка со светлыми крашенными волосами, стоявшая в окружении таких же длинноногих моделей в мини-юбках и облегающих блузах, – Ты виновата в том, что Дэн меня бросил!

– Ты сбрендила, Наташа?

– Меня зовут Натали!

Хоть Саша уже пришла в себя, однако из-за головной боли, которая появилась после удара об землю, она не сразу сообразила, что от нее хотят. В следующее мгновение девушка увидела, как к ней приближался кулак, на безымянном пальце которого поблескивало тонкое золотое колечко, а сама кожа рук блестела, видимо после очень дорогого уходового крема. И в следующее мгновение почувствовала сильную боль на левой щеке. В ушах зазвенело, а глаза наполнились слезами.

Саша приложила руку к пульсирующему лицу, ощутила привкус крови во рту и посмотрела на ударившую девушку. Она уже знала, что та хотела ее избить – повалить на землю и запинать толпой. А также знала, что следующий удар будет через три… два… один.

И Саша тут же отступила на шаг назад, так, что кулак Наташи пролетел в миллиметре от носа. Поймала ее, завернула за спину Наташи и заломила. Удивленная неожиданным поворотом девушка ахнула, а потом заверещала:

– Отпусти, сучка! Мне больно! Отпусти!

Девушки, которые пришли вместе с Наташей, переглянулись друг с другом, не зная, что делать. Саша, чтобы у них не возникло соблазна придумать план спасения лидерши, заломила руку еще сильнее, так, что у Наташи полились слезы. А затем тихо, но отчетливо произнесла:

– Скажи подружкам, пусть не дергаются, иначе сломаю тебе культяпку.

И в подтверждение слов вновь дернула руку Наташи, из-за чего та еще сильнее выгнулась и застонала, а потом показала жестом подругам отойти подальше.

– Прекрасно. А теперь послушай, ты, мелочная, избалованная и капризная пустышка.

Саша оглянулась. Вокруг стала собираться толпа школьников, которые намеревались идти домой, но резко поменяли планы. Кто-то уже доставал телефоны.

– Ты считаешь, – продолжила Саша, – раз ты родилась в семье мелкого чиновника, и предки купили няньку, что готова сдувать пылинки с твоей наглой рожи, то и остальные обязаны прислуживать тебе. Но, открою страшную тайну – не все в этом мире вертится вокруг тебя. И причина, по которой Дэн тебя бросил не во мне или какой-то другой девушке. Поводом стала ты – бесполезное, ничтожное, наглое и искусственное существо. Тебя заботит только собственный внешний вид и вид внешнего достатка. Но под килограммами косметики и золота нет ни-че-го. А сейчас, – Саша призадумалась, так как увидела спешащего к ним зама по воспитательной работе, и чуть сильнее заломив руку, добавила – я тебя отпущу, и ты вместе со своей группой поддержки утопаешь как можно дальше от меня, и даже не посмотришь в мою сторону, поняла? – и не получив ответа, вновь скрутила ее, – не слышу.

– Отпусти, – прозвучал охрипший голос Наташи.

Зам по воспитательной работе был совсем близко, и Саша освободила руку девушки. Когда Наташа выпрямилась, массируя покалеченную конечность, она посмотрела на Сашу с такой дикой ненавистью, что казалось, Наташа опять кинется на нее. Но Саше это не казалось, она знала, что пунцовая, всклокоченная и помятая блондинка собирается сделать именно это. Саша приготовилась и предупредила:

– Не надо.

И услышала другой голос за собой:

– Не позорься, Натали.

Саша повернулась и обнаружила, что рядом встал Денис, готовый в любой момент отразить нападение разбушевавшейся брошенки. Неожиданно, однако.

Наташа сжала кулаки, и молнии ее ненависти полетели уже в сторону парня.

Но к ним тут же подскочил зам. по воспитательной работе.

– Что здесь происходит? Драка?

– Нет, что вы! – тут же ответила Саша именно то, что и хотел услышать учитель, – у Наташи руку защемило, и мы ей помогали. Правда ведь, Наташа? – и Саша обратилась к блондинке, у которой из ушей разве что пар не шел.

– Это так? – спросил у нее же учитель, – вы ведь в курсе – драки на территории школы запрещены?

– Правда, – буркнула Наташа, не спуская глаз со стоявших рядом Саши и Дениса.

Учитель посмотрел на каждого из них. Ему сейчас не хватало журнала успеваемости, чтобы выставить всем собравшимся по баллу. Но, подозревая, сколько потом заявлений и объяснительных ему пришлось бы выслушивать и подписывать, что не входило в планы, он сделал еще одно грозное, как ему показалось предупреждение, и отправился по своим делам с чувством выполненного долга.

– Я с тобой не закончила, – процедила Натали, с ненавистью глядя то Сашу, то на Дениса, который по непонятным ей причинам прилип к этой выскочке.

А затем ушла.

Саша еще некоторое время смотрела вслед удаляющейся группы. У нее раскалывалась голова, и казалось, что весь мир трескается пополам и проваливается в расщелину боли. Дождавшись, когда мигрень ослабла, девушка повернулась, чтобы собрать вещи. И уткнулась нос к носу, или точнее носом в грудь Дениса, который продолжал стоять рядом.

– Ой, – вскрикнула она, уставившись на парня, но придя в себя, добавила, – извини, не заметила тебя.

И обойдя его, стала собирать разбросанные вещи, что разлетелись у нее после падения в разные стороны. Карандаш, который по обыкновению лежал вместе с блокнотом, теперь валялся чуть возле забора, а скетчбук лежал поодаль. Но Денис успел добраться до него первым, поэтому, когда Саша выпрямилась, победно сжимая карандаш в руке, он уже протягивал самый обыкновенный блокнот из ближайших канцтоваров с неприметной серой обложкой.

– Спасибо, – коротко сказала она и стала складывать вещи в сумку.

– Здесь твои рисунки? – спросил Денис, показывая на блокнот.

– Да.

– Можно?

И его интерес был искренним, и Саша, не задумываясь ответила:

– Да, конечно, – и протянула сборник ежедневных зарисовок.

Денис с осторожностью взял блокнот и, бережно переворачивая страницы, рассматривал рисунки.

– Это всего лишь наброски, их тяжело понять.

Саше было непривычно показывать работы кому-то кроме Семена и группе в художке – родители ею не интересовались, а с другими одноклассниками она не общалась так близко. На курсах рисования преподаватели часто говорили, что каждая картина требует своего зрителя. Сегодня видимо появился еще один.

– Не пойму, – начал было говорить Денис, разглядывая очередное изображение, – здесь как будто происходят знакомые вещи, но никак не соображу, что именно.

– Шифрование работает, – улыбнулась девушка, – например, это, – и показала на рисунок, что рассматривал Денис, где была изображена схватка двух свирепых существ – огромного быка и не менее лютого медведя с раскрытой пастью. Медведь схватил быка за рога и пригнул его к земле, максимально выкручивая последнему голову, – изображен матч Буйволов и Медведей.

– Это тот, что на прошлой неделе? Когда наша футбольная команда ездила в гости к Быкам и порвала их на собственном поле?

– Ага, – кивнула Саша, а затем добавила, – это что-то типа графического дневника. Здесь я переосмысливаю и описываю события дня. Даже если вроде бы ничего особенного не происходит, то я все равно нахожу что занести сюда. Например, какая-то интересная фраза, брошенная учителем, или удачная шутка Семена, – но увидев озадаченный взгляд Дениса, объяснила, – моего друга.

– А это что? – спросил Денис, открыв последний рисунок, на котором стояла сегодняшняя дата.

– А здесь, – Саша смутилась, не представляя, какой эффект произведет на него его же изображение, – хочу обыграть реакцию женской половины школы на новость о расставании самого крутого мальчика и якобы самой красивой девочки.

Денис призадумался, а затем с удивлением спросил:

– Это меня и Натали что ли? Ты серьезно, это обсуждает вся школа?

– Ты как будто на самом деле удивлен? – Саша с недоверием посмотрела на него, но осознав, что он и вправду не догадывался об этом, раскрыла рот, – ты серьезно? Оглядись вокруг – полшколы резко стали засматриваться на тебя, включая младшаков и учителей!

И лишь тогда он словно впервые увидел окружающий его мир и окружающих его людей. Впервые взглянул на них как на нечто реальное, а не просто заставку к жизни. Денис наблюдал, как девчонки бросали голодные взгляды на него, и вместе с тем с большой долей высокомерия смотрели на сидевшую рядом с ним Сашу. Как парни силком утаскивали подружек, только чтобы они не таращились в его сторону.

И внезапно осознав, что это правда, он прикрыл рот рукой:

– Вот блииин…

– Странный ты, – сказала Саша, забирая у него блокнот, – вот друг твой, Евген, явно в курсе о собственной популярности, и усиленно пользуется этим. А ты как будто даже не обращал на них внимания.

– Я, конечно, замечал чересчур пристальное внимание людей к себе, но думал, что это из-за Евгена.

И смутившись, опустил голову и закрыл лицо руками.

Саша постучала его ладони. Денис поднял голову – щеки полыхали, уши окрасились в ярко-красный цвет, словно ошпаренные кипятком раки, а глаза словно стыдились смотреть на нее. Но он все же взглянул на улыбающуюся девушку. Саша протянула ему руку и торжественно произнесла: – В таком случае, рада сообщить, что ты – наша местная звезда! Носи этот титул с почетом и достоинством!

А когда она пожала ему руку в качестве поздравления, оба громко рассмеялись, настолько нелепой выглядела ситуация.

Но Саша резко остановилась и поднесла руку к щеке, которая стала опухать.

– Сильно больно? – спросил Денис, осматривая покалеченное место.

– Неприятно, – ответила Саша и нырнула в сумку за зеркальцем.

И как она теперь покажется дома. Хотя вряд ли родители заметят.

В то же самое время Денис залез в свой рюкзак и выудил оттуда небольшой тюбик.

– Что это? – спросила Саша, так и не найдя зеркало.

– Волшебное средство от любых болячек, – ответил Денис, протягивая ей.

– А волшебного зеркальца не завалялось случайно в аптечке? – спросила она, делая вид, что заглядывает в его сумку.

– Не издевайся, – ответил Денис, смущаясь, и как бы оправдываясь, добавил, – из-за гитары у меня постоянно страдают пальцы, поэтому ношу это с собой.

– Да я же шучу, – примирительно улыбнулась Саша, взяв протянутый тюбик и выдавив горошек мутно белой мази на палец.

Затем стала втирать ее в то место, что гудело у нее сильнее.

– Еще немного здесь, – подсказал Денис, тыча куда-то, – давай помогу?

Саша вернула ему тюбик. Он выдавил мазь на указательный палец и стал, осторожно касаясь ее, втирать ее в ушибленное место.

Девушка опустила глаза. Ей было страшно смотреть на него в такой близости, поэтому терпела боль, до тех пока та стала невыносимой, и она вскрикнула:

– Ай!

И подняла голову. Денис был так близко, что Саша различала каждую ресничку по отдельности, видела, что они разной длины и даже отличались оттенками. Но больше всего ее поразили глаза. Они были похожи на черную дыру посередине пустыни, куда в причудливой форме проваливался песок. Его глаза были не чисто карими, но с крапинками серого и зеленого, похоже на то, как ростки жизни не сдавались и пробивали себе путь в пустоши.

Но вот он моргнул, и чары были разорваны – Саша наконец отодвинулась.

– Спасибо, – проговорила она и, чтобы спрятаться от смущения, накрывшее словно теплое одеяло с головой, бросила взгляд на часы и пробурчала, – да где же он? – и тут же осмотрелась по сторонам.

– Ты кого-то ждешь? – спросил Денис, также оглядываясь.

– Отца. Он обещал отвезти меня в художку, но видимо забыл… опять.

– Давай я тебя подброшу? – предложил Денис.

– Что? – не сразу сообразила Саша, – куда?

– В твою художку.

– Спасибо, но не стоит. Да и вряд ли я уже успею, – она посмотрела на часы.

– Сколько у нас времени? – спросил Денис и поднялся.

– Занятие минут через пятнадцать, а ехать туда все двадцать, так что в любом случае не успею.

– Поехали.

И Саша с удивлением уставилась на протянутую руку. Видя ее растерянность, Денис потянул ее к машине, благо он был уже совершеннолетний, с правами и на собственном транспорте.

Саша сказала ему адрес, и они помчались. Он, вероятно, нарушил все скоростные ограничения, ловко маневрируя между автобусами, такси, маршрутками и легковушками. Прибыли они на место за пару минут до начала занятия.

– Успеваем? – спросил Денис.

Он выскочил из машины и помог вылезти Саше.

– Да, спасибо тебе большое!

Девушка была так благодарна ему, что не могла подобрать слов.

– Да брось, и беги, иначе точно опоздаешь!

Саша еще раз кивнула ему и побежала на занятие, на которое она зашла ровно в начало урока.