Таблетка от старения

Глава 1. Начало

«Осознание смерти даёт нам силы жить дальше»

Пауло Коэльо

Я висела под потолком и не отрывала глаз от моего тела, того самого, что три врача пытались тщетно реанимировать. Как-то глупо умирать было в расцвете лет. Да и зачем? Кому это надо? Вот мне – точно нет! Столько дел ещё переделать, я же на последнем курсе университета! Это получается столько сил вложила в учёбу и всё напрасно! Наверное, лучше было как мой сосед по лестничной площадке: пить, курить, тусить по клубам и всё время наниматься волонтёром в различные страны. А что? Он отлично на халяву посмотрел мир, плюс – бесплатное проживание. Ну а то, что он жил с такими же ребятами из разных стран в одной комнате по четыре человека, это тоже в какой-то степени весело: всегда есть компания, в которой можно кутить как захочешь, а потом ещё получать по донатам целое состояние! Зря я его не слушала, боже мой, как зря! Говорил он мне, живешь только раз – наслаждайся жизнью!

Страшно ли мне? Нет, скорее обидно. Кстати, а где свет? Где туннель? Почему ничего не происходит? Может у меня есть ещё шанс? Хм… Попробую забраться обратно в тело, может поможет.

Легла. К телу подключили датчики аппарата ТЭС-терапии, видимо пытаются запустить сердце. Дёрг… дёрг… дёрг… Разряды за разрядами, а я не чувствую вообще ничего кроме холода, что идёт и обволакивает со всех сторон. Как странно, я же вроде ещё не успела остыть? Нет, обратно как-то залезть не получается, тут неприятно и неуютно. Интересно, а кому подать жалобу, что про меня забыли?! Ау! Кто-нибудь!? Где ангелы или где бесы? Я что, никому не нужна?

К разговору врачей даже не прислушиваюсь. Да и что тут слушать, всё и так понятно по их удрученному виду. Интересно, чем они больше расстроены, тем, что я умерла или что статистика теперь малость попортилась? Вот и лицо моё уже накрыли простыней… Да, это конец… Какая же странная штука жизнь! Ничего ведь не предвещало. Я даже простудой редко болела. Хотя, в последнее время абсолютно не следила за питанием, чем заработала неприятные ощущения в животе. Но это же ерунда! Куда-то память ускользает, никак не могу сосредоточиться. Надо вспомнить вчерашний день, чувствую где-то упускаю что-то важное.

***

Днём ранее.

Пора просыпаться, пора! Но как же не хочется. На улице слякоть, и судя по колышущемся занавескам, сильный ветер. Укутаться в одеяло и спать, спать. Первая пара в университете у Марьи Николаевны. А она зверь! Ненавидит пропуски, воспринимает их как личное оскорбление. Поэтому надо через силу сползать с кровати. С закрытыми глазами спустила ноги и обула в домашние тапочки. Прошлёпала в ванную. Умылась и посмотрела на себя в зеркало. Ну что тут сказать? Там на меня смотрела обладательница голубых глаз, скорее даже голубовато-серого оттенка такого, что менялся в зависимости от настроения. Впрочем, с утра они были всегда серыми. Волосы от природы курчавые и торчали ёжиком в разные стороны. Чтобы они лежали более или менее сносно, их приходилось каждый раз укладывать. Нос немного вздёрнутый и придающий облику озорной вид. Махнув на себя рукой и решив, что краситься сегодня не буду, почистила зубы и потопала на кухню. Наспех съев бутерброд с сыром и выпив чаю, начала собираться.

Родители не звонили, ну что же я и не особо скучала. Они у меня придерживались новомодного течения: «ребёнок должен с 18 лет быть один и учиться самостоятельности!». В принципе, меня это устраивало.

Жила одна в однокомнатной квартире в старом сталинском доме с видом на московский дворик. Там ничто не мешало мне грызть гранит науки, и его я грызла с усердием.

Меня зовут – Нора, друзья называют – Нориком. Учусь на биофаке и мечтаю стать известным учёным. Пока конечно до этого далеко. Мне удалось прорваться в команду Владимира Петровича – нашего декана факультета статьи которого получили международное признание. К основным исследованиям меня пока не допускали. Я была просто младшим лаборантом, в обязанности которого входило снимать показания с датчиков, отслеживающих поведение подопытных мышей. Но и это уже был большой прорыв, так как в команде профессора были только самые лучшие из студентов.

В последнее время я старалась не распространяться о своей работе знакомым. Как-то в разговоре одноклассница, узнав о моей подработке, скривилась и сказала, что не смогла бы мучить бедных маленьких мышек. А то, что исследования профессора уже помогли в лечении многих болезней, связанных со старением, она слушать не хотела. Ему удалось вылечить глаукому глаза у одной старой мыши. Такого раньше не удавалось сделать никому в мире. Новая разработка – это мировое открытие!

Перепрыгивая через несколько ступеней, я поспешила к автобусной остановке. Была середина весны, но солнце не хотело припекать, а прохладный ветер неприятно холодил лицо, заставляя все больше кутаться в тёплый вязаный свитер, одетый под плотный дутый жилет. Я пожалела, что не надела свою любимую зелёную шапку, всё-таки она была бы нелишней. Но вспомнив, что после двух пар мне нужно будет пойти в лабораторию, улыбнулась. Сегодня последний день испытаний нового вещества. Мыши, которым его кололи, ежедневно исправно на протяжении шести месяцев показывали положительную динамику. Они не старились, у них не наблюдалось ни одного признака дряхления. Полгода для грызунов – это много. К слову, это примерно четверть их жизни. После снятия сегодняшних показаний, можно будет объявить эксперимент профессора успешным и перейти к следующему этапу исследований.

Перебирая в уме расчёты, что требовалось отразить в моей дипломной работе, после снятия сегодняшних показателей, я вошла в автобус, любезно подошедший без опозданий. И, продолжая улыбаться своим мыслям, не заметила, что всё это стало отражаться на моём лице. Наверное, это и послужило началом череды странных событий в моей жизни.

Плюхнувшись на первое сиденье и только подумав о том, что неплохо бы подготовиться к началу первой лекции, услышала рядом голос:

– Вам не кажется, что сегодня удивительно свежо!

Окинув взглядом своего случайного попутчика, немного удивилась и заволновалась. Дело в том, что я не привыкла к знакомствам на улице. Не сказать, что я недовольна своей внешностью, но прекрасно отдаю себе отчёт, что она на любителя. И уж точно, вряд ли заинтересую такого парня как мой попутчик. Он выглядел так, словно долго готовился перед тем как выйти на улицу. Его чуть удлинённые тёмные волосы были тщательно уложены, а свежевыглаженная рубашка, безукоризненно сидела и подчёркивала натренированное тело. Судя по дорогой одежде, такие в автобусах не ездят, а передвигаются исключительно на своих авто. Я настолько была удивлена этой залётной птицей, которая ещё со мной вдруг заговорила, что ляпнула первое пришедшее в голову:

– Что тачка сломалась? Пересели на автобус?

И тут же, мысленно себя отругала, прикусив язык и отвернувшись в противоположную сторону. На мой выпад он только рассмеялся, вытянув свои и без того длинные ноги в проход.

– А как иначе я мог бы с вами познакомиться, если вы всё время сидите дома? А в университете настолько увлечены учёбой, что не замечаете ничего кругом. Вот вчера, например, сел в институтской столовой прямо напротив вас, но вы даже на меня не взглянули. Признаться, это был большой удар по моему самолюбию, – объяснил мне незнакомец, внимательно рассматривая меня и продолжая улыбаться.

Удивительно то, что в автобусе было мало народу. Но тогда в тот момент я не придала этому значения. Стало вдруг душно, кислорода резко перестало хватать, захотелось выйти из транспорта и сбежать от этих тёмных глаз, смотрящих на меня не отрываясь. Уши заложило, подскочило давление, сердце немного сжалось, а пульс участился. Почувствовала себя как в самолёте, летящей на большой высоте со скачками температур.

Меня обволакивал серый туман, не давая мыслить здраво и заставляя не отрываясь смотреть на незнакомца. В этот момент ощутила жжение моего талисмана, подаренного мне мамой при рождении, да такое сильное, что казалось, будто у меня будет ожог на груди. Тут же очнулась и, стараясь не смотреть на незнакомца, выдвинулась к выходу, даже несмотря на то, что до моего университета была ещё одна остановка. Решила выйти раньше. Как только резко выскочила на улицу, сразу стало легче. Воздух наполнился в лёгкие, а в ушах перестало шуметь. Посмотрев на закрывающиеся двери автобуса, начавшего движение, удивилась, что незнакомца там уже не было, как впрочем, его не было и на улице и нигде вообще.

Глава 2.

Вдох-выдох. Постепенно прихожу в себя. Что это было вообще? Я по жизни всё-таки больше скептик, ну не верю я в то, что нельзя объяснить наукой. Но как такое истолковать? Заглянув под кофту, под где висел талисман и убедившись, что никаких следов ожога нет, немного успокоилась. Может мне почудилось? Просто понравился парень, гормоны сыграли со мной злую шутку. Никакой мистики тут нет и быть не может. Вот ещё версия: его парфюм, вызвал у меня некий приступ аллергии, что выразилось в виде затруднённого дыхания с небольшой галлюцинацией в виде дыма и плохого самочувствия. Единственное, что настораживает, судя по его словам – это его слежка за мной. Но тут надо быть просто осторожней и немного сместить график своих перемещений. Скажем, выходить из дома пораньше и приходить в разное время. Авось надоест ему за мной шпионить. Конечно, как тогда строить личную жизнь?

Так размышляла я, продолжая свой путь по тихому скверу в университет. Дышала тяжело, попутно наслаждаясь утренним свежим и чуть морозным воздухом, напоминавшим мне вкус тающей льдинки на губах. Всё-таки утренние прогулки полезны для здоровья!

А что касается личной жизни, то больше предпочитаю контроль над своими эмоциями. Вот есть у меня симпатичный друг – Петр. Он вполне себе хороший кандидат на роль жениха. Увлечён наукой, правда немного в другой сфере: сейчас трудиться над диссертацией на тему: «коррекция окислительного стресса мозга с помощью природных и синтетических антиоксидантов». Вот, хорошо вспомнила, как раз с ним и посоветуюсь на счёт моей реакции, ну естественно завуалировано. Не признаваться же, что это у меня шутки организм такие выдаёт. Ещё не хватало! Он и так посмеивается над моей верой в то, что в ближайшие пару лет, человечество измениться. Я свято верю в то, что скоро не будет старых людей, все начнут выглядеть молодо.

Мой профессор любит приводить пример с Мафусаилом. Согласно библии, тот прожил 969 лет. Раньше бы я это считала что-то вроде легенды. Сейчас же понимаю, что возможно он жевал листья определённого растения, в состав которого входило вещество по характеристикам схожее с новым открытием профессора. Я услышала спор учёного с известным историком, так он тоже придерживается того же мнения, что и я, но с поправкой на летоисчисление, что тогда было другим. По его меркам, Мафусаил скорее прожил примерно лет 230-250 лет. Петр же очень скептически к этому относится, но тем интересней ему доказывать свою точку зрения, опровергая все его аргументы и доводы.

Шум родного университета, обрушился на меня лавиной. На первом курсе мне даже нравилось пройти в середину общего зала, закрыть глаза и слушать, и слушать. Это схоже с погружением в воду на большую глубину. Иногда сквозь толщу звуков, или обрывков разговоров, можно вычленить такие мудрые мысли, а потом, подолгу сидя на скучной лекции, размышлять об этом.

Впрочем, лекция Марьи Николаевны была как всегда интересной. Не успевала записывать за ней. Её курс по «иммунологии» был настолько проработан и пестрил интересными научными открытиями в данной сфере зарубежных учёных, что заставлял каждый раз слушать её материал с открытым ртом. Я даже подумывала, купить специальный диктофон, чтобы не отвлекаться на писанину. К тому же моя тема диссертации тесно связана с иммунитетом живых существ. Ведь чем выше иммунка – тем дольше живут люди. Ведь уже научно доказано, что любая инфекция, даже самая незначительная простуда, снижает продолжительность жизни человека. По статистике, дети, выросшие в сельской местности, живут дольше городских. На это влияет не только чистый воздух, ведь тот же ребёнок, вырастая, переезжает в город и дышит выхлопными газами. Основное в деревне: там не такая большая плотность населения, поэтому простудными заболеваниями дети болеют в сельской местности меньше, плюс больше физических упражнений на свежем воздухе.

Я не заметила, как промчались лекции, и пора уже идти в лабораторию. Вот это ощущение предвкушения всегда напоминало стаю волнительных бабочек в животе. Каждый раз они начинали порхать, как только я переступала порог исследовательского отсека. Подойдя к своему шкафчику и надев белый халат, я отправилась к своим мышкам. Немного мне стало не по себе, когда я зашла в помещение с клетками. Что-то было не так. Талисман на моей груди опять начал теплеть. Но я даже не стала обращать на него внимание, поскольку датчики, к которым были подключены грызуны, громко пищали. А это означало, что все подопытные мыши мертвы. Что же здесь произошло? В большой клетке лежало десять бездыханных тел грызунов. Но как же так? Даже если и была реакция на препарат, она не могла так быстро отразиться на всех десятерых подопытных.

Я, бросившись в раздевалку, начала звонить профессору, попутно удивившись отсутствию дежурного лаборанта. Впрочем, надо было срочно доложить начальству. Но боль, схожая с болью в автобусе от талисмана, переключила моё внимание на себя. Что же тут происходит? В этот момент влетел профессор и поприветствовав меня. Он вбежал в лабораторию, отмахнувшись от моих невнятных объяснений ситуации. Я продолжала следовать за ним, но неожиданно остановилась. Около него, нависая, прямо за спиной стояло существо в чёрном балахоне. Именно «существо», так как оно висело в воздухе, его ног не было видно, и слегка мерцало, издавая чёрные всполохи в разные стороны. Моё лицо застыло в немом крике, а в следующую секунду существо повернулось и резко направило свою чёрную руку, указывая в область моего сердца. После чего я, почувствовав сильную боль в груди, потеряла сознание. Больше ничего не помню. На этом воспоминания обрываются.

***

Ну вот, моё тело увозят в морг. Они хоть моих родителей оповестили? Правда, я же умерла в институте, стало быть, они уже должны знать. Не хочу видеть горе родственников. Видимо всё произошло мгновенно, и они не успели с дачи доехать в больницу. Может это и к лучшему. А то расклеюсь, а мне нужно узнать, что же произошло со мной. И кто или что лишило меня жизни. Выплыла из палаты в коридор и, обогнув двери с надписью «реанимация», последовала по инерции за своим телом, лежащим на тележке. А оно уже катилось услужливым медицинским братом к грузовому лифту. Тот нажал кнопку вызова и стал ждать.

И как странно… Это же больница, так почему тут нет таких же призраков, как и я? Одни живые в коридоре. Их я различаю по святящимся аурам, пульсирующим и немного ярким. У медицинского персонала они все разные. У кого-то аура яркая, переливающая, это видно даже по мимике человека. Вот медсестра улыбается всем, ходит по палатам и говорит что-то ободряющее каждому пациенту.

А у кого-то аура матовая с небольшими тёмными вкраплениями, как у проходящего мимо меня врача. Интересно, это он так устал? Выглядит довольно презентабельно, с аккуратно подстриженной бородкой, что наверняка располагает к нему пациентов. Этакий доктор «айболит» из детской книжки. Да и весь его облик – высокий рост, прямая осанка, уверенный взгляд больших глаз, вызывает доверие.

Размашистый походкой он дошёл до поста дежурной медсестры и начал её грубо отчитывать. Бедняжка вся сжалась на своём стуле, а её аура принялась понемногу бледнеть. У него же тёмные кропления в ауре стали ещё более насыщенными, а при большем воздействии на бедную девушку, налились чернотой.

Ну теперь понятно, откуда берутся энергетические вампиры. У меня возник сильный исследовательский интерес, а что же дальше будет? После того как он от неё отстанет, её аура восстановиться, или останется повреждённой? Ведь есть же выражение: нервные клетки не восстанавливаются. Хотя научно доказано, что нейрогенез, то есть образование новых клеток в нервной системе, происходит в течении всей жизни, только очень медленно. Ну и аура, скорей всего работает по схожим принципам. С другой стороны, если рассуждать логически, некоторые люди трудятся на нервной работе, попросту загоняя свой организм, пока не доведут себя до нервного срыва. Таким образом, можно сделать вывод о том, что это тесно связано с аурой. У кого-то она быстро пополняется, у кото-то медленно, а воздействие идёт. Это требует фундаментальных исследований. Ну вот опять, во мне проснулся учёный. И так проблем полно у самой, одни вопросы без ответов, а я тут всякими научными изысканиями увлеклась.

Отстанет ли этот вампир от бедняжки, наконец? Она же сейчас заплачет! А это ещё что? Мимо меня прошёл пациент, его аура чуть мерцает, при чём не ярким цветом, а серовато-дымчатым. Она уже почти потухла. Я так понимаю, в нашем полку жмуриков, скоро прибудет!

О, кажется лифт пришёл. Следую за своим медбратом. Эй, полегче, с тележкой! Всё-таки не дрова везёшь!

Может все призраки в морге? Меня вот тоже тянет туда, где моё тело. В замкнутом пространстве лифта неуютно, да и пахнет небольшим еле уловимым перегаром от моего грузчика. О, я могу чувствовать запахи! Это же здорово! Ведь без них, я была бы как в вакууме.

Может поэтому, у медицинского брата аура немного с зеленоватым отливом, так сказать, водит дружбу с зелёным змеем. Ха-ха, отличная шутка получается. Видимо, народные поговорки, имеют под собой реальную почву.

Почувствовала толчок, лифт остановился. Около лифта нас встретил очень мрачный с виду врач, явно патологоанатом. Он молча кивнул медбрату, взял тележку и покатил вглубь плохо освещённого серого коридора. Медбрат же вызвал лифт и уехал обратно. Я последовала за тележкой.

Как странно-то, а у врача аура какая-то яркая, но в тоже время дымчатая, словно она немного тлеет что ли. Но при этом нет никаких чёрных всполохов, как у того врача из коридора, она просто другая. Может это от соприкосновения с потусторонним миром? Ну наверняка, он же как-то взаимодействует с ним. Был патологоанатом сухим, с чуть бледноватой кожей, слегка за пятьдесят. Волосы скрыты за униформой, сам – субтильного телосложения. Образ также дополняло полное отсутствие эмоций на лице. Вот натуральный гробовщик! Не хватает только крестов и надгробий, впрочем, железные ящики и так представляют достаточно антуража.

У меня был забавный преподаватель по анатомии, так он столько баек рассказывал про патологоанатомов. Ну это мне тогда казалось, что всё сказки, вот сейчас я уже по-другому рассуждала бы. Врач аккуратно, задвинул тележку в середину помещения, отделанное сплошным белым кафелем, повернулся и посмотрел прямо на меня.

Я даже оглянулась, может кто-то за моей спиной нарисовался, но сзади никого не было.

– Ты как тут оказалась, а? – адресовал он ко мне вопрос!

Не передать моего изумления! Я вообще не поверила, что он обращается именно ко мне, а не к кому-то в своем воображении или к моему телу на каталке. Это как же так получается? Как он меня видит? А услышит, если что-то отвечу? Это у него такие способности или у всех в данной больничке? Нет, вроде бы медбрат и те, что в коридоре, меня не видели. Странно. Решила сама выпендриться в ответ, скорей по привычке, чем от вредности.

– Попрошу без фамильярностей. Прежде чем задавать вопросы, просьба представиться! – Наигранно возмутилась я.

– Самой требуется моя помощь, а она тут выкобенивается! – проворчал патологоанатом.

Да! Он действительно меня видит. Что теперь делать? Наверное, подыграть!

– Интересно, и чем это вы мне можете помочь? – развела в сторону руками я, – как видите, тело и душа теперь отдельно.

– Так в том то и дело, что «отдельно», а так не должно быть! И скоро за тобой придут.

– А что, у других как-то по-другому происходит? – С любопытством спросила я.

– Естественно. Думаешь, почему тут нет призраков? – Не дождавшись ответа на это риторический вопрос, он продолжил: – да потому что это вотчина Графа! Он Жнец смерти и курирует всю округу. Все души сразу же переправляет по назначению. У него осечек не бывало, до сегодняшнего дня.

– А какие назначения существуют? – Задала вопрос я.

– Тебя должно волновать не это! – Начиная злиться, ответил патологоанатом.

– А вам то что? Почему вы видите призраков и разговариваете с ними? – Меня откровенно он начинал бесить.

– Все люди, соприкасающееся со смертью, заключают договор и поступают в услужение жнеца. И я обязательно должен сообщить о тебе Графу.

– Так, подождите, подождите, мы ещё не всё обсудили! – Я начала беспокоиться.

– Он идёт сюда, прячься, идиотка! – Тихим голосов сквозь зубы, проворчал патологоанатом.

– Так куда? Я же призрак!!! – заметалась я в поисках убежища, чувствуя нарастающую панику.

– Давай сюда, здесь он тебя не почует, – отодвинув тяжёлую резиновую занавеску, служащую ширмой, приказал врач. Я нырнула в убежище и затаилась. Какое-то странное помещение, похоже на скрытую от посторонних глаз коморку, вовсю увешенную иконами. Меня даже потянуло перекреститься, хотя до своей смерти считала себе полной атеисткой. А ведь патологоанатом не так прост – работает на какого-то «жнеца», а сам имеет от него секретную комнату, сплошь увешенную образами.

– Приветствую Вас, Граф! – Услышала я спокойный голос патологоанатома и прильнула к щели между стыками занавески.

«Так вот это мой знакомый засранец из автобуса!» – чуть не вскрикнула я, вовремя зажав себе рот рукой, увидев знакомую физиономию.

Мой случайный подозрительный попутчик выглядел как и в последнюю нашу встречу: загадочно и привлекательно. Вот теперь понятна моя нестандартная реакция на него. Даже полегчало. Хоть я и открыла для себя наличие потустороннего мира, то теперь соглашусь, что и его законам не чужда логика. Ему что-то было от меня нужно, и это «что-то» по всей видимости моя душа, раз он Жнец смерти, следовательно, понятен его интерес. Только кто меня убил?

А врач со скальпелем в руке невозмутимо начал вскрытие моего (МОЕГО!!) родного тела, предварительно сняв с меня больничную рубашку. Как же это ужасно! Не могу на это смотреть! Лучше буду внимательно слушать, о чём они говорят.

– Здравствуй, Матвей! Как проходит вскрытие? Ничего необычного не замечал? – Спросил жнец заинтересованным голосом, склонившись над моим уже растерзанным и голым телом.

– Да нет, всё как всегда… – ровным голосом ответил врач, не прерывая своего занятия, а именно продолжая копаться во мне.

– Только не надо мне врать! – Изменив голос на более грозный, воскликнул Граф – Она должна была прийти сюда. Я чувствую действие амулета!

– О чём вы? Кто она? – Состроив удивлённое выражение лица, спросил доктор.

«Вот же актёр! Так натурально притворяется!» – подумалось мне, инстинктивно хватая медальон рукой, и с удивлением обнаружив, что он нагрелся. Это он так на эту нечисть реагирует.

– С другой стороны, возможно это остаточное воздействие идёт от её тела, – склонившись над столом, пробормотал жнец, не обращая внимания на вопросительное выражение лица патологоанатома. Врач отошёл от стола, чтобы не мешать жнецу. – Скажи-ка мне, тебе привезли тело без амулета?

– Без всего! Вы ведь знаете, личные вещи усопших передают родственникам.

– Да знаю я! – с раздражением, пробормотал Граф, продолжая пристально разглядывать моё тело, – только в данном случае, после активации амулета, он становится невидимым для обычных людей, а, следовательно, должен оставаться на оболочке, а его тут нет. Либо его кто-то украл, либо он обрёл хозяйку. Во общем так…

Жнец отмахнулся от Матвея, кто уже успел открыть рот в недоумении.

– Если увидишь неприкаянную душу девушки, сразу же доложить мне. Ты понял?

– Конечно, конечно, – согласился Матвей, уважительно склонившись перед Графом и проводил его до двери, так и не сняв свою окровавленную амуницию.

Поморщившись, вышла из укрытия. Понять меня можно. Если на минуту сесть и представить, что это моя кровь, то становится дурно даже такому человеку как я, привыкшему к виду крови, закалённому на опытах над животными.

– Шла бы ты уже подобру-поздорову, а то если он тебя тут застукает, мне несдобровать. – Устало так обратился ко мне патологоанатомом, на ходу снимая перчатки и фартук. Затем закрыл моё тело простыней и повернулся ко мне спиной, решив помыть руки в раковине, стоящей в том же помещении.

– Никуда я отсюда не сдвинусь без объяснений! – скрестив руки на груди, рискнув понаглеть, заявила я. Ну а что? Кто мне ещё всё разъяснит?

– Присаживайся! Небось устала? Мышечная память ещё долго работает, – указав мне на стул рядом с каталкой, проговорил обречённым голосом врач. Видимо понял, что от меня так просто не избавиться.

Прислушалась к себе. Действительно – захотелось присесть. Как странно… Ладно, села, стала слушать.

– Давай по порядку, – задумчиво проговорил патологоанатом, проводя рукой по своему лицу.

– Вы знаете кто меня убил? – Задала я вопрос в лоб.

– Ну хорошо, давай разбираться. Расскажи последнее, что ты помнишь.

– Существо в чёрном балахоне, указывающее на меня пальцем, потом провал. – Ответила я, стараясь вспомнить подробности.

– Это была вторая ипостась Графа, так сказать, «при исполнении».

У меня даже стопор случился, когда переварила информацию. Так едешь в автобусе, едешь и не догадываешься, что рядом с тобой смерть сидит.

– На каком основании, он забрал мою жизнь? – Начала я заводиться, задав вопрос уже на повышенных тонах. Вообще я всегда разговариваю тихо, даже папа меня в детстве называл – «мой маленький разведчик», но когда начинаю волноваться, то всегда повышаю голос.

– Я мало что знаю, но обычно такое не происходит. Если он забрал, на то значит было дано высочайшее разрешение. Вот скажи мне, с тобой рядом ещё смерти были? Ну, то есть поблизости кто-нибудь умер?

– Да я не знаю, я зашла в лабораторию, – растерянно проговорила я, вспоминая, – мыши в клетках дохлые. Ой, надеюсь, профессор жив!

– Над какими исследованиями ты работала?

– Да я так, простой лаборант. Это мой научный руководитель изобрёл вещество, замедляющее старение. Вернее, убирающее программу дряхления, заложенное в каждом живом существе.

– Ну вот! Всё же очевидно! Вы нарушили естественный ход вещей! – с жаром проговорил патологоанатом, – это же ломает саму суть задумки создателя! Рождение, жизнь, а затем старение и смерть человека!

– Так! Могу с Вами не согласиться! Вот, например, мыши землекопы, давно победили старение и ничего не нарушили! Ползают себе под землёй и радуются жизни.

– Мы с тобой, можем долго спорить на эту тему, но суть от этого не изменится!

– Значит, другие лаборанты во главе с профессором тоже мертвы? – спросила я.

– Скорей всего! Или умрут в ближайшее время.

– Так это получается, что наш эксперимент прошёл удачно?! И мыши погибли не из-за нового лекарства, а из-за вмешательства какого-то заносчивого засранца! – Перейдя опять на повышенный тон, начала заводиться я, заёрзав на стуле.

– Потише ты! Он, ведь и вернуться может!

– Ну хорошо, допустим! А амулет мой причём?

– Вот про это я ничего не могу тебе сказать, но могу подсказать, к кому можно обратиться!

– Почему вы мне помогаете? – С подозрением спросила врача я.

– Да дочка у меня твоего возраста, – махнув в мою сторону рукой, честно ответил патологоанатом, – жалко мне тебя!

Не сказать, что я верю людям. На как говорится: жизнь, хоть и короткая, но была, и опыт тоже присутствует. А, следовательно, всегда и во всём надо сомневаться. Может меня патологоанатом за нос водит, кто знает? Но больше пока мне информацию не откуда получить, поэтому придётся работать с тем, что имеется на данный момент.

– Что вы знаете про амулет?

– Да ничего. Это дела Графа, я далёк от них. – Ответил усталый врач. – Но выглядишь ты действительно странно, то есть необычно что ли. Не такая прозрачная, как остальные, почти как живая. Странно…

– Но через вас же куча народа проходит, вернее трупов. Неужели ничего подобного не встречали?

Со вздохом, патологоанатом встал и подошёл к неприметному столику, отвернувшись ко мне спиной.

– На вот тебе адресок помощницы Графа. Зовут – Вероника. Да не смотри так на меня! Она поможет, она неплохая девчонка. А что ученица его: так бывшая же! Отказалась Вероника от его помощи и наставничества. Так сказать, ушла в свободное плавание. – Врач протянул мне бумагу с адресом.

– Ну взять я её не смогу, но постараюсь запомнить, – вчитываясь в адрес ответила я, – а что, неужели Граф отпустил её просто так? И решил не мстить?

– Да брось ты! – Махнул на меня рукой врач, опять присаживаясь на своё место напротив меня. – Что касается Графа: ну, во-первых – он умеет ждать, во-вторых – он в общем-то живёт по понятиям. Про свободу воли слышала? Она с ним так договор о наставничестве и не подписала. Умная девочка, оставила себе право выбора.

– Чего?!! А мне кто-нибудь дал свободу выбора? Меня вообще спросили, хочу ли я умирать? – Я даже вскочила со стула от возмущения и прыгнула, оказавшись под потолком. Это я от волнения, наверное, благо себя ощущала лёгкой и невесомой. Это как зайти в воду и слиться со стихией.

– Ты это… угомонись! – Спокойно сказал патологоанатом, – спустись вниз! А то мне с задранной башкой вообще неудобно с тобой разговаривать.

Я послушно опустилась опять на стул.

– На вот, возьми… Понюхай мою банку с кофе, небось с непривычки от запаха мутит.

Я с благодарностью подошла и наклонилась над протянутой банкой. В ноздри ударил такой знакомый терпкий запах кофе, перебив на корню противную слизкую смесь, витающую в воздухе. Врач то не замечает, а я – то от сюда вижу: в помещении висят небольшие сгустки, похожие на туманные тучи, от которых исходит аромат посильнее, чем запах от трупов или формалина.

– Вы видите эти облачка, витающие в помещении?

Патологоанатом проследил за моим взглядом и вздохнул.

– Каждый человек совершает при жизни много плохих и хороших поступков. При сквернословии, пожелании гадости ближнему, у него вырабатывается отрицательная энергия. Когда душа отделяется от тела, эти сгустки отрицательной энергии какое-то время сохраняются, а затем развеиваются. Я уже к этому привык и перестал замечать.

Я задумалась.

– Вернёмся к нашему разговору. Как я уже тебе объяснял – вы, все, нарушили естественный ход вещей. Вернее, были по всей видимости, от одного шага до этого. А это снимает с вас всякую защиту.

– А кто-нибудь мне это сказал? Объяснил? Я будущий учёный! Вернее, могла бы им стать. Да если бы я знала, другую тему бы выбрала для исследований, а лаборантом не стремилась бы подрабатывать.

– Кто тебе «что» должен?! Пора взрослеть уже! На сколько я помню по УК РФ: «незнание закона, не освобождает от ответственности». – И не дождавшись от меня ответа, так как я мысленно занималась анализом ситуации, продолжил: – Жнец был в своём праве!

Вот сейчас стало совсем откровенно обидно. Он что меня рожал, чтобы убивать?

– А можно тогда уж, раз мы перешли на юридическую сторону вопроса, зачитать мне мои права?

– Когда ты была живой, тебе, как и всем остальным людям, положена была защита.

– Что-то я её совсем не ощущаю. Куда она делась то?

– Так ушёл он от тебя, как приключилось с тобой это, – обводя рукой мой силуэт, ответил врач, – ему в потустороннем мире делать с тобой нечего. Ну а ты, разве не помнишь в детстве никакие случаи? Наверняка, в последний момент передумала куда-то идти, упала, но не сильно, отделавшись лёгким испугом и так далее…

Я задумалась и как в калейдоскопе, поплыла перед глазами мозаика из воспоминаний. Вот я, пятилетняя, взобралась на крышу летней сцены, так как не хотела, чтобы меня поймали соседние мальчишки, во время игры в жмурки. А крыша была мокрой и скользкой после дождя. Я с неё сорвалась, но в последний момент зацепилась за крюк красными новыми джинсами. Потом с гордостью их носила с заплаткой, всем рассказывая эту историю.

В десятом классе, пригласила на день рождения одноклассница. Мероприятие было назначено в боулинг клубе на окраине города. У Алины там работал родственник и пообещал её родителям хорошую скидку. В последний момент обнаружила, что потеряла ключ от квартиры и выйти не смогла, а родители в тот день работали допоздна. Весь вечер проплакала от обиды на обстоятельства. На утро обнаружила, что ключ оказался под тумбочкой в прихожей, хотя твердо помню, что и там искала. А девочки, так и не попали на день рождение к Алине. Машина с пьяным водителем врезалась в остановку, где стояли мои подруги и ждали автобуса. Одна из одноклассниц скончалась прямо на месте, не дождавшись приезда скорой.

– Если, как вы говорите, у каждого есть защитник, то почему я его не вижу рядом с людьми? И где ваш, вы же ведь живой? – Я даже начала озираться по сторонам в поисках.

– Ну я! У меня отдельная история, ведь состою в услужении у жнеца. Когда служишь у смерти, защиты нет. А вот у других людей, защита есть. Просто ты её не видишь, это другой уровень грани. Тебе туда хода нет.

Глава 3.

Бар Кома.

Граф, развалившись в своём любимом кресле, стоящем в его, отделанном деревом кабинете, пил коньяк. Он чувствовал сильную усталость, накопившуюся за пять долгих столетий. Откровенно говоря, это всё накопилось после окончания проекта так удачно завершившегося, а именно – он вышел на цифру, превышающую триста восемьдесят тысяч душ. И это только по его региону и в то время, когда медицина зашла далеко вперёд. Это почти рекорд.

Он мог легко менять свою внешность, когда ездил в командировки «особой важности». А всего лишь потребовалось устроиться в секретную лабораторию уборщиком и тайно выпустить одну единственную заражённую летучую мышь. И всё! Можно было просто сидеть и наблюдать.

Граф уже даже от высшего руководства премию почти выбил. И тут, как снег на голову, сваливается профессор из МГУ со своим успешным проектом. И как это он всё пропустил? Пришлось импровизировать на ходу. И самое главное – профессор, что сам не понимает, чем это бы грозило человечеству? Полный коллапс. Люди бы жили больше двухсот лет. Это же перенаселение! А что профессор нёс, когда давал интервью Познеру: «Установим лимит рождаемости, как в Китае и всё будет отлично. Кто ослушался – штраф». Ну, во-первых, русские – не китайцы. Мы же мыслим нестандартно. Нам же запретишь – мы тут же решим, что именно это срочно надо и станем возмущаться. Так ладно бы ворчать, мы найдём лазейку как обойти штрафы и начнём действовать. Народ, особенно русский, нельзя просчитать.

Прошлось Графу изрядно потрудиться: все участники эксперимента мертвы, включая мышей. Проект заморожен. Ему пришлось пустить слух, что изобретённый препарат профессора выделял сильно действующий ядовитый газ. Все наработки, находящиеся в лаборатории, он уничтожил. Но вот незадача – лаборантка, задействованная в эксперименте, оказалась не так проста. Вначале она не поддалась на его чары, чем сильно заинтриговала. Затем, после того как он вытащил её душу из тела, стала недоступной для него. Всё дело было в непонятно откуда взявшемуся амулете!

Амулет сам выбирал себе Хранителя из людей и наделяет их сверхъестественной силой. Избранный амулетом мог вселяться практически в любое тело по своему желанию, вытесняя душу из носителя. А это тоже нарушало равновесие. Поэтому становилось головной болью Жнеца. Как будто ему своих текущих проблем было мало!!!

Что уж говорить, работы с середины двадцатого века изрядно прибавилось. Наука развивалась стремительно, а показатели смертности необходимо было поддерживать на уровне. И что самое интересное, никаких статистических данных о том, что чем больше лекарств было изобретено, тем больше случаев роста заболеваний. А всё почему? Всё потому, что человечество мало анализирует информацию. Вернее – верхушка не желает доносить до обычных людей реальное положение дел, в безуспешной попытке найти универсальный код от вечности, они не видят, что только прибавляют ему работу и делают себе хуже. А он устал: устал от всего, а прежде от одиночества. Даже накричать не на кого. На подчинённых – неинтересно. На любовницу – впрочем тоже. Надоело! Вот лет двести назад он хотя бы наслаждался обществом прекрасных дам, меняя их, чередуя, исследуя сущность женщины. Находя всё более и более интересные грани женской натуры. Ведь мужчины чаще предсказуемы, ну за исключением случаев когда их загоняешь в угол – тут уж рванёт, так рванёт. А вот женщины: «О-О-О!»

Граф сладко потянулся в кресле, предаваясь воспоминаниям давно минувших дней. Влюблялся ли он? Да! Много раз находя в этих эмоциях утешение, подпитываясь лучистой энергией цветущих дам. Раньше хотя бы в высшем обществе нравы были более порядочными. Соблазнишь юную деву, наиграешься с ней всласть, а потом сделаешь вид, что не знаком, когда она уже чуть ли не официально объявит, что замуж выходит. Сколько из-за него тогда покончило жизнью! Не сосчитать. И для показателей хорошо, да и развлекался он знатно. Ну это естественно не прокатывало с ведьмами. Вот этих ничего не берет! Честь? Да, тьфу на неё! И так хорошо, что мужчин мало? Он тогда даже терялся по началу, не понимая кто тут кого использовал. А потом вошёл во вкус, а иногда даже делал ставки: удастся или нет? Уничтожит, сломает или..?

Впрочем с ведьмами всё было каждый раз как по новому и превращалось в увлекательную игру. Уважающая себя ведьма всегда найдёт способ отомстить, когда её бросают, особенно когда она сильная. Кого только не натравляли на него! Одна даже приволокла его коллегу из соседнего материка! Тот вызвал Графа на поединок. Правда битва закончилась в итоге славной попойкой в кабачке, а на утро они стали такими закадычными друзьями, что до сих пор поддерживают отношения. В последствии, этот кабак Граф выкупил и построил на его месте увеселительное заведение, которое позже переоборудовал в бар известный в узких кругах под названием «Кома».

Пришлось пойти на компромисс: Граф принёс извинения «прекрасной даме». Да что это была за женщина! Хороша одним словом! И поругаться с ней и повраждовать было одно удовольствие! Зато потом – какое бурное у них было примирение. Это сейчас она уже превратилась в старую ворчунью. Куда исчезла её лёгкость, весёлость? Когда начинает ныть, что всё не так и не то. И жизнь не такая и люди! Он даже серьёзно стал подумывать, а не отправить её на тот свет? В итоге «красавице» пришлось быстро попрощаться и смыться подальше на другой континент.

Графа от приятных воспоминаний оторвал стук в дверь:

– Проходи, Серый! – Крикнул он своему верному слуге.

Старик, склонился в поклоне и вошёл в кабинет.

– Интересующаяся вас особа покинула стены больницы и направилась на окраину города.

– Это отлично, продолжайте наблюдение!

Граф проводил своего слугу задумчивых взглядом и потянулся к бутылке, чтобы подлить коньяка в бокал. Посмаковав во рту терпкий, чуть отдающий древесиной и немного табачным вкусом, коньяк, он сглотнул. А ведь патологоанатом стал ненадежен, пора бы его заменить.

Человек становится излишне сентиментален с возрастом и тут главное – вовремя это отследить и отправить в далёкое путешествие. Надо поручить Серому этим заняться.

Рассуждать на эту тему Графу опять не дали, с ним связалась охрана заведения по рации на экстренный случай. У них был список гостей, коих он не примет в любом случае.

Прозвучавший код означал, что явился именно непрошенный гость. Обычно он не любил такие вот визиты нежданных посетителей, предпочитал заранее планировать встречи. Да и назначались они специально через доверенного человека. Графу сильно не нравилось, когда его отвлекали. Но надо было идти и узнавать, что же стряслось и почему его побеспокоили.

Глава 4

Нора.

Я ушла от патологоанатома в растрёпанных чувствах. Вся информация, свалившееся на меня за последний час, давила и требовала осознания. Уходило отрицание ситуации. Пока не могла до конца понять, как мне существовать. Хотелось жить, при чем жить с большой буквы!!! Я даже на море до сих пор не была. Хочу гулять по лесу, плавать в реке, встречать закат. Рассвет не для меня конечно, слишком рано вставать. Ну, в принципе, это пока могу. Так, а интересно… спать мне теперь не надо? Вот плавать у меня вряд ли получится. А так хочется! Когда нельзя, то мечтаешь об этом ещё сильнее.

Ой, какой котёночек, серенький клубочек, сидит около автобусной остановке и так жалобно смотрит своими большими зелёными глазками. Я уже потянула руки к маленькому пушистому чуду…

– Дай я тебе поглажу, иди ко мне, – только произнесла эти слова, как кот резко зашипел на меня и пристально не отрывая от меня взгляда, прижался к земле, готовясь напасть. Люди, стоящие на остановке, стали наблюдать за животным с недоумением, что же вызвало у него такую реакцию? Это была последняя капля. Я стремглав бежала от остановки, чувствуя слезы, катящиеся по щекам. Ну что я железная, что ли?

И главное, все у них так складно получается: законы, договоры. Если бы врач не объяснил мне хоть что-то, можно было бы вообще с ума сойти. Если всё резюмировать, то мстить мне некому, да и желание особо нет. Лучше подальше держаться от этого жнеца – целее буду, а то ещё последнее моё существование отберёт. Если подытожить, то получается, что в данный момент я являюсь типичным призраком, хотя точно не такая прозрачная как думала. Со слов патологоанатома, а ему виднее, чувствую запахи, ощущаю свою материальность, но уже и не человек —сама видела, как моё тело резали и зашивали. Ушли элементарные потребности: в пище и справлении естественных надобностей. Не чувствую окружающей температуры, не потею и не замерзаю, и скорее всего ничем не пахну. Кроме того, не видна для людей. Ну практически для всех людей, за редким исключением тех, кто каким-либо образом связан со смертью.

Шла по улице пешком, по привычке уйдя в свои мысли с головой. Здравое мышление, помогло успокоится и перестать плакать. Очнулась, когда дошла до перекрёстка рядом со входом в метро. Вспомнив адрес Вероники, мысленно сосчитала количество станций по синей ветке вверх – получилось две штуки плюс один переход.

Спустилась в метро и проходя зеркальную витрину в ларьке рядом с входом, вздрогнула. Я себя увидела в зеркале! Растрёпанные волосы, непонятная больничная ночная рубашка, ну хорошо хоть не голышом и не босая. Глаза, напуганные на недовольном лице. Мимо меня идут прохожие, совершенно не замечая моего присутствия. При этом я кардинально отличаюсь от них: у меня нет ауры, которую вижу практически у каждого человека. Этакое небольшое серебристое свечение окутывает очертания моей фигуры. Мой амулет, висящий на шее, слегка поблёскивает. Не заметила бы, если не обратила на него пристального внимания. Он как будто активен стал, хотя может был таким и раньше. Я же находилась тогда в другом статусе нежели сейчас, могла и не заметить. Ещё раз окинув себя взглядом и вздохнув, нехотя прошла дальше. Кстати ещё один плюс: ни за проезд, и нигде вообще платить ничего не надо! По привычке застыла перед злобным турникетом, а потом опомнилась и нырнула на эскалатор. Боже мой, как хорошо, что нигде не надо платить! Настроения чуточку прибавилось. Да и ещё… Постепенно привыкаю, к тому что могу по желанию двигаться намного быстрей окружающих и даже летать над землей! Нет больше телесного якоря.

Пристроившись сзади за парнем со светлой искрящейся, переливающейся аурой, зашла в вагон прямиком через стеклянные двери. Около него мне было так уютно, его энергия мне подходила, она как маленький тёплый огонёк, согревала меня изнутри, заставляя чувствовать себя хорошо. Приглядевшись к своему случайному попутчику, что уже заходил в вагон и усаживался на пустое место, вернее более пристально понаблюдав за его аурой, заметила интересную закономерность. Чем теснее я прижималась к тому парню, сидя с ним рядом на свободном месте, тем больше его аура тянулась ко мне и тем больше мой амулет начинал светиться, словно активизируясь, но не поглощая его силы. Меня как бы затягивало в него или его аура поглощала меня. Не совсем было это понятно и немного пугало. Резко отшатнулась, и поднявшись, отошла в другую сторону вагона. Немного придя в себя, подошла к девушке, держащийся за поручень и читающей книгу. У неё аура была не такой яркой, чуть поблекшей и не с таким большим ореолом. Прижавшись к ней, увидела, что её аура тянулась ко мне, но как будто не имея дальше сил, отползала. Оставалось такое не очень приятное ощущение внутри, сродни плавающей медузы. Вроде интересно, а рядом стоять как-то не хотелось. Отошла.

Что имею на данный момент? Люди, с сильной светящейся аурой привлекают меня и активируют амулет. Таких людей не так много, из всего вагона только один парень имел такую сильную ауру, больше никто. У всех она была разной: чуть меньше или чуть больше, с различными вкраплениями, проплешинами. Так, нужно больше информации, а то эксперименты надо собой до добра не доведут.

Выйдя из вагона на кольцевой и пройдя через переход, заметила краем глаза небольшую тень под потолком. Она металась то вправо, то влево над моей головой, периодически снижаясь, но двигаясь так быстро, что я не могла её никак рассмотреть.

– Вселись, вселись!!! – услышала шёпот, непонятного нечто, мелькающего перед моими глазами. Пытаясь рассмотреть виновника противного тихого голоса, остановилась и, вертя головой вправо и влево, спросила в лоб:

– Ты кто?

– Вселись, вселись!!! – продолжало существо, всё больше переходя на противный, вкрадчивый и чуть отдающим эхом голос. Она непрерывно перемещалась перед моим лицом то вправо, то влево. Ещё чуть-чуть и в транс меня введёт. Это что гипноз такой? Маятник туда – сюда, туда – сюда. Захотелось отогнать эту противную тёмную субстанцию, как назойливую муху, что жужжит и жужжит, мелькая перед глазами. Так и не добившись внятного объяснения этому гудению, непонятно на что рассчитанному, решила поспешить дальше. У меня всё-таки есть свои дела и лучше проведу время с пользой, чем буду тратить своё потустороннее существование на непонятное нечто.

Даже не стала оборачиваться, влившись в поток людей, направляющихся в узкий переход между станциями. Впереди шагали в большинстве своём усталые, спешащие люди, одетые в темно-серые цвета. Лишь изредка мелькали, то тут, то здесь, яркие всполохи, цветных дамских сумочек, весёлых свитеров и детских шапочек. Как не кстати вспомнился красивый новогодний кардиган, подаренный мне родителями на прошлое рождество. Мне теперь что, подарки не ждать? По факту-то меня нет? Какие же глупости, незначительные лезут в мою голову. Надо уже с текущими проблемами разбираться, а я тут сентиментальность развожу. Так пора переходить на науку, или как говорил мой профессор, заниматься полезными изысканиями. Мне бы литературу про ауры где-нибудь раздобыть? Не хватает элементарных знаний теории. Вот, например, почему у дамы впереди меня, такое чёрное размытое пятно на её достаточно яркой ауре. Что это? Чужое наведённое проклятье, переживание или болезнь, как следствие стресса? Я залетела к ней слева и заглянула в лицо. Вдруг резко, видимо почувствовав мой взгляд, дама остановилась и посмотрев прямо на меня, начала бормотать что-то, сопровождая слова размашистыми движениями. Люди в толпе странно на неё косясь, продолжали идти вперёд в сторону эскалатора, стараясь обойти странную даму. Руководствуясь принципом: «чем дальше -тем лучше» спросила напрямик:

– Вы что, меня видите? – Задала я ей вопрос дождавшись, когда та сойдёт с эскалатора. А то мало ли что, вон как старается меня отогнать, может и сама нечаянно навернуться. Что мне тогда с ней делать? Мне такие знакомые в моем мире даром не сдались!

– Изиде! – указав на меня пальцем, женщина и, не сбавляя темп, юркнула в первый попавшийся вагон.

«Как удачно! Мне как раз туда и надо» – подумалось мне, увязавшись за ней следом.

Обрадовавшись, что вагон полупустой, плюхнулась на сиденье рядом, так желавшей от меня избавиться, дамы.

– Ну что тебе от меня надо? – Осознав наконец, что заклинание не действует, усталым голосом спросила она.

Вглядевшись в её лицо, смогла его пристально разглядеть. Даме слегка за пятьдесят, похожа чем-то на цыганку, если бы только не носила строгий деловой костюм. Это настолько контрастировало с её большими круглыми серьгами кольцами и распущенными длинными чёрными кудрявыми волосами, где пряталась неуместная яркая заколка в форме цветка, что всё вместе вызывало недоумение. На гармоничном, чуть тронутом временем лице, застыло презрительно-недоуменное выражение, вызванное, как я понимаю, моим появление перед ней.

– Вы не тревожьтесь, я не займу у вас много времени, просто задам несколько вопросов и отстану, – как можно вкрадчивее начала я, стараясь успокоить собеседницу.

– Не пойму кто ты. И не нежить, раз заклинание на тебя не действует, и не призрак. Что-то другое… – ответила женщина, задумчиво смотря на меня. Затем, по всей видимости, она успокоилась, видимо поверила, что преследовать её не собираюсь.

– А вы в курсе, что у вас аура довольно яркая и весьма выделяется на фоне остальных, но при этом на ней присутствует большое чёрное пятно, в виде кляксы? Я в аурах не особо пока разбираюсь, но мне очень интересно, понять, что же это означает.

Женщина задумалась над моими словами, затем вяло ответила:

– Яркость ауры означает, что у меня имеются определённые врождённые способности сильного медиума. Но обычно я имею дело с потусторонними сущностями низшего порядка, в том числе и с призраками. Ты же не то и не другое. Как интересно… Ты видишь ауры? Мне этого не дано. – Она принялась теребить свою маленькую чёрную сумку, явно начиная нервничать, – что касается тёмного пятна, могу предположить, это связано с тем, что я выбрала тёмную сторону. Мне был дан такой выбор в своё время.

Тут она глубоко и грустно вздохнула

– Спасибо! – Ответила я, уже решив больше ничего не спрашивать у незнакомки.

– Постой! – Встрепенулась дама. – Я вижу тебе нужна моя помощь, дай мне свою руку, я хочу почувствовать тебя.

Протянув по привычке руку, тут же её одёрнула! Над протянутой ладонью цыганки, блеснул тёмный отблеск и проявился образ черепа. Резко захотелось, сбежать подальше от этой загадочной дамочки. Уже стала пятиться от неё, как она сама потянулась ко мне, тщетно пытаясь дотронуться.

Я уже собиралась дать отпор, заподозрив неладное, обратив внимание на появившейся алчный блеск в её глазах, как в этот момент, налетевший непонятно откуда взявшийся тёмный клубок, врезался ей в руку, откинув от меня и вцепившись в волосы. Медиум от неожиданности, сначала потеряла дар речи, а затем схватившись за голову, начала медленно оседать на пол вагона. Вокруг неё засуетились люди, стали слышаться громкие возгласы:

– Я уже связался с машинистом!

– На станции ей будет оказана медицинская помощь!

Быстро ретировалась из вагона и поспешила к выходу. Получается тёмный клубок спас меня. Интересно, что бы произошло, если бы я дотронулась до цыганки? Прямо жутко интересно стало, а точнее очень интересно и очень жутко!

Вылетела из метро и с сосредоточенным видом, стала изучать карту улиц, выставленную при выходе. Безошибочно отыскав нужное направление, помчалась к Веронике.

В прошлый раз шагая по улице, не особо рассматривала прохожих. Сильно расстроил инцидент с котом. Сейчас, глядя по сторонам, удивлялась переливанию различных красок, коими окрашены ауры. Если ещё добавить к этому: солнечную погоду, гудящие разноцветные автомобили, яркие рекламные плакаты, то получалось буйство красок. Сказочный город!

Удивительно, как мы не замечаем в обычной жизни мимо проходящих людей, углубившись в свои мысли или научные изыскания. Вот я раньше никогда не обращала внимания на животных, а тут, проходящий мимо бульдог, заинтересовал. Важной, семенящей походкой, презрительно скривился и лениво отвернулся. Громко гавкнул своей хозяйке и повернул в противоположную от меня сторону, не удостоив на прощанье даже взглядом. Вот же засранец!

Я уже практически добежала до дома Вероники, как меня привлёк идущий на встречу человек. Нет, это даже не человек, Ауры у него нет. Это скорее существо с бордовой воронкой, двигавшейся помимо него, как бы отдельно. А его глаза – это два тёмных омута, чуть поблёскивающих. Сам он напоминал обычного парня, одетого в лёгкую куртку тёмного цвета, с правильными чертами лица и короткой стрижкой. Но вот его воронка, то отделялась от носителя, прощупывая мимо проходящих людей, то вставала на место, ореолом над его головой. Я остановилась на перекрёстке, заворожённая этим необычным явлением. Почувствовав мой взгляд, он ощетинился и стал озираться по сторонам, не понимая где это я. Кстати, а это отлично! Значит он меня не видит, или видит, но не чётко. Старательно щурит глаза, направленные в мою сторону, но не может разглядеть.

Обойдя его, поспешила подальше от столь странного типа. Если рассуждать логически, то он имеет противоположную от обычных людей структуру: не излучает энергию, а скорее её поглощает. Боюсь предположить, что это было существо явно с вампирской способностью. Да и цвет его воронки, напоминающей цвет крови… Скорей всего, при контакте, подключается к жертве и… Бр-р-р-р! Даже представлять такое не хочу.

Завернув за угол, оказалась в типичном дворе многоэтажки, где несколько домов, делят одну детскую площадку и маленькую зону для выгула собак. Проскользнув в нужный подъезд, определив по диапазону номеров квартир, указанному над входной дверью. Примерно, получался восьмой этаж. Шла, естественно пешком, попутно радуясь, что не чувствую ни усталости, ни отдышки. Всё-таки у призраков есть небольшие преимущества перед живыми! Кроме того, поначалу это очень увлекательно и для меня, как ученого, весьма интересно. Какофония звуков, слышалась на каждой площадке. Особенно отличился третий этаж в лице дородной дамы в спортивной бежевом костюме, пытавшейся отчитывать скромную девушку узбекской национальности, держащей тряпку и ведро в руках.

– Откуда такая грязь на площадке? – кричала женщина своим визгливым голосом на съёжившуюся узбечку, всё больше надвигаясь на неё, – вы совершенно не умеете убираться! Я буду жаловаться в УК! Это безобразие!

Я даже осмотрела пол в поисках грязи, но так и не обнаружив её, воззрилась на крикливую дамочку с тухловатой аурой. Узбечка же всё больше съёживалась от страха. Ну, нет! Вспомнила, что с рождения не люблю грубиянок! Встав сзади дамы, собрала силы и крикнула ей прямо в ухо: «заткнись, дура!!»

Даже сама удивилась, как быстро визг прекратился. Истеричка резко замолчала и пробормотав, скорее себе, чем уборщице: «что-то у меня разболелась голова и в ушах звенит, пойду приму анальгин», ретировалась в свою квартиру.

Ура! Здорово, что я всё-таки могу воздействовать на людей. Хоть и слабо, но могу. И удовлетворённо взглянув на уже успокоившуюся девушку, продолжившую убираться, поспешила наверх.

Дойдя до квартиры Вероники, сначала даже запаниковала, как я смогу к ней зайти. Слева от дверного звонка, обнаружила надпись:

«Призракам просьба не беспокоить в субботу и в воскресенье, а также в ночные часы после полуночи! Иначе развею и прокляну!»

Я даже расхохоталась! Давно так не смелась. В этот самый момент дверь отворилась, и из неё вышел достаточно привлекательный парень, с очень расстроенной физиономией, а вслед ему из той же двери полетел ярко красный букет роз. Я даже посторонилась, пропуская неудачливого ухажёра. После, успев, пока дверь ещё не захлопнулась, проскользнула в квартиру.

Прихожая меня сразу же поразила фотоработами. На стенах, покрытых белой краской, в рамах подряд висели чёрно-белые фотографии, отражавшиеся в стеклянном шкафу-купе, превращая небольшую прихожую в галерею шедевров. Я даже впала в некоторый культурный шок, хоть я и человек науки, и немного снисходительно отношусь к людям творческим, но это было настолько необычно и нереально, что пробирало до мурашек.

Вот, например, деревенская девочка в старом ситцевом платьишке, стоптанных ботиночках, с двумя хвостиками, затянутыми резинками, что стоит на фоне старого бревенчатого полуразрушенного дома, расположенного на окраине деревни. Сзади простирался лес. Если внимательно приглядеться к дому, то можно увидеть в маленьком оконце на чердаке косматую мордочку домового, внимательно наблюдавшего за ребёнком. При чем если смотреть на работу прямо, домового не видно, он просматривается сбоку, отражаясь в створке небольшого оконца. От этой работы веяло грустью ушедшего лета, быстро промчавшегося детства и какой-то потусторонней загадочностью маленького доброго домашнего существа.

Вот от следующей работы, веяло настоящей силой зла. Огромное просторное поле пшеницы, колыхающейся от ветра. Над полем, раскинув огромные крылья, нависла призрачная чёрная тень, закрыв словно куполом половину поля и с искорёженным от крика чудовищной маской. Безысходность, вот что я ощутила после просмотра данной фотографии.

Но, как? Как фотограф смог такое поймать, ведь видно же, что это не цифровая работа. От мыслей меня отвлёк женский голос:

– Ты кто?

Повернулась и увидела приятную женщину в домашней пижаме, с хвостом на голове. Она держала в одной руке бокал, по всей видимости, с красным вином, и с умным, настороженным взглядом ярко-синих глаз, смотрела прямо на меня.

– Мне к вам посоветовали обратиться, – начала я неуверенно и слегка растерявшись, – патологоанатом из Второй городской больницы.

– Ладно, проходи, будем разбираться, что ты такое и как тебе помочь, – быстро взяв ситуацию в свои руки и окинув меня чуть насмешливым взглядом, скомандовала хозяйка, жестом пригласив на кухню. – Тебе я конечно вино не предлагаю.

Усевшись на барный стул и свесив неудобно ноги, я уставилась на ауру Вероники. Её аура была ярко синей, переливающейся, чуть с дымчатыми всполохами, но на ней проглядывались тёмные точки. Красиво так переливалась. Мне было с ней так хорошо, захотелось прижаться к ней.

– Но, но, но! Ишь, что захотела. Даже не смей думать о том, чтобы вселиться меня! – Резко отодвинувшись и чуть расплескав вино из бокала, воскликнула Вероника.

– Да я… я и не собиралась, – удивившись такой реакции пробормотала я, всё больше прекращая что-либо понимать.

Встав и обойдя вокруг меня, Вероника, продолжила недоверчиво разглядывать мою сущность.

– Объясни мне, что вообще происходит? – обратилась я к ней, с трудом сдерживая тревогу.

– Вот что за день такой! Сначала Женька накосячил, потом вот ты тут, с таким наивным взглядом, что непонятно до конца притворяешься или нет.

– Да не притворяюсь я! – Начала уже не на шутку заводиться. – Умерла, очнулась в больнице, стала видеть ауры людей. И пытаюсь пока разобраться как существовать в новой реальности.

– А амулетик твой, откуда у тебя оказался? – Прищурившись, спросила Вероника.

– Мама в детстве подарила и просила не снимать.

– Твой амулет сам выбирает себе носителя… – пробормотала Вероника скорей себе, чем мне, – я, правда, сама не сталкивалась с ним ни разу. Хотя и по возрасту не сильно тебя старше, но Граф, когда я ещё у него жила, дал мне возможность пользоваться библиотекой. Читать я люблю и украшениями интересными увлекалась с детства. А когда натолкнулась на книгу действующих древних артефактов, то вообще на пару дней пропала для общества. И про твой амулет, там целая глава написана.

Тут Вероника наконец немного расслабилась, по-прежнему держась от меня на расстоянии, села на диван и начала свой рассказ. Я в ответ приготовилась внимательно слушать.

Глава 5.

– Всплыл твой кулон впервые в 1930 году при раскулачивании одной интересной семьи зажиточных крестьян. Ты вообще увлекалась историей? – закинув ногу на ногу и внимательно, посмотрев на меня, спросила Вероника.

– Обижаешь, я всегда хорошо училась – не без гордости ответила я.

– Ну тогда, мне тебе не нужно объяснять, что творилось в те годы.

Сделав паузу и не дождавшись от меня комментария, Вероника продолжила:

– Ну так вот, в 1914 году в одной дружной крестьянской семье родилась девочка, Пелагея. Обладая от природы, сильным даром, умела это мастерски скрывать. Доподлинно неизвестно, что было в её возможностях, да она и сама до конца этого не осознавала, но помогать отцу добиваться хорошего урожая, она могла уже с малых лет. Мать её, как женщина, обладавшая гибким умом, с малых лет объяснила ребёнку про зависть людскую. И потом как могла, скрывала способности своего юного дарования. Старалась со всеми соседями поддерживать хорошие и добрые отношения и ходила каждое воскресенье на службу. Но когда девушке исполнилось шестнадцать лет, благосостояние её семьи к тому времени резко возросло. Отец построил большой двухэтажный деревянный дом, выкрасив его белой краской и назвав в шутку «дом Лебёдушки». Это в честь белого лебедя, с которым была связана семейная легенда. Лебедь тот прилетал им во двор за один день до рождения очередного ребенка.

– А дом этот ещё существует по сей день? – не выдержав спросила я, вмиг представив резные деревянные перила и нарядное крыльцо, оформленное в воздушно белом цвете.

– Ты знаешь, не интересовалась. Но можно посмотреть в интернете – село Грачи, Астраханская область. Впрочем, не отвлекай меня, я ещё до самого главного не дошла. Это тебе повезло просто, что с этим кулоном была связана романтическая история, поэтому я внимательно про него прочитала, вникнув в саму суть. Пелагея в один прекрасный летний день, вдруг увидела крестьянского парня по имени Добромир. И просто пропала, бегала на свидания каждый вечер, выбираясь со своего второго этажа, не забыв заранее приставить к окну лестницу. От родителей она скрывала свою любовь. О Добромире по селу ходили не очень хорошие слухи. Но Пелагея не хотела верить ни в то, что он был очень, ни в то, что бьёт своих младших братьев и даже с домашними животными непомерно жесток. Она просто пропускала всё мимо ушей, и как девчушка шестнадцати лет жила одними чувствами, ни на миг не задумавшись. Верила в любовь. На ярмарке, купила однажды два парных кулона. Один из белого, другой из чёрного металла, и подарила тот, что чёрный, своему любимому.

– Неужели ни разу, так и не проследила за ним? Ведь в селе сложно что-то утаить! – Возмутилась я, полностью погрузившись в эту историю и с замиранием ожидая продолжения.

– Разве что-то может остановить влюблённую девушку? Самое большое заблуждение юности в том, что они верят, что человека можно исправить.

– Никогда об этом не задумывалась —медленно проговорила я.

– Когда пришли большевики в их село, Добромир тут же записался в их отряд добровольцем. Пелагея, как и всё население вокруг, не сразу поняла, что начались тёмные времена. Те люди, были обычными бандитами, выдававшими себя за большевиков.

– Ворвались они рано утром. Отец Пелагеи сразу взял ружье и стал отстреливаться. Он убил четырех и ранил трех непрошенных гостей и на первый раз даже отбился. Пока ещё не подоспела подмога к большевикам, мама вместе с детьми, побросав самые необходимые вещи, села на телегу и бросилась бежать. Пелагея же, сославшись, что нужно собрать в дорогу побольше еды, побежала за Добромиром. Там, не застав его дома и испугавшись остаться одной, побежала за телегой родных. Встретив по дороге испуганную лошадь без упряжи, сильно забеспокоилась. Укрылась в кустах и увидела, как всех её родных ведёт отряд красных во главе с Добромиром. Боль и ужас накрыли её с головой. Не помня себя, Пелагея кинулась в ноги к Добромиру, прося пощадить её родных. Тот только безразлично глянул на неё и отдал приказ своим схватить и бросить к остальным. Испуганная девушка рыдала, думая, как спасти своих родных. Когда их заперли в бараке размышляя затем, сразу расстрелять или отправить всех в ссылку, девушка уже ночью, забившись в самый дальний угол, прокляла свою любовь. Вложила она всю боль и обиду в это проклятье и взмолилась, не понимая даже к кому, прося о возможности спасения своих близких.

Тут наступила пауза, видимо хозяйка квартиры о чем-то задумалась, а в глазах её полетела такая легкая пелена. Затем она встрепенулась и подойдя к холодильнику достала оттуда сыр и принялась его медленно нарезать.

– Кто-то её услышал? – спросила я, не выдержав затянувшейся паузы.

– А ты сама ещё не догадалась? – хитро спросила Вероника.

– Смерть? – осторожно предположила я.

– Именно! В тот момент совпало несколько факторов: затмение, что усилит любое колдовство и проклятье, разбитое сердце девушки, настроение самой Смерти что гуляла в этом селе, так как убитых там было много. Никто доселе не знает. Но когда утром открыли барак, то увидели, что родственники Пелагеи исчезли, а сама девушка была обнаружена мёртвой. Так она отдала свою жизнь за жизнь родных.

Вероника о чем-то размышляла, держа в руке бокал, а затем закусила ломтиком сыра.

– И вот, что интересно, – продолжила она, – кулон в ту ночь впитал в себя силу проклятья, усилившийся присутствием Смерти. Он превратился в своём роде в артефакт, имеющий фактор бессмертия и дающий возможность своему владельцу вселяться в тело любого человека. Кроме того, он обладает определённой способностью искусственного разума. Он способен думать и решать за хозяина.

– А что это за тёмный клубочек, он связан с кулоном? – вспомнив про назойливый шёпот и неожиданную помощь, решила спросить я.

– По подробнее, пожалуйста, о чём ты?

– Какой-то сгусток шептал мне на ухо в метро, когда я к тебе добиралась.

– Скорей всего, это сила амулета, охраняющая тебя. Как я говорила, в книге было написано, что амулет обладает разумом. Это даёт ему возможность самому выбирать себе владельца и оберегать его в случае опасности.

–А способность видеть ауры?

– Про это ничего не сказано. Возможно, в тебе и раньше были данные способности, поэтому и притянулся амулет, – задумчиво проговорила Вероника, подливая себе вино в бокал.

– А как же Пелагея? Что стало с ней? Ведь хоть она и умерла, но амулет-то остался при ней? А с Добромиром? – Принялась задавать я вопросы, желая продолжения этой трагической истории.

Вероника встала, обошла барную стойку и продолжая держаться от меня на расстоянии, подошла к окну.

– Пелагея сразу же после смерти ушла из села и добралась до Астрахани. Там вселилась в дочку члена Политбюро Михаила Сычева. Ты уже, наверное, начала догадываться, что каждое вселение хранителя кулона, чувствует жнец Смерти, курирующий соответствующий регион. Поэтому они и имеют полную картину о переселении, о чём есть соответствующие пометки в книге.

– Но как же моральная сторона аспекта? Она же фактически убила ни в чём неповинную девушку? – возмутилась я, уже начав переживать о судьбе неизвестной дочери Сычева.

– Вот тут есть интересная ссылка. Жнец Смерти Астраханской области не стал наказывать Пелагею, так как девушка, в которую она вселилась была уже при смерти и ей оставалось жить меньше недели. Поэтому Жнец пошёл даже на нарушение. Он не отобрал кулон, а заключил своего рода соглашение с Пелагеей, что вселяться она может только один раз и после естественной своей смерти в новом теле, проводит ритуал и передаёт кулон Жнецу. Дав ей возможность прожить одну полную жизнь.

– А почему тогда Жнец пошёл на это?

– Он написал заявление, где очень подробно расписал мотивы своего поступка. Он хотел найти чёрный кулон, близнец белого, справедливо предположив, что два артефакта должны притянуться к друг другу.

– А, я уже совсем забыла… У Добромира же действительно остался подарок Пелагеи. Что с ним стало?

– По записям Жнеца, чёрный кулон, так и не был найден. Добромир бесследно исчез после той злополучной ночи, поэтому местонахождение кулона, так и не было обнаружено. Жнецом Смерти был сделан запрос во все регионы СССР: не было ли несанкционированного вселения в тело человека, при помощи чёрного артефакта. Но тогда времена были непростые, всем было не до поиска пропавшего артефакта.

– Ну а потом? Когда наступил период «Оттепели», неужели ничего не всплыло?

– Есть предположение, что душа носителя чёрного кулона неразрывно связана с белым. И когда Пелагея провела обряд передачи и отошла в мир иной, Добромира тоже не стало, в независимости в каком теле он был на тот момент.

– Но как же тогда кулон попал ко мне? Ведь он должен был храниться у Жнеца Смерти?

– Ритуал хоть и был проведён по всем правилам, но тут надо понимать природу кулона, а она до конца не ясна. Либо что-то не так рассчитал Жнец. Поэтому сила, высвободившаяся из артефакта, убила Жнеца Смерти, а сам кулон бесследно исчез и больше не объявлялся, до твоего появления.

Тут я просто остолбенела от изумления! Мой кулончик оказывается может уничтожить саму смерть? То-то этот засранец из автобуса его боялся. А еще эта цыганка или ведьма в метро… Так вот что он искал в морге! Я поняла, Граф боится его! Попыталась собраться с мыслями и спросила:

– Если у меня активировался кулон, то значит у кого-то заработал его близнец?

– Скорей всего! – согласилась Вероника, вернувшись к дивану и поставив пустой бокал на стойку.

– А есть какая-либо информация по такой активизации? – С интересом спросила я, даже чуть взлетев над стулом. Ведь получается где-то ходит человек с похожими проблемами, что и у меня.

– Ну, допустим, уже скорей не совсем человек, – внимательно посмотрев на меня, ответила Вероника, не разделяя моего энтузиазма, – а во-вторых, мы совершенно не знаем ни природу чёрного кулона, ни его нового Хранителя. А что касается, активизации, то эта информация может быть у Жнеца. Я же, как ты понимаешь, сейчас нахожусь в свободном плавании и не состою на службе.

– Что же мне делать? – растерянно пробормотала я, – тоже вселяться в тело, находящееся на пороге смерти?

– Ну, я даже не знаю, что тут посоветовать. Если ты вселишься без согласования со Жнецом Смерти, тебя могут уничтожить ещё до переговоров. А на переговоры необходимо прийти, чтобы он тебя выслушал и вынес положительное решение. В случае, неудачи, может всё закончиться плачевно. Есть и ещё один вариант: он может разрешить вселение, но с оговоркой. Например, заставить тебя пойти к нему на службу.

– Ну вообще-то я не против рассмотреть вариант поработать, – рассудила я.

Вероника криво усмехнулась, словно услышала неприятную или крайне глупую вещь. Затем также криво улыбаясь посмотрела на меня внимательно и спросила:

– Мне вот любопытно, сможешь ты отнимать у людей душу, пусть даже они являются последними мерзавцами?

– Даже не знаю… – вот ни за что об этом не подумала, хотя и ученый…

– А сможешь наказывать людей, переступивших дозволенную черту или способствовать этому? Или всё-таки ты пока ещё человек со способностью к состраданию или сопереживанию?

Я замерла, задумавшись. Меня устыдили и просто так опустили во что-то нехорошее. Самой стало стыдно.

– Вот то-то и оно! – Так и не дождавшись от меня адекватного ответа на свой риторический вопрос, Вероника продолжила, – Вот и я не смогла! Ты знаешь, как было сложно? Наверное, никто не знает. Это невозможно представить, уж поверь мне.

– Но ты же медиум или я что-то неправильно понимаю?

– То, что я, оказавшись за порогом смерти, обрела дар, несомненно добавил нотку пофигизма в моё отношение к жизни и смерти, но не убрало у меня человечности и веры в лучшее. В большинстве своём я имею дело с простыми, безобидными призраками. Такими, что приклеились к своими родным и не хотят уходить. Они не сильно отличаются от людей по психологии. Есть злые, есть добрые. Но все хотят одного – быть услышанными и понятыми, даже если болтают ерунду.

– А как же старые призраки, те, что давно существуют, они опасны?

– Их как таковых нет, если душа не ушла, она превращается в сущность низшего порядка со временем. Я как медиум умею от них защищаться, но при этом не фанат кладбищ и поисков приключений на свою голову, только если есть необходимость, вызванная угрозой жизни моего клиента. Но поверь, такие случаи редкость. Сплошная рутина. Ведь большинство призраков отлавливает Граф. А он хорошо работает. Осечек у него, до твоего случая, практически не было. В остальном, я контачу с теми сущностями, что упустили другие Жнецы. Ведь Граф иногда берет отпуск. Бывало, что он у него затягивается даже на год. А потом приходиться разгребать завалы… Но, с другой стороны это и хорошо, поскольку у меня появляется подработка. Сейчас как раз должен прийти один клиент, с совершенно непримечательном случаем, я бы сказала банальным. Никак не хочет смириться с тем, что его бабушка отписала квартиру старшей сестре. Считает, что быть такого не может. А она мне сказала, послать его далеко и надолго. Вот скажи мне, как подобрать слова, если он не хочет понимать истину, обзывая меня шарлатанкой?

Я промолчала, углубившись в свои мысли. Квартирные вопросы меня как-то пока мало волновали. Больше беспокоил Граф и мой дорогой кулон. Не услышав от меня ответа, Вероника продолжила:

– Что касается твоего случая, я подумаю, как тебе помочь. Возможно, надо будет привлечь кого-нибудь, для предварительной договорённости с нашим Жнецом.

– Спасибо, Вероника – задумчиво проговорила я.

– Пока не за что. У тебя какие планы?

Я задумалась. Было заметно, хоть и медиум хотела мне помочь, но чувствовалось её опасение. Она явно продолжала меня сторониться, боясь того, что я могу вселиться в неё.

– Да я пойду тогда, родственников навещу. А к тебе забегу на днях, узнаю новости.

Вероника заметно расслабилась, услышав это и даже улыбаться начала. Попрощавшись и поблагодарив медиума, я откланялась.

Глава 6

Граф.

Увидев перед собой своего коллегу по цеху Жнеца Смерти Республики Карелии, князя Меньшикова, Граф сильно взволновался. Ох, хорошо он знал этого господина, ещё с Северной войны. Тот тогда был фаворитом Петра Первого и показал себя талантливым полководцем. Но что удивительно, после смерти в ссылке, бывший фаворит взял и вдруг осел в Карельской земле, отказавшись возглавить более предпочтительную Лифляндию. Тогда между ним и Графом состоялся интересный разговор.

– И всё-таки, почему ты оставляешь за собой только Карельскую область? Ты же понимаешь, что на вновь присоединённых землях нужен порядок? Кто как не ты?

– Ты знаешь, почему я в этом участвовал, изначально? Поддерживал Петра и шёл на многое?

– Ну как ради чего? Ради России нашей, триумфа и Виктории?! – Граф в тот момент, даже привстал с места, удивляясь такому странному вопросу.

– Нет мой друг, это не совсем так. Мне нужна была именно Карелия. Это мистическое место в России, и это исконно русская земля. К тому же она способна подпитывать любое существо, живущее там. Это мой будущий дом. Тут мне будет хорошо. Защита у этого места сильная, а многие места ещё даже не освоены человеком.

– Так ты что отходишь от дел? Не рановато ли на пенсию. Для Жнеца ты ещё молод!

– Когда-нибудь ты поймёшь, о чём я говорю. Ну, когда захочется покоя. – пояснил бывший генералиссимус, – К тому же, свою миссию я выполнил. А Север – это спасение России.

После этого, они не виделись. Александр Данилович Меньшиков практически жил отшельником в своей Карелии. А после прихода к власти большевиков, и вовсе обложился толковыми помощниками, практически не покидая своего поместья.

Граф как-то посетил Карельскую республику. Он был несколько обескуражен. Глушь, север, пусть и с таинственными местами, чёрными озёрами, белыми берёзами, вперемешку с тёмно-зелёными елями. Ну красиво, ничего не скажешь, но скучно, до невозможности. И что-то явно не договаривал Александр Данилович. Но как говориться, у каждого свои тараканы, даже у Жнеца. Да и Меньшиков не такая личность, чтобы к нему просто так лезть с назойливыми вопросами.

Граф смотрел на своего друга, кого не видел уже пару столетий. Тот же хитрый прищур глаз, та же манера здороваться, широко расставив руки и стиснув собеседника так, что кости начинали трещать. Только одна особенность поразила Графа: Меньшиков словно помолодел, исчезла проседь в волосах, а глаза горели ярко. Фигура подтянута, а глаза горят ярко. Конечно же, Жнецам Смерти дано одно из преимуществ – они не стареют. Так сказать, фиксируются, в том возрасте, в коем подписали договор со Смертью. Граф-то выглядел всегда на тридцать и никогда не задумывался о внешнем проявлении возраста, но Меньшиков тогда в Березове поступил в услужение, когда ему было далеко за пятьдесят. А сейчас перед ним стоял молодой мужчина. Как это могло быть? Случаев омоложения до сих пор не было. Граф, скрыв своё замешательство, крепко обнял приятеля, пригласив его в свой кабинет. Тут и внешний вид, и неожиданное появление после стольких столетий молчания, определенно заставляли Графа нервничать. А он это не любил. Явно происходит нечто из ряда вон, а он не в курсе, от слова совсем. И это ему нравилось всё меньше.

– Ну как ты? – начал первым разговор Меньшиков, удобно развалившись в кресле и зажигая предложенную гостеприимным хозяином сигару.

Граф не спешил отвечать, продолжая молча рассматривать собеседника и курить сигару. Когда клубы дыма, заполонили половину кабинета, он ответил:

– Признаться твой визит несколько неожиданный, но вполне приятный, что никак не могу собраться с мыслями, – выпуская ещё одно кольцо дыма, медленно проговорил Граф, – может быть виски, бренди или коньяк?

– Благодарю. Виски, если тебя не затруднит, – согласился Меньшиков, беря бокал, протянутый им Графом.

– Я смотрю ты не отказался от радостей жизни, даже несмотря на свою добровольную ссылку, – внимательно глядя на собеседника, продолжил беседу хозяин кабинета.

– Да нет, как никогда чувствую себя молодым!

–Это заметно! Очень рад. Оказывается, ты рыжий, а я вот помнил тебя с поседевшими волосами.

– Да уж, – засмеялся Меньшиков, – седина печалит! А помнишь наши мундиры: вечно приходилось заставлять слугу их вычищать после сражения. А мой денщик вечно пьян, и я у тебя одалживаю чистый камзол.

– Ха-ха-ха, да помню, помню, – с улыбкой проговорил Граф, – было время. Ну ты хоть, расскажи, как удалось вернуть, так сказать, рыжий цвет?

– Да зачем тебе? Ты всегда молод и полон сил!

Граф заёрзал. Понятно, что Меньшиков не скажет. В кабинете наступило молчание. Два давних приятеля сидели и не сводили внимательных глаз друг с друга.

– Я собственно, только что приехал и решил сразу же поприветствовать тебя.

– Мне очень приятно! Может остановишься у меня? Здесь есть комнаты для гостей?

– Да нет, благодарю. Я уже снял небольшой коттедж, в окружении леса. А у тебя, хоть и за городом, всё же очень шумно и всегда много гостей.

Граф все больше начинал беспокоиться. Раз он снял коттедж, значит надолго. Интересно, что же его привело?

– Ладно, как пожелаешь. Но знай, мои двери для тебя всегда открыты, – выдавив из себя улыбку, проговорил Граф.

Когда виски был допит, коллеги тепло попрощались, и Меньшиков удалился. Граф же вызвал к себе в кабинет Серого и поручил ему установить слежку за коллегой, но так чтобы тот не заметил. А лучше перекупить его слугу, ведь не мог же он без свиты приехать и в коттедже кто-то должен же убираться? Хотя бы о времени перемещения знать бы.

Глава 7

Как же болит голова после похмелья. Вчера с ребятами перепили знатно. Странно, почему я ничего не помню и какое-то непонятное ощущение, что я весь мокрый. Я купаться вчера полез в это озеро? Вот же придурок! Как-то странно всё вокруг… Лежу на берегу, ночь, звезды на небе, слышу шум воды, но не слышу голосов ребят. Они же не могли меня здесь оставить одного? Да нет, Башка бы точно не бросил, мы же с ним с детского сада дружим. Это же я его Башкой в садике назвал, так и привязалась за ним эта кличка.

Что могло случится? А, понял! По пьяни пошёл купаться в реке, выплыл на другом берегу и уснул. Ребята, наверное, бегают ищут. Так, надо сориентироваться, а это не так-то просто. Телефона нет под рукой. Странное чувство лёгкости и невесомости. Интересно, что за дрянь мы вчера пили? Вот, чёрт, не видно ничего. В этой Карельской глуши, ночью бродить опасно. Ни одного фонаря. В какой стороне, дом, что мы арендовали на пару дней? И что жжётся на моей груди? Медальон какой-то на шее, в темноте не видно. Откуда он у меня? Ничего не помню. Вот и дом! Оказывается, я и недалеко от него ушёл. А где машина Башки? Они что за бухлом ночью погнали? Вот дебилы. Надеюсь, не Башка за рулём, а Толян, он всегда трезвый. Куда меня тянет не пойму. Такое зудящее чувство, что мне просто необходимо в ту сторону. Да что происходит то? Обострённое ощущение. Все какое-то не такое? И ещё тоска сильная, всепоглощающая. Мне нужно туда, просто необходимо. Да что вообще со мной? Может Толик мне что-то подмешал? Да нет, он не мог, не его стиль. Просто палёная была водка. И опьянение у меня не прошло, вот и всё. Но тогда откуда эта лёгкость. И чего-то не хватает. И почему я не чувствую холода? Хоть я и во влажной одежде? Вот, чёрт, тело, что с ним? Оно другое, какое-то, я что умер? Вот блин. Ну нет, нет! Мне в Москву надо! Срочно! Там же проект не закончен. Да, господи, о чём я думаю? Как же мама? Как она это переживёт? Съездил в Карелию на рыбалку, называется. Теперь понятно, почему ребята съехали. Ведь неизвестно же, сколько я провалялся без сознания, тело моё уже могли похоронить давно. А я в отключке. Мог и собственные похороны пропустить. Хотя что там смотреть? Всё равно матери помочь ничем не могу.

И как я теперь без навигатора в Москву доберусь, мне интересно? Из этой глуши надо сначала в город выбраться. Потом на вокзал податься, а там уже нужный поезд отыскать. На самолёте не рискну. Кто знает, что со мой на самом вверху произойдёт, на высоте, так сказать. Лучше не рисковать. Ух ты! Я оказывается, передвигаться быстро могу. Я что нежить из ужастика? Все как-то не как обычно. Некоторые чувства обострены: запахи ощущаю ещё сильнее. Но всё равно, это не то. Как будто я копия себя самого. Дымка, затерявшееся сквозь пространство и время. Может я уже и сорванный лист из книги моей жизни. Но точно знаю, что ещё сценарий мой не завершён. Меня сильно тянет в Москву, пока не знаю – это тяга к корням, так сказать, всё-таки я родился там и это мой город или что-то другое? Может я смогу себе помочь? Как же хочется жить! Не прекращать своего существования и не оставаться во в таком непонятном пока эфирном теле. Ведь если я не чувствую холода – значит, и свежести никогда уже больше не почувствую. И тело такое облегчённое, я всё-таки мужик, как никак, твёрдость в ногах хочу ощущать и не только, а не вот это всё!

Уже рассвет. Как же тут красиво! Трасса, исчезающая за горизонтом, абсолютно пустая дорога, окружённая ярко зелёными елями, с подсвеченными отблесками начинающего дня верхушками деревьев, с яркими белыми берёзами, приобретающими чуть сероватый мистический отблеск в зареве утра. А вот и старый указатель остановки. Слышится в тишине звук дребезжащего двигателя. Автобус! Теперь уж точно до города быстро доберусь. В этой глуши, хорошо хоть вообще автобусы ходят и судя по этому старому корыту, маршрут древний.

Даже не устал! А пробежал километров десять. И отдышки нет. Вот симпатичная брюнетка местного разлива, лет двадцати на втором ряду. Присяду я к ней, хоть и места свободные есть.

– Далеко ехать до города, не сориентируете по времени? – спросил я девушку, пытаясь заглянуть ей в глаза.

Ответа не последовало. Даже подобрался. Как так-то? Впервые отказ. Я со своим высоким ростом, достаточно накаченной фигурой, отточенной в спорт зале до совершенства, всегда пользовался интересом у противоположного пола. Ну понятно, что сейчас я без своего поддержанного крузака, но обычно и без атрибутов успешности и так справлялся, на одной только харизме.

На пальце девушки кольца нет, по тоскливому взгляду заметно, что скучает. Вот же чёрт! Да она походу меня не видит. Ну да, сидит как ни в чём не бывало. Я же призрак, совсем забыл! Вдруг слышу шёпот прямо в затылок и ощущаю прерывистое дыхание.

– Пойдём со мной. Тебе же некуда идти, а у меня дом стоит на берегу озера, тут недалеко.

Резко развернулся, в нос удар запах тухлятины от старухи в белом платке. Натолкнулся на цепкий взгляд тёмных глаз, ярко выделявшихся на белом лице. Если бы не этот запах, исходящий от старухи, обрадовался возможностью пообщаться, но мои инстинкты просто вопили бежать подальше. Она не отрывала от меня заискивающего взгляда. Ведьма что ли? Иначе почему она меня видит?

– Не смотри ей в глаза, – тихо пробормотала девушка, сидящая со мной рядом, – отстанет она, сил у неё нет уже давно. Потеряла их за дела свои тёмные.

Девушка повернулась к старухе и что-то шепнула. Бабка сразу затихла и сникла.

– Да что тут происходит, – обратился я к девушке, – это что за автобус то такой?

Внутри всё похолодело, может я сел в автобус, направляющийся в ад?

– Да обычный тут автобус – ответила девушка – ведьма эта, давно никому покоя не даёт, всё сыпет своими проклятиями. А ты призрак, но чувствую рано тебе ещё на тот свет, миссию свою ты не выполнил. Езжай туда, куда тебя тянет.

– Может пояснишь?

В этот момент автобус притормозил на обшарпанной остановке, ограждённой ржавой железной изгородью, построенной ещё в прошлом веке, одиноко стоящей вдоль безлюдной трассы. Старуха выскочила из автобуса, грозя кулаком девушке, а та с печальным видом, не глядя на меня, вышла следом и не обращая внимания на сыпавшиеся на неё проклятия, юркнула на неприметную тропинку в гуще леса и скрылась за деревьями. Ведьма поплелась за ней следом.

Двери автобуса закрылись, я поехал дальше, ощущая все больше тягу к родному дому. С сожалением проводил взглядом мелькающую среди деревьев красную юбку, всё больше удаляющейся от меня прекрасной незнакомки.

Автобус тихо подъехал к стоянке, также осторожно высадил всех пассажиров. Затем быстро уехал. Вокзал Петрозаводска приятно меня удивил. Он был построен в духе советского классицизма. Нравятся мне такая помпезность, гордость берет за отчизну. Ну красиво же, просторно! Умели ведь строить! Тут хоть дышится и несмотря на большое количество снующих людей, отъезжающих и встречающих, нет давки. Площадь достаточно просторная, колонны сразу же бросаются в глаза, этакие могучие исполины, держащие купол со шпилем, украшенным венком и звездой.

Когда с ребятами спонтанно решили ехать в Карелию, я всё-таки поинтересовался историей этого региона и уже тогда прочитал о вокзале, являющимся одним из самых красивых в России. И сейчас в памяти всплыло, что это здание с пирона кажется двухэтажным, а с площади трёхэтажным. Посмотрев на табло и увидев, что поезд с четвёртого пути отъезжает через пять минут, заторопился. Не было времени осматриваться.

Уже проскользнул в купейный вагон, но тут остановился. Я же невидимый и как мне ехать, а если все билеты распроданы? Полезу я в СВ, там всегда есть свободные месте, тем более сейчас не сезон отпусков, на улице весна, а не лето. Заглянув в открытые двери купе и порадовавшись, что тут никого нет, а до отхода поезда, осталось пару минут, сел на мягкий синий диван и стал смотреть в окно.

В момент, когда прозвучало объявление: «Поезд Петрозаводск—Москва отправляется с четвёртого пути», почувствовал ожидаемый толчок вагона, способствующий началу движения поезда. В моё СВ, зашёл светловолосый молодой мужчина в сером шерстяном костюме, резким движением, закрыл дверь, причём сразу же на защёлку и одарив меня доброжелательной улыбкой, сел, напротив. Все его действия заняли не больше пары секунд, что не дало мне никак среагировать и вылезти из этого тесного пространства, дабы по искать более свободное. И тем сильнее было моё удивление, когда он, уставился, продолжив снисходительно внимательно меня рассматривать, при этом, не прекращая приветливо улыбаться.

– Вам не кажется, что сегодня удивительно свежо! – услышал я приглушённый низкий голос.

Ничего не ответив собеседнику и потихоньку приходя в себя, стал рассматривать случайного попутчика. Ненамного старше меня, возможно лет на 5—7. Но в его облике, проскальзывает что-то неуловимо старомодное. Возможно взгляд, каким он меня осматривал, не мог принадлежать молодому мужику, скорей человеку, много повидавшему на своём веку, и эта снисходительная хотя и доброжелательная улыбочка. То есть он заведомо ставил себя выше меня, а это немного начало подбешивать. Да и костюм тройка, идеально на нём сидел, как будто сшитый на заказ у портного, а не купленный в магазине по стандартному размеру. Не случайно, явно он тут подсел ко мне. Что ему надо?

– Вы знаете, я немного одичал тут без светского общества. Признаться, совершенно не в курсе современных тенденций. Не поможете мне разобраться, так сказать вникнуть?

– А что конкретно вас интересует? Сейчас всё можно найти в информационном пространстве, главное правильно формулировать вопрос – ответил я, понимая, что дальше молчать, было бы невежливо.

– А как же общение? Личное, так сказать? Неужели отошло в прошлое?

– Да нет, почему же? Это присутствует, но конечно же с поправкой на современные реалии, – я сам не заметил, как втянулся в странный диалог. Такие речи, могли исходить от древнего старика, а никак от молодого парня, хотя я тоже теперь не стандарт, так что нечему уже удивляться. Не могу определить кто перед мной. Интуиция вся на взводе. Нутром чую, имею дело с опасным хищником.

– Наше поколение предпочитает личный формат встречи, хотя бы на моменте первых переговоров, если они имеют деловой характер. Это в последующем, они переходят, после подписания, в режим онлайн – продолжил беседу я.

– Н-да, сколько теряет нынешнее поколение, в этом стремлении с одной стороны упростить жизнь, при этом не замечая, на сколько они её себе усложнили.

– Что вы имеете ввиду?

– Ну, к примеру, возьмём необходимость завести вам знакомство с нужным человеком. Что вы будете делать?