Звездная карта
© Александр Кушнер, 2022
© «Время», 2022
К читателю
Первая моя книга вышла шестьдесят лет назад, в 1962 году, и называлась она «Первое впечатление». Судьба подарила мне долгую жизнь – и нет ничего удивительного в том, что книга, которую сейчас читатель держит в руках, – двадцать вторая по счету! Удивительно другое: оказывается, и в восемьдесят с лишним лет можно писать стихи, если ты предан им всей душой, если ты любишь поэзию и понимаешь, что, несмотря на все горести и тяготы, беды и печали, жизнь поэтична, потому что в ней есть и любовь, и дружба, и книги, и музыка, и живопись, и сады, и любимый город, и поля с перелесками, и море… всего не перечислишь. И жизнь изо дня в день подсказывает тебе новый лирический сюжет: далеко за ним ходить не надо, он у тебя под рукой – это всё, что я сейчас перечислил и поставил многоточие, потому что перечень неисчерпаем. Но сделаю уточнение к сказанному. Нет, очень часто новый сюжет лежит вовсе не рядом, а приходит издалека, из прошлых веков, из дальних поездок, из собственных воспоминаний… Опять ставлю многоточие, потому что и здесь перечень нескончаем. Иногда кажется, что Россия охладела к стихам, что их заменили ей спорт, техника, эстрада. Но это неверно. На охлаждение публики к поэзии жаловались и Пушкин («Круг поэтов делается все теснее – скоро мы будем принуждены, по недостатку слушателей, читать стихи друг другу на ухо. – И то хорошо». – В письме к П. Вяземскому), и Боратынский, Тютчев, Фет, Некрасов и другие, но русская жизнь непредставима без них, так же как без Блока, Пастернака, Ахматовой, Мандельштама… Надеюсь, что и сегодняшняя поэзия будет нужна и любима.
Пользуясь случаем, хочу принести свою благодарность издательству «Время», которое выпустило уже не одну мою книгу, в том числе «Земное притяжение» (2015), «Над обрывом» (2018), «Осенний театр» (2020).
Автор
Кому сказать спасибо?
«Поэт, доволен будь: никто тебя не тронет…»
- Поэт, доволен будь: никто тебя не тронет,
- Пиши что хочешь, век в России двадцать первый
- К стихам не припадет, не станет на ладони
- Их взвешивать, они, как заросли люцерны
- И клевера, цветут – и ладно, у дороги,
- А мы пройдем, на них не обратив вниманья.
- Природе все нужны – и мы не будем строги
- К поэтам: говорят, что в этом их призванье.
- А ты хотел бы стрел, хотел бы молний пылких,
- Ломающих дубы, тебе беда и драма
- Нужны, и пуля в лоб, и что-то вроде ссылки,
- Ты Пушкина судьбу избрал бы, Мандельштама,
- Опомнись, не себя – побереги Россию
- И пожалей ее, и прояви смиренье.
- И травы хороши, и заросли лесные,
- И кто-нибудь прочтет твое стихотворенье.
«Звезды смотрят на нас, как они смотрели…»
- Звезды смотрят на нас, как они смотрели,
- На Катулла, Шекспира и Ариосто.
- Смотрят так, словно мы им не надоели,
- То есть очень внимательно и серьезно,
- Смотрят, словно услышать хотят другие,
- Угадать бы какие, стихотворенья,
- И сказать мне им хочется: «Дорогие,
- Наберитесь терпения и смиренья».
- Будут, будут стихи, мы уже их пишем,
- Будет живопись, музыка будет тоже.
- Голубь тот же сидит на покатой крыше,
- Дуб клубится, на ваши дубы похожий,
- Потерпите, отчаиваться не надо,
- Перемены огромны и неизбежны,
- Но душа неизменна и блеску рада
- Звезд: вы заняты делом и мы прилежны.
«А все-таки Данте не в рай поместил…»
- А все-таки Данте не в рай поместил
- Гомера, Сократа, Платона, а в первый
- Круг ада, где свет им не то что не мил,
- Но действует все-таки, тусклый, на нервы.
- И там же Овидий, Катон, Гераклит,
- Гораций и Цезарь, как это ни странно,
- За то, что был храбр и коварно убит,
- Тепло в первом круге, но мглисто, туманно.
- И вдруг я подумал, что, скукой томим,
- Скорее всего, из цветущего рая
- Наш Пушкин просил отпустить его к ним,
- Блаженству их общество предпочитая.
«Можно ли требовать смысла от чуда?..»
- Можно ли требовать смысла от чуда?
- Жизнь – это чудо, и смысла в ней нет.
- Нет у ноктюрна его, у этюда,
- Нет у созвездий его и комет.
- Нет у философа, нет у поэта,
- Нет у жасмина, а если б он был,
- Так ли уж важно тебе было б это –
- Меньше б терзался и больше любил?
- Слух – это чудо, тем более – зренье,
- Как вообще появилось оно?
- Вот тебе лучшее стихотворенье
- С Зимним дворцом и Невой заодно.
- В мире, где край небосвода так розов,
- Сколько замученных, сколько слепых!
- Не задавай безнадежных вопросов,
- Ни у кого нет ответа на них.
«Что бы Тютчев сказал, увидав на столе…»
- Что бы Тютчев сказал, увидав на столе
- У меня свою книгу? При жизни ему,
- Может быть, что-то смутно такое во мгле
- Представлялось, но чаще он видел лишь тьму
- И считал, что стихи его здесь, на земле,
- Не нужны и на небе, нигде, никому.
- Сколько нужд у людей неотложных и дел,
- Вообще непонятно, зачем мы живем.
- Он и книги свои издавать не хотел.
- Иногда я мечтаю о мире ином,
- Где бы Тютчева я, может быть, разглядел.
- Как бы он удивился, что помнят о нем!
«Как живопись порой берет скульптуру…»
- Как живопись порой берет скульптуру
- В свои объятья, мрамор или гипс,
- Изобразить стремясь его фактуру,
- Объем и облик, – здравствуй, Дионис,
- Молочно-белый, вылепленный краской, –
- Так стиховая певчая строка
- В объятьях прозы, тронутая лаской,