Муляж

Почти пустая парковка у бизнес-центра, освещенная неоновыми вывесками. Слабый осенний ветер, треплющий листву. Шорох подошв ботинок по асфальту.

Мишель Лайевич поравнялся со своим Кадиллаком и отключил сигнализацию. Машина ответила характерным попискиванием. Издалека приглушенно послышался трек какого-то современного рэпера. Судя по смеху, какие-то малолетки врубили колонки на всю улицу.

«Боже, как же опустилась молодежь, – с досадой отметил про себя Мишель Лайевич. – Неужели можно слушать этот бред под невнятные звуки? Какая повальная деградация».

Мишель Лайевич открыл дверь и уселся в просторный салон автомобиля. Он вставил ключ зажигания, и пока машина прогревалась, поправил сиденье и расчесал волосы прямым пробором. Мельком проверил почту на телефоне и переключил скорость.

Возле шлагбаума он остановился. Грузный и широкоплечий охранник сидел на скамейке с журналом, но заметив авто начальника подорвался с места, приветливо махнул рукой и, суетясь, засеменил к пульту управления. Шлагбаум поднялся, Мишель Лайевич дружелюбно кивнул охраннику и тронулся с места. Охранник любезно улыбаясь проводил автомобиль взглядом до ближайшего поворота и тяжелой походкой направился обратно на свое место.

Ночные улицы мелькали яркими огнями. Из ресторанов играла музыка, на билбордах крутилась реклама. Город не спал, он наоборот надевал свое вечернее платье, чтобы открыть новую страницу в своей истории.

Черный Кадиллак летел по широкому проспекту. Мишель Лайевич уверенно держал руль одной рукой, лениво пропуская ночных лихачей. Он уже пережил тот период, когда ловишь экстаз от драйва и скорости, когда демонстрируешь всем свою машину как беговую лошадь на скачках. Он знал этот автомобиль, знал до каждого винтика. Знал, на что он способен, чего от него ожидать. Он уже никуда не спешил, не рвал трубы, а спокойно и уверенно двигался в тандеме с машиной.

– Твою ж мать! – вдруг резко выругался он и потянулся к приборной панели. Автоподогрев сидения все это время продолжал работать.

«Так и до простатита недалеко», – сердито подумал он, выключая кнопку. Когда дело касалось здоровья, Мишель Лайевич предпочитал перестраховываться. Сидячий образ жизни, постоянные стрессы, ненормированный рабочий график итак уже подорвали его физическое состояние, и теперь даже чтобы поддерживать свою жизнь на обычном уровне ему приходилось всегда держать в голове свод различных правил. Вот, например, сегодня – засиделся допоздна, готовясь к предстоящей сделке с финнами, забыл про обязательную разминку каждый час, и как результат теперь чертовски ноет поясница. Еще и голова предательски начинает болеть. Наверное, это из-за нестабильной погоды.

Встав на перекрестке на красный, Мишель Лайевич открыл бардачок и достал оттуда таблетки. Боль, конечно, еще терпимая, но лучше принять лекарство сейчас, прежде чем она начнет разрывать ему голову изнутри. Воды поблизости не оказалось, поэтому он проглотил таблетку так и поморщился.

«Ну да, засиделся сегодня, – думал он, сворачивая с эстакады. – Ну а как иначе? Эта сделка сейчас закроет все наши дыры в бюджете. Поэтому упускать финнов никак нельзя. MP Corporation итак перехватили у нас пару крупных клиентов, оставив меня с носом. А лишние десять лярдов мне бы сейчас ох как не помешали».

Шурша гравием, Кадиллак свернул на проселочную дорогу в тени леса и очутился в элитном коттеджном поселке. Он один за другим миновал аккуратные домики, похожие на иллюстрации в детской книжке, и наконец остановился напротив массивных железных ворот. В рации домофона послышались помехи и вскоре раздался доброжелательный голос:

– Добрый вечер, Мишель Лайевич.

Со скрипом воротина медленно поехала вправо. Мишель Лайевич загнал автомобиль в открывшийся проем и заглушил двигатель.

За воротами находился широкий двор с бассейном и высокий особняк с панорамными окнами по всему периметру. Мишель Лайевич неторопливо прошел по тропинке к дому, открыл дверь ключом и вошел внутрь. Щелкнул выключатель и по всему коридору разошелся теплый приглушенный свет.

Мишель Лайевич не разуваясь прошел на кухню, попутно зажигая свет. Он было открыл серебристый холодильник, но передумал и включил кофе-машину. Сегодня в обед он не посмотрел состав салата и наелся глютена, и теперь все еще мучился от изжоги.

Кофе-машина приветственно запищала. Мишель Лайевич привычным движением ввел на дисплее параметры любимого американо, и в аппарате забурлила вода, замигали лампочки.

Мишель помассировал пальцами виски, но расслабиться не получалось. В голове все время метались различные числа.

Для своего возраста Мишель Лайевич был очень даже успешным человеком. Он руководил небольшим оборонным предприятием, заключал сделки разных уровней сложности и легальности, держал десять счетов, семь из которых в офшорных банках. Он был из тех людей, кто готов пойти на все ради того, что любит. А любил он больше всего на свете одну вещь – деньги.

Это совсем не делало его жизнь скучной и зашоренной. Вовсе нет. Мишель Лайевич всегда смотрел на жизнь, как на компьютерную игру, в которой нужно пройти все уровни и собрать все монетки, которые открывают дополнительные фичи. Сбор монеток будоражил его, поэтому когда по пути к ним образовывались какие-то препятствия, он продумывал ловкие схемы, как их обойти. Мишель Лайевич не скупился на средства для достижения своей цели, и его конкуренты распадались на пиксели, как злодеи в конце каждого уровня. Да, иногда выходило жестоко или даже подло, но цель-то была стоящая, и в конце каждого уровня Мишель Лайевич с упоением пересчитывал добытые им монетки.

Но сейчас уровень обещал быть сложным. MP Corporation появились на рынке совсем недавно, но зато развивались семимильными шагами. За несколько лет они уже поглотили парочку мелких предприятий и заключили ряд многообещающих сделок, в том числе и с теми заказчиками, которые раньше сотрудничали с Мишелем Лайевичем. Заказы текли им в руки главным образом потому, что у них постоянно появлялись какие-то новые технологии. В прошлом году они ввели в продажу самонаводящиеся разрывные боеголовки. А их разработка усовершенствованного портативного огнемета, позволяющая поражать площади радиусом более двухста квадратных метров взбудоражила весь оружейный рынок и еще долгое время была на слуху.

Мишель Лайевич свободно разбирался в вопросах рынка и уже считался крупной рыбой, но тягаться с MP Corporation становилось все труднее и труднее. Не ровен час, они совсем подомнут под себя нишу.

Он яростно стиснул кулак и с силой стукнул по столу. Была бы у него какая-нибудь новаторская идея!

Протяжным писком кофе-машина известила о готовности напитка. Мишель Лайевич поправил пробор, взял кружку и вышел в гостиную. На каштановом столике в центре гостиной валялись разные бумажки, косметика и раскрытый ноутбук.

«Опять Томка насвинячила!» – нахмурился Мишель. Иногда он жалел, что пошел на поводу своих чувств и впустил ее к себе. Тамара толком не помогала по хозяйству, не приносила в дом денег и еще постоянно наводила хаос в его аккуратном особняке, нарушая этим его душевное спокойствие.

Тамара – его младшая двоюродная сестра, чудная девчонка, недавно закончившая институт. До недавнего времени Мишель не сильно интересовался ее жизнью. Знал, что она вроде бы жила со своим хахалем, но отношения были нерадужные. А пару недель назад Томка позвонила ему и попросила о встрече. На встречу пришла вся какая-то поникшая и осунувшаяся, с большим старым чемоданом. Тамара просила у него денег в долг. Возлюбленный выгнал из совместного гнездышка, а она была без работы и идти ей было некуда.

– Я все верну… Не знаю как, но правда верну, Мишель, – лепетала она, заламывая пальцы. Мишель с интересом разглядывал ее лицо. Всю встречу она держалась к нему полубоком. Мишель аккуратно взял ее пальцами за подбородок и развернул лицом к себе. Вокруг глаза у нее красовалось черное пятно, а четко по линии скулы шла ссадина. Тамара потупила взгляд.

– Интересно совместный быт раскрыл твоего «зайку», – задумчиво произнес он. – Лешу, да?

Тут губы Тамары задрожали, и она отвернулась, тщетно пытаясь спрятать слезы.

– Леву. И я не хочу больше о нем разговаривать.

– Твое право, – Мишель расправил спину и облокотился глубже на спинку кресла. Закуривая сигару, он наблюдал за сестрой. За тем, как она испуганная и растерянная пыталась скорее избавиться от слез и успокоиться, сутулила спину и теребила ручку чемодана. И предложение родилось как-то само собой.

– А давай ты пока поживешь у меня, – неожиданно для самого себя заявил Мишель. – Оправишься как раз, встанешь на ноги. Не бойся, я тебя не обижу.

Так Тамара поселилась в его доме. Она клялась, что как только выйдет на работу, начнет отдавать ему за жилье, но Мишель только отмахивался. Он прекрасно понимал, что на поиск работы уйдет время. А Тамара к тому же еще и с некоторых пор возомнила себя писателем, и постоянно что-то чиркала в блокноте или сидела в обнимку с ноутбуком в гостиной. Мишелю было не жалко денег, он спокойно мог содержать и себя и Тамару и даже не замечать этого, но то, что она тратила время на писательство вместо работы все равно напрягало его. Тамара со своими жизненными установками была ему непонятна, и потому ему казалось, что она обладает чем-то, чего он оказался лишен.

Мишель недовольно сгреб все в кучу, освобождая себе пространство. Потревоженный монитор ноутбука тут же загорелся. Мишель с любопытством придвинул его к себе. По экрану побежали строчки записей.

«Томкины рассказики», – смекнул он, уселся перед ноутбуком поудобнее и начал читать с первой попавшейся строки.

…Великая Валькирия сводила мужчин с ума, путала их мысли так, чтобы они сами желали идти за ней. Она отключала у них все чувства, кроме одного – бесконечной преданности ей. И собрала она войско, и никто не мог справиться с этим войском, ведь люди в нем не знали страха, усталости, жалости, гнева. В них была только любовь к своей предводительнице – Великой Валькирии, и дабы порадовать ее, готовы они были стереть с лица земли любой народ, любое государство…

М-да, очевидно, девчонка через писательство пытается пережить свои старые психотравмы. Пишет про власть над мужчинами, которой ей самой так не хватало.

Мишель усмехнулся и отпил кофе. Нет, ну подумать только: на что способна женская фантазия! «Великая Валькирия»! «Непобедимое войско»! Хотя, может, в реальной жизни такое войско действительно было бы непобедимым – без эмоций, без чувств, лишенные всех людских слабостей и безоговорочно верные делу. Если вдобавок таких и аммунировать на уровне…

Внезапно Мишель поперхнулся американо. А что, если это и есть та новаторская идея? Если это его спасительная соломинка?

Он лихорадочно подскочил с места и принялся ходить по комнате. Так, Томка, судя по всему, ушла гулять и вернется поздно. Надо непременно с ней поговорить. Лучше выхватить ее завтра с утра.

Мишель возбужденно навернул круг по комнате, подошел к ноутбуку и на всякий случай нажал клавишу «save».

С утра Мишель привез Тамару в свой офис. Она, конечно, и до этого знала, что ее брат работает на хорошей должности, но теперь она была потрясена. Мишель на работе держался строго, на ходу отдавал сотрудникам четкие приказы, и все тут же мчались их выполнять. Тамара как-то по-новому посмотрела на брата, и ей показалось, что у того даже профиль стал благороднее.

Мишель поднялся с ней вместе на седьмой этаж, завел ее в кабинет и плотно прикрыл за ними дверь. Тамара с любопытством огляделась.

– Ну и хоромы ты тут себе отгрохал! – глядя по сторонам заявила она.

– Да, пришлось в свое время ради этого попотеть, – с напускной скромностью ответил он.

– Но я все равно не понимаю, зачем ты меня сюда привез. Ты хотел со мной что-то обсудить?

– Да, хотел, – Мишель отодвинул кресло от переговорного стола и жестом пригласил Тамару присесть. Она послушно села и снова принялась разглядывать роскошный кабинет. – Сейчас, только дождемся остальных.

У Тамары по спине побежал неприятный холодок. Каких еще остальных? Она не знала никого из окружения Мишеля и не понимала, какие у него могут быть к ней дела. Но зато она знала, что брат не гнушается впутываться в опасные авантюры, и если сейчас завязывается что-то такое, то он не задумываясь утянет и ее за собой.

В дверях появились трое молодых людей. Они не решались войти, словно ожидая приглашения.

– Да ты не волнуйся, тут только самые близкие, – лучезарно улыбнулся Мишель. – Вот, смотри: это Мустар Леонидович, мой личный ассистент. Это – Георгий Иванович, мой проверенный бухгалтер. А это Лев Леонидович, мой телохранитель и начальник всей охраны, – все так же стоя спиной к вошедшим, Мишель добавил совсем другим, суровым тоном. – А это – моя сестра, Тамара Никитична. Прошу любить и жаловать. Да заходите вы уже.

Все трое молодых людей друг за дружкой вошли в кабинет и расселись вокруг стола. Телохранитель пытаясь спрятать взгляд пялился на Тамару.

Тамара оглядела вошедших и уставилась на Мишеля. Что это такое происходит?

Заметив волнение на лице Тамары, Мишель замешкался. «Кажется, я ее напугал. Надо подойти к вопросу аккуратнее».

Он снова радушно улыбнулся.

– У меня появилась одна идея, которую я бы хотел с вами обсудить. Возможно, благодаря ей мы все обогатимся. Но прежде я хочу, чтобы вы все кое-что прочитали.

Мишель щелкнул пультом проектора и на стене появился вордовский документ со знакомыми строчками.

…Она отключала у них все чувства, кроме одного – бесконечной преданности…

Щеки Тамары густо покраснели.

– Это что… Моя книга? – неуверенно спросила она.

– Твоя гениальная книга! Кстати говоря, кто-нибудь тебе говорил, что у тебя прекрасный стиль изложения? – слукавил Мишель сахарным голосом. Остальные недоуменно хмурились.

– А при чем здесь твоя работа?

– Просто твой рассказ вдохновил меня на гениальную мысль. А что, если мы воплотим это в реальность?

– Кого, Великую Валькирию? – фыркнула Тамара.

– Непобедимое войско! Основная слабая характеристика у солдат – их человеческие факторы. Трусость, эмоциональность, невыносливость. Робототехника еще не скоро сможет составить конкуренцию человеку. Представь себе, как было бы здорово, если бы мы смогли создавать таких универсальных воинов! Нас бы разорвали заказами на эту новую технологию!

Глаза Мишеля возбужденно светились. Тамара замешкалась.

– Разве такое возможно в реальной жизни? Это же просто… моя книга.

Мишель широко махнул рукой.

– Мустар, такое возможно?

Мустар подскочил на месте от неожиданности и поправил очки.

– Ну… Теоретически, возможно… Может быть, если хирургически воздействовать на определенные участки головного мозга, ответственные за эмоциональные реакции…, – неуверенно пробормотал он.

– Вот! – Мишель радостно вскинул руки. – А еще мы вставим титановые пластины им в голову и грудь и сделаем их неуязвимыми к ударам!

Лев заметно напрягся и потер переносицу. Он бросил косой взгляд на Тамару. Та все еще в растерянности смотрела на воодушевленного Мишеля. Нечасто ей приходилось видеть Мишеля таким счастливым, и сейчас ей очень хотелось разделить его радость, но неприятное предчувствие мешало ей.

– Звучит, конечно, здорово, Мишель, – аккуратно начала она. – Но все-таки как-то… нереалистично.

– Да почему? – отчаянно воскликнул Мишель.

– Ну, просто я не представляю себе, как это можно провернуть…

Мишель глубоко вздохнул. Потом подошел к сестре вплотную, нежно заглянул ей в глаза и взял ее за руки.

– Дорогая Тамара, – со всей своей душевностью заговорил он, не отводя от нее глаз. – Ты уже итак сделала очень многое. Ты написала гениальный рассказ с уникальной задумкой. Об остальном позволь позаботиться мне. Все будет в лучшем виде. Я прошу тебя только об одном – согласись со мной и позволь использовать твою идею. И мы подарим новую, настоящую жизнь твоему рассказу. Мы сделаем так, чтобы он зацепил сотни тысяч людей. Чтобы он заражал целые народы. Разве многие писатели могут похвастаться тем, что их книги ожили и покорили мир? А ты сможешь! Ты станешь легендой, человеком, открывшим новую эпоху!

Он заискивающе смотрел ей в глаза и сжимал ее ладони. Он видел, что сестра колеблется. И сейчас ему нужно было просто заманить ее на свою сторону. Это совсем несложно, если приправить свою задумку красивыми словами о писательстве.

Щеки Тамары рдели румянцем. Неожиданная похвала от брата вскружила ей голову. В голове все равно протестующе пищал какой-то голосок, что идея провальная и обязательно приведет к чему-то нехорошему. Но Мишель был так воодушевлен этой идеей!

Тамара еще раз заглянула в его полные доверия глаза. Это же Мишель, ее дорогой умный брат! Разве он подводил ее когда-нибудь? У него всегда все под контролем, поэтому с ним в любую авантюру ввязываться не страшно. Он – семья, а семья должна держаться вместе.

– Хорошо, я согласна, – сдалась Тамара. Мишель тут же ликующе завопил на весь кабинет. Начало положено! Теперь-то он непременно создаст эту разработку, и она станет востребована. И Тамара никак не сможет оспорить авторство идеи, если изначально будет работать в его команде. Эти творческие с прибабахом, но с ними так просто договориться если знать, на какие точки нажимать.

– Шикарно, шикарно! – воодушевленно тараторил он. – Ты об этом точно не пожалеешь, клянусь! Господа, почему бы нам по этому поводу не пообедать всем вместе в ресторане напротив? Георгий, что нам потребуется, чтобы начать работу?

– Проект действительно интересный, – оживленно подключился Георгий Иванович. – Я как раз начал прикидывать наши первоначальные расходы. Пока что все выглядит перспективно…

Разгоряченные Мишель Лайевич и Георгий Иванович продолжая дискуссию вышли из кабинета. Мустар Леонидович поспешил за ними. Начальник охраны немного задержался в кабинете. Он окинул Тамару пристальным взглядом.

– Ну, привет, Тамар, – неловко вымолвил он.

Тамара неуверенно переминалась с ноги на ногу и смотрела в пол.

– Привет, Лёв, – тихо ответила она и нервно поправила волосы. – Как жизнь?

– Да, нормально. Работаю тут. Твоя как?

Тамара бросила взгляд в потухший экран компьютера и горделиво улыбнулась своему отражению.

– Моя? Кажется, начала налаживаться.

Это сейчас Лев Леонидович был раскаченным мужиком, одевался в дорогих бутиках и числился в серьезной компании, а несколько лет назад он был обычным мальчишкой Левкой Шантхи, а Тамарка Слитенко училась с ним в одной школе и была самой удивительной девочкой на свете. Она постоянно придумывала какие-то новые развлечения, писала крутые сочинения и сценарии на праздники, отличалась нестандартным мышлением и вообще, была совсем не такой, как девчонки ее возраста. Маленький Левка был влюблен в нее без памяти, но в силу подростковой неуверенности все его ухаживания заключались в том, что он таскался за ней как хвостик и бежал на помощь если видел, что ей что-то угрожает. Поначалу Тамара вроде как принимала его чувства и их общение складывалось достаточно доброжелательно. Но классе в одиннадцатом между ними вспыхнула ссора, одна из тех дурацких подростковых ссор, причины которой сейчас даже не смог бы никто вспомнить. Тамара грубо обругала его при всех знакомых и оборвала общение. Когда они закончили школу, следы Тамары потерялись. Левка страдал, мечтал о встрече, но время постепенно зарубцевало эту рану, оставив лишь какое-то неясное послевкусие. Левка поступил в академию МВД, по окончании выплатил откупные ВУЗу и быстро нашел работу в хорошей фирме, пошел на повышение, а потом его переманил к себе Мишель Лайевич, и Лева так и остался с ним. И вроде бы он уже был взрослым мужчиной, красивым, обеспеченным, не обделенным женским вниманием, но воспоминания о необычной Тамаре нет-нет, да и бередили его сердце.

Когда он впервые увидел ее в кабинете своего начальника, он не сразу поверил в реальность происходящего. Но сомнений быть не могло. Это была она. Она почти не изменилась с момента их последней встречи. Все те же светлые волосы, та же бледная кожа и большие глаза, обведенные темными кругами. Правда, она заметно похудела, что особенно подчеркивалось полупрозрачной блузой, и взгляд как будто стал печальнее. Но возможно, это просто атрибуты взрослости.

Все время совещания Лева не мог собраться с мыслями. Сначала он обрадовался, что снова может видеть ее, разговаривать с ней. Но когда Мишель Лайевич начал говорить о совместной работе, Лева ужаснулся. Все эти годы он мечтал увидеться с Тамарой, но так далеко он не заходил даже в своих мыслях. Перед ним сидела уже не девчонка из старших классов, а молодая женщина. Как ему себя с ней вести, о чем разговаривать?

Но пообщавшись с ней наедине Лева немного расслабился. Перед ним была все та же Тамара, добрая и внимательная. Пока они разговаривали, она вела себя неуверенно и как-то зажато, но Лева списал это на волнение. Он с подозрением отметил ее ссутуленную спину и тонкие руки, но зато говорила она все так же интересно и завораживающе.

Уходя домой, Лева поуспокоился. «Главное теперь не наломать дров. Не вести себя так же глупо, как в старших классах», – самодовольно думал Лёвка.

Но Лёвка не умел по-другому. По крайней мере, когда дело касалось Тамары. Уже на следующий день он не отлипал от нее и каждый раз услужливо оказывался рядом, когда она в чем-нибудь нуждалась. Вся Левкина любовь заключалась в этой слепой заботе. Кто-то получает удовлетворение, когда любимый человек им восхищается, кто-то – когда партнер зависим от него, а Левкиной главной радостью было видеть, что дорогому и любимому человеку хорошо, даже если ему не приходилось рассчитывать на взаимность.

На удивление, в этот раз Тамара более благосклонно приняла его намерения. Уже наученная горьким опытом, хлебнувшая токсичной любви со своим бывшим, Львом, случайных связей и эмоциональных аттракционов, теперь, в окружении этой бескорыстной и бескрайней заботы Тамара сначала расслабилась, а потом расцвела. Видя в Левкиных глазах искренние любовь и восхищение, Тамара начала испытывать тоже самое к себе самой. Постепенно стала исчезать ее замкнутость и нервозные движения. Она сменила гардероб на более стильные и статусные вещи. У них со Левой быстро закрутился роман. Он водил ее на современные выставки и спектакли, в которых по правде говоря ничего не смыслил, зато Тамара каждый раз посвящала его в самую суть произведений, щеголяя своими познаниями в искусстве. Лева был счастлив и не до конца осознавал происходящее. Иногда ему казалось, что это все чудесный сон и он вот-вот проснется, и Тамары рядом не будет, как и не было последние лет семь. Тогда он незаметно от всех бил себя наотмашь по щеке и, почувствовав боль, расплывался в блаженной улыбке. Не сон.

Работа над проектом тоже потихоньку продвигалась. Вдохновленный Мишель привлек всех, кого было можно, и шестеренки уверенно закрутились. Бухгалтер и личный ассистент расписали план работы на несколько месяцев вперед и несколько раз согласовали все со всеми отделами. Осечек быть не должно было.

На одном из совещаний «для самых близких» Мишель сидел, закинув ногу на ногу и задумчиво смотрел в окно.

– Почти все готово, но у нас нет спецов по биологии, которые могли бы руководить процессом.

– Ученые сейчас обходятся недешево, – крякнул Мустар Леонидович резким голосом. Мишель потер затекшую ногу, а затем многозначительно посмотрел на Тамару.

– Том, а помнишь, с тобой в классе девчонка училась, Ника Давыдова? Она еще мечтала биотехнологом стать. Не знаешь, где она сейчас?

– Так она, вроде, и стала, – Тамара задумчиво нахмурила лоб. – Она в МГУ поступила, закончила аспирантуру. Сейчас, наверное, наукой занимается.

– А может быть, ты могла бы ее к нам привести?

– Да навряд-ли. Как ты себе это представляешь? Мы не общались с ней со школы, я ее делами не интересовалась, а тут «привет, приходи ко мне работать»?

– Ну да, а почему бы и нет? Так и делают все деловые люди, – Мишель заметно воодушевился этой мыслью. Тамара недовольно поджала губы.

– Ладно, с этим мы еще разберемся, – Мишель устало махнул рукой. – Нам бы еще решить, на ком тестировать нашу разработку.

– Возможно, набрать добровольцев? – спокойно предложил Георгий Иванович.

– Каких еще добровольцев! У нас секретные испытания. Не хватало еще, чтобы о них проведал кто-нибудь сверху!

– Извините, – сухо бросил Георгий Иванович.

Мишель широко зевнул и потянулся. Затем он провел пальцем по уменьшенному золотому глобусу на столе и рамке с фотографией его семьи.

– Эх, нам бы найти кого-то, с кем в случае чего не будет никаких проблем. Чтобы его не искали ни семья, ни друзья. И желательно, чтобы у него изначально была хорошая физическая форма, а то окочурится у нас на столе и вся работа сначала, – мечтательно пробормотал он.

Тамара все это время любовалась на широкую шею Левы. Они уже забронировали столик в ресторане на вечер и номер в гостинице на ночь, и ни о чем другом она думать сейчас не могла. Однако, услышав последние слова Мишеля, она подозрительно сощурила глаза и затаила дыхание. Внезапно она развернулась лицом к брату.

– Ты знаешь, у меня есть такой экземпляр на примете, – серьезно заявила она. Глаза Мишеля расширились, и он возбужденно вытянул шею вперед. Тамара вздохнула. – Давай я попробую поговорить с Давыдовой, – продолжила она, – но ты оставишь за мной право влиять на выбор первого испытуемого.

Мишель судорожно кивнул. Если дело удастся сдвинуть с мертвой точки, то какая разница, кого выберет Томка!

Вероника Давыдова уже больше года работала в крупном НИИ и искренне любила это дело. Наука стала для нее важным пластом жизни, из-за чего растерялись многие знакомые и приятели. Впрочем, они ее беспокоили меньше всего.

Когда ей позвонили с проходной и сказали, что к ней посетитель, она слегка удивилась – она никого не ждала, но все же скинула очки и халат, поправила непослушную прическу и побежала на выход. Сидящий на проходной охранник недовольно развернул свой корпус на звук ее шагов. Его маленькие узкие глазки вперились в Веронику. Вероника невольно поежилась. Она давно недолюбливала этого охранника за вредность, и надо сказать, это было вполне взаимно.

Вероника вопросительно развела руками. Охранник скорчил свое обычное брезгливое выражение лица и едва заметно кивнул на вход.

У входа стояла стройная девушка в дорогом платье и нервно осматривалась по сторонам. Вероника напрягла память, но никак не могла понять, кто это такая. Лишь когда незнакомка жеманным жестом сняла темные очки, Веронику осенило.

– Томка! Слитенко! Ты что ли?!

– Ника! – восторженно пискнула Тамара. Вероника бросилась бывшей приятельнице навстречу и повисла у нее на шее. Грузный охранник презрительно закатил глаза.

Вероника вдруг почувствовала неловкость. Все-таки они уже не школьницы, списывающие друг у друга домашку. Кажется, Тамару тоже посетило это чувство. Вероника отпрянула от нее и неуверенно скрестила руки на груди.

– Итак, какими ты судьбами здесь?

– Хотела посмотреть, как ты тут работаешь, – кокетливо поправила волосы Тамара. – Проведешь экскурсию?

– Запросто! – радостно махнула рукой Вероника и, не обращая внимания на негодующее лицо охранника, повела Тамару внутрь.

Любые намеки на скованность теперь для Вероники окончательно исчезли. Она была в своем мире и любезно делилась с приятельницей его интересными загадками. Она сама пришла в биотехнологию уже много лет назад, но до сих пор не могла перестать удивляться тому, на какие чудеса порой способна природа в сотрудничестве с человеком. Сейчас она чувствовала себя, как рыба в воде.

Когда они обошли весь этаж, Вероника потянула Тамару к лестничному проходу. Они остановились в пролете между лестницами, окруженные старыми обшарпанными стенами. Пахло сыростью и штукатуркой.

– Мне нужно покурить, – извиняясь сказала Вероника и достала из кармана мятую пачку «Явы». С толстой сигаретой в зубах она залезла ногами на подоконник и потянулась к форточке. Старое окно никак не хотело открываться, поэтому Веронике пришлось приложить силу. Наконец, чертыхаясь, он совладала с форточкой, мягким движением спрыгнула на пол и блаженно затянулась.

Тамара молча стояла, подперев стену, и наблюдала за быстрыми движениями неухоженных пальцев Вероники. Она оценивающе окинула ее взглядом. Вероника сделала короткую стрижку и ее неуложенные кудряшки топорщились в разные стороны, как следы фейерверка. На крупном лице красовались массивные очки и никаких следов косметики. Вздернутый нос, небольшие глаза с усталыми вмятинами вокруг них, первые маленькие морщинки на уголках рта и лбу. Вся ее фигура, манеры, движения выражали усталость и загруженность, но при все при этом лицо ее светилось каким-то непонятным воодушевленным светом, какой можно увидеть у проповедников, поглощенных своей миссией. Тамара аккуратно почесала нос. Все-таки она не завидовала Веронике.

– Ну а ты-то как устроилась? Чем занимаешься? – прервала тишину Вероника и глухо закашлялась.

– Я ушла в бизнес, работаю в крупной компании, – важно произнесла Тамара и высокомерным движением руки откинула длинные волосы назад.

Вероника присвистнула.

Тамара недовольно бросила взгляд на свои ногти. Ладно, пора уже переходить к делу.

– А я смотрю, ремонта у вас тут давно не было, – она как бы невзначай провела рукой по обшарпанной стенке.

– А я смотрю, глаза у тебя на месте.

– И оборудования, наверное, не хватает? И оплаты сотрудникам?

Окна по всем этажам нужно было заменить, потому что вечные сквозняки плохо способствовали испытаниям, не говоря уже о здоровье научных сотрудников. И в лабораториях была одна центрифуга на всех. А зарплату лично ей уже второй месяц задерживали. Вероника открыла было рот, но передумала говорить это все, и только досадливо с силой махнула рукой. Тамара сощурила глаза.

– Знаешь, владелец фирмы, в которой я работаю, как раз интересовался вашим НИИ. Он готов обеспечить вас новыми технологиями и улучшить ваши условия. И даже хочет проспонсировать некоторые исследования.

Глаза Вероники расширились, и она на время забыла про сигарету. Институт уже давно топчется на одном месте, и финансовые вложения ему бы сейчас очень помогли. Ребятам из отдела микробиологии наконец-то дали бы нормальный биокванториум! Когда Вероника пришла сюда в первый раз, ее поразили масштабы и глубина НИИ. Она с открытым ртом ходила по его величественным старым коридорам и с любопытством заглядывала в каждую лабораторию, в каждую кладовку для оборудования. Прошло много лет, но Вероника все так же любила и уважала свой НИИ. Он как пожилой дедушка: все-так же мудр и велик, просто не успевает подстроиться под современные реалии и нуждается в помощи.

– Прям-таки хочет? А мы ему что взамен? – недоверчиво спросила Вероника.

Тамара ловко достала из сумочки заранее заготовленную Мишелем папку.

– Мы занимаемся разработкой военного вооружения. Вот, посмотри, это наш новый проект. Мы хотим, чтобы ты его курировала.

Вероника взяла толстую папку из наманикюренных рук приятельницы и молча открыла ее. Несколько минут она сосредоточенно изучала ее содержимое, хмуря лоб и покашливая. Сигарета в ее руке успела потухнуть, оставив последнюю тонкую дорожку серого дыма.

– Хм… Это, значит, удаление гиппоталамуса… С последующей заменой на стальную пластину… И какое же животное вам понадобилось так бронировать?

– Эксперимент будет проводиться на людях, – безэмоциональным голосом произнесла Тамара.

Вероника не удержалась и ахнула. Потухшая сигарета вывалилась из ее руки. Ее светлые брови в возмущении поползли наверх.

– Как на людях?! Ты же понимаешь, что это… аморально? Я не говорю уже о возможных рисках, о побочных последствиях. Операции с головным мозгом выходят из-под контроля в восьми случаях из десяти! Это огромный риск! Кому вообще нужно это изуверство?!

– Это уже не твое дело. Тебе нужно просто разработать методику. Не волнуйся, все расходы мы берем на себя. А вот здесь – сумма твоего гонорара.

Тамара снова быстро достала заранее заготовленную бумажку с шестизначным числом и протянула ее Веронике, но Вероника резко оттолкнула ее руку, мельком глянув на сумму.

– Да ты что! Предлагаешь мне стать доктором Менгеле за деньги?! – ее голос дрожал от возмущения и обиды. – Я ни за что не пойду на это! И ни один уважающий себя ученый не пойдет!

– Сумма в долларах, – ровным голосом заметила Тамара.

Вероника глубоко вздохнула и достала новую сигарету. Ее пальцы все еще дрожали, когда она поднесла ко рту зажигалку, с третьего раза подожгла сигарету и жадно сделала несколько глубоких затяжек. В гробовой тишине каждый ее вздох, казалось, отдавался эхом.

– Тебе лучше уйти, Том, – ее голос зазвучал совсем тихо. – Мы с тобой ни о чем не договоримся. Зря ты пришла.

Тамара наигранно улыбнулась и пожала плечами.

– Ну, хоть повидала, как ты живешь, – она сделала несколько шагов к Веронике и протянула ей маленькую визитку. – Только оставь это себе, на всякий случай.

Вероника вяло взяла визитку и не глядя на Тамару положила ее в карман рубашки.

Тамара одернула платье. И к такому повороту она была готова. От Давыдовой всего можно было ожидать. Тамара резко застегнула сумку.

– Проводишь?

– Спустишься по лестнице вниз и направо до конца, – угрюмо бросила Вероника, выбросила окурок и скрылась за углом. Тамара сердито стиснула зубы, но не показала виду, а с широкой улыбкой пошла вниз.

Когда она миновала проходную и вышла на улицу, на небе уже сгущались тучи. Резкий ветер не предвещал ничего хорошего, и Тамара почти бегом поспешила к машине. Она села в салон и захлопнула за собой дверь.

– Ну как? – спросил ее сидящий за рулем Мустар. Тамара недовольно закатила глаза. Она достала из сумочки помаду, открыла зеркало и неспешно подкрасила губы. Затем так же неторопливо убрала помаду в сумочку, достала телефон и набрала номер.

– Она не согласилась. Действуем по второму плану, – нежным голоском скомандовала она и повесила трубку. Мустар с интересом наблюдал за ее махинациями. Тамара еще раз посмотрела на свое отражение и задвинула зеркальце.

– У тебя что, есть второй план? – полюбопытствовал он.

– Он всегда у меня есть, – прощебетала Тамара и достала из бардачка планшет. Минуту она расслабленно нажимала на разные кнопки, пока наконец во весь экран планшета не появилось изображение. На картинке в реальном времени показывался маленький захламленный кабинет с высоким потолком. Стулья, которые стояли вокруг стола, были старыми, и обшивка в некоторых местах протерлась. Вероника Давыдова нервно ходила по кабинету взад-вперед, то засовывая руки в карманы халата, то резким движением вынимая их. Вот она остановилась, чтобы закурить, взяла в рот сигарету, но вдруг выдернула ее и швырнула в угол кабинета. Раздался стук. Вероника встревоженно обернулась на дверь. В дверном проеме показался крупный мужчина в полицейской форме. Он что-то сказал и не церемонясь пошел к столу. Во взгляде Вероники появился животный страх.

…

… Глухой свет и тихо-играющие «Clutch» создавали в кальянной прекрасную расслабляющую атмосферу. Тамара потягивала мохито и беззаботно играла в планшет, когда на мягкий диван рядом с ней с размаху плюхнулась Вероника. Ее лицо выглядело встревоженным. Невидящий взгляд смотрел прямо.

– О, это ты, – дружелюбно улыбнулась Тамара. – Выпьешь что-нибудь?

Вероника бросила на нее сердитый взгляд и впилась короткими ногтями в обивку дивана.

– Черный кофе, – быстро успокоившись, глухо бросила она.

Тамара щелкнула пальцами стоящему рядом мальчику азиатской внешности, и он тут же скрылся за поворотом. Через пару минут он вернулся с кружкой и поставил ее на стол.

Вероника тяжело дышала. Она поднесла кружку к губам, но несмотря на чарующий аромат, сегодня любимый напиток не лез ей в горло. Притворившись, что сделала несколько глотков, она отставила чашку и с неудовольствием стала наблюдать за Тамарой. Тамара сделала несколько глотков из своего стакана, промокнула губы салфеткой и снова вернулась к своему планшету. В полумраке кальянной ее холеные ногти отливали неоновым светом, и это раздражало Веронику еще больше. Она отвернулась от богатой знакомой.

– Я согласна, – коротко сказала она.

– Я знала, что ты передумаешь, – Тамара отложила планшет и с улыбкой посмотрела на Веронику.

Вероника стиснула зубы. Если бы можно было, она бы сейчас разбила об стол ее самодовольное размалеванное лицо!

– Когда можно приступать к проекту?

– Да хоть завтра. С утра наш водитель приедет за тобой и отвезет тебя в наш офис.

– Хорошо, – Вероника потупила глаза. – Только это… Пусть Джека больше не трогают.

– А кто такой Джек? – невинно прощебетала Тамара и перекинула ногу на ногу.

Вероника посмотрела на нее без улыбки.

– Значит, можно считать, мы договорились.

Она встала с места, не меняя выражения лица, застегнула куртку и направилась к выходу. Сделав пару шагов, она развернулась к Тамаре в полной решительности, но, так ничего и не сказав, посмотрела, как та с довольной улыбкой курит кальян и потягивает коктейль, и резко вышла прочь.

Тамара не обращая внимания на уход знакомой снова положила планшет на колени и сделала несколько затяжек кальяном. Если сигареты курят по привычке и для удовлетворения каких-то внутренних потребностей своего организма, то кальян курят для красоты и статусности. В самом деле, где вы видели, чтобы в кальянной сидел какой-то нелюбящий себя работяга с зп двадцать тысяч? Или наоборот, какой бизнесмен устраивает переговоры в курилке? Переговоры должны проходить в расслабляющей атмосфере, чтобы каждый из оппонентов мог успокоиться и не волноваться ни о чем, кроме дела, и чтобы вся сделка выглядела красиво, как в журнале, а значит, и вопросы все решить все ее участники постараются максимально красиво. По крайней мере, так рассуждала Тамара, и каждое свое движение она сопровождала плавностью и манерностью, словно находилась в нуарном фильме.

Ширмочка справа от мягкого дивана одернулась и из-за нее вышел Мишель. Он неспешно подошел к Тамаре и сел рядом с ней.

– Это была она? – с замиранием сердца спросил он.

– Угу, – не глядя на него, кивнула Тамара.

– Она согласилась?

– Дорогой, она не могла не согласиться, – рассмеялась Тамара. Мишель внимательно посмотрел на нее, расслабленно вздохнул и вдруг рассмеялся вместе с ней.

На планшете в руках у Тамары крутилась одна запись. Тесный кабинет, высокий потолок, полицейский и растрепанная растерянная девочка за столом.

– Он же ни в чем не виноват, его же давно оправдали! – с дрожью в голосе восклицала девчонка.

– Появились новые детали дела, и теперь кроме подделки документов его обвиняют в хищениях в крупных размерах. Сроки за это варьируются от пяти до десяти лет…

– Но ведь Вы понимаете, что он этого не делал! Скажите, как мы можем доказать это?

– Ну, вообще, есть один способ…

Пришли первые холода, закрутились, завертелись шестеренки и в Digital Ammunition вовсю началась работа. Бухгалтера только и успевали заверять новые отчеты, а за закрытыми дверями секретной лаборатории творилась история.

Мишель сдержал свое слово. Уже на следующий день после согласия Вероники на счет НИИ поступила кругленькая сумма от «скромного почитателя науки». Артем Тимурович, научный руководитель Вероники ликовал:

– Подумать только, как же вовремя! Теперь мы наконец-то сможем завершить работу с агрессивными геномами! Вы представляете, какой нас ждет прорыв?

Но Вероника не могла разделять его восторга. Сразу же после разговора с Тамарой она взяла большой отпуск за свой счет, сославшись на уход за больной бабушкой в Ейске. Теперь каждое утро скрепя сердце она садилась в машину, которая отвозила ее в секретную лабораторию, а вечером тот же автомобиль отвозил ее обратно. Джеку она наказала сидеть дома с запертой изнутри дверью и не высовывать носа на улицу без нее. Молодой парень негодовал, но он достаточно хорошо знал свою подругу, чтобы понимать: она не страдает приступами беспричинной паранойи. Поэтому он смиренно согласился с ее условиями и сидел тише воды ниже травы.

Мишель выделил Веронике огромное помещение, все необходимое ей оборудование и послал ей в помощники своих лучших сотрудников. Он моментально исполнял все ее распоряжения потому, что сразу оценил ее профессионализм.

Вероника почти сразу вошла в рабочий ритм. Фанатка биомеханики, она понимала, что от нее ждут и у нее уже сложился в голове пазл, как этого можно достичь, автоматически, без ее желания или каких-либо усилий с ее стороны. Несмотря на всю свою аморальность, задачка оказалась занятной и пробудила в Веронике научный азарт. Однако она все равно не чувствовала удовлетворения от работы. Совесть капля за каплей точила ее сердце, пока Вероника не приняла решение игнорировать ее. «Ты здесь ради Джека, – упорно убеждала себя она. – Только ради него одного». В конце концов, Вероника полностью отключила свои мысли и создавала новое оружие на автомате. Она не позволяла себе заниматься рефлексией – в данном случае это не привело бы ни к чему хорошему. Это просто проект. Просто задача из учебника, которую нужно решить. И Вероника изо всех сил старалась не думать, что случится, когда она ее решит. Теперь она – робот. Просто рабочие руки и аналитический склад ума. Только какая-то тоска и тревога все равно обволакивала ее всю, не давая дышать полной грудью. Несколько раз она просыпалась ночью от приступов удушья.