Возможно сейчас

Глава 1. Эмилия Янг.

Глава I

Когда-то я была тем человеком, которым боюсь снова стать. В моей голове никогда не было мысли о том, что есть падшие люди, я считала их раненной версией себя, они были также добры, как и я, но боялись показать свою подлинную личность. Даже сейчас в уголках моей души иногда мелькает такая мысль, но ее уносят жестокие, кровавые воспоминания прошлого.

Самое большое достижение – это подавить в себе доброту, щедрость, сострадание.

Ни один человек не смог бы выдержать столько страданий, поэтому я сломалась. Долгие годы я жила и продолжаю жить в боли, в этой жуткой рутине, которая вновь и вновь сбивает меня с пути. При всем своем желаний стереть и уничтожить ее, я этого никогда не сделаю. Если даже боль покинет меня, в моем сердце останется лишь одна пустота.

Изо дня в день я не могу избавиться от ужасных всплесков своей прошлой жизни, когда мир был полон счастья, радости и сумасшествий, я тонула в море лжи, той самой, которая когда-то проявилась наружу.

Думаю, вы готовы узнать меня получше, хотя я итак выложила все карты на стол. Только вам я рассказала о той боли, с которой существую. Меня зовут Эмилия Янг. Со стороны люди видят меня измученной и слабой, и такая я на самом деле. Единственное, что меня иногда выводило из тьмы – это книги, ведь прочитав их, я могу надеть маску понравившегося героя и быть им, а не жалкой версией себя… Не знаю порой это намного легче, чем раскрывать людям свою душу и объяснять, что со мной ни так.

Ровно 314 дней назад я перестала общаться с людьми, ровно 314 дней назад я сказала свое последнее слово. Я никому не рассказываю о том, что происходит со мной, потому что смысла в этом мало, никто и так не поймет, что именно я испытываю. Я потеряла интерес ко всему, что меня окружает.

В моей семье не принято говорить о моральных проблемах, поэтому ничего кроме моей успеваемости родителей не волнует, но в редких случаях они еще возмущаются о отсутствии диалога между нами. Порой это даже забавно, ведь они думают, что мы настоящая семья, с традициями и прочими родственными узами, но спроси у них о том, что мне интересно или волнует меня, они не смогут дать ответ. Все просто, и я их не виню, мы незнакомцы, они живут со мной 19 лет, и все равно не знают меня.

Порой я думаю, что, если бы они проявили ко мне чуть больше внимания или заботы, я была бы другим человеком.

Порой чувство одиночества убивает во мне любое желание жить. Я боюсь сходится с людьми, боюсь дружить, потому что ровно 314 дней назад убили Сидни, человека, которого я ценила больше всех в своей крошечной жизни. Как после обманов, жесткого обращения к самому близкому другу я должна суметь проявить сострадание?

Я стала худшей версией себя, но я