Адские тени

© Алиса Джукич, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Посвящается всем, кто не боится принимать темную часть себя…

Плейлист

HELLGIRL – Ari Abdul

Sex To Me – Charlotte Cardin

In the Dark – Solence

Believer – Chase Holfelder

Dark Paradise – Lana Del Rey

Trouble – Camylio

Lovely – Billie Eilish & Khalid

Pray – EMO

Can’t Stop Winning – SATV

Примечание от автора

В данной книге вас ждут мрачные события, жестокие убийства, откровенные сцены (много откровенных сцен) и готическая атмосфера. Если вы не готовы столкнуться с пороками, кровью, обратной стороной власти и денег, то лучше отложите ее на потом, а если вы хотите с головой окунуться в дарк-роман, где вместе со страхом разгорается страсть, то добро пожаловать в Абракс!

Глава 1

По моим бледным пальцам, обжигая, словно жидкая сталь, текла кровь. Я сжимала еще сокращающееся сердце неизвестного мужчины, теперь ничком валяющегося на прогнившем полу одной из комнат обветшалого трактира.

Сколько ему лет? Есть ли у него еще дети?

Неважно. Мне приказали, я убила.

Мрачные тени клубились вокруг моих побелевших костяшек, плавно обвивая запястья, подобно браслетам из оникса. Хотя нет, скорее это были кандалы, обрекающие меня на судьбу убийцы.

– Тебе бы пора привыкнуть, Адель. – Хриплый голос лорда Мэтью заставил оглянуться. Длинные пшеничные волосы Ричарда были единственным светлым пятном в захудалой комнатушке. На его идеально чистый серый фрак не попало ни капли крови, когда мое платье было сплошь покрыто багровыми пятнами.

Лорд пнул тело мужчины носком сапога, заставив перевернуться с пухлого живота на спину. Присев, Ричард проверил его карманы на наличие улик или писем от сторонников восстания.

– Разве можно привыкнуть к смерти, Рич? – швырнув сердце в дальний угол, я поежилась, когда оно с хлюпающим звуком ударилось о стену и сползло на пол.

Лорд выпрямился и, выудив из нагрудного кармана белый платок, протянул его мне. Я с остервенением стерла с рук подсыхающую кровь, отправив быстро покрасневший лоскут вслед за своим трофеем.

Все равно все сожгу!

– Он смутьян, сеющий раздор в самом центре королевства. Смерть – милосердие для таких, как он.

– А для них? – придержав юбки, я перешагнула через труп девушки на вид ненамного старше меня. Удары ее сердца все еще отзывались в окаменевших мышцах, когда я окунула руку в мир теней и, заглянув в карие глаза, в которых плескался ужас, вырвала его из груди незнакомки.

– Все они поплатились за злодеяния против правящего режима, – Ричард обвел рукой комнату, полную трупов с вырванными сердцами – фирменный знак возмездия нашей королевы. Наклонившись, он собрал окровавленные органы в железную коробку. Завтра Елена, хвастаясь своим вездесущим могуществом, демонстративно вывалит трофеи на главной площади города. – Не стоит винить себя в смерти тех, кто сам выбрал путь бунтаря.

– Ты говоришь это каждый раз, когда королева отсылает нас на зачистку, – я фыркнула и приблизилась к окну, отодвинув пыльную штору, чтобы дать сигнал ожидающему нас члену карательного отряда, что пора уходить.

Высокий молодой мужчина, привалившийся плечом к фонарному столбу, едва заметно кивнул, пряча лицо за полями высокой шляпы.

– Поджигай, – велела я Ричарду и, схватив со стола непроницаемую черную маску, приложила ее к лицу.

Щелчок спичек, запахи керосина и гари заполнили легкие. Вспыхнувший огонь, как армия одичавших воинов, накинулся на потрепанный ковер, быстро переходя на шторы и тела смутьянов.

Лорд с ноги выбил закрытую дверь, и мы ринулись вниз по скрипящей деревянной лестнице.

Пьяные посетители трактира, которых не разогнали даже хрипящие крики наверху – дело в таких местах обычное, – почуяв запах дыма, обеспокоенно заметались.

Они свидетели.

За годы работы в отряде мы научились идеально заметать следы. Каждый из нас был титулованным представителем знати; если бы народ узнал, чем мы занимаемся по ночам, то приверженцев свержения нынешней власти стало бы в разы больше. А нам снова пришлось бы чинить расплату над невиновными.

Прежде чем посетители рванули к окнам и дверям, я ментально призвала тени. Они, словно щупальца огромного осьминога, вырвались из всех темных углов обреченной комнаты. Мрак схватил посетителей за ноги, пригвождая к полу, пока всполохи огня спускались за нами смертельной лавиной.

Крики. Много криков.

Запах обугленной кожи и плавящихся костей стал привычен, но вот предсмертные метания жертв, которым просто не повезло встать на пути правосудия, до сих пор будоражили нервные клетки.

– Вы быстро, – подметил Зак, когда мы скрылись в темном переулке между домами. Прячущиеся там тени ласкали мои щеки, подобно любовнику, приветствуя после долгой разлуки. – Узнали что-нибудь?

– Нет. У смутьяна были дочь и жена, но даже под пытками они не выдали секретов восстания, – ответил Ричард, быстро вышагивающий за мной.

Зак громко выругался.

Я стянула с себя маску и пассом руки растворила ее во мраке. Пока мужчины переговаривались, потянулась к подолу платья и, резко дернув, сорвала верхний слой фатина, как фокусник на сцене. Юбка в мгновение ока из угольно-черной превратилась в бордовую. Звон шпилек о грязный тротуар – и длинные темно-каштановые волосы заструились по моим лопаткам. За пять лет я стала мастером перевоплощений, ведь если племянницу королевы застанут за запрещенной магией, а тем более за расправой над десятками горожан, – меня публично казнят.

– Адель? – Ричард едва не врезался в мою спину. Его серый фрак сменился на черный пиджак, а растрепавшиеся волосы он наспех заплел в длинную косу.

За переулком началась возня: горожане бежали к трактиру с ведрами воды, чтобы потушить пожар, а мы незаметно ускользали к замку.

– Что? – сквозь зубы спросила я, избавляясь от последних улик – забрызганных кровью туфель. Босые ступни коснулись по-осеннему холодной брусчатки. Лорд нагнал меня на выходе из переулка. Впереди в свете тусклых фонарей раскинулась одна из самых живописных улиц Абракса. Вдоль нее тянулись каменные соборы, аббатства с полукруглыми витражными окнами и темные двухэтажные домики, окруженные железными заборами с острыми пиками, об одну из которых я едва не порвала рукав платья.

– У тебя кровь.

Ричард потер мою щеку большим пальцем, смотря на меня сверху вниз. От теплого, ласкающего прикосновения захотелось забиться в угол. Последние годы лорд неоднократно намекал на свои чувства и даже был готов принять мой редкий дар, но его беспрекословное подчинение моей тетушке уничтожило к нему весь интерес.

Наверное, дело было в том, что я ненавидела Елену за такое использование моих талантов. Благодаря моей силе и тайному отряду, она держала в страхе всю страну: беспричинно увеличивала дань; воевала с соседними королевствами из-за банальных тканей и драгоценностей; разрушала семьи, забирая мальчиков на фронт, едва им исполнялось двенадцать. Двенадцать! И это только начало списка ужасающих вещей, которые безнаказанно творила тетка по отношению к своим же подданным, а Ричард, не моргая, продолжал смотреть ей в рот.

– Пока Елена управляет страной, я всегда буду в крови, – огрызнулась я. – Я же ее теневой призрак, забыл?

– Не забыл. Вышла бы за меня замуж, и тебе не пришлось все это терпеть, – прошипел Рич в ответ.

Я развернулась к нему, оцарапав голые пятки о гравий дороги.

– Думаешь, она всерьез отпустит меня? Позволит зажить счастливо вдали от замка? Я – оружие, самый ценный шпион королевства, а ты слишком верен ей, чтобы заметить, насколько прогнила ее душа.

– Адди, тетка вырастила тебя, ты не просто оружие, ты – наследница престола!

– Да, но это не мешает Елене держать меня в ежовых рукавицах и кормить обещаниями свободы от службы, но при каждом удобном случае напоминать, что моя жизнь принадлежит ей, – холод теней пробрался сквозь кожу, я тряхнула головой, и сила угасла. – Она в любой момент может казнить меня лишь потому, что я владею магией, Рич, и ты это знаешь.

Ричард, столкнувшись с моим упорством, бессильно всплеснул руками, и мы, больше не проронив ни слова, шустро перебежали на другую сторону дороги, ведущей к замку. Зак избавился от шляпы, и теперь его рыжая макушка вспыхивала каждый раз, когда он проходил под фонарем.

Рядом с нами пронеслась карета, запряженная вороным конем. Упитанный кучер пригрозил кулаком, но заметив меня и лорда Мэтью, учтиво прижал этот же кулак к груди.

Резные ворота замка, уходящие острыми шпилями в звездное небо, распахнулись. Ричард взял меня под руку, а я повисла на его локте и, как обычно, громко рассмеялась, делая вид, что лорд и мой личный страж Зак сопровождали меня на «любимых» ночных прогулках.

Охрана у ворот поклонилась и пропустила нас к длинной эспланаде, вдоль которой сидели мраморные горгульи. Каменные существа будто горько вздыхали каждый раз, когда я возвращалась в ненавистный замок, очернив свою искалеченную душу очередным убийством людей, которые хотели свергнуть мою кровожадную тетушку.

Не успели мы войти в вестибюль, как к нам навстречу вылетела Клара – моя фрейлина. Ее каштановые кудряшки напоминали тугие пружинки, стянутые лентой вокруг головы.

– Он… она… – Клара попыталась перевести сбившееся дыхание и схватилась за горло. Ее щеки заливал яркий румянец, а длинная голубая сорочка пропиталась потом на груди и в области подмышек.

– Ты что, бежала сюда от самого дома? – округлив глаза, спросила я и выпустила руку Ричарда.

Клара быстро закивала, придерживаясь за темно-вишневые лестничные перила.

– Отец… я подслушала его разговор с королевой, – подруга шумно сглотнула. – Проклятие, Адди! Елена готовит для вас новое задание, и оно вам чертовски не понравится.

В начищенном до блеска обсидиановом полу главного зала поблескивали крупицы серебра. Я внимательно считала их, пока шла к тетке, которая вглядывалась в высокое окно позади трона.

Елена, несмотря на зрелый возраст, выглядела весьма неплохо: тело было подтянуто, а густые русые волосы едва тронула седина. Королева часто собирала их в высокую прическу, чтобы подчеркнуть корону, но сейчас она была лишена статного лоска, точно ночь ненадолго делала ее обычной женщиной, а не свихнувшейся на власти тиранкой.

– Они мертвы? – немного хрипло спросила она и развернулась. Мы с Ричардом остановились посреди зала, а Клара, трясясь, спряталась за спиной Зака, застывшего возле двери.

– Конечно, – ответил Ричард и, шагнув вперед, поставил перед королевой железную коробку, доверху набитую сердцами смутьянов.

Каждый раз, замечая, как радостно загорались голубые глаза Елены при виде окровавленной плоти ее врагов, я невольно задумывалась о матери, которая всегда называла сестру «пожирательницей душ».

– А остальные? – Елена взглянула на меня и вопросительно подняла тонкую бровь. Отпихнув ногой со своего пути ящик, она плотнее запахнула халат и села на обшитый зеленым бархатом трон.

– Мы ищем их. Смутьяны тщательно скрываются, а кто ими руководит, узнать пока не удалось, – я вздернула подбородок, спрятав руки за спину, как делала всегда, когда вела отчет о наших ночных вылазках.

– Хм-м, – только и сказала Елена, а потом в ее расширенных зрачках отразилось пламя настенных факелов, и моя стальная выдержка треснула. Внутренний голос подсказывал, что дальнейший разговор пойдет, балансируя на острие ножа.

Приставленного к моему горлу!

– В северной столице Абракса происходят странные убийства. Вот уже несколько месяцев подряд во Франсбурге находят растерзанные трупы куртизанок.

Тетка не спускала меня с визуального крючка, сверля глазами в моем лбу дырку.

– Неужели плотину безразличия прорвало и вы решили позаботиться о подданных? – не сдержавшись, поинтересовалась я, чтобы не выдать собственных переживаний.

Королева холодно рассмеялась. Краем уха я уловила, как недовольно выдохнул Ричард.

– Мне плевать на убийства грязных шлюх, – ну хоть честности ей не занимать. – Меня беспокоит другое… – Елена нервно покачала ногой, а я вспомнила про свои босые ступни и смущенно прикрыла их подолом платья. – Раны на телах девушек похожи на следы от демонических когтей.

– Бред какой-то! – вмешался лорд, и королева едва не испепелила его взглядом. Ричард умерил пыл, понизив голос, но все же продолжил: – Прошел целый век, как последние демонические твари были изгнаны с земель Абракса, а их отпрыски, даже далекие, – он едва заметно покосился на меня, – либо сожжены, либо связаны клятвой служить королевству.

– Тем не менее трупы есть, а убийца не найден, – сухо возразила королева. – Франсбург – единственный город, где мою власть так и не признали. А из-за крупного порта, который принадлежит местному самоуправцу, лорду Кайлану Ле Селье, я не могу развязать войну, иначе Абракс рискует остаться без морского продовольствия, а это очень негативно скажется на быстро пустеющей казне.

– К чему вы ведете, ваше величество? – вдруг подал голос Зак, но от дверей не отошел.

– В полномочиях лорда Кайлана все экономически значимые объекты города. Лорд до безобразия богат, а его армия не уступает королевской. Я давно хочу найти на него управу, и наконец появилась прекрасная возможность. – Елена задумчиво постучала по подбородку пальцем. – Ходит молва, что своим могуществом он обязан потусторонней силе. Публичный дом – одно из самых прибыльных его детищ. Лорд часто проводит там время, так что вполне вероятно, что порочные девки становятся жертвами его ненасытной демонической сущности.

– Вы думаете, Кайлан Ле Селье – демон? – я не успела прикусить язык, за что мысленно себя обругала. Даже упоминание этих чудовищ в замке было запрещено, слишком много народу в свое время пострадало от распространения их скверны.

– А как еще объяснить его безоговорочную власть над целым городом в тридцать лет? – пропустив мою оплошность мимо ушей, риторически поинтересовалась Елена. – Но мне нужны доказательства. Если вывести Селье на чистую воду и уличить в демонической силе, я смогу на законных основаниях казнить его и вернуть власть над Франсбургом.

Странная тяжесть залегла в желудке, порождая шквал мурашек по всему телу. А когда тетка вновь заговорила, она камнем полетела вниз.

– Адель, ты отправишься во Франсбург и притворишься девушкой из низшего сословия, которая осталась без семьи и ищет работу куртизанкой. – Клянусь, у меня волосы на затылке встали дыбом. – Мне нужно узнать о Кайлане все! И каким способом ты выведаешь порочные тайны мерзавца – мне абсолютно все равно. Хочешь, залезь к Селье в душу, в сейф или трусы, но к весне я желаю заключить ублюдка под стражу. Ну или облить керосином и поджечь на главной площади.

Тени все-таки вырвались из-под контроля, зазмеившись по рукам. Елена настороженно сузила глаза и вдруг по-доброму улыбнулась.

– Не переживай, дорогая. Я не отпущу тебя одну на такое опасное задание, с тобой поедет Клара. – Подруга тихо пискнула, но эхо разнесло звук по всему залу, превратив его в раскат грома.

Ричард хотел что-то сказать, но королева развернулась к нему с таким видом, что лорд быстро передумал перечить, так и застыв с приоткрытым ртом.

Слабак! Да и я не лучше. Но что я могу? Отказаться и вместо Кайлана осветить город своим полыхающим на костре телом?

Нет. Спасибо.

Елена, встав с трона, не спеша приблизилась и по-матерински завела прядь волос мне за ухо. Я выдержала ее наигранную заботу, до боли прикусив нижнюю губу. Потом она коснулась моего запястья, совсем не страшась плавающих по нему теней, и, щелкнув замком, нацепила что-то на мою руку.

Я опустила взгляд и увидела утонченный браслет из мелких голубых камешков.

– Его зачаровали королевские маги. Стукнешь по украшению два раза, и любой человек рядом с тобой уснет, – объяснила тетка и кивнула на Клару. – У нее тоже будет браслет. Видишь, как я о тебе забочусь, дорогая. – Елена крепко меня обняла и до приторности сладко чмокнула в щеку, будто я была ее любимым первенцем, и, махнув дежурившему у двери Заку, приказала увести меня в покои.

Глава 2

– Ее ведь могут узнать! Адель – племянница королевы! – громко возражала Клара, пока мы шли к покоям в самом конце длинного коридора, утопая в мягкой ковровой дорожке, а я оттирала рукавом со щеки покалывающий след от поцелуя тетки. Зак покинул нас на первом повороте, сказав, что нужен в темницах для очередных пыток смутьянов. Я мельком оглянулась, чтобы удостовериться, что за нами никто не увязался. С темных стен на меня смотрели жуткие портреты почивших родственников. Каждый из них точно следил за мной и пытался прожечь взглядом.

– Никто ее не узнает, – отрицательно мотнул головой Ричард, отбросив через плечо длинную косу. – Адди – редкий гость на светских приемах, а на улицу мы в основном выходим под покровом ночи. Вдобавок Кайлан и его приближенные никогда не посещали столицу, да и маскировка сделает свое дело. Вряд ли кто-то будет ожидать появления принцессы в лохмотьях простолюдинки и с рвением устроиться на работу в бордель, – свое отношение к последнему Ричард подчеркнул отвращением.

Я шла молча. Смысл перечить или ругаться, когда за меня все уже решила Елена? В принципе, как и всегда. Идти против тетки было бессмысленно: у нее слишком сильная поддержка, причем не только королевской армии. Запуганные придворные вместе с большинством горожан тоже отстаивали ее интересы, выдавая маразм королевы за благие намерения поддерживать в Абраксе порядок. А убить всех – невозможно.

Пропустив через руку холодные волны магии, я словно опустила ее в студеную воду. Кисть обволок сначала туман, а потом его наполнила тьма, преобразуя в тени. Они ласково вились вокруг запястья, переходя к пальцам, и я без ключа открыла дверь, просто просунув руку через деревянное полотно.

Я умела полностью погружаться в теневой мир и становиться неосязаемой, но такой скачок слишком сильно изматывал душу. Возвращение в материальную форму давалось трудно: реальность отказывалась принимать призрака, выталкивая меня назад в тени. Каждый раз приходилось сражаться с сопротивлением границ света и тьмы. Я будто пробивалась через вязкие стены обратно, поэтому всячески избегала полного исчезновения из мира живых.

Дверь со скрипом отворилась. Войдя в комнату, я на ходу стянула длинные сережки, от которых болели мочки ушей, и забросила их в дальний угол. Прошлепав по деревянным половицам к кровати, с раздражением отметила, что друзья вошли следом, продолжая оживленно спорить о моей нелегкой участи.

Завалившись на кровать с пушистым покрывалом, я уткнулась лицом в подушку и закрыла уши, чтобы не слышать нервирующий гомон голосов.

Куртизанка! Такую роль я еще не играла.

Опасно? Да! Унизительно? Еще бы!

Но вся моя разбитая жизнь была сочетанием этих двух слов. Мерзкая скверна тьмы в венах постоянно ставила меня под угрозу.

– Да, Адди? – внезапно спросила Клара, пробившись сквозь поток удручающих мыслей.

О чем она? Плевать!

– Да… – приглушенно отозвалась я и выдернула из-под себя подушку, накрывая ей голову. Меня одолевало острое желание поскорее остаться в полном одиночестве и выспаться после изнурительной ночки в трактире.

– Вот видишь, принцесса со мной согласна, – гордо заявила Клара. – Значит, Рич, ты отправляешься с нами!

Что?

Резко крутанувшись, я села на кровати. Ричард воодушевился, а Клара весело мне помахала, мол, смотри, какая я молодец, решила все наши проблемы.

Платформа была заполнена спешащими куда-то людьми. Дым из вытяжной трубы красного локомотива заволок половину платформы. Я кашляла в кулак, старательно лавируя между будущими пассажирами.

Вокзал Абракса был одним из самых больших и впечатляющих в королевстве, но я редко здесь бывала. Лишь однажды мне посчастливилось проехаться на поезде и полюбоваться горными реками и густыми лесами на окраине города. Это было первое и последнее свидание с Ричардом, на котором мой отказ выйти за него навсегда поставил точку в наших романтических отношениях.

– Нам туда! – Рич указал на платформу под одиннадцатым номером.

Я увернулась от долговязого мужчины с тележкой, который, открыв рот, удивленно пялился на огромные круглые часы на главной башне вокзала.

Колеса скрипучей тележки все же наехали на мою юбку, и я поморщилась, услышав треск ткани. Небольшой синий лоскут так и остался валяться на покрытой мелким дождем брусчатке.

Клара врезалась в меня на повороте, едва не столкнув под колеса поезда. Спасибо, Ричард не дал упасть, поймав меня за рукав платья.

Моя фрейлина, несмотря на принадлежность к высшему сословию и образование леди, была слишком рассеянной и наивной, но это не делало ее плохой подругой. Наоборот, я просто обожала ее широко раскрытые карие глаза и трепет ресниц каждый раз, когда она искренне удивлялась какой-нибудь глупости.

Ричард нес два чемодана, в которые мы уложили парочку простеньких платьев, видавшие виды пальто и чистое нижнее белье, чтобы поддерживать легенду про несчастных сироток, ищущих лучшей жизни во Франсбурге.

Кондуктор в коричневой форме и берете приветливо махал рукой, а локомотив, как огнедышащий дракон, все выше выпускал клубы пара в хмурое небо, подгоняя нерадивых пассажиров.

Возле пятого вагона Рич вручил нам чемоданы и поспешил дальше, прикрывая лицо рукой от разгулявшегося ветра и дыма. Лорд ехал в мужском вагоне, а нам с Кларой достались места в купе для дам.

Мы протянули милому кондуктору билеты и, взобравшись по железной лестнице в вагон, наконец вошли в длинный коридор поезда.

– Ох, как же я волнуюсь! – с дрожью в голосе вымолвила Клара и нервно прокрутила зачарованный браслет на своем запястье. Я рывком отворила тяжелую дверь купе, пропуская внутрь подругу. – Если что-то пойдет не так, это навсегда лишит нас возможности удачно выйти замуж.

Клара задвинула наши чемоданы под длинную полку, обтянутую велюром, и, подождав, пока я займу место у окна, опустилась напротив. Отодвинув штору, я облокотилась на небольшой столик и задумчиво подперла голову кулаком, безучастно рассматривая бегущих по платформе пассажиров.

Болтовня Клары – белый шум в ушах. Я была настолько морально опустошена последними убийствами и вечными интригами Елены, что, кроме пустоты, ничего не чувствовала. Раньше я пыталась бунтовать, но после того, как тетка в наказание отправляла меня чинить расправу над детьми смутьянов, я решила больше не высовываться.

– Адди, вы вообще меня слушаете? – Клара недовольно насупилась и помахала перед моим лицом рукой. – Я спросила, что мы будем делать, если браслет не сработает и какой-нибудь толстый пьянчуга лишит нас невинности? – подруга застучала по своей груди, подавившись словами, и позеленела. – Тогда мы обречены! Никто из высшего общества не возьмет в жены опороченную девку.

Я изогнула бровь.

Она не верит, что я смогу постоять за нас обеих?

До того, как меня заставили стать убийцей, я боялась лишним словом обмолвиться с незнакомым мужчиной или посмотреть ему прямо в глаза, не зардевшись, но потом все изменилось. Мое смущение рухнуло вместе с первым вырванным из груди сердцем.

– Клара, тебя никто не тронет, успокойся! – заверила я подругу. – А насчет меня переживать уже поздно.

И вот опять глаза подруги стали напоминать блюдца. Клара прикрыла рот ладонью и опасливо огляделась, как будто в пустом купе нас мог кто-то услышать.

– Всемогущий! Так вы уже подарили кому-то невинность? – шепотом осведомилась она и покраснела.

До близкого знакомства с Кларой меня вводила в ступор ее способность менять цвет кожи. Я даже думала, что она владеет магией, но со временем поняла, что фрейлина настолько близко принимала события к сердцу, что эмоции буквально отражались у нее на лице.

– Да, еще несколько лет назад, когда Елена впервые отправила меня на задание, – легко ответила я, потому что невинность – это последнее, о чем ты переживаешь перед замужеством, когда твои руки по локоть в чужой крови.

Розовый румянец Клары сменился серостью лица.

– Над вами надругались? – подруга, потянувшись через стол, взяла меня за руку в знак сочувствия. Ее теплые нежные пальцы легко погладили по запястью. – Почему вы раньше со мной не поделились?

Пока Клара окончательно не записала меня в жертвы насилия, я поспешила ее успокоить:

– Конечно нет! – я едва сдержала ухмылку. – Осмелился бы кто-то взять меня против воли, и тени от бедняги и мокрого места не оставили бы. Все произошло по согласию.

Внезапный громкий гудок испугал меня, и я тихо охнула. Поезд тронулся, отчего нас слегка качнуло, а чашки на столе задребезжали в такт стука колес по рельсам. Я повернулась к окну, наблюдая, как удаляется кирпичный вокзал.

– Но, Адель… своим опрометчивым поступком вы лишили себя шанса на счастливый брак! – вновь заладила неугомонная фрейлина.

В Абраксе среди знати очень ценилась непорочность женщины. Всех невест перед свадьбой тщательно проверяли, используя унизительный древний обряд – осмотр ее тела в присутствии будущего свекра. И только когда девушку признавали невинной, семейный совет позволял высокопоставленным мужчинам жениться.

– Он мне все равно не светит, – отмахнулась я. – Опороченная девственность – ничто по сравнению с даром теневого призрака. Ведь когда мой избранник узнает, что я владею магией, он сбежит, сверкая пятками, раньше, чем мы доберемся до постели.

Подруга сделал вид, что не услышала последних слов, все еще твердя о своем:

– Надеюсь, это был достойный мужчина? Вы ведь принцесса!

– О, Всевышнего ради, это был Ричард! – вынужденно ответила я и всплеснула руками. Я понимала, что назойливая фрейлина не отвяжется, пока не выудит имя моего первого мужчины.

Клара ахнула и замотала кудрявой головой.

– Наш Рич?

Ну вот что она удивляется?

Мы с Ричардом росли вместе. Он, как и я, рано потерял родителей, поступив на попечение гвардии королевства. Когда мне исполнилась четырнадцать, а лорду восемнадцать, Елена назначила его моим личным охранником.

Рич происходил из знатного рода, был хорошо обучен воинскому искусству, да и знал о моей силе, сохраняя ее в тайне долгие годы. Так что почетное место в свите принцессы он выбил себе еще с юношества, а потом Елена превратила нас в собственный отряд убийц, изнуряя тренировками и уроками демонологии.

– Тогда я не понимаю, почему вы отказались выходить за него замуж? – опять удивилась Клара и закинула себе в рот виноградину, лежавшую в вазе на столе.

– Во-первых, Елена никогда бы не позволила нам обоим уйти из отряда, а во-вторых, Ричард слишком порядочен и беспрекословен, – я провела рукой по мягкой ткани сиденья, сначала разглаживая ворсинки, а потом специально их взъерошивая. – Если королева сжалится над ним и Рич все же покинет службу, то его женой должна стать кроткая аристократка с румяными щечками, которая нарожает ему кучу детишек и будет провожать с платочком в руках каждый раз, когда лорд покидает поместье. Ричард заслуживает нормальную семью, которую я никогда не смогу ему дать.

Я разломила рогалик со сгущенкой. Наблюдая, как Клара с аппетитом уплетает фрукты, решила порадовать и свой вечно голодный желудок лакомством. Крошки осыпались на юбку, я сдула их на пол и слишком медленно моргнула.

Воспоминания уже поглотили меня.

Моя первая и единственная близость с мужчиной состоялась в ночь моего восемнадцатилетия. Тогда королева впервые отправила меня на зачистку игорного клуба вместе с отрядом, приказав добыть сердца смутьянов.

Пропахший табаком зал до сих пор снился в кошмарах, и каждый раз я просыпалась, окутанная тенями и с мокрым от пота и слез лицом.

Я по сей день помню неописуемый шок бунтаря, у которого впервые забрала жизнь. До сих пор чувствую, как холод теней на пальцах сменился липким жаром крови, и стук сердца, слышимый не из чьей-то груди, а в собственных руках. Припоминаю до тошноты мягкое хлюпкое чувство и громкие крики других игроков.

Некоторые, отойдя от шока, обнажали трость-саблю, кто-то пытался спастись бегством, вопя: «Проклятая теневая сука!»

Всех смельчаков, кто бросался ко мне в попытке отомстить за смерть собратьев, обезглавливал Ричард, пока я поочередно вскрывала грудь смутьянам.

Если бы я сплоховала и мой секрет раскрыли, королева демонстративно сожгла бы меня на площади, как дьявольского приспешника, не повинующегося короне. Даже наши родственные связи ее бы не остановили. Всех магов либо уничтожали, как вирус, чтобы не допустить распространение эпидемии в королевстве, либо насильно клеймили и склоняли к пожизненной службе при Дворе.

Существует поверье, которое всячески переписывалось и пересказывалось, что демонская чума пришла на наши земли с четырьмя Всадниками Ада, для которых Люцифер отворил врата в наш мир.

Объединенная армия Трех Королевств во главе с моим прадедом Ульемом Греем изгнала демонов, а тех, кто противился покидать наш мир, заточили в темницы Абракса.

Поэтому магами в основном были люди, в чью родословную когда-то вмешались царствующие два века назад на наших землях демоны. Такие «счастливчики» владели самыми заурядными способностями целителей, заговорщиков предметов и гипнозом, но иногда их сила проявлялась самым неожиданным образом.

Однако моя магия была особенной. Никто за последние двести лет не мог подчинять себе тьму, что прямо говорило о том, что в моем роду наследил не кто иной, как повелитель Смерти – Аваддон.

– И как?

– Что – как? – переспросила я, выныривая из поглотивших раздумий. Я села, совсем не аристократично поджав под себя ноги, а Клара вытянула шею, чтобы не упустить ни единой моей эмоции.

За окном исчез перрон и мелькал густой лес, отбрасывая длинные тени на наш столик.

– Ну, первый опыт? – фрейлина смущенно поерзала.

Мы оставались единственными незамужними дамами при Дворе. Наши сверстницы уже давно обрели семью и воспитывали детей. Клара была всего на несколько месяцев старше меня, но считала, что в двадцать три года она уже перешла все границы дозволенного и в ближайшее время просто обязана найти суженого.

Благо, семья подруги была настолько богата и влиятельна – отец Клары являлся правой рукой королевы, – что никто не настаивал на ее раннем замужестве и укреплении позиции их семьи за счет выгодного брака. Так что Клара была вольна сама выбирать жениха. Единственным наказом ее отца было только то, что дочь должна искренне любить избранника.

– Весьма специфично, – уклончиво ответила я, но подругу это явно не устроило. Зато меня вновь перенесло в темный, пропахший помоями переулок за игорным клубом, где я, трясясь и рыдая после первых убийств, исторгала из себя желчь. Ричард нервно мельтешил возле меня кругами, не зная, чем помочь, а тени с каждым всхлипом подчиняли мое тело, утаскивая в темноту.

– Рич! – испуганно взмолилась я тогда, зная, что обессилела настолько, что если пропаду во мраке межмирья – не смогу вернуться.

Я стояла, согнувшись в три погибели. Неожиданно Ричард схватил меня за плечи, выпрямил и смущенно поцеловал. Мой язык прошелся по его приоткрытым губам, слизнув вкус табака.

Внезапный шок сработал как звонкая пощечина, возвращая утерянный контроль над магией. Тени отступили, впитавшись под кожу. Побоявшись, что клубы тьмы, подпитываемые душевной болью, вернутся, я жадно ответила на поцелуй, совершенно не задумываясь о последствиях. О ранимых чувствах, которые наконец осмелился проявить мой лучший друг.

Но я хотела жить, и для этого израненное сердце должно было забиться быстрее, наполняясь не отвращением к судьбе, а жаждой неизведанного.

Помню, как, запустив пальцы в длинные пшеничные волосы, почувствовала дрожь в прижимавшейся ко мне груди Ричарда. Он рвано вздохнул, раскрыл мои губы своими и протолкнул язык мне в рот. Я ничего не знала о поцелуях, но, гонимая желанием разбавить душевную муку более ярким чувством возбуждения, привстала на носочки и прикусила его нижнюю губу. Рич затрепетал, испугавшись такого напора, но я не позволила ему отстраниться, встретив его язык нежным посасыванием. Друг мучительно застонал, его горячие ладони обхватили мое лицо, и он подтолкнул меня к сырой стене здания.

– Адель, – приглушенно простонал он. – Проклятие, я твой страж…

Но я не слушала его слабые доводы. Если Ричард передумал бы, перед глазами снова встал залитый кровью пол и изуродованные тела смутьянов.

– Ты нужен мне, Рич! Пожалуйста… – тихо взмолилась я, желая почувствовать что угодно, только не холод и черную пустоту от содеянного.

Ричарда прорвало, словно я отодвинула задвижку его личных сдерживающих дверей. Наши поцелуи стали настойчивее, а движения более резкими и грубыми. Вскоре мы оба потерялись во вздохах и переплетающихся стонах.

Все произошло прямо в грязном переулке. Быстро и неудержимо. Мою юбку беспардонно задрали вверх, я оперлась на склизкую стену ладонями и наклонилась, а Ричард так и остался во фраке и штанах, лишь слегка их приспустив.

Сначала на поверхности личного моря страданий, отгоняя тени как можно дальше, меня удерживала боль, а потом, когда внутри все растянулось и легкое жжение переросло в удовольствие – сбивчивые стоны. Но к сладострастному пику, описанному в книгах как взрыв радужного света, я так и не подошла. Ричард сдался первым, испачкав мои бедра густой жидкостью. Но надо отдать ему должное – для первого раза он продержался весьма неплохо.

В замок мы вернулись поздно. Елена тогда даже не удосужилась проведать меня и спросить, все ли в порядке. Поэтому, до скрипа отмыв тело от своей и чужой крови, как будто это могло стереть из памяти все, что я пережила по вине тетки, я уснула в объятиях Ричарда, отказываясь оставаться одна после жутких деяний.

О произошедшем в переулке мы не разговаривали. Через пару дней Рич пригласил меня на свидание и благородно позвал замуж, признавшись, что давно в меня влюблен.

Я тогда словно уголь проглотила, опалив горло. Кроме дружеского начала и благодарности за то, что Рич всегда рядом и готов прийти на выручку в любой ситуации, я к нему совершенно ничего не чувствовала. Совсем! Да и желания тянуть друга в омут собственной тьмы у меня не было, поэтому я отказала.

Больше мы не возвращались к этой удручающей теме, придя к общему выводу, что нам больше не стоит переходить черту и лучше уж остаться верными друзьями, чем горе-любовниками, у одного из которых всегда будет разбито сердце.

– Что ты хочешь от меня услышать, Клара?

– Это хм… больно? – только и спросила она, пожевывая пухлую губу в ожидании ответа.

– Терпимо, – честно ответила я и вновь отвернулась к окну, демонстрируя, что больше не намерена продолжать этот щекотливый разговор.

Клара обиженно шмыгнула носом, и ее словесное тарахтение прекратилось.

Под вечер мы расстелили постели, подготавливаясь ко сну. Поезд приезжал во Франсбург рано утром, так что хорошо выспаться вряд ли получится.

Тем более учитывая стук колес и храп Клары.

– Значит, этот Кайлан Ле Селье – важная персона в играх Елены, раз она без лишних уговоров отпустила с нами Ричарда, оставив свой отряд без двух главных зачистчиков, – заключила я, поудобнее устраиваясь на тонкой подушке. Волосы я распустила, длинные локоны щекотали талию, а свободная сорочка позволяла телу дышать. Окно в купе не открывалось, а распахнуть дверь мы побоялись: по коридору поезда слишком часто шныряли подозрительные личности.

– Я слышала, что Кайлан безжалостен, невероятно груб и все его тело безобразят ужасающие шрамы, – Клара тоже переоделась в легкую ночнушку и, подложив руку под щеку, лежала на кровати напротив меня. Внезапно она поморщилась, как от неприятного запаха, и добавила: – А еще говорят, что он маленький и лысый, и от него воняет, как от задницы слона…

– Тогда надеюсь, что мне не придется его соблазнять, чтобы выведать секреты, – перебила я подругу, ужаснувшись перспективе возлечь с омерзительным мужланом.

Клара хихикнула. Нас обеих монотонно покачивало, нагоняя сон. Я привстала на локтях и затушила керосиновую лампу.

Завтра меня ждет новая роль. А может, и новая жизнь?

Глава 3

Громкий гудок вырвал меня из объятий грез. Мне снилась мама – румяная и веселая, какой она была до того, как ее одолела неизвестная болезнь. Она, раскачиваясь в кресле-качалке, что-то вышивала и напевала мою любимую песню, пока я лепила песочные куличики в саду.

– Просыпайся, Адди, пора! – тонкий голос Клары заставил приоткрыть один глаз. Тот, который хотя бы не отказывался мне повиноваться. Я застонала и недовольно перевернулась на другой бок.

– Эх, соня! Говорю, мы скоро прибудем во Франсбург! – подруга настойчиво потрепала меня по плечу.

Название портового города, где нас ждала участь легкодоступных девиц, быстро разлепило второй глаз. Я села, причмокивая пересохшими губами, и потянулась, похрустев затекшей шеей.

– Одевайтесь быстрее, – неугомонно настаивала Клара, подав мне простенькое серое платье, заранее выуженное из чемодана.

Приглушенный солнечный свет пробивался через зашторенное окно. Я отдернула занавеску и удивленно вскинула бровь. Мой взгляд заскользил по незнакомому пейзажу.

Море.

Темное бушующее море накатывало высокими волнами на скалистые пляжи. Вдалеке на строптивых валах покачивались деревянные корабли, а белые чайки кружили в грозовом небе.

Клара повернулась к окну, и ее глаза расширились, видимо, она тоже была приятно удивлена представшей перед нами картиной.

Быстро переодевшись, я села, склонив голову. Клара принялась заплетать мне косы. Ее расшитую бриллиантами сорочку сменило обыденное голубое платье девушек из низшего сословия, полностью лишенное лоска. Кудряшки она подобрала шпилькой на затылке.

– Это мое первое задание, – тихо шепнула подруга, и ее пальцы, задрожав, пропустили мою прядь.

– Не волнуйся. Главное – держись плана. Помни, мы не умеем ни читать, ни писать, и правила этикета нам тоже незнакомы. Мы – простолюдинки, дочери бедного ремесленника из провинциальной деревушки, – подсказала я Кларе и ободряюще улыбнулась.

Поезд медленно подъезжал к вокзалу и, последний раз стукнув колесами по рельсам, остановился. Мы слегка качнулись вперед, а мое сердце пропустило удар.

На столе нас ждал нетронутый завтрак, который, пока я спала, принес учтивый кондуктор, но ни я, ни Клара не стали набивать сжатый от волнения желудок. Одевшись и собрав вещи, мы поспешили покинуть вагон.

Взметнув юбкой, я спрыгнула на широкий перрон с последней ступени. Клара спустилась, аккуратно придерживаясь за перила, а когда кондуктор подал нам чемоданы, она элегантно отогнула мизинчик.

Я сверкнула на фрейлину недовольным взглядом, и ее пальцы встали вровень.

Это будет сложнее, чем я думала!

Из соседнего вагона вышел Ричард, разглаживая руками помявшийся в дороге фрак. На нас он даже не взглянул и быстро смешался с толпой. Я еще пару мгновений видела его возвышающуюся над всеми белокурую макушку, но потом отвлеклась на проходящую мимо даму с собачкой, и лорд исчез. Задачей Ричарда было влиться в местное светское общество и попытаться разузнать о тайнах Ле Селье из уст его близких друзей.

Вокзал Франсбурга ничем не уступал тому, с которого мы приехали. Высокие башни, пыхтевшие локомотивы, огромные часы и многочисленные платформы, по которым хаотично перемещались горожане, – все это встретило нас, как только мы покинули поезд.

В лицо хлестали промозглый осенний ветер и моросящий дождь. Потрепанное пальто с заплатками совсем не согревало. Сунув свободную от ноши руку в карман и подняв вверх воротник, я поплелась к центральному входу, вслушиваясь в шаги Клары, чтобы та не отставала.

Быстро миновав главный зал вокзала с выложенным гранитными плитами полом, я навалилась на невероятно тяжелые деревянные двери и вышла в город.

Вокруг царила полная неразбериха. Прохожие куда-то спешили, перескакивая с одной стороны улицы на другую. С рокотом мимо нас проезжали черные кареты и шаткие повозки, а местные офицеры патрулировали местность на поджарых жеребцах.

Город поражал мрачным величием. Трехэтажные домики и аббатства были выполнены из серого кирпича, а их острые крыши шпилями уходили в небо. Все здесь выглядело грубым и статным, скорее всего, как и характер хозяина Франсбурга.

– Как мы найдем публичный дом среди всех этих строений? – прошептала Клара, вертясь вокруг своей оси и внимательно рассматривая улицу.

Рядом с нами очень кстати затормозил офицер в длинном синем сюртуке с золотыми погонами.

– Простите, – обратилась я к мужчине, когда он спешился на тротуар, потрепав пятнистую кобылу по загривку. – Вы не подскажете, как найти местный бордель?

Зеленые глаза офицера на секунду округлились. Наверное, он не ожидал от скромных девушек с утра пораньше такого неуместного вопроса. Незнакомец прочистил горло, и, скользнув по мне пристальным взглядом, ответил:

– Могу я поинтересоваться, для каких целей молодые леди ищут это злачное место? – мужчина недовольно нахмурил высокий лоб, но я даже глазом не повела.

– Мне и моей сестре, – я указала большим пальцем себе за плечо, где смущенно мялась Клара, – нужна работа. И если вы не можете предложить обычным простолюдинкам без образования вариант какого-нибудь иного заработка, то, прошу, не скупитесь и поделитесь с нами ценной информацией, – я ядовито скривила губы, задев офицера между строк.

Мужчина заметно сглотнул, немного опешив от моей скрытой дерзости, и повел подбородком вправо. Туда, где центральная улица, виляя, переходила в более узкую и немного поднималась в гору.

– Бордель – одно из самых красивых зданий в городе. На вывеске увидите сердце, обвитое змеей. Не ошибетесь, – ответил офицер. Ловко вскочив на коня, он пришпорил его серебряной звездой на сапоге и помчался вперед.

Запрокинув голову, я внимательно изучала вывески домов, мимо которых мы проходили. Бордель находился в конце улицы, которая плавно переходила в театральную площадь, окруженную другими увеселительными заведениями: игорный клуб, парочка трактиров и даже библиотека. Я едва сдержала смешок, распознав вывеску с книгами рядом с таверной.

Над нами нависло трехэтажное здание с большими круглыми окнами. Открытые балкончики, выходившие из некоторых комнат, украшали железные изогнутые прутья, а по периметру крыши гордо восседали горгульи. По темному фасаду красиво вился плющ, а обсидиановые колонны, поддерживающие массивное кирпичное крыльцо, обвивали позолоченные змеи, напоминая Город Роз[1].

– Мрачненько, – заметила Клара, пряча покрасневший от холода нос за воротником пальто.

– Как и все наше королевство, – ответила я, пожав плечами. Поднявшись по крыльцу, я три раза постучала золотым дверным молотком в виде головы льва с разинутой пастью.

Никто не ответил.

Клара подошла ко мне, поставив чемодан рядом с моим.

– Может, им не нужны новые куртизанки…

Она не договорила. В этот момент дверь со скрипом отворилась, и из тени борделя на свет вышла высокая женщина с очень пышной грудью. Вычурное синее платье с павлинами на ней висело мешковато, а ее волосы с заметной проседью поддерживала серебряная заколка в виде паука.

– Чего вам надо? – не церемонясь, спросила она надменным голосом и настороженно прищурила голубые глаза.

– Мы бы хотели пополнить ряды куртизанок, – немного занервничав, ответила я.

– С чего вы взяли, что «Ядовитое Сердце» нуждается в работницах? – незнакомка высокомерно скрестила руки.

Бандерша. Нам повезло.

– Если слухи об убийствах правдивы, то ваше заведение лишилось парочки ценных куртизанок, а мы с сестрой осиротели, оставшись без крова и наследства. Вот я и подумала, что можем помочь друг другу.

Женщина смерила меня скользким взглядом, как таракана, но в ее глазах заблестела жажда наживы.

– Зубы покажите, – вдруг потребовала она. Клара хлюпнула носом от возмущения, даже я растерялась на мгновение. – Говорю, рот откройте!

Я повиновалась странной просьбе и широко улыбнулась, сверкнув ровными зубами. Клара смущенно повторила за мной.

– Все на месте, хорошо, – забубнила бандерша и отошла с порога, освобождая нам путь. – Проходите, подумаю, что с вами делать.

Настороженно переглянувшись, мы с Кларой подняли чемоданы и прошествовали следом за скрывшейся в сумраке борделя незнакомкой.

Я ожидала уловить запах пота и алкоголя, но внутри на удивление приятно пахло пряностями и чем-то еще, напоминавшим аромат скошенной травы.

Мои поношенные сапоги заскользили по гранитному полу. Нас встретил широкий коридор, заканчивающийся лестницей из вишневого дерева. На глубоко-алых стенах висели весьма развратные картины. Холл расходился на два крыла, каждое из которых перекрывали массивные двери с изогнутыми ручками. Красивые люстры из темного хрусталя свисали с высокого потолка, отбрасывая тени к нашим ногам.

Бандерша, подметая длинной юбкой пол, проследовала к самой незаметной двери недалеко от лестницы и приглашающе ее распахнула. Пройдя мимо огромного зала с черными кожаными сиденьями и сценой, мы зашли в маленькую комнатушку со столом, стулом и низким шкафом.

Принимающая нас женщина захлопнула за нами створки и уселась за стол, скучающе подперев подбородок кулаком.

– А ну, раздевайтесь! – громогласно скомандовала бандерша, все еще надменно на нас поглядывая. Призрачный холодок пробежал по спине, порождая мурашки. Я выдохнула, усмиряя взбунтовавшиеся от такой нахальной просьбы тени, и мрак остался покачиваться в углах, а не у меня на плацах.

– Мне долго ждать? Время – деньги! Либо показывайте товар, либо скатертью дорожка!

Я повернулась к Кларе, лицо которой стало белее снега, и одобрительно кивнула.

Мы принялись стягивать с себя сначала пальто, потом платья, скидывая их прямо на деревянный пол, пока не остались в полупрозрачных комбинациях. Клара дрожала, прикрываясь руками, я же стояла, гордо расправив плечи и опустив руки по швам.

– Хорошо, – одобрительно покачала головой бандерша. – Хотя ты, – она указала на меня морщинистым пальцем с серебряным кольцом, – тебе бы питаться получше, а то острота твоих ключиц пугает.

Я всегда была чересчур худой. Сколько бы ни ела, никогда не могла набрать нормальный вес. Магия теней, которой в последнее время приходилось пользоваться постоянно, выкачивала все силы.

– Снимайте все! – вновь приказала женщина, заметив, что оголяться дальше комбинации мы не торопимся.

– Но зачем? – не выдержав смущения, спросила Клара и затряслась еще сильнее.

– Мне необходимо определить вашу цену, – женщина говорила так, будто мы были апельсинами на рынке. – Если есть шрамы или еще какие-нибудь увечья, ваша стоимость будет ниже, и к высокопоставленным чинам вас не допустят. А лобковые вши… – Тут уже не выдержала я и гордо хмыкнула. Незнакомка, не заметив моего недовольства, продолжила: – Их придется травить, а значит, пару дней вы будете отстранены от работы. Ну и, конечно, ваша девственность.

Клара сдавленно пискнула и покачнулась. Чтобы подруга не грохнулась в обморок, я ощутимо похлопала ее по плечу.

– Вы и это будете проверять? – надменно вздернув подбородок, поинтересовалась я. Раздвигать ноги перед манерной теткой я вовсе не горела желанием и уже продумывала план, как бы ее одурачить.

– Нет, конечно, – мерзко скривившись, ответила бандерша, и Клара облегченно выдохнула за нас обеих. – Стало мне в вас копаться! Но если клиент, купив вашу невинность, окажется обманут, он не заплатит, и тогда я вышвырну вас на улицу, и глазом не моргнув. Так что лучше признавайтесь сейчас.

– Д-да, – прерывисто ответила Клара, спуская тонкие лямки своей комбинации.

Бандерша довольно заулыбалась и едва не прихлопнула в ладоши.

– Однако, ценный улов. Хозяин будет доволен!

Тем временем Клара полностью оголилась, и незнакомка покрутила пальцем, заставляя ее повернуться по кругу, чтобы оценить девушку со всех сторон. Щеки подруги раскраснелись, бронзовая кожа пошла мурашками, но все же она подчинилась. Тело Клары не уродовали шрамы, она была стройная и утонченная.

– Хорошо, – закончила женщина, отбивая такт по столешнице длинными ногтями, и указала на меня. – Теперь ты.

Я скинула на пол сорочку телесного цвета, отпихнула ее ногой к груде остальной одежды и покружилась.

– Красивая, – подытожила бандерша, а я ощутила тошнотворное покалывание ее изучающего взгляда на каждом дюйме кожи. – Хоть и тощая, как тростинка, но грудь и бедра у тебя что надо, мужчины любят таких.

Она дала нам отмашку, и мы впопыхах начали одеваться. Клара тут же нырнула в комбинацию через голову и принялась зашнуровывать платье.

– Ты на вопрос не ответила, сероглазка, – снова обратилась ко мне бандерша и, встав, вытащила лист бумаги из ящика стола.

– Девственница, – легко соврала я.

Ложь была отточенным навыком убийцы, так что у меня и мускул не дрогнул. Я знала, что до близости ни с кем не дойдет: тут либо поможет браслет, лишив моего покупателя сознания, либо тени остановят сердце ублюдка раньше, чем он снимет штаны.

Спишу все на сердечный приступ от несоразмерного блаженства.

Я здесь, чтобы вывести на чистую воду Селье и раскрыть тайны Франсбурга. Мужчины из низшего сословия ничего не поведают, так что пусть графы платят за возможность опорочить мою мнимую невинность, а я уж найду способ развязать им язык.

– Имена? – прошипела бандерша и обмакнула перо в чернильницу.

Клара ответила быстрее, чем я успела открыть рот, сосредоточившись на застежке лифа.

– Клара, мадам.

От досады я едва не стукнула себя ладонью по лбу, не догадавшись предупредить подругу о необходимости сокрытия своего настоящего имени. Мой убийственный взор встретился с взволнованным взглядом Клары, и я недовольно покачала головой.

– Люси, – отозвалась я. Заведя руки за спину, я, изогнувшись, завязала последнюю ленту на корсете.

– Я Мари, – представилась бандерша, записывая наши имена и ставя возле них какие-то пояснительные знаки. – Ваша комната на втором этаже в первом крыле, крайняя по коридору дверь, – женщина сгорбилась, продолжая что-то помечать в записке. – Даю вам день на знакомство с работой и адаптацией в «Ядовитом Сердце», а в четверг вы выступите на первом аукционе, – объяснила она, пока мы накидывали пальто.

– Аукцион? – переспросила я, непонимающе нахмурившись.

– Мероприятие, где проходит демонстрация нашим постояльцам новеньких девочек. Если повезет, найдете первых клиентов, – оторвавшись от листа, заключила бандерша. Ее собранные на затылке волосы ореолом осветили рассветные лучики, проникшие в тесную комнату из окна за ее спиной.

Меня не волновали клиенты и заработок, моей главной целью оставался хозяин Франсбурга, поэтому было необходимо узнать, появляется ли он на подобных мероприятиях, да и в борделе в целом. Набравшись наглости, я уточнила:

– Простите, а лорд Кайлан Ле Селье частый гость на аукционах?

– Что, девка, желаешь стать элитной подстилкой? – Мари широко улыбнулась, и я заметила у нее отсутствие передних резцов. – Увы, но вакантное место уже занято. Если, конечно, милорд сам в вас не заинтересуется.

Не дай бог!

Мы поднялись на второй этаж и, повернув направо, оказались в крыле, где шеренгой располагались спальни куртизанок.

Бордель утопал в тишине. Девушки еще спали, устав после ночной работы.

Нужная дверь находилась рядом с длинным окном в конце коридора. Присмотревшись к стеклу, я заметила тоненькую трещину в нижнем левом углу.

Клара вставила в замочную скважину медный ключ и, прокрутив его, впустила нас в тесную комнату.

В нос ударил спертый воздух, заставляя поморщиться, и тонкий, еле заметный, но до боли знакомый металлический запах крови, который я за время работы на Елену научилась распознавать даже в тяжелой композиции ароматов.

Я как статуя застыла в центре комнатушки, принюхиваясь, а потом резко нагнулась и, придержав юбку, заглянула под две узкие кровати, накрытые клетчатыми покрывалами. Однако ничего, кроме клубов пыли, не обнаружила.

– Адди, что вы делаете? – взволнованно поинтересовалась Клара, убирая на небольшой деревянный шкаф наши чемоданы.

– Здесь пахнет кровью, – ответила я и, поднявшись, внимательно осмотрела ящики письменного стола на наличие ножей или улик.

Пусто.

– Кровью? – испуганно переспросила подруга и, не удержав чемодан, с грохотом уронила его на пол. Крышка раскрылась, и из опрокинутой сумки вылетела записка. Я сразу узнала острый, как бритва, почерк Ричарда. Клара подняла листок и протянула его мне, с опаской осматривая комнату.

Не задумываясь, я сунула записку в карман.

Прочту, когда будет более подходящее время.

Могильный холодок заструился по позвоночнику, проникая в кости. Я изящно повела пальцами, и тени, подобно серым рукам мертвецов, опрокинули матрасы с кроватей, подчиняясь моей внутренней воле.

Клара взвизгнула, но мгновенно зажала рот ладонью. Она нечасто видела мою магию в деле, поэтому ее шок был весьма оправдан. Иногда мне казалось, что она всеми силами старалась забыть о моей порочной способности.

Сначала я подошла и внимательно осмотрела матрас, который лежал на кровати справа от двери. Не заметив ничего подозрительного, я вскинула руку, и он вновь лег на деревянные рейки. Повернувшись, я сразу поняла, что источник запаха обнаружен. Небольшое пятно засохшей крови расползлось прямо по центру другого матраса. Конечно, можно было списать алую грязь на менструацию бывшей владелицы, если бы не широкие длинные борозды, испещрявшие матрас.

Приблизившись, я осторожно провела пальцами по глубоким отметинам, напоминающим длинные разрезы. Волокнистая набивка торчала во все стороны, и я затолкала ее внутрь, сообразив, что эта злосчастная кровать теперь принадлежит мне. Клара точно не уснет на месте убийства.

Подруга шумно задышала и ухватилась за мой пояс, как за спасательную соломинку.

– Это следы от когтей? – пискляво ужаснулась она.

Я подтверждающе кивнула.

– Наверное, эта кровать принадлежала одной из загадочно убитых девушек, – заключила я, и тени вернули второй матрас на место. – Демон убил ее прямо во сне.

– С чего вы взяли? – осведомилась подруга, наблюдая, как щупальца тьмы растворяются в воздухе.

– Если бы девушка сопротивлялась, следов от когтей было бы гораздо больше. А исходя из рассказов Елены о распоротых грудных клетках куртизанок, я смело предположу, что это не просто демон, а Ламия[2]. Иначе одиноким пятном крови матрас бы не отделался…

В дверь настойчиво постучали, обрывая наш диалог. Клара выпустила мое платье и сделала вид, что облюбовала тумбочку рядом с кроватью. Вытащив заколку из коричневых кудрей, она положила ее на деревянную поверхность.

– Войдите, – крикнула я, быстро убрав задвижку тенями.

На пороге появилась настороженная Мари. Обведя комнату взглядом, она таинственно закусила губу.

– Идемте, я провожу вас на завтрак в общую столовую и покажу купальню и прачечную.

Глава 4

Столовая была небольшой, но уютной. В отличие от остального готического интерьера борделя ее стены украшали голубые обои, а длинные столики, за которым собирались девушки, покрывали ажурные белые скатерти.

Взяв с раздачи серебряный поднос с дымящимся тыквенным супом, мы с Кларой разместились в дальнем углу за крайним столиком, ближе к выходу. Кроме нас за ним сидели еще две беловолосые девушки, уплетающие блинчики. Когда мы опустились на деревянную скамью, они недовольно цыкнули.

Что ж, новеньких нигде не любят.

Я подула на ложку и проглотила кремовый суп, с аппетитом облизнув губы. Желудок благодарно заурчал. Клара тоже принялась за еду, смущенно прижимаясь ко мне боком.

Вскоре в столовую подтянулись и другие куртизанки. Они были разных возрастов, комплекций и даже сословий. Кто-то выхаживал в простых сарафанах: молодые девушки, навскидку которым даже не исполнилось восемнадцати. Кто-то в богато расшитых платьях: их возраст уже был ближе к тридцати, скорее всего, за годы работы они сколотили себе небольшое состояние.

Одна из таких дам в алом платье с золотыми перьями одарила меня презрительным взглядом и размашисто зашагала к раздаче блюд, где повариха в белом колпачке накладывала завтрак.

Я, не обращая внимания на этот дешевый спектакль, откусила от мягкого ломтика хлеба, и напротив меня вдруг опустилась девушка с копной ярко-рыжих волос. Клара напряглась и принялась более тщательно пережевывать свою еду.

На вид незнакомка была не старше нас. Она поставила свой поднос и, непринужденно закинув ногу на ногу, указала на нас вилкой.

– Новенькие? – мелодичный голос девушки приятно ласкал слух.

Зеленые глаза внимательно изучали меня. Я тоже взглянула на незнакомку из-под ресниц, подметив, что ее платье, красиво обтягивающее изгибы, было расшито серебром и изумрудами.

А вот и элитная подстилка.

Девушка склонила голову вбок, как птичка, дожидаясь нашего ответа. Большой бриллиант, ловя гранями отблески дневного света, покачивался в ложбинке ее пышной груди.

– Да, – прожевав хлеб, ответила я. – Мари сегодня утром приняла нас на работу.

Я попыталась придать себе любезный вид, неплохо было бы с ней сдружиться, ее близкая связь с мужчинами из высшего общества может оказаться полезной. А если она ублажает самого Селье, то наша дружба станет бесценной. Мои губы скривились в отрепетированной ласковой улыбке, но девушка лишь высокомерно вздернула нос.

– Как вас зовут? – поинтересовалась она и рядом с ней опустилась еще одна молодая куртизанка с темной кожей и черными, как ночь, волосами. Рыжая приветливо махнула ей.

Две раздосадованные девушки, сидевшие до этого рядом с нами, как-то испуганно втянули шеи и поспешно удалились из столовой.

– Люси и Клара. Мы – двоюродные сестры.

Темнокожая повела подбородком на мою бледную фрейлину.

– Если твоя сестра будет так же трястись на аукционе, вы здесь долго не задержитесь, – подметила она и звучно откусила кусок яблока. Сок от спелого фрукта брызнул на ее лиловое платье с кружевами. – Я Сара, а это, – она дернула подругу за рыжий локон, на что та гневно стрельнула в чернокожую взглядом, – Марго.

– Очень рада знакомству, – как можно радушнее выдавила я, и даже Клара мило захлопала ресницами.

– Давайте сразу проясним одну вещь, – грубо пресекла наш дружеский порыв Марго, ее подруга демонстративно закатила глаза.

– Не начинай, Мэгги. Девушки только осваиваются, им незачем лезть на рожон.

Разговор начинал принимать интересный оборот. Я подалась вперед, делая вид, что внимательно слушаю рыжую бестию.

Интересно, она будет угрожать или просить?

– Кайлан – мой! – твердо заявила она, прищурившись. – Посмеете соблазнять милорда, и я превращу вашу здешнюю жизнь в ад наяву! – для убедительности своих намерений рыжая громко стукнула ладонью по столу. Задребезжала посуда. Остальные куртизанки в столовой разом обернулись к нам, но, заметив взбешенную Марго, сделали вид, что увлеченно разглядывают стены.

Клара вздрогнула, а я едва удержалась от широкого зевка.

Сдался мне ее лысый карлик.

Хотя нет, если придется его пытать, чтобы побыстрее закончить это унизительное задание, может, я и добавлю ему парочку шрамов. Но это, конечно, крайние меры. Не хотелось бы, чтобы Селье узнал о моем даре, если сам не причастен к магии.

– А посмеете взглянуть в сторону лорда Лионеля, помощника Селье, – Марго кивнула на свою подругу, давая понять, что этот «мешок с деньгами» зарезервирован за темнокожей, – отправитесь на улицу.

С этими словами рыжая подорвалась с места и стремительно зашагала прочь из столовой, оставив свой нетронутый суп дымиться на столе. Следом за ней поспешила Сара, но взглянув через плечо, подмигнула нам, извиняясь.

Двери столовой выходили в центральный холл. Мы сидели так, что я успела заметить, как двое высоких статных мужчин в черных цилиндрах и длинных фраках ступили в коридор. Легонько приподняв шляпы, они поздоровались с вышедшими из столовой Марго и Сарой, и двинулись вверх по лестнице.

Их лица я не разглядела, но так как с ними не было маленького страшилы в шрамах, мой интерес быстро угас.

– Какие тут все радушные, – отойдя от ступора, скептически промямлила Клара и отодвинула от себя тарелку.

Остальные девушки, с которыми мы успели познакомиться в общей ванной комнате, оказались полными противоположностями Марго. Они сразу обступили нас и принялись по-дружески расспрашивать: откуда мы прибыли и как судьба занесла нас в бордель. С нами даже поделились душистым мылом, которого у простолюдинок быть не должно, пока мы пытались смыть с себя тяжелый запах поезда.

Я завернулась в белое махровое полотенце и наклонилась, вторым полотенцем вытирая длинные волосы. Клара сидела рядом на лавочке в раздевалке и покачивала ногой, а самые болтливые куртизанки, – Лора и Мая, близняшки с русыми волосами и глубоко посаженными синими глазами, продолжали нас расспрашивать о прошлом.

– Да вы что? Все сгорело? – приоткрыв рот, переспросила Лора и сочувственно прижала руку к груди.

– Ага, – подтвердила я нашу выдуманную историю. – Мы с сестрой прогуливались на ярмарке, покупали козам сено, а когда вернулись в деревню – обнаружили на месте дома лишь пепелище. Родители заживо сгорели вместе с нашей ветхой усадьбой, а последние деньги мы потратили на билет до Франсбурга.

Клара театрально всхлипнула и смахнула невидимые слезы кончиком полотенца.

А она быстро учится.

– Ох, как жаль ваших родителей, – искренне посочувствовала Мая и нежно погладила Клару по плечу. Та отчетливо шмыгнула носом. – Мы тоже сироты, наша мать погибла от лихорадки, а отец сгинул еще до нашего рождения. Несколько лет мы слонялись по улицам, прося милостыню, и однажды встретили Мари. Она и предложила нам работу куртизанками.

– Не предел мечтаний, конечно, – вставила в разговор Лора, повесив полотенце на дверь своего шкафчика. Девушка достала из него шелковую комбинацию и натянула через голову. – Но и жаловаться не приходится. Мы всегда сыты, обогреты, да и свободное время и деньги имеются.

Я понимающе закивала и скинула полотенце на лавочку. Мне тоже нечего было стесняться. Через мгновение я уже разглаживала на животе второй выданный Еленой наряд с редкими пайетками на зеленом воротнике.

– Не обращайте внимания на Марго и Сару, они – заносчивые стервы. Все новенькие выслушивают их угрозы, в свое время и нам досталось, – осведомила нас Мая, отлипнув от Клары, которая всячески старалась влезть в платье, не снимая полотенце. Девушка задумчиво почесала затылок. – Они верят, что близкая связь с влиятельными мужчинами откроет им дверь в счастливое будущее, надеясь стать их любовницами за пределами борделя.

– И как их успехи? – спросила я, чтобы понимать, как далеко зашла Марго в стремлении завладеть деньгами и пользоваться властью Селье. Но мне не ответили.

– А где ваша комната? – переводя тему, поинтересовалась Лора, забавляясь неуклюжими попытками Клары. Разнервничавшись, моя фрейлина все-таки отложила полотенце и, залившись румянцем, неуклюже нацепила на себя шифоновое платье, нервно его одергивая.

– Самая крайняя по коридору, – промямлила я, держа в зубах шпильку, чтобы подколоть последнюю прядь в низкую прическу.

Близняшки озадаченно переглянулись и шумно сглотнули.

– Что-то не так? – попыталась я вывести их на разговор о бывших владелицах нашего жилища.

– Да нет, – покачала головой Лора и поманила сестру к дверям. – Просто странно, что Мари поселила вас именно там.

Я уложила локон и вопросительно вскинула бровь, но близняшки, синхронно улыбнувшись, поспешили из раздевалки.

Ясно. Про странные убийства куртизанкам приказали молчать.

Следующее утро началось с того, что Мари разбудила нас ни свет ни заря. Я еле продрала глаза. Всю ночь ворочаясь с боку на бок, так и не смогла провалиться в сон. Даже мне было некомфортно ночевать на предполагаемом месте убийства. А если учесть, что демон разгуливал по борделю и расправлялся со своими жертвами во сне… Меня передернуло. Сон – единственное время, когда я была уязвима.

– Хватит дрыхнуть, сегодня ваш первый аукцион! – Мари двинулась к письменному столу возле небольшого окна и разом распахнула плотные шторы.

Утренний свет залил комнату, подсветив летающие в воздухе пылинки. Я пискнула, прикрывая заболевшие от яркости глаза. Клара недовольно запричитала.

– Побурчи мне, девка! – шикнула бандерша и швырнула на ее кровать золотистое платье с жемчугом.

Потом Мари развернулась ко мне, и в мое лицо полетел голубой бархат. Я поймала наряд возле самого носа, не позволив драгоценным камням на юбке поцарапать нежную кожу.

– Начало в шесть часов! До мероприятия ваша задача – тщательно вымыться, причесаться и навести марафет. Наряды, – бандерша поочередно указала на наши платья, – наденете в последнюю очередь. Еще не хватало, чтобы вы запачкали дорогие ткани!

Клара погладила свое платье по корсету, упиваясь скользким атласом. Наверное, она скучала по знатной жизни, привыкнув каждый день щеголять в изысканных нарядах. Мне же было все равно, если мою одежду не украшают пятна крови – это уже победа.

Мари напоследок погрозила нам указательным пальцем и, громко хлопнув дверью, шустро удалилась.

– Разве мы вчера не заперли ее на щеколду? – удивилась я, сев на кровати. Босые ноги коснулись прохладного деревянного пола, и я, зевнув, потянулась.

Клара принялась расчесывать спутанные после сна кудряшки изогнутым гребнем.

– Я ночью ходила в уборную, – смущенно призналась она. – Должно быть, забыла задвинуть щеколду, извините.

Я неодобрительно цокнула. Задвижка, конечно, не остановит демона, но здесь и без него опасностей хватало. Мало что взбредет в голову ревнивой рыжей бестии.

Запустив руку под подушку, я выудила письмо Ричарда. Вчера так и не нашла времени его прочесть, побоявшись, что меня ждут новые кровавые указания от тетки.

Развернув листок, я внимательно вчиталась в послание, пробежав по короткому тексту глазами.

– Ну что там? – поинтересовалась Клара.

Встав с постели, она на цыпочках проскакала к шкафу за теплыми колготками. Подруга просто ненавидела холод, а вот мне он помогал приводить мысли в порядок, так что я не спешила убирать ступни с прохладных половиц.

Решив, что Клара не отвяжется с расспросами, я зачитала вслух, чтобы она ничего лишнего не надумала.

Адель, прошу, будь осторожна. Я поддерживаю связь с замком через гонца, так что по возможности буду передавать тебе планы Елены. Если понадоблюсь, я снял номер в гостинице недалеко от борделя. Мое новое имя Рэггет, разыщи меня.

С любовью, Ричард.

«С любовью», – мысленно повторила я, и вина уколола под ребра мелкими иглами. Так было всегда, когда Рич, не теряя надежды, осторожно намекал на свои неугасающие чувства, а я не могла ответить ему взаимностью.

Скомкав письмо в кулаке, я окунула руку в царство тьмы. Тени заметались по запястьям, привычно пощипывая холодком кожу, и поглотили смятое послание.

– Как это романтично! – мечтательно вздохнув, воскликнула Клара. Она сложила ладони вместе и прижала их к щеке. – Столько раз обжигаясь о ваш скверный характер, лорд все равно не перестает вас любить.

– Это отнюдь не романтично, Клара, – возразила я и прошлепала к небольшому зеркалу в углу комнаты. – Это трагично. Безответная любовь разрушает, а не затачивает. И пока Рич зациклен на чувствах ко мне, он не сможет обрести счастье, а наше будущее обречено.

Почему-то мне вспомнилось мертвенно-бледное личико его младшей сестры – Мии. Девочке было всего восемь, когда ее поразил загадочный недуг, полностью обездвижив тело ребенка. И вот уже двенадцать лет, после смерти родителей, Ричард делал все, чтобы не разочаровать королеву. Ведь если он лишится снисхождения Елены, его сестра умрет, оставшись без должного ухода, который могли предоставить только придворные целители-маги.

Схожая, но более прогрессирующая болезнь, в свое время забрала у меня маму. Она скончалась, едва мне исполнилось пять. Ночами я часто вспоминаю ее мелодичный голос, от которого расцветала радость в душе, ее темные локоны и сапфировые глаза, смотревшие на меня с гордостью и любовью.

Своего отца я не знала. Тетка тщательно скрывала любую информацию о нем, утаивая даже имя.

Стоя возле зеркала, я щипала себя за бледные щеки, стараясь придать им немного розового оттенка. Клара копалась в шкафу, чтобы подобрать подходящую комбинацию под выданное платье.

Я приподняла волосы на затылке, примеряя, какую прическу стоило сделать на сегодняшнее позорное мероприятие. Чтобы заинтересовать приближенных лорда Селье, я должна была выглядеть неотразимо.

– Вам лучше их распустить, – посоветовала Клара, втискиваясь в узкие колготки. Она прыгала и тихо ругалась, а я хихикала. – Ваши шикарные волосы покорят любого мужчину.

После обеда – в этот раз с нами сидели близняшки Лора и Мая, так что трапеза прошла более-менее приятно и спокойно, – все куртизанки отправились подготавливаться к грядущей ночной работе.

К вечеру бордель стал заполняться мужчинами разных возрастов и денежных возможностей. Я поглядывала с лестницы, наблюдая, как Мари провожала гостей в главный зал, расположенный по левую сторону от входной двери. Тот самый, с кожаными креслами и сценой. Как я успела выяснить, дальше располагалась игорная комната со специальными кабинками для утех и бар с железными шестами для стриптиза.

Большинство девушек уже красовались внизу перед будущими плательщиками за их услуги. Они завлекающе покачивали бедрами, вульгарно смеялись и распутно пили алкоголь, облизывая край бокала.

Нам, новеньким, запретили спускаться без сигнала Мари. Мы – как ценный товар – ждали своей демонстрации на сцене, чтобы за нас могли побороться заинтересовавшиеся мужчины. Это повышало цену и подогревало ажиотаж посетителей «Ядовитого Сердца».

Клара выглядела великолепно. Переливы золотого платья красиво подчеркивали ее загорелую кожу и карие глаза. Она стояла плечом к плечу со мной и беспокойно теребила магический браслет на запястье.

– Помни, как только мужчина подойдет вплотную, стукни по камням два раза, и он уснет, – напомнила я правило использования спасительного атрибута.

Клара закивала слишком быстро и резко.

Я придирчиво осмотрела свою юбку. В отличие от подруги, невзрачный цвет моего наряда совсем не придавал очарования, а наоборот, подчеркивал все недостатки. На фоне нежно-голубого оттенка на моем бледном лице проступили синяки под глазами, а слишком откровенное декольте сильно прижимало грудь, лишая меня имевшихся форм.

Из главного зала с высоко поднятой головой вышла Мари. Свое нелепое платье с павлинами она сменила на торжественно-алое с разрезом.

Я все еще старательно высматривала лысого карлика в толпе мужчин, но никого, даже приблизительно похожего на описание Клары, среди собравшихся не нашлось.

Разочарование опустило уголки моего рта как раз в тот момент, когда Мари поспешила к нам на второй этаж, придерживая юбку.

Время начинать представление.

В зал мы попали через черный вход. Мари сразу отвела нас за кулисы и приказала не высовываться до начала аукциона. Новеньких девушек было не так много. Не считая меня и Клары, с нами, нервно покусывая ногти и покачиваясь на высоких каблуках, мялись еще три молодые куртизанки.

Познакомиться мы не успели: в зале раздался предвкушающий гомон голосов, и Мари выдала нам номера, под которыми мы должны были предстать на сцене. Я выходила последняя, а Клара – третья. Этой информации было достаточно, но я все же окинула оценивающим взглядом конкуренток, которые могли помешать нам добраться до высокопоставленных чинов.

Первая девушка напоминала котенка, побитого и невзрачного, но благодаря лоску ее синего обтягивающего платья могла привлечь мелкого барона. Еще одна незнакомка была с ног до головы покрыта веснушками, но ее норовившая выкатиться из лифа упругая грудь явно не останется незамеченной мужчинами. А стоявшая рядом со мной самая юная девушка со светлыми косичками почему-то вызывала сострадание.

Представив, как толстые пальцы пьянчуги срывают с ее хрупких плеч легкое розовое платьице, я едва не схватила девчушку за локоть и не посоветовала бежать. Когда-то и я была такой застенчивой милой девушкой, пока меня не окунули в мир жестоких убийств. Что ж, жизнь ломает каждого по-своему, поэтому я приглушила сострадательный порыв, позволив ей принять свою судьбу.

Мари жестом приказала приготовиться и вышла на сцену, сорвав громкие овации. Бандерша низко поклонилась гостям и, выпрямившись, принялась рассказывать о правилах грядущего аукциона.

Клара беспокойно заерзала на месте. Подступающий ком паники сжал мое горло и скрутил живот. Я могла убить любого щелчком пальцев, но это знание не унимало дрожь в коленях перед встречей с теми, кто смотрел на тебя как на кусок мяса. А может, то был и не страх вовсе, а чувство отвращения к себе, что придется играть унизительную роль легкодоступной девицы и мило улыбаться.

– Приготовьте ваши кошельки, ведь за кулисами вас ждут просто невероятные красавицы! – загудела на весь зал Мари, и аплодисменты усилились. – Встречаем девушку под номером один – Сью Миллер, начальная ставка двадцать галеон.

На сцену вышла куртизанка в синем. Подходя ближе к Мари, она покружилась, демонстрируя себя со всех сторон, и послала мужчинам в зале воздушный поцелуй.

– Сорок пять галеон! – выкрикнул басистый голос.

Гостей я не видела, так как все еще далеко находилась от выхода на сцену. По итогу торги сошлись на шестидесяти галеон, и девушка, натянуто улыбаясь, спустилась в зал по деревянным ступенькам.

«Веснушку» купили за пятьдесят. Когда дело дошло до Клары, я подалась вперед и ободряюще ее обняла.

– Все будет хорошо, главное – не бойся, – подбадривающе шепнула ей на ухо и отступила.

Клара гордо вздернула подбородок, приподняла шлейф платья и зашагала на сцену. За подругу заплатили целых триста галеон! Я осторожно выглянула из-за бархатной красной шторы, чтобы увидеть того, кто не пожалел такую весомую сумму. Мое лицо озарила плохо сдерживаемая улыбка. Клара сидела на коленях у высокого поджарого мужчины с длинной белокурой косой, склонив голову ему на плечо. Он прятал себя за серой плотной маской, но Ричарда я узнала бы в любом обличье.

Благодарность к Ричу заполнила теплом всю грудную клетку. Лучший друг не имел возможности помочь мне, ведь я должна была подобраться к Кайлану, но за спасение Клары я зауважала его еще больше. Мой взор быстро прошелся по остальным, но Селье в зале так и не появился.

Выругавшись, я вернулась на место. Мне было жизненно необходимо заполучить хоть какую-нибудь информацию о таинственном лорде, поэтому я принялась судорожно припоминать собравшихся. В первом ряду сидел толстый мужчина пятидесяти пяти лет с выпирающими передними зубами. Белая рубашка едва сходилась на его животе-«барабане», угрожая вот-вот порваться. От одного его вида сводило желудок, настолько он казался приторно-надменным. Мужлан явно знал себе цену, а его расшитый золотом фрак и дорогие нагрудные часы это подтверждали, так что на сегодня толстяк – моя цель.

Пока застенчивая девушка в розовом что-то тихо бормотала себе под нос для успокоения, ожидая своей очереди, я увеличивала шансы быть замеченной местным бурбоном.

Тени поползли ко мне из всех углов закулисья, словно хищники к приманке. Стоявшая передо мной девушка шагнула на сцену, как раз вовремя, чтобы не заметить, как черный туман заструился вверх по моей юбке, придавая платью дымчатый оттенок – идеально сочетающийся с моими темными волосами и серыми глазами.

Мерзкий голубой исчез. Для пущего эффекта я разорвала ткань вдоль левой ноги, получив весьма откровенный разрез, в котором при движении соблазнительно мелькало бедро.

Бедняжку в розовом купили очень быстро. К счастью, купцом стал не мой намеченный толстяк, и следующая на сцену прошествовала я.

Мари удивленно округлила глаза при виде моего изменившегося платья, но я сделала вид, что не заметила ее недоуменно нахмуренного лба. Повернувшись лицом к залу, я на мгновение встретилась взглядом с Ричардом. Клара куда-то пропала, а он сидел, вальяжно раскинув ноги, и потирал рукой кожаный подлокотник кресла.

Я маняще приоткрыла пухлые губы. Стараясь приструнить трепещущее от волнения сердце, покружилась так, чтобы мужлан в первом ряду непременно заметил проглядывающее в ткани бедро.

– Шестьсот галеон, – грубо выкрикнул мужчина, стоявший у стены. Он помахал мне рукой и облизнулся. Меня чуть не стошнило прямо на сцену, но один рваный вдох вернул ужин обратно.

– Семьсот пять, – подал голос Рич, набивая мне цену.

Мари бросила на него косой взгляд, мол, дайте и другим побороться, а потом она шумно сглотнула и резко понеслась к выходу из зала. Проследив за ней, я заметила в дверях тень крепкого мужчины, которая быстро исчезла, как только к нему подоспела бандерша.

– Восемьсот, – покручивая между пальцами длинные рыжие усы, предложил новую ставку зажиточный незнакомец в четвертом ряду.

Я красивым жестом отбросила назад длинные волосы и заманчиво провела по своей шее пальцами, уводя руку на грудь. От собственного интимного прикосновения на публике захотелось сквозь землю провалиться.

– Тысяча! – выкрикнул бурбон. В его поблекших с возрастом глазах разгорелся огонек похоти. Он развратно улыбнулся, продемонстрировав остальные кривые зубы, и поманил меня к себе, как будто уже победил в аукционе.

Я уже занесла ногу, чтобы спуститься с лестницы в зал, но на сцену вихрем вернулась Мари и, бесцеремонно схватив меня за руку, неожиданно объявила:

– Аукцион закончен!

Бурбон, возмущенно булькая, подскочил с места и оперся ладонями о деревянную сцену. Даже я удивленно приоткрыла рот, когда Мари подтолкнула меня в противоположное от лестницы направление. Странное чувство, сжимающее легкие, оборвало мое дыхание.

– Эта продажная девка моя! – хамски взревел толстый мужлан, провожая нас недовольным взглядом. Все остальные гости стали расходиться, направляясь в другие залы, а тот, кто успел порадовать себя куртизанкой с аукциона, поднимался наверх, в специальные уединенные комнаты. – Я заплатил за нее тысячу золотых!

– Вы еще ничего не заплатили, – поправила его Мари. Она вела меня к черному выходу из зала, ловко огибая ряды кресел. – И в любом случае ваша ставка перебита!

Мужчина развалисто плелся за нами следом, без остановки чертыхаясь. Я едва поспевала за Мари, которая волоком тянула меня по узкому коридорчику. В какое-то мгновение жирные мозолистые пальцы сомкнулись на моем запястье и потянули на себя, как безвольную куклу.

Тени бешено забугрились под кожей, но я не поддалась соблазну разжать черными щупальцами хватку бурбона и ответно сдавить его горло.

– Две тысячи галеон, – шепеляво выплюнул он в лицо бандерши и дернул сильнее, но Мари меня не выпустила.

– И все же ваша ставка недостаточно весома, – вновь осадила она бурбона.

Огонь похоти в его глазах угас, сменившись мрачным удивлением.

– Кто готов тратить такие деньги на шлюху? – возмущение мужлана буквально утяжелило воздух. Запястье ныло под его цепкими пальцами, а я успокаивающе считала про себя до десяти.

– Не ваше дело! Будьте так любезны, отпустите мисс Люси, иначе я позову охрану, – Мари в одночасье превратилась из распутной бандерши в грозную женщину и присвистнула стоящим у дверей двум офицерам.

Бурбон зло раздул ноздри. Так, что я увидела лес волос в его горбатом носу. Если бы меня не тянули за две руки сразу, я бы точно поперхнулась в кулак, а так пришлось просто проглотить омерзение вместе со слюной. Мужчина наконец выпустил меня и подошел к бандерше вплотную, вдавливаясь в нее пивным пузом.

– Я запомнил, Мари! И не думай, что я спущу тебе эту дерзость с рук, – проведя по передним зубам языком, бурбон неуклюже развернулся ко мне. – Ты еще попрыгаешь на мне, красавица, – после этих слов толстяк удалился, растолкав локтями зевак, случайно оказавшихся у него на пути.

Глава 5

Меня одолевали сомнения. С одной стороны, я была рада, что меня перекупил кто-то повлиятельнее жирного бобрика, но с другой – опасалась, что этот кто-то, заплатив такие деньжищи, вряд ли станет разговаривать с куртизанкой, и тогда мой план по вынюхиванию грязных делишек Селье накроется медным тазом.

Мы бегло миновали забитый людьми холл, где мужчины страстно целовались с куртизанками, а кто-то уже откровенно обжимался с пассией возле стены, запрокинув ногу девушки к себе на талию.

В коридоре несло алкоголем и табаком. Я едва удержалась, чтобы не зажать нос.

– Куда мы идем? – немного притормозив возле лестницы, осведомилась я, но Мари молча продолжила тащить меня дальше. И только выйдя из толпы заговорила:

– Веди себя прилично и постарайся его достойно удовлетворить. Тебе явно благоволит удача, раз ты сорвала куш, девка!

Я не ответила. Волнение, быстро перерастающее в панику, увлажнило ладони.

Мы проскочили пролет второго этажа и двинулись выше. С каждой пройденной ступенькой пульс все сильнее стучал в висках, мешая думать.

Поднявшись, я мельком осмотрелась. Коридор третьего этажа украшали панели из темного дерева, похабные картины на стенах сменились мрачными пейзажами в золотых рамках, а в углах пылились разного вида каменные статуи. Черные изогнутые бра источали приглушенный свет, который поблескивал на чересчур сосредоточенном лице Мари.

Бандерша вела меня к самым широким дверям в конце коридора, располагавшимся рядом со статуей грозного льва.

Мрачная догадка уже плескалась на поверхности сознания, когда Мари ее подтвердила:

– Милорд Кайлан Ле Селье предпочел твое… хм… общество.

Ах, вот как это называется! Общество…

Одновременная радость, что не пришлось проходить через лишние руки в поисках информации, и страх, что уже сейчас я столкнусь с гнусным и самым опасным мужчиной Абракса, заставили нервно вцепиться в юбку.

Одно его имя, как грозная туча, нависло над моей головой, вызывая желание развернуться и уйти, чтобы не встречаться с лысым мерзавцем.

Мари, навалившись, со скрипом распахнула тяжелые двери, заливая сумрак коридора ярким светом, и буквально впихнула меня в комнату, подтолкнув в спину.

Стоило переступить порог, как мои чувства отключились. Так было всегда, когда я приходила на задание. За пять лет я научилась задвигать неуместные эмоции на задний план, пропуская вперед холодную сдержанность и стальную решимость. Боль и раскаяние приходили позже, когда все уже лежали в крови, а я, рыдая, пыталась извергнуть из себя скверну, которая сделала меня рабыней Елены и ее деспотичного правления.

Я прищурила глаза, рассматривая детали обстановки. Как и в коридоре, комнату облицовывал темный брус, а вся мебель, выполненная из лакированного дерева и дорого украшенная вензелями с редкими золотыми вставками, выгодно сочеталась со стенами. Рядом с большим круглым окном расположился широкий стол и кожаный диван, а недалеко от него находился горящий камин.

Лицом к огню, опершись одной рукой на каминную полку, стоял высокий мускулистый мужчина в черной рубашке с подкатанными рукавами. Его блестящие волосы казались сотканными из мрака мироздания. Незнакомец задумчиво болтал ром в стакане и даже не повернулся, когда я вошла.

Должно быть, это один из охранников Селье, – опускаясь в ближайшее к входу кресло, подумала я.

Ноги безумно ныли от узких, натирающих пятку туфель. Нагнувшись, я стянула со ступней надоедливую обувь и помассировала гудящие пальцы. Пока не появился Кайлан, я позволила себе на мгновение расслабиться и выдохнуть, чтобы продумать, как побыстрее спровадить его охранника и обыскать кабинет.

Я резко почувствовала колющий взгляд незнакомца на макушке, словно тот прочел мои бесстыдные мысли. Стоило поднять взгляд, как я чуть с кресла не сползла. Конечно, я и раньше видела привлекательных мужчин, Ричард не был исключением, однако этот незнакомец был до неприличия красив, как самый смертоносный в мире клинок или яд, что манит изысканным флаконом.

Глубоко-карие глаза, такие темные, что скорее казались черными, с вкраплением золотых пятен, напоминали россыпь звезд в ночи. Острые скулы и резкие линии волевого подбородка смягчались полными губами, а ровный нос придавал его лицу рельефности. Бронзовая кожа ловила играющие всполохи света от камина, длинные густые ресницы отбрасывали тени на слегка поросшие щетиной щеки.

Я с трудом сглотнула, точно могла тем самым прогнать наваждение от пленительной и совершенной мужской красоты.

Не помогло!

Я все еще ощущала себя жертвой гадюки, которая так же гипнотизировала, а потом безжалостно расправлялась с угодившей на ее территорию добычей, пока я с открытым ртом пялилась на незнакомца.

Осознание пришло с запозданием, и я вмиг подскочила с кресла. Босые ступни утонули в пушистом ковре. Оставшись без туфель на высоком каблуке, я смотрелась совсем крошечной по сравнению со статным красавцем.

В кабинете так никто и не появился, а жесткий взор мужчины, ответно изучающий меня с ног до головы, лучился властью и непоколебимостью.

Проклятие!

– Так вы не лысый?!

Широкие брови лорда удивленно взметнулись вверх, спрятавшись за прядями, небрежно ниспадавшими ему на высокий лоб. Кайлан звучно поставил стакан на камин и, полностью развернувшись ко мне, ответил:

– Как видите…

Этот чистый голос! Его тембр зачаровывал, он был ласкающим и одновременно грубым, сладко пьянящим и хрипло жестким. Сердце сделало кульбит где-то в горле, а обуявшее желание подойти и коснуться его ударило с такой силой, что я едва устояла на ногах. Этот человек так мастерски располагал к себе, что я уже и позабыла, зачем пришла.

Встряхнув головой, я заставила себя собраться. Однако получилось плохо, катастрофически отвратительно.

– И от вас не воняет, как от задницы слона.

Я что, сейчас это вслух сказала?

Моя рука накрыла браслет, но лорд не стал кидаться на меня с оружием или созывать охрану. Вид его не изменился, он остался таким же холодным и задумчивым, но тихий, едва заметный смешок все же прокатился по комнате, разряжая повисшую тишину.

– Я очень на это надеюсь, – ответил Селье и подпер плечом камин.

– Совершенно, – отозвалась я, стараясь выровнять курс тонущего корабля, именуемого «Адель и ее провальная бестактность».

Вокруг Кайлана витал приятный аромат цитруса и алкоголя. Вдохнув поглубже, я сделала еще одну непростительную ошибку. Цитрус, кутерьмой ворвавшись в легкие, осел пряностью на языке, а к запаху дорогого алкоголя присоединился ненавязчивый парфюм с верхними нотками дыма и кедра. Этот ансамбль ароматов едва не свел меня с ума.

– Не то чтобы я знала, как несет из задницы слона, но вы пахнете намного приятнее.

Черт! Что со мной не так?

Кайлан с трудом сдержал коварную полуулыбку.

Всевышний, это был самый нелепый разговор в моей жизни! А если учесть, что я обозвала влиятельного и непредсказуемого хозяина Франсбурга лысым вонючкой, то и самый опасный.

– Жаль вашу маму, – внезапный поворот темы еще сильнее обескуражил меня. – Люси, правильно? – даже мое выдуманное имя, произнесенное бархатным баритоном, разрядом молнии прошибло насквозь.

Тонкие струи холода обвили ноги плотным кольцом. Тени, чувствуя слабину, всегда притягивались ко мне, как к магниту. Хорошо, что длинная юбка скрывала это представление тьмы и света от глаз милорда. Я незаметно пошевелила ступнями, и холодок испарился.

Кайлан оттолкнулся от камина и проследовал к столу. Припав к нему поясницей, он порывисто скрестил руки на рельефной, обтянутой тканью рубашки груди.

– Вы что, знаете все печальные истории куртизанок? – спросила я, нервно заламывая пальцы на руках. Это проявление беспокойства не ускользнуло от вездесущего милорда, и он, наслаждаясь моим смятением, закусил губу.

– Конечно, я ведь должен понимать, кого беру на работу в бордель и насколько ценен товар.

Точно! Работа!

От потрясения я совсем запамятовала, что Селье пригласил меня в кабинет не для пустого чеса языком, хотя язык, скорее всего, в его планах присутствовал, учитывая какую сумму он предложил за меня на аукционе.

Я опустила голову, скрыв за упавшими на лицо волосами разрумяненные от стыда щеки. Перед тем как его усыпить, мне придется подобраться вплотную, и сомневаюсь, что Кайлан просто так позволит приблизиться к нему.

Милорд загадочно прищурил влекущие в омут беспамятства глаза.

– Я прочел в досье Мари, что это ваш первый опыт интимного общения с мужчиной как с клиентом, – пояснил Кайлан, правильно предположив одну из причин, почему я так сильно раскраснелась. – Но поверьте, я далеко не худший вариант.

– Конечно, ведь вовсе не вы держите в страхе полкоролевства и прославились бессердечьем и жестокостью, – огрызнулась я.

Кайлан мрачно хохотнул:

– И вы верите всем абсурдным слухам или только тем, что витают вокруг меня? Спешу вам напомнить, но мы только что разоблачили несколько нелицеприятных россказней.

Я покачалась на пятках. Рассказывать, что его жестокость подкреплена вовсе не слухами, а фактами, переданными мне королевской разведкой, я не стала.

– Что ж, если все обвинения в мой адрес закончены, вы можете приступать к делу, – грубость его приказа вновь оживила застоялую тьму в углах кабинета.

Пульс эхом отдавался в барабанных перепонках, пока я наблюдала, как поразительно красивый мужчина садился на кожаный диван у стены, широко расставляя ноги.

– Что… что я должна делать? – вновь смутившись, промямлила я.

Меня еще никогда не заливало стыдом одновременно с желанием. Воздух в комнате наполнился осязаемым напряжением, вызывая мурашки вдоль позвоночника.

Внезапно расстояние между нами перестало меня устраивать, и дело было не только в активации браслета. Дьявол! Я желала приблизиться к Кайлану и провести рукой по его мягким волосам, попробовать на вкус манящие губы и потеряться в сильных руках.

Собственные мысли возбуждали и пугали до смерти.

Я сделала шаг к лорду и попала в эпицентр еще большего влечения. Легкое покалывание, как первый зимний морозец, поцеловало кожу. Разум затуманился, затянувшись странной, пробуждающей жаркие чувства дымкой. Грудь отяжелела, и следующие движения были как во сне, ведомые тянущими к Селье ментальными крючками силы.

– Станцуй для меня, – тембр Кайлана изменился, став вибрирующим.

В кабинете не осталось ничего, кроме его потемневшего взгляда, жадно блуждающего по моему телу. Особое внимание он уделял шее и проглядывающему между складок юбки бедру. Даже если бы лорд приказал выброситься в окно, я бы не стала сопротивляться, лишь бы он подарил мне поцелуй.

Тонкие лямки платья слетели с плеч. Тело стало покачиваться в такт неслышимой музыки, я запрокинула голову и… Тень сжала ногу с такой силой, что боль развеяла чарующий мираж.

Я быстро заморгала, застыв в шаге от Селье. Пленившее разум наваждение отпустило, опустошив меня до изнеможения. Я начала оседать, лорд подхватил меня, не позволив упасть на пол, и осторожно усадил рядом с собой на мягкий диван.

Вот он, момент!

Пальцы забарабанили по браслету. Один. Два удара. Но Селье не засыпал, продолжая буравить меня взволнованным взглядом.

Я снова стукнула по плоским камням, но лорд все еще крепко удерживал меня за плечи.

Неужели Елена подсунула неработающий браслет, или магия королевских заговорщиков просто не действовала на него?

Разобраться в предположениях я не успела. Рука лорда потянулась к моему лицу, и легкое прикосновение горячих пальцев к щеке взорвало черным светом сознание.

Я отключилась раньше, чем расслышала собственное имя из его уст.

Глава 6

Веки были слишком тяжелые. Я с непосильным трудом разлепила их, ожидая увидеть склонившегося надо мной Кайлана, но вместо чарующих карих глаз на меня смотрели голубые, с растекшимися вокруг них морщинками.

– Не волнуйтесь, милорд, девка просто слишком щуплая. Опять сегодня, поди, ничего на обед не съела, да и на аукционе переволновалась. Что взять с робкой девственницы.

Кого? Надо же, столько лжи в одном предложении!

Я лежала боком на диване, мои волосы водопадом свисали вниз, завитками ниспадая на пол. Селье стоял позади бандерши и задумчиво гладил подбородок. Мари помахала перед моим носом рукой. Я медленно сглотнула, как будто проталкивая в глотку кирпич, и бандерша подала мне стакан воды.

Привстав, я сделала внушительный глоток, смачивая пересохшие губы и саднящее горло.

– Ну, ты как? – поинтересовалась она.

Я лишь кивнула, молча давая понять, что со мной все в порядке. Но на самом деле… Всевышний! Мне казалось, что из меня достали внутренности, пожонглировали ими и запихнули назад. Голова гудела, пульс спотыкался, а тело было невероятно тяжелым.

– Хорошо, тогда вставай. Незачем нам больше смущать милорда.

Мой растерянный взор переключился на Кайлана. Он напоминал непоколебимую каменную статую воина. Встретившись со мной взглядом, лорд даже не моргнул, выражая только одну эмоцию – презрение. За то, что потратила его драгоценное время и помяла бессознательной тушкой диван.

Я медленно села и помассировала виски. Перед глазами плыло, размывая цветными полосами интерьер кабинета.

Мари помогла мне подняться, подцепив под локоть. Меня немного покачивало, но я не сопротивлялась, позволив ей увести меня подальше от Селье.

– Ты – позорище, – сквозь зубы процедила бандерша, закрывая за нами двери. – Мне теперь придется у милорда в ногах валяться, чтобы он дал тебе, недотепе, второй шанс и не выгнал из борделя взашей!

К телу понемногу возвращалось равновесие, шаги становились увереннее, пока Мари спускала нас на второй этаж, продолжая безостановочно причитать:

– Такой шанс запорола! Ты хоть понимаешь, что девки годами к нему в постель пробиваются?

Я слушала через слово. Меня мало волновала снисходительность Кайлана, но вот его сила, которая опустошила меня, властительницу теней, как залпом выпитый стакан вина, тревожила до липкой испарины.

Мы повернули в крыло, где располагались личные комнаты куртизанок. Мари толкнула плечом нашу дверь. Слава богам, она оказалась не заперта, и мне не пришлось возиться с ключом.

Клара, переодетая в белую простенькую сорочку, сидела в кресле у окна и читала газету. Стоило нам появиться, как подруга моментально спрятала желтый пергамент за спину и тревожно приоткрыла рот, когда мое неестественно бледное лицо осветила масляная лампа на тумбе.

Мари усадила меня на кровать и потянула за лямку платья.

– Оно точно было голубым!

Я не ответила, сил на спор не осталось. Прижавшись спиной к стене, я устало прикрыла глаза.

– Может, вы спутали с кем-то ее наряд? – Клара встала и протянула бандерше свое золотое платье, висевшее на спинке кресла.

Приоткрыв один глаз, я заметила, как недоуменно скривилось морщинистое лицо Мари, когда она приняла одежду.

– Возможно, – прошептала она и сочувственно постучала Клару по плечу. – Лорд Рэггет тебя хвалил. Не переживай, дорогая, все мы проходим через это в первый раз.

Моя подруга поперхнулась слюной, но, быстро сообразив, к чему клонит Мари, придала себе театрально-понурый вид и слабо кивнула.

Интересно, что там Ричард ей наплел?

– За твоим платьем приду завтра, – Бандерша указала на меня длинным ногтем. – Соберись, Люси, иначе твоя карьера в «Ядовитом Сердце» будет такой же короткой, как сегодняшняя несостоявшаяся ночь с милордом, – напоследок добавила она и вышла вон, громко постукивая каблуками по полу.

Стоило двери закрыться, как я облегченно рухнула лицом в подушку, но, резко вспомнив одну щепетильную деталь, выхватила ее и запустила в Клару.

Подруга с визгом отскочила, и подушка угодила в стену.

– Лысый карлик? – приподняв голову, зло возмутилась я.

Клара непонимающе на меня уставилась, дожидаясь объяснений всего, что произошло после аукциона.

– Кайлан Селье далек от твоих нелепых описаний, – прошипела я сквозь сжатые зубы. – И он – инкуб![3]

Подруга зажала рот ладонью и медленно опустилась на край своей постели. Неподдельный ужас, застывший в ее огромных глазах, казалось, вот-вот переродится в крик.

Как только в голове прояснилось, а напускное влечение отпустило, все быстро встало на свои места.

Но почему я потеряла сознание?

Обычно демонам похоти несвойственно высасывать жизненную силу в самом начале плотских утех: без должного возбуждения жертвы они не насытятся.

– Нужно рассказать Ричарду и передать послание Елене, – отчеканила подруга. Неожиданно ее страх сменился неподдельным весельем. – Я и не думала, что мы так быстро во всем разберемся.

Я отрицательно замотала головой и сразу же пожалела об этом. Мир снова накренился.

– Нельзя! У нас пока нет никаких весомых доказательств демонической сущности Кайлана, а тем более неясна его причастность к убийствам девушек.

Клара встрепенулась, поджав длинные ноги под себя. Две глубокие складки пролегли на ее насупленном лбу.

– Как это неясна? – переспросила подруга. – Он же демон, логично, что смерть несчастных куртизанок на его совести.

Я все же села, снова припав затылком к холодной стене.

– Инкубы не разрывают жертв когтями, они действуют более деликатно. Их сила сосредоточена в подчинении, во власти над разумом. Чтобы убить, им достаточно приказать жертве задохнуться, а тем более они их не обескровливают.

Клара задумчиво провела рукой по кудряшкам:

– И что нам делать? Селье сам по себе личность опасная, а теперь, зная, что он – отродье ада, вы рискуете еще больше.

Я скептически хмыкнула:

– Но у меня как минимум одно преимущество – теперь я осведомлена о его демонической душонке. Уверяю тебя, Клара, даже без чудо-браслета тетки, который, к слову, ему – как мертвому припарка, я могу постоять за себя, ведь даже у Дьявола есть тень!

Подруга склонила голову, не одобряя мою позицию.

– Но если Кайлан не убийца, то кто осмелится переходить Селье дорогу и устраивать резню прямо у него под носом?

– Я не говорила, что лорд не виновен. Селье мог призвать других демонов для расправы над жертвами и заметания следов. Елене нужно больше весомых фактов, чтобы казнить всех замешанных в этом грязном деле ублюдков и забрать под свою власть Франсбург. Пока мы не преподнесем моей тетке желаемое на блюдечке с голубой каемочкой, сообщать в замок о наших предположениях бессмысленно.

– Он что-то вам сделал, да? – аккуратно предположила Клара. – Когда вы вошли в комнату, на вас лица не было. – Подруга тревожно подалась вперед, желая встать и пересесть на мою кровать, но в последний момент ее что-то остановило.

Жжение в пальцах, которыми я потирала колени, переросло в чувство могильного холода. Тени дымкой обвивали руки. Вместе с жизненной энергией ко мне возвращалась сила.

– Я попала под волну его чар, а когда он коснулся меня, отключилась, – нехотя призналась я и взмахом руки прогнала с пальцев черные кольца. – Не думаю, что Кайлан сделал это преднамеренно. Если бы он желал причинить мне вред, то не стал бы вызывать Мари. Скорее, он пытался помочь, раскрепостить меня, но почему-то, столкнувшись со мной, его магия подействовала иначе.

Я повернулась и невидяще уставилась в окно, за которым растекалась непроглядная ночная тьма, и только блеклый свет звезд слегка серебрил острые крыши Франсбурга.

– И это еще одна загадка, которую нам предстоит раскрыть.

К завтраку я так и не притронулась, меня все еще подташнивало, а при виде еды становилось только хуже. Клара без меня никуда не ходила, так что мне пришлось с утра пораньше волочиться с подругой в столовую, чтобы спасти ее урчащий на всю комнату желудок.

Светлая комната, в которой витал аромат свежеиспеченных булочек и каши, пустовала. Только за дальним столиком возле раздачи такие же, как Клара, «ранние пташки» попивали чай. Ночь у куртизанок вышла жаркая, большинство клиентов покинули бордель лишь на рассвете, а некоторые мужчины, которые отдали предпочтение не плотским утехам, а крепкому алкоголю, до сих пор толпились у входа.

Мы заняли облюбованное место, с которого открывался прекрасный вид на главный холл. Я провожала покачивающиеся тела пьянчуг надменным взглядом, а Мари помогала им не уйти без рубашки и ботинок.

Почувствовав на себе мой пристальный взор, бандерша развернулась в сторону столовой и пригрозила мне кулаком, заметив, что я сижу без тарелки.

– Может вам подать чай? – чавкая, предложила Клара.

Я отвернулась. Удушающий ком даже при упоминании пищи становился поперек горла.

Когда Клара доела, мы отнесли поднос на раздачу и уже хотели покинуть столовую, как путь нам перегородила Мари. Ее огромная грудь, вздымающаяся, как кузнечные меха, расположилась на уровне моих глаз. Сегодня я обошлась без каблуков, так что мне пришлось запрокинуть голову, чтобы заглянуть бандерше в лицо.

– Как хорошо, что ты уже одета, – резко заключила она, подбоченившись. Ярко-розовая заколка в тронутых сединой волосах, якобы подходящая под цвет ее не по возрасту аляповатого платья, почему-то подстегивала мою тошноту.

Одета?

На мне красовалось шерстяное платье с высоким воротом, которое нам выдала бандерша для прогулок. После завтрака мы с Кларой решили пройтись по театральной площади и составить список заведений, в которых бывал Кайлан помимо борделя. Нужно было разобраться, как часто пустовал кабинет лорда, чтобы обыскать его под покровом ночи и теней.

Но мой вопрос так и остался неозвученным. Бандерша, не позволив произнести ни слова, схватила меня за руку и потянула к выходу из борделя.

– Люси вернется через несколько часов, – успокоила она рванувшую за нами Клару, и та истуканом застыла на пороге.

Раннее утро закололо зябкой прохладой, но в отличие от дня нашего прибытия во Франсбург, небо не хмурилось, а капли дождя не барабанили противно по лицу.

Редкие лучики, пробивающиеся через кучевые облака, выхватывали вкрапления позолоты на крыльце и вьющихся по колоннам змей. Соседние здания при более ярком освещении больше не казались устрашающе угрюмыми, скорее напоминали произведение готического искусства.

Пока я любовалась здешними красотами, бандерша подтолкнула меня к стоявшей у входа в бордель черной карете, запряженной двумя лошадьми.

Животные громко фыркали и нетерпеливо стучали копытами по брусчатке. Кожаные шоры прикрывали их глаза, а темная шерсть красиво лоснилась под скудным осенним солнцем.

– Мари, что происходит? – я вырвала руку из железной хватки бандерши, когда та потянулась к блестящей ручке кареты.

– Ты едешь к лекарю, тебя осмотрят и пропишут лечение, – объявила она и поправила безобразно нелепый бант размером с мою голову на своем корсете. – Так что не трепи мне нервы, девка, и марш в карету!

Я подняла взгляд на глухо зашторенное алым бархатом окно экипажа и поморщилась от нахлынувшего леденящего кровь страха, который зарождается внизу живота, когда стоишь на краю пропасти и смотришь вниз.

– Со мной все прек… – я не договорила.

С высокого, расшитого золотыми нитями облучка слез кучер в цилиндре и белых перчатках. Долговязый мужчина средних лет галантно распахнул передо мной дверь, перекрыв собой любые пути отступления.

Я попятилась, насколько это было возможно, чтобы не врезаться в Мари, и уперлась пятками в землю, словно меня пытались посадить не в теплую, достойную самой королевы карету, а в клетку к тигру.

– Люси, прекращайте этот сомнительный концерт и поднимайтесь. Я не намерен ждать вас целый день, – беспокойство скрутило внутренности тугим узлом от этого ласкающего, похожего на самый нежный велюр, пропитанного хмельным медом голоса.

Кайлан Ле Селье!

Легкий ветерок, игравший моими распущенными прядями, резко стал пронизывающим. Я бывала и в более опасных ситуациях, но почему-то именно сейчас катастрофически не хватало воздуха, а перспектива вновь оказаться один на один с таинственным лордом лишала последней крупицы храбрости.

Поймав на себе недоумевающие взгляды кучера и бандерши, которые наверняка думали, что я умом поехала, раз не принимаю приглашение милорда, от которого любая другая девушка скакала бы, как мячик вокруг кареты, я задрала подол и шагнула на подножку.

Лошади громко заржали, уловив исходящую от меня опасность. Кучер быстро обернулся и схватил самую строптивую за уздцы, чтобы та не встала на дыбы или не понеслась вперед.

Животные всегда боялись меня, чуя за версту порочную магию. В детстве я мечтала о собаке, но все подаренные Ричардом щенки, скуля, забивались в угол, а когда я пыталась погладить их или накормить, едва не падали замертво. Сжалившись над трясущимися комочками, я возвращала их назад хозяевам.

Прогнав воспоминания, я осторожно нырнула внутрь кареты и опустилась на мягкий диванчик, стеганный бордовым бархатом.

Напротив меня, вальяжно развалившись, сидел Кайлан Ле Селье. Длинное черное пальто и идеально выглаженная белая рубашка выгодно подчеркивали точеный рельеф его мускулистого тела. В руках он держал трость-саблю с золотой головой льва, которую лениво поглаживал большим пальцем.

От одного мимолетного взгляда на лорда у меня по телу пронесся жар. Сделав вид, что расправляю подол юбки, я нервно поерзала на диванчике, успокаивая разбушевавшиеся нервы. Конечно, можно было списать эту удушающую неловкость на демонические чары, но я не ощущала ни пощипывания на коже, ни иного признака всплеска его силы.

Чтобы отвлечь себя от жара, прилившего к щекам, я осмотрелась, старательно обходя взглядом нахмуренного лорда. Внутри карету обтягивала все та же бордовая ткань, что и сиденья, которую треугольниками прошивали черные пуговицы.

– Трогай, Алби! – резко крикнул лорд, и я содрогнулась от рокота его низкого тембра.

Карета поехала вперед, немного подпрыгивая на неровностях дороги. Вспотевшие пальцы непроизвольно вцепились в край сиденья.

Окно с моей стороны было не зашторено, и я с девичьим любопытством наблюдала, как наш экипаж огибает круглую театральную площадь с каменным фонтаном в центре, проезжает мимо деревянных ларьков местных торговцев и устремляется вверх по улице.

– Могу я осведомиться, милорд? – не выдержав натянутого молчания, я первая разогнала повисшую тишину, которую нарушал только скрип колес и редкое ржание лошадей. Чем раньше пойму истинную причину моего наглого похищения из борделя, тем лучше. – Вы так пристально следите за здоровьем всех куртизанок или я исключение?

Кайлан коротко рассмеялся и надменно изогнул бровь.

– Конечно, я забочусь обо всех своих девушках. Вы – лицо борделя, а если мои работницы будут терять сознание при встрече со своими клиентами, Франсбург и я лишимся львиной доли дохода, – рука Селье легла на колено, и я заметила переливающийся перстень с граненым ониксом на его указательном пальце.

Зачарованная невероятно черным камнем, впитывающим в себя вселенную, я не стала отвечать на его реплику.

– Рад, что ваше милое личико больше не лишено красок и вы не напоминаете серого утопленника, – обнажив идеально ровные зубы в хитрой улыбке, подстегнул лорд.

Забыв про выдуманный статус простолюдинки, я осадила зазнавшегося нахала:

– Вам бы поучиться делать комплименты, а то это больше прозвучало как оскорбление, – отрезала я, не успев оценить риск своей пылкой речи, и слегка пошатнулась вперед, когда карета наехала на очередной булыжник.

– Мне красноречивые слова без надобности, девушки обычно сами под меня ложатся. Жаль, вы не смогли вчера в этом убедиться, – Кайлан развязно подмигнул.

Нахлынувшая волна возмущения сперла дыхание.

– Ваше раздутое эго и возможность купить любую женщину не дает вам право думать, что каждая избранница безоговорочно желает разделить с вами постель, – скрестив руки на груди, порывисто выпалила я. Про чары инкуба, которые и без денежной подоплеки заставили бы девушек падать перед Селье штабелями, я благоразумно умолчала.

– То есть вы бы отказались возлечь со мной, если бы я вчера за вас не заплатил? – Кайлан соблазнительно наклонил голову, ожидая моего ответа.

– Вы до глубины души мне отвратительны, лорд Ле Селье. Вы – ценитель власти и денег, вам неведома искренность и чистая любовь, иначе вы бы уже женились, а не глушили одинокими ночами ром, закрывая дыру в сердце распутными девками. Так почему же я должна вас желать?

Ни один мускул не дрогнул на его суровом лице, но в карете едва заметно похолодало, точно тонкая струйка сквозняка проскользнула в душное пространство.

– А у вас слишком подвешен язык для простолюдинки, Люси. Чем вы не можете не вызывать еще больший интерес к вашей неоднозначной персоне.

Карета плавно затормозила, остановившись. Протяжный скрип колес заглушил гневный скрежет моих зубов на собственную оплошность. Своим нелепым поведением я чуть не подвела себя под монастырь, позволив Кайлану усомниться в моей легенде об осиротевшей девушке из низшего сословия, поэтому решила больше не перечить ему.

Кучер учтиво открыл дверь и, поклонившись, прижал снятую шляпу к груди.

– Пойдемте, Люси, – Селье грациозно поднялся, опершись на трость, и выскользнул из кареты.

Последовав за милордом, я спустилась на подножку. Кайлан любезно подал мне руку, в призыве раскрыв ладонь. Побоявшись, что его прикосновение вновь отправит меня в забвение, я проигнорировала обходительный жест и самостоятельно покинула карету.

Мы оказались на узкой длинной улице, которая тянулась до самого сумрачного леса, где, будто дым в печи, клубился туман. Серая мгла, как призрак, просачивалась сквозь деревья в город, но сильный морской ветер загонял непрошеный дым обратно в его мрачную обитель.

Оторвав опасливый взгляд от леса, я развернулась к небольшому двухэтажному зданию. В отличие от окружающих домов, оно было лишено остроконечной крыши, монументов во дворе и грозного забора с пиками.

Кайлан уже вышагивал к нему по каменной тропе, постукивая тростью, а кучер позади меня проверял на наличие застрявших камешков подковы лошадей после поездки. Стоило мне вспомнить про животных, как они вновь громко зафыркали.

Приподняв шерстяной подол, я недовольно побрела следом за лордом. Он остановился на крыльце и трижды постучал по двери головой льва на своей трости.

Над крыльцом, поскрипывая, висела бронзовая вывеска с широким крестом, обозначавшим здравницу. Я инстинктивно сжалась. Все во мне противилось походу в это злополучное, пропитанное запахом крови и поветрием смерти место. Бледные, умирающие от тяжелых недугов люди на больничных койках напоминали трупы в трактирах, а металлический привкус и запах спирта частенько переносил в вечера, где я жестоко расправлялась с подстрекателями восстания против власти Елены.

– И вновь ваши щеки потеряли цвет, Люси, – недовольно подметил Кайлан, когда я, поднявшись по ступенькам, встала рядом с ним. – Не зря я настоял на врачебном осмотре.

Я уколола его неприязненным взглядом, а следом двустворчатые двери распахнулись. Перед нами застыл высокий подтянутый юноша в белом халате. Его каштановые волосы стояли дыбом, будто парень только что их взъерошил, а зеленые глаза испуганно расширились, заметив Кайлана.

– М…милорд, – заикаясь, произнес незнакомец и, спохватившись, склонил голову в знак уважения. Кайлан лишь коротко кивнул.

– Я привел к вам эту милую девушку, – он указал на меня большим пальцем, – вчера она потеряла сознание в разгар хм… своей работы, осмотрите ее, – голос лорда сочился высокомерием и стальной уверенностью в своем превосходстве. Однако, чтобы еще больше не смущать робкого парня, он нехотя добавил: – Пожалуйста.

– К…конечно, милорд. Мы… мы всегда вам рады. П…проходите, – сообразив, что заикой парень стал явно не сегодня, я мило улыбнулась лекарю и прошла внутрь, когда он вежливо повел рукой, приглашая нас войти.

Кровавые ожидания не оправдались: в уютной здравнице пахло отнюдь не омерзительно. В свежем воздухе перекликался запах травяных настоек, чистого постельного белья и чего-то еще пряного, с легкой ноткой дыма.

Ах нет! Этот аромат витал рядом с лордом.

Лекарь провел нас по узкому коридору в небольшую комнату сразу за холлом. Он отодвинул белую занавеску, которая служила вместо двери, и пропустил нас в смотровую.

Пол и стены комнаты облицовывал нежно-голубой кафель, рядом с длинным окном стоял накрытый простыней топчан, а недалеко от него расположилась пара деревянных столиков с разноцветными склянками.

Кайлан остановился в арочном проеме, подперев плечом свод, а я двинулась к топчану, на который молча указал лекарь. Наверное, он старался меньше говорить, чтобы не смущать нас отрывистой речью.

Я, подпрыгнув, забралась на край топчана, заинтересованно наблюдая, как молодой лекарь возился со странными медицинскими приборами на столе. Взяв что-то наподобие трубки, он подступил ближе и задумчиво почесал острый подбородок.

– Р…раздевайтесь, – промямлил несуразный парень, а я приоткрыла рот от нахальства. Заметив замешательство на моем лице, он быстро поправился: – Верх п…платья, мне нужно вас о…осмотреть и п…послушать.

Остудив запал раздражения на просьбу лекаря и погасив смущение, которое раскрасило алыми пятнами щеки, я послушно скинула с плеч пальто и потянулась к корсету платья сзади. Пальцы доставали только до нижнего ряда лент, а дальше было не справиться без посторонней помощи.

– Простите, вы не могли бы развязать оставшиеся ленты? – развернувшись на топчане полубоком, попросила я лекаря.

Парень заметно занервничал и затрясся. Я скептически вскинула бровь. Странно было наблюдать такую реакцию от человека, который каждый день осматривает больных.

– Эх, Микаэль! Пора бы тебе уже отложить склянки и наведаться в бордель. Не поверишь, но женскую грудь можно не только слушать, – подал голос Кайлан и, одним шагом преодолев разделяющее нас расстояние, настойчиво отшвырнул потянувшуюся к моему платью руку лекаря.

Я крепко зажмурилась, ожидая, что прикосновение Селье опять затуманит разум, но ничего не произошло.

Абсолютно.

Ловкие пальцы лорда подцепили ленты и принялись расшнуровывать корсет с небывалым рвением. От близости Кайлана и того, с какой силой он тянул проклятую шнуровку, заставляя неровные швы платья ощутимо впиваться во все чувствительные места, у меня словно густая лава разлилась по венам, заменяя собой кровь. Я сосредоточилась, пытаясь уловить демоническую энергию, заставляющую сердце беспокойно метаться в груди, но опять ничего не почувствовала.

Ленты закончились, ткань сползла вниз, оголяя мои худые плечи и выпирающие ключицы. Я вовремя придержала платье ладонью, не позволив полностью раскрыть верхнюю часть тела. Рваный вдох Кайлана, слишком близкий к моей шее, нашел жаркий отклик внизу живота.

Перед тем как отступить назад к арке, лорд настойчиво коснулся выпирающих костей моего позвоночника, породив ворох мурашек по спине, и, наклонившись так, что его шелковистые пряди задели мое ухо, недовольно пробубнил:

– Что ж, думаю, мне придется заняться не только вашим здоровьем, но и питанием…

Клянусь, я забыла, как дышать, и вспомнила об этом жизненно необходимом действии только тогда, когда аромат Кайлана растворился в мятном запахе настоек, а лекарь, все еще трясясь, оказался напротив меня и вежливо попросил:

– П…повернитесь, мадам.

Я послушно развернулась. В руках юноша держал деревянную трубку для прослушивания пульса, который сейчас стучал где-то в горле, но поразило меня другое. Микаэль, не стесняясь, открыто пялился на меня, как на диковинное явление.

Мои глаза!

Стоило уступить эмоциям, и тени, как подрагивающий в лесу туман, прокрадывались в мою радужку, наполняя ее темной дымкой. В такие моменты даже я обескураженно глазела на себя в зеркало, любуясь танцем серых всполохов, которые поглощал черный дым.

Я моргнула и тени пропали, а кроткий лекарь едва не выронил трубку:

– Как вы пр…прекрасны, – прошептал он, и его гладко выбритые щеки заалели, как будто Микаэль впервые признался в симпатии девушке.

Словно завороженный, он потянулся к моей скуле свободной рукой, желая провести по ней костяшками пальцев, но его порыв остановило громогласное замечание Кайлана:

– Микаэль! Если вы желаете потрогать мою новую работницу не в рамках врачебного осмотра, вам придется дорого заплатить!

Лекарь дернулся, как от пощечины, и все же обронил трубку.

Меня послушали, посчитали пульс, заглянули в горло и даже заставили вытянуть руки и поочередно дотронуться указательными пальцами до кончика собственного носа. Я с доблестью прошла все эти «нелегкие испытания», и Микаэль заверил лорда, что я полностью здорова. Прописав мне побольше прогулок на свежем воздухе и белковое питание, он дал отмашку одеваться.

Корсет я умудрилась зашнуровать сама. Кайлан откровенно ухмылялся моим страдальческим попыткам и пыхтению, пока я, извиваясь как уж на сковородке, затягивала ленты. Но пережить еще одно столкновение с лордом, от прикосновений которого разгоралось не только тело, но и воображение, подкидывая непристойные картинки с участием мерзкого Селье, я не хотела.

Спустя пару минут страданий я полностью оделась, гордо вскинув подбородок.

Глава 7

Когда мы покинули здравницу, небо уже заволокли угрюмые тучи. Я стояла на крыльце и недовольно наблюдала, как крупные дождевые капли, похожие на брошенные с неба бриллианты, разбиваются о пожелтевшую лужайку.

Кайлан возвышался рядом с каретой и что-то приказывал сгорбившемуся под его высокомерным взглядом Алби.

Стоило сделать шаг в их сторону, как кучер, низко поклонившись лорду, вскочил на облучок и свистящим взмахом хлыста отправил лошадей галопом вперед по улице.

Моя нога так и не стала на следующую ступеньку. Кайлан развернулся и, задиристо подмигнув, жестом руки поманил меня к себе.

Его трость исчезла, теперь лорд неторопливо постукивал по брусчатке носом длинного черного зонта. Мне ничего не оставалось, как шустро подойти к нему, хмурясь от падавшего на лицо дождя. Как только я приблизилась, Кайлан со щелчком распахнул зонт над нашими головами.

Шляпа милорда намокла, он стряхнул с ее краев капли и галантно предложил взять его под руку, но я не шелохнулась, глупо уставившись на согнутый локоть.

– Дорогая Люси, врач прописал вам пребывание на свежем воздухе, так что вперед, – он кивнул на спуск, – нас ждет увлекательная прогулка в пекарню.

– Вы сейчас серьезно? – осведомилась я, прикинув, что мы ехали сюда минут пятнадцать, а пешком идти придется гораздо дольше. – Хотите провести целый час под дождем?

– Если это время послужит на пользу милой девушке, то я не против, – ответил лорд, пожав плечами. – Тем более до обеда я полностью свободен и не вижу проблемы в том, чтобы провести его в приятной компании.

Я разинула рот.

Куда делся заносчивый Ле Селье?

Кайлан потянулся и легонько стукнул меня по подбородку, возвращая челюсть на место. От мимолетного касания теплая волна разлилась по моему телу.

– А если серьезно, мне нужна ваша помощь, – нехотя признался он. – У Мари сегодня день рождения, и мне необходимо выбрать торт. – Кайлан поежился, как будто его заставили покупать не вкуснейшее угощение, а навоз для удобрений. – У моей бандерши весьма специфический вкус…

– О да! Я заметила… – не удержавшись, перебила я.

Решимость наконец взяла верх над неуверенностью, и я осторожно подцепила лорда под руку. Может, посчастливится выведать у него что-нибудь полезное или узнать, в какие дни он отсутствует в борделе.

Кайлан хохотнул, и мы неспешно двинулись вниз по улице. Я старалась не замечать нашей волнующей близости, вслушиваясь в барабанящие по зонту капли. Трезвонно разбиваясь о плотную ткань, они помогали моему сердцу отбивать ровный ритм рядом с лордом.

– Мари любит все до отвращения яркое, блестящее и несуразное, – сморщив идеально ровный нос, проговорил лорд. – А я далек от всего вышеперечисленного.

Ну конечно!

От демонстративного закатывания глаз меня удержал размеренный вдох. Демон, любящий побрякушки и нелепые блесточки, точно бы не смог держать в страхе королевство. В голове всплыл смехотворный образ Кайлана, с умилением тискающего мягкую игрушку, и я подавилась слюной, проглатывая клокочущий в горле смех.

– И вы решили, что лучшая кандидатура на почетную роль покупателя подарка для бандерши – я? Если вы не заметили, милорд, то я не ношу вычурную одежду. Да и откуда она у простолюдинки? – моя бровь поползла вверх.

Мы проходили мимо парка с высокими соснами. Он тянулся длинной полосой вдоль домов, спускаясь к скалистому пляжу. Должно быть, в более приятную погоду его наводняли люди, но сейчас, кроме бродячих собак, в парке никого не было. Горожане благоразумно отсиживались дома, дожидаясь, пока закончится дождь, местами срывавшийся в ливень.

В карих глазах Кайлана засверкали опасные огоньки. Он наклонился, чтобы я смогла расслышать его шепот за шумом разбивающихся о брусчатку капель.

– Лично я вообще предпочитаю видеть вас без одежды. – Всемогущий! Я зарделась, и даже дождевая прохлада не смогла унять это жалящее лицо чувство. – Но уверен, с проклятым тортом вы все же справитесь лучше меня.

Я перешагнула лужу, Кайлан напряг руку, обеспечив более устойчивую опору, чтобы я не потеряла равновесие.

Стараясь больше не впутываться в разжигающий кровь разговор, я собралась с мыслями, чтобы невзначай начать расспрашивать лорда о его предпочтениях и планах.

– Милорд, – притворно сладко начала я. Моя чрезмерно учтивая нотка в голосе заставила Кайлана еще ближе податься ко мне. – Не поймите неправильно, но мы с сестрой впервые в вашем городе. И в выходные хотели бы познакомиться с Франсбургом поближе, вы не могли бы посоветовать, ну не знаю, ваши излюбленные места отдыха? – я подняла голову. Кайлан был до безобразия высок, моя макушка едва доставала ему до плеча. И чтобы придать себе еще больше очарования, кокетливо захлопала ресницами. – Может, через недельку-другую мы скопим необходимые средства и сможем познакомиться с выдающимися достопримечательностями Франсбурга.

Лорд неожиданно ощетинился, словно поднятая тема его неприятно задела.

– Я заплатил вам более чем достаточно, Люси. Конечно, Мари вычтет из этой суммы дань казне, но и этих денег вам хватит на долгие месяцы вперед. – Мы завернули в небольшой переулок, соединявший проспект, по которому мы прогуливались, хлюпая по лужам, с театральной площадью. – Так что ни в чем себе не отказывайте и посетите филармонию, это самое безопасное место для незамужних девушек.

Я немного притормозила, сбитая с толку его неоправданным вниманием.

– К чему такая забота о простолюдинке с репутацией распутной девки?

Кайлан выпрямился во весь рост, даруя мне возможность расслабиться и вздохнуть полной грудью.

– При чем здесь забота, Люси? Вы отработали – я заплатил, вы спросили – я ответил, – жестко отчеканил он, и эта грубость странно ущемила меня, заставив пойти в наступление.

– Уверена, вы жаждали более добросовестного выполнения моих хм… обязанностей, так почему же все равно не поскупились?

Лорд остался невозмутим. Этого мужчину, казалось, вообще не трогали ни мое насупленное лицо, ни убийственные взгляды, которые я, наперекор собственному здравому смыслу, постоянно исподтишка в него метала.

– Откуда вам знать, чего именно я жаждал? Может, вашего минутного танца вполне хватило, и я щедро вас отблагодарил.

Я раздраженно всплеснула рукой, и зонт наклонился. Мне в лицо ударил дождь, мгновенно промочив до нитки. Могильный холод заплясал на пальцах, но я, сжав кулаки, блокировала выплеск теней.

– Вы так и будете говорить загадками? – возмутилась я.

– А вы так и продолжите спрашивать очевидное? – ядовито парировал лорд.

Я резко умолкла, осознав, что своими несдержанными эмоциями разрушаю шанс втереться к Селье в доверие, поэтому остаток пути мы прошли молча.

Театральная площадь вмещала в себе все значимые строения Франсбурга. Она находилась в низине, так что сквозь шум дождя пробивался всплеск морских волн вдали.

Время только близилось к обеду, но из-за хмурой погоды уличные фонари уже горели, поблескивая радужным ореолом в лужах. Заметив по правую от бульвара сторону стеклянную витрину со сладостями, находившуюся на первом этаже кирпичного дома, я вынырнула из-под зонта. Наплевав на недовольный оклик Кайлана, я прямой наводкой двинулась в булочную, позволяя стене дождя смыть мои неудачи и вскипающие чувства.

Над дверью звонко зазвенел колокольчик. Стоило шагнуть внутрь, как я наткнулась на уничтожающий взгляд пухлой продавщицы за широким прилавком. Стекающие с меня ручейки дождя быстро заливали вымытый до блеска пол.

Ужасно грозная женщина пугала до дрожи, напоминая мою учительницу придворного этикета, которая за любую оплошность била палкой по рукам. Елена, конечно, никак не препятствовала таким варварским методам воспитания восьмилетней девочки, считая, что Римма выбивала из меня невежду.

Я разомкнула губы, чтобы извиниться, и даже стыдливо растерла лужу ногой, будто это могло как-то спасти ситуацию, но следом за мной вошел Кайлан. Он сложил зонт в проеме двери, так что его пальто осталось сухим, а волосы под шляпой даже не растрепались.

Зато я выглядела как мокрая крыса. Превосходно!

Заметив Селье, продавщица сразу смягчилась, расплываясь в добродушной улыбке. От натуги розовые щеки, которые, я уверена, были видны даже из-за спины, едва не треснули.

– Милорд! – пропела полная леди и поклонилась. Белый колпак слетел с ее густых белобрысых волос на пол. – Чем обязаны вашему визиту?

Кайлан незаметно для парочки посетителей булочной, сидевших на мягком диванчике у стены, подтолкнул меня в поясницу, заставив двинуться к прилавку.

– Мы пришли за вашими расхваленными тортами, Вениамина, – имя продавщицы лорд специально низко растянул. Толстушка похлопала себя по пружинистым кудрям и игриво захихикала. Кайлан знал, – конечно, этот мерзавец знал, – как падки на его демоническую внешность женщины, и бесстыдно этим пользовался.

Мы приблизились, а толстушка, позабыв о том, что с меня текло, как с водопада, уже выкладывала на прилавок лучшую выпечку.

В носу защекотали ароматы корицы, меда и сахарной пудры. Я вытянула шею, чтобы получше рассмотреть красивейшие торты, украшенные осенними ягодами, сливочным кремом и грецкими орехами.

Булочная олицетворяла все кошмары Селье: цветочные обои, ажурные скатерти и пестрые люстры с бантами. Даже я чувствовала себя неуютно, привыкнув к мрачным видам из окон замка, а бедный лорд, черным пятном разгоняющий весь этот кукольный рай, и вовсе казался здесь лишним.

Я украдкой взглянула на разглядывающего прилавок Кайлана. Он стоял, опираясь на длинный зонт, и ничем не выдавал своего отвращения к обстановке, только острота его скул стала не режущей, а смертоносной.

Я глупо хихикнула и тут же зажала рот рукой. Не знаю, что со мной творилось, но после первых убийств я вовсе перестала воспринимать такие нелепые ситуации, но рядом с лордом, которого я должна была отправить на костер, все становилось иначе.

– Для кого угощение? – не скрывая своего восхищения, поинтересовалась толстушка у Селье.

– Для Мари, у нее сегодня день рождения, – ответил лорд, и продавщица, встрепенувшись, резко нагнулась под прилавок и достала два омерзительных торта с радугами и белыми лошадками. Отличались сии произведения кондитерского искусства лишь изобилием вычурности и блесток.

– Какой? – сухо спросил у меня над ухом Кайлан. Не задумываясь, я ткнула пальцем на самый аляпистый, и лорд кивнул продавщице.

Толстушка заохала и, потерев поясницу, вновь нагнулась за коробкой. Я попятилась к столикам, сложив руки в замок, пока женщина упаковывала торт и перевязывала коробку розовой лентой.

Кайлан, расплатившись кругленькой суммой, забрал угощение и размашисто двинулся ко мне.

– Спасибо, – кратко поблагодарил он. – Вы избавили меня от мучительного метания между тошнотворно-лиловым и мерзко-пурпурным.

Я широко улыбнулась и весело ответила:

– Всегда пожалуйста. Хотя лучше с таким вопросом обращаться к моей сестре Кларе, это она у нас ценитель всего девчачьего.

– А чем увлекаетесь вы? – вдруг осведомился Кайлан, когда мы вышли на улицу.

Дождь продолжал отбивать чечетку по дороге, и мы ненадолго остановились под железным козырьком, пока лорд возился с зонтом.

Я пожала плечами. Наверное, Кайлан, как и я, пытался навести обо мне справки.

– А чем может увлекаться обычная девушка из глухой деревушки? Наши ценности сводятся к удачному замужеству и воспитанию дюжины детей, – если честно, я понятия не имела, каких принципов придерживаются простолюдинки, поэтому отчеканила первое, что взбрело в голову.

– Ладно, спрошу по-другому: что вам по душе? – лорд раскрыл зонт, и я уже привычно подхватила его под локоть. Мы побрели к борделю, скрывающемуся за плотной стеной дождя, лишь черные очертания кирпича проглядывали через бушующий занавес.

Мокрая шерстяная ткань моей одежды на ветру стала ужасно холодной, и я задрожала, стуча зубами. Внезапно Кайлан принялся расстегивать свое пальто, и одной рукой накинул его на мои подрагивающие плечи. Я ощутила пряный аромат цитруса и табака и недоверчиво прищурилась, а лорд же на мгновение приподнял шляпу: мол, не стоит благодарностей.

Ненадолго задумавшись, я решила сказать правду, не почуяв в вопросе никакой лишней подоплеки.

– Мне нравится инструментальная музыка. В детстве мама играла на скрипке, сопровождая тонкую мелодию красивейшим мелодичным голосом. Я пыталась обучиться этому непростому мастерству, но скрипка упорно не поддавалась, так как мамин слух я, к сожалению, не унаследовала. – А вам?

Крыльцо борделя приобрело четкость, когда Кайлан соизволил ответить:

– Ну, кроме дорогого алкоголя, власти, денег и хорошего секса, я ценю свободу.

– Свободу? – ошарашенно переспросила я, не обратив внимания на все остальное. Мы остановились прямо у входной двери. Благодаря одолженному пальто я полностью согрелась, только мокрые волосы противно липли к лицу и шее. – Как человек, способный позволить себе все что угодно, может ценить вольность?

Ответ лорда не укладывался в голове. Инкуб с нечеловеческой силой, который в отличие от меня никому не служил и не был связан по рукам и ногам клятвой королевству, нуждался в свободе?

– Вы не узнаете, насколько тяжела ноша другого, пока не примерите на себя его шкуру, Люси, – подметил лорд.

Я задумалась, а Кайлан распахнул двери борделя и, сложив зонт, прошествовал внутрь. Тяжело вздохнув, я ввалилась следом.

И что я за шпион такой, глупо млеющий от запаха и взгляда мужчины, чья душа отдана Дьяволу?

Не успела я переступить порог, как Селье, даже не попрощавшись, ринулся к лестнице, спрятав от спускавшейся ему навстречу Мари коробку с тортом за спиной. Я сняла с плеч длинное пальто и повесила его на рогатую вешалку возле двери.

– Что сказал врач? – первым делом спросила у меня бандерша.

– Жить буду, – коротко отчеканила я и побрела к себе. Если Мари не упомянула про свой праздник, не посчитав нас достойными такой личной информации, то и я не стала лишний раз мозолить бандерше глаза.

Шустро пройдя по коридору к своей комнате, я опять зацепилась взглядом за тоненькую трещину внизу окна. Не знаю почему, но она подозрительно действовала мне на нервы.

Я нагнулась, желая провести по разбитому стеклу пальцем, но внезапный пронзительный крик Клары заставил меня подскочить и, громко стукнув дверью о стену, влететь вихрем в комнату.

От увиденного что-то зашлось в груди. Тени непроизвольно хлестанули наружу, черными клубами обтекая подругу, которая прыгала в центре комнаты и трясла головой, вытряхивая заколки из волос.

Темнота заволокла помещение. Пока остальные девушки не сбежались на вопли Клары и не увидели водоворот теней, застилающих свет, я, вытянув перед собой руки, призвала их обратно. Тьма ударила в меня леденящими осколками, пробирая до глубины души, и впиталась под кожу.

– Клара! – чуть задохнувшись, позвала я.

Подруга истерически рыдала, все еще судорожно что-то выпутывая из растрепавшейся косы. Я подскочила к ней, пытаясь разглядеть, что происходит, но ничего не заметила.

Как я и предполагала, уже через минуту наши соседки оббивали порог комнаты, а самые смелые, близняшки Лора и Мая, протиснулись внутрь спальни, смотря на нас широко распахнутыми от ужаса глазами.

Клара осела на пол. Я крепко обняла содрогающееся тело подруги, и она спрятала заплаканное лицо в ладонях.

– Что за шум средь белого дня? – расталкивая куртизанок локтями, к нам ворвались запыхавшаяся Мари и высокий, атлетично сложенный мужчина в полосатом жилете.

Дрожь Клары передалась мне, я с трудом сдерживала слезы из-за страха за подругу.

Симпатичный мужчина порывисто двинулся к нам и присел на корточки, переводя взволнованный взгляд с меня на Клару. Прядь темно-шоколадных волос упала ему на высокий лоб, и он резко ее сдул.

– Девушки, что произошло? – мягко спросил незнакомец.

Подруга закачалась в моих руках, я сильнее прижала ее к себе. Мари тревожно выхаживала позади мужчины и грызла длинные ногти, а наши соседки с боязливым любопытством выглядывали из дверного проема. Только Мая и Лора, присев рядом с нами, успокаивающе поглаживали Клару по спине.

– Я не знаю, – ответила я. – Когда я вошла, моя сестра уже кричала и извивалась.

– Лорд Лионель, мы слышали какие-то странные звуки перед тем как все случилось, словно зверь скребся когтями о стены и пол в коридоре, – совладав со срывающимся голосом, ответила Лора.

– Я стояла возле окна, и не заметила никаких странностей, – усомнилась я в словах девушки.

– Люси? – мужчина обратился ко мне и протянул руку, чтобы коснуться плеча Клары, но та истошно завизжала, и я закрыла ее собой, не позволив мужчине дотронуться до подруги. – Поможете отвести вашу сестру на третий этаж? Там есть успокоительное, да и лишние зрители нам ни к чему, – он недовольно покосился на топчущихся в коридоре девушек.

Согласившись с мнением лорда, я ласково заговорила:

– Клара, дорогая, нам нужно покинуть комнату, здесь небезопасно…

Подруга закивала, слегка успокаиваясь. Я понимала, что незнакомец явно близок с Кайланом, а рассказ Клары о случившемся не должен утечь дальше верхушки борделя, чтобы не напугать куртизанок еще больше.

Клара попыталась встать. Я придержала ее за плечи, и, опершись на меня, она, все еще всхлипывая и спотыкаясь, вышла в коридор. Близняшки рванули следом за нами, но Мари пригрозила им кулаком, и дальше дверного проема они не продвинулись.

Вскоре мы оказались на третьем этаже. Подруга испуганно осматривалась по сторонам, но, слава Всевышнему, больше не кричала и не плакала.

Лионель пропустил нас в помещение напротив кабинета Кайлана. Я усадила подругу на кожаный диван возле камина, чтобы она поскорее согрелась и ее перестал бить озноб. Мари вошла последней и закрыла за собой массивную дверь на задвижку.

В комнате, напоминавшей личную библиотеку, пахло пергаментом и пылью. Стеллажи книг из вишневого бруса занимали всю правую стену, а слева расположился бар с элитными напитками и сигарами.

– Если это ваше успокоительное, милорд Лионель, – я кивнула на стойку с алкоголем, не удержавшись от едкого замечания, – то моя сестра не пьет.

Мужчина остановился как раз возле бара и, прокрутив деревянную пробку, вскрыл бутылку с ромом. Плеснув кофейного цвета жидкости в стакан, он развернулся к нам и залпом его осушил, даже не поморщившись.

– Вы можете звать меня Лион, я – главный помощник лорда Ле Селье, – наконец представился незнакомец и отряхнул свой жилет от невидимых пылинок.

– А где, кстати, сам милорд? Почему глава борделя самолично не спустился на крики? – подозрение так и нарастало в теле, раздуваясь как воздушный шарик. Я видела Кайлана всего десять минут назад, он не мог так быстро улизнуть, а всеобщий переполох вряд ли остался бы им незамеченным.

Только если он его и не устроил?

– Милорд занят, – ответила за мужчину Мари и, обойдя бар, принялась рыться в ящиках стола рядом с окном.

Бандерша достала темно-зеленый пузырек и плеснула отвар в маленький стаканчик, поданный ей Лионелем. Поболтав успокоительное в граненой таре, Мари поспешила к нам и протянула его Кларе.

– Выпей, должно помочь.

Подруга, несмотря на мой предупреждающий вздох, выхватила стакан из рук бандерши и одним глотком влила в себя содержимое.

– А теперь рассказывай, что тебя так напугало, милая? – пышногрудая женщина ласково коснулась плеча Клары.

Я усмехнулась. Можно было бесконечно удивляться тому, как менялось настроение Мари. Вот она ворчливая стерва, а вот – милая заботливая наседка.

Я погладила липкую от пота ладонь подруги. По ее лиловому платью растеклись кляксами темные пятна на воротнике и подмышках.

– Я с…сидела на к…кровати, – отрывисто начала Клара, но я крепче сжала ее руку, молча говоря, что она не обязана отчитываться, но подруга, проигнорировав меня, продолжила: – и заплетала косу. Неожиданно в комнате похолодало, а потом я почувствовала, как что-то трогает мои волосы, – Клара зажмурилась и шумно сглотнула. – Будто тощие пальцы или ветки копошатся на затылке. Я испугалась и посмотрела в зеркало в углу комнаты, – подруга опять заревела, ее слезы огромными каплями закапали на мою мятую юбку.

– Клара, не утруждай себя, скажешь, когда будешь готова… – попыталась успокоить я фрейлину, но меня перебил Лионель.

– Нет! Пусть девчонка говорит! – слишком требовательно зарычал помощник Селье, и даже Мари, стоявшая рядом с подлокотником нашего дивана, вздрогнула.

Клара подчинилась:

– Сзади меня сидело уродливое ссохшееся существо со склизкой серой кожей и черными впалыми глазами. Я закричала, и ворвалась Люси, – она многозначительно покосилась на меня, и я догадалась, что тени спугнули уродца. – И оно исчезло…

– Ты сказала правду? – спросила я Клару, когда мы переносили свои немногочисленные вещи в другую комнату. Помощник Селье распорядился переселить нас в другое крыло, где находились гостевые спальни для обслуживания клиентов. Так что нам с Кларой теперь предстояло делить на двоих одну кровать, на которой до этого покувыркалась половина Франсбурга.

Я отбросила эту скверную мысль, когда поняла, что вся мебель в отданной нам комнате совершенно новая.

– Да, – шепнула в ответ подруга, когда мимо нас протиснулась Мари и двое грузчиков в серых беретах, которые и принесли сюда новые деревянные кровати, шкаф и тумбы. – Думаешь, Кайлан призвал чудовище?

– Не знаю, – я пожала плечами и сильнее стиснула ручку чемодана. – Но его исчезновение перед нападением весьма подозрительно, как и все остальное в этом треклятом борделе.

– Значит, Елена права. Франсбург погряз в демонической скверне, – Клара едва слышно выругалась, ее все еще трясло.

А если бы я не успела?

Сердобольная подруга стала бы очередной жертвой Ламии, а ее искореженное тело с растерзанной грудью валялось бы сейчас на холодном полу. Единственное, что осталось светлого у меня в жизни, – это Клара и Рич. Лишись я друзей, и тьма уже никогда меня не отпустит.

Сгорбленные мужчины ушли, оставив за собой лишь кислый запах пота. Мари осмотрела комнату придирчивым взглядом, что-то прошептала, скорее всего, какой-нибудь нелепый заговор от нечистых духов, и, поймав мой благодарный кивок, спешно удалилась, позвякивая бубенчиком на розовом банте.

– Вот теперь нам нужен Ричард! – объявила я и, пройдя к кровати, поставила чемодан на белоснежную постель.

Глава 8

Два дня мы провели, отдыхая в новой комнате, так как помощник Селье разрешил Кларе не работать, чтобы прийти в себя и успокоить расшатанные после встречи с Ламией нервы, а меня оставили с ней за компанию.

Понедельник – день, который официально освобождал куртизанок от работы. Так что вечером мы с Кларой с легкостью улизнули из борделя. Накинув теплые пальто, мы отправились искать гостиницу, указанную в письме Ричарда.

Проливной дождь прекратился, но плотно сгустившийся сумрак сделал Франсбург более зловещим, а исходя из недавних событий – еще и смертельно опасным.

Мы вышли на главную площадь. Горожане прогуливались рядом с фонтаном в виде грозного чудовища с крыльями и стеклянными торговыми витринами, присматривая себе всякие безделушки. Мода Франсбурга практически ничем не отличалась от столичной: все те же элегантные платья в пол с высокими стойками и длинными рукавами, да приталенные пальто и мужские фраки. Повсюду слышался рокот карет и стук тростей. Морскую свежесть забивал печной дым, запах табака и взрыв цветочных духов женщин из высшего сословия.

– Туда, – указала Клара, различив в темноте вывеску с койкой.

Мы быстро перебежали шумную улицу, едва не налетев на даму с собачкой. Стоило мне ступить на бульвар, как мелкий пес противно затявкал и оскалил острые зубки. Я впустила в глаза тени и шикнула, пес обделался от страха, а его розовощекая хозяйка в сером платье начала охать и причитать.

– Раздражает, – выплюнула я и поплелась дальше за быстро двигающейся в толпе Кларой.

И когда она так осмелела?

Двери трехэтажной гостиницы, схожей по стилю с большинством зданий Франсбурга, украшали узоры из черных роз.

Мы впорхнули в залитый ярким светом просторный холл. Над нами парила прозрачная люстра, отбрасывая радужные переливы на сводчатый потолок. Подобные вещицы просто обожала моя тетка, так что весь замок Абракса был увешан «хрустальными сосульками». За позолоченной стойкой с колокольчиком стояла рыжеволосая девушка. Завидев нас, она учтиво выпрямилась и отрепетированно просияла.

– Мы ищем лорда Рэггета, – с ходу обозначила я цель нашего визита. – Нам сказали, что месье снял у вас комнату, – стойка была слишком высокая, мне пришлось встать на цыпочки, чтобы выглядеть более презентабельно. Клара была на голову выше меня, так что подруга не утруждалась подобным.

– Месье Рэггет сейчас отсутствует, – ласковым голосом уведомила девушка и поправила белый платочек, завязанный у нее на шее, а я тихо выругалась себе под нос. – Но могу передать, что его искали. Подскажите, пожалуйста, ваши имена, – девушка достала из-под стойки небольшую записную книжку в кожаном переплете и с хлюпающим звуком обмакнула перо в чернильницу.

Клара хотела ответить, но я ее остановила, толкнув подругу в бок локтем.

– Не нужно, мы навестим его в следующий раз, – вымолвила я и, бросив беглый взгляд на лестницу с коваными перилами в конце коридора, потащила Клару на выход.

– И что нам теперь делать? Как мы найдем Ричарда в огромном городе? – потирая друг о друга покрасневшие от холода руки, поинтересовалась Клара.

– Заглянем в пару таверн и кабаков, а если не объявится через несколько дней, опять наведаемся в гостиницу.

В первой, самой ближней к борделю таверне Ричарда не оказалась. Зато стоило нам сунуть туда нос, как парочка развязных пьянчуг с золотыми зубами вовсю начали предлагать нам деньги и возможность использовать свои влажные рты в их похабных целях.

– Подонки! – возмутилась Клара, плотнее укутавшись в пальто, когда мы вышли обратно на улицу. От застоялого запаха дыма волосы пропахли за считаные минуты, и даже порывистый ветер не мог прогнать это зловоние.

– Не обращай внимания, – посоветовала я. – Жаль, они не смутьяны, а то бы их сердца уже пополнили коллекцию Елены.

Мы двинулись вверх по бульвару и случайно подслушали разговор двух прохожих про еще одну таверну, где сейчас проходил турнир по картам. Зная, как Ричард любит азартные игры, мы прямиком отправились туда.

Маленький камешек впился в подошву сапога, я потерла ногой об острый край бордюра, избавляясь от «незваного гостя», и осторожно поинтересовалась у Клары:

– Ты как? Мы ведь даже нормально не поговорили после нападения.

– Все хорошо, – натянуто отчеканила она. – Спасибо тебе и твоей силе, но давай больше не будем об этом, не хочу все заново вспоминать, – я кивнула, уважая желание подруги не поднимать неприятную тему, и мы зашагали дальше.

В конце улицы, которая вела на вокзальную площадь, мы наткнулись на здание с высокими узкими окнами. Рядом с арочным входом курили сигары трое мужчин, выпуская в воздух кольца белого дыма. Верхние пуговицы их рубашек были расстегнуты, а рукава подкатаны до локтей, демонстрируя их раскрепощенность. Вившиеся вокруг дамы в дорогих нарядах висли на мужских плечах и, запрокинув головы, заливисто смеялись над неизвестными нам шутками.

Мы с Кларой переглянулись, молча соглашаясь с выводами друг друга. Ричард точно там, ведь лучшего места, чем элитный игорный клуб, для выуживания информации о Селье не найти.

Как мы и предполагали, Рич занимал центральное место за длинным столом в одной из дальних кабинок и попивал ром. Рядом с ним сидели еще четверо мужчин разных возрастов и две молодые дамы с глубокими декольте, и все играли в карты.

Таверна была битком набита людьми. Звон бокалов и гомон переплетающихся голосов встретил нас с порога вместе с облачком дыма от дорогих сигар.

Наше появление осталось незамеченным. Гости были увлечены игрой, алкоголем и развязным общением. Я наступила во что-то липкое, пока снимала пальто, чтобы передать его в переполненный верхней одеждой гардероб. Клара размотала зеленый шарф, сунув его в рукав накидки, и повесила ее на последний свободный крючок.

– И как нам привлечь внимание Ричарда, не вызвав негодования у его компаньонов? – прошептала подруга мне на ухо.

Побоявшись, что липкая субстанция под сапогом – это чей-то не удержавшийся в желудке ужин, я настороженно посмотрела на грязный каменный настил. Изучающий взгляд скользнул по разлитому вину, и я облегченно выдохнула.

Главный зал таверны вселял мысли о мрачных пещерах, и только лакированный бар, столики и украшавшие мебель кованые узоры придавали ему изящества.

– Жди здесь, – скомандовала я подруге, вложив в свой голос непоколебимую властную нотку. – Есть у меня одна идея.

Клара послушно замерла возле входной двери. После случившегося я не хотела снова волочить подругу в пекло, и сама двинулась в гущу людей.

Толпа, как тиски, сжимала меня со всех сторон. Я была слишком маленькой и хрупкой, и без своей силы даже не могла пробиться через плотно стоявших друг к другу гостей таверны.

Незаметный поток теней, сорвавшийся с моих пальцев, словно удав пополз по полу, обжигая холодом вставших на его пути гуляк.

Мужчины ошарашенно пялились под ноги, но ничего не видели. Тени отступали прежде, чем они опускали головы, а дамы взвизгивали и поднимали юбки. Отскакивая друг от друга, зеваки прокладывали мне беспрепятственный путь к столику Ричарда.

Я прошмыгнула мимо толстяка с залитой алкоголем рубашкой и обвила Рича руками сзади.

Он вздрогнул. Но стоило лорду повернуть голову и увидеть меня, как голубизна его глаз скрылась за чернотой расширенных зрачков.

– Дорогой! – я натянула воодушевленную гримасу. – Я тебя везде ищу! – Мгновение – и я бесстыдно уселась к нему на колени, старательно пряча от собравшихся свое лицо. Кто-то из игроков в таверне мог признать во мне куртизанку с аукциона, и это лишило бы мою выдуманную историю смысла.

Мои пальцы вцепились в темно-синий жилет Ричарда. Не знаю, понял ли он, какое представление я затеяла, но рука лорда ответно легла на мою талию, сжав плотную ткань платья.

Один из игроков за столом недовольно прокашлялся, намекая, что следующий ход принадлежит Ричарду.

– Я так скучала, – простонала я, заглянув Ричу в раскрасневшееся от выпитого алкоголя лицо. Потянув за цепочку нагрудных часов, я заставила его вплотную наклониться ко мне.

– Рэггет? – слишком писклявым голосом окликнула его девушка с самым глубоким декольте. Ее внешность я не рассмотрела, зато выпяченную грудь, едва не выпадающую из платья на стол, сразу запомнила. Скорее всего, она надеялась на взаимность Ричарда, а мое появление втоптало в грязь ее планы разделить постель с высокопоставленным лордом.

У меня не было ни времени, ни желания продолжать этот «театр одного актера». Нужно было срочно найти повод нагло увести Ричарда в разгар карточной игры, и на вымотанный переживаниями за Клару ум не пришло ничего лучше, как показать всем, что я пришла сюда за своим любовником.

Мои губы впервые с той самой ночи в мерзком переулке коснулись его. Ричард опешил, но все же подыграл. Мой язык проник в его жаркий рот, пройдясь по зубам. Я страстно целовала его, покусывая и посасывая утонченные губы. Пальцы запутались в длинных волосах Рича, и он гортанно застонал, так же вожделенно отвечая на мои ласки, точно вся его жизнь теперь сосредоточилась в моих руках.

Мы играли разные роли, когда нам приходилось убивать смутьянов. Чтобы разоблачить противников власти Елены, а иногда ими становились и ее приближенные, мы внедрялись в их дома под видом прислуги или проникали на балы в костюмах шутов.

Но безответные чувства Ричарда, разбившиеся о скалы моего отказа, ранили сильнее ножа. Рич был дорог мне, я не хотела специально бередить его старые сердечные раны и потому понимала, что сегодняшнюю ночь проведу в слезах.

Сильные руки Ричарда сжали мои ягодицы, но я не почувствовала ничего, кроме укола совести и горькой досады за собственный поступок.

– Ох, ну и страстная у тебя девка, Рэггет, – забубнил самый пожилой из мужчин с заметной проседью в каштановых волосах.

– Да, – согласился его тощий друг с длинной бородой. – Порадуй уже возлюбленную, бог с ними, с этими картами. Любовь важнее!

Прекрасно! Моя взяла.

Я прервала поцелуй, встав с колен Ричарда. Его губы припухли, а взгляд затуманился страстью. Сжав его ладонь, я потянула друга из-за стола, так и не развернувшись к игрокам. Ричард, поднявшись, коротко попрощался с картежниками и позволил увести его к выходу.

Клара вжималась в стену и изо всех сил старалась не привлекать к себе лишних взглядов. Пока мы пробирались сквозь толпу, благо в этот раз пьянчуг расталкивал Ричард, я слышала, как тяжело он дышал, возвращая отнятый в поцелуе кислород.

– Рич, у нас серьезные проблемы, – зашептала я, когда мы миновали гущу людей и поравнялись плечами.

– Я уже догадался. Вряд ли что-то другое заставило бы тебя склониться к поцелую, – понуро ответил он осипшим голосом и прокашлялся в кулак. От скрытого обвинения я поморщилась и прибавила шаг.

Клара приветливо махнула Ричу и забрала из гардероба нашу одежду. Пока лорд искал свое пальто среди сотен черных фраков, я быстро оделась, выправив длинные волосы из-под воротника.

– Ричард выглядит разбитым, – подметила подруга, надевая длинные перчатки.

– Мне пришлось его поцеловать, – Клара впилась в меня презрительным взглядом, будто я и сама не догадывалась, что поступила гадко. – Это был самый быстрый и действенный способ прервать покер. Ты же знаешь, как игроки точат зуб на того, кто подставляет их в момент игры, так что перестань сверлить взглядом в моем лбу дырку и шагай на выход.

Как только за нами захлопнулась дверь таверны, мы, внимательно оглядевшись, нырнули в самый неприглядный закоулок между двумя соседними домами.

Могильный холод заструился по позвоночнику, тьма пропитала душу, заполняя мраком мое естество. Я вскинула руку, и облако теней окутало нас темной вуалью, скрывая нашу взбалмошную компанию за черным занавесом, напоминавшим вихрящийся дым.

Ричард оперся одной ногой о кирпичную стену за помойными баками и выжидающе скрестил руки на груди. Полностью он одеваться не стал, ограничившись наброшенным на плечи пальто. Скорее всего, после нашего разговора по душам Рич планировал вернуться за игорный стол.

Милое личико Клары скривилось от запаха помоев. Она зажала нос, поэтому ее голос прозвучал по-детски пискляво:

– Ну и вонища!

Знала бы подруга, что именно под такое буйство «ароматов» я потеряла невинность, не стала бы так открыто возмущаться.

– На Клару напал Ламия, – выпалила я. Наплевав на плесень, покрывавшую камень, я прижалась спиной к противоположной стене узкого закоулка.

Перед вступлением в тайный отряд зачистчиков Елены королевские библиотекари несколько лет вбивали в мою голову ценные исторические знания про иерархию и виды демонов, способные помочь мне овладеть собственной силой. Конечно, никаких плодов в этом направлении они не принесли, но весьма разнообразили кругозор, ведь для большинства жителей королевства утечка данных сведений каралась смертной казнью.

Осаждение земель Абракса демонами держали в строжайшей тайне, надеясь, что со временем недалекие простолюдины забудут темные времена и больше не будут искушаться смешением крови для получения в своем роду мага.

– Что? – обида Ричарда улетучилась, растворившись в неподдельном шоке. Он развернулся к фрейлине, смущенно теребившей рукав накидки.

– В выделенной нам комнате уже совершали убийство, и Клара бы стала следующей жертвой ненасытного демона, не появись я вовремя.

Ричард, к моему удивлению, отклеился от стены и нежно взял Клару за руку, поглаживая ее запястье большим пальцем.

– Тебя не ранили?

Фрейлина сначала побледнела, наверное, провалившись в жуткие воспоминания, а потом ее щеки вспыхнули розовым, и она замотала головой.

Я закатила глаза.

– Слушайте, если между вами что-то есть, лучше признавайтесь сразу и не пудрите мне мозги, – я так и не расспросила подругу, как прошла их совместная ночь после аукциона, а сегодняшний обвиняющий взгляд Клары после поцелуя и нежность Рича по отношению к ней не остались незамеченными. Вполне возможно, что межу давними знакомыми могла зародиться симпатия…

– Дура! – выругался Рич и выпустил изящную руку Клары, прервав поток моих тягостных мыслей. – За столько лет уже бы пора догадаться, что я не хочу никого, кроме тебя…

А вот тут наш разговор свернул на опасную тропу, гораздо более разрушительную, чем все демоны, поселившиеся во Франсбурге.

– Кайлан – инкуб! – вновь огорошила я Ричарда, и он, проглотив наживку, отошел от темы наших непростых отношений. – Скорее всего, Селье и призывает Ламию для своих темных делишек, но у нас пока нет доказательств, чтобы передать добытые сведения во дворец. Для Елены мои слова – пустой звук, как и для палаты лордов.

– Как ты это поняла? – задумчиво почесав подбородок, осведомился Рич.

Из мусорного бака, звучно опрокинув деревянную крышку, резко выпрыгнула облезлая кошка, напугав нас троих до полусмерти.

Убрав прижатую к колотящемуся сердцу руку, я с иронией наблюдала, как Клара попятилась от несчастного животного.

– Почувствовала. Кайлан купил меня на аукционе, и я попала под волну его чар, – не углубляясь в подробности того вечера, я осторожно поделилась с другом лишь фактами. О моем больном расположении к милорду ему знать не обязательно.

Губы Ричарда изогнулись в злобном оскале, но, тряхнув головой, словно прогоняя образы моей близости с Селье, он вернул себе самообладание.

– Ты сказала, что демон нападал в одной и той же комнате? – Ричард принялся выхаживать вдоль стены. От его нервного мельтешения закружилась голова, и я вновь взглянула на подругу. Клара с отвращением следила за лишайной кошкой, доедающей ошметки рыбы.

– Всего жертв было три. Одну из них Ламия растерзал прямо на моей кровати, а потом вновь вернулся в эту злосчастную спальню. К чему ты клонишь, Рич?

Вопросы Ричарда заставили мой разум интенсивно соображать, он посадил зерно, а копошившиеся в голове думы взрастили из него цветок ответов.

– Проклятие, демон что-то искал! – взревела я и, подобрав тяжелые юбки, бросилась долой из переулка, даже не оглянувшись на друзей. Пока комнату не обчистил кто-то другой или проклятый матрас, в котором, как я предполагала, и скрывалась отгадка, не отправили на помойку или не сожгли, я помчалась обратно в бордель.

– Я буду на следующем аукционе в четверг и разыщу тебя, Адель. Умоляю, будь осторожна! – долетели до меня прощальные слова Ричарда, когда я пронеслась через полосу тьмы, разрушив ее своим телом.

Клара, не отставая, бежала за мной следом, изредка охая и хватаясь за левый бок.

Вылетев на театральную площадь, мы, ловко лавируя между прохожими, проталкивались к борделю, громко стуча каблуками по брусчатке. Над Франсбургом уже нависла плотная ночь, таинственно подсвечивая дорогу уличными фонарями. Несмотря на поздний час, людей на улице значительно прибавилось, будто город оживал под покровом тумана полуночи.

– Дерьмо! – совсем не аристократично выругалась я и заправила темный локон за ухо, который от быстрого бега так и норовил попасть в приоткрытый рот. Но причиной моей красноречивой брани был далеко не раздражающий волос.

Мы притормозили на подходе к борделю и, спрятавшись за широким дубом, с сожалением проводили взглядом грузчиков, вытаскивавших мебель из нашей старой комнаты на задний двор, где находилась бордельная свалка.

Стукнувшись лбом о ствол дерева, я корила себя за недальновидность и глупость.

И как я сразу не догадалась, что демон не стал бы наведываться в одну и ту же комнату дважды?

– Клара, иди спать, – развернувшись к подруге, прижавшейся к моей спине и хмуро выглядывавшей из-за дерева, велела я.

– А как же вы? – недоверчиво вскинув тонкую бровь, она не желала так просто уступать моей просьбе.

– Дождусь, когда грузчики исчезнут, и пойду ворошить помойку, – расплывшись в притворно радостной улыбке, отозвалась я, предвкушая «интереснейшее» занятие.

– Но я могу помочь! – фрейлина пыталась всячески приободрить меня или не хотела возвращаться одна в бордель. Но вдвоем мы будем более заметны, а прикрыть нас тенями я не смогу. На задний двор могли запросто наведаться ночные повара, а теневая ширма породит гораздо больше вопросов, чем шныряющая в помойке куртизанка.

– Я справлюсь сама, иди! – грубо отчеканила я как раз в тот момент, когда последний грузчик, вытирая грязные руки о серую робу, покинул закоулок. В самом конце под забором находилась небольшая свалка отходов, которые увозили раз в неделю на специальных повозках.

Клара недовольно прицыкнула, но все же поднялась на крыльцо и впорхнула в бордель.

Оглядев округу и удостоверившись, что за мной никто не следит, я пронырливо скользнула в темный закуток. Прибавив шагу, шустро достигла наваленной в углу кучи мусора. На самом верху виднелся распоротый когтями демона матрас. Поежившись от своих дальнейших действий и запаха кислой капусты и котлет, которые подавали куртизанкам на ужин, я полезла на груду помоев.

Рука нащупала что-то мягкое и до отвращения склизкое. Конечно, помойка борделя не самое радужное место, учитывая, чем по ночам занимались девушки, но все же хотелось верить, что наткнулась я на что-то более-менее приличное.

Тяжелый ком встал посреди горла, я даже проглотить его не смогла, побоявшись, что если снова вдохну, то мой голодный желудок точно исторгнет желчь.

Следующее, с чем мне пришлось столкнуться, была кожура от банана. Подтянувшись, я все же добралась до заветного матраса.

Покряхтев, я перевернула его растерзанной стороной верх и запустила в прорези руку. Внимательно пропуская сквозь пальцы перьевую набивку, я пыталась найти хоть какую-нибудь зацепку, так будоражившую демона.

Указательный палец задел края чего-то острого, когда моя рука едва не по локоть погрязла в проклятом матрасе. Я потянула улику на себя и выудила из набивки маленький листок бумаги с каплями собственной крови.

Покрутив оборванное послание, я вытаращила глаза от неверия. На задней стороне листка стояла печать золотого герба Елены.

Неужели тетка вела с покойной куртизанкой переписку? Может, девушка служила ей шпионкой? Но тогда зачем ей понадобилось прятать этот клочок бумаги в матрасе и жертвовать ради него жизнью? А главное, зачем эта улика Ламии и лорду Селье?

Я невидяще смотрела на обрывок записки в руках, когда краем глаза заметила шевеление у входа в переулок. Быстро спрятав бумагу в лиф платья, я вскинула голову.

Отбрасывая длинную тень, доходящую практически до мусорной кучи, на вершине которой «гордо» восседала я, стояла крепкая до боли знакомая фигура мужчины с тростью.

Меня прокляли, не иначе!

– Люси? – чарующий голос Кайлана, в котором одновременно смешалось удивление со щепоткой волнения, эхом пронесся по переулку, отражаясь от темных стен и высокого забора. – Боюсь спросить, что вас, черт возьми, загнало ночью на помойку, – Селье двинулся ко мне, приподняв трость, чтобы она не касалась разбросанного мусора, – но все же спрошу.

– Я… я потеряла сережку, – встрепенувшись, ляпнула первое, что взбрело на ум и, сдержав дрожь от вопросительного взгляда исподлобья, продолжила сочинять небылицы. – Она, должно быть, затерялась в старом белье, которое после припадка моей сестры, – так лорд Лионель преподнес всем остальным ситуацию, произошедшую накануне, – отправили сюда.

Покопавшись в мусоре, я специально отпихнула матрас подальше, делая вид, что лихорадочно ищу украшение.

– На вырученные средства вы можете позволить себе приобрести новые сережки, зачем же бередить помойку? – не унимался Кайлан, морщась от едкого витавшего вокруг запаха.

– Вас здесь никто не держит, милорд, – огрызнулась я, заметив, как он попятился от чего-то, напоминавшего мужское средство защиты. – Сережка принадлежала моей покойной бабушке, она очень дорога мне как память, – бесстыдно врать и не краснеть я научилась еще в детстве. Это умение неоднократно спасало меня от козней тетки, которая всегда видела во мне лишь оружие. – А любовь не купишь за деньги! – последние слова я преднамеренно подчеркнула интонацией и заглянула прямо в скрытое сумраком лицо лорда.

– Ну что ж… – Кайлан шумно выдохнул, и на мое удивление стянул с себя теплый фрак, оставшись в одной черной рубашке. Верхнюю одежду лорд определил на ближайшую заборную пику, отставил в сторону трость и, закатав рукава… Проклятие! Полез ко мне. – Подвиньтесь, Люси! Вдвоем мы скорее найдем драгоценность вашей не менее драгоценной бабушки, – утрировал он и с серьезным видом принялся перебирать мусор.

Я сидела, поджав под себя ноги, и не шевелилась, все еще пораженная происходящим.

Интересно, если я расскажу кому-нибудь, что гроза Абракса ковырялся со мной в помойке, как быстро меня отправят в здравницу для душевнобольных?

– Как она выглядит? – спросил лорд, отшвыривая от себя порванные панталоны.

– Кто?

– Ваша чертова сережка! – выругался Кайлан и тряхнул волосами, сбрасывая с себя царившую вокруг вонищу.

Я принялась судорожно вспоминать вид собственных украшений на ушах. Мне несказанно повезло, что за длинными распущенными прядями Селье не мог проверить их наличие, и ответила:

– Золотая, с изогнутыми завитками.

Кайлан что-то пробурчал, но спрашивать, откуда у семьи простолюдинки такая ценная реликвия, не стал, за что я была несказанно ему благодарна.

Хорошо, что я не оставила их валяться в замке, спрятав от Елены в корсете платья, когда мы уезжали. То была подстраховка, чтобы продать сережки в ломбард, на случай если понадобятся деньги. Я все еще тешила себя надеждами на побег из королевства, и вдали от Елены сделать это было проще, но к чему бы это привело? Граничившие с Абраксом страны страшились моей тетки и при первой же возможности выдали бы ей беглянку. Конечно, можно было затеряться в глухих деревнях, пустив корни на окраине леса, но о такой ли жизни я мечтала? Роль убийцы тяготила, но и полный отказ от трона и судьба отшельницы тоже не прельщали.

– Зря вы сюда полезли, милорд, – отвлекая Кайлана разговором, я незаметно сняла с себя сережку и подложила ее под смятую коробку. – От вас теперь будет ужасно смердеть…

– Что, как от задницы слона? – перебил Селье, и я не сдержала звонкого смешка. – Тогда ничего нового. Обо мне ведь и так дурная молва ходит.

– Нашла! – воскликнула я и заставила себя просиять поддельной радостью.

Разжав кулак, я продемонстрировала лорду найденное украшение на ладошке. Отведя назад волосы, вернула серьгу обратно. Кайлан странно покосился на мою приоткрывшуюся шею и шумно сглотнул.

– Рад за вас, – только и вымолвил он, спускаясь с кучи мусора.

Я последовала его примеру, неуклюже скатившись вниз.

Кайлан судорожно отряхивал брюки и рубашку. Я выпрямилась и хотела тоже встряхнуть подолом платья, но заметила прилипшую к ткани тут и там квашеную капусту и позорно содрогнулась в рвотном позыве.

– О нет, Люси! – предупредил меня Селье, и я зажала рот кулаком. – Мари и так жалуется на ваше питание, а если вы оставите на моих ботинках ужин, нам придется среди ночи пробираться на кухню, чтобы вы снова могли поесть.

– Как это мило! – сквозь зубы прошипела я и глубоко вдохнула. Однако царившее на помойке зловоние только подстегнуло подступающую к горлу рвоту.

– Сомневаюсь, – огрызнулся Кайлан. Схватив свой фрак и трость, он обхватил рукой мою талию и буквально выволок меня из зловонного переулка.

Я отдышалась, и меня отпустило. Кайлан недоверчиво заглянул мне в лицо, и наши взгляды встретились. Близость лорда пленила, и на мгновение я потерялась в омуте его темных глаз с вкраплением золотых пятен.

– Идемте, – предложение лорда вернуло в реальность.

Я быстро заморгала, а Кайлан, отвернувшись, вальяжно двинулся к входу в бордель, но внезапно свернул за крыльцо. Любопытство подстегнуло, и я, не обращая внимания на глупо участившееся от прикосновений лорда сердце, поспешила за ним.

Поодаль от крыльца располагалась небольшая дверца. Таким проходом часто пользовалась прислуга для пополнения запасов кладовой, чтобы не таскать ящики с продуктами через центральный вход заведений.

Я задумчиво свела брови к переносице, а лорд задорно подмигнул.

– Не хочу смущать постояльцев «Ядовитого Сердца» отходами, прилипшими к нашей одежде, – Кайлан повернул голову льва на трости, и она со щелчком открылась.

Селье достал медный ключ и вставил его в замок, пару раз провернув. Секунда – и узкая дверь со скрипом отворилась.

– После вас, – галантно поведя рукой, произнес он.

Я нырнула в узкий проход и, поднявшись по шаткой деревянной лестнице, уперлась в еще одну дверцу. Селье пришлось согнуться чуть ли не вдвое, чтобы протиснуться через черный ход. Пока он меня не нагнал, я толкнула плечом створки, чтобы не испачкать ручку в зловонной грязи, склеившей пальцы.

Проход вывел нас в центральный холл, но со стороны лестницы. Спокойная ночь выходного дня усыпила даже куртизанок, поэтому в полной тишине я на цыпочках побрела по ступенькам. Кайлан поравнялся со мной у пролета второго этажа, когда я хотела свернуть в крыло, где теперь находилась наша с Кларой новая спальня, но лорд подтолкнул меня теплой ладонью в спину.

Я непонимающе взглянула на него через плечо, и Селье молча кивнул на лестницу выше, чтобы не разбудить вовсю храпящих девушек.

Воспротивившись, я замотала головой. Кайлан состроил неодобрительную гримасу, изогнув уголки губ и недовольно раздув ноздри, и уже пальцем требовательно указал наверх.

Мне не оставалось ничего, кроме как подчиниться молчаливому приказу.

Когда мы ступили на бордовую ковровую дорожку личного этажа лорда, он наконец заговорил:

– Ваше абсурдное упрямство едва не лишило вас ванны. В выходной день Мари закрывает общественные купальни после полуночи.

Прошествовав мимо библиотеки и личного кабинета Селье, мы остановились возле массивной двери. Я скрестила руки на груди и принялась чересчур внимательно разглядывать картину на стене, пока Кайлан возился с ключом.

– Воспользуетесь моей личной ванной и можете возвращаться к себе. Не стоит пачкать новые простыни и мебель.

Я возмущенно запыхтела, не желая признавать его галантность и правоту. Рядом с Кайланом я теряла сноровку в шпионском деле, становясь капризной и упрямой девчонкой.

А может, такая я была настоящая? Девчонка, что до жути боялась одиночества и собственной магии и так сильно нуждалась в спокойствии, любви и крепком плече?

Тряхнув головой, я прогнала прочь неуместные желания, которые с почестями похоронила еще в день своего первого убийства.

– Спасибо, – сквозь зубы поблагодарила я Кайлана и шагнула в облицованную темным мрамором купальню.

Помпезную комнату освещали настенные бра в виде изогнутых роз, а черноту плит разбавляли вкрапления золота и брызги ярко-алых акцентов в виде мягких полотенец и зажженных на бортике ванны свечей. В углу стояла душевая кабина, а рядом с входом находилась вешалка.

Кайлан нагло вошел следом и захлопнул дверь, заставив меня вздрогнуть и развернуться. Лорд уже снимал начищенные до блеска ботинки и расстегивал верхние пуговицы рубашки. Фрак, которой он всю дорогу нес в руке, он кинул в угол рядом с мраморной раковиной.

– Хм, простите? – озадаченная интимной ситуацией, я изогнула бровь, превратив ее в лук купидона.

Кайлан коварно ухмыльнулся и как ни в чем не бывало распахнул рубашку.

Рельефный пресс, уходящий двумя точеными линиями в пах, предстал перед моими глазами. Соблазнительная дорожка черных волос тянулась от пупка к ремню штанов, а под бронзовой кожей маняще забугрились мышцы, когда, наплевав на мой разинутый рот, лорд отправил рубашку вслед за фраком.

В голове стало пусто. Оглушающе пусто. И только одна навязчивая мысль, а точнее стремление, металось внутри черепа, как назойливый таракан, возвращающийся каждую ночь на кухню.

Каков он на вкус?

Щеки защипало от прилива крови. А Кайлан продолжал обнажаться. Вот он ловко расстегнул бляшку ремня и приспустил край штанов.

– Вы куртизанка, Люси. Голое тело мужчины – последнее, что должно вас тревожить, а мне стесняться нечего, – жадный взгляд лорда прошелся по мне, впитывая каждый дюйм тела. – Уверен, и вам тоже, – заключил он и подмигнул.

Кайлан сбросил штаны и, оставшись в черных трусах, совсем не скрывающих очертания его приличного достоинства, прошлепал мимо меня к ванне. Повернув кран, он включил воду.

Моему взору открылась широкая спина, и я заметила грубые черные витки странных символов, начинающихся у Селье на лопатках и растекающихся до основания шеи.

Во мне нарастало ранее неизвестное чувство, скручивая низ живота в приятную пружинку.

– И все же я предпочитаю мыться в одиночку, – возразила я, непоколебимо настаивая на своем.

– Не сегодня, – осадил мое упрямство Кайлан и провел рукой по быстро наполнявшейся водой ванне. От бушующего потока поднимался пар, оседая влагой в воздухе. Кончики моих волос мгновенно начали завиваться в кудряшки. – Я уже на грани сорвать с себя кожу вместе с помойной кислятиной. Так что пожалейте меня, Люси, и раздевайтесь! – и тут его голос упал, как при первой встрече, став магически вибрирующим.

О черт!

Теплая волна облизнула ноги, поднимаясь все выше. Я внутренне сжалась, приказав теням выступить на перехват враждебной силе, но тьма не могла противостоять чувствам.

Руки сами легли на корсет, подцепив ленты. Еще через мгновение я полностью его развязала, и наваждение отступило, когда платье упало к моим ногам, растекшись по полу серой лужей. Оставшись в облегающей изгибы белой комбинации, я чуть не задохнулась от гонимого кровью желания.

Кайлан довольно хмыкнул, и прежде чем он скрылся за шторой душевой кабины, в игру вступила Адель – теневой призрак, что безжалостно вырывала сердца, лгала и купалась в крови.

Если я не могла поставить обнаглевшего до безобразия лорда на место силой, то сделаю это более деликатно. Меня не сломили Елена, побои и угрозы быть заживо сожженной на площади города, что уж говорить о противостоянии характеру Селье.

Мой взгляд стал томным, влекущим, полностью сосредоточенным на Кайлане, словно в мире остался только он. Я перекинула волосы через плечо и развязала первую бретельку комбинации, оголив правую грудь.

Лорд неестественно застыл рядом с душевой кабиной. Внутренний голос подсказывал, что Кайлан не ожидал от меня такой выходки, хотя сам назвал меня распутной девкой.

Еще один развязанный бант продемонстрировал вторую грудь с напрягшимся, как бусинка, соском. Комбинация медленно сползла по телу, заставив мою кожу покрыться мурашками, и я отпихнула ее ногой, прицельно отправив в угол к одежде Кайлана. Волосы защекотали поясницу, но я даже не стала утруждать себя скрытием наготы.

Лорд был прав: мне нечего стесняться. Темная магия, циркулирующая в венах, делала меня опасно привлекательной, усыпляя бдительность будущих жертв.

От взгляда, полного вожделения, с плескающимися в нем огоньками, и того, как Кайлан закусил нижнюю губу, стало невыносимо жарко. Мне хотелось разжечь между нами неудержимое пламя и сгореть в этом адовом огне. Но это были только греховные мысли, а наяву я оставалась холодна и неприступна, как далекий айсберг в бушующем море.

Покачивая бедрами, я залезла в ванну и с шипением опустилась в ласкающую воду. Вытянув вверх ногу, я принялась оттирать быстро раскрасневшуюся от кипятка кожу мочалкой, весьма кстати оказавшуюся на бортике.

Позади себя я расслышала звук, напоминающий рык изголодавшегося зверя, и свист задвигающейся шторы душевой кабины. Каждая клетка воспылала, но я продолжала делать вид, что меня совсем не беспокоит затвердевший, подобно граниту, пах Кайлана, который я успела рассмотреть перед погружением в воду.

Придержав победную улыбку, я еще с большим усилием принялась тереть грязное тело.

Отмыв волосы, я нежилась в ванне, покручивая камни на браслете Елены, пока вода не начала остывать. Подняв в воздух ворох брызг, я встала. С меня ручейками стекала вода, сделав намокшие волосы совсем черными и придав телу блеска.

Потянувшись к крючку в виде розы, я сняла полотенце и обернула махровую ткань вокруг влажного тела. Покинув ванну, я с досадой вспомнила, что моя одежда безнадежно испорчена.

– Внизу под раковиной лежит банный халат, вы можете взять его, – разгадав причину моего негодования, подал голос Кайлан, странно притихший с того самого момента, как я решила оголиться.

Подойдя к своему платью, я наклонилась и выудила из лифа найденную в мусорной куче улику.

– Буду вам весьма признательна, – поблагодарила я Селье и, сжав в кулаке бумажку, двинулась к раковине за предложенным халатом.

Облачившись в приятную ткань, я расчесала пятерней спутанные волосы. От царившего в купальне пара зеркало над раковиной запотело. Проведя по холодной поверхности ладонью, я взглянула на собственное полное удовлетворения отражение и покинула купальню.

Только когда оказалась в коридоре, смущение вспыхнуло, как зажженная свеча, и я сломя голову понеслась в свою комнату.

Глава 9

Я села на кровать, сложив ноги в позе лотоса. Стоило мне войти в спальню, как Клара проснулась и, зевнув, высунула нос из-под одеяла.

К слову, спала подруга при свете масляной лампы. На ее лбу залегли глубокие складки, когда Клара заметила на мне вместо платья несоразмерный черный халат.

– Что это? – потягиваясь, спросила она. Отбросив одеяло, подруга уселась в хрустящей от чистоты постели.

Я провела рукой по махре и пробубнила:

– Банный халат Селье.

Фрейлина подскочила и уставилась на меня как на привидение.

– Вы ведь искали улики на помойке, при чем здесь милорд?

– И нашла, – я показала Кларе клочок бумаги с гербом. Чтобы рассмотреть оборванное письмо детальней, она встала и пересела на мою кровать. – А потом Кайлан заметил меня и предложил помощь.

От неприкрытого потрясения в ее огромных глазах захотелось заливисто рассмеяться, но я сдержалась. Была ли причина ее шока в найденном мною доказательстве причастности Елены к местной бесовщине и смертям куртизанок или Клару поразила догадка, что Кайлан копался со мной в мусоре, я не знала.