Замуж за друга отца

Глава 1

Паша протягивает мне чай и грустно улыбается:

– Ну, как ты? Скоро в универе появишься?

– Вряд ли я вообще там появлюсь, папы нет, теперь некому меня заставлять учиться, – пытаюсь шутить, а по щеке все равно катится предательская слеза.

Поднимаю глаза вверх и вдыхаю ртом воздух, чтобы окончательно не расплакаться. Ни к чему Паше видеть меня такой. Ещё всему универу растреплет, что я раскисла. Не хочу сплетен.

А Пашка он хоть и «мой друган», но парень «плохой», напакостить на раз-два может.

– Да ладно, Ален, хватит храбриться, я же знаю, как это трудно. Так внезапно потерять отца и в девятнадцать остаться одной, – пытается приобнять меня, но я отталкиваю его руку.

Хочется крикнуть «Ни черта ты не знаешь!», но я сдерживаюсь, напоминаю себе: Паша – мой друг, и он не виноват, что моя жизнь внезапно пошла под откос.

Подумать только!

Ещё совсем недавно мы оба были богатыми наследниками двух известных российских бизнесменов, учились в элитном универе международных отношений, наслаждались молодостью и жизнью, кутили по клубам, а теперь я смотрю на него и вижу тупого мажора, который не понимает, какой жестокой может быть жизнь.

Да я и сама ничего не знала, пока папа внезапно не умер… Ему стало плохо на совещании, и скорая не успела приехать. Мое сердце больно сжимается, когда я об этом думаю.

Не могу сейчас вспомнить, сказала ли я ему тем утром, что люблю его? Обняла ли я его перед прощанием? Как это все горько и неправильно… Самый близкий мой человек.

Я купалась в роскоши, была его любимицей, единственной дочерью. Не могла я подготовиться к такому. Папе было всего сорок… Да разве к такому можно вообще подготовиться?

Они с мамой познакомились, когда им было по восемнадцать, влюбились друг в друга с первого взгляда, мама забеременела мной, и они поженились.

Семья мамы не смогла простить ей то, что она связалась с «бандитом, детдомовцем». Хотя, мой папа совсем не такой… Он хороший, честный человек. Точнее, был им.

Отворачиваюсь от Пашки и вытираю выступившие слёзы.

Мама умерла после родов из-за врачебной ошибки. И отец всегда любил меня за обоих. А теперь кто будет меня любить? Кому я теперь нужна в этом мире?

– Мне кажется, я проклята, – говорю свои мысли вслух.

– Ален, не неси чушь.

Я злюсь:

– А как это ещё назвать? Сам подумай! Мама умерла совсем молодая, а теперь отец.

Паша сглатывает и напряжённо молчит, пытается делать вид, что очень мне сочувствует, получается плохо.

– А бабушку с дедушкой по маминой линии ты не пыталась найти?

Я отрицательно качаю головой. Провальная идея. Папа несколько раз хотел наладить с ними отношения после маминой смерти, но они отказались. Обвиняли в маминой смерти его и меня… Знаю, что они живут в какой-то деревне и работают учителями в сельской школе. Ещё у мамы есть брат, но он, кажется, давно спился.

– Они не хотели меня знать ребёнком, теперь я не хочу их знать.

Паша встаёт и пожимает плечами.

– Ален, харе раскисать, а? Ты молодая, красивая. Все наладится. Ты же не на улице осталась, – обводит руками дом, – ты наследница крупной компании, многие хотели бы с тобой местами поменяться.

Поднимаю глаза, и Паша сам понимает, что сморозил глупость.

А ещё он не знает, что прямо на похоронах отца ко мне подходили какие-то отморозки и просили продать им бизнес, иначе будет хуже.

Да нужны были мне эти деньги… Без папы я не знаю, что теперь со всем этим делать.

Паша встаёт, неловко пожимает плечами и говорит, что ему пора. Киваю. Даже не провожаю его до двери.

Я его понимаю. Разговаривать сейчас со мной – тоска смертная. Я никогда не была такой, как сейчас. Беспомощной и трусливой. Я всегда была самой веселой девчонкой в компании, главной приколисткой, заводилой.

А теперь я боюсь завтрашнего дня. Потому что не знаю, что делать дальше.

Куда идти? К юристам? Кому доверить папин бизнес? Или встать самой «у руля»? Но я ни черта не понимаю в компьютерных технологиях, я даже толком объяснить не смогу, если спросят, чем конкретно папа занимался.

Математика и информатика никогда мне не давались, папа смеялся надо мной, говорил, что я пошла в мать… Люблю гулять, веселиться. И отправил меня на факультет «международных отношений». Престижно ведь, там самые богатые дети страны учатся. Так мной гордился. А теперь что?

Куда мне этот престиж? Мне кажется, я завтра могу оказаться на улице. Если опять придут эти бандиты, что я буду делать? Может, надо было сразу обратиться в полицию?

Обхватываю голову руками и задаю вопросы в звенящую тишину дома:

Почему? Почему у меня нет ни одного близкого человека. Как так получилось? А ведь раньше я думала, что окружена близкими людьми, только все вот куда-то разбежались после смерти отца. Особенно я в шоке от тети Светы. Они с папой встречались последние два года, но он ничего ей не оставил в завещании, и она даже похороны мне не помогла организовать. Гадина. Я бы с ней поделилась наследством, если бы она не оказалась такой двуличной. Даже подумать не могла, что она с ним из-за денег! Я верила, что у них настоящая любовь. Радовалась за отца…

В дверь раздаётся звонок. Паша снова пришёл?

Стоп, но я же не закрывала дверь после него. Тогда бы он просто вошёл…

Глава 2

Черт! А если это снова те бандиты? Ладони начинают потеть, и я снова корю себя за трусость.

Я занималась смешанными единоборствами в школе (Папа хотел, чтобы я умела постоять за себя), но, если их много, я ничего не смогу сделать. На ринге я боролась с девушкой моей весовой категории (а категория у меня самая «лёгкая», потому что я всегда отличалась хрупкой фигурой).

Беру телефон в руки и крадусь в сторону двери. По всему дому снова раздаётся звонок, сердце у меня стучит где-то в пятках.

Спокойно, Алена! Все будет хорошо, с каких пор я стала такой пугливой? Папа всегда говорил, что я слишком безбашенная…

Подхожу к двери, нажимаю на камеру. Если там снова эти бандиты, то успею закрыть дверь и позвонить в полицию.

Но нет. Я вижу, что это всего лишь один человек. И это мужчина, присматриваюсь и узнаю его… Не верю своим глазам. Я так мечтала, чтобы он появился, я так много лет мечтала его увидеть! Не может этого быть. Я сплю?

Щипаю себя и понимаю, что нет. Мое желание сбылось. Особенно остро я думала о нем на похоронах отца. Я думала, что он придёт, внимательно вглядывалась в лица присутствующих и искала знакомые черты.

Открываю дверь дрожащими руками.

Видно, что Оскар (лучший друг моего отца) хотел улыбнуться, но при виде меня его лицо становится суровым, как будто он ожидал увидеть кого-то другого…

– Алена? – говорит, приподнимая бровь.

– Дядя Оскар? – спрашиваю и только потом понимаю, как глупо это сейчас звучит.

Мы виделись с ним в последний раз, когда мне было двенадцать. Оскар и мой отец из одного детдома, только Оскар младше на два года. Ему сейчас тридцать восемь. В два раза больше, чем мне.

Они вместе с отцом открыли бизнес, раскрутились, стали очень успешными. А потом Оскар отдал свою часть отцу и решил развиваться дальше – уже за границей.

Они с папой поддерживали связь, но с каждым годом звонки становились все реже и реже. Оскар добился за границей какого-то нереального успеха в инвестиционной сфере, стал очень богатым, живет на Манхеттене… прямо, как в американских фильмах. Он стал для меня ещё недосягаемее и недоступнее. Как будто мне не хватало того, что он, итак, моя запретная страсть.

Папа радовался его успехам, а я нет… Мне было жаль, что я больше не могу видеть его у нас в доме.

Оскар – моя первая любовь. Хотя, нет, глупо это так называть. Я встречалась с мальчиками, целовалась и держалась с ними за руки, и мои детские чувства к Оскару не сравнятся с этой ерундой.

У меня слюни текли, когда я на него смотрела, мне он казался самым красивым мужчиной на свете, тогда я не понимала, что со мной такое творится…

Поняла это позже, в пятнадцать, когда меня первый раз поцеловал мальчик, а передо мной всплыло внезапно лицо друга отца, вот что случилось…

– В дом не пригласишь? – спрашивает, и я отмираю, хотя все ещё не верю, что Оскар стоит передо мной. Настоящий Оскар! Не плод моих фантазий.

– Конечно, заходи.

Мы проходим в гостиную, садимся на диван.

– Не ожидал, что ты так выросла, – произносит и изучающе на меня смотрит.

– Думал, что я все ещё маленькая девочка? – стараюсь улыбнуться, но не получается от волнения.

– Прости, я не успел приехать на похороны, были проблемы с визой… Я и сейчас здесь не совсем законно нахожусь.

Я внимательно слушаю и пытаюсь понять, что это значит. В смысле, не совсем законно? Осматриваю Оскара, замечаю, что из-под рубашки выглядывают две татуировки, которых не было раньше…

А ещё внезапно всплывает воспоминание. Отец разговаривал со знакомым и говорил, что Оскар не просто так уехал из страны, у него начались проблемы с законом.

Я тогда, наверное, выкинула это из головы, мне показалось это бредом. Оскар ведь не может быть плохим.

Оскар берет меня за руку и сжимает ее, смотрит прямо в глаза, меня, как током бьет от его прикосновений, его ладонь сильная, я хочу отдёрнуть руку, но не могу.

– Мне очень жаль, Алена, – вздыхает, – кто бы мог подумать. Так рано!

– Да, – только и могу промямлить.

Я вдруг вся как будто обмякаю, первый раз после смерти отца я чувствую себя в безопасности, на душе спокойно, так и хочется закрыть глаза, облокотиться ему на плечо и уснуть крепким сном.

– Какая-то ты молчаливая стала, я тебе помню бойкой девчонкой, которая ни на минуту не умолкала.

Мои щёки загораются румянцем. Становится не по себе оттого, что он меня помнит ещё маленькой… Лучше бы забыл.

– Это все из-за смерти отца. Ещё и бандиты приходили, – выпаливаю я достаточно бойко.

– Какие бандиты? – Оскар сразу напрягается и наклоняется вперёд, наконец, отпускает мою руку.

Я пересказываю ему всю историю на кладбище, он внимательно слушает, нахмурив брови, а потом серьезно произносит то, от чего я чуть в обморок не падаю:

– Алена, ты должна выйти за меня замуж. Как можно быстрее.

Такое развитие событий я себе даже в самых смелых мечтах не представляла.

Глава 3

Я напряжённо молчу, в ушах гудит. Не верю, что правильно расслышала…

– Выходи за меня замуж, – повторяет предложение Оскар, лучший друг моего отца.

– Что? Вы это серьезно? – я даже встаю от неожиданности…

Я всегда была влюблена в него, но даже в самых смелых фантазиях не мечтала такое услышать… Я не верю. Для него я и сейчас, в свои девятнадцать, всего лишь маленькая девочка. Я вижу это по тому, как он на меня смотрит… С чего ему вдруг захотелось на мне жениться?

– Твой отец умер, ты наследница крупной компании, ты понимаешь, что не справишься одна? – Оскар берет меня за руку (он точно относится ко мне, как к ребёнку!) и сажает обратно.

– Я все равно не понимаю, почему я должна выйти за вас.

– Я должен получить доступ к твоему наследству, чтобы со всем разобраться… Есть сведения, что твой отец в последние месяцы связался не с теми людьми, у него крупный долг. Брак будет только на бумаге, когда я все улажу, мы разведёмся.

Я напряжённо думаю… Значит, он предлагает фиктивный брак. Ненастоящий? Это следовало ожидать, но почему я чувствую, что расстроилась?

Я трогаю свои щёки, которые горят огнём.

Оскар ухмыляется и добавляет:

– Ты для меня ещё маленькая. Не переживай, я всегда буду к тебе относиться только как к дочери лучшего друга.

И у меня внутри все как будто обрывается и летит в пропасть. Мне больно это слышать. А это значит, я все ещё влюблена в него!

Подумать только! Я думала, что пережила это в пятнадцать, оставила позади.

Но я все ещё не избавилась от своей первой глупой влюблённости.

Я не смогу быть ему фиктивной женой…

– Нет, – я встаю и качаю головой.

– Алена, ты не поняла, – Оскар тоже встаёт, и тон его голоса становится более резким. – Я не спрашивал твоего разрешения, а констатировал факт. Твой отец не простил бы мне, если бы я о тебе не беспокоился. Мне рано или поздно нужно будет возвращаться в Америку, и единственный способ все быстро уладить…

– Я не выйду за вас, – повторяю громко.

Мне не нравится, что он раскомандовался в моем доме. И мое разрешение ему, видите ли, вообще не нужно. Это жутко бесит.

– Я давно не ребёнок и смогу сама о себе позаботиться, – говорю и гордо поднимаю подбородок.

А про себя думаю «Вооот дура». Папа прав, язык мой меня погубит.

Но ничего поделать с собой не могу! Не выйду я за него! Не хочу, чтобы он женился на мне, уладил проблемы и обратно свалил бы в свою Америку. И снова забыл бы о моем существовании.

Лучше пусть сразу валит…

На лице Оскара появляется довольная улыбка, я смотрю на его ямочки и сглатываю. Но как можно быть настолько притягательным? Почему ни один ровесник не манил меня с такой силой, как он?

Если бы я хоть одного парня встретила, похожего на него… то точно бы еще не была девственницей.

Что со мной не так?

– Вот теперь я узнаю тебя. Помню, что ты и в детстве вечно с отцом спорила…

Мое дыхание учащается, я сжимаю кулаки, снова он про свои воспоминания из моего детства…

– Выпьем чаю? – неожиданно предлагает Оскар вкрадчивым голосом, отчего напряжение в моем теле волшебным образом куда-то уходит.

Я киваю, мы идём на кухню. Я ставлю чайник. Открываю холодильник и понимаю, что пить чай не с чем… А ещё вспоминаю, что целый день ничего не ела. Домработница попросила пару выходных и до сих пор не вышла на работу… А я понятия не имею, где теперь ее искать.

Заливаю кипятком чайные пакетики и обнаруживаю, что даже сахар закончился. Вот черт! Что он обо мне подумает?

Оскар за моей спиной открывает холодильник и быстро закрывает.

– Ты не ужинала, – говорит, и мне кажется, что это не вопрос, а утверждение.

Что-то набирает на своём телефоне. Я чашки с чаем не успеваю на стол поставить, как в дом какой-то высокий мужик заносит пакеты.

– Вот, босс, как заказывали, – говорит и выходит.

Оскар открывает контейнеры и ставит передо мной разные блюда. Тут, кажется, все есть. На любой вкус, но на одном блюде мы с ним оба задерживаем взгляд.

– Ты же все ещё любишь голубцы? – придвигает мне тарелку. Помнит… Хотя, как такое не запомнить, отец постоянно меня подкалывал, что я могла три штуки съесть, будучи маленькой. А остальную еду – ни в какую. Вот и запомнил.

– Я и сама умею пользоваться доставкой, – натягиваю «улыбку», придвигаю контейнер и начинаю есть.

Хотела бы я ему сказать, что мои вкусы изменились. Но нет, кажется, я по жизни во всем однолюб.

– Так почему ты не можешь выйти за меня? – спрашивает, когда я доедаю. – Твой парень будет против? Я поговорю с ним…

Хорошо, что я успела проглотить последний кусок, иначе точно подавилась бы.

– Какой парень?

– Ну, он у тебя, наверное, есть, – приподнимает бровь.

– Сейчас нет.

На самом деле, это не совсем правда. Есть в универе один, который таскается за мной и заваливает подарками. Я уже почти «сдалась». Ну, мы даже один раз поцеловались.

Но какая теперь разница? Я больше и в универе, наверное, не появлюсь.

– А кто же тогда приходил к тебе перед моим приходом? – как бы невзначай спрашивает.

– Это просто мой друг.

Оскар резко отодвигает стул и встаёт:

– Отлично. Значит, решено. Свадьба через неделю. Да, и, кстати…Я оставлю тебе охрану около дома, на всякий случай.

Я сижу с открытым ртом, а Оскар спокойно направляется к двери. Вскакиваю и бегу за ним.

– Не будет никакой свадьбы! – выкрикиваю.

Он бросает на меня такой взгляд, что я, правда, чувствую себя маленьким ребёнком. Да что с ним такое? Думает, мной легко управлять? Ошибается.

– Завтра выберем тебе платье, помни: для всех наша свадьба настоящая! – говорит «на прощание» и выходит.

А я ещё десять минут стою в коридоре и не могу оправиться от шока. Что ему папа на это сказал бы?

Жениться!

Пусть и фиктивно…

– Я не хочу, – повторяю себе под нос и иду спать.

Слишком это будет больно для меня. Поиграть в любовь, поверить в то, что он может посмотреть на меня как на женщину, а потом вернуться к обычной жизни…

Нет, это будет, как маленькая смерть.

Глава 4

На следующий день я иду в универ. Появляюсь там первый раз за три месяца. Я надеюсь, что мне это поможет хоть как-то отвлечься от мыслей об Оскаре и его странном предложении.

Но не получается. Все знакомые и друзья смотрят на меня с сочувствием, и мне это совсем не нравится. Я чувствую себя какой-то прокаженной.

Я сажусь на последний ряд. Ко мне присоединяется Даша (единственная девушка, с которой я более-менее общаюсь в универе).

Как-то так повелось с детства, что я всегда больше с мальчиками дружила, чем с девочками. Может быть, потому что меня воспитывал отец и не было матери. Не знаю.

– Грустно мне тебе это сообщать, Алена, но ты должна знать, – начинает говорить, когда достаёт тонкую тетрадь из лакированной сумки.

– Что случилось?

– Я видела, как вчера Кирилл ходил с Машей за ручку.

Кирилл – это тот самый однокурсник, который полгода бегал за мной. Не скажу, что сильно расстроилась, а все-таки неприятно внутри. И он туда же. Именно в тот момент, когда у меня умер отец.

– Ну, и пусть, – отвечаю равнодушно.

– И Паша твой совсем с ума сошёл.

– Стоп, хватит мне сплетен на сегодня, с Пашей мы, вообще-то, просто друзья.

– Я поэтому тебе и говорю, Ален. Может, ты его утихомиришь? Он же хочет побить Кирилла.

– Из-за меня? – удивленно поднимаю брови вверх.

– Из-за Маши, прикинь!

Я хмурюсь:

– Какой ещё Маши?

Даша показывает в сторону первого ряда:

– Которая Кирилла увела.

– Эта заучка? – слишком громко спрашиваю я.

Ущипните меня, как же долго я спала… Я, конечно, не отвечала на звонки Кирилла, но он должен был понять, что у меня горе. И чтобы променять меня на Машу? Не поверю.

Я, конечно, не образец женственности. Не люблю я все розовое, блестящее, и платья тоже терпеть не могу. Но джинсы и кофты на мне сидят классно, потому что фигура у меня стройная, и там, где нужно, все есть!

А ещё внешность у меня отпадная. Папа всегда говорил, что я настоящая «Аленушка», ну только не та, что на шоколадке, а которая из волшебных сказок. Голубые глаза, очень пухлые губы (в наследство от матери достались), волосы у меня русые, но я с семнадцати лет крашусь в блондинку. И мне очень идёт.

А Маша… Маша в ужасных очках ходит, на голове вечный хвост, юбка ниже колен и всегда чёрного цвета. И блузки такие же траурные.

– Ты меня разыгрываешь, – говорю Даше, – я же помню, что Паша ее терпеть не может, он над ней издевался весь первый курс.

– Вот и мы все в шоке.

Вот что мне в Даше нравится, так это то, что она не притворяется. Не говорит про моего отца, не «сочувствует». А как всегда, пересказывает мне все сплетни в универе. Как будто это обычный день.

На последней паре появляется Паша и садится рядом со мной. Вздыхает.

– Это правда про тебя и Машу? – спрашиваю.

– Ты о чем?

– Она тебе нравится?

– Нет, конечно.

Его ответ меня удовлетворяет, и я больше ничего у него не спрашиваю. Наверное, Даша что-то напутала. Да и неважно это теперь.

– Молодец, что пришла, – говорит Паша после последней пары, – может, посидим где-нибудь сейчас или вечером в клуб сходим?

Мы выходим из здания и спускаемся по ступенькам. Я пожимаю плечами.

– Неохота.

А потом резко торможу, потому что вижу тех людей, которые угрожали мне на кладбище.

– Ты чего? – голос Паши.

Не отвечая, разворачиваюсь и иду в другую сторону. Может, они меня не заметили? Паша бежит за мной, зовёт громко по имени «Алена!». Вот идиот. Внимание привлекает!

Мы сворачиваем за угол, я шиплю на него:

– Тише!

– А что случилось?

– Меня преследуют какие-то отморозки.

– Что? – Паша выглядывает за угол.

И как раз в этот момент они тоже все появляются перед нами.

Я понимаю, что бежать некуда. Молодец, я ещё и сама их в «удобное место» привела. За углом корпуса редко кто проходит.

Три огромных мужика, как будто на одно лицо, такие обычно работают в охране, пялятся на нас.

– Что вам от меня нужно?

– Поедешь с нами, – говорит один из них и хватает меня за руку, тащит.

– Эй, отпусти ее, – пробует заступиться мой друг, и судя по звуку получает в живот. Я уже не вижу, потому что он стремительно остаётся сзади меня.

На нас смотрят другие студенты, и вообще тут народу больше.

Я делаю один прием, которому меня научил тренер по единоборствам, выворачиваю руку… и убегаю.

– Блядь, мелкая! – слышится в спину.

Я бегу, оборачиваюсь, чтобы посмотреть, намного ли я оторвалась, и врезаюсь в чью-то широкую грудь. Поднимаю глаза и понимаю, что это Оскар.

Он отодвигает меня в сторону, а сам идёт к ним, к тем, кто собирался меня посадить в машину…

Глава 5

Я напряжённо смотрю, почти зажмуриваюсь. Готовлюсь к тому, что сейчас начнётся драка или что-то типа того… А Оскар спокойно с ними беседует, а одному даже руку пожимает! Ничего не понимаю.

Паша ковыляет в мою сторону, я подхожу к нему.

– Кто это такие? Я их убью, – тяжело дышит.

– Я и сама не знаю. Но лучше не вмешивайся.

Оскар идёт в нашу сторону вместе с одним из этих ненормальных, а остальные отходят в сторону.

Оскар смотрит на Пашу. В его взгляде читается какое-то недоразумение, типа «А это ещё кто?».

Поэтому я и говорю:

– Это Паша, мой друг.

Игнорирует мое предложение, смотрит на лысого, которого к нам подвёл.

– Извини за то, что назвал тебя так, – говорит тот.

Я рот от удивления открываю. Вот это перемены!

– Мой отец вас посадит! Вы кто такие? – кричит Паша.

Мужчина не отвечает, идёт к остальным. Все вместе они садятся в машину и уезжают.

Оскар берет меня за плечо и говорит:

– Нам пора.

Я убираю его руку. Паша вопросительно на меня смотрит:

– Ален, это кто?

– А я ее будущий муж, она не рассказывала? – отвечает за меня Оскар.

От его слов я впадаю в ступор.

Оскар снова берет меня за руку и тащит, я оборачиваюсь и говорю через плечо Паше:

– Я потом все объясню.

Мы подходим к дорогущей чёрной машине, Оскар открывает мне дверь на заднее сиденье, я сажусь.

Оскар садится за руль, и мы трогаемся с места.

– Куда мы едем? В полицию?

– За твоим свадебным платьем.

– Что? Но нужно же сообщить, что меня преследуют.

Оскар бросает грозный взгляд в зеркало заднего вида, чтобы посмотреть на меня.

– В полицию сообщать не нужно. Будет хуже.

– Это ещё почему? И что ты им сказал? Почему они тебя послушали?

– Один из них раньше на меня работал.

Я вздыхаю.

– Что им нужно?

– Просто хотят запугать тебя. И это ерунда, по сравнению с тем, что может быть… если ты не примешь мое предложение.

Я скрещиваю на груди руки.

– Ерунда какая-то! Мы же не в бандитском Петербурге! Давно уже не девяностые! Меня защитит полиция.

Вижу, что Оскар пытается не улыбаться, но у него плохо получается.

– Много ты знаешь о девяностых, тебя тогда ещё и не было, – говорит.

Оставшуюся часть дороги мы молчим. Я снова смотрю на шею Оскара (где видны татуировки) и гадаю, что это за человек. Может, я его плохо знаю? Работал с такими людьми…

Машина останавливается напротив большого свадебного салона, у меня аж глаза слепит от обилия белоснежного цвета на витрине.

– Пойдём, – не спрашивает, утверждает.

Выходит и открывает мне дверь, протягивает свою руку.

Я смотрю на него, и у меня все внутри приятно сводит. Я вижу его второй день подряд и такой счастливой себя чувствую, когда он рядом.

После смерти отца я думала, что уже не смогу почувствовать радость…

Да.

Я могу долго пытаться себя обманывать, играть в кошки-мышки, но в глубине души я уже знаю: я не смогу отказать Оскару, о чем бы он меня не попросил.

Хочет фиктивный брак?

Будет.

Что мне ещё остаётся?

Мы заходим в магазин, продавщица лучезарно улыбается Оскару, на меня бросает лишь один пренебрежительный взгляд.

– Кому платье выбираем? – улыбается.

– Вот ей, – Оскар показывает на меня глазами.

– Это ваша…, – интересуется продавщица. И я так боюсь, что она сейчас скажет «дочь», но нет, она вставляет слово «сестра».

– Это неважно, просто подберите платье, – раздраженно отвечает.

Неважно… Хм. А при Паше так уверенно заявил, что мой будущий муж, а при этой длинноногой девице в мини-юбке почему-то не может.

Оскар садится на диван, а девушка ведёт меня внутрь. В полукруглой комнате сотни платьев.

Да… не думала, что этот день настанет так скоро.

– Какой фасон хотите? – спрашивают у меня.

Я разворачиваюсь и выхожу из комнаты, иду к Оскару. Тот поднимает на меня удивлённый взгляд:

– Уже выбрала?

– Это обязательно? Я не понимаю, – наклоняюсь и говорю тише, – не понимаю, зачем на фиктивной свадьбе настоящее свадебное платье.

Оскар притягивает меня за блузку ещё ближе к себе, я чувствую какой-то аромат, исходящий от него. Так вкусно пахнет, что голову кружит.

– Мне нужно пригласить на нашу свадьбу некоторых людей, чтобы они поняли, что ты теперь под моей защитой.

Отстраняюсь и внимательно на него смотрю:

– И все-таки… Я не понимаю.

– Хочешь выходить замуж в джинсах? – строго спрашивает.

– А почему бы и нет? – скрещиваю на груди руки.

– Послушай, Ален, я, скорее всего, больше и не женюсь, можно мне посмотреть на невесту в свадебном платье? – произносит неожиданно, по телу пробегает дрожь.

Я опускаю руки вниз. Сердце быстро стучит. Почему это он никогда больше не женится?

А потом разворачиваюсь и возвращаюсь в другую комнату «на примерку».

– Обсудили со своим… ммм? – снова пытается выведать информацию продавщица.

– Покажите мне какие-нибудь нестандартные варианты, – прошу я, игнорируя ее вопрос.

Я примеряю разные платья. Мне ничего не нравится. Даже на выпускном в школе я была в костюме (красивом брючном костюме). А теперь ради Оскара должна надеть платье?

Уже хочу остановиться на том, что с короткой юбкой… Но уставшая продавщица приносит мне одно, и я замираю: понимаю, что точно куплю его.

– Это прошлогодняя коллекция, конечно…

– Дайте сюда, – перебиваю.

Примеряю и удовлетворенно киваю своему отражению в зеркале.

Впереди сетка и кружева, юбка не слишком пышная, но длинная. Спина открытая с полосками. Сидит удобно, без всяких там корсетов.

Ну, и вообще… Я выгляжу, как настоящая девушка, что ли.

Думаю, Оскар удивится, когда меня в нем увидит.

Я возвращаюсь, Оскар встаёт, тяжело вздыхает:

– Наконец-то!

Расплачивается за мое баснословно дорогое платье (а меня даже совесть не мучает, потому что это же его идея «сыграть свадьбу»).

– Ну, что теперь? – спрашиваю, когда мы садимся в машину.

– Поедем ко мне, – отвечает и заводит машину.

Это еще зачем?

Глава 6

– Зачем ехать к тебе? – задаю свой вопрос вслух.

Удивляюсь, какой испуганный писклявый голос я слышу. Черт, ненавижу себя за это.

Очень много парней пытались затащить меня к себе домой… Понятно, для чего. Но почему перед ними я была твёрдой, как скала, а сейчас мямля какая-то.

– Ну, я думаю, будущая невеста должна жить с будущим мужем в одной квартире, – отвечает Оскар спокойно.

– Но фиктивный же…

– Для всех настоящий! – перебивает. – И если кто-нибудь спросит…

– Что? Что я должна сказать? Что мужчина, которого я не видела десять лет, вернулся из-за границы, и я за один день голову потеряла? – не выдерживаю и злюсь…

Но такой я себе больше нравлюсь.

Оскар лишь улыбается.

– Можешь сказать, что была влюблена в меня с детства.

– Вот ещё! – фыркаю я, а у самой щеки заливаются румянцем.

Он же не знает? Нет. Он не может об этом знать.

Всю дорогу я молчу, как будто не в силах противостоять неминуемому… Когда Оскар поворачивает в частный сектор элитного посёлка (один раз я здесь была у знакомого), я интересуюсь:

– Все-таки не понимаю… Зачем? Кому какое дело, фиктивный брак или нет. Кто-то проверять будет?

– Ален, я тебе попозже все объясню, хорошо? – отмахивается от меня, как будто я ребёнок.

– У меня нет одежды, зубной щётки, – продолжаю настаивать.

– Найдём. А завтра соберёшь вещи.

Господи! Да что же это такое.

Ощущение, что моя мечта сбылась (о мужчине), но с одной поправкой: все это лишь постановка. Только вот я понять не могу, для кого он так старается…

Мы заходим внутрь. Я с интересом осматриваюсь… Все в тёмных тонах. Серые стены, чёрный ламинат, кожаная мебель. Ну, прямо логово медведя какое-то.

– Купил его? Я думала, у тебя нет дома в России.

Отрицательно качает головой:

– Арендовал на время, нравится?

– Красивый. Но мой мне нравится больше.

– Пойдём, покажу тебе комнату, где ты будешь спать, – игнорирует меня.

Мы поднимаемся на второй этаж.

– Вот эта, – открывает дверь, – соседняя с моей спальней.

Широкая кровать, шкаф, стол… И даже не чёрные цвета, а приятный фиолетовый. Комната просторная… Но как будто для подростка.

Я скрещиваю руки на груди, всем своим видом показывая, что мне ничего здесь не нравится.

– Так. Я тебе сейчас свою футболку поищу, – говорит, осматривая мою одежду.

Уходит в соседнюю комнату. Возвращается через несколько минут. Протягивает мне вещи со словами:

– Моя майка для тебя должна быть, как платье. Ты такая маленькая…

Наши руки соприкасаются в этот момент, и я случайно бью его током, но он не отдергивается, делает вид, что не заметил.

– Жду тебя внизу через пятнадцать минут, пойду нам ужин приготовлю.

Уходит.

Смотрю на футболку и прежде, чем переодеться, подношу ее к носу и нюхаю. Пахнет порошком и еле заметным все тем же… запахом его тела.

Бросаю ее на кровать. Это все сплошное испытание какое-то! Мучительно здесь жить, находиться все время рядом с ним. И притворяться, что мне наплевать, что я должна стать его женой.

***

Спускаюсь через пятнадцать минут, как меня и просили. Оскар стоит у плиты, рукава у него засучены.

Поднимает на меня глаза:

– Почему ты не переоделась?