Облачный путник

Чайки

Первые в жизни символы – символы чаек,

Галочками на стеклянной витрине они

Молча парят. Из коляски я их замечаю

В самые первые жизни чуть начатой дни.

Зимнее солнце бросает косые узоры

Через чистейшие стекла большого окна;

В дальнем лесу замерзают от стужи озера,

В ближнем пространстве лишь снежная пустошь видна.

Галочкой чайку рисуют – теперь это знаю.

Две закорючки. Огромен заложенный смысл.

Стало быть, в жизни стада отражений блуждают,

Перемещаясь то в явь, то в бумажную мысль.

Мурманск

Не знаю, почему я так люблю

Свой Мурманск, зимний, темный и унылый —

Не из песка ли образ я леплю,

Сверкающий, узорчатый и милый.

Озера света – зимний стадион,

Под черным и суровым горным небом

Приютом маленьким сияет он,

Для детворы покрытый белым снегом.

Огромный порт, тревожные огни,

Которыми атомоход сигналит,

Вот появляются в ночи они,

И, будто светлячки, с зарей пропали.

Дорога к дому мимо гор идет.

Здесь вечером обычно очень страшно,

Но постоянно нас зовут вперед

Огни большой ажурной телебашни.

Бояться неба этого нельзя —

У северян ведь нечем поживиться —

А летом снова прилетят, крича,

И сядут на волну морские птицы.

Физкультура

Сны

Когда ложусь я спать – мне вспоминается

Все, то, что в жизни видено уже,

Вселенная как будто расширяется,

Несется, словно бы на вираже.

Все то, что на веку моем увидено,

Под веками слипается в комок,

И впереди горит, порвав с обыденным,

Смолистый, вечный, ясный уголек.

Потом весь мир воронкой будто сузится,

И кажется, я падаю в нее,

Вокруг события и люди кружатся,

А я плыву в кораблике своем.

И вот уже дорога извивается

Меж сопок. Это горный серпантин,

Орленком он парит, и вдруг снижается,

Ныряя в мох болотистых равнин.

Затем он растекается по берегу,

Становится полями и рекой,

И океаны северного вереска

Смыкаются блаженно надо мной.

Поселок

Какое чудо – маленький поселок.

В глубокой тундре заполярной он

Возник давно среди берез и елок

На берегу речных веселых волн.

Ручей стремится прямо к океану,

Деревья нависают над водой,

И камни в пене, и вода туманом

Висит над всей поверхностью. Одной

Лишь этой речкой полнится весною

Деревня, что похожа на аул;

И ходят с гор потоки чередою,

И слышен океана тихий гул.

Облака

Ветка

Детство

Прогулка

Слова

Слова спускались прямо с потолка,

Огромным звоном уши накрывали,

И тень их колокола, что легка,

Как сон, на тумбочке, на одеяле

Лежала. Мне казалось, счастья нет

Другого, чем присутствие такое,

И удивлялась, как тринадцать лет

Могла я жить, совсем не беспокоясь,

О том, что тени звуков – вот они,

Их видно, словно легких насекомых,

Неощутимо вьющихся в тени

Стрекоз и белокрылок бестолковых.

Слова друг с дружкою сплелись, и вот

Красиво упорядочены звуки.

Летящей птицей мысль ко мне идет,

Как будто к арфе прикоснулись руки.

Сорока

Славянка

Река струится, в этом – красота.

Петляет между белыми холмами,

Меж устланными снегом берегами;

Их облака засыпали, когда

Зимы уже совсем никто не ждал.

Казалось, слякоть листьев будет вечной,

История их лёта – бесконечной,

И будешь ты давить их, как вандал.

Но небо вдруг стремлением зажглось

Под звездами весь мир коврами выстлать,

И фонари льют свет на облик чистый,

Им нынче праздник видеть довелось.

Идеальный февраль

Идеальный февраль. Очень хочется верить

В эту ровность. Что это продлится века,

Не встревожится небо, не тронет потеря

Белизну и широкие снега шелка.

Просветленье во всем. Не могу не отметить,

Что такого я здесь не упомню пока,

И прекрасное солнце все радостней светит,

И мороз иногда наминает бока.

Скоро будет синеющих вод колыханье,

Скоро снег, улетая, назначит свиданье

Уходящему в бездны небес январю.

Скоро бремя грядущей весны разрешится,

Скоро власть заберут ошалевшие птицы,

И июль прокукует привет февралю.

Шлиссельбургский проспект

Февраль

Февраль. Зима еще имеет право

Поутру дымкой снежной угрожать,

Рассветом непонятным и кровавым

Над городом остывшим зависать.

Течет река по полынье. Так узко

Ей, бедной, получившей из трубы

Тепло, как будто бы из печи русской,

От нашей коммунальной ворожбы.

Вокруг же пар курится. Здесь дорога

За город серой змейкою бежит,

По ней жучков-машин ползет немного,

И снег вокруг сугробами лежит

Обрубленными. Если утром выйти

Из дома, чтоб немного погулять,

То вечер подкрадется тенью выпи,

Не дав до магазина добежать.

Скорее бы растаяли сугробы,

И в прошлое ушла дневная ночь,

И холод в небе растворился, чтобы

Весне разлиться по земле помочь.

Почки