Паранормы. Плата за любовь

Глава 1

Коридор исчезал в тумане. Звук шагов идущего впереди человека почти затих, но Демьян все-равно бежал вперед, хоть и знал, что не догонит, не найдет, не дотянется… Когда отчаяние схватило за горло, усилием воли он заставил себя проснуться.

Сумрак спальни успокаивал, сквозь щель в неплотно задернутых шторах пробивался утренний свет. Пришла уверенность, что сегодня весь день снова будет снег. Демьян не любил зиму, слишком мертвое время. Он снова поймал себя на том, что чего-то ждет, вот только чего именно – непонятно. Это раздражало. Да еще этот сон…

Он потянулся к лежащему на тумбочке телефону, чтобы узнать, который час, но не успел – тот зазвонил. На экране отобразилось пухлое лицо с маленькими свинячьими глазками и щетиной на подбородке, которую ее хозяин почему-то считал сексуальной.

– Доброе утро, – произнес Демьян как можно более нейтрально.

– Добрее не бывает, – тратить время на приветствие начальник, как обычно, не стал – энтузиазм лился через край, делая голос еще более визгливым. – Зайди в офис, дело есть.

В трубке послышались гудки.

Темный экран сменился привычной заставкой, на которой светились цифры «7:15».

Еще немного полежав, Демьян отправился умываться. Затем приготовил кофе, соорудил бутерброд и неторопливо позавтракал.

Дурацкий сон по-прежнему не выходил из головы. Коридор с туманом всегда снился к неприятностям. Стало почти интересно, что припас дорогой начальник на этот раз.

Из дома Демьян вышел в четверть девятого. Спустя еще пятнадцать минут вошел в просторный холл Конторы и, показав пропуск, двинулся к лифту. Небольшая толпа, стоящая возле металлических дверей, тут же рассосалась, и в кабинку он вошел в гордом одиночестве. Оглянулся, посмотрел на тех, кто так старательно избегал встречаться взглядом, и насмешливо произнес:

– Доброе утро.

Народ шарахнулся, кто-то еле слышно пискнул «доброе», и, когда двери наконец-то закрылись, Демьян буквально кожей почувствовал схлынувшее по ту сторону напряжение.

«Дурни, – мысленно произнес он. – Сдались вы мне».

К такой реакции он давно привык. Обычно ему было все-равно, но иногда это забавляло. Особенно, когда встреченным в коридоре сослуживцам некуда было свернуть, и они пытались слиться с местностью. Или превращались в соляные столбы, когда он заходил в лифт. А как они бледнели, когда в этой тесной кабинке он с кем-нибудь заговаривал…

Демьян посмотрел на свое отражение – блондин в серебристой куртке с чуть мокрыми от снега волосами чудовищем не выглядел, но в Конторе его боялись. «Не, ну правильно, кому охота, чтобы ты их мозгами управлял», – пояснил один из коллег, когда Демьян спросил, почему так происходит.

Впрочем, были и те, кто не боялся – дорогой начальник, к примеру, проблем в общении не испытывал, наивно полагая, что защитный блок закроет его от воздействий. Разубеждать его Демьян не спешил. Да, блок в голове босса был сработан на совесть, однако ключик от него давно ждал своего часа.

Сегодня начальник превзошел самого себя – он не только похлопал по плечу, но и попытался обнять. Впрочем, его возбуждение было связано исключительно с работой. О его сердечных пристрастиях Демьян был отлично осведомлен, и до сих пор сожалел о том, что когда-то заглянул в его мысли – настолько стало противно. К счастью, сам он не входил в число тех, по кому начальник пускал слюни.

Открыв файл, босс потыкал пухлым пальцем в экран и протянул планшет Демьяну:

– Вот, держи. Это дело Тени. Посмотри, почитай, запомни, что нужно.

– Нужно для чего?

– Для работы, мой дорогой. Для работы, – он потер ручонки и плотоядно улыбнулся, – теперь за эту паршивку возьмешься ты. Даю тебе полную свободу действий. Делай что хочешь, хоть на куски режь, но информацию мне добудь.

Что-то подобное Демьян и ожидал. Если ты один из лучших, то можешь, конечно, этим погордиться. Недолго. В перерывах между разгребанием дерьма.

Бегло взглянув на даты и основные выкладки, он промотал экран вверх. И наткнулся на фото темноволосой девушки с глубокой царапиной на скуле и синяком под глазом.

– А не надо было сопротивляться при задержании, – ответил на его хмыканье начальник.

Представить, как худосочная девчонка оказывает яростное сопротивление бойцам из группы захвата, Демьян не мог. Зато знал, какой головной болью была Тень для руководства, пока ее не поймали.

История с Тенью Демьяна не коснулась, хотя он и был о ней наслышан. И хорошо помнил прежнего главу Организации, Германа, правой рукой которого была Тень. Через нее проходило огромное количество бесценной информации, а кто она такая никто не знал. Пару лет назад Герман погиб в результате «несчастного случая», а Тень взяли. Вот только получить от нее хоть какую-то информацию до сих пор никому не удалось. Ходила версия, что это и не Тень вовсе, а подсадная утка, которую Герман подбросил Конторе для отвода глаз.

– А если это не Тень? – спросил Демьян, просматривая очередную запись о тщетных трудах своих коллег.

– Тогда принеси мне доказательство. Повторяю, любой ценой.

«Интересно, чем она так тебе насолила?» – подумал Демьян.

Просмотрев дело до конца и запомнив моменты, за которые можно будет зацепиться, чтобы начать работу, он уже собрался уходить, когда услышал:

– Ты ведь понимаешь, что с этим заданием тебе обязательно нужно справиться, иначе твой контракт будет нарушен. А что произойдет в этом случае ты, думаю, помнишь?

– А с чего вы решили, что я не справлюсь? – усмехнулся он.

О пункте в соглашении, где говорилось о трех предупреждениях, он конечно же помнил. Два из них уже сгорели, осталось одно. И о том, что будет после, он тоже прекрасно знал – придется попрощаться не только с работой, но и с изрядной частью памяти. Последнее не просто малоприятно, но еще и опасно. Одному бедняге после этой процедуры он даже пытался помочь, но не преуспел. А уж если он не справился…

И все же, серьезного повода для беспокойства пока не было – когда у тебя развязаны руки, расколоть можно любого.

Глава 2

Двухэтажное здание выглядело обманчиво-несерьезным. Усаженное деревьями, оно толком не давало себя рассмотреть даже сейчас, когда голые ветви почти ничего не загораживали. Летом оно и вовсе скрывалось в зелени, являя посторонним взглядам лишь вход с раздвижными стеклянными дверями и часть примыкающей к нему стены. Впрочем, посторонние здесь бывали редко – клиника располагалась в лесу за городом, в научном центре, который полностью принадлежал Конторе.

Служебная машина остановилась у крыльца, Демьян вышел, и она исчезла за снежной завесой. Он вошел в холл, показал пропуск человеку за стойкой и направился дальше.

Бесшумный лифт доставил его на пятый подземный уровень. Сколько таких этажей в клинике, никто не знал. Ходили слухи, что не меньше восьми, и что на самых нижних находятся секретные лаборатории. Демьян бывал на девятом и сильно сомневался, что этот уровень последний.

В здании имелось несколько лифтов, с разным уровнем допуска. На панели самого простого было всего три кнопки – две вверх и одна вниз. На панели нынешнего их оказалось семь – два верхних и пять подземных. Третий лифт кнопок не имел вовсе, номер этажа считывался с пропуска, и в него из холла было не попасть. О том визите в клинику, когда «посчастливилось» им воспользоваться, вспоминать не хотелось.

Тень, как ни странно, держали на пятом.

Демьян нажал нужную кнопку, лифт плавно пошел вниз и вскоре остановился. Двери разошлись. Демьян вышел и с любопытством огляделся – на этом этаже он еще не бывал. Ничего нового, впрочем, не обнаружил: пост охраны, стерильная белизна стен и малолюдность, все как всегда. По пути к кабинету заведующего он заметил лишь нескольких человек из медперсонала, мелькнувших вдалеке.

Заведующий, доктор Гариш, ему не понравился. Сухощавый, темноволосый, с сердитым взглядом, он желал только одного – чтобы незваный гость поскорей убрался. И явно что-то скрывал. «Поганец» и «проклятый мальчишка» были самыми безобидными из эпитетов, что роились в его голове.

Что именно он скрывал, выяснилось, когда они вошли в палату Тени.

– Знакомьтесь, Демьян, это Савва, мой ассистент. Савва, это Демьян из… сам понимаешь откуда, – он махнул рукой, словно отгонял муху.

Тощий долговязый паренек обернулся, во взгляде его читались опаска и любопытство.

Демьян посмотрел на Тень – бледное до синевы лицо, бескровные губы, на скуле тонкая белая полоска, след от той самой ссадины. На фото в ее глазах читались растерянность и злость, сейчас, пребывая в отключке, она выглядела как тень самой себя.

На мониторах в изголовье кровати змеились линии, мелькали цифры, буквы, графики. От катетера на ключице тянулась вверх тонкая трубка капельницы.

Демьян подошел к кровати, взял Тень за руку и закрыл глаза, настраиваясь увидеть то, за чем пришел. Когда он, изрядно поплутав, добрался наконец до цели, ему стало не по себе – сознание девчонки напоминало помойку и кладбище одновременно – каждый, кто успел здесь порыться, оставил после себя кучу хлама. «Кладоискателей» оказалось много.

– Вы чего здесь наворотили! – воскликнул он, повернувшись к заведующему. На столике у кровати подозрительно звякнуло, пришлось сбавить обороты – взрывать предметы в планы не входило. – Что вы с ней делали? – произнес он уже спокойно. Глазки заведующего забегали. – Практиканты? – озвучил Демьян пойманную мысль. – А то, что это ценный объект, с которого надо пылинки сдувать, вы забыли? – жажда что-нибудь расколотить стала почти невыносимой. Слегка побледневшее лицо заведующего ее не компенсировало, и Демьян решил еще поубавить красок: – Как думаете, мой начальник обрадуется, когда узнает о ваших проделках? – удар попал в цель, кровь с лица доктора Гариша схлынула почти мгновенно.

– Нам разрешили принимать любые меры… – проблеял он.

– Это мне разрешили, – перебил его Демьян, – после того как вы всё испоганили. Отменяйте препараты и приводите ее в нормальное состояние, иначе результат моего отчета вам не понравится.

– Даже если она придет в сознание, то вряд ли захочет говорить.

– Без разницы. Главное, чтобы ее мозг перестал быть кашей. Отменяйте препараты.

– Х-хорошо, – сквозь зубы произнес заведующий.

– Но, доктор Гариш, это невозможно! – воскликнул ассистент. – Она же…

– Делайте, что велено! – с нажимом повторил заведующий. – Готовьтесь загрузить протоколы, я составлю схему отмены.

Ассистент отвернулся. Плечи его поникли.

– И принесите записи воздействий, – добавил Демьян. – Надеюсь, они у вас есть?

– Естественно, – процедил заведующий, стремительно покидая кабинет. «Чтоб тебе провалиться, наглец!» – уловил Демьян его мысль.

Расчет оказался верным – записи наверняка хранились в сейфе, поэтому посылать за ними ассистента никто бы не стал. Как только дверь закрылась, Савва бросился к Демьяну.

– Пожалуйста, не надо ничего отменять! У этих препаратов жуткий откат, если их убрать, она умрет от болевого шока! Организм не выдержит!

Демьян поймал его взгляд и нырнул в сознание. Догадка подтвердилась. «Нашел в кого влюбиться, дурень», – мысленно усмехнулся он, прерывая контакт. Перевел взгляд на девчонку – ну да, симпатичная, но не настолько, чтобы сходить с ума.

– Выдержит. Я подстрахую.

Ему совсем не улыбалось провалить задание, а если Тень умрет, не приходя в сознание, оно точно будет провалено. Не потому ли заведующий так быстро согласился на отмену?

И все же кое-что беспокоило Демьяна больше, чем откат. И больше, чем проваленное задание. Заглянув в разум Тени, он успел разглядеть находящийся там блок и сразу узнал исполнителя. Если верить глазам, этим исполнителем был он сам.

Собственный почерк и характерный «презент на память» тем, кто решит взломать его творение, отметали все сомнения. Вот только он точно знал, что никакого блока не ставил, да и девчонку эту прежде никогда не видел. А значит либо это имитатор, либо в его, Демьяна, памяти тоже кто-то покопался. Все это требовалось хорошенько обдумать. А еще – понять, как вскрыть блок, не подорвавшись на собственной мине, поскольку ключа от этого творения, естественно, не было. Повинуясь вдохновению, он каждый раз импровизировал. И теперь, если этот блок действительно ставил он сам, ему предстоит переиграть самого себя.

Глава 3

С ситуацией стоило разобраться поскорее. Согласно графику отмены, составленному заведующим, подстраховка девчонке понадобится скоро.

Забрав журнал с протоколами воздействий, Демьян устроился в кресле возле кровати и принялся просматривать записи. Убил на это почти час, ничего полезного не нашел и решил подойти к проблеме с другой стороны. Закрыв глаза, он погрузился в собственное сознание.

Все блоки, которые он поставил себе для защиты от чужих пакостливых ручонок, оказались нетронуты. Следов постороннего воздействия тоже не обнаружилось. Всё как всегда – ровно, тихо, спокойно. Даже слишком. А что, если…

Не успел он додумать, как его выдернули в реальность, тряся за плечо и вопя прямо в ухо:

– Демьян! Демьян! Вы обещали помочь!.. А-а-а! – ассистент отшатнулся, схватившись за голову.

Демьян взял себя в руки – переборщил, бывает – и огляделся, оценивая обстановку.

В палате царил хаос. Верещали приборы, сновал персонал, бледный ассистент, выпав из этого движения, тихонько покачивался, сжимая пальцами виски. И это они еще не видели главного. Подойдя к Савве, Демьян коснулся ладонью его макушки, стряхнул с руки чужую боль и поспешил к кровати.

Делать это ему совершенно не хотелось – кокон из пульсирующих красных нитей окутывал девчонку, словно клубок змей. А под ним, едва различимые в этом адском переплетении, проглядывали светящиеся цветные сгустки. Сердце – бешено пульсирующий красный комок – пребывало на грани. Если ритм еще немного ускорится, оно не выдержит. Демьян видел этот предел, до него было очень близко. Видел тьму, ждущую своего часа. Легкие, почки, печень – разноцветные, слабо светящиеся пятна – из последних сил пытались удержать на этом свете умирающее тело. Серо-синее облако вокруг головы становилось все явственней, а золотистый свет в районе солнечного сплетения угасал – это было хуже всего, жизненных сил у Тени почти не осталось. Когда они закончатся, девчонка умрет.

Красные нити – боль, болезнь, чужая разрушающая воля, которой так долго атаковали беднягу – пожирали сейчас ее резервы, не позволяя вернуться в сознание. Это было даже хорошо – в сознании она не протянула бы и минуты. Нужно было срочно убрать эту дрянь, однако с такой ее концентрацией Демьян прежде не сталкивался. Он принялся рвать эти нити, но вместо них тут же появлялись новые, а силы девчонки таяли на глазах.

Выбора не оставалось. Стараясь не думать о последствиях, он переключил эти нити на себя, вытягивая и забирая то, чего не желал себе ни при каких обстоятельствах и, положив ладонь на солнечное сплетение Тени, начал переливать ей свою жизненную силу…

Боль вспыхнула мгновенно. Вначале терпимая, она быстро усиливалась, подавляя волю…

Он слишком поздно понял, что переоценил себя, – алые нити оплели по руками и ногам, сбросить их не получалось, нужен был кто-то… кто-то еще… Перед глазами стояла тьма, рука шарила в пространстве, но ощущала лишь пустоту… Сейчас, еще немного… должен же быть кто-то рядом… Еще чуть-чуть… сейчас… вот сейчас… Спустя бесконечно долгое время он наконец ухватился за что-то живое, судорожно сжал пальцы… Тьму распорол полный боли крик, но отпустить руку Демьян не мог. Не сейчас, еще чуть-чуть, чтобы вдохнуть, собраться с силами… и стряхнуть наконец с себя чужую, мертвую силу. Огненный океан под ногами озарился вспышкой, проглотив порцию тьмы. Напряжение схлынуло, и волна слабости накрыла сознание. Демьян успел увидеть, как мир делает кувырок, затем ударился обо что-то твердое и отключился.

Он пришел в себя от очень неприятного ощущения. Открыл глаза и обнаружил, что сидит в кресле у кровати Тени. Приборы мерно гудели, что-то еле слышно тикало, девчонка по-прежнему находилась без сознания, но красные нити исчезли, осталось лишь слабое розоватое свечение, золотистый свет над солнечным сплетением сиял неярко, но уверенно. Умирать девчонка не собиралась. У окна, сложив руки на груди, стоял заведующий, буравя Демьяна взглядом.

– Что вы сделали с моим ассистентом? – обвиняющим тоном произнес он.

«Так вот кто кричал», – догадался Демьян.

– А что с ним?

– Он еле на ногах держится!

Демьян поднялся. Его слегка повело, но он тут же выровнялся.

– Идемте.

– Куда?

– К вашему ассистенту, конечно.

Взгляд доктора Гариша сделался странным. Копаться в его сознании не было ни желания, ни сил.

– Не хотите – не надо, – Демьян повернулся к креслу, но тут заведующий одумался и бодро двинулся к двери.

«Неслабо ему перепало», – понял Демьян, едва взглянув на Савву, бледной тенью лежащего на кушетке. В процедурном кабинете пахло спиртом, страхом и болью. Алое марево окутывало тело ассистента, пульсируя в такт его сердцу. Не смертельно, но приятного мало. При постельном режиме само за сутки пройдет. Можно бы и не вмешиваться, но после произошедшего Демьян чувствовал себя должником, а долги лучше возвращать сразу. Он подошел ближе. Савва дернулся, уперся в стену и затих.

– Спокойно, – произнес Демьян, – сейчас пройдет.

Разобраться с маревом труда не составило, и вскоре, вручив ассистенту стакан с водой, он обернулся к заведующему:

– Готово. Пахать на нем пока не советую, но жить будет.

«А ведь парень здорово мне помог, – запоздало подумал он. – Может, поблагодарить?» Делать этого не стал, рассудив, что бедняга Савва вряд ли оценит фразу «спасибо, что оказался под рукой».

Когда они втроем вернулись в палату, Тень по-прежнему находилась без сознания. В графике отключения от препаратов из десяти пунктов были отмечены галочками только четыре.

– Похоже, мне у вас тут придется задержаться, – произнес Демьян, устраиваясь в кресле. – Как насчет пледа и ужина? – покидая палату, заведующий постарался сохранять невозмутимость, однако фраза «каков нахал!» была написана у него на лбу крупными буквами. – И подушку захватите, – вслед ему крикнул Демьян.

Больше всего ему хотелось провести ночь в своей спальне, но, раз уж так вышло, придется довольствоваться тем, что есть.

С этими мыслями он устроился поудобней и закрыл глаза.

Глава 4

Огромный гранитный валун дышал силой, тяжелые теплые волны исходили от него, заполняя пространство настолько плотно, что находиться вблизи было невозможно. Поэтому, как всегда, Демьян устроился поодаль, на холме под березой.

– Ты снова чудом вывернулся, – произнес человек в серой хламиде, прислонясь спиной к валуну. Лицо его скрывал глубокий капюшон. Демьян пожал плечами. – И все же тебе стоит быть осмотрительней, юноша мог пострадать.

– Я все исправил.

– В этот раз – да. Но на будущее оценивай свои возможности лучше. Итак, зачем ты здесь? Хочешь что-то спросить или просто зачерпнуть силы? – ладонь прошлась по шершавой поверхности камня.

– Спросить, – Демьян собрался с мыслями. – Как можно определить чужое присутствие, если нет следов?

– Заглянуть под это «нет». Что-нибудь да увидишь. А силы все-таки возьми, скоро пригодятся. И постарайся не лезть куда не надо раньше времени.

– Спасибо, – ответил Демьян, но рядом уже никого не было.

Поэтому он просто закрыл глаза и начал впитывать в себя бурлящую вокруг энергию, восстанавливая потраченные ресурсы. Он растворялся в этом странном мире и в то же время чувствовал себя единым целым со всем, что его окружало: холмом, поросшим травою, березой, камнем, полным мощи, которая может и убивать, и исцелять… Силы этого окружающего пространства вливались в него, подобно потокам воды, питающим, очищающим и дающим жизнь…

Проснулся Демьян с таким ощущением, что может двигать горы. Пока спал, кто-то укрыл его пледом. Рядом на табуретке лежала подушка, а на маленьком раскладном столике стоял поднос: пакетик сока, упаковка с сэндвичами и тарелка, накрытая крышкой, поверх которой лежало полотенце для сохранения тепла. В тарелке оказалось овощное рагу.

«Надо же», – подумал Демьян. Еще раз присмотрелся к ужину, проверяя, не добавлено ли чего в пищу – уж слишком подозрительной выглядела местная щедрость – ничего не обнаружил и принялся за ужин.

После ужина желание двигать горы стало еще сильней, и он решил, что настала пора заняться Тенью. Пока спал, в графике отмены появилось еще две галочки. Еще немного – и придет пора взяться за блок, а значит, сейчас самое время начать разгребать завалы и расчищать дорогу к цели.

Помня совет человека в хламиде, которого назвать человеком можно было весьма условно, Демьян решил не нарываться и еще раз изучить дневник воздействий, чтобы понять, с чем предстоит иметь дело.

В прошлый раз, бегло пролистав записи, он сделал единственный вывод – Тени крупно не повезло. Сейчас, при более тщательном изучении, сухие строчки отчетов начали складываться в четкую картину, отражением которой и являлось сознание девчонки.

Первый, кто пытался взломать блок, просто навалился на него со всей дури, за что и поплатился.

Второй, учтя неудачный опыт предшественника, подключил внешние ресурсы – и тоже не преуспел.

Третий решил не церемониться, использовал «тяжелую артиллерию». Один раз, другой, третий… С каждым разом в ход шли все более серьезные препараты. И тоже безрезультатно.

Дальше шел длинный список имен, похоже, тех самых практикантов, напротив каждого имени – новый препарат. Названия были незнакомые.

Чертыхнувшись, Демьян захлопнул журнал и подошел к кровати. Жалости не было, Тень знала, на что идет, соглашаясь работать на Контору. Но вряд ли думала, что из нее в итоге сделают подопытного кролика. Демьян был уверен, что в какой-то момент на нее просто махнули рукой, и она перешла в собственность клиники.

Демьян посмотрел на девчонку – тощая, бледная, словно неживая. Сам не зная зачем, дотронулся до ее лба, убрал упавшую на глаза прядь. Кожа под пальцами оказалась холодной. «Ну и влипла же ты, подруга», – подумал он, внезапно ощутив нечто, похожее на сочувствие. И тут же прогнал это дурацкое чувство. Подтянул к кровати стул и, усевшись поудобней, настроился на сознание Тени.

Он снова оказался в сером безжизненном пространстве, впереди высилась крепость: высокие стены, накрепко закрытые кованые ворота. Крепость напоминала куб, тяжелый и неприступный. На краю стены сидел гриф. Пространство вокруг было настолько изрыто и загажено, что подойти к воротам оказалось нельзя.

Демьян и сам не страдал перфекционизмом, после его работы сознание объекта не походило на райский сад, иногда от него вообще ничего не оставалось, ведь главное – выполнить задачу, но сейчас он вдруг осознал, что ему неприятно видеть то, что творится вокруг. А еще нужно было открыть дорогу к крепости.

Он задумался. Самое простое – разнести здесь всё окончательно, и тогда останется только блок. Но после такого воздействия Тень как личность исчезнет. А после жесткого вскрытия блока умрет и физически.

Этот вариант ему не нравился. Как и фраза «любыми средствами». Если начальника так раздражает Тень, это не повод лишать девчонку жизни. Да и глупо лезть напролом, когда сознание объекта настолько сильно сопротивляется.

Мысль о сопротивлении дала интересную идею: все, кто здесь побывали, действовали однотипно – пытались сломать, разрушить, причинить вред. И проиграли. А что, если зайти с другой стороны?

Демьян вспомнил записи, огляделся – и сразу увидел, где и кто приложился. Зловонный туман испарений, бьющих из мертвой земли – следы препаратов, которые испытывали практиканты. «Им просто давали задание», – успокоил себя он, но желание поотрывать руки придуркам утихло лишь отчасти.

Он не знал, как здесь было раньше, но таким мертвым сознание Тени точно не было, а теперь здесь все пропитано ядом. Демьян посмотрел под ноги, надеясь найти хоть немного зелени. Мертвая выжженная земля не давала надежды, но он продолжал вглядываться в эту бесконечную серость… пока не наткнулся на маленькую зеленую травинку, робко выглядывающую из-под камня.

Есть! Он присел на корточки и прикрыл травинку рукой. Немного жизненной силы – и пальцы защекотало, а из-под ладони, словно акварель по мокрой бумаге, начал расползаться во все стороны зеленый травяной ковер. Пелена испарений замерцала и стала редеть, рассеиваясь на глазах.

Подождав, пока пространство очистится, стараясь не сильно мять траву, Демьян пошел дальше. Путь к воротам преграждало перепаханное поле. Травяная волна замерла на самой границе – восстановить эту часть пространства она оказалась не в силах.

Огромные земляные глыбы, вывернутые из земли взрывом, почти закрывали обзор. Из-за ближайшей виднелась чья-то нога в лакированном ботинке. Подойдя поближе, Демьян обнаружил, что хозяин ноги отсутствует – выше носка из ботинка торчала кость с остатками плоти. Зато сам носок, черный с серыми полосками, выглядел как новый. Вот и первый смельчак, понял он, тот самый, что хотел открыть дверь ногой.

Пнув ботинок в сторону, Демьян оглядел каменные валуны – следы работы второго, хитреца, который решил взорвать блок.

Идея пробраться к воротам, прыгая по валунам, Демьяну не понравилась. А еще беспокоило то, что следы работы третьего умельца были почему-то не видны, хотя доктор Макарис никогда не разменивался по мелочам. Заканчивая медакадемию, Демьян зачитывался его статьями по нейрофизиологии, а в интернатуре Макарис и вовсе был его кумиром… «Стоп! – мысленно воскликнул он. – Какая медакадемия?! Какая аспирантура? Когда я там учился?! Да он же… он же…»

Собрав волю в кулак, он выдернул свое сознание из отравленного пространства и, тяжело дыша, еще не до конца осознавая, где находится, ухватился за реальность в буквальном смысле слова – под рукой обнаружилось что-то холодное, металлическое… Он зацепился за это ощущение, собирая себя воедино в этой конкретной точке, затем медленно, одно за другим, включились чувства: зрение, слух, обоняние – в нос ударила резкая вонь.

Демьян дернулся, фокусируя взгляд. Мутные тени перед глазами постепенно превратились в людей, он поднял руку, весящую, казалось, целую тонну, отодвигая от себя источник неприятного запаха.

Глава 5

– Очнулся, – произнес знакомый голос. – А мы уж думали, нам еще один пациент добавился.

Заведующий по-прежнему смотрел недобро. Демьян осознал, что сидит рядом с Тенью, держась за металлический поручень кровати, а рядом с флаконом нашатыря мнется ассистент Савва.

– Макарис… – произнес Демьян и закашлялся. – Где он?

В палате наступила тишина.

– Доктор Макарис больше не работает в нашей клинике, – сухо произнес заведующий.

– Почему? – Демьян взял у Саввы стакан с водой, но выпить не торопился.

– А зачем вам это знать, молодой человек?

– Надо.

Заведующий нахмурился, не торопясь отвечать, а когда Демьян уже решил, что не получит ответа, нехотя произнес:

– Произошел инцидент, которым он дискредитировал себя как врач, и мы были вынуждены с ним расстаться.

– Из-за нее? – Демьян указал на Тень.

– Нет. И я бы не хотел выносить сор из избы.

– Я уже в избе, если вы вдруг не поняли.

Заведующий стал еще мрачнее, сложил руки на груди и принялся молча созерцать пространство.

– Не томите, все-равно узнаю.

Устало вздохнув, он провел ладонью по лицу, словно снимал маску.

– Вы слишком любопытны. Зачем вам эта информация? Она не касается девушки, ради которой вы прибыли. История с доктором Макарисом – это наше служебное дело, и чем меньше вы об этом знаете…

– Этот ваш доктор только что чуть меня не убил, – перебил его Демьян. – А ее, – он указал на Тень, – почти прикончил. Уверен, есть и другие, кого он не обошел вниманием. Чем он занимался? Что произошло? Почему его уволили? В ваших интересах помочь мне разобраться, – и, сделав паузу, добавил: – Тогда и я вам помогу.

– Мне? – усмехнулся доктор. В голосе послышались истеричные нотки. – Меня минула чаша сия. А вот другим уже не помочь. А вы, – его палец, словно револьвер, – нацелился на Демьяна, – слишком много на себя берете! Ваша самоуверенность вас убьет! Вы только что чудом остались в живых! И если бы не мой ассистент, который по собственной инициативе за вами присматривал, нам бы пришлось разбираться с Конторой на предмет вашего трупа! – лицо его на глазах наливалось кровью. Вперив взгляд в Демьяна, он заводился все больше. – Глупый безответственный мальчишка! И ты обещаешь помочь мне?!

– Стоп. Спокойно, – Демьян поймал его взгляд и скользнул в его сознание…

Шквал эмоций, рвущий провода мыслей, несущий обрывки воспоминаний, образов и идей, закручивался в воронку смерча, сжирающего все на своем пути: силы, нервы, сердце, разум… Демьян слился с этой бушующей стихией, а потом медленно, потихоньку начал притормаживать, успокаивать, сглаживать…

Затем пошел вглубь, разыскивая источник беспокойства. Уворачиваясь от летящих обломков, добрался наконец до самой сути – сияющего ярко-алого ядра, на которое невозможно смотреть, до того оно слепило. Собрался с силами – и погрузился внутрь…

Захотелось сбежать, закрыть глаза и не видеть, не чувствовать, закрыться от этой боли. Выстроить саркофаг и навсегда похоронить увиденное, исключить из жизни, словно ничего и не было. «Это не моя боль! – крикнул себе Демьян. – Это не мое!» Но все-равно осознание происходящего причиняло ему страдание. Сейчас он не был собой, он был им – мужчиной, потерявшим самого дорогого человека на свете, надеявшимся и преданным, отчаявшимся и застывшим, подобно каменному изваянию, потому что ничего другого не осталось. Ничего другого он не мог, только заморозить сердце, собрать в комок свою боль и засунуть на самое дно памяти, надеясь, что там она и останется. Но проклятый мальчишка, черт побери его длинный нос, разворошил то, что, казалось, было погребено навеки…

Демьян растерялся. Он не знал, что делать, но и уйти просто так было неправильно. И тогда он сделал единственное, что пришло в голову – накрыл источник боли вуалью забвения. Тонкая зеленая сеточка, наскоро сплетенная из энергии камня, накрыла алое ядро. Свет все еще пробивался сквозь зеленые нити, но уже не слепил, позволяя помнить, но не испытывать прежние страдания. Боль не прошла, зато теперь с нею можно было жить.

– Что вы сделали? – голос доктора Гариша звучал растерянно. Сидя в кресле по другую сторону кровати, он выглядел опустошенным. Истеричные нотки исчезли, скоро он совсем успокоится. Возвращаясь, вместо торнадо Демьян увидел только небольшую пылевую воронку.

– Я могу стереть это воспоминание, если хотите, – предложил он.

– Нет! – дернулся доктор. Умолк, думая о чем-то своем, а потом негромко добавил: – Спасибо, мне стало легче.

Демьян пожал плечами.

– Пожалуйста. Обращайтесь. Кстати, можете не рассказывать, я узнал. Если у вас остались разработки этого…кхм, доктора… записи какие-нибудь или еще что, я бы хотел взглянуть. Ну или хотя бы общее направление обозначьте.

– Не лезли бы вы в это дело.

– У меня нет выбора.

– Выбор есть всегда.

– Только иногда варианты неприемлемы, – усмехнулся Демьян.

Глава 6

– А он затейник, этот Макарис, – усмехнулся человек в хламиде. – Должно быть, он сильно расстроился, когда ничего не вышло. Что он потом сделал? Пошел пить горькую?

– Не знаю, – Демьян сидел все на том же холме под березою, восстанавливая силы. – Может, и пошел, позже. Но в начале попробовал обкатать свою идею на других. В результате – пять полутрупов, включая дочку заведующего отделением.

– Вот как? Молодец.

– «Молодец»? – возмутился Демьян! – Пострадала куча людей!

– Мой юный друг, – произнес его собеседник снисходительно, – я ведь уже говорил, что эмоции – это враги. Мне казалось, ты успешно справился с этой проблемой, но, похоже, я ошибался – они по-прежнему управляют тобою, а должно быть наоборот. Убери их и посмотри на идею Макариса беспристрастным взглядом – она свежа, эффектна и неожиданна. Красивое решение. Я о твоей Тени, а не об этих беднягах, конечно. А теперь скажи на милость, зачем ты полез в сознание заведующего? Чего ради решил его облагодетельствовать?

– Ничего я не решил! – возмутился Демьян. – Если бы я не вмешался, ему бы грозил инсульт и, возможно, с летальным исходом. А повесили бы это на меня!

– Уже лучше, – улыбнулся собеседник из сумрака капюшона. – Кстати, справился ты неплохо. Вуаль забвения, надо же… Сам придумал или услышал где?

– Не знаю, – признался Демьян. – Просто на ум пришло.

– Хороший потенциал. Не зря я решил за тобой присматривать.

– А вы решили? – растерялся Демьян.

– А ты думаешь, мне просто заняться нечем? И кстати, пересядь куда-нибудь с моей могилы. Мне это не нравится.

Демьян торопливо перебрался на другое место.

– Могли бы раньше сказать.

– Раньше мне было все-равно.

– Кто-то здесь говорил об эмоциях…

– Не тебе бросать в меня камень, – в голосе человека в хламиде послышалась усмешка. – И вообще, не дерзи старшим. Что ты еще хотел спросить?

– А, да, – Демьян сразу же помрачнел, – насчет этого Макариса… Есть ли какой-то способ убрать следы его воздействия на Тень… и на меня?

– А сам что думаешь?

– Ну-у…

– Способ всегда есть, надо только пораскинуть мозгами. Ну же, давай, попробуй.

Демьян задумался.

– Не знаю, – наконец сдался он.

– Бедняга. Как тебя приложило. А что именно тебя напугало больше всего?

Демьян принялся перебирать обрывки воспоминаний: выдающийся ученый… медакадемия… интернатура… статьи, вызывающие восхищение, желание стать таким же успешным, уважаемым, умным, способным решать сложные ситуации играючи, вызывая восторг окружающих, похвалу и почет. И все это так близко, всего два года интернатуры осталось, а потом…

– Эй, вы чего?! – воскликнул он, хватаясь за голову. Подзатыльник прервал иллюзию.

– Считай это противоядием. Да, хотел бы я встретиться с этим доктором Макарисом. Такой сильный эффект, – в голосе послышалось восхищение. – Итак, что ты понял? Что было для тебя самым страшным?

Демьян задумался.

– Потерять себя, – наконец ответил он. – Эта иллюзия вытеснила меня настоящего. Там как будто тоже был я, но… В реальности я не учился в медакадемии, не читал его статьи. Да я вообще никогда о нем не слышал! Но во все это оказалось так легко поверить.

– А почему?

– Потому что я… хотел пойти в медакадемию, но передумал.

– А ты уверен?

– Что? – Демьян растерянно уставился на собеседника.

– Уверен, что ты туда не пошел?

– Ну-у… да… Да что вы мне голову морочите! Конечно, я туда не пошел!

– А почему ты так уверен?

– Потому что это я о себе знаю точно!

– И что из этого следует?

Демьян задумался.

– А что из этого следует? – наконец спросил он, так и не найдя ответа.

– Нет, все-таки перебор, – вздохнул собеседник. – Ладно, скажи мне, что проще сдвинуть с места – дерево или упавший лист?

– Лист, конечно.

– Ну так отращивай корни!

Легко сказать «отращивай корни», пробормотал Демьян, покинув поляну и перебравшись в пространство собственной памяти. Каменные блоки, чем-то похожие на крепость в сознании Тени, высились то там, то тут, словно город, созданный из гигантских кубиков. Между ними весело зеленела трава, в синем безоблачном небе носились птицы. Идиллия, которая в этот раз почему-то смущала. И вроде всё на месте, тихо, спокойно, но…

В каждом из каменных саркофагов хранились важные воспоминания, те, что по разным причинам требовалось скрыть – и от других, и от себя. Теперь, чтобы «отрастить корни», это все снова предстояло вспомнить.

Но прежде стоило сделать кое-что еще – заглянуть под то, чего нет. Этим он и занялся.

Никогда прежде он не раскладывал созданные образы на составляющие, никогда не пытался увидеть изнанку своей работы. Поэтому сильно удивился, когда, перестроив восприятие, увидел странное переплетение силовых линий, цветовые пятна и обрывки чего-то непонятного, похожего на клочки материи. Все это выглядело отвратительно. Понимая, что в таком режиме ничего не найдет, он вернул все как было, завалился на траву и принялся смотреть в небо.

И вскоре заметил странность – птицы дружно кружили над дальним краем поляны

Отправился посмотреть и обнаружил ручей с грязной вонючей водой. Прошел вверх по течению и нашел дохлого енота, а чуть выше – двух дохлых ежей, которые уже начали разлагаться. «Да что же тут происходит? – озадаченно произнес Демьян, продолжая путь. И обнаружил канистру со знаком бактериологической опасности, из ржавого бока которой сочилась в воду какая-то дрянь.

Настроившись на ее излучение, он принялся сканировать пространство. Результат оказался неутешительным – поблизости обнаружились еще несколько подобных объектов. Вдали тоже фонило.

– Не понимаю, зачем кому-то это устраивать?! – устало произнес он, опускаясь на траву недалеко от камня. Разобравшись с заразой, он чувствовал себя дохлой медузой, и хотел только одного – восстановить силы.

– Ты не видишь очевидных вещей, – произнес его неизменный собеседник. – Чем ты все это время занимался?

– Порядок наводил.

– А надо было что?

– Что?

– Не помнишь?

Демьян задумался. Главная цель действительно вылетела из головы.

– Не помню, – честно признался он.

– То-то и оно.

Человек в хламиде прошелся по поляне, глядя под ноги, поднял что-то и бросил ему.

– Держи.

Маленький серый камушек лег в ладонь, мягкое тепло побежало по телу. Демьян закрыл глаза…

Это был правильный сон, исцеляющий, спокойный. Сон, дарующий понимание, собирающий воедино кусочки души. Сон, открывающий ворота башен, пропускающий внутрь любых крепостей…

Демьян открывал замки собственных блоков, призрачной тенью бродил внутри каменных кубов. Смотрел, вспоминал и постепенно снова становился собой…

Глава 7

Когда Демьян проснулся, в палате царил полумрак. Тень по-прежнему пребывала в отключке. По другую сторону от кровати с журналом в руках сидел Савва.

– У вас все в порядке? – спросил он, отводя взгляд.

Не безнадежен, понял Демьян, быстро учится.

– Да. А что?

Парень замялся, но потом все-таки озвучил:

– Вы так долго спали. Я уже хотел разбудить, вдруг чего… Но заведующий не разрешил. Сказал, чтобы просто наблюдал.

– Правильно сказал. Как она? – Демьян поднялся и подошел к кровати.

– Нормально. Всего пара препаратов осталась… Знаете, это невероятно, что она до сих пор жива. Я боялся, что… В общем, спасибо.

Демьян почувствовал, как увеличивается градус его эмоций и поспешил остановить:

– Еще ничего не закончилось.

– А давайте я вам поесть принесу, – предложил Савва. – Вы же наверняка проголодались.

– Позже, – отмахнулся Демьян. Сейчас ему и без того было чем заняться. – Если вам не нужно никуда идти, просто посидите тихо.

Он пересел на стул около кровати.

– О, я понял. Работайте спокойно. Если что – я рядом.

Демьян хмыкнул. Вот в чем он точно сейчас не нуждался, так это в его поддержке. Но все-равно стало приятно.

В этот раз токсичное воздействие доктора Макариса уже не имело силы. Демьян помнил, что никогда не учился в медакадемии. И у него не было собаки Герды, сбитой машиной у самого дома, умирающей у него на руках. Он никогда не бросал беременную жену и совершенно точно не был неудачником. Хотя…

Стоило усомниться, и ладонь опалило болью, морок исчез. Не был он никогда неудачником. Не был – и точка! Да ему всю жизнь все завидовали! Шикарный дом, денег – не сосчитать, жена – красавица… Вспышка боли – и морок снова разлетелся в клочья, теперь уже окончательно.

Сознание прояснилось. Демьян увидел, что стоит у самой границы покореженной земли. Дальше до самой крепости высились огромные земляные комья. Здесь не было яда, лишь пустота и безжизненность. Нужно было как-то выровнять пространство и снова вдохнуть в него жизнь.

Он задумался, посмотрел на то, что когда-то было зеленым и ровным, и начал медленно, словно стрелки часов, откручивать время назад. Вначале ничего не происходило, лишь мертвый ветер витал меж комьев земли, сдувая пыль с засохших вершин… Затем в какой-то момент пространство содрогнулось, огромные глыбы взлетели в воздух, слились воедино, притягивая клубы пыли… и осели, на глазах покрываясь травой.

Да, он оказался прав – раньше здесь зеленел луг.

Путь к крепости оказался свободен. Демьян постоял еще немного, глядя на нее издалека, затем неторопливо двинулся к воротам. Гриф на вершине стены ожил, заклекотал, взмахнул крыльями, но остался на месте.

«Кто же все-таки это создал?» – произнес Демьян, дотронувшись до металла ворот. Выбоины и царапины покрывали некогда гладкую поверхность хаотичным узором.

Вскрывать блок он не стал, постоял рядом с крепостью, пытаясь уловить след создавшего ее человека. Прислонился к каменной стене, постоял, послушал, да так и ушел ни с чем – крепость не желала открывать свой секрет. Но, несмотря на это, он остался доволен – пространство снова стало живым.

Когда вернулся, они с Саввой поужинали, и он отправил парня отдыхать, пообещав, что никуда не влипнет и будет спать до утра как младенец.

Утром Тени должны были отменить последние препараты.

Спал он в эту ночь беспокойно, ему снилось заброшенное здание – он ходил по пустым комнатам, что-то искал и не находил…

– Всё, она ваша, – произнес заведующий утром, ставя последние галочки в списке отмены препаратов. – Савва тоже в вашем распоряжении. Успешной работы.

Демьян присмотрелся к лежащей неподвижно девчонке – ее сознание уже проснулось, однако сама она просыпаться не желала. Ну и ладно.

– У вас тут шахматы есть? – обратился он к Савве, который чуть ли не с открытым ртом ждал дальнейших действий.

– Шахматы? Есть. А зачем? – растерялся тот.

– Несите.

По-прежнему ничего не понимая, парень умчался, и вскоре вернулся с деревянной коробкой, покрытой толстым слоем пыли.

– Вот. Такие подойдут?

– Вполне. Играть умеете?

– Э-э-э… да.

В этом он сильно себе польстил – как выяснилось, играл он чудовищно. Уже спустя несколько минут Демьян влепил ему шах и мат. Вторая и третья партия тоже оказались провальными. На четвертой Савва не выдержал:

– Простите, а зачем мы это делаем? – спросил он.

Демьян пальцем поманил его к себе. Когда лицо парня оказалось совсем близко, шепотом произнес:

– Даем пациентке прийти в себя.

– А почему шепотом?

– Она нас слышит.

Савва посмотрел на Тень – та по-прежнему лежала неподвижно.

– А чего же она тогда…

– Да не хочет, – усмехнулся Демьян. – И я ее отлично понимаю. Ну да ладно, – добавил он уже нормальным голосом, – поразвлекались и хватит. Оставив шахматы в покое, он подошел к кровати и тронул Тень за руку. – Эй, подружка, подъем, – та не отреагировала. – Ладно, тогда принимай гостей, – он придвинул стул поближе и принялся за работу.

Глава 8

Пространство изменилось. Вместо ровной зеленой травы вокруг крепости тянулся ров, наполненный водой. Недалеко от края, на обломке огромной мраморной колонны сидела Тень и жевала яблоко. Мрачная, нахохленная она была похожа на грифа, который по-прежнему сверкал глазами на краю крыши. Больничную одежду сменили джинсы и черная футболка.

– Чего надо? – произнесла она мрачно.

– Да вот, хочу кое-что спросить.

– И с чего ты взял, что я стану с тобой разговаривать? Давай я лучше монстра на тебя натравлю.

Она уставилась на изрядно потоптанный травяной ковер, и тот начал вспучиваться, изгибаться…

– Не выйдет, – Демьян провел ладонью по воздуху, словно гладил большую собаку. Неродившийся монстр замер, и почва опустилась на место, словно пес на любимый коврик. – Это место считает меня своим. Я вчера тут прибрался.

– А какого черта ты это сделал? – рявкнула девчонка, спрыгивая с колонны. Яблоко полетело в траву. – Кто тебя просил?1

– С этой дрянью ты была мертва.

– А может, меня это устраивало! – лицо ее было совсем близко. Взгляд сердитых глаз прожигал насквозь… светло-карие, обрамленные длинными пушистыми ресницами… и веснушки, еле видные на бледной коже…

Внезапно она умолкла и отстранилась.

– Устраивало? Почему? – спросил Демьян, удивляясь своей реакции.

– А чтобы все подряд не лезли! Сейчас набежит толпа козлов, и начнется…

– Не начнется. Мне дали полную свободу действий.

Тень усмехнулась:

– Вот как, – она развела руки в стороны, – ну давай, приступай, вот она я. И заканчивай побыстрей, а то уже надоело. Таскаетесь сюда как к себе домой…

Демьян обошел ее, опустив поднятые руки, и взобрался на обломок колонны рядом с тем местом, где она прежде сидела она. Похлопал рукой по мрамору.

– Приземляйся, поговорим.

– А потом?

Демьян пожал плечами.

– Понятия не имею. Меня прислали за информацией. Дальше – не мое дело.

Девчонка еще немного постояла, подумала, затем все-таки подошла, но садиться не стала – прислонилась к колонне, скрестив руки на груди. – Удобно так жить, правда? – произнесла она. – Сделал что захотел – и свалил в туман.

– Кто поставил твой блок?

– Ты про это? – она махнула рукой в сторону крепости. – Вся информация внутри, я не в курсе.

– Мне придется его вскрыть.

– Ну рискни. Знал бы ты, сколько народа пыталось.

– Знаю.

– Ну-ну.

– Ты ведь знаешь, где ключ.

– Понятия не имею. Может, он знает? – Тень указала на грифа.

Демьян покачал головой. Похоже, и в этот раз придется вернуться ни с чем. Впрочем, для первого раза неплохо.

– Ладно, бывай, – произнес он, спрыгивая с колонны.

– И это все?

– Хочешь что-нибудь рассказать? – обернувшись, он посмотрел на девчонку.

– Вот еще, – усмехнулась она.

– Как знаешь.

В палате все оказалось по-прежнему – Тень просыпаться не желала. Здесь ее лицо выглядело спокойным, даже расслабленным – ни ехидства, ни злости, словно это был совсем другой человек. Приглядевшись, Демьян разглядел бледные, еле заметные веснушки.

Весь день эти дурацкие веснушки не давали ему покоя. Он послонялся по пустому коридору, выпил две чашки кофе из автомата и, наконец, смирился с неизбежным – вернулся в палату, сел в кресло и закрыл глаза.

Были несколько способов прояснить ситуацию.

Самый простой результата не дал:

– Не разочаровывай меня. Ты сам знаешь, что делать, – человек в серой хламиде отвесил внушительный подзатыльник, и Демьян вернулся в реальность.

Способ номер два Демьяну не нравился, но другого варианта не было.

В этот раз никаких токсичных отходов не обнаружилось – травка зеленела, солнышко блестело, птицы летели по своим делам, а возле небольшого перелеска, поросшая вьюном почти до самого верха, стояла башня. Вздохнув, Демьян направился к ней.

Стань дорога в несколько раз длинней, его бы это не огорчило, но та на удивление быстро кончилась. Постояв у двери, Демьян собрался с духом, взялся за кованую ручку и потянул. Медленно, с тяжелым скрипом дверь начала открываться, выпуская наружу холод и тьму. Хотелось захлопнуть ее и сбежать, но он заставил себя остаться. Когда щель оказалась достаточно большой, он протиснулся внутрь.

Тусклый свет озарил стеллажи, заставленные коробками. Нужную он увидел сразу – от нее исходило сияние – достал и долго не решался открыть. Ничего хорошего в этой башне его не ожидало, здесь были собраны самые тяжелые воспоминания. Те, которые хотелось забыть навсегда. Решительно сдернув крышку, он зажмурился от хлынувшего в глаза света…

…Ослепительное солнце, бьющее сквозь переплетение ветвей, пронзительно-синее небо, ковер из ало-золотой листвы под ногами. И удивительное ощущение легкости, словно еще шаг – и взлетишь. Все просто, легко и понятно… И кто-то рядом, ощущение чьей-то руки в руке, чье-то дыхание на щеке, так близко… Сердце колотится, готовое выпрыгнуть из груди, и хочется смеяться от невероятного, пьяняще-безумного ощущения счастья… И ты открываешь глаза, жмурясь от этого невероятного света, исходящего изнутри, и видишь глаза напротив, которые улыбаются в ответ, светло-карие, цвета осени…

Демьян захлопнул коробку. Счастье погасло, сердце разрывалось от чудовищной, непоправимой потери. Хотелось кричать, биться головой об стену, чтобы не чувствовать всепожирающей пустоты, что разрасталась внутри. Он не мог понять, из-за чего ему так плохо.

Это оказалось дурацкой идеей – поделить воспоминания на части. Он не помнил, почему так сделал. Оставалось либо бежать, либо найти недостающее.

Еще одна коробка нашлась почти под самой крышей. Помня предыдущий эффект, он решил найти все коробки сразу. Но больше ни одной не обнаружил. Стряхнул толстый слой пыли, успокоился и медленно, осторожно приоткрыл крышку… Затем еще немного приоткрыл… А потом и вовсе отбросил, с недоумением глядя на лежащий внутри ключ. Новый, металлический, блестящий, с брелком в виде лепестков клевера.

Тень все также сидела на обломке колонны, только яблоко в ее руке было уже не зеленым, а красным. И есть его она почему-то не торопилась – подкидывала и ловила… Оно маячило перед глазами, мешая сосредоточиться. Ров вокруг крепости по-прежнему был полон воды, преграждая дорогу к двери.

– Соскучился? – ехидно поинтересовалась она. – Или, может, ключик добыл?

– Догадливая. Мост сооруди.

– Тебе надо – ты и сооружай.

Она демонстративно отвернулась.

Демьян подошел к краю рва напротив двери и протянул руку, мысленно касаясь воды. По гладкой поверхности пошли волны, а затем, подобно верблюжьему горбу, на поверхность начала выпячиваться земля, создавая перемычку. Она поднималась все выше и выше, почти превратилась в насыпь… и с шумом обрушилась обратно.

– Это мое пространство! – крикнула Тень. – Нечего здесь хозяйничать!

– Ну так сама бы и сделала, я же предлагал.

– А я не хочу!

– Придется.

– С чего бы?

– С того, что мне нужно открыть дверь.

– Пальцем?

Демьян достал ключ и помахал у нее перед носом.

Тень помрачнела.

– Не ходи туда.

– Почему это?

– Сам просил предупредить, вот и предупреждаю.

– Значит, это я поставил блок?

Тень, не ответив, отвернулась.

На этот раз строительству моста ничего не помешало. Ровная тропинка слегка влажной земли протянулась от ног Демьяна до самого входа. Пройдя по ней, он остановился у двери. Замочная скважина нашлась сразу – маленькая узкая щель под металлической ручкой. Демьян вставил ключ, повернул его до щелчка. Легкой волной накрыло ощущение дежа вю.

– Не хочешь прогуляться за компанию? – оглянувшись, спросил он. – Это же твои воспоминания все-таки.

Не получив ответа, пожал плечами и шагнул внутрь.

Глава 9

Будь ее воля, Кира и вовсе бы из дома не выходила. Но Роберт считал, что ей надо дышать свежим воздухом и постоянно придумывал поручения, из-за которых приходилось куда-то мотаться. Было сложно отказывать тому, кто пришел тебе на помощь в трудный момент. Да и не только в трудный. Как выяснилось недавно, Роберт был рядом всю жизнь, только на глаза не показывался. Если бы не смерть матери, все так бы и осталось втайне.

Кира с матерью жили небогато. В детстве Кира часто болела, и матери приходилось много времени проводить рядом. Надомная работа большого дохода не приносила, но они как-то умудрялись сводить концы с концами. Каким-то непонятным образом всё всегда устраивалось, а на праздники они получали денежные переводы от маминого брата. Ничего запредельного, но эти деньги здорово выручали.

Мама не любила рассказывать о брате, поэтому Кира знала только то, что он живет далеко и по какой-то причине не может приехать в гости. А ей так хотелось поблагодарить его за подарки на день рождения, за шоколадный торт, доставленный домой в день окончания универа, за поддержку и за то, что, пусть и незримо, был рядом. Да и просто хотелось его увидеть, интересно же, как он выглядит.

Она так много хотела ему сказать, а когда предоставилась возможность – растерялась. Наверное, потому что реальность оказалась не такой, какой она ее себе представляла, и таинственный дядюшка оказался не дядей, а… братом.

Банальная история – короткий роман между временной секретаршей и боссом привел к рождению ребенка. Молодая наивная девушка и солидный мужчина, который не смог устоять…

Иногда Кира пыталась представить, чем бы кончилась эта история, если бы этот мужчина – было сложно назвать его отцом – не умер бы столь внезапно. Женился бы он на ее матери? Стал бы заботиться о ней, Кире? Назвал бы дочерью? Кира в этом сильно сомневалась. И очень удивилась, узнав, что позаботиться о ней с матерью решил его старший сын. Тайно, ничем себя не выдавая. Появился воочию он только после похорон.

Нельзя сказать, что у Киры в тот момент были какие-то особые проблемы, серая полоса тянулась со смерти матери. Она снова осталась без работы и раздумывала, где взять денег, чтобы заплатить за комнату, парень нашел себе другую, и она послала его подальше. Последнее не расстраивало, она давно подумывала с ним расстаться. Вопрос финансов волновал больше – хозяйка квартиры, комнату в которой она снимала, была милейшей старушкой, а потому искать другое жилье не хотелось. В стоимость аренды входила еще и еда, а готовила хозяйка – пальчики оближешь. Особенно хорошо ей удавался пирог с вишней.

Кира как раз доедала кусок вприглядку с книгой, когда в дверь позвонили. В коридоре зашаркали шаги, щелкнул замок в прихожей, послышались обрывки разговора. Решив, что это пришел сосед, бодрый дедулька, с которым хозяйка любила проводить вечера за чашкой чая, Кира вновь погрузилась в чтение. Но тут в дверь ее комнаты постучали. Она вздохнула – посиделки с милыми старичками не входили сегодня в ее планы. Пряча недовольство, она крикнула:

– Входите.

– Кирочка, это к тебе, – хозяйка отошла в сторону, пропуская в комнату незнакомого мужчину лет сорока. Высокий, темноволосый, основательный, он сразу заполнил собой всё пространство – просторная комната внезапно показалась крошечной и жутко обшарпанной, на контрасте с этим холеным незнакомцем.

– Добрый вечер, Кира, – произнес он. – Меня зовут Роберт. Я твой брат по отцу. Мы незнакомы, однако я, в некотором роде, участвовал в твоей жизни все эти годы. Пришла пора встретиться, – он улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. От этой улыбки стало жутковато – на ум пришел оскалившийся волк, хотя выглядел гость вполне дружелюбно. – Понимаю, ты потрясена, – в голосе послышалось сочувствие. Улыбка потеплела, стала доброй и понимающей. – Могу я присесть?

– Д-да, конечно, – Кира метнулась к креслу, заваленному книгами, торопливо собрала сколько могла, Роберт взял остальные и помог перенести на журнальный столик.

– Любишь Шекспира? – поинтересовался он, повертев в руках самый верхний томик.

– Не особо. Это со времен учебы осталось.

– Что ж, ладно. Я хотел поговорить с тобой о твоем будущем.

– А что не так с моим будущим? – осторожно спросила Кира.

– В данный момент – всё. И я предлагаю это исправить. О, прости, я так взволнован нашей встречей, что совершенно забыл, что ты обо мне совсем ничего не знаешь, – внезапно смягчился он.

Кира немного расслабилась, ведь она и сама только что подумала о том же. Вскоре она узнала, что их с Робертом отец был главой крупной финансовой корпорации, постоянно открывал новые направления, при создании одного из которых и познакомился с матерью Киры. Направление было очень перспективным, а отец – упрямым. В результате конкуренты устроили несчастный случай, и он погиб, взорвавшись в собственном вертолете. Управление семейным капиталом перешло к Роберту, и он посчитал своим долгом позаботиться о сестре. А поскольку Кира не была официальным членом семьи, делал это тайно. Теперь, когда Кира осталась без матери, он решил забрать ее к себе и обеспечить достойную жизнь.

– Спасибо, но я сама могу о себе позаботиться, – возразила Кира. – И жилье у меня есть.

Роберт сочувственно улыбнулся и, слегка понизив голос, произнес:

– Пока есть. Ты ведь тоже видишь ауру. И ты наверняка заметила, что у твоей квартирной хозяйки она тускнеет. Полгода, максимум, и эта женщина умрет. Тебе придется искать другое жилье. А еще работа, которую сложно найти из-за того, что ты слишком много видишь, слышишь и чувствуешь. И не можешь находиться там, где слишком много грязи и тьмы, потому что они тебя отравляют. Идем со мною, и ты не будешь больше чувствовать себя инопланетянкой, которую забыли на чужой планете. Ты вернешься домой. У отца был дар чувствовать, он передался и нам с тобой. Нам стоит держаться вместе.

– Но, если у отца был дар, почему он погиб? Разве он не знал, что с ним будет?

Роберт задумался, словно хотел заглянуть в прошлое.

– Знал, наверное.

– Но почему тогда…

– У меня есть предположение, но я не уверен в его правильности, поэтому промолчу. Итак, что ты думаешь о моем предложении?