Задача третья: судиться!

Глава 1. О том, как я не могу отказаться от сомнительной поездки

Утро началось со сборов, мой оборотень сам приготовил завтрак, кофе для себя и какао для меня. Артур наказал одеться потеплее, поэтому взяла с собой жилетку.

Присутствовать при допросе он не сможет, но будет наблюдать из другой комнаты. Со мной отправится юрист, который проследит за корректностью вопросов.

Поели плотно, собрались быстро и поехали в Москву.

Почти всю дорогу до Трибунала Артур держал меня за руку и молчал. А на меня накатило вселенское спокойствие. Буду говорить только правду, мне нечего скрывать и незачем юлить.

– Что бы ни случилось, я буду рядом, – повернулся он ко мне, погладив по щеке, когда машина наконец остановилась на парковке какого-то административного здания.

– А если я что-то скажу не так? Или допущу двусмысленность?

– Это неизбежно, допрос будет идти много часов. Просто знай, что этот день закончится и я заберу тебя домой. Говори правду и ни о чём не переживай. Ты не сделала ничего плохого.

– Артур, а я говорила, что люблю тебя? – мягко улыбнулась я.

Обняла и поцеловала его, на коротких пять минут отрешившись от внешнего мира.

– Пойдём, нам пора. Я тебя тоже очень люблю. Мы справимся.

Он уверенно распахнул двери здания, и мы погрузились в странный мир недружелюбного взаимодействия оборотней и ведьмаков. Просторная приёмная оказалась почти пустой, а вот на втором этаже сновали люди. Вернее, нелюди. Артур забрал у меня куртку, подождал, пока я забегу в местную уборную, сунул в руки термос и поцеловал на прощание, передав под опеку юристу. Немолодой оборотень с жёсткими чертами лица и упрямыми складками вокруг губ вежливо кивнул.

– Добрый день, меня зовут Михаил Натанович. Я буду сопровождать вас сегодня, Лейла Ахмедовна. Как настроение?

– Здравствуйте, приятно познакомиться. Настроение спокойное.

– Это хорошо. Артур присоединится к нам, когда мы закончим. А сейчас прошу последовать за мной. И помните, что я на вашей стороне, но говорить можете только вы. Я же смогу вносить возражения только в крайних случаях.

– Моральная поддержка тоже важна.

– Это так. Надеюсь, что смогу её оказать. Ну как, готовы?

Я кивнула, и он приоткрыл двери одного из кабинетов. Ни таблички, ни указателя. Видимо, все, кроме меня, и так знают, кто там сидит.

– Доброе утро. Лейла Абдуллина на допрос к дознавателям Вороже́енко, Чернокни́жнову, Видене́евой, Звереву и Ко́гтину.

Я уже приготовилась исправлять ошибку в своей фамилии, которую почему-то никто не может нормально произнести с первого раза, но он приятно удивил. Дотошный. Это хорошо для юриста.

Ожидаемо, Зверев и Когтев оказались оборотнями. Виденеева – Высшая ведьма, достаточно пожившая, судя по седым волосам и чуть надменному выражению лица. На меня она смотрела с удивлением. Ведьмаки представляли собой забавную парочку: один высокий и полноватый, второй худой и низкий. Мысленно я окрестила их Тимоном и Пумбой, но внешней безобидностью не обманывалась.

– Здравствуйте, – я вежливо поздоровалась, садясь на стул, галантно пододвинутый Михаилом.

В помещении было прохладно, поэтому я сразу надела жилетку и устроилась поудобнее, рассматривая дознавателей.

– Здравствуйте, обвиняемая, – начал Пумба, он же Ворожеенко, судя по табличке на столе. – Расскажите нам об обстоятельствах произошедшего двадцать второго декабря. Чем вы занимались? С самого утра.

Я начала свой рассказ, спокойно глядя ему в глаза и максимально подробно рассказывая обо всех участниках похищения, виденных мною.

– Это правда, что вы носите Десницу Жизни? – перебила мой рассказ Виденеева.

– Да. Насколько мне известно, Завьялова Наталья Борисовна сообщала об этом в Трибунал.

– Каким образом браслет оказался у вас? Вы его украли?

– Нет, это подарок Артура Волкова.

– И какие отношения вас связывают с этим оборотнем? – последнее слово она буквально выплюнула из себя.

– Близкие. Мы пара.

От этих слов господ ведьмаков немного перекосило, но мне даже понравилось наблюдать за спектром эмоций на их лицах. От удивления к брезгливому презрению. Много вы понимаете!

– И каким образом вы стали парой?

Играли в гуся и гагару!

Пришлось рассказать о нашем знакомстве, о поддержке, которую оказал мне Артур. И, естественно, о том, как меня приняли в школе, о нападениях, оскорблениях и прочих малоприятных фактах.

– Это всё домыслы и голословные обвинения. Доказательств у вас нет, – оскалился Пумба-Ворожеенко.

– Почему же нет? От моего имени было подано три рапорта в Трибунал и порядка шестидесяти заявлений в администрацию школы.

– Вот тут есть копии в пяти экземплярах, подшито по датам. Оригиналы будут представлены в суд, – Михаил Натанович передал документы мне, а я отдала их дознавателям.

На изучение им потребовалось минут пятнадцать. Я глотнула из термоса горячего мятного чая с мёдом, ощущая заботу Артура.

– Итак, вы утверждаете, что вас травили в школе. Кто может подтвердить ваши слова?

– Тимея Яхно, Эльвира и Мадина Рамазановы, Александра Хабарова… Но Сашу вы ведь пока не нашли?

– А почему вы думаете, что её нужно искать?

– Потому что последний раз, когда я её видела, Жиар Ивсорев её бил и угрожал ей. Я надеюсь, что с ней всё в порядке.

– Неужели? После того, как она, по вашим словам, опоила вас зельем и якобы поспособствовала мнимому похищению?

– Да, даже после этого. Конечно, былой дружбы между нами уже не будет, но я бы всё равно не хотела, чтобы ей причиняли вред. Я надеюсь, что она пошла на этот шаг не из жестокости и неприязни к нам, а под гнётом обстоятельств. До тех пор, пока мы с ней не поговорим, нельзя точно знать, что именно произошло. Кроме того, Жиар дал ей Слово Ведьмака, она поверила, что нам не будет причинён вред. Она не знала, что это Слово действует только если дано другому ведьмаку. Данное ведьме или оборотню – не значит ничего. Пустой звук.

Виденеева подалась вперёд, разглядывая меня с интересом.

– А вот с этого места поподробнее.

Под зубовный скрежет двух ведьмаков я в подробностях рассказала об услышанном от Жиара.

– Это ложь! – злобно плеснул Тимон-Чернокнижнов.

– Это то, что сказал Жиар, а ложь это или правда – понятия не имею. Правда в том, что он говорил эти слова. Но, вы знаете, я ему поверила.

Я видела, что дознаватели-ведьмаки просто дымились от злости, но оскорблять не решались. Оборотни смотрели с интересом. Виденеева стала задумчивой, с её лица ушла враждебность.

– Что ж, это многое объясняет, – протянула ведьма. – Вы сказали, что их целью был артефакт. Эрлен Орвеев планировал его с вас снять. Вам известно что-то о процедуре?

– Нет, точно ничего не известно. Он только сказал, что если я выживу, то он хочет использовать меня для зачатия. Я так поняла, что Мадина была нужна ему с этой же целью.

– Да, вопрос. У нас в документах указано, что до инициации вы были второго ранга, потенциально первого. Я так понимаю, это ошибка в записях? – уточнила ведьма, водя карандашом по бумаге.

– Нет, почему же ошибка? Второй ранг у меня определила Злата Юрьевна Зелеваре́нко, в дальнейшем все соглашались с её оценкой. Это могут подтвердить все преподаватели школы.

– Бред, – хмыкнула ведьма.

– Почему бред? – растерялась я.

– Потому что вы Высшая! И не надо пудрить мне мозги. Высшая ведьма – пара для оборотня! Да это просто бульварный романчик какой-то, дешёвое скабрёзное чтиво! В реальной жизни такого быть не может и не должно! Очевидно, что у вас прошляпили первый ранг! – распалялась она.

– Почему вы считаете меня Высшей? – только и смогла спросить я.

Видимо, выражение лица у меня было настолько шокированное, что дознаватели переглянулись.

– Это, в общем-то, очевидно, – влез в разговор Пумба-Ворожеенко.

– В таком случае для меня это новость, – сложила я руки на коленях, обдумывая, чем это может грозить. Да вроде бы ничем.

– Не просто Высшая. У ведьм вне категорий тоже есть свои градации силы. Вы одна из сильнейших, и я совершенно не понимаю, как вас могли так бездарно прошляпить, – досадливо вздохнула Виденеева. – Но ничего страшного, к счастью, метки на вас пока нет, поэтому не всё ещё потеряно.

После её слов я беспомощно обернулась на Михаила Натановича. В смысле метки нет? По его непроницаемому лицу сложно было понять, что происходит. Я чувствовала метку! Она окутывала тёплым одеялом, я ощущала силу и любовь Артура. Оборотни-дознаватели с любопытством посмотрели на ведьму, а затем заговорщически – на меня. Один даже подмигнул.

Исправлять её никто не стал, ведьмаки тоже ничего не сказали. Почему они не видят метку?

Допрос продолжился. Они то уходили к новым темам, то требовали подробностей об уже трижды рассказанном, то внезапно задавали вопрос, когда я последний раз видела Мадину или Тимею. Раз за разом, по кругу, одни и те же вопросы в разных формулировках.

Домыслы. Презрение. Враждебность.

Я вымоталась. Дважды пила чай и уже хотела бы попасть в туалет, но они не унимались. Горло саднило, нижняя половина тела затекла, приходилось ёрзать на стуле.

Накатило чувство, что меня вывернули наизнанку и теперь ковыряются и тянут за жилы.

– Извините, а можно вопрос? Разве нельзя допросить кого-то с применением зелья правды или артефакта истины? Тогда бы сразу стало понятно, кто врёт, а кто нет.

– На оборотней не действуют такие штучки, а протокол един для всех, – сочла нужным пояснить Виденеева.

– А такое зелье существует? Разве не проще в таком случае принять его добровольно, чтобы доказать свою правоту?

– А вы бы согласились это сделать? – ехидно улыбнулась Виденеева.

– Я бы рассмотрела такую возможность. Если нет побочек, то почему бы и нет? – пожала плечами я.

– То есть вот так спокойно взяли бы и выпили неизвестное вам зелье из моих рук? – с насмешкой спросила Виденеева.

Пришлось притормозить коней на повороте. По тому, как я замялась, ведьма сама поняла ответ и засмеялась.

– Скажите, а если вы с Артуром Волковым пара, и вы даже проживаете у него в доме, то почему на вас нет метки? – ядовито поинтересовался Тимон-Чернокнижников.

– Вы знаете, я всё ещё не очень хорошо разбираюсь в этом всём. Видимо, не срослось что-то, – честно ответила я. – Возможно, из-за браслета. Но я люблю Артура, и наличие или отсутствие метки для меня не имеет значения.

– Лейла Ахмедовна, я бы хотел, чтобы вы ещё раз описали обстоятельства обнаружения Евстигнея и знакомства с ним, – вмешался один из оборотней, отвлекая внимание от щекотливой темы.

И я описала, а куда деваться?

В который раз пожалела, что у меня нет наручных часов. Без них я даже не знала, сколько прошло времени. Четыре часа? Восемь? Голова гудела от бесконечных вопросов, теперь дознаватели сыпали их вразнобой, противоречили друг другу и повторяли, а затем возвращались с уточнениями.

«Вы сказали, что…», хотя я такого не говорила. «Мы уже выясняли, что проехать в загородный дом вы согласились добровольно», хотя мы такого не выясняли. «Вы утверждаете, что…», хотя я ничего подобного не утверждала, наоборот, утверждала ровно противоположное. И дальше: «зачем вы придумали, что вас похитили?», «своим текущим поведением вы хотите обратить на себя внимание Арских?», «почему вы сначала согласились на поездку с одногруппниками, а теперь выставляете себя жертвой?», «на каких условиях вы договорились о бесплатном перемещении из Стамбула в Санкт-Петербург?».

Создавалось впечатление, что они издеваются, нарочно коверкая мои слова. Хотелось разрыдаться, настолько обидно и глупо я себя чувствовала. Казалось, что ничего из сказанного мною просто не имеет значения. Тогда какой смысл в этом цирке?

Больше всего пугали вопросы о деталях. Например, во что была одета Тимея, какого цвета были глаза у Ареса, какую руку порезала Эльвира, вскрывая дверь?

Эти мелочи доводили до отчаяния. В какой-то момент я начала сомневаться в своей адекватности, потому что не могла точно сказать, была ли у Жиара рубашка в полоску или однотонная. Если утверждаю, что видела его, разве я бы не запомнила такой важной детали? Вопросы дознавателей звенели в голове. Их резкие насмешливые голоса атаковали с разных сторон. Лживые выводы звучали один за другим.

Никакого сочувствия, ни передышки, ни паузы. Они раздирали меня на куски. Чем больше проходило времени, тем невозможнее становилось держать себя в руках. Особенно старались ведьмаки.

– Сколько времени вы состояли в отношениях с Эрленом Орвеевым?

– Я никогда не состояла в отношениях с Эрленом Орвеевым.

– Куда вы планируете потратить деньги, украденные в доме Ивсоревых?

– Я ничего не крала и не брала из их дома.

– Вы утверждаете, что владеете Эле́йским кинжалом, допустим. Вы говорите, что его не нашли при обыске, потому что он стал частью вашей ауры. Вот только доподлинно известно, что для не-оборотней это невозможно!

Для демонстрации пришлось снять жилетку и свитер, оставшись в одной майке. Показала им клинок и то, как могла его призывать. Их лица вытянулись, а Виденеева подалась вперёд так, что чуть не столкнула бутылку воды со стола.

– Видимо, вам известно не всё, или ваша доподлинность хромает на обе ноги, – не удержалась я от резкого ответа.

Они ошарашенно замолчали на секунду, и я уже обрадовалась короткой передышке, но вздохнуть не дали.

– Скажите, а кто именно пригласил вас в загородный дом Ивсорвых? – спросил Пумба-Ворожеенко.

– Меня никто не приглашал, меня привезли туда против воли, связав и опоив парализующим и блокирующим дар зельем.

– Скажите, вас больно задевало то, насколько сильно вас не приняли свои? Было ли вам обидно стать изгоем-полукровкой, дочерью бездарки? – продолжил он.

– Было обидно, что меня судили по внешним признакам, вешая ярлыки, вместо того чтобы узнать меня как человека. И да, конечно, травля была мне неприятна.

– И когда вам в голову пришёл этот блестящий план?

– Какой план? – не сообразила я.

В голове звенело всё сильнее, мысли ворочались неохотно, даже зрение начало подводить. Пумба-Ворожеенко терял человеческие черты и всё сильнее походил на мерзкого кабана.

– План сговориться с другими изгоями и жестоко отомстить элите ведьмачьего общества, цвету семей нашего племени. Изящный план, такая подстава, такой размах. Я в восторге, – елейно улыбался Ворожеенко. – Или же это настолько гениальная импровизация?

– Это не план, не подстава, не провокация и не шутка. Похищение, угрозы, связывание, заточение в камеры действительно произошли. Я это не придумала!

Мой ответ разозлил толстяка, и новые вопросы стали ещё более изощрёнными.

Первым устал Чернокнижнов. Он начал тереть переносицу, чаще моргать, пытался разминать шею. На взгляд я определила его ранг как второй и точно знала, что он слабее меня. Допрос измучил и его.

Оборотни и Виденеева держались хорошо.

На чём именно держалась я сама? Понятия не имею. Кажется, на метке. Точно знала, что если сдамся, заистерю и расплачусь или, хуже того, выпущу силу, это помешает нашему делу. Повредит Артуру. Он обещал Евстигнею право на месть, и я не имела права подводить моего мужчину. Он слишком много для меня сделал и значил, чтобы вот так взять и раскиснуть.

Это всего лишь допрос.

Он кончится.

Ещё одну бесконечность вопросов спустя Ворожеенко тоже начал сдавать. Вопросы стали грубее, их периодически забраковывал Михаил Натанович. Ведьмак больше не пытался меня подловить, скорее, просто ломал. Но я держалась. Даже стало полегче. Я знала, что рано или поздно это завершится, и просто отвечала на вопросы один за другим.

Адвокат всё чаще смотрел на часы. Оборотни-дознаватели давно молчали, глядя на меня со смесью сочувствия и любопытства.

И тут Чернокнижнову принесли папку с документами. Я воспользовалась моментом, чтобы попить, но сделала только два маленьких медленных глотка. В туалет мне нужно было уже давно, но, видимо, организм смирился с нашей участью, и желание несколько отступило. Меньше всего хотелось, чтобы оно вернулось с новой силой, но в горле так саднило от бесконечных разговоров…

Папка прошлась по столу, с содержимым ознакомился каждый дознаватель.

Затем Чернокнижнов поднял на меня красные глаза, и я поняла, что настоящая игра началась только сейчас. Постаравшись не выдать эмоций, спокойно смотрела ему между бровей. Этой технике меня в своё время обучил комдир.

– Вы знаете, нам поступила новая информация касательно вашей пятой подруги, Александры Хабаровой. И она даже дала показания. Не самые удачные для вас, – протянул Чернокнижнов.

Меня вдруг озарило: он врёт!

– Она жива? С ней всё в порядке? – подыграла я ему.

– А вы действительно хотите знать?

Знать я действительно хотела. На удивление, судьба Саши сейчас волновала меня очень сильно. Мои чувства в отношении близких обострились, но остальные-то находились в безопасности. Вот только я ведьмаку не поверила.

– Да, я очень хочу знать. И готова рассказать вам кое-что важное, что не успела озвучить сегодня. Кое-что пока не известное ни ведьмакам, ни ведьмам и способное изменить ситуацию. Изменить всю расстановку сил. Если мы договоримся.

Я говорила о своей метке. Приукрасила? Возможно. Но метка не была секретом, в конце концов, Артур носит её на шее! Подходи и смотри. Просто они об этом ещё не знали.

– И что вы хотите взамен?

– Увидеть Сашу сейчас же.

Лицо ведьмака изогнулось в чуть презрительной усмешке, и в глазах загорелось торжество.

– Что же, ваше желание будет выполнено, если вы сейчас действительно откроете нам то, чего мы не знаем и что может изменить ситуацию и расстановку сил. Но вы лгунья, и сейчас это все поймут. Ничего вы не знаете настолько важного, что реально может хоть что-то изменить! – торжественно объявил Тимон-Чернокнижнов.

– Дайте мне Слово Ведьмака, – повинуясь наитию, я подалась вперёд, видя перед собой только его.

– Да пожалуйста, – зло рассмеялся он. – Даю вам, лживая ведьма, Слово Ведьмака, что вы сейчас увидитесь с Александрой Хабаровой, если сообщите что-то нам неизвестное и действительно важное, способное изменить существующий порядок.

– Ведьмы тоже умеют ставить метки. Я поставила метку Артуру.

В допросной повисла пауза, каждый участник переваривал информацию.

– И это, по-вашему, та самая информация? – взбесился Чернокнижнов.

– По-моему, да. Она была вам неизвестна, может изменить ситуацию, потому что доказывает, что союз ведьм и оборотней отнюдь не противоестественный. И может изменить расстановку сил. Как только ведьмы поймут, что отношения могут быть полны любви, заботы и верности, они наверняка откажутся от зарвавшихся ведьмаков.

– Я хотел слышать не это! – взревел он.

– Понятия не имею, что вы там хотели слышать. Я выполнила условия, а вы дали Слово ведьмака. Приведите Сашу, – твёрдо сказала я.

– Обойдёшься! – мстительно и самодовольно ответил он, сложив руки на груди.

Я посмотрела на Виденееву.

– Вам нужны другие доказательства ценности Слова Ведьмака?

Лицо Чернокнижнова побелело. Он в панике оглянулся на ведьму и оборотней, но те уже поняли, что произошло. Худощавый ведьмак слишком устал. Считал, что загнал меня в ловушку, дав Слово, которое не собирался исполнять. Которое не принято исполнять, если оно дано не ведьмаку. Вот только не сообразил, что нарушить это Слово – тоже доказательство, тем более, если это сделать при свидетелях, да ещё при таких.

– Думаю, что мы закончили на сегодня, – подала голос Виденеева. – Спасибо за информацию, Лейла Ахмедовна, вы дали нам обширную пищу для размышлений.

Я покидала помещение с высоко поднятой головой, стараясь, чтобы походка не выдала усталости и напряжения.

Михаил Натанович поддержал под локоть, я измученно ему улыбнулась.

– Я так устала. Сколько же прошло времени?

– Десять с половиной часов, любимая.

Артур уже был рядом, его руки скользнули на талию, поддержали под спину и прижали к себе.

– Ты держалась великолепно. Я горжусь тобой.

– Я тоже горжусь собой, что не лопнула. Мне срочно нужен туалет.

Артур помог добраться до заветной двери. С каждым шагом мне делалось всё хуже, накатывали тошнота и головная боль. Наконец сбросив балласт, я умылась, но даже это не принесло облегчения. Мне было плохо.

До выхода из здания я шла, цепляясь за своего оборотня, и уже в машине скрючилась на сиденье и замерла, преодолевая боль и тошноту.

– Ты тоже устал, наверное. Сколько сейчас времени? Не могу сообразить.

– Половина девятого.

– Ты в состоянии ехать за рулём?

– Да, вполне. Пристегнись и отдохни. Будем дома через час. Хочешь перебраться назад?

– Нет, хочу держать тебя за руку. Подожди, Артур, они действительно нашли Сашу?

– Нет, Чернокнижнов блефовал.

– Откуда ты знаешь?

– Во-первых, я всё это время наблюдал за допросом из соседней комнаты. Во-вторых, знаю, что за документы ему принесли. Это была окончательная экспертиза по мёртвой ведьме, её срочно доставили всем участникам процесса. Евстигнею пытались пришить её смерть, но не смогли. Зато теперь есть анализы ДНК семи ведьмаков.

– Это победа?

– Нет, но это шажок к ней. Отдохни. А завтра я расскажу тебе, как сильно меня поразила одна невероятная ведьмочка. Продержаться на допросе десять с половиной часов, Лейла! Это нереально тяжело.

– То есть мне не показалось? – вяло улыбнулась я.

– Мадина выдержала меньше пяти.

– Ей восемнадцать лет.

– А ещё она теперь тоже Высшая. А ещё у Игоря тоже есть метка. И старейшин очень интересует, что же такое происходит.

– Никаких допросов в ближайшие пять лет, – усмехнулась я, кладя холодную руку себе на лоб. – У тебя есть ибупрофен? Или парацетамол?

– Нет. Хочешь, заедем в аптеку?

– Лучше домой, у меня должны быть лекарства. Артур, почему мне так плохо?

– Потому что они применяли несколько совершенно убойных техник допроса. Одновременно.

– Зачем?

– Хотели тебя сломать. И никак не ожидали, что ты сломаешь кого-то из них в ответ. Не предполагали, что ты можешь так изящно провести Чернокнижнова. Никто не ждал такого финала, Лейла. Даже я. Хотя я-то знаю, насколько ты выдержанна, умна, собрана. Для большинства подобный допрос закончился бы продолжительной истерикой или припадком ярости. Тебя раскачивали эмоционально и физически. Но ты справилась. Эльвира и особенно Тимея тоже хорошо держались, но ты просто звезда. Поломала им такую легенду.

– Вышло неожиданно даже для меня. Я чувствовала, что он врёт, но не думала, что он так по-глупому подставится.

– Он устал, все устали. Считал, что контролирует ситуацию, что уже дожал тебя. Ты подвела его к тому, что откроешь что-то неведомое, хотя тайны из наших меток не сделать никакой. Это было очень круто, любимая. Мне уже выразили соболезнования.

– Почему?

– Делают ставки, как быстро ты загонишь меня под каблук. Единогласно решили, что жить с такой сильной и умной женщиной опасно для мужского самолюбия. Что бы они понимали! Ты самая лучшая.

– Артур, а почему они не видят метку? Это только у меня?

– Нет, у Мадины тоже не видели. Я точно сказать не могу, что там видят или не видят ведьмаки и ведьмы. Мы, оборотни, чуем эти метки. Просто они словно по ауре вашей размазаны, а не сконцентрированы в одном месте, как у человеческих женщин. Вот и всё отличие. Ты сама-то их видишь?

Я задумалась.

– Да… но я-то знаю, что они есть…

Я молча улыбнулась, глядя на его профиль. Огни за окном мелькали, гипнотизируя. Горячие пальцы Артура поглаживали ладонь, расслабляя. Сквозь накативший сон почувствовала, что он накидывает на меня свою куртку, а дальше провалилась в темноту.

Глава 2. О том, как оборотни кормят ведьм

Следующий день был наполнен радостью. Я смогла обнять Мадину, Тимею и Эльвиру. У Артура теперь ведьмы оккупировали весь дом, и на эту тему не шутил только ленивый.

Пока я спала, он заказал продукты по списку. Нам привезли и креветок, и манго, и даже камчатских крабов. Мой мстительный список оборотень воспринял всерьёз, а когда я попыталась поговорить об этом, он только отмахнулся. Мол, захотела крабов – получи крабов, что в этом такого?

В себя пришла только к вечеру и, хотя гости очень радовали, я до одури хотела побыть наедине с Артуром. Но не получалось никак. Ужин он готовил сам – пасту с морепродуктами, суп минестроне, стейки и тирамису на десерт.

Мой оборотень действительно не только умел, но и любил готовить. Я не отрывала от него жадного взора, следя, как ловко и легко он движется по кухне. Творилось волшебство, и если бы не гости, я бы предложила себя на кухонном столе, настолько сексуально он выглядел в фартуке.

Игорь в красках рассказывал о допросе Тимеи. Она довела одного из дознавателей до припадка, утверждая, что у того когнитивная дисфункция. Мне же приходилось молчать, потому что горло и голосовые связки после вчерашнего опухли и болели, не помог даже браслет. Вернее, думаю, что без него я бы вовсе лишилась речи, а так – могла хрипеть потихонечку.

Именно по причине этого недомогания меня отстранили от всех кухонных хлопот и в ультимативной форме приказали наслаждаться вечером, попивая тёплый чай с мёдом. Звонок в дверь всех застал врасплох, даже Артур напрягся, а потом хмыкнул.

– Игорь, открой, это Давид, – раздалось снаружи.

Когда Давид вошёл в кухню, то на ней сразу стало мало места. Игорь и Артур тоже были высокими и широкоплечими, но по сравнению с Давидом выглядели школьниками.

Ростом около метра девяносто, он казался квадратным, при этом был не перекачанным бодибилдером с сеткой вен по рукам, а просто крепко сбитым мужчиной с крупными частями тела, массивными руками, ногами и мощной шеей. К тому же бритый наголо, что тоже придавало брутальности, хотя от неё и так уже всё трещало по швам. Не хватало только вынуть топор из-за пояса и начать ковыряться им в зубах.

– Здравствуйте, Давид, – вежливо поздоровалась Эльвира.

– Всем доброго вечера. Я торт принёс, «Наполеон». Очень вкусный, – немного смущённо сказал он.

– Что, уже успел попробовать? – спросил Артур.

– Нет… – нахмурился пришедший.

– А откуда тогда знаешь, что вкусный?

– По запаху ориентируюсь.

– И как, сориентировался по запаху? – полюбопытствовал мой оборотень, явно имея в виду не торт, а ничего не подозревающую ведьму.

– Всё тебе расскажи. Здравствуй, Тимея. Нас не успели представить. Я Давид.

– Очень приятно, – улыбнулась она. – Ты сам торт испёк?

– Нет, заказал, – растерялся он. – Надо было самому печь?

– Да нет, что ты, я бы тоже заказала, терпеть не могу готовить. Просто вон Артур устроил тут кулинарное шоу, и я подумала – может, все оборотни так готовят?

– Я готовлю, но только мясо. Торты не пеку, заказываю тут в одной кондитерской, очень вкусно всегда, – он поставил коробку на стол. – Я, в общем-то, зачем пришёл… Тимея, собирай вещи, ты переезжаешь ко мне.

– Это почему? – удивилась она.

– Чтобы у Артура было меньше проблем. Столько гостей, всех кормить… Я решил, что тебе будет лучше у меня.

Я поперхнулась чаем, Мадина захихикала, а Эльвира прижала тонкие пальцы к щекам, сделав огромные глаза. Игорь улыбнулся и притянул к себе свою пару, приложив палец к её губам.

– Ах, ты решил… – обманчиво спокойно протянула Тимея. – Подумал, что я проблема, которая много ест, и поспешил на помощь другу?

Артур оторвался от готовки и с любопытством повернулся к нам, держа лопатку на весу.

– Ладно, давай по-другому. Ты привлекательна. Я чертовски привлекателен. Чего зря время терять? Мы друг другу идеально подходим. Тебе понравится. Опять же, рядом со мной ты будешь в полной безопасности. Так что давай, не задерживай никого и иди за вещами.

Тимея перевела на меня ошалелый взгляд.

– Он это что, всерьёз? – прошептала она.

Я пожала плечами.

– Думаю, что это он так флиртует. Либо у него инсульт. Одно из двух, – пришёл на помощь Артур.

– А с чего ты вообще взял, что ты в моём вкусе? Может, мне не нравятся бритые… стероидные качки? – изумлённо проговорила Тимея.

– Никаких стероидов! – пылко заверил Давид. – У меня от природы такая конституция. Ты вон вообще тощая как палка, но я же не возмущаюсь. Откормлю потом.

– Думаю, что всё-таки инсульт, – вынес вердикт Артур и помешал пасту.

– Как палка? – неверяще распахнула глаза Тимея, а затем набрала в лёгкие воздуха, но сказать ничего не успела.

– Согласен, не самое удачное сравнение. Тем более что задница у тебя что надо. Короче, сегодня переезжаешь. Если вещи сама не соберёшь, то я и без вещей заберу. Ты не думай, у меня намерения самые серьёзные. Вот.

Он извлёк из кармана и кинул ей в руки что-то тёмное.

Тимея поймала. Раскрыла ладони и уставилась на чёрную бархатную коробочку.

– Там что, кольцо? – шокировано спросила ведьма, а оборотень кивнул.

– Ну да. Я пришёл с тортом и кольцом предложить тебе свой дом и защиту. Потому что ты моя пара. Я очень рад. Собирай вещи и поехали. Или, если хочешь, то останемся на ужин. Но я бы предпочёл сразу поехать. Ты очень соблазнительно пахнешь, и я уже с трудом сдерживаюсь.

– Ты просто конченый псих! – со смесью ужаса и восхищения протянула Тимея.

– Слушай, можно подумать, тебя много раз замуж звали.

– Можно подумать, за тебя кто-то хоть раз согласился выйти, – передразнила ведьма.

– А я никому больше не предлагал. Если честно, то я вообще не понимаю, чего ты выкобениваешься. Что ты красивая, я сказал? Сказал. Задницу похвалил? Похвалил. Сладости принёс? Принёс. Кольцо подарил? Подарил. Защиту пообещал? Пообещал. Содержать тебя готов? Готов. Семью хочу? Хочу. Предложение сделал? Сделал. Всё чётко. Что не так? – сурово нахмурился Давид.

– Это не инсульт. А жаль, тогда бы хоть какая-то надежда была, – вздохнул Артур. – Пойдёмте в гостиную, ужин уже готов. Давид, ты возьми нож и торт. Лейла, поставь ещё одну тарелку и приборы. Всё остальное там уже есть. Пойдёмте ужинать.

И мы пошли. Тимея до сих пор не пришла в себя, смотрела на нас глазами-блюдцами и рот приоткрыла. Вообще, конечно, забавно было наблюдать со стороны. Я в первую нашу встречу с Артуром удивилась не меньше. И вообще в Турцию сбежала.

Хихикнув, посмотрела на Волкова.

– Ты примерно так же себя вёл, – просипела я, не в силах унять веселье. – Даже хуже. Предложение не сделал. Кольцо не подарил. И задницу не похвалил.

– Я исправлюсь. Сделаю, подарю и похвалю, – подмигнул он.

Когда мы сели за стол, первые минуты царила весёлая тишина. Все ждали продолжения, а Тимея явно уже продумала достойный ответ.

– Слушай, ну так что не так? – не выдержал Давид.

– Да всё не так! – рявкнула Тимея в ответ.

– Конкретно, чего тебе хватает? У тебя никого нет, иначе твоей защитой не Артур бы занимался. Я же к тебе со всей душой, – последнее прозвучало с искреннем укором.

– Мы даже не знакомы!

– Так я и предлагаю тебе ко мне переехать и познакомиться поближе. Ты моя пара, Тимея, – и прозвучало это так весомо, что даже смеяться расхотелось.

– Так не делают! – зашипела сероглазая ведьма.

– Да вас женщин не поймёшь. Хорошо, как делают?

– Приглашают на свидание.

– Хорошо, Тимея, пошли на свидание. Пойдёшь? – грозно спросил он.

– Не пойду! – рыкнула она.

– Что и требовалось доказать! Какой смысл звать тогда? Я в Интернете прочитал, что женщина вообще в первые двадцать секунд решает, ляжет она в постель с мужчиной или нет. И ещё там написано, как нужно делать предложение понравившейся девушке. И всё сделал. Только цветы кот погрыз, а новые я не успел купить. Остальное всё по списку, – Давид скрестил могучие руки на груди и с прищуром посмотрел на свою ведьму.

– Ты мне не нравишься!

– Ты даже не пробовала!

– И что, мне теперь каждого пробовать, кто мне не нравится, чтобы удостовериться, что я не ошиблась? – потеряла терпение Тимея и стукнула ладонью по столу.

– Каждого, кто тебе предложение делает. Ты же сама не знаешь, от чего отказываешься!

– Я отказываюсь от того, чтобы за меня решали!

– Сама предпочитаешь решать? – обманчиво мягко спросил Давид.

– Да! – с вызовом ответила Тимея, тряхнув густыми чёрными волосами.

– И что, много нарешала?

– Да как ты смеешь?! – задохнулась она.

– Что смею? Вопрос простой. Ты счастлива, Тимея? И если нет, то действительно ли хорошо решаешь за себя?

В огромных глазах ведьмы появились слёзы.

Давид резко поднялся, выдернул её со стула, прижал к себе и нежно погладил по спине своей лапищей.

– Ты! Ты… – всхлипнула она.

– Извини, что я так резко. Твой запах напрочь мозги отшибает. А ухаживать я вообще никогда не умел. Ладно, не хочешь переезжать – не надо. Тогда я тут останусь.

– Эй, а меня ты не забыл спросить? – возмутился Артур.

– С тобой потом решим, – рыкнул Давид, подхватил Тимею на руки и потащил на второй этаж.

– Всё, наш Зевс похитил Европу, – салютовал чашкой чая Артур.

– Артур, он же её не обидит? – всполошилась Эльвира.

– Нет, не переживай.

Со второго этажа раздались крики и грохот. Хлопнула дверь.

– Артур, это не дело. Ты же обещал её защищать! – просипела я.

– Так с Давидом для неё самое безопасное место.

– Безопасное от него? Что если она не хочет с ним находиться?

– Поговорят в спокойной обстановке. Давид ничего ей не сделает, я тебе гарантирую.

Весь оставшийся ужин я сидела как на иголках, но сверху не доносилось ни звука. Прислушиваясь к окружающему миру, я вдруг поняла, что могу почувствовать ворожбу на расстоянии, но всё было спокойно.

Наконец, когда мы давно покончили с десертом и обсуждали последние обстоятельства нашумевшего дела, спустились Тимея с Давидом. Он – в порванной футболке, с зеленеющим синяком под глазом с одной стороны лица и свежезатянувшимися царапинами с другой, нёс в руках чемодан. Она – в свитере наизнанку, с припухшими губами и сияющими глазами шла рядом, держа его за руку.

– Я решила, что пока поживу у Давида. Так будет безопаснее. Да и у вас тут и так толпа, не буду никого стеснять, – торжественно объявила Тимея.

– Итого: мой метод – четыре года, твой метод – четыре месяца, метод Давида – меньше четырёх часов. Спрашивается, и кто из нас не умеет флиртовать? – с усмешкой глядя на Артура, протянул Игорь, откидываясь в кресле.

– Тимея, ты уверена? – прохрипела я.

– Да, я сама решила, Лейла. Не переживай, – сыто улыбнулась она.

– А, ну если сама, то не будем вас задерживать… Тем более что мы уже всё съели, а у Давида продуктов полный холодильник, раз он собрался тебя кормить, – иронично улыбнулся Артур, поднимаясь, чтобы проводить гостей.

– Ах да, про это: Тий, надо в магазин заехать, дома жрать нечего, кроме цветов. Хотя кот их уже попробовал. Вроде не отравился, но не думаю, что тебе они придутся по вкусу.

– Значит, вот как ты собрался меня кормить! – развеселилась Тимея.

– Проблемы надо решать по мере их поступления. Магазины работают, доставка тоже.

Я поцеловала Тимею на прощание, а Давид просто сгрёб её в охапку и понёс к машине. В одной руке ведьма, в другой – её чемодан. Это было так мило, что я не удержалась и обняла Артура, поднимая на него взгляд.

– Что ты на меня так смотришь? С девственницами такой метод не работает, – рассмеялся Артур.

– Так я уже вроде бы не девственница… – прошептала я.

Дважды моргнув, Артур наконец сообразил, что от него требуется, поднял на руки и понёс в спальню.

– Уберите там со стола, пожалуйста, – крикнул он со второго этажа.

Романтика романтикой, а у хорошего хозяина в доме должна быть чистота.

Я глупо хихикала, в душе цвела радость.

Весь оставшийся вечер мы предавались то нежности, то безудержной страсти, чередуя их до тех пор, пока сил совсем не осталось. Артур шептал на ухо признания в любви вперемешку с откровенными непристойностями. Даже не знаю, что распаляло сильнее. Я молча гладила его и улыбалась так много, что заныли мышцы на лице. Наверное, это и есть счастье.

На следующее утро мы вместе чистили зубы в его ванной, когда он спросил, чем я бы хотела заняться.

– Хочу купить подарки на Новый год девочкам. И их мальчикам. А ещё твоим родственникам. И коллегам с работы. С Леной хочу если не встретиться, то хотя бы поговорить по телефону. Связь как-то наладить, у тебя есть вайфай?

– Нет, у нас не принято, потому что мы слышим писк от работы роутера. Только проводное подключение в кабинете. Нужно заказать второй стол, чтобы у тебя было рабочее место.

– Кстати, об этом. Ты говорил что-то про зелья? Нужно купить ингредиенты, хотя бы базовые, подготовить место и посуду. На практиках мы готовили на спиртовках и металлических столах, это удобнее всего, но нужна очень хорошая вытяжка, чтобы не надышаться испарениями. Варить зелья в кухне неправильно…

– Думаю, что об этом мы позаботимся после Нового года. Я пока прикину, как можно перепланировать низ, чтобы тебе было удобно. У кладовой есть общая перегородка с гаражом, её можно подвинуть и выделить тебе пространство. Метров пятнадцать тебе хватит?

– Вполне, можно даже меньше. Только чтобы с окнами и вытяжкой.

– Договорились. Я приглашу рабочих после праздников. На Новый год у нас планируется общая грандиозная вечеринка.

– Насколько грандиозная?

– Событие года, особенно учитывая текущую новостную повестку. Давай купим тебе самое-самое лучшее платье? На тебя все будут смотреть, хочу, чтобы тебе было комфортно.

– Неужели ты сам по доброй воле хочешь пойти со мной в магазин выбирать платье? – поразилась я.

– Ты же будешь раздеваться между каждой примеркой? – на всякий случай уточнил он, а я с улыбкой кивнула. – Тогда да, хочу. Новый опыт, надо же понять, почему все так жалуются и стонут на эту тему.

– У меня есть два очень красивых платья, хочешь, покажу? Может, и не нужно будет ничего покупать? Я быстро! – метнулась я в гардеробную, пока он не отказался.

У мамы было тонкое, невесомое голубое платье в пол от Оскара де ла Рента с открытой спиной. Вроде и простое, но в то же время невероятно женственное. Последние годы я в него не влезала, но со всеми этими школьными стрессами и нерегулярным питанием скинула несколько килограмм, и сейчас оно наверняка придётся впору.

Нежная ткань натянулась на груди, очертила силуэт, заструилась по ногам. Надев первые попавшиеся шпильки, я посмотрела на себя в зеркало и подняла волосы, наскоро скрепив их в подобии высокой причёски.

Ванная Артура уже опустела, поэтому я вышла в спальню. Под кожей словно бежали маленькие пузырьки, почему-то стало ужасно волнительно, хотя это всего лишь платье, а он видел меня в гораздо более откровенном наряде или даже без оного.

– В этом платье ты даже эту спальню не покинешь!

Он окинул меня жадным взглядом, а затем оказался рядом буквально за мгновение, накрыл рукой грудь под тончайшей тканью и властно сжал. Затем развернул меня к себе спиной, прошёлся по позвоночнику дорожкой пьянящих поцелуев и задрал длинную юбку.

Секунду спустя Артур уже сжимал в ладонях мои ягодицы, заставляя сладко дрожать от предвкушения. Сегодня он был резок, но меня это только заводило. Подхватив под живот, он кинул меня на кровать. Подол мягко накрыл меня с головой, я дернулась, приподнимаясь, чтобы избавиться от шелкового плена, но Артур не позволил этого сделать. Поймав мои руки, он властно прижал их к кровати, сцепив ладонью у меня над головой и, вклинившись коленями, широко раздвинул мои ноги так, чтобы я не смогла свести их обратно. Я почувствовала, как его пальцы отводят в сторону тонкую полоску трусиков. Прижатая грудью к постели, почти полностью лишённая возможности двигаться, я загорелась в ответ на его подчиняющие, доминирующие ласки.

Когда Артур вошёл в меня одним властным, покоряющим движением, я застонала. Его бешеный ритм, эти яростные толчки сводили с ума, разрядка наступила почти сразу. Я забилась в его руках, но не смогла отвоевать ни капли свободы, от чего удовольствие стало только острее.

Сила ощущений и эмоций выбила из меня воздух, заставив задыхаться от происходящего. Сладкие судороги сводили тело, кожа стала сверхчувствительной, и каждое касание вызывало взрыв ощущений.

Когда Артур застонал, дойдя до предела, и накрыл меня своим тяжёлым телом, внутри всё задрожало от сладострастного восторга в унисон с любимым. Он замер на несколько секунд, а затем приподнялся и развернул меня к себе лицом, заглядывая в глаза.

– Любимая, прости… от мысли, что тебя кто-то ещё увидит в этом платье, я просто озверел. Моя сладкая, нежная, моё сокровище, я не сделал тебе больно?

Я обняла его и замотала головой, а потом разревелась. Эмоции душили, рвали на части и требовали выхода. Артур был безумно напряжён, держал меня в объятиях, как хрупкую стеклянную статуэтку, и не понимал, что происходит.

– Больно не было. Но я не знала, что так тоже бывает. Это просто эмоции. Просто очень сильные эмоции, – проговорила я сквозь слёзы.

Вслед за вспышкой удовольствия накатило расслабление.

Дорогущее платье помялось, но меня это не волновало. Обнимая Артура, я вдруг поняла, что он даже джинсы не снял. Как и я трусики. Почему-то стало ужасно смешно.

– Хорошее платье, мне очень понравилось, – сказал он, поглаживая мою спину и освобождая от белья. – Можешь дома в нем ходить.

– У меня есть ещё одно, показать?

– Давай минут через пятнадцать, а? Я пока не готов ко второму разу. То есть я хотел сказать, ко второму платью, – подначил он.

Хихикнув, прижалась потеснее.

– А я готова…

– Тогда мы точно никуда не поедем.

– Артур, а какое ты хотел купить платье? Если даже это для тебя слишком открытое?

– В смысле «даже это»? У тебя в нём вся спина голая.

– Всего лишь! А в остальном оно довольно закрытое: в пол, ни грудь, ни ноги, ни плечи не видно…

– Нужно что-то до пола, закрытое, не обтягивающее, с рукавами.

– М-м-м, я знаю платье, которое ты имеешь в виду. Паранджа называется.

– Действительно, отличный вариант. Как я сам не додумался? Мудрость Востока и всё такое…

– Ты ходишь по очень тонкому льду, оборотень, – промурлыкала я, опрокидывая его на кровать. – В случае чего со спущенными штанами далеко не убежишь…

– А с чего бы мне убегать? – Артур демонстративно посмотрел на обтянутую тонкой тканью грудь, которой я над ним нависала.

– От праведного гнева Высшей ведьмы, например.

– Высшей ведьмочки, ты хотела сказать? – улыбнулся он, ничуть не устрашившись.

– Платье будет очень красивое, но на мой вкус, – игриво сказала я, перекидывая через него ногу и устраиваясь поудобнее. Затем мягко, но настойчиво завела его руки за голову и прижала запястья к постели. – И тогда, так и быть, я разрешу тебе его с меня снять в конце вечера.

– Можно подумать, что мне нужно твоё разрешение, – жарко прошептал он, а затем перехватил мои запястья и одним мощным движением сел, убирая мои руки мне же за спину.

Я оказалась сидящей на нём в самой компрометирующей позе. Он отвёл мои руки чуть дальше, вынуждая откинуться, а затем укусил за сосок прямо через тончайшую ткань.

– Все чересчур провокационные платья только для меня, любимая. Я даже настаиваю на том, чтобы купить парочку особенно откровенных нарядов. Но тебе лучше сразу усвоить, что не стоит провоцировать ревность, – он сначала поцеловал, а затем укусил туда, где остались крошечные следы от метки.

Следующим движением Артур насадил меня на себя, заставив в полной мере ощутить горячность и силу своего возбуждения. А затем неожиданно откинулся назад, заложил руки за голову и предоставил полную свободу действий.

– Ты хотела быть сверху, любимая? Я весь в предвкушении.

В ответ я сначала смутилась, а потом любопытство взяло верх. Многие подруги говорили, что это их любимая поза. Нужно же выяснить почему?

Двигаться я начала плавно и осторожно, но затем в один момент поймала отклик удовольствия и погрузилась в ощущения. Теперь ритм задавала я, и это было совсем иначе. Провела ногтями по рельефному животу моего оборотня, оставляя розоватые полосы на бархатистой коже, покрытой мягкими волосками. Наклонилась вперёд, поцеловала желанные губы, сжала крепкие плечи, а затем укусила за чувствительную мочку уха.

– Ты такой невероятно горячий, большой и твёрдый внутри меня… – прошептала ему на ухо и качнула грудью, дразня любимого невесомыми касаниями… – Мне так нравится ощущать тебя в себе… – продолжила я, поднимаясь выше и глядя в тёмные от желания янтарные глаза. – Но платье я надену такое, какое выберу сама.

Я замерла в ожидании ответа. Наши лица находились очень близко. Сладкий мёд его глаз завораживал. Я почти забыла, чего ждала.

– Лейла… – хрипло позвал он, побуждая продолжить движение.

– Но я обещаю, что учту твои пожелания. В той мере, в какой это будет возможно.

И я отдалась древнему ритму, желанию, которое горело внутри меня и плескалось в глазах оборотня.

Глава 3. О том, что Артур не эгоист

В итоге из постели мы выбрались ближе к полудню. Гости ещё спали, мы с Артуром завтракали вдвоём.

– Лейла, я должен тебе признаться…

– В том, что ты ненасытный оборотень? Это я уже поняла.

– Угадала. Хорошо, значит, секс четыре раза в день тебя не удивит, – довольно отозвался Артур, уминая бутерброд с красной рыбой.

– Четыре?! – поперхнулась я чаем.

– Ну да, по одному разу на каждую ипостась.

– Но у тебя их три!

– Так ещё один разик для тебя, я же не эгоист. И вообще, ты мне ещё двести семьдесят один секс должна.

– Вот это предъява! А как же те, что были?

– Они все шли по норме. А возврат долгов – это сверх нормы. Начиная с пятого раза в день, – уверенно ответил он, налегая на омлет.

– Волков, ты не оборзел? – возмутилась я. – И вообще, у тебя здоровья хватит на такие подвиги? А то отощаешь, ветром начнёт сдувать, остальные будут смеяться, что тебя жена… затрахала.

– Оборотни крайне выносливы. Но я готов к смерти от перетраха, если ты об этом. Приму её смиренно, как подобает аскету и отшельнику.

– Слышь ты, отшельник! Смотри, чтобы кожа на лице не полопалась от аскетизма.

– Думаешь, есть такая опасность? – поиграл он бровями.

– Есть, и ещё какая. А что касается твоих страхановских планов, то извините, всё под настроение.

– Я так и знал! И ведь говорили мне с ведьмами не связываться! Не видать мне теперь двести семьдесят один секс! – запричитал он.

– Лишенец, посмотрите на него, – фыркнула я. – Пойдём собираться, а то ничего не успеем.

Натянула подаренные Артуром джинсы и свитер с высоким воротом. Он оделся в том же стиле, и мне чертовски понравилось, как мы смотрелись рядом. У нас даже куртки были одного цвета – тёмно-синего. Жаль, что я изорвала ту, которую он подарил, но моя старая тоже отлично подходила.

Сделала высокий хвост, чуть подкрасила губы блеском, и уже хотела побрызгаться любимыми духами, но оборотень меня остановил.

– Не надо, пожалуйста. В магазинах и так будет слишком много этой вони, а для меня твой естественный запах приятнее всего. Я, конечно, могу отключать обоняние, без этой способности не выжить, но от тебя не хочу нюхать эту химию.

Согласно кивнув, убрала духи подальше, чтобы не поддаваться привычке.

Вместо шапки надела тёплые наушники, благо мороз стоял несильный, да и мы ехали на машине, а не общественным транспортом.

– Артур, а если я захочу куда-то поехать одна? То как быть? Тут есть такси?

– Одной тебе находиться небезопасно. Ты же помнишь, что случилось в школе. Эрлен и Жиар пока неизвестно где. Поэтому я тебя отвезу.

– Но если мне захочется встретиться с подругами, просто прогуляться по магазинам одной, то нельзя?

– Пока нет, тем более что контроля над силой у тебя нет. Это слишком рискованно.

– Ясно.

Я замолчала, переваривая информацию. И вроде бы он во всём прав, но такая несамостоятельность была мне не по душе.

– А в будущем? – тихо спросила я.

– У тебя есть права? Купим тебе машину, будешь сама ездить.

– Я не умею…

– Тогда придётся учиться, у нас без этого никак. А в городе я не смогу жить, слишком тяжело.

– Понимаю. Хорошо, тогда нужно будет начать учиться после Нового года.

– Уверен, что у тебя всё получится. Через полгодика будешь сама ездить только так, – улыбнулся Артур.

А эти полгода, получается, для любой поездки его просить?

– А такси нет?

– Есть молодые оборотни, которые подрабатывают водителями. Но я против того, чтобы ты наедине куда-то с кем-то ездила. Если что, то Люда тебя отвезёт. Жена Артёма.

Впадать в зависимость от чужой женщины не хотелось. Некстати вспомнилось, как я не могла выбраться из ресторана на нашем первом свидании. Тогда пришлось просить о помощи незнакомку. Видимо, на права нужно сдавать как можно скорее.

А машина? Лишних денег на неё у меня нет, да и не нужна она в городе. Получается, если мы вдруг расстанемся, то машина мне совсем ни к чему, только расходы от неё. А вот своя квартира нужна. Мы с мамой мыкались по съёмным, и я прекрасно помню, как это тяжело, когда хозяин в любой момент может решить продать твоё жильё или поднять арендную плату. И те сбережения, что у меня ещё оставались, глупо тратить на машину.

И работы у меня нет! Но как она появится, если нет возможности свободно передвигаться? Святые небеса, да у меня даже телефона своего нет!

– Артур, а когда у меня будет телефон? – спросила я, и против воли вышло как-то жалко.

Не привыкла я ни от кого так зависеть. Даже будучи подростком, я имела больше самостоятельности.

– Да, точно! Телефон. Прости, любимая, забыл. Закажу сегодня.

– А почему обычный не ловит у вас? Я к своему привыкла.

– Специально так сделали, чтобы чужие телефоны не ловили, у нас своя базовая станция, к которой нельзя просто так подключиться. Как на режимном объекте. Долго объяснять с технической точки зрения.

– Артур, а что будет дальше? Ты говорил про работу с зельями… Может, стоит встретиться с потенциальными заказчиками? И нужно найти поставщика ингредиентов…

– Обязательно. Но до Нового года всего пара дней осталась, смысла нет дёргаться, все в предпраздничной суете. Видишь ли, для нас Новый год – это самый большой праздник. На него мы приглашаем гостей извне, каждый живущий в стае может привести кого-то с собой. Чаще всего это женщины. Все знакомятся, принюхиваются. Это важный вечер.

– А какие ещё праздники у вас есть?

– Летний день. Там то же самое, только на свежем воздухе, на природе. Раньше мы праздновали дни летнего и зимнего солнцестояния, это называлось Летний день и Зимняя ночь. Теперь вместо Зимней ночи у нас Новый год. Удобнее, да и все вокруг празднуют, ничего не нужно объяснять.

– А когда Летний день?

– Последние выходные июня. Обычно суббота, но иногда из-за погоды переносим. Как получится. Хотя теперь, когда у нас столько ведьм, можно и тучи разогнать, – засмеялся он.

– Артур, а мы с тобой что будем дальше делать?

– Мы?

– Да. У тебя есть какие-то планы, какое-то видение нашего будущего?

– Конечно, есть. Для начала мы переделаем дом так, как тебе понравится. Сделаем тебе лабораторию, будете с Мадиной зелья варить. В других стаях ведьм вроде нет, так что заказчиков я вам гарантирую. Научишься водить, выберешь себе машину по вкусу. Поженимся. Детей заведём. Будем воспитывать.

– И умрём в один день?

– Да, только желательно, чтобы этот день был нескоро. Лет через сто пятьдесят.

– Что же мы будем делать столько времени? – ужаснулась я.

– То же, что и сегодня утром. Я, кстати, есть уже хочу. Заедем?

– Конечно. На твой выбор.

– Я возьму на вынос, мне с тобой вдвоём больше нравится. И место знаю одно проверенное. А ты как видишь наше будущее?

– А я как-то растерялась. Мне не нравится зависеть от тебя во всём вплоть до покупки элементарных женских штучек. Не нравится, что у меня работы нет. Я с пятнадцати лет подрабатываю… курсовые писала, переводы делала. Потом уже на полноценную работу устроилась. Сидеть на попе ровно я не умею. А ещё я всё-таки хочу иметь своё жильё.

– Зачем? Мой дом – это твой дом.

– Не обижайся, Артур, но меня коробит от мысли, что в случае чего мне даже некуда идти.

– А уже хочется уйти? – напряжённо спросил он, сдавив руль.

– Нет, не хочется. Но для меня это важно. Чтобы был запасной аэродром. У тебя есть деньги, дом, положение в стае, а у меня ничего нет.

– Хорошо, купим тебе квартиру, выберешь. Пусть стоит, – рыкнул он.

– Я бы предпочла сама как-то заработать, – тихо проговорила я. – Просто не хочу чувствовать себя содержанкой.

– Ты самое дорогое и ценное, что у меня есть, Лейла. Если тебе для спокойствия нужна квартира, то купим квартиру. И оформим так, чтобы ты не переживала за то, что я могу её отобрать или что там ещё придёт в твою светлую голову. Мне не нравится сама концепция того, что ты можешь уйти, у меня даже от теоретического разговора об этом портится настроение. Но если тебе это нужно, то мы это сделаем.

В машине повисла нехорошая тишина.

– Извини. Мама ушла от папы, имея только вещи. И для меня это был травматичный опыт.

– Я тебе уже говорил, что наши отношения не будут похожи на отношения твоих родителей. Но мне кажется, что мои слова немного для тебя значат, если мы снова возвращаемся к этому разговору.

– Любимый, ну зачем ты так? Извини, я не хотела тебя расстроить. Просто для меня это всё очень ново. Вся жизнь поменялась за пару месяцев, все планы, которые я имела, пошли прахом. Это сложно, – я погладила его по напряжённой скуле. – Я с тринадцати лет мечтала о своей квартире. Для меня это было жизненной целью, каждую копеечку откладывала, вещи за мамой донашивала, ела самые дешёвые продукты. И сейчас я просто не могу вот так взять и отказаться от этой цели.

Он свернул на обочину и сгрёб меня в охапку.

– Я тебя никуда не отпущу. Квартиру тебе купим, какую захочешь, где-нибудь в центре. Пусть стоит, мало ли, переночевать понадобится. Закрыли вопрос.

– Хорошо. Как скажешь.

Спустя пятнадцать минут мы уже жевали вкуснейшую шаурму. Артур купил себе целых три. Правильно, силы ему ещё понадобятся. В его возрасте марафоны не проходят бесследно, особенно сексуальные.

Для начала решили ехать за платьем, а уже потом за продуктами, чтобы они не успели испортиться.

Торговый центр был переполнен, несмотря на будний день.

– То ли будет вечером. Лучше нам поторопиться, – тоскливо поморщился оборотень, избегая пряного шлейфа, тянущегося за мадам в бордовом. Даже меня этот запах возмутил. Неужели действительно необходимо нырять в ведро с духами, чтобы пойти по магазинам?

Платье выбрали быстро. Оно висело на вешалке отдельно от остальных и манило идеальным цветом. Мой размер тоже имелся в наличии.

Закрывая тело от горла до пола, струящаяся, но не слишком тонкая ткань мягко облегала силуэт, расходясь от колена волной. И только разрезы на рукавах от плеча до кисти открывали руки. Платье село как влитое, подчеркнув бюст. Оказалось, что от горла до середины груди тоже есть разрез, но настолько узкий, что даже Артур не нашёл к чему придраться. Хотя самое прекрасное в этом платье – цвет. Бледно-васильковый, настолько подходящий к глазам и коже, что я в нём сияла. Или дело не в платье, просто счастье мне к лицу?

Туфли мне не требовались, подходящая сумочка тоже имелась. Итого, платье было куплено без единого возражения с обеих сторон за двенадцать минут. Артур засёк.

– Если ты всегда так платья выбираешь, то я не против ходить с тобой по магазинам, – усмехнулся он. – Может, тебе ещё что-то нужно? Зимние сапоги? Шуба? Новая куртка?

– Я зимой хожу в уггах, в другой обуви ноги мёрзнут, – покрутила я носком, показывая ультрамодные валенки Артуру. – А они на вид все одинаковые, так что без разницы. Давай лучше вот сюда зайдём?

Мы как раз проходили мимо огромного магазина с декором для дома. Я вынула из рюкзака свой обширный список и с предвкушением принялась разглядывать предложенный ассортимент.

Подушки, скатерти, занавески, пледы, картины и напольные вазы выбирали гораздо дольше, потратив почти два часа и до экстаза доведя продавца-консультанта. Все эти сокровища нам пообещали бесплатно доставить завтра. И хотя тут не было и половины того, что нужно, я осталась довольна.

Артур держался невозмутимо, соглашался почти на всё, кроме розового и фиолетового. При виде этих цветов его слегка кривило. Я забраковала красный и оливковый. В итоге для цветовых акцентов в гостиную выбрали лазурный и серебро, а для спальни – подушки, покрывала и плед цвета шампань.

Картины Артур отказался покупать наотрез и пообещал свозить меня на настоящую выставку художников. Естественно, после Нового года.

– Одно дело подушки, а другое – картины. Никакого ширпотреба у нас дома, – непреклонно ответил он, хотя одна картина запала мне в душу. Пришлось уступить, потому что это милое «у нас дома» прозвучало музыкой и растопило сердце.

В качестве подарков выбрала всем шикарные кашемировые водолазки и свитера. Небольшой магазинчик не мог похвастаться широким ассортиментом, но вот качество вещей было на высоте. Поэтому, не мудрствуя лукаво, я купила всем похожие вещи, подобрав цвета и модели. Зато никому не будет обидно.

Что мне не понравилось в шопинге с Волковым, так это то, как на него пялились окружающие женщины. Некоторые облизывали взглядом тренированную фигуру, некоторые алчно разглядывали одежду, подсчитывая в уме её стоимость. Особо беспардонные – откровенно флиртовали, и большинство смотрело на меня с недоумением и даже возмущением.

А я, между прочим, очень даже красивая, особенно после всех стараний Тимеи. Претензии не к самому Артуру – он был заботлив, обходителен, держал за руку или талию, смотрел преданно и периодически наклонялся, чтобы поцеловать в висок или уткнуться носом в волосы. Всячески эманировал верность и желание состариться вместе прямо завтра.

Так что с высоко поднятой головой я демонстрировала всем, что этот образчик идеального мужчины – исключительно мой.

В продуктовом магазине стало ещё хуже, потому что глазючих баб там было в разы больше.

Артур сказал, что многие продукты оборотни выращивают сами, особенно овощи и фрукты, но сейчас не сезон, поэтому приходится закупаться в магазине. Как правило, он заказывает доставку из проверенных мест, но перед праздниками везде задержки. Сроки мы упустили, так что пришлось всё покупать самим.

В итоге насобирали три огромные тележки. Продукты Артур выбирал тщательно, исключительно по запаху, на упаковки и ценники даже не смотрел. В супермаркете я совершенно расслабилась, наблюдая за любимым мужчиной, его мимикой и жестами, когда он беззвучно пытался сообщить, что гранаты гнилые, а вот мандаринов нужно взять побольше. Наверное, только сейчас я поверила, что у нас отношения. Нет ничего более тривиального, чем совместная покупка продуктов, но в то же время это вряд ли будут делать чужие друг другу люди.

Чай и кофе купили в специализированном магазине, а сладости планировали взять в кондитерской, что находилась в стае.

Пару раз в Артура «случайно» пытались врезаться какие-то девицы, но он был начеку и всегда уходил от столкновения. К вечеру же просто перестал выпускать меня из рук и даже пару раз злобно рыкнул на зарвавшихся девиц, видя, насколько мне неприятно их поведение.

В итоге из последнего магазина я вышла раздражённая и буквально наэлектризованная возмущением. Бесстыдницы! Разве так можно, он же пришёл не один! Осознав, как они бы себя вели, если бы он действительно пришёл один, я чуть не взвыла. Идея везде ездить вместе уже не казалась такой уж плохой. Что уж говорить, отличная идея, шикарная просто!

Волков наблюдал за моими метаниями со с трудом скрываемой иронией.

– Я люблю только тебя, – попытался он меня успокоить. – Больше мне сто лет никто не нужен.

– Но это же просто возмутительно! Разве так можно? Никакой гордости! Кассирша свои прелести чуть на ленту не выложила. И ты ещё такой обходительный, просто сама галантность! «Тяжелые, наверное, у вас предпраздничные дни. Хорошего вам вечера и с наступающим», – передразнила я.

– Это называется вежливость, – чуть приподнял он бровь, старательно пряча улыбку.

– И это всегда так? – с отчаянием спросила я.

– Летом ещё хуже, – окончательно развеселился он.

– Твою дивизию! – выругалась я любимым выражением комдира и зло пнула сугроб.

– Лейла, поехали домой? Я есть хочу.

– Поехали. Будешь сидеть под домашним арестом, пока я не придумаю способ борьбы с этой массовой похотливостью!

– Так есть проверенный способ, – серьёзно ответил Артур.

– Какой?

– Работать на опережение. Вот как сегодня утром: два платья – и я уже как воск в твоих руках. А ещё лучше ввести план отработок и вернуть все долги. Я же тебе утром предлагал, а ты отказывалась! А ведь я дурного не посоветую, знаю себя как облупленного. Так что верни сексы, Лейла. Не заставляй меня включать коллектора!

Пришлось возмущённо пихнуть его в плечо, но только руку ушибла, оно же у него каменное!

– А я подумываю о татуировке тебе на лицо. Или о розовых шмотках, чтобы все такие: понятно, этот корабль предпочитает стоять не в женских гаванях, а в мужских портах.

Артур заржал самым непотребным образом и наотрез отказался от обеих идей, что только укрепило меня в мысли об их гениальности.

Глава 4. О Новом годе

Дни до Нового года пролетели быстро. Мне разрешили пригласить гостя, и я уговорила приехать Лену. В глубине души лелеяла надежду, что она кому-то понравится и осядет здесь. Удобно иметь под рукой сразу всех подруг. И вообще, одной страдать от оборотнической тирании скучно. Пусть другие тоже мучаются!

Эльвира и Мадина с Игорем сами пока считались гостями, а Тимея позвала человеческую девушку с работы.

Наша циничная и прошаренная ведьма портила нервы Давиду со вкусом и знанием дела. Они спорили практически по каждому вопросу и каждый раз бурно мирились одним и тем же способом. Смотрела она на своего огромного оборотня с ядовитой нежностью. Он, кстати, оказался мировым парнем. Чересчур прямолинейным, но спокойным и уравновешенным. Только Тимея могла вывести его из себя. На то она и пара.

Эльвира скучала. Она, конечно, радовалась за нас, но быть одинокой среди стольких пар непросто. Я уповала на предстоящую вечеринку, тем более что в гостях будут оборотни из других стай. Это тоже своеобразная традиция, а в этом году прибавился интерес к предстоящему судебному процессу.

В Трибунал на допросы нас больше не вызывали. Однако мужчины часами пропадали в штабе, готовясь к суду. Заседание назначили на пятое января, и приготовления шли полным ходом.

Я переживала, Артур успокаивал. Телефона у меня так и не было. Это уже начало тяготить, хотя ноутбук к интернету я всё-таки подключила и общалась со знакомыми в соцсетях или по почте. Стас воспользовался случаем и умотал в Хабаровск, поэтому Артур активно привлекал к работе Игоря. Они вообще отлично поладили. Даже Давид стал Артуру ближе под девизом «общая беда объединяет».

Основной проблемой для меня стали ограничения.

Мне запрещалось:

1) ездить куда-либо самой,

2) видеться с другими представителями мужского пола, особенно одинокими, особенно ведьмаками,

3) гулять одной по посёлку,

4) выезжать с территории стаи без Артура,

5) разное.

Будучи ребёнком или подростком, я не была ограничена ни в выборе друзей, ни в общении. А здесь даже с предполагаемым покупателем зелий-снадобий встретиться не могла. Да хотя бы написать ему оказалось невозможно. Всё, что у меня имелось – это список зелий от Артура. Ни имени, ни номера телефона.

Попытки поговорить с возлюбленным о создавшейся ситуации разбивались о его «пожалуйста, потерпи, всё наладится», «сейчас слишком опасно из-за суда, ты важный свидетель», «это ради твоей безопасности», «мы займёмся этим после Нового года».

И вот наступило долгожданное 31 декабря.

Утром Артур отвёз меня в Москву, чтобы я могла поздравить Ольгу Петровну, встретиться с приятелями и забрать Лену. По договорённости ближайшие две ночи она планировала провести у нас. Для неё, помимо кашемирового свитера, я с помощью Тимеи приготовила целый набор средств по уходу за волосами, к счастью, ингредиенты получилось купить даже зимой.

При виде дома Артура, Ленка впала в шоковое состояние и смотрела на здание с каким-то священным ужасом. А когда я сказала, что у них тут все такие строят, начала нервничать и даже отказалась идти на вечеринку.

Но потом мы немного выпили шампанского, примерили платья, накрасили Эльвиру, уложили друг другу волосы, и напряжение потихоньку ушло. Дальше настало время обмена подарками. Оказывается, Эльвира с Тимеей подготовили для меня чудесный шарф-хомут голубого цвета с бежевым обережным рисунком. Подарок понравился неимоверно. А Мадина связала тонкие перчатки к нему в пару. Лена подарила классную обложку для загранпаспорта с моими именем и фамилией, тиснёными на тонкой синей коже, и пожелала больше путешествовать. Ага, попутешествуешь тут. Круиз в ванной, гастрономический тур на кухню, поездка в гараж, восхождение на второй этаж и хайкинг вокруг дома. Можно ни в чём себе не отказывать.

Мои подарки тоже пришлись девочкам по душе.

К началу вечеринки мы были слегка поддатые и уже порядочно весёлые.

Тимея с Мадиной присоединились к нам последними, а Давид вызвал у Лены подобие нервного тика.

Ко всему прочему выяснилось, что Тимея на пять лет старше своего оборотня. Ох, что тут началось!

– Давид, маленький мой, не спорь со старшими, – елейным голосом приговаривала ведьма.

– Тия, ты извини, но ты категорически ошибаешься. Возможно, в древности, когда ты росла, так и ходили. С одним фиговым листочком на чреслах. Но сейчас-то всё иначе. Такое больше не носят!

Камнем преткновения, конечно, стало платье. Слишком закрытое (по мнению Тимеи) и слишком открытое (по мнению Давида). Спойлер: победила Тимея. Но закрадывались подозрения, что он за своё поражение будет мстить с размахом.

К началу вечеринки мы опоздали, как и остальные пары. Вовремя пришли лишь некоторые холостые оборотни.

Зал украсили потрясающим образом: потолок затянули пушистой тканью, сквозь которую лился мягкий, обволакивающий свет. Полное погружение в сказку. Стен не видно, их заслоняет сделанное из золотистых ветвей ограждение, играющее бликами в льющемся с потолка свете. Казалось, что зал окружён волшебным лесом.

Треть гигантского помещения отвели под танцы, треть – под фуршетные столы, а ещё одна часть представляла собой какой-то запутанный магический лабиринт с множеством укромных уголков. Для детей – отдельный игровой зал в соседнем помещении, там старшие следили за младшими. А на взрослую тусовку допустили только мальчиков старше шестнадцати, они важно разгуливали по залу, нарочито расправив плечи и жидкие усики. Предсказуемо, что девочек в стае было всего несколько. Тех, кто постарше, периодически внимательно обнюхивали. Правильно, если девочка воспитана отчимом-оборотнем, то и отношения строить с ней, скорее всего, будет легче.

Я впервые оказалась в центре самого посёлка. Помимо штаба, тут находились и продуктовый магазин, и парикмахерская, и маленькая кондитерская, и небольшая двухэтажная клиника, и другие здания, которые было не рассмотреть издалека. Выглядело всё очень стильно, эдакий посёлок-игрушка, сошедший со страниц архитектурных журналов.

По залу лилась приятная неторопливая мелодия. Самое интересное, играли на музыкальных инструментах сами оборотни и при этом постоянно менялись. Несколько раз пела красивая рыжеволосая девушка, пару раз – мужчины, а потом моё внимание захватила Зоя, которая в сентябре прошлой жизни помогла мне уехать от Артура. Её выступление, пожалуй, произвело самое большое впечатление.

В начале вечера музыка была лёгкой и ненавязчивой, но с течением времени сменилась на более зажигательную.

Сам Новый Год мы встречали с бенгальскими огнями и конфетти. Пол усыпали яркие блёстки, женщины со смехом вынимали их из причёсок, а вокруг царила атмосфера чудесного праздника.

– Ты загадала желание, любимая? – спросила Артур.

– Да, а ты?

– И я загадал. Чтобы ты всегда была рядом, – прошептал мне оборотень на ушко, увлекая танцевать.

– Нельзя говорить, а то не сбудется, – я шутливо сморщила нос.

– Это зависит только от тебя.

Мы танцевали до упаду. Эльвиру и Лену всё время приглашали разные кавалеры, но, кажется, никого они не заинтересовали всерьёз. Меня это, конечно, расстроило.

– А где твой отец?

– Отвечает за безопасность. Он и другие взрослые оборотни решили дежурить. Вероятность встретить свою пару для них крайне мала.

– Это те, у которых уже была пара?

– Да.

– Странно, всё равно столько девушек в зале. Мало ли.

– Дело ещё и в желании. Мне кажется, что отцу это не нужно.

– Тогда надеюсь, что он хорошо проведёт время.

Вечер получился долгим и неимоверно приятным. Вкусная еда, весёлая компания, зажигательные танцы. А ещё два оборотня подрались из-за девушки, но это выглядело совсем не так, как я ожидала. Толпа заулюлюкала, быстро образовав круг. Двое парней разделись до пояса, и началась настоящая драка, вот только соперники были до невозможности быстрыми, ловкими и тренированными. Удары почти не находили целей, оборотни уворачивались, перекатывались по полу, цепляя блестящее конфетти на широкие вспотевшие спины.

После разминки они взялись друг за друга всерьёз, но драка закончилась с первой кровью. Оборотень с разбитой губой молча вышел из круга, а победитель увёл ошарашенную девушку. Не могу сказать, что она выглядела осчастливленной таким раскладом, но впечатлённой – точно.

– Лей, тут что-то нечисто… – прошептала Ленка, когда мы отошли за напитками. – Это какое-то тайное общество? Зал буквально звенит от напряжения. И мужики эти. Для толстых, кривых и страшных другой бал, что ли? Или в чём дело?

– Ты права, тут что-то типа тайного общества. Если понравится девушка, то будут за ней ухаживать, перевезут сюда. Даже если изначально девушка не горела желанием, – хмыкнула я. – Они умеют быть очень настойчивыми и обходительными.

– И что, у всех такие дома? Они родственники?

– Да, но очень дальние. А что касается домов, то я не уверена, пока была только у Давида и брата Артура. Вон он с женой танцует, она в жёлтом платье до колен.

– И ты теперь тут будешь жить? К нам не вернёшься? Хотя я тебя понимаю, я бы не вернулась. Слушай, а как тут подцепить жениха?

– Никак, Ленка, в том-то и проблема. Либо он сам тебя выберет, либо никак.

– Знаешь, я, пожалуй, у тебя подольше погощу. Мало ли, может, меня выберет вон тот красавчик. Посмотри, как на нём сидят джинсы. Честное слово, с таким телом просто преступление ходить одетым.

– Ну так иди и потанцуй с ним, – подпихнула я подругу.

– Ага, конечно, где я и где он, – тряхнула кудряшками Лена.

– Иди-иди, пусть он принюхается как следует, – рассмеялась я.

– В смысле «принюхается»? Ты же сама запретила духами пользоваться!

– Просто поверь на слово и иди.

– Лей, я не могу.

– Хорошо, тогда сейчас я пойду и приглашу его от твоего имени, – пригрозила я.

Однако пока мы препирались, на примеченного Леной красавчика нацелилась другая. Девица в вызывающе алом платье сделала вид, что поправляет ремешок на туфлях с тонкой шпилькой, а затем грациозно свалилась красавчику прямо в руки. Смущенно извинилась, и танцевать её увёл он сам.

– Поздно. Нет, ты это видела? Надо брать мастер-класс. Если бы я решила сделать что-то подобное, то точно промахнулась бы и выбила зубы о ближайший столик, – Ленка понуро опустила руки.

– Откуда столько неуверенности в себе, а?

– Лейла, мне через месяц тридцать два. Я женщина за тридцать, у которой кроме работы, ипотеки и череды неудачных свиданий из Тиндера ничего нет. Даже если представить, что я встречу кого-то вот прямо сегодня, то раньше тридцати пяти, скорее всего, не рожу. А это уже возраст риска! А ведь я хотела несколько детей! Начинаю всерьёз рассматривать бабушкино предложение сходить погулять с внуком её подруги. Ему сорок, живёт с мамой, работает за копейки, но не лысый и не запойный. Поэтому думаю. Года через три, глядишь, отчаюсь и созрею.

– Да ладно тебе, Лен, ты же всегда с юмором к этому относилась. Тем более что сейчас рожают и в сорок, и в сорок пять.

– Я не хочу рожать в сорок пять! Хочу семью. Сейчас.

– Но ведь не абы с кем.

– Можно подумать, есть из кого выбрать. Знаешь, как прошло моё последнее свидание? Парень, тридцать два года, без вредных привычек, нормальный с виду. Мы поболтали, а потом он начал расспрашивать меня про работу и жильё. И в таких подробностях! А в конце счёт пододвинул и сказал, что если я хочу увидеть его ещё раз, то мне нужно заплатить и за него тоже. Типа это такая проверка на мою эмансипированность. И дело не в тысяче рублей, просто так мерзко стало. Ладно, за себя платить – это понятно. Но за него тоже? С каких пор?

– Лен, ну это всего лишь один дебил, ты чего?

– А кто не дебилы и где они? Вот тут, сидят по секретным вечеринкам?

– Да, а ты, вместо того чтобы пойти повеселиться, грустишь о каком-то придурке из прошлогодних новостей. Ты очень красивая, умная, находчивая и эмпатичная девушка. И всё у тебя будет хорошо. Иди.

– Не могу я так, – насупилась Ленка.

К нам как раз направлялись Игорь и Мадина, раскрасневшиеся от танцев.

– Игорь, просвети меня на тему танцевального этикета. Кто кого приглашает? – спросила я.

– Да вперемешку. Кто нравится, того и приглашают, – пожал плечами он.

– То есть не стыдно подойти и предложить потанцевать мужчине?

– Нет, конечно, для этого все и собрались! А смелые девушки всем нравятся, – он подмигнул нам с Леной и, смеясь, утащил Мадину в сторону бара. А ко мне подошёл пожилой оборотень и протянул руку в приглашающем жесте.

– Добрый вечер. Позвольте с вами потанцевать, Лейла. Меня зовут Натан. Очень любопытно с вами познакомиться.

– Здравствуйте. А Артур не надерёт мне уши за такую самодеятельность?

– Вам вряд ли, если только мне. Кроме того, кто свою пару одну оставил, тот сам виноват, – блеснул глазами седой оборотень, и я согласилась.

Ленка осталась стоять у столика с напитками. Может, оно и к лучшему? К одинокой скучающей девушке кто-то обязательно подойдёт.

– Вы случайно не отец Михаила, который юрист?

– Отчего же случайно? Я очень намеренно его отец! Помнится, мы с его матерью не один год ждали первенца. У меня ещё младший сын есть, вы пока не знакомы.

– Вы тоже юрист?

– Можно и так сказать. Я один из старейшин. Всего нас девять.

– И чем же я вызвала ваш интерес? – улыбнулась я.

– Ещё спрашиваете? Высшая ведьма прямо в самом тылу, – дурашливо поиграл он бровями, но взгляд при этом оставался серьёзным. – Да не одна, а с подружками. Уже двоих пристроила. Третья на выданье. Мы закономерно обеспокоены безопасностью стаи.

– О, на этот счёт можете не волноваться, Артур меня дальше своего двора не выпускает. Да и потом, я выросла среди людей и не разделяю многих взглядов, которые обычно свойственны ведьмам. Пообщавшись с некоторыми из них, могу утверждать, что эти взгляды вообще не все разделяют. Так что я бы сказала, что основная вражда происходит на уровне оборотней и ведьмаков, а ведьмы к ней приспосабливаются, как могут.

– Интересный взгляд на вещи. Однако вы были среди своих совсем недолго?

– Три с небольшим месяца в условно-добровольном порядке и сутки в принудительном.

– Да, Евстигней нам в подробностях рассказал о произошедшем. Он благодарен за стечение обстоятельств, которое позволило ему освободиться.

Партнёр уверенно вёл в танце, но держался на расстоянии.

– Он не согласен с решением Артура по поводу правового… урегулирования ситуации?

– Верно, но его можно понять. У нас, оборотней, старость несколько иная. На протяжении всей жизни сила нарастает, и пик формы приходится на седины. Здесь речь скорее не о физической силе, а о силе именно оборотня.

– Я вас поняла.

– После пика силы резко идут на спад, остаётся лишь пара лет, чтобы закрыть свои дела. Евстигней почти всё это время провёл за решёткой. Он переживает, что до полноценной мести может просто не дожить.

– Он показался мне полным энергии, когда мы его освобождали.

– Если бы он был полон энергии, то те кандалы его бы не удержали. Даже учитывая зелья, которые ему давали. Они поймали старика, почти растерявшего все силы, проводили над ним эксперименты, а после того, как он исчерпал бы свою полезность, наделали бы из него артефактов.

Я вздрогнула, посмотрев в суровое лицо Натана. Те же жёсткие носогубные складки, глубокая морщина между бровями, что и у сына. Сколько же ему лет?

– И что же делать?

– Жить дальше. Пожилые оборотни защищают стаю, это наше единственное предназначение. Если понадобится, то мы будем вызывать ведьмаков на дуэли до тех пор, пока никого не останется. И мне бы хотелось знать ваше мнение на этот счёт.

– Я боюсь войны. Боюсь, что на ней может погибнуть Артур. Он же никогда не останется в стороне. И мне всё равно, что произойдёт с теми ведьмаками, с которыми я знакома. Не знаю, может, где-то есть среди них хорошие парни, но мне не посчастливилось их встретить. Я бы хотела, чтобы у Артура получилось решить всё мирно, но при этом максимально жёстко.

– И что вы предпримите в случае войны?

– Постараюсь быть полезной в той мере, в которой смогу. Буду защищать своего любимого мужчину. Своих друзей.

– Кого вы относите к своим друзьям?

– Мои подруги Тимея, Эльвира, Мадина. Из оборотней я пока хорошо знакома только с Игорем и Давидом.

– Значит, в случае войны ваши симпатии будут лежать на стороне оборотней? – подытожил он.

– С близкими мне людьми. Эта война чужая мне, я до сих пор плохо понимаю подоплёку и социальные механизмы происходящего. Я люблю Артура, его и буду защищать. Мне приятно, что меня здесь приняли, но я здесь пока тоже чужая.

– Отрадно, что вы разумны. И не менее отрадно, что вы честны. Я следил за вашим допросом, очень впечатляющая воля. Что ж, будем надеяться, что войны не случится.

– Будем надеяться. Скажите, произошедшее с нами было провокацией?

– Мы расцениваем это так, однако меня очень беспокоит, что крупной рыбы мы не поймали, разве что парочку Арских и Арива́льда Ивсорева. Возможно, нам подкинули пешек, ждали, что дело закончится штурмом. И ваше освобождение, безусловно, спутало все карты. Я согласен с Артуром в том, что вам пока лучше находиться в стае. Вы дважды поломали игру Орвееву и Арским, такое не прощается.

– Почему дважды?

– Слово Ведьмака. Ваш допрос имеет знатный резонанс в стане врага. Дознаватель Чернокнижнов, который допустил столь вопиющую оплошность, уже найден повешенным. Основная версия – самоубийство, но это, конечно, версия для дурачков.

– Я понятия не имела, – растерялась я.

– Насколько я вижу, кто-то сильно недоволен нашим с вами общением, – по-мальчишески шкодливо улыбнулся Натан, кивая мне в сторону Артура, мрачно стоящего у края танцпола.

– В таком случае нам лучше заканчивать, – улыбнулась я. – Мне было приятно с вами познакомиться, приходите в гости, побеседуем за чашечкой чая.

– Отчего бы не прийти? Спасибо за приглашение, милая ведьма.

Он галантно проводил меня к сердитому спутнику.

Артур обнял меня за талию и притянул к себе, наклонившись к уху.

– Значит, танцуем с другими оборотнями? Какая непослушная ведьмочка. Горячая, сладкая, непослушная ведьмочка. Думаю, что нам пора домой.

– Да? Но ведь ещё не так поздно.

– Я подготовил для тебя подарок.

– И я для тебя! Ну хорошо, поехали. Нужно только Лену и Эльвиру найти.

– Эльвиру, если что, докинут Игорь или Давид. Вон она танцует, можешь помахать ей.

Я жестами показала подруге, что мы едем домой, и спросила хочет ли она с нами. Эльвира предпочла остаться и отрицательно замотала головой. Артур махнул Игорю и попрощался с Давидом.

Глава 5. О том, что не все рады подаркам судьбы

– А где Лена? – я завертела головой в поисках подруги.

– Кажется, на улице стоит, – Артур придержал дверь.

Мы забрали куртки из импровизированной гардеробной и вышли на морозный воздух.

Лена стояла на крыльце и шмыгала носом, отвернувшись от входа.

– Ленок, ты что, замёрзла? Поехали домой, – позвала подругу.

– Да, поехали, – сдавленно ответила она.

Оказалось, что она плачет.

– Лена, тебя кто-то обидел? Что случилось? – опешила я.

– Я пригласила одного на танец, и он отказался, – разревелась она. – Он был такой интересный, лет под сорок, наверное, но лицо волевое и при этом морщинки вокруг глаз, будто он часто улыбается. Чем-то на Артура твоего похож. Так вот, я вышла подышать на крыльцо, а там он стоит. Я набралась смелости и пригласила. Подумала: ну что самое страшное может случиться? Ну откажет, и что такого? А он не просто отказа-а-ал. Он на меня так зыркнул, потом принюхался так, будто я воняю, скриви-и-ился…

– Лен, ну ты чего, просто тебе показалось. Может, у него насморк или что-то такое…

– А потом он сказа-а-ал, что я ему совершенно не нужна и отношения никакие не нужны. Что у него сыновья уже взрослые. А за женой он два года ухаживал и больше такой ерундой заниматься не собирается. И что не надо на него вешаться, – отчаянно всхлипнула Ленка. – И вообще, чтобы он меня тут больше не виде-е-ел. И чтобы больше к нему со своими предложениями не лее-езла-а-а-а… – последние слова потонули в рыданиях.

– Вот хам! – в сердцах воскликнула я. – Не хочешь танцевать? Откажи вежливо. Кто так делает? Он не представился?

– Нет! Лейла, неужели я выгляжу настолько отчаявшейся, что даже абсолютно незнакомый мужик сразу понял, что я хочу заму-у-уж?

– Да нет, конечно, – почти искренне заверила я. – Артур, мы можем выяснить, кто это был? Так же нельзя! Это же просто гадство – вот так себя с людьми вести, тем более в Новый Год! – рассердилась я.

– Думаю, я могу предположить, кто это был. Не переживай, Лена, завтра он к тебе приползёт на пузе с цветами. Будет извиняться. А сейчас пойдёмте в машину, нечего носы морозить.

– То есть ты понял, кто это? – воинственно спросила я.

– Возможно. В любом случае сама мозгами пораскинь, с чего бы он абсолютно незнакомой женщине такое сказал? И про детей, и про ухаживания…

– Ты думаешь? – закусила я губу.

– Зубы ставлю, что да. Вопрос в том, кто именно. Лена, во что он был одет? В камуфляж?

– Да, – всхлипнула она.

– Значит, точно кто-то из безопасников дежурных. Насколько я помню, в это время около штаба их всего-то четверо было. Но мне кажется, что смысла нет искать, сам прибежит, когда в голове прояснится. Ленок, не реви. Это твой будущий муж.

– Ты издеваешься? – всхлипнула Лена.

– Я абсолютно серьёзен. Такое бывает. Я когда Лейлу встретил, то тоже поначалу себя странно повёл. Это у нас семейное.

– Да, Лен, ты знаешь, как Давид смешно пришёл к Тимее? Он её только второй раз видел, но уже всё решил. И пришёл с тортом, с кольцом и говорит: «Ты сегодня ко мне переезжаешь». В общем, Тимея сначала офигела и даже лицо ему немного расцарапала.

– И фингал поставила, – добавил Волков.

– За дело, между прочим. А он её взял и в спальню унёс. И спустилась она уже довольная жизнью в обнимку с чемоданом. И в тот же день к нему переехала. Про меня и Артура ты сама знаешь, как было. В общем, в знакомстве они не сильны.

– Кто они? – уставилась на меня заплаканная подруга. – Что это вообще за место такое?

– Они… ну такой отдельный народ. И пару себе выбирают один или два раза за всю жизнь.

– И что это за народ? – икнула Ленка.

– Я думаю, что лучше будет, если ты наберёшься терпения. Если тот, кто тебе нахамил, признает тебя своей парой, то он сам расскажет. А если нет, то никому нельзя. Это тайна.

– Нет, ты это серьёзно? И как мне теперь спать? В смысле – «тайна»?

– Так вышло, – я развела руками.

– И что тут у них: тайное сообщество, кровавые ритуалы, пожирание младенцев?

– Младенцев они как раз таки очень любят и лелеют, у них мало детей рождается. Как правило, по два. Что касается остального, то могу тебе сразу сказать: ревнивые, своенравные собственники. Характеры ужасные. Посадят дома, работать не дадут, общаться будешь только с подружками. А так – за домом следить, детей растить, борщи варить.

– Амиши, что ли? – удивлённо всхлипнула она.

– Хуже, Ленка, гораздо хуже. Так что, хочешь, мы тебя домой отвезём, пока не поздно.

– Знаешь, что? Не хочу. Я хочу замуж! Сидеть дома, растить детей, варить борщи и ни о чём не беспокоиться, – вытерла глаза Ленка. – А если он не придёт, то где его искать?

– Зачем искать? Пусть помучается, – предложил Артур.

– Ну уж нет! А если он решит, что я ему правда не нужна? Так дело не пойдёт! Ты сказал, что камуфляжных было четверо. Фотки есть? Сейчас вычислим, кто именно это был, – собралась с мыслями Лена.

Артур недоумённо посмотрел на меня.

– Обычно они убегают. А эта будет догонять? Хотя какая разница, итог-то один. Ладно, сейчас выясним.

Он набрал номер на телефоне, и в салоне послышались длинные гудки.

– Алло, пап? Ты очень занят?

– Да, очень! – гаркнули в ответ. – Где эти долбаные списки приглашённых? – взревели на том конце трубки спустя секунду шуршания.

– Должны быть в канцелярии.

– Я знаю, где они должны быть, тут их нет!

– А что такое, потерял кого-то? – с иронией спросил Артур.

– Да! Но территорию она не покидала, это точно. Все выезды я заблокировал. В зале её нет. Где она? – рявкнул он так, что в машине окна задрожали.

– У меня есть копии списков, я тебе пришлю. Что случилось-то?

– Один встретил свою пару, но всё пошло немного наперекосяк. В общем, он её упустил и сейчас ищет. А я помогаю.

– А, ну это святое, пап. Ты не переживай, найдём. Тут всего-то двести шесть приглашённых девушек было. Он хотя бы имя спросил?

– Ничего он не спросил! – на заднем фоне что-то разбилось.

– Бывает. Да ладно тебе так переживать, – улыбаясь ответил Артур. – А кого поздравить-то?

– С чем?

– С парой, конечно.

– Пока никого. Ты сам чего хотел? – сменил тон Александр.

– Да просто сказать, что мы уехали домой, будем отсыпаться. Лейла тебе подарок приготовила, мы завтра занесём. А тебе удачи в поисках и всё такое, – окончательно развеселился Артур.

– Хорошо, сын, пока. И это, с Новым годом. И Лейлу тоже поздравь.

– Обязательно. До связи.

– До связи.

Положив трубку, Артур обернулся к нам, одарив широченной улыбкой.

– Вот видишь, тебя уже ищут.

– Ты уверен, что меня? – тихо всхлипнула Лена.

– На все сто.

– А голос похож?.. – заговорщически уставилась я на зарёванную подругу.

– Да, голос его? – обернулся к ней Артур.

– Кажется…

– Ну тогда поздравляю, будешь моей мачехой, – окончательно развеселился оборотень. – Эх, если бы я знал… Но ничего, Ленка, мы с тобой сейчас такого шухера наведём, вся стая на ушах стоять будет. Это я тебе обещаю.

– Стая?

– Ага, это мы так себя называем. Вот у Лейлы племя, а у нас стая.

– Лей, скажи честно, я перепила? – с надеждой посмотрела на меня подруга.

– Не-а, тут просто есть свои моменты… Артур, ну нельзя же так в неведении держать? Тем более собственную мачеху.

– Будущую.

– Будущую и злопамятную. Я её четыре года назад кофе облила, она до сих пор мне припоминает. Хотя я случайно напакостила, а ты нарочно собираешься. Поверь, лучше не томить. А то пойдёт сама разбираться и дом по брёвнышкам разберёт заодно.

– У нас подарки…

– Вот расскажем, что к чему, и займёмся ими. Нельзя человека так мучить. Я уверена, что это запрещено Женевской конвенцией по защите прав любопытных женщин.

– Нет, Лейла. Пусть он сам рассказывает. А мы Лену пока спрячем. И выдавать не будем. Посмотрим, как быстро он её вычислит. Должен же он как-то за своё хамство расплачиваться. Правильно я говорю, Лена?

– Понятия не имею, я нить разговора уже давно потеряла. Всё ещё надеюсь, что это алкогольный делирий, – шмыгнула носом Ленка.

– Тогда тем более! Сейчас баиньки, а все разговоры завтра. Я только ещё один маленький звоночек сделаю, ладно? – сказал он, останавливаясь возле гаража.

– Конечно.

Снова раздались гудки.

– Слушаю.

– Артём, ты это, снегоход проиграл, – довольно сообщил брату Артур.

– В смысле? Когда?

– Сегодня ночью. Но только он её потерял, – озорная улыбка не покидала лицо оборотня.

– Как потерял? – опешил Артём.

– Нахамил, имени не спросил, до слёз довёл. И она от него сбежала.

– Так, погоди, она была приглашена?

– Ага. Список я вам сейчас обоим скину. Помоги отцу, я сам не могу, мне перед Лейлой стыдно. Совсем времени ей не уделяю, а там двести шесть барышень.

– Но как же так? Чёрт!.. Вот это новости! Ладно, будем на связи.

– Есть только один нюанс, – ехидно добавил Артур.

– Какой? – насторожился его собеседник.

– Я знаю, кто она и где, но считаю, что правильнее ему будет её поискать.

– А мне зачем говоришь? Чтобы я шпионил в твою пользу?

– Зришь в корень, брат. Всё-таки речь о нашей будущей мачехе идёт, нужно относиться с уважением. Я отвёз её домой, девушка в очень расстроенных чувствах. Поэтому вы пока ищите, а она пока будет успокаиваться.

– Да что там такое случилось?

– Отец тебе сам расскажет, если захочет. Ну всё, время позднее, до связи. И с Новым счастьем нас, – хохотнул Артур.

– Это точно. Ладно, до связи.

– Давай, братишка, а то мы уже к дому подъехали.

Я проводила ошалевающую Лену в гостевую комнату.

– Ленок, не переживай, всё будет хорошо. Чем дольше он тебя ищет, тем сильнее ты ему нужна, правильно?

– Неправильно! Наверняка там есть переломный момент, после которого интерес потеряется. Так можно играть-играть и проиграть. А я не хочу проиграть, мне почти тридцать два.

– Что, сильно понравился?

– Сильно. Он какой-то был такой… настоящий. Я не знаю, как описать.

– Ладно, пойдём спать. Тебе завтра надо быть красивой и отдохнувшей, – я подмигнула подруге.

– А что, если он на самом деле не меня ищет?

– Вот и выясним. Если завтра утром раньше проснёшься, то на улицу сама не ходи, в холодильнике бери что хочешь. В кабинете мой ноутбук с наклейками-розочками, можешь пользоваться. Чувствуй себя как дома. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Оставив подругу переваривать информацию, я пошла к нам в спальню, освещая себе путь улыбкой. Мне было не просто радостно, мне было обалдеть как хорошо. С Ленкой мы тут точно заживём! Шороху наведём!

– Как, уложила, одеялку подоткнула?

– Не смей глумиться, у человека стресс.

– А я делаю всё, чтобы разрешить ситуацию в максимально короткие сроки к удовольствию всех сторон.

– Отца не жалко?

– У нас свои счёты. В общем, я мстю и мстя моя страшна.

– И это будущий отец моих детей, – закатила я глаза.

– Ну-ка повтори, – промурлыкал он мне на ухо, мгновенно оказавшись рядом.

– Говорю, что ты совершенно бессовестный оборотень, – рассмеялась я.

– Я почти уверен, что ты до этого что-то другое сказала, – он легонько укусил меня за мочку уха.

– Тебе показалось, – я обняла его за могучую шею.

– Это тебе сейчас мало не покажется, ведьмочка, – он щекотно потёрся подбородком.

– Надеешься меня отвлечь? Не получится. Где мой подарок, Волков? – притворно нахмурилась я.

– У отца твоих будущих детей спроси, – хохотнул он и прижал меня к себе. – Закрой глаза.

Я закрыла. Но вот если он скажет открыть рот, то второй раз я на это не куплюсь. В садике меня так однажды уже провели, запомнила на всю жизнь. Не лизать качели зимой, не есть песок и не открывать рот с закрытыми глазами. Это три базовых жизненных урока, которые из дошкольного образования должен извлечь каждый ребёнок.

Он проводил меня до постели и усадил, а сам чем-то зашуршал в гардеробной.

Почувствовав в руках коробочку, открыла глаза.

Упаковано красиво. Я развязала бант из атласной ленты и открыла подарок. Внутри оказался телефон, причём не абы какой, а дорогущий флагман.

– Спасибо, любимый! – обрадовалась я. – Это очень долгожданный подарок.

– Извини за задержку, над ним должны были поработать, в базу внести, а перед Новым Годом заказов тьма. Но это ещё не всё.

Он достал из-за спины ещё одну коробочку, плоскую и совсем небольшую. С любопытством открыв, я обнаружила внутри водительское удостоверение на своё имя, выданное три дня назад.

– Артур, но как же? Я же не умею… – пролепетала я.

– Будешь учиться. Даже не надейся, в город я тебя не выпущу, пока не буду уверен в твоих навыках. Я гораздо более строгий инспектор, чем кто-либо. Тимея, кстати, водить умеет, так что планировалось, что вы втроём с Мадиной и Эльвирой начнёте обучение числа шестого-седьмого, сразу после первого заседания. Но теперь надо ещё и Лену туда присоединить. Она же тоже не водит?

– Нет, она вообще машин боится.

– Ничего, это уже не мои проблемы. Но это тоже ещё не всё, – Артур положил мне на колени ещё одну коробочку, только побольше. – Это был твой подарок на окончание учёбы, но я забыл его подарить. А потом было немного не до этого.

Открыв третий подарок, я обомлела. В изящной коробочке лежали потрясающие часы «Картье». Такие же элегантные и матовые, как и браслет.

– Артур, они же ужасно дорогие, наверное, – подняла я на него глаза.

– Главное, чтобы тебе нравилось. Смотри, они именные.

На обратной стороне корпуса часов значилось «Любимой ведьмочке».

Я обняла его крепко-крепко и прижалась лбом к плечу.

– Ты знаешь, даже как-то неловко дарить мои подарки после этого. Подожди, сейчас принесу. Ты тоже глаза закрой.

Вынесла свёртки с шарфом и свитером, чувствуя себя немного глупо. До сегодняшнего вечера я своими подарками гордилась, но сейчас они казались какими-то детскими поделками из желудей. Родители таким всегда очень радуются, а окружающие натянуто улыбаются, потому что никогда не понять, что это за звездоболия. И как в закорючке, больше всего напоминающей какашку, рассмотреть кота или, к примеру, рыцаря.

Я положила ему оба свёртка на колени сразу, решив не продлевать агонию выниманием из-за спины очередного рукодельного шедевра. Нет, я, конечно, старалась, и получилось объективно хорошо, но на одной чаше весов у нас часы «Картье», а на другой – вязаный своими руками шарф.

– Открывай, – вздохнула я, замерев в ожидании его реакции.

– Это артефакт? Я чувствую, что фонит.

– Да? А я, наоборот, очень слабо ощущаю. Нет, это я сама сделала.

Он аккуратно разорвал упаковочную бумагу и достал свитер.

– Можно померить?

– Конечно. Смотри, тут обережная вышивка, особенный рисунок. Такой можно сделать только с любовью, для родных, иначе не получится. Поэтому заказать такое нельзя, – смутилась я.

– И сколько ты его вязала? – чуть наклонил голову набок мой мужчина.

– Месяца полтора. У меня не сразу получилось хорошо.

Свитер пришёлся впору, а я думала, что будет болтаться. Хорошо, что взяла с запасом. Вряд ли Артур вырос, так что подвёл глазомер.

– Мне безумно нравится, – серьёзно сказал Артур. – У меня был в жизни только один особенный подарок – клинки от отца. Теперь есть ещё этот свитер. Я чувствую твою руку в нём. Спасибо, любимая, это самый лучший подарок на свете.

– Ты чего, это же не сравнится с часами! И тем более с браслетом!

– Конечно, не сравнится, потому что это сделала ты сама и только для меня. А что там ещё?

– Вот.

Я обмотала шарф вокруг его шеи.

– Я… даже не знаю, как описать… я в восторге! – он широко улыбнулся. – Особенно это ощущение твоей силы. Словно ты меня обнимаешь. Удивительная вещь. Спасибо, любимая.

Он сгрёб меня в охапку и осыпал поцелуями.

– Артур, ты чего? Тоже мне, сравнил вязаный свитер и часы «Картье»!

– Да, ты права, не сравнить. Часы что? Пошёл и купил. И всё. А ты делала его для меня столько времени… Особенно ценно, если учесть твой график в школе. И вязать ради этого научилась?

– Да. Эльвира научила.

– Поблагодарим её завтра. Это совершенно особенный подарок. Свяжешь мне ещё один? К четырнадцатому февраля. Или к дню рождения.

– А когда у тебя?

– Восьмого марта, – улыбнулся он.

– Серьёзно?

– Серьёзнее не бывает. Так уж вышло.

– Договорились. А какой ты хочешь?

– Самый простой. И можно тёмный? Для ежедневной носки. И ещё один светлый. И синий? И ещё свитер без горла. И жилетку! Да, жилетку с оленями. Но это, так и быть, к следующему Новому году, как раз управишься.

Он приподнял меня и закружил по комнате.

– Ваш заказ принят, ожидайте, – проворковала я, улыбаясь.

Глава 6. О тайнах из прошлого

Утром проснулась довольно рано. Артур ещё спал, заложив руку за голову и скинув с себя почти всё одеяло. То ли оборотни вообще от холода не страдают, то ли мне достался такой горячий экземпляр. Мало того, что согревал по ночам, так ещё и на одеялку не покушался. Это, конечно, было большим плюсом, потому что я бы в этой борьбе точно проиграла.

Сейчас же наконец появилась шикарная возможность его рассмотреть.

Полюбоваться.

Изучая линию за линией, каждый шрам, каждую чёрточку и изгиб, я не удержалась и погладила. Счастье буквально выплёскивалось искрами наружу, а внутри всё пело на разные голоса: «Мой! Только мой!».

Прижавшись, я ещё какое-то время полежала рядом, прислушиваясь к мерному дыханию и биению сильного сердца. Но жажда бурной деятельности в итоге выпнула меня из кровати. Чтобы не потревожить Артура, я тихонько привела себя в порядок, оделась в домашнее и ушла в кабинет.

Итак, телефон!

Включив и загрузив все необходимые приложения, я повозилась с тем, чтобы синхронизировать контакты. Старый телефон пришлось подключить к ноуту и вникать, как скопировать данные, но я справилась.

До этого момента жажда кому-то позвонить была просто неуёмной, но как только работающий телефон оказался в руках, то пыл поумерился сам собой. Самая близкая подружка с работы – Ленка. Дрыхнет в соседней комнате. Ведьмы тоже все учтены.

С остальными коллегами с работы я общалась меньше, чем с Леной. Во-первых, они все сильно старше, и заботы у них другие. Во-вторых, моё знаменитое везение рано или поздно начинало людей раздражать, особенно на фоне их собственных даже небольших неудач.

Девочек из университета, с кем мы остались в дружеских отношениях, я поздравила ещё вчера, лично.

Школьных подруг у меня особо не осталось: до тринадцати лет я ходила в элитную школу, а когда разница в финансовом положении стала слишком очевидной, контакты со мной прервали почти все. Нет, никто не ссорился, но общение само собой сошло на нет. Сначала перестали приглашать на дни рождения, а потом и вовсе вычеркнули из активной социальной жизни.

В новой школе дела обстояли получше, но это только на первых порах. А дальше сказалась разница в воспитании и выборе досуга. Хорошие отношения сложились только с Мариной, но она с родителями переехала куда-то на Дальний Восток, и постепенно общение прекратилось.

Помыкавшись с телефоном в руках, я позвонила Ольге Петровне, которая заменила мне бабушку. Сначала она работала воспитательницей в садике, куда я ходила, затем учительницей младших классов в начальной школе. Став чуть старше, я часто забегала к ней в кабинет после уроков, и мы болтали обо всём на свете. Она всегда относилась ко мне по-доброму, живо интересовалась делами и проявляла участие.

После нашего с мамой переезда в Зеленоград оказалось, что проживает Ольга Петровна по соседству. И так уж вышло, что в тяжёлые времена она нас и привечала, и подкармливала.

Нет, добротой старушки мы никогда не злоупотребляли. Да и она не была одинокой, не всегда могла уделить нам время. Просто родной человек. В какой-то момент она нам с мамой даже помогла найти квартиру в аренду, и некоторое время мы жили в соседних домах. Ей я носила свои первые рисовальные и кулинарные шедевры, именно она научила меня готовить и печь. Став взрослой, старалась забегать к ней хотя бы раз в месяц, помогать по дому. Но все рвения бойкая старушка отвергала, зато всегда за кружкой чая с вареньем расспрашивала о делах, выслушивала внимательно и давала весьма дельные советы.

Подарок для неё я тоже купила, но отдать вчера не смогла – её не оказалось дома.

– Алло, Ольга Петровна! Здравствуйте, дорогая моя, с Новым годом!

– Ой, Лейка, ты, что ли? Ох, рада, рада голос твой слышать! Давно ты не звонила и не приезжала, егоза! Аль чего случилось в Турции этой? С начала декабря от тебя ни слуху ни духу.

– Можно и так сказать, случилось. Я мужчину встретила. Вот сейчас у него, Новый год праздновали.

– Ох, егоза! – радостно рассмеялась она. – Того самого, настойчивого? А ну, выкладывай всё как на духу!

Я и выложила. Естественно, без подробностей, в общих чертах.

– Вот такие у меня новости. А вы как сами? Я вчера заезжала, но дома вас не застала.

– Дак я хорошо, что мне будет-то? – нарочито просторечно заговорила Ольга Петровна. Она всегда так делала, когда была в хорошем настроении. – Помирать пока не собираюсь, коли ты про это. А вчерась на рынок ездила, куда ж ещё-то. Ох, рада я за тебя, Лейка, но ты ухо востро держи! Как себя поставишь, так дальше оно и покатится. Любовь глаза застилает, но так ты всегда разумом была сильна, вот и сейчас думать головой не забывай. Плохого в свою сторону не терпи. Ишь, ревнивец выискался, перевоспитывай. А с другой стороны, хороший мужик, основательный, с домом. Это тоже важно, не голытьбу же плодить. Рада я за тебя, Лейка.

– Спасибо, Ольга Петровна. Я приеду обязательно и вас познакомлю, но пока не знаю, когда. Очень тут места глухие, самой никуда не добраться.

– Ты лучше пока не приходи, я что-то приболела малясь. И его ко мне не води, нечего ему старухами своими докучать. Ладно… такую девку, как ты, уму-разуму учить – только портить. Но ты уж поаккуратнее там, егоза. В глухих-то местах. Мало ли, какие там волки водятся, – и последнюю фразу так серьёзно она сказала, что у меня на секунду аж дыхание перехватило.

– Да что вы, какие волки, – я попыталась вернуть лёгкость разговору. – Кроме того, с такой защитой, как Артур, мне ничего не грозит.

– А вот это хорошо, Лейка, это хорошо.

Вдруг в телефоне что-то громко бахнуло и заскрежетало.

– Ольга Петровна?

– Ох, Лейла, похоже, доигрались мы с Юнонкой! – а затем её тон и сам голос изменились, стали властными, уверенными, всё старческое добродушие как ветром сдуло. – Слушай меня. Сюда больше никогда не звони и не приезжай, для всех я тебя знать не знаю. В глаза буду смотреть и сделаю вид, что первый раз вижу! Без оборотня своего чтобы ни шагу, поняла меня? И уж поверь старой ведьме, не всё так просто, как кажется! Всё, прощай, егоза моя любимая.

На этом связь оборвалась. Я ошалело замерла с телефоном в руке.

Это что такое сейчас было?!

Мысленно повторяя в голове слова Ольги Петровны, я так и стояла, замерев столбом посередине комнаты, пока не пришёл Артур.

– Лейла, что случилось? – встревоженно спросил он.

– Я не знаю, Артур, – я по привычке схватилась за свой кулон на цепочке и начала его теребить. – Я разговаривала с Ольгой Петровной, это моя воспитательница и первая учительница. Вроде как обычно всё было, а потом она сказала, чтобы я берегла себя, потому что волки разные бывают. И так серьёзно это получилось, я аж опешила.

Дальше я пересказала остаток разговора и заметалась по комнате.

– Получается, что никакая ты не неучтённая ведьма.

– Но почему тогда?..

– А вот это уже интересный вопрос. Значит, твоя Ольга Петровна знает твою бабку. И сама ведьма. Всегда присутствовала в твоей жизни, пусть не очень плотно. Но по детству, считай, чуть ли не ежедневно. И это в Москве. На ум приходит только то, что она за тобой приглядывала. И всё это с явного участия твоей бабки. Она же сказала, что доигрались вдвоём. А теперь вопрос: с чего бы это?

– Понятия не имею! – искренне воскликнула я. – Кроме того, бабка себя вела так, словно первый раз обо мне слышит, когда мы встретились.

– Значит, играла. И ты говоришь, что из-за её поведения никакого желания войти в род или даже продолжить с ней отношения у тебя не возникло. А теперь вопрос: отчего ей тебя от себя отдалять и фактически толкать ко мне в объятия? Меня с самого начала мучила несуразность происходящего. Даже Эрлен действовал мягче, даже Завьялова проявила себя душевнее. Могла она нарочно себя так вести, чтобы в род ты не вошла?

– Наверное, могла, – засомневалась я.

– А почему это может быть важно? – нахмурился он. – Так, зови своих ведьм, будем думать вместе. Я про это слишком мало знаю. И ещё, теперь ты точно одна ни на шаг, кажется, что мы с головой утопли в какой-то мутной и давнишней истории.

Собрались быстро. Лена робко спустилась со второго этажа и села вместе со всеми в гостиной. Гнать её было бы дико неловко, поэтому я усадила её на диван и сказала:

– Лен, все объяснения потом. Просто посиди пока с нами, ладно?

А дальше во второй раз пришлось пересказать весь разговор с Ольгой Петровной. Было ощущение, что я нащупала что-то важное, но пока не могла понять что.

– Интересен тайминг. Я имею в виду, что скажи свои слова Ольга Петровна неделю назад, это могло бы всплыть на допросе так или иначе, – потерев короткий ёжик волос на голове, проговорил Давид. – Значит, либо старая ведьма знает, что второго такого допроса уже не будет, либо просто повезло. Но её последние слова, что всё не так, как кажется, намекают, что знает она многое.

– Она с самого начала на жениха отказалась смотреть – поняла, что он-то её быстро раскусит, – вздёрнула бровь Тимея. – И с тобой отказалась встречаться, явно не заболела, поняла, что теперь-то ты её сразу вычислишь. По телефону-то нет, а вот при встрече…

– Может, перезвонить и узнать? Или поехать к ней? – заметалась я по комнате.

– Лейла, у тебя есть основания ей не доверять или подозревать, что она желает тебе плохого? – спросил Игорь.

– Я, оказывается, не обладаю полной картиной, но скорее нет.

– Тогда лучше пока действовать так, как сказала она. Говоришь, там послышались грохот и скрежет? И слова, что они доигрались. Возможно, речь идёт о нападении, и тогда мы можем нарваться на засаду или наблюдение. А интерес оборотней к обычной старушке объяснить можно только тем, что старушка связана с нами. Надо ли оно? – проговорил Игорь.

– Судя по тому, что сказала твоя Ольга Петровна, ваше знакомство она будет отрицать до последнего. И здесь мне видится только один мотив: желание тебя защитить или вывести из-под удара, – добавил Артур.

– Что, опять же, является поводом прислушаться к её словам, – добавил Игорь.

– Но я же беспокоюсь! Что с ней теперь будет? – подняла я глаза на своего мужчину.

– Судя по всему, она знала, на что шла, – задумчиво проговорил Артур. – Это любопытно. Я всегда считал, что вы попадаете под удар из-за связи с нами, но что, если ситуация гораздо сложнее?

– Мы хотели узнать про принятие в род, – вспомнила я. – Тимея?

– Это обряд или скорее ритуал, который даёт связь со всеми предками. Взывая к силе рода, ведьма чувствует всех своих родственниц: сестёр, дочерей, племянниц, маму, бабушку, тёток и так далее.

– То есть, приняв тебя в род, они открыли бы тебя для всех остальных. Но твоя мать даром не обладала. И, соответственно, в род принята не была, – рассуждал Артур, пальцами барабаня по столу. – Судя по всему, им нужно было скрыть родство с тобой, причём так, словно от него отказалась ты сама. Вот только почему?

– Эльвира, а тебя почему не приняли в род? – внезапно спросил Давид.

– Мама отказалась из-за низкого уровня дара. После инициации он заблокировался. Я им не могу пользоваться, живу как обычный человек.

– Занятно, что у Мадины и Лейлы так много общего. В род не приняты, матери либо без дара, либо с очень низким, который они сами использовать не могут. Инициированы оборотнями и обе стали Высшими, хотя по логике не должны были. Я один это вижу? – задумчиво проговорил Давид.

– Возможно, есть ещё параллели? Обе единственные дочери.

– Какого числа вы родились?

– Я двадцать шестого ноября, – сказала Мадина.

– А я третьего июня, – ответила я.

– Эльвира, а ты? – спросил Давид, делая записи.

– Тридцатого апреля, – ответила та.

– Эльвир, а с каким весом родилась Мадина? – глядя на листочек, задумчиво спросила Тимея.

– Четыре двести. Немало для девочки. Да и потом до трёх лет была настоящей плюшкой, но дальше как-то изрослась, – ответила Эльвира, и за столом повисло какое-то нехорошее напряжение.

Я ничего не понимала и переводила взгляд с одного лица на другое.

Эльвира побледнела, лоб покрылся испариной, а Тимея ковыряла ногти. Она всегда так делала, когда нервничала. Я же по привычке затеребила кулон на шее.

Да что происходит-то?!

– И как же она у тебя родилась на четыре двести, будучи настолько недоношенной? – растягивая слова, спросила Тимея. – Ты говорила, что инициация была на следующий день после шестнадцатилетия. Мадина родилась двадцать шестого ноября. Это семь месяцев всего.

Все глаза обратились к побелевшей Эльвире. И как она на допросе вообще продержалась? Видно же, когда она врёт!

– Это не моя тайна. И не имеет отношения ни к Лейле, ни к тому, что происходит, – прошептала она.

Никто не шевельнулся. Ленка переводила шокированный взгляд с одного лица на другое.

– Откуда нам знать? Если не хочешь говорить, то мы тебя поймём, но попытаемся выяснить сами в любом случае, – спокойно проговорил Артур.

После этих слов Эльвира стала цветом похожа на сугробы за окном, а потом поднялась и начала вышагивать по комнате.

– Ладно, видимо, нет смысла скрывать. Тем более что я верю, что никто из вас вреда ей не причинит, а для вас она опасности никакой не представляет, – Эльвира наконец успокоилась и села за стол. – Мадина не моя дочь, она моя сестра.

Новость грянула громом и молнией прошлась по позвоночнику. Мадина вцепилась в Игоря и хватала ртом воздух, словно рыбка, выкинутая на берег.