Демоны моего сердца

Глава 1. Лекси

Он превращал людей в существ, подвластных лишь ему. Выглядели они отвратительно – их лица были похожи на черепа, обтянутые тонкой плёнкой кожи. Замороженные черепа. Я осталась одна, шансов у меня не было. Выйдя из-за выступа стены, я встала прямо перед ним. Нас разделяли каких-то шесть метров. Он, видимо, услышал мои шаги, тут же повернулся в ту сторону, откуда я только что вышла. Потом посмотрел на меня в упор…

***

Я проснулась от холода уставившихся на меня ледяных глаз. Все та же небольшая студия, уставленная светлой мебелью в скандинавском минималистическом стиле, стеллаж с книгами, отделяющий спальное место от остального пространства. Ничего страшного не случилось. Это лишь сон. Я дома, все в порядке.

Через минуту телефон издал уже знакомый противный звук, от которого хочешь – не хочешь, а все равно проснёшься.

“Какого черта это было?”, – подумала я, вглядываясь в потолок. Меня передёрнуло от воспоминаний о холодных глазах. Неестественно голубые, точно изо льда. Я их уже видела. Только не помню, где. Мне и раньше снились сны, но в этот раз все было по-другому, более реалистично, будто я очутилась в другом мире, а проснувшись, сбежала оттуда. Противный холодок пробежал по спине. Невольно поёжившись, я зажмурилась и потрясла головой в надежде прогнать ненужные мысли. Это ведь сон. Всего лишь сон. Очередной кошмар, ничего особенного.

Стащив себя с кровати, я направилась на кухню. Если утро начнётся без хорошей дозы кофеина, считай, день потерян. Мне часто говорят, что я употребляю слишком много кофе, но я не согласна, ибо пью ровно столько, сколько нужно, чтобы не заснуть до вечера. Работа журналистом накладывает некоторый отпечаток на здоровье. Постоянные дедлайны, печатание статей по ночам, а днём – беготня в издательстве и по делам. Без кофе никак не обойтись.

Я потянулась к ручке дверцы навесного шкафа, чтобы достать кружку, когда услышала, как сзади что-то упало. Кэтрин проснулась. Эта кошка столь же неуклюжа, как и её хозяйка. Достав кружку, я высыпала в неё пакетик кофе “три в одном”. Не лучший выбор, но на то, чтобы сварить нормальный напиток, сил у меня не было. Ощущение такое, что всю ночь провела в спортзале с тренером-садистом.

Кэтрин модельной походкой – делая вид, что это не она пару минут назад что-то уронила – вошла в кухню, пока я пыталась справиться с, упорно не желавшим включаться, чайником. Она села посреди кухни, мяукнула и стала наблюдать за моей вознёй. Услышав закипание воды, кошка, словно обидевшись, что ей не удалось посмотреть представление подольше, демонстративно вильнула хвостом направилась к миске с кормом и накинулась на него так, что от былой грациозности не осталась и следа.

Я перевела взгляд с животного на настенные часы и о, боже мой, оказывается, потратила на утренний кофе уже тридцать минут, даже не перекусив. По логике, на “три в одном” времени должно было уйти в три раза меньше, но, когда у меня что-то было по логике? Дорога до работы занимает минут сорок, поэтому вставать приходится за полтора часа. Обычно этого времени хватает. Но сегодня, кажется, особенный день.

В спальне раздался звонок мобильника. Коротко выругавшись, я выбежала из кухни с недопитой кружкой кофе в руке. Звонила Вероника, моя коллега.

– Ника, я опаздываю, но скоро буду! Скажи мистеру Риббону, что у меня была встреча с матерью.

– И тебе привет! Кларка ещё нет на месте, но, если вдруг ты опоздаешь – я передам. Я звоню не поэтому, – голос девушки насторожил.

– Говори.

Ника помедлила пару секунд.

– Пропал ещё один ребёнок.

Руки дрогнули. Слова подруги прозвучали, как гром среди ясного неба.

– Лекси? Ты в порядке?

– Да-да, просто… – я тяжело вздохнула, стараясь унять дрожь. – Я скоро буду.

Я отключила звонок, опустилась на кровать и уставилась в одну точку. Это лето выдалось особенно холодным. Я повернулась к окну: на темном небе набегают тучи, грозящие разразиться ливнем, а в моей душе давно уже начался ураган. До сих пор трудно поверить в происходящее. Двенадцатый пропавший ребёнок за последние четыре месяца. Послышался стук оконной рамы, распахнувшейся от порыва ветра. Меня передёрнуло. Не то от ужаса, не то от холода. Перед глазами снова стоял сон, обжигающие ледяные глаза смотрели прямо в душу. Под их взглядом я казалась себе маленькой и беззащитной.

В реальность меня вернула мяукнувшая рядом кошка. Проведя рукой по её мягкой шёрстке, я немного успокоилась, но все же меня покидало неприятное чувство, будто кто-то пристально наблюдает.

– Отлично, паранойя началась, – из горла вырвался нервный смешок, и я перевела взгляд на часы. – Проклятье, двадцать три минуты до начала рабочего дня! Придётся нарушить пару-тройку дорожных правил.

Сокращая всевозможные пути и найдя самый короткий маршрут, я оказалась в офисе уже через полчаса. Стоило войти в здание, как по окнам начал барабанить дождь. «Забавно, опоздала на десять минут, но опередила непогоду», – подумала я не без толики гордости. Обычно здесь кипит работа, все бегают из кабинета в кабинет, к главному редактору или директору, но сегодня ни того, ни другого на месте ещё не было. Я быстро нашла Нику на нашей маленькой кухоньке: в одной руке у нее красовалась огромная кружка кофе, а в другой – половинка овсяного печенья.

– Привет, дорогая. Неужели проспала? – поинтересовалась коллега, откусывая очередной кусочек сладости.

– Ты удивишься, но да, – отвечая я нажала кнопку на кофейном автомате, желая получить двойной капучино.

– Сегодня у всех день не задался.

– Я вижу это по тому, как яростно ты уплетаешь печенье.

– Будешь?

– Нет, спасибо. Расскажи лучше, какие новости?

Ника тяжело вздохнула и все-таки протянула мне пару печенюшек.

– Кларк звонил буквально две минуты назад, сказал, что его сегодня не будет и попросил пока что не писать об этом ничего.

– Но ведь пропал ребёнок! Есть хоть какая-то информация?

– Есть… Именно поэтому он просил пока ничего не писать, – Ника внимательно посмотрела на меня, будто бы оценивая, можно ли доверить мне секрет.

– Ника, – я пристально посмотрела ей в глаза. – Ты знаешь, как для меня это важно. Расскажи, что ты выяснила.

– Пропавший подросток… Девочка, двенадцати лет. Анабель.

Горячий кофе обжёг пальцы, когда руки дрогнули и я чуть не выронила стаканчик.

– Нет-нет-нет. Ты шутишь? Его дочь?! – я перешла на чуть охрипший шёпот.

В ответ Ника покачала головой, продолжая кусать очередную печенюшку.

– Кларк просил…

– Доброе утро, девочки! – бодрый голос фотографа вклинился в наш разговор, и мы обе чуть заметно закатили глаза.

– Доброе утро. Как дела? – поинтересовалась я из вежливости.

– Отлично! Не терпится взяться за работу! – парень оценил обстановку. – Смотрю, вы организовали второй завтрак и забыли пригласить меня?

– В другой жизни, Марк, – чуть закатив глаза, я пожала плечами и, послав Нике понимающий взгляд, отправилась на своё рабочее место.

Марк отличный фотограф, но как человек он до умопомрачения навязчивый. В его обязанности не входит следить за знаменитостями и собирать сплетни, чтобы потом выдавать все это за статьи в каком-нибудь второсортном издании, но он вполне мог бы этим заниматься. И неплохо зарабатывать. Его никто особо не любил, но профессиональные качества его невозможно было не оценить.

Как и сказала Ника, никаких сообщений о пропавшей девочке не поступало, информация строго конфиденциальная. По крайней мере, пока до неё не добрались другие. Зато сообщений о других новостях было предостаточно – работы хоть отбавляй. Только сосредоточиться на ней оказалось непросто. Эти пропавшие дети не давали покоя. Никаких следов, они будто бы испарялись в воздухе. Но так ведь не бывает.

– Не могут ведь они все сами уходить, – размышляла я вслух. – Если только это не какая-нибудь уловка хитроумного маньяка.

Перед глазами вспыхнул обрывок сегодняшнего сна и в кабинете мгновенно стало холодно. Я прокручивала его снова и снова, не зная, зачем. Мне отчётливо казалось, что я знаю того человека с глазами цвета льда, но не могла понять и вспомнить, откуда и почему он мне так знаком. Будто во взрослой жизни видишь человека, которого встречал в детстве, и он врезается в память, но вспомнить, кто он, не получается.

После обеда позвонила мама, предложила поужинать вместе, но я, сославшись на ворох дел, отказалась. Я ждала хоть какой-то весточки от Кларка, чтобы понять, что делать дальше. Конечно, без его разрешения статью я писать бы не стала, но информация мне нужна была для другого.

Когда восемь месяцев назад пропал мой младший брат, полиция ничего не смогла сделать. Они не нашли ни одного следа. Мать обвиняла меня в том, что я не могла быть рядом, чтобы защитить Кита, что я жила своей жизнью вместо того, чтобы заботиться о младшем братишке. С тех пор мы почти не общаемся. Я пыталась наладить с ней отношения, но видно, она никак не может простить мне свои надуманные обиды, как, впрочем, и я не могу простить ей ни этих обвинений, ни своего детства. В какой-то момент я решила: чем пытаться заново собрать разрушенное, проще забыть и продолжить идти дальше. Иногда мама звонит и пишет, но редко это бывает просто так. Можно было бы списать все на стресс, депрессию и страх, но тогда пришлось бы думать, что мама совершенно не способна справляться со своими эмоциями, а думать так о своей матери ещё тяжелее, чем просто попытаться абстрагироваться и жить своей жизнью.

Стук в дверь вывел меня из размышлений, это была Ника.

– Есть какие-нибудь новости? – Спросила я в надежде, что что-то выяснилось, и это что-то будет хорошим.

Но Ника только отрицательно покачала головой, села на стул напротив и серьёзно посмотрела на меня.

– Ты думаешь о брате, так ведь? Думаешь, это все как-то связано?

– Думаю, да. Вопрос только в том, почему это никак не желает связывать полиция. Я знаю, что затем исчезновения начались только спустя четыре месяца, но все же… – я опустила лицо на ладони и, стараясь не смотреть на коллегу, погрузилась в омут мыслей.

– Лекс, если ты правда думаешь, что это связано, ты должна сама об этом заявить, а не ждать, когда они додумаются.

– А ты как считаешь?

Девушка немного помолчала и пожала плечами.

– Все сложно. Они могут посчитать, что ты просто ищешь связь там, где её нет. Но я тебе верю, мне кажется, ты права, – она встала и направилась к выходу. – Если что-то понадобится – скажи.

Глава 2. Лекси

Не могу сказать, что страдаю психическими расстройствами, но путь домой оказался не из лёгких. Мне все время казалось, что кто-то за мной наблюдает. Дурацкий сон никак не выходил из головы, хотя, конечно, это полный бред. Просто день сегодня не из лучших. Кларк так и не появился на работе, а на мои звонки не ответил, поэтому я стала беспокоиться ещё больше. Я бесконечно прокручивала в голове одну мысль, которая нравилась мне все меньше и меньше. Позвонить матери и сказать, что передумала насчёт ужина.

На светофоре по дороге пробежала рыжая кошка и я почему-то решила, что это знак. Достала телефон и, все же, позвонила.

– Лекси? Все в порядке? – она явно была удивлена.

– Да, я просто успела все сделать на работе в срок, так что вечер освободился. У тебя не появилось других планов?

– Нет, я бы поужинала дома в гордом одиночестве, – ох уж этот её обидчивый и одновременно горделивый тон.

– Предлагаю пойти в кафе. Адрес скину.

Через пятнадцать минут я была на месте и думала, правильно ли поступаю. Мы не общались с мамой нормально с того самого дня. Кит был для неё светом в окошке, меня она никогда так не любила. Я пыталась морально подготовиться к встрече, хотя понимала, что любая моя подготовка рухнет как песочный замок перед гнетом материнской ненависти и шквалом обвинений. Я должна была сидеть дома и следить за братом, а не строить карьеру в издательстве.

Кафе представляло собой небольшое уютное помещение в стиле старой Европы. Маленькие круглые столики с коваными ножками расположены в хаотичном порядке, так как за полчаса до моего прихода здесь заканчивалось мероприятие. Сотрудники приводили зал в порядок, расставляя чёрные изящные стулья, по четыре вокруг каждого столика. Большие панорамные окна с одной стороны заведения выходили на главную дорогу, невдалеке виднелось стильное здание издательства. На другой стене была изображена старая европейская мощёная улочка, вдоль которой светили фонари. Такие же фонари, как и на изображении, стояли в самом зале возле нескольких столиков и в самых темных уголках. Вся атмосфера этого места излучала тепло, спокойствие и уют. Конечно, дело было не только в стиле заведения, но и в людях, что здесь работали. Молодой хозяин делал большую ставку на обслуживание и не прогадал – приветливые сотрудники так умели расположить к себе, что хотелось возвращаться не только за атмосферой и качественной едой, но и к людям, которые здесь работают.

Когда мать вошла в кафе, я была уже не просто подготовленная к разговору, но взвинченная до предела. Коралин была как всегда безупречна: лёгкий дневной макияж, красное элегантное платье, чёрные лакированные туфли и чёрная сумка. Весь её облик, несмотря на тёплый оттенок платья и макияжа, источал холод и надменность. Замыкал впечатление её парфюм: горьковато-холодный аромат свежей полыни. Её любимый запах, который я никогда не понимала. Я всегда считала, что ей не хватает женственности в характере, и аромат подчёркивал этот, как мне кажется, недостаток.

– Здравствуй, Алексия.

– Привет, мам.

Она села напротив меня и окинула взглядом место.

– Симпатичное кафе. Мне нравится.

Мы заказали по чашке латте, курицу в кисло-сладком соусе, салат и два чизкейка. Я не знала, с чего начать разговор, и мама ощутила мою нерешительность и спросила первой:

– Как дела на работе?

– Новостей много, поэтому скучать не приходится.

– А ты не хочешь перейти в крупный популярный журнал? Это более престижно и…

– Мама! – Перебила я. – Мне нравится место, где я работаю. И больше не собираюсь это обсуждать.

– Но ты ведь хороший журналист, Алексия. Я думаю, тебя в любом престижном и дорогом издании заберут с руками и ногами, – мама отпила глоток кофе. – Превосходный латте.

– Мне не нужно престижное издание, где каждый грызётся друг с другом ради получения места под солнцем. Или того хуже – спит с редактором ради повышения.

Кора удивлённо приподняла бровь, но ничего не ответила. Она медленно ела курицу и о чём-то думала. Наконец, прожевав кусочек, она снова задала вопрос:

– А как на личном фронте?

– Так уже никто не спрашивает, – я закатила глаза.

– Я спрашиваю, – раздражённо отреагировала мама.

– У меня есть кошка, – ответила я после короткой паузы. – За ней ухода столько же, сколько и за мужчиной.

Мама обречённо вздохнула, а я подумала, что даже если бы у меня кто-то был, она узнала бы об этом последняя. Да и нет у меня никого тоже из-за неё. Тут все очень закономерно. Всех, с кем я когда-либо встречалась, она считала недостойными отбросами и делала все, чтобы разрушить мои отношения.

– Мам, – я набралась смелости узнать то, ради чего я приняла её предложение ужина. – Ты наверняка слышала по новостям, что все не спокойно.

Кора заметно напрягалась, но не подала виду, что нервничает. Как и я.

– Что ты имеешь в виду?

– В городе уже четыре месяца пропадают дети. Мне удалось подобраться поближе к одному из последних таких дел. О нем ещё не писали в газетах, информация строго конфиденциальна, но есть шанс разузнать все получше, поэтому я должна спросить… – я немного помедлила, наблюдая за реакцией Коры, но она продолжала спокойно отрезать маленькие кусочки от курицы. – Я не знаю точно, что произошло. Но ты должна помнить. Расскажи мне, что ты помнишь.

Столовые приборы звякнули о тарелку.

– Это верно, – ответила женщина настолько холодным тоном, что казалось, она способна заморозить все помещение. – Ты не знаешь. Тебя не было рядом, когда ты была так нужна мне и Киту.

– Мама, сейчас не время бросаться обвинениями. Я, как и ты, ничего не смогла бы сделать.

– Ты могла проводить его со школы домой. Тогда бы он не был в одиночестве и ничего не случилось бы. – Коралин говорила все с тем же холодом в интонации.

– Мама, мне нужно знать все, что ты помнишь.

– Зачем? – Резко спросила она. – Ты хочешь связать его исчезновение с детьми, что пропадают сейчас?

– На первый взгляд, они очень похожи и…

– Они не имеют ничего общего! Твой брат пал жертвой твоей безответственности и излишней жажды свободы! Теперь ты довольна? Освободилась? Нравится тебе одной?!

Меня начинало трясти. Я смотрела на мать, но видела только несчастную женщину, которой просто некого обвинить в своём горе, поэтому она кидается на первого встречного. Мне было жаль её, но злость и обида уже накатывали волнами. Как бы я ни хотела не проявлять эмоции, не смогла сдержаться.

– Ты обвиняешь меня в том, что я начала жить самостоятельно, как хочется любому взрослому человеку в двадцать лет? Серьёзно? Чего ты ожидала? Что я буду вечно сидеть подле тебя и следить за твоим сыном? Но это была исключительно твоя ответственность, мама! Ты рожала ребёнка для себя, а не для того, чтобы твоя взрослая дочь с ним сидела! Я ничего тебе не должна! И да, я счастлива, что освободилась, прежде всего, от тебя!

В зале мгновенно стало тихо. Все посетители смотрели на наш столик в недоумении и ужасе. Я пожалела, что пригласила мать именно в это кафе, потому что больше я не смогу сюда вернуться. После такого мне будет стыдно появиться здесь ещё раз.

Наконец, Коралин отдышалась и произнесла чуть более спокойно, но все так же холодно:

– Они не могут быть связаны, потому что эти дети начали пропадать спустя четыре месяца после того, как исчез Кит.

Она немного помолчала.

– Спасибо за приятный ужин, Алексия, – женщина встала, швырнула деньги на стол и вышла из кафе.

Казалось, весь зал проводил Кору взглядом, а когда она вышла, все резко вернулись к своим делам, будто бы ничего и не произошло. Я за все время разговора так и не притронулась к еде, поэтому, когда подошла официантка, попросила её завернуть ужин в пакет с собой. Она посмотрела на меня сочувствующим взглядом.

– Не переживайте. Не у всех хорошие отношения с родителями.

Глава 3. Лекси

Кэтрин улеглась мне на живот, когда, приехав домой, я без сил рухнула на кровать и включила телевизор. Я пыталась понять, почему это произошло именно со мной. Почему пропал мой брат, почему мать меня ненавидит. Почему я не могу слушать и читать новости о пропавших детях. И почему я думаю, что все это как-то связано.

По телевизору показывали очередную мелодраму, где девушка влюбляется, парень её бросает, потому что считает, что так будет лучшее для нее, но в конце они все равно будут вместе, ибо таков закон кинематографа. Мне даже показалось, что я уже видела этот фильм, а может, просто актёры знакомые. И почему в жизни не может быть так, как в кино? Ты точно знаешь, что даже если произошло что-то плохое, в конце все равно будет хэппи энд. Закон жизни другой. Он не упорядочен, как сюжет кинофильма. Он хаотичный, стремительный и чаще жестокий. И даже тогда, когда в жизни есть все, что нужно, отсутствие какой-то одной детали делает тебя несчастным. У меня эта деталь – семья.

Кошка спрыгнула с меня, почувствовав, что я собираюсь встать. Я мерила шагами свою небольшую квартиру, пока по телевизору не начался выпуск вечерних новостей и ведущая выпуска не сказала, что полиция активно занимается делами пропавших детей и они проверяют несколько подозреваемых. Смотря на эту девушку, почему-то вспомнилось, как меня приглашали работать на телевидение. Я выключила бесполезный ящик, быстро собралась, взяла ноутбук и отправилась в своё любимое кафе. Дома находиться совсем не хотелось. Да и работается там намного лучше.

Мой любимый столик у окна оказался свободен. Хотя, он свободен почти каждый вечер в это время, потому что все, кто здесь работает, знают меня в лицо и знают, когда я прихожу.

– Добрый вечер, мисс Ревера, – улыбнулась официантка. – Вам как обычно латте и десерт?

– Только латте, пожалуйста. Спасибо, Линда, – я улыбнулась в ответ.

Пока готовился кофе, я открыла ноутбук и начала работать. Предстояло написать статью о новом городском проекте и две о выставках в местных современных галереях. Мне нравилось работать с культурной частью новостной ленты – это всегда увлекательно. И есть шанс познакомиться со “сливками общества”, хотя не могу сказать, что все они мне приятны.

За окном начал капать мелкий дождь. Я отвлеклась, чтобы понаблюдать. Капли ударялись о стекло с глухим стуком и стекали вниз, устраивая соревнования или объединялись друг с другом. Линда принесла латте. Я поблагодарила её и продолжила писать. Статья о проекте все никак не шла. Получалось скучно, сухо и совершенно не воодушевляюще. Будто взяли важные детали механизма, связали между собой тонким скотчем и попытались заставить работать. Как ни странно, статьи о новых выставках мне тоже не давались. Я откинулась на спинку стула и решила немного посидеть с закрытыми глазами. Что-то вроде мини-медитации. За окном идёт дождь, а в кофейне играет приятная инструментальная музыка. Я представляла себе бескрайнее поле, яркое солнце, летний день. Однако все мои старания пошли прахом, когда в голове всплыл сон. Сердце забилось сильнее, меня бросило в жар, и казалось, что кто-то не дает мне нормально вздохнуть. Страх сковал сознание и крепко держал в тисках. Содрогнувшись всем телом, я резко открыла глаза и попыталась выдохнуть как можно медленнее. Руки еще тряслись, но сердцебиение постепенно успокаивалось и стараясь дышать медленно я поняла, что только что испытала приступ панической атаки.

На экране монитора все ещё был открыт документ с неудавшейся статьёй. Не закрывая его, я вышла в интернет. Новостные сайты, сайт полиции стали сменять друг друга. Первое дело – восемь месяцев назад, декабрь. История расследования исчезновения, которое потрясло весь город. Кит Ревера, мой брат. Мальчику было восемь лет. Не нашли ничего. Никакой информации. Одна статья, вторая, третья. Все без толку. Полиция ничего не нашла и дело приостановили за неимением улик и малого количества информации. С утра мальчик отправился в школу, из школы вышел по направлению к дому, а дальше никто ничего не видел. С остальными детьми – та же история. Никаких следов, будто испарились. “Может я действительно ищу связь там, где ее нет? Если это один и тот же человек, то почему прошло столько времени, прежде чем он снова взялся за похищения?” – размышляла я.

Я открывала страницу за страницей, пока не начали болеть глаза. Тогда, откинувшись на спинку стула, я заметила, что недопитый латте уже совсем остыл. Вот, что значит, увлечься. Я отпила глоток и ещё раз взглянула на экран ноутбука: на открытом сайте полицейского участка внизу, мелким шрифтом был написан номер телефона и имя мужчины, который вёл дело моего брата. Порывшись в сумочке и не найдя там блокнота, я тихонько поругала себя за рассеянность. Зато нашлась ручка. Чтобы записать номер, пришлось позаимствовать салфетку. Дэнис Риггз, детектив, тридцать четыре года. Как ни удивительно, я помнила его. Этот человек был очень любезен с моей матерью и уверял, что обязательно разберётся, в чем тут дело. Мне же он сказал обращаться, если выяснится что-то от знакомых или прохожих, или если вдруг я что-то вспомню. Приятный мужчина.

Собравшись с силами и набрав номер, меня снова охватила паника. Но не такая, как от сна, глубже и парализующе. Внизу живота словно бы сжался колючий ёж и начал перекатываться туда-сюда. Мне казалось, что кто-то пристально наблюдает за мной. Я оглядела всех посетителей кафе, стараясь не выдавать страх, сковавший моё тело и разум. Ни одного подозрительного человека. Даже тот парень, что сидит в углу в тени, не обращал на меня ровно никакого внимания.

Я стала автоматически собирать вещи, оставила деньги на столике, не позаботившись о том, чтобы забрать сдачу, выбежала из кафе и быстро села в машину. Почему-то в салоне я почувствовала себя намного спокойнее и смогла, наконец, отдышаться. Промелькнула мысль, что пора бы обратиться к психологу. Тут же отогнав её, я завела свою ауди и быстро, насколько позволяет ограничение скорости на дороге, поехала домой.

Глава 4. Виктор

Деревья блистали листвой, а трава казалась настолько яркой на солнце, что её зелень слепила глаза. Город так пестрил всеми возможными цветами, что трудно было сосредоточиться. Или просто я отвык от такого буйства красок в своём мире и с непривычки отвлекаюсь на все, что имеет оттенок отличный от чёрного, серого, коричневого и кроваво-красного. Люди вокруг бегают и суетятся, в своей суете не осознавая, что чем быстрее они пытаются что-то сделать, тем больше времени на это потратят.

Гуляя по парку, я думал, как мне найти то, что я ищу. Я должен был почувствовать, но ничего не чувствовал. Должен был увидеть, но ничего не видел. В отчаянии я вышел из парка и заглянул в кафе на углу улицы. Индустриальный стиль помещения мне пришёлся по душе. Темные, кое-где обшарпанные кирпичные стены, серый бетонный потолок, на котором трубами создаются причудливые рисунки, пол из тёмного дерева, простые деревянные столешницы на железных ножках, такие же стулья. Над столиками дизайнерские светильники, которые можно включить по желанию каждого клиента. Такой интерьер успокаивал и приводил мысли в порядок. Выбрав самый дальний столик в тени, я заказал двойной эспрессо.

Я ещё раз оглядел помещение и посетителей, когда мой взгляд вдруг упал на девушку, сидящую за столиком у окошка, наискосок от меня. Она работала за ноутбуком. Судя по тому, как сдвинулись были её брови, она явно была чем-то недовольна. У неё была красивая фигура и она точно об этом знала. Узкие серые джинсы подчёркивали длину и изящность ног, а приталенная голубая блузка выделяла красивую грудь и тонкую талию. Темные, почти черные волосы чуть ниже плеч обрамляли чуть вытянутый овал лица. Чётко очерченные черты лица, высокие скулы, нежные губы, чуть больше, чем нужны для таких пропорций, маленький, изящный носик и большие глаза…

– Нашёл… – прошептал я себе под нос.

Девушка была так увлечена своей работой, что не обратила внимание на то, как пристально я её изучаю. Но это точно была она. Других таких не бывает. Её глаза – один – темно-карий, другой – сапфирово-синий, – говорили сами за себя. Они светились жизнью и силой. Я ловил каждое её движение. “Какая удача”, – подумал я, когда ещё раз удалось рассмотреть цвет глаз.

Девушка нахмурилась, глядя в монитор, откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Через пару секунд она начала судорожно вдыхать. Никто, кроме меня, не обратил внимание на то, как она тряслась. Распахнув глаза, девушка постепенно успокоилась. Она потянулась к ноутбуку, начала что-то печатать, и взгляд забегал по монитору. Я видел, как она была возбуждена, и понял, что ищет что-то важное. Понял, потому что знаю это чувство возбуждённого поиска того, что тебе жизненно необходимо. Она продолжала искать, а я продолжал наблюдать. На её лице все больше проступало выражение отчаянной одержимости. Вдруг она остановилась, выпила свой напиток, достала из сумочки ручку, записала что-то на салфетке и собралась кому-то позвонить. Мгновенно её лицо исказило паника.

Я ругал себя за то, что так неосторожен. Она почувствовала меня, ну, конечно. Я мог бы прямо сейчас сделать то, зачем приехал в этот город, но мне нужно было от неё кое-что ещё. Когда девушка ушла, я заказал себе ещё один эспрессо, на этот раз с собой, и стал ждать. Мысли роились в голове, голос дяди звучал приказом, голос сестры – молитвой. Прежде чем выполнить задуманное, я должен убедиться, что никто не помешает нам. Я пришел сюда за ней, побочных эффектов мне не нужно, как и привлекать лишнее внимание.

Официантка принесла кофе и улыбнулась так, будто сейчас растает сахарной ватой. Мне не сложно было улыбнуться ей в ответ, пусть думает, что симпатичная. Прежде, чем выйти из кафе, я подошёл к столику, за которым седела та девушка. Она оставила салфетку, на ней – номер телефона. Детектив Риггз. Интересно. Я забрал салфетку и вышел из кафе под проливной дождь. Тучи украли цвета природы, и сосредоточиться стало проще. Я направился к дому по той же дороге, что и сюда – через парк. Я мог бы проехаться на машине, но боялся упустить что-то важное, поэтому весь путь проделал пешком, внимательно вглядываясь в прохожих.

Стоило мне переступить порог нашего временного жилища, как сестра сразу накинулась с вопросами.

– Ну как? Ты нашёл кого-нибудь?

– И тебе привет, Элейн.

– Оставь формальности при себе, братец, – девушка состроила недовольную гримасу. – Рассказывай.

– Мне нечего тебе рассказать, – устало бросил я сестре.

– Ты полвечера шатался по городу и тебе нечего рассказать, серьёзно?

– Серьёзно. Я шатался весь вечер, как ты выражаешься, устал и хочу отдохнуть.

Сестра фыркнула.

– Мы оба знаем, что тебе это ни к чему. Ладно, дело твоё.

– Я думал, ты не хочешь, чтобы я его нашёл? – я картинно приподнял одну бровь.

– Не хочу, – Элейн вздохнула и начала переодеваться. – Но это вопрос времени.

Я улыбнулся.

– Куда собираешься?

– Гулять! – девушка подмигнула мне и вышла из дома.

Я сидел на диване, осознавая произошедшее. Никто из нас не знал, сколько ей лет и как она выглядит. Никто не знал даже, он это или она. Магия, оставленная предками, хорошо её скрывала. Но чем старше девушка становится – тем слабее эта защита. Я стал вспоминать последнюю встречу с дядей и размышлять причину, по какой, собственно, и оказался здесь.

Глава 5. Виктор

– Виктор! – за сухим мужским голосом последовал стук в дверь. – Абигор зовёт Вас к себе.

– Иду.

Я почти сразу вышел из комнаты, но у двери уже никого не было. Наши прислужники не задерживаются на тот случай, если кто-то в семье вдруг окажется не в духе. Оглядев коридор, я свернул направо до большой винтовой лестницы, проходившей через все этажи замка. Каменная крепость казалась пустой обителью уныния, но, на самом деле, здесь кипела жизнь. Конечно, если это все ещё можно назвать жизнью.

Я поднимался по лестнице в смятении, размышляя о том, что дяде могло понадобиться от меня, когда столкнулся со своей двоюродной сестрой.

– Я слышала, отец зовёт тебя, – её лицо выражало такую серьёзность, что я невольно усмехнулся.

– От тебя ничего не скроется, сестричка, – я легонько потрепал её за щеку и продолжил подниматься наверх.

– Он сегодня не в настроении. Будь осторожен.

Я обернулся и кивнул сестре, внутри меня все сжалось. Если Абигор зовёт меня будучи не в настроении, значит точно что-то случилось. Возможно, он что-то увидел, что тоже не сулит ничего хорошего.

Башня Абигора находилась на самой вершине замка. Выше могли быть только звезды, если бы отсюда их было видно. Он всегда говорил, что с высоты ему лучше видится будущее. Не могу сказать, правда ли это, потому как Элейн не унаследовала дар и не видит вообще ничего. Я думаю, что дядя сидит в самой высокой башне, потому что привык быть во главе и выше всех. А ещё, потому что подниматься по узкой винтовой лестнице к нему – целое испытание, и из-за этого его никто не беспокоит. Разве что сестра, её комната находится немного ниже.

Когда я вошёл в покои дяди, он сидел в кресле, отдаленно напоминающим трон, спиной ко мне.

– Здравствуй, сын мой.

– Здравствуй, дядя.

На несколько секунд между нами повисла тишина. Я ждал, что он мне скажет, а он ждал, осмелюсь ли я спросить у него первым. В итоге я не выдержал.

– Мне передали, что Вы меня звали, дядя. Вы что-то увидели?

Абигор улыбнулся. Иногда я не понимал его. Он всегда ждёт, что я скажу что-то первым, а после злится, что я не выдержал и не дал ему самому начать. Но иногда случается так, как сегодня.

– И да, и нет, Виктор. Я всегда это знал, а сегодня почувствовал, что пришло время.

Его вкрадчивый, властный голос всегда заставлял меня слушать и подчиняться.

– Виктор, скажи мне, ты помнишь ту легенду о нечистокровном?

Я утвердительно кивнул.

– Отвечай, – потребовал дядя, не сводя с меня глаз.

– Помню, дядя.

Абигор снова улыбнулся и продолжил свою речь.

– Веками мы искали этих детей, поколение за поколением истребляли охотников, но так и не смогли подобраться близко ни к одному из них. Мы шли на охотников войной, и они, в свою очередь, отвечали нам тем же. Мы были слепы, глухи и глупы, – голос демона стал похож на рык. – Я чувствую его. Его сила просыпается.

Дядя на минуту замолчал.

– Я позвал тебя, потому что ты единственный, кому я могу доверить эту миссию. Я воспитывал тебя с малых лет, заменил тебе отца, а ты мне сына. Ты должен найти нечистокровного. И уничтожить, – его глаза сверкнули огнём.

Я кивнул в знак согласия. Отказаться значило прослыть слабым трусом, навлечь на себя гнев и разочарование Абигора. Дядя рассказал, что знает. У нас был только город, который он увидел в своём видении. Как выглядит сам нечистокровный – никто не знает. Его все ещё скрывала магия предков, но сила потихоньку начала выходить из-под контроля. Когда я вышел из покоев дяди, то в голове уже начал строиться план, по которому я смогу осуществить приказ.

Не успел я далеко отойти, как Элейн поймала меня за руку и потащила в свою комнату.

– Ты действительно хочешь, чтобы мы пошли в твою спальню? – попытался я пошутить.

– А я-то думала, что ты умный старший брат, – съязвила девушка.

Когда мы вошли в комнату, Элли, в манерах своего отца приказала мне сесть. Конечно, на самом деле, это был не приказ, но она не знает, как в действительности похожа на него, особенно когда её что-то беспокоит. Я покорно сел в кресло.

– Я подслушала ваш разговор, – призналась девушка.

– Ай-яй-яй, маленьким девочкам нельзя подслушивать взрослые разговоры, – пожурил я её.

– Виктор. Это же безумие. Он воспринимает старую легенду за реальность и просит тебя убить невинное существо!

– Не такое уж оно и невинное, если грозит разрушить весь наш мир.

– Ты этого не знаешь.

– А ты слишком человечна для того, кем являешься.

Девушка осеклась и села на диван напротив меня. Она хмурилась, а я подумал, что даже с таким выражением лица она очень красива. Как и все в семье Абигора, включая его самого до войны. Её волнистые рыжие волосы доходили до талии, ярко-зелёные глаза, каких не бывает у обычных людей, сверкали как два изумруда, а бледная кожа делала внешность такой яркой, что совсем не сочеталось с общей атмосферой здешнего места. В средние века человеческой эпохи её посчитали бы ведьмой и, к слову, правильно бы сделали. Элейн привязали бы к какому-нибудь столбу и сожгли на костре. Только вот огонь ей ни по чем – это её стихия.

– Ты боишься его.

– Что? – я отвлёкся от своих размышлений, недоумевая, что сестра имеет в виду.

– Моего отца. Ты выполнишь любой его приказ, потому что боишься его. Его гнева, его недовольства, того, что он может посчитать тебя недостойным.

– Я не боюсь его, – её слова меня задели. – Я обязан ему.

– Чем это?

– Своей жизнью, Элли! Он взял меня к себе, когда исчез мой отец. Он меня воспитал. Я обязан ему всем.

Элейн прикрыла глаза и глубоко вздохнула, показывая, что в корне со мной не согласна. Я её не виню, но ей не понять этого. Я смотрю на девочку, по человеческим меркам ей дали бы лет восемнадцать-девятнадцать, в то время как мне было бы уже двадцать шесть. Но Абигор воспитывал нас вместе.

– Виктор, ты не должен во всем слушать моего отца. Прошу тебя, не убивай ни в чем неповинное дитя.

– Элли, я люблю тебя, но прошу, не лезь не в своё дело. Я выполню приказ дяди, и это не обсуждается, – я встал с кресла с намерением окончить этот разговор и уйти.

– Тогда я еду с тобой, – сестра решительно поднялась и сложила руки на груди. – И это тоже не обсуждается.

– Зачем? Чтобы мне помешать?

– Нет, чтобы тебя защитить.

Я не удержался от смеха.

– Что ты такое говоришь? От кого?

– Ну, если этот ребёнок и вправду так опасен, как говорит отец, – девушка слегка улыбнулась, – значит, кто-то должен тебе помочь.

– Абигор не позволит… – не успел я закончить, как сестра меня перебила.

– Меня не волнует, что он позволит, а что нет. Я его не боюсь.

Зная, что сестру не переспорить и не отговорить, я согласился. С условием, что она не станет мне мешать.

***

Уже несколько часов я лежал на диване и думал о девушке. Неужели это хрупкое создание могло обладать такой мощью, что способно было бы уничтожить весь мой род? В голове не укладывается.

Услышав с улицы звук подъезжающей машины, я встал с дивана и посмотрел в окно. То, что я увидел, заставило меня удивиться. К дому подъехала чёрная ауди с той самой девушкой за рулём. Она вышла из машины вместе с моей сестрой. О чем-то разговаривая, они дошли до дома, Элейн, попрощавшись, вошла внутрь, а девушка вернулась к машине. Я был потрясён, и это потрясение не скрылось от сестры.

– Ты что, призрака увидел? – усмехнулась Элли.

– Ну, можно сказать и так. Когда ты успела найти подружку? – поинтересовался я вроде как невзначай, кивнув в сторону подъездной дорожки.

– Я может и младше, Виктор, но не глупее. Мы оба знаем, кто она. И ты мне соврал, – сестра смотрела на меня серьёзным взглядом и её голос звучал как твёрдый камень. – Но ты не причинишь ей вреда.

– А я думал, ты помнишь, на каких условиях я согласился взять тебя с собой.

– Не сегодня, Виктор.

Элейн дала понять, что разговор окончен, пройдя в свою комнату, слегка задев меня плечом.

Глава 6. Лекси

Деревья и здания пролетали мимо меня, и я решила успокоиться мыслью, что все самое худшее, что могло когда-нибудь со мной случиться – уже случилось. Сегодня. Дочка Кларка, мой брат, все остальные дети… Я впервые так близко и одновременно все ещё так далеко, чтобы выяснить, что происходит. Пошарив одной рукой в сумочке, я поняла, что оставила салфетку с номером телефона на столике в кафе.

– Черт!

Вцепившись руками в руль, стала размышлять. Номер телефона – не страшно, он все еще есть в памяти смартфона, как и на сайте. Дурацкая журналистская привычка записывать все на листочки и в блокнотики. Давно пора уже пользоваться телефоном для таких случаев. Хотя, это тоже не самый надёжный вариант.

Меня все ещё не покидало чувство, что за мной наблюдают, но я понимала, что здесь и сейчас наблюдать некому. Несколько раз проверив ехавшие позади меня машины, я в этом окончательно убедилась. Однако животный страх, свернувшийся колючим комочком у меня внутри, переубедить было тяжело.

“Итак, что я должна вынести из сегодняшнего сумасшедшего дня?”

– Мне приснился кошмар, у меня паранойя, возможно, я снова лезу не в своё дело. И ещё… я больше не стану звонить матери.

В следующую секунду адреналин ударил в кровь – прямо передо мной девушка переходила дорогу. Я попыталась резко затормозить, но было слишком поздно, и девушка отлетела на асфальт. Выбежав из машины, я стала осматривать её. К горлу подкатил ком, меня затошнило, и голова пошла кругом.

– Господи, это мой самый худший день, – прошептала я, доставая трясущимися руками телефон, чтобы вызвать скорую.

– Не согласна, это ведь не Вас сбила машина, – девушка приподнялась на локтях и присела рядом со мной. – Что Вы делаете?

– Вызываю вам скорую помощь, – шок от произошедшего сменился замешательством при виде пострадавшей в полном здравии.

– Не нужно, всего-то пара царапин, – ответила она, поднимаясь на ноги.

Ссадины действительно были, но мне показалось, что она ударилась сильнее и решила, все же, настоять на больнице.

– Как Вас зовут? – спросила девушка.

– Алексия. А Вас?

– Элейн, – она протянула руку. – Приятно познакомиться.

Я пожала руку в ответ и сказала, что приятней было было познакомиться не при таких обстоятельствах. Девушка улыбнулась, в её взгляде мелькнуло любопытство.

– Я всё-таки должна для Вас хоть что-нибудь сделать.

– Вы могли бы взять мне чашечку кофе и отвезти домой.

Меня все ещё мучал вопрос о целостности её костей или органов, но усталость и стресс дали о себе знать, и я сдалась. Откровенно говоря, я вздохнула с облегчением, хотя меня все ещё мучала совесть за то, что я была так неосторожна и, погрузившись в мысли, совсем отвлеклась от дороги. Элейн назвала мне адрес, и по пути мы заехали в местечко, где делают безумно вкусный фраппучино с собой. Ожидая наши напитки, мы немного разговорились.

– У Вас такой замученный вид, Алексия. Не выспались? Или день неудачный?

– И то, и другое, – призналась я и почувствовала острую необходимость с кем-то поговорить. – А Вы местная?

– Нет, совсем недавно приехала. Буквально вчера. Сегодня первый день вышла прогуляться и уже ввязалась в приключение, – улыбнулась девушка.

– Простите мою невнимательность. Я сильно задумалась и отвлеклась. Мне очень жаль, что так вышло.

Элейн заговорщически подмигнула.

– Зато мы познакомились!

Я выдавила из себя улыбку, а сама подумала: “Да уж. Жизнерадостности ей не занимать”.

Когда наши напитки были готовы, мы поехали дальше. Элейн рассказала, как ей понравился городской парк, фонтан и в целом атмосфера города. Она рассказывала это все, будто мы с ней были давным-давно знакомы, но жили в разных городах, и она приехала погостить ненадолго и встретиться. Мне стало ещё легче. Я рассказала о том, как проспала на работу, а также о неудавшейся встрече с матерью. Элейн слушала внимательно, не пропуская ни единого моего слова.

– А из-за чего ты проспала? – поинтересовалась девушка.

– Кошмар приснился. Представь себе, будто человек превращал других людей в ледяных мертвецов, похожих на мумии.

– Да уж, жуть какая.

– А потом ещё все эти дети… – я осеклась, не стоило, наверное, рассказывать новому человеку в городе, что здесь происходят исчезновения. С другой стороны, вдруг у неё есть ребёнок?

– Какие дети?

– Дело в том, что… В прошлом году исчез мой младший брат. Из-за этого мы с мамой и не ладим. Она обвиняет меня в том, что я не была с ним, когда это случилось. Что я выбрала жить своей жизнью, а не заботиться о Ките… – я немного помолчала. – Спустя четыре месяца начали пропадать другие дети. И все примерно одного возраста – от восьми до двенадцати лет. Я думаю, что все это как-то связано, но у меня нет никаких доказательств, да и близко подобраться не получится.

– Почему? – Элейн внимательно смотрела на меня.

– Я журналист. Полиция таких как мы не жалует.

– Но ведь один из пропавших – член твоей семьи!

– Да, и это ещё больше осложняет ситуацию, – я обречённо покачала головой.

Некоторое время мы ехали молча. Видимо, Элейн осмысливала услышанное. Думаю, она захочет уехать из города, как только я привезу её домой. Может быть, это верное решение. Может быть, мне тоже стоит уехать.

Когда мы почти доехали до дома, Элейн прервала тишину одной единственной фразой, которая привела меня в замешательство не меньше, чем то, что она чудом отделалась царапинами и парой синяков.

– Я помогу тебе, Лекси.

Я остановила машину и в изумлении повернулась к девушке.

– На твоём месте, если бы я услышала такую историю от первого знакомого в городе – собрала бы вещи и уехала.

– Ну, я не из пугливых, – Элейн мило улыбнулась. – Кроме того, как ты и сказала, ты моя первая знакомая в этом городе, и я хочу тебе помочь.

Мы поехали дальше.

– Что-нибудь придумаю. Поищу информацию. Кстати, мы приехали, вон тот дом, справа.

Мы свернули на подъездную дорожку. Элейн вышла из машины так легко, что сложно было представить, будто бы около часа назад её сбила машина. Я вышла следом, чтобы проводить её до дверей. В окне дома, за шторой, виднелся силуэт мужчины, он наблюдал за нами. Впервые я ощутила, как меня это раздражает. Но, наверное, это её муж.

– Спасибо, что подвезла, Лекси. Я была рада с тобой познакомиться, пусть и при таких странных обстоятельствах, – девушка снова расплылась в улыбке. Невероятно!

– Я должна была хоть что-то для тебя сделать, раз ты отказалась ехать в больницу.

Я уже собралась уходить, когда Элейн взяла меня за руку.

– Лекси, я говорила серьёзно. Я помогу тебе. Ты знаешь, где я живу, приезжай.

– Хорошо, – я немного растерялась, а потом поискав по карманам джинс, нашла свою визитку и протянула девушке. – Звони, если что-то понадобится, я всегда на связи.

– До встречи! – ещё одна милая улыбка, как у неё это получается?

– До встречи, Элейн.

Девушка вошла в дом, а я вернулась в машину. Странным образом все, что произошло сегодня за день, скрасилось этой удивительной встречей. Может, мне действительно надо было кому-то высказаться. Или завести новое знакомство? Или и то, и другое? В любом случае, чувствовала я себя гораздо лучше, чем час назад. Я надавила на педаль газа и поехала домой.

Глава 7. Лекси

Я иду по длинному каменному коридору, такому холодному, что пар вырывается изо рта. В коридоре темно, и единственные источники света здесь – изредка попадающиеся факелы. Я будто бы оказалась в средневековом замке, позабытым на долгие годы всеми обитателями, кроме хозяина. Впереди развилка: направо и налево. “Что же ты выберешь, Лекс?” – звучит в голове мой собственный голос. Я долго смотрю на две арки, разделяющие коридор, и отчётливо понимаю, что от выбора зависит моя собственная жизнь. Я медленно подхожу к каждой из них, провожу рукой по камням на стенах и, все-таки, решаю идти налево. Оттуда идёт еле уловимый тёплый воздух. Может, там выход?

Медленно переступая по выложенному камнями полу, я начинаю ощущать все больше тепла. Вдалеке виднеется свет. Неужели и правда выход? Но нет. Подойдя ближе, я вижу лишь множество зажжённых факелов на стенах и очередной длинный каменный коридор. По крайней мере, так казалось сначала. Чем дальше я продвигалась, тем больше стены коридора расширялись, образуя глубокие ниши. Меня сковал страх, когда взгляд упал на то, что пряталось в этих нишах. По обе стороны строгим длинным рядом стояли огромные клетки. В клетках сидели люди. Только людьми они больше не были. Это были те же безжизненные тела, с синеватым оттенком кожи, холодные и уже ничего не ощущавшие. Некоторые из них сидели или лежали неподвижно в причудливых позах: будто кукловод закинул свои игрушки на полку, и они расположились там как попало, изгибая руки и ноги. Другие не были неподвижными. Они следовали за мной, тянули руки, скалили зубы и утробно рычали. Как дикие звери, желающие вырваться из клетки за своей добычей. Они лазили по прутьям, изгибались, пытаясь достать меня. Казалось, что они корчатся от боли.

Мне стало страшно идти вперёд, но обернуться было ещё страшнее. По спине бежал холод, в животе свернулся в мячик колючий ёж и лёгкие сдавливало от ужаса. Я старалась не смотреть на тех, кто сидел в клетках, но, когда все же любопытство взяло верх, я поняла одну немаловажную вещь – все они были слепы. Они тянули свои костлявые длинные руки не сознавая, куда именно их нужно тянуть. Они только чувствовали меня, но не видели.

Наконец, коридор закончился, оставив монстров позади, и перед глазами предстала огромных размеров гостиная, уставленная старой, даже древней, однако хорошо сохранившейся мебелью. На серых каменных стенах висят гобелены высотой в два средних человеческих роста. На одном из них изображён мужчина во главе войска озлобленных и уродливых лиц, на другом запечатлена битва. Посреди комнаты – узкая, но длинная винтовая лестница. Я начала подниматься. Шаг за шагом мне представлялось все убранство места, куда я попала. Оно было поразительно похоже на средневековый замок. Даже мебель была именно из той эпохи. Большие стрельчатые окна, сплошь витражные стекла, не пропускающие внутрь солнечный свет из-за обилия грязи и пыли. Витиеватые перила винтовой лестницы, тоже покрытые пылью, одновременно приводили в восторг и пугали. Вообще так можно сказать обо всем замке, как минимум изнутри он был невероятно красив, но пугал своей серостью и тем, какие тайны он скрывает.

Подниматься по узкой винтовой лестнице практически до самых небес было тяжело. И почему в те времена ещё не придумали лифт? Преодолев все площадки, я, наконец, оказалась в верхней башне. Вся она была одной комнатой, и комнатой явно кого-то важного. Большая кровать из красного дерева с бархатным балдахином, письменный стол цвета слоновой кости и кресло, напоминавшее трон. Больше здесь ничего не было, да и казалось – ничего не нужно. Я подошла к большим стрельчатым окнам, стекла которых, в отличие от всех остальных, что я успела увидеть, не были витражами. За окном меня ждал ужас. Повсюду пустыня из золы и пепла. Ни одного дерева, ни одного живого существа, даже птиц не видно. Солнце заволокло тучами, и я поняла, почему везде так темно. Дело не в вековой пыли, а в том, что света здесь нет вообще. Я стояла и не могла поверить. Смотрела и надеялась, что глаза меня обманывают. Неужели это мой мир, моя земля, мой дом?

Позади послышались шаги, и я резко обернулась. У входа стоял высокий человек в чёрной мантии с капюшоном, скрывавшим большую часть лица. Вот он медленно приподнимает его, и мне открываются ледяные, голубые, жестокие глаза. Он осматривает помещение, принюхивается. Мужчина делает шаг, ещё один, продолжая вертеть головой и искать что-то глазами. Он уже на середине комнаты, но смотрит куда-то вправо от меня. Тут я понимаю, что он меня не видит. Страх продолжает сжимать моё сердце, но становится немного легче. Если он не может меня увидеть – не может и навредить, ведь так? Словно в ответ на мой немой вопрос, он внезапно начинает говорить:

– Пусть я тебя не вижу, но я чувствую твоё присутствие, – его голос режет как ледяной кинжал. – Тень не долго будет долго скрывать тебя, она подчиняется нам. Скоро, совсем скоро я тебя найду.

Человек делает ещё несколько шагов и теперь направляется прямо ко мне, но чуть под углом уходит вправо. От него исходит могильный холод. Я не знаю, что делать, поэтому отчаянно уговариваю себя, что это все это мне только кажется. Я крепко зажмуриваюсь.

Одно мгновение. Я открываю глаза. Постель смята, одеяло перекручено, подушки разбросаны так, что одна валяется на полу. Сидя в постели, я пытаюсь успокоить учащённое сердцебиение и свои мысли. “Это просто сон, очередной кошмар”, – шепчу сама себе.

Глава 8. Лекси

Еду в издательство, даже не позавтракав. Меня догоняет кошмар, холод и мания преследования, хотя на улице тепло, светло и ни одна машина за мной не гонится. Я периодически поглядываю в зеркало заднего вида, чтобы это проверить. Мне кажется, я схожу с ума. Я никогда не верила во всю эту чушь со снами, гороскопами и прочим, но мне никогда и не снились такие отчётливые сны. Сегодня будто продолжение вчера. То же самое место. Те же существа. Тот же человек с леденящим душу, обжигающим холодом взглядом, горящими синим пламенем голубыми глазами. Тот же тон, голос. Я бы не перепутала.

Я чувствую, как у меня начинают дрожать руки, и всеми силами впиваюсь в руль автомобиля. Наверное, я выгляжу как ненормальная – зрачки расширены, всю трясёт. Будь тут рядом полиция, остановили бы. Хорошо, что их не видно.

В какой-то момент я осознаю, что вдавливаю педаль газа в пол и пытаюсь расслабиться. Подъезжая к светофору, я сворачиваю к обочине и выхожу из машины. Утренний, слегка морозный воздух приятно щекочет нос, а лёгкий ветер ласково прикасается к лицу. Я дышу настолько глубоко, насколько позволяют лёгкие. Постепенно дыхание выравнивается, и я могу более здраво мыслить.

– Девушка, извините, Вам, может, помощь нужна?

Я чуть не подскочила на месте и резко обернулась. Передо мной стоял высокий молодой человек. Темные, почти черные волосы, прикрывающие уши и небрежно падающие на невысокий, но широкий лоб, чётко очерченный контур подбородка, невысокие скулы, тонкие губы и обеспокоенный взгляд голубых глаз. От них-то я и отшатнулась, как ошпаренная. Отрицательно помотав головой, я быстро села обратно в машину и поехала дальше, пока парень изумлённо провожал меня взглядом.

– Да, Лекси, насколько же ненормальной ты показалась тому парню. Совсем спятила, – бормотала я про себя.

В издательство я добралась вовремя и без приключений. К удивлению, даже пелена кошмарного сна спала по дороге сюда. Может, дело в том, что я уже всеми мыслями была в работе? Может, просто помог кофе, который я купила по пути в придорожной кофейне? Бросив у себя одежду, я сразу отправилась в кабинет подруги.

– Ника, доброе утро, – я постучалась и вошла, когда девушка кивнула. – Какие новости?

– Кларк здесь, но никого к себе не пускает, – Ника пожала плечами.

– Как он?

– Когда пришёл, выглядел подавленным. Да это и не удивительно. Печенье хочешь?

– Нет, дорогая. Когда ты расскажешь, как ты умудряешься есть столько сладкого и не полнеть, я, может быть, возьму у тебя пару печенек, – я улыбнулась.

– Лекс, ты же знаешь, что это секретная генетическая программа, рассказывать о которой я не имею права, – девушка весело подмигнула мне.

– Ты уже начала, – мы обе тихонько рассмеялись.

– Слушай, Лекси…

– Да?

– Да нет, ладно. Потом. Сейчас это не так важно, – Вероника смущённо опустила глаза.

– Все в порядке? – в последние дни я начинала беспокоиться из-за всего подряд и поведение подруги меня несколько насторожило.

– Да, – она слегка улыбнулась. – Все хорошо, потом.

– Ну, смотри. Звони, если что.

Я вышла из кабинета Ники и направилась к себе, мне пришло сообщение от Кларка: “Алексия, зайдите ко мне на минуту”. Развернувшись на носочках, я подошла к дверям в кабинет директора издательства, робко постучала и вошла.

– Мистер Риббон, рада видеть Вас на работе.

– Я полагаю, Вероника Вам все уже рассказала? – он приподнял одну бровь в ожидании ответа.

– Только самую суть.

Кларк утвердительно кивнул головой.

– Я попросил её никому не говорить. Никому, кроме Вас, если она сочтёт, что Вы заслуживаете доверия. Присядьте.

– Вы ведь знаете о том, что случилось с моей семьёй, – я опустилась на стул напротив директора.

– Именно поэтому я Вас и позвал. Вы как никто другой понимаете, каково оказаться в такой ситуации.

Я кивнула.

– Как Вы думаете, это все может быть связано? – спросила я, не сводя глаз с начальника.

– Я не знаю, что думать, – мистер Риббон тяжело вздохну. – Анабель – это всё, что у меня есть. Я не переживу, если её не найдут живой.

Кита так и не нашли. Но может, у Аны ещё есть шанс, если мы все будем вместе.

– Алексия, у меня к Вам все та же просьба. Пока никому ничего не говорите. До официального заявления полиции. Это не только моя просьба, но и их тоже. Не считая Вашего брата и ещё нескольких детей, большинство было из неблагополучных семей. Они не хотят наводить излишнюю панику.

– Можете на меня положиться, мистер Риббон, но вы же понимаете, что об этом могут узнать другие? За себя и за наше издательство я ручаюсь, а вот за остальных не могу. Все это останется в тайне, пока какой-нибудь амбициозный журналист, желающий прославиться не разнюхает и не вынесет на свет эту информацию.

– Да, Вы правы, – Кларк тяжело кивнул головой. – Но это уже другой вопрос. Спасибо, Алексия.

Я кивнула в ответ и поднялась со стула. Уже развернувшись и сделав шаг по направлению к двери, я услышала бормотание мужчины:

– Это я во всем виноват…

Обернувшись, я увидела, как Кларк смотрит в одну точку и в глазах у него стоят слезы. Я не плакала, когда все произошло. Это не значит, что я не любила Кита, очень любила. Мне просто не позволили плакать. И теперь, наблюдая за слезами мужчины, пережившим такое же горе, я не смогла сдержаться. Слезы не хлынули волной, разрушив сдерживающую их дамбу, они просто появились, как будто кто-то проделал в этой дамбе отверстия, и теперь вода сбегала через них.

– Это моя вина… Я должен был встретить её тем вечером с репетиции… Это моя вина…

– Кларк, нет… Вы не виноваты.

– Виноват. Я задержался на работе и отправил её домой на автобусе. А должен, должен был забрать сам…

Его рыдания немного застали меня врасплох, но мне хотелось сделать для него хоть что-то. Он был хорошим, талантливым, умным и добрым человеком. Я обошла стол, присела на корточки рядом со стулом Кларка и взяла его руку в свою.

– Вы не виноваты, потому что не предполагали, что такое может произойти. Вы ведь не первый раз отправляете дочь с репетиции домой на автобусе?

– Конечно, нет, – тяжело ответил мужчина.

– Когда пропал Кит, мама сказала, что это моя вина. Что я должна была забрать его со школы, потому что она не могла этого делать. Она сказала, что я бросила их, начав жить так, как мне хотелось. Но я никогда не считала, что она права. И не считаю, что это произошло по её вине. То же самое сейчас. Это просто произошло, никто не виноват в том, что так случилось.

Кларк принял мою руку, сжал её на мгновение и отпустил.

– Спасибо, Алексия.

Я слегка улыбнулась в ответ и вышла из кабинета редактора. В коридоре предстала весьма непривычная картина: Ника и Марк о чем-то оживлённо спорили. Марк, судя по выражению лица, что-то настойчиво доказывал, а Ника, жестикулируя всеми возможными способами, опровергала слова коллеги. Я стёрла дорожки от слез тыльной стороной ладони и решительно направилась к ребятам, но спор их прекратился, как только они меня заметили. Марк кивнул в знак приветствия, развернулся и ушёл к себе. Ника тяжело вздохнула. Она явно была расстроена.

– Не часто увидишь вас за разговором. О чем болтали? – спросила я как можно более непринуждённо.

– Все как обычно, – Ника небрежно махнула рукой, и я заметила мелкую дрожь. – Рабочие распри.

– Ты выглядишь расстроенной.

– Все в порядке. Я просто не выспалась сегодня, – подруга слегка улыбнулась.

– Да? – я приподняла одну бровь. – Чем же ты занималась ночью?

– Не тем, чем хотелось бы, Лекс, – мы обе рассмеялись. – Пойдём, выпьем кофе.

Мы шли на кухню молча и мне показалось, что Ника что-то не договаривает. Как только я собралась ещё раз спросить, она меня опередила.

– Кларк рассказал что-нибудь?

– Попросил никому ничего не говорить до официального объявлении полиции. Но я не уверена, что кто-нибудь из других изданий не сможет разузнать, что произошло. Буквально вчера в новостях сообщили, что у полиции есть подозреваемые, но я что-то не помню официальных заявлений.

– Эти телевизионщики всегда пытаются выдавать желаемое за действительное. Нельзя их в этом винить, людям нужно верить хоть во что-то.

Мы добрались до кухни и Ника включила кофеварку.

– А хорошие новости есть? – с надеждой в голосе спросила девушка.

Я отрицательно покачала головой.

– Все это очень странно. Ты не сообщала о том, что твой брат может быть отправной точкой в этом деле?

– Ещё нет, – я взяла горячую чашку готового кофе и с наслаждением вдохнула его аромат. – Но я поговорила с мамой.

– И как прошло? – приподняв одну бровь, спросила Ника.

– Как всегда – отвратительно, – я покачала головой, и Ника не стала расспрашивать дальше.

Глава 9. Лекси

Проезжая по пестрящим июльской зеленью улицам, я удивилась тому, как быстро наступило лето. Казалось, ещё совсем недавно я решила не отмечать новый год и вот, уже через полгода следующий. Оставив машину дальше обычного, я решила немного прогуляться пешком. В парке бегали дети: одного мама отчитывала за озорство. А молодые пары гуляли, держась за руки. На каждом шагу клумбы расцветали всевозможными розовыми, красными и оранжевыми оттенками. Повсюду чувствовался аромат пыльцы и скошенной травы. Солнце нежно касалось моего лица, тёплое, но не такое обжигающее, к какому мы привыкли в середине лета.

Мой столик в кафе как всегда был свободен. Я благодарна за это персоналу. Заказав латте, я села и открыла ноутбук. Одна статья о галерее все ещё не была дописана, но сегодня предложения складывались в текст легко и быстро, словно бы спускались на страницы документа, как солнечный свет на листья деревьев.

Линда принесла мне напиток, и взгляд ненамеренно упал на дальний столик в тени зала. За ним сидела молодая пара и о чем-то спорила. Всмотревшись повнимательнее, я узнала девушку, которую сбила на дороге не далее, чем вчера. А вот молодой человек мне не знаком, хотя черты его вызывают в памяти какие-то воспоминания, но я никак не могу за них зацепиться. Судя по выражению лица, Элейн явно чем-то недовольна. Она хмурится в ответ на то, что говорит ей молодой человек, но тут замечает меня и её лицо озаряет неповторимая улыбка. Она жестом останавливает словесный поток парня, встаёт и направляется в мою сторону.

– Лекси, как же я рада тебя видеть! – улыбка Элейн могла бы затмить свет тысячи софитов. – Не такой уж это и большой город.

– Да, с каждым новым знакомым он становится все меньше и меньше, – я слегка улыбнулась, и мы обе посмеялись.

– Элли, не представишь нас? – молодой человек будто бы просто появился возле Элейн.

– Да, конечно! Лекси, это Виктор, – Виктор протянул мне руку. – Виктор, это Лекси, та девушка, что вчера сбила меня на дороге и привезла домой.

– Мне все ещё неловко, – смутилась я, протягивая руку новому знакомому. – Приятно познакомиться.

– Взаимно, – Виктор улыбнулся уголком губ, и я подумала, что этой улыбкой можно было бы сразить сотню девиц разом.

Его прикосновение оказалось одновременно тёплым и холодным, будто на лютом морозе опустил руку в огонь и вынул обратно. Виктор внимательно смотрел на меня и тут я его узнала. Голубые глаза, тёмные волосы, красивые скулы. Это же он сегодня утром предлагал мне помощь на дороге! Мне стало неловко.

– Элли, у тебя десять минут. Я подожду снаружи, – холодно произнёс молодой человек и вальяжной походкой вышел из кафе.

Я проводила его взглядом, моя челюсть чуть не отвисла, а брови поползли наверх в изумлении.

– Как можно вести себя так со своей девушкой?! – возмутилась я.

Смех Элейн заставил меня обернуться. Она уже села за столик, напротив меня.

– Он мне не парень, он мой старший брат. Двоюродный.

– Ой, извини. Я просто думала, что вы…

– Нет, – девушка мягко улыбнулась. – Мы все детство росли вместе. Мой отец нас воспитал.

– А родители Виктора?

Элейн печально качнула головой.

– Они погибли, когда Виктор был ещё ребёнком. А теперь он занудный и строгий старший брат.

– Он просто за тебя волнуется, – этот разговор напомнил мне о моем брате.

Элли, будто поняв мои мысли, решила перевести разговор на другую тему.

– Как на дела на работе? Ты написала те статьи, что тебе никак не удавались?