Осколки зеркала Вечности и зелёная пантера

«Это история о поиске магии в повседневности и героях, которые, как и мы в юности, верят в невозможное. Кэт дружит с книгами, Эдмунд борется со своей силой – и оба оказываются в эпицентре войны. Если вы тоже мечтали о порталах и великой ответственности, эта книга для вас. Иногда самые важные битвы начинаются с обычного дня. Тория Кардело заставляет снова поверить в чудо».

Дари Рукосуева, @booksfairydari

Тория Кардело – талантливая писательница из Санкт-Петербурга, создающая захватывающие магические миры. «Зеленая пантера» – первый том увлекательной фэнтези-серии «Осколки зеркала Вечности». Усаживайтесь поудобнее, вас ждет невероятное приключение, древние артефакты и нотки мистики!

Страшно-страшно у Северной башни

Пролог

Магический мир, 1665 год с разделения мира,

2003 год по нашему летоисчислению

Лорд Джастин Маунверт увидел Его.

Золотистый свет от магического шара, который Джастин держал в руке, упал на обитателя клетки. Она располагалась в дальнем конце коридора заброшенной башни и казалась такой же ветхой, как и всё остальное здесь.

Он шевелился.

Скрип. Грудное рычание. Треск. Копошение.

Это точно Он. Джастин Маунверт пришёл в правильное место.

Внимание лорда Маунверта привлекла грузная, неповоротливая фигура, сгорбившаяся в углу клетки. Джо́эрти – лидер во́льфентов.

По легенде, братьев с фамилией Джоэрти было двое. Их имена затерялись во времени, осталась только фамилия. Оба посвятили жизнь двум миссиям: искали фрагменты сокровища, которое могло даровать магам почти божественную силу, и враждовали друг с другом. Найденный трофей они решили защитить тёмной магией. Братья объединили чары сразу нескольких народов и сотворили мощных существ, каждый – своих. Старший Джоэрти создал вольфентов – призрачных оборотней, способных подчинять волю волшебников. Младший сотворил Стражей – существ, безжалостно убивающих врагов молнией, которая вырывается из красных глаз. Но слухи о жутких сущностях дошли до Ордена, подчиняющегося Высшим Силам. Было приказано любыми способами схватить братьев и заточить навеки в башнях. Старшего – в Северной, а младшего – в Южной. Монстров же сначала попытались убить, но, узнав, что их не берёт ни магия, ни оружие, погрузили в сон. Служители Ордена надеялись когда-нибудь разгадать загадку и научиться управлять существами. Братья наотрез отказались выдавать тайну, связанную с их созданиями, тем самым сохранили себе жизнь. Орден не стал уничтожать тех, кто, с одной стороны, был опасен, но с другой – мог пригодиться в сложные военные времена.

Прошло сто лет.

Лорд Джастин Маунверт хотел войны. Он полагал, что только с помощью силы братьев Джоэрти сумеет обрести славу и титул завоевателя, который носили его родовитые предки. Они в былые времена подчиняли целые королевства и принуждали даже могущественных волшебников преклониться перед ними.

И пленный Джоэрти мог стать новым оружием, с помощью которого Джастин выиграет войну против врагов своего отца.

Волшебники и другие магические существа не ощущали голода, а благодаря экспериментам с магией, которые Джоэрти ещё до плена начал проводить на себе, ему удалось сохранить жизнь в истощённом теле. Но у всего есть цена. Побочный эффект чар – потеря человеческого облика и невыносимые страдания, иссушающие душу.

Делающие из человека зверя.

Таков Джоэрти сейчас. Выше человеческого роста, с телом, покрытым жёсткими тёмными волосами, свисающими по бокам грязными колтунами. Вместо лица – застывшая злобная маска, изуродованная железным намордником, который на него надели, чтобы он не мог завыть и пробудить своих слуг. Он был похож на монстра, с жёлтыми потухшими глазами, бессмысленно смотрящими во тьму вокруг. Его конечности, скованные цепями, дрожали от постоянных мышечных спазмов.

Но от Джоэрти по-прежнему веяло древней тёмной энергией, которая когда-то сеяла хаос. Она точно дремала внутри этой громадной туши, жаждала вырваться на свободу, прорвав бренную телесную оболочку. Нужно только разбудить. Разбить лёд, под которым кроется смертоносный вулкан.

Джастин осторожно подошёл к клетке, стараясь двигаться как можно тише. Джоэрти вздрогнул и зацепился косматой лапой за решётку. От этого Джастину стало не по себе. Он не чувствовал страха, но ему сделалось противно, будто он смотрел на комок червей. Но отступать было поздно и некуда. Он со своей помощницей леди Дианой Сэ́варт не для этого карабкался по скалам несколько дней, сражался с разъедающим душу холодом и пронзительным ветром.

Джастин медленно прикоснулся к решётке. Ощутил ржавый холод под пальцами. Сделал глубокий вдох.

Как бы поступил на моём месте покойный отец, знай он легенду о Джоэрти? Поддался бы мимолётным опасениям, что не сможет контролировать узника башни, когда тот обретёт свободу и познает свою настоящую силу, или действовал бы решительно и жёстко?

Джастин, сын своего отца, мечтавший ещё при жизни родителя заслужить уважение, должен теперь закончить войну за власть семьи Маунверт. И не отступать перед опасностями. Быть готовым к любым жертвам.

– Джоэрти, – негромко позвал Джастин.

Он понимает речь или звериное одержало в нём верх?

Услышав своё имя, существо посмотрело на потомка свергнутых монархов размытым взглядом и слегка оскалилось. Глаза – жёлтые в чёрную крапинку, словно муха утонула в меду. Несмотря на потерянность во взгляде пленника, Джастин чувствовал – тот его понимает. Но не может сосредоточиться.

– У меня есть для тебя предложение, Джоэрти. Вероятно, ты сочтёшь его весьма интересным.

Во взгляде Джоэрти мелькнула осмысленность, отчего лорд Маунверт ощутил лёгкий трепет. В нём вспыхнула надежда, что его план сработает и сейчас он делает всё правильно.

Главное – не выдавать сомнение и опасение, собрать волю в кулак. Держать себя с уверенностью, присущей наследнику магической династии.

– Свобода. Вот что я предлагаю тебе. И война. Если ты согласишься помочь мне.

Его голос звучал сухо и спокойно. Как будто он распоряжался насчёт светского приёма, а не предлагал начать войну в обмен на спасение жизни. При упоминании свободы и войны Джоэрти вздрогнул от прилива энергии. Схватился руками-лапами за прутья клетки, яростно сотрясая их. Оскалил гнилые зубы. Слюна грязными каплями упала на каменный пол, образуя мутные, липкие лужицы.

Лишь бы клетка выдержала напор монстра!

– Спокойно, Джоэрти, – холодно и властно приказала помощница Джастина, леди Диана Сэварт. Она сделала шаг вперёд из тьмы и оказалась в двух шагах от ржавой клетки. Красивая, стройная темноволосая женщина примерно тридцати лет, в длинном чёрном плаще. С ней лорд Маунверт явился в башню. Именно она рассказала ему легенду о братьях Джоэрти. Ключ от башни Диана Сэварт получила в наследство от лидера Ордена, который и заточил братьев.

– Твой разум нам понадобится не меньше, чем сила. Сосредоточься и выслушай.

Когда Джоэрти немного успокоился, Джастин повторил свой вопрос:

– Согласен ли ты, Джоэрти, создатель вольфентов, помочь мне, лорду Джастину Маунверту, сыну лорда Говарда Маунверта и потомку великих тавелийских королей, в обмен на свою свободу?

Красноречия мне не занимать.

– Св-б-ааа! В-ст-ррр! В-н-рр! – Дыхание Джоэрти сбилось. Хриплый голос, искажённый намордником, устрашал.

Джастин почувствовал на себе дикий взгляд, тело охватила дрожь. Он был вынужден сделать пару шагов назад, в тень:

– Именно так. Но для начала докажи свою преданность.

– Поклянись, – ледяным тоном вторила Диана. – Поклянись нам в верности. Вместе мы обрушим на врагов бурю и сотрём их в пыль.

Она совсем не чувствует страха перед чудовищем? Неплохо, чтобы показать Джоэрти силу. Наша многолетняя связь с ней наконец-то начинает приносить плоды.

– Св-б-да! В-аааа-сть! В-ооой-нна! В-рррр-н-ть-рр! – Рык Джоэрти с каждым разом всё чётче складывался в слова.

Джастин ощутил запах разложения, словно Джоэрти наполнил стены башни своим зловонным дыханием, и оно разнеслось повсюду, забившись в пространство между каждым кирпичиком. Он поморщился, кашлянул, незаметно взмахнул рукой.

– Кровавая клятва? – Джастин посмотрел в упор на Диану и кивнул в сторону рвущегося наружу чудовища. Диана стояла чуть позади и внимательно наблюдала за каждым движением узника.

Под ногами Джастина мелькнула пищащая тень.

– Крыса! – прошипел лорд Маунверт.

Диана повела бровью в сторону спутника. Тот спокойно указал пальцем вниз, где в тусклом свете магического шара копошился грызун.

Лидер вольфентов, заметив шевеление, вздрогнул и резко просунул лапу между прутьями. Но магические оковы держали крепко. Ему оставалось только осесть на пол, гремя цепями и отчаянно скуля.

– Посмотри на него. Вряд ли он сможет правильно внять условиям клятвы. Это большой риск для нас. Лучше покажем ему свою силу, – возразила Диана.

Джастин кивнул. Он вытянул руку вперёд, направил кисть в сторону убегающей крысы.

– Морте́ммиус!

На ладони заискрился белый шар, от которого по коридору разлились зловещие отсветы. Блики пробежали по морде Джоэрти, будто разрезав её на две части. Джастин почувствовал от заклятия приятное тепло, растекающееся по рукам, и отпустил магический шар в свободный полёт. Заклинание с лёгким треском ударилось в беззащитную крысу. Зверёк дёрнулся и умер на месте.

Мгновенная смерть. Без крови и жалости со стороны убийцы.

Великолепная работа, вдохновляюще прекрасно! Жаль, отец не видит.

Джоэрти жалобно заскулил, отчего Джастин самодовольно усмехнулся. В его глазах блестело презрение к пленнику.

– Всех тварей можно истребить одинаково. Крысу, молодого волшебника или столетнее существо, заточённое в древней башне… Смерть не знает различий.

Джоэрти притих, словно его измученный мозг попытался осознать ситуацию.

– Мы друг друга поняли?

Джоэрти мотнул грязной головой и издал рык, заполнивший ужасом зал древней башни. Через минуту он неуклюже поднялся, сотрясая клетку, и Джастин, к своему удивлению, понял, насколько Джоэрти огромен: минимум десять футов[1].

– Прекрасно! Диана, ну что ж, ты готова даровать нашему пленнику свободу?

Джастин нетерпеливо повернулся к союзнице, ощущая, как горячее волнение разливается по телу.

Диана кивнула и протянула руки Джастину. Они встали лицом к лицу и соприкоснулись ладонями. Джастин почувствовал тепло рук спутницы. Магия наполняла до кончиков каждый её палец, каждое движение, каждый мимолётный жест.

Мгновение – и их взгляды переплелись в невесомом танце. В воздухе повисло напряжение, словно само пространство, ощутив их намерения, пошатнулось. По спине лорда Маунверта пробежали искорки волнения. Они будоражили, даровали надежду и предвещали опасность. Джастин улыбнулся.

Джастин и Диана одновременно направили ладони в сторону двери, прицелились в железные цепи, сковывающие тело и морду Джоэрти.

– Вола́нтес Левита́нтем! – пророкотала Диана стальным голосом, словно рассекала пространство мечом. Её взгляд вспыхнул азартом.

Разноцветные магические линии заплясали в тяжёлом воздухе. Колкими импульсами по телу заструилась духовная сила. Запахло грозой и лепестками роз.

Ленты света, порождённые их совместной магией, прорвали темноту. Отразились отблесками на пыльных стёклах древних окон, сплелись в кружева, обвились вокруг прутьев клетки, словно водоросли вокруг якоря, который спустился на дно моря.

– Инфе́риус Обсе́ллиенс!

Джастин нацелился на оковы чудовища. Его голос хрипел, но в интонациях чувствовалась уверенность. Он точно знал: у него получится.

Красная лента света вырвалась из его рук и ударила в цепи и намордник, словно стрела. Оковы запылали расплавленным железом. В воздухе разлился запах палёной шерсти.

Вот только Джоэрти даже не ощутил, как испарился металл, сковывающий его. Он вообще вряд ли сохранил способность чувствовать. Лишь потряс головой, издал первобытный клокот, но так и остался сидеть, даже не пытаясь сделать шаг навстречу свободе.

Досада. Наверное, его ум настолько повреждён, что он не может осознать произошедшее. И что теперь с ним делать?

– Твои оковы сняты, Джоэрти, – победоносно объявил Джастин. Он выпустил руки Дианы и сжал кулаки от нервного возбуждения.

Джоэрти зашевелился и снова оскалился, отрешённо глядя вверх. Из его груди вырвался звук, напоминающий булькающий смех. Внутри Джастина вспыхнул гнев.

Невозможно! Нет, всё не должно быть так! Наш путь не был пустой тратой времени. Мы сумеем добиться от этого безмозглого чудовища верности и служения. Хотя бы покорности!

– Джоэрти! – рявкнул лорд Маунверт.

В ответ – лишь эхо пробежало по замку. Существо продолжало неподвижно сидеть на месте. Видимо, приступ агрессии отнял у него последнюю энергию.

– Всё гораздо сложнее, чем мы ожидали. Он бессилен, – прошептала Диана.

Она нерешительно шагнула навстречу Джоэрти, словно перед ней сидел хищный зверь, готовый в любой момент атаковать.

– Молчи! – одёрнул её Джастин, сам не ожидая от себя такой реакции. Его обычная сдержанность уступила место гневу и отчаянию. Внутри росла буря. Но он, потомок великого рода, который в прошлом помогал отцу вести войну, не мог опустить руки. Он владел огромной магической силой. И должен вернуть монстру потерянный разум, а с ним и былую мощь.

Я зашёл слишком далеко, чтобы отступать!

Диана молчала. На её губах играла ухмылка, а взгляд стал иронично-снисходительным. Она сложила руки на груди и спокойно смотрела на происходящее. Джастина раздражала её надменная поза. Но сейчас  не время препираться.

– Мне понадобятся ключ от башни, портал, исцеляющая магия и время, – глухо прошептал он, когда ярость перестала сдавливать горло.

Джоэрти продолжал сидеть и невнятно бормотать, как выживший из ума старик перед смертью. Раздавленный и обречённый.

Глаза Дианы сузились. Она исподлобья глянула на спутника.

– Ключ – моя семейная реликвия. Я не могу его отдать. Даже тебе!

Джастин нервно повёл плечом.

Только не сейчас! Обойдусь без наставлений от дочери убийцы моего отца.

– Значит, путешествие оказалось напрасным? Как всегда, любишь тратить моё драгоценное время? Или ты забыла истинную причину? Смотри, Джоэрти у наших ног и должен стать оружием. Всё зависит от тебя! Прими верное решение, Диана! – Джастин встряхнул её за плечи и развернул к клетке. – Смотри!

Она ловко вывернулась из цепких пальцев и ядовито улыбнулась. В глазах метались вспышки негодования при внешнем ледяном спокойствии.

Джастин отпустил плечи Дианы и поражённо поднял ладони вверх.

– Насколько ты действительно предана мне?

Поражаюсь выдержке этой дамы!

– Я не могу отдать ключ. Просто поверь, так будет лучше.

Джастин набрал в лёгкие воздуха, чтобы разразиться гневом, но его прервал вой Джоэрти. Монстр задёргался и изогнулся всем телом, слюна закапала изо рта, путаясь в шерсти, глаза закатились, а лапы согнулись грязными крюками.

– Он хочет нам помочь, Диана, – уже спокойнее произнёс Джастин. – Он сможет стать нашим союзником. Уверуй в это! Но сначала  поможем ему.

Джастин требовательно потряс ладонью. Вой монстра гулким эхом разбивал пространство.

– Ключ! Я сделаю всё, чтобы нам подчинялись целые миры.

Тяжёлый взгляд его льдисто-голубых, почти белых глаз пронзал Диану. Джоэрти медленно поднимался, зловеще рыча.

– Ну же! – отчеканил Джастин, не в силах терпеть неоднозначное, холодное, давящее молчание, которым Диана мучила его каждый раз, когда за ней оставалось последнее слово. Она любила это делать. Но он был сильнее.

Никто не будет довлеть над потомком королей! И сейчас бросать мне вызов явно не время! Она должна сдаться, выхода нет!

– Помни, чем грозит нам обман. – Диана обнажила запястье, являя Джастину ветки кровавого дерева, которые вились и пульсировали на коже, впивались всё глубже в её плоть и душу.

– Смерть в муках не входит в мои планы, будь уверена в преданности. – Джастин нервно закатал рукав.

Похожий узор вился по его руке, только веток на дереве было гораздо меньше. Диана кивнула, запуская руку в складки плаща. Ткань зашуршала от прикосновения. Через секунду на её ладони лежал большой старый ключ. Металл потемнел от времени, но на нём всё ещё различалась гравировка с узором, повторяющим дерево на запястьях волшебников. Герб дома Сэвартов.

Джастин медленно забрал трофей. Холод металла обжёг пальцы и волной пробежал по телу, напитывая каждую клеточку.

Джастин убрал ключ в карман плаща, чтобы позже проникать в башню и помогать Джоэрти восстановиться.

– Джоэрти! Покажи свою силу!

Тот повернул к Джастину полузвериное лицо.

– Разбуди вольфентов!

От этой фразы в жёлтом взгляде монстра мелькнула искорка здравомыслия, словно в мозгу вспыхнула молния. Кривая ухмылка расколола лицо, как трещина на старой театральной маске.

Он явно всё понял. Достаточно было только упомянуть вольфентов, главное творение Джоэрти.

– Прр-бди-ттес, вооо-льффф-енты. Св-оооо-бода. Вл-сттть. Воооо-йна-ррр.

– Прекрасно! Продолжай. Во имя свободы, власти и войны!

Джастин торжественно взмахнул рукой, будто дирижёр управлял оркестром. Мерзкий вой был для него как прекраснейшая музыка.

– Зови их! Громче! Я хочу их узреть прямо сейчас!

Джоэрти откинул голову назад, сделал глубокий свистящий вдох. Его лёгкие наполнились воздухом. И он исторг леденящий кровь вой, похожий на крик подстреленного зверя, который собирался мстить жестокому охотнику.

Джастин ещё никогда не слышал такого звука. Притом что с тёмной магией он знаком с детства и уже сталкивался с ужасами Тьмы. Но сейчас даже он вздрогнул и отступил к стене.

– Джастин, ты уверен? – Диана схватила его за руку. Её пальцы казались ледяными.

– Пути назад нет. – Джастин чувствовал, как его глаза блестели от опьяняющего ощущения силы, а кожа покрылась холодным потом. – Они уже здесь!

Глава 1. Узник башни

Магический мир, 1665 год с разделения мира,

2003 год по нашему летоисчислению

Два часа назад

Окружённый зловещими слухами мыс с говорящим названием Ползучий находился на северо-востоке материка. Перламутровые туманы, невесомые, словно призраки, беззаботно ползли по отвесным скалам, расплывались по берегу и укутывали спящую местность. Камни, будто зубы морского зверя, вздымались над вершинами гор. Задувавший с океана ветер касался их ледяным дыханием и полировал до блеска. С унылым свистом проникал в щели, забирался в пещеры и разносился по всему хребту протяжным эхом.

Прищурившись от вьюги, неприятно покалывающей лицо, лорд Джастин Маунверт подошёл к краю скалы. Приложил руку козырьком ко лбу в самоуверенной надежде различить хоть что-нибудь в этой плотной, почти непроглядной дымке. Высота, на которой он стоял, ничуть не пугала Джастина, так что он посмотрел прямо вниз, на местность, раскинувшуюся под обрывом. Но, увы, вновь разглядел лишь камни. Они валялись повсюду, то тут, то там проявляясь в тумане. Чем-то они напоминали древние статуи давно заброшенного замка.

Джастин внимательно осмотрел их.

Похоже, не так давно здесь прошёл оползень…

Все легенды гласили: это место с давних времен славилось немилостивой стихией, которая всегда заставала путников врасплох. Поэтому он так и назывался: мыс Ползучий.

Интересно, сколько безжизненных тел полегло под камнями. Сотни? Тысячи? Или больше?

Беспощадный сумрак не волновало, какими сильными или статусными были жертвы. Среди мёртвых булыжников свою гибель встретили обычные путники, которые наслушались старых легенд, неудачливые воины, обратившиеся к тёмным силам, и известные по всему миру знатные особы. Например, родители Ричарда Мо́рнелла – знаменитого мастера магии и самообороны, – тщетно пытавшиеся исследовать этот глухой край.

Не все великие сумели пройти через жадный до крови Ползучий мыс! Что говорить об обычных смертных?

От таких раздумий по спине Джастина пробежали мурашки. Против местной природы не было чар, а значит, и он может повторить незавидную участь. На такие мысли наводили странные колебания в воздухе. Коварная местность замерла, ожидая, когда Джастин и его помощница сделают опрометчивый шаг. Поскользнутся, оступятся, а затем полетят прямо в пасть голодного океана. Мыс настойчиво жаждал их смерти.

Но Джастин верил – мыс не сможет его убить. От мороза он защитил себя заклинанием Фредие́ттис – обволакивающими всё тело чарами, которые не позволяют холоду проходить сквозь одежду. Эту магию волшебники изучали на старших курсах магических школ и академий, поэтому у лорда Маунверта, сильного мага из родовитой семьи, она не вызвала трудностей.

Но больше его согревало пламя решимости. Он уверил себя в триумфе, несмотря на препятствия, которые могли помешать на пути.

– Ничего не видно. Не боишься? – За спиной он услышал низкий и бархатистый голос своей помощницы из древнего аристократического рода, леди Дианы Сэварт. Вместе они проделали путь от Туманного полуострова до Ползучего мыса. И почти достигли цели.

Он обернулся. Диана смотрела на него пронзительным взглядом смарагдовых[2] глаз из-под тяжёлой ткани чёрного капюшона, которым она всегда закрывала лицо. От неё словно веяло холодом, таким же, как от окружающих скал. Даже аромат её духов, ударивший в нос, напоминал сочетание мяты и свежести морозного утра.

– Чего мне бояться? Смерти? Скорее она должна бояться меня, – нервно усмехнулся лорд Маунверт и носком ботинка пнул камень. Булыжник с хрустом полетел вниз.

– Мои родители тоже любили играть со смертью и…

Джастин схватил руку Дианы выше локтя, заставив замолчать на полуслове. Ему не хотелось слушать о её родителях.

Двенадцать лет назад, во время битвы за Туманный полуостров, лорд Эскала́нт Сэварт одолел на поле боя лорда Говарда Маунверта и пронзил мечом его грудь. Через некоторое время старшие Сэварты бесследно пропали. По слухам, они отправились в путешествие и там встретили смерть.

– Умерьте свой пыл, милорд. – Диана с невозмутимым спокойствием выдернула руку из его пальцев. – Иначе вам не попасть в башню.

Он стремился к Северной башне на краю Ползучего мыса, где более ста лет томилось чудовище. Диана Сэварт рассказала ему легенду о братьях Джоэрти, запертых в башне за создание опасных волшебных существ, могущество которых посеяло хаос в магических землях. Старший Джоэрти мог помочь ему вернуть величие семьи. Его отцу, Говарду Маунверту, в прошлом удалось совершить революцию, погубить множество магов и почти возродить монархию. И погибнуть от меча Сэвартов спустя годы войны.

Джастин Маунверт, тогда ещё молодой волшебник, тоже участвовал в последних военных походах отца, но как помощник. Он не погиб, но получил рану, от которой исцелялся двенадцать лет. Он до сих пор вспоминал привкус пролитой крови с горечью разбитых надежд.

Но за это время лорд Маунверт не только стал мудрым мужчиной тридцати шести лет, но и продумал план, чтобы снова явить себя волшебному миру и вернуть величие своего незаслуженно забытого рода. Его льдисто-голубые (почти белые) глаза теперь вновь пылали амбициями. Он собирался стать воином и стратегом, а ещё – истинным лордом, который возьмёт кубок власти в свои руки. Пусть титулы и давно утратили былое значение, оставшись лишь памятной традицией и наследием предков.

И судьба подсказала ему решение. В башню Джоэрти заточила волшебница, являвшаяся предком Дианы, и у неё был ключ. Она хранила его как семейную реликвию, не стремясь к захватам и войнам. Но лорд Маунверт не мог упустить шанс.

Дорога заняла несколько дней. Джастина раздражало, что телепортироваться туда сразу не получалось: маги могли переместиться лишь в те места, куда чётко представляли дорогу, так как ранее уже преодолевали этот путь сами. Но приходилось смириться. Хорошо, что он – как и все волшебники в его мире – не нуждался в еде и сне, а от холода помогали специальные ритуалы. Поэтому отвага не покидала ни Джастина, ни его спутницу.

– Помните о клятве, миледи, – с наигранным флиртом в голосе заметил Джастин, посмотрев на едва заметную веточку кровавого дерева, аккуратно оплетающую тонкое запястье Дианы.

Не разрываемый даже самой мощной магией ритуал кровавого дерева создали сами Сэварты и с древних времён заключали его друг с другом, чтобы избежать предательства: произносили слова заклятия над чашей, куда каждый капал кровь. А после у всех участников ритуала появлялись проклятые метки в форме веток деревьев: их количество равнялось числу участников клятвы. Нарушившего обет или даже просто помыслившего о его нарушении настигала жестокая смерть ещё до того, как он собрался бы осуществить задуманное. Перед сотрудничеством Джастин и Диана связали себя такой же магией, хотя род Маунвертов не имел к роду Сэвартов никакого отношения. Но Диана знала клятву, поэтому воспроизвела её и с Джастином. Они друг другу не доверяли.

– О, знаете, я не так играю со смертью, как вы…

Диана рассеянно отвела взгляд. Это мимолетное движение не ускользнуло от внимания Джастина. Но истина проста: кровавую клятву нарушить нельзя. Поэтому он мог быть спокоен.

Через несколько секунд Диана вновь посмотрела на него привычным сосредоточенным взглядом и улыбнулась лишь уголками губ:

– Идём.

Они спускались со скалы быстро, но осторожно. Сугробы хрустели под подошвами ботинок, а шероховатая почва осыпалась от каждого шага. Даже ветер, хлеставший в лицо, казалось, пытался сбить с пути или, хуже того, столкнуть вниз.

Их окружал суровый пейзаж севера. Снежные шапки, наросшие за много лет, лежали на вершинах белыми коронами. Солнце было тусклым, почти полумёртвым. Его лучи изредка прорывались сквозь сумрак, подсвечивали сугробы, а затем незаметно терялись во мгле, словно заблудившиеся путники без карты. Со стороны океана, который бушевал на востоке, тянулся запах соли. К нему примешивались горькие ароматы. Это был вечный вальс тоски и смерти под музыку ветра и волн, которые с ритуальным упорством уже много веков разбивались об утёсы, расплёскивая хлопья пены в стороны. Джастин ощущал мерный звук как удары маятников внутри черепной коробки.

Через несколько минут они спустились к тропе, которая вела к самой башне. Всюду валялись осколки камней, разных по виду, размеру и форме. Волны омыли, а ветер так отшлифовал некоторые из них, что они стали похожи на отточенные могильные постаменты. Так и просили положить на себя мёртвое тело. Или стать памятником.

Джастин мимолётно обернулся. На западе остались скалы, которые по направлению к северу становились более плавными и переходили в хребты. На юге из тумана выступали высокие вершины Лунного леса – одного из самых таинственных мест этого мира, где небо было фиолетовым и где каждую ночь восходила ярко-розовая луна. Казалось, весь мир остался позади, и теперь они, проделавшие долгий путь, стоят у его края и смотрят на огромное каменное изваяние на краю мыса. Северную башню.

Легендарная крепость, обшарпанная злыми буранами, возвышалась словно мифический исполин-часовой на границе миров. Неизвестные тени ползли по истёсанным стенам, фигурным башенкам и стрельчатым окнам, будто жаждали отыскать уязвимое место в монолите, но никак не могли найти и проникнуть внутрь. За окнами, покрытыми инеем, таилась вековая морозная пустота, абсолютно чёрная, липкая и безмолвная. Казалось, что Нечто смотрело прямо в душу путников и заставляло их ёжиться от пронзающего холода, медленно, но верно охватывающего всё человеческое естество.

На подступе к башне стояли два стражника с молотами. Суровые северные воины-эрли́нги, занесённые судьбой охранять этот гиблый уголок мира. Всё потому, что народ эрлингов не только привык к суровым условиям, но ещё и славился устрашающим ростом в два раза выше человеческого, мастерством в бою и оружием из особенно прочной стали. Железные доспехи придавали им грозный и непобедимый вид. Считалось, что эрлинги по кровному долгу обладали связью с оружием и веками хранили тайны в тёмных, насыщенных жаром шахтах, где они на протяжении своей жизни ковали различное оружие на заказ. Они ни с кем не делились секретами своего мастерства. Их творения были гораздо прочнее, удобнее и острее, чем любое другое оружие, созданное кузнецами прочих народов.

Присмотревшись к охранникам, Джастин заметил, что один был темноволосым, мускулистым и патлатым, словно дикарь, а второй – блондином с короткими волосами, более юным и не таким суровым. Второй подражал старшему, но даже его руки, сжимавшие молот, дрожали, а движения казались суетливыми.

Он нервничает. Прекрасно, это нам на руку. Значит, победить его не составит труда.

Хотя Джастин отдавал себе отчёт, что эрлинги прекрасно экипированы. Оба в доспехах, которые даже в редких лучах солнца сверкали сильнее, чем обычная сталь в ясный день. Латы стражников дополнялись наплечниками и нагрудниками, кожаными поясами с металлическими пряжками, наколенниками и высокими башмаками с пластинами, защищающими голень. Их лица частично прикрывали шлемы, а в руках они держали щиты из массивного дерева, сверху покрытые сталью для подавления магии. Все элементы снаряжения были украшены мехом, а также гербами с изображением белого медведя, стоящего на задних лапах, а передними – сжимающего огромный меч.

К молотам с деревянными рукоятями, расписанными рунами, крепились головки с шипами и выступами. На металлической поверхности виднелись рифления и гравировки.

Как только Джастин и Диана приблизились к входу в башню, эрлинги вздрогнули, отчего их доспехи лязгнули. Воины окинули магов суровыми недоверчивыми взглядами, словно те были ворами, которые хотели украсть древние сокровища. А затем заняли боевую позу и выставили молоты перед собой. Приготовились к нападению.

Джастин мельком посмотрел на Диану:  она держала спину прямо, голова – гордо поднята, а в движениях не чувствовалось ни капли суетливости. Этим славились все Сэварты. Джастин восхищался абсолютным, непоколебимым, ледяным спокойствием Сэвартов, которое превращалось в такую же холодную ярость, когда на их пути появлялись враги. Сэварты убивали противников без эмоций.

– Кто идёт сюда? – проревел темноволосый эрлинг, его голос раскатистым эхом отразился от скал.

Выступив вперёд, Диана лёгким жестом скинула капюшон. Её глаза сверкнули, словно изумруды на рукояти клинка, а чёрные волосы рассыпались по плечам. Она изящным движением вызволила из кармана мантии тяжёлый металлический ключ с искусной гравировкой в виде кровавого дерева.

– Этот ключ достался мне от самой леди Дели́нии Сэварт, построившей эту башню. Я леди Диана Сэварт, её потомок, – решительно заявила она, указывая на твердыню позади охранников. – Рядом со мной мой брат, лорд Гилберт Сэварт. Мы пришли сюда по кровному праву.

Твой брат… Теперь это так называется? Правда?

Услышав, что Диана назвала его братом Гилбертом, Джастин не смог сдержать ухмылку: в его голове сразу же всплыли свежие воспоминания об их жарких любовных утехах.

Нет, между ними не было романтической влюблённости. Джастин считал Диану средством – и только. Он в принципе не верил в любовь, полагая, что чувства – лишь маска выгоды. Однако тайная страсть не угасала уже двенадцать лет. А ещё Диана была одной из немногих магов, кто примкнул к нему после падения и остался рядом на долгие годы. Она разделяла его веру в победу и ненависть к старшим Сэвартам, своим родителям. Диана считала их предателями: уехать в опасное путешествие и оставить ей семерых младших братьев и сестёр – верх безрассудства. В семнадцать лет её мечты о великих подвигах разбились о необходимость растить детей, заменяя им мать.

– Доказательство? – прогрохотал охранник. Он изучающе посмотрел на Диану и ключ в её руке, но она даже не дрогнула под пристальным взглядом. Только приподняла бровь и язвительно усмехнулась:

– Не слишком ли много требований?

– Или доказывайте свои слова, или убирайтесь! – Темноволосый эрлинг угрожающе взмахнул молотом.

– Хорошо, – со снисхождением ответила Диана.

Джастин заметил, как резко дёрнулось её плечо – явный признак едва сдерживаемой злости.

– У нас есть доказательства.

Она вытянула одну руку, а второй отодвинула рукав. На её запястье показался замысловатый узор – кровавое дерево, ветви которого состояли из шрамов. Такой же, как на ключе. Его алые линии пульсировали спрятанной в них магией.

– Это – кровавое дерево, символ семейной клятвы Сэвартов, которой мы с древнейших лет связываем друг друга перед серьёзными испытаниями, чтобы избежать предательства. Мой брат дал такую же.

Джастин решил соответствовать образу Гилберта. Отвернув рукав своей мантии, он показал похожий знак на собственной руке.

Это дерево было меньше, чем у Дианы, и его ветки казались не такими густыми, потому что Джастин вступил в клятвенный союз лишь с одной из Сэвартов, в то время как Диана – со всей своей семьёй.

Охранники задумчиво переглянулись, а Джастин ухмыльнулся, с трудом скрывая презрение к стражникам.

Как же они всё-таки жалки…

По своему долгу им приходилось проводить всю жизнь на пустом мысе около старой башни, терпя постоянные капризы погоды. Может, внешне они и казались грозными, но на самом деле внушали жалость. Джастин не мог назвать это иначе.

Тем не менее он наигранно сделал шаг вперёд, театрально взмахнул рукой и торжественно произнёс:

– Как видите, мы с сестрой связаны кровью и честью. Я предлагаю вам отойти в сторону и позволить нам войти. Или столкнётесь с магией двух особо талантливых[3] волшебников из древнейших и сильнейших родов.

Для посторонних такая манера речи могла бы показаться странной, но знатные маги из древних родов привыкли изъясняться именно так.

Светловолосый эрлинг прищурил глаза, тряхнул головой и опустил молот. Джастин посмотрел на него с надеждой – может быть, стражник, до этого момента не возразивший ни слова, позволит им пройти. Джастину не хотелось тратить время и силы на каких-то охранников, сражаться с ними, портить отношения с расой эрлингов, которые вполне могли стать хорошими союзниками. Лучше поберечь весь запал для встречи с Джоэрти.

Но темноволосый эрлинг нарушил его планы. Он вызывающе усмехнулся, окинув кровавые метки скептическим взглядом:

– А если вы подделали эту вашу клятву? Нет, так нас не убедить. Давайте больше доказательств.

Вот же отвратительный тип!

Глядя на его морщинистое лицо, заросшее бородой, Джастин думал, что неплохо было бы отделить его тупую голову от неуклюжего тела… Почти ничего бы не изменилось.

– Прошло больше ста лет. – В голосе Дианы послышалась стальная ярость. Она опустила руку, спрятала ключ, взглянула охраннику прямо в глаза и проговорила медленно, чётко и уверенно: – Теперь я ваша леди, а Гилберт – ваш лорд.

Эрлинги начали переговариваться друг с другом на наречии Сце́берга, которое Джастин не понимал. Однако он не мог упустить возможность, возникшую благодаря этой паузе, и решил перейти к самому весомому предложению. От этого стражники точно не смогут отказаться – иначе сами же обрекут себя на тяжкую жизнь ради сомнительного долга.

Окунув руку в карман мантии, лорд Маунверт вызволил небольшой и на первый взгляд неприметный сундучок. Затем поставил свой дар на булыжник, который лежал между ним и стражниками, вытянул руку и произнёс:

– Аме́нтрио.

Из его ладони вырвалась красная вспышка и ударила в сундук. Лязгнула крышка, словно мечи столкнулись в бою. Подарок начал стремительно увеличиваться в размерах, являя целые сверкающие горы сокровищ, мехов и согревающих зелий. Волшебники настолько не поскупились, что в богатствах можно было утонуть, – пусть титулы после свержения монархии стали лишь формальностью и данью уважения предкам, но знатное происхождение всё равно имело свои плюсы.

– Может быть, это поможет убедить вас? – Джастин с удовольствием заметил, как глаза обоих охранников загорелись от жадности. Их боевые позы стали неуклюжими и напряжёнными. Теперь они были не так настроены защищать вверенную им территорию.

Даже опытным охотникам бывает сложно не выдавать свою жадность при виде ценной и желанной добычи.

Темноволосый эрлинг не опустил молот, но сделал полшага к подаянию, наклонился и принялся азартно рассматривать сокровища. Его молчаливый товарищ, помявшись на месте, неуверенно протянул:

– Может быть… Договоримся?

– Конечно, мы можем договориться. – Изобразив беззаботную улыбку, Джастин запустил руку в сундук, зачерпнул горстку драгоценных камней и начал перебирать их в ладони. Диана в это время стояла поодаль и внимательно наблюдала. Джастину показалось: она с трудом сдерживает улыбку. – Знаете, – задумчиво проговорил лорд Маунверт. – Благодаря этим сокровищам вы сможете по статусу приблизиться к своему королю, ни больше ни меньше.

Он пропустил драгоценности сквозь пальцы, и они упали в сундук с тихим стеклянным звоном.

– Правда? – более юный эрлинг широко раскрыл глаза, уже не сдерживая своё восхищение.

– Нет! – рявкнул главный стражник, выпрямляясь и отходя от взятки. Его голос разрезал тишину, словно нож кружевную ткань. Он угрожающе взмахнул молотом. – Наглые, льстивые самозванцы. Уходите сейчас – или столкнётесь с последствиями!

– Тогда наш диалог окончен, – бросил Джастин, захлопывая крышку сундука и ощущая, как в висках пульсирует ярость. Он больше не думал ни о союзе, ни о том, что впереди,  возможно, предстояла более сложная битва, для которой не мешало бы экономить силы.

Вытянув руку, он отчётливо произнёс: «Мортеммиус!», целясь прямо в темноволосого стражника. В его ладони появился белый светящийся шар. Магическое пламя, способное убить одним ударом, приятно согревало и дарило ощущение собственного превосходства. В нос проникал горьковатый запах сожжённой плоти.

Он приготовился запустить шар в жертву. Но резко остановился, сдерживая магию в ладони. Его схватили за плечо. Это была Диана.

– Постой. – Ледяной шёпот над ухом заставил невольно вздрогнуть, отчего Джастин даже чуть не выпустил убивающий шар. Она знала, как использовать свою привлекательность и в нужный момент остановить. Он, как и всегда, покорился. Пока действительно было не время для убийств. Он поспешил. Но ничего. Эрлинги уже почувствовали опасность. Даже старший, хоть и выкрикивал обвинения, медлил с ударом.

– Воры! Самозванцы! – Темноволосый продолжил свою тираду. Его лицо покраснело, тело тряслось так, что даже доспехи и оружие бренчали, а глаза азартно блестели. Но на всякий случай он отошёл на шаг.

Второй охранник и вовсе прижался к стене и с опаской смотрел на ладонь лорда Маунверта, в которой тот ещё сжимал смертоносную шаровую молнию. В лице молчаливого эрлинга не осталось ни капли от прежней суровости. Только страх, завладевший им с ног до головы.

– Может быть, есть мирный путь? – неуверенно пробормотал молодой эрлинг.

Лорд Маунверт криво улыбнулся, упиваясь ощущением власти. Ему стоило только сделать лёгкий взмах ладонью, и птица вырвется на волю, обдав стражников пламенем живой смерти.

Лорд Маунверт был почти что вершителем судеб. Снова, прямо как двенадцать лет назад, когда он покорял один регион за другим вместе с отцом.

Это будоражило и кружило голову.

– Я даю вам последний шанс. Если не отступите сейчас, это заклятие убьёт вас. Если позволите нам пройти, я брошу заклинание в стену, – заявил Джастин тоном командира, отважно делая шаг прямо навстречу охранникам. – Ваше решение?

– Не подходи! – Старший эрлинг, словно, напротив, осмелевший от его слов, снова замахал молотом. Однако даже его голос дрожал и срывался, как у студента, который пытается вести себя смело на важном экзамене.

– Что ж. Ваш выбор. – Джастин равнодушно пожал плечами и собрался отпустить заклинание. Но снова его намерения прервал крик Дианы:

– Обернись!

Кажется, или в её интонации прозвучала тревога?

В тот же миг Джастин осознал, что не заметил одну деталь, увлёкшись спором. Ползучий мыс уже не был таким безмолвным. Тишину нарушал пока негромкий, но стремительно усиливающийся треск, который доносился из тумана. Будто невидимая рука, спрятавшаяся во мгле, крушила скалы. Рука настолько сильная, что сломать камень ей было не сложнее, чем смять бумагу.

Не выпуская из рук молнию, Джастин обернулся, чтобы присмотреться получше. Но туман был настолько густым, что он увидел только смутные силуэты, которые крались во мгле, как самые безумные кошмары в ночи. Они притаились. Ждали своего выхода, который вот-вот произойдёт. Готовились нещадно обрушить камни на всех, кто попадётся на пути.

Времени было совсем мало.

Следовало как можно скорее попасть в башню. Теперь уж точно пора идти напролом.

Но не успел Джастин отправить чары в эрлингов, как почувствовал, что над ним нависло что-то большое и тяжёлое. Тень окружила его, расплылась вокруг его фигуры и разбросанных камней.

Медленно подняв голову, он обнаружил, что молот старшего стражника оказался в нескольких дюймах от его головы. В отражении металла лорд Маунверт увидел собственное лицо – хмурое, напряжённое, но насмешливое. Былой азарт, подпитанный яростью, ударил в виски, он едко ухмыльнулся – и наконец запустил убивающую молнию, невзирая на просьбу Дианы.

Стражник выставил щит. Заклинание рассыпалось сотнями искр о преграду, покрытую прочнейшей сталью эрлингов, которая выдерживала даже такую сильную магию. Послышался лязг металла. К нему примешался неизвестный грохот, тот странный звук со стороны скал.

Только теперь намного более явный.

Не успели!

Гром эхом пронёсся по всему Ползучему мысу и окружающим скалам. Земля под ногами задрожала, а камни начали двигаться и стонать, словно мученики, жаждущие мести. Они проявлялись из тумана. Прорывали его мутную завесу своей удивительной силой, с которой Джастин ещё никогда в жизни не сталкивался воочию.

– О боги! – вскрикнул темноволосый эрлинг с явной паникой в голосе. – Ползучие скалы. Они двигаются! – Его голос был едва различим за рёвом оползня. Да и сам он как будто забыл о Джастине, пару секунд назад запустившем в него смертельное заклинание. Даже опустил щит. Вмиг побледнел. И устремил всё внимание на копошащихся в тумане каменных змей.

Его товарищ и вовсе застыл на месте. Он словно сросся с башней и превратился в статую, готовую в любой момент разрушиться и прокатиться по всему мысу вместе с кучей живых валунов. Даже взгляд его стал безотчётным, неживым. Может, он и вовсе умер?

Буйство стихии в это время усиливалось. Обломки булыжников разлетались в разные стороны. Стоило сделать лишний шаг, того и гляди – придавит, похоронит заживо.

Всё кругом рушилось, кроме башни.

Она оставалась нетронутой. Её фасад по-прежнему возвышался над мысом неприступной крепостью, защищённой невидимой древнейшей магией.

Даже Джастину стало некомфортно. Несмотря на всю его отвагу. Ледяная океаническая вода, с прежним упорством окатывающая берег, словно залилась ему внутрь, заменила кровь в венах.

В первые секунды оползня он замер. Глядел, как из неосязаемого тумана выбираются вполне осязаемые глыбы и разлетаются в разные стороны смертоносными брызгами с пронзительным грохотом. Поначалу он даже и забыл: для него они могут нести не меньшую смерть.

Но осознание опасности вскоре завладело Джастином. Он начал судорожно осматриваться и искать спасение.

До пещер в скалах они могли не добежать. Прятаться в Теннари́йском океане – тоже не самый лучший выход, даже несмотря на умение плавать и все прекрасные магические таланты. От глубины и холода они могли защитить себя колдовством, но в воде обитали разные опасные существа и, вероятно, скрывалась магия.

Разумеется, больше всего притягивал вход в башню. Неприступная каменная дверь, которой были нипочем даже такие игры стихии, находилась всего в нескольких шагах. Звала в объятия морозного чернильного мрака, поселившегося внутри. Несла спасение.

Джастин вытянул руку и рванул вперёд, выкрикивая на ходу заклятие Мортеммиус. Он уже не целился в конкретного эрлинга. Нужно было оттолкнуть хотя бы одного из них, и тогда они с Дианой подберутся к башне. А если эрлинги начнут сопротивляться, то все потеряют драгоценное время. Тогда не избежать смерти. Никому.

Под его ногами возникали трещины. Шли прямо ко входу, прогрызали дорогу, но всё ещё не касались башни, словно боясь запрятанной там сущности.

Джастин перепрыгнул через очередной разлом и снова запустил белую молнию. Она полетела в эрлингов, но ни один из них не упал. Он промахнулся. Только очередные камни лопнули от его магии, и к их землистым осколкам прибавились ещё и белые отблески заклятия, словно брызги моря, разбитые якорем корабля.

А ещё он услышал голос Дианы. Она говорила очень громко и отчаянно, пытаясь перекричать стихию так, что её слова срывались, уносились на полуфразе, сохраняя в себе лишь кусочки смысла.

Он обернулся. В наползающем тумане он не различил все подробности её лица, только очертания силуэта и отдельные движения.

Диана стояла позади него, около расползавшейся трещины. Она всё ещё была спокойна. Но её всегда плавные движения стали скованными, а голос дрожал. Джастин чувствовал, что страх не обошёл стороной и её.

Внушительные фигуры эрлингов, до сих пор стоявших на своем посту прямо перед Джастином, резко дёрнулись. Светловолосый наконец пришёл в себя и принялся размахивать молотом, отчаянно крича: «Оползень!» Его глаза казались стеклянными, лицо – маской с гримасой, а движения – паникой утопающего. Неужели они утонут вместе? О нет, Джастин не должен этого допустить. Ни за что.

– Уходите! Я разрешаю вам спасти свои жизни! У вас есть несколько секунд! – снова закричала Диана, подняла руку и перепрыгнула через трещину. Теперь она стояла совсем рядом с Джастином. И он мог увидеть ужас, который метался в её глазах. И даже почувствовать его. Он передавался и ему, бился где-то внутри таким же беспорядочно-хаотичным ритмом, как мелодия оползня, продолжавшая реветь над мысом. Каждая мышца напрягалась. Стоять на месте было всё сложнее. Но и отступать – некуда.

В воздухе отчётливо запахло землёй. Этим запахом, казалось, наполнился и сам туман. Он как будто поднял из могил руки покойников и заставлял их толкать камни.

Темноволосый эрлинг, до последнего верный долгу, загородил проход Джастину и Диане молотом. Но его рука уже не так уверенно держала оружие. Пальцы могучей ладони дрожали. Каждое движение выдавало желание поскорее уйти и спасти свою драгоценную жизнь. Второй эрлинг продолжал метаться и кричать. Он, кажется, уже был неспособен на что-то другое.

– Зайдёте внутрь? Только ни слова моим братьям и сёстрам. Иначе вам не избежать страшной гибели от моей руки!

Диана отчаянно пыталась перекричать шум оползня. Но Джастин её услышал. Внутри вспыхнуло негодование. Оно придало ему, уставшему от сражений со стихией и несговорчивыми эрлингами, дополнительной энергии.

– Диана, нет! Они не пойдут с нами! Ты хочешь осквернить стены своей семейной святыни?!

Джастин обернулся к ней, но тут же закрыл лицо тканью, уворачиваясь от летящих в него обломков. Темноволосый эрлинг, однако, услышал её предложение и резко опустил оружие. Его товарищ посмотрел на Диану со смутной надеждой.

– Джастин, у нас нет выбора! – Диана приземлилась рядом и схватила его за руку. – Иначе мы погибнем! Все вместе!

Словно вторя её словам, земля вновь с воем содрогнулась, и охранники припали к стене, крепко держась за выступы. Магов и стражников разделяло несколько шагов.

– Может, убежим, пока не поздно?

Светловолосый эрлинг с умоляющим видом теребил руку своего непоколебимого товарища.

– Нет! – рявкнул тот. – Мы стоим на посту до конца! Или идём в башню!

Он подпустил Диану к двери. Она осторожно коснулась замочной скважины. Провела несколько раз по ней ладонью, изучая на наличие ловушек. Затем снова достала из кармана мантии ключ от башни.

– Вы никуда не пойдёте!

Джастин крикнул в сторону эрлингов и рванул к Диане, обхватил её за талию. Сжал в своей ладони её руку с ключом. Ощутил гладкий холод металла в пальцах. Ключ был почти у него. Ещё секунда, и он сам сможет попасть в башню, скинув в пропасть эрлингов. А если Диана случайно упадёт вместе с ними, оступившись у трещины, это не будет нарушением клятвы.

Джастин чувствовал, как нетерпение внутри него скребётся, пробегает колкими мурашками, смешиваясь с волнами страха. Ведь оползень ещё не прекратился. Камни продолжали срываться с утёсов. Они уже преградили обратную дорогу, выстроились целой стеной – вернуться пешком не представлялось возможным.

Оставалось идти только вперёд, а назад – телепортироваться, так как они уже прошли эту дорогу до конца своим ходом.

– Попробуешь навредить мне? – нервно усмехнулась Диана, выхватывая ключ из руки Джастина и прикладывая его к замочной скважине. В ту же секунду над головой снова навис молот старшего эрлинга, который уже явно намеревался последовать за ними в башню.

Очередная смертоносная волна камней пронеслась мимо. Земля под ногами задрожала. Между Джастином и Дианой разрасталась трещина. Джастин в последний момент отскочил в другую сторону, отпустив помощницу. Глаза неприятно резануло от пыли.

– Джастин! Ключ!

Джастин увидел, что Диана, стоявшая на клочке земли, крепко прижалась к стене, а в её глазах метался ужас. Ключ валялся возле трещины. И в любой момент мог соскользнуть вниз. Стоило земле лишь немного вздрогнуть.

Джастин потянулся к ключу.

Нет! Слишком опасно.

Если он даже попытается его достать – может соскользнуть. А магия, если неправильно рассчитать силу, столкнёт ключ. Все мускулы в теле Джастина напряглись, обжигаемые гневом.

Неужели всё потеряно?

Взгляд упал на темноволосого эрлинга, который стоял ближе всех к трещине. В руках тот по-прежнему сжимал огромный молот. Он мог дотянуться до ключа.

– Если вы достанете ключ – сможете пройти в башню. Обещаю!

Джастин сдался, осознавая, что другого выхода просто нет.

– Давай! – чуть ли не жалостливым тоном попросил младший эрлинг, слегка подталкивая старшего. Оползень не прекращался и, казалось, только набирал обороты. Скалы с грохотом сталкивались и переваливались. Туман рвался, как комки ваты.

– Быстрее! – поторопила Диана, прикрывая голову одной рукой.

Наконец темноволосый эрлинг перевернул молот и потянулся к трещине. Схватил ключ. Сильным рывком толкнул его к Диане вместе с горстью мёрзлой земли.

Диана подняла ключ и вставила в скважину. Послышался лязг. Она несколько раз повернула ключ, отчего гудение металла стало таким противным, словно заныли кости древних магов, ругая смельчаков, нарушивших вечный покой. Джастин поморщился.

Диана вытянула руку вперёд, прикладывая ладонь к двери, посмотрела в упор в одну точку и воспроизвела ментальное заклятие. Дверь поддалась и отворилась. Пахнуло гнилью и мраком из коридора.

Оползень догонял. Ветер угрожающе бил в лицо, а на земле образовывались новые разломы. Джастин и Диана вместе с эрлингами заскочили внутрь. Диана повторила свой ментальный ритуал, заставляя дверь со зловещим грохотом закрыться, оставляя позади разворачивающийся хаос. Джастину показалось, что с таким звуком закрываются двери склепа.

Джастин прижался к стене, чтобы отдышаться. Его грудь тяжело вздымалась, кровь методично ударяла в виски. Очередное напоминание о его смертности, которую он так ненавидел.

Когда дверь окончательно закрылась, Джастин начал осматриваться. Они стояли в тускло освещённом магическим сиянием коридоре башни. На первый взгляд сложно было понять, что это тюрьма. Башня больше напоминала исторический памятник, возведённый потомками в честь знаменитого предка ещё в незапамятные времена, но с тех пор ни разу не посещаемый.

– Стойте здесь, – приказала Диана эрлингам, указывая на место около входа. Охранники, благодарные за спасение жизни, покорились и застыли в привычной боевой позе около захлопнувшейся двери.

– Ни шагу внутрь, – процедил Джастин, которому всё ещё не нравилась идея нахождения здесь посторонних. Тем более – охранников. Но что поделать – это было лучше, чем потерять ключ.

– Слушаемся, господин, – облегчённо выдохнул светловолосый стражник. Товарищ окинул его неодобрительным взглядом, однако ничего не сказал. Только молча кивнул Джастину. В башню им заходить нельзя было в любом случае.

Оставив эрлингов около двери, волшебники отправились вглубь. Помещение было огромным и пустым, разве что у стен валялись остатки мебели – разбитые стулья, скамьи и обломки столов. По потолку и стенам разбегались трещины, а мутный магический свет наполнял их, как океаническая вода – впадины после оползней. Тени скользили по каменным балкам и колоннам, разрываясь, словно хрупкие страницы старой книги.

Рёв оползня ещё слышался, но уже был приглушённым, будто его отделяла от волшебников пелена между миром живых и мёртвых. Зато из глубины башни раздавались скрипы неизвестного происхождения, хруст каменной крошки и вой ветра.

Запахи сырости и йода щекотали нос, Джастин даже почувствовал мерзкий вкус горьковато-солёной воды. Ветер пальцами утопленника забирался под одежду и касался кожи, обжигая её невесомым магическим холодом. Против этого колдовства не помогало даже заклятие Фредиеттис, которым он защитил себя от обморожения ещё перед странствием.

Холод словно касался нервных окончаний души. И все сомнения и страхи в эту минуту отступили. Атмосфера башни давала Джастину силу и указывала путь. От этого ощущения он саркастично улыбнулся:

– Очаровательное место.

– Здесь нужно соблюдать осторожность. Держись поближе.

Диана была, как никогда, сосредоточена. Она тщательно оглядывала каждый угол.

В конце коридора перед ними показалась деревянная, испорченная плесенью и крысами витая лестница. Вокруг валялись мелкие камни – потолок осыпался от старости. Вспомнив оползень, Джастин невольно дёрнулся и поднял взгляд вверх, осматривая разрушенные участки: ему не хотелось быть погребённым в стенах древней тюрьмы.

Диана поспешно скользнула на лестницу, шелестя плащом. Джастин последовал за ней по стонущим, потрескавшимся от тяжести времени ступеням. Всё дышало смертельной жизнью, которая уже сто лет обитала здесь и была не рада внезапным гостям. Мимолётная тень, похожая на тонкие пальцы, мелькнула на камнях. Что-то снова вскрикнуло, всхлипнуло и лопнуло, словно яичная скорлупа, где-то в середине башни. Джастин замер. Прислушался к звукам. Но решил не отставать от Дианы, которая продолжала как ни в чём не бывало подниматься. Так было лучше для всех.

Когда они наконец достигли последнего этажа, Джастин резко остановился. В нос ударил мерзкий запах разложения и железа. Кровь. Джастин поморщился. Идти дальше не хотелось. Чем дальше он ступал, тем тяжелее становился воздух. Диана тоже застыла, накинув на лицо капюшон и прикрываясь от ядовитых паров. Она прошептала заклятие, и в руках каждого из путников вспыхнули магические шары света, словно на ладони опустились светлячки. Дрожащее сияние разлилось по всему помещению, проявляя очертания предметов. В золотистом свете возникли многочисленные железные прутья клеток, покрытые ржавчиной и густым слоем паутины. Очень густым. Её было настолько много, что казалось, саму башню соткали пауки и этот этаж был порталом в огромный мир насекомых.

Похоже, здесь и правда сто лет уже не ступала нога живого существа.

Паутина лопнула под пальцами Джастина, словно нить чьей-то жизни, которую он с лёгкостью оборвал.

Выцветшие полотна с изображением баталий, пустые железные клетки, клетки, снова клетки и факелы, которые уже настолько покрылись ржавчиной и копотью, что не горели. Коррозия и разложение разъедали и захватывали пространство. На полу хрустели крысиные косточки.

Но самое интересное было не здесь. О нет, совсем не здесь. Джастин ощутил бодрящее волнение.

Лорд Джастин Маунверт увидел Его.

Золотистый свет от магического шара, который Джастин держал в руке, упал на обитателя клетки. Она располагалась в дальнем конце коридора заброшенной башни и казалась такой же ветхой, как и всё остальное здесь.

Он шевелился.

Скрип. Грудное рычание. Треск. Копошение.

Это точно Он. Джастин Маунверт пришёл в правильное место.

Внимание лорда Маунверта привлекла грузная, неповоротливая фигура, сгорбившаяся в углу клетки. Джоэрти – лидер вольфентов.

Как только вой Джоэрти стих, в воздухе повисло заметное беспокойство, словно дрогнуло само пространство. Свист ветра оглушал. Джастин инстинктивно поднял глаза на окна: они были закрыты. Источник ветра находился не за пределами башни, а в её глубине. Он вырывался из щелей между камнями, крался по полу, вызывал тревогу. Невидимые ледяные пальцы скребли по прутьям клеток, а призрачное эхо отражалось от замшелых стен.

Вот в углах что-то зашевелилось. Это были тени, зыбкие, мимолётные, невесомые. Они явились словно из самого пространства или, может, из-под щелей между камнями – этого Джастин точно не знал. Но был уверен: они ползут на зов Джоэрти.

С каждым движением образы сливались в силуэты полупрозрачных существ с пылающими алыми глазами. В некоторых из них угадывались звериные очертания, а другие, несмотря на прозрачность тела, обладали самой что ни на есть человеческой формой.

Лорд Маунверт почувствовал силу, которая пульсировала внутри существ и передавалась ему с каждым их движением, бежала по венам, обжигала разум пьянящим ощущением величия.

– Удивительные создания, – с ликованием произнёс Джастин, разглядывая воплощения теней. При этом стараясь не сталкиваться с их алыми взглядами. Он слышал истории, что они могли подавлять волю даже сильных волшебников. А это не входило в его планы.

– Несомненно. Вот только пользоваться их силой нужно с умом, – размышляла вслух Диана, внимательно разглядывая каждого из воплощений сумрака.

Вольфенты двигались плавными, скользящими, невесомыми движениями. Они со всех сторон обступали Джоэрти, отчего его фигура становилась более абсурдной и ужасающей. Оно и понятно: огромный косматый зверь на фоне армии странных призрачных созданий с красными глазами – не самое обыденное зрелище.

Такого мир не видел уже давненько. Но скоро увидит.

Пока вольфенты стекались со всех сторон, Джоэрти с трудом поднялся, выпучил глаза, словно помешанный, приложил лапы к морде и издал вой. Протяжный клич сотрясал неприступные стены башни точно так же, как оползень – Ползучий мыс.

От его клича призрачные существа потоком хлынули сквозь стены. Стало очевидно: они с лёгким шелестом просачивались через старый камень. От них оставалась лишь туманная дымка, которая слегка разбавляла темноту башни.

Это было прекрасное зрелище. Сотни прозрачных фигур разрезали воздух, словно струи воды, только эфирные. Джастин некоторое время заворожённо смотрел на вольфентов, ощущая на себе их ужасную манящую силу.

В голове нарастал звон, будто они играли на инструментах его души и разума, жаждая овладеть ими, но не делая этого, потому что им так приказал Джоэрти, их создатель и «отец». Ведь лорд Джастин Маунверт – союзник Джоэрти.

Наблюдая за ними, лорд Маунверт ощущал эйфорический восторг. А их становилось всё больше и больше. Они кланялись Джоэрти, который теперь весь трясся от восхищения; его глаза безумно блестели, а изо рта вырывался устрашающий в своём величии боевой клич. Кажется, он наконец понял, что его больше не сковывают ненавистные решётки. И метался по коридору башни, собирая вокруг себя своих «детищ» – вольфентов, а потом отправляя их во внешний мир сквозь стены и окна. Оскал не сходил с его изуродованного временем и магией лица.

Наконец Джастин пришёл в себя. Посмотрел на Диану, которая так же восторженно замерла на месте, наблюдая за вольфентами. Коснулся её запястья. Уже гораздо аккуратней, без попыток причинить боль.

– Идём, Диана. Не будем терять время. Пора начать войну.

Последний раз взглянув на Джоэрти, который, несмотря на ослабленность, продолжал свой победный танец, Джастин развернулся. Сделал несколько решительных шагов по направлению к лестнице, замер, а потом сбежал по полуразрушенным ступеням.

Мерзкие запахи и виды башни уже не тяготили. Он чувствовал здесь источник силы. И точно знал, что ещё вернется, и не раз. Совсем скоро. На языке ощущалась терпкая сладость предстоящей победы. Во всём теле пульсировали уколы магии, словно внутри у него взрывались сотни искр.

– Ты уверен, что мы справимся с этими существами? Они не похожи ни на что, с чем мы сталкивались. Эта сила новая даже для нас, – опасливо уточнила Диана, спускаясь следом. Плащ развевался за ней чёрными крыльями парящей во мраке птицы.

– Абсолютно. Верь в мою силу. Однажды сами небеса содрогнутся от моей мощи. – Его голос прозвучал твёрдо, как каменные своды башни.

Забавно, как она пытается зародить во мне сомнения! Но ей это не удастся. Кто-то убьёт её раньше – либо Джоэрти, либо клятва, которая незримым стражником ветвится по нашим рукам.

– Твою силу? – В голосе Дианы появилась подозрительная неуверенность. – Верно, твою силу.

Последние слова она произнесла более громко.

Эрлинги стояли у двери, напряжённо всматривались в непроглядную темноту коридора и вслушивались в отдалённые звуки оползня и шелест от существ, которые продолжали пробуждаться наверху. Джастин догадывался: эрлинги ещё не заметили вольфентов. А когда заметят, то, скорее всего, не поймут, а будут уверены, что это древнее колдовство башни. Вряд ли они знали легенды.

– Что там?

На лице светловолосого вновь появилось взволнованное выражение, он сделал несколько нервных шагов навстречу Джастину и Диане.

– Не ваше дело, – отрезал Джастин. Диана жестом попросила эрлингов расступиться. Верхний этаж башни снова сотрясся от буйства освобождённого пленника. Темноволосый выставил молот, правда, теперь уже направив его не на Джастина, а в глубину башни. Встал в боевую позу.

– Это… он, да? Проснулся?

Второй стражник нервно сглотнул и перевёл взгляд на Джастина. Тот едва заметно кивнул и довольно улыбнулся:

– Желаете спасти свою жизнь сразу от всех опасностей?

– Как?

– Преклонитесь перед нами с сестрой и принесите клятву верности, – певуче ответил лорд Маунверт, ощущая на языке медовую сладость каждого слова. Он знал: теперь они никуда не денутся. Они обязаны Джастину и Диане почти что жизнью.

– Вашу? Кровавую?

Стражник испуганно замотал головой и кивнул на руку Джастина.

– Нет, – отрезала Диана. – Кровавая клятва подразумевает взаимные обязательства и грозит смертью обоим. Мы не станем подвергать себя такой опасности. Поклянитесь своими отцами.

– Я… Я преклоняюсь перед вами. – Светловолосый сразу же опустился на колено, протянув Джастину и Диане свой молот. – То́рген Йо́ргенсон, сын Йоргена, преклоняется перед лордом Гилбертом Сэвартом и его сестрой, леди Дианой Сэварт, и обещает верно служить именем своего отца.

В душе Джастина растеклось приятное ощущение власти: опасный северный воин преклонился перед ним, лордом Маунвертом, ниже его ростом в два раза, словно верный пёс!

Диана положила руку на молот стражника:

– Мы принимаем твой поклон, Торген Йоргенсон, сын Йоргена.

Второй стражник, однако, не спешил повторять ритуал. Его грубые черты исказила гримаса недоверия. Он неподвижно стоял возле двери с оружием наготове и презрительно смотрел на товарища. На лбу залегла глубокая складка.

– Нам пора. Ты остаёшься здесь, стражник Северной башни? Один? Что ж, твой выбор!

С этими словами Джастин повернулся к выходу и приготовился открыть портал для перемещения в пространстве. Старший эрлинг скрипнул зубами.

Стены башни вновь сотряслись: на этот раз уже оползень напомнил о себе. В дверь с внешней стороны протяжно заскребли, словно дикий зверь провёл когтями по камню, отчего даже Диана вздрогнула и устремила взгляд в сторону входа. Сквозь щели в помещение проник леденящий ветер и пронёсся со свистом по длинному коридору. Но башня устояла. Всё внутри по-прежнему оставалось целым, в то время как за порогом рушился Ползучий мыс.

– Оставь свою гордость, – прошептал Торген, обращаясь к товарищу. Его лицо исказил ужас. Диана окинула старшего эрлинга выжидающим взглядом.

Джастин в это время вытянул правую руку и зашевелил пальцами, словно ткал невидимые магические нити, напевно произнося заклинание:

– Анте́лион Ра́ллием Осте́рием…

Он закрыл глаза и представил свой замок – громадное чёрное строение, стены которого сотворены из смеси камня и пламени. Огромные панорамные окна всегда закрыты либо тяжёлыми чёрными шторами, либо витражами. А различные по форме купола, выделанные драгоценными камнями, острыми пиками нещадно пронзали свинцовое небо. Замок окружала пропасть с огненной рекой на дне, впадающей в Облачное море и Теннарийский океан. Как и Северная башня, он располагался на мысе, но не на Ползучем, а на более южном Мысе Теней – крайней точке Туманного полуострова.

Джастин по ниточке вытягивал образ дома из памяти, сшивал магический гобелен в виде светящейся двери в пространстве.

Темноволосый эрлинг ещё раз оглядел коридор, вслушался в рычащие звуки и внимательно посмотрел на товарища. А затем, скривившись, медленно опустился на одно колено. Протянул оружие Диане:

– Рагна́р Ха́ральдсон, сын Харальда, преклоняется перед лордом Гилбертом Сэвартом и его сестрой, леди Дианой Сэварт, и обещает верно служить именем своего отца, – глухо пробормотал он, не поднимая глаз. Джастин чувствовал, как слова застревали в горле великана. Но это не вызывало у него ни капли сочувствия, только презрительную усмешку.

Сегодня у меня слишком много побед… Временами надоедает.

– Мы принимаем твой поклон, Рагнар Харальдсон, сын Харальда.

От стали в голосе Дианы старший эрлинг вздрогнул. Он хотел подняться, но наткнулся на холодный взгляд леди Сэварт и остался на месте.

Чувствуя в этот момент своё превосходство, Джастин надменно рассмеялся:

– Кстати, я не Гилберт Сэварт. Моё имя – лорд Джастин Маунверт, я сын лорда Говарда Маунверта. И теперь эта башня принадлежит мне, а вы – мои стражники и слуги. Вы добровольно преклонились. Ваша жизнь в моих руках. Не советую более возражать или даже помышлять о неподчинении.

Рагнар заскрежетал зубами. Лицо второго стражника вытянулось в изумлении, во взгляде мелькнуло недоумение.

– Атте́нтис Алле́ссом Онте́йррен. – Джастин небрежно махнул рукой и тем самым закончил длинное заклинание, которое прервал ради представления.

Прямо посреди коридора в башне вспыхнул и повис в воздухе изумрудно-зелёный прямоугольник, напоминающий дверь. От него исходил треск, словно пространство впитало в себя молнии и сотворило из них портал. Затхлый воздух башни смешался с запахами грозы и сгоревших лепестков.

Джастин прикоснулся к центру сверкающей фигуры. По его пальцам вверх пробежали сотни колких разрядов, будто толпы муравьёв по веткам.

Диана развернулась на носках и утонула в свете портала, как чёрная тень сливается с первым лучом солнца.

Джастин окинул взглядом эрлингов.

– Поднимайтесь и следуйте за мной, мои слуги, – самодовольно и театрально приказал он, сделав особый акцент на последнем слове. В голосе послышалась издёвка. Сам факт присяги, которую ему дали эрлинги, искренне забавлял его.

Подчинившись лорду Маунверту, эрлинги тяжело поднялись с пола. В лице Рагнара всё ещё отражалось недовольство, но грозящая им опасность снаружи и внутри башни заставляла смириться и молчать. Вскоре оба стражника покорно остановились около портала.

– Мы когда-нибудь вернёмся на родину, в Сце́берг? – с робостью в голосе спросил Торген, пока его старший товарищ осторожно следовал за Дианой в портал.

– Разумеется. Вы вернётесь в Сцеберг и займётесь там реставрацией мантии с кинжалами, которая принадлежала моему отцу. Её нужно немного обновить.

Эрлинг кивнул, опасливо посмотрел в магический проход. Им нечасто доводилось перемещаться через порталы. Он прикоснулся рукой к свечению,  а затем сделал решительный шаг вперёд, вслед за старшим товарищем. Джастин остался один в коридоре.

На него сразу отчётливо повеяло жутким, пробирающим до костей холодом, словно он оказался во льдах в летней одежде без защитной магии.

Он поёжился и ещё раз бегло осмотрелся. Эфирное сияние, которое исходило от пробудившихся существ, отражалось бликами на стенах твердыни, и каждый шёпот, каждое эхо, каждый мимолётный хруст в тот миг гармонировал с его внутренним ликованием. Джастин улыбнулся и пошевелил пальцами в колдовском жесте.

Путешествие окончено. На сегодня окончено.

Арвид Глендарс – Хранитель лесов – брёл по Лунному лесу, озарённому призрачным светом луны. Он шёл медленно и спокойно, вдыхал ароматы трав, колышущихся на слабом ветру. Поздний вечер серым покрывалом накрыл лесные окрестности, солнце скрылось за горизонтом. Ветви старых деревьев – пальцы Лунного леса – сплетали кружевные паутины теней, которые ложились на тропы мягким узором.

Арвид Глендарс ступал осторожно, чтобы ненароком не сделать больно траве или не поранить спрятавшегося зверька. Зорким взглядом он искал признаки зла в лесу. О странностях ему несколько часов назад сообщили местные жители, но сейчас он не чувствовал ничего. Только слышал, как в высоте тихо нашёптывал ветер, разнося ароматы сирени и влажной земли, да слегка шелестела трава от его шагов.

– Странно, – пробормотал Арвид себе под нос. Его голос звучал мягко, как ветер, играющий его тёмными с лёгкой проседью волосами. – Четырёхухие зайцы были правы, что позвали меня.

За годы работы защитником лесов Арвид настолько сблизился с миром природы, что чувствовал глубокую духовную связь с каждым деревом и лесным созданием.

Он шёл в глубь чащи и внимательно смотрел вокруг. Светящиеся цветы с серебристыми лепестками, словно гроздья, обвивали крепкие стволы деревьев. Листья танцевали от каждого дуновения ветра, по земле разбежались стайки грибов, а весь лес пульсировал невидимой магией, как одно большое существо.

– Любопытно.

Арвид остановился и задумчиво прислушался.

Леса в магических землях славились богатой флорой и необычной фауной. Издавна их населяли существа разных форм и размеров. Одним из примеров местных обитателей были четырёхухие зайцы, улавливающие магию лишними ушами. Этим вечером они явились в сторожку Арвида в Великих Лесах Центрального Маджио́на и вели себя беспокойно. Арвид сразу понял, что случилась беда. Тогда страж обратился к природным духам, которые нашептали ему, куда нужно идти. Арвид незамедлительно создал портал и перенёсся в Лунный лес.

Пока он углублялся в чащу, на глаза ему попадалось всё больше птиц со светящимися, словно тлеющие угольки, перьями, болтливых белок, чьи пушистые хвосты оставляли следы искрящейся пыли, и даже поющих насекомых. Услышав их прекрасную песню, Арвид не сдержался и стал тихонько подпевать, но так, чтобы никто не услышал, ибо следовало быть бдительным и не привлекать лишнего внимания.

Арвид опёрся плечом о древнейшее дерево, возвышающееся над лесом, словно вождь над племенем. Его крепкая рука легла на шершавую рукоять посоха. Арвид – сильный маг, ему не требовались предметы для колдовства. Но этот посох – не просто вещица. Его Арвиду подарили шаманы с южного материка. С тех пор он хранил посох в качестве памяти и всегда носил с собой, потому что именно шаманы открыли ему путь природы, показав чудесный мир за пределами обыденного.

Обычная жизнь Арвида навсегда изменилась тринадцать лет назад, после странствия на южный материк. Изначально это было простое торговое плавание. Но в итоге оно принесло Арвиду знания и мудрость, о которых он, успешный тридцатипятилетний волшебник, даже подумать не мог.

Арвид не всегда был Хранителем лесов. В прошлом он, наоборот, торговал древесиной и мехами, перевозя товары с одного материка на второй. Тогда он и не подозревал, что однажды станет лучшим другом природы. В те времена Глендарс относился к природе равнодушно и не задумывался о её богатствах и красоте, мечтая только о выгоде и деньгах. Но мудрость шаманов сделала обывателя верным стражем леса. Освоив их обычаи и вернувшись на север, Арвид посвятил свою жизнь новому благородному делу.

Несмотря на погружённость в себя, он был начеку и ощущал малейшие колебания в атмосфере. В поведении животных, растений и духов. В цвете неба и магических импульсах, от которых во многом зависел внешний вид природы.

Его привлекло мимолетное движение в кустах. Арвид прислушался.

Интересно, что там?

– Покажись! – крикнул он решительным, но совсем не злобным голосом.

Среди пышной листвы промелькнула тёмно-серая шерсть. Внимательному взгляду Арвида предстал один из четырёхухих зайцев – тех самых существ, которые привели его в лес. Чем-то сильно напуганный, маленький суетливый зверёк весь дрожал, шевелил большими ушами и с шумом втягивал носиком влажный воздух. Вероятно, зайчонок почувствовал тёмную магию…

– О, друг мой, – снисходительно улыбнулся Арвид, ощущая тепло к беззащитному созданию, словно к собственному ребёнку. – Покажи мне, что тебя так напугало?

Заяц рванул в глубь леса, Арвид едва за ним поспевал. Вскоре он чётче ощутил изменившуюся атмосферу.

Солнце скрылось за горизонтом, уступив долгожданное место фиолетовым сумеркам; мистический Лунный лес озарился тёмно-розовым светом безмятежно плывущей по небу луны.

Что-то не так…

Сердце Арвида царапнула тревога.

Заяц остановился посреди небольшой полянки и обернулся.

– Малыш, миленький, покажи мне, что случилось?

До чуткого слуха Арвида донёсся смех, лёгкий и беззаботный, как рябь на реке в тёплый день. Он окинул взглядом полянку, где секунду назад сидел маленький друг. И сразу заметил в стороне, в тени деревьев, около маленького магического костра, троих молодых путников – двоих юношей и девушку. Они увлечённо что-то обсуждали и смеялись.

Арвид сомневался, что зло исходило от них: вся троица показалась ему безобидной. Но всё же было странно увидеть троих незнакомцев ночью в безлюдном Лунном лесу. Поэтому он тихо нырнул за ближайшее дерево и стал наблюдать.

– Давай, приятель! Попробуй, это тебе не повредит.

Бледный сероглазый блондин с тонкими, вероятно, высокородными чертами лица изящно вытянул руку и почти пропел заклинание. Волшебный свет костра взорвался пляшущими искрами. Но так как пламя было магическим, оно не вредило лесу, только разрывало сумрак вечернего тумана лёгкими отблесками. Девушка в красной мантии, сидевшая рядом, захлопала в ладоши.

– Хорошо, так уж и быть, – неохотно согласился второй юноша. Его тёмные волосы отдавали рыжиной в отблесках огня. Он тоже вытянул руку, бормоча заклинание. – Только испытуемым буду не я, а ты.

– Эй, подожди! Это не по правилам, – запротестовал блондин. Но возразить толком не успел, потому что в него попала ярко-розовая вспышка, от которой волосы в одно мгновение встали дыбом, потрескивая, как от удара молнии.

Его друг широко улыбнулся, а подруга залилась звонким, словно сотни колокольчиков, смехом.

– Что ж, признаю, ты меня переиграл. Но мы ещё посмотрим, кто кого, дружище.

На последних словах в глазах светловолосого юноши мелькнула загадочная хитринка, и он приготовился к ответному удару.

– Постой! Это что, месть? – попытался сопротивляться друг. Но в тот же момент по его ногам ударил оранжевый свет. Туфли сами пустились в пляс, и он принялся бесконтрольно перебирать ногами, спотыкаясь и кувыркаясь, к превеликому удовольствию товарища. – О боже, Джеральд, что ты делаешь?

– Джеральд, достаточно! – заворчала девушка, но её карие глаза при этом светились от смеха. Она вытянула руку, чтобы рассеять чары на туфлях. – Мы должны веселиться, а не мучить друг друга.

– Ладно-ладно, – отмахнулся Джеральд. – Так уж и быть, больше не буду мучить твоего бойфренда. Но не могу обещать того же тебе.

Арвид улыбнулся, наблюдая, как они беспечно наслаждались обществом друг друга и как бунтарское настроение сияло, словно звёзды на фиолетовом небе над Лунным лесом.

– Сегодня явно не твой день, Джеральд!

Девушка одним движением осуществила заклинание, и жёлтая вспышка ударила в Джеральда. Его уши резко выросли до огромных размеров, став похожими на кроличьи. Он растерянно ощупал их.

От шума из ближайших кустов с недовольным криком выпорхнула стайка птиц. Смуглый юноша смахнул накатившие слёзы.

– И кто победил?

Джеральд, прогнувшийся под тяжестью новых ушей, самоиронично усмехнулся:

– Быстро схватываете. Не думал, что обратите мою шутку против меня. – Он пожал плечами, не показывая ни капли смущения или гнева.

– Постойте, нужно успеть зарисовать этот момент. Он войдёт в историю!

Его товарищ достал из-за дерева плотно набитую сумку и открыл замок. Облако розовых блёсток вырвалось наружу и окутало жертву с ног до головы.

– Джеральд! – Он с ошарашенным видом принялся отряхиваться. – Ты это специально?

– Ты выглядишь как розовый единорог, друг мой, – самодовольно усмехнулся Джеральд.

Девушка снова беззаботно захихикала и поднялась с места.

– Научи меня выращивать цветы из ушей, – попросила она.

– С удовольствием. – Джеральд ловко вытянул руку: – Флауриум!

В ту же минуту из ушей подруги стали прорастать небольшие кустики с мелкими бутонами. Нежные цветы медленно распускались, источая стойкий аромат.

– Какая прелесть!

Девушка захлопала в ладоши, благодарно улыбнулась Джеральду и направилась к его другу, который снимал последние блёстки с рукава серой мантии. С нежностью взяла его за руку. Во взгляде было столько тепла, что даже Арвид ощутил невесомый трепет и тоску по прекрасной и чистой любви, с которой ему так и не повезло.

Ах, любовь…

Его мысли поплыли по рекам прошлого, словно перистые облака по лазурному небу. Арвид вспомнил, что в судьбоносном путешествии на торговом судне его жизнь изменили не только шаманы.

На борту корабля «Песня Феникса» плыла юная леди Мередит Э́ттенс. Она жаждала побороть страх перед морем после гибели своих родителей в ужасном шторме. Он помнил, как по вечерам они вместе сидели на палубе, озарённой ослепительным светом южных звёзд. Арвид рассказывал о своих прошлых приключениях, а Мередит укладывала голову ему на колени и считала звёзды. Её золотистые кудри рассыпались по коричневой мантии Арвида, а в задумчивых аквамариновых глазах отражался океан. Они делились своими чувствами и страхами, а потом Мередит начинала тихонько петь, спасаясь от тревоги.

– Арвид, природа так прекрасна. Я чувствую, что у неё тоже есть душа. Зачем же ты делаешь ей больно? – однажды спросила Мередит, когда Арвид закинул в воду сеть, чтобы поймать несколько красивых тропических рыбок для продажи в ближайшем порту. Мало кому доводилось попасть на южный материк, поэтому все трофеи из этих мест особо ценились. Нередко коллекционеры были готовы отдать немалые суммы за любую безделушку.

Слова резанули торговца по живому и заставили глубоко задуматься о его отношении к природе. Если бы это сказал кто-то другой, он бы не придал одной фразе такого значения. Но Мередит оказалась первой девушкой, к которой он испытал самые настоящие чувства. Хотя Арвид был старше её, он безмерно влюбился.

Но она его отвергла. Посчитала, что разница в возрасте слишком большая – восемнадцать против тридцати пяти. Взгляды на жизнь – тоже разные. С того момента уже прошло тринадцать лет, Мередит давно вышла замуж за другого волшебника и стала матерью. Её муж оказался слишком ревнивым, поэтому Арвид и Мередит ни разу не виделись после её свадьбы. Но возвышенный образ юной музы навсегда остался в памяти Арвида, а прекрасный смех раздавался в глубине сердца, словно эхо грёз.

Он покачал головой, отгоняя паутину прошлого.

Не время для воспоминаний.

Ребята могут быть в опасности, нужно прогнать их, пока я не выясню, что происходит в лесу.

Арвид вышел из тени и уверенно, словно вечный хозяин земель, сделал шаг вперёд и оказался на поляне, рядом с костром.

– Послушайте меня, путники!

Голос хриплым эхом разнёсся по лесу. Ребята замолчали на полуслове и настороженно уставились на Арвида. Джеральд хотел что-то сказать, но его слова поглотил зловещий треск, раздавшийся с северо-востока, со стороны Ползучих скал. Звук был настолько противным и угрожающим, что у Арвида возникла ассоциация с тяжёлым шагом великана, топчущего мирные земли и давящего случайных жертв.

Безмятежная атмосфера сменилась тревогой. Сердце Арвида сжалось, разум наполнился гулом мыслей. Он внимательно вслушался в жуткое эхо.

– О, святые духи леса, что это было?

Костёр с треском погас. Лес накрыла темнота, подсвеченная тёмно-розовым светом луны. Молчаливая угроза надвигалась, отчего волосы вставали дыбом.

Понять, что случилось, можно было только одним способом.

В свои почти пятьдесят лет Хранитель лесов ещё сохранил былую ловкость и силу, поэтому без труда, по-беличьи, вскарабкался на высокое пышное дерево. Пока он взбирался, ветер шептал ему ответы сквозь листья, но он не мог ничего разобрать.

Через несколько минут Арвид достиг вершины и стал всматриваться в даль. Но перед ним представала лишь дымка, скрывающая лес и Ползучие скалы.

– Проклятье! – пробормотал Арвид.

И в тот момент пронзительный, тягостный вой, донёсшийся со стороны скал, разорвал пространство. Такой звук не издавало ни одно лесное существо. Это была песня боли, ярости и неутолимой жажды крови, которая грозила поглотить весь магический мир.

– О, святые духи леса, – простонал Арвид, ощущая, как страх наполняет душу.

Ему казалось, будто зло успело поразить саму суть Лунного леса и теперь распространялось, захватывая всё на пути. Неизвестная сила растекалась повсюду. Ужас погасил последнюю искру мужества, тлеющую в груди. Арвид сжал кулаки. Напомнил себе, что его призвали спасать лес от тьмы, значит, он должен оставаться спокойным перед лицом опасности.

– Покажись, зверь! – грозно прокричал Арвид.

Ответом ему было эхо воя, но раздавалось оно уже под деревом. Арвид торопливо спустился. Вой всё ещё стоял в ушах, каждый мускул тела напрягся и дрожал.

На поляне перед ним предстала ужасная картина. В гнетущей лесной тишине множество полупрозрачных теней с яростью обступили оцепеневших от страха ребят. Тени были различны: некоторые имели очертания людей разного роста и телосложения, другие повторяли силуэты различных животных, от кроликов до тигров. Все они устремились к живым людям, как будто изголодавшиеся твари жаждали урвать свой кусок добычи. Зрелище было настолько шокирующим и безвыходным, что Арвид на секунду замер в растерянности.

Ребята пытались сражаться, использовали все виды известной им магии, а когда та не действовала – боролись за жизнь подручными средствами: палками и камнями. Но тени были непобедимы. Как и их невидимая мощь.

Одна из теней, в форме огромного волка, придавила темноволосого юношу лапами к земле и разрывала его тело призрачными когтями. Он истошно выкрикивал заклинания, но чудовище не отступало. Пока юный волшебник истекал кровью, но всё ещё продолжал бороться за жизнь, его подруга уже проиграла битву. Огромная тень отступала от её изувеченного тела, которое стремительно исчезало; жертва становилась прозрачным существом, наподобие того, кто её погубил. Глаза наполнились ярким алым светом. Проклятие начало действовать. Девушка теряла собственную личность и, не в силах сопротивляться древнему злу, становилась одной из теней.

Вольфенты… Не может быть! Через сотню лет!

Арвид отогнал накативший ужас. Нужно было помочь юным волшебникам в этой неравной схватке. Хотя он чувствовал себя как никогда беззащитным.

Старое заклинание, запомненное на всякий слу-чай во время изучения разных лесных тварей, могло помочь. Но за все годы не было повода его применить.

Арвид схватил с земли посох и направил его на мельтешащие тени.

– Альсо́нтио!

Ярко-голубой поток света прорезал темноту и с тихим треском полетел в сторону вольфентов. Несколько чудовищ, попавших под удар, сразу исчезли. По преданиям, магия могла изгнать вольфентов лишь на время. А значит, они вернутся. Ещё злее и опаснее. Арвид заметил Джеральда, замершего в стороне. Он беспомощно наблюдал, как чудовища терзают его друзей.

– Не стой! Повторяй!

Арвид подскочил к Джеральду и с силой встряхнул за плечо. Тот обречённо посмотрел на него.

– Ты сможешь их одолеть! Соберись и действуй!

Джеральд очнулся от замешательства. Растерянность в сером взгляде вмиг исчезла, сменившись прежней решимостью, которая исходила от него совсем недавно, во время забав с друзьями. Он отважно вытянул руку вперёд.

– Альсонтио!

Голоса магов слились в один громкий крик. В воздухе образовался поток ослепительного света. Он сразу же оттолкнул десяток вольфентов, в том числе тварь, нависшую над пострадавшим темноволосым юношей. Тот лежал без движения, тяжело дыша и пытаясь отползти к лесу. Кровь из ран заливала траву.

Джеральд вновь и вновь запускал магические волны, неистово крича и стараясь уничтожить монстров всех до одного.

Танец света и тени. Он раскрасил Лунный лес в сине-розовую палитру. В жутковатом беззвучии доносился лишь шелест заклятий, шёпот листьев и чуть слышное гудение земли, в которую ударялись чары. Заклинание Альсонтио пахло хвоей, и его аромат смешивался с едким запахами крови и мокрой травы.

Мысли Арвида метались. Заклинания, друг за другом вылетающие из шаманского посоха, получались легче, чем магия, созданная руками.

Джеральд явно вошёл в хаотичный ритм битвы.

– Альсонтио!

Очевидно, рядом с Арвидом, знавшим хоть какое-то заклятие против этих тварей, он ощущал себя увереннее. Арвид тоже был доволен, что в этот момент бьётся против зла не один.

Вот и последний вольфент. Девушка, получившая проклятие. Она стояла напротив Джеральда. Её искривленная тень зловеще дрожала среди помятой травы в мучительной тишине леса. Красные глаза впились в волшебников, а лицо исказилось в нечеловеческой усмешке, словно она была ожившей статуей. Джеральд замер, поймав её взгляд.

– Не смотри им в глаза! Они подчиняют волю волшебников. Действуй!

– Почему ты…

– Джеральд, отгони её! Сейчас же!

Вольфент, которым стала девушка, бросился на Джеральда. Не отрывая от него зачарованного взгляда, толкнул на землю.

– Аль… Альсонтио!

Джеральд увернулся от удара, удержался на ногах, отскочил к ближайшему дереву и прижался к нему спиной. Прежде чем запустить в недавнюю подругу поток света, он замер, его рука дрогнула. На лице появилось сожаление.

– Мне жаль! Прости, – выдохнул он, когда девушка исчезала в кровавой тьме Лунного леса.

Маги переглянулись. Арвид тяжело дышал, его сердце мучительно билось в груди. Джеральд, как ни странно, выглядел бодрым, но Арвид догадывался: он держался лишь благодаря отчаянному желанию спасти друзей.

Он кинулся к другу, неподвижно лежащему в окровавленной траве. Тот прижимал руки к ране на груди; лицо исказилось от боли.

– Убейте… меня… – процедил он сквозь стиснутые зубы, в глазах отразился страх и скорбь. – По… пожалуйста. Я не… не… хочу стать одной из этих тварей.

– Я так после каждой встречи с родственниками говорю. Но ещё, как видишь, жив. Легко не отделаешься, – саркастически усмехнулся Джеральд, явно пряча за смехом страх и горечь. Его товарищ резко вздрогнул и сделал глубокий вдох, хватая ртом воздух.

Арвид бросил на Джеральда укоризненный взгляд и опустился на колени рядом с раненым, внимательно осматривая увечье.

– Мы должны его вытащить отсюда, пока вольфенты не вернулись.

– Вольфенты? Этих тварей так зовут? Они из легенды о Джоэрти из Северной башни? И что с ним будет?

Арвид не хотел отвечать на сыпавшиеся вопросы, но Джеральд не отставал. Молодость хочет узнать все ответы сразу.

– Ты сможешь ему помочь? Да кто ты вообще такой?

Однако Арвид, несмотря на все свои знания, был всего лишь Хранителем леса, а не целителем от проклятий. Он очень хотел помочь молодому магу, но просто не знал как. И это осознание вместе с тяжестью ситуации и бедой, обрушившейся на Магические Земли, давили на него.

– По… послушайте, – с трудом прохрипел раненый, хватаясь из последних сил за изодранную рубашку и клочки мантии. – Не… не… надо. У… хо… дите, спа… сайтесь.

Арвид успокаивающе положил руку ему на плечо и грустно улыбнулся.

– Мы спасём тебя. Даю слово, – прошептал он.

– Вряд ли… Я чувствую – мне ко… нец.

Арвида озарила мысль. Исцелять он не умел, зато мог облегчить страдания. Ощутив трепет, Арвид поспешил озвучить свою догадку.

– Хочу проверить кое-что. – Арвид поднял ладонь. – Я могу исполнить песню природы. Возможно, она не исцелит тебя полностью, но точно станет лучше.

– Се…рьёзно? – Голос юноши был напряжён от боли. – Я не … не… хочу быть мон… стром. У… у… бейте меня!

– Это как получится. Возможно, ты будешь симпатичным монстром, – выдавил слабую улыбку Джеральд. Он сидел рядом с другом и крепко держал его за руку.

Арвид отошёл на несколько шагов и расположился на поляне, освещённой скользящим светом луны. Закрыл глаза и обратился к своей глубокой связи с природой, чувствуя, как сама энергия леса проходит сквозь него, заполняет тело согревающей силой.

Это тёплое ощущение унесло его в запредельный мир грёз. Он даже начал покачиваться. Запах хвои, стоявший в воздухе, сменился ароматом нектара. Пальцы Арвида мягко коснулись травы. Движения стали плавными и грациозными, словно он танцевал вальс. Перед глазами появлялись смутные силуэты лесных душ в виде людей и животных, будто его воображение, полное богатых образов, оживало. Духи леса напоминали тени, но во время ритуала видел их только Арвид, и сотканы они были из света, а не из тьмы, как вольфенты, – словно сама луна нарисовала силуэты в пространстве. Эти души не поразило проклятие, они просто отдали себя лесу после смерти.

Погрузившись в грёзы, Арвид запел мелодичным голосом волшебные слова на древнем языке. Казалось, что каждый его слог своим завораживающим ритмом менял атмосферу Лунного леса, успокаивал напряжение, повисшее в нём после битвы.

– Иллана́́р… Силто́рия… Каэлитраэ́н…

Слова струились из уст Арвида, наполняя воздух надеждой. Как колыбельная матери убаюкивает ребёнка, так Хранитель успокаивал лес. От его движений из-под земли начал появляться призрачный плющ, который мягко оплетал тело юноши, обезболивая раны.

– Ваэ́латор… Ниссе́риа… Эллионда́р…

Выражение лица умирающего смягчилось. Страдальческая гримаса, искажающая юные черты, сменилась маской умиротворения. Юноша всё ещё оставался лежать на земле, зажимая рану, но Арвид чувствовал, что затухающее сознание накрыло спокойствием природной магии, а дыхание выровнялось.

– Ого… – изумлённо прошептал Джеральд, наблюдая за происходящим. – Где вы этому научились?

– На южном материке, – ответил Арвид между словами песни и покачиваниями. – Шаманы научили меня песням природы. Заэли́нт… Утанда́л… Лора́тиен…

Колыбельная приблизилась к кульминации. Зелёные светящиеся лозы, переплетающиеся между собой, рассыпались на множество мелких листьев. Закутали юношу в кокон энергии. Под нежным прикосновением листвы его раны стали не такими глубокими.

– Пожалуйста, пусть это сработает, – пробормотал Джеральд, накрывая ладонями упавшую на траву руку друга. – Пусть это спасет его.

– Алори́нта… Гаиндвра́… Немотреа́н…

На последней парящей ноте песня подошла к концу. Туманное эхо его голоса мягко пронеслось по лесу, растворяясь в ночи. Целебные листья исчезли в тени с лёгким хрустом, который услышал только Арвид. На теле пострадавшего мага всё ещё оставались раны, но тьма, грозившая поглотить его, хотя бы ненадолго отступила.

– Спасибо, – прошептал юноша слабым, но благодарным голосом. – Но поможет ли это мне? Может, лучше всё же убить меня, пока не поздно…

Он сделал попытку приподняться.

– Ой, приятель, давай без этих глупостей, – отмахнулся Джеральд, помогая другу встать. – Мы не бросим тебя.

Он обернулся к Арвиду, и тот сочувствующе кивнул в ответ:

– Обещаю, я найду, как избавить тебя, юный путник, и весь наш мир от этой коварной напасти.

Нежный ветерок пронёсся сквозь кроны деревьев. Арвид всё ещё был сосредоточен на общении с лесом. Ему показалось, что каждое шуршание листьев в тот момент несло в себе тайное послание от древних духов природы, ответ на его песню. Хранитель решил послушать слова мудрейших, закрыл глаза и позволил лесу беседовать с ним.

– Тело юного волшебника исцелится, – прошептали они своими выцветшими от времени голосами, – но человеческая и магическая части его души останутся искалеченными.

На сердце стало тяжко от этого откровения. Но времени на печаль не было: вольфенты исчезли лишь ненадолго и могли снова вернуться в любой момент. Сейчас юные маги нуждались в нём больше, чем в ком-либо. Поэтому, отвлёкшись от связи с духами, Арвид открыл глаза и повернулся к раненому волшебнику. Тот сидел на траве и, судя по виду, чувствовал себя гораздо лучше.

– Оно ещё во мне. Я чувствую…

Юноша перевёл внимание в тень леса, как будто прислушивался или ожидал чего-то. На лице застыли страдание и страх.

– Мы справимся, – подбодрил его Джеральд и положил ладонь ему на плечо.

– Спасибо. Но я не уверен. И… моя девушка. – Он закрыл глаза и сжал кулаки.

– Послушайте меня, путники! – Арвид прислонился к дереву и устало опёрся на посох. – Давайте мы просто сосредоточимся и поищем способ защититься от проклятия вольфента. Рано отчаиваться.

Джеральд молча кивнул. Его друг выдавил лишь слабую улыбку и отвернулся. Выражение его лица говорило само за себя – он не верил в своё спасение. И от этого становилось грустно.

Но Арвид его понимал. Слова нужно доказывать действием. И он собирался действовать.

Но для начала стоит выяснить, кто они такие!

– И всё-таки, путники, что привело вас в Лунный лес? – задумчиво спросил он, внимательно вглядываясь в туман и вслушиваясь в каждый звук. Тишина настораживала.

Хм, странно… Никаких признаков возвращения вольфентов. Чего они выжидают?

– Я Искатель, – ответил Джеральд с прежней уверенностью. – Путешествую, и мои друзья захотели дойти со мной до Ползучего мыса.

– Искатель? – Арвид удивлённо приподнял бровь.

Он с интересом вгляделся в его черты лица, пытаясь понять, что имел в виду таинственный странник. Арвид слышал о неких Искателях, но кого именно так называют, он не знал, хотя и мог предположить.

Образ Джеральда не давал ответа: примерно двадцати пяти лет, бледнокожий, с тонкими чертами лица, серыми глазами и светлыми, почти белыми волосами до плеч, хрупкого телосложения – он не походил на любителя долгих и опасных приключений. А его изящные длинные пальцы выдавали благородное происхождение.

– Искатель, – задумчиво протянул Арвид и внезапно дёрнулся на месте, словно от удара молнии. Потому что он вспомнил, кто такие Искатели.

Перед ним был знаменитый Джеральд Ву́льфорд – юноша из знатной семьи тёмных магов, лишённый титула лорда за своё неповиновение семейным идеалам, помощник великого волшебника и мастера магии Ма́вена Во́рнетта. Он искал нечто загадочное по заданию наставника и называл себя Искателем. Он скрывал, что именно стремился найти, потому что тайну мог знать только Ворнетт.

Внутри у Арвида вспыхнуло восхищение от того, с кем он имеет дело. Но тут же погасло под пеленой горького тумана. Он осознал, какое бремя нёс этот юный маг и какой храбростью обладал.

– Да, так меня именует великий мастер Ворнетт. Мы с ним сотрудничаем. А вообще меня зовут просто Джеральд. Но это вы уже, кажется, знаете. – Он слегка улыбнулся, но тон оставался серьёзным. После небольшой паузы продолжил: – А вы, должно быть, Хранитель леса?

Арвид кивнул, помолчал и осторожно спросил:

– Наверное, тяжело быть Искателем?

– Как вам сказать… Лучше, чем избалованным и кровожадным лордом, уж точно. – Он горько усмехнулся. – Но видеть, как друзья становятся монстрами, не очень весело.

Воцарилась неловкая пауза. Арвид думал, как поддержать ребят, но Джеральд прервал тишину очередным потоком вопросов:

– А вы знаете про Северную башню на Ползучем мысе? Я всегда догадывался, что легенды не врут. И оползни там тоже происходят, вы слышали звуки?

– Это вовсе не легенды, – вздохнул Арвид.

– Согласен. А все вокруг не верят, говорят, что это легенды. Глупые, правда? Мы с друзьями планировали добраться до Ползучего мыса через Лунный лес, а потом рассказать миру всю правду. То же самое когда-то пытались сделать родственники моей девушки, но погибли под оползнем. Из-за этого она с нами не пошла, побоялась. Ей повезло.

– Родственница лорда Ричарда Морнелла?

Арвида будто стукнули тяжёлым по голове. Он вспомнил, что в былые времена исследовать Северную башню пытались родители Ричарда Морнелла, знаменитого мастера магии и самообороны, избранного хозяином региона Флиенссе́лей. Их тела позже нашли под завалами. Ричард Морнелл – муж Мередит, юной возлюбленной Арвида, которая путешествовала с ним на «Песне Феникса». А ведь Лунный лес граничил с регионом Флиенсселей! Значит, Мередит была отсюда недалеко. И ей и её семье могла грозить опасность. Но как её предостеречь, если Ричард впадает в ярость при приближении любого мужчины к его жене и убьёт соперника раньше вольфентов?

– Да, его племянница. Вы тоже слышали эту историю о Морнеллах?

– Да, слышал, – с тоской ответил Арвид и едва удержался от воспоминаний о прекрасной Мередит, сердце которой принадлежало не ему.

Арвид умоляюще обратился к Джеральду:

– Джеральд, дорогой, передай, пожалуйста, своей подруге, что в регионе Флиенсселей теперь опасно. Здесь появились вольфенты. Пусть она сообщит леди Мередит и её семье. Это очень важно.

Джеральд не успел ответить. Он кивнул и открыл было рот, как разговор прервал крик его раненого друга, всё это время сидевшего в стороне с отрешённым видом. Он взорвал тишину, как плеск огромного камня, рухнувшего с высокой горы в середину озера. Юноша вскочил и схватился за голову. Глаза вспыхнули красным.

– Убейте, убейте меня! – завопил он.

Джеральд подскочил к другу и встряхнул за плечи:

– Нет, не вздумай превращаться! Ты что, хочешь стать чудовищем, чтобы на тебя девчонки перестали смотреть?

Не время для шуток, Джеральд!

Одна его ладонь уже стала прозрачной, через неё виднелись ветки дерева, а тело таяло на глазах.

– Нет, нет, нет! Не превращайся! Помогите!

Джеральд с силой тряс друга, словно хотел воскресить умирающего. Глаза наполнились ужасом. Арвид подбежал к тающему в воздухе магу, обхватил руками его пока ещё осязаемое лицо и развернул к себе:

– Слышишь меня?

– Слышу… Я здесь, всё… в порядке… просто… Убейте меня, – негромко выдохнул тот, оседая на землю и вытягиваясь. Рана больше не кровоточила. И причина была явно не только в магии природы. В чём-то худшем. Гораздо худшем.

Но через секунду он выпрямился, его глаза перестали светиться, взгляд стал осознанным, человеческим. Ладонь вновь обрела плоть. Он содрогнулся и жадно вдохнул воздух, словно утопающий.

– Я уже захотел тебя убить! Больше так не пугай! – бросил Джеральд, слегка толкнув друга в плечо и вымученно улыбнувшись. – Ты уже не превращаешься?

– Не знаю, правда… Я должен был превратиться?

Вид юноши стал максимально потерянным.

– Нам нужно поскорее уходить. Скоро рассвет.

Арвид взглянул на небо, где фиолетовые краски блекли, сменяясь рыжеватыми тонами, а кровавая луна стремительно бледнела. Эта ночь пролетела быстро. Слишком. Но продолжения битвы не хотелось.

Молодого волшебника снова тряхнуло, словно в лихорадке. Он широко раскрыл глаза, с обречённым видом посмотрел на Джеральда и Арвида, потрогал собственное лицо.

– Уходим! – поторопил Арвид. – Найдём лекаря, я знаю одну, живёт в деревне Грандо́ус. Надеюсь, сможет помочь. Мы не дадим тебе превратиться.

Джеральд взял друга под локоть и попытался поставить на ноги. Но тот вывернулся из хватки и рассеянно повторил вопрос:

– Я должен превратиться?

Глава 2. Стена и библиотека

Год спустя.

Мир людей (наш мир), Юго-Восточная Англия,

сентябрь 2004 года

Кэт Кристаленс лениво листала новый учебник по математике. Мягкий хруст страниц казался более приятным, чем неутихающая болтовня одноклассников, обсуждающих летние поездки, игровые приставки и новейшие хиты, звучащие в iPod minis.

Кэт запрокинула голову и сощурилась от чрезмерно яркого света ламп. Мимолётно посмотрела за окно: унылое серое небо, закутанное в дым от кирпичных труб, как в выцветший тюль, вязкая морось, барабанящая по окнам, будто чьи-то мелкие пальцы наигрывают мелодию, и туман. Постоянный туман, поглощающий кирпичные здания с причудливой архитектурой. Типичная картина их города М., как и всей Юго-Восточной Англии.

Кэт пробежалась взглядом по знакомым лицам. Ничего нового. На нескладных мальчишеских фигурах нелепо висели бордовые блейзеры, а девочки красовались друг перед другом белыми блузами и плиссированными юбками. Кэт защёлкнула покосившийся значок с эмблемой школы – три переплетённых пера над открытой книгой.

Дверь хлопнула, и в кабинет влетела лучшая подруга Кэт, энергичная толстушка Джесси Уайт. Её короткие рыжие волосы торчали в разные стороны, на лбу блестели капельки пота, а дыхание сбивалось. Она подбежала к своей парте позади Кэт, кинула учебники и облегчённо вздохнула, размышляя вслух:

– Фух, я уж думала, что опоздаю на первый урок к Спаркл, и мне смерть… Ой, привет, Кэт. – Она слегка толкнула подругу в плечо. – Ты постриглась? Тебе идёт!

– Спасибо. Думала, ты не заметишь. – Кэт сдержанно хмыкнула.

Действительно, она отрезала волосы всего пару недель назад. Раньше её отличительной чертой были две толстых каштановых косы, которые каждое утро ей тщательно заплетала мама, но с сердцевидной формой лица такая причёска смотрелась просто ужасно: четырнадцатилетняя Кэт становилась десятилетним ребёнком. Но этим летом она наконец-то решилась сменить имидж на более дерзкий и взрослый. Собрала подарочные деньги, сделала каре, о котором давно мечтала, и ничуть не пожалела. Больше никаких сборов в школу с участием родителей, сравнений с прилежными дочерьми маминых подруг и умилительных комментариев от соседей. Пора стать взрослой.

Разговор не успел развернуться – дверь снова со скрипом открылась, отчего Кэт слегка вздрогнула. Над классом сразу повисла тишина, словно кто-то нажал кнопку выключателя на телевизоре. В кабинет прихрамывающей походкой вошла миссис Спаркл – семидесятилетняя учительница математики с огромными очками, строгим седым пучком и тяжёлым взглядом, пронзающим учеников, как нож кусок масла. Её каблуки монотонно стучали по полу, а за ней невидимой шалью струился запах терпких цветочных духов, от которого Кэт (и не только она) в отвращении поморщилась.

– Тихо! – Даже её скрипучий голос звучал так, словно по доске царапали мелом. – Сегодня мы встречаем новых учеников.

Она жестом указала на двух мальчиков, покорно вошедших следом. Две совершенно разных овцы. Абсолютно. Более крупный, светловолосый, важно выпятил грудь и ступал спортивной походкой так бодро и раскрепощённо, словно бывалый артист. А вот его темноволосый сосед, казалось, уже на входе пытался слиться с классом. Он прижал к груди стопку книг, опустил взгляд и неуверенно держался за лямку внушительной сумки, висящей на плече.

– Дети. – Миссис Спаркл поправила очки, съехавшие на нос, после чего её тон немного смягчился. – Это Майкл Слейн и Эдмунд Са́ннорт.

Блондин Майкл бесцеремонно оттолкнул второго новенького и уверенно шагнул вперёд. Самодовольно выпрямился. Улыбнулся широкой белозубой улыбкой и театрально взлохматил львиную шевелюру. Одет он был под стать поведению: блестящие лакированные ботинки, галстук, идеально выглаженная рубашка, новенький блейзер – модель с обложки журнала.

– Привет, ребята! – Он приветственно махнул рукой. – Я Майк, будущая легенда футбола из Лондона! Буду спасать вашу команду от поражения.

По классу пробежала волна одобрительных аплодисментов. Даже миссис Спаркл выдавила формальную улыбку и слегка похлопала.

Майк в это время исполнил несколько танцевальных движений, которые были бы куда более уместны после забитого гола на футбольном поле, чем около исписанной формулами доски в кабинете математики. Кэт сложила руки на груди и равнодушно наблюдала за его минутой славы. Честно говоря, предстоящий урок миссис Спаркл её волновал куда больше, чем этот зазнавшийся павлин. От его неприкрытого хвастовства Кэт даже слегка передёрнуло. Кроме неё в общем шуме не участвовала лучшая ученица класса, Ханна Голден, обладательница аккуратной светло-каштановой косы, заплетённой набок. Она сидела за столом справа от Кэт, читала учебник и прижимала к груди игрушечного лисёнка, которого считала своим личным талисманом.

– Продолжай! – подбодрил Майка долговязый Саймон Брайт, капитан школьной футбольной команды. Полли Джонс, главная сплетница класса, уже строила Майку глазки. Новенький ответил небрежным подмигиванием. Полли и её подружки дружно защебетали. Миссис Спаркл кинула на них неодобрительный взгляд, но ничего не сказала.

– Спасибо, ребята, на перемене всем бургеры за мой счёт! – Майкл сиял от всеобщего внимания. – И запомните: футбол для меня – жизнь, как для моего старика. Он, кстати, в своё время играл за «Манчестер Юнайтед»!

Новая волна одобрительного гула взорвала аудиторию.

– Реально? Твой отец играл за «Юнайтед»?

Тони Бартон, вечно строивший из себя скептика, посмотрел на Майка с восхищением и завистью.

– Ещё спрашиваешь! – Майк гордо вскинул голову, его непослушные светлые локоны снова упали на лоб. – А этим летом мы катались на чемпионат мира по футболу! Было чертовски нереально.

Если миссис Спаркл и была раздосадована таким нарушением порядка, она этого не показала, лишь слегка поджала губы.

– Спасибо, Майкл. Уверена, ты станешь отличным игроком в команде. Эдмунд, может быть, ты что-нибудь расскажешь о себе?

Она кивнула в сторону второго ученика.

От обращения к нему Эдмунд вздрогнул. Видимо, надеялся, что ослышался. Он нерешительно поднял взгляд сначала на миссис Спаркл, а затем – на галдящих одноклассников. Кэт заметила, что на фоне густых чёрных волос его лицо казалось слишком бледным. Но привлекательным. Этого не отрицала даже Кэт, которая редко засматривалась на парней. Мечтательные серые глаза, тонкие черты лица, пушистые ресницы – было в нём даже что-то неуловимо аристократичное, но немного отрешённое от реальности.

Его негромкий голос звучал как шёпот ветра в безмолвии ночи.

– Эм… Ну, меня зовут Эдмунд. Мне четырнадцать лет. Раньше я учился в Средней школе на Стоун-стрит. – Его длинные пальцы вцепились в книги. – А перевёлся, потому что… – Он задумался и закрыл на секунду глаза. – Здесь программа лучше.

Слова повисли в тишине. Кэт заметила, как одноклассники смерили Эдмунда недоумевающими взглядами. Кто-то на задних рядах вяло похлопал, но в неловкой паузе этот звук выглядел таким же мимолётным, как стук дождевых капель за окном. Эдмунд снова уставился в пол.

Неудобная тишина…

Но молчание не успело затянуться благодаря Майклу. Он развязно хлопнул нового одноклассника по плечу, как будто знал его сто лет:

– Эдмунд просто скромничает. Верно, приятель?

Эдмунд сдержанно кивнул в ответ и отодвинулся.

Да уж, он так и горит желанием стать частью класса…

Но Майк не унимался:

– Знаете, я занимаюсь не только футболом. Обожаю музыку и вечеринки, а ещё знаю кучу крутых историй о знаменитостях.

Ребята снова оживились. Но их восторг прервал железный тон миссис Спаркл:

– Прекрасно, Майкл. Надеюсь, что отвечать на уроках ты будешь с таким же энтузиазмом. – Она взяла мел из коробки и направилась к доске, жестом приказывая всем замолчать.

Кэт посмотрела на доску, ожидая, когда начнётся урок. Тут её взгляд случайно зацепился за странный значок, приколотый к сумке Эдмунда. Сюрреалистическая эмблема из сплетенных в замысловатый лабиринт лиц и ветвей. Она с любопытством посмотрела на необычный узор и попыталась представить, что он может значить. Что-то похожее на творчество Дали…

Интересный у него вкус…

На миг у Кэт даже появился интерес к новенькому: может, он один из тех творческих людей, которых так мало в их сером городишке? Сама она знала только одного такого человека: молодого лондонского художника по имени Валериан Хортон, который недавно приезжал в их город с выставкой. Его картины чем-то напоминали узор на значке Эдмунда и гармонично сочетали в себе сказочные пейзажи и обыденность. Кэт уже побывала на его выставке, где испытала истинный восторг от работ и даже купила пару небольших картин, но с самим художником, увы, так и не смогла познакомиться.

А что, если Эдмунд тоже из творческих? Он рисует? Или снимает, или…

А Эдмунд так ни разу и не поднял взгляд ни на неё, ни на других ребят. Казалось, что мусор на полу интересовал его гораздо больше, чем люди. Отчасти Кэт его даже понимала.

– Знания – это краеугольный камень, на котором строится ваше будущее. – Миссис Спаркл отвернулась от доски и обратилась к новеньким и ко всему классу со своим привычным напутствием. Её очки сверкнули.

– Каждый урок – это кирпичик в фундамент вашего разума. И мы верим, что вы, Майкл и Эдмунд, будете поддерживать наши традиции и образовательные стандарты.

– Безусловно, мэм. – Майк широко улыбнулся, в то время как Эдмунд ожидаемо промолчал.

В классе снова засуетились. Полли Джонс наклонилась поближе к группе своих подружек и, широко раскрыв глаза, прошептала:

– Ну разве он не мечта? Настоящая звезда футбола!

– И просто очаровашка! – Тоненький хвост Софи при каждом нервном движении головой раскачивался, словно маятник.

– Такой крутой чувак! – Саймон оживлённо шептался с друзьями. – Держу пари, он поможет нам выиграть в этом сезоне.

Незаметно для себя Кэт принялась выводить хаотичные линии прямо на страницах учебника, ощущая приятную шероховатость бумаги под карандашом. Равнодушие снова взяло верх.

Ещё один день в этом крошечном городке для пенсионеров, где главной новостью является появление двух мальчиков в классе, и я точно свихнусь…

Джесси дёрнула Кэт за плечо. Её взволнованный шёпот походил на трепет птичьих крыльев.

– Кэт, посмотри на Майка! Эта улыбка… Он просто необыкновенный!

Кэт обернулась, не отрывая карандаш от бумаги, и бесцветно посмотрела на Джесси: полные щёки подруги были красными, словно она прибежала с мороза, а от широкой улыбки появились ямочки. Кэт скептически выгнула бровь.

Нашла на кого глаз положить! Он же просто выскочка.

– Дети, тишина! – Старческий голос миссис Спаркл теперь был похож на хруст осенних листьев. – Мистер Слейн и мистер Саннорт, пожалуйста, займите свои места.

Тихоня быстро юркнул в самый конец класса, открыл учебник и спрятался за толстой обложкой. Майк же изящно проскользнул между партами, словно спускался со сцены к зрителям, и наконец оказался среди подруг Полли. Новые сплетни уже вспыхнули в том углу, словно фейерверк в небе ночного Лондона.

Новенький с довольным видом устроился на свободный стул среди толпы девушек, не переставая театрально улыбаться.

– Дамы, кто покажет мне вечером ваш городок?

– Я покажу! – Полли смело схватила новенького за руку.

– Вообще-то, мистер Слейн и мисс Джонс, – вмешалась миссис Спаркл, – у нас урок.

– Простите, миссис Спаркл. – Майк извинился за себя и за Полли, но в его взгляде не было ни капли раскаяния. Должно быть, даже внимание учительницы ему польстило. Полли же благодарно ему улыбнулась, словно он был принцем, спасшим её от дракона.

Когда в перерыве между двумя своими уроками миссис Спаркл вышла из кабинета, Майк развязно уселся прямо на парту, положил ногу на ногу и принялся вещать в окружении щебечущих девочек.

– Что-то в вашем городишке все как мёртвые, где вы тусуетесь? В Лондоне мы почти каждую ночь сваливали от родителей куда-нибудь. – Он самодовольно ухмыльнулся.

Вот бы и оставался в Лондоне…

Кэт поморщилась. От этого перформанса хотелось просто закрыть лицо рукой от стыда. Она вновь открыла учебник, чтобы подготовиться к следующей теме, когда её схватила за локоть Джесси:

– Кэт, давай поговорим с Майком! Почитаешь ещё свой тупой учебник.

Кэт закатила глаза и неохотно поднялась с места.

Знакомиться с новеньким у неё не было никакого желания, но ссориться с Джесси из-за такой ерунды тоже не хотелось. Не то чтобы Кэт нравилось дружить с Джесси… Она считала подругу слегка глуповатой, хотя та тоже любила читать. Это был не совсем её человек. Но Джесси жила рядом, с детства помогала ей защищаться от задиристых соседских мальчишек, а ещё… страдала лишним весом. Рядом с ней Кэт чувствовала себя хрупкой привлекательной тростинкой. Поэтому продолжала дружить. Всё равно общаться больше не с кем, а из всех одноклассников Джесси – самый адекватный вариант. Лучше с глупой соседкой, чем совсем без подружки…

– Эй, Майк! Скучаешь по Лондону? А Бекхема знаешь? Бывал на «Мет Гала»? – наперебой кричала толпа, собравшаяся вокруг уверенного Майка.

– Скучаю? Нет, я сам создаю праздник вокруг себя. А Бекхем – вообще мой бро, только вчера с ним созванивался.

Протискиваясь сквозь хихикающих девчонок, Кэт последовала за Джесси.

– Пропустите! – щебетала Джесси, энергично расталкивая одноклассниц и прокладывая путь к Майку, который, словно король, восседал на импровизированном троне. Кэт искренне рассчитывала, что Майк не обратит на неё внимания. Пусть они пообщаются с Джесси, а она тихонечко выскользнет и сядет за книги. Даже учебник математики будет поинтереснее Майка с его тусовками.

Но увы. Джесси пошла в атаку:

– Привет, Майк! Я Джесси, а это Кэт. Расскажешь нам про лучшие места в Лондоне?

– Оу, свежие лица среди моих поклонниц? – Майк окинул Джесси оценивающим взглядом. – С удовольствием расскажу.

Смех Джесси зазвенел, как серебряные колокольчики на ветру. И без того красные щёки стали вишнёвыми.

– Ты такой смешной, – промурлыкала она, сцепив руки в почти молитвенном жесте.

– Джесси, пошли, не позорься, – пробормотала Кэт, отводя взгляд: в стороне Полли Джонс и её свита уже порхали вокруг Эдмунда, словно мотыльки вокруг лампы.

– Эй, Эдмунд, что делаешь сегодня после уроков? Не хочешь с нами на Дрим-стрит?

Полли кокетливо накрутила прядь волос на палец, а её голос звучал слаще кленового сиропа.

– Эм… Спасибо за приглашение, но у меня другие планы. – Эдмунд растерянно улыбнулся. Кэт с трудом различила его слова: он говорил едва ли не шёпотом и при этом не поднимал глаз.

– Ок, ну и не сильно надо. – Одноклассница высокомерно вздёрнула подбородок и драматично крутанулась на пятке. – Девочки, пойдёмте!

Прозвенел последний звонок, возвестивший об окончании учебного дня. Ученики высыпали в коридор, громко обсуждая планы на вечер. Среди всеобщей болтовни и смеха выделялся бодрый голос Майка:

– Итак, ребята! Важное объявление! Меня уже приняли в команду, и завтра у нас первая тренировка. Будет жарко, как в аду. Жду всех на стадионе. И кстати, болельщицы нам тоже нужны!

Он стоял посреди коридора, словно древнегреческий бог, и перекидывал руками рюкзак, будто это был футбольный мяч.

– Я! Я! Я тоже, Майк! – завизжала Джесси и подняла руку, прямо как на уроках. Она умоляюще посмотрела на Кэт: – Кэт, ты должна прийти! Это будет великолепно!

– Футбол? Серьёзно? – Кэт скептически пожала плечами и окинула взглядом взбудораженные лица: Тони Бартона с его нагловатой ухмылкой, Полли Джонс с вечным кокетством, Софи Эстер с заискивающей улыбочкой, – и тяжело вздохнула. – Ну, я даже не знаю…

– Да ладно, Кэт. Хватит тупить. – Саймон, стоявший неподалёку, слегка толкнул её плечом. – Бери пример с Джесси! А то так и не найдёшь себе парня до выпускного.

– Ну… если только чисто посмеяться. – Кэт неуверенно развела руками.

– Надо мной? – Джесси недовольно вскинула бровь. Но в это время к ним подошёл Майк, и выражение её лица сразу же стало мечтательным, а сама она захлопала в ладоши при одном только его виде.

– Вижу, вы любите посмеяться. Я тоже. Завтра приходите на поле.

Он хищно прищурился и слегка шлёпнул Джесси чуть ниже спины. Кэт приподняла бровь и ухмыльнулась:

– В соревновании по скромности ты точно не победишь.

– Даже не буду стараться! – Майк обернулся к другим ребятам, чтобы они его поддержали. А потом посмотрел в сторону и с удивлением пробормотал: – А вот он, кажется, победит…

Его взгляд устремился к застывшей в стороне фигуре Эдмунда. Тот стоял вполоборота к окну и сжимал в руках тетради. Его блестящие чёрные волосы, едва прикрывающие уши, слегка растрепались. Он задумчиво смотрел на утопающий в вечернем тумане город. Здания, словно корабли, терялись в сумеречном море, освещённом прохладным светом фонарей-маяков.

– Эдмунд! Бро, алло, приём?

Эдмунд вздрогнул, затуманенный взгляд его серых глаз остановился на довольном лице Слейна.

– Ты чего такой? Играешь? Погнали с нами завтра. – Его голубые глаза азартно заблестели.

– Э-э, нет, спасибо, не люблю футбол, – с натянутой улыбкой выдавил из себя Эдмунд и отвернулся к окну.

– Мне нельзя отказывать! А значит – придётся полюбить футбол. Завтра жду на поле!

– Не будь занудой, как Кэт! – поддержал Саймон и по-братски положил руку Майку на плечо.

Кэт ощутила, как изнутри её укололо раздражение.

Не хотеть играть в дурацкие игры – значит, по их мнению, быть занудой? Они что, настолько примитивно мыслят?

– А может быть, вы просто оставите нас в покое? Если мы не хотим, значит, очевидно, нам неинтересен ваш футбол.

На короткий миг Кэт встретилась взглядом с Эдмундом – в его глазах появилась солидарность…

Майк выгнул бровь и безразлично поднял руки ладонями вверх:

– Ладно-ладно, мир.

Когда эхо школьного звонка стихло, толпа начала расходиться к автобусам. Джесси с грустью проводила взглядом Майка, скрывшегося в конце коридора вместе с новыми товарищами по футбольной команде, и дёрнула Кэт за рукав:

– Это было смело. Противостоять Майку!

– Противостоять? Я просто была с ним честной.

Кэт равнодушно поправила сползший с плеча ремешок сумки.

– Жаль, мы сегодня не поедем на автобусах… Вот почему папа решил подвезти нас до дома именно сегодня? – вздохнула Джесси.

– Да брось, у тебя ещё минимум целый учебный год на общение с этим зазнайкой, – отмахнулась Кэт. – А сегодня можем заскочить в библиотеку. Я хотела взять что-нибудь из французской философии. В оригинале, естественно. – Последние слова Кэт специально подчеркнула.

– Строишь из себя умную? – прыснула от смеха Джесси. Но её голос при этом звучал тепло, в отличие от прохлады на улице, проникающей в школу сквозь растрескавшиеся деревянные рамы. Их специально не меняли, чтобы сохранить исторический облик здания.

– Нет, я просто хочу с пользой проводить время, например за чтением, пока ты будешь унижаться перед Майком.

– Эй! Майк прекрасен. Вот специально теперь буду говорить только о нём! – Джесси игриво обиделась и сложила руки на груди, а Кэт демонстративно отвернулась к окну и наткнулась взглядом на Эдмунда. Он всё ещё стоял около подоконника, только теперь его внимание было направлено не на засыпанный листьями школьный двор и баскетбольную площадку, а на собственное запястье. Он сосредоточенно и увлечённо смотрел на часы.

Кэт слегка нахмурилась, наблюдая за ним пару минут, но Эдмунд явно не замечал ни её, ни Джесси. Да и вообще ничего вокруг, кроме собственных часов.

В каком мире он вообще живёт? Может, он аутист?

От размышлений её отвлёк звонкий голос Джесси:

– Ясно, вот кто тебе нравится! Любишь лузеров?

– Лучше уж они, чем глупые накачанные идиоты. – Кэт смерила подругу недовольным взглядом.

– Он не идиот!

– О, Джесси, этот спор может быть бесконечным.

Кэт решительно двинулась к школьной библиоте- ке, находящейся на третьем этаже. Джесси засеменила за ней.

Перед дверью на лестницу Кэт мимоходом оглянулась и в последний раз посмотрела на Эдмунда. Он всё ещё стоял на месте в опустевшем коридоре, напряжённо изучая циферблат. Кэт вздохнула и, решив не зацикливаться на неординарном поведении новенького, отмахнулась от мыслей о нём, как от дурного сна.

Как много чудаков… Непросто им на свете.

– И всё-таки чем он тебе понравился? Я же вижу, как ты на него смотрела, – взбудораженным полушёпотом спросила Джесси, когда они поднимались по лестнице. Старые каменные ступени стёрлись от бесчисленного количества подошв, ступавших по ним много десятков лет, и стали немного скользкими. Шаги подруг приглушённо звучали в предвечерней тишине школы.

– Понравился? Совсем нет. Ты же знаешь, мне никто не нравится и никогда не будет нравиться.

– А что же тогда?

– Ну, он просто странный. – Кэт рассеянно пожала плечами, её мысли в тот момент уже витали вдали, в мире философских вопросов.

Воздух в школьном коридоре второго этажа был затхлым, Кэт невольно поморщилась от запаха сырых пальто и старого дерева. Снаружи туман застилал окна, размывая образ маленького городка, словно вода разъедала цвета на яркой картине. Капли медленно сползали по пыльному стеклу, оставляя дорожки. Угасающий дневной свет в очередной раз проигрывал надвигающейся тьме, и длинные мрачные тени от спешащих по своим делам людей тянулись рваными нитями.

– Надеюсь, завтра будет тепло… А то сидеть на трибуне под зонтом не очень удобно. – Джесси вздохнула, глядя на мокрые стёкла.

– Какая трагедия! – Кэт не удержалась от иронии. Джесси смерила её недовольным взглядом, но промолчала.

Вскоре они поднялись на третий этаж, прошли по очередному школьному коридору, украшенному портретами учёных и географическими картами, и наконец добрались до двери в библиотеку. Она была слегка приоткрыта, а из помещения доносились приглушённые шаги миссис Флобишер, ходившей между стеллажами.

Когда подруги распахнули дверь, запах старой бумаги окутал их, а после к нему прибавился слабый лимонный аромат лака от деревянных полок. В библиотеке царили тишина и спокойствие, лишь слышался тихий стук книг, которые библиотекарь кропотливо расставляла по полкам.

– Добрый вечер, миссис Флобишер! – Кэт неспешно подошла к столу и поприветствовала пожилую библиотекаршу, которая всегда ей чем-то напоминала «добрую» версию миссис Спаркл. – Я бы хотела почитать что-нибудь из Сатрера…

– А, Сартра, вы имеете в виду? – мягко поправила библиотекарша и поставила очередную книгу на полку.

Сатрер… Чёрт! Надо ж было так сказать!

Кэт неловко опустила глаза и быстро спрятала руки в карманы юбки. Джесси издевательски фыркнула:

– Да, Кэт обожает Сатрера. Он её кумир.

– Очень смешно, Джесси, – смущение обожгло щёки Кэт. – Неужели ты никогда не…

Кэт оборвалась на полуслове. Слова застряли в горле, как замороженное желе. В щель приоткрытой двери она заметила спину Эдмунда: он упирался обеими руками в противоположную стену, будто пытался протиснуться сквозь штукатурку и кирпич. Он так настойчиво ощупывал её гладкую поверхность, словно за ней действительно что-то находилось. Эдмунд явно не рассчитывал, что его могут заметить.

У него всё хорошо с головой?

В это время Эдмунд сделал пару шагов назад. Одной рукой он достал что-то из сумки, сжал в кулаке, явно пряча от посторонних глаз. Кэт разбирало любопытство. Она прищурилась, но разглядеть что-либо в едва открытую дверь никак не удавалось. Эдмунд снова приблизился к стене. Коснулся её рукой, в которой что-то точно держал. Кэт показалось, что она различила шёпот. После этого Эдмунд прижался к стене грудью.

А затем он… исчез, просто растворился в воздухе, словно слившись с тусклым вечерним светом и дрожащим освещением ламп.

Несколько секунд Кэт широко раскрытыми глазами смотрела на пустую стену, ожидая, что он точно так же появится обратно.

Может, показалось? Что это со мной?

В реальность её вернул спокойный голос миссис Флобишер, которая вела себя так, будто ничего и не случилось. Видимо, слишком увлеклась книгами. Как и Джесси. Значит, что-то не так было с самой Кэт? Или ей «повезло» увидеть нечто странное? Или Эдмунд просто отошёл в сторону и никуда не исчезал, перед этим действительно немножко постучавшись в стену?

Наверное, третий вариант самый верный. Пусть будет он.

– Какую книгу вы хотите прочитать, Кэтлин?

– Эм… «Тошноту» Сартра. На французском, – растерянно пролепетала Кэт, но хотя бы не оговорилась в этот раз. Удивительно, как точно она смогла произнести фамилию писателя – в голову упорно лезли мысли, далёкие от литературы.

Что же всё-таки случилось с Эдмундом? Обман? Игра теней? Её разыгравшееся воображение? Ведь люди не исчезают в стенах!

– Ты в порядке, Кэт? Выглядишь, будто увидела призрака твоего Сатрера. – Джесси озабоченно нахмурилась.

– Джесси, отстань. Всё хорошо.

Пока миссис Флобишер отправилась в глубь своих владений за книгой, Кэт снова обернулась к двери. Ничего. Пустой коридор. Просто стена.

Привидится же!

Поддавшись на уговоры библиотекарши, подруги взяли столько книг, что с трудом удерживали свою литературную добычу. Тишину коридора нарушил грубый собачий лай. Кэт вздрогнула и автоматически глянула на приоткрытое окно. Она с детства боялась собак после случая, когда соседский доберман впился ей в ногу, пока она пыталась сбежать от него на велосипеде. Несколько шрамов до сих пор напоминали ей о том неприятном приключении.

Когда лай стих, Кэт вздохнула с облегчением. Но вздох застрял у неё в груди, не успев вырваться, потому что посреди коридора, словно из ниоткуда, появился Эдмунд, задумчивый и настороженный. Он шёл медленно, почти крадучись, и внимательно осматривался.

И как мы его сразу не заметили?

– Эдмунд! – Голос Джесси прозвучал внезапным звонком на урок. Новенький вздрогнул и повернулся на звук. – Поможешь с книгами?

– Конечно. – Он осторожно взял половину стопки сначала из рук Джесси, а затем у Кэт. Его щёки до ушей окрасились румянцем.

– Спасибо, – как ни в чём не бывало поблагодарила Джесси. Она даже не придала значения внезапному появлению Эдмунда и уж тем более не переживала по поводу его стеснения и неловкости момента. Но от Кэт не утаилось его желание провалиться сквозь землю.

– Что ты тут делаешь так поздно? – Кэт впилась в Эдмунда вопросительным взглядом. Она не верила в честный ответ, но хотела увидеть его реакцию.

– Шёл в библиотеку и немного заблудился.

Эдмунд отвёл глаза. Его смущение висело железной кувалдой в воздухе. Ответ не устроил Кэт, даже слегка раздосадовал. Она верила себе и в то, что видела. И в этот момент решила спросить все прямо, не боясь, что это будет выглядеть глупо. Если он на самом деле сошёл с ума, то сейчас – отличный повод повеселиться.

– Правда? А надпись «библиотека» тебе ни о чём не говорит? По-моему, ты просто зачем-то ломился в стену, а там библиотеки нет. И книги обычно не прячут в штукатурке.

Кэт наигранно засмеялась, не отрывая взгляда от всё больше краснеющего лица новенького.

Джесси ошарашенно помотала головой и прижала к себе оставшиеся книги.

– Эдмунд, ты головой ломаешь стены?

– Э-э, нет, я имею в виду… – Эдмунд затоптался на месте. – Просто перепутал, вот и всё.

– Точно, – не унималась Кэт, чувствуя, как ему становится некомфортно от её скептического тона. – Потому что все мы иногда путаем стены с библиотеками.

– Каждый день так делаю. – Джесси присоединилась к подруге. – Эдмунд, каково это – биться головой о стенку?

К удивлению Кэт, ожидавшей, что новенький сейчас совсем сгорит от стыда или разозлится, Эдмунд взял себя в руки и с достоинством выпрямился; робкий румянец сошёл с его лица, взгляд стал спокойным, а движения – более плавными. Он улыбнулся уголками губ и произнёс мечтательно:

– Кто знает, что может таиться за стенами… Иногда ошибки могут вывести на новый путь.

– Ой, да ты философ. Сатрер, что ли? – Джесси расхохоталась, Кэт недовольно шикнула, а Эдмунд невозмутимо кивнул, подхватывая падающий учебник английского языка:

– Ну, почти.

Сумерки окончательно опустились на засыпающий городок М. Выйдя на школьное крыльцо, Кэт вдохнула запах сырой земли и почувствовала, как сентябрьская прохлада прокралась под куртку, отчего по коже пробежали мурашки. Чёрный внедорожник мистера Уайта притаился неподалёку от школы, как большой дракон.

– Наконец-то домой, – улыбнулась Джесси, забирая книги у Эдмунда. – Спасибо за помощь.

Кэт, в свою очередь, молча забрала стопку книг, сделав вид, что двусмысленный ответ Эдмунда её не устроил.

Попрощавшись с ним, подруги поспешно скользнули на задние сиденья автомобиля. В нос ударил стойкий аромат мяты из освежителя воздуха, смешанный с запахом кожаного салона. По радио ведущий вещал о текущих событиях города – его голос звучал как навязчивый шум.

– Добрый вечер, мистер Уайт, – с формальной вежливостью поздоровалась Кэт, а Джесси нежно чмокнула отца в щёку.

Кэт прижалась лицом к окну, наблюдая, как в осенней прохладе её дыхание туманило стёкла. Мельком она заметила, что Эдмунд остался стоять на ступеньках в одиночестве, неподвижный, словно статуя. Сумка, перекинутая через плечо, провисала под тяжестью учебников. Он выглядел чужеродно на фоне старинного каменного здания школы, этакий одинокий принц в слишком большом пиджаке, поглощающем его утончённую фигуру.

– Такой чудак… – пробормотала Кэт, проведя пальцем по стеклу.

– Точно, – буркнула Джесси, надевая наушники. – Не то что Майк, да? Ты видела эти плечи?

Кэт закатила глаза, но этот жест потерялся в темноте салона.

– Джесси, ты опять за своё…

– Он такой весёлый, очаровательный! И ещё он…

– Очаровательный? – Голос Кэт сочился сарказмом. – Может, станет таким, когда его самооценка слегка упадёт.

– Ревнуешь? – Джесси так повысила тон, что её было слышно за шумом радио.

– К чему? Раздутому эго и парочке голов?

Судя по тому, как Джесси вжалась в кресло, слова Кэт её выбесили. И хорошо!

Может, она наконец прекратит нахваливать Майка?

– Девочки, – вмешался мистер Уайт с нотками снисходительности в голосе, – хватит препираться. День был долгим.

– Извини, папа, – пробормотала Джесси и начала листать песни в плеере, а Кэт отвернулась к окну.

Пока они стояли на светофоре, Кэт ещё раз повернулась в сторону входа. Эдмунд не сдвинулся ни на шаг с того места, где они разминулись. Его лицо, едва различимое в надвигающемся мраке, было задумчиво и слегка печально.

– Видимо, он ждёт свой волшебный транспорт. – Кэт попыталась немного разрядить обстановку.

– Точно, полетит домой на метле, – хихикнула Джесси, не поднимая взгляда от плеера.

– Или на единороге, – сухо добавила Кэт, но на её губах при этом заиграла улыбка.

Когда они тронулись на зелёный свет, ей на миг показалось, что на фоне шума машины кто-то прошептал над ухом:

– Будьте осторожны…

Кэт вздрогнула и посмотрела на вьющиеся узенькой речкой улочки города М., окутанные бархатистым вечерним сумраком.

Это просто ветер! Или радиопомехи. Точно!

Глава 3. Незнакомка

Чуть больше двух месяцев назад

Мир людей (наш мир), Юго-Восточная Англия,

июнь 2004 года

Ну хоть «C» поставили, и то ладно.

Эдмунд с невесёлым видом плёлся по центральной улице маленького английского города М. Несколько минут назад у него закончился экзамен по математике. Сами задания были не такими и уж и сложными, но Эдмунд никогда не любил этот предмет. И не очень понимал. И готовился к нему за несколько часов до начала экзамена. По традиции, которую он уже не нарушал много лет. Должна же быть какая-то стабильность!

Июньское солнце уже спряталось за горизонт, заливая ряды кирпичных домов тёплым розовым светом. Закат растаявшей ириской растекался по улицам. Сладкие ароматы местных цветов, пышно разросшихся вдоль фасадов зданий, приятно щекотали нос и успокаивали; их изящные тени сплетались с силуэтами домов в причудливую картину.

На самом деле многие считали город М. застывшим во времени. Как минимум один его внешний вид говорил о многом. Старые заброшенные дома, покрытые шрамами долгой истории, соседствовали с новыми постройками. На окраине располагался военный аэродром, он нечасто использовался, но всё же иногда оттуда взлетали самолёты. Местные жители крайне редко выбирались из города, и вид самолёта над головой вызывал у них восторг и мечты о далёких путешествиях. Люди в городе жили небогато, поэтому откладывали поездки до лучших времен. Которые никогда не наступали.

Эдмунд шёл мимо новой пекарни – кирпичного здания в окружении ровно подстриженных кустов акаций. На окнах с декоративной резьбой красовалась вывеска «Выпечка дядюшки Джека! Мы открылись! Спешите стать первыми покупателями!». Из трубы струились мягкие кольца серо-бежевого дыма. Прохожих зазывал полный мужчина с лицом, покрасневшим от долгого стояния возле печи; от его одежды пахло хлебом и жжёным сахаром.

Улочка Дрим-стрит считалась самой многолюдной в маленьком и тихом городке. Сегодня, в тёплый вечер, на ней было непривычно шумно: в одном из баров показывали матч чемпионата мира по футболу. Гуляли тут в основном семьи с детьми, но иногда попадалась и молодёжь – редкое явление в «городе пенсионеров», как его часто называли. Раньше по этой улице Эдмунд ходил с воспитателями и приютскими ребятами. С грустью и завистью он смотрел на счастливые семьи, потому что сам никогда не знал и не помнил своих родных. Хорошо, что сейчас он жил с семьёй, пусть и приёмной.

Булочник протянул Эдмунду рекламную листовку и задорно подмигнул:

– Отведай свежайшую выпечку дядюшки Джека!

Листок хрустел в руках пекаря, словно свежий багет. Эдмунд равнодушно взял буклет, кивнул и пошёл дальше, вслушиваясь в шуршание собственных шагов, мягких и осторожных: он всё ещё не особо доверял этому миру.

– Мама, купи мне пирожное!

Маленький рыжий мальчик с веснушками хныкал и дёргал высокую стройную женщину за длинную юбку. Голос ребёнка был тоненьким, словно писк комара.

– Не сегодня, Билли. Много сладкого вредно.

Мальчик канючил и теребил её за руку:

– Ну пожалуйста, мама!

Рядом с ним стояла девочка в светло-жёлтом платье; два хвостика на макушке забавно вздрагивали на ветру. Она засмеялась над проходящим Эдмундом, и он мельком заметил её сияющие голубые глаза. Нахмурился и попытался понять, чем так позабавил ребёнка. Смущённо отвернулся: ему всегда становилось некомфортно от чужого взгляда, даже детского. Пригладил растрепавшиеся от ветра волосы – густые, чёрные, лезущие в глаза. По ладони пробежал мимолетный, невидимый окружающим разряд магии, который согрел приятным теплом. Эдмунд улыбнулся знакомому ощущению.

Вскоре он приблизился к ветхой постройке в викторианском стиле – с декоративными балюстрадами и резными столбами. От старинных фонарей на дорогу у входа падали желтоватые пятна. В палисаднике около крыльца благоухали розы, по стенам расползлись трещины – следы от зубов времени.

Тем не менее внутри здание выглядело вполне современно. Туда вели два входа: центральный – в бар, а боковой – в большой выставочный зал. Но сейчас зал был закрыт. Эдмунд сразу заметил рекламное объявление – «Выставка работ лондонского художника Валериана Хортона». Рекламу оформили в ярких, почти кислотных тонах, от которых рябило в глазах. Но смотрелось весьма любопытно. Он внимательно поглядел на примеры картин неизвестного художника – сочетание абстрактных сказочных пейзажей, плавно перетекающих в знакомые европейские виды.

Около боковой части здания стоял смуглый молодой человек с тёмными волосами, на вид немного старше Эдмунда. На его футболке с принтом рок-группы виднелись разноцветные пятна краски, потёртые джинсы с заниженной талией и искусственными дырками на коленках напоминали моду времен хиппи, от CD-плеера на поясе к ушам тянулись чёрные проводки, местами перемотанные синим скотчем. Юноша приложил палец к губам и задумчиво изучал объявление, словно искал в нём тайный смысл. Он повернулся к Эдмунду и остановил на нём заинтересованный взгляд необычных жёлто-карих глаз, а потом приветливо улыбнулся.

Эдмунд смутился и перевёл внимание на соседнюю вывеску – бар «Золотой мяч». Деревянная входная дверь, украшенная фотографиями знаменитых игроков, то и дело хлопала: поток посетителей не прерывался. Изнутри доносился громкий смех вперемешку с бодрой электронной музыкой и запахом жареных сосисок..

Эдмунд приблизился к бару и заглянул в широкое панорамное окно. Помещение было оформлено в стиле английского паба: кирпичные стены с грубыми деревянными полками, уставленными разноцветными кружками с логотипами известных спортивных команд, приглушённый свет, большая барная стойка, за которой виднелись ряды алкогольных напитков. По обеим сторонам от бара располагались огромные экраны, на которых транслировался очередной матч. Добродушный бородатый бармен в белой футболке с выцветшим принтом обслуживал гостей. Гвалт посетителей временами сливался в единый гул. Удивительно, как местные жители годами терпели подобное.

Забавно, как все эти люди просто радуются обычной жизни, не думая о неизведанном за её пределами…

Эдмунд мельком взглянул на собственное отражение в стекле и почувствовал себя призраком, а не жителем города М. Бесплотным фантомом с растрёпанными волосами, правильными чертами лица, задумчивыми серыми глазами, усталым и немного отрешённым взглядом. На его чёрной сумке через плечо блестел необычный металлический значок с изображением лиц в переплетённых ветках.

Он пригляделся и заметил на носу большое чернильное пятно. Принялся пальцами оттирать след от ручки.

Кажется, слишком старался на экзамене… Или погрузился в свои мысли. Вот над чем смеялась та девочка у пекарни. Ладно. Не привыкать.

Эдмунд часто витал в облаках, потому что реальный мир казался ему чужим и вызывал лишь беспокойство. Ему здесь не нравилось. Он хотел летать на драконах и сражаться со злыми волшебниками, а его зачем-то заставляли учить математику – ужасная несправедливость.

В свои четырнадцать Эдмунд сильно отличался от сверстников. Хотя бы тем, что мог не есть и не спать, потому что обладал самой настоящей магией. Это был секрет, с которым он ни с кем не делился. В свободное от учёбы время он уходил в безлюдные места и практиковал магию по особому пособию для начинающих волшебников. Чудесную книжицу ему прислал неизвестный отправитель в качестве подарка на семилетие. Эдмунд не знал, кем был даритель, но подарок оценил сразу. И не выпускал книгу из рук уже много лет, изучал заклинания по несколько часов в день. Талант медленно, но верно раскрывался. Но при этом в реальном мире Эдмунд так и оставался непонятым одиночкой, потерянным среди суеты жизни.

Эдмунд снова взглянул в окно. Отражение с натёртым до красноты носом рассеянно уставилось на него. Слегка смутившись, Эдмунд отвернулся от стекла. Посмотрел вверх, где закатное небо с гудением разрезал вертолёт, взлетевший с того самого старого аэродрома на окраине города. Эдмунд собрался идти дальше, но его остановил приглушённый женский голос, прошептавший возле уха:

– Мальчик, не подскажешь, который час?

От неожиданности Эдмунд вздрогнул, резко обернулся, чувствуя внутри прилив неприятного тепла. Его взгляд столкнулся с абсолютно серыми (прямо как у него) глазами. Неизвестная пожилая женщина в винтажном чёрном платье с рюшами на груди и широкими рукавами смотрела на него так пристально, что ему стало не по себе. Колючий взгляд пронзал насквозь.

Эдмунд опустил глаза, потряс рукой и посмотрел на часы, которые висели на его худом запястье. Часы необычной формы – пятиугольные, со спиралевидным циферблатом и кожаным шершавым ремешком. Свет от вывески растёкся по стеклянной поверхности. Эдмунд всмотрелся в спираль, прищурился, пытаясь понять, который час, – такая форма циферблата не очень удобна, и он бы предпочёл вариант с обычными цифрами, но творческая искра в нём всегда была сильнее, чем желание комфорта. Пока он определял время, всё вокруг словно замерло.

Эдмунд по-прежнему стоял возле бара, на самой шумной улице небольшого тихого города в Юго-Восточной Англии. Прохожие вокруг всё так же гуляли, общались, заходили в магазины, смеялись, пили в баре и смотрели футбольный матч. Но внутри него что-то сжалось от тревожного предчувствия. Словно с минуты на минуту должно было произойти чудо. Так ощущают себя дети, решившие ради шутки вызвать духов в хеллоуинскую ночь.

– Семь часов сорок пять минут.

Эдмунд едва шевелил губами и старался не смотреть на женщину. Но её взгляд всё так же пронзал до мурашек. Хотелось поскорее уйти. Или остаться и выяснить, в чём дело?

– Времени совсем мало, Эдмунд.

– Вы знаете моё имя?

Эдмунд не поверил собственным ушам и в изумлении поднял глаза на незнакомку. Внутреннее напряжение усилилось. Что-то было не так. Он не помнил эту женщину и не понимал, почему она знала его.

Таинственная незнакомка выглядела очень старой. Очень. Её кожа настолько высохла, что, казалось, вот-вот лопнет, разорвавшись на лоскутки. Из аккуратного пучка на голове не выбилось ни единой пряди, хотя ветер теперь дул сильнее. Её слегка сгорбленная тень напоминала образ смерти из старых сказок – едва заметная, неровная, скользящая. И сама дама казалась призраком, а не живым человеком.

Но всё же в ней было что-то живое. Голос. Совсем не старческий – звонкий, как у девушки, запертой в увядающем теле. И лицо. Эдмунд сразу приметил изящные скулы, правильные черты и глаза глубокого серого цвета. О, в этих глазах было слишком много жизни! И серого.

– Да, я знаю твоё имя. Мне нужно с тобой потолковать. Это чрезвычайно важно! – Она заговорила быстрее, и речь стала более оживлённой. – Только здесь я рассказать тебе всего не могу. Людей многовато, и нас могут услышать. Пойдём в ближайший парк.

Эдмунд растерялся, не зная, как реагировать. Внутренний ребёнок в нём весь сжался и хотел сбежать. Эдмунд помялся на месте, одной рукой расстегнул сумку, чтобы женщина не заметила. Запустил руку внутрь, ощупывая книги, которые тихо зашелестели под пальцами. Наконец нашёл в одном из внутренних карманов твёрдый многогранный предмет и обхватил его ладонью, ощущая успокаивающую тяжесть и магическую пульсацию.

Камень волшебства. Предмет – помощник для юных колдунов из другого мира, которые ещё не прошли посвящение в маги. Этот ритуал могла провести только сильная и опытная волшебница с титулом мастера магии или леди – своеобразная магическая мать и наставница. Студентам элитных школ, в которые попадали только лучшие или знатные волшебники, особенно везло: их посвящала в маги Хранительница Леса Грёз и по совместительству преподавательница медитаций. Ученики простых магических школ проходили посвящение в своей школе, а элита – в самом Лесу Грёз, священном месте. Перед поступлением в академию десятилетние волшебники отправлялись в Лес Грёз, где Хранительница позволяла каждому прочувствовать его собственную магию и слиться с ней. После этого дети могли колдовать без внешних атрибутов, используя лишь внутренние силы, голос и руки.

Эдмунд не знал, пройдёт ли он этот ритуал. Он мечтал о Лесе Грёз, о поступлении в магическую академию и постоянном совершенствовании навыков. Но за свои четырнадцать лет ни разу не был в том мире и понятия не имел, как туда попасть.

– Кто вы? И как нашли меня? – недоверчиво поинтересовался Эдмунд, его рука сильнее сжала волшебный камень.

– Пожалуйста, пойдём вместе со мной в парк. Я всё расскажу. Что успею…

Голос женщины слегка дрогнул, на лбу появилось с десяток морщин.

Несмотря на опасения, внутри Эдмунда вспыхнули любопытство и уверенность. Он выпрямился и посмотрел прямо в глаза незнакомки.

В голове чёткими кадрами пронеслось детское воспоминание…

Семилетний Эдмунд сидел один в комнате, которую тогда делил со старшей приёмной сестрой Маргарет – девушкой со взрывным характером. В комнате было розовым буквально всё: пол, мебель, даже потолок. Сквозь плотные розовые шторы просачивался свет февральского закатного солнца – сочетание мягкого персикового цвета и холодного фиолетового. Снег с тихим шелестом прилипал к тёплому стеклу окон. На полу всюду валялась косметика, пахло резкими и слишком приторными духами, которые двенадцатилетняя Мэгги снова стащила у матери. Маргарет ушла гулять с подругами, а Эдмунд остался один – неплохой подарок на день рождения. Пользуясь минутой тишины, он сидел в углу за столом и читал книгу об эльфах.

Это был первый день рождения в приёмной семье, но даже сейчас про него забыли. Он привык. Ему не особо нравились дни рождения, по крайней мере, счастливых он не мог вспомнить.

Но вот дверь с лёгким скрипом открылась, и в комнату бодрым шагом зашла миссис Саннорт – улыбчивая светловолосая женщина, похожая на добрую фею с цветами в волосах. В руках она держала большой круглый торт с голубой цифрой «семь» из глазури. Её лицо сияло милой улыбкой. Она тепло посмотрела на именинника. В нос ударил запах ванили и шоколада. Эдмунд с интересом отложил книгу в сторону.

– Эдмунд, милый, с днём рождения! Это тебе. Я сама испекла. Надеюсь, тебе понравится. – Миссис Саннорт протянула ему подарок.

– Спасибо, миссис Саннорт…

Он осторожно взял торт. С интересом осмотрел его, чувствуя, как сердце забилось от волнения.

– Называй меня просто мамой. Не стесняйся, – ласково поправила миссис Саннорт. – Есть ещё кое-что, уже не от меня.

Через несколько минут она вернулась и протянула Эдмунду небольшую бумажную коробку, обвязанную белыми лентами.

Он осторожно поставил торт на стол, робко кивнул и забрал подарок. Тяжеловато, но эта тяжесть была приятной. Коробка шуршала под пальцами, словно стопка старых газет. От неё исходил сладковатый запах бумаги.

Не дождавшись, пока миссис Саннорт уйдёт, Эдмунд развязал ленту. Двумя руками отбросил крышку. И суетливо достал содержимое. Книга. Очень толстая старая книга. Эдмунд вслух прочитал название: «Пособие для начинающих магов».

– От кого этот подарок?

Эдмунд с любопытством крутил книгу в руках. Ему нравился звук перелистывания жёлтых, едва не рассыпающихся страниц. Книга казалась дорогой и ценной, он понимал это даже в свои семь. Красная кожаная обложка, позолоченный переплёт и витиеватые золотые буквы восхитили Эдмунда, словно в его руки попал музейный артефакт, овеянный великой историей. Ему сразу захотелось прижать к себе книгу и никому никогда не отдавать.

– Не знаю. Принёс почтальон, отправитель не указан. – Миссис Саннорт неуверенно пожала плечами.

– Сп-паси-ибо… Большое спасибо!

Голос Эдмунда дрожал от радости и волнения. Он не знал, кого благодарить, поэтому обратился к миссис Саннорт.

Она сложила руки в жесте умиления, по её щекам пробежал румянец. Эдмунд аккуратно распахнул подарок. Чернила пахли старой древесиной и сухими листьями. Красивый старинный почерк выглядел необычно, но семилетний Эдмунд уже отлично умел читать, поэтому всё прекрасно понял.

Из книги с лёгким шелестом выпал слегка помятый, желтоватый от времени конверт. Миссис Саннорт аккуратно подняла письмо и осмотрела с задумчивым видом. Протянула пальцы, чтобы сорвать сургучную печать в форме сердца. Но Эдмунд её остановил:

– Миссис Саннорт… мама… можно мне, пожалуйста, открыть это письмо самому?

– Конечно, милый.

Женщина с растроганным видом отдала письмо. Эдмунд с ловкостью снял клеймо, вынул старый лист бумаги, исписанный аккуратным почерком, и в нетерпении уткнулся в текст.

Дорогой Эдмунд!

Поздравляю с седьмым днём рождения. Очень жаль, что я не могу быть рядом с тобой сегодня, хотя очень хотела бы видеть, как ты растёшь. Пока буду посылать тебе письма, но в дальнейшем надеюсь на личную встречу. Сейчас я пишу тебе, чтобы рассказать, что вокруг тебя существует нечто большее, чем ты можешь увидеть. Есть множество других миров и вселенных. И ты, мой дорогой мальчик, родился не там, где ты живёшь.

Хоть ты и выглядишь обычным ребёнком, ты обладаешь невероятными способностями. Ты совсем не нуждаешься в еде, воде и сне, а главное – у тебя есть врождённый дар к магии. Может быть, через годы ты станешь Мастером магии, но понадобится время. Я хотела бы учить тебя, но сейчас не могу. Развивай пока свои силы самостоятельно, с помощью «Пособия для начинающих магов» и камня волшебства. Камень ты можешь достать прямо из страницы номер двести. Просто прикоснись к рисунку, протяни ладонь, и камень окажется у тебя в руках. Без камня магию лучше не применяй, потому что она может подейство-вать неправильно, пока ты не прошёл посвящение.

Из учебника ты узнаешь множество новых и интересных фактов о Магических Землях, освоишь различные несложные чары. И когда мы встретимся, я сама посвящу тебя в маги в легендарном Лесу Грёз. После этого камень тебе больше не понадобится. А пока будь счастливым и здоровым, мой мальчик, учись хорошо и, главное, не забывай мечтать!

Искренне твоя, Наставница.

Это был первый раз, когда Эдмунд, спокойный и молчаливый ребёнок, буквально прыгал от радости с криками: «Ура! Магия существует!» Разумеется, миссис Саннорт не восприняла это всерьёз, посчитала всего лишь детской наивной радостью.

Как только миссис Саннорт удалилась, Эдмунд, как было сказано в письме, вытащил камень волшебства прямо из книги и применил своё самое первое заклинание – чары Альте́цио, способные двигать предметы. И в тот момент его жизнь разделилась на до и после. Он отказался от еды, воды и сна, ещё больше отдалился от мира людей и начал тайно изучать магию. Колдовать он уходил в безлюдные места. А если вдруг слышал или видел, что кто-то идёт, переставал творить чары и начинал просто взмахивать руками, делая вид, что занимается спортом.

Магия стала смыслом его жизни. Камень волшебства – талисманом, с которым он не расставался. А пособие для волшебников – близким и единственным другом. И уже семь лет он постоянно ждал загадочную наставницу, приславшую ему подарок, искренне веря, что она обязательно придёт. Просто всему своё время. Просто нужно подождать.

Время шло, но никто не приходил.

А сейчас перед ним стояла женщина – которую явно окружала тайна, – умоляюще смотрела на него и звала пойти вместе с ней в парк, чтобы обсудить нечто важное.

Прокрутив в голове своё яркое воспоминание, Эдмунд снова ощутил знакомое внутреннее тепло и озарение. Напряжение обратилось приятным волнением. Он сделал вдох и достал руку из сумки.

– Хорошо, я пойду с вами.

У неё такие же глаза, как у меня. А может, мы родственники?

Они пошли по оживлённой улице. Прохожие, занятые своими делами, не замечали их. Только молодой человек, всё ещё упорно рассматривавший рекламный плакат о выставке, снова окинул Эдмунда любопытным взглядом. Но быстро отвернулся, продолжив своё нехитрое занятие.

Какой-то он странный. Зачем так долго стоять около одного плаката? И глаза у него тоже необычные… Вот опять мне во всём волшебство мерещится!

Эдмунд отвлёкся от незнакомца и внимательно вслушался в звуки шагов старушки – тихие, мягкие и скользящие, словно она шла по льду. Совсем не старческие. Если взглянуть на старушек на улице, вяло передвигающих ногами, сразу чувствовалось: она другая.

Незнакомка хранила таинственное молчание. Только облизывала губы и задумчиво смотрела куда-то в пространство, словно волновалась о чём-то важном. От неё исходил запах ветхих книг. Розовый свет заката, к которому примешивались синие тона, очерчивал её фигуру и тень, словно аура. Её молчаливость радовала и пугала одновременно. Эдмунд шёл нерешительно и не скрывал от самого себя: он всё ещё опасается её. Да и магии на самом деле тоже.

Самые интересные вещи зачастую наиболее пугающие – как и наоборот.

Вскоре они добрались до парка. Эдмунд глубоко вздохнул и почувствовал запах сырой земли и медовые ароматы цветов. Дорожка хрустела гравием под ногами, шум людной улицы остался позади. Со всех сторон доносились переливистые птичьи трели, убаюкивающий шелест листьев и мягкий стрёкот мелких насекомых в траве. Этот парк был обителью пышной зелени, сейчас озарённой розоватым сиянием заходящего солнца.

В свободное время Эдмунд любил здесь гулять, наслаждаться тишиной и умиротворением, пытаясь разгадать в звуках природы волшебные тайны. Но сейчас тишина казалась другой. Напряжённой. Словно затишье перед бурей.

Интересно, кто эта женщина? Вдруг она опасна и даже моя магия с ней не справится?

Он ощутил беспокойство особенно чётко, когда незнакомка завела его в тень старых дубов. Положила руку ему на запястье, давая понять, что можно остановиться. Посмотрела прямо в глаза – опять этот пристальный серый взгляд. Эдмунд растерянно опустил голову, снова нащупал в сумке камень волшебства. Выдерживать такое внимание с её стороны, когда они находились наедине, было сложно…

– Эдмунд, у меня есть к тебе важный разговор, – сказала женщина, тяжело дыша, будто только что пробежала марафон. Её голос дрожал, словно крылья раненой птицы.

– Кто вы? Вы следили за мной?

В безлюдном парке Эдмунд не решался поднять глаза на незнакомку.

– У нас совсем мало времени. – Женщина не ответила на вопрос. – Слушай меня! Это важно!

На самом деле в её голосе не было ничего угрожающего. Даже звучала забота. Словно она хотела предупредить его об опасности. А ещё что-то в ней было неуловимо знакомым. Слишком. Будто очень давнее воспоминание, которое пыталось, но не могло пробиться наружу.

– Хорошо.

Любопытство Эдмунда начало потихоньку одолевать страх. Хотя подозрение всё ещё оставалось – друг ли она ему?

– Эдмунд, ты должен сменить школу, – выпалила дама с пугающе серьёзным видом. – В новом учебном году тебе нужно перевестись в среднюю школу на Флауэр-стрит.

– Флауэр-стрит? – Эдмунда настолько поразила странная просьба женщины, что он наконец посмотрел ей в глаза. – Но зачем мне именно туда? Почему сейчас?

– Пожалуйста, – коротко прошептала она, её голос был едва слышен. – Просто верь мне.

Может, эта женщина обозналась и не нужно мне ни на какую Флауэр-стрит? Или вовсе сошла с ума? Хотя кто бы говорил…

Эдмунд мысленно усмехнулся. Благо никто не знал, что он делал в свободное от учёбы время, а иначе его бы давно отвели к психиатру.

Ему хотелось закидать незнакомку вопросами, но он не мог сформулировать ни одну мысль, поэтому молча стоял на месте, наблюдая за каждым движением женщины. Оставалось надеяться, что она и без лишних слов его поймёт и расскажет все подробности.

Во время затянувшегося молчания в кустах в стороне раздался подозрительный шорох. Эдмунд резко обернулся, крепче сжал в пальцах камень волшебства, но тут же вздохнул с облегчением – просто птицы. Несколько пташек вспорхнули с ветки, хлопая крыльями.

А вдруг это не просто птицы, а за нами кто-то следит?

Эдмунд хотел озвучить своё опасение, но незнакомка была на своей волне и вряд ли заметила странный звук. Она выудила из кармана платья предмет, похожий на маленький, изящный и абсолютно прозрачный ключ. Сквозь него просвечивала июньская зелень листвы. Эдмунд сначала решил, что это качественный пластиковый сувенир, а не реальная вещь, но старушка снова заговорила:

– Возьми. Однажды он тебе понадобится. Он откроет дверь напротив библиотеки, на третьем этаже средней школы на улице Флауэр-стрит. Береги его. Это очень важная вещь. Мне пришлось проделать долгий путь, чтобы вручить тебе её лично, именно в этом безлюдном парке, где нет шпионов.

С этими словами она протянула ключ.

Эдмунд дёрнулся и подался на пару шагов назад. Он не отличался излишней подозрительностью, порой доверял кому не следовало, особенно если дело касалось магии или параллельных миров, которые показывали в телепередачах или красочно описывали в книгах, но в тот момент засомневался бы даже глупец.

Женщина смягчилась в лице и вымученно улыбнулась:

– Не бойся. Я не намерена причинять тебе вред. Возьми этот ключ, пожалуйста. Прошу.

Голос стал страдальческим. Настолько, что Эдмунду передалась её давящая, тягостная, всепоглощающая тоска. Боль покинутого всеми старика в последние годы жизни. Ужасное чувство.

Он посмотрел на неё с сочувствием, протянул руку и взял предмет дрогнувшими пальцами, удивляясь собственной решимости.

– Я сделаю всё, что вы говорите.

Затем он крепко сжал ладонь, ожидая, что сейчас произойдёт чудо… Но ощутил лишь приятную прохладу. Ничего более.

Вряд ли этот ключ сам по себе опасен… Но куда может вести дверь, которую он открывает? И неужели она и правда находится в школе?

– Спасибо, – лаконично поблагодарила она. – И да, ещё один момент. Новое зеркало твоей сестры.

– Что с ним? – спросил Эдмунд с недоумением, заталкивая ключ во внутренний карман сумки, между шершавых смятых купюр.

Уж в безделушках Маргарет он бы в жизни не заподозрил ничего мистического. Настолько обычного человека ещё стоило поискать.

– Джеральд… расскажет тебе, – с трудом выдавила из себя старушка. Её голос звучал всё тише, слова едва различались, будто вот-вот она задохнётся. Эдмунду на миг даже показалось, что ему и самому не хватает воздуха. Он глубоко вдохнул.

– Джеральд? Кто это?

Незнакомка зашевелила губами, словно хотела ответить. Эдмунд сначала так и подумал и почти обрадовался, что она наконец расскажет что-нибудь важное. Но вместо слов женщина содрогнулась всем телом и схватилась за грудь, её дыхание стало прерывистым.

– Мэм? Вам плохо? – Эдмунд в ужасе сделал шаг к старушке, разрываясь между желанием помочь и страхом перед неизвестностью. Но первого всё же было чуть больше. Определённо.

Женщина вся сжалась, как от внезапной судороги, покачнулась и рухнула на тропу, словно срезанный цветок. И вот она уже распласталась на траве; глаза закатились, открывая белки под трепещущими веками. В тени деревьев её безжизненное лицо напомнило расколовшуюся театральную маску.

Жутковатая тишина окутала парк, даже сторонние звуки вмиг стихли, словно кто-то нажал на выключатель. Стало холодно. Эдмунд поёжился, закутываясь в пиджак:

– Мэм?

Он опустился к женщине, чувствуя, как его сердцебиение отдается в ушах. Неуверенно протянул руку и взял её за запястье, надеясь нащупать пульс. Его пальцы коснулись тонкой, словно пергамент, старческой кожи. Ничего. Тишина.

– Я вызову помощь.

К совсем потерявшемуся Эдмунду подскочил проходивший мимо работник парка – мужчина средних лет, с небольшой седеющей бородкой.

– Кажется… уже поздно, – отрешённо заметил Эдмунд, продолжая с бессмысленным упорством щупать пульс. Разумеется, не помогало. – Она… мертва.

– Уверен? – Мужчина подошёл ближе и с подозрением посмотрел на Эдмунда, но тот лишь коротко кивнул. Его парализовал ужас, он ощущал себя не в летнем парке, а в клетке с глухими стенами, из которой выкачали воздух.

Только что рядом умер человек. Живой. Реальный. Дышащий. И Эдмунд понятия не имел, что ему, четырнадцатилетнему подростку, делать. Да, его родители погибли, но слишком давно и, скорее всего, не перед его носом. В сознательном возрасте он видел смерть впервые.

Его поразило гнетущее ощущение неминуемого конца абсолютно всего,  в том числе, разумеется, его собственного, до которого осталось не так уж и долго, ибо время летит незаметно.

– Смерть придёт за всеми. Даже волшебники могут умереть. И я тоже умру. Может быть, скоро. – Эдмунд не заметил, как озвучил собственные мысли вслух. Работник парка, в тот момент тщательно ощупывающий шею незнакомки, вопросительно поднял на него взгляд.

– Ты что-то сказал?

Эдмунд не ответил, а мужчина поспешно вызволил из кармана потрёпанной куртки мобильный телефон и принялся небрежно нажимать на кнопки. Забавно, что он выглядел настолько равнодушным, словно каждый день наблюдал чью-то смерть. Хотя Эдмунд и сам пытался сохранить спокойствие, навязчивые мысли о конечности бытия всё равно лезли ему в голову.

Но вот дама дёрнулась и как будто начала приподниматься, однако, не справившись, снова упала. Мёртвая женщина начала приподниматься. Эдмунд инстинктивно подскочил с газона. Он не поверил своим глазам, поражённо заморгал и уставился на тело старушки, беспомощно лежащее в парковой тени. Отвернувшийся работник ничего не заметил и продолжал звонить в Службу спасения.