Верни мой трон

Пролог

Ибо крепка, как смерть, любовь…

Адам с горечью смотрел на пустой королевский трон своего отца. Скрепя сердце он поднялся на возвышение. За принцем неслышно следовал придворный маг – лысеющий мужчина лет пятидесяти в темно-зеленой мантии. Адам провел ладонью по резному подлокотнику, но, заметив, что маг за ним наблюдает, убрал руку и сел. Сопровождающий встал позади.

– Я не могу в это поверить, Гельм, – шепнул Адам.

Придворный склонился к нему и ответил:

– Я говорил, что грядет ваше время на троне. Но даже я не мог предположить такой дикости. Посмотрим, что они скажут.

– Пустая болтовня, – сжал кулак принц. – Наш гонец не стал бы лгать!

Гельм не успел ответить, потому что высокие двери зала распахнулись и вошли солдаты, ведущие под руки пленников.

Из-за дверей выглядывали любопытные лица придворных, но Адам распорядился не впускать никого, пока он сам не допросит врагов.

Пленных было всего двое. Оба высокие и статные, однако они были измождены и сильно избиты и с трудом волочили ноги. Солдатам приходилось подталкивать их. Тот, что слева, хромал, а у второго правая рука висела плетью.

Перед троном, по обыкновению, пленные упали на колени. Адам скривился при виде врагов. Гнев кипел в его душе, и лишь огромная выдержка помогла ровным голосом произнести:

– Мне доложили: вы видели, что случилось с моим отцом! Говорите!

Ни имени, ни звания он у них не спросил. Эти люди не достойны даже камня на могиле.

Хромой поднял глаза на принца.

– Ваш король был захвачен в плен в честном бою. На другой день его казнили.

Адам вцепился в подлокотники трона.

– Это правда, что ему перерезали горло, а тело скормили псам?

– Нет, – отвечал пленный, опустив глаза. – Его привязали к дереву живым и оставили волкам. Его величество Рейн считает вас потомками волка, он вернул короля предкам.

Адам процедил, с трудом сдерживая ярость:

– И он действительно погиб?

Пленник явно опасался отвечать, но Адам ждал.

– Да, мы все слышали крики и видели… останки, – признался тот.

Принц вскочил. Выхватив меч, он приставил лезвие к горлу пленного.

– Ну говори, кто твой предок? Кому тебя отдать на растерзание?

Человек молчал.

– Ну а ты? – обратился Адам ко второму. – Подтверждаешь его слова? Так все было, или он лжёт?

Тот со страхом кивнул.

– Так, ваше вы… высочество.

Тогда принц издал нечеловеческий рык и вонзил меч в грудь первому пленнику. Тот дернулся и обмяк. Адам вытащил оружие из тела и повернулся ко второму.

Тот зажмурился, ожидая удара. Но лезвие лишь слегка коснулось его подбородка. Адам выдохнул и опустил меч.

– А ты вернешься к своему королю и передашь ему, что Адам Виккарский из рода Волка идёт на него войной. И несет смерть ему и всему его роду! Лишь их кровь смоет позор, которому они предали моего отца! Я спалю Рейнгрод дотла! И украшу стену города головой короля Рейна! Его владения станут моими!

Блеснув глазами, он кивнул солдатам, чтобы уводили пленника.

***

Из оконца клубился разноцветный дым. Если бы Адам не видел собственными глазами, ни за что бы не поверил, что такое возможно. Но дым в самом деле отливал всеми цветами радуги и походил на ярмарочное развлечение для детей.

Поглядев ещё немного на эту диковинку и покачав головой, Адам продолжил путь по галерее и вскоре достиг источника дыма. Он выходил из окна покоев Гельма, которые сам маг называл «лабораторией».

Толкнув окованную железом дверь, новоиспеченный король вошёл внутрь.

Обитатель лаборатории склонился над столом, нацепив на нос круглые стекла, которые звались у него очками, и переливал странный серебристый металл в круглые формы, лежащие на столе. Волшебный дым в комнату почти не попадал, потому что над столом было устроено что-то вроде трубы, которая направляла разноцветные клубы за окно.

Адам пересчитал кругляши на столе мага – десять. Маловато.

– Ваше величество! – поклонился тот, не выпуская склянку из рук.

– Оставь церемонии, Гельм! – махнул рукой король.

– Ты пришёл посмотреть на мою работу? – тут же сменил тон маг. Он долгое время был наставником принца и мог позволить себе дружеское обращение.

– Хотел спросить, почему тебя не было на пиру, а теперь и сам вижу причину, – ответил Адам, указав на стол.

– Ты велел мне поторопиться, – закончив заливку, маг поставил колбу на стол и повернулся к королю, вытирая руки валявшейся тут же тряпицей. – Я ушел сразу после коронации, чтобы больше успеть.

– Ты сделал, что я просил?

Гельм кивнул, потянувшись к полке, снял оттуда свиток и подал его Адаму.

– Я попытался разузнать перспективы твоей кампании, – маг всегда мудрено выражался, порой даже Адаму было трудно его понять. – И они очень хороши! Вот, я сделал записи. Здесь несколько важных моментов, которые приведут тебя к успеху.

Его отец всегда доверял суждению мага, а вслед за ним и Адам прислушивался к словам Гельма. Маг обладал способностью видеть будущее, но кроме того прежний король уважал его за любовь к наукам, особенно алхимии.

– Я все изучу, – пообещал Адам.

Он чуть отошел и обвел взглядом комнатку.

– Жениться тебе надо, Гельм. А то про нас уже придворные куплеты сочиняют!

Маг усмехнулся.

– Это Гален, что ли? У самого рыльце в пушку, вот и болтает. А жениться… Меня устраивает как есть. Девицы ко мне приходят. Спасибо твоему отцу за слушок, что ночь со мной дает богатство и удачу.

Адам рассмеялся.

– Но ты, похоже, хотел узнать что-то еще? – маг видел его насквозь.

– Мне одна мысль покоя не даёт, – Адам вновь подошёл ближе и посмотрел на кругляши на столе. Он знал, что с другой стороны на них изображение головы волка. – Почему-то мне кажется, что я зря убил пленного. И это сомнение терзает внутри. Но как ни думаю, не могу понять, что тут зазорного? Он враг и принес дурную весть. Да и пленен был в честном бою. Будь он гонцом, я бы понял… Да и ты упрекнул меня.

Гельм ответил, сложив руки на груди:

– Кто я такой, чтобы упрекать тебя? Ты король и волен отнимать жизнь. Я лишь отметил и повторю снова, что выражать гнев убийством – путь к жестокости. Казнил бы его как положено или бросил в темницу – я бы и слова не сказал. Ты же на миг обратился в зверя и разорвал. Хорошо, что ты и сам почувствовал это.

– От того, что он сказал, у меня в глазах помутилось, – хмуро произнес Адам.

– Я об этом и говорю: не позволяй гневу мутить твой разум. Может, твой предок и волк, но ты оставайся человеком.

Адам нахмурился еще сильнее.

– Король должен быть сильным! Терзания о каждом убитом подтачивают дух. Так быть не должно.

– Не о каждом, а лишь о несправедливо и грязно убиенном. Потому и важно вершить законную смерть.

– Я подумаю о твоих словах, – пообещал король, взглянув в лицо магу.

– Вот и хорошо.

Гельм взял новую форму на десять кругляшей.

– А мне ещё девяносто штук делать, ваше величество.

Адам смотрел, как он заливает какие-то жидкости в колбы, и подумал о том, сила мага не в медальонах для его воинов, которые он изготавливает, а в точном знании, что хорошо, а что дурно. Никто, кроме Гельма, не понял бы сомнений Адама, но у мага совершенно иной взгляд на вещи. За это Адам и сделал его советником, за это и любил разговоры с ним.

Внезапно раздался стук в дверь, и она тут же отворилась. Вошел молодой мужчина и остановился перед Адамом, заложив руки за спину. Он был одет в такую же, как у Гельма, зеленую мантию, которая всколыхнулась от его резких движений. Блестел на груди медальон с головой волка. Волосы чернее воронова крыла доходили до плеч, а темные глаза смотрели с легким высокомерием.

– Я искал вас, ваше величество, – произнес вошедший, скользнув взглядом по придворному магу, словно тот был деревянным истуканом. – Вы предлагали обсудить предстоящий поход, и у меня есть несколько предложений.

– Да-да, Дольф, идем, – сказал Адам, бросив быстрый взгляд на Гельма, а потом – на свиток в руке. – У меня тоже есть идеи, как использовать твою силу.

– Не забудьте, о чем обещали подумать, ваше величество, – на прощание напомнил Гельм, поправив стекла на носу.

Адам вышел из лаборатории вместе с Дольфом. Ему не нужно было уточнять, что имел в виду маг. И даже почему он настаивал. Дольф не разделял убеждений Гельма, признавал одну лишь силу и славился равнодушием к страданиям других людей. Но сейчас Адаму был нужен именно такой человек, ведь что бы ни говорил маг, короля Фолейна ждёт мучительная и позорная смерть.

Глава 1. Кто сеет ветер, пожнет бурю

Черный дым поднимался над полями за стеной Рейнгрода. Запах гари жег нос, пропитывал волосы, от него слезились глаза. В лицо дул злой ветер и трепал распущенные темные пряди. Кася чувствовала, что он несет ей беду.

– Вот вы где, ваше высочество! – раздался позади голос фрейлины, Матильды.

Принцесса Кассандра обернулась. Она стояла на верхушке Черной башни, потому что отсюда было видно дальше, чем с любой стены замка. Получасом ранее она ловко сбежала из комнаты, чтобы пробраться сюда, не дав даже причесать себя. Теперь её настигла расплата.

– Ваше высочество, завтрак уже подан, – несмело проговорила Тилли, зная вспыльчивый характер принцессы. Матильда с Касей были вместе с малых лет, но, хотя возраст у них один, Тилли всегда была более рассудительной.

Кася мотнула головой, что означало: «Да какая, к темным богам, разница!», и вновь устремила взгляд вдаль.

Но Тилли не уходила, теребя пальцами кончик русой косы:

– Ваша матушка ждет вас за столом.

Эти слова произвели эффект. Королева Агнесса уже три дня не выходила из своей комнаты. С тех пор, как получила весть о смерти сына Ричарда.

– Вам нужно переодеться и прибрать волосы, – продолжала фрейлина.

– Хорошо, – сдалась Кася и, бросив последний взгляд за черту города, где сейчас сражался её отец, пошла вслед за фрейлиной вниз.

***

Королева Агнесса вела себя странно. Сидя за столом, она то словно впадала в забытье, глядя прямо перед собой остановившимся взглядом, то начинала бешено вращать глазами. Одна из ее фрейлин стояла рядом и отправляла куски пищи ей в рот. Агнесса послушно пережевывала их, на некоторое время будто становясь сама собой, но затем взгляд ее вновь терял всякую осмысленность.

Касе больно было смотреть на мать. Она не до конца понимала её отчаяние. Если отец не обращал на Касю никакого внимания, замечая лишь сына, то Агнесса была более холодна с Ричардом. Мать учила Касю всему, от этикета до владения кинжалом, она воспитывала будущую королеву. С Ричардом же ограничивалась ничего не значащими разговорами за столом да объятием на прощание, когда он ушел на войну вместе с отцом…

Но три дня назад, когда примчался взмыленный гонец с запиской, Агнесса, едва пробежав её глазами, страшно побледнела. Остановив на Касе безумный взгляд, она прошептала: «Ричард мертв. Он убил его. Он убил…» После этого королева заперлась у себя. Даже дочь она не хотела больше видеть.

Из записки принцесса поняла лишь, что брат убит, но слова матери не шли из головы. Кто убил Ричарда? В отчаянии она отыскала советника Стефана – седого и сгорбленного мужчину – и попросила растолковать, что произошло. Несмотря на увертки советника, Кася поняла главное: король послал отряд Ричарда на верную смерть, чтобы самому успеть отступить к Рейнгроду.

И вот теперь Кася смотрела на в одночасье поседевшую и обезумевшую мать и чувствовала, как внутри ядом разливается ненависть к отцу. Когда он войдет в город с оставшимся войском, она не побоится, соберет всю смелость и бросит обвинение ему прямо в лицо. А судя по последним вестям, это случится совсем скоро.

– Кася, – голос Агнессы заставил очнуться от мыслей.

Она наклонилась к дочери через стол, явно желая что-то сказать.

– Да, мама.

– Мы умрем, Кася! – произнесла королева таким голосом, точно сообщала страшную тайну. – Мы умрем через три дня.

В горле встал ком, но Кася выдавила:

– Мама, перестань, – она попыталась взять её за руку, но Агнесса перебила:

– Твой отец умрет завтра, а я – через три дня.

– Мама, пожалуйста!..

– Скоро все кончится. Скоро.

Больше она ничего не смогла произнести, глаза её закатились, затем забегали из стороны в сторону. Фрейлины помогли ей подняться и увели из зала.

Кася застыла над тарелкой, пытаясь сохранить достоинство и не разрыдаться. Ей уже восемнадцать, она не может плакать как маленькая девчонка. По краю тарелки шел золоченый ободок. Касе пришлось несколько раз пробежать его глазами по кругу, часто моргая, прежде чем она решилась поднять голову.

И тут же встретилась взглядом с начальником замковой стражи, Каяном. Он остановился на пороге зала и смотрел на неё. Но отвел глаза и что-то спросил у слуги. Каян был редким гостем в королевских покоях, он приходил лишь за особыми поручениями. Кася поднялась с места и подозвала его.

– Ваше высочество! – поклонился он.

– Что случилось? – спросила Кася. – Почему вы не защищаете ворота?

С сомнением поглядев на неё, Каян все же ответил:

– Приехал Вальд – начальник городской стражи, мы хотели обсудить дальнейшую тактику с её величеством, но мне сказали, что она… что ей нездоровится.

– Пока моя мать больна, вы можете обсудить все со мной, – произнесла Кася.

Именно этому учила её Агнесса: всегда держать спину ровно и смотреть прямо, говорить уверенно, даже если боишься, брать все в свои руки, если поблизости нет родителей, и заставлять людей считаться с твоим мнением. Сама королева была именно такой. При муже она больше молчала, но, если говорила, даже он её слушал. Кася поняла, что настал её черед быть королевой.

– Как скажете, ваше высочество, – не посмел спорить Каян. – Но давайте пригласим на беседу и советника.

Это было правильно. Пока король в отъезде, даже мать доверяла важные решения по обороне Стефану. А у Каси опыта в ведении войны и вовсе не было. Они послали слугу разыскать его, а затем состоялся небольшой военный совет.

Вальд – суровый бородатый воин со светлыми волосами – рассказал, что со дня на день войско Рейна вернется, а вслед за ним и армия Виккара подойдет к воротам города и начнет осаду. Если, конечно, король каким-то чудом не сможет преломить ход войны. А потом они с Каяном и советником обсуждали, куда какие силы перебросить и как запасти побольше провизии, и Кася их почти не слушала. Она думала о том, что нет ничего хуже осады, когда ты заперт в замке, как в мышеловке, и день за днем теряешь силы.

Слова Вальда вырвали её из задумчивости:

– Ходит слух, что армия его высочества Ричарда не полностью погибла. Виккарцы отрезали путь к Рейнгроду, и им пришлось бежать в Непомнящий лес на севере. Но если послать им весть, то они смогут помочь нам.

– Надо послать гонцов в Ориллу! – говорил Стефан. – Теперь их очередь нам помогать!

Ориллой звалось соседнее королевство, которое и начало эту войну. Они первыми напали на Виккар, но быстро поняли, что сами не справятся со столь сильным врагом, и обратились к королю Рейну за помощью. Зато когда Адам обратил свои копья на Фолейн, поспешили сделать вид, что ни при чем. Однако военачальники знали, а Касе объяснила мать: Рейн нарочно подстрекал Ориллу к вражде с Виккаром, надеясь ослабить Виккар и позже урвать себе от него хороший кусок.

– Нельзя рассчитывать на этих трусливых кроликов! – стукнул кулаком по столу Каян.

Чем больше они говорили, тем яснее Касе становилось, что положение у них незавидное. Если её отец не сможет остановить наступление виккарского короля, рассчитывать останется лишь на помощь армии Ричарда. Но сколько его воинов осталось в живых, им неизвестно.

Совет окончился уже за полночь. Матильда явилась за Касей, напомнив о важности хорошего сна. Засыпая, принцесса слышала запах гари, и ей снился далекий звон мечей.

Утром Кася снова побежала на башню. Но на этот раз позволила Тилли сперва привести себя в порядок. Пока королева не могла вести дела, принцесса ощущала свою ответственность и важность.

– У вас бледный вид, ваше высочество, – заметила фрейлина, пока служанка затягивала ей шнуровку на платье. – Вы плохо спали?

– Думаешь, я могу хорошо спать, глядя, как моя мать сходит с ума? – огрызнулась Кася.

– Её величество сегодня снова заперлись у себя, – грустно сказала Тилли.

Она придирчиво подобрала украшения к нежно-голубому платью принцессы с расшитым птицами и цветами подолом.

Касе вспомнились вчерашние жуткие предсказания смерти, которые сорвались с языка у Агнессы. Принцесса ни на мгновение не поверила им, но снова пожалела мать.

Наконец был надет пояс, волосы убраны наверх, а бледность лица оттенена румянами. Но в тот миг, когда Кася взошла на самый верх Черной башни, раздался звук трубы. Тревожный, хриплый рев, не сулящий ничего хорошего. Кася посмотрела вниз.

В ворота Рейнгрода входило войско короля. По спине пробежала дрожь от того, как оно поредело. Медленный шаг, опущенные знамена и телеги с ранеными. Ничто не напоминало тех бодрых молодцов, что полгода назад с боевой песней строем покидали город. И как Кася ни силилась разглядеть во главе колонны отца, ей это не удалось. Тогда она бегом бросилась вниз.

Замковый двор был полон народу. Сбежались слуги и фрейлины, собрались стражники и придворные. Кася расчищала себе путь, приказывая её пропустить. Но даже пробравшись к самому центру, она не видела Рейна. Дурное предчувствие сжимало сердце.

Наконец перед ней спешился один из военачальников.

– Где мой отец? – крикнула Кася.

– Здесь! – ответил военачальник, указав на одну из телег.

С бешено колотящимся сердцем Кася метнулась и запрыгнула на подножку. Король Рейн лежал в телеге один. Его голова покоилась на овечьей шкуре, лицо покрывала мертвенная бледность. Он был укрыт своим же плащом. Странно и страшно было видеть его таким тихим и беспомощным. Когда Кася склонилась над ним, Рейн приоткрыл глаза.

– Папа, – прошептала Кася, забыв об обвинениях и ненависти, которыми собиралась его осыпать.

Но глаза короля закрылись, и он не ответил.

– Ему нужен лекарь, ваше высочество, – сказал подошедший военачальник.

Подоспели слуги и с величайшей осторожностью понесли Рейна в покои. Кася шла рядом, сама не зная зачем. В комнату лекарь её не пустил, и она снова поднялась на башню, размышляя, нужно ли сказать матери, что отец вернулся, или же в её состоянии неведение – благо.

Вскоре её разыскали: король хотел видеть дочь.

В покоях пахло лечебными порошками, ладаном и смирной. Шторы были закрыты, и большую королевскую постель освещало лишь несколько свечей. Отец все так же лежал на подушках, не шевелясь. Кася с опаской приблизилась. Он смотрел на неё.

– Вы звали меня, отец? – проговорила она.

Звонкий голос нарушил мрачную тишину и показался неуместным. Кася закусила губу.

– Подойди! – велел Рейн тихо, но также властно, как и прежде.

Но стоило ей встать на расстоянии вытянутой руки, как король скривил губы.

– Нет. Поди прочь! – он отвернулся. – Убирайся!

Кася вздрогнула, как от удара, и выскочила из комнаты. Она бежала в свои покои, уже не сдерживая слез. Упав на кровать, она зарылась лицом в подушки и лежала так, пока через час лекарь не доложил ей, что король скончался.

***

Осада началась в тот же день. Кася видела, как стягивается вокруг города неприятельское войско. Видела, но сделать ничего не могла. Гонцов успели отправить за подмогой, но доберутся ли они до цели, не будут ли схвачены виккарцами?

По замку ходили противоречивые слухи о вражеском короле Адаме. Поговаривали, что он жесток и страшен, как волк, от которого, согласно верованиям Виккара, ведет свой род. Другие же шептались, что он добр и справедлив к своим людям, за это они преданы ему, не поддаются на подкуп никакими посулами и готовы пойти ради него на смерть. Были ещё и россказни о том, что воины Адама умеют обращаться в зверей, что едят человечину и их нельзя убить ни огнем, ни мечом, но Кася изо всех сил старалась им не верить. Мать всегда говорила, что верить можно лишь самым приземленным слухам, а не сказкам, которыми они обрастают. И все же военачальники сказали, что в рядах Адама есть настоящий маг.

На третий день хоронили короля Рейна.

Сперва жрец четырех богов-братьев зачитывал добрые и злые деяния короля – для светлых богов и для темных. Разумеется, это была лишь часть церемонии: ни слова о настоящих плохих поступках не было сказано, лишь грехи, присущие всем людям.

И вот снова гарь – запах погребального костра. Кончится ли это когда-нибудь?

Рядом с Касей, облаченной в траурный черный наряд, стояла мать. Кася боялась, что Агнесса может обезуметь от вида огня, но пропустить похороны мужа для королевы означало бы признаться в полной немощности. Стефан рекомендовал отложить весть об этом хотя бы на пару дней. Лекарь дал ей успокаивающую настойку, и Агнесса молча и неподвижно прощалась с королем.

Кася смотрела, как едкий дым уходил в серое небо, когда за стенами замка стал нарастать многоголосый шум.

– Виккарцы! Виккарцы идут! – крикнули с башни.

Запели тревожные рога. Кася даже не успела осознать, что все это значит, как со страшным скрипом опустился подъемный мост. Участники церемонии, не веря своим глазам, увидели, как во внутренний двор хлынули солдаты со знаменем Виккара – бегущим волком на сине-зеленом фоне.

Поднялась паника и толчея, у моста начался бой. Кася схватила мать за руку и потянула обратно в замок.

– Все кончено! – крикнула вдруг Агнесса и, вырвавшись, рванулась с места.

– Мама!

Кася побежала за ней. В суете никто не обращал на них внимания, люди метались туда-сюда, стражники бежали к мосту.

Принцесса преследовала мать до самого входа в Черную башню.

– Мама! Стой! Остановись! – но её крики перекрывал лязг оружия и людские вопли.

– Что вы здесь делаете? – подскочил к ней Стефан и непочтительно схватил за плечо. – Скорее! В укрытие!

– Там моя мать!

Агнесса уже скрылась за поворотом лестницы.

– Бегите к себе! – вскричал Стефан.

Но Кася выскользнула из хватки и бросилась за Агнессой по бесконечной веренице ступеней.

– Ваше высочество! – крикнул еще кто-то снизу, но Кася не ответила.

Происходящее казалось ей сном. Кошмаром, в котором она никак не может помешать тому, что должно случиться.

С резью в боку от быстрого бега, задыхающаяся, Кася выскочила на площадку Черной башни. Но поняла, что опоздала: Агнесса уже стояла на парапете с растрепанными волосами и безумными глазами. Черное платье делало её похожей на жуткую птицу.

– Мама! Стой! – снова крикнула Кася.

Агнесса обернулась.

– Все кончено! – как проклятие повторила она и шагнула вперед.

Кася бросилась к парапету, но лишь пропустила сквозь пальцы край её атласного платья.

Глава 2. Невеста короля

Сильные, крепкие руки ухватили её за запястья, за плечи, за платье, ей казалось, что звенящие доспехами и воняющие потом тела повсюду, они окружили её со всех сторон. Кася в ужасе трепыхалась в их стальной хватке, задыхаясь от слез.

– Эй, мы поймали принцессу! – крикнул кто-то, стащив с ее головы диадему, надетую на похороны отца.

«Мама! Мама! Мама!» – стучало в голове, точно колокол.

Перед лицом мелькали разгоряченные боем лица солдат, но Кася почти их не видела.

– Пусть поклонится нашей победе!

Она сама не поняла, как оказалась на коленях. Так было ещё хуже. На нее надвигались блестящие кирасы с изображением волка и мечи на поясе. Кася задыхалась от их близости. Она уже не слышала, какие похабные шуточки отпускали виккарцы. Она хотела кричать, но не могла вдохнуть…

И когда перед глазами поплыло, вдали раздался голос:

– Разойтись!

Но в плечи вцепились еще крепче. Кася не чувствовала своих рук и ноющих коленей. Перед её взглядом возникла новая кираса, начищенная, с затейливой узорной вязью, уже отмеченная пятнами крови, а потом кто-то крикнул:

– Воды!

– Воды… – эхом прошептала она.

В тот же миг в лицо хлестнула обжигающая холодом вода. Кася вскрикнула, но морок вокруг пропал. Теперь она ясно видела, кто перед ней. Даже гибель матери на миг забылась. Кася будто ухнула в пропасть вслед за ней.

Возвышаясь над поверженной принцессой, стоял Адам Виккарский из рода Волка, незаконный сын прошлого короля Виккара. Мальчишкой его отослали в деревню как бастарда, но, когда оба сына короля умерли от неизвестной болезни, он послал за единственным наследником. С тех пор Адам возмужал, его меч видел много побед, разум освоил хитрость и плетение интриг. Все это рассказали Касе прибывшие три дня назад военачальники, и ещё то, что Рейн сотворил с его отцом.

Глядя в суровые глаза, глубокие как два колодца, на короткую бороду и резкие черты, Кася знала, что глядит в лицо своей смерти. Все внутри сжалось от ужаса. Снова хотелось кричать. Только годами взращенное королевское самообладание заставляло молча смотреть, как Адам разглядывает ее, держа под мышкой шлем.

Про себя она молилась светлым и темным богам, чтобы он убил её быстро.

– Мои люди не ошиблись, ты принцесса Кассандра, – произнёс он, вглядываясь в её лицо. – Я видел твой портрет.

Она не знала, вопрос это или уже ответ, потому молчала.

– Ты знаешь, кто я такой?

С трудом ворочая языком в неожиданно пересохшем рту, Кася ответила:

– Ты Адам Виккарский из рода Волка.

Он улыбнулся. Холодно и зло. Она перевела взгляд на следы крови на его кирасе. Он тоже сражался, он убивал её людей.

– Тогда ты понимаешь, какая судьба тебя ждёт, – бросил он и отвернулся. – Свяжите её и отведите в королевские покои.

Едва услышав это, Кася крупно задрожала. Нет, он не убьёт её сразу, он хочет поглумиться… Она прокусила губу до крови, пытаясь сдержать рыдания.

***

Это была её собственная комната. Полупрозрачное кружево балдахина, зеркало в углу в изящной раме слоновой кости, брошенный на кресле плащ. Кася уже не сдерживала слёз.

Выполняя приказ короля, солдаты привязали её к столбику кровати, осыпали насмешками и ушли. Она была добычей Адама, и кроме колких слов ей не посмели причинить вреда.

Руки, связанные сзади, ужасно ныли. В спину впивались резные узоры на столбике. Но эта боль казалась Касе лишь прелюдией.

Она то начинала дрожать и плакать, то впадала в равнодушное созерцание, а Адам все не приходил. Сперва она пыталась ослабить веревки, вырваться, но быстро выбилась из сил и просто ждала.

Кася видела, как медленно опускается за дальние горы солнечный диск. Может быть, волк, которому поклоняется виккарец, не одобряет распутства при свете дня? Темные дела должны твориться ночью.

Мать рассказывала ей, что мужчины и женщины делают, чтобы иметь детей, а ещё она рассказывала, что делают с захваченными в плен девицами солдаты. Но вспоминая об этом, Кася представляла не жестокости, которые описывала мать, а черный силуэт, летящий в бездну с верхушки башни, и слезы текли и текли по щекам.

Дверь распахнулась внезапно. Кася вздрогнула и повернула голову. Адам явился в том же наряде, даже пятна крови остались теми же. Следом вбежали слуги и принесли свет. Быстро расставив подсвечники, они поспешили уйти. Громко захлопнув за ними дверь, Адам подошёл к пленнице широким шагом и схватил за подбородок, заставляя посмотреть на него снизу вверх.

Его тёмные непроницаемые глаза впивались в её лицо. Кася молчала. Что тут скажешь? Глупо умолять того, кто пришел отомстить за смерть отца.

Не отпуская её, Адам достал нож. Не меч, чтобы обезглавить её как королеву, а простой нож, чтобы зарезать, как козу. И когда лезвие стало приближаться к её лицу, Кася не выдержала и позволила себе слабость – она закрыла глаза.

Лезвие коснулось шеи, и она судорожно вздохнула. Но нож лишь ласкал кожу, двигаясь от шеи к уху, а затем по щеке.

Кася открыла глаза и встретилась с насмешливым взглядом.

– Обезобразить тебя?

Вот так вопрос!

– Ты слишком красива, чтобы быть его дочерью.

Она не поняла.

– Ты не веришь, что я принцесса?

– О нет, я очень даже верю! Твои фрейлины визжали, как поросята, а ты молчишь с таким достоинством!

Сердце Каси сжалось при мысли о фрейлинах, но что она могла сделать!

Адам отпустил её и убрал нож, а затем устало присел рядом на кровать.

– Ты ведь знаешь, что будет дальше, да? – продолжал он. – Я могу убить тебя. Сломать твоё тело. Я могу взять тебя силой и сделать своей рабыней. Сломать твой дух. Что ты выберешь?

– Смерть, – Кася ни мгновения не колебалась.

– Я так и думал! – снова усмехнулся он. – Но есть и другой путь.

Она услышала в этих словах надежду.

– Я не буду тебя ломать, а ты добровольно станешь моей женой. Чтобы не осталось сомнений в моей власти в Фолейне. Наши дети будут законными наследниками обоих королевств. Мы создадим единое сильное государство.

Его слова ножами впивались в сердце. Подчиниться завоевателю! Стать его женой и рожать ему детей!

Кася медленно выдохнула и сказала:

– Ты говоришь, что не будешь ломать, но сам себе лжешь. Ты ненавидишь меня за то, что сделал мой отец, и станешь жесток со мной. Но, как твоя жена, я буду в твоей власти, и никто не сможет меня защитить. Чем это лучше положения презренной рабыни?

– О, между рабыней и королевой большая разница! – усмехнулся Адам. – Но выбор за тобой. Я могу лишь дать свое слово, что не причиню тебе зла, и ожидаю от тебя того же.

– И ты не тронешь меня до свадьбы, согласно обычаю Фолейна? – Кася лукавила, обычай был не слишком строг. Но это все, что она смогла придумать.

Адам кивнул.

– Но по обычаю Виккара свадьба состоится через три дня, как только мы похороним павших. Так ты согласна?

Кася едва дышала, не смея поверить врагу. Адам ждал её ответа.

– Хорошо, – выдавила она.

Тогда он снова поднял нож. Кася замерла, но он лишь перерезал связывающие её веревки.

Освобожденные руки тут же страшно заныли, но принцесса не сводила глаз с врага. Действительно ли он её не тронет?

Адам спрятал нож и, обведя взглядом комнату, сказал:

– Можешь остаться здесь, я пришлю кого-нибудь из слуг.

– Пришли моих фрейлин!

– Вряд ли это возможно, – покачал он головой. – Но я попробую.

Он направился к двери, но обернулся на пороге:

– Не выходи из комнаты. Завтра я объявлю тебя своей невестой. Сейчас же мои люди могут решить, что ты сбежала, и обидеть по незнанию.

И Адам ушёл.

Когда руки наконец начали нормально шевелиться, Кася вскочила с кровати и бросилась к туалетному столику. Но не ради баночек с белилами и дорогими заморскими красками. Открыв ящик, Кася достала тонкий стилет и спрятала себе под подушку.

***

Утром её разбудил странный звук, походивший на вой собаки с перебитой лапой. Открыв глаза и сев на постели, Кася увидела, что на полу у стены сидит её фрейлина Матильда и плачет.

– Тилли!

Принцесса бросилась к ней.

– Ваше вы… высочество! – всхлипнула девушка.

Выглядела она ужасно: русые волосы спутаны, платье порвано в нескольких местах, вымазано грязью и, кажется, кровью.

Кася обняла Матильду, а та прижала к её плечу мокрое от слез лицо.

– Что с тобой случилось?

– Они всех убили! – взвыла Тилли. – Аннабель, Сиршу, даже Эстеллу…

Кася похолодела. Хоть она и ожидала этого, поняла из вчерашних слов Адама.

– Вытворяли с ними такие мерзости, а потом убили… – прерывала рассказ всхлипами Матильда. – И со мной… Надо мной тоже солдаты надругались… Ох, ваше высочество! Если бы не явился их король, я бы тоже не выжила…

Кася едва сдерживала слезы, глядя на фрейлину. Она гладила её по волосам.

– Главное, что ты жива, Тилли! Мы теперь вместе. Никто больше не посмеет тебя тронуть!

Не то, чтобы Кася сама верила своим словам, но ей хотелось как-то утешить несчастную Матильду.

– А вы? – подняла на неё фрейлина покрасневшие глаза. – Что он вам сделал?

– Сделал мне предложение, – скривилась Кася. – Хочет утвердить свою власть! Гнусный, мерзкий, подлый убийца! Грязный бастард! Волчье отродье!

Тилли даже перестала плакать.

– Вы станете его женой?

– Вот ещё! – гневно фыркнула Кася. – У меня есть время до свадьбы. Я буду милой и послушной, буду делать, что он велит. И как только смогу, улучу момент и убью его!

В доказательство своих слов она достала из-под подушки стилет и показала Матильде.

Фрейлина рот открыла.

– А вы не боитесь… Не боитесь его?

– Придется постараться, чтобы он мне поверил. Но если ничего не выйдет, я смогу убить себя прежде, чем он до меня доберется.

– Вы здорово придумали, ваше высочество! Какая же вы смелая!

Кася не стала говорить Тилли, как сильно на самом деле боится, что она в ужасе, но у неё просто нет другого выхода, кроме как быть смелой и сильной. Иначе все что ей остаётся – это беспомощно рыдать, полностью сдавшись на милость победителя.

***

Кася и Тилли проговорили полдня. Только когда солнце миновало зенит, к ним пришёл изящно одетый человек. На его вытянутом лице особо выделялся высокий лоб. А тонкие длинные пальцы выдавали в нем менестреля или писаря.

– Его величество приказал тебе готовиться к пиру, – сказал он, вложив в простые слова столько презрения, словно Кася была продажной девкой. – Ты должна надеть лучшее платье. Если что-то понадобится, пусть твоя фрейлина скажет страже.

Кася даже не знала, что у неё есть стража! Она встала и уперла руки в бока.

– Может, его величество и приказал мне нарядиться, но ты мне приказывать не смеешь! Вели принести нам обед и горячей воды, чтобы помыться! Найди пару служанок! Нам понадобится больше свечей, свежие цветы для наряда и мои украшения из сокровищницы! Живо!

Надменный человек недобро прищурился.

– О, разумеется! Все что угодно для королевской рабыни! Пожалуй, его величество даже не пожалеет десятка розог для тебя!

От такого оскорбления Кася на миг потеряла дар речи, но быстро взяла себя в руки и холодно проговорила:

– Как твое имя, милейший?

– Моё имя Гален Сурма, – вскинул подбородок нахал. – Я королевский распорядитель. И в твоем нынешнем положении тебе надлежит обращаться ко мне «ваша милость».

– Благодарю, – кивнула принцесса. – Твое имя будет первым в списке казненных, когда я стану женой Адама Виккарского, ваша милость.

Высокий лоб и бледные щеки распорядителя покраснели, глазки у него забегали.

– Ты не можешь быть его женой, ведь ты… Ведь вы… – он так и не нашёл слов и выпалил: – Я лишь передал приказ его величества!

– А ещё ты угрожал мне и до сих пор стоишь здесь, вместо того чтобы помогать мне готовиться к пиру! Неси, что я велела!

Гален тут же испарился.

– Помогите нам боги! – прошептала Тилли.

– Да, боюсь, это не последний мой бой, – вздохнула Кася.

Вскоре слуги принесли все, что требовалось. Девушки искупались, умылись розовой водой, помогли друг другу надеть наряды. Кася выбрала праздничное платье яркого лазурного цвета – цвета знамен Фолейна. Тилли сделала ей роскошную высокую прическу, украшенную жемчугом. Взглянув на себя в зеркало, Кася решила, что выглядит великолепно и уж точно не походит на рабыню.

Вскоре пришёл Адам. Он тоже переоделся. На плечах его лежала горностаевая мантия, алый дублет был расшит золотом. На голове сверкала драгоценными камнями корона, передний центральный зубец которой был украшен искусно отлитой мордой волка.

– Чудесный наряд, ваше высочество, – он слегка поклонился, соблюдая церемонию, словно кто-то еще кроме Тилли мог их видеть.

– У тебя тоже, – притворно улыбнулась она.

– Идем, я представлю тебя моим приближенным.

Подхватив её под руку, Адам повел Касю прочь из комнаты. Матильда тенью следовала за ними.

Внешне совершенно спокойная, Кася чувствовала внутреннюю дрожь. Что, если его люди тоже станут оскорблять её, как Гален? Что, если все обман, а он ведет ее на казнь?

Тронный зал был полон народу. Столы ломились от угощения. Скользя взглядом по незнакомым лицам, Кася ощутила тоску. Чужие люди заняли её дом. Ещё вчера в этом зале она сама сидела на троне, отдавая распоряжения о погребении отца, а каких-то несколько месяцев назад стояла позади родителей вместе с Ричардом. А теперь они все в мире ином, а она вышагивает под руку с их убийцей. Свободная рука сама собой сжалась в кулак. Это какой-то сон!

Проходя через зал, Адам чуть нагнулся к ней и шепнул:

– Я сяду на трон, а ты встань по левую руку.

Эти пояснения были излишни. И так понятно, что она не может сесть на трон рядом с ним.

Поднявшись на возвышение, Адам занял свое место, а Кася – отведенное ей. Матильда осталась в стороне у подножия.

– Приветствую вас, мои преданные друзья! – сказал Адам звучным голосом. – Сегодня мы собрались отметить великую победу!

От этих слов у Каси зазвенело в ушах. Да как он смеет! Он пришёл сюда и разрушил её город, её страну, её жизнь! Слава темным богам, что отец не дожил до этого часа! А теперь этот гнусный варвар похваляется своими убийствам и пьет за них лучшее вино из её подвалов!

Но вдруг стало ещё хуже. Среди незнакомых лиц и голов Кася увидела знакомое: Каян, начальник замковой стражи, сидел за столом с вражескими военачальниками!

Внезапно его визит в королевские покои, уверения в трусливости воинов Ориллы и опущенный подъемный мост предстали для Каси совсем в ином свете. Сердце колотилось так, будто готово было лопнуть от ярости. Ну что ж, вот и второе имя в списке приговоренных.

– Я рад представить вам Кассандру Агнессу Рейн Фолейнскую, – Кася поняла, что прослушала часть речи, и сделала шаг вперед, чтобы Адам мог её представить. – Кассандра согласилась стать моей женой, она будет во всем помогать мне. Она пользуется моим полным доверием и уважением. Того же я требую и от вас по отношению к ней.

Он обвел взглядом зал.

– Любой, кто отнесется к ней непочтительно, будет плавать во рву за стенами замка, – чуть тише произнёс он, но Кася не сомневалась, что его услышали даже в самых дальних углах зала.

– А теперь – за пир!

В тот же миг подоспели слуги и поставили перед королем стол с угощением. Касе подали стул, и она уселась по левую руку от Адама.

Она исподтишка наблюдала за ним и думала о том, что он действительно давал ей защиту, не обманул. В иных обстоятельствах, боги знают, как все могло бы сложиться. Если бы вместо войска он прислал сватов с прошением её руки, отец поворчал бы для вида и согласился, и Кася стала бы его женой и правительницей Виккара. Внутри неё не было протеста такому развитию событий. Но сейчас все иначе. Если она станет его женой сейчас, то предаст своё королевство, свой народ и память родителей.

Пир тем временем становился все более буйным и весёлым. Музыканты играли, шуты пели насмешливые песни, кое-кто уже пустился в пляс.

Кася наелась и только смотрела на всеобщее веселье, представляя, как сюда ворвется войско её брата и насадит гостей на пики. Адам, казалось, забыл о ней. Он ел и пил, а потом повернулся вправо и подозвал лысеющего мужчину в темно-зеленой мантии. Они стали что-то тихо обсуждать. Кася наклонилась, чтобы лучше слышать, но за соседним столом военачальники так громко нахваливали свои боевые подвиги, что заглушали их слова.

Кася откинулась назад и, скрипя зубами, велела налить себе ещё вина.

К концу вечера голова от выпитого стала кружиться. Даже мерзкая рожа завоевателя не казалась такой уж отвратительной. В какой-то момент Кася поймала себя на мысли, что любуется его профилем. Отдернув себя, она приказала подать ей воды. Не хватало ещё наделать глупостей под влиянием вина.

Наконец пир окончился, и Адам поднялся из-за стола. Кася сделала то же самое, но не тут-то было: ноги предательски подкосились, а зал куда-то поплыл.

– Я провожу тебя, – бросил Адам, ловко взяв её под руку.

Матильда бесшумно следовала за ними.

Но они пришли не в комнату Каси, а на улицу. В широкой крытой галерее внутреннего двора Адам остановился, отпустил её и сказал:

– Подыши воздухом, станет лучше.

Кася прислонилась к каменным перилам и сделала несколько вдохов. В голове немного прояснилось. Похоже, виккарцы почти не разбавляют вино.

Она обернулась, но Адама не было рядом. Он стоял чуть поодаль, прижимая к стене Матильду, и что-то тихо говорил ей. В темноте Кася не могла разобрать выражение её лица. Приятно ли ей внимание короля?

Она вновь взглянула прямо и глубоко вздохнула. В чистом небе уже поднялась луна. Ее свет падал на внутренний двор замка, освещая широкую площадку. И тут Кася увидела…

На другой стороне двора располагалось одноэтажное каменное здание с треугольной крышей, круглым окошком с цветными стеклами над входом и равносторонним крестом на крыше – символом богов-братьев. Храм! В городе был отстроен роскошный и величественный храм, а это лишь маленькая часовня, предназначенная для членов королевской семьи и их приближенных.

Сейчас одна из створок дверей валялась на земле, а вторая печально повисла на одной петле. Кася, забыв о нарядном платье, подбежала к выходу из галереи и бросилась к часовне.

Несложно было догадаться, что она найдет внутри, но все же увидев разбитые статуи богов и разбросанные в грязи священные книги, принцесса ощутила, как пол уходит из-под ног. Возле расколотого алтаря виднелись следы крови. Стало трудно дышать. Еще одна ниточка, на которой держалась ее жизнь, оборвалась.

Это стало последней каплей. Ярость затопила сознание. Позади слышались тяжелые шаги Адама. Кася запустила руку в специальный разрез на юбке, скрытый пышными складками, и вынула стилет. Мысли о том, что будет с ней после, растворились в гневе, сейчас она хотела лишь уничтожить захватчика.

Шаги замерли. Адам ничего не говорил, но Кася слышала, как охнула и, кажется, заплакала Тилли. Принцесса знала, что если обернется, то вражеский король сразу поймет все по ее лицу. С трудом заставив себя выглядеть спокойной, она повернулась к нему вполоборота, а когда увидела цель – метнула оружие.

– Кинжал! – вскричала Матильда.

Адам увернулся молниеносно, и тонкое лезвие ударилось о каменную стену и упало на пол.

Не веря в произошедшее, Кася в ужасе уставилась на предательницу-фрейлину. Зачем? Зачем она предупредила его?

Матильда и сама стояла как громом пораженная, испуганно распахнув глаза, в которых собирались слезы.

Адам посмотрел на стилет, потом – на Касю. Она ответила полным ненависти взглядом. Он недобро прищурился и ринулся к ней.

Но испытывать на себе всю тяжесть его гнева Кася не собиралась. Подпустив его ближе, принцесса схватила из ниши каким-то чудом уцелевший подсвечник, что было сил размахнулась и опустила на голову Адаму.

Силы удара хватило бы, чтобы его убить, но король, словно предсказав ее действия, ловко ушел в сторону. Подсвечник с диким грохотом полетел под ноги Матильде, а Кася ощутила толчок. Дыхание сперло, и её сбило с ног. Она попятилась, споткнулась о какой-то столик и ударилась о стену головой.

Ей с трудом удалось вздохнуть. В следующий миг её грубо схватили, подняли на ноги и прижали к стене. Кася увидела перед собой искаженное гневом лицо Адама.

– Ах ты, лживое отродье! – прошипел король. Кася ощущала, как он все сильнее сжимает пальцами её плечи. – Я был добр и великодушен, а чем ты мне отплатила?

Она молчала, не собираясь оправдываться. Стилет и подсвечник говорили сам за себя. Кася снова судорожно вздохнула.

– Ты оказалась права, принцесса, – продолжал Адам. – Я возненавидел тебя и теперь буду жестоким.

К горлу прислонилось что-то холодное. Снова нож! Закрыв глаза, Кася приготовилась умереть.

– Смотри на меня! – встряхнул её Адам.

Кася подчинилась.

– Ваше величество! – вдруг бросилась к его ногам Матильда. – Не надо, прошу вас! Пощадите! Её высочество выпила лишнего! Эта часовня, мы так ее любили… У нее помутилось в голове!

Адам насмешливо скривился.

– Ну скажи мне, принцесса! Правду говорит твоя девка? Помутилось, или ты с самого начала задумала меня убить?

Но для Каси все было кончено.

– Ты явился в мой дом с огнем и мечом. Превратил в пепел все, что было мне дорого. Занял моё место на троне и пируешь в честь смерти моих родителей! Не забыл и над верой моей надругаться! Можешь не сомневаться – я желаю твоей смерти! И рано или поздно я убью тебя!

Она попыталась вырваться, но тщетно. Пальцы Адама впивались в плечи, грозя сломать ей кости.

– Что ж, славно! Эй, стража!

Из-за двери показался солдат.

– Приведи второго!

Кася ощутила, как лезвие поползло вниз, в ворот ее платья. А потом… Раздался треск разрываемой ткани.

– Нет! – простонала она.

Адам принялся кромсать её наряд. Кася отбивалась, но сделала лишь хуже – его нож задевал кожу, оставляя кровоточащие раны. Матильда что-то причитала, но Адам отпихнул ее. Одной рукой он крепко прижимал Касю к стене, второй отрывал целые бирюзовые полосы от платья, а она выла и билась, не в силах с ним справиться.

Наконец Адам её отпустил. Кася поняла, что осталась почти голой – в одной нижней рубашке до пят, которая кое-где уже испачкалась кровью. В панике принцесса смотрела на своего мучителя, обнимая себя руками.

За его спиной появилось двое стражников.

– В темницу её! – приказал король. – На хлеб и воду! И никого к ней не пускать! Отвечаете головой!

Глава 3. Время разбрасывать камни

Адам влетел в покои и яростно пнул бархатное кресло с золочеными ножками. Кресло опрокинулось. Выместив свою злость ещё несколькими ударами по столбику кровати, он стал мерить широкими шагами спальню прежнего короля. Здесь было темно и мрачно, и это тоже не добавляло Адаму хорошего настроения.

Его едва не убила глупая девчонка! Всего миг – и он отправился бы к праотцу-волку! Разве он не поступил с ней по чести? А что получил взамен?!

Адам стукнул кулаком в стену. Подлая змея!

Да где же проклятый маг! Адам послал за ним, едва вернулся из часовни. Он нужен ему немедленно!

Наконец дверь отворилась, и показался Гельм.

– Звали меня, ваше величество?

– Ещё как звал! Где тебя носит, волк побери!

Лицо мага осталось совершенно бесстрастным. Он не впервые попадался под горячую руку короля.

– Что случилось, ваше величество? – медленно, вкрадчиво спросил он.

Адаму была знакома эта манера Гельма, так он заставлял собеседника говорить медленнее и успокаиваться. Но его гнев и без того уже поутих.

– Девчонка. Принцесса Кассандра. Я должен казнить её. Она последняя из рода Рейна. Загляни в будущее, Гельм, узнай о ней все, что сможешь.

Маг пристально смотрел на короля, словно хотел прочесть его мысли. Иногда Адаму казалось, что он это умеет. Вот и сейчас Гельм несмело уточнил:

– Если ты казнишь её, у неё нет будущего. Я так понимаю, тебя интересует другой исход?

– Незачем переспрашивать! – огрызнулся король. – Не притворяйся дурачком, Гельм! Ты всегда отлично меня понимаешь.

С легким поклоном маг удалился.

Его не было долго, очень долго, Адам уже начал терять терпение. Такое простое решение, такое закономерное… Почему оно дается так тяжело?

Хотя чему удивляться? Неудача в деле мести преследует Адама с самого начала. Сына Рейна убил не он, а военачальник из рода Медведя. Самого подлого короля ранил ловкий боец из рода Кабана, пока Адам отбивался от Рейновой охраны. Даже жену его не удалось захватить, чтобы казнить на площади на глазах у всех. Осталась лишь дочь. Адам должен покончить с ней.

Скрипнула дверь, вырвав из раздумий. Вернулся маг.

– Ну что? Что ты видел? – Поднявшись, Адам шагнул к Гельму.

– Тебе это не понравится.

– Говори же!

– Я видел, что если ты оставишь принцессу в живых, то вскоре сам будешь стоять перед ней на коленях. Я видел в её руке занесенный меч. Она казнит тебя.

Адаму показалось, что его ударили под дых. Руки сжались в кулаки.

– Но это же невозможно! Я захватил её королевство и ее замок, а девчонку посадил в темницу! Я победил!

Его взгляд бездумно блуждал по комнате, силясь найти какую-то лазейку, другой ответ. Предсказание мага его совершенно не устраивало, хотя он и не желал признавать, почему…

– Я лишь передал тебе, что узнал. Пути господни неисповедимы.

Адам взглянул на Гельма. Иногда маг странно изъяснялся, но сейчас королю было не до того.

– А может быть, ты ошибся? – проговорил он. – Может, это была не казнь?

– А что же? На праздник летнего солнцестояния точно не походило! – скривился в кислой улыбке Гельм.

Адам смотрел ему в глаза.

– Я должен её убить.

– Должен, – кивнул маг.

– И это говоришь мне ты, который всегда учил меня, что человеческая жизнь – величайшая ценность! – не удержался Адам.

– Да, ты знаешь, я всегда против ненужного кровопролития. Но если оставишь её в живых, погибнешь сам, а вместе с тобой и твои люди… и даже я… Я видел, что со мной сделают эти варвары.

Маг передернулся. Адам молчал.

В его голову, точно ядовитая змея, пробралась страшная мысль. Что, если маг лжет ему? Почему он сам противоречит своим принципам? Почему не позволяет присутствовать, когда глядит в будущее? Что, если все происходящее – какой-то его план?

Адаму захотелось тряхнуть головой, чтобы все встало на свои места и горький привкус сомнений исчез. Он не видел в старом маге ничего необычного, никаких признаков, что он обманывает своего короля, почему же именно сейчас в душу закрались подозрения?

Власть может испортить даже самого благородного человека, это Адам уже знал. Дольф был тому примером. Конечно, Гельм не таков, как Дольф… Но не слишком ли Адам доверяет ему?

Гельм по-своему истолковал молчание короля. Он положил руку ему на плечо.

– Ты не обязан казнить её сам. Только прикажи.

– Да, – медленно проговорил Адам. – Да, ты, как всегда, прав. И всё-таки я сделаю это сам. Предам позорной смерти, отомстив за отца.

Маг ничего не сказал. Может быть, он действительно понимал больше, чем показывал?

– Оставь меня.

Гельм с поклоном ушел.

***

Облезлая крыса несмело подошла и понюхала большой палец её ноги. Кася дернулась, отталкивая тварь. Притянув ноги к груди, она спрятала их под рубашку.

Она знала, что скоро крыс станет больше. Если Кася останется сидеть на свалявшейся соломе, то они обступят её со всех сторон и будут грызть гнилые стебли. Поэтому каждую ночь узница отодвигалась в темный угол, оставляя тюфяк им на растерзание, и почти не спала.

И теперь, глядя на убегающую тварь, Кася впервые подумала, что её можно убить. Она слышала, что заключённые даже едят этих помойных зверей, до такого она ещё не успела опуститься. Но просто убить её, чтобы напугать остальных, вполне можно.

А ведь Кася сидела в темной камере всего третий день. Здесь не было ничего: каменный мешок с узким решетчатым окном, дотянуться до которого было невозможно, жалкий, прогнивший соломенный тюфяк да пара кандалов, тянущих за собой цепи от стены. Кася воздала хвалу светлым богам за то, что её не приковали, не то она не смогла бы дойти до отхожего места в углу.

В первый день волны горя и отчаяния накрывали ее с головой. Мысли о матери, тоска по ней жгли изнутри. Пока у Каси был хоть какой-то план, какая-то надежда, она не поддавалась им. Но в темнице кроме воспоминаний не осталось ничего, и Кася тихо выла, обняв себя руками, или в молитве просила богов-братьев о милости. Погружаясь в редкий тревожный сон, она снова видела, как бежит вверх по бесконечной лестнице, но каждый раз – не успевает. Лишь к третьему дню боль немного утихла, сменившись обреченным безразличием.

Крыса убежала, а темнота в оконце говорила о том, что настала ночь. Может быть, удастся немного поспать?

Внезапно окованная железом дверь заскрипела, отворяясь.

Хлеб и воду, полагавшиеся узнице по приказу короля, должны были принести только утром, а больше никто Касю не посещал. Потому она испуганно вскочила, сжав холодные руки в кулаки.

Звякнули по полу подкованные каблуки, и перед принцессой встал Адам с фонарем в руке. Он захлопнул тяжелую дверь, словно запирая мышеловку, но Кася была рада, что пришёл он сам, а не кто-нибудь из его свиты. За эти три дня она растеряла силы, а с ними дерзость и волю к сопротивлению. Пусть делает с ней, что хочет, её позора здесь никто не увидит. Даже если она бросится к его ногам, умоляя вытащить отсюда или убить.

Адам поставил фонарь на пол и, сложив руки на груди, молча разглядывал Касю. Она сжала потрескавшиеся губы. Он ждёт её мольбы и рыданий? Или же любуется тем, во что она превратилась его стараниями? Но как бы ей ни хотелось осыпать его проклятиями, она не могла выдавить и слова.

– Как ты находишь новые покои? – наконец поинтересовался Адам без тени улыбки.

Она сомневалась, что ему требовался ответ.

– Быстро же ты забыла человеческую речь!

Кася сглотнула и сказала:

– Пришёл насмехаться?

Адам сделал шаг к ней.

– Вообще-то я пришёл, чтобы отвести тебя на мост, связать и бросить в ров.

В доказательство он выдернул из-за пояса холщовый мешок и моток веревки и швырнул к её ногам.

У Каси перехватило горло. Слезы предательски защипали глаза. Она сильнее вонзила ногти в ладони, но это не помогало.

Адам стал приближаться, Кася инстинктивно отступила назад и уперлась в холодную стену.

– Я должен убить тебя, – произнес король, узница видела лихорадочный блеск в его глазах. – Должен…

И он обхватил её руками. Кася хотела биться и кричать, но силы покинули её. Из глаз полились слезы, а колени подкосились. Если бы Адам не держал её, она бы упала.

Он крепко прижал её к себе. По-детски всхлипывая, Кася не сразу поняла, что король вовсе не пытается залезть к ней под рубашку, как она сперва решила. Он лишь обнимал её и, кажется, даже поглаживал по спине. Уняв рыдания, Кася с удивлением обнаружила, что в его тёплых, сильных руках почувствовала себя лучше. Она и не подозревала, как не хватало ей в холодной темнице простого человеческого тепла.

Адам заглянул ей в лицо. Глаза, прежде похожие на два колодца, теперь сверкали парой озорных огоньков.

– Ты – проклятие, посланное мне вашими богами, – сказал он. – Из-за тебя я стал сомневаться в том, что раньше казалось непреложным.

Кася молчала, ощущая, как странный жар разливается по телу от его взгляда.

– С тех пор, как увидел тебя, – произнёс Адам, – я знал, что не смогу убить, будь ты хоть трижды моим врагом. У меня не было недостатка в женщинах, но лишь теперь я понял, что такое любовь, которую воспевают в преданиях. Не чувство, не плотское желание – наваждение. Наверное, поэтому меня так задело твоё неумелое покушение. Я готов положить королевство к твоим ногам, а ты припасла для меня нож. Я даже решил, что в темнице твоя красота померкнет, и наваждение развеется. Но вот ты стоишь передо мной, бледная, грязная, без дорогих нарядов и украшений, но оттого не менее прекрасная.

У Каси горели щеки, то ли от его бесстыдной близости, то ли от его слов. Как же она ненавидела его! Но странное дело: какая-то часть ее не хотела, чтобы Адам её выпускал, чтобы снова оставил совсем одну в холоде и темноте. Касе нужно было ответить грубо и едко, но в голову ничего не шло. А он, кажется, ждал, что она скажет что-нибудь.

– Я не желаю твоей любви! – наконец выдавила она. – Ты погубил мою семью…

– Знаю…

Адам разомкнул объятия, встретился глазами с ее взглядом. Провел пальцами по Касиной щеке и, не успела она опомниться, склонившись, жадно приник губами к ее приоткрытому рту. Кася так растерялась, что не оттолкнула его. А потом его язык приятно защекотал её, а губы действовали так нежно, что ей стало неожиданно хорошо. В следующий миг она поняла, что целует виккарского короля в ответ. Сама, ведь он больше её не удерживал. Тогда Кася наконец нашла в себе силы и толкнула его в грудь. Адам отступил. Шумно дыша, она взглянула на него, ожидая, что он разозлится и снова станет наступать.

Но он сказал:

– Вот и поглядим, чего стоит эта хваленая любовь!

Пока Кася пыталась собрать разбежавшиеся мысли, Адам наклонился, взял мешок и принялся что-то из него доставать, объясняя:

– Тебе надо бежать. Сделаем, как я сказал: свяжу тебя и посажу в мешок, а потом скину в ров. Только узлы сделаю особые, чтобы ты могла легко освободиться. Со мной будут двое поверенных, смотри, не попадись им на глаза. Лучше вынырни под мостом.

Он подал Касе сверток.

– Это одежда и плащ, тебе надо переодеться.

Боясь поверить избавлению, она взяла платье и стала надевать поверх тонкой рубашки. Оно было серое, из простой ткани, со шнуровкой спереди, похожее на наряд служанки. На плечи Кася накинула черный плащ.

Адам посмотрел на её голые ноги и покачал головой.

– А вот про обувь я забыл.

– Так лучше. В туфлях не поплаваешь, – бросила Кася.

– Вот! – он снял с пояса кошелек и подал ей. – Купишь в дороге. А ещё это.

Он достал из кармана небольшой кинжал. Блеснула в свете фонаря необычная крестовина, украшенная головой волка.

– Вольфгор. Это знак особого расположения короля. Человек, носящий такую вещицу, считается моим личным поверенным. С ним тебя через любую заставу пропустят, только покажи. По крайней мере через любую мою заставу, со своими придётся тебе самой разбираться.

Кася поняла с изумлением, что он открыл перед ней все двери. Принимая оружие, она на миг помедлила, задумавшись, сможет ли нанести всего один точный удар…

– Меня им не убьешь, – словно прочел ее мысли Адам и обхватил амулет с волчьей головой, висящий на шее. – Я под защитой Волка. И в прошлый раз потому промахнулась: Волк отвел.

– Что ж, благодарю! – буркнула она, пряча Вольфгор за пояс. – Но что ты сделал с Матильдой, моей фрейлиной? Твой Волк ее околдовал?

Предательство подруги сжимало сердце стальными тисками. За дни в заключении Кася много передумала об этом, но ни одно объяснение не могло унять боль в груди.

– С твоей фрейлиной? Ничего, – ухмыльнулся он. – Заставил дать клятву верности и пообещал, что теперь с моей смертью умрет и она. В Фолейне слишком мало знают о магии!

– Ты обманул ее? – ахнула Кася. – И заставил предать свою принцессу!

– А ты предпочла бы, чтобы я использовал настоящее колдовство?

Она снова смотрела на него со злостью, но он продолжил, словно не замечая:

– Иди по Западному тракту, в Остракс, садись там на корабль и уплывай в Ориллу. Их королевская семья примет тебя, я уверен.

Кася презрительно сморщилась и бросила на него недовольный взгляд.

– Твоя самонадеянность поражает! Почему ты решил, что я стану прятаться, а не соберу войско и не прогоню тебя из Рейнгрода?

Ей показалось, что он чуть вздрогнул от этих слов, но тут же усмехнулся.

– Что ж, я буду ждать тебя с войском прямо здесь.

– Ты не веришь, что я сумею привести армию?

– Отчего же? Я готов в это поверить, – медленно проговорил он. – Я даже думаю, что у тебя хватит дерзости самой ее возглавить. Но и тебе не стоит меня недооценивать. Еще ни одно войско не сравнилось по силе с моим. И на поле боя я отправлю тебя в мир иной как равную.

От этой угрозы у Каси по спине побежали мурашки.

А он размотал веревку и принялся связывать ей руки, показывая, как потом освободиться.

Глава 4. Крис

Кася старалась идти быстро, но мокрое платье сковывало движения, а камешки резали ноги. Она дрожала всем телом после пережитого, когда Адам, как и обещал, с моста бросил её в ров в мешке. Кася легко освободилась, но так боялась, что её увидят, что едва не потеряла сознание, скрываясь под водой.

Она хотела купить лошадь на те деньги, что дал ей Адам, но в спящем городе царил страх, никто не отпер ей дверь, когда она стучала, а кто-то натравил собак, и Кася бегом бежала за ворота.

Теперь она, мокрая и голодная, брела по дороге из города, прячась под деревьями при малейшем шуме. К счастью, ночью здесь почти никто не ездил. Лишь один раз прошёл отряд виккарских войск, но они не заметили затаившуюся в кустах враждебную тень.

Кася и не думала следовать замыслу Адама и отправляться в Остракс, чтобы уплыть в Ориллу. Может быть, король Бальтазар Пятый и принял бы ее, и даже выдал за одного из своих сыновей, но Кася не хотела быть беглянкой, не имеющей ни голоса, ни истинных прав в чужом королевстве. Она хотела получить то, что принадлежало ей по праву – трон Фолейна. И она собиралась найти армию Ричарда, вернуться с ней в Рейнгрод и снести голову проклятому Адаму.

Эти решительные мысли гнали вперед. Кася знала, что останавливаться нельзя. Иначе темнота, голод и страх поглотят ее. Она шагала прочь от дома, лишь примерно представляя, что ей нужно на север.

Боль в ногах мучила все сильнее, а под утро стала одолевать и жажда. Впереди должна быть деревня, Кася помнила об этом из карт. Но точное расстояние не отложилось в голове – сколько ей еще идти?

Когда край солнца показался над верхушками деревьев, Кася совсем выбилась из сил и решила сделать привал. И тут наконец увидела за поворотом избушку. Забыв об усталости, принцесса прибавила шаг.

Но стоило подойти чуть ближе, как в нос забился запах гари. За первым домишкой показался не следующий, а его обуглившийся остов с торчащей вверх черной трубой. С другой стороны улицы темнел ещё один провал, а за ним вдали – выжженное поле. Следы войны.

Кася с ужасом поняла, что в деревне может и не найти живых. Если все здесь мертво, то нет ни еды, ни воды. Едва переставляя израненные ноги, она увидела дальше несколько уцелевших домов. Из одного из них, со сломанным забором, вышла селянка и выплеснула помои в канаву.

Уже отчаявшаяся было Кася поспешила к ней.

– Здравствуй, госпожа! – вскричала она.

Женщина подняла на нее глаза и в изумлении замерла. Лицо у нее было рыхлое с крупным носом и глубоко посаженными глазами, а вся фигура – крепко сбитой. Касе подумалось, что на ее фоне сама выглядит тощей и хилой.

– Не найдется ли у тебя какой-нибудь еды? – спросила Кася. – Да пары башмаков.

Женщина поставила плошку на скамью под окном и вытерла руки передником.

– Задарма не кормлю, – недовольно буркнула она.

Кася не сразу поняла, о чем речь, но селянка продолжала сверлить ее взглядом, и принцесса догадалась.

– Конечно, я заплачу!

Она поспешно вынула из кошеля золотой и протянула женщине. Та с опаской взяла монету и хорошенько рассмотрела. Потом снова окинула взглядом Касю, словно в чем-то подозревая.

– Сейчас принесу тебе сыр и яйца, – сказала она. – Хлеба только краюха осталась. А ты посиди отдохни с дороги.

Говорила она неприветливо, но Касе было все равно. От слов о сыре и хлебе в животе заныло. Она осторожно присела на скамью.

– А ты ведь из благородных? – спросила женщина. – Из города бежишь?

Кася решила, что отрицать нет смысла, и кивнула.

– Как тебя звать?

Говорить своё имя было бы глупо, Кася ляпнула первое пришедшее в голову:

– Матильда Виладор.

Женщина задумчиво кивнула, словно имя что-то сказало ей.

– Эй, Крис! – вдруг громко крикнула она.

Из-за дома показался молодой парень лет пятнадцати. У него были густые спутанные кудри, а черты лица походили на стоящую рядом женщину. Не было сомнений, что он её сын. Увидев Касю, парнишка округлил глаза. Но женщина прикрикнула:

– Невежливо так пялиться, бездельник! Пойдём, поможешь мне.

И они двинулись к сараю, где, как решила Кася, был курятник.

И все-таки поведение этих людей не понравилось принцессе. Женщина убедилась, что перед ней благородная дама, но не выказала никакого уважения. Осторожно ступая израненными ногами, Кася подошла к сараю и прислушалась.

– Матильда Виладор, запомни! – напутствовала мать сына. – А уж я её задержу. Только живей давай!

Касю охватил страх. Что они задумали? Отпрянув, она хотела бежать, но в ступню впилась особенно острая щепка, напомнив о босых ногах.

Вернувшись на крыльцо, принцесса схватила стоявшие под лавкой башмаки и бросилась прочь.

Пробежав несколько домов, она увидела проход между ними, а дальше – лес, и ринулась туда, под спасительные кроны деревьев. Остановившись перевести дух, Кася оглядела добычу: у нее в руках оказались чоботы[1]из грубо выделанной коровьей кожи с тонкой кожаной подошвой, к тому же чересчур широкие для небольшой принцессиной ножки, но это в любом случае было лучше, чем идти босиком. Кася оторвала от подола нижней рубашки две полосы ткани, обмотала ими ноги и лишь затем надела обувь, затянув ремешки. Стало гораздо удобнее. Затравленно озираясь, Кася вновь нашла дорогу и пошла вдоль неё, скрываясь среди деревьев.

Кажется, никто ее не преследовал. Она не знала, что собирались сделать с ней мать и сын, но чутье говорило, что она поступила правильно. Страх гнал подальше от деревни, заставив забыть об усталости.

Однако к полудню силы совсем оставили её. Пустой живот требовал пищи, ноги нещадно гудели и болели. Кася вышла к ручью и, присев на колени, зачерпнула воды. Сделав два глотка, она ощутила чужой взгляд. Подняла глаза.

Шагах в десяти стоял тот самый парень, сын селянки, и смотрел на неё. В руках он держал какой-то мешок. Ужас поднялся внутри. Он следил за ней!

– Что тебе надо? – грубо спросила Кася, быстро вскочив на ноги.

– Не сердись, госпожа, я принёс тебе поесть, – он показал на мешок.

Но Кася сомневалась, что это настоящая причина его появления.

– Что твоя мать приказала тебе? Зачем ты идешь за мной?

От ее властного оклика он ссутулился, но ответил:

– Мамка хотела, чтобы я привел виккарцев. Они ловят благородных, которые хотят сбежать. Но я не стал. Я решил помочь тебе.

– Помочь? Зачем?

– Я хочу пойти с тобой! Хочу попасть к тебе в услужение. Я могу быть и лакеем, и конюхом, да хоть двор убирать.

– Но у меня нет никакого двора! – удивилась Кася. – У меня и башмаков-то нет! Зачем тебе идти со мной?

Парень мял в руках свой мешок.

– Так ведь ты бежишь куда-то. К родне или жениху, я бы им пригодился. Это мой единственный шанс вырваться из дому.

– Я бегу не к родне, я хочу найти отряд принца Ричарда. Слышала, что они скрываются в Непомнящем лесу.

– Отряд принца? Зачем? – настала его очередь удивляться.

Кася сперва растерялась, не зная, как ответить. Говорить, что она принцесса, явно не стоило.

– Я должна передать им послание, – выкрутилась она. – Это очень важно!

Парень переступил с ноги на ногу.

– Ну вот что. Давай, я тебя провожу в безопасное место, а потом сам доставлю послание. Ты мне заплатишь за это. Тебе по лесу бродить – верная гибель!

Кася и сама это прекрасно понимала, но доверять свою безопасность этому мальчишке и его матери она точно не станет.

– Нет, я должна передать его лично, – тихо сказала она. – Ты знаешь дорогу в Непомнящий лес?

– А то! – усмехнулся он. – Я и отряд смогу отыскать! Слыхал, куда они пошли.

Сердце Каси подпрыгнуло.

– Если проведешь меня, поможешь их найти, я заплачу тебе!

– И то дело! – обрадовался парень.

Как поняла Кася, ему просто нужны были деньги.

– Тогда договорились. Поможешь разыскать отряд принца. Я заплачу десять золотых.

Парень кивнул и подошёл, протягивая мешок.

– Может, перекусим сперва?

От такого предложения умирающая с голоду Кася отказаться не могла. Она выпила несколько яиц, с остервенением вгрызлась в черствый хлеб и наслаждалась тем, как тает во рту сыр. Парень молча за ней наблюдал.

– Как тебя зовут? – спросила наконец Кася, покончив с едой.

– Крис. Вообще-то Кристиан, но это слишком длинно. Мать назвала меня красиво, хотела мне лучшей судьбы. Видать, поэтому мне и покоя нет в деревне, все тянет куда-то. Так я за тобой и пошёл.

Болтливости ему было не занимать.

– Хорошо, Крис, зови меня Тилли. Длинное имя может меня выдать.

– Ладно.

Потом они взялись обсуждать маршрут. Оказалось, что в географии Кася смыслила больше, чем ее провожатый. Зато он знал о текущем положении дел.

– Если дальше по тракту пойдем, будет Шипенька – деревня побольше нашей, там сейчас виккарская застава. Туда меня мамка и засылала за солдатами. Нам надо ее по лесу обогнуть.

Кася не возражала. Несмотря на Вольфгор, встречаться с вражеским караулом вовсе не хотелось.

– А дальше Бортмор, город. Мы с мамкой туда на ярмарку ездили прошлой осенью. Говорят, он тоже захвачен. Но нам бы зайти туда, купить припасов, а то с голодухи помрем. Ведь дальше придется лесом пробираться.

Принцесса тяжело вздохнула.

– Давай зайдем в Бортмор. Купим все, что нужно.

– Дык там тоже застава наверняка.

– Я знаю, как с ними говорить, чтоб пропустили. Не беспокойся.

Крис покосился на нее с подозрением.

– И как?

Но Кася не собиралась так легко выдавать ему свои тайны. Она лишь пожала плечами и загадочно промолчала.

Посидев еще немного, они отправились в путь.

***

Идти в обуви, какая бы она ни была, стало куда легче. Прежние раны болели, но Кася не обращала внимания. Лес вокруг полнился шорохами и тресками, пением птиц и жужжанием насекомых, вдали постукивал дятел. Об этом Кася узнала от своего проводника. В то время как она большую часть пути молчала, Крис не закрывал рта. Он говорил о том, что видел и слышал: о ранней чернике, о стучащем дятле вдали, о нестерпимой жаре, о запахе преющей под солнцем лесной подстилки, а потом принялся рассуждать о войне. Сперва просто ворчал, что зря король в нее ввязался. Кася, за несколько часов порядком утомленная его болтовней, почти не слушала, но затем он стал рассказывать о своей деревне, и она заинтересовалась, надеясь узнать больше о битве и об армии Адама.

– Вам-то, благородным, хорошо: на конях да в латах разъезжаете, – бурчал Крис не хуже столетнего старика. – А у нас что? Все воевать пошли, а кто пахать будет? А вырастишь что-нибудь – придут солдаты и отберут, или придут враги и сожгут!

– Я видела выжженное поле за деревней, – вспомнила Кася.

– Нет, Тилли, ничего ты не видела! С Адамом все не так было.

Она поглядела на парня удивленно.

– Не так? А как же?

Крис почесал в затылке, взъерошив и без того растрепанные кудри, словно сомневался, стоит ли говорить. И все же произнес:

– Король Рейн с армией отступал, приказал солдатам поля и амбары сжечь, чтобы врагу не достались. Но они не успели. Только пару домов да поле подожгли, и пришёл Адам с виккарцами. Я сам видел! Он велел своим все потушить, а потом собрал нас всех, деревенских, и сказал, что коли будем ему служить, то он нас не обидит. Даже девок наших своим солдатам трогать не велел. А нам что? Живы, слава богам!

К ее фрейлинам вражеский король не проявил такого милосердия. Кася подумала, как умно Адам решил склонить простой люд на свою сторону, противопоставив свою доброту жестокости Рейна.

– И вы не стали с ним сражаться? – тихо спросила она.

– Мы – сражаться? – почти возмутился Крис. – Да у нас в деревне одни старики да девки остались. Из парней: я, Галт и Ступка, они помладше. Как бы мы с ним сражались?

Кася с досадой признала его правоту.

– Накормили их, чем боги послали, и они ушли дальше, на Рейнгрод.

Руки сами собой сжались в кулаки. Чтобы подавить гнев, Кася прибавила шаг. Она злилась на всех сразу: на недальновидного отца, который много лет с гордостью носил звание тирана, но не понимал, чего это может ему стоить, и на глупых деревенских, которые пекутся лишь о своей шкуре, и на Адама, который хитер так, будто его предком был лис, а не волк.

– Поэтому твоя мать хотела обо мне доложить? – проговорила она. – Потому что вы на стороне Виккара?

– Мы ни на чьей стороне, – буркнул Крис. – Но нам человек Адама велел, если кого увидим из благородных, то поймать и доложить.

Кася закусила губу.

– Пусть вы злились на короля Рейна, но помогать врагу – низко! Не от хорошей жизни благородные бежали из Рейнгрода!

– А чего нам их жалеть? Они нас не жалели, когда оброк по осени требовали, да по три шкуры спускали, коли дать нечего. Пшеница не уродится, а кого то волнует? Сборщикам вынь да положь, а сам хоть с голоду помирай.

Крис сплюнул под ноги.

Касе стало не по себе. Никогда она не задумывалась, что простолюдины так ненавидят знатных господ.

– Значит тебе и короля не жаль? – спросила она.

Крис опасливо оглянулся, словно вековые деревья по краям дороги могли их подслушать.

– До короля мне и дела нет, – расплывчато ответил он. – Помер ведь он.

– А как же принцесса? Она осталась единственной наследницей престола, – не отставала Кася. – Разве ты не хотел бы ей помочь?

Парнишка посмотрел на спутницу.

– Неужто она живая? Ведь Адам всю королевскую семью сгубил.

Кася поняла, что так и проболтаться недолго! Ведь все и должны думать, что Адам ее убил.

– Я не знаю, – замялась она.

– Но ты же была в замке! Видела, что творилось! У нас-то только слухи ходят.

– Я… ничего не видела. Я была её фрейлиной, – она припомнила рассказ Матильды. – Когда к нам ворвались солдаты, то стали творить бесчинства, а мне удалось сбежать. Я долго пряталась, а потом подкупила кое-кого, чтобы меня вывели из замка. И вот я здесь. Я не знаю, что случилось с моей госпожой.

Крис снова сплюнул.

– Тогда я тебе расскажу. Говорят, что король Адам сперва объявил ее своей невестой, но ночью она попыталась ему отрезать его королевское достоинство… – он хихикнул.

Касю бросило в жар.

– В общем за это он посадил ее в мешок и сбросил с замковой стены в ров. И теперь её неупокоенная душа бродит вокруг замка, пытаясь попасть внутрь, чтобы отомстить.

Кася медленно выдохнула, стараясь не выдать истинных чувств. А ведь почти правда, за исключением скабрезных подробностей!

– Значит, она мертва? – прошептала она.

– Ну да. Зачем бы Адаму оставлять её в живых? Хотя, может быть, врут, и он её запер где-нибудь или в стену замуровал, – почти мечтательно заметил Крис.

Кася не выдержала:

– Довольно!

Он покосился на ее покрасневшее лицо и пожал плечами.

– Что поделаешь, жизнь такая. Мои вот две сестры от горячки померли в том году. Да и на что она нам сдалась, принцесса эта! – продолжал он. – Если она такая же, как её папаша, то…

Вдали послышался какой-то звук.

– Тихо! – вдруг вскинулся Крис.

Кася бросилась с дороги за ближайшее дерево, а он – следом. Шум нарастал: стук копыт и грохот колес. Вскоре мимо в ту же сторону, куда шли они, проехала карета, запряженная четверкой лошадей. У Каси сжалось сердце – она узнала герб на дверце кареты. Это был герб одного из старейших родов, герб советника Стефана. Если бы она остановила карету, может быть, советник помог бы ей?

Или же он тоже перешёл на сторону Адама и доставил бы её обратно к королю. Она больше никому не могла верить.

Сделав вид, что ей не было до кареты никакого дела, Кася выбралась на дорогу, и они с Крисом продолжили путь.

***

Теплое солнце медленно скрылось за далекими горами, и воздух пропитала прохлада. Кася уже валилась с ног от усталости, когда впереди показался поднимающийся над елками дымок. Крис сказал, что это и есть Шипенька, и потащил Касю по едва заметной тропке в обход по широкому кругу. Тропа вывела к реке. Побродив немного вдоль берега, Крис выбрал самое неудобное место и, заявив, что сюда местные не придут, предложил устроиться на ночлег.

Касе было уже все равно, глаза слипались прямо на ходу. Даже чувство голода притупилось перед желанием спать. Она присела на какую-то корягу и безучастно наблюдала, как он собирает костер. Кажется, она вздремнула пару минут, потому что в следующий момент небольшое пламя уже жадно лизало сухие ветки.

– А если в деревне заметят дым? – спросила Кася.

– И что? Решат, что охотники или рыбаки ночуют, – отмахнулся Крис. – Зато вблизи деревни можно не опасаться волков.

Кася вздрогнула. О волках она, к своему стыду, совершенно не подумала.

Они перекусили остатками сыра и хлеба и стали ложиться спать.

Кася сняла ботинки, чтобы дать отдых натруженным ногам и хотела размотать ткань, но та прилипла к ранам. Отодрав небольшой кусок, принцесса взвыла, и Крис вмешался:

– Что ты делаешь? Хочешь без ног остаться? Надо размочить ткань!

Он взял дело в свои руки: из мешка с едой извлёк котелок, собрал какой-то травы и заварил её на огне. Кася с удивлением наблюдала за его действиями.

– Что это такое? – спросила она.

– Целебное средство, – заверил Крис. – Только придётся подождать, пока остынет.

Пока он возился, Кася еще несколько раз проваливалась в сон. Уже совсем стемнело, когда ее ноги были освобождены от ткани и обработаны отваром. Крис наложил на раны другую траву с резким пряным запахом. Кася в травах мало понимала, пришлось довериться спутнику и молча терпеть. Наконец он объявил, что лечение окончено и можно ложиться спать.

Кася растянулась у костра, закуталась в плащ и мгновенно уснула.

***

Касе снился странный, но яркий сон. Образы сменяли друг друга, не задерживаясь, и она не могла их запомнить. Ей снился лес, а в нем разные звери: лиса, волк, медведь, кабан. Животные словно хотели что-то ей сказать, но она не понимала их. И при этом совсем не боялась. Лес превратился в реку, река – в озеро, а потом и в море. Но в один момент море сжалось до небольшого рва вокруг отцовского замка. Сам отец вышел на мост в полном боевом облачении и недовольно посмотрел на Касю. Однако и этот образ изменился: перед ней стоял Адам. Он взял ее за талию и притянул к себе…

Она проснулась от того, что по её талии шарила чья-то рука. Принцесса действовала не раздумывая – изо всех сил оттолкнула склонившегося мужчину. Он удара не ожидал, охнул и опрокинулся на спину. А Кася достала Вольфгор, и, наскочив на насильника сверху, приставила клинок к его горлу.

Скудный свет углей, оставшихся от костра, осветил лицо нападавшего…

– Крис? – воскликнула Кася, но нож не убрала. – Обесчестить меня хотел?

Парень со страхом смотрел на неё, а после этих слов и вовсе пришёл в ужас.

– Нет! Нет! Что ты!

– Тогда зачем полез ко мне ночью?

И тут Кася нашла ответ на свой вопрос: в правой руке Криса блестели золотые монеты.

– Решил меня обокрасть?

На его щеках выступил румянец.

– Нет, проверить хотел, если ли у тебя деньги мне заплатить. Боялся, что обманешь.

Касе захотелось загнать кинжал ему в горло. Но кто же тогда проведет её через лес? Кто поможет найти отряд Ричарда?

Отряд Ричарда!..

– А ну признавайся: ты знаешь, куда нам идти или нет? Или ты солгал мне ради золота?

Крис сглотнул и не спешил отвечать. Кася крепче сжала Вольфгор пальцами.

– Я немного преувеличил вчера, – признал парень. – Точно я не знаю, где отряд. Но я не врал – надо идти в Непомнящий лес.

– Ты собирался помочь мне найти отряд или нет?

Крис снова притих, и острое лезвие сильнее прижалось к его горлу.

Кася чувствовала, как её план разваливается на куски, точно размокший пряничный домик.

Она совсем одна и никому не может верить. А если слухи не верны, то она лишь впустую потратит время и силы или сгинет в топях. И никто не поможет ей. Кроме этого подлого тюфяка, который, как видно, просто хотел её обокрасть.

Невольно вспомнился Адам – он не лгал и не юлил, от него исходила сила и надёжность. Не лучше ли было остаться с ним в замке, чем теперь блуждать одной по лесу? Но тут же больно укололо воспоминание о пире победителей и о разоренном храме. Как вообще ей могут приходить в голову такие мысли?

Очень хотелось плакать, но Крис не должен видеть её слез.

– А теперь слушай, жалкий лживый червяк, – произнесла она, на лезвии выступили капли крови. – Ты вернешь мне деньги – получишь их, когда выполнишь свою часть уговора! Проведешь меня через лес, как и обещал! А если мы никого не найдём – выведешь обратно! А попытаешься сбежать или снова меня обокрасть – получишь нож в сердце! Ясно?

– Я-ясно, – дрожащим голосом ответил парень.

Он протянул ей монеты. Кася забрала золото и отпустила его. Поднявшись, Крис потер шею, словно проверяя, что она цела.

Кася села, глядя на угли, и обхватила колени руками. Спать теперь было невозможно.

– Ты не так поняла, – произнёс Крис. – Я только проверял, сколько у тебя денег. Я бы не взял их сейчас, не бросил бы тебя в лесу.

– А когда бы взял? – зло спросила Кася, не отводя глаз от угасшего костра.

Крис поднял ветку и пошевелил угли, потом стал подкладывать сухие ветки.

– Послезавтра придем в Бортмор. Там есть постоялый двор, есть где купить еды… Я бы не забрал у тебя все…

Принцесса фыркнула.

– Очень благородно!

– Ну не знаю я, где скрывается отряд принца Ричарда! – в сердцах воскликнул Крис. – Зачем тебе разыскивать воинов по лесу? Чем они тебе помогут? Что бы ты им ни рассказала – один отряд не справится с армией Виккара! Уезжай отсюда, да и все!

– А мне некуда уехать, – прошипела Кася. – Мою родню перебили виккарцы! Я теперь одна на всем свете. И лучшая подруга предала, а теперь и ты…

Она поспешно отвернула лицо. Слезы неудержимо побежали по щекам. В груди все сжалось так, что стало трудно дышать.

Крис молча занимался костром. Потом взял котелок и спустился к воде. Кася безучастно наблюдала, как он кипятит какие-то травы, стараясь лишь не всхлипывать. Наконец парень налил отвар в маленькую грубо вырезанную деревянную плошку.

– Вот, выпей. Он придает сил, – протянул он ей напиток.

Кася сдвинула брови.

– Нет. Я больше тебе не верю!

– Между прочим, я тебе вчера от души помогал ноги лечить, – огрызнулся Крис, забирая плошку себе. – А мог бы не вмешиваться, сегодня ты бы идти не смогла!

Кася ничего не ответила, вновь забинтовала ноги, надела ботинки, поднялась и накинула плащ.

– Пошли, – сквозь слезы проговорила она. – Быстрее придём, быстрее получишь деньги.

[1] Чоботы – мягкая обувь из козьей или коровьей кожи, которая была выше щиколоток и могла иметь отвороты. В области щиколоток делались дырочки, через которые пропускали ремешок, крепивший чоботы на ноге.

Глава 5. Вильдемеш

Теперь они шли в тишине. Крис не решался ее нарушить, а Касе было все равно. Внезапно навалившееся одиночество лишало сил. Но Кася знала, что не сдастся так легко. Она найдет армию брата! Она найдет тех, кто ее не предаст!

– Деньги нужны мне для учебы, – внезапно проговорил Крис, когда Шипенька осталась далеко позади. – Я хотел выучиться грамоте и стать писарем, а может даже, толмачом. Я бы читал невероятные истории о путешествиях, или сам бы побывал в Орилле или Виккаре и написал об этом книгу! О драконах, магах и королях.

– Драконов не существует, – заметила Кася.

Она очень удивилась такой мечте. Откуда у деревенского парня мысли о книгах?

– Ну и что! Я писал бы сказки, а все, что записано, существует.

– С чего ты это взял? – глянула она на него.

Крис почесал затылок и ответил:

– К нам в деревню однажды приезжал цирк. Ну то есть ехал-то он дальше, в Рейнгрод, да не успели они до заката и остановились у нас. И вот после небольшого представления гадалка, предсказательница судьбы, позвала ребятню в свой шатер. Мне было тогда лет десять, и пока все ее расспрашивали, я увидел у нее книгу. Она была красивого алого цвета, а внутри – непонятные символы. Но когда я хотел взять ее посмотреть, гадалка не дала. Она сказала, что это ее величайшее сокровище. Я спросил – почему? Тогда она и сказала, что книги имеют свою магию, с их помощью человек погружается в иные миры. Он путешествует, влюбляется, чувствует, и тот, кто может писать книги, владеет душами человеческими. Я так же заявил, что можно написать и неправду. Но она сказала, что все записанное существует, где-то или когда-то. В прошлом или будущем, или в ином мире.

– Но нам-то что за дело? – вставила Кася, заинтересовавшаяся такими рассуждениями. – Если существует где-то в будущем, нам от этого нет никакого проку.

– Почему же? Ведь мы можем попасть туда и увидеть все прямо сейчас!

– Как?

– Прочитать книгу! – улыбнулся он.

Кася невольно улыбнулась.

– Если хочешь, я научу тебя читать и писать, – неожиданно сказала она. – Это не так уж сложно.

Крис замер на месте.

– Ч…что? Ты… ты правда меня научишь? – он уставился на нее, будто Кася на его глазах превратилась в мифического дракона.

– Правда, почему нет.

– Тогда я… Тогда я все для тебя сделаю! – заявил Крис. – Хочешь в Непомнящий лес, значит будет лес! Можешь даже деньги себе оставить!

– Вот спасибо, – недобро сверкнула глазами Кася. – Только давай договоримся, что ты не будешь больше меня обворовывать!

– Нет! Конечно нет! – отчаянно замотал он головой. – У меня просто… бывает иногда. Прости меня!

От этих слов Касе вдруг стало легче. Может, этот мальчик не так уж плох? Может, все еще получится?

– А когда ты начнешь меня учить? – выпалил он.

– Вот на привале и начнем, – сказала она. – А в городе купим перьев, чернила и пергамент.

Парнишка даже прибавил шаг. Кася старалась не отставать.

Но припасы у них закончились, а на голодный желудок идти было тяжело. И все ж они не останавливались. Кася по дороге срывала ягоды черники и жевала, а Крис словно и вовсе не чувствовал голода, окрыленный своей мечтой.

На следующем привале у ручья он тут же засыпал Касю вопросами, а она провела ему первый урок, сложив из веточек его имя. Крис оказался довольно сообразительным учеником.

Но ближе к вечеру Кася совершенно выбилась из сил, и Крис предложил все же раздобыть еды. Они устроились на небольшой полянке за высоким валуном. Крис достал из мешка тетиву и сделал из ветки лук, а потом обстругал несколько веточек поменьше, чтобы получились стрелы. Кася в это время готовила костер. Она отлично умела стрелять из лука, но решила, что парень справится сам. И не ошиблась: скоро Крис принес зайца, которого они освежевали и зажарили на костре.

Впиваясь зубами в сочное мясо, Кася подумала, что Крис просто молодец – самодельными стрелами да в незнакомом лесу добыл вкуснейший ужин. И все же перед внутренним взором невольно мелькали совсем иные вещи.

Лесная поляна, где королева Агнесса учила шестилетнюю дочь стрелять из маленького лука, пока ее отец и брат со свитой загоняли кабана. Как одиннадцатилетняя Кася аккуратно снимала шкурку с зайца, а мать не позволяла прислуге ей помогать. И даже слова Агнессы: «Мир жесток, Кася, нельзя надеяться лишь на богов. Умелого лес прокормит, река вынесет, нож защитит». И это были не пустые слова: мать научила Касю и плавать, и управляться с любым ножом.

Ужин оказался приправлен слезами. Кася вытерла рот рукавом, стараясь смахнуть их незаметно. Но пока они готовили, солнце давно скрылось за горизонтом, и в темноте, что подползла к костерку со всех сторон, Крис ничего не заметил.

Наконец Кася сказала:

– Надеюсь, ты понял, что я не шучу. Снова вздумаешь меня обокрасть или бросить в лесу – найду и зарежу как свинью.

Крис недовольно на нее покосился:

– А еще благородная дама! Мы же договорились: ты учишь меня письму, а я все для тебя сделаю.

Кася устало кивнула, легла, завернулась в плащ и провалилась в долгожданный сон.

***

Перед Касей расстилалось море. Ленивые волны набегали на песчаный берег у самых ее ног. Вдали виднелись поросшие соснами каменистые острова. Улыбка сама собой расплылась на Касином лице. Она узнала это место.

На самом деле широкая водная гладь не была морем – это озеро Вильдемеш или Священное озеро Вильме. Кася побывала на его берегу лишь один раз, в детстве, но не смогла бы забыть.

Она наклонилась и зачерпнула воду в ладони. Ей хотелось смеяться и плакать! От красоты озера, от детских воспоминаний и лёгкого весеннего ветра, овевавшего лицо. Здесь не было войны, сложных решений и забот, только волны, ветер и она сама.

– Здравствуй.

Кася резко обернулась на голос.

Позади, шагах в десяти, стоял Адам. В своем алом дублете, с мечом на поясе и в короне с головой волка.

– Что ты здесь делаешь? – возмутилась Кася. – Ты следил за мной?

Это место было только ее, Касино! Как он мог сюда попасть?

– Я не знаю, – странно ответил Адам, осматривая местность, и шагнул вперед.

– Не подходи! – зашипела Кася, внутри поднимался гнев. – Тебе здесь не место!

– Почему? – перевёл он на нее взгляд, но не остановился. – Где мы? Я не бывал здесь прежде.

Он замер в двух шагах. Кася сделала глубокий вдох.

– Неважно! Тебя здесь быть не должно! Уходи!

Он недобро прищурился.

– А если не уйду, то что? Сразу гонишь меня, даже слова не дала сказать!

Да, желание, чтобы он ушел, так и зудело внутри. Его появление здесь было неправильным, таким же вторжением, как захват замка. Она не позволит ему разрушить и это, как ее дом. Кася стиснула кулаки.

– Ладно, говори! Что тебе нужно? Зачем ты пришел сюда? Хочешь и здесь все присвоить?

– Как бы ты ни злилась, я не могу уйти.

– А ты попробуй! Шаг назад, за ним другой.

Адам помолчал несколько секунд, словно решая, что ответить.

– Как только я увидел тебя на берегу, я так и сделал. Но сколько бы я ни уходил, оставался на месте, будто во сне.

Кася с изумлением обдумала его слова.

– Ну конечно! Это всего лишь сон! Значит, ты не настоящий! И я тебя прогоню!

Внезапно она поняла, что чувствует какую-то тяжесть на бедре. Кася опустила взгляд. На ней был странный наряд, как у воина – плотные штаны, высокие сапоги, кольчуга, скрытая кирасой по фигуре. А на поясе висели ножны. У нее есть меч!

Кася обнажила клинок и замахнулась.

– Уходи!

Сперва Адам опешил, но через мгновение тоже выхватил оружие, принимая вызов. Кася не умела сражаться на мечах. Но сейчас не раздумывая нанесла первый удар.

Адам без труда отразил ее атаку своим клинком, Кася снова напала. Меч был тяжелым и неповоротливым, она навалилась всем телом, чтобы удар вышел сильнее, но вражеский король будто без усилия взмахнул оружием и выбил меч из рук принцессы. Меч вонзился в песок у ее ног. Кася в гневе отскочила, оставшись в паре шагов, но Адам не спешил наносить следующий удар. Она замерла, проклиная свою слабость.

– Бей! Чего ты ждешь?

Он медленно опустил оружие и усмехнулся.

– Так-то ты собиралась сражаться со мной на поле боя?

Пальцы Каси до боли впились в ладони.

– Бери меч и попробуем еще раз! – велел Адам.

Выбора особенного не было. Не признавать же свою беспомощность! Уж лучше погибнуть в бою. Кася медленно вытащила из песка свое оружие. Но стоило встать напротив короля, как он сказал:

– Поставь ноги шире, чтобы быть устойчивее. Не замахивайся слишком сильно – меч тяжел для тебя и только потеряешь силы. Лучше коли, а не руби. И следи за мной, чтобы отразить удар, на этот раз я нападу.

И он напал. Кася с трудом, но сумела защититься. Адам отскочил и пошел по кругу. Сперва она не поняла, зачем, но не сводила с него глаз. А потом ее ослепило солнце, и хитрость врага стала очевидна.

Тогда Кася тоже двинулась в сторону, пытаясь вернуть удобное положение. Адам снова пошел в атаку. Кася защищалась, следя за каждым его движением. Сталь звенела, ударяясь о сталь. Но удивительно: с каждым ударом вместо того, чтобы злиться на ловкость врага, принцесса ощущала приятный азарт. Сможет ли она предсказать его следующее движение? Гнев ушел, остались собранность и внимательность. Удар, новый удар.

Но вскоре руки устали, и ей едва удавалось удерживать меч. Адам заметил это и помедлил перед новой атакой. Тогда Кася вложила последние силы и напала сама. Клинки скрестились. Кася навалилась всем весом, но Адам сделал то же самое. Их лица оказались так близко, что Кася ощутила дыхание вражеского короля. Молнией пронзило воспоминание: темница и холод, а Адам целует ее, и по телу разливается жар. Щеки вспыхнули. Пытаясь избавиться от наваждения, Кася отпрыгнула назад, но напор Адама был слишком силен – принцесса не удержала меч, оружие врага выбило его из руки. Меч пролетел далеко и скрылся в траве.

Адам улыбался, едва заметно, словно боялся себя выдать, его черные глаза игриво сверкали. И внезапно Кася ощутила отражение его улыбки на своем лице. Она тут же нахмурилась.

– И что теперь?

Адам убрал меч в ножны, явно не думая ее убивать.

– Вообще-то я не собирался с тобой драться. Это ты набросилась на меня. Раз уж это сон, мы могли бы… поговорить.

Кася фыркнула.

– Нам не о чем говорить. И раз уж это сон, то просто стой тут и не мешай мне.

Она задумчиво оглядела озеро и пустынный берег и пошла к воде.

– А что ты собираешься делать? – с любопытством бросил ей вслед Адам.

Ответом Кася его не удостоила. Она хотела подобрать свой меч, но его нигде не было, он будто исчез. Тогда она подошла к кромке воды и села прямо на песок. С удивлением она отметила, что Адам сделал то же самое в десятке шагов от нее. Мелькнула мысль, что он вооружен, а она нет, но почему-то не вызвала страха. Кася не боялась его. Если уж он не поразил ее мечом в битве, то сейчас тем более не посмеет.

Они сидели так некоторое время. Кася глядела на воду, на далекие острова и сосны, слушала тихий плеск волн и ловила кожей тёплый ветер.

Именно этим она обычно занималась во снах с Вильдемешем. Священное озеро успокаивало и давало силы. Оно было благословением богов, которое сейчас нужно было Касе как никогда.

Краем глаза она видела, что Адам тоже неподвижен. И все же его присутствие мешало погрузиться в благодать Вильдемеша. В голове против воли роились мысли и вопросы.

– Ты убил Ричарда? – спросила Кася вдруг, чуть повернув к Адаму голову.

– Твоего брата? – переспросил он, не торопясь отвечать. – Нет. Воин из рода Медведя сражался с ним. Но я начинаю думать, что это к лучшему. Скажи я – да, ты набросилась бы на меня.

Кася увидела полуулыбку на его губах.

– Тебя забавляет моя ненависть?

– Нет, но это место… Такое спокойное, умиротворенное. Здесь вражда кажется ненастоящей.

На этот раз он был серьёзен.

Кася отвернулась. Она поняла, о чем он, она чувствовала то же самое. Даже их бой был… Словно игра.

Они помолчали. Кася поймала себя на мысли, что испытала облегчение от того, что Ричард погиб не от руки Адама. Ей стало легче дышать рядом с ним.

– А мой отец… ты его ранил? – на этот раз стук собственного сердца стал таким громким, что она с трудом разобрала тихий ответ:

– Нет. Но об этом я жалею. Моя месть так и не свершилась.

Кася не смотрела на него, устремив взгляд на далекий остров. Там ветер трепал кроны сосен, словно играл с ними какую-то игру.

– Ты в самом деле ненавидишь меня? – услышала Кася.

Она поглядела на Адама.

– Разве это странно? Ты лишил меня всего.

– Но ты целовала меня, – ухмыльнулся он.

– Это… Была случайность! – выдавила она, краснея, и поспешила сменить тему. – Этот сон очень странный, такого со мной еще не было.

– Что это за место? – снова спросил Адам.

Почему для него это так важно? Она ответила, не глядя на него:

– Это берег Вильме, Священного озера. Я побывала здесь с мамой, когда мне было десять. Я тяжело болела, и мама привезла меня, чтобы сила Вильдемеш помогла мне вылечиться. По легенде в воде озера купались Боги-братья, поэтому она обладает целебной силой. С тех пор это мое любимое место. Иногда оно снится мне.

– Это не похоже на воспоминание или сон, – обвел он рукой все вокруг. – Мне кажется, нас свела здесь какая-то магия.

– Зачем? – Кася вопросительно подняла брови.

– Я не знаю. Может быть, ты… – он помедлил, подбирая слова, – ты его наколдовала?

– Наколдовала? – презрительно фыркнула Кася. – Если бы я умела колдовать, то убила бы тебя, а не вызывала сны! Это я могу подозревать тебя в магических играх! Я слышала, за тобой всюду ходит маг, как верный пес!

Адам задумчиво посмотрел на нее:

– Ты права. Но я ничего не делал.

– А если постарался твой маг?

Глаза короля расширились.

– Я спрошу его об этом, – медленно проговорил он.

– Вот и прекрасно!

И снова лишь размеренный плеск волн.

– Из-за колдовства мы останемся здесь навсегда? Почему ничего не происходит?

– Происходит, – тихо заметил Адам. – Мы разговариваем.

Вдруг вдалеке раздался протяжный волчий вой.

Блеск озера ударил солнечным светом по глазам, и Кася проснулась.

Позади, шагах в десяти, стоял Адам. В своем алом дублете, с мечом на поясе и в короне с головой волка.

– Что ты здесь делаешь? – возмутилась Кася. – Ты следил за мной?

Это место было только ее, Касино! Как он мог сюда попасть?

– Я не знаю, – странно ответил Адам, осматривая местность, и шагнул вперед.

– Не подходи! – зашипела Кася, внутри поднимался гнев. – Тебе здесь не место!

– Почему? – перевёл он на нее взгляд, но не остановился. – Где мы? Я не бывал здесь прежде.

Он замер в двух шагах. Кася сделала глубокий вдох.

– Это берег Вильме, Священного озера. Я побывала здесь с мамой, когда мне было десять. Я тяжело болела, и мама привезла меня, чтобы сила Вильдемеш помогла мне вылечиться. По легенде в воде озера купались Боги-братья, поэтому она обладает целебной силой. С тех пор это мое любимое место. Иногда оно снится мне.

Ну конечно! Это всего лишь сон! Она недовольно поглядела на Адама.

– Но тебя здесь быть не должно! Уходи!

Он недобро прищурился.

– А если не уйду, то что? Сразу гонишь меня, даже слова не дала сказать!

Да, желание, чтобы он ушел, так и зудело внутри. Его появление здесь было неправильным, таким же вторжением, как захват замка. Она не позволит ему разрушить и это, как ее дом. Кася стиснула кулаки.

– Ладно, говори! Что тебе нужно? Зачем ты пришел сюда? Хочешь и здесь все присвоить?

– Как бы ты ни злилась, я не могу уйти.

– А ты попробуй! Шаг назад, за ним другой.

Адам помолчал несколько секунд, словно решая, что ответить.

– Как только я увидел тебя на берегу, я так и сделал. Но сколько бы я ни уходил, оставался на месте.

Кася с изумлением обдумывала его слова.

– Это всего лишь сон! Значит, ты не настоящий! И я тебя прогоню!

– Это место не похоже на воспоминание или сон, – обвел он рукой все вокруг. – Мне кажется, нас свела здесь какая-то магия.

– Зачем? – Кася вопросительно подняла брови.

– Я не знаю. Может быть, ты… – он помедлил, подбирая слова, – ты его наколдовала?

– Наколдовала? – сощурившись, змеей прошипела Кася. Она выпрямила спину и произнесла: – Если бы я умела колдовать, то убила бы тебя, а не вызывала сны! Это я могу подозревать тебя в магических играх! Я слышала, за тобой всюду ходит маг, как верный пес!

Адам задумчиво смотрел на нее:

– Ты права. Но я ничего не делал.

– А если постарался твой маг?

Глаза короля расширились.

– Я спрошу его об этом, – медленно проговорил он.

– Вот и прекрасно!

Что ж, не важно, сон это или колдовство, Кася вытолкает Адама отсюда взашей. А еще лучше – убьет. Внезапно она поняла, что чувствует какую-то тяжесть на бедре. Кася опустила взгляд. На ней был странный наряд, как у воина – плотные штаны, высокие сапоги, кольчуга, скрытая кирасой по фигуре. А на поясе висели ножны. У нее есть меч!

Кася обнажила клинок и замахнулась.

– Уходи!

Сперва Адам опешил, но через мгновение тоже выхватил оружие, принимая вызов. Кася не умела сражаться на мечах. Но сейчас не раздумывая нанесла первый удар.

Адам без труда отразил ее атаку своим клинком, Кася снова напала. Меч был тяжелым и неповоротливым, она навалилась всем телом, чтобы удар вышел сильнее, но вражеский король будто без усилия взмахнул оружием и выбил меч из рук принцессы. Меч вонзился в песок у ее ног. Кася в гневе отскочила, оставшись в паре шагов, но Адам не спешил наносить следующий удар. Она замерла, проклиная свою слабость.

– Бей! Чего ты ждешь?

Он медленно опустил оружие и усмехнулся.

– Так-то ты собиралась сражаться со мной на поле боя?

Пальцы Каси до боли впились в ладони.

– Бери меч и попробуем еще раз! – велел Адам.

Выбора особенного не было. Не признавать же свою беспомощность! Уж лучше погибнуть в бою. Кася медленно вытащила из песка свое оружие. Но стоило встать напротив короля, как он сказал:

– Поставь ноги шире, чтобы быть устойчивее. Не замахивайся слишком сильно – меч тяжел для тебя и только потеряешь силы. Лучше коли, а не руби. И следи за мной, чтобы отразить удар, на этот раз я нападу.

И он напал. Кася с трудом, но сумела защититься. Адам отскочил и пошел по кругу. Сперва она не поняла, зачем, но не сводила с него глаз. А потом ее ослепило солнце, и хитрость врага стала очевидна.

Тогда Кася тоже двинулась в сторону, пытаясь вернуть удобное положение. Адам снова пошел в атаку. Кася защищалась, следя за каждым его движением. Сталь звенела, ударяясь о сталь. Но удивительно: с каждым ударом вместо того, чтобы злиться на ловкость врага, принцесса ощущала приятный азарт. Сможет ли она предсказать его следующее движение? Гнев ушел, остались собранность и внимательность. Удар, новый удар.

Но вскоре руки устали, и ей едва удавалось удерживать меч. Адам заметил это и помедлил перед новой атакой. Тогда Кася вложила последние силы и напала сама. Клинки скрестились. Кася навалилась всем весом, но Адам сделал то же самое. Их лица оказались так близко, что Кася ощутила дыхание вражеского короля. Молнией пронзило воспоминание: темница и холод, а Адам целует ее, и по телу разливается жар. Щеки вспыхнули. Пытаясь избавиться от наваждения, Кася отпрыгнула назад, но напор Адама был слишком силен – принцесса не удержала меч, оружие врага выбило его из руки. Меч пролетел далеко и скрылся в траве.

Адам улыбался, едва заметно, словно боялся себя выдать, его черные глаза игриво сверкали. И внезапно Кася ощутила отражение его улыбки на своем лице. Она тут же нахмурилась.

– И что теперь?

Адам убрал меч в ножны, явно не думая ее убивать.

– Вообще-то я не собирался с тобой драться. Это ты набросилась на меня. Раз уж это сон, мы могли бы… поговорить.

Кася фыркнула.

– Нам не о чем говорить. И раз уж это сон, то просто стой тут и не мешай мне.

Она задумчиво оглядела озеро и пустынный берег и пошла к воде.

– А что ты собираешься делать? – с любопытством бросил ей вслед Адам.

Не глядя на него, Кася ответила:

– Обычно я просто сижу и смотрю на воду. Это успокаивает и дает силы. Вильдемеш – это благословение богов, и сейчас оно нужно мне как никогда.

Кася хотела подобрать свой меч, но его нигде не было, он будто исчез. Тогда она подошла к кромке воды и села прямо на песок. С удивлением она отметила, что Адам сделал то же самое в десятке шагов от нее. Мелькнула мысль, что он вооружен, а она нет, но почему-то не вызвала страха. Кася не боялась его. Если уж он не поразил ее мечом в битве, то сейчас тем более не посмеет.

Они сидели так некоторое время. Кася глядела на воду, на далекие острова и сосны, слушала тихий плеск волн и ловила кожей тёплый ветер. Краем глаза она видела, что Адам тоже неподвижен. И все же его присутствие мешало погрузиться в благодать Вильдемеша. В голове против воли роились мысли и вопросы.

– Ты убил Ричарда? – спросила Кася вдруг, чуть повернув к Адаму голову.

– Твоего брата? – переспросил он, не торопясь отвечать. – Нет. Воин из рода Медведя сражался с ним. Но я начинаю думать, что это к лучшему. Скажи я – да, ты набросилась бы на меня.

Кася увидела полуулыбку на его губах.

– Тебя забавляет моя ненависть?

– Нет, но это место… Такое спокойное, умиротворенное. Здесь вражда кажется ненастоящей.

На этот раз он был серьёзен.

Кася отвернулась. Она поняла, о чем он, она чувствовала то же самое. Даже их бой был… Словно игра.

Они помолчали. Кася поймала себя на мысли, что испытала облегчение от того, что Ричард погиб не от руки Адама. Ей стало легче дышать рядом с ним.

– А мой отец… ты его ранил? – на этот раз стук собственного сердца стал таким громким, что она с трудом разобрала тихий ответ:

– Нет. Но об этом я жалею. Моя месть так и не свершилась.

Кася не смотрела на него, устремив взгляд на далекий остров. Там ветер трепал кроны сосен, словно играл с ними какую-то игру.

– Ты в самом деле ненавидишь меня? – услышала Кася.

Она поглядела на Адама.

– Разве это странно? Ты лишил меня всего.

– Но ты целовала меня, – ухмыльнулся он.

– Это… Была случайность! – выдавила она, краснея, и поспешила сменить тему. – Из-за колдовства мы останемся здесь навсегда? Почему ничего не происходит?

– Происходит, – тихо заметил Адам. – Мы разговариваем.

И вдруг вдалеке раздался протяжный волчий вой.

Блеск озера ударил солнечным светом по глазам, и Кася проснулась.

Глава 6. Бортмор

Адам пробудился резко, разом, и уставился в сводчатый потолок. Он силился запомнить каждый образ, каждую деталь из сна. Как они с принцессой бились на мечах, как сидели на берегу озера и разговаривали…

Он невольно улыбнулся. Сон был явно необычным, уж Адам в этом кое-что понимал. Он вспомнил, что сказала ему на это Кассандра.

Король поднялся с постели, оделся и приказал привести мага.

Гельм явился чем-то недовольный. Похоже, его оторвали от опытов.

– Доброе утро, ваше величество! – буркнул он. – Во всем проклятом городе на сыщешь хорошей колбы и даже приличного стекла, чтобы ее сделать! Что вам угодно?

– Мне угодно узнать, – вкрадчиво начал Адам, подходя к старикашке поближе. – Не творишь ли ты магию за моей спиной?

– О чем это вы, ваше величество? – удивился тот.

– Мне приснился очень странный сон, и в нем была принцесса Кассандра. И мы оба подозреваем, что это был вовсе не сон!

– Оба? – поднял брови Гельм.

Адам понял, что сказал глупость. Все подозрения были лишь во сне, он не знает, что думает принцесса на самом деле. К тому же маг не должен был знать, что она жива.

– Кхм… – сказал Адам. – Я не это хотел сказать. Мне кажется, что сон был непростой. Ты же не насылал его на меня?

Маг тяжело вздохнул.

– Вы же знаете, что мои способности весьма ограничены. Я могу увидеть будущее, но не могу ничего «наслать» на кого-то. Я ученый, ваше величество. Если бы мне вздумалось, я мог бы усыпить вас с помощью трав или некоторых особых веществ, но лезть в ваши сны – не по моей части.

Адам усмехнулся, подумав, что Гельм так же запросто мог отравить его, но прежде ему такое и в голову не приходило. Маг всегда был на его стороне.

– Да и с чего ты взял, что это не просто сон? – заметил Гельм.

Король даже задумался, не зная, как ответить.

– Потому что со мной такое уже бывало во время Посвящения в род. Ты будто спишь и знаешь, что все сон, но чувства обострены и происходящее реально. Это не сон, но и не явь. Иной слой бытия.

Маг задумался.

– Что ж, это вполне возможно. И ты думаешь, что принцесса Кассандра тоже была там?

Адам нахмурился.

– Не забывайте, что я все-таки маг, ваше величество, – снисходительно проговорил Гельм. – Я знаю, что она жива. Мое предсказание все еще в силе.

– Может и так, но сейчас меня волнует сон.

– Я поищу в библиотеке что-то об этом феномене, – заверил маг. – Могу идти, ваше величество?

С этими словами Гельм удалился. Адам только головой покачал. Феномене! В каких книгах маг берет эти словечки?

***

Принцесса села, часто моргая, и стащила с себя плащ. Солнце поднялось высоко и приятно пригревало. Рядом Крис что-то пек в углях. Картины из сна еще стояли перед глазами и вносили смуту в душу Каси. Как часто бывает со снами, то, что казалось, таким простым и естественным, после пробуждения виделось странным и неразумным. Битва с вражеским королем была закономерна, но зачем они потом сидели на берегу озера? Почему ненависть, полыхавшая в сердце Каси, так легко погасла рядом с ним? Правда ли Адам не убивал Ричарда и Рейна? Ответов не было.

Кася взглянула на своего провожатого:

– Давно ты проснулся?

– Давно.

Он палкой вытолкал из общей кучи один уголь и стал на него дуть.

– Что ты делаешь? – удивилась она.

– Нашёл клубни и испек. Это вкусно.

Он стал резать уголь ножом, открывая светлую сердцевину.

Кася с опаской приняла у него угощение, такому мать ее не учила. Но клубни в самом деле оказались вкусными.

– Я еще яблоню видел, но дички кислющие! – сморщился Крис.

Принцесса с аппетитом съела свою порцию и заметила:

– Так, может, нам и не нужно в город. Наберем еще этих клубней и пойдем.

– Тут все, что я нашел, – пожал он плечами, – если тебе охота пару часов по лесу бродить ради обеда – прошу.

Кася нахмурилась. Она не боялась леса, а вот города боялась. А еще могла выдать себя, если увидит, какие порядки навели там виккарцы. Но в ответ только вздохнула.

– Ладно, зайдем в город, купим там провизии и лошадей.

– На лошадей я бы не рассчитывал, – заметил Крис, поднимаясь на ноги и делая глоток из фляги с водой.

– Почему?

– Дык война! Виккарцы небось себе всех забрали, да и с едой может оказаться плохо.

Кася стиснула зубы.

– Чтоб их темные боги покарали!

На это Крис ничего не ответил, залил угли водой из котелка и стал собирать свой мешок.

К городу они вышли только к вечеру. На дороге стали попадаться путники и повозки. А один раз мимо проскакал всадник, подняв густую пыль. Издали первыми показались шпиль ратуши и равносторонний крест над храмом.

У Каси снова болели ноги, и про себя она молилась всем богам, чтобы выдался случай дать им отдых. Но вслух ничего не говорила. Едва увидев городские стены, она ощутила, как заметалось сердце в груди. Но Кася упрямо подавила страх и пошла быстрее. Крис же, наоборот, при приближении к Бортмору замедлил шаг и стал неуверенно оглядываться по сторонам.

– Как через заставу-то пройдем? – спросил он, указывая на двух внушительных размеров солдат с волчьим гербом на кирасах, которые пропускали и выпускали людей через узкие ворота. Кася заметила вражеский флаг и над ратушей. Город под контролем Адама.

– Все будет в порядке, – заверила Кася и, глубоко вдохнув, двинулась к небольшой очереди.

Проход перегораживала косая телега, рядом толклись селяне, желающие войти, и показывали солдатам содержимое корзин. Те с интересом принюхивались, а один даже забрал у рыжего мужика закупоренную бутылку.

Но не успела Кася подойти, как позади раздался оклик:

– Расступись! Прочь! Дорогу солдатам короля!

Кася метнулась в сторону.

Телегу быстро сдвинули, и в ворота стала въезжать карета, запряженная парой лошадей. Кася сразу узнала ее – карета советника, что обогнала их вчера. Но узнать ее можно было лишь по гербу: золоченые накладки и рамы сняты, бок поцарапан, будто она валялась на земле, а на козлах вместо кучера сидел виккарский солдат. Еще один ехал впереди и покрикивал на народ, двое замыкали шествие.

Когда карета поравнялась с Касей, в пустом окошке показалось женское лицо. Кася вздрогнула – она узнала пожилую даму в окне. Это была Фалинда -фрейлина ее матери, жена советника.

– Стойте! – звонко крикнула Кася, раньше, чем успела понять, что делает.

Виккарцы обернулись к ней и презрительно скривились. Принцесса вспомнила, что в их глазах она простая девчонка, но отступать было поздно.

– Куда вы везете эту женщину? – так же громко спросила Кася.

– Прислужникам Рейна одна дорога – на виселицу на площади, фолька! – ухмыльнулся один из солдат, что ехал сзади.

Кася покраснела. Как он посмел назвать ее этим презрительным для любого фолейнца прозвищем! «Фольком» или «фолькой» только виккарцы величали своих врагов.

Забыв о дерзкой девчонке, солдаты двинулись дальше, и вскоре карета исчезла за поворотом.

– Ты что творишь? – выдохнул Крис. – Они и тебя могли с собой прихватить, если бы узнали в тебе благородную!

– К счастью, не узнали, – пробормотала Кася, проталкиваясь к воротам.

Она не могла забыть перепуганное лицо Фалинды, что увидела в окне. И теперь бедную старушку казнят!

– День добрый, почтенные! Мне нужно в город по делу, – сказала Кася, наконец добравшись до стражи.

Двое мужиков окинули ее оценивающими взглядами.

– Проход в город у нас за серебро, – сказал один.

– Неужто? – прищурилась Кася. – Ни у кого в этой очереди нет таких денег.

– Но у тебя-то есть! – вмешался второй. – Или нам тебя тоже на площадь отвести? С такими, как ты, у Грега разговор короткий.

– Какими – такими? – едва сдерживала ярость Кася. Эти лентяи решили нажиться на наивной девушке!

– Платьице больно хорошее у тебя, – цокнул первый. – Говор столичный. Уж не внучка ты той бабенки, что в карете сидела?

Они поняли, что она благородная! Кася уже хотела начать отпираться, но ей пришла в голову сумасшедшая мысль.

– Может и внучка, какое твое дело! Платить не стану, а будешь мне угрожать – мой брат тебя насадит на меч!

Она кивнула на Криса, в ужасе застывшего от ее слов.

Солдаты переглянулись.

– Сейчас мы тебя правилам-то научим, глупая фолька!

Запоздало Кася поняла, что угрозы были пустыми, и их с Крисом скорее побьют, чем отведут к некому Грегу. Пришлось выдать свой козырь. Она чуть откинула полу плаща и сверкнула волчьей рукояткой.

– А это ты видел, остолоп?

Солдаты стушевались и вновь переглянулись.

– Меня прислали из Рейнгрода, поглядеть, как у вас тут дела идут. Да передать кое-что вашему Грегу. Где мне его найти?

Для убедительности Кася отогнула плащ посильнее, но так, чтобы люди позади не видели Вольфгора. Солнечный луч упал на голову волка и заиграл на серебре.

– Ладно, проходи, – буркнул первый. На висках его блестели капли пота. – Грег в ратуше, где еще-то.

– Вот спасибо, – ухмыльнулась она и скорее двинулась через ворота.

Крис бежал рядом, выпучив глаза. Кася надеялась, что он тоже не видел ножа. Надежды ее оправдались.

– Как ты это сделала? – с благоговением прошептал он. – Почему он тебя пропустил.

Кася хитро улыбнулась.

– Магия!

Крис переваривал ее слова некоторое время, а потом спросил:

– А зачем нам Грег?

– Хочу, чтобы он отпустил ту женщину в карете, – не сбавляя шага ответила Кася.

Она понятия не имела, куда идет, но дорога прямой стрелой вела к высокому шпилю.

– Что? Да ты рехнулась! – вскричал ее спутник. – Кто тебя станет слушать! И вообще мы не договаривались спасать твою бабулю!

– Она мне не бабуля, а хорошая знакомая.

Вдоль улицы высились крепкие каменные дома в два, а то и три этажа с треугольными крышами. Видимо, это была главная улица в городе: народ вокруг так и сновал туда-сюда. Воздух наполняли голоса, оклики, ржание лошадей и запахи: выпечки, жареного мяса, нечистот. Мальчишка с лотком продавал табак, две девушки шли и жевали свежие булочки, пьянчуга, качаясь, брел мимо с бутылкой. Проехала телега, обдав запахом свежего навоза и конского пота. Следом проскакал всадник. Невольно Касе вспомнился Рейнгрод после нападения Адама: там ее встретили закрытые ставни и наполненная страхом тишина. А здесь город был вовсе не похож на разоренный, Крис сильно преувеличил. В Бортморе жизнь текла своим чередом, не обращая внимания на снующих тут и там виккарцев.

Крис всю дорогу молчал, должно быть, придумывал какие-то доводы, чтобы отговорить ее от идеи спасать фрейлину.

Площадь открылась перед ними внезапно. Вот они шли между лавкой обувщика и домом с выкрашенными зеленым ставнями, а в следующий миг дома закончились, явив широкое пространство, вымощенное брусчаткой. Касе сразу бросился в глаза помост для казни в центре – деревянный настил, а над ним виселица с тремя петлями. Принцесса сглотнула. Как бы самой там не оказаться.

– Бабуле, тебе и мне, – буркнул Крис, указывая на виселицу, будто прочитал ее мысли.

Кася лишь тряхнула головой.

– Идем!

Ратуша – каменное здание с высокими окнами и башенкой над крышей – стояла аккурат напротив храма. Кася оглядела и здание с крестом, но там двери были на месте, а внутрь входили люди, и она решила, что ему не так досталось, как королевской часовне. Кася направилась в ратушу. Перед входом скучал стражник, тоже в виккарской форме, но увидев посетителей, оживился.

– Чего надобно? – поинтересовался он у Криса, но ответила ему Кася:

– Нам нужно встретиться с Грегом. Ведь это он всем тут заправляет?

– Грег Фаст – наместник его величества короля Адама в этот городе, – торжественно заявил охранник. – Но уже поздно, часы для посещений прошли.

Словно в подтверждение его слов раздался громогласный звон. Кася подняла голову. Колокол на башне звонил конец дня. Солнце зашло, и скоро станет совсем темно.

Страшно хотелось есть, да и просто присесть. Но Кася не могла забыть лицо старушки в карете, нужно хотя бы попытаться ее выручить.

Крис за спиной только вздохнул. Кася сжала кулаки и взялась за полу плаща, но тут дверь позади охранника открылась и из нее вышел очень высокий человек с военной выправкой и чуть тронутыми сединой висками. Лицо его казалось гладким, и Кася не дала бы ему больше тридцати лет, но седина говорила, что жизнь его не была простой. На плечах у него лежал зеленый бархатный плащ, а на груди блеснул медальон с головой лисицы.

– Что здесь происходит? – властно поинтересовался он.

– Эти оборванцы… то есть… досточтимые господа к вам явились, – крякнул солдат.

– Здравствуйте, нам нужно передать вам важные сведения, – сделала шаг вперед Кася.

Грег, а это без сомнения был он, смерил ее долгим изучающим взглядом, затем поглядел на Криса так, что тот даже покраснел от волнения, и сказал:

– Ну проходите, раз явились.

Он гостеприимно раскрыл перед ними дверь ратуши. Из здания дыхнуло прохладой и запахом исписанного пергамента. Кася вошла первой, следом – ее спутник. Грег указал им на лестницу.

– Идемте на второй этаж.

Ратуша не отличалась роскошью. Внутри было только необходимое, но Кася сразу увидела знамя Виккара на стене в лестничном пролете. Однако даже на злость у нее уже не осталось сил. Она равнодушно прошла мимо и поднялась по второй лестнице.

Там Грег провел их в кабинет – небольшую комнатку со столом и стульями. Узкие окна ее выходили на площадь. У стены стоял книжный шкаф, на другой стене красовался гобелен с богами-братьями. Касе показалось странным, что виккарец его не убрал, но она оставила эти мысли при себе.

– Прошу, садитесь, госпожа! – указал ей на стул Грег, словно забыв о Крисе. – Вы, должно быть, устали с дороги.

Он обходился с ними как с дорогими гостями, а не просто посетителями. По крайней мере Кася сомневалась, что он принимает так каждого просителя. Крис хмуро встал у стены, принимая положение слуги.

Наместник отошел к двери, и принцесса испугалась, что он выйдет и запрет их тут, но Грег лишь позвонил в колокольчик, а потом отдал указания явившейся служанке.

Затем он сел за стол и сложил руки перед собой.

– Итак, я Грег Фаст, и я вас слушаю.

Кася знала, что теперь должны представиться они.

– Меня зовут Матильда Виладор, а это мой слуга Крис.

«Слуга» хмуро глянул исподлобья, но промолчал.

– Мы прибыли к вам по поводу Фалинды Пикар, – она умолкла.

– Кто такая эта Фалинда? – поинтересовался Грег.

– Та женщина, которую только что привезли в город в карете, и которую, если верить вашим людям, завтра казнят на площади.

Наместник не сводил с нее темных глаз, взгляд у него был пронзительный, будто он видел ее насквозь. Но лицо оставалось бесстрастным. Поэтому Касе казалось, что он знает каждое слово, которое она собирается произнести.

– И что вы хотите? – спросил он.

– Я здесь по приказу его величества короля Адама, и я должна забрать с собой эту женщину. – Она вынула из-за пояса Вольфгор и положила на стол.

На этот раз глаза Грега сверкнули и расширились. Он явно был удивлен, но быстро взял себя в руки, вернув спокойное выражение лица. Однако он не спешил отвечать на ее заявление, словно обдумывая, что сказать. Сперва он протянул руку, чтобы взять кинжал, но будто не решился, и Кася поспешила спрятать его обратно под плащ.

– Такого я, признаюсь, не ожидал, – наконец произнес Грег. – Почему же посланница короля пришла в Бортмор пешком?

Откуда ему это известно? Кася смерила его взглядом. Уж не следил ли он за ней? Но как? Она только что явилась!

– Это вас не касается! – отрезала она. – Ваша обязанность – исполнить приказ короля и отдать мне эту женщину.

И тут наместник улыбнулся. В уголках глаз у него появились морщинки, и сразу стало ясно, что он старше, чем сперва решила Кася. Он бросил короткий взгляд на Криса и сказал:

– Разумеется, госпожа. Я сделаю все для личной поверенной его величества. Однако попрошу и вас о крохотной услуге.

– Об услуге? Какой? – удивилась она.

– Прошу вас поужинать сегодня со мной в домашней обстановке. Я нашел здесь прекрасную кухарку. И для меня честью станет предоставить вам ночлег и отдых в моем доме.

Кася ощущала здесь какой-то подвох. Он хочет ее задержать? Или вовсе убить во сне? С другой стороны, если он хотел посадить ее в темницу или казнить, то удобнее сделать это здесь, в ратуше, тут есть стража и до тюрьмы недалеко. Да и с чего ему причинять зло посланнице короля?

– Конечно же вы можете найти приют и в любом другом доме этого города. Если только его хозяева не узнают о знаке Волка на вашем ноже.

Грег чуть кивнул в сторону Вольфгора, а затем их глаза встретились, и Кася поняла, что непременно узнают. Виккарский нож – палка о двух концах! Выбора у нее не осталось.

– Я буду рада поужинать с вами, – ровно произнесла она, с трудом сдерживая гнев.

Крис шумно вздохнул.

– Надеюсь, у вас найдется комната и для моего слуги?

– Разумеется, госпожа, – отвечал наместник. – Я предоставлю вам все необходимое.

Она сдержанно кивнула.

Грег встал и вывел их из здания. Крис успел шепнуть Касе, пока они спускались по лестнице:

– По-моему он что-то задумал.

Она была с ним согласна.

– А где сейчас Фалинда? – поинтересовалась принцесса у наместника.

– В темнице, госпожа.

– В ее возрасте холод плохо отражается на здоровье. И если уж она нужна его величеству, то стоит найти для нее место получше, – заявила Кася.

– Я обо всем позабочусь, – кивнул Грег и подозвал солдата, что дежурил у двери.

Кася не слышала, что он ему сказал. Ее не покидало чувство, что Грег слишком уж сговорчив. Что ему нужно от нее?

– Мой дом чуть выше по улице, думаю, мы сможем дойти пешком, – сказал наместник.

«И откуда у тебя свой дом? – промелькнуло в голове Каси. – Отобрал у головы Бортмора?»

– Давай сбежим, Тилли! – вновь шепнул Крис.

Идея была недурна, но как тогда вытащить Фалинду? Грег теперь слишком уж много знает и будет начеку. «Держи друзей близко, а врагов еще ближе», – говаривал отец, и сейчас Кася была с ним согласна.

– Спокойно! Все идет по плану.

На самом деле у нее было ощущение, что все идет по плану наместника, но она пока не понимала, в чем он состоит. Может быть, Грег хотел завладеть Вольфгором? Для виккарца это, должно быть, большая ценность.

Пока они беседовали, на улице совсем стемнело. Но фонари не горели, лишь виднелись светлые окошки, которые и указывали путь. Едва ли пройдя сотню шагов, они оказались перед домом Грега. Здание ничем не отличалось от других, окна ярко светились. Грег открыл перед гостями калитку и тут же кликнул слугу.

Внутри было тепло и светло. На свечи наместник не скупился. Касю проводили в комнату на втором этаже, а Криса отправили к слугам. Молоденькая горничная помогла принцессе выкупаться, переодеться в чистое платье, нашедшееся в шкафу, и принялась расчесывать ее густые волосы, изрядно спутавшиеся за время ночевок в лесу.

Когда она еще только готовила воду в широкой лохани, Кася спросила:

– Ты местная?

– Да, госпожа, – ответила девчонка. – Я раньше городскому голове служила, точнее его жене. Это ведь его дом, и платья в шкафу госпожи Белинды.

– Где же голова и его жена теперь?

– Казнили их на площади третьего дня, – сникла девчонка.

Кася злобно прищурилась.

– Господин Грег казнил?

– Знамо дело, он да его солдаты, – вздохнула служанка. – Они ведь теперь тут хозяйничают.

– И что же господин Грег? Порядки свои тут наводит? Людей казнит?

– Он сказал, что казнит тех, кто поддерживает короля Рейна. Строго следит, чтобы беспорядков не было в городе. А сам он хороший, – потупилась девочка.

– Хороший? – подняла брови Кася.

– Слуг всех оставил, не обижает никого. Прежний-то голова нас частенько бил.

Кася только глаза закатила. Какие же они все хорошие да благородные! Что король Адам, что его люди. Почему же с Рейнгродом обошлись так жестоко? Но ответ был на виду: Рейн. Все дело в нем. Адам разгромил замок, чтобы отомстить ее отцу…

Наконец Касины приготовления окончились. Время было уже позднее, ей ужасно хотелось спать, но вместо этого она сунула смазанные целебной мазью ноги в туфли госпожи Белинды, повесила на пояс кинжал и спустилась к ужину.

В камине полыхал огонь. В середине комнаты был накрыт небольшой стол, освещенный парой свечей, и ожидали два стула с высокими спинками. Грег стоял у камина и глядел на пламя. Услышав шаги, он обернулся.

– Прошу вас, госпожа, – он сам отодвинул перед ней стул.

Кася уселась, он устроился напротив и, когда мальчишка-слуга наполнил их кубки и тарелки, отослал его. Они остались вдвоем.

При виде аппетитных блюд у Каси свело живот, но она не торопилась есть, не сводя глаз с Грега. Мягкий танцующий свет свечей играл на его лице, делая едва ли не стариком. Он церемонно отправил в рот небольшой кусочек мяса.

– В чем дело, госпожа? Почему вы не едите?

– Сперва я хочу узнать, нет ли у вас цели отравить меня.

Грег поднял брови, а затем, не тратя времени на объяснения, потянулся вилкой и взял кусок с ее тарелки. Прожевав его и проглотив, он заметил:

– Я никогда не пошел бы против воли своего короля. Даже в отношении вас, ваше высочество.

Вилка едва не выпала из руки Каси, в голове зазвенело. Но она ухватила прибор покрепче и, опустив глаза, сказала:

– Я не понимаю, господин Грег. Вы с кем-то спутали меня.

Голос прозвучал сдавленно и хрипло, выдавая с головой. Второй рукой Кася взялась за кинжал на поясе.

– Вам нет нужды бояться меня, ваше высочество, – сказал Грег. – Я не причиню вам зла. Простое любопытство заставило меня пригласить вас в мой дом.

Кася подняла глаза. Лицо наместника было бесстрастно.

– Неужели? – проговорила она. – Почему же мне не бояться вас? Ведь мы враги. Что мешает вам убить меня?

– Ну хотя бы Вольфгор. Я не знаю, зачем его величество дал его вам, но, как и сказал, не смею идти против его воли. Кто я такой чтобы убивать вас, если он сам этого не сделал?

Кася выдохнула, в его словах была логика. Но расслабляться не стоило.

– Я могла украсть его и сбежать.

Грег улыбнулся.

– О нет! Я кое-что смыслю в магии, ваше высочество, и, поверьте, вам бы это не удалось.

– В магии? Вольфгор заколдован? – у Каси вновь перехватило дыхание.

– Разумеется. В нем древняя магия рода Волка. Это не просто нож, а могущественный артефакт. И у него есть своя воля. Вы не смогли бы его украсть без его желания. А поскольку Адам – глава рода Волка, то и без его желания тоже.

Касе захотелось выбросить кинжал подальше. Ей показалось, что он следил за ней все это время.

– Но в чем его сила? Что он может?

– Его магия незаметна, никто не знает точно всех его способностей. Мне известно лишь, что он привязывается к хозяину и помогает ему.

– И подчиняется главе рода Волка?

– Не подчиняется. Имеет с ним связь.

– Адам знает, где я? – напрямую спросила Кася.

– Вовсе нет, – покачал головой Грег. – Все гораздо тоньше.

– Я не понимаю.

– Вольфгор защищает вас – вот и все, что вам нужно знать.

Кася сверлила взглядом его спокойное лицо.

– Откуда вам известно все это?

Грег лишь загадочно улыбнулся.

– Вы колдун?! – ахнула Кася.

– Какие грубые выражения, ваше высочество! – рассмеялся он. – Я лишь солдат. Но у меня есть некоторые способности к магии, довольно слабые. Однако я компенсирую умение знанием. Я изучаю магию.

Принцесса не знала, что сказать. Наверное, жутковато должно было сидеть в полутьме за одним столом с колдуном Виккара. Но почему-то его слова успокоили ее, а не встревожили.

– Почему вы не сняли гобелен в ратуше и не разорили храм? – неожиданно спросила она, глядя ему в глаза.

– А зачем? – развел руками он, на его груди блеснул амулет с головой лисицы. – Чтобы люди ненавидели меня? Мы здесь не насаждаем нашу веру. К роду Волка или Медведя принадлежат с рождения, фолейнцы не могут стать одними из нас. Пусть продолжают молиться своим богам.

– Ладно, но как же гобелен с богами-братьями? Он висит в вашем кабинете!

– А вы не думали, что он мне просто нравится? – улыбнулся Грег. – Я ценю красоту, не важно, кто ее создал.

У Каси все это не укладывалось в голове.

– Вы кажетесь разумным человеком, не склонным к ненависти, – проговорила она. – Но все же собираетесь казнить завтра на площади женщину, которая вам в матери годится и которая не сделала ничего дурного.

– Как я и сказал, я лишь солдат. Таков приказ его величества, и я его исполню, – спокойно произнес он. – Точнее исполнил бы, не явись вы.

– Значит, вы отпустите Фалинду? – Кася уж думала, что он раскусил ее обман и не станет выполнять фальшивых приказов.

– Конечно, ваше высочество. Вы появились вовремя, чтобы исправить ошибку короля Адама.

– Считаете казнь Фалинды ошибкой?

– Выходит, что так, если судьба послала вас для ее спасения.

Кася снова ничего не понимала.

– Вы говорите загадками, господин Грег!

Он усмехнулся.

– Просто я вижу чуть больше вас.

Отблеск свечи мелькнул в его глазах, и Касе показалось, что горят его зрачки.

– Но что же вы не едите, ваше высочество! Вас ждет долгий путь, набирайтесь сил.

Кася осторожно попробовала овощи – они были необыкновенно вкусными! А потом, поколебавшись, протянула Грегу свой кубок.

– Развейте мои последние сомнения, господин Грег.

Он только усмехнулся и отпил из кубка. Когда ничего не произошло, Кася продолжила еду, а потом и беседу:

– Вы, может быть, знаете и куда я направляюсь?

– Не имею представления, – хитро улыбнулся Грег. – Но я знаю, что вы еще вернетесь сюда. И что познакомитесь с моей женой.

– У вас есть жена? Расскажите о ней!

– О, она вам понравится! – с удовольствием начал Грег, теперь его глаза горели обожанием. – Мира – удивительное создание! Она может быть мягкой и милой, но навела бы порядок в этом городе лучше меня. У нее прекрасные рыжие волосы – дар рода Лисицы, а глаза похожи на чистейшие озера. Если бы вы только слышали, как она поет, ваше высочество! Уверен, даже ваши боги заслушались бы…

Кася улыбнулась. Внезапно она почувствовала себя с ним уютно и спокойно. Но от этого спокойствия страшно захотелось спать. Она наконец смогла расслабиться, и усталое тело отказалось продолжать делать вид, что вовсе не устало. Глаза Каси начали слипаться. Но угасающее сознание пронзила страшная мысль, и она прошептала:

– Вы все-таки меня опоили…

Ответа она не услышала.

Глава 7. Побеждай зло добром

Кася застыла на опушке темного, как сама ночь, леса. Справа в паре шагов, так же глядя на мрачные, уходящие наверх во тьму стволы, стоял Адам. Откуда они пришли и куда идут – ответа не было. Но Кася отчего-то знала, что им нужно в этот лес.

На ней снова был костюм со штанами, и меч висел на поясе, как и в прошлый раз. А значит – снова сон. Адам тоже был одет для боя: кольчуга, блестящая кираса с волком, высокие сапоги, тяжелый меч.

Но не сказали они еще и слова друг другу, как мертвую тишину прорезали жуткий рев и рычание.

– Что это? – выхватывая меч, успел произнести Адам, прежде чем из темного нутра леса на него набросилась гигантская змея.

Кася тоже подняла меч, рубанула по гибкому телу. И лишь тогда поняла, что это была вовсе не змея, а голова чудовища с длинной шеей. Все происходило слишком быстро. Адам отбросил от себя мертвую голову, и в тот же миг Касю атаковала еще одна такая же.

Принцесса видела распахнутую зловонную пасть с острыми и длинными, как кинжалы, зубами. Взмах мечом, еще один – чудище ловко увернулось и лязгнуло зубами по кирасе. Кася ощутила толчок. А потом в горящий яростью глаз твари вошло лезвие меча – это пришел на помощь Адам. Кася успела увидеть глубокие царапины, распоровшие даже его кольчугу, а затем монстр вновь заревел.

Адам и Кася взглянули на него. Пока они сражались с головами, из леса показалось его огромное, покрытое чешуей тело. Зверь напоминал гигантскую ящерицу с четырьмя когтистыми лапами и длинным хвостом, но у него было три шеи с головами, две из которых Кася и Адам уже уничтожили.

Однако последняя голова нашла врагов взглядом и, раскрыв зубастую пасть, выдохнула струю огня. В ужасе Кася и Адам бросились в разные стороны. Принцесса упала на землю и откатилась в кусты. Адама стало не видно.

Чудовищная тварь повела носом воздух, пока две ее раненые шеи дергались в конвульсиях. Кася застыла, не дыша. Но монстр все равно что-то почуял. Он подошел ближе на мощных лапах и склонил голову к кустам, где она пряталась. Кася сжала руками меч. Права на ошибку не было. Нужно было пронзить его глаз или голову, как это сделал Адам. Морда склонялась все ниже в поисках добычи.

И вдруг голова резко поднялась, чудовище прыгнуло в противоположную сторону. Кася ничего не успела сделать. Монстр дыхнул огнем.

Кася вскочила, чтобы видеть, что происходит. Тогда случилось странное. Маленькие глазки монстра хитро блеснули, и он так же неожиданно метнулся головой к Касе. Она взмахнула мечом, но ящер ушел от атаки. Меч стал вдруг тяжелым и медленным. Чудище явно действовало быстрее. Острые клыки уже были в паре локтей от Касиного лица. Откуда-то выпрыгнул Адам. Мощные челюсти сомкнулись на его плече, пробив доспех. Но он обхватил шею монстра руками и ногами и крикнул:

– Бей! Скорее!

Голова под весом Адама пригнулась к земле. Кася замахнулась и перерубила последнюю шею. Из обрубка потекла кровь. Остальная часть чудища пошатнулась и безжизненно распласталась на земле. А спустя мгновение развеялась дымом, будто и не было никогда.

Кася утерла со лба пот и кровь и ринулась к королю.

Адам лежал на земле и все ещё сжимал руками голову монстра, теперь пытаясь оторвать ее от себя. Опустившись на колени рядом, Кася увидела, что зубы чудовища глубоко вошли в плечо и бок короля. Из ран лениво сочилась кровь.

– Постой, дай я!

Превозмогая отвращение, Кася взяла свой меч, прямо в ножнах просунула в жуткую пасть и упёрлась в нëбо, раскрывая ее хватку. Адам, стиснув зубы, застонал. Несколько клыков чудовища обломались. Кася налегла изо всех сил и наконец отбросила голову прочь и вынула меч.

Адам прерывисто дышал, сжав кулаки. Самый длинный клык еще торчал из его плеча и в боку виднелись два мелких желтоватых зуба. Кася понимала, что нужно их вытащить, но что делать дальше, не представляла.

– Интересно, умру ли я или проснусь, – хрипло проговорил Адам. – Боль вполне настоящая.

Кася взглянула ему в лицо. Лоб его был покрыт испариной, доспехи запачканы кровью, а в глазах стоял страх. Поймав ее взгляд, Адам попытался скрыть его, вновь придать лицу невозмутимость. Но перед лицом смерти в страхе не было ничего постыдного.

– Я мало знаю о ранах, – сказала Кася. – Нужно вытащить обломки?

– Тогда я быстрее истеку кровью, – пробормотал Адам. Язык у него вдруг стал заплетаться.

Не в силах что-то придумать, Кася встала и огляделась.

В лес вела тропа, по ней монстр и вышел к ним. Касю передернуло при мысли, что там могут скрываться ещё такие же твари.

– Постой! – вдруг попросил Адам. – Я не хочу умереть как отец – разорванным дикими зверями, а то и каким-нибудь чудовищем… Ты хотела убить меня – время пришло!

Он был прав: ведь Кася сама желала его смерти! Он был гнусным завоевателем, погубившим ее семью. Теперь ничто не мешает ей. Это даже будет милостью и избавит его от агонии.

Кася внезапно осознала, что прежде не убивала людей. Зверье на охоте – да, но не человека. Может быть, в этом есть высшая справедливость, что в первый раз она убьет именно Адама? Может быть, больше ей и не придется убивать? Чести погибнуть от королевских рук удостаиваются лишь равные. Она вновь вынула меч.

– Хорошо.

Но она билась с ним бок о бок… И он закрыл ее собой от жуткой пасти… Ее кольнуло противное чувство вины, ведь он ранен из-за нее. И все же ей нужно было это сделать.

Кася наклонилась и осторожно отогнула ворот Адама, освобождая шею. Он прикрыл глаза и улыбнулся.

– Спасибо.

Принцесса нахмурилась. Она вновь выпрямилась и огляделась, словно надеялась найти кого-то, кто обезглавит короля вместо нее. Но вокруг стояла неестественная тишина. Ни один лист на деревьях не шелохнулся, ни одна птица не пролетела, ни одна живая душа не показалась на тропе.

И вдруг ее внимание привлек мелькнувший за деревьями огонек. Кася сделала шаг к нему.

– Куда ты? – выдохнул Адам.

– Подожди меня! Я сейчас вернусь! – бросила она.

На всякий случай держа в руке меч, она прошла немного по дорожке, чтобы убедиться, что ей не показалось. И действительно увидела в затененной глубине леса свет. Горело окошко в небольшой избе. Люди!

Кася бросилась назад к Адаму. Она толком не понимала, на что надеется, но думала, что раны короля можно вылечить и люди ей в этом помогут.

– Адам! Там избушка! – она опустилась перед ним. – Вставай, я помогу дойти!

С ее помощью, корчась от боли, но не издавая ни звука, король поднялся на ноги. Кася встала справа, перекинула его руку через свою шею и двинулась вперед, поддерживая раненого.

Адам едва шел. Кася чувствовала, как по его телу то и дело проходили судороги. Она практически тащила его на себе. Сойдя с тропы, Кася пожалела, что не бросила вражеского короля умирать, потому что идти стало еще тяжелее: ноги путались в траве, спотыкались о корни деревьев, а он все сильнее наваливался на ее спину. В какой-то момент Адам издал протяжный стон, и Кася уже решила, что он отошел в мир иной, но он лишь сильнее вцепился в нее.