Пират. Тайна золотого клинка

От автора

Главный герой книги был одержим произведением искусства. Оно пленило его сознание, изменило жизненные цели и ценности, заставив следовать по мнимому призрачному пути, воспринимавшемуся героем как жизненная необходимость.

Многих из нас может зацепить маленькая искра идеи, впоследствии перерастающая в пожар желаний ее воплощения. Такой искрой для меня однажды стала эта книга.

История является вымышленной, все ее герои придуманы, за основу взяты лишь имена и прообразы известных пиратов и реальных людей.

Андрей Леонтьев

Пролог

…Каждый из нас преследует свои жизненные цели, плохо лишь, когда цели преследуют нас!

Часть первая

Одержимость

Глава 1

Остров

Где я? Как попал сюда?..

Тело и голову ломило, как будто я выхлебал бочонок рому. Я услышал шум волн и чаек над собой, ладонями почувствовал мокрый песок, одежда на мне тоже промокла. До моего сознания дошло, что я лежу на берегу. Что со мной случилось? Я попытался открыть глаза и подняться.

Палящее солнце ослепило меня, но, привыкнув к свету, я увидел, что на мне нет сапог, дорогих сапог, которые мне удалось добыть на одном торговом судне в каюте капитана. Да-да! Я еще, помнится, приметил ту картину на стене: на ней было изображено ранее не виданное мною оружие, но снять картину я не успел, поскольку послышался грохот пушек. Если слышно грохот пушек, значит, какое-то судно подошло достаточно близко для выстрела: никто не будет стрелять издалека. Команда засуетилась, и мне пришлось покинуть каюту, чтобы узнать, кто пришел на помощь несчастному кораблю, который мы грабили.

Я вышел на палубу и увидел такое же торговое судно: видимо, они вышли из порта почти одновременно. Мы уже достаточно поживились, и сражение со вторым кораблем попусту отняло бы силы, боеприпасы и время. Поэтому мы просто подожгли разграбленное судно, чтобы их компаньонам нечего было спасать, а оставалось лишь подобрать спрыгнувшую за борт команду. Мы стали удаляться от места сражения. Оторваться от преследования не составило бы труда: наша «Пурпурная Чайка» была намного массивнее, маневреннее и быстроходнее их склянки, поскольку над созданием корабля трудились самые лучшие мастера корабельного дела.

Я тогда не сразу осознал, в чем дело. Мы уходили под нестихающие пушечные залпы, как будто их грузовое судно везло одни боеприпасы. Моя команда стояла на палубе и радостно вопила, кто-то уже открывал ром. Чертовы пьяницы! Наверное, в нас все же попали, и никто уже не заметил течь.

Надо же, какое невезение! А еще эта картина, все никак не могу выкинуть ее из головы. Жаль, что пришлось сжечь корабль. Его можно было бы толкнуть в порту за хорошую цену. Интересно, где я теперь? Не помню, чтобы я бывал на этом острове раньше. Я обернулся по сторонам: вокруг не было видно ни обломков, ни членов команды. Я здесь один? Этого не может быть! Наверное, меня отнесло так далеко, что и морским дьяволам не снилось! Надо осмотреться, поискать еду, воду и то, на чем можно убраться отсюда, если это вообще возможно. Надеюсь, здесь нет диких животных или каннибалов, которые только и ждут, чтобы мною полакомиться. Нужно найти что-то наподобие оружия – с такой «приправой» моя шкура не придется им по вкусу.

Поднявшись на ноги, я попытался справиться с ломотой в костях, сделал попытку потянуться. Мышцы ныли, как будто я сутки висел на веслах, а меня хлестали чертовыми плетьми.

Немного размявшись, я побрел вдоль берега. Окружающая местность выглядела вполне обычно, не считая странных растений, которые ползли по отвесным камням чуть дальше от берега. В ту сторону идти не было смысла, поскольку глыбы резко обрывались в море и волны разрезали черные острые рифы скал, торчащие из воды. Да и густая растительность могла оказаться ядовитой. Поэтому я пошел единственным доступным путем (не считая моря, конечно) – в другую сторону. Здесь поперек берега тоже простиралась скала, но уже с аркой, которую можно без труда преодолеть.

* * *

Пробравшись по мелким камням и валунам сквозь арку в скале, я увидел ещё один берег и… О черт! Там, на боку, омываемое прибоем, лежало тело. Сердце бешено заколотилось. Первым делом осмотревшись по сторонам, я убедился, что причина смерти кроется не на берегу и мне не предстоит встретиться с ней лицом к лицу. Но нет, в окрестностях было спокойно: ни зверей, ни туземцев. Так как стрел, копий и следов крови я не разглядел, вывод был очевиден: тело принесло прибоем из моря. Нужно подойти ближе и убедиться, что это не один из моих ребят.

Приблизившись к трупу, я склонился над ним и перевернул лицом к себе. Это оказался наш повар Роджер, который мне здесь сейчас очень бы пригодился. И тут неподвижное и по всем признакам мертвое тело зашевелилось, закряхтело и закашлялось водой. Он жив! На секунду очнувшись, Роджер посмотрел на меня, попытался скривить свою фирменную улыбочку и прохрипел:

– Отлично поплавали, капи… тан… – и испустил дух.

Бедняга не выдержал кораблекрушения. Жалко моряка, к тому же он был не особо стар, но образ жизни сказался на нем и поторопил его на тот свет. Нужно попытаться его похоронить с помощью подручных средств. Оглядевшись по сторонам, я увидел кусок паруса и несколько обломанных досок. Оттащив тело подальше от воды, я принялся рыть могилу доской в песке.

Яма получилась не очень глубокая. Положив туда Роджера, я накрыл его остатками паруса и принялся зарывать, после чего смастерил крест из прямых веток, связав их лоскутами. «Еще одна безымянная могила», – подумалось мне. Подняв голову, я только сейчас заметил, что неподалеку от меня практически тем же делом была занята огромная, трехсотлетняя на вид черепаха: она зарывала своих невылупившихся детенышей в яму наподобие той, что я выкопал для Роджера. А вот и обед!

Подождав, пока животное закончит свое столь занимательное занятие и уползет в море, я принялся откапывать его потомство. Сама черепаха была мне не нужна, я не знал, что мне с ней делать. Сражаться бессмысленно: она втрое, а то и вчетверо больше меня, да и сколько сил уйдет на то, чтобы достать ее из панциря. Обнаружив кладку, я не стал сразу трогать яйца: прежде чем приниматься за готовку, сначала нужно найти, из чего развести костер и чем его разжечь. Я поднялся и отправился на поиски.

* * *

Пройдя немного вдоль берега, я увидел нечто, что выбило меня из равновесия и отвлекло от прочих мыслей. Мой корабль! Моя «Пурпурная Чайка»! Четырехмачтовый барк¹ был разломан на части, одна из которых – носовая – с торчащим бушпритом² сейчас оказалась прямо передо мной. Бак³ уцелел, чего нельзя было сказать про фок-мачту⁴, которую сломало пополам. Парусов, канатов и прочих корабельных снастей на части каркаса корабля не было – все поглотило море, оставив мне лишь сломанные доски, силуэт и воспоминания, да и те чуть не унесло на дно для прикормки местных обитателей.

Подойдя ближе к обломкам, я увидел металлическую эмблему с названием, приколоченную ко внешнему борту. Рядом с этой частью корабля, среди щепок, бревен, водорослей и ползающих крабов, валялся на боку сундук. Судя по всему, он принадлежал одному из матросов. Наконец-то начинает везти! Найдя на берегу кусок какой-то железяки, я отодрал металлическую табличку с названием, которая в дальнейшем послужит паспортом, и принялся взламывать сундук. Он оказался крепким, зараза! Разломав несколько досок, я получил доступ к содержимому. Оно меня не вдохновило: гамак, сломанный секстант, одежда, обладатель которой, очевидно, был коротышкой: она оказалась на несколько размеров меньше и на меня не налезала. Сапог не было. Ага! Чертяга! На дне сундука под тряпками я обнаружил маленький тяжелый бочонок с ромом, он мне еще пригодится. Также обнаружилась нашлась книга с размытыми буквами, содержание которой невозможно было прочесть. Надо же, кто-то из моих матросов умел читать! В пылу возни с сундуком я не заметил краба, который спрятался под водорослями, и его клешни пропороли мне ногу. Тело пронзила адская боль, я, не выдержав, вскрикнул и рухнул на колено, держась за раненую конечность.

Одежда матроса-недоростка пошла на бинты. Ром пришлось потратить на то, чтобы промыть рану. Эх, если б сейчас кто-то видел, что я мою ромом ноги, мои страдания тут же прекратились бы. Интересно, меня бы застрелили или просто прокололи шпагой, не желая тратить на меня драгоценный патрон и порох? Я думал об этом, пока ковылял до кладки с черепашьими яйцами.

Приблизившись к заветному обеденному складу, я заметил, что меня хотят опередить несколько чаек, которые столпились у тайника и уже начинали рыть песок. Схватив пару рогатин, я ускорился. Размахивая палками, я принялся отпугивать конкурентов на драгоценные, пусть даже не золотые яйца, которые должны были скрасить мое пребывание на острове – вместе с ромом, конечно. Наглые птицы быстро сдались. Я разломал секстант, достал оттуда линзу, просушил страницы неизвестной мне книги и разжег огонь. Табличка послужила превосходной сковородой, на которой получилась не менее превосходная яичница.

День уже подходил к концу, когда я почувствовал легкое недомогание. Продолжая осматривать обломки корабля, я понял, что мне лучше присесть. Наверное, сказались нагрузки, пережитые мной за последнее время, и организм еще полностью не восстановился. Привалившись к бревну возле костра, я открыл бочонок с ромом, но, поднеся его ко рту, не успел сделать ни одного глотка, как рухнул на спину в странный бредовый сон.

* * *

Я снова оказался в каюте капитана судна, которое мы ограбили и сожгли. Было чертовски холодно, и большинство предметов казались размытыми и нечеткими, но только не она. Картина! Картина была настолько четкой, что я не видел ничего вокруг. Я попытался дотянуться до нее, но руки внезапно оказались такими тяжелыми, как будто к ним привязали пушечные ядра. Вдруг послышались странные голоса, но я не мог разобрать, что они говорят.

Будучи не в силах оторвать взгляд от картины, я продолжал стоять как прикованный, и тут сзади послышались шаги. Я сделал попытку обернуться, но не смог пошевелиться. Кто-то стоял и наблюдал за мной, он был так близко, что я мог почувствовать его дыхание. Голоса стали громче, и я заметил, как вокруг ходят какие-то силуэты. Постепенно они стягивались, образовывая вокруг меня кольцо. Это были своего рода туземцы. Окружив меня, они остановились и просто стояли, глядя в мою сторону. В каюте внезапно стало жарко, откуда-то потянуло дымом, на стену легли отблески пламени – от свечи или даже от разгорающегося костра.

И вот я, прикованный взглядом к картине, стою в центре каюты, вокруг – непонятные туземцы, пристально наблюдающие за мной, а со всех сторон к нам начинает подбираться огонь – сначала слабый, затем заполыхавший с такой силой, что стало жарко и душно как в аду. Невозможно было дышать, я покрылся каплями пота. Вот огонь начал обволакивать мебель и все, что было в каюте, вот он уже добрался до туземцев, но они все так же неподвижно стояли на своих местах и наблюдали за мной до тех пор, пока их самих не охватило пламенем. Когда на странных людях начала плавиться кожа, они принялись вопить и орать, но не покидали своих мест. Через какое-то время передо мной остались лишь обугленные скелеты, почему-то не прекращавшие своих криков.

Картина на стене по-прежнему висела на своем месте не тронутая и не поврежденная огнем, но в какой-то момент крепеж на стене, державший шедевр, ослаб, и она упала на пол. Я рухнул вместе с ней, успев заметить, как треснуло стекло под металлическим обрамлением, прикрывающее холст. Рамка вместе с изображением оказались, видимо, слишком тяжелыми – горящие доски в полу не выдержали, и картина провалилась в трюм, наполовину наполненный водой. Я, ни на секунду не отрывая взгляда от произведения искусства, кинулся следом и оказался в затопленном трюме с плавающими вокруг бочками и прочим барахлом.

Так картина цела? Как только я подумал об этом, на меня навалился обрушившийся сверху потолок.

Я проснулся.

* * *

Я открыл глаза и какое-то время обдумывал увиденное. Меня вернул к реальности вид потолка из стеблей бамбука. Я осознал, что очнулся не там, где заснул, а в какой-то хижине, и решил, что мой сон имеет под собой реальную почву – возможно, это видение-предсказание.

Кажется, день был уже в самом разгаре. Повернув голову, я заметил сидящую у другой стены хижины пожилую индейскую женщину, которая резала овощи и бросала их в корытце, лежавшее у нее на коленях. Увидев, что я очнулся, женщина поднялась, отложила свое занятие и, что-то крича, направилась к выходу, очевидно, она кого-то звала. С каждым шагом ее крик затихал, и я вновь погрузился в мысли о судьбе картины. Меня мучил вопрос: «Неужели картина цела и лежит на дне моря? Нужно забрать ее!»

В процессе разработки плана по спасению картины я окончательно пришел в себя и вспомнил, что лежу непонятно где, непонятно на каком острове и не знаю, что сейчас со мной сделают туземцы. Нужно как-то выбираться отсюда. Поднявшись, я заметил, что моя нога тщательно забинтована и немного ноет, а вокруг стоит резкий запах лекарств. Удалившийся было женский голос начал снова приближаться. Кажется, она вернулась не одна.

Внезапно я услышал странный цокот, и в хижину ворвалось непонятное полунасекомое-полуживотное. Оно стремительно подбежало к моему топчану. От ужаса и удивления я вздрогнул и прижался к стенке, не зная, чего ожидать от такого удивительного создания.

– Не бойтесь! Он вас не тронет. Он прекрасно выдрессирован, но безумно любопытен, – в комнату вошел седой человек с короткой и не менее седой бородой.

– Кто вы? И где я? И как я попал сюда? И что это за странный зверь?

– Сколько вопросов! – улыбнулся седой. – Не волнуйтесь, вы в безопасности, вы на моем острове. Вас подобрали охотники этого племени на берегу. Вы лежали без сознания, возможно, из-за раны на ноге, но мы вовремя ее обработали. У вас началось легкое заражение, ночь вы провели в бреду. Ах да, я не представился: меня зовут профессор Лакланд, но все зовут меня просто профессор. Я алхимик, занимаюсь своими работами по созданию новой жизни, как растительной, так и животной, но, поскольку остальной мир этого не понимает, мне пришлось спрятаться на этом острове. Не пытайтесь вспомнить, вы не могли здесь раньше бывать, этот остров достаточно мал, его нет на карте, и проплывающие мимо корабли видят только туман или голую местность, обожженную вулканом. А как вас зовут, юноша, и кто вы? Как вы попали сюда – я уже понял: вас вынесло на берег вместе с обломками корабля.

– Меня зовут Леонард Эдан, это был мой корабль.

– Это имя кажется мне знакомым. Капитан, значит? Так молоды – и уже свой корабль, за какие же заслуги вы получили такое судно? Или вы никого не спрашивали и взяли его сами? Ну да бог с вами, даже если вы пират, мне нет до этого никакого дела. Проявите агрессию – и местные охотники тут же уберут вас как угрозу их племени, если же нет – то вы наш гость. Я сам в каком-то роде пират от науки! Сюда приплывает судно каждую четверть месяца. Команда на редкость странная, но, я думаю, они смогут вас доставить до ближайшего берега. Когда поправитесь, разумеется. А сейчас не смею больше вас беспокоить, надеюсь на ваше скорейшее выздоровление. Если пожелаете осмотреться на острове, то я в вашем распоряжении. Вы сможете найти меня в моем доме, он несколько отличается от остальных, – произнеся это, профессор ухмыльнулся и вышел из хижины. Странный полузверь-полунасекомое выбежал за ним.

Я остался в полном одиночестве и, откинувшись на спину, погрузился в свои размышления.

* * *

Через несколько часов, когда лежать надоело, да и попросту затекли спина и бока, я решил все же выйти и прогуляться по острову, осмотреть деревню туземцев. Пообщаться с их здешним «богом» – профессором – тоже было бы любопытно. Я сел на топчане и заметил возле стоящего посередине хижины стола клюку для хромых. Наверное, она предназначалась мне. Потянувшись за клюкой, я заметил на столе металлическую табличку с названием своего погибшего корабля. Взяв ее в руки, я несколько секунд с сожалением и грустью разглядывал ее. Положив табличку обратно на стол, я не без усилий поднялся и вышел на улицу.

Выбравшись из хижины, я, судя по всему, оказался на центральной деревенской площади. На первый взгляд все выглядело довольно мирно: сидящие рядком старики, курящие какие-то удлиненные трубки, пробегающие мимо дети… Вот несколько девушек с необычной посудой в руках подошли к группе женщин и что-то начали готовить. Какие-то мужчины сидя мастерили луки, стрелы и прочие оружие. А посередине площади была расположена огромная каменная печь. Деревня находилась на возвышенности, так что мне стало даже видно небольшую часть берега и кусок моря, но чем дальше мой взгляд уходил от берега, тем сильнее и гуще становился туман. Профессор не солгал, причем сразу в нескольких вопросах: остров и впрямь был окутан туманом, а дом моего нового знакомого действительно нельзя было перепутать с остальными. Схожу-ка я навещу его, надеюсь, он сейчас не занят.

Профессор обитал в достаточно высокой башне с кирпичной пристройкой, которые заметно выделялись на фоне общего пейзажа. По высоте башня из когда-то белого, но посеревшего за многие годы камня достигала уровня трех-четырех этажей, пристройка же, в свою очередь, была по высоте равна одноэтажному зданию. Я направился в гости к профессору. Проходя мимо жителей деревни, я чувствовал, как они настороженно и молча смотрят на меня, опасаясь, что я выкину какую-нибудь глупость, за которую меня придется сразу же прикончить.

Добравшись до дома Лакланда, я заметил входную дверь в одноэтажной пристройке и зашел внутрь. Профессор стоял посередине комнаты, а рядом с ним на кресле сидела та самая пожилая женщина, которая ждала моего пробуждения. Кажется, я прервал их разговор.

– О! Кто у нас уже на ногах! – улыбнувшись, сказал он. – Входите скорее, присаживайтесь в кресло, – он указал на одно из кожаных кресел, стоявших в центре помещения.

– Благодарю.

По пути к креслу я оглядывал интерьер. Комната была отделана деревом, вдоль стен расставлена старинная мебель – очевидно, с кораблей, на стенах висело несколько картин, а кресла и журнальный стол стояли у камина, который был наглухо завален и закрыт решеткой с висящим на ней замком. Возле камина лежало то самое создание, которое немногим ранее влетело ко мне в хижину; оно не спускало с меня всех своих пяти глаз с тех самых пор, как только я зашел внутрь.

– Как ваше самочувствие? – поинтересовался хозяин башни.

– Относительно неплохо, но нога еще немного ноет. На берегу я наступил на одного краба, который пропорол мне ногу клешней.

– Главное, чтобы это не оказался один из моих крабов, а то начнется мутация, – задумчиво проговорил профессор.

– Что-что начнется?

– Как я уже сказал, я занимаюсь здесь весьма странной и в каком-то роде необычной научной деятельностью. Я вывожу новые растения, новых животных путем скрещивания их химических составов.

Я с недоумением посмотрел на него.

– Нет, я не заставляю спариваться зверей и насекомых, – ухмыльнулся профессор. – Моей задачей является выведение химических препаратов, которые заставляют все живое меняться так, как мне нужно. Над крабами я тоже проводил эксперимент, некоторые из них даже выжили, и если это оказался один из них, то нужно придумать средство от мутации. Надо же, я никогда не задумывался, что произойдет, если кто-то из моих созданий укусит человека. Если хотите, я могу показать вам одно из моих крабовых творений, оно находится наверху, в моей лаборатории, и оттуда как раз открывается потрясающий вид на остров.

– С удовольствием. Судя по вашей чудо-собаке, это действительно должно быть интересно.

– Да! Мой многоликий друг – тоже результат удачного эксперимента, – сказав это, он взглянул на чудо-пса.

Я присмотрелся получше к необычному зверю. Тот был покрыт крупной чешуей; передние лапы с черными, как у медведя, когтями поросли длинной коричневой шерстью, а вдоль всего туловища и вместо задних лап у него росло множество длинных тонких ног, как у сколопендры. Морда зверя тоже была не особо привлекательной: два коротких хобота росли с обеих сторон головы, а на концах каждого было что-то вроде присосок, и все это великолепие венчали пять бездонных черных глаз разного размера.

– Идемте за мной, – сказал профессор.

Я поднялся с кресла и прошел за ним в дверь, которая находилась в стене возле камина, и мы стали подниматься по узкой каменной винтовой лестнице между двух стен. Я никак не мог понять, в какой части башни нахожусь. Пройдя часть пути, я увидел в стене закрытую дверь и остановился около нее, чтобы передохнуть. Заметив мое отставание, профессор обернулся и бросил: «Это что-то вроде химического склада. Пойдемте дальше!»

* * *

Наконец мы поднялись на самую вершину башни и остановились перед дверью, которая вела в необычный мир профессора. Он отворил ее и пригласил меня внутрь. Лаборатория представляла собой комнату, по стенам которой были развешаны какие-то чертежи, схемы различных механизмов, рисунки животных и непонятных растений, которые я никогда ранее не видел – они были изображены с высокой, схематической точностью. К одной из стен крепилась доска, на которой мелом было нарисовано непонятное существо с крыльями и клювом, а с краю были сделаны какие-то пометки и расчетные формулы. Возле другой стены стоял стол с горелками, мензурками и всевозможными пробирками с разноцветной жидкостью и прочими химическими препаратами. Напротив двери, возле окна расположился стол профессора, который был просто завален кучами бумаг, дневников и рисунков.

Подойдя к одному из шкафов, хозяин лаборатории достал стеклянную колбу с жидкостью, в которой плавало солидных размеров существо.

– Вот, смотрите, – он поставил колбу на стол.

Отвратительное создание отдаленно напоминало краба. Несколько длинных мягких щупалец росло из туловища, из спины торчал хитиновый рог, по всему телу росли тоненькие волоски (профессор сказал, что они для осязания, так как у этой особи не было глаз и без них оно бы не могло ориентироваться в пространстве). У существа также были отвратительные клешни – подобие человеческих рук, – покрытые иглами и колючками.

– Да… Вот это красавец! – не выдержав, сострил я.

– У меня таких преогромное множество, ими кишит весь остров. – Он приоткрыл дверь шкафа пошире, и моему взору предстал настоящий склад этих колб со всевозможного рода живностью, а скорее – заспиртованной мертвечиной.

Подведя меня к столу, профессор открыл один из своих дневников и протянул мне. Со страниц этого дневника на меня взирали изображения разных чудовищ, по разнообразию форм и видов превосходящие мое воображение и не знающие себе равных в остальном животном мире.

– А вы не боитесь, что все они расползутся и попадут в какие-нибудь другие места или на близлежащие острова?

– Нет, это совершенно исключено. Во-первых, на острове строгий контролируемый мною климат для их благоприятной жизни, а во-вторых, цикл жизни этих созданий достаточно невелик и длится от нескольких часов до полутора месяцев. Исключение составляет лишь мой верный пес и еще несколько животных. А вот растения – это другое дело, некоторые из них могут заполонить достаточно обширную территорию и они совсем неприхотливы, этакие сорняки, только с усиленным эффектом. А плодоносящие сорта даже приносят мне определенную прибыль и позволяют заниматься исследованиями не беспокоясь о затратах.

Подойдя к окну, я выглянул наружу, и передо мной открылся потрясающий вид: джунгли, над которыми летали странные создания профессора, отдаленно напоминающие птиц; чуть в отдалении росло скопление необычно высоких, выбивающихся из общего фона деревьев. А чуть дальше этих странных впечатляющих джунглей величественно возвышался вулкан.

– Признаться, я не сразу вспомнил вас, – сказал профессор. – Мистер Эдан, вас обвиняли в похищении пяти кораблей королевской армии – весьма похвально. Вы были гордостью военного флота, а потом что-то произошло – и вы встали на путь пиратства. Что же толкнуло вас на это?

– Скорее, «кто»! Нашлись желающие, которые помогли мне изменить себе и перейти на сторону, которая до поры до времени являлась для меня противоположной. Несколько лет я бороздил на своей «Пурпурной Чайке» эти моря под пиратским флагом, делая только то, что считаю нужным, и попутно удовлетворяя потребности никчемных душ экипажа. И свои, разумеется.

– Что ж, это очень любопытно, но вы, как я понял, не хотите вдаваться в подробности, что ж, ваше право.

– Вы что-то говорили о корабле, который часто посещает этот остров. Я бы не хотел вас долго беспокоить своим присутствием и мог бы удалиться с первым же их прибытием.

– Вы о той необычной команде, с которой я веду торговлю? Они приплывали полнедели назад и через несколько дней должны снова проведать нас. Но уверяю вас, это действительно очень загадочные люди. Те матросы, которые являются забрать мои разработки, за все это время не проронили ни слова. Они приплывают на шлюпке, передают мне письменные распоряжения капитана и то, что я заказываю для исследований, забирают товар, платят деньги – и исчезают восвояси. Таким образом мы ведем дела.

– Любопытно. Что ж, тогда мне остается только дождаться их прибытия, а заодно тем временем подлечить свою ногу.

– То лекарство, которым мы вас поставили на ноги, должно помочь к концу дня полностью затянуться ране, если, конечно, это обычная рана. Но не буду пугать вас раньше времени.

– Спасибо, что помогли мне, профессор, не буду вас больше отвлекать своими разговорами, – с этими словами я вышел из лаборатории и покинул крепость.

Оставшийся день я провел в хижине. Нога к вечеру перестала меня беспокоить: профессор и тут не обманул.

Ночью я услышал несколько взрывов в башне. Выглянув на улицу, я понял, что это гений находится за работой и творческий процесс в самом разгаре.

Весь следующий день я провел изучая остров. Попросив профессора выдать мне какие-нибудь сапоги, я отправился к обломкам корабля с целью узнать, не выбросило ли на берег кого-нибудь еще из моей команды. Берег оказался пуст: ни новых обломков, ни тел членов экипажа. Что же могло с ними произойти? Боюсь, это так и останется загадкой.

* * *

Начался еще один день на острове. С утра профессор навестил меня, предупредив, что полдня будет идти сильный дождь и что это его рук дело. Посмотрев на ногу, я заметил, что она полностью зажила, раны как не бывало.

Выглянув из хижины, я увидел, что на площади царит какой-то ажиотаж. Едва ли не все жители деревни собрались возле печи, где стоял профессор, занятый чем-то необычным. Через некоторое время все туземцы хором зашумели, и из этой толпы в небо поднялся какой-то небольшой синий шар. Он улетел высоко в облака, и все жители, в том числе и я, провожали его взглядом до тех пор, пока он не скрылся из виду. Через мгновение в небе вспыхнула короткая молния, а небо вокруг почернело. Еще через миг черные тучи начали заполонять воздушное пространство, закапал небольшой дождь.

Аборигены вновь зашумели и стали разбегаться и прятаться по своим жилищам. В течение часа буря разыгралась не на шутку, и я уже начал опасаться, что мое временное жилище рассыпется как карточный дом. Еще через пару часов на улицу выбежал профессор с таким же шаром, только зеленоватого оттенка, и выпустил его в небо. Шар поднялся не очень высоко. Сверкнул еще один разряд молнии, и в течение получаса буря сошла на нет, а день начал разогреваться заново. «Впечатляющие фокусы, профессор!» – подумал я про себя.

Немного отойдя от экспериментов с погодой, я вышел на площадь и увидел мальчика, с криками бегущего в сторону башни. Промчавшись мимо меня, он заскочил в крепость профессора.

– Вам повезло, мистер Эдан: они прибыли даже немного раньше, – сказал профессор, выходя из своего жилища.

Через четверть часа из джунглей по тропинке поднялась команда отпетых головорезов в составе пяти человек, которые тащили вместе с туземцами сундуки и мешки за спиной.

Один из них, огромный лысый мулат в безрукавке, подошел к профессору, отдал ему конверт и застыл в ожидании. Остальные матросы свалили принесенные вещи у стен крепости. Профессор прочитал содержимое конверта, потом что-то прошептал мулату и указал на меня пальцем. Приезжий посмотрел на меня и, чуть помешкав, кивнул головой.

– Они согласны забрать тебя! – крикнул мне профессор.

Один из матросов собрал какие-то вещи и махнул мне рукой, чтобы я шел с ними. Схватив металлическую табличку с названием своего корабля, я поспешил следом, на бегу поблагодарив профессора за сапоги, и скрылся с необычной командой в непроходимых джунглях.

Глава 2

Немое море

Выйдя на берег, я увидел небольшую шлюпку, привязанную тонким канатом к якорю, которым служил кол, вбитый прямо в песок. По пути мне всучили небольшой, но очень тяжелый бочонок с неизвестным содержимым, и его тяжесть мешала мне насладиться мыслью, что я снова выйду в море, а не закончу свое существование на острове, пусть даже необычном.

Подойдя к шлюпке, я свалил в нее свой неподъемный груз и влез вовнутрь. Корабля не было видно из-за густого тумана, но команда решительно погрузилась в лодку, и двое человек оттолкнули ее от берега. Один из матросов открыл сундук, из которого достал небольшой факел и кремень. Он зажег факел, выпрямился и поднял его кверху. Через некоторое время шлюпка дернулась, как будто ее кто-то толкнул. На носу я увидел металлическое кольцо, приделанное к лодке, от которого тянулся канат, уходящий в туман. Теперь стало понятно, как они ищут остров и выбираются с него. Постепенно туман рассеялся, и я увидел примерно в миле от нас корабль. Он вытягивал шлюпку с острова за тот самый канат.

Нас подтянули к кораблю и опустили лебедочный мостик, чтобы мы скинули туда все привезенное с острова, после чего один из матросов, стоящих на палубе, бросил нам веревочную лестницу. Матросы в шлюпке почему-то стояли и смотрели на меня. Лишь когда один из них, мулат, показал мне пальцем наверх и кивнул на лестницу, я понял, что мне предоставлено почетное право первым подняться на корабль.

Едва я взошел на борт судна, все тут же отложили свои дела и с любопытством окружили меня. Вдруг тишину разрезал звук взметнувшегося хлыста, и я услышал откуда-то сбоку тяжелые приближающиеся шаги. Свист хлыста вернул команду к реальности, и она тут же бросилась заниматься своими делами. Тем временем матросы, которые приплыли со мной шлюпке, уже почти все поднялись на борт.

Подойдя ко мне, человек с хлыстом пристально вгляделся в мое лицо. Он выглядел как классический пират: огромный, с длинной бородой, в шляпе треугольной формы, в серо-зеленом бушлате до колен, с кожаным ремнем наперевес, со свистком на шее и хлыстом в руках. Вероятно, это был капитан. Подробно изучив меня и убедившись, что я не один из его людей, он вопросительно и злобно взглянул на мулата; потом, дернув его за локоть, капитан толкнул его в сторону своей каюты; тот, в свою очередь, обернувшись на ходу, махнул мне рукой, чтобы я шел за ними, очевидно, для выяснения обстоятельств. Деваться было некуда – я побрел следом.

Зайдя в каюту, капитан посадил мулата с краю своего стола, выдал ему листок и чертежный карандаш. Тот принялся что-то лихорадочно строчить. Пока мулат был занят этим делом, капитан смотал хлыст и закрепил его на своем широком кожаном ремне, а затем, обойдя стол, встал напротив окна и, сложив руки за спиной, всмотрелся в морскую даль. Наконец мулат закончил свою писанину и, бросив взгляд на капитана, отложил карандаш. Тот услышал возню, обернулся и взял листок, одновременно указав члену своей команды пальцем на дверь. Моряк покорно поднялся и вышел из каюты.

Дочитав письменное объяснение мулата, капитан сел за стол, взглянул на меня уже более мягким взглядом и так же молча принялся что-то писать. Пока он полностью игнорировал меня, я решил получше осмотреть каюту. Массивный деревянный письменный стол, заваленный картами, несчетным количеством бумажек, записок и прочих обрывков, стоял напротив выхода, возле окна. Рядом красовался огромный коричневый глобус. На стенах в ряд были развешаны хлысты. Они висели смотанные по длине, от коротких к более длинным. Рядом с ними были прикреплены свистки разнообразных форм, материалов и размеров. На одном из невысоких шкафов на подставке стояла скрипка.

Процесс разглядывания обстановки был прерван мулатом, который вернулся в каюту. В руках он держал мою табличку с названием корабля. Протянув мне этот своеобразный документ, он вновь вышел, а я положил табличку на колени. Капитан, не отрываясь, продолжал свое занятие. Тишину нарушали лишь доносившиеся с палубы свистки, хлопки и прочие звуковые сигналы. Тем временем капитан закончил писать, отложил длинное черное перо и передал мне весьма содержательную записку. Взяв ее в руки, я принялся читать.

* * *

«Я постараюсь быть краток. Опишу вам всю ситуацию, происходящую на корабле. Поскольку вся команда на корабле, включая меня, нема, я смогу изъясняться с вами только подобным – письменным – способом.

Мое имя Вудс Роджерс, вы находитесь на торговом судне «Свист», где я являюсь капитаном. Мой боцман описал вашу ситуацию и то, что вам нужно попасть в ближайший порт, но, боюсь, в обозримом будущем все наши остановки будут происходить только на островах наподобие того, который вы покинули. Я предлагаю вам работу на моем корабле до тех пор, пока мы не сможем высадить вас на более или менее цивилизованном острове или же пересадить вас на другой корабль. Поскольку вы единственный говорящий человек на судне, вы можете помочь нам вести обмен с жителями островов, с которыми мы торгуем.

Теперь скажите мне ваше имя».

Послание оборвалось. Я медлил, держа листок в руках и пытаясь навести хоть какой-то порядок в голове среди множества возникших вопросов и мыслей, прежде чем дать здравый ответ капитану. Тот молча ждал. Наконец я взглянул на него:

– Меня зовут Леонард Эдан. Если это послужит моей платой за пребывание на судне – что ж поделать, мне придется согласиться.

Капитан слегка ухмыльнулся и кивнул в знак того, что все обернулось как он и хотел. Взяв свисток, который висел у него на шее, он коротко свистнул в него два раза и взглянул на дверь. В каюту снова зашел боцман. Капитан ткнул пальцем в меня и сделал непонятный знак рукой. Я раньше слышал о языке жестов, но никогда с ним не сталкивался. Помню, в академии нам рассказывали, что он появился примерно в 1680 году и считалось, будто на нем разговаривают только ведьмы. Что ж, изъясняться мне здесь будет и вправду сложно.

Боцман взглянул на меня и позвал за собой. Выйдя на палубу, я понял, что означали свистки, хлопки, постукивания по доскам корабля, слышанные мной в каюте. Это был их язык, способ общения между собой. Как же все это время они плавали в море? Слаженность и внимательность всех членов группы должны быть максимальными, иначе кто-то может попасть в непредвиденную ситуацию, а остальные даже не заметят этого, поскольку попавший в беду не сможет позвать на помощь!

«Свист». Это название показалось мне чертовски знакомым. Не могу вспомнить, где я раньше его слышал и почему мне должно быть известно это невзрачное торговое судно, которое даже не заходит в порт?

Вопросы навалились и кружили голову, раздирая мозг на части. Любопытство и желание понять, что на самом деле происходит на этом корабле, изводили меня.

Но скучать здесь точно не приходилось: весь оставшийся день я участвовал в подсобных судовых работах и выполнял указания боцмана. Работенку он мне находил несложную, но весьма разнообразную, так что под конец дня я полностью выбился из сил и заснул возле лестницы в трюме, в котором обитала остальная команда. Я заснул даже без мыслей, не видя никаких снов и видений.

* * *

Почувствовав сквозь сон легкие похлопывания по щекам, я вздрогнул от удивления и неожиданности, резко открыл глаза и увидел склонившегося надо мной боцмана, который меня зачем-то разбудил. Слегка приподнявшись, я заметил солнечные лучи, пробивающиеся в трюм. Неужели уже рассвело? А казалось, будто прошло одно мгновение. Боцман, поняв, что я пришел в себя, выпрямился и показал мне жестом, чтобы я поднимался наверх. Затем он изобразил капитана, сделав вид, что оглаживает бороду и машет хлыстом. Должно быть, капитан ждал меня у себя.

Поднявшись на палубу, я увидел, что она почти пуста, не считая старого матроса, который сидел в углу и курил трубку, рулевого, смотрящего вперед, и двух спящих членов команды на носовой части корабля. Я подошел к ведру с водой, распутал узел ленты в волосах, прополоскал рот и окунул голову прямо в ледяную воду, моментально освежившись и прогнав остатки сна. Теперь можно было идти к капитану. На ходу закрутив волосы в хвост, я зашел в каюту и, притормозив у входа, постучал по открытой двери. Сидевший за столом капитан Роджерс заметил меня и подозвал к себе. Он протянул мне бумагу, на которой, вероятно, были распоряжения. Подойдя к нему, я взял записку в руки и принялся читать.

В послании капитан уведомлял меня о намерении плыть на остров, который матросы звали островом Паука. «Какое оригинальное название!» – подумал я. Нам предстояло встретиться с местными жителями и договориться, чтобы они помогли нам добыть паучьи яйца, кладки которых находятся на вершине скал. Задание меня не слишком воодушевило, и первым порывом было отказаться. Но, вспомнив о том, что я отправлюсь на остров не один, а с командой, которая уже, вероятно, там бывала, я немного успокоился и решил все же не спорить.

Выйдя на палубу из каюты, я увидел виднеющийся вдалеке силуэт острова. Мимо меня по палубе прошел боцман. Спускаясь в трюм, он со всех сил дунул в свисток и свистел достаточно долго. Вероятно, это была команда «подъем», потому что из трюма начали подниматься первые зевающие матросы. На палубе они выстроились в линию возле левого борта, а боцман встал перед ними. Он указал пальцем на остров у себя за спиной и принялся бурно жестикулировать. На объяснение хватило минуты – все матросы тут же засуетились. Несколько человек начали спускать шлюпку на воду, кто-то полез на мачты, кто-то спустился в трюм и принес оттуда сети, мешки и оружие, которого хватило бы, чтобы развязать маленькую войну. Интересно, для чего им оружие и откуда его у них столько?

Погрузив все необходимое в шлюпку, моряки в нерешительности замерли на палубе, переглядываясь между собой. Боцман сделал шаг по направлению к борту, у которого плавала шлюпка, но тут заметил, что все матросы стоят на месте и никто не хочет сопровождать его. Он кинул злобный взгляд на команду и сам выдернул из строя несколько человек, а последнему из них даже дал пинка. Проследив, чтобы они перевалили за борт и спустились в лодку, он взглядом велел мне лезть за ними. Последним залез сам боцман. Спустившись, он прикрепил лодку к борту корабля метровым металлическим штырем и постучал два раза кулаком по борту.

* * *

Мы подплыли вместе с кораблем ближе к острову, после чего отцепили шлюпку и легли на весла. Остров представлял собой высокую отвесную скалу, о которую с грохотом разбивались волны. Возле скалы вились стаи чаек. На самом верху виднелась небольшая растительность. Меня озадачила мысль, как же мы заберемся туда, поскольку, судя по направлению, мы не собирались огибать эту глыбу, а двигались прямиком к ней.

Только когда мы подплыли ближе, я заметил небольшую рукотворную пещеру, выбитую посреди отвесной скалы. У входа было вбито прямо в камень заржавевшее металлическое кольцо с привязанной к нему веревкой, которой и воспользовался один из матросов, чтобы пришвартовать шлюпку. Спрыгнув на каменный бережок, я увидел проход, закрытый стеной и незаметный с моря. Команда вытащила из шлюпки оружие, сети и мешки, и мы начали подъем. Сначала проход представлял собой каменную лестницу, но чем выше мы поднимались, тем больше он покрывался мхом. Из щелей скалы прорастали ветки кустарников и начала показываться земля, вскоре сменившая ступеньки.

На вершине нашему взору открылся вид на остров. В центре он имел форму воронки, и теперь нам предстояло спуститься с возвышенности вниз через джунгли. На противоположной стороне вздымалась скала, высота которой показалась мне чуть ли не вдвое больше расстояния, которое имел остров в длину. Во время спуска боцман указал на дым в глубине джунглей, и я разглядел там маленькое селение посередине небольшой впадины.

Прорубившись сквозь заросшие дебри, мы вышли на еле заметную тропинку и по ней в конце концов выбрались к деревне.

Множество хижин были разбросаны в хаотическом порядке. Возле некоторых из них дымились костры, на которых жарилась дичь или кипело что-то в металлических котлах, изготовленных явно не этим племенем. На входе в селение к нам подошел туземец – вероятно, один из старейшин или даже сам вождь.

– Приветствую вас! – сказал он. – Мы уже давно ждем вашего прибытия.

Боцман подошел к нему и передал небольшой мешочек. Тот с радостью протянул ладонь и принял его. В дар ли, как плату или долг – мне было неизвестно.

– Мы прибыли на остров за паучьими яйцами, нам нужно, чтобы вы отвели нас к ним и помогли их собрать, – промолвил я.

Вождь кинул на меня хмурый взгляд. Потом он взглянул на мешок у себя в руках и согласился. Обернувшись, он на своем языке подозвал соплеменников, и когда двое туземцев в набедренных повязках с копьями в руках подошли к нам, принялся им что-то объяснять. Пока он говорил, у парочки вытягивались лица. Они явно были не в восторге от услышанного и смотрели на нас с ужасом. Что же их так напугало?

Команда наших матросов немного подготовилась, проверив сети с мешками и зарядив оружие. После чего мы с туземцами отправились в путь.

– Удачи! – крикнул нам вслед вождь племени.

Пожав плечами, мы продолжили движение. Миновав жилые постройки, мы вышли к небольшой плантации, на длинных грядках которой пробивались вполне привычные всходы.

После плантации снова начались труднопроходимые джунгли. Пробираться здесь стало еще сложнее, чем с противоположной стороны острова: видимо, туземцы почти не ходят в этом направлении. Комары, ящерицы, гусеницы и прочая живность, периодически сыпавшаяся на нас со срубленных листьев, начала порядком надоедать. Но по мере продвижения вглубь их количество постепенно сокращалось, и вскоре они вовсе перестали нас беспокоить. Даже щебетание птиц и крики зверей вдруг смолкли, в джунглях воцарилась пугающая тишина, как во время штиля.

Туземцы, идущие впереди нас, резко остановились и слегка присели, осматриваясь по сторонам. Я шел прямо за ними и, заметив эту паузу, тоже замер и поднял голову. Вершины высоких пальм были покрыты прозрачной белой паутиной, едва пропускавшей дневной свет. Команда тут же приготовила пистолеты и сети. Кажется, мы имеем дело с ядовитыми тарантулами, которые наверняка будут охранять потомство. Вооружился и я, взяв из мешка пистолет и увесистую саблю вместо ножа, которого в мешке не оказалось. Вероятно, в окрестностях обитало больше сотни пауков, раз они смогли свить такое количество паутины. Чем дальше мы проходили вперед, тем сильнее все было покрыто тугой паучьей сетью, она окутывала буквально все вокруг. Нужно побыстрей разделаться с этим поручением и убраться отсюда. Мы не торопясь продолжали движение, но в какой-то момент, обернувшись, я обнаружил, что наша команда сократилась. Вместе со мной и боцманом на берег ступили еще четыре матроса, не считая впереди идущих туземцев, теперь же их осталось всего трое.

– Где еще один?– спросил я у боцмана.

Тот взглянул на меня, потом обернулся и в испуге поднял пистолет на исходную. Все замерли и затихли. Боцман сделал два коротких негромких свистка, поднеся пальцы ко рту. Тишина. Он повторил команду. Снова тишина. Внезапно туземцы закричали что-то на своем языке и пронеслись мимо меня. Обернувшись, мы увидели нечто. Перед нами стоял гигантский паук! Его туловище было размером с приличного пса – и это не считая восьми огромных мохнатых черных ног. Мы оказались лицом к лицу в нескольких шагах друг от друга. Боцман лихо выхватил копье у одного из туземцев и метнул его прямо в гигантского паука. Копье пролетело совсем рядом, чуть ли не коснувшись моего уха, и пронзило цель прямо в голову. Огромное насекомое дернуло лапами и сделало последний вздох. Мы переглянулись между собой, в глазах у каждого застыл ужас, но, переведя дыхание, наша поредевшая компания продолжила свой путь.

* * *

Теперь я понял смысл названия острова и откуда здесь столько паутины. Наверняка команда знала о существовании обитающих тут гигантских пауков! Пока я шел вперед и думал об этом, не заметил, как передо мной выросла вертикальная каменная стена, местами покрытая паутиной. Я остановился перед ней, потом обернулся и взглянул на команду. Мне показали пальцем направо, где был узкий выступ, на котором маленькая и еще менее узкая тропинка вела наверх. Мы начали подъем на гору по опасному выступу. Впрочем, соскользнуть с него было практически невозможно, поскольку сапоги прилипали к паутине, которой он был покрыт. Поднявшись на достаточную высоту, мы уперлись в небольшое дерево, росшее на нашем пути.

Как только мы к нему приблизились, на нижнюю ветку приземлилась птица размером с небольшого голубя. Чирикнув, она уселась поудобнее, глядя то на нас, то по сторонам. Мы обратили на нее внимание только потому, что в этот момент остановились перевести дыхание. И, в отличие от вертящей головой птицы, заметили, как сверху на паутине тихо съехал желтый паук с черным узором на спине и длинными тонкими лапками. Он ловко схватил птицу, вонзил в нее маленькие клешни, что росли у него на морде, и впрыснул свой яд в ее кровь. Птица дернула крыльями в попытке улететь, но было уже слишком поздно. Через мгновение жертва поникла, расслабив шею и крылья, и паук ловко, за считанные мгновения, завернул ее в кокон и унес собой. Я почувствовал легкое омерзение, по всему телу у меня пробежала дрожь. Машинально я поднял голову: убедиться, нет ли надо мной подобной твари.

– Пойдемте, пока он сыт, – обернувшись к команде, сказал я.

Обогнув дерево, корни которого торчали прямо из выступа, мы продолжили свое возвышение.

Тропинка, по которой мы двигались, начала расширяться: кажется, мы поднялись на вершину горы. Аккуратно пройдя вперед, я выглянул из-за большого камня и увидел за ним пещеру с небольшой площадкой перед ней. Вокруг все так же было покрыто паутиной, огромные сети свисали по краям пещеры, а толстые нити тянулись вглубь. Это были сигнальные нити, которые оповещали паука о попавшейся в сети жертве. Оценив обстановку, я сделал попытку пойти вперед, но меня остановил боцман, схватив рукой за плечо. Я обернулся и увидел, что команда готовила факелы, сети и мешки. Боцман взвел курок на пистолете, взглянул на пещеру и подтолкнул меня в спину: это был безмолвный сигнал начала операции по добыче паучьих яиц.

Мы по очереди тихо выступили на площадку перед пещерой и уже подошли прямо ко входу, как одна из нитей вдруг задергалась: вероятно, в сети кто-то попался в самый неподходящий момент. Мы замерли, стоя прямо напротив темной пещеры, от которой так и веяло смертью. Ничего не произошло, и мы на мгновение расслабились. «Пронесло!» – подумал я про себя и сделал шаг вперед.

Но вдруг послышался легкий стрекот. Из пещеры выбежал огромный паук, размером больше человека, заметил нас и начал оживленно размахивать передней парой ног. Один из матросов с сетью выбежал прямо навстречу ему, но при попытке набросить сеть на паука был сбит струей паутины, которая тут же обхватила парня и затянула в пещеру. Меня же с боцманом ждала другая участь: от удара передних лап паука мы отлетели в разные стороны площадки. Один из матросов выстрелил в чудовище из пистолета, но попал ему в лапу; паук подпрыгнул с громким стрекотом, одним молниеносным движением схватил обидчика и вонзил в него свои клешни с ядом. Паук находился ко мне боком и, подняв пистолет, я выстрелил ему прямо в брюхо. Паук издал жалобный и одновременно устрашающий писк, свидетельствующий о сильной боли, и, бросив свою жертву, повернулся ко мне. Патрона в пистолете уже не было, а свою здоровенную саблю я выронил при ударе, так что оказался безоружен перед надвигающейся ядовитой угрозой.

И тут я услышал крики туземцев, которые раздавались с той же стороны, откуда пришли мы. Из-за камня появился вождь племени. Увидев паука, он показал на него пальцем, что-то крича туземцам за своей спиной. Те выбежали на площадку, присели на одно колено, дунули в бамбуковые трубки с дротиками и попали прямо в гигантское насекомое. Паук дернулся, обернулся и двинулся навстречу новым обидчикам. Туземцы поняли, что превратились из нападающих в мишень, и побледнели от ужаса при виде приближающейся огромной мохнатой глыбы Но тут ноги паука начали подкашиваться, и, не дойдя до врагов одного шага, он рухнул прямо перед ними. Один из туземцев не выдержал, ударил паука бамбуковой трубкой по голове и радостно вскрикнул. Я с облегчением вздохнул и взялся за голову. Взглянув на ладонь, я увидел на ней кровь, которая также была и на камне. Здорово же паук меня припечатал! Поднявшись, я подошел к вождю:

– Спасибо, что помогли нам.

– Договор был отвести и помочь собрать, а наши люди боятся этого места, не хотят быть съеденными огромными пауками и поэтому бегут отсюда.

Видимо, плата, которую дал боцман их вождю, и впрямь была высока, раз они пришли к нам на помощь.

– Мы поможем вам добыть то, что вы ищете, – сказал вождь. Я взглянул на укушенного матроса. – Вы ничем ему не поможете, яд слишком силен и уже разъел ему все внутренности.

Собравшись в группу и обойдя спящего паука, мы зашли в пещеру. В ней стоял специфический затхлый запах. Пройдя немного вглубь, мы увидели матроса, которого паук швырнул сюда. Подойдя к нему, мы убедились, что он тоже был мертв. Ему разбило голову об один из пещерных камней, а поскольку он был лыс, то невозможно было не разглядеть трещину на проломленном черепе, из которой вытекала кровь. Мы прошли дальше и увидели паучью кладку, возле которой дремало еще одно огромное насекомое. Боцман с оставшимся матросом взяли сеть и начали подкрадываться к ничего не подозревающему пауку. Они махнули сетью – и через мгновение тот был пойман. Туземцы, выскочив из укрытий, сделали два аккуратных выстрела по насекомому из своих оружий. Паук сделал несколько последних движений и тоже заснул крепким ядовитым сном.

Паучьи яйца оказались довольно увесистыми, в мешок влезало только одно. Каждому, кроме вождя, досталось по два мешка, итого наша добыча составила десять яиц, и мы решили, что пора выбираться из паучьего логова.

Обойдя спящего паука, мы вышли из пещеры и спустились с горы. Пройдя по проторенной дороге через джунгли, мы вернулись в деревню. Наконец-то кошмар закончился. На обратном пути я заметил, что ростки на плантации, которые только появлялись из земли в момент нашего ухода, сейчас превышали человеческий рост. Форма и необычность растения в целом заставили меня вспомнить о недавно приобретенном знакомстве.

– Профессор… – негромко, себе под нос, сказал я.

Вероятно, в привезенном нами на остров мешочке были семена подобных растений, которые могли кормить все селение на протяжении долгого времени.

Передохнув немного в деревне, мы снова отправились в путь, только теперь подниматься предстояло в гору. Пройдя сквозь джунгли обратно к лодке, мы погрузили в нее добычу и отчалили от острова.

* * *

Мы почти подплыли к кораблю. Меня сразу насторожило, что на палубе вместо привычного оживления происходит нечто странное. Вся команда сбилась в кучу и неподвижно стояла на корме. Я предположил, что капитан дает какие-то указания, но пока не мог понять, что конкретно происходит на судне. После некоторой паузы нам все же опустили лебедочный мостик и скинули лестницу. Перекинув на борт ценный груз, который стоил жизни трех матросов, мы начали забираться по лестнице.

Поднявшись на достаточную высоту, я увидел то, от чего мои руки чуть не разжались и не отпустили перила корабля. На палубе лежал труп матроса с ножом в затылке. Я взглянул в его лицо и оцепенел. Легкая тошнота комом подкатила к горлу. У мертвеца была сломана челюсть и опустевшие открытые глаза, по которым уже ползали мухи. Все остальные члены команды, включая капитана Роджерса, собрались вокруг, сняв косынки и шляпы.

Я пришел в себя от легкого удара по ноге от матроса, поднимавшегося следом за мной. Перевалив через борт, я подошел к остальным. На корабле царила непривычная тишина, без обычных свистков и перестукиваний, с помощью которых общались немые моряки. Эта тишина давила еще сильнее, чем произошедшая трагедия, и я еле сдерживался, чтобы не спросить, что случилось, или вовсе не заорать, лишь бы прервать тягостное молчание.

Но тут я услышал спасительный шум. Толпа расступилась, и несколько человек выволокли одного матроса из трюма на палубу, держа его под локти. Несчастный мычал и вырывался, упирался ногами и падал на колени. К счастью, на подмогу к волочащим его парням поспели еще несколько. Связав бедолагу, они швырнули его прямо под ноги капитана. Все попытки подняться Роджерс пресек тем, что наступил на матроса одной ногой. Окинув команду тяжелым взглядом, он сдернул с шеи свисток и долго и пронзительно засвистел в него.

Капитану принесли его хлыст. Он поднял связанного матроса одной рукой и швырнул его прямо к основанию грот-мачты.⁵ Несколько человек привязали подозреваемого к мачте, и он стоял обхватив ее руками. Вероятнее всего это был убийца, но что сподвигло его на такой шаг? Возможно в наше отсутствие они что-то не поделили. Вопросы снова начали въедаться в сознание, но все мысли будто рассыпались с первым ударом кнута капитана. На спине матроса проявилась красная полоса. Второй удар – и он, стиснув зубы, издал болезненный звук. Третий удар – на палубу брызнула кровь, и бедняга, уже не в силах сдержаться, глухо замычал. Четвертый удар – окровавленный кнут расплескал кровь по палубе. Пятый удар – глухое мычание переросло в утробный крик. Под шестой и все последующие удары матрос орал глухим истошным ором уже не переставая, по палубе хлестала кровь и разлетались ошметки кожи. После десятого удара полумертвого матроса отвязали от мачты и куда-то уволокли – очевидно, за решетку. Убитого им человека убрали с палубы и вечером должны были похоронить. В течение получаса палубу выдраили от крови, и боцман выкатил из глубин трюма большой бочонок рома, чтобы вся команда помянула погибшего. Каждый подходил к бочонку и наливал себе в стоявшую на нем общую кружку. Кто-то крестился перед тем как выпить. Когда последний член команды отошел от бочонка, капитан вышел на палубу и сделал еще один протяжный свисток.

* * *

Вечером после похорон, которые прошли в соответствии со всеми морскими традициями, вся команда улеглась спать. Мне уже выделили гамак, чтобы я спал вместе с остальными. Расположившись в нем и закрыв глаза, я попытался заснуть.

После всех приключений сегодняшнего дня приятное забытье не заставило себя ждать, но Морфей, который призван был охранять мой сон, видимо, еще не успел выйти на вахту, как меня разбудил резкий толчок. Это один из матросов проходил мимо и задел мой гамак, вырвав меня из глубокого сна. Какое-то время не мог сообразить, какое сейчас время суток. По моим расчетам, была глубокая ночь, почему же на палубе тогда царил такой ажиотаж? До меня донесся топот ног и звук сигнального свистка.

Меня начинал раздражать тот факт, что я не могу оперативно сориентироваться, что происходит, что мне даже не у кого спросить об этом: быстрого ответа мне все равно никто не сможет дать. Мне пришлось выйти вместе с остальной командой на палубу. Пробравшись сквозь толпу, я увидел, как боцман стоит напротив грузового трюма, а в руках у него огромное заряженное ружье, нацеленное прямо на дверь. Что же, черт побери, происходит? Может быть, сбежал заключенный? Было довольно прохладно и хотелось спать, по этой причине мысли едва ворочались в голове.

Оглядевшись, я увидел, что большинство членов команды вооружены. Столько оружия для поимки одного полудохлого разбойника? На редкость странная ситуация. Но тут все прояснилось. Я услышал до боли знакомый паучий стрекот. Вероятно, одна из тварей каким-то образом пробралась на корабль. Я рванулся с целью себе хоть какое-нибудь оружие. Вбежав в оружейный склад, я подобрал маленький кинжал и заткнул его за пояс, затем взял пистолет, предварительно проверив, заряжен ли он.

Оглядевшись, я увидел сеть. Выбежав с ней на палубу, я дернул одного из матросов и мы поднялись по лестнице на носовую часть корабля. Мы свесили сеть прямо перед дверью в грузовой трюм, так что теперь боцмана, помимо ружья, отделяла еще какая-то преграда. Теперь уже вся команда нацелилась на источник опасности. Капитан толкнул нескольких человек, чтобы они открыли трюм. Те аккуратно и боязно подошли к краям двухстворчатой двери и, дотянувшись до ручек, резко распахнули ее. Команда на палубе дернулась, но ничего не произошло. Все стояли и всматривались во тьму склада. Через мгновение оттуда резко выпрыгнул паук и попал прямо в сеть. От неожиданности все выстрелили в него практически одновременно. Паука-детеныша разорвало в клочья. Вероятно, наш груз вылупился раньше времени.

– Там их еще девять! – выкрикнул я.

Боцман поднял голову и взглянул на меня:

– Надо взрывать! – он взглянул на капитана.

Тот кивнул головой, и боцман выхватил из-за пояса стоящего рядом матроса шашку, поджег ее и кинул в открытую дверь. Все разбежались, и через несколько мгновений раздался взрыв. Одно из черных созданий все же уцелело. Выскочив наружу, оно миновало сеть и впилось в ногу одному из матросов. Тот глухо замычал, пытаясь снять его, и тут прозвучал выстрел. Лапы паука обвисли, и матрос скинул его с себя.

Все в ожидании смотрели на укушенного. Несчастный поднялся на ноги, но почти сразу зашатался и его начало рвать. Через мгновение он упал замертво. Действительно, сильный яд.

Убедившись, что все твари мертвы, команда навела на палубе порядок, разбрелась по своим местам и продолжила свой сон.

* * *

Маленький Леонард восьми лет от роду сидел у края причала в одном из портов Атланты. Он играл с маленькими рыбками и прочей живностью, которую выбрасывало прибоем из Атлантического океана, тыкая в нее палкой и с любопытством разглядывая. На краю причала также сидел и старый матрос, вокруг которого крутились дети постарше. Они просили его:

– Дядя Джим, расскажи, расскажи! Пожалуйста!.

– Ну хорошо, – сказал старый моряк и затянулся трубкой.

Леонард тоже заинтересовался и подошел поближе, чтобы послушать байку бывалого мореплавателя.

– Вы когда-нибудь слышали о смертельном свисте в море? – спросил у ребят дядя Джим. – Существует легенда о загадочном тумане, который заглатывает корабли, а выплевывает лишь доски и щепки. Многие моряки боятся его как огня. Некоторые выжившие рассказывали, что перед тем как увидеть тот самый туман, они слышали долгий и протяжный свист. Говорят, что это капитан призрачного корабля будил свою команду и в зловещей тишине, посреди непроглядного тумана они утаскивали все добро на тот свет и пускали корабли ко дну! Корабль-призрак так и прозвали – «Свист».

***

– Вспомнил! – я подскочил и свалился с гамака на голые доски. – Как я мог забыть эту историю!

Несколько спящих рядом матросов проснулись и непонимающе взглянули на меня.

Рассвело.

Наверху вновь царило возбуждение. Мне пришлось слезть с гамака и подняться. Выйдя на палубу, боцман швырнул мне какую-то тряпку. Это оказалась повязка для лица с проделанными в ней отверстиями для глаз, в которые были вставлены маленькие круглые стекла. Надев ее, я увидел вдалеке точку – похоже, это был корабль, а может, просто стекло было грязным. На палубу выкатили несколько бочек, в каждой из которых торчало по длинной палке с ручками на конце. Через минуту поднялись заслонки, и на палубу выкатились пушки, приведенные в боевую готовность. Команда стояла, вооруженная до зубов, а на вершину грот-мачты поднялся «Веселый Роджер»⁶.

«Торговое судно, капитан?» – ухмыльнувшись, задал я про себя вопрос. «Свист» – это пиратский корабль из легенд. Не успел я подумать об этом, как боцман нажал на ручку, торчавшую из ближайшей к нему бочки, и оттуда вырвался столб дыма. А вот и туман! Через минуту он окутал весь корабль.

Когда мы подплыли ближе к жертве, боцман нажал еще одну ручку на очередной бочке. Наверняка судно, к которому мы подбирались, не видело никакого корабля, а только тот самый зловещий туман непонятного происхождения. Совсем скоро несчастные попадут в нашу ловушку, но перед этим капитан Роджерс встал на носовой борт корабля и засвистел в свисток. Звук был необычным и глуховато-низким, я такого никогда раньше не слышал. Наступила адская тишина, она давила на меня, как будто я сидел в банке. Вся команда собралась у левого борта. Я почувствовал сильный толчок – наш корабль ударился о другой. На соседнем судне кто-то прокричал:

– Кажется, мы во что-то врезались!

Почти сразу же с той палубы послышались вскрики умирающих людей. Вероятно, наша команда была уже там. Вскоре все стихло, и капитан дал еще один свисток. Видимо, он означал конец операции. Дым рассеялся, и я увидел захваченное судно с кучей трупов и стоящую над ними команду с поднятыми кверху клинками.

Мы перетаскали все ценное на «Свист», пополнили свои запасы провизии, после чего пробили дно ограбленного корабля, заметая следы.

Вечером намечалась буйная пирушка.

* * *

Капитан стоял в центре палубы на огромной бочке и играл на скрипке; вся команда сидела вокруг, пила ром и наслаждалась музыкой. Надо отдать должное таланту Роджерса: его игра действительно была великолепна. Несмотря на темноту, я заметил, что дверь в каюту капитана открыта. Во мне зажглись огоньки любопытства, захотелось узнать побольше о корабле и его владельце. Я должен попробовать! Незаметно, пока команда и сам капитан праздновали на палубе, я пробрался в каюту. Мне нужен был судовой журнал или дневник капитана. Где он мог хранить его? Обойдя его письменный стол, заваленный кучей бумаг, я наугад открыл одну из полок. Ага! Кожаный дневник, на обложке которого была выдавлена надпись «Свист», лежал посередине. Взяв его в руки, я принялся читать. На первой странице было только имя «Вудс Роджерс», а на следующих – небольшая история, написанная рукой капитана:

«Я знаю, что играть с богиней судьбы опасно, но не подозревал, что все настолько серьезно. Мы высадились в порту Судьбы и направились к могущественной колдунье, которая обитала глубоко в лесах и непроходимых болотах. Найдя ее, мы заключили с ней сделку, что добудем какую-то статуэтку, а взамен она расшифрует нам старинные языки, которые были на одной карте. Выполнить свою часть сделки нам не удалось, и я подумал: «Черт с ней, с этой колдуньей, мы получили что хотели». Она еще, помнится, пожаловалась, что я слишком криклив и смел в высказываниях. Спустя какое-то время, когда мы были в море, команда обнаружила мертвого пса, лежащего посреди палубы. У животного был открыт рот и отрезан язык! Я еще подумал: откуда взялась эта псина посреди моря? Первые мысли были о бунте, но вечером на нас напали. Всю нашу команду застали врасплох и начали пытать. Каждому из нас они вырезали языки, некоторым пихали раскаленную кочергу в глотку и выжигали голосовые связки. В тот вечер с нашего корабля ничего не пропало, кроме наших голосов и речи.

Наши мучители оставили нам записку, что впредь мы должны служить колдунье добросовестно, иначе это только начало».

В конце шла новая запись, помеченная сегодняшней датой:

«Почти двадцать лет мы были на службе у колдуньи и плавали возле ее порта, долг выплачен, она должна отпустить нас!»

Что значит «отпустить» и куда? Черт! Зачем я влез сюда? Теперь все еще больше запуталось. Я стоял возле стола капитана в замешательстве, пока не услышал, что он закончил играть. Это означало, что пора было поскорее покинуть каюту. Я вышел на палубу и замер от удивления. Да что там, увиденное повергло меня в шок. Капитан, держа смычок и скрипку, стоял в центре залитой лунным светом палубы и смотрел наверх, а члены команды, разойдясь в разные стороны, как одурманенные перешагивали через борт корабля и падали в воду. После того как последний пират перевалил за борт, капитан, разжав руки, бросил свой инструмент, взглянул на меня и тоже двинулся по направлению к борту. Несколько мгновений – и он скрылся из виду. Я подбежал к месту его падения и посмотрел вниз. Вся команда расплывалась в разные стороны.

Еще несколько часов судно дрейфовало в море. Управлять «Свистом» в одиночку мне было не по силам, и я просто сидел на палубе и глушил ром. Погода начала портиться, вскоре послышался ночной гром, вдалеке засверкало и начал капать дождь. Спустя какое-то время в море начался шторм. Я подумал: «Это конец». Лежать на палубе стало невозможно из-за качки, я поднялся на ноги и подошел к борту корабля. Вдалеке горели огни какого-то порта. Пока я стоял и вглядывался в них, не заметил, что качать перестало. Но внезапно судно сильно наклонилось. Обернувшись, я увидел волну, которая поднялась выше мачт корабля и готовилась накрыть меня.

Глава 3

Порт Судьбы

Огромная волна разломала корабль в щепки, и – то ли это действие рома, то ли я вправду видел то, что видел, – но она напомнила мне огромную руку, я даже как будто разглядел пальцы. Удар был колоссальный. Последнее, что я увидел и запомнил, – это вода и пузыри перед глазами.

…

– Эй ты! Поднимайся!

Я очнулся от сильного удара в спину. Кажется, я снова лежал на берегу весь промокший. Что случилось? Как я здесь оказался? Ах да. Корабль. Неужели меня выбросило на берег? Приподнявшись, я заметил, что снова остался без сапог. Видимо, терять обувь у меня уже вошло в привычку. Я сел на песке, держась за голову, и тут кто-то недовольно пробурчал:

– Ты чего здесь валяешься? Еще один упившийся.

Я попытался собраться с мыслями и прийти в себя. Обернувшись, я увидел перед собой незнакомого парня примерно моего возраста или чуть помладше.

– Где я? – собравшись с силами, прохрипел я.

– Там, где тебя быть не должно, убирайся отсюда!

Я услышал, как кто-то хлопнул дверью.

– С кем ты разговариваешь Джим? – на ходу спросил кто-то, приближаясь к нам.

– Фактически не с кем, а с чем, – ухмыльнулся парень.

– Кто вы, мистер, и почему вы здесь лежите? – мужчина подошел вплотную. Он старше нас обоих и держал в руках белое полотенце.

– Корабль, на котором я плыл, разнесло в щепки.

– Господи, нужно скорее помочь вам. Джим, помоги мне, мы должны отнести его в таверну.

Меня взяли под руки и повели от берега в деревянное здание, располагавшееся неподалеку. Я изрядно наглотался воды, казалось, она наполнила меня до краев: уши и глаза безумно болели, не говоря уже о желудке, и я с трудом разглядел вывеску, качавшуюся над входной дверью. На ней красовалась надпись «Destiny» ⁷ и была изображена кружка.

Мы вошли внутрь. Меня провели по залу со множеством столов, и, поднявшись по нескольким ступенькам, мы подошли к барной стойке, которая находилась в противоположной стороне от входа. Меня усадили за стул. От соленой воды дико мутило. Пить морскую воду никак нельзя – рискуешь прополоскать себе все внутренности, хотя после дрянного рома мне это не помешало бы.

– Очень тошнит! – взявшись за живот и скрючившись, сказал я.

Мне указали на уборную, в которой я провел некоторое время. Выйдя из нее, я снова сел за барную стойку.

– Вам лучше? – поинтересовались мои спутники.

– Да, спасибо, – я попытался изобразить улыбку, но получилась скорее вымученная гримаса. – Что это за место? – спросил я у мужчины.

– Вы находитесь в порту «Destiny» и одноименной таверне, которую держим мы с моей женой и сыном. Правда, сейчас на острове не самая благоприятная обстановка. Повсюду пропадают люди, но не стану пугать вас – мы не имеем к этому никакого отношения и отсюда еще никто не пропадал, так что мы можем предложить вам одну из гостевых комнат наверху, пока вы не придете в себя и не наберетесь сил.

– Благодарю, я был бы очень признателен.

Меня проводили на второй этаж, где располагалось три комнаты. Поднявшись по лестнице и повернув налево, мы прошли в крайнюю дверь. Зайдя в свой номер, я буквально рухнул на кровать от слабости.

– Отдыхайте, – коротко бросил владелец таверны и вышел.

Я откинул голову на подушку и расслабился. В голове роилось множество мыслей. Порт Судьбы – именно о нем упоминалось в дневнике капитана Роджерса. Вот возле какого порта они плавали все это время. Интересно, что за колдунья здесь обитает? Может, она расскажет мне о картине, которую я видел на том корабле? Отдохну немного и разузнаю у приютившего меня милого семейства о том, где можно найти ведьму.

Я перевернулся на живот, уткнулся лицом в подушку, закрыл глаза и через минуту уже спал.

* * *

Я снова оказался на «Свисте» перед каютой капитана, и мне опять захотелось войти внутрь. Зайдя, я увидел, что все изменилось с прошлого раза. Совсем другая обстановка. Было очень пасмурно и внутрь почти не проникал свет, но вдруг сквозь облака на мгновение выглянуло солнце, и я узнал интерьер моего корабля. Это была каюта «Пурпурной Чайки».

Как же я обрадовался, увидев что-то родное и любимое моему сердцу! Оглядевшись по сторонам, я увидел, что объект моих беспрестанных дум – та самая картина – висит на одной из стен. Я рванулся в ее сторону, но едва сделал шаг, как услышал знакомый свисток капитана Роджерса.

Я не сразу понял, откуда он доносится, и в поиске источника звука начал хаотично оглядываться по сторонам. В итоге махнул рукой и снова обратил все внимание на картину, но не прошло и мгновения, как сзади раздался звук хлыста. Он обмотал мою шею. Стало трудно дышать, и я схватился за конец хлыста, судорожно пытаясь избавиться от него. С трудом развернувшись, я увидел, что рядом со мной в каюте никого нет, а хлыст тянется из дверей по коридору на палубу. Меня вытащило хлыстом наверх. И вот я вишу на нем, болтая ногами, как висельник на веревке, а капитан Роджерс, ростом с пятерых человек, держит рукоять хлыста в руке и хохочет, громко и заливисто. От этого зловещего хохота вода вокруг забурлила, в небе собрались тучи. Начался шторм. Волны уже захлестывали палубу, становясь все сильнее и сильнее. Корабль начал раскачиваться, а хохочущий Роджерс становился все больше и больше, пока под его тяжестью доски палубы не проломились и мы не пошли ко дну вместе с кораблем. Перед глазами снова возникла знакомая пена и пузыри, закружились обломки судна, но после того, как все рассеялось, я увидел лежащую на дне картину. От нее пронеслась подводная волна, которая оглушила меня, и я как будто изнутри услышал женский голос:

«Леонард, я жду тебя!»

* * *

Резко очнувшись, я понял, что нахожусь в безопасности в комнате таверны. Я весь покрыт холодным липким потом, сердце бешено колотится. Закрыв глаза, попытался снова уснуть, но страх опять оказаться в объятиях кошмара оказался сильнее.

Полежав какое-то время, я поднялся с кровати и понял, что уже утро. По сравнению со вчерашним днем самочувствие улучшилось, но тело все равно немного ломило – видимо, сказались ночные кошмары. Я подошел к окну и, распахнув занавески, выглянул наружу. День был пасмурный, как и предыдущий. Кроме заднего двора, на котором был разбросан всякий хлам, лежали доски, деревянные ящики и пара лодок, смотреть было не на что, и, развернувшись, я направился к двери. Дернув ее, я понял, что она заперта снаружи.

Оглядевшись по сторонам, я увидел сервант с полками. Порывшись в них, я отыскал там тонкий нож для вскрытия конвертов и небольшой, согнутый, наполовину заржавевший гвоздь (непонятно, для чего он там хранился), а также небольшой ключ. Ключ не подошел, и мне ничего не оставалось как вскрыть дверной замок. Через пару минут возни он поддался, и я очутился на свободе. Интересно, зачем меня заперли? Постояв немного и подумав, пригодится ли мне ключ, я все же взял его с собой. Бросив нож с гвоздем обратно на полку, я прикрыл за собой дверь комнаты и направился к бару.

* * *

Хозяин таверны был уже на ногах. Он руководил готовкой, временами забегая на кухню. В зале сидело несколько посетителей, о чем-то негромко беседуя. Я спустился с лестницы и, пройдя по первому этажу, подошел к барной стойке.

– Доброе утро, – сказал я, остановившись прямо перед ним.

– О-о! Доброе. Вы уже встали? Хотите чаю?

– Да, с удовольствием, – я присел на барный стул. – Меня кто-то запер в комнате.

– Да, извините, это простая мера предосторожности. Мы ведь о вас ничего не знаем, да и вам было бы спокойней. Как, кстати, вы выбрались?

– Спокойней, говорите? Дверь была не до конца захлопнута.

– Ясно. А как ваше имя, молодой человек? Ведь мы вчера так толком и не представились друг другу. Хотя, учитывая ваше состояние…

– Мое имя Леонард Эдан. А как к вам прикажете обращаться?

– Можете звать меня Ричардом, полностью Ричард Эдвардс. Моего сына вы уже видели, его имя Джим, а мою жену зовут Каталина, они сейчас в отъезде.

– Скажите, Ричард, а вы не видели каких-нибудь обломков, выброшенных на берег, или еще чего-нибудь?

– Нет, ничего, – пожал плечами хозяин таверны. – Хотя постойте-ка, – он сунул руку за барную стойку и достал табличку с названием моего погибшего корабля. – Вот это валялось на берегу, может, вам будет интересно.

– Да! Эта вещь принадлежит мне, – и я протянул руку.

Выпив немного довольно вкусного чая, я решился спросить у хозяина про колдунью, которая обитает в здешних местах, ведь он как местный житель должен был знать о ней. Я дождался, когда посетители таверны заплатят по счету и уйдут и тихо обратился к нему:

– Скажите, Ричард…

Он внимательно посмотрел на меня.

– …Вы не могли бы рассказать мне о волшебнице, которая обитает в здешних местах?

– Давно я не слышал, чтоб ей кто-то интересовался здесь. А зачем она вам?

– Она может помочь мне в одном вопросе.

– Вопросы, вопросы… – Эдвардс задумчиво потоптался вокруг бара, делая вид, что он занят. – Я думаю, есть один человек, который сможет вам помочь.

И он рассказал мне о старом рыбаке, который когда-то водил к ней людей, чтобы они решали с ней свои мистические дела. Но снова напомнил, что в городке сейчас неспокойно, пропадают люди. Не обратив внимания на это предостережение, я расспросил, как найти рыбака, и хотел незамедлительно отправиться к нему, но мистер Эдвардс заявил, что не отпустит меня в таком виде.

Он долго, чертыхаясь, возился с дверью чулана, пока я не предложил ему воспользоваться ключом, найденным в комнате. На вопрос, откуда я взял его, я решил соврать, заявив, что нашел его на полу. Ключ, разумеется, подошел, и мистер Эдвардс, порывшись, извлек из недр чулана старые, покрытые слоем пыли сапоги из кожи и не менее пыльную кожаную сумку. Все это когда-то принадлежало его сыну, сообщил хозяин таверны, но теперь, за ненадобностью, мертвым грузом лежало среди многочисленного хлама. На сапогах был вышит красивый узор – наверняка они имели запредельную цену. Также у Эдвардса нашлась на меня подходящая кожаная куртка. Я воспринял это как бесценный дар – каждый моряк обычно имел в своем распоряжении лишь один комплект надежды и носил его до тех пор, пока он не сотрется в лоскуты. По мокрой палубе удобнее всего было передвигаться босиком, и, как на флоте, так и на службе пиратского корабля все выглядели практически одинаково. Правда, на пиратском судне была возможность обновить гардероб за счет жертв, но кому захочется надевать на себя окровавленную и изрубленную при абордаже тряпку? Дорогие же вещи обычно считались общим трофеем и сбывались в портовом рынке. Так что щедрость мистера Эдвардса не знала границ.

Отблагодарив его всеми лестными словами, которые я только знал, и спрятав в сумку свою табличку, я отправился к тому самому рыбаку, который должен был помочь мне разыскать колдунью.

* * *

Выйдя на улицу, я окунулся в весьма мрачную обстановку, царившую в порту. Стояла промозглая пасмурная погода, так что куртка, подаренная мне мистером Эдвардсом, пришлась очень кстати. Рыбак, о котором он говорил, жил на противоположной стороне порта. Двигаясь в нужном мне направлении, я наблюдал за малочисленными жителями города и разглядывал странные дома с заколоченными ставнями. Иногда мне даже казалось, что они заброшены, но сквозь закрытые окна почти везде пробивался свет пламени от свечи или лампы. Редкие прохожие, попадавшиеся навстречу, с опаской и настороженно смотрели на меня, стараясь не пересекаться со мной взглядами, а дамы в платьях попросту меня игнорировали. Наверное, это события последних дней, связанные с пропажей людей, так повлияли на жителей этого городка.

Наконец я добрался до намеченной цели. Дом рыбака представлял собой старое, но довольно крепкое деревянное жилище с пристройкой, внутри которой были развешаны сети и всякие принадлежности для их изготовления. Возле дома лежала разбитая лодка – судя по одной из сломанных досок, она была повреждена совсем недавно.

Подойдя к двери, я несколько раз постучал по ней кулаком.

– Кого там еще черт принес?! – послышался хриплый голос из глубины дома, и через мгновение дверь открылась. За ней стоял сутулый старик. Увидев меня, он слегка удивился.

– Чего тебе? – спросил старик.

– Дело есть, – на мгновение растерявшись, ответил я.

– Не нужно мне от тебя никаких дел, – отрезал старик и попытался закрыть дверь, но я уперся в нее рукой.

– Стойте, стойте! Мне нужно узнать у вас дорогу к колдунье.

– К колдунье?! Забудь про нее, парень! – и он все же захлопнул дверь перед моим носом.

Слегка озадаченный, я отошел от дома и сел на невысокое крыльцо, размышляя, что делать дальше. Мой взгляд упал на пробитую лодку. Скинув сумку и куртку, я подошел к ящику с инструментами и, найдя пару досок, паклю и смолу, принялся заделывать дыру. Через час пробоина была ликвидирована, и я сел на край лодочного борта. Внезапно дверь отворилась, и оттуда выглянул старик. Сказав: «Заходи!», – он кивнул головой на порог и скрылся в глубине дома.

Я вошел внутрь. Хозяин сидел за столом. Я присоединился к нему и выжидающе посмотрел на старика.

– Ладно, я помогу тебе, – промолвил он. – Но это очень опасно – как само желание, так и путь к нему. Отвести тебя к колдунье лично я не смогу. Я мог бы указать тебе дорогу с маяка, который находится неподалеку, но тварь, которая там обитает, не даст попасть внутрь. Мне кажется, что именно она причастна к исчезновению горожан.

– И что это за тварь?

– Я точно не знаю. Она похожа на огромного волка, но также имеет повадки человека. Я заметил ее еще до того, как начали исчезать люди, и чуть не стал первой жертвой. Я как раз проходил мимо маяка, когда столкнулся с этим чудовищем нос к носу. От страха я споткнулся о ветку и упал, уронив светильник. Лампадное масло вспыхнуло и отпугнуло зверя. Мне повезло, но он не успокоился и начал утаскивать горожан по одному. За месяц пропало уже семь человек.

– Значит, нужно остановить его!

– Ты или еще юн, или глуп, раз лезешь туда, где тебе запросто могут оторвать голову. Здешних торговцев не беспокоят судьбы жителей, от которых они не зависят. Хотя маяк давно не зажигался, и суда проплывают мимо.

– Может, попробовать убедить их в том, что им нужен маяк, и они направят туда свою охрану?

– Но они уверены, что он вовсе не работает!

– Значит, мы должны просто зажечь его.

– Как все легко в твоих речах.

– Покажите мне, где он находится, – решительно сказал я.

– Нет, ты явно глупец, и чего я иду у тебя на поводу? – старик был явно недоволен, но тем не менее он порылся в своем хламе и дал мне небольшую банку с лампадным маслом, сказав, что огонь должен отпугнуть тварь. Потом извлек откуда-то заржавевшую шпагу и тоже вручил мне.

Мы прошли через небольшой городок и оказались на небольшой площадке, откуда виднелся маяк. Вооруженный, я отправился в его сторону. Старик благодарил меня вслед за починку лодки. И тут же тихо, себе под нос, еще раз обозвал меня глупцом, что было весьма неприятно.

* * *

Пройдя по тропинке через небольшой лес, я вышел к маяку. Вход в него был выбит прямо в камне у основания скалы и напоминал пещеру. Интересно где сейчас зверь? Это мне и предстояло узнать. У самого входа на стене в металлический держатель был вставлен факел. Аккуратно достав его, стараясь не издавать лишних звуков, я собрал из сухих листьев и веток будущий костер-ловушку и облил все лампадным маслом. Чиркнув шпагой о камень, я извлек искры и поджег факел. Пора было идти в темную пещеру, где на каждом углу меня могла поджидать смерть.

Я начал медленно пробираться внутрь. Обнажив заржавевшую сталь, я ожидал нападения чудовища в любой момент и с любой стороны. Я прошел уже достаточно далеко, но признаков зверя или любой другой живности не наблюдалось.

Внезапно я почувствовал запах помета, а нога уткнулась в какие-то деревяшки, обмотанные в тряпки. Поднеся факел к земле, я разглядел обглоданный череп и кости человека в синей рубашке. Теперь понятно, куда пропадают горожане. Неужели миф про зверя – это не вымысел старого рыбака?

Страшный рык совсем рядом окончательно рассеял мои сомнения, и через мгновение я, подняв голову, увидел в нескольких метрах от себя два горящих звериных глаза. Зверь начал стремительно приближаться, я изо всех сил сжал шпагу. Махнув перед собой своим заржавевшим оружием в надежде ранить зверя, я услышал лязг шпаги по его когтям. Зверь с ревом отскочил в сторону. Я стремительно рванул по направлению к выходу, слыша за спиной его тяжелое дыхание.

Внезапно, когда я уже почти выбежал из пещеры, громкий топот позади меня прервался, и я понял, что зверь совершил прыжок. Мне ничего не оставалось как проделать такой же маневр, и, пролетая над заготовленными заранее промасленными ветками, я ловко ткнул в них факелом. Зверь приземлился прямо в середину ловушки и, пропитав свои лапы маслом, вспыхнул практически одновременно с костром. Издав хриплый вой, он заскулил и бросился в густые заросли леса, за ним тянулся шлейф искр и запах паленой шерсти.

С виду он был действительно необычен. Отдаленно он напоминал человека на четвереньках, только с волчьей мордой, с гривой на спине и с густой коричневой шерстью. Он, без сомнения, был напуган, но велика была вероятность, что, зализав раны, он через какое-то время вернется сюда. Я поспешил внутрь пещеры. Обыскав кости, я нашел несколько мешочков с монетами. «Они мне еще пригодятся, – подумал я. – Мертвым редко выпадает возможность потратить деньги».

Я продолжил изучать логово зверя. Проход в основание маяка оказался завален камнями, но под самым потолком пещеры я обнаружил небольшую площадку, через которую можно было пролезть в щель. Но забраться туда оказалось не так-то просто: карабкаться по голым камням я не умел. Оглядевшись, я увидел старую сломанную телегу с одним колесом, стоящую у противоположной стены. Потребовалось немало усилий, чтобы докатить ее под площадку, на которую мне надо было залезть.

Костер почти догорел. Обернувшись, я увидел, что зверь вернулся и стоит перед входом. Его глаза горели диким ненавидящим огнем. Мы оба, замерев, стояли и ждали, кто сделает первый ход. Я принял единственно верное решение: резко опрокинул тележку и, заскочив сначала на нее, а потом встав на ручку, вытянулся во весь рост и попытался ухватиться за выступ площадки. Зверя спровоцировали мои действия, и он рефлекторно, наплевав на страх перед потухающим огнем, ринулся ко мне. Я схватился за выступ и поджал ноги, а чудище, промахнувшись, снесло тележку и с грохотом упало вместе с ней.

Я уперся ногами в стену и, собрав последние силы, забрался на выступ, а необычное создание, не похожее не на одно животное, которое я видел раньше, прыгало, царапая камни и безуспешно пытаясь достать меня. Вытаскивая булыжники из расщелины, чтобы увеличить себе проход, я швырялся ими в зверя, но он ловко уворачивался и в бессильном гневе метался по пещере. Потом он успокоился и с видом оскорбленного достоинства прохаживался по своим владениям, наблюдая за мной. Видимо, решил дождаться, когда я слезу. Но проход теперь был достаточно велик, чтобы я смог пролезть туда и оказаться на той стороне завала. Туда зверь точно не доберется.

* * *

Ползти по узкому лазу было довольно сложно, временами даже нельзя было вдохнуть полной грудью, и в какой-то момент я испугался, что я застряну и буду медленно задыхаться, если, конечно, зверь не придумает, как достать меня оттуда.

Сняв сумку и держа ее перед собой, я продвигался вперед, пока не уперся в остатки камней, которые лежали с противоположной стороны расщелины. Вытолкнув их, я выглянул наружу, и передо мной открылся вид на просторную комнату в основании маяка. На полу в шахматном порядке лежала черно-белая плитка, стены были белыми, и, наверное, поэтому в комнате с одним небольшим окном было так светло.

Спрыгнув вниз, я увидел, что завал подпирали сколоченные вместе доски и брусья – без сомнения, он был рукотворен. Слева у стены я увидел выступ метровой высоты, лестница от которого вела к закрытой двери. Больше здесь практически ничего не было, кроме нескольких камней, за которым находился зверь, наверняка ждущий моего возвращения.

Итак, назад пути не было. Я подошел к двери и дернул за красивую дверную ручку: дверь была заперта. Здорово! Спустившись по лестнице к завалу, я взял камень поувесистей и изо всех сил ударил по ручке. Та согнулась пополам. Я повторил попытку. По пустому помещению разнеслось эхо от удара. Дверной механизм разломился надвое, и проход был свободен.

Толкнув приоткрывшуюся дверь, я увидел лестницу, которая уводила наверх, в непроглядную тьму. Факел пришлось бросить на той стороне завала, так как пробираться с ним по расщелине было бы затруднительно. Деваться было некуда, и я начал свое восхождение наверх в полной темноте.

Первые десять ступеней дались мне достаточно легко, но, продвигаясь во мраке дальше, я уже практически перестал понимать, где нахожусь и куда двигаюсь. Я продвигался по лестнице, держась за стену одной рукой, а другую вытянув перед собой.

Неприятное ощущение, что за мной кто-то наблюдает, появилось еще в начале пути, и с каждым новым шагом оно росло все сильней и сильней, пока не превратилось в банальный страх и желание обернуться. Но какой смысл был оборачиваться? Мне оставалось лишь взять себя в руки и успокаивать тем, что там никого нет. Вспомнив, что у меня на поясе висит шпага, я вытащил ее и выставил перед собой. Тихонько постукивая по каменной стене, я попытался ориентироваться на звук и определить расстояние, которое мне оставалось преодолеть.

Так, спотыкаясь о ступени и продолжая возвышение, я увидел впереди слабый отблеск света. Я уже начал видеть ступени, как, пройдя немного по дуге, наткнулся на окно. От непривычки я зажмурился, потом остановился, вдохнул свежий воздух и постарался морально настроиться на дальнейший подъем.

Вскоре я снова оказался в темноте и, удаляясь от спасительного источника света, задавал себе вопрос: когда же я наконец заберусь наверх? Я поймал себя на том, что злюсь на строителей, которые создали этот маяк. О! Еще одно окно. Как раз вовремя, а то я начал думать, что медленно схожу с ума.

Я старался отвлечь себя от темноты разными мыслями, кружащимися в голове, и тем, что мне надо лишь ритмично подниматься по ступеням. Оставалось совсем чуть-чуть. Я чувствовал, как у меня начинают уставать ноги; на последнем пролете я оступился и упал, расцарапав себе все локти об ступеньки. Но наконец мои мучения подошли к концу. Передо мной забрезжил свет от выхода на вершину маяка, я ускорился и, выскочив наружу, распрощался со страшным чувством преследования.

Выскочив из проема в полу, я упал от усталости и несколько минут лежал, стараясь отдышаться. Собравшись с силами, я поднялся и подошел к краю площадки, решив первым делом изучить окрестности с высоты.

Маяк на острове был достаточно внушительных размеров для такого небольшого города, но с его вершины я увидел еще один небольшой порт, который находился за холмом. Чуть дальше от берега стояли внушительных размеров дома, по своим масштабам напоминающие замки. Все остальное пространство острова заросло густым лесом.

Вдоволь налюбовавшись величественными просторами, я занялся тем, ради чего, собственно, сюда пришел. Надо было разобраться, как работает маяк. В центре верхней площадки под навесом находилась металлическая подставка, на которой был насыпан уголь и закреплен необычный механизм. Он представлял собой соединенные между собой четыре стекла, от которых вверх тянулся металлический стержень с шестерней. Перпендикулярно к нему был прикреплен еще один штырь. Сбоку от всей этой конструкции имелся маятник, качнув который, я привел в действие весь механизм, и стеклянный квадрат начал вращаться.

В мое поле зрения попали несколько бочек и деревянный ящик с углем. Недолго думая я разжег огонь в подставке в расчете на то, что его скоро заметят. Спрятавшись от ветра, который на вершине маяка был достаточно сильным, я принялся ждать исполнения последней части моего плана.

* * *

Просидев несколько часов на вершине маяка, я услышал крики и выстрелы из винтовок. Поднявшись, я подошел к краю площадки и увидел, как несколько человек с ружьями стоят у входа в пещеру – вероятно, это была та самая охрана торговцев. Они медленно подходили все ближе, целясь прямо в глубь пещеры. Вдруг внезапно раздался рык зверя, и люди с ружьями залпом начали палить в его сторону. Из пещеры раздался лай, переходящий в скулеж. Еще мгновение все стояли не шелохнувшись, потом один стрелявший решился сходить на разведку.

– Он мертв! – раздался его крик из пещеры. Остальные побежали внутрь.

Через какое-то время они так же слаженно высыпали обратно, и тут раздался взрыв – все задрожало, включая маяк, на вершине которого я находился. Это охранники взорвали завал, после чего принялись расчищать проход, перетаскивая камни наружу. Первым порывом было спуститься и помочь им, но, представив, что мне вновь предстоит пройти по темным лестничным пролетам без источника света, я тут же отбросил эти мысли.

– Парень, ты тут? – раздался знакомый хриплый голос рыбака. Он поднимался по лестнице, держа в руках факел.

– Да, я здесь! – обернувшись, ответил я.

– Я уж думал, что зверь сцапал тебя. Как тебе удалось прошмыгнуть мимо него?

– Сам не знаю, везение! Теперь вы покажете мне дорогу к колдунье?

– Ты все еще не передумал идти к ней после встречи с той тварью, которая здесь обитала? Я бы не удивился, если это создание – ее рук дело. (Я искоса посмотрел на него.) Ну да ладно, я покажу тебе, где она живет.

Старик указал мне направление и начертил небольшую карту с примерным маршрутом и ориентирами, после чего снова попросил меня одуматься и не ходить к ней. Интересно, почему он так не хочет этой встречи? Пожав про себя плечами, я спустился с ним обратно в пещеру, которая совсем недавно служила логовом страшного зверя. Охранники уже осветили всю пещеру и теперь с разговорами и смехом растаскивали остатки завала. Наверное, сказывалось напряжение, вызванное охотой, и теперь хотелось разрядиться. Глядя на них, я задал вопрос старому рыбаку:

– Вам все-таки удалось убедить их хозяев в необходимости маяка?

– Нет, не совсем, – сказал старик. – Когда я пришел к одному из торговцев и начал рассказывать о сложившейся ситуации, то он перебил меня и сообщил, что они сами давно подумывали вновь его зажечь, а наши действия только ускорили это решение.

«Что ж, ждать пока они соберутся, я все равно бы не стал», – подумал я про себя, а сам кивнул головой старику. Рыбак решил напоследок познакомиться со мной. Узнав, как меня зовут, он как будто слегка задумался. Сам он, в свою очередь, представился мне мистером Хоуэллом Дэвисом. Это имя показалось мне известным: так когда-то звали одного пирата, который в одиночку украл английский галеон, тем самым прославившись. Но потом, не справившись в одиночку с управлением огромного судна, он налетел на риф и потопил корабль, тем самым прославив себя еще больше. Так вот что с ним стало? Может, он тоже не поделил что-то с колдуньей?

Мне предстояло отправиться в глубь острова через густой лес к дому колдуньи. Продвигаться по зарослям согласно указанным ориентирам было достаточно непросто. Идя по протоптанной дороге, я уперся в первый ориентир – заброшенный лесничий домик, после которого, повернув наискосок по направлению широкого старого дуба, дорога превратилась в маленькую тропинку и вскоре попросту исчезла.

Я пробирался по заросшему лесу и уже начал было полагать, что заблудился, как вышел на старинную, или, как ее назвал мистер Дэвис, «волшебную» дорогу. Дорога действительно казалась сказочной. Она была выложена из старых, уже разбитых временем камней. Вдоль неё тянулась кленовая аллея, а под кленами кипела жизнь: с живописных растений падала пыльца, вокруг которой кружились бабочки и маленькие птицы. Освещало этот пейзаж проглянувшее сквозь облака солнце. По этой дороге хотелось идти вечно.

К сожалению, все хорошее быстро кончается. Я прошел уже достаточно большое расстояние, как лес вокруг меня начал сгущаться, пока небо и заходившее солнце совсем не скрылись за густыми кронами. Я вышел на болото и, стоя на деревянном причале перед заросшим прудом, начал искать спрятанную лодку. Как и предсказывал мистер Дэвис, лодка нашлась на берегу за деревом, скрытая ветками от посторонних глаз. Пытаясь отцепить ее, я наступил одной ногой в трясину, мой сапог крепко застрял, но, схватившись за деревянный столбик, я достал его.

Я взял с берега ветку и, аккуратно ступая по прогнившим доскам мостика, подцепил лодку, которая уже намеревалась уплыть без меня. Подтянув ее к себе, я оторвал от причала одну из деревянных досок и сел в лодку, надеясь, что хотя бы та не поддалась времени. Оторванная доска послужила мне отличным веслом.

Продвигаясь по заросшему болоту, я подвергся атаке комариного роя. По краям росли высокие деревья с голыми корнями, спускавшимися прямо в воду. Тем временем стемнело, и мне стало жутковато. Повсюду слышалось кваканье лягушек, стрекотание сверчков, с берега доносились шорохи и крики неведомых зверей.

Наконец вдалеке показался огонек. Подплыв к нему ближе, я увидел дом, который стоял на основаниях в воде. Я привязал лодку к веревке, примотанной к одному из деревянных столбов, и начал залезать по лестнице наверх – в дом, где обитала колдунья.

* * *

На площадке возле входа висело два светильника со свечками внутри, вокруг летали мотыльки. Я сделал глубокий вдох, подошел к двери и постучал, а потом толкнул ее. Дверь отворилась, и я услышал женский голос:

– Входи, Леонард.

Услышать свое имя в таком далеком и неизвестном мне месте было довольно необычно, но с виду ничто не предвещало опасности, и я решительно вошел внутрь. В доме повсюду горели свечи, но местами было темновато. Всюду висели амулеты из каких-то странных костей, шкурки животных, непонятные клетки и много всякой необычной всячины, которую можно было охарактеризовать одним словом – «хлам». У противоположной от входа стены располагалась печь, на которой что-то бурлило, а перед ней спиной ко мне стояла ссутулившаяся женщина.

– Я ждала тебя, Леонард, ты где-то задержался, – женщина повернулась ко мне, и я смог почти отчетливо разглядеть ее. Она выглядела необычно, под стать месту, в котором обитала. Черные волосы сплетенные в множество косичек, перекрученных лентами, непонятные узоры на лице, нижняя губа проколота, в ней вставлено два кольца, которые, видимо, являлись причиной того, что она немного картавила. В ушах у колдуньи висели серьги в виде амулетов, а по шее также шли странные узоры.

Она была одета в странные лохмотья, напоминавшие недлинное платье и темную накидку. Шея и руки были тоже украшены непонятными орнаментами, лентами и браслетами. Ее возраст сложно было определить: казалось, она не намного старше меня, хотя, по логике вещей, она должна была быть намного старше: Вудс Роджерс приплывал к ней примерно двадцать лет назад. Впрочем, возраст колдуньи интриговал меня не так сильно, как то, что она знает мое имя.

– Я пришел сюда узнать об одной вещи, в надежде, что…

– Я знаю, зачем ты пришел! – перебила меня колдунья. -Картина?

– Да! – с облегчением и легким недоумением сказал я.

– Я расскажу тебе, где она находится и как ее заполучить, – она вальяжно прохаживалась вокруг меня. – Но придется выполнить для меня одну маленькую у-слу-гу, и шутить со мной точно не стоит.

– Насчет этого не волнуйтесь. У меня есть яркий пример, – сказал я, и она вопросительно взглянула на меня. – «Свист» и вся его команда, – закончил я.

– А, мистер Роджерс? Да, он был нетерпелив и, наплевав на уговор, отправился на поиски своей цели. Последний груз он так и не довез, – с досадой протянула колдунья. – У бедняги он вылупился прямо на борту, лишив жизни одного из его матросов. А мне бы не хотелось так же сильно издеваться над тобой, – задумчиво сказала ведьма. – Я надеюсь, ты будешь более благоразумен и выполнишь наш уговор.

– Я согласен, но мне не терпится узнать, где находится то, что я ищу, и поэтому хочу узнать это после того как выполню свою часть уговора.

– Что ж, это и есть благоразумие, – она начала ходить по комнате и собирать какие-то травы, которые висели в мешках под потолком.

– А как мне…?

– Можешь звать меня Дестини, – обернувшись, она вновь определила меня и поставила передо мной деревянную чашу с каким-то зельем.

– Что это? – Спросил я.

– Пе-ей! – нараспев произнесла колдунья, наклонившись ко мне.

Посмотрев на нее, а потом в чашу, я выполнил ее приказ. И тут же почувствовал, как мой взгляд мутнеет, а в ушах появляется писк. Потом стало совсем темно, и пронзительный писк начал буквально раздирать мне уши. Перед глазами возник кристалл, который сверкал в полной темноте. Звук прекратился. Я увидел какую-то пещеру или грот, в центре которого стояла огромная каменная глыба, а в нее был вбит тот самый бриллиант. Перед глазами возникла дымка, и я увидел деревянную дверь в тот самый грот. Затем все снова заволокло туманом, а когда он растворился, я увидел огромный старый дуб и сидящего под ним седого старика. На одной из веток дуба качалась табличка с изображенной на ней кружкой и надписью «Destiny». Потом туман затянул все окончательно.

***

…Я очнулся от женского голоса: «Это твое задание, Леонард…»

Подняв голову и осмотревшись, я пару минут не мог сообразить, где нахожусь. Вокруг никого не было, но я быстро сориентировался. Это был порт напротив таверны «Destiny» – вот она, табличка из моего видения. Наверное, это был знак, куда мне нужно идти. Поднявшись, я направился к таверне. Оттуда как раз выходили посетители. Сразу у входа я наткнулся на хозяина, мистера Эдвардса, тот собирал грязную посуду, оставшуюся от визитеров.

– А-а, Леонард, здравствуйте! – улыбнулся мне хозяин.

Я порылся в сумке и достал один из мешочков с монетами, собранными в пещере у маяка. Поздоровавшись, я протянул его Эдвардсу:

– Я пришел заплатить за одежду, поесть и узнать кое-что.

Он снова отвел меня к барной стойке, возле которой суетилась его жена. Накормив меня, он спросил, чем еще может быть полезен. Я описал дуб и старика из видений, и мистер Эдвардс сразу узнал это место. Он сказал, что я должен плыть на остров Тысячи дубов.

У меня еще оставалось достаточно денег, чтобы выкупить у него одну из лодок, которые я видел на заднем дворе его таверны. Мы вместе с его вечно недовольным сыном вытащили суденышко к воде, и я отправился к своей новой цели согласно указанному направлению от порта Судьбы.

Глава 4

Грот.

Я решил отправиться в соседний порт, который видел с маяка. Там можно было найти какой-нибудь корабль, направлявшийся к острову из моих видений. Пока я плыл в лодке, купленной у Эдвардса, у меня было время подумать о поручении, данном мне волшебницей по имени Дестини. Смогу ли я с ним справиться? Подводить колдунью было нельзя, иначе меня могла ждать страшная кара, от которой невозможно сбежать. Не хотелось бы разделить печальную участь капитана Роджерса. Ну ладно, я сделаю все, что в моих силах. Если не получится, то попытаюсь хотя бы остаться в живых и вернуться к ней для объяснения. Возможно, ведьма не накажет меня, поскольку я у нее еще пока не в долгу. Если только ей не нужны чужие души, чтобы оставаться молодой. «Не сходи с ума и греби дальше!» – сказал я сам себе.

Я плыл вдоль берега мимо холма, разделяющего город на две части. Холм превращался в голый камень и наполовину уходил в воду. Я обогнул его, и моему взору открылся вид на соседний порт, который даже издалека выглядел немного более богатым. В порту на якоре стоял корабль, вероятно, приплывший недавно, поскольку с маяка я его не заметил. Возле причала были пришвартованы шлюпки и кипела работа носильщиков. Помимо матросов, по порту также ходило несколько горожан с кожаными дневниками. Видимо, это были конторские служащие, фиксирующие количество прибывших кораблей, людей и инвентаря. Мне нужно было узнать, куда направляется это судно. Сойдя на берег немного левее от порта, чтобы там не светиться, я вытащил лодку на берег, подпер ее камнем и направился в город за нужной мне информацией.

На окраине находился сад, огороженный невысоким каменным забором с железными воротами и аркой над ними. Ворота были открыты, и мне захотелось пройти внутрь полюбоваться садом. Подойдя ближе, я увидел на арке черный выкованный металлический крест, сделал шаг на территорию и внезапно понял, что это вовсе не сад, а кладбище. Нет, сюда мне еще рановато! Подумав об этом, я развернулся и резко вышел оттуда.

Я миновал несколько двухэтажных домов и попал на базар. Торговцы, покрикивая из-под навесов, предлагали мне всевозможную еду, одежду, посуду, украшения и прочее.

Я подошел к одной торговых палаток и начал разглядывать товар, но вдруг почувствовал, как сумка, висевшая на плече, слегка дернулась. Не поворачивая головы, я скосил глаза вниз и увидел, как туда почти по локоть влезла детская рука. Резким движением я схватил ее и, обернувшись, увидел мальчика. Скорчившись, он закричал и попытался вырваться. Внезапно паренек сильно вцепился мне в руку своими ногтями. Я рефлекторно разжал пальцы, и мальчишка скрылся в толпе. Взглянув на продавца палатки, возле которой все это происходило, я увидел лишь, как он пожал плечами. Вероятно, для здешних краев это была обычная ситуация…

Я оставил позади торговые ряды и подошел к зданию возле самого берега, в котором фиксировались все прибывшие в порт суда и все, кто сошел на берег. Внутри я сразу наткнулся на мужчину в небольшой треуголке, который стоял за столом перед огромной книгой, и нескольких матросов.

– Несите это туда! – приказал он матросам, указывая им на дверь одной из комнат. Те что-то буркнули и кряхтя поволокли за собой какой-то сундук.

– Скажите, а куда направляется этот корабль? – обратился я к мужчине.

– Расписание на стене! Хотите билет?

– Пока не знаю, – я извинился и подошел к расписанию.

Просмотрев список портов, которые предстояло посетить этому судну, я увидел то что хотел. «Остров Тысячи дубов». Черт, ну и название! Билет, разумеется, мне был не нужен, поскольку я собирался пролезть туда тайком, но следовало узнать время отправки, и мне пришлось снова подойти к человеку в треуголке:

– А во сколько оно собирается отплыть?

– Этим вечером. Хотите билет? – вновь спросил служащий.

– Я еще подумаю. А часто здесь появляются корабли? – я спросил больше из праздного интереса, чтобы снять с себя подозрения.

–Нет, – ответил мужчина. – Это редкость в последнее время, но теперь, когда кто-то на противоположной стороне острова зажег маяк, количество гостей должно умножиться. Правда, могут появиться и пиратские суда, а им мы не слишком рады.

–Ясно.

На какое-то мгновение я задумался, но тут услышал тревожный сигнал колокола .

– Что происходит? – задал сам себе вопрос служащий в треуголке.

С улицы донеслись какие-то крики, и мне пришлось выйти наружу – надо узнать, что случилось.

* * *

Оказавшись на улице, я увидел лишь суетящихся в панике горожан. Торговцы поспешно собирали товар, явно намереваясь убежать домой. Еще мгновение я стоял не в силах что-то понять, как вдруг кто-то выкрикнул: «Пираты!».

Я вышел на площадь и посмотрел в сторону моря. Вдалеке виднелось судно с черным флагом на вершине грот-мачты. Действительно пираты! Корабль начал разворачиваться, из него вырвался клуб дыма, и до меня донесся звук от выстрела пушки и свист приближающегося ядра. Оно угодило прямо во второй этаж здания, возле которого я стоял. Пробив деревянную стену, ядро разорвалось внутри постройки. Все произошло очень быстро. Я лишь успел поднять голову и увидеть летящие на меня сверху доски.

На какое-то время меня оглушило. Я лежал под досками, а вокруг были лишь тишина и темнота. Постепенно я начал приходить в себя, до меня снова донесся свист ядер, взрывы и выстрелы – судя по всему, порт все же как-то охранялся. Я открыл глаза; через щель мне были нечетко видно мелькание ног пробегавших мимо меня людей. Я скинул с себя доски. Грохот от пальбы становился невыносимым. Поднявшись, я увидел, что пиратское судно стояло слишком далеко и выстрелы с берега по нему не попадали. Дальность орудий на корабле была колоссальна. Самые мощные пушки, которые мне довелось видеть, били на расстояние одной морской мили, а тут их было как минимум две. Точность попадания тоже поражала. После того как обе пушки на берегу были повреждены, дальний бой был закончен, и теперь к острову приближалось несколько шлюпок. Сигнальный колокол звонил не переставая, пока со стороны моря не прозвучал выстрел мушкета и человек в невысокой башне не выпал оттуда. Но ему на смену тут же пришел другой, и колокол зазвонил с новой силой.

Из кварталов городка показалась охрана торговцев. Хорошо вооруженные люди в красной форме были похожи на тех, которых я видел у маяка, только на сей раз их было вдвое, а то и втрое больше. Пока они пробирались сквозь толпу и завалы досок, пираты уже высадились на берег. Раздался взрыв дымовой шашки. Один из пиратов выбежал из дымовой завесы и теперь с криком бежал прямо на меня. Стало ясно, что в суматохе они будут рубить всех, кто под руку попадется, а значит, мне придется стать невольным участником сражения.

Этому простому приему ближнего боя меня научили еще на флоте. Как выбить оружие у нападающего? Я стоял прямо на его пути и, когда он подбежал ближе, резким движением схватил руку, в которой он держал клинок, а потом ударил его коленом по ребрам. Пират согнулся, и я, с силой дернув его за руку, опрокинул его через свою ногу на землю, параллельно выхватив у него клинок. Чтобы он больше не представлял для меня опасности, мне пришлось хорошенько пнуть его сапогом по горлу.

Нападавший лежал и кряхтел, но ко мне уже приближался следующий пират, а за ним еще целая толпа. Я схватился обеими руками за клинок и пырнул нападающего в живот. Насаживая обидчика на лезвие, я взглянул ему в лицо: на нем не было ничего кроме ужаса от подкравшейся к нему смерти. Мне и раньше приходилось убивать в целях сохранения собственной шкуры, но я мечтал избавиться от воспоминаний об этих эпизодах. Каждый раз я бы предпочел решить вопрос более гуманно или вообще избежать насилия, но времена заставляют идти на такие крайние меры, определяющиеся действием закона «либо ты, либо тебя».

С такими мыслями я смотрел на приближающуюся толпу головорезов, с которой мне вряд ли удалось бы справиться, но вооруженные люди наконец добрались до места сражения и буквально спасли мою шкуру. Основная часть засела за обломками домов, кто-то стоял прямо на завалах, и все они готовились расстрелять приближающихся пиратов. Но те тоже были вооружены ружьями и мушкетами, поэтому я счел благоразумным убраться с линии перекрестного огня.

Заскочив в щель наполовину разрушившегося дома, я услышал за спиной перестрелку. Мне ничего больше не оставалось, как переждать ее тут, но я не единственный имел такое намерение. В мое временное убежище заскочил запыхавшийся пират. Видимо, он решил перезарядить мушкет и в суматохе даже не заметил меня. Я неосторожно шевельнулся и толкнул одну из торчащих досок, и пират, нервно вздрогнув, обернулся, направил на меня свое оружие и попытался выстрелить. Затвор щелкнул, но выстрела, как и ожидалось, не прозвучало. Тем не менее ощущение, когда на тебя наводят мушкет почти в упор и пытаются застрелить, было довольно неприятным. Ударив клинком по дулу, а затем, полоснув им прямо по груди нападающего, я выбежал на улицу.

Там сражение было почти закончено. Практически все пираты были мертвы, не считая тех, кто пытался убежать. Что говорить, этот орешек оказался им не по зубам. Защитники тоже понесли потери – примерно пять человек лежало убитыми.

Опасность миновала, и люди начали выбираться из завалов, а те, кто убежал в город, – возвращаться на берег. Кораблю пиратов пришлось уплыть ни с чем. Наверное, среди них сейчас разгорелся бунт и они выбирали нового капитана.

Горожанам в течение следующих часов предстояло убирать трупы, разгребать завалы и заботиться о раненых, а мне пора было выдвигаться на корабль.

* * *

Уже смеркалось, когда я подошел к своей лодке и, убрав подпиравший ее камень, отплыл по направлению к кораблю. Было еще недостаточно темно, чтобы пробраться на корабль незамеченным, но мне помог густеющий туман, который появлялся со стороны моря при наступлении вечера.

Мачты корабля, различимые, когда я только отчалил от берега, через несколько минут растворились в тумане; начали пропадать и очертания прибрежного городка. Я греб наугад и очень боялся проплыть мимо судна. Обернувшись, я заметил тусклый огонек маяка на вершине острова и успокоил себя тем, что в случае неудачи всегда сумею вернуться назад на берег.

На палубе зазвонил спасительный сигнальный колокол, который собирал всех матросов, и я смог точно определить, где именно находится корабль. Проплыв еще немного в белой мгле, я услышал голоса людей с палубы, и передо мной резко и неожиданно начал вырисовываться борт корабля.

Мне пришлось затормозить лодку, чтобы не удариться об него и не привлечь ненужное внимание. Тихо оплывая корабль вдоль, я искал то, за что можно зацепиться и подняться на борт у левого траверза⁸. Увидев не до конца закрытую заслонку, которая призвана скрывать орудия от волн, хлеставших о борт во время шторма, я решил, что это и есть мой шанс пробраться на судно. Зацепившись за наружный брус, я пролез по борту наверх и дотянулся до короткой веревочной лестницы, которая зачем-то болталась чуть левее. С нее я перебрался ближе к оружейному порту и, подняв его, увидел там стеклянную раму. За стеклом находилась каюта, а не привычные пушки, что слегка удивило меня. Корабль оказался полностью пассажирским и, вероятно, даже не вооружен.

Заглянув в каюту, я убедился, что внутри никого нет, и аккуратно выломал маленькую металлическую задвижку на раме. Внутри повсюду горели светильники со свечами и было гораздо теплее, чем снаружи. Передо мной было два пути: остаться здесь, запершись изнутри, и ждать, пока меня не найдут, или искать себе убежище понадежнее. Сюда в любой момент могли нагрянуть пассажиры. Я все же решил спрятаться в более укромном месте. Подойдя к выходу и прислушавшись, я аккуратно, почти бесшумно повернул ручку и приоткрыл дверь. Выглянул наружу и, убедившись, что там никого нет, начал пересекать коридор.

Пройдя в заднюю часть корабля и повернув налево, я увидел приоткрытую дверь в бывшую каюту, которая теперь служила чуланом. В нем висели деревянные полки со всякими необходимыми для корабельного быта вещами – от веревок до ламп и лопат. Внизу имелся маленький закрытый люк, на крышке которого стоял огромный сундук. Двигать сундук было опасно, на шум могли прийти. Но ничего другого не оставалось, и я принялся за дело. Сундук оказался крайне тяжелым – наверное, в нем хранился якорь, вряд ли что-то еще могло столько весить. Открыв крышку люка, я оказался в маленьком помещении под надкилем⁹, возле распорок и стоек. Там было практически пусто, не считая полчищ крыс. Здесь мне и придется проплыть большую часть пути, в темноте, прохладе и небольшой сырости, надеюсь, я здесь так же не простужусь насмерть. Придется время от времени выбираться наверх под видом пассажира. Я прошел весь корабль по надкилю к носовой части, где находился бимс¹⁰. Там стояло несколько бочек. Скинув нескольких крыс, которые вальяжно расположились там на зависть своим собратьям, я сел на бочки, и тут до меня донеслись голоса людей, находившихся в каюте прямо надо мной.

– …По-моему они готовят целое войско для нападения на них!

– Что там войско, – ухмыльнувшись, сказал второй. – Даже если они победят этих друидов, то заблудятся в лабиринтах грота. Только по этой карте можно добраться до центра лабиринта и добыть драгоценный кристалл!

«Кристалл?.. – я обомлел от изумления. – Карта? Грот?! Черт, неужели они направляются в то же место, что и я, и у них есть карта? Неслыханное везение. Нужно как-то пробраться в их каюту и забрать карту или хотя бы проследить за ними. А пожалуй, сделаю-ка я и то и другое».

* * *

Мы плыли всю ночь и почти целый день. Владельцы столь необходимой мне карты уходили обедать примерно на целый час и вернулись с ромом. Наверняка они и на ужине задержатся на такое же время, а может, и дольше. Нужно было действовать. Кроме того, мне адски хотелось есть, я уже готов был сожрать одну из крыс, но чувство брезгливости пересилило голод.

Я вылез из своего тайника и направился в каюту своих соседей ярусом выше. Чтобы попасть туда, мне нужно было пройти по палубе, а это большой риск. Велика была опасность наткнуться на человека, который регистрировал всех пассажиров, и у того могла оказаться очень хорошая память на лица. Ладно, буду осторожен. Отряхнувшись и напустив на себя светский вид – благо дорогие вещи мне это позволяли, – я начал подниматься на палубу. Там было не слишком людно. Несколько пассажиров и в основном матросы. Вероятно, все ужинали в какой-то общей столовой. Разрази меня гром, как же я хотел есть! Мне уже казалось, что скоро упаду на пол и начну грызть палубу корабля.

– Почему вы не на обеде, мистер – э-э-э…? – обратился ко мне один из матросов.

Я чуть не подпрыгнул от испуга и нервного напряжения.

– Я как раз туда очень спешу! – и я рванул по лестнице на нижнюю палубу.

Спустившись, я быстро сориентировался, где размещалась нужная мне каюта, и подошел к двери, которая была, естественно, заперта. К счастью, механизм ручки я видел не впервые и знал небольшой фокус, как можно ее открыть. Уперевшись руками снизу в ручку и слегка ударив плечом наискосок по двери, я открыл ее. Оказавшись внутри, я медленно и аккуратно запер ее обратно и начал искать карту в надежде, что нынешние владельцы не забрали ее с собой.

Мне в глаза бросилась лежащая на столе кожаная сумка, и я решил порыться в ней. Кажется, оно! Вынув листок, который был сложен вчетверо, и развернув его, я увидел на одной его половине очертание острова, а на другой – план лабиринта с какими-то пометками, из которых мне был понятен только череп с костями. Я нашел листок бумаги и несколько карандашей и решил перерисовать карту, чтобы ни поднимать шумиху с ее пропажей.

Закончив свой художественный труд, я поднялся со стула и, подойдя к двери, услышал в коридоре знакомые голоса моих конкурентов – они вернулись с ужина. Обнаружить меня здесь им будет не очень-то приятно. Куда, куда можно спрятаться?! Собравшись и подумав с секунду, я решил нырнуть под кровать. Если не знать наверняка, что я там, то меня не должны обнаружить.

– Да-а. Знатный был ужин, – хмельным голосом проговорил один из них. – Хорошо, что тебе удалось набрать еды на завтрашний поход, и ром на сегодняшний, разумеется! Хе-хе! Все равно на этой посудине завтраки дерьмовые! Ну-ка дай сюда бутылку! И что за название такое – «Остров Тысячи дубов»?! – продолжал рассуждать он.

Они еще немного посидели, зевая, и, когда закончился ром, решили лечь спать. Один из них снял свои вонючие сапоги и поставил их рядом со мной. Они завалились на кровати, и уже через пять-десять минут раздался громкий храп, напоминавший пушечную перестрелку двух фрегатов. Я вылез из своего убежища и решил избавиться от конкурентов весьма гуманным, хоть и наглым способом. Я снова вытащил карту из сумки и, оторвав кусок со сложным отрезком пути и местом нахождения кристалла, сунул его в щель в полу, после чего положил карту обратно.

Я взглянул на своих конкурентов. Один из них был низкого и щуплого телосложения. Он выглядел немногим старше меня: на вид ему было чуть больше тридцати. Брюнет с маленькими черными усиками. Лица его компаньона я не видел, поскольку тот отвернулся к стенке. Забрав еду и одну свечку, я аккуратно вышел из их каюты и отправился к себе в трюмное царство крыс – поесть, изучить карту и поспать. Завтра, вероятно, была та самая остановка, которая мне нужна.

* * *

Зазвонил сигнальный колокол на палубе, и по коридору прошел человек, который выкрикивал название нужной мне остановки. Мои конкуренты проснулись с жутким похмельем и, в спешке одевшись и собравшись, выскочили из своей каюты, не заметив повреждения на карте. Мне тоже пора было собираться. Я подошел под крышку люка и, толкнув ее, понял, что она вновь была заставлена снаружи. Дьявол! Что же делать?! Я потолкал ее – все было бесполезно.

Постояв на дне корабля, прямо на его внутренней обшивке, я думал, что предпринять дальше. Искать брешь или другой люк в темноте было бесполезно, да и времени на это уже не оставалось. Стоя и размышляя, я увидел какой-то деревянный брус. Подбежав, я поднял его и упер одним концом в распорку на днище корабля, а другим концом – в крышку люка. Потом размахнулся и ударил плечом по брусу – люк немного приоткрылся. Я просунул руку в щель и начал пытаться открыть крышку шире. Кое-как, уперевшись спиной, мне удалось вылезти наполовину и, отодвинув сундук, выбраться уже полностью.

Я пытался отдышаться, сидя на полу захламленной каюты, и вдруг услышал команду: «Поднять якорь!». Снова зазвонил колокол. Подскочив, я бросился наверх. Пока я несся по коридору, прозвучала следующая команда: «Убрать трап!». Пробежав по лестнице, я выскочил на палубу и, разогнавшись как следует, прыгнул за борт на причал, к удивлению всех оставшихся на палубе пассажиров и матросов. Однако судно уже успело немного отплыть, и, несмотря на свой грандиозный прыжок, я не смог приземлиться на причал, а долетел лишь до его края. Зацепившись руками, я повис на причале, затем подтянулся и взобрался наверх.

Немного отдышавшись, я окинул взглядом обстановку в порту. Позади меня помимо отплывавшего судна, которое привезло меня сюда, стоял еще один корабль, только боевой. На берегу были пришвартованы шлюпки с оружием, провизией и даже маленькими пушками, которые матросы выгружали на сушу. Наверное, об этом войске говорили мои недавние соседи. Вооруженных и экипированных людей я увидел на берегу достаточно много, но так же были и гражданские, среди которых я разглядел своих конкурентов. Эти двое целенаправленно двигались в глубь острова они явно знали куда идут. Мне ничего не оставалось, как аккуратно проследовать за ними.

Я следовал за двумя компаньонами на достаточно дальнем расстоянии, стараясь не попасться им на глаза. Они оставляли многочисленные следы – сломанные ветки, содранный на основании деревьев мох, отпечатки сапог на грязной земле. Мне удалось нагнать их, когда они остановились передохнуть на поляне. Удивительно, но здесь рос тот самый дуб из моих видений, и точно так же под ним сидел старик в белом одеянии. Я немного растерялся и не сразу смог сообразить, реальность это или все же сон.

Парочка моих конкурентов пошепталась между собой и, очевидно, приняли решение не подходить к старику, а медленно развернуться и направиться обратно в порт. Интересно, что их испугало? Я все же решился подойти к старцу и заговорить с ним.

– Что привело тебя в эти места? – задал мне вопрос старик, когда я приблизился к нему.

– Ничего особо важного, я просто путешественник, – я решил не выдавать своих планов.

– Хорошо. А я-то уж думал, ты один из тех, кого подсылает сюда колдунья, чтобы добыть кристалл. Тогда бы мне пришлось остановить тебя, – доверительно сообщил старец.

– И что же это за кристалл такой, раз ему нужна такая мощная охрана? – ухмыльнувшись, спросил я.

– Зачем тебе это знать? Ведь тебе никогда не постичь ту волшебную силу, которой он обладает, и не овладеть ей. Именно эта сила помогает нам защищать этот остров.

– «Нас»? Вас здесь что, много?

– Раньше нас было около тысячи, и каждый посадил семя дуба в землю в знак пребывания на острове. Но прошло время, оно унесло многие жизни, оставив только те самые дубы, и сейчас на этом острове живет около пятидесяти друидов, включая меня.

– Мне кажется, что и остатки вашего племени находятся сейчас под угрозой. На берегу высадилось целое войско, наверное, по ваши души.

– Что?! – громко, с негодованием спросил старик, резко поднявшись. – Они еще пожалеют об этом.

Удивленный его реакцией и совсем не старческой мощью, я решил выяснить, как они собираются отразить нападение:

– Вы имеете какое-то оружие или кто-то может прийти на подмогу?

– Земля придет нам на подмогу, воздух наше оружие! – с этими словами он вытянул вперед ладонь, над которой начал появляться светящийся шар из сверкающих молний. Подул ветер. Я почувствовал легкое покалывание по всему телу. Потом меня как будто что-то толкнуло, и я упал на землю. Шар в ладони старика уменьшился и вскоре просто исчез, а вместе с ним стих и ветер. Я, удивленный зрелищем, с открытым ртом лежал на спине, оперевшись локтями на траву.

– Теперь ты видишь всю силу кристалла, юноша?

Я, не в силах сказать что-либо, просто кивнул.

– Мы укроем тебя в убежище, в котором ты сможешь переждать сражение.

Я снова согласно кивнул. А что мне еще оставалось?

Старец повернулся в сторону леса и легонько засвистел. Свист был тихим, но несмотря на это он как будто отражался от стены деревьев и едва ли не заложил мне уши. Через некоторое время из глубины леса вышло еще несколько старцев в таких же белых одеяниях. Все они, включая того кто, показывал мне чудо-фокусы, имели длинные седые бороды. Сидевший на поляне старик принялся объяснять им, что на них готовится нападение, а этот путешественник, то есть я, вовремя предупредил их, и теперь меня нужно спрятать, чтобы я не пострадал от грядущего боя.

Меня подняли с земли и повели куда-то в лес, всюду исхоженный тропами. Мы достаточно долго плутали по ним, и наконец подошли к какому-то холму. Обогнув его, я увидел небольшой грот, из которого вытекала неглубокая речушка. Я спросил у старцев, пресная ли вода и, услышав одобрительный ответ, приник к источнику. Почти сразу я почувствовал невероятный прилив сил. Вероятно, мощь кристалла и вправду была грандиозной, распространяясь на все вокруг. Как же мне доставить его волшебнице? Еще немного попив и поразмышляв об этом, я поднялся и дал старцам сигнал, что готов идти дальше.

* * *

Друиды завели меня в тот самый грот. Его свод был достаточно высок. Широкий проем через несколько шагов сужался до маленького темного прохода. Вдалеке виднелся свет: это оказалась маленькая пещера, обставленная мебелью, как небольшая комната. В ней стоял неширокий письменный стол с подсвечником, стул и несколько тумб. С краю этой нерукотворной комнаты протекал небольшой ручей. В стене, из-под которой он вытекал, имелась неприметная деревянная дверь.

Заметив мой взгляд, старцы сказали, чтобы я не ходил туда – велик риск заблудиться в лабиринте из ходов и нарваться на существ, которые, возможно, завелись там за то время, что они не посещали эти места. «Что ж, ладно», – пожав плечами, ответил я им, и вскоре, обсуждая грядущее сражение, они удалились из моего убежища. Я остался совсем один. Сделав вывод, что в ближайшее время друидам будет не до меня, я, хоть и несколько напуганный рассказами о чудовищах, обитавших внутри запутанного лабиринта, решил проверить, что там за дверью. Она была не заперта. За ней было ничего не видно, и, взяв лампу со стола, я отправился в путь. «Еще одно темное и сырое место», – подумал я. Увидев на стенах потухшие факелы, я вытащил один из подставки и поджег от лампы, после чего стал продвигаться вглубь.

Я медленно шел по узкому туннелю, освещая перед собой путь примерно на метр. Узкий желоб протекавшей справа речки вдруг внезапно оборвался и ушел в стенную щель. Я продолжил свой путь. Туннель увеличил свой наклон, и мне ничего не оставалось, как спускаться глубже под землю. Пол под ногами перестал быть ровным, теперь я шел по голым камням, несколько раз чуть не подвернув ногу. В гроте было сыро, тепло и достаточно тихо, если не считать треска от горящего факела и стука каблуков от моих сапог. Вдобавок ко всему, неподалеку что-то капало, было слышно пищанье и шорох – видимо, крысы.

Развилка! Сбоку в стене обнаружилось круглое отверстие – похоже, рукотворное.

Достав карту из сумки, я принялся изучать ее. Судя по рисунку, мне следовало двигаться прямо. Я продолжил пробираться по неудобному узкому проходу. Немного спустя моему взору открылось еще одно отверстие в стене, только уже с другой стороны. На этот раз, сверившись с планом, я сделал вывод, что мне туда.

Этот проход тоже был достаточно узким. Повсюду висела паутина. Надеюсь, здесь нет гигантских пауков – друиды вряд ли придут мне на помощь, зная, что я их не послушал, а если даже и придут, то точно не спасать. Я пробрался на четвереньках по узкому ответвлению. Выглянув из него, я увидел небольшой, выложенный плиткой зал. Моему удивлению не было границ. На карте в этом месте было нарисовано обозначение ножа и вилки. Я спрыгнул из прохода, находившегося почти под самым потолком. На огромном столе, стоявшем посередине зала, стоял подсвечник со свечами. Мне пришло в голову зажечь их факелом. Теперь света было достаточно, чтобы я мог внимательно изучить помещение.

Одна из стен была повреждена, часть зала засыпана землей. В этом земляном завале я обнаружил небольшой скелет, в руках у которого была кирка. Скелет был не больше метра высотой. Принадлежать ребенку он не мог – какого черта здесь делать ребенку? Значит, несчастный был карликом. По краям зала вдоль стен стояли деревянные шкафы. Заглянув внутрь, я нашел лишь пустые мешки и крысиный помет. Также в зале стояла внушительных размеров печь, на которой помещался не менее огромный котел. Не оставалось сомнений: это была столовая. Интересно, почему она была оборудована так глубоко под землей, для кого предназначалась? Естественно, мне никто не ответил.

Пора было двигаться дальше. Дальнейшим обозначением на нарисованном пути был череп с костями. Из столовой вела огромная двухстворчатая деревянная дверь, через которую я должен был попасть в помещение куда просторнее этого. Дверь оказалась заперта на металлическую задвижку в полу, которую сложно было подцепить. Я вернулся к скелету и позаимствовал у него небольшую кирку, которую засохшие сухожилия и кости как будто не хотели отдавать. Теперь я смог подцепить защелку и поднять ее. Внезапно я подумал, что этот маленький человечек, возможно, прятался здесь от кого-то или от чего-то. Но было уже поздно, дверь отворилась, и моему взору открылось грандиозное зрелище, какого я бы никогда не смог представить.

Я увидел огромное куполообразное подземное помещение. Купол разделялся на пять частей, одна из которых была повреждена. На самой вершине тоже была трещина, сквозь которую проглядывал дневной свет. Купол и сам зал были просто огромны, я ранее не видел таких помещений, да еще и под землей. Отвалившийся от потолка массивный кусок лежал на полу и выглядывал из-за огромного валуна. Я сделал первый шаг, и на меня повеяло сильным теплом. Оказалось, что в полу имелись трещины, из которых вырывался жар, как из печи.

Куда идти? Я сверился с картой – мне следовало пересечь этот странный зал.

Я подошел к одной из трещин, желая заглянуть туда, но лицо и глаза немного обожгло жаром. Я отпрянул. Внезапно оттуда вырвался столп огня и так же резко исчез. Понятно, от этих трещин нужно держаться подальше. Не хватало еще сгореть здесь заживо. Я двинулся по залу немного наискосок, бросая вперед палки и щепки и проверяя таким образом путь перед собой.

Не пройдя и десяти шагов, я услышал страшный рык, переходящий в агрессивное шипение. Я вздрогнул и начал, часто дыша, панически озираться по сторонам. Сердце бешено колотилось, я не мог понять, кто или что издает такой звук. Повсюду были разбросаны большие камни и кости маленьких людей, свет доходил не до всех частей зала. Я сделал еще один шаг и боковым зрением увидел, как из-за одного из камней стремительно выползает существо с вытянутой мордой. Оно остановилось в нескольких шагах от меня. Из маленького рта торчала пара-тройка клыков. Чудовище напоминало лежащего человека, локти которого торчали в стороны, а вместо кистей рук были огромные пальцы с когтями.

Существо было настроено явно недружелюбно, и я рванул вперед к первому разлому в стене, надеясь укрыться, но нечаянно поскользнулся на пыли и мелких камнях и рухнул на каменный пол зала. Перевернувшись на спину, я увидел, как существо сделало высокий прыжок, пытаясь напасть на меня сверху, но когда оно пролетало над одной из трещин, оттуда вырвался столб огня и подпалил его. Монстр издал визжащий звук и свернулся в воздухе. Увидев, что он готовится упасть прямо на меня, я резко откатился в сторону и, поднявшись, пробежал к первому разлому в стене. Но дальше пути там не было, я оказался в тупике. Мне нужно было снова выйти в зал и попробовать пробраться к следующему разлому, в котором, судя по карте, находился нужный мне проход.