Блейдвингс. Игры ярости

Глава 1. Злополучный автограф.

Миа.

– Ты просто обязана сходить со мной на матч!

– И не подумаю. Ты же знаешь, я терпеть не могу кровь, пот и драки.

– Сегодня наши ястребы играют против «Несносных горилл». Это же событие года! Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

Подруга умела быть настойчивой. О ее одержимости блейдвингсом – одним из самых кровавых видов спорта, я знала не понаслышке. Стены ее комнаты – алтарь поклонения, сплошь увешанный постерами с лицами игроков «Ночных ястребов». Она фанатела от каждого, но больше всего от Артура Скиннера. Тот был блейдом и капитаном команды. Амбициозный, брутальный паршивец, гора мышц и поджарого мяса – в общем-то, это все, что нужно о нем знать. Но благодаря Зои, мне была известна почти вся его биография. Родился и вырос в нашем родном Литвудсе. Его воспитали бабушка с дедушкой, о родителях парень говорил неохотно, и из скупых комментариев фанаты знали лишь то, что отца Артур никогда не видел, а мать не слишком охотно занималась его воспитанием. Вся жизнь парня с детства крутилась вокруг спорта.

Он играл в сцепке с Элиотом Кингом – штурмовиком, прикрывающим его в каждой игре. И если Скиннер был нашим земляком, то Кинга принесла нелегкая аж из Коннектикута. Звёздная парочка уверенно прокладывала себе путь в мире спорта, о них знали все в нашем городе. Заявив о себе еще в малоизвестных школьных командах, вскоре они стали ястребами – частью самой успешной и многообещающей сборной колледжа Янга. И хотя команда пока входила лишь в третий дивизион, Зои уверяла, не пройдет и пары сезонов, как их перехватит один из колледжей второго дивизиона. А еще она уверяла, что непременно до них доберется. До Артура или Элиота. Без разницы, главное, получить доступ к телу. И как вытравить эти влажные фантазии из головы подруги, я решительно не знала.

Июльская пятница стала жаркой во всех смыслах этого слова. Вот уже неделю в Литвудсе стояла адская температура. А на стадионе Мелф так и вовсе полыхало. Градус накала грозил сжечь всех – и игроков, и судей, и зрителей. И как только подруге удалось меня сюда затащить, загадка. Наверное, все дело в преданности. Мы знали друг друга со школьной скамьи и пережили немало. Когда меня дразнили дочерью алкоголички, а ее толстухой, мы заступались. При этом получали обе, но ведь вдвоем не так страшно, как поодиночке. Так и держались. К шестнадцати годам я успела расквасить носы всем недоброжелателям, так что, если кто и осмеливался обзывать мою мать, то делал это шепотом и далеко от моей спины, а Зои прочно обосновалась в тренажерке, превратившись в стройную красотку. Вместе мы заткнули не только обидчиков, но и свои комплексы. Коль скоро так, старшая школа проходила непривычно весело и ярко. Мы без конца сбегали на вечеринки, а потом с них, дабы не попасть в горячие руки подпитых парней.

Сейчас в восемнадцатилетней яркой, жизнерадостной шатенке с карими глазами и точеной фигуркой никто не смог бы разглядеть неуверенную в себе толстушку. Как и во мне, забитого ребенка. К слову, про мою мать – чистая правда. Она алкоголичка, умудрившаяся к сорока годам превратиться в старуху и сделать нашу с отцом жизнь невыносимой. Мы знали все о неотложной помощи при алкогольной интоксикации и контролировали каждый ее шаг. Но это все равно не помогало. Миссис Паркер умудрялась надираться вдрызг с завидным постоянством. Из-за проблем в семье отец в свое время отказался от карьеры инженера и прозябал в автосервисе недалеко от дома. И все ради того, чтобы иметь возможность в любую минуту сорваться на поиски пьяной жены. А я мечтала только об одном: оказаться от Литвудса и своей гребаной семейки как можно дальше.

Впрочем, вскоре моим планам суждено было сбыться. После окончания старшей школы меня приняли в университет Олдридж в Джесингтоне штат Флорида, и уже через месяц мне предстоял переезд. Зои оставалась в Литвудсе, ее ждал колледж Эдварда Янга факультет «Искусство и СМИ». И как я ни убеждала себя, что все к лучшему, от вынужденного расставания с подругой на душе скребли кошки. С Зои нас связывали крепкие, почти сестринские отношения, а ее семья всегда относилась ко мне как к родной. Именно об этом раздумывала я, сидя на пластиковом сиденье в эпицентре бушующего стадиона, изнывая от жары и шума.

Вокруг бесновались фанаты. Все до единого в одежде с символикой любимой команды – серебристые цвета с неизменной эмблемой – замерший в атаке ястреб. Стремительный разворот крыльев, хищный клюв и смертельные когти. Секунда, и он растерзает свою жертву жестко, яростно и беспощадно. Именно так и вели себя игроки на поле.

После громкого сигнала судьи подбросили в воздух шесть мячей – по три на каждую команду. В ту же секунду поле пришло в движение. Ощетинившиеся в порыве ярости игроки кинулись вперед. Блейды за мечами соперников, вингеры за своими. На поле завязалась кровавая борьба. Атакуя, тараня друг друга, участники сходились в жестоких схватках. То и дело вспыхивали серебром крылья ястребов. Мрачной зеленью отливала форма горилл.

Признаться честно, я не очень разбиралась в правилах. Знала только, что у каждого игрока есть четкая задача и цель. У вингеров – пронести мячи своей команды сквозь атаки и забить в ворота соперников. Рядом с ними неизменно находились их напарники – сателлиты, охраняя и защищая. Именно их сцепка была главной мишенью для блейдов и их штурмовиков. Цель этих игроков – отобрать мяч и уничтожить его. Атаковали они вместе, а вот схлопнуть трофей мог только блейд. Для этого его перчатки сплошь покрывали острые шипы. Все это время штурмовик кружил вокруг напарника, отражая яростные атаки противников.

А вратари – это вратари – огромные звероподобные существа, мечтающие, чтобы все эти ублюдки держались подальше от их владений.

Как можно догадаться, игроки с мячами – первые в списках жертв. Их старались опрокинуть, растоптать, лишить трофея все прочие участники. На первый взгляд – сумасшествие. Но только на первый.

По двое-трое участников кружили по полю. Вингеры петляли, уходили от захватов, стремились добраться до ворот. Их сателлиты ожесточенно дрались, отражая нападения вражеских блейдов и штурмовиков. Жестокость и напористость в каждом движении. Комментаторы не отставали, с азартом описывая все происходящее на поле:

– Блейд Скиннер перехватывает мяч, да, ему удалось! Он стремглав несется через поле. Его штурмовик сцепился с соперником. А вот и первая кровь! – разразились динамики над стадионом.

Толпа беснует, толпа ликует, толпа хочет больше крови. Игроки то и дело налетают друг на друга. От силы ударов по металлизированным пластинам вспыхивали искры, вспарывая воздух огненными всполохами. Кто-то остается на ногах, и горе тому, кто теряет равновесие. Падая, ты рискуешь не только переломать свои крылья, но и быть покалеченным противником. Смотреть жутко, еще страшнее представить, что ощущают в эти моменты участники побоища. Не прошло и пяти минут, как к форме команд добавился неизменный цвет блейдвингса – красный. Из рассеченных бровей, губ, но больше всего рук. Как бы ни защищали стальные пластины, все же руки – основной инструмент игры, а значит, их кромсают в первую очередь.

Отдельного внимания заслуживает форма. Я и раньше понимала, откуда такое название: лезвия и крылья. Именно из них и состоит форма игроков. Мощные торсы закованы в тончайшую броню, от лопаток к кистям прилегают металлизированные пластины, жесткие и острые, как перья механической птицы. От каждого порыва пластины приходят в движение – они ускоряют игроков, защищают от атак и создают полную иллюзию крыльев. Если отбросить вопросы гуманности, вид игроков завораживает.

Кроме крыльев и брони, на каждом участнике шлем с защитной маской, но они не особо уберегают лица от синяков и рваных ран. Наверное, можно сделать крепче и надежней, но ведь так неинтересно. Если без крови.

Узнать бы, что появилось раньше – название игры или форма? Но на самом деле меня мучил совсем другой вопрос. Что. Я. Здесь. Делаю?

Задняя часть бедер неприятно липла к пластиковому сиденью, шорты не спасали. В три ручья по спине струился пот, и беспощадное солнце лишь усугубляло ситуацию. Изнывая от жары и «ароматных» соседей, я тихонько подвывала, мечтая поскорей убраться отсюда. Но тут мой взгляд вновь переместился на поле. Вот кому ни жара, ни боль, ни рев толпы не помеха. Окровавленные игроки не замедляются, не думают, они сражаются. Остро, злобно, неистово. От запаха пота, вида крови, бешеного азарта меня начинает подташнивать, и я перевожу взгляд на небо. Но беспокойство и страх вязкими путами тянут обратно. Вниз. Туда, где парни льют кровь ради победы.

Из динамиков вырывается восторженный голос комментатора:

– Штурмовик горилл взлетает. Вы только посмотрите, вот это атака, вот это удар! Сателлита ястребов уносят с поля. Эх, парень, не повезло тебе!

В какой-то момент стадион взрывается, над полем грохочет одно единственное слово: «МУЛ». Это значит, один из игроков сорвал джекпот. Забить Королевский мул – мяч противника в их же ворота – большая удача. За него присуждают сто очков, и зачастую это предрешает ход игры.

– Победа! – восторженно вопит Зои, и одновременно с многотысячной толпой срывается с места.

Стадион заходится в припадке истерии. На перекошенных лицах смесь зверства и восторга. Да, сегодня того и другого они получили сполна. Совершенно незнакомые, чужие друг другу – они обнимаются, что-то радостно кричат. Мои барабанные перепонки готовы лопнуть.

– Ты это видела? Видела, да? – кричит возбужденно подруга. – Артур Скиннер забил МУЛ!

А мне хочется только одного – уйти.

– Пойдем скорее, я должна получить автограф!

Подруга тащит меня сквозь толпу к раздевалкам.

Мы стоим минут двадцать, а кажется, час. Сначала запустили журналистов, затем избранных с пропусками. Но вот игроки по одному начинают выходить.

– Артур, поздравляю! Это было великолепно! Я твоя самая преданная фанатка, – лопочет Зои и протягивает черноволосому парню маркер.

Он не просто огромен, он скала, зверь, броня, люди такими просто не бывают. Под футболкой бугрятся мышцы, короткие белые рукава обтягивают мощный бицепс, переходящий в скульптурные предплечья и огромные ладони-лапищи, словно принадлежащие какому-то мифическому существу. Даже в двух метрах от него ощущаются волны опасности и угрозы. От этого сердце ухает в висках, а волоски дыбятся не то от ужаса, не то от восхищения. С трудом отвожу взгляд от убийственного тела и разглядываю лицо. Вживую оно не кажется таким идеальным, как на плакатах. Но все же невозможно не отметить, насколько парню повезло с внешностью. Жесткий подбородок, упрямая линия губ, чуть крупноватый нос и бритвенно-острый взгляд надменных голубых глаз. Контраст слишком резкий. Жаркое тело спорит с высокомерным, неприступным выражением лица.

Парень цепляется взглядом за Зои. Смотрит пристально, чуть насмешливо. Как вдруг переключается на меня. И я забываю обо всем. Звериная сила лишает воли, приковывает к себе, рождая безотчетный страх и… голод. Облизываю вмиг пересохшие губы.

– А подруге автограф не нужен? – словно сквозь вату слышу низкий, хрипловатый голос блейда.

Пришлось тряхнуть головой. Что за наваждение, в самом деле?

– Подруге не нужен, – резковато отвечаю я. Выработанная за годы защитная реакция не подводит и в этот раз. Лучше сразу отшить. Но на самом деле, едва справляюсь с внезапными эмоциями. Гулко сглатываю вязкую слюну и все же нахожу в себе силы отвести взгляд.

Зои подается вперед и выпячивает грудь, призывая кумира расписаться на футболке. Парень даже не ухмыляется, просто ставит размашистую подпись. Сколько таких преданных он расписал – в одежде и без?

Следом в дверях появляется второй. Не такой огромный, но все же… Субтильным его точно не назовешь. Скорее, атлетичным. Если Скиннер напоминает медведя, то этот – хищника из семейства кошачьих. Каждое движение нарочито плавное, завораживающее, но обманываться не стоит. Я видела его на поле. В минуты атак он беспощаден и быстр. У Элиота глаза ореховые. И крошечные веснушки на переносице. Довольно длинные, словно выгоревшие пряди волос: каштановые корни и светлые пшеничные к кончикам. Красит? Вряд ли.

– Ты чего завис? – толкает в плечо напарника и переводит недовольный взгляд на нас.

Вдоль его щеки пластырь, под ним виднеются стяжки. На правом запястье – фиксирующая повязка. Кажется, во время матча ему здорово досталось.

Цепкие голубые глаза блейда продолжают немой диалог, провоцируют, выворачивают мою душу, рождая греховные мысли. Сама не зная зачем, выхватываю маркер у подруги и отдаю штурмовику. Не придумав ничего остроумнее, протягиваю запястье.

– Странный выбор, – хмыкает Элиот. – Мыться теперь не будешь?

– Сразу же, как окажусь дома.

– Тогда смысл?

– Будет повод увидеться вновь, – я продолжаю нести чушь. Не иначе как Зои заразила.

Артур наблюдает, как его напарник медленно проводит подушечкой большого пальца по тонкой коже запястья. Мягко, но крепко обхватывает его и все же ставит свою чёртову подпись. За эти секунды я успеваю покраснеть и в полной мере ощутить тестостероновую ауру парней. Она кружит, щекочет ноздри и заставляет миллионы рецепторов на моей коже сойти с ума.

Артур.

Девчонка зацепила. И не меня одного. Поглядывая на Элиота, видел, ему тоже понравилась. Строптивая, дерзкая, острая на язычок, не в пример озабоченным фанаткам. Тем только подмигни, сразу ноги раздвинут. Легкая добыча радовала меня в четырнадцать, сейчас же хотелось вызова. А эту просто так не уложишь, но тем интереснее. Атаковать, укротить, взять свое – излюбленная стратегия пригодилась бы и с ней. С виду недотрога с наивными глазами, но чутье подсказывало: столь сочный, пухлый ротик не мог принадлежать фригидной. Такую только заведи, полыхнет огнем. Мысленно представил, как накручиваю светлые пряди на кулак и беру ее сзади. М-м-м…Возбуждение мгновенно разогнало кровь, заставив дружка в штанах дернуться.

И почему не спросил мобильник? Наверное, усталость. Матч выдался коротким, но очень затратным. Гориллы, они и в Африке – гориллы. Скачут, воют, изматывают. Но то – шум, напускное. А на поверку разделали, как девчонок, ха-ха-ха.

После матча мы загрузились в автобус и поехали в сторону колледжа. На соседнем кресле дремлет Элиот, или делает вид. С такого придурка станется. Думает, сон поможет ему избежать выволочки, но я все же устрою. Сегодня он отвлекся, из-за чего пропустил вражеского штурмовика. Стоило вспомнить позорный промах, как в груди заклокотала злость вперемешку с досадой, кулаки сжались сами собой. Так и подмывало врезать по конопатой роже.

Ведь каждая ошибка на поле играет против нас. Я видел глаза судей. Мы охотимся за мячами, а судьи – за нами. Ведь у каждого есть связи с тренерами лучших команд. Судьям тоже перепадает, если они приводят толкового игрока. А я был толковым. В этом сомнений нет. Так почему уже год я торчу с треклятыми ястребами?

Хуже воздержания, только ожидание.

Надо немного потерпеть, Артур.

В голове звучат слова матери, застрявшие там с детства. Она всегда так говорила, прощаясь после редких и кратких встреч.

Ничего, я умею выгрызать и прорываться. Сколько себя помню: утром – тренировки, днем – школа, вечером – просмотры матчей лучших команд. Я грезил о блейдвингсе с детства. На каждое долбанное Рождество просил Санту определить меня в Высшую лигу. Наивный сопляк. Верил в чудеса, пока не повзрослел и понял, мне никто не поможет, только я сам. С тех пор вся моя жизнь крутилась вокруг спорта. Сначала вкалывал на школьных тренировках, все ради того, чтобы попасть в сборную. И мне это удалось. Но даже тогда знал – все это фуфло. Маленький шаг к большой цели. Как окончил школу, не помню, в выпускной табель тоже не заглядывал. Думаю, преподы проставили баллы наугад, только чтобы навсегда избавиться от моей рожи. К этому моменту я был лучшим игроком в школьной сборной. А потому стипендия из колледжа Янга стала приятным, но не удивительным вознаграждением. И это тоже маленький шаг.

Впереди звезды и взлет. Сегодня – Королевский мул, завтра – Высшая лига. Несмотря на промах напарника, минувшая игра нам только на руку. Мне больше, Элиоту меньше. Нет, я все же ему врежу, надо же так облажаться на простой атаке. А ведь отрабатывали не раз. И что в его дурной башке, не пойму!

А девчонку все же зря упустил. Сейчас бы пригодилась. Внутри все так и колотится от напряжения. Надо бы спустить пар, но вместо этого откидываюсь на спинку и закрываю глаза, раз за разом прокручивая ключевые моменты игры.

Через полчаса автобус припарковался у кампуса. Нас встречает толпа студентов. Трясут плакатами, кричат поздравления. Сколько девчонок, аж глаза разбегаются! Хватай любую. Но тренер сказал: нельзя. Даже если очень заморочиться, все равно узнает и нахлобучит. Хитрый подонок.

Когда волна восторгов и поздравлений стихла, нас отпустили в столовую. Питание – отстой. Но мы заглатываем еду, не думая о вкусе. Главное – калории и масса.

После ужина все разбрелись по кампусу. Напарник отыскался в своей комнате. Лежит придурок в обнимку с книгой. В такие моменты Элиот жутко бесил. Любит он умника из себя корчить. А что толку в книжках? Лишняя потеря времени, да и только. Времени, которое можно потратить на тренировку.

Сейчас скажет, устал, матч был трудным и все такое.

Плевать, толкаю его и киваю на выход.

– Пошли отрабатывать.

– Я читаю, – кинул хмурый взгляд типа «отвали» и потряс книгой.

– Засунь ее себе… Я тоже прочитал в своей жизни целую книгу! «Свод правил блейдвингса» называется. Другое нам знать необязательно. Поднимай задницу и тащи на стадион.

Элиот.

Псих. Мало ему изнуряющих тренировок перед матчем, так он еще и после никак не успокоится. Делать нечего, откладываю книгу, натягиваю спортивную форму. Движения получаются рваные, нервные. Надо успокоиться, выдохнуть. Начинаю про себя повторять давно заученные слова:

Я бегу – ты рядом, я нападаю – ты прикрываешь, я делаю пас – ты подхватываешь. Моя кровь – твоя боль, поле боя – наша жизнь, и победа – одна на двоих.

Эту мантру Артур повторял с нашей первой встречи. Она мне даже снится, и довольно часто. Но в блейдвингсе иначе никак. Сцепки блейд-штурмовик и вингер-сателлит – единые организмы. Малейшая несогласованность и провал. А где провал, там и откат назад. Но Артур скорее меня загоняет до полусмерти, чем позволит нам откатиться. Я до сих пор не понимаю, почему он выбрал меня. Именно так: ОН ВЫБРАЛ МЕНЯ.

Это был второй день в колледже Янга и первая совместная тренировка. Пять новичков в сработавшейся команде второкурсников. Нас тогда разделали как мясо. Сколько бы ты ни мнил себя супергероем и гением игры, всегда найдется кто-то сильнее, быстрее, хитрее. Так было до того момента, как в команде появился Скиннер. Безбашенный, неутомимый, идущий напролом, он быстро отвоевал себе место на поле и засветился перед тренером. А вечером случился махач, второкурсники выскочек не любили. Они их наказывали.

Итоги наказания вышли любопытные: переломанные носы, ребра и выбитые зубы… у противников Скиннера. Я отделался легким сотрясением и предложением, от которого невозможно отказаться.

С тех пор он – мой альфа, а я – его бета. Наша сцепка – это не дружба и не братство, это нечто большее. Жизнь – одна на двоих. Лучше и не скажешь. Все как в мантре.

Позади год в сборной колледжа, впереди еще один, а дальше у Артура большие планы. Что касается меня, то напарник сразу дал понять – приняв решение, он его не изменит. Наша сцепка – константа и пожизненный приговор. А значит, у меня тоже большие планы.

Мы добрались до поля. Ближе к ночи стало прохладней, и я с наслаждением втянул свежий воздух. Пустующие трибуны поблескивали гладким пластиком сидений, темной дырой зияло табло. На кобальтово-синем небе ни облачка, лишь на горизонте виднеется малиновое марево заката, как отголосок минувшей игры.

– Все помнишь? – передо мной хмурый, до предела собранный напарник. На нем тренировочная серая форма с пластиковыми бесцветными крыльями. Они мягче, легче и меньше ранят на тренировках, в отличие от настоящей формы.

Я кивнул. И побежал, поминутно оглядываясь и отслеживая передвижения Артура. Увернулся от первой атаки, сделал подсечку, крутанулся и продолжил бег. Глаза – это важно, но далеко не все. Слух, ощущения, интуиция – вот главные союзники на поле. Я не знаю, как это работает, но мне почти всегда удается предугадывать передвижения вражеских штурмовиков. Сегодняшний промах – исключение. За которое мне придется жестко заплатить.

Вторая атака не заставила себя долго ждать. Скиннер налетел отбойником, попытался продавить весом, но я отбросил его плечом, успев пригнуться в последний момент. Ясно, теперь будет изматывать. Он кружил и нападал, как боксер-спринтер. Изворотливо, неутомимо, быстро. Едва успевал уворачиваться. Он явно провоцирует. Пошел в атаку. В глазах адская круговерть азарта и ярости. Разбег, удар, отражение, снова разбег. Мы нарезали круги и зигзаги, то разбегаясь, то вновь схлестываясь друг с другом. Все как во время матча. Артур изловчился, напал в прыжке. Спина мгновенно отреагировала тупой болью. Старые травмы хуже бывших подружек. От тех хоть можно отмахнуться, травмы же всегда с тобой.

А трава-то еще теплая – подумалось мне, пока я пропахивал лицом землю. Даже секунда промедления в игре – ошибка. Выругался, вскочил на ноги и едва успел отразить нападение. Пот катился градом, мокрая форма липла к телу, но я ничего не замечал. Скиннер добился своего, теперь атаковал я. От ударов пластик трещал и кусками летел на землю. Мы рычали и бились, как два разъяренных буйвола. Разбежались по дуге и вновь ринулись друг на друга. В лоб нельзя, только по касательной плечами, но сути это не меняет – сбить, врезать побольнее и повалить противника. Снова и снова. Удел штурмовиков.

Сохраняю внешнее хладнокровие, но пальцы рук так вздрагивают от колотящейся внутри ярости. Выпад, удар и теперь на земле соперник. Вскакивает, но не успевает сделать и шага, снова кубарем катится вниз. Мы изматываем, тараним и едва отскакивая, вновь кидаемся навстречу. Тишину поля режет наше хриплое дыхание. Оно как наждачка по дереву, только вместо стружек слюна.

На поле вышел тренер. Некоторое время молча наблюдал за нами, потом махнул рукой и гаркнул:

– Скиннер, Кинг, ко мне в тренерскую.

Делать нечего, поплелись. Тяжело дыша, Артур смачно сплевывал траву вперемешку с землей. Прекрасно, мне все же удалось его уделать.

В кабинете мы обнаружили тренера в компании незнакомого мужчины. Но приглядевшись, я вдруг понял, что где-то уже видел этот жесткий пепельный ежик и хмурый серый взгляд.

– Это Майкл Хьюз – тренер «Огненных львов» – сборной университета Олдридж, и у него к вам есть разговор.

Услышав это, мы со Скиннером украдкой переглянулись. Да чтоб мне сдохнуть, если это не тот самый счастливый билет!

***

Как ты попал в блейдвингс? Этот вопрос мне задавали чаще всего. Но чтобы ответить на него, стоит начать с начала.

Новый вид спорта появился всего десять лет назад и стремительно завоевал популярность в бедных кварталах Америки. Постепенно игра просочилась во все дворы, спортивные площадки, школьные стадионы. Немалую роль в этом сыграли зрелищность, драки и наличие сразу шести мячей на поле. Это был совершенно новый, нестандартный вид контактной игры. Сначала матчи проходили на уровне любительских команд, но как только акулы спорта почуяли запах денег, за игру взялись профессионалы. Учредили Национальную Федерацию Блейдвингса (НФБ), прописали правила, и поскольку все происходило стремительно, многие моменты были заимствованы из других видов спорта. Так, структуру дивизионов взяли с хоккея, система штрафов во многом напоминала футбольную, но было и нечто такое, что значительно отличало блейдвингс от других игр. А именно порядок начисления баллов и денежных поощрений игрокам. Тут уж Ассоциация не скупилась. И на это были весомые причины.

В новый, только набирающий популярность спорт родители не столь охотно отдавали своих детей, как, например, в хоккей, регби или бейсбол. Коль скоро так, спортивные бонзы придумали, как переломить ситуацию. Вскоре инвестиционные вливания в новую игру стали сопоставимы с военным бюджетом какой-нибудь африканской страны. Деньги лились рекой. Расчет оказался верным. За последние пять лет все словно с ума сошли. По всей стране открывались все новые школы блейдвингса, а агрессивная реклама матчей заполонила все СМИ. Количество спонсоров, фанатов с каждым годом росло, как и количество желающих стать частью этого нового кровавого мира. Можно сказать, из блейдвингса сделали новую американскую мечту, дотянуться до которой хотели многие. И я их отлично понимал. На данный момент конкуренция в игре еще не выросла до уровня прочих видов спорта, а вот финансирование и популярность зашкаливали. Как тут устоять?

Мои родители исключением не стали. В дошкольную секцию меня привели в шесть лет. К десяти я входил в сборную школы. В восемнадцать меня перехватил тренер «Ночных ястребов». Сегодняшний день ознаменовался новой ступенью в моей спортивной карьере.

Так что, отвечая на вышеупомянутый вопрос, я ссылался на решение родителей. К сожалению, вопрос «А ты этого хотел?» мне пока никто так и не задал.

Глава 2. На крючке.

Миа.

Вот уже две недели Зои стенала и причитала о переезде Скиннера и Кинга в Джесингтон. Как выяснилось, после памятной игры обоих перекупила команда «Огненных львов» университета Олдридж. Львы входили во второй дивизион Национальной Ассоциации Студенческого Спорта (НАСС), так что парни оказались в большом выигрыше. Считай, на предпоследней ступени от мечты всех студентов-спортсменов – первого дивизиона. Но что для Артура и Элиота – взлет, для местных девушек – трагедия.

Учитывая новые обстоятельства, мой переезд уже не казался подруге верхом безрассудства. Более того, Зои спешно атаковала учебные заведения Джесингтона в надежде найти свободное место. Положа руку на сердце, я считала это несусветной чушью. Менять свои планы на жизнь из-за спортивной карьеры двух парней… но отговаривать, разумеется, не планировала. На то у меня были свои причины. Если Зои примут, разлука нам не грозит, ведь подруга переедет со мной. Поэтому я с радостью подключилась к ее усилиям. Вместе мы отправили сотню запросов в разные колледжи и университеты. Большинство уже ответили отказом, остальные пока молчали.

Этим утром пришло еще семь отказов. Когда до начала учебного года остается две недели, глупо рассчитывать на чудо. Ради поступления в Олдридж – один из самых почетных университетов страны, я пахала, не покладая рук, два последних года. Статьи, научные исследования, участие в олимпиадах, а чего мне стоили высокие оценки на выпускных экзаменах! Да, я буквально выгрызала себе теплое местечко. Но я знала, ради чего стараюсь. Когда все ученики и преподаватели неоднократно видели мою мамашу вдрызг пьяной, когда все соседи были в курсе нашей беды, когда дома находиться просто невыносимо из-за вечно бьющейся в похмельной истерике родительницы – пойдешь на что угодно, лишь бы никогда больше сюда не возвращаться.

В случае с Зои все было иначе. Любящие родители, прекрасный дом, в котором всегда пахло выпечкой и чистотой. Так что, если даже ничего не выйдет с Джесингтоном, у нее все будет в порядке. Но мы все же надеялись. Редко, но случалось, что перед началом семестра освобождались места. У кого-то менялись планы, кто-то получил предложение из более престижных университетов. Да мало ли что.

– Я больше не могу, – прохныкала подруга и, захлопнув лэптоп, драматично рухнула на шезлонг.

Загар ложился красиво, ровно, и я плавилась, как мороженое в рожке, лежа под полуденным солнцем. Задний двор дома Коулманов тоже таял, воображение рисовало совсем иные пейзажи. А именно: побережье Атлантического океана, мятный коктейль в запотевшем бокале и я в желтом бикини на белесом песке.

Скоро…

Предвкушение приятно щекотало нервы, отдавало на губах соленым бризом и мятой. Сморгнув картинку, сосредоточилась на подвывающей подруге:

– Ты зациклена на СМИ и журналистике. Расширь горизонты, посмотри смежные направления. Мы выяснили, свободные места есть только на факультете философии и социальных наук.

– Ни за что!

– Балда. Хорошо, если тебе так приспичило, возьми кредит на обучение и выбирай любую специальность.

– А потом полжизни его выплачивать?

– Зато ты будешь заниматься любимым делом.

Зои задумалась. Каждый сходит с ума по-своему. Она сходила с ума по блейдвингсу. Даже интересно, насколько эта одержимость далеко ее заведет.

– Ладно, – махнула рукой она. – Вечером схожу в зал. На тренажерах мне думается лучше всего. Там и приму решение.

Поскольку машина Зои была в ремонте, подруга упросила меня подбросить ее до зала. Делать нечего, поехали. Спустя десять минут, мы были на месте. Пожелав плодотворной тренировки, я проводила ее взглядом. Все же удивительная у меня подруга. Одни принимают судьбоносные решения быстро, не оглядываясь. Другие медлят, раздумывают, вертят и так, и эдак. А Зои принимала решения на беговой дорожке или в приседе со штангой. Улыбнувшись своим мыслям, пристегнула ремень безопасности и потянулась к ключу.

Но стоило завести двигатель, как задние фары предательски потухли. Вот засада! И что теперь делать? Попятилась назад осторожно, по миллиметру. Черт, почему нельзя поставить фонари? Большинство окон в здании оставались черными, за исключением второго этажа, где располагался тренажерный зал. Но этого света явно не хватало, и парковка тонула в полумраке. Надо бы выйти посмотреть, но я понадеялась на удачу. И, как оказалось, зря! Уже через секунду раздался страшный треск, затем машина окончательно остановилась. Звук падающих на асфальт стекол прозвучал, как комья земли по закрытому гробу. Моему гробу.

Святое дерьмо, Миа!

Вот угораздило!

Вылетела из машины, хотя и так знала, что увижу. Однако реальность оказалась куда хуже. Позади моей старушки стоял огромный хищный внедорожник. Откуда он тут взялся? Ни в лобовом, ни в боковых зеркалах его не было!

Быстрый осмотр повреждений вызвал приступ паники. Мне конец. Помимо фары, еще и бампер помяла. Закон парных случаев? Стараясь взять под контроль взбесившиеся эмоции, включила аварийку. Мелькнувшая мысль о бегстве тут же испарилась. Я не могла так поступить. Присела на облупленный капот своей машины и принялась ждать. Сквозь коротенькие шорты почувствовала приятную прохладу металла. Хоть какой-то бонус в этот паршивый вечер.

Тик-так, отщелкивали аварийные огни. Серый асфальт глухо отражал яркие искры в тщетной попытке поднять мне настроение. Вдох-выдох – говорила себе я. Пахло зноем и пылью. Раскаленный за день город остывал медленно и лениво, как разморенная на пляже девица. Странное сравнение, учитывая ситуацию. Это все нервы.

Так, Миа, успокойся!

В конце концов, не убьет же меня владелец пострадавшего авто? Аварии случаются каждый день. Сегодня не повезло нам, завтра кому-то еще. Это просто жизнь.

Ход мыслей прервал паренек, вышедший из дверей тренажерного зала. Ну как паренек… Скорее двухметровый амбал, один из тех, кто вечерами зависал со штангами, навешивая все новые блины. Приблизившись, он присвистнул и схватился за телефон. Заметив его, я мгновенно насторожилась, как вдруг услышала:

– Приятель, тут на парковке тебя ждут.

Громила кинул насмешливый взгляд, сел в соседнюю машину, но уезжать не спешил. Понятно, ждет продолжение шоу.

Невольно взглянула на окна зала. Кому позвонил парень? Тому хлюпику в смешной повязке? Вряд ли такому до «приятеля» очень далеко. Может, хмурому бородачу с гирей? Возможно. Или бегуну в лосинах?

Вскоре из дверей показался огромный силуэт. Сердце екнуло и покатилось куда-то вниз, в пятки, не иначе. По парковке шагал блейд «Ночных ястребов», и расстояние между нами стремительно сокращалось.

О том, что по вечерам здесь тренируются «Ночные ястребы», я знала. Ведь Зои неспроста выбрала этот спортивный зал. Но я и подумать не могла, что мне придется столкнуться с одним из игроков, причем в самом прямом смысле. Ну почему именно он? И угораздило же вписаться в машину блейда. Черт!

Здоровяк подошел и окинул меня мрачным взглядом. Со своим черным ежиком и устрашающими мышцами он казался новым видом модифицированного супергероя, созданным, чтобы крушить и убивать. Особенно вечером, особенно на темной парковке. Пока разглядывала его, смуглый Халк напряженно осматривал повреждения. Обошел машину, посмотрел с другой стороны. Думает, с того ракурса смотрится лучше? Выругался, упер руки-базуки в бока и выдал:

– И что с тобой делать? – глаза смотрели раздраженно, но заинтересованно. Отблески оранжевого света то и дело вспыхивали на скуластом лице, добавляя и без того звериному облику что-то жуткое и почти кровожадное. Невольно сглотнула.

– Со мной делать ничего не нужно. Думаю, самое разумное – вызвать дорожную полицию.

Сказала и притаилась. Страховки-то у меня нет!

– Долго и неинтересно. Диктуй свой телефон, завтра пришлю счет.

– Сомнительно и несерьезно. – в тон ответила ему. – Пришлешь счет на космолет. Мне нужна официальная стоимость.

Брови блейда удивленно поползли вверх.

– Детка, ты мне вечер испортила. На твоем месте я бы не дерзил.

– Это к делу не относится. Или за настроение тоже выплаты полагаются?

– Счет пришлю из сервисного центра. Так устроит?

Делать нечего, пришлось продиктовать свой номер, написать расписку и позволить сфотать водительское удостоверение. И только в самом конце спросила, как его зовут. Исключительно из вредности. А вот нечего играть мышцами на пустой парковке перед испуганной девицей.

– Скиннер. Артур Скиннер, – медленно произнес он и прищурился. И словно, что-то поняв для себя, усмехнулся.

Пиликнула сигнализация, открылась водительская дверь. Больше не сказав ни слова, парень запрыгнул в свой огромный халк-мобиль, с ревом завел мотор и через секунду нервно умчал прочь.

Вот дерьмо!

Элиот.

– Я нашел единорога. Точнее, единорожку – милую, кроткую, горячую. Ту самую.

Почему-то я сразу понял, напарник говорит про НЕЕ.

Наши вкусы редко совпадали. Напарник по большей части выбирал горячих блондиночек, меня же привлекали скромницы-интеллектуалки. Обхаживать таких, все равно что пройти многоуровневый квест. Недоверие, скромность, высокомерие, даже страх – шаг за шагом я подбирал ключики ко всем дверям. И выигрыш всегда окупал усилия. К сожалению, дальше мне было уже неинтересно. Впрочем, Скиннер тоже не церемонился, выпроваживал очередную девицу из комнаты, жизни и памяти после первой же ночи.

Однако, что-то подсказывало, с этой девчонкой все может быть иначе. В отличие от других, она не пыталась понравиться, не заманивала взглядом, улыбкой. Невольно шевельнул пальцами, вспоминая шелковистую кожу запястья. Уже тогда, на выходе из раздевалки, я хотел ее. Очень. Было что-то в этих наивных фиалковых глазах, смазливой мордашке, по-детски пухлых губках. Что-то преступно запретное, притягательное до дрожи. Я был бы не прочь узнать ее поближе. Поэтому уточнил:

– Когда?

– Скоро. Она на крючке.

Последняя фраза насторожила.

– Почему на крючке? Вроде фанатки и так в очередь выстраиваются.

– Ооо, – хищно улыбнулся Артур и пояснил: – в том-то и прикол, она – не фанатка.

– Тогда зачем?

– Так интереснее. На кой нам покладистая и на все готовая? Нет, хочу укротить и приручить.

– Понятно, азарт охотника проснулся, – пробормотал я и задумался.

Переход во второй дивизион блейдвингса сопровождался определенными правилами. И, пожалуй, самое интригующее из них – единорожка. В каждой сцепке парней должна быть девушка для снятия напряжения. И если для команды ястребов это было необязательно, то в договоре с Олдриджем наличие единорожки прописано довольно четко. Следовательно, нужно исполнять.

Наверняка у большинства людей этот пункт в договоре вызвал бы праведный гнев. И только немногие знали историю его появления. А дело было так: после серии скандалов с групповыми изнасилованиями и судебными исками от поруганных девиц против похотливых игроков, Национальная Ассоциация Блейдвингс пришла к неожиданному – циничному и одновременно любопытному решению. Для неуемной сексуальной энергии блейдвингеров завели новые штатные единицы. Официально – помощницы, а неофициально – девушки для небанального троячка. Игроки придумали свой сленг и называли их единорожками – существами мифическими, дарующими сказочное наслаждение и исполнение любых желаний. Благо желающих было хоть отбавляй. Но Скиннер простых путей не искал и здесь решил применить авторский подход.

– А если не сработает?

– Посмотрим, – ощерился он, и стало ясно, девушка не на крючке, она уже в капкане, откуда выход только один.

– Когда планируешь паковать вещи?

– Нас ждут к десятому августа. – напомнил Скиннер. – Еще две недели.

– Осмотреться бы, познакомиться с ребятами.

– Вот на поле и познакомимся, – в своей манере отмахнулся напарник. – Хочу еще некоторое время полюбоваться перекошенными рожами ястребов.

Артур не просто любовался, он наслаждался чувством превосходства. Каждый день напарник красовался перед бывшей командой, мозоля ребятам глаза то в столовой, то на стадионе. В общих тренировках мы благоразумно не участвовали, поскольку оба понимали, игроки сделают все, чтобы нанести нам серьезные травмы. Совершенно случайно. В блейдвингсе, как и в любом спорте, зависть и конкуренция толкали людей на самые изощренные поступки.

Вместо этого мы тренировались вечерами одни. Чередовали силовые, кардио и растяжку. Эластичность мышц играла огромную роль в скорости и маневренности игроков. Без нее все бы мы напоминали деревянных качков и точно не смогли показывать высокие результаты во время матчей. Сегодня как раз был черед растяжки. Дождавшись, когда Артур переоденется, вместе направились в зал.

Наши комнаты находились на противоположных концах второго этажа. По обыкновению встретились у лестницы, спустились на улицу. На парковке заметил новую тачку Артура. Хоть и подержанную, но все же дорогую. Он купил ее сразу, как только мы подписали контракт с «Огненными львами». Вбухал в нее все накопления со словами: один раз живем. Но, зная про его голодное детство и прижимистый характер, я догадался об истинных причинах расточительства. Наверняка, Артур уже подсчитал все будущие прибыли от контракта, поэтому и пошел на столь несвойственный для него шаг.

Однако тут меня ждал сюрприз. На бампере красовалась вмятина, а левая фара была разбита.

– Приятель, ты когда успел расхлестать тачку?

Лицо напарника озарила демоническая улыбка.

– Мне помогли. Забей, оно того стоило.

Я требовал подробностей, уж слишком довольным выглядел Артур. Вкратце он поведал мне занимательную историю. И сразу стало ясно, единорожке от нас точно не уйти. Смущало только одно:

– С чего ты взял, что она поедет с нами в Джесингтон?

– Я тут пробил ее права. Оказывается, еще весной крошка поступила в Олдридж, переезд так и так планировала. Видишь, как все удачно складывается. Теперь помимо учебы, ее ждет жёсткая отработка за машину. Круто я придумал?

Мда, круче не бывает.

К этому времени зал опустел, и мы спокойно приступили к тренировке. Сначала разогрели суставы, затем легкая разминка на беговой дорожке и, собственно, растяжка. Как всегда в таких случаях, пространство мигом заполнилось отборной руганью. Все же балет не для блейдвингеров. Как можно кайфовать от растяжки? Все эти пилатесы – полная фигня и извращение. Уж лучше десять миль пробежать, чем все это. Но мы кряхтели, скрипели и продолжали растягивать мышцы.

Вскоре в зал зашел Тайлер – один из блейдов ястребов. Окинул уничижительным взглядом и насмешливо спросил:

– Скиннер, Кинг, вы теперь брезгуете тренироваться с нами? Что стали слишком хороши?

– Шел бы ты мимо, – попытался я. Но куда там! Гость явно намеревался затеять драку. Все же бывшие соратники не могли отпустить нас просто так.

– Да, имел я твою мамашу.

Парень выпятил нижнюю челюсть и выжидающе уставился на меня.

– Мою мамашу точно нет, у тебя и член-то еще не вырос. Может, годика через три.

– Охренел?

– Отвали. От. Нас. – с расстановкой произнес Артур и поднялся с коврика.

– О, Скиннер, какую милфу ты трахнул на этот раз, чтобы заполучить контракт?

Тайлер не мог простить Артуру ни его фееричное появление в «Ночных ястребах», ни капитанский титул, ни быстрый успех. У него самого не было шансов в блейдвингсе. Об этом знали все, в том числе и тренер. Поэтому ублюдку ничего не оставалось, кроме ненависти.

– Не завидуй, у тебя все получится. Как сказал Элиот, года через три сможешь на пол шишечки кому-нибудь присунуть.

Он подошел, нависая над Тайлером на добрую голову. Некоторое время парни мерялись взглядами. Первым не выдержал противник, саданул под дых. Благо, Артур успел сгруппироваться. В ответ зарядил в ухо, левой в живот и под занавес ребром ладони лупанул по шее. На что рассчитывал придурок – непонятно. Скрюченного и орущего, Артур вытолкал его пинками за дверь и закрыл ее на замок. Спустя десять минут в зал заявился тренер, офицер полиции и «пострадавший». Ублюдок! Только теперь стал ясен замысел Тайлера. Если силой не получилось, рассчитывал отомстить подлостью. Он явно затеял эту провокацию с одной-единственной целью – замедлить и усложнить наш переезд.

Нехорошие предчувствия отдались колким холодом в груди. Судебное разбирательство могло разом перечеркнуть наши карьеры, не говоря уже о Высшей лиге, вход в которую осужденным закрыт навсегда. Все это в секунду пронеслось в голове, и я лихорадочно перебирал возможные сценарии, раздумывая над показаниями. А в это время совершенно спокойный Артур подошел к окну и взял свой телефон. Развернул экран к гостям, включил видеозапись и с самым скучающим видом замер.

Ей-богу, я никогда не пойму этого парня. Совершенно безбашенный, откровенно недалекий, но иногда напарник проявлял чудеса смекалки и предусмотрительности. Наверное, все дело в зверином чутье, не раз выручавшем нас на поле. Артур умел разом активировать все сенсоры и уловить опасность еще до того, как она случится. Так вышло и в этот раз.

После демонстрации видео выводили уже Тайлера. О да, я бы многое отдал, чтобы еще разок увидеть эту перекошенную кислую рожу. Чувак явно не ожидал подставы, более того, у него даже не было плана Б.

Этим вечером мы приняли обоюдное решение паковать чемоданы. Неизвестно, каких еще сюрпризов ждать от бывшей команды, а потому разумнее всего свалить.

Миа

«12.000$. Номер счета найдешь чуть ниже, куколка».

Это сообщение, пришедшее в обед на телефон, я прочла раз двести. Руки дрожали, и цифра скакала перед глазами, словно кривая кардиограмма с инфарктом. Моим инфарктом.

Двенадцать тысяч баксов! Двенадцать! Моя машина стоит в три раза меньше. Фара и бампер из платины, что ли, сделаны?

Но бумага официальная, на бланке стоит логотип «Додж», телефон и адрес сервисного центра, и даже имя технического специалиста, оценившего размер урона. Нет, здесь что-то нечисто! Полезла в сеть искать реальную стоимость машины и запчастей. И довольно скоро убедилась: ошибки не было. Цена абсолютно реальная. Не зная, что делать, я быстро напечатала ответ:

«Мне нужна отсрочка».

Неплохая попытка, Миа. Еще лучше, предложи переводить в месяц по сто долларов. Через десять лет рассчитаешься, – тут же разразился иронией внутренний голос.

Какая отсрочка? Черт! У меня нет таких денег и вряд ли появятся в ближайшее время. Просить у отца не стану, он сам едва справляется, пытаясь прокормить нас троих. Вскоре пришло сообщение:

«Приезжай. Поговорим».

Еще лучше! Вновь встречаться с огромным блейдом совсем не хотелось. Этот тестостероновый качок пугал меня до дрожи даже на поле. Не говоря уже о том, чтобы оказаться с ним наедине.

Это ж надо так встрять! До вечера я кружила по комнате в тщетных попытках найти выход. Но выхода не было. Были сбережения – тысяча долларов, скопленные за время работы в местной пекарне. Я не могла их лишиться. Продать украшения? Но их тоже мало. Взять кредит? Вариант. Кто бы сказал, что совет, данный накануне подруге, мне пригодится самой, не поверила бы. Однако, что есть, то есть.

Ладно, если рассудить, кредит – действительно неплохое решение. Но для начала все же стоит поговорить. Как бы ни страшили меня предстоящие переговоры, вдруг удастся найти компромисс.

Мысленно настраиваясь на встречу, подошла к зеркалу. С серебристой поверхности на меня смотрело вполне симпатичное лицо. Голубые глаза, ореховые брови, прямой нос и довольно пухлые губы. Зои говорила, у меня кукольная внешность, отец утверждал – ангельская. Не такая, как у ангелов «Виктории Сикрет», конечно, гораздо проще, но сама я была вполне собой довольна. Единственный источник раздражения – волосы. Слишком непокорные светлые пряди приходилось каждый раз вытягивать утюжком, иначе они завивались беспорядочными локонами и напоминали модель Барби, выпущенную в эпоху повального увлечения химической завивкой. Что касается тела, то оно тоже выглядело вполне стройным, однако это не мешало мне испытывать разные диеты. Не хотелось под стать Зои, каждый вечер потеть в тренажерке.

Пригладила волосы и окинула придирчивым взглядом одежду. Белая юбка и голубой в рубчик топик выглядели вполне симпатично и мило. Самое то, чтобы разжалобить громилу. Решительно схватив ключи от машины, вылетела из дома.

Если бы знала заранее, в какую пытку превратится попытка, ни за что бы не поехала! Наивная.

В кампус колледжа Литвудса я входила вполне собранная и решительная. Здание из красного кирпича встретило непривычной тишиной и пустыми коридорами. Не сразу сообразила, что во время каникул иначе и быть не могло.

Однако стоило занести руку над дверью, и всю решительность, как ветром сдуло. Еще хуже стало, когда на пороге показался блейд. Мой взгляд мгновенно уперся в обнаженный торс. На широкой, раскаченной груди виднелась огромная татуировка в виде двух расправленных крыльев. Они располагались прямо на выпуклых грудных мышцах, отчего казались еще объемнее и реалистичней. И хотя все внимание перетягивала тату, все же многочисленные шрамы тоже заметными росчерками выделялись на смуглой коже. Сглотнув, я перевела взгляд с крошечных темных сосков, чуть ниже, туда, где четко выделялись выпуклые кубики. Я насчитала шесть. Оставшиеся два, очевидно, прятались под резинкой. Спасибо, что хоть шорты надел. Осознав, что вот уже с минуту бессовестно таращусь на его бесподобное тело, дала себе мысленную затрещину и смело встретилась с ним взглядом. Лучше бы я этого не делала! Цепкий, пристальный взгляд лишал воли, сковывал по рукам и ногам, заставлял сердце гулко заходиться в груди. Было в нем что-то гипнотическое, почти звериное, страшное.

Я едва сдерживалась, чтобы не дать деру. Но броня и шипы, отращенные за годы унижения в школе, выручили и в этот раз.

– Долго же ты ехала, – лениво растягивая слова, заметил он и чуть склонил голову, откровенно разглядывая меня.

– Привыкай. Я не из твоей группы фанаток, чтобы бежать по первому щелчку.

Его глаза предупреждающе сузились, но блейд молча отошел в сторону, пропуская меня внутрь. Стараясь не слишком заметно трястись, я робко вошла в комнату и зависла. Вокруг творился чудовищный бардак.

– Не обращай внимания, – махнул рукой хозяин бардака. – Собираю вещи.

– Боюсь тебя огорчить, когда вещи собираешь, они должны быть в сумке или чемодане, а не на лампе, – заметила я, откровенно глазея на красные боксеры, повисшие на упомянутом предмете.

– Зато все под рукой, – раздался голос позади.

Резко обернувшись, я обнаружила Артура в преступной близости от себя. Инстинктивно сделала шаг назад. Казалось, он занимал половину комнаты. Невозможно огромный, мускулистый и жесткий.

– Что насчет отсрочки? – сглотнув, напомнила я.

– Есть предложение получше, – ухмылка блейда лезвием полоснула по сердцу, рождая дурные предчувствия. – Ты же переезжаешь в Джесингтон, верно?

– Откуда ты знаешь?

– Не важно. Так случилось, что мы с напарником тоже будем учиться в Олдридже, и в ближайшее время нам понадобится помощь.

Мощный разворот плеч, и он наклоняется к кровати, чтобы взять мобильник. Быстро что-то напечатав, кидывает его обратно и вновь устремляет взгляд на меня.

– Помощь? Типа навести порядок…? – это первое, но не единственное, что приходит мне в голову. Прочие догадки намного жарче.

Мои слова невероятно веселят собеседника. Блейд широко улыбается, обнажая ровный ряд крепких белых зубов.

Вот это оскал! – проносится в голове.

– Нет, куколка, мое предложение куда более приятное, – одним мимолетным движением он поймал прядь моих волос и потянул на себя.

Надо вмазать и бежать без оглядки. Но ни пошевелиться, ни отшатнуться не могу. Загипнотизированным кроликом смотрю, как накручивается прядь на палец, как хищно сверкают глаза, предвкушая легкую добычу.

Он давил, изучал, наблюдал, ни на секунду не выпуская меня из плена.

– Я прощу долг, я даже о нем забуду. А ты всего лишь будешь милой и покорной, – его голос вкрадчивый, обманчиво ласковый.

Беги! – кричит голос разума, но тело не слушается.

Попробуй, – шепчет дьявольский голосок в голове.

Облизываю вмиг пересохшие губы и словно во сне замечаю, как парень приближается. Медленно, неотвратимо. Меня окутывает запах его парфюма.

И все, что было до – страхи, сомнения, доводы вдруг резко отступают, оголяя напряженные нервы. Под моими ногами осколки, хрупкие, колкие, и я бездумно шагаю по ним навстречу блейду.

Его горячие пальцы скользят по предплечью, перескакивают на подбородок, заставляя меня запрокинуть голову. Склонившись, он смотрит на губы. Внутри меня все замирает, таится в ожидании. Я действительно хочу этого? Зависнув в секундах от поцелуя, Артур все еще медлит. Скользит пронзительным взглядом по лицу, словно хочет впитать, вобрать в себя остатки моей воли.

И все-таки нахожу в себе силы увернуться.

– Поищи для траха кого-нибудь другого, – хрипло говорю я и стремительно отхожу к окну. Слишком стремительно. Это не ускользает от внимания блейда.

Понимаю, если надо – выпрыгну со второго этажа, но ему в руки не дамся.

– Куколка, в моих ближайших планах насаживать тебя, когда захочу и сколько захочу.

– Меня зовут Миа. И засунь свои дерьмовые планы себе в задницу.

Он снова делает шаг, а мне кажется, ко мне приближается гранитная скала, которая раздавит, подомнет под себя, даже не напрягаясь.

– Ай-ай, какой красивый и грязный ротик. А ты, оказывается, не из робких?

В тщетных попытках сдержать панику, я пячусь, но упираюсь в подоконник. Дальше отступать некуда. Черт! О чем я вообще думала, отправляясь в логово зверя? Ему ничего не стоит скрутить меня и завалить на кровать.

– Еще один шаг, и ты пожалеешь!

Решившись, отточенным движением отправляю хук в переносицу, но парень легко перехватывает мой кулак. Секунда, резкий разворот и я оказываюсь прижатой к его обнаженному торсу. Запах разгоряченной кожи возрастает во сто крат и хмельной отравой дурманит голову. Там, где раньше был мозг, начинает пузыриться и хлюпать нечто похожее на карамельный сироп. Паршивое дерьмо! На чистом упрямстве я долго не протяну.

Даже сквозь одежду чувствую жар, исходящий от мощного тела, и понимаю, что не могу пошевелиться. Стальное кольцо рук держит крепко, по-хозяйски. Как охотник, который уже знает, эту схватку он выиграл наверняка.

В ягодицы упирается возбужденный член. Твою мать, он же огромный, как бейсбольная бита! В ямку ключицы вжимаются теплые губы. Пленитель медленно проводит языком по коже и судорожно втягивает воздух, вызывая волну возбуждения. Внутри мгновенно напрягается, дрожит, множится сладкое томление, отзываясь приятной тяжестью внизу живота.

– Я так хочу попробовать тебя, – шепчет он и прикусывает мочку моего уха.

Безвыходность ситуации, его горячее тело и шепот впрыскиваются в кровь сладкой отравой. Не особо понимая, что делаю, наклоняю голову в сторону, открывая ему доступ к шее. И тут же горячие губы прокладывают дорожку, оставляя на коже умопомрачительные поцелуи. Сердце отправляется в полет, в отличие от него, тело наполняется мучительной тяжестью, каждое движение дается невероятно тяжело. Словно в забытьи чувствую, как он разворачивает меня к себе лицом и с наглостью хозяина захватывает мой рот. Жесткие губы крошат, требуют открыться, и я подчиняюсь.

Поцелуй обжог, полыхнул яростным огнем внутри. Не выдержала, подалась вперед, отвечая. Наши языки сплелись в безумном сладком танце. И все это время его руки творили полный беспредел. Горячие пальцы то сжимали талию так, что хотелось стонать, то сминали ягодицы. Он терся и вжимался в мою промежность с наглостью тарана, идущего напролом. Мои ладошки жгло. Они хотели мускулы, они хотели ТЕЛО. Двинулись по предплечьям, наслаждаясь каменным рельефом, обхватили шею. Коснулись волос, притягивая еще ближе. Но настоящий экшен ждал меня впереди.

В комнату вошел Элиот. Вкрадчивой поступью пантеры парень приблизился. Мягко. Неотвратимо. Обхватил запястье. То самое, где однажды расписался. И повторил автограф. С одним исключением. В этот раз вместо маркера он использовал язык. Дразняще медленно провел по тонкой коже, царапнул зубами, вызывая в моем теле дрожь. Наигравшись, он вернул мою руку на шею друга. Ладони Артура тут же обхватили запястья, надежно фиксируя. К сожалению, я слишком поздно поняла их замысел.

Они давно сработались, научились улавливать малейшие знаки и понимать друг друга с полувзгляда. И сейчас оба оказались в своей стихии. Напарники, партнеры, объединившие усилия ради приза.

Пока один продолжал терзать мои губы, второй подошел сзади. С обеих сторон тиски мускулистых тел. Ловушка окончательно захлопнулась, поймав глупую птичку почти играючи, легко.

Я предпринимаю отчаянную попытку вырваться, но тут же останавливаюсь, понимая, любое мое движение неизбежно распаляет их еще больше. Впереди возбужденный член, от которого дыбятся шорты Артура. В ягодицы упирается не менее возбужденный дружок Элиота, и нас разделяет лишь тонкая ткань. Это двойственность, откровенность, необратимость ситуации доводит меня до безумия.

Проворные пальцы Элиота ловко пробрались под топик и обхватили грудь. Примерились, ощутили приятную тяжесть, насладились и двинулись в атаку. Коснулись сосков, сжали, а мне показалось, через меня пропустили тысячу вольт. Играясь, он раскатывал возбужденные вершинки по шершавой ладони, то нарочито медленно, смакуя, то усиливая натиск, пока не добился своего. Кажется, я стонала. Кажется, просила не останавливаться. Набухшая, налитая грудь сладко ныла, отдавая наслаждением и болью.

Артур отпустил мои запястья, теперь это ни к чему, я сама отчаянно цепляюсь за бычью напряженную шею, чтобы не упасть. Между ног непривычно жарко, влажно. Я сама не понимаю, как, но мои руки перекидывают на шею Элиота, и я выгибаюсь дугой, откидываясь спиной на мускулистую грудь. Его жадные губы тут же обжигают шею. Я зарываюсь пальцами в белесые пряди, я зарываюсь ягодицами в его пах, я вообще зарываюсь по самое «нехочу».

Распластанная, раскрытая на напарнике, теперь я легкая добыча для Артура. Топик мгновенно взлетает вверх, обнажая грудь. Там, где недавно были руки Элиота, теперь верткий язык его напарника. Жесткие губы обхватывают сосок, посасывают, царапают зубами, трутся языком. Меня пробуют, как леденец – откровенно, жадно. Он как голодный ребенок, дорвавшийся до запретной сладости. Я уже давно не контролирую себя, я даже не сопротивляюсь, полностью подчинившись рукам и губам парней. Хриплые, резкие стоны срываются с губ и мягко стелются по комнате.

Чувствую, как юбка ползет вверх, а трусики вниз. Оторвавшись от груди, Артур опускается на колени и припадает к моей промежности. Он буквально ныряет носом между складок и втягивает воздух шумно, рвано, с явным наслаждением.

Как животное – мелькает в голове.

Так делают самцы, выбирая самку– принюхиваются, лижут, пробуя ее вкус и запах. И парень действительно обнюхивает, вздыхает, дрожащими пальцами раздвигает бедра, его горячий язык ныряет глубже. От такой откровенности у меня подкашиваются ноги. Инстинктивно свожу бедра, но мне не позволяют. Стыд, возбуждение, любопытство безумным вихрем кружат в груди, разгоняя ошалевшее сердце.

Блейд явно наслаждается процессом. Снизу доносятся его резкие, отрывистые вздохи. Причмокивая, он отрывается по полной. То вбирает в себя, то вновь обхаживает языком. Меня накрывают умопомрачительные ощущения – колкие, яркие, обжигающе прекрасные.

И все это время Элиот играется с грудью, сжимает, тискает, вытворяет безумие с моими сосками. Наши тела вибрируют от возбуждения, дрожат. Воздух вокруг полнится ароматами разгоряченной кожи. В развилке ног невыносимо горячо. Еще немного, и я взорвусь. Блейд, кажется, почувствовал это. Снизу доносится возбужденный рык. Шустрый язык ускоряется, выписывая восхитительный алфавит. С чувством, вкусом, трется о чувствительный клитор. И он, как маршмеллоу в горячем какао – набухает и плавится.

Меня качает, меня кружит, внизу живота растет напряжение, натягивается до предела и лопается. Я с криком срываюсь вниз и одновременно взлетаю вверх. Ослепительные волны оргазма сотрясают и разрывают на миллионы атомов. Я бьюсь в руках Элиота, я насаживаюсь на лицо Артура, я, как жадная, озверевшая самка, вбираю все волны оргазма до последней капли.

Элиот.

– Я сейчас взорвусь. Зачем ты ее отпустил?

В венах крошево из желания и злости, оно царапает, корежит тело, не дает нормально дышать.

– Она вернётся, тогда и оторвёшься, – напарник сам не свой. Безумный взгляд скользит по комнате и останавливается на том месте, где мы только что игрались с девчонкой.

Больше не говоря ни слова, деревянной походкой Артур направляется в ванную и запирается, даже не скрывая, что будет делать дальше. Не обманываюсь и я, яйца пухнут не только у Скиннера. В раскоряку возвращаюсь в комнату. После такого испытания мне просто необходимо спустить пар. Включаю душ на всю мощность. Теплые струи хлещут по коже, как июльский ливень. Обхватываю вздыбленный ствол, а перед глазами ОНА.

Миа – сладкая, кроткая девочка, умеющая стонать как порнозвезда.

При одном воспоминании, как она отчаянно терлись об меня, сносит крышу. До сих пор не понимаю, как сдержался, чтобы не всадить. Зато сейчас, наедине с собой, я мысленно трахал ее до изнеможения. Вытворял с ней такое, отчего она бы кончила подо мной раз двадцать.

Разрядка была смачной и забрызгала всю ее грудь, если бы она лежала передо мной. Но ее не было, и потоки воды смывали семя, унося вместе с ним и недавнее напряжение.

Спустя полчаса мне удалось вернуть привычное спокойствие и даже сосредоточиться на книге. Однако дочитать главу так и не удалось, сообщение на телефоне гласило: «Завтра выезжаем. Будь готов к одиннадцати». Пришлось откинуть лэптоп и идти собирать вещи.

Пока складывал вещи, размышлял о том, что минувший год в Литвудсе можно было бы назвать потерянным временем, если бы не судьбоносная встреча с блейдом. Тренер – отстой, команда – сборище фриков, стипендия – жалкие гроши. Но судьба умела вознаграждать за лишения, послав мне Артура Скиннера. Эгоистичного ублюдка, чья наглая рожа украшала каждый плакат «Ночных ястребов», и чей невыносимый характер неожиданно пришелся мне по вкусу. Я не питал иллюзий насчет нашей сцепки, я просто боготворил ее. Наши карьеры полностью зависели от ее эффективности и надежности. И я сделаю все, чтобы в дальнейшем не подвести напарника. Как и он. В этом мы были едины. А в остальном… да какая разница, подстроимся, нам не впервой.

Глава 3. Новая страница.

Миа.

У каждого есть двойное дно, рано или поздно все потаённое, тщательно скрытое моралью, комплексами, установками, вырывается наружу. Открыв и заглянув в свои глубины, я не знала, радоваться или ужасаться. Произошедшее сегодня не просто понравилось, это был самый головокружительный и безумный аттракцион в моей жизни.

Сексом занимаются все – и хорошие девочки, и плохие. Кто-то больше, кто-то меньше. Что касается меня, то с девственностью мы с Зои расстались почти синхронно. И если подруга с радостью бросилась постигать эту науку, то меня первый и единственный раз нисколько не впечатлил. И я разумно решила повременить с открытиями. Всякое бывает – не встретила своего партнера, не дозрела головой, телом. Но как оказалось – все дозрело, нужен был только опытный пользователь. Таковых нашлось двое. И что теперь делать?

Я открыла договор, который перед выходом мне сунул в руки Скиннер. Странно, я не помнила, как вышла, как села в машину и добралась до дома. Но именно этот момент и его взгляд – голодный, цепкий, не допускающий даже мысли о возражении – отпечатался в памяти слишком остро.

Строчки слипались, скакали, и мне никак не удавалось уловить их суть. Сухой юридический язык тоже задачи не облегчал. Права, обязанности, ответственность – единственное, что я поняла после часа мучений. Откинув листы в сторону, повалилась на кровать и закрыла глаза. В тот же момент вихрем налетели воспоминания. Не просто налетели, они задели каждую точку на теле, где побывали пальцы и губы блейдвингеров. Заставив меня буквально задохнуться от нахлынувших ощущений. По спине огненной плетью прошлась волна возбуждения. Вмиг затвердевшие соски заныли, требуя повторения. По телу отравляющим ядом разливалось горячее, неистовое желание, отдавая скулящей болью внизу живота. Я жадно вдыхала вязкий воздух, пытаясь понять, что происходит. Как это возможно? Столь яркое, головокружительное послевкусие удивляло, злило, загоняло в тупик.

Чтобы отвлечься от порочных фантазий, я решила перетрясти все вещи и отобрать те, что поедут со мной в Олдридж. В следующие дни привела в порядок свою комнату, помогла матери разобрать завалы в кухонных шкафах и даже навела порядок в подвале. Но, несмотря на круговерть дел, желанное облегчение так и не наступило. Стоило посмотреть в зеркало, как воображение тут же дорисовывало руки Элиота на моей груди, и темную голову Артура между ног. И теперь я обходила зеркала по дуге. С ночным сном дела обстояли еще хуже. Едва погрузившись в дрему, я тут же оказывалась в объятиях парней. Мелькали губы, смуглые накаченные торсы, крепкие руки. Голубой холод глаз сменялся ореховым горящим взором, одно только оставалось неизменным: меня штормило от возбуждения и яркого, откровенного удовольствия. Во сне, отбросив стеснения, я отдавалась им бесстыдно, принимая каменные члены целиком. Просыпалась мокрая, злая и с колотящимся сердцем. В эти моменты тело настоятельно требовало большего, толкало на опрометчивый шаг. И я едва сдерживалась, чтобы не подписать этот чёртов договор. Но холодный душ и трезвый рассудок приводили в чувство. Просто слишком много тестостерона, адреналина и впечатлений. Не более. Это помогало. Правда, ненадолго. Следующей ночью они возвращались.

***

В последних числах июля, когда до переезда оставалась неделя, меня разбудил ранний звонок.

– Уи-и-и… – динамик разразился столь оглушительным визгом, что пришлось резко убрать телефон от уха. – Меня приняли-и-и!

– Чего? – глупо переспросила я, хватаясь за сердце. Разве можно так кричать в семь утра?!

– В Олдридж! Поверить не могу! Миа, мы едем вместе!

А вот это, и правда, отличная новость. Откинувшись на подушки, я счастливо выдохнула:

– Детка, поздравляю! Ты добилась своего.

– Представь, как круто нам будет вместе.

– Хорошая попытка, но я-то знаю, ты едешь не ради меня, а ради двух горячих блейдвингеров, – напомнила я и снова почувствовала возбуждение. Кажется, только сейчас в полной мере я поняла одержимость подруги.

Последовавшие дни были наполнены приятными хлопотами. Мы обновили свои гардеробы, составили списки необходимых мелочей и без конца обсуждали переезд.

***

Накануне отъезда, я бродила по темным комнатам, в которых прошло мое детство, и пыталась найти в душе хоть какой-то намек на грусть.

Наш небольшой дом находился почти на окраине города. Отец делал все, чтобы поддерживать откровенно изношенную мебель в хорошем состоянии, а я – чтобы дом оставался чистым. Мама отвечала за декор в виде пустых бутылок, припрятанных в самых неожиданных местах, и жутких картин. Гребаная арт-терапия, благодаря которой старые обои прикрывали картины всех размеров и мастей. В редкие вспышки трезвости родительница, то увлекалась импрессионизмом, то абстракцией, даже как-то пробовала писать портреты, но после первого же папа странно икнул и очень попросил оставить эту затею. Так и сказал: дорогая, у тебя великолепно выходит абстракция, давай сосредоточимся на ней. Вместе с папой мы еще долго вздрагивали, вечерами натыкаясь на сей шедевр, пока мама во время очередного запоя не искромсала портрет кухонным ножом. Печально, но эта история – лучшая иллюстрация жизни моих предков: пока папа вкалывал в автомастерской, мать либо надиралась до потери пульса, либо рисовала чудовищные сюжеты. Но чтобы не происходило, он всегда поддерживал ее. Потому что любил. Никогда не понимала эту больную, испепеляющую зависимость.

Нет, скучать по этой дыре я точно не буду! Тряхнув головой, отогнала невеселые мысли и отправилась спать.

Утром мы с подругой сумбурно попрощались с родителями, закинули вещи в ее машину и рванули в новую жизнь. И хотя Зои не испытывала восторга насчет факультета Социальных наук, на котором ей предстояло учиться, но ради переезда и близости к блейдвингерам она разумно рассудила, что всегда можно найти плюсы в сложившейся ситуации. В крайнем случае, если таковых не найдется, попробует перевестись в процессе обучения на другую специальность. Все лучше, чем вешать на себя кредит. Кстати, о кредитах. Промучившись неделю и так и не придя к конкретному решению, я всерьез рассчитывала на совет подруги.

Красная Хонда Зои уверенно свернула с центральной улицы на окружную дорогу. Миновали школу – светлое двухэтажное здание с часовой башней, довольно старомодное, как и все в нашем городе. И хотя Лидтвудс сложно назвать глухой провинцией, ведь проживало здесь чуть больше сотни тысяч человек, возвращаться сюда я не планировала. По крайней мере, мне нравилось так думать. Как и все студенты, вырвавшиеся из родительского дома, нам с Зои не терпелось кинуться в пучину самостоятельной жизни. Будущее рисовалось, как череда приключений, новых открытий. Сулило свободу и бескрайние горизонты блистательных возможностей.

Впереди нас ждали восемьсот миль, и каждые два часа мы менялись. По большей части трасса проходила возле полей, сплошь засеянных кукурузой. Иногда однообразный ландшафт сменяли небольшие фермы и заправки. Но чем ближе мы подбирались к побережью, тем больше встречалось милых городков и придорожных кафе. После очередной остановки я все же решилась. С минуту разглядывала красивый профиль подруги и выпалила:

– Зои, как бы ты поступила, если бы двое парней предложили тебе МЖМ-отношения?

Подруга округлила глаза и присвистнула.

– Ты в каких целях интересуешься?

– В исследовательских, – поспешно ответила я. Слишком поспешно, чтобы Зои тут же не навострила ушки.

– Кто они? Я их знаю?

Представляю, если бы подруга узнала, кто именно скрывается за туманной формулировкой «двое парней»! Готова поспорить, она бы кинулась умолять взять себя четвертой, а еще лучше поменяться местами. Но ведь могла последовать и совсем другая реакция: негодование, обида, ревность. Мы были лучшими подругами, всегда делились самым сокровенным, поддерживали в любых ситуациях. Я не могла и не хотела потерять близкого человека. Именно это и заставило меня скрыть правду.

– Все. Закрыли тему.

– А парни геи или би?

– Абсолютно точно нет, стопроцентные гетеросексуалы.

– Тогда не пойму, что тебя смущает?

– А тебя не смущает? Два парня, одна девушка и горячий секс.

– Да, детка!! Представь новое прочтение «Унесенных ветром», где Ред, Скарлет и Эшли пускаются во все тяжкие. Да, о таком можно только мечтать!

– Ужас! – отшатнулась я.

– О, еще круче! Берем «Грозовой перевал», сыплем перца из «Пятьдесят оттенков серого», смешиваем в шейкере и вуаля – горячий беспринципный троячок Хитклифа, Кэтрин и Эдгара.

– Убийца! За что ты так с мировой классикой?!

– Ты же любишь книжки. – искренне удивилась подруга. – Хорошо, если не хочешь осквернять классику, Белла, Джейкоб и Эдвард – сгодятся? Знаешь, сколько фанфиков на эту тему? Любовные треугольники – одна из самых жарких тем.

Вместо ответа я простонала и откинулась на сиденье.

– Представь себя главной героиней романа восемнадцать плюс. Миа, это может стать самым незабываемым приключением в твоей скучной, правильной жизни!

– Нормальная у меня жизнь, – недовольно буркнула я.

И вообще… Трое – это противоестественно. За редким исключением, большинство людей на планете придерживались двойной системы координат в отношениях. Каждой твари по паре. А тут трое в любовной лодке, выдержит ли? Нет, перебор, слишком экзотично, слишком рискованно, не для меня.

Но все же разговор с подругой посеял в душе сомнения. Исключительно из любопытства я вновь полезла в договор, и мне наконец-то удалось вникнуть в суть написанного. Удивительно, там отыскались весьма привлекательные пункты. Так, например «помощница» получала впечатляющее ежемесячное жалованье. Кроме того, договор может быть расторгнут в одностороннем порядке любой из сторон в любое время. Разумеется, с полным сохранением конфиденциальности. Бесплатная медицинская страховка и доступ на все матчи игроков – тоже выглядели весомым бонусом. Но было и такое, что смущало меня до чертиков. А именно:

– быть всегда в доступе;

– сопровождать на сборах, соревнованиях;

– выполнять все пожелания игроков (за исключением тех, что способны нанести тяжкий вред здоровью или угрожать жизни);

– следить за своим здоровьем и неукоснительно соблюдать меры предохранения от беременности и заболеваний, передающихся половым путем;

– оказывать всевозможную посильную помощь в поддержании физического и эмоционального здоровья игроков;

– запрещается иметь половые отношения с третьими лицами, не указанными в данном договоре, пока договор имеет силу;

– ни с кем и ни при каких обстоятельствах не обсуждать условия данного договора и взаимоотношения сторон.

От сомнений и желаний гудела голова. Меня то кидало в эйфорию от эротических фантазий, то накрывало безотчетной паникой. Я была уверена, мне нельзя попадаться на этот крючок! Но, черт, как же хорошо с ними было! Стоило только вспомнить последнюю встречу, как тело отзывалось мучительным возбуждением, настоятельно требуя повторения.

Все это очень походило на истерику. Интуиция подсказывала: в таком состоянии принимать решение нельзя. Время. Мне нужно еще немного времени. Уверена, когда интоксикация от прикосновений и поцелуев парней пройдет, я смогу трезво мыслить. А пока нужно освоиться на новом месте, познакомиться с сокурсниками, войти в новый режим.

Артур.

– Ну и духотища, – проворчал шагавший рядом Элиот и стянул кепку, чтобы вытереть лоб.

Сезон муссонов был в самом разгаре. Дневная жара иногда прерывалась кратковременными скупыми дождями, после которых в воздухе начинало парить с удвоенной силой. Как уроженец одного из северных штатов, Кинг никак не мог смириться с таким положением дел и периодически проклинал засушливый климат, блейдвингс и судьбу, что занесла нас во Флориду. Затыкался напарник только под прохладными струями кондиционера.

Мы только что вышли из административного корпуса, куда занесли документы для зачисления на третий курс факультета Спортивного менеджмента, и направились к стадиону.

Территория университета напоминала город, выстроенный вокруг огромного игрового поля. Справа от нас виднелся трехэтажный спортивный комплекс, включающий зал с тренажерами, бассейн и баскетбольный зал. В северной части располагался медицинский корпус и столовая. Жилые корпуса занимали восточную и южную часть территории. По периметру западной части высилось основное здание университета, где проходили лекции.

Надо признать, масштабы и условия сильно отличались от тех, в которых мы жили в Литвудсе. Сразу видно: и финансирования, и покровителей у Олдриджа явно на порядок больше.

Помимо блейдвингеров и обычных студентов, здесь базировалась студенческая лига баскетболистов и женская команда по волейболу. Но пересекались мы разве что на лекциях. Расписание тренировок было четко регламентировано и работало как часы.

Новая команда, город, новый университет, и только игра оставалась неизменной. А значит, все прочее преодолимо. После знакомства с командой, мы выяснили, что «Огненные львы» действительно оказались львами, а вот огненными только половина игроков. Как и прежде, мы с Элиотом держали ухо востро. Никто не спешил распахивать перед нами объятия и заводить дружбу. Но это как раз ожидаемо. Сюрпризом стал уровень игры. Он был на порядок виртуознее и профессиональнее, чем у нашей прошлой команды. Помимо сложных ситуаций, в которых каждый из нас оказывался ни раз, ребята отрабатывали сценарии и ситуации, где объединялись две, даже три сцепки. А вот это было в диковинку. По классическим канонам каждая сцепка, будь то блейд-штурмовик или вингер-сателлит – сами за себя. Да, в рамках общей стратегии и победы, но без оглядки на прочих игроков команды. В «Огненных львах» вся команда представляла собой сработавшийся механизм с четко определенными задачами. Потому первое время мы с Кингом тупили и лажали.

Но мы знали, во что вписываемся. А потому условились наблюдать, продолжать ежевечерние тренировки и подстраиваться.

Тренер оказался амбициозным и заносчивым мужиком, но в целом понятливым. И первое, что он сделал – кинул нас, как щенков, на игровое поле. Смотрел, наблюдал, о чем-то хмуро размышлял. А после вызвал в тренерскую и разделал, как отбивные, обозвав ослами.

– Вы нихрена не командные игроки. Просто удивительно, как вы вообще образовали сцепку. Ваша задача – забыть, как вы играли до этого и перестроиться. Даю вам три недели на раскачку. Чтобы к новому сезону уяснили нашу манеру игры и влились в команду.

Мы кивали и хмурились, но не перечили. И тому было несколько причин. Первая, Майкл Хьюз был крепким и довольно высоким, сразу видно – бывший блейдвингер. Это вызывало уважение. Вторая, говорил он вполне разумные, пусть и неприятные вещи. Третья, в скрытом рейтинге тренеров, о котором знали лишь посвященные, Хьюз слыл гением и полным психом. Гением, потому что благодаря его хитрым стратегиям команда одержала несколько громких побед и уверенно заявила о себе в Национальном Рейтинге Блейдвингс (НРБ). Психом, поскольку с другими тренерами, а также судьями он не ладил от слова совсем, а за любую провокацию или несправедливость готов был грызть глотки. И за свою команду стоял горой. А это дорогого стоило.

В общем, нам предстояло пахать, не покладая рук, ног и головы.

Напоследок Хьюз попросил:

– Я хочу поговорить с вашей помощницей. Отправьте ее ко мне.

Мы с Элиотом переглянулись. После секундной заминки, я все признался.

– Э-э-э…с этим есть небольшая сложность, сэр. Она прибудет только через неделю.

Собеседник припечатал грозным взглядом и чертыхнулся.

– Реши это в самое ближайшее время, и мне плевать, как ты это сделаешь.

Попрощавшись, мы вышли на улицу. Пахло океаном и водорослями. Но ни того, ни другого мы еще не видели. Сразу, как приехали, вместо лазурных волн, с головой занырнули в пучину тренировок.

– Что будем делать?

– Добивать, – невозмутимо ответил я.

Девчонка молчала. Интересно, какую игру она затеяла? Ведь ясно же, ей понравилась наша первая встреча. А продолжение сулило еще больше ощущений, так чего медлить? Недолго думая, отправил ей сообщение:

«Сегодня в 17.00 жду с подписанным договором. Комната 34, 3 этаж».

И пусть только попробует проигнорировать. Найду и силком утащу на второй сеанс переговоров.

Миа.

Джесингтон, штат Флорида – рай на Земле. Официально! Чего только стоят опаленные солнцем пальмы! Растрепанные, опьяненные разлитой в воздухе беззаботностью, они напоминали улыбчивых дружелюбных хиппи. Не хватало только музыки в стиле Боба Марли. Райскую картину дополнял солоноватый прибрежный воздух, океанский прибой и парящие чайки. Нет, серьезно, живущие здесь люди, должны каждое утро благодарить небеса за такую удачу! С самого первого дня улыбка не сходила с моего лица. Это был потрясающий город – ухоженный, зеленый, гостеприимный, даже воздух тут пах счастьем.

Первая неделя пролетела, как один миг. Занятия еще не начались, никаких лекций, домашки, так что мы с Зои с энтузиазмом изучили кампус, затем сделали несколько вылазок в центр города, но первое – посетили океанское побережье. Оно было потрясающим! Голубая лазурь разливалась до самого горизонта. Ступая босыми ступнями по белесому песку, мы млели от восторга и пьянящей свободы. Нашему настроению вторило небо такого насыщенного голубого оттенка, что казалось нереальным. По нему стремительными мазками плыли белоснежные шапки облаков, такие же растрёпанные, как и наши волосы. А ведь по меркам штата сейчас была зима!

Джесингтон разительно отличался от Литвудса. В неописуемый восторг привели и раскидистые столетние дубы, и яркие цветущие деревья, названия которым я не знала. Они живописно нависали над головой, превращая обычные улочки в сказочные туннели. Вообще, обилие растительности поражало ничуть не меньше, чем высоченные, сверкающие небоскребы в центре города и роскошные дома на его окраинах. Кроме прочего, в Джесингтоне проживало гораздо больше людей, чем в Литвудсе. Гуляющие по центру толпы немного смущали. И первое время мы с подругой чувствовали себя слегка не в своей тарелке. Казалось, все смотрят исключительно на нас. Но комплекс провинциалок быстро прошел. И вскоре мы влились в ритм города и пеструю толпу его жителей.

Накануне первого учебного мы с Зои получили свои расписания. Как выяснилось, у наших курсов были общие лекции по средам и пятницам, на которых мы будем пересекаться! Эта новость несказанно нас обрадовала.

Учебная неделя выдалась суетной: привыкнуть к режиму, преподавателям, новой соседке, разобраться в расположении аудиторий – оказалось не так-то просто. Но я справилась. Более того, пока мне мне удавалось избегать встреч с блейдвингерами. Ради этого я завтракала, обедала и ужинала раньше всех, при этом забиваясь в самый дальний угол столовой. А местный стадион обходила стороной. В отличие от Зои, которая не пропускала ни одной тренировки, после чего радостно докладывала мне все подробности.

С началом учебы дни потекли незаметно. Преподаватели не скупились, щедро грузили нас новой информацией и домашкой. Входить в учебный режим оказалось нелегко, но я справлялась. Ведь у меня был четкий план, и я собиралась следовать ему неукоснительно:

Хорошо учиться.

Зарекомендовать себя перед преподавателями.

Найти работу и выплатить долг.

Чего точно в моих планах не было, так это двух горячих парней. При одной мысли от которых меня до сих пор бросало в дрожь. Шли дни, а внутренний тремор не унимался. Я была уверена, совсем скоро Артур напомнит о себе, долге и договоре. Но я уже знала, что ему ответить.

Мне наконец-то удалось трезво оценить ситуацию и понять: я ни за что не стану подписывать контракт и обрекать себя на сексуальное рабство. Почему-то завуалированная роль «помощницы» представлялась мне именно так. После изматывающих размышлений мне все же удалось прийти к взвешенному решению – честно выплатить долг. Я работала с четырнадцати лет и знала не понаслышке, как тяжело совмещать учебу и работу. Однако внутри крепла уверенность, что я поступаю правильно.

Вот только этим двоим было плевать на мои планы, ведь у них наверняка был свой собственный, где отдельным пунктом прописана я. Знать бы еще, почему именно я?

В четверг ничего не предвещало беды. После занятий я планировала сходить в библиотеку, как вдруг пришло сообщение:

«Сегодня в 17.00 жду с подписанным договором. Комната 34, 3 этаж».

Едва прочитав, я с минуту чертыхалась, поливая отправителя последними словами. Бескомпромиссная формулировка не подразумевала отказ. Но вместо паники я почувствовала привычный гнев. Подумав ровно минуту, я направилась по адресу, указанному в объявлении о работе, послав Скиннера и его напарника ко всем чертям.

Элиот.

О да! За вид разъяренного блейда, мечущегося по комнате, я готов был аплодировать девчонке. Она не явилась в наши аппарты ни в пять, ни в шесть, более того, все звонки Артура остались без ответа. Вот это смелость!

– Куколка еще не поняла, с кем связалась, – раненым быком ревел блейд.

Вены на его шее вздулись, а по коже расползались багровые пятна гнева. Все это подсказывало, напарник пребывает в крайней степени негодования.

– Так я не понял, ты переживаешь за деньги или тебе не терпится затащить ее в постель? – уточнил я.

– Да, к черту деньги! Никто не смеет мне отказывать. Любая описалась бы от счастья, предложи я ей такой контракт.

– Поздравляю, ты выбрал именно ту, кто не описался и не подписался, – все же не сдержал иронии я.

На следующий день Скиннер проснулся ни свет, ни заря и решительно направился в столовую. Похоже, догадался, как именно девчонка умудрялась избегать нас все это время. Ведь в столовку мы приходили одними из последних.

И хотя спать хотелось невероятно, я не мог пропустить такое зрелище. Поэтому быстро встал, умылся и поспешил следом.

В этот ранний час столовая почти пустовала. Кроме пары ботанов с книжками, в самом дальнем углу обнаружилась малышка Паркер! Надо же, какая встреча!

При виде нас девчонка изменилась в лице и, судя по напрягшемуся телу, готова была в любую секунду задать стрекача. Окинула Артура гневным взглядом, на меня же глянула с настороженностью. Оно и понятно, я для нее пока темная лошадка.

Как ни в чем не бывало, Скиннер подошел и присел рядом, лениво развалившись на стуле. Затем нагло умыкнул с ее тарелки тост и принялся жевать.

– Там полно еды, – Миа указала на раздаточные столы с блюдами и отодвинула тарелку подальше от блейда.

Я занял противоположный стул и принялся молча разглядывать ее. Первое, что бросалось в глаза – яркие забавные сережки в форме мармеладных мишек. Уверен, ей плевать, что об этом думают окружающие, главное – они нравились ей. Светлые пряди обрамляли кукольное личико с большими голубыми глазами. Они были такого редкого насыщенного оттенка, словно она носила линзы. Но присмотревшись, убедился, это естественный цвет от природы. Никакой фальши. Ни во внешности, ни в поведении. Перед нами – редкий вымирающий экземпляр. Она не билась в восторге, услышав наше предложение, не выпрыгивала из трусиков при виде блейдвингеров, как это делали многие. Она вообще плевать на нас хотела.

И не скрывала этого.

– Ты не пришла, – с укором сказал Артур.

Собеседница пожала плечами и вновь вернулась к своему завтраку. Хм… а выдержки ей не занимать.

– У меня были другие планы.

– Персик, какую игру ты затеяла?

– Здоровяк, ты ошибся. В игры играешь ты.

– Да неужели? – Скиннер попытался стащить с тарелки кусок сыра, но тут же получил по рукам. Однако это только сильнее раззадорило его. Закинув руку на спинку ее стула, напарник развернулся и максимально приблизился к девушке. – Хорошо, сама напросилась. С этого момента каждую свободную минуту я буду рядом. Посмотрим, сколько ты продержишься.

Девушка испуганно моргнула, о чем-то соображая. Но быстро взяла себя в руки.

– Зря переживаешь. Я выплачу чертов долг в самые короткие сроки.

В голубых глазах сверкнул вызов. Не знаю, на что она рассчитывала, дразня Скиннера. Лично мне было ясно, ей конец. Если Артур что-то втемяшивал себе в голову – дело дрянь, он своего добьется.

– Деньги ни причем, теперь ставка – это ты, – с дьявольской ухмылочкой сообщил он и ухватил прядь светлых волос.

Синеглазка возмущённо вырвалась и резко вскочила на ноги. В белой рубашке, завязанной на талии, и шортиках, она выглядела чертовски соблазнительно. А чего стоили длинные стройные ножки! Вот и Артур не удержался и провел ладонью по нежному бедру.

Миа мгновенно вспыхнула и, схватив сумку, вихрем покинула столовую, оставив после себя дразнящий аромат и двух возбужденных блейдвингеров. Артур как-то упоминал, что чувствует запах персиков. Тогда я не стал спорить, но сегодня отчетливо понял: для меня девчонка пахла вереском. Тонкий, свежий, чистый аромат. Такой, который хочется вдыхать вновь и вновь.

– Умираю от голода, – сообщил напарник и направился к раздаточной стойке. Судя по довольному лицу, он считал, что разговор прошел удачно.

После завтрака мы пошли на занятия. Едва дождавшись большого перерыва, Скиннер скрылся в неизвестном направлении. Хотя почему неизвестном. Надеюсь, строптивая девчонка сдастся быстро. Иначе ей же хуже.

Глава 4. Токсичные флюиды.

Миа.

Матерь Божья! Блейд не шутил. После первой пары он поджидал меня возле аудитории, где только что закончилась лекция по основам психологии. Надо было видеть вытаращенные лица сокурсников при виде Атланта, непринужденно подпирающего стену. Высокий, широкоплечий, брутальный, он точно знал, какое впечатление производит на окружающих, и явно получал от этого удовольствие. Даже одежда на нем сидела идеально. Спортивные джоггеры обтягивали мощные бедра, на ногах красовались черно-белые Найки, а через V-образный вырез светлой футболки виднелся край тату. Именно туда и заглядывали с любопытством все проходившие мимо девчонки. Готова поспорить, каждая умирала от желания рассмотреть рисунок целиком.

Сделав вид, что не замечаю здоровяка, я спокойно прошла мимо. Однако мое равнодушие его нисколько не смутило. Парень просто шел следом до самого парка и сел на скамейку рядом. Стоило сильному телу оказаться в преступной близости от меня, и без того жаркий, полуденный воздух раскалился до предела. Шумно выдохнув и, по-прежнему игнорируя его присутствие, я нацепила солнцезащитные очки, вставила наушники и сделала громкость на максимум. Уши терзал рок, разум – откровенные фантазии, сердце – негодование, а кожу – взгляд Скиннера. Вот такой небанальный расклад. Интересно, какой бы диагноз мне поставил психотерапевт. Психоз? Расщепление личности? Состояние аффекта? А ему? Из самого логичного – одержимость, шизофрения, невротические расстройства…

Огромная ладонь опустилась на коленку и нагло погладила. Не придумав ничего лучше, я скинула лапищу и отодвинулась. Но меня тут же придвинули обратно и крепко прижали к каменному торсу. Все тело мгновенно напряглось, точно струна. Дразнящий запах защекотал ноздри, и мне наконец-то удалось распознать в нем древесные, цитрусовые и сандаловые нотки, убойное и невероятно притягательное сочетание. Безумие! Я никогда не теряла голову от парней. НИКОГДА. Что не так с этим блейдом? Может, всему виной токсичные флюиды, захватившие мой мозг и устроившие там настоящий балаган? А как иначе объяснить тот факт, что в этот момент я смотрела на маячащие перед глазами губы, как на кислородную маску.

– Расслабься, – выдернув наушник из моего уха, произнес парень. – И привыкай.

Так, под любопытные взгляды студентов мы и сидели. Расслабленный блейд и до предела взвинченная я.

Все последовавшие перемены ситуация повторялась. Куда бы я ни пошла, повсюду гигантской тенью за мной следовал Артур. Разумеется, во время обеда он сел за мой стол. Только теперь к нашей молчаливой компании присоединился еще и Элиот. Штурмовика явно забавляло происходящее. Насмешливые карие глаза изучающе скользили по моему лицу, губам, груди. Словно одного Скиннера было мало!

Надо ли говорить, что к последней лекции я была издергана, зла, но еще больше мне хотелось убивать. Сидевшая рядом девушка тоже подлила масла в огонь.

– Что у тебя со Скиннером?

– Ничего! – резче, чем хотела, огрызнулась я.

– Оу, полегче. Я всего лишь спросила.

– Извини, это все нервы. Я – Миа.

– Тиффани, – кивнула новая знакомая. У нее были красивые раскосые глаза цвета зеленой травы и каштановые, с приятной рыжиной волосы. – Он же новый блейд у львов. В женской общаге только и разговоров о нем и его напарнике. Свежая кровь. На них объявлена настоящая охота.

Хоть лекция уже началась, но препод опаздывал, поэтому мы смогли продолжить.

– Я в число охотниц не вхожу.

– Это я уже поняла, – весело улыбнулась Тиффани, отчего на ее щеках появились очаровательные ямочки, и понимающе подмигнула. – Так вы знакомы?

– Мы из одного города, – обтекаемо пояснила я. Еще не хватало сплетен. Нет, не о такой славе я мечтала в университете!

– Познакомь нас! Одна девчонка с литературного факультета проболталась, что Скиннер подарил ей самый потрясающий оргазм.

Кто-нибудь оторвите мне уши! И как я раньше жила без столь ценной информации?! Тиффани продолжила сплетничать, захлебываясь слюной. Я же едва сдерживала тошноту. И в конечном итоге, не удержалась от шпильки:

– Передай знакомой, чтобы наведалась к доктору. Скиннер недавно лечился от лобковых вшей.

Лицо новой знакомой буквально перекосило. Чудненько! Не одной мне мучиться тошнотой.

– Шутишь?

– Неа. Так и быть, узнаю, какой у него сейчас статус по болезни. Если вылечился, спрошу насчет знакомства.

Тиффани нервно моргнула, но отказываться не спешила. Обалдеть! Даже риск педикулеза не мог остановить свихнувшихся фанаток.

Вскоре появился преподаватель, и мы вынужденно прервали беседу. Как бы я ни старалась, а сегодня сосредоточиться на учебе мне так и не удалось. Черт! Так и знала, что знакомство с блейдвингерами обернется неприятностями.

Из аудитории я вылетела со звонком. Оглядевшись и не заметив поблизости знакомого силуэта, выдохнула и поспешила в общежитие. У меня есть час, чтобы переодеться и добраться до пекарни.

Забыла упомянуть, вчерашнее собеседование прошло успешно, и меня взяли на работу. Прошлый опыт сыграл мне только на руку. Я прекрасно знала не только, как работать с кассой и посетителями, но и могла помочь на кухне с выпечкой.

Тереза – хозяйка заведения оценила мои навыки и предложила выйти на работу, не откладывая. Она мне понравилась. Полноватая, с кудрявыми светлыми волосами и доброжелательным лицом. Пекарня была под стать хозяйке – небольшая, уютная, чистая и наполненная умопомрачительными ароматами свежей сдобы. Ароматами, которых никогда не было в моем родном доме. Наверное, поэтому я и выбирала для работы такие места.

Артур.

Еле как отсидел занятия. Казалось, сегодня преподы испытывали наше терпение. Без конца бубнили про всякую ерунду, а еще спрашивали – почему мы не записываем?

Когда пришло время выходить на поле, я был взвинчен до предела. Черт с ней с учебой, главный источник раздражения – Миа. Дерзкая девчонка явно испытывала мое терпение, включив режим стервы. Она не то что не смотрела на меня, а всячески демонстрировала пренебрежение. Это жутко бесило. Сегодня я выходил на поле, взвинченный до предела. Мне срочно требовалась разрядка. И максимально агрессивная игра – лучшее лекарство.

Кинг стоял рядом, как и я, в форме и в полной готовности надрать всем ублюдкам задницы. Первый матч сезона нам предстояло играть против «Техасских быков». Поглядывая на злобные рожи игроков, я предвкушал бойню.

Одновременно с сигналом мы двинулись за мячом, и весь остальной мир исчез. Осталось только поле и двадцать шесть игроков, несущихся стеной друг на друга.

***

Я отращиваю не только крылья, все мои чувства обостряются разом и множатся. Я вижу все, что происходит впереди, справа, слева и даже сзади. В эти моменты мне кажется, я не человек, я – долбанный Франкенштейн, чудовище с дополнительной парой ног, встроенным датчиком движения и чистым адреналином в крови.

Элиот подсекает вражеского сателлита, наскоком валит его на траву. Я в это время мчу за вингером. Шустер. Петляет и скачет бешеным кроликом. Отталкиваюсь ногами от земли, выставляю руки и обрушиваюсь на него сзади. Пара секунд и мяч у меня.

Но я медлю, хищно оглядываясь и отмечая расстановку сил. По-хорошему, мне следует сразу схлопнуть добычу. Вонзить шипы перчаток в плотную резину снаряда и откинуть, как ненужный мусор. Но, заполучив мяч, я стараюсь до последнего удерживать его целым. Иначе слишком просто и скучно. Кроме того, за Королевский мул в ворота противника дают сто очков, сто гребаных решающих очков. Это основная, но не единственная причина. Еще мной движет азарт. Прорвать не только защиту, но и разбить атаки, перехитрить вратаря. Вот где настоящая бойня!

Но не в этот раз, на нас несется сателлит и два блейда. Риск слишком велик.

Шипы впиваются в грубую резину. Есть! Первый бучбэнг за нами. Несемся дальше. Следующая жертва в двадцати метрах, чуть правее ворот. У нас есть все шансы вкрутить противнику по самые яйца.

Но радоваться рано, нас окружают соперники. Такие же, как я – яростные, огромные, крылатые. Мы рубим друг друга руками. Слышится треск, и осколки пластин острым крошевом летят на траву. Одна из них застряла в плече напарника. Но он не замечает. Лупит наотмашь – кулаками, локтями, плечами, наваливается грудью и отправляет вражеского сателлита в полет. Боковым зрением вижу, как наш блейд рубится с вратарем и все же пропихивает мяч в ворота. Есть! Первый мул за нами. Тренер довольно потирает руки.

Отвлекшись, пропускаю атаку. А вот Элиот настороже. Перехватывает летящего на меня штурмовика. Все же не зря гоняю его вечерами!

Тем временем в нашей команде очередная радость. Один из вингеров успешно отправил свой мяч в ворота врага. Красавец! Хлопнув по рукам со своим сателлитом, они лыбятся, но лишь на секунду. Почти сразу срываются в сторону третьей сцепки. Там слишком жарко и опасно. А значит, надо помогать.

Пока они защищают наш мяч, мы с Элиотом несемся к третьему мячу противника – последнему. Параллельно с нами еще одна сцепка блейд-штурмовик. У всех четверых одна цель. Но и противников больше. Потеряв два мяча из трех, теперь они будут оберегать вингера как драгоценную самку. Мимоходом отмечаю обстановку. Один наш мяч уничтожен, второй в безопасности, за третьим развернулась охота, не хуже той, в которой участвуем мы. И хотя победа уже явно за нашей командой, игроки и не думают расслабляться. Наоборот, когда остались крохи, азарт взлетает на новый уровень. Дожать, добить, втоптать!

Первая молния расколола небо пополам. Как и команды. Одни защищают, вторые атакуют. Противостояние принимает кровавый размах. Оба вингера со своими сателлитами пытаются уйти, возле них падальщиками кружат блейды. Игроки сталкиваются, разлетаются и вновь вскакивают на ноги. Настоящий зверинец в брачный период.

Все, как всегда. Мистер Хьюз изо всех сил дует в свисток, но ребят не остановить. Игроки так самозабвенно лупят друг друга, что даже наряд копов с газом и дубинами их не разнимет.

На поле падают первые капли дождя. Они шипят и съеживаются, едва достигая формы разгоряченных игроков. Им вторит грязная ругань, несущаяся наперегонки с ветром. Но мы слышим лишь бешеный стук своих сердец. Адреналин огненной лавой несется по венам, вспенивая кровь, выворачивая кишки, отключая мозг. Вселенная сужается до одного поля, до конкретной команды, и единственное желание – рвать всех в клочья. Кромсать шипами крылья, сбивать костяшки пальцев о чьи-то ребра, а еще лучше полоснуть по шлему так, чтобы сразу рожу в кровь.

Мы несемся так, что пластины встают колом, мы схлестываемся на лету, обрушивая удары на соперников, и от них же получаем в ответ. Внутри клокочет ярость, злость, наслаждение. Боль спорит с удовольствием и явно проигрывает.

Стадион взрывается чудовищным воем сирен, и только это немного приводит игроков в чувство. Кряхтя и хромая, мы поднимаемся на ноги и ползем в сторону скамеек. Каждое движение – напоминание о схватке, каждый взгляд – обещание мести. А ведь это только первый тайм.

Подняв лицо к небу, я ловлю ртом прохладные капли и улыбаюсь. Внутри разливается ни с чем не сравнимое удовольствие и чистейшее счастье. Блейдвингс – самый чудовищный наркотик, от этой зависимости не избавиться, не вылечиться, только топить на игровом поле.

***

Победу одержала наша команда. Минут двадцать тренер орал благим матом, распиная нас, как последних дебилов. А потом вдруг разом выдохнул, успокоился и сообщил:

– Молодцы, хорошая игра. Я доволен.

Точно псих!

Элиот.

После каждого матча нам давали двухдневный отдых от тренировок на поле, а вот занятия в зале никто не отменял. Но сегодня я тренировался один. Артур прогулял, сославшись на важные дела. Не удивлюсь, если то был лишь предлог, чтобы втихаря сожрать какую-нибудь гадость или поспать.

Отпахав на тренажерах два часа, ни живой, ни мертвый от усталости, я поплелся в общагу. Пока поднимался на третий этаж, чуть не рехнулся. Болели даже уши. Похоже, не стоило так усердствовать с весами. Но в зале помимо меня занимались парни из команды. Время от времени воздух вздрагивал от их дружного гогота, и я не мог отделаться от ощущения, что объект их насмешек – я. А потому нагружал себя по полной, чтобы ублюдки понимали, с кем имеют дело. В блейдвингсе как в уличных боях: все решает сила и хитрость. И того и другого у меня было достаточно.

В апартаментах играла музыка. Чудовищная попса, которую Скиннер просто обожал. Удивительно, но напарник не спал. Коробок от пиццы или бургеров тоже не наблюдалось. Неужели с упаковкой сожрал? С него станется. Сам Артур развалился на диване с подозрительно самодовольным лицом, и залип в телефоне.

– Ты чего светишься, как задница светляка?

Напарник хмыкнул, не отрываясь от экрана. Ясно, теперь будет отмалчиваться. Самое верное в таких случаях – не допытываться и не обращать внимания. Кинул спортивную сумку на пол и пошел в душ. Теплые струи приятно били по натруженным мышцам, расслабляя и успокаивая. Это всегда помогало, как и изматывающие тренировки. Но только не сегодня. Стоило закрыть глаза, как перед глазами возникала Миа во всем своем трахабельном великолепии. Длинные ножки, узкая талия и такая грудь, которую можно тискать часами, вместо антистресса. Представил, как прижимаю ее к стеклу душевой, поднимаю одну ножку и направляю член в сердцевинку. Как распахиваются ее наивные фиалковые глазки, а ротик обретает ту самую форму «О», от которой сносит башню. Проклятье, все бы отдал, чтобы она сейчас была рядом!

Но как сломить ее треклятое сопротивление? Миа оставалась пока непонятным, неизученным, но невероятно интригующим элементом. К которому меня неудержимо тянуло. И, размышляя над дальнейшими действиями, я ломал голову, что бы такое-этакое предпринять. В блейдвингсе все предельно ясно: есть правила, приемы, система баллов. К сожалению, к девчонкам четких правил и инструкций не прилагалось. А как бы это упростило жизнь!

Член дыбился, как флагшток, у главного входа в кампус, недвусмысленно намекая, что сегодня без мастурбации никак. Обхватил ладонью ствол, вызывая в памяти последнюю встречу. В ту же секунду в голове закружил хоровод греховных стонов и ее дразнящий аромат.

Через пять минут я был пуст, как кастрат. Быстро помывшись, натянул чистую одежду и вышел из душа.

– Ты на ужин идешь? – спросил Скиннер, стоя уже в дверях.

– Секунду. Только телефон возьму.

Вместе мы спустились в столовую и тут же наткнулись на неприязненные взгляды команды. К счастью, ничто не могло испортить нам аппетит. Получив свои порции, мы спокойно уселись за соседний стол и приступили к ужину.

Бурый рис, говяжья отбивная, зеленый салат с томатами и легкой заправкой, овощное рагу и гречишные хлебцы. И все это почти не соленое. Как в лечебнице. На десерт – безглютеновый йогурт, по вкусу напоминающий мел.

– Мы сильно их разочаровали, – подмигнул Артур, – ни разу не подавились.

Наши соседи, разумеется, все слышали. Но Скиннеру было плевать.

– Переживут, – подыграл я. – У них впереди много огорчений.

Мы с Артуром старались, как черти, но этого было недостаточно. Нам не хватало веса. Не физического, разумеется. Паршивцы из команды категорически не желали нас замечать. Бегали по полю, как напыщенные индюки. Понятно, каждый из них уже как минимум год выступает за Молодежную лигу, а тут – два сосунка. Ни вставить, ни пнуть. Хотя нет, пинали нас смачно и каждый день. Словом и делом. Чего только стоят три пары испорченных кроссовок. Ублюдки мочились аккурат в нашу обувь. Несколько раз приходилось топать до кампуса босиком. Пока мы не поумнели и не додумались брать обувь из раздевалки с собой на поле.

Еще чаще в нас прилетали оскорбления от игроков, а мы в отместку прилетали в них на поле. Некоторые уже задумались. Но, к сожалению, не все. Примерно половина сцепок продолжала испытывать наши нервы. Держу пари, Скиннер продержится еще пару дней, а потом, как водится, случится драка. Скорее бы же разукрасить ненавистные рожи и покончить с этим.

До апартов шли молча. Сытые желудки все силы перетянули на себя, и мы смогли только добраться до комнат и завалиться на кровати. Не прошло и пяти минут, как из комнаты Скиннера донесся храп. Тихонько прикрыв дверь, я вернулся к себе и, устроившись поудобнее среди подушек, открыл лэптоп.

Вы удивитесь, но помимо спорта и учебы у меня имелось еще одно немаловажное увлечение – книги. Именно о них я переписывался с другими людьми на литературном сайте. Клуб «Голод» – мой маленький секрет, отдушина в этом гребаном и ограниченном мире блейдвингса. Естественно, к физиологической потребности это название не относилось. Здесь насыщались пищей иного происхождения.

Помню, как Артур обнаружил этот сайт и долго ржал надо мной. Придурок. В его жизни все просто – еда, сон, секс, тренировки. И можно ставить точку. В моей же был еще целый мир. Мир, который дарил мне гораздо больше радости, чем все прочее.

Стоило зайти на сайт, как на экране высветилось диалоговое окно.

«Привет, Мартин. Давненько не появлялся» – тут же всплыло сообщение от Элли.

«Чувак, мы скучали» – приветствовал Дориан.

«Переезд» – пояснил я. Мартин – мой ник в чате.

«Ясно. Включайся. Мы обсуждаем «Непобедимый» Станислава Лема. Вроде фантастика – твое. Значит, втянешься». – далее мне прилетела ссылка. Ясно, придется наверстывать.

Кликнул по ссылке и едва пробежал глазами первые строки, как стало ясно: я пропал! Мгновение и меня накрывает, затягивает и переносит в иную реальность. Где нет кампуса, храпящего Скиннера, а есть космический корабль и компания астрогатора, биолога и боцмана. Погнали!

***

– Вставай, долбаный придурок, – орет боцман голосом Скиннера.

В ответ невнятно мычу, но боцман не унимается и начинает трясти меня за плечо. По ощущениям слишком реалистично. Открываю глаза и первое, что вижу – нахальную рожу напарника. В комнате слишком светло. Выходит, уже наступило утро. Даже не помню, в какой момент отрубился. Кажется, обитатели «Непобедимого» снаряжали экспедицию на необитаемой планете. Отрывки воспоминаний кружат, как хлопья пепла, медленно возвращая меня в реальность. Рядом севший лэптоп и скомканное одеяло.

– Через сорок минут тренировка. Ты как хочешь, а я в столовку. – с этими словами Скиннер уходит. И мне не остается ничего иного, как топать в ванную.

В столовке по привычке заглотил еду, даже не почувствовав вкуса. Судя по пустому помещению, до начала занятий оставались считаные минуты, и мне следовало поторопиться. Ведь по средам вместо первых трех пар у основного состава командная тренировка.

Но как ни старался, а все равно опоздал. Тренер был недоволен и влупил наказание.

– Десять кругов по полю.

Артур поджал губы. Прочие двенадцать игроков, включая вратаря, в мою сторону даже не смотрели. Но я чувствовал их злорадство. Каждый из них мечтал лишь об одном: чтобы сверху накинули еще десять кругов. А еще лучше, чтобы я сдох во время бега.

Миа.

Сегодня я спала дольше обычного, ведь идти в столовую не планировала. Еще накануне вечером предусмотрительно прихватила из пекарни пару кусочков яблочного пирога. Уж лучше съем в комнате всухомятку, чем в компании блейдСвингеров. Именно так я намеревалась их называть.

Моей соседкой по комнате была девушка по имени Джессика. Чуть странноватая, но главное – по пустякам не лезла. Этим утром она впервые постучалась ко мне в комнату. Вскоре в приоткрытой двери показалось ее настороженное лицо.

– Привет! Хотела узнать, все ли в порядке. Просто обычно ты встаешь раньше меня, – удивлённо пояснила она.

А я в очередной раз подивилась ее внешнему виду. Фиолетовые волосы, одежда в пайетках. Серьезно? Кто вообще сейчас носит пайетки? Хотя, наверное, нечто подобное она думала о моей коллекции сережек. Сегодня я выбрала висюльки в виде стаканчика с ярко-фиолетовым коктейлем. Там даже крошечные трубочки были!

– Привет! Да, порядок. Пропускаю завтрак.

– Окей, тогда до встречи!

Соседка ушла, а я чертыхнулась. В порядке ли я?

Нет. Я. Не. В. Порядке.

И все из-за треклятых блейдСвингеров! Впереди меня ждал очередной веселый день, и это точно не добавляло мне хорошего настроения.

Но делать нечего. Прогуливать занятия из-за психонутого Скиннера я не собиралась. После душа подсушила волосы и взялась за утюжок. Но, видимо, мое эмоциональное состояние застыло где-то на отметке «полное дерьмо», и впервые за много лет я обожглась. Шипя от боли, быстро сунула руку под холодную воду. Когда кожу перестало жечь, завершила укладку и быстро нанесла на ресницы тушь. Сегодня в расписании значилось три пары, которые заканчивались в два часа дня, так что времени на выполнение заданий – завались. А к шести мне нужно быть в пекарне.

Из-за обожжённой руки позавтракать так и не успела. Кинув печальный взгляд на нетронутый пирог, схватила сумку и выбежала из комнаты. Занятия вот-вот начнутся.

Общая психология… именно так назывался мой факультет. Спроси меня, почему выбор пал на эту область, и я бы с уверенностью ответила – хочу понять людей! Поведение, мотивы, мысли, фобии, типажи, зачем одни плывут по течению, а другие против, почему одни успешны и несчастны, а другие смогли познать дзен в бедности – все грани человеческой психики будоражили и интересовали меня. Хотелось лично во всем разобраться и в будущем применять в работе и жизни. Психологи всегда виделись мне почти волшебниками, чтецами человеческих душ, для которых тайны людей – лишь вопрос времени и количества консультаций.

Чтобы попасть в Олдридж, я вкалывала с восьмого класса. Статьи, исследования, проекты, участие в конкурсах и программах. Я из кожи лезла вон, чтобы пробить себе дорогу. Экстерном закончила двухгодичные курсы, невероятно сложные и энергозатратные. И теперь, оглядываясь назад, понимала, все не зря. Учеба в универе стала лучшим вознаграждением за годы стараний. Новые дисциплины увлекали, преподаватели пробуждали желание учиться, и я с непосредственностью ребенка впитывала новые знания, пребывая в полнейшем восторге и в который раз убеждаясь, психология – однозначно мое.

У нашего курса было довольно много дисциплин психологической направленности, кроме того, социология, философия, история, основы права и биология. Такой невероятный коктейль обещал увлекательнейшие четыре года обучения. А после, если удастся зацепиться и меня по-настоящему захватит эта тема, я планировала продолжить обучение и получить степень магистра. В каком именно университете – покажет время.

К тому моменту, как влетела в аудиторию, все места были заняты, кроме первых рядов. Примостившись с краю, быстро открыла лэптоп и уставилась на преподавателя. А посмотреть было на что. Пузатый, бородатый и патлатый, внешностью он очень напоминал байкера. Между тем, в расписании значился профессор Эриган, каждая статья которого тянула на Нобелевку по психологии. Да не может этого быть! Внешность ученого никак не соответствовала моим представлениям о нем. В этот момент я предельно четко поняла, что значит когнитивный диссонанс.

– Сегодня начнем с истоков. Одним из первых столпов психологии был… кто?

– Фрейд, – донеслось с середины аудитории.

– Верно. Зигмунд Фрейд в своей психоаналитической теории утверждал, что психика человека состоит из трех компонентов – «Я», «Сверх-Я» и «Оно». Кто может подробнее рассказать о каждой структуре?

Я могла, ведь старика Фрейда изучила вдоль и поперек еще несколько лет назад. Несмотря на мои знания, лекция оказалась невероятно увлекательной, и полтора часа пролетели незаметно. За это время мы успели в лучших традициях современных психологов «попинать» старину Зигмунда и даже устроить импровизированные дебаты, во время которых одна группа выступала за психоанализ, а вторая резко критиковала ее постулаты. Профессор остался доволен и процессом, и его итогами.

После был небольшой перерыв, и все высыпали во внутренний двор. Оглядываясь по сторонам, как параноик, я присела на самую удаленную скамейку. Убедившись, что поблизости нет Скиннера, немного расслабилась и принялась с любопытством разглядывать свою группу. Почему-то, отправляясь сюда, я ожидала увидеть проявление свободы и раскованности во всем своем разнообразии. Но опасения оказались напрасными. Меня окружали обычные ребята, которые, как и я, грезили психологией.

Минут через пять подошла Зои и с блаженным вздохом опустилась рядом.

– Где пропадала? Я вчера заходила к тебе.

– Устроилась на работу. Теперь с шести до десяти буду подрабатывать в пекарне.

– Ого! – подруга удивленно округлила глаза и перекинула темную копну волос на одно плечо, подставляя шею легкому ветерку. – А я познакомилась с парнем.

Теперь настала моя очередь удивляться. Только-только миновала вторая неделя на новом месте, а подруга умудрилась обзавестись поклонником.

– А как же блейдвингеры? – не удержалась я.

– Да ну их, здесь такая конкуренция! Проще попасть в Американского идола, чем в постель к Артуру и Элиоту – отмахнулась Зои. – Я живой человек со своими потребностями.

– Что за парень? Рассказывай!

Подруга только этого и ждала, мигом оживилась и восторженно защебетала:

– Джон такой славный, он здесь проходит курсы по менеджменту, а после собирается поступать в юридическую школу Гарварда. Это был взрыв с первого взгляда.

Пока Зои восторгалась своим новым знакомым, я вдруг поняла, что мои чаяния наконец-то сбылись: она переключилась с блейдвингеров на обычных парней. Вот только странным образом одержимость Зои полностью передалась мне. Вот уж превратности судьбы!

– Мне здесь так нравится! – в который раз повторила подруга. – Поначалу я была в ужасе от занудства преподов, но теперь втянулась. И ребята оказались все такие разносторонние, прикольные.

– Уже ходила на местную вечеринку? – догадалась я.

– Конечно! Там мы и познакомились с Джоном. Кстати, тебе бы тоже не мешало завести новых друзей. В следующую субботу намечается тусовка, пойдешь со мной?

Почему бы и нет? В субботу я работала в первую смену до шести, остаток вечера был свободен.

– Во сколько и где?

– Пока не знаю, пришлю тебе сообщение. Кстати, как твои парни?

Черт! А я так надеялась, что она забудет. Надвинув на глаза солнечные очки в надежде скрыть смятение, невнятно пробубнила:

– Эмм… ты узнаешь первая.

– Детка, я в шоке! Ты до сих пор не решилась?

– Я думаю.

– Надеюсь, оба будут на вечеринке, и ты наконец-то сдашься.

Опа! А вот об этом я как-то не подумала. Не хотелось бы столкнуться с пьяными блейдСвингерами. Но, поразмыслив, тут же отбросила эту мысль. Тиффани уже успела поведать мне о строгом спортивном режиме парней и запрете на любые тусовки. Поэтому вряд ли Артур или Элиот осмелятся нарушить правила. Ведь они только-только начали зарабатывать себе очки в новой команде. Не в их интересах косячить в первый же семестр.

– Возможно, – пожала я плечами.

Поскольку время перерыва вышло, мы тепло распрощались, договорившись встретиться завтра на лекции по основам права.

Как оказалось, расслабляться было рано. После третьей пары мой молчаливый провожатый появился вновь.

Глава 5. Контракт.

Артур.

Вчера я проследил за нашей милой куколкой. И сразу все встало на свои места. Миа устроилась на работу в пекарню, расположенную недалеко от университета. Глупышка, надеялась заработать денег и откупиться от меня. Она еще не поняла, деньги уже ничего не решат. Мне нужна только она!

Утром за завтраком я размышлял о дальнейшей стратегии. В этом я был чертовски хорош. Умение просчитывать дальнейшие шаги не раз выручало на игровом поле, оставалось надеяться, не подведет и в случае с Мией. Первое, что приходило на ум – атаковать, но я уже успел убедиться: любая агрессия вызывает в ней протест. Нет, в случае с единорожкой нужно нечто особенное. Думай, Артур, думай! А что, если попробовать надавить на жалость? Девчонки ведь любят сопереживать. Наверное, стоит поплакаться насчет своей дерьмовой жизни, глядишь, проникнется и пойдет на контакт. Решено, так и сделаю!

К сожалению, пришлось прерваться на учебу.

Первая лекция по диетологии внезапно меня увлекла. Она была посвящена усвоению жиров и роли аминокислот в этом процессе. Даже захотелось просмотреть свои последние анализы крови, чтобы понять, на каком уровне у меня липолиевая кислота, а то мало ли что. Вдруг все жиры, которые я употребляю, откладываются в печени, и в обозримом будущем меня ждет жировой гепатоз. Элиот и вовсе печатал на своем лэптопе, как полоумный, всецело захваченный лекцией. И, наверное, впервые за долгое время я попросил его переслать материалы мне на почту. Даже смешно, такими темпами мои привычные «С» за проверочные могут запросто поменяться на «В». Во дела!

Со звонком мы вышли из аудитории. Кинг зацепился языком с каким-то очкариком-задротом с биологического факультета. Я же поспешил к Мии. И не только из-за того, что боялся ее упустить. Была еще одна веская причина. Со всех сторон на меня смотрели девчонки. Да еще как смотрели! Не нужно быть гением, чтобы понять посыл этих горящих взглядов. Честно, все это напоминало минное поле. И я, как долбанный сапер, продирался сквозь снаряды, готовые рвануть в любой момент. Но тут самое верное – напустить на себя неприступный, суровый вид и не обращать внимания на полуобнаженные тела. Черт, а не обращать не получалось! Вот уже больше трех недель у меня не было секса, и яйца набухли до слоновьего размера. Коротенькие юбочки и топики, обтягивающие стройные тела, лишь усугубляли мое состояние. Надо срочно дожать единорожку, иначе снова сорвусь. И тогда проблем не избежать. Стараясь не смотреть по сторонам, вышел в коридор. Но и здесь засада. Враг не дремал, призывно оголял плечи, длинные ножки, манил белозубыми улыбками. Проклятие!

Нужная аудитория находилась на втором этаже, и мне как раз удалось застать Мию в дверях. Надо отдать должное, выглядела она потрясно. Светлые волосы шелковистым водопадом струились по плечам и спине, оттеняя смуглую кожу. Покрытые блеском пухлые губки выглядели греховно сладко. В светло-голубом легком платье и босоножках на каблуках, делающих ее ножки потрясающе длинными, девчонка напоминала супермодель. И я представил, как закидываю эти самые ножки себе на плечи.

При виде меня Миа притормозила и нахмурилась. От недавнего расслабленного состояния не осталось и следа.

– Привет, персик. – не дав ей опомниться, за пару шагов преодолел разделявшее нас расстояние и положил руки на талию. Куколка дернулась, но тщетно. От хватки блейда не уйти.

– Почему бы тебе не провалиться сквозь землю?

– Только вместе с тобой.

Я придвинулся ближе, провел кончиком носа от виска к макушке и с наслаждением втянул аромат спелых персиков. Все в ней – внешность, запах, голос – привлекали меня. Я и сам не знал почему, но еще при первой встрече понял – мое. Она подходила мне идеально. Внутреннее чутье подсказывало, в сексе тоже проблем не будет.

– Послушай, Артур, – чуть отстранившись, она заглянула мне в глаза. – Мне не нужен ни ты, ни контракт, ни лишние проблемы. Я приехала сюда учиться. И ты мне мешаешь.

– Лгунишка, реакция твоего тела говорит мне о другом.

– Ты либо глухой, либо тупой. Отвали. От. Меня.

А вот это было грубо. Едва сдержался, чтобы не перекинуть ее через колено и не отшлепать у всех на виду.

– Как насчет свидания?

– Нет.

– Дружеская беседа?

– Нет.

– Про жаркий секс, наверное, лучше не спрашивать?

По ее мрачному виду стало ясно: угадал.

– Тогда просто пообедай со мной, это же нетрудно, да, Миа?

Удручённо вздохнув, она кивнула. Подозреваю, чтобы поскорей убраться отсюда и не привлекать лишнего внимания. Но все не так просто. Не дав ей отстраниться, ухватил за руку и переплел наши пальцы. Пусть все видят, она – моя!

– Это обязательно? – Миа кинула неприязненный взгляд вниз и попыталась выдернуть руку.

– Предпочитаешь попой кверху на моем плече?

Видимо, что-то такое промелькнуло на моем лице, и она благоразумно отступила.

В столовой к нам присоединился Элиот. Наши с ним подносы прогибались от обилия еды, тогда как Миа ограничилась салатом и отбивной из индейки.

– Вы действительно все это съедите?

Девчонка так уморительно таращилась на наш обед, словно и правда не верила.

– Лично я рассчитываю еще и тебя подкормить, – подмигнул Элиот и подкинул ей на тарелку кусок лосося. – В красной рыбе содержатся незаменимые жирные кислоты.

– Никогда бы не подумала, что блейдСвингеры разбираются в диетологии.

– Блейдсвингеры? – брови штурмовика поползли вверх. – Никогда бы не подумал, что на факультете Психологии учат стервозности.

– О нет, – очаровательно улыбнулась она. – Это врожденный талант.

– СтерМиа де Виль – твое настоящее имя, угадал?

– Смотришь детские мультики?

– Обожаю. В субботу как раз один из таких, идем?

– Не выйдет, на вечер планы с подругой.

– Так бери свои планы и подругу с собой.

– Есть одна проблема. Она терпеть не может блейдСвингеров.

Отшила знатно. Даже умник Кинг смолк после такого ответа.

– Скажи, что идешь со львами. Нас все любят.

– Представь себе, нет.

На это Элиот удручённо вздохнул и выдал:

– Думаю, нам стоит наконец-то переспать по-настоящему. Чтобы разом избавиться от недопонимания.

Девчонка пригвоздила напарника убийственным взглядом.

– Вижу, вы так просто не отстанете?

– Дай-ка подумать, – Элиот сделал вид, что задумался, но почти сражу же усмехнулся и ответил, – НЕТ.

– Как же вы меня достали! – прорычала она и кинулась прочь, оставив тарелку с нетронутой едой.

Кинг выглядел крайне заинтригованным. Оно и понятно, мы привыкли к вниманию, обожанию, вожделению со стороны девчонок. Все бегали за нами, а она первая, кто бегал от нас. Реакция Мии ставила в тупик.

Откинувшись на спинку стула, он запустил пятерню в свои и без того растрёпанные волосы и уставился на опустевший стул. Я не раз видел этот горящий взгляд во время матчей.

Вызов принят, Элиот тоже в игре.

Элиот.

Наконец-то выяснилось, почему Скиннер прогулял последние силовые тренировки. Оказывается, следил за малышкой Паркер. Девчонка оказалась с характером. Вместо отчаяния и капитуляции, крошка устроилась в кофейню. Интересно, на что она рассчитывала? Заработать двенадцать штук на чаевых?

Поведал мне эту занимательную историю напарник по дороге в ту самую кофейню. А еще попросил надавить на жалость. По его мнению, это непременно сработает. Я не возражал.

Припарковавшись недалеко от входа, мы вошли внутрь.

В кафе было приятно. Светлые стены, уютные столики, окна на оживленную улицу и восхитительные ароматы свежесваренного кофе и сдобы. Это было одно из тех заведений, где можно спрятаться от суеты и часами читать книгу, не беспокоясь, что тебя поторопят. И стоявшая за стойкой Миа идеально дополняла эту атмосферу. Особенно крошечные маффины с белой вершинкой и яркой посыпкой, украшавшие ее милые ушки. Интересно, сколько сережек в коллекции Мии? И есть ли с единорогами?

Помимо нас, здесь было еще несколько посетителей. За дальним столиком сидела парочка. Девушка кокетничала, а парень нежно поглаживал ее руку. Понятно, первое, максимум второе свидание. У окна расположилась компания подруг и, хихикая, что-то обсуждали. Но стоило нам войти, как все дружно смолкли. Ох, уж эти взгляды! Нас раздели, примерились и трахнули по кругу все пять посетительниц. А еще говорят, только у парней все мысли о сексе.

Но вот у кого точно не было подобных мыслей, так это у Мии. При виде нас девушка мгновенно приняла боевую стойку. Нахмурилась, сжала кулачки и глянула так, словно у нее под прилавком спрятан дробовик.

– Нам все, что есть, – улыбаясь во весь рот, выдал Артур. – И два капучино.

– Что-нибудь еще?

– Да, еще нам нужна помощница.

– Такого в меню нет.

– Жаль, – расстроился Артур, но ненадолго. – Надеюсь, после нашего заказа план продаж на сегодня выполнен, а ты свободна?

– И не мечтай.

– Ну хотя бы составишь нам компанию за столиком? Пожалуйста, Миа.

Он сделал особый акцент на последнем предложении. Но девчонка оказалась упрямей.

– Нам запрещено подсаживаться за столики к клиентам.

Пробив на кассе всю выпечку, она сгрузила ее на три подноса. Сварила два кофе и выставила весь заказ перед нами. Надо было видеть глаза других посетителей. Девчонки за соседним столиком даже прекратили пускать слюни и зависли.

Миа же вернулась за прилавок и занялась своими делами, словно нас здесь не было.

Булки источали умопомрачительный аромат, и мы принялись за еду. Скиннер тут же схватил залитый карамелью краффин – гибрид круассана и маффина. Через секунду лакомство полностью исчезло в его зубастой пасти. Я не отставал. Одну за другой мы закидывали сдобу в рот и при этом так охали и причмокивали, что прочие посетители кофейни давились от смеха, а щеки Мии горели от стыда.

Да, крошка, ты еще не поняла, что спортсмены – полные отморозки. Ведь нас дрессируют с младенчества, литрами вливая упорство и выдержку. Мы скорее сдохнем, чем сдадимся.

Надо отметить, выпечка была отменной. Как и кофе. Даже напитки здесь наливали в красивые стаканчики из плотного добротного картона с милыми пожеланиями. На моем было размашисто написано: «катись нахрен». У Скиннера: «лопни и сдохни». Надо же, какой креатив! Девчонка удивительно талантлива.

Спустя десять минут мы с напарником добрались до третьего подноса, чем окончательно довели Мию. Едва сдерживая гнев, она вышла из-за стойки и подошла к столику.

– Прекратите! Вы же заблюете мне всю кофейню.

– Я уже близок, – признался я.

Последний маффин застрял между гландами и никак не желал проваливаться дальше. Пришлось даже постучать по груди.

– Давайте я заверну оставшуюся еду с собой, и вы свалите отсюда?

– Без проблем, после того как поговорим, – прошамкал Артур и сделал вид, что едва сдерживает рвотные позывы.

Шумно выдохнув, девушка опустилась на стул напротив, всем своим видом показывая, до каких чертиков мы ее достали.

На ней было платье-униформа цвета солнечной глазури, и оно невероятно подчеркивало цвет ее глаз, делая похожей на тропический цветок. Яркий, манящий, экзотический. Сегодня она убрала волосы в небрежный хвост, но несколько прядей выбились и теперь обрамляли лицо. Красивое лицо. С такой девушкой хотелось пойти на свидание. И возможно, вот также неспешно водить подушечками пальцев по ладони, как тот парень в углу. Наслаждаться ее смущением, кокетством, довезти до дома и сорвать первый поцелуй. Хотелось бы…

Но в нашей реальности все происходило жестче, быстрее, агрессивней. Как в блейдвингсе. И это уже не отменишь. Можно лишь немного сгладить.

Удивительно, но в этот момент мне не хотелось ее трахнуть. Я смотрел на злющие глаза, на скрещенные руки и плотно сомкнутые ноги, и поймал себя на интересной мысли. А ведь она, должно быть, еще и умная, раз ее взяли в Олдридж на стипендию.

Отпив глоток кофе, я рассудил, что пора переходить к плану Скиннера.

– Очень вкусный капучино, спасибо.

– Я в него плюнула, – с мстительной улыбочкой сообщила она.

Поперхнувшись, я уставился на стакан, затем снова перевел взгляд на девчонку. Нет, она бы такое не сделала.

– Фирменный рецепт? Похвально. То-то я думаю, какой дивный вкус.

Нахалка проигнорировала шутку, окинув взглядом: «засунь свой язык в задницу».

– Я готов ответить на любые твои вопросы, касательно контракта.

– У меня нет вопросов. И ваш чертов контракт мне не нужен.

– А ты упрямая, – невольно мои губы дрогнули в улыбке.

В ответ собеседница сжала зубы и отвернулась к окну.

– Миа, отрицание – одна из защитных реакций психики. Кажется, так говорится в психологии? – девчонка никак не реагировала, по-прежнему наблюдая за улицей. – Скажи, от кого ты защищаешься? Мы с Артуром не обидим тебя и другим не позволим.

– Я не боюсь вас, – фыркнула она. – По-твоему, все мечтают стать вашей секс-игрушкой?

– Ну вот, а говоришь, нет вопросов. Если думаешь, что мы видим в тебе лишь смазливую мордашку, ты ошибаешься. Нам очень не хватает друга, который бы поддержал и помог в трудную минуту.

Наконец, мне удалось привлечь ее внимание.

– Помог? Не очень понимаю, как могу помочь двум блейдСвингерам.

– К сожалению, ты видишь в нас только игроков. Напрочь игнорируя тот очевидный факт, что прежде всего мы – обычные люди со своими страхами и сомнениями. Знаешь, бывает, я этого придурка часами не могу собрать перед игрой. И помощь мне бы совсем не помешала.

Собеседница удивленно моргнула и перевела взгляд на Артура. Словно спрашивала: разве эта машина для убийства нуждается в сборке?

Кажется, есть контакт. Отлично!

– Ты же будущий психолог, должна понимать, как нам непросто выживать в чудовищной конкуренции. Добавь сюда новое место, команду, тренера. Да, мне порой хочется устроиться продавцом игрушек. И никаких волнений. Всего-то очаровать мамашу и впихнуть ей побольше Барби.

– Бедные мамаши.

При этих словах уголки ее губ слегка дернулись вверх. Вышло очень мило.

Боковым зрением уловил взгляд Скиннера, который говорил: молодец, напарник, так держать! Давно пора объединить усилия. Сам он при этом дожирал седьмую по счету булку, полностью делегировав переговоры мне. Как можно незаметней пнул его под столом. Дебил, его же действительно скоро стошнит.

– И потом, ты слишком зацикливаешься на контракте. Давай заменим это слово, скажем, на «проект». Ты можешь провести настоящее исследование. В твоем распоряжении два спортсмена, тестируй, изучай, делай выводы. Как знать, возможно, в будущем тебе это пригодится для карьеры.

Похоже, мои слова возымели действие. О чем-то раздумывая, Миа скользила по нам рассеянным взглядом. Не знаю, какие мысли одолевали ее светлую голову, но следующий вопрос мне понравился:

– И вы безропотно будете проходить все тесты, честно отвечать на мои вопросы и делиться всем, что происходит с вами?

– Не вижу проблем. Артур, что скажешь?

– Стать подопытным кроликом начинающего мозгоправа? Хм… дерьмовая затея.

Вот же идиот! Я из кожи лезу вон, придумывая аргументы, а он разом рушит всю линию. Пришлось снова пнуть его под столом. Кажется, это сработало. Дожрав очередную булку, Скиннер вздохнул и откинулся на спинку стула со словами:

– Но ведь пара тестов еще никому не помешала?

И впервые за все время общения глаза собеседницы сверкнули любопытством. Я чуть не рехнулся от радости. Маленькая, но все же победа! Стоило подлить еще немного меда.

– Я понимаю, все это новое для тебя. Мы, блейдвингс, должность помощницы. Но так вышло, что ты… именно ты подходишь на эту роль идеально. Пожалуйста, не отталкивай нас. Обещай, что подумаешь.

Вместо ответа собеседница возвела глаза к потолку и пробормотала:

«Большой босс, за что?!»

Миа.

Разговор с Элиотом пробудил целый ворох сомнений. Удивительно, но этот обычно молчаливый, отрешенный парень, оказался не таким уж и тупым. А его откровения насчет конкуренции, помощи и прочего, откликнулись любопытством и научным интересом. До сего момента я не задумывалась над этой стороной вопроса. А между тем, что мы знаем о блейдвингерах? Сильные, выносливые, агрессивные, азартные. Но что скрывалось за агрессивностью? И чем оборачивался для каждого азарт игры? Зависимостью? Эмоциональными качелями? А может, неуверенностью или апатией? И вдруг мне захотелось взглянуть на их мир изнутри. В памяти всплыли строки из договора: оказывать всевозможную посильную помощь в поддержании физического и эмоционального здоровья игроков.

Разве не ради эмоционального здоровья людей я пошла учиться на психолога? Судьба сама подбрасывала мне прекрасные экземпляры для оттачивания знаний на практике. Так чего ты боишься?

Разочарования.

Втянуться, сблизиться, ошибиться.

Выходит, и правда, боялась. До конца рабочего дня я пребывала в смятении. Меня то накрывало воодушевление, то снова душила тревога. Так ничего не решив для себя, сдала смену и отправилась в кампус.

Стоило оказаться в комнате, как тут же раздался знакомый рингтон.

– Как твои парни?

Этот вопрос подруга задавала мне каждый день, терзая мой и без того взвинченный мозг.

– Зои, я только что с работы. Могу поговорить с тобой о круассанах и пончиках. На большее не рассчитывай.

– Хорошо, но вечером жду подробностей. Ты же помнишь про вечеринку?

Черт!

Только вечеринки мне не хватало. Словно почувствовав ход моих мыслей, подруга мгновенно пошла в атаку:

– Даже не думай соскочить! Ты обещала!

– Неужели? Не помню такого.

– Миа-а-а…

– Ладно-ладно. Пришли адрес.

По опыту знала, от Зои так просто не отделаешься. Посмеешь отказаться, как прыткая подруга прискачет на своих головокружительных шпильках, засунет меня в ультракороткое платье и выволочет из комнаты. Нет уж, лучше сама.

Через секунду в мессенджер пришло сообщение. Вечеринка проходила в баре недалеко от университета. Решено, пойду пешком, заодно подышу свежим воздухом и проветрю мозги.

Раздумывая над нарядом, вспомнила про новое платье, купленное еще в Литвудсе. Черное, облегающее, с довольно глубоким декольте. Похоже, пришло время его выгулять.

Следом позвонил отец. Мы всегда созванивались субботними вечерами. У него как раз заканчивалась смена в автомастерской, после чего он любил пропустить бутылочку пива. Мысленно представила, как он выходит на улицу, садится в старое потрепанное кресло рядом с гаражными воротами. С громким хлопком избавляется от крышки и делает первый глоток после рабочей недели. Впереди у него десять минут свободы, когда можно ни о чем не думать, откинуть тревоги и просто быть. Эти мгновения принадлежали только ему. Он слишком хорошо знал, что последует после возвращения домой. Возможно, он обнаружит маму пьяной, возможно, трезвой и апатичной, а может, и вовсе не обнаружить. Поэтому тот факт, что отец выбрал для созвона именно это время, отзывался в сердце нежностью и благодарностью.

Он был рад услышать про мою новую работу. И хотя пытался скрыть, все же в его голосе отчетливо слышалось облегчение. Моя стипендия покрывала учебу и проживание. А вот питание, одежда и прочие мелочи лежали на его плечах.

– Милая, как ты? Как учеба?

– Пап, все хорошо. Как вы?

– Как всегда. С переменным успехом, – с грустным смешком признался отец. – Но за нас не переживай. Расскажи о работе.

И вновь это противное чувство вины. Я здесь, на новом месте, с новыми людьми и заботами, а он все там же. И теперь все прежние проблемы вынужден разгребать в одиночку. Внутри словно разрасталась болотная тина, мерзкая, вязкая и неизбежно утягивала меня на дно. Тряхнув головой и стараясь побороть гадкое ощущение, я переместилась к окну.

– В кофейне здорово, пап. Платят пока немного, но бывают хорошие дни с чаевыми. Если удастся скопить, отправлю тебе.

От вранья мне всегда было не по себе. Но не могла же я признаться, что задолжала одному блейдвингеру двенадцать тысяч баксов. Это бы убило отца.

– Брось. Я справлюсь. Вот подумываю завтра зашкурить фасад. А там глядишь, и до краски дело дойдет.

Наш дом нуждался в покраске еще лет десять назад, надо ли говорить, в каком плачевном состоянии он сейчас.

– Здорово! Уже выбрал цвет?

– Мама настаивает на фиолетовом, – хохотнул он. – Я подумываю о бежевом.

Наверное, оптимизм мне достался от папы. Какое бы дерьмо не происходило в его жизни, в ней всегда оставалось место для иронии.

После разговора несколько минут смотрела в окно. Между зданиями мелькали редкие студенты. Большинство учащихся уже умчали в город или тайком пили в своих комнатах. Мне же больше всего на свете хотелось завалиться с книжкой на кровать, а не вот это вот все.

Невзирая на внутренние терзания, спустя полчаса я зашла в бар и обалдела. В относительно небольшом пространстве тусило человек пятьдесят, не меньше. По ушам мгновенно ударила громкая музыка, а в нос запах выпивки и сигарет. Играла новая песня Майли Сайрус, и даже пол под ногами вздрагивал от мощных битов. Я огляделась. Вокруг не было ни единого знакомого лица, кроме Тиффани. Заметив невдалеке новую знакомую, приветливо махнула и уже было двинулась в ее сторону, как меня перехватила Зои. Ультракороткое платье и эйфелевы шпильки, как мы называли ее обувку, были при ней. Кроме того, рядом обнаружился высокий, плечистый парень. Улыбающееся лицо, светлые волосы и аура успешности. От него пахло деньгами и дорогим парфюмом. Зои всегда выбирала холеных мальчиков. Даже не знаю, что за помешательство на нее нашло с блейдвингерами, ведь с самого начала было ясно – не ее типаж.

Подруга представила нас друг другу и утянула к барной стойке. Конечно же Джон угощал, а как иначе? Напротив нас тут же появились две маргариты. Потягивая напиток, я некоторое время напряженно разглядывала лица, молясь, не наткнуться на те самые. К счастью, мои опасения не подтвердились. Ни единого здоровяка в радиусе десяти метров не обнаружилось. Видимо, и правда, спортивный режим. Фухх… можно наконец-то расслабиться.

Народ общался, пританцовывая в такт музыки. Несколько парочек уже вовсю открывали новые горизонты знакомства, заняв губы более увлекательным занятием, чем пустые разговоры. Время шло, и вечеринка набирала обороты. В моих руках был уже третий коктейль, и легкий шум в голове подсказывал, пора притормозить.

– Я выйду на улицу, – прокричала в ухо Зои. Разумеется, подруга тут же увязалась за мной. Держу пари, ей не терпелось обсудить нового парня и спросить мое мнение.

На улице пахло океаном и ночной прохладой. Вдоль дороги тянулись фонари, отбрасывая светлые пятна на темный асфальт. Вокруг их склоненных голов беспорядочно кружили мотыльки, напоминая недавние сомнения в моей голове.

– Ну-у-у…

Нетерпеливый вздох рядом и застывший вопрос в искрящихся карих глазах.

– Похоже, Джон – отличный парень. – начала я издалека.

– Он идеальный! Миа, я впервые так залипла!

– Аллилуйя! Я уж думала, твой отравленный блейдвингерами мозг никогда не вернётся в адекватный режим.

Я затаилась, ожидая реакции. Зои пожала плечами и призналась:

– В каком-то смысле я им даже благодарна. Если бы не моя одержимость, я бы ни за что не поехала в Олдридж и не встретила Джона.

Язык ее тела лучше любых слов подтверждал искренность. При упоминании бойфренда на лице подруги расцветала улыбка, а в глазах вспыхивали теплые искры влюбленности.

– Я очень рада за тебя.

– Ну а как ты?

Похоже, настал час икс. Учитывая перемены в приоритетах Зои, можно больше не таиться и обо всем рассказать. Кроме того, мне ужас как надоело держать все в себе. Казалось, еще немного, и я свихнусь от бесконечных мыслей.

Набрав в легкие побольше воздуха, я выпалила:

– Парни, о которых я говорила – Артур Скиннер и Элиот Кинг.

Зои ошеломленно замерла, но уже в следующее мгновение на ее лице фейерверком взорвались потрясение, недоверие и восторг. Такую гамму эмоций я не видела у подруги с тех пор, как родители подарили ей машину.

– Шутишь?

Но я отрицательно покачала головой.

– Так троячок тебе предлагают ОНИ? С ума сойти!

– Чертовски верно подмечено. Последние две недели я на грани сумасшествия. Они буквально преследуют меня.

– Балда, чего ты медлишь?! Это же мечта!

– Твоя мечта, – напомнила я.

– Как моя лучшая подруга, ты обязана переспать с обоими, а потом все рассказать. А еще лучше снять на видео.

– Совсем рехнулась?! Я не собираюсь с ними спать и тем более снимать домашнее порно.

Наконец, первая волна восторженных соплей прошла, подруга пригляделась и наконец-то догадалась:

– Ты их боишься.

– А ты бы не боялась? Это же существа из вселенной Марвел. Помесь Халка и Тора. Да они меня разорвут!

– Глупости, они всего лишь люди с двойным набором хромосом, – пьяно хихикнула Зои. – Ну переспишь, не понравится, дашь отворот – поворот.

– В том то и дело, они предлагают контракт.

– Эээ…

Похоже, мне удалось по-настоящему ее удивить.

– Я не могу рассказать тебе всех подробностей. Но если кратко, наши отношения будут оговорены в контракте. Секс, разумеется, присутствует, но он – не главное. Помимо этого, я выступаю, как помощница, подруга, которая оказывает всяческую поддержку.

– Круто-о-о, – выдохнула собеседница. – Как будущий мозгоправ, действуй!

И она туда же! Сговорились они, что ли?

– Вряд ли я решусь.

– Они тебе не нравятся?

– Терпеть их не могу. Наглые, тестостероновые животные.

– Животные, говоришь? Похоже, ты не подписана на их аккаунты.

– Вот еще!

– Полистай, уверена, ты изменишь свое мнение.

Собеседница тут же полезла в соцсети и отправила мне ссылки. Неугомонная!

Коль скоро так, оказавшись дома, я углубилась в изучение страничек парней. Думала, увижу сплошь селфи на фоне тренажеров, фото мощных бицепсов и прочих частей тела, но Зои оказалась права. В фотогалереи Артура преобладали снимки с тренировок и матчей. Страничка Элиота и вовсе ставила в тупик. Его самого там было крайне мало. Зато красивых видов, необычных ракурсов, рекомендаций по спортивному питанию – в изобилии. А еще там обнаружились книги. И, просматривая книжные посты, я опешила от удивления. Его литературное меню вполне совпадало с моим. Неожиданное и приятное открытие заставило меня иначе взглянуть на штурмовика и ситуацию в целом. Мы учимся в одном универе, есть пересечения по интересам, есть взаимное притяжение, так чего же я медлю? Ответ был очевиден: если бы речь шла об одном парне, не задумываясь, пошла на свидание, но их было два. ДВА! Под силу ли мне такое приключение?

Закончила свое мини-исследование далеко за полночь и в изнеможении упала на кровать. Если до этого дьявольский голос ввинчивался в мозг робким ростком, то теперь он шарашил промышленной дрелью. Соглашайся! Соглашайся! Соглашайся!

Проклятие!

Следующим утром, нервная и невыспавшаяся, я пошла на переговоры. Просто поговорю. Просто прощупаю. Это всего лишь любопытство. Не более.

Судорожно глотая жаркий воздух, я шагала к общежитию. К этому моменту я успела обзавестись легким флоридским загаром, отчего кожа приобрела еще более смуглый золотистый оттенок, делая меня похожей на местную жительницу. Почему-то это придало мне уверенности.

Блейд встретил в своей манере: из одежды только легкие шорты на бедрах, шлепанцы Адидас и наглая улыбочка.

Взгляд невольно прошелся по татуированной груди. Перекинулся на восхитительный бицепс. Интересно, каково это, когда такие огромные ручищи сжимают тебя в объятиях? Его убийственное тело подавляло. Оно занимало не только весь дверной проем, но и мои мысли, тяжелым прессом раскатав всю уверенность и силу воли. И почему рядом с ним мои чувства вели себя, как взбесившейся компас? Нет, кроме шуток, стоило ему приблизиться, и все мои внутренние убеждения, настройки, разом слетали, словно я попала в зону сильнейшей турбулентности. Разум требовал только одного. Хотя нет, вру, не одного, а сразу трех до чертиков запретных действия – прикоснись, вдохни, слизни его вкус. А пах он греховно вкусно. Меня невесомым облачком окутал древесный аромат уда, и чего-то еще, волнительного и притягательного до безумия. М-м-м… да, я в полном дерьме.

Парень окинул меня нетерпеливым взглядом и первое, что спросил:

– Где договор?

Уже изрядно помятые листы бумаги лежали в сумке. Если бы он знал, сколько раз они были прочитаны, отброшены в сторону, а затем вновь и вновь непостижимым образом оказывались в моих руках. Небеса, я и сама проклинала свою нерешительность! Но как лучше поступить, я совершенно не понимала.

Оттягивая время, я прошла внутрь и осмотрелась. Новые апартаменты были раз в пять больше прошлой комнаты и состояли из трех помещений: двух спален и кухни-гостиной. Светлые стены, ковровое покрытие цвета кофе с молоком и роскошный вид на океанское побережье из панорамных окон. Вокруг было чисто, пахло моющим средством и аромадиффузором. Условия проживания игроков сборной Олдриджа оказались гораздо лучше, чем у прочих студентов. И где справедливость?

Все это я успела заметить в первые секунды, потому что после все внимание было сосредоточено исключительно на хозяине апартаментов. Артур подошел преступно близко и снова навис надо мной скалой.

Опасный, жесткий, затаившийся перед финальным прыжком зверь. Добыча робела, нервно теребила злосчастные договоры в руках и молчала. Блейд взял бумаги, пролистал, нахмурился и вперился тяжелым взглядом.

– Расписывайся, – кинул он и протянул невесть откуда взявшуюся ручку.

Не придумав ничего лучше, спрятала руки за спину и покачала головой.

Ей-богу, как маленькая!

– Не могу, – все же выдавила из себя. Причин было много: тревога, стыд, неуверенность, но больше всего – желание. Я слишком сильно хотела его. До чертиков, до головокружения.

Попыталась было отойти, но тяжелый взгляд тут же пригвоздил мои ноги к полу.

– Стоять, – тихо приказал он. Слишком тихо.

Я замерла, как вкопанная.

– Остался последний шаг.

И снова нас разделяет шаг. Тот самый – по грани, по лезвию. Внезапно что-то дрогнуло на его лице и изменилось. Там, где раньше плотной маской висело напряжение и жесткость, выглянула неуверенность, смятение, почти мольба. По неведомым мне причинам, глыба мускул и неприступности вдруг обрела вполне человеческие черты. И я растерялась.

– Ты нужна мне. Очень.

Неожиданная перемена, как и признание, далось нелегко. Я видела это по дрогнувшей морщинке меж бровей, по враз опустившимся плечам.

Ты нужна, Миа.

И я сдалась. Когда здоровенный парень, кумир и мечта многих, стоит перед тобой растерянным мальчишкой и говорит такие слова – это что-то значит. Подрагивающими пальцами схватила ручку и поставила размашистую подпись на обоих экземплярах. И будь что будет!

От осознания, что я натворила, в глазах потемнело. Но я уверенно повернулась к нему и вздрогнула, напоровшись на горящий взгляд. Нет, он был все тем же – непривычно человечным и близким. Однако кое-что изменилось. Он больше не сдерживался. Горящий взгляд прошелся по телу, задержался на груди и окончательно замер, встретившись с моим.

– Спасибо, – улыбнулся тепло, почти по-дружески и выдал, – Раздевайся.

Сердце подпрыгнуло и забилось где-то в горле. От прозвучавшего приказа подкосились ноги, но я готова была бежать отсюда даже ползком.

Слишком поздно. Ты сделала это. Назад дороги нет.

Защелкнулся капкан рук, меня прижали к горячему торсу – жадно, с едва сдерживаемым нетерпением.

Изо всех сил уперлась кулаками в грудь. Но меня держали так, что ни пошевелиться, ни отстраниться я уже не могла. И, возможно, уже не хотела. Внизу живота мгновенно стало горячо, и я стиснула бедра в тщетных попытках удержать набирающий обороты пожар.

Он склонился и провел кончиком носа по чувствительной коже щеки. Нарочито медленно, со вкусом. Втянул воздух и выдохнул, одновременно касаясь губами. От этих откровенных прикосновений по коже огненной россыпью пробежали мурашки. Ладошки горели от желания скользнуть по литым мускулам, зарыться в смолянистых прядях волос и притянуть к себе, чтобы наглые губы снова творили ЭТО со мной.

Миа, у тебя есть язык и мозги! – внутренний голос сочится сарказмом.

– Сначала анализы, – хрипло прошептала первое, что пришло в голову.

– Чего?

Блейд чуть отстранился. Огромные, во всю радужку зрачки недоуменно впились в мое лицо. Его руки на пару мгновений замерли, этого оказалось достаточно, чтобы немного прийти в себя.

– Сдай анализы, покажи справку и продолжим. А я принесу свою.

– У меня есть резинки.

– А у меня аллергия.

Пока Скиннер переваривал услышанное. Мне удалось увернуться из его медвежьих лап и добраться до двери.

– Стоять!

Но я уже мчала по коридору, к счастью, пустому. В спину летели проклятия и ругань. Боже, надеюсь, он не рванет следом!

И только оказавшись на улице, смогла сделать глубокий вдох. Сердце продолжало неистово колотиться о ребра, а колени подрагивать. Я соврала. Никакой аллергии на латекс у меня не было. Мне просто нужна крошечная отсрочка. Видит Бог, она мне необходима! Я чувствовала себя бомбой, таймер на которой остановили в последнюю секунду. Вот это да! Артуру потребовалась какая-то минута, чтобы завести мое тело до сврехоборотов. Что же будет дальше?

Глава 6. Закрытая книга.

Элиот.

Клубничный, шоколадный, ягодный, имбирный… какой бы выбрать? Зависнув перед коллекцией протеиновых коктейлей, никак не мог решить. Хотя все одно, несмотря на разнообразные вкусы, какой ни выбери, во рту остается противное протеиновое послевкусие. Я пил эту дрянь с десяти лет и ненавидел всей душой. Схватил банку наугад и достал из холодильника молоко. Но вместо белой жидкости из коробки повалили вонючие сгустки. Черт! Зажав нос, вылил все в раковину и побыстрей смыл.

– У нас молоко прокисло, – пытаясь перекричать музыку, проорал я. – Сегодня была твоя очередь идти в магазин!

– Элиот, ты же у нас хозяюшка. Вот и сходи.

– Черта лысого!

Вразвалочку Артур подошел к столу и кинул на белую столешницу какие-то бумаги. И смотрит так, словно перед нами контракт с Высшей лигой.

– И что это?

– Сам посмотри.

Сдерживая раздражение, пролистал бумаги. Удивительно, в моих руках и, правда, был контракт. Только на последней странице стоит размашистая подпись и расшифровка: «Миа Паркер».

– Единорожка, – дает подсказку Скиннер.

Что б мне сдохнуть!

– Как ты это сделал?

– Ты же знаешь, Артур Скиннер всегда добивается своего.

– Что-то я не вижу ее здесь.

Выражение лица собеседника стремительно изменилось. Словно в рот Скиннеру прыгнула склизкая жаба.

– Она просит анализы.

Умная девочка, - мысленно похвалил я.

– Отлично. Если девчонка поступает к нам в совместное пользование, это для всех необходимое условие.

– И ты туда же?

– Знаешь, совсем не хочется намотать на член генитальный герпес или хламидий. И начать знакомство с дружного лечения антибиотиками. Так что пойдем в медкорпус. Заодно и молоко купим.

В здании, отведенном под больницу, мы еще не были ни разу. Охранник подсказал, как добраться до дежурного доктора. В кабинете нас встретил довольно молодой мужчина в белом халате поверх рубашки с брюками. Разглядывая его, я в который раз задумался: а каково это? Каждый день ходить на работу в строгой одежде, иметь в гардеробе не меньше десятка строгих рубашек и костюмов, а спортивные шорты, майки и штаны надевать только в зал? Лично я надевал брюки с рубашкой всего три раза в жизни: на похороны, свадьбу и выпускной. Во всех прочих случаях на мне всегда была спортивная одежда и обувь. Другого от меня вроде как и не ждали. Из размышлений меня выдернул голос доктора.

– Слушаю вас?

– Э-э-э…– Артур внезапно покрылся красными пятнами и затих.

Ого! Содомит и хулиган умеет смущаться? Пожалуй, я впервые видел напарника в таком состоянии.

– Мы хотим сдать анализы на венерические заболевания.

– Жалобы, высыпания, зуд?

Придурок сразу начал нервно чесаться под пристальным взглядом дока. Еще не хватало соскобы с кожи сдавать. Украдкой пихнул Скиннера локтем и пояснил:

– Нет, ничего такого. Мы только что заключили договор с помощницей и хотели бы начать сотрудничество с чистого листа.

Мой ответ доктора явно удивил:

– Очень похвально, я сейчас выпишу направления на все необходимые исследования. С ними вам нужно пройти в кабинет «5Д», на третьем этаже.

В вышеупомянутый кабинет пускали по одному. Поскольку Артур продолжал изображать шлюху в церкви, потея и бледнея, я пошел первым. Помимо крови, взяли еще и треклятый соскоб. О да, когда тебе в член засовывают длинную палочку с ваткой, это неописуемый кайф! Перед выходом не смог сдержаться. Идея пришла спонтанно, и от предвкушения аж пальцы закололо. Обернувшись к лаборанту, заранее извинился:

– Не обращайте, пожалуйста, внимания на то, что сейчас произойдет. – и во всю мощь легких прогорлопанил, – Матерь Божья, как же больно! О нет, прошу вас, только не щипцы-ы-ы!

Надо было видеть вытаращенные глаза мужика. Но, быстро смекнув, что к чему, он принялся беззвучно смеяться, отчего плечи, затянутые в медицинский синий костюм, заходили ходуном.

За дверью стоял перепуганный Скиннер. Для пущей красоты я расшиперил ноги так, словно мне в зад ввинтили тыкву, и шаркающей походкой покинул кабинет.

– Давай, старик. Твоя очередь, – голосом умирающего подбодрил я и хлопнул напарника по плечу.

Пока трясущийся, как осиновый лист блейд входил в кабинет, я едва сдерживал рвущийся смех. Как только дверь закрылась, хохотал как сумасшедший. Надеюсь, доктор подыграет и покажет напарнику щипцы пострашнее.

Выйдя, Артур сжал челюсти и негодующе выплюнул:

– Ну ты и придурок!

Обратно вразвалочку мы шагали оба. Скиннер без остановки матерится, распекая на чем свет стоит докторов, соскобы из уретры и капризных девиц. Я же так веселился, что чуть не забыл про молоко.

Недалеко от кампуса находился магазин продуктов, кофейня и небольшая лавка с разной всячиной вроде туалетной бумаги и мыла. Мы завернули в продукты и нагрузили два огромных пакета. После такого испытания нам однозначно полагались шоколад и чипсы.

Артур.

Несмотря на болезненный анализ, дружок торчал колом всю ночь. Я спустил пар дважды, но утром простынь вновь натянулась парусом. Черт бы побрал эту девчонку!

После утренней тренировки мы приняли душ и не торопясь двинулись на занятия. Преподы нас вообще не напрягали. И даже не будили, если вдруг случалось заснуть на лекции. К счастью, рейтинг университетской команды в общем зачете Молодежной лиги был важнее табеля успеваемости. И игроки нагло этим пользовались.

Сегодня в расписании значились три лекции: Связи с общественностью, Бизнес – стратегии и Анатомический курс. Первые два я планировал проспать, а вот третью даже послушаю.

Однако планы пришлось изменить. Мистер Джексон – преподаватель по Связям с общественностью, оказался полезным чуваком. Первым делом он вывел на экран скриншоты переписок, которые мгновенно привлекли внимание всей аудитории. Оно и понятно, каждый из студентов хоть раз в жизни писал нечто подобное:

«Привет. Я бы тебя трахнул»

«Ты секси»

«Давай увидимся в реале»

«Пришли фото киски»

«Классные сиськи, настоящие?»

«Напиши, как бы ты хотела меня» и все в таком духе.

Темой урока обозначил онлайн-общения и его последствия. Со слов препода выходило, что даже вполне безобидная переписка в соцсетях может быть использована в суде. Предложение о встрече расценивалось как харассмент, просьба о фото – дискриминация, фраза сексуального характера – виртуальное изнасилование. Изнасилование, твою мать! А еще нельзя спрашивать пол собеседника, так как это проявление сексизма и гомофобии. Любая неверно сформулированная строка могла обернуться судебным разбирательством и исключением спортсмена из сборной. Новая информация лезвием прошлась по нервам. И не только моим. Окинув взглядом прочих студентов, я заметил, как несколько парней украдкой полезли в свои телефоны. И выглядели при этом крайне напряженными.

Помимо блейдвингеров на факультете Спортивного менеджмента училось довольно много баскетболистов и девчонок из сборной по волейболу. И все в этот момент внимательно слушали преподавателя. Готов поспорить, каждый из них прокручивал в башке все свои прошлые переписки, гадая, не допустил ли где осечки.

Гребаный мир, гребаные правила. Мало того что всю свою жизнь тратишь на тренировки, игры, вынужден мириться с жестким режимом, контролировать питание, здоровье, забыть о развлечениях, словом, ограничивать себя во всем, так еще и следить за тем, что ты пишешь и говоришь. Потому что любой мудак может одним махом перечеркнуть твою карьеру надуманными обвинениями.

Всю перемену и половину второй лекции я чистил свой директ и тихо матерился. Черт бы побрал этих фанаток! В сообщениях сплошь фотки сисек. Болельщицы не скупились на откровенные снимки, рассчитывая привлечь мое внимание и вытянуть на встречу. Пролистывая очередной фотошедевр, поймал себя на мысли, что даже мимолетный лайк под таким снимком может обернуться против меня. Нет, так не пойдет. Я не для того впахивал с шести лет, чтобы все потерять из-за мести обиженной фанатки. Больше никаких переписок! Заблокировав директ от входящих сообщений, наконец-то смог чуть выдохнуть и успокоиться.

– Горжусь тобой, сынок, – услышал насмешливый шепот сбоку. Оказывается, чёртов Кинг втихаря наблюдал за моей агонией и теперь вовсю веселился.

– Заткнись.

И когда я уже думал, хуже быть не может, услышал:

– Порнуху тоже блокируй.

На мой мрачный взгляд напарник весело пояснил:

– По ip адресу твоего телефона можно отследить все твои увлечения. Зоофилию, инцест, гэнг-бэнг – и прочие извращения, которыми ты балуешься.

– И ты говоришь мне это только сейчас?!

Преподаватель постучал по столу, призывая к тишине, поэтому пришлось умолкнуть.

До конца занятий мне почти удалось смириться с новым положением вещей. И в тысячекратном размере возжелать малышку Мию.

Миа.

Весь прошлый вечер прошел в ужасе от осознания того, что я натворила. Даже придумала не меньше десять причин расторгнуть договор, но знала, не воспользуюсь ни одной. Фраза: Миа, ты нужна мне, – сказанная хрипловатым мужским голосом, и этот умоляющий, растерянный взгляд, прочно засели в голове. И да, черт побери, я хотела узнать, что это значит!

В перерыве между парами мне пришло сообщение. Точнее, сразу два.

Первое от Артура: «Крошка, я и мой дружок ждем тебя сегодня» (и это он вовсе не о своем напарнике).

Второе от Элиота: «Миа, сегодня с тобой хочет встретиться тренер. Ты сможешь подойти к спортивному корпусу к 14.00?».

Пробежав глазами строки, я вдруг поняла, что получать сообщения сразу от двух сногсшибательных парней гораздо приятнее, чем от одного. В животе крошечными мотыльками вспорхнуло предвкушение.

Ой, ой, кто-то начинает втягиваться!

Именно в таком ванильном состоянии меня и застала Зои. Хитро сверкнув глазами, подруга спросила:

– Горячие парни уже отжарили?

– Скорее заставили дымиться.

– Рада, что ты решилась. Жду подробностей!

Наш увлекательный диалог прервала вошедшая в аудиторию преподавательница.

Основы права вела миссис Трумэн. Темнокожая, крепкая, фигуристая женщина с белозубой улыбкой и таким выражением лица, что на арене реслинга разила бы противников, не сделав ни единого удара. Если честно, я ее немного побаивалась. В первую же лекцию она громоподобным голосом заявила: «Если вы думаете, что в Америке есть свобода, то сильно заблуждаетесь!»

Реплика достойная Голливуда. Готова поспорить, миссис Трумэн все студенчество размахивала плакатами на митингах за свободу и равенство притесненных: аквариумных рыбок, креветок в садках, желтков в яйцах и прочих несчастных существ. Будь ее воля, на Земле разом уничтожили все вольеры, решетки, стереотипы и прочие рамки.

Тема сегодняшней лекции – «Социальные контракты». И миссис Трумэн снова начала ее с патетичного заявления: «Ключевое слово – добровольные. Не видитесь на это. Граждане дают согласие на установление правил правления, а что получают взамен? Войны, голод и безработицу».

Мы с Зои переглянулись и снова уставились на «миссис Свободу». Подруга настрочила смс, и через секунду я прочитала:

«Спорим, ее муж – лысеющий хлюпик?»

«Скорее преуспевающий адвокат, который относится к занятию жены, как к милому, но важному хобби»

После лекции мы отправились в студенческий парк. В тени раскидистых деревьев стояли скамейки, чтобы ребята могли отвлечься и перевести дух после занятий. Многие сидели на траве. Кто-то читал, кто-то просто болтал, были и те, кто бессовестно дрых, подложив рюкзак под голову.

На улице нас мгновенно окутало полуденным теплом, которое, казалось, проникало даже под кожу. И мы обе с наслаждением впитывали ласковые лучи, расположившись на одной из скамеек.

– Давай устроим в воскресенье шоппинг?

– Отличная идея!

Из пекарни я уволилась два дня назад, однако мне выплатили небольшое жалованье, так что вполне хватит на пару шмоток.

– Я хочу…

Узнать концовку предложения мне так и не удалось. Внезапно Зои умолкла, резко встрепенулась и подалась вперед, пристально вглядываясь куда-то вдаль. Разумеется, я тут же навострила уши и проследила за ее взглядом. Да так и остолбенела.

На другом конце парка стоял Элиот и не сводил с меня пристального взгляда. В обтягивающей футболке цвета хаки, потертых джинсах он походил на современный аналог греческого бога. Даже крылышки на Джорданах имелись. Не хватало только меча или жезла. Хотя уверена, таковой тоже имелся… в штанах. Отвесив себе мысленный подзатыльник, вновь сосредоточилась на лице. Но и тут засада. Прищур медовых глаз, смуглые скулы в сочетании с растрепанными выгоревшими прядями, вмиг запустили нехитрую химическую реакцию в моем изголодавшемся теле.

Заметив мое внимание, парень недвусмысленно постучал указательным пальцем по запястью, явно намекая на время. Точно! Встреча с тренером! Вспомнив о сообщении, я вскочила со скамейки.

– Кажется, мне пора. Увидимся.

– Я все еще жду подробностей, – прилетело в спину.

Штурмовик стоял под сенью дубов с самым невозмутимым, если не сказать скучающим видом. А между тем, находившиеся поблизости девчонки разве что слюной не капали, глядя на парня. В его небрежной, расслабленной позе не были ни намека на позерство или самолюбование. Он просто ждал. МЕНЯ!

Возникшая было волна самолюбия тут же схлынула под натиском тревожных мыслей. А хотел ли Элиот видеть меня в роли единорожки, или решение оставалось только за Артуром? Если помыслы блейда были очевидны, то штурмовик оставался для меня закрытой книгой. Закованный в панцирь равнодушия и отстраненности, он умело скрывал свои мысли и чувства. И не понять, как относится к происходящему и ко мне, в частности. Иногда, казалось, сложившаяся ситуация его забавляет, но порой из глубины медового взгляда выглядывал серьезный, проницательный скептик, отчего становилось не по себе, и я вновь начинала искать подвох.

В одном я была уверена абсолютно точно: Элиот Кинг гораздо глубже и сложнее, чем хотел казаться. И равнодушие – не что иное, как защита от посторонних. Осознание этого факта неприятно кольнуло в груди, рождая сомнения, но вместе с тем и любопытство. Какой же ты на самом деле Элиот Кинг?

Так и шла через студенческий парк, внимательно присматриваясь к парню. Он, к слову, занимался тем же, присматриваясь ко мне.

Элиот.

– Зачем я понадобилась тренеру?

Единорожка нервничала, хотя и старалась держаться уверенно.

– Не имею ни малейшего понятия.

Миа насторожилась и задумалась. Пришлось успокоить.

– Не переживай. Думаю, он просто хочет познакомиться.

– Какой он?

– Майкл Хьюз – тот еще псих. Тебе точно понравится, – усмехнулся я и открыл дверь, ведущую в спортивный корпус.

В кабинете мистера Хьюза стояло три стеллажа, все полки которых были уставлены кубками и наградами. Сам он восседал на удобном кресле за широченным столом. Едва переступив порог, Миа изумленно обвела глазами кабинет и окончательно оробела.

Нам указали на два кресла.

Странно, но появление девушки произвело на тренера сильное впечатление.

***

За свои сорок лет Майкл Хьюз видел много людей. Достаточно много, чтобы понять: на свете не так много оригинальных шаблонов. И по большому счету всех людей можно было причислить к одному из них. Разглядывая сидящую перед собой девчонку, он явственно ощущал сильнейшее дежавю. Те же светлые волосы, особая манера говорить – вдумчиво, располагающе. Поворот головы, улыбка, даже лицо с огромными голубыми глазами – все, точно срисовано с его школьной подружки. Миа напомнила ему одну из тех хороших девочек, кто непременно свяжется с плохим парнем и попытается его исправить. А потом влюбится по уши и вопреки первоначальному замыслу, сама станет плохой. Однажды его тоже пытались исправить. Впрочем, безуспешно.

Покачал головой собственным мыслям. И надо же такому случиться. Спустя почти четверть века встретить клона Эмили. Ругаться и давить разом расхотелось, вместо этого захотелось помочь. Хьюз не любил людей, ни один из их шаблонов. Но вот именно этот был ему дорог и будил приятные воспоминания юности.

– Миа, – произнес он, обозначив начало знакомства.

– Да, мистер Хьюз.

– Вряд ли эти два оболтуса понимают, во что тебя втянули. Поэтому считаю своим долгом объяснить. Помощница для сцепки – это не забава для снятия напряжения. – девчонка смущенно потупилась, и на него вновь накатили теплые воспоминания. – Это равновесие и научение дышать в унисон. А также жесткий контроль здоровья и питания. Здоровья не только физического, но и эмоционального. Как ты наверняка успела убедиться, все блейдвингеры – совершенно оторванные парни, помешанные на карьере, азарте и себе. Но мало кто понимает, что по большому счету все они – недолюбленные мальчики, которым с раннего детства отца и мать заменяет тренер. Большинство из них выросли в спортивных залах и на стадионах. Такие понятия, как родительская забота, понимание, ласка, остались для них на уровне теории.

Продолжая молча слушать разговор, я разве что руки не потирал от радости. Слова Хьюза практически в точности повторяли мои, произнесенные в кафе. Надеюсь, это окончательно убедит Мию в особой миссии единорожек.

– Вы хотите сказать, обязанность помощницы заключается в поддержке?

– Не только. Ты должна стать для них подружкой, сестрой, мамой и грозным надзирателем в одном лице. Той, кто выслушает, успокоит, поможет подстроиться под новую команду, преодолеть сомнения и вселит в них уверенность. И да, ты действительно можешь сильно поспособствовать их карьере. Не всем это удается, но что-то мне подсказывает – ты справишься.

Она явно не ожидала такого поворота. Слушала внимательно, немного удивлённо, но испуганной или недовольной не выглядела. Уже хорошо.

– Спасибо за разъяснения, мистер Хьюз. Мне это очень помогло. Признаться, читая договор, я уловила лишь часть из того, что вы мне сейчас открыли.

– Рад помочь. Так я могу на тебя рассчитывать?

Миа кивнула. Заметив это, собеседник едва удержался от горькой усмешки. Хорошие девочки всегда взваливают непосильный груз и несут его с честью, пока не сломаются.

– Где я могу ознакомиться с расписанием тренировок, а также подробнее узнать о режиме питания Артура и Элиота?

По лицу собеседника неожиданно расплылась понимающая улыбка.

– Схватываешь на лету!

Весь увлекательный диалог я, не переставая, удивлялся. А девчонка не промах! За десять минут смогла расположить к себе такого психа, как Хьюз. Надо отдать должное злому гению звериного чутья. Как Артур смог рассмотреть в этом невинном ангелочке настоящую львицу? Загадка.

После окончания встречи вызвался проводить Мию до жилого корпуса.

Мы старались идти в тени зданий, но это не особо помогало. Опаленные солнцем крыши, асфальт, газоны, пальмы – все, казалось, излучает тепло. От изнуряющей жары не спасал даже легкий ветерок. Он лениво шелестел листьями деревьев, и время от времени проходился по телу моей спутницы, отчего ее короткая юбочка слегка колыхалась. Как же я ему завидовал! Чтобы отвлечься от пошлых мыслей, сообщил:

– Я скинул тебе наше расписание. Игра начнется через полчаса. Приходи, посмотришь. Ты ведь не очень разбираешься в правилах?

– Сегодня как раз планировала приступить к изучению. Даже брошюру скачала.

– В книжках одно, а в жизни все гораздо наглядней. Сама же знаешь.

Она робко улыбнулась и кивнула. А мне вдруг захотелось поправить прядь выбившихся волос, провести пальцем по бархатистой коже и шепнуть, что все будет хорошо. Миа так мило и совершенно искренне смущалась, но с неожиданной смелостью вливалась в эту новую и пока не понятную для нее жизнь. В груди всколыхнулось непривычное, но приятное тепло. Прислушиваясь к себе, я вдруг отчетливо понял, оно не имеет ничего общего с похотью.

– Можно тебя поцеловать?

Спутница мгновенно напряглась и уже готова была ответить отказом, но я оказался быстрее. Встав напротив, медленно провел подушечками пальцев по нежной коже предплечья, не торопясь, ласково коснулся шеи и обхватил ладонями ее лицо. Как же давно я этого хотел!

В ее глазах еще кружило сомнение, но все же малышка едва заметно кивнула.

Неспешно приблизился, коснулся мягких губ, вдыхая ее запах, пробуя, позволяя привыкнуть. Девушка потянулась навстречу, доверилась, позволяя идти дальше. Сам того не замечая, углубил поцелуй, прижал ее к себе. И мне было плевать, если кто-то это увидит. Мир сузился до крошечной фигурки в моих руках. Нежная, стройная, до головокружения сексапильная. В моем мире игр, боли и пота, Миа была как глоток воздуха. Свежего, чистого, и я не мог напиться. В нашем поцелуе мне чудились нотки цветов и карамели. И я с головой окунулся в новые ощущения.

Мы оба тяжело дышали. И оба пытались осмыслить произошедшее. Нет, ни свидание, ни робкие шаги, ни первые попытки понравиться друг другу. Но все же это был первый поцелуй. Наш первый. Его хотелось сохранить, положить в уголочек памяти, скрыть, чтобы как-нибудь потом, наедине с собой прокрутить вновь, почувствовать, вспомнить.

Затуманенным взором Миа скользнула по моему лицу и смущенно призналась:

– Спасибо, это было волшебно.

Внутренние датчики орали, колошматили так, что кровь стучала в висках. Они требовали продолжения. Сейчас. Немедленно. Но вместо этого я проводил ее до дверей общежития и отпустил.

Миа.

Случившийся поцелуй немного снизил внутреннюю настороженность и открыл для меня Кинга с новой стороны. Он не пытался взять нахрапом, грубостью, напротив, Элиот вел себя удивительно благородно. Присматривался, наблюдал, сближался постепенно, не торопясь и явно наслаждаясь процессом. Он словно приручал меня. Действовал тонко, вдумчиво, боясь спугнуть. Кто бы мог подумать, что за ширмой мускулов и напускной нахальностью скрывается уравновешенная, чуткая личность?

ВАУ! Нет серьезно. Я думала, меня штырит от напора Скиннера. Но почти робкий, умопомрачительно-нежный и вкусный поцелуй с Элиотом заставил задуматься. А чего же я все-таки хочу?

Оказавшись в комнате, умылась холодной водой и невольно взглянула в зеркало. Глаза блестят, губы припухли, а на щеках предательский румянец. Выходит, Элиот тоже… меня волнует.

Как это возможно, ведь парни совершенно разные! Если Скиннер большую часть времени походил на огромный действующий вулкан, не скрывая своих желаний и намерений, то Кинг, как шкатулка фокусника. За бархатной обивкой сокрыто множество потайных отсеков – никогда не знаешь, что откроется в следующий раз. В отличие от Артура, он не давил маскулинностью, не пытался облапать, словом, вел себя вполне дружелюбно. Хотя, как и любой блейдвингер, обладал подавляющей харизмой и непрошибаемой самоуверенностью. Но если Артур фактически приветствовал меня словами: «Наконец-то! Раздевайся», то Элиот скорее: «Добро пожаловать, давай-ка узнаем друг друга». Поразительно, невзирая на прочную сцепку, парни выбрали совершенно противоположные стратегии.

Раздрай в голове грозился новыми приступами паники, чтобы окончательно не свихнуться, я поспешила из комнаты. Идея посмотреть за ходом тренировки показалась мне спасительной.

Перед выходом придирчиво осмотрела себя в зеркале. Вдруг это стало очень важным. Белая футболка и джинсы показались какими-то скучными и безлики. Поэтому быстро скинула одежку, сменив ее на легкое летнее платье цвета абрикоса. Так-то лучше! Свежо, сочно и коротко. Кроссовки тоже полетели в сторону. Вместо них теперь красовались белые босоножки с красивым переплетением.

Добравшись до стадиона, растерянно огляделась и замерла в нерешительности. Ровные скамьи уходили вверх и тянулись по всему периметру поля. Казалось, куда ни сядь, я буду как на ладони.

Пока я размышляла, куда бы присесть, на дорожке, ведущей из кампуса, показалась компания девушек. Красивые, яркие, в лёгких летних нарядах. Переговариваясь, они уверенно прошли за ограждение и направились вверх. Все вместе заняли места на одной из предпоследних скамей. Несколько секунд я сомневалась, но все же пришла к выводу, что это помощницы из других сцепок. Уж очень уверенно и вольготно они себя вели. Может, попробовать завязать разговор? Но есть проблема. Новые знакомства никогда не давались мне легко. Я могла придумать десяток фраз и возможных диалогов в голове, но, когда дело доходило до практики, все вдруг смешивалось в невнятную кашу, и я терялась, как первоклашка перед строгим учителем. Решив не торопиться и некоторое время понаблюдать, я прошла чуть дальше и присела на третий ряд. Открыла сообщение от Элиота с расписанием и принялась изучать.

Итак, тренировки начинались с восьми утра. Сначала общие физические упражнения, затем отработка в сцепках. Далее следовали четыре учебных часа, обед и после общие командные игры. Ужин значился в семь, а в десять отбой. Раз в месяц все игроки обязаны были проходить медосмотр, но что-то мне подсказывало, в медицинском корпусе ребята появлялись гораздо чаще. Ведь практически каждая игра заканчивалась травмами и ушибами.

Далее я нашла краткий свод правил и погрузилась в чтение. И с первого же пункта мои глаза в ужасе распахнулись. Ничего себе!

ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ:

Смерть одного из игроков не является основанием останавливать игру.

Игрок имеет право оставаться на поле, пока в состоянии передвигаться на ногах. При травмах, несовместимых с игрой, на место пострадавшего выходит игрок из запаса.

Все силовые и игровые приемы осуществляются только при помощи рук и верхней части торса. Любые игровые, силовые и прочие приемы при помощи ног запрещены.

В состав команды входит 13 игроков:

– 3 сцепки «блейд-штурмовик» – 6 чел.

– 3 сцепки «вингер – сателлит» -6 чел.

– вратарь – 1 чел.

Цели игроков:

– забить свои мячи в ворота соперника.

– мячи соперника перехватить и уничтожить, либо забить в их же ворота.

Задачи игроков:

– блейд должен перехватить мяч у соперника-вингера, уничтожить или забить в ворота противника.

– штурмовик выполняет защиту блейда, оказывает помощь в атаках по перехвату мяча.

– вингер должен закинуть мяч своей команды в ворота соперника.

– сателлит охраняет вингера с мячом, отражает атаки противоборствующей команды.

– вратарь отражает атаки игроков из команды соперников.

В начале игры в распоряжение каждой команды поступают три мяча. Право владения мячами команды принадлежит сцепкам «вингер-сателлит». Право перехвата мячей соперника принадлежит сцепке «блейд-штурмовик».

Вингер не имеет права передавать мяч сателлиту. Блейд не имеет права передавать мяч штурмовику. Сателлит и штурмовик не имеют права касаться мяча на протяжении всей игры.

На поле одновременно находятся все 13 игроков.

Состав запасной команды состоит из 13 игроков – по одному на каждую позицию.

ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ ИГРЫ:

Блейдвингс состоит из трех таймов по двадцать минут. Между таймами предусмотрены пятиминутные перерывы.

Игра считается законченной, когда все мячи в воротах либо уничтожены.

Если на руках игроков остается хотя бы один мяч, назначается дополнительный 10-ти минутный тайм. Дополнительные таймы назначаются до тех пор, пока все мячи команд не уничтожены либо забиты в ворота.

ШКАЛА ПООЩРИТЕЛЬНЫХ И ШТРАФНЫХ БАЛЛОВ:

Бучбэнг (уничтожение мяча противника) – 10 очков.

Фьюрибол (мяч забит в ворота противника не более чем через 5 минут после начала тайма) – 40 очков.

Слайбол (мяч забит в ворота противника через 5 мин 1 сек и более после начала тайма) – 20 очков.

Хардвэй (мяч забит в ворота противника через 10 мин и более после начала тайма) – 15 очков.

Королевский мул (мяч противника забит в его же ворота) – 100 очков.

Халфлегс (любое нарушение в защите, нападении, а также касание мяча любым игроком, кроме вингера, блейда и вратаря) – 5 штрафных очков.

При достижении команды десяти халфлегс с поля удаляется одна «пустая»* сцепка.

Выбор сцепки, подлежащей удалению с поля, определяет тренер команды.

*Сцепка считается пустой, если не имеет на руках мяч.

ЭКИПИРОВКА:

Форма игроков состоит из шлема, футболки, защитного жилета, каркаса на верхнюю часть туловища, штанов, обуви. Блейды снаряжаются особыми перчатками с шипами.

Каждый игрок обязан на протяжении всей игры находиться в защитном шлеме. Исключением являются таймауты и официальный конец игры.

Пока я читала, на стадионе появилась еще одна девушка, но к компании не подошла. Вместо этого, как и я, села поодаль. Следом на поле один за одним начали появляться ребята. Я с интересом разглядывала крылатую огненно-красную форму. Короткие, до середины икр штаны были почти в обтяжку и дополнялись наколенниками. Торсы покрывали узкие футболки, сверху которых игроки надевали жилеты из сверхпрочного облегченного металла, призванные защищать тело от шипов и ударов. Но самое интересное представляли собой крылья. От груди к плечам плотно прилегали короткие гладкие пластины, а вот от плеч к кистям тянулись уже более широкие и длинные. На раскаченных торсах это смотрелось свирепо и внушительно.

Мне было любопытно, из чего же сделаны пластины, раз позволяют игрокам буквально взлетать в минуты атаки, и одновременно служат надежной защитой для рук. Надо будет почитать.

Завершали экипировку шлемы с защитным экраном и перчатки – с шипами у блейдов и обычные, гладкие у прочих игроков.

Вскоре показался Артур с Элиотом. На спинах значились их командные номера: двенадцатый у Скиннера, тринадцатый у Кинга. Хм… надеюсь, это к удаче. Разглядывая их, поймала себя на любопытной мысли. Все же парни в форме – это особый подвид гендера, от одного взгляда на который, грудь переполняет необъяснимый восторг. Воображение начинает рисовать картины яростных схваток, в которых правит мужская сила, решительность и свирепость. Неудивительно, что у фанаток сносит крышу от блейдвингеров. Они – идеальное воплощение мужественности.

Первым меня заметил Элиот и кивнул. Артур проследил за его взглядом. На смуглом лице тут же расплылась хитрая улыбочка искусителя. Вот умеет же он так посмотреть, что невольно сжимаешь бедра.

Поток фантазий остановил мистер Хьюз. Еще тогда, в кабинете, его внешность произвела на меня неизгладимое впечатление. Со своим пепельным ежиком, колючим, холодным взглядом и жестким лицом он напоминал полковника Шину из «Аватара». Прибавьте к этому стальной характер и почти военную выправку. Такой и танк на ходу остановит, и любого игрока в бараний рог свернет. Бррр. Страшно подумать, каков он в минуты ярости. Зато теперь понятно, почему в команде царила идеальная дисциплина.

Тем временем мужчина вышел на поле, что-то гаркнул игрокам и резко дунул в свисток. В ту же секунду в воздух взметнулись мячи. Ребята ловко подхватили их… и началось!

Они носились по полю, как огненные метеоры, и я едва успевала следить за перемещениями мячей. То и дело случались столкновения и короткие стычки. Но чем дальше шло время, тем агрессивней становились участники и жестче схватки. Парни атаковали и с такой радостью лупили друг друга, словно для этого и родились. Заметив, как Артур и Элиот перехватили один из мячей, воодушевилась, но ненадолго. Прямо на них мчались два стокилограммовых бугая, явно не для обнимашек.

Не выдержав, зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, оба были уже на другом конце поля. Кошмар! Все происходило столь стремительно!

Прочие девчонки сидели на стадионе и довольно равнодушно наблюдали за ходом тренировки. Похоже, нервная здесь только я. Но честно, я не могла спокойно смотреть на творившийся на поле беспредел.

Выдохнуть смогла, только когда объявили тайм-аут. Отдышалась, успокоила оголтелое сердце и все же решилась подойти к компании девушек.

– Привет, я – Миа.

– Охренительно. – отозвалась брюнетка со спортивной фигурой. – И что дальше?

От такого приветствия я растерялась. Они смотрели не просто враждебно, а так, словно увидели перед собой трехнедельную плесень.

– Я подумала, что неплохо бы познакомиться, раз наши парни в одной команде.

– Новички тут долго не задерживаются, так что отвали.

На это я лишь пожала плечами и отошла. Внутри чернильным пятном разливалась досада.

А кто говорил, что будет легко?

Не сдавайся, Миа. Артур, Элиот и мистер Хьюз в тебя верят, но веришь ли ты в себя?

Оставалась последняя девушка. Но на сегодня мой лимит храбрости был исчерпан. Поэтому я вернулась на свое место и вновь уставилась на игровое поле. Ничего, у меня еще будет время познакомиться с ней.

Так и сидела до конца игры – печальная и задумчивая. Едва парни потянулись с поля, тоже тихонько встала и ушла.

Артур.

После тренировки мы вернулись в апартаменты. Пока я был в душе, Элиот провел девчонке экскурсию.

Я специально оставил на себе только полотенце, обернутое вокруг бедер. И хотя анализы будут готовы только через три дня, а вдруг девчонка впечатлится и махнет рукой на формальности. Когда я вошел в комнату, единорожка стояла у окна. В рассеянных лучах солнца хрупкая фигурка смотрелась особенно ранимо. Что-то в ее позе меня насторожило. Подойдя ближе, понял, что не ошибся. Миа выглядела очень расстроенной.

– Эй, крошка, что случилось?

Страшно смущаясь, Миа рассказала о неудачном знакомстве с компанией помощниц. Элиот вышел из душа и застал лишь финал рассказала. Но суть уловил. Мы обменялись взглядами, поняв друг друга без слов. Ясно же – вокруг одни львицы. Разорвут и глазом не моргнут.

– Истинная единорожка, – вздохнул я.

И как нас угораздило запасть на эту застенчивую, наивную фиалку? Но даже сейчас, узнав ее получше, я бы не поменял своего решения.

– Ты действительно ведешь себя как мифическое существо и видишь мир сквозь розовые очки, – поддержал Кинг. – Давай ты больше не будешь к ним лезть?

– При чем тут единороги? – нахмурилась она.

– Так, мы называем помощниц. Не бери в голову, просто милое, неофициальное название. Мой тебе совет: держись подальше от этих девиц. У каждой из них яйца покрепче любого мужика.

– Значит, тоже отращу.

– Детка, у нас с этим полный порядок. – хмыкнул я. – Наши яйца сделаны из сверхпрочного сплава. А ты нам нравишься такой, какая есть.

– Ладно, извините за все это, – она неопределенно махнула рукой. – Так с чего мне начать?

А вот это верный вопрос! Взбодрившись, я подвигал бедрами, отчего под полотенцем заколыхался член. Ее взгляд тут же метнулся вниз и, судя по реакции, зрелище ей понравилось. Черт, я хотел ее с первой минуты. И вот мы наконец-то максимально подобрались к главному условию контракта, а она удрученно качает головой и вновь напоминает об анализах.

– К черту! – прорычал я. – Мы чисты, как младенцы.

– Да-да, невинным осталось правое ухо.

Похоже, крошка уже пришла в себя от недавнего инцидента, по крайней мере, дерзость снова была при ней. Схватил миниатюрную руку и быстро сунул под полотенце. Пусть поймет, с чем имеет дело, а потом делает выводы. От прикосновений нежной ладошки мой член мгновенно пришел в боевую готовность, а глаза единорожки испуганно распахнулись.

– О боже, – выдохнула она и попыталась отдернуть руку.

Ее дыхание стало влажным и участилось. Я слишком хорошо знал, как пахнет возбуждение, а потому меня не обманешь. Она тоже меня хотела.

– Ну же, детка, я с ума по тебе схожу. Обещаю, ты будешь кричать от оргазмов.

Не удержавшись, притянул ее к себе. Обоняние – также одно из самых сильных моих чувств. Всегда очень тонко и объемно чувствовал любые запахи, особенно приятные. Миа пахла не просто приятно, изумительно. Ее аромат пьянил, напрочь, вышибая мне мозги. Скользнул к маленькому ушку и обвел его языком. Мммм… Персик и свежесть раннего утра. Спускаемся ниже. Кожа шеи более теплая, здесь она раскрывается сливочной карамелью. Я оставил долгий влажный поцелуй, желая запомнить нежный вкус. Правая рука вовсю игралась с соском. Упругая горошинка мягко перекатывалась под пальцами, заставляя Мию стонать.

В тишине комнаты раздался ее хрипловатый голос:

– Верю и даже проверю, как только покажешь справку!

Воспользовавшись моим замешательством, девчонка ловко крутанулась и выскользнула из рук.

Раскрасневшаяся, она на бегу поправила одежду, схватила сумку и скрылась за дверью. Дьявол! Миа опять это сделала. Ускользнула прямо из-под носа, оставив меня неудовлетворенным со вздыбленным членом. Злой, как тысяча блейдвингеров, я хотел было рвануть следом.

– Приятель, ты голый, – прозвучал за спиной насмешливый голос Элиота.

Выругавшись, быстро натянул шорты и выскочил в коридор. Но единорожки и след простыл.

Элиот.

Незабываемое зрелище! Скиннер из кожи вон лез, чтобы затащить девчонку в постель, и снова остался ни с чем. Если бы Миа была всего лишь моей знакомой, я бы подсказал глупышке: ничто так не заводит парней, как недоступность. А она делала все, чтобы наша похоть взлетела до небес. На ее месте я бы не рискнул заявиться сюда вновь, если она не готова идти до конца. В противном случае, мы просто на нее набросимся.

Артур бесился еще час, закидывая девчонку гневными сообщениями. Пока не наступило время ужина. Еда – единственное, что могло отвлечь напарника от секса.

После плотного ужина, закрывшись в комнате, я быстро дочитал оставшиеся главы «Непобедимого». Если кратко, то суть романа сводилась к загадочной пропаже космического корабля, на поиски которого отправилась новая экспедиция. На чужой планете земляне столкнулись с необъяснимым. Вместо врага в привычном понимании они обнаружили эволюционировавших роботов, которые и уничтожили предшественников. Рассудив, что не имеют права вмешиваться в новую техно-цивилизацию, люди покинули планету. Роман оказался захватывающим и, как это обычно бывает в фантастике, финал оставался открытым. Взамен нудной и зачастую ненужной философии автор оставил многоточие. Все, как я люблю.

После прочтения у меня сформировалось собственное мнение. Что ж пора включаться.

В закладках отыскал нужную и открыл форум. Оказывается, за время моего отсутствия здесь разгорелся нешуточный спор. Элли и еще пара человек выступали за то, что герои поступили правильно, оставив роботов в живых. Другие пользователи резко возражали, считая, что эволюция техники – точно не к добру.

«Есть мнение, что рано или поздно ИИ (искусственный интеллект) заменит людей во всех сферах. А после машины придут к выводу, что мы паразиты, и уничтожат нас. Возможно, именно это и случилось на планете Регис III» – писали одни.

Другие отвечали философски:

«Некросфера – а именно неорганическая жизнь – альтернативный вариант эволюции. Именно вариант. Не убийцы, не враги. Возможно, конкуренты. И если в конечном итоге искусственный разум окажется умнее, значит, человечество проиграло эту борьбу. Ведь закон жизни гласит – выживает сильнейший».

Сам я примкнул к мнению второй группы с кратким комментарием:

«Я вот о чем подумал… Все представляют инопланетян в виде зеленых человечков или уродливых чудищ. А что, если на других обитаемых планетах органика давно проиграла битву машинам и нас ждет тот же финал? Или еще круче: однажды на Землю опустится облако из интеллектуальных роботов и захватит планету?».

«Мартин, дружище! Читаешь мои мысли!» – тут же отреагировал Дориан.

«Мальчики, вот не можете вы без ужастиков…» – это Элли. «И вообще, вы думаете в рамках человечества, а если обратиться к масштабам планеты. Возможно, для нее такой исход – спасение».

Чертовски верно подмечено! Все мы трясемся ради своей шкуры, а если откинуть страхи и посмотреть на проблему шире? То, что нам кажется катастрофой, для нашей планеты может стать единственно верным исходом. Даже если это грозит человечеству, как биологическому виду, вымиранием.

Обсуждения в чате всегда помогали отвлечься мне от насущного. Сработало и в этот раз. По сравнению с глобальными проблемами Вселенной мои собственные казались теперь не такими уж и важными.

В свое время книги заменили мне жизнь. Точнее, они позволили прожить сотни других жизней. Редкая роскошь для того, у кого не было ни одной нормальной. Благодаря книгам я путешествовал, знакомился с новыми людьми, разговаривал через диалоги, смотрел глазами героев, чувствовал, познавал, радовался и переживал благодаря им же. Насыщал свою жизнь впечатлениями и разнообразием, которых, увы, в моей гребаной спортивной реальности было крайне мало. «Непобедимый» оставил приятное послевкусие. В голове еще кружили отрывки диалогов, неожиданные повороты сюжета. Недавнее ощущение опасности и предвкушение космических открытий приятно щекотали нервы, а мысли витали где-то там, за кромкой облаков, в далеких недрах космоса.

Засыпал я умиротворенным и почти счастливым.

Глава 7. Отвлекающий маневр.

Миа.

Артур Скиннер – воплощение дьявола на земле. Небеса, что он творил со мной? Я едва не поддалась его горчим уговорам. До сих пор не понимаю, как ноги унесла. Такое ощущение, что рядом с ним мои мозги превращаются в сахарную вату. Бери палочку и наматывай!

И хотя тело предательски ныло от одних только мыслей о блейде, разум громко аплодировал. Все же заниматься сексом с парнем без уверенности в его здоровье – рисковое дело. Насчет беременности я не переживала, вот уже год я принимала таблетки. Так что можно было вполне обойтись без резинок, если только… парни здоровы! Судя по сообщению Элиота, результаты анализов будут готовы завтра. И я запрещала себе даже думать о том, что будет после. Запрещать-то запрещала, но фантазии то и дело уносили меня в заоблачные эротические дали. Приходилось одергивать себя и сосредотачиваться на учебе.

Позади осталась лекция по когнитивной психологии. Во время перерыва я сидела в аудитории в ожидании следующего занятия, как вдруг ко мне подсел одногруппник. Высокий, кареглазый, симпатичный. В ярко-фиолетовой футболке и джинсах. К этому моменту я успела оценить его впечатляющую коллекцию футболок. За месяц учебы он не повторился ни разу.

– Сэм Льюис, – представился он.

– Миа Паркер.

– Знаю. Ты круто сегодня ответила по деструктивным установкам.

– Спасибо, моя мама по ним спец. Всю жизнь разгребаю последствия. А у тебя классная футболка.

Парень довольно хмыкнул.

– Мне тоже нравятся твои сережки.

Я смущенно улыбнулась, сегодня мочки ушей украшали забавные божьи коровки.

– Мы с ребятами собираемся устроить вечеринку в эту пятницу. Первую ты пропустила. Может, хоть на вторую придешь?

А вот и цель разговора. Признаться, на вечеринку совсем не хотелось, кроме того, в пятницу у ребят планировалась первая игра в сезоне, и я не могла ее пропустить.

– В пятницу извини, не могу. Может быть, в следующий раз.

Сэм с сожалением вздохнул, но напоследок все же сказал:

– Если передумаешь, мы будем в комнате 54Б.

В дверях показалась Зои, и я приветливо помахала ей рукой. Следующей лекцией значилась Культурология – одна из наших общих дисциплин.

– Кто это был? Симпатичный!

– Сэм Льюис, мой одногруппник. Хочешь, познакомлю?

– Нет, у меня теперь есть Джон. Кстати, ты уже переспала с парнями?

– Зои! О личных границах слышала?

– Брось, я умираю от любопытства!

– Покойся с миром и передавай привет дьяволу.

– Эй! Я попаду в рай.

– Это вряд ли, – рассмеялась я. – По-твоему, я должна с разбега кинуться в их постели? Мы с парнями только-только узнаем друг друга.

Зои закатила глаза, но тему сменила:

– В субботу первая игра. Как насчет билетов?

Упс. Я понятия не имела, где во время матчей должны находиться помощницы. Что-то подсказывало: едва ли мистер Хьюз допустит столь отвлекающий фактор в раздевалках. Скорее всего, для единорожек предусмотрены места в рядах болельщиков.

– Спрошу у парней. И еще, Зои…

В контракте четко прописан пункт о конфиденциальности, поэтому стоило проговорить этот момент с подругой.

– Не обсуждай мои отношения ни с кем. Даже с Джоном, как бы ни хотелось. Очень прошу.

К моему облегчению собеседница понятливо кивнула и больше вопросов не задавала.

Лекция пролетела незаметно. После занятий я вынужденно засела за домашку, коей скопилось очень много. Решено, сегодня к парням не иду. Завтра тоже. Послезавтра… матч, а значит, не отвертеться.

Но мой план полетел в мусорку, когда вечером пришло сообщение от Элиота:

«Приходи. Надо реанимировать Артура. Сама увидишь. Только тссс…»

Похмелье? Отравление? Дурака валяет? Предположений было несколько. Странно, что Элиот просит о помощи меня, ведь они в сцепке больше года, только штурмовик мог знать, как помочь блейду. Что-то здесь не так…

Пришлось отложить домашку и рвануть в соседний корпус.

Оба обнаружились в апартаментах. И представшая взору картина мне совершенно не понравилась. Отрешенный Элиот – еще куда ни шло, похоже, это его привычное состояние. Настоящую тревогу внушал притихший и потерянный Скиннер. Ни подкатов, ни шуточек, ни домогательств. Значит, дело – дрянь.

– Что происходит?

– В пятницу матч, – многозначительно пояснил Кинг, словно это все объясняло, и безразлично уставился в окно.

Небеса! Оба сейчас напоминали сложные головоломки. Две по цене одной! И надо же было так вляпаться!

Итак, первое – надо разобраться в ситуации, второе – быстро придумать, как их привести в чувство, третье – претворить идею в жизнь. Погнали.

Да, на все случаи жизни я составляла план. Вот такая шиза.

Артур.

Предыдущие три дня слились в бесконечные тренировки и отработку сцепок. Тренер гонял нас как проклятых и постоянно орал. Но подкосило меня не это.

Гребаная реклама предстоящей игры пестрела повсюду: на билбордах, афишах, листовках. Даже по местным телеканалам крутили ролики с анонсами. И вроде бы радоваться надо, а меня накрыла треклятая паника. Когда твоя рожа мелькает на каждом углу, поневоле начинаешь ощущать давление и непомерный груз. Элиот понимал и не лез. А вот Мии до всего было дело. Заявившись пару часов назад, девчонка так насела на меня, хоть вешайся. От бесконечных вопросов и разговоров сводило челюсти. Я рычал, но она не отступала. После очередного вопроса единорожка вдруг резко замолчала, словно о чем-то догадавшись, и заявила:

– Поднимайтесь! Мы идем на побережье.

– Неужели? – Элиот тоже обалдел и сделал такие глаза, как у дохлой рыбы.

– Тебе понравится, – подмигнула крошка и лучезарно улыбнулась.

В этот момент я валялся на диване, Элиот рядом в кресле. И ни один из нас не горел желанием тащиться к океану. И только уже порядком взбешенная, но не сдавшаяся Миа стояла напротив нас и продолжала гнуть свою линию.

Но проще было сдвинуть горы, чем нас. Ей-богу! Она еще не поняла, с кем связалась.

– Зачем тащиться на побережье, если можно полежать на диване?

– Потому. Что. Я. Так. Хочу! Вставай!

– Крошка, у меня есть предложение получше, – лениво протянул я.

Но крошка продолжала буйствовать.

– Либо вы сейчас же встаете, либо в ближайшие три недели у меня будут месячные. Да-да, три недели и ни днем меньше!

– Ты злая, – заметил я.

– Знаешь, что – процедила она сквозь зубы, – планируя переезд и учебу в колледже, я мечтала хотя бы иногда оказываться на побережье в желтом бикини и мятным коктейлем в руках. А вместо этого получила на руки двух великовозрастных болванов. Так что прогулка на пляж – малая плата!

– Почему в желтом?

– Что?

– Почему в желтом бикини?

– Понятия не имею, но сути это не меняет. Подъем! – не хуже армейского офицера рявкнула Миа. Похоже, я недооценивал ее. В этот момент гостья ничем не напоминала нежную фиалку. Чтобы противостоять двум блейдвингерам, нужна храбрость и полное безрассудство.

Элиот сдался первым. Слабак! Я еще помотал девчонке нервы и только заметив, что ребята готовы идти без меня, поднялся с дивана.

От кампуса до побережья не больше километра, но мы направились на парковку.

– Надо же, Халк-мобиль как новенький, – оглядев фару и бампер, резюмировала Миа.

– Халк-мобиль?

– По-моему, подходящее название.

– Окей, крошка. А теперь запрыгивай.

Наконец-то до нее дошло, что я не просто так привел их на паркинг похвастаться отремонтированной тачкой.

– Серьезно? Ты собираешься ехать до пляжа на машине? Здесь пройти-то всего пару сотен шагов.

– Потому. Что. Я. Так. Хочу! – пародировал я противным голосочком.

Мне нравилось ее дразнить, нравилось наблюдать, как она тихо бесится. В эти моменты Миа была похожа на воинственного котенка.

– Старикашка, – фыркнула она, но в машину залезла.

До берега домчали за три минуты. Оставив джип на парковке, поковыляли до пляжа. И все это время я причитал и ныл, как старикан с переполненным памперсом, стараясь полностью оправдать недавнее сравнение. Единорожка держалась, но по сжатым кулакам было ясно: еще немного и рванет. Ха-ха-ха.

Кинув плед на белесый песок, Миа счастливо вздохнула.

– Да! Наконец-то я дома.

Невольно огляделся и почему-то завис. Впереди до горизонта плескались волны. Теплый бриз доносил соленые капли и разные непривычные запахи. Даже голова закружилась. Как пьяный втягивал воздух и не мог остановиться. Океан пах свежестью, туманом и свободой. Непонятно, откуда это взялось в моей башке. Но если бы кто спросил – как пахнет океан, клянусь, ответил бы именно так.

Скинув одежду, единорожка улеглась на середину пледа, предоставив нам возможность самим выбирать место. Я впервые видел ее в бикини. Про себя отметил упругую попку и потрясающую грудь, а еще тонкую талию, длинные ножки с точеными икрами. И мысленно застонал. Если бы не треклятая апатия, хрен бы я отстал. Но сейчас не хотелось даже секса.

С видом великого мученика я присел справа. Слева завалился Элиот и сразу открыл книжку. Заметив это, Миа изумленно округлила глаза:

– Ты умеешь читать?

– Не-е-е, просто картинки разглядываю, – отозвался напарник и ухмыльнулся.

А следующий час эти два балбеса, как заведенные, трепались про всякую хрень. Про какие-то цветы для Элджернона, и при этом упоминали мышь и больного чувака, хотя при чем тут грызун, и на кой дарить ему цветы, вообще непонятно. Дальше больше, разговор зашел про повелителя мух, но разве такой бывает? И почему-то взахлеб обсуждали пропасть с рожью. Чего там может быть интересного? Я понимаю, если бы пропасть была с попкорном или чипсами. А так – фу, гадость. Единственное знакомое название – «Моби Дик». Этот фильм я смотрел в детстве. Стремная история. Там чуваки плавали в море и охотились за белым китом. В конце все сдохли, кроме кита. Вот и сказочки конец.

Словом, я удрученно вздыхал и даже не скрывал, насколько меня достал их треп. Но зануды, словно не замечали, продолжали тарахтеть. Наконец, не выдержав, вскочил и, перекинув Мию через плечо, помчался навстречу волнам. Даже не дав ей опомниться, занырнул с разбега.

Следующие десять минут девчонка беспомощной медузой барахталась на волнах, но никак не могла избавиться от меня. И все это время я истошно вопил:

– Я Моби Дик!

Воспользовавшись моментом, я обшарил ладонями каждый дюйм ее тела. От скользящих движений, волн, меня несло и качало, как затонувшую лодку. И хотя океан был относительно спокоен, внутри меня бушевал шторм.

Вскоре к веселью присоединился Элиот. Напарник пытался отбить девчонку, но безуспешно. Такую аппетитную добычу я, пожалуй, приберегу для себя.

Выползали на берег мы уставшие и счастливые. Еще повалялись на пледе, обсыхая, и только после этого направились на ужин.

Удивительно, но день получился отличный. Мне почти удалось отвлечься.

А следующим утром меня накрыло вновь. В такие моменты, казалось, что в моей голове поселился вонючий гремлин. Ублюдок нашептывал мерзкие словечки и твердил, что я слабак, ничтожество, и у меня нихрена не выйдет. Он доставал меня с детства. Как ни старался, а избавиться от него так и смог.

Когда до матча оставался час, вдруг подошла Миа, взяла за руку и усадила на стул. Встала передо мной и, глядя в глаза, спокойно заявила:

– Ты сделаешь Королевский мул. Это первое. Ты не станешь бездумно таранить игроков и прибережешь силы на финал. Это второе. И третье, но самое важное – ты пересечешься с другой сцепкой. Неважно какой. Но сегодня ты покажешь, что лучший командный игрок на свете. Все понял?

Я лишь молчаливо кивнул. Не спорил. Когда в голове роятся тревоги, неуверенность, детские страхи, нужно просто слушаться тренера. Этот урок я выучил давно. И пусть сейчас вместо тренера передо мной стояла Миа, я согласился.

И все же, натягивая форму чувствовал, как подрагивают пальцы, как холодной змеей сжимается под ребрами страх. Улучив момент, когда рядом никого не было, Элиот приблизился и негромко начал:

– Я бегу – ты рядом, я нападаю – ты прикрываешь, я делаю пас… – он замолчал, вынуждая меня продолжить.

– Ты подхватываешь, – вяло откликнулся я. – Моя кровь – твоя боль, поле боя – наша жизнь и победа – одна на двоих.

– Моя кровь – твоя боль, поле боя – наша жизнь и победа – одна на двоих.

Твердо повторил он и боднул плечом.

– Скиннер, ты редкостный подонок, но сегодня я без тебя – кусок дерьма, а не блейдвингер. Сегодня нет тебя и меня. Есть МЫ. Не заставляй мою правую ногу хромать и спотыкаться. Потому что она – это ты. Все понял?

Я кивнул, чувствуя, как внутренний холод отступает. Вместо него появляется привычный огонек азарта. В конце концов, можно просто повеселиться.

Глава 8. У победителей раны не болят.

Элиот.

Стадион заливает яркий свет мощных прожекторов. Все трибуны заполнены под завязку. От разноцветных одежд болельщиков рябит в глазах, и я отвожу взгляд.

Против нас выступают «Ночные ифриты». Их черная форма угрожающе отсвечивает глянцем крыльев. Это тебе не мальчики-зайчики из третьего дивизиона. Ифриты – почти элита второго. Такие же высокомерные и честолюбивые засранцы, как и «Огненные львы». Я видел их матчи. Игроки не просто схлопывали мячи, они буквально вкручивали их в задницы противников. Сегодня на поле развернется настоящая бойня и кровь. Мно-о-го крови.

Краем глаза замечаю, как вингер Сандерс прикладывает пальцы к губам, наклоняется и дотрагивается до поля. Невдалеке капитан Адамс и его штурмовик Перри обмениваются только им понятными знаками. Справа от нас огромный темнокожий Мартинес бесшумно шевелит губами, словно читает молитву. Это удивило. Не думал, что парни из львов такие суеверные.

Раздается сигнал старта, и все разом ощетиниваются, напрочь забыв о ритуалах и прочей чуши. Теперь каждый надеется только на себя и своего напарника. Мы с Артуром сразу рвем к вражеской сцепке. Увязавшись за парой, гоняем по полю, то и дело атакуя. Но парни тоже не промах, кружат волчками и на провокации не ведутся. Краем уха слышу сигнал и замечаю перекошенную физиономию Блэквуда. Ясно, мы лишились мяча. А ведь матч только начался! Тем временем наша погоня продолжается. Вражеский вингер изматывает, насмехается и прикрывается своим сателлитом. Скотина. Проходит пять, десять, пятнадцать минут. Мы злые и потные, но пока с пустыми руками.

Остальные сцепки тоже на нуле. Парни беснуются, но только вот результатов это не приносит. Первый тайм, как ни старались, мы продуваем со счетом десять – ноль.

Второй дается еще сложнее. Соперники снарядами носятся по полю, сшибая наших игроков с ног. Однако нам все же удается отыграться. Капитан Адамс делает бучбэнг, схлопнув мяч противника. Вингеры тоже не подкачали: Джонсон откидывает свору ифритов и закидывает мяч в ворота соперников. Есть! Счет десять – тридцать пять в нашу пользу!

На другом конце поля вижу Сандерса. Парень продолжает удерживать мяч, его напарник уверенно отражает атаки и сдаваться не собирается. И на том спасибо.

Третий тайм – решающий, если не случится дополнительное время.

В первые пять минут наш третий мяч перехватывает блейд и явно намеревается прорваться к нашим воротам, рассчитывая на Королевский мул. Скверно, надо во что бы то ни стало отбить снаряд. Мы блокируем и деремся, как в последний раз. Паники нет, только чистейшая ярость. Наконец, не выдержав напора, противник схлапывает мяч, тем самым заработав всего десять очков.

Трибуны орут и скандируют. Многие говорят, зрители гудят как улей. Ничего подобного, они орут, как макаки в джунглях. Я видел такое в программе National Geographics. Стая обезьян вопила, кривлялась и корчила рожи, точь-в-точь как болельщики во время матча.

На секунду кажется, что начинается землетрясение. Поле под ногами вздрагивает. Но то – иллюзия. На самом деле трясёт меня. От бешеного пульса, от избытка адреналина. Скиннер хлопает меня по плечу со словами:

– Валим ублюдков. Наша цель – последний снаряд. Все понял?

Я киваю и плотнее сжимаю челюсть. Меня колошматит так, что клацают зубы. По напарнику понимаю, он тоже в штопоре. Безумный взгляд, брызги крови на щеках, сжатые губы, вздыбленные плечи. Это его состояние я выучил достаточно хорошо. Прорвемся!

Мы несемся прямиком на вторую сцепку соперников. Ту самую, что не одолели в первый тайм. Именно у них третий – он же последний вражеский мяч. Я с разбега сношу сателлита. Рядом тот же фокус проделывает Скиннер с вингером. Но его удар сильнее, противник кубарем катится по полю и выпускает мяч. Но перехватить не успеваем, дорогу преграждает вражеский блейд. Мой выход! Со всех ног кидаюсь в атаку. Он успевает выставить крыло. Грудь взрывается болью, но я не обращаю внимания. Наваливаюсь снова, забрызгивая кровью его форму. В это время Артур наконец-то хватает мяч.

Озверев от поражения, на нас несутся две вражеских сцепки. Рассчитывают отбить снаряд. Но я знаю, Скиннер лишится добычи только с руками. Меня сносит чудовищным ударом сбоку. Не теряя времени, вскакиваю на ноги вновь и ухожу от захвата. Артур на три шага впереди, без защиты и прикрытия. Мне стоит поднажать!

На меня кидаются сразу трое. Мы сражаемся так, что крылья высекают искры. И это тоже иллюзия, на самом деле на траву летят капли крови. Моей, их, нашей. На лице влажно, пахнет металлом и потом. Бью кулаками наотмашь, то и дело уворачиваюсь от ответных ударов. Трое на одного – мало, к ним присоединяется еще двое. Из львов никто не спешит мне на помощь. Ублюдки. Слышу, как дурниной матерится тренер. Его зычный бас я уже выучил лучше голоса родного отца. Это срабатывает, рядом появляются Грин и Сандерс. Еще двое несутся за Скиннером, прикрывая его задницу от атак.

От ярости битвы плавится воздух, от криков болельщиков – мозг. Штурмовик рассекает мне бровь, половина обзора мгновенно окрашивается красным. Кажется, по лицу стекает раскаленная лава. И я, как терминатор в финальной сцене прощания, медленно погружаюсь в цистерну с расплавленным металлом. Тело взрывается болью и яростью. Плевать. Раны не задевают, гораздо хуже улюлюканье в конце игры. Именно так провожают проигравшую команду. И каждый из нас готов терпеть, что угодно, лишь бы не слышать этих стремных звуков в свой адрес.

Я едва держусь на ногах, когда звучит громкий сигнал о завершении игры. Ифриты внезапно отступают. Поднимаю голову и нахожу взглядом Скиннера. Вместе с Райтом он лежит рядом с воротами соперника. Они все-таки сделали это!

– Новичкам везет, – презрительно кидает Адамс, проходя мимо меня, и медленно тащится к скамейкам.

Но все понимают, везение тут ни при чем. С губ стекает кровь и мне не остается иного, как упереть ладони в колени и ждать. Глотать не хочется, иначе потом будет тошнить. Ненавижу металлический вкус крови. Рядом валяется Сандерс – вингер из третьей сцепки. Видимо, крепко зацепили. Взгляд расфокусированный, прижимает ладонь к ребрам.

– Эй, приятель, ты как?

– Не могу, – хрипит он.

Что не может, непонятно, но я поднимаю вверх пятерню. По полю уже несутся парамедики с носилками. Быстро грузят парня и уносят пострадавшего.

Скиннер отдирает себя от поля и подходит ко мне. Все это время стадион скандирует наши фамилии. И хотя Мул забил Артур, мне тоже перепадает часть славы. Ведь мы – сцепка.

– Спасибо, – окидывая взглядом мое лицо, говорит он. Дождаться от Артура благодарности, как дождя в Сахаре. Значит, плохи мои дела.

– Что там? – спрашиваю я, имея в виду свое лицо.

– Нарядно, – усмехается он и подхватывает меня под руку.

Вместе доходим до скамеек. Ко мне подскакивает медик. Первым делом засаживает укол в плечо, дальше стаскивает шлем и что-то лепит на лицо. Тренер протягивает пластиковый стакан с трубочкой.

– Молодцы, – сдержанно кидает он и отходит.

А мне хочется плюнуть ему в спину.

Еле-как дождался награждения. Под гимн все игроки кладут руки на плечи соседа. Полный отстой. Со стороны смотрится красиво: зрителям кажется, что мы подпеваем словам, но на деле все матерятся. После игры любое движение – боль, помноженная на тысячу. Но болельщикам об этом знать не обязательно.

Миа.

Я пребывала в шоке. Нет, в ужасе. Это была не игра, а настоящая бойня. Пока одни психи пытались прикончить друг друга, пару тысяч других психов восторженно орали во все глотки. Почему-то в голову пришло сравнение с Гладиаторскими боями в Риме. Не уверена, что когда-нибудь пойму и тем более одобрю блейдвингс. Все внутри восставало против такой жестокости. Но времени, как следует осмыслить произошедшее не было. Сразу после игры парней забрали медики. Битый час я бесцельно слонялась по коридорам медкорпуса, дожидаясь, когда их отпустят. За это время умудрилась выдуть три стакана кофе. И как оказалось, не зря! Хватило одного взгляда на «героев», чтобы понять – впереди у нас жаркая ночка. И секс тут ни при чем.

От вида заштопанных, заплывших гематомами лиц меня мутило, но я держалась. Парням ведь еще хуже. Сейчас они накачены болеутоляющими лекарствами, но наступит утро, и обоим не поздоровится. Добравшись до апартаментов, уложила обоих в кровати, и в нерешительности остановилась. Бросать их в таком состоянии казалось предательством. Ведь теперь все официально: я их помощница и должна находиться рядом. Но, помимо чувства долга, меня переполняла жалость. А потому решение далось легко: сегодня я останусь здесь. Расстелила себе на диване в гостиной и легла. Но сон не шел. Перед глазами мелькали моменты игры. Снова и снова. Я не понимала, как можно добровольно в таком участвовать?

Ничего удивительного, что громила Скиннер скатился перед матчем в депрессию. Помимо боли и чудовищного стресса, всегда есть риск оказаться в проигрыше. Едва ли такое может воодушевлять.

Ночью мне то и дело приходилось вставать, чтобы напоить парней водой. Кинг едва шевелился, ему с трудом удавалось пить даже через трубочку. Рассеченная губа выглядела ужасно и сильно отекла, делая его похожим на здоровенную воинственную утку. У Скиннера налился под глазом фингал. Затянутый в эластичный корсет торс тоже оптимизма не внушал. Парень всю ночь раненым зверем метался на простынях. Хотела было обработать фингал, но передумала. Дотронься до лица, и тебя снесет мускулистой ручищей, как щепку. Нет уж, кто-то должен оставаться на ногах.

Как только наступило утро, я помчалась в медкорпус и потребовала обезболивающее. Медики упирались, объясняя, чтобы получить лекарства, парням необходимо явиться лично. Услышав это, я возмутилась:

– Да, они даже в туалет встать не могут! Прикажете на себе их тащить?

Наконец, один из собеседников сдался, схватил пластиковый бокс и пошел за мной. Вот интересно, если бы не мое упорство, парней вообще кто-нибудь навестил?

Доктор провел осмотр, поменял повязки и оставил лекарства. Спокойный с внимательными серо-зелеными глазами, он располагал и внушал доверие. Особенно после того, как минут пятнадцать терпеливо объяснял мне, когда и как менять повязки на ранах блейдвингеров. Честно, я старалась запомнить все до единого слова.

В который раз напоив парней, я решила, что пора заглянуть в столовую. С едой все прошло гораздо легче, чем с лекарствами. Все же повара молодцы! Стоило намекнуть, что завтрак необходим сцепке, забившей вчера Королевский мул, как работники загрузили меня контейнерами под завязку. По-моему, здесь хватит и на обед, но в случае с этими проглотами, трудно сказать определенно. Аппетит у парней всегда был отменный.

С подносом наведалась сначала к Артуру и на некоторое время зависла, раздумывая, куда бы примостить поднос. Комната напоминала берлогу. Повсюду валялась одежда, обувь, пустые бутылки из-под напитков. Заметила в углу огромную коробку, до верху набитую кубками и медалями. Похоже, свой переезд блейд так и не завершил. Не придумав ничего лучше, примостила поднос на кровать.

Все это время парень молча наблюдал за мной. Ну и видок. Фиолетовая гематома расползлась на половину лица. Наверное, к этому можно привыкнуть, но пока от их вида мое сердце болезненно сжималось.

– Так всегда? – не удержавшись, уточнила я.

– Почти, – кивает Артур. Впрочем, синяк не мешает ему с аппетитом заглатывать еду.

Оставив блейда, направилась к штурмовику. В этой комнате царил идеальный порядок. Вещи аккуратно разложены. На столе ровные стопки книг и лэптоп. На стене – коллекция бейсболок. И ни единой награды или намека на его спортивную карьеру. Хм… странно. Не выбрасывает же он их в самом деле?

Элиот поставил поднос прямо на колени и первым делом взялся за суп-пюре.

– Спасибо, – каждое слово давалось ему с трудом.

Из всего меню он выбрал только то, что особо не нужно жевать. Оно и понятно. Шов на губе еще слишком свеж, не ровен час, разойдется.

В обед позвонила Зои, но мне нечем ее порадовать. Шопинг без меня. Сегодня я – сиделка, официантка и медсестра в одном лице.

Весь оставшийся день Артур почти все время провел в полудреме, наверное, сказывалось действие лекарств. Элиот неожиданно попросил почитать, и я с удивлением обнаружила в его лэптопе коллекцию скаченных книг. Выбрала самое нейтральное – «Робинзон Крузо». Покорно страницу за страницей, читала роман, пока слушатель не вырубился.

Вечером позвонил мистер Хьюз и поинтересовался самочувствием своих львят.

– Я не уверена, насколько это нормально. Но они едва могут ходить.

– Пульс есть?

– Есть.

– Значит, порядок, – ответил он и отключился.

Обалдеть! Некоторое время смотрела на потухший экран. Очень хотелось разбить его и желательно об лицо тренера. Внутри адским бульоном кипели злость и страх. Чтобы отвлечься от опасных мыслей, пошла к Артуру. Наконец, появилось время рассмотреть его татуировки. Необычное сочетание, если честно. Из середины груди вырастали огромные крылья. Красивый, хищный размах. Такие могли принадлежать орлу, ястребу, но точно не ангелу. Вдоль внутренней стороны правого бицепса виднелась размашистая надпись с шипами: «сделан из железа». Чистая правда! Судя по вчерашнему матчу, люди из плоти и крови не способны вынести такую бойню и при этом остаться в живых.

Последний узор напоминал переплетающиеся лезвия и шел от левого запястья к локтю завораживающей вязью. Я не очень разбиралась в тату, но то, что я сейчас видела, мне определенно нравилось.

К себе в комнату я попала только воскресным вечером. Перед уходом строго-настрого наказав парням, утром идти к докторам.

Жилой корпус встретил веселым гомоном студентов. По коридорам разносились звуки музыки и смех. И это сильно отличалось от того лазарета, где я провела последние двое суток. Словно другой мир. Довольные лица, шутки, разговоры – все кажется слишком… нормальным.

Соседка сидела на кровати, попивая какую-то буро-зеленую гадость из стакана. При моем появлении она удивленно вскинула бровями.

– Бурные выходные?

– О да!

– Хочешь тонизирующий сок из спаржи и порея?

Так вот что за гадость она пьет! Буэээ. Представив вкус гремучего коктейля, я почувствовала прилив тошноты.

– Эээ… спасибо, в другой раз.

– Тебя искал какой-то парень, – крикнула она вдогонку. – Высокий, в красной футболке.

Скорее всего, Сэм. Но сил на общение совершенно не было. Вместо этого прошмыгнула в свою комнату и открыла учебник. Одним небесам известно, сколько времени уйдет на домашку.

Элиот.

Проснулся от ноющей боли. Губа пульсировала, саднило грудь. Сквозь узкую щель серых, неплотно задернутых штор, в комнату лился лунный свет и, как прожектор старого кинопроектора, медленно просачивался сквозь сумерки комнаты. В скользящих тенях мне чудилось движение, точно я и правда оказался в пыльном кинотеатре, где транслировали черно-белое немое кино. И где я вновь стал десятилетним мальчишкой. Покалеченным, охваченный болью и страхом.

Перед глазами замелькали давно минувшие события. Это был завершающий матч сезона. Помню, как несся по полю к заветным воротам. Мяч в руках, в ушах свистит ветер, а стадион скандирует мое имя. Как вдруг в одну секунду мир перевернулся вверх ногами…

Их было трое. Игроки из противоборствующей команды. Они налетели вихрем, перехватили мяч и понеслись дальше. А я так и остался лежать на траве, даже не понимая, что произошло. Тело пронзила адская боль. Ни вздохнуть, ни пошевелиться. Помню, как корчился, силясь встать и продолжить игру. Даже мысли не возникало остановиться, сдаться. Отовсюду доносились ободряющие крики и свист, но это не помогало. Вскоре надо мной склонились медики. Зафиксировали шею в корсет, а меня осторожно переместили на носилки. Было страшно. Но не за себя. Больше всего на свете я боялся услышать голос отца. Он не постесняется при всех орать, вворачивая в свою речь фразочки типа: «не распускай нюни», «что ты как девчонка», «вставай». К счастью, его на поле не пустили. Увидел его только в больнице, когда доктор невесело озвучил:

– Компрессионный перелом позвоночника.

Звучало, как приговор. Мне предстояло провести на больничной койке минимум три месяца, далее полгода реабилитации. Только после этого врачи вынесут вердикт – можно ли продолжать заниматься спортом. После услышанного отец шумно выдохнул и потер ладонями лицо.

– Как я могу ему помочь?

– Сейчас никак, но в процессе реабилитации ваша помощь и поддержка очень пригодятся.

Отец кивнул. На меня он даже не смотрел.

А я думал только об одном: ему хоть немного меня жаль? Ответ я получил сразу после выписки. С первых же дней домашнего лечения родитель с завидным упорством принялся ставить меня на ноги. Сквозь слезы и боль я учился заново ходить, отрабатывал элементарные движения. Отец расстраивался, вздыхал, разумеется, не обо мне, а о потерянном времени.

После дневных тренировок ночами меня мучили изматывающие тянущие боли. Они, как змеи обвивались вокруг всего тела, вынуждая метаться по мокрым простыням. Но на все просьбы о болеутоляющем я получал один и тот же ответ – терпи.

Благодаря стараниям родителей, через год я снова был в строю. Играл наравне с другими, довольно быстро достиг прежних результатов. Однако кое-что изменилось. С тех пор я возненавидел предков. Обоих. Молчаливую мать, позволяющую отцу гнуть свою линию и нагружать меня сверх меры. Но больше всего отца. Ублюдок никогда не считался с моими желаниями. Дрессировал, как породистого скакуна из своей конюшни. Хотя почему «как», для него я был всего лишь очередным жеребенком, который в будущем принесет много наград.

Воспоминания выворачивали душу, вскрывали старые раны, отдавая тупой болью где-то в солнечном сплетении. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем меня отпустило. Вновь заснуть смог только перед рассветом. Благо тренировки начинались со среды. Впереди еще два дня, чтобы зализать раны внешние и внутренние.

Глава 9. Тайфун и торнадо.

Миа.

Понедельничным утром в столовой всегда мало людей. Многие предпочитали завтракать в городе и приезжали только к началу занятий. Поэтому можно было спокойно поесть, наслаждаясь тишиной и отсутствием очередей.

Едва я заняла стол, как в столовую вошла Зои. Заметив меня, подруга помахала и, набрав еды, устроилась рядом.

– Привет! Я видела, как «Огненные львы» разбили «Ночных ифритов»! Потрясающий матч, – для раннего утра она выглядела слишком бодрой и взбудораженной. Однако, заметив мое лицо, осеклась. – Что-то случилось?

Я молча кивнула, делая вид, что слишком увлечена завтраком. Говорить о матче не хотелось. Что для одних – фееричное зрелище, для спортсменов – рваные раны и боль. Возможно, когда-нибудь я привыкну. Когда-нибудь…

– Парням крепко досталось?

Очередной кивок.

– Послушай, ты слишком эмоционально реагируешь. Для них игра – вся жизнь. Они привыкли к схваткам, боли, адреналину. Отбери у них это, и они будут несчастны.

– Угу.

Не прошло и минуты, как подруга вновь огорошила:

– Тебе нужно отвлечься. Сегодня шопинг, отказы не принимаются! Поможешь мне выбрать платье. Нужно нечто особенное.

– Не уверена, что смогу. Извини.

– Брось, тебе тоже не помешает обновить гардероб. Ходишь как оборванка, а между тем, новый статус обязывает выглядеть идеально.

Я придирчиво оглядела себя. Юбка, блузка, кроссовки – все в полном порядке. И чего это она?

– Нормально я выгляжу.

– Этого недостаточно. Скоро весь универ будет сплетничать о вашей интрижке. Как бы вы ни скрывали, но ведь у людей есть глаза и уши, так что вскоре все догадаются. Я хочу, чтобы ни одна стерва не посмела скривиться при виде тебя рядом с блейдвингерами.

В чем-то она была права. Но я медлила с ответом. Одна часть меня требовала идти в апартаменты, вторая твердила: они взрослые мальчики, справятся.

– Хорошо, – решилась я. Обновки мне действительно не помешают. Ради этого я даже залезу в свой неприкосновенный запас. Ведь ровно через неделю мне положена первая оплата за роль помощницы. А это целых пять тысяч баксов! Сумасшедшие деньги по моим меркам. – Я заканчиваю в три.

– Отлично, я освобожусь чуть раньше. Подожду тебя.

На перемене пришли сообщения от парней:

«А где наша сиделка?»

«Умираю, помоги!»

Если шутят, значит, точно не умирают. С этими мыслями после занятий помчала к автобусной остановке. Там меня уже поджидала Зои.

– Джесингтон-молл такой огромный, – восторженно прощебетала она. – Оторвемся сегодня?

– Окей.

Вскоре показался автобус. Но стоило ему остановиться напротив нас, как я зависла. Весь белоснежный корпус покрывала яркая реклама «Огненных львов». На меня смотрели лица всех тринадцати игроков. Но пристальней всего два из них. Забыв обо всем на свете, жадно разглядывала их. Прямой, подавляющий взгляд Артура, жесткий подбородок и по-мужски вылепленные губы. Красивый профиль Элиота, задумчивую линию бровей и выгоревшие пряди, беспорядочно разметавшиеся по высокому лбу. Матерь Божья, да я готова! Вмиг взбесившиеся чувства пронзили точно молнией. Меня не просто манила идея быть с двумя, она пьянила, делала меня особенной. Если неделю назад я еще сопротивлялась, придумывала сотни причин, чтобы оттянуть момент, то сейчас впервые осознала, сколь сильно этого хочу.