Симфония Поднебесья

© М. Грубер, 2024

ISBN 978-5-0064-6386-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1 (Шальное утро)

Ранним утром Фарфор Квадракоптер, гоблин с зеленым цветом кожи, завтракал в столовой своего семейного загородного особняка. Он с вожделением смотрел на тарелку с утренним омлетом, приправленную взбитыми сливками и лакричными макарончиками. Встать спозаранку – это явно не для него, и будучи в предвкушении «заесть» утренний стресс, он и не смел догадываться, что этот день изменит его жизнь навсегда. Неожиданно на «его голову» свалятся два персонажа, которые, мягко говоря, будут виноваты в кривой прострочке по обыкновению прямого шва жизненного пути Фарфора Квадракоптера.

Первый (и самый важный) уже подходил к дверям их дома – его любимая жена Бам-Бью, само собой, по фамилии Квадракоптер, которая так не вовремя вернулась из отпуска. Второй же персонаж – менее значимый для Фарфора, но более значительный для всего Поднебесья – появится чуть позже. Он выпрыгнет как черт из коробочки, меняя суть существования состоявшегося гоблина – миллионера и красавца, по меркам гоблинов, конечно.

– Фарфор, что за бардак? – закричала Бам-Бью.

Поденщики-домовики [1], испуганные шумом, уронили чемоданы, а Фарфор, не успев «закинуть уголь в топку», выронил вилку с омлетом.

– Милая? – с удивлением и испугом произнес Фарфор, его остроугольные уши поднялись вверх.

– Дорогуша, я как знала, что пол не вымыт, стол грязный.

– Это ужасно, кто бы это мог быть? – оправдывался Фарфор.

– Не паясничайте мне тут, Фарфор Квадракоптер!

Лицо Бам-Бью перекорежило, она повернула голову в сторону кухни и помахала руками перед собой, чтобы запах духов не мешал ей. С донесшимся непревзойденным ароматом помоев худшие сомнения хозяйки подтвердились: из всех пунктов, которые она составила для своего мужа на самом деле требовалось исполнять лишь один, но самый важный.

– Еще и мусорник забит, вонища на всю мою белоснежненькую кухню. Это линия, Фарфор, это красная линия!

– Дак, я думал… не подумал, что ты так рано вернешься. Кстати, чтоб его, между делом, как Трольские острова [2], тебе понравился мой подарок? – гоблин достал из кармана мини-калькулятор и принялся подсчитывать день, когда Бам-Бью должна была возвратиться.

– Не заговаривай мне зубы! Вонь уже по всему дому разбрелась? Фарфор, ты вообще не убирался с моего отъезда?

Домовики быстро сообразили, что попахивает жареным, и поспешили ретироваться из дома. Это был правильный выбор, поскольку Бам-Бью принялась снимать драгоценности и уже прибежала в столовую к мужу.

– Дорогая, я не понимаю, к чему лишние затраты, надо было позвонить – и все готовеньки-приготовеньки.

– Фарфор, у тебя столько денег, сколько мух в нужнике у грамлина [3] нет. Ты один из самых богатых гоблинов Поднебесья, богаче только барбарон [4] Ротштепсель и скряга Тележа Пеньков.

Тележа Пеньков, основатель Обдир-Банка

– На меня нашло творческое проведение, а с ним и акситизм.

– Аскетизм, Фарфор.

Виноватый гоблин схватил себя за запястье, глубоко вздохнул и продолжил.

– Я и завтрак сам приготовил, как раз к твоему приезду, – оправдывался Фарфор, показывая на место, где сидел минуту назад.

– Всего пятьсот штэпселей [5] смогли бы уберечь тебя от скандала, а меня от тренировки по стрельбе.

Контрольная передача штепселей статусному лицу

– Так тут как бы я бы убрал, я сейчас все организую.

– Аля-улю, дорогуша.

Не дожидаясь ответа, Бам-Бью вытащила револьвер из кобуры Фарфора, которую он бросил на журнальный столик, и, четко прицелившись, выстрелила ему промеж ушей. Пуля прошла аккурат над макушкой. Гоблин тут же подпрыгнул и, словно испуганный кот, иногда пробуксовывая по мраморному полу, вылетел через открытое окно на лужайку поместья Квадракоптеров.

Соображая на бегу, что любимая жена с минуты на минуту спустит из загона ручных, но злобных грамлинов, Фарфор что есть мочи драпал в сторону ворот, иногда втягивая голову в плечи, когда слышал выстрелы из своего же револьвера. Бам-Бью стреляла не хуже трольского инфантерна [6] и явно лучше гоблинского легионера [7], поэтому он решил, что ждать открытия ворот долго, а вот перепрыгнуть через кирпичный забор (хоть он и под напряжением) будет лучшим и, главное, быстрым решением в сложившейся ситуации.

– И чтобы ноги здесь твоей больше не было, Фарфор Квадракоптер! – кричала Бам-Бью мужу на прощание.

Подпаленный, но, как говорится, спасибо, что живой. Фарфора грела мысль о том, что при любом раскладе он все же легко отделался. К сожалению… или счастью, сложилось так, что совершенно не имеет значения, кто ты – гоблин с серых кварталов или гоблинс со Штепселевки, в супружеском доме командует всегда жена. Муж не смеет грубить, дерзить, гадить или подстрекать, когда супруга находится дома. Это стандартная ситуация для гоблинских семейных пар. Она схожа с поговоркой «Кот из дома – мыши в пляс». Но, когда кот возвращается, мыши разбегаются по норам, а Фарфору вот пришлось бежать из собственного дома.

Самое трагичное, что вышеописанная ситуация даже закреплена в семейной статье «Гоблинского права». И, казалось бы, нет спасенья мужчинам от гнета женской чистоправедности, уважения к их труду и достойному поведению, но у каждого более или менее богатого мужчины-гоблина есть островок надежды и спокойствия – место, где можно переждать бурю в относительной безопасности. И такими уютными островками являлись кабинеты в офисных зданиях их фирм, а точнее, задние кабинеты, где было все необходимое для комфортного проживания.

Фарфор приземлился на асфальтовую пешеходную дорогу.

Вскочив на ноги, первым делом он посмотрел на свое золотое кольцо, в оправе которого красовался желтый камень, а уже потом поправил рубашку, стряхнул пыль со штанов, подтянул галстук и, с гордым видом посмотрев в сторону города, задал себе вопрос:

– Типичная ситуация или до боли знакомая?

План Фарфора начинался с пути к ближайшему трамлину [8], который должен был доставить его до офиса фабрики «Квадракоптер Индастрис». Но тут обозначилась первая существенная проблема: уважаемому гоблинсу, коим является Фарфор, не пристало появляться у ворот своей фабрики, а тем более офиса, на общественном транспорте – засмеют, за спиной будут шептаться, гадить по возможности и применять другой спектр забавностей гоблинского бомонда. А трамлин – это как раз и есть общественный транспорт, своего рода трамвай на гоблинской тяге: единое большое колесо держит всю конструкцию и двигается строго по электро-направляющим.

Второй проблемой был сам путь до остановки – он проходил сквозь серые кварталы величавого города Бомберлин. А это, я вам скажу, опасное место даже для полисгоблина [9]. Но Фарфор на то и Фарфор, что может выдержать самую высокую температуру, прямо как в молодости, когда он был бедным искателем приключений.

Полисгоблин на страже гоблинского права

Средняя школа в Гоблинариуме, по сути своей, была бесплатна, но, чтобы дети чего-то добились или получили хорошие рекомендации по окончании обучения, отцу семейства приходилось ежемесячно заносить в школу не менее трех средних зарплат. В те времена семья Квадракоптеров была бедна и неизвестна. Папа Фарфора по имени Шамот не имел достаточного заработка, чтобы после школы предоставить сыну образование в ИВЭТ [10] (это институт воровства, экономики и технологии). Он даже и не думал об этом вопросе, хотя старательным гоблинам, коим был Фарфор, ИВЭТ подкидывал хорошую путевку в жизнь, чтобы они потом не влачили жалкое существование, как большинство граждан Гоблинариума [11]. В то время такая формальность, как диплом, не стала для него преградой на пути к богатству и процветанию – он и без преподавателей обладал незаурядными способностями к воровству, делканству [12], технологиям и столь немаловажному везению. Складывалось впечатление, что сам Дэкс [13] даровал ему свое благословение, бессменную удачу и улыбку.

Божество Дэкс в образе вора

Когда жизнь выкинула его за порог уютного дома, а точнее отец выпроводил его из дома, он был совсем молодым, чуть ли не юным, без гроша в кармане. Но вольная душа, предприимчивый характер, смелый образ жизни, зов судьбы и везение привели его в величественный город Бомберлин. И там он смог сполна реализовать свои возможности, энергию и проявить свою предприимчивость.

Улочки серых кварталов, с которых он и начинал, есть в каждом подземном гоблинском городе. Они хранят тайны большинства его значимых жителей и память о них. И то самое большинство помнит, как босяк [14] и искатель приключений Фарфор, получил статус гоблинса [15].

Но официальная история, которой придерживается сам Фарфор, расходится с народной. И она гласит, что он на ровном месте, из ничего разработал и построил первый в Гоблинариуме летательный аппарат на ядерно-торфяной тяге и назвал его «Зефир» из-за великой любви к одноименному лакомству. Выглядело это первое чудо максимально нелепо, но по функционалу было замечательно: этот аппарат мог ходить по воде и летать по воздуху, перевозить грузы, он был оборудован так, что в нем можно было даже жить. Конечно же, тяга к делканству, путешествиям и наживе не заставили себя долго ждать: Фарфор посетил множество городов и факторий, познакомился с разнообразными представителями рас Поднебесья, завел полезные связи, проложил торговые маршруты.

Каждый раз, когда «Зефир», возвращаясь домой, пришвартовывался к квадропорту Бомберлина, Фарфор ступал на перрон богаче и опытней, чем был прежде. И ему не нужен был диплом ИВЭТ, чтобы осознать простую истину: деньги, золото и украшения —ничто, если ты не умеешь их сохранять и приумножать, желательно сидя в кресле, когда другие работают за тебя. Тогда-то у него и зародилась мысль построить свою фабрику по производству летательных аппаратов.

В офис этой фабрики он и держит путь в данный момент.

В сторону города Бомберлин проезжал диковинный для человеческого глаза транспорт – автоматоны [16], автомобили, гиносферы, грузовые – гужевые борта, оседлые животные. Некоторые гоблины ехали на велосипедах, а некоторые гоблинсы запрягали в упряжи гоблинов, ведомые велением сердца, привыкшего к богатому образу жизни. Спешно топая по щебеночной дороге, Фарфор почувствовал, как его нога ступила на разъезженный асфальт, а это значило, что он добрался до города Бомберлин. Спустя десять минут быстрой ходьбы он приблизился к пригороду, характеризующемуся небольшими домишками, больше похожими на лачуги из картона, глины и вразнобой сколоченных деревяшек. Это была обыденная картина для гоблинов низкого сословия. Ближе к концу серого квартала были заложены дома покрепче – из дешевого кирпича или бетона.

Серые кварталы были обделены централизованным электричеством, которое, по обыкновению, поступало с заводов Томата Эбрисона [17] более обеспеченным слоям населения. Энергия тока – это одна из основ гоблинского благополучия, производства и жизнедеятельности. Гоблинские босяки так же не имели канализации и воды.

Томат Эбрисон

Так называемый средний класс тоже не мог себе позволить электричество Томата, но зато активно скупал ядерно-торфяные реакторы Миколы Масла [18] – еще одного изобретателя и предпринимателя. Вообще, Томат Эбрисон и Микола Масла – оба выпускники ИВЭТ, факультета технологии, и в то же время – конкуренты на рынке энергоносителей и движителей. Они – как инь и ян, как сладкое и горькое, ароматное и вонючее, как искусство и, в конце концов, – каждому по нраву свое. Но, в отличие от Эбрисона, Масла сумел дать гоблинам экономичную возможность утречком попить горячего чая, умыться теплой водой без топки торфа или охладить помещение жарким летом. И за это средний класс был ему безумно благодарен, чего не скажешь о состоятельных гоблинах и гоблинсах, которые поддерживали Эбрисона. В их сердцах свербело, что каждый со временем сможет позволить себе благо гоблинской мечты и мысли.

Микола Масла

Жизнь подземных городов бурлит по-разному. Если рассмотреть серые кварталы поближе, то утро и вечер для здешних мест были самым безопасным временем, так как рабочие со статусом дэ-факто, которым не посчастливилось проживать там, направлялись на работу и с работы. А вот середина дня или ночь – это время разгула бомбил [19] под руководством воротил [20] и шпанюков [21] под предводительством главшпанов [22].

В рабочих кварталах Бомберлина проживал средний класс, там были более крепкие дома, более чистые улицы. Но, по сути, они схожи с серыми кварталами, только преступность не такая явная, а рабочие имеют статус дэ-юрэ.

Поначалу сложно разобраться, а тем более четко понять, что же такое дэ-факто и дэ-юрэ. Гоблинское право специально в угоду богатеям не дает четкого определения. Дэ-юрэ – это все, что проводится или говорится официально. Дэ-факто – то, что существует, но скрывается или не подлежит отчету, а значит, по сути, и существованию, а это создает множество прецедентов для суда и разбирательств. Если же брать конкретно статусы рабочих – статусы дэ-юрэ и дэ-факто приняты на законодательном уровне, но хитро трактуются в «Гоблинском праве» с целью специально запутать тех бедолаг, которые возьмутся их прочесть. Проще говоря, дэ-юрэ – это официально устроенные работники, имеющее весь спектр социальных льгот и привилегий, а также достойную зарплату. Вторые же, со статусом дэ-факто, имеют только зарплату, притом самую низкую. Рабочие дэ-факто всеми силами стремятся приобрести статус дэ-юрэ, ведь он дает не только деньги, но и социальную защищенность.

_________________________________________________________________

[1] Поденщики домовики-домовики – человекообразные существа маленького роста (не более метра). С головы до пят покрыты длинными волосами, из-за чего невозможно разглядеть их внешность (понять, где перед, а где зад). Могут поднимать вес в 50 раз больше своего, также могут прятать в своих магических волосах очень объемные предметы, по габаритам больше их самих. В силу покладистого характера прислуживают гоблинам за вознаграждение.

[2] Трольские острова – одно из курортных мест Поднебесья с отличным климатом и обслуживанием. Острова расположены на вершине старого вулкана Тлетэмир, откуда берет свое начало Высекающий поток.

[3] Грамлин – это прародитель гоблинов, но чуть выше их и тупее в несколько раз. Физиономия его обладает ярко выраженными звериными чертами. Грамлины очень опасны и непредсказуемы. Обитают племенами гораздо южнее Трольских островов, в засушливой гористой земле – Грамлинарнии. непредсказуемы. Обитают племенами гораздо южнее Трольских островов, в засушливой гористой земле – Грамлинарнии.

[4] Барбарон – высочайший статус деловых гоблинских предпринимателей. Если гоблин получил этот статус, то заработанных денег у такого бизнесмена хоть вместо дров отпускай.

[5] Штепсель – денежная единица Гоблинариума. В каждом городе и фактории имеет высокую ликвидность, самая распространенная денежная единица Поднебесья.

[6] Трольские инфантерны – лучшие стрелки из лука во всем Внутреннем мире, а после реформации – и из ружей. Основная боевая единица Тайрильского империума, а после и Трольдена.

[7] Гоблинский легионер – боевая наемная единица армии гоблинов, обладающая хорошей выучкой, профессионализмом. В этой армии состоят на службе все расы Поднебесья, у каждой народности своя специальность, в зависимости от должности.

[8] Трамлин – просто гоблинский трамвай со своими особенностями.

[9] Полисгоблин – работник службы правопорядка подземных городов гоблинов.

[10] ИВЭТ – Институт воровства, экономики и технологии. Имеет три факультета, выпускающих специалистов в своей области.

[11] Гоблинариум – сообщество-государство объединенных городов и факторий гоблинов.

[12] Делканство (делкан) – это понятие предприимчивости или бизнеса. Делканить равно делать дело, равно бизнес. Зарабатывать деньги, что-то добывать, «мутные» и не очень схемы промышлять.

[13] Дэкс – Божество гоблинов (полное имя – Индэкс). Это маленький зеленый бесполый гоблин без явных черт лица: просто ноги, тело голова и уши. Если ему надо, то может материализовать глаза, брови, нос, рот – зависит от ситуации.

[14] Босяк – статус для касты беднейших гоблинов, проживающих в основном в серых кварталах.

[15] Гоблинс – статус гоблина как великого, всезнающего и просто богатого. Но все равно этот статус ниже, чем Барбарон.

[16] Автоматон – роботизированный механизм на электрической тяге. Выполняет простые голосовые или перфокартированные команды. Не путать с более технологичной разработкой под названием Автоматрон.

[17] Томат Эбрисон – гоблинс-делкан. Изобретатель мегалампочки, движителей Эбрисона и электрической гоблинской тяги.

[18] Микола Масла— гоблинс-делкан. Изобретатель движителей Масла и разнообразных электрических механизмов.

[19] Бомбила – рядовой преступник с самым низким статусом среди организованной преступности Гоблинариума.

[20] Воротила – высший статус среди организованной преступности Гоблинариума.

[21] Шпанюк – низший статус неорганизованной преступности Гоблинариума.

[22] Главшпан – главный Шпанюк, высший статус неорганизованной преступности Гоблинариума, главарь маленькой банды.

***

Центральный квартал заселили довольно состоятельные жители, но до Гоблинсов из района Штепселевка им далеко. Основная часть жителей центрального квартала – это госслужащие, работники канцелярий, культуры, образования, бизнеса и сферы заоблачных услуг.

Среди всех вышеописанных районов именно Серые кварталы – плохое место для делканства – бизнеса. Это пристанище бомбил, которыми заправляют Воротилы – это официальные титулы и статусы преступной среды гоблинов, другими словами, это преступники и авторитеты гоблинского криминального мира.

Статус, он же титул (Должность), можно получить во время преступной деятельности. Простой бомбила крадет, грабит, даже убивает. Делает он это с одной целью – получить титул Воротилы. А вместе с ним уже приходят признание, деньги, «подольше поспать», «послаще поесть», да и в целом становится применимо гоблинское выражение «Жизнь налажена». Обычно хорошие воротилы, такие как Неизвестный, Гобс Гобсон, Пижон Дилижансер, Дон Лито Корвалоне заканчивают факультет воровства сразу в статусе воротилы. Блистательный ум, вместе с ним напористая харизма и, конечно, трудолюбие позволяют на правах авторитета выпуститься из ИВЭТ, минуя грязные делишки на грязных улочках серого квартала. Речь о тех самых улочках, на которые в данный момент ступила нога Фарфора Квадракоптера.

Гобс Гобсон во время отсидки в тюрячке

Пижон Дилижансер грабит Обдир-Банк

Дон Корвалоне учит уважению

Делкан на допросе у Неизвестного

Малоосвещённые дороги серого квартала и темнота улочек и переулочков, из которых поглядывали клиенты и постояльцы смутного района, заставляли Фарфора нервничать. Прием ожидается нескромный – это стало понятно по дороге к «Трамлинной» остановке. Фарфор сообразил, что за ним увязалось несколько мрачных личностей, явно преследующих цель бомбануть [1] его: либо кинуть и развести, либо ограбить, либо совершить что-то еще более неприятное, на что толкает этих темных личностей нищенская жизнь в сером квартале.

Бомбилы на рабочей смене

Быстро свернув в переулок, а потом пройдя через подворотню, Фарфор вышел на неизвестную полуосвещенную тупиковую улицу. И там его взору открылся старенький грузовичок, припаркованный у кирпичного трехэтажного здания, а рядом с ним в страхе тряслись два молодых гоблина. Сильно трусило их, так как попали они конкретно, как говорит известное гоблинское выражение, «прямо ногами в писинский жир», и достанется им по полной. На них наседало трое крепких, уверенных в себе и очень агрессивно настроенных бомбил: чумазый лохматый хатник [2] (как домовик, только со злым характером), высоченный худой троль и краснокожий гоблин с длинным тонким носом. Бомбилы смотрели на них шальными взглядами и уже готовились раскатать горе-гоблинов. Сразу видно – ребятки при оружии, с определенными целями.

Раскатанный гоблин или бродячий банкомат

Фарфор уже собирался скрыться, но красный гоблин достал изо рта сигару со вкусом клубники и бросил ее в спину Фарфору.

– Эй ты, стоять! Ага!

Фарфор подчинился и когтем незаметно повернул желтый камень на кольце внутрь ладони.

– Хотя, нет. Тебе не надо останавливаться, повернулся – и бегом сюда, ко мне! – кричал красный гоблин, явно командующий этой бригадой.

Сжав пальцы и тем самым припрятав кольцо в кулаке, Фарфор подошел к банде.

– Что у тебя есть, ты, зеленый? – обратился красный гоблин к Фарфору.

– Ничего, просто зашел не туда.

Оглядевшись вокруг, Фарфор понял: здание рядом – это штаб-квартира, два зеленых боязливых гоблина – делканы. Только что они тут забыли, да еще в такое время?

– Что тут у нас приготовлено для нас? – обратился красный к трясущимся гоблинам.

– У нас двести банок ежевичной шипучки и еще сто яблочной, – отвечали они, прижав остроконечные уши к голове.

– Так этот драндулет наполнен шипучкой? – красный гоблин указал пальцем в сторону тентованного грузовичка на электрической парогенераторной тяге.

– Все так, у нас и разрешение от министерства есть.

– Какое разрешение, что ты тут впариваешь? Понятно же, что вы из одного гнезда, – радостно сообщил красный, переведя палец на Фарфора. – Этот стоял там и прикрывал ваши попенции. Дорога вам в Мирлето [3].

Хатник из копны собственной шерсти тут же вытащил здоровенную бомбарду, размером крупнее, чем он сам, и направил ее на Фарфора. Никто до сих пор не может понять, на чем строится магия хатников, какая у нее школа и почему эта магия не действует на гоблинские технологии.

Фарфор тревожно заглядывал в черную дыру в надежде понять, есть там ядро или нет. Самое интересное, что хатники – единственная раса во внутреннем мире, которая умеет поразительно метко стрелять из этого оружия. Пираты из дома «Мусяси» и моряки из дома «Ямяу» пытались вербовать их к себе на службу, на свои корабли как стрелков с канонерок, но хатникам были больше по душе грабежи и безделье, хотя воротилам они все же прислуживали.

– Башка с плеч, если дернешься! – хатник надел дуло бомбарды на голову Фарфора, как ведро.

Но тот и не думал двигаться, лишь молча вспоминал, что за прощелыги эти создания. На планете Земля – это простые домовые, которые существуют бок о бок с людьми либо обитают в заброшенных домах. Домовые на Земле – это добрые духи, хранители дома, но, когда их места обитания разрушают, такого они пережить не могут. Домовые либо идут к местам прохода во внутренний мир, где их в туннелях подбирают гоблины, либо умирают. Душа домового, покидая внешний мир, попадает сюда, во внутренний, в Поднебесье, где приобретает огромнейшую физическую силу и карликовое волосатое тело, настолько мохнатое, что из-за этого невозможно разглядеть их внешность. А уже здесь, в Поднебесье, домовой выбирает: либо стать домовиком и помогать по дому всем желающим, либо становиться хатником – бандитом.

Троль, по примеру лохматого побратима, вытащил однозарядную винтовку, наставил её на перепуганных гоблинов и приказал неудачливым делканам и Фарфору шагать во внутренний двор, за штаб-квартиру.

– Подождите, мы же договорились с самим Неизвестным. У нас и бумажка есть из министерства торговли, – напуганный гоблин сунул руку в карман, чтобы продемонстрировать свое разрешение на право торговать.

– Стоять, в натуре, не дергайся! – крикнул троль и наставил дуло винтовки в спину несчастному гоблину.

– Делканчики, вот для вас удобные места первого класса, – проскрежетал краснокожий гоблин.

Троица увидела свежевырытую яму и две лопаты в ней.

– А ну, по одному, запрыгнули быстро! – приказал троль.

Все трое, включая Фарфора, замерли на месте, но троль прикладом по затылку помог каждому из них улечься внутри братской могилы.

– Та-ак, что тут у нас есть? – красный гоблин снял фетровую шляпу и достал оттуда листок с карандашом. – Ну-ка, живенько, подписали накладную министерства, что шипучка наша!

Двое трусишек потянули руки к листку, но Фарфор тут же стукнул их по пальцам.

– Руки убрали! Нам конец, придурки, если хоть капля чернил упадет на бумагу!

Красный гоблин нервно оскалил зубы и достал из кармана револьвер.

– Умник, значит… Начнем тогда с тебя. Статус твой – шестерка на шухере, ты чушкарь, права подписи не имеешь.

Вот как не задался день у Фарфора Квадракоптера, так он и дальше продолжался. Больше всего в Поднебесье он не любил ходить пешком, вставать с первой искрой мегалампочки и оставаться без своего револьвера. И по иронии судьбы пули этого самого револьвера выпроводили его сегодня из дома.

«Сначала необходимо всех отвлечь, – составлял Фарфор план действий у себя в голове. – Удар ногой по лопатам будет кстати, потом отточенное движение кисти во внутренний карман, резкий выпад револьвера, взвести курок. Спусковой крючок прижимается к скобе – и красный гоблин готов, троль медленно соображает, что случилось, и пока он наведет на нас длинную винтовку, уже сляжет от второго выстрела. А хатник? Эти лишь на вид особо грозные, когда с бомбардой наперевес. Испугается и убежит».

Отличный план! И Фарфор бы его успешно реализовал, если бы не пагубная привычка бросать револьвер в столовой дома, забыв о скором возвращении жены из отпуска.

Но не все оказалось так безнадежно – над ямой был балкон, на балконе стоял зеленый гоблин в черных штанах с подтяжками и в белой рубашке. Он курил сигару и как раз наблюдал, как пролетела мимо Фарфора пуля, выпущенная красным гоблином. Красный бомбила перед убийством желал стереть с лица Квадракоптера невозмутимое, чуть нагловатое выражение. Прием сработал – Фарфор испугался и закрылся руками, панически вскрикивая.

– Стойте, я Фарфор, Фарфор Квадракоптер, у меня фабрика «Квадракоптер Индастрис [4]».

Статный гоблин на балконе, услышав это, чуть не проглотил сигару.

– Стоять, дуболомы, не стрелять! Фарфора ко мне, этих двоих – на помойку, без товара.

Важный гоблин, вальяжно стоящий на балконе, был не кем иным, как преступным главарем банды – Дилижансером.

Фарфора сопроводили прямо к нему в кабинет и тут же угостили чифирной шипучкой и предложили поднос лимонных кексов. Лимонные кексы – это очень ценный продукт преступных группировок, выходцев из самого криминального города Гоблинариума – Лимон-Сити.

– Фарфор?

– Пижон?

– Фарфор Квадракоптер!

– Пижон Дилижансер!

Удивленные гоблины радостно встретили друг друга. Кто бы мог подумать, что сам Пижон Дилижансер проникнет в Бомберлин! Но по какому делу?

– Пижон, я так рад тебя видеть, я-то думал этой бандой главшпан заведует, а это ты. Какими же судьбами твоя братва в столице?

– А, дела, делишки, неразберишки.

– Полисгобы прижали? В Бомберлине они попроще, соблюдают наши права, даже не обыскивают без ордера.

– Именно поэтому я пережидаю в твоих краях.

– Мелкие различия в законах и обычаях не достают?

– Да ничего! Я быстро привыкну к тому, что у вас в кинотеатре не подают лимонную шипучку, брат!

– Ха-ха, ты еще в «Макгоблинсе [5]» не был, там только малиновая, клубничная, земляничная и барбарисовая.

– Жуть! Даже ежевичной нет?

– Нет.

– Да как вы тут живете?

– А как ты там?

– Хреново, и закон Гоблинариума тут ни при делах.

– Надеюсь это не тот самый, что родом из дома «Миями»?

Дилижансер неспешно кивнул.

– Да ты че такого натворил? Это же надо было…

– Это неважно, чтоб его в Мирлето, прижал блин блохастый катком к асфальту.

– Лимон-Кэт еще грызет преступность в Лимон-Сити?

– А как же! Ваш Неизвестный здраво поступил – втихую скрысился к вам в Бомберлин.

– Пижон, Лимон-Кэт – жесткий типчик, я на всю жизнь запомнил первую встречу с ним и, надеюсь, последнюю.

В гоблинском мире типчиком кличут тех, кто не является гоблином, своего рода уничижительный статус для чужака.

– Тебе повезло, стал богачом. А мной он поздно заинтересовался. Знаешь, я уже не могу быть прежним, и даже посещают мысли уйти в завязку, прямо как ты.

– И что будешь делать? – спросил Пижона Фарфор.

– Узнать бы, кто скрывается под этой маской, и катапультой его прямо туда! – Дилижансер проткнул воздух рукой, словно сделал выпад мечом. – В его кошачьи леса Таке.

Гоблины рассмеялись.

– Лимон-Сити далеко все же. Какие планы, друг?

– Понятия не имею, сейчас штепсели поднимаем, а потом в факторию [6] какую-нибудь переберусь. Здесь точно не останусь, скоро Неизвестному по-любасу доложат.

– Банда Дилижансера в Бомберлине грабит местные банки… эта история явно ему не понравится.

Неизвестный – самый крупный босс-воротила преступного мира, заправляет тайными делами, воротилами поменьше и темными делишками Гоблинариума.

– Поэтому фактория.

Мир гоблинов похож на карту подземелий с городами, высеченными в подземной скале, и паутинными проходами между ними. Но гоблины не были бы гоблинами, если бы не торговали абсолютно со всеми расами, населяющими Поднебесье. Поселения, что над землей, называются факториями, и по факту они связывают все народности, а также их товары. Гоблинские делканы по подземным и воздушным коридорам возят в фактории разнообразные товары со всех уголков Поднебесья.

– И в какую?

– Поближе к Трольскому морю [7], где воды побольше. Или в Квакенарию, мало кто болота любит, особенно Лимон-Кэт.

– Там как следует не развернешься, свои воротилы есть, а бомбилы куда круче наших.

– Верно, но мне надо отсидеться. Самое противное – не вовремя я стартанул, Фарфор, ходят слухи, инферналы [8] всколыхнулись.

Пижон свистнул, и тут же из ниоткуда появился хатник с двумя баночками ежевичной шипучки, гоблины чокнулись, выпили и продолжили разговор.

– А этим-то что надо?

– Инферналам?

– Да.

– Неясно, есть информация, что Полосатые хвосты [9] пропустили одного на границе долины Таки.

– Кого именно – вампира, призрака, вурдалака или просто отчаявшегося?

– Нет, рыцаря.

– Рыцаря-инфернала? – уточнил Фарфор, тут же покрывшись мурашками.

– Его самого.

– Дэксова улыбка [10], он идет в леса Таке или в Трольдэн?

– Не знаю, Фарфор. Знаю точно, что это все странно.

– Согласен, инферналы покидают Обитель только по особым поручениям.

– Вот бы рыцаря словить! А, Фарфор, что скажешь?

– Рыцарь-инфернал [11] – это страшное существо. Страшный видом и со страшными деяниями в руках и голове. Сама сущность, которая придает форму его доспехам, – это страх.

– Да хватит тебе сказки рассказывать! Что эта магия может противопоставить технологиям гоблинского мира?

– Тебе напомнить про несовместимость магии и наших технологий?

– Да это понятно, я имел в виду, что мы бы смогли, к примеру, его обезоружить, а потом ограбить. Тем более, я как погляжу, твой камушек на месте и все еще в деле.

Фарфор пальцем перевернул кольцо, чтобы Пижон мог осмотреть желтый камень в его оправе.

– Друг, давай исполним его! Ведь наверняка хозяин дал ему в дорогу камень, – уговаривал Пижон друга.

– Действие осколков Фиолетового монолита не изучено. Что ты с ним будешь делать?

– Может он мне даст ум, как у тебя.

– Ты и так не глупей меня, сам знаешь.

– Ну, может быть, я смогу в призрака превращаться и в банк залазить без грабежа.

– А может сразу отойдешь в мир Архмага [12]?

– В конце-то концов, – раздражался Пижон, – да продам, ням-ням… Я тебя не узнаю, Фарфор! Ты вспомни, как мы чернозерских [13] завалили, а?

Гоблины снова ярко, не скрывая эмоций, засмеялись.

– Ты, вообще, какими судьбами здесь, почему гоблинс, тем более твоего уровня, шарится по серым кварталам? Не, я, конечно, пойму, если тебя замучила ностальгия и ты решил забарыжить по старинке, но…

– Остановись, Пижон, дело не в этом, просто не задалось утро с женой, – перебил его Фарфор.

– Ха, Бам-Бью встрепала тебя, опять красотку Трешь-Мнешь вспомнила?

– Пижон, она тут ни при чем, Трешь-Мнешь уже давно в прошлом, она была королевой на моей шахматной доске жизни до Бам-Бью.

– Уверен, стоит вам сейчас устроить созвон, и она с радостью тебя пожалеет.

– Давай сменим тему.

– Пиши цифры, таксофон на углу, – ехидно подначивал Дилижансер.

– Пижон, за ногу тебя в Мирлето, я тебя второй раз прошу – перестань!

Пижон Дилижансер, смеясь, снова чуть не проглотил сигару.

– Все, все, дружище. Ты куда путь держишь?

– В офис.

– Бомбилы тебя проводят, брат, в целости и сохранности.

– Мне бы до трамлина, не дальше, понимаешь?

– Понимаю, – ответил Пижон спокойно, чуть растягивая слова.

– Спасибо, буду должен.

– Конечно, будешь, дам знать, как окопаюсь на новом месте.

– Обязательно друг, зашли маляву [14].

«Малява будет доставлена» ©Курьерская служба Гоблобус

Друзья обнялись на прощание, после чего главарь банды громким криком стал подгонять подчиненных, чтобы они быстрее собирались.

Пижон Дилижансер, конечно же, поддержал друга – Фарфора. Бомбилы сопроводили дорогого гостя через серые кварталы до остановки и вежливо охраняли его, пока не подойдет трамлин. На прощание сопровождающие (особенно красный гоблин) принесли свои искренние извинения за случившееся и вручили золоченый билет.

Фарфор по узкой лесенке трамлина взобрался на второй этаж, билет был делкан-класса – для особ, у которых есть денежки в карманчиках. На втором этаже расположились сидячие места на свежем воздухе со столиками, средь которых порхал официант и подавал горячительные либо прохладительные напитки (в зависимости от времени года). Зимой места подогревались теплым воздухом, а летом дули холодным, гоблинам мужского пола всегда приносили условно-бесплатную свежую газету «Бомберлин Таймс», а женскому полу – свежий ягодный фрутикс [15].

Первый этаж трамлина был отведен под босяков и середняков. Босяки – это беднейшее гоблинское сословие, проживающее в серых кварталах. Их место – снаружи, возле стен первого этажа, битком, у поручней. А через иллюминаторы на них смотрели уже середняки, которым тоже приходилось тесниться и некоторым ехать стоя. Но у них хотя бы зимой было потеплее, а летом через их места проходил холодный поток воздуха для делкан-класса.

Времена года в подземных городах гоблинов имели свои особенности. Экосистема устроена так, что там не бывает промозглых зим, как у Кэтов из дома «Пушано» или как на полуострове Дол-Гджол [16], где вынуждены были поселиться огры. Зима – любимое время года городских гоблинов, в это время свежо и приятно. Снега зимой нет, он больше похож на иней, укрывающий крыши домов, дороги и парки. И к середине дня тепло планеты, конечно, растопит его, не оставив и следа. Но не стоит расслабляться: холод в подземном городе – опасная штука. Если спать без пуховика на улице или печки в доме, можно простыть, а медицина здесь, как и образование, – очень дорогая привилегия.

Взамен лояльной зимы гоблины получили полный спектр жары и духоты летом. Жарче только в пустыне Мира [17] и Тарсельвалифисинских лесах [18], а точнее, болотах. Летом подземный город разогревается, из-за чего снаружи, в факториях, начинают работать воздуховоды, закачивающие кислород и прохладу усиленными темпами. Если бы не кондиционеры и единая приточная система подачи воздуха, то под землей бултыхались бы печеные гоблины.

Фарфор уселся в мягкое кресло второго этажа трамлина и заказал себе мятный чай со льдом без сахара, а также пиалу давленной в молоке смородины, но уже приправленную сахаром. Прихлебывая напиток, он наблюдал, как трамлин неспешно проезжает серые кварталы босяков, потом районы середняков и заканчивает путь на конечной остановке. Здесь Фарфор и сошел.

На центральной площади Бомберлина величественно возвышалась статуя гоблинского божества – Дэкса. Площадь по периметру окружили важные министерские здания, а также возвышалась одна старинная водонапорная башня. Не просто так он приехал сюда, ведь раскатывать на трамлине уважаемому гоблину, да еще в его статусе гоблинса, не подобает. Он должен прилетать на работу, на встречу или на ужин только на коптере [19], а иначе и засмеют его, и акции упадут, и в «Обдир-Банке» кредит не одобрят, а также появятся другие возможные прелести жизни малоуважаемого гоблина.

Дэкс в образе Фортуны, решил одарить просящего халявой

Старая водонапорная башня сильно выбивалась внешним видом среди ухоженных каменисто-мощеных зданий. Она лишь номинально принадлежала городу, а на самом деле была сдана в аренду сыновьям Фарфора – Ахау и Тахау. При составлении договора они придумали очень «оригинальное название» для неё – Башня Квадракоптеров. В свое время они нашли там крышу над головой, когда Фарфор выгнал их из родительского дома с наставнической речью: «Я вас кормил, я вас учил, я вас терпел. Теперь вы должны мне лично! Каждый по миллиону штэпселей и дипломы ИВЭТ».

Дети дипломы, конечно же, принесли, а вот штэпсели возвращать не спешили. Зато отстроили под старой башней подземную базу, куда Фарфор и собирался сейчас наведаться, чтобы забрать один коптер и причитающиеся ему деньги. Не то чтобы они ему особо были нужны, но, если посчитать нынешний курс, накинуть проценты и, самое главное, Фарфор сейчас был рядом с башней, а значит… это того стоило.

Паллет штэпселей учитывая проценты

Гоблин легко разгадал правильную комбинацию пароля для вызова лифта и скоро оказался внутри. До него донеслись грохот и крики сыновей – наверху творилась явная паника и неразбериха.

_________________________________________________________________

[1] Бомбануть – ограбить, пойти на дело, «поставить» бизнесмена на деньги.

[2] Хатник – с виду абсолютная копия домовика-поденщика, отличающаяся характером. Выбирают криминальные сообщества, потому что не любят работать.

[3] Мирлето – здание школы магии Поднебесья.

[4] Квадракоптер Индастриз – фабрика по производству летательных аппаратов, принадлежащая Фарфору Квадракоптеру.

[5] Мак-Гоблинс – сеть забегаловок быстрого питания в городах и факториях.

[6] Фактория – по сути, тот же гоблинский город, но расположенный на поверхности. Образуется сугубо с коммерческой целью либо с военной.

[7] Трольское море – омывает Трольские острова.

[8] Инферналы – раса разумных омертвленных существ Поднебесья.

[9] Рыцари Полосатого хвоста – сообщество народностей, выполняющих функцию преграды для опасных существ Поднебесья, таких как инферналы, огры, великаны.

[10] Дэксова улыбка – словесное выражение среди гоблинов, которое обозначает просьбу об удаче.

[11] Рыцарь-инфернал – призрак, облаченный в доспехи, исполняющий волю повелителя инферналов.

[12] Архмаг – неофициальное имя повелителя инферналов, дарованное ему обитателями Внутреннего мира.

[13] Чернозерские – банда шпанюков, с которыми разобрались Фарфор и Пижон в былые времена, когда состояли в Белозерском преступном сообществе.

[14] Заслать маляву – расхожее гоблинское выражение. Заслать – это направить, прислать, доставить. Малява – это письмо, приказ, указ на бумаге.

[15] Ягодный фрутикс – дорогое угощение из свежеперемолотых ягод или фруктов, смешанных с мороженым из молока единорога.

[16] Дол-Гджол – заснеженный полуостров, расположенный в самой северной части Поднебесья.

[17] Пустыня Мира, она же пустыня Арахис (по-гоблински) – именно на ее территории расположена школа магии Мирлето.

[18] Тарсельвалифисинские леса – болотистая местность южнее Трольских островов, засаженная крупными, высокими деревьями рода Тарсель. Место проживания Квакенариев и Алромских черепах.

[19] Коптер (полное название – Квадракоптер) – это название линейки летательных аппаратов фабрики «Квадракоптер Индастриз»

Глава 2 (Звонок «Бомбису»)

Лифт приближался к жилому этажу башни, давление с паровых клапанов сошло на нет, а это значило, что в укромном убежище двух зеленых гоблинов, сыновей Фарфора Квадракоптера, появился еще один незваный гость. Братья, наподобие испуганных котов, повернулись и замерли в ожидании чего-то. Отец семейства вытянул губы уткой, а потом на секунду улыбнулся, оголяя белые острые зубы. Сыновья без раздумий пали ниц, прикрыв руками глаза и выставив торчком большие уши, приготовившись внимать информацию.

К удивлению Фарфора, в помещении расположился еще один гость, не менее обескураженный патовой ситуацией. Он был закутан в холщовый мешок и с опаской смотрел из темной глубины ткани на статного Гоблина. Незаметно для всех, хлопая карими глазами, он открыл рот от впечатления.

Фарфор пару раз стукнул по полу черными лакированными ботинками, стряхнул с черных брюк невидимую пыль, подтянул руками белую рубашку с манжетами на предплечьях, поправил у горла черный галстук и напоследок достал из кармана большие квадратные очки-хамелеоны, надев их на длинный зеленый нос.

Сыновья сильнее вжались в пол и выше вытянули уши, чтобы лучше слышать, что же сейчас произойдет.

Отец-гоблин вальяжно переступил порог лифта, а после тяжелыми, уверенными шагами направился к троице. Он обратился к ним тихим, но крепким басистым голосом:

– Что тут у нас приготовлено для нас?

В помещении витала тишина и слегка заметный гул потрескивания механизмов и шестеренок.

– Спрашиваю крайний, а возможно и последний раз, что прячете, балбесы?

– Мы ловим, – ответил здоровый зеленый гоблин, младший сын, по имени Тахау.

– И поймали, – ответил мелкий зеленый гоблин, старший сын, по имени Ахау.

В общем-то говоря, разница в возрасте между братьями была номинальна и составляла при рождении всего три минуты. Мама гоблинов Бам-Бью, точнее ее личный врачеватель, принимавший роды, по ошибке принял страдальческие потуги за имя первенца.

– А… Ха… У… Фарфор, я больше никогда не подпишусь на это, – так врач и записал имя первенца как Ахау.

Но на вопрос, как же назвать второго, Бам-Бью ответила:

– Та… Та… наплева… Ха… У… – так зафиксировали имя второго.

Фарфор подошел к мешку и приподнял его так, чтобы глаза неизведанного существа оказались на уровне его глаз. Лишь одной секунды хватило, чтобы папаня двух шалопаев осознал, кто же сидит внутри. Еще одной секунды было достаточно, чтобы Фарфор испугался. Эту мимолетную реакцию успели уловить его сыновья и тут же осознали, что натворили что-то страшное и, не дай улыбку Дэкс, необратимого.

– Ты знаешь, где ты находишься? – Фарфор медленно выговаривал слова существу в мешке.

Тот отрицательно помотал головой.

– Ты знаешь, кто мы?

Существо, продолжая молчать, повторило отрицательный жест.

– Болваны, вы что натворили? – крикнул Фарфор на сыновей, аккуратно уложив мешок на кровать.

– Да, папа, понимаем, – ответил басистым голосом старший.

– Да, понимаем, папа, – ответил писклявым младший.

– Ни Дэкса вы не понимаете, запихай он вас в Мирлето.

– Ага, – парно ответили сыновья.

– Это же скандал как минимум и разрушение всего как максимум, вы два дебила, – нервно теребил Фарфор кольцо на пальце.

– Мы просто по заказу искали какого-то альпийского козла, хотели его законтрабандить в музей.

– Какой козел, это не козел, даже близко не козел.

– Мы знаем, – хором ответили оба.

– Тогда какого Дэкса тут в мешке не козел?

– Мы понятия не имеем, как оно пролезло к нам.

– Немедленно готовьте Зефир к отправке, берите припасы только те, что есть в наличии.

Братья хлопали глазами и смотрели на отца.

– Быстро, лягушачьи родственники! – оскалился он на них.

Отпрыски подпрыгнули и, минуя лифт, побежали к лестнице, ведущей прямо в личный подземный порт, отстроенный для перемещения по туннелям гоблинских, и не только, подземелий. На пути к судну под названием «Зефир» они пихались, толкались и чуть ли не кубарем скатились вниз. Фарфор же обыскал кровать своего сына Тахау и нашел под подушкой нож-заточку с выкидным механизмом. Повернувшись к мешку с существом, он томно размышлял, пока его сыновья гремели в порту, ведя подготовку к отлету.

Гоблин поднес нож к мешку и резким движением разрезал ткань, немного задевая лезвием волосы сидящего внутри существа. Мешок раскрылся, как цветок под летним солнцем, а вместе с ним пару волосинок нежданного гостя упали на пол, скрываясь в щелях между досок. Фарфор смог лучше разглядеть, кто это, и тут же внутренне успокоился.

– Меня зовут Фарфор, Фарфор Квадракопер, я гоблинс, расы гоблинов великого Гоблинариума. А те двое – это мои сыновья Ахау и Тахау, они тоже гоблины и тоже носят мою фамилию.

После представления Фарфор уставился на существо, ожидая его представления, но оно словно язык проглотило, не думая отвечать.

В ожидании ответа гоблин аккуратно расстегнул правый рукав своей рубашки и не менее аккуратно установил механизм выкидного ножа-заточки на предплечье, после чего демонстративно громко выдохнул и сказал:

– Воспитанные люди, как и гоблины, когда первый раз видят друг друга за сейный день, стараются представиться.

Испуганное милое лицо одиннадцатилетнего мальчика с темными волосами и лопоухими ушами явно выражало страх, он боялся, но в то же время понимал речь гоблинов. Он бы рад был выдавить из себя что-то членораздельное, но после инцидента, который произошел с сыновьями Фарфора, боялся причинить кому-либо вред.

– Быстро отвечай, как тебя зовут? – крикнул Фарфор, застегивая рукав рубашки.

– Лукас Тиль, – ответил мальчик так тихо, что гоблину пришлось поводить ухом, чтобы расслышать его.

– Ты оказался не там, где должен быть, как так получилось?

– Я заполз на тот странный летательный аппарат, – продолжал отвечать он, не отрывая взгляда от пола.

– Коптер?

– Наверно, – неуверенно ответил Лукас.

– Это был «Зефир» – моя конструкция, мое изобретение, моя гордость, – заявил Фарфор, похлопывая себя по груди.

– А эти два бандита украли его у вас?

– Что? Бандита! – Фарфор засмеялся, оголив заостренные зубы.

– Один может и имеет такую склонность, но второй больше технарь. Я подарил им «Зефир», когда они поступили в институт. Правда, засранцы переделывали мою прелесть не один раз. Но, мое почтение, получилась справная модель.

– А где я? – произнес Лукас погромче, изыскивая смелость посмотреть в очки Фарфору.

– Ты находишься в моем мире.

– А где он на карте?

– Его нет на ваших картах, глупость ты человечья, детеныш людской. Советую хорошенечко помолиться своему богу, чтобы он помог тебе вернуться обратно целым и невредимым.

Со стороны лестницы, куда кубарем свалились братья, отчетливо послышался звук заведенного двигателя, Фарфор отошел от Лукаса и, приспустившись, заметил, как его сыновья подготовили «Зефир» к отправке и собираются отчаливать.

– Стоять, раздери вас Мирлето! – закричал Фарфор, положив руку на грудь. Но не нащупав там свой пистолет, яростно стукнул по перилам лестницы.

– Газ в палас, дубина! – заорал Ахау на своего брата, а сам лег на палубу, прикрывая глаза руками. Тахау же, сидя в кабине пилота, иронично махал рукой отцу, прекрасно понимая, что за все несет ответственность только капитан коптера – его брат.

Воздушное судно «Зефир» тяжело, но плавно оторвалось от взлетной площадки, Фарфору ничего не оставалось делать, кроме как, нахмурив брови, проводить его взглядом, презирая улетевших из ангара сыновей.

Который раз они приносят отцу неприятности. Давно, когда Фарфор выгнал их из дома зачисляться в ИВЭТ, по воле случая этих двоих бомбанул сам Неизвестный. Такого попадоса, как бы сказали гоблины, в семье Квадракоптеров еще не бывало, но Фарфор разгреб эту неприятную историю. Но то, что они отчебучили сейчас, во много раз хуже.

Раздосадованный гоблин поднялся в комнату, где его ожидал мальчик.

«И что мне с тобой делать?» – подумал он.

Лукас покорно смотрел на гоблина и старался не совершать лишних движений.

Фарфор подошел к окну. Центральную площадь и улицы охраняли Полисгоблины – это служба правопорядка подземных городов. Тёмно-синие пиджаки, штаны, лакированные ботинки, на кистях белые перчатки и каска на голове, похожая на котелок, из-под которой торчат уши и нос. Сделана она из твердого картона, на лобовой части прикреплен личный номерной значок в виде головы гоблина с остроконечными ушами. Особенность одежды стража – это высокий воротник, закрывающий почти все лицо из-под которого торчит длинный нос. Так же полисгоблин всегда в солнцезащитных очках, что помогает скрыть его глаза. Это дает ему преимущество в виде невозможности определить направление его взгляда. Вооружены стражи Гоблинариума штатной наэлектризованной дубинкой, у которой встроен маховик для немедленной подзарядки. А наручники, как и все вышеописанное обмундирование, помогают им с рвением соблюдать права и обязанности всех обитателей подземных городов.

Наряды полисгоблинов с вероятностью в девяносто пять процентов обратят внимание на существо размером с молодого гоблина, покрытого розовой кожей. Представители этой расы имеют зеленый, красноватый, фиолетовый, желтый и синий оттенки, но только не розовый. «Лукаса сразу схватят», – подумал Фарфор и, развернувшись, разглядел кучу хлама, валявшегося у лестницы в дальнем углу. Туда он и направился. Достав из кармана платок, Фарфор положил его на пол и аккуратно встал коленом на ткань, принимаясь что-то искать.

– Так, это не то, тут нету того, а тут этого. А это подойдет? Да, отлично, – бормотал Фарфор, гремя и раскидывая хлам по сторонам.

Откупорив прорезиненный колпачок от круглой железяки, он понюхал содержимое и, обрадованный, побежал к человеку. Тонкая струя отработанного машинного масла медленно растекалась по голове мальчишки. Лукас даже чуть испугался, втянув голову в плечи. Фарфор не придал этому значения, наоборот, принялся небрежно растирать жидкость по щекам, шее и рукам мальчика.

– Запах, мы собьем твой запах, – приговаривал Фарфор, продолжая грубо втирать масло в щеки мальчишки, иногда унизительно похлопывая по ним. Гоблина не волновало, что токсичный материал сильно щипал глаза Лукаса, он терпел процедуру маскировки, сколько хватило сил, а потом поднес руки, чтобы потереть глаза.

– Не мешай, я делом занят, – ударил гоблин по рукам мальчика.

В этот момент было не до воспитания и приличий, не до терпения и понимания, раздражение в глазах начало приносить боль Лукасу, он снова потянул руки и все же протер глаза, но тем самым чуть не испачкал одежду Фарфора.

– Ты что тупой? Я же сказал, не мешай!

Лукас начал немного хныкать, но Фарфор небрежно схватил его за плечи и стал трясти.

– Помолчи, не мешай, щас оттяпаю кусок от тебя, – сказал гоблин, оголяя зубы.

– Не надо, – еле слышно ответил человек.

– Тогда помолчи и не дергайся.

Благо мальчик всё-таки успел вытереть глаза, когда гоблин отпускал сгусток нервов в его сторону.

Закончив натирать вонючее масло, Фарфор схватил холщовый мешок, в котором впервые увидел Лукаса, перевернул его и на дне вырезал отверстие под голову, а с боков – прорези под руки. Импровизированный сарафан прекрасно сидел на модели, к тому же гоблин сообразил, что надо бы сделать еще и капюшон.

– Может тебе еще под уши дырки сделать, ты лопоухий, – посмеивался над человеком Фарфор.

– Я не выбирал себе уши, – отвечал ему Лукас.

– Я не выбираль себье ущи, – передразнил его гоблин, скорчив минорную гримасу.

Вообще, мальчугану следовало бы ответить нахалу, чтобы он лучше посмотрел в зеркало на свои уши, но мама Лукаса, Хельга Тиль, хорошо занималась воспитанием сына.

Закончив маскировать мальчика, гоблин подергал его за уши:

– Ну вот, еще немножко растянуть, и ты сможешь летать, – говорил он, хватая Лукаса за руку, подтаскивая к лифту.

Только двери успели распахнуться, как гоблин затолкнул человека внутрь лифта. Введя ранее разгаданную комбинацию кнопок, Фарфор потянул рычаг на себя, конструкция пришла в движение. Деревянно-металлическая коробка опускалась сначала вниз, потом резко остановилась и начала двигаться прямо, потом параллельно и вправо, шатаясь из стороны в сторону. Напуганный Лукас решил, что они падают и сейчас разобьются. Мальчишка заметался по лифту, как бильярдный шар, пытаясь попасть в лузу, а Фарфор, наблюдая за такой картиной, хохотал во все горло, надрывая живот. Спустя пару секунд Лукас не придумал ничего лучше, чем сесть на пол и прижать колени к груди, опустив на них голову. Фарфору не понравилось, что прекратилось забавное зрелище. Гоблин уже собирался хорошенечко пнуть мальчика, но лифт резко стал опускаться вниз. К счастью он промазал, выпрямив ногу, а Лукас, который оторвался от пола, в попытках не упасть схватил гоблина за ботинок. Что в этот момент творилось в лифте?! Фарфор сразу принялся трясти ногой, словно пытаясь сбросить с подошвы свеженькие какашки Пономорийского Ротана [1], а Лукас же все никак не хотел отцепляться. Тут-то гоблин и осознал, что даже будучи маленьким, человек может быть очень силён, его хватка крепка. И особенно удивила Фарфора человеческая детская сила.

Лифт остановился, и гоблин открыл двери. Почувствовав же слабину в руках мальчика, он выпнул его наружу. Лукас вывалился из лифта на брусчатую каменную кладку, когда он встал и уже было хотел обиженно посмотреть на Фарфора, то его глаза ослепили лучи света. Он машинально прикрыл руками лицо, а гоблин тут же накрыл голову мальчика пыльным мешком.

– Взирай человек, это великое изобретение, Мегалампочка! – Фарфор сделал паузу, чтобы человек оценил его и проникся. – Она освещает все подземные города Гоблинариума, заменяя нам солнце, – продолжал он, ожидая удивления от мальчика, а когда его не последовало, впал в раздражение.

– Какой же ты… так бы и щекельнул тебе по морде. Вот что скажу, вашему роду до наших технологий, как Грамлинам до наших! – отчеканил Фарфор, толкая Лукаса в сторону, чтобы пройти вперед.

Несмотря на то, что город находится под землей, он, как и другие, действительно оборудован мегалампочкой. Это чудо инженерной мысли, установленное под укрепленным сводом пещеры, провода от которой, как спагетти, в определенных местах спускаются в канализацию. Если гоблин хочет заработать, чтобы можно было забить голодное брюхо бурдой, то достаточно спуститься в нечистоты, где расположилась фабрика «Томат и Гречат». Там босяка усадят на динамо-велосипед, возле которого с хлыстом будет ходить Бугор [2], радостно напевая: «Крути педали, пока пару штепселей не дали». Но когда наступает вечер, рабочие фабрики со статусом Дэ-юре слезают со своих велосипедов и направляются к гоблину со статусом Жмот [3], где требуют свою зарплату за день и вечерний паек в виде шоколадных пончиков. Жмот – своего рода бухгалтер, он считает, сколько заработано, потрачено и выдает наличность. Потом Дэ-юре работники фабрики уходят по домам, оставляя рабочих со статусом Дэ-факто в одиночестве. Эти вольнонаемные гоблины докручивают динамо-машины, создавая эффект медленного затухания мегалампочки, имитируя заход солнца. Тысячи жителей городов, наворачивают педали несдвигаемых велосипедов по двенадцать часов в сутки, поддерживая работу мегалампочки в дневное время.

Мальчик не стал спорить, лишь кивнул головой в знак понимания. Лукас растирал глаза, чтобы те быстрее адаптировались и чтобы не запнуться по пути и не потерять дорогу. Он попытался ухватить гоблина за руку, как учила его мама, но Фарфор фыркнул, и тут же от отбрыкнулся, оставляя Лукаса позади. Мальчик, конечно, старался не отставать, он перебежками двигался за гоблином, чуть ли не бежал местами.

Человека восхищали мощеные громады каменных домов города, и они будто бы взирали на него. В Гоблинариуме, именно этот город считался неофициальной столицей Поднебесья, тут проживают и ведут свою деятельность самые выдающиеся выдумщики (ученые), политиканы, вояки, технари и дельцы (делканы). Центр города, названный Штепселевкой, выполнен аккуратно, но все же на фасадах зданий присутствуют лестницы, балконы, железяки, стрекотавшее электричество и шум шестеренок – это неотъемлемая часть гоблинской культуры. Здание министерства министерств, здание культурного наследия гоблинов, кампус ИВЭТ, кабачок «Холодные Кексы» и, конечно же, главный офис Обдир-Банка, построенный из чистого золота, охраняемый наемниками.

Герои порядочно отошли от водонапорной башни, они чапали вдоль огромной площади. Злой гоблин и добрый мальчик направлялись к красной остекленной телефонной будке, которая в данный момент была занята.

– Э, слышь ты, выходи! – рявкнул Фарфор на босяка-гоблина.

– Минутку, дорогая моя, – сказал тот, вопросительно оглядываясь на Фарфора.

– Ты глухой что ли, свали отсюда, вот тебе! – Фарфор достал из кармана бумажник и выбросил пару зеленых банкнот в лужу на улице. Гоблин выскочил, тут же поднял их и скрылся в неизвестном направлении.

– Заходи, – сказал Фарфор, толкая красную стеклянную дверь. Оба героя оказались внутри будки, гоблин снял телефонную трубку и набрал нужный номер в таксофоне.

В это время Лукас сквозь стекло наблюдал, как на огромной брусчатой площади гуляли жители столицы. Разной высоты и комплекции. В большем числе здесь были обычно спешащие гоблины, одетые в деловые классические костюмы. В меньшем числе вальяжно прогуливались голодранцы, в рваном тряпье вместо одежды. Некоторые представители расы имели ярко выраженные звериные черты лица: грубая челюсть и скулы, чересчур длинный нос, острые зубы, крючковатые заостренные кончики ушей. А некоторые из них имели сглаженные черты лица, не очень длинный нос и уши. Они были больше похожи на людей, только маленькие и зеленые. Но что их объединяло, так это огромная статуя в центре площади. И богатые, и бедные подходили к ней, вставали на колено и гладили ногу.

________________________________________________________________________________

[1] Пономорийский ротан – распространённый вид куриц и петухов Поднебесья.

[2] Бугор – это старший работник практически в любом деле или производстве.

[3] Жмот – своего рода бухгалтер, он считает, сколько заработано, потрачено, и выдает деньги. Есть еще директорский жмот – аналог коммерческого директора.

***

– О, миленькая, свяжите меня с кэтами [1] из дома «Бомбису [2]», запрос от представительства фактории Фоса [3] просит побеспокоить Илисан во главе дома Бомбису.

Фарфор наконец связался с кем надо.

– Илиса, это Фарфор, ты не поверишь, кто сейчас в моих цепких лапах.

Из трубки промурчал приятный женский голос:

– Что случилось, мяутян [4] из фамилии Квадракоптер?

– Я прошу простить меня, совсем забыл про приличия. Случился человек, мяутян из дома Бомбису.

– Любезный Фарфор, вы уверены в этом?

– Еще как, он противный и стоит рядом со мной.

– Значит, ситуация подходит к критической точке, мы должны хорошо все обдумать, обсудить, что будем делать дальше.

– У нас нет на это времени, я в Бомберлине с этим, и нас могут задержать в любую минуту.

– Я с большим уважением прошу вас прекратить панику, вы всегда в трудную минуту находили в себе силы и смелость решить самую сложную задачу.

Человек не сразу но со временем понимал и слышал всё, о чем говорит Илиса из дома Бомбису. Фарфор заметил это и, оторвав ухо от трубки, дал пинка под задницу Лукасу. Удар был такой силы, что мальчик вылетел из телефонной будки. Он быстренько встал, отряхнулся и решительно попытался вернуться, схватившись за дверь, но Фарфор с улыбкой придерживал ее рукой.

– Илиса, надо с ним разобраться на месте, он даже не успеет ничего понять.

– Фарфор, ваша деловая репутация как порядочного гоблина ни у кого не вызывает сомнения, именно поэтому вы имеете честь состоять в совете, который в скором времени я соберу.

– Ты сама знаешь, как это существо опасно для всех нас.

– Ваша судьба и судьба этого человека на ближайший отрезок времени тесно переплетены.

– Мяутян Бомбису, у меня есть проверенная информация, что из обители вышел Рыцарь-инфернал.

– Мы знаем и надеемся на вашу бессменную удачу, которая никогда вас не подводила, – Фарфор сжал кулак.

– Этот монстр явно за ним приперся, давайте я просто заведу его в канализацию, а там его дух безболезненно покинет Поднебесье.

– Нет! – громко крикнула Илиса, что даже Лукас это услышал. От испуга мальчик отскочил в сторону и, подобрав подол мешка, как барышня, обошел телефонную будку и прижался к ее стенке. От скуки он с интересом наблюдал, как гоблины и другие удивительные существа курсировали по улицам подземного города.

– Я вас понял, Илисан.

– Если вам, когда-то была дорога дружба и память о моем отце, приведите человека ко мне в дом, в здравии.

Фарфор молчал, изредка клацая зубами.

– В ваших руках ребенок, мяутян Квадракоптер?

– Да. Мальчик, не знаю лето-определение людей, да и знать не хочу.

– Ваш долг, пока я собираю совет, сопроводить его в дом «Бомбису» и прошу это сделать не напрямую. Найдите другой способ добраться до Фактории «Фоса» возле моего замка, может быть длиннее, но безопасней. Не удивлюсь, если в нашем совете есть шпион.

– Хорошо, Илиса, собирайте совет, но если по пути его съедят или кокнут, то с меня спрос нулевой.

– Милый Фарфор Квадракоптер, этот человек может сотворить как зло, так и добро. Я прошу тебя дать слово, что по пути ты не будешь решать его судьбу в плохую сторону, а наоборот поможешь и, что самое главное, расскажешь ему о нашем мире. Расскажи все, что вспомнишь. Прекрасное и ужасное, плохое и доброе, интересное и занудное. И доставь его невредимым.

Гоблин не успел дать свое согласие, как Илиса повесила трубку.

Кира Бомбису, отец Илисы

– Запри меня в Мирлето, – ругался гоблин в телефонной будке, выбивая весь дух кулаком из таксофона.

Фарфор прекрасно осознавал, что перед ним предстояла сложная задача: требуется доставить не кого бы то ни было, а человека. Да еще и в дом клановых Кэтов Бомбису, это на юго-востоке лесов Таке [5]. А Илиса Бомбису, лидер и дочь ныне покойного Кириа Бомбису из многочестивого дома расы Кэтов. И Фарфор вынужден подчиниться ей согласно одной давней договоренности. К слову, сам Бомберлин находится гораздо южнее, примерно над Трольским морем, ближе к столице великих домов Кэтов – Мехосимы. Это огромное расстояние, которое нужно преодолеть совместно с человеком, хотя уже само по себе пребывание с ним довольно опасно.

Герои двинулись обратно к водонапорной башне. Они подошли к лифту и никак не ожидали, что за их спинами предстанет Полисгоблин.

– Так-так, что тут у нас приготовлено для нас? – произнес Полисгоблин, нагибаясь в сторону Лукаса. Его длинный красный нос чуть не коснулся носа человека. Мальчик тут же пригнул голову, сильнее натянув пыльный мешок.

Фарфор не был так прост и с блюстителями гоблинского права умел договариваться. Он вытянул указательный и средний палец. После чего просунул их между носом Полисгоблина и Лукасом. Поднимая пальцы выше, Полисгоблин выпрямился.

Защитник правопорядка смотрел сквозь высокий воротник и каску на Фарфора. В подземных городах строго-настрого запрещено прикасаться к представителям закона, но это его действие своего рода дало понять, что именно этот блюститель прав граждан нацелен на разговор, вместо того чтобы сразу отходить Фарфора наэлектризованной палкой.

– Офицер, это мой домовик, чумазый, чинил коптер, – произнес Фарфор, развернув кольцо, и стал поглаживать желтый камень в его оправе.

Полисгоблин пренебрежительно сделал шаг назад.

– А документики на найм у вас при себе? – спросил он, не спуская глаз с Лукаса.

– Офицер, вы случайно не голодны, может поднимемся, перекусим? – Фарфор нажал на кнопку вызова лифта.

– К сожалению, бюро запрещает нам принимать пищу во время службы, пункт 55, подпункт 9, параграф 78.

– Ладненько, ну и служба у вас, офицер, столько надо знать, рисковать жизнью! А делканством не пробовали заниматься?

– У нашей семьи не хватило денег на ИВЭТ, и да, я пытался открыть бакалейную лавку.

– Неужели, а что пошло нет так?

– Не хватило возможностей.

– А вы не думали, что было бы, если хватило этих самых возможностей?

Офицер задумался, это помогло ему не услышать, как застрекотали шестеренки лифта, а когда он вышел из раздумий, то этот шум превратился в незаметный фон.

– Знаете, когда я еду домой на трамлине, и у меня потеет шея, и я вынужден нюхать чужие потные подмышки, то да, я вспоминаю свою делканскую деятельность – запах свежих штепселей, да и кто бы это не вспомнил?

– Кто бы не вспомнил, да, согласен с вами, офицер. Но у меня вопрос, он, конечно, личный, можно задать? Не отвечайте, если неудобно.

– Задавайте, гражданин.

– Сколько вам платят, пятнадцать тысяч штепселей в месяц? Может двадцать?

– Ну, скажем, примерно столько, гражданин, зато бюро выдает дубинку и скидку на медичавое обслуживание.

– Вот это меня и бесит, гоблины, на которых держится правопорядок в Гоблинариуме, трудяги вроде вас, страдают от наглости и беспринципности нашей системы. Вас же обдирают до нитки! Просто грабят, не доплачивают, – наполнял сладостной речью Фарфор уши полисгоблина. Пока офицер развесил уши, Лукас спрятался за ноги Фарфора.

– Вот чем хорош делканский труд, так это возможностью рынка, – продолжал заливать Фарфор. – Он может приносить всегда прибыль, и даже если ты вынужден отдавать, то это явно пойдёт на перспективу будущего материального блага.

Полисгоблин стоял и не понимал, к чему клонит Фарфор.

– Есть ситуации, когда я могу помогать гоблинам, достичь их возможностей.

– Возможности – это главное, – подтвердил полисгоблин.

– Именно, – обрадовался Фарфор. – При наличии желания я могу профинансировать на начальном этапе любую делканскую сделку. С неё может получиться вполне законная прибыль и даже без уплаты налогов.

– И сколько, допустим, можно получить прибыли?

– В этом конкретном случае, если брать во внимание нашу ситуацию, можно оценить размер прибыли в пятьдесят тысяч штепселей.

Как только Фарфор достал бумажник и начал отсчитывать купюры, его взгляд заметил еще пару лакированных черных ботинок. Неспешно подняв глаза, он увидел еще одного Полисгоблина. Так все четверо и молчали, наблюдая друг за другом, пока Фарфор не взял слово:

– И я готов это сделать для каждого, повторюсь, для каждого, кому нужна моя помощь, для каждого, господа!

Полисгоблин приспустил очки, и Фарфор явно разглядел в них желание получить премию, но, к сожалению, премия эта была от бюро, а не от меценатствующего делкана-миллионера.

– Прошу еще раз повторить, дословно, что вы произнесли.

– Да ничего я не говорил, ничего не понимаю, что вы хотите.

– Все вы понимаете, гражданин, перестаньте.

– Да щас, ага, чтоб мне на дерижомпеле [6] всю жизнь передвигаться, – отмазывался Фарфор.

– Если я правильно понимаю, гражданин, вы пытались сейчас подкупить Полисгоблина?

– Нет, офицер, совершенный подкуп, это когда вы приняли штепсели у меня из рук. Или если я вам положу их в карман или брошу на землю.

Патовую ситуацию спас лифт, который распахнул свои двери за спиной героев. Один из Полисгоблинов дубинкой ударил по бумажнику Фарфора. В воздух взлетели зеленые, фиолетовые, голубые и оранжевые банкноты. Второй полисгоблин попытался схватить Лукаса, но Фарфор вовремя толкнул мальчика ногой в сторону дверей и сам резко заскочил вовнутрь.

Городские стражи в этой ситуации не имели права зайти в лифт, на частную территорию. Их права как служителей закона распространяются только на улицу, и лишь в крайних случаях они могут вторгнуться в личное пространство, а именно, когда совершено явное преступление. Фарфор это прекрасно знал. Также он знал, что у него есть ровно час и двадцать пять минут на то, чтобы выбраться из водонапорной башни, так как существует еще одно условие, по которому Полисгоблины смогут попасть внутрь. Это ордер на обыск. Если после их запроса в бюро в течение вышеуказанного времени им не принесут ордер на обыск (а им его не принесут – так хитро устроены законы гоблинов), то они имеют полное право вторгаться в частную собственность и, более того, отходить дубинками всех, кто сидит внутри.

Будучи уже наверху, в комнате сыновей, Фарфор выглянул в окно и убедился, что Полисгоблины никуда не собираются уходить. Они выжидали, перекрыли улицу, да еще вызвали группу поддержки. Времени оставалось мало.

– Сиди тихо, а я пока поищу штепсели, – приказал Фарфор Лукасу.

– А я могу съесть вон то на тарелке? – поинтересовался с опаской мальчик.

Гоблин перевел взгляд на обеденный стол, где довольно продолжительное время прела копченая курица.

– Ты уверен? – спросил лукаво Фарфор.

– Очень хочу попробовать это!

– Это, не это, а это Пономорийский Ротан, вкуснятина.

– Очень похоже на копченую курочку, нам папа такую делает, на праздники.

– Это и есть курица, недалекий.

– Можно я ее съем?

– Ну иди, только туалетной бумаги возьми с собой побольше, – смеялся Фарфор.

Лукас непонимающе спрыгнул с кровати и направился к столу, подпорченный петушок оказался довольно вкусным, мальчик даже не приметил, что с легкостью перемалывает кости у себя во рту. Пользуясь относительным затишьем, гоблин пристально осмотрел все помещение жилого этажа башни. Сначала он подошел к механическим часам, висящим на стене, и что есть силы ударил по ним. Щепки, пружинки, шестеренки посыпались на пол.

«Не то», – задумался гоблин.

Невольно наблюдая, как шестеренка катится по полу, Фарфор заметил, что рядом со шкафом есть более чистые напольные доски, чем в остальном помещении.

Оказавшись ближе к ним и осмотрев место, он осознал, что между собой доски сколочены таким образом, что между ними остаются толстые щели. В отличие от них, остальные доски сколочены плотно. Просунув кончик когтя между досок и нащупав там проводок, он повел пальцем до места, где доски были сколочены плотнее, и уже почувствовал там пружинку. Гоблин с трудом вырвал застрявший коготь из дерева, поднялся и сразу ударил ногой в пол под собой.

В эту же секунду в помещении башни прозвенел лязг металла, на потолке отодвинулся люк, из которого выпал черный округленный предмет. Тут же сбоку из стены высунулась механическая рука с товарными весами и, эквилибрируя в стороны, ловко приняла на себя, как оказалось, черную гирьку.

Прозвенел колокольчик от велосипеда, и рядом со шкафом застрекотало электричество. Медные трубы из-за проржавевших болтов еле сдерживали просачивающийся пар. С первого взгляда ничем не приметный шкаф (к которому Фарфор подходил и осматривал ранее) медленно задвинулся на чистые доски, а на его место из-под пола высунулся сейф с большим темным углублением посередине дверцы, это было больше похоже на дыру в неизвестность.

Гоблин подошел к нему и взялся тщательно обнюхивать воздух подле сейфа.

– Ага, смазка старая, производства Глинча [7].

Далее он положил ладошки на боковые стенки сейфа, будто приобнял его. Сначала движения его пальцев были легкими, еле заметными касаниями, спустя минуту уже ладонь полностью прилегала к железу.

– Тройные стенки. Сталь антипилочная.

– Мистер гоблин, я хочу есть. Тихо донесся голос Лукаса, но Фарфор настолько был поглощён загадкой, что не услышал его. Он постучал коготком указательного пальца по передней стенке сейфа, после сделал то же самое, но уже в другом месте, при этом его уши вертелись, как локаторы, в разные стороны, пытаясь уловить малейшие звуки.

– Внутри двадцать три шестеренки, пятнадцать ригелей, девять тонн стали.

Гоблин на пару минут замолчал, после чего ударил по сейфу кулаком и приложил к нему ухо.

– Пять передаток, четыре светофильтра и замыкателя, три рессоры и два неизвестных ингредиента.

Далее он лизнул стенку и дверцу около черной дыры сейфа.

– Пеньковая веревка, но что же еще я упустил? Уважаемый сыщик Шербет Холст легко бы уже решил эту загадку!

Минут пять Фарфор сидел напротив сейфа, покручивая на пальце золотое кольцо с желтым камнем в оправе. Его пристальный, неотрывный взгляд был направлен на черное углубление. В голове крутились размышления вокруг последних двух ингредиентов, запрятанных в системе безопасности сейфа. Что же такого приготовили его сыновья, чтобы злоумышленник не смог добраться до их богатств?

– Ладно, чем Дэкс не шутит, – сказал Фарфор и поднес нос к углублению, чтобы лучше разнюхать, что там.

Гоблинский шнобель практически полностью погрузился внутрь, на лбу Фарфора выступила испарина. Внюхиваясь, он допедрил, что за последний ингредиент содержался в чудо-гоблинской инженерной мысли его сыновей.

– Ох и умно! – без секунды промедления, гоблин чудом успел вынуть нос, как здоровая гильотина чуть не отрезала ему кончик. Раздавшись грохотом на все помещение, заточенное лезвие перекрыло не только черное отверстие, но и саму дверцу сейфа, а из стены вылез граммофон, из которого донесся голос его сына Ахау: «Мэник домэник, мое, не отдам, проваливай к Дэксу, пока недодал».

– Засунь их в Мирлето, ловушка! – разнервничался гоблин.

– Мне очень хочется кушать! – настойчивее произнес Лукас.

– Мальчик, ты только что поел! – недоумевающе произнес Фарфор.

– Да, но я хочу еще.

– Ты и дома так же жрешь? – поднялся с пола Фарфор.

– Нет. Как мама ни старается, столько дома я не съем, – расплылся в довольной улыбке Лукас и тут же погрустнел.

Фарфор приметил, как щеки мальчика покраснели, глаза погрустнели, нос засопливил. Когда-то гоблин сам воспитывал детей, и он прекрасно понимал, что мальчик сейчас заплачет на всю водонапорную башню. Осаждающие их Полисгобсы точно услышат плач, и это развяжет им руки, штурм начнется раньше рассчитанного времени.

– Эй, не вздумай реветь!

– Я хочу домой, – Лукас принялся похныкивать.

– Стоп, спокойно! – выставил руки в стороны Фарфор.

– Я хочу к маме.

В голове мальчишки пронеслись домашние воспоминания. Мама, бабушка, дедушка и, конечно же, папа. Как он лежал на мягкой траве у дома, наблюдая за жучками, муравьями и бабочками. Как неуклюже шмели забирались в цветки за нектаром, как соседская кошка вылизывала лапы дочиста. Лукасу всегда хотелось ее погладить, но она ловко убегала, стоило ему к ней подползти. Бурчащий живот напомнил о вкусных бабушкиных сардельках с жареным картофелем и квашеной капустой, а когда они ездили в гости к бабушке по линии папы, то там его угощали блинами, гречневой кашей со сливочным маслом и пареной говядиной. Вспомнились вечерние семейные посиделки, где мама читала вслух книгу, бабушка вязала носки, а дед выпивал кружку пива, наблюдая за огнем в камине. А когда все ложились спать, Лукас с кровати у окна наблюдал, как гаснут огни ночного городка Штутгарт. Ему всегда хотелось до них добраться, посмотреть со стороны. Такими вечерами он больше всего скучал по папе и по его родному городу, ведь огни там светили ярче и по количеству их было больше.

Гоблин подошел ближе.

– Послушай меня, чтобы ты смог вернуться домой и увидеть маму.

– И папу!

– Папу тоже.

– И бабушку с дедушкой.

Фарфор рассердился, но сдержал пар эмоций.

– И бабушку с дедушкой. Еще будут пожелания?

– И кошку Марту, она живет у папы в квартире, она дает себя погладить.

– Может хватит уже, как там тебя зовут, Занудас?

– Меня зовут Лукас.

– Не важно, тебе нужно держаться меня, и я тебя доставлю до дома, но тебе надо меня слушаться, беспрекословно! Только тогда ты увидишь семью.

– Хорошо.

– Тогда первым делом мы направляемся в страну Кэтов, нам надо добраться до определенных Факторий, а после зайдем к моей хорошей подруге.

– Хорошо бы подкрепиться перед дорогой, ведь идти придётся далеко?

– А я что тебе раньше не говорил, что это далеко, что это в лесах Таке, там живут мохнатые Кэты, ты вообще меня слушаешь, недоумок?

– Слушаю и готов выдвигаться.

– Ну тогда вперед, как там тебя зовут, Хукас?

– Я Лукас, Лукас Тиль! – громко и гордо произнес мальчишка, переполненный надеждой и энергией в груди.

– Отлично, жители лесов Таке, пушистые ниндзя, нас ждут!

– А куда нам надо идти, в какие такие фактории?

– Ты меня специально злишь, мальчишка?

– Нет, мне просто интересно.

– Для тупых, еще раз. Нам нужно незаметно для всех попасть в леса Таке, это территория…

– А что такое территория? – перебил Лукас Фарфора.

– Точно, я забыл, что имею дело с глупостью человечьей. Леса Таке – это земля, где живут Кэты, это хоть тебе понятно, дебил?

– Я вас прошу не обзываться, мама учила меня, что ругаться плохо.

– Ты, я смотрю, нарываешься, стоит чуть приспустить поводок, так вы люди тут же нагадите, где попало.

– Дядя гоблин, мне уже десять лет, и я понимаю, что произошло, и вы мне обещали, что вернете меня домой, давайте этим и займемся.

Фарфор возмутился таким поведением своего пленника, в придачу его еще нужно было охранять и доставить, минуя факторию «Фоса», до Илисы Бомбису. Проглотив не то чтобы пощёчину, но щелчок по носу, гоблин с серьезным видом поднял голову наверх и вслух произнёс:

– Восемнадцать домов Кэтов в лесах Таке, так еще и человек в обозе! Спасибо, Дэкс, ты давно меня так не испытывал, – жаловался Фарфор кому-то в небе. – Наш путь лежит лишь до одного места. Кэты дома Бомбису – лучшие ремесленники среди всех великих домов. Первоклассные мечи для битвы, щиты для защиты, да даже фурнитура для столов и стульев – все, что можно сделать из металла, они сделают по лучшему виду и качеству. К тому же у них лучшие курортные спа-ванны во всем Поднебесье: природные источники моментально придают силу уставшим костям. Такая тебе информация сойдет?

– А кушать, они нам дадут покушать?

– Лучшее блюдо дома Бомбису – это северный кролик фрикасе с хлебными пряностями.

– А сейчас можно хлебных пряников?

– Ты, конечно, нехват-человечишка, посмотри вон в тех бочках, может найдешь чего.

Лукас двинулся по указанному направлению и поднял крышку одной из бочек. Внутри плотно набились конфеты в виде кристалликов без обертки. Конфетки были всех цветов радуги и разнообразной формы, как мелко разбитое стекло. Мальчик схватил горсть и сразу засунул в рот, как тут же покраснел и одновременно скорчил кислую мину на лице. Рот наполнили краски вкусов кисло-сладкого разнообразия, а также горького и приторного. Лукас не вытерпел и с грохотом упал в обморок. Суета оторвала Фарфора от мыслей оставить Лукаса тут одного, чтобы смотаться до офиса за деньгами. Он подбежал к мальчику и перевернул его, потряхивая, чтобы конфеты выпали изо рта.

– По одной надо, они же необработанные.

– Я не знал, – кряхтел Лукас Тиль, выплевывая конфеты.

– Мне теперь на каждом шагу подтирать тебе задницу?

– Я сам это делаю и давно! – гордо отвечал Лукас.

Вскоре дуэту гоблина и человека предстоял нелегкий путь через город Бомберлин, гоблинские фактории и леса Таке. Как правило, пушистые обитатели лесов не будут задавать лишних вопросов на их пути, а вот по городам и факториям надо быть на чеку. Кэты, так их называют гоблины, очень хорошо относятся к зеленокожим, несмотря на свою консервативность. Эти две расы объединяет предприимчивость и умение игнорировать чужие дела, по крайней мере, агенты «Дахала» [8] еще нигде не попадались за шпионаж.

Неудачный агент «Дахала»

В целом, все Поднебесье использует общий язык. Так проще взаимодействовать друг с другом. И на общем языке пушистиков лесов Таке называют «Катапиллары», по крайней мере, так они звались в древних манускриптах, оставшихся со времен ранних эпох.

_________________________________________________________________

[1] Кэты, они же Катапилары на общем языке – кошкоподобные антропоморфные разумные существа Поднебесья.

[2] Бомбису – один из восемнадцати великих домов кэтов, проживающих по обе стороны от северной горной гряды Тому-то Ери.

[3] Фактория Фоса – город гоблинов возле замка дома «Бомбису».

[4] Мяутян – вежливое обращение на общем языке к любому кэту, несущему фамилию своего дома. В обиходе только на территории лесов Таке, обращение к клановым кэтам, дипломатам от великих домов, а также достойнейшим представителям других народностей.

[5] Леса Таке – лесистая местность северо-восточнее Трольских островов, заселенная кэтами. (Не путать с лесами Таки)

[6] Дерижомпель – разновидность летательного аппарата Гоблинариума, конкурент квадракоптеров.

[7] Глинч – гоблин-изобретатель.

[8] Дахал – секретная служба разведки Гоблинариума.

Глава 3 (Помоечные приключения)

Фарфор обшарил карманы пиджака в шкафу, скорее всего эта вещь принадлежит Тахау. Мятая, грязноватая ткань и дырявые карманы, но именно в одном из них он нашел зеленую бумажку номиналом в сто штепселей.

Штэпсель Обдир-Банка

– Подержи, – сунул Фарфор купюру Лукасу.

Далее он вынул горсть патронов к револьверу, а после потянул наружу уже пустой карман, из которого посыпались крошки от печенья.

– Не густо, мусто, мегусто! Значит так, внутри города дичайшее налогообложение на услуги, как и перевозки. К тому же, полисгобы нас окружили – попадос конкретный. Значит, наш единственный путь – канализация. Через нее мы попадем сначала к алхимической лавке настоек, а потом в выгребную яму Бомберлина, через которую выйдем в квадропорт.

Дэкс зарешает дать халяву или подставу

Магию гоблины, мягко говоря, ненавидят, а вот одна из школ магии, Мирлето, почему-то неплохо прижилась в их мирке, как и по всему Поднебесью. Уметь заключать магическую силу в воду – это очень дорогая и сложная магия, притом практически не имеющая побочных эффектов. В том числе благодаря гоблинским факториям самые разнообразные товары попадают на полки магазинов, торговых и ремесленных лавок.

Буфер гоблинских факторий также обслуживают и перевозки грузов, пассажиров как под землей, так и снаружи. Практически уже мало кто скачет на лошадях, кабанах, требутыльных драконах [1], если только внутри своих земель из-за бедности. Но те, у кого есть деньги в том или ином виде, пользуются квадракотперами, дерижомпелями, цепигнилами [2] и другими технологическими продуктами. Все Поднебесье по достоинству оценило и пользуется чудом инженерной мысли гоблинов.

Требутыльный дракон в водах Трольского моря

– А что будет в лавке алхеминеской?

– Алхимической, дурак ты розовый! – выругался Фарфор, а потом его осенило.

– Простите, – склонил голову мальчишка.

– Ты вообще откуда наш язык знаешь?

– Слушал, – ответил Лукас не поднимая головы.

– Кого?

– Ахау и Тахау.

– Сколько ты уже здесь по времени?

– Не знаю, я ночью вскарабкался на их корабль.

– На «Зефир»?

– Да, а он потом взлетел и унес меня сюда. Я сидел в одной из – не знаю даже, как назвать – лодке что ли, где были бочки, и слушал, как они говорят на непонятном языке, больше похожем на своеобразный пискляч. А потом стало очень холодно, я думал, что скоро умру. Потом стало очень тепло. Когда я открыл глаза, мое небо пропало: осталась только темнота. А потом стало очень жарко и появились огни в туннеле, красивые карточки с рисунками на потолке туннеля. А Ахау и Тахау уже начали разговаривать на более понятном языке. А потом мы остановились у больших железных ворот, там они дали бумажки красному гоблину, и мы полетели дальше, жара уже ушла, а я все лучше понимал их разговоры, но самое лучшее, что мои ноги, застрявшие…

– Да заткнись ты уже, хватит этого словесного мусора! – снова вспылил Фарфор.

Лукас поник, опять же опустил голову, тихонько вытирая слезы пыльным мешком, в который был одет.

– Значит, наша смелая задача как будущих путешественников-авантюристов – добраться до лавки, там купим зелье. Оно поможет тебе временно принять обличие гоблина, а потом купим билет, чтобы отправиться в дом «Бомбису».

– Вперед к котам и лесам! – обрадовался мальчик.

– И купим кляп в рот, – с опаской произнес Фарфор.

Лукас спрыгнул с кровати и подбежал к шкафу. Там он отыскал рюкзак, потом пояс, к которому были прикреплены несколько подсумков. Пока Лукас примерял все найденное, Фарфор недовольно брюзжал что-то вроде «за что ему такая жизнь» и как ему «надоел этот человек, какой он противный и слабый». Но Лукас Тиль был добрым мальчиком (даже слишком) и старался не обращать внимания на непристойное поведение гоблина, у него была цель – собраться и поскорее вернуться домой, чтобы рассказать маме о его приключениях.

– Надо заготовить припасы, – сказал Лукас, охапкой загребая кристаллические конфеты и складывая их в подсумки на ремне. Немного покопавшись в мусоре, он нашел старую рогатку, которой тоже нашлось место на ремне. Рогатка чем-то была похожа на мини-арбалет и выполнена в металлической оправе с деревянной рукояткой, с пружинами, проволокой, спусковым крючком. Лукас взял пару конфет и положил их на затвор рогатки, с правой стороны которой он заметил отверстие, в него был вставлен ключ. Пару раз повернув его, он услышал, как механизм устройства взвелся, а спусковой крючок натянулся. Он прицелился в стену и нажал на крючок. Пружины хлестко, без отдачи, распрямились, арбалет выстрелил и пробил насквозь деревянные стенки водонапорной башни.

Фарфор, испугавшись, похлопал себя по груди в надежде снова найти любимый револьвер системы «Больт», который он благополучно оставил дома, на журнальном столике.

– Запихни меня в Мирлето, у младшего должны быть пушки.

Гоблин подошел к кровати Тахау, он легко её определил: младший сын был крупным по современным меркам, поэтому и кровать у него была соответственно большая и продавленная тяжестью.

– Так-так, что тут у нас! – радовался Фарфор, осматривая кровать сына.

Крюки над кроватью были пусты, обычно тут Тахау хранит свое снайперское ружье.

– Насколько я помню, Тахау окончил факультет воровства в ИВЭТ. Соответственно, каждый уважаемый себя вор – параграф 76, страница 5 – держит под кроватью набор пушек против внезапного попадоса, устроенного такими же джентльменами, как и он.

Гоблин хорошенько пнул кровать по краю, да так, что она со свистом перевернулась. Его ожидания оправдались: к днищу на изоленту были закреплены восемь револьверов разных производителей.

– Дэкс улыбается мне, – запричитал Фарфор.

Внимательно осмотрев ассортимент, он взял один из револьверов. Гоблин подбросил его в воздух и, поймав на лету, стал вращать на своем пальце. Сначала в одну сторону, потом в другую. После он крепко ухватил пистолет за рукоять и поднес его к своему большому гоблинсокму уху, взвел курок и нажал пальцем на спусковой крючок, тем самым оценивая его характеристики. После он опять повертел пистолет вперед-назад на одном пальце и несколько раз взводил курок и нажимал на спусковой крючок.

– Такс, ручка и спусковой крючок удобные.

Он тут же разобрал пистолет и положил детали в сторону, потом он взял другой револьвер, тот сразу заскрипел в руках Фарфора, оружие было покрыто ржавчиной и пылью.

– Безответственность, как так можно относиться к своему инструменту?!

После он схватил другой револьвер и поднес к уху. Гоблин медленно, коготком крутил барабан, прислушиваясь к щелчкам механизма.

– Отлично! Берем барабан.

Настала очередь следующего, наиблестейшего и наичистейшего. Он поднес его дуло к носу и вдохнул воздух, после чего скривился, будто объелся кислых леденцов.

– Замечательно! – произнес гоблин, снимая ствол с револьвера, посматривая сквозь него на лампочку.

Так он перебрал несколько штук, под четкий взгляд подпали лучшие образцы, и он, так же благополучно их разобрав, отложил нужные ему запчасти в сторону. Вот оно, близко. Гоблинская находчивость и умение распорядиться тем, что есть, помогли ему собрать все детали воедино, и перед Фарфором предстал совершенно новый образец. Он опять повертел его в руках, повзводил курок и понажимал на спусковой крючок.

– Идеально, то что надо! – Фарфор достал из кармана патроны и снарядил полный барабан. Сама ситуация заставила разработать новый револьвер, на который вполне можно оформить патент. Заказать чертежи на каждую деталь со своими авторскими изменениями (так будет проще в суде доказать, что модель новая) и организовать сборку где-нибудь на задворках Тарсельвалифисинских лесов-болот, допустим, в фактории Крякенсиндиливинаскен или Крапаудифакенстинагенс. Конечно же, Фарфор записал для себя эту мысль в блокнот. После он решил проверить еще раз механизм выкидного ножа. До блеска начищенное Фарфором лезвие исправно выстреливалось. Он посмотрел на него, любуясь своим прекрасным образом, более того, он восхищался собой. В его лице наблюдалась надменность, величие, превосходство над ситуацией и пренебрежительная ненависть по отношению к мальчику, когда он перевел на него взгляд.

– Эй, как там тебя, Пукас вроде, ты готов? – радостно произнес Фарфор, взводя курок револьвера. Его не мог не радовать момент спускания в опасную канализацию с новёхоньким револьвером. Его будоражил дух авантюризма, что снова идет с ним по жизни, и в данной ситуации Фарфор оказался наедине со своим умом и опытом. Последнего в настоящее время у него хватало с лихвой.

– Да, мистер гоблин, но меня зовут Лукас, сейчас провода уложу в портфель, завяжу веревку, и я готов, – так же радостно произнес мальчик, взводя свою механическую рогатку.

– Да не важно, как тебя зовут, важно то, зачем тебе эти провода, это не макароны, ты их не съешь, – ответил Фарфор, осматривая Лукаса.

Перед гоблином стоял мальчик, укутанный в пыльную мешковину, сквозь прорези которой торчали худенькие руки и тонкая шея с вытянутой головой. На голове красовались густые взъерошенные волосы. Тяжелый рюкзак с барахлом, как и подсумки, набитые леденцами, давили на Лукаса. Но мальчик выглядел так, что казалось, будто тяжелая ноша ему как раз по плечу.

– Слушай внимательно, Уксус.

– Лукас! – произнес мальчик чуть возмущенно.

– Да не важно, мы с тобой спускаемся в канализацию. Это самое опасное место города. Там в темноте его бесчисленных коридоров нас будут поджидать грамлины.

– Кто это? – шепотом спросил Лукас.

– Это самые злобные твари во всем Поднебесье, за исключением бесов.

– Мы будем с ними сражаться? – мальчик повернул пару раз ключик на рогатке.

– Нет, нам нужно просто держаться вместе и в свете огня. Помоешные грамлины, в отличие от других сородичей, не видят света с рождения. Канализация – их дом, и глаза их совсем не видят при свете и плохо в темноте. Но вот их слуху, вибрациям, обонянию можно позавидовать.

– Я понял.

– Держись всегда за меня и исполняй все, что я тебе говорю.

– А ты знаешь, куда идти?

– Конечно, канализация лучшее место для контрабанды – параграф 108, страница 25. Отчеканил Фарфор, вспоминая свои лихие молодые годы, когда в кармане валялся черствый хлеб, на спине был плащ-платка, на груди ржавый пистолет, а в груди стремительное желание приключений.

Герои миновали огромный подземный порт, прилично обставленную лабораторию и доверху набитые склады водонапорной башни сыновей Фарфора. Батю сильно возмутило то, что он увидел. У его «прощелыг» жизнь была налажена, а они и не думали возвращать ему долг. Спустившись в самый низ, герои еще больше обалдели от увиденного. Множественные сборочные автоматы, конвейерные ленты, автоматические манипуляторы, даже мини-поезд курсировал. Реально оторопев от увиденного, отец семейства открыл рот и, конечно же, пожалел, что раньше не решил нагрянуть в логово сыновей. Минуя сложный технологический завод, они обнаружили огромную дверь-шестеренку, надежно преграждающую им путь.

Фарфор подошел к пульту управления и нажал на красную грибовидную кнопку. В помещении заиграла сирена, застрекотало электричество, мигающие лампы предупреждали об опасности. Шестеренка, вздымая пыль, выдвинулась вперед и покатилась по ригелю в сторону, открывая темноту канализации величественного города Бомберлин.

Гоблин подобрал у двери-шестеренки масляную лампу и зажег её, попутно рассмотрев в углу и канистру для дозаправки. Дав легкий подзатыльник Лукасу, Фарфор как бы придал ему ускорение, и они вошли в канализацию. Лампа осветила темные кирпичные коридоры канализации, ранее открытая дверь-шестеренка в два раза быстрее вернулась в исходную точку, оставляя человека и гоблина наедине с таящимися в темноте опасностями.

Запах помещений оказался подобающе зловонным.

– Здесь воняет, – возмущался Лукас.

– Тише ты, отродье человеческое, нас услышат, говори на полтона тише.

– Запах – кошмар, меня тошнит.

– Это ты считаешь кошмарным запахом? Ты еще у Вонючей горы не был.

Лукас присел, его замутило:

– Сейчас стошнит.

– О Дэкс, если ты не перестанешь ныть, то я тебя на эту гору отнесу, будешь там куковать с вонью заодно.

Собравшись с мыслями и переборов рвотный рефлекс, мальчик достал из портфеля тряпку, похожую на рваную рубашку и повязал её себе на лицо, так хоть немного получше будет. Гоблин, увидав это, вырвал у мальчика портфель и тоже взял себе тряпку, попутно закидывая внутрь канистру с маслом для лампы.

– Ну и барахла ты себе туда набрал, – сказал Фарфор, бросая портфель в лужу грязи, также завязывая ткань на затылке.

Мальчик забрал обратно портфель, стряхнул, как мог, грязь и повесил его на спину. Груз значительно начал давить на ребенка, но тот спустя пару секунд привык к нему и смог двигаться дальше.

– Вот, нам сюда, – показал Фарфор лампой в одно из трех разветвлений.

Человек и гоблин ступали по мокрому, вязкому полу, лампа прекрасно освещала кирпичные стены, деревянные балки, шпаклевку, ящики и мусор. Они аккуратно обходили препятствия, разбросанные на каждом шагу, в виде бочек, колес и металлолома.

– Осторожно, Луис, нас пока не видят, и, даст Дэкс, не услышат.

– Кто такой Луис? – громко произнес мальчик.

Гоблин тут же подпрыгнул от испуга.

– Тсссс! Ты что, смерти моей хочешь?

– Тогда называй меня Лукас, мама не просто так дала мне такое имя, – настойчиво вглядывался мальчик в темноту на еле различимые глаза гоблина. Фарфор минуту смотрел на него, как бы проверяя на вшивость, но после сдался и махнул головой.

– Кто такой Дэкс? – шепнул Лукас.

– Позже расскажу, а может и покажу, ступай аккуратнее, а то хряпнешься – шуму будет вокруг.

Гоблин продолжал аккуратно обходить разбросанные кирпичи и мусор на полу. Параллельно подливал немного масла в старые лампы, закрепленные на стене. Темные коридоры тускло освещались, указывая путь, откуда герои пришли.

– Кто это выкопал такие подземелья под городом? – интересовался мальчик.

– Придания гласят, что в Поднебесье существовали адепты мглы.

Лукас хотел спросить уже, кто они такие, но Фарфор успел ответить до него:

– Это культ, собирающий адептов по всему миру.

– Для чего же им строить такие катакомбы?

– Да это байка, полудурошный, они культ, который тайно скрывался под городами гоблинов, чтобы проводить там свои ритуалы. А мы потом перестроили эти коридоры под канализацию.

– И что они культировали?

– Магию мглы.

– Магию?! – удивился Лукас.

– Именно, эту проклятую дрянь, которую практикуют эти выродки, чтоб их забрали в Мирлето или изгнали из владений Анимы [3]!

– Это же магия! Можно делать хорошие дела, развлекаться, наколдовать себе штрудель или, например, летать.

– Летать мы можем и без магии, коптеров я придумал множество.

– А почему мглы, это вообще что такое?

– Че ты пристал ко мне с этой магией, ну явно не у гоблина тебе о ней интересоваться, отстань.

Фарфор обходил балки, также помогал Лукасу. Гоблину настолько была неприятна магия, что он готов был занять мальчишку чем угодно, лишь бы не вспоминать о ней.

– В Поднебесье есть море, называется Калшор [4], холодное место, одно из самых холодных. Там по воле случая поселились огры – разбойники и пираты. Так вот, внутри этого моря обитает древнее существо, таких как он называют скотты. Допустим, кто-то желает остановить время или обернуть его вспять, он может найти это существо и попросить его об этом.

Огр безнадежно пытается поднять гополон атрапиларов

– И время остановится? – переспросил мальчик.

– Его могущество поистине огромно, все, что касается времени, подвластно ему. Но никто этого не делал, хотя в книге «Басни Поднебесья» есть какой-то персонаж, уболтавший Хротэмпуса [5].

– А как это существо выглядит?

– Огромный фиолетовый осьминог с одним глазом. В своих щупальцах он держит артефакт – песочные часы, они…

Огр пират, держит стяг с изображением Хротэмпуса

Фарфор не успел закончить, поскольку Лукас споткнулся и хряпнулся лицом в грязь. Гоблин провел рукой по лицу, а после схватил за шкварник непоседу и поднял на ноги. В конце темного коридора Фарфор разглядел свет: это был стеклянный люк, сквозь который пробивались лучи мегалампочки.

_________________________________________________________________

[1] Требутыльный дракон – единственный представитель расы, обитающий сугубо в соленых водах Трольского моря. Является животным, так как в отличие от более старших сородичей, исчезнувших много лет назад, не умеет разговаривать и мыслить подобно им. Не дышит огнем, но может обварить соленым кипятком. Требутыльные драконы приручены народом Тайрили (по-гоблински – Троли).

[2] Цепигнил – разновидность летательного аппарата Гоблинариума, конкурент квадракоптеров и дерижомпелей.

[3] Анима – согласно книге «Басни Поднебесья», Матерь богов (Скоттов), создатель Внутреннего мира.

[4] Калшор – одно из холоднейших морей, омывающих полуостров Дол-Гджол.

[5] Хротэмпус – один из двенадцати скоттов, созданных Анимой. Хротэмпус повелевает временем Внутреннего мира.

***

– Только один такой есть в Бомберлине, и он находится в районе местной забегаловки «Мак-Гоблинс». Значит, мы на правильном пути.

Герои подбежали к люку и встали под его белый свет. Тут Фарфор задумался, ведь прямо перед ним оказалось около шести узких проходов.

– Говорил себе тридцать лет назад: «Сделай карту!» – бурчал сам на себя гоблин.

Фарфор забрал у мальчика рюкзак, после бросил его на грязный пол канализации, а сам уселся в раздумьях, что-то бормоча себе под нос. Чутье и слух гоблина вносили ясность – рядом грамлины. Скорее всего, они что-то учуяли и пытаются взять след. Лукас легко смог бы пережить, что его рюкзак изваляли в грязи, так же, как и его мешок, исполняющий роль одежды, но вот что он не мог долго терпеть, так это томное ожидание. Был ли он ребенком с дефицитом внимания или повышенной активностью? Нет. Он с легкостью мог уткнуться часов на двенадцать в интересную книгу, слушать уроки, кропотливо мастерить из спичек домики. Одним словом, сейчас его донимала скука, и, пока гоблин сидел в раздумьях, Лукас тихими шажочками поднялся по винтовой лестнице ближе к свету. Ноги его дрожали, но верно донесли до цели.

Приподняв стеклянный люк, он увидел новые улочки подземного города. В этот раз там не было привычных зеленых человечков в цилиндрах, кепках, костюмах. По улице бегали как сумасшедшие гоблины в забавной униформе, прямо как дома.

Одетые в красные комбинезоны, с красующимися на груди вышитыми знаками огнетушителя. Также на каждом был головной убор, сильно схожий с шлемом полисгоблинов, только с привинченной красной лампочкой на макушке. Она крутилась и мигала, издавая звуки, предупреждающие об опасности. Вой от нее разлетался на всю улицу. Взгляд мальчика привлек блеск, как ему казалось, лучей света, но он понял, что ошибался, когда повернулся и увидел, как горело одно из здешних жилых зданий.

Вокруг происшествия собралась толпа гоблинов-зевак: каждый пил странный шипучий напиток из железной маленькой баночки, которая может поместиться в руку, и закусывал все это круглыми хлебцами с дыркой посередине. Хлебцы Лукасу казались такими мягкими, воздушными, и, конечно же, он захотел попробовать доселе не виданное лакомство, особенно те хлебцы, что украшены шоколадной глазурью.

Другие зеваки, жадно наблюдая за происходящим, не менее жадно поглощали странные белые бесформенные хлебцы, напоминающие облачка. Продавец странного лакомства за пять минут успел выкатить свою тележку из-за угла и с треском взрывающихся малюсеньких петард начал сгребать совком содержимое и насыпать гоблинам в бумажные пакеты те самые белые облачка.

Из горящего здания выбегали гоблины с чемоданами в руках, одеждой, картинами. Один даже тащил сейф на горбу, а его друг оказывал посильную поддержку – вытирал грузчику пот со лба, махал тряпкой.

Гоблины, у которых был значок огнетушителя, тоже вбегали в задние двери и выбегали из здания, но уже в руках они тащили, видимо, первых среди жаднючих жильцов, нутро которых требовало вынести все ценное, невзирая на ширину нарастающего пожара. Были и другие служащие, но уже в синей униформе с красным крестом на груди. Как раз они-то и принимали «жадных» гоблинов и тащили к чудаковатым автомобилям, оборудованным кроватями, инструментами и препаратами.

Пострадавшим сразу оказывалась первая медичавая помощь в виде десятка ударов кулаком по груди, били их как следует, иначе препараты, выделяемые на помощь, могли разорить и без того бедных граждан столицы. Когда же жадный пострадавший приходил в себя, то медгоблин выписывал ему чек с оплатой за услуги битья-лечения, а после выдавал затрещину и выгонял с налёжанного места.

Тяжелобольным медгобин засаживал огромный шприц в разные места (все зависело от настроения служивого), после немедленно нажимал кнопку. Механизм с шестеренками, крутясь, толкал помпу, и коктейль препаратов попадал внутрь больного, оказывая благодатное воздействие на него. Буквально за секунду недавно лежавший без сознания пациент, резко подскочил и побежал очень быстро в неизвестном направлении.

Напарник медгоблина не имеет право растеряться, он заранее выписывает чек и прикрепляет к присоске. Далее готовит ружье и, хорошенько нацелившись прямо в пятую точку, производит выстрел. Удиравший под препаратом в неизвестном направлении гоблин все же получит документ об оказании услуги и задолженности. Один выстрел, ноль трупов, один чек – дело сделано.

Не мешая медичавой службе, пожарные бегали туда-сюда, кто-то, в угоду непрофессионализма схватившись за голову, а кто-то, раскладывая шланги вдоль улицы. Герои горящего огня готовились тушить пламя. Капитан отряда вышел перед строем, осмотрел всех трудяг и только собирался отдать приказ на штурм огненной крепости, как тут же приехала еще одна пожарная машина с огромным баком воды. Из нее вышли пара пожгоблинов [1], раскладывая странные механизмы. Двое других полезли наверх, к баку, там они соорудили помпу с ручками и принялись накачивать давление в баке. Еще пара пожгоблинов достали шланги и крепко схватились за сопло. Как только капитан второй пожарной машины вылез и отдал команду, два гоблина с соплом открыли кран и, еле удерживая шланг, огромным давлением струи воды разметали пожгоблинов другой команды по всей улице.

– Стойте, дурачье! – заорал капитан первой пожарной команды.

– У нас свои инструкции! – закричали гоблины на баке другой пожарной машины, продолжая бесцельно поливать первую команду и улицу водой.

Через секунду Лукас увидел, как облитые пожгоблины достали пистолеты и принялись палить в тех двух на верху бочки. Бедолаги еле успели все бросить и спрятаться за машиной.

– Вот так и надо парни, но харэ, завязывай палить, давай тушить дом! – приказал капитан первой команды.

Когда стрельба стихла, сырые пожгоблины притащили к машине шланги и прикрутили к соплу. Как только пожарная команда была готова приступить к работе и спасти бедное здание, среди них появился маленький, желтого цвета кожи гоблин, в чистом, вылизанном костюме, с портфелем и длинным цилиндром на голове. Рядом с загадочной персоной вела наблюдение пара телохранителей, а именно зеленый гоблин и очень уж большой зеленый гоблин, по крайней мере, Лукас посчитал, что он не похож на гоблина.

Огр и гоблин на охране чинушавого

– Немедленно остановитесь! – закричал он писклявым голосом, вальяжно и не спеша направляясь к капитану перовой команды. Пожарные сразу покидали шланги и уставились в его сторону.

Физиономия незнакомца вызывала противные эмоции! Кожа была покрыта бугорками, похожими на прыщи, из-под цилиндра выглядывали фиолетовые волосы. В руках находилась трость, которой тот вальяжно передвигал при перемещении на улице. На карман давила золотая цепочка, излучающая всем знак того, что хозяин владеет золотыми часами, а значит, диалог с ним надо строить уважительно.

– Что вы за команда? – клацая зубами, произнес желтый, опираясь на трость.

Капитан вышел вперед, протирая от копоти звезду на вышитом огнетушителе и ответил:

– Тринадцать.

– А это здание в ведомстве группы номер шестнадцать, – ответил важный гоблин, направляясь к горящему зданию. Капитан хотел последовать за ним, но телохранители преградили ему путь.

– Эта группа не собиралась тушить пожар, они облили нас водой! – орал капитан в ответ.

Но желтый и не думал отвечать, вместо этого он нагнулся и своей тростью принялся шевелить горячие угольки. Выкатив несколько маленьких алых камушков из общей кучи в сторону, он все же соизволил обратиться к старшему пожгоблину:

– Подойдите сюда.

Охрана разошлась в стороны, капитан смог сделать, что сказано.

– Они облили вас водой, потому что это не ваше здание, а что вы в ответ? Устроили стрельбу, где же они сейчас? – спросил чинушевный [2] служака у капитана.

– Не знаю, свалили куда-то.

– Конечно, вы же их напугали.

– По делу, они нас облили, мы здание хотели спасти, оно и сейчас горит, если вы не видите.

Желтый развернулся, нащупал в цилиндре топочную дверцу, открыл и в приказном тоне обратился к капитану:

– Я выбрал топливо, заправьте подогрев.

У капитана округлились глаза, заходили желваки на челюсти.

– Я жду или мне лучше оформить вас как нарушителей?

Капитан вынужденно натянул огнеупорные перчатки, схватил угли и положил внутрь цилиндра к другим, уже остывающим. Он смотрел на желтого гоблина преисполненный гневом и раздражением.

– Вы еще здесь? Вам штепсели платят явно не за то, чтоб вы на меня глазели тут целый день!

– Здание сейчас сгорит, может сделаем исключение из правил? – просил старший, вытирая пот со лба рукавом подкопченного комбинезона.

– Разумеется, мы можем сделать таковое, только счет выставляйте жильцам, а не моему ведомству.

Пока эти двое переговаривались, все отведенное время их слушал престарелый гоблин.

– Уважаемый гоблинс, я прошу вашего внимания.

– И что? – надменно ответил чинушавый.

– Мои четверо спиногрызиков и жена останутся без дома, без средств к существованию. А для меня этот дом – дело моей жизни, я делкан, понимаете? – обратился старик к ведомственному работнику.

– И что? – ответил тот без капли смятения.

– Я справно плачу налоги, сдаю хатки недорого, все смогут это подтвердить. Жильцы – мои постояльцы, мы честные граждане Гоблинариума, и они смогут за меня поручиться, что всегда отдаю долги всем, кто мне помогал.

– Ну раз ты делкан, тогда у тебя водятся штэпсели, тогда заплати им, они тебе и потушат, – желтый показал пальцем на рядом стоящего капитана.

– Все мои средства внутри, и они скорей всего уже сгорели! – жалобно отвечал старик, приложив руки к груди.

– Тогда у меня к тебе деловое предложение.

– Пожалуйста, озвучьте же его быстрее, – старик сжал ладони в кулаки.

– Всему свое время, чем дольше горит здание, тем лучше моя переговорная позиция.

– Я прошу вас, я все возмещу, когда потушим здание.

– Продай мне его, – выдал желтый гоблин, подзывая к себе охрану.

Старик посмотрел на горящее здание и ответил:

– Сэр, зачем вам догорающее здание? Я честный гоблин и не могу вам предложить заведомо убыточную сделку. Плюс вам встанет дорогая аренда земли, она в собственности у моей семьи со времен основания Бомберлина.

– Ты меня не слышишь, продай землю с камнями, на которых здание твое.

– Вы забираете все блага, что у меня есть. Зачем так?

– Оно мне нужно, а ты в твоем бедственном положении сможешь заработать штэпсели.

– Я могу продать эти камни и жить ничуть не хуже, раз разговор пошел так.

– А вот это зря! Видишь ли, эта часть города – мое ведомство, а это значит, что с моей воли будет проводиться расследование, закрытие места возможного преступления, а штэпсели-то быстро сгорают без работы с постоянными тратами.

– Эй, Лампас, иди сюда, – подзывал тихонько Фарфор снизу. – Вот он, правильный туннель!

– Дядя Гоблин, а как вы поняли? Оттуда дует свежий ветер, или крайний коридор слишком узкий, а вон в том слишком жарко и душно?

– Нет, человек, оттуда пахнет смрадом, а значит, это серый квартал, а это значит, что мы на правильном пути.

Спустя несколько коридоров, балок, преграждающих путь, Фарфор и Лукас вышли к еще одному люку. Вход на лестницу был закрыт дверью из прутов, а на дужках висел огромный навесной замок.

– Так, парень, в сторонку, быстро. Работает профессионал! – гоблин грубо отодвинул мальчика рукой.

Фарфор отстегнул ремень и вытащил его из брюк. Когда он выставил его, словно змею, на обзор, то Лукас углядел во внутренней части ремня несколько пилок, спиц, крючков и других непонятных ему вещей. Далее он вручил ремень Лукасу, а сам снял запонки со своей рубашки, после чего вытащил пилку, спрятанную в ремне, и прикрепил эти запонки с двух сторон. Тем самым гоблин смастерил ручки для мини-пилы, которой приложился к прутьям. Спустя пару подходов пилка сломалась.

– Раздери меня Мирлето, антипилочная сталь! – ругался Фарфор, возвращая свои золотые запонки обратно на рубашку.

Далее в ход пошли несколько спиц и крючков. Механизм трещал и гремел, не думая сдаваться, но через пять минут мучений замок упал в лужу под дверью.

– Волшебно! – восхищенно произнес мальчик.

– Тьфу на тебя, балбес человечий! – плюнул рядом с Лукасом гоблин. – Не произноси при мне таких слов.

– Я постараюсь, дядя гоблин.

– И не называй меня «дядя»! Какой я тебе дядя? Ты вообще кто такой для меня? Называй меня «мистер Квадракоптер», на крайний случай – «Фарфор». Ну, чего ты там спрашивал, а то вон уже видно, что сейчас заревёшь, как девка, странно, что тебе имя дали Лукас, а не Лук-Ас.

Фарфор намекал на форму записи женских имен в Гоблинариуме.

– Замки, где вы так ловко научились с ними расправляться? Мой папа так же умеет ловко ломать замки и читать по губам, и вообще, ему невозможно лгать, он все читает в твоих глазах.

– Раз он это все умеет, то он скорее всего тоже вор.

– Неправда, бабушка его шпионом зовет.

– Да не важно это, а важно, когда я поступил в ИВЭТ, то выбрал факультет воровства, такое на первом курсе проходят. Какие я только замки не вскрывал, в какие дома и банки не залазил, сколько информации достал.

Вход в аудиторию факультета воровства

– А я смогу такому научиться?

– Ты? Не уверен, думаю, что твоих мозгов на много не хватит.

– А я готов поспорить, что выполню все задания и смогу быть лучшим среди лучших! – скрестил Лукас руки на груди.

– Ха, ну ты серьезен, что ты можешь против меня и гоблинской смекалки? – ответил Фарфор, покручивая кольцо на пальце.

– Я могу.

– Ты в школу-то хоть ходишь?

– Да, и знаю два языка: немецкий и немножко русский.

– Странные у тебя словечки «ненецкий и руцький».

– Неправильно: правильно «немецкий и русский».

– Да не важно, важно то, что ты не закончишь факультет воровства, даже первый курс.

– Тогда спорим, что закончу?

– Спорим! – ответил Фарфор.

– А на что? – спросил Лукас.

– Если я выиграю, то ты больше никогда не будешь открывать свой рот при мне, – сделал ставку гоблин.

– А если я выиграю, то ты для меня построишь самый лучший летательный аппарат и назовешь его именем моей мамы.

Гоблин и человек пожали руки.

– Если ты доживешь до этого момента! Запомни, тебе лучше близко не подходить к другим гоблинам, дышать ровно и не пукать! Твой запах для них, как для тебя свежеприготовленный шашлык в лесу.

– Что такое шашлык?

– Что-то мне подсказывает, что, не дай Дэкс, конечно, при будущей нашей встрече ты будешь молчать.

Фарфор отворил решетчатую дверь, смело поднимаясь по винтовой лестнице до верха, а дальше предстоял путь по канатному переходу к люку наружу. Гоблин с такой же ловкостью перепрыгивал с деревяшки на деревяшку канатного моста, при этом лестница здорово качалась. Лукас же в начале подъема медленно переставлял ноги и крепко держался за перила винтовой лестницы, он так крепко ее сжимал, что металл сжимался в его потных ладошках. Но перед канатным переходом мальчик встал как вкопанный.

– Ну, ты чего там встал, ущербный?

– Мне страшно идти по такому мосту.

Фарфор посмотрел вниз, потом обратился к Лукасу:

– Там всего пять метров, не бзди! Кто бздит, тот гибнет.

– Какой это параграф? – интересовался человек.

– Ты мне зубы-то не заговаривай, давай сюда, или оставлю тебя тут с грамлинами.

– Я могу упасть.

– Ты странный, ты постоянно хочешь есть, ты боишься упасть, ты вообще наказание какое-то, а не ребенок. Давай, рохля, соберись и только бегом, а то упадешь вниз и будешь лежать, пока грамлины не обглодают тебя до костей.