Рождественский подарок для бывшего

Глава 1

Встреча, которой хотелось избежать

Погода сегодня была на редкость паршивая. Снег летел в лицо, колючий ветер так и норовил забраться в широкий капюшон, который постоянно съезжал с макушки. Его приходилось поддерживать одной рукой, чтобы не слетел совсем. Второй рукой я везла перед собой коляску, в которой чему-то радовался сын. Его интересовало абсолютно все. И яркие фонари, что освещали длинную улицу, и гирлянды, развешанные на витринах магазинов. Даже пробегающая мимо нас бездомная дворняга. Я же шла и мечтала о том, как окажусь дома, в тепле и относительной безопасности. Лучше бы мы сегодня весь день провели дома. Тогда бы я сейчас не стучала зубами от холода. Но Мишке нравилось, и я продолжала идти вперед. Думала зайти в парк и погулять немного с сыном. Может, ветер там не настолько сильный?

Так и получилось. Как только оказались в парке, прошли немного, добрались до детской площадки, ветер перестал так сильно щипать за щеки. И снег тут шел спокойно. Кружил вокруг крупными хлопьями, украшал собой ветви деревьев, землю и кустарник, который уже как месяц назад сбросил пожелтевшие листья.

На площадке больше никого не было. Мишка бегал вокруг меня, вовлекая в игру. Я не противилась, даже наоборот. Мне нравилось с ним играть. И сейчас я, как и всегда, начала получать удовольствие от того, что мы вместе дурачимся.

В какой-то момент я поскользнулась и упала, с силой ударившись локтем об лед. Боль прострелила руку, но повезло ничего себе не сломать. Миша сразу нахмурился, улыбка исчезла с его губ и он… Сейчас сын очень сильно походил на своего отца. На того, от кого я два с половиной года назад сбежала. Сбежала, чтобы уберечь самое дорогое, что у меня было. Ведь я в любой момент могла его потерять. Выбирая между слепой любовью и ребенком, я выбрала второго. И ни разу не пожалела о своем решении. Правда, теперь меня время от времени посещал страх. Я боялась, что нас найдут. И понятия не имела, что тогда случится.

– Ну, все, – проговорила, поднимаясь на ноги. – Пора домой. Поиграли немного и пойдем греться.

– Ма-а-ам, – захныкал сын. В его больших глазах тут же встали слезы. – Есе… Есе хотю!

– Нет, Миш, пора, – покачала головой.

Взяв сына на руки, пошла к коляске. Рука побаливала, но вполне терпимо. Надо будет помазать мазью от ушибов, и завтра только синяк напомнит о моем феерическом падении.

Выйдя из парка, быстрым шагом (насколько это было возможно в такую погоду) направилась в сторону дома. Идти минут двадцать. Точно задубею, пока доберемся. А Мишка все так же смотрел по сторонам, лопотал что-то на своем, не всегда понятном и просто радовался тому, что идет снег, а щеки щиплет мороз.

Я почувствовала неладное уже на полпути от дома. Сердце подозрительно кольнуло. Захотелось повернуть в противоположную сторону и идти, куда глаза глядят. Увы, тогда я не послушала себя, не свернула с дороги и дошла до нужного двора. Погруженная в свои мысли, большую черную машину заметила не сразу. Только когда дорогу преградили двое шкафообразных мужчин, остановилась и подняла на них взгляд.

– Мария Евгеньевна Уварова? – спросил у меня один из незнакомцев.

– Нет, – поспешно ответила. Но, кажется, спросили меня просто так, не особо надеясь на правдивый ответ.

– Вам нужно пройти с нами, – а это проговорил уже другой мордоворот.

Я словно оказалась в страшном сне. Ноги буквально приросли ко льду, на котором стояла. Руки с силой вцепились в коляску. Надо было хватать сына и бежать. Только вот далеко я не убегу. Меня легко догонят. И что случится потом, страшно подумать.

– Кто вы такие? – спросила твердо. Надо запихнуть свой страх куда подальше.

Мимо проходили невольные свидетели моего страха. Но все, как один, делали вид, что ничего не происходит. Еще и шаг прибавляли, чтобы оказаться как можно дальше от мужчин бандитской наружности.

– Мы от Романа Константиновича, – пояснили мне. – И он дал четкое распоряжение, относительно вас. И если вы ослушаетесь, то…

Мужчина выразительно посмотрел на притихшего Мишку. А во мне, от жесткого взгляда незнакомца, стало зарождаться какое-то неведомое чувство. Ненависть вперемежку с яростью. Я была готова в любую секунду выплеснуть их на стоящих напротив мужчин. И меня не волновало сейчас, что они физически сильнее меня. Я была готова защищать сына до последнего. И пусть только попробуют его тронуть!

– Вам лучше спокойно пройти с нами, – мужчина, который первым заговорил со мной, сделал шаг вперед, подходя ближе.

Я, наоборот, сделала несколько шагов назад.

– Я буду кричать, – предупредила. – Не подходите ко мне.

– Не думаю, что вы осмелитесь, – хмыкнул незнакомец и чуть отодвинул край расстегнутой куртки, показывая то, что прятал под ней. – Иначе пожалеете.

Пистолет… Господи, с кем же я в свое время связалась? В какого монстра влюбилась? Если бы не была такой дурой, сейчас бы не боялась собственной тени. И не стояла, дрожа от страха.

– Хорошо, – пробормотала. Язык еле меня слушался. – Я пойду с вами.

Потому что у меня не было выбора. И я была уверена в том, что эти двое, если им надоест меня уговаривать, перейдут от слов к делу. А я не могла так рисковать жизнью сына. Меня загнали в угол, не оставив выбора.

Машина была большой, так что мы все поместились. Даже коляску сложили и положили в багажник. Меня усадили позади, а сами мордовороты сели спереди. Один из них, само собой, на водительское место.

– Если не будете делать глупостей, то все пройдет спокойно, – предупредили меня.

– Что ему от меня нужно? – осмелилась спросить.

Прижала к себе Мишку ближе, обнимая руками крепко-крепко. Я и думать не хотела о том, что у меня могут его отобрать. Не имеют права. Роман не является его отцом. К сожалению, только по документам. Если он вдруг захочет сделать тест, который подтвердит его отцовство, то я пропала.

– Вы зря скрывались, – ответили мне. – Сделали только хуже, когда сбежали.

Губы словно срослись. Я не могла больше открыть рот. А по спине бежали противные мурашки. Кажется, и волосы на голове зашевелились.

– Мама, – позвал меня Миша, заглядывая в мои перепуганные глаза. – Сто…

– Все хорошо, – постаралась сказать это спокойно. – Мы просто съездим кое-куда и вернемся домой. Не бойся. Я с тобой.

Миша точно хотел спросить еще что-то. Но не стал этого делать. Чувствовал, видимо, что не стоит тратить время на разговоры. Тем более, если мало что сможешь узнать.

Мы ехали долго. Часа два, если не больше. Мишка успел заснуть, удобно устроив голову на моих коленях. Я же не сомкнула глаз. Смотрела то в окно, то на своих похитителей. Пыталась понять, куда мы едем и смогу ли я потом самостоятельно добраться до дома. В котором я теперь не буду чувствовать себя в безопасности. Потому что меня обнаружили.

Мы выехали за черту города. Еще бы… Ивлев никогда не любил шум города. Предпочитал уединение за высоким забором. Как он, испытывая раздражение по отношению к другим, смог добиться таких результатов в бизнесе, загадка. Он умел делать деньги, но вот был бы от этого счастлив? Насколько мне было известно, у него с женой не было детей. Да и между собой они не всегда ладили. Впрочем, известно мне об этом было лишь со слухов. Сам Ивлев не распространялся о своей личной жизни. Я о его жене-то не сразу узнала. Опять же, лишь потому, что была слишком глупа и наивна. А потом не смогла отказаться от желания быть рядом с этим человеком.

По обеим сторонам дороги замаячили высокие заборы, за которыми прятались коттеджи. И Ивлев живет в одном из таких. Хотя, нет. Он, скорее всего, живет в самом высоком. Таком, который за забором точно не будет видно. И пока не зайдешь на территорию, не увидишь весь размах, с которым живет этот мужчина. Кто-то, возможно, хотел бы увидеть дом Романа. Но только не я. Лучше бы нам больше никогда не сталкиваться.

– Почти приехали, – снова заговорил со мной один из похитителей. – Повторяем, ведите себя смирно. И тогда никто ничего с вами не сделает.

От его слов у меня по спине снова побежали мурашки. Роман, конечно, тот еще мерзавец, но не собирается же он в случае чего меня убить? И не тронуть сына. Это в начале, когда я только узнала о беременности, он мог на меня повлиять и заставить сделать аборт. Но сейчас уже поздно. И ребенка не заберет. Я не позволю. Пусть у этого мерзавца есть и влияние, и деньги.

Высокие заборы исчезли, дальше начинался лес. Слишком яркий в столь позднее время. Судя по всему, Ивлев решил уединиться не только за высоким забором, но и подальше от таких, как он сам.

Ехали, правда, не долго. Повернули влево, проехали немного и остановились у металлических глухих ворот. Послышался лай собак. Этого еще не хватало.

Ворота отъехали в сторону, и машина снова тронулась с места. И почти сразу я поняла, что мои предположения были верны. Ивлев жил с размахом. Но размах этот был рассчитан лишь на него одного. Дом в три этажа, фонтан напротив, подсвеченный фонарями, слева парковая зона. И собак я тоже увидела. Они свободно разгуливали по участку. Но сейчас их больше интересовала машина, на которой мы приехали сюда.

Автомобиль снова остановился, только теперь возле широкой лестницы. Снега на ней не было, зато на перилах он пока еще лежал неровным слоем и искрился из-за попадающего на него света из окон. Это… показалось мне особенно волшебным. И это волшебство не вязалось с этим местом и с тем, кто здесь жил.

Мои похитители вышли из машины. Один из них открыл мне дверь, пока второй отгонял собак, которые так и норовили сунуть свои носы в салон. Сына будить не хотелось. Поэтому я осторожно взяла его на руки. Выйдя из машины, с трудом подавила в себе желание бежать без оглядки. Как бы сильного этого не хотелось.

– Ма… – позвал меня Мишка и крепче обхватил за шею. Уткнулся носом в шарф, пряча лицо от снежинок, что кружили вокруг.

– Пройдемте с нами, – сказали мне и указали рукой в сторону входа в коттедж. Обычным домом это высокое и светлое здание назвать было трудно. – Вас уже ждут.

Кто бы сомневался, что Ивлев уже истомился в ожидании. Терпеливым он никогда не был. Не думаю, что за столь короткий срок, что-то изменилось.

Ноги все так же не хотели идти. Приходилось себя заставлять. И подавлять эмоции, чтобы сын не почувствовал моего настроения и не стал нервничать. Только ради него я держала лицо и не впадала окончательно в панику.

Ступенька, еще одна и еще… Затем тяжелая дверь, которую открыл передо мной один из мужчин. Кажется, идти за мной больше они не собирались. Пропустили вперед и тут же закрыли за моей спиной дверь. Громкий стук отозвался болью в сердце. Я попала в ловушку, в которую сама же себя и загнала.

Пару секунд я находилось в полной тишине. После послышались отдаленные шаги. И доносились они со второго этажа, на который вела опять же широкая лестница, расположенная прямо напротив входа в дом. Это место было слишком шикарным для такой, как я. И, само собой, чувствовала я себя здесь не в своей тарелке.

Я уже знала, кто идет. Глупо было надеяться, что Роман будет тянуть с разговором. В лучше случае. В худшем, я понятия не имела, на что он способен. И не хотела этого знать. Однако, стояла и ждала, когда же он наконец спустится. Прижимала к себе Мишку крепче. Не хотелось, чтобы Ивлев видел его. Так же я не желала, чтобы сын познакомился со своим отцом. Я понятия не имела, как объяснить ему, что это за человек и какую роль он сыграл в наших с сыном жизнях.

Казалось, время стало тянуться, издеваясь. Но на самом деле прошло е больше полминуты. И вот я вижу спускающего по лестнице мужчину, облаченного в темно-синего цвета деловой костюм и белую рубашку. Словно он только что пришел с совещания. Волосы только, темные и всегда непослушные, были не уложены.

– Давно не виделись, Мария, – сказал мужчина, останавливаясь прямо напротив меня.

Я отступила на шаг. Мне не хотелось приближаться к этому мужчине. Я не ждала от него ни понимания, ни сострадания. Вообще не понимала, что здесь забыла. Я не давала о себе знать, не требовала, чтобы он признал отцовство. Тогда зачем он нашел меня?

– Зачем я здесь? – тихо спросила. Голос не дрогнул, хотя внутри я вся была напряжена.

– Я объясню тебе это чуть позже, – сказал мужчина и посмотрел влево. Там из прохода вышла пожилая женщина в простом сером платье. – Тебя проводят в комнату, где ты сможешь оставить ребенка и привести себя в порядок. Встретимся через полчаса.

Я опешила от такой наглости. Пару секунд просто глупо хлопала глазами, переваривая сказанные мужчиной слова. А он тем временем отвернулся от меня и направился обратно, вверх по лестнице, на второй этаж.

– Постой! – выкрикнула чуть громче, чем хотела. Мишка недовольно поморщился и что-то пробормотал во сне. – Я не собираюсь здесь оставаться. Слышишь? Отвези меня обратно. Или прикажи своим…

Роман обернулся так резко и посмотрел с такой злостью, что у меня пропали все слова, которые до этого так и вертелись на языке. Страх испарился, а на его место пришла злость. Он собирается удерживать меня здесь силой? И думает, что никто не спохватится? Пусть мои родители и живут далеко, но с матерью я созваниваюсь каждый вечер. И если завтра она не дождется от меня звонка, то сама наберет мой номер. Тогда я смогу объяснить…

Стоп. Ничего я объяснить ей не смогу. Иначе потом сама же об этом пожалею. Потому что либо маме станет плохо, либо… ей сделают плохо.

– Ты не в том положении, чтобы диктовать мне свои условия, – холодно заметил Ивлев. – Мой тебе совет: выполняй все, что я тебе скажу. И тогда тебе не придется жалеть.

Я уже пожалела, что вообще с тобой связалась. Но от этой связи у меня остался драгоценный подарок. А у тебя – ничего.

Решила пока промолчать. Поскандалить успею. Если, конечно, Ивлев доведет меня до точки кипения. Пока я могла сдерживаться. И лучше в самом деле вести себя смирно. А там смотреть по обстоятельствам. Я не собиралась играть по правилам того, кто так легко играл судьбами людей. Того, кто просто взял и похитил меня. Точнее, приказал похитить.

Ивлев снова отвернулся от меня и продолжил свой путь, быстро поднимаясь по ступеням. Я же стояла и смотрела ему вслед. Женщина, имени которой я пока не знала, ожидала рядом. Смотрела на меня с интересом, но и не пыталась заговорить. Мне тоже не хотелось разговаривать. Я просто ждала, когда меня уже проводят в комнату.

– Следуйте за мной, – наконец сказала женщина и первой направилась по лестнице наверх.

Я пошла за ней, хотя хотелось развернуться и бежать прочь. Останавливало то, что там, за дверью, меня поджидали мордовороты и огромные собаки. И что-то мне подсказывало, что если им прикажут, они легко меня загрызут. Если бы я была одна, возможно могла бы еще рискнуть. Но не собиралась это делать сейчас, когда на моих руках мирно спал ребенок.

Мы поднялись на третий этаж и прошли по коридору до конца. Женщина открыла одну из дверей и отступила, пропуская меня внутрь. Я прошла, так как больше ничего не оставалось делать. И с удивлением стала осматривать обстановку. Я, признаться, думала, что Ивлев поселит меня в какой-нибудь не очень-то удобной для проживания комнате. В отместку или потому, что ему было плевать. Но я оказалась в довольно уютной и просторной комнате. Светлой и… предназначенной больше для ребенка, чем для взрослого человека. Здесь стояла детская кроватка, пол застелен большим светлым ковром, вдоль стены стеллажи с игрушками. Так же здесь имелась и узкая кровать, судя по всему, предназначенная для меня.

Получалось, что…

– Ремонт здесь закончили недавно, – вдруг заговорила женщина, заходя в комнату вслед за мной. – Готовились к приезду наследника. И… – тут она замялась, но все-таки решила продолжить: – И его матери.

Я обернулась и непонимающе посмотрела на незнакомку. Это что же получается, нас здесь ждали? И готовились к тому, что мы…

– Вот, значит, как, – пробормотала я.

Получается, Ивлев узнал о том, что у него есть сын не сегодня. И не вчера. Возможно, догадывался о моем положении с самого начала. Но с чего-то решил не трогать. Только вот…

– А как к этому всему относится жена Романа Константиновича? – спросила у женщины. Пока она отвечала на мои вопросы, стоило этим пользоваться.

– Мой хозяин уже год как овдовел, – огорошили меня новостью. – Но лучше будет, если он сам вам об этом расскажет. Если таково будет его желание.

Внешне я никак не отреагировала на столь шокирующую новость. Подошла к детской кроватке и положила в нее спящего сына. Нужно снять с него одежду, потом расстелить кроватку и уложить Мишку спать. Он устал, перенервничал. Поэтому и спал так крепко.

– Как вас зовут? – решила спросить у женщины. Одновременно с этим раздевала сына. Сама же пока была в куртке. Ботинки сообразила сбросить при входе в комнату. А обувь сына отставила уже здесь. Хотя их и было сложно снять одной рукой, придерживая ребенка второй.

– Екатерина Викторовна, – таки соизволила представиться женщина. – Можете обращаться ко мне так, а можете просто по имени. Как вам будет удобнее.

– Хорошо, – сказала, не смотря на служанку. Ну, или кем она здесь была. – Можете оставить меня хотя бы на пару минут? Мне нужно привести себя в порядок.

– Понимаю, – сказала Екатерина. – Ванная комната за той дверью, – сказав это, она указала рукой на дверь, на которую я до этого не обратила внимания. – Я зайду за вами, чтобы проводить в столовую.

– Спасибо, – поблагодарила женщину, хотя, стоило признать, благодарности особой не испытывала.

Я была здесь заложницей. Казалось, что у меня забрали все права, силы, положительные эмоции. Я, словно кукла, которую крутили, как хотели. И если она сломается, ничего страшного. На место одной быстро найдут другую.

Подумав так, я сразу вспомнила о жене Романа. Неужели она на самом деле умерла? Поэтому-то он вдруг и вспомнил про меня. Но Екатерина сказала, что с ее смерти прошел год. Так долго искал нас? Или чего-то выжидал?

Раздев сына, снова взяла его на руки. Сняла с кроватки плед, откинула в сторону край одеяла. Уложила Мишку в постель, прикрыла одеялом. И поняла, что пока не могу от него отойти. Боюсь оставлять одного. Потому что понятия не имела, чего ждать от тех, кто здесь живет. В итоге, единственное, что я сделала, это сняла куртку, шапку и шарф. В ванную комнату так и не зашла, не до этого было. Сидела возле кровати сына и ждала, когда за мной придут. Пусть уходить и не хотелось, я понимала, что выбора мне не оставили.

Сидела в кресле. Оказалось, оно было довольно мягким и удобным для того, чтобы я отключилась. И пришла в себя лишь когда за мной пришли, чтобы проводить в столовую.

– Не беспокойтесь, – проговорила Екатерина, стоя у входной двери. Она ждала, когда я окончательно приду в себя. – Никто вас не тронет. Не придумывайте себе лишнего. Мой хозяин не убийца какой-то. Он сможет с вами договориться.

– Если бы он мог договориться, – заговорила тихо, чтобы не разбудить сына, – то не стал бы нас похищать.

– Вы бы не стали с ним разговаривать, – вздохнула женщина. Будто объясняла мне очевидные вещи, которые я, глупышка, не понимала. – Я так думаю.

Продолжать разговор не хотелось. Судя по всему, здесь Ивлев собрал вокруг себя лишь тех, кто будет подчиняться ему беспрекословно. И если ему что-то не понравится в моем поведении он… Что, если выгонит меня и заберет сына? Оставит его у себя. Что я тогда буду делать? Куда бежать?

– Пойдемте, – вставая с кресла, сказала.

– Я провожу вас, – до противного спокойно проговорила Екатерина и первой вышла из комнаты. Я, само собой, последовала за ней.

Перед тем, как прикрыть за собой дверь, посмотрела на спящего сына. Надеюсь, если он заплачет, я сразу услышу. Хотя дом большой и…

– Я посижу с ним, не волнуйтесь, – останавливаясь и оборачиваясь ко мне, сказала женщина. – Он не останется здесь один. Сразу после того, как провожу вас, вернусь.

– Спасибо, – поблагодарила ее и таки пошла по коридору в сторону лестницы.

Я не хотела встречаться с Ивлевым. Настолько сильно, что ноги не хотели идти. Я заставляла себя делать каждый новый шаг. Не знала, чем закончится наше новое столкновение. Роман не изменился. Не стал более мягким и понимающим. Значит, не стоит ждать от него понимания. С дугой стороны, не думаю, что он сильно переживал, когда узнал, что у него есть сын. Иначе бы не отреагировал так спокойно. Будто ничего необычного с ним не случилось. Просто очередная дурочка забеременела и не стала никому об этом говорить. Если бы проболталась, итог был бы очевиден.

– Будьте снисходительны, – сказала Екатерина, когда мы спустились на первый этаж. – Хозяин в последнее время бывает не в себе. Но не причинит вам вреда. Просто не реагируйте.

– Не реагировать на что? – переспросила. Слова женщины мне сильно не понравились. Прямо, очень сильно.

– Вы все поймете.

Она часто уходила от прямого ответа. В таком случае, могла бы вообще не предупреждать. От ее слов мне становилось более жутко.

Столовая располагалась слева, если смотреть со стороны входа в дом. Нужно было пройти гостиную насквозь, и вот мы оказались в столовой, в которой меня уже ждали.

Как и говорила, Екатерина сразу ушла, оставляя меня наедине с тем, с кем встречаться совсем не хотелось. Сейчас он сидел во главе небольшого стола, накрытого на две персоны, и смотрел что-то в телефоне. На меня, казалось, не обращал никакого внимания. Его больше заботило то, что показывал экран дорогого смартфона.

Я не решалась подойти к столу. Замерла на пороге и смотрела, как этот… игнорирует мой приход. Будто я тут в нетерпении стою и жду, когда же на меня обратят внимание. На самом же деле я вообще не хотела его видеть. Даже вспоминать о нем было уже тошно.

– Проходи, – продолжая гипнотизировать взглядом телефон, милостиво, чтоб его, разрешили мне. – Чего встала? Разговор обещает затянуться.

– Надеюсь, что на самом деле это не займет много времени, – сказала спокойно. Надо же, я постепенно начинаю контролировать свои эмоции.

Ноги снова не шли. Однако, я была слишком упряма, чтобы стать заложницей своих страхов. Смогла сдвинуться с места и устроиться за столом. Передо мной стояла пустая тарелка, в которую я должна была положить что-то из того, что предлагалось. А предлагалось, к слову сказать, много всего. Есть только не хотелось. Больше беспокоило, что сын лег спать голодным. А мне сейчас и кусок в горло не полезет.

– Ты разве не голодна? – спросили у меня.

Подняла взгляд на Романа, посмотрела внимательно. Он таки соизволил отложить телефон и сейчас изучал меня точно так же, как и я его. То есть, без каких-либо положительных эмоций на лице. Наверное, если бы не ребенок, который нас связывал, мы бы поубивали друг друга. Словами, конечно же.

– Не голодна, – не солгала. – Ты, как я посмотрю, тоже.

– Перехотелось, – хмыкнул Ивлев.

Он сидел за столом расслабленный и спокойный. Чувствовал себя хозяином положения. Знал, что я никуда не денусь. И теперь моими чувствами и эмоциями можно играть, как ему хочется. Ивлев всегда был таким. Любил играть людьми, а потом наблюдать, что из его игры в итоге получается. Найдется ли когда-нибудь тот, кто будет точно так же играть им? Я бы с удовольствием стала наблюдателем.

– Тогда со стола можно убирать, – сказала первое, что пришло в голову.

– Думаешь, у тебя получится избежать разговора? – спросили у меня. И посмотрели так, что по спине побежали мурашки. И так темные глаза, казалось, стали еще темнее. И я только сейчас заметила, что в каштановых волосах, у висков появились тонкие седые пряди.

Неужели смерть жены настолько сильно на нем сказалась? В жизни не поверю. Они не так чтобы ладили между собой. Несколько раз его покойная супруга приходила к нему на работу и закатывала такие скандалы, что слышали, наверное, все, кто там работал. После такого Роман… оставался у меня. А я, идиотка, и рада была. Как же, любимый рядом. А то, что причина его близости не в том, что он меня любил, а в другом, плевать.

– Думаешь, тебе все можно? – процедила. – Предупреждаю, либо ты отпускаешь нас, либо…

– Либо я заберу у тебя сына, – перебили меня.

– Не посмеешь! – сразу взвилась я.

Вскочила в места, схватила со стола вилку, сжала в руке. Ударю. Прямо по лицу, чтобы оставить шрамы. Потом сбегу. И пусть кто-нибудь попробует доказать, что это была не самооборона.

– Сядь! – повысив голос, приказал Ивлев. – Нечего устраивать истерики в моем доме. Ты сама решаешь, как будешь себя вести. Если сделаешь все так, как я скажу, ничего не случится.

– Что ты несешь?! – Мне с трудом удавалось контролировать эмоции. Вся выдержка полетела к черту. – Ты угрожаешь забрать у меня сына. Ты никаких прав на это не имеешь!

– Это и мой сын тоже, – все так же холодно заметили мне. – Помимо этого у меня есть деньги. И я легко могу сделать так, что ты больше никогда его не увидишь.

– Мерзавец… – процедила.

Упала обратно на стул, но вилку из руки не выпустила. Изуродую эту тварь и ни капли не пожалею. Сейчас я была в таком состоянии, что меня бы сам черт здесь не удержал.

– Я веду себя так, как ты того заслуживаешь.

Он смотрел на меня с такой злостью, будто… Будто я виновата в том, что лишила его возможности быть рядом с сыном. Ведь прекрасно знала, что ему не нужны дети. Его устраивала его жизнь. И в ней не было места незаконнорожденному.

– Очень интересно услышать твою точку зрения, – сказала, таки отбрасывая от себя вилку. Она, с громким звоном, ударилась об одну из тарелок. Плевать. – Скорее всего, она разительно отличается от моей.

– Скорее всего так и есть, – не стали со мной спорить. – Если ты прекратишь трястись и пытаться убить меня взглядом, мы, думаю, сможем договориться.

– Попробуй объяснить мне все понятно, – так же холодно, как и он, заметила я. – Иначе диалога у нас не получится.

– Мне будет достаточно монолога. Ты должна лишь слушать.

Как «мило». Мне в который раз указали на место. И оно точно не за столом, а под ним. Если не на коврике у входа.

– Я тебя слушаю, – вздохнув, проговорила.

На самом же деле, слушать его не хотелось. И смотреть на него – тоже. Но взгляд то и дело цеплялся за знакомые черты. И я стала больше замечать. Так к седине прибавились тонкие морщинки у глаз и на лбу. И взгляд пусть и темный, но потухший. Может, и в самом деле так сильно переживает смерть жены? Этот холодный мерзавец разве способен испытывать нормальные человеческие эмоции? Не злость и брезгливость, а, например, привязанность или любовь?

Еще с полминуты Ивлев молчал. Будто проверял, на самом ли деле я готова его выслушать или нет. Признаться, слушать его совсем не хотелось. Несмотря на это, я продолжала сидеть и сверлить его тяжелым взглядом. Он тоже смотрел на меня. Словно увидел в первый раз.

– Раньше ты была более мягкой и наивной, – заметил Роман.

– Раньше я была одна, – откликнулась. – Сейчас мне есть, кого защищать.

– И то верно. – Ивлев кивнул, видимо, соглашаясь с моими последними словами. – Ладно, нет больше смысла тянуть. Ты должна знать, по какой причине здесь оказалась.

– И то верно, – повторила его же слова.

– Как тебе уже успели проболтаться, моя жена умерла, – начал свой рассказ Ивлев. – Наследников у меня от нее не было. Лена не хотела детей. Я не настаивал. Сам не горел желанием становиться отцом. Но мой собственный отец выдвинул условие, после смерти жены. Условие, которое я не могу проигнорировать.

– Мне уже это не нравится, – я поморщилась, уже представляя, что понадобилось старшему Ивлеву от сына. Сразу после того, как невестка отправилась на тот свет.

– Сам не горю желанием озвучивать это, – проговорил Роман. – Но все предельно ясно. Отец требует показать ему наследника. И ту, что подарила моему старику внука. С возрастом он стал более сентиментальным. В идеале, я должен быть женат на той, что родила от меня ребенка. И сын должен быть мной признан.

– То есть, – хмыкнула, – тебе вдруг позарез понадобился ребенок? А до этого тебе было плевать на то, что тебя есть сын?

– Я не знал о нем, – процедил Ивлев. Его взгляд снова потемнел. – А когда узнал, стал готовиться к встрече с ним. И сейчас вы здесь.

– То есть, ты хочешь узаконить отношения со мной, подтвердить отцовство и… И что дальше? Что будет после того, как твой отец убедится в том, что все взаправду?

– Между нами уж точно ничего не изменится, Мария, – ответили мне. – Только то, что я буду активно участвовать в жизни своего сына. От тебя же мне ничего не нужно.

Почему-то последние слова Ивлева неприятно кольнули грудь, там, где сейчас нервно дергалось сердце. В самом деле, а чего я хотела? Любви, как в волшебной сказке? Чуда под новый год? Романтики, внезапно свалившейся на голову? Меня похитили, поставили ультиматум, угрожают забрать сына.

Сказка? Это фильм ужасов какой-то, а не сказка. И я не знаю, как из этого кошмара вырваться. Даже если обращусь в полицию, мне там не помогут. Ивлев сделает все возможное, чтобы я пострадала из-за своих же действий.

– И как ты собираешься провернуть все это в кротчайшие сроки? И смогу ли я потом с тобой развестись? У меня нет в планах вечно быть привязанной к тебе какой-то чертовой бумажкой.

– Я сам решу, когда ты сможешь подать на развод.

Кто бы сомневался в том, что мне не оставят права выбора. Даже развестись с этим мерзавцем по своему желанию я не смогу. Просто… «замечательно».

– Тебе не кажется, что это слишком?

Мы так и смотрели друг на друга изучающе. Только вот я уже начинала уставать от всего этого, а Ивлев, казалось, получал удовольствие от того, что доводил меня. Ждал, что я снова начну скандалить? Специально давил, указывая тем самым на мое место. Которое так и оставалось где-то на коврике у входа в дом.

– Сейчас ты зависишь от меня, – продолжал издеваться Ивлев. – И я буду решать, что будет дальше. Слишком это или нет, опять же, тебя не касается.

– Если ты будешь относиться к моему сыну точно так же, как и ко мне, я тебя раздавлю, – пригрозила. – Если он почувствует, что ты пользуешься им…

– Он мой сын, – перебили меня. – Как я должен к нему относиться? Уж получше, чем к тебе.

Роман встал из-за стола, взял со столешницы телефон и направился на выход из столовой. Вот так просто, обрубив разговор и продолжая игнорировать меня.

– Непонятно только, с чего вдруг такая ненависть по отношению ко мне, – сказала уже ему в спину. – Я сбегала, защищая то, что принадлежит мне. Будто ты позволил бы мне оставить ребенка!

– Тогда, нет. – Мужчина обернулся уже на пороге столовой и снова посмотрел на меня. Только теперь, казалось, с усталостью. – Тогда я не думал об этом. Я уже сказал.

– В таком случае, почему сейчас ты ведешь себя подобным образом? Какого черта, Ивлев?

Я тоже встала из-за стола, но подходить к своему похитителю не обиралась. Стояла на месте и только волком смотрела на того, кого раньше любила.

– Ты предала меня, – ответили мне. – Как после этого к тебе относиться? Смотреть на тебя противно.

Я бы может сказала еще что-то, но слова застряли где-то в горле. По мне прошлись сейчас, словно бульдозером по горячему асфальту. Он обвинял меня в том, что я исчезла? Сбежала, защищая своего ребенка. И он прекрасно должен был это понимать. Но он… не хотел и думать об этом. Его задело то, что я исчезла. А ничего, что он был на тот момент женат? И думать не думал о детях. А тут я, дура влюбленная, тихая и покорная. Стоило показать зубки и характер, как меня уже возненавидели. Он на самом деле думал, что я всегда буду рядом, словно послушная кукла? Буду от великой любви принимать его в распростертые объятия каждый раз, когда у него будут проблемы в семье?

Почему я раньше не видела того, что очевидно для меня сейчас…

Глава 2

Новая жизнь – чужие правила

Хотелось что-нибудь разбить. Заляпать идеально чистый пол. Но это было слишком по-детски. И не Ивлеву потом за мной здесь прибирать. Тогда смысл вести себя подобным образом? Да, мне, возможно, станет немного легче. Но это кратковременное облегчение. Роман разозлится и…

И я понятия не имела, как быть. Поэтому решила, что подумаю обо всем чуть позже. Когда смогу немного отдохнуть и прийти в себя. А это случится только, если я окажусь рядом с сыном, к которому следовало отправиться как можно скорее. Потому как никому здесь я доверять не могла.

Вышла из столовой и сразу отправилась к лестнице, ведущей на верхние этажи. Пока шла, никого не встретила. Казалось, в доме кроме меня вообще никого больше нет. Но я понимала, что это не так. И что за мной, скорее всего, следят. Просто я не вижу и не чувствую слежки. Ведь для Ивлева я такая же чужая, как и он для меня. А кто позволит чужому человеку свободно разгуливать в своем доме?

Поднявшись на третий этаж, прошла по коридору до нужной комнаты и осторожно приоткрыла дверь. Старалась не шуметь, чтобы не разбудить сына. Он, когда проснется утром в незнакомом месте и так может испугаться спросонья. А если проснется сейчас, потом трудно будет его снова уложить спать.

Екатерина сразу ушла, как только я переступила порог комнаты. Сказала лишь, уходя, что Мишка не просыпался. Это хорошо. Теперь нужно было тихо и самой укладываться спать. Сомневаюсь, конечно, что смогу уснуть. Слишком давящая атмосфера. И я слишком на взводе, чтобы дать организму нормально отдохнуть.

Перед тем, как ложиться в постель, пошла все-таки в ванную комнату. Она оказалась пусть и небольшой, но обставленной со вкусом. И здесь было все, что могло бы понадобиться мне и ребенку. Уже после того, как приняла душ, закуталась в полотенце и пошла исследовать содержимое шкафа, который находился в спальне. Не то, чтобы я рассчитывала обнаружить там новый гардероб, но любопытство победило усталость. Я заглянула в него. И мои опасения оправдались. Шкаф был забит вещами, как детскими, так и для взрослого человека. Для женщины моей комплекции, если быть точнее.

Рассматривать содержимое шкафа не стала. Почти сразу закрыла дверцу и таки отправилась спать. Хотелось забрать Мишку к себе, но места на кровати, что выделили мне для сна, было не так много. Мы бы точно мешали друг другу спать. Поэтому я просто легла поверх покрывала, подперла щеку рукой и уставилась на детскую кроватку, в которой мирно спал сын.

Думала, голова будет разрываться от мыслей, страхов и сомнений. Но, на удивление, в ней было пусто. Я просто лежала и смотрела на сына. Пусть мне и было о чем подумать, мозг отказывался работать.

Сама не заметила, как провалилась в беспокойный сон. Обычно мне ничего не снилось, но сегодня меня мучили кошмары. И все они были связаны с конкретным человеком.

Когда открыла глаза, сразу поняла, что не выспалась. Но вот когда не обнаружила сына в кроватке, остатки сонливости слетели с меня вмиг. Я соскочила с кровати и заметалась по комнате. Звала сына, но никто не откликался. Его точно не было в спальне.

Вылетела в коридор, в чем была: босиком и в одном полотенце. Придерживала последнее сверху за край, чтобы не потерять его по дороге. Где искать сына я не знала. Но собиралась залезть в каждый угол. Сам бы он один не ушел. Пусть и был любопытным мальчишкой, но в незнакомом месте точно бы испугался. Значит, за ним пришли, пока я спала. Странно, почему он не позвал меня, когда проснулся. И я тоже… настолько устала, что ничего не услышала. И теперь металась по этажам, ища сына.

Буквально слетела с лестницы на второй этаж, промчалась там по коридорам, но все было тихо. Пыталась открыть пару дверей, но бесполезно, они были заперты. Тогда побежала на первый этаж. Дороги почти не различала, под ноги не смотрела. В итоге с лестницы я уже не слетала, а падала. Приземлилась на колени, с силой ими ударившись. В последний момент сжала полотенце рукой сильнее, чтобы оно с меня не слетело. Выглядела я, наверное, сейчас очень жалко.

На шум, устроенный мной, прибежала сначала служанка, потом и виновник моих кошмаров. Когда подняла на него взгляд, увидела, что к нему доверчиво прижимается Мишка. Сидит спокойно у мужчины на руках и смотрит на меня с удивлением. А я тут… в черт знает какой позе, с ушибленными коленями, взираю на него снизу вверх. Дышу часто, потому что до этого бежала, что было сил. Звала, боялась не найти. А он с тем, кого я ненавидела сейчас больше, чем кого-либо.

– Мама? – спросил Мишка. – Ти тего?

Постаралась выдавить из себя улыбку, но не получилось. Попыталась встать, но получилось не с первого раза. Ноги дрожали и болели. Кажется, я, пока бегала, успела их отбить. И даже не заметила этого.

– Все в порядке, – сказала нервно, когда все-таки смогла подняться на ноги. Чувствовала себя сейчас экспонатом из цирка уродов. На меня все смотрят и морщатся. Но почему-то не отводят взгляды. Им любопытно, что же будет дальше.

Пока я пыталась подняться, в холле стало больше народу. Оказывается, помимо Екатерины тут было как минимум еще трое слуг. Они-то сейчас и смотрели на меня не очень-то доброжелательными взглядами.

– Ох… Мария Евгеньевна, – наконец пришла в себя Екатерина. – Как же так… Пойдемте же… Вам необходимо переодеться.

– Сына заберу и пойду, – сказала холодно, с ненавистью смотря на Ивлева. В общем, уже привычно.

– У тебя навряд ли это получится, – заметил Ивлев. – Мы завтракали. Не хочешь же ты оставить нашего сына голодным?

От этого его «нашего» меня внутренне перекосило. Что же получается, Мишка в курсе, что это его отец? И отнесся к этой новости спокойно? Без лишних вопросов? И это мой иногда не в меру любопытный сын?

– Вам надо переодеться, – проговорила Екатерина и подошла ко мне ближе. – Не стоит в таком виде…

– Ступай, – бросил мне напоследок Ивлев, поворачиваясь спиной и возвращаясь, судя по всему, в столовую.

– Мария Евгеньевна, – позвала меня служанка, когда я не отреагировала на ее последние слова. – Я помогу подобрать вам подходящий наряд. Пройдемте.

Какой, к черту, наряд? Почему мной здесь крутят все, кому не лень. И плевать хотят на то, что я не желаю здесь находиться. Просто-напросто игнорируют. Держат в заложниках меня и сына, преследуя свои цели.

– Ладно, – процедила, смотря тяжелым взглядом в сторону гостиной, в которой скрылся Ивлев с Мишкой на руках.

Снова придется проглотить злость и пока играть по правилам этого мерзавца. Но я была уверена, что я недолго пробуду в столь незавидном положении. Вырвусь из лап Ивлева вместе с сыном. И снова исчезну из его жизни.

Пришлось возвращаться на третий этаж, послушно идти за Екатериной до спальни, в которой мы с Мишей провели эту ночь, и ждать потом, когда же мне подберут что-то подходящее случаю. Когда выбор служанки пал на нежно-розового цвета платье-футляр и удобные на первый взгляд лодочки, я мысленно застонала. Делать мне было нечего, как послушно облачаться в то, в чем не очень-то удобно убегать. Поэтому я дождалась, когда служанка выйдет из спальни, оставляя меня одну, и стала одеваться в привычные мне вещи. В те, в которых я сюда попала: джинсы и удобный свитер. На ноги натянула свою любимые теплые носки, волосы, золотисто-рыжие, убрала в высокий хвост. И попробует кто-нибудь сказать, что я поступила не правильно, отвергнув то, во что меня планировали облачить.

Платье, туфли… В них я стану походить на ту, которую легко купить. Потому что это были не мои вещи. Носить то, что было куплено на деньги Ивлева, не собиралась никогда. Хватит и того, что придется питаться в его доме, иначе я просто свалюсь с голода. Не настолько я была горда. Да и… сыну сложно будет объяснить, почему мама отказывается от того, что предлагают абсолютно бесплатно. Сейчас, например, он был одет не в то, во что одевала его я перед прогулкой. И это еще один повод корить себя. Потому что я, когда спала, не слышала никакой суеты.