Забавы ради

© Натализа Кофф, 2022

Глава первая

встречательная

• Я окликну тебя негромко,
• Чтоб никто не услышал вокруг.
• Оглянись на меня, незнакомка,
•  Может я твой единственный друг.

….

Э.Васильев «Незнакомка»

Настроение у Забавы Потаповны Поликарповой было не самым радужным. Уже в который раз она повздорила с отцом из-за выбора профессии и благополучно умотала из родительского дома. Мятежная душа Забавы жаждала успокоения, и поэтому, резко нажав на газ, девушка рванула автомобиль в сторону одного из промышленны х районов города, туда, где располагалась автомастерская «Маляр и Ко», в которой вот уже пару лет трудился друг детства Забавы. Но на первом же перекрестке девушку застал телефонный звонок. И спустя десять минут уговоров подруги, Забава Потаповна сдалась и помчалась в противоположную сторону. Слишком упадническим было настроение подруги, и девушка не могла ей отказать в поддержке и компании. Тем более, когда тема бесед касается извечного «Все мужики – козлы», Забава не решилась противоречить Ленке Соколовой и ее очередной задумке «обожраться в хлам».

«Скайлайн», гордость и радость Забавы, слушался руля и мчал хозяйку по трассе, капельку превышая скорость. И когда на горизонте замаячила развилка, Забава увидела машину Елены. Притормозила, поприветствовала подругу, и поехала за ней следом к дому Соколовых. Узкая, проселочная, не самого лучшего качества дорога привела к небольшому особнячку. И вслед за Леной Забава вышла из своего Ниссана.

– Привет! – уже радостно поздоровалась Соколова, – Ты представляешь, а у меня брат женится!

– Клево, – обрадовалась Забава.

– Сама в шоке, – призналась Лена, – Так что мы идем к невесте. Буду ей открывать глаза на моего брата-обормота. Авось и передумает еще, девочка-то отличная.

– Добрая ты, Лен, – хохотнула Забава.

– Да просто девчонку жалко, – подмигнула Соколова, – Она классная. А брат у меня с пулей в голове. В прямом и переносном смысле.

– Добрая девочка Лена, – шутливо пихнула Забава подругу в плечо и пошла вслед за Ленкой к дому.

Дом Синициных встретил девушек весельем, стоило хозяйке Милентии – будущей жене брата Елены, открыть входную дверь и приветливо улыбнуться прибывшим гостьям. Нет, народа в доме Синицыных было немного. И поэтому, судя по всему, народ решил брать не количеством, а качеством.

Фото брата Лены – Любомира – Забава видела на телефоне подруги. И поэтому без труда определила счастливого жениха. Да и трудно было не догадаться, что высокий, широкоплечий парень, к которому на колени устроилась высокая стройная Лента – брат Елены.

Но не Любомир и его невеста Лента привлекли внимание Забавы. На долю секунды девушка задержала взгляд на другом мужчине, который только что опрокинул в себя стакан высокоградусного горячительного напитка и не поморщился. Забава смерила скептическим взглядом парня целиком и хмыкнула. С виду – рокер и прожигатель жизни. Пусть и красавец, но, девушка была готова спорить на новый комплект резины для своего «Скайлайна», что рокер – заядлый любитель покуролесить, нажраться в хлам, и, скорее всего, в придачу еще и наркоман. Не иначе.

– Так, подруга, знакомься, – прервала Лена размышления Забавы, – Это мой брат Любомир. Далее по списку, наши соседи и родители Ленты – Михаил Егорович и Марта Петровна. Теперь вот моя тетушка Тоня и двоюродный брательник Полик. Народ, это Забава.

Девушка встретила взгляд немного осоловевших, но сквозящих интересом глаз. И усмехнулась. Как же приятно быть правой. Брутальный секси-парень со странным именем Полик не внушал доверия. Абсолютно.

Забава кивнула, приветливо улыбнулась и утопала за Лентой и Ленкой на кухню, помочь с едой и напитками, на ходу ловко переплетая растрепавшуюся косу и перехватывая ее небольшим кожаным шнурком.

А в это время в спину удаляющейся девушки смотрел, как привязанный, тот самый «заядлый любитель покуролесить и нажраться». Бедняга Поликарп не полностью осознал, что за видение только что предстало перед ним. И выпил немного, да и алкоголь еще не успел подействовать, а уже грезит наяву. Фигурка девчонки так и застыла перед его глазами. И, сказать откровенно, фигурка была умопомрачительной. Полик и не предполагал, что ему могут настолько понравиться пышные девичьи формы. Пышная грудь затянута в яркую ткань майки, а крутые бедра – в льняные брючки чуть ниже колен. Девчонка была высокой, выше, чем выбрал бы Поликарп себе в спутницы, будь у него этот самый выбор. И в завершение, сильнее всего, даже пышной фигуры и груди, Соколова сразили глаза Забавы. Ярко-синие, настолько яркие и синие, что он реально усомнился в своем психическом здоровье. Ведь не бывает в природе такого цвета. Не бывает.

Махнув еще стакан водки, Поликарп, наконец, сбросил сковавшее все его тело оцепенение. Хороша чертовка. Ох, как хороша.

И коротко извинившись перед хозяином дома, Поликарп умотал, не до конца понимая, как именно он будет выяснять, естественный ли цвет глаз у загадочной девчонки по имени Забава, или же контактные линзы.

Удача, на первый взгляд, улыбнулась Поликарпу, стоило ему шагнуть в дом с просторной террасы. Но только на первый взгляд. Сделав уверенный шаг в сторону кухни, парень наткнулся на свое видение в ярком топе и с длинной косой волос цвета молочного шоколада, переброшенной через плечо.

– Привет, – заулыбался Поликарп, преграждая путь девчонке.

– И вам не хворать, – остановилась Забава.

– А как насчет завтра вечером прогуляться по достопримечательностям города? – решил сразить Полик девчонку прямым вопросом.

– Ну-ну, – хмыкнула Забава и изогнула темную бровь в насмешке, – Вы, молодой человек, ошиблись огородом. Сомневаюсь, что мне приглянутся ваши достопримечательности.

– И даже так? – улыбнулся Поликарп широкой белозубой улыбкой. Вообще-то женщины считали его улыбку неотразимой и, чего уж скрывать, парень частенько этим пользовался. Но и здесь он просчитался. Эта девушка была непохожей на других представительниц слабого пола.

– Внимай, раб Божий, Поля, коли в состоянии, – вздохнула Забава, – Настоятельно рекомендую двинуть в противоположную сторону и усадить зад на место.

– А если не внял? – все шире улыбался Поликарп.

Забава вздохнула. Свободной рукой потерла переносицу.

– А если не внял, – задумчиво протянула Забава, – то я мигом метнусь на улицу и притащу внимательный инструмент. Ты главное помни, на чем остановились мысли. И на всякий случай паспорт приготовь. Для санитаров. Чтобы на «скорой» заминок не было с оформлением.

– Стерва? – улыбка никак не собиралась сходить с лица Поликарпа.

– Придурок? – в тон ему поинтересовалась Забава.

– Покорен, – Поликарп оперся рукой о стену на уровне головы девушки и абсолютно не собирался ни отступать, ни пропускать ее. Вторая рука парня вальяжно легла на бедро, словно подчеркивая спортивную фигуру, которая легко угадывалась через ткань футболки.

– А так? – почти ласково полюбопытствовала Забава и, чуть отведя поднос в сторону, размахнулась и резко ударила коленом в самое уязвимое место на теле парня.

Полик протяжно выдохнул повторное «стерва» и согнулся пополам.

– И заметь, Поленька, – донесся до ушей парня смеющийся голос Забавы, – я даже в машину не пошла за обещанным инструментом. Говорят, попрыгать нужно в таких случаях.

Поликарп получил легкое и участливое похлопывание по плечу, а потом Забава спокойно ускользнула от него на террасу.

– Чертовка, – прошипел Поликарп, наблюдая, как девчонка удаляется, виляя крутыми бедрами в светлых брючках.

– Нет, девочка, нельзя так открыто динамить парня, – назидательно говорил Поликарп.

Вернее, назидательно едва ворочал языком ввиду состояния полного алкогольного опьянения. Парень был пьян настолько, что уже ближе к ночи не мог добраться до соседнего с Синицыными дома. А поэтому добродушные хозяева определили Соколова в гостевую спальню на первом этаже. Правда и до спальни он смог добраться с трудом. И Забава вызвалась помочь. Вернее, Ленка отправила подругу в помощь брату, а сама невозмутимо убирала со стола, помогая Ленте и ее маме Марте Петровне.

– Нет, мальчик, нельзя так открыто прессовать даму, – парировала Забава, толкая вяло сопротивляющееся тело Поликарпа на разложенный диван, – Обувку сам снимешь?

– Знаешь, вот мне не верится, что ты стерва, – пробормотал парень и попытался справиться со шнуровкой на ботинках.

– Да ладно! – весело хмыкнула девушка, и, увидев тщетные попытки снять ботинки, толкнула Поликарпа. И тот повалился на спину. Правда, она не рассчитала, что парень, при падении потянет ее за собой. В итоге Забава, смешно барахтаясь, пыталась скатиться или слезть с парня. Но тот только крепче держал ее, преодолевая сопротивление.

– Ты красивая, – говорил Поликарп, рукой зарываясь в шелк светло-шоколадных волос.

– А ты станешь беззубым, – пообещала девушка.

– А я рискну, – коварно улыбнулся Поликарп.

И рискнул.

Девчонка застыла в его руках, а он сминал ее губы требовательным поцелуем. Поликарп прикрыл глаза от острого чувства наслаждения. Прикрыл и покачивался на волнах удовольствия, перетекавшего в возбуждение. Все чувства обострились, вынуждая парня дышать глубже, словно организм сам старался впитать аромат девчонки. Кажется, вечность длился поцелуй. До того момента, как парень понял, что слишком уж неподвижна сейчас Забава в его руках.

Поликарп открыл подернутые дымкой желания глаза. Улыбнулся призывно с обещанием бОльшего. Чуть ослабил руки, не сомневаясь, что девчонка уже приручена и привыкла к нему. Но в следующую минуту тяжелая статуэтка кошки опустилась на лоб Поликарпа Сергеевича, оставляя отпечаток.

Последними воспоминаниями парня стали ярко-синие глаза, капельку тревожные, но со сквозившим в них превосходством.

– Придурок, – донеслось до ушей парня, когда он отключался от реальности, погружаясь в суливший похмелье сон.

Утром Забава скрылась в неизвестном направлении, и как бы тщательно не расспрашивал Поликарп кузину, Ленка молчала, аки партизан. В весьма плачевном состоянии, мучимый похмельем, головной болью и угрызением совести, Поликарп быстренько удалился восвояси. Но, если бы парень знал, что Забава всего лишь отправилась в ближайший супер-маркет, то непременно бы остался и дождался понравившуюся ему девушку. Однако Поликарп Сергеевич подобной информацией не располагал, и, к его огромному сожалению, вторая встреча с загадочной и сногсшибательной, как в прямом, так и в переносном смысле, Забавой состоялась уже на торжественном бракосочетании Любомира и Милентии. Свадьба была скромной, ввиду того, что жених величественно носил гипс на ноге. Однако Любомир и Лента абсолютно заморачивались по этому поводу. Главное – они были счастливы. И глядя на брата, Поликарп радовался за него.

Просторный зал ресторана «Аполлинария» был открыт только для гостей и приглашенных на свадьбу Соколовых-Синициных. Под тихие звуки музыки медленно двигались пары на танцполе. И, кажется, все веселились. За исключением Поликарпа. Парень, устроившись с чашкой кофе за столиком, внимательно следил за своей зазнобой, нещадно динамившей его с обеда. Вредная она, вот ей-Богу, вредная!

Полик вздохнул, скользя взглядом по ладной фигурке девушки. Парень понял, что у него начали зудеть ладони от желания погладить крутые бедра и, боже же мой, коленки, выглядывающие из-под черного, покрытого блестками, платья. Ладони пришлось спрятать в карманы брюк. Но легче не стало. Появилось еще и возбуждение ко всем прочим радостям. А все потому, что девчонка, вышагивая на высоких каблуках, покачивая бедрами, проследовала в дамскую комнату.

– Нет, достало, блин! – упрямо выдохнул сквозь зубы Поликарп и, расслабив узел на галстуке, поднялся и отправился вслед за Забавой.

Девчонку он подкараулил за поворотом в небольшом коридорчике, который упирался в курилку. Делая вид, что полностью увлечен незажженной сигаретой в своей руке, Соколов улыбнулся, увидев Забаву. Отметив, что молния, начинающаяся в районе шеи, на платье была немного расстегнута, Полик понял, что девчонке жарко. А потом, увидев в образовавшемся вырезе белоснежную кожу полной груди, Соколов готов был сожрать свою сигарету. И как бы он ни старался, отвести взгляд у него не выходило. Так он и застыл, пялясь на грудь девчонки вместо того, чтобы вести с ней непринужденный, как он планировал, разговор. Он честно собирался пригласить Забаву на свидание, но вместо этого рассматривал ее грудь.

– Насмотрелся? – прищурилась Забава, безошибочно поймав заинтересованный взгляд Поликарпа. Парень, нужно отметить, выглядел весьма впечатляюще в строгом костюме, в галстуке, белоснежной рубашке и с красиво уложенными волосами. Но Забава жуть как не любила в мужиках две вещи – напомаженные прилизанные прически и похотливые взгляды. И нужно же было так умудриться и встретить эти два качества именно в одном конкретном человеке.

– Ээ… нет, – вышел из транса Соколов и переместил взгляд выше, – Забава Потаповна, я ж немного прошу, ужин и все. Чего упираешься?

– Поликарп Сергеевич, – девушка медленно застегнула молнию, отрезая взгляд парня от своей груди, – Шел бы ты лесом, мил человек. А пожрать я и дома могу. Да и потом, сомневаюсь, что твой неблагонадежный рокерский кошелек потянет мой аппетит.

– А я-то думал, что милые ангелочки питаются исключительно цветочным нектаром, – хмыкнул Поликарп, переместив взгляд с теперь уже наглухо застегнутого на груди платья на лицо девушки, – Понимаю, что на свидание идти ты не хочешь. Но танец-то подарить можешь?

– А можно отказаться? – насупилась Забава, но сама вдруг поняла, что вот-вот и согласится. Неугомонный он какой-то, этот рокер.

– Только по весьма веской причине, – шагнул ближе парень.

– Как насчет идейных убеждений? – красиво очерченная бровь изогнулась, привлекая внимание Полика к ярко-синим глазам, – Считай, что не могу идти против принципов.

– И каких же? – поинтересовался Соколов.

– Не люблю пингвинов, – руки Забава сложила на груди, – А ты – самый натуральный пингвин с прилизанной прической и в смокинге.

Твердая рука скользнула в красиво уложенные волосы, взлохмачивая их и заставляя торчать неряшливым ежиком, а галстук-бабочка с радостью был спрятан в карман пиджака.

– Еще пожелания? – невозмутимо поинтересовался парень, сверкая озорным взглядом.

– Прекрати пялиться на мою грудь, – выдвинула очередное требование Забава.

– А на ноги? На них тоже нельзя? – с нескрываемым сожалением протянул Поликарп, выбрасывая сигарету и осторожно взяв ладошку с короткими ухоженными ноготками.

– Как и моя задница, она тоже табу, – кивнула Забава, позволяя увести себя в зал в круг танцующих под медленную романтичную мелодию пар.

– Составишь список на досуге, какими частями твоего тела можно любоваться? – спросил парень, уверенно ведя спутницу в танце.

Забава не ответила, только улыбнулась, глядя на торчавшие ежиком волосы, которые еще минуту назад были аккуратно уложены. А Поликарпа, смотревшего на улыбающуюся девушку в его руках, все больше постигала уверенность, что он основательно вляпался в чувства, под жутким названием «любовь».

– Я войду? – в лоб поинтересовался Поликарп, стоя у ворот дома, – Чай и прочие подробности.

Под «прочими подробностями» парень подозревал именно то, что подозревал. Но на его слова Забва только вскинула одну бровь вверх.

Все внимание парня было сосредоточено на девушке, которая ловкими пальчиками плела волосы в косу. И Соколов понял, что уже одного согласия Забавы ехать в его машине от ресторана до места ее ночевки в этот день – большая удача для него. Понял, что давить не нужно. Но и отпускать девчонку не хотел.

– Поля, ты – хамло, – заметила Ленка, отвешивая кузену подзатыльник, – Мы хотим спать. Так что, или двигай в дом и спи на кушетке, или вали к себе в город.

Словам подруги Забава улыбнулась.

– Поля уже уезжает, так ведь? – ярко-синие глаза искрились весельем.

Поликарп не мог не улыбнуться этим глазам в ответ.

– Обещай подумать, – на прощание попросил Поликарп, игнорируя присутствие сестры.

– Да согласна она, согласна, – вздохнула Елена и, схватив подругу за руку, утянула ее в дом, – Как маленькие детки! И что бы вы делали без Елены Александровны? Все, подробности по телефону! Не гони на трассе!

Отдав последние инструкции, Лена махнула рукой Поликарпу и закрыла дверь, отсекая взгляд ярко-синих глаз от высокой широкоплечей фигуры Соколова.

– Ленка! Дурында! – вздохнула Забава, – Он такой классный!

– А чего сразу дурында?! – возмутилась Елена, – Жирно ему будет, если ты вот прям сразу сдашься. Вижу, как ты растеклась. Так что, пусть побегает. Ему полезно. А теперь всё, баиньки!

Зевая, Елена отправилась в свою комнату, а Забава в гостевую спальню. Молодожены первую брачную ночь решили провести в номере люкс для новобрачных в отеле, расположенном недалеко от ресторана, и принадлежащем Суворову. Поэтому, стоило девушкам разбрестись по комнатам, как дом сразу же погрузился в ночную тишину. И если Елена Александровна тут же провалилась в крепкий сон, сдобренный выпитым вином и танцами, то Забава Потаповна ворочалась в постели, не понимая, отчего же ей не спится.

Причину бессонницы девушка определила сразу же, как только телефон пиликнул входящим сообщением. Незнакомый номер, но вполне ожидаемый текст.

«Завтра? Кино? Театр? Или просто погуляем?»

Забава поняла, что улыбается глупой, довольной улыбкой. Несносный рокер! Настолько несносный, что умудрился прилипнуть и засесть в голове девушки. Интуиция подсказывала Забаве, что надо бы ответить отказом и послушаться советов Ленки. Да только пальцы сами собой уже порхали по экрану, набирая текст сообщения.

«Серьезно? Выставка робототехники?» – тут же пришел ответ от парня.

«Есть возражения?» – поинтересовалась Забава, прикидывая, куда еще Поликарп мог бы сводить ее завтра.

«Ну, что ты, нет, конечно!» – ответил парень.

«Тогда завтра в четыре на Смоленской площади», – подвела итог девушка.

«Нарядиться в пингвина? Или можно в обычном?» – кажется, парень совсем не хотел прощаться. А ведь он еще за рулем. На трассе. Ночью.

«Как хочешь. Аккуратнее на дороге» – не могла не добавить Забава.

«Сладких снов, красуля!» – пожелал Поликарп.

А Забава тихо рассмеялась. Да, несносный тип. Абсолютно. Но такой притягательный.

Девушка сама не заметила, как провалилась в сон. Не заметила она и сообщения от парня, которое прочитала уже утром, зарядившись положительными эмоциями на весь пасмурный и дождливый день.

«Ты удивительная девушка, Забава».

Глава вторая

гулятельная

На первом свидании не забудь показать, что ты – независимая женщина: возглавь революцию, сожги здание парламента, казни королеву.

Автор неизвестен

Погода за ночь испортилась. Ветер вдруг стал ледяным, а холодные капли дождя неприятно стекали с капюшона на лицо. Девушка стояла в назначенный час в назначенном месте. И ждала Поликарпа. Но его не было.

Бросив короткий взгляд на часы, висящие над входом в павильон, Забава решила внести номер телефона Соколова в черный список контактов. И никогда не при каких обстоятельствах не разговаривать с ним.

Пнув носком ботинка ни в чем не повинный бордюр, Забава развернулась и собралась идти по направлению к своей машине. Но не успела. Лицом она уткнулась в огромный букет темно-бордовых роз. Подняла глаза и прошлась взглядом по упрямо сжатым в одну линию губам.

– Виноват. Каюсь. Какой-то идиот вмазался мне в зад, – отчитался Поликарп, не особо рассчитывая на понимание со стороны девушки, которая ждала его под дождем почти сорок минут.

– Куда? – переспросила Забава.

– В зад, – ответил Соколов, – В квартале отсюда. Прости меня, а?

Поликарп настойчиво протягивал букет, по которому текли капли дождя.

Девушка окинула взглядом всю фигуру парня. Если у Забавы был непромокаемый плащ с капюшоном, то на Поликарпе красовался вязаный свитер и джинсы. И сразу было ясно, что сухих предметов гардероба на нем не осталось.

– Ты что, пешком шел? – спросила Забава, но брать букет не спешила. Нет, розы, несомненно, были шикарными, вот только брать букет, из которого вода уже не просто капала, а лилась ручьем по стеблям – удовольствие сомнительное.

– Да, дождался эвакуатор и сразу сюда, – повинился Соколов. Быстренько перевернул букет, вылил из него воду, и вновь протянул Забаве.

– А позвонить? – хмыкнула девушка.

– Ну, прости, – все еще серьезно говорил Поликарп, и стер рукавом капли воды с лица.

Забава вздохнула. Букет приняла. И, не проверяя, идет ли Поликарп за ней, пошла в противоположную от входа в здание сторону.

– А что, выставка уже закончилась? – поинтересовался Соколов.

– Ты себя-то видел? – бросила на парня Забава хмурый взгляд, – С тебя воды два ведра натечет.

Девушка подошла к машине, открыла багажник, вынула плед. И, вручив его парню, оставила цветы в багажнике, а сама уселась за руль.

– Чего тупим? – спросила Забава, выглядывая через окно.

Двигатель ровно заурчал, радуя хозяйку. Пассажир, постелив плед, устроился на переднем пассажирском сиденье. Глядя, как с вязаного свитера капли падают на обивку салона, Забава вздохнула. Вспомнив, что из химчистки забрала одолженный у Степки комплект униформы, но так и не успела вернуть, девушка взяла с заднего сиденья пакет и протянула Соколову.

– Глянь, должен подойти, – коротко бросила Забава и аккуратно покинула парковочное место.

– Откуда такое богатство? – проворчал парень, вынимая чистую спецовку, – Еще и размерчик подходящий.

– Помни мою доброту, жертва пневмонии, – снисходительно произнесла Забава и добавила, – Не стоит благодарности.

Поликарп молчал, полностью сосредоточившись на переодевании. Оказывается, стянуть мокрый свитер и майку, и не размахивать руками в салоне автомобиля – не самая простая задача. В процессе Забава то и дело отодвигала руку Полика, мешавшую обзору. В итоге, психанув, девушка включила аварийку и прижалась к обочине. Нетерпеливо барабаня по рулю, Забава отвернулась к окну. Поликарп, пыхтя и чертыхаясь, переодевался. А потом свитер и майку скинул в пакет.

– Тебе бы и штаны не помешало сменить, – заметила Забава, а потом прикусила язык. Как-то слишком двояко прозвучала фраза.

– А трусов у тебя там не завалялось? – казалось бы, парень начинает злиться.

Вот откуда, спрашивается, у девчонки мужские шмотки в машине? А Ленка ведь уверяла, что нет у нее никого. Выходит, врала? Или просто не знала?

– Боюсь, мои на твоем тощем заду будут болтаться, – в тон ему ответила Забава, – Куда?

Минуту Поликарп молчал, уговаривая себя не вспылить. А потом взгляд выцепил знакомую вывеску бара.

– Вон туда, – махнул Поликарп рукой, – Кормят там неплохо.

Забава решила не противиться. Тем более, под дождем и она продрогла. Хотелось выпить горячего чаю и чего-нибудь съесть. К тому же, как можно быстрее. Иначе этим «чем-то» окажется высокий привлекательный парень, мускулатуру которого она уже успела изучить весьма детально.

Клуб «Рокировка» встретил промокших и продрогших посетителей бритоголовым вышибалой, напомнившим Забаве фильмы о «братках» и разборках. Парень, откликнувшийся на дружелюбное «Сергуня», поприветствовал Поликарпа и заинтересовано осмотрел Забаву с ног до головы.

– Восемнадцать есть? – суровые брови съехались к переносице, но в глазах – веселые искры.

– В градусах? – хмыкнула Забава, – За рулем не употребляю, – и добавила, едва заметно улыбнувшись, – Сергуня.

– Глянь, какая конфетка, – засмеялся охранник, и взглянул на Соколова, – Альбина о тебе спрашивала. Говорила, не явишься – почешет к тебе в универ.

– Вот ведь неугомонная, – вздохнул Поликарп и чуть приобняв Забаву за плечи, потянул в сторону дверей с табличкой «Только для персонала».

– Слушай, Соколов, – воспротивилась Забава, не испытывая желания видеть всяких там Альбин, – Ты сохни. А я помчалась. У меня дел – за глаза.

– Не ври, – мягко упрекнул Полик, – По расписанию мы еще гуляем по выставке. Я гуглил. Там двумя часами не обойдешься. Так что, мое время еще не истекло.

– Умный какой, – пробормотала Забава, но за парнем пошла.

За дверью оказался узкий темный коридор. Полик крепко держал Забаву за руку, и девушке даже не хотелось выдернуть свою ладонь из захвата. Ну, темно ведь. И помещение незнакомое. Не хватало еще навернуться всей массой и переломать руки-ноги.

Так, уговаривая себя, Забава послушно шла вслед за Соколовым. И стоило парню открыть дверь, в которую упирался темный коридор, как, казалось бы, на весь клуб разнесся нетерпеливый крик:

– Гаденыш, твою ж бабушку! – высокий женский голос был весьма поставлен, – Ты когда мне обещал явиться? Понимаю, что свадьба брата – весомый аргумент, но у меня тут стоит все мертвым грузом!

– Зачем так кричать? – весело поинтересовался Полик, входя в просторный кабинет и утягивая Забаву следом за собой, – Вот он я.

– Карпуша! – продолжала отчитывать Поликарпа дама, – Я тебя, несомненно, люблю, но ты бы совесть поимел, прежде чем….

Договорить дама не успела. Подняв голову и оторвавшись от бумаг, которые она изучала, мадам во все глаза уставилась на Забаву.

– Ух, держите меня семеро! – уже веселее воскликнула дама, – Это что за васильки-одуванчики?

– Забава, – заулыбался Поликарп.

– Ох, Карпуша, ты все-таки лантух, – изрекла дама и поднялась из-за стола.

Дама была средних лет, ее коротко стриженые волосы торчали серебристо-черным ежиком. Очки в темной оправе были сдвинуты на нос, и мадам изучала Забаву поверх стекол. На плечах хозяйки кабинета красовался кожаный жилет с шипами, а под ним – черная футболка с черепами. На бедре красовалась массивная цепь. А на запястьях – широкие кожаные браслеты. Образ завершили кеды с высокой шнуровкой.

– Я – Альбина, – представилась дама и протянула руку Забаве, – И я даже боюсь спросить, в каком водоеме этот Карп к тебе, василек, прицепился.

– Здравствуйте, – улыбнулась Забава. Почему-то мадам Альбина вызывала в девушке симпатию, несмотря на весь брутальный рокерский прикид.

Тем временем Альбина пристально рассматривала стоявшую перед ней девушку. А Поликарп, подойдя к столу, звонил кому-то по стационарному телефону.

– Ну-ка улыбнись, – вдруг потребовала Альбина. И фраза была сказана настолько задорным голосом, что Забава просто не смогла не выполнить просьбу.

– А, ну да, теперь мне, конечно, все ясно, – Альбина задумчиво потерла подбородок, – Нет, Карпушка, ты лантух. Но в коем-то веке я тобой горжусь.

– Да ладно? – хохотнул парень, вновь набирая номер телефона, стуча по кнопкам аппарата пальцем, – Прям вот выдохнул сейчас. А то уже переживать начал. Практически, рыдать собрался.

– Разговорчики в строю! – зычно окрикнула Альбина, и вновь заулыбалась девушке, – Слушай, василек, а давай по рюмочке чаю?

– Вообще-то я за рулем, – отказалась Забава.

– А мужик тебе на что? – возмутилась Альбина, – Довезет. А мы, как истинные леди, просто обязаны опрокинуть пару рюмок чая. За знакомство. Тем более холод такой собачий. Припасен у меня, кстати, коньячок. Вот, василек, для тебя берегла. Как знала, как знала.

И уже вновь, взглянув через плечо, строгим голосом распорядилась:

– Натыкай там телефончик кухни, – говорила Альбина, уводя Забаву к удобному диванчику у противоположной стены, – Пусть ВиктОр сварганит чего-нибудь. Да без закидонов. Не потерплю я у себя в кабинете этой химической херни.

– Альбина, – усмехнулся Поликарп, – Химическая херня, как ты выразилась, признанная в Европе молекулярная кухня. И ВиктОр большой специалист в этом деле.

– Карпуша, – под тихий смех Забавы, хмыкнула Альбина, – Когда душа просит алкоголя и закуски, ваши наперстки можете засунуть себе в…

– ВиктОру так и передать? – смеялся Соколов, – Обидится, а я только-только его на выгодный контракт развел.

– Лантух, – беззлобно бросила Альбина и уселась в кресло вместе с ногами, – Ну, василек, расскажи-ка, как так получилось, что такая красота забрела в мой бар?

– Вообще-то, эту красоту привел я, – вмешался в разговор Поликарп.

– Не обращай на него внимания, – громким шепотом попросила Альбина, и уже строго, – Карпушка, ты бы не грел уши, а сменил прикид бомжа на сухие шмотки.

Как ни странно, Поликарп сразу же вышел из кабинета, а Забава осталась наедине с импозантной дамой. И сама не поняла, как выпила рюмку коньяка, закусив долькой шоколада. А потом, после вторых пятидесяти грамм, начала рассказывать о себе и своем знакомстве с Соколовым Поликарпом Сергеевичем.

– Ты мне смотри, Карпуша! – грозно сведя ухоженные брови к переносице в который раз говорила хозяйка «Рокировки», стоя посреди парковки рядом с клубом, – Вот прям смотри!

– Смотрю, смотрю, – пряча улыбку, в который раз отвечал Поликарп Альбине.

– Ладная девочка, ладна-а-я! – громким шепотом хвалила мадам-рокерша, ласково потрепав Забаву по щекам, – Мне бы такую невестку, да, Веник?

Мужчина, которого Альбина ласково звала «Веником», стоял за спиной женщины, снисходительно улыбался и лукаво взирал на молодых людей – Поликарпа и Забаву.

– Твоя правда, Аля, – дал мужчина именно тот ответ, который ожидала его благоверная, – Поликарп Сергеевич, завтра с утра ко мне забеги. Есть разговор.

– Как скажете, Роман Олегович, – пожал протянутую руку Соколов, – Альбина, спасибо за теплый прием.

– Ох, лантух ты, Карпушка, – вздыхала Альбина, глядя на парня, но обнимала Забаву по-дружески за плечи, – Ты сам-то разглядел девчонку?

– Альбина! – возмутилась Забава и икнула, пьяненько улыбаясь, – Роман Олегович, приятно было познакомиться!

– И мне, Забава, – снисходительно улыбнулся мужчина, и настойчиво отодвинул Альбину от девушки, предоставляя той свободное пространство, правда, ненадолго, ее тут же приобнял Поликарп, придерживая.

Нужно сказать, что обе дамы, юная Забава и умудренная возрастом и временем Альбина нашли общий язык настолько хорошо и быстро, что Поликрапу пришлось тайком позвонить мужу Альбины – Роману Олеговичу Кирченко, и попросить явиться за своей супругой. Поскольку дамы решительно настроились покорить клубный бар.

– Веник, ты только глянь, какая девочка! – в который раз говорила Альбина, – Карпушка, если ты проморгаешь, я тебе обещаю, что….

– Не проморгаю, – перебил подругу Соколов, – Все, у меня девушка засыпает, мы поедем.

Попрощавшись, Соколов усадил Забаву в ее машину, а сам устроился за рулем. Посигналив на прощание, Поликарп выехал с парковки.

– Занятная они пара, – улыбалась Забава, провожая взглядом высокого широкоплечего мужчину средних лет в строгом костюме, белоснежной рубашке и с галстуком. А рядом с ним стояла его супруга в рокерских шмотках. Они были абсолютно разными, но, как сказал Поликарп, уже лет сто вместе и никогда больше чем на несколько часов не расставались.

– Это точно, – подтвердил Поликарп, улыбаясь.

Как ни странно, за рулем не своей машины он почувствовал себя вполне комфортно. Сразу было видно, что девушка следит за своей любимицей.

– А как вы познакомились? – сонно спросила Забава, устраиваясь на сидении удобнее.

– Роман Олегович – был моим куратором в студенческие годы, – пояснил Поликарп, – После учебы я остался преподавать, а Кирченко назначили ректором. А Альбина как только решила открыть клуб – потребовала у мужа проверенного человека, чтобы нанять штат и помочь с раскруткой. Вот я и втянулся.

– А почему «Веник»? – уже почти засыпая, спросила Забава.

Поликарп, бросив взгляд на девушку, сбросил скорость. И улыбаться не переставал. Вообще-то, он собирался отвезти Забаву к себе в квартиру. Но потом решил, что даже если сейчас он не встретит сопротивления, то наутро, когда хмель выветрится, девушка однозначно ему такой вольности не простит. А Соколову вот абсолютно не хотелось падать в ее глазах. Тем более, один раз он сегодня уже подвел ее ожидания, заставив ждать под проливным дождем.

– Ну, эту историю я знаю только со слов Альбины, – поведал Поликрап, – Говорит, что когда Роман Олегович ухаживал за ней, то на каждое свидание приносил по шикарному букету. А она выбрасывала их.

– Отчаянная женщина, – похвалила Забава новую знакомую.

– Альбина да, тот еще монстр, – кивнул Поликарп, – Ты лучше спроси, как эта парочка познакомилась.

– И как же? – спросила девушка.

– Альбина переехала Кирченко своим байком, – поведал Соколов, – Тот попал в больницу почти на полгода. Она каждый день бегала к нему. Ухаживала. Кормила с ложки. А потом решила, что Роман Олегович дарит ей цветы из чувства благодарности. Вот и швырялась вениками, то есть букетами.

– Романтичные они, – Забава прошептала и отключилась, не назвав адреса, куда же ее везти.

Поликарп решил не гневить судьбу и повез девушку в единственное, безопасное и для Забавы и дня него самого место. А в голове прокручивались события вечера. Права Альбина, называя Забаву «Васильком». Ведь и правда, глаза у нее цвета васильков.

Утро началось плохо, встретив девушку головной болью, ознобом и тошнотой. Открыв глаза, Забава осмотрелась и поняла, где именно находится. Вопрос с местом был решен, а вот как именно она оказалась в гостевой спальне дома Ленки Соколовой, которая располагалась на втором этаже, осталось для Забавы Потаповны загадкой.

Тихонько, не делая резких движений, девушка сползла с кровати и отправилась в ванную комнату. После душа голове стало легче, но противный мелкий стук молоточков в висках никуда не исчез, веселя хозяйку этих самых висков.

Придя к выводу, что ее спасет только чашка крепкого кофе, обмотав мокрые волосы полотенцем, Забава спустила свое страдающее похмельем тело вниз, на кухню. Девушка помнила, что Любомир и Лента уехали и вернутся только через пару дней. Ленка на работу уезжает к девяти. А, следовательно, еще прихорашивается в своей комнате, поскольку на часах было семь утра.

По идее, на кухне должен был царить полный покой. И Забава никак не ожидала увидеть около плиты высокую мужскую фигуру, спина которой была затянута в серую хлопковую футболку. Футболка была без рукавов, и взгляду девушки открылись мужские плечи, в меру мускулистые, не перекаченные, но такие, которые хотелось потрогать. Коротко стриженый затылок покачивался в такт негромко играющей музыке. А одна рука мирно покоилась на бедре, чем и привлекла внимание страдающей от похмельного синдрома девушки к нижней части мужского туловища. А вторая что-то медленно помешивала в сотейнике на плите.

Забава наблюдала за парнем, и, что уж там скрывать, за плечами и, пардон, задницей. И понимала, что затрудняется отвести взгляд от этого мужчины.

Любование прервалось неожиданно. Полик обернулся, улыбнулся, окидывая взглядом Забаву, и подмигнул. И пока он все это делал, раздалось веселое «шшшш» и характерный запах убежавшего на плиту молока подсказал, что кашки не получилось. Вернее, получилось, но не в том количестве, в котором бы хотелось парню.

– Доброе утро, – поприветствовал Соколов Поликарпову.

– И тебя тем же местом, – не очень дружелюбно отозвалась Забава, – Это был завтрак?

– К сожалению, да, – покаялся Поликарп, – кроме каши варить я ничего не научился. Извини.

– А готовит у вас, конечно же, мама? – предположила девушка, поправляя полотенце на голове, и подходя к холодильнику.

Открыв дверцу, Забава провела короткую инспекцию и, бросив вопросительный взгляд на Поликарпа, предложила:

– Оладушки?

– Было бы классно, – ответил Поликарп и снял кастрюльку с плиты. Кашки в ней, к слову, осталось на половинку порции.

Если быть до конца откровенным, Поликарп согласился бы и на жареные носки, только бы девчонка уютно суетилась в опасной близости. Опасной? Для нее – вполне возможно. Поскольку розовые девичьи щеки и влажные капли на шее привлекли все внимание мужчины. Какая там каша? Ему бы за мыслями уследить, к черту кашу!

Забава суетилась у плиты, Поликарп сидел, отчаянно дела вид, что поглощен своим телефоном, новостями с экрана телевизора, пейзажем за окном. А сам следил за каждым движением девушки. Вот она чуть наклонилась, отыскивая муку в нижних шкафчиках. Вот, наоборот, приподнялась, вставая на цыпочки, чтобы дотянуться до большой чашки, стоящей на верхней полке. Движения Забавы были плавными, размеренными, по которым становилось понятно, что процесс готовки ей нравился.

– О, бодрое утро, алкашня! – появилась Ленка на кухне, как и всегда, накрашенная, сияющая и деятельная, – Вы в следующий раз сигнализируйте, когда решите ко мне среди ночи завалиться. Я уже ментам начала звонить, когда услышала, как кто-то скачет по лесенке. И резво так, что прям завидно стало. Слышь, Поля, а меня вот никто не носит по лестнице.

– Какие твои годы?! – заметил Поликарп, а Забава бросила на парня косой взгляд.

– Спину не надорвал? – участливо поинтересовалась Забава, – Мог бы и на диванчике сбросить.

– Ты еще скажи, что мог бы и в машине оставить, а лучше – на улице, – хмыкнул Поликарп, – и потом, не трудно было. Ты легкая.

Забава, делая большой глоток живительной минералки, после этих слов парня поперхнулась, закашлялась.

– Кто из нас вчера пил? У тебя глюки, мой друг! – сообщила Забава, когда кашель прошел, – Я ни разу не легкая.

– Глупости, – улыбался Полик, бросив тщетную затею не смотреть на девушку. Не мог он не смотреть на нее. На такую уютную, домашнюю, родную.

Забава промолчала, но осталась при своем мнении.

После живительного утреннего кофе, сытного завтрака и напутственного слова Елены, Забава решила, что пора бы явиться и в отчий дом. Но Поликарп немного спутал ее планы, напросившись быть ее пассажиром до города. Поэтому, переодевшись в джинсы и футболку, которые девушка оставила у Елены еще в прошлую свою ночевку, Забава собрала вещи в дорожную сумку и вышла из дома.

Поликарп уже поджидал ее у крыльца, о чем-то споря с Еленой. Девушка выглядела не очень довольной. Но увидев подругу, Ленка улыбнулась, всем видом показывая, что ситуация вполне обычна.

Бросив укоризненный взгляд на зажженную в руках парня сигарету, Забава хмыкнула.

– Этой гадости в моей машине не будет! – строго заявила девушка и, коротко обняв подругу, вышла за ворота, где уже поджидала ее ласточка.

Поликарп догнал Забаву, когда она уже ставила сумку в багажник. Нет, все-таки Альбина – зверь, – в который раз подумалось Забаве.

Потерев виски пальцами, девушка бросила на сияющего Поликарпа обиженный взгляд.

– А нельзя было запретить мне пить вчера? – выставила претензии Забава.

Соколов тихо рассмеялся, и, протянув руку ладонью вверх, молча, попросил ключи. Забава секунду раздумывала.

– Хоть одна царапина – и я откушу тебе голову, – пригрозила Забава, – Без наркоза.

Жизнерадостность Соколова Забаву просто убивала. Угнетала. Его хотелось стукнуть чем-нибудь тяжелым и жутко болючим. И девушка всерьез прикидывала, под каким бы благовидным предлогом можно попросить парня притормозить у обочины и порыться в багажнике в отсеке для инструментов.

– Знаешь, если ты заметила, – выруливая с проселочной дороги на трассу, произнес Поликарп, – наши отношения вышли на новый уровень.

– Да ну? – хмыкнула Забава, – А что, у нас есть отношения? Ну-ну, просвети меня.

– Конечно, – закивал Поликарп, – Ты доверила мне свою ласточку.

– Я вчера была банально пьяна, – припомнила Забава, – А сегодня маюсь от похмелья. У меня нет выбора.

– Считай, как хочешь, Василечек, – ласково улыбнулся Поликарп, – Но это отношения.

– Мечтать не вредно, Карпуша, – пробормотала Забава, отворачиваясь к окну и глядя на серое, нависающее тяжелыми облаками, небо.

Ответом был тихий смех водителя, сытого и довольного жизнью. Сытого – потому что оладушки у Забавы были волшебно-вкусными. Довольного – потому что сама девушка была волшебной.

– Мне кажется, где-то произошел системный сбой, а я не в курсе, – прокомментировала Забава, наблюдая, как Соколов паркуется у главного корпуса университета, – Ты работаешь преподом? Кто бы сказал – не поверила бы.

– Переводись к нам, буду читать тебе лекции, – подмигнул парень, глуша двигатель, и уже серьезнее, – Может быть тебе не стоит за руль? Или подожди меня минутку, я расписание утрясу и отвезу тебя.

– Слушай, Соколов, – в который раз вздохнула Забава, – Не знаю, что ты там себе возомнил, но я хороший водитель. И потом…

– Я понял, – перебил девушку Поликарп, чуть повернувшись в кресле, парень смотрел на девчонку. На ее немного растрепавшиеся от ветра волосы, на небрежно перекинутую через плечо косу, на ярко-синие, васильковые глаза.

– Ты красивая, – само собой вырвалось у парня, и он понял, что и не хочет скрывать ничего от этой ершистой, на первый взгляд, девчонки.

– Ага, – вкрадчиво ответила Забава, словно ожидая продолжения фразы.

– А как на счет… – оправдал ожидание Поликрап.

– Сразу нет, – поспешно произнесла Забава, – Френдзона. А ты к тому же бабник.

– О, как, – хмыкнул Соколов, – Френдзона? Реально? Ну, дела!

Забава только хлопала ресницами и смотрела на четко очерченный профиль парня. Вот ведь бестолочь! И кто ее тянул за язык? Какая, к черту, френдзона?! Но отступать было не в ее правилах. Так что оставалось следовать намеченному курсу.

– Ага, ты против? – насупилась дама воинственно.

– А есть выбор? Конечно «против», – вздохнул Поликарп, – Так, мне уже пора бежать. А ты аккуратнее на дороге. Вечером кофе попьем, – предложил парень и, обреченно, добавил, – По-дружески.

– Ну, ладно, – пожала плечом Забава, и вышла из машины. Обойдя свой Скайлайн, Поликарпова заняла водительское место, и уже повернулась к парню, собираясь бросить слова прощания, но не успела.

– Френдзона! – бормотал Поликарп, чуть наклоняясь ближе, – Чудачка ты, красуля!

Пристегнув ремень безопасности девушки, попутно окатив ее запахом своего парфюма, геля для душа с примесью чего-то горвьковато-приятного, парень заправил упавшие на лицо Забавы волосы за ушко.

– Сам такой, – на автомате брякнула Забава Потаповна, понимая, что от близости парня толпа мурашек мигрирует по спине.

Сильные пальцы будто бы случайно коснулись нежной кожи на шее, скользнули по впадинке на плече, легко пробежались по краю выреза футболки.

– Френдзона, – вздохнул Поликарп и, резко выпрямившись, захлопнул дверь.

– Не холодильник! – недовольно пробурчала Забава, – Чего так хлопать?!

– Френдзона, мать ее етить! – бормотал парень, глядя, как Ниссан покидает парковочное место, – Ага, разбежался!

Проводив девчонку взглядом, Поликарп Сергеевич двинулся в здание университета. В первый раз за всю педагогическую практику, страшный и ужасный, жутко строгий преподаватель, которого за глаза студенты зовут «шизоидный Полик», явился на пару уже после звонка. И мало того, что преподаватель опоздал, так он еще и одет был не в привычный строгий костюм и отутюженную рубашку и галстук, а в легкий свитер и джинсы. Уже этого факта хватило бы, чтобы студенты призадумались и насторожились. Но легкая мечтательная улыбка не сходила с лица грозного преподавателя, заставляя студентов прятаться едва ли не под партами. А когда прозвенел звонок, который не смог заглушить вздоха облегчения, и Поликарп Сергеевич удалился из аудитории, тихо насвистывая известную одному ему мелодию, студенты переглянулись.

– Влюбился, – кивнули друг другу девчонки.

– В кого, интересно? – поддержали версию мальчишки.

– Вот вернется Соколова Милка, – предложил кто-то из студентов, – Спросим. Они же вроде как теперь родня.

– Да его краля какая-то подвозила, – лениво подал голос староста, – На тачке. Зачетная такая.

– Краля? – уточнил кто-то.

– Тачка, – хмыкнул староста, – И девчонка тоже.

Глава третья

узнавательная

Если к кому-то потянулась душа, не сопротивляйтесь, она – единственная точно знает, что нам надо!

Эрих Мария Ремарк

Законы мироздания таковы, что любое действие всегда имеет противодействие. Любой поступок непременно вернется, а возможно и сторицей.

Именно такие, крайне философские мысли посетили уставший мозг Соколова. Парень сидел за столиком кофейни, вертел в руках высокий бумажный стакан с кофе. Уже, кажется третий по счету. Смотрел на небольшой, но очень красивый букетик цветов, ярко-синих, таких же, как и глаза одной барышни, прочно поселившейся в мыслях Поликарпа. И бросал взгляд на часы.

Два с половиной часа…. За это время можно добраться из пригорода раза два. А может и три. Но Забава, которая проживала с родителями в Заречье – спальном районе города у Зареченского моста, вот уже два с половиной часа назад пообещала быть в кофейне, и все еще не явилась.

Где пропадала девушка – для парня осталось загадкой. И телефон она не брала.

Делать нечего, Соколов решил позвонить сестре. Но наткнулся на недружелюбное:

– Кукиш тебе, Поля, а не явки и пороли!

– Ну, Ленка, ну, будь человеком! – вздохнул парень, не очень-то рассчитывая на успешный исход.

– Забава – хорошая девчонка, – в который раз говорила Елена.

– Лен, я знаю, – хотел вспылить парень, но чудом сдержался, – Хорошо, Лен. Что мне сделать, чтобы ты одобрила мой выбор?

– Дай-ка уточню, – хмыкнула Елена, – Я должна дать «добро» на то, чтобы ты затащил девочку в постель, а потом решил, что она очередная «не та». Ты, Поля, охренел! Забавка – классная. Не чета твоим бывшим пассиям.

– Ленка, а если она «та»? – вздохнул Поликарп, – Лен, брось, а. Ну, правда.

– Хочешь сказать, приперло тебя? – поинтересовалась Елена.

– Лен, нужна она мне, – признался Соколов, – Сильно нужна. Я тебе не Настрадамус, гадать и видеть будущее не могу, но, Лен, она мне, правда, нужна. Я с первой встречи подлип, Лен. И потом, хотел бы я быстрого секса, не наматывал бы круги вокруг да около.

– Ути-пути, – засмеялась Елена, – Автомастерская «Маляр и Ко».

– В Заводском районе? – уточнил Поликарп, – Она точно там?

– Десять минут назад была, – ответила Елена, – И сказала, что задержится еще минут на сорок. Так что, милый брат, к тебе на свидание никто не торопится. Удачи!

Ленка бросила трубку, не дождавшись ответа. А Соколов уже быстрыми шагами покидал кофейню и направлялся в сторону парковки, где обычно ожидали таксисты клиентов.

Поймав машину, Соколов назвал адрес. Цветы радовали своей синевой. Но не особо утешали. Почему-то Поликарп Сергеевич был уверен, куда именно девушка пригрозит сунуть их.

Автосервис «Маляр и Ко» Поликарп знал не понаслышке. Будучи владельцем скоростного авто и любителем погонять ночами по трассе, парень часто пользовался услугами маляров. Но почему-то ни разу не встречал здесь Забаву в клиентах. Не сталкивался, а жаль.

Двери мастерской были приветливо распахнуты. Парни курили на улице, что-то обсуждая и смеясь. Рабочий день подходил к концу, и практически все работники уже сменили униформу на обычную одежду. И только мастер, с которым Поликарп чаще всего общался, – парень по прозвищу Кудесник, все еще разгуливал в спецовке со следами краски.

Кудесник, он же Степан Кудлатов, был мастером от Бога. Машинку после его рук можно легко спутать с заводской покраской. И, как справедливо подметил Соколов, в последний год его работы стали еще шикарнее.

Поликарп махнул рукой парням, курившим в сторонке, и решительным шагом направился к маячившей в дальней части бокса ярко-красной кепке Степана. И в тот момент, когда Поликарп уже собирался окликнуть Кудесника, тихая фраза заставила его остановиться.

– Ты в курсе, что ты коза? – ворчал знакомый голос Степы, – Почти три часа шифроваться и даже сообщение не скинуть!

Интуитивно Поликарп шагнул в сторону, вроде бы и не прячась, но и стараясь не мешать разговору.

– Степааа! – до боли знакомый голос вызвал улыбку на губах Соколова, – Кто мне говорил, что с этой нужно закончить быстрее, потому как один, дай-ка вспомню, «хороший мужик записался на послезавтра»?

– Гнилое оправдание, – пропыхтел парень, – А мужик и правда хороший. Помог мне как-то. А ты – коза!

– Иди в пень, Кудесник! – проворчала девушка.

– Ремня бы тебе всыпать! – вздохнул парень, и уже веселее добавил, – Сидит там, представь только, ждет. Думает, куда делась? Да, василечек?

– Отвали! – резко бросила девушка, и уже тише добавила, – Вообще, это ты виноват! Трудно было крышку прикрыть?

В голосе девушки зазвенели слезы, и Поликарп уже собрался наплевать на все и, так сказать, выйти из тени, но дальнейшая фраза пригвоздила его к месту.

– Он, знаешь, какой красивый! – всхлипнула девушка, – А тут я, вся в синем. Я же за сутки не ототрусь от этой твоей гребаной нежно-васильковой лазури! Он ведь суперский! Даже в этом идиотском рокерском наряде! А я вон, в синюю крапинку!

– Ну, Забавка, – виноватым голосом уговаривал Степа, – Ну, прости дурня, а? Ты же знаешь, я растяпа.

– Еще какой, – всхлипнула Забава, – Ты когда с Анютой поцапаешься, лучше вообще сюда не приходи! И без тебя справлюсь! Тоже мне кудесник! Еще и краска эта идиотская! Супер-стойкая! Хорошо, что на волосы не попало. Я бы тебя точно грохнула, невзирая на дружбу.

– Врешь ты все, – проворчал Степан, – Давай помогу.

– Сама справлюсь! – обиженно ответила Забава, – Иди, доделывай, Кудесник, елки-палки.

– А с парнем зря ты так, подруга, – все же вернулся к разговору Степан, – Подумаешь, моська в синюю крапинку.

Кудлатов еще что-то говорил, но Соколов его не слушал. Все его внимание было отдано девушке, сидящей на небольшом стуле и тщательно стирающей следы краски с рук и лица. Забава выглядела … забавно, недовольно пыхтя, вытирая следы слез со щек и стараясь избавиться от пятен.

Поликарп шагнул ближе, обозначив свое присутствие. Едва заметно, снисходительно улыбнувшись, парень вложил в руки растерявшейся девушке букетик васильков, и, отобрав скомканную девичьими пальцами ткань, принялся стирать краску с лица Забавы.

– О, привет, Сокол, – вернулся Степан из своей подсобки. Парень нес в руках маску, собираясь вернуться в покрасочную камеру.

– Привет, Кудесник, – спокойно поздоровался Поликарп, не отрываясь от своего занятия.

– Я сама! – воинственно произнесла Забава и собралась сбежать со своего стульчика.

– Сиди уже! – твердой рукой Соколов заставил остаться девушку на месте, – И желательно молчи!

Каким-то чудом Поликарпу повезло, и Забава не спорила. Просто послушно сидела, старательно отводя взгляд и рассматривая букетик в своих руках. А Соколов тщательно убирал синие крапинки с кожи девушки, прочно фиксируя ее лицо, держа за подбородок. Забава успешно прятала взгляд и очень старалась не смотреть на парня. Но он был так близко, и так заботливо помогал ей, что долго игнорировать его девушка просто не смогла.

– Пойду, перекурю, – услышали молодые люди слова Кудесника словно издалека. Но ни парень, ни девушка не торопились отвечать.

Ярко-синие глаза вцепились в серо-зеленые. Расплавленное серебро с зеленью плескалось и тягуче-медленно окутывало васильковую гладь.

– Почему на звонки не отвечала? – совсем без претензий, спокойно спросил Сколов. А руки, отбросив тряпку за ненадобностью, легко поглаживали щеки и шею.

– Френдзона? – как утопающий за соломинку ухватилась Забава за обозначенную ею самой границу в их отношениях.

– Это не ответ и нет, меньше всего мне хочется стать тебе другом, – спокойный голос парня заставил Забаву застыть. Казалось, низкий, чуть хрипловатый тембр голоса заворожил девушку, вместе с легкими касаниями превращая ее в безвольную куклу, – Мы так и не поужинали. А ты обещала, – легко перевел Соколов тему, но девушку не выпустил из рук.

Твердые пальцы прошлись по шее, зарываясь в волосы на затылке, чуть собирая их в кулак, заставляя девушку поднять лицо навстречу серо-зеленым глазам. Руки, все еще со следами синей краски на нежной коже, сами собой легли на мягкую ткань мужского свитера.

– Красуля моя, – хриплый шепот, казалось, оглушил набатом. И крупная дрожь стала ответной реакцией юной девушки.

Забава позабыла, что собиралась стоять глухой неприступной стены до конца. Уговаривала себя, не сдаваться легко на милость завоевателя. Не становиться очередной будущей бывшей девушкой шикарного парня.

Девушка уже поняла, что готова сдаться, не хотела искать причины отталкивать красивого настойчивого парня. И она сдалась бы, если бы ушатом холодной воды в нее не плеснулась реальность.

Тихая вибрация и громкая музыка из кармана рабочего комбинезона заставили вздрогнуть.

Вздрогнуть и отскочить от парня на метр.

Торопливо, пряча глаза, Забава вынула сотовый и, старательно отводя взгляд от высокой фигуры парня, ответила на вызов:

– Что такое, солнышко мое? – ласково, с нотками появившейся хрипотцы, заворковала девушка.

Поликарп секунду приходил в себя. Кто это, солнышко?

Разные мысли полезли в буйную голову. Но, отринув их все, Соколов решил не пускать ситуацию на самотек. Шагнув следом за девушкой, он придвинулся к ней ближе, беспощадно сокращая расстояние. Она стояла спиной к нему, и, сама не зная, загнала себя в угол. Хищник вышел на охоту. Вышел, заманивая и наступая на свою жертву, обреченную попасться в умелые руки.

Руки свободно легли на талию, скользнули к животу, накрывая его широкой ладонью.

Не скрыться.

Не убежать.

Подбородок устроился на плече, а губы заскользили по тонкой коже шеи.

Дернувшись, жертва интуитивно собиралась скрыться. Но хищник уже вошел в раж.

Перебросив волосы через плечо, не давая выскользнуть беглянке из крепких рук, Соколов тихонько скользил сомкнутыми губами по шее, спускаясь к плечу и вновь возвращаясь на место.

Прижимаясь к девчонке, он четко слышал детский сменно картавящий букву «р» голосок. И понял, что внутренне напряжение исчезло. «Мое солнышко» – это ребенок. И Ленка говорила что-то, что у Забавы есть сестра гораздо младше ее.

Слушая разговор, Соколов скользил ртом, вдыхая нежный цветочный аромат кожи. Абсолютно незабываемый и уникальный. Скользил, оставляя после касания едва влажную дорожку, с радостью подмечая, как девушка вздрагивает от откровенной ласки.

Секунду, еще одну и парень, наплевав на правила приличия, повернет девчонку к себе и накроет полноватые губы своим жадным ртом. Но он заставил себя выпустить девчонку из рук. Потому что побоялся испугать.

Забава, почувствовав свободу, отскочила от Соколова на пару шагов. И дальше бы умчалась, будь в мастерской больше места.

Лукавая, мягкая, искушающая улыбка играла на губах парня. А обескураженные ярко-синие глаза метали молнии, видя эту улыбку.

– Развратник! – произнесла Забава одними губами, приходя в себя после действий парня.

Поликарп закатил глаза, хватаясь руками за сердце.

– Паяц! – уже громче уличила парня Поликарпова, убирая телефон в карман.

– Ты травмировала мою подростковую психику, – доверительно произнес Соколов, – Теперь ты просто обязана следить за моим здоровьем. И начнем мы с ужина.

Забава оглядела свои руки со следами краски.

– Я не голодна, – попыталась возразить Забава. Но голодный желудок предательски сообщил об обратном.

– Я так и предположил, – заявил Полик и без какого-либо предупреждения шагнул к девчонке и, чуть присев, забросил ее на плечо, – Будешь дрыгаться – уроню.

– Ты псих! – возмущалась Забава.

– Я тебе больше скажу, – поведал Соколов, – Я еще и голодный. И немного злой. Пришла бы раньше ко мне в кофейню, все было бы иначе. Так что, терпи.

На выходе парней уже не было. Только Кудесник курил в гордом одиночестве.

– О-па-на! – встретил он приятеля веселой усмешкой, – Закапывать? Лопата вон, в углу.

– Где здесь поблизости можно прилично поесть? – улыбаясь, спросил Сокол.

– За углом бургерная, – подсказал Степан, – Только большой бургер ей без лука. И фри она не любит. И обязательно большую колу и молочный коктейль.

– Предатель! – уличила Забава друга.

– Какие мы грозные, – засмеялся Степан, – Сокол, послезавтра пусть пригонят тачку. Как и договаривались.

– Хорошо, спасибо, Стёп, – махнул рукой Соколов и отправился в сторону указанную мастером, а потом остановился, – Ты тут долго еще? Принести чего поесть?

– Неа, я уже пойду, – решил Кудесник, – Ключи у Забавы есть, если вернетесь, а меня уже не будет.

Кивнув, Поликарп потащил свою ношу дальше. Забава отбиваться не стала, побоявшись упасть с высоты не самого маленького роста. Но пыталась уговорами, обещаниями и даже лестью заставить парня поставить ее на землю.

Соколов упрямо молчал и, казалось бы, без особых усилий нес девчонку на плече.

– Я ведь отомщу! – решилась Забава на угрозы.

– Уже предвкушаю, – весело заявил Соколов, и, спустя минут пять-шесть, входил в небольшое здание, приветливо распахнувшее двери посетителям.

Спокойно сделав заказ у стойки, так и не спустив девчонку на пол, Соколов отправился к свободному столику.

– Ты вообще офанарел! – кипела Забава, когда парень поставил ее на пол, и, подтолкнув, заставил практически упасть на диванчик. Сам парень сел рядом, пресекая любые попытки побега. Сел и чуть развернулся, опираясь локтем о столешницу.

– Ну, рассказывай, – улыбался Поликрап, – Значит, ты работаешь маляром?

– Иди ты лесом! – девушка не собиралась идти на контакт.

– Почему я раньше тебя не видел? – не унимался Соколов.

– Раньше я работала ночами, – пропыхтела обиженно Забава, – И я не маляр, а художник.

– Творишь? – подсказал Соколов.

– Вытворяю, – поправила Забава, максимально отодвигаясь от парня и забиваясь в самый уголок дивана.

– Слушай, послезавтра я машину ставлю к Кудеснику на покраску кузова, – с энтузиазмом вспомнила Полик, – Давай, натвори что-нибудь.

– Вот смотрю на тебя, Карпуша, – хмыкнула Забава, – И диву даюсь. Мы знакомы совсем недавно. Ты не знаешь, чем я занимаюсь. Не видел моих работ. И вот просто так отдаешь в мои руки свою тачку? Псих ты!

– О, да, – кивнул Поликарп, – Я – знатный псих. А ты попала, красуля.

И уже серьезнее парень добавил.

– Иду за заказом, – поднялся Соколов со своего места, – А ты сиди и даже не шевелись. Шаг от столика сделаешь, и дорога от мастерской до этой забегаловки покажется тебе раем.

Соколов ушел, даже не обернувшись, чтобы проверить, послушалась ли его Забава.

Первым порывом девушки был побег. Но к выходу она могла попасть только через стойку заказов, а там мило беседовал с кассиром Поликарп. Можно было бы конечно слинять и через окошко. Но доводить до абсурда ситуацию Забава не собиралась. Взрослый ведь человек. Да и, откровенно говоря, есть хотелось зверски.

– Ой, какая послушная девочка! – ласково похвалил Соколов, ставя поднос перед Забавой.

Забава Потаповна очень сильно хотела как-то показать свое несогласие. Однако банально высунуть язык мешал вкуснейший, горячий, сочный бургер. И все как-то показалось вдруг девушке мелким и неважным.

– Я сейчас поем, а потом тебе накостыляю! – пообещала Забава, пережевывая не самую здоровую, но такую вкусную пищу.

– Неа, – заявил Соколов, пережевывая свою порцию, – Мы сейчас поедим, потом вернемся к тебе на работу, ты переоденешься, и пойдем, прогуляемся.

– Мне надо ребенка забрать, – мотнула головой Забава, – Так что нет, гулять не выйдет.

– Сестренку? – уточнил Поликарп.

– Чего сразу сестренку? – улыбнулась Забава, – Дочку. Не знал? Дочка у меня есть. И муж. Полный комплект. Так что, как я и говорила, френдзона, Поля.

Соколов отложил бургер, взяв в руки стакан с колой, сделал пару глотков, не сводя взгляда с лица девушки. Медленно улыбнулся, и отпил уже теперь молочный коктейль, пробуя и его. Надо сказать, что и кола и коктейль были куплены для Забавы. Себе молодой человек взял чай.

– Разве тебя не учили, что врать старшим – нехорошо? – заметил Поликарп, – У тебя нет ни мужа, ни ребенка. Есть сестра и родители, с которыми ты живешь. А будь у тебя муж, он стал бы бывшим.

– С чего такая уверенность? – Забава отодвинула от парня свой коктейль, мало ли, возьмет еще и весь выпьет.

– С того, что мне понравилось, как ты ответила на мой поцелуй, – громким шепотом «по секрету» заявил Соколов.

– Вообще-то я зарядила тебе фигуркой кошки в лоб, – припомнила Забава.

– А я говорю, – тише и чуть с большей хрипотцой произнес Поликарп, – про поцелуй вот сюда, – и парень коснулся пальцами шеи Забавы в том месте, где по коже в мастерской скользили его губы.

– Придурок! – выдохнула Забава, и вновь забилась в угол дивана, – Навязался же на мою голову.

– Я бы сказал, что на все тело, – добавил Полик и невозмутимо продолжил есть.

Забава чувствовала себя неуютно и вместе с тем волнительно. Ее пальцы непроизвольно крепче сжимались на руле, когда девушка явственно чувствовала взгляд серо-зеленых глаз на своем лице.

– Соклов! – пробормотала девушка, но знала, что он прекрасно разобрал ее слова, – Не мог бы ты прекратить?!

– Я абсолютно ничего не делаю, – совершенно невинным голосом произнес парень так же тихо, боясь разбудить едва задремавшего ребенка, сидевшего в детском авто-кресле за его спиной.

Ниссан медленно притормозил у подъезда высотки, адрес которой назвал Поликарп. Отстегнув ремень безопасности, парень вышел из машины, а Забава выдохнула. Двигатель она не заглушила, да и покидать салон не спешила.

Облокотившись локтем о крышу, Соколов коротко стукнул в окно, вызывая девушку на улицу. В ответ та только вопросительно приподняла бровь.

– Выходи, Френдзона, – посмеиваясь, потребовал Поликарп.

Бросив короткий взгляд в зеркало заднего вида и убедившись, что сестренка крепко спит, Забава решила все-таки выйти. Любопытства ради.

– Скучать будешь? – улыбаясь, поинтересовался Соколов.

– С чего вдруг? – хмыкнула Забава, не закрывая свою дверь.

Девушка стояла у машины, скрестив руки на груди, а парень все еще опирался о крышу, словно преграждая Забаве путь.

– Ну, я ведь уеду на месяц, буду там, в чужой стране, страдать от дефицита внимания, – улыбался Поликарп, и уже чуть наклонившись, – Буду скучать по тебе. Серьезно буду.

– Иди в пень, – проворчала Забава, но поймала себя на том, что улыбается в ответ, не могла она игнорировать широкую открытую улыбку и озорные огоньки серо-зеленых глаз.

Около часа назад, когда Забава забирала сестренку из детского сада, Поликарпу, который намертво увязался за ней, позвонил ректор и сообщил, что отправляет его на месяц в командировку заграницу. На месяц.

На новость Забава отреагировала ровно. Пожала плечами, мол, нужно, так нужно. Но девушка побоялась признаться даже самой себе, что новость эта не была радостной. И скучать она будет. Поскольку несносный рокер каким-то чудом умудрился намертво приклеиться к ней.

– Будешь, да? – не унимался парень и провел кончиками пальцев по нежной коже щеки, – Ну, признайся.

– Отстань! – не сдавалась Забава, – Мне нужно ехать, Дарине пора в постель.

– Она классная, – улыбнулся парень, – На тебя сильно похожа.

Забава юркнула обратно за руль.

– Удачно тебе слетать, – пожелала девушка.

Поликарпова уже протянула руку, чтобы аккуратно захлопнуть дверцу, но Соколов не позволил, мягко придерживая ее. Сам присел, оказавшись на одном уровне с девушкой.

– Вредная, противная девчонка, – улыбался Поликарп своей соблазнительной улыбкой, – А я все равно буду надеяться, что ты соскучишься по мне. Я-то уже соскучился.

– Несносный ты …. – начала Забава, но была остановлена Поликарпом. Парень, обхватив ладонью подбородок Забавы, легко провел большим пальцем по полноватым губам.

– А ты замечательная, Василёк, – чуть тише произнес Полик.

Забава задержала дыхание, во все широко распахнутые глаза, наблюдая за серо-зелеными манящими омутами, в которых плескалось обещание. Смотрела, не мигая, и, кажется, не дыша.

Ее ресницы затрепетали, готовые скрыть ярко-синий ураган под тяжелыми веками, чтобы утаить от парня ураган эмоций, вызванный его прикосновениями.

Ее губы раскрылись, готовые принять касание твердого рта, а в груди зародилось тепло, уютное и приятное, готовое вот-вот разлиться по всему телу.

– Аккуратнее на дороге, Василёчек, – с нотками хрипотцы произнес Поликарп, и в следующую секунду девушка увидела, как между ними появилась преграда в виде бокового стекла закрытой двери.

Кажется, Забава все же что-то пробормотала, выдыхая не самые лестные фразы вместе со скопившимся в грудной клетке воздухом.

Машина рванула с места, унося Забаву и ее мирно спавшую на заднем сидении сестренку домой. А вслед дамам смотрел парень. Смотрел и даже не представлял, как ему это удалось. Как удалось сдержаться и не прижаться к столь желанным губам в поцелуе.

Да, так ведь лучше. Пусть подумает. Пусть все взвесит. А вот когда он вернется, пусть уже решает. Френдзона его ни грамма не устраивала. И он уже не раз высказался на эту тему. Девчонка нужна ему вся, целиком, со всеми таракашками и строптивым характером.

Поднимаясь по подъездной лестнице, Поликарп успел сделать два звонка. Первый – Кудеснику. Соколов сообщил, что дает свое разрешение на проведение любых работ с его ласточкой – весьма редким экземпляром Мустангом. Второй звонок был сделан брату, во время разговора с Любомиром Поля мягко попросил приглядеть за его будущей девушкой, как только новоиспеченный молодожен вернется из свадебного путешествия. Не обращая внимания на подколы со стороны брата, Поликарп пожелал скорейшего размножение чете Соколовых и сбросил звонок.

– Поликарп Сергеевич! – встретила его матушка в коридоре, – Почему девочку в дом не привел? Не воспитанный ты у меня, хоть и вон какой вымахал!

– Мамуль, – вздохнул парень, – Не тащить же мне ее за волосы по лестнице? И потом, она с сестренкой. А девочка уже уснула в кресле. Устала по парку бегать.

– Есть будешь? – грозная супруга полковника Соколова, привыкшая командовать своими мужчинами все же отвесила сыну подзатыльник, правда пришлось дождаться, когда сын сядет на мягкий пуф в коридоре у входной двери.

– Давай, – согласился Поликарп, – Завтра улетаю. Роман Олегович «обрадовал» сегодня.

– И на долго? – всплеснула руками мама.

– На месяц, – вздохнул Поликрап. Уезжать ему вот совершенно не хотелось.

– Мда, – заметила мама и отправилась на кухню.

– Сам не рад, – признался Поликарп.

После ужина он набрал Забаве короткое сообщение, но девушка не ответила. На третьем сообщении, когда Соколов уже начал всерьез раздумывать, ехать ли к ней лично, или ограничиться звонком, пришел ответ.

«Сплю я!»

Поликарп улыбнулся, отправил кучу смайликов и смешных рожиц, и принялся паковать чемодан. А на утро, вызвав такси и заехав в университет за бумагами, Соколов улетел в длительную командировку, которую уже начал ненавидеть. До посадки на борт авиалайнера Соколов усиленно строчил сообщения, а перед самой посадкой позвонил. Сонный голос девушки заставил его представить Забаву в короткой пижамке, прозрачной и с кучей рюш, немного растрепанную со сна, но желанную и уютную.

Парень не ожидал от Забавы вежливых слов или пожеланий, однако был удивлен, когда уже такой родной голос тихо пожелал «Мягкой посадки!».

Два коротких слова многое сказали Поликарпу и на многие вопросы дали ответ. Она будет скучать. Однозначно будет.

Глава четвертая

ознакомительно-удивляющая

….

• Что ж! Камин затоплю, буду пить…
• Хорошо бы собаку купить.

И.А.Бунин «Одиночество»

Погода не радовала. Абсолютно. Погода жутко напрягала. Ветер беспощадно бросал в лицо крупные капли дождя и мелкие кусочки града. Поскальзываясь на гладком асфальте, покрытом толстым слоем воды, торопливо перебирая изящными ножками на высоченных шпильках, от припаркованной в ста метрах машины шла девушка. Девушка была красива, изящна, манерна. Но если бы кто-нибудь мог услышать ее тихое бормотание, особенно если бы этим «кем-то» оказался знающий ее человек, то мог бы сильно удивиться ее речи. Речь была, мягко говоря, нецензурной. Изящная, манерная и отлично воспитанная домашними репетиторами и добродушной тётушкой девушка в это мгновение выражалась языком водопроводчика со стажем. «Водопроводчик» Леночка помимо погоды нелестно отзывалась в адрес своего брата, который час назад выдал ей поручение особой важности. А именно, Леночка должна была «заскочить на минутку» в собачий питомник и выбрать собачку. Желательно суку. Желательно габаритную. Желательно бойцовой породы. Желательно уже обученную. И Леночка, будучи любящей сестрой и будущей крестной матерью единственной и любимой племянницы (как надеялась сама Леночка, несмотря на то, что молодожены даже и не забеременели еще) не могла отказать ее наглому отцу и по совместительству, своему брату Любашику.

Елена Соколова, громко хлопнув дверью, вошла в одноэтажное здание собачьего питомника. Сотрудник заведения ее уже ждал, предупрежденный и готовый продемонстрировать пару-тройку выбранных по желанию клиента собак. Однако в этот день, обозленная Елена-водопроводчик, решив высказать своему брату «спасибо» за маячивший насморк и простуду из-за прогулки под дождем, местами переходящим в снегопад, одним взмахом руки нарушила планы сотрудника питомника. Елена-Прекрасная, гордо шествуя между клетками, скользила взглядом по животным, скулящим, лающим или флегматично следящим за ней. Остановилась Елена около самой дальней клетки, за которой никто не тявкал, не лаял, и даже не смотрел. Казалось, клетка была пустой. Но по ту сторону ограждения стояла небольшая корзинка с ярким одеяльцем внутри. Лена взглянула на парня, следовавшего по пятам.

– Крокодилов разводите? – хмыкнула Елена.

– Да не, там мелочь обитает, – махнул рукой парень.

Лена уже собралась уйти к клетке напротив, но вдруг остановилась. Одеяльце пошевелилось и из-под него выглянуло крохотное мохнатое ухо. На вид плюшевое, словно у плюшевого игрушечного мишки. За ухом показался карий глаз, больше похожий на крошечную пуговку. А следом появилась и вся мордочка.

Ленка застыла и заулыбалась.

– Вот этого беру, – радостно провозгласила девушка.

Парень, пожав плечом, открыл клетку.

– А, это… А как же… Ну, мне сказали, что брать будете кого крупного, – неуверенно начал парень.

– А мне нравится этот песик, – возразила Лена, и уже выковыривала чудо из одеяльца.

Мохнатое чудо мерзло и чихало, но на Елену смотрело преданно и с интересом. Девушка в свою очередь смотрела на собачку лукаво и с трепетом. Во-первых, животное ей понравилось. Во-вторых, она выполнила поручение брата. В-третьих, у нее появилась возможность щелкнуть по носу старшего брата-командира всего их женского батальона в составе Елены и жены Любомира – Ленты. А вот не фиг командовать по поводу и без оного.

– И как же зовут такое крошечное чудо? – ворковала Елена, прижимая кроху к себе. Песик с легкостью уместился в двух ее ладошках.

– Дак суку не назвали еще, – ответил парень, а Елена фыркнула, будто бы этого странного человека кто спрашивал.

– Марисабель, – решила Лена, и, услышав сдавленный смешок за спиной, высокомерно взглянула на источник шума.

– Кто ее родители? – невозмутимо поинтересовалась девушка.

– Йорки, – уже поумерил пыл паренек, – Нам щенка принесли из ветклиники. Толком не знаю ничего. Но документ на нее есть. Привита и здорова.

– Возьму с корзинкой, – коротко отрезала Елена и спрятала дрожавшую от холода собачку под пальто.

Марисабель дрожала, а Лена пошла вслед за парнем, оформить документы и оплатить грандиозную покупку. Уже предвкушая реакцию брата на появление «волкодава» в их загородном доме, пряча довольные смешки за невозмутимой и снисходительной улыбкой, Елена протянула пластиковую карточку сотруднику питомника.

– Чего писать в графе «кличка»? – поинтересовался парень.

Подумав минутку и посмотрев в преданные глазки мелкокалиберной животинки, Лена проявила изобретательность и чудеса творческого подхода.

– Марисабель, – решительно заявила Елена, и прикинув, что брат из бывших ментов, а, следовательно, и собачку нужно называть соответственно, добавила, – Марисабель Юстиция Третья.

Цифра появилась сама собой. А почему, собственно, и нет? Сама Елена посчитала себя Соколовой под номером один, по старшинству, Лента была второй. Ну и самой младшенькой Соколовой будет Марисабель.

Молодой человек рискнул было засмеяться. Но, наткнувшись на невозмутимый, колючий взгляд Елены-Хладнокровной, заткнулся.

– И запишите без ошибок, – велела Елена, – В противном случае заставлю вписывать кличку на китайском.

Молодой человек предпочел не спорить, а спустя пять минут, Елена уже выходила из здания питомника. Дождь с градом прекратил столь нещадно трепать прическу Елены-Прекрасной. Девушка беспрепятственно добралась до машины. Устроив корзинку на переднем сиденье, включив печку, Лена переложила сопящего щенка в одеяло. Песик жалобно заскулил. И Елена вернула животное под пальто. Вынув телефон, Лена погуглила, вспомнив породу, названную горе-работником горе-питомника. И когда автомобиль тронулся в сторону ближайшего зоомагазина, Лена весело посмеивалась, представляя реакцию брата, когда он поймет, что пес так и останется крохотным комочком шерсти. Не быть Марисабель ментовским псом. Абсолютно не быть.

– Знаешь, Марисабель, – весело говорила девушка, следуя указаниям навигатора, – Будем звать тебя Муся.

После остановки в зоомагазине, Елена отправилась прямиком к брату на работу. Офис охранной компании «Сокол» находился в самом центре города. Компания Любомира только открылась, и вопреки прогнозам вечно отсутствующих родителей Соколовых, имела успех. Пользуясь поддержкой друзей, Любашик развернул масштабные мероприятия, взяв в аренду весь первый этаж здания, а также заброшенную турбазу за городом, дабы команда не застаивалась. Сотрудников Любомир набрал из «бывших», как из ментов, так и их казалось бы кровных врагов – бандюг. Любомиру было неважно, чем занимался человек до работы в его фирме, главное, чтобы этот самый сотрудник был порядочным и, никогда не боялся лезть под пули ради друзей и братьев по оружию.

Оказавшись в офисе, улыбнувшись секретарю Нюре, Лена оставила корзинку на кресле, а сама пошла в указанную девушкой сторону. Вернее, шла Лена на шум. Оказавшись в просторном конференц-зале, Лена встала у стеночки, наблюдая за событиями. Господа «Соколы» – сотрудники команды Любомира – чествовали новичка. Девушка смотрела на высокую фигуру мужчины и вспоминала, где она могла видеть блондинистый затылок с коротко стриженными кудрявыми волосами, широким разворотом плеч и обаятельно-торчавшими ушами. Не так, чтобы сильно торчавшими. Совсем немного. Парень стоял, слушая поздравления ребят. И вдруг оглянулся. Словно почувствовал взгляд Ленки в свой затылок. Елена-Хладнокровная, она же Прекрасная немного растеряла свое хладнокровие. Окончательно речь покинула Елену, когда смутно знакомый незнакомец задержал взгляд на груди девушки.

– Ленок, чет я не догнал, – перекричал гул голосов брат Любомир, – живность где?

Собравшиеся поутихли, и все внимание в просторном помещении сосредоточилось не Елене-Прекрасной.

Вместо ожидаемого ответа девушки раздалось тихое «Тяф!», и следом за мохнатыми ушками в вырезе пальто Елены появилось и крошечное тельце щенка. Народ, в лице пары десятков крепких парней, ожил и зашелся конским ржачем.

– В общем, Черепанов, – громче всех, конечно же, оказался Соколов, – Мы с парнями думали, чего тебе подарить. И решили, что каждому Герасиму нужна своя Му-Му. Вот!

Соколов Любомир подошел к сестре и, приобняв девушку, подтолкнул к Черепанову – будущему технарю «Сокола».

– Держи и владей, – вальяжно заявил Любомир, – Только с Ленкой не перепутай. Муфту тебе. А сестре низкий поклон за подарочек.

Любомир хотел извлечь мохнатый комочек из рук все еще молчащей Елены, но замер. Мохнатый комок звонко зарычал и еще раз тявкнул. А потом и еще, вызвав повторный вал гогота.

– Ну, все, все, Мусечка моя, – ласково зашептала Елена, – не обращай на этих коней внимания. Им бы только повод поржать.

Муся доверчиво уткнулась носом. А Черепанов еще ближе шагнул к девушке, очевидно, за подарком.

Лена, увидев, что парень стоит в метре от нее, нахмурилась. И даже прищурилась. Вот пусть только посмеет заржать! Пусть только рискнет!

Но парень абсолютно серьезно созерцал комок шерсти в ладонях Елены-Воинственной. А потом и вовсе руку протянул и огромным, по сравнению с самой Еленой, и тем более с Мусей, пальцем погладил между крохотных ушей.

– И как звать это чудо? – произнес Черепанов.

Ленка моргнула раз, потом второй. Голос парня все расставил на места. Эту макушку, плечи и грудь девушка уже видела. Правда, кажется, вечность назад. Да и состояние, мягко говоря, было шоковое.

С технарем Черепановым Елена столкнулась, когда примчалась вслед за Лентой по звонку этого самого Черепанова. Именно он позвонил в последний рабочий день Любомира и сообщил, что команда брата попала под завал. Тогда Милентия примчалась на своем байке, а Елена приехала следом на место происшествия. Девушка успела как раз к моменту, когда здание окончательно разрушилось, и, как тогда подумала Лена, обломки накрыли брата и его команду. Елена видела, как Лента в полубезумном состоянии бросилась в самую гущу, и как ее удерживали сильные руки дяди Сергея. А Лену держать было некому, и она просто упала на грязную землю, поскольку ноги ее не держали. Но спустя секунду, кто-то поднял ее, встряхнул и прижал к приятно пахнущей мужской рубашке в крупную клетку. А тот самый голос, что Лена слышала по телефону, настойчиво повторял, «Все хорошо. Они уже выходят». И Елена поверила. И кивнула, глядя в серьезные зеленые глаза.

А потом Елена пыталась выведать у брата, кто этот самый Черепанов, но брат только отмахивался от вопросов сестры. Когда же события немного стерлись из памяти, Лена все равно видела зеленые глаза в своих снах. А теперь вот сны вернулись и стали явью.

Тем временем Черепанов едва заметно улыбнулся, а Муся уткнулась носом в раскрытую ладонь парня.

– Так на Му-Му будет откликаться, – кто-то ответил за Елену, – Черепанов, а давай ее натаскаем тапки приносить?

А девушке почему-то стало обидно. Бросив высокомерный взгляд на шутника, Елена строгим голосом произнесла:

– Му-му – это клич Буренки после удоя, – говорила Лена, – а у этой собаки есть родословная и паспорт, где четко прописано Марисабель Юстиция Третья.

Парень попытался засмеяться. Но весельчака Елена-Хлоднокровная смерила высокомерным взглядом.

– Муся, – подвела итог Елена.

– Гера, забирай свою болонку, – вмешался в разговор Любомир, – Только поясни животному, что на начальство тявкать не стоит.

– Муся, фас! – ласково проворковала Лена и, к удивлению всех, включая и, кажется, саму Мусю, собачка послушно залаяла, звонко и с полной отдачей.

Елена выпустила комочек на пол, и крохотные ножки принялись мелко перебирать под звонкий лай. Любомир отодвинулся от собачки.

– Бестолочь ты, – вздохнула Лена, обращаясь к брату, – Это йоркширский терьер, а не болонка.

– Один хрен, – махнул рукой Соколов.

– Сам ты хрен, – обиделась за песика Лена и вновь подхватила Мусю на руки.

– Принцесса какая, – заговорил Гера Черепанов, и протянул руку к собачке ладонью вверх, – Иди сюда, Марисабель Юстиция Третья.

К удивлению Елены Муся послушно переползла на могучую ладонь, облизнулась и уткнулась носом в нового хозяина.

– У меня в машине корм на первое время, – вспомнила Елена, – Пойдемте, заберете.

Лена не стала дожидаться ответа Черепанова, а, развернувшись, вышла из зала. Почему-то ей было очень и очень грустно отдавать малышку Мусю. Не оглядываясь и не проверяя, идет ли Гера за ней, Лена, постукивая каблуками, гордо вышагивала до машины. Шагала-то Леночка гордо, но только грустное выражение лица никуда не делось. К тому же дождь пошел вновь, опускаясь на землю, смешиваясь с грязью и превращая асфальт в сплошную кашеобразную лужу.

Высокий каблук Елены – Прекрасной, всегда служивший ей верой и правдой, в этот раз подвел гордо вышагивающую хозяйку. Проще говоря, Елена – Прекрасная, не самым прекрасным образом навернулась с высоты этого самого каблука. Навернулась прямо в лужу, собирая мокрую кашу тканью дорогого пальто.

Ленке хотелось плакать. Но она не стала. Только шмыгнула носом, а рукавом перепачканного пальто вытерла лицо. А следующее мгновение на ноги ее поставили крепкие руки.

«Только бы не Черепанов!» – пронеслась мысль. И Лена крепко зажмурила глаза. Почему-то ей не хотелось упасть лицом в грязь перед этим парнем. Как в прямом, так и в переносном смысле.

– Лен? Ушибли что-нибудь? – раздался встревоженный голос очень и очень близко.

– Гордость, – честно призналась девушка и открыла глаза.

Из кармана толстовки Геры на Лену смотрели любопытные глазки-пуговки. А зеленые глаза владельца толстовки смотрели тревожно.

– Чай спасет ситуацию? – серьезно спросил парень.

– Только не в присутствии табуна жеребцов, – вздохнула Елена, стряхивая руками с пальто то, что не успела впитать ткань.

– У меня есть свой кабинет, – утешил Черепанов, – Правда я не обжился. Но вроде бы неплохое помещение.

– Неплохое, – подтвердила Елена, и, вздохнув, погладила любопытные ушки Муси, – А можно я буду ее навещать?

– Запросто, – согласился Черепанов.

– А вас правда Герасимом звать? – задала Лена интересующий ее вопрос.

– Правда, – едва заметно улыбнулся парень.

– Очень приятно, – улыбнулась Лена в ответ.

А Муся согласно тявкнула, одобрительно посматривая то на девушку, то на парня.

В теплом малообжитом кабинете тех. поддержки во главе с Черепановым Герасимом Матвеевичем Лене было уютно. Пальто просохло, но пятна грязи никуда не делись. Муся, наевшись из новой миски, купленной Еленой, сыто сопела на столе под одним из мониторов. Герасим помешивал ложкой чай и наблюдал, как смешно Муся сопит и подергивает лапкой во сне. А Лена смотрела на Герасима. Тайком. Но взгляд не очень-то и старалась прятать.

– Я помню вас, – сказала Лена. Сапожки она тоже сбросила, подставив ноги к обогревателю. Чай был вкусным, как и домашние булочки с вареньем, которыми угостил ее парень, – И клетчатую рубашку. Значит, вы теперь работаете здесь?

– Значит так, – ответил Герасим.

Лена хотела еще о чем-то спросить, но не успела. В носу защекотало, и девушка громко чихнула.

– Простыли? – взгляд зеленых глаз пристально изучал правильные черты лица, курносый нос и чуть полноватые губы.

– Вполне возможно, – нехотя признала Елена-Прекрасная, и, понимая, что дольше сидеть уже просто неприлично, засобиралась, – Поеду домой. Залягу в спячку. К утру пройдет.

Герасим поднялся вслед за девушкой и, удивив ее, придержал пальто, помогая девушке одеваться. В непосредственной близости от парня Елена- Хладнокровная вдруг осознала насколько мужчина за ее спиной крупный и вместе с тем привлекательный. Девушке хотелось спрятать нос куда-нибудь в район его шеи и закрыть глаза. Дааа, расклеилась Елена – Прекрасная, расклеилась.

– Вы заботьтесь о Мусе, – сглотнув, попросила Соколова.

Желание остаться с парнем было таким большим и необъятным, что Елена испугалась. Испугалась, что не сможет уйти и останется. И поэтому, не дожидаясь ответа от Геры, девушка торопливо покинула кабинет тех. поддержки офиса «Сокола». Оказавшись на улице, Лена села в машину. Двигатель Форда привычно заурчал, успокаивая взбесившиеся мысли, гормоны и чувства. Все тело горело, будто в огне. И Лена прижалась лбом к рулю. Закрыв глаза, девушка наслаждалась прохладой. Наслаждалась недолго, до того мгновения, как кто-то коротко постучал в стекло. А потом передняя пассажирская дверца распахнулась.

– Лен, Вы забыли сумку, – взгляд зеленых глаз прошелся сканером по ее лицу, задержался на покрасневших щеках, на глазах, в которых стояли слезы, – Все ясно.

Дверь закрылась так же неожиданно, как и открылась. А спустя пару мгновений открылась ее, Лены, со стороны водителя.

– Пересядьте, – коротко скомандовал Гера, – Вы простыли. У Вас жар и Вам нельзя за руль.

– По какому праву Вы раскомандовались? – шмыгнула носом Елена, голос должен был звучать со стальными нотками, а вышло капельку жалостливо.

– Лен, двигайся, – вздохнул парень и вынул Мусю из кармана.

– Еще и тыкать изволит, – пробормотала Лена, перебралась на соседнее сиденье и взяла собачку в ладошки. Псинка тут же принялась облизывать нос и щеки девушки.

Передав собачку даме, Гера отодвинул сиденье, устроился за рулем.

– Есть кому за Вами присмотреть? – поинтересовался Черепанов, трогая машину с места.

– Муся, какой-то непостоянный у тебя хозяин, – вздохнула Елена, улыбаясь собачке, пока та старательно вылизывала ее щеки, – То тыкает, то выкает.

Гера пропустил замечание мимо ушей, направляя машину в сторону трассы. Лена не назвала адреса, поняв, что Черепанов прекрасно осведомлен о месте жительства руководства, и, как следствие, самой Елены.

Елена раздумывала, как бы умудриться и не заразить Ленту, у которой забот в лице требовательного и ревнивого мужа хватало и без простуды. Соколова вспомнила, что вечером обещала навестить подругу – Полинку Суворову, совсем недавно ставшую счастливой мамочкой. Да, не забыть бы и позвонить, предупредить, чтобы не ждали.

Можно, конечно, вызвать Забаву на день-два, чтобы покудахтала над ней с градусником и чаем с малиной. Но у девушки были свои заботы. Родители умчались в командировку, оставив на руки Поликарповой четырехлетнюю сестренку. Да и к тому же все время, что подруга не отдавала учебе в художке и работе в мастерской, наглым образом отвоевывал Поликарп телефонными звнками. Нет, Елена была, конечно же рада, что у подруги появился поклонник, не испугавшийся ее пышных форм. Хотя на взгляд Елены, Забава и не была такой уж толстой. Просто не худой, в отличие от самой Елены. А еще больше радости приносило то, что этим самым поклонником оказался Поликарп.

Нет, звать никого Ленка не станет, да и, положа рук на сердце, не так смертельно она и больна. Так, обычная простуда.

И словно прочитав мысли, на телефон Елены поступил звонок от подруги Забавы.

Чихнув и вытерев нос салфеткой, Елена ответила на вызов. Краем глаза она видела, как парень легко справляется с управлением ее мелкой машинки, а также и то, как неудобно ему сидеть за рулем. Ведь Гера был крупным парнем, как в рост, так и в ширину. И сидя на своем месте, Ленка понимала, что плечи непозволительно близко соприкасаются с ее. А коленка парня также маячит в опасной близости от ног девушки.

– Ленка! Спаси меня, Христом Богом прошу! – взмолилась Забава, стоило Елене проворчать слова приветствия.

– Что случилось? – поинтересовалась девушка.

– Твой брат совсем свихнулся! – жаловалась Забава, – Его самолет только приземлился, а он уже ко мне едет! Я ему сказала, не фиг тут делать! А он, видите ли, вызвался мне помочь с Дарькой! Что там помогать?! Я ее с пеленок няньчию. А он уперся и все. Слушать ничего не хочет! Лен, будь другом, позвони, отговори его, а?! Он там после перелета, и часовой пояс сменился. Да и выспаться ему не помешало, я же знаю, он зверски устал. А он «нет, уже еду»! Лен, ну повлияй на него, а?!

– Думаю, бесполезно, – призналась Елена, – Ты ему нравишься. Он посчитал, что ты в беде. Спасает. Радуйся.

– Лен! – не унималась Забава, – Лен, ну он прет, как слон на водопой! Лен, я так и сдамся скоро! Сил уже нет сопротивляться!

– Ну сдавайся, – милостиво разрешила Соколова, – Он, кажется, перевоспитался. На других не смотрит. В койку тебя не тащит. Чего жалуешься?

– Лен, ну, Лен! – отчаянно молила о помощи Забава, а потом, после короткой паузы, – Поздно. Приехал.

Забава, не прощаясь, сбросила вызов, а Елена, улыбаясь, убрала телефон в карман. Муся все это время послушно лежала в ее руках. А Гера, молча, управлял машиной, увозя Елену домой.

Сам Гера думал о различных вещах. Во-первых, он не собирался покидать рабочее место, рассчитывая как можно быстрее наладить все программы и ближе познакомиться с парнями из группы техподдержки. Во-вторых, он не собирался лично отвозить Елену Соколову домой. И в-третьих, он однозначно не собирался смотреть на девушку, сидящую на переднем сиденье крошечной машинки.

Но все его планы были нарушены шикарной стройной блондинкой с модельной внешностью, изысканным вкусом и слабостью к ярко-красным Фордам и собакам карманной породы.

Глава пятая

конфето-букето-дарительная

• Васильки – голубые, лиловые,
• Розовато – сиренево – белые,
• С каждым годом по-новому новые,
• По весне прорастают несмелые.

• А потом наливаются зорями.
• И скажу без утайки и честно я:
• Как любители роз бы ни спорили,
• Васильки – это чудо небесное!

Меркушова Н.

Красный Форд аккуратно припарковался у ворот небольшого загородного дома. Елена, чихая и кутаясь в пальто, вышла из машины и, не оглядываясь, пошла в строну двери. Сил у девушки практически не осталось, ее вело пресловутое упрямство и желание оказаться в своей спальне под одеялом.

Герасим, закрыв машину, секунду раздумывал, идти ли за девушкой или оставить ее одну. Но хрупкая дрожащая фигурка развеяла последние сомнения парня. Проследовав за Еленой в дом, Гера снял ботинки у входа. Осмотревшись, хотел оправиться на кухню, приготовить чай. А Елена медленно поднималась по лестнице на второй этаж. Но девушка не рассчитала силы, и, споткнувшись о вторую ступень, пошатнулась и практически упала на пол. Но все те же сильные и надежные руки не позволили ей повторить позорное падение.

– Ох! – тихо выдохнула Елена и даже не подумала, что нужно сопротивляться. Просто сил уже не было.

– Куда? – тихо спросил Гера, с легкостью подхватив почти безвольное тело Елены-Прекрасной.

Неопределенно махнув рукой, Лена устроила тяжелую гудящую голову на мужское плечо. Веки девушки сами собой сомкнулись, а из груди вырвался тихий едва различимый то ли стон, то ли вздох.

Герасим на секунду застыл, глядя на бледное лицо девчонки в его руках. По всем симптомам у Лены была обычная простуда. Сон, теплое питье и девочка пойдет на поправку. Но только слишком уж сильно переживал Герасим за Елену.

Комната Лены оказалась за второй дверью. Гера безошибочно определил ее по фотографиям в рамках на рабочем столе и по интерьеру, выполненному в восточном стиле. А Герасим точно помнил, что Елена Соколова – востоковед.

Елена забылась неглубоким сном, но Гера умудрился снять с девушки пальто и туфли. Муся сидела на краю кровати и с любопытством смотрела на людей. Герасим укрыл девушку пледом, а сам вернулся на первый этаж. Вот именно сейчас можно было бы покойно исчезнуть из дома Соколовых и вернуться на работу. Но что-то удержало парня в незнакомо доме непосредственного начальства. Вернее, кто-то.

Чайник и малина обнаружились весьма быстро. Вскипятив воду, Гера приготовил чай и отнес в комнату Елены. Девушка даже не пошевелилась. И только Муся переползла ближе к подушке, устроившись мохнатой моськой около белокурых волос Елены.

Разбудив девушку, Герасим заставил ее выпить половину приготовленного им чая. Девчонка смешно морщилась, но пила, не открывая глаз.

– Изверг, – разобрал Герасим тихий упрек, но потом сжалился над Еленой и позволил ей вновь уснуть.

Прихватив Мусю, парень вышел из комнаты. Но на пороге Черепнов обернулся. Да, Елена Соколова – очень красивая девушка. Красивая и изящная. Принцесса. А поскольку Герасим был далеко не принцем, а обычным парнем со средним достатком и большой семьей, то особых иллюзий не питал. Правда, и уйти просто так не смог. А приготовил еще чашку чая и поставил на тумбочку рядом с кроватью Елены. Покидая дом Соколовых, уже за воротами, Черепанов столкнулся с женой Любомира – Лентой. С девушкой он был уже знаком, поскольку при ней состоялся разговор Геры и Любомира по поводу смены рабочего места.

– Добрый день! – приветливо поздоровалась Лента с парнем, – А Любомира еще нет.

– Здравствуйте, – кивнул Гера, – Я знаю. Я привез Елену. Она, кажется, простыла. Но я напоил ее чаем. К утру должно стать легче. Вот ключи, мне пришлось ее машину отогнать.

– А добираться в город Вы как планируете? – хитро прищурилась Лента.

Герасим пожал плечом, а дождь будто издеваясь, пошел сильнее.

– Знаете, Гера, – решила Лента, – берите машину Лены. Оставите возле офиса. Завтра я ее сама отгоню после занятий. Так мы заставим Ленку отлежаться пару дней. А то не долечится, и осложнения, не дай Бог, заработает.

Секунду Герасим думал над предложением жены шефа. А потом плюнул на все и согласился.

– Я завтра сам пригоню Форд сюда, – решил Гера.

А Милентия только махнула ручкой на прощание и помчалась в дом. Нет, а ведь замечательная была идея отправить Ленку выбирать собаку для этого огромного, добродушного и, самое главное, холостого парня.

Проливной дождь лил, стуча в окна. Девушка, одетая в легкий трикотажный спортивный костюм, наблюдала сквозь стекло, как к дому подъехала машина с черно-белой шашкой на крыше, и, спустя пару секунд под проливной дождь из салона авто вышел парень. Таксист вынул из багажника чемодан, взял деньги у пассажира и торопливо умчался. Забава смотрела, как Соколов приближается к входной двери по небольшой дорожке. Девушка не тропилась бежать к Поликарпу навстречу. А застыла, глядя на высокую фигуру парня в джинсах, легкой ветровке и, что удивительно, с букетом в руке.

– Вот что за упрямый человек! – пробормотала Забава и торопливо помчалась к входной двери.

За секунду до звонка Забава щелкнула замком. Тяжелая дверь с легкостью подалась и Поликарпова увидела на пороге своего дома Соколова.

– Здравствуй! – широкая улыбка парня была настолько заразительной, что у Забавы не было шансов сохранить серьезное выражение лица.

– Привет! – так же широко улыбнулась Поликарпова.

– Привет! – повторил парень и шагнул в дом.

Забава собралась пропустить гостя, но замерла, не имея возможности двинуться с места. Да и желания не было. Целый месяц она не видела эту наглую физиономию. Месяц! Это ведь просто уму не постижимо! Нет, что там месяц? Тридцать дней… Но самым неожиданным открытием для девушки оказалось то, что она соскучилась за этими серо-зелеными глазами, чуть самоуверенной улыбке и завораживающему голосу. Да, она слышала его голос каждый день по телефону. Но все же…. Все же она скучала.

Но за все богатства мира Забава не призналась бы парню в этом. И сейчас, стоя в просторном коридоре отчего дома, девушка молчала. Но улыбалась.

– Привет! – вновь повторил Поликарп и шагнул еще ближе, крепче сжимая руки на талии девчонки. Чемодан, забытый, стоял на крыльце, цветы, тоже забытые, сжатые в сильной руке, запутались в кончиках волос за спиной девушки.

– Здравствуй! – тихо шепнула Забава.

Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы рассмотреть лицо парня. Увидеть глубокие морщинки вокруг глаз, которых месяц назад не было. Увидеть усталость в серо-зеленых глазах. И почувствовать ее по напряженным плечам и чуть ссутуленной спине.

– Зачем приехал? Отдохнул бы, – с упреком проговорила Забава, но ее руки абсолютно неожиданно для нее самой улеглись на груди парня.

Поликарп промолчал, только рукой накрыл девичью ладошку и чуть сжал, пальцами вырисовывая одному ему известные узоры. Словно не мог не трогать ладонь с нежной бледноватой кожей и темным рисунком вен.

– Скучал, – наконец произнес Полик, и легонько прижался губами к изящным пальчикам.

Забава не смогла ответить, а все также молчала и только на ее губах играла ласковая улыбка, а глаза вспыхнули темными васильками.

– Глянь, мишутка, – раздался вдруг совершенно неожиданно хмурый голос из-за спины Поликарпа, – А фасад у этого тела так же хорош, как и вид сзади?

– Мама! – кажется, щеки Забавы вспыхнули алым цветом.

– А что «мама»? – искренне возмутилась женщина, поигрывая солнцезащитными очками и стоя на крыльце дома, – Мой Потап Михайлович знает, что смотреть на мужские фигуры я могу бесконечно, а вот трогать… Тут уж простите-извините, наше сердце отдано Поликарпову. На веки вечные.

– Люсенька, входи уже в дом целиком, – поторопил женщину Потап Михайлович – отец Забавы, – А Вы, молодой человек, почему чемодан не заносите? Раз уж жить к нам надумали, так у нас и на ваш гардероб места найдется. Дочь, а ты почто гостя в ливень в дверях держишь?

– Пап, а вы вообще обещали вернуться завтра, – спохватилась Забава и сделала шаг назад, собираясь отодвинуться от Поликарпа.

Но Соколов был категорически не согласен с решением девушки. Он двинулся вслед за ней, и, чуть повернувшись, обнял Забаву, вручив ей позабытый букет ярко-синих васильков. Приветливо улыбнулся родителям девушки и протянул руку отцу.

– Соколов Поликарп, – представился парень, – друг Забавы.

– И ничего не друг, – проворчала Поликарпова.

– Ты права, Василек, – ласково заметил Поликарп, – Я твой парень, молодой человек, бой-френд.

– Люсенька, – воскликнул отец семейства, – Подай-ка мое ружье!

Но угрозу в голосе значительно «подпортили» улыбка и глазах мужчины. Правда, рукопожатие было сильным и уверенным. Зато ответный взгляд Поликарпа сквозил уверенностью и уважением к родителям девушки.

– Папа! – возмутилась Забава, зная вспыльчивый норов отца.

– Спокойно, дочь! – вмешалась Людмила Валерьевна, – Папа сегодня добрый. Так ведь, мишутка?

«Мишутка» уже вовсю знакомился с другом дочери, задавая прямые вопросы и получая такие-же прямые ответы.

Спустя полчаса, чемодан с вещами Поликарпа красовался на пороге комнаты Забавы. Сам парень, переодетый в сухие вещи, сидел за кухонным столом. Людмила Валерьевна хлопотала у плиты, готовя обед. Забава накрывала на стол. А грозный глава семейства Поликарповых играл с четырехлетним чадом. Дарина – младшая дочь Поликарповых, с упоением осваивала профессию доктора, перевязывая «раненую» руку отцу, а потом и перебралась на колени к Соколову, которому досталась роль ужасно больного пациента. В итоге, когда стол был накрыт, Полик щеголял с перебинтованной головой всем видом показывая, что игры с маленькой девочкой его крайне забавляют.

Поликарповы – старшие, уложив младшую дочь Дарину в детской, скрылись в своей спальне, оставив молодежь наедине. Родители Забавы Соколову очень понравились, при одном взгляде на них становилось понятным, что в семье царят уважение и любовь. Глядя на родителей Забавы, Поликарпу становилось понятным, в кого она такая красавица и умница. Но одного он не понимал. Не понимал причин, по которым девушка постоянно закрывается от него. Да, для парня оказалось приятным сюрпризом то, какие эмоции он смог прочесть в васильковых глазах после долгой разлуки. Последний месяц дался Соколову очень тяжело, несмотря на ежедневные звонки и беседы с милой ершистой зазнобой. Душевному равновесию способствовали ежедневные отчеты брата, которые начинались с уже привычных слов: «Ни с кем, нигде, никуда…». Благодаря Любомиру и его «Соколу» Поликарп узнал, что Забава учится в художке, подает надежды как молодой художник, но основной ее страстью является аэрография. Уж очень любит его Василёк рисовать на машинках.

Почему-то мысль об этом ее увлечении вызвала улыбку. И капельку предвкушение. Парню стало интересно, как же Забава поступила с его любимой ласточкой, которая уже месяц стоит в гараже у Кудесника.

За мыслями Полик не заметил, как провалился в легкую дрему. Ему было настолько уютно и хорошо этим вечером в обществе девчонки с васильковыми глазами, что все тело после сытного обеда, веселых бесед в приятной компании, а потом и ужина, словно погрузилось в тягучий кисель, отказывалось двигаться.

Прикрыв глаза, откинув голову на спинку мягкого дивана в гостиной Поликарповых, слушая и не воспринимая льющиеся из динамиков звуки старого выбранного ими к просмотру фильма, Поликарп Сергеевич понял, что домой он уже не попадет. Наглым образом напросится на ночь. Да и Забава его пока выгонять не собиралась. Попыталась пару раз сказать, что с дороги он устал и ему нужно бы домой, выспаться. Но не очень уж и настаивала, а сам Соколов не мог пока уехать, не мог и все тут.

Размышления, которые потихоньку складывались в план завоевания сердца Забавы, прервало едва ощутимое прикосновение к чуть отросшей щетине на правой щеке. Поликарп даже подумал, показалось. Но нет, касания, пусть и едва ощутимые, ему не снились, а были вполне реальными.

Веки медленно поползли вверх, просто, чтобы позволить глазам убедиться, что он не спит. Темно-синий взгляд и немного растрепанные рукой волосы заставили Поликарпа окончательно убедиться, что это не сон. И веки вновь сомкнулись, будто бы подталкивая девушку продолжить свое занятие.

Минуту, вторую ничего не происходило. Поликарп уже начал клясть себя последними словами за то, что открыл глаза, но кончики пальцев Забавы коснулись его лба, скользнули по носу, пробежались по губам и замерли на щеке. И парень выдохнул. А на губах заиграла легкая нежная улыбка.

Забава Потаповна давно, а может быть и ни разу, не попадала в подобные ситуации. Отношения с противоположным полом всегда были исключительно дружескими. А сейчас, когда родители отправились к себе, и весь дом, казалось бы, погрузился в сон, на диване сидел мужчина, которому Забаве не хотелось быть просто другом.

Друг.

Да, это слово когда-то принесло боль девушке. Боль, разочарование и слезы в подушку. Безобидная фраза «Давай останемся друзьями» в тот день разрушила девичьи грезы. Тогда, в семнадцать, все делится на черное и белое. Никаких полутонов, никаких получувств. Когда тебе кажется, что вот ОН, тот, кому ты хочешь подарить себя. Но судьба поступает иначе. И «ОН» предлагает дружбу, хлопает по плечу, словно старинного приятеля и уходит в ночь с девушкой, которая более доступна, опытна и прячет возраст за показной вульгарностью. Бывает, да.

Но сейчас, сидя на диване рядом с Соколовым, Забава не могла вспомнить черт лица парня, которого долго считала «тем самым, единственным». Кажется, блондин, кажется, глаза зеленые, или голубые? Не важно уже.

Почему-то Забаве хочется видеть только серо-зеленые глаза и непокорную торчащую челку. Смотреть не легкую небритость на щеках и чувствовать, как короткие волоски приятно покалывают кожу на ладони.

И черты «того», кто казалось бы, был целым миром, окончательно стираются из памяти. А улыбка заставляет придвинуться еще ближе. Мысли, все до единой, улетают. И тело само откликается на волнующий запах туалетной воды, марки которой Забава не знала, но этот аромат не давал покоя девушке на протяжении месяца.