Моя земля – мое время

Белое

Белоснежный. Под цвет расписной лихорадки

Высекаемых искорок света фонарного,

В искупленье людской неизменной повадки

Наследить – он стирает приметы коварного,

Заметает серебряной мглой канители

Наши промахи, беды, и помыслы нежные.

Наше то, что мы вовсе тогда не хотели,

Исчезает, в сугробы ныряя безбрежные…

Он сотрет. Уничтожит. Заставит поверить

В нереальность прошедшего, в тайнопись нового.

Белый лист бытия. Открываются двери

Для меня. Для тебя. Для всего бестолкового.

Для раздумий. Для встречи с чудесными снами.

Для извечных скитаний, где боль и где нега.

Для беседы с любимыми, что уж не с нами.

Это все на страницах. Меж бегом. Под снегом.

Под снегом.

Под снегом.

Декабрь

Пушистый и мягкий.

И маской, и пледом

Настойчиво окна машин укрывая,

Декабрь появился

Разбуженным дедом,

Немного ворча и лениво зевая.

Мы сами, как он,

Сквозь метель близоруки,

Друг к другу добры и щедры на подсказки.

Как старого дедушки

Юные внуки,

Мы снова ждем доброй и искренней сказки!

Дед Мороз расстелет ваты

Дед Мороз расстелет ваты

Вместо снега-плотна,

Будто в чем-то виноваты…

Клочковато. Как весна.

Может, что-то проглядели?

Поленились? Не смогли?

Клочья серой канители

Нам снежинок сберегли.

Маловато, серовато,

И мороза вроде нет…

Крепким чаем с дикой мятой

Украшаем белый свет.

Ничего, придут метели,

Запорошит все вокруг.

Снежной замети хотели?

Что ж, пожал-те, милый друг!

Нам зима покажет дали

Из батиста облаков.

Лед за стойкость даст медали —

И – до марта-ручейков!

Новогоднее

Для Нового года все двери – не двери,

Для Нового, самого нового мира

Все люди – как дети. И ласковы звери.

Земля – это наша большая квартира.

Давайте дружить! И друг друга поздравим!

Еще пожелаем веселья и смеха!

Что надо – исполним, что было – поправим,

Пока Дед Мороз далеко не уехал!

На белой земле по нетронутой глади

Оставим следы самой свежей прогулки.

Приходит Зима этой ясности ради,

И праздник приносит во все закоулки!

Пусть будут Любимые бережно-нежными,

Разумными – Дети, Родители – живы.

Пусть, дали для нас открывая безбрежные,

Фортуна старается не для наживы,

А просто – полюбит. И просто – позволит

Снежинкой упасть на планетные плечи,

Довериться разуму, чувству и воле,

И жить в настоящем для будущей встречи

С добром, с благородством, с уютом и страстью,

С открытыми яркому миру глазами,

С дорогой к большому грядущему счастью,

Которую Вы освещаете сами!

Новогоднее пожелание

Пусть Новый год оставит дорогое,

Не смея разрушать и убивать,

И принесет заветное – другое,

То – светлое, чему не миновать,

То – новое, что улыбнется рядом,

Согреет душу в дождь и в холода,

Что станет миром, смыслом и отрадой.

И пусть струна не смолкнет никогда!

Новогодние улыбки

Новый год уже приходит,

Люди празднуют давно.

Кто-то хороводы водит,

Где-то фрукты и вино.

Дед Мороз несет подарки —

Радость детям и большим.

Пусть подарки будут ярки —

Им навстречу поспешим!

Только вряд ли легче будет,

Если в сумраке ночей

Про кого-то год забудет

И решит, что он – ничей.

Пусть встречают нас улыбки,

Просто так, без ничего,

Для чужих – тут нет ошибки! —

Мелочь…. Только и всего.

Лица этой доброй ночи, —

Меж салютов, на бегу, —

Наши лица, между прочим! —

Позабыть я не смогу.

Детства память помогает.

Чтит улыбок волшебство…

Вот она. Одна, другая…

Мелочь. Только и всего!

Новогодний экспромт

Пусть без снега мы сегодня —

Это же не навсегда!

Близок вечер новогодний,

Поздравлений череда.

Пожелаем мы друг другу

Крепко-накрепко дружить.

Если что – любую вьюгу

Можно вместе пережить!

Пусть улыбки расцветают,

И звучит повсюду смех.

Неудачи пусть растают,

А придет большой успех!

Пусть упорство не оставит,

Пусть любовь поддержит нас.

Новый год желать заставит

Счастья много-много раз!

Наши ляпы и ошибки

Старый пусть сокроет год.

Новый – принесет улыбки

В новогодний хоровод!

Новый год – 2021

НГ – 2022

Новый год

Новый-новый-новый год

Зима

Снежинки радостно взмывают в зимний вздух.

В восторге задраны четыре белых лапы.

В собачьей жизни это – долгожданный роздых.

Перед величием Зимы снимите шляпы!

Наденьте вязаные шапки, свитера!..

Хотя… Пожалуй, нет, не надевайте.

Но, выползая из дому с утра,

Восторженность природы наблюдайте!

Веселая зима

Дорожное —

Паравозик из Ромашково

Полуприлегшей под снегом травы

Пробегают колючие, мятые, стылые плешины.

Ей не ожить, не поднять головы.

Снег опускается саваном. Головы свешены.

Светлым-бело. А за час до того,

Даже меньше, – все небо пылало пожарами.

Волнами плыло, сияло, горело и жгло,

Шло закомарами

Буйных оттенков осенней зари,

Спятившей, бурной, с неистово-смелыми вехами.

Все. Улеглось. Остановка. И свет. Посмотри…

Зимнее. Белое. Утро.

Мы в поезде ехали.

Вязники

Светлое, чудное, раннее, белое

Утро бежит за морозным стеклом.

Краски румянца рождая несмелые,

Солнце сквозь ветви бредет напролом.

Радостным шариком в небо закатится,

Искры зажжет на глубоких снегах.

Вспыхнет снежинками в тюлевых платьицах

В кроне сосны, как в оленьих рогах.

На электричке по полю продрогшему

Едем на пять очарованных дней,

Пять, предназначенных только хорошему,

Полных свободы, игры и огней!

Вязники – это, простите, не мелкое,

Это – возможность уйти от потерь,

Вечный цейтнот заменив посиделками,

Словно открыв потаенную дверь,

Дверь, за которой улыбки встречающих,

Снежная пыль и домашний уют,

Лица друзей, теплотой отвечающих

Тем, что бесплатно добро раздают!

Двенадцать месяцев

Зимнее

Замороженное

Зимняя лень

Пушистых хлопьев белого блаженства

За окнами следить галиматью,

И застекольных далей совершенство

Признать за жизнь. Возможно, за свою…

В тепле лукавство милое восславить,

И, предаваясь лени волшебству,

Балдеть. И чайник на огонь поставить,

Зимою наслаждаясь наяву!

Ледяные ветви – 26.12.10

Ненастье

Снег

Опять снег…

Погодно-депрессивное

Снежная ночь

Снежные бусы

Весна

Белого снега проходит пора,

Хоть задержались морозы изрядно.

Солнце пригрело сугробы – ура!

При «минус десять» такое отрадно.

Снег потемнеет и скоро уйдет,

Улицы смыв и залив тротуары.

Что-то такое… такое грядет!

Взбесятся льды и завоют котяры.

После тяжелой весенней зимы

Хочется встретиться снова и снова

С блеском в руинах морозной чумы

Теплого взгляда и ясного слова.

Доброе утро! С Весной, господа!

Хватит скучать и зализывать раны!

Вот наконец заглянула сюда

Чудо-Весна безо всякой охраны!

Можешь с ней запросто выпить чайку,

Можешь спросить, где была, мол, подруга?

Можешь на полном апрельском скаку

Все позабыть, и, подпрыгнув упруго,

В небе парить и лучами играть,

Изображая грачей или мошек,

И с голубями немного собрать

Вкусных, в поджаристом инее, крошек…

Можешь, как кошка, пушистым хвостом

Нервно подрагивать в такт переменам.

Все это будет. Немного потом…

По распродажным и выгодным ценам.

Вот, например, за полночи без сна —

Дивная радость и двойка в журнале…

Бросьте, товарищи. Это – Весна!

Разве вы сразу ее не узнали???)))

Улетаю

Улетаю, как палатка на ветру – таю, таю…

Беды, горести с собой не беру. Зацветаю,

Как береза по весне, или вишня…

Говорил, что это все – не по мне. Видишь – вышло!

На заре разбудит хор – птичий гомон.

Будет день, и будет все по-другому.

По стеклу бегут опять чьи-то слезы…

Нам-то что? Мы – вишни все и березы.

Этот май – он вот. На всем белом свете!

Есть весна. И есть дожди, ветры, дети,

Есть разлуки и смерть – понарошку.

Будем жить и стареть – понемножку…

Апрель

Ветерок, залетающий в окна авто,

На минутку напомнит о радостях мира,

И о том, что без воли не может никто,

И насколько тесна небольшая квартира.

Он вольготно влетит в приоткрытую щель

Вместе с запахом улицы, трав и покоя,

Заставляя увидеть безумный апрель,

Ощущая волненье, неясно какое,

Открывая воздействие вешних даров,

Озаряя улыбками лица прохожих…

Он, возможно, не прав. Но безудержно нов.

Он – предвестник идей, ни на что не похожих!

В Казань

1 мая

Этот настырный мир сводит меня с ума.

То он бросает в угол, в вину и в дрожь.

То по весне – а как, – не пойму сама, —

Щебет по мозгу долбит: «Еще живешь!»

Как-то безумно радостно все внутри.

Днем – листва – до одури зелена.

Ночью – мягким шепотом фонари

Манят гулять. И, – вот оно, – не до сна…

Клейким листочком май подлетел впритык,

Просто – лицом к лицу. Даже и из окна.

Дерзостный вопль внутри? Или птичий крик?

Что ты творишь? Опомнись, моя Весна!

Надо уладить тысячи важных дел.

Долг. И желанье – тоже. Я так хочу!

Эй, канцелярия неба! В какой отдел

Мне обратиться??? А, поняла… Молчу.

Будет – не будет… Небо – ну как цветок.

А погадать на радуге – выйдет «нет».

Где он, мой неразгаданный лепесток?

Да и хочу ли я получить ответ?..

Сказочка

Кленовый бульвар

Собачья прогулка

На велосипеде

Улица Полевая,

Медленно остывая,

Катится мне навстречу

В этот погожий вечер.

Детские крики «Вода!»

Лето. Моя погода —

Ласковое нежарко,

Солнечный диск – подарком,

Рыжим, во все полнеба, теплым закатным дном.

Тихо ныряю в небыль, ждущую за окном.

Ветер в лицо. Красиво. Дачный уют, привет!

Браво, мой терпеливый красный велосипед!

Ветви встречают небо – стройный лесной парад.

Сумерки скоро. Небыль – сосен воздушный ряд.

Гладит седые крыши нежность еловых лап,

А под колеса брызжет черный черемух крап.

Люди ведомы псами. Вечером – веселей!

Кошки – как будто сами статуи королей.

Мягко темнеет. Тише. Танец больших теней.

Вечер на Землю вышел, чтоб породниться с ней.

Время притормозило, сумерки улеглись…

Поздно. Сегодня было – и улетело ввысь.

Ветер

Вороны

Поездка в Берендеевы поляны

Июль

Август – 2010

На балконе

Туман на озере

Отдых

Закат

Как бегут облака, оживляя лазурь акварельного неба,

Дымкой, рябью, белесыми волнами в синь проникая!

Этот день – он и был, и как будто бы не был.

Проскакал, словно лошадь галопом.

Ах, жалость какая…

Акварель потемнела, окрасилась розовым

вычурность края.

Горизонт заслоняя, по-прежнему катятся волны

Облаков. Кто-то, кисточку нервно макая,

Водит по небу. Ночь вдохновением, звездами полным,

Убирает следы, затирает надежно надежды и страхи.

Вот и капля готова сорваться для вечности-чаши.

Клены молча срывают обрывки рубахи.

День единственной осени – осени вечной и нашей.

Сентябрь

Первый желтый лист

Первый желтый листок на машинном стекле…

Он вздыхает о лете, о нежном тепле.

Что сорвало его? Почему он такой?

Он прощается, машет дрожащей рукой,

Шепчет нам: «Это осени зреющей след…»

И – слетает на серый асфальтовый плед.

Осень

Другой октябрь

Радостью полнится солнечный дворик.

Воздух прозрачный внизу и на крышах.

Желтый октябрь с мамой-осенью спорит.

Голуби парой на проводе – выше.

Сухо, нежарко, и облако – дымкой.

Листья с деревьями тихо прощаются.

Память халтурит, и сделать бы снимки…

Что же еще к нам опять возвращается?

Хочется петь. Настроение джаза.

Запах листвы и прозрачного неба…

Есть в увядании тихая фаза.

Жаль, если ты в этой осени не был!

Блюзовых звуков не слышал рождение,

Пару влюбленных пернатых не видел…

Осень, послушай! Яви снисхождение!

Ты же на нас, дурачков, не в обиде,

Ты же простишь нашу вечную спешку,

Делометанье без взглядов на лица…

Не убирай эту милую вешку —

Дай ароматом листвы насладиться!

Листопад – немного Есенину

Листопад. Метанье листьев вверх и вниз.

Не упасть бы, зацепиться б за карниз,

Им взлететь бы, словно птицам, в облака…

Но, увы, не получается пока.

И ложатся листья наземь,

укрывая мокрый двор.

Шелест, сетующий на зиму, —

вселиственный укор…

А на белом свете – ветер,

Он ерошит листьев медь.

Октября остаткам светит

Ветром свистнуть – и сгореть.

Осенняя прогулка

Дождь

Какая двойственная магия дождя

Застыла в плавном колебанье мокрых зданий,

По строчкам грусти с реверансами бродя,

Слезами зонтики прохожих бередя,

Их заклиная на медлительность скитаний,

И в произвольном искаженье расстояний,

Возможно, сонную отраду находя…

Осень – короткое

Пейзаж

Крапива

Ноябрь

Ночной дождь

Еще ноябрь

Ноябрь меняет осени статут.

Глядишь – и до зимы совсем немного.

Как путник, перед дальнею дорогой

Присевший отдохнуть на пять минут,

Он раскрывает двери для седых

Пушистых туч, и первых холодов,

Снежинок тонких, зыбких, молодых,

Под сетью неприкаянных следов.

Ветров разгул приветствует, наглец,

Нисколько не стыдясь пред голой чащей;

Их завершает буйство, наконец,

И приглашает в гости снег летящий.

И – вроде – снег, и – дождик моросит,

И нету сил противиться природе,

И нету сил – по сути – никаких;

Все – в ноябре, в хандре, в пути, в породе

Особых дней, которые идут

Пред зимней очарованной порою.

Пред холодами, что за дверью ждут,

Дав осени пресытиться игрою.

Эти дни…

Предзимье

Время холодов

Замороженное

В ноябре

Ленинграду-Питеру

Вот и опять осенний Питер…

А Казанский собор обнимает крылами

Петербург, открывающий лики домов

С деревянными, звонко-цветными полами…

Этот город дождя и основу основ.

Наш волшебный приезд – в бездождливое время.

Вопреки суете опускается снег…

И снежинки кружатся в замедленной теме

Ноября, и зимы, и мертвеющих рек.

Не успеть до музея, не двинуться дальше.

В промежутке, у Зимнего, – радость и смех!

Этот город отсутствия страха и фальши

Покидаем, увы, безо всяких помех…

И хотелось бы, может, подольше остаться,

Но – зовущий вокзал – меньше часа пути.

Мы еще не ушли. Но пора собираться…

Тут, пожалуй, уже ничего не найти.

Осеннее

Осенний туман

Дорога, уходящая в туман

Безудержно летящей сизой лентой…

Ее неловкий тающий обман

Нам дан, наверно, свыше легкой рентой.

Вот – птицы на кочевье. Осень года.

Стриптиз деревьев – наперегонки…

И близоруко щурится природа

Сквозь густо запотевшие очки.

Осенний транзит

Осенний транзит из былого в грядущее.

Уже снегопад вдалеке под парами.

Все замерло – мокрое, тихое, ждущее…

И темных дворов благодать вечерами.

Уедем? Пожалуй… Куда? Как придется.

Скорее – по времени блещущим рельсам,

Где лязгом потери октябрь отзовется,

Где ляжет белеющий снег Парацельсом.

С собой заберем промелькнувшее счастье,

И лучик, что рыжим бельчонком проносится.

Мы помним, что было, – но только отчасти,

И вовсе не знаем, что в путь с нами просится.

Забытая кукла. Записка в кармане.

А дома – учебников сонные груды.

Все будет, что будет. И с ними. И с нами.

Успехи, удачи, провалы, простуды…

Давай помолчим. Мы немного устали.

Прижаться к окошку. Укутаться пледом…

Там листья вот только что тихо летали.

Их снова увидим, но призрачным летом…

Кончается ноябрь. Воскресенье

Ветер Памяти – ветер Надежды

Ветер памяти. Зов обожженных фронтов.

Гул снарядов приносится вихрем разлуки.

Ты к потерям готов, и к победам готов,

Сквозь года видишь к небу воздетые руки…

Не до шуток, когда вместе с духом земли

Прилетит опостылевший запах металла.

Эти руки стрелять и работать смогли,

Снег хватать, и опять начинать все сначала.

Этот ветер войны, этот ветер потерь

Не жалеет седин на висках ветерана.

Распахнет, обезумевший, старую дверь,

И за дверью появится новая рана…

Но с железным поветрием вместе внутри

Зарождается тоненький лучик Надежды.

Ты не можешь не слышать. Открой и смотри.

Пусть – не всем. Не сейчас. Не как прежде…

Ветер Памяти сходится с ветром Надежды, сливаются,

Локонами сплетясь и рассыпавшись

⠀⠀⠀⠀⠀⠀по рукавам одежды,

Меняя отчаянья вой на молчанье отчаянное,

Такое безумное, такое отважно-мгновенно-нечаянное,

Переходящее в шепот души, опаленной бедой,

Беду смывающий, будто бы ледяной водой,

И рождающий звук настоящего времени —

⠀⠀⠀⠀⠀⠀ голос тонкий,

Ласкающий прямо по темени, набирающий силу,

Обретающий мощь, в плоть и кровь проникающий,

Не дающий упасть, провалиться в могилу,

А спасающий и поднимающий.

Ветер Памяти. Ветер Надежды. Ветер Любви.

Оставайся для нас. Продолжайся. Живи!

9 мая

День Победы

Синие флаги и синее небо.

Но нет… Нет, не синие. Голубые.

И алые. Красные. Яркие, но не любые. Прекрасные.

Как на парад.

Уходящие в чистое синее небо.

И хотя

Нам достаточно света и хлеба,

На обычном мосту эти яркие флаги горят,

Как Победа.

Тогда, в сорок пятом.

Хотя в сорок пятом ты не был.

Но так говорят,

Так сияет она сквозь года.

Как тогда.

Прорываясь сквозь тьму.

Никому!

Неподвластно уму.

Никому

Не смогу пожелать я Победы такою ценой.

Что со мной?

Неужели прошедшее так невозможно болит?

И бездонная память моя – инвалид —

Не хранит моментальное, свежее вовсе,

А в манящий и темный колодец ее

На прохладное донце залит

Треск орудий

И та Подмосковная осень?

Тот огонь, пожирающий танки,

И мертвые лица людей,

И на льду Ленинградские

Чем-то прикрытые

Стылые санки?

Под какою звездой родились те, кто выжил,

И те, кто убит?

Кто увидел сиянье рубиновых звезд на рассвете…

Этот мост.

И еще – мои милые, гордые дети,

У которых душа точно так же сегодня болит.

И стихи.

Эти лица читающих врезались в бедную память.

В ту Победную синь,

В этот реквием старых бессчетных могил.

Разве можно сказать, разве можно

Все выдать словами?

Можно – спеть,

Поклонившись всем тем, кто дожил.

Ассоциации

Пока нас ждут

Пока нас ждут – мы живы на земле.

А кто-то и на небе – журавлями.

Мы на планеты горестном челе

Являемся ожившими полями,

Травинкой, воробьиными «чирик»

И ручейка бесхитростным журчаньем.

Мы слышим шум деревьев, детский крик,

Весенней ночи робкое молчанье,

Твое дыханье и твои мечты —

Они реальны. Вышло, слава Богу.

На свете часть меня. И это – ты —

Кто помнит нашу долгую дорогу.

Репетиция

Игра ума, воображения полет,

К готовым строкам приложение души…

Душа, как птица, и рыдает, и поет,

Когда и голос есть, и струны хороши.

От струн, трепещущих внутри живого горла,

Волна эмоций завороженно бежит.

Все то, что вне, одно мгновенье жизни стерло,

И кисть творящего взволнованно дрожит.

Картина – жизнь, картина – смерть,

картина – мука…

Картина – ненависть, любовь и торжество.

Глаза, фигура, и опять – рожденье звука.

Стихи… лишь рифмы. Мир. И только-то всего.

8—9 мая 2014

Спасибо за душ не утихший огонь,

За ваши живые глаза.

За то, что почувствует снова ладонь —

В ней очутилась слеза…

Простите за пафос, родные мои,

Но все это с нами навек.

Пусть будет весна, пусть поют соловьи,

Пусть счастье найдет человек.

И мы убеждаемся снова и вновь,

Что, как бы наш мир не трясло,

Спасет, проведет и поднимет любовь,

Кому полюбить повезло.

Любить дорогих и Отчизну любить,

А память хранить до конца,

Чтоб быть Человеком. Действительно – быть.

И жить, не теряя лица.

Над нами пройдут незаметно года,

И место для подвигов есть…

– А помнишь, я, вроде, запнулся тогда?

И – снова: вы – школьники. Здесь.

Мы все пропустили сквозь сердце. Навзрыд.

Был каждый на это готов.

Что ж… Каждый со сцены свое говорит,

Но общие – выдохи слов.

До дрожи. До белых костяшек пальцев.

До самого главного звука в жизни.

До общего вдоха всех нотных скитальцев.

До чистой любви к нашей общей Отчизне.

До благодарности в каждом звуке

Тем, кто погиб, и тем, кто выжил.

Мир человечности – главной науки —

Стал нам сегодня намного ближе.

Музей, которого нет

Обратный билет

Так бывает. Мы думали, время на нас не заклинит.

Мы хотели, любили… Недолго. Но это не так!

Может, кто-то еще нам часы из-за пазухи вынет,

Нам добавит минуты еще до ухода в зияющий мрак.

Лето – время надежд, время птиц,

⠀⠀⠀⠀⠀⠀ время солнца и моря,

Выпускных вечеров, поцелуев в подъездной тиши…

Не бывает особого, теплого, летнего горя.

Так что ты не забудь, обязательно мне напиши!

Напиши, пусть твое письмецо без ответа

Покидает по почтам, по весям, рокадам, фронтам.

Звонкий отзвук последнего, краткого, милого лета

Будет ждать терпеливо, он есть, он живет где-то там.

Стук вагонных колес заглушает прощальные всхлипы.

За стеклом пробегают мгновения вскинутых рук…

Все врезается в резкие, яркие памяти клипы,

На кусочки крошимые ножиком новых разлук.

Вот обратный билет. Не подумай, что этого мало!

Я вернусь, обязательно, слышишь? Я скоро вернусь!

Это злая кукушка недолго нам всем куковала.

Я пока что живой. Если что – я приду. Я очнусь.

Жди меня – посвящение стихотворению Симонова

Что можем мы, живущие сейчас,

Сказать о горьком слове «ожидание»?

О долгом, не влезающем за раз

В больную строчку, слове «расстояние»?

Когда нам трудно, близким тяжело.

Какой мы нитью связаны, любимые?

И, сколько бы воды ни утекло,

Вы – с нами. Навсегда. Необходимые.

Есть главные, высокие слова,

Они для нас привычны, как пословица.

Они живут – как истина жива,

Они ни тише, ни бледнее не становятся.

И если вдруг опять заела грусть,

Чтоб сбросить наши маленькие беды,

Прочти стихи. И знай, что я вернусь.

Ты жди. Как ждали там. До Дня Победы!

22 марта 2024

Запах влажной земли

Ирина

Моя большая строгая страна

Моя большая строгая Страна

С суровым взором северного неба,

С разливом рек и полным полем хлеба, —

Одна на свете. И в душе – одна.

Я знаю, что на взгляд со стороны

Мы слишком хмуры, ну а значит – дики.

Но там, снаружи, часто не видны

Спокойные и дружеские лики

Людей, кто за тебя отдаст свое,

И вытащит из грязной передряги,

Когда уже косится воронье,

И опускают радостные флаги

Все, кто с улыбкой был на пол-лица,

Но созерцал холодными глазами,

Кто обещал быть вместе до конца,

А нынче сыт и горем, и слезами,

И так же – половинкою лица —

Серьезно осуждает и карает, —

В упор не видя рядом подлеца,

Палит в упор. Как будто бы играет.

Потерям счет давно вести нет сил.

Да и по смыслу – что считать потерей?

Россия, Мать, помилуй и спаси.

Открой для всех заржавленные двери,

Укрой руками в сетке крупных вен

Детей, прижав к груди и защищая.

Какая, к черту, разница? С колен

Любого подними, страна большая,

Позволь дышать и слышать сердца стук,

Не стать толпою спятивших и буйных,

И снега хруст, и колокола звук

Верни. А грязь потоков струйных,

Которыми Россию не залить,

Сотрет с Земли всеведущее время.

Залечит. Даст прожить и воспарить.

Единый Сущий длань кладет на темя.

Вода

Знаки

Лучик

Какое счастье: встретить лучик солнца!

Да нет, не в ветровом стекле, а в зеркалах!

Он теплый, острый, как вода колодца.

Он ярко-желто убивает страх.

Он говорит: смотри, я не кусаюсь!

Слепить не стану, не обижу. Ах!

Я просто людям под ноги бросаюсь

И отражаюсь в ваших зеркалах!

Время 1

Безумно жалко времени лимит!

И, все же, тот, кто бережет мгновенья,

Самой бессмертной Вечности хамит,

Не придавая этому значенья.

Блажен чудак, кто сроку жизни рад.

Мгновенье, что за пазухой осталось,

Содержит тот неизлечимый яд,

Чтобы с другим за Вечность поквиталось.

Живи! Мерцай среди земных чудес.

Ты – драгоценность. Ею и являйся.

А если вдруг достанешь до небес —

Бессмертию не слишком удивляйся!

Время 2

Ночь в городе

Гроза – 1

Небо полощут ветвистые всплески —

Хочешь, сейчас изучай электричество!

В бархате ночи, в сиянье и блеске

Здравствуйте, Молния, Ваше величество!

В зеркале мокром асфальта круженье,

Брызги фонтаном с колес вырываются…

Нам, сумасшедшим, судьбы одолженье, —

Это, наверное, так называется!

Гроза – 2

(Гроза из школьного окна – как восхитительна она)

Гроза – 3

Классная пауза. Запах озона.

Лето – не жаркое, свежее, грозное.

Образовалась умытая зона —

Дробь – по листве, и раскаты серьезные.

Робко лучи, заглянувшие в гости,

Выхватят сектор зеленого бликами.

Месяца три, как мороз – на погосте.

Скоро цветы оживут земляникою.

Гроздьями, шапками, веткой пахучей,

Птичьими лапами схваченной цепкими,

Мир под нависшей огромною тучей

Жив грубоватыми влажными слепками.

Весело щурится, рот подставляя

Струйкам, бегущим прохладными венами,

С ветром полет наяву представляя

Вместе с грядущими с ним переменами!

Небо

Когда все внутри дрожит, и небо в отсветных тучах,

От тяжести неминучей мой мальчик не убежит.

И девочка пропадет, и будет смиряться с небом,

И жить лишь бедой и хлебом. О, небо, все так, скажи?

А небо молчит в ответ. На небе играют блики.

Восторженны и многолики, они пропускают свет…

И бешеных туч орда нахлынет – и отступает.

Как будет? Никто не знает.

Но есть ли надежда?

Да.

Жизнь

Маски

Агатовый браслет

Луна

Луна, еще Луна…

Соловьи – 1

Соловьи – 2

Безумное творение ночной столичной яви,

Романтикам-мечтателям бесценная награда:

Поют, звучат. Их арии Москва глушить не вправе.

Они – благие вестники грядущих звездопадов.

Откуда? В шумном городе, который ночью бредит…

Не затихают улицы, катя вперед столетья!

Разбередили душу эти странные соседи,

Вещая о любви, пророча счастью долголетье.

Глаза закроешь – Господи! И – трели, трели, трели…

Как будто ты не в городе, а далеко отсюда.

Пернатые невидимые глазу менестрели

Несут свои мелодии. И ты – живой покуда.

Соловьи – 3

Соловьи – 4

Утро – 1

Ранним утром над планетой небо волнами,

И туда уходит пар с большой Земли.

Это небо голубое, светом полное,

Обживают чуть позднее журавли.

Чуть позднее в нем усталостью колышется

Грозовой гряды хрипатый патефон.

Вольно дышится… И чуть заметно слышится

Сам собой возникший колокольный звон.

Чуть заметное негромкое урчание

Бороздящих это небо кораблей,

И громадное молчащее дыхание

Ожидающих распахнутых полей.

Утро – 2

Игра

Малоформатное

(шутка)

Прекрасный летний вечер канул

Во мглу мерцающей ночи.

Я вспоминать его не стану,

И ты об этом помолчи.

Не мучься близостью расплаты,

Свою карьеру загубя.

Мы оба здесь не виноваты,

Поскольку… НЕ БЫЛО ТЕБЯ!

(риф-ма)

Рифма случайная – скорби причина —

Тащит из памяти жизни балласт.

Рушит укрытия, портит личины,

Тихо подмоет забвения пласт…

Родители еще вдвоем. (еще…)

Расположились на диване.

На даче, в домике своем.

Уставший папа маме ноги прикрывает.

Она все плачет о своем…

Но все-таки ее еще не не хватает…

(мама)

Ты со мною – из детских движений.

Помню запах твоих волос…

Я – одно из твоих отражений,

Что решило пожить всерьез.

Причесываясь, девушка стоит. (картинка)

Прекрасна, молода и совершенна.

Пред зеркалом бывая откровенна,

Она тихонько что-то говорит…

(погода)

Ночь туманом съела крыши,

Ветви снегом замело.

Гул доносится потише

Сквозь оконное стекло.

Метро. Проспект Андропова. Толпа. (утро)

Толпа людей, толпа домов, толпа машин.

Объехать все немыслимыми па

И вдаль рвануть до тающих вершин!

(время)

Утекают, как вода, десятилетия.

Привыкаю к неустроенности мысли…

Сколько – Бог даст – проживу еще на свете я?

Лучше б – дольше.

Лишь мозги бы не прокисли!!!

(стекло)

В отражении оконного стекла

Появляются прозрачные картины,

Очень тонки, легче паутины.

Это память каплями стекла…

(вечер)

Я закрою дела и планы,

Торопливость в чулан закину…

Тени вечера – великаны

Смыли город наполовину.

Оголяя в стихах беспокойную душу, (нота)

Доверяя бумаге открытый порыв,

Во вселенной я мало что этим нарушу,

И звучит меж миров мой негромкий мотив.

На интимной, стихами затронутой, ноте,

Почему-то не сдержанной мною внутри,

Ты увидишь меня в междузвездном полете.

Только… лучше не бей. Если хочешь – смотри…

(школьница)

Осторожно ступая вприпрыжку,

На весну удивляясь всерьез,

Ты ведешь за собою мальчишку,

Задирая веснушчатый нос.

Он, твоим нагруженный портфелем,

Семенит за тобой по пятам…

Договор соблюдая с апрелем,

Солнце греет загривки котам!

В на кусочки разбитом зеркальном сознанье (……)

Есть соцветия грез и осколки обид…

За кулисами слов и за гранью вниманья

Кто-то… может быть, я? – затаенно стоит…

Память – 1

Память – 2

Память! Подружка, шпионка и мука,

Долгими трассами ночи летящая,

Многими тоннами едкого лука,

Болью для глаз ты, увы, – настоящая.

Светочем ясным даруя прозрение,

Все примиришь и уладишь, бессонная,

Где-то – любовь, а кому-то – презрение,

А остальным – синева заоконная…

Ты избирательно выронишь мелкое,

Что-то старательно спрячешь глубинами…

Скачешь по жизни рассеянной белкою,

Крупной мурашкой висишь над руинами.

Холодом кожи. Горячечным облаком.

Тихим туманом с просветами прошлого…

Чьим-то несмелым и призрачным обликом.

Вкусом надежды. И привкусом пошлого…

Совестью, бликами мига заветного,

Жалостью, гордостью, лаской и силою,

Тайной предвестницей часа рассветного

Ты сохраняешь наследие милого.

Память – 3

Пересеченье

Пересеченье времени с пространством,

Изменчивая образов река,

Где мимолетность грезит постоянством,

Протягивая нить издалека…

Объемный, зримый, властный и тяжелый,

Печать оставит неслучайный штрих.

Заполненность от потолка до пола.

Он здесь. И нету места для других.

Текучий бег минут, и стук гороха, —

Стеклянно на пол падающий миг.

И не собрать рассыпанный по крохам

Тот день, что рассечен у ног твоих.

Тишина

Перышко

Пауза

Кошка

Хвостато созданье, пушисто, усато,

Дивана слегка для него маловато…

Квартира чуть-чуть тесноватой бывает,

И кошка беду молоком запивает!

Созданье достойно медалей моделей

За взятие грацией всех цитаделей!

Но будьте с созданием чуточку грубы —

Увидите сразу и когти, и зубы.

Становится грозным пушистый комочек,

Как будто он когти напильником точит!

Хребет выгибает, усы распушила,

Ну точно позавтракать вами решила!

Достоинство кошкино выше любого.

Приветствует кошка лишь доброе слово!

Но когти и зубы создание спрячет…

Мурлычет. А что же мурлыканье значит?

Простила, пожалуй… И снова рука

Потянется гладить котенка, пока

На ваши взобравшись уютно колени

Отбросит она недоверия тени,

Попросит мурлыканьем: «Что же вы? Гладьте!

А ваши заботы попозже уладьте!»

Романс

Большая кошачья любовь

Кототерапия

Примуркалось тихо и жаждет участья

На краешке сна полосатое счастье.

Пушистый животик нежнейшего тона.

Что ж? Котик не знает другого закона,

Чем рядом прижаться и носом уткнуться,

И снова в котеночье детство вернуться!

Глаза цвета неба зажмурит блаженно,

Мурлычет ритмично, светло, совершенно.

Глубинные звуки плывут в подсознанье,

Баюкают, нежат и гасят вниманье.

Они по значенью превыше работы

И прочей людской каждодневной заботы…

Вот только б случайно не сбить одеяло,

Чтоб счастье, обидевшись, не убежало…

Гипнотизер

Мурр

Разговор с котом

Коту, котом и о коте…

Помолись

Помолись за кошачью душу его.

Сделать чудо Создателя упроси.

Ну, а если нельзя уже ничего, —

В рай кошачий его скорей унеси.

На руке моей лежит голова.

Полосатый зверь из счастливых лет.

Он мурлычет, хоть и пришел едва…

Только сил уже почитай, что нет.

На картине рядышком – на стене —

Он другой, он полон кошачьих сил.

Кто на свете сумел бы, помог бы мне?

Кто бы вдруг Создателя упросил???

Кошачий экзамен

Кошачий экзамен – мурлыканье сходу,

Прыжки без разбега и трепетный мяв, —

Сдается котами в любую погоду,

Когда не мешает их собственный нрав.

Пятерка по нежным касаньям усами,

Отлично почищенный бархатный мех…

Конечно, Вы в это поверите сами.

Ведь если Вы Кошка, то Вы – лучше всех!

Кот на солнце

Полоски солнца на полосках меха,

Пушистой шкуры солнечный окрас.

Как рыжий клоун, созданный для смеха,

Он, на газоне лежа, спит для вас.

Не спит, а дремлет, я прошу прощенья,

Величествен и нежен, как всегда.

Он просто кот, а ваши посещенья

Для них, котов, – всего лишь ерунда!

Свернулся, как заправская креветка,

А мордочка – блаженно напоказ.

Такие дни бывают очень редко…

Зажмуренный в тепле кошачий глаз…

Котик развлекается

Кошачество-Собачество

Собачество с Кошачеством исполнились ребячеством.

Одно под веткой лаяло, Величество загнав.

Другое там устроилось, достоинство утроилось,

И нам отлично слышался его утробный мяв.

Так что послужило причиной разлада?

Не знает никто, да и это не надо…

Когда это было?

Зачем это было?

Давно потерялось в мерцании снов.

Однако мелькает сия эскапада

В ажуре любого двора или сада —

Рычанье, ворчанье,

Хвоста замечанье,

И вой ошалелый повыше голов.

Традиции приличества владеют их Величеством.

И аргумент весомее любых обычных слов.

Им служит в назидание, как истинным созданиям,

Отменное количество изысканных зубов!

Неземная красота

Колючих зарослей минуя загражденье,

Проходит мимо неземная красота.

Она была? Иль было наважденье?

Нарисовала сказку суета?

Вуаль таинственного робко поднимая,

Она на цыпочках проходит наяву,

Хвостом помахивая… Путь ее – прямая.

Ее по имени едва ли назову.

Куда ее влекут дела земные?

В движеньях – грация заслуженных актрис.

Склоняются травинки наливные,

Едва касаясь кончиков вибрисс…

Кошки

Кошки – мудрее людей.

Они живут настоящим.

Не прошлым растаявшим, из глубины глядящим.

Не будущим, вдаль манящим и обещающим.

А тем, что сейчас.

Возможно, не слишком блестящим,

Но теплым, живущим и настоящим.

Правда, для кошек реального больше.

Не всякие там – Америки, Африки, Польши, —

А просто – реальность для кошек – пошире.

Не только, что дважды взять по два – четыре,

Не только есть мы, из плоти и крови,

А то, что для нас бывает и внове,

Когда приоткрытой мельком страницей

Вступает в беседу она – интуиция.

Возможно, у кошек названий и нету,

И видят кошачьи нашу Планету

Не то, чтобы шире…

скорее,

глубже.

И сущностей – больше,

И время – иное…

Возможно, как море, – волна за волною, —

И жизнь для кошки —

Не очень земное…

Недаром твердят,

что их, —

жизней, —

девять.

Но кто бы проверил…

И как – проверить?

Кошки – реально водятся с духами.

Кошки давно и надежно унюхали

Всех, обитающих в нашей галактике.

Может, и в дальних, – здесь дело в практике.

Кошки обходят свары и лужи,

Зная моменты, от коих нам хуже.

Если коты пожелают подраться,

То начинают с большой демонстрации,

Громко словесно с врагом разминаются,

Только позднее дуэль начинается.

Кошки – врачи от премудрой природы.

Этакий доктор мохнатой породы.

Кошки на нашей живут территории,

Но собирают другие истории.

А иногда все становится общим.

Мы же по жадности истово ропщем,

Что, мол, свалила/подрала/угнала…

Это – разбилось. Вот здесь вот стояло!

Только мурлыканьем жизнь обернется.

Кошка калачиком рядом свернется,

Ляжет креветкой, доверит вам пузо…

Снова проблема, давившая грузом,

Медленно, плавно, качаясь, уходит…

Кошка – не ведает, что, – но находит,

Раны врачуя морального плана.

И зарубцуется каждая рана.

Ново-новогодняя кошка

Человек

На продрогшем ветру

Без-уми-е

Вот чистый холст передо мной.

Случайная строка – зацепка глазу.

Приходит медленно, таясь, и раскрываясь,

но не сразу…

За стеной уютного мирка есть плач и смех.

И голос. И глаза. Слеза. И строчки…

Когда-нибудь я перестану слышать всех.

Дойду до точки.

На каждом слове тормозя, скользя, слетая

С привычной линии. Нельзя. Сижу, читаю.

Какая, в сущности, ирония – мазнуть,

из банки с краской выжав муть, рискнуть.

И – снова покатиться прочь. Невмочь не рисовать.

Рисуя ночь, как кот, ночной сиамец,

млечный путь лизнуть… глумиться. Раз – блеснуть…

Два – оказаться вновь у чистого холста.

Страница стертой повести чиста.

Лишь за стеной тихонько слышно —

капли букв с листа…

Случайная строка. Она еще цела – но лишь пока.

Ее читая, буквы медленно глазами растворить…

Застыть. И тишину вселенной подарить.

Творить молчание.

Молчание, что всем в итоге суждено. Дано.

А! Вот и к нам, – прошу! —

как милостыни звон, – оно.

Хвостом из звезд махнуть, мяукнуть, и уснуть.

И – сна одна глушащая стена.

И – чистого холста благая суть…

Как будто

Как будто ничего не изменилось.

Все та же песня. И из века в век

Надеется на божескую милость

Наивно и беспечно человек.

– Он не придет. Но вдруг? Я так хотела!

– О, нет! О, нет! Жестокая чума!

– Опять сегодня ночью ждать обстрела…

– Заснуть. Забыть. И не сойти с ума.

– Господь, прости. И защити невинных!

– Сегодня – матч. Надеюсь на ничью!

– Не дашь мильон? Так дай хоть половину!

– Оставь его. А жизнь – возьми мою…

И снова, как начертано, веками

Все происходит так, как быть должно.

Кто знает? Не твоими ли руками

Меняет мир мгновение одно?

Звучат молитвы. Хором и посменно.

И дым надежд восходит к небесам.

Но зло смелеет. И одновременно

Оно пальбу ведет по голосам.

Картинка

Наваждение

Берега

Не прекословь любви

Пожалуйста, не прекословь любви!

Грусти и смейся с нею в унисон.

Пройдет? Ну что ж, пусть это будет сон…

Но только с ней, единственной, живи!

Ее указы бойся нарушать.

Пусть их менять придет ей воля вновь.

Любовь – она на то ведь и любовь,

Чтоб всю структуру мира завершать!

Гармония всегда у ней в чести.

Пускай и выглядит, как сущий диссонанс…

Твой самолет, авто иль дилижанс —

Не средство, чтобы от нее уйти.

Она права. Добра иль зла, – права.

Не будет индульгенций раздавать…

Ее в себе так тяжко убивать!

И так темно, когда она мертва…

Краткое

Твои слова

Твои слова обидны и резки.

Мне вовсе дела нет до этой смуты.

Ах, может быть, со мною потому ты,

Что я живу рассудку вопреки…

Я знаю – ты уйдешь, и там, за гранью,

Что делит мир привычно пополам,

Назло обычным бедам и делам,

За чашкой кофе, ароматной ранью,

Ты скажешь, что случайно заглянул,

Что мимо шел, что дел – вагон ужасный.

Но я-то вижу, – то-то и прекрасно, —

Что сам себя ты снова обманул.

Ты будешь неожиданно со мной,

Пока не обернешься с недоверьем,

И резко за захлопнувшейся дверью

Потерю потной ощутишь спиной,

И оттолкнешь ее на сотни метров,

И к двери прислонишься горячо,

И вновь мое почувствуешь плечо,

Прикрыв от сквозняка, а может – ветра.

И мы пойдем сквозь ежедневный хлам,

Имея общий крест и общий шепот,

Не слыша позади безликий ропот,

Рука в руке. Деля все пополам.

Берегиня